Книга - История Беларуси в контексте европейской цивилизации

История Беларуси в контексте европейской цивилизации
Сергей Анатольевич Юрис

Сергей Александрович Елизаров

Зоя Александровна Неверова

Елена Павловна Нарижная


Рассматриваются закономерности и региональные особенности процессов государственно-политического, социально-экономического, конфессионального, культурного и духовного развития белорусского народа в контексте восточнославянской и общеевропейской истории с учетом цивилизационных характеристик. Особое внимание уделяется истории советского периода, проблемам развития суверенной Республики Беларусь. Для студентов и преподавателей учреждений высшего образования.





Сергей Елизаров, Елена Нарижная, Зоя Неверова, Сергей Юрис

История Беларуси в контексте европейской цивилизации



© Оформление. УП «Издательство „Вышэйшая школа“», 2014




Предисловие


Учебное пособие написано авторским коллективом в соответствии с учебной программой «История Беларуси в контексте европейской цивилизации», утвержденной Министерством образования Республики Беларусь 26 июля 2013 г. Его содержание апробировано в ходе многолетнего чтения лекций и скорректировано в соответствии с заданиями централизованного и репетиционного тестирования за последние пять лет. Учебный материал излагается в доступной форме, содержит яркие исторические факты, что позволяет пробудить историческую память, национальное самосознание и интерес у читателей к дальнейшему самостоятельному изучению прошлого Республики Беларусь.

Актуальность изучения учебной дисциплины «История Беларуси» обусловлена потребностью современного белорусского социума в самосознании и осмыслении своего прошлого, настоящего и будущего. Необходимость в таких знаниях сформирована разноплановостью исторического сознания белорусов, появившейся вследствие взаимодействия на нашей территории разных социально-экономических и этнокультурных сообществ. Беларусь, по существу, – это контактная зона двух типов европейской цивилизации – западной и восточной. Наша история – богатый источник накопленного белорусским народом опыта межцивилизационных и межконфессиональных отношений, полезного для решения современных проблем всего человечества. Историческая наука предоставляет сегодня знания об общесистемных закономерностях и региональных особенностях процессов государственно-политического, социально-экономического, конфессионального и культурного развития белорусского народа в контексте восточнославянской и общеевропейской истории с учетом цивилизационных характеристик.

Учебное пособие состоит из трех разделов и девяти глав, которые охватывают отечественную историю от эпохи первобытности до современности. Первый раздел – «Введение в дисциплину «История Беларуси в контексте европейской цивилизации». Во втором разделе «Формирование белорусского этноса и государственные образования на белорусских землях» рассматриваются развитие белорусских земель от первобытного общества до Великого княжества Литовского, а также их нахождение в составе Речи Посполитой и Российской империи. В третьем разделе «Становление белорусской государственности. Укрепление суверенитета на рубеже XX–XXI в.» говорится о формировании и развитии советской общественно-политической системы в Беларуси. В главах раздела предлагается материал о Западной Беларуси в составе Польского государства; рассматриваются геополитическое положение страны в 1920–1930-х гг. и его особенности после Первой мировой войны; рассказывается о борьбе белорусского народа в годы Великой Отечественной войны, о месте и роли Белорусской Советской Социалистической Республики в условиях послевоенного противостояния двух общественно-политических систем. Анализируются также основные тенденции социально-экономического и общественно-политического развития Республики Беларусь.

Для получения более высокого уровня знаний по отечественной истории авторы сочли возможным в учебно-методических целях в каждой из тем выделить исторические и биографические сведения.

Авторы выражают благодарность протоиерею А. Романчуку за оказанную консультацию по актуальным проблемам конфессиональной истории Беларуси.




Раздел I. Введение в дисциплину «История Беларуси в контексте европейской цивилизации»





Глава 1. Методологические основы и принципы изучения истории





1.1. Периодизация мировой истории и истории Беларуси


Современная отечественная историческая наука использует достижения различных философских методов (способов) исследования, которые позволяют рассматривать развитие общества как естественноисторический процесс. Данный процесс определяется объективными закономерностями и находится под влиянием субъективного фактора (социальных слоев и групп, партий). Кроме того, в исторической науке применяются как научные методы изучения исторического материала – эмпирические (описание, измерение), теоретические (моделирование, идеализация, формализация), исторические, генетические, логические, общелогические (анализ, синтез, сравнение, обобщение, абстрагирование, дедукция, индукция, аналогия), так и специальные – системный, сравнительный, хронологический, генетический, типологический анализ и др. Все факты изучаются на основе диалектических принципов историзма, системности (с учетом единства теоретического и практического, общего и особенного), объективности, социального подхода, альтернативности.

В европейской исторической науке (историографии) сложилось традиционное деление мировой истории на Древний мир, Средневековье, Новое и Новейшее время. Периодизация мировой истории и истории Беларуси начинается с Древнего мира (до конца V в.) – появления первых людей, восточных цивилизаций – и до конца существования античной цивилизации. При изучении средних веков (конец V–XV в.) освещается история средневековых цивилизаций Европы, Азии, Африки и Америки от падения Западной Римской империи до великих географических открытий. История Нового времени (XVI – начало XХ в.) охватывает кризис феодальной системы и становление буржуазного общества. История Новейшего времени (начало ХХ – начало XXI в.) рассматривает события с 1918 г. и по нынешнее время.

Как органическая часть европейской истории отечественная история подразделяется на древнее общество (100–35-е тысячелетия – V в.), которое состоит из каменного века (100–35-е тысячелетия – третье тысячелетие до н. э.), бронзового века (второе тысячелетие – VIII в. до н. э.) и железного века (VII в. до н. э. – V в.); Средневековье (VI – XV вв.), включающее в себя период возникновения раннеклассового общества, государственности на белорусских землях (конец V— первая половина XIII в.) и период развития феодальной системы (середина XIII – XV в.); Новое время (XVI – начало ХХ в.), которое делится на период расцвета, последующего кризиса феодализма (XVI – конец XVIII в.) и период генезиса индустриального общества, утверждения капитализма (конец XVIII в. – 1917 г.); Новейшее время (с 1917 г. до наших дней).

Периодизация и систематизация исторических знаний помогают условно определить хронологически последовательные этапы в общем развитии человечества. Существуют следующие системы классификации исторических этапов: археологическая, марксистская (формационная), цивилизационная.

Археологический подход. Археологический подход типологизирует исторические эпохи по основным материалам для изготовления орудий труда: каменный век (он слишком большой и потому подразделяется на палеолит, мезолит, неолит), бронзовый и железный век.

Формационный и цивилизационный подходы к изучению истории. С точки зрения формационного процесса история человечества – это смена общественно-экономических формаций. Общественно-экономическая формация – историческая ступень развития человеческого общества, основанная на определенном способе производства. Первооснову развития общества составляет трудовая деятельность людей, направленная на удовлетворение материальных потребностей. В процессе удовлетворения этих потребностей люди вступают во взаимоотношения друг с другом и с природой. Все это составляет общественное бытие человека. В свою очередь общественное бытие определяет общественное сознание, т. е. духовную сторону жизни общества. Основу общественного бытия составляет способ производства как совокупность производительных сил и производственных отношений. Производительные силы включают средства производства и людей, обладающих знаниями и трудовыми навыками. Производственные отношения – это отношения между людьми в процессе производства, основу которых составляет вопрос о собственности. Если между развитием производительных сил и производственных отношений существует соответствие, общество развивается в рамках существующей общественно-экономической формации; в случае возникновения конфликта между ними происходит переход к новой общественно-экономической формации. Создатели этой теории К. Маркс и Ф. Энгельс выделяли пять общественно-экономических формаций: первобытную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую.

В основу цивилизационного подхода к изучению истории положены не производственные отношения, а человек с его потребностями, способностями, волей и знаниями. Для понимания цивилизационного подхода необходимо дать определение понятию «цивилизация», однозначной трактовки которого нет ни в отечественной, ни в зарубежной науке, хотя его разрабатывали О. Шпенглер, Ф. Бродель, Л. Гумилев, О. Тоффлер, С. Хантингтон и др.

Цивилизация как стадия развития общества и локальный культурно-исторический тип. Основоположниками цивилизационного подхода к объяснению исторического процесса можно считать французских философов-просветителей XVIII в. Ж.-Ж. Руссо, Ф. Вольтера, Д. Дидро. Первоначально понятие «цивилизация» обозначало этап развития человечества, следующий за дикостью и варварством; цивилизация рассматривалась и по «вертикали» (от древности до наших дней). Различия между отдельными сообществами с точки зрения движения человечества по пути цивилизации и прогресса связывались с особенностями среды обитания, расы, традиции и считались несущественными. Эти идеи развил К. Ясперс, который рассматривал цивилизацию как высший этап единой социокультурной эволюции человечества в противовес понятию «варварство». При этом основным критерием цивилизации (в отличие от варварства) служит уровень развития социальных отношений.

Основными отличительными чертами цивилизационного этапа развития человеческого общества являются:

• замена кровнородственных связей варварского общества на более широкие, т. е. формирование общества, строящего свои отношения не на основе кровного родства или соседских связей, а на основе более широких экономических, политических, социальных, духовных связей большой массы людей;

• появление государства и профессиональной группы управляющих;

• регулятором отношений между людьми служат не столько обычаи и традиции, сколько писаное (фиксированное) право;

• переход от коллективной (общинной) собственности к неколлективным формам ее производства;

• появление социально-классовой структуры общества.

С данной точки зрения зарождение цивилизаций связано с появлением древних государств (Месопотамия, Египет, Индия и Китай – IV–II тыс. до н. э.).

С другой стороны, цивилизация определяется также через противопоставление варварству по критерию степени свободы личности. При этом варварство рассматривают как комплекс социальных и культурных условий, препятствующих становлению свободной личности, а цивилизацию – как комплекс социальных и культурных условий, способствующих самореализации человека. История протекает в противоборстве варварства и цивилизации. В обществе, в котором преобладают элементы цивилизации, не исключено наличие элементов варварства и наоборот. В связи с этим говорят о цивилизованном (преобладает культура цивилизации) или варварском (преобладает культура варварства) обществе. Сторонники такого подхода началом цивилизации считают период античности (Древняя Греция), где впервые появляются свободные люди и возникает осознание противоположности свободы и рабства.

Изучение истории по «горизонтали» предусматривает сравнительный анализ исторического прошлого народов, государств, континентов в одни и те же периоды, а цивилизации рассматриваются как различные уникальные этнические или исторические общественные образования групп стран и народов на определенном этапе развития. В основе такой уникальности лежит своеобразие материальной, духовной и социальной жизни. С данной точки зрения исторический процесс – это смена целого ряда цивилизаций, существовавших в разное время в разных регионах планеты и существующих в настоящее время. Н. Данилевский, выдвигая свою теорию развития истории, предложил собственную типологию культурно-исторических типов (цивилизаций). История становления человечества есть лишь история локальных цивилизаций, схожих по внутреннему механизму развития и имеющих индивидуально-замкнутый характер. А. Тойнби рассматривает цивилизации как замкнутые общества, отражающие культурно-исторические, этнические, религиозные, экономико-географические особенности страны или группы стран, объединенных общей судьбой. Он насчитал 21 цивилизацию и выделил пять живых цивилизаций: 1) христианско-католическую, западную; 2) православно-христианскую, византийскую; 3) индуистскую; 4) исламскую (Северная Африка, Ближний и Средний Восток); 5) дальневосточную (Юго-Восточная Азия). Таким образом, для Тойнби наиболее важными особенностями явились религия и форма ее организации, культурные традиции и территория. Следуя теории локальных цивилизаций, можно отметить, что Беларусь формировалась в рамках восточноевропейского региона православной христианской цивилизации.

Наиболее целесообразно при применении цивилизационного подхода к анализу истории человечества использовать как «горизонтальный», так и «вертикальный» способы исследования. Тогда, например, смена мировых цивилизаций будет представлять собой постепенное движение исторического процесса и саморазвитие человечества в экономико-технологическом и социокультурном аспектах. Э. Тоффлер определил несколько смен (волн) мировых цивилизаций, обусловленных развитием потребностей и духовного мира человека, общественного сознания и ограничением возможностей их удовлетворения в существующем обществе: от неолитической, раннеклассовой, античной до средневековой, раннекапиталистической, индустриальной и постиндустриальной цивилизации. По мнению С. Хантингтона, вычленившего восемь живых цивилизаций (западную, славяно-православную, индуистскую, исламскую, японскую, конфуцианскую, латиноамериканскую, африканскую), будущее человечества зависит не от взаимодействия отдельных социально-экономических систем, отдельных стран, народов, а от отношений между цивилизациями.

В современной исторической науке, равно как и в социологии, философии, культурологии, закрепился принцип деления истории обществ на доиндустриальные (аграрно-ремесленные или традиционные, космогенные), индустриальные (техногенные) и постиндустриальные (антропогенные, информационные) цивилизации. Этого принципа придерживаются и сторонники теории модернизации общества. Показать историю Беларуси как органическую часть единого мирового исторического процесса, особенности проявления этого процесса на разных этапах развития общества позволяют и формационный, и цивилизационный подходы, однако оба они несовершенны и ставят акценты на разном в историческом плане анализе. В то же время они позволяют рассматривать мировую историю более глубоко, сочетая линейно-стадиальную трактовку исторического процесса с плюралистическим контекстом взаимодействия различных цивилизаций.




1.2. Объект и предмет изучения истории Беларуси в контексте цивилизационного развития общерусской и европейской истории


Как всякая наука, история Беларуси имеет объект и предмет своих исследований. Объектом исторических исследований является прошлое нашей страны, изучаемое во всем его разнообразии на основе определенных источников и методологических принципов. Предмет истории Беларуси – процессы общественного, государственно-политического, социально-экономического, конфессионального, культурного и духовного развития белорусского народа в контексте общеевропейской истории с учетом цивилизационных особенностей. Целью изучения истории в высшей школе является формирование у будущих специалистов исторического сознания, что будет способствовать пониманию ими места белорусского народа в мировом историческом процессе и оценке его вклада в мировую цивилизацию. Кроме того, это позволит им самоопределиться в системе ценностей, выработанных в процессе исторического развития белорусского народа и становления суверенного белорусского государства, а также воспитать чувство принадлежности к судьбе страны.

Основными задачами отечественной истории являются, во-первых, установление общих закономерностей и региональных особенностей исторического процесса на белорусских землях для лучшего понимания действительности и более основательного прогнозирования будущего; во-вторых, воспитание патриотических чувств и гражданской ответственности за будущее страны. Именно популяризация исторического и культурного наследия в соответствии с интересами белорусского государства является той задачей, которую Президент Республики Беларусь А. Г. Лукашенко выдвинул на совещании педагогического актива в сентябре 2011 г. как одну из основных задач, стоящих перед системой образования.

Таким образом, можно выделить следующие важные функции истории: научно-познавательную (интеллектуально-развивающую), практическую (прогностическую) и патриотическо-воспитательную (социальную).

История занимает важное место среди социально-гуманитарных наук и имеет тесные междисциплинарные связи с социологией, психологией, филологией, философией и т. д., но в отличие от других наук рассматривает процесс развития общества в целом, анализирует совокупность явлений общественной жизни, всех ее сторон (экономики, политики, быта, культуры). На стыке исторических и других наук образованы историческая география, философия истории и т. д.

В то же время история сама является многоотраслевой наукой. Самостоятельными ветвями исторических знаний считаются экономическая история, социальная история, военная история, история государства и права, история религии, этнография (изучение культуры и быта народов мира), археология (изучение истории человечества посредством вещественных источников древности). В зависимости от предмета исследования выделяют вспомогательные дисциплины: хронологию (системы отсчета времени), палеографию (изучение рукописных памятников), сфрагистику (исследование печатей), эпиграфику (изучение надписей), геральдику, нумизматику, генеалогию, топонимику. По широте объекта изучения история разделяется на всеобщую историю, историю континентов, историю отдельных стран и народов. Историческая наука также подразделяется на историю первобытного общества, историю древнего мира, историю средних веков, историю нового и новейшего времени.




1.3. Источники изучения истории Беларуси


Данные многочисленных источников позволяют нам изучать историю нашей родины с древнейших времен. Исторические источники (материальные объекты, имеющие социальное происхождение и отражающие историческое прошлое) традиционно подразделяются на следующие основные группы: археологические, лингвистические, этнографические, а также письменные, устные, фото-, фоно- и кинодокументы.

Наиболее разнообразна по своей классификации группа письменных источников, которая включает в себя материалы личной переписки, делопроизводства, экономико-географические акты, летописи и хроники, законодательные документы различного характера, хозяйственные и статистические материалы, литературные и публицистические произведения, мемуары, издания периодической печати и т. п. Самыми древними письменными источниками изучения истории Беларуси являются граффити, берестяные грамоты эпохи Средневековья, летописи, летописные своды и хроники, литературные произведения, законодательно-договорные документы (например, Русская Правда XI в. – сборник законов, договоры с греками X в.), долговые письма IX–X вв., Евангелия X–XI вв., «Повесть временных лет» XII в. и т. д.

По истории Великого княжества Литовского и Речи Посполитой важную информацию можно почерпнуть из привилеев (выдавались великими князьями литовскими городам, магнатерии и шляхте, областям и землям), законодательных памятников (Судебник Казимира 1468, Статут ВКЛ 1529, 1566, 1588), Метрики Великого княжества Литовского – государственного архива Великого княжества Литовского, летописей ВКЛ – Белорусско-Литовской летописи и Радзивилловской летописи XV в., Хроники ВКЛ и Хроники Быховца XVI в., Баркулабовской летописи рубежа XVI–XVII в., актов княжеской и королевских канцелярий, исторических и дипломатических документов, собранных в шеститомном «Дипломатическом кодексе Польского королевства и Великого княжества Литовского»

XVIII в. и др.

Конституции (постановления) сеймов, унии, рескрипты постепенно сменяются законами и указами, манифестами и положениями царского правительства Российской империи. Законодательными источниками советского времени являются Конституция СССР и конституции союзных республик, постановления и указы Верховного Совета СССР и Верховного Совета Республики Беларусь, акты исполнительных органов и др.

Для изучения социально-экономической истории Беларуси интересны материалы археологических раскопок, этнографические описания. Также расширенную информацию можно почерпнуть из хозяйственных описаний XVI–XIX вв., таких, как инвентари, люстрации, писцовые книги и т. п. В XIX в. к инвентарным описаниям имений добавляются описания и сведения, полученные экспедиями Русского географического общества, документы военных топографических экспедиций и др. Важнейшие статистические данные предоставляют Всероссийская всеобщая перепись населения 1897 г. и других годов, всесоюзные переписи населения в СССР, материалы банковской документации, делопроизводственные документы частных предприятий и государственных учреждений (например, губернских канцелярий и т. д.).

К числу наиболее известных литературных исторических источников относят «Слово о полку Игореве», «Слова» Кириллы Туровского, «Поучение» Владимира Мономаха, издания Библии с предисловиями, комментариями к ним Ф. Скорины, произведения С. Будного, Н. Гусовского, Я. Вислицкого, М. Смотрицкого, С. Полоцкого и др. В XIX в. особую мощь набрала периодическая печать, в которой встречается информация практически по всем сферам жизнедеятельности общества («Губернские ведомости», «Епархиальные ведомости», «Копейка», «Минский листок», «Наша Нiва» и т. д.).

Мемуарным наследием XVII в. являются «Дневник» Ф. Евлашевского, «Диариуш» А. Филипповича, записки иностранных путешественников – например, З. Герберштейна; для XIX в. – записки митрополита И. Семашки, губернатора Ф. Мирковича.

Впервые попытку кодификации и систематизации древних документов предпринял белорусский археолог, историк, писатель И. Григорович по заданию российского государственного деятеля, дипломата графа Н. Румянцева в издании «Белорусский архив древних грамот»; позже Петербургская археографическая комиссия стала издавать «Акты, относящиеся к истории Западной России» (вышли «Акты Виленской археографической комиссии»). В советское время были популярны хрестоматийные издания и сборники документов по истории Беларуси различной направленности: от экономических проблем феодализма, капитализма до революционной и военной тематики. Интерес к публикации источников по истории Беларуси возрос в 1980–1990-е гг. Об этом свидетельствуют издания «Статута ВКЛ 1588» (1989), «Библии Ф. Скорины» (1990), актов XIII–XVI вв. (международных договоров, вассальных грамот, общеземских, областных и волостных привилеев, привилеев городам на магдебургское право) в приложении к книге коллектива авторов (И. Юхо, А. Абрамович, Т. Дов нар, В. Сатолина) «Дагаворы i граматы як крынiцы беларускага феадальнага права» (2000), «Метрики ВКЛ книга 523 / Перапiс войска ВКЛ 1528» (2003) и др.

Историография Беларуси. Как и другие науки, история Беларуси прошла большой и сложный путь в своем становлении и развитии. Она обогащалась анализом различных источников (в том числе произведений устного народного творчества), но постепенно исторические знания приобрели «научно-осмысленный» характер, а письменные произведения стали играть основную роль. Так, первые письменные сведения о белорусских землях, их древнем населении содержались в работах античных (греческих, римских), византийских, арабских, персидских авторов. Еще более широкие материалы представлены в летописях и созданных на их основе летописных сводах XI–XII вв. История восточных славян связывается со всемирной историей. Безусловно, древнерусские летописи, летописи ВКЛ XV–XVI вв. не являются научными историческими произведениями, но в них представлена своеобразная историческая концепция, а поднятые в летописях вопросы в дальнейшем привлекли внимание многих историков и подверглись более глубокой разработке. Большое влияние на развитие исторических знаний на белорусских землях периода ВКЛ оказали европейские хроники, особенно немецкие и польские. Высоко оценивая работы хронистов Я. Длугоша, М. Меховского, М. Кромера, М. Стрыйковского, надо сказать, что никто из них не выделял в качестве самостоятельного предмета изложения историю именно восточнославянских земель ВКЛ, да и географическая локализация этих земель была неустойчивой и неточной.

В XVI–XVII вв. Ф. Скорина, С. Будный, В. Тяпинский, М. Литвин, М. Смотрицкий, А. Филиппович непосредственно не изучали прошлое белорусских земель, но историческая аргументация занимала у них важное место при обсуждении актуальных проблем общественной жизни своего времени. Распространению исторических знаний способствовали и созданные в ВКЛ учебные заведения. Работы, вышедшие в XVIII в., уже имели научно-исследовательский характер, однако духовная жизнь белорусского народа усложнилась прежде всего из-за политики полонизации, проводимой в Речи Посполитой. Однако было бы неверным утверждать, что Беларусь в научном отношении была неизучаемым краем. Различные аспекты ее истории находили отражение в трудах польских ученых. Так, А. Нарушевич подготовил семитомную «Историю польского народа», где обстоятельно изложил историю Беларуси и Литвы.

Первыми профессиональными историками, которые в XIX в. стали систематизированно изучать прошлое нашей страны, используя национально-патриотический подход, были профессора Виленского университета И. Лелевель, И. Данилович, И. Анацевич, И. Ярошевич, М. Бобровский и др. Создание исторической кафедры в университете и преподавание исторических дисциплин на некоторых факультетах имели важнейшее значение для становления истории Беларуси как науки. В первой половине XIX в. многие польские и особенно местные историки белорусского происхождения стали выделять ВКЛ из общей истории Речи Посполитой, подчеркивая его важную роль, однако общепольский подход к истории ВКЛ в целом не был преодолен. Значительным вкладом в развитие археологии, исторического краеведения и этнографии стала деятельность братьев К. и Е. Тышкевичей, собравших богатую коллекцию древностей, переросшую в исторический музей в Логойске (1842), и И. Григоровича, нашедшего большое количество древних грамот, касающихся истории Беларуси, и составившего словарь белорусского языка. Основателями белорусской фольклористики считают Д. Доленго-Ходаковского и Я. Чечота (издал в Вильно шесть томов «Вясковых песень»).

В российской историографии XVIII–XIX вв. господствовал великодержавный, имперский подход к истории восточнославянских народов, которые рассматривались в качестве «триединого народа русского» с его тремя ветвями: великороссами, малороссами и западноруссами. Сказывалась и позиция российских властей, стремившихся оправдать свои претензии на бывшие древнерусские земли, необходимость их объединения в составе России, что и произошло в результате разделов Речи Посполитой. Большинство российских историков освещали прошлое белорусских земель с позиций так называемого «западнорусизма» консервативного либо либерального направления. Однако историки, стоявшие на позициях западнорусизма, внесли немаловажный вклад в накопление и развитие научных знаний о Беларуси, ее истории и культуре – например, С. Богуш-Сестранцевич, автор 17 исторических работ, наиболее крупной из которых была книга «О Западной России».

Следующий этап в развитии историографии Беларуси связан с именами П. Шпилевского, И. Носовича, А. Киркора, М. Без-Корниловича, М. Федоровского, Е. Романова, А. Сапунова, прославившихся своими этнографическими исследованиями и публикациями, в которых они популяризировали историю белорусского края, описывали быт и традиции белорусского народа. «Краткую историю Беларуси» В. Ластовского частями публиковала «Наша Нiва», благодаря чему она стала довольно известной. Автором первой фундаментальной работы по исследованию белорусского этноса был лингвист Е. Карский, выпустивший труд «Белорусы» в трех томах.

Новым плодотворным этапом в формировании национальной историографической школы стала деятельность историков Вс. Игнатовского, М. Довнар-Запольского, В. Пичеты после образования БНР и БССР, так как процессы государственного строительства способствовали повышению интереса к истории белорусской нации и формам ее государственности. Несмотря на весомый вклад в историческую науку Вс. Игнатовского и М. Довнар-Запольского, в начале 1930-х гг. они были обвинены в национал-демократизме и подвергнуты репрессиям, а гриф спецхранения с их работ был снят только в 1990-е гг.

Дальнейшее освещение истории Беларуси вынужденно протекало исходя из догматических позиций марксистско-ленинской идеологии; тем не менее ученые советской исторической школы проделали колоссальную научно-исследовательскую работу во многих отраслях исторического знания. Так, древнейшая история Беларуси и раннего феодализма изучалась Э. Загорульским, Л. Алексеевым, В. Седовым, Г. Штыховым, П. Дмитрачковым, а период существования Великого княжества Литовского и Речи Посполитой – Л. Абецедарским, З. Копысским, А. Грицкевичем, Д. Похилевичем, П. Козловским, П. Лойко, Н. Улащиком, Г. Голенченко, М. Ткачевым, В. Голубевым. По-прежнему актуальны работы по истории белорусских земель в составе Российской империи К. Шабуни, С. Самбук, М. Бича, В. Чепко, А. Лютого и Х. Бейлькина. Советский период освещался в монографиях И. Игнатенко, Н. Сташкевича, В. Михнюка, Э. Иоффе, М. Костюка, Е. Белязо, Л. Лыча и В. Новицкого. В 1972–1975 гг. была издана «История Белорусской ССР» в пяти томах. С участием историков готовились и энциклопедические издания, в том числе и «Беларуская савецкая энцыклапедыя» в 13 томах (2002).

С первой половины 1990-х гг. проблемы истории Беларуси начинают рассматриваться в рамках национальной концепции, которая предусматривала деидеологизацию истории, использование плюралистической методологии, приоритет принципов объективности и гуманистических ценностей (М. Бич, Ю. Бохан, П. Бригадин, В. Данилович, Н. Ермолович, И. Игнатенко, Э. Иоффе, А. Коваленя, М. Костюк, В. Ладысев, О. Левко, И. Марзалюк, В. Михнюк, С. Морозова, В. Насевич, М. Пилипенко, Т. Протько, Г. Саганович, З. Шибеко и др.). Расширяется издательская деятельность, выпускаются научные исторические журналы («Беларускi гiстарычны часопiс», «Архiвы i справаводства») и др. Изданы такие фундаментальные исследования, как «Вялiкае княства Лiтоyскае: Энцыклапедыя: у 3 т.» (2005), «Нарыс гiсторыi беларускай дзяржаyнасцi: ХХ стагоддзе» (2008), «Беларусь: Народ. Государство. Время» (2009), «На шляху станаyлення беларускай нацыi» (2011), «Гiсторыя беларускай дзяржаyнасцi» (2011), «Города, местечки и замки ВКЛ» (2013).

Проблемами истории Беларуси занимаются и ученые США, Канады, Великобритании, ФРГ и др. С их деятельностью связано целое направление в белорусской историографии, которое начало формироваться сразу же после установления советской власти в Беларуси. Публикации И. Воронки, К. Езавитова, В. Ластовского, А. Луцкевича, А. Цвикевича, Я. Запрудника, И. Косяка, Я. Станкевича, П. Урбана и других исследователей оцениваются в нашей стране неоднозначно. По ряду вопросов отечественной истории они отличаются высоким научным уровнем, хотя в отдельных исследованиях отмечается некоторая политическая предвзятость.

Завершая рассмотрение места, роли и значения исторической науки в современном обществе, следует подчеркнуть, что она прежде всего определяет, поддерживает и укрепляет гражданскую и культурную идентичность, помогает преодолевать негативные последствия процессов глобализации. Актуализированная исторической наукой социальная память становится основой национального возрождения и творческого развития каждой личности благодаря приобщению к ценностям и ориентирам, проверенным временем.




Раздел II. Формирование белорусского этноса. Государственные образования на белорусских землях





Глава 2. Формирование белорусского этноса (VI – начало ХХ вв.)





2.1. Древнейшее население на белорусских землях





2.1.1. Население на территории Беларуси в эпоху каменного, бронзового и раннего железного века


Первым и самым длительным периодом в истории человечества был первобытнообщинный строй. Начался он с выделения человека из животного мира примерно 2,5–2 млн лет назад и продолжался (для большинства европейских народов) до I тыс. н. э. Исходя из эволюции орудий труда и используемых для их производства материалов, историю первобытного общества делят на три основных периода: 1) каменный век (2,5–2 млн лет назад – IV тысячелетие до н. э.); 2) бронзовый век (III ты ся челетие – начало I тысячелетия до н. э.); 3) железный век (I тысячелетие до н. э. – I тысячелетие н. э.). Каменный век подразделяется на палеолит (древний каменный век), мезолит (средний каменный век) и неолит (новый каменный век). Эти периоды различаются между собой не только орудиями труда, которые использовал человек, но и формами общественной организации и видами хозяйственной деятельности.

Каменный век на Беларуси начался 100–35 тыс. лет назад с начала заселения юго-востока страны первыми людьми и продлился до II тысячелетия до н. э. Соответственно в каменном веке выделяются палеолит (до Х тысячелетия до н. э.), мезолит (IX–V тысячелетия до н. э.) и неолит (IV–III тысячелетия до н. э.). Бронзовый век датируется II тысячелетием – VIII в. до н. э., железный век – VII в. до н. э. – V в. н. э.

В среднем палеолите (в эпоху мустье) – 100–35 тыс. лет до н. э. – на Беларуси появились первые люди. Остатки их культуры в виде кремниевых изделий архаического типа археологи выявили в Поднепровье около д. Светиловичи Ветковского р-на, д. Обидовичи Быховского р-на, д. Клеевичи Костюковичского р-на и д. Подлужье Чечерского р-на. Вероятно, это были палеоантропы – неандертальцы (они жили здесь около 100–35 тыс. лет назад). Стоянок людей неандертальского типа пока не обнаружено – возможно, их снесли ледниковые массы. Кроме того, первобытные люди часто мигрировали, поэтому их стоянки были кратковременными, а количество людей крайне малочисленным (на стоянке могли проживать 25–35 чел.). Они находились в суровых условиях ледникового периода. Белорусские ученые выделяют пять известных для нашей территории обледенений. Первое из известных науке – наровское было 600 тыс. лет назад и покрыло территорию всей Беларуси; последнее – поозерское началось примерно 95 тыс. лет назад. Оно прерывалось отно си тельными потеплениями, самое значительное из которых произошло 35–25 тыс. лет назад. Именно тогда южная и центральная части Беларуси были постепенно заселены кроманьонцами – людьми современного типа. В 1926 г. белорусским археологом К. Поликарповичем были открыты две первые и пока единственные в Беларуси стоянки позднего палеолита. Это стоянки возле д. Юровичи Калинковичского р-на и возле д. Бердыж Чечерского р-на, существовавшие соответственно 26 и 23 тыс. лет назад. Исследования последних лет позволили изменить статус стоянки возле Юровичей (из категории «стоянка» она переведена в категорию «памятник – место убоя и разделки животных»). Однако и вторая попытка первобытного человека закрепиться на территории Беларуси была неудачной, так как 19–12 тыс. лет назад ледник достиг районов Гродно, Вилейки, Орши и климат стал еще более суровым. Примерно 15 тыс. лет назад началось очередное потепление, и ледник постепенно покинул белорусскую территорию. Климат становился все более теплым, и в период мезолита произошло новое, более интенсивное заселение территории Беларуси мигрантами, следовавшими за добычей для охоты и пришедшими на белорусскую территорию из разных мест. Они принадлежали к разным этносам, говорившим скорее всего на разных языках, но, на каких, мы не знаем.

Для эпохи неолита археологами выделяются на белорусских землях четыре ареала расселения людей: неманский, днепро-донецкий, верхнеднепровский и нарвенский. Носителей неманской археологической культуры на западе Беларуси можно считать автохтонным населением, потому что она была местного происхождения. Восточное Полесье – ареал днепро-донецкой археологической культуры, представителей которой относят к древним северным европеоидам. Могилевщина и север Гомельщины относились к территории заселения верхнеднепровских племен местного происхождения. На севере Беларуси в Поозерье господствовали носители нарвенский культуры (названа по стоянке около г. Нарва в Эстонии). Эти археологические культуры распространялись и на соседние территории: юго-восточную Польшу, северную и центральную Украину, южную Прибалтику, некоторые области запада Европейской России. Этнические и культурные сообщества данных археологических культур существовали на территории Беларуси до появления первых племен финно-угров и шнуровиков и впоследствии смешались с ними.

В конце неолита в III тыс. до н. э на территорию Беларуси проникают финно-угрские племена. Эти племена сформировались в Сибири и заселили побережье Северного Ледовитого океана. Начав миграцию из-за Урала в Восточную Европу, финно-угры прошли по лесной зоне до Балтики и заселили Финляндию, а впоследствии дошли до белорусских земель. Ареал расселения финно-угров в Беларуси определяется исследователями по-разному. Общим для них всегда выступала гребеньчато-ямочная керамика.

В процессе расселения индоевропейских племен в конце каменного и начале века металлов шел процесс формирования новых этнических общностей, выделения их языковых отличий. В отношении прародины индоевропейцев в исторической науке существуют разные концепции. Одни ученые прародиной индоевропейцев считают Балканы, другие – южные степи Восточной Европы и районы Сибири. Однако наиболее научно обоснованной представляется концепция переднеазиатской прародины индоевропейцев, согласно которой они проживали вероятнее всего в Передней Азии (территории современных Турции, Ирака, Ирана).

В поисках новых земель, пригодных для выпаса большого количества скота, индоевропейцы в IV–III тыс. до н. э. начали миграцию и проникли в Европу. Первоначально они заселили Северное Причерноморье, степи между Дунаем, Днепром, Доном и Волгой, а затем расселились по всему континенту, в результате чего возникли такие крупные индоевропейские этнические общности, как германцы, кельты, италики, балты, славяне. С переходом к веку металлов у них возникло имущественное неравенство, началось разрушение кровнородственной общины.

Белорусские земли начали осваиваться индоевропейцами на рубеже III–II тыс. до н. э., когда со Среднего Поднепровья сюда проникли балтские племена. Начался балтский период этнической истории Беларуси (III–II тыс. до н. э. – середина I тыс. н. э.). Заселив территорию Беларуси, балты вышли к побережью Балтийского моря и проникли в другие регионы. В результате образовался ряд культур шнуровой керамики (боевых топоров), среди которых выделялась среднеднепровская археологическая культура. Она охватывала белорусское Поднепровье и соседние районы Украины. Кроме того, существовали племена шнуровой керамики Полесья, висло-неманской и северобелорусской археологических культур. Появление племен шнуровой керамики, активно использовавших боевые лодкоподобные кремниевые топоры и производивших керамику, обильно украшенную оттисками шнура, знаменовало конец эпохи неолита и открывало эпоху раннего бронзового века. По мере расселения в некогда единой балтской общности начинается дифференциация в связи контактами с местным доиндоевропейским населением. В результате выделилось три ветви балтов: западные, которые составили основу племен пруссов, восточные – основа современных литовцев и латышей – и днепровские балты, заселившие почти всю территорию Беларуси. Под влиянием балтов местные племена ускоренно переходили к земледелию и животноводству. В VII в. до н. э. эти племена научились добывать и обрабатывать железную руду.

Материальная культура населения железного века Беларуси изучена хорошо; более сложно решаются вопросы его этнической принадлежности. Известно только, что во II–I тысячелетии до н. э. в бассейнах Немана, Западной Двины, в Верхнем Приднепровье образовались балтские группы племен и народов. В V–II вв. до н. э. на западе Беларуси сложились племена ятвягов и дайновы, на севере сформировалась лотва, а на востоке – голядь и латыгола. На земли Брестчины с запада переселились позднелужицкие племена восточнопоморской культуры, которых нередко относят к первым славянским племенам на Беларуси. Археологическая карта расселения племен железного века выглядит следующим образом. На юге доминировали племена милоградской археологической культуры (неясная этническая принадлежность – возможно, невры (по Геродоту)); в средней и северной Беларуси распространились племена штрихованной керамики и днепро-двинской археологической культур (балты). Указанные племена контактировали между собой и постепенно смешивались. На рубеже новой эры в Поднепровье зародилась зарубинецкая археологическая культура (возможно, славяне).




2.2. Начало расселения славян (VI в.) и славянизация балтов





2.2.1. Культурно-племенные группы славян


Началом славянского этапа этнической истории Беларуси считаются VI–VII вв., что связано с имеющимися доказательствами проникновения восточнославянских племен на белорусские земли. Существует несколько версий местонахождения прародины славян и истории их этногенеза. Дунайская версия рассмотрена в древнерусской летописи «Повесть временных лет» XII в., где изложено мифологическое понимание происхождения славян от младшего сына библейского Ноя – Иафета, который после раздела земель с братьями получил в удел северные и западные страны. Автор произведения поселяет славян в римской провинции Норик, расположенной между верховьями Дуная и Дравы. Отсюда теснимые волохами (римлянами) славяне вынуждены были переселиться на новые места – на Вислу и Днепр. В XX в. популярными стали другие версии. Прародину славян стали располагать гораздо севернее римской провинции – в Среднем Поднепровье и по Припяти либо в ареале рек Эльба, Одер, Висла и Неман. В настоящее время в Белорусском Полесье в результате раскопок получен культурно-бытовой набор, подтверждающий присутствие здесь славян. Он датируется серединой IV в. н. э. и является более ранним по сравнению с древностями славян пражской культуры Европы. Следовательно, можно предположить, что формирование и первоначальное расселение раннеисторических славян, известных как «склавины», происходило на данной территории.

В середине I тыс. н. э. славяне под натиском воинственных племен готов и гуннов начинают активно расселяться, расширяя зону своего проживания в восточной части Европейского региона из-за Великого переселения народов (IV–VII вв.), распада Западной Римской империи, а также из-за демографического роста и давления германских племен, создававших свои государства.

В VII–VIII вв. славяне заселили Балканский полуостров. В результате ассимиляции местного населения появились южные славяне (современные их представители – сербы, хорваты, словенцы, македонцы, болгары и т. д.). Часть славян, заняв Висло-Одерский бассейн, составила ветвь западных славян (поляки, чехи, словаки и сербы-лужичане). Еще одна группа славян закрепилась на юге Беларуси, на Среднем Поднепровье и на севере украинской Волыни. В результате ассимиляции местных балтских племен сформировалось еще одна ветвь славян – восточная (белорусы, русские, украинцы). Современные археологи в IV–VII вв. выделяют три культурно-племенные группы славян: повисленскую (пшеворская археологическая культура), подольско-днепровскую (черняховская) и среднеднепровскую (позднезарубинецкая и киевская).

На Волыни и на правобережье Среднего Поднепровья праго-корчакская археологическая культура V–VIII вв. (древние поселения V–VI вв. обнаружены на окраине г. Петрикова Гомельской обл.) эволюционировала в лукорайковецкую культуру VIII–IX вв. К наиболее известным городищам этого периода относится Хотомель (р. Горынь) с курганным (курган – полусферическая искусственная насыпь свыше 1 м в высоту и около 10 м в диаметре) типом захоронения, где зафиксированы первые находки пяти- или семилучевых височных колец, ставших позже характерными элементами женского убранства на территории Беларуси. Появление височных колец у восточных славян, которые чаще всего делали их из серебра, связывают с аваро-славянскими древностями, попадавшими к ним по волго-донскому пути.




2.2.2. Восточнославянская общность


В период железного века и раннего Средневековья население на территории Беларуси много контактировало не только с жителями сопредельных территорий, но и с народами более удаленных земель. Свидетельством римского культурного влияния являются найденные монеты (денарии), украшения, посуда, кресала и др. На юго-западе Беларуси встречаются элементы европейской культуры – археологические находки так называемого готского круга древностей. Могильники вельбарской культуры показывают направление миграции готов из низовьев Вислы в Северное Причерноморье. Все это означает, что исторические процессы на белорусских землях развивались в общеевропейском русле. Об общности развития материальной и духовной культуры восточнославянских народов говорят археологические материалы II–VIII вв. Могилевского Поднепровья и древности с территории Украины и России.

Принадлежность земель белорусского Понеманья и верховий Припяти к ареалу формирования восточнославянской общности доказывается широким распространением здесь древних славянских гидронимов – Стырь, Стубла, Своротовка, Рубча и др. Первоначально балты и славяне жили рядом, нередко вступая между собой в вооруженные конфликты, однако постепенно они смешиваются – происходит славянизация днепровского балтского населения. В то же время балты также оказали значительное влияние на славян, что заметно сказалось на их внешнем облике. Начиная с VIII века славянское население массово продвигается на север Беларуси, большими группами селится в районах севернее Припяти (в верховьях Случи и Оресы), на правом берегу Днепра и по Березине. В IX в. они заселили Посожье и Подвинье, приступили к освоению огромных территорий Восточной Европы и стали основой формирования новых общностей.

В результате славяно-балтского синтеза, продолжавшегося вплоть до XII–XIII вв., появились три крупные восточнославянские группы – дреговичи, радимичи и кривичи, которые неоднозначно оцениваются исследователями (то ли это своеобразные этнические, то ли территориальные образования).

Дреговичи жили между Припятью и Западной Двиной, рядом с древлянами. Курганы дреговичей XI–XII вв. содержат свойственные только им типы украшений: массивные металлические ожерелья, покрытые крупной зернью; перстнеподобные височные кольца; фактически отсутствуют шейные гривны, нагрудные подвески. Их курганы содержат пепел и угли выше слоя захоронения. Это свидетельствует о том, что ритуальный костер разжигался уже после захоронения.

Считается, что название «дреговичи» происходит от слова «дрыгва» (болото). Дреговичи долгое время сохраняли независимость, однако северные районы дреговичских земель (те, на которых они жили по соседству с кривичами) рано вошли в состав Полоцкой земли; позднее здесь образовалось Менское княжество. На территории расселения дреговичей были расположены Туров, Пинск, Брест, Менск, Слуцк, Клецк, Рогачев, Мозырь.

Радимичи занимали Посожье, земли юго-восточной части Беларуси (восток Гомельской и Могилевской областей), а также западные районы Брянской и юго-западные районы Смоленской областей. Они пришли из Верхнего Поднестровья и употребили на новом месте многие привычные гидронимы. Столкнувшись с днепровскими балтами, радимичи ассимилировали их за три столетия. Именно поэтому курганы радимичей богаты предметами обрядности, схожими с балтскими. Для их украшений характерны височные семилучевые кольца, петле- и кистеобразные подвески, шейные гривны, пряжки в виде звезд, костяные подвески в виде уточек, бронзовые спиральки, змееголовые браслеты. Радимичские курганы в своем основании имеют слой угля от больших костров (так называемых огненных колец), разводимых в процессе погребения. Согласно легендам, название данного племенного объединения происходит от имени собственного – Радим. Это имя предводителя, который привел их сюда с пропольских (ляшских) земель. Однако лингвисты склоняются к тому, что этноним «радимичи» балтского происхождения и означает «нахождение» (здесь, в этой местности). Археологи же отмечают влияние славянской роменской археологической культуры VIII–X вв. на культуру родимичей и считают, что их прародину следует искать не на западе, а на юге. Радимичи почти до конца X в. жили самостоятельно, но выплачивали дань хазарам, а потом Киеву. С XI в. территория радимичей вошла в состав Черниговского княжества, а с начала XII в. ее северная часть попала под власть Смоленска. Сведения о городах на землях радимичей – Гомеле, Кричеве, Славгороде, Чечерске – относятся к XII в.

Кривичи — большое объединение племен, ассимилировавшее балтов и западных финнов. Они проводили обряды трупосожжения. Племена жили в верховьях Днепра, Западной Двины, Волги, на юге Чудского озера. Их височные проволочные украшения, найденные в курганах, относятся к браслетоподобному типу (концы украшений завязывались). Они носились на кожаных ремешках по одному или по два-три в головном уборе. Также часто встречаются амулеты-подвески в виде коньков (сегодня считается, что это рыси). Кривичи насыпали длинные курганы. Кривичскую культуру ярко представляет Гнездовский курганный могильник IX–X вв. Происхождение названия «кривичи» историки трактуют по-разному: от имени старейшины рода Криво; от слова «крэyныя» (близкие по крови); от имени языческого первосвященника Криво-Кривейта; от вида холмистой местности (ее «кривизны»). Из летописных источников вытекает, что в конце I тысячелетия объединение кривичей распадается на полоцкую, смоленскую и псковскую группы (по названию главных племенных центров). В конце X в. на основе племенного княжения кривичей-полочан сложилось крупное Полоцкое княжество, которому принадлежали Полоцк, Витебск, Минск, Лукомль, Браслав, Изяславль, Логойск, Орша, Копысь, Борисов. Название «кривичские земли» в некоторых случаях сохранялось за территорией северной Беларуси до первой четверти XIV в., что отражают средневековые карты.

На Беларуси своеобразными островами проживали и балтские племена литвы, ятвягов (дайнова или судины), с которыми велась борьба еще в XIII в. Четкой этнической границы между балтами и славянами не было; славянская территория чаще обозначалась городами в качестве пограничных пунктов.




2.3. Формирование белорусской этнической общности в IX–XVIII вв.





2.3.1. Основные концепции формирования белорусского этноса


Под термином «белорусские земли» понимается совокупность первоначально слабо связанных между собой территориальных единиц, в границах которых формировался и развивался белорусский народ. Белорусы как особая этническая общность возникли в результате этногенетических процессов, развивающихся на территории современной Беларуси и смежных с нею земель на протяжении многих столетий. Как и другие общности, этническая общность основана на единстве территории, языка, культуры, особенностях психического склада, характеризуется слабостью хозяйственных связей, наличием неоформленного единого этнического самосознания.

Народность характерна для рабовладельческого и феодального общества. Являясь исторической категорией, народность образуется в результате консолидации племен и складывается, как правило, в условиях государства, предшествует образованию нации.

Каждая из этносоциальных форм является определенной ступенью формирования этноса – устойчивой общности людей, которая складывается на определенной территории и характеризуется единством языка, быта, культуры, черт психики, самосознанием, представлением о единстве происхождения, которое выражается в определенном этнониме (названии).

Процесс формирования белорусского этноса является длительным по времени, сложным и многогранным; он тесно переплетается с процессами формирования русского и украинского этносов. В научной литературе приводятся различные концепции происхождения белорусов; также существует много представлений о времени завершения основных этапов формирования белорусского этноса. Одни исследователи утверждают, что формирование белорусской народности началось в VII–VIII вв. и белорусы как этнос существовали уже в XIII в. (Г. Штыхов, Н. Ермолович, М. Ткачев и др.). В. Седов считает, что оно произошло в XIII–XIV вв., но большинство современных исследователей определяют это время XIII–XVI веками.

Разнообразны и концепции, рассматривающие сам процесс этногенеза белорусов. Некоторые из них имеют явно политическую окраску. Например, в XIX в. для обоснования претензий соседних государств на белорусские земли появились так называемые великопольская и великорусская концепции, которые отрицали существование белорусского этноса. Сторонники польской концепции (Л. Голембовский, А. Рыпинский и др.) считали белорусский язык диалектом польского, а белорусов – частью польской народности. Представители великорусской концепции (А. Соболевский, И. Срезневский и др.) утверждали, что бело русский язык – диалект русского, а белорусы – те же русские.

Также в XIX в. некоторыми российскими учеными (Н. Костомаров, М. Погодин и др.) было высказано мнение о том, что белорусы как этнос сложились на основе кривичей – их прямых и единственных предков. Данную кривичскую теорию активно отстаивал В. Ластовский и его сторонники, предлагавшие даже называть Беларусь Кривией, а белорусов – кривичами. Но кривичи занимали только северную и центральную Беларусь, и получается, что южнобелорусское население выпадает из этногенеза белорусов. К тому же этноним «кривичи» фактически не распространялся со второй половины XII в., а белорусский этнос к этому времени еще не сформировался.

Е. Карский, В. Пичета, М. Довнар-Запольский предложили кривичско-радимичско-дреговичскую концепцию, согласно которой белорусы формируются на основе объединения племен дреговичей, радимичей и кривичей. Основной недостаток их теории (как и кривичской) остается тем же – этнонимы «дреговичи», «радимичи» исчезли к середине XII в. Эти племена сформировались в результате славяно-балтского синтеза в VIII–X вв. В культуре и языке кривичей-полочан, дреговичей, радимичей перемешались славянские и балтские элементы. Некоторые историки (Г. Штыхов) рассматривают их как протобелорус ские образования. Вобрав в свою культуру ряд балтских э лементов, они отличались специфическими чертами славянской культуры. Кривичи-полочане, дреговичи, радимичи постепенно втягивались в формирование белорусской народности.

В середине XX в. появилась древнерусская концепция возникновения белорусов (М. Артамонов, М. Тихомиров, В. Мавродин, С. Токарев). Ее сторонники считают, что дреговичи, радимичи, кривичи, как и другие первоначальные восточнославянские этнические общности, послужили основой для формирования древнерусской народности. Древнерусская народность сформировалась за время существования Киевской Руси (IX – середина XII в.). В результате распада Киевской Руси и монгольского нашествия разъединилась и древнерусская народность, что привело к возникновению трех восточнославянских народов: русских, украинцев, белорусов. Данная концепция в 1950–1970 гг. стала основной в учебной и научной литературе, но в 1980–1990 гг. у нее появилось множество оппонентов (Г. Штыхов, М. Ермолович, М. Ткачев и др.). Они считали, что связи между отдельными землями Киевской Руси были не столь значительны, а время существования не столь длительно, чтобы древнерусская народность успела оформиться. Если древнерусская народность не существовала, то формирование белорусского, русского и украинского этносов, а затем и соответствующих народностей зависело от того, какой этнос (субстрат) жил на территории, занятой пришлыми славянами. Так, русский этнос формировался на основе финно-угорского субстрата, украинский – на основе тюркского, белорусский – на основе балтского.

В последнее время получила распространение теория балтского субстрата, сторонники которой преувеличивают влияние балтов на этногенез белорусов. Они считают, что именно под воздействием балтов сложились этнокультурные особенности, характерные для белорусской народности. Доказательством служит то, что якобы многие элементы белорусской культуры (поклонение ужам и камням, твердый звук «р», смягченный «д», «аканье», женский головной убор «намитка», очень широкий пласт балтских гидронимов и гео графических названий и т. д.) имеют балтское происхождение. Критики балтской концепции подчеркивают, что многие культурные явления являются как балтскими, так и славянскими – они индоевропейского происхождения. Таким образом, балты являются субстратом не непосредственно белорусов, а образовавшихся восточнославянских общностей – дреговичей, радимичей, кривичей. В XI–XII вв. на территории Беларуси остались только отдельные ареалы балтского проживания, ассимиляция которых не выражала основное направление этнических процессов, так как к этому времени его определяло восточнославянское население. Кроме того, самоназвания «кривичи», «радимичи», «дреговичи» вытеснили балтские названия.

В начале 90-х гг. XX в. белорусским этнографом и историком М. Пилипенко была разработана новая концепция происхождения белорусов. В соответствии с ней в IX–X вв. в результате расселения славян и смешения их с днепровскими балтами образовались не белорусы, а первоначальные этнические общности кривичей, дреговичей и радимичей. Затем в конце X – начале XI в. вместе с другими восточнославянскими общностями кривичи, радимичи, дреговичи консолидировались в древнерусскую народность с общими языком, материальной и духовной культурой этнической территорией, называемой «Русь». Это название употреблялось и на территории Беларуси, а ее население стало называться русами, русинами, русичами, русскими. Этническая территория «Русь» была неоднородной. В ее составе по этническим признакам выделяются отдельные регионы, которые уже не совпадали с этническими территориями первоначальных общностей дреговичей, радимичей, кривичей. На территории современной Беларуси образовались две диалектно-этнографические зоны – полесская и подвино-поднепровская. Кроме общего названия «Русь», за южной Беларусью закрепилось название «Полесье», за центральной и северной – «Белая Русь». В Полесье на основании трансформации дреговичей, древлян и южной части радимичей шел процесс формирования новой этнической общности – полешуков. В подвино-поднепровском регионе в результате трансформации кривичей, вятичей и северных радимичей формировались древние белорусцы. Именно полешуки и древние белорусцы станут той основой, которая, взаимодействуя с отдельными группами западнославянского, балтского и тюркского (татарского) населения, приведет к формированию белорусского этноса. Белорусская народность, ее язык и культура сформируются к середине XVI в.

Происхождение названия «Белая Русь» также объясняется по-разному. Его связывали с красотой земли (Макарий, XVI в.), обилием снега (З. фон Герберштейн, XVI в.), вольностью (В. Татищев, XVIII в.), независимостью от монголов (М. Любавский, XIX в.), со светлопигментированным и светлоглазым антропологическим типом жителей (М. Янчук, начало ХХ в.). Позднее название «Белая Русь» стало связываться с более ранним принятием христианства по сравнению с «Черной Русью» (И. Юхо), с широким распространением в топонимике названий со словом «белая».

Термин «Белая Русь» в течение XII–XV вв. использовался применительно к разным восточнославянским землям. Впервые термин «Белая Русь» (как писал русский историк В. Татищев) упоминается в летописях под 1135 г. и относится к Владимиро-Суздальскому княжеству. В XV в. термин «Белая Русь» употреблялся для обозначения Московской или Великой Руси и никак не был связан с современной Беларусью. При великом князе Иване III термин «Белая Русь» был внесен в титул великого князя московского. В большинстве письменных источников XIV–XVI вв. отражены представления о «Белой Руси» как о территории, которая охватывает все или часть русских земель (Северо-Восточную Русь, Новгород-Псковские земли и др.). С середины XVI в. в источниках все более четко прослеживаются представления о «Белой Руси» как об отдельной белорусской или белорусско-украинской и частично русской территории. Секретарь польской королевской канцелярии Мартин Кромер в своем историческом труде (около 1558) не только отмечает, что Белая Русь граничит с Московским государством, но и проводит ее северную границу. «На север от Белой Руси, – пишет Кромер, – находится Ливония; на юге она граничит с Волынью и Красной Русью» (земли, которые в то время относили к Киевщине). Матей Стрыйковский в «Хронике» описывает Белую Русь в границах Великого княжества Литовского как часть Белой Руси, в древности охватывающей все восточнославянские земли.

Первое употребление названия «Белая Русь» самими белорусами по отношению к своей этнической территории документально зафиксировано в 1592 г. На аудиенции с королем Жигимонтом писарь великокняжеской канцелярии Ярош Волович, выступая против кандидатуры нового виленского епископа из поляков, ссылался на тот факт, что издревле это место занимал шляхтич из Белой Руси. В официальных документах Варшавского сейма (1623), в правовых актах короля Яна Собесского (1675) появились уже такие понятия, как «белорусская православная епархия», «белорусский епископ».




2.3.2. Экономические и политические факторы формирования белорусского этноса в XIV–XVIII вв.


Этническая территория белорусов, формировавшаяся в XIV–XV вв., имела в качестве своей предосновы этническую границу между этнографической Литвой (племена жемойтов, дайнова, аукштайтов) и Беларусью. Она установилась еще до XIII в., шла примерно по линии Меречь – Трабы (на юг от Ошмян) – озеро Свирь (возле Браслава) и в последующие три столетия почти не изменилась. Вдоль этой линии отмечалась достаточно широкая полоса смешанного населения; небольшие районы с белорусским населением имелись на территории Аукштайтии. Северная граница этнической территории белорусов – на север от Браславля, Озерища, Нещярды – почти полностью совпадала с государственной границей ВКЛ с Ливонским орденом, псковскими и новгородскими землями. Западная граница Беларуси с Польшей в основном определилась после 1385 г. Более точное разграничение в западном Подляшье (специфический регион, примыкающий к Гродненской и Брестской землям, в котором проживали белорусы, поляки, литовцы, украинцы, ятвяги) установилось между землями Короны и ВКЛ по Люблинской унии 1569 г. Южный регион Беларуси – Полесье географически разграничен с Украиной по бассейну Припяти и ее южным притокам. Наиболее переменчивыми в XIV–XVI вв. были восточные границы ВКЛ. В период максимального увеличения территории ВКЛ в него входили брянские, смоленские и некоторые другие земли вплоть до верховьев Оки, поэтому население этих земель также было втянуто в этнические процессы, происходящие на белорусских землях.

Важнейшим политическим условием формирования белорусского этноса стало включение белорусских земель в состав Великого княжества Литовского. На первых этапах консолидации (XIV–XV вв.) локальная автономия отдельных земель сохранялась. Это очевидно из федеративно-территориального деления ВКЛ. В зависимости от условий включения разных земель в его состав устанавливался и их статус. Определенная самостоятельность (автономия) в рамках ВКЛ Полоцкого, Витебского и других княжеств на востоке Беларуси сыграла роль важного политического фактора в консолидации белорусского этноса. С централизацией власти, усилением политических связей между отдельными частями страны Великое княжество Литовское превратилось в достаточно мощное государство, которое могло обеспечить условия для развития всех входящих в него этносов, в том числе и белорусского. С конца XIV в. началась ликвидация системы местных княжений, создается институт наместничеств, складываются единое государственное управление, единое законодательство ВКЛ. Вместе с тем в некоторых землях в начальный период временами проявлялись сепаратистские тенденции, что было обусловлено интересами местных феодалов, особенно тех, которые были связаны родством с правящей династией. Несмотря на проявления сепаратизма, политические и экономические факторы обусловили единое этнокультурное развитие региона. Об этом свидетельствует появление в XIII–XVI вв. на белорусских землях самостоятельного белорусского языка как разновидности индоевропейской языковой семьи. На нем подписывались договоры Полоцка, Витебска и Смоленска в XIII–XIV вв. Главными фонетическими особенностями белорусского языка стали «дзеканне», «цеканне», «аканне», «яканне», твердое «р», фрикативное «г», а в синтаксе – использование союзов «каб», «калi», частиц «цi» и «чы».

Образованию белорусской народности содействовал и ряд экономических факторов – прежде всего прогресс в сельском хозяйстве и развитие ремесла. Это та экономическая основа, на которой происходит формирование этноса. В XIV–XVI вв. в Великом княжестве происходило постепенное разрушение натурального сельского хозяйства. Оно втягивалось в товарно-денежные отношения, устанавливались все более широкие торговые связи между городом и деревней. Вокруг крупных городов складывались местные рынки. В XIV–XVI вв. возросло значение крупных городов Беларуси как важных центров политических, социально-экономических и культурных связей белорусских земель. Стремительный рост количества местечек в XVI в. был результатом дальнейшего вовлечения новых территорий в товарно-денежные отношения. В XV–XVI вв. значительно расширилась сеть сухопутных дорог.

Одновременно складывалась сословно-классовая структура общества. К середине XVI в. все основные сословия белорусской народности достигли уровня развитого феодального общества. Разные категории светских феодалов консолидировались в шляхетское сословие, права которого были закреплены в статутах Великого княжества, общеземских привилеях, сеймовых постановлениях. Шляхте принадлежала ведущая роль в государственном управлении. Отдельным сословием было духовенство. Формировалось сословие мещан – жителей городов и местечек; права мещан отражались в магдебургских грамотах. Крестьянство в XVI в. окончательно преобразовалось в единое сословие-класс.

Кроме социальных, политических и экономических факторов, этноконсолидирующую функцию имел и конфессиональный фактор. До середины XVI в. большинство населения Беларуси исповедовало православие. Но со времени Кревской унии 1385 г. правящие круги Великого княжества Литовского переориентировались на католичество, усилилась дискриминация православных; все большее количество шляхты переходило в католицизм, что затрудняло выработку ее этнического самосознания.

Совокупность всех этнообразующих факторов содействовала формированию белорусской народности, ее территории, относительной общности языка, своеобразию материальной и духовной культуры, самосознанию и самоназванию. В дальнейшем исторические условия для этногенеза белорусов были сложными и противоречивыми, так как неоднократно менялось территориально-государственное пространство, где происходило формирование белорусского этноса. В то же время генетическая преемственность была сохранена, а этнические изменения носили эволюционный характер.




2.3.3. Восточнославянская этническая основа Великого княжества Литовского


При господстве натурального производства и слабости политического объединения отдельных территорий формирование основных признаков белорусской народности шло длительное время. Особенности белорусского этноса начали ощутимо проявляться в XIV–XV вв., когда земли и население Беларуси вошли в состав Великого княжества Литовского. Постепенно выходят из употребления названия более ранних этнических общностей: кривичей, радимичей, дреговичей. Последнее упоминание названия «дреговичи» датируется 1149 г., «кривичи» (как отдельное этническое сообщество) – 1162 г., «радимичи» – 1169 г. Эти названия заменяются одним общим – русы, русичи, русины. В «Повести временных лет» Полоцк назван русским городом, как и Переяславль, Киев, Чернигов. В скандинавской саге первой половины XIII в. отмечается, что Полоцк находится на Руси, как и Смоленск, Новгород, Киев, а жители Полоцка названы русскими. В договоре Полоцка с Ригой в первой половине XIV в. (1338–1341) Полоцкая земля названа «Русской землей». В более поздних летописях Русью называется не только Полотчина, но и Витебщина, Оршанщина, Туровщина. Именование населения Туровщины и Полотчины «русскими», а этой территории «Русью», «Русской землей» оказало влияние и на название государства, составной частью которого стали данные земли.

Название государства – «Великое княжество Литовское, Русское, Жемойтское» – отражало полиэтнический состав его населения. По этническим признакам оно делилось на литовцев (аукштайтов), русских и жемойтов. Самым большим этносом был восточнославянский (русский). Ядро Великого княжества образовалось в середине XIII в. как политическое объединение трех земель: собственно Литовской (площадью около 64 тыс. км


), Жемойтской (27 тыс. км


) и Новогородской (с Гродно, Волковыском, Слонимом – 23 тыс. км


). Балтское население составляло около 80 %, остальное население было восточнославянским (русским). Княжество увеличивало свою территорию в основном за счет присоединения восточнославянских земель.

На протяжении второй половины XIII – первой половины XIV в. в состав ВКЛ были включены Полоцкое, Витебское, Минское, Свислочское, Пинское княжества общей площадью 136 тыс. км


, а также часть Волыни с Берестейщиной (56 тыс. км


). В отличие от Новогородчины, на которую распространилось название «Литва», они сохранили название «Русь». В середине XIV в. Русь охватывала две трети территории ВКЛ, составляя более 300 тыс. км


. При этом политическая Литва как первоначальное ядро занимала около 38 % территории, а собственно Литва с Жемойтией (этническая Литва) – менее 30 %. В 1350–1360 гг. произошло значительное расширение Великого княжества Литовского за счет восточных земель. При великом князе Ольгерде территория страны достигла 630 тыс. км


, доля «политической Литвы» снизилась до 18 %, а этнической – до 14 %.

Вместе с этнонимами «Русь», «Русская земля» в XI–XIII вв. использовались этниконы (названия жителей определенной местности, соотнесенные с ее названием) – полочане, мозыряне, мстиславцы и др. Земельные этниконы были устойчивыми. В XIV–XVI вв. возросли процессы этнической консолидации и общегосударственной интеграции. Об этом свидетельствуют этнонимы «русские», «русины», «литвины». Русью (русскими землями) в то время называли все земли ВКЛ на восток от Минска. Компактный ареал названий «литвины» бытовал преимущественно в районах Вилейки, Сморгони, Ошмян, Крево, Молодечно, Лиды и др. В XVI–XVII вв. литвой или литвинами стали называть все население Великого княжества Литовского. Конкретно белорусов называли «литвины русского рода», «литвины русской веры», «литвины-белорусцы», «литовские белорусы», что отображено и в исторических документах.




2.3.4. Роль православной церкви в консолидации белорусского этноса. Влияние католицизма и униатства


Самыми распространенными христианскими конфессиями в настоящее время в Республике Беларусь являются Белорусская православная церковь и Римско-католическая церковь. История их появления на наших землях восходит к IX–X вв., когда активные дипломатические и торговые контакты, вооруженные конфликты с варягами и Византией, приток христиан византийского обряда из Моравии, подвижническая деятельность христианских миссионеров среди языческих племен кривичей, дреговичей и радимичей в X в. («Сага о Торвальде Путешественнике») дали последним возможность получить представление о вере Христовой, создать общины ее приверженцев.

Христианство на Беларусь шло преимущественно с Востока (из Константинополя, через Киевскую Русь и Болгарию). Христианство зародилось в Палестине во времена Римской империи. Выделяют два этапа распространения христианства в Европе: первый – от зарождения до VII–VIII вв., когда приняли христианство Западная Римская империя, Византия (Восточная Римская империя), империя Франков, Британия; второй – IX–X вв., когда христианство приняли страны Северной Европы и славянские народы. Письменных источников о времени крещения на белорусских землях мало.

Годом крещения Древней Руси, в состав которой в то время входили белорусские земли, считается 988 г. В этом году великий князь киевский Владимир крестил жителей Киева по византийскому (восточному) обряду. Крещение следует отличать от христианизации. Под крещением (принятием христианства) понимается присоединение каждого конкретного человека или этнической общности к христианству посредством совершения над ним или над ней таинства. Христианизация (распространение христианства) подразумевает превращение данной религии в составную часть мировоззрения населения, распространение ее обрядности, ликвидацию языческих культов. Этот процесс начался еще до официального признания христианства, занял несколько столетий и происходил в борьбе с язычеством. Христианство как религия утвердилось вначале в городах; сельское население еще около двух-трех столетий практиковало двоеверие, когда под внешней христианской оболочкой продолжали существовать языческие суеверия и представления.

Первая христианская епархия (объединение приходов во главе с епископом) была создана в Полоцке в 992 г. Первое летописное известие о полоцком епископе Мине датируется 1105 г. В 1005 г. епископская кафедра была учреждена в Турове, объединявшем вокруг себя дреговичей; первым архиереем стал епископ Фома. Ипатьевская летопись под 1146 г. называет также епископа Иоакима. Среди городов, первоначально входивших в пределы Туровской епархии, были Пинск, Брест, Гродно, Волковыск, Здитов, Новогрудок, Слуцк и др. Началось строительство церквей во многих городах Беларуси. В XII в. возле Полоцка возник Борисоглебский монастырь; два монастыря основала Евфросиния Полоцкая. В 1113 г жена князя Святополка основала монастырь в Турове.

В XII в. на Полоцкой и Туровской землях утвердилось общерусское почитание канонизированных князей Бориса и Глеба (в крещении Романа и Давида). В их честь были основаны монастыри в Полоцке (Бельчицкий) и Турове, а в Гродно и Новогрудке построены приходские храмы. Изображения святых сохранились на фресках в церкви св. Параскевы Пятницы в Бельчицком монастыре, в Спасо-Преображенской церкви Полоцкого Свято-Евфросиниевского монастыря. К XII в. относятся и найденные вислая печать с вытиснутым на ней обликом св. Глеба, бронзовая иконка св. Бориса и Глеба из Копыси, медальон с их изображением из Мстиславля. Полоцкий князь Всеслав Брячиславич назвал в их честь своих сыновей: Бориса, Глеба, Романа, Дави да; также поступил гродненский князь Всеволодко Давидович.

В XII в. в Полоцкой и Туровской землях подвизались Кирилл, епископ Туровский, выдающийся проповедник и духовный писатель, и игумения Евфросиния, канонизированные позднее Русской православной церковью. Они, равно как и святители Мина, Дионисий и др., много сделали для распространения письменности, христианского просвещения Полоцкой земли и знакомства ее с историко-культурным наследием античной цивилизации, юридическими и этическими нормами, духовными ценностями. Заложенные в большом числе монастыри и приходские храмы стали центрами воспитания христианской духовности населения, просвещения, поддержки миссионерской деятельности.

Все это обеспечило признание Киевской Руси, а значит, и Полоцкого и Туровского княжеств христианской Европой, укрепило международные политические и торгово-экономические связи с ней, а также благотворно повлияло на ускорение этносоциальной и конфессиональной интеграции населения двух соседних земель.

В дальнейшем православная церковь на белорусских землях подчинялась киевскому митрополиту, который сменил свое местопребывание на Владимир на Клязьме (XIII в.), а затем на Москву (1322). Положение белорусских земель осложнилось после нашествия монголов (1237–1240), что совпало по времени с объединением в единый Ливонский орден (1237) ранее утвердившихся в Прибалтике духовно-рыцарских немецких орденов (меченосцев и тевтонов). Во второй половине XIII–XIV вв. в церковной жизни предков белорусов наступил период внутреннего и внешнего упадка, связанный с междоусобицами и внешними нашествиями. В конце XIV – начале XV в. ВКЛ формально превращается в католическое государство при фактическом большинстве православного населения. Весь XV век великие князья литовские – католики стремились поставить под контроль Киевскую митрополию и добиться унии между православными ВКЛ и римско-католической церковью. Уния не состоялась, однако побочным эффектом действий высшей власти ВКЛ и римской курии стало разделение в 1458 г. при митрополите Григории Болгарине некогда единой русской церкви на северо-восточную (Московскую) часть и юго-западную (Литовскую), равно подчиненных константинопольскому патриарху (резиденция первой находилась в Москве, второй – в Новогрудке, кафедральный храм св. Бориса и Глеба). В состав новой митрополии вошли все православные епископии ВКЛ, в том числе Полоцкая, Смоленская (до 1514) и Туровская. Часть белорусских земель – Новогрудок, Слуцк, Гродно, Минск – была включена в состав митрополичьей епархии.



Из-за подписания киевским митрополитом Исидором Ферраро-Флорентийской церковной унии в 1439 г. (против воли московского князя) римско-католическая церковь (1458) получила возможность назначить преемника на киевскую кафедру – Григория Болгарина, что отвечало чаяниям католических кругов и великого князя литовского Казимира IV. В Московском княжестве на соборе в Москве (1459) епископы предали проклятию Ферраро-Флорентийскую унию и ее проводника Григория Болгарина. Православное население ВКЛ и большая часть архиереев также отказались признать Григория своим митрополитом. Для успокоения паствы Григорий перешел в православие и грамотой константинопольского патриарха Дионисия в 1467 г. был признан единственным законным киевским митрополитом. До конца XV в. большинство белорусов, включая высшие круги, сохраняло приверженность православному христианству; в целом же православное население и духовенство были враждебно настроены по отношению к церковной унии с Римом.



В XIII–XVI вв. на белорусских землях насчитывалось 1,5–2 тыс. православных храмов, 64 монастыря (8 женских). Некоторые из них (Лещинский, Лавришевский, Свято-Троицкий в Вильно, Супрасльский монастыри) сыграли значительную роль в духовной жизни Беларуси, развитии межславянских культурных и церковных связей. В XIII–XVI вв. в ВКЛ были прославлены Елисей Лавришевский и Макарий, митрополит Киевский; в этот период написаны Друцкое, Мстижское и Пинское Евангелия. К концу XVI в. в столице ВКЛ Вильно было 17 каменных церквей и три православных монастыря.

В отличие от православия, ставшего за несколько столетий неотъемлемой частью духовной жизни, культуры и быта формирующегося белорусского этноса, утверждение католицизма на землях ВКЛ произошло значительно позднее. С середины XIII в. до конца 1370-х гг. в католических миссиях, посвященных языческой Литве, участвовали Ливонский орден, Рижское архиепископство, Римская курия, Священная Римская империя, Польское королевство и др. Временный переход в католицизм или православие отдельных монархов ВКЛ был обусловлен политическими интересами и в конфессиональном отношении не привел к полной христианизации территории современной Литвы и западных белорусских земель со смешанным славяно-балтским населением. В 1377 г. великим князем Литовским стал Ягайло Ольгердович, который после заключения в 1386 г. Кревской унии между Литвой и Польшей принял католичество и с именем Владислав II взошел на польский престол. По условиям Кревской унии Литва была крещена по католическому обряду. Все литовцы-язычники должны были принять католичество; им запрещалось вступать в браки с православными. В 1387 г. в Вильно было учреждено Виленское епископство, пользовавшееся покровительством великих князей Литовских; его юрисдикция распространялась не только на земли современной Литвы, но и почти на всю белорусскую территорию. Руководил католическими епископами гнезненский архиепископ. С конца XIV до середины XVI в. при поддержке великих князей количество приходов ВКЛ по Виленскому епископству выросло до 259 и по Луцкому – до 100. Они охватывали центральные и западные области Беларуси. В конце XIV в. великий князь ВКЛ Витовт ликвидировал ряд удельных княжеств, преобразовав их в наместничества, что имело негативные последствия для православной церкви, так как князья из рода Гедиминовичей и Ольгердовичей, сидевшие на белорусских землях, благосклонно относились к церковным нуждам, фундировали новые храмы и монастыри.

Практика великокняжеских дарений привела к тому, что католический костел постепенно приобрел не только морально-религиозное влияние на высшее общество, но и экономическое могущество, став на белорусских землях одним из первых крупнейших земельных латифундистов. К концу XVI в. в столице ВКЛ Вильно было 14 костелов и четыре католических монастыря. Началось расширение влияния католичества и законодательное оформление его в качестве господствующей конфессии. Так, Городельский привилей 1413 г. декларировал, что только католики могут занимать в ВКЛ высшие государственные должности, пользоваться имущественными льготами и иметь личные родовые гербы. Одновременно всем православным епископам и митрополиту подтвердили неприкосновенность их святительских прав и суда, а также церковного имущества. Однако римская курия активно развернула на территории ВКЛ миссионерскую деятельность в ущерб православию. С жалобами на притеснения со стороны католиков православная знать ВКЛ обращалась к константинопольскому патриарху.

При Казимире IV (1440–1492) широкое храмовое и монастырское строительство вела как римско-католическая, так и православная церковь; часто фундатором являлся сам король. При нем в 1443 г. были возведены православный слуцкий Троицкий монастырь, в 1447 г. – Георгиевская и Спасская церкви в Могилеве, в 1463 г. – Троицкая соборная церковь в Мстиславле. В 1480 г. в Жировичах (Гродненской обл.) на месте явления чудотворной иконы Божьей Матери (1470) А. Солтан основал мужской православный монастырь. Православной церкви Казимир IV давал привилегии, пожалования, а духовенству – одинаковые права с католиками. Это продолжалось вплоть до 1480 г., когда князь принял закон, по которому запрещались строительство новых православных храмов и реставрация старых.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/elena-narizhnaya/istoriya-belarusi-v-kontekste-evropeyskoy-civilizacii/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.