Книга - Чернокнижники

Чернокнижники
Олег Николаевич Качалов


Бестселлер (Союз писателей)
Лишившись родителей, Алиса и Андрей даже не представляли, как в скором времени изменится их жизнь. Вчера обычные школьники, завтра – опасные маги-чернокнижники, проходящие обучение у парочки безумных кузенов, с рождения вовлечённых в вечную войну рас колдунов. Вчера подающая надежды спортсменка и завсегдатай библиотек, завтра – предводители армий диковинных созданий из иных миров, из которых демоны и суккубы – далеко не самые опасные. Этот бой был проигран ещё до его начала. Но что если кто-то сможет сделать шаг, который раз и навсегда изменит историю всех планов бытия? И как быть, если цена и за поражение, и за победу непомерно высока? Впереди новые тайны, обещающие ещё больше проблем, и новые враги, победить которых невозможно ни силой, ни знанием, ни мудростью, ни хитростью. Каждому из четверых героев предстоит свой собственный бой, от которого будет зависеть будущее семьи и судьба всех миров. Пришла пора переступить порог мрачного особняка, охраняемого голодной адской гончей, и вступить в игру, поставив жизнь на кон.





Олег Качалов

Чернокнижники



© Качалов О., 2018

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2018




Часть первая. Алиса





Глава первая. Потеря – это причина для приобретения


– Имя?

– Алиса.

– Фамилия?

– Зовущая, и да – такая есть!

– Как скажешь, милочка, – старушка поправила очки. – Отчество?

– Антоновна, – ответила я, гордо подняв голову. Женщина, пожав плечами, закончила писать, отдала мне бумагу, и я отправилась в раздевалку.

– Алиса, ты справишься! – заверил меня тренер. – Мастер спорта – только начало. Кубок биатлона однажды будет твоим, а эта стрельба… – он усмехнулся. – Представь, что ты в тире с малышами, и приз достанется тебе.

– Я нервничаю.

– Главное – сосредоточься. Думай… – он запнулся, – о брате, например. Он будет за тобой наблюдать. Ну, всё, переодевайся, скоро твой выход.

Как только тренер вышел, дверца одного из шкафчиков распахнулась, и оттуда выбрался мой одиннадцатилетний брат.

– Как ты здесь очутился?

– Легко, – ухмыльнулся он и поправил очки.

Внешне мы были очень похожи. Оба тонкие, с незапоминающимися бледными лицами, у обоих ломкие каштановые волосы и невзрачные серые глаза. Однако если я макияжем могла сделать себя яркой, да и половое созревание мне пошло только на пользу, с ним всё обстояло ровно наоборот. Он как будто ещё больше уменьшился и стал менее заметным. Подростковый возраст одарил братца прыщами, молчаливостью и скрытностью. А недавняя ссора с родителями, обнаружившими сына в своей спальне, сделали его ещё и беспокойным.

– Меня не волнует, как ты сюда пробрался, меня волнует – зачем! Я должна переодеться, так что давай быстро.

– Для начала, моя любимая сестра, позволь тебя поздравить с выходом в финал, я уверен: ты победишь.

– Что надо?! – прикрикнула я.

– Папа с мамой сорвались и куда-то уехали, а мне страшно одному…

– Не юли! – начала раздражатся я.

– Вот если бы у меня был Интернет… Увы, как ты знаешь, мама мне его заблокировала. Но я подслушал, что тебе предки код от моего телефона сказали. Так что…

– Тебе его заблокировали, потому что ты посещал странные сайты с какими-то иероглифами и использовал папины электронные деньги для покупки всякой ерунды.

– Не ерунды, а крутых вещей. И не сайты с иероглифами, а арабские сайты.

– Зачем тебе тапочки в виде розовых кроликов и огромный средневековый меч? – скептически поинтересовалась я.

– Не знаю, я как его увидел, так сразу захотел. А тапочки… я такие в мультфильме видел, не удержался.

– Зачем тебе оплачивать такси до библиотеки?

– В отличие от тебя, меня не вдохновляет мысль пулять по нарисованным мишеням и потеть, катаясь на лыжах, я читать люблю. А библиотека отца кончилась.

– Хочешь сказать, для этого ты купил сотню книг на разные темы?!

Он утвердительно кивнул.

– Ты слышал, что в Интернете есть книги онлайн?

Парень задумался, а потом сообщил:

– Мне приятнее держать в руках бумажные, старые. Так что там с кодом?

– Чтобы ты помчался в библиотеку!? Сам говоришь: родители уехали по делам, иди, сядь на место, а если я выиграю, так и быть, куплю тебе любую гадость в местной забегаловке.

– Я и сам могу купить себе любую гадость.

– Тебя, в отличие от меня, на ближайшие три года лишили карманных денег! – напомнила я.

– Я взял из заначки на экстренный случай. И я не уйду без кода.

– Я сказала: нет!

Вытолкав брата за дверь, я в раздражении начала скидывать с себя одежду.



Выступление прошло не лучшим образам. Были промахи, как и у всех. Были победы. Я получила бронзу. Тренер похлопал меня по плечу и сказал, что гордится мной и что мы ещё всех уделаем, а я, переодевшись, пошла искать брата. На месте его не оказалась. Трубку ни он, ни родители не брали. Прикусив губу, я отправилась в мужской туалет. Но и там этого негодника не обнаружила. Обежав стадион и оставив эсэмэс-отчет родителям, а ему грозные сообщения на тему безответственности, я с бронзой на шее поймала такси и отправилась в ближайшую библиотеку.

Там я его и нашла. Маленький паршивец заснул над книгой Макиавелли «Государь». Библиотекарша, пожилая, интеллигентная женщина, неодобрительно на меня поглядела, когда я пихнула брата под рёбра.

– Я тебя ненавижу!

– Тшш! – вторила мне библиотекарша, для которой мой братец Андрюша был настоящим ангелочком, увлечённым Пушкиным и Есениным, в то время как я – троечницей и тупой спортсменкой.

– Какого чёрта ты меня бросил! Родители наверняка велели дождаться конца соревнований! – сквозь зубы прошипела я.

– Истинный государь должен исполнять обещания, когда ему это выгодно, – процитировал он, судя по всему, лежащую перед ним книгу.

– Слышь, ты, книжный червь, я тебе сейчас руку заломлю и силком домой притащу. А там отец тебе всыплет.

– Да не всыплет он, так, покричит часик, а мама повздыхает – в кого я такой бесстыжий вырос, о других не думаю, эгоист проклятый… Ну и всё в таком духе. А затем они лишат меня карманных денег ещё на год. В общем, введут отрицательный стимул. Хотя то, что я тебя не поддерживал и заставил так нервничать… – он задумался, а затем прошептал. – Может, для острастки они и ударят меня по попе.

Братец зевнул и, как истинный пофигист, подхватил книгу, подошел к библиотекарше, сообщил, что возьмёт её с собой, так как мнение автора затронуло его за живое. Несмотря на жестокость, Андрюша видел в нём логику и что-то там ещё, что его восхищало…



– Я тебя ненавижу, – повторила я, когда мы вошли в дом.

– Какой пароль у Интернета?

– Ты, правда, думаешь, что я скажу?

– А ты, правда, думаешь, что меня волнует, любишь ты меня или ненавидишь? – он зевнул, демонстрируя свое равнодушие.

– Ложись спать, Андрей.

– Хорошая мысль, сестра. Интересно, куда вызвали родителей? Наверное, в нефтяной компании проблема.

– Тебе рано об этом думать.

Я повесила очередной трофей на свой шкаф славы и с удовлетворением посмотрела на внушительную коллекцию.

– Мне, вообще, рано думать, по вашему мнению, – парировал он и ушёл в свою комнату. Я выждала пару минут и последовала за ним. Он уже лежал в кровати и явно дремал. Подоткнув под него одеяло и положив книгу на тумбочку, я ушла на кухню. Без всякой причины меня охватило волнение.

Вдруг раздался звонок в дверь.

– Кого принесло в такое время? – удивилась я нежданному гостю, бросив короткий взгляд на часы.

– Полиция! Откройте! – приказал незнакомый голос.

Посмотрев в глазок и увидев людей в полицейской форме, я потребовала показать удостоверения, дабы убедиться, что имею дело со стражами правопорядка. А затем попробовала извернуться, сообщив, что родителей нет дома, и попросив их прийти позже. Лично мне хотелось перекусить и лечь баиньки, а не разбираться с копами.

– Мы знаем, откройте, пожалуйста. Обещаю, всё будет хорошо, – попросил седеющий тощий мужчина. Его напарник, толстый, словно надутый мяч, поморщился. Ему явно не хотелось быть здесь. Однако старик вызывал сочувствие.

– Я позвоню в полицию! – объявила я.

– Звони, – вздохнул пожилой.

Свою угрозу я выполнила, но это не помогло. Мне сказали, что ночные визитеры, действительно, из органов.

– Можно войти? – уточнил старик.

– Вы ведь всё равно войдёте, – я пожала плечами, пропуская их. – Только тихо, мой брат недавно заснул.

– Ты Алиса Зовущая?

– Верно.

– Твой брат Андрей Зовущий?

– Да.

– Скажи, а ты не знаешь, куда уехали ваши родители?

– Нет. Они должны были смотреть моё выступление, но их вызвали по делу, – я достала из серванта две кружки. – Чай или кофе?

– Кофе, – хором ответили хранители закона и порядка.

– Твой отец часто выезжал за пределы города. У него друзья живут в области? Или они навещали родственников?

– Да нет. У родителей нет близких друзей. Да и родственников, насколько я знаю, у нас не имеется. А почему вы спрашиваете? Что-то не так с их нефтяной компанией? Так они просто сотрудники.

– Нет, – старик посмотрел на меня с сочувствием. – Мне очень жаль, но твои мама и папа погибли в автокатастрофе.

Кружки разбились. Из-за двери кухни раздался лишённый красок голос, от которого моё сердце снова ухнуло вниз:

– Как? Как это вышло? – Андрюша стоял мертвенно-бледный и, как всегда, незаметный, руки его тряслись, но он пытался с собой совладать.

– Волки задрали, – пояснил второй полицейский. – Они врезались в дерево, выбрались из машины, а там волки…

Старик наступил на ногу толстяку.

– В Москве?! – Андрюша изучал полицейских таким проницательным взглядом, что тем стало не по себе. А затем он всё же спросил: – Дяденьки, с вами точно всё в порядке? Может, у вас шизофрения? Вам не кажется, что за вами наблюдают? Вы замечете какие-то странные вещи? Быть может…

– Откуда он этого понабрался? – уточнил толстяк.

– Дети в наше время продвинутые, – пожал плечами старик.

– Он прав, какие волки в городе?! – воскликнула я с некоторым облегчением. Конечно, произошла ужасная ошибка.

– Они находились не в городе, а в пригороде. И ещё там была вторая машина. Вы уверены, что ваши родители не собирались с кем-нибудь встретиться? Может, они упоминали имена, место встречи? Что-то незаконное?

– Вы издеваетесь?! – воскликнула я, чувствуя, как, подобно волне цунами, на меня накатывает паника. – Уйдите!

– Хорошо, – старик поднялся и сообщил, что за нами пока приглядит друг отца по работе.

Три дня пролетели, как в тумане. Похороны запомнились только закрытыми гробами. Затем ещё неделю я ходила в школу, выслушивала слова сочувствия и неловкие подбадривания. Тренировки пришлось отменить. Я просто не могла сосредоточиться на спорте, мои мысли витали где-то очень далеко. А потом пришли ОНИ. Органы опеки предстали перед нами в лице толстой старухи с бородавкой на носу и старика, усы и седая борода которого сливались с бакенбардами.



Мы собрали все документы и деньги, благо на случай пожара мама всё важное хранила вместе в специальной коробке из-под обуви. Также мы упаковали мелкую технику. Лично я понятия не имела, что можно в детском доме, а чего нельзя, так что взяла всё, что могла унести.

– Нам надо бежать, – объявил Андрюша, когда всё было готово.

– Куда? Нас поймают!

– Они разлучат нас. Я не хочу потерять и тебя!

– Не потеряешь! – Я сжала его плечо. – Обещаю!

– Может, ты их уложишь снайперской винтовкой? Я читал, что…

– Нет.

Я разглядывала его лицо, словно увидела впервые. В нём как будто появились черты отца: скулы стали более мужественными, а подбородок немного выдвинулся вперёд. Он изо всех сил пытался быть сильным ради меня. За эту неделю он ни разу не сбежал из дома и ни разу не посетил библиотеку. На уроки он, правда, тоже забил, но не мне его винить.

– Ладно, тогда идём.

Нас усадили на заднее сидение машины. Двери захлопнулись, своим скрежещущим звуком разделив жизнь на «до» и «после».

– Что будет с нашей квартирой? – уточнила я.

– Не бойтесь, адвокат ваших родителей о ней позаботится. Вы, кстати, можете его вызвать.

– Он сейчас в Париже. А тот, кого он оставил вместо себя, в Архангельске, – пояснила я, продолжая обдумывать, что же делать.

В моем представлении детский дом был серым, тусклым зданием с постоянно мигающими от перемены напряжения лампочками. Дети там молча разглядывали друг друга, а взрослым позволялось их бить. Однако, вопреки самым страшным ожиданиям, нас подвезли к шикарному отелю.

– Что это значит? – поинтересовалась я.

– Я разве не сказала? – удивилась старуха. – Простите мне мою память. Я привезла вас к вашим единственным родственникам. Они связались с полицией и органами опеки и сообщили, что хотят взять вас на воспитание. Я провожу вас.

– У нас нет родственников! И откуда они вообще узнали о смерти наших родителей? – Андрей насторожённо вцепился в кресло.

– Может, вы о них не знали, но они у вас есть, – старик нахмурился. С документами всё в порядке. Господа Зовущие, ждут вас в тринадцатом номере.

– А, узнали-то они откуда? – я повторила вопрос. Всё это казалось очень подозрительным.

– Ваши родители должны были им позвонить. Но этого не произошло, дозвониться они тоже не смогли. А потом, видимо предположив худшее, ваша семья начала обзванивать морги. Так они и узнали. Хотя, может, мы сами с ними связались, уже и не упомню.

– Это какой-то бред! – заявил Андрей.

– Скорее, череда совпадений.

Нас вывели из машины и сопроводили мимо стойки регистрации к номеру тринадцать. Из-за двери доносились голоса. Один был тихий и уверенный. Другой – громкий и энергичный.

– Зачем ты загнал их на гору? – лениво уточнил первый.

– Чтобы ты, гад, помучился, пока выковыривать будешь, – ответил второй.

– Ты и так проиграл, зачем удлинять своё поражение?

– Чтобы увеличить твои потери!

– Это же просто настольная игра, – лениво зевнул первый, когда, мы постучали.

– Нет! – вскричал доселе спокойный голос. – Это наша дорогая семейка, – спустя мгновение добавил он.

– А если?

– Нет.

Послышались шаги, дверь распахнулась, на порог вышли двое. Они были столь же похожи, сколь и отличались друг от друга. Оба незнакомца имели серые глаза. Однако у старшего они были абсолютно спокойны, подобно таинственным глубинам океана, не выражали ровным счетом ничего, смотрели прямо и сейчас хладнокровно изучали нас. У младшего зрачки расширились, как у некоторых наркоманов, сам он казался нервным и перевозбуждённым. Одинаковый цвет каштановых волос так же не мог служить доказательством родства, потому что у старшего они были шелковистые, прямые, словно нарочно прилизанные, в то время как у младшего на голове творилось чёрт-те что. Вероятно, он вообще никогда не брал в руки расчёску. Черты их на первый взгляд, казались почти одинаковыми, но более вспыльчивый брат был слегка небрит и добродушно улыбался, у второго отсутствовал даже намёк на щетину, а на лице застыла лишённая эмоций маска. И даже одежда на братьях была разная. Старший носил идеально отглаженный деловой костюм, а младший – мятый спортивный.

– Наши дорогие родственнички! – младший заключил нас в объятья. – Спасибо! Спасибо вам, что доставили их! Мы так благодарны! Хотя не могу не заметить, что пицца прибыла раньше. – Обратился он к представителям закона с чересчур широкой улыбкой.

– Мы с братом выражаем вам наши соболезнования и, как единственная родня, готовы вас поддержать, – старший грустно и сочувственно посмотрел на нас, затем перевел взгляд на парочку сопровождающих, его лицо снова стало каменным. – Давайте я подпишу оставшиеся документы. А ты, Эурон, проводи в комнату брата и сестру, познакомься с ними, предложи им то, что не успел съесть сам. – Дав ценные указания, он повернулся к представителям органов опеки и сухо добавил: – Надеюсь, вы не возражаете, если мы поставим подписи на ресепшне.

– Конечно, нет, господин Пе… – старик запнулся.

– Пэлурон, – любезно подсказал младший из братьев и без лишних церемоний втащил нас в номер, который выглядел так, будто недавно здесь произошёл апокалипсис. На полу валялись карты, пивные бутылки, упаковки от чипсов и одна большая коробка от пиццы. Одна из кроватей была разобрана и смята, одеяло лежало на полу. Вторая же была идеально заправлена.

– Садитесь! – пригласил родственничек, прыгнув на свою смятую кровать. – Могу предложить вам только кетчуп и воду. Всё остальное я съел!

На прикроватной тумбочке стояла самая странная игра, какую я когда-либо видела. Детализированное в мельчайших подробностях поле являло собой 3D-модель с горами, холмами и даже рекой, на которой располагались красные и серые фигурки. Точнее, красные фигурки занимали позицию под горой, и их было много, а три серых забрались на самую вершину.

– Кто вы?

– Я ваш двоюродный брат, – представился хозяин этого безобразия. Его улыбка пугала, как и весёлый взгляд, странно контрастируя с трауром, который ради приличия носили все, включая Эурона. – И тот парень, что сейчас подписывает бумаги, тоже ваш кузен. Мне восемнадцать, ему двадцать три, так что мы имеем законное право оформить опекунство или что он там оформляет. Вы можете звать меня… – он задумался. – Как насчёт Эдика? Братишка Эдик! Милый Эдик? О, Эд! – он будто пробовал имя на вкус. – Мне нравится. А брата, зовите…

Дверь как раз открылась, в номер вошёл старший кузен и, приподняв бровь, сел на стул.

– Я тут представился. А так как имена у нас сложные, я решил взять те, что попроще. Теперь я Эдик! – пояснил весёлый брат. – А ты как хочешь зваться?

– Я оформил все бумаги, мы можем ехать, – вместо ответа сказал парень.

– Это не имя, – заметил Эдик.

– Придумай сам, я его запомню, – на лице старшего промелькнуло раздражение.

– Как насчёт… Петрович?

– Это отчество.

– Пётр Петрович?

– Как скажешь, – бросил тот и вперился в нас своим неправдоподобно спокойным взглядом. – У вас много вопросов. Вы можете их задать и, возможно, на некоторые мы ответим.

– О, погоди! – Эдик бросился к шкафу. – Сначала я хочу сказать! Может, мы друг друга и не знаем, но я рад, что мы стали одной семьёй, хотя с вашим отцом мы и не ладили. Да что там! Мы считали его козлом. Но дети за отца не ответчики, так что у меня есть каждому подарок.

Мы с Андреем немного запутались и сильно растерялись, из парня буквально била энергия.

– Вы считали нашего отца козлом? – уточнил мой брат.

– Я недостаточно громко сказал? – удивился младший кузен.

– Дари уже, – лениво произнёс старший, который как сел, так и оставался недвижимым, словно труп.

– О, отлично! Мне отец подарил такой в пять лет, тебе, Андрей, правда, одиннадцать, но лучше поздно, чем никогда.

Брату был вручён здоровенный раскладной нож. И тот вначале вознамерился не брать его, но в итоге передумал и принял подарок.

– Если у тебя возникнет какая проблема, просто вгони клинок по рукоять в горло врагу и он, скорее всего, умрёт. Я лично пробовал! Нож – лучшее средство почти от всего. Так, а вот второй презент!

Он достал из шкафа алое бальное платье, крайне откровенное, но почему-то подходящее мне по размеру.

– Я это не надену, – отрезала я, в ужасе отшатнувшись от столь нетипичной для меня вещицы.

– Мы можем закрыть глаза! – предложил Эдик. – Пётр даже подглядывать не будет.

– Нет!

– Тогда хоть это возьми, – парень протянул мне браслет, обильно украшенный крупными рубинами.

– Кто вы такие? – ещё раз спросила я. Наша семья никогда не бедствовала, но и с такими рубинами дела не имела.

– Мы ваши братья, – любезно, как попугай, повторил Эд.

– Ты задаёшь неправильные вопросы, – тихо молвил Пётр.

– Какие же я должна задавать?

– Откуда у вас столько денег, чтобы дарить такие подарки? Куда вы собираетесь нас отвезти? И так далее…

– И куда же?

– В наш дом.

– А мы не можем переночевать в отеле? – устало поинтересовалась я.

– Нет, – хором ответили братья, один тихо, а второй громко, но одинаково твердо.

– Почему?

– Гостиница забита, мы должны освободить номер, – объяснение прозвучало не слишком убедительно.

– Откуда у вас столько денег? Кем вы работаете? – продолжила допрос я.

– Никем, – старший кузен разглядывал меня, не мигая, видимо, Андрюша интересовал его примерно так же, как уже собранный чемодан, ведь это был взрослый разговор. – Мы богаты благодаря деду. Он ограбил банк и убил многих людей. Прошло немало лет, но мы до сих пор не нуждаемся в работе.

– Сестра, нам лучше бежать, – Андрей схватил меня за руку.

– Бегите, – Пётр пожал плечами, и более ни одна мышца его тела не шевельнулась, лицо ничего не выражало, только пытливые глаза разглядывали нас с каким-то странным интересом и анализировали. – Но второй раз мы помогать не будем. Живите в детском доме, если хотите, или прячьтесь два года, пока Алиса не станет совершеннолетней. Если вас не поймают, уверен, вы наверстаете упущенное. О карьере спортсменки можно, конечно, будет забыть, так же, как и о посещении библиотек… но ведь всего два года.

Я крепко задумалась над жизнью в бегах и доверием к этому бесчувственному роботу с немигающими глазами питона и его братцу-психу. В итоге желание остаться с братом пересилило – я решила довериться таинственным кузенам, хоть и не полностью, и быть готовой сбежать от странной парочки подальше в любой момент, если они перейдут какую-либо грань. Но сдаваться так быстро я всё ещё не собиралась.

– Почему мы о вас не слышали?

– Ваш отец поссорился с дедом и нашим отцом, отрёкся от семьи и поэтому, вероятно, никогда не упоминал о нас.

– Я же говорю: козёл, – вставил свои полкопейки Эдик.

– А вы о нас слышали, потому что…

– Отец нам о вас рассказывал. Да и мы наблюдали за вами. Фотографии в Вконтакте, Инстаграмме…

– Что?

– У тебя Алиса, кого там в друзьях только нет! Ты серьёзно знаешь четыреста человек?

– Зачем вы вообще наблюдали?

– От скуки, – пояснил Эд.

– Следующий вопрос, – приказал Пётр, видно понимая, что пока я не узнаю всё, что хочу, мы не сдвинемся с мёртвой точки.

– Нет, ответь!

– Хорошо, – он вздохнул, будто я заставила его лишний раз сделать что-то неприятное и тяжёлое. – Нам было любопытно, чем ваша жизнь отличается от нашей и насколько мы похожи.

– Зачем вам это?

– Мы одна семья, как ты можешь такое спрашивать?! – уточнил Пётр.

– Где ваш дом?

– За городом?

– Так далеко?

– Он в пригороде Санкт-Петербурга.

– Величайшего города на земле. Когда людям говорят «самый красивый город», большинство думает о Париже, но они просто не бывали в Питере. В отличие от Москвы, там воздух чище, трава зеленее и пробок намного меньше. Северная столица прекрасна в любое время года. Например, осенью…

– Эд! – Пётр чуть повысил голос. – Давай без полемики, номер надо освободить как можно скорее.

– Как я буду ходить на тренировки?

– А библиотека? – вставил Андрей.

– А наши друзья? – теперь мы с братом наперебой засыпали их бытовыми вопросами, о которых должны думать старшие.

– Нам всё равно, мы живём в Петрограде, а не здесь, – пояснил Пётр, когда мы на мгновение умолкли, чтобы перевести дыхание. – С друзьями сможете видеться на каникулах. На недельку мы вас, так и быть, отвезём через два-три месяца. Заведёте новых приятелей в любой частной школе на выбор, ваши документы из старой школы мы уже забрали. Вас в Петербург каждый день будет возить один из нас. Соревнования можешь продолжить уже как петербурженка, там же отыщешь нового тренера. Это моё вам предложение, другого не будет.

– Но… – я прикусила губу, бросив взгляд на бесстрастное лицо. Только глаза горели неким любопытством и отражали смятение в душе. – Зачем вам всё это? Сразу скажу: готовить и убираться я не умею и не буду!

– Может по нам и не видно, но мы вам сопереживаем и сочувствуем. И здесь мы как ваши братья, как те, кто протягивает вам руку помощи. А по поводу еды не переживай, я люблю готовить, – его лицо выражало столько сострадания, искренности и открытости, что мне даже стыдно стало.

– Мы согласны, – хрипло молвила я. – Давайте попробуем.

– Хорошо. Если хотите, можете подремать в машине. Там вроде оставались чипсы.

– Есть ещё чипсы?! – удивился Эдик. – Я так и знал, что ты их от меня прячешь! Где они?! Под капотом?! В тайном отделении багажника? Или же они достаются из-под люка в полу?!

– Они в бардачке, гений, – пояснил старший брат и спокойно накинул на себя сумку. – Собери игру. Карты, которые порвал, оставь. А я пока оплачу номер, мини-бар и чаевые уборщицам.

– Сам ты свинья! – мгновенно перевёл слова брата Эдик.

– А это что? – Пётр наклонился перед одной из книг. – Алиса, я не знал, что ты читаешь «Государя». Ну и как тебе? – в его глазах впервые заискрился искренний интерес и появилось что-то похожее на уважение, а лицо выразило слабое удивление, что, видимо, случалось редко.

– Это не я читаю.

Его взгляд, пробежав по комнате, переместился на Андрюшку.

– Хм-м. И как тебе эта книга?

– Жестокая, но мне нравится. Я ещё не всё прочёл, но мысль у автора стройная. Другой взгляд на мир, подтверждённый фактами. Некая схема мироустройства довольно-таки интересная.

– Это моя любимая книга, семь раз её перечитывал, – улыбнулся Пётр. – Видимо, у нас всё же есть что-то общее.

Посмотрев на меня, он разочарованно вздохнул и вышел за дверь.

– Он не всегда такой. Просто девушки у него вызывают неприятные ощущения. Он несколько раз поскальзывался на представительницах противоположного пола, и, можно сказать, мы с отцом еле успевали оттащить его от их когтей и клыков, – Эдик похлопал меня по плечу.

– Чего? – не поняла я.

– Бабник он и лопух, так как его постоянно девушки подставляли, – пояснил Андрей.

– Откуда ты вообще… А хотя я не хочу знать!

Привезли нас, как мне вначале показалось, в лес. Желудок давно просил еды. Темнота стояла не кромешная, но и в серых сумерках в чащобе тоже мало приятного. Грунтовая одинокая дорога вывела нас к настоящему замку. Трёхэтажный, из тёмно-серого камня, с тринадцатью башенками, он выглядел удручающе, а покосившейся забор и ржавые кованые ворота нагнетали жуть.

– Это что, дом с приведениями? – уточнила я.

– Как ты догадалась? – удивился Эдик с переднего сидения. Он не переставал всю дорогу дирижировать, слушая рок-группы, а сейчас, сняв наушники, улыбался нам, будто мы прибыли в Диснейленд.

– Не пугай малыша, – вмешался Пётр, который теперь, после истории с книгой, куда больше обращал внимание на Андрея, чем на меня.

– Малыша? – возмутился брат.

Ворота, ведущие во двор, сами по себе распахнулась, и чёрный автомобиль беззвучно въехал на участок. Тут же послышалось рычание, к машине подошёл огромный чёрный волк. Размером он был больше похож на медведя, а мордой – на гончую. Глаза светились алым, а из пасти капала слюна, вокруг которой клубился туман.

– О господи, это, вообще, что? – воскликнула я.

– Мой пёсик! – радостно объявил Эд и выскочил из машины.

– Не забудь пакеты и сумки! – напомнил Петр не терпящим возражений голосом.

– Сидеть! – отдал приказ монстру Эд.

Тот приказ исполнил, затем облизал лицо хозяина и вопросительно уставился на нас.

– Мои брат и сестра. Как бы ещё родня, – пояснил парень. – Ребята, давайте сюда! Я вас познакомлю. Это Алиса, а это Андрей, – монстр показал зубы. – Вы ему понравились, – перевёл Эдик.

– Это же не пёс. Я в энциклопедии читал, что у псов не бывает… – прошептал Андрюшка.

– Это волк. Приручённый волк, – подтвердил кузен.

– А чего он такой огромный?

– Так я его мясом слона кормлю. Его зовут Сергей, но я его называю Серым. Вы можете звать так же.

Кличка Серый не особо сочеталась с угольно-чёрным волком. Однако сам монстр явно считал иначе. Услышав своё имя, он завилял хвостом и издал утробный вой.

– Зачем вам в доме эта тварь? – уточнила я у Петра, который вытаскивал из багажника наши вещи.

– Брат посмотрел какой-то сериал и захотел «лютоволка». Как раз тогда погиб наш отец, и ему нужно было о ком-то заботиться, не мог же я допустить, чтобы он докучал мне. Пусть лучше тратит своё внимание на этого зверя, – Пётр говорил с раздражением. Видимо, волк во дворе его тоже не особо радовал. – Идёмте. Я покажу вам ваши комнаты. Не удивляйтесь, некоторые двери в доме закрыты. Это старый особняк, и у нас есть ключи не от всех комнат. К тому же, некоторые части дома мы специально закрыли, так как отапливать такое помещение не хватит никаких денег.

– Но здесь нет проводов, значит, нет и электричества, – Андрюша нахмурился. – У вас нет Wi-Fi?

– Провода под землёй. Интернет ловит замечательно.

– А где наши соседи? – задала я вопрос, который волновал меня куда больше. В конце концов, мысль о том, чтобы иметь возможность обратиться за помощью к разумным взрослым, если эти психи на нас нападут или окажутся не такими уж добрыми, казалась утешительной.

– На соседнем участке, – старший кузен ответил мне таким тоном, будто решил, что я выжила из ума, коли не понимаю очевидных истин.

– И где он? – уточнил Андрей и получил более доброжелательный ответ.

– Там, где заканчивается наш. Нам принадлежит обширная часть леса. Содовой? – Пётр всучил мне бутылку и провёл быструю экскурсию по первому и второму этажам.

– Тебе, Алиса, мы в шкаф повесили пару нарядов, оставшихся от бывших Петра, может что-то подойдёт. А то такие шмотки жалко выбрасывать. В общем, сладких снов, – объявил Эдик, заметив, как Андрюша не оставляет попыток прислонится к чему-нибудь и вырубиться: экскурсия затянулась, а адреналин весь вышел.

– Ещё раз примите наши соболезнования и отправляйтесь в кровати, – объявил Пётр.

Я сделала шаг в сторону спальни, но в последний момент остановилась. У меня остался ещё один вопрос:

– Скажи, что с ними стало?

– А что ты слышала?

– Авария, на дороге в Московской области, а потом их растерзали волки, – я смотрела в немигающие глаза Петра.

– Алиса, ты должна понять…

– Бывает всякое, – перебил брата Эдик. – Чудные вещи случаются в мире. Вот я один раз порезался мечом и ничего, а небольшая царапинка от гвоздя – и у меня теперь шрам на заднице. Хотите, покажу?!

– Сладких снов, – Пётр провёл по моим волосам, а затем шепнул: – Уложи брата.

– А ну-ка стой, его надо сначала накормить. Мы за всю дорогу съели только одну упаковку чипсов на всех, – заявила я, услышав, как у спящего на ходу Андрюши урчит живот.

– Еда? – удивился старший кузен, будто ему только сейчас пришло в голову, что люди иногда хотят есть. – Ладно, идёмте.

Кухня была огромной. Нас усадили за небольшой столик, вокруг которого размещались стулья. Столовой, судя по всему, хозяева принципиально не пользовались.

– Это моё место, – заявил Эдик, когда Андрей опустился на один из стульев.

– А это моё, – предупредил Пётр, указывая на соседний стул, куда успела сесть я. Он залез в холодильник и достал, к счастью, суп, а не очередную пиццу с чипсами.

– Вас всего двое, но у вас регламентированные места? – удивился мой брат, освобождая место Эда.

Я же не сошла со стула Петра, и тот, бросив на меня раздражённый взгляд, демонстративно остался стоять, пока мы ели, глаз он так и не отвёл.

– Что сказать, мы странные, – заметил Эд, явно наслаждаясь недовольством брата.

После еды дуэт взрослых остался на кухне, обсуждая, чем лучше заняться: сыграть в игру «быстрый хлопок» или посмотреть в сети пробки на дорогах. Зачем им последнее, я так и не поняла.

– Идём, братик, – я взяла Андрюшу за плечи и выдавила улыбку, предназначенную нашим новым родственникам. И только позже, уже лёжа в постели, я позволила страшной боли невосполнимой потери, которая довлела в моём сердце по ночам, завладеть каждой клеточкой уставшего тела.




Глава вторая. Слушать – это величайший дар, доступный не каждому


Утро в этом странном доме было чудным. Солнце, вместо того чтобы ворваться светлыми лучами в окно, тихонько подкралось к моему лицу и пробудило меня не ярким, жёлтым светом, а серым и блёклым. Данный факт меня не особо обеспокоил. С учётом того, что у кузенов в конуре живёт волк, а в самом доме не открывается большинство комнат, я уже ничему не удивлялась.

Умывшись в шикарно обставленной личной ванной, я решила во всем разобраться и пообещала себе понять, в чём тут дело. Пнув ногой лепестки роз, разбросанные на полу, я надела лосины и футболку, которые привезла с собой. В шкафу висели вещи, приготовленные братьями. Но бывшие девушки Петра, видимо, не совсем правильно представляли, как должна выглядеть повседневная одежда, так как наряды, которые там имелись, вряд ли могли подойти для обычной прогулки. Оставшийся от них гардероб сплошь состоял из облегающих платьев, большинство из которых были чересчур коротки, а также мини-юбок и туфель на высоких каблуках. В ящиках я обнаружила какие-то верёвочки – невразумительную пародию на нижнее бельё. Из всего этого сделать правильный вывод о вкусах Петра не составляло труда.

Кроме вещей, которые я в жизни не надену, мне попались маленькие шкатулки, наполненные различными ювелирными изделиями.

– Интересные же были у него девушки. И куда они эти брошки цепляли, – пробормотала я, выбирая наиболее нейтральную и блёклую заколку для волос в виде серебряной ящерки.

– Ага, интересный дом, – объявил Андрей, входя в мою комнату и внимательно разглядывая нижнее бельё (видимо, он тоже сделал вывод о нашем старшем кузене). – Тут стены полые. А значит, есть секретные ходы. Я читал…

– Скажи мне, в какой книге ты читал о тайных ходах? – поинтересовалась я.

– «Всё, что вам нужно знать о скрытых комнатах и туннелях», – пояснил он.



Выйдя из спальни и спустившись на первый этаж, мы невольно начали двигаться тише, чтобы подольше послушать разговор кузенов, доносившийся из кухни.

– Она тебя заметила? – немного более эмоционально, чем обычно спросил Пётр.

– Нет. Всё нормально, – спокойно ответил Эдик. – Она идёт не спеша, всё время отвлекается. Я думаю, это хорошо.

– Ничего хорошего. Она идёт к нам! – раздражённо ответил ему брат.

– Обычно это хорошо, – заметил Эдик.

– Но не с ними! Мы должны… – он запнулся, а затем вздохнул. – Сам понимаешь, время тикает.

Они совершенно не походили на ту парочку, что встретила нас вчера. Собранные, мирно беседующие между собой, они казались более человечными, чем вчерашние псих и лишённый каких-либо эмоций робот.

– Может, я один? – предложил Эд.

– Нет, лучше я.

– Шутишь?

– Нет, Серый мне не подчиняется, так что тебе лучше… – он замолчал на полуслове, а затем произнёс уже громко: – Доброе утро!

Войдя в кухню, мы увидели Петра, стоящего у плиты. Он жарил оладьи и параллельно готовил какой-то салат. Эдик, развалившись на одном стуле и закинув ноги на второй, попивал молоко и объедался колбасой с хлебом.

– Как спалось? – бросил младший из кузенов.

– У вас что-то жужжало всю ночь, – пожаловалась я.

– И стучало, – добавил Андрюша, широко зевая.

Дверь на кухню, которую мы за собой закрыли, вновь распахнулась. Братья переглянулись, а затем, пожав плечами, напомнили, что дом старый и, быть может, здесь есть осиное гнездо.

– Я хотела с вами серьёзно поговорить, – молвила я, присаживаясь и разглядывая обнажённый торс Эдика. Рельефными мускулами он явно гордился и не просто так проигнорировал сегодня футболку. От него пахло потом, будто он только что вернулся с пробежки. Подобный запах был мне, как ни странно, милее лёгкого, дурманящего сознание парфюма старшего кузена.

– Хорошо, но прошу вас, ешьте. Я приготовил диетический салат и заправил его моим фирменным соусом. А так же оладьи по моему фирменному рецепту, – Пётр поставил на стол еду, от вида которой Эдик сморщил нос.

– Лучше бы колбасы им нарезал.

– То, что ты себе портишь желудок, не значит, что они будут поступать так же, – повар мило улыбнулся Андрюше и начал накрывать стол на троих. После нехитрых манипуляций он сел рядом и, положив себе салат, начал его аккуратно есть.

– Зачем здесь столько ножей и вилок? – уточнила я.

– Для мяса, для десерта, для рыбы… – начал перечислять Эд. – Но ты не парься и ешь руками, у Петра бзик. Он, вообще, предпочитает трапезничать в ресторанах или заказывать еду на дом. Нет чтобы нормальной твердокопчёной колбасой питаться… – кузен притворно вздохнул и картинно закатил глаза.

– О чём ты хотела поговорить? – Пётр вытер губы салфеткой и налил себе газированной воды.

– Я хочу, чтобы вы отвечали на все наши вопросы, а не только на те, на которые посчитаете нужным!

– Резонно, – кивнул старший кузен, вновь превратившись в лишённого эмоций робота. – Но как ты поймёшь, правду ли мы тебе сказали?

– А почему вы не говорите правду? Почему гробы наших родителей были закрыты? Почему нас с Андреем не пригласили на опознание?

– Правду нужно заслужить, – взяв нож, Петр начал намазывать масло на поджаренный тост. – Но насчёт трупов объясню, если ты сама не догадалась. Хотя, может быть, Андрей сделает это лучше? Есть предположения?

Мой братец, явно не привыкший, что его мнением кто-то интересуется, вначале замялся, но затем расслабился и заговорил:

– Вероятно, их сильно растерзали волки, и поэтому гробы были закрыты. А на опознание пригласили их начальника или друга, а не несовершеннолетних детей.

– Великолепный ответ! – восхитился Пётр и даже подлил свежевыжатого апельсинового сока этому ботанику.

– Но нам не дали с ними попрощаться. Когда я попросила открыть гробы, мне отказали.

– Может, тебя пожалели? – улыбнулся Эд, который теперь обжирался мороженым и листал какую-то информацию в телефоне. – Трупы были и вправду мерзкие.

– Вам их показали?!

– Пётр даже сфоткал, – псих, не переставая, смотрел в экран, лишь отчасти участвуя в разговоре. – Эй, брат, как думаешь, если я закажу протеиновые коктейли, их сюда доставят?

– Нет, – раздражённо ответил Пётр.

Заглянув в телефон кузена, я мгновенно сообразила, что он, как и многие другие, купился на красивую картинку.

– Не советую брать эти коктейли, они малоэффективны. Я могу дать тебе свои: они реже встречаются, но качество у них получше. А эти выигрывают только благодаря рекламе. Эффекта от них мало.

Эд с любопытством оглядел меня и, не обнаружив сильной мускулатуры, как у него, покачал головой.

– Как хочешь, – я вернулась к разговору с Петром, который, кажется, уже решил, что его пронесло. – Покажи нам фотографии.

– Не за столом.

– Ты шутишь? После того, что видел это стол, его карму уже ничто не испортит! – воскликнул Эд.

– А что он видел? – заинтересовался Андрюша.

– Ничего, – отрезал старший из кузенов, бросив испепеляющий взгляд на брата. – У столов нет глаз. И если вы настаиваете, смотрите, – он выложил мобильник на стол.

Андрей позеленел. А я почувствовала, как холод проникает в самое сердце.

– Будьте осторожны со своими желаниями, – бесстрастно заметил Пётр, хотя мне показалась, что он наслаждался моментам.

– Странная у них реакция. Когда мы разглядывали труп нашего папаши, то краснели, а не зеленели. Забавно. Мне, кстати, надо забрать протеиновый коктейль, – радостно сообщил Эдик. – А ты чего не ешь? – вдруг заинтересовался он, глядя на мою тарелку, в то время как Пётр перестал пролистывать альбом и, выключив, убрал телефон.

– Я не голодна.

– Это твоя реакция на горе. Так что ешь, – кузен прикрыл глаза. – Если, конечно, нужны силы, если нет – можешь погулять.

– Их разорвали на кусочки, – подал голос Андрюша.

– Да, отгрызенные кисти, оторванные головы… Что и говорить – работа животных.

На лице Петра не было ни капли сочувствия, только глаза оценивающе бегали по лицу моего брата, как муравьи бегают по трупу животного. Создавалось впечатление, что для него трупы были такой же частью жизни, как завтрак.

– Они сильно мучились? – я сжала губы, чтобы не разрыдаться.

– Нет. Конечно, нет.

– Ты ведь врёшь? – сорвался на крик Андрей.

– Может быть.

– Сегодня ты повезёшь нас в школу? – спросила уже я.

– Нет. Эту неделю отдыхайте, а вот после придётся начинать заново.

– Почему мы не могли остаться в Москве? – уточнила я.

– Помнишь, я сказал, что мы не работаем? Так вот, это не совсем…

– Брат! – перебил мгновенно посерьёзневший Эд. – Пробка, всё стоит, и это не так далеко от нашего дома, – он подал телефон Петру.

– Вдвоём?

– Серый справится, – пообещал Эд.

– Ладно, не люблю рисковать, – старший поморщился. – Так, Алиса, слушай и запоминай. Вчера в машине я вбил тебе и Андрею в телефоны наши номера и взял ваши. Мы должны уехать ненадолго, если что – звоните. Можете входить во все открытые комнаты и гулять во дворе, но дальше в лес ни ногой. Да и во двор без особой надобности соваться не стоит, Серый всё же волк.

– Эй! Это мой волк! – возмутился Эдик.

– Ты запомнила? – не обратил на него внимания Пётр.

– В лес ни ногой, – послушно повторила я.

– Именно. Здесь много игр, и во дворе есть футбольная площадка, и… – он замолчал. – В общем, посидите дома одни. И ради самих себя – не дразните Серого! Он уже четыре дня не ел.

– Вообще-то, это диета. Он чего-то поднабрал в последнее время. Зря я его каждый день кормил, – объяснил Эд, когда братья уже стояли возле дверей.

– Ладно, бегите, – улыбнулась я.

Теперь можно было спокойно осмотреть весь особняк.

– Чем займёшься? – уточнила я у Андрея.

– Дочитаю Макиавелли, – сообщил он и двинулся к своей комнате.

– Прекрасно, – кивнула я и, немного подождав, пошла в подвал.

Почти все комнаты были закрыты. А в тех, что открывались, хранились различные игры, шкатулки, книги. На подвальном этаже почти все двери также были заперты, зато я обнаружила запас алкоголя. Огромные стеллажи бочек и винных бутылок будто приглашали отдохнуть. Протянув руку к одной из самых старинных, я обнаружила, что мне на ладонь спустился паук, невдалеке послышался звон бьющегося стекла. Я решила не обращать внимания и мысленно убедила себя, что это всего лишь моё воображение. Поднеся насекомое к участку, где было больше света, и немного приблизив к лицу, я определила его как крестоносца и ласково опустила на пол.

– Беги, убивай комаров и мух! – прошептала я и достала наконец бутылку.



Поднявшись наверх, я откупорила её, нашла бокал, немного покрутила в руках, как показывают в кино, и… вкусила самый настоящий уксус. Выплюнув несусветную дрянь, я передернулась и решила продолжить поиски, игнорируя немытую посуду в раковине.

Внизу я не нашла ничего интересного, казалось логичным теперь исследовать чердак. Но четвёртый этаж был полностью закрыт. Мне пришлось вернуться на третий и продолжить свои изыскания там. Выбрав одну из запертых дверей, я решила её выломать. Братья говорили, что у них нет ключей, значит, вероятно, они обрадуются новой комнате, которую я предоставлю им по возвращении.

Несколько ударов плечом дали эффект, но не тот, на который я рассчитывала, – у меня просто заболела рука. Поэтому я, вспомнив многочисленные фильмы, в которых преступники или копы вламывались в чужие квартиры, решила позаимствовать у них парочку идей. Я достала заколку для волос и сунула острую и самую тонкую её часть в замочную скважину. Конечно, я не особо понимала, как там всё работает, но дверь протестующе заскрипела, как только остриё вошло в углубление. Вскоре она отворилась, и я вошла в неизведанное.

– Кто же здесь до них жил? – сорвалось у меня с губ, стоило переступить порог.

Вдоль всех стен стояли полки, на которых сидели страшные старинные куклы. У некоторых облупилась краска, кто-то лишился глаза, а чьё-то платье и вовсе истлело.

В центре комнаты возвышался постамент из абсолютно чёрного камня, более всего похожий на операционный стол. На нём лежал искривлённый полукруглый нож из обсидиана. Чуть сбоку виднелась стойка из такого же камня, на которой, почти сливаясь по цвету, находилась книга. Рядом примостилась чернильница, наполненная красной жидкостью. Из неё торчали три пера: ядовито-зелёное, алое, и воронёное.

Я взяла бархатистую книжицу и ощутила лёгкий холодок. Держать её в руках было так же приятно, как в мечтах обниматься с красивым мальчиком. Или получать медаль за победу. Или слушать заслуженную похвалу отца. Или видеть улыбку матери.

– Какая приятная книжка, – удивленно выдохнула я. Открыв её на первой странице, я резко изменила своё мнение. Текст был написан мелким, убористым, трудно читаемым почерком и отнюдь не красными чернилами.

– Книга написана кровью, – пробормотала я, пролистывая её. Вскоре мне попалась странная картинка, изображавшая громадного спрута с кучей цифр вокруг. Вторая картинка заставила меня захлопнуть книгу. На ней была весьма привлекательная девушка, запечатлённая в очень уж откровенной позе, причём на спине красавицы имелись маленькие крылышки.

– Хватит, надо идти! – решила я, но не смогла заставить себя избавиться от книги. Та была настолько приятна на ощупь и холодила всё тело, что создавалось впечатление, будто бы я сгорю, оставив её.

– Можно и в кровати почитать, – подумала я. В конце концов, не только Андрей любит книги, просто у меня было на них меньше времени.

Просматривать изображения диковинных монстров, лёжа в кровати, оказалось занятием расслабляющим. Я очнулась, не зная, сколько прошло времени, только когда услышала крик Андрея.




Часть вторая. Андрей





Глава третья. Потайной ход бывает опасен, ибо, войдя в него, никогда не знаешь, с кем столкнёшься


Интересно, зачем им пробка? Может, у них есть друг гаишник, и они должны вернуть ему одолженную книгу о правилах вождения, или же они просто захотели постоять в пробке, но самое главное – оба уехали. А, значит, я мог начать исследовать дом.

– Чем займёшься? – уточнила Алиса, отвлекая меня от моих мыслей.

– Дочитаю Макиавелли, – солгал я и двинулся в направлении своей комнаты.

– Прекрасно, – радость в её голосе свидетельствовала, что ей было чем заняться и без меня.



Избавиться от сестры было просто, а вскрыть замок хоть одной из таинственных дверей оказалось невозможно.

«Они не заперты! – осознал я, выкидывая бесполезные скрепки и вспоминая книгу, по которой учился вскрывать замки. – Почему тогда не открываются?!» Я оглядел дверь, перед которой простоял уже некоторое время. «Вы не покосившиеся и, вообще, обычные, некоторые даже без замков! Быть может, с другой стороны поставлен стул, так, чтобы ручка не опускалась, как в книгах? Но тогда каким образом тот, кто закрыл комнаты стульями, смог выйти оттуда?»

В задумчивости я спустился в подвал, как я думал, подальше от Алисы. Но она была здесь, стояла в темноте в одной из комнат, и ей на руку опустился паук. Я чуть в обморок не упал от этого зрелища. Внутри всё содрогнулось, я даже отскочил и разбил какую-то пустую бутылку.

Однако Алиса не ринулась выяснять, что это за шум. Она приблизила паука к лицу, будто собиралась его поцеловать. Я спрятался между емкостями для виски и бочками из-под пива.

– Беги, убивай комаров и мух! – радостно сообщила сестра омерзительному монстру, и я невольно поёжился от мысли, что она его не убила. Алиса, взяв бутылку, прошла мимо меня, даже не заметив разбитого стекла.

– Алкоголик слепой, – недовольно ворча, поставил я ей диагноз, вылезая из укрытия и собирая стёкла на одну из пивных бочек. – Той бутылке лет сто, она покрыта паутиной, это же чистый уксус! Хотя, может, ей салат нечем заправить? – пожав плечами и поправив очки, я стал искать тайный ход.

Затем, пройдя в другую комнату, я обнаружил свисающие окорока. Вероятно, здесь хранили корма для «пёсика» Эда. Коровьи ноги выглядели достаточно большими для зубастого «танка», которого не кормили уже четыре дня.

Простукивание стен давало результаты: там явно шли секретные ходы. Стены были полыми, однако вход я никак не находил. Выйдя из естественного холодильника, я направился вдоль по туннелю и шел, пока не уткнулся носом в тупик. В конце коридора стояла статуя огромного и свирепого бронзового медведя, вставшего на задние лапы. Обогнув его, я обнаружил каменную стену.

– Проклятье! Я думал, он закрывает дверь! – не выдержав, я ударил кулаком по камню, который неожиданно подался внутрь. По ощущению я как будто коснулся шторы. Однако как только я убрал руку, «ткань» снова напряглась и показала неровную каменную стену со всеми необходимыми на ней выпуклостями. – Круто! Интересно, а Пётр про них знает? – задумался я и, решив, что уж он-то наверняка знает о доме всё, в отличие от Эда, шагнул «за кулисы».

Я оказался в довольно узком коридоре, погружённом в полумрак. Стены были окрашены каким-то веществом, содержащим фосфор. Он тускло светился в темноте, создавая минимальную видимость. Увы, именно минимальную и далеко не везде. Идя по коридору, я тут и там обнаруживал специальные отверстия, сквозь которые можно было заглянуть в соседние помещения. Здесь же имелась лестница, ведущая наверх. В одной из комнат я увидел, как моя сестричка, сидя на своей кровати, гладит бархатистую чёрную книжку.

Вскоре я начал понимать, что это больше чем просто туннель для подглядывания: из него можно было попасть куда угодно. Оказалось, что в любую комнату реально проникнуть не только через официальный вход, но и через тайный, расположенный здесь. Открыв одну из дверей, за который царил полный мрак, я переступил порог. Мне пришлось использовать фонарик в телефоне, чтобы осмотреться.

– О господи! – пробормотал я, оценивая ужас, окруживший меня со всех сторон.

Комната была широкая, обставленная полками с чёрными книгами наподобие той, которую читала сестра. Но здесь были не только книги. Я увидел склянки с высушенными жуками, гниющими пальцами и… высохшей рукой. Над парадной дверью висело три головы. Они сгнили, и от них воняло. Раньше они, судя по всему, принадлежали девушкам, так как были подвешены за косы. Какую-то секунду я пытался себя убедить, что это муляжи, но, коснувшись щеки одной из них, напоролся на что-то острое. Не сдержавшись, я истошно заорал и отпрянул, больно ударившись о какой-то угол. Выбираясь, вероятно, я запачкал корешки книг кровью, вытекавшей из небольшого пореза, но это не имело значение. Упав, я потерял телефон, который вдобавок ещё и разбился. Свет потух, и я закричал ещё раз, после чего, сшибая всё на своем пути, я не без труда обнаружил тайный ход, через который пришёл, бросился по нему, сломя голову, и, наконец, найдя кухню, вбежал в неё, покинув зловещий туннель.

– Андрей, что с тобой? Твоя рука! – Алиса ворвалась в комнату следом за мной и застала меня с перочинным ножом в руках.

– Надо бежать! – мои круглые от страха глаза заставили её мне поверить без лишних вопросов и сосредоточиться на деле.

– Я возьму винтовку, а ты пока объясни, почему…

– У них есть тайный ход… через него я попал в одну из комнат… – схватив сестру за руку, я вынудил её бежать ещё быстрее. – У них там…

– Чёрные книги с жуткими картинками?

– Да, и не только. Там головы трёх девушек, отрубленные и подвешенные, как трофеи, под потолок.

– Зачем? – удивилась Алиса.

– Я откуда знаю! – закричал я. – Они психи! Убийцы! Маньяки! Нам нужно бежать. Я потерял телефон и в потёмках что-то им сломал. Они сразу поймут, что это я.

– Постой, я тоже открыла одну комнату. И она тоже странная, там старые куклы, и…

Я посмотрел на неё как на полную дуру.

– Ты не понимаешь, нам нужно бежать! – настойчиво повторил я.

– Может, ты забыл, но они сказали, что не все комнаты открываются, и у них не от всех есть ключи.

– Головы свежие, только гнить начали, – возразил я.

Она наконец взяла винтовку, и мы выбежали из дома.

Громадный волк, мгновенно оказавшийся рядом с нами, оскалил зубы в плотоядной улыбке. Алиса хладнокровно направила дуло ружья ему в череп.

– Стой! – приказал я ей. – Сидеть, пёсик! Сидеть!

Мой командный голос и знания, почерпнутые из пособия по дрессировке собак, не дали эффекта. Вместо того чтобы сесть, волк начал гоняться по кругу за собственным хвостом.

– Бежим, – приказала Алиса, и мы стремглав бросились в лес.




Часть третья. Алиса





Глава четвёртая. Волк – это хищник, и с ним я советую вам знакомиться на свой страх и риск


Ветки били по лицу, а бежать по кочкам оказалось почти нереально. К тому же скоро мы угодили в болото, в котором я чуть не лишилась брата. Спустя час такой гонки Андрей, обессилев, упал.

– Нужно торопиться! Мы почти не продвинулись, – в панике вскричала я.

– Пусть делают со мной что хотят! – объявил брат, морщась от боли в боку. Одышка, промокшие ноги, натёртые мозоли заставили его возненавидеть свой собственный план. – Может, наши кузены не такие уж и плохие. Может, в той комнате просто реалистичные муляжи на Хэллоуин?!

Он задыхался, и я была вынуждена остановиться на привал.

– Идём вон туда. Там земля суше, плюс из зарослей нас будет хуже видно, и я смогу прицелиться на возвышенности.

– Ладно, – простонал Андрей, и вскоре мы оказались на месте. У меня, кроме телефона, который садился и не ловил, а также винтовки с запасными патронами, ничего не было. У братца, вообще, имелся только перочинный нож. Наша одежда разорвалась, мы сплошь покрылись грязью.

– Я знаю пятьдесят шесть способов развести костёр без спичек. Но не могу использовать ни один, ведь нас заметят.

– Да, – я прикрыла глаза. – Что же нам с тобой так не везёт-то?

Низкий горловой рёв разнёсся по всей округе. И вдруг мы увидели их. Шесть чёрных волков подступали со всех сторон, их шерсть была столь жёсткой, что напоминала колючки ежа. Она с лёгкостью резала деревья, но не сминалась. На спине вдоль хребта у каждой твари горел синий огонь. Волки по размеру превосходили мишек гризли. Их глазницы были пусты, вместо глаз там сияло синее пламя. Вообще, более всего они напоминали собратьев Серого. Только он в сравнении с ними казался безобидным чихуахуа местного разлива, в то время как эти ребятки являли собой адскую разновидность громадных догов.

– Алиса, что это? – Андрей в ужасе уставился на быстро приближающиеся сине-чёрные пятна.

– Может, галлюцинация, – с надеждой в голосе предположила я, но на всякий случай прицелилась и выстрелила. Один из волков потерял равновесие и влетел в дерево, сломав его пополам. Но падение его не остановило. Он тут же поднялся, завыл так, что у меня заложило уши, и ринулся в бой.

Следующая пуля попала уже не в лапу, а в лоб вожака. Он с разбегу влетел в новое дерево и, сломав его, более не вставал. Следующий выстрел был «в молоко». Зато волки остановились, принялись кружить вокруг вожака и скулить.

Видимо, они не ожидали, что одного из них ранят, а второго убьют. До нас оставалась всего пара шагов, но они не решались напасть. Подталкивая друг друга и скаля зубы, четверо оставшихся тварей вдруг резко оглянулись в направлении, откуда мы пришли, после чего вновь ринулись на нас.

Теперь они бежали не прямо, а петляли из стороны в сторону со звериной ловкостью и проворством. Подстрелить их не представлялось возможным. Лишь под самый конец одна из пуль нашла тело врага, и он, запнувшись, покатился по траве. Другой, тот, что предпочитал юлить по минимуму, оказался прямо передо мной. Одной лапой он выбил винтовку из моих рук, второй – ударил меня в грудь и пригвоздил к земле. Его когти впились в мою плоть, распахнутая челюсть нависла надо мной, зловонные слюни капали на лицо. И вдруг он упал замертво. Из горла монстра торчал перочинный нож, который вчера Эдик подарил Андрюше. Трое оставшихся волков, окруживших нас, кинулись в бой одновременно. Я вскинула руку, инстинктивно пытаясь защититься, и тут произошло нечто странное, не поддающееся логическому объяснению: вокруг меня и Андрея образовался красный купол, который разрезал тушу ранившего меня зверя на две половины. Алмазы в моём браслете засветились ярким светом, который в ту же секунду начал гаснуть вместе с защитным полем. Волки, стукнувшиеся о барьер, лишь еще больше разозлились и принялись скрести его когтями. Не задавая лишних вопросов и не пытаясь объяснить, что случилось, я ухватилась за спасительную соломинку и вскинула руку ещё пару раз, но поле не восстанавливалось, напротив, оно становилась всё тоньше и тоньше. Схватив винтовку, я решила отстреливаться, но оружие так же разрубило на две части. Выбора не было, пришлось изрядно рисковать – я все равно зарядила оружие и нацелила волку прямо в голову.

И вдруг прямо с неба на чудище слетели маленькие, премаленькие создания. Только благодаря увеличению на прицеле я поняла, что это крошечные феи, конечно, не такие, как в мультиках, но всё же. Они имели крылышки, как у стрекоз, синюю кожу, острые зубы и заостренные на концах эльфийские ушки.

Маленькая стайка без оптического прицела казалась просто синим роем каких-то насекомых, который, окутав волка со всех сторон, заставил его завыть от боли. Зверь попробовал бежать, но тут же упал. С него слезали кожа и мясо, обнажая кости, и в скором времени от монстра остался только скелет, который продолжал исчезать.

Двое других волков в ужасе отпрянули от нашего гаснущего барьера и ринулись в разные стороны. Но уйти далеко им было не суждено. Тварь, побежавшая в противоположную сторону от нашего дома, мгновенно затормозила и жалобно заскулила. Из леса, мерно ступая мощными лапами по сухим листьям и мелким веткам, ковром устилающим землю, вышла стая в ошейниках размером поменьше той, что чуть раньше атаковала нас. Волки были немного крупнее Серого, но, в отличие от него, не имели глаз. В их глазницах полыхало зелёное пламя. А слюна, капавшая из раззявленных пастей, разъедала растительность и делала землю чёрной, будто выжженной огнем. Семь страшных монстров накинулись на своего собрата и разорвали его на кусочки.

– Эй! – Эд выскочил из-за деревьев с обнажённым торсом и двумя небольшими топориками в руках невдалеке от последнего гигантского волка.

Тот зарычал, видимо решив: либо пан, либо пропал – и кинулся на врага. Добежать он сумел, игнорируя один из топоров, влетевший в его череп и застрявший в кости. Однако сделать ничего не успел. Эд вогнал оставшийся топор монстру прямо в горло и силой мускул повалил на землю. Выдернув второе оружие, он принялся молотить по врагу с неистовством обезумевшего берсерка.



– Скажите, что непонятного в просьбе посидеть дома?

Из леса на опушку не спеша вышел Пётр. Он даже не вспотел, хотя выглядел крайне раздражённым. Весь его вид говорил о недовольстве нами.

– Что это было!? – вскричала я, зажимая рану на груди, нанесённую волками. Я была даже не в панике. Я испытывала настоящий шок.

– Синие адские гончие. Одни из сильнейших в своём роде, – без всякого выражения пояснил Пётр, касаясь плеча брата, который всё ещё не прекратил молотить мёртвого врага. – Прости, что отвлекаю, но твоя стая смотрит голодными глазами на нашу семью, – тихо произнёс старший кузен. Эд, ударив брата по руке, повернулся к нам. Он был весь залит кровью, на лице застыла маска гнева и ярости. Однако, увидев нас, он расслабился и даже улыбнулся, а затем они с Петром, словно два безумца, начали петь на непонятном языке. Вскоре туман окутал псов Эда и рой фей, всё ещё круживших неподалёку.

– Вероятно, теперь вопросов у вас прибавилось, – заметил Пётр, хладнокровно оглядывая нас с головы до ног.

– Она ранена! – Эд сделал несколько шагов ко мне, но я автоматически отпрянула. Мне почему-то становилось тяжело дышать. – Лучше тебе её излечить. Ты же знаешь, я менее аккуратен, – бросил он старшему брату.

– Я знаю, – так же спокойно ответил тот. – Однако нам не следует предлагать ей лечение. Она может решить, что я пытаюсь манипулировать ими, чтобы вернуть в дом. А они ведь с таким трудом из него сбежали.

– Ты свихнулся? Она умрёт!

– И что? – Пётр безразлично посмотрел на брата. – Она сама подписала себе смертный приговор и отвергла нашу помощь.

Удар Эда был настолько силён, что менее накаченный старший кузен полетел вниз. Упав, он промочил свой костюм и испачкал идеально отглаженную одежду.

– Давай! – вскричал Эд, готовый принять ответный удар.

– В этом нет для меня выгоды, – без интереса пожал плечами Пётр.

– И ты бросишь её?! – уточнил темпераментный кузен, когда старший из братьев встал и повернулся спиной к нам.

– Если они хотят нашей помощи, теперь пускай просят сами. И больше могут так не спешить, словно мы звери какие-то! Если им ничего от нас не нужно, что ж, это их выбор. И мне всё равно, что с ними будет.

– Отец бы… – начал Эд.

– Он мёртв. Умер нелепой смертью, как глупец. Так же умрёт и она. Но почему бы тебе ей не помочь?

– Потому что я могу ошибиться, – капли крови капали с рук берсерка, с его одежды, лица… я не выдержала и упала.

Лишь глаза Петра выказали страх, но не один мускул не дрогнул на его теле.

– Помоги нам! – вскричал Андрей.

– Хорошо, – Пётр вновь запел, и из тумана вышли три настоящих грифона. Однако песня на этом не закончилась. На их шеях появились ошейники. Или я просто бредила от шока и потери крови? – Эд, она твоя.

– А если я её уроню? – парень побледнел.

– Она умрёт, – безразлично сообщил Пётр.

– Только не урони, – с мольбой прошептал Андрей.



Вскоре мы уже были дома, и одна из вечно закрытых комнат распахнула перед нами свои двери. Сама я горела, словно на костре. Пот не капал, а лился с меня ручьями. Эд аккуратно возложил меня на каменный помост. Вокруг на полках стояли различные склянки, валялись книги, испачканные кровью.

Пётр держал в руках одну из голов, затем кинул её в тарелку, сбрызнул зелёной жидкостью и поднёс спичку. Та вспыхнула. Закрыв дверь и взяв нож, он потянулся к моей груди. И моя рука, несмотря на слабость, схватила его, подобно кобре, хватающей кролика. Он поморщился от боли, так как я в принципе не ощущала, с какой силой сжимаю его запястье.

– Ты же понимаешь, что по-другому никак? Поверь, я вполне могу прожить, не увидев тебя топлес. Это тебе надо, а не мне. И если хочешь, я могу позвать Эда.

– В таком деле лучше систематический подход холодного робота, чем берсерк-псих. Но я скажу тебе так: если кому-нибудь расскажешь, я тебя застрелю, – предупредила я, уже смирившись с неизбежным.

– У меня никогда не было сестры. И какие же славные это были времена! – он улыбнулся, будто мысль о том, как я совершаю братоубийство, его забавляла.

Избавив меня от одежды, кузен снова затянул свою странную песнь, и вскоре я ощутила, будто по мне что-то ползает.

– Что это? – уточнила я, не решаясь поднять голову.

– У тебя есть татуировка в виде паучихи? – пробормотал Пётр, смешивая что-то в ёмкости, где горела одна из голов. – То есть татуировщика ты не стесняешься, а меня, как врача, – да.

– Это была девушка, – отмахнулась я. – Что по мне ползает?

– Ты не поверишь, если я скажу… – он задумался. – Кто тебе больше нравится: Бред Пит или Сильвестр Сталлоне?

– Бред Пит.

– Так вот, ты поверишь, если я скажу, что это он?

– Это что-то склизкое, и оно проникает под кожу! Таких штук много, – сообщила я вместо ответа. Подняв голову, я обнаружила белых червей, ползающих по моей груди в таком количестве, что, казалось, будто они окутали меня, как покрывало. – Черви!

– Это так ужасно? – с любопытством уточнил Пётр. – Я с ними ванную каждый день принимаю. Эд их не особо любит. Только лечится, и то не всегда. Однако в последнее время он всё чаще к ним прибегать стал. Раньше просто промывал и зашивал раны. А теперь тоже вошёл во вкус. Но ты, я смотрю, не вскакиваешь и не орёшь от ужаса.

– Скажем так: моё сердце колотится очень быстро, но я потерплю.

Вскоре черви отползли, да и сам Пётр перестал смешивать с пеплом различные порошки. Обмазав место на моей груди, где раньше была рана, он сообщил, что я могу одеться.

– Пётр…

– Я знаю, что у тебя тысяча вопросов, и понимаю, что на этот раз нам придется на них ответить, – холодно заметил он. – Одевайся и иди на кухню. Я не хочу повторять дважды, объясняя по очереди тебе и Андрею.

– Я не это хотела сказать.

– Тогда что? – его глаза, словно маленькие льдинки, впились в меня.

– Спасибо, что спас мне жизнь. И прости, что мы считали вас ненормальными маньяками. Обещаю, больше я не усомнюсь в вас. И как сестра, я постараюсь быть чуть мягче. Прости за старинную бутылку вина, которую я открыла и вылила. Она была испорченной, – я поцеловала Петра в щёку. Он покраснел, видимо, хотел что-то сказать, но затем передумал. Я же чувствовала себя на удивление легко.

– Извинения приняты, одевайся и выходи, – кузен улыбнулся мне. – Я, будучи за тебя в ответе, клянусь никому не рассказывать про паука. Но, как твой брат, должен предупредить, что обещания я редко сдерживаю.

Он озорно подмигнул и вышел из комнаты до того, как я успела, что-либо ответить.




Глава пятая. Объяснение – это когда один человек пытается одурачить второго


Вернувшись на кухню уже одетой, я обнаружила, что Эд доедает очередную упаковку чипсов, а Пётр беседует с Андреем о книге, параллельно делая роллы и суши. Сам же братик сидел перед миской с мороженым, залитым вареньем, и, постоянно поправляя очки, пытался не выдать, как сильно волнуется за меня. Но как только он меня увидел, сразу вздохнул и расслабился.

– Итак, вы вроде обещали мне всё пояснить, – напомнила я.

– Сначала выпей! Эту бутылку коньяка я хранил для чего-то значимого, – заявил Эд, вскакивая с места и хватая стаканы. – Вообще, я думал её раскупорить, когда Пётр найдёт нормальную девушку, которая в итоге не захочет его убить, но, видимо, это никогда не произойдёт, так что выпьем за тебя. Ты убила своего первого монстра. Андрея мы уже поздравили мороженым.

– Она несовершеннолетняя, – вмешался Пётр, и я чисто из вредности осушила предложенный мне стакан. – Класс! Ты спаиваешь нашу кузину, – вздохнул он.

– Она залпом выпила стакан! – обрадовался Эдик, будто я только что совершила какой-нибудь подвиг. – Я просто потрясён, СЕСТРУЛЯ! Алиса – мой герой. Не то, что ты, Пётр, – только красное сухое, и то бодяжишь его водой!

– Погоди, я выпила за первого своего монстра? Выходит, есть и ещё? – запоздало сообразила я.

– Ну, как бы да. Я своего первого убил в пять. Из арбалета застрелил, – похвастался Эд. – Лунако – довольно-таки агрессивная кошка.

– Куда опаснее Сет. Этот пёс был моим первым. Я убил его в четыре, и, в отличие от Эда, меня не прикрывал старший брат, и, вообще, я победил монстра своим умом, заманив в ловушку.

– Это не ты его убил, а ловушка. Твоей первой тварью был неясыть, которого ты уничтожил в шесть!

– Вы спорите о том, кто раньше убил? – даже удивилась я.

– Нет никакого спора, я прав, – отрезал Пётр.

– Но… – начал Эд.

– Доказывай свою правоту им. А мне не нужно.

– Я тебя ненавижу, – объявил парень и налил себе ещё коньяка.

– С чего ты хочешь, что бы я начал рассказ? – уточнил старший из кузенов, обращаясь ко мне. Его руки работали, не переставая, хотя глаза смотрели в окно, наблюдая, как лес просыпается от страшной ночи.

– Моя рана зажила. Как? И зачем нужны те головы? – вопросов было слишком много. Они вырывались, помимо моей воли, в хаотичной последовательности.

– А ты, Андрюша, о чём хочешь услышать? – обращаясь к брату, спросил Пётр.

– О тех тварях. Они вернутся? Их много? – Андрей перестал поедать мороженое и, отодвинув вазочку, уставился на Петра. Тот ласково улыбнулся кузену.

– Твои вопросы мне больше нравятся. Но начну с раны… и голов. Головы принадлежат заклинателям. Пепел из их тел, смешанный со специальными порошками, дает различные эффекты, порой очень полезные. Именно поэтому мы всегда имеем парочку про запас, чтобы сжечь в нужный момент. Почему мы сразу не превращаем их в пепел? Ответ опять же прост – эффект пепла снижается со временем. Это так же, как с едой: она вкусней свежеприготовленная, а если долго лежит, может испортиться. Тебя излечили черви, они высосали яд и заживили плоть. Однако на тебе осталось духовное проклятье, и если бы ты вновь столкнулась с синими адскими гончими, то почувствовала бы жар и невыносимую боль, а после использования пепла ничего подобного не случится. – Он закончил готовить и принялся красиво выкладывать роллы на тарелку.

– А почему, собственно, только ты рассказываешь?! – опомнился Эдик. – Теперь я! Короче, там это… Волки они, в общем… – он задумался, явно потеряв нить разговора, когда на экране его мобильного высветилась реклама какой-то компьютерной игры, которая продавалась со скидкой. – В общем, ты это…

– Я понял, – Пётр, одетый в новый отглаженный костюм, протянул мне китайские палочки и жестом пригласил начать трапезу. – Отвечая на вопрос о волках – они, вероятнее всего, не вернутся. Этих тварей запустил в наш мир ваш отец. Он, как и мы, все присутствующие в этой комнате, являлся чернокнижником. И именно эти адские гончие разорвали его и вашу мать. Я, если честно, не понимаю, зачем он, не практиковавший столько времени, вызвал такое количество сильных тварей. И с одной-то сложно совладать, а он призвал шесть.

– Погоди, наш отец работал в нефтяной компании, – поправил кузена Андрюша.

– Я, кажется, поняла! – воскликнула я. – Может, наш отец на самом деле входил в тайную организацию этих самых чернокнижников. Он боролся со злом и уничтожал жутких монстров, изредка призывая собачек на помощь! А потом у него родилась я, и он отошёл от дел. Но монстры нашли его и убили, так как он мог спасти наш мир! И теперь мы вчетвером должны унаследовать его дело!

Я и сама понимала, что моя теория звучит как сценарий к какому-нибудь фильму. Эд даже зааплодировал, Андрей покачал головой, как бы говоря, что он к моим словам не имеет никакого отношения. Пётр же ударил себя по лбу, но не сильно – так, легонечко, чтобы выказать некую издёвку и себе не навредить.

– Ты пересмотрела подростковых фэнтези и фильмов о супергероях, – уверенно заявил он. – Мир мы в жизни не спасали, да и, поверь, это глупо. С монстрами тоже редко сражаемся, по большей части мы их используем, они наше оружие. А теперь я предлагаю вам двоим помолчать и позволить мне рассказать нашу историю целиком и в подробностях. Так что ешьте, а глупые вопросы и предположения оставьте на потом.

Все закивали, соглашаясь, и устроились поудобнее, особенно Эд, которому было не менее любопытно, чем нам с Андреем.

– Мы не знаем, когда всё началось и как образовывалось, да это и неважно. Главное, что вам надо усвоить, – магия существует. Есть три расы людей, использующих её, – кузен о чём-то задумался, затем пояснил: – Под расой я имею в виду не цвет кожи, а типы использования магии, можете называть их классами или как хотите. Первая раса – повелители элементов. Они управляют пятью стихиями. При жизни каждый избирает одну и ей служит, повелевая огнём, водой, ветром, землёй или молнией. Я не знаю, при чём тут эти стихии, ведь мир состоит из элементов таблицы Менделеева, – он поморщился, будто этот вопрос мучил его сильнее зубной боли. – Просто примите как факт. Иногда повелители элементов могут использовать две стихии, но на это способны лишь самые талантливые. Насчёт трёх есть упоминание в истории – ныне такие особи не существуют. Что касается второй расы магов, то они поинтересней. Именно их головы висят у нас в медпункте. Именно их я препарировал чаще других. Их называют заклинателями, или же зачарователями. Они могут околдовывать предметы. К примеру им по силам сделать заколку, которая способна открыть любую дверь.

– Стоп! – Эд даже подскочил. – Ты не просто так оставил ей ту заколку! Ты знал, что она её выберет. Ведь все остальные были чересчур роскошными и дорогими. Ты… – он сжал кулаки, – ты хотел, чтобы она обнаружила наши комнаты, чтобы испугалась и убежала, чтобы в итоге мы их вернули и нам пришлось всё объяснить! Хотя мы изначально договорились, что дадим им нормальную жизнь!

– Ты, правда, думаешь, что я настолько умён, чтобы всё просчитать?

– Тебе просто нужны были новые бойцы! Я так и знал! Ты всегда поступаешь так, как тебе выгодно.

– Я случайно забыл убрать магическую заколку, которая открывает замок, а ты из меня монстра делаешь, – голос Петра был холоден, как воздух на похоронах родителей. – Сядь, братец, и более не перебивай меня всякими глупостями!

Эд разглядывал брата, ища в его лице доказательства своей теории, но я, взяв младшего кузена за руку, легонько потянула на стул. Тот сел, а затем, решив, что всё-таки перегнул палку, неохотно извинился. Лицо Петра не выдало ни одной эмоции, даже серые глаза не отразили никаких чувств.

– Итак, как я говорил, заклинатели могут создавать самые разные артефакты. Зачаровать браслет, который сделает силовое поле. Оно, кстати, одноразовое. Или околдовать перочинный нож специальным ядом, что убьёт любого. Всё это проявление их дара. Они сильны и опасны. Обычно одеваются в непробиваемые доспехи и используют всёразрезающие топоры. И вы отчасти зачарователи, – его глаза, как две хищные кобры, при этих словах впились в меня и Андрея, будто искали слабость или страх в наших сердцах. – Ваша мать была одной из них. А ваш отец относился к чернокнижникам. Мы третья раса – можем призывать на помощь жутких тварей и иные формы жизни, а потом подчинять их нашей воле. И прошу раз и навсегда запомнить: мы не герои, мы просто спасаемся и заботимся о своих шкурах.

– Ага, как тогда, когда мы с отцом спасли тех людей на мосту! – вставил комментарий Эд. – Говори всю правду – это ты не герой.

– Если бы ты не призвал Мегадонда, то и людей спасать бы не пришлось, – холодно отрезал Пётр. – И я вроде просил не перебивать! – он закрыл глаза, игнорируя Эда, показывающего брату неприличные жесты. – Чернокнижники могут вызывать самых разных тварей, – в качестве демонстрации он пропел небольшой куплет, и на столе появилась маленькая полоса тумана. Когда она исчезла, мы увидели небольшое розовое и мохнатое существо с круглыми громадными глазами и пушистым хвостиком.

– Круто! Можно его потискать? – первым подал голос Андрюша, опередив меня. Существо казалось таким милым, что иного желания не вызывало.

– Да, – Пётр улыбнулся ему, и розовый пушистик двинулся к моему братцу. – Правда, большинство существ, с которыми мы имеем дело, агрессивные монстры, такие, как адские гончие.

– Они просто животные! – вмешался Эд. – Их можно приручить, в отличие от разумных тварей. И – да, есть и такие демоны, суккубы…

– Куда опасней и лучше всяких зверей, – холодно отрезал старший кузен. – Животное, брат, есть животное. Не покормишь вовремя – сожрёт, а с разумной тварью можно договориться.

– Ага, как ты тогда с суккубками? Мы с отцом дважды ели успевали тебя спасти.

– Я всё равно умру – улыбнулся Пётр. – И поверь мне, смерть в женских объятьях от экстаза лучше, чем от зубов адской гончей, которая теперь бегает у нас во дворе.

– Серый нас не тронет, я контролирую его уже несколько лет!

– Как скажешь, брат. – Петр хладнокровно пожал плечами и вновь замолчал, а затем, видимо решив что-то, продолжил: – Одно вы должны усвоить – ваша сила не безгранична, нельзя призывать очень могущественных демонов, они не только разорвут вас на кусочки, но и весь наш мир сотрут в порошок. Также нельзя вызывать сразу много тварей. Вы должны контролировать каждого и всех держать в поле зрения. Оптимально – семь плюс минус два монстра на вашей стороне. Я вас ещё не запутал?

– Нет, – покачал головой Андрей, который был сосредоточен так, будто ему потом надо было сдавать экзамен по основам магии.

– Прекрасно, тогда вернёмся к истории. Существовали, значит, эти три расы в покое и порядке, но у нашей всё время происходили сбои. Или же монстры появлялись сами собой. Не много, конечно. Так, одна адская гончая в год объявится. Или демон возьмет да сбежит из-под контроля. Или призовут по ошибке из иного плана бытия какую-нибудь жидкость, которая отравит воду в озере. В общем, у магического сообщества были постоянные проблемы с чернокнижниками. И по большей части со смертельным исходом. Постепенно заклинатели и повелители стихий начали от нас отдаляться и избегать. Они говорили, что наша магия самая опасная и нестабильная, ибо призвать легко, а покорить трудно. В общем, отношения накалились до такого предела, что началась война. И она была кровопролитной. Вначале представителей всех рас было примерно одинаковое количество: чернокнижников столько же, сколько заклинателей. Но они-то воевали двое против одного, так что мы несли большие потери по всему миру. Нас вытесняли и зажимали. Истребляли и уничтожали. Мы, правда, тоже немало им насолили. В итоге численность магов упала очень сильно. Но всё кончилось тем, что нас выжали в Санкт-Петербург. Именно этот город мы защищали более всех остальных. Здесь мы и решили вызвать могущественного суккуба, чтобы вместе контролировать его и с его помощью одержать верх. Ещё никогда никто из нас не объединялся таким количеством для контроля над существом. Четыре гигантских круга создали наши предки и прочли сильнейшие заклятья. Но они не знали, что самый искусный из них запланировал иное. Он знал: если дела пойдут плохо, им не одолеть существо. Слишком много личностей, слишком мало единства. Он обманул союзников, в решающий момент произнес не ту фразу и отнял жизни у тех, кто читал заклятье. Другими словами, он уничтожил всех чернокнижников и забрал их магию себе. А когда появился суккуб, он сумел надеть на него ошейник подчинения и в одиночку уничтожил вражеские войска, готовящиеся напасть на чернокнижников. Он победил в войне, используя лишь одну фигуру. Но победа обошлась дорого: он остался последним из своего рода. Позже он породил близнецов, которым перешла часть его силы. А когда он скончался, то и вся его мощь перешла в них. Те близнецы, когда пришло время, отправились своими путями, и каждый породил своих двух детей. Младший – девочку и мальчика. Старший – двух сыновей. Один из них и рассказывает вам эту печальную историю. После смерти наших отцов вся накопленная магия передалась нам. Таким образом, в нас четверых сокрыта мощь сотен жизней.

– А что стало с суккубом? – уточнил Андрюша.

– Дедушка решил, что не сможет его контролировать всегда. К примеру, во сне контроль сильно ослабевает, именно поэтому я свою комнату оберегаю специальным артефактом, на случай если Эд перестанет контролировать Серого. А осознав, что его силы однажды может не хватить и существо вырвется на волю, дед запечатал его, избавив мир от жуткой напасти.

– Супер, – пробормотала я, заметив, что нам Пётр подобный артефакт не предлагал.

– Он просто не любит церберов, – нахмурился Эд.

– А во что дед её запечатал? Она у вас? – снова спросил мой братик.

– Нет. Он сокрыл суккубу в каком-то предмете, который был в тот день на нём. Когда дед умер, наши отцы поделили его вещи между собой. И у нас её нет. Так что мы с Эдом ещё собираемся навестить вашу квартиру и поискать артефакт там.

– А зачем она вам? Ты же сказал, что она опасна, – заметила я.

– У нас война вообще-то идёт, – напомнил Эд.

– Но Петр говорил, что дед победил.

– Войска были уничтожены. Но дети павших остались. Они выросли и напали на деда снова, – пояснил старший кузен. – К тому моменту он уже лишился своей мощи из-за рождения наших отцов, которые забрали две третьих его магии.

– А когда мальчики выросли, ваш отец, козёл, влюбился в вашу мать и послал дедушку и нашего отца на три буквы. Проклятые Ромео и Джульетта в гробу видели все эти магические войны. Они начали жить, как нормальные люди, игнорируя магию, и даже не рассказали своим детям правду о нашем мире. А затем, как мы полагаем, их нашли, и ваш горе-папочка зачем-то призвал шесть синих адских гончих! – Эд даже стукнул кулаком от возмущения. – С ними он, конечно же, не справился, и они загрызли не только преследователя, но и ваших родителей.

– Вот что происходит, когда долго не практикуешь, – назидательно заметил Пётр.

– А как погиб ваш отец? – не удержалась я от вопроса. Их отвращение к моему отцу задело за живое.

– Как идиот, – холодно ответил старший кузен.

– Нет! – вскричал Эд, на его глаза даже слёзы навернулись. – Отец был великим чернокнижником. Он знал, что ту суккубку уже не вызовешь и стал вести подпольную войну вместе с нашим дедом. А потом с нами! Он погиб, потому что был милосердным и не смог убить ребёнка. А тот вонзил ему нож в сердце. Но не беспокойтесь, того пацанёнка разорвали мои адские гончие, хорошей ночью мне снится его крик, – Эдик прикрыл глаза, вспоминая сладостные для него звуки.

– Как вы понимаете, сложно не тронуться умом в этой войне. Мы остались вдвоём против целого мира. И кто угодно мог быть нашим врагом. На нас нападали в туалетах, в магазинах и даже здесь, у нас дома. – Пётр сверлил брата немигающим взглядом. – Хотя это, конечно, не оправдывает жестокость. Но у моего брата другие представление на этот счет.

– Ты хочешь сказать, что тот уб…

– Брат, прошу не при Андрюше, – перебил Эда старший кузен.

– Что, тот очень-очень плохой мальчик не заслужил своей судьбы?!

– Я ни в коем разе не хочу уменьшить твою злобу, брат. Просто когда дело становится личным, ты начинаешь ошибаться. Но не в том тема нашего разговора, – Пётр улыбнулся мне и Андрею, как бы говоря: не бойтесь Эдика, он псих, но он наш псих. – Вот так мы и воюем. Изредка появляются монстры из иного плана бытия. Сами по себе они проходят в наш мир и на инстинктах идут к нам, чтобы убить тех, кто может их вернуть домой. Это даже удобно, так как за ними не приходится охотиться. А пробки подсказывают, где они побывали.

– Неужто их не видят обычные люди?! – изумилась я.

– Нет. Существует некая завеса, которая застилает взор простых смертных. Они, например, вместо трупов адских гончих будут видеть всякий мусор, с которым не захотят поиграть и взять домой. Что-нибудь мерзкое, сломанное и старое. Например, ржавую банку из-под кофе, в которой ползают всякие жуки. Точно природа завесы не известна. Отец считал, что это заклятья наших врагов-заклинателей воздействуют так на мир. Но я в ходе экспериментов, скорее, уверовал в то, что это природное явление, некая физиологическая особенность.

– А как люди видели битвы, в которых чернокнижники бились с двумя другими расами? – задумался мой братец. – Такое бы точно заметили. Разрушенные здания, куча трупов…

– Они видят землетрясения, тайфуны, наводнения… В общем, всё, что угодно, только не истину, – радостно сообщил Эд.

– Ты сказал, что наши предки призывали воду, которая отравляла озёра. А до этого рассказал, что мы призываем опасных тварей, – сказала я, и Пётр одобрительно кивнул, подтверждая мои слова.

– Я не совсем точно описал наш дар. Мы призываем всё, что угодно, из иных измерений. Пределов нет. Просто обычно мы не можем вызвать достаточно воды, чтобы утопить врага, а вот зверушку, способную разорвать его, – запросто.

– Вы научите нас этому? – спросила я, не уверенная в том, какой ответ хочу получить.

– Конечно, – мягко улыбнулся Пётр. – Мы научим вас всему. Это куда интереснее школы. Я рассчитываю, что вы нам поможете в войне. Мы даже купим тебе, Алиса, новую винтовку, чтобы ты пользовалась ей до тех пор, пока не станешь достаточно могущественной чернокнижницей. А тебе, Андрей, необходимо подкачать мускулатуру. Сильное тело сделает тебя более выносливым, да и большинство наших оппонентов считает, что мы слабы в ближнем бою. Хотя это не так, у нас прекрасная реакция и сила чуть выше обычной. И всё же устоявшийся стереотип не раз помогал моему брату.

– Ты сказал, что мы наполовину заклинатели, – задумался Андрей. – Значит, мы можем не только призывать, но и околдовывать. Ты и этому нас научишь?

Лицо Петра стало каменным, на секунду лишь мелькнула всепоглощающая зависть.

– К несчастью, я не умею зачаровывать предметы и не могу помочь овладеть этим искусством.

– А почему бы вам нас не убить и не забрать всю мощь магии себе, как это сделал дедушка? – резко спросила я, разглядывая старшего родственника.

– Как тебе такое вообще в голову пришло! – мгновенно вспылил Эд. Он даже вскочил с места. – Мы бы никогда так не поступили, мы одна семья!

– К тому же, магия нам не передастся, она просто рассеется, – спокойно продолжил Пётр. – Магический поток течёт от отца к детям, от первого поколения ко второму. Но не наоборот и никак не по развилке. Так что даже если бы я убил Эда, магия мне бы не досталась, она бы просто развеялась, и контроль над суккубкой, получив которую мы бы победили в этой войне, был бы недоступен. Так, по крайне мере, объяснял отец, – Пётр говорил так, будто уже не раз задумывался: а не убить ли ему всех нас. – Ты ведь это хотела услышать? – вдруг уточнил он, будто проникнув в мою голову. – Ты хотела услышать рациональные доводы, почему вам ничего не угрожает? – теперь его слова не были холодными, они били, как плети, прорубающие кожу до мяса. – Что ж, перед тем как спрашивать, ты бы задалась вопросом: зачем мы спасли ваши жизни. Ведь так просто было опоздать. А если думаешь, что все благодаря моему братцу, то вспомни, что излечил тебя я. Ему я мог бы наврать, что рана была смертельная или что яд слишком сильно отравил организм… – он резко встал, обрывая разговор, и вышел всё с таким же непроницаемым лицом, как обычно.

– Класс! Ты его обидела, – проворчал Эд.

– Скажи, зачем нам сражаться? Мы можем жить наверняка и среди других родственников, – заметила я.

– Где были твои другие родственники, когда умерла твоя мать? – парировал он. – Они её преследовали. Мы ваша семья, Алиса. Прими уже это, – он посмотрел на дверь, за которой скрылся его брат. – Тебе нужно ещё многому научиться, но в первую очередь вам обоим надо определиться, кто вы – чернокнижники или заклинатели. Потому что если второе, то вам не место в этом доме, – Эд тоже встал, прихватил бутылку с коньяком и, насвистывая, ушёл из кухни.

– Умеешь ты обидеть единственных людей, которым на нас не плевать и которые пытаются о нас позаботиться, – заметил Андрюша.

– Или же пытаются завербовать нас на чужую войну. Мы спокойно жили без убийств. Я спортсменка, а не солдат. А ты… ты просто школьник. Мы не созданы для призыва демонов и прочих смертоубийственных штук.

– Родители тоже спокойно без них жили, но на них напали, – заметил Андрей. – Сестра, у нас нет выбора. Нужно учиться магии. Но вначале тебе придётся извиниться перед кузенами.

– Эд сумасшедший, – заявила я. – А Пётр… я не понимаю, играет он роль бесчувственного парня, который ощущает очень сильную боль, или он бесчувственный чурбан, который играет гнев и остальные эмоции.

– Они наши кузены. Родню не выбирают, сестра. Как и сторону в войне.




Часть четвёртая. Андрей





Глава шестая. Учиться – значит постигать новое


С того дня, когда я впервые убил адскую гончую, прошла неделя. За это время мы с Алисой успели привыкнуть и к взрывному Эду, и к холодному, как кусок айсберга, Петру. Кузены даже стали для нас чем-то вроде семейки. Один мог развеселить, а второй был разумным советчиком, знавшим о жизни и мире, казалось, вообще всё. За неделю я, правда, заметил, что сестра, в итоге попросившая прощение у родственников, стала для нашей семьи чем-то вроде тихой бухты. К ней нередко приходил Эд пожаловаться на своего старшего брата, да и я не раз прибегал к Алисе за помощью или советом. И только Пётр не нуждался ни в ней, ни в нас.

Он взял на себя часть нашего обучения, и, в отличие от Эда, учитель из него вышел превосходный. Он заставлял нас много читать, думать и практиковаться. Я даже научился призывать двух сетов за раз и подчинять их своей воле. Пёсики с треугольными ушками казались даже забавными, но ровно до того, как я приказал им напасть на манекен человека. Его они разорвали в клочья. Пётр для меня стал ближе Эда. От младшего кузена я не знал, чего ожидать, и поэтому всегда в его обществе чувствовал напряжение. Старший же был чем-то вроде ледяной стены, за которой можно укрыться от любой бури. С ним я ощущал спокойствие и защищённость, даже больше чем с Алисой. Нередко мы оставались вдвоём в его кабинете и молча читали чёрные книги, написанные кровью, сидя в двух креслах перед очагом.

Алиса, в свою очередь, сошлась куда больше с Эдом. Они вместе бегали, занимались спортом, дрались, вызывали адских гончих и стравливали их друг с другом, а затем шли играть в икс-бокс. Оба терпеть не могли чтение и не желали тратить время на зубрежку песен на языке чар. Да и сам язык учить они не хотели и, просто запомнив наиболее могущественные заклятья, валяли дурака.

Я тихо скользил в тёмных одеяниях по двору, но остановился у гаража, прячась в тени. Там Эд весь день пытался починить свой мотоцикл. Сейчас транспортное средство снова было на ходу, а он изумлялся, откуда Алиса знает, как работает это чудо техники.

– Бывший научил меня кататься.

– Куда он делся? – уточнил Эд, играя перед зеркалом своими мышцами.

– Он меня отвлекал от биатлона. К тому же связался с плохой компанией.

– Как тебе новая винтовка?

– Прекрасно. Как ты смотришь на то, чтобы прокатиться? Кто последний придёт к финишу, тот призывает водяного мыть посуду.

Я двинулся дальше, сжимая в руках целую кипу чёрных книг. Миновав небольшой парк из клёнов с красными листьями, я подошёл к маленькому озеру, у которого сидел Пётр.

– Я тебя обыскался! – недовольно заметил я.

– Правда? – рассеяно спросил он, глядя на двух крыс, черную и белую, которые бегали рядом с ним. Как оказалось, мы могли подчинять любых животных, каких только пожелаем. Исключение составляли лишь наделенные разумом существа, в том числе люди.

– Ты чего такой расстроенный? – спросил я, заметив, что Пётр явно не в духе.

– Да так, один эксперимент опять не сработал. У меня умерли уже третьи «инь» и «янь», – он грустно почесал белую крысу за ушком. – Остались только эти. Когда и они погибнут, мне понадобится ехать в зоомагазин.

– Нам вроде нужно отправится за тем артефактом, в котором запечатана суккубка. Когда отправимся?

– Когда вы будете готовы подчинить её. Сеты, снарды и пушары отнюдь не те существа, которые тренируют волю. Попробуй пикси, я использовал их в битве с синими адскими гончими.

– Я думал, это феи.

– Нет, это были пикси. И ими могу управлять только я. Даже отец не мог этого делать. Червями тоже полностью управляю только я. Поэтому именно я лечил Алису.

– То есть сложнее управлять большим числом маленьких существ, чем одним крупным?

– Именно, – кузен задумчиво взял камень и кинул его в воду, по ней тут же побежали круги, исказившие наши изображения.

– Я хочу сражаться, Пётр! Как ты и Эд! Я хочу убить тех, кто виновен в гибели моей семьи. Так что научи меня управлять пикси!

– Ты знаешь, как умерла моя мать? – неожиданно спросил мой учитель.

– Нет, – не понимая, к чему он клонит, я поправил очки и внезапно почувствовал неловкость. Обычно кузен не любил разговаривать на подобные темы. Но сейчас он был крайне подавлен провалом.

– Она погибла из-за отца. Он пытался научиться контролировать рой пикси, но не смог, и они сожрали её живьём. А я за этим наблюдал. Обездвиженный, чтобы не привлечь их внимание, я смотрел, как она умирает, и ничего не мог сделать, чтобы помочь.

– Тогда зачем ты их используешь?

– Когда я впервые их призвал и покорил, я видел боль в глазах отца. Как будто я воткнул кинжал в его сердце, – Петр улыбнулся, словно некая приятная мысль развеяла его дурное настроение. – Отец был виноват в её смерти, так что в память о его ошибке я почти всегда призываю именно их.

– Но он же не хотел… – начал я.

– А мне плевать! Знаешь, если честно, меня сжирает зависть. Я хотел бы иметь семью, как твоя, и вырасти вне этой войны. Я убивал уже с детства. Для меня человеческая жизнь стоит дешевле бутерброда, – он улыбнулся. – Хотя куда больше я завидую твоим возможностям. Вы с сестрой можете использовать сразу два вида магии. А Эд укреплён магической кровью. Его мать, когда была беременной, пила кровь демонов и адских гончих. Его иммунитет намного сильнее моего. Да и магия тоже мощнее.

– То есть, ты самый слабый в семье? – удивился я.

– Да. Моя мать была обычной секретаршей – ни магии, ни выдающихся интеллектуальных способностей. Отец спас её, и она увлеклась им, как увлекаются супергероями. Хотя сама она не отличалась ни красотой, ни умом, её упорство и постоянная занятость отца, который вёл войну в одиночку, сделали своё дело.

– Ты любил её? Наверное, больше всех… Я тоже любил маму. Она была доброй. Отец мало обращал на меня внимания. Он всё время говорил об Алисе. Какое она выиграла соревнование, что о ней сказал тренер. Меня он любил, но ей он гордился. А мама… понимаешь, ей было неважно, сколько у сестры медалей. Ей было неважно, что она может в будущем войти в Олимпийскую сборную! Ей был важен я. Она спрашивала, что я читаю. И в детстве за каждую прочитанную книгу давала овсяное печенье. Оно было такое большое… – я показал руками размер. Пётр улыбнулся мне и потрепал по голове. – Ты так и не ответил на мой вопрос, – заметил я.

– Я любил мать. Любил и ненавидел. Так же, как и отца. Так же, как и… – он замолчал и нахмурился. Видимо, он настолько расслабился, что сболтнул то, чего не хотел говорить.

– Так же как кого? Меня?

– Нет, не тебя. Так же, как тех, с кем мы воюем, – он вновь надел холодную, бесстрастную маску. А крысы в его ногах, которые только задремали, проснулись и оскалили зубы.

– За что ты ненавидел мать? – поинтересовался я, понимая, что перехожу некую незримую грань.

– Она была серой мышкой, если можно так выразиться, – просто пояснил он, взглядом заставляя одну из крыс скорчиться от боли и запищать. – Зачем ты пришёл?

– Я кое-что нашёл для тебя. Помнишь, ты рассказывал о магии, которая является чем-то вроде приготовления зелья и которая доступна всем.

– Пентаграммы? – с любопытством уточнил Пётр.

Маска бесстрастия спала с его лица, а глаза зажглись живым интересом.

– Вот эти книги. Здесь есть несколько упоминаний.

Кузен бережно принял чёрные бархатистые книжонки и ласково погладил их по обложкам.

– Я крайне благодарен тебе, братец. Ты помог мне с моей научной работой.

– Зачем ты вскрываешь тела и убиваешь крыс?

– Видишь ли, не всё было изучено до войны заклинателями и владыками стихий. Мы не знаем всех аспектов нашей призывной магии. А после того, как дед прихлопнул всех из нашего вида, ещё больше знаний кануло в лету. Эти книги – единственная информация о способностях, которыми мы владеем.

– Почему они из чёрного шёлка, а надписи делаются кровью?

– Магией обладают лишь кровь и плоть. Мы пишем кровью потому, что одним из условий языка чар является кровь. Эти тексты не могут быть написаны ничем иным. А чёрный цвет – это официальный наш цвет. У зачарователей – серебряные книги. А у повелителей стихий – красные, синие, зелёные, серые и жёлтые соответственно. По крайне мере, такие правила были до начала войны, когда мы существовали в мире.

– Почему их так приятно держать в руках? Я испытываю наслаждение, когда касаюсь страниц.

– Это в нас генетически заложено. Именно по этой причине ты наверняка предпочитал обычную книгу интернет-источнику.

– Классно! – я взял камень и кинул его в озеро. – Когда я буду готов отправиться за артефактом?

Пётр не ответил, он перелистывал книги, а затем решил.

– Мы можем поехать за нашим супероружием хоть сейчас.

– Правда?!

– Да, ты мне очень помог. Так что я твой должник, и если это твоё желание, мы могли бы съездить в Москву в вашу квартиру.

– Да, я хочу поскорее отправиться хоть куда, а то мне скучно.

– Может, вам с Алисой начать ходить в школу? Я могу перевести вас с домашнего обучения.

– Нет, давай просто поедем и развеемся! Заодно заглянем в супермаркет и купим мороженое! – я даже вспотел от мысли, что он отправит меня назад в это скучное заведение, где толпы лентяев прикладывают все усилия, чтобы ничего не делать. Вновь учиться у зануд-учителей математике, физике и всему остальному бреду, который по жизни мне вряд ли пригодится. А вот изучение классов демонов с пояснениями, каких можно призывать, а каких нужно опасаться, было поистине полезно. Здесь, в этом доме, я чувствовал себя на своём месте. Впервые в жизни я был там, где должен быть, и мне это нравилось. Как будто прежде я не жил, а лишь существовал. Единственное, чего мне не хватало, так это родителей. Они снились мне по ночам. Я видел, как мы живём вместе, общаемся, занимаемся повседневными делами, и когда я просыпался, моя подушка была мокрой от слёз, а рядом уже сидела Алиса.

– Ты ведь понимаешь, что мы едем на опасное задание? Какое мороженое?

– Карамельное!

– Мои снадобья только очистили твоё лицо и сделали кожу вновь чистой и гладкой. А ты сладким хочешь вызвать обратную реакцию и… – он вздохнул. – Ладно, будет тебе карамельное мороженое. Мне и самому что-то клубничного захотелось.

– А если Алиса скажет, что я должен остаться?

– Не ей решать, – заверил Петр и снова взъерошил мне волосы. – Идём, найдём шумную часть нашей семьи и поясним, что от них требуется.




Часть пятая. Эд





Глава седьмая. Внезапность – это когда неожиданно


– Его нужно было оставить! – в который раз повторила Алиса.

– Я за него отвечаю. И он достаточно взрослый, чтобы ехать с нами, – заметил брат.

Холодный и пренебрежительный голос Петра всю дорогу, подобно ледяной стене, противостоял яростным словесным нападкам Алисы.

– Если идёт война, то он теперь в зоне боевых действий.

– С нами ему безопаснее, чем под защитой какого-то животного.

– Не какого-то! – вмешался я.

– Заткнись! – приказали мне оба одновременно, и я решил сделать рок в наушниках ещё громче. Но громче было просто некуда. Их препирания резали мне сердце, подобно ножу в руках жестокой суккубки.

– Какой смысл спорить, он и так едет! – вновь не выдержал я.

– Именно! – заметил, поправляя очки, Андрюша. Вообще, в отличие от сестры, я его за эту неделю так и не узнал. Он был тихим и спокойным, всегда всё держал в себе. Он напоминал Петра, если бы брат в детстве был добрым мальчиком, который выказывал эмоции.

– Давайте лучше поговорим о кузнечиках. Они зелёные и скачут! – заверил всех я, надеясь, что это их точно отвлечёт.

В машине наступила гробовая тишина, видимо, все осмысливали новую информацию.

– Как скажешь, брат, – в итоге решил Пётр.

– Что-то здесь не так, – я вдруг напрягся. Я нутром чуял, что надвигается нечто страшное.

– В кузнечиках? – не понял Андрей.

– Нет, на дороге, – я указал вперёд.

– Мы въехали в тучу, и что? – мой старший брат подобрался, видимо, и он что-то ощутил. Что-то, что поймём мы не скоро.

– Ты чувствуешь? Воздух как будто наэлектризован! – я начал оглядываться.

– До дома осталось проехать не так много. Всего пару кварталов. Что бы это ни было, мы и не через такое…

– Бум! – слова Петра прервал громадный грузовик, выехавший с прилегающей дороги на полной скорости. Наша машина перевернулась три раза, к счастью, все были пристёгнуты. Андрей за мной вырубился. По мне тоже не хило ударило, ведь грузовик «деликатно» постучался к нам в салон с нашей стороны. Но я не посмел отключиться и, запев заклятье, заставил часть ремня исчезнуть в иной план бытия. Тем временем Петра окружил рой его любимых пикси, который и освободил остальных.

– Всем выйти из машины! – приказал мой старший брат.

– Двери… – начала было Алиса. Но пикси уже сожрали металл, и она с лёгкостью смогла вытащить брата.

Я же свою дверь просто вышиб и сразу призвал адских гончих. Вылезая, я решал самую важную проблему в своей жизни: использовать в битве длинные ножи, которые висели на поясе, или метательные топоры, которые болтались там же, а может, залезть в багажник и прихватить нормальный топор? Выбрать я так и не смог, поэтому решил взять в одну руку нож, а в другую – томагавк.

Вообще, мне повезло больше всех, так как именно мои адские гончие первыми добрались до водителя, на руке которого начал формироваться небольшой тайфун.

– Получи, тварь! – радостно крикнул я, и улица превратилась в ад! С крыш зданий и с балконов на нас обрушились огненные шары и шаровые молнии, земля начала трястись, а асфальт переворачивался прямо под ногами. В ту же секунду появился жуткий ветер, мешавший стоять.

– Их тут сотня! – заметил Пётр. Количество огненных шаров, летящих в нашу сторону с крыши ближайшего здания, поубавилось, вероятно, это было связано с тем, что рой его пикси исчез.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=64324121) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.