Книга - Судебно-медицинская экспертная служба Московской области: история и современность

Судебно-медицинская экспертная служба Московской области: история и современность
Коллектив авторов


В монографии впервые в обобщенном виде изложены история и современное состояние судебно-медицинской экспертной службы Московской области через призму государственного судебно-экспертного учреждения «Бюро судебно-медицинской экспертизы» – крупнейшего в Российской Федерации. Рассмотрены вопросы возникновения и развития ГБУЗ МО «Бюро СМЭ», в том числе дореволюционный период и первые десятилетия после 1917 года. В основу работы положены архивные и опубликованные официальные документы.

Издание посвящено 100-летию со дня образования ГБУЗ МО «Бюро СМЭ».

Для всех, кто интересуется историей судебной медицины, и широкого круга читателей: врачей – судебно-медицинских экспертов, специалистов по истории и организации медицины, преподавателей, студентов, юристов и др.

В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.





Судебно-медицинская экспертная служба Московской области: история и современность (к 100-летию со дня образования). Монография

Под редакцией Владимира Клевно, Виктора Назарова



Авторы:

Клевно Владимир Александрович — доктор медицинских наук, профессор;

Назаров Виктор Юрьевич — доктор медицинских наук, доцент;

Романько Наталья Александровна — кандидат медицинских наук;

Максимов Александр Викторович — доктор медицинских наук;

Проценко Дмитрий Дмитриевич — кандидат медицинских наук,

Гайдичук Владимир Васильевич, Ёлкина Ольга Евгеньевна, Кононов Евгений Вячеславович, Горячев Артём Викторович.



Рецензенты:

Пашков Константин Анатольевич, доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой истории медицины ФГБОУ ВО МГМСУ им. А.И. Евдокимова Минздрава России.

Баринов Евгений Христофорович, доктор медицинских наук, профессор кафедры судебной медицины и права ФГБОУ ВО МГМСУ им. А.И. Евдокимова Минздрава России.



[Klevno V.A., Nazarov V.Yu., RomankoN.A., et al. Forensic science expert service of the Moscow region: history and modernity (to the 100


anniversary of the formation). Moscow: Association of Forensic Medical Experts; 2021. (In Russ.)]








© Коллектив авторов, 2021

© Ассоциация СМЭ, 2021

© практическая медицина, оформление, 2021




Условные сокращения


ВПК – Врачебно-полицейский комитет

ВПУ – Врачебно-полицейское управление в Москве

МВУ – Московское врачебное управление

МК – Медицинская коллегия

ММ К – Московская медицинская контора

МВД – Медицинский департамент МВД

МОСМЭ – Московская областная судебно-медицинская экспертная служба (условное обобщенное название с 1918 года по настоящее время)

МУ – Московский университет

МС – Медицинский совет

ПМЭ – Подотдел медицинской экспертизы, судебно-медицинский Подотдел

ПСЗ-1 – Полное собрание законов Российской империи 1649–1825 года

ПСЗ-2 – Полное собрание законов Российской империи 1825–1881 года

ПСЗ-З – Полное собрание законов Российской империи 1881–1913 года

СМЭИ – Судебно-медицинские экспертные исследования.

СМЭС – Судебно-медицинская экспертная служба

УГВИ МВД – Управление Главного врачебного инспектора МВД 5



Официальные, исторически сложившиеся, общеупотребительные и элементарные сокращения (например, «Моссовет», «Мособлсовет» и т. п.) не оговариваются.

Почетные и мемориальные наименования, ордена, а также ведомственная принадлежность, не влияющие на восприятие, не приводятся.

В наименованиях, как правило, опускается слово «Императорский» (например, «Императорский Московский университет»). Даты приведены по источникам, без перевода на тот или иной стиль.




Введение


Руководство молодого социалистического государства при строительстве советской судебно-медицинской экспертной службы вначале опиралось на знания и опыт судебных врачей, а также губернских врачебных инспекторов и сотрудников высших руководящих учреждений здравоохранения бывшей Российской империи.

Профессура судебной медицины имела значительный экспертный опыт, который в первые послереволюционные десятилетия был использован при разработке регламентирующих документов советского государства, а технические возможности кафедр и сотрудников лабораторий учебных заведений – для решения конкретных экспертных задач. В ряде крупных городов сохранилась неплохая материально-техническая база и специализированные морги. От прежнего государства остался инструментарий и лабораторное оснащение, возможность использования которого в тяжелейшие годы разрухи стало важным условием сохранения навыков работы судебных медиков.

Из письменных руководств и пособий в распоряжение первых советских судебных медиков поступил учебник Дмитрия Петровича Косоротова. Имелись 7 добротные отечественные и переводные сочинения по судебной медицине, в том числе сохранившиеся комплекты медицинских журналов, отражавших состояние мировой науки на тот период. Кроме того, существовали наказы Пироговских съездов и международных форумов о путях преодоления организационных недостатков судебно-медицинской экспертизы. Опорными регламентами для судебных медиков той поры служили Устав судебной медицины; Правила судебно-медицинского исследования трупа; Основы судебно-медицинской оценки степени тяжести телесных повреждений (вреда здоровью), а также Правила и приемы проведения судебно-химических и судебно-биологических исследований.

Примерно так в 1917 году был представлен «базис» для создания учреждений, которые сейчас носят название «бюро судебно-медицинской экспертизы» и в совокупности образуют понятие «СМЭС Российской Федерации». Одним из самых значительных среди них является отметившее свой 100-летний юбилей государственное бюджетное учреждение здравоохранения Московской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» (ГБУЗ МО «Бюро СМЭ»), которому посвящается наш труд.

При этом для понимания истоков создания нынешней судебно-медицинской экспертной службы Московской области необходимо вернуться на много лет назад – в период Российской империи и даже еще раньше – чтобы ретроспективно оценить этапы формирования областного Бюро СМЭ в контексте развития всей отечественной службы судебно-медицинской экспертизы.




Глава 1





Краткие сведения по истории Московской области


Предшественница Московской области – Московская губерния была создана при первом административном разделении государства. В Именном указе Петра I от 18 декабря 1708 года были обозначены ее внешние пределы и перечислены входившие в губернию 39 городов: Боровск, Верея, Владимир, Волоколамск, Дмитров, Звенигород, Калуга, Кашира, Клин, Коломна, Кострома, Любим, Малый Ярославец, Можайск, Переславль-Залесский, Переяславль-Рязанский (с 1778 г. – Рязань), Ростов Великий, Руза, Серпухов, Суздаль, Таруса, Тула, Шуя, Юрьев-Польский и др.

Губернии возглавлялись губернаторами, имевшими помощников – вице-губернаторов. Основными их задачами были надзор за гражданской частью вверенных территорий, сбор доходов и составление соответствующих отчетов.






Серпуховская крепость, 1920



29 мая 1719 года Московскую губернию разделили на девять провинций: Московскую, Переяславль-Рязанскую, Костромскую, Суздальскую, Юрьев-Польскую, Владимирскую, Переславль-Залесскую, Тульскую и Калужскую. Они, за исключением Суздальской, включали от двух до нескольких городов.

В 1771 году внешние границы Московской губернии были сокращены. В 1781 году из нее были выделены Владимирское, Рязанское и Костромское наместничества, а оставшаяся территория разделена на пятнадцать уездов. В октябре 1782 года учреждено губернское правление. В отличие от северной столицы и Санкт-Петербургской губернии, Москва и Московская губерния до 1918 года всегда имели общее административное управление. Во главе его с 1783 года стоял начальник, на протяжении XVIII–XX веков именовавшийся по-разному: губернатор, генерал-губернатор, военный губернатор, военный генерал-губернатор, главнокомандующий и т. п. Власть или влияние его распространялись как на военную, так и на гражданскую сферы. Назначался он императором и имел право непосредственного обращения к самодержцу. В непосредственном подчинении начальника губернии находились гражданский губернатор (или «просто» губернатор), руководивший собственно Московской губернией, и обер-полицмейстер, руководивший городской полицией. В подчинении губернатора находился вице-губернатор. Гражданский губернатор был чиновником МВД, и полномочия его ограничивались руководством Губернским правлением. Военными делами занимался военный губернатор.

С 26 февраля 1891 года начальником губернии являлся генерал-губернатор и командующий войсками Московского военного округа великий князь Сергей Александрович. С 1 января 1905 года должности генерал-губернатора и его помощника оставлены незамещенными. Их права и обязанности временно делегированы министру внутренних дел. Тем же указом с того же дня вместо должностей московского обер-полицмейстера и его помощника временно учреждены должности градоначальника и его помощника. Они были подчинены министру внутренних дел с присвоением прав и преимуществ, установленных для таких же должностей в Санкт-Петербурге. На московского градоначальника возложено управление столицей в административном и полицейском отношении.

С 1802 до 1918 года губерния разделялась на тринадцать уездов: Московский, Богородский[1 - Административная единица в составе Московской губернии, существовавшая до 1929 года. Центр – город Богородск. Территория уезда включает современные Ногинский, Павлово-Посадский, Щелковский районы, восточные части городского округа Балашиха, северную часть Орехово-Зуева, города Королев и Ивантеевка, значительную часть Орехово-Зуевского, части Пушкинского и Раменского районов Подмосковья.], Бронницкий[2 - Административная единица в составе Московской губернии, существовавшая до 1929 года. Центр – город Бронницы. Бронницкий уезд образован 5 октября 1781 года в ходе административной реформы Екатерины II. В 1924 году центр уезда перенесен в Раменское. В 1929 году в ходе административной реформы уезд упразднён.], Верейский, Волоколамский, Дмитровский, Звенигородский, Клинский, Коломенский, Можайский, Подольский, Рузский и Серпуховский. Кроме того, в состав губернии входили заштатный город Воскресенск, Павловский и Сергиев Посады.

1 декабря 1806 года Московский уезд в отношении к земской полиции был разделен на шесть станов, во главе которых поставлены становые приставы, подчиненные исправнику.

20 ноября 1864 года были утверждены судебные уставы. 19 октября 1865 года состоялось высочайшее утверждение «Положения о введении в действие судебных уставов», согласно которому все уезды Московской губернии вошли в Московский судебный округ.

5 мая 1881 года московская полиция была преобразована. Управление Москвой в полицейском отношении возлагалось, под главным начальством генерал-губернатора, на обер-полицмейстера. Общее управление обер-полицмейстера включало, наряду с некоторыми другими, Врачебнополицейское управление и Врачебно-полицейский комитет. Город разделен на 17 частей и 40 участков.

20 июля 1914 года между Россией и Германией были объявлены военные действия, а 26 июля – между Австро-Венгрией и Россией.

Еще до объявления войны с 11 июля 1914 года высшая военная и гражданская власть в Москве и губернии сосредоточилась в руках «главноначальствующего над Москвой», первоначально совмещенную с упраздненной 30 мая 1915 года должностью градоначальника. 10 сентября 1915 года главным начальником стал командующий войсками Московского военного округа. В округ входило более десятка центральных губерний и ряд смежных с ними уездов. Выборные органы Московской городской думы, губернского и уездных земств продолжали свою нормальную работу.

В самом начале марта 1917 года формальная власть в Москве перешла к Городской думе. Одновременно в столице начал действовать Совет рабочих депутатов (Моссовет), и с 4 марта, независимо от последнего, Совет солдатских депутатов, собравший ранее разрозненные советы войсковых частей. Место губернатора с 5 марта занял московский губернский комиссар Временного правительства, уездными комиссарами стали председатели земских уездных управ. Командующий Московским военным округом был смещен, а деятельность нового ограничена сугубо военными вопросами и поставлена под контроль Временного правительства. В апреле началось создание милиции и уголовного розыска.

Число убийств в Москве за март-апрель 1917 года выросло по сравнению с тем же периодом предыдущего года в 10 раз. Связано это было не только с известной амнистией, которая коснулась не всех категорий уголовных преступлений, не всех осужденных и не в полном объеме. В значительной степени рост грабежей и насилия был обусловлен обрушением системы охраны общественного порядка и активизацией распоясавшейся «на свободе» разношерстной шпаны, в том числе разбежавшейся из разгромленных арестантских помещений полиции. Свою лепту внесли деморализованные военнослужащие тыловых и запасных частей, дезертиры и т. п. В период двоевластия 1917 года неоднократно сообщалось о зверских расправах солдат с военными врачами. В гражданских медицинских учреждениях врачебное меньшинство подавлялось немедицинским большинством.

7 ноября 1917 года, после подавления вооруженного сопротивления антибольшевистских сил, была упразднена Московская городская общественная управа. 14 ноября 1917 года произошло объединение Совета рабочих и Совета солдатских депутатов в единый Московский совет рабочих и солдатских депутатов (Моссовет), ставший высшей властью в городе.

Содержание понятия «Московская область» менялось несколько раз.

Впервые оно появилось в декабре 1917 года по отношению к объединению ряда губернских советов. В область вошли тогда Москва, Московская, Владимирская, Воронежская, Калужская, Костромская, Курская, Нижегородская, Орловская, Рязанская и (до весны 1918 года) Смоленская губернии. 1-й областной Съезд советов, провозгласивший это объединение, избрал руководящий орган – облисполком, но фактически за его деятельностью стояло Московское областное бюро РСДРП(б). 11 марта 1918 года 4-й областной Съезд советов сформировал Московский областной совет народных комиссаров (МОСНК), в котором треть составляли левые эсеры. Комиссаром здравоохранения стал большевик Александр Павлович Голубков. Из-за постоянных трений между МОСНК и Совнаркомом Российской Федерации, 12 марта прибывшим из Петрограда, областной комиссариат здравоохранения, как и ряд других, фактически создан так и не был.

Уже в апреле 1918 года специальная согласительная комиссия предложила упразднить МОСНК. В июне того же года Московская область вместе с МОСНК перестали существовать (формально МОСНК упразднили 10 июня 1918 года). Москва и Московская губерния были административно разделены. В том же году в губернии были произведены некоторые изменения в составе уездных центров, в наименованиях и границах уездов.

Губернии, входившие в область, имели собственные советы и врачебно-санитарные отделы, обеспечивавшие, как могли, судебно-медицинский раздел работы.

С 1918 года границы губернии, число, наименования и границы уездов многократно менялись. Так, в 1918 году был создан Наро-Фоминский уезд, в 1919 – Сергиевский, с центром в Сергиеве (бывш. Сергиев Посад). В 1921-м образованы Орехово-Зуевский и Воскресенский, упразднены Верейский и Рузский уезды. В 1922-м образован Ленинский уезд с центром в Ленинске (Талдом). В 1923 году к губернии присоединены Егорьевский уезд Рязанской и Каширский – Тульской губерний. Таким образом, в 1924 году губерния состояла из 17 уездов, среди которых отсутствовали старые Верейский, Рузский и недолго просуществовавший Наро-Фоминский, но появились Воскресенский, Егорьевский, Каширский, Ленинский, Орехово-Зуевский и Сергиевский уезды. Самым многолюдным был Московский (288107 чел.), самым малочисленным – Воскресенский (76948 чел.). Самым крупным являлся Можайский (3503,5 кв. верст), самым маленьким – Дмитровский (1483,5 кв. верст). Развитие уездов, как и прежде, было неодинаковым и неравномерным.

Первое раздельное существование Москвы и Московской губернии продолжалось всего год. Охарактеризовать судебно-медицинскую работу за этот период невозможно из-за отсутствия необходимых сведений.

В рамках проведения общероссийской реформы органов власти 11 июня 1920 года пленум Моссовета и XI Съезд советов Московской губернии принял решение о слиянии Москвы с губернией. Номинально единой для них высшей властью стал Московский губернский съезд советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. Съезд избирал губисполком в количестве пятидесяти человек, а тот в свою очередь президиум численностью девять человек. Схематически управление Московской губернии стало выглядеть следующим образом:

• Московский губернский Съезд советов

• Пленум Московского совета

• Мосгубисполком

• Президиум Мосгубисполкома

• Отделы Мосгубисполкома

• Секретариат исполкома и президиума

Реальной высшей властью был президиум, состоявший всего из девяти человек, а конкретно – его председатель (в 1920–1926 гг. – Л.Б. Каменев) и аппарат, за которыми стоял Московский губернский комитет РКП(б).

Второе рождение области относится к 14 января 1929 года, когда на основании постановления Президиума ВЦИК «Об образовании на территории РСФСР административно-территориальных объединений краевого и областного значения» была образована Центральнопромышленная область с центром в Москве. В ее состав вошли Московская, Рязанская, Тверская, Тульская губернии и часть Владимирской и Калужской губерний. Область делилась на 10 округов: 7 промышленных (Московский, Орехово-Зуевский, Коломенский, Каширский, Серпуховский, Тульский, Тверской) и 3 сельскохозяйственных (Рязанский, Бежецкий[3 - В настоящее время – административно-территориальная единица и муниципальное образование в северо-восточной части Тверской области.] и Калужский). Население Центрально-промышленной области к моменту организации составляло чуть больше 10,5 млн чел. Первоначальное название она носила менее полугода и уже 3 июня 1929 года превратилась в Московскую область. 1 октября того же года Московская губерния в составе Центрально-промышленной области была упразднена. 30 июля 1930 года были упразднены и округа, а имевшиеся в них районы перешли в непосредственное подчинение Мособлисполкома.

16 июня 1931 года Москва с почти тремя миллионами жителей была выделена в отдельную административно-территориальную единицу – город республиканского подчинения РСФСР. Эту дату можно считать датой третьего рождения Московской области, которая с тех пор осталась без официального областного центра. На 1 октября 1931 года в ней имелось 143 района и восемь с половиной миллионов жителей.

29 января 1935 года образована Калининская (ныне Тверская) область, вобравшая и 26 районов Московской области. В сентябре 1937 года были выделены Тульская и Рязанская области с 77 районами. Параллельно на протяжении 1920-х и 1930-х годов шел процесс преобразования ряда сельских населенных пунктов в города, посады или поселки городского типа, создания крупных градообразующих промышленных производств. В то же время развитие некоторых старых городов Московской области проходило скромными темпами.

В октябре-декабре 1941 года многие районы области стали местами сражений Великой Отечественной войны, подверглись полной или частичной немецкой оккупации и значительным разрушениям. Их восстановление потребовало значительных усилий.

В июле 1944 года была образована Калужская область, в состав которой от Московской области отошли 4 района. В том же году в состав Владимирской области был передан Петушинский район. В 1946 году в Рязанскую, а в 1957-м – в Тульскую из Московской области вернулись районы, присоединенные в 1942 году. Так Московская область приобрела внешние границы, в пределах которых ее основу составили территории, традиционно входившие в состав Московской губернии. Это было, по сути, четвертое рождение Московской области.

Столица росла за счет районов Московской и некоторых других областей, резко раздвигая границы. Последнее их расширение, как известно, произведено с 1 июля 2012 года. К Москве отошли два городских округа и девятнадцать городских и сельских поселений на юго-западе Московской области. Многие бывшие населенные пункты Московской области (губернии) в настоящее время территориально полностью входят в состав Москвы («Новая Москва» или «Большая Москва») или находятся в ее прямом подчинении. Численность других давно перевалила за 100 тыс. человек, и подобные города располагают мощным промышленным и научным потенциалом с развитой инфраструктурой. Некоторые ближайшие к Москве города стали фактически «спальными районами» столицы. Все это не могло не отразиться на организационной структуре судебно-медицинской экспертной службы, приоритетах развития, штатных и производственных показателях.




Глава 2





Краткая характеристика организации судебно-медицинских экспертных исследований в Российской империи


Первые упоминания о зачаточных элементах судебной медицины в России относятся к X веку, когда обвиняемым назначалось наказание по факту установления «побоев», «поругания», «любодеяния» и т. д. В XI–XII веках приведенные в Русской Правде наказания уже зависели от того, какими были причиненные телесные повреждения – «легкими» либо «тяжелыми» (увечья). Позднее «Двинская уставная грамота» великого князя московского Василия I Дмитриевича (конец XIV в.) подтвердила и более тщательно определила основные положения Русской Правды. Приблизительно в то же время начинает уделяться внимание осмотру мертвых тел в попытках установления причин смерти.






Музей кафедры судебной медицины



Указания на судебную оценку телесных повреждений в Московском государстве впервые встречаются в 1518 году, когда, согласно грамоте великого князя Василия Ивановича, для этих целей стали выделяться специальные люди сроком на неделю, получившие в связи с этим название «недельщики».

Известно, что в 1571 году одиозный врач-англичанин Элизеус Бомелиус (Eliseus Bomelius, в русском варианте Елисей Бомелий) при дворе вдовствовавшего Ивана Грозного участвовал в смотринах царских невест (включавших визуальное изучение мочи претенденток) и исследовании трупа умершей через 15 дней после свадьбы жены Ивана IV Марфы Собакиной. Без вскрытия, на основании только наружного осмотра придворный лекарь дал заключение, что смерть наступила от отравления.

У самого Ивана Грозного также имелись небеспочвенные основания для подозрений в намерении недоброжелателей его отравить. Как показали исследования останков Ивана IV и царевича Ивана Ивановича, проводившиеся сотрудниками НИИ судебной медицины под руководством М.М. Герасимова в 1964 году, содержание в сохранившихся тканях ртути, мышьяка и меди многократно превышало норму.

Врачи учрежденного в 1620 году Аптекарского приказа периодически также проводили судебно-медицинские освидетельствования – по монаршему соизволению или по инициативе влиятельных частных лиц. Например, в дошедших до нас медицинских «сказках» за 1644 год исследуются причины гибели кравчего (высокая придворная должность), получившего смертельное огнестрельное ранение в голову на царской охоте в честь прибывшего в Россию свататься датского принца Вальдемара Кристиана. Результаты осмотра описаны так: «Доктуры Венделинус Сибилист, Еган Белов, Артман Граман <…> досматривали у умершего кравчего раны, и тот кравчий ранен из пищали, рана под самым правым глазом. Оные доктуры в ту рану щупом щупали, а пульки не дощупались, потому что рана глубока, а то подлинно, что пулька в голове».

Происходили и «освидетельствования живых лиц». Так, представители влиятельного рода Салтыковых, не желавшие свадьбы Михаила Романова и Марии Хлоповой, неоднократно обвиняли ее в болезненности («неплодности», по другим сведениям – в наличии у нее падучей, т. е. эпилепсии). Царь, сомневаясь в достоверности выдвигавшихся обвинений, неоднократно велел проводить освидетельствование «нареченной невесты», и всякий раз «врачебно-боярская» комиссия признавала, что она здорова.

Ввиду того что в XVI–XVII веках люди часто умирали или получали повреждения в результате ошибочных, а зачастую и намеренных действия лекарей или лиц, не имевших соответствующих знаний и навыков в медицине, в 1686 и 1700 годах были изданы указы, вошедшие позже в Полное собрание законов Российской империи под названием «Боярский приговор. О наказании не знающих медицинских наук и по невежеству в употреблении медикаментов причиняющих смерть больным». Эти указы были самыми первыми законами, предусматривающими наказание за правонарушения, связанные с лечением.

В 1707 году в Москве начал работать первый отечественный госпиталь, при котором была госпитальная школа и анатомический театр. Главный доктор госпиталя, бывший лейб-медик царя Н.Л. Бидлоо часто проводил вскрытия трупов для анализа причин смерти во время занятий по анатомии и хирургии. Стоит добавить, что и сам Петр I иногда лично присутствовал при освидетельствовании тел: в октябре 1715 года он «смотрел анатомию» умершей вскоре после родов супруги царевича Алексея, матери Петра II кронпринцессы Шарлотты Христины Софии. Подробности этого «смотрения» изложены в донесении австрийского резидента в России Отто Антона Плейера.

Первое законодательное предписание о приглашении врача для вскрытия трупов было дано 22 декабря 1714 года в «Инструкциях и Артикулах военных» (факт установлен в 1955 году судебным медиком и историком медицины А. А. Лопатёнком после ознакомления с единственным сохранившимся экземпляром «Инструкций» этого переиздания в библиотеке АН СССР), а 30 марта 1716 года воспроизведено в «Артикуле воинском» (последняя дата, почти двести лет назад попавшая в ПСЗ-1, послужила источником до сих пор воспроизводимой ошибки, отодвигающей важнейшее для истории отечественной судебной медицины событие к 1716 году).

Положение Артикулов, а затем Морского устава 15 января 1720 года об обязательном проведении вскрытий трупа в случаях неясной причины смерти распространялось и на гражданское судопроизводство. Толкование к пункту 154 «Артикулов» требовало: «Но надлежит подлинно ведать, что смерть бесконечно ли от битья учинилась… Того ради зело потребность есть, чтоб коль скоро кто умрет, который в драке был и бит, поколот или порублен будет, лекарей определить, которые бы мертвое тело взрезали, и подлинно разыскали, что какая причина к смерти его была, и о том свидетельство в суде на письме подать, и оное присягою своею подтвердить». Пункт 108 Морского устава гласил: «Если убитый не скоро умрет, то свидетельствовать, от тех ли побой умер… тотчас по смерти его докторам взрезать то мертвое тело и осмотреть, от чего ему смерть случилась, и о том свидетельство к суду подать на письме, подтвержденное присягою».

В 1721 или, по другим данным, 1720 году взамен просуществовавшего около ста лет Аптекарского приказа создается Медицинская канцелярия. Штаты ее, однако, при Петре I так и не были подписаны и официально не вводились.

14 сентября 1730 года императрица Анна Иоанновна преобразовала Медицинскую канцелярию в «докторское собрание», одновременно ликвидировав должность возглавлявшего это учреждение архиятера (в Российской империи звание архиятера носил первый царский лейб-медик). Но в 1732 года ничем себя полезным не проявившее докторское собрание было упразднено, а должность архиятера восстановлена. Командировать врачей в губернии в случаях эпидемий Медицинская канцелярия не имела возможности. Так, в мае 1737 года, в связи с появлением большого числа больных в Пскове, на просьбу послать туда доктора или лекаря от Медицинской канцелярии последовал ответ, что «излишних докторов или лекарей в Канцелярии не имеется. Обретающиеся при Медицинской канцелярии штадт-физикус с лекарем для всяких случающихся нужд употребляются в Санкт-Петербурге, а прочие доктора и лекари заняты каждый на своем месте. Только в Москве Ратуша содержит особливого лекаря». Предложено таких же лекарей иметь во всех «знатных» городах, с жалованьем до 12 руб. в мес. и «свободною квартирою». Принимать на эти должности предлагалось отставных и не годных к воинской службе лекарей.

19 июля 1758 года указом императрицы Елизаветы Петровны было запрещено заниматься врачеванием лицам, не имеющим соответствующего удостоверения от Медицинской канцелярии.

10 июля 1761 года по делу о смерти крестьянина Пантелеева, забитого своим помещиком, Сенат приказал: «Внутри корпуса того умершего крестьянина свидетельство не учинено, яко бы за теплым ныне воздухом, почему о том, что смерть оному крестьянину от побои ли или от другой какой случившейся болезни приключилась, точно узнать не можно, велеть Медицинской канцелярии впредь таковые мертвые тела во всякое время непременно с благопристойною осторожностью анатомить, дабы в подобных случаях никакого сумнителъства не было».

12 ноября 1763 года были учреждены Медицинская коллегия (МК), а для управления финансами всей медицинской части империи – Канцелярия. Возглавлял МК президент, назначаемый императрицей. Ему подчинялась и Канцелярия. В МК, помимо президента, состояли три доктора медицины, штаб-лекарь, лекарь, оператор и аптекарь. Доктору полагался чин коллежского советника, штаб-лекарю – надворного советника, остальным – коллежских асессоров.

В соответствии с Манифестом от 7 ноября 1775 года в каждом уезде должны были находиться доктор (лекарь), 2 подлекаря и 2 лекарских ученика. Уездные доктора (лекари) принимались на службу «на урочное время» губернатором по контракту, «но не иначе, как с достаточными свидетельствами, откуда надлежит, об их искусстве, науке и добром поведении». Подлекари и лекарские ученики доктором или лекарем представлялись губернатору.

К проблеме обязательности судебно-медицинских вскрытий пришлось возвращаться не раз, чему примером может служить указ из Военной коллегии от 27 августа 1779 года, подчеркнувший необходимость судебно-медицинского вскрытия не только при неясности причины смерти, наступившей после «побоев», но и при любых убийствах. Ссылки на гнилостные изменения трупа в оправдание отмены вскрытия не допускались.






Васильев А. И.

Президента Медицинской коллегии (с 1793 г.), сенатор.

Портрет работы В. Л. Боровиковского



19 января 1797 года Павел I утвердил доклад президента Медицинской коллегии (МК) Алексея Ивановича Васильева «Об учреждении медицинских управ». Отныне в каждой губернии, кроме столичных, где соответствующие преобразования уже были проведены, и существовали Физикат и МК, создавалась врачебная управа во главе с инспектором или штадт-физиком. В ее состав входили также оператор, акушер в степени доктора или штаб-лекаря и писарь. В каждом уезде должен был находиться доктор или лекарь со старшим и младшим учениками. По двум уездам каждой губернии назначались «приобретшим отличие докторам или лекарям» старшие уездные врачи с прибавкой к жалованью по 100 руб. в год. Их кандидатуры подлежали утверждению в Медицинской коллегии. Эти врачи могли приглашаться в управы для совещания, а один из них – заменять инспектора (штадт-физика) в его отсутствие. Врачебные управы обязаны были наблюдать как за гражданской, так и за военной медицинской частью и состояли в прямом подчинении Медицинской коллегии. Особое внимание в документе уделялось «генеральным правилам, до врачебной судной науки касающимся». В сжатом виде они излагали основные принципы судебно-медицинских освидетельствований трупов, причем разъяснялось, что окончательная оценка полученных данных принадлежит суду. Правила сопровождались примечанием: «Мертвые тела надлежит вскрывать, когда гнилость оных еще не коснулась; ибо в таком случае исследование не только сомнительным, но и совершенно неверным окажется».

8 сентября 1802 года Медицинская коллегия была передана в Министерство внутренних дел. 31 декабря 1803 года ее упразднили (соответствующий указ опубликован в феврале 1804 г.). Часть ее функций перешла в ведение Департамента внутренних дел одноименного министерства, под именем III экспедиции (государственной медицинской управы). «Для усовершенствования медицинской части и прочих предметов, с сим сопряженных» при Департаменте учрежден Медицинский совет (МС).

В соответствии с докладом министра внутренних дел 4 августа 1805 года были введены должности генерал-штаб-докторов и генерал-штаб-лекарей по армии и флоту с возложением главного медицинского управления на соответствующих министров. В армии и флоте учреждены собственные медицинские структуры, независимые от врачебных управ. 9 сентября 1805 года руководить гражданской частью медицинского управления было поручено генерал-штаб-доктору по гражданской части – лейб-медику Крейтону. 26 августа 1813 года ему было предоставлено право определять уездных врачей непосредственно на места их службы, но с уведомлением начальника губернии. С военным губернатором напрямую он сноситься не имел права: только через гражданского губернатора.

Проведенным МВД в начале 1800-х годов сопоставлением подписей на рецептах, выявленных в аптеках, с перечнем зарегистрированных врачей, оказалось, что число последних оказалось раз в пять-шесть меньше числа авторов рецептов. Кроме того, в рецептах значились, как правило, только фамилии врачей, зачастую сходные или одинаковые. Около 200 фамилий вообще не было ни в одном официальном документе. В Москве не только не экзаменованные врачи, но даже «господские люди» занимались врачебной практикой. Часть таких лиц была «эмпириками», но едва ли меньшая – шарлатанами. В губерниях дела обстояли еще хуже. Для исправления сложившегося положения 20 июня 1807 года по докладу министра внутренних дел был основан Российский медицинский список. Главным его назначением стал учет всех практикующих врачей, включая ветеринарных. Отныне фармацевтам запрещалось готовить лекарства по рецептам лиц, не включенных в Список. Вышедший впервые в 1809 году, год от года совершенствуясь, он просуществовал вплоть до 1917 года и по сей день остается важнейшим источником сведений о врачах, дантистах, фармацевтах, практиковавших в России в течение более 100 лет.






Титульный лист «Инструкций и Артикулов военных» 1714 г. – первого законодательного акта, регламентировавшего судебно-медицинскую деятельность



27 июня 1808 года Министерству внутренних дел было разрешено приглашать отставных и вольнопрактикующих в России врачей на должности уездных врачей с выплатой тем, кто обяжется прослужить не менее пяти лет, годового жалованья «не в зачет».

29 декабря 1809 года Сенат перечислил поводы к судебно-медицинскому вскрытию трупа в такой трактовке:

1 под присягой – только в случаях, прямо перечисленных в «Артикулах» («коль скоро кто умрет, который в драке был…», см. выше);

2) без присяги – в случаях, когда результаты наружного осмотра дают основание заподозрить насильственную смерть, но окончательно решить эту проблему без вскрытия невозможно.

Вскрытия трупов с бесспорной, с точки зрения результатов полицейского дознания и наружного осмотра, причиной смерти («застреленных, зарезанных, утопших, замерзших и прочее»), приказано допускать только при наличии у соответствующих властей подозрения на убийство, и только под присягой. Таким образом, проведено четкое разделение судебно-медицинских вскрытий на экспертные и неэкспертные. В отношении вскрытий гнилостно измененных трупов Сенат сослался на формулировку упомянутого выше доклада от 19 января 1797 года.

В 1809 году МС состоял из декана, ученого секретаря и двух непременных членов. Общее число членов МС составляло около двадцати. В III экспедиции Департамента внутренних дел («Экспедиции государственной медицинской управы») имелось ученое отделение, начальник которого по должности являлся также непременным членом МС. В том же году МС из МВД был передан в Министерство просвещения и духовных дел. 25 июня 1810 года вновь учрежденному Министерству полиции передали дела медицинского управления. Туда же переместились и должности гражданского генерал-штаб-доктора с его помощниками. При министре полиции был создан собственный МС, а вместо бывшей Экспедиции государственного медицинского управления МВД – Департамент медицинского управления (Медицинский департамент) по делам судебной медицины в функции которого входили «рассмотрение следствий о скоропостижной смерти, и ревизия свидетельств в сомнительных случаях по делам гражданским и уголовным, когда потребуется решение Медицинского совета». По должности его непременными членами были директор Медицинского департамента, генерал-штаб-доктора военной, морской и гражданской частей, два медицинских чиновника и аптекарь. В важных случаях (например, при равенстве голосов «за» и «против» какого-либо решения) приглашались почетные (совещательные) члены. Среди задач Медицинского департамента, призванного ведать главным образом медицинскими управлениями в регионах и учетом кадров, судебно-медицинские вопросы не значились. Параллельно с Медицинского департамента сохранялась и Канцелярия гражданского генерал-штаб-доктора.

1 апреля 1809 года из III экспедиции МВД врачебным управам был направлен циркуляр № 658 «О рассматривании врачебными управами всех свидетельств, даваемых уездными врачами по случаю находимых мертвых тел». В нем отмечалось, что врачебные управы нередко не в состоянии высказаться о причине смерти из-за низкого качества документов, составляемых уездными врачами. Управам было предписано получать от подведомственных врачей копии актов исследования трупов «с тем, чтобы, если обстоятельства еще дозволят, произведено было вторичное следствие или осмотр мертвого тела». На основании этого циркуляра штадт-физиком был издан соответствующий приказ, разосланный всем уездным врачам.

22 августа 1809 года уездным врачам было запрещено отлучаться за пределы своих территорий без разрешения местного начальства. Исключения допускались только:

1) если врачу поручено выполнять медицинские обязанности, помимо своих, и в другом уезде, где не имеется врача;

2) когда необходимо отлучиться в соседний уезд для совета с местным врачом «или учинения каких-либо распоряжений по обстоятельствам, собственно до службы относящимся»;

3) когда врач персонально получит приглашение к больному в соседний уезд для оказания помощи или дачи совета.

Но о подобных случаях следовало докладывать для сведения врачебной управе, с точным объяснением причины, побудившей к отлучке. Министр потребовал ведения врачами журналов о своих отъездах, обозначая, когда именно, куда и по каким надобностям они отлучались, и времени нахождения в отлучке. Журналы ежемесячно должны были предоставляться врачебной управе.

24 сентября 1809 года министром внутренних дел был разъяснен врачебным управам порядок вознаграждения уездных врачей за исправление двух должностей. В циркуляре со ссылкой на доклад министра, удостоенный «высочайшей конфирмации» 28 августа 1809 года, разъяснялось, что вознаграждение делается только в том случае, когда медицинский чиновник исправляет должность по другому уезду, не имеющему штатного врача. Если же он заменяет заболевшего или временно откомандированного штатного лекаря, хотя бы и более месяца, права на получение двойного жалованья не имеет. Обычно дополнительное жалованье не должно начисляться свыше 300 руб. в год. Циркуляр вступал в действие со дня конфирмации, и на прежние события не распространялся.

15 июля 1810 года были утверждены правила об экзаменах медицинских чиновников, из которых видно, что термины «инспектор врачебной управы», «физик» и «судебный врач» являлись синонимами: «Об испытаниях физиков или судебных врачей, известных ныне под именем инспекторов врачебных управ. Желающий получить звание физика или инспектора врачебной управы должен быть по крайней мере медико-хирург. Он испытывается словесно и письменно изо всех частей судебной медицины, медицинской полиции и скотоврачебной науки во всей их обширности».

27 декабря 1811 года министр полиции циркуляром № 2370 напомнил об обязанности вольнопрактикующих врачей «свидетельствовать мертвые тела в тех местах, в которых они жительствуют, в случае неимения штатного уездного лекаря или болезни его». Обращалось внимание на то, что «осмотр должен проводиться при участии земской полиции, а ежели время не терпит никакого отлагательства, в таком случае делали бы освидетельствование при сотских, старостах и посторонних людях, основываясь в производстве оного на законном порядке». Под расписку документ был разослан всем уездным врачам с обязательством доведения до всех других врачей, проживающих на данной территории.

После упразднения 4 ноября 1819 года Министерства полиции его Медицинский совет перешел в ведение МВД. 30 мая 1822 года с присоединением медицинской части Министерства народного образования к МВД оба МС слились.

19 декабря 1828 года было утверждено составленное Медицинским советом МВД «Наставление врачам при судебном осмотре и вскрытии мертвых тел». Оно содержало процессуальные, организационные и технические указания, большинство из которых не утратило актуальности и в наши дни. Глава VIII представляла собой «Правила, как поступать при исследовании мертвых тел, когда имеется подозрение об отравлении», глава IX – основные правила судебно-химического анализа («О противодействующих средствах (reagentia), употребляемых для открытия ядов»). Глава X посвящалась «Исследованиям повреждений вообще».

9 апреля 1829 года определено, что в случаях простых упущений по службе губернские правления могут привлекать медицинских чиновников к ответственности и накладывать на них взыскания, а также предавать суду. Но в случаях, требующих судебно-медицинского заключения – о правильности диагноза, причине смерти, неясности медицинских документов, – для привлечения к ответственности необходимо было заключение врачебной управы.

20 февраля 1836 года по рапорту министра внутренних дел было разрешено, в случае необходимости, помимо штатных уездных врачей, содержать по одному сверхштатному уездному или городовому врачу за счет обывателей, дворянства и, в особо оговоренных случаях, казны. Эти врачи в отсутствие уездных врачей должны были исполнять их обязанности по городу.

17 июня 1836 года МД МВД был преобразован. Из него и Канцелярии гражданского генерал-штаб-доктора создали два новых департамента. Один из них, в новом составе и под началом директора – гражданского генерал-штаб-доктора сохранил название Медицинского департамента и был предназначен для управления штатами и служебной деятельностью медицинских чиновников, соответствующими учебными заведениями, делами судебной медицины и медицинской полиции. Другой департамент – казенных врачебных заготовлений – призван был заниматься хозяйственной деятельностью МВД. Несколько десятков задач, поставленных перед вновь образованным Медицинским департаментом, охватывали все возможные в то время сферы организации здравоохранения. Обязанности по судебно-медицинским делам сформулированы в общей форме: 2-е отделение обязано было рассматривать судебно-медицинские «рапорты и свидетельства по жалобам мест и лиц».

28 апреля 1837 года утверждено положение об испытаниях на ученые степени, но оно не затронуло медицинских работников. 28 декабря 1838 года были приняты правила испытаний всех лиц, занимающихся врачебной практикой. Одним из требований этих правил для соискателей степени доктора медицины или доктора медицины и хирургии был стаж службы лекаря (по первому отделению – четыре года, по второму – пять лет). Вольнопрактикующие обязаны были иметь на один год стажа больше. Числившиеся по третьему отделению к испытаниям на докторскую степень не допускались. Экзамены русских граждан проводились на латинском языке, в том числе по судебной медицине. Иностранцы экзаменовались на одном из европейских языков. Желающий получить звание штаб-лекаря должен был иметь звание лекаря и прослужить в нем: состоящий в первом отделении – четыре года, причисленный ко второму отделению – пять лет, к третьему – семь. В число обязательных лекарских экзаменов входило судебно-медицинское вскрытие трупа. К экзамену на звание инспектора врачебной управы не допускались не знающие русского языка и не состоявшие на службе, а также, «по крайности», не имеющие хотя бы звания доктора медицины, доктора медицины и хирургии или штаб-лекаря; требовалось также прослужить на казенной службе не менее десяти лет; в испытание, кроме того, входил судебно-медицинский осмотр трупа человека или животного (или проведение судебно-медицинского анализа) с составлением на русском языке рапорта или свидетельства. От экзамена по судебной медицине освобождались профессора медицинских высших учебных заведений, корпусные доктора и доктора военных госпиталей 5 и 6 классов.

8 января 1842 года введено утвержденное императором 11 декабря 1841 года новое положение о Медицинском совете (МС), зафиксировавшее, что это учреждение является «высшим в государстве врачебно-ученым, врачебно-полицейским и врачебно-судебным местом». Отныне председатель МС, как и постоянные его члены, должен был являться врачом. Никакая мера по медицинскому устройству не могла быть представлена на высочайшее утверждение без предварительного обсуждения в МС. Секретарь МС избирался из числа совещательных членов с последующим утверждением министром внутренних дел. Основаны Канцелярия и библиотека МС.

26 мая 1842 года погребение тел неизвестных людей, найденных мертвыми вне жилищ или умерших в полицейских помещениях, возложено на городскую и земскую полицию.

26 мая 1843 года при Медицинском департаменте была введена должность «искусного и опытного химика». В 1845 году МС признал необходимым, чтобы половина взятых на судебно-химическое исследование объектов направлялась в МД для контрольного анализа. Отменено это было только в 1870 году.

Указом от 14 февраля 1844 года МС предписано врачам давать заключения только в пределах своей компетенции, не входя в рассуждения о предметах, подлежащих рассмотрению и определению суда. При назначении освидетельствований судебные власти должны указывать цель и ставить ясные и определенные вопросы. В то же время МС отметил, что при некоторых судебно-медицинских исследованиях (по делам о детоубийстве, самоубийстве, изнасиловании) часто открываются обстоятельства, тесно связанные с вопросами об умысле, неосторожности, виновности подсудимых, на которые судебный врач обязан обратить внимание суда.

Доктора медицины и хирургии и доктора медицины с получением диплома приобретали права потомственного почетного гражданства (если не имели прав дворянства до того), а при вступлении на службу пользовались преимуществами чина 8-го класса, в котором утверждались через 4 года выслуги со старшинством со времени поступления в службу. Лекари, магистры фармации (аптекари) и магистры ветеринарных наук имели те же преимущества, но чин 9-го класса, провизоры и ветеринары – 10-го класса, аптекарские ученики и действительные студенты университетов – 14-го класса. Ветеринарные помощники и «дентисты» с получением свидетельства освобождались из податного состояния, а по вступлении в службу пользовались преимуществами 14-го класса, но утверждались «в оном без старшинства: первые после четырех, а последние по истечении двенадцати лет службы». В приложенных к указу штатах давались классы, к которым, в зависимости от ведомственной принадлежности и других обстоятельств, относились должности медицинских работников.

15 ноября 1854 года проведена регламентация выдачи врачебных свидетельств. Определено, что свидетельства о болезни имеют силу судебно-медицинского акта только тогда, когда освидетельствование произведено по требованию надлежащего «присутственного места» или начальства, при особо командированном от сего места или начальства депутате и по удостоверению местною полицией в тождестве больного, если врач или депутат не знают его лично. По личной же просьбе всяким врачом могут выдаваться свидетельства:

1) о привитии оспы и о здоровом телосложении (при поступлении в учебное заведение);

2) о смерти от обыкновенных болезней для получения разрешения на погребение;

3) о болезни или смерти лица, которого данный врач лечил, с указанием цели, для которой свидетельство выдается.

Силу судебно-медицинского акта перечисленные в п. 2 документы получают лишь после их утверждения губернским медицинским управлением, о чем получивший свидетельство должен просить начальника губернии или губернское правление.

9 августа 1857 года государством были предприняты шаги к созданию системы подготовки уездных и городовых врачей. Было предусмотрено направление на два года 20–30 выпускников Медико-хирургической академии (МХА) и университетов в больницу чернорабочих в Санкт-Петербурге со всеми служебными правами и содержанием 300 руб. серебром в год. При больнице создавался штат профессоров-консультантов по патологической анатомии, судебной медицине и микроскопии, хирургии и одного по химии и фармации с содержанием: первым по 1000 руб., а последнему по 800 руб. серебром в год. По окончании занятий врачи назначались на 2–3 года в города и уезды. Больницу подчинили непосредственно Медицинскому департаменту.

Медицинскому совету предписано принимать участие в научной деятельности врачей-практикантов и в оценке выполненных ими работ.

15 октября 1857 года Комитет министров рассмотрел записку министра внутренних дел от 20 сентября 1857 года об увеличении числа медицинских стипендиатов в университетах и об улучшении содержания врачей вообще. В записке отмечалось, что на медицинских факультетах университетов и в МХА, помимо стипендиатов Военного и Морского министерств, обучалось 95 бывших воспитанников приказов общественного призрения МВД. Предлагалось выделить для них 30 казенных стипендий с обязательством с их стороны отслужить по ведомству МВД десять лет. Отмечая низкое, по сравнению с прочими, содержание врачей гражданского ведомства, министр внутренних дел отметил, что для исправления такого положения требуется до 300 тыс. руб. серебром в год. Поскольку таких денег казна выделить не могла, предлагалось ввести «платные услуги»: вознаграждения врачей за составление свидетельств, судебно-химические исследования и т. п. Окончательное разрешение этого вопроса откладывалось до принятия и утверждения в законодательном порядке.

11 марта 1859 года было разрешено писать и защищать диссертации соискателям высших медицинских степеней в университетах, по собственному усмотрению, на других языках, кроме латинского (русском или на одном из распространенных в России европейских языков).

Начало судебным реформам было положено 8 июня 1860 года. В соответствующем указе говорилось: «1. Отделить следственную часть от полиции во всех управляемых по Общему учреждению сорока четырех губерниях Империи и назначить в сии губернии особых, подведомственных Министерству юстиции чиновников для производства следствий о всех преступлениях и проступках, подлежащих ведению судебных мест, наименовав сих чиновников судебными следователями». Одновременно были введены «Наказ судебным следователям» и «Наказ полиции о производстве дознания по происшествиям, могущим заключать в себе преступление или проступок». Отныне к обязанностям полицейских должностных лиц было отнесено «только первоначальное изыскание и раскрытие тех существенных обстоятельств, которые могут вести к заключению, что в исследуемом происшествии заключается: преступление или проступок». Пункты 36–41 и 52–54 «Наказа судебным следователям» содержали правила осмотров и освидетельствований через экспертов, в том числе врачей, а пункты 66–75 – правила обращения с вещественными доказательствами. Призывать экспертов полиция могла только в тех случаях, когда существовало опасение уничтожения доказательств преступления. При обнаружении трупа с признаками насильственной смерти или при подозрении на убийство полиция обязана была пригласить «к освидетельствованию оного судебного следователя и уездного или городового врача…. а в случае надобности всякого другого гражданского, военного или вольнопрактикующего врача». При скоропостижной смерти, после осмотра и исключения насилия, полиция могла давать разрешение на предание тела земле.

27 августа 1860 года в дополнение к указу от 9 августа 1857 года велено по усмотрению министра внутренних дел оставлять двух ординаторов-практикантов, завершивших двухгодичную подготовку в больнице чернорабочих в Санкт-Петербурге, на службе в должностях ассистентов этой больницы, по 8-му классу, с зачетом указанных двух лет в 10-летний срок, определенный для их обязательной службы правительству.

5 февраля 1862 года определено, что все судебно-медицинские и медико-полицейские акты о состояния здоровья людей и животных, об осмотре разных заведений и т. п., составляемые врачами, должны исполняться на особой штемпельной бумаге, за счет лиц или заведений, к которым составляемый акт относится. На простой бумаге должны были выдаваться только акты осмотров, выполненных по требованиям судебных и административных органов по следственным и уголовным делам, а также свидетельства о болезни неимущим, бедность которых удостоверена полицией. Выручка от продажи бумаги через уездные казначейства поступает в ведение Министерства финансов, где заносится в годичные сметы как этого министерства, так и МВД. Из этой суммы с разрешения министра внутренних дел назначается прибавочное содержание уездным и городовым врачам, исходя из местных условий и заслуг. Из той же суммы назначаются вознаграждения и поощрения служебных и научных трудов уездных и городовых врачей. Мера вводилась предварительно, в виде опыта, на три года. При положительном результате министр внутренних дел должен был войти в Государственный совет с представлением в установленном порядке. К указу прилагалась роспись цен штемпельной бумаги для судебно-медицинских и врачебно-полицейских актов. Например, стоимость акта об освидетельствовании о болезненном состоянии, о повреждениях, об удовлетворительном состоянии здоровья для занятия должностей для дворян, купцов и почетных граждан составляла 5 руб., для разночинцев и мещан – 3 руб. (крестьяне не указаны – очевидно, с них денег не брали). Освидетельствование лиц для определения умственного состояния дворянам, купцам и почетным гражданам обходилось в 10 руб., разночинцам и мещанам – 3 руб., крестьянам – 1 руб. По бракоразводным делам стоимость освидетельствования была, соответственно, 25 руб., 10 руб. и 3 руб. «О химическом и микроскопическом исследовании предметов, как-то: при определении качества чая и вредных примесей в пище, в напитках, при исследовании отравлений, при определении свойств пятен кровавых и т. п. – 5 руб.», без различия сословий.

22 августа 1862 года определено, что медицинские, ветеринарные и фармацевтические чиновники производятся в чины двумя чинами выше класса занимаемых ими должностей. К указу прилагалось дополнительное расписание должностей по классам. В частности, должности директора Медицинского департамента МВД, гражданского генерал-штаб-доктора, ученого секретаря и совещательных членов Медицинского совета отнесены к 4-му классу. Должности медицинского инспектора московских больниц гражданского ведомства, штадт-физиков и инспекторов Санкт-Петербургского физиката и МК отнесены к 5-му классу.

21 ноября 1864 года широко объявлено о введении в России «суда скорого, правого, милостивого и равного для всех подданных». Тогда же опубликован и пакет документов судебной реформы.

4 декабре 1864 года министром внутренних дел получено высочайшее разрешение на издание журнала «Архив судебной медицины и общественной гигиены», который четыре раза в год начал выходить в 1865 году.

8 июня 1865 года приняты Временные правила о преобразовании губернских учреждений ведомства МВД. Они распространялись на 37 губерний, включая Санкт-Петербургскую и Московскую, а также Бессарабскую область. Врачебные управы присоединены к губернским правлениям. Правление включало общее присутствие и канцелярию. В общее присутствие под председательством губернатора входили, наряду с другими, вице-губернатор и губернский врачебный инспектор. Канцелярия разделялась на отделения и была подчинена вице-губернатору. Властью начальника губернии (губернатора) решались первоначальные или неотложные вопросы здравоохранения, принимались меры по прекращению инфекционных заболеваний, эпидемий и эпизоотий. По врачебному отделению производилось освидетельствование больных, открытие аптек, определение и увольнение уездных и городовых врачей и фармацевтов, а также утверждение в правах государственной службы врачей помещичьих имений. В последнем случае составлялись протоколы за подписью врачебного инспектора, оператора и акушера с представлением на утверждение начальнику губернии; в случае несогласия он представлял свое мнение в МД.

19 октября 1865 года состоялось высочайшее утверждение «Положения о введении в действие Судебных Уставов», которые с 1866 года начали постепенно вводиться на вышеуказанных территориях.

31 марта 1866 года установлена такса за использование реактивов и приборов при проведении судебно-химических исследований. За исследование воды, вина, кваса, пива, водки и другого рода напитков, для открытия в них минеральных ядов назначалась цена до 5 руб. серебром: за исследование таких же напитков для открытия в них растительных ядов – до 10 руб. серебром; за исследование готовой пищи, молока, хлеба, муки, веществ, изверженных рвотою, а также желудка, кишок и содержимого в них, печени, сердца и других внутренностей, на содержание в них минеральных ядов – до 15 руб. серебром; за исследование на содержание органических ядов во всех предметах, перечисленных в предыдущем пункте, – до 25 руб. серебром; «оценка по высшей категории заключает в себе уже цену за исследование низших категорий».

5 августа 1867 года по предложению Медицинского совета рассмотрена и утверждена, в дополнение к изложенному, следующая такса: за исследование подозрительных съестных припасов (муки, крупы, чая в листьях, мяса, окорока, колбасы и т. п.) – 3 руб.; за исследование подозрительных пятен, доставленных вырезанными из разных предметов, – 5 руб.; за исследование подозрительных пятен на железных орудиях, а также подозрительных пятен невырезанных, доставленных вместе с бельем, одеждою, обувью, деревянными вещами и требующих со стороны эксперта предварительного осмотра тех предметов, на которых они находятся, – 7 руб. серебром.

Постепенно стало формироваться убеждение, что одно наружное исследование трупа, даже при вроде бы очевидной причине смерти, не способно дать ответы на многие вопросы. Циркуляр МД МВД от 24 июня 1869 года № 5762 прямо запретил врачам подписывать полицейские акты на погребение без вскрытия трупа.

Снабжение инструментами уездных врачей было централизованным, через Особое делопроизводство Медицинского департамента. Закон, обязывая городовых врачей производить осмотр и вскрытие мертвых тел, иметь и содержать в исправности анатомические инструменты, не определял, каким образом последние должны поступать к городовым врачам и на чей счет относить расходы на их приобретение. Земские управы, в ведении которых находились городские больницы, отказывали городовым врачам и фельдшерам в инструментах, необходимых при судебно-медицинских вскрытиях. Отсюда проистекала другая проблема: где городовому врачу взять фельдшера для помощи при вскрытии. МД считал, что с подобными вопросами следует обращаться к губернатору, который в свою очередь снесется с губернской и городской земскими управами. В итоге управы, например, Владимирской губернии 5 декабря 1870 года постановили городовым врачам ни фельдшеров, ни инструментов не давать, поскольку первые отвлекаются от прямых обязанностей, а вторые портятся из-за небрежного обращения. Причиной «зависшей» проблемы являлось то, что губернатор не имел права расходовать деньги по своему усмотрению даже для пользы дела в очевидных случаях (это было бы превышением власти), а необходимый источник финансирования в законе и, следовательно, в смете местных органов управления отсутствовал. Только 24 июня 1877 года МД разослал разъяснение, что должности лекарских учеников, фельдшеров и городовых врачей учреждаются МВД лишь при том условии, чтобы это не влекло расходов из казны. Поэтому в помощь городовым врачам могут быть определены особые лекарские ученики с правами службы, на содержании городского управления. То же – ив отношении инструментов. Иными словами, эти проблемы должны были решаться органами местных общественных управлений.

Согласно распоряжению министра юстиции, судебно-медицинские дела вносились в МС директором МД. На этом департаменте лежала подготовка таких дел к слушанию.

28 апреля 1897 года ветеринарная часть в губерниях и областях, подчиненная в порядке управления МВД, была выделена из ведения врачебных отделений губернских (областных) правлений.

Для оплаты «прогонных» уездных врачей отпускалось до 75 руб. в год. Первоначально эта сумма авансировалась врачам, которые должны были затем представлять в казначейство отчетные документы. В 1870 году посчитали более удобным отпускать деньги местным полицейским управлениям, которые и должны были выдавать прогонные, получать от врачей отчетные документы и переправлять их в казначейство. В таком виде система просуществовала вплоть до 1917 года. Однако если и в середине XIX века 75 рублей в год могли, хотя и с трудом, покрыть стоимость найма лошадей (иногда приходилось преодолевать многие десятки верст за одну поездку), то с годами такая сумма стала совершенно недостаточной.

Иногда судебные следователи и чины полиции, направляясь из уездного города на осмотр, могли усадить врача в свой экипаж. Но еще охотнее они привлекали любого ближайшего к месту назначения врача. Этим, кстати, объясняется частое использование непрофессиональных экспертов – земских или иных негосударственных врачей, которых удобно было «прихватить» по дороге или на месте. К тому же время от времени из-за скверного состояния дорог экипажи опрокидывались, и ездоки получали разнообразные травмы.

Ставропольский губернский инспектор 27 июля 1901 года сделал запрос в МД: в каком положении находится переписка, возбужденная 10 мая 1900 года в связи с возложением на одного из уездных врачей более 96 руб. начета за прогоны и суточные фельдшеру по судебно-медицинским делам? Каково было решение, и когда оно состоялось, определить по сохранившимся архивным документам, к сожалению, не удается. Между тем проблема приобрела масштабный характер, особенно острый к концу XIX в.

2 декабря 1897 года пензенский губернский врачебный инспектор обратился в МД за разъяснениями по случаю, когда уездный фельдшер, по предложению уездного врача участвовавший во вскрытии в селе трупа крестьянина, получил в местном полицейском управлении отказ в прогонных и суточных деньгах, поскольку подобных выплат в практике прежде никогда не было. Контрольная палата 19 ноября 1897 года ответила, что выплаты производятся только если командировка состоялась в другую местность по распоряжению правительства (например, для прекращения заразных заболеваний); если по необходимости судебно-медицинского вскрытия врач брал с собой лекарского ученика или фельдшера, разрешалось вместо двух лошадей брать три, но лишь во время распутицы. Но инспектор напомнил, что многие фельдшера имеют чины (и тем самым косвенное право на отдельный от врача оплачиваемый проезд). Следует ли им выплачивать прогонные в случаях командировок для вскрытия трупов, и в каком размере? С аналогичным запросом обратился 6 февраля 1898 года в МД астраханский губернатор. Он привел распоряжение и. о. астраханского врачебного инспектора старшему по губернии уездному врачу от 24 января того же года: «По распоряжению г. Губернатора Врачебное отделение Губернского правления предлагает Вам, милостивый государь, при выездах Ваших для судебно-медицинских и медико-полицейских вскрытий трупов совместно с состоящим при Вас младшим лекарским учеником не посылать последнего отдельно, а возить с собою на свой счет».





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/raznoe-4340152/sudebno-medicinskaya-ekspertnaya-sluzhba-moskovskoy-oblasti/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Административная единица в составе Московской губернии, существовавшая до 1929 года. Центр – город Богородск. Территория уезда включает современные Ногинский, Павлово-Посадский, Щелковский районы, восточные части городского округа Балашиха, северную часть Орехово-Зуева, города Королев и Ивантеевка, значительную часть Орехово-Зуевского, части Пушкинского и Раменского районов Подмосковья.




2


Административная единица в составе Московской губернии, существовавшая до 1929 года. Центр – город Бронницы. Бронницкий уезд образован 5 октября 1781 года в ходе административной реформы Екатерины II. В 1924 году центр уезда перенесен в Раменское. В 1929 году в ходе административной реформы уезд упразднён.




3


В настоящее время – административно-территориальная единица и муниципальное образование в северо-восточной части Тверской области.