Книга - Охота на красивого

Охота на красивого
Кристина Воронова


Одиночество съедает её изнутри, ей почти тридцать, а настоящая любовь не даётся в руки, словно мираж в пустыне. И тут она встречает Его, и не может отвести от него взгляда, и готова отдать ему своё заледеневшее сердце. Но он младше её на десять лет, слишком красив и нравится девушкам. Кажется, что им не суждено быть вместе, но она слишком влюблена и готова на всё, чтобы его заполучить.

Содержит нецензурную брань.





Кристина Воронова

Охота на красивого





ГЛАВА 1




Она, как обычно, этим утром первая вошла в библиотеку, отперев замок своим ключом. В длинном, большом помещении, с огромными стеклянными окнами, из-за которых зимой было слишком холодно, а летом – душно, было холодно.

Лера поёжилась, но пришлось открыть форточку, так как пыльная духота зала с множеством книжек была ещё невыносимее холода. Прошлась до конца зала, к вешалке, задумавшись: «Снять куртку или же нет». Благоразумие и температура настаивали на том, что раздеваться не следует.

Лера так и поступила.

Она уселась на столик, с которого свободно обозревала весь зал, достала с полки книжку Дюма «Три мушкетёра» и углубилась в чтение, вскользь думая о том, что вскоре надо будет сбегать за водой к бювету и попить горяченького чайку.



Вскоре должна была прийти её начальница – жуткая, толстая женщина с жабьим лицом, на котором ещё отвратительнее смотрелась гримаса притворного радушия. Когда эта толстая рожа расплывалась в улыбке, Лере хотелось её задушить. Особенно когда этой помешанной чудилось, что её постоянно хотят подставить, что некие «барабашки» по ночам пробираются сквозь закрытые двери и воруют книги и обрезают цветы… Выслушивать всё это каждый день было мучительно. Особенно для нервов. Лера чувствовала, что, ещё немного, и у неё перед глазами тоже какие-то твари забегают, а Дворец детей и юношества, где она имела честь работать, будет казаться скопищем шпионов.

Это была невысокая, среднего роста, хрупкая девушка с тонкими, длинными пальцами, светло-русыми волосами и почти прозрачными голубыми глазами. Её тонкому, бесцветному лицу не помешала бы косметика. Нет, она не была уродиной и даже некрасивой. Если бы Лера жила во Франции, то вообще могла бы считаться эталоном. А в Украине она терялась в толпе очень красивых, ярко накрашенных девушек с длинными ногами и громадным бюстом. Лера не имела ни того, ни другого. Ноги у неё были обычной длины, хотя тонкие и прямые, а грудь была маленькой.

К тому же Лере Болецкой уже стукнуло двадцать восемь лет.

Возраст, в котором незамужние девушки кажутся старухами. А если б она жила в Америке… но она не жила в Америке. А жила в городе Киеве.

Девушка была просто, но со вкусом одета. Небольшие новые сапожки коричневого цвета, костюм цвета бронзы и свитерок кремового цвета.

Лера мечтала о чае, а из её головы не выходило странное, почти сюрреалистическое приключение в троллейбусе, случившиеся с ней сегодня утром.

Её мама развелась с её папой, когда девочке было два года. Она плохо помнила его, несмотря на то, что до её шестнадцатилетия отец приезжал где-то раз в год, но регулярно. Итак, когда она ехала на работу, стоящий рядом с её креслом мужчина показался ей похожим на отца, которого она не видела после своего шестнадцатилетия, и, если бы не регулярные денежные переводы, могла бы счесть умершим.

Она прямо-таки уставилась на него; несколько раз их взгляды встречались. Когда он выходил – а выходил он на её остановке, то остановился и протянул ей ладонь, сказав что-то вроде: «Девушка, пожалуйста…».

Она приняла его руку, он помог ей спуститься со ступенек… и ушёл быстрым шагом.

«Да нет, это не может быть мой отец!» – настойчиво уговаривала себя девушка. «Неужели я бы его не узнала?»

Лера верила, что отец любит её… он же каждый месяц высылал ей деньги, которые шли на оплату её личной двухкомнатной квартиры, доставшейся ей после смерти прабабушки, и на практически безбедное существование. Она осознавала, что на свою мизерную зарплату она бы не выжила, и постоянно пребывала в страхе, что однажды отец прекратит выслать деньги. Забудет её, разлюбит, заимеет других детей… или даже просто умрёт.

Лерочка была достаточно суеверной девушкой, и своё одиночество приписывала не своей затворнической жизни: работа, дом, друзья и мама, – а проклятию.

Когда она была пятнадцатилетней девчонкой и ходила во дворец пионеров на кружок журналистики, в неё неожиданно влюбился один мальчик, которого она совсем не замечала. Взгляды всех девчонок были прикованы к красавцу-брюнетку. Все девушки чуть ли не дрались, чтобы заслужить его внимание. К концу года мальчика выгнали. Лера знала за что, официальной причины не было названо из-за боязни скандала, но… по словам всех остальных девочек, каждая из них побывала в его постели. Все, кроме Леры. Наверное потому, что она казалась ему самой некрасивой, и очередь до неё как раз дошла в тот момент, когда начальство спохватилось и сероглазого Андрея выгнали.

Большая часть девочек тот час же перестали ходить на занятия. Лера тоже подумывала бросить кружок, когда случилось несчастье: внезапно заболел Игорь. Раком.

Лере пришлось навестить его вместе с остальными девушками. Это был визит вежливости. Лера чувствовала себя очень неуютно, ей было и страшно, и гадко. Гадко за поведение девушек, которые с притворным сочувствием глядели на своего знакомого, явно мечтая поскорее уйти.

– Ну, я думаю, что ты вскоре выздоровеешь, – проговорила Анюта, растягивая губки бантиком в притворной, слащавой улыбке. – Мы все тебя очень ждём! Выздоравливай поскорее! Тонконогая, сильно накрашенная девочка встала – её реплика была «гвоздём» программы и являлась сигналом к уходу. Все остальные девочки, включая Леру, поспешно встали с явным выражением облегчения на лицах, с трудом замаскированного вежливостью.

Мальчик стоял перед ними тонкий, как выжатый тюбик из-под пасты, очень бледный и слабый. – Нет, девочки, я чувствую, что уже не выздоровею, – произнёс он тоскливым голосом и таким тоном, что Лера залилась слезами.

Она кинулась к нему на шею в порыве чувств: – Игорь, пожалуйста, пожалуйста, не умирай! Не бросай нас! Мы все любим тебя, мы не позволим тебе умереть!

Она осознавала, что городит чушь, даже хуже – ложь, – но ничего не могла с собой поделать. Она хотела подбодрить его, внушить ему надежду, хоть трижды призрачную, бесполезную, глупую, но – надежду!

– К сожалению, Лера, это не от меня зависит, – прошептал он, сжимая её в объятиях. Она очень близко увидела его лицо в очках, по которому стекали слёзы. Ей внезапно показалось, что она уже обнимает мертвеца. – Я знаю, что скоро умру. Пожалуйста, принеси мне цветы на могилу. Хоть разочек. Мне будет приятно.

Лера чуть не умерла тогда с горя.

На кладбище к ней подошла его мама, заплаканная, серая, съёжившаяся.

– Знаешь, ведь он любил тебя. Он умер с твоим именем на губах. Мне хочется, чтобы ты об этом знала.

Лере казалось, что сумрачная тень Игоря до сих пор витает над ней, словно карая её за что-то. Её жизнь была одинокой, унылой и серой.






ГЛАВА 2




– Где вы были в субботу?! – злой крик начальница развеял её скорбные думы – хоть какая-то польза.

Лера вздрогнула, пролив на штаны немного чая.

– Как это где? Здесь! – обиженно сообщила Лера. Эти, или похожие, сцены повторялись так часто, что уже почти не пугали. Просто бесили. Доводили до истерики. После каждой из таких сцен у неё появлялась сильное желание написать заявление об уходе. Но после ссоры начальница становилась удивительно мила, даже угощала её чаем и пирожными, и она забывала о своём намерении, чтобы вспомнить о нём в следующий раз.

Вариант ада.

– Вас в субботу не было! – категорическим тоном заявила Анна Митрофеевна. Хотя, откуда она могла это знать, учитывая, что сама она по субботам не работала, для Леры всегда оставалось загадкой. Нет, она знала, что её начальница безумна, но ведь и для безумия нужна какая-никакая логика. За все эти годы, которые девушка проработала в нищей библиотеке, она так и не приблизилась к разгадке этой тайны.

– Нет, я была. Вот, я отложила вам формуляр с энциклопедией, которую вы искали, – продолжала Лера нарочито спокойным тоном, хотя руки её дрожали. – И замок заклеен вчерашним числом, я могу вам показать.

– Не надо, – обиженная в самых глубоких и святых чувствах, Анна Митрофеевна скрылась в своей комнатке, как разжиревшая сова в дупле.

Девушку всё ещё типало, хотя она изо всех сил пыталась успокоиться. В глубине души Лера подозревала, что женщина просто пьёт из неё энергию. Или просто отыгрывается на ней за все свои выдуманные неудачи. Лера просто не могла понять, отчего она такая агрессивная. По её мнению, начальница имела всё для своего счастья: квартиру в центре, где в данный момент проводился ремонт, двух сыновей на хороших должностях, милую внучку. Правда, её муж постоянно лежал в больнице, так как с головой у него были проблемы…

Как же Лера понимала её мужа!

… День медленно продвигался к вечеру. В библиотеке, несмотря на конец октября, не топили, хотя во всех квартирах уже включили отопление. Но в библиотеке любили экономить на живых людях. Лера сбегала и включила свет, взяла своих мушкетёров и села на диван в углу большой комнаты. Мягкое кресло рядом с диваном было самым тёплым местечком.

Начальница, как обычно, куда-то ускакала, и для Леры это были самые тихие, уютные часы.

В библиотеке никого не было. Девушка углубилась в книгу. В зал зашёл высокий парень.

– Извините, у вас есть детективы? – обратился он к ней.

Девушка с неудовольствием оторвалась от книги, взглянула на него… и застыла. Парень оказался редкостным красавчиком. Таких она даже никогда не видела. По крайней мере, так близко от своей персоны.

Он был брюнетом с действительно зелёными глазами со слегка кошачьим выражением. Его губы на правильном, ещё немного детском лице были ярко-алыми, правильно очерченными и чувственными. В облегающих чёрных джинсах и темно-зеленом свитере он смотрелся одновременно сексуально и по-домашнему. Словно расхаживал дома перед телевизором. На его плече висел рюкзак.

Лера просто поразилась, что у этого молоденького парня оказалась сильная, развитая фигура с довольно рельефными мускулами.

– Детективы? – Лера постепенно приходила в себя, не отрывая от него взгляда. – Вы знаете, но у нас нет подобной литературы… но я могу вам дать почитать свою книгу, – быстро прибавила она, увидев, что он собирается уходить. – Картер Браун.

– Что ж, – парень пожал плечами, – мне надо убить полчасика до моего кружка. Он с выжидающим видом присел на один из стульев, которые окружали большой овальный стол.

Лера быстро вскочила и помчалась доставать книгу из личного шкафчика. Затем принесла её ему, не замечая, что немного покраснела.

Девушка присела с ним рядом.

– А на какой кружок ты ходишь? – обратилась она к нему. Мальчик, к её счастью, не спешил углубиться в книгу. Он ей улыбался! Он разговаривал с ней!

– На исторический. Я собираюсь поступать в Шевченко на исторический факультет…

Они оживлённо, с увлечением проговорили эти полчаса. Леру не остановил даже приход начальницы, перед которой она обычно трепетала и старалась казаться незаметной, забиться в угол с книжкой. Особенно если читателей не было. Её глаза погружались в его взгляд, как в бездонный океан. Она даже плохо понимала, о чём они беседовали, и потом не смогла вспомнить ни слова.

– Ну, мне пора на кружок, – взглянув на часы, заметил он.

– Ты заходи… если что, – заулыбалась она чуточку застенчиво. – А эту книгу можешь взять с собой почитать… Ты ведь её так и не открыл.

– Спасибо, люблю детективы, – он спрятал книгу в рюкзаке. – Скоро принесу.

– Ты не спеши, когда прочитаешь, тогда и принесёшь. Я ведь понимаю, у тебя много уроков, выпускной класс…

– Какими это книгами ты уже разбрасываешься? – накинулась на неё Анна, когда он ушёл. Её счастлива улыбка сразу же увяла. – Ты забыла, что мы детям не выдаём книги – только работникам дворца! И вообще, чего ты расписалась вот в этом формуляре? Ты забыла, что я запретила тебе списывать принесённые книги? Это буду делать я! И только я!

«Конечно… тут забудешь, если у тебя семь пятниц на неделе!» – раздраженно подумала девушка. «То я имею право их списывать, то нет…Тут сам чёрт ногу сломит, такая путаница у тебя в голове, идиотка!» – как обычно ругалась она про себя, сохраняя на лице тупую, подобострастную улыбку, покорно кивая. – Вам уже двадцать восемь лет, а вы до сих пор не можете запомнить правила нашего заведения.

«Попробуй запомни правила работы дурдома! Особенно, если их придумали психи и меняют тысячу раз на день!»

Всё это было снова сказано про себя.

Она, как обычно, молчала, зная, что спорить с психованной тётечкой – бесполезно.

В самой глубине её души таилась какая-то лёгкость, отголосок счастья. Она не замечала, что улыбается действительно искренне, а её глаза светятся.

Она не знала, что ОН видел её действительно красивой.

Денис. Его звали Денисом. В его формуляре значилась фамилия, но она даже не удосужилась его достать.

Возвращаясь домой, она встретила в подъезде свою соседку с милой, полненькой таксой, похожей на рыжий баклажанчик на ножках.

– Здравствуй, Лера, как ты там – ещё замуж не вышла? – фривольно заулыбалась женщина, пока девушка строила глазки виляющей хвостиком собачке. Лере даже показалось, что собака тоже смотрит на неё с немым вопросом: «Когда же ты уже выйдешь замуж?!» – А пора бы уже. Тебе ведь уже сколько? Двадцать семь или двадцать восемь?

– Последнее, – буркнула девушка, у которой сразу же испортилось настроение. – Ну почему все считают, что надо обязательно выйти замуж? Неужели все замужние девушки так уж сильно счастливы? Знаете, у меня много знакомых, но ни одна из них не счастлива в браке! Кстати, мне очень хорошо одной! – произнесла она с нажимом, выходя на своём пятом этаже. – Пока, свинка! – обратилась она к собаке, демонстративно игнорируя женщину. Однако совесть не позволила ей уйти не попрощавшись и девушка буркнула что-то маловразумительное.

Бронированная дверь встретила её, как старый, уютный друг, надёжно охранявший твои секреты.

Она включила свет в коридоре, снимая верхнюю одежду и ботинки, наслаждалась ощущением тишины и покоя.

«По крайней мере, никто не кроет меня матом, что я не успела приготовить ужин!» – невесело улыбнулась Лера. «Хоть какой-то плюс в одиночестве».

Внезапно она почувствовала себя очень одинокой. Девушка кинулась к телефону, стоявшему на вбитой в стенку подставочке чёрного дерева. Телефон был с АОНом – тоже куплен на деньги папаши-призрака.

У неё было всего три подруги. Сперва Лера набрала номер Тани Песочной.

– Алло? – ответила та тягучим, кокетливым голоском писанной красавицы, прекрасно знающей себе цену.

– Привет, это я, Лера. Может, встретимся завтра после работы? Я могу к тебе заехать. Тортик куплю, а?

– Нет, завтра я не могу – я иду в ночной клуб. Ты же знаешь, я ненавижу, когда меня отвлекают во время того, как я крашусь и одеваюсь!

– Тогда… может быть послезавтра? Я так по тебе соскучилась! – молящим тоном протянула девушка, барабаня тонкими пальцами по моющимся обоям в зелёно-синий цветочек. Правда, ей никогда не приходило в голову их мыть. Прямо над ней горела лампочка, вделанная в стену, имитирующая старинный уличный фонарь. Лера долго и любовно продумывала дизайн своей квартиры и последовательно скупала то, что ей хотелось, создавая коллекцию красивых вещей.

– Послезавтра я встречаюсь с Наташей… А на следующий день с Женей. Но… – девушка явно задумалась… или рылась в своём деловом дневнике, – мы можем увидеться в четверг. Я буду убирать квартиру, ты мне заодно и поможешь. Заодно и поговорим.

– Конечно, Танечка! Я приеду к тебе сразу же после работы! – зачастила девушка.

– Хорошо, тогда пока: я жду звонка, мне должен позвонить один парень. Кстати, мне звонила Аня. Она хочет пригласить тебя в ночной клуб в воскресенье. Хочет, что бы ты хоть кого-то подцепила. Так что позвони ей. Пока. Таня бросила трубку.

Лера послушно набрала Анин номер телефона.

– Привет, – отозвалась та. – А, это всего лишь ты… Но ладно, я всё равно хотела тебе позвонить. Мой парень пригласил меня в ночной клуб и сказал, что я могу взять тебя с собой – я ему много рассказывала про твоё горе.

– Горе? Какое горе? – не поняла девушка.

– Как это, какое?! Ты же до сих пор не замужем!

– Извини, но ты тоже!

– Но у меня же есть парень! А ты до сих пор девственница. Ты разве не понимаешь, что это уже ненормально? Тебя давно лечить пора… электричеством. Так что радуйся: мы берём тебя с собой в это воскресенье. Надень что-нибудь хоть приблизительно сексуальное. Хотя я сомневаюсь что в твоём гардеробе может быть что-то подобное. У тебя небось трусы и лифчики точно такие же, как раньше, в совдеповскую эпоху: страшные и громадные.

– Да ладно, перестань. Нормально я одеваюсь, – обиделась Лера. – А с мужчинами я не общаюсь, потому что мне хорошо одной.

– Да, да, конечно! Мне-то хоть в глаза не ври! Мы же подруги! Я понимаю, как тебе плохо, какой неполноценной ты себя ощущаешь, с какой завистью смотришь вслед влюблённым парам… Я могу понять твои эмоции: когда-то у меня самой целую неделю никого не было. Так что я тебя понимаю. Короче, я тебе ещё перезвоню в воскресенье: мы выходим где-то в полночь. Максим и я заедем к тебе на его новой „Шкоде”, – с надменной гордостью сообщала она. Он всё оплатит, так что денег можешь с собой не брать. Да у тебя их всё равно никогда и нет. Ладно, до встречи, пока.

Лера положила трубку с умилением: «Какие же у меня всё-таки хорошие, заботливые подруги!»

На следующий день, после нудного рабочего дня, она решила погулять в парке. Пройти от Арсенальной до Крещатика по влажной от туманного холода земле.

Девушка тщательно продумала этот неожиданный каприз, привычное, но такое редкое наслаждение – одинокая, неторопливая прогулка. Для остроты ощущений купила бутылочку пива и пакет чипсов.

… Она медленно шла, разглядывая деревья с почти полностью сброшенными листьями, которые валялись на чёрной, мокрой земле. Она с интересом, напоминающим интерес зрителя, сидящего в зале кинотеатра, разглядывала проходящим мимо людей. У Леры возникало ощущение, что она может проникнуть в их жизнь, прочитать их мысли по лицам, походке, движениям, одежде.

Одинокие девушки с колясками: их мужья на работе или гуляют с другими, не обременёнными кричащими, постоянно испражняющимися младенцами. У этих девушек несчастные, сосредоточенные лица. Только у некоторых лица сияют покоем и блаженством, как у верующих в Божьем храме. Парни в компаниях: весело ржут, рассказывая друг другу неприличные анекдоты и скабрезные истории из собственный жизни. Они опускались до того, что подробно описывали физиологию своих женщин, их нежные, любовные слова. Тут любовь была клоунадой, карикатурой, подвергалась циничным насмешкам, сыпалась изо рта острыми иголками, дешёвым, диким, безвкусным смехом идиотов. В такие моменты, подслушивая в толпе разговоры молодых парней, ей становилось тошно, она ещё больше укреплялась в своём феминизме и бесконечно радовалась, что не вышла замуж и не завела ни одного романа – ведь она избежала подобной грязи!

Она видела и группки девушек, которые тайком или явно строили глазки проходящим мимо симпатичным или богатым мужчинам. Особенно их возбуждали дорогие мобилки – фаллический символ эпохи. Эти девушки явно желали, что бы мужчина выбрал её – и пренебрёг подругами. Они одевались, желая походить на валютных проституток. Очень молоденькие девушки, к тому же ещё одевались безвкусно, комбинируя совершенно не сочетающие оттенки. Их возраст обожал эксперименты над цветами. Иногда она встречала фиолетовые волосы, или же полностью выбеленные чёлки, или же волосы цвета свежей крови. Ей нравились мрачные наряды неформалов: чёрные одежды, массивные ботинки с «тракторной» подошвой на шнуровке, эмблемы известных рок-групп, типа «Агата Кристи», «Король и Шут» и «Ария», у них на футболках или рюкзаках. Ей нравились длинные волосы: у парней и у девушек. Правда, чаще всего эти дивные волосы были грязными и сальными.

Иногда она сама ловила себя на том, что стреляет глазами по красивым парням, чуть ли не оборачиваясь им вслед. В подобные минуты она ненавидела себя и ощущала страшное, разрывающее грудь одиночество. Тогда ей хотелось, что бы к ней кто-то подошёл, заговорил, пытался познакомиться… Но этого никогда не происходило. Только пару раз к ней приставали такие уродливые и настолько пьяные мужчины, что она с отвращением убегала, чувствуя себя жалкой и несчастной.

Как и все, она мечтала о красавцах. Ей было абсолютно наплевать на деньги: главное – внешность. И что бы он её любил.

Её особенно бесило, когда она видела красивых парней с некрасивыми девушками. Она подозревала у них извращённый вкус… и жалела, что ей так ни разу не попался ни один подобный извращенец с полным отсутствием вкуса. Она была готова на всё, чуть ли не отдаться прямо в холодном парке, лишь бы ОН был красавчик!

И эта жажда красоты была такой же болезненной, жестокой, изматывающей, как и жажда молодости.

Она чувствовала себя совсем старой. Прогулка, вместо того, чтобы освежить её, хоть как-то порадовать, – напротив: истощила, выпила силы, как вампир – кровь.

Осенние дни тянулись серо и уныло, как чужой, нудный кошмар. Воздух постепенно холодел, как тело мертвеца. Серый – стал цветом природы, однообразным и поглощающим все остальные оттенки. В клочьях влажного тумана тонули убогие скелетики деревьев, постепенно расставшиеся со своими цветастыми уборами-листьями. Они сбрасывали их быстро и решительно, как спешащая любовница – одежду.

Лера сама себе казалась лишь серой тенью, призраком в стае призраков, спешащих на работу и с работы. Безликих, бесцветных, равнодушно-жестоких. Жалких и отстраненных, бездумно-радостных и обдолбаных от спиртного, сигарет или наркотиков. Или от всего вместе.

Подруги ей не звонили, и она особенно остро ощущала своё одиночество, тщетно пытаясь забить его шоколадками, конфетами, йогуртами. Лера баловала себя, как могла, даже диск с новым фильмом купила, чтобы хоть немного рассеять серую мглу депрессии.

И вот, наконец, наступило воскресенье.

– Одеться посексуальнее, одеться посексуальнее… И почему это так сложно: одеться посексуальнее? – бормотала девушка, забравшись с головой в шкаф и копаясь в нём. – Мда, действительно, моя одежда больше всего годиться для монастыря или пансиона благородных девиц! Соблазнять в ней мужчин труднее, чем в скафандре.

Несмотря на разочарование в собственном гардеробе и вкусе, настроение Леры Болецкой было на удивление радостным, даже бодрым. Она ощутила себя обновлённой, молодой. Подумать только, она идёт в ночной клуб! Идёт цеплять себе мальчиков!

Девушка хихикнула, заглядывая в зеркало. Тщательно нанесённый тональный крем скрадывал крохотные следы возраста: гусиные «лапки» возле глаз, морщинки под глазами, на лбу. В принципе, она видела и двадцатилетних с подобными морщинами – почему-то девушки стали быстрее стариться. Чернобыль, что ли?

Серебристо-голубые тени и синий карандаш, которым она нарисовала стрелки, проведя их чуть ли не до висков, – увеличили и подчеркнули её в принципе красивые глаза. Розовый карандаш и розовая же помада помогла немного увеличить маленький рот с тонкими губами. Тщательно вымытые светло-русые волосы падали на плечи золотым водопадом. В неестественно пышном положении их намертво удерживал лак для волос. Лера всегда сперва наносила макияж – если наносила – а потом уже подбирала под него одежду. Это было глупо, но ей так нравилось. Это была её маленькая причуда среди многих других причуд.

Наконец ей удалось отыскать не слишком длинную, до колен, юбку и обтягивающий голубой свитерок, вышитый серебряными звёздами. Она нахмурилась, попытавшись вспомнить, где она им разжилась, но не смогла.

«Наверное, мама подарила – я бы никогда не купила себе ничего подобного – не в моём стиле».

Зазвонил телефон – она кинулась к нему, уже полностью одетая. Тёмно-серая дублёнка с искусственным мехом и чёрные сапожки очень ей шли.

– Привет, надеюсь, ты уже готова? – это был голос Ани. – Мы уже под твоим домом.

– Я уже готова! – радостно отозвалась она. – Бегу!

Положив трубку, она кинулась вон из квартиры. В тёмном дворе она завертела головой. Аня сказал ей, что у её нового парня «шкода» – но это название ей ничего не говорило. Из всех машин она различала только «джипы» и «запорожцы».

Красивая тёмно-синяя машина подъехала к девушке. Аня замахала ей из окошка. Девушка открыла дверь и села на заднее сидение.

– Привет, – глаза Максима встретились с её глазами в зеркальце заднего вида. – А твоя подруга вовсе не уродина, как ты мне говорила.

– Может, ты ещё бросишь меня и будешь встречаться с ней? – ядовито поинтересовалась Аня. Она была уверена в своих чарах. Роскошная фигура крашеной блондинки и её очаровательное личико способны были привлечь внимание любого парня, если он не был геем.

– Да нет, конечно. Просто я считаю, что твоя подруга симпатичная. Но ты же у меня красавица! – Максим нажал на газ. Машина тронулась.

– Главное, сиди так, чтобы все потенциально одинокие парни сразу же поняли, что ты одинока и готова на всё! – инструктировала её подруга, когда они сидели за столиком, дожидаясь пока Максим сделает заказ. – Сиди с одиноким видом. Ну не с таким похоронным – так ты всех испугаешь. Можешь строить глазки всем, кого увидишь на расстоянии километра. И, главное, делай вид, что тебе с нами скучно.

«Нисколько в этом не сомневаюсь, вы оба явно не интеллектуалы», – про себя ответила ей Лера. Она покорно покивала.

Вскоре им принесли их заказ. Лера обычно не пила, так как совершенно не переносила спиртное (возможно, поэтому и осталась до сих пор девственницей), но сегодня решила: «Гулять, так гулять!», и заказала бокал «мартини» с оливкой. Ей всегда было интересно, почему «мартини» всегда предлагают с оливкой, а не с таранкой какой-нибудь. Им подали жаренную картошку с котлетой и салатом и несколько салатиков. Максим явно не скупился.

– Не бойся, раскручивай его, как хочешь: у него куча денег, – шепнула ей на ухо Аня.

– О чём это вы шепчитесь? – вполне добродушно, даже игриво осведомился он.

– Я рассказываю Лере, как ты хорош в постели, – заулыбалась Анюта, хлопая ресничками со своим обычным глуповатым видом. – Хочу сподвигнуть подругу на сексуальные подвиги.

– Дело хорошее, – усмехнулся парень, стрельнув глазами на Леру. – Только пускай она сама решает, с кем лишаться девственности. Невинность-то её, а не твоя!

– Я же не собираюсь её насиловать! – обиженно заявила Аня Радужная. – Просто хочу сделать её счастливой!

Максим посмотрел на свою девушку с умилением. Мол, какая ты хорошая и добрая, Анюточка!

Аня пододвинула свой стул поближе к стулу своего парня. Они оба уткнулись друг в друга, как собачки прикасаются носами, совершенно игнорируя Леру. Одна его рука уже покоилась на округлом Анином плече, а другая – поглаживала её колено, поднимаясь всё выше и выше.

Впрочем, Лера постаралась выполнить инструкции подруги, хотя они и казались ей совершенно идиотскими. Она осторожно осматривала зал в поисках свободных парней. В ярких вспышках света люди казались сюрреалистическими паяцами, дёргающимися под звуки электронной музыки, как сломанные роботы. У них были отупевшие, сосредоточенные лица. Многие во время танцев зажимались друг с другом, или сжимали в объятиях какую-нибудь бутылку со спиртным: от ром-колы, до всех сортов пива.

Мало-помалу она начала испытывать возбуждение охотника, подстерегающего в кустах дичь. Однако, к её глубокому огорчению, все понравившиеся ей парни были заняты цепкими девицами, которые даже не ходили в туалет, чтобы их парней никто не увёл. Они держали их за руки, прижимались всем телом и оглядывались вокруг с враждебным видом, на всякий случай предостерегая соперниц своими кинжальными взорами. Тяжело вздохнув, Лера подтянула к себе бутылку «мартини» и снова наполнила опустевший бокал. Неожиданно она спиной ощутила чей-то взгляд. Она медленно обернулась с бокалом в тонких, длинных пальцах недобитой аристократки. На неё смотрел симпатичный блондин в чёрном. Его лицо было, быть может, слишком резко очерчено, губы слишком тонки, а глаза чересчур блеклыми, но… Он был симпатичным, и он смотрел на неё!

Лера внезапно покраснела, опустив голову. Её рука так дрожала, что мартини начало расплёскиваться по столу. Она быстро поставила бокал, затем резко отдёрнула руку. Она ощущала, что её бьет дрожь. Не выдержав, снова обернулась. Он продолжал на неё смотреть. Затем встал и медленно подошёл к столику.

– Привет, – его рука легла на её хрупкое плечо, – как насчёт потанцевать?

Лера не умела танцевать, но отлично умела импровизировать. Правда, несколько раз она таки наступила на его ботинки.

Пару раз глянув на свой столик, Лера увидела, что подруга оторвалась от Максима и подбадривающее улыбается ей.

«Что ж, может, это действительно мой шанс наконец-то лишиться девственности?» – вдруг подумала она, краем глаза рассматривая парня, с которым кружилась в медленном танце. У него была, по её мнению, очень даже неплохая фигура и мужественное лицо. Правда, почему-то перед её глазами мелькнуло лицо того самого Дениса, которого она встретила в библиотеке.

«Да, с тем мальчиком я бы куда охотнее пошла танцевать!» – честно призналась себе девушка. «Он ведь такой красивый! Но он для меня слишком мал – ему ведь только восемнадцать. Я для него уже старуха», – с грустью подумала Лера. Возраст навалился на неё, как могильная плита. Она вдруг ощутила себя отрезанной от этой толпы, состоящей в основном из молодых людей.

Но Лера сделала над собой усилие, она улыбалась парню и благосклонно выслушивала его комплименты. Впрочем, их было не слишком-то много и все – до ужаса банальны. Скорее всего, вычитаны из дешёвых любовных романов.

Общаясь с Игорем, Лера вдруг с ужасом поняла, что ей с ним совершенно неинтересно. Хотя они оказались ровесниками, и он благосклонно отнёсся к её возрасту. Она благополучно умирала от скуки, частенько возвращаясь за свой столик под предлогом доесть то, что остывало в тарелке. Ей уже хотелось, что бы он нашёл кого-то другого и оставил её в покое. Но Игорь не отставал. Леру даже насторожило его непонятно упорство.

«Он что – маньяк? Или у него плохой вкус на девушек?» – подумала Лера, снедаемая беспокойством и комплексами. «Что он мог во мне найти? Да, он далеко не красавец, но у него есть деньги, это видно. А значит, он может купить любую красотку, не отягощённую моральными комплексами».

Девушка снова словила себя на пустоте и отчуждённости, появляющейся в ней каждый раз, когда она с кем-то знакомились. Волной накатывало разочарование, холодная брезгливость… и желание оказаться от парня на краю земли. Ей хотелось закутаться в свой кокон, сбежать домой, спрятаться под одеяло… И снова остаться одной. И вздохнуть от облегчения, что никто не будет претендовать на её свободное время, ставить какие-то идиотские условия, приставать с непонятной ревностью и… сексом.

Вот чего она на самом деле боялась! Она вспоминала излишне откровенные разговоры подруг, которые признавались, что в основном секс им не нравится. Что они всегда имитируют оргазм, что бы не получить по голове от своего любовника. Что бы он не обозвал её фригидной лесбиянкой. В основном её подружки занимались сексом только для того, что бы выкачать из мужчин побольше денег, подарков… И хрупкую надежду на брак.

А замуж они хотели только ради денег.

Танцуя с Игорем очередной танец, и ощущая его излишне похотливые прикосновения к своему телу, Лера вспоминала недолгое, неудачное замужество Анюты.

Её восхитило, что Анюта просто взяла парня за «жабры», и просто сказала не терпящим возражения голосом: «Так, всё, мы женимся!» И так сильно к нему пристала, что он всё-таки действительно на ней женился.

Некоторое время они жили относительно счастливо: Славик ей изменял, но давал деньги, а Аня гуляла, редко бывая дома. Затем ему это надоело, и он просто ушёл. Так настойчивая девица, когда ей срочно нужны были деньги, вламывалась к нему в квартиру, пользуясь тем, что ключи он у неё не догадался отобрать, и, даже заставляя Славика в постели с другой, – нагло требовала оказать ей финансовую поддержку.

И всё это продолжалось до того, как Славик не поменял замки и не развёлся с ней официально.




ГЛАВА 3


Рано утром её пробудил длительный, настойчивый телефонный звонок. Лена застонала, попытавшись забраться с головой под одеяло, завернуться в тёплый кокон и отключиться от реальности. Но… реальность настойчиво продолжала трезвонить.

Пришлось ей вскочить и кинуться к аппарату, стоявшему в коридоре. Осенний холод сразу пробрал её до самых костей.

– Да? – просипела она в трубку, разглядывая в зеркале свой бледный лик. По утрам она выглядела гораздо старше, чем обычно.

– Ну, как, рассказывай?! Он тебя трахнул? – завопила Аня радостно-предвкушающим голосом.

– Нет, ничего не было.

– Почему?! Неужели ты упустила и этот шанс? Нет, я тебя не понимаю! Я потащила тебя в ночной клуб со своим парнем, который был не в восторге от твоего присутствия – ведь он хотел побыть со мной наедине! А ты! Как ты могла! Знаешь, если ты так хочешь умереть старой девой – так и скажи. Что бы я больше не напрягалась.

– А что ты хотела? Что бы я отдалась первому встречному? Я едва от него сбежала! Он хотел затащить меня в свою машину и… изнасиловать. Представляешь, он схватил меня за голову, и начал нагибать к своим штанам… Наверное хотел, чтобы я ему минет сделала.

– Ну да, ты же не умеешь… Так бы ему и сказала. Он что, зверь какой?

– Хуже, – мрачно пробормотала девушка. – Он мужчина. Это уже диагноз. Они все идиоты.

– Естественно, – легко согласилась Анюта. – Но тебя никто не просит говорить с ним на какие-то умные темы… Просто переспи с ним, и всё. Надеюсь, у тебя хоть хватило ума оставить ему свой телефон? Может, он всё-таки тебе позвонит, – с сомнением произнесла она. – Хотя нет, вряд ли. Я бы на его месте не позвонила бы. Ты ведь не писанная красавица, да и не молодая уже. Почти старуха.

– Спасибо на добром слове! – с горечью проговорила девушка. – Я всегда знала, что ты – моя настоящая подруга. По-твоему, я должна была отдаться этому потному, пьяному, гадкому и грубому существу мужского пола? С первой встречи? Может быть, прямо в ночном клубе, на глазах у танцующих? Или в туалете – это же так романтично! Ах, да, у него есть машина. Идеальный сексодромчик! Но я так не хочу, понятно! Я хочу романтики, любви… Уважения в конце концов.

– Дура ты, Лера, – устало сказала Аня. – Такого в реальной жизни никогда не бывает. Это всё любовные романы – нельзя же воспринимать их всерьёз! Ты живёшь в плену иллюзий. А мир штука жестокая. Надо брать то, что дают. И тогда, когда дают. А ты упустила свой шанс, поздравляю!

– Спасибо! Знаешь, я очень счастлива, что успела сбежать от этого насильника. Извини, но на принца моей мечты он даже отдалённо не похож.

– Слушай, у тебя куча комплексов. Может тебе в следующий раз, когда будешь знакомится с мужчинами, выпить водки? Или покурить чего-нибудь покрепче?

– Не знаю, – Лера тяжело вздохнула. – Может быть, мужчины не для меня?

– Может тебе уйти в монастырь? По крайней мере, там твоя невинность будет всех безумно радовать. Хоть польза какая-то от воздержания будет. Ладно, я бегу к своему любимому, мы едим в Прагу на неделю. Представляешь, он мне за пару дней загранку сделал! Правда, кучу денег выложил. Так что я теперь модная – еду за границу!

– Для меня заграница – это всё-таки Америка, Англия или Италия, – с явной завистью заметила Болецкая.

– Ты и в Москве никогда не была! – фыркнула Аня, прекрасно разобравшись в её чувствах. – Так что молчи уж! Так что созвонимся дней через восемь. Я обязательно привезу фотки и всё тебе покажу! Обещаю – ты просто сдохнешь от зависти!



Выговорившись, девушка немного успокоилась, хотя её по-прежнему терзала острая зависть. На этой почве у неё даже изжога появилась. Желудок противно заурчал.

Она зябко обхватила себя тонкими руками и отметила, что её до сих пор трусит. Она побежала на кухню, дрожащими пальцами налила себе успокоительного и быстро выпила его.

«Что ж, теперь мне должно стать легче!» – решила девушка. «Нет, но почему все мужики – такие свиньи? Какое он имел право предлагать мне ТАКОЕ в первую же нашу встречу? Ах, да, он же, скорее всего, и хотел ограничиться только этой встречей… Чтобы завтра на этой же дискотеке подцепить себе кого-то другого… Ещё одну одинокую дуру, которая настолько сошла с ума, что мечтает о принце!» – с горечью подумала она.

Перед её внутренним взором появилась счастливая Анюта, которая уезжает за границу – пусть и в ближнее зарубежье. А она… она торчит здесь. До скончания века. И до конца своей нелёгкой жизни будет любоваться отвратительными многоэтажками, осточертевшим Крещатиком, и теми же самыми парками, которые, скорее всего, к её сорока годам будут полностью вырублены, а на их месте построят такие же ненавистные многоэтажки. Словно могильники для живых.

Девушка вдруг ощутила себя заживо похороненной. Пленницей какой-то картины, где её нарисовал бездарный художник, заключив в плен рамки и закрыв стеклом для верности – что б не сбежала.

«Никогда, никогда мне не вырваться из плена банальности и каждодневного повтора, как в фильме «День сурка»!» – эта мысль добила мозг, как дятел – дерево.

Впрочем, дятлы, как подозревала она, тоже вскоре вымрут. И вообще все умрут, кроме толстых дядь-бизнесменов, которые будут ездить по городу в наглухо закрытых лимузинах, с кислородными масками на своих свиных мордах.

Ведь, вырубая деревья, эти люди-доллары как-то не связывали их наличие – или отсутствие – с воздухом.

…Быстренько собираясь на работу, Лера вдруг осознала, что безбожно опаздывает. Она затравленно глянула на часы и, накинув то, что первым подвернулось под руку, и соответствовало погоде, – кинулась вон из дома.

Подбегая к остановке троллейбуса, девушка увидела, что он уже вот-вот отъедет. Она ускорила бег, словно шла на олимпийский рекорд. Догнала, вскочив в него в последний момент. Сразу же за ней двери закрылись.

Ей удалось найти свободное сидение и сесть. Неожиданно ей стало очень плохо – начались рези в нижней части живота; боль была такой сильной, что девушка едва удерживалась от крика.

На работу она всё-таки успела. Не утерпев, рассказала начальнице о болях.

– Ничего, поболит – и перестанет, – равнодушно заметила та, пододвигая к ней кипу толстых папок и несколько листиков с актами. – Вот, будете акты писать.

Лера знала, что писать акты – это работа Анны Митрофеевны, но спорить не стала. В конце концов, если кто-то начальник, то ты просто обязан быть дураком!

«Ты начальник – я дурак, я начальник – ты дурак», – вспомнила Лера известную советскую пословицу. И принялась трудиться, стараясь не обращать внимания на свои страдания. Она привыкла справляться с болью по известному методу: поболит – перестанет. Но боль не переставала и даже усилилась. Вот тогда Лера не на шутку перепугалась, вдруг подумав о смерти.

Когда наступил обеденный перерыв, она оделась и кинулась в студенческую поликлинику. Те ведь всё-таки находилась ближе, чем её родная поликлиника. Там девушку не хотели обслуживать, так как она была заочницей, но, ошалев от страданий, Лера вдруг обрела несвойственную ей настойчивость и наглость. Её осмотрели, толстая врачиха радостно произнесла: – Будут резать. У вас аппендицит. Сейчас вызовем скорую. Она продемонстрировала ей градусник: – Видите? У вас поднялась температура и другие симптомы совпадают.

Леру посадили в коридор ждать приезда скорой вместе с ещё одной девочкой, у которой была язва. Девочке было восемнадцать, и она обладала хорошенькой физиономией и громадными коричневыми синяками под глазами, которые портили весь эффект. Девушка тот час же выудила из кармана мобилку и начала звонить родным. Лера поглядела на неё с некоторой завистью. Лично ей никак не удавалось скопить денег на мобилу, всегда находились более важные и необходимые ей вещи. Или она снова наговаривала на телефон астрономические суммы, и все свободные деньги уходили на оплату счетов.

Ей вдруг почудилось, что она – на необитаемом острове. Покинута всеми.

Наконец, прибыл врач. Он быстро осмотрел её, нажав на нужные точки живота. – Да, аппендицит, – безапелляционно объявил он ей. – Будем резать.

Лера похолодела. Она ужасно боялась всяческих операций. Наверное потому, что за всю жизнь пережила только вырезание гланд. Хотя она мало что помнила из своего детства, в основном короткие обрывки, но эта зверская сцена встала перед её глазами, как яркий кадр из фильма. Она сидит на кресле, её руки и ноги привязаны. На коленях разостлана простыня, ей просят плевать туда кровью. Простыня вся в крови, как будто на ней кого-то прирезали.

Их посадили в скорую. Лера очень хотела попросить у новой знакомой Ксюши мобилку, чтобы позвонить матери, но постеснялась. Она всегда боялась стать для кого-то обузой.

В больнице их отвели в комнату на первом этаже, где стояло множество кушеток. Им предложили лечь. А потом молодой, довольно симпатичный хирург, снова ощупал их животы.

– Аппендицит. Будем резать, – повторил и он коронную фразу этого дня. – Созвонитесь со своими родителями, пусть вам привезут паспорт и необходимые вещи. Ну там халат, зубную щётку, тапочки, кружку с ложкой. Он посмотрел ей прямо в глаза: – Запомните, вам пока нельзя кушать, так как, скорее всего, вам будут делать операцию: вырезать аппендицит. Можно пить только минеральную воду без газа. А сейчас вы обе идите в комнаты пятнадцать и тринадцать, – сдадите анализ крови и мочу.

В палате Лера сразу же познакомилась с хорошенькой блондинкой лет тридцати – соседкой по койке. Той должны были вырезать жёлчный пузырь, где появились камни. Но женщина держалась уверенно, сообщив, что она сама договорилась насчёт госпитализации и проведения операции.

– Конечно, придётся заплатить, – мило улыбнувшись, сообщила ей блондинка. – Я уже и деньги приготовила. Я ведь не хочу быть изуродована шрамом! Можно ведь сделать большой надрез, а можно вытянуть жёлчный пузырь через небольшие дырочки. Но это стоит дороже, конечно!

Кроме боли, Леру жутко мучил страх перед будущей операцией. К тому же, лежащая в палате студентка, которой уже вырезали аппендицит, начала рассказывать всякие страшилки о том, что местный наркоз может не подействовать, но тебя всё равно разрежут, даже если ты будешь кончаться от боли. Лера очень явственно представила себе ощущение режущего её скальпеля… Ей стало совсем плохо. К тому же у неё почти не было денег – с собой она взяла лишь небольшую сумму. Она знала, что мать, как всегда, скажет, что «Всем тяжело» и «У меня тоже нет денег!»

– Слушай, если хочешь, я одолжу тебе карточку, позвони родным, – предложила блондинка Аля, тронутая страдальческим выражением её лица.

– Спасибо! – с облегчением поблагодарила она, принимая карточку. – А то у меня ничего с собой нет. Понимаешь, когда я шла сегодня утром на работу, я и не предполагала, что могу сюда попасть.

– А я вот знала. Я понимала, что рано или поздно мне придётся удалять жёлчный пузырь… И, мне сказали, что лучше раньше, чем позже. Аля тяжело вздохнула. – Врачи рассказывали, что после операции какие-то другие органы будут выполнять функции моего жёлчного… Хотелось бы верить… но что-то не вериться. Ума не приложу, как я буду без него жить!

… – Мама, я тут в больницу попала, – начала Лера, позвонив к матери на работу. – Привези мне, пожалуйста, халат, тапочки, кружку с ложкой и деньги. А ещё паспорт. Еду можешь не нести, так как мне нельзя есть.

– Допрыгалась! – проворчала мать в трубку. – Вот что значит быть старой девой: всякие болячки начинают цепляться. Это у тебя из-за воздержания, можешь мне поверить. А я ведь тебе говорила, я ведь тебя умоляла: найди себе хоть кого-нибудь! Но нет, ты же меня никогда не слушаешь! А годы идут… Ты знаешь, сколько молодёжи умирает от всяких болячек и несчастных случаев? Хочешь умереть девственницей?!

– Мама! – простонала Лера. – Знаешь, как у меня болит живот? Я сейчас не в состоянии выслушивать твои нотации! К тому же за мной очередь. И всем этим людям тоже очень надо позвонить!

– Ладно, – смилостивилась Людмила Ивановна Болецкая, – но я смогу приехать только после работы.

– Неужели тебя по такому случаю не отпустят домой пораньше? – разозлилась Лера. Ей уже надоело, что кроме нотаций по любому поводу (и без повода) она почти ничего от неё не получала. Деньги она зарабатывала себе сама, ещё и папа высылал каждый месяц, а мать… Мать была кукушкой. – Неужели я тебя так часто о чём-то прошу? Блин, ты бы, наверное, и на мои похороны с работы не стала бы отпрашиваться. Как же, работа важнее!

– Старые девы становятся истеричками, – сообщила ей мать нравоучительным тоном. – Хорошо, я попробую отпроситься.

– Да, ещё привези мне телефонную карточку, тут нет бесплатных телефонов.

После беседы с матерью Лера тут же перезвонила Тане Песочной, хоть и ощущала угрызения совести, что так бессовестно пользуется чужой добротой и карточкой.

– Привет, прикинь, я в больницу попала! Когда троллейбус догоняла, у меня живот разболелся, думала – умру, – взволнованно затараторила она.

– Да? А я вот с таким мальчиком познакомилась в метро – ты не поверишь! Такой лапочка! У него совершенно отпадная мобилка и потрясающая золотая цепочка. А какие у него глаза, а губы! Просто кино-герой.

– Солнце, я говорю с чужой карточки и не могу выслушивать подробности твоих новых приключений. Слушай, может заедешь ко мне? Мне тут так тоскливо, так одиноко. Я просто с ума схожу!

– Извини, но у меня сегодня вечером свидание, а мне ещё нужно подготовиться к нему. Я так и не решила, что надену. Может, ты что-нибудь посоветуешь? Ты ведь знаешь мой гардероб.

– Давай я потом тебе посоветую… когда выпишусь. Кстати, мне, скорее всего, будут операцию делать. Аппендицит вырежут. Врачи сказали, что у меня все симптомы воспалённого аппендицита.

– А, ну тогда пока, – Таня поспешно положила трубку.

Оглушённая, потерянная, разочарованная, – Лера позвонила Ане.

– Привет, угадай откуда я тебе звоню?

– Неужели из постели? Ты там с мальчиком? И как его зовут? Или ты ещё у него не спросила?

– Да, ты удивительно проницательна: я только что лежала в постели. Я сейчас в больнице.

– Что с тобой? – голос Ани не радовал богатством эмоционального спектра. Он был холоднее айсберга.

– Аппендицит. Жутко живот болит. Я даже испугалась, думала… думала, что умираю.

– Аппендицит лучше, чем беременность. Аборт не придётся делать. Так что тебе ещё повело.

– Беременность мне пока не грозит. Может, ты заедешь ко мне? Мне так одиноко… так страшно.

Лера ощутила, как по её щекам катятся слёзы, и длинный больничный коридор медленно расплывается у неё перед глазами.

– Не знаю. Скорее нет, чем да. Мне завтра надо в вуз – контрольные завезти. А их ещё надо купить. А я всегда откладываю на последний день.

Третей подруги, Саши Пугаловой, вообще не было дома.

«Небось шалавится с кем попало, как обычно», – сердито подумала Лера. Она в сердцах швырнула трубку и пошла в палату по коридору, где разгуливали медсёстры, врачи, больные и сквозняки. Жизнь показалась ей медленной дорогой в ад.

… Придя в палату, Лера обнаружила, что восемнадцатилетнюю Катю окружили родственники. Они буквально забросали её кровать кульками с дорогой снедью, навезли разных нужных вещей.

– На выходные у меня вечеринка, я всё равно отпрошусь, – говорила она матери. Вскоре вошёл молодой врач и предупредил Катю, что именно ей не следует кушать. Выходило, что практически всё. И курить тоже запретил.

Не успел врач выйти, как Катя принялась уминать разные вкусности: киви, апельсины, сырые сосиски, оголяя их от прозрачной шкурки. Всё, что ей запретили. Причём в таких количествах, что ошалели все.

– Девочки, где тут покурить можно? – обратилась она к Лере и Але. Остальные кровати пока пустовали.

Лера с Алей молча переглянулись.

Ночью рядом с Лерой положили страшную, измождённую женщину, напоминающую мумию. По разговорам врачей с этой женщиной, Лера поняла, что та слишком долго терпела боль, не желая обращаться к врачам, чтобы не потерять работу. Её тут же повезли в операционную. По глазам врачей она поняла, что эту женщину уже вряд ли спасут. Она плохо спала, а утром Аля узнала, что у той женщины вырезали поджелудочную, которая уже сгнила.

Больница всё больше напоминала ей камеры смертников в тюрьме.

Жалобные и страшные рассказы пациентов, нетвёрдая поступь недавно прооперированных, торчащие из их животов длинные трубки, которые они бережно придерживали рукой, когда шли в туалет – всё это навсегда врезалось в память. Рядом с Лерой, на опустевшую кровать женщины с поджелудочной (точнее, уже без поджелудочной), уложили старую бабку. Очень долго немолодой хирург втолковывал забитой сельской бабке, что ей срочно необходима операция, – но та всё равно сбежала из больницы, так как панически боялась операций и врачей.

«Я хочу умереть у себя дома, а не под скальпелем!» – твёрдо сообщила она, безумно сверкая глазами. И ушла, держась за стенки.

Затем была постоянно кричащая от боли бабка, кровать которой выставили в коридор, так как она постоянно падала на пол… и всем мешала. Направляясь с туалет или на процедуры, или просто так пройтись, Лера была вынуждена проходить мимо этого старого, скорченного тельца, уже мало напоминающего живое существо.

Лере чудилось, что её заточили в комнате страха. Она находилась в прострации, страдая и от голода. Ни одна из подруг так и не появилась. Молодой врач предложил повременить с операцией, сказав, что порезать её они всегда успеют. Но кушать ей всё равно запретили. И выписали какие-то таблетки.

Направили к гинекологу, но врач болела. Сделали УЗИ и определили, что у неё камень в почке. Через пару дней боли полностью прекратились, но температура не падала, что указывала на воспалительный процесс в организме. Дня через два ей разрешили кушать. В больнице, по её неприхотливому мнению, кормили неплохо. Однако вечернюю манку не мог есть никто. Аля и другие, новые пациентки, делились с ней едой и водой. Лера ощущала себя нищенкой. Мать пришла раза два, принесла вещи и деньги… а потом уехала в командировку, оставив её совершенно одну. Сотрудники с работы, разумеется, тоже не пришли. Лере продуло правое ухо, на которое она почти перестала слышать.

Через неделю её выпустили… выписали.

Её охватило ощущение нереальности, словно она вдруг ожила, и попала в мир живых из ада. Девушка ощущала незримую стену между собой и другими людьми – обычными прохожими. Словно прошла через что-то такое, что навсегда сделало её ДРУГОЙ.

Возвращаясь домой на троллейбусе, стискивая в руках кульки с одеждой и другими больничными вещами, она временами впадала в прострацию. Ей чудилось, что она сама стала нереальной, почти призрачной. Её чувства и мысли медленно растворялись в ледяном осеннем холоде, как сахар в чае. Словно чья-то невидимая рука осторожно мешала ложечкой напиток Её жизни. Перемешивая грешное с праведным.

Ей вдруг в какой-то миг показалось, что душа её застыла в теле, как желе в формочке.






ГЛАВА 4




После того, как она наконец-то попала домой, Лера Болецкая в первую очередь позвонила на работу и сказала сразу же расстроившейся начальнице, дуре Митрофеевне, что завтра уже будет на работе. Затем кинулась звонить подружкам.

– Привет, – мажорным тоном проговорила Аня. – А, это всего лишь ты.

– Да, извини, это я, а не Брэд Питт. Кстати, меня уже выписали из больницы. Как насчёт это дело отметить?

– Отметить, это круто! – сразу же обрадовалась Аня.

Лера словно воочию представила себе эту манерную красавицу блондинку, всегда старающуюся оказаться перед зеркалом или любой отражающей поверхностью, чтобы всегда иметь возможность вдосталь любоваться своей красотой. – Слушай, а давай моего богатенького Буратино раскрутим? Да, так и сделаем. Слушай, давай я ему позвоню, а потом перезвоню тебе!

Через полчаса подруга действительно ей перезвонила.

– Слушай, Максимчик согласился! Он уже позвонил и заказал нам столик в ночном клубе "Тёмные ночи" на завтра. Я уже пригласила Таню. Девушка помолчала: – Слушай, можно я тебя попрошу: не приглашай, пожалуйста, Сашу Пугалову. Она такая страшная!

– Но я тоже отнюдь не красавица, – ровным тоном заметила девушка.

– Но ты же моя подруга! Тебе я это могу простить.

– Ну спасибо! Как мило с твоей стороны, что ты меня терпишь, несмотря на моё патологическое уродство!

– Пожалуйста, – Аня, как всегда, не уловила иронии. – Значит, я буду с Максимом, наша общая подруга Таня на этот раз тоже будет одна. Её в очередной раз кинули. Представляешь, её новый парень целую неделю присылал ей розы, а потом переспал, и – бросил. Всё как обычно. Так что бедняжечка в этот раз будет такой же одинокой и несчастной, какой обычно бываешь ты. Почему это – я тоже буду с мальчиком, – вырвалось у Леры.

– Да?! Интересно будет на него посмотреть… наверное урод какой-нибудь. Ладно, в общем, записывай когда и где. Завтра в одиннадцать вечера возле твоего дома. Мы тебя и твоего парня довезём. А то пока ты там на общественном транспорте доберёшься…

Кладя трубку, Лера ненавидела и презирала саму себя. Ну зачем она сказала Ане про парня, тем более, несуществующего? Вроде ей станет легче от собственной выдумки!

Лера в сердцах ударила кулаком по стене – изо всех сил. Боль разлилась по руке, как жгучее лекарство. – Я не страдаю от одиночества! – закричала она. – Мне хорошо одной! Мне не нужны никакие мужчины! Мне вообще никто не нужен!

В последнюю свою фразу она вообще не поверила. Но она была такой сладостной…

Собственная печаль навалилась тяжким, слишком тяжким грузом. Тяжестью могильной плиты для заживо похороненных.

На следующий день девушка снова отправилась на свою постылую работу. Начальница, разжиревшая ещё больше, глядела на неё волком. – К вам какой-то парень заходил… А вы, как обычно, опаздываете. Сегодня я уйду пораньше, так как пришла на полчаса раньше вас!

"Я опоздала-то всего на пять минут, и кто ей лекарь, что она приходит раньше рабочего времени. Но пусть уходит, мне даже лучше будет. А что за парень, интересно? Наверное с какого-то отдела, хотел найти нужную информацию. А так как все знают, что Митрофеевна давно выжила из ума, то обращаются ко мне", – подумала она, демонстрируя начальнице абсолютно равнодушное лицо.

Ближе к вечеру толстая женщина уплыла, как нагруженный пароход, медленно и плавно. Лера вздохнула свободнее, так как постоянно сидела, как на иголках, потому что у начальницы была отвратительная манера каждые десять минут окликать Леру, проверяя её наличие в зале, словно давно уже последнего зрения и совести лишилась. Девушка достала из своего ящика, – где начальница время от времени делала ревизию, так как Анна всегда всех судила по себе и подозревала в воровстве, – очередной любовный роман и углубилась в него.

Вечер окрасил небо в тёмно-синее и разукрасил звёздами. Но ярче звёзд сияли городские неоновые огни, освещая мертвенные лица прохожих. Библиотека в этот вечер была пуста, как пустыня. Лера зевала, лениво поглядывая на часы и мечтая о том моменте, когда она сможте уйти.

Неожиданно в зал вошёл Денис.

– Привет, – довольно фамильярно поприветствовал он девушку, что той только польстило, так как она ощутила себя молодой. – Я прочитал твою книгу. Он протянул ей книжку. – Я заходил к тебе утром, но тебя ещё не было.

В голову девушки пришла неожиданная мысль: – Слушай, а что ты делаешь сегодня вечером? Если я приглашу тебя в ночной клуб, то тебя отпустят? Понимаешь, – она смущённо опустила глаза, – я была в больнице и сегодня мы празднуем моё выздоровление. Все мои подруги, их две, будут с парнями. А я одна. Сам понимаешь, мне неудобно.

– Ну… мы же почти незнакомы. К тому же у меня нет таких денег.

– Денег и не нужно платить: платит парень моей подруги. – Лера смутилась окончательно, потупив взгляд.

– А когда это будет?

– Сегодня. В одиннадцать вечера нас подкинут на машине.

– Хорошо, когда к тебе подъехать?

– Запиши мой телефон и адрес, – девушка говорила, как во сне, не веря, что ТАКОЙ парень действительно согласился сыграть роль её парня! "Неужели я ему нравлюсь?" Она боялась поверить своему счастью.

Вскоре он ушёл, но обещал вернуться, как незабвенный Карлсон. Она готова была прыгать от радости.






ГЛАВА 5




Мысли Дениса Икорова не отличались оригинальностью. Он, гуляя по улицам, размышлял о том, как здорово будет на халяву пожрать и выпить. На самом деле собственное безденежье доводило его до бешенства. Как так, в восемнадцать лет почти не иметь карманных денег? Нет, родители всегда хорошо его одевали, платили за его учёбу в колледже и покупали ему проездной. Своих, карманных денег у него практически не было. О самой же Лере он практически не думал – она мало занимала его. Все мысли Дениса были сосредоточены на карьере, которую он смутно себе представлял, всё-таки понимая, что не имеет ни денег, ни связей. Но самоуверенность его была велика. Денис был просто убеждён, что такой замечательный и красивый парень обязательно когда-нибудь пробьется. Он уже заканчивал колледж и строил радужные планы насчёт престижного университета.



… Лера жутко нервничала, у неё холодели руки, сердце стучало, она совершала массу совершенно ненужных движений. Раза три сходила в туалет, раз пять мазала дезодорантом подмышки и другим, специальным дезодорантом для рта, постоянно освежала дыхание. Где-то у себя в гардеробе девушка таки отыскала коротенькую чёрную юбочку и полупрозрачную чёрную кофточку. Про кофту она точно помнила, что её отдала ей подруга, Саша Пугалова, которой быстро надоедали вещи. Обычно девушка благодарила, а потом раздавала подарки, так как считала, что ей не идут прозрачные кофты, короткие юбки и другая одежда в таком же роде. Эту же кофту она просто забыла отдать, засунув её в гущу вещей. Теперь же Лера благословляла свою забывчивость с грустью вспоминая о розданных ею сексуальных "прикидах". Про юбку же она не могла вспомнить, откуда та взялась, как не ломала себе голову. Впрочем, ей было всё равно.

Девушка расчёсывала свои длинные светлые волосы, пристально разглядывая себя в зеркале, чтобы проверить, замазала ли она тоналкой все морщинки, когда раздался звонок в дверь. Сильно вздрогнув, Лера чуть не уронила расчёску.

– Приветики! – на пороге радостно улыбался Денис. – Надеюсь я не слишком рано? Понимаешь, предки куда-то ушли, а дубликат ключа мне никак не сделают – я свой потерял. На самом деле родители не давали ему ключа, так как считали, что парень будет тайком приводить домой дружков и предаваться невинным порокам, вроде рассматривания порножурналов, курения и распития спиртного. Правда, дома почти всегда находилась бабушка, но и она любила уходить к своей закадычной подружке из соседнего подъезда. Денис часто не хотел возвращаться домой к сварливой бабке, вечно полупьяному родителю и противной матери, которая вечерами развлекалась тем, что «пилила» всю семью визгливым голосом.

Девушка улыбалась, чувствуя, как дрожат губы, и показала ему на тапочки, которые ещё раньше достала специально для него.

– Извини, у меня нет мужских, – пролепетала она, заворожено глядя на его такое красивое лицо и накаченную фигуру.

– Ничего, – парень ловко влез в розовенькие тапочки с весёлыми свиными мордочками.

– Это самые большие, – снова начала оправдываться девушка.

На самом деле она чувствовала себя очень неловко. Разница в возрасте постоянно мелькала у неё в голове.

«Ему только восемнадцать, а мне уже двадцать восемь!» – она могла думать только об этом. К тому же она настолько редко общалась с представителями мужского пола, что уже и забыла, как это правильно делается. Единственное, что она запомнила на всю жизнь – что мужчины очень обидчивые существа.

«Интересно, не разучилась ли я кокетничать? А как на мне смотрится этот сексуальный «прикид»?»





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66993648) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.