Книга - Сережское восстание 1920 года. История в документах

Сережское восстание 1920 года. История в документах
Владимир Григорьевич Дацышен

Валентин Владимирович Овчаров


Монография посвящена недостаточно изученному феномену крестьянских народных выступлений в Енисейской губернии в период Гражданской войны. Введенные авторами в научный оборот ранее не опубликованные документы о событиях, произошедших осенью 1920 г. в с. Сереж Ачинского уезда Енисейской губернии, позволяют спустя почти сто лет по-иному взглянуть на произошедшие трагические события. Особый интерес представляют документы из архива Управления ФСБ России по Красноярскому краю.

Предназначена для научных работников, музееведов, преподавателей, аспирантов, студентов и всех, кто интересуется историей нашей страны и Красноярского края в частности.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.





В. Г. Дацышен, В. В. Овчаров

Сережское восстание 1920 года. История в документах



© Сибирский федеральный университет, 2018




Введение



Исторический опыт Сибири неизменно привлекает внимание отечественных и зарубежных исследователей. Четыреста лет назад начался процесс вхождения в состав Российского государства Енисейской Сибири, и с тех пор регион живет общими проблемами со всей страной. Важнейшим вопросом истории России являются взаимоотношения между властью и обществом. И Енисейская Сибирь с центром в Красноярске уже в конце XVII – начале XVIII в. получила известность своими «шаткостями» – выступлениями казаков против местной власти. Но наиболее сложным и противоречивым для региона, как и для всей страны, стало «смутное время» Революции 1917 г. и Гражданской войны. В это время не раз менялась власть в Красноярске, поднимались различные восстания против центральной, региональной и местной власти. Наиболее массовыми были не только известные выступления местного населения против «Всероссийского правителя» А.В. Колчака в 1919 г., но и восстания против власти большевиков в 1920 г.

Возможности изучения народных восстаний в России, как и вообще проблем взаимоотношений между обществом и властью, всегда были ограничены не столько труднодоступностью источников, сколько политическими и идеологическими установками и ограничениями. В советский период фактология событий борьбы населения Енисейской Сибири против антисоветских властей широко отражалась в различных изданиях, хотя проблемное поле исследований было упрощенным и ограниченным. В частности, в советской историографии утверждалось, что массовые народные восстания в 1919 г. поднимались за большевиков, а на самом деле это была борьба в первую очередь против существующей власти. Восстания против уже большевистской политики не только не могли сколько-нибудь объективно рассматриваться «партийной исторической наукой», но и входили в противоречие с «логикой» предыдущих событий. Действительно, как могли борцы за советскую власть выступать против большевиков? Следствием всего этого было замалчивание антисоветских восстаний 1920–1921 гг. или их искаженное освещение.

В начале 1920 г., с гибелью армии адмирала Колчака и установлением советской власти в Сибири, Гражданская война в Енисейской губернии формально закончилась. Несмотря на то что регион, как и вся страна, переживал разгул преступности, а идейные противники большевиков надеялись на реванш, основная масса сибирского крестьянства пыталась вернуться к прежнему укладу жизни. Однако жесткая политика большевистской власти заставила часть сибирского крестьянства вновь подняться на борьбу, но уже против новой, для многих в недавнем прошлом союзной, власти. Неслучайно современные исследователи и для событий 1920–1922 гг. используют термин «гражданская война»[1 - Иванова Н.Ю. Гражданская война на территории Горного Алтая в 1921–1922 гг.: основные тенденции и события // Алтай – Россия: через века в будущее: материалы Всерос. науч. – практ. конф., посвященной 250-летию вхождения алтайского народа в состав Российского государства. (16–19 мая 2006 г.). Т. I. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2006. С. 155–157.].

Особое место в истории нашей страны занимают крестьянские волнения, прокатившиеся по территории Сибири в период 1920-1922 гг. Например, так называемое Западно-Сибирское восстание, очевидно, было самым крупным за все годы существования советской власти как по количеству участников, так и по охваченной им территории. По приблизительным оценкам исследователей, в разное время в рядах повстанцев сражалось не менее ста тысяч человек, что почти в четыре раза превышало численность восставших в 1920 г. крестьян Тамбовской губернии. Боевые действия, которые в феврале-апреле 1921 г. велись на охваченной восстанием территории, по своим масштабам, результатам и военно-политическим последствиям вполне можно приравнять к самым крупным армейским операциям периода Гражданской войны[2 - Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 1 (1919–1920). М.: Международный фонд «Демократия», 2000. С. 6–7.].

Енисейская губерния не осталась в стороне от тех событий, на ее территории также имели место массовые антисоветские выступления. Более того, именно в Енисейской губернии произошли наиболее крупные антисоветские крестьянские восстания осенью 1920 г. Пожалуй, самым заметным было свержение власти большевиков в селе Сереж Ачинского уезда и оборона его местными крестьянами от регулярных частей Красной Армии в ноябре 1920 г. Сам факт этого события всегда был известен хотя бы потому, что в советское время коммунистам, погибшим от рук восставших, был установлен большой памятник. Однако, в силу «партийности» науки, история этого восстания была сильно искажена. Сегодня же по причине раскола в современном российском обществе по вопросам советского прошлого страны и ограниченности доступа к документам советского периода остаются противоречия как в описании исторической картины, так и в оценках Сережского восстания и всего антисоветского крестьянского повстанчества.




Историография


В советской историографии история крестьянских восстаний против большевиков не была предметом специального научного исследования, а подавалась через призму политической и идеологической пропаганды. Однако общая историческая картина наиболее масштабных антисоветских восстаний была представлена. Кроме того, в обобщающих работах не скрывалось и собственно наличие проблемы: «Трудности в конце 1920 – начале 1921 г. были настолько велики и опасны, что создавали угрозу существованию Советского государства… Основным фактором, который определял сложность обстановки, свидетельствовал о политическом кризисе в стране, было недовольство широких масс крестьянства системой «военного коммунизма». Крестьянство хотело отмены продразверстки»[3 - История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. VIII. Борьба советского народа за построение фундамента социализма в СССР 1921–1932 гг. М.: Наука, 1967. С. 29.].

В обобщающей «Истории Сибири» указывается на крестьянские восстания: «В октябре белокулацкие мятежи охватили ряд уездов Енисейской и Иркутской губерний. Мятежники выступали под лозунгами «За Советы без коммунистов»… зверски расправлялись с коммунистами, советскими работниками, активистами. Против белоэсеровских банд были двинуты войска, отряды особого назначения, милиция… Несмотря на колебания части середняков, основная масса сибирского крестьянства осталась верна Советской власти. В течение второй половины 1920 г. мятежники понесли сокрушительное поражение»[4 - История Сибири. Т. 4. Сибирь в период строительства социализма. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1968. С. 154.].

Таким образом, сибирские историки уже в 1960-х гг. признавали наличие массового вооруженного сопротивления советской власти, но никак не связывали его с политикой против крестьянства вообще и с продразверсткой в частности. О продовольственной политике в обобщающей «Истории Сибири» сказано: «Заготовки продовольствия проводились при бешеном сопротивлении кулаков и белых банд. Однако Советская власть при содействии трудового населения отбила наскоки классовых врагов и шаг за шагом выполняла продразверстку»[5 - История Сибири. Т. 4. Сибирь в период строительства социализма. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1968. С. 159.].

В работах советских сибирских историков уже хорошо различимы противоречия между реалиями и декларируемыми постулатами: «В 1919–1921 гг. главное место в деятельности советских органов Сибири занимали ликвидация последствий колчаковщины и белобандитизма, а также продовольственные заготовки. Однако эти особенности не меняли основных закономерностей развития сибирской деревни: аграрная революция здесь также ликвидировала феодальные путы… способствовала… подъему материального благосостояния трудящегося крестьянства»[6 - Гущин Н.Я. Основные этапы преобразования социальной структуры западносибирской деревни (1917–1975 гг.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 14.]. Таким образом, советские историки писали, что власть занималась изъятием хлеба и подавлением недовольства, но вынуждены были указывать, что изъятие хлеба они производили для освобождения крестьян от «пут феодализма» и повышения благосостояния этих крестьян.

В работах сибирских исследователей, показывающих, как «продразверстка… в период перехода к мирному строительству стала вызывать все более нарастающее недовольство крестьянства»[7 - Гущин Н.Я., Ильиных В.А. Классовая борьба в сибирской деревне (1920-е – середина 1930-х гг.). Новосибирск: Наука, 1987. С. 62.], при перечислении антисоветских выступлений в Сибири вообще не упоминаются восстания осени 1920 г. в Енисейской губернии. Однако в позднесоветское время красноярские исследователи уже затрагивали вопросы истории крестьянских восстаний в Сибири. М.Д. Северьянов кратко упоминает о Голопуповском вооруженном восстании, произошедшем на территории Канского уезда Енисейской губернии осенью 1920 г.: «На территории района махровым цветом распустилось бандитское движение. Центром его были остатки карательного отряда Красильникова, которым руководили белогвардейские офицеры… Обманув часть крестьян… тем, что якобы в Канске и Красноярске советских войск нет, а вся Сибирь находится в руках белых, они увеличили численность банды до 100–120 человек. 8 октября 1920 г. банда захватила с. Голопуповку Верхне-Амонашевской волости, где пополнила свои ряды за счет мобилизованных крестьян…»[8 - Северьянов М.Д. На земле Саянской (исторический очерк). Красноярск: Красноярское кн. изд-во, 1987. С. 24–25.].

С 1970-х гг. ведущим исследователем истории взаимоотношений между властью и сибирским крестьянством стал новосибирский историк В.И. Шишкин[9 - Шишкин В.И. Итоги изучения продовольственной политики Советской власти (1917–1921 гг.) // Из истории гражданской войны и интервенции 1917–1922. М., 1974. С. 405–419.]. В первых своих работах он показал, что, пока у сибирского крестьянства имелись излишки хлеба, а у советского государства не было достаточного силового аппарата для насильственного изъятия хлеба, проблем между властью и крестьянством не возникало. Автор пишет: «…сибирские бедняки и середняки добровольно поставляли на государственные и кооперативные заготовительные пункты, по твердым государственным ценам продавали на базарах непосредственным потребителям… До мая 1920 г. на подведомственной Сибирскому революционному комитету территории советские продовольственные органы и кооперация получили более 17 млн пудов хлебофуража, значительная часть которых была вывезена в Центр»[10 - Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 95.]. В 1985 г. было опубликовано обобщающее исследование В.И. Шишкина по проблемам «социалистического строительства в сибирской деревне» в 1919–1921 гг. Автор выделил в своей работе раздел «Борьба за хлеб в продовольственную кампанию 1920–1921 гг.», где указал: «Виновных в уклонении от обмолота и сдачи излишков… Совнарком потребовал карать как изменников революции…»[11 - Шишкин В.И. Социалистическое строительство в сибирской деревне (ноябрь 1919 – март 1921 г.). Новосибирск: Наука, 1985. С. 180.]. В своих исследованиях В.И. Шишкин восстановил историческую картину работы советских органов власти по реализации планов и требований советского правительства по изъятию всех «хлебных излишков» у сибирского крестьянства.

Относительно крестьянского сопротивления в Енисейской губернии В.И. Шишкин в публикации 1980 г. не упоминает о крестьянских восстаниях, а пишет лишь о «рейде многочисленной банды под командованием полковника Олиферова»[12 - Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 118.] в конце декабря 1920 г. В следующей публикации, в 1985 г., автор указал: «Осенью 1920 г. волна антисоветских вооруженных выступлений прокатилась по Енисейской и Иркутской губерниям… С 1 сентября 1920 г. по 1 мая 1921 г. в Енисейской губернии от рук белобандитов и мятежников погибло 19 продработников»[13 - Шишкин В.И. Социалистическое строительство в сибирской деревне (ноябрь 1919 – март 1921 г.). Новосибирск: Наука, 1985. С. 199.].

Не ставя себе задачи глубокого изучения советской историографии вопроса, мы лишь отмечаем, что составители сборника документов «Сибирская Вандея» достаточно четко и грамотно сформулировали ее общую характеристику: «К числу важнейших составляющих гражданской войны в России, подвергшихся в советской историографии глубокому искажению как на конкретно-историческом, так и на концептуальном уровнях, нужно отнести народное сопротивление коммунистическому режиму. В 1918–1922 гг. это сопротивление имело различные масштабы и формы проявления, вплоть до крупных вооруженных выступлений. Огромные пласты источников, содержащие объективную информацию об этих восстаниях, именовавшихся в сочинениях советских историков контрреволюционными мятежами, были засекречены и оказались недоступными для исследователей. Те же антикоммунистические вооруженные выступления, о которых сообщалось в трудах историков, интерпретировались в советской историографии исключительно как контрреволюционные. Для этого им приписывалось военно-политическое руководство со стороны Антанты или белогвардейцев. В разряд последних зачислялись все противники большевиков в диапазоне от анархистов до монархистов включительно, а социальной опорой повстанцев объявлялось исключительно кулачество как эксплуататорский класс сельской буржуазии и грабитель трудового крестьянства»[14 - Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 1 (1919–1920). – М.: Международный фонд «Демократия», 2000. С. 6.].

Таким образом, первые исследования по истории антисоветских восстаний появились уже на завершающем этапе развития советской историографии. Но в постсоветское время долго сохранялась традиция воспринимать события антисоветской борьбы через призму «партийности» науки. В работе по истории спецслужб говорится: «После разгрома Колчака многотысячная армия контрреволюции растеклась по огромной территории Сибири и стала плести многочисленные нити антисоветских заговоров, поднимать мятежи, бойкотировать мероприятия Советской власти»[15 - Бушуев В. Грани. Чекисты Красноярья от ВЧК до ФСБ. Красноярск: Буква, 2000. С. 18.]. Однако уже в 1990-х гг. появились публикации, где критически была рассмотрена советская историография антисоветского повстанчества, а также были предложены пути развития отечественной науки в этом направлении[16 - Шишкин В.И. Партизанско-повстанческое движение в Сибири в начале 1920-х годов // Гражданская война в Сибири. Красноярск, 1999. С. 161–172.].

Постепенно в отечественной историографии, особенно в работах сибирских исследователей, характеристика крестьянских восстаний стала меняться. В «Сибирской исторической энциклопедии» говорится: «Вооруж. борьба крестьян против колчаков. режима перешла в не менее массовое сопротивление вернувшимся в Сибирь красным. Первые выступления возглавили командиры красных партизан. отрядов и соединений… Летом и осенью 1920 круп. вооруж. выступления произошли в Степ. Алтае… Ср. Приобье… Бухтарминском кр., Мариинском у. …Енисейской губ. (Зеледеевское, Сережское и Голопуповское восстания), Иркутской губ. …»[17 - Историческая энциклопедия Сибири. К – Р. Новосибирск: Издательский дом «Историческое наследие Сибири», 2009. С. 198.].

Современные сибирские исследователи называют восстания против власти большевиков в Сибири в начале 1920-х гг. продолжением партизанской войны в Сибири, начавшейся еще в 1918 г. В учебном пособии красноярского историка Л.Э. Мезит утверждается: «В январе 1920 г. Енисейская губерния полностью была освобождена от колчаковщины, Гражданская война считалась законченной, но в действительности с осени 1920 г. она получила свое чудовищное продолжение – начался новый виток противостояния власти, главным участником которого стало крестьянство»[18 - Мезит Л.Э. История Красноярского края (1917–1940 гг.): учеб. пособие. Красноярск: РИО КГПУ, 2001. С. 44.]. Г.М. Северьянова еще в своих первых публикациях отмечала: «В основе вооруженной борьбы как в 1918–1920 гг., так и в 1920–1924 гг. были одни и те же причины: борьба против власти как таковой из-за непомерно высокого изъятия продовольствия из деревни и военных мобилизаций»[19 - Лущаева (Северьянова) Г.М. Партизанская война в Сибири // Гражданская война в Сибири: сб. науч. докл. и ст. науч. конф. Красноярск, 1999. С. 34.]. Продолжая исследования, она пишет: «В основе вооруженных выступлений сибирских крестьян лежали, главным образом, социально-экономические причины: борьба против всякой власти, которая вставала на путь обложения сибирских крестьян непомерно высокими налогами»[20 - Лущаева Г.М. К вопросу о партизанской войне в Сибири в начале 1920-х годов и причинах ее поражения // 1917 год в российской и мировой истории: материалы междунар. науч. конф. (Красноярск, 14–15 ноября 2007 г.). Красноярск: Красноярский писатель, 2007. С. 363.]. В обобщающем исследовании П.А. Новикова «Гражданская война в Восточной Сибири» последняя глава называется «Повстанческое движение в Иркутской губернии (март 1920 года – август 1921 года)»[21 - Новиков П.А. Гражданская война в Восточной Сибири. М.: ЗАО «Центрполиграф», 2005. С. 257–289.]. Таким образом, сибирские историки доказывают, что борьба крестьянства против советской власти была продолжением Гражданской войны, продолжением борьбы сибиряков против существующей государственной власти.

Исследователи Гражданской войны доказывают, что политика большевиков в отношении крестьянства вначале 1920 гг. была не просто хуже, чем политика колчаковского правительства, а катастрофична для экономики региона. Алтайский историк Н.Ю. Белоусова, пересказывая воспоминания местного крестьянина-коммуниста о событиях 1920 г., пишет: «Среднее и бедное крестьянство, не говоря уже о зажиточных сельских хозяевах, открыто симпатизирует бандитизму и презирает советскую власть»[22 - Белоусова Н.Ю. Политика советского государства как причина возникновения народно-повстанческого движения на территории Алтайской губернии в 1920-1922 гг. // Актуальные вопросы истории Сибири: Шестые научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина: сб. науч. тр.: в 2 ч./ под ред. В.А. Скубневского и Ю.М. Гончарова. Ч. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. С. 39.]. Исследователи отмечают: «В феврале 1922 г. потребление продуктов питания, сведенное до минимума, было ниже физиологических норм… крестьяне потребляли всего 2950 калорий. Питание горожан было еще хуже»[23 - Реховская Т.А. Факторы, влиявшие на питание населения Западной Сибири в начале 20-х гг. ХХ в. // Актуальные вопросы истории Сибири: Шестые научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина: сб. науч. тр.: в 2 ч./ под ред. В.А. Скубневского и Ю.М. Гончарова. Ч. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. С. 44.]. В результате политики большевиков посевные площади зерновых и технических культур в Сибири с 1920 по 1922 г. сократились более чем на треть[24 - Реховская Т.А. Факторы, влиявшие на питание населения Западной Сибири в начале 20-х гг. ХХ в. // Актуальные вопросы истории Сибири: Шестые научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина: сб. науч. тр.: в 2 ч./ под ред. В.А. Скубневского и Ю.М. Гончарова. Ч. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. С. 43.].

Историк из Барнаула Н.Ю. Иванова пишет: «Главной причиной выступлений было недовольство политикой большевиков – продразверсткой и вообще силовыми действиями партийно-советских кадров… Сельские жители не видели разницы между политикой колчаковцев и пришедшей им на смену правительства большевиков, поэтому уже спустя несколько месяцев после разгрома основных белогвардейских сил бывшие партизаны начали организованное сопротивление жесткой политике новой власти»[25 - Иванова Н.Ю. Гражданская война на территории Горного Алтая в 1921–1922 гг.: основные тенденции и события // Алтай – Россия: через века в будущее: материалы Всерос. науч. – практ. конф., посвященной 250-летию вхождения алтайского народа в состав Российского государства. (16–19 мая 2006 г.). Т. I. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2006. С. 155.]. Алтайский историк отмечает, что во главе первых антисоветских отрядов в Горном Алтае были бывшие красные партизаны. Борьба с антисовестким сопротивлением на Алтае силами воинских частей велась до лета 1923 г., и обычным явлением там были насилие над местным населением, мародерство, расстрелы без суда и даже уничтожение целых населенных пунктов[26 - Иванова Н.Ю. Гражданская война на территории Горного Алтая в 1921–1922 гг.: основные тенденции и события // Алтай – Россия: через века в будущее: материалы Всерос. науч. – практ. конф., посвященной 250-летию вхождения алтайского народа в состав Российского государства. (16–19 мая 2006 г.). Т. I. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2006. С. 155–157.]. Автор приходит к выводу: «большинство населения выступало не против Советской власти, а скорее против несправедливой политики и против тех методов, которыми эта политика осуществлялась на уровне местных органов власти. Уже с введением новой экономической политики антикоммунистическое сопротивление пошло на спад»[27 - Иванова Н.Ю. Гражданская война на территории Горного Алтая в 1921–1922 гг.: основные тенденции и события // Алтай – Россия: через века в будущее: материалы Всерос. науч. – практ. конф., посвященной 250-летию вхождения алтайского народа в состав Российского государства. (16–19 мая 2006 г.). Т. I. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2006. С. 157.]. Проблемы крестьянского повстанчества в Сибири представлено в работах П.Ф. Алешкина[28 - Алешкин П.Ф. Типологическая общность и особенности крестьянского повстанчества: Западно-Сибирское восстание 1921 г. // Вестник ТГУ, вып. 12 (56), 2007. С. 281–291; Алешкин П.Ф., Васильев Ю.А. Крестьянские восстания в России в 1918–1922 гг. От махновщины до антоновщины. М.: Вече, 2012; Алешкин П., Васильев Ю. Крестьянские восстания в Советской России (1918–1922 гг.): в 2 т. М., 2016.]. Однако при описании собственно крестьянских выступлений основное внимание автор уделяет территории Западной Сибири.

В современных обобщающих работах по истории крестьянских восстаний упоминаются и выступления на территории Енисейской губернии в ноябре 1920 г. В монографии красноярских историков «Сельское население Сибири первой половины 20-х годов ХХ века» выделен раздел «Партизанские выступления крестьян в Сибири»[29 - Жулаева А.С., Лущаева Г.М.: социальные проблемы и противоречия. Красноярск: СибГТУ, 2007. С. 82–125.]. В издании 2012 г. говорится: «Осенью 1920 г. в Енисейской губернии вспыхнул ряд небольших и разрозненных крестьянских восстаний вследствие недовольства населения продразверсткой, трудовыми повинностями, мобилизацией в армию новобранцев и одновременно унтер-офицеров старой армии. Голопуповское восстание (с начала октября по 19–20 ноября 1920 г.) охватило шесть волостей Канского уезда и насчитывало, по неполным данным, более 500 участников.

В Зеледеевском восстании (12–13 октября – ноябрь 1920 г.) приняло участие примерно такое же количество крестьян шести волостей Красноярского уезда. Сережский мятеж, отличившийся особой ожесточенностью действий обеих сторон с 1 по 5 ноября 1920 г., перекинулся на территорию пяти волостей Ачинского уезда и насчитывал свыше 600 участников… Пытавшиеся пробиться в Урянхай остатки сережских и зеледеевских повстанцев в феврале-марте 1921 г. были ликвидированы на территории Минусинского уезда»[30 - Алешкин П. Крестьянские восстания в России в 1918–1922 гг. От махновщины до антоновщины. М.: Вече, 2012. С. 31.].

Проблемы взаимоотношения власти и крестьянства во время «военного коммунизма» освещаются в некоторых обобщающих исследованиях по истории Красноярского края. В небольшой работе «История Красноярского края» читаем: «С весны 1920 г. отмечен рост антисоветских настроений в деревне, а основным раздражителем деревни становится продразверстка. В одной из летних сводок Сибревкома говорится о ситуации в Енисейской губернии, где “замечается недовольство против разверстки… это явление общее для всей губернии”. В другой сводке констатируется, что печальную роль в деле поддержки Соввласти играли и играют до сих пор агенты Губпродкома, своими неумелыми, а подчас и злостными мерами они сильно возбуждают население и способствуют распространению шептунами очередных слухов про существующий строй»[31 - Макаров А.А. История Красноярского края (1879–1940 гг.). Абакан: Хакасское кн. изд-во, 2013. С. 79.].

В последних обобщающих исследованиях, опубликованных в столичных изданиях, в адрес сибирских историков появились обвинения в «симпатиях по отношению к крестьянам-мятежникам и антипатии по отношению к коммунистическому режиму»[32 - Алешкин П., Васильев Ю. Крестьянские восстания в Советской России (1918-1922 гг.): в 2 т. Т. 1. М., 2016. С. 60.]. Не согласны москвичи и с мнением сибиряков, в частности В.И. Шишкина, о недостаточной изученности крестьянских восстаний в Сибири.

В годы перестройки и постсоветский период исследователи познакомили общественность с историей Сережского восстания. Уже в 1989 г. в Красноярске была опубликована статья В.И. Шишкина «Сережский мятеж»[33 - Шишкин В.И. Сережский мятеж // Исторический опыт освоения Сибири. Красноярск, 1989. С. 127–131.]. Надо специально заметить, что эта работа новосибирского историка послужила основой для ряда последующих публикаций по Сережскому восстанию[34 - Коновалова О.В. Повстанческое движение в Енисейской губернии в 1920–1921 гг. // История Белой Сибири: материалы 5-й междунар. науч. конф. Кемерово, 2003. С. 103 –106.].

Говоря о первых работах, необходимо отметить, что история Сережского восстания получила освещение в публикациях Г.М. Северьяновой (Лущаевой)[35 - Северьянова Г.М. Крестьянские восстания в Сибири (осень 1920 – 1924 гг.): учеб. пособие. Красноярск, 1995. 90 с.]. Формат учебного пособия не позволяет критически рассмотреть источниковую базу, а некоторые тезисы приходят в противоречие с введенными позднее историческими документами. Г.М. Лущаева невольно делает акцент на жестокости восставших и милосердии большевиков. Например, в статье о партизанской войне в Сибири в части Сережского восстания отмечается: «Из 312 человек, судимых ревтребуналом в связи с Сережским восстанием, 133 человека на суде были освобождены. Более 200 человек среди подсудимых были бедняки и середняки. ВЦИК приостановил исполнение приговора о 75 сережских крестьянах, присужденных к расстрелу»[36 - Лущаева Г.М. К вопросу о партизанской войне в Сибири в начале 1920-х годов и причинах ее поражения // 1917 год в российской и мировой истории: материалы междунар. науч. конф. (Красноярск, 14–15 ноября 2007 г.). Красноярск: Красноярский писатель, 2007. С. 364.].

В первом и единственном «Енисейском энциклопедическом словаре» (1998 г.) имеется статья «Сережское восстание», в которой говорится: «…началось 2.11.20 г. в д. Сереж Ачинского уезда на почве недовольства крестьян продразверсткой и принудительной мобилизацией мужчин 1901 г. рождения… Руководители восстания Милицын, Дубский, Селезнев и др. Численность банды – до 500 чел. Заговорщики имели свою агентуру в отрядах Красной Армии…»[37 - Шуньков П.Г. Сережское восстание // Енисейский энциклопедический словарь / гл. ред. Н.И. Дроздов. Красноярск: КОО Ассоциация «Русская энциклопедия», 1998. С. 555.]. Таким образом, в этой энциклопедической статье выступивших против власти называют и руководителями восстания, и бандой, и заговорщиками. При этом насильственные действия восставших против власти называют «кровавой расправой», а действия властей – «рассеять ее, захватить организаторов и предать их суду»[38 - Шуньков П.Г. Сережское восстание // Енисейский энциклопедический словарь / гл. ред. Н.И. Дроздов. Красноярск: КОО Ассоциация «Русская энциклопедия», 1998. С. 555.].

К сожалению, статьи в энциклопедиях страдают неточностями. В качестве примера можно привести статью «Сережское восстание» в одной из красноярских энциклопедий. Вот ее дословный текст: «…началось 2 ноября 1920 г. в деревне Сереж Ачинского уезда, ныне Назаровский район. Восстание вспыхнуло на почве недовольства крестьян продразверсткой и принудительной мобилизацией мужчин 1901 года рождения. Началу восстания способствовала активная пропаганда о непрочности советской власти и якобы падении таковой во многих местах России. Руководители восстания Милицын, Дубский, Селезнев и другие. Численность восставших до 500 человек. В ответ на арест коммунистами нескольких кулаков и требование выполнить разверстку Сереж был занят восставшими, учинившими кровавую расправу над активистами села: убито несколько десятков человек. Коммунисты Ачинского уезда повели наступление на Сереж, понеся большие потери. С подходом частей Красной Армии при поддержке артиллерии удалось выбить восставших из Сережа, рассеять ее, захватить организаторов восстания и предать их суду. Расстреляны более сотни людей, в том числе безвинные. Новая власть под руководством неисправимых революционеров никого не порола, в отличие от колчаковцев, а сразу ставила к стенке. Убиты были не только руководители восстания, но и часть членов их семей»[39 - Большой энциклопедический словарь Красноярского края. Т. II / под ред. А.П. Статейнова. Красноярск: Буква С, 2010. С. 374.].

В отношении этой статьи необходимо сделать ряд замечаний: Сереж называется то деревней, то селом; нет оснований утверждать, что началу восстания способствовала пропаганда непрочности советской власти; даются лишь фамилии руководителей восстания без инициалов, а в Сереже было много родственников с одними и теми же фамилиями; в статье не говорится, что накануне село занял отряд коммунистов численностью около 100 человек; организаторы восстания не были захвачены, а скрылись; более сотни крестьян не были расстреляны, а погибли при обороне села от Красной Армии, а после суда никого не расстреляли. В целом, видим те же неточности, что имели место в статье «Сережское восстание» в «Енисейском энциклопедическом словаре». Хотя в «новой редакции» утверждение «Сереж был занят бандой» все же удалено.

Новые документы о Сережском восстании введены в научный оборот автором учебного пособия по истории Красноярского края Л.Э. Мезит. Она пишет: «В октябре 1920 г. в Канском уезде вспыхнуло восстание, получившее название Голопуповского мятежа. Одновременно в Ачинском уезде начался мятеж в с. Сереж, где на глазах населения были изрублены 38 коммунистов, активистов, 12 человек тяжело ранены. Приехавший в Сереж зам. председателя губернской комиссии помощи фронту Б. Рябченко в своей докладной писал: “Крестьяне невольно чувствуют себя на положении сверчка и при одном упоминании власти наяву ищут щелку, а в душе дубину, чтобы избавиться от нее. Чтобы не быть голословным, взглянем на предписание о разверстках, и там то и дело мелькает ревтрибунал не как народный суд правый, скорый, милостливый, а как судилище, как пугало, как синоним Советской власти”… В с. Сереж по разверстке взяли у крестьян картошку, собрали ее в амбар, где она и замерзла. Бесхозяйственность мешает Советской власти. У крестьян накопилась страшная ненависть к существующим порядкам»[40 - Мезит Л.Э. История Красноярского края (1917–1940 гг.): учеб. пособие. Красноярск: РИО КГПУ, 2001. С. 49.]. Здесь следует отметить, что приведенные данные, не содержащие ссылок на документы, нуждаются в уточнении. В частности: на чем основывается утверждение о публичном убийстве восставшими 38 человек?

Документы Ачинского архива о Сережском восстании вводятся в научный оборот в статье Т.В. Белошапкиной[41 - Белошапкина Т.В. Крестьянское восстание в Сережской волости Енисейской губернии // Енисейской губернии – 180 лет. IV краеведческие чтения. Красноярск, 2003. С. 118–123.].

В 2006 г. была опубликована статья А.П. Шекшеева, специально посвященная сопротивлению енисейского крестьянства большевистской власти в 1920–1922 гг. Работа начинается с достаточно интересного утверждения: «Значительно расширив хронологические рамки и сущность Гражданской войны, крестьянское сопротивление коммунистическому режиму находится под пристальным вниманием современных историков, изучающих эту проблему не только в целом по Сибири, но и на региональных материалах, в частности Енисейской губернии»[42 - Шекшеев А.П. Сопротивление енисейского крестьянства коммунистическому режиму (1920–1922 гг.) // Вестник Красноярского государственного университета. 2006. № 6. С. 76.]. В статье кратко описаны Голопуповское, Зеледеевское и Сережское восстания 1920 г., а также упомянуты другие многочисленные политические и уголовные «банды», действовавшие на территории губернии в 1920–1922 гг. Следует отметить, что в вышедшей в том же году монографии А.П. Шекшеева представлен богатый материал по истории Гражданской войны в Енисейской губернии, но Сережское восстание подробно не рассматривается, а лишь упоминается[43 - Шекшеев А.П. Гражданская смута на Енисее: победители и побежденные. Абакан: Хакасское кн. изд-во, 2006. 592 с.].

В небольшой обобщающей работе по истории Красноярского края А.А. Макаров, опираясь на архивные документы, пишет: «Особое место в цепи вооруженных мятежей занимает Серженское [так в тексте] восстание. Отметим, что летом 1921 г. в докладе Енисейского губкома РКП(б) для IV Сибирской партконференции, где дается обзор вооруженных мятежей по губернии, упоминалось только восстание в селах Большой и Малый Сержи [так в тексте]. И неслучайно серженские [так в тексте] события привлекли внимание властей. Объясняется это тем, что оно являлось единственным на территории губернии, заранее подготовленным жителями села без прямого внешнего вмешательства, например, тех же белогвардейских “банд”. Однако восстание все же вспыхнуло на фоне обострения политической обстановки. Губернская политическая сводка в канун Серженского [так в тексте] восстания отмечала, что на территории Ачинского уезда бандитизм начинает “принимать серьезный характер”. По своему характеру Серженское [так в тексте] восстание – это типичное крестьянское волнение, направленное против тяжести “военно-коммунистических” порядков. Анализ исторического материала показывает, что инициаторы восстания имели значительную социальную поддержку. Численность вооруженных винтовками восставших достигала 300 человек. Остальные 300–400 были привлечены как рабочая сила по устройству окопов, но не остались в стороне. Во время боя, будучи вооруженными топорами, вилами, ломами, они смело бросались на ворвавшихся в село красноармейцев. В приговоре Военно-революционного трибунала Восточно-Сибирского сектора войск ВНУС (РВТР) констатировалось, что к восстанию только “20 % относились пассивно или спасали шкуру, остальные примкнули к банде и работали на совесть”. Из 190 человек подсудимых 75 (39 %) были признаны руководителями или активными участниками восстания. Именно они производили обыски, аресты и расправы над коммунистами. Прочих 45 (24 %) человек отнесли к категории рядовых участников восстания. Около 70 человек были признаны только причастными к восстанию. Интерес представляет вторая группа лиц, в которую входили рядовые участники восстания. В данную группу РВТР отнес бедняков и середняков, участвовавших в восстании с оружием, а также кулаков, участвовавших в восстании без оружия. Третья группа, которая принимала участие в восстании без оружия, также состояла из бедняков, середняков и кулаков. Таким образом, Серженское [так в тексте] восстание следует считать массовым (принимало участие до 80 % жителей села) вооруженным выступлением против советской власти, в которое были втянуты все категории крестьянства»[44 - Макаров А.А. История Красноярского края (1879–1940 гг.). Абакан: Хакасское кн. изд-во, 2013. С. 85–86.].

Таким образом, на сегодняшний день вышло в свет немало работ, в которых показана история антисоветских крестьянских восстаний в Сибири вообще и Сережского восстания в частности. Пионером в научном изучении Сережского восстания был новосибирский историк В.И. Шишкин, и некоторые последующие публикации делались на его материалах. С конца 1990-х гг. и до настоящего времени красноярские историки продолжают рассматривать вопросы истории Сережского восстания с опорой на документы Государственного архива Красноярского края. Тем не менее в различных публикациях встречаются ошибки и опечатки, пропагандистские штампы и не подтвержденные документами данные. Подводя итог историографическому обзору, можно отметить, что для современной науки остаются актуальными выводы, сделанные исследователями истории крестьянского сопротивления много лет назад: «многие публикации, отличаясь, казалось бы, новизной темы, страдают ограниченностью проблематики, используемых источников… сужают содержание повстанчества и объявляют его то результатом агитации бывших колчаковцев, то “сибирской махновщиной”… Отсутствие же в арсенале исследователей сведений биографического характера, имеющихся, например, в уголовных делах, не позволяет сделать коммунистов и повстанцев равноправными субъектам исторического процесса…»[45 - Шекшеев А.П. Сопротивление енисейского крестьянства коммунистическому режиму (1920–1922 гг.) // Вестник Красноярского государственного университета. 2006. № 6. С. 76.].




Источники


Развитие исторической науки неразрывно связано с введением в научный оборот новых источников. Специфика источников, связанных с вооруженными крестьянскими выступлениями, такова, что долгие годы они хранились в архивах под грифом «секретно», а отдельные документы имели и вовсе гриф «совершенно секретно».

Наиболее ценными и интересными для изучения Сережского крестьянского восстания явились фонды Архива УФСБ России по Красноярскому краю (Ф. 8. Д. О-21582). В него включены не только материалы, непосредственно касающиеся Сережского восстания, но и дела, возбужденные на основании ходатайств защиты осужденных, их родственников, а также на основании прошений самих участников вооруженного выступления.

Сложность работы с исходными материалами заключается в том, что многие рукописные документы, составлявшиеся в ходе следствия, делались, по-видимому, впопыхах. К тому же документы изобилуют как грамматическими, так и смысловыми ошибками. В ряде случаев для восстановления плохо сохранившегося или неграмотно переданного текста приходилось прибегать к сопоставлению с другими документами.

Много интересного было почерпнуто и из ранее засекреченных партийных фондов, ныне находящихся на хранении в Государственном архиве Красноярского края (ГАКК). Большую ценность для понимания общей ситуации в Сибири и в Енисейской губернии в частности имеют хранящиеся в фондах ГАКК Информационные военные политические письма Сиббюро ЦК РКП(б) (Ф. П-1. «Енисейский губернский комитет РКП(б), г. Красноярск, Красноярский край». Оп. 1. Д. 110). Интерес вызывает информация о Михаиле Перевалове, который осенью 1920 г. во главе коммунистического милицейского отряда ликвидировал последствия Сережского восстания. В дальнейшем М. Перевалов заведовал отделом управления Ачинского уисполкома, а в 1921–1922 гг. возглавлял восстание в Ачинском уезде под лозунгом «Очищение советской власти и компартии от примазавшихся» (Красный бандитизм).

Информацию о политической ситуации непосредственно в Ачинском уезде Енисейской губернии можно почерпнуть из фонда П-6 «Ачинский уездный комитет РКП(б), г. Ачинск, Енисейская губерния». Рассекреченные секретные политические сводки и бюллетени Информационно-инструкторского подотдела управления Ачинского горуездного исполкома дают реальную картину произошедших событий. В частности, в секретной политической сводке № 6 за период с 15 ноября по 1 декабря 1920 г. говорится, что «правильной подготовки восстания не было, только накануне восстания на одной из заимок бывшим партизаном Александром Дубским были организованы человек 50 из бывших унтер-офицеров…»[46 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 371. Л. 3 об.]. Такая трактовка событий идет вразрез с приговором Военно-революционного трибунала Восточно-Сибирского сектора войск ВНУС от 4–8 декабря 1920 г. Однако полагаем, что подлинная характеристика событий содержится именно в политической сводке Информационно-инструкторского подотдела управления Ачинского горуездного исполкома. Свет на события, проходившие в 1920 г. в Сережской волости Ачинского уезда, проливает дело № 271 «Копии протоколов общих собраний комячейки с. Сереж 2-го района Ачинского уезда».

При изучении документов, собранных в фонде Р-852 «Советская милиция 4 участка Ачинского уезда», были установлены фамилии милиционеров, погибших в ходе ликвидации Сережского вооруженного восстания.

В фонде Р-223/16 «Ачинский уездный комитет» Архива города Назарово хранятся протоколы заседаний Сережского волревкома 1920 г. В этом же архиве сохранились и документы по привлечению к ответственности участников Сережского восстания 1920 г., а также материалы по конфискации имущества участников вооруженного восстания.

В фонде Р-8 «Минусинская уездно-городская рабоче-крестьянская милиция» Архива города Минусинска были обнаружены документы, рассказывающие о дальнейшей судьбе одного из активнейших участников вооруженного выступления в с. Сереж Александра Осиповича Дубского. Бывший партизан скрывался в Минусинском уезде у своих сослуживцев по отряду Щетинкина и даже сумел поступить на службу в милицию.

В Ачинском краеведческом музее хранятся машинописные рукописи, содержащие воспоминания А.И. Касьянова, одного из советских активистов в Ачинском уезде в 1920 г.[47 - МБУК «АКМ им. Д.С. Каргаполова». № 1377 (А.И. Касьянов).]. Воспоминания были записаны после 1960 г., они изобилуют неточностями, которые выявляются при их сравнительном анализе с делопроизводственными документами из фондов государственных архивов.

В Муниципальном бюджетном учреждении культуры «Музейно-выставочный центр» г. Назарово Красноярского края хранится список погибших в ходе Сережского восстания, составленный 15 октября 1957 г., а также рукописные воспоминания организатора местной коммуны Дмитрия Фефелова, в 1920 г. проживавшего в селе Сахапта Медведской волости Ачинского уезда.

При написании монографии мы использовали комплекс опубликованных документов. Большую работу по введению в научный оборот источников, позволяющих с максимально возможной полнотой и объективностью восстановить документальную картину масштабного вооруженного сопротивления советской власти в Сибири, провел В.И. Шишкин. Благодаря его труду мы сейчас можем опираться на сборник документов под названием «Сибирская Вандея».

Архивные документы, отражающие историю Енисейской Сибири в 1920 г., опубликованы в различных сборниках документов и материалов. В 1996 г. в Красноярске в качестве хрестоматии для школьников был издан сборник документов из фондов ГАКК, в который вошли такие документы, как «оперативная сводка» уездного военного комиссариата, «почта-телеграмма» уездного военного комиссара и др.[48 - Красноярский край в истории Отечества. Кн. 2. Октябрь 1917 – 1940. Хрестоматия для учащихся старших классов средней школы. Красноярск: Красноярское кн. изд-во, 1996. 272 с.]. Фотокопии и тексты документов из различных архивов можно найти на различных сайтах в сети Интернет.

В качестве исторического источника для нашего исследования использованы материалы периодической печати. В газете «Красноярский рабочий» в 1920 г. оперативно публиковались как сообщения о событиях в Енисейской губернии, так и документы советского правительства. Однако Сережское восстание не нашло своего отражения на страницах газеты, как не были освещены и другие крестьянские восстания, произошедшие на территории Енисейской губернии в 1920 г.

В сентябре 1920 г. Енисейским губернским государственным издательством была выпущена книга под названием «Полгода Советской власти в Енисейской губернии», содержащая обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Перед жителями отчитывался и Губернский продовольственный комитет (губпродком). При установлении судьбы лиц, принимавших участие в трагических событиях осени 1920 г., развернувшихся в селе Сереж, трудность состояла в том, что многие из них были репрессированы либо скрывались от правосудия.




Глава I. Установление советской власти в Енисейской губернии





1.1. Установление власти большевиков





Ветер перемен


Февральская революция 1917 г. в Красноярске была встречена с большим энтузиазмом (впрочем, как и по всей стране). Ссыльнопоселенцы, коих на территории губернии было предостаточно, почувствовали себя востребованными. Тяжелые годы Первой мировой войны предоставили им много «рабочего материала» для проведения агитации. Свой отпечаток на события в период с февраля по октябрь 1917 г. наложило наличие в Красноярске большого количества воинских частей, а также лагерей с военнопленными. В марте 1917 г. революция в Енисейской губернии победила, старая власть вместе с полицией и жандармерией была ликвидирована. Но революционная эпоха породила по всей России двоевластие, а в таких городах, как Красноярск, левые революционные партии, в число которых входила и партия коммунистов-большевиков (РСДРП(б)), смогли прочно утвердиться. Логика революционных событий привела страну к Октябрьскому перевороту, как в первые годы большевики называли Великую Октябрьскую Социалистическую революцию.

Следует отметить, что, согласно данным, приведенным в советской «Истории Сибири», первым сибирским городом, где взяли власть большевики, был административный центр Ачинского уезда, где и произойдет в 1920 г. одно из первых антисоветских восстаний в Сибири. На следующий день, 29 октября 1917 г., под власть большевиков перешел Красноярск. В других губерниях Сибири большевики смогли установить свою власть лишь зимой 1917–1918 гг. Однако крестьянские представительные органы даже в уездах Енисейской губернии в основном негативно восприняли победу большевиков.

К весне 1918 г. население России, привыкшее воспринимать любую центральную власть как данную свыше, в основном смирилось с появлением в стране нового правительства. Однако политическую и военную обстановку в молодой Советской республике резко изменил чехословацкий мятеж в мае 1918 г. Как писал, находясь в эмиграции, Генерального штаба генерал-лейтенант Д.В. Филатьев, «с момента первого выступления чехов, большевиков начали свергать на всем протяжении от Волги до Байкала, причем везде офицерские формирования действовали совместно с чехами, с которыми создалось единение, выгодное для обеих сторон… Отсюда родился неписаный русско-чешский союз в Сибири»[49 - Гражданская война в России: Катастрофа Белого движения в Сибири. М.: АСТ: Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2005. С. 24.]. Разбив слабо организованные и немногочисленные отряды Красной гвардии, 18 июня 1918 г. в Красноярске появились чехословацкие части. Отряды большевиков, захватив городскую казну Красноярска, попытались эвакуироваться на судах вниз по течению Енисея, но их настигли антисоветские силы и вернули в город в качестве военнопленных. В октябре пленные руководители большевистской власти в Красноярске чрезвычайным военно-полевым судом были приговорены к расстрелу. Таков трагический итог первого опыта пребывания большевиков у власти в Енисейской губернии.

После свержения большевиков в Сибири организовалась новая власть – Временное Сибирское правительство, созданное 23 июня 1918 г. в Томске, затем переехавшее в Омск. Лидирующие места в нем заняли представители сибирского областничества и эсеровских организаций. 18 ноября 1918 г. в результате переворота в Омске к власти пришел А.В. Колчак. Собравшийся в тот же день Совет министров принял ряд государственных актов, включая введение в России поста Верховного правителя и присвоение вице-адмиралу А.В. Колчаку воинского звания «адмирал». Кроме того, Колчаку было передано «временное осуществление Верховной власти ввиду тяжелого положения государства…»[50 - Гражданская война в России: Катастрофа Белого движения в Сибири. М.: АСТ: Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2005. С. 432.]. Незамедлительно в войска штаверхом была направлена телеграмма за № 616: «18 ноября 1918 г. Всероссийское Временное Правительство распалось, Совет Министров принял всю полноту власти и передал ее мне – Адмиралу Русского Флота Александру Колчаку…»[51 - РГВА. Ф. 40213. Оп. 1. Д. 794. Л. 283 об.].

Приход Колчака к власти в Сибири многими был воспринят положительно, с надеждой на быстрое завершение войны. Так, например, в Ачинске начальником гарнизона 22 ноября 1918 г. был издан приказ за № 131: «По случаю перехода Всероссийской власти в твердые руки, в воскресенье, 24 ноября, в Ачинском соборе после литургии будет отслужен торжественный молебен, после которого состоится парад войскам Ачинского гарнизона…»[52 - РГВА. Ф. 40213. Оп. 1. Д. 794. Л. 286.]. Однако А.В. Колчак не стал спасителем России. Красноречиво характеризует работу Верховного Правителя генерал Алексей Павлович Будберг в своем дневнике: «3 августа [1919 г.] …Год тому назад население видело в нас избавителей от тяжкого комиссарского плена, а ныне оно нас ненавидит так же, как ненавидело комиссаров, если не больше; и, что еще хуже ненависти, оно нам уже не верит, от нас не ждет ничего доброго. Весь тыл – в пожаре мелких и крупных восстаний и большевистских, и чисто анархистских… и чисто разбойничьих, остановить которые силой мы уже, очевидно, не в состоянии…»[53 - Гражданская война в России: Катастрофа Белого движения в Сибири. М.: АСТ: Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2005. С. 294–295.].

Центральному большевистскому правительству удалось создать боеспособную Красную Армию, которая остановила наступление сибирских дивизий. В июне 1919 г. началось наступление Восточного фронта Красной Армии, 12 августа 1919 г. была сформирована отдельная 5-я Армия[54 - ГАКК. Ф. Р-1347. Оп. 1. Д. 4. Л. 351.], на долю которой и выпало восстановить власть большевиков в Сибири. 13 декабря 1919 г. частями отдельной 5-й Армии был взят Ново-Николаевск.




Возвращение советской власти на берега Енисея


Власть правительства Колчака в Енисейской губернии, в том числе и в Красноярске, была свергнута еще до прихода Красной Армии. Во многих районах советская власть была установлена в 1919 г. красными партизанами. 23 декабря 1919 г. командующий войсками Енисейского гарнизона и начальник Красноярского гарнизона российский генерал Б.М. Зиневич и уполномоченный земства, бывший первый комиссар Кронштадта эсер Е.Е. Колосов передали власть в городе Комитету общественных организаций под председательством Г. Сибирцева. В конце декабря волостные земские управы в Енисейской губернии получили сведения, что «власть Колчака пала, в Красноярске образован комитет безопасности, в который вошли представители всех слоев населения, земства и других учреждений»[55 - Красноярский край в истории Отечества. Кн. 2. Октябрь 1917 – 1940. Хрестоматия для учащихся старших классов средней школы. Красноярск: Красноярское кн. изд-во, 1996. С. 73.].

В Красноярске к 31 декабря фактически сложилось двоевластие: Временный губернский комитет, имеющий опору в интеллигенции и офицерах, и Совет рабочих и крестьянских депутатов. За ним стояли рабочие дружины, солдатские массы 4-го Енисейского строевого и 31-го Сибирского стрелковых полков, 18-го батальона по охране железной дороги, 3-го Сибирского пластунского батальона, Енисейского отряда особого назначения, 1-го Пермского сводного батальона, 8-го Инженерного дивизиона и множества мелких воинских частей[56 - Красноярский рабочий. 1925. 6 января.].

К этому же времени на территорию Енисейской губернии вступили с боями части отдельной 5-й Армии красных, в авангарде которой следовала 30-я стрелковая дивизия. Начальник дивизии Альберт Янович Лапин, находясь в г. Ачинске, 3 января 1920 г. отдает частям дивизии секретно-оперативный приказ за № 1298:

«§ 1 3 армия противника, пытавшаяся отступить через Ачинск на Красноярск, опрокинута к югу и находится в районе Кор…ово, Горбы, Солган, Медвецкая-Кольцово и отступает на Чернореченскую и Кемчуг. Части противника, прикрывая главное направление после боя в Ачинске, в беспорядке отступают на восток. Состояние противника паническое, командование белых пытается вступить в переговоры о перемирии.

§ 2 Части вверенной мне дивизии достигли линии Ново-Никольское, Ново-Еловское, Тимонино, Покровское, Назаровское. 35 дивизия следует уступом в 30–60 верстах южнее железной дороги, о достигнутых рубежах частями дивизии сведений не имеется. Части 27 дивизии, оставаясь в армейском резерве, сосредотачиваются в районе г. Мариинска.

§ 3 Дивизии приказываю 6 января овладеть районом гор. Красноярска, пленив остатки колчаковцев, во исполнение чего:

1) Командиру 2 бригады: оставить один батальон для несения гарнизонной службы в г. Ачинске, немедля выступить в направлении Большой Сереж – Подсосенское – Шадринское – Еланское – Пашенская для перехватывания путей отступления 3 армии противника и, энергичным ударом с тыла и фланга, заставить ее капитулировать.

2) Командиру 1 бригады: главными силами повести наступление в железнодорожном направлении с расчетом к вечеру 4 января занять район ст. Кемчуг, откуда для обхода Красноярска с южной стороны и предотвращения разрушения железнодорожного моста через р. Енисей, выделить полк, и к вечеру 5 января главными силами занять район Крестовоздвиженский – Пр. Петропавловский – ст. Кача – Торгашино – Красноярск, с выдвижением авангарда на ст. Зыково и Сищево. За своим правым флангом иметь не менее полка, и которым быть готовым во всякое время оказать содействие частям 2 бригады, и 6 января сосредоточиться в районе Бирюса.

3) Командиру 3 бригады: главными силами повести энергичное наступление по тракту на Красноярск с расчетом к вечеру 4 января занять район Антоновка – Ибрюльская – Близневка, к вечеру 5 января – район Зеледеево – Сухая – Крутая, 6 января ворваться в г. Красноярск с северной стороны по тракту Енисейск – Красноярск. Операцию свою обеспечить выдвижением не менее одного батальона в Коркино – Вознесенское. Для охраны левого фланга дивизии и обеспечения с севера Красноярской операции выделить полк, занимая им к вечеру 4 января Михайловское, к вечеру 5 января район Устюжское, 6 января – Погорельское – Иркутское – Барабановское, откуда провести усиленную разведку на север и иметь надежное наблюдение за дорогами, ведущими в Красноярск. Опросом местного населения установить – отступали ли части противника в направлении Енисейск.

§ 4 В переговоры с противником вступать не иначе как с моего разрешения. Все сдающиеся части противника, хотя бы добровольно, немедля разоружать и на положении военно-пленных отправлять в тыл. К захваченным штабам для конвоирования назначать команды с лицами из комсостава.

§ 5 При наступлении комбригам поддерживать самую тесную взаимосвязь по фронту.

§ 6 Тыловым учреждениям дивизии следовать как указано в приказе 1297.

§ 7 Штадиву 7 января перейти в Красноярск.

§ 8 Я буду при штабриге 1, куда и присылать все донесения о ходе операций.

§ 9 Мои заместители – комбриг-1 тов. Грязнов и комбриг-2 тов. Захаров»[57 - РГВА. Ф. 1346. Оп. 2. Д. 378. Л. 2, 2 об.].

4 января 1920 г. вся полнота власти в Красноярске перешла к Военно-революционному комитету. Утром 5 января части генерал-лейтенанта Владимира Оскаровича Каппеля пошли на штурм Красноярска. Группа генерал-майора Павла Петровича Петрова в составе 4-й Уфимской стрелковой и 2-й Уфимской кавалерийской дивизий атаковала город с запада. Вдоль линии железнодорожного полотна на вокзал ст. Красноярск наступал Ижевский запасной батальон.

Ижевцам удалось ворваться на территорию вокзала, но тут на путях показался бронепоезд. С ужасом солдаты увидели, что над ним развевается красный флаг. По кавалерии начала бить артиллерийская батарея красных. В этот момент в бой был брошен последний резерв обороняющихся – бывший 8-й инженерный дивизион. Наступление захлебнулось. Позднее генерал-майор П.П. Петров вспоминал: «Трудно сказать, чем бы кончился этот бой, наши продвигались не особенно уверенно, но все же продвигались; противник организовал какое-то обходное движение с юга, но у нас был резерв для противодействия. Скверную роль сыграло движение из города польского бронепоезда. Заметили, что двигается небольшой поезд с флагом. Различают только красную часть флага. Подается назад часть действующих вдоль железной дороги, а затем правофланговые… Начинать все снова и поздно, и бесполезно, так как люди намерзлись, нет уверенности в успехе…»[58 - Петров П.П. От Волги до Тихого океана в рядах белых. Воспоминания, документы / сост. С.П. Петрова, Л.Ю. Тремсиной. М.: Айрис-пресс, 2011. С. 176–177.].

7 января 1920 г. после короткого боя части 1-й бригады и 269-го стрелкового Богоявленско-Архангельского полка 30-й стрелковой дивизии отдельной 5-й Армии, заняли г. Красноярск. В результате красноярской операции были практически полностью ликвидированы 1-, 2- и 3-я армии белых, захвачено «свыше 60000 пленных и колоссальная военная добыча, не поддающаяся учету»[59 - РГВА. Ф. 1346. Оп. 2. Д. 451. Л. 2 об.].

Подводя итоги красноярской операции, начальник дивизии А.Я. Лапин 8 января 1920 г. издал оперативный приказ за № 2000:

«§ 1 Войска вверенной мне дивизии, выполнив в невероятно тяжелых условиях, беспримерный в истории поход, после ряда упорных боев завершили разгром Колчаковских армий и ликвидировали их, принудив к капитуляции.

От имени Правительства Советов объявляю «благодарность» славным бойцам 30 стрелковой дивизии.

Приказываю:

Командирам и комиссарам незамедлительно представить к награждению орденом «Красное Знамя» всех отличившихся красноармейцев и лиц командного состава.

§ 2 Настоящий приказ объявить во всех ротах, командах, эскадронах, сотнях и батареях»[60 - РГВА. Ф. 1346. Оп. 2. Д. 378. Л. 3.].

В таких вот условиях советская власть вернулась в Приенисейскую Сибирь.




Формирование в Енисейской губернии новых органов власти


Свергнувшие колчаковскую власть войска красноярского гарнизона и партизанской армии Кравченко и Щетинкина не были большевиками, а лишь их союзниками в борьбе против «Верховного правителя России» Колчака. Однако большевики были самой организованной силой, опиравшейся на наступающую Красную Армию. После прихода Красной Армии в Красноярск вся полнота власти перешла к Красноярскому революционному комитету во главе с назначенным на эту должность 5 января 1920 г. А.П. Спундэ. Сразу после установления советской власти в Красноярске был сформирован Отдел управления губернского революционного комитета Енисейской губернии. В январе 1920 г. для несения караульной службы в городе и Военном городке был сформирован Красноярский отдельный караульный батальон.

Чрезвычайные революционные органы власти управляли Енисейской губернией в 1920 г., постепенно передавая властные функции Советам красноармейских, рабочих, крестьянских и проч. депутатов. В апреле 1920 г. состоялось первое заседание Красноярского городского Совета, на котором выступил Ярослав Гашек, известный в будущем писатель, а в то время счастливый молодой муж, только что вступивший в первый брак с красноярской девушкой. В сентябре 1920 г. на съезде Советов Енисейской губернии был создан Енисейский губисполком. Передача власти от чрезвычайных органов Советам не вела в то время к демократизации или уменьшению насилия и произвола власти.

Демократический период в истории края продолжался недолго. Но, как пишут исследователи: «С очищением Сибири от колчаковщины, несмотря на недовольство деревни аннулированием «сибирок» и чрезмерным обложением ее трудовыми повинностями, наблюдался, по меткому выражению очевидца, «медовый месяц сожительства» советской власти с крестьянством»[61 - Шекшеев А.П. Сопротивление енисейского крестьянства коммунистическому режиму (1920–1922 гг.) // Вестник Красноярского государственного университета. 2006. № 6. С. 76.].

Ситуация менялась постепенно. В приказе Енисейского губернского комиссара по военным делам от 12 января 1920 г. говорилось: «Город Красноярск со всеми прилегающими к нему окрестностями остается на военном положении… Выезд из города воспрещаю… Частным абонентам пользование телефоном не разрешаю… Все торговые предприятия и заведения должны быть безусловно открыты…»[62 - Красноярский край в истории Отечества. Кн. 2. Октябрь 1917 – 1940. Хрестоматия для учащихся старших классов средней школы. Красноярск: Красноярское кн. изд-во, 1996. С. 73.].

В январе 1920 г. руководители антиколчаковского восстания в Красноярске Зиневич и Колосов были арестованы органами ВЧК. Вошедшая в Красноярск красная партизанская армия после прихода Красной Армии приказом по войскам 5-й Армии от 30 января 1920 г. была реорганизована в Енисейскую стрелковую дивизию. Но вскоре приказами по объединению от 25 февраля и от 2 марта 1920 г. Енисейская дивизия была расформирована. 27 февраля был арестован А.Д. Кравченко.

В апреле 1920 г. в Особом отделе ВЧК при отдельной 5-й Армии было заведено «Дело об отряде Кравченко и Щетинкина»[63 - ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 177.]. Следователи назвали легендарных красных крестьянских командиров «главарями партизан» и пришли к выводу: «…отряды Кравченко и Щетинкина хотят оставить Сибирь за собой по Омск, а коммунистов выбить в Россию» и «означенные деяния являются преступлениями»[64 - ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 177–178.]. В материалах следственного действия отмечен и такой факт: «Кравченко заявил, что большевизм – это “гнойник на теле крестьянства”…»[65 - ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 177 об.]. Следствие по антикоммунистической деятельности партизанской армии А.Д. Кравченко и П.Е. Щетинкина 4 сентября закончилось с выводом: «все партизаны были недовольны и враждебно настроены против советской власти»[66 - ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 178.]. В 1920 г. большевики не стали расправляться с бывшими красными партизанами, сохранившими лояльность к новой власти. А.Д. Кравченко, П.Е. Щетинкин и другие легендарные командиры были ликвидированы позже. Осенью 1920 г. А.Д. Кравченко во главе сформированного из партизан полка был отправлен на Западный фронт. В 1921 г. демобилизованный А.Д. Кравченко пытался лавировать в политических событиях и настроениях и закрепиться в Енисейской губернии, но все же был направлен на Кавказ, где, по одной версии, умер от туберкулеза, по другой – убит местными жителями. П.Е. Щетинкин осенью 1920 г. был направлен на фронт воевать против армии Врангеля, а затем разбил войска Унгерна в Монголии. В 1927 г. населению Сибири было объявлено: «Тяжелая упорная борьба надломила здоровье Петра Ефимовича, и смерь прежде времени унесла его в могилу…»[67 - ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 181 об.], а позднее закрепилась версия о «загадочном» убийстве П.Е. Щетинкина в Монголии. Третий лидер красных партизан, комиссар Енисейской дивизии С.К. Сургуладзе, был убит в 1923 г. после возвращения на родину. По-иному сложилась судьба В.Г. Яковенко, командира тасеевских партизан, захвативших 31 декабря 1919 г. Канск. В 1920 г. он был в числе высшего руководства Канского уезда, в 1921 г. не раз представлял Енисейскую губернию в Москве. В 1922 г. Василий Григорьевич стал наркомом земледелия (министром сельского хозяйства) и был расстрелян лишь в 1937 г.

Руководство Красной Армии в Сибири поставило в качестве первоочередной задачу закрытия границы, чтобы не допустить массового бегства крестьян, недовольных большевистской политикой. В соответствии с приказом командарма по отдельной 5-й Армии Матиясевича от 29 марта 1920 г. № 389/26, Енисейскому и Иркутскому губернским военным комиссариатам надлежало приступить к формированию полков пограничной охраны. Формирование Енисейского пограничного полка было предписано закончить уже к 20 апреля 1920 г.[68 - Приказы по войскам 5-й Армии. Ч. 2. № 153–404. 1920.].

27 июля 1920 г. состоялся Ачинский уездный съезд Советов, на котором был переизбран уездный исполком. По результатам проведенного голосования в исполком были избраны товарищи: «Б. Гурович, Шульц, И. Гурович, Зосе, Пруцкий, Губский, Маерков, Харин, Симонов, Щетинкин, Уланов, Чугунов, Макека, Фридман, Сергеев»[69 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 298. Л. 97.].




Советская власть в с. Сереж


Революционные изменения затронули жизнь самых отдаленных уголков России, не стало исключением и село Сереж Ачинского уезда Енисейской губернии. Именно этому селу суждено было в числе первых вступить в борьбу с властью большевиков в 1920 г.

Село Сереж находилось в 212 верстах от губернского города Красноярска, в 48 верстах от уездного города Ачинска и в 18 верстах от Назаровского почтового отделения, врачебного пункта и волостного правления. Село расположено при впадении речки Сереж в реку Чулым. В трех верстах от земледельческого села, за Чулымом, начиналась тайга.

Удобное расположение обусловило богатство этого места людьми и продуктами человеческого труда. В селе было 288 дворов, в которых проживало 832 человека мужского пола и 802 человека женского пола[70 - Список населенных пунктов Енисейской губернии. Красноярск: Енисейская Губернская типография, 1911. С. 44–45.]. В 1858 г. был открыт Сережский Покровский приход путем выделения из прихода Назаровской Троицкой церкви. По состоянию на 1 января 1911 г. в селе имелась церковно-приходская школа с 70–85 учениками при двух учащих. При церкви функционировала церковная библиотека, состоящая из 217 томов. В Сереже имелись казенная винная лавка за № 180 и хлебозаготовочный магазин.

Кроме села, в приходе было четыре деревни: Малый Сереж, Ерлыковая, Добрая и Плотбище. Население в селе Сереж, деревнях Малый Сереж и Ерлыковой – старожильческое, в деревнях Доброй и Плотбище – переселенческое. Всего населения православного вероисповедания в приходе – 2888 человек, католического вероисповедания – 17 человек. Основное занятие местных жителей – земледелие[71 - Краткое описание приходов Енисейской Епархии. Вып. 1. Красноярск: Элтипография Епархиального братства, 1917. С. 115–116.].

Жили крестьяне небедно. Так, например, в 1891 г. при Сережской Покровской церкви была построена и покрашена новая ограда и перелит разбитый колокол. Финансирование работ в сумме 458 рублей было произведено из собственных средств крестьянином этого же села Акакием Николаевичем Протопоповым[72 - Енисейские епархиальные ведомости. 1891. № 18–19.]. Для сравнения: учитель сельской церковно-приходской школы получал 120 рублей в год. К 1920 г. население села Сереж составляло около 2000 человек.

После победы большевиков в Сибири идейные их сторонники оформили свое присутствие в селе и соседних деревнях. Коммунистическая ячейка в Сереже была образована 14 мая 1920 г.[73 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 251. Л. 15.]. В деревне Ярлыковой Сережской волости коммунистическая ячейка была организована 23 августа 1920 г. Коммунисты Сережа действовали под контролем и руководством уездной партийной организации. Например, 16 июня 1920 г. на заседании бюро Ачинского уездного комитета РКП(б) был заслушан доклад местного партийного активиста Аверьяна Ивановича Касьянова, которому были поручены организация Районного бюро РКП(б) и одновременно подготовка выборов делегатов на Уездный съезд Советов. Выполняя партийное поручение, А.И. Касьянов посетил более десяти сел и деревень Ачинского уезда. Побывал он и в селе Сереж. В партийных документах указывалось: «Председатель волревкома хороший работник. Ячейка есть, есть союз молодежи коммунистический. Председатель ячейки Медведев, он же предволревком, он незаменимый работник, но он пьет. Было устроено общее собрание, устроен сбор [средств] в пользу Западного фронта. На сходе крестьяне постановили вывезти самогонку и забрали аппараты. Медведев принимал в этом самое живое участие…»[74 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 4. Л. 1, 1 об.].

6 июля 1920 г. на заседании Ачинского уездного парткома выступил П.Е. Щетинкин с докладом об общем политическом положении дел всего уезда в целом. Легендарный красный командир летом 1920 г. отмечал: «…Общее положение среди крестьян очень плохое. Крестьяне ужасно недовольны нашей партией благодаря тому, что к нам влилось много негодного элемента. Второе – очень много пользуются Продагенты, которые в корне подрывают авторитет Советской власти. Много неправильных распоряжений из губернии, которые вводят в заблуждение крестьян…»[75 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 4. Л. 10.].

Однако советские активисты не хотели считаться с настроениями крестьянства. Позднее в своих воспоминаниях местный советский активист А.И. Касьянов рассказывал, как он проводил перевыборы в селе Сереж: «…После ареста Мамонтова [местного кулака, пользовавшегося в селе большим авторитетом] не прошло и часа, как около волревкома собралась группа кулаков человек около 80 с криком, кто арестовал Мамонтова. Но я им разъясним, что Мамонтова забрали за свои контрреволюционные выступления… После этого собравшиеся разошлись по домам. Вторичное собрание было назначено на 18 июля [1920 г.] и было проведено организованно. Выборы прошли хорошо…»[76 - МБУК «АКМ им. Д.С. Каргаполова». Инв. № 1377 (А.И. Касьянов).].

Таким образом, летом 1920 г. село Сереж находилось под полным контролем Ачинской уездной организации большевиков. Акции советских и партийных активистов против отдельных жителей села вызывали недовольство населения, но не приводили к активному сопротивлению.




1.2. Политика новой власти в отношении крестьянства



После установления советской власти в Енисейской губернии большевики немедленно приступили к организации новой системы управления и контроля над основным производителем – местным крестьянством. Новой власти необходимо было решить две основные задачи: обеспечить «пролетарскую страну» продовольствием и начать реализацию «социально-экономического эксперимента» под названием «строительство нового общества».




Накормить всех во что бы то ни стало


В первом обобщении опыта своей работы в Енисейской губернии в 1920 г. большевики писали: «До января месяца 1920 г. Енисейская губерния находилась под властью Колчака. При нем Министерство продовольствия, в угоду торгово-промышленному классу, допускало в Сибири свободную торговлю по вольным ценам, применяя при этом иногда прямой товарообмен. Все дело заготовок и распределения продовольствия среди населения находилось в руках частных предпринимателей, имевших в виду главным образом свои собственные выгоды. Таким образом, снабжение населения продуктами питания велось на таких началах, против которых Советская власть всегда боролась, и после переворота сейчас же явилась настоятельная потребность не только создавать государственные аппараты заготовки и распределения, но также перевоспитывать население, привыкшее к свободной торговле со всеми ее соблазнами…»[77 - Полгода Советской власти в Енисейской губернии. Обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Красноярск: Енисейское Губернское гос. изд-во, 1920. С. 87.].

10 января 1920 г. из «местных общественных работников» был сформирован Енисейский губернский продовольственный комитет (Губпродком). Основными задачами Губпродкома были определены:

– учет, заготовка и переработка хлеба и фуража и заготовка тары;

– заготовка и переработка мясных и молочных продуктов, овощей, яиц, рыбы;

– распределение всех предметов первой необходимости и надзор за техникой распределения, производимого кооперативами;

– перевозка хлеба, продуктов;

– реорганизация кооперативов и общее руководство ими;

– инструктирование и информирование населения губернии.

Территория Енисейской губернии была поделена на семь районов, во главе каждого был поставлен районный продовольственный комиссар (Райпродкомиссар). Общими задачами райпродкомиссариатов являлись:

– выяснение потребностей населения района в продуктах питания;

– наблюдение за осуществлением государственной монополии на хлеб и другие продукты;

– учет хлебов и других продуктов;

– заготовка продовольствия по поручению Губпродкома и под его наблюдением;

– указание кооперативным союзам плана распределения между отдельными потребительскими обществами и наблюдение за правильным распределением продуктов среди населения.

Для более успешного сбора и хранения заготовляемых зерновых и мяса в районах были образованы ссыпные и мясозаготовительные пункты.

Первоначально заготовка хлеба в Енисейской губернии была поручена местной кооперации в лице Енисейского Губсоюза, с которым 30 января 1920 г. был заключен соответствующий договор. Однако его работа не удовлетворила новые органы власти, поступление хлеба происходило вяло. С 8 марта 1920 г. Губпродком приступил к изъятию у сельского населения хлеба путем разверстки.

При определении излишков хлеба у населения было вычтено количество хлеба, необходимое на семена, на прокорм крестьянской семьи и содержание скота в течение одного года. Была установлена норма:

– на одного человека – 12 пудов ржи и 1,5 пуда пшеницы вместо крупы;

– на каждую рабочую лошадь – 18 пудов овса.

В документе подчеркивалось: «При выполнении продразверстки хлеба население волостей и отдельных деревень проявляло к ней неодинаковое отношение. Одни волости отдавали государству излишки вполне добровольно, выполняя данный им наряд сполна и даже больше, другие под тем или иным предлогом уклонялись от выполнения разверстки и заставляли прибегать к понудительным мерам воздействия, а третьи ничего не могли представить по разверстке вследствие разграбления гражданской войной, недорода, уничтожения посевов градом и кобылкой, а некоторые даже совсем отказались сдавать хлеб по твердым ценам, согласно полученному наряду, имея полную возможность представить по нему все и упорствуя в его выполнении…»[78 - Полгода Советской власти в Енисейской губернии. Обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Красноярск: Енисейское Губернское гос. изд-во, 1920. С. 95.].

Весной 1920 г. из всех территорий Сибири лишь Енисейская губерния не стала сопротивляться продразверстке. Исследователи отмечают: «Объявленная в марте-апреле 1920 г. предварительная продразверстка сопровождалась протестами лишь в отдельных селениях»[79 - Шекшеев А.П. Сопротивление енисейского крестьянства коммунистическому режиму (1920–1922 гг.) // Вестник Красноярского государственного университета. 2006. № 6. С. 76.]. В выписке из протокола заседания Сиббюро ЦК РКП(б) от 11 мая 1920 г. говорилось: «Только от Красноярского губпродкома есть заявление, что наряд будет выполнен в срок»[80 - Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под. ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 1 (1919–1920). М.: Международный фонд «Демократия», 2000. С. 21.]. В других губерниях хлеб у крестьян изымали силой.

Что же касается непосредственно Ачинского уезда, то ввиду разоренности его карательными экспедициями, отступающими войсками белых и повреждения полей «кобылкой» Губпродком был вынужден снизить продразверстку на треть (до 369 200 пудов).

В целом, весной 1920 г. проблем во взаимоотношениях между властью и крестьянством в Енисейской губернии не было. Уже в советской историографии отмечалось, что крестьянство без всякого насилия по твердым советским ценам сдавало или продавало достаточные объемы хлеба и фуража. Однако, как писал В.И. Шишкин, поступление в руки советской власти хлеба «самотеком», то есть добровольные поставки его крестьянами, «ослабляли классовую направленность советской продовольственной политики»[81 - Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 95.]. Большевики пришли к власти под лозунгом классовой борьбы и насильственных преобразований. И здесь интересы советских руководителей и изъять как можно больше хлеба для нужд будущей мировой революции и усилить классовую борьбу в Сибири дополнили друг друга.

В первой половине 1920 г. советское руководство Сибири пыталось сохранить в качестве опоры сибирское крестьянство, воевавшее против армии Колчака. В качестве примера можно привести Постановление Сибревкома «О возмещении убытков сельскому населению за время партизанских действий» от 4 мая 1920 г. В документе говорилось:

«1. Сибирский революционный комитет принимает на себя убытки, понесенные крестьянами в борьбе с колчаковцами при организации партизанских армий Алтайской и Енисейской губ.

2. Возмещение убытков населению за время партизанских действий производить через органы Цекохоза.

3. В распоряжение Цекохоза для этих нужд открывается кредит на первое время в сумме 60 000 000 рублей»[82 - Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 1 (1919–1920). М.: Международный фонд «Демократия», 2000. С. 21.].

Однако летом 1920 г. большевики в своей борьбе с сибирским крестьянством уже не надеялись на сибирских партизан. Как писали советские авторы: «20 июля 1920 г. Совнарком… принял постановление об изъятии хлебных излишков в Сибири. Для оказания сибирскому крестьянству помощи в обмолоте, а продотрядам – в заготовке хлеба Совнарком обязал Военпродбюро ВЦСПС сформировать… и откомандировать в Сибирь продотряды из рабочих общей численностью до 6 тыс. чел. Наркомтруд получил задание мобилизовать в распоряжение сибирских продорганов до 20 тыс. голодающих рабочих и крестьян Европейской России, организованных в уборочные дружины»[83 - Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 97.]. Правда, в работе В.И. Шишкина указывается, что до 1 ноября 1920 г. до Енисейской губернии не добралось ни одного продотряда, а «уборочных дружинников» прибыло лишь 498 человек[84 - Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 97–111.].




Политика военного коммунизма применительно к Сибири


Победившая в Красноярске в январе 1920 г. советская власть постепенно переходила к политике военного коммунизма. Советские историки писали: «Продовольственные декреты, принятые Советским правительством весной и летом 1918 г., были рассчитаны на изъятие товарного хлеба у зажиточной части крестьянства… Однако эти меры оказались недостаточными… С января 1919 г., когда была введена продовольственная разверстка, крестьяне обязаны были сдавать все излишки хлеба государству»[85 - История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. VII. Великая Октябрьская Социалистическая революция и Гражданская война в СССР 1917–1920 гг. М.: Наука, 1967. С. 654–655.]. Окончательно и в крайне жесткой форме переход к этой политике был осуществлен летом 1920 г.

Правительство приняло решение установить определенные нормы для хлеба и прочих продуктов, которые могут хранить крестьяне, а все излишки они должны продавать государству по минимальным ценам. Мера эта была вынужденной. Но введение продразверстки усугубило и без того сложное положение простого населения. Продразверстка стала причиной отсутствия у крестьян желания трудиться, поскольку весь собранный урожай у них все равно отбирали. Это и стало одним из главных факторов, которые привели к полному разорению сельского хозяйства уже к 1921 г. Всего за два года советской власти площади посевных площадей в Сибири сократились более чем на треть[86 - Реховская Т.А. Факторы, влиявшие на питание населения Западной Сибири в начале 20-х гг. ХХ в. // Актуальные вопросы истории Сибири: Шестые научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина: сб. науч. тр.: в 2 ч. / под ред. В.А. Скубневского и Ю.М. Гончарова. Ч. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. С. 43.].

В июне 1920 г. в Енисейской губернии свободная торговля нормированными продуктами была полностью запрещена, а к уклонявшимся от разверстки крестьянам разрешено применять военную силу. 20 июля 1920 г. Совет народных комиссаров принял постановление «Об изъятии хлебных излишков в Сибири». Засуха в Центральных районах Советской России, вследствие этого прогноз слабого урожая зерновых культур подвигли главу советского правительства В.И. Ульянова (Ленина) на издание такого постановления. Совет народных комиссаров по-прежнему считал Сибирь неисчерпаемым источником продовольствия для страны.

Несмотря на то что вся территория Сибири, в отличие от Европейской России, два года была охвачена кровопролитной Гражданской войной, доля сибиряков в общем населении страны была относительно невелика, а сельское хозяйство оставалось более отсталым в техническом отношении по сравнению с другими районами России, объем возложенной на Сибирь разверстки составил более одной четверти от общего объема продразверстки по всей стране[87 - История Сибири. Т. 4. Сибирь в период строительства социализма. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1968. С. 159.].

В документах зафиксировано: «…Совет народных комиссаров, во имя доведения до победного конца тяжкой борьбы трудящихся с их вековечными эксплуататорами и угнетателями, постановляет в порядке боевого приказа:

1. Обязать крестьянство Сибири немедленно приступить к обмолоту и сдаче всех свободных излишков хлеба урожаев прошлых лет с доставлением их на станции железных дорог и пароходные пристани.

Примечание: разверстка подлежащих обязательной сдаче излишков хлеба от урожаев прошлых лет определяется и объявляется наркомпродом одновременно с разверсткой на излишки хлеба нового урожая.

2. По предъявлении разверстки обязать волостные и сельские советы, ревкомы немедленно привлечь все население к обмолоту и сдаче хлеба; в случае необходимости население привлекается к обмолоту в порядке трудовой повинности.

3. Ответственными за производство обмолота и выполнение разверстки объявить все местные органы власти, начиная от волостных и сельских советов, ревкомов и кончая Сибревкомом.

4. Виновных в уклонении от обмолота и от сдачи излишков граждан, равно как и всех допустивших это уклонение ответственных представителей власти, карать конфискацией имущества и заключением в концентрационные лагеря как изменников делу рабоче-крестьянской революции. ‹…›

8. Конечным сроком обмолота и сдачи всех излишков от урожаев прошлых лет установить 1 января 1921 г.»[88 - Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 2 (1920–1921). М.: Международный фонд «Демократия», 2001. С. 6–7.].

Разверстка хлебофуража на 1920–1921 продовольственный год по РСФСР в целом, а также на большинство областей и губерний, была объявлена постановлением Наркомпрода от 26 июля 1920 г. и составляла 440 млн пудов[89 - Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 2 (1920–1921). М.: Международный фонд «Демократия», 2001. С. 7.].

По Енисейской губернии, на основании данных Губземотдела и статистического подотдела Губпродкома, урожай хлеба в 1920 г., в связи с засухой и повреждением хлебов «кобылкой», ожидался ниже среднего[90 - Полгода Советской власти в Енисейской губернии. Обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Красноярск: Енисейское Губернское гос. изд-во, 1920. С. 97.]. Тем не менее из центра на губернию была назначена разверстка 7 002 638 пудов хлеба. 80 % этого наряда предстояло выполнить к 1 января 1921 г.[91 - Полгода Советской власти в Енисейской губернии. Обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Красноярск: Енисейское Губернское гос. изд-во, 1920. С. 110.].

Продразверстка не вызывала энтузиазма в среде сибирского крестьянства. Ачинский уездный партком представил в Енисейский губернский партком сводку за № 9 о состоянии дел в уезде в период с 15 июля по 1 августа 1920 г.:

«…Настроение населения. Отношение населения к работе власти не одинаковое. В некоторых волостях замечается полное сочувствие проводникам коммунизма в жизнь, в других же селах, хотя и видно полное сочувствие Советской власти, наблюдается резкое отношение к ревкомам, особенно при проведении в жизнь и выполнении разверстки продуктов, в связи с уничтожением большинства трав и хлебов кобылкою. 3-х летнее уничтожение хлебов кобылкой вызвало у населения страх «голода», который заставляет крестьян уходить в соседний Минусинский уезд, как наблюдается в Корниловской волости…»[92 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 298. Л. 101.].

18 июля 1920 г. состоялось общее собрание коммунистической ячейки села Сереж 2-го района Ачинского уезда Енисейской губернии. Обсуждали вопрос разверстки скота, хлеба, масла, яиц в Сережской волости, особенно в с. Сереж. Общим собранием было признано, что разверстка «идет весьма вяло». В протоколе говорилось: «После обмена прений единогласно было поставлено сделать схему действительности отношения граждан к продвопросу, и чем объясняется тормоз разверстки…»[93 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 6 об.].

С момента прихода в Ачинский уезд Красной Армии воинские части начали изымать у населения села продукты питания, взамен выдавая «зачетные квитанции». Такая ситуация наблюдалась до тех пор, пока в уездах не заработала система продовольственной разверстки и не появились ссыпные пункты. После этого воинские части от населения села уже ничего не получали. В документах Сережской волости говорилось: «Первая разверстка в нашем селе прошла тихим темпом, потому что раскладывался хлеб от 100 пудов и кулачки затаились довольны. Когда была вторая разверстка и по настоянию уже членов комячейки сделать таковую более справедливой, разложив неимущих граждан, вот тут-то они и возопили: что такое, даем, даем, да когда же этому конец. Тормозили, но все-таки пришли к тому, где же зачетные квитанции?»[94 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 6 об., 7.].

Однако всем на удивление «зачетные квитанции» были сохранены в продотделе. Поэтому во вторую продразверстку был частично произведен взаимозачет за выданные ранее частям Красной Армии продукты. Но по селу пошли разговоры, что «комячейка ходит и все отбирает». При этом жители села, поддерживая советскую власть, не понимали, почему последняя у них все время что-то отбирает. «Сколько ни проводила работу комячейка, кулак остался при своих убеждениях…»[95 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 7.].

Далее от Губпродкома поступило указание, чтобы владелец мельницы при размоле зерна с каждого пуда брал четыре фунта муки и сдавал их в фонд государства. «Сережские кулаки» были против такого налога.

Волостные документы фиксировали, что сдача скота, яиц и масла в селе шла также плохо, хотя, по мнению комячейки, скот и яйца уже давно можно было бы сдать. «…Что же касается масла, то мы полагаем, что выполнить разверстку не представляется возможным по обстоятельствам не организованности маслодельных заводов…»[96 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 7.].

Сережские коммунисты пришли к заключению: «В виду вышеизложенного, ячейка считает своим долгом справедливости и стоя на страже Власти Советов, довести до сведения Продкома, что амбары кулаков не должны быть забронированы, а их языки работали на пользу контрреволюции. Ячейка просит в самом непродолжительном времени взять у кулаков хлеб для армии…»[97 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 7 об.]. В завершение собрания граждане в приговоре своем вынесли решение затребовать инструктора, который мог бы проверить состояние хлебов не только в поле, но и в амбарах зажиточных жителей села.

В 1920 г. положение крестьянства было тяжелым не только из-за продразверстки. Крестьяне должны были тянуть множество повинностей. Историки пишут: «Помимо продразверстки, на деревню налагался еще комплекс повинностей. В качестве примера рассмотрим ситуацию в Ачинском уезде. На основании распоряжений Ачинского уисполкома к осени 1920 г. населению вменялось поддержание в хорошем состоянии транспортной инфраструктуры волостей (распоряжение № 8280 – о содействии техникам в строительно-дорожных работах, № 8282 – о порядке речных переправ), гужевая повинность (распоряжение № 8325 – о порядке требований перевозочных средств проходящим воинским частям, № 8596 – о порядке выполнения гужевой повинности). Особенно тяжелыми были повинности, затрагивающие рабочих лошадей (№ 8596 – об оказании содействия военному ведомству в закупке лошадей). Выполнение повинностей, связанных с использованием крестьянских лошадей, грозило хозяйствам разорением. В том же с. Большой Сереж каждый крестьянин должен был вывезти не менее 80 подвод заготовленных им дров и строевого леса. Лесосека находилась на расстоянии 30–40 верст от места жительства и 3–10 верст от реки, куда надо было вывезти лес. Один из советских работников отмечал: «Произвести эту операцию на тех кормах, какими располагает крестьянин для своих лошадей… это значит оставить крестьян к весне без лошадей, а значит – оставить без посева»[98 - Макаров А.А. История Красноярского края (1879–1940 гг.). Абакан: Хакасское кн. изд-во, 2013. С. 79.].

Коммунисты Сережской волости, пытавшиеся убедить крестьян поддерживать мероприятия советской власти, не пользовались авторитетом у большинства местного населения. Да и сами они не старались быть образцом для подражания. Например, 21 июля 1920 г. председатель коммунистической ячейки Медведев со своим другом коммунистом Ябединым напились в деревне Малый Сереж и начали вести себя непристойно. И только вмешательство местного милиционера спасло их от расправы крестьян[99 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 9, 9 об.]. Так что отделались они лишь синяками и ссадинами.

А уже на следующий день заявление о выходе из комячейки написали В.Н. Коробейников, П.П. Бухаров и А.Т. Милицин «…в связи с неподобающим поведением председателя волревкома Медведева»[100 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 11.]. Пришлось местным властям арестовывать своих коммунистических активистов.

Вот такая ситуация складывалась летом 1920 г. в Ачинском уезде Енисейской губернии в целом и в селе Сереж того же уезда в частности на общем фоне ужесточения советской политики в отношении крестьянства.




1.3. Обострение отношений между крестьянством и властью большевиков


Осенью 1920 г. советские власти активизировали действия по реализации своих политических и идеологических установок среди крестьянства. На территории Енисейской губернии постоянно проводились различные кампании по добровольному сбору средств и продуктов на разные нужды, например помощь бастующим рабочим в капиталистических странах. Первая неделя ноября была объявлена Неделей помощи фронту, и агитаторы призывали: «Быстрее везите хлеб, крестьяне»[101 - Красноярский рабочий. 1920. 2 ноября.]. Следствием этого стало усиление сопротивления со стороны местного населения.

В сентябре 1920 г. отношения власти и крестьянства обострились в связи с реализацией Декрета об отделении церкви от государства. В газете «Красноярский рабочий» сообщалось: «В то время, как в большинстве сел Енисейской губернии население самостоятельно пришло на помощь при проведении в жизнь декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви… барабановские кулаки решили активно выступить против мероприятий Советской власти… оказали сопротивление члену Частоостровского волисполкома т. Черных, приехавшему в село Барабановское»[102 - Красноярский рабочий. 1920. 21 сентября.]. В «протоколе» говорилось: «С.И. Черных прибыл в с. Барабановское для исполнения приказа Енисейского Губернского Революционного Комитета за № 96 от 28 июня 1920 г. о проверке правильности торговли свечами и об отобрании от причтов печатей и штемпелей, аннулированных Колчаковских денежных знаков, расписок и книжек на банковские вклады. К моему приезду 12 сентября с. г. в с. Барабановское собралось до 100 человек прихожан из разных деревень… группа начала кричать: “зачем прибыл, церковь обобрать”, и начали наносить мне разные оскорбления»[103 - Красноярский рабочий. 1920. 21 сентября.].

Рост напряженности внесла новая мобилизация в Красную Армию, одновременный призыв и сбор бывших унтер-офицеров. В октябре власти призвали население бороться с бандитизмом, признав его тесную связь с массовым дезертирством из армии. В частности, 17 октября 1920 г. «Красноярский рабочий» вышел с передовицей «Лови бандита!».

Особенно болезненно крестьяне восприняли требование полностью отказаться от прав на результаты своего труда. Власти использовали испытанный прием, объясняя отъем хлеба необходимостью борьбы с внешними и внутренними врагами. В газетных передовицах утверждалось: «Крестьянин должен, в конце концов, понять, что, давая хлеб, он тем самым борется со своим вековым врагом – капиталистом, который снова пытается надеть на него цепи рабства»[104 - Красноярский рабочий. 1920. 22 сентября.]; «Крестьянин! Ты должен создать эту помощь. Вези свои хлебные излишки на ссыпные пункты. Помни, что этим ты приближаешь мир»[105 - Красноярский рабочий. 1920. 12 октября.]. Однако власти не забывали напомнить крестьянам, что изъятие хлеба – это не только вынужденная мера в условиях войны, но и реализация их идеи коммунистического общества. Например, в передовице, размещенной в «Красноярском рабочем» во второй половине октября 1920 г., говорилось: «…каждая новая сдача продуктов их труда Рабочему Государству, вместе с тем, приближает их к равномерному и стабильному распределению материальных благ по коммунистическому принципу»[106 - Красноярский рабочий. 1920. 20 октября.].

11 сентября 1920 г. Ачинским уездным ревкомом был получен циркуляр из Енисейского губкомитета РКП(б): «…В 1920 г. Россию постиг неурожай, благодаря которому недород хлеба в Центральных районах России против прошлого года 80 млн пудов… Советская власть возлагает надежду на получение хлеба с окраин: Сибири, Кубани…»[107 - ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 304. Л. 20.]. В связи с этим продразверстка в губернии приобретает все более жесткие рамки.

16 октября 1920 г. в газете «Красноярский рабочий» за № 230 был опубликован приказ № 183 Енисейского губисполкома и губпродкомиссара (по хлебной разверстке) от 13 октября 1920 г.:

«Согласно установленных и в особом приказе распубликованных сроков для выполнения разверстки по Енисейской губернии к 1 декабря 1920 года – в счет общей суммы семь миллионов пудов – должно поступить 4200000 пудов. Несмотря на все принятые меры со стороны губпродкома и тяжелое продовольственное положение центра и фронтов, за первый месяц новой разверстки, с 1 сентября по 1 октября с.г., ссыпка хлеба по всей губернии протекала чрезвычайно слабо…

Слабое исполнение разверстки в значительной мере объясняется бездействием Райпродкомов и продовольственной агентуры на местах, а потому, придавая весьма важное значение делу заготовок хлеба, в порядке продовольственной диктатуры, Приказываю:

1) Все Райпродкомы обязаны придать своей работе боевое значение, приурочив учет всей заготовительской деятельности к срокам десятидневных отчетов. Пропорциональное выполнение в эти сроки первых 60 процентов разверстки до 1 декабря 1920 г., за каждые десять дней требовать обязательной сдачи на ссыпные пункты не менее… [Ачинский райпродком – 75000 пудов].

Это распоряжение в боевом порядке обязательно для исполнения и Волисполкомам, а потому Райпродкомиссарам вменяю в обязанность в суточный срок назначить по Волисполкомам своего района сроки сдачи хлебов на приписанные к ним ссыппункты с точным указанием количества, подлежащего ежедневной ссыпке от каждой волости.

В такой же степени предоставляется Волисполкомам в отношении отдельных селений. Сельсоветам в отношении отдельных домохозяев начать суточные ссыпки хлеба по каждому селению или хозяйству в отдельности, в зависимости от местных особенностей и условий транспорта, без уменьшения данного Райпродкомом наряда.

2) При выполнении разверстки Райпродкомам по соглашению с подлежащими на месте учреждениями (Райтрамот и Райкомтруд) предоставляется право срочно проводить частичные мобилизации транспорта и рабочих рук, а также обращать в работу по выкачке хлеба все имеющиеся в их распоряжении молотильные и уборочные отряды, докладывая Губпродкому по телеграфу о принятых мерах в вопросах мобилизации и с указанием причин и оснований.

3) Исполнение разверстки должно быть обеспечено всей силой принуждения государственного аппарата включительно до применения продотрядов, а потому Райпродкомам предоставляется право полного воздействия на Волисполкомы и Сельсоветы, включительно до ареста явно нерадивых и саботирующих лиц, не исключая и председателей Волисполкомов. По истечении каждых десяти дней в отношении слабо действующих волостей Райпродкомы представляют сведения с объяснением причин и список виновных в этом лиц для наложения взыскания или предания суду.

4) До выполнения 80 проц. общей суммы разверстки ни отдельные общества, ни целые волости не имеют права возбуждать ходатайств об уменьшении или сложении разверстки, и всякие их уполномоченные, явившиеся с ходатайством об уменьшении или сложении разверстки вопреки настоящего предупреждения, будут арестовываться как враги рабоче-крестьянской республики.

Также до выполнения 80 проц. разверстки запрещается категорически всякий подворный учет, и все, должностные лица и продовольственные агенты, в районе которых это будет иметь место, будут жестоко караться за разгильдяйство как саботажники.

5) Райпродкомиссарам и всем уполномоченным Губпродкома предлагаю обязать к сдаче хлебов в первую очередь всех членов Вол. и Сельсоветов, членов сельскохозяйственных коммун и членов комячеек в полном размере количества, причитающегося с них по разверстке.

6) Волисполкомам и Сельсоветам вменяю в обязанность вести беспощадную борьбу с продающими хлеб мешочникам и спекулянтами, и на всех замеченных в этом лиц увеличивать разверстку в двойном размере, хотя бы это исчерпывало все их хозяйственные запасы.

7) Всякое неподчинение распоряжениям по разверстке отдельных обществ или целых волостей – в проявлении препятствий, открытое выступление или агитация против разверстки – будут беспощадно в корне пресекаться, от кого бы они ни исходили, и должностные лица, в районе которых это будет иметь место, будут жестоко караться.

8) Предваряя, что все препятствия на пути исполнения государственных разверсток будут устраняться всей силой государственного принуждения, я призываю все продорганы и продовольственную агентуру проникнуться сознанием долга перед Республикой и проявить максимум работоспособности, энергии, инициативы и самоотверженности.

Трудовое крестьянство на местах должно проявить все меры воздействия на сельское кулачество и все избытки хлеба в кратчайший срок выбросить на ссыпные пункты.

Настоящий приказ с момента распубликования обязателен для исполнения всем учреждениям, продорганам и владельцам хлеба, запасы которых подлежат сдаче на ссыпные пункты»[108 - Красноярский рабочий. 1920. 16 октября.].

Приказ подписали Предгубисполкома И. Завадский и Губпродкомиссар В. Неворотов. Под приказом в газете было размещено два лозунга: «Крестьянин! Застрахуй себя и свободу: скорей вези хлебные излишки на ссыпной пункт. Крестьянин! Отдай свои хлебные излишки в ссуду городским рабочим, они с лихвой уплатят тебе фабричными товарами»[109 - Красноярский рабочий. 1920. 16 октября.].

Губернская власть пыталась контролировать непростую ситуацию, складывающуюся в регионе. Во всяком случае, что творилось на местах, власть знала. В секретной политической сводке № 7 информационно-инструкторского подотдела отдела управления Енисейского Губисполкома за первую половину октября 1920 г. за подписью заведующего информационно-инструкторским подотделом А. Позднякова и секретаря Модерах говорилось:

«В политическом настроении Енисейской губернии за отчетный период резких перемен не наблюдается. Напряженность политической атмосферы колеблется не только по всей губернии, но даже и в любой волости, так что там, где было спокойно вчера, стало неспокойно сегодня, и наоборот. Общее впечатление создается о кажущемся небольшом изменении настроения в сторону успокоения.

Большую роль в волнениях по волостям сыграли и продолжают играть органы губпродкома. Хотя по официальным сообщениям от губернского продовольственного комитета картина выполнения разверсток и деятельности агентов еще не выяснена и уже целый месяц нет отчетов от райпродкомов, тем не менее у информационно-инструкторского п[од]отдела отдела управления создалось вполне определенное представление о деятельности и продуктивности работ продорганов. В качестве иллюстрации можно указать на деятельность агента губпродкома Межевской волости, где только благодаря его агитации совершенно не выполнена разверстка и взвинчено настроение населения. В селе Минино «умелые» работники так повели разверстку, что население грозит открытым применением грубой силы и выступлением против советов.

Уборочные отряды столь «хорошо» составлены и подобраны, что Минусинский райпродкомиссар вернул всю артель обратно за полной ее непригодностью к работе. Обмолоточные отряды в других уездах не оказались много лучше. 5 волостей Красноярского уезда охвачены полным нежеланием выполнять разверстки. Волостные и сельские советы просят оградить их ввиду невозможности выполнять работы. Некоторые волостные и сельские исполкомы, по словам губпродкома, запрещают устраивать собрания с целью проведения разверсток и не позволяют уборочным отрядам работать.

В Ачинском уезде для понуждения населения к разверсткам дано два батальона войск. Требуется еще два батальона для Красноярского и Минусинского уездов. Особенным упорством отличается население близ гор. Красноярска, избалованное меной и высокими ценами на продукты, которыми ведется широкая спекуляция.

Переходя [к] конкретной обрисовке настроения в уезде, можно составить следующую картину политического состояния Красноярского уезда. Очень плохое настроение в Мининской, Шилинской и Шерчульской [волостях], плохое – в волостях Зеледеевской, Покровской, Шалинской, Межевской, Погорельской и Сухобузимской. В остальных волостях сравнительно спокойно.

Приказ о мобилизации сильно повысил напряженность в политической атмосфере. Были случаи дезертирства целыми селами.

Ачинский уезд.

Население города сообразно классовым особенностям относится к власти различно. Пролетарские и полупролетарские массы стоят всецело на стороне советской власти, полубуржуазные круги и кулацкие элементы настроены явно враждебно. Однако в самом городе открытых недоразумений и неисполнения декретов власти не наблюдалось. В уезде предком ведет так же свою работу, как и в Красноярске: в Даурской, Балахтинской и Тюльковской волостях агенты продорганов ведут антисоветскую пропаганду и занимаются спекуляцией.

Плохое настроение проявилось в следующих волостях: Корниловской, Тюльковской, Жуковской и Мало-Имышенской. Спокойно настроены Петровская, Алтатская, Никольская, Курбатовская, Подсосенская и Черноре ченская волости. В районе Кизыпьской волости бродят шайки и грабят крестьян. В Жуковской волости курят самогонку. Общее впечатление по уезду довольно благоприятное – население, за небольшим исключением, тяготеет в сторону соввласти.

Канский уезд.

Настроение уезда очень неустойчивое и колеблется в зависимости от общего положения дел. Недостаток предметов первой необходимости особенно сильно отзывается на настроении крестьян. Контрреволюционная агитация кулаков взвинчивает и без того напряженное состояние в деревнях. Отпуск мануфактуры в волости, выполнившие разверстку, вызвал неудовольствие соседних деревень. Определенно хорошо настроены две волости: Тасеевская и Шеломовская.

Среднее настроение в волостях Суховской, Ношинской, Курайской. Рождественской и Долго-Мостовской. Особенно плохое настроение в волостях Агинской, Ирбейской и Уярской, где раньше были колчаковские дружины.

Население, испорченное спекуляцией, просит свободной торговли, недовольно разверстками, трудовой повинностью, словом, хотело бы жить по-старому. Многие из жителей этих волостей привлечены к ответственности за участие в карательных отрядах Колчака. Поэтому черное настроение вполне понятно. В Уярской волости срывались плакаты, разрушена трибуна и сожжена кузница кредитного союза. В южной части уезда ликвидируются небольшие остатки белых банд. Разверстка проведена сравнительно спокойно. В самом городе все спокойно, но буржуазия и кулачество настроены скверно…





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/vladimir-dacyshen/serezhskoe-vosstanie-1920-goda-istoriya-v-dokumentah/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Сноски





1


Иванова Н.Ю. Гражданская война на территории Горного Алтая в 1921–1922 гг.: основные тенденции и события // Алтай – Россия: через века в будущее: материалы Всерос. науч. – практ. конф., посвященной 250-летию вхождения алтайского народа в состав Российского государства. (16–19 мая 2006 г.). Т. I. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2006. С. 155–157.




2


Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 1 (1919–1920). М.: Международный фонд «Демократия», 2000. С. 6–7.




3


История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. VIII. Борьба советского народа за построение фундамента социализма в СССР 1921–1932 гг. М.: Наука, 1967. С. 29.




4


История Сибири. Т. 4. Сибирь в период строительства социализма. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1968. С. 154.




5


История Сибири. Т. 4. Сибирь в период строительства социализма. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1968. С. 159.




6


Гущин Н.Я. Основные этапы преобразования социальной структуры западносибирской деревни (1917–1975 гг.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 14.




7


Гущин Н.Я., Ильиных В.А. Классовая борьба в сибирской деревне (1920-е – середина 1930-х гг.). Новосибирск: Наука, 1987. С. 62.




8


Северьянов М.Д. На земле Саянской (исторический очерк). Красноярск: Красноярское кн. изд-во, 1987. С. 24–25.




9


Шишкин В.И. Итоги изучения продовольственной политики Советской власти (1917–1921 гг.) // Из истории гражданской войны и интервенции 1917–1922. М., 1974. С. 405–419.




10


Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 95.




11


Шишкин В.И. Социалистическое строительство в сибирской деревне (ноябрь 1919 – март 1921 г.). Новосибирск: Наука, 1985. С. 180.




12


Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 118.




13


Шишкин В.И. Социалистическое строительство в сибирской деревне (ноябрь 1919 – март 1921 г.). Новосибирск: Наука, 1985. С. 199.




14


Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 1 (1919–1920). – М.: Международный фонд «Демократия», 2000. С. 6.




15


Бушуев В. Грани. Чекисты Красноярья от ВЧК до ФСБ. Красноярск: Буква, 2000. С. 18.




16


Шишкин В.И. Партизанско-повстанческое движение в Сибири в начале 1920-х годов // Гражданская война в Сибири. Красноярск, 1999. С. 161–172.




17


Историческая энциклопедия Сибири. К – Р. Новосибирск: Издательский дом «Историческое наследие Сибири», 2009. С. 198.




18


Мезит Л.Э. История Красноярского края (1917–1940 гг.): учеб. пособие. Красноярск: РИО КГПУ, 2001. С. 44.




19


Лущаева (Северьянова) Г.М. Партизанская война в Сибири // Гражданская война в Сибири: сб. науч. докл. и ст. науч. конф. Красноярск, 1999. С. 34.




20


Лущаева Г.М. К вопросу о партизанской войне в Сибири в начале 1920-х годов и причинах ее поражения // 1917 год в российской и мировой истории: материалы междунар. науч. конф. (Красноярск, 14–15 ноября 2007 г.). Красноярск: Красноярский писатель, 2007. С. 363.




21


Новиков П.А. Гражданская война в Восточной Сибири. М.: ЗАО «Центрполиграф», 2005. С. 257–289.




22


Белоусова Н.Ю. Политика советского государства как причина возникновения народно-повстанческого движения на территории Алтайской губернии в 1920-1922 гг. // Актуальные вопросы истории Сибири: Шестые научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина: сб. науч. тр.: в 2 ч./ под ред. В.А. Скубневского и Ю.М. Гончарова. Ч. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. С. 39.




23


Реховская Т.А. Факторы, влиявшие на питание населения Западной Сибири в начале 20-х гг. ХХ в. // Актуальные вопросы истории Сибири: Шестые научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина: сб. науч. тр.: в 2 ч./ под ред. В.А. Скубневского и Ю.М. Гончарова. Ч. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. С. 44.




24


Реховская Т.А. Факторы, влиявшие на питание населения Западной Сибири в начале 20-х гг. ХХ в. // Актуальные вопросы истории Сибири: Шестые научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина: сб. науч. тр.: в 2 ч./ под ред. В.А. Скубневского и Ю.М. Гончарова. Ч. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. С. 43.




25


Иванова Н.Ю. Гражданская война на территории Горного Алтая в 1921–1922 гг.: основные тенденции и события // Алтай – Россия: через века в будущее: материалы Всерос. науч. – практ. конф., посвященной 250-летию вхождения алтайского народа в состав Российского государства. (16–19 мая 2006 г.). Т. I. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2006. С. 155.




26


Иванова Н.Ю. Гражданская война на территории Горного Алтая в 1921–1922 гг.: основные тенденции и события // Алтай – Россия: через века в будущее: материалы Всерос. науч. – практ. конф., посвященной 250-летию вхождения алтайского народа в состав Российского государства. (16–19 мая 2006 г.). Т. I. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2006. С. 155–157.




27


Иванова Н.Ю. Гражданская война на территории Горного Алтая в 1921–1922 гг.: основные тенденции и события // Алтай – Россия: через века в будущее: материалы Всерос. науч. – практ. конф., посвященной 250-летию вхождения алтайского народа в состав Российского государства. (16–19 мая 2006 г.). Т. I. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2006. С. 157.




28


Алешкин П.Ф. Типологическая общность и особенности крестьянского повстанчества: Западно-Сибирское восстание 1921 г. // Вестник ТГУ, вып. 12 (56), 2007. С. 281–291; Алешкин П.Ф., Васильев Ю.А. Крестьянские восстания в России в 1918–1922 гг. От махновщины до антоновщины. М.: Вече, 2012; Алешкин П., Васильев Ю. Крестьянские восстания в Советской России (1918–1922 гг.): в 2 т. М., 2016.




29


Жулаева А.С., Лущаева Г.М.: социальные проблемы и противоречия. Красноярск: СибГТУ, 2007. С. 82–125.




30


Алешкин П. Крестьянские восстания в России в 1918–1922 гг. От махновщины до антоновщины. М.: Вече, 2012. С. 31.




31


Макаров А.А. История Красноярского края (1879–1940 гг.). Абакан: Хакасское кн. изд-во, 2013. С. 79.




32


Алешкин П., Васильев Ю. Крестьянские восстания в Советской России (1918-1922 гг.): в 2 т. Т. 1. М., 2016. С. 60.




33


Шишкин В.И. Сережский мятеж // Исторический опыт освоения Сибири. Красноярск, 1989. С. 127–131.




34


Коновалова О.В. Повстанческое движение в Енисейской губернии в 1920–1921 гг. // История Белой Сибири: материалы 5-й междунар. науч. конф. Кемерово, 2003. С. 103 –106.




35


Северьянова Г.М. Крестьянские восстания в Сибири (осень 1920 – 1924 гг.): учеб. пособие. Красноярск, 1995. 90 с.




36


Лущаева Г.М. К вопросу о партизанской войне в Сибири в начале 1920-х годов и причинах ее поражения // 1917 год в российской и мировой истории: материалы междунар. науч. конф. (Красноярск, 14–15 ноября 2007 г.). Красноярск: Красноярский писатель, 2007. С. 364.




37


Шуньков П.Г. Сережское восстание // Енисейский энциклопедический словарь / гл. ред. Н.И. Дроздов. Красноярск: КОО Ассоциация «Русская энциклопедия», 1998. С. 555.




38


Шуньков П.Г. Сережское восстание // Енисейский энциклопедический словарь / гл. ред. Н.И. Дроздов. Красноярск: КОО Ассоциация «Русская энциклопедия», 1998. С. 555.




39


Большой энциклопедический словарь Красноярского края. Т. II / под ред. А.П. Статейнова. Красноярск: Буква С, 2010. С. 374.




40


Мезит Л.Э. История Красноярского края (1917–1940 гг.): учеб. пособие. Красноярск: РИО КГПУ, 2001. С. 49.




41


Белошапкина Т.В. Крестьянское восстание в Сережской волости Енисейской губернии // Енисейской губернии – 180 лет. IV краеведческие чтения. Красноярск, 2003. С. 118–123.




42


Шекшеев А.П. Сопротивление енисейского крестьянства коммунистическому режиму (1920–1922 гг.) // Вестник Красноярского государственного университета. 2006. № 6. С. 76.




43


Шекшеев А.П. Гражданская смута на Енисее: победители и побежденные. Абакан: Хакасское кн. изд-во, 2006. 592 с.




44


Макаров А.А. История Красноярского края (1879–1940 гг.). Абакан: Хакасское кн. изд-во, 2013. С. 85–86.




45


Шекшеев А.П. Сопротивление енисейского крестьянства коммунистическому режиму (1920–1922 гг.) // Вестник Красноярского государственного университета. 2006. № 6. С. 76.




46


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 371. Л. 3 об.




47


МБУК «АКМ им. Д.С. Каргаполова». № 1377 (А.И. Касьянов).




48


Красноярский край в истории Отечества. Кн. 2. Октябрь 1917 – 1940. Хрестоматия для учащихся старших классов средней школы. Красноярск: Красноярское кн. изд-во, 1996. 272 с.




49


Гражданская война в России: Катастрофа Белого движения в Сибири. М.: АСТ: Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2005. С. 24.




50


Гражданская война в России: Катастрофа Белого движения в Сибири. М.: АСТ: Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2005. С. 432.




51


РГВА. Ф. 40213. Оп. 1. Д. 794. Л. 283 об.




52


РГВА. Ф. 40213. Оп. 1. Д. 794. Л. 286.




53


Гражданская война в России: Катастрофа Белого движения в Сибири. М.: АСТ: Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2005. С. 294–295.




54


ГАКК. Ф. Р-1347. Оп. 1. Д. 4. Л. 351.




55


Красноярский край в истории Отечества. Кн. 2. Октябрь 1917 – 1940. Хрестоматия для учащихся старших классов средней школы. Красноярск: Красноярское кн. изд-во, 1996. С. 73.




56


Красноярский рабочий. 1925. 6 января.




57


РГВА. Ф. 1346. Оп. 2. Д. 378. Л. 2, 2 об.




58


Петров П.П. От Волги до Тихого океана в рядах белых. Воспоминания, документы / сост. С.П. Петрова, Л.Ю. Тремсиной. М.: Айрис-пресс, 2011. С. 176–177.




59


РГВА. Ф. 1346. Оп. 2. Д. 451. Л. 2 об.




60


РГВА. Ф. 1346. Оп. 2. Д. 378. Л. 3.




61


Шекшеев А.П. Сопротивление енисейского крестьянства коммунистическому режиму (1920–1922 гг.) // Вестник Красноярского государственного университета. 2006. № 6. С. 76.




62


Красноярский край в истории Отечества. Кн. 2. Октябрь 1917 – 1940. Хрестоматия для учащихся старших классов средней школы. Красноярск: Красноярское кн. изд-во, 1996. С. 73.




63


ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 177.




64


ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 177–178.




65


ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 177 об.




66


ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 178.




67


ГАКК. Ф. П-64. Оп.1. Д. 642. Л. 181 об.




68


Приказы по войскам 5-й Армии. Ч. 2. № 153–404. 1920.




69


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 298. Л. 97.




70


Список населенных пунктов Енисейской губернии. Красноярск: Енисейская Губернская типография, 1911. С. 44–45.




71


Краткое описание приходов Енисейской Епархии. Вып. 1. Красноярск: Элтипография Епархиального братства, 1917. С. 115–116.




72


Енисейские епархиальные ведомости. 1891. № 18–19.




73


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 251. Л. 15.




74


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 4. Л. 1, 1 об.




75


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 4. Л. 10.




76


МБУК «АКМ им. Д.С. Каргаполова». Инв. № 1377 (А.И. Касьянов).




77


Полгода Советской власти в Енисейской губернии. Обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Красноярск: Енисейское Губернское гос. изд-во, 1920. С. 87.




78


Полгода Советской власти в Енисейской губернии. Обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Красноярск: Енисейское Губернское гос. изд-во, 1920. С. 95.




79


Шекшеев А.П. Сопротивление енисейского крестьянства коммунистическому режиму (1920–1922 гг.) // Вестник Красноярского государственного университета. 2006. № 6. С. 76.




80


Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под. ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 1 (1919–1920). М.: Международный фонд «Демократия», 2000. С. 21.




81


Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 95.




82


Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 1 (1919–1920). М.: Международный фонд «Демократия», 2000. С. 21.




83


Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 97.




84


Шишкин В.И. Продовольственные отряды в Сибири (июль 1920 – май 1921 г.) // Социально-политическое развитие советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, 1980. С. 97–111.




85


История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. VII. Великая Октябрьская Социалистическая революция и Гражданская война в СССР 1917–1920 гг. М.: Наука, 1967. С. 654–655.




86


Реховская Т.А. Факторы, влиявшие на питание населения Западной Сибири в начале 20-х гг. ХХ в. // Актуальные вопросы истории Сибири: Шестые научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина: сб. науч. тр.: в 2 ч. / под ред. В.А. Скубневского и Ю.М. Гончарова. Ч. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. С. 43.




87


История Сибири. Т. 4. Сибирь в период строительства социализма. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1968. С. 159.




88


Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 2 (1920–1921). М.: Международный фонд «Демократия», 2001. С. 6–7.




89


Сибирская Вандея. Документы: в 2 т. / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В.И. Шишкин. Т. 2 (1920–1921). М.: Международный фонд «Демократия», 2001. С. 7.




90


Полгода Советской власти в Енисейской губернии. Обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Красноярск: Енисейское Губернское гос. изд-во, 1920. С. 97.




91


Полгода Советской власти в Енисейской губернии. Обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Красноярск: Енисейское Губернское гос. изд-во, 1920. С. 110.




92


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 298. Л. 101.




93


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 6 об.




94


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 6 об., 7.




95


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 7.




96


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 7.




97


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 7 об.




98


Макаров А.А. История Красноярского края (1879–1940 гг.). Абакан: Хакасское кн. изд-во, 2013. С. 79.




99


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 9, 9 об.




100


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 271. Л. 11.




101


Красноярский рабочий. 1920. 2 ноября.




102


Красноярский рабочий. 1920. 21 сентября.




103


Красноярский рабочий. 1920. 21 сентября.




104


Красноярский рабочий. 1920. 22 сентября.




105


Красноярский рабочий. 1920. 12 октября.




106


Красноярский рабочий. 1920. 20 октября.




107


ГАКК. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 304. Л. 20.




108


Красноярский рабочий. 1920. 16 октября.




109


Красноярский рабочий. 1920. 16 октября.