Книга - Одна планета на всех

Одна планета на всех
Елена Александровна Летучая

Никита Валерьевич Замеховский-Мегалокарди


Проект Елены Летучей
Эта книга о важном для каждого читателя вне зависимости от возраста. Несмотря на то что в ней рассказывается о животных, она о людях. О тех человеческих качествах, которые являются основными – о любви, заботе и о неподдельном сострадании.

А то, что в каждом из рассказов есть волшебство, это очевидно, ведь искренность всегда творит чудеса.

Создавать ее было и легко, и непросто одновременно. Тяжело узнавать о том, что мы натворили на нашей планете, легко – потому что мы знаем и можем все исправить. Исправить и жить в гармонии с окружающим нас миром. Жить на одной планете для всех.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.





Никита Валерьевич Замеховский-Мегалокарди, Елена Александровна Летучая

Одна планета на всех



© Н. В. Замеховский-Мегалокарди, текст, 2021

© Е. А. Летучая, текст, 2021

© А. Жукова, текст, 2021

© В. В. Степанова, художественное оформление, 2021

© Е. А. Летучая, продвижение, 2021

© ООО «Летучая и К°», права на издание, продвижение, 2021










О проекте «Волшебник Лексикон»





автор

Никита Замеховский-Мегалокарди






продюсер

Елена Летучая



Кто такой «Волшебник Лексикон»

«Волшебник Лексикон»


– это образовательный проект, основанный на игровой методике обучения. Он создан, чтобы сохранить и укрепить духовные ценности, которые делают наше общество полноценным и гуманным: уважение к старшим, забота о мире вокруг себя, доброе отношение к людям, стремление к познанию.



Забота о речи – забота о будущем

Воспитание культурного человека начинается, безусловно, с «воспитания» речи, так как язык определяет мышление. Именно поэтому главной задачей проекта стало развитие речи современных детей и их родителей.



Книги, меняющие детство

«Волшебник Лексикон»


создаёт увлекательные развивающие книги, которые помогают интересно, ненавязчиво рассказывать детям о языке и доступно объяснять, как важно ценить и хранить красоту речи, знать и уважать традиции, любить свою культуру. Обучает – школа, воспитывают – родители, «Волшебник Лексикон»


поддерживает и развивает их деятельность.









Волшебство доброты


– И долго мы тут будем? – в очередной раз услышал девчачий голос третьеклассник Димка, поёрзал на складной скамеечке и вновь уставился на озеро, на неподвижный поплавок, над которым порхали тоненькие синие стрекозы.

Его одноклассница, подруга, соратница по множеству приключений, в том числе и волшебных, а как говорили некоторые дураки из класса, даже любовь, Лена Еремеева стояла над пустым ведёрком для рыбы, уперев руки в бока.

– Зачем нам вообще рыбалка? – снова услышал Димка. – У нас что, голод? У нас колбасы в супермаркете нет?

«Может, и есть…» – подумал Димка.

– Зачем я с тобой вообще на эту рыбалку пошла, лучше бы на даче с мамами чай пила! Это всё у тебя инстинкты!

– Какие ещё инстинкты?! – не выдержал Димка. – Сама ты…

– Животные, – не смущаясь, перебила Еремеева. – BBC надо смотреть, про животных, а не дурацкие фильмы про супергероев.

– Еремеева! – возмутился, вставая, Димка. – Я смотрю!

– Знаю я, что ты смотришь! Ой, у тебя поплавок дёргается! Да тяни же!

Димка схватил удочку, подсёк, как учил дед, и вытянул на зелёную траву серебряную рыбку.

– Плотва! – самодовольно изрёк он.

– Опусти её в ведро скорее, – запричитала Еремеева.

– А лучше в речку, – послышался ещё какой-то мальчишеский голос.

Димка обернулся.

Со стороны берёз к ним шёл мальчишка, одетый во всё зелёное. Зелёные шорты, зелёная рубашка, только на кармане была какая-то яркая нашивка.

Димка оценивающе посмотрел на мальчишку, и хотя тот явно был года на два старше, набычился, выдвинул вперёд плечо и сказал:

– Свою рыбу лови и выпускай, эта – моя…

– Твоя? – ничуть не испугавшись, спросил зелёный мальчишка.

– Отойди-ка, Еремеева, – проговорил Димка, потом снова обернулся к этому нахалу и пропыхтел: – Я поймал. Значит, моя.

– Своя собственная! – не отступал мальчишка. – И ты у неё своей удочкой реку забрал!

Димка ничего не ответил, но уступать не собирался. А этот зелёный вдруг остановился, опустил руки и сказал:

– Если её в реку не выпустить, она умрёт.

«Умрёт…» – подумал Димка, и драться ему расхотелось. Он бы вообще давно с этой рыбалки и сам ушёл, не будь тут Еремеевой, перед которой хотелось похвастаться своим умением рыбачить, да и рыбу выпустил бы сам, если б этот зелёный не встрял, а теперь как быть?..

– Умрёт… – между тем, как эхо, отозвалась Еремеева.

– Ладно, – покосился на неё Димка, взял ведро, выпустил плотвичку в тёмную воду и услышал, как Еремеева сказала, что её зовут Лена, а зелёный сказал, что он Олег, и Димке снова захотелось подраться.

– Интересно, – поглядывая на насупленно сматывающего удочку Димку, сказала Еремеева, – а что значит слово «плотва»?

– Рыба семейства карповых из вида лучепёрых рыб, – бойко ответил зелёный Олег.

– А само слово? – вновь спросила Еремеева и перевела взгляд на Димку.

– Я не помню точно, – обстоятельно сматывая удочку, ответил он, – но Розовый Дракон, когда мы с ним пролетали как-то над одной рекой в Волшебной стране, сказал, что слово происходит от греческого «плоский». А Волшебник Лексикон потом сказал, что, может быть, и от слова «плотный».

– Кто сказал? – удивлённо воскликнул Олег. – Враки! Драконов не существует!

– Существуют! – ответил Димка.

– Существуют, – поддержала Еремеева, – и волшебники.

– Драконов не было никогда, динозавры вымерли, да и вообще, волшебники… – подыскивая слово, замялся Олег.

– Вымысел, вы-мы-сел, – подсказал глуховатый голос из-за его спины.

Олег ошарашенно оглянулся и увидел небольшого плотного человечка в круглых очках и островерхой шляпе, сидящего на драконе розового цвета.

Олег протёр глаза, а дракон выпустил из ноздрей струйку пара.

– Это кто? – наконец спросил он ошарашенно.

– Наши друзья, – просто ответила Еремеева.

– Позволь представиться, – ответил человечек, слезая со спины дракона, – меня зовут Лексикон, а Розовый Дракон – мой помощник и соратник.

Олег ошеломлённо молчал, а Лексикон, поправив очки, продолжал: – Не удивляйся появлению, я помогаю людям подбирать в разговоре слова, я – помощник речи.

– А ещё наш друг и – волшебник! – победоносно воскликнул Димка.

– И немного волшебник, – Лексикон слегка укоризненно посмотрел на Димку. – Ты пытался подобрать слово, мы с Драконом появились, чтобы я мог тебе его подсказать. «Вымысел», ты хотел сказать: «Волшебники – вымысел».

Олег слегка закашлялся, а Еремеева, приходя ему на помощь, сказала:

– А это Олег.

– Я юннат… – вставил Олег.

– Кто? – перебил Димка.

– Юный натуралист, – ответил Лексикон, – знаток и защитник природы!

– Уважаю! – прогудел вдруг Розовый Дракон и своей лапой потряс оторопевшему Олегу руку.

– Изучение природы и её защита – это очень важно и интересно, – сказал Лексикон, подняв палец. – Ну и, честно говоря, друзья, мы с Драконом не просто слово подсказать явились… И очень кстати, что здесь оказался юный натуралист! Кое-что происходит: названия животных – это же слова, а люди многих животных позабыли! А с ними и их названия, вот так-то…

– И, – рубанул воздух хвостом Розовый Дракон, – ни словам, ни животным от такого пользы нет!

– А потому, – вновь поднял палец Лексикон, – нужно отыскивать редких животных, а с ними их названия!

– Легко сказать, – развёл руками Олег, – они потому и редкие, что их мало осталось и отыскать их сложно…

– А почему мало? – поинтересовался Димка.

– Из-за нас, из-за людей, – ответил Олег. – Сломает кто-то цветок и подумает: один цветочек сломался, из-за одного-то и не будет ничего… А на самом деле будет! Потому что таких, кто природу калечит, знаешь сколько?! Ты вот одну рыбку выловил и считаешь – пустяк, а представь, что по одной рыбе в день из каждой речки на Земле выловить, сколько погибнет?

Димка при этих словах ощетинился, а Еремеева сказала:

– Он её отпустил.

– Друзья, – сказал твёрдо Лексикон, – разногласия сейчас мы оставим. Вы согласны помочь животным и нам с Драконом?

– Да! – ответили все трое хором.

Лексикон кивнул и подошёл к ближайшей берёзе и принялся стучаться в неё, словно в дверь. Ребята изумлённо молчали, а Лексикон, не переставая стучаться, словно извиняясь, сказал:

– Всегда так… Не достучаться…

Но тут позади друзей кто-то проворчал:

– Перестань колотить-то! Уж тут я.

За спинами друзей стоял маленький, всего-то с полметра, старичок с седой бородой, одетый в какую-то старинную рубаху, а на голове у него была такая огромная коричневая шляпа, что он был похож на гриб.

– Здравствуй, – приподнимая свою шляпу, сказал Лексикон, – мы за советом.

– Так в дверях будем советоваться? – спросил старичок. – Или в дом войдём?

– Войдём, – улыбнулся Лексикон.

Старичок тоже улыбнулся, поманил, поманил, и друзья, шагнув за ним, вдруг очутились не на берегу дачного озера, а на полянке густого леса.

Ветерок шумел в вершинах деревьев, прокуковала в чаще кукушка, пахло цветами и нагретыми солнцем травами. Старичок подвёл всех к невиданных размеров лопуху, под которым на пеньке стояли горшочки с мёдом, миски с орехами и горкой лежала душистая земляника.

– Это ваш дом? – удивлённо спросил Димка.

– Дмитрий, – представил Лексикон, – это Лена, а это Олег. Он юный натуралист.

– Всё дом, где лес шумит, – усмехнулся старичок.

– Вы – леший! – догадалась Еремеева.

– Ха! – воскликнул Розовый Дракон. – Леший!

– Боровик я, – обстоятельно ответил старичок, – лесу – хозяин, зверям – друг. А вы давайте-ка, мёду отведайте и расскажите, что случилось.

Пока все жевали мёд с орехами и пробовали землянику, Лексикон рассказал, в чём дело.

– Ну что ж, – ответил Старик-Боровик, – это вам на Восток надо.

– На какой Восток? – брякнул Димка.

– На Дальний, – сказал Старик-Боровик и свистнул так, что все даже зажмурились.

А когда открыли глаза, то увидели, как рядом приплясывает кто-то шустрый, поросший то ли мхом, то ли зелёным мехом, и весь в каких-то веточках.

– А вот это – Леший, – авторитетно сообщил Еремеевой Розовый Дракон.

– Верно говоришь, змей, Леший, – сказал Старик-Боровик. – Только молодой, но он вас и на Дальний Восток проводит тайными нашими лесными путями, и зверей покажет, а надо – и выведет из лесу.

– Кого искать первого? – закрутившись волчком, пропищал Леший и тут же вдруг зашелестел, как осина: – Кого! Кого?

– Олег, – обратился Волшебник Лексикон к юннату, – хочу с тобой как со специалистом и знатоком природы посоветоваться, с каких животных нам лучше начать?

– Я так думаю, с ирбиса! – польщённо ответил Олег. – Он же снежный барс!

– Барс, барс! – заухал Леший.

– Отлично! – воскликнул Лексикон.

– Подумаешь… – буркнул Димка.

– А вот и не «подумаешь», – сказал ему Дракон, – это слово, да и самого зверя почти забыли все. Решили, что это имя для котов, и в «барсика» переделали…

– Я хочу искать барсика, то есть барса, ну, ирбиса, в общем, – заявила Еремеева, выразительно посмотрев на Димку.

Димка засопел и осведомился:

– Ну и куда идти?

– А вот откуда Леший зааукает, туда и идите, – ответил Старик-Боровик.

А Леший вдруг метнулся куда-то за деревья, и оттуда послышалось протяжное и мелодичное «Ау-ауу».

Друзья двинулись на зов и оказались на поросшем какими-то хвойными деревьями каменистом склоне. Было зябко, даже холодно, дышать было тяжело. Дул пронизывающий ветер, Розовый Дракон порозовел сильнее, слегка раздулся, разогреваясь, и прикрыл всех от ветра. От него несло теплом, как от печки. Леший повертелся вокруг и устроился рядом, ни дать ни взять замшелый пенёк.

– Где же мы? – ойкнула Еремеева.

– Это не совсем Дальний Восток, конечно, – ответил Олег, – это Алтайские горы. Вообще, ирбис в двенадцати странах обитает, но у нас живёт здесь – на Алтае и в Саянских горах.

А ещё про него мало что известно… Чувствуете, как дышать тяжело?

– Чувствуем… – как самовар, пропыхтел Дракон.

– Это потому что ирбисы высоко в горах любят жить, в очень труднодоступных районах! Некоторые так высоко, что там даже деревья не растут. Но мы ещё не очень высоко, в зоне кустарников.

– Это как? – спросил Димка.

– Это там, где деревьям уже тяжело, но кустам ещё ничего – нормально, – сказала Еремеева. – Нам это вообще-то в школе рассказывали…

– Так он редкий оттого, что живёт неизвестно где! – заключил Димка.

– Нет, – сказал Олег, – оттого, что мех красивый… Да и вообще у многих народов добыть его шкуру считалось подвигом. Вот ирбисы и прячутся от людей… Их много погибло…

– И на них до сих пор охотятся? – спросила Еремеева.

Олег хотел было ответить, но Леший вдруг подскочил, завертелся, заухал басом, потом запричитал и бросился куда-то за кусты и камни.

– За ним! – не раздумывая, крикнул Розовый Дракон.

В два шага друзья оказались в рощице, стиснутой серыми утёсами. Леший скакал и приплясывал впереди.

– Это звериная тропа, – сказал Олег, указывая на едва заметную тропку, ныряющую под кусты, – по ней животные ходят.

– Туу-т, туу-т, тут! – то завывал, то выстукивал, как дятел, за кустами Леший.

Треща ветками и выпуская пар, первым на зов бросился Розовый Дракон, за ним ребята и Лексикон, придерживающий шляпу.

Прямо на тропинке лежал кто-то пушистый, серебристый и с серыми пятнами по всему меху.

Леший стоял перед ним на коленях и гладил зелёной ладонью его голову.

– Ирбис! – восхищённо выдохнул Олег. – Снежный барс, самый скрытный кот в нашей стране!

Ирбис слегка повернул голову, и Еремеева воскликнула:

– Ребята! Он плачет!

И действительно, из янтарных глаз зверя, оставляя мокрые следы, по серебряному меху стекали слёзы.

– У него какой-то шнурок на шее… – всмотревшись, сказал Димка. – Смотрите, как дышит тяжело. Это не шнурок! Это петля! Как же она называется…

– Это проволочная петля! Удавка, такой проволочный капкан. Эти петли почти не видно, и ирбисы в них попадают, когда идут по дороге, по которой привыкли ходить всю жизнь, – подсказал, переводя дух, подоспевший Лексикон.

– Их браконьеры ставят! – возмущённо выкрикнул Олег.

– Леший! – закричала Еремеева, бросаясь вперёд. – Да вытащи же ты ему голову! Скорее!

Ирбис, собрав последние силы, глухо зарычал, Еремеева отскочила, а Леший, подняв на неё свои зелёные, как листва, глаза, продолжал только гладить серебряный мех.

– Ну что же ты! – вновь крикнула Еремеева и заплакала.

– Он не может, – сказал Розовый Дракон и обхватил её тёплой лапой за плечи.

– Не может, – повторил Лексикон. – Он, как и мы с Драконом, – житель волшебного мира, а эту пакость сотворили люди и исправить могут только люди… Здесь наше волшебство бессильно. Человеческую злобу может осилить только человеческая доброта…

Димка с Олегом переглянулись и, не сговариваясь, кинулись к ирбису. Тот зарычал пуще прежнего, но они, не обращая внимания на его рык, не думая о том, что он хищник, и когти у него куда больше, чем у домашнего кота Барсика, принялись срывать петлю с его шеи! Леший всё так же держал зверю голову и бормотал что-то, а тот, словно понимая, что ему хотят добра, расслабил своё напрягшееся было тело и через несколько минут оказался на свободе. Но с места не сдвинулся. Димка с Олегом на всякий случай отскочили, а Леший, так же бормоча, продолжал гладить одной сучковатой рукой голову ирбиса, а кулаком другой утирать свой нос.

И вдруг Еремеева подошла к освобождённому ирбису и, ничуть не боясь его клыков, тоже принялась гладить его мех, и большущий зверь повернул к ней голову и… замурлыкал! Еремеева засмеялась, а Леший что-то ещё прошептал ирбису в круглое меховое ухо, встал, резко отпрыгнул за кусты и протяжно зааукал оттуда.

Шаг, два, и все вновь оказались у берёз, на берегу пруда дачного посёлка, а Леший исчез, только словно ветерок по деревьям пробежал.

– Славно, что мы слово нашли-вспомнили! – воскликнул Розовый Дракон.

– И зверю помогли! – добавил Волшебник Лексикон. – Самое важное, друзья, – немного помолчав ещё, сказал он, – не забывать о доброте и о том, что мы все – и звери, и животные, и даже растения, да и волшебники тоже – земляне! На одной планете живём.

Хлопнул в ладоши и исчез вместе с Драконом.

– А пойдем к нам чай пить! – сказал вдруг Олегу Димка.

– Мамы пирожков напекли, – добавила Еремеева.









Договор


Однажды в субботу Димка проснулся с твёрдым решением стать путешественником. Для чего это нужно, он пока не решил, но то, что путешественник из него выйдет прекрасный – знал твёрдо.

Воодушевлённый картинами своих будущих приключений на суше и море, бодро поднялся с кровати с намерением сообщить об этом своему новому приятелю Олегу, а потом без напоминания почистил зубы.

За завтраком поделился решением с мамой. Мама сказала, что это замечательно, но для путешественника обязательно хорошо учиться, быть внимательным, уметь складывать вещи и есть брокколи.

Запивая завтрак соком, Димка подумал, что Еремееву в путешествия он не возьмёт. Но из дальних стран будет привозить ей разные диковины.

Такие он видел в музее, куда ходил с дедушкой. Под таинственно поблёскивающими стёклами лежали разные интересные штуки – копья, стрелы, моржовый клык, на котором были вырезаны фигурки человечков.

Сейчас этот клык вспомнился очень ярко, а сам зверь морж казался огромным, страшным и почему-то полосатым хищником. Узнать о нём захотелось побольше!

«Хорошо всё-таки, – подумал Димка, – что мы с Еремеевой познакомились тогда на даче с Олегом. Он про моржей точно всё знает».

Тут раздался звонок в дверь, и мама сообщила, что пришла Лена Еремеева, помогать учить правила русского языка. Настроение у Димки сразу испортилось, но путешественником стать захотелось ещё больше, причём отправиться немедленно и куда-нибудь подальше, желательно на Северный полюс.

Еремеева пришла с тетрадкой, учебником и в домашних тапочках, потому что жила в том же подъезде. Димка с тоской посмотрел на эти тапочки и поплёлся за деловитой Еремеевой в комнату, зная – если дело доходит до изучения правил, сопротивляться бесполезно.

То, что правила русского языка изучать надо, Димка, конечно, знал, всё-таки он был близко знаком с Волшебником Лексиконом – другом слов и помощником речи, но сегодня хотелось думать не о побудительных или повествовательных предложениях, а о снаряжении, которое необходимо в путешествии: об охотничьем ноже, надёжной палатке…

– Я здесь для кого стараюсь? – в конце концов спросила Еремеева и выразительно посмотрела на замечтавшегося Димку.

– Подлежащее и сказуемое – это главные члены предложения… – машинально отозвался он и тут же, не в силах сдержаться, выпалил: – Вот бы моржей увидеть! По-настоящему, в лесу!

– Моржи в лесу не живут, – сказала Еремеева. – Хочешь, у Олега спроси. Только ты не можешь – у тебя папа телефон отобрал, чтобы ты хоть в выходные учился.

Димка набрал в грудь воздуха для ответа, но сказать ничего не успел – мир вокруг перевернулся вверх тормашками, закружился, завертелся, и Димка с Еремеевой оказались в осеннем лесу, на поляне.

В синем, по-сентябрьски ясном небе светило солнце, листва только начала желтеть, и трепетали тонкие паутинки, зацепившиеся за золотистые метёлочки ещё душистых трав.

Привычные к волшебству ребята смотрели на эту тихую красоту, а сзади раздался знакомый голос:

– Друзья, простите, что отрываю от учебы, никогда бы так не поступил, но, похоже, теперь в вашей помощи нуждаются не только слова… Да вы сами сейчас всё поймёте.

Димка оглянулся: среди трав и паутинок стоял, поблёскивая стёклами очков, Волшебник Лексикон.

Еремеева шагнула ему навстречу, а Димка спросил:

– А Дракон где?

Не успел Лексикон ответить, а Еремеева возмутиться тем, что Димка не поздоровался, как воздух рядом с ними задрожал, потом пошёл волнами, и в нём стали видимы розовое и зеленоватое пятна, которые постепенно становились чётче, пока не стали Розовым Драконом и слегка растрёпанным и ошеломлённым юным натуралистом Олегом. Олег, для которого волшебство пока было в диковинку, схватил ртом воздух, а Дракон громко произнёс: «Все в сборе» – и стукнул когтем в веточку какого-то куста, словно в дверь.

Одёрнув зелёную рубашку, Олег вопросительно посмотрел на Димку, тот в недоумении пожал плечами, Розовый Дракон уже изо всех сил стучал по вздрагивающей ветке, и вдруг, вовсе не там, где пыхтел Дракон, а правее будто открылась дверь в лето.

Сначала из неё выпал совсем особенный, серебристо-золотой свет, потом птичий пересвист и щебет, потом едва заметно и сладко запахло земляникой, и наконец раздался голос:

– Ты уж перестань по кустам колотить-то! Дверь-то вот она где…

Розовый Дракон быстро обернулся к Лексикону, тот поправил очки и развёл руками, а из раскрытой двери между тем вновь послышалось:

– Заходите, гости званые.

За порогом стоял Старик-Боровик. Он хотя и улыбался, но тревожная морщинка пересекла его лоб. Под огромным лопухом, на столе, накрытом белой скатертью, всё так же стояли плетёные корзинки с ягодами и плошка мёда. Мимо с гудением пролетел переливчатый жук.

– Вот что, – сразу начал Боровик, направляя всех к столу. – На севере, где моря студёны, есть у меня знакомый давний, Ид-Ервом кличут. Вы мёду-то поешьте, уж и солнечный он в этом году, много ешьте, уж и полезен, и хорош, и греет, когда холодно… Так вот, в море он живёт, хоромы у него ледяные, вокруг рыбы плавают…

– Аквамен?! – восторженно перебил Димка.

– Какой ещё «Акемень» – таких сроду не бывало, – удивился Боровик.

– Ид-Ерв, – пояснил Лексикон, беря землянику из лукошка, – это царь ледяного подводного мира, родом он из вод, что вокруг полуострова Ямал на самом севере. Живет в ледяном чуме на дне…

– Чум – это дом такой. Шатёр, – вставил Розовый Дракон, увидев недоумение на Димкином лице.

– Точно, – продолжил Боровик. – Суров он, бури поднимает, суров к тем, кто море не уважает, воду и берега пачкает.

– Нарушает экологию? – уточнил Олег.

– Вот-вот, – согласился Старик-Боровик. – Птица у них там ещё живёт, Минлей кличут, ох и велика, крылом машет – вихрь поднимается… Так ей Ид-Ерв приказал над морем бурю учинить, льды ломать и волны вздымать. А она прежде сюда, ко мне прилетела, за советом. В бурю сколько бед и мореходам, и рыбакам да нефтяникам будет! Зол Ид-Ерв на людей, а справедливо ли – неведомо, вот и прошу вас слетать на север, разузнать, что за беды там. Справитесь?

Мальчишки переглянулись, Лена Еремеева посмотрела на Лексикона, он едва заметно кивнул, и тогда она спросила Боровика:

– Не замёрзнем?

– Нет, девица, – ответил он, – мёд мой солнечный согреет, ещё его поешьте, и хоть под лёд ныряй.

Димка был заранее согласен отправиться куда угодно, но заботило его только одно – как долететь на этот самый север.

Старик-Боровик, будто угадав вопрос, вдруг свистнул, и тут же послышался нарастающий гул вперемешку со звоном – словно тысячи сосулек одновременно роняли дрожащую капель. Показалось, что на небо набежало неплотное облако, и поэтому солнечный свет сделался неярким и каким-то голубоватым. Все задрали головы – прямо над ними, простирая крылья, висела в воздухе полупрозрачная, словно сделанная изо льда, огромная чайка, концы её острых крыльев переливались, как северное сияние, и каждое перо огромных крыльев звенело, как холодное стекло.

– Минлей! – восторженно выдохнул Розовый Дракон. – Сияние севера!

– Верно, змей, – севера, и задерживаться ей тут незачем, – поднял палец Боровик.

Лексикон серьёзно посмотрел на ребят и спросил:

– Вы готовы, друзья?

Все трое молча кивнули.

Спина Минлей – птицы сияния севера – была ледяной, что Димка понял совершенно ясно, когда чуть не поскользнулся, взбираясь на неё. Но холодно не было, ледяные прозрачные перья на ощупь были совершенно обычными, разве что потвёрже, чем у обычной птицы.

– Волшебный мёд греет, – заметила Еремеева, поводив руками по птичьей спине.

А Олег, внимательно осмотревшись, задумчиво произнёс:

– Это какая-то чайка, но что за вид – не разберу… Может быть, даже ещё не описанный никем из натуралистов! И я…

Но договорить не успел – огромная ледяная птица глянула на своих седоков ярко-синим пронзительным глазом и взмыла в воздух!

Сквозь её полупрозрачное тело друзья видели мелькающие внизу города, поля и реки, потом пошли леса, сплошным зелёным пятном проплыла тайга с блюдцами озёр, сменилась осенней тундрой, а впереди тускло блеснуло Карское море.

Огромная птица Минлей расставила крылья и начала кругами спускаться к самым гребешкам волн, выбрала место, где можно приземлиться, и через минуту все стояли на песке. О чёрные скалы бились зелёные валы, серое небо низко нависло над горизонтом. Птица Минлей мотнула синим клювом, из полупрозрачной стала прозрачной совсем и исчезла…

– Очень хорошо! – с досадой воскликнул Олег, не привыкший ещё к волшебству, как Димка и Еремеева. – Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что…

Димка повертел головой и определил:

– Идём туда, я осматриваю море, Еремеева смотри на песке, много ли мусора, а ты, – повернулся он к Олегу, – смотри всяких животных там, растения, не больные ли, не поломанные…

– Раскомандовался, – буркнул Олег, а Еремеева, поправив встревоженную ветром косичку, просто пошла вперёд, внимательно осматривая песчаный пляж.

Олег огляделся: за широкой полосой пляжа холмился берег, в травах посвистывал резкий ветер, казалось, кроме качающихся на ветру стеблей и нескольких парящих в небе птиц, никакой жизни вокруг нет.

– Как думаешь, тут моржи водятся? – вдруг спросил у него Димка.

– Моржи? Должны быть, – сказал Олег, подумал и добавил: – Атлантические. Ну, они называются так, они немного меньше, чем тихоокеанские, всего около тонны…

– Около тонны?! – присвистнул Димка. – Хищные?

– Не то чтобы очень, моллюсков едят. А что?

– Да нет, ничего… – немного разочаровался Димка.

– Послушайте, – вдруг остановилась Еремеева, – мы прямо спросим у Ид-Ерва, чем он недоволен, иначе, пока мы будем искать причины, из-за которых он собирается устраивать бури, согревающее действие мёда закончится, и мы просто замёрзнем.

– Так его надо самого сначала найти… – развёл руками Олег.

– Поверь, – ответил ему Димка, – волшебника найти гораздо проще, чем многие думают.

«Бум-бум» – послышался протяжный повторяющийся рокот, путешественники завертели головами – рокот шёл из моря. Ледяные тусклые воды расступились, над ними медленно показался морж, его усы топорщились, с могучих бивней стекали струи, а от розовой кожи шёл пар. На спине, как на коне, сидел некто с заплетёнными в две косы чёрными волосами и мерно бил в поднятый над головой бубен, украшенный ракушками и перьями морских птиц.

– Ид-Ерв… – точно определил Димка.

– Атлантический морж, старый вожак, может напасть… – выдохнул Олег.

– Я Ид-Ерв – владыка над морем и под морем, в моих небесных стадах тысячи птиц, в моих подводных стадах тысячи рыб, я танцую с волнами, я заклинаю снежные бури! Я пастух моржей! – загрохотал в бубен Ид-Ерв. – Чувствую от вас волшебство, кто вы, дети людей?

Морж глухо заревел и, воткнув в заледенелый песок у самой воды клыки, подтянулся и выбрался вместе со своим грозным седоком на берег.

– Вот почему древние греки называли этих животных ходящими на зубах! – услышал Димка восторженный шёпот Олега.

– Уважаемый Ид-Ерв, – между тем начала Еремеева, выйдя немного вперёд. Димка подался за ней. – Вы правы, мы чуть-чуть знакомы с волшебством, наши друзья – Волшебник Лексикон – друг слов и защитник речи и Старик-Боровик, по просьбе которого мы здесь и оказались…

Ид-Ерв загрохотал в бубен, встряхнул косами, задвигался на спине пыхтящего моржа.

– Мы знаем, – спокойно продолжала Еремеева, – что вы хотите поднять невиданную бурю в ледяных морях…

– Сокрушить льды и смешать облака с волнами! – подхватил Ид-Ерв, а его морж несколько раз подскочил и ударил в песок передними ластами так, что задрожал пляж.

– Но почему? – отважно спросил Димка, загораживая собой от моржовых клыков Еремееву.

– Кажется, я знаю, почему… – проговорил сзади Олег.

– Скажи! – Ид-Ерв ткнул в его сторону бубном.

– Из-за плохой экологии началось изменение климата и таянье льдов, мировой океан всё больше загрязняется, морских животных сильно беспокоят корабли, а таких, как моржи, ещё и туристы, которые хотят поближе с ними сфотографироваться. И, к примеру, моржи перестают рождать малышей и постепенно исчезают…

– Верно! Моржи – сила и мощь севера – исчезают! – воскликнул Ид-Ерв, грохнул в бубен, соскочил на песок и, как отметил Димка, оказался вовсе уж не таким страшным, потому что ростом был чуть выше Еремеевой. – Вы – люди – тому вина, а ведь вы ещё и охотитесь на них! Вы хотите уничтожить красоту Арктики?! Вот почему я смешаю невиданной бурей небесный океан и ледяной…

– Но, – внезапно твёрдо прервал его Олег, – погибнет ещё больше животных, тот мусор, который море вынесло на берег и который мы, люди, могли бы собрать, вновь вернётся в океан, да и корабли погибнут, а в них топливо, знаете, что будет, если оно выльется в воду?!

– Знаю… – глухо ответил Ид-Ерв, но упрямо добавил: – Зато люди со своими кораблями не сунутся больше в мои моря. Побоятся.

– Не побоятся, – так же упрямо возразил ему Димка.

Молчавшая до сих пор Еремеева тронула Димку за руку и, подойдя к Ид-Ерву ближе, сказала:

– Я знаю, что делать.

– Скажи, – величественно взмахнул он своим бубном.

– Мы заключим договор.

– Договор?! – воскликнул Ид-Ерв, и в небе сгустились тучи, и огромные волны загрохотали о берег. – Договор? Я, владыка морей и небес севера, повелитель птицы сияния Арктики, тот, по чьему знаку летят птицы и грохочут волны, заключу договор с тремя детьми, в которых теплится искорка волшебства? О чём, девочка, ты можешь договориться со мной, с тем, кто вырастил эти скалы?!

– Ты заключишь договор не с нами, – ничуть не испугавшись, ответила Еремеева. – Ты заключишь его со всеми людьми.

– Какой еще договор, – зашипел ей на ухо Димка. – Еремеева, ты вообще?..

Но Еремеева отступила на шаг, немного помолчала и торжественно произнесла:

– Перед тобой, о великий Ид-Ерв, хранитель богатства севера, чистоты и живительных сил природы, перед тобой – защитником животных – мы, человеческие дети, те, в чьих руках будущее, клянёмся: ввести правила для туристов, что посещают твои владения, сделать так, чтоб корабли изменяли свой путь и обходили места, где живут моржи и другие редкие животные, мы обязуемся наблюдать и изучать всех животных твоих владений, следить в них за чистотой и помогать каждой птице и зверю. И обязуемся брать у природы лишь столько – сколько нужно, но не больше!

Ид-Ерв молчал с минуту, не сводя узких, как щёлочки, глаз с Еремеевой, затем с Димки и Олега, грохнул в бубен и воскликнул:

– Договор заключён! Ты сказала, дочь людей, вы подтвердили – сыны людей.

Вскочил на взревевшего моржа и уже погружаясь в ледяное море воскликнул:

– Минлей!

В небе сначала засветились крылья гигантской чайки, а потом появилось и всё её ледяное тело.

И через минуту ребята оказались у неё на спине, держа путь обратно.

– Еремеева, – бушевал Димка, – какой договор? Как мы его выполним? Мы что, капитаны – кораблям путь менять? Или туристические агентства?

– Помолчи, – ответила ему Лена Еремеева, – я всё придумала.

– Изучать животных я могу… – вставил Олег.

Димка хотел было возразить и, возможно, даже слегка стукнуть Олега, но волшебная птица Минлей уже высадила их на знакомую поляну и, сверкнув синим глазом, исчезла в воздухе. Димка бросился к столу, где под огромным лопухом сидели Волшебник Лексикон и Старик-Боровик, а рядом Розовый Дракон слегка нервно бил хвостом.

– Она договор заключила! Слышите? До-го-вор! – заорал Димка, бросаясь к столу. – С Ид-Ервом!

– Огонь-девица! – воскликнул Боровик, Дракон перестал дёргать хвостом и, как паровоз, выпустил из ноздрей пар, а Лексикон встал ребятам навстречу.

– Я всё придумала, – сказала Еремеева, – и Лексикон нам поможет. Ведь можно попросить некоторые слова понастойчивее попадаться людям на глаза, так?

– Полагаю, что да… – ответил повелитель слов и защитник речи Волшебник Лексикон.

– Тогда можно попросить слова, обозначающие сохранение природы, её богатств и первозданности, как можно чаще подсказывать своё значение тем очень серьёзным тётенькам и дяденькам, которые могут скомандовать кораблям не плавать там, где любят спать моржи, смогут создать заповедники и, самое главное, перестанут брать от природы больше, чем нужно?





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/elena-letuchaya/odna-planeta-na-vseh-66745843/chitat-onlayn/) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.