Книга - Все произведения школьного курса в кратком изложении. 11 класс

Все произведения школьного курса в кратком изложении. 11 класс
Ксения Игоревна Марусяк

Наталья Владимировна Марусяк


Все произведения школьного курса в кратком изложении
Предлагаемое пособие является универсальным приложением к любому школьному учебнику для 11 класса. Оно поможет учащимся вспомнить содержание произведения перед уроком, написать сочинение, подготовиться к контрольной работе и сдаче ОГЭ и ЕГЭ.

Краткие содержания основных произведений школьной программы помогут обновить или систематизировать имеющиеся знания. В книге представлены биографии писателей и поэтов, важные факты из истории создания произведения, краткий пересказ, возможные темы и развернутые планы сочинений.





Наталья Владимировна Марусяк, Ксения Игоревна Марусяк

Все произведения школьной программы в кратком изложении



Серия «Все произведения школьной программы в кратком изложении»



© Марусяк Н. В., Марусяк К. И., 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022


* * *




От авторов


Предлагаемое пособие адресовано одиннадцатиклассникам и призвано помочь сориентироваться в художественном тексте сориентироваться в художественном тексте, найти в нем значимые эпизоды и образы и определить круг идей и проблем, волнующих писателя, осознать авторское и свое отношение к ним.

Структура пособия позволяет школьникам составить представление о творчестве писателя и его произведении. Знакомство с тем или иным автором начинается биографии – основных дат и событий жизни писателя или поэта, затем следует общая характеристика разбираемого для подготовки к экзамену произведения и его комментированный пересказ, после чего даны вопросы для самопроверки, возможные темы сочинений и примерный развёрнутый план сочинения. В качестве дополнения – приведен перечень произведений, рекомендуемых для дополнительного чтения и, наконец, список учебной и исследовательской литературы о творчестве писателя.

Обращаем внимание наших читателей на то, что согласно закону РФ о защите авторских прав запрещен пересказ текстов таких писателей, как М. А. Шолохов («Тихий Дон»), А. И. Солженицын («Один день Ивана Денисовича»), А. П. Платонов («Котлован»), А. А. Ахматова («Реквием»), Б. Л. Пастернак («Доктор Живаго»), В. М. Шукшин (рассказы) и В. П. Астафьев («Царь-Рыба», «Пастух и пастушка»). Тем не менее в нашем пособии вы найдете разделы для каждого из этих писателей, где представлены биографическая справка, общая характеристика текстов, входящих в школьную программу, вопросы для самоконтроля и примерный список тем сочинений.

Приложение к пособию содержит общие рекомендации по написанию сочинений разных типов, включённых в КИМ (контрольно-измерительный материал, т. е. непосредственно текст задания) ЕГЭ по литературе и небольшой справочник по теории литературы, содержащий термины, указанные в кодификаторе ЕГЭ по литературе.

Таким образом, изучение материала пособия, последовательное прохождение заданий и использование справочного материала, создаст эффективную траекторию самостоятельной подготовки к уроку литературы в школе, а также к экзамену по литературе и к итоговому сочинению в 11 классе. Авторы предлагают отобранный, обработанный и систематизированный материал для самостоятельной работы и подготовки к Единому государственному экзамену. При отборе материала мы руководствовались списком авторов и произведений, представленных в кодификаторе Единого государственного экзамена по литературе в разделе «Литература XX века».

При этом авторы хотят заметить, что комментированный пересказ, как навигатор в художественном тексте, не заменит в полной мере чтения как такового, но может служить эффективным инструментом для повторения и обобщения знаний о том или ином художественном произведении.




М. Горький

(настоящее имя – Алексей Максимович Пешков)

(1868–1936)



Счастье художника – быть признанным и понятым. «Я хочу быть понят родной страной…» – писал Маяковский. Кажется, Максим Горький был счастлив: известный писатель, авторитет. Однако нельзя с уверенностью сказать, что он был понят. Несомненно, личность Горького – одна из самых сложных и интересных во всей истории русской литературы.

За Алексеем Максимовичем Пешковым прочно закрепился псевдоним Максим Горький, им же самим придуманный и им же прожитый: Горькое детство в Нижнем, отрочество – «в людях», суровые университеты юности, многочисленные работы, странствия… А после – вхождение в литературу, знакомства с писателями. Всю свою жизнь Горький любил и ценил людей: ещё молодым человеком он занимался благотворительностью, уже будучи признанным мастером, известным издателем, помогал начинающим литераторам, защищал от цензуры коллег.

Автор «Песни о Буревестнике», сам – Буревестник революции, Пешков был человеком сомневающимся, часто его мысли были несвоевременны. Около двадцати лет он прожил в своеобразной полуэмиграции: между советской Россией и Италией, между принятием революции и сомнением. Последние годы своей жизни Горький провёл на родине, в России. Жил в это время М. Горький в одном из красивейших домов Москвы – в особняке Рябушинского у Никитских ворот. Сейчас там располагается музей-квартира А. М. Горького.

«Ведь он был очень одинок, дорогой Горький, и его сердце было переполнено грустью и нежностью, которыми он не мог поделиться с теми, кто его окружал. Он поделился бы со мной, а я с ним. Ну вот! А теперь всё кончено, навсегда…» – так говорил о Горьком французский писатель Ромен Роллан, узнав о смерти друга.

В Московском дневнике Роллана, посетившего СССР летом 1935 года, – и восхищение советской Москвой, и скептические замечания. Фигура Горького вырисована с необычайной аккуратностью, с какой-то аккуратной недоговорённостью. Столь аккуратно оттого, что многое не было сказано, или оттого, что многое было понято, – мы не можем сказать. Горький остаётся для нас столь же великим и значимым, потому – его непросто понять и разгадать век спустя. А быть может, совсем не нужно разгадывать Горького: с нами его тексты.



Основные даты

Родился в 1868 году в Нижнем Новгороде в семье столяра-краснодеревщика Максима Савватиевича Пешкова.

1871 г. – умер отец Алексея Пешкова, Максим Пешков. Вырос будущий писатель в семье деда по материнской линии Василия Васильевича Каширина.

1876 г. – семья деда Каширина разорилась.

1879 г. – умерла мать Алексея Пешкова, Варвара Васильевна Каширина.

Какое-то время Алексей Пешков учился в приходской школе и Слободско-Кунавинском начальном училище, однако ни один курс им не был окончен: не позволяло финансовое положение семьи. Мальчиком и юношей он много читал, обладал хорошей памятью. С ранних лет Горькому приходилось много работать – с 1879 года началось его детство «в людях».

1884 г. – Пешков пытался поступить в Казанский университет, но низкое происхождение и отсутствие аттестата об оконченном среднем образовании не дали мечте юноши осуществиться.

1885–1886 г. – переезд в Казань и новые университеты: Горький устроился на работу в булочную Семёнова, затем – А. С. Деренкова, где собиралась молодёжь, люди революционных настроений и взглядов. Горький проникся марксистскими идеями, активно изучал марксистскую литературу.

1888 г. – «…познакомился со студентами, участвовал в кружках самообразования…» (из «Автобиографии» М. Горького).

1890–1891 г. – странствия по Руси: «я почувствовал себя не на своём месте среди интеллигенции и ушёл путешествовать» (из «Автобиографии» М. Горького). Какое-то время жил и работал в Грузии, в Тифлисе (1892).

1892 г. – написан рассказ «Макар Чудра», напечатан в газете «Кавказ» (Тифлис) под псевдонимом М. Горький. Так в литературу вошёл новый автор – Максим Горький.

1895 г. – Горький переезжает в Самару, работает в «Самарской газете» журналистом, становится известен читающей публике как подающий большие надежды публицист. В том же году в «Самарской газете» напечатан рассказ «Старуха Изергиль», в петербургском журнале «Русское богатство» – рассказ «Челкаш». Вскоре Горький вернулся в Нижний Новгород. К 1896 году он получает множество журналистских заказов от самых разных газет и журналов.

1898 г. – выпущен двухтомник «Очерков и рассказов» М. Горького.

1899 г. – в журнале «Жизнь» опубликован роман «Фома Гордеев». Во втором издании «Очерков и рассказов» появляется легендарная «Песня о Соколе». 1899 год становится для Горького годом литературного признания и славы. В это же время Горький знакомится с А. П. Чеховым, который во многом становится для Горького учителем и наставником. Тогда же происходит знакомство с Л. Н. Толстым.

1901 г. – написана «Песня о Буревестнике». В начале нового столетия Горький обращается к драматургии. В том же году была создана пьеса «Мещане» (напечатана в 1902 году).

Конец 1901 – начало 1902 гг. – создана пьеса «На дне». Впервые поставлена в декабре 1902 года в Московском Художественном театре.

1902 г. – Горький возглавил издательство «Знание».

1904 г. – написана пьеса «Дачники».

1905 г. – написаны пьесы «Дети солнца» и «Варвары».

1905 г. – Горький поддержал первую русскую революцию, вступил в РСДРП, познакомился с В. И. Лениным. Горький вынужден был на какое-то время по политическим причинам покинуть Россию: жил в Америке, затем – в Италии. Италия была выбрана неслучайно: к 1905 году М. Горький был серьёзно болен туберкулёзом. Время жизни в Италии, на Капри, стало плодотворным для Горького-писателя и Горького-мыслителя.

1913 – возвращение в Россию. До 1921 жил в Петербурге.

1917–1918 г. – в «Новой жизни» публикуется цикл статей («Заметок о революции и культуре») «Несвоевременные мысли».

1919 г. – по инициативе М. Горького организовано и им же возглавлено издательство «Всемирная литература».

1921 г. – Горький вновь покидает Россию в результате обострения туберкулёза.

1931 г. – возвращение в Россию. Вскоре Горький официально становится первым советским писателем. Для проживания писателю и его семье был предоставлен особняк Рябушинского на Малой Никитской улице в Москве.

1934 г. – Горький возглавляет Союз писателей СССР, созданный в том же году.

Горький общался с И. В. Сталиным, вёл с ним переписку. Благодаря Горькому была смягчена политика Сталина в отношении многих деятелей литературы и культуры.

Умер Горький 18 июня 1936 года. 20 июня были пышные похороны; урна с прахом М. Горького захоронена в Кремлёвской стене.




Старуха Изергиль


Жанр и общая характеристика произведения

«Старуха Изергиль» – рассказ, состоящий из трёх частей, две из которых – легенды о Ларре и Данко – обрамляют историю жизни и любви Изергиль. Рассказчица – сама старуха Изергиль: она знакомит автора-повествователя (автобиографического героя) с мирами Ларры и Данко, её же история представляет собой композиционный и смысловой центр произведения. Читатель невольно соотносит образы Ларры, Данко и Изергиль. Посмотреть на три истории со стороны, соотнести их помогает нам смена точек зрения: с одной стороны – мы видим художественный мир глазами рассказчицы, Изергиль, с другой стороны – глазами автора-повествователя. Примечательно, что время действия обеих легенд (о Ларре и Данко) – время доисторическое, при этом их воскрешение в памяти старухи сюжетно оправдано: в настоящем мы находим приметы героев – это тень Ларры и «голубые искры в степи» – искры «гордого сердца» Данко.

Все три истории – о человеке, силе его чувств, страстях, о его одиночестве, исключительности, о его гордости, гордыне; и все они – о людях по-своему свободных.

Горьковская концепция человека состоит в том, что человек становится смыслом всего, центром всего, ему подвластно многое. И мера свободы человека, которую можно (или нельзя) определить, – одна из основных проблем раннего творчества писателя.

Звучание темы свободы и её художественная реализация в отдельных текстах нередко дает право говорить о близости к традициям романтизма таких ранних произведений Горького, как «Макар Чудра», «Челкаш», «Песня о Соколе», «Старуха Изергиль».

Действительно, Горький обращается к поэтике романтизма: в рассказах появляются экзотические пейзажи, образы героев, казалось бы, созданы по всем «законам» романтизма – двоемирие, непокорность, стремление к свободе, самобытность и неповторимость характеров. Однако это обращение к поэтике романтизма – один из способов художественного воплощения и разрешения главной проблемы для писателя, в центре творчества которого – человек.

Впрочем, Горький, пришедший в мир и в литературу, «чтобы не соглашаться», был одновременно и реалистом, и романтиком. Так высказался об одном из его ранних рассказов В. Г. Короленко (о «Челкаше»): «Я же говорил Вам, что вы – реалист! <…> Но в то же время – романтик!»



Комментированный пересказ содержания рассказа М. Горького «Старуха Изергиль»

Старуха Изергиль предстаёт перед читателем на фоне романтического пейзажа: таинственная ночь «под Аккерманом, в Бессарабии, на морском берегу», к морю после сбора винограда идут молдаване, мужчины и женщины, «странные и сказочные». «Кто-то играл на скрипке… девушка пела мягким контральто, слышался смех…» Всё это – звуки и запахи, тучи и люди – было странно красиво и грустно, казалось началом чудной сказки.

Старуха и повествователь остаются наедине «под густой тенью виноградных лоз <…>, глядя, как тают в голубой мгле ночи силуэты тех людей, что пошли к морю». Таков портрет самой старухи: «Время согнуло её пополам, чёрные когда-то глаза были тусклы и слезились. Её сухой голос звучал странно, он хрустел, точно старуха говорила костями».

Отметим, что именно фигура автора-повествователя позволяет читателю сменить точку зрения: он изначально не воспринимается нами как герой, населяющий этот сказочный романтический мир: его отделяет от этого мира хотя бы происхождение – он русский. Важно, что волшебная ночь увидена его глазами, им описан пейзаж, портрет старухи, в его словах появляется особая «чрезмерная» живописность языка художественного текста как еще одна примета поэтики романтизма.

Старуха удивляется, почему этот русский не пошел к морю с остальными; «У!.. стариками родитесь вы, русские. Мрачные все, как демоны…» – говорит Изергиль, и, издали разглядев в степи тени, «и одну из них, темней и гуще, чем другие», рассказывает ему «одну из славных сказок, сложённых в степях» – легенду о Ларре, который стал тенью и живёт в этом обличии тысячу лет: он был наказан «за гордость».

«Многие тысячи лет прошли с той поры, когда случилось это», – начала Изергиль. В «стране большой реки» «жило могучее племя людей». Однажды орёл похитил прекрасную девушку этого племени, её искали, но не смогли найти. Через двадцать лет она вернулась в родную страну с сыном, рождённым от орла. Сын орла был горд и говорил, «как с равными себе», со старейшинами – он не был принят племенем. Он возжелал девушку племени, дочь одного из старейшин, обнял её, она же оттолкнула сына орла – и тот жестоко убил девушку: «Я убил её потому, мне кажется, – что меня оттолкнула она… А мне было нужно её».

Долго мудрецы племени думали, как наказать гордеца, и решили дать ему свободу: «Наказание ему – в нём самом!». Его нарекли именем Ларра («что значит: отверженный, выкинутый вон»), он, гордый человек, прожил свою жизнь, как хищная птица, находясь в одиночестве и нанося людям вред. На нём – бремя бессмертия. Ларра давно превратился в тень, он «все ищет, ходит, ходит…» Легенда о Ларре, рассказанная старухой, заканчивается так: «Ему нет жизни, и смерть не улыбается ему. И нет ему места среди людей… Вот как был поражен человек за гордость!»

Снова сменяется точка зрения: мы видим старуху глазами повествователя. Ему «стало почему-то страшно жалко её». «Конец рассказа она вела таким возвышенным, угрожающим тоном, а всё-таки в этом тоне звучала боязливая, рабская нота». Романтический герой, которым, безусловно, старуха Изергиль является, – цельная личность, герой во многом бескомпромиссный. Так, она рассказывает легенды о Ларре (антиидеале) и Данко (идеале) – и те, в свою очередь, тоже представляют собой образы законченные и завершённые, это тоже романтические бескомпромиссные натуры. Лишь в словах автора-повествователя мы можем услышать «боязливую, рабскую ноту» в рассказе старухи: ведь она по-своему горда, и Ларра – её отражение.

Вторая история Изергиль – история её жизни. По мнению старухи, всю жизнь она посвятила любви. В юности она страстно любила рыбака, потом он ей надоел, и она полюбила гуцула – их повесили вместе у неё на глазах. Любила турка, после – она убежала от него с его сыном – «маленький турок» умер, «от тоски по дому или от любви…» Любила монаха, «смешного и подлого» поляка, которого она сама бросила с берега в реку в ответ на «гордое обидное слово». В Бохнии её купил «один жид», чтобы торговать ею, продавая себя, она полюбила одного богатого пана, у которого лицо было «изрублено крест-накрест саблями турок», любила одного мадьяра. Последняя её любовь – красавец-шляхтич Аркадэк: это произошло, когда ей уже было четыре десятка лет, жила в Кракове, «а с жидом я уже кончила, много денег дала ему…». Аркадык пошёл «биться с русскими» и попал в плен, ради него Изергиль оделась нищенкой и, задушив часового, вызволила Аркадэка из плена, но она не хотела, чтобы он любил её «в благодарность» за то, что Изергиль увела его из плена: она сама заметила, ещё до их расставания, что стареет.

Действительно, всю жизнь она посвятила любви, но в любви она проявляла гордыню и крайний индивидуализм, она любила страстно и легко, умела забывать о своих возлюбленных: «…никогда не встречалась после с теми, которых когда-то любила. Это нехорошие встречи, все равно как бы с покойниками».

«И все они – только бледные тени, а та, которую они целовали, сидит рядом со мной живая, но иссушенная временем, без тела, без крови, с сердцем без желаний, с глазами без огня, – тоже почти тень», «замечает повествователь. Здесь явно прослеживается сравнение старухи-тени, всю жизнь любившей эгоистичной любовью, с тенью гордеца Ларры.

В степи появились «странные голубые языки огня, намекавшие на что-то сказочное» – и старуха Изергиль рассказала свою последнюю историю – легенду о Данко.

Эти огоньки – «искры от горящего сердца Данко», сердца, «которое однажды вспыхнуло огнём». В старину среди непроходимых лесов жили «сильные и смелые люди»: с трёх сторон леса окружали таборы, с одной – степь. «Иные племена» однажды прогнали этих «сильных и смелых людей», привыкших к простору, «в глубь леса», где даже не был виден солнечный свет, а были одни болота. Когда на болота попадал луч – появлялся смрад, от которого погибали люди. «Страх родился среди них», «и трусливые слова стали слышны в лесу…» «Уже хотели идти к врагу и принести ему в дар волю свою, и никто уже, испуганный смертью, не боялся рабской жизни… Но тут явился Данко и спас всех один». Данко решился вывести людей, оставивших надежду обрести прежнюю свободу, из леса.

Данко был молод и красив, красивые люди, по словам старухи, «всегда смелы». Утомившиеся в нелёгком пути люди «стали судить Данко»: «Ты повёл нас и утомил, и за это ты погибнешь!» На это Данко ответил: «Во мне есть мужество вести, вот потому я повёл вас! А вы? Что сделали вы в помощь себе? Вы только шли и не умели сохранить силы на путь более долгий! Вы только шли, шли, как стадо овец!» Люди разозлились ещё больше, и желание убить Данко не оставляло их.

«Что сделаю я для людей?!» – сильнее грома крикнул Данко. Он вырвал из своей груди сердце, ярко пылавшее, и осветил им путь людям – и вывел их из лесной чащи.

«Кинул взор вперёд себя на ширь степи гордый смельчак Данко, – кинул он радостный взор на свободную землю и засмеялся гордо. А потом упал и – умер».

Люди не заметили смерти Данко, а рядом с его трупом пылало «смелое сердце». Так заканчивается легенда о Данко: «Только один осторожный человек заметил это и, боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой… И вот оно, рассыпавшись в искры, угасло…»

Кончив свою последнюю «красивую сказку, старуха начала засыпать, засыпала всё крепче. С последними словами её рассказа умирает романтический мир Изергиль, героини сложной и неоднозначной: в ней и смелость, и свобода, и сила, и гордость Данко, и гордыня Ларры.

Завершается рассказ «Старуха Изергиль» уже вполне реалистическим пейзажем автора-повествователя, в этом пейзаже уже, кажется, нет ни самой старухи, ни «странных и сказочных» молдаванок: «В степи было тихо и темно. По небу всё ползи тучи, медленно, скучно… Море шумело глухо и печально».



Вопросы для самопроверки

1. За счет каких художественных средств создаётся пейзаж в «Старухе Изергиль»?

2. Почему история Изергиль обрамлена легендами о Ларре и Данко?

3. За что наказан Ларра?

4. В чём смысл подвига Данко?



Темы сочинений по «Старухе Изергиль» М. Горького

1. Роль пейзажа и его художественные функции в рассказе М. Горького «Старуха Изергиль».

2. Особенности сюжета и композиции рассказа М. Горького «Старуха Изергиль».

3. Образ свободного человека в рассказе М. Горького «Старуха Изергиль».



Примерный развёрнутый план сочинения по рассказу М. Горького «Старуха Изергиль»

Тема: Роль пейзажа и его художественные функции в рассказе М. Горького «Старуха Изергиль»

I. Вступление

Дать определение термину «пейзаж» – кратко охарактеризовать функции пейзажа в литературе. Сосредоточить внимание на способах создания пейзажа и его роли в конкретном тексте.

II. Основная часть

1. Романтический пейзаж и пейзаж в «Старухе Изергиль». Романтический и реалистический пейзаж в рассказе.

2. Пейзаж – фон и объект изображения.

3. Обозначить художественные функции пейзажа, исходя из того, за счёт каких художественных средств он создаётся (роль пейзажа в создании образов, пейзаж как средство раскрытия внутреннего мира героя, пейзаж как способ выражения авторской позиции, пейзаж как фон повествования, пейзаж как часть стилистики произведения).

Каждый из тезисов должен быть подтвержден текстом

III. Заключение

Обобщающие выводы. Специфика пейзажа в рассказе Горького «Старуха Изергиль».




На дне


Жанр и общая характеристика произведения

Пьеса Горького «На дне» была создана в 1902 г. и в том же году поставлена Константином Сергеевичем Станиславским на сцене Московского художественного театра. По жанру «На дне» – драма. Однако жанровым определением «драма» не исчерпывается глубина проблематики произведения. Драматическое противостояние между владельцем ночлежки Костылевым и ночлежниками – это лишь внешний конфликт, а существование героев «на дне» (на дне жизни) – отражение социальной проблематики. Глубокие нравственные и философские вопросы, внутренние противоречия, проявившиеся во взаимоотношениях между ночлежниками и Лукой, гораздо более полно отражают нравственно-философскую проблематику пьесы. «На дне» – драма и социальная, и бытовая, и философско-этическая, потому часто в исследовательской литературе можно встретить жанровое определение пьесы «На дне» как социально-философской драмы.

Основные действующие лица

Михаил Иванов Костылев, 54 лет, содержатель ночлежки.

Василиса Карповна, его жена, 26 лет.

Наташа, её сестра, 20 лет.

Медведев, их дядя, полицейский, 50 лет.

Васька Пепел, 28 лет.

Клещ Андрей Митрич, слесарь, 40 лет.

Анна, его жена, 30 лет.

Настя, девица, 24 лет.

Квашня, торговка пельменями, под 40 лет.

Бубнов, картузник, 45 лет.

Барон, 33 лет.

Сатин, под 40 лет.

Актёр, под 40 лет.

Лука, странник, 60 лет.

Алешка, сапожник, 20 лет.

Кривой зоб, крючник

Татарин, крючник



Комментированный пересказ содержания драмы М. Горького «На дне»

Действие первое. Действие происходит в начале весны в ночлежке Михаила Костылева, в «подвале, похожем на пещеру». Обитатели ночлежки – «бывшие люди»: когда-то каждый из них имел профессию, либо имел определённый социальный статус, но теперь, потеряв всё, они опустились на дно жизни.

Утро. Клещ, сидя на обрубке дерева перед наковальней, подбирает ключи к старым замкам. Бубнов на нарах примеряет распоротые брюки на болванке для шапок, «соображая, как нужно кроить». В кухне «хозяйничает» Квашня, Барон «жуёт черный хлеб», Настя читает «растрёпанную книжку». Клещ и Квашня спорят. Квашня говорит, что не выйдет замуж «ни за сто печёных раков», Клещ утверждает обратное: «Врёшь! Обвенчаешься с Абрамкой…» Барон выхватывает «растрёпанную книжку» из Настиных рук и, увидев название («Роковая любовь»), хохочет. Спор Клеща с Квашней разгорается. Квашня обвиняет Клеща в том, что свою жену тот «заездил… до полусмерти…» Анна, жена Клеща, высовывает голову из-за полога, просит всех успокоиться, кашляет.

Сатин, приподнявшись на нарах, спрашивает, кто бил его вчера, Бубнов ему отвечает, что били его за то, что он играл в карты.

Обитатели ночлежки ведут спор о том, чья очередь убирать жильё. Актёр утверждает, что ему вредно дышать пылью, потому что его «организм отравлен алкоголем…» Сатин беспорядочно, бессвязно произносит слова: «органон», «сикамбр». «макробиотика», «трансцендентальный». На вопрос Бубнова – «К чему ты это говоришь?» – он отвечает: «Так… Надоели мне, брат, все человеческие слова – надоели!». Сатин уверяет Бубнова, что мальчишкой он много читал и был когда-то «образованным человеком». Актёр цитирует из «Гамлета», в котором он играл когда-то роль могильщика: «Слова, слова, слова!», «Офелия! О… помяни меня в твоих молитвах!..» Бубнов же рассказывает о том, кем был он: «…скорняк был… своё заведение имел…» Актер утверждает: «Образование – чепуха, главное – талант», «А талант – это вера в себя, в свою силу…» Слышны кашель и стоны умирающей Анны: «Душно мне… трудно…»

Актёр помогает Анне подняться, они идут в сени. В ночлежку входит хозяин, Костылев, он язвительно замечает: «Ах, и хороша парочка, баран да ярочка…» Костылев ругается с Клещом и Сатиным, но единственный обитатель ночлежки, который его интересует – вор Васька Пепел. Костылев разыскивает жену Василису: она изменяет ему с Пеплом (это становится понятно из диалога Сатина с Актёром). Актёр и Сатин просят денег у Пепла, Пепел дает им двугривенный. Сатин рассуждает о том, как достаются деньги и имеет ли смысл работать. Клещ и Пепел рассуждают о совести. «Рабочий человек» Клещ не считает людьми Сатина и Актёра – «рвань, золотая рота…», Пепел же говорит: «Они – поумнее тебя будут… хоть и пьяницы…»

Входит Наташа, сестра Василисы, с ней – Лука, новый постоялец ночлежки. Его появление – завязка конфликта, до его появления – экспозиция. Лука здоровается с остальными: «Доброго здоровья, народ честной». «Был честной, да позапрошлой весной», – отвечает Бубнов. Лука произносит: «…по-моему, ни одна блоха – не плоха: все – черненькие, все – прыгают… так-то». Пепел заинтересовывается Лукой: «Какого занятного старичишку-то привели вы, Наташа…» Лука видит не жулика, а человека в каждом постояльце: в скучающем воре Пепле, в Насте, плачущей над «Роковой любовью», в «испорченном бароне», «запутавшемся» Алёшке. В ночлежку входит Василиса, она раздражена: Василиса ревнует Пепла к Наташе – интересуется, была ли она здесь, говорила ли с ним. Входит Медведев, дядя Наташи и Василисы, полицейский, говорит, что должен знать всех в своём участке, Луку же он не знает. «За кулисами» Василиса бьёт Наташу (слышны крики): все, кроме Анны и Луки, уходят. Лука жалеет больную Анну, он напоминает ей отца – «…такой же ласковый… мягкий…» «Мяли много, оттого и мягок…» – смеется Лука.

Действие второе. Вечер. Действие происходит по-прежнему в ночлежке, в той же обстановке. Сатин, Барон, ключники Кривой Зоб и Татарин играют в карты, Актёр и Клещ наблюдают за их игрой. Бубнов играет в шашки с Медведевым. Лука сидит у постели Анны, она жалуется ему на свою несчастную жизнь, Лука просит Анну не тосковать, обещая умирающей покой: «Ничего не будет! Лежи, знай! Ничего! Отдохнешь там!.. Потерпи еще! Все, милая, терпят… всяк по-своему жизнь терпит…» Их диалог прерывается репликами играющих и наблюдателей – Актёра и Клеща.

Актёр хочет «продекламировать куплеты» (прочитать стихи) Луке, но понимает, что он забыл любимое стихотворение. «Да уж, чего хорошего, коли любимое забыл? В любимом – вся душа…» – обращается к Актеру Лука, тот говорит, что он «пропил душу». Лука рассказывает Актёру, что в одном городе бесплатно лечат от пьянства, теперь же нужно воздержаться, а потом, вылечившись, «жить снова». Актёр мечтает о возрождении таланта и веры в себя, ему кажется, что он в силах начать жить снова. Лука снова уговаривает Анну, убеждает её в том, что после смерти не будет мук: «Ничего не будет! Ты – верь! Ты – с радостью помирай, без тревоги… Смерть, я те говорю, она нам – как мать малым детям…»

Пепел понимает, что, возможно, Лука говорит неправду, но он понимает, что ложь Луки – ложь утешительная: «Ты, брат, молодец! Врёшь ты хорошо… сказки говоришь приятно! Ври, ничего… мало, брат, приятного на свете!» В то же время сам Пепел очарован идеей увезти Наташу в Сибирь, перестать воровать. «А хорошая сторона – Сибирь! Золотая сторона! Кто в силе да в разуме, тому там – как огурцу в парнике!» – уговаривает его Лука. Между Лукой и Пеплом разгорается спор о правде. Лука не считает эти «сказки» ложью, а Пепла он призывает подумать, нужна ли ему самому правда: «Чего ты тут трёшься? И… чего тебе правда больно нужна… подумай-ка! Она, правда-то, может, обух для тебя… <…> На что самому себя убивать?» В спор вмешивается Бубнов: «И чего вы оба мелете? Не пойму… Какой тебе, Васька, правды надо? И зачем? Знаешь ты правду про себя… да и все её знают…» Несмотря на то что Бубнов поддерживает Луку, он остаётся сторонним наблюдателем, не попадает под его влияние; из всей ночлежки в роли наблюдателя также остаётся Барон. Пепел задаёт вопрос Луке: «…слушай, старик: бог есть?». Лука отвечает: «Коли веришь, – есть; не веришь, – нет… Во что веришь, то и есть…»

Входит Василиса: ей нужно поговорить с Пеплом. Он заявляет ей, что она ему никогда не нравилась, что в ней «души нет». Василиса признаётся ему: она надеялась, что Пепел поможет ей выбраться из «омута этого». Василиса по-прежнему хочет избавиться от мужа, подговаривает Пепла убить его. С криками входит Костылев: «Это я… я! А вы тут… одни? А-а… Вы – разговаривали?». Пепел дерётся с Костылевым, но драку прекращает Лука: среагировав на возню старика, лежащего на печи, Пепел выпускает Костылева. Лука советует Пеплу не связываться с Василисой, а уезжать с Наташей: «Ты слушай: которая тут тебе нравится, бери её под руку, да отсюда – шагом марш! – уходи! Прочь уходи…»

Лука обнаруживает, что Анна умерла. Лука и Пепел уходят за Клещом. Входит Актёр, он вспомнил любимые «куплеты». Шатаясь, он делает несколько шагов вперед, принимает соответствующую позу и читает отрывок из стихотворения Беранже «Безумцы»:

Господа! Если к правде святой
Мир дорогу найти не умеет, —
Честь безумцу, который навеет
Человечеству сон золотой!

Он пытается найти Луку. Входит Наташа. Актёр прощается с ней: он рассказывает, что уходит лечиться и вдруг вспоминает своё «имя по сцене» – Сверчков-Заволжский. Наташа обнаруживает, что Анна мертва и произносит: «Вот и я… когда-нибудь так же… в подвале… забитая…»

Входят Лука, Татарин, Кривой Зоб и Клещ. Наташа испугана, Лука уходит с ней (он провожает её). Клещ «стоит посреди ночлежки и тупо смотрит перед собой»: «Чего же мне теперь делать?» Актёр цитирует из «Короля Лира», спрашивает, где находится этот город, в котором лечат от пьянства. «Фата-моргана! Наврал тебе старик… Ничего нет! Нет городов, нет людей… ничего нет!» – отвечает Сатин. Татарин идёт искать хозяина: «Где хозяин? Хозяину иду! Нельзя спать – нельзя деньги брать… Мёртвые… пьяные…» В дверях появляется Лука.

Действие третье. Место действия – пустырь – «засорённое разным хламом и заросшее бурьяном дворовое место». Действие происходит вечером, заходит солнце.

Настя рассказывает Барону, Бубнову, Луке и Наташе о том, что в её жизни была настоящая любовь. Понятно, что это выдуманная история, скорее похожая на сюжет из «растрёпанной книжки» «Роковая любовь». Барон уличает Настю во лжи, Лука, напротив, говорит, что верит, жалеет Настю: «Я – знаю! Ничего! Я верю! В лаковых сапогах, говоришь? А-яй-ай! Ну – и ты его тоже – любила?»

Наташа признаётся Барону, что и она часто воображает собственную смерть. Лука говорит Барону, что он должен «приласкать» Настю, помириться с ней: «Человека приласкать – никогда не вредно». Она спрашивает у Луки, отчего он такой добрый. Ответом на этот вопрос становится рассказанная стариком история. Под Томском он служил сторожем на даче одного инженера. В один зимний день он увидел, что в дом пробираются воры – взял ружьё, направив его на воров, приказал им наломать веток и этими ветками друг друга высечь. А после они попросили у него еды, и он не отказал им. Яков и Степан (так звали воров) прожили у Луки всю зиму, а когда пришла весна – ушли. «Не пожалей я их – они бы, может, убили меня… али еще что… А потом – суд, да тюрьма, да Сибирь… что толку? Тюрьма – добру не научит, и Сибирь не научит… а человек – научит… да! Человек – может добру научить… очень просто!» – заключает Лука.

Услышав эту историю, Клещ вскочил и начал, дрожа, кричать: «Говорите тут – пра-авда! Ты, старик, утешаешь всех… Я тебе скажу… ненавижу я всех! И эту правду… будь она, окаянная, проклята! Понял? Пойми! Будь она – проклята!» Клещ убегает.

Появляется Пепел: «Мир честной компании! Что, Лука, старец лукавый, всё истории рассказываешь?»

Лука рассказывает очередную историю о «человеке, который в праведную землю верил». Было это где-то в Сибири, один человек верил, что есть земля, в которой всё «славно-хорошо», собрался эту землю искать, спросил у учёного, где находится праведная земля, учёный сказал, что нет такой земли, человек, который верил в эту землю, назвал учёного подлецом, «а после того пошёл домой – и удавился!..»

Лука говорит, что скоро покинет ночлежку.

Пепел зовёт Наташу ехать с ним в Сибирь, говорит, что бросит воровство и будет жить так, чтобы можно было уважать себя. Лука уговаривает Наташу идти с Пеплом: он хороший человек, а идти ей все равно некуда. Наташа не верит ничьим словам.

Появляются Костылев с женой. Василиса старается столкнуть Пепла с Костылевым, Лука успокаивает Пепла.

Костылев говорит Луке, что тот не странник: «Ежели он настояще-то… странен… он – молчит! А то – так говорит, что никому не понятно… И он – ничего не желает, ни во что не мешается, людей зря не мутит… Как люди живут – не его дело… Он должен преследовать праведную жизнь… должен жить в лесах… в трущобах… невидимо!». А все «хорошие люди», по мнению хозяина ночлежки, «пачпорта имеют». Лука отвечает: «Есть – люди, а есть – иные – и человеки…». Костылев же, по словам Луки, человеком быть не сможет: как есть – так и останется. Костылев прогоняет Луку из ночлежки. Лука обещает: «Сегодня в ночь – уйду…» Бубнов рассказывает свою историю о том, как он спасся от каторги, потому что «вовремя ушел». Сатин говорит, что «продулся вдребезги» и рассказывает свою историю.

Из квартиры Костылевых раздаются крики и шум. Василиса бьёт Наташу. Прибегают Татарин, Кривой Зоб и Медведев. Вбегает Пепел. Выходит Наташа, она с трудом идёт, её ноги обварены кипятком. Пепел бьёт Костылева и убивает его. Пепел говорит, что Василиса подговаривала его убить мужа: «Мне… оправдываться не надо… Мне – Василису надо подвести…». Изувеченная Наташа произносит: «Люди добрые… сестра моя и Васька убили! Полиция – слушай… вот эта, сестра моя, научила… уговорила… своего любовника… вот он, проклятый! – они убили! Берите их… судите… Возьмите и меня… в тюрьму меня! Христа ради… в тюрьму меня!..»

Действие четвертое. «Обстановка первого акта». Ночь. Ветер на дворе. Комнаты Пепла и наковальни Клеща нет, в углу, где была комната Пепла, лежит Татарин. За столом сидят Клещ (он чинит гармонику), Сатин, Барон, Настя. На столе – три бутылки пива, бутылка водки, ломоть чёрного хлеба.

Клещ вспоминает о Луке, который пропал во время суматохи. Настя говорит, что Лука «всё видел», «всё понимал». Сатин, смеясь, замечает: «И вообще… для многих был… как мякиш для беззубых…» Татарин же считает: «Старик хорош был… закон душе имел! Кто закон душа имеет – хорош! Кто закон терял – пропал!..» Настя грозится уйти от ночлежников куда-нибудь, «на край света». Сатин замечает, что старик «проквасил» сожителей. Клещ добавляет: «Поманил их куда-то… а сам – дорогу не сказал…» Барон называет Луку шарлатаном.

Сатин восстаёт: «Старик – не шарлатан! Что такое – правда? Человек – вот правда! Он это понимал… вы – нет! Вы – тупы, как кирпичи… Я – понимаю старика… да! <…> Есть ложь утешительная, ложь примиряющая… ложь оправдывает ту тяжесть, которая раздавила руку рабочего… и обвиняет умирающих с голода… Я – знаю ложь! Кто слаб душой… и кто живёт чужими соками, – тем ложь нужна… одних она поддерживает, другие – прикрываются ею… А кто – сам себе хозяин… кто независим и не жрёт чужого – зачем тому ложь? Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека!» Сатин пьёт за здоровье Луки: «Он… подействовал на меня, как кислота на старую и грязную монету… Выпьем, за его здоровье! Наливай…»

Он вспоминает слова старика о том, что люди «для лучшего живут». Барон рассказывает историю своего рода, Настя утверждает, что этого не было. Из диалога Сатина и Насти становится понятно, что Наташа вышла из больницы и пропала. Настя желает, чтобы всех её сожителей отправили на каторгу, все они ей противны – разгорается ссора. На реплику Насти – «Волки! Чтоб вам издохнуть! Волки!» – Актёр мрачно произносит: «Аминь». Клещ, потерянный и смирившийся со своим положением, говорит: «Ничего… Везде – люди… Сначала – не видишь этого… потом – поглядишь, окажется, все люди… ничего!»

Татарин молится на нарах. Сатин пьян, он утверждает, что все ему нравится, когда он пьян, а человек – это огромно: «Человек – вот правда! Что такое человек?.. Это не ты, не я, не они… нет! – это ты, я, они, старик, Наполеон, Магомет… в одном! <…> Понимаешь? Это – огромно! В этом – все начала и концы… Всё – в человеке, всё для человека!»

Актёр вдруг «слезает с печи, подходит к столу, дрожащей рукой наливает водки, пьёт и – почти бежит – в сени». Входят Медведев и Бубнов, за ними – Алёшка, Кривой Зоб и Квашня. Кривой Зоб и Бубнов поют: «Со-олнце всходит и захо-оди-ит…// А в тюрьме моей темно-о!» На пороге появляется Барон, он сообщает что на пустыре «удавился» Актёр. Сатин негромко произносит: «Эх… испортил песню… дуррак!»



Вопросы для самопроверки

1. Какова авторская позиция? Как она проявляется в пьесе?

2. Как организовано сценическое действие пьесы «На дне»?

3. Является ли самоубийство Актёра проявлением авторской позиции?

4. Как относятся ночлежники к Луке, что они говорят о нём?

5. Каким образом в пьесе раскрываются понятия «мечта», «вера», «правда» и «ложь»?

6. В чём состоит особенность жанра пьесы «На дне»?



Темы сочинений

1. Социальная и философская проблематика пьесы Горького «На дне».

2. Утешительная ложь и жестокая правда в драме «На дне».

3. «Бывшие люди» в драме «На дне».



Примерный развёрнутый план сочинения по пьесе М. Горького «На дне»

Тема: Социальная и философская проблематика пьесы Горького «На дне»

I. Вступление

Дать определение понятию драматургический конфликт. Природа конфликта пьесы «На дне». От конфликта – к проблематике.

II. Основная часть

1) Социальный конфликт и социальная сторона проблематики: эпизоды, жизнь «бывших людей», существование «на дне», бытовые подробности.

2) Философский конфликт и философская сторона проблематики: экзистенциальные, нравственные, этические вопросы, появление Луки, отношение ночлежников к нему, условная классификация героев, обусловленная разным отношением к Луке, категориям правды и лжи, мечты и веры.

3) Отдельно отметить важнейшие особенности организации сценического действия, специфическую организацию событийного ряда, сцены «за кулисами», диалоги и монологи, речевые характеристики персонажей роль любовного конфликта. Рассматривать эти особенности необходимо, не уходя от темы: каждая должна быть раскрыта в контексте рассмотрения социальной или философской проблематики пьесы.

III. Выводы

Обобщающие выводы. Отметить, как особенности проблематики соотносятся с особенностями жанра. Традиции и новаторство в драме Горького на дне.



Дополнительное чтение

«Макар Чудра», «Челкаш», «Песня о Соколе», «Бывшие люди», «Песня о Буревестнике», «Дачники», «Мать», «Васса Железнова», «Жизнь Матвея Кожемякина», автобиографическая трилогия: «Детство», «В людях», «Мои университеты», «Несвоевременные мысли», «Жизнь Клима Самгина».



Тексты о текстах

Л. А. Колобаева. Концепция личности в русской литературе рубежа XIX–XX вв.;

Л. А. Колобаева. Концепция личности в творчестве М. Горького;

И. К. Кузьмичев. «На дне» М. Горького: Судьба пьесы в жизни, на сцене и в критике;

Л. М. Спиридонова. М. Горький: диалог с историей.




И. А. Бунин

(1870–1953)



Ивана Алексеевича Бунина можно было бы смело назвать последним русским писателем XIX столетия, но всё же он был и истинным писателем века XX, несмотря на внешнюю консервативность стиха и прозы, неприятие «измов», тоску по ушедшей навсегда эпохе, по ушедшей навсегда стране.

Покинув Россию в 1920 году, он оставался русским писателем и русским поэтом и стал дворянином из дворян русской литературы – её князем.

С достоинством, гордостью и трепетом он сохранял традиции поэзии и прозы, совершая при этом художественные открытия. Только в бунинской прозе в несколько слов вмещаются смыслы страниц: текст становится насыщенным, богатым, появляется так называемая парчовая проза (выражение принадлежит В. В. Набокову). И неудивительно, что слово в прозе становится столь весомо и ценно, ведь бунинская проза – проза поэта. Бунин – в первую очередь поэт, лишь после – прозаик: в его прозе – отражение его поэзии. Его художественное слово – удивительное изобретение: своей выразительностью оно заменяет нам все органы чувств – зрение, слух, осязание, обоняние, вкус. О рассказе «Сосны» (1901) А. П. Чехов заметил: «…очень ново, очень свежо и очень хорошо, только слишком компактно, вроде сгущенного бульона». Этот «сгущенный бульон» стал отличительной чертой бунинской прозы, бунинской синестезией: ёмко, кратко, потрясающе точно переданы чувства и ощущения.



Основные даты жизни

Родился в 1870 году в городе Воронеже.

1874 г. – переезд в имение Буниных на хутор Бутырки Елецкого уезда Орловской губернии.

1881 г. – переезд семьи в усадьбу Озерки Орловской губернии (имение бабушки И. А. Бунина). Начало учёбы в Елецкой мужской гимназии.

1886 г. – сознательно завершает обучение в гимназии.

1887 г. – первая публикация: в журнале «Родина» были напечатаны стихотворения Бунина «Над могилой С. Я. Надсона» и «Деревенский нищий».

1889 г. – переезд в Орёл. Работа в редакции газеты «Орловский вестник». Путешествует и странствует.

1891 г. – в Орле выпущен первый поэтический сборник Бунина.

1892 г. – переезд в Полтаву. Работа в статистическом отделении губернии.

1895–1898 г. – вхождение в литературную среду, путешествия, знакомства.

1896 г. – Буниным создан перевод «Песни о Гайавате» Генри Лонгфелло.

1897 г. – выходит книга Бунина «На край света и другие рассказы».

1898 г. – выпущен поэтический сборник «Под открытым небом».

1898 г. – свадьба с гречанкой Анной Цакни, дочерью Николая Цакни, издателя одесской газеты «Южное обозрение», литератора, общественного деятеля. Жизнь в Одессе.

1901 г. – выход поэтического сборника «Листопад». Литературное признание.

1903 г. – Бунин отмечен Пушкинской премией.

1906 г. – знакомство с Верой Николаевной Муромцевой (Москва).

1907 г. – Бунин и Муромцева совершают путешествие по Ближнему Востоку.

1909 – Бунин вновь удостоен Пушкинской премии. Ему присвоено звание Почётного академика по разряду изящной словесности Отделения русского языка и словесности Императорской академии наук.

1910-е г. – путешествует и странствует вместе с Верой Николаевной Муромцевой.

1914–1918 г. – годы Первой мировой войны. Бунин с тревогой ощущает конец эпохи, империи, родины.

Осень 1917 г. – дни Октябрьской революцией Бунин проживает в Москве. С Октябрьской революции в его жизни начинаются «окаянные дни».

1918 г. – Бунин и Муромцева покидают Москву. Живут в Одессе.

1918–1920 г. – Бунин ведёт дневниковые записи, позже ставшие основой его книги «Окаянные дни».

Три «окаянных» года проводит Бунин в России, не решаясь уехать. Лишь в 1920 году он принимает роковое решение покинуть родину.

Зима 1920 г. – Бунин и Муромцева навсегда покидают Россию. Весной того же года они оказываются в Париже.

1920–1924 г. – годы литературного молчания Бунина: он мало пишет, его книги выходят, но выходят редко, в основном печатаются тексты, написанные в дореволюционную пору.

16 февраля 1924 г. – Бунин произносит речь «Миссия русской эмиграции».

1925 г. – публикация повести «Митина любовь» в журнале «Современные записки».

1927 г. – впервые публикуются главы из «Жизни Арсеньева» в газете «Россия».

1930 г. – «Жизнь Арсеньева» выходит отдельной книгой.

1933 г. – Бунин удостоен Нобелевской премии по литературе «за строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы».

1937–1945 г. – работа над рассказами, впоследствии вошедшими в цикл «Тёмные аллеи».

1939–1945 г. – годы Второй мировой войны. С 1939 по 1940 гг. Бунин живёт в Грассе на вилле «Жаннет». Вилла «Жаннет» была не только домом писателя и его семьи: Бунин приютил и спас многих, кто нуждался во временном жилье, убежище и защите от нацистов.

По окончании войны Бунин возвращается с семьей в Париж. После войны Бунин задумывается о возвращении на родину, но не решается вернуться: он остаётся изгнанником. До конца жизни писатель оставался человеком без гражданства: его документом был эмигрантский паспорт. Последние годы Бунин прожил в бедности: почти вся Нобелевская премия потрачена на помощь друзьям и чужим людям (литераторам, незнакомцам, просившим о помощи в письмах). Кроме того, Бунин был серьёзно болен.

Умер Иван Алексеевич Бунин 8 ноября 1953 года. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.




Господин из Сан-Франциско


Жанр и общая характеристика произведения

«Господин из Сан-Франциско» – рассказ. Рассказ – жанр универсальный и пластичный: его объём и черты не могут быть точно определены, а сам по себе рассказ предполагает возможность сочетания в художественном целом примет различных жанров.

Так, «Господин из Сан-Франциско» И. А. Бунина в жанровом отношении близок притче – философскому рассказу, которому свойственны аллегорическая манера повествования и нравственно-назидательное содержание.

Зеркальная композиция рассказа выстраивает сюжет, служит художественным стержнем повествования, а также позволяет говорить о притчевости, особой притчевой интонации, текста. Начало и конец противопоставлены, вместе с тем одно – отражение другого: в начале рассказа богатый американец отправляется в Старый Свет на пароходе «Атлантида», в конце – он, но уже не он, а его тело, спущенное «в просмоленном гробе в чёрный трюм» отправляется на родину, к берегам Нового Света.

Проза Бунина лирична, поэтически ритмична. Сам он говорил, что главное его художественное достижение в «Господине из Сан-Франциско» – «симфонизм», «не столько логическое, сколько музыкальное построение прозы», особая ритмизация, смена ритмов, «переходы из одного ключа в другой». Эта удивительная музыкальность сочетается с известной бунинской синестезией. Синестезия – сложное ощущение всего во всём – мы вчитываемся в текст, и нам кажется, что в описании, а затем и в нашем восприятии той или иной картины задействованы зрение, обоняние, осязание, вкус, слух.

Символично, что герой рассказа – господин из Сан-Франциско. Герой рассказа – Новый Человек, гордыней которого создаётся новая цивилизация. Интересно, что богатый американский город Сан-Франциско назван в честь святого Франциска Ассизского, итальянца по происхождению, католического святого, известного миру тем, что он возложил на себя обет бедности, а идея бедности была доведена им до нового понимания духовного идеала – аскетического идеала.

«Господин из Сан-Франциско» был написан в 1915 году. В рукописи рассказ назван «Смерть на Капри» (вдохновлено названием новеллы Томаса Манна «Смерть в Венеции») и вскоре переименован. Впервые «Господин из Сан-Франциско» был напечатан в том же 1915 году. Годом позже появился сборник рассказов Бунина, названный «Господин из Сан-Франциско»: в него вошли тексты, написанные в период с 1914 по 1916 год.

Рассказ был высоко оценён критиками, восторженно встречен писателями-современниками. Так писал о «Господине из Сан-Франциско» Томас Манн: «…рассказ, который по своей нравственной мощи и строгой пластичности может быть поставлен рядом с некоторыми из наиболее значительных произведений Толстого – с „Поликушкой“, со „Смертью Ивана Ильича“. Этот рассказ переведён уже; кажется, на все языки». (Литературное Наследство. Кн. 2. С. 379–380)

Действительно, «Господин из Сан-Франциско» стоит в одном ряду с лучшими произведениями Л. Н. Толстого. Эти тексты написаны с удивительной библейской простотой и «нравственной мощью». К упомянутым повестям, «Поликлушке» и «Смерти Ивана Ильича», можно добавить рассказ Толстого «Три смерти», столь же родственный рассказу Бунина и в жанровом (рассказ, обладающий чертами притчи), и в содержательном отношении.

Почти все прижизненные редакции «Господина из Сан-Франциско» были опубликованы с эпиграфом из Апокалипсиса: «Горе тебе, Вавилон, город крепкий», лишь в последней прижизненной редакции 1951 года эпиграф был снят. Так, сам автор отказался от прямого обращения к библейскому контексту с первых же строк, но и без эпиграфа понятно: «Горе тебе, Вавилон, город крепкий». В тексте Бунина гибель Вавилона – гибель самого героя и цивилизации, созданной такими же, как и он, деловыми, рациональными людьми. Название корабля, «Атлантида», отсылает нас к мифу о затонувшей цивилизации – Атлантиде. Неизбежно читатель приходит к осознанию того, что гибель страшного нового мира неотвратима.



Комментированный пересказ рассказа И. А. Бунина «Господин из Сан-Франциско»

Поздней осенью, в конце ноября, господин из Сан-Франциско, американец пятидесяти восьми лет, богатый и безымянный («имени его ни в Неаполе, ни на Капри никто не запомнил»), «ехал в Старый Свет на целых два года, с женой и дочерью, единственно ради развлечения» на знаменитом пароходе «Атлантида». Его жизнь до «долгого и комфортабельного» путешествия по обширному маршруту (из Нового Света – в Европу, затем – в Индию и Египет), проложенному «людьми, к которым он принадлежал», была лишь существованием: «он работал не покладая рук», выписывая к себе на работы китайцев тысячами.

Мы узнаём подробный план путешествия и нашего героя, человека делового, рационального. Подробный план путешествия и практические замечания будто бы описаны самим героем, но прослеживается в них и тонкая авторская ирония («Тут иной раз сидишь за столом и рассматриваешь фрески рядом с миллиардером», – о пользе поездки для дочери, «девушки на возрасте»). Ирония прослеживается и в словах о трудах господина: он работал «не покладая рук» – эксплуатировал наёмных рабочих. С той же педантичностью, рациональной дотошностью, описан распорядок дня, принятый на борту парохода.

Многоэтажная «Атлантида», напоминающая огромный отель, живет праздной жизнью праздного города: размеренно проживают пассажиры каждый день в предначертанных существующим распорядком развлечениях, а любое их занятие – способ скоротать время в ожидании очередного приема пищи, обед же – «цель всего этого существования, венец его…». «Сухой, невысокий, неладно скроенный, но крепко сшитый, расчищенный до глянца и в меру оживлённый», сидит господин из Сан-Франциско «в мраморной двусветной зале» среди «декольтированных дам и мужчин во фраках и смокингах». «Неладно скроенный, но крепко сшитый» господин не человеческое существо, но предмет, «в меру оживлённый» смокинг.

В то же время праздная жизнь корабля противопоставлена страшной стихии океана, однако пассажиры не думали об океане: «взывала с адской мрачностью и взвизгивала с неистовой злобой сирена», но её «заглушали звуки прекрасного струнного оркестра». Пассажиры вверяют себя командиру, рыжему человеку чудовищной величины и грузности, похожему на «огромного идола». Они беззаботно ели, курили, танцевали, и «в смертной тоске стенала удушаемая туманом сирена, мерзли от стужи и шалели от непосильного напряжения внимания вахтенные на своей вышке, мрачным и знойным недрам преисподней, её последнему, девятому кругу была подобна подводная утроба парохода…»

Наконец показался Неаполь, он «рос и приближался». У берегов Старого Света прогремел «марш гордой Америки»: «…музыканты, блестя медью духовых инструментов, уже столпились на палубе и вдруг оглушили всех торжествующими звуками марша, гигант-командир, в парадной форме, появился на своих мостках и, как милостивый языческий бог, приветственно помотал рукой пассажирам…»

«Жизнь в Неаполе тотчас же потекла по заведённому порядку…»: утро за завтраком, «осмотр» церквей, второй завтрак на Сан-Мартино, «куда съезжается к полудню немало людей самого первого сорта», чай в салоне отеля, приготовления к обеду, «мощный, властный гул гонга по всем этажам» – и обильные обеды. Однако же декабрь в Неаполе выдался непогожим, холодным, и семья господина решает отправиться на Капри. На «маленьком пароходике» они прибывают к острову. «В честь гостей из Сан-Франциско ожил каменный сырой городок», радушно их встречает хозяин отеля, и уже ждёт китайский гонг, «завывший по всем этажам сбор к обеду».

«Ни горчичного семени мистических чувств» не осталось в душе господина из Сан-Франциско, но его неприятно встревожила одна встреча: сон совпал с действительностью – во сне он уже, кажется, видел молодого человека, хозяина отеля; но вскоре господин забыл нелепую случайность, жена отнеслась к шутке господина как к странному совпадению, в то время как дочь «с тревогой взглянула на него в эту минуту: сердце её вдруг сжала тоска, чувство страшного одиночества на этом чужом, тёмном острове…» Примечательно, что дочь господина из Сан-Франциско – единственное живое существо в их семье, пусть ей также не дано имени, господин и госпожа – герои пустые, «полые». Она способна чувствовать и переживать, в её портрете, несколько физиологичном, явлены живые человеческие черты: «высокая, тонкая, с великолепными волосами, прелестно убранными, с ароматическим от фиалковых лепешечек дыханием и с нежнейшими розовыми прыщиками возле губ и между лопаток, чуть припудренных».

«Испытавший качку», утомлённый морским путешествием и голодный господин из Сан-Франциско беседует с метрдотелем (важно, что жителям Капри даны имена), отдавая медлительные “yes”, задавая короткие вопросы «ничего не выражающим голосом». Интересно, что господин из Сан-Франциско – герой, который практически ничего не говорит, а если говорит, то скупо, сухо, невыразительно, как-то безымянно. Речь его состоит из несамостоятельных частей речи и фраз, сказанных с практической целью, рационально: “Go away! Via!”, “yes”.

Этот вечер знаменателен для прибывшего на Капри господина. К обеду готовится он «точно к венцу»: «повсюду зажёг электричество, наполнил все зеркала отражением света и блеска, мебели и раскрытых сундуков, стал бриться, мыться и поминутно звонить…» Нарядившись и приготовившись, он присел отдохнуть – и отразился в нём, в других зеркалах. Американец вымолвил: «О, это ужасно!». «Это ужасно…» – повторил он.

Господин спустился к столовой, но остановился в читальне, сел в кресло и углубился в чтение свежей газеты, «привычным жестом перевернул газету, – как вдруг строчки вспыхнули перед ним стеклянным блеском, шея его напружилась, глаза выпучились, пенсне слетело с носа… Он рванулся вперёд, хотел глотнуть воздуха – и дико захрипел; нижняя челюсть его отпала, осветив весь рот золотом пломб, голова завалилась на плечо и замоталась, грудь рубашки выпятилась коробом – и всё тело, извиваясь, задирая ковер каблуками, поползло на пол, отчаянно борясь с кем-то». Немец, бывший в читальне, «всполошил весь дом». Если бы не этот немец – никто бы не узнал, что «натворил» господин из Сан-Франциско. Американец отчаянно мотал головой, «хрипел, как зарезанный, закатил глаза, как пьяный», «Он настойчиво боролся со смертью». Это происшествие обидело и оскорбило жильцов – оно нарушило их спокойствие: «вечер был непоправимо испорчен». Господин из Сан-Франциско умер «на дешёвой железной кровати, под грубыми шерстяными одеялами, на которые с потолка тускло светил один рожок». Бесславная смерть господина – кульминационный момент. Ночью того же дня мертвец лежал в темноте в сорок третьем номере. В номере открыли окно – и «синие звезды глядели на него с неба, сверчок с грустной беззаботностью запел в стене…»

Коридорный Луиджи (напомним: местные жители наделены именами) точно изобразил некогда властного и богатого человека, господина из Сан-Франциско, тело которого – в сорок третьем номере:

– На sonato, signore?

И, сдавив горло, выдвинув нижнюю челюсть, скрипуче, медлительно и печально ответил сам себе, как бы из-за двери:

– Yes, come in…

На рассвете тело господина было погружено в «длинный ящик из-под содовой воды» и навсегда увезено с Капри – «к Сорренто, к Кастелламаре», в Неаполь, а затем – к берегам Нового Света. Вслед за ним остров покинули и жена, и дочь. «И на острове снова водворились мир и покой».

Далее в тексте – вставной эпизод о человеке, жившем «две тысячи лет тому назад» на острове, об императоре Тиберии (у Бунина – Тиверии). О человеке, «запутавшемся в своих жестоких и грязных поступках», навеки запомнившемся человечеству злыми делами. Ныне же «те, что в совокупности своей, столь же непонятно и, по существу, столь же жестоко, как и он, властвуют теперь в мире, со всего света съезжаются смотреть на остатки того каменного дома, где он жил на одном из самых крутых подъёмов острова». Вспомним планы господина из Сан-Франциско: «И вот семья из Сан-Франциско решила отправиться со всеми своими сундуками на Капри, с тем, чтобы, осмотрев его, походив по камням на месте дворцов Тиверия, побывав в сказочных пещерах Лазурного Грота и послушав абруццких волынщиков, целый месяц бродящих перед Рождеством по острову и поющих хвалы деве Марии, поселиться в Сорренто». Так, богатый, «полый» и жестокий американец, не успевший осмотреть «остатков того каменного дома» становится подобен Тиберию. Простой человек, простой итальянец, старый лодочник Лоренцо, счастлив тем, что «продал за бесценок двух пойманных им омаров». Бедняк Лоренцо – гораздо царственнее господина из Сан-Франциско (быть может, и самого императора Тиберия): он, «беззаботный гуляка», рисующийся своими лохмотьями, счастлив простым счастьем. Шествие абруццких горцев по обрывам Монте-Соляро проливает чудесный свет на «целую страну, радостную, прекрасную и солнечную». По дороге они останавливаются перед статуей Мадонны: «…она стояла в гроте скалистой стены Монте-Соляро, вся озарённая солнцем, вся в тепле и блеске его…». «Они обнажили головы, приложили к губам свои цевницы – и полились наивные и смиренно-радостные хвалы их солнцу, утру, ей, непорочной заступнице всех страждущих в этом злом и прекрасном мире…» Путь двух горцев, торжественно и просто идущих по тропам Монте-Соляро, кажется, гораздо важнее «долгого и комфортабельного» путешествия, запланированного господином из Сан-Франциско. Капри, вся Италия и весь Старый Свет будто бы оживают со смертью американца.

И вновь господин из Сан-Франциско – пассажир «Атлантиды», теперь его тело «глубоко спустили в просмоленном гробе в черный трюм». На борту корабля – снова бал, а за бортом – «гудевший, как погребальная месса, и ходивший траурным от серебряной пены горами океан». За кораблем со скал Гибралтара следит сам Дьявол, «громадный, как утёс, но ещё громаднее его был корабль, многоярусный, многотрубный, созданный гордыней Нового Человека со старым сердцем…» И снова пассажиры вверяют себя капитану, «похожему на языческого идола».

В финале будто бы встречаются зло космическое и зло, порожденное человеком – цивилизационное и социальное зло. Читатель невольно чувствует и слышит завывание вьюги, «тяжкие завывания и взвизгивания сирены», видит и слышит «трепет и сухой треск синих огней, вспыхивавших и разрывавшихся вокруг бледнолицего телеграфиста…», видит страшные топки корабля в его «подводной утробе». Но страшную симфонию вновь заглушают не менее страшные звуки струнного оркестра. Пара молодых людей уже давно среди праздной толпы «притворно мучится своей блаженной мукой под бесстыдно-грустную музыку», а под всеми этими людьми «…стоит гроб глубоко, глубоко под ними, на дне темного трюма, в соседстве с мрачными и знойными недрами корабля, тяжко одолевающего мрак, океан, вьюгу…»

Вопросы для самопроверки

1. Углубляет ли эпиграф, в последней прижизненной редакции снятый самим Буниным, понимание рассказа?

2. Почему на Капри снова встаёт солнце после того, как остров навсегда покидает господин из Сан-Франциско?

3. За счёт каких художественных средств читателю становится слышна страшная симфония океана и музыка страшного, но правдивого мира, сквозь мрак которого движется «Атлантида»?



Темы сочинений

1. Роль и смысл названия рассказа «Господин из Сан-Франциско».

2. Какова роль случая и случайности в сюжете рассказа И. А. Бунина «Господин из Сан-Франциско»?

3. Взаимодействие эпического и лирического начал прозы Бунина на примере рассказа «Господин из Сан-Франциско».




Солнечный удар


Жанр и общая характеристика произведения

«Солнечный удар» – рассказ, созданный Буниным уже в эмиграции, в 1925 году. Именно в «Солнечном ударе» тема любви переосмысливается и усложняется. Это преображение темы любви, иное её осмысление ново не только для творчества автора, но и для всей русской литературы. Любовь у Бунина – «солнечный удар», нечто мгновенное и стремительное, тревожное, часто – это связь, казавшаяся прежде русскому читателю порочной, это не только особое состояние души и духа, но и страсть. Однако же страсть для героев Бунина – путь к проживанию чуда любви. Природа любовного чувства у Бунина непременно трагична, нередко любовь оказывается близка смерти. В «Солнечном ударе» не просто создана новая концепция любви: разработана также определённая сюжетная схема, которая повторится во многих рассказах цикла «Тёмные аллеи». Герои, он и она, встречаются, влюбляются друг в друга, в их жизни случается что-то вроде «затмения», то, чего прежде не бывало, но за любовным «затмением» следует роковое, трагическое расставание, а порой героев разлучает смерть. Бунин, как правило, не даёт имён влюбленным: читатель знает лишь, что герои – он и она, и этого достаточно, просто нет необходимости называть их имён, потому что в своём необыкновенном чувстве, подобном состоянию «солнечного удара», люди не подчинены системе обыденных жизненных реалий. Точнее нельзя выразить чувство, возникшее между героями – это не что иное, как «солнечный удар», озаряющий их жизни солнечными лучами и несущий в себе силу стихийного удара. Это чувство сложно и, казалось бы, невыразимо: восторженное, страстное, возвышенное и вместе с тем физически ощутимое, радостное и трагическое и, наконец, роковое; но Бунин запечатлевает в слове и своем неповторимом слоге мир любви во всей невыразимой полноте.



Комментированный пересказ рассказа И. А. Бунина «Солнечный удар»

Герои рассказа – он и она. Он поручик. Она прелестная «маленькая безымянная женщина», назвавшая себя в шутку «прекрасной незнакомкой» и «Марьей Маревной, заморской царевной». Она отдыхала месяц в Анапе, теперь – оказывается на волжском пароходе: едет домой к мужу и трёхлетней дочери.

В начале рассказа он и она выходят на палубу парохода, и, смеясь, незнакомка произносит: «Я совсем пьяна… Вообще я совсем с ума сошла. Откуда вы взялись? Три часа тому назад я даже не подозревала о вашем существовании. Я даже не знаю, где вы сели. В Самаре? Но всё равно, вы милый. Это у меня голова кружится, или мы куда-то поворачиваем?»

Поручик решается сойти на ближайшей пристани – она даёт согласие «Ах, да делайте, как хотите». Они сходят с парохода, берут извозчика, отправляются в гостиницу приволжского городка и останавливаются на ночь «в большом, но страшно душном, горячо накалённом за день солнцем номере».

Утром героиня, несмотря на то что «спали мало», «была свежа, как в семнадцать лет», «проста, весела и – уже рассудительна». Она отказывается ехать с поручиком дальше: ей «это будет очень неприятно», «всё будет испорчено». Так говорит она об их мимолетной связи: «На меня точно затмение нашло… Или, вернее, мы оба получили что-то вроде солнечного удара…». Казалось бы, с легкостью и простотой принимает поручик отказ продолжить с ним путь, провожает её, но возвратившись в гостиницу, он почувствовал пустоту. Всё в номере напоминало поручику о «прекрасной незнакомке». Ему было и смешно, и грустно от этого «странного приключения», и вдруг «он почувствовал такую боль и такую ненужность всей своей дальнейшей жизни без неё, что его охватил ужас, отчаяние».

День он проводит в скитаниях по уездному городу, в котором, как кажется герою, он «один так страшно несчастен». Поручик зачем-то забрёл на базар, зашёл в собор, «потом долго шагал, кружил по маленькому, жаркому и запущенному садику на обрыве горы, над неоглядной светло-стальной ширью реки…» С каждым его шагом будто бы усиливается действие «солнечного удара», нагревается и раскаляется душный город. Он возвращается в гостиницу, он не знает, как это сделать, но он хочет рассказать незнакомке, «как он мучительно и восторженно любит её», вместе с тем поручик понимает, как это бессмысленно. «Всё было хорошо, во всём было безмерное счастье, великая радость, даже в этом зное и во всех базарных запахах, во всём этом незнакомом городишке и в этой старой уездной гостинице была она, эта радость, а вместе с тем сердце просто разрывалось на части». Он пьёт кофе, курит, постоянно думает о ней. Наконец снова выходит на улицу, направляется к почте, осознаёт, что попытки найти её нелепы и тщетны (он даже не знает имени). Наблюдая жизнь города, он понимает: «Как дико, как нелепо, страшно всё будничное, обычное, когда сердце поражено».

Поручик возвращается в гостиницу. Номер прибран, «лишён последних следов её». Он видит своё отражение в зеркале: «обычное офицерское лицо, серое от загара, с белёсыми, выгоревшими от солнца усами и голубоватой белизной глаз», но его глаза приобретают выражение «возбуждённое, сумасшедшее», а в нём самом появляется «что-то юное и глубоко несчастное». Он ложится на кровать и засыпает со слезами на глазах, просыпается вечером и вспоминает события, происшедшие с ним, «так, точно они были десять лет тому назад».

Поручик отправляется к причалу на том же извозчике, что доставил их с незнакомкой в гостиницу, садится на пароход.

Рассказ заканчивается словами: «Поручик сидел под навесом на палубе, чувствуя себя постаревшим на десять лет».



Вопросы для самопроверки

1. В чём заключаются чудо и трагедия любви в рассказе Бунина?

2. Почему читатель не узнает имен героев?

3. Какую роль в рассказе играет пространство приволжского городка, знойного, раскалённого солнцем?



Темы сочинений

1. Мотивы памяти и воспоминания в рассказе «Солнечный удар».

2. Концепция любви в рассказах Бунина на примере текста «Солнечного удара».

3. Особенности сюжета и композиции рассказа «Солнечный удар».




Чистый понедельник


Жанр и общая характеристика произведения

«Чистый понедельник» – рассказ. Как уже было отмечено в общей характеристике «Господина из Сан-Франциско», рассказ – жанр универсальный, потому в одном рассказе могут встречаться черты других жанров. «Чистый понедельник», как и «Солнечный удар», как и многие другие тексты из цикла «Тёмные аллеи», сочетает в себе черты русского рассказа, определившиеся сложившейся к моменту его написания литературной традицией, и черты жанра западноевропейской новеллы. В сущности, новелла – разновидность рассказа, но её выделяют острый сюжет и яркий финал.

Уникальность «Чистого понедельника» не только в том, что этот рассказ, в котором так страстно описана любовь, так жива реальность, ставшая воспоминанием, написана семидесятичетырехлетним человеком в страшные дни Второй мировой войны, в 1944 году во время пребывания в условиях «пещерного сплошного голода» (из частного письма Бунина) на вилле «Жаннет» в Грассе. Уникальность его ещё и в том, что рассказ приравнивается по своей полноте и художественной целостности к роману, более того, в «Чистом понедельнике» перед нами – квинтэссенция изображаемой эпохи, ещё не наступил жестокий «не календарный – настоящий двадцатый век», но его приближение (Первая мировая война и последовавшие за ней потрясения) ощутимо близко.

«Чистый понедельник», вне всяких сомнений, одно из лучших произведений Бунина. Он сам выделял его из всего созданного им. Такую запись Бунин сделал в ночь написания рассказа, с восьмого на девятое мая 1944 года, в своём дневнике: «Час ночи. Встал из-за стола – осталось дописать неск[олько] строк «Чистого Понед[ельника]». Погасил свет, открыл окно проветрить комнату – ни малейш[его] движения воздуха; полнолуние, ночь неяркая, вся долина в тончайшем тумане, далеко на горизонте неясный розоватый блеск моря, тишина, мягкая свежесть молодой древесной зелени, кое-где щёлкание первых соловьёв… Господи, продли мои силы для моей одинокой, бедной жизни в этой красоте и в работе!»



Комментированный пересказ рассказа И. А. Бунина «Чистый понедельник»

Герои рассказа – вновь безымянные он и она. События разворачиваются в Москве конца 1911 – начала 1912 гг., последний эпизод – трагический и переломный 1914 год: в тексте сказано, что к 1914 г. «прошло почти два года с того чистого понедельника».

Герои «были богаты, здоровы, молоды», удивительно хороши собой. Он, герой-рассказчик, «красив почему-то южной, горячей красотой», «даже «неприлично красив»», как заметил однажды один актер. Она красива какой-то «индийской, персидской» красотой: «смугло-янтарное лицо, великолепные и несколько зловещие в своей густой черноте волосы, мягко блестящие, как чёрный соболий мех, брови, чёрные, как бархатный уголь, глаза; пленительный бархатисто-пунцовыми губами рот оттенён был тёмным пушком…»

Познакомились герои «как-то в декабре, попав в Художественный кружок на лекцию Андрея Белого». С декабря и до рокового чистого понедельника они встречаются, ездят «обедать в «Прагу», в «Эрмитаж», в «Метрополь», после обеда в театры, на концерты, а там к «Яру», в «Стрельну»…», при этом до чистого понедельника они не были ещё «совсем близки», что держало героя «в неразрешающемся напряжении». Она снимала угловую квартиру «в доме против храма Спасителя» «ради вида на Москву»: «…за одним окном низко лежала вдали огромная картина заречной снежно-сизой Москвы; в другое, левее, была видна часть Кремля, напротив, как-то не в меру близко, белела слишком новая громада Христа Спасителя…». Там, в двух съёмных комнатах она разучивала на «дорогом пианино» «сомнамбулически прекрасное начало «Лунной сонаты»».

«Странная любовь! <…> Странный город!» – вспоминает рассказчик свои былые думы, для него возлюбленная и Москва становятся близки друг другу по своей странности, «восточной мудрости». Так он описывает «странный город»: «Блаженный и Спас-на-Бору, итальянские соборы – и что-то киргизское в остриях башен на кремлёвских стенах…».

Героиня столь же загадочна, сколь и город, в котором она так органично существует. Кажется, её образ состоит из одних противоречий: прочитывала новые книги Гофмансталя, Шницлера, Тетмайера, Пшибышевского, поддерживала разговоры о «новой постановке Художественного театра, о новом рассказе Андреева», а над диваном в её комнате «зачем-то висел портрет босого Толстого» и «завтракала за тридцать копеек в вегетарианской столовой на Арбате»; «обедала и ужинала с московским пониманием дела» и удивлялась тому, «как это не надоест людям всю жизнь, каждый день обедать, ужинать». Она звала цыган, слушала их песни «с томной, странной усмешкой» и не любила высокопарность «Огненного ангела» (роман В. Я. Брюсова), она же, никогда не любившая «желтоволосую Русь» ушла с концерта Шаляпина. На попытки героя говорить о счастье в браке отвечает «восточными мудростями», не вполне ему понятными: «Счастье, счастье… Счастье наше, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету» (слова Платона Каратаева).

Он и она проводят зимние вечера в ресторанах, в театрах, на концертах. «Так прошёл январь, февраль, пришла и прошла масленица». Он, как это и бывало раньше, примчался к ней в один вечер – вечер Прощёного воскресенья («завтра уже Чистый понедельник», первый день Великого поста). Встретила она его уже одетая, во всём чёрном: «в короткой каракулевой шубке, в каракулевой шляпке, в черных фетровых ботиках». Она предлагает ему поехать в Новодевичий монастырь: «Что ж всё кабаки да кабаки…». Героиня рассказывает ему о том, что вчера утром была на Рогожском кладбище, «знаменитом раскольничьем», на похоронах архиепископа: «Так вот: диаконы – да какие! Пересвет и Ослябя! И на двух клиросах два хора, тоже все Пересветы: высокие, могучие, в длинных чёрных кафтанах, поют, перекликаясь, – то один хор, то другой, – и все в унисон и не по нотам, а по «крюкам». А могила была внутри выложена блестящими еловыми ветвями, а на дворе мороз, солнце, слепит снег…» А по утрам и вечерам, когда он её не «таскает по ресторанам», она бывает в кремлёвских соборах. Он удивляется только что открывшейся ему религиозности возлюбленной, но нет, это не религиозность. Она восклицает: «Да нет, вы этого не понимаете!» Они побывали на кладбище Новодевичьего, на могилах Эртеля и Чехова. «Какая противная смесь сусального русского стиля и Художественного театра!» – сказала героиня о могиле Чехова. Она хотела «поездить ещё немного» – они «зачем-то поехали на Ордынку, долго ездили по каким-то переулкам в садах, были в Грибоедовском переулке…». Конечно же, герои не нашли «дома, где жил Грибоедов», и она обмолвилась: «Тут есть ещё Марфо-Мариинская обитель». Он засмеялся: «Опять в обитель?»; «Нет, это я так…» – ответила она. И герои отправились в трактир Егорова в Охотном ряду, полный «лохматыми, толсто одетыми извозчиками, резавшими стопки блинов, залитых сверх меры маслом и сметаной, было парно, как в бане. В верхних комнатах, тоже очень тёплых, с низкими потолками, старозаветные купцы запивали огненные блины с зернистой икрой замороженным шампанским»; а во второй комнате трактира, где сидели герои, висела икона Богородицы Троеручицы: «Хорошо! Внизу дикие мужики, а тут блины с шампанским и Богородица Троеручица. Три руки! Ведь это Индия! Вы – барин, вы не можете понимать так, как я, всю эту Москву», – говорила она ему. Он ответил ей: «Могу, могу! И давайте закажем обед силён!». «Барин» подражал языку летописной Руси: «Да, князь Юрий Долгорукий. «Рече Гюрги ко Святославу, князю Северскому: «Приди ко мне, брате, в Москову» и повеле устроить обед силён». И такая Русь, по словам героини, «вот только в каких-нибудь северных монастырях осталась». «Ох, уйду я куда-нибудь в монастырь, в какой-нибудь самый глухой, вологодский, вятский!» – грозится она, требуя к жирным блинам и «к наважке хересу». После она наизусть прочитывает герою фрагмент из «Повести о Петре и Февронии»: «Был в русской земле город, названием Муром, в нём же самодержствовал благоверный князь, именем Павел. И вселил к жене его диавол летучего змея на блуд. И сей змей являлся ей в естестве человеческом, зело прекрасном…». «Так испытывал ее Бог», – говорит она. «Когда же пришло время её благостной кончины, умолили Бога сей князь и княгиня преставиться им в един день. И сговорились быть погребёнными в едином гробу. И велели вытесать в едином камне два гробных ложа. И облеклись, такожде единовременно, в монашеское одеяние…»

На следующий же день, на «пошлом» (так охарактеризовала некогда его героиня) капустнике Художественного театра. Знаменитый актер Качалов, назвавший героиню, имевшей в тот вечер вид «восточной красавицы с лубочной картинки», «Царь-девицей, Шамаханской царицей», увидев героя, вскрикивает: «А это что за красавец? Ненавижу!» «Конечно, красив. Качалов правду сказал…» – соглашалась она с оценкой Качалова и процитировала важные для понимания роли нашего героя в её жизни слова: «Змей в естестве человеческом, зело прекрасном…».

До дома он провожал её пешком. Полный месяц над Кремлём в тот вечер показался героине «каким-то светящимся черепом». «На Спасской башне часы били три». Она сказала: «Какой древний звук, что-то жестяное и чугунное. И вот так же, тем же звуком било три часа ночи и в пятнадцатом веке. И во Флоренции совсем такой же бой, он там напоминал мне Москву…» В эту ночь герои остаются в её квартире, а на рассвете она сообщает ему, что вечером того же дня отправится в Тверь и просит её оставить. Он «осторожно оделся», поцеловал её и расстался с ней навсегда. «Дошёл до Иверской, внутренность которой горячо пылала и сияла целыми кострами свечей, стал в толпе старух и нищих на растоптанный снег на колени, снял шапку…» «Ох, не убивайся, не убивайся так! Грех, грех!» – сказала, глядя на него, «какая-то старушонка».

Через неделю герой получил письмо: «В Москву не вернусь, пойду пока на послушание, потом, может быть, решусь на постриг… Пусть Бог даст сил не отвечать мне – бесполезно длить и увеличивать нашу муку…» Он «долго пропадал по самым грязным кабакам, спивался, всячески опускаясь все больше и больше», «потом стал понемногу оправляться». А через два года после того Чистого понедельника, в 1914 году, «взял извозчика и поехал в Кремль», зашёл в Архангельский собор, а после отправился на Ордынку «шагом ездил, как тогда, по тёмным переулкам в садах с освещёнными под ними окнами, проехал по Грибоедовскому переулку – и всё плакал, плакал…». У ворот Марфо-Мариинской обители он остановил извозчика: «там во дворе чернели кареты, видны были раскрытые двери небольшой освещённой церкви, из дверей горестно и умиленно неслось пение девичьего хора». Ему «почему-то захотелось непременно войти туда». Дворник преградил ему путь: «Нельзя, господин, нельзя!», «…прошу вас за-ради Бога, не ходите, там сичас великая княгиня Ельзавет Фёдровна и великий князь Митрий Палыч…» Герой «сунул ему рубль» – дворник «сокрушённо вздохнул и пропустил». Только герой вошёл, он увидел шествие: «…показались несомые на руках иконы, хоругви, за ними, вся в белом, <…> великая княгиня», за ней – «такая же белая вереница поющих», «инокинь или сестер».

Новелла заканчивается так: «И вот одна из идущих посередине вдруг подняла голову, крытую белым платом, загородив свечку рукой, устремила взгляд тёмных глаз в темноту, будто как раз на меня… Что она могла видеть в темноте, как могла она почувствовать моё присутствие? Я повернулся и тихо вышел из ворот».



Вопросы для самопроверки

1. В чём заключается «странность» героини и «странность» Москвы?

2. Чем отличается рассказ от новеллы? «Чистый понедельник» – рассказ или новелла?

3. Какова роль названия – «Чистый понедельник»?



Темы сочинений

1. Образ Москвы в рассказе «Чистый понедельник» И. А. Бунина.

2. Женские образы в рассказах И. А. Бунина (на примере текстов «Чистого понедельника» и «Солнечного удара»).

3. Символика детали и предметная изобразительность в рассказе «Чистый понедельник».



Примерный развёрнутый план сочинения по рассказам И. А. Бунина

Тема: Женские образы в рассказах И. А. Бунина

I. Вступление

Кратко описать концепцию любви в рассказах Бунина. Охарактеризовать женские и мужские образы. Обозначить основные черты (найти сходства в нескольких текстах), составляющие женские образы. Отметить неоднозначность женских образов, их сложность

II. Основная часть

1. Любовь, страсть и память в рассказах Бунина о любви.

2. Сюжетная схема рассказа и типичный женский образ как основные и неизменные составляющие бунинских рассказов о любви.

3. Странность героинь – в чём она заключается?

4. Как влияют героини на судьбы своих возлюбленных?

5. Сложность и неоднозначность женских образов.

Каждый из тезисов должен быть подтвержден текстом

III. Заключение

Обобщающие выводы. Переосмысление темы любви и создание сложных женских образов как новаторство в контексте творчества Бунина и в контексте всей истории русской литературы.



Дополнительное чтение

«Антоновские яблоки»; «Лёгкое дыхание»; речь «Миссия русской эмиграции», произнесённая 16 февраля 1924 года в Париже; «Жизнь Арсеньева»; из цикла «Тёмные аллеи»: «Тёмные аллеи», «Кавказ», «В Париже», «В одной знакомой улице», «Холодная осень», поэзия И. А. Бунина



Тексты о текстах

М. В. Михайлова. «Господин из Сан-Франциско» – судьба мира и цивилизации;

М. В. Михайлова. «Солнечный удар»: беспамятство любви и память чувства;

М. В. Михайлова. «Чистый понедельник»: горькая дума о России;

Л. С. Выготский. «Лёгкое дыхание»// Психология искусства;

О. Н. Михайлов. Поэзия И. А. Бунина.




А. И. Куприн

(1870–1938)



Пожалуй, очерк К. Г. Паустовского «Поток жизни» – одна из самых точных и ёмких вещей об Александре Ивановиче Куприне: большой писатель был понят и запечатлён большим писателем. В своём очерке Паустовский пишет об энергии жизни, которая так явственно ощущалась в Куприне-человеке, Куприне-писателе и его творениях. Куприну была свойственна «жадность к жизни». Проза Куприна – проза о жизни и проза из жизни. Потоком его жизни, жизни биографической и творческой, управляла любовь: к природе, к своей земле, к своей стране, наконец, любовь к человечеству и человеку. Гуманизм, не присущий веку и современникам писателя, был его главным жизненным принципом. Он много общался с простыми людьми, по словам Паустовского, ради общения с «простонародьем» Куприн «легко мог поступиться обществом литераторов». Его рассказы – это не просто интересные произведения, это ещё и мастерски сделанные тексты: в них и продуманный до мелочей сюжет (порой детективный), и тонкая стилистика художественной речи, сочетающаяся с потрясающей лёгкостью слога; но важнее всего оказывается одна эмоция, одно чувство: «Любовь Куприна к человеку проступает ясным подтекстом почти во всех его повестях и рассказах, несмотря на разнообразие их тем и сюжетов» (из очерка Паустовского).



Основные даты жизни и творчества

Родился в 1870 году в городе Наровчате Пензенской губернии.

1871 г. – умер отец, Иван Иванович Куприн. Мать будущего писателя переехала с сыном в Москву.

1876 г. – Куприн был отдан в сиротский Разумовский пансион.

1880 г. – начало обучения в кадетском корпусе.

1887 г. – Куприн поступил в Александровское юнкерское училище.

1890–1894 гг. – служба в 46-м пехотном Днепровском полку.

1889 г. – в московском журнале «Русский сатирический листок» был напечатан первый рассказ Куприна «Последний дебют».

1894 г. – вышел поручиком в отставку. Переезд в Киев.

1898 г. – опубликована повесть «Олеся» в газете «Киевлянин».

1901 г. – переезд в Петербург. Начал работать секретарем в «Журнале для всех». До 1901 года странствовал по России, не имея гражданской профессии (хотел заниматься литературным трудом), сменил более десятка занятий во время скитаний и странствий.

1905 г. – опубликована повесть «Поединок». Куприн поддержал восстание лейтенанта Шмидта (Севастопольское восстание). Некоторое время жил в Балаклаве.

1907–1911 г. – создаётся цикл «Листригоны».

1911 г. – в шестом сборнике альманаха «Земля» напечатан рассказ «Гранатовый браслет». В том же году Куприн с семьёй совершил заграничную поездку.

1914 г. – начало Первой мировой войны. Куприн открыл в своём доме военный госпиталь. В том же году был отправлен командиром пехотной роты в Финляндию. В 1915 году демобилизован.

1917 г. – Куприн принимает Февральскую революцию, но не может принять Октябрьскую революцию.

1919 г. – принят в Белую армию поручиком. Работал редактором армейской газеты. После поражения Северо-Западной армии, в которой он сам служил, Куприн покидает Россию и уезжает в Париж.

1937 г. – возвращение в Россию. Тяжело больной, писатель возвращался, понимая, что он едет на родину умирать.

Умер Куприн 25 августа 1938 года. Похоронен на Литераторских мостках Волковского кладбища в Ленинграде.




Гранатовый браслет


Жанр и общая характеристика произведения

«Гранатовый браслет» – рассказ, состоящий из тринадцати частей (глав). С особым, утончённым мастерством пишет Куприн о любви: замысловатая сюжетно-композиционная структура, соотнесённость структуры текста с Largo Appassionato (op. 2, № 2) Бетховена, некоторый мистицизм всего рассказа. Казалось бы, история Желткова – изящный художественный вымысел, но это не так: писатель был вдохновлён реальной историей телеграфного чиновника П. П. Жолтикова, так же безнадёжно влюбленного. В «маленьком человеке» просыпается любовь, которая оказывается единственно верной и правильной, высшей и праведной по природе своей – в этом умении возвысить человека ничем не примечательного и заключается гуманизм Куприна.

В своем очерке «Поток жизни» Паустовский писал о «безусловной подлинности многих вещей Куприна». И подлинность для Куприна, возможно, и есть показатель ценности написанного. А над рукописью «Гранатового браслета» плакал сам его создатель, и это не слезы над вымыслом – это слезы над жизненностью запечатлённого в слове, над «силой своего перевоплощения и своего таланта» (К. Г. Паустовский)



Комментированный пересказ рассказа А. И. Куприна «Гранатовый браслет»

I

«Отвратительные погоды» наступили в середине августа на северном побережье Черного моря: то шёл дождик, то задувал со степи ураган. Дачники стали перебираться в город. К началу сентября погода переменилась, наступили ясные дни, «каких не было даже в июле», с деревьев падали жёлтые листья.

Жена предводителя дворянства княгиня Вера Николаевна Шеина не покидала дачу: в их городском доме не был окончен ремонт. Она была рада «прелестным дням» ранней осени.

II

Был день именин Веры Николаевны, 17 ноября. Она «любила этот день и всегда ожидала от него чего-то счастливо-чудесного». Её «ещё больше веселил» подарок, оставленный мужем, Василием Львовичем Шеиным, утром на ночном столике – серьги из грушевидных жемчужин. Княгиня была в доме одна: князь Шеин уехал в город и обещал к обеду привезти гостей, холостой брат княгини Николай Николаевич тоже уехал в город.

Подарок символичен: жемчуг – символ слёз и несчастья, грушевидные жемчужины же символизируют капли слёз.

Вера Николаевна радовалась, что день именин можно скромно отметить на даче. Семья Шеиных была на грани разорения, княгиня же, «у которой прежняя страстная любовь к мужу давно уже перешла в чувство прочной, верной, истинной дружбы», помогала Шеину тем, что во многом отказывала себе «незаметно для него», была экономна в хозяйстве.

Приехала младшая сестра княгини, Анна Николаевна Фриессе. Сестры любили друг друга. «Они с самого раннего детства были привязаны друг к другу теплой и заботливой дружбой». Однако внешне они не были похожи: Вера была хороша европейской аристократичной красотой (пошла в англичанку мать), Анна – красотой восточной, азиатской (пошла в отца, татарского князя). Отличались сёстры и темпераментом: Вера была «строго проста», холодна, Анна же «вся состояла из веселой безалаберности и милых, иногда странных противоречий».

III

Вера и Анна сидели на скамье над обрывом, смотрели на море и разговаривали о природе. Вдруг Анна вспомнила о своём подарке имениннице, записной книжке в «удивительном переплёте»: «…на старом, стёршемся и посеревшем от времени синем бархате вился тускло-золотой филигранный узор редкой сложности, тонкости и красоты <…> Книжка была прикреплена к тоненькой, как нитка, золотой цепочке, листки в середине были заменены таблетками из слоновой кости». Подарок Анны также глубоко символичен: раньше это был молитвенник (по словам Анны, конца XVII – середины XVIII в.), теперь – записная книжка. Вере нравится подарок, в то же время она удивлена: «Но знаешь, Анна, это только тебе могла прийти в голову шальная мысль переделать молитвенник в дамский carnet».

IV

Василий Львович привёз из города гостей: сестру Людмилу Львовну, «молодого богатого шалопая и кутилу Васючка», пианистку Женни Рейтер, своего шурина. За ними приехал муж Анны Густав Иванович Фриессе с профессором Спешниковым и местным вице-губернатором фон Зекком. Позднее в сопровождении двух офицеров приехал генерал Аносов, близкий друг покойного отца Веры и Анны, горячо любимый всеми «дедушка».

V

Князь Шеин за обедом развлекал гостей весёлыми историями, в основе этих рассказов были реальные истории, героями которых оказывался кто-нибудь из присутствующих; Василий Львович умело переплетал правду с вымыслом. Он рассказывал историю о несостоявшейся женитьбе Николая Николаевича, о первых днях замужней жизни Анны.

Вера Николаевна пересчитала гостей, прежде чем встала из-за стола – их было тринадцать, она решила, что это «нехорошо». Таким образом, в ней зарождалось предчувствие грядущей беды.

После обеда сели играть в покер. На террасе накрывали к чаю. Веру «с таинственным видом» позвала горничная Даша. Горничная передала ей «небольшой квадратный предмет, завёрнутый аккуратно в белую бумагу и тщательно перевязанный розовой ленточкой». Оказалось, там был ювелирный футляр, в нём – браслет, «…золотой, низкопробный, очень толстый, но дутый и с наружной стороны весь сплошь покрытый небольшими старинными, плохо отшлифованными гранатами <…> посредине браслета возвышались, окружая какой-то странный маленький зеленый камешек, пять прекрасных гранатов-кабошонов, каждый величиной с горошину». Когда Вера случайно повернула браслет «перед огнём электрической лампочки», в гранатах «загорелись прелестные густо-красные живые огни». С тревогой, уже посещавшей её прежде, княгиня подумала: «Точно кровь!»

В футляр с браслетом была вложена записка. «Великолепно-каллиграфический» почерк ещё до чтения письма показался Вере знакомым. Прочитав первые строки – поздравления с Днём ангела, Вера поняла: «Ах, это – тот!» Адресантом был тайный поклонник княгини «Г.С.Ж.». В записке говорилось, что камни браслета некогда принадлежали его бабушке, зелёный камень – «весьма редкий сорт граната», имеющий свойство защищать женщин от «тяжёлых мыслей», мужчин – от «насильственной смерти». Камни были перенесены с точностью со старого браслета, серебряного, на новый, золотой. Из письма мы узнаём, что его автор семь лет назад писал Вере, ещё барышне, и прежние свои письма к ней он называет в записке «глупыми» и «дикими», теперь же он признаётся, что в нём осталось «только благоговение, вечное преклонение и рабская преданность».

Вера сомневается, показывать мужу полученный подарок и записку, или не показывать.

VI

Вечер был непринуждённым и оживлённым. Густав Иванович сидел за картами, Васючок пел, Анна кокетничала с гусаром.

Князь Шеин показывал в качестве дополнения к своим «сатирическим рассказам» «домашний юмористический альбом с собственноручными рисунками». Последняя история в картинках называлась «Княгиня Вера и влюблённый телеграфист». Василий Львович уже собрался рассказать эту историю. Вера пытается его остановить, но князь игнорирует просьбу жены. Он рассказывает историю, показывая в альбоме рисунки пером и цветными карандашами, изображающие то, как девица Вера получила письмо, признание в любви от «П.П.Ж.», поделилась новостью с родителями и женихом Васей. Через полгода она забыла пылкого поклонника и вышла замуж за «красивого молодого Васю». На этом рассказ не заканчивается, фантазия Василия Львовича развивает историю дальше: телеграфист, переодевшись трубочистом, проникает в будуар Веры, потом в «одежде деревенской бабы» поступает к молодой семье на кухню «простой судомойкой», потом оказывается в сумасшедшем доме и постригается в монахи. В конце рассказанной истории «…он умирает, но перед смертью завещает передать Вере две телеграфные пуговицы и флакон от духов – наполненный его слезами…» Рассказанная история забавляет всех присутствующих.

VII

Вечер. Догорал закат. Профессор, вице-губернатор и один из офицеров, сопровождавших Аносова, уехали. «Дедушка» любовался ранней осенью, наслаждался запахом роз, пил вино и рассказывал истории из армейской жизни.

Генерал собрался уезжать, Вера решила проводить его, но прежде чем уходить, Шеина сказала мужу: «Поди посмотри… там у меня в столе, в ящичке, лежит красный футляр, а в нём письмо. Прочитай его».

VIII

Анна шла впереди с гусаром, Вера – позади, под руку с Аносовым. Генерал рассказал, что в его жизни не было никогда настоящей любви, настоящая же любовь «…должна быть трагедией. Величайшей тайной в мире! Никакие жизненные удобства, расчёты и компромиссы не должны её касаться». Генерала заинтересовала «история с телеграфистом»: есть ли в ней правда. Вера охотно рассказала ему всё: маленький чиновник (об этом он обмолвился в одном из писем), подписывавшийся всегда Г.С.Ж. следил за ней и отправлял письма с точными указаниями тех мест, где она бывала, письма вполне целомудренные, но вульгарные и пылкие. Однажды Вера попросила его в письме «…не утруждать её больше своими любовными излияниями». С тех пор он писал лишь по праздникам. Княгиня рассказала о посылке, которую она получила в тот день, и пересказала «странное письмо своего таинственного обожателя». Аносов предположил, что этот обожатель «может быть, <…> ненормальный малый, маниак…», а может быть, жизнь Веры «…пересекла именно такая любовь, о которой грезят женщины и на которую больше не способны мужчины».

За генералом приехал экипаж. В то же время их догнал автомобиль Фриессе, предусмотрительно взявший с собой вещи жены. Густав Иванович довёз Веру до ворот дачи; «…быстро описав круг, исчез в темноте со своим ревущим и пыхтящим автомобилем».

IX

Вера Николаевна вошла в дом, услышала голос брата и «…увидела его высокую, сухую фигуру, быстро сновавшую из угла в угол». Шеин сидел у ломберного стола и чертил по зелёному сукну. Николай Николаевич был возмущён: он «…давно настаивал, чтобы прекратить эти дурацкие письма». Брат княгини решил, что «глупостям» обожателя «надо положить конец», а гранатовый браслет назвал «чудовищной поповской штучкой». Василий Львович не был так решителен, как его шурин. Он даже не знал о том письме Веры к поклоннику, в котором она просит прекратить писать ей, и был уверен, что переписки не было, а писал только тайный обожатель. Однако князь высказался за то, чтобы отослать браслет – Вера согласилась. Николай Николаевич, продолжая гневаться, сказал, что к двум часам следующего дня он узнает «фамилию этого молодчика и даже часы, в которые он бывает дома». Было решено, что на следующий же день Николай Николаевич и Василий Львович посетят Г.С.Ж.

X

Шеин с шурином отправились к господину Г.С.Ж.: оказалось, фамилия этого господина Желтков. «Ах, Коля, не следовало бы этого делать…» – сожалел по дороге Василий Львович».

Желтков жил в низкой, но широкой и длинной, «почти квадратной формы», комнате, круглые окна в ней были похожи на иллюминаторы. Из мебели была узенькая кровать, большой и широкий диван, «покрытый истрёпанным прекрасным текинским ковром», а посередине комнаты – стол, «накрытый цветной малороссийской скатертью». Сам хозяин комнаты был худощав, высок, «с длинными пушистыми, мягкими волосами», «очень бледный, с нежным девичьим лицом, с голубыми глазами и упрямым детским подбородком с ямочкой посредине; лет ему, должно быть, было около тридцати, тридцати пяти».

Василий Львович молчал и внимательно разглядывал Желткова. Николай Николаевич говорил гневно, он вернул обожателю гранатовый браслет, сказав, что давно следовало принять меры, и велел Желткову прекратить преследовать Веру Николаевну. Он также пригрозил возможностью «обратиться к помощи власти» и подчеркнул, что эта мера никогда от обожателя не уйдёт. Услышав о «помощи власти», Желтков рассмеялся, он обратился к Шеину: «Трудно выговорить такую… фразу… что я люблю вашу жену. Но семь лет безнадёжной и вежливой любви дают мне право на это. <…> Но… вот я вам прямо гляжу в глаза и чувствую, что вы меня поймёте. Я знаю, что не в силах разлюбить еёе никогда… Скажите, князь… предположим, что вам это неприятно… скажите, – что бы вы сделали для того, чтоб оборвать это чувство? Выслать меня в другой город, как сказал Николай Николаевич? Всё равно и там так же я буду любить Веру Николаевну, как здесь. Заключить меня в тюрьму? Но и там я найду способ дать ей знать о моём существовании. Остаётся только одно – смерть… Вы хотите, я приму её в какой угодно форме». Он попросил разрешения выйти, чтобы поговорить по телефону с Верой Николаевной, а всё, что возможно передать из их разговора, он обещал рассказать. Василий Львович согласился, но Николай Николаевич был возмущён поведением шурина. Шеин просит Николая успокоиться и подождать: «Главное, это то, что я вижу его лицо, и я чувствую, что этот человек не способен обманывать и лгать заведомо. И правда, подумай, Коля, разве он виноват в любви и разве можно управлять таким чувством, как любовь, – чувством, которое до сих пор ещё не нашло себе истолкователя». Подумав, князь добавляет: «Мне жалко этого человека. И мне не только что жалко, но вот я чувствую, что присутствую при какой-то громадной трагедии души, и я не могу здесь паясничать».

Вернувшись, Желтков сообщает, что княгиня не пожелала с ним разговаривать и просила скорее прекратить эту историю. Он обещает, что навсегда уйдёт из жизни этой семьи, что они больше ничего не услышат о нём и никогда его не увидят. Он попросил Шеина об одном, о ещё одном письме к Вере Николаевне. Шеин согласился.

Вечером Василий Львович передал Вере все подробности встречи с Желтковым. Она не была удивлена, но была встревожена: княгиня почувствовала, что «этот человек убьёт себя».

XI

Вера Николаевна никогда не читала газет, но «судьба заставила её развернуть как раз тот лист и натолкнуться на тот столбец, где было напечатано:

«Загадочная смерть. Вчера вечером, около семи часов, покончил жизнь самоубийством чиновник контрольной палаты Г. С. Желтков…»»

Весь день она думала о своих тревожных предчувствиях и о любви этого странного человека, «этого смешного Пе Пе Же». Ей вспомнились слова Аносова: «Почём знать, может быть, твой жизненный путь пересекла настоящая, самоотверженная, истинная любовь?»

В шесть часов вечера она получила письмо Желткова, в котором он писал о счастье, дарованном богом – любви к Вере Николаевне, извинялся за доставленные неудобства, говорил, что уедет и никогда не вернётся, ничто не напомнит ей о нём. Он писал, что, уходя, говорит «в восторге»: «Да святится имя Твое». Он просил Веру Николаевну сыграть или приказать сыграть сонату Бетховена D-dur № 2, op.2, если та вспомнит о нём.

Вера Николаевна пришла к мужу заплаканная и показала письмо. Шеин прочёл его и сказал: «… он любил тебя, а вовсе не был сумасшедшим. Я не сводил с него глаз и видел каждое его движение, каждое изменение его лица. И для него не существовало жизни без тебя. Мне казалось, что я присутствую при громадном страдании, от которого люди умирают, и я даже почти понял, что передо мною мертвый человек …»

Вера попросила у мужа разрешения поехать в город, чтобы «поглядеть» на этого человека.

XII

Княгиня пришла к хозяйке квартиры Желткова, назвавшись «другом <…> покойного квартиранта». Она просит хозяйку рассказать что-нибудь о последних минутах Желткова. Та рассказала, что перед тем как писать письмо, он пришел к ней и попросил её, католичку, повесить по «милому обычаю» католиков браслет на икону.

Вера вошла в комнату Желткова. Там пахло ладаном, горели восковые свечи, на столе, наискось комнаты, лежал сам Желтков. Губы его улыбались блаженно, «…как будто бы он перед расставаньем с жизнью узнал какую-то глубокую и сладкую тайну, разрешившую всю человеческую его жизнь». Вера вспомнила, «что то же самое умиротворённое выражение она видела на масках великих страдальцев – Пушкина и Наполеона». Хозяйка квартиры ушла. Вера вспомнила слова Аносова, сжала виски мертвеца и «…поцеловала его в холодный, влажный лоб долгим дружеским поцелуем».

Хозяйка вспомнила, что Желтков велел передать даме, которая придет посмотреть на него, если он умрёт, что лучшее произведение Бетховена – Son. № 2, op. 2. Largo Appassionato.

XIII

Вера вернулась домой поздно вечером и не застала ни мужа, ни брата. Её дожидается Женни Рейтер. Шеина просит её сыграть что-нибудь и почти уверена в том, «… что Женни сыграет то самое место из Второй сонаты …». Так и случилось. Княгиня не могла понять, почему этот человек заставил её слушать эту музыку. В её уме слагались слова, совпадавшие с музыкой. Это была своеобразная песня, куплеты которой кончались словами: «Да святится имя Твое»: «В предсмертный печальный час я молюсь только тебе. Жизнь могла бы быть прекрасной и для меня. Не ропщи, бедное сердце, не ропщи. В душе я призываю смерть, но в сердце полон хвалы тебе: «Да святится имя Твое».

Героем музыки для Шеиной становится Желтков: он как бы просит Веру успокоиться, говорит, что чувствует её слёзы, а спать ему «сладко, сладко, сладко».

Вера была вся в слезах. На вопрос Женни, что с ней, Вера отвечает: «Нет, нет, – он меня простил теперь. Всё хорошо». Этими словами княгини рассказ заканчивается.



Вопросы для самопроверки

1. Почему Желтков смеётся над угрозой Николая Николаевича привлечь власть?

2. Почему Желтков обращается только к Василию Львовичу после угроз брата Веры и считает, что муж Шеиной его поймет?

3. Многое ли символично в рассказе? Приведите примеры.

4. Какова роль рефрена – «Да святится имя Твое» – в финале?

5. Как рассуждают о любви герои «Гранатового браслета»? Какая любовь истинна?



Темы сочинений

1. Гуманизм А. И. Куприна. «Маленький человек» в рассказе «Гранатовый браслет».

2. Любовь в прозе А. И. Куприна и И. А. Бунина (на примере рассказа «Гранатовый браслет» и одного из программных рассказов Бунина о любви).

3. Символика названия и символы в рассказе «Гранатовый браслет».



Примерный развёрнутый план сочинения по рассказу А. И. Куприна «Гранатовый браслет»

Тема: Гуманизм А. И. Куприна. «Маленький человек» в рассказе «Гранатовый браслет».

I. Вступление

Раскрыть понятие «маленький человек». Традиции изображения «маленького человека» в русской литературе. Гуманизм Куприна – в чём он заключается?

II. Основная часть

1. Желтков – «маленький человек», которого возвысила и возвеличила чистая, настоящая блаженная любовь.

2. Сравнить Желткова с другими «маленькими людьми» русской литературы. Уместно будет сравнение с Акакием Акакиевичем Башмачкиным («Шинель»), Макаром Алексеевичем Девушкиным («Бедные люди»): ими тоже движет любовь, но необходимо объяснить, в чём заключается разница.

3. Святость любви героя и святость самого героя.

Каждый из тезисов должен быть подтверждён текстом.

III. Заключение

Обобщающие выводы. Объяснить специфику изображения «маленького человека» в прозе Куприна: связать с тем, как переосмысливается тема любви в творчестве писателя.



Дополнительное чтение:

«Молох»; «Олеся»; «Белый пудель»; «Поединок»; «Река жизни»; «Суламифь»; «Листригоны»; «Звезда Соломона».



Тексты о текстах:

О. М. Михайлов. Куприн. (Серия «Жизнь замечательных людей»);

К. Г. Паустовский. Поток жизни.




А. А. Блок

(1880–1921)



Блок был поэтом, в творческой личности которого сошлись и запечатлелись два века русской поэзии: «золотой» XIX и «серебряный» XX.

Вобрав в себя всю предшествующую поэтическую традицию, Блок стал одним из наиболее ярких представителей русского символизма, литературного направления, оказавшего глубокое влияние на всю последующую русскую и мировую литературу.

Творческая личность поэта отличалась удивительной целеустремленностью, жаждой движения, неограниченного, беспредельного слияния с миром. Блок говорил, что процесс творчества обязательно должен привести к рождению поэта, «мужественно глядящего в лицо миру».

Жизнь и поэзия для Блока стали одним целым, поэт и человек, соединившись неразрывно, определили сложный и трагический жизненный путь, короткий, яркий, напряжённый. Даже сам уход Блока из жизни имел какую-то поэтическую подоплёку: не дожив до 41 года, он без особых видимых причин буквально угас за пару месяцев. Незадолго до смерти Блок сказал на пушкинском вечере, что поэт умирает, потому что дышать ему больше нечем. Похоже, что Блок умер так трагически и так неожиданно, потому что отсутствие воздуха, не столько в буквальном, сколько в метафорическом значении, остановило в нём дыхание поэзии и жизни.



Основные даты жизни и творчества

1880, 16 ноября – родился Александр Блок.

1898 г. – окончил гимназию.

1898 г. – «довольно безотчётно» поступил на юридический факультет Петербургского университета. Через три года, убедившись, что совершенно чужд юридической науке, он перевёлся на славяно-русское отделение историко-филологического факультета, которое окончил в 1906 году.

Начиная с 1898 года Блок переживал на редкость сильное и глубокое чувство к Любови Дмитриевне Менделеевой, которая впоследствии стала его женой.

1906 г. – окончил славяно-русское отделение историко-филологического факультета Петербургского университета.

1903 г., август – А. А. Блок и Л. Д. Менделеева поженились.

В это время Блок уже вступил в литературу, примкнув к символистам и войдя в Москве в кружок молодых поклонников и последователей В. С. Соловьёва, главную роль среди которых играл начинающий поэт, прозаик, теоретик символизма Андрей Белый. В этом кружке стихи Блока встретили восторженное признание.

Конец 1904 г. – в символистском издательстве «Гриф» вышла в свет первая книга А. Блока – «Стихи о Прекрасной Даме».

1907—1908 гг. – одна за другой выходят книги – сборники стихов «Нечаянная радость» (1907), «Снежная маска» (1907), «Земля в снегу» (1908), сборник «Лирические драмы» (1908). Блок становится профессиональным литератором, его имя приобретает уже довольно широкую известность.

1908–1909 гг., 1911 г., 1913 г. – А. Блок совершил несколько длительных путешествий по Европе – по Италии и Германии, результатом которого явился цикл «Итальянские стихи».

Лето 1916 г. – призван в действующую армию и служил в инженерно-строительной дружине, сооружавшей полевые укрепления в прифронтовой полосе, в районе Пинских болот. Здесь застала его весть о свержении самодержавия.

Май 1917 г. – привлечён к работе в Черезвычайной следственной комиссии, которая была учереждена для расследования деятельности царских министров и сановников. Работа эта увлекла Блока, раскрыла перед ним «гигантскую помойку» самодержавия. На материалах допросов и показаний он написал документальную книгу «Последние дни императорской власти».

Январь 1918 г. – создаёт поэму «Двенадцать».

Зимой, весной и летом 1921 года состоялись последние триумфальные выступления Блока – с вдохновенной речью о Пушкине и с чтением своих стихов (в Петрограде и в Москве). В мае Блок почувствовал недомогание, вскоре перешедшее в тяжёлую болезнь. Утром 7 августа он скончался.




Лирика


Все созданные им лирические тексты сам А. Блок рассматривал как единое целое и называл «трилогией вочеловечивания», отражающей как творческий, так и жизненный путь поэта.

Вочеловечивание поэт понимал как творческий подвиг, как попытку воплощения высокого духовного идеала на земле, как путь поэта с высот, где царят красота, мудрость и гармония, в мир, греховный и несовершенный, как становление творческой личности через испытания и страдания, как сближение поэта с окружающей его действительностью. И поэт шёл, продвигаясь: «От мгновения слишком яркого света – через необходимый болотистый лес – к отчаянью, проклятиям, «возмездию» и… – к рождению человека «общественного», художника, мужественно глядящего в лицо миру… – ценой утраты части души».

В первый том трилогии (1897–1904) входят циклы «Стихи о Прекрасной Даме» и «Распутья». Лирический герой ищет неясный, едва угадываемый идеал, предчувствует его в образе Прекрасной Дамы – Владычицы Вселенной, Души Мира. Реальные чувства и отношения с Л. Д. Менделеевой – лишь повод к обобщению, к служению мечте. Истинным источником этого возвышенного образа становится учение философа и богослова В. С. Соловьёва о Софии, Божией Премудрости. В идею о Софии Соловьёв вкладывает множество смыслов: от собственно философского до поэтического. Так, София в образе Вечной Женственности становится главной героиней его известной поэмы «Три свидания». Философские идеи Соловьёва и его поэтическое творчество существенно повлияли на молодого Блока, поклонявшегося Прекрасной Даме.

Во второй том трилогии Блока (1904–1908) вошли циклы «Пузыри земли», «Ночная фиалка», «Город», «Снежная маска», «Фаина», «Вольные мысли». Вторгающиеся в сознание поэта события реальной жизни вступают в конфликт с идеальной Вечной Женой, Душой Мира. Жизнь является в стихиях природы, города и земной любви. Мир предстаёт в дисгармонии. Прекрасная Дама жила в заоблачных высотах, а во втором томе трилогии появляется Незнакомка, которая является в мир торжества грубости и пошлости. В мире обывательской пошлости поэт отстаивает своё право на мечту, на возвышенное чувство, на идеал: «В моей душе лежит сокровище / И ключ поручен только мне…»

В третий том трилогии (1908–1917) входят циклы «Страшный мир», «Возмездие», «Ямбы», «Кармен», «Родина». Поэт пытается противостоять мертвящему тяжёлому сну жизни, который его душит. Звучат мотивы замкнутости мира на себе («Ночь, улица, фонарь аптека…»), ощущения безысходности, торжества зла («Голос из хора», «Два века»), грехопадения («Грешить бесстыдно, беспробудно…»), грядущего возмездия за измену идеалу. Главной темой этого тома становятся Россия как вновь обретённый поэтом высокий и чистый идеал. К России и с мыслью о России поэт идёт в надежде спастись от ужасов «страшного мира».


«Вхожу я в тёмные храмы…» (1902)

Лирический сюжет и особенности композиции. Стихотворение представляет собой взволнованный монолог лирического героя, который находится в храме в ожидании встречи с Прекрасной дамой, он называет её «Величавой Вечной Женой». Лирический герой полон трепета ожидания, он дрожит от скрипа дверей, перед его глазами только Её образ. Но вот что-то изменилось, но не в физическом – в духовном мире: «Высоко бегут по карнизам / Улыбки, сказки и сны», свечи начинают сиять ласковым светом. Лирический герой чувствует Её присутствие, духовным взором видит Её: «О, Святая… Как отрадны Твои черты!». Душа лирического героя наполнятся благоговейной любовью.

Композиционно стихотворение можно условно разделить на три части: молитвенное ожидание Прекрасной Дамы, предчувствие Её прихода и явление Её духовному взору лирического героя.

Жанр. Это лирическое стихотворение – монолог лирического героя, но тема высокой, духовной любви придаёт стихотворению философское звучание.

Размер и рифмовка. Стихотворение написано дольником, рифма перекрестная. Этот размер, совмещая в себе черты тоники и силлабо-тоники, помогает передать взволнованные интонации монолога лирического героя.

Средства выразительности. Это стихотворение поэта-символиста, поэтому образы храма, Вечной Жены – это образы-символы, освещающие непостижимую тайну бытия. Обилие эпитетов помогает передать изменение внутреннего состояния лирического героя: «тёмные храмы» – «ласковы свечи», «бедный обряд» – «отрадны Твои черты».


«Незнакомка» (1906)

Лирический сюжет и особенности композиции. В стихотворении противопоставляется мир обыденный, пошлый и мир иной, в котором живёт истинная любовь и раскрываются тайны бытия. Важно, что оба мира словно проникают один в другой. Из обыденной жизни, из жаркого и тоскливого летнего вечера, который лирический герой проводит в кабаке за стаканом вина, вдруг появляется Она, Незнакомка, вносит в будничный мир атмосферу подлинной красоты, предчувствие тайны.

Стихотворение условно можно разделить на две части. В первой в деталях и подробностях создаётся атмосфера летнего загородного дачного вечера. Описание изобилует бытовыми подробностями: «горячий воздух дик и глух», «золотится крендель булочной», «детский плач», «Среди канав гуляют с дамами / Испытанные остряки». Уродство этого мира подчёркивает луна, его освещающая: это не вечернее светило, а нелепый, бессмысленный, кривой диск. Лирический герой склонился над стаканом в обществе «сонных лакеев». Во второй части стихотворения появляется Она, Незнакомка, невесть откуда появившаяся в этом загородном кабаке. Лирический герой не может понять, наяву он Её видит или во сне:

И каждый вечер, в час назначенный,
(Иль это только снится мне?)
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.

Она действительно пришла из другого мира: в ней всё необычно: «И шляпа с траурными перьями,/И в кольцах узкая рука…» Мир преображается: даже «пьяницы с глазами кроликов» вдруг по-латыни кричат: «In vino Veritas!» Лирический герой вглядывается в черты Незнакомки и, «закованный странной близостью», и пытается угадать знаки иного мира, где есть «берег очарованный» и где есть «очарованная даль». Он понимает, что в его душе находится этот сокровенный и прекрасный мир:

В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!

Но как попасть в этот прекрасный мир мечты, как преодолеть инерцию пошлости и духовной нищеты? Для лирического героя путь из «страшного мира» в идеальный мир один: «Я знаю: истина в вине».

Жанр. Это лирическое стихотворение содержит сюжет, но в нём нет ничего прозаического, наоборот, всё, что происходит с лирическим героем, случается в каком-то другом, надреальном, воображаемом мире. Лирический герой живёт словно в двух измерениях: реальном, бытовом и в мире мечты, чуда и тайны. Это двойственное бытие напоминает романтическое двоемирие, характерное для прозы немецких романтиков, в частности для сказок Э. Т. А. Гофмана.

Размер и рифмовка. Стихотворение написано четырехстопным ямбом. Рифма перекрёстная. Чередование дактилической рифмы (в конце строки два безударных слога) и мужской рифмы (в конце строки ударный слог). Это чередование создаёт эффект неровной интонации повествования, передающей эмоциональное состояние лирического героя.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67749902) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.