Книга - Иллюзион. Квест на превосходство

Иллюзион. Квест на превосходство
Ирина Муравская


Иллюзион #1
В этом году Иллюзион – частная школа-интернат для детей с особыми способностями была выбрана местом проведения Международных Магических Игр. Теперь в затерянную среди горных хребтов Алтая русскую школу волшебства съедутся ученики нескольких заграничных академий, чтобы попытать удачу и побороться в сложнейших состязаниях. Однако грядущий год станет не только важнейшим событием среди Магического Сообщества, но и личным испытанием для одной из учениц. Как в проверке собственных сил, так и на любовном фронте… Кто ж знал-то, что в школу приедут настолько интересные личности!?





Ирина Муравская

Иллюзион. Квест на превосходство





Глава первая. Возвращение в родные пенаты




Фокс, а если точнее Регина Лисовец по прозвищу Фокс, рывком стащила с поезда массивный чемодан, обиженно заскрипевший колёсиками. А что ещё делать? Такую махину не так уж и просто тащить, тем более внешне хрупкой барышне. И это, слава богу, Фокс последовала совету и согласилась оставить ещё один такой же сундучок дома.

Родители пообещали, что потом переправят его с джиннской курьерской доставкой, но зная этих витающих в своём мирке полуматериальных лоботрясов, никто не удивится, если посылка дойдет неполной, а то и вообще лишь через полгода, стухшей и воняющей тиной. Кто знает, где они хранят заказы? Порой и на дне океана. Ничего не поделаешь. Джинны жили по принципу: мы никуда не торопимся и вам не советуем.

Так что в последний момент, часа за два до отправления поезда, весь багаж, заботливо собранный за лето, был нещадно выпотрошен и поделён на две кучки: “нужное-нужное” и “нужное-нужное, но если хорошо подумать, проживём и так”. Только вот теперь это “нужное-нужное” настолько раздражало, что готово было перейти в разряд – да пропади оно пропадом.

Голодная как людоед во время вегетарианского поста, Фокс с трудом вытянула заедавшую ручку и покатила чемодан по перрону. Трескучий и рассыпающийся на гайки поезд, лишь почему-то до сих пор остававшийся на ходу, проводил её оглушающим гудком и чадящим дымом. М-да, давно Алтай не встречал её с подобным пренебрежением.

Обычно ребята заранее договаривались по времени, чтобы потом шумной компанией встретиться в поезде и после, пересев на катающиеся по маршруту дилижансы, отправиться прямиком в школу. К сожалению, дилижансы возили учеников накануне и конкретно первого сентября, так что в этот раз Фокс с привычным распорядком круто пролетела. Не по своей воле, конечно.

Некая чокнутая бабка, по какой-то там линии состоящая с ней в родстве, нашла очень подходящее время скончаться, аккурат перед новым учебным годом. Забавно, но сожалений по этому поводу не вызвал никто. Нелюдимая старая карга, последние полвека прожившая на отшибе цивилизации и балующаяся от скуки магией вуду (это по подтверждённым источникам) и ещё кое-чем похлеще (судя по тому, что нашлось в её перекосившейся лачуге) была тихим ужасом для всех родственников.

Она и по молодости-то не отличалась приветливостью, а после того как съехала с катушек и, прокляв всю родню, свинтила в глухие леса тайги, стала вконец невыносимой. Так что последние несколько лет все семьи Лисовец жили под молчаливым, но нерушимым девизом: не видели, не знаем такую, мы тут ни при чем, отвалите и вообще – сами разбирайтесь.

Однако из-за совести, традиций и долга похороны пришлось устроить. Но и тут старуха осталась в своём репертуаре: умудрилась превратить развалившуюся избу в минное поле. Кости какого-то убийцы под порогом едва не оттяпали головы первым приехавшим родственничкам, а трещавшие, как счетчик Гейгера, амулеты метали молнии во всё, что могло хотя бы в теории дышать и двигаться.

Пришлось выкручиваться и разбираться с наложенным на прощание подарком. И не плюнешь на нервную старушенцию, вот в чём беда. Если не провести положенное по правилам ритуальное погребение, ненормальная родственница с отвратительным характером сможет достать всех и на этом свете. Призраков и неупокоенных духов никто не отменял, а уж с таким багажом знаний как у неё…

Так что вместо положенных трех дней, Фокс застряла с семьей в тайге на целую неделю, в школу же было отправлено срочное письмо с извинениями. И вот теперь она брела одна вдоль рельс, запоздало вспомнив, что дилижансов ждать не приходится. И как добраться к горам? Телепортироваться до совершеннолетия и сдачи итоговой экзаменационной аттестации, проводимой в конце одиннадцатого класса, было запрещено.

С одной стороны, руководство можно понять – если каждый начнет скакать туда-сюда, ни к чему хорошему это не приведет. Либо обычный народ начнет что-то подозревать, а уж чему-чему, подозрительности им не занимать; либо недоучившийся недотёпа попросту промахнется и застрянет где-нибудь в стене или в асфальте. А такое происходило повсеместно. Зрелище не для слабонервных, но вот же удивительно, даже это не отпугивало малолетних оболтусов, жаждущих приключений на задницу.

Правда Фокс была не невинной пятиклассницей, неспособной отличить берегиню от кикиморы, и по-тихому на летних каникулах уже практиковалась в телепортации на небольших расстояниях, правда не очень удачно. Родители когда увидели, чуть её не убили. Регина тогда чудом умудрилась избежать столкновения с чугунной сковородкой и взбешенной мамочкой.

В любом случае, сейчас этот вариант тоже отпадал. Она даже не сомневалась, что Савин Леонид Афанасьевич, обожаемый учениками заместитель директора и самый добрый человек в мире (всё это, разумеется, в кавычках), именуемый за глаза просто и незатейливо Феня, нацепил на школьную территорию столько охранных заклинаний, что приземлилась бы на главной площади Фокс уже в образе небезызвестной царевны-лягушки. Правда немой, но такой же склизкой и зелёной.

Последствия недолгие, где-то на пару часов, но обычно их хватало, чтобы больше не искушать судьбу. А заодно и отбить желание проказничать у других. На время. Потом рано или поздно очередная жертва находилась. Ну да это в порядке вещей.

Регина была не готова на романтический вечер в окружении прелестных квакающих сородичей, но и тащиться пешком тоже жуть как не хотела. За горами уже разливались первые всполохи заката, а в главном зале школы вот-вот должен был начаться ужин. Живот гневно заурчал. Ему катастрофически не хватило той шоколадки и бутерброда с позавчерашней колбасой, что удалось вырвать на последней стоянке.

Несколько минут Фокс задумчиво стояла посреди дороги, разглядывая низкое строение с лестницей, ведущей в подвал с печально унылой надписью “Столовая”. Страшно, конечно, подумать, что за еду там подавали, однако она почти позволила желудку убедить себя, что даже шаурма из собаки сгодится для перекуса.

От возможного отравления её спасло возникшее на пути лицо армянской наружности. Среди вздохов, ахов, “дэвушэк” и многочисленных “красавиц” (вот же! И сюда добрались!) мелькнули обнадеживающие слова вроде “такси” и “падвэзти”. Прожженный водила даже не удивился, когда Фокс назвала ему примерные координаты без точного адреса (да и откуда у безымянного озера взяться адресу?). Зато удивилась уже она, едва увидела колымагу, которая по счастливому стечению обстоятельств до сих пор носила громкое имя – машина.

Древняя конструкция выглядела так, будто большую часть жизни занималась гонками по горам в стиле “я у мамы камикадзе”. Побитая, ржавая, с вмятинами на крыше и на бампере, с неработающей фарой – бедняжке давно пора было уйти на покой, но старушку почему-то не желали списывать со счетов.

– А она доедет? – с сомнением спросила Фокс.

– Обижаэш, да! Я профэссионал! – оскорблено ответили ей.

Особого восторга, конечно, предложенное транспортное средство не доставило, но долго раздумывать Регина не стала. Всё лучше, чем тащиться пешком, а никто другой здравомыслящий её бы не повёз через алтайские дебри. А так она и к ужину должна успеть, чем плохо?

Прохожие косились с опаской на сомнительного субъекта и симпатичную девицу с зелёными волосами, пока резвый и не в меру болтливый водитель запихивал громоздкий чемодан в багажник, пытаясь утрамбовать его поверх наваленного там хлама. Содержимое никак не утрамбовывалось и бомбила начинал злиться. Регина только успела сесть на пассажирское сидение, когда возле незакрытой дверцы со свистом пролетела уже никому ненужная запасная шина. Ничего не скажешь, новый знакомый решал вопросы радикально.

Наконец, всё было сделано, а на водительское место уселась довольная усатая физиономия. Фокс нисколько не удивилась, если бы драндулет под ней вообще не завёлся, но уж чего она точно не ожидала, так это того что машина сорвётся с места с такой скоростью, что её буквально вожмёт в сидение. Пришлось поспешно нашаривать ремень безопасности.

И почти сразу стало понятно, что с авто-ралли она угадала. Водитель нёсся так, что вырастающие перед ними мусорные баки сами испуганно отскакивали, а столбы поспешно разбегались кто куда, теряя на ходу антенны и листовки с объявлениями. Регина с трудом заставляла себя не зажмуриваться, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию, усугубившуюся, когда автомобиль выехал за пределы города и понёсся по песчаной насыпи.

Следующие полчаса прошли на одном дыхании. В прямом смысле. Регина только и успевала цепляться мертвой хваткой в подпрыгивающий бардачок и дверную ручку, чтобы не вылететь через лобовое при очередном повороте. “Профессионал” своего дела даже не пытался искать педальку тормоза. А возможно её у него и не было.

Облегчённый и первый за бесконечные минуты выдох оповестил о том, что тормоза всё-таки имелись. Да ещё какие. Бедная машинка со скрипом прочертила на земле две борозды. Пассажирка, чудом избежав тесного контакта со стеклом, почувствовала, как с кожей вырвался ноготь на пальце. К счастью, единственная заработанная травма. Что ж, не самая высокая плата за возможность прокатиться с ветерком на бешеной металлической коробке.

– Дальшэ нэ поеду, застряну, – заявил ей водитель.

Уже ничему не удивляясь, Фокс послушно полезла за кошельком. Можно было расплатиться, конечно, и по старинке: одного мысленного заклинания хватило бы, чтобы водитель не только полез искать сдачу, но и загорелся отдать в качестве бонуса свой драгоценный драндулет. Особого запрета на магию у них не было. Правда учителя не уставали повторять: только в случае чрезвычайной ситуации. Пытаясь этим, по всей видимости, приучить детишек полагаться не только на способности.

Логика какая: вот если бы её спутник оказался маньяком, а под сиденьем у него завалялся топорик с засохшей на лезвии кровью тогда запросто, пользуйся магией на здоровье, никаких вопросов. А тут типа имей совесть. Причем ещё надо доказать, что тебя зарубить пытались! Может человек просто хотел поиграть в дровосека и красную шапочку? К тому же, вполне вероятно, ей ещё потом придёт очередное письмо из магдепартамента по правам человека, гнома, эльфа, вампира, оборотня и всей прочей нечисти, плюс чего-то там ещё при поддержке Министерства внутренних магических дел под началом…

На самом деле если описывать полный спектр услуг уйдет на одна страница, но если коротко – Меж.Маг.Деп., одно из отделений которого как раз редкостные любители отслеживать чрезмерное употребление волшебства у учеников за пределами школы. Скуки ради и исключительно из русского желания насолить ближнему.

А у них на это нюх. Ещё бы, там ведь сидят завязавшие вурдалаки, сменившие кровушку на протеиновые коктейльчики. Дотошные жуть. Несколько месяцев будешь бегать по вышестоящим инстанциям, высунув язык и собирая кипы бумажек на опровержение, а в итоге всё равно влепят такой штраф, что глаза на лоб полезут. Самое смешное, этот пускай и наидебильнейший подход действительно работал лучше любого запрета. Никому не хотелось тратить время и нервы на бюрократическую тягомотину.

В общем, дабы избежать возможных проблем (тем более что у неё ещё остались хвосты с прошлых новогодних праздников), расплатилась Фокс кровными шуршащими, после чего на трясущихся ногах выбралась из адской машины. Армянский лихач уже торопливо доставал из багажника чемодан, на котором появилось несколько новых вмятин. Распрощавшись с пассажиркой старая колымага забуксовала, резко развернулась, и едва не проехав по её ногам, устремилась обратно в город.

Регина осталась одна посреди безжизненной поляны. Справа лес, а вдалеке растянутым полумесяцем виднелись очертания гор. В целом, её высадили весьма удачно. Минут двадцать на север и она, наконец-то, прибудет в место, которое вот уже пять лет называла вторым домом.

Под ногами неприятно чавкнуло. Отлично. Теперь понятно, почему даже отмороженный на голову водитель не решился ехать дальше. Тут недавно прошёл дождь, и земля превратилась в трясину. Предвкушая о-о-очень долгие и не самые приятные очередные полчаса Фокс, вздохнув, направилась в нужном направлении. И дернул её черт остаться на похороны. Кто ж знал-то, а?

Не стоит и говорить, что минут через пять колесики чемодана забуксовали и приказали долго жить. Пришлось тащить его на себе, оттягивая руку. Через десять минут плечо ныло и умоляло бросить чертову поклажу в ближайшую канаву. Через пятнадцать ныло уже не только плечо, но и коленки. Светлые не так давно купленные ботинки напоминали муравейник. Отмыть их теперь можно было только в кислоте. Навечно.

Горы закрывали собой остатки солнечного света, так что рассмотреть дорогу становилось всё сложнее. Но интуиция, этот верный спутник любого ребенка, обнаружившего у себя способности к волшебству, ободряюще шептала на ушко, что они уже близко. Ещё минуты через три впереди мелькнул крутой обрыв и тёмное бездонное озеро, распростершееся под ним. Одновременно тело потонуло в тёплом и словно слежавшемся воздушном сгустке. Защитная невидимая стена, ограждающая магический мир от любопытных, с запозданием узнала в Фокс свою и послушно пропустила вперед.

Окажись на её месте человек без способностей, он бы побарахтался ещё какое-то время в этой трясине, пока вдруг бы не понял, что зачем-то стоит на краю обрыва, смутно понимая, что делать ему тут вообще-то нечего. Ну озеро и озеро, ещё и не самое симпатичное. Ещё и воняет. Дальше что? Щас как навернется и привет водолазам. Ну его, лучше вернуться в отель, а то не видать ему включённого в стоимость за проживание комплексного обеда.

Регина же привычно сделала шаг вперед, ощущая под ногами спасительную твердость вместо утопающего болота. Вечерняя темнота сменилась светом тысячи маленьких огоньков. В ноздри приветливо ударил запах цитруса, смешанного с цветочным кисловатым привкусом, окончательно выветрившим из неё многочасовую затхлость поезда и аромат дешевой ёлочки из салона.

Сердце невольно сжалось от восторга. Прибыла. Наконец-то. Дома хорошо, без сомнений, там родители и старшая сестра, окончившая школу пару лет назад, но здесь… здесь её жизнь, свобода и друзья… Которые почему-то её не встречают! Эй, а где оркестр, где красная дорожка? Ну ничего, вот получат они по ушам.

Фокс торопливо (насколько это было возможно с чемоданом наперевес, одно из колесиков которых затерялось на алтайских полях) зашагала вперед по брусчаткой дороге. По ширине она была такой, что преспокойно могла бы стать посадочной полосой для самолета.

Слева и справа цвели фруктовые сады: апельсиновые, лимонные, абрикосовые и оливковые деревья смешивались с яблонями и сакурой. По банановым пальмам носились маленькие непоседливые капуцины. Шествующие мимо кустов с розами и жасмином павлины демонстративно вспушивали хвост, с неодобрением глядя на полыхающих в стороне жар-птиц, явно нацелившихся на гранатовый куст. Светлячки мелькали сквозь листья мимолетными вспышками.

Фокс не могла с уверенностью сказать, должна ли цвести в сентябре хотя бы половина того, что тут имелось. Тривиальные законы не шли ни в какое сравнение с заурядной магией, которая в данном случае применялась тут. Так что та же клубника, вишня и ежевика цвели у них и зимой, и летом. Особенно красиво смотрелись ягоды под шапкой кристального переливающегося снега.

Сорвав с повисшей ветки персик, Регина с восторгом заприметила впереди огромный белокаменный особняк. Издалека были видны только горящие окна, сливавшиеся в последних закатных лучах единым пятном, но по мере приближения здание представало в своём первозданном великолепии.

Уходящий в стороны и вглубь, где за ним можно было разглядеть раскинувшееся до самых гор озеро, современный особняк не был высоким (не более пяти этажей), но выглядел внушительно и буквально дышал мощью. Никаких готических мотивов, высоких шпилей средневековых башен и грузной мрачности, которыми так кичатся европейские школы. Эта конструкция работала по схеме: больше света – больше кислорода. Высокие окна от пола до потолка и две полукруглые мраморные лестницы, ведущие на второй основной этаж, минуя вход в подземелье, только добавляли легкости к, в общем-то, достаточно массивной самой по себе конструкции.

Огромные уже давно привычные буквы, украшенные ползающим по их изгибам ожившим змеевидным каменным дракончиком, гостеприимно светились золотистыми переливами: “ИЛЛЮЗИОН. Частная школа-интернат для детей с особыми способностями”.

Да, да. Их школа уже не одно столетие держала статус школы-интерната, так как среди учеников попадалось немало сирот, которым на те же летние каникулы некуда было податься. Не возвращаться же в приют, серьёзно. Так что многие оставались жить при школе круглогодично. Для них, как и для Регины, Иллюзион стал настоящим домом.

О чём уж говорить, некоторые из тех, кто даже имели семьи, тоже частенько оставались, отдавая предпочтение нескольким месяцам с друзьями, а не скучным каникулам в родном городе. К тому же летом, когда занятий не было, здесь можно было отрываться на полную. Солнце, пляж и никаких уроков… что может быть лучше? И тем печальнее, что через год сама Фокс навсегда покинет это место. Если, конечно, не решится связать жизнь с аспирантурой, особого рвения к которой у неё никогда не замечалось.

Уже обходя громадный фонтан с белоснежным мраморным драконом, из пасти которого лилась вода, Регина заметила в небе мелькнувший… что это? Огромный вытянутый шар с примыкающей снизу корабельной палубой. Воздушный дирижабль?

– И кто это тут прихлопнутый стимпанком? – удивленно вскинула она бровь.

Что он тут забыл? Вообще-то подобного рода дирижабли одно из любимых средств передвижения заграничных магов, русские же больше по классике – как ни крути, летучие кораблики они и в Африке кораблики. А что, очень удобно: и по воде, и по воздуху.

Словно этого было мало, в стороне, там, где своды особняка терялись у берега драконьего озера, послышался рассерженный клекот. Вот так-так, очередной повод удивиться! Золотисто-чёрная карета в духе лучших традиций Золушки, в которую вместилось бы, по желанию, с полсотни людей, запряженная… да это же Стимфалийские птицы!

Хищные особы с медными клювами, крыльями и когтями. Небольшие по размерам, меньше орлов, но выносливые и способные тащить любые ноши. А ещё злющие, прям до ужаса. С одной-то поди управься и не получи в глаз клювом, а тут их с дюжину.

С раздражёнными птичками, теряющими медные и острые как иголки перья, пытались справиться местные егеря в лице худощавых, с запутанными в волосах листьями и веточками лешаков, давно прирученных руководством школы к общественным работам на благо родины, только вот Стимфалиды явно не желали ни с кем дружить.

Стимфалиды, кареты, дирижабли. Да у них гости. Явление нередкое, но раннее для сентября месяца. Что она пропустила? Зашевелившееся где-то в нутре любопытство подстегнуло за компанию и раззадоренный голод не наевшийся одним персиком, так что пришлось ускорить шаг.

Многострадальный чемодан с трудом был поднят по лестнице. Распахнутые стеклянные двери холла с множеством коридоров и лестниц с готовностью разносили по высоким сводам запахи жареного. Несколько косматых низкорослых домовых в лаптях поспешно пробежали мимо, на ходу переругиваясь. Опять где-то накосячили и теперь выискивали виноватого.

С плохим предчувствием и урчащим желудком Фокс отставила чемодан и, обогнув лестницу, ведущую в сторону жилого корпуса, остановилась возле огромных парадных дверей. Несчастное скуление, больше подобающее прищемившей хвост дворняжке, вырвалось против воли.

Главный обеденный зал был полон. Ужин уже начался. Более того, все сидели необычайно тихо, а по залу разносился спокойный женский голос. Просто блестяще, речь толкала декан факультета Ментальной Магии и по совместительству директриса Иллюзиона. А она это делает, между прочим, далеко не каждый день.

Вот сейчас лучший вариант – забить на еду и тихонько подняться к себе в комнату, но нереальные запахи, сбивавшие с ног, так и манили испытать судьбу. Регина-то планировала успеть сбегать наверх, переодеться и уже как ни в чём не бывало примкнуть к одноклассникам, а тут ну просто картина маслом: заявиться, ещё и в таком виде? С ног слоями отваливалась грязь, джинсы рванные по последней моде, да и запашок от неё шел явно не "Шанель №5".

К тому же в открытых дверях мелькнули незнакомые лица в сиреневых одеждах. А ближе к двери несколько столов в тёмно-синем. Если это первогодки, то она балерина. Да этим лбам: и женским, и мужским, наверное, не меньше, чем ей. А то и больше. Не те ли это гости, экипаж которых она приметила ранее?

Любопытство сгубило не одну кошку. Незаметно проскочив в зал, Фокс нырнула за спины небольшой группы людей в тех самых тёмно-синих одеждах, уютно устроившихся за овальным столом. Короткой перебежкой юркнула за второй такой же, и осторожно выглянув, задумчиво осмотрелась, укрытая от неё рядами голов. А вот и знакомые лица. О, Руслан. И Алиса там же. И Стешка. Её место пустует. Ещё бы, пускай хоть кто-то попытается его занять! И как незаметно прошмыгнуть, оставшись незамеченной?

Почувствовав чей-то взгляд, Фокс недоумённо подняла голову. Два парня, за спинами которых она пряталась, заметили новоприбывшую и теперь с любопытством рассматривали её. Один светлый, с копной непослушных волос, собранных в хвост; другой тёмненький с короткой стрижкой, но волосы почему-то стояли у него торчком, в этаком небрежном беспорядке. Васильковые глаза гармонично контрастировали с пиджаком, застегивающимся на два ряда пуговиц.

Теперь не только эти двое обратили внимание на странную девицу. С соседних столиков, расставленных по залу, то и дело в её сторону бросались любознательные взгляды. Тогда же её заметили и её ребята. Стешка чихнула от смеха в тарелку, а Руслан уже поспешно пытался придумать, как бы прикрыть подругу от бдительного ока…

Поздно. Запоздало до Регины дошло, что директриса вот уже как с полминуты ничего не говорит.

– Ученица Лисовец, – раздался ледяной как сердце Снежной Королевы голос.

Только один человек был способен произнести её фамилию так, что хотелось идти топиться, напевая песенку весёлых самоубийц. Регина обречённо выбралась из укрытия, теребя зелёные кончики волос.

Зелёными были и несколько прядей, так называемых “пёрышек”, этим утром ради интереса пущенных вперемешку с натуральными тёмными. Женская натура, обожавшая экспериментировать, не знала границ. А в случае Фокс и её врождённой метаморфии отрывалась на всю катушку, но об этом позднее.

– Опаздываем на церемонию, да? – от стола откололся сутулый мужчина с бугристыми щеками и редкими волосами, зализанными назад.

Леонид Афанасьевич собственной персоной. Его нос уже с готовностью багровел, как и места у переносицы – явный признак, что очень скоро кому-то влетит. Причем краснел всегда только нос и эти два пятнышка, словно кто-то прошёлся по лицу румянами, остальное оставалось мертвенно бледным, даже слегка зеленоватым.

Излюбленный строгий костюм висел на худых плечах и был не по размеру, а сутулость и сведённые за спину руки заставляли вспомнить воробья. В пору было бы засмеяться, но посмеяться над заместителем директора рискнули бы разве только первоклассники в первый день в школе. Потом смеялись только смертники.

Фокс стояла истуканчиком, нацепив на лицо моську закоренелой отличницы. Отвечать она не решилась. Да и вряд ли бы кого успокоило, что она понятия не имеет, о какой церемонии идет речь. Эх, надо было всё-таки набрать фруктов в саду и улизнуть в комнату.

– Мы поговорим о вашем опоздании после. Марш на место, – рыкнули на неё, и Регина поспешно прошмыгнула за свой стол.

– Что за церемония? Ну не свиньи вы, а? Нельзя было предупредить? – шикнула она на друзей.

– Здрасти, я ваша тетя. Вот спасибо! – обиделся рыжеволосый Руслан с россыпью стольких веснушек, что казалось будто кто-то измельчил в кофемолке гречку и высыпал ему на лицо. – Вообще-то, предупредили. Мы тебе письмо послали.

– Значит, разминулись, – отмахнулась та, поспешно накладывая в тарелку мясного пирога. – Что за сыр-бор? Кто эти лощенные выпендрежники в плащах?

Иллюзион не требовал от учеников дресс-кода. По сути, одевайся как хочешь. Мантии у них, конечно, были – чёрно-красные, но использовали их в крайних случаях. И сегодня, судя по всему, это явно был не один из них, так что прибывшие гости заметно контрастировали на общем фоне.

Ещё бы – вон Стешка сидит с таким декольте, что глядишь, всё вывалится на тарелку. А её белые длиннющие волосы? Не блондинистые, а именно белые. Рядом с ними даже Фоксовские пряди смотрятся как нечто само собой разумеющееся.

А Лариска, эта ярая любительница зелий и ядов в частности (имеющая почётное звание лучшей отравительницы школы) со своей чёрной гривой и чёлочкой а-ля пони? Вроде сидит себе тихонько в комбинизончике, только набитые рукава со змеями и танцующими скелетами явно выбиваются из общей картины.

Феня как-то взбухнул, чтоб он, мол, не видел подобного уродства и вообще это не эстетично, так Лариска в прошлом году набила себе ещё и скорпиона на шее. Помнится, тогда поднялся жуткий галдёж, а замдиректор чуть ли не с ножом бегал по коридорам, на полном серьёзе собираясь посрезать с неё наскальные произведения искусства.

Спасибо Алиске (у которой сроду, кстати, не было татуировок и даже скромного пирсинга) откопавшей где-то устав школы и прилюдно попросившей Феню ткнуть ей пальцем туда, где было сказано, что ношение татуировок запрещено. За неимением нужного пункта, а заодно и под покровительским крылышком директрисы Макаровой (как славно, когда ты дружишь с её сыночком), от Ларисы, наконец, отстали.

Про Васю, этого широкоплечего исполина, у которого что ни день, то трескалась по швам рубашка и говорить нечего. Весь его вид говорил, что любой закон писан для дураков. Что поделаешь, богатырские корни – они такие. Это притом, что, в общем-то, драчливым Васька не был.

Обычно драки были завязаны на единственной теме – Стешке, которая по совместительству была и его девушкой. Упаси боже кому-то глянуть на неё как-то не так. Несостоявшийся поклонничек мигом пересчитает носом все ступени главной лестницы. А Стешка девка хитрая, пользовалась этим и специально одевала юбки покороче. Внимание она к себе любила привлекать, этого не отнять.

Веснушки и экстравагантные рубашки (в данный момент зелёные пальмочки) Руслана то вообще отдельная тема, так что лично за их столиком самой скромной и тихой сидела Алиса Минаева, негласная красавица школы. Волосы в хвостике, рубашечка, юбочка – всё чин чином. Правда как проклянет – неделю не оклемаешься. Особенно достается Руслану, они же встречаются.

Фокс быстренько пробежалась глазами по залу и обнаружила, что синие и сиреневые одежды тут не единственные гости на празднике раздолбайства. В уголке приметились жёлтые, а за столиками, аккурат напротив преподавателей, уселись странные типы в чёрном. Причем по-чёрному в чёрном. Бледненькие все такие, как на подбор.

Не успела она отвернуться, как словно что-то почуяв, один из парней поднял на неё глаза. Симпатичный. С волосами до плеч цвета воронова крыла и носом с горбинкой, предающим лицу некую таинственность. Бледность тоже нисколько не мешала. Наоборот, в сочетании с чёрной рубашкой и кожаными брюками отдавала чем-то… брутальненьким. Ну типа того.

Есения Макарова, директор школы, декан факультета Ментальной Магии, мать Руслана и просто красивая женщина, облаченная в алое платье-карандаш, что только подчеркивало её осанку, продолжила прерванную речь. Фокс с трудом заставила себя отвести взгляд от рокового красавчика и прислушалась. И почти сразу чуть не поперхнулась куском пирога. Так вот зачем тут все эти…




Глава вторая. Магические Игры




– Игры? У нас? Почему у нас? – изумлённо уставилась на друзей Фокс.

– Потому что выпал жребий, – ответил Руслан. – Прикинь, маман знала об этом с начала лета, а сообщила всем только первого сентября! Даже мне, родному сыну, ни гу-гу! Говорит: не хотела портить интриги, а то типа я всем бы давно растрепал. Знаете ли, такое недоверие просто оскорбительно. Вот тебе и родственничек!

– Так она же права, – отозвалась Алиса. – Ты бы в первый же день с транспарантами по саду пошёл гулять!

– Ну не в первый… – обижено отозвался тот. – Денька два-три бы точно продержался. Такая ж новость!

– Вот о чём и речь, – вздохнула красавица. – И так во всём…

– Не понял. Это ты на что намекаешь? Что я трепло?

– И что, эти, – прервала их Регина, тыча пальцем через плечо на гостей. – Останутся с нами на весь год?

– Ты что, не слушала? А ну да… – Руслан задумчиво взъерошил рыжие волосы. – Типа того. Им выделят комнаты в жилом корпусе и кабинеты для занятий. Будут заниматься по своей программе, но да – зависнут до весны. Не мотаться же им туда-сюда на время испытаний.

– И откуда они?

– Вон те в сиреневом – греки из Высшей Академии Магических Искусств. Ну та, которая в Афинах. Вон та мадам командует выводком, – Руслан взглядом указал на преподавательский стол. Только сейчас Фокс заметила, что помимо преподавателей там ещё и четыре незнакомых ей лица. Двое мужчин и две женщины.

Женщина, о которой говорил друг, сразу бросалась в глаза – строгие греческие черты невозможно было спутать с чем-то другим, как и вишневого цвета платье, надетое на манер тоги. Причем похожие наряды были и на учениках: на девушках струящиеся платья на одно или два плеча, а у парней просторные рубашки, смахивающие на хитоны. Всё в лучших национальных традициях. Выпендриться пытаются, ясен перец.

– Знаешь, в чем прилетели? – хмыкнул Руслан. – В карете, запряженной Стимфалийцами. Нашли домашних зверюшек, блин.

– Видела таких, – кивнула Регина. – А жёлтые цыплятки откуда?

На этот раз ответила Стешка.

– С Ближнего Востока. Персы. Не поверишь, на чём эти чукчи добрались к нам! На коврах-самолетах. Надо было видеть, как они приземлялись. Покрытые инеем, а на бедной тряпочке сосульки висят.

– То-то я смотрю, лица у них опухшие, – хмыкнула Фокс. – Не рассчитали ребятки с погодой. Хоть сентябрь, но ветрища та ещё. Странно, как они вообще удержались на своих половичках.

– Ерунда. Мо порывается их в баньку нашу затащить, оттают как миленькие, – слишком уж несерьёзно хихикнул Руслан.

И было отчего. Мо, как ласково называли её ученики, была дамой в возрасте, заведующей больничным крылом, преподавателем по Целительству и по совместительству любительницей народных средств. Одно дело если кости поломаны, тогда да – приходилось прибегать к магии, но если насморк или температура – марш дышать над картошкой. Чтоб неповадно было потом опять без шапки на морозе ходить.

– Мне вот эти нравятся, – Стешка красноречиво покосилась на уже известный Регине столик под синим цветом. – Англичане. Интересно, они в самом деле такие вежливые, как их выставляют? “Извините, мэм. Прошу прощения, сэр. Не затруднит ли вас подать мне овсянку?” Надо бы разнюхать. В любом случае, очень даже симпатяжки…

– Че-е-его? – Вася хмуро оторвался от поедания окорока.

Стешка ободряюще похлопала его по мускулистому плечу.

– Ешьте, Василий, ешьте. Процесс пищеварения слишком важен, чтобы отвлекаться.

– А они на чём притопали? – сдержав смешок, поинтересовалась Регина. – Не на дирижаблике случаем?

– Ты откуда знаешь?

– Догадалась, – методом исключения её взгляд снова упал за столик с бледными лицами. – А это кто?

– Нашенский. Русиш, русиш.

– Серьезно? Разве на игры допускаются две команды от страны?

Стешка равнодушно пожала плечами.

– Как видишь. Попробуй не допустить. Кому в спортивном комитете охота каждую ночь спать с раздувшимся висельником над головой?

– Запугивание – как-то не очень спортивно.

– Какое запугивание, родная? – отмахнулся Руслан. – Дело было как: жеребьёвка дала сбой. Поговаривают, не без постороннего вмешательства, хотя кто его знает… Может просто решила, что попробовать в жизни надо всё – вот и выбрала этих тощих вампиров из Брянской глуши. Правила есть? Есть. Вот и ничего не остаётся. Кто-то, конечно, попытался взбухнуть, американцы, например. Они же почти каждые игры участвовали, да только попробуй поспорь с этими. Не хотел бы я оказаться с ними ночью, да на кладбище.

– Они такие страшные? – Регина невольно оглянулась на парня с длинными волосами, однако тот больше глаз на неё не поднимал. Копался себе в тарелке, неторопливо нарезая ножичком мясо. При этом умудряясь даже в такой момент выглядеть… брутальненько. Ну просто другого слова не подберешь.

– Некромантия – это тебе не фокусы показывать на детском утреннике.

– Некроманты? Есть заведения, занимающееся настолько тёмной магией? Это законно?

– Ну, заведение – громко сказано, – тряхнул головой Руслан, насаживая на вилку варёную картофелину. – До статуса той же академии они не дотягивают. Особенно по численности, но разрешение на обучение умудрились добыть. Боюсь узнать, каким способом. Говорят, живут под землей и почти не видят солнца. Там же учатся. Явились к нам верхом на чёрных конях. Я как их увидел, чуть не рухнул с балкона. Коней, в смысле. Сами тощие, рёбра пересчитать можно, а глаза краснющие, огнём адовым горят… Странные, короче. Мертвячина на мертвячине прискакала, брр… – у всех на глазах так и не донесённая до рта картофелина покрылась слоем плесени, мумифицировалась и рассыпалась в тарелку. Руслан негодующе уставился на гостевой стол. – Вот жуки. Мамочки не учили их, что влезать в чужие головы нехорошо? – хмуро пробурчал он, отставляя тарелку. Аппетит как-то резко пропал.

Фокс в четвертый за сегодня раз обернулась к безмолвному столику. На них никто не смотрел, но, и она готова была в этом поклясться, на тонких губах бледнолицего парня промелькнула усмешка. “Занятные субъекты”, невесело подумала она. Если они хоть вполовину такие же кукукнутые на голову, как её почившая бабка (что вероятно, раз занимаются похожими делишками), им тут будет весело. Интересно, а эти запрещенные некромантические приёмчики будут дозволены на играх?

Магические игры или как их ещё называют ушлые горе-пиарщики – “Квест на превосходство” проводились уже не один десяток лет. Каждые пять лет беспристрастный (не без помощи магии) жребий из трех десятков претендентов отбирал пять школ. Первое выбранное учреждение автоматически избиралось его местом проведения. В прошлый раз это, кажется, было где-то в Азии. Ну а в начале года, с помощью всё того же жребия, выбирались и пять претендентов на победу. Никому не кажется, что создатели сие мероприятия как-то неровно дышат к циферке пять?

Игры представляли собой нечто среднее между дружеским побоищем и спортивными соревнованиями, завуалировано прикрывающиеся милым лозунгом – в целях интернационального сотрудничества. Однако в данном случае, участники состязались не только друг с другом, показывая свою подготовку, но и сражались с собственными страхами.

Собственно, об этом и рассказывала директриса, когда Фокс милосердно разрешила ей дать себя выслушать, уплетая за обе щеки праздничный ужин. Ей казалось, что она даже не пережевывала – глотала кусками и поспешно запивала всё квасом, чтобы случайно не поперхнуться. Причем остальные, в большинстве своём, поели ещё до появления опоздавшей и теперь просто слушали Макарову.

Заморские гости же с интересом разглядывали своды зала, ползающих по колоннам каменных длиннохвостых драконов (оживлённых магией, разумеется) и виноградные лозы, украшающие стены наряду с гобеленами пяти природных элементов – специализаций, изучаемых в этой школе. А ещё новоприбывших неподдельно восхищала массивная хрустальная люстра с сотнями электрических свечей.

Главная прелесть Иллюзиона (в сравнении с теми же заграничными замками) в том, что электричество тут было и пользовалось огромным спросом. Можно сказать, ему тут поклонялись. Отопление, водопровод, освещение и самое главное, что было у учеников – ноутбуки – всё работало не только на магии, но и на банальном человеческом прогрессе.

Единственное, чего не могла позволить себе алтайская школа – телефонов. Любые сотовые вышки и попытки наладить интернет перебивались магической защитой. Ну да к этому ученики давно привыкли, так что особой проблемы ни у кого не возникало. Если очень хотелось с кем-то связаться, использовалась проверенная временем голубиная почта. При увесистых посылках – соколиная, ну а на крайний случай всегда имелась в доступе круглосуточная курьерская доставка. Но джинны – это, конечно, отдельная тема.

Регина, наконец, почувствовала, что желудок в очередной раз заурчал, правда на этот раз от переедания. С ним у неё были особые счеты. Порой казалось, что внутри Фокс находится, по меньшей мере, чёрная дыра. Есть хотелось всегда и везде, а жиры и калории исчезали туда же, куда и еда – в никуда. Отдельная благодарность врожденной метаморфии.

Для непонятливых, метаморфия – это способность к внешним метаморфозам. То есть человек способен менять в себе всё, вплоть до полной личности. Весьма забавный и иногда полезный дар. Регина частенько проделывала этот трюк с сестрой и, принимая её обличие, посылала куда подальше надоедливых ухажеров сестрицы. Шутки ради. Такая вот кровная любовь.

А ещё чаще, особенно во время переходного возраста, когда подростку катастрофично в себе ничего не нравилось, Фокс подолгу сидела перед зеркалом и измывалась над собственным отражением. Врожденные слегка ассиметричные глаза, казались ей безобразными, хотя заметить изъян можно было только при длительном рассмотрении. Пухлые губы, подаренные мамой, выглядели неестественно и особенно нелепо на квадратном личике с ярко выраженными скулами.

Словно лепя из пластилина, она сотни раз выравнивала себе черты, делая их менее резкими. Уменьшала и снова увеличивала губы, но финальный вариант всё равно не нравился. Вытягивала талию и убирала чрезмерно округлые (как ей казалось) бедра, пока однажды в какой-то момент не поняла, что смотрит в зеркало на чужого человека.

На неё пялился абсолютный незнакомец, подогнанный под стандарты принятой красоты. Будто посторонний попутчик в теле. Нет, это была не она, а кем-то другим становиться не хотелось. К тому же, с возрастом пришло осознание: за всеми этими попытками себя поменять терялось то главное, чтобы было в человеке – индивидуальность. И тогда Регина вернула прежнее “я”. Пускай неидеальное, но настолько родное, что носилось оно с куда большей легкостью. Большую роль, наверное, сыграло для неё общение со Стешкой, которую на самом-то деле просто не повернулся бы язык назвать эталоном красоты.

Подруга Фокс обладала кучей недостатков: от широкой кости, придающей ей лишнего веса до белого пятна под глазом и маленького шрама у губ, оставшегося после какой-то детской шалости. Только вот ни лейкопатия, ни шрам, ни отсутствие возможности убрать изъяны не мешали Стешке преподнести себя так, что парни восхищенно провожали её взглядом, а девчонки грызли от зависти кулаки.

Продать недостаток по цене достоинства – чем не главное правило жизни? У тебя уродливое пятно на лице? Сделай его визитной карточкой. Лишняя полнота? Выкрась волосы в сумасшедший цвет и несовершенная фигура отойдет на второй план. Ну а если у тебя явная асимметрия и выпирающие скулы… смирись и полюби себя. Регина выполнила этот завет и, наконец, приняла свои трогательные несовершенства.

С тех пор эксперименты с метаморфозами затрагивались лишь причёски. Зелёные волосы, синие, жёлтые. Блондинка, брюнетка, рыжая. Каре, длинные или стрижка под мальчика – за столько лет Фокс перепробовала всё, что только было возможно, не так давно остановилась на шатенке с цветными прядями.

Сытый желудок и усталость от дороги медленно погружали в сонное оцепенение, а голос директрисы действовал не хуже колыбельной. Пытаясь вслушиваться, а главное понимать, что она говорила, Регина случайно царапнула о столешницу больным пальцем, вспоминая о полученной на недавних гонках травме. Одного взгляда на вырванный ноготь хватило, чтобы ранка заросла, а пластина вытянулась в нужном изгибе.

– На сегодня, думаю, достаточно долгих разговоров, – донесся до неё голос Макаровой. – Судя по лицам, сейчас вам хочется одного – отправиться в комнаты, чтобы завтра с новыми силами тянуться к знаниям. Дорогие гости, мой заместитель Леонид Афанасьевич отведёт вас в гостевые спальни. Надеюсь, вам у нас понравится. Ларец, – директриса указала на край длинного преподавательского стола, и Регина с удивлением обнаружила массивный позолоченный сундучок, украшенный жемчугом и переливающимися изумрудами. Это когда его успели принести? – Простоит здесь всю ночь. Желающим участвовать напоминаю: приём заявок закончится завтра вечером. В пятницу на доске объявлений будут вывешены списки фамилий, допущенных к отборочному туру. Однако хорошо подумайте, готовы ли вы? Готовы ли вы пройти те испытания, что мы приготовили? Обратной дороги не будет. А теперь доброй ночи.

– Наконец-то, – Руслан устало потер пятерней лицо. – Что-то в этот раз маман разговорилась. Слышали? Хорошо подумайте. Обратной дороги нет. Сомневающимся лучше сдаться до старта. Как будто на гладиаторские бои отправляет. Попробовать что ли поучаствовать?

– А оно тебе надо? – закатила глаза Алиса. – Ты же ничего не доделываешь до конца. Психанешь, а обратно уже нельзя. Вот и нечего позорить школу.

Фокс с удивлением посмотрела на неё. Алиска обычно отличалась ангельским терпением, особенно с непоседливым Русланом, а сегодня взъевшаяся какая-то. Что они не поделили? Надо будет выяснить.

Ребята как раз проходили неподалеку от оставленного сундучка, к которому уже направлялись организованной цепочкой персы и греки. А вот англичане и роковые русские юноши в чёрном пока оставались на местах. Решили не толкаться? Тоже верно.

– Что это за ларец? – полюбопытствовала Фокс, когда их вынесло общим потоком в холл.

– Ты чем слушаешь, родная? – закатил глаза Руслан. – Ларец истины. Пишешь на бумажке имя, фамилию и название школы. Бросаешь в ларчик, а тот сразу видит твои подлинные желания. Если кто-то боится, не уверен или хочет поучаствовать чисто ради прикола – отсеются автоматически.

– Энергетическая вампирюка какая-то, – вздохнула Регина.

– Скорее уж телепатическая железяка.

Кто-то из учеников свернул в обход лестницы, другие поспешно поднимались наверх. Компания приостановилась переждать давку. Весьма опрометчивое решение. Из зала как раз вышел Леонид Афанасьевич с группой английских гостей.

– А, Лисовец. Как славно, что вы меня дождались, – с трудом удерживаясь, чтобы не потереть руки в предвкушении, съехидничал зам. – Расскажите нам, будьте любезны, о причине своего опоздания? Уверен, всем не терпится послушать вашу душещипательную историю.

“Старый хмырь”, мысленно ругнулась Фокс. Нашел время. Вон, все на неё теперь вытаращились, а из зала как раз выходили некроманты под предводительством высокого мужчины с кустистой бородой и изогнутым как клюв носом, видимо их директора. Вот обязательно устраивать бесплатный цирк для всех желающих? Неужели нельзя вежливо отвести в сторонку и поговорить по душам?

– Итак, я жду, – не унимался Феня.

– Да там с транспортом вышла накладочка, – брякнула Регина и тут же почувствовала, как у неё перехватывает дыхание. Словно невидимые ледяные руки вцепились в горло. Маслянистые глаза зама при этом от неё не отрывались.

– С транспортом? – съехидничал он. – Разве вам не было велено оповестить директора, чтобы вас встретили с поезда?

В том-то и беда, именно это ей и нужно было сделать. Только вот Макарова послала бы не абы кого, а, разумеется, свою правую руку. Стоящего сейчас перед Фокс и продолжавшего взглядом выкачивать из неё воздух.

Регина не устояла под натиском и, отступив, спасительно облокотилась спиной об холодную стену, чувствуя, как начали подкашиваться ноги. Вот поэтому она и решила, что лучше доберётся сама, чем проведёт лишнюю минуту с этим типом. Отношения у них никогда не ладились. С первого года знакомства.

Воздух в легких закончился окончательно, и именно в этот момент Леонид Афанасьевич великодушно отвёл глаза. Фокс, кашляя, сделала глубокий спасительный вдох. Дышать. Как же это прекрасно – просто дышать!

– Три дня отработок, Лисовец. Вам ясно? Придете в среду за первым. Хотя нет, лучше в пятницу. Не пропадать же выходным, верно? Надеюсь, вы ещё не строили никаких планов?

Регина только и могла, что кивнуть. Говорить пока не получалось, горло саднило.

– Старая крыса, вот бы засунуть его в духовку и включить кнопочку… – Руслан проводил негодующим взглядом удаляющуюся в компании англичан сутулую спину в потёртом от времени пиджаке.

Здравствуй новый учебный год, называется. Всем хорошо были знакомы излюбленные приёмчики зама. В Иллюзионе не нашлось бы ни одного ученика, не испытавшего на себе стихию воздуха лично. А уж Регинка, по праву той ещё бунтарки, умудрялась попадать в немилость чаще остальных.

– Ну и ладно, подумаешь, три дня, – Стешка ободряюще погладила по плечу подругу. – Есть и хорошая новость. Ты явно приглянулась тому симпатичному англичанину с вихром на голове.

Насколько смогла заметить так до конца и не пришедшая в себя Фокс, вихр был там только у одного – того самого парня, за чьей спиной ей совсем недавно пришлось прятаться.

– С чего взяла? – практически прохрипела она, потирая ноющее горло.

– Во-первых, за ужином он всего раз пять или шесть словно бы случайно на тебя посмотрел.

– А во-вторых?

– А во-вторых, у него кулаки сжались, когда тебя душили, – красноречиво поиграла бровями внимательная блондинка. – Мы ничего не делали, а он чуть не рванул на помощь прекрасной даме.

– Ну и смертник. Сам не знает, чего избежал, – отмахнулась Фокс, последний раз откашлявшись. В горле ещё саднило, но это должно пройти минут через десять. – Возьмите кто-нибудь мой чемодан. Я его уже не допру.



Несмотря на дикое желание плюхнуться в постель, большая часть десятого класса галдела в общей гостиной. Прибывшие гости и предстоящие игры вымели из головы остатки сна. Регина же носилась по своей комнате, распаковывая чемодан. Вещи поспешно были убраны в высокий зеркальный шкаф, занимающий одну из стен спальни.

Этот шкаф был их общим со Стешкой. Вообще-то по правилам на комнату полагалось три учащихся. Регина изначально делила её с двумя девчонками с потока – Мариной и Светой. Обе редкостные болтуньи, к счастью, продержались всего пару месяцев. Из спальни они вылетели с воплями.

Вторая попытка “подселения” тоже не увенчалась успехом – Фокс терпеть не могла посягательства на личное пространство, а очередные соседки оказались чрезмерно назойливыми. Третья стала роковой – раздражённый Леонид Афанасьевич, мести ради, подсунул ей Стешку и Ларису, прекрасно зная, что друг друга эти три барышни, откровенно говоря, просто ненавидели.

Даже непонятно почему, да уже и не упомнишь, но общение у них не заладилось с самого начала. Но пока они пересекались в коридорах, классах и изредка в обеденном зале, дальше насмешек, колючих взглядов, язвительных замечаний и периодически летающих столовых приборов не заходило. Теперь же комната превратилась в поле боя.

Несколько месяцев шла ожесточенная война за территорию. Ураганами выбивались стёкла (отдельное мерси Лариске и её стихии воздуха). Мебель разносилась в щепки, неделями приходилось спать либо на полу, либо на диване в общей гостиной. Сколько раз полыхали пожары (тут уже Стешка отрывалась на своей огненной стихии) не сосчитал бы никто, бедным водяным приходилось ночами караулить у дверей.

А однажды комната превратились в непроходимые джунгли (тут уже постаралась Регина и её дар земли). Яростные ветви и корни деревьев впивались в стены и крошили всё, чего касались, окутывая комнату в зелёную паутину. Чтобы попытаться протиснуться к двери, нужно было прихватить с собой ятаган, иначе скальп был бы обеспечен.

Это стало конечной точкой раздора. Поняв, что пытаться выжить друг друга у них не получится, девушки сделали то единственное, что могли – попробовали ужиться. Не без труда, но у них это вышло, и когда Лариску в девятом классе переселили в другую спальню, где у неё было больше свободного места для практики в зельеварении, Стешка и Фокс даже не сдержали слёз. Честное слово, будто та улетела на другую планету, а не перебралась за соседнюю дверь.

В конечном итоге, весь прошлый год девчонки так и оставались вдвоем. Феня, либо махнувший рукой на проблемных учениц, либо притаившийся с козырем до лучших времен, оставил их в покое. А спальня тем временем многократно преображалась, превращаясь из унылой комнатушки среднестатистического общежития с двумя кроватями, тумбами и шкафом в настоящий райский уголок.

Появилось подобие второго этажа, где Стешка навалила матрасов и подушек, превратив площадку в импровизированную постель. Старый дубовый шкаф с помощью простеньких манипуляций сменился стеклянным мини-городом, где обеим с головой хватало места для многочисленных нарядов.

Взамен кровати Ларисы, как раз под навесным спальным местом, появился уютный диванчик и кресла бирюзовых оттенков. Того же цвета были обиты тканью стены и постельное белье Регины. Появились даже два туалетных столика, а на высоких окнах, редко когда зашторивающихся, расцвели вьюны со свисавшими с них гроздьями цветов. Что ни говори, а детки выросли и неплохо поднаторели в магии.

И вот теперь Фокс носилась по комнате, разгребая завалы своего барахла и мысленно ругаясь на отсутствующую в данный момент соседку, которая за неделю пребывания здесь успела превратить спальню в подобие помойки. С уборкой у Стешки никогда не ладилось, так что подобные обязательства ложились исключительно на плечи Регины.

С вещами, наконец, было покончено, зубы поспешно почищены нетерпеливо подрагивающей в напоминание зубной щеткой, а постель расстелена. Фокс с наслаждением забралась под одеяло. Кроватка приятно пахла фруктами. Домовые любили изобретать во время стирки всевозможные ароматические примочки.

Через стенку слышались голоса и приглушённая музыка. В общей гостиной десятого класса, расположенной сразу за дверью, было не до сна. Привычное дело. Громкая музыка и долгие бессонные разговоры продолжались чаще всего до момента, пока в гостиную не залетал взбешенный Феня и не разгонял всех веником. Обычно такое происходило в начале года, когда все ещё успели соскучиться друг по другу за лето. Потом, когда наступала череда бесконечных контрольных, зачётов и тестов ни у кого уже не оставалась ни желания, ни настроения веселиться.

Уснула Фокс не сразу, какое-то время размышляя над тем, хочет ли она принять участие в играх. По правилам подавать заявку могли лица старше шестнадцати, успевшие кое-чему научиться, и что логично, у которых имелись хотя бы маломальские шансы не опозорить школу. Прошлые игры, пришедшие на её двенадцать лет, она помнила смутно и обрывками. Проходили-то они далеко, да и в то время Регину больше волновал выбор специализации и никак не раскрывающиеся способности.

Всего специализаций в Иллюзионе, как уже было замечено, пять – по количеству природных элементов: огонь, земля, вода, воздух и, в конечном итоге, сама магия. Вероисповедание людей с давних времен базировалось на этих основных составляющих, но что более важно, практически в каждом волшебнике изначально преобладали они все.

Однако со временем, обычно так к классу четвертому, одна из стихий начинала доминировать, оттесняя остальные. Именно поэтому финальные тесты проходили только по окончанию пятого года. К тому времени получалось выявить способность.

Нельзя сказать, что остальные четыре составляющие испарялись. Это было бы глупейшим заявлением, потому что магия переменчива и подвижна. Она неизменно трансформируется, вбирая в себя новое. Превращается из реки в озеро, а из озера в море, в конечном итоге дополняя доминирующую стихию. Ведь невозможно владеть силой воздуха, если в тебе нет хотя бы крупицы магии. А если есть магия, то даже семилетнему первогодке будет проще простого зажечь взглядом свечу. Закон сообщающихся сосудов. Типа того.

Специализации же нужны для того, чтобы не позволить застояться стержневым способностям. Растущей с годами и знаниями силе при неправильном подходе необходим контроль, иначе ничего не помешает стихийнику огня вместо того, чтобы прикурить сигарету сжечь дотла дом или стихийнику воздуха устроить торнадо после неудачного чиха. И в том и другом случае это вышло бы не по их воле, а лишь потому что в своё время способностям не проложили свежее русло.

Однако находились и те, у кого по истечении времени ни одна из специализаций не давала о себе знать, как у Василия, например. Такое бывало и нередко, но это не означало, что юный волшебник ущербен или недоразвит. Просто в этом случае все четыре элемента в равной мере дополняли друг друга, прекрасно уживаясь вместе, как любящая многодетная семья в новенькой трехкомнатной квартире. И что более важно, давали дорогу основному направлению – волшебству. Для таких учеников и существовала пятая специализация – магия.

К сожалению, маги стихий были не на очень хорошем счету. Их недолюбливали, опасались и, чего уж юлить, попросту боялись. Конкретных причин никто назвать бы уже и не смог, но много лет назад, после многолетних междоусобных разборок и заключения соглашения, большинство магических школ подписали акт об упразднении подобного рода способностей.

Для этого требовался определенный обряд. Что-то вроде консервации сил. Не искоренения их, разумеется. Отобрать магию силой не смог бы никто, а вот ограничить её дозволенными МагДепом рамками запросто. Во избежание, так сказать, непредвиденных обстоятельств и для предотвращения повторной Стихийной войны, страшных и тёмных лет в истории Магического Сообщества.

Самое ужасное, большая часть учебных заведений согласилась на это. Алтайская школа под горой была одной из немногих, кто взбунтовался и отказался лишать детей наследственного дара. Тогдашний директор заявил, что никогда не согласится пойти против природы, уничтожая сам факт человеческого естества.

Несколько других школ его поддержали, после чего на долгие десятилетия стали чем-то вроде изгоев. Изгоев, методы которых не одобряли, но не могли не мириться с ними. Потом, конечно, всё поутихло и Иллюзион даже стали включать в международные сотруднические отношения. Стали налаживаться связи, а теперь вот у них будут проведены Игры.

Фокс была безумно рада возможности учиться здесь. Так же как и её сестра, родители и родители их родителей. Многие поколения волшебников бродили по этим коридорам и учились в этих стенах. Никакого другого места она и желать не хотела. И была счастлива, когда однажды, наконец-то, обрела свою стихию. Лучшую, по её мнению.

Под эти размышления она и уснула, а проснулась от того, что с неё самым беспардонным образом сорвали одеяло и пинали подушкой. Раздражённая Регина уже готова была найти и наказать виновного по всей строгости не выспавшейся женской мстительности, пока не вспомнила, что сама же и заговорила с вечера постельные вещи. Своеобразный будильник, зато действенный.

Стешка спала как убитая, свесив ногу и руку через перекладины импровизированной кровати. Следующие полчаса ушли на сборы и её пробуждение, после чего девушки отправились на завтрак. Ларец стоял на прежнем месте. То и дело кто-то из учеников, решившись, подходил к нему, стискивая в кулаке сложенный листок, но, вероятно, основной поток желающих исчерпал себя ещё ночью. Можно их понять: кому охота выставляться на всеобщее обозрение, а потом с треском провалиться и не увидеть себя в списке. Вроде и не страшно, но неприятно. А так никто ничего не видел, да и бог с ним.

Судя по болтовне Руслана, уплетающего блинчики с шоколадом, он уже успел бросить в ларец своё имя. Как и большая часть выпускников. А вот с десятого, их класса, желающих набралось не так много. Стешка громогласно заявила, что ей это нафиг не сдалось, и она не собирается тратить время на дополнительные занятия, так как и дураку понятно, что игры требовали подготовки и долгих часов зубрежки.

Лариска таинственно отмалчивалась, и никто бы не удивился, если бы она ещё накануне оставила заявку. Ваське, как и его девушке, все эти развлечения тоже были до одного места, о чём он, конечно же, не удержался упомянуть. Добавив, что при необходимости, его кулачище, по размерам (и силище) напоминающий чугунный котелок, уложил бы любого в два удара, а значит исход соревнований заведомо определён. Против истины, конечно, не попрёшь, сил Васи и правда хватило бы свернуть шею мамонту, но вряд ли распорядители настолько наивны. Нет, одной физической мощи явно будет маловато.

Алиса была не так категорична, как Стешка, но тоже решила не участвовать, мотивируя это тем, что игры мало когда обходилось без серьёзных увечий. А порой даже с жертвами. Так что пускай играют те, кому охота прослыть камикадзе. Она же пас. Фокс, пребывающая в задумчивости, слушала друзей краем уха. Неуверенность боролась с азартом и любопытством. Хотела ли она ввязываться? Предпоследний год обучения и так будет непростым, а тут ещё дополнительные проблемы. Хотя, откровенно говоря, и в этом она не сомневалась, у неё имелись весьма неплохие шансы если не на победу, то хотя бы на достойное участие.

Потратив с четверть часа на размышления, но всё же решившись, Фокс вырвала лист из прихваченных с собой тетрадей, поспешно набросала на нём: “Регина Лисовец. Иллюзион”, сложила и под озадаченные взгляды друзей направилась к ларцу, где оказалась одновременно со знакомым ей бледным парнем. Одновременно? Ой, да ладно? Он что, специально её караулил?

– Прошу, – с усмешкой на тонких губах галантно подвинулся тот, пропуская её вперед.

Шкатулка изнутри отсвечивала алым бархатом, и что удивило Фокс, была абсолютно пуста. Однако удивление быстро испарилось, едва она опустила в него лист. Испарилось так же быстро, как и снова опустел ларец, принявший очередную заявку.




Глава третья. Отборочные




Списки прошедших проверку “волшебным ящичком”, как его обозвала Стешка, вывесили в холле на доске в пятницу, как и обещали. Прямо с утра. Список вышел солидным, больше пятидесяти претендентов. Там же помещалось другое объявление о дате финальных отборочных – следующая суббота.

– Немало, – усмехнулась Фокс, отыскав и свою фамилию. Удивления она особого не вызвала. Регина почему-то и так знала, что на данном этапе пройдет сто процентов. А вот что там заготовили им хитрые преподы и распорядители из комитета…

– Забавно, из прибывших мало кто прошел в полном составе, – заметил Руслан. – Смотри: двенадцать из двенадцати только у некромантов (во дают!), семь у гречан, девять англичан и… раз-два-три… всего пять персов. Слабенькие соперники какие-то в этот раз.

– Наших набралась двадцатка только потому, что игры проводятся здесь, – резонно заметила Алиса. – Остальные школы выбирали лучших из лучших, а у нас просто от скуки половина побросала бумажку и каким-то чудом прошла.

– Дело говоришь, – хихикнула Стешка, отбрасывая назад длиннющие локоны. – Вот и наша Фокс от скуки решила поиграть. И надо тебе оно?

– А почему нет? – пожала плечами Регина. – Попробовать силы не помешает. Мне интересно, как они нас отбирать будут? Натравят друг на друга раньше игр? Грязновато, но идея хорошая.

– Нет, отборочные будут индивидуальные, – послышался за их спинами вес          ёлый голос.

Ребята одновременно обернулись. В нескольких шагах от них стояли два англичанина. Хорошо знакомый всем темноволосый парень и его друг с пышной копной. Оба в форменной одежде школы: тёмно-синим пиджаком со стоячим воротом и двумя рядами золотистых пуговиц. Только вот у тёмненького пиджак был сейчас небрежно расстегнут, выставляя на обозрение белоснежную рубашку.

– Опачки, так вы по нашенскому понимаете? – удивленно вскинула бровь Стешка.

– Ещё как, – звонко рассмеялся тот, что с копной. – За всего сутки я тут успел столько всего наслушаться. Очень полезно порой прикидываться простачком, – он дружелюбно протянул руку. – Я Эллиот Спенсер. А это, – кивок на друга. – Генри Атлас.

Руслан, полный энтузиазма, кинулся пожимать руку. Стешка зорко оглядела Эллиота, скользнув быстрым взглядом по его смешной причёске, но на ней вся заинтересованность и закончилась. Объект провалил женскую оценку. А вот Генри ей приглянулся. Она, конечно, встречалась с Васей и всё такое, но кто сказал, что нельзя невинно увлекаться кем-то ещё?

– Я Степанида, но больше люблю, когда меня называют Стешкой, – девушка кокетливо протянула ему руку, но тот на неё и не посмотрел. Всё внимание Генри было приковано к доске с объявлениями, рядом с которой, чисто случайно, стояла Фокс. Блондинка разочарованно закатила глаза. Понятно, пролёт. Ну да и бог с ним, больно надо.

– Индивидуальные? И в чём они заключаются? – спросила Регина, сделав вид, что ничего не заметила. Ну или же правда не заметила, что вероятней всего.

– В чём угодно, – ответил Генри. А на русском говорит более чем отлично. Если у его друга забавный акцент ещё проскальзывал, то у него полностью отсутствовал. Словно только на нём и болтал с рождения. – Смекалку, реакцию, знания. Всегда по-разному.

– Весело, – пожала плечами Фокс. – Так, наверное, даже лучше. Не надо накручивать себя, – она мельком глянула на огромный стенд в противоположной стороне холла с живыми перебегающими буквами, складывающимися в расписание занятий. – Нам пора. Опоздаем на алхимию, Фаворская с нас три шкуры сдерёт.

На урок они не опоздали, даже пришли на несколько минут раньше.

– Ну теперь-то убедилась? Этот англичанин съел тебя глазами, только кости и оставил, – заметила Стешка, которую всё же задело подобное невнимание. Не очень сильно, но пару часиков подуться на подругу (хоть та была и не виновата) будет полезно.

– Да всё равно, – отмахнулась та, более чем громко бросая на парту, обветшавшую от времени книгу со стершейся бахромой по углам. Книга эта, как и большинство других, являлась частной собственностью школы, так что можно было только догадываться через сколько рук она успела пройти и сколько светлых умов пытались её постичь.

– Всё равно ей, – фыркнула Стешка, но дальше продолжить не успела. Высокая фигура в классическом костюме, с высоким пучком на голове и огромными круглыми очками в черепашьей оправе вошла в класс.

Все девушки поспешно начали собирать волосы в хвост. Первое правило мадам Фаворской – никаких мешающихся элементов во время урока. Длинных цепочек, колец и не дай бог распущенных волос. Школьная алхимия, в большей степени схожая с банальным зельеделаньем, не терпела изъянов. Случайно упавшая в чан ресничка перечёркивала любые многочасовые труды. Внимательность, порядок и безупречность. Девиз неофициальный, но крепко и надёжно вбившийся в головы учеников.

Сегодня они варили нечто, называющееся “живым омутом”. Нет-нет, не варили, конечно, а пытались составить идеальное вещество, по возможности старясь не запороть его своими кривыми ручонками. Это если цитировать учителя. Слово же “варят”, как опять же любила поговаривать мадам Фаворская, применимо для каши в оживающих горшочках. Для такой же важной дисциплины единственное, что ещё было разрешено говорить (и то шепотом) – “готовить”. Забавно на самом деле наблюдать, как каждый учитель трясся над своим предметом и считал его единственно важным. Науськать бы их друг на друга и посмотреть, что из этого выйдет.

Зелье “составлялось” медленно и навевало тоску. Что ж, не без этого. Порой практические занятия проходили шумно и весело, но бывали и такие нудные часы. Помешайте столько-то, добавьте столько-то, держите температуру не больше такого-то. В ожидании, пока всплывшие в чане покромсанные листочки клевера решат пасть смертью храбрых, Фокс украдкой поглядывала на одноклассников.

Не у всех дела ладились, это было видно по раскрасневшимся щекам и выступившему на лбу поту. Стешка так вообще давно поняла, что ничего у неё не вышло, и последние двадцать минут меланхолично подпиливала ногти. А чё? Двояк и двояк. Чего теперь, рыдать? У Руслана тоже что-то пошло не так. Он, кажется, уронил в чан серьгу из уха и теперь задумчиво пялился в булькающую жижу размышляя над тем, как бы её оттуда достать. Алиса, стоящая рядом с ним, обреченно закатывала глаза. У неё, судя по всему, зелье вполне себе получилось, и теперь она тихонько корила себя за то, что умудрилась связаться с подобной бестолочью. И чего в нём нашла?

По итогам урока из тридцати человек “живой омут” получился только у пятерых. Но даже они не сразу решились сделать то, что велела мадам Фаворская – подумать о чём-то материальном, о таком, что можно взять… и опустить руку в кипящий чан.

Регина была почти уверена в том, что справилась, но рискнула это сделать только когда Лилька, стоящая впереди неё, с удивлением вскрикнула: “ой, оно не горячее”, а потом на изумление всем достала из чана сорванный алый мак.

Фокс выдохнула и резко, словно ныряла, погрузила в жижу руку, готовая на всякий случай заорать. Только вот кричать не хотелось. Лиля оказалась права – вещество, в котором она барахталась, было холодным и… вязким.

Пальцы, которые по логике должны были нащупать чугунное дно, коснулись чего-то мокрого и колючего. Регина зачерпнула горсть и вытащила руку обратно. На ладони переливались маленькие морские камушки.

– Хорошо, – кивнула ей мадам Фаворская. – Очень хорошо. Кто-нибудь ещё попытает счастья?

Смельчаки нашлись. Двоим повезло, а вот третий, та самая Светка, что недолгое время жила вместе с Фокс, в ужасе завопила, выдёргивая из чана обожженную и покрывающуюся волдырями ладонь. Пузыри стремительно надувались и лопались. Представляя какую боль та испытывала, ребята невольно морщились.

Учитель же недовольно цокнула языком.

– Нет, Яковлева. Вы определённо не справились. Идите в медицинский пункт и в следующий раз будьте внимательней. Ну так что, ещё желающие есть?

Желающих больше не было.



Вечером того же дня, после ужина, десятый класс почти в полном составе собрался в общей гостиной. Для каждого класса в разных частях жилых корпусов был отведён отдельный этаж. Общий: мужской и женский. Глупыми предрассудками тут никто не болел, прекрасно понимая, что удержать кого-то от необдуманных действий, тем более поднаторевших в знаниях подростков, просто невозможно.

Может поэтому, а может потому что их поток был достаточно дружен и не обделён здравым смыслом, вверенная схема исправно работала. Десяток дверей спален, натыканных вдоль стены через равные промежутки, были почти всегда распахнуты настежь, а компания чаще собиралась в наваленной пуфами, креслами и диванами гостиной, чем где-то в полумраке запертой комнаты.

Вот и теперь несколько человек корпели над домашним заданием сидя за длинным столом у витражных окон, обложившись книгами. Другие обосновались возле разведённого уюта ради камина и рубились в подкидного дурака. Третьи, найдя укромное место в уголке, забрались в мягкие кресла и дремали. Четвертые же, такие как Стешка, по-царски развалились на длинных угловых диванах.

Фокс сидела на другом конце от подруги, подобрав под себя ноги, и перелистывала выданный ей сегодня учебник по Рунологии. Перелистывала без особого желания и от нечего делать, хотя вообще-то ей нужно было сделать к завтрашнему дню семистраничный реферат по Артефакторике на тему: “Зеркало правды. Применение, особенности и кровавая история”, который задали в прошлую пятницу, и о котором она узнала всего полчаса назад.

Теперь вариантов было два: идти в библиотеку и, потратив половины ночи, с горем пополам накарябать дурацкий реферат, либо сделать завтра невинные глазки, извиниться и мямлить, что она слыхом не слыхивала ни о каком домашнем задании и вообще, чего вы хотите от ветреной дурочки, у которой в голове только дырочки для волос? Взвесив все “за” и “против”, лень пришла к выводу, что иногда можно и забить на учебу. Что ж, принято единогласно.

Зубная щетка настойчиво летала перед Региной, изредка постукивая ту по макушке, напоминая о вечерних процедурах. Пришлось спрятать её за ухо. Тогда же послышался томный вздох.

– Ну разве я не красавица, а? Ни грамма макияжа, а какая прелесть? И пусть кто-нибудь попробует вякнуть, что я не совершенство! – громко заявила Стешка, пялясь в карманное зеркальце.

– Таких идиотов нет. Я ещё не забыл опаленные брови, – хмыкнул Руслан, согнувшийся пополам за дальним столиком у окна и разбирающий на запчасти массивный амулет. От усердия он даже высунул язык.

Никому и в голову не приходило спрашивать, для чего Руслан это делает. Все давно уже знали его привычку разбирать и собирать всё, что попадало под руку. Эффект “нуинтересножеачтонельзя” в действии. Причем разбиралось-то всё легко, а вот собираться обратно в большинстве случаев не хотело, плюясь в незадачливого мастера лишними детальками.

– Нечего было упоминать об очаровательных животинках с синяками на глазах, – фыркнула та, осматривая своё пятно с разных ракурсов.

– Да я ж не про те… а, и чёрт с ним, – Руслан лишь отмахнулся. Спорить со Стешей было бесполезно. Если той что взбредало в голову, ни кувалдами, ни молотками уже не выбивалось.

Альбиноска не по призванию, а по желанию оторвалась от зеркала и приветливо замахала обутыми в пушистые тапочки ногами.

– Наше вам с шапочкой-ушаночкой, балалайкой и мишкой на велосипеде! Проходите, проходите, не стесняйтесь, гости дорогие. Чайку, кофейку? Хлеб да соль? Если да, ищите внизу на кухне. И мне принесите.

В полукруглой арке, за которой угадывалась лестница, показались Генри и Эллиот. Парни, видимо, проходили мимо (так как Феня поселил англичан этажом выше, где раньше жил выпустивший в начале лета класс), но заинтересовались происходящим и притормозили. А теперь уходить и вовсе было глупо. К тому же Эллиот, довольный приглашением, уже скользнул в гостиную и вальяжно уселся между Стешкой и Региной.

– Не надо нам чая, – он с интересом огляделся. – А у вас тут уютненько. Уютней, чем у нас.

– Ещё бы, это Фокс всё шаманит с цветочками. Дай ей волю, всю школу покроет зелёной броней, – хмыкнула Стешка.

Что есть, то есть. Регина правда любила растения, отрываясь не только в спальне, но и в гостиной. А труды её творений, тем временем, овивали стены, потолки, люстры, окна и даже кое-какую мебель. Ничего удивительного, ведь её стихийный дар – земля.

– Фокс – это настоящее имя? – полюбопытствовал Эллиот.

– Фокс – это призвание, судьба и натура, – опережая обладательницу “призвания, судьбы и натуры” ответила Стешка. – А так она типа Регина. Унылое имечко, не находите?

– Заговариваешься, красавица, – сердито цыкнула на неё подруга. – Давно не получала по харизме?

– Боюсь, боюсь, боюсь, – отозвалась та, но больше нареканий в сторону её имени не последовало. Вместо этого всё внимание было обращено на Генри, замершего в сторонке с засунутыми в карманы руками и осматривающего комнату. Особенно ему понравился копающийся в своей игрушке Руслан. Что в свою очередь не понравилось блондинке. – Что стоишь, яхонтовый. Присаживайся. Я так и быть, подвинусь.

На самом деле подвигаться было необязательно, так как по периметру пустовало ещё несколько диванов, но Стешка была бы не Стешкой, если бы не удержалась от очередной порции невинного флирта. Тем более что Васи в данный момент с ними не было и не предвиделось, так что конечности и носы английских гостей пока были в безопасности.

Однако Генри присаживаться не спешил.

– Ну рассказывайте, что умеете? – не унималась настырная девица. – Мы мало с кем контактируем, а с иностранцами, считай, вообще не сталкивались. Какая у вас магия? Как работает?

Регина заинтересовано оторвалась от учебника.

– Говорят, вместо амулетов вы используете руны, концентрирующие магию? – спросила она.

Генри кивнул и, засучив пиджак до локтя, показал ей длинную дорожку переплетающихся рун, выбитых чернилами на внутренней стороне руки. Многие она и не видела раньше, но парочку узнала. Причем руны рунами, но сквозь них явно проскальзывал ещё какой-то рисунок, точно не имеющий отношения к магическим знакам.

Фокс хмыкнула. Татуировки как связующий элемент? Сильно. Говорят, раньше носили деревянные копии на шее и на запястьях, ну да и что. Двадцать первый век же, правда?

– И как они работают? Не замыкают от перегрузки? – не удержалась она от насмешки.

Генри молча присел перед ней и протянул руку ладонью вверх. Золотистая пыльца или что-то очень похожее на неё, что-то невероятное воздушное, отделилось от рун и закрутилось в лёгком вихре. Спустя пару секунд молодой человек уже держал в руке розу. Весьма занятную: белоснежную, с изумрудными вкраплениями по лепесткам.

– Пока не замыкает, – улыбнулись ей, выжидающе протягивая цветок.

Регина смущённо приняла подарок. Что ж, она осталась под впечатлением от изящности фокуса. Они-то с пыльцой не работали, да и вообще их магия была более… топорная. Если только дело не касалось стихийников, хотя и там всё зависело от ситуации.

Ой, Генри до сих пор на неё смотрит. Ждёт ответа, да?

– Красивая магия…

В этот момент в общий зал, подобно эфемерному созданию, влетела русоволосая Алиса, расслаблено потягивающаяся в предвкушении скорого сна. Даже сейчас она умудрялась выглядеть так, словно собралась на конкурс красоты. И это в самом простеньком махровом халатике поверх пижамы. Что поделать, поговаривают, в её роду не обошлось без прекрасных сирен, древних существ полулюдей-полуптиц, заманивающих голосом моряков к скалам.

Насколько это правда никто не знал, но опять же, есть подтверждения, что одна из дьяволиц когда-то влюбилась в моряка и вместо того, чтобы пустить его на птичий корм, бежала с любимым от сестёр на сушу. И теперь вот остаточные последствия их союза можно было наблюдать на румяном сердечкообразном лице Алисы, чьи пухлые губы и огромные янтарные глаза с пышными ресницами вызывали восторга едва ли меньше, чем самоуверенность Стешки.

И тем более странно, что первая красавица школы (а за этот титул девицы-красавицы в своё время едва не перегрызли друг дружке горло, да и сейчас порой цапаются) выбрала среди бесчисленного количества ухажёров именно Руслана. Внимательного и романтичного, как табуретка. Любовь зла. Наверное, так.

– О, тут цветочки раздают? Я тоже хочу. Ты ещё здесь? – удивилась Алиса, заприметив Фокс. – Феня тебя ждёт. Только что не дымит от гнева, – ничего непонимающее молчание в ответ. – Наказание, забыла?

– Черт!! – завопила Регина, вскакивая с дивана и подобно смерчу несясь к лестнице, едва не сшибив Алису.

– Вот так и делай доброе дело, – поморщила та свой хорошенький носик, потирая ушибленное плечо.



Не сказать, что Леонид Афанасьевич отличался особой фантазией, но наказания его от этого не становились приятнее. В первый день Регине пришлось собирать для первого класса в клетку крыс, несколько часов прокопавшись в сырых затхлых подвалах школы.

Фокс хоть злилась, ругалась и кляла весь свет, путаясь в паутине, но всё же даже жалела несчастных грызунов, которым очень скоро суждено отойти в мир иной. Первогодки мало когда могли с первого раза научиться контролировать разум и справиться с ментальными заклинаниями, так что всё, что останется от крыс в конце ближайшего урока – длинные лысые хвостики. Хотя тоже не факт.

Во второй день пришлось собирать и того хуже: мерзопакостнейших сороконожек, использующихся для зелий, а на третий, и к счастью последний день ей велели отловить в драконьем озере ещё пока не сформировавшихся головастиков. Без помощи магии, разумеется, на которую предусмотрительный Феня поставил блокировку.

Задание не противное как те же сороконожки, но муторное настолько, что не помоги ей парочка местных ундин из бывших утопленниц, она провозилась бы там, утопая по колено в воде, до следующего утра. Уже собрав полный короб и запечатав его, чтобы пузатая мелочь не дала дёру, Фокс хотела уйти, когда озеро взбунтовалось. Ундины тут же кинулись врассыпную.

Ещё небольшой по размерам дракончик, чуть больше аэроплана, покрытый сине-зелёным узором чешуи, вынырнул из воды, игриво попытавшись вытянуть из камышей сверкнувшие хвосты, но промахнулся и обидчиво дыхнул им вдогонку. Камыши в ответ отозвались обиженным перезвоном льдинок.

Регина оставалась на месте, дожидаясь пока он сам к ней подплывёт. Водные драконы, чтобы о них не говорили и какие легенды бы не слагали, отличались минимальной агрессией и легко приручались. Да, это далеко небезобидные ящерки, но при правильном подходе общение с ними не представляло угрозы. Тем более с таким крошечным как этот. Малыш явно сбежал от мамки, живущей у одиноко возвышающейся вдали озера скалы, и теперь жаждал приключений.

Другое дело драконы, живущие у них под горой. Те в разы опасней, хотя за долгие столетия жизни бок о бок с людьми они смогли немного попривыкнуть к ним, но всё равно нужно держать ухо востро. Иначе схрумкают и не подавятся. Ученики это знают и к горам лишний раз не лезут, а драконы (а их там точно больше одного), в свою очередь, отвечают соседям тем же безразличием. Мир и идиллия.

Наверное, многие от одной мысли о том, что дети учатся в месте, кишащим подобными существами, покрутили бы пальцем у виска и, схватив бесценное дитё за шкирку, сделали бы ноги. Только вот какое дело – этого не делали. И не станут.

Большинство родителей тоже когда-то учились здесь, так что лучше других знали законы и порядки Иллюзиона. В конце концов, именно благодаря скоплению этого и без того вымирающего вида магических существ здесь и выстроили в своё время школу, ставшую для драконов чем-то вроде охраняемого заповедника на территории России.

Тем временем водный дракончик (хотя сложно называть уменьшительным того, чья морда была размером с фуру) неуверенно замер неподалеку от Регины, долго принюхивался, вспенивая ещё не выросшими толком крыльями-плавниками волны, после чего уже без опаски приблизился.

Фокс за свою жизнь всего несколько раз приходилось их гладить (в основном когда они проходили их на занятиях), и ощущение это было… невероятное. Хотя бы раз в жизни человек должен это попробовать! Рука медленно скользнула по мокрой морде, нащупывая подушечками пальцев склизкие ото мха шершавые наросты и коснулась вздымающегося носа… вдруг резко выдохнувшего холодным (а у взрослых ледяным) паром.

– Будь здоров, – рассмеялась Регина, сообразив, что дракончик просто-напросто чихнул.

В благодарность тот росчерком стремительной стрелы ударил по воде длинным хвостом, заливая весь берег, а заодно и Фокс. В таком виде, вымокшая до нитки, она и отправилась с коробом, полным головастиков, к довольному Леониду Афанасьевичу, а оттуда к себе в комнату. В залитых кроссовках хлюпало и чавкало, футболка липла к телу, а джинсы отяжелели килограммов на пять. О волосах лучше было вообще не заикаться.

Реакция в общей гостиной, всегда полной в это время, была ожидаема.

– Ух ты, с аквалангом ныряла? – брезгливо поморщилась Светка, проходя мимо с двумя хихикающими подружками. Её рука, как отметила с сожалением Регина, уже преспокойно зажила после печального случая на уроке.

– Зачем акваланг, да? И без него неплохо. Ты бы попробовала, вдруг утопишься и не всплывёшь? – бросила ей в след она, оттягивая от тела прилипшую ткань, но ответа не получила. Яковлева гордо удалилась.

– Отлично выглядишь, родная, – отозвалась валяющаяся на диване Стешка – любимое место в комнате, давно ставшее для неё чем-то вроде трона. – Хорошо поплавала с лягушками?

– Ой, заткнись, – закатила глаза Регина, неуклюже прыгая на одной ноге и пытаясь стащить со второй мокрый кроссовок.

Кто-то что-то услужливо стянул с её головы. Перед глазами замаячила длинная нитка водоросли. И рука Генри.

– Не нужно? Нет. Ну я тогда пойду выброшу, – ободряюще улыбнулся он.



В назначенное время, а именно в девять утра следующей субботы Фокс стояла на краю лесной опушки и тихонько ненавидела всё вокруг и себя в первую очередь. И вот что ей в голову-то взбрело соглашаться на всё это?

Нормальные люди ещё сладко спят в свой долгожданный выходной, а она стоит тут: пятнадцать минут назад как проснувшаяся и голодная до прилипшего к позвоночнику желудка. Завтраки в выходные дни, конечно, у них имели ненормированный график, чаще всего переходя в быстрые перекусы, растягивающиеся до обеда, а там уже и до ужина, но Фокс вообще едва не проспала отборочные, так что, разумеется, в столовую забежать не успела.

Когда она уходила Стешка вовсю дрыхла, предупредив накануне, что ни в какую рань даже ради неё вставать не собирается. Вот если та попадёт на игры, тогда уж так и быть, а пока отборочные её, мол, не будить, не тормошить и не трогать. Даже в случае внезапной войны. Сон – дело святое и подходить к нему надо со всей серьезностью.

Руслан, с треском пролетевший с ларцом и не оказавшийся в списке, но нисколько не огорчившийся, наоборот, порывался проводить подругу, чтобы пожелать ни пуха и всяких прочих приятностей. Даже загорелся всю ночь не спать, меряя шагами гостиную, только где-то промахнулся. Регина таким его и застала: съехавшим с дивана лицом в ковёр, ногами, закинутыми на подголовник и сладко посапывающим.

Рядом, свернувшись клубочком, примостилась спящая Алиса, поставленная, видимо, часовым, но тоже не сумевшая побороть коварные чары Морфея. Не решившись их будить, но оценив проявленную настойчивость и поддержку, Фокс решила, что прекрасно справится и без провожатых.

На улице приятно пахло осенней прохладой, окончательно выветривающей сонное оцепенение. Постепенно собиралась толпа. Пока прибыло не больше половины из списка, но вдалеке, по холмистой тропинке, маячило ещё с десяток точек. С места, где стояла Регина, хорошо был виден школьный особняк, утопающий в садах, и огромное мерцающее озеро, венчающееся короной гор. Красивый вид. Возможно лучший из того, что когда-либо ей открывался.

Однако больше красот Регину интересовала застывшая среди деревьев покосившаяся избушка, нахлобучившая на макушку шапку сена взамен крыши. Откуда взялся эта сторожка Фокс понятия не имела, но могла сказать наверняка – предыдущие несколько лет её тут не стояло. Вот от слова вообще.

– Доброе утро.

Генри и Эллиот поравнялись с ней, тоже ещё слегка сонные, но вполне довольные.

– У кого-то проблемы с причёской, – не сдержала улыбку Регина, заметив встопорщенные больше обычного волосы Генри.

– А, – вместо того, чтобы пригладить тот лишь сильнее их взъерошил. – Ерунда. Готова?

– Как пионер, – ответила та и тут же осеклась, заметив недоумённые лица. Они, может, и легко разговаривали на русском (почему-то), но многие слова для них были в диковинку. – Неважно. Перед смертью не надышишься.

– Не согласен, – раздался голос за её спиной. Фокс едва не подпрыгнула. Позади стоял длинноволосый бледный некромант. Она, если честно, о нём и не вспоминала. За последние дни они не пересекались. Разве что на обеде. – Поверь, если очень захотеть, можно остановить мгновение перед смертью и много, очень много чего успеть. И подышать, и отомстить, даже полюбить…

– Поверить поверю, но проверять не стану, – не пятясь, но чуть отступая, ответила Регина. Она не боялась этого типа, нет. Но стоять рядом с ним было не особо приятно. Тем более он опять вырядился во всё черное.

Самое интересное, некромант её брезгливость заметил и, усмехнувшись так, как это не сделал бы больше никто, вернулся к своим, стоявшим мрачными тенями под сенью листвы.

– Странный тип, – буркнула Фокс, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Ещё бы, они все там слегка… на своей волне, – заметил Эллиот. – Удивлён, что некромантов вообще пустили на игры. С их-то методами задания заведомо не имеют смысла. Им стоит только зыркнуть и все попадают бездыханными трупиками. А они будут стоять рядом с кучкой тел и играть ими, как марионетками. Тогда точно не успеешь ничем надышаться.

Регина невольно поёжилась, представив эту картину.

– Можешь не бояться. Это, а) незаконно, б) более чем уверен, запрещено правилами. Так что доводить ситуацию до абсурда они не будут, – покачал головой Генри. – Но опасаться их стоит, это точно. Остальные ещё ладно…

– Что, и мы тоже? – хотела обидеться Фокс, но не смогла. В конце концов, они возможные будущие конкуренты.

– И вы тоже, – спокойно кивнул он, задумчиво рассматривая группу в чёрном. – Четыре школы примерно равны по силам, а вот насчет пятой… я пока не уверен.

Нет. Регине все-таки стало обидно. Он ставит их на равных с собой? Что, правда? Англичане, как и греки с персами, работали только с магией, не задействуя стихии. Так что он о-о-очень заблуждается.

– Вот мы это скоро и увидим, – с вызовом заметила она, скрестив руки на груди, тем самым как бы показывая, что беседа окончена.

Генри запоздало понял, что ляпнул что-то не к месту, но к этому времени все уже переключились на приближающуюся к хижине группу людей во главе с Есенией Макаровой. Четверых Фокс узнала сразу, наставники школ, а вот ещё пять человек видела впервые. Скорее всего, присланные из спортивного комитета помощники.

– Доброго утра, – поприветствовала всех директриса, мельком пробежавшись по головам. – Вижу, не все добрались. Что ж, это их проблемы, – она оглянулась на своих спутников. – Хочу представить вам приглашенную коллегию, любезно согласившуюся принять участие в этом мероприятии и помочь нам с приготовлениями… – Регина отвлеклась на засосавшую у неё под ложечкой пустоту голодного человека и пропустила почти всю перекличку. – …Ну и, конечно же, наш главный судья – Виктор Анатольевич Шульский, – речь шла о пожилом мужчине с намечающимися залысинами, усами-щеточкой и в костюме-тройке. Округлое пузико едва сдерживал тесный жилет, из нагрудного кармашка которого выглядывала серебряная цепочка. – Те, кто следят за магическим спортом, непременно должны были его узнать.

Узнать может и узнали, но особых восторгов не вызвали. Директриса, тем временем, продолжала:

– Итак, приступим к тому ради чего вы, собственно, здесь и собрались. Ваша задача предельно проста. Я называю фамилии, и по одному вы проходите в эту дверь, – она указала на обветшалую сторожку. – Само задание не займет много времени, будьте уверены. Ну что, готовы? Тогда начнём.

В её руке изящно материализовался перевязанный ленточкой свиток. Есения назвала первую фамилию. Хрупкого вида гречанка вышла вперед. Слегка побледневшая, руки сжаты в кулаки, но на лице решительность. Девушка потянула за дверную ручку и шагнула в черноту поглотившей её сторожки. Дверь исчезла, превратившись в сплошную стену.

– Никому больше не по себе? – поинтересовался шепотом Эллиот. – Только мне?

Никто не ответил. Были слишком заворожены рассматриванием переставшего существовать выхода. Но вот же удивительно, спустя минут пять дверь, как ни в чём не бывало, вернулась на прежнее место, а директриса зачитала новое имя. Потом ещё раз и ещё…

Она оказалась права, задание не занимало много времени, только вот из десятка уже ушедших, никто не вернулся. Эллиот, заметно побледневший, не удержавшись, пошутил что-то на тему, что не справившихся с заданием избушка с уклоном в каннибалы просто пожирает. Глупость, конечно, только вот никто не улыбнулся.

Спустя час список высветил имя Генри. Тот, стоит отдать ему должное, не выглядел испуганным. Он спокойно вошёл в дом, потонув всё в той же черноте. Спустя какое-то время настал черед и Эллиота, пробурчавшего на прощание что-то вроде “мама” на родном английском…

Толпа редела. Члены комитета и наставники школ давно материализовали себе удобные плетёные стульчики. Ученики же, в том числе и Фокс, предпочли более простой вариант и уселись на прохладную землю. Регина, примостившись в позе лотоса, играла сорванной травкой и исподлобья наблюдала за процессом. Вот пошёл бледный некромант, которого, как оказалось, звали Влад Орлов. Почти все его товарищи. Персы, несколько иллюзионцев, а она всё сидела…

Наконец, по ветру донеслись знакомые слова: “Регина Лисовец”. Отряхнувшись и не оглядываясь, Фокс молча прошла вперед по уже вытоптанной за утро тропинке и дёрнула за ручку.




Глава четвёртая. Финалисты




Едва дверь за ней закрылась, сгустившийся мрак развеялся, сменившись тусклым светом поочередно вспыхивающих факелов. Проступили каменные стены и длинный коридор, точно не принадлежащий хлипкой сторожке. По запаху больше напоминало сырой подвал, только не ясно – их школьный или какой-то другой. Преподы явно перешаманили с пятым измерением.

Когда вспыхнули факелы в глубине, Фокс поняла, что она тут не одна. В дальней части возвышалась огромная золотая статуя. Толстопузое сидящее мужское тело с четырьмя руками и головой слона. Одного бивня не хватало. Одна рука взмахивала топором, вторая держала большую чашу, третья – лотос, а чётвертая была повернута к Регине ладонью. Пояс его опоясывала змея, а у ног статуи, на постаменте, напоминающий трон, стояло множество чаш с ароматическими палочками, от которых по помещению разносились удушающие благовония.

Регина присвистнула, узнавая знакомые черты. Да это же Ганеша – индийское божество, покровитель искусств, науки и мудрости. А затем чуть не подпрыгнула, когда статуя открыла рот и заговорила.

– Мое почтение искателю приключений, – голос его был хоть и тихим, но звонким колоколом отзывался в голове. – Зачем ты пришла? За славой? Из желания испытать судьбу? Проверить силы? Или кому-то что-то доказать?

“Вот так сразу в лоб? Пришла и пришла, тебе какая разница?”, хотела ответить Регина, но не рискнула. Негоже понапрасну злить бессмертных. Хоть Ганеша и славился терпимостью, но у богов свои причуды. И они крайне обидчивы. К тому же она логично предположила, что его вряд ли сюда поставили ради веселья. Вероятно, он и есть испытание.

– Не знаю, – честно ответила Фокс, прекрасная помня из уроков, что боги умеют распознавать ложь. – Пришла, потому что считаю себя не хуже других. А в чём-то и лучше.

– Ты самоуверенна. Это твоя сила, но она же и слабость. Это не страшно, у тебя ещё представится возможность узнать, что переоценивать силы – главная ошибка человека. Но это будет позже. Сейчас ты пройдешь моё испытание. Я задам всего один вопрос. На решение отведено три минуты. Один вопрос – один верный ответ. А теперь я спрашиваю: готова ли ты сразиться с тем, что появится в этой комнате? Время пошло.

Регина, опасливо поглядывая по сторонам, потёрла нос, едва сдержав подступающий чих. Ароматические благовония разъедали ноздри. Идея сразиться с кем-либо с утра пораньше ей не понравилась. Только вот, сколько она не крутилась, ничего, с чем можно и нужно сражаться, не видела. Десять секунд, двадцать, тридцать… Ганеша молчал, а Фокс чувствовала, как потихоньку начинали сдавать нервы.

Прошло, наверное, больше минуты, когда её сознание взорвалось адской болью. Голову словно придавила к земле невидимая мощь, в глазах поплыло. Смылись и исчезли очертания статуи, факелы взвились вверх, насмешливо шипя искрами и погружая помещение в ещё больший полумрак. Откуда-то, подобно дикому сквозняку, подул ветер и позади, скорее интуитивно, чем видя, она ощутила постороннее движение.

Регина резко обернулась, пытаясь заставить работать отказывающееся слушаться зрение, изумлённо всматриваясь в огромный силуэт, застывший в нескольких шагах от неё. Это было громадное существо с нескрываемой физической мощью. Покрытое шерстью, похожей на щетину, с огромными когтями и острыми треугольными зубами. На груди топорообразный стальной выступ. Лицо пылало свирепостью.

Но он тут был не один. Вдоль стен, будто из продолжающих чадить факелов, материализовались не менее огромные каменные чудовища с железными зубами. Антропоморфные одноглазые, однорукие и одноногие. Этих Регина узнала сразу, они проходили их классе в седьмом. Абаасы, питающиеся душами людей и животных, лишая их рассудка. Даже помнила контрзаклинание.

Но одноногие глыбы пока не наступали, хоть и взяли её в кольцо, отрезая пути к бегству. Правда бежать Фокс и не собиралась. Вместо этого она всматривалась в появившееся первым существо, злясь на головную боль и слезящиеся глаза. Пытаться что-то вспомнить, когда твой мозг сдавливали в тиски задачка не из легких. А существо тем временем приближалось, сверкая в темноте стальным выступом топора.

– У тебя осталось пятьдесят секунд, – далеким эхом раздался голос Ганешы.

Пятьдесят секунд, нечестно! Почти две минуты было срезано хитрым пузатым божком в пустом ожидании. Ловкий ход. И морально вымотал её, и лишил времени, чтобы подумать. Мигрень, очевидно, тоже его рук дело?

Возвышающаяся до потолка массивная фигура всё приближалась, а одноногие каменные изваяния, устав ждать, принялись неспешно смыкать кольцо. Ещё немного и её просто задавит массой и количеством.

Фокс с трудом отогнала жуткую слабость, от которой хотелось прилечь на пол и чуть-чуть поспать, что позволило на несколько секунд вернуть контроль над памятью. Существа продолжали напирать.

Вспомнила! Она вспоминала. Эту огромную тушу называют Абнауаю. Этот тип живёт в лесной глуши и развлекается на досуге тем, что прижимает к груди жертву и рассекает её пополам. И, кажется, именно это собирается проделать с ней. Ещё пять секунд ушли на то, чтобы вспомнить, как обезоружить древнее лесное существо.

Ментальная магия, она же контроль разума и объединение мыслей в идею (в данном случае в изгоняющее заклинание), которой обучали учеников вместо зубрежки вербальных заклинаний, уже готова была выплеснуться на защиту хозяйки, но Регина вовремя осеклась. Нет, что-то тут не так. Что сказал Ганеша? “Я задам всего один вопрос. Один вопрос – один верный ответ”. Разве атака может считаться ответом?

– Тридцать секунд… – словно бы в насмешку сразу везде и сразу нигде донёсся его голос.

“Думай Регина, думай. Тут явно подвох. Абаасы демоны низшего уровня, разобрался с ними бы любой дурак. Абнауаю будет повыше в иерархии, но всё же для мага её уровня тоже не особая беда”. Ей всё не давали покоя слова статуи. Не те это типы, что будут разбрасываться ими просто так.

– Двадцать секунд…

Фокс чего-то ждала. Пока выйдет время? Ну тогда она точно провалилась. А каменные одноглазки приблизились настолько, что она смогла разглядеть их неровные, словно наспех слепленные тела… Да какой это камень? Это же обычная глина!

Регина недоверчиво вскинула голову на приблизившееся к ней огромное косматое существо, уже вскинувшее в атаке смертоносные когти и едва не сдержала смеха. Вопрос, черт… какой был вопрос? Сознание, всё ещё мутное от благовоний, наконец, нащупало нужную ниточку.

– Нет, – громко крикнула Регина в пустоту. – Я готова сразиться с тем, что в этой комнате, но не буду. Потому что… – её смелости оставалось позавидовать. Женская рука с легкостью прошла Абнауаю насквозь. Опасно сверкнувшее лезвие не причинило никакого вреда. – Это лишь иллюзия. Дурацкие дурманящие благовония.

Окружавшая её псевдореальность треснула по швам. Существа рассыпались в невидимую пыль, факелы перестали чадить, возвращая подвалу прежнее освещение и контуры, а Фокс способность нормально видеть. Часто проморгавшись и окончательно вытряхнув из себя остатки ароматического наркотика, она снова обнаружила перед собой золотую статую индийского бога.

– Поздравляю, ты справилась. Потратила на это больше времени, чем могла бы, но, в конечном итоге, повела себя хладнокровно. Надеюсь, ты усвоила урок? Не всё есть то, чем кажется на первый взгляд. Спешка губительна, хотя и медлительность порой может стоить жизни.

Регина едва не закатила глаза. Вот только философии не хватало. Как бы то ни было, она всё ещё ощущала себя наркоманом во время ломки. Тело болело, а по голове табуном прошлось с десяток перепивших дятлов. Мозг так вообще будто вытащили из тисков, поплевали на него, смахнув невидимые глазу пылинки, и вежливо утрамбовали ногой обратно в черепную коробку.

– Что же это за игры, в которых не нужно сражаться? – спросила она.

– Разве я сказал, что не придётся сражаться? – кажется, Ганеша сердился. – Ты ничего не поняла. Внимание. Внимание и неспешность – вот залог победы. Ты услышала вопрос и прошла испытание, а что будет дальше… увидим, – слева от статуи на стене появилась колышущаяся от ветра завеса. – Прощай.

– Почему сразу прощай? Вдруг до свидания? – полюбопытствовала Регина, но её глупую реплику оставили без внимания.

Золотая статуя устремила слепой взор на стену, где вот-вот должна была появиться дверь, в которую с минуты на минуту должен был войти очередной участник. Пожав плечами Фокс скользнула за шторку и оказалась в просторном светлом зале. Их школьный, где проходили занятия по Боевой магии. Высокие, разбитые на кубы, окна первого этажа умиротворённо смотрели на внутренний дворик с высаженной аллеей яблонь и укрытых под сенью листвы лавочек, где любили посидеть ученики во время перерывов.

Обычно пустое, сейчас помещение было заставлено многочисленными тахтами и креслами с высокими спинками. Половину уже заняли прошедшие испытания ребята. Кто-то открыто зевал и с недовольством косился на запертую дверь. Другие, кажется, вообще успели задремать. Третьи застыли истуканчиками вдоль стен, рассматривая вид из окна. Несколько человек крутились возле стола, заваленного пирожными, вафлями и печеньем. Внимательные учителя даже припасли несколько подносов с чаем.

Вон, у окна стоят Иллюзионские ребята из одиннадцатого. С ними Регина не особо общалась. Самоуверенные выпускники обращали на младшие классы  столько же внимания, сколько и на мошкару. Хотя парочка ребят, помнится, когда-то оказывала ей знаки внимания, но была послана на чистом русском.

Неподалеку столпились в кучку и несколько человек с её потока. Им Фокс приветливо улыбнулась. А вон греки. Стоят, переговариваются на своём. По их лицам невозможно понять, как они справились. Персы копошились возле столиков. Им определенно пришлись по вкусу сливочные пирожные.

Группа некромантов в полном составе заняла несколько соф и с царским видом восседала на горе подушек. Среди них были и девушки, что помнится, весьма удивило Регину в первые дни. Симпатичные, но уж больно высокомерные. И бледные.

Влад Орлов, собственной персоной. Сидит в кресле как в троне и словно бы с неохотой играет искорками молний, выскакивающими из его пальцев. При появлении Фокс он всего на мгновение поднял голову, быстро оглядел её, красноречиво усмехнулся сам себе и вернулся обратно к занимательной игре.

Последними в поле зрения Регины попались англичане, в том числе и знакомые лица. Эллиот сидел в дальней части зала, настолько поникший и унылый, что ни у кого не возникало сомнений – он с треском провалился. Рядом, облокотившись спиной об стену, стоял Генри. Вот уж по кому точно ничего нельзя понять.

Ребята о чём-то негромко беседовали, но встретившись взглядом с Фокс, замолкли и подозвали её к себе.

– Чё сидим, кого ждем? – спросила она, минуя запертые двери. – Дай угадаю: велено дожидаться последнего участника?

– У тебя тоже был Ганеша? – поинтересовался Генри. Согласный кивок в ответ. – Я так и думал. Зачем комитету лишние хлопоты? Вызвать одного-то бога дело не самое простое.

Фокс окинула невеселым взглядом Эллиота. Настолько сникшего, что хотелось дать ему копеечку.

– Только не говори, что начал палить по стенам заклинаниями? – сочувственно вздохнула она.

– Я запаниковал…

– Не ты один. Брось истязаться, – покачал головой Генри. – Поверь, больше половины облажались так же, как и ты. Но что-то я не вижу на их лицах особого раскаянья.

Регина задумчиво поджала губы.

– Финалистов только пять. И как их собираются отбирать, если пускай даже четверть справилась с заданиями?

– По своим критериям. Не просто так же тут Ганеша. Он видит человека насквозь: наши мысли, страхи, желания. Лучшего судью и не найдешь.

– Весело, – покрутив кончик собранной с утра косички, лишь в очередной раз вздохнула Фокс. – Тогда я точно пролетела. Я вроде как не очень лестно отзывалась об этом пузатом слонике.

– Ерунда, – отмахнулся Генри. – Личные обиды – слишком низко для создания его уровня.

– Да и всё равно. Что могла, я сделала.

Началось нескончаемое ожидание. Через каждые четыре-пять минут объявлялся новенький. Бледный и напуганный, либо сдержанный и холодный, как скальпель, забытый в Антарктиде. Фокс уже перестала обращать на них внимания. Вместо этого она отыскала на стене зеркало и, расплетя косу, принялась с интересом рассматривать своё отражение. Зелёные волосы порядком успели надоесть. Да и не нравились никогда.

С лицом скульптура, у которого давно горели все сроки, а работу нужно кровь из носу закончить завтра, она качнула головой и зелёные пряди сменились на красные. Еще секунда и вернулись в родной тёмный. От единственного желания кончики начали расти. Длина, доходящая до лопаток, стала до поясницы. Цвет снова начал меняться…

– Нет, оставь как было, – в какой-то момент сказал наблюдавший за ней Генри.

Фокс послушно убрала фиолетовый окрас и оставила новую длину на рыжевато-каштановых волосах.

– Но так ведь скучно, – насупилась она, разглядывая причёску. – Может вообще налысо, а? – без особого восторга Регина воззрилась на ногти, покрытые прозрачным лаком, на глазах трансформирующийся в кислотно-жёлтый. Жалко тоже самое нельзя проделать с одеждой. Дар работал на своей особой волне. – Хоть так. А то совсем унылый видок.

– Врожденная метаморфия, – хмыкнул отколовшийся от стола с угощениями перс с внешностью Алладина, запустившего себя после развода с принцессой Жасмин. Кажется, его звали Гарун. И, кажется, он неплохо понимал и говорил на русском. А может прибывших гостей так и отбирали? С условием обязательного знания русского языка. Все-таки в этот раз игры проходят на территории России. – Если это всё на что ты способна, налицо проблемы. Игры не для хрупких барышень. Ещё испортишь макияж.

Фокс, чуть склонив голову, спокойно подняла на него глаза. Так смотрят тигры, когда готовятся кинуться на добычу.

– Уверена, я тебя ещё удивлю.

– Чем, красавица? – нет, парень явно хотел поставить русскую девицу на место. Судя по тому, что в Иллюзион с Ближнего Востока к ним прибыли лица исключительно мужского пола, на лицо проступала явная дискриминация. – Хотя, да. Поговаривают, вы русские пользуетесь запрещёнными приёмами. Между нами вас называют “Шомахубнисти”. На вашем это что-то вроде: нехорошие. Очень нехорошие. Можно сказать, испорченные.

– А вот тут ты зря, – хмыкнул Влад, прекрасно догадываясь, что будет дальше.

Поздно. Остапа… то есть Регину понесло. Едва колышущиеся от ветра за окном яблони пришли в оживление. Стоящий спиной к окну перс ничего не успел заметить, а в взорвавшиеся осколками стёкла, вопреки законам логики и физики, переплетаясь в изящных изгибах, ворвались стремительные ветви.

Сам же разговорчивый парень повис в воздухе, потешно перебирая ногами и пытаясь высвободиться из силков. Куда там? Висящий на его шее амулет, единственное, что могло нейтрализовать магию, сдавила одна из веток, забавы ради, щекоча его ожившими листьями по носу.

Сражённые подобной наглостью и беспределом, товарищи по национальности кинулись на ненормальную русскую, но Влад, опережая метнувшихся им наперерез иллюзионцев, среди которых были и одиннадцатиклассники (что ни говори, а за своих они стояли горой, когда дело доходило до потасовок), что-то прошептал и пошевелил пальцами. Еле уловимый жест возымел невероятный эффект – персы застыли в нелепых позах: кто со вскинутой к амулету рукой, кто одной ногой в воздухе.

Фокс благодарно кивнула некроманту и, развалившись с ногами на ближайшем диванчике, с ангельской улыбочкой оглядела трофей. Гарун, всё ещё пытающийся ослабить хватку яблони и высвободиться, сцедив зубы и ругаясь нехорошими словами, метал в неё незримые миру молнии ярости.

– А теперь поступим следующим образом, – миролюбиво обратилась к нему Регина. – Хочешь снова оказаться на земле, придётся повторить следующие слова: “Россия самая дружелюбная страна и самая талантливая нация. И нет никого добрее, милее и очаровательней, чем русские девушки”. А чтобы это знание закрепилось, повторить придётся не меньше пяти раз, – видя, что никто не собирается выполнять просьбу, Фокс щелчком пальцев подозвала к себе со стола тарелку с поломанным на куски плиточным шоколадом и поудобней примостилась на подушках. – Хорошо, что мы никуда не торопимся. Часок повисеть у тебя точно есть.

И то верно. Следующие минут десять перс барахтался под потолком, с надеждой поглядывая на застывших товарищей, от которых, увы, едва ли был толк. Все что те могли – это вращать зрачками на застывших лицах и изобретать планы кровожадной мести. Вот только Влад, больше и не обращающий на них внимания, неподдельно пугал восточных гостей. С таким не померяться силами. И без того понятно, что они в проигрыше. Другое дело девчонка, с ней разобраться пустяковое дело, нужно лишь подгадать момент.

Однако планам не было суждено сбыться. Фокс, так никогда и не узнала (хотя удивилась подобному смирению), что в головах персов предупреждающе разнёсся бархатистый голос некроманта, во всех деталях описывающий, что он сделает с ними, если с её головы упадет хотя бы волос. И выворачивание тел внутренностями наружу было едва ли не самым гуманным из предоставленных вариантов. А в том, что угроза небеспочвенна никто не сомневался. За некромантами водились и не такие слушки.

Так что Гарун, до которого тоже дошло послание, скрипя зубами и с перекосившимся как от флюса лицом, послушно повторил всё, что было велено. Продолжать висеть в воздухе и развлекать прибывающих из пустоты участников у него не было никакого желания.

Освобожденный и плюхнувшийся лицом на пол, перс яростно вскочил на ноги, позабыв обо всех предупреждениях, но оттаявшие собратья, вовремя успевшие заметить дрогнувшую бровь Орлова, поспешно отволокли его в дальний угол. Неприятный инцидент был замят.

Генри, наблюдающий за происходящим у стены и готовый в случае чего подстраховать Регину, бросил колючий взгляд на некроманта. В отличие от Фокс он сразу понял, кого надо благодарить, только вот благодарности как раз и не испытал. Весь его вид говорил, какого он мнения об этом человеке и его методах. Опять же, в отличие от Регины, ему уже случалось сталкиваться с мёртвой магией и их носителями, эгоистичными от кончиков волос до спинного мозга и никогда ничего не делающими бескорыстно. Да они и слова-то такого не знали. Так что за Владом стоило приглядеть. На всякий случай.

Зал всё наполнялся и наполнялся, правда теснее от этого не становился, но уже чувствовалось, что сидеть взаперти оставалось недолго. Слава богу! Потому что проводить субботний выходной вот так Регине не хотелось. Что ж за напасть? Все прошлые выходные она ползала по подвалам и ковырялась в тине, теперь вот сидит тут, кукует… М-да, что-то учебный год у неё не задался.

Время медленно, но неукоснительно двигалось к обеду, а съеденный шоколад нисколько не заглушал проснувшийся аппетит. Хотелось чего-нибудь посущественней. К тому же за разбитым окном на улице то и дело прошмыгивали младшеклассники, с любопытством косясь на зубастые осколки в раме. Сами яблони к этому времени давно приняли прежний вид, а вот починить стёкла не получалось. Спасибо поставленной на классы и коридоры блокировке.

Скрипнули спасительные двери, и в зал вошла директриса. Не одна, с Леонидом Афанасьевичем. Члены комиссии, по всей видимости, остались у сторожки разбираться с индийским божком. Кто знает, может ему так понравилось в их мире, что он ещё и не захочет возвращаться в свой тихий и унылый потусторонний. И такое бывало.

Есения Макарова начала было говорить, но заметила осколки и слепую раму. Вопросительно вскинула бровь и окинула взглядом зал.

– Кто-нибудь потрудится объяснить, что здесь произошло?

Все молчали, в том числе и персы. Регина так вовсе невинно захлопала глазками, рассматривая новый цвет ногтей. Если директриса выглядела лишь слегка удивлённой, то Феня от ярости едва не выпрыгнул из ботинок, затерявшись в пиджаке.

– Что за вандализм? И это взрослые люди, которым выпала честь защищать имя школы? Лисовец!

– Да почему сразу я? – мигом насупилась та. – Чуть что сразу я! Разве это честно, обвинять во всем хрупкую беззащитную девушку?

Директриса мысленно подозвала к себе что-то с пола. Ей на ладонь опустился упавший с яблоневых веток лист. Что было бы никак невозможно, если вспомнить, что те росли на приличном расстоянии. К тому же, волшебники её уровня умели считывать энергетику и без проблем определять его носителя.

Макарова многозначительно посмотрела на Фокс. Хоть и так было понятно, что её застукали с поличным, Регина отказывалась принимать поражение.

– Впервые вижу. Ничего не знаю, ничего не вижу, ничего никому не скажу. И я требую адвоката!

– П…п…

Леонид Афанасьевич едва не задохнулся, так ему хотелось выплеснуть негодование, но директриса движением изящной руки попросила его замолчать.

– Это будет уже какое? Шестое… седьмое окно? – поинтересовалась она. – Признаться, я удивлена, что стены школы до сих пор стоят целые, хотя вы и пытались с моим сыном не раз их снести… Впрочем, сейчас речь не об этом. Потрудитесь позже зайти в мой кабинет. Уверена, меня тронет до глубины души ваш рассказ о случившемся, – Макарова взглядом дала понять, что тема исчерпана и продолжила уже другим, более деловым тоном. – Вообще-то, я пришла, чтобы поздравить всех с окончанием отборочного тура. Уверена, каждый проявил себя достойнейшим образом, что уже оценено нашим беспристрастным судьей, который и примет окончательное решение. Имена чемпионов будут объявлены во вторник, после ужина. Сейчас же можете разойтись. Лисовец, а вы не забудьте наведаться ко мне в гости.

Толпа медленно зашевелилась, единым потоком направляясь к дверям. Некроманты единственные пока оставались на местах. Видимо считали для себя недостойным топтаться в давке.

Есения и Феня уже вовсю шаманили у окон. Последнее, что увидела Регина, прежде чем вышла из зала – половина осколков успела вернуться на исходное место, не оставляя за собой даже трещин. Фокс тоже это заклинание знала, но если честно оно у неё редко когда срабатывало. Сломать легче, чем починить.

– Попала ты, – заметил идущий рядом с ней Эллиот.

– Да ерунда, – отмахнулась она. – Есения самый адекватный человек на свете. Она и наказания то редко назначает. А со всей этой суматохой с играми может и вовсе забыть о том, что хотела устроить мне головомойку. Главное лишний раз не попадаться на глаза.

Что она и сделала, за выходные практически не покидая общую гостиную. Разве только на обеды и ужины. К тому же ей всё равно нужно было сделать треклятый доклад по Зеркалу истины, профилонить с которым так и не удалось. Жирная точка в журнале призывно требовала оценки.

К тому же им ещё задали огромное по меркам первого месяца учебы задание по Истории магии, эссе о симуране (волке с крыльями, по легенде спасшего человечество от божьего гнева) по Магическим существам и самое заурядное домашнее задание по алгебре, русскому и биологии.

С учетом того, что дети с семи лет отправлялись на обучение в волшебную школу, банальные дисциплины, обязательные для изучения, по понятным причинам, были занесены и в их программу. Так что наравне с Демонологией, Целительством и Нечистьезнанием (изучение нечисти, их повадок, мест обитания и способы борьбы) ребята учили такие скучные предметы, как геометрия, обществознание, география, литература и иностранные языки.

Правда, чего не отнять, здесь всё приобретало более весёлый оттенок. Ну разве не здорово, когда на уроках истории вы проходите французскую революцию, а у вас по партам носятся злобные революционеры с факелами, а король улепетывает от них, теряя на ходу туфли и парик? Или когда на алгебре по страницам тетрадки носятся карикатурные человечки из задачника, пытающие вычленить корень из всего, до чего дотягивались их шаловливые ручонки?

Физика и химия (ну не считая унылого рисования и трудов, которые тоже зачем-то изучались у обычных детей) были единственными предметами, не входящими в программу Иллюзиона. Химия легко заменилась алхимией, а физика… с ней у маститых учителей имелись собственные счёты. Преподы слишком много в чём были не согласны с заурядным подходом просвещённых умов, понятия не имеющих о магии, а, следовательно, и о том из чего на самом деле состояла их вселенная.

Однако напомнить директрисе о себе Фокс всё же пришлось. Не по своей воле, конечно. Откровенно говоря, если она и удивилась тому, что “беспристрастный судья” в лице самопровозглашенного Ганешы назвал её имя, о чём объявили в назначенный час, то виду не подала. Даже не успела понять, радоваться или нет.

Наверное, осмысление и все необходимые по такому поводу чувства, будь то страх, радость, восторг или ужас у неё проклюнутся после, но пока же она спокойно вышла из-за стола под гром аплодисментов и, поравнявшись с преподавательскими местами, замерла между уже выбранным Генри (достойный выбор, тут не поспоришь!) и (кто бы сомневался!) Орловым.

Справа от англичанина замер восторженным истуканчиком высокий загорелый перс. К огромной радости Фокс не грубиян Гарун. Этого звали Омид Эшки. Слева от Влада застыла темноволосая гречанка Аканта Сальпа. В своём струящемся платье до пола и убранными под ободок локонами она походила на претендентку конкурса красоты, а не опасных состязаний. Фокс даже стало неуютно. Она-то стояла в подранных джинсах и клетчатой рубашке, а волосы не расчесывала с утра, зацепив на макушке лохматым пучком. Собственно, как ходила целый день, в том и пришла на ужин.

В любом случае, уже поздно что-то менять. Прибывшая по такому случаю корреспонденция, которая порывалась заявиться в школу одновременно с заграничными гостями, но была кое-как усмирена суровым и непреклонным тоном руководства, уже вовсю щёлкала вспышками камер.

Теперь в течение следующих нескольких месяцев можно ожидать десятки и десяти спецвыпусков по местному магическому телевидению – единственному телевидению, что работало в школе. Имена прозвучали, так что выбранных чемпионов теперь не оставят в покое. Обычное дело. Интервью, фотосессии, поиски скелетов в шкафу, а там пойдут испытания и ух…

Регина старалась не обращать внимания на пронырливого гнома с фотокамерой, прыгающего по залу в поисках идеального ракурса. Вместо этого она задумчиво рассматривала свои кроссовки. Вот они: пять участников магических игр. Местные звезды на ближайший год. За ними будут следить, их будут обсуждать, любить и ненавидеть. Но всё это ерунда в сравнении с тем, что очень скоро для каждого придёт пора проверить себя на стойкость, мужество, сообразительность… и кто знает на что ещё.




Глава пятая. Ночные свидания




Ночь с понедельника по воскресенье гудела, вопила и улюлюкала – это в общей гостиной десятого класса отмечали победу Регины, и что логично, негласную победу всего этажа. Ведь выбрали не кого-то там из выпускников, а их, десятого!

Василий умудрился протащить в школу, в обход вездесущего зама, богатырские запасы пива. По слухам, в этом ему подсобил щедро вознагражденный за ненормированный рабочий график полупрозрачный курьер джиннской наружности.

Только после самого последнего третьего и самого-самого последнего четвёртого предупреждения, вваливающегося с пеной у рта в гостиную разъяренного Леонида Афанасьевича, а заодно и изъятия одной трети ценного запаса волшебного напитка с добавочным предупреждением недельных наказаний каждому неспящему юному алкоголику, пришлось неохотно расходиться.

Да и то, в спальне Васи, самой дальней по расположению и удобной, чтобы в случае чего шухерить упёртого зама, торжество продолжилось. Лариса, Руслан, Алиса, Стешка, само собой зачинщица торжества, два парня с потока Мишка Соболев и Никита Комаров, ну и, собственного, сосед богатырского наследия, скромный парень по имени Костик, едва помещались в небольшой комнате.

Просидев с ребятами половину ночи, Регина, глаза которой уже давным-давно отяжелели и слипались, смылась под шумок в свою комнату и мгновенно отключилась. Незатейливые и незапоминающиеся сны, которые с утра всё равно бы уже не вспомнились, мутировали и превращались в абсолютную бессмыслицу, пока в какой-то момент Фокс не поняла, что стоит в школьном фруктовом саду в том же виде, в котором и уснула: домашних штанах в мелкую клетку и коротком топе.

На небе сияла неправдоподобно яркая луна. Светлячки мерцали между ветками, а по узкой аллее между раскидистыми стволами шествовал грациозный павлин, без особого восторга зыркнувший на нарушительницу его привычного распорядка. Регина ещё успела с удивлением отметить, что сон выглядел уж больно реалистично, когда услышала в темноте знакомый голос:

– Уж думал не дождусь пока ты уснешь.

Обернувшись на босых пятках, Регина ошалело смотрела, как от лимонного дерева откололась тень и к ней шагнула худощавая фигура. В лунном сиянии мгновенно узнанная.

– Да ты прикалываешься, – не удержалась она.

Её сны, конечно, порой отдавали всяким, даже артхаусом, но не до такой же степени у неё крыша потекла! Чтобы ей приснился Влад Орлов? Где и когда её тюкнули по башке? Или может пиво оказалось палёное?

– Твоё удивление ожидаемо, – кивнул некромант, подходя ближе. Теперь можно было рассмотреть его расстёгнутую до середины груди чёрную рубашку и привычные кожаные штаны. – Не рада меня видеть?

– А должна?

– Хотелось бы, но если нет – ничего страшного, – Влад буднично засунул руки в карманы и окинул взглядом сад. – Красивое место.

– Ага… – Регина пока ещё не особо понимала, что происходит. Да и вообще смутно ощущала подвох. Подступающий на всех фронтах осенний ветер холодил кожу, что тоже странно. Разве во сне чувствуется холод? Разве во сне думаешь о холоде?

Орлов словно прочитал её мысли.

– Да, ты спишь. Телом, а вот сознание бодрствует. Но теперь уже в моём сне, – наткнувшись на мало что понимающее выражение лица некромант устало закатил глаза. Он был не мастером, да и не любителем объяснять, а сейчас именно это и приходилось делать. – Тебе знакомо понятие палориа?

Регина неуверенно кивнула.

– Слияние сознаний?

– Да. Тут работает тот же принцип. В целом, не так сложно. Мне хватило парочки лет тренировок, чтобы научиться управлять снами. А затем приглашать в них гостей.

Фокс чувствовала, как вскипали её мозги.

– То есть, я в твоём сне?

– Именно. И я могу делать в нём всё, что пожелаю. Менять место, – щелчок пальцев и вот они уже в знакомом зале для занятий Боевой магией. Теперь он такой же пустой, каким Регина и привыкла его видеть. Никаких диванов и стульев. Только яркие лампы на потолке. – Добавлять детали, – ещё один щелчок и в зал словно перенёсся уличный сад. Стены едва можно было различить через густую листву и яркие плоды. Макушки деревьев не умещались под сводом, накреняясь подобием арки. Пол покрыла густая зелень. – Ну и по мелочи, – очередной щелчок и Фокс, вскрикнув от неожиданности, увидела на себе взамен домашней одежды серебристое приталенное платье, короткая юбка которой едва прикрывала пятую точку.

– А вот это уже хамство, – негодующе воскликнула она.

– Вовсе нет. Хамство – если бы я оставил тебя без одежды вовсе. Искушение велико, так что лучше скажи спасибо.

– Ах, спасибо! – она злобно сверкнула глазами, мысленно отдавая стихийной магии знак атаковать, только вот ничего не произошло. Её фокус, с блеском удавшийся на днях, сегодня дал сбой.

– Не вышло, да? – Орлов прекрасно понял, что она хотела сделать. – Повторяю, я полностью контролирую процесс. Одного желания хватит, чтобы блокировать твою магию. Только здесь, разумеется. В реальности, увы, даже моя сила не безгранична.

Собеседница хмуро скрестила руки на груди.

– Я очень рада, что тебе весело. Объяснишь, зачем я тут? Больше некого было позвать на ночное свидание?

– Только так я мог выудить тебя для приватной беседы, – пожал плечами Влад. – Днём тебя невозможно застать одну. Ты вечно либо на занятиях, либо в своей толпе прилипал. К тому же меня жутко раздражают заявившиеся сюда папарацци.

Ага, он, значит, не хочет светиться на камеру в её компании.

– Да будет тебе известно, прилипалы зовутся моими друзьями.

– И эти англичане тоже друзья?

– Нет, знакомые… – с опозданием Регина поняла, что почему-то оправдывается. – Да какая разница? Побеседовать он хочет. Разве нам есть о чём разговаривать?

– Думаешь, не о чем?

Ответный вопрос сбил с толку.

– Ну… слушай, так мы ни к чему не придём. Говори уже, что там хотел и верни меня обратно в мои больные девичьи сны.

– На самом деле, всего лишь поздравить, – не вынимая рук из карманов, приблизился к ней Влад.

– Поздравил? Я свободна?

– Нет ещё.

Два шага полностью сократили дистанцию. Горячие, буквально обжигающие губы, легонько коснулись Фокс, опаляя адским пламенем. Регина хотела отскочить, влепить ему пощёчину, что угодно, но не могла пошевелиться. Так и застыла в оцепенении. Видимо Влад применил тот же фокус, что и с персами.

Некромант довольно отстранился.

– И это тоже не получилось бы сделать в шумной действительности, согласна?

К счастью, голос ей любезно оставили.

– Я тебя прибью.

– Нет, если я сделаю так, что ты не вспомнишь этот сон, – насмешливая улыбка тронула тонкий контур губ. Влад отстранился ровно настолько, чтобы можно было спокойно и с любопытством энтомолога, увидавшего редкий вид бабочки, рассматривать её лицо. – Только я не хочу, чтобы ты забывала. Придётся рискнуть.

– Зачем?

– Не могу ответить, потому что сам пока не знаю. Но своё поздравление я передал. Твоя очередь. Я ведь тоже участник игр как-никак, – второй поцелуй не заставил себя ждать. Такой же легкий, но не лишенный нотки властности. – Не очень приятно, конечно, целовать статую, но всё лучше, чем ничего. Ладно, а теперь возвращайся в свои больные девичьи мечты…

Вместо обещанного Регина резко подскочила на постели в своей комнате. В окна пробивались предрассветные лучи, освещавшие спальню мягкими оранжевыми оттенками. Вернувшаяся неизвестно когда Стешка спала без задних ног, свесив руки через перила. До подъема оставалась парочка часов.

Фокс с трудом отдышалась, перематывая в голове сон. Настолько отчетливый, что пришлось невольно задуматься над словами Влада. А может и не сон? В конце концов, не настолько уж у неё больная фантазия, чтобы по доброй воле целоваться с кем-то, кого она и не знает?

Стоп. А если всё… ну, по-настоящему? Только как проверить? Подойти к Орлову и спросить в лоб? Мол, так и так, ты у меня в голове гулял этой ночью или это моя воспаленная шиза просится домой после летних каникул? Тук, тук. А вот и я, ждали?

Хм, весело, если бы не было грустно. Нет, ну а если всё-таки сон? Да она же тогда выставит себя полной дурой. Заодно и растрезвонит всем, что по ночам ей снятся роковые бледные юноши. Нет, так дело не пойдет. Надо сначала понять, что это было и потом уже делать выводы. Но если эти связанные сознания существуют на самом деле, она Орлова на куски порвёт. Ишь чего вздумал!



Гадать и долго думать не пришлось. Видимо, Влад и не собирался делать из своей маленькой авантюры вселенскую тайну. Это Регина поняла тем же утром, когда ученики поспешно завтракали, боясь опоздать на занятия, а они вместе с Алисой, уже готовые и допивающие чай, терпеливо ждали, пока Руслан доест третий по счету омлет.

В её голове короткой нотой раздался знакомый бархатный голос: “Как спалось? Приятные кошмары снились?” Резко оглянувшись на столик с некромантами, Фокс заметила гуляющую усмешку на лице Влада, обращенную в пустоту. Глаза на неё он не поднимал.

Ах вот, значит, как? Ещё и насмехается? Ещё в голове её пастись будет? Не слишком ли? Вспылив, Регина вскочила на ноги и метнулась к мрачному столику. Орлов успел только поднять глаза, когда так и не выпитый чай выплеснулся ему в лицо. Завтракающие и откровенно тоскующие за неимением сенсаций корреспонденты, оставшиеся в школе на неопределенный срок, повскакивали с мест, роняя тарелки, вилки и друг друга.

– Попробуй ещё хоть раз так сделать, и я оторву всё, что ненадежно крепится у тебя к телу, ясно? – процедила сквозь зубы Фокс.

Влад стёр капающую с подбородка жидкость и с издевкой улыбнулся.

– Звучит убедительно. Ещё что-то?

Забавно. И кому она угрожает? Если уж кто и может повырывать конечности, то точно не она. Однако и сдаваться так просто она не собиралась. Хотя уже понемногу остывала и раздражённо косилась на нацеленные в их сторону объективы. Зря, зря она вспылила. Теперь не отвертишься.

– Увидишь, – бросила ему Регина и выскочила из зала.



Как и думалось, весь день её донимали вопросами. На Целительстве из-за этого даже половина класса умудрилась неправильно срастить поломанные ради темы урока кости на ногах подопытных третьеклашек. Мо, а именно она обучала их этому предмету, была очень рассержена. А видеть Мо рассерженной никому не хотелось, в такие моменты милая седовласая женщина становилась хуже Фени.

Не дали ей покоя ни на Рунологии, ни на Магических существах, и даже на обеде. К этому моменту, конечно, общая масса уже откололась, напоровшись на бетонную стену Фоксовского раздражения, а вот Руслан и Стешка, которых давно не пугали её заскоки, не отступали. Но даже им Регина не хотела ничего рассказывать.

После обеда были назначены индивидуальные занятия, где из класса отправились на урок только обладатели стихии земли (а это восемь человек из тридцати). Руслан (владелец стихии воздуха, как и его мать) и Стешка уже не могли и дальше сверлить её обиженным взглядом, так что Регина, наконец, заполучила долгожданные полтора часа тишины.

К вечеру новость чуть-чуть улеглась и Фокс даже смогла спокойно посидеть в общей гостиной с ребятами, удивляясь тому, что приглашённое телевидение её почти не донимало. Уже перевалило за полночь, но ложиться спать она немного боялась. И, наверное, именно из-за этого впустую проворочалась в постели несколько часов, так и не сомкнув глаз. Сон не шёл, а вот голод усиливался.

Психанув, Регина рывком сорвала с себя одеяло, засунула ноги в тапки и выскочила в пустую в такой час гостиную. Миновав коридор и готовая выскочить к лестнице, она чуть не подпрыгнула от раздавшегося позади голоса.

– Тоже страдаешь лунатизмом?

В самой дальней части гостиной, скрытой цветущими (по её милости) горшочными растениями, за которыми таились кресла и высокие стеллажи с книгами, угадывалась фигура. Понимая, что её не могут рассмотреть, она вышла на свет полыхающего камина. Генри.

– Ты меня напугал! – облегченно выдохнула Регина, которой в какой-то момент показалось, что это мог быть… – Что ты тут делаешь? Твоя гостиная выше.

– Знаю, – Генри вскинул руку с увесистым томиком. – Но у вас тут такая библиотека. Когда не спится, я периодически прихожу, полистываю её. Надеюсь, никто не будет против?

– Да на здоровье. Наши к ней подходят только в конце года перед экзаменами.

– Вот и славно. Тебе тоже не спится, как вижу.

Фокс устало потёрла лицо.

– Есть хочу. А когда я хочу есть, о сне можно забыть. Не хочешь прошвырнуться до кухни? Домовые давно привыкли к ночным прожорам вроде меня и всегда что-то оставляют.

– Почему бы не прошвырнуться, – согласился тот, откладывая книгу.

Спустившись на четыре лестничных пролета вниз и свернув в тёмный, почти не освещаемый коридорчик, они оказались возле неприметной двери. Щёлкнул выключатель, ослепляя пришедших переливами панелей и отблеском развешенных под потолком кастрюль и сковородок.

Школьная кухня немногим уступала обеденному залу по габаритам. Тут было столько разделочных столов, плит и холодильников, что кухня напоминала лабиринт. Куда не дернись, напорешься на столешницу.

Несмотря на современный и можно даже сказать новомодный стиль, в уголке можно было заметить огромную печь типа той, на которой Емеля в свое время гонял по русским просторам. Параллельно ей стоял деревянный столик с задвинутыми стульчиками. На столешнице громоздились полные еды тарелки, кастрюля и графин с холодным чаем.

– Сосиски в тесте, блеск, – Фокс с восторгом оседлала один из стульев спинкой вперед. – Пирожки… эти, наверное, с капустой, а эти с яйцом. Котлеты, а это… – она сунула нос в кастрюлю. – Борщик, благослови домовых.

Генри осторожно присел напротив и следующие несколько минут молча наблюдал как по виду невероятно хрупкая девушка в несколько минут запрокинула в себя две тарелки с холодным русским грозным borshom, заедая его такими же холодными котлетами.

Но и этого было недостаточно. В ход пошли пирожки и сосиски. Казалось, она их не жевала. Просто глотала и запивала чаем. Англичан последние дни не раз наблюдал за ней вовремя обедов, так что скорость и количество еды его почти не удивляли. Не сдержавшись, он вдруг рассмеялся.

Регина обижено вскинула брови.

– Ч-горж-ш? – попытка выговорить предложение более четко не увенчалась успехом. Рот был занят.

– Ты смешная, – покачал головой он.

– Ага, оборжаться можно, – хмуро прожевав, буркнула та. – Я что, виновата, что дурацкая метаморфия требует немереное количество углеводов и жиров?

– Тебе не нравится твой дар?

– Нет, почему. Я его люблю, но постоянный голод иногда убивает.

– Он ведь врожденный, верно? А кто… если не секрет?

– Папино наследство. Мама чистый стихийник. Старшая сестра в неё, а вот на мне судьба отыгралась. Изрядно помучив, наградила и тем, и тем. Это не редкость, но…

– Ты не рада?

– Да нет, рада. Просто теперь от меня все ждут чего-то ахового, а я… Ну в общем, не знаю, чего хочу.

Генри задумчиво разглядывал её с минуту.

– Ты поэтому подала заявку на игры?

Неопределённое пожатие плеч.

– Не знаю. Возможно. Давай не будем копаться в моей голове, только настроение портится.

– Не будем.

– Лучше расскажи о себе. Откуда так хорошо знаешь русский? Какая у вас школа?

– О, у нас ужасно скучно по сравнению с вами, – улыбнулся парень. – Тут в прошлый четверг мы с Эллиотом бродили по учебному этажу, когда дверь класса взорвалась. Мы едва успели отскочить. Ученики, мелкие совсем, высыпались в коридор с ошалелыми лицами и все в пыли. А за ними на еле согнутых выходит женщина, белая как полотно. Пучок сбился, очки набекрень, лицо в саже. Мы так и не поняли, что произошло.

Регина хихикнула.

– А, это у второклашек зелье какое-то взорвалось. Они вечно не слушают, пихают в чан что попало, потом и бабахает. У девятого класса там был урок после обеда, так те сидели по колено в грязи и без окон. Домовые не успели прибраться.

– Вот я и говорю, забавно у вас. У нас такого не увидишь. И жар-птиц у нас нет, и драконов. Да и вида такого. Наша школа стоит недалеко от города, так что смотреть не на что. Дома и лес. Зато на выходных хорошо – можно выбраться, сходить куда-нибудь.

– Английская строгость, какая унылость… – вздохнула Регина.

Для нее жизнь хоть немного не похожая на ту, что у неё есть, была бы и не жизнью вовсе. Может русское раздолбайство и не приветствовалось у последовательных и дотошных иностранцев, и вообще с такими соседями обычно ставят заборы повыше, но кто на самом деле скажет, а в чём оно заключается-то это настоящее счастье?

– Эй, – Генри навис над столом, сердито щелкнув её по лбу. – Вот только не надо думать, что у нас там от скуки челюсть сводит! Или по вашему, что? Мы… – дальше пошло несколько явно негативных по настроению предложений, но уже на английском. Несмотря на ни первый год изучения, Регина знала его не очень хорошо, где-то на уровне “здрасте – до свидания”, но смысл угадывался и так. Собеседник определённо был оскорблен и, не зная как выразить всё на чужом языке, перешёл на родной.

– Да ладно-ладно! – Фокс миролюбиво вскинула руки. – Я то что? Я ж не наезжаю ни на кого! Мир, дружба, жвачка! Хочешь, мизинчики пожмём? И вообще, я уже налопалась, до утра должно хватить, так что пошли. А то ещё прибьёшь меня ненароком, вот утром будет потеха домовёнкам.

Генри, вернувшийся обратно на русские субтитры, спорить не стал. Даже придержал ей дверь, а спустя пару коридоров и два лестничных пролета, кажется, успел остыть и вернуть бодрое расположение духа. По всей видимости, дуться долго он не хотел. Или же не умел. Ценное качество.

Уже почти поднявшись на этаж Регины, англичанин застыл с так и не опущенной на ступеньку ногой и с многозначительной улыбочкой посмотрел на спутницу.

– Сильно спать хочешь?

– Ну э-э-э… – замялась та.

– Тогда встречаемся тут же через пять минут. Надень что-нибудь тёплое.

Ничего более не объясняя, Генри помчался вверх по лестнице.

– Кхм, ну ладно… – уже в пустоту кашлянула Регина, задумчиво почесав к себе в спальню.

Стараясь не шуметь, она откопала в шкафу свитер с высокой горловиной и стёганый жилет. Раз велено одеться теплее, вероятно им придется выходить на улицу, а ночи становились с каждым днём холоднее.

– Куда намылилась, сладкая моя? – пригвоздил её к полу пытливый голос соседки.

Вот же… У Стешки был врожденный нюх. В другое время она непременно дрыхла бы без задних ног, даже если бы под окном паслось стадо бизонов, но именно сейчас, когда кто-то пытается что-то сделать тайком, ей вдруг приспичило проснуться.

– Спи, белобрысая, – не оборачиваясь, осадила её Фокс.

– Уже, только скажи – надеюсь, ты не собралась на свиданку с Орловым?

– Упаси боже! – Регину передёрнуло. Хватило вчерашнего.

– Точно?

– Да зуб тебе даю.

– Хорошо. В смысле… будь с ним осторожней, ладно? Он типа обаятельный и весь такой загадочный, но какой-то… странный. Не нравится он мне.

Фокс в потёмках нашарила силуэт подруги.

– А Генри нравится? – спросила она зачем-то.

– О, так вот с кем у тебя рандеву, – хихикнула та. – Нравится. Не клейся он к тебе, я бы сто раз подумала, готова ли и дальше терпеть Василия или пора пересмотреть приоритеты. Васька надежный, верный, за ним как за каменной стеной опять же, но… скажем так, он без полёта. Мне же, как даме тонкой душевной организации, порой хочется чего-то более возвышенного.

– Акстись, милая, – едва не закатила глаза Регина. – Хочется возвышенного, сходи в театр и успокойся. Лучше Васи тебе всё равно не найти. К тому же, кто кроме него станет терпеть твои закидоны? – на правах старой подруги она могла говорить всё, что думала. Одна из прелестей совместного проживания. – И никто ко мне не клеится. Мы… общаемся.

– Ага, именно так. Ладно, всё. Я ушла дальше досматривать свой сладкий сон. Вернешься со свиданки, старайся не шуметь.

Фокс хотела было опровергнуть статус “свидания”, но решила, что это напрасная трата времени. Переубедить Стешку смогла бы только она сама. Так что, попрощавшись с тёплой постелькой взглядом, Регина вышла из комнаты. Спать пока, конечно, не хотелось, но она-то прекрасно представляла, каким зомби будет ходить следующую половину дня. Не помогут никакие великанские порции кофе.

С другой стороны, она всё ещё побаивалась, что Орлов снова заявится к ней в голову. Надо бы поинтересоваться у мадам Фаворской нет ли какого-нибудь нехитрого рецептика, блокирующего сознание. На всякий случай.

– Чего так долго? – поприветствовал её уже вернувшийся Генри, облачённый в полосатую дутую куртку.

Регина вопросительно уставилась на свёрнутый коврик, переброшенный через его плечо.

– У вас в комнатах совсем не убирались? Идём выбивать паласы от столетней музейной пыли?

– Чего? А, нет. Позаимствовал у соседей. Нам с персами повезло. Люди они в целом мирные. И педантичные. Лётные коврики вон, аккуратно поскладывали в гостиной. Бери, кто хочет. А вот грекам сочувствую. Спать через стенку с некромантами… брр. Ну что, идём?

– Кататься на угнанном коврике? – с сомнением поглядела на него Фокс. – Не боишься, что хозяин осерчает, если узнает?

– Не осерчает, если не узнает. Да даже если и узнает, Араш вроде нормальный парень. Мы будто бы поладили. Насколько это возможно. Не хочешь и не надо. Сам пойду. Всегда хотелось эту штуку попробовать.

Да не ему одному. Многие школы, в том числе и Иллюзион, были лишены индивидуальных средств передвижения, довольствуясь массивными летающими корабликами, предназначенными для транспортировки больших групп, так что опробовать такой вот половичок… Грех отказываться.

– Это чего это не хочу? – возмутилась Регина. – Очень даже хочу! Давай только поднимемся на крышу, а то внизу может Феня караулить.

Крыша встретила их завыванием ветра. Вроде и не особо высоко, но наверху погода значительно отличалась от той, что осталась внизу. Ну или за ночь осень решила официально вступить в права и вытеснила остатки лета.

Регина до горла застегнула жилетку, радуясь предусмотрительности. Надо было ещё и шапку прихватить. Генри уже проворно прыгая по уклону, раскатывал оранжево-красный коврик с многочисленными завитушками в восточном стиле. Не очень большой, по размерам его хватало ровно настолько, чтобы без проблем уселись два человека.

Фокс затянула в пучок волосы и осторожно присела куда велели, подвернув под себя ноги. Крыша впереди обрывалась пугающей пустотой, что, откровенно говоря, нервировало. Генри уселся впереди, выставив одну ногу, словно это помогло бы им удержаться или притормозить в случае ЧП.

– Ты на таком летал когда-нибудь? – неуверенно спросила Регина.

Худшие подозрения оправдались.

– Не а, а ты?

– Определённо нет. Я бы запомнила.

– Ну и ничего, всё когда-нибудь нужно попробовать в первый раз. Разве не так у вас говорят?

– И стать лепешкой на асфальте тоже?

– Не дрейфь. Надо только подобрать ключик к зажиганию.

– М-м-м… Коврик, лети? – навскидку произнесла Регина.

Лучше бы промолчала. Оживший ковёр сорвался с места, унося их в темноту синеющей ночи и оглушая неистовыми завываниями яростного, бьющего по щекам ветра. Генри только и успел вцепиться в трепыхающиеся края, а Фокс обхватила парня за пояс, борясь со сбрасывающими её с лётного транспорта порывами воздуха.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/irina-muravskaya-31586974/illuzion-kvest-na-prevoshodstvo-66590530/chitat-onlayn/) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.