Книга - Хомский без церемоний

Хомский без церемоний
Боб Блэк


Ноам Хомский, по мнению газеты Нью-Йорк Таймс, самый значимый интеллектуал из ныне живущих. В России он тоже популярный автор, один из властителей дум. Боб Блэк в этой книге рассматривает Хомского как лингвиста, который многим представляется светилом, и как общественного деятеля, которого многие считают анархистом. Пришла пора разобраться в научной работе и идеях Хомского, если мы хотим считаться его единомышленниками. И нужно быть готовыми ко всесторонней оценке его наследия – без церемоний.





Хомский без церемоний



Боб Блэк



Переводчик Александр Умняшов

Редактор Иван Смех

Иллюстратор Уильям Хит Робинсон

Дизайнер обложки Полтора дезертира



© Боб Блэк, 2021

© Александр Умняшов, перевод, 2021

© Уильям Хит Робинсон, иллюстрации, 2021

© Полтора дезертира, дизайн обложки, 2021



ISBN 978-5-0053-7922-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




Вступление


Рец. на кн: Chomsky on Anarchism // Selected and edited by Barry Pateman. Edinburgh, Scotland and Oakland, California: AK Press, 2005; а также: Occupy. By Noam Chomsky. Brooklyn, New York: Zuccotti Park Press, 2012.



Позвольте отметить, что я не считаю себя анархистским мыслителем – Ноам Хомский.[1 - Chomsky on Anarchism. P. 135. Далее ссылки на страницы этой книги будут появляться в скобках внутри текста.]

В Соединённых Штатах мы можем делать почти всё что захотим – Ноам Хомский.[2 - Chomsky N. Occupy. Brooklyn, NY: Zuccotti Park Press, 2012. P. 91.]


Позвольте отметить, что в одном я с ним согласен. Ноам Хомский – не только самый известный в мире анархист. Он самый известный в мире анархист, который таковым не является.

За почти что полвека Хомский написал много книг, – по лингвистике (его академической специальности) и по внешней политике США (это его фобическая одержимость) – прежде чем он или его издатели, AK Press, почувствовали необходимость опубликовать его труды об анархизме. Рекламное объявление на задней обложке сборника «Хомский об анархизме» столь же наивно, сколь и забавно: «в этом потоке публикаций и переизданий» – почти все они, к настоящему времени, это дело рук его нынешних издателей AK Press – «очень мало сказано о том, что именно отстаивает Хомский, каковы его личная политика, его видение будущего».

Выразиться страдательным залогом – «очень мало сказано» – значит уклониться от ответа. Очень мало сказано об анархизме Хомского потому, что книга «Хомский об анархизме» очень мало говорит об этом. В предисловии, написанном от имени коллектива AK Press, Чарльз Вейгл рассказывает: «Я был ещё подростком [это примерно 1980 год], когда впервые узнал, что Хомский был анархистом» (5). То был период, когда некоторые панки подхватили анархизм в качестве лозунга («Anarchy in the U.K.» и всё в таком духе) и субкультурного символа вроде ирокезов. К 1990-м перестал быть модным марксизм и анархизм занял его место. Именно тогда Хомский начал немного рассказывать о своём анархизме американским читателям и слушателям. Продвигаемый AK Press Хомский сочетает в себе благочестие святого с непогрешимостью папы римского.

Есть простая причина, по которой анархизм Хомского стал сюрпризом для Вейгла. Сам Хомский держал это в секрете, чтобы не беспокоить леваков и либералов, для которых он писал книги и подписывал петиции во всю полосу газетных объявлений («Свободу Восточному Тимору!» и т. д.). Поэтому действительно смешно (единственное забавное место в этой в целом очень напыщенной книге), что редактор сборника Барри Пэйтмен может сказать будто «за пределами анархистского движения многие совершенно не знают о либертарианских социалистических корнях творчества Хомского» (5). А всё потому, что эти корни он закопал очень глубоко.

Хомский, чья первая лингвистическая книга была опубликована в 1957 году, а первая лево-политическая – в 1969-м, никогда не писал ни для одной американской анархистской газеты или журнала, хотя он пишет для листков с названиями вроде «International Socialist Review». Он выступил буквально с тысячами речей[3 - McGilvray J. Chomsky: Language, Mind, and Politics. Cambridge, England: Polity Press, 1999. P. 1.] и интервью, но только одно из них, насколько мне известно, дано анархистам.[4 - Chomsky N. Preface // Powers & Prospects. Boston, MA: South End Press, 1996. P. xi.] Зато он часто писал для леволиберальных и марксистских периодических изданий.[5 - «Ноам Хомский, вероятно, самый известный американский анархист, и это несколько странно, учитывая тот факт, что политически он является левым либералом и откровенным реакционером в своей академической специальности – лингвистической теории». – Zerzan J. Who is Chomsky? // Zerzan J. Running on Emptiness: The Pathology of Civilization. Los Angeles, CA: Feral House, 2002. P. 140. Зерзан недавно написал мне: «Обычно он появляется в прогрессивной и марксистско-ленинской макулатуре, например, в International Socialist Review, но внёс ли он когда-либо свой вклад хоть в одно анархистское издание? Я знаю людей в Стамбуле, попросивших его об участии в их зине, несколько лет назад, и он с нетерпением ответил: „я активист, почему бы вам не обратиться к Зерзану?“ Это случилось в стамбульском отеле Хилтон после всех перипетий с кордонами гостиничной охраны, только чтобы поговорить с этим старым говнюком. А он, казалось, даже сконфузился от того, что его могут просто увидеть разговаривающим с этими людьми». – Джон Зерзан, письмо Бобу Блэку, 12 апреля 2012 г.] Судя по рецензируемой книге, его первым и в течение многих лет единственным проанархистским текстом было предисловие к сочинению Даниэля Герена «Анархизм: от теории к практике».[6 - Guеrin D. Anarchism: From Theory to Practice. New York: Monthly Review Press, 1970. Это было марксистское издательство. (В российском издании книги Герена [Радикальная теория и практика, 2013] этого текста Хомского нет, на русском языке он опубл. в: Хомский Н. Заметки об анархизме / Он же. Избранное / Пер. С. Александровского, В. Глушакова. М.: Энциклопедия-ру, 2016. С. 164—185. – Прим. пер.)] Что он был анархистом, Хомский публично признал в 1976 году, в интервью Би-Би-Си (133—48), но эту беседу в США опубликовали только через 27 лет (148).[7 - Chomsky N. Radical Priorities / ed. C.P. Otero. Расширенное изд.: Oakland, CA: AK Press, 2003. P. 211—224. Он написал предисловие к анархистской антологии, вышедшей в Югославии на словенском языке в 1986 году (149—152), которое его несловенские читатели, разумеется, никогда не видели. Интервью для Би-Би-Си было опубликовано в Канаде в 1981 году: Chomsky N. Radical Priorities / ed. Carlos P. Otero. Montreal, Quebec, Canada: Black Rose Books, 1981. P. 245—261.]

«Хомский об анархизме» – это книга, в которой 241 страница, из которой мы можем вычесть шесть страниц сентиментальных, льстивых Предисловий и Введений, так что остаётся 235 страниц. 90 из них – это «Объективность и либеральная наука» (11—100), эссе, которое в 1969 году стало его дебютным политическим текстом. Перепечатывать здесь его не было необходимости, даже если бы оно того стоило, потому что издательство Black & Red в Детройте уже сделало это.[8 - Chomsky N. Objectivity and Liberal Scholarship. Detroit, MI: Black & Red, 1997.] Первая часть этого текста является горьким, хорошо документированным осуждением сторонников войны во Вьетнаме в академической и интеллектуальной среде (11—40). Это шаблон для многих книг, которых написал Хомский. С анархизмом здесь ничего общего. Вьетконговцы не были анархистами. Итак: 235 – 30 = 205 страниц.

Вторая часть этого текста представляет собой критический обзор книги историка Габриэля Джексона о Гражданской войне в Испании.[9 - Jackson G. The Spanish Republic and the Civil War: 1931—1939. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1965.] Хомский убедительно показывает, в отличие от Джексона, что в Испании случилась именно революция, а не просто гражданская война. Испанские рабочие и крестьяне – многие из них были анархистами – сначала разгромили фашистских генералов в некоторых частях Испании, а также обобществили большую часть промышленности и сельского хозяйства, которые они определили под самоуправление. Возможно – по моему мнению и, вероятно, по мнению Хомского, – что если бы поддерживаемое Советским Союзом республиканское правительство не подавило социальную революцию, оно не проиграло бы войну.

Тем не менее, уточнять роль анархистов в истории гражданской войны в Испании – это не значит писать об анархизме и тем более излагать собственное «видение» анархизма. Многие историки, не являющиеся анархистами, описали и задокументировали роль анархистов в испанской революции.[10 - Напр.: Bolloten B. The Spanish Civil War: Revolution and Counterrevolution. Chapel Hill, NC: University of North Carolina Press, 1991; Brouе P., Tеmime E. The Revolution and the Civil War in Spain / trans. Tom White. Cambridge, MA: MIT Press, 1972.] Они делали это до краткой единичной реплики Хомского и продолжили делать после. Поскольку то, что говорит здесь Хомский, на самом деле не является «Хомским об анархизме» – тут нет ничего (по выражению Пэйтмена) про его убеждения и его видение будущего, – я бы вычел всю «Объективность и либеральную науку», хотя для 1969 года это было достойное сочинение, – так что мы сокращаемся примерно до 135 страниц.

«Содержать в себе угрозу демократии» – анархизм должен быть угрозой демократии – это ещё 23 страницы стандартных для Хомского разоблачений средств массовой информации, внешней политики США и других профессоров колледжей, которые с ним не согласны, а также поддержка Хомским демократии, естественных прав и даже его якобы картезианская лингвистическая философия – всё, кроме анархизма; он не упоминается. Итак, давайте вычтем ещё 23 и останется 112 страниц возможного анархизма. Следующий текст, «Язык и свобода» (1970 года) – 16 страниц – к анархизму не относится.[11 - Русский перевод этого публичного выступления см. в: Хомский Н. Язык и свобода / Он же. Избранное / Пер. С. Александровского, В. Глушакова. М.: Энциклопедия-ру, 2016. С. 137—163. – Прим. пер.] У нас осталось 96 страниц возможного анархизма.

Пять из одиннадцати текстов этой книги – интервью, занимающие около 72 страниц. В большинстве из них Хомского об анархизме не спрашивают. Ему обычно задают одни и те же вопросы, на которые он, естественно, даёт одни и те же ответы, поскольку он никогда ни о чём не менял своего мнения.[12 - «Его основополагающие ценности практически не изменились с детства». – Barsky R.F. Noam Chomsky: A Life of Dissent. Cambridge & London: MIT Press, 1997. P. 95. Его политические взгляды тоже практически не изменились с тех пор как ему исполнилось 12 лет. – Rai M. Chomsky’s Politics. London: Verso, 1995 P. 8. Эти авторы демонстративно про-Хомские. Рай является соавтором Хомского в книге «War Plan Iraq».] Тот небольшой смысл, что содержится во всех этих повторяющихся интервью, можно было бы, по моей оценке, уменьшить примерно до 20 или 25 страниц. Это сократило бы анархизм в обсуждаемой здесь книге до 71—76 страниц. Это сводит 35 лет анархистских сочинений Хомского к материалу, достаточному для брошюры. Я не такой плодовитый писатель, как Хомский, но я мог бы написать 70 страниц об анархизме не за 35 лет, а за 35 дней. Я, собственно, так и сделал.

Поскольку Хомскому и его издателям, очевидно, пришлось потрудиться, дабы заполнить книгу достаточным материалом, интересно отметить одно опубликованное интервью, которое прошло незамеченным. Оно было дано Хомским в 1991 году Джейсону МакКуину, в то время редактору и издателю журнала «Anarchy: A Journal of Desire Armed». Этот журнал был (и остаётся) открытым для неортодоксальных анархизмов: проситуационистского, проквировского, проэгоистского, зелёного, секс-радикального, примитивистского, антирабочего, повстанческого, для постлевых анархистов (включая меня) и многих других вариантов. Было донельзя очевидно, что Хомский не знал или презирал всё это – часто не знал и презирал, – хотя эти анархисты изо всех сил старались втянуть его в диалог. Они не хотели верить в то, что Хомский такой кретин. Но на самом деле те высокомерие и нетерпение, которые проявлял Хомский в интервью 1991 года, пронизывают и все интервью, опубликованные в этом сборнике AK Press. Это также регулярно всплывает в его профессиональной полемике против несогласных с ним лингвистов и философов, но здесь я не буду в это вдаваться.

Интервью состоялось в Колумбии, штат Миссури, когда Хомский выступал там с речью в университете. Разговор вели четыре участника Анархистской Лиги Колумбии.[13 - Lev Chernyi, Toni Otter, Avid Darkly and Noa. A Brief Interview with Noam Chomsky on Anarchy, Civilization and Technology // Anarchy: A Journal of Desire Armed #29, Summer 1991. P. 27, 29. (Джейсон МакКуин здесь выступает под псевдонимом «Лев Чёрный», а само интервью можно прочитать онлайн: https://chomsky.info/19910401/ или https://archive.org/details/ajoda-29/mode/2up – Прим. пер.)] Хомский выделил только пять минут на беседу с этими ребятами-анархистами. МакКуин спросил Хомского, следит ли он за современной американской анархистской прессой. Хомский заявил, что подписан на большую её часть «скорее из чувства долга, нежели из каких-либо других соображений».[14 - Ibid., P. 27.] Это не очень-то подходит для человека, интересующегося или без предубеждения относящегося к современному анархизму. Действовать из чувства долга вместо того, чтобы действовать из желания – суть контрреволюционно, но, как мы увидим, это фундаментально для стоического анархистского видения Хомского.

Однако, это интервью в своих небрежных замечаниях, раскрывает абсолютно некритическое и невнятное мнение Хомского о современной индустриальной цивилизации. Даже многие либералы уже тогда были обеспокоены аспектами современной индустриальной цивилизации – но не Хомский.

Вот он демонстрирует свой блестящий ум:



У цивилизации много аспектов, но это не значит, что можно быть за или против неё. <…>

Ну, в той мере, в какой цивилизация является угнетением, конечно, вы против неё. Но ведь то же самое можно сказать и о любой другой социальной структуре. Там вы тоже против угнетения. <…>

Но как можно критиковать цивилизацию саму по себе? Я имею в виду, например, анархистское сообщество – это же цивилизация. Там есть культура. Там есть социальные отношения. Там существует много форм организации. В цивилизации. На самом деле, если это анархистское сообщество, то оно было бы очень высокоорганизованным, у него были бы традиции… меняющиеся традиции [«меняющиеся традиции»? ]. Там была бы творческая деятельность. Чем это не цивилизация?[15 - Ibid., P. 27.]


Так уж получилось, что на эти якобы риторические вопросы существуют ответы. У слова «сообщество» много значений,[16 - Hillery C.A. Definitions of Community: Areas of Agreement // Rural Sociology 20 (1955). P. 119 (выявлено 96 определений).] но среди них нет значения «цивилизация».

Хомский, должно быть, совершенно не знает о том, что люди жили в анархистских обществах около двух миллионов лет до того, как в Шумере возникло первое государство (менее 6000 лет назад). Некоторые анархистские общества существовали до самого последнего времени.[17 - См. например: Barclay H. People Without Government: An Anthropology of Anarchism. London: Kahn & Averill with Cienfuegos Press, 1982; Clastres P. Society Against the State. New York: Urizen,1977 (Рус. пер. заглавного эссе из этой книги: Кластр П. Общество против государства / Пер. А. Арамяна, А. Новиковой // Только анархизм. Антология анархистских текстов после 1945 года / сост. Б. Блэка. М.: Гилея, 2020. С. 277—307); Скотт Дж. С. Искусство быть неподвластным. Анархическая история высокогорий Юго-Восточной Азии / Пер. И. Троцук. М.: Новое издательство, 2017; Tribes Without Rulers / ed. John Middleton & David Taitю London: Routledge & Kegan Paul, 1958.] На практике анархизм не был впервые реализован, как полагает Хомский, в Украине в 1918 году или в Каталонии в 1936-м. Люди жили так в течение двух миллионов лет, как и наши родственники-приматы, такие как человекообразные обезьяны и просто обезьяны. Наши предки-приматы жили в обществах, и наши ближайшие родственники-приматы до сих пор живут в обществах. У некоторых ныне живущих приматов тоже имеется «культура», если культура включает в себя обучение, инновации, демонстрацию и подражание.[18 - de Waal F. B. M. The Ape and the Sushi Master: Reflections by a Primatologist. New York: Basic Books, 1981.] Хомский мог бы признать это, но он отвергнул, поскольку для него отличительной чертой человека является язык, а не культура. Утверждается, что некоторых приматов можно обучить начаткам языка, возможность чего Хомский отвергает не потому, что доказательств недостаточно (возможно, так оно и есть), а потому, что это опровергает его лингвистическую теорию.[19 - Chomsky N. Reflections on Language. New York: Pantheon Books, 1975. P. 40.] Один из самых известных таких приматов был назван Нимом Химским.[20 - Hess E. Nim Chimsky: The Chimp Who Would Be Human. New York: Bantam Books, 2008.] Бонобо по имени Канзи «выучил и изобрёл прото-грамматику».[21 - Greenfield P. M., Savage-Rumbaugh E. S. Grammatical Combination in Pan paniscus: Processes of Learning and Invention in the Evolution and Development of Language // «Language» and Intelligence in Monkeys and Apes: Comparative Developmental Perspectives / ed. Sue Taylor Parker & Kathleen Rita Gibson. Cambridge: Cambridge University Press, 1990. P. 97—128.] Он достиг большего чем я или Хомский. «Недавняя работа с человекообразными обезьянами стёрла некоторые различия между человеком и нечеловеческим существом».[22 - Tague G. F. Evolution and Human Culture: Texts and Contexts. Leiden, Netherlands & Boston, MA: Brill Rodopi, 2016. P. 2.] Ни одна недавняя работа не подтвердила какие-либо различия.

Анатомически современные люди последних 90 тысяч лет (или около того) вели свою «творческую деятельность». Во Франции и Испании есть наскальные рисунки, приписываемые кроманьонцам, сделанные примерно 40 тысяч лет назад. В Южной Африке также есть наскальные рисунки, которым по меньшей мере 10 с половиной тысяч лет, возможно, 19—27 тысяч лет; такие в XIX веке продолжали делать бушмены (ныне называемые сан).[23 - Coulson D., Campbell A. African Rock Art: Paintings and Engravings on Stone. New York: Harry N. Abrams, 2001. P. 6.] Мне хотелось бы думать, что Хомский примет эти артефакты как свидетельство культуры, и он это делает,[24 - Chomsky N. The Place of Language in the Mind // Chomsky N. The Science of Mind: Interviews with James McGilvray. Cambridge: Cambridge University Press, 2012. P. 70.] но в интервью он подразумевает, что вне цивилизации нет творчества. Он ничего не знает о доисторических людях. Когда он приводит примеры дотехнологических обществ, он ссылается на мифологию Ветхого Завета![25 - A Brief Interview with Noam Chomsky on Anarchy, Civilization and Technology. P. 27. Даже в Ветхом Завете говорится о том, как израильтяне умоляли Самуила поставить над ними царя, что он и сделал, пусть «и не понравилось слово сие Самуилу», что вполне объяснимо. – 1 Царств. 8:6. Самуил продолжал рассказывать им, в какую беду они попадут, установив государство, подобное любому другому, с таким красноречием, которое схоже с тончайшей анархистской риторикой.]

Когда он ссылается на крестьян – как в разговоре (свысока) с колумбийскими анархистами, – он говорит: «крестьянские общества могут быть довольно жестокими, кровожадными и зловредными как в своих междоусобных отношениях, так и в отношениях личных, один на один».[26 - Ibid. P. 27. «Таким образом, наличие социального конфликта или угнетения в других обществах не только замалчивает обсуждение первобытных и народных культур и их ценностей, но и мистифицирует важные различия, которые культурные антропологи и другие сделали между прямыми, весьма своеобразными социальными отношениями в малых обществах и своего рода системным (и отчуждённым), институционализированным насилием и угнетением в иерархических обществах…. И ничто, связанное с племенными обществами, не допускается при обсуждении моделей свободы, если в любом из них можно найти какие-либо примеры угнетения и жестокости». – Watson D. The Failure of Civilization & the Failure of Noam Chomsky // Watson D. Against the Megamachine: Essays on Empire & Its Enemies. Brooklyn, NY: Autonomedia & Detroit, MI: Fifth Estate, n.d. [1999]. P. 177.] И это тот самый парень, что поддерживал все жестокие национально-освободительные движения Третьего мира, каждую левацкую группу с крестьянской базой и марксистскими интеллектуалами в качестве лидеров – Вьетконг, красных кхмеров, сандинистов и т. д. – всех, кто появлялись в течение последних пятидесяти лет! Их крестьянское насилие ему нравится – когда оно контролируется такими же марксистскими интеллектуалами, как и он сам. Но если крестьянам приходится прибегать к насилию автономно, в своих собственных коллективных интересах и ни в чьих других, ну, тогда они оказываются злобными, кровожадными варварами.[27 - Хомский даже не знает кто такие крестьяне. Он продолжал наставлять колумбийских анархистов: «Например, крестьянские общества уже существовали тысячи лет до образования городов-государств, до изобретения письменности и так далее… Есть крестьянские общества, которые восходят в прошлое на 7 или 8 тысяч лет, ко времени возникновения земледелия». – A Brief Interview with Noam Chomsky on Anarchy, Civilization and Technology. P. 27. Крестьяне, уже по определению, это земледельцы, подвластные государству. – Wolf E.R. Peasants. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, 1966. P. 3—4, 9—10. Не бывает крестьян, независимых от цивилизации, как – до недавнего времени – не было цивилизаций, независимых от крестьян. Земледельцы эпохи неолита жили в автономных (анархических) деревенских общинах в Месопотамии и других местах в течение нескольких тысяч лет, прежде чем из одной или нескольких из них иногда возникали государства и цивилизации. – Sahlins M. D. Tribesmen. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, 1968. P. 2—3.]

Однако культура не есть «цивилизация», за исключением разве что немецкого языка (Kultur). До цивилизации – и после – существовали анархистские общества различной степени сложности: общества стай, объединённых охотой и собирательством; племенные общества (садоводческие, сельскохозяйственные или пастбищные); вождества и автономные сельские общины (сельскохозяйственные). Цивилизация – это по сути экономически дифференцированное, но политически управляемое общество, в котором доминируют города. Цивилизация – это городское общество с классовыми разделениями и подчинённое государству (и рано или поздно осчастливленное такими дополнениями, как письменность, постоянные армии, подчинение женщин и иерархическая религия, контролируемая духовенством). Общество долгое время предшествовало цивилизации. Культура долгое время предшествовала цивилизации. Если мы добьёмся создания анархистских сообществ, они станут обществами, и у них будет культура. Согласно Хомскому, «анархистское сообщество – это цивилизация».[28 - A Brief Interview with Noam Chomsky on Anarchy, Civilization and Technology. P. 27.] Но оно может и не быть цивилизацией.[29 - Black B. Nightmares of Reason; Black B. More Modesty All Around – оба текста опубл. на www.theanarchistlibrary.com.] Сказать, что оно ей будет – значит уклониться от сути дела. Анархистские общества могут быть лучше цивилизации. На самом деле, анархистская цивилизация невозможна по определению: «государство отличает цивилизацию от племенного общества».[30 - Sahlins M. Tribesmen. P. 5 (курсив мой).]

Будут ли неоанархистские сообщества или общества «высокоорганизованными» (133), чего так страстно желает Хомский, никто не знает, даже сам Хомский. Но, в силу авторитарности своего мышления, он хочет, чтобы анархистское общество было столь же высокоорганизованным, как и существующее общество – разве что при новом порядке рабочим и другим людям (если они терпимы к другим людям) лучше посещать больше собраний, если они осознают, что для них хорошо. Очевидно, что это не лучше существующего положения вещей.[31 - Блэк Б. Разоблачённая демократия // Блэк Б. Анархия и демократия. М.: Гилея, 2014. С. 26—31.]

Хомский говорит: «я увлёкся анархизмом ещё в отрочестве, как только стал мыслить об окружающем мире более свободно и широко, и с тех пор у меня не было достаточно серьёзной причины для того, чтобы пересмотреть отношение к анархизму, возникшее тогда» (178).[32 - Дойл К. Интервью с Ноамом Хомским об анархизме, марксизме и надежде на будущее / Пер. С. Кормильцева // Криптоанархия, кибергосударства и пиратские утопии / под ред. П. Ладлоу. Екатеринбург: Ультра Культура, 2005. С. 577—578.] Другими словами, в 1930-е годы он был впечатлён левым анархизмом, точно так же как маленький утёнок будет следовать за человеком или мешком с тряпками вместо своей матери, если сначала увидит их. Открой Хомский для себя девушек до того как он открыл для себя анархизм – и то было бы лучше. Прочитай он сначала что-то другое – мог бы остаться на всю жизнь ленинистом или католиком. Хомский познакомился с анархизмом в худший момент его истории, когда за пределами Испании – где он вскоре был уничтожен, – идея потеряла связь с рабочим классом. В то десятилетие умерли его знаменитые пожилые лидеры (Эррико Малатеста, Нестор Махно, Эмма Гольдман, Александр Беркман, Бенджамин Такер и др.) – хотя никого из них Хомский никогда не упоминает. Он, вероятно, никогда и не слышал о некоторых из них.

Большинство анархистов были тогда либо стариками, либо молодёжью, мыслящей по-стариковски, лелеющими анархизм как идеологию с устоявшимися, успокаивающими догмами, с агиографией святых и героев, погибших мученической смертью. Хомский глубоко ошибается, если считает, что он думает о мире «более свободно и широко», смотря на мир с точки зрения такой версии анархизма, которая уже являлась архаичной, когда он случайно на неё наткнулся. Он всё ещё следует за мешком с тряпками.

Из книги «Хомский об анархизме» очевидно, что знакомство Хомского с анархистской историей и теорией крайне ограничено. Он не упоминает никаких анархистских мыслителей, появлявшихся в печати позднее Рудольфа Рокера, чьи значительные книги – «Анархо-синдикализм», «Национализм и культура» – были опубликованы в 1938 году.[33 - Rocker R. Anarcho-Syndicalism. London: Martin Secker & Warburg Ltd., 1938; Rocker R. Nationalism and Culture / trans. Ray E. Chase. Los Angeles, CA: Rocker Publications Committee, 1938. (Отдельные главы из этих и других книг Рокера переводились на русский язык, их можно найти в Рунете – Прим. пер.)] В 1989 году Хомский сам написал небольшое предисловие к переизданию первой из них, – почему его нет в «Хомском об анархизме»? – в котором он рассказывает, что обнаружил книгу в университетской библиотеке вскоре после Второй мировой войны.[34 - Chomsky N. Preface // Rocker R. Anarcho-Syndicalism. London: Pluto Press, 1989. P. vi.] Хомский назвал Рокера «последним серьёзным мыслителем».[35 - Цит. по: Marshall P. Demanding the Impossible: A History of Anarchism. Oakland, CA: PM Press, 2010. P. 578.]

Нет никаких оснований думать, что Хомский читал хоть одну книгу ныне живущих авторов-анархистов или даже ортодоксальных леваков, иногда издаваемых, как он, AK Press.[36 - Не то чтобы и AK Press являлось анархистским издательством: Black B. Class Struggle Social Democrats, or, The Press of Business // Anarchy: A Journal of Desire Armed No. 64 Fall/Winter 2007. P. 26—29, опубл. на www.theanarchistlibrary.com. Не является таковым и отпочковавшееся от них PM Press.] Нет никаких оснований думать, что он читал кого-либо из анархистов, которые начали возрождать анархизм в англоязычном мире, хотя бы как интеллектуальное течение, с 1940-х по 1960-е годы: Герберта Рида, Джорджа Вудкока, Алекса Комфорта, Тони Гибсона, Кеннета Рексрота, Колина Уорда, Альберта Мельцера, Стюарта Кристи, Пола Гудмана, Николаса Уолтера, Сэма Долгоффа и т. д. По крайней мере, он никогда их не упоминает.

Впрочем, Хомский мало знаком и с классическими анархистами, вошедшими в канон. Снова и снова он повторяет одни и те же цитаты из одних и тех же немногих авторов: Рудольф Рокер, Михаил Бакунин и Вильгельм фон Гумбольдт (не анархист, но любимец Хомского, потому что Хомский воображает, будто барон фон Гумбольдт предвосхитил его собственную лингвистическую теорию). Он упоминает Кропоткина один раз, но только ради упоминания. Он упоминает Прудона один раз, но только по поводу собственности, а не в связи с его анархизмом, федерализмом или мютюэлизмом. Хомский никогда не упоминает Уильяма Годвина, Генри Дэвида Торо, Бенджамина Такера, Эррико Малатесту, Лисандра Спунера, Эмму Гольдман, Льва Толстого, Стивена Перла Эндрюса, Элизе Реклю, Джеймса Л. Уокера, Эмиля Армана, Рикардо Флорес Магона, Вольтарину де Клер, Альберта Парсонса, Густава Ландауэра, Эмиля Пато, Петра Аршинова, Джеймса Гийома, Дороти Дэй, Эмиля Пуже, Октава Мирбо, Энрико Арригони, Аммона Хеннаси, Джона Генри Маккея, Ренцо Новаторе, Джосайю Уоррена, Александра Беркмана, Джо Лабади, Всеволода Волина, Луиджи Галлеани, Роберта Пола Вольфа, Альфредо Бонанно, Григория Максимова, Ба Цзиня, Франсиско Феррера или любого другого испанского анархиста.

Это не список обязательной литературы.[37 - До сих пор я сопротивлялся искушению и советам некоторых друзей составить такой список. Одна из причин моего нежелания такова, что если цель – предложить книги для чтения анархистами, то я хотел бы включить авторов, которые не называли себя анархистами, хотя я считаю их таковыми (например, Годвин, Фурье, Штирнер, Торо и Толстой), а также и Фридриха Ницше, Уильяма Морриса, Оскара Уайльда, Роберта Михельса, Карла Крауса, Теодора Адорно, Вальтера Беньямина, Ги Дебора, Рауля Ванейгема и Ивана Иллича. Ещё я хотел бы включить некоторые тексты историков и антропологов, таких как Маршалл Салинс и Ричард Боршей Ли – в общем, вы поняли.] Я бы и не стал ожидать, что некто, действительно не являющийся (как честно признаёт Хомский) анархистским мыслителем, будет так же начитан по теме анархизма, как тот, кто анархистским мыслителем действительно является. Чтобы понять анархистскую идею не нужно большой начитанности. В конце концов, у Годвина и Прудона не было мыслителей-анархистов, у которых они могли бы поучиться своему анархизму, но они и по сей день остаются одними из его выдающихся толкователей.[38 - Я полагаю, что Прудон, не знавший английского языка, был незнаком с Годвином, о котором он, насколько мне известно, никогда не упоминал. Ко времени Прудона Годвин был забыт даже в Британии.] Но всякий, кто думает, что анархистская мысль началась с Прудона или Бакунина и была доведена до совершенства и представлена в пересказе Рудольфа Рокера, неизбежно будет иметь узкую и бедную концепцию анархизма, которая в лучшем случае устарела, а в худшем – радикально неверна.

Когда Хомский обсуждает более ранних мыслителей-анархистов, он только демонстрирует своё невежество и левацкие предрассудки. Он ссылается на Макса Штирнера как на человека, оказавшего влияние на американских сторонников экономического невмешательства (235), – людей, которые купили или украли в США название «либертарианцев», которое первоначально относилось и, в сущности, относится только к анархистам. Я не обнаружил никаких следов этого влияния. Штирнер отвергал свободную конкуренцию.[39 - Штирнер М. Единственный и его собственность / Пер. Б. В. Гиммельфарба, И. Л. Гохшиллера. Харьков: Основа, 1994. С. 249—251; или: Штирнер М. Единственный и Его достояние / Пер. под ред. И. А. СПб., 1910. С. 194—195.] Мало кто из правых либертарианцев осознаёт роль анархистов-индивидуалистов, таких как Бенджамин Такер и Джозеф Лабади, в сохранении некоторых теоретических основ их идеологии.[40 - Anderson C. R. All-American Anarchist: Joseph A. Labadie and the Labor Movement. Detroit, MI: Wayne State University Press, 1998. P. 253.] Штирнер такой роли не играл.

«Заметки об анархизме» Хомского (118—132) впервые появились как введение к книге Даниэля Герена «Анархизм».[41 - Ещё раз уточним: в российском издании книги Герена (Радикальная теория и практика, 2013) этого текста Хомского нет, на русском языке он опубл. в: Хомский Н. Заметки об анархизме / Он же. Избранное / Пер. С. Александровского, В. Глушакова. М.: Энциклопедия-ру, 2016. С. 164—185. – Прим. пер.] Герен, бывший марксист, понимает анархизм – как и Хомский[42 - Джордж Вудкок, автор лучшей истории анархизма на английском языке – Anarchism: A History of Libertarian Ideas and Movements (Cleveland, OH: Meridian Press, 1962) – утверждал, что Хомский – это действительно «левый марксист (как и Герен), который хочет использовать анархизм, дабы сгладить и конкретизировать свой собственный марксизм» (стр. 7). Вудкок выдвинул «обвинение против Ноама Хомского и Даниэля Герена, обвинив обоих в отборе „из анархизма тех элементов, которые могут служить уменьшению противоречий в марксистских доктринах“ и „отказе от элементов, не служащих этой цели“». – Kinnah R. Anarchism: A Beginner’s Guide. Oxford, England: Oneworld Publications, 2005. P. 25, там это цит. по: Woodcock G. Chomsky’s Anarchism // Woodcock G. Anarchism and Anarchists. Kingston, Ontario, Canada: Quarry Press, 1992. P. 228. Как я покажу позже, Вудкок абсолютно прав. Вполне предсказуемо, что левый подхалим Хомского усмехается: «Это хороший пример того, что можно назвать доктринальным подходом к анархизму, возможно, также доминирующим подходом». – Rai M. Chomsky’s Anarchism. P. 95. Указания, что Рай является анархистом, в этой книге нет (другие его труды неизвестны), нет и понимания того, знает ли он что-либо об анархизме, кроме почерпнутого у Хомского, который также очень мало знает об анархизме, и, конечно, намного меньше, чем Вудкок. То, что Рай называет «доктринальным подходом к анархизму», анархисты называют «анархизмом».] – самым марксистским образом, считая эти теории несовместимыми. И всё же в этой небольшой книге, которую Хомский – я надеюсь – прочёл до того, как написал к ней предисловие, Герен посвятил четыре страницы сочувственному изложению идей Штирнера и их места в полномасштабной анархистской теории. Герен продолжил – это должно было шокировать Хомского – соотносить идеи Штирнера с идеями любимого Хомским Бакунина.[43 - Герен Д. Анархизм: от теории к практике. С. 43—52 (Глава «Источники вдохновения: личность»).] У Штирнера нет абсолютно ничего, что поддерживало бы капитализм или свободный рынок. Но есть нечто принципиально важное, что Хомский разделяет с либертарианцами свободного рынка – то, чему Штирнер непримиримо противостоит: идея естественных прав. Хомский горячо в них верит (173). Согласно Штирнеру, «люди не имеют от природы никаких прав».[44 - Штирнер, 1994. С. 175; в Штирнер, 1910 перевод звучит как «не признавая за ними никаких „естественных прав“» (С. 137).]

Я вернусь к этому действительно важному вопросу о естественных правах позже, сейчас я просто хочу сказать, что Хомский перепутал себя со Штирнером, заподозрив последнего в сродстве с прокапиталистическими либертарианцами. Есть ирония и в том, что Хомский часто цитирует или ссылается на барона Вильгельма фон Гумбольдта. Этот прусский аристократ и бюрократ защищал – не анархизм – но то же самое минимальное государство, то же самое государство в роли ночного сторожа, то же «крайнее невмешательство»,[45 - Burrow J.W. Editor’s Introduction // Humboldt W. von. The Limits of State Action / ed. J.W. Burrow. Oxford: at the University Press, 1969. P. xxxiv—xxxv. Мальчиком фон Гумбольдт изучал Адама Смита. Ibid., xxvi.] что и сейчас правые либертарианцы.

Хомский знает, что фон Гумбольдт предусмотрительно оставил свой труд «О пределах государственной деятельности» для посмертной публикации, что он был создателем авторитарной прусской государственной системы образования и что он отметился в составе прусской делегации на Венском конгрессе 1815 года (который пытался вернуть Европу к состоянию, в каком она была до Французской революции). Хомский должен знать это, поскольку об этом говорится во введении к цитируемой им книге фон Гумбольдта. Но Хомский, очевидно, никогда не читал Штирнера, а потому он не имеет морального права обсуждать его или пренебрегать им. Барон фон Гумбольдт очень ясно говорил о своём политическом идеале: «Государство должно воздержаться от всякой заботы о положительном благе граждан; оно не должно делать ни одного шага далее, чем необходимо для их безопасности друг от друга и от внешних врагов; ни для какой другой цели не должно оно стеснять их свободы».[46 - Гумбольдт В. фон. О пределах государственной деятельности. М.: Социум, Три квадрата, 2003. С. 40 (курсив удалён).]

Другая попытка Хомского обсудить гораздо более важного радикального мыслителя – Шарля Фурье – оказалась ещё худшей пародией. Он даёт ссылку – (Фурье, 1848) – не прописав впоследствии её полностью (124).[47 - Хомский Н. Заметки об анархизме // Указ. соч. С. 176.] Фурье умер в 1837 году. Я не знаю, было ли что-нибудь из Фурье опубликовано или переиздано в 1848 году. Но я точно знаю, что Фурье никогда бы не сказал того, что приписывает ему Хомский. Фурье не был сторонником пролетарской революции или какой-либо другой революции: он был сторонником радикального социального переустройства. Он никогда не использовал левые, Политически Корректные клише типа «освободительная». Хомский утверждает, что Фурье был обеспокоен некоей «опасностью, грозящей цивилизации».[48 - Там же.] Фурье был заклятым врагом цивилизации, это слово он использовал как ругательство. Он с нетерпением ждал её неминуемую гибель: «По мере надвигающегося крушения цивилизация становится всё более и более отвратительной».[49 - Фурье Ш. Теория четырёх движений и всеобщих судеб / Он же. Избранные сочинения. Т. 1. М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1938. С. 124.]

Я, зная кое-что о Фурье, был откровенно озадачен приведённой Хомским цитатой из Фурье, где речь шла о «третьей и завершающей освободительной фазе» истории. Это был вовсе не Фурье. Это был Виктор Консидеран, ученик Фурье, который, как это обычно делают ученики, предал учителя.[50 - Buber M. Paths in Utopia / trans. R.F.C. Hall. Boston, MA: Beacon Hill Press, 1958. P. 18—19. «Консидеран предлагает христианско-социалистический подход, одну из его поправок к Фурье». Он свёл систему Фурье к её экономическим аспектам, добавив христианство и убрав радикальный феминизм и сексуальную свободу. – Roelofs J. Translator’s Introduction // Considerant V. Principles of Socialism: Manifesto of 19th Century Democracy / trans Joan Roelofs. Washington, D.C.: Maisonneuve Press, 2006. P. 20.] Хомский никогда не читал Фурье. Я буду говорить о Фурье немного позже, в связи с верой Хомского во врождённую, универсальную, неизменную «человеческую природу».

Прочитав много Хомского и прочитав много о Хомском, я решил развенчать его философию языка, а также его концепцию человеческой природы, его политическую программу и его политическую деятельность (например, голосование). Я делаю это неохотно, потому что не понимаю лингвистической теории Хомского и потому что сожалею, насколько растянется моя рецензия. Однако я не думаю, что мне нужно понимать всю глубину универсальной грамматики Хомского, чтобы признать её несостоятельную интеллектуальную основу и её авторитарные политические последствия.




Язык и свобода


Широко распространено мнение, что Ноам Хомский – теоретик-гегемон в лингвистике. Его издатели поддерживают такое впечатление, чтобы придать веса своему знаменитому автору, именуемому на задней обложке «отцом современной лингвистики». Этот титул по праву принадлежит Фердинанду де Соссюру.[51 - Culler J. Ferdinand de Saussure. Harmondsworth, Middlesex, England: Penguin Books, 1977. P. 83.] Но эта похвала действительно отражает положение Хомского, скажем, на 1972 год. Сегодня это уже неверно.[52 - Lee D. Cognitive Linguistics: An Introduction. Oxford & New York: Oxford University Press, 2001. P. 1.] Лингвистическая теория Хомского подверглась серьёзной критике со стороны других лингвистов.[53 - Напр. Seuren P. A. M. Chomsky’s Minimalism. Oxford: Oxford University Press, 2004.] Совершенно другая теория, когнитивная лингвистика (КЛ), кажется, постепенно вытесняет её. Меня лишь в некоторой степени интересует когнитивная лингвистика, она хотя бы является эмпирической и в некоторой степени понятной, в отличие от абстрактной дедуктивной теории Хомского. КЛ также придаёт центральное значение смыслу, которым Хомский всегда пренебрегал. Насколько я могу судить, Хомский никогда не признавал существования КЛ.[54 - В 2004 году в своём обсуждении последних 20 лет развития лингвистики он не упомянул о когнитивной лингвистике. Chomsky N. The Generative Enterprise Revisited. Berlin, Germany & New York: Mouton de Gruyter, 2004. P. 147—169. В 2016 году он часто ссылался на «открытия» в лингвистике за предыдущие 60 лет. – Chomsky N. What Kind of Creatures Are We? New York: Columbia University Press, 2016, в разных местах. Но скромно умолчал, что все эти «открытия» сделал он сам.] Он игнорирует не только анархистов.

Вкратце изложить хомскианскую лингвистику непросто, и я не буду пытаться. Для меня наиболее интересно, что Хомский считает будто язык происходит от чего-то биологического, а не от культуры. Что язык на самом деле не изучается, а «усваивается».[55 - Chomsky N. Powers & Prospects. P. 13.] Хомский признаёт, что очень маленькие дети не могут усвоить язык, если они не знакомятся с ним в достаточно раннем возрасте, чтобы «активировать систему врождённых идей»,[56 - Chomsky N. Problems of Knowledge and Freedom. New York: Pantheon Books, 1971. P. 17.] подобно тем впечатлённым утятам, что, не зная ничего лучшего, следовали за мешками с тряпками. Но это, объясняет он, процесс созревания, а не обучения.[57 - «Теперь кажется вполне обоснованным» – к удовлетворению Хомского, – «что существует особый компонент человеческого мозга (назовём его „языковой способностью“), который специально посвящён языку». Он развивается в раннем возрасте в процессе овладения языком «иногда ошибочно называемом „изучением языка“; этот процесс, по-видимому, мало похож на то, что называется „изучением“». – Chomsky N. Powers & Prospects. P. 13. (В российских изданиях Хомского речь об этом же идёт, например, здесь: Хомский Н. Воззрения на язык и разум / Пер. П. Феденко // Он же. О природе и языке. М.: КомКнига, 2005. С. 75; или здесь: Хомский Н. Новые горизонты в изучении языка и разума // Он же. Избранное. С. 495. – Прим. пер.)] Опыт просто нажимает кнопку, которая включает языковой механизм. Язык не изучается: он развивается.[58 - Chomsky N. The Architecture of Language / ed. Nirmalandshu Mukerji, Bibudhendra Narayan Patnaik, & Rama Kant Agnihotri. Oxford & New York: Oxford University Press, 2000. P. 6.]

Хомский ясно говорит об этом: «итак, если кто-то заявит, что ребёнок достигает половой зрелости из-за давления со стороны сверстников… люди сочтут это нелепостью. Но это не более нелепо, чем вера в то, что развитие языка есть результат опыта».[59 - Ibid. P. 7.] Он упускает из виду по крайней мере одно отличие. Для овладения языком необходим социальный опыт – воздействие речи. Но полового созревания человек достигнет и без чужого воздействия. Если только вы не думаете, что Питер Пэн не вырос из-за того, что Нетландия населена исключительно детьми.

«Врождённые идеи» изначально суть понятия религиозные. Они были полностью опровергнуты Джоном Локком.[60 - Локк Дж. Опыт о человеческом разумении / Пер. А. Н. Савина // Он же. Сочинения в 3-х т. М.: Мысль, 1985. Т. 1. С. 96—153 (Книга I).] Единственная причина, по которой сейчас кто-либо всерьёз воспринимает врождённые идеи, заключается в том, что некоторые люди всерьёз воспринимают Хомского.[61 - Samet J. The Historical Controversies Surrounding Innateness // Stanford Encyc. Of Philosophy (Summer 2019 ed.), https://plato.stanford.edu/archives/sum_2019/entries/innateness-history.] Однако «современное понимание разума обнаруживает неадекватность и неправдоподобность утверждения о том, что люди обладают врождёнными представлениями об УГ [универсальной грамматике], отвечающими за приобретение ими языковых навыков».[62 - Cowie F. Innateness and Language // Stanford Encyc. Of Philosophy (Fall 2017 ed.) §3.6.3. https://plato.stanford.edu/archives/fall_2017/entries/innateness-language.]

Хомский часто называет язык «способностью», вроде зрения, – тем, что дано нам с рождения.[63 - Chomsky N. Reflections on Language. P. 8—9; Chomsky N. Architecture of Language. P. 4, 55—56.] Но даже эта так называемая способность зрения формируется культурой. В различных культурах, например, люди воспринимают от двух до одиннадцати цветов: «это не значит, что цветовые термины не имеют своего значения, навязанного ограничениями человеческой и физической природы, как предполагают некоторые; это значит, что здесь допускаются ограничения, – в той мере, в какой они имеют смысл».[64 - Sahlins M. The Use and Abuse of Biology: An Anthropological Critique of Sociobiology. Ann Arbor, MI: University of Michigan Press, 1976. P. 66—67.] У народа хануно’о на Филиппинах цветовые термины относятся не к положению в спектре, а к интенсивности.[65 - Conklin H.C. Hanunоo Color Categories // Southwest Journal of Anthropology 11 (4) (1955): 339—344, опубл. на www.anthro.ucsd.edu/~nj.haviland/ У народа Нага в Индии нет понятия «зелёный»: «Зелёность природы сама собой разумеется и нет слов, чтобы описать её; Нага не думает, что надо говорить о своём прохождении через „зеленый“ лес». – Furer-Heimendorf Ch. von. The Naked Nagas. 2d rev. Indian ed.; Calcutta, India: Thacker Spint & Co., 1962. P. 192—193.] Зрение является естественным, восприятие – культурным.

Согласно Хомскому, лингвистика – это не одна из социальных, культурных или (для Хомского это слово ругательное) «поведенческих» дисциплин,[66 - Chomsky N. On the Intellectual Ailments of Some Scientists // Science of Linguistics. P. 66—67.] а раздел биологии, о котором биологи по необъяснимым причинам не знают. Поэтому он часто говорит о языковой способности как об «органе», подобном сердцу или печени. Он считает, что разум «более или менее аналогичен телу»; тело «в своей основе представляет собой комплекс органов»; следовательно, язык – это ментальный орган.[67 - Chomsky N., Laporta S. An Interview with Noam Chomsky // Linguistic Analysis (4) (1978). P. 308.] Аналогии, однако – лишь «приправа к аргументам… но аргументом они не являются».[68 - Thompson E. P. The Poverty of Theory. New ed.; London: Merlin Press, 1995. P. 139—140.] Загадочный, самостоятельный, модульный языковой орган (или способность) находится в какой-то неизвестной области мозга.[69 - Chomsky N., Laporta S. An Interview with Noam Chomsky. P. 308.] Говорить о языке как об органе – значит, как Хомский однажды признал, говорить метафорически,[70 - Chomsky N. Discussion // Language and Learning: The Debate Between Jean Piaget and Noam Chomsky / ed. Massimo Piattelli-Palmarini. Cambridge: Harvard University Press, 1980. P. 76.] но обычно он это не уточняет. Задача «невролога» [так в оригинале] – говорит он, – «заключается в выявлении механизмов, задействованных в языковой компетенции».[71 - Chomsky N. Reflections on Language. P. 91. Хомский не знает, что невролог – это врач, а не учёный-исследователь.] Ни один биолог не идентифицировал и не обнаружил языковой орган. Нейробиологи найдут языковой орган в тот же день, когда археологи найдут Ноев ковчег.

Как признают два ученика Хомского, учёные, изучающие мозг, почти полностью игнорируют предполагаемые открытия порождающей грамматики.[72 - Fukui N., Zushe M. Introduction // Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 21.] Но это нормально: по словам Хомского, в науках о мозге «не так уж много общего теоретического содержания, насколько мне известно. Они гораздо более примитивны, чем физика в 1920-е годы. Кто знает, ищут ли они вообще то, что нужно?»[73 - Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 182—183. Ранее, в 1995 году, он сформулировал это так: «возможно, современные науки о мозге ещё не имеют правильного взгляда на мозг и его функции…» – Chomsky N. Language and Thought // Powers & Prospects. P. 18. Конечно, так оно и есть! Гораздо более суровое суждение 2006 г., очевидно, отражает растущее нетерпение и раздражительность Хомского по отношению к наукам, которые извращённо не подтверждают его теории.] Точно так же «физика имеет дело с очень простыми вещами. Помните, что у физики есть преимущество, которого нет ни в одной другой области: если что-то становится слишком сложным, физика передаёт это кому-то другому».[74 - Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 174; см. также: Chomsky N. Language & Nature // Powers & Prospects. P. 34—35.] Другими словами, универсальная грамматика более научна, чем нейробиология, и более сложна, чем физика. Ноам Хомский Стивену Хокингу: «ешь мою пыль!»

Поскольку языковая способность одна и та же для всех, разнообразие языков не представляет интереса для лингвистики. Различия между языками «весьма поверхностны»[75 - Chomsky N. Architecture of Language. P. 15.]: «все языки должны быть одинаковы, в значительной степени зафиксированы исходным состоянием».[76 - Chomsky N. New Horizons in the Study of Language and Mind // ed. Neil Smith. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. P. 122.] В самом реальном смысле существует только один язык.[77 - Chomsky N. Language and Thought // Powers & Prospects. P. 27] И это значительно облегчает работу Хомского. Если он, к собственному удовлетворению, продемонстрировал действенность некоего трансформирующего принципа для одного языка, и нет никаких оснований полагать, что принцип этот не изучен, то Хомский предполагает, будто он определил универсальное свойство всех языков – так зачем беспокоиться о том, чтобы проверить его на других языках?[78 - Chomsky N. Reflections on Language. P. 118. Между [языками] должны быть самые незначительные различия, иначе проблема усвоения неразрешима». – Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 148. А поскольку Хомский решил проблему усвоения языка, из этого следует, что языки различаются в лучшем случае незначительно! Хомский гораздо лучше умеет задавать вопросы, чем отвечать на них.] И это удача для Хомского, потому что, как он говорит, «причина, по которой я не работаю над другими языками, заключается в том, что я не очень хорошо их знаю, вот так просто».[79 - Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 107; см. также: Chomsky N. Reflections on Language. P. 118.]

Почти все понимают, что язык главным образом касается межличностных отношений (т.е. является социальным и культурным феноменом): он связан с общением. Но не Хомский! Он слишком умён, чтобы признать очевидное. Язык – это социальное явление, ставшее возможным благодаря системе межличностных договорённостей.[80 - Culler J. Ferdinand de Saussure. P. 49.] Можно было бы предположить, что, чем бы ни занималась лингвистика, если речь идёт о языке, то речь идёт о значении. Вот для чего нужен язык всем, кроме Хомского. В самом деле, он считает, что язык плохо приспособлен для общения, но нам удаётся с ним справляться.[81 - Chomsky N. Perfection and Design (Interview 20 January 2009) // The Science of Language: Interviews with James McGilvray. Cambridge: Cambridge University Press, 2012. P. 50.] Но теории Хомского касаются только «трансформационной» грамматики и синтаксиса (грамматика и синтаксис – в понимании других лингвистов, – это не одно и то же, но не для Хомского[82 - Taylor J. R. Cognitive Linguistics and Autonomous Linguistics // The Oxford Handbook of Cognitive Linguistics / ed. Dirk Geeraerts & Hubert Cuyckens. Oxford: Oxford University Press, 2007. P. 572; Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh: The Embodied Mind and Its Challenge to Western Thought. New York: Basic Books, 1999. P. 473, 476—477.]): они не касаются семантики – значения.[83 - Searle J. R. Chomsky’s Revolution in Linguistics // N.Y. Rev. of Books, June 29, 1972, перепечатано в: On Noam Chomsky: Critical Essays / ed. Gilbert Harmon. Garden City, NY: Anchor Books, 1974. P. 2—33; Taylor J.R. Cognitive Linguistics. P. 573.] По словам Хомского, мы находимся «примерно на том же уровне непонимания значения, что и непонимания интуиции».[84 - Chomsky N. The Logical Structure of Linguistic Theory. New York & London: Plenum Press, 1975. P. 87.] Когда в 1970-е годы некоторые из его учеников попытались разработать трансформационную семантику, Хомский отрёкся от них.[85 - «Именно в 1970-е годы Хомский положил конец движению генеративной семантики, после чего он продвинул идею генеративизма ко всё более высоким уровням абстракции и эмпирической ограниченности». – Taylor J. R. Cognitive Linguistics. P. 569. Некоторые из этих лингвистов, в частности, Джордж Лакофф, со временем положили начало когнитивной лингвистике. Описание ожесточённой полемики см. в: Allen Harris R. The Linguistics Wars. New York & Oxford: Oxford University Press, 1993. Это был Эдипов бунт, который отец подавил.] Возникла отвратительная академическая ссора.

Но тогда язык для Хомского по сути не является средством общения. Ему язык нужен для выражения Мысли.[86 - Chomsky N. Reflections on Language. P. 56—57.] Недавно он повторил это странное утверждение: «Несомненно, язык иногда используется для общения, как и одежда, выражение лица, поза и многое другое. Но фундаментальные свойства языка указывают на то, что богатая традиция права?, рассматривая язык как по существу инструмент мышления…»[87 - Chomsky N. What Kind of Creatures Are We? P. 16. Автор более 100 книг пишет в книге, что язык «иногда» используется для общения! «Из этого также следует, что обширные рассуждения об эволюции языка в последние годы идут по ложному пути, поскольку они сосредоточены на коммуникации». Ibid., P. 14—15.] Он утверждает: «если под семантикой подразумевается традиция (скажем, Пирс, Фреге или кто-то в этом роде), то есть если семантика – это отношение между звуком и вещью, то её может и не быть».[88 - Chomsky N. Architecture of Language. P. 73.] Хомский на самом деле не интересуется языком, он использует его лишь для постижения тайн человеческого разума.[89 - Chomsky N. Problems of Knowledge and Freedom. P. 46.]

Откуда же взялась эта необыкновенная «способность»? Может быть, из космоса – вроде мозгового луча, который поразил обезьян в начале фильма «2001: Космическая одиссея». Или, как говорит Хомский: «если рассказывать сказку, то это почти как если бы давным-давно скитался некий высший примат и произошла какая-то случайная мутация, возможно, после какого-то странного потока космических лучей, и она реорганизовала мозг, имплантировав языковой орган в мозг приматов. Это версия, которую не следует понимать буквально».[90 - Chomsky N. Architecture of Language. P. 4. «Для Хомского – объясняет один из его последователей, – наука о языке – это объективное естествознание, которое рассматривает язык как биологическую систему, которая развивалась в отдельном человеке и была передана потомству генетически». – McGilvray J. Introduction // Chomsky N. Science of Language. P. 2. Даже если бы это произошло с мозгом одного примата или нескольких, это ничего не объяснило бы в овладении языком, потому что для того, чтобы овладеть языком, человек должен подвергнуться воздействию языка. Поскольку ни один из этих приматов ещё не говорил на языке, мутантные приматы никогда не услышат язык, и их языковые органы никогда не смогут быть активированы.] Разумеется, это сказка, но Хомский больше ничего не может предложить в качестве объяснения происхождении предполагаемой языковой способности или органа. Можно было бы робко предположить эволюцию, но это, само по себе, является лишь ярлыком, выводом, а не объяснением – и, кроме того, «эволюционная теория не многого стоит».[91 - Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 178. Б. Ф. Скиннер, говорит Хомский, прав, что логика бихевиоризма очень похожа на логику эволюции – она так же неверна. – Chomsky’s Intellectual Contributions // Science of Language. P. 76.] Согласно Пиаже,



биологически такая мутация, свойственная человеку как виду, была бы необъяснима: совершенно неясно уже одно то, почему случайные мутации сделали человеческое существо способным «понимать» звуковой язык, и если, кроме того, необходимо было бы приписать ему врождённость лингвистической структуры, заложенной в разуме, то это обесценило бы саму эту структуру, поскольку поставило бы её в зависимость от тех же случайностей и превратило бы разум, согласно [Конраду] Лоренцу, в набор простых «рабочих гипотез».[92 - Пиаже Ж. Психогенез знаний и его эпистемологическое значение / Пер. Н. Уфимцевой // Семиотика. Сб. ст. под общ. ред. Ю. С. Степанова. М.: Радуга, 1983. C. 97—98.]


Происхождение языкового органа – это происхождение человеческого рода. Со стороны одного из критиков Хомского было вполне справедливо назвать его креационистом. И сказал Господь: да будет речь! И была речь. И услышал Бог эту речь. И Он услышал, что это хорошо.[93 - Однако Бог передумал, когда люди, переговорив, начали строить лестницу на небо, Вавилонскую башню. Затем он наложил на них множество языков (72, если быть точным) и рассеял их по всей Земле. – Бытие 11:1—9.]

Теория Хомского о языковом «органе» (как он иногда его называет) является биологической, но ни один настоящий биолог не отвергает эволюцию. На самом деле он «сальтационист» (от латинского слова «скачок»), как и некоторые критики Дарвина XIX века. Чудесное внезапное появление языкового органа – это «макромутация», мутация, «обладающая мощным эффектом», и такого рода вещи «время от времени случаются». Но они не влияют на эволюцию видов, потому что, среди прочего, «возникай новые виды таким образом, их представителям было бы проблематично найти себе полового партнёра».[94 - Докинз Р. Слепой часовщик. Как эволюция доказывает отсутствие замысла во Вселенной / Пер. А. Гопко. М.: ACT, CORPUS, 2019. С. 345—346.] Время от времени рождаются сиамские близнецы и двухголовые телята. Они не спариваются и не воспроизводят себе подобных. Эволюция действует путём накопления очень малых модификаций, каждая из которых незначительно улучшает репродуктивный успех, в течение очень долгого времени. Не производя мутантов и монстров. Наверное, было бы очень неприятно оказаться первой говорящей обезьяной, когда не с кем поговорить.

Интересно следующее утверждение ведущего генетика, который не задумывался о теориях Хомского:



…размежевание человеческих популяций, по крайней мере некоторых, настолько древнее, что становится трудно принять гипотезу единственной мутации, круто поменявшей человеческое поведение на современное где-то незадолго до позднего каменного века (верхнего палеолита). А раз временные рамки данной ключевой мутации, повлиявшей на поведение, должны попасть в интервал этого перехода, то у одной части человечества эта мутация будет иметь повышенную частоту – как раз там, где мутация появилась, – а у другой части человечества, той, что отделилась раньше, она должна быть редкой. Но при этом все живущие сейчас люди одинаково владеют понятийным языком и совершенствуют свои культуры в своеобычном человеческом ключе.[95 - Райх Д. Кто мы и как сюда попали. Древняя ДНК и новая наука о человеческом прошлом / Пер. Е. Неймарк. М.: АСТ, CORPUS, 2020. C. 53 (курсив мой).]


Для Хомского проблема, решением которой является языковой орган, – это, по его мнению, чудесная особенность, благодаря которой все дети изучают язык в очень раннем возрасте. Качество и количество речи, воздействию которой они бессистемно подвергаются, настолько низки (он говорит о «вырожденном качестве и узко ограниченном объёме имеющихся данных»[96 - Цит. по: Salkie R. The Chomsky Update. London: Unwin Hyman, 1990. P. 38, см. также: Rai M. Chomsky’s Politics. P. 4.] – вырожденном из чего?), что дети не могут выучить язык на опыте, как это обычно предполагалось до Хомского. Дети не учат язык, они «усваивают» его, потому что в фундаментальном смысле они его уже знают.

Хомский объясняет чудо другим чудом. Или тавтологией (знание происходит от… знания). Однажды он написал, что «если не иметь в виду чуда», просто должно быть правдой, что быстрое овладение ребёнком языка основано на чём-то врождённом.[97 - Chomsky N. Language & Thought // Powers & Prospects. P. 23.] Без чуда не происходит ничего. Хомский не может без него обойтись. Он никогда не проявлял серьёзных познаний или интереса к психологии развития, как это было очевидно из его дебатов с Жаном Пиаже в 1975 году, так же как он не проявляет никаких познаний в области нейробиологии. Эти науки просто обязаны поддерживать его теорию, потому что его теория истинна. Психологи сначала были взволнованы трансформационной/порождающей грамматикой Хомского, когда казалось, что она может иметь семантические последствия, но вскоре они пришли к выводу, что её обещание было иллюзорным. То же самое было и с педагогами.[98 - Allen Harris R. Linguistics Wars. P. 196—197, 215—217.] Как правило, научное знание рано или поздно находит практическое применение. Лингвистика Хомского его не нашла.

Рудольф Рокер, которого Хомский назвал последним серьёзным мыслителем, утверждал, что речь не является сугубо личным делом, а скорее зеркалом естественной среды обитания человека, опосредованной социальными отношениями. Социальный характер мысли, как и речи, неоспорим.[99 - Rocker R. Nationalism and Culture. P. 284.] Что же касается языкового органа, то «речь – это не отдельный организм, подчиняющийся своим собственным законам, как считалось прежде; она есть форма выражения индивидов, объединённых в социальном плане».[100 - Rocker R. Nationalism and Culture. P. 283. Хомскому должны быть известны эти утверждения, потому что он сам цитировал эту книгу: Хомский Н. Картезианская лингвистика. Глава из истории рационалистической мысли / Пер. Б. Нарумова. М.: КомКнига, 2005. С. 58, 175, прим. 49.] Это мнение Рудольфа Рокера, последнего серьёзного мыслителя. Любопытно, что Хомский – коллективист в своей политике, но индивидуалист в лингвистике.[101 - Точка зрения порождающей грамматики – «это точка зрения индивидуальной психологии». – Chomsky N. Knowledge of Language: Its Nature, Origin, and Use. New York: Praeger, 1986. P. 3. Очевидный разрыв между наукой Хомского и его активистской политикой был с неодобрением замечен в 1960-е и 1970-е гг. – Allen Harris R. Linguistics Wars. P. 217—218; Dell Hymes. Introduction: Traditions and Paradigms // Studies in the History of Linguistics: Traditions and Paradigms / ed. Dell Hymes. Bloomington, IN: Indiana University Press, 1974. P. 21—22.] Рокер по крайней мере последователен.

Это трюизм, что у людей есть способность к языку, потому что у них у всех есть язык и такова «универсальная» истина. Но также верно и то, что все люди обладают способностью носить одежду, потому что все они носят одежду. Будем ли мы считать это признаком нашей врождённой способности носить одежду и делать вывод, что у нас где-то в мозгу есть портновский орган? В отличие от Рене Декарта, Хомский претендует на создание «картезианской лингвистики». Декарт считал, что душа находится в шишковидной железе.[102 - Collingwood R.G. The Idea of Nature. London: Oxford University Press, 1960. P. 7.] А что по этому поводу думает Хомский?

Он явно равнодушен к доказательствам: интуитивно вводит определённые постулаты и на их основе делает выводы. Он осуждает эмпиризм, принимая вместо него методологию одного из своих идейных вдохновителей, Жан-Жака Руссо: «начнём же с того, что отбросим все факты, ибо они не имеют никакого касательства к данному вопросу».[103 - Руссо Ж.-Ж. Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми / Пер. А. Хаютина // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969. С. 46. Это один из любимых политических текстов Хомского. В дополнение к утверждению Декарта и – с большим основанием – фон Гумбольдта как его предшественников в лингвистике – Иоанном Крестителем к его Иисусу Христу – Хомский утверждает и Руссо: «для Руссо было естественно основать свою критику подавляющих социальных институтов на концепции человеческой свободы, которая происходит от строго картезианских допущений относительно ограниченности механического объяснения». – Хомский Н. Язык и мышление / Пер. Б. Городецкого под ред. В. Раскина. М.: Изд-во МГУ, 1972. С. 95. (В других имеющихся русских переводах Хомского подробный разговор о Руссо заходит, например, в тексте «Язык и свобода». См.: Избранное. С. 140—150 – Прим. пер.) «Руссо продолжал обсуждение чувственного восприятия в терминах, не обсуждаемых картезианцами». – Coker Ch. The Mandarin and the Commissar: The Political Theory of Noam Chomsky // Noam Chomsky: Consensus and Controversy / ed. Sohan Mogdill & Celia Mogdill. New York: The Falmer Press, 1987. P. 270.]

Конечно, опыт необходим для того, чтобы «активировать систему врождённых идей», но «это вряд ли можно считать „эмпирическим“, если это понятие сохраняет какое-либо значение».[104 - Chomsky N. Problems of Knowledge and Freedom. P. 17.] Вряд ли. Хомский упоминает, что его собственная теория основывается на трёх предположениях: два из них ложны, а третье неправдоподобно.[105 - Chomsky N. Language and Thought: Some Reflections on Venerable Themes // Powers & Prospects. P. 14—15; см. также: Chomsky N. Architecture of Language. P. 9 (где он «допускает» предположение, которое, как он признаёт, заведомо ложно.).] Он говорил, что существует «масса эмпирических доказательств, подтверждающих противоположный вывод для каждого из тех предположений, к которым я пришёл».[106 - Chomsky N. Architecture of Language. P. 22—23.] Хомский утверждает:



Определим «универсальную грамматику» (УГ) как систему принципов, условий и правил, которые являются элементами или свойствами всех человеческих языков не просто случайно, но по необходимости – конечно, я имею в виду биологическую, а не логическую необходимость. Таким образом, УГ может быть взята как выражение «сущности человеческого языка». УГ будет неизменной среди людей. УГ укажет, чего необходимо достичь при изучении языка, если оно будет успешным.[107 - Chomsky N. Reflections on Language. P. 29.]


У Хомского на всё найдутся правила, сущности и необходимости.

Вместо того чтобы относиться к какой-то одной способности или органу, языковая способность включает в себя различные способности ума, например, восприятие. Гипотеза Жана Пиаже состоит в том, «что условия возникновения языка составляют часть более широкой совокупности условий, подготовленной различными стадиями развития сенсомоторного интеллекта».[108 - Пиаже Ж. Схемы действия и усвоение языка / Пер. Н. Уфимцевой // Семиотика. Сб. ст. под общ. ред. Ю. С. Степанова. М.: Радуга, 1983. C. 136.] В ходе эволюции мозга любая его область могла оказывать влияние на различные способности, способствующие развитию языковой способности.[109 - Donald M. Mimesis Theory Re-Examined, Twenty Years After the Fact // Evolution of Mind, Brain, and Culture / ed. Ed. Gary Hatfield & Molly Pittman. Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Museum of Archaeology and Anthropology, 2013. P. 176.] Хомскиизм не согласуется с эмпирическими выводами о синтаксисе. Синтаксис не независим от значения, коммуникации или культуры. Согласно нейробиологии, идея Хомского о синтаксисе физически невозможна, потому что каждая нейронная подсеть в мозге получает информацию от других нейронных подсетей, которые реализуют самые различные задачи.[110 - Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh. P. 479—480; см. также: Tague G.F. Evolution and Human Culture: Texts and Contexts. Leiden, Netherlands & Boston, MA: Brill Rodopi, 2016. P. 1920.] Недолгое время некоторые учёные думали, что они локализовали языковую способность в мозговой зоне Брока, но «теперь мы знаем, что функция языка более широко распределена по всему мозгу».[111 - Wood B. Human Evolution: A Very Short Introduction. New York & Oxford: Oxford University Press, 2005. P. 82.] Мышление нисколько не похоже на университетские факультеты.[112 - Здесь в оригинале игра слов: «faculties» (англ.) – «факультеты», а также «способности» – Прим. пер.] Это междисциплинарная программа.

Но, памятуя о моих читателях, которые хотят знать, какое отношение всё это имеет к анархизму Хомского, я обращаю внимание на следующие слова: правила, необходимость и требование. В языке, как и в политике, Хомский считает, что свобода состоит в подчинении необходимости и следовании правилам. Его представления о свободе как о самореализации или творчестве внешне привлекательно, хотя и расплывчато, неполно, и настолько абстрактно, что лишено смысла. Для Хомского творчество «основано на системе правил и форм, отчасти определяемых внутренними человеческими способностями» – хотя он и признаёт, что не знает, что это за способности.[113 - Chomsky N. Reflections on Language. P. 133 (цитируется); Noam Chomsky: Radical Priorities. P. 415—416. «Без правил не может быть по-настоящему творческой деятельности, даже когда творческая работа бросает вызов и пересматривает существующие правила». – Chomsky N. What Kind of Creatures Are We? P. 56—57.] Именно так полагал Кант и, возможно, ещё Гегель с фон Гумбольдтом, но это не соответствует верованиям большинства анархистов. Идею свободы Хомского назвали «немецкой идеей свободы»,[114 - Krieger L. The German Idea of Freedom: History of a Political Tradition. Boston, MA: Beacon Press, 1957; см. также: Dewey J. German Philosophy and Politics. Rev. ed.; New York: G.P. Putnam’s Sons, 1942 и – случайно – Muirhead J.H. German Philosophy in Relation to the War. London: John Murray, 1915.] которая больше не значит то, что значила раньше, даже для самих немцев. Идея о том, что художники создают искусство, следуя правилам, могла быть сформулирована только тем, кто художником не является. Вероятно, Хомский не думал об искусстве. Возможно, никогда.

Последняя версия теории Хомского, «минималистская программа», является наиболее экстремальной по части её псевдо-математической абстракции и отрыва от доказательств практического применения. Вот краткое изложение её нынешнего научного статуса: «Теория универсальной грамматики, выдвинутая, как известно, Ноамом Хомским в середине XX века, была исключительно сложна и жаргонизирована (дабы избежать унижения быть понятой), и в последние годы была в почти забыта из-за отсутствия доказательств исследователями лингвистической психологии».[115 - Wilson E.O. The Origins of Creativity. NY & London: Liveright Publishing Corp., 2017. P. 27.]

Только безумец, подразумевает Хомский, отвергнет врождённые идеи: «сказать, что „язык не является врождённым“, всё равно что сказать, что нет разницы между моей бабушкой, скалой и кроликом».[116 - Chomsky N. Architecture of Language. P. 50.] Милосердный способ истолковать это утверждение – пример трюизма епископа Джозефа Батлера: «каждая вещь есть то, что она есть, а не что-то другое».[117 - Butler J. Preface // Fifteen Sermons Preached at the Rolls Temple. London: Hilliard, Gray, Litthay & Watkins, 1827, опубл. на anglicanhistory.org/butler rolls/preface/html.] Но язык – врождённый или нет – не единственное различие между его бабушкой, с одной стороны, и кроликом или скалой, с другой. И даже если язык не врождённый, он всё равно отличит бабулю от кролика и скалы. Во многих отношениях у бабули больше общего с кроликом, чем со скалой. У Хомского может быть немного больше общего со скалой, чем у бабули. Это была милосердная интерпретация.

Безжалостный способ истолковать это утверждение состоит в том, что оно представляет собой бред сумасшедшего.

Очевидно все, кроме Хомского, знают, что основной функцией (или, лучше сказать, важностью) языка, хотя и не единственной, является коммуникация (а не Мысль, мыслящая о Себе), и что язык является культурным, а не биологическим. В самом деле, что может быть более культурным? Общепринято, что именно благодаря способности к «символизации» люди способны производить культуру[118 - Уайт Л. Избранное: Эволюция культуры / Пер. И. Кожановской. М.: РОССПЭН, 2004. С. 51.]: «язык – это в первую очередь продукт социального и культурного развития, и воспринимать его следует именно с этой точки зрения».[119 - Сепир Э. Статус лингвистики как науки / Пер. С. Князева // Он же. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, Универс, 1993. С. 265.] Иногда общепринятое мнение оказывается верным. Согласно Хомскому, язык предполагает генеративную, даже вычислительную процедуру.[120 - Chomsky N. Language and Thought. P. 13.] Но язык, согласно когнитивной лингвистике, может опираться «на способность к символическому мышлению, а не на врождённый алгебраический индекс».[121 - Taylor J.R. Cognitive Linguistics. P. 578.]

Понятие культуры понимается по-разному, но оно всегда подразумевает межличностную систему общих смыслов. Хомский вырвал бы язык из культуры, хотя язык – это сердце культуры. Без него всё, что остаётся – не только неполно, но и непонятно. Культура, таким образом, представляла бы собой совокупность несвязанных видов деятельности, которые практикуются одними и теми же людьми: вещь из обрезков и лоскутков. Сами по себе эти разные виды деятельности не могли бы быть объяснены как части осмысленного целого. Хомскиизм превращает общественные науки в руины, что его вполне устраивает, поскольку науки эти он презирает.[122 - Chomsky N. Studies of Mind and Behavior and Their Limitations // Science of Language. P. 144—146.]

Не остаётся ничего другого, как отнести каждую из этих деятельностей также к отдельной «способности» – эстетической способности, религиозной способности и т. д. Это не пародия или искажение Хомского, который считает, что существует «наукообразующая способность» (или «возможность»)![123 - Chomsky N. Reflections on Language. P. 125 («способность»); Chomsky N. Chomsky on Human Nature and Human Understanding // Science of Language. P. 96 («возможность»).] Действительно, всякий раз, когда он хочет, чтобы люди вели себя определённым образом, он просто утверждает, что у них есть врождённая «способность» быть такими, «какая-то способность относится к интеллектуальному развитию, другая – к нравственному, третья – к развитию как члена человеческого общества, [а] четвёртая относится к развитию эстетическому».[124 - Chomsky N. Language and Politics / ed. Carlos P. Otero. Montreal, Quebec, Canada: Black Rose Books, 1988. P. 147, цит. в: Rai M. Chomsky’s Politics. P. 101.] Сколько же существует этих способностей? Ничего не объясняешь, просто навешиваешь ярлык, как в пьесе Мольера «Мнимый больной», где врачи-шарлатаны торжественно приписывают снотворное действие опиума его «снотворному принципу». Ницше (имея в виду «старого Канта», а также Мольера) писал: «„В силу способности“ – так сказал или, по крайней мере, так думал он. Но разве это ответ? Разве это объяснение? Или это скорее лишь повторение вопроса?»[125 - Ницше Ф. По ту сторону добра и зла / Пер. Н. Полилова // Он же. Полное собрание сочинений в 13 томах. Т. 5. М.: Культурная революция, 2005. С. 23.]

Способностей можно выдумать сколько хочешь. В буддизме, например, их пять. Это « (1) вера (саддха; в Будду и его учения); (2) энергия (вирья); (3) внимательность (сати); (4) сосредоточение (самадхи); и (5) проницательное прозрение (паннья)».[126 - Guide to Reading the Texts // Basic Teachings of the Buddha / trans. Glenn Wallis. New York: The Modern Library, 2007. P. 155.]

Почему Хомский не объявит о способности к анархии? Потому что это не понравится его левым фанатам и националистам Третьего мира.




Схоластики и способности


Хомский часто называет языковую функцию, заложенную в мозге, «способностью».[127 - Напр., Chomsky N. Powers & Prospects. P. 14 (существующий язык – это лишь определённое состояние языковой способности).] Если слово «способность» в данном контексте несколько непривычно, то это потому, что в своём первоначальном смысле оно в значительной степени исчезло из научного дискурса и повседневного языка. Психология способностей «представляет собой модель разума, разделённого на обособленные „способности“».[128 - Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh. P. 410.] Для каждого действия разума существует своя целенаправленная способность: взаимно однозначное соответствие между структурой и функцией. Психология способностей уходит корнями в древнегреческую философию, но по-настоящему она расцвела в Средние века. Для арабского философа Авиценны, последователя Аристотеля, существовало пять из этих «внутренних чувств»: общее чувство, памятливое представление, искусственная сила воображения, сила оценивания и сила памяти.[129 - Kenny A. Medieval Philosophy. Oxford: Clarendon Press, 2005. P. 226. Фраза «внутренние чувства», которая отражает концепцию сознания Хомского, заимствована у Роберта Паснау, который по-разному переводит терминологию Авиценны. – Human Nature // The Cambridge Companion to Medieval Philosophy / ed. A.S. McGrade. Cambridge: Cambridge University Press. P. 215—216. Современный пример психологии способностей – френология. Hergenhahm B. R. An Introduction to the History of Psychology. Belmont, CA: Michele Sordi, 2009. P. 244—247. (На всякий случай процитируем самого Авиценну: «Что касается скрытых чувств, то их тоже пять: общее чувство, сила представления, сила фантазии, сила инстинкта и сила памяти» [из «Книги знания», раздел «физика», в пер. А. Богоутдинова]. А также: «К числу внутренних животных воспринимающих сил принадлежит сила фантазии, или общее чувство. <…> Далее следует сила представления. <…> Далее идёт сила, которую применительно к животной душе называют воображающей, а применительно к человеческой душе – мыслительной. <…> Далее идёт сила догадки. <…> Далее идёт сохраняющая и вспоминающая сила» [из «Книги о душе», в пер. А. Хромова]. Цит. по: Ибн Сина [Авиценна]. Избранные философские произведения. М.: Наука, 1980. С. 213; 412—413. – Прим. пер.)] Фома Аквинский унаследовал от Авиценны эту идею пяти способностей, в своей классификации разделив их на мыслительные и сенсорные. С его подачи они доныне остаются ортодоксальной католической доктриной. Для Фомы Аквинского «разум был, по существу, набором способностей, отличающих человека от других животных».[130 - Kenny A. Medieval Philosophy. P. 235.] Ни человека, ни животных всё это никуда не приводит.

Этот последний пункт объясняет, почему Хомский придерживается схоластической философии сознания, которую сегодня не принимает ни один психолог, ни один биолог и – за пределами Католической церкви – ни один философ. Он крайне озабочен определением «человеческой природы», человеческой сущности, рассматриваемой как определяющее различие между людьми и животными. Хомский называл язык «человеческой сущностью», недоступной никакому другому животному. Языковые универсалии составляют неотъемлемую часть человеческой природы.[131 - Chomsky N. Problems of Knowledge and Freedom. P. 49; О природе человека. Справедливость против власти (беседа М. Фуко с H. Хомским и Ф. Элдерсом, 1971 г.) / Пер. А. Рабиновича // Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью [Часть I]. М.: Праксис, 2002. С. 84.] Почему для него так важно отличаться от других животных? Что плохого в том, чтобы быть животным? Есть ли внутри Хомского зверь, которого он твёрдо решил не выпускать? Животное, которое может не следовать правилам? Анархическое животное?

Мне нравится быть животным. В условиях анархии я ожидал бы стать ближе к этому состоянию и больше им наслаждаться. В отличие от консерваторов, я не считаю анархию возвратом к животному началу. В отличие от Хомского, я не думаю об анархии как о триумфе человека над животным. Я думаю об анархии как о поднятии человечеством животного начала на более высокий уровень – осознании его, без подавления.

Хомскому пришлось приложить немало усилий, чтобы найти традицию, которой он может следовать. Он связывает свою версию врождённых идей с Рене Декартом и Вильгельмом фон Гумбольдтом, таким образом, связывая себя с эпохой научной революции и эпохой Просвещения, соответственно. То немногое, что Рене Декарт сказал о языке, не имеет ничего общего с лингвистикой Хомского. Его картезианские верительные грамоты не в порядке.[132 - Aarsleff H. The History of Linguistics and Professor Chomsky // Language 46 (1970). P. 570—585.]

Хомскому не удалось доказать, что фон Гумбольдт когда-либо хотя бы слегка влиял на лингвистическую теорию или политическую мысль. Сам Хомский не утверждает, что он или какой-либо другой лингвист находился под влиянием фон Гумбольдта. Считающийся философом, фон Гумбольдт – второстепенная, нетипичная и малоизвестная при жизни фигура (он сам так захотел). Хомский утверждает, что барон «вдохновил» Джона Стюарта Милля (173), но мы знаем лишь, что Милль цитировал фон Гумбольдта в своём тексте «О свободе» (108—109). Ученик фон Гумбольдта говорит о «влиянии фон Гумбольдта на Милля, если бы оно могло быть установлено».[133 - Burrow J.W. Editor’s Introduction // Humboldt W. von. The Limits of State Action / ed. J.W. Burrow. Indianapolis, IN: Liberty Classics, 1993. P. xlvii.] Я цитировал, с похвалой, многих людей, которые никогда меня не вдохновляли, потому что я нахожу свои идеи в других местах или прихожу к ним сам ещё до того, как прочитал этих авторов.

Однако у Хомского есть средневековые прародители. Роджер (не Фрэнсис) Бэкон и Данте – как варианты, но самый яркий пример – Боэций Дакийский и другие радикальные аристотелианцы, известные как модисты. Они «поддерживали идею о существовании лингвистических универсалий, то есть определённых правил, предшествующих формированию любого естественного языка».[134 - Эко У. Поиски совершенного языка в европейской культуре / Пер. А. Миролюбовой. СПб.: Александрия, 2018. С. 52.] Умберто Эко говорит об этом прямо: «Данте мог иметь в виду и то, что forma locutionis была дана Богом как некий врождённый механизм, – нам, современным людям, он напоминает те самые универсальные принципы, которыми занимается генеративная грамматика Хомского».[135 - Там же. С. 53.]

Два критика Хомского, когнитивные лингвисты, кратко затронули этот вопрос: «картезианская философия Хомского требует, чтобы «язык» определял человеческую природу, чтобы он характеризовал то, что отличает нас от других животных. Для этого способность к языку должна быть как универсальной, так и врождённой. Не будь она универсальной, она не характеризовала бы то, что делает всех нас людьми. Если бы она не была врождённой, она не была бы частью нашей сущности».[136 - Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh. P. 476.] Заметим также, что Хомский игнорирует реальность «универсалий в человеческом опыте…».[137 - Herskovits M.J. A Cross-Cultural Approach to Myth // Cultural Relativism: Perspectives in Cultural Pluralism / ed. Frances Herskovits. New York: Random House, 1972. P. 240; см. также: Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh. P. 508 (многие языковые универсалии проистекают из общего послеродового опыта).] Например, все физические тела, одушевлённые и нет, повсеместно подчиняются законам тяготения, поэтому эти законы не являются врождёнными или уникальными для человека. С другой стороны, серповидноклеточная анемия является врождённой, но не универсальной. «Когда биолог, – пишет один биолог, – решает, что анатомо-физический признак является врождённым, он делает это на основе совокупности теории и эксперимента, которой необычайно не хватает выступлениям Хомского».[138 - Cellеrier G. Some Clarifications on Innatism and Constructivism // Language and Learning. P. 86.]





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66035617) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Chomsky on Anarchism. P. 135. Далее ссылки на страницы этой книги будут появляться в скобках внутри текста.




2


Chomsky N. Occupy. Brooklyn, NY: Zuccotti Park Press, 2012. P. 91.




3


McGilvray J. Chomsky: Language, Mind, and Politics. Cambridge, England: Polity Press, 1999. P. 1.




4


Chomsky N. Preface // Powers & Prospects. Boston, MA: South End Press, 1996. P. xi.




5


«Ноам Хомский, вероятно, самый известный американский анархист, и это несколько странно, учитывая тот факт, что политически он является левым либералом и откровенным реакционером в своей академической специальности – лингвистической теории». – Zerzan J. Who is Chomsky? // Zerzan J. Running on Emptiness: The Pathology of Civilization. Los Angeles, CA: Feral House, 2002. P. 140. Зерзан недавно написал мне: «Обычно он появляется в прогрессивной и марксистско-ленинской макулатуре, например, в International Socialist Review, но внёс ли он когда-либо свой вклад хоть в одно анархистское издание? Я знаю людей в Стамбуле, попросивших его об участии в их зине, несколько лет назад, и он с нетерпением ответил: „я активист, почему бы вам не обратиться к Зерзану?“ Это случилось в стамбульском отеле Хилтон после всех перипетий с кордонами гостиничной охраны, только чтобы поговорить с этим старым говнюком. А он, казалось, даже сконфузился от того, что его могут просто увидеть разговаривающим с этими людьми». – Джон Зерзан, письмо Бобу Блэку, 12 апреля 2012 г.




6


Guеrin D. Anarchism: From Theory to Practice. New York: Monthly Review Press, 1970. Это было марксистское издательство. (В российском издании книги Герена [Радикальная теория и практика, 2013] этого текста Хомского нет, на русском языке он опубл. в: Хомский Н. Заметки об анархизме / Он же. Избранное / Пер. С. Александровского, В. Глушакова. М.: Энциклопедия-ру, 2016. С. 164—185. – Прим. пер.)




7


Chomsky N. Radical Priorities / ed. C.P. Otero. Расширенное изд.: Oakland, CA: AK Press, 2003. P. 211—224. Он написал предисловие к анархистской антологии, вышедшей в Югославии на словенском языке в 1986 году (149—152), которое его несловенские читатели, разумеется, никогда не видели. Интервью для Би-Би-Си было опубликовано в Канаде в 1981 году: Chomsky N. Radical Priorities / ed. Carlos P. Otero. Montreal, Quebec, Canada: Black Rose Books, 1981. P. 245—261.




8


Chomsky N. Objectivity and Liberal Scholarship. Detroit, MI: Black & Red, 1997.




9


Jackson G. The Spanish Republic and the Civil War: 1931—1939. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1965.




10


Напр.: Bolloten B. The Spanish Civil War: Revolution and Counterrevolution. Chapel Hill, NC: University of North Carolina Press, 1991; Brouе P., Tеmime E. The Revolution and the Civil War in Spain / trans. Tom White. Cambridge, MA: MIT Press, 1972.




11


Русский перевод этого публичного выступления см. в: Хомский Н. Язык и свобода / Он же. Избранное / Пер. С. Александровского, В. Глушакова. М.: Энциклопедия-ру, 2016. С. 137—163. – Прим. пер.




12


«Его основополагающие ценности практически не изменились с детства». – Barsky R.F. Noam Chomsky: A Life of Dissent. Cambridge & London: MIT Press, 1997. P. 95. Его политические взгляды тоже практически не изменились с тех пор как ему исполнилось 12 лет. – Rai M. Chomsky’s Politics. London: Verso, 1995 P. 8. Эти авторы демонстративно про-Хомские. Рай является соавтором Хомского в книге «War Plan Iraq».




13


Lev Chernyi, Toni Otter, Avid Darkly and Noa. A Brief Interview with Noam Chomsky on Anarchy, Civilization and Technology // Anarchy: A Journal of Desire Armed #29, Summer 1991. P. 27, 29. (Джейсон МакКуин здесь выступает под псевдонимом «Лев Чёрный», а само интервью можно прочитать онлайн: https://chomsky.info/19910401/ или https://archive.org/details/ajoda-29/mode/2up – Прим. пер.)




14


Ibid., P. 27.




15


Ibid., P. 27.




16


Hillery C.A. Definitions of Community: Areas of Agreement // Rural Sociology 20 (1955). P. 119 (выявлено 96 определений).




17


См. например: Barclay H. People Without Government: An Anthropology of Anarchism. London: Kahn & Averill with Cienfuegos Press, 1982; Clastres P. Society Against the State. New York: Urizen,1977 (Рус. пер. заглавного эссе из этой книги: Кластр П. Общество против государства / Пер. А. Арамяна, А. Новиковой // Только анархизм. Антология анархистских текстов после 1945 года / сост. Б. Блэка. М.: Гилея, 2020. С. 277—307); Скотт Дж. С. Искусство быть неподвластным. Анархическая история высокогорий Юго-Восточной Азии / Пер. И. Троцук. М.: Новое издательство, 2017; Tribes Without Rulers / ed. John Middleton & David Taitю London: Routledge & Kegan Paul, 1958.




18


de Waal F. B. M. The Ape and the Sushi Master: Reflections by a Primatologist. New York: Basic Books, 1981.




19


Chomsky N. Reflections on Language. New York: Pantheon Books, 1975. P. 40.




20


Hess E. Nim Chimsky: The Chimp Who Would Be Human. New York: Bantam Books, 2008.




21


Greenfield P. M., Savage-Rumbaugh E. S. Grammatical Combination in Pan paniscus: Processes of Learning and Invention in the Evolution and Development of Language // «Language» and Intelligence in Monkeys and Apes: Comparative Developmental Perspectives / ed. Sue Taylor Parker & Kathleen Rita Gibson. Cambridge: Cambridge University Press, 1990. P. 97—128.




22


Tague G. F. Evolution and Human Culture: Texts and Contexts. Leiden, Netherlands & Boston, MA: Brill Rodopi, 2016. P. 2.




23


Coulson D., Campbell A. African Rock Art: Paintings and Engravings on Stone. New York: Harry N. Abrams, 2001. P. 6.




24


Chomsky N. The Place of Language in the Mind // Chomsky N. The Science of Mind: Interviews with James McGilvray. Cambridge: Cambridge University Press, 2012. P. 70.




25


A Brief Interview with Noam Chomsky on Anarchy, Civilization and Technology. P. 27. Даже в Ветхом Завете говорится о том, как израильтяне умоляли Самуила поставить над ними царя, что он и сделал, пусть «и не понравилось слово сие Самуилу», что вполне объяснимо. – 1 Царств. 8:6. Самуил продолжал рассказывать им, в какую беду они попадут, установив государство, подобное любому другому, с таким красноречием, которое схоже с тончайшей анархистской риторикой.




26


Ibid. P. 27. «Таким образом, наличие социального конфликта или угнетения в других обществах не только замалчивает обсуждение первобытных и народных культур и их ценностей, но и мистифицирует важные различия, которые культурные антропологи и другие сделали между прямыми, весьма своеобразными социальными отношениями в малых обществах и своего рода системным (и отчуждённым), институционализированным насилием и угнетением в иерархических обществах…. И ничто, связанное с племенными обществами, не допускается при обсуждении моделей свободы, если в любом из них можно найти какие-либо примеры угнетения и жестокости». – Watson D. The Failure of Civilization & the Failure of Noam Chomsky // Watson D. Against the Megamachine: Essays on Empire & Its Enemies. Brooklyn, NY: Autonomedia & Detroit, MI: Fifth Estate, n.d. [1999]. P. 177.




27


Хомский даже не знает кто такие крестьяне. Он продолжал наставлять колумбийских анархистов: «Например, крестьянские общества уже существовали тысячи лет до образования городов-государств, до изобретения письменности и так далее… Есть крестьянские общества, которые восходят в прошлое на 7 или 8 тысяч лет, ко времени возникновения земледелия». – A Brief Interview with Noam Chomsky on Anarchy, Civilization and Technology. P. 27. Крестьяне, уже по определению, это земледельцы, подвластные государству. – Wolf E.R. Peasants. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, 1966. P. 3—4, 9—10. Не бывает крестьян, независимых от цивилизации, как – до недавнего времени – не было цивилизаций, независимых от крестьян. Земледельцы эпохи неолита жили в автономных (анархических) деревенских общинах в Месопотамии и других местах в течение нескольких тысяч лет, прежде чем из одной или нескольких из них иногда возникали государства и цивилизации. – Sahlins M. D. Tribesmen. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, 1968. P. 2—3.




28


A Brief Interview with Noam Chomsky on Anarchy, Civilization and Technology. P. 27.




29


Black B. Nightmares of Reason; Black B. More Modesty All Around – оба текста опубл. на www.theanarchistlibrary.com.




30


Sahlins M. Tribesmen. P. 5 (курсив мой).




31


Блэк Б. Разоблачённая демократия // Блэк Б. Анархия и демократия. М.: Гилея, 2014. С. 26—31.




32


Дойл К. Интервью с Ноамом Хомским об анархизме, марксизме и надежде на будущее / Пер. С. Кормильцева // Криптоанархия, кибергосударства и пиратские утопии / под ред. П. Ладлоу. Екатеринбург: Ультра Культура, 2005. С. 577—578.




33


Rocker R. Anarcho-Syndicalism. London: Martin Secker & Warburg Ltd., 1938; Rocker R. Nationalism and Culture / trans. Ray E. Chase. Los Angeles, CA: Rocker Publications Committee, 1938. (Отдельные главы из этих и других книг Рокера переводились на русский язык, их можно найти в Рунете – Прим. пер.)




34


Chomsky N. Preface // Rocker R. Anarcho-Syndicalism. London: Pluto Press, 1989. P. vi.




35


Цит. по: Marshall P. Demanding the Impossible: A History of Anarchism. Oakland, CA: PM Press, 2010. P. 578.




36


Не то чтобы и AK Press являлось анархистским издательством: Black B. Class Struggle Social Democrats, or, The Press of Business // Anarchy: A Journal of Desire Armed No. 64 Fall/Winter 2007. P. 26—29, опубл. на www.theanarchistlibrary.com. Не является таковым и отпочковавшееся от них PM Press.




37


До сих пор я сопротивлялся искушению и советам некоторых друзей составить такой список. Одна из причин моего нежелания такова, что если цель – предложить книги для чтения анархистами, то я хотел бы включить авторов, которые не называли себя анархистами, хотя я считаю их таковыми (например, Годвин, Фурье, Штирнер, Торо и Толстой), а также и Фридриха Ницше, Уильяма Морриса, Оскара Уайльда, Роберта Михельса, Карла Крауса, Теодора Адорно, Вальтера Беньямина, Ги Дебора, Рауля Ванейгема и Ивана Иллича. Ещё я хотел бы включить некоторые тексты историков и антропологов, таких как Маршалл Салинс и Ричард Боршей Ли – в общем, вы поняли.




38


Я полагаю, что Прудон, не знавший английского языка, был незнаком с Годвином, о котором он, насколько мне известно, никогда не упоминал. Ко времени Прудона Годвин был забыт даже в Британии.




39


Штирнер М. Единственный и его собственность / Пер. Б. В. Гиммельфарба, И. Л. Гохшиллера. Харьков: Основа, 1994. С. 249—251; или: Штирнер М. Единственный и Его достояние / Пер. под ред. И. А. СПб., 1910. С. 194—195.




40


Anderson C. R. All-American Anarchist: Joseph A. Labadie and the Labor Movement. Detroit, MI: Wayne State University Press, 1998. P. 253.




41


Ещё раз уточним: в российском издании книги Герена (Радикальная теория и практика, 2013) этого текста Хомского нет, на русском языке он опубл. в: Хомский Н. Заметки об анархизме / Он же. Избранное / Пер. С. Александровского, В. Глушакова. М.: Энциклопедия-ру, 2016. С. 164—185. – Прим. пер.




42


Джордж Вудкок, автор лучшей истории анархизма на английском языке – Anarchism: A History of Libertarian Ideas and Movements (Cleveland, OH: Meridian Press, 1962) – утверждал, что Хомский – это действительно «левый марксист (как и Герен), который хочет использовать анархизм, дабы сгладить и конкретизировать свой собственный марксизм» (стр. 7). Вудкок выдвинул «обвинение против Ноама Хомского и Даниэля Герена, обвинив обоих в отборе „из анархизма тех элементов, которые могут служить уменьшению противоречий в марксистских доктринах“ и „отказе от элементов, не служащих этой цели“». – Kinnah R. Anarchism: A Beginner’s Guide. Oxford, England: Oneworld Publications, 2005. P. 25, там это цит. по: Woodcock G. Chomsky’s Anarchism // Woodcock G. Anarchism and Anarchists. Kingston, Ontario, Canada: Quarry Press, 1992. P. 228. Как я покажу позже, Вудкок абсолютно прав. Вполне предсказуемо, что левый подхалим Хомского усмехается: «Это хороший пример того, что можно назвать доктринальным подходом к анархизму, возможно, также доминирующим подходом». – Rai M. Chomsky’s Anarchism. P. 95. Указания, что Рай является анархистом, в этой книге нет (другие его труды неизвестны), нет и понимания того, знает ли он что-либо об анархизме, кроме почерпнутого у Хомского, который также очень мало знает об анархизме, и, конечно, намного меньше, чем Вудкок. То, что Рай называет «доктринальным подходом к анархизму», анархисты называют «анархизмом».




43


Герен Д. Анархизм: от теории к практике. С. 43—52 (Глава «Источники вдохновения: личность»).




44


Штирнер, 1994. С. 175; в Штирнер, 1910 перевод звучит как «не признавая за ними никаких „естественных прав“» (С. 137).




45


Burrow J.W. Editor’s Introduction // Humboldt W. von. The Limits of State Action / ed. J.W. Burrow. Oxford: at the University Press, 1969. P. xxxiv—xxxv. Мальчиком фон Гумбольдт изучал Адама Смита. Ibid., xxvi.




46


Гумбольдт В. фон. О пределах государственной деятельности. М.: Социум, Три квадрата, 2003. С. 40 (курсив удалён).




47


Хомский Н. Заметки об анархизме // Указ. соч. С. 176.




48


Там же.




49


Фурье Ш. Теория четырёх движений и всеобщих судеб / Он же. Избранные сочинения. Т. 1. М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1938. С. 124.




50


Buber M. Paths in Utopia / trans. R.F.C. Hall. Boston, MA: Beacon Hill Press, 1958. P. 18—19. «Консидеран предлагает христианско-социалистический подход, одну из его поправок к Фурье». Он свёл систему Фурье к её экономическим аспектам, добавив христианство и убрав радикальный феминизм и сексуальную свободу. – Roelofs J. Translator’s Introduction // Considerant V. Principles of Socialism: Manifesto of 19th Century Democracy / trans Joan Roelofs. Washington, D.C.: Maisonneuve Press, 2006. P. 20.




51


Culler J. Ferdinand de Saussure. Harmondsworth, Middlesex, England: Penguin Books, 1977. P. 83.




52


Lee D. Cognitive Linguistics: An Introduction. Oxford & New York: Oxford University Press, 2001. P. 1.




53


Напр. Seuren P. A. M. Chomsky’s Minimalism. Oxford: Oxford University Press, 2004.




54


В 2004 году в своём обсуждении последних 20 лет развития лингвистики он не упомянул о когнитивной лингвистике. Chomsky N. The Generative Enterprise Revisited. Berlin, Germany & New York: Mouton de Gruyter, 2004. P. 147—169. В 2016 году он часто ссылался на «открытия» в лингвистике за предыдущие 60 лет. – Chomsky N. What Kind of Creatures Are We? New York: Columbia University Press, 2016, в разных местах. Но скромно умолчал, что все эти «открытия» сделал он сам.




55


Chomsky N. Powers & Prospects. P. 13.




56


Chomsky N. Problems of Knowledge and Freedom. New York: Pantheon Books, 1971. P. 17.




57


«Теперь кажется вполне обоснованным» – к удовлетворению Хомского, – «что существует особый компонент человеческого мозга (назовём его „языковой способностью“), который специально посвящён языку». Он развивается в раннем возрасте в процессе овладения языком «иногда ошибочно называемом „изучением языка“; этот процесс, по-видимому, мало похож на то, что называется „изучением“». – Chomsky N. Powers & Prospects. P. 13. (В российских изданиях Хомского речь об этом же идёт, например, здесь: Хомский Н. Воззрения на язык и разум / Пер. П. Феденко // Он же. О природе и языке. М.: КомКнига, 2005. С. 75; или здесь: Хомский Н. Новые горизонты в изучении языка и разума // Он же. Избранное. С. 495. – Прим. пер.)




58


Chomsky N. The Architecture of Language / ed. Nirmalandshu Mukerji, Bibudhendra Narayan Patnaik, & Rama Kant Agnihotri. Oxford & New York: Oxford University Press, 2000. P. 6.




59


Ibid. P. 7.




60


Локк Дж. Опыт о человеческом разумении / Пер. А. Н. Савина // Он же. Сочинения в 3-х т. М.: Мысль, 1985. Т. 1. С. 96—153 (Книга I).




61


Samet J. The Historical Controversies Surrounding Innateness // Stanford Encyc. Of Philosophy (Summer 2019 ed.), https://plato.stanford.edu/archives/sum_2019/entries/innateness-history.




62


Cowie F. Innateness and Language // Stanford Encyc. Of Philosophy (Fall 2017 ed.) §3.6.3. https://plato.stanford.edu/archives/fall_2017/entries/innateness-language.




63


Chomsky N. Reflections on Language. P. 8—9; Chomsky N. Architecture of Language. P. 4, 55—56.




64


Sahlins M. The Use and Abuse of Biology: An Anthropological Critique of Sociobiology. Ann Arbor, MI: University of Michigan Press, 1976. P. 66—67.




65


Conklin H.C. Hanunоo Color Categories // Southwest Journal of Anthropology 11 (4) (1955): 339—344, опубл. на www.anthro.ucsd.edu/~nj.haviland/ У народа Нага в Индии нет понятия «зелёный»: «Зелёность природы сама собой разумеется и нет слов, чтобы описать её; Нага не думает, что надо говорить о своём прохождении через „зеленый“ лес». – Furer-Heimendorf Ch. von. The Naked Nagas. 2d rev. Indian ed.; Calcutta, India: Thacker Spint & Co., 1962. P. 192—193.




66


Chomsky N. On the Intellectual Ailments of Some Scientists // Science of Linguistics. P. 66—67.




67


Chomsky N., Laporta S. An Interview with Noam Chomsky // Linguistic Analysis (4) (1978). P. 308.




68


Thompson E. P. The Poverty of Theory. New ed.; London: Merlin Press, 1995. P. 139—140.




69


Chomsky N., Laporta S. An Interview with Noam Chomsky. P. 308.




70


Chomsky N. Discussion // Language and Learning: The Debate Between Jean Piaget and Noam Chomsky / ed. Massimo Piattelli-Palmarini. Cambridge: Harvard University Press, 1980. P. 76.




71


Chomsky N. Reflections on Language. P. 91. Хомский не знает, что невролог – это врач, а не учёный-исследователь.




72


Fukui N., Zushe M. Introduction // Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 21.




73


Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 182—183. Ранее, в 1995 году, он сформулировал это так: «возможно, современные науки о мозге ещё не имеют правильного взгляда на мозг и его функции…» – Chomsky N. Language and Thought // Powers & Prospects. P. 18. Конечно, так оно и есть! Гораздо более суровое суждение 2006 г., очевидно, отражает растущее нетерпение и раздражительность Хомского по отношению к наукам, которые извращённо не подтверждают его теории.




74


Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 174; см. также: Chomsky N. Language & Nature // Powers & Prospects. P. 34—35.




75


Chomsky N. Architecture of Language. P. 15.




76


Chomsky N. New Horizons in the Study of Language and Mind // ed. Neil Smith. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. P. 122.




77


Chomsky N. Language and Thought // Powers & Prospects. P. 27




78


Chomsky N. Reflections on Language. P. 118. Между [языками] должны быть самые незначительные различия, иначе проблема усвоения неразрешима». – Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 148. А поскольку Хомский решил проблему усвоения языка, из этого следует, что языки различаются в лучшем случае незначительно! Хомский гораздо лучше умеет задавать вопросы, чем отвечать на них.




79


Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 107; см. также: Chomsky N. Reflections on Language. P. 118.




80


Culler J. Ferdinand de Saussure. P. 49.




81


Chomsky N. Perfection and Design (Interview 20 January 2009) // The Science of Language: Interviews with James McGilvray. Cambridge: Cambridge University Press, 2012. P. 50.




82


Taylor J. R. Cognitive Linguistics and Autonomous Linguistics // The Oxford Handbook of Cognitive Linguistics / ed. Dirk Geeraerts & Hubert Cuyckens. Oxford: Oxford University Press, 2007. P. 572; Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh: The Embodied Mind and Its Challenge to Western Thought. New York: Basic Books, 1999. P. 473, 476—477.




83


Searle J. R. Chomsky’s Revolution in Linguistics // N.Y. Rev. of Books, June 29, 1972, перепечатано в: On Noam Chomsky: Critical Essays / ed. Gilbert Harmon. Garden City, NY: Anchor Books, 1974. P. 2—33; Taylor J.R. Cognitive Linguistics. P. 573.




84


Chomsky N. The Logical Structure of Linguistic Theory. New York & London: Plenum Press, 1975. P. 87.




85


«Именно в 1970-е годы Хомский положил конец движению генеративной семантики, после чего он продвинул идею генеративизма ко всё более высоким уровням абстракции и эмпирической ограниченности». – Taylor J. R. Cognitive Linguistics. P. 569. Некоторые из этих лингвистов, в частности, Джордж Лакофф, со временем положили начало когнитивной лингвистике. Описание ожесточённой полемики см. в: Allen Harris R. The Linguistics Wars. New York & Oxford: Oxford University Press, 1993. Это был Эдипов бунт, который отец подавил.




86


Chomsky N. Reflections on Language. P. 56—57.




87


Chomsky N. What Kind of Creatures Are We? P. 16. Автор более 100 книг пишет в книге, что язык «иногда» используется для общения! «Из этого также следует, что обширные рассуждения об эволюции языка в последние годы идут по ложному пути, поскольку они сосредоточены на коммуникации». Ibid., P. 14—15.




88


Chomsky N. Architecture of Language. P. 73.




89


Chomsky N. Problems of Knowledge and Freedom. P. 46.




90


Chomsky N. Architecture of Language. P. 4. «Для Хомского – объясняет один из его последователей, – наука о языке – это объективное естествознание, которое рассматривает язык как биологическую систему, которая развивалась в отдельном человеке и была передана потомству генетически». – McGilvray J. Introduction // Chomsky N. Science of Language. P. 2. Даже если бы это произошло с мозгом одного примата или нескольких, это ничего не объяснило бы в овладении языком, потому что для того, чтобы овладеть языком, человек должен подвергнуться воздействию языка. Поскольку ни один из этих приматов ещё не говорил на языке, мутантные приматы никогда не услышат язык, и их языковые органы никогда не смогут быть активированы.




91


Chomsky N. Generative Enterprise Revisited. P. 178. Б. Ф. Скиннер, говорит Хомский, прав, что логика бихевиоризма очень похожа на логику эволюции – она так же неверна. – Chomsky’s Intellectual Contributions // Science of Language. P. 76.




92


Пиаже Ж. Психогенез знаний и его эпистемологическое значение / Пер. Н. Уфимцевой // Семиотика. Сб. ст. под общ. ред. Ю. С. Степанова. М.: Радуга, 1983. C. 97—98.




93


Однако Бог передумал, когда люди, переговорив, начали строить лестницу на небо, Вавилонскую башню. Затем он наложил на них множество языков (72, если быть точным) и рассеял их по всей Земле. – Бытие 11:1—9.




94


Докинз Р. Слепой часовщик. Как эволюция доказывает отсутствие замысла во Вселенной / Пер. А. Гопко. М.: ACT, CORPUS, 2019. С. 345—346.




95


Райх Д. Кто мы и как сюда попали. Древняя ДНК и новая наука о человеческом прошлом / Пер. Е. Неймарк. М.: АСТ, CORPUS, 2020. C. 53 (курсив мой).




96


Цит. по: Salkie R. The Chomsky Update. London: Unwin Hyman, 1990. P. 38, см. также: Rai M. Chomsky’s Politics. P. 4.




97


Chomsky N. Language & Thought // Powers & Prospects. P. 23.




98


Allen Harris R. Linguistics Wars. P. 196—197, 215—217.




99


Rocker R. Nationalism and Culture. P. 284.




100


Rocker R. Nationalism and Culture. P. 283. Хомскому должны быть известны эти утверждения, потому что он сам цитировал эту книгу: Хомский Н. Картезианская лингвистика. Глава из истории рационалистической мысли / Пер. Б. Нарумова. М.: КомКнига, 2005. С. 58, 175, прим. 49.




101


Точка зрения порождающей грамматики – «это точка зрения индивидуальной психологии». – Chomsky N. Knowledge of Language: Its Nature, Origin, and Use. New York: Praeger, 1986. P. 3. Очевидный разрыв между наукой Хомского и его активистской политикой был с неодобрением замечен в 1960-е и 1970-е гг. – Allen Harris R. Linguistics Wars. P. 217—218; Dell Hymes. Introduction: Traditions and Paradigms // Studies in the History of Linguistics: Traditions and Paradigms / ed. Dell Hymes. Bloomington, IN: Indiana University Press, 1974. P. 21—22.




102


Collingwood R.G. The Idea of Nature. London: Oxford University Press, 1960. P. 7.




103


Руссо Ж.-Ж. Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми / Пер. А. Хаютина // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969. С. 46. Это один из любимых политических текстов Хомского. В дополнение к утверждению Декарта и – с большим основанием – фон Гумбольдта как его предшественников в лингвистике – Иоанном Крестителем к его Иисусу Христу – Хомский утверждает и Руссо: «для Руссо было естественно основать свою критику подавляющих социальных институтов на концепции человеческой свободы, которая происходит от строго картезианских допущений относительно ограниченности механического объяснения». – Хомский Н. Язык и мышление / Пер. Б. Городецкого под ред. В. Раскина. М.: Изд-во МГУ, 1972. С. 95. (В других имеющихся русских переводах Хомского подробный разговор о Руссо заходит, например, в тексте «Язык и свобода». См.: Избранное. С. 140—150 – Прим. пер.) «Руссо продолжал обсуждение чувственного восприятия в терминах, не обсуждаемых картезианцами». – Coker Ch. The Mandarin and the Commissar: The Political Theory of Noam Chomsky // Noam Chomsky: Consensus and Controversy / ed. Sohan Mogdill & Celia Mogdill. New York: The Falmer Press, 1987. P. 270.




104


Chomsky N. Problems of Knowledge and Freedom. P. 17.




105


Chomsky N. Language and Thought: Some Reflections on Venerable Themes // Powers & Prospects. P. 14—15; см. также: Chomsky N. Architecture of Language. P. 9 (где он «допускает» предположение, которое, как он признаёт, заведомо ложно.).




106


Chomsky N. Architecture of Language. P. 22—23.




107


Chomsky N. Reflections on Language. P. 29.




108


Пиаже Ж. Схемы действия и усвоение языка / Пер. Н. Уфимцевой // Семиотика. Сб. ст. под общ. ред. Ю. С. Степанова. М.: Радуга, 1983. C. 136.




109


Donald M. Mimesis Theory Re-Examined, Twenty Years After the Fact // Evolution of Mind, Brain, and Culture / ed. Ed. Gary Hatfield & Molly Pittman. Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Museum of Archaeology and Anthropology, 2013. P. 176.




110


Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh. P. 479—480; см. также: Tague G.F. Evolution and Human Culture: Texts and Contexts. Leiden, Netherlands & Boston, MA: Brill Rodopi, 2016. P. 1920.




111


Wood B. Human Evolution: A Very Short Introduction. New York & Oxford: Oxford University Press, 2005. P. 82.




112


Здесь в оригинале игра слов: «faculties» (англ.) – «факультеты», а также «способности» – Прим. пер.




113


Chomsky N. Reflections on Language. P. 133 (цитируется); Noam Chomsky: Radical Priorities. P. 415—416. «Без правил не может быть по-настоящему творческой деятельности, даже когда творческая работа бросает вызов и пересматривает существующие правила». – Chomsky N. What Kind of Creatures Are We? P. 56—57.




114


Krieger L. The German Idea of Freedom: History of a Political Tradition. Boston, MA: Beacon Press, 1957; см. также: Dewey J. German Philosophy and Politics. Rev. ed.; New York: G.P. Putnam’s Sons, 1942 и – случайно – Muirhead J.H. German Philosophy in Relation to the War. London: John Murray, 1915.




115


Wilson E.O. The Origins of Creativity. NY & London: Liveright Publishing Corp., 2017. P. 27.




116


Chomsky N. Architecture of Language. P. 50.




117


Butler J. Preface // Fifteen Sermons Preached at the Rolls Temple. London: Hilliard, Gray, Litthay & Watkins, 1827, опубл. на anglicanhistory.org/butler rolls/preface/html.




118


Уайт Л. Избранное: Эволюция культуры / Пер. И. Кожановской. М.: РОССПЭН, 2004. С. 51.




119


Сепир Э. Статус лингвистики как науки / Пер. С. Князева // Он же. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, Универс, 1993. С. 265.




120


Chomsky N. Language and Thought. P. 13.




121


Taylor J.R. Cognitive Linguistics. P. 578.




122


Chomsky N. Studies of Mind and Behavior and Their Limitations // Science of Language. P. 144—146.




123


Chomsky N. Reflections on Language. P. 125 («способность»); Chomsky N. Chomsky on Human Nature and Human Understanding // Science of Language. P. 96 («возможность»).




124


Chomsky N. Language and Politics / ed. Carlos P. Otero. Montreal, Quebec, Canada: Black Rose Books, 1988. P. 147, цит. в: Rai M. Chomsky’s Politics. P. 101.




125


Ницше Ф. По ту сторону добра и зла / Пер. Н. Полилова // Он же. Полное собрание сочинений в 13 томах. Т. 5. М.: Культурная революция, 2005. С. 23.




126


Guide to Reading the Texts // Basic Teachings of the Buddha / trans. Glenn Wallis. New York: The Modern Library, 2007. P. 155.




127


Напр., Chomsky N. Powers & Prospects. P. 14 (существующий язык – это лишь определённое состояние языковой способности).




128


Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh. P. 410.




129


Kenny A. Medieval Philosophy. Oxford: Clarendon Press, 2005. P. 226. Фраза «внутренние чувства», которая отражает концепцию сознания Хомского, заимствована у Роберта Паснау, который по-разному переводит терминологию Авиценны. – Human Nature // The Cambridge Companion to Medieval Philosophy / ed. A.S. McGrade. Cambridge: Cambridge University Press. P. 215—216. Современный пример психологии способностей – френология. Hergenhahm B. R. An Introduction to the History of Psychology. Belmont, CA: Michele Sordi, 2009. P. 244—247. (На всякий случай процитируем самого Авиценну: «Что касается скрытых чувств, то их тоже пять: общее чувство, сила представления, сила фантазии, сила инстинкта и сила памяти» [из «Книги знания», раздел «физика», в пер. А. Богоутдинова]. А также: «К числу внутренних животных воспринимающих сил принадлежит сила фантазии, или общее чувство. <…> Далее следует сила представления. <…> Далее идёт сила, которую применительно к животной душе называют воображающей, а применительно к человеческой душе – мыслительной. <…> Далее идёт сила догадки. <…> Далее идёт сохраняющая и вспоминающая сила» [из «Книги о душе», в пер. А. Хромова]. Цит. по: Ибн Сина [Авиценна]. Избранные философские произведения. М.: Наука, 1980. С. 213; 412—413. – Прим. пер.)




130


Kenny A. Medieval Philosophy. P. 235.




131


Chomsky N. Problems of Knowledge and Freedom. P. 49; О природе человека. Справедливость против власти (беседа М. Фуко с H. Хомским и Ф. Элдерсом, 1971 г.) / Пер. А. Рабиновича // Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью [Часть I]. М.: Праксис, 2002. С. 84.




132


Aarsleff H. The History of Linguistics and Professor Chomsky // Language 46 (1970). P. 570—585.




133


Burrow J.W. Editor’s Introduction // Humboldt W. von. The Limits of State Action / ed. J.W. Burrow. Indianapolis, IN: Liberty Classics, 1993. P. xlvii.




134


Эко У. Поиски совершенного языка в европейской культуре / Пер. А. Миролюбовой. СПб.: Александрия, 2018. С. 52.




135


Там же. С. 53.




136


Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh. P. 476.




137


Herskovits M.J. A Cross-Cultural Approach to Myth // Cultural Relativism: Perspectives in Cultural Pluralism / ed. Frances Herskovits. New York: Random House, 1972. P. 240; см. также: Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the Flesh. P. 508 (многие языковые универсалии проистекают из общего послеродового опыта).




138


Cellеrier G. Some Clarifications on Innatism and Constructivism // Language and Learning. P. 86.