Книга - Юна – единственная

Юна – единственная
СветЛана Павлова


Когда месть становится смыслом жизни, тогда жизнь уже не важна…Некогда благородный актёр Дин избрал путь пирата. Он погряз в грабежах и разбое, породив жестокость, которая передалась по наследству…Сможет ли юная пиратка Юна отступить, даже если убийца её отца окажется ближе, чем хотелось бы?..Кто первым остановит бессмысленную бойню?..





Юна – единственная



СветЛана Павлова


Свобода – это ответственность. Вот почему все её так боятся.

Джордж Бернард Шоу[1 - Джордж Бернард Шоу (1856 – 1950 гг.) – ирландский писатель, драматург, романист.]



© СветЛана Павлова, 2022



ISBN 978-5-4496-3529-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero










1

В водах Атлантического океана. Сентябрь 1702 года.


Если приходится выбирать между неправдой и грубостью, выбери грубость; но если приходится выбирать между неправдой и жестокостью, выбери неправду.

Мария Эбнер Эшенбах[2 - Мария Эбнер Эшенбах, баронесса Мария фон Эбнер-Эшенбах, урождённая Дубская (1830 – 1916 гг.) – австрийская писательница, драматург.]


Пропахшее солёной водой и окроплённая штормами торговая шхуна[3 - Шхуна – тип парусного судна, имеющего не менее двух мачт и косые паруса на всех мачтах.] под величественным названием «Королева», рассекла волны, держа курс из Нового Света к берегам туманной Англии. Она бережно хранила в своих трюмах пряности, фрукты, породы ценной древесины, непонятные золотые и деревянные фигурки индейских богов и много чего ещё, что так или иначе, будет продано, подарено, обменено, и получено за это неплохие деньги, а рассказы торговцев о том, что эти товары из далёкой Америки подобьют цену.

На палубу поднялась пожилая мулатка, служанка, кутая в одеяльце полугодовалую девочку. Следом шёл мужчина средних лет в длинном тёмно-коричневом сюртуке. Вид его был несколько мрачным, уставшим и чем-то обеспокоенным. Он был отлично сложён и подтянут, что свидетельствовало о должном положении в обществе.

– Что вы тут делаете, мистер Грейм? – послышался недовольный голос капитана.

– Вы предлагаете нам всё путешествие сидеть в душной каюте? – изумился Грейм. – Моей маленькой Шарлотте нужен свежий воздух.

С кормы шёл пожилой полноватый джентльмен. Заметив напряжённую обстановку, он быстро поспешил к пассажирам, чтобы разрешить ситуацию, так как был уважаемым торговцем, и к тому же хозяином корабля.

– Капитан Эвердин, какое неуважение к нашим гостям, – проговорил он с улыбкой и перевёл взгляд на пассажира. – Не волнуйся Томас, капитан всего лишь хочет уберечь от надвигающейся непогоды, – он указал на небо, где собирались чёрные грозовые тучи.

– Да, именно так, – нервно кашлянув в сторону, ответил капитан и поспешил удалиться.

– Благодарю Сэм, – вздохнул Томас Грейм. – За две недели пути, лишь пара дней хорошей погоды.

– Мой друг, а как же Англия, где постоянно идут дожди? – прозвучал громкий вопрос и к ним присоединился мужчина, примерно того же возраста, что и мистер Грейм, в величественном мундире офицера английского флота.

– Да Велентайн, ты прав, – задумчиво улыбнулся Грейм и глянул на друга. – Эту страну я вспоминаю по письмам сына.

– Из него выйдет отличный моряк, – офицер Велентайн Мэйн улыбчиво посмотрел на девочку на руках у служанки. – А из вашей дочери первая красавица Лондона.

В парусах зашумел ветер, на палубу упали первые капли дождя.

– Шани, накорми её и уложи спать, – Грейм поцеловал дочь в лобик.

– Да, господин, – ответила служанка и ушла с палубы в каюту.

– И всё же ты решил вернуться, – подметил Сэм Уилкс.

– Моя Аделия покинула этот мир, – не замечая начавшийся дождь, вспоминал свою жизнь Грейм. – Для меня же, что Англия, что Америка… Дети – вот всё, что осталось.

Грейм не был знатен, но весьма уважаем в высших кругах. Когда-то его привлекала торговля, дальние страны, но вскоре почему-то всё изменилось. Он просто потерял интерес. Уилкс был его партнёром и соратником по бизнесу и торговле, но после женитьбы, он всё предприятие передал другу, отдав предпочтение своей семье и детям.

– Америка – богатейшая страна, – восхищённо улыбнулся Уилкс. – Наши товары в Англии раскупаются за пару дней, – он стёр с лица капли дождя. – Дождь. Друзья, идёмте обедать, стол давно накрыт.

Все трое направились к кают-компании, как вдруг раздалась громкая ругань капитана:

– Повешу на рее, псы помойные! Говорил смотреть в оба, а не спать! – вопил капитан. – По местам канальи! Готовить орудия! Открыть пушечные порты![4 - Пушечные порты – отверстия, бойницы в корабельном борту для пушечных стволов.]

Команда в спешном порядке рассыпалась по кораблю. На нижней палубе загрохотали цепи, снимаемые с пушек, устанавливались бочки с порохом и ящики с ядрами и картечью.

Испуганный Сэм Уилкс подбежал к противоположному борту.

Невооружённым глазом можно было разглядеть в двух-трёх кабельтовых[5 - Кабельтов – морская мера длины: 185,2 метра.] бригантину[6 - Бригантина – двухмачтовое парусное судно со смешанным парусным вооружением – прямыми парусами на передней мачте (фок-мачте) и с косыми на задней (грот-мачте). Первоначально бригантины оснащались вёслами.] с развивающимся чёрным флагом, которая быстро нагоняла «Королеву».

– Грязные канальи! – продолжал вопить капитан Эвердин. – Быстрей, сонные мухи! – он подбежал к штурвальному. – Следи за курсом, идиот! – он ткнул его в плечо подзорной трубой. – Чёрт подери! Я приучу вас к порядку на корабле! Помойные черви!

– «Стрела», – проговорил офицер. – Дин Фриман – настоятель свободных людей.[7 - Дин Фриман – прямой перевод с англ.: Dean – настоятель собора; Freeman – «Free» – свободный, «man» – человек.] Мало кому удалось избежать с ним встречи. Нам стоит молиться о спасении.

Томас Грейм и Сэм Уилкс переглянулись.

С неприятельского корабля отошли три шлюпки и под углом направились к «Королеве», желая обогнуть её и напасть с другой стороны.

– Штурвал по ветру на левый галс[8 - Галс – движение судна относительно ветра.]! – выкрикнул офицер Мейн, подбегая к капитану.

– Нет! – взревел тот. – Им этого и надо. Корабль пойдёт наперерез, а шлюпки с другого боку. Ветер им на руку.

– Тогда они нас разнесут с одного выстрела. Шлюпки – это приманка, – не уступал офицер.

– Знаю! – терялся капитан. – На левый галс! Заряжай пушки!

– Почему не поворачиваемся? – шептал Сэм Уилкс. – Они нас уничтожат с одного выстрела. Ну, давай детка, давай, ты столько раз меня выручала.

«Королева» медленно поворачивалась правым бортом к противнику.

– Огонь! – скомандовал офицер.

Грянул залп пяти пушек и лишь одно ядро попало в идущую третьей шлюпку с пиратами, первую и вторую изрядно качнуло отхлынувшей водой, но они удержались на плаву.

– Олухи слепые! – проорал капитан.

– Почему они не поворачивают? – удивился Уилкс, смотря на шлюпки.

– Это не люди, – Томас указал на странно покачивающиеся тела на воде.

Голова отделилась от тела. Это оказался всего лишь тыква, а телом служил всякий хлам, завёрнутый в одежду.

– Господи боже, – шептал прилипший к борту мистер Грейм. – Что это такое?

– Спуститесь в каюту, – посоветовал ему Уилкс.

– Нет, я ещё не разучился держать шпагу, – гордо ответил он. – Помнишь ту стычку десять лет назад?

– Ещё бы, – улыбнулся Уилкс. – Нам тогда повезло. Но этот, – он кивнул в сторону пиратского корабля, – настоящий варвар и убийца. Дружище, ты давно не был в море. Идём к крюйт-камере[9 - Крюйт-камера – место хранения огнестрельных припасов и оружия на корабле.], я дам тебе пистолеты.

Оба спешно направились в трюм.

Пиратское судно подошло достаточно близко к «Королеве». Все три пиратские шлюпки были связаны едва заметной верёвкой. В первой находились только два человека, управляя удивительным муляжом. А в воде были порядка десяти человек, они держались за борта шлюпок так, чтобы их не было видно.

– Огонь! – выкрикнул капитан.

На сей раз, все ядра перелетели пиратские шлюпки, и только два ядра едва царапнули борт пиратской бригантины.

Залп пиратского судна пробурил пару дыр в борте «Королевы», снёс половину бизань-мачты и сорвал такелаж[10 - Такелаж – совокупность всех снастей на судне.].

– Огонь!

На этот раз пиратская бригантина была зацеплена, но не серьёзно.

Обогнув корабль, пираты вынырнули из воды, хватая из шлюпок абордажные крючья, и швыряя их в деревянную обшивку «Королевы». По свисающим порванным снастям, головорезы вмиг очутились на борту. В ход пошли сабли, ножи, пистолеты, и топоры.

Капитан Эвердин был убит, ему вспороли живот. Офицеру Мэйну перерезали горло.

– Нет, прошу, не убивайте, – молил едва живой Томас Грейм. – Моя дочь, моя Шарлотта. Прошу, пощадите.

– Пленных не берём, особенно англичан, – оскалился гнилыми зубами пират и вонзил остриё шпаги в сердце мистера Грейма.

Видя это, Уилкс в ту же секунду застрелил пирата, а ему в спину была пущена стрела, он повернулся, уронив пистолет. Удобно устроившись на краю борта и обхватив левой рукой свисавший трос, сидел индеец с луком. Вторая стрела вонзилась Уилксу в грудь, и он замертво рухнул на палубу.

Корабли сошлись бортами и ещё порядка десяти пиратов перебрались на «Королеву», команда которой, лишившись начальников, разбежалась под натиском свирепых головорезов. Матросы искали спасения в тайниках судна, ломились в запертые двери, падая под смертельными выстрелами и ударами ножей.

– Капитан Фриман, «Королева» ваша! – прокричал один из пиратов, подняв вверх окровавленную саблю.

Все остальные пираты подняли вверх глаза.

С бригантины на шхуну был перекинут деревянный трап, посередине которого с надменным видом стоял высокий человек, лет сорока, со шрамом на левой щеке, в белой рубахе с вырезом на груди и широкими рукавами, стянутыми на запястьях, штанах чуть ниже колен из тёмно-зелёного бархата и в высоких чёрных сапогах. Талию обхватывал широкий кожаный пояс с висящими на нём шпагой и кинжалом. За пояс был заткнут пистолет, второй он держал в руке.

– Чистая работа, шхуну можно починить, – первый помощник капитана стёр кровь с сабли пуском паруса.

– Браво, бис! – Дин Фриман спрыгнул на палубу захваченного судна. – Отлично Бартоломью, справился без меня, – улыбнулся капитан. – Можешь осмотреть свою добычу.

– Благодарю капитан, – чуть склонил тот голову и направился вместе с остальными матросами осматривать судно.

Морские разбойники ринулись опустошать трюм и каюты, попутно добивая всех, кто где-либо спрятался.

Кают на шхуне было три: верхняя уютно обставленная кают-компания, где до сих пор на столе стояла еда, помещение капитана, и две маленькие.

Бартоломью дёрнул дверь одной из маленьких кают, она оказалась запертой, и оттуда слышался детский плач. Первый помощник непобедимого Фримана с силой пнул дверь ногой. Замок разлетелся на куски и дверь с шумом распахнулась.

Глазам пирата предстала невероятная картина: попавшее в каюту пушечное ядро превратило жилище в груду досок и вещей из перевёрнутого сундука. Само же ядро разорвало пополам пожилую мулатку. А небольшую кроватку, в углу, словно спас сам бог, в ней лежала маленькая девочка и неудержимо плакала. На лице злобного и грубого пирата, до мозга костей, Бартоломью, по прозвищу Акулий Зуб, вдруг воцарилась улыбка.

– Ну-ну, не плачь, – он поправил одеяльце, закутав малышку от холода.

Девочка перестала плакать, только чуть всхлипывала.

Из-под подушечки виднелось что-то круглой формы. Бартоломью вытащил золотой медальон с изображением девы Марии и маленького Иисуса, на обратной стороне было что-то написано, но так как он с трудом умел читать, то не предал этому значения.

Смотря на лик святых, пират, не имевший семьи и дома, впервые задумался о своей грешной душе, а уж потом о том, как отнесётся к такой находке капитан Фриман, ставший ему и другом, и братом, хотя Акулий Зуб был значительно его старше.

– Вот это да-а-а, – послышалось растяжное за спиной.

Бартоломью лихорадочно сжал медальон в ладони и обернулся.

– Позови капитана, – сказал он одному из толпившихся у каюты матросов.

Вскоре кроватку с малышкой перенесли в неповреждённую каюту.

Вся команда заглядывала в дверь, чтобы поглазеть на столь необычную находку.

– Акулий Зуб превратился в мамочку! – хохотали все тридцать четыре человека команды, видя Бартоломью с малышкой на руках.

Как ни странно, только в его присутствии девочка не плакала, а когда он взял её на руки, даже улыбнулась.

– Она твоя, как и корабль, – ухмыльнулся капитан Фриман.

– Что я буду с ней делать? – панически выдал Акулий Зуб и аккуратно положил девочку в кроватку. – Что вы капитан, я не в состоянии заниматься этими… ну… – он запнулся на слове, жестикулируя и указывая на малышку.

– Мирскими заботами, Зуб, вот как это называется, – дополнил боцман.

– Да, Эндрю прав, я не знаю этого, – отчеканил, казалось бы не умеющий краснеть, но всё же изрядно покрасневший пират.

– Капитан, а Каролин? – спросил Эндрю.

– Да, отдай ребёнка ей, – чуть осмелел Бартоломью.

– Хорошо, – согласился капитан. – Позовите её сюда.

Фриман обернулся на скалящиеся улыбками лица моряков.

– А корабль кто чинить будет?! – рявкнул он. – А ну за работу! Ребёнка никогда не видели?

Команду тут же, как ветром сдуло. Послышались приказы боцмана и все дружно принялись за работу.

Фриман взял нежную маленькую ручку девочки, тянущуюся в его сторону. Девочка обеими ручонками ухватилась за его пальцы, рассматривая их с явным интересом. Грубость бывшая доселе, сменилась неким сожалением.

Видя это Бартоломью произнёс:

– Единственный живой груз.

Капитан вздрогнул. Что творилось в его душе, не мог понять даже он сам. Бартоломью давно не видел его таким.

– Она прелестна, – вздохнул Фриман.

В каюту вошла миловидная брюнетка двадцати четырёх лет.

– И что тут? – спросила она.

– Вот, – Фриман отошёл от кроватки.

– О боже, Дин – ты чудовище, – выпалила она.

– Знаю, – ответил он, приняв надменный вид. – Ты единственная женщина на борту и знаешь, как ухаживать за детьми.

– Я? – удивилась она.

– Да. Иначе я вас обеих выброшу за борт.

– Ты – чудовище, – она злобно глянула на него и подошла с улыбкой к девочке. – Какая же она хорошенькая, – она вновь глянула на капитана. – Хорошо, но что дальше ты намерен с ней делать?

– Понятия не имею.

– А как её зовут? – спросила Каролин.

– Не знаю, – пожал плечами Дин Фриман.

– Прежде чем убивать родителей, узнал бы имя, – с отвращением бросила Каролин. – Убийца.

– Кто ты такая, чтобы читать мне проповеди?! – взбесился Фриман и грубо схватил её за руку.

Девочка вновь заплакала. Бартоломью подошёл к кроватке и начал её качать.

Дин опустил руку Каролин, которая бесстрашно смотрела ему в глаза.

– Юна[11 - Юна (Una) – только одна, единственная, лат.], – проговорил Акулий Зуб. – Единственная.

– Отлично, – одобрил Фриман. – Вот тебе и имя.

Капитан направился к двери.

– Я и Юна будем на борту «Стрелы», – утвердительно проговорила Каролин. – В моей каюте достаточно места.

Капитан задержал шаг и не поворачиваясь ответил:

– Я не против, – Фриман тут же покинул каюту.

Каролин тяжело вздохнула и подошла к кроватке. Девочка мирно спала.

– Иметь детей от этого человека – грех, – тихо сказала она. – Не понимаю, что же происходит? – она глянула на Бартоломью. – Неужели и ты доволен такой жизнью? Ходить по лезвию ножа и каждый раз думать, что следующая вылазка окажется в лучшем случае галерной лавкой, а в худшем – виселицей. Кому он мстит?.. Зачем?..

Каролин ответов на свои вопросы не получила. Акулий Зуб только помялся, пожал плечами, но секретов своего друга выдавать не стал.

– При первом же случае я вернусь домой, во Францию, – утвердительно доложила она. – Лучше быть танцовщицей и певичкой на постоялом дворе, чем видеть, как убивают невинных людей за бочку рома.

– Я принесу сундук с одеждой, – сказал Бартоломью. – Наверняка там есть что-то для малышки.

– Да, – вздохнула девушка, кивнув головой. – И помоги мне перенести всё это в мою каюту, – она улыбнулась, смотря на тихо посапывающую Юну. – Я два года воспитывала дочь одной из наших танцовщиц, умершей от родов. Я называла Джульетту своей дочерью, но не смогла спасти её от чумы.

Бартоломью дошёл до двери, но остановившись, засунул руку в карман и вынул медальон, он вновь подошёл к девушке.

– Ты знаешь, что здесь написано? – спросил он, показывая ей.

Девушка внимательно разглядывала надпись.

– Шар-ло-тта Г-ре-йм, – по слогам прочитала Каролин. – Шарлотта Грейм, – она перевернула медальон, всматриваясь в лик святых. – Ювелирная работа. Чьё это?

– Не знаю, – соврал пират, забирая у неё свою находку. – Досталась с прошлого дележа. Всегда было интересно, что это за надпись. Надо позаниматься в чтении. Поможешь?

– Я что и для тебя нянька? – усмехнулась Каролин.

– Ну ладно, у капитана есть книги, попрошу, – стыдливо ответил Бартоломью.

– Хорошо, помогу, – улыбнулась она. – А вещица шикарная, наверняка принадлежала какой-нибудь аристократке, – хмыкнула Каролин, кивнув на медальон.

– Может быть, – пожал плечами Бартоломью, засовывая находку в карман. – А ты не вини капитана, он тоже много потерял в своей жизни.

– Ну да, – гневно бросила она. – Например: совесть, стыд и сострадание.

Бартоломью Акулий Зуб только лишь вздохнул и взяв сундук вышел из каюты.




2

Девятью годами ранее. Англия, Лондон. Июнь 1693 год.



Весь мир – театр, в нём женщины, мужчины, все – актёры.

Уильям Шекспир[12 - Уильям Шекспир (1564 – 1616 гг.) – английский поэт и драматург.]


На дверях старого театра на Друри-Лейн[13 - Друри-Лейн (Theatre Royal, Drury Lane) – Королевский театр на лондонской улице Друри-Лейн, старейший из непрерывно действующих театров Великобритании. В XVII-начале XIX вв. считался главным драматическим театром британской столицы. На этой сцене было сыграно множество пьес Шекспира.] пестрела едва не срываемая ветром афиша: «Сегодня состоится спектакль по пьесе Уильяма Шекспира «Укрощение строптивой». Двери то и дело открывались и закрывались, у театра стояло множество экипажей. Уважаемые господа спешили занять свои места.

Два яруса боковых галерей, разделённых на ложи, для особо почётных зрителей уже были заняты дамами в дорогих платьях с кринолином, изящных шляпках, и с веерами в руках, их сопровождали не менее напыщенные и важные кавалеры.

Зрительный зал постепенно заполнялся людьми. По углам горели канделябры, а большая люстра освещала всё пространство зала.

Такую картину наблюдала пара, стоя на сцене, до поднятия занавеса, через маленькую дверь в глубине, в щёлку рассматривая партер.

– Опять он, – со злостью пробормотал Дин, впиваясь взглядом в третий ряд партера.

На стуле сидел человек лет двадцати трёх, элегантно одетый в жемчужно-серый костюм, отделанный серебряным шнуром. Его аристократическое лицо имело высокомерно-заносчивый вид. Он деловито беседовал с другом, нервно бросая взгляд на закрытый занавес.

– Мистер Дин Фритт, вы обещали, что больше не станете ревновать, – прошептала миленькая блондинка двадцати лет, закрывая ладонями глаза своего возлюбленного, тем самым уводя от непристойного занятия подглядывать. – Ты нарушаешь нашу клятву: быть всегда вместе и…

– И верить друг другу, и чтобы не случилось, наша любовь будет жить столько, сколько отпустил нам господь бог, – докончил Дин фразу и обняв девушку, поцеловал в губы. – Я люблю тебя Дейзи, моя маленькая маргаритка. А тот тип мне действует на нервы.

– Это повод лишний раз убедиться в том, что я гениальная актриса, а завтра стану твоей законной женой, – ответила Дейзи. – После спектакля я верну герцогу его подарки.

Дин обхватил ладонями личико Дейзи, эти глаза никогда не врут, а губы говорят только правду. Сколько раз ему хотелось уйти из труппы, но жизнь без средств, всегда сдерживала, к тому же, он был предан искусству игры на сцене. Но чтобы защитить любимую – он был готов на всё.

– Мне Уильям Конгрив[14 - Уильям Конгрив (1670 – 1729 гг.) – английский драматург эпохи классицизма, стоявший у истоков британской комедии нравов и прозванный «английским Мольером».] пообещал роль в его «Двойной игре», – проговорил он.

– Вот это да. Я читала пьесу, это что-то потрясающее, – улыбнулась она. – Он будет свидетелем на нашей свадьбе.

– Согласился? – Дин чуть не подпрыгнул от удивления. – Перед тобой никто не устоит.

Один за другим прозвучали три громких удара гонга, возвещающих о начале действа пьесы.

Темно-красный бархатный занавес медленно поднялся, заиграли музыканты.

– Вот она, – шепнул герцог Уитфорд своему другу.

– Чарльз, ты сошёл с ума, – ответил тот. – Она же актриса.

– Я её украду, – улыбнулся молодой человек. – Уже всё подготовлено.



* * *

После спектакля Дейзи получила огромный букет роз с запиской от герцога Чарльза Уитфорда с просьбой выйти в сад возле театра.

– Чёрт, сукин сын, франт напыщенный, – Дин разорвал записку на мелкие кусочки. – Ты никуда не пойдёшь.

– Я должна расставить все точки, – ответила она и нежно взяла его за ладонь, сжимая в своих руках. – Ты же обещал.

Дин поцеловал её руки и обняв, прижал к себе. Его сердце стучало, предвещая что-то нехорошее.

– Будь осторожна, – он поцеловал её в губы и разжал объятия.

Дейзи положила в небольшую шкатулочку изящное кольцо с алмазом, жемчужные подвески, медальон из светящегося золотом прозрачного янтаря, и изумрудное ожерелье.

Раздался лёгкий стук и в маленький проём открываемой двери, просунулась голова молодого круглолицего человека двадцати трёх лет, среднего роста, с детскими сияющими глазами.

– Заходи, заходи Уильям, – весело проговорил Дин.

Уильям Конгрив вошёл в комнату.

– Леди, вы были неподражаемы, – он поцеловал руку Дейзи. – А ты, негодяй, как ты мог умолчать о вашей свадьбе? – он хлопнул Дина по плечу и по-дружески обнял. – Поздравляю. Надо же скрыть от меня такое, – он отошёл от них на шаг, смотря на обоих. – Вы мне нравитесь. Точно, – он сел на диван и скрестил руки на груди. – Да простит меня многоуважаемый Шекспир, чьи слова вы сегодня выражали просто великолепно, но моя пьеса… – он вскочил с дивана и достал пачку исписанных листов из-за пазухи. – Я сейчас всё объясню.

– Только без меня, – Дейзи взяла шкатулку. – Дин мне потом всё расскажет, – она накинула на себя лёгкую шаль.

– Когда? Ночью? – Конгрив скорчил язвительную гримасу. – Как будто вам ночью заняться нечем, как пересказывать мои идеи.

– Развлекайтесь мальчики, я скоро приду, – Дейзи выпорхнула за дверь.

– Что-то случилось? – спросил Уильям Конгрив, оглядев напряжённого и взволнованного Дина.

– Нет, всё отлично, – Дин Фритт улыбнулся, стараясь прогнать дурные мысли. – Ну, что у тебя?

– Я хочу устроить смену декораций на глазах у зрителей.

– Зачем? Из этого получится полная чехарда.

– Нет. Будет даже забавно, – Уильям подошёл к столу, начиная переставлять стоящую там посуду. – Я сейчас объясню. Вот это дверь, здесь стол, а в третьем акте, мы сделаем так…

Дин, явно удивлённый, жадно следил за другом, ловя каждое слово.



* * *

Маленькая уютная скамеечка, увитая изгородью из плетущихся цветов, источавших сладкий аромат, находилась в глубине сада. Мерцающий свет из окон еле-еле доходил до этого укромного уголка, защищая его от глаз в полутёмной загадочности ночи.

– Ты пришла, – герцог вскочил со скамейки и вмиг оказался возле чуть напуганной Дейзи, из рук которой выпала шкатулочка. – Что это? – он поднял, заглядывая вовнутрь.

– Я должна это вернуть, – ответила она.

– Зачем? – Чарльз посмотрел ей в глаза.

– Это непристойно получать столь дорогие подарки, от человека которого не знаешь.

– Неужели? – усмехнулся он. – Такую глупость я слышу впервые.

– Это не глупость, милорд. Я вовсе не хотела вас обидеть.

– Мы же договорились – никаких титулов. Ты меня обижаешь. Назад я это не приму, – он вручил ей шкатулку, обняв её за талию.

– Нет, – Дейзи отскочила от него, вновь уронив шкатулку.

Герцог поднял шкатулку и положил на скамейку.

Дейзи решила, что всё сказано, она резко обернулась и пошла прочь.

Герцог поймал её за руку и вновь прижал к себе.

– Отпусти меня, – пыталась она вырваться, понимая наконец правдивость слов Дина, что не стоило соглашаться на это рандеву. – Отпусти меня.

– Ты не представляешь сколько раз я желал обнять тебя, как мечтал об этом.

– А что скажут ваши друзья? – гордо выговорила она. – Герцог и безродная актриса, вот они посмеются вдоволь.

– А мне плевать. Ты сегодня же уедешь со мной в Америку.

– В Америку? – Дейзи панически засмеялась. – С какой стати? Это наша последняя встреча. Я выхожу замуж.

– Замуж? – руки герцога в мгновении разжались, он удивлённо смотрел в её бесстрашные голубые глаза.

Дейзи медленно отошла от него на пару шагов.

– Мистер Уитфорд найдите девушку своего круга и будьте счастливы, – проговорила она, с жалостью смотря на него. – Увезите её в Америку, а я не достойна вас.

– Кто он?

– Какая разница. Я люблю его.

– Нет, – Чарльз схватил её и не смотря на сопротивления, жадно прикоснулся губами к её губам.

Дейзи ущипнула его за шею и ударила кулаком в бок. Он отстранился от неё и ударил по лицу. Девушка отшатнулась в сторону, едва не упав, шаль соскочила с её плеч на траву.

– Я всегда получаю всё, что захочу, – сквозь зубы процедил он.

Дейзи со всех ног побежала к театру, но он поймал её, и сжав руки, потащил к калитке, выходившей из сада.

– Дин! – закричала она. – Помогите! На помощь!

Громкая музыка в игорном зале театра заглушала её крики. Она изловчилась и ударила его ногой в пах, он скривился от боли и отпустил её, а она побежала, не разбирая дороги, натыкаясь на кусты.

– Что, не можете справиться с дамой? – проговорил один из пятерых подошедших мужчин, явно напоминающих разбойников.

– Поймайте её. За что я вам заплатил? – злобно проговорил Чарльз Уитфорд.

– За дело ребята, – выговорил тот же, наверняка главарь.

Четверо помчались за девушкой.

– Свяжите её, – отдышавшись, сказал герцог. – Если кто попытается помешать, убейте. Мне свидетели не нужны.

Герцог забрал шкатулку со скамейки и поплёлся к карете, стоявшей у калитки.

– Не волнуйтесь, – язвительно улыбнулся главарь. – Акулий Зуб дело своё знает. Особенно за хорошую плату.

– Дин! На помощь! Помогите! – кричала Дейзи.

– Куда-то торопишься крошка? – перед ней очутился бандит, преградив ей дорогу.

Дейзи пыталась увильнуть, но двое схватили её, а третий накинул на голову мешок.

– Нет! Дин! На помощь!..



* * *

– Дейзи? – Дин подбежал к окну, пытаясь рассмотреть что-нибудь в темноте сада.

– Ты чего такой нервный? Совсем меня не слушаешь, – обиженно проговорил Уильям.

– С ней что-то случилось. Прости, я сейчас, – Дин выбежал из комнаты.

– Ох уж эта любовь, – вздохнул Конгрив. – Какое там искусство, когда тут у-у-у-х.

Дин подбежал к беседке. Никого не было. Он поднял шаль.

– Дейзи! – выкрикнул он.

Со стороны слышался шорох и тихий призыв о помощи. Бросив шаль, он помчался на звуки.

Бандиты завязали Дейзи рот и руки, засовывая в карету.

– Дейзи! – выкрикнул он, схватил с земли, оказавшуюся у ног сломанную прошлогоднюю ветку, и со всего размаху отмёл ею сразу двоих.

Девушка вырывалась, пытаясь выйти из кареты. Герцог стянул ей верёвкой ноги, запихнул в карету, сел сам, и захлопнул дверку.

– Трогай! – крикнул он кучеру и карета сорвалась с места.

– Ты, сволочь! Стой! – выкрикнул Дин, бросил ветку и помчался за каретой, но его усилия были напрасны, экипаж скрылся в туманной темноте улицы.

Актёр обессилено остановился, тяжело дыша, пытаясь сообразить, что теперь делать. Позади послышались шаги. Он обернулся. Пятеро наёмных грабителей с язвительными ухмылками смотрели на него.

– Стоять, – выговорил один из тех, у кого на лице остались следы от удара веткой, обходя Дина сзади и преграждая путь к отступлению.

Бандиты окружили Дина со всех сторон.

– Куда он её увёз? – грозно спросил Дин.

– А почём мы знаем, – ответил один из бандитов.

Дин решил прорвать окружение и отшвырнул одного, но главарь оглушил его по голове эфесом сабли, и актёр шлёпнулся навзничь, на пыльную каменную дорогу.

– Бартоломью, это же актёришка вон из того театра, – один из бандитов перевернул Дина. – Да, точно.

– Живой? – спросил Акулий Зуб.

– Ага. Что будем с ним делать?..



* * *

Дин пришёл в себя, он лежал на сеновале со связанными руками и ногами. То, что он был жив, его уже радовало, и есть сто причин для того, чтобы сбежать, найти герцога, и благородно отправить его к праотцам. Мысль о том, что он мог обидеть Дейзи, в мгновение прыжка поставила Дина на ноги, которые не представлялось возможным как-либо освободить.

За дверью слышался мужской и женский смех и шлёпанье костей о деревянный стол.

– Гарри, ты проиграл! – вырвался радостный мужской вопль.

Дин кое-как добрался до двери, упёрся на неё, и так как она была не заперта, с шумом ввалился в тут же затихшее помещение, едва напоминающее дом.

– Ух, милашка, – взвизгнула женщина.

К нему подошёл Бартоломью и разрезал ножом верёвки на ногах. Дин явно удивился и поднялся с пола. Он нашёл здесь всю пятёрку, с которой не так давно сражался, и ещё порядка десяти мужчин, молодых и пожилых.

– Зуб, какого чёрта ты притащил его сюда? – встал из-за стола мужчина с изрядно растрёпанными волосами, стянутыми на затылке, явно не подходящей к его гардеробу, атласной лентой.

– Действительно, – подытожил Дин. – Лучше бы сразу убили.

– Знаем мы эту песню, – усмехнулся Бартоломью. – А та девица, твоя что ли?

– Она моя невеста, – ответил Дин. – Наша свадьба завтра.

– Чёрт, единственная хорошо оплаченная работа привела к угрызениям совести, – буркнул Зуб.

– У тебя есть совесть? – засмеялся однорукий бородатый старик. – Клянусь своей рукой, которую оттяпали корсары, не бывать тебе пиратом.

– Дурак старый, для начала корабль нужен, – проговорил загорелый рыбак, от которого за версту воняло рыбой. – Я бы одолжил свою посудину, но на ней только у берега, да по спокойному озеру плавать.

– Молчи уж Эндрю, – отозвалась женщина. – Семья голодает, а он в пираты собрался.

– Цыц, женщина! – рявкнул он на жену. – Знай своё место.

– У-у-у, безбожник, – ответила она.

Все постояльцы притона разразились громким смехом.

Женщина вздохнула и стала подниматься по лестнице, и вскоре скрылась где-то на втором этаже.

– Я достану вам корабль, если поможете мне спасти мою невесту, – громко проговорил Дин.

Все, как по команде, тут же затихли, устремив на него удивлённые взгляды.

Дин, по правде говоря, понятия не имел, где достанет корабль, главное было заставить их поверить в его выдумку, а там уж, как бог даст.

– Впервые слышу, чтобы корабли раздавали на угоду чёрной пиратской душе, – засмеялся старик.

– И откуда у бедного актёришки корабль? – спросил Эндрю.

– От шурина моей двоюродной тётушки, по наследству перешёл, – величаво ответил Дин.

– Шутить вздумал, лицедей! – рявкнул Акулий Зуб.

– Нет, – ответил Дин. – Момент не подходящий. Или убейте, или отпустите. У меня нет желания смотреть на ваши рожи.

Бартоломью обошёл вокруг него, крутя в руке нож, потом от одной стены комнаты к другой, и наконец, остановился напротив Дина.

– Врёт, – ответил с атласной лентой в волосах. – Им это по природе дано.

– Курт прав, – подтвердил Эндрю. – Что ты его не убил, как договорено. Мы получили деньги за ту дамочку и вполне неплохие.

– Да, убить его, а труп в Темзу! – выкрикнул бритоголовый.

– Хватит! – остановил всех Бартоломью. – Неужто мы звери? Мы убиваем и грабим тех, кто убивает и грабит нас, заставляя жить в сточных канавах и умирать от голода. А что будет с нашими детьми? Например, с твоими, Эндрю?..

Воцарилась тишина, слышно было, как где-то в углу пробежала мышь, а за стенами неумолимо стрекотал сверчок.

– Мы не знали кто она, – Бартоломью обратился к Дину. – Тот человек сказал, что она его полоумная сестра, сбежавшая из дома, а чтоб о её недуге никто не узнал – убить всех свидетелей.

– Это герцог Чарльз Уитфорд – сволочь и подлец, – проговорил Дин. – Давно домогался моей девушки. Я не думал, что он сможет пойти на такое.

– О малыш, – проворчал старик. – Эти герцоги такие же убийцы, как и пираты.

– Что ты болтаешь Ванс? Ему и так не сладко, – Бартоломью глянул на старика, а потом, разрезал верёвки на руках Дина. – Как тебя зовут?

– Дин Фритт.

– Отлично. Я – Бартоломью Акулий Зуб. Это наш старый пират Ванс. Это Эндрю, его дом стал нам прибежищем. Это Курт, его семья умерла от чахотки прошлым летом. Это Гарри – художник, только я ни одной его картины не видел.

– Краски дороговаты, – отозвался тот.

– Это наши мальцы-близнецы Ромул и Рем, девятнадцать лет назад их бросила мать ещё младенцами, а три года назад они сбежали с каменоломни и оказались тут. Это гончар Том, оружейник Джером, Ярдли и Уэбб до конца жизни сидели бы у церковных дверей, а это музыкант и стихоплёт Гиб.

Музыкант схватил гитару и наигрывая несколько нот запел:

– Зачем пришёл ты в ад чудак?
У нас на пир лишь яд.
Смотри, чтоб не попал впросак —
Здесь хлев, не Райский сад.
Спасли беднягу, но зачем
Пришёл он к нам на пир?
А может он нам припас
В кармане флаг и мир?

– В самую точку Гиб, – выпрыгнул из тёмного угла маленький человечек. – Останешься у нас подольше, станешь героем поэмы. Я – Спайк, – сказал карлик. – Ученик доктора, сожжённого на костре за колдовство, потому что зубы вырывал без боли. Вот такая у нас справедливость.

Дин внимательно разглядывал всех представленных ему людей болота. И прав оказался какой-то философ, сказав: не стоит говорить, что тебе плохо, ведь есть люди, которым ещё хуже.

– Ну что, поможем бедолаге спасти любовь всей его жизни? – громко спросил Акулий Зуб, осмотрев всю свою команду.

– А чем он заплатит? – спросил бритоголовый гончар Том. – Зуб, ты на Робина Гуда вряд ли похож.

– А этот герцог – богач, – сказал Спайк. – Влезете в дом аккуратно, сможете поживиться.

– А мы знаем, где дом, – сказал Рем. – И с какой стороны влезть.

– Правда, нас прошлый раз чуть не поймали, – отозвался Ромул. – Но дом богатый и всего два охранника.

– Робин Гуд, говоришь? – Зуб глянул на Тома. – Что теперь скажешь?

– Когда бы мы ещё кому-то помогли, – засмеялся Эндрю, и подойдя к Дину, хлопнул его по плечу. – Парень, ты разжалобил самую злобную банду на свете.



* * *

Вооружившись кинжалами, ножами, саблями, шпагами и пистолетами, группа благородных разбойников тихо пробиралась по узеньким улочкам к элитному кварталу.

– Странно, – удивлённо проговорил Том. – Охраны у ворот нет.

– Эй, – свистнул Рем. – По дереву и через забор, – он указал на брата, уже сидящего на заборе.

– Браво, вперёд ребята, – Зуб схватился за ветку дерева.

Подоспевшего сторожа, не успевшего выстрелить, тут же оглушили и уволокли в кусты.

Разбив стекло летней веранды, ватага ворвалась в дом.

– Воры! – раздался женский крик.

Две молоденькие служанки, визжа, забрались под стол.

– Матерь божья! – прокричала пожилая кухарка, которую схватил Дин, прижав к стенке.

– Где девушка и ваш хозяин?

– Знала, что всё это неспроста, – простонала женщина.

– Где они? – повторил Дин, приставив к её горлу кинжал.

– О-о-й-й-й… – женщина упала в обморок.

На широкой лестнице появился мужчина с подсвечником с двумя свечами.

– Прошу вас уйти, господа! – громко проговорил он. – Хозяин уехал, распустив слуг, забрал деньги и всё ценное. Неужели вы станете убивать беззащитных женщин?

– Куда? Когда? – спросил Дин.

Домоправителя под дулами пистолетов быстро свели с лестницы, поставив на колени перед Дином.

– Карета уехала минут десять назад, – прошамкал он.

– Лошади есть? – спросил Бартоломью.

– Конюшня там, – дрожащей рукой указал хранитель дома.

Пятеро, по взмаху руки Зуба, помчались к конюшне.

– Куда он поехал? – рявкнул Дин.

– На пристань, его корабль уходит утром.

– Название корабля? – продолжал допрос Дин Фритт.

– «Ласточка», – еле шевеля губами от страха, выговорил управляющий.

– Идём, мы успеем догнать карету! – крикнул Дин, выбегая из дома.

Любители грабежей, всё же успели прихватить некоторые стоящие без присмотра вещи из богатого дома, и тут же покинули его, забрав из конюшни оставшихся шестерых лошадей. На трёх пришлось сесть по двое. И вздымая пыль, процессия устремилась в погоню.



* * *

– Прошу отпусти меня, – со слезами на глазах и всё ещё со связанными руками и ногами молила Дейзи, сидя в карете.

– Заткнись, – огрызнулся герцог.

Девушка опустила голову и заплакала.

– Кому сказал, замолкни!

Вдруг раздался громкий свист и пара выстрелов. Герцог высунул голову в окно.

– Нас нагоняют какие-то люди! – прокричал один из пятерых охранников, скакавших за каретой.

– Д-е-й-з-и! – растяжно донёсся из темноты знакомый голос.

– Д-и-н! – ответила девушка.

– Молчать, – герцог ударил её по лицу. – Как такое возможно? Его труп должен быть в Темзе.

Охрана герцога Уитфорда принялась отстреливаться.

– Гони! – заорал герцог. – Быстрей!

Послышались упорные щелчки кнута и ржание подгоняемых кучером лошадей. Карета неслась по скользкой, ещё не просохшей после вчерашнего дождя, узкой тропе, увеличивая скорость.

Набережная была совсем рядом, виднелось море и корабли у пристани.

Герцог глянул на перепуганную девушку и у него мелькнула мысль, что не стояло затевать подобную аферу, и тем более доверять подзаборной швали что-то стоящее.

Дин пришпорил коня, вырываясь вперёд.

Карета летела по спуску горной насыпи, справа которой был обрыв и плескалась вода.

Дин почти нагнал карету, застрелив одного охранника. Остальные, почувствовав неладное, поскакали вперёд кареты.

– Стой! – выкрикнул Дин. – Тебе не уйти!

– Гони! – орал напуганный не на шутку герцог. – Быстрей!

Карета виляла на поворотах, сталкивая камни с горы в воду. На следующем повороте колесо зацепило валун у края и отлетело прочь. Лошади заржали, почувствовав напряжение весомой поклажи. Пружина рессор лопнула и карета, накренившись на бок, перевернулась. Кучер успел спрыгнуть с дрожек, чтобы не быть раздавленным. Чуть протащив карету, лошади, выпуская из ртов пену, остановились.

– О чёрт, – Чарльз Уитфорд стёр кровь с лица, но потом понял, что кровь не его, а безмолвно лежащей девушки, придавленной сундуком. – Эй, эй… – позвал он, но она не шевелилась. – Забирай свою девку, – скрипнул он зубами и откинул дверку кареты, оказавшуюся сверху.

Слуги помогли ему выбраться. Кучер разрубал верёвки, освобождая лошадей.

– Быстрей, уходим! – герцог сел в седло.

Шестеро человек вмиг унеслись от места катастрофы.

Дин спрыгнул с коня и подбежал к карете, заглядывая вовнутрь.

– Дейзи, боже мой, – он кое-как освободил девушку из-под сундука.

Ещё трое пришли ему на помощь и вытащив Дейзи из кареты, положили на землю.

– Дейзи, милая, – сердце Дина колотилось изо всех сил, он вытирал кровь с её разбитого виска, приподняв ей голову и положив себе на колени. – Дейзи, скажи что-нибудь.

– Спайка не хватает, он бы что-нибудь посоветовал, – проговорил Гарри.

Бартоломью, стоящий позади всех, подозвал к себе четверых, что-то сказал им, те кивнули, сели на лошадей, и рысью понеслись в сторону порта.

– Дин, – прошептала девушка и чуть улыбнулась. – Я знала, что ты меня спасёшь.

– Милая, – он поцеловал её в губы. – Всё хорошо, ты со мной.

– Дин, мне холодно…

– Прости меня, прости меня, – шептал он, прижимая её к себе.

– Ты не виноват, – она смотрела на него полуоткрытыми глазами. – Помнишь нашу клятву… – она закашляла, из её рта потекла струйка крови.

– Да. Быть всегда вместе и верить друг другу, всегда… – проговорил он.

– Я освобождаю тебя от клятвы…

– Нет, Дейзи, нет, – он дрожащими руками гладил её по голове. – Что ты такое говоришь? Завтра наша свадьба.

– Дин… – она едва дотронулась до его щеки и её рука тут же упала на землю, и плотно закрылись веки.

– Дейзи?.. Нет, милая моя, нет… Дейзи… – он тряс её безжизненное тело. – Нет! – выкрикнул он так сильно, насколько мог, и крик эхом пронёсся по пустынной округе.

Что творилось в его душе? От его мыслей покраснел бы дьявол, а у бога лопнули бы перепонки. Неужели такое ощущают все люди, когда теряют любимых?.. По его щетинистому подбородку стекали потоки слёз. Ненависть и злоба была обращена, во-первых, к себе самому, что не удержал, а отпустил её на эту встречу, приведшую к трагедии.

Он поднял голову, осмотрев молча стоящих разбойников, так по воле судьбы ставших ему друзьями, шмыгнул носом и стёр с лица слезы.

– Я должен отомстить, – изрёк он то, к чему ранее относился с отвращением, как к недостойному помыслу, а теперь мечтал самолично удавить герцога.



* * *

План был прост – захватить корабль. Дин рассказал метод, осуществлённый когда-то пиратом Генри Мейнуэрингом[15 - Генри Мэйнуэринг – английский пират. Впоследствии он получил от короля Якова I полное прощение и даже становится членом английского парламента.] в Плимуте, почти столетней давности. Это безумство понравилось всей банде, да и лучших вариантов не нашлось.

Посланные Бартоломью шпионы сообщили, что бригантина под названием «Ласточка» действительно стоит на якоре, и команды на борту пока нет, только три человека охраны, и недавно прибывший герцог Уитфорд и его четверо слуг. Нужно было действовать молниеносно, ночь подходила к концу.

Украденная шлюпка была переправлена чуть дальше от порта. Дин и его товарищи сели в неё и направились к кораблю. Дин взял с собой тело Дейзи, завернув в плащ, найденный в сундуке перевёрнутого экипажа. Новоиспечённые пираты посчитали это дурным знаком, но Дин не изменил своему решению.

– Никакого шума, – приказал Дин. – Иначе к полудню мы будем висеть в петле.

Вся банда, исключая старика Ванса и карлика Спайка, за которыми они обещали вернуться в случае победы, стараясь не сильно плескать вёслами, подплыли к кораблю.

– Тихо, кладите весла, – сказал Дин, когда до корабля осталось метров пять. – Гребём руками.

Чтобы не было слышно стука шлюпки о борт корабля, на правую её сторону были нацеплены водоросли.

Умело цепляясь за выступы и канаты, они потихоньку залезли на борт.

– Эй, ты кто? – спросил появившийся охранник, услышав шум.

– Я? – бесстрашно подошёл к нему вплотную Дин. – Ваш новый кок.

– Да? – явно удивился тот. – Капитан мне ничего не говорил. Ну, идём.

Как только ничего не подозревающий охранник обернулся, показывая дорогу, Дин перерезал ему горло ножом, что держал за спиной, и тихо уложил на палубу за спасательной шлюпкой.

– Тони! – послышался окрик. – Ты что-то сказал?

– Ничего, – ответила тишина позади него, и как только он повернулся, Бартоломью всадил нож ему в грудь.

– А вот и третий, – шепнул Рем. – Покажем наш трюк?

– Ага, – кивнул брат.

– Ребята, вы где? – озирался по сторонам третий охранник. – Уже светает, а у нас ничего не готово. Герцог рвёт и мечет.

– Правда? – спросил Рем, свисая вниз головой с каната.

– А ты кто такой? – охранник подошёл к нему, вытащив из-за пояса пистолет.

– Я? – раздался позади него голос Ромула.

– Но как… – успел только сказать охранник.

Рем накинул ему удавку на шею и натянул верёвку. Ромул успел подхватить выпавший из его руки пистолет и засунул себе за пояс.

– Отлично, – похвалил Дин. – За работу. Все по местам. Обыскать корабль и найти всех остальных.

Все четверо были обнаружены на нижней палубе, и ничего не подозревая, играли в карты. Один успел выстрелить, но умелые руки Джерома всадили во всех четверых по ножу, а пуля угодила в притолок двери.

– Что, чёрт возьми, происходит? – вскочил герцог с кровати.

Он решил отдохнуть, но лицо Дейзи стояло у него перед глазами. Ему было искренне жаль девушку, но времени не было, чтобы приводить её в чувство. А он так мечтал именно с ней отправиться в это плавание. Герцог открыл дверь каюты и тут же был отшвырнут ударом кулака в подбородок, так, что искры полетели из глаз. Он шлёпнулся на пол, ощутив странное покачивание корабля, а уж потом посмотрел на возвышающееся над ним грозное изваяние с двумя пистолетами в руках, который играл на театральных подмостках самого Марса[16 - Марс – в римской мифологии один из древнейших богов, входил в триаду, первоначально возглавлявших римский пантеон (Юпитер, Марс, Квирин).], и так отчётливо напоминавшего его теперь.

«Ласточка» медленно и спокойно уходила из гавани. Матросы близ стоявших кораблей, ничего дурного и предосудительного не услышали.

– Что?.. Куда это без меня направился мой корабль?.. – растерянный капитан стоял на пристани, смотря на едва заметные очертания судна.

Рядом толпилась удивлённая команда.



* * *

– Я её не убивал, это был несчастный случай, я думал, что она жива, – твердил бледный, как мука, герцог Чарльз Уитфорд, стоя на бочке со связанными за спиной руками, и удавкой на шее, концы которой были привязаны к рее.

Тело Дейзи лежало в шлюпке, которую подняли на борт.

– Вы не имеете права! – выкрикнул герцог. – Это зверство!

– Воровать чужое нельзя, – подошёл Бартоломью.

– Судя по тебе и доверять тоже, – ответил герцог. – Я заплачу, только отпустите. Отдам корабль.

– Он и так уже наш, – хмыкнул Бартоломью. – Остальное решать не мне, а ему, – он кивнул на Дина.

– Если вы, богачи, думаете, что вам всё позволено, то здорово ошибаетесь, – проговорил Эндрю.

Дин молча стоял у борта, положив руки на перила и смотрел вдаль горизонта. Он обернулся, осматривая всех своих друзей и осуждённого.

– Отпусти, прошу, я не виноват, – оправдывался Уитфорд. – Я не хотел.

Дин перевёл взгляд на тело любимой женщины, пытаясь осознать, всё происходящее. Берег был уже далеко, как и его прежняя жизнь. В театр возвращаться уже нет смысла. Он глянул на свои руки и одежду, запачканные кровью той, которая была смыслом его жизни, и однозначно решил – месть должна быть доведена до конца.

Он медленно обходил вокруг осуждённого, величаво проговаривая:

– «Вы совершили такое,

Что попирает нравственность и стыд,

Шельмует правду, выступает сыпью

На лбу невинности и чистоты

И превращает брачные обеты

В торг игроков…»[17 - Строки из произведения «Гамлет», Уильям Шекспир.]

– Я не виновен! – оборвал герцог. – И ты не судья!

– Молчать! – гаркнул Эндрю.

– «Вы совершили то, – надменно, глухо, но резко продолжил Дин,

Что обездушивает соглашенье

И делает пустым набором слов

Обряды церкви. Небеса краснеют

И воды мира, хмурясь, смотрят вниз,

Как в судный день, чуть вспомнят ваш поступок…»[18 - Строки из произведения «Гамлет», Уильям Шекспир.]

– Нет, нет, прошу… – отчаянно взвыл Уитфорд.

Дин со всей силы пнул бочку, выбив её из-под ног осуждённого, и отвернулся. Он опустился на колени перед телом Дейзи, и проведя ладонью по её лицу, поцеловал её в губы. Поднявшись на ноги, он сорвал висячую лампу, и разбив её, вылил масло на тело.

– Ярдли, Курт, поднимайте! – хрипло проговорил он.

Закреплённые на талях[19 - Тали – система тросов и блоков, служащая для подъёма тяжестей и натягивания снастей.] тросы, с четырёх сторон опутывающие шлюпку, натянулись и подняли её вверх. Дин аккуратно отвёл шлюпку за борт, и она стала медленно опускаться на воду. Верёвки ослабили и отпустили, предоставляя шлюпку свободному течению, уходя прочь от корабля.

Бартоломью протянул Дину факел, тот взял его, кинул в шлюпку, и она тут же охватилась огнём.

– «Сейчас я мог бы пить живую кровь и на дела способен, от которых утром отшатнусь…»[20 - Строка из произведения «Гамлет», Уильям Шекспир.], – еле слышно проговорил Дин, смотря как быстро сгорает и тонет в пучине вод его былое счастье, и мирная жизнь.

Из-за горизонта благородно поднималось золотое светило, окрасив пенистые воны пурпурным блеском. Ветер надувал паруса, неся корабль к далёким берегам, таинственным островам и бескрайним просторам.

Всё, что произошло, казалось Дину кошмарным сном, и никак не хотело реальностью укладываться в его сознании… Нет. Сейчас он откроет глаза и окажется в постели, возле мирно спящей Дейзи, обнимет её, а она, проснувшись, улыбнётся сонной улыбкой и одарит его сладким поцелуем… Стоп! Хватит! Такого не будет больше никогда!

– Что прикажите, капитан Фритт? – пронёсся громкий голос Бартоломью.

Дин, обернувшись, посмотрел на довольно улыбающиеся лица мужчин.

– Мы назначаем вас капитаном, – вновь проговорил Бартоломью. – Это наверняка не тот корабль, завещанный вам двоюродной тётушкой, но обещание ваше сбылось.

Дин усмехнулся.

– Что ж, если так, – ответил он. – Отныне я капитан Дин Фриман – настоятель свободных людей. А эта посудина не «Ласточка», а «Стрела». Гарри, поручаю тебе изменить название, да так, чтобы издалека видно было.

– Да капитан! – весело выкрикнул тот.

– Браво капитану Фриману! – воскликнула хором команда. – Браво!

– Старый Ванс с ума сойдёт от радости! – проговорил Уэбб.

Взгляд Дина остановился на тихо покачивавшемся теле герцога.

– Выкиньте его за борт, – проговорил капитан Фриман. – Курс – свобода. Да будет благосклонен к нам Посейдон.




3

Бостон. Апрель 1718 год.



Когда в сердце светло, в тёмном подземелье блещут небеса. Когда в мыслях мрак, при свете солнца плодятся демоны.

Древняя китайская мудрость

В церкви тихо горели свечи. Всё имело неземное ощущение с какими бы пороками не вошёл человек в божью обитель, кем бы он ни был, но в таком месте – всё кажется иным. Почему же за пределами этих стен всё меняется в другую сторону, уступая мирскому влиянию? Мы не умеем молиться, или хотим слишком многого? Кто знает. Ясно лишь одно – молиться стоит о сохранении того, что уже есть, а всё что суждено, будет даровано по заслугам.

Эдуард Грейм, молодой человек двадцати семи лет, молча стоял смотря на изящный барельеф Святой Девы с младенцем. Где только не витали его мысли. Он пришёл раньше, чтобы побыть в одиночестве и решить, что больше всего ему нужно. За свою, столь недолгую ещё жизнь, он узнал о многих страданиях и потерях родных людей. Мечтая отомстить, он досконально изучил военную тактику и морское дело от юнги до командора[21 - Командор, коммодор или капитан-командор – воинское звание офицерского состава военно-морских сил в различных странах. Выше звания капитана.] боевого корабля. Он больше не мог находиться в Англии, сидеть и дожидаться, когда небеса покарают его врагов. Он должен это сделать сам, или убедиться в том, что они давно мертвы.

Семь лет назад он покинул Лондон, получив каперскую[22 - Каперы – на законных основаниях могли уничтожать неугодные властям той или иной страны корабли пиратов. Нередко сами каперы становились пиратами.] грамоту для уничтожения пиратов, и погряз в своей мести по самые уши. Откуда бы ни шли слухи о пирате Фримане, он незамедлительно бросался туда. Стараясь выследить незаконного судью своей семьи, он исколесил всё Средиземное море, выспрашивая и выведывая, топя суда с чёрным флагом, и наводя ужас на пиратские братства. След пирата Фримана терялся в Адриатическом море. В Венецианском заливе пират проводил большую часть времени, но с тех пор, как пошёл слух об охоте на него, он исчез, то ли в Африку, то ли на Антильские острова. Грейм обогнул мыс Доброй Надежды и на острове Мадагаскар узнал, что Фриман где-то на Багамских островах, но всё вновь впустую.

Год назад Эдуард Грейм осел в Бостоне, поняв, что его водят за нос, и никто толком не знает, где в действительности находится пират Фриман. Он зарекомендовал себя перед губернатором Массачусетса, как отличный охранник территории от пиратов, потопив три корабля с Весёлым Роджером[23 - Весёлый Роджер – пиратский чёрный флаг с черепом человека и костями. Этот флаг, наряду с десятками других, использовался пиратами в XVII – XVIII вв.] на флаге, и был принят в число самых уважаемых граждан Бостона, а также влюбился в очаровательную дочь губернатора, что и стало причиной сегодняшнего, намеченного на полдень, венчания.

«Мой дом там, где я в данную секунду!» – говорил всегда Эдуард, не задерживаясь подолгу на одном месте.

Но в данном случае ему пришлось построить особняк, так как нужно было где-то встречаться с уважаемыми людьми и любимой девушкой. Денег у него было в достатке и с этим проблем не возникло.

И вот, он тут, стоит перед святым барельефом, за полчаса до венчания, вспоминая всё, что он потерял и что приобрёл.

За его спиной послышались шаги и он обернулся.

– Да хранит вас господь, командор, – проговорил священник. – Вижу, вам много надо сказать всевышнему, – он глянул на святых в камне и перекрестился. – У вас сегодня знаменательный день и вы, как истинный верующий, решили провести эти недолгие минуты с богом. Это похвально.

– Да, святой отец, – ответил Эдуард, смотря в сторону входа, откуда появились первые гости.

– Я вас оставлю, – сказал священник. – Надо подготовиться к венчанию.

В помещение вошли граф и графиня Спенсеры, пожилая пара, о любви которых ходили легенды: когда-то граф спас свою будущую супругу от пиратов и с тех пор они живут в мире и согласии, воспитав в той же идиллии своих детей и внуков. Граф приподнял шляпу в приветствии, а его жена махнула рукой. Эдуард улыбнулся и кивнул головой.

Следом шла миловидная дама тридцати лет, в окружении троих кавалеров, полная противоположность чете графов. Хотя виконтесса Элеонора Арденн и похоронила полгода назад мужа, но с первого же дня своего вдовства, начала беспутную жизнь, волочась за богатыми наследниками, как молодыми, так и доживавшими свой век. Своего единственного сына Патрика она отправила учиться во Францию, и у неё была полная свобода.

Дальше появился министр по финансированию, следом глава банка с женой и дочерью, потом адвокат со своей якобы племянницей, пара генералов во всем обмундировании с жёнами и детьми, а так же политики, военные адмиралы, важные сановники и так далее и так далее…

Эдуарда никогда не интересовали титулы, звания, политика и причисляемые к ней люди, на которых он насмотрелся в Англии, особенно, когда все эти уважаемые господа превращаются в пауков и скорпионов, и ради власти готовы утопить в яде кого угодно.

Он отвернулся от входа, глянув на святой лик.

«Как же мне не хватает тебя папа, в эту минуту», – вздохнув подумал он.

А под своды церкви продолжали заходить люди, вполголоса обсуждая дела насущные.

– Лорд Дадли, этот малец не тот, за кого себя выдаёт, – рьяно пытался доказать мужчина средних лет в большом напудренном парике, являвшим собой учёного сарджента[24 - Сарджент – высшая юридическая степень в Англии, доктор прав.]. – Господин губернатор, вы совершаете большую ошибку.

– Побойтесь бога, – ответил хмуро моложавый губернатор, которому никто не давал его шестидесяти с хвостиком. – На прошлой неделе, во время игры в крибедж[25 - Крибедж – карточная игра.], вы утверждали обратное.

– Но, сэр, в Англии…

– Мы не в Англии, сэр Корбери, – грозно оборвал его губернатор. – Вы всё это из-за того, что ваш Седрик тоже влюблён в Викторию, но она, увы, предпочла не его. А этот неугодный вам человек, защищает наши границы от пиратов. Я вас разжалую и отправлю в так любимую вами Англию, если вы скажите ещё хоть слово против моего будущего родственника.

– Добрый день, господин губернатор! – окликнула его Элеонора Арденн.

Губернатор лорд Джозеф Дадли, тут же сменив гнев на улыбку, отвернулся от нежелательного собеседника, и пошёл навстречу виконтессе.

– Мадам, вы сегодня обворожительны, – он поцеловал ей руку.

– Я вас поздравляю со столь знаменательным событием, – заулыбалась виконтесса.

– Оно, но правде говоря, не совсем моё, но я благодарю, – ответил губернатор.

– О, вы ещё так молоды, чем чёрт не шутит, – засмеялась Элеонора.

Сэр Корбери нервно вздохнул и пройдя немного, занял место на скамье, недовольно смотря на спину стоящего молодого человека.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/svetlana-pavlova-10725536/una-edinstvennaya/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Джордж Бернард Шоу (1856 – 1950 гг.) – ирландский писатель, драматург, романист.




2


Мария Эбнер Эшенбах, баронесса Мария фон Эбнер-Эшенбах, урождённая Дубская (1830 – 1916 гг.) – австрийская писательница, драматург.




3


Шхуна – тип парусного судна, имеющего не менее двух мачт и косые паруса на всех мачтах.




4


Пушечные порты – отверстия, бойницы в корабельном борту для пушечных стволов.




5


Кабельтов – морская мера длины: 185,2 метра.




6


Бригантина – двухмачтовое парусное судно со смешанным парусным вооружением – прямыми парусами на передней мачте (фок-мачте) и с косыми на задней (грот-мачте). Первоначально бригантины оснащались вёслами.




7


Дин Фриман – прямой перевод с англ.: Dean – настоятель собора; Freeman – «Free» – свободный, «man» – человек.




8


Галс – движение судна относительно ветра.




9


Крюйт-камера – место хранения огнестрельных припасов и оружия на корабле.




10


Такелаж – совокупность всех снастей на судне.




11


Юна (Una) – только одна, единственная, лат.




12


Уильям Шекспир (1564 – 1616 гг.) – английский поэт и драматург.




13


Друри-Лейн (Theatre Royal, Drury Lane) – Королевский театр на лондонской улице Друри-Лейн, старейший из непрерывно действующих театров Великобритании. В XVII-начале XIX вв. считался главным драматическим театром британской столицы. На этой сцене было сыграно множество пьес Шекспира.




14


Уильям Конгрив (1670 – 1729 гг.) – английский драматург эпохи классицизма, стоявший у истоков британской комедии нравов и прозванный «английским Мольером».




15


Генри Мэйнуэринг – английский пират. Впоследствии он получил от короля Якова I полное прощение и даже становится членом английского парламента.




16


Марс – в римской мифологии один из древнейших богов, входил в триаду, первоначально возглавлявших римский пантеон (Юпитер, Марс, Квирин).




17


Строки из произведения «Гамлет», Уильям Шекспир.




18


Строки из произведения «Гамлет», Уильям Шекспир.




19


Тали – система тросов и блоков, служащая для подъёма тяжестей и натягивания снастей.




20


Строка из произведения «Гамлет», Уильям Шекспир.




21


Командор, коммодор или капитан-командор – воинское звание офицерского состава военно-морских сил в различных странах. Выше звания капитана.




22


Каперы – на законных основаниях могли уничтожать неугодные властям той или иной страны корабли пиратов. Нередко сами каперы становились пиратами.




23


Весёлый Роджер – пиратский чёрный флаг с черепом человека и костями. Этот флаг, наряду с десятками других, использовался пиратами в XVII – XVIII вв.




24


Сарджент – высшая юридическая степень в Англии, доктор прав.




25


Крибедж – карточная игра.