Книга - Троя

Троя
Сергей Иванович Петров


Это поэма (Эпос) по мотивам "Илиады" Гомера. Но эпос Гомера написан гекзаметром без наличия рифмы, которая появилась лишь в XIV веке. При написании выдержана полностью хронология сюжета Илиады, как она изложена у Гомера. Данная поэма – попытка переложить сюжет Гомеровской Илиады в современной обработке с использованием рифмы.Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.





Сергей Петров

Троя





I.Сватовство Елены


1.

Кровавая Эос[1 - Эос – утренняя заря] предвестница Борея[2 - Борей – северный ветер]

Добавила пурпур прибрежным берегам,

Уже с рассвета шум в жилище Тиндарея[3 - Тиндарей – царь Спарты]

И полон дом гостей, с утра поднявших гам.



Виновницей подобного скопленья

Всех тех людей, пирующих три дня уж,

Явилась сила, что разит без сожаленья,

Прекрасна дочь царя, и выдается замуж.



Елена имя ей, и говорят, что Афродита[4 - Афродита – богиня любви]

В ее присутствии лишь старшею сестрой,

Смотрелась бы на фоне ее вида

Надолго потеряв божественный настрой.



Со всех концов морского побережья

Собрались греческих племен мужи.

Герои, воины, цари – в надежде,

Елены руку честно заслужить.



Тут Менелай[5 - Менелай – брат царя Микен Агамемнона], брат гордого Атрида,[6 - Атрид – сын Атрея]

Благоразумный, честный Диамед,

Гигант Аякс, что сын Теламонида,

Отважный воин – рослый Филоктет.



И затянулись долгие смотрины,

Пред выбором Елены все равны

И претендентов игры не безвинны,

В любовной битве мелочи важны.



Метали копья, дротики и диски

И кто-то, выделяясь из толпы,

Бросал всех дальше, а его завистник,

С ума сходил, отстав на пол стопы.



И в спор, словно в огонь, добавив масла,

Пролил слова хитрейший Лаэртид[7 - Лаэртид – Одиссей – сын Лаэрта]:

«В вопросах брака, тела мощь напрасна,

И каждый в этом пусть себе не льстит.



Над нами, впрочем, сжалились и боги

И юный друг Патрокл[8 - Патрокл – друг Ахиллеса] вам объяснит,

Как изменились состязаний всех итоги,

Коль был бы на пиру младой Пелид.[9 - Пелид – сын Пелея –Ахиллес]



Ведь говорят: он сын самой богини,

Пелей его отец: герой и аргонавт,

Предсказано, что Ахиллеса имя,

Своею славою затмит отца талант.



Все дружно согласились с Одиссеем

И спор, едва начавшись, вмиг угас,

И на кифаре, созданной Орфеем[10 - Орфей – легендарный мифический певец]

Спел кифаред[11 - Кифаред – певец и игрок на Кифаре;], когда закат погас.

2

И только Менелай не знал покоя,

Его известный мучил лишь вопрос:

Кого избрала в царственных покоях

Себе в мужья, прекрасная из роз.



Не в силах этих мыслей превозмочь,

Царю Итаки их поведал, полагая,

Что тот сумеет, как всегда помочь,

Понять, что страхи лишь возня пустая.



И Одиссей, чья мудрость много стоит,

Искусно все Атриду пояснил:

«Отца Елены брак лишь с тем устроит,

Кого народ признал, и полюбил».



Ведя беседу эту, в масличную рощу

Вошли друзья протоптанной тропой,

Безлюдно было там, и говорить попроще,

Но громкий смех нарушил их покой.



И вскоре замелькали силуэты,

И белых платьев стройные фигуры,

И на тропе, как говорят поэты,

Возникли две прекрасные натуры.



Одна из них – конечно же, Елена

(И, несомненно, даже Афродита,

Чья мать была сама морская пена[12 - Пена – по преданию Афродита родилась из морской пены],

Из ревности на дочь царя сердита).



Елена взгляд надменный, ниц не опустила,

С насмешкой встретила нежданную препону

И сознавая чар своих наличие и силу,

Сказала: «Что, Менелай, увидел ты Горгону[13 - Горгона – мифическое чудовище, взгляд которой превращал в камень],



Чей взгляд ужасный в камень превращает?»

Смутился юноша, не зная, что ответить,

Еще чуть-чуть и он, как снег растает,

Смотреть на солнце больно, что так светит.



Но Одиссей стрелой Эрота[14 - Эрот – бог любви, помощник Афродиты (Амур у римлян)] не был ранен

И сохранил на все свой трезвый взгляд.

Сказал: «Раз вид твой превращает в камень,

Глаза подруги может к жизни возвратят?»



От этой дерзости вся вспыхнула Елена:

«Так обратить насмешку в помощь другу,

Каков наглец – такую совершить подмену,

Ее презреть и выбрать лишь подругу».



А спутнице ответ пришел по се?рдцу:

«Как мог он предпочесть ее сестре»?

И встретив взгляд внимательный и дерзкий

Смутилась вдруг, щеками запестрев.



И спохватившись, что их кто-нибудь заметит,

Вдруг оказавшись с ними рядом на беду,

Сказала тихо: «О, сестра, так долго пре?тит,

Нам с чужеземцами общаться на виду».



И лица, скрыв свои под покрывало,

Кувшины медные, пристроив на плечо,

Походкой плавною виденье уплывало,

Друзьям же было говорить о чем.



И Одиссей спросил спустя немного:

«Скажи мне друг, кто звал сестрой Елену,

Кто та, что на меня смотрела строго,

А взгляд мой натыкался, как на стену,



Когда пытался лик прозреть через хитон»?

«То Пенелопа – дочка брата Тиндарея,

Икария»[15 - Икарий – родной брат царя Спарты Тиндарея] – так молвил, подавляя стон,

Упавший духом сын царя Атрея.






II.Клятва


1.

Тучны стада спартанского царя,

Амбары полны спелого зерна,

Хвала богам, ведь им, благодаря,

Одарена столь царская казна.



Но слишком хмур и недоволен государь,

Запасы утекают с каждым днем,

Уж сколько брошено на свадебный алтарь

И стало сватовство кошмарным сном.



Печально он глядел на скотный двор,

Где пастухи своими острыми ножами,

Свиней кололи, и повсюду несся ор,

Когда животные в агонии визжали.



«Что делать мне, скажи Агамемно?н?[16 - Агамемнон – царь Микен, зять Тиндарея]

Ты зять мне, мы должны быть вместе».

Сказав так царь, едва сдержал свой стон.

«О, если б даже не был ты мне тестем



Из уваженья к роду твоему и нашей дружбе,

Готов советом я помочь, коль это нужно,

Как только ты объявишь мужа для Елены,

Тотчас освободишь себя и дом из плена.



И разойдутся те, кто счастьем не отмечен,

Попутный ветер кораблей наполнит паруса,

Тебе осталось только выйти к ним навстречу,

Назвать счастливчика – иные стихнут голоса».



Так говорил надменный царь Микен

И муж сестры Елены Клитемнестры.

От сватовства он ждал особых перемен,

Для брата не желал иной невесты.



Но Тиндарей, услышав речь такую,

Не рад был столь спасительной развязке,

Он много жил и знал всю суть людскую,

Кого-то одного не выбрать без опаски,



Чтоб остальные в гневе не восстали.

Допустим, им был избран, Менелай,

Но как другие первенство б отдали,

Не поднялся бы тут же злобный лай



И жениха бы тотчас разорвали,

А вместе с ним врагом объявлен тесть,

И это все желал бы он едва ли,

К чему тот брак, несущий гнев и месть?



Вот, если бы нашелся некто мудрый,

Кто мог бы обуздать такой раздор.

Царя Микен вопрос столь трудный

Смутил, но все ж ответ был скор.



На ум пришел сначала царь Эвбейский,

Но слишком прямодушен Паламед,

О Диамеде вспомнил вождь ахейский,

Тот справедлив, но в хитрости совет.



«Есть посреди известнейших гостей

Желающих стать новым твоим зятем,

Царь острова Итаки Одиссей,

Не силой, а умом он так блистатен.



Он хитростью похож на Автолика,

То дед его родной, кого Гермес[17 - Гермес – бог торговли, мудрости;] учил,

Так клятвы составлять свои безлико,

Чтоб, не нарушив их, порвать, хватило сил.



И лучше бы тебе спросить его совета

Не пожалев на то любых твоих даров,

Уверен – не уйдешь ты без ответа,

Он успокоит тех, кому ты дал свой кров».



Закончив эту речь, ушел Агамемнон,

А Тиндарей устал от слишком тяжких дум,

Недолго размышлял, и погрузился в сон

И не мешал ему гостей привычный шум.

2

Дрова в камине яростно трещали

И двое у огня вели свой разговор.

Весь двор уснул – беседе не мешали,

Не стоит выносить из дома этот сор.



«О мудрости твоей, о, сын, Лаэрта,

Достигла слава Спарты берегов,

Она одна нетленна и бессмертна,

И ей одной не страшен бег веков.



И если б от меня зависел брак известный,

Увидеть бы хотел я зятем лишь тебя,

Но дочь моя, хоть видом и прелестна,

Не славы ждет, а блага бытия».



Так издале?ка начал свои мысли

Пред Одиссеем царь спартанский излагать,

Но в воздухе слова льстеца повисли,

Когда Итаки царь, позволил их прервать.



«О, если мог бы, дать совет тебе, учтивый,

То мужем лучшим для Елены был бы брат

Царя Микенского – сей выбор справедливый,

И разве б сам ты, Менелаю не был рад?



Готов был породниться сам с тобою,

Но счастью друга я мешать не стану,

И нужно, чтоб к согласию со мною

Пришли все те, кто получили рану».



«О, да», – вздохнул властитель обреченно,

«Их гнева и боюсь больше всего», –

И Тиндарей добавил огорченно:

«Кто б мне помог – в долгу я у того».



Тут Одиссей задумался на время,

Потом к огню придвинувшись, сказал:

«О, царь, ты говорил, что мое семя

В наследниках твоих признать желал?



Я научу тебя, как свой отказ загладить

Пред теми, кто жену не получил

И всю их злость к избраннику уладить,

И помогать ему по мере своих сил.



Но обещай стать родичем со мною,

Просватав дочь мне брата твоего,

Пусть станет Пенелопа мне женою,

Иль ты боишься слова своего?»



«Клянусь тебе, просватать Пенелопу

И призываю в том я громовержца,

Похитившего некогда Европу[18 - Европа – дочь финикийского царя Агенора, которую похитил Зевс, превратившись в быка],

В свидетели беру сегодня Зевса».



Дослушав эту клятву Тиндарея,

Сказал, скрывавший радость, Лаэртид:

«Как ты, о царь, нарушить слов не смея,

Боишься бога, что сурово мстит.



Так и, гостей своих свяжи идеей,

Что после выбора невестой жениха,

Никто из них ни с мужем и не с нею,

Не сотворит во гневе страшного греха.



Пусть поклянутся в том на кро?ви жертвы,

Кого б ни выбрала сама невеста,

Пообещают всем богам бессмертным,

Что в их сердцах не будет гневу места.



И мало в этом, уговор тут нужен,

Что, если вдруг беда случится,

С женой или с ее призна?нным мужем,

Готовы в вечной дружбе поручиться.



Прийти на помощь в трудную минуту

И сообща во всем помочь супругу,

И даже выпить горькую цикуту[19 - Цикута –трава, из которой готовили яд],

Но не предать забвенью клятву другу.



И женихи конечно быстро согласятся

Дать клятву в отношении друг друга,

Из них любому, так же может статься?

Нужна будет подобная услуга».

3

Лишь только лучезарный Гелиос[20 - Гелиос – бог солнца]

Взошел на небо, щедро свет даря,

Вся Спарта, ждущая ответа на вопрос,

Пришла услышать имя нового царя.



На берегу собрались толпы горожан,

Расположились в центре знатные геронты[21 - Геронты– знатные старейшины города]

Всем этим старцам дан особый сан,

Они известные в Лаконии Архонты[22 - Архонты – высшие должностные лица].



В кровавой мантии и жреческом венце

Царь Тиндарей перед народом появился,

В свидетели богов призвал и в их лице,

Обрек на кару тех, кто клятвы не страшился.



И жертвы кровь скрепила, как печатью

Всех женихов уза?ми верности и дружбы,

И, кто бы после не причастен был к зачатью,

Должны другие помогать, отцу и мужу.



Что было жертвой, предано Эвроту[23 - Эврот – крупнейшая река в Лаконии]

И воды подхватили страшный дар,

Без жертвы нет любви, хвала Эроту,

Но кто бы знал, какой их ждет кошмар.



И распахнулись двери из покоев,

В венце из золота и скипетром в руках,

Внутри ликуя, но лицом спокоен,

Вошел наш царь, с улыбкой на устах.



За ним его жена – царица Леда,

Ее краса почти уж отцвела,

А с нею дочь – прекрасная Елена,

В час торжества лишь ярче расцвела.



Отец, конечно, знал, кого укажет дочь

И имя жениха, и брак – давно все обсудили,

Но все ж свой страх не мог он превозмочь,

И мысли тяжкие, словно вино в уме бродили.



Но тут Елена прервала? отца сомненья,

Шагнув вперед, всех взглядом обвела

И напряглись тела мужей от нетерпенья,

Пред красотой, что их с ума свела.



Она найти старалась Менелая,

Но встретила один лукавый лик,

Напомнил ей он, вовсе не желая,

О роще ма?сличной, ее позора миг.



И, вспыхнув, словно свечка от досады,

Не медля более, приблизилась к Атриду.

Был Менелай в восторге от награды,

А, проигравшие, пытались скрыть обиду.



Но клятва, данная, всех к дружбе призывала

И понемногу их сердца совсем смирились,

Ведь в выборе жены нет средства от провала,

Свидетели тому, кто «сча?стливо» женились.



Поздравив молодых и в дружбе поклянясь,

Все гости в путь отправились из Спарты

И только Одиссей к колоне прислонясь,

Все ожидал своей козырной карты.



Того, кого он ждал, был Тиндарей,

С Икарием недавно тот встречался

И царь спартанский выйдя из дверей,

В раздумье к Одиссею приближался.



«О многочтимый, был ли ты у брата?»

Спросил с тревогой в сердце царь Итаки.

«О, сын, мой, Пенелопу я сосватал,

Но в остальном, дошло чуть не до драки.



Ведь Пенелопа младшая их дочь,

А старшая, в Фессалии далекой, с мужем

Без дочери отца накроет ночь

И в старости он будет всем не нужен.



Икарий хочет, чтобы ты остался тут,

И жил с женой вдали от родины своей,

Сказал я брату, что тебе не подойдут,

Поля Лаконии и остров все ж милей».



«Ты правильно сказал, мудрейший из царей.

Не променяю я морских своих брегов

На море из цветов Лаконии полей,

Не брошу никогда суровых островов.



Но, если все ж тебе не изменяет память,

То помнишь ли, о, царь, в чем Зевсу поклялся?»?

«Я помню, Лаэртид, слова твои так ранят,

Твой недоверья яд на сердце пролился?.



Я клятвы не забыл и помню, как избавил

Мудрейший твой совет от злобы женихов»,-

Так Тиндарей сказал и, помолчав, прибавил:

«И я помочь тебе, по-прежнему готов».



«Устрой мне с Пенелопою сегодня встречу,

Да дай в дорогу мне хороших лошадей

И знай, великий царь, едва наступит вечер,

Покину Спарту я, где был немало дней».



Так молвил Одиссей и Тиндарей ответил,

Что брата дочь его придет к царице Леде,

Покров с Еленой ткать, закончит на рассвете,

А кони у него, быстры, как южный ветер.

4

Стемнело лишь едва, и прямо по дороге,

Летела колесница, заглушая шум Эврота.

В ней беглецы, поправ обычай строгий,

Пытались ускользнуть от гнева рода.



Погоня далека, но все ж настигнет скоро,

До моря длинный путь, и им уже не скрыться,

В любви все нелегко и в бегстве нет позора,

Решенье лишь одно – пора остановиться.



И вожжи натянув, несущихся коней,

Рукой остановил послушно Одиссей

И просто ожидал, столь неизбежный суд,

Иль час его настал, иль счастье обретут.



Икарий весь в пыли, во шлеме и с мечом,

Кричал: «Презренный вор, убить тебя бы рад,

И сам готов тут быть твоим же палачом,

Но пощадить тебя просил меня мой брат».



«Я Пенелопы царь, свободы не лишал,

Покинуть отчий дом решила лишь она.

Не от тебя ли я, согласье получал,

Теперь же дочь твоя для всех моя жена.



И ей одной решать, вернуться или стать

На родине моей хозяйкой и женой,

Спроси же, как отец, если желаешь знать

И будешь ли считать побег всему виной».



Сказав так, Одиссей от спутницы своей,

Наглядно отступился, давая всем понять,

Что в выборе любом, он не мешает ей

К отцу вернуться в дом или его принять.



«Неужто прав, обманщик и хитрец

И нас способна ты покинуть столь внезапно?

Ответь мне дочь, ведь я же твой отец,

Дай руку мне, вернемся в дом наш мы обратно».



Так говорил Икарий, подавая руку ей в надежде

Из колесницы Одиссея дочь в свою перевести,

Хотела Пенелопа объяснить отцу все прежде,

Чем в край далекий ее корабль сможет унести.



Но против ласковых и добрых глаз отца

Не устояла и последних слов лишилась,

И, чтобы любопытные, не видели лица,

Присела к мужу и плащом его накрылась.



Икарий был сражен, но все ж собрался духом:

«Ну, что же, дочь моя, твой выбор я ува?жу,

Теперь и я поверил этим странным слухам,

Избранник твой не только красть отважен.



Не понимаю я, чем брат ему обязан,

Однако, думаю заслуги велики,

Теперь через тебя и я с ним связан,

Иди за ним вослед и счастье обреки.



Моя же учесть всех отцов подобна,

В тот миг, когда их дети вырастают,

И оставаться им под крышей неудобно,

И словно птицы из гнезда все улетают».



Едва договорил, как дочь, упав на шею,

В слезах шептала нежные прощальные слова

И удалялась колесница быстро с нею,

Пятном в ночи белела, Икария седая голова.






III.Яблоко раздора




Еще задолго до описанных событий

Случилось то, что называют роком.

Среди бесчисленных судебных нитей,

Что Мойрами[24 - Мойры –богини судьбы, слепы] прядутся слепым оком



Была одна – ее ткала сестра Лахесис[25 - Лахесис – одна из сестер Мойр – «дающая жребий»],

Что жребий всем дает еще с рожденья,

Так вот, если откинуть всякий скепсис,

Одной богине, в качестве виденья,



Предсказано, что сын ее своею славой

Затмит отца, и в том опасна Нереида[26 - Нереиды– дочери морского царя Нерея]

И для богов стала любовь ее отравой

И даже Зевса[27 - Зевс – верховный бог] привлекла краса Фетиды[28 - Фетида –мать Ахиллеса, морская нимфа, богиня].



Но разве он бы допустил такую слабость?

Конечно нет, ведь помнил, что содеял

С престола сверг отца[29 - Отца – Кронос отец Зевса], не видел радость,

Он в том, что предсказала Крону Гея[30 - Гея – богиня земли].



Бессмертные своей лишь жаждут славы,

Ведь им не нужен продолжатель рода,

У тех, кто правит небом, странны нравы,

Среди живых – особая порода.



И вот, чтоб миновать судьбы переплетенья,

Совет богов решил отдать ту Нереиду

Царю Пелею в жены с Зевса повеленья,

На свадьбе были все, забыли лишь Эриду[31 - Эрида – богиня раздора].



Как можно быть раздору и вражде,

Что служит атрибутом той богини,

На пире счастья, где царит везде,

Лишь мир, а ссоры нет в помине.



Понять всех остальных конечно можно,

Вот только с тем злодейка не согласна

И было ей практически не сложно

Среди толпы присутствовать негласно.



С собою принесла свой «дар» прекрасный,

В саду волшебном нимфы Геспериды[32 - Геспериды – дочери Атланта, охраняющие яблоки в саду Гесперид]

Пытались сохранить его напрасно,

Поссорила их злобная Эрида.



И плод желанный сорвала воровка.

Чудесным было яблоко златое

И надпись сделала на нем чертовка:

«Прекраснейшей» – его подняли трое.



И сразу же поспорили богини,

Считала каждая – она подарка стоит,

По ним – пусть яблоко хоть сгинет,

Но красота других, ведь может и расстроить.



И для решенья щепетильного вопроса

В арбитры Зевса привлекли тот час же,

Однако тот, как будто своим носом,

Почувствовал подвох и был на страже.



С трудом отбившись от богинь и дав им,

Гермеса в провожатые на гору Иду,

Сказал, что есть пастух, их почитатель давний

Зовут его Парис[33 - Парис – сын троянского царя Приама], и тот прекрасен с виду.



Пусть вверят яблоко красивому юнцу,

Он спор их разрешит в мгновенье ока,

Приятно будет и его великому отцу[34 - Великий отец – царь Трои Приам]

Такая честь подобна воле рока.



Был молодой Парис бессмертными сражен,

Представшими пред ним, во всем величье,

Таким вниманьем дам, что был он окружен –

Не каждый день богинь встречаешь лично.



На просьбу их решить известный спор,

Ни слова из него за час так и не вышло,

Тогда совет из трех усилил свой напор,

Шепнув на ухо то, чтоб было ему слышно.



И предложила Гера – жена царя богов,

Земную славу всю и царские богатства,

Пообещала власть и страх любых врагов

Мудрейшая Афина[35 - Афина- дочь Зевса, родилась выйдя прямо из его головы – богиня мудрости и войны], полон был коварства



Подарок третий, что сулила Афродита,

Любви богиня, красоты и женского соблазна:

Жену прекрасную подобную ей вида -

И протянул ей плод Парис, на все согласный.



И словно беглецы, спасаясь от погони,

Во гневе страшном оскорбленные богини,

Взметнулись в небо, двух бессмертных кони,

Врезаясь мощной грудью в воздух синий.



А, Афродита с нескрываемым злорадством,

Следя за стартом потерпевших крах соперниц,

Сказала юноше: Ты будешь одарен богатством,

Не каждый муж во сне, имел таких наперсниц.



Но должен подождать, обещанный мной дар,

Ведь те, кого лишил ты первенства и «жизни»

Высоко в небесах в тоске пьют свой нектар,

Желая отомстить виновнику их тризны.



Пройдет не год, не два и я подам свой знак,

Ты должен быть готов принять свою награду,

Сейчас паси быков счастливейший чудак,

Пока могу я дать лишь прибавленье стаду»






IV.Похищение Елены


1.

Прошло немало лет с тех пор, как обещала,

Богиня красоты Париса осчастливить,

Со дня, как яблок дал, его не навещала,

Прекрасную жену, взамен желал он видеть.



Но все ж не перестал надеяться и верить

И как-то раз сама пришла к нему во сне,

Ворвалась в дом, смеясь и распахнув все двери:

«Ну, что же, ты Парис, живешь, как на войне



Оденься и встряхнись – настало наше время,

Елена ждет тебя, но ты не сильно злись,

Ведь замужем она, но это не проблема,

Ты только не сиди, а живо соберись.



Олимп сейчас весь пуст, а боги все в гостях,

К окраинам земли, где Океан[36 - Океан – река, омывающая землю] течет,

Вмиг вещи, погрузив, умчались второпях

Пора б тебе мой друг свой получить расчет.

2

И вот готов корабль, глядящий грозным взглядом,

Еще не резал волн глазастый остов Ростра[37 - Ростр – передняя часть корабля , на ней изображены глаза],

Лишь целовал песок на отмели Троады[38 - Троада – Троя],

Не знал чужих брегов его характер острый[39 - Острый – острый нос судна].



Пурпурный парус жил в тревожном ожиданье,

Сейчас он был без сил нести вперед Монеру[40 - Монера – однопалубное судно с одним рядом гребцов]

И ветер для него сплошное наказанье,

Ему ль его не знать, капризную манеру.



Но в дымке потонул лазурный Геллеспонт[41 - Геллеспонт – сейчас пролив Дарданеллы],

Пока стоит туман напрасно ждать Борея,

Вот к радости толпы светлеет горизонт

И дуновенье легкое в попутный ветер зреет.



Гордится Трои царь своими сыновьями,

Сегодня вместе в путь Париса провожали,

А тот был очень рад и все шутил с друзьями,

Он золотом сиял от шлема до сандалий.



И будто поразить, хотел своим богатством

Спартанского царя и юную царицу,

Никто не посчитал поездку святотатством,

Печальна лишь одна, Парис спросил сестрицу:



«Кассандра[42 - Кассандра– родная сестра Париса, жрица Аполлона, который наказал ее за отказ в любви неверием людей в любые ее пророчества], расскажи, чему ты так не рада

Пророчество твое – ведь Аполлона дар,

Открой же мне сестра, что ждет родного брата,

Какой гнетет тебя, несбывшийся кошмар»?



«Ты прав во мне есть дар, но вряд ли ты поверишь,

Зачем же говорить, коль грош моим словам,

Зачем тебе совет, ведь ты себе лишь веришь,

Ради мечты готов, ходить по головам».



Обескуражен был ответом нелюбезным,

Но продолжал Парис сестру просить:

«Неужто путь мой будет бесполезным

И как богини дар могу я поносить»?



Но холодно, взглянув на юного Париса,

Ответила в сердцах вдруг Аполлона жрица:

«Уж лучше б избежать, тебе мой брат, сюрприза,

Что случай тебе дал, и вовсе не жениться,



Поскольку приведет все это к страшной бойне,

Данайцев мощный флот я вижу у стен Трои.

В могиле в этот миг гораздо быть спокойней,

Жену ты украдешь – тебя это устроит»?



Разгневанный юнец, тряхнул зло волосами

«Пророчество твое и вправду ненормально,

Да и случись тому, кто справится тут с нами,

Ведь Илиона стен разрушить нереально.



Да и найдется ли, среди ахейцев тот,

Кто с Гектором[43 - Гектор –сын царя Приама] готов, на поле боя биться,

До поединка уж со страху он умрет,

Возможно, чтоб такой, мог на земле родиться»?



Хвальбу его услышал старший брат.

Париса, хлопнув по плечу, сказал с усмешкой:

«Хотя признать подобное не рад,

Но был бы я на поле боя только пешкой,



Когда против меня стоял сам Ахиллес,

Сейчас всего лишь мальчик – сын Пелея,

Однако доблестью и силой как Арес[44 - Арес, Арей – бог войны] –

В бою такой врагов не пожалеет».

3

Отплыло судно, берег моря опустел,

Кто провожал, отправились все в город

В ушах Кассандры ветер лишь свистел,

Страданий ком застыл навечно в горле.



В который раз, добиться не смогла,

Не удержала бег слепых событий,

Все предсказала, все произнесла,

Но Аполлон – жестокий небожитель.



Ведь этот дар – проклятье для нее,

Так сребролукий[45 - Сребролукий – иное имя Аполлона]«наградил» ту жрицу,

За то, что полюбил он так ее –

Неверующих видеть только лица.



О, если б в гневе отнял только дар,

Чтоб никогда не знала тайны спящей,

Отверженный нанес иной удар,

Теперь никто не верит в крик бредя?щей.



Какое счастье жить одним лишь днем,

Не прозревать, что уготовил рок,

Что толку в будущем и знании о нем,

Когда из прошлого не выучен урок.



И гонят на Приамов двор быков,

Вино и масло достают для пира,

Уж занялись плетением венков,

Из мирты, в честь любви и мира.



О горе всем, о, бедный Илион[46 - Илион – другое название Трои],

Горит пред входом факел брачный,

Но, кто бы знал, чему послужит он,

Руины города им озарились мрачно.






V.Безумный Одиссей


1.

Беда пришла к спартанскому царю,

Прокралась в дом под видом друга,

За речью хитрой не заметили змею.

Сбежала с вором царская супруга.



И тотчас О?сса[47 - Осса – молва] разнеслась по городам,

Что Менелай уже с Агамемноном

В поездках собирают тут и там,

Желающих Приама скинуть с трона.



Откликнулись уж многие на зов,

Собрали войско, чтоб пойти на Трою,

Кто клятву дружбы дал, покинул кров

Аякс и Диамед, давно готовы к бою.



И до Итаки докатилась злая весть,

Припомнил Одиссей беседу в тихой роще,

Вот, как любви пришла на смену месть,

И ветер брака грязное белье полощет.[48 - Полоскать грязное белье – делать достоянием гласности секреты чьей-то личной жизни]



Теперь ему готовиться к войне,

Ведь клятву он давал, как и другие,

Внезапно вдруг, подумал о жене

И потеплели вмиг глаза живые.



И, как признаться ей, что на войну,

Идти сражаться должен за Елену,

Что пожинает он чужую лишь вину,

Долг дружбы наказать велит измену.



И он, собравшись духом, все сказал,

А Пенелопа, зарыдав, в слезах, и гневе:

«О клятве говоришь, ты помнишь этот зал,

Когда твой сын гулял еще во чреве?



Не здесь ли ты другую клятву дал

И обещал оставить щит у двери,

Какое тебе дело, кто сбежал,

Чужую боль своею не измерить»?



Так говорила Пенелопа, плача горько,

Но заключив жену в кольцо объятий,

Переносил ее нападки муж все стойко,

Хоть эти вести так пришлись некстати.



Он обещал жене, придумать все, что можно,

Чтоб не идти в поход в угоду Менелаю.

Освободить себя, от клятвы будет сложно,

Афина здесь, могла б помочь, коль пожелает.



Услышав мужа речь, утешилась немного

И вскоре отошла в свои покои Пенелопа,

А Одиссей, простившись с нею у порога

Глашатая позвал, и по плечу похлопав



Нагнувшись к уху, дал задание такое:

«Как только Эос первый луч коснется

Прибрежных скал, тогда оставь в покое

Дела любые, пусть на холм взберется



Твой вестник, чтоб с утра там был он,

Следил за морем и когда корабль в гавань

Войдет, немедленно бежал с посылом

Назад домой и трижды стукнул в ста?вень».

2.

На корабле, чье появленье Одиссея волновало,

Со свитой плыл Микенский царь и брат его из Спарты.

В их списке посещенья стран, одной Итаки не хватало

И кормчий изучал прибрежных острых мелей карты.



До этих пор везде встречали их цветами,

Иль бряцаньем мечей о медные щиты,

Не думали, что встретит их хлебами,

Итаки царь, и были гости не просты.



И зная Одиссея ум и хитрость,

С собою взяли двух мудрейших лиц,

Подобная нехитрая палитра,

Позволила б не пасть им сильно ниц.



Окинув хладным взглядом узкий остров,

К которому Триера[49 - Триера – класс боевых кораблей с тремя рядами весел] приближалась,

Агамемнон позволил слишком остро

Сказать, что он, ему внушает жалость,



Однако быстро возразил ему тут брат:

«О, да, Итака не богата, как Микены,

Но, каждый житель в ней, так горд и рад,

Что царь их Одиссей, и любят дома стены.



Тем временем корабль вошел в тиху?ю гавань,

Где в глубине была пещера – грот Наяд

И счастливы гребцы, устав так долго плавать,

И долгожданной суше каждый был здесь рад.



Дорога в город средь маслин брала начало

И шла по кругу в гору по над морем,

До дома царского недолго от причала,

Был Одиссея дом высок, а двор просторен.



Однако же гостей здесь мало ждали,

Пахнуло в нос овином и скотом,

Стоять пред входом путники не стали

И чуть помявшись, все проникли в дом.



Над колыбелью Телемака вся в печали,

Склонилась мать, закрыв лицо руками,

Лишь головами скорбно путники качали,

Найти не в силах ключ к подобной драме.



Все объяснил, Полит, как друг царя Итаки,

Он горестно вздохнул и рассказал о том,

Как Одиссей в безумии, забыв о своем браке,

Не узнает совсем царицу, да еще при том



Не замечая даже собственного сына,

С утра покинул двор, и пашет в поле,

В упряжке бык – одна лишь половина,

Другая – вол в ней, узник поневоле.



Конечно, царь лишился все ж рассудка,

Так перепутать упряжь, он в уме ли?

Увидев пахаря, пришедшим, стало жутко,

Но вслух сказать об этом не посмели.



Не узнавая никого, ногой на лемех,

Давил безумец, управляя ручкой плуга,

В большой корзине приготовил он не семя,

А соль, чтоб бросить в землю луга.



Все растерялись, видя зрелище такое

И только Паламед остался все же стоек,

Среди других был полностью спокоен,

Спросил глашатая, давно ли беспокоен



Их царь, в ответ, услышав, что с утра уж,

Он мигом оценил глазами, вспаханную долю,

И осознал, как все, что сделал зря муж,

По времени затрат равно пути от гавани до поля.



И Паламед решился: не подав другим и знака

Вернулся снова в дом царя и там посмея,

Под крики нянек, взять из колыбели Телемака

И положить дитя перед упряжкой Одиссея.



А Одиссей все шел за своим плугом,

Вперед рванулся верный Эврибат,

Но Паламед тут не был явно другом

И, удержав его порыв, вернул назад.



Когда же, над дитя нависла бычья морда,

Остановил упряжку, обезумевший отец,

И, взяв ребенка на руки, отметил твердо:

«Я сделал все, что мог – игре теперь конец».



Спросил у Паламеда в изумленье,

Как оказался он на вспаханной земле

И, отдав сына, подбежавшей Эвриклее

Обнял гостей, смирившись кабале.

3

Уже с утра жила работой гавань,

Едва вмещались в бухту корабли,

Никто не знал итог войны кровавой

И сколько быть от родины вдали.



Двенадцать кораблей лишь ветра ждали,

Давно забиты трюмы пищей и водой

И в долгий путь на битву провожали,

Своих мужей, их жены с детворой.



Заполнено народом все пространство,

Горят кругом костры для гекатомбы[50 - Гекатомба – жертва богам в 100 быков],

Мычат быки в преджертвенном убранстве[51 - Убранстве – животных украшали перед тем, как принести в жертву]

И о победе говорят в толпе с апломбом.



Взывая к Зевсу в яростной молитве,

Царь Одиссей, бросая в пламя жертву,

Просил им дать победу в скорой битве,

Попутный ветер в путь, что предначертан.



Такую небу дань платила вся Ахайя

И поднимался черный дым к дворцу богов,

Кричали воины, троянцев злобно хая,

В огонь костра, кидая мясо, вместо дров.



И кончилась кровавая расправа,

И гибелью несчастных тех быков,

Достигнуто согласие по праву,

Законно убивать своих врагов.



К победе путь всегда довольно сложен,

Здесь каждый хочет выгоду извлечь,

Но рухнул мир и вытащен из ножен,

Разящей Немезиды[52 - Немезида – крылатая богиня возмездия] грозный меч.



В отчаянье рыдала мать царица,

А Телемак[53 - Телемак – сын Одиссея] хватал отцовский щит,

Но вот и все, пора пришла проститься,

Целует сына царь и к пристани спешит.



Как на закате, солнца диск в волну ложится,

За горизонт нырнули в море все двенадцать

И со скалы, взирая вдаль, не ведала царица,

Вернется лишь один и то, лет через двадцать.






VI.Гнев Ахиллеса


1.

Уж девять лет костер войны пылает,

Не умолкает погребальный звон

И с каждым днем надежда умирает,

Стоит, как стены, гордый Илион.



Его никак не взять в кольцо осады,

Хребет высокий град хранит с юго-востока

И с запада напасть ахейцы были б рады,

Но Трои там союзники, и встретят их жестоко.



Возможен штурм лишь с моря, на равнине,

Но словно щит здесь на пути поднялись стены

И это длиться все, уж девять лет, как ныне,

И не грозят несчастным, в битве перемены.



А в городе живут обычным своим ритмом,

Не страшен голод и людей не мучит жажда,

Открыв ворота, иногда вступают в битву,

Иль взаперти сидят и бьются день не каждый.



Змеею длинной протянулся стан данайцев,

На тридцать стадий растянулись корабли

И вырыт ров глубокий в сторону троянцев,

И стены в полный рост из ка?мней нагребли.



Там левое крыло, Аякса войско занимало,

А рядом корабли микенцев и спартанцев,

Посередине стана итакийцев место стало

Правее Диамеда силы, и иных данайцев.



На самом же краю от всех вдали,

Стал лагерем отряд из Фтиотиды,

Как и других, в поход их позвали?,

Вожди ахейцев – гордые Атриды.



Но вождь мирмидонян один из многих,

Кто не был средь гостей у Тиндарея,

Он не связался клятвой правил строгих,

В войне лишь славы жаждал от Арея.

2.

Весь лагерь спал, внезапно на рассвете,

Нарушив тишину, возникли чьи-то стоны,

Засова двери стук тотчас ему ответил,

Пригнувшись из палатки, вышел воин.



То был, сам Ахиллес – могучий сын Фетиды

И вождь мирмидонян, стоял, расправив, плечи,

Среди ахейцев и народа горной Фтиотиды

О славном жребии[54 - Жребии –Ахиллесу суждена слава выше отца] его, давно ведутся речи.



Окинув спящий лагерь грозным взглядом,

Прислушался, услышав голоса вдали у моря,

И огибая стан ахейский, за своим отрядом

Костры увидел и людей, рыдающих от горя.



И, подойдя, узнал – обряд здесь погребальный,

Уже десятый день чума косит людей,

Сначала смерть пришла на левый берег дальний,

Теперь зашла сюда и двое уже с ней.



Героя сразу же признав, по росту в темноте,





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/sergey-ivanovich-petrov/troya-67212633/chitat-onlayn/) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Эос – утренняя заря




2


Борей – северный ветер




3


Тиндарей – царь Спарты




4


Афродита – богиня любви




5


Менелай – брат царя Микен Агамемнона




6


Атрид – сын Атрея




7


Лаэртид – Одиссей – сын Лаэрта




8


Патрокл – друг Ахиллеса




9


Пелид – сын Пелея –Ахиллес




10


Орфей – легендарный мифический певец




11


Кифаред – певец и игрок на Кифаре;




12


Пена – по преданию Афродита родилась из морской пены




13


Горгона – мифическое чудовище, взгляд которой превращал в камень




14


Эрот – бог любви, помощник Афродиты (Амур у римлян)




15


Икарий – родной брат царя Спарты Тиндарея




16


Агамемнон – царь Микен, зять Тиндарея




17


Гермес – бог торговли, мудрости;




18


Европа – дочь финикийского царя Агенора, которую похитил Зевс, превратившись в быка




19


Цикута –трава, из которой готовили яд




20


Гелиос – бог солнца




21


Геронты– знатные старейшины города




22


Архонты – высшие должностные лица




23


Эврот – крупнейшая река в Лаконии




24


Мойры –богини судьбы, слепы




25


Лахесис – одна из сестер Мойр – «дающая жребий»




26


Нереиды– дочери морского царя Нерея




27


Зевс – верховный бог




28


Фетида –мать Ахиллеса, морская нимфа, богиня




29


Отца – Кронос отец Зевса




30


Гея – богиня земли




31


Эрида – богиня раздора




32


Геспериды – дочери Атланта, охраняющие яблоки в саду Гесперид




33


Парис – сын троянского царя Приама




34


Великий отец – царь Трои Приам




35


Афина- дочь Зевса, родилась выйдя прямо из его головы – богиня мудрости и войны




36


Океан – река, омывающая землю




37


Ростр – передняя часть корабля , на ней изображены глаза




38


Троада – Троя




39


Острый – острый нос судна




40


Монера – однопалубное судно с одним рядом гребцов




41


Геллеспонт – сейчас пролив Дарданеллы




42


Кассандра– родная сестра Париса, жрица Аполлона, который наказал ее за отказ в любви неверием людей в любые ее пророчества




43


Гектор –сын царя Приама




44


Арес, Арей – бог войны




45


Сребролукий – иное имя Аполлона




46


Илион – другое название Трои




47


Осса – молва




48


Полоскать грязное белье – делать достоянием гласности секреты чьей-то личной жизни




49


Триера – класс боевых кораблей с тремя рядами весел




50


Гекатомба – жертва богам в 100 быков




51


Убранстве – животных украшали перед тем, как принести в жертву




52


Немезида – крылатая богиня возмездия




53


Телемак – сын Одиссея




54


Жребии –Ахиллесу суждена слава выше отца