Книга - Российский Прованс: Розовое. Девушки. Раки

Российский Прованс: Розовое. Девушки. Раки
Сергей Геннадьевич Горяйнов


Полная энциклопедия искусства жизни
«Розовое. Девушки. Раки» – удивительное сочетание природно-географических, историко-культурных и эмоционально-гастрономических особенностей, которые присущи Ростовской области.

Старбазар, Мержановский маяк, Вешки, винодельни «Ведерников», «Благолюбов» и многое другое – это душа Вольного Дона и его жителей, которая пропитана такой любовью автора, что она сразу же передается читателю и зарождает в нем желание посетить «российский Прованс», а путеводитель по лучшим местам вы как раз сейчас держите в руках.

Данная книга – некий справочник-путеводитель, с которым вам всегда будет вкусно и интересно во время вашего путешествия по Ростову.





Сергей Горяйнов

Розовое. Девушки. Раки: Полная энциклопедия искусства жизни «российского Прованса»








© Горяйнов С. Г. 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022




Предисловие


Хорошее путешествие подобно войне. В том смысле, что начинать нужно с рекогносцировки, продолжить вылазкой, а закончить, как и положено победителю, триумфальным въездом. Наполеон Бонапарт, одинаково понимающий толк в войне и путешествиях благодаря тому, что часто удачно соединял первое со вторым, поучал своего пасынка: «Попадая в незнакомый город, сын мой, изучайте его – возможно, в будущем Вам придется брать его приступом». С путешествием в Россию у него, правда, получилось не очень, что только подтверждает необходимость тщательного изучения предмета.

Мы живем в благословенном краю, согретом солнцем и историей, омытом реками и морем, увитом виноградной лозой, окаймленном подсолнухами и литературой. Мы накопили изрядный и драгоценный запас событий, гастрономии, людей, мест и эмоций, которые определяют нашу идентичность. Ее не просто определить, но легко сравнить. Прибегнув к компаративистским категориям, мы обнаружили, что Дон в родном отечестве выполняет, по сути, ту же функцию, что Прованс во Франции или Пьемонт в Италии. Убедившись в этом, мы решили поделиться своим открытием с окружающим миром.

Такое заявление выглядит как хвастовство, которое человеку, не знакомому с нашим образом жизни, трудно пережить, но легко проверить. Причем так, как делаем это мы, поверяя, по сути, гармонию счастья алгеброй повседневности. При переводе этого опыта в текст получились абсолютно реальные, жизненные истории, которые призваны не столько сформировать у читателя впечатление, сколько предвосхитить его. Эти истории подобны тому «обрывку газеты», который, как полагал еще один не последний путешественник (и писатель) Виктор Конецкий, «может украсить твой интеллектуальный облик широтой энциклопедичности». Захваченный этой мыслью, он выяснил позднее, что «не только газета, но и короткая запись где-нибудь на стенке в местах общего пользования иногда дает сильный толчок воображению. Так было со мной…»

Чтобы избавить вас от собирания газетных обрывков и бессистемных хождений по местам общего пользования, мы и написали эту книжку. То есть рекогносцировку и предварительные вылазки мы проделали за вас сами. Теперь, коротая в ожидании вас время за бокалом кумшацкого – летом и красностопа – зимой, мы просто ожидаем вашего триумфального въезда. И если вы до сих пор не знаете, что такое кумшацкий и красностоп или не пробовали ни того, ни другого, – это книга точно для вас.




А





Азовское сидение


Поэтика подвига понятна. «Есть упоение в бою»… «Не страшно под пулями мертвыми лечь»… «“Вот оно!” – думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль»… Героика же повседневности всегда – на втором плане. Описать – допустимо, осмыслить – трудно, воспроизвести – невозможно. Окружившие в 1641 году непроходимым кольцом осады захваченный донскими казаками Азов турки и крымские татары долго не могли понять, как в заблокированный город попадает пополнение. Оказалось, по ночам казаки, зажав зубами полые камышинки, плыли под водой на спине, удерживая в кожаных мешках одежду и оружие. Придя в ярость, предводитель осаждавших Гуссейн-паша приказал перегородить Дон сплошным частоколом. Не помогло. Помнится, летом, проходя практику и попав под очарование реконструктивной археологии, мы студентами пробовали повторить тот же трюк. Недолгое время – секунд сорок – получалось. С одеждой вообще нет. Оружия, к счастью, у нас не было.

В этой истории всё происходившее кажется почти нереальным, на грани, за пределом, немыслимым, невозможным. Напомним: меньше четырех тысяч донцов, к которым примкнули часть запорожцев, весной 1637 года, прорвав тройную линию крепостных укреплений, захватили Азов, принадлежавший тогда Османской империи. Четыре года казаки свободно владели городом, но в июне 1641 года под Азовом появилось турецко-татарское войско, вместе с европейскими наемниками насчитывающее не менее 120 000 (!!!) человек.

Поэтика подвига сменилась героикой будней. Отбитые штурмы перешли в бесконечные бомбардировки и «земляную войну» – нужно было рыть подземные траншеи, закладывать мины, восстанавливать разрушения, создавать землянки для укрытия от ядер, и главное – успевать пожить обычной земной жизнью – с любовями, страстями, молитвами, амбициями, встречами и разлуками. В крепости находилась почти тысяча женщин… Пережив эти бесконечные четыре месяца и отбив осаду, казаки еще год владели городом и ушли как победители – сами, по своей воле, издевательски забрав не только артиллерию и припасы, но и створки городских ворот и даже громадные городские торговые весы. Сейчас они красуются на главной площади в Старочеркасской в напоминание потомкам.

Но мы и так не забудем. Хотя бы потому, что наше Азовское осадное сидение – это еще и подлинный гимн свободе. «А се мы взяли Азов город своею волею, а не государским повелением» — сколько достоинства и благородства в этом ответе на предложение турок сдать город за выкуп, ибо помощи от Москвы все равно не дождаться. Должно будет пройти еще двести лет, чтобы на Сенатской прозвучало нечто подобное: «Мы дышали свободой…»

Нам повезло. Помимо осознания подвига, вживленного в нашу генетику, мы можем пережить хотя бы часть пережитого ими: грохот орудий, пороховой дым, предштурмовой мандраж, перебранку противников и даже внезапный ужас от взлетающих от взрывов тел – военная реконструкция осадного времени (спасибо азовчанам!) с каждым годом становится все реалистичнее.

И потому каждый год мы с нетерпением ждем лета, чтобы попасть на историческое воссоздание Азовского осадного сидения и восхититься мастерством реконструкторов, передающих не только упоение боя, но и героику повседневности. Хорошо примчаться сюда с самого утра, до исторических экзерциций и наплыва зрителей, подняться на сохранившийся крепостной вал и, подставив лицо ветру, окинуть окрестности гордым взором наследника победителей. Мы ведь тоже… приехали сюда своей волею.








Приехать (своей волей):

Фестиваль «Историческая реконструкция “Осада Азова”»

и другие азовские достопримечательности

http://www.gorodazov.ru/azov/turizm.html




Антиквары


«Новые вещи так вульгарны!» Эту мысль приписывают Лилиан Гиш, а она имела право на подобные сентенции. Не дожив всего лишь семь месяцев до своего столетия, Лилиан стала легендой Голливуда, не снимаясь в кино всего лишь последние семь лет жизни, но до самой кончины играя в театре. Ступив на сцену в эпоху модерна и покинув ее под шествие гранжа, Гиш проверяла ценность окружавших ее вещей тем, чего у нее оказалось в достатке – временем.

Впрочем, время – не единственный страж, охраняющий антиквариат от винтажа, а его – от хлама. Его напарник – история. Приобретая вещь из прошлого, мы покупаем часть чужой жизни. Но не для того, чтобы попытаться прожить ее, а чтобы дополнить и расцветить собственную.

Особенно интересно все это наблюдать на блошиных рынках, а таковой есть и в Ростове-на-Дону – каждое воскресенье у северного входа в парк имени Горького здесь предлагают то, что перестало быть хламом, но еще не стало антиквариатом. Одновременно как-то незаметно и степенно, как и подобает старому купеческому городу, донская столица, а вслед за ней Азов, Новочеркасск, Таганрог обрастают настоящими антикварными салонами. Мы неспешно превращаемся в один из антикварных центров страны.

Расположенные в большинстве своем в зданиях конца XIX – начала ХХ веков, наши антикварные лавки наполнены не только вещами, но и особой атмосферой. Кажется, таковыми были респектабельные магазины рубежа веков, поэтому мы ходим сюда не только покупать, но и погружаться в эстетику того времени. Их отличительная особенность – честность. Покупая дубовый буфет конца прошлого или позапрошлого столетия, вы можете быть уверены, что вам не подсунут репликант, который сегодня шустро смастерит наш известный восточный сосед. Дороже цены здесь – репутация.

Одна наша московская гостья, удачно соединившая командировку в Ростов с шопингом, приобрела в антикварной лавке возле Старого базара не большой, но и не маленький сундук ручной работы конца ХIX века. Весьма изящный, еще не антиквариат, но уже не винтаж. Не поверив своему счастью, заключавшемуся в стоимости, отдала его в столице на экспертизу. Та подтвердила подлинность экспоната, который теперь украшает прихожую ее подмосковной дачи. Иногда, в спешке натягивая обувь, она присаживается на обретенный раритет! «Вы знаете, Сережа, в этот момент я буквально задницей чувствую, как он растет в цене», – изысканно поведала мне она при очередной встрече. В такие моменты она ничуть не кажется вульгарной.



Присесть на антиквариат:

Магазин «Старый Ростов»

г. Ростов-на-Дону, ул. Темерницкая, 32

Магазин «Самовар»

г. Ростов-на-Дону, пр. Шолохова, 214

Лавка «На Суворова»

г. Ростов-на-Дону, ул. Суворова, 28

Магазин «Лавка коллекционера»

Ростовская область, г. Азов,

Петровский бульвар, 3

Магазин антиквариата

Ростовская область, г. Новочеркасск,

Баклановский проспект, 37




Армяне


– Ева, мы хотим прийти вас поздравить, но муж немного стесняется, почти никого не знает. Может, мы заскочим в другой день? – жена, недавно сменившая свою девичью и подлинно гасконскую фамилию (не «д’Артаньян», конечно, но идентичную в окончании) на обыденную мою, деликатно готовила наш первый совместный визит к ее подруге в загадочный тогда для меня район Нахичевань.

– Не выдумывайте, мы ничего особо праздновать не собираемся, обязательно приходите. Будут только свои, – сообщила Ева, год назад, напротив, обменявшая в ЗАГСе свою не вполне аутентичную фамилию на настоящую гасконскую. Первый юбилей собирались отметить узким семейно-родственным и дружеским кругом. Попутно перед визитом я узнал, почему армяне считают себя то ли предками, то ли потомками мушкетеров – из-за схожей фонетической конструкции фамилий.

Всегда испытывая страх перед большими незнакомыми компаниями, я поверил заверениям девушки с библейским именем, чья дружба с подругой была скреплена пеленками, в которые их заворачивали в знаменитом роддоме № 2 в той же Нахичевани. И… беззаботно перешагнул порог родительского дома ее мужа, который в некотором смысле тоже отмечал юбилей – кажется, столетний (дом, разумеется, а не муж) – со дня постройки.

Первое, что открылось моему взору, – старый стол настоящего красного дерева, уходивший вглубь не особо большого пространства на несколько километров. Я начал догадываться, у кого Булгаков подсмотрел идею устроить бал в обыкновенной квартире – здесь определенно знали о пятом измерении не хуже Коровьева и Бегемота. На столе уже не было свободного места от закусок, салатов, нарезок, солений, соусов и прочих головокружительных соблазнов! При этом к нему не прекращались челночные рейды из кухни женщин с прическами и лицами эпохи Возрождения, приносивших все новые шедевры! Курсируя, они беспрерывно перекликались друг с другом, создавая при этом впечатление, что стол находится на Южном полюсе, а кухня – на Северном. В комнатах стояли группы отчаянно жестикулирующих мужчин, человек пятьдесят, внешний облик которых напоминал старые фильмы про самую элегантную в мире мафию. Кажется, они и разговаривали на итальянском! А еще на греческом, грузинском, испанском и древнеарамейском одновременно. Увидев меня, они деликатно стали вставлять в разговор русские фразы. Стройные девицы на выданье с точеными фигурами на полной громкости пересматривали видео с трогательными моментами чьего-то свадебного танца, который я бестактно и двусмысленно окрестил плясками Евы. Мимо с гиканьем по натертому наборному паркету ручной работы пронеслись на настоящих трехколесных велосипедах несколько малюток, я заметался, и один из них переехал мою ногу. В попытках прийти в себя я кинулся во двор, где вновь наткнулся на группу мужчин в белоснежных рубашках, также человек пятьдесят, которые зачем-то подожгли дворовый флигель. При внимательном рассмотрении это оказался мангал, к которому уже несли шампуры с гигантскими люля-кебабами из курицы, баранины и рубленых шеек севанских раков.

Метнувшись обратно, я наткнулся на Еву, тащившую ачму, по высоте превосходящую Пизанскую башню, и, перехватив блюдо, зашипел:

– Ты же говорила, что будут только свои!

– А кто здесь из посторонних? – с искренним изумлением осмотрелась она окрест. – Все свои: тетя Соня, тетя Мура, тетя Лиза, тетя Лиза, нет – то Ашотовна, а это Калустовна, брат Боречка с детьми, дядя Арслан и его дочка Марго, Аршак, его сын с женой, мамина племянница Марианна, это Гамлет (!), мой племянник, а это Оля, сестра мужа, ты ее уже видел. Дочки ее – Лиза (!!!) и Араксия. Так кто чужой? – завершив изящный поворот головы, которому позавидовала бы царица Эрато, Ева уперлась взглядом в меня, и у нас обоих на мгновенье забрезжил ответ на этот вопрос. К счастью, в этот момент позвали к столу.

После первой и второй тютинного арцаха, закусив салатом из свеклы с черносливом и орехами, жажиком, бастурмой и суджуком, сладкими маринованными перцами, запеченной грудинкой, горячей ачмой, толмой в свежих виноградных листьях, солеными сливами, хоровацем из запеченных на мангале овощей, и лапатаев бида – знаменитыми пирожками с лебедой, перед люля и шашлыком из корейки, незнакомых не осталось. Я не только легко отличал тетю Лизу, которая Ашотовна, от той, другой, которая Калустовна, но и безошибочно возводил родословную племянницы Марианны к красавице Ашхен – супруге Трдата III Великого. После третьей и четвертой, похоже, освоил армянский язык, на котором и обещал обучиться игре на дудуке. Кажется, были еще танцы, где я переплюнул признанного лидера дядю Арслана, но это уже не отчетливо. Главное, я стал своим. Во всяком случае, на следующий день жене оборвали телефон, справляясь о моем самочувствии. Я понял, что удачно женился. В качестве приданого мне преподнесли все, что заложено в этнониме «армяне».

Чуть позднее я осознал, что повезло не одному мне. Каждый раз, проходя мимо памятника Суворову на Университетском, я слегка подмигиваю Александру Васильевичу и мысленно благодарю за осуществленную им переброску армян из Крыма на Дон. Помимо уникальной кухни, которую мы стали быстро считать своей, они привезли и привили нам нашу тютину, первыми построили здесь водопровод, организовали шикарный театр, опередив попутно Нью-Йорк в планировке улиц, взрастили художника Сарьяна, историка Дживелегова и актера Луспекаева. Наконец, сделали Ростов джазовой столицей страны. Они основали Чалтырь с его шашлычными милями, изобрели штукатурку похлеще венецианской, а их сочетание одежды, обуви, причесок и макияжа заставляют нервничать модные дома мира. В этом смысле есть неподтвержденная уверенность в том, что Джорджио Армани – на самом деле стилизованная комбинация имени и народа, псевдоним, взятый в благодарность за идеи и вдохновение. Одновременно они оказались и хранителями русского языка – достаточно взглянуть на фамилии авторов учебников и монографий по языкознанию.

Роль, которую они сыграли и продолжают играть в нашей общей жизни, вряд ли измерима словами. Но… Через месяц после памятного застолья я летел из Еревана их авиалиниями, возвращаясь с шикарной научной конференции, участники которой буквально набрались впечатлений. В Ростове, при выходе из самолета, стюардессы, которые у них почему-то всегда выходят копиями как минимум Джины Лоллобриджиды, отправили мне уже в спину:

– Спасибо вам, что выбрали нашу компанию.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я подошел и со значением ответил:

– А вам – за то, что выбрали нас.

И в их глазах увидел – они поняли…








Стать своим:

Музей русско-армянской дружбы

г. Ростов-на-Дону, пл. Свободы, 14/2

тел.: +7 (863) 283-23-59

www.rostovmuseum.ru

Нахичеванский базар

г. Ростов-на-Дону, Базарная пл., 2

тел.: +7 (863) 251-14-90




Арпачин


Невосприимчивые к ретроспективной перспективе индивиды считают Арпачином хутор в Багаевском районе. На самом деле это эмоционально-географическое пространство, раскинувшееся от станицы Манычской до собственно Арпачина. Каждый раз попадая сюда, чувствуешь прилив то художественного, а то и музыкального вдохновения. В первом случае возникает ассоциация с Гартманом. Во втором – с Мусоргским. В итоге в любом случае получаются «Картинки с выставки». Кто-то умудряется постить их в Инстаграм[1 - (здесь и далее по тексту) Instagram и Facebook признаны экстремистскими организациями и запрещены на территории РФ].

К таким «картинкам», созданным природой и человеком, остается только придумать названия и подписать: «Легкий рассветный туман над гладью Дона. Акварель, 24001080, Samsung Galaxy»… «Зимняя подледная рыбалка на Дону в окрестностях Арпачина. Акрил, 23401080. Хiaomi Redmi Note 8 Pro»… «Катание полуголых девиц на квадроциклах по сжатой ниве близ Арпачина. Холст, масло, 25321170. iPhone 12»… «Натюрморт со свежесваренными манычскими раками на блюде из семикаракорского фаянса. Смешанная техника»… Ну и так далее.

Мое любимое «полотно» – пейзаж из виноградников, взявших в осаду краснокирпичное здание в стиле промышленной мануфактуры начала XX века. Это Юрий Вадимович Малик выстроил лучшую винодельню и, выращивая лучшие автохтоны, делает под маркой «Вина Арпачина» лучшее вино, которое добралось уже и до французских ресторанов. Попутно высаживает спаржу трех сортов, возродив не только виноделие, но и давнее занятие казаков Черкасского округа, еще до революции разбивавших здесь парники.

По берегам реки базы отдыха предлагают жанровые сценки на тему охоты и рыбалки. На одной – охотники с битой, как на картинах голландцев, дичью – зайцы, утки, фазаны. Из фазана в казане варится умопомрачительный шулюм, сюда добавляют крупно нарезанные морковь и болгарский перец, чуть придавленный чеснок, лук, молодой картофель, цельные томаты, свежий тимьян, зерна кориандра, душистый перец.

Поодаль – рыбаки с уловом, самые удачливые демонстрируют двухметровых сомов! Еще сазаны, которых запекают, нафаршировав сазаньей же икрой и тушеной капустой, и щуки – их вымочат в молоке и, изрубив в фарш, слепят котлеты, за которые впору давать мишленовскую звезду.

К вечеру жанровые сценки вновь трансформируются в натюрморты – на берегу из белоснежного песка стол, на нем настоящий самовар, наливки в граненых рюмках, семикаракорские же чайник и чашки, варенье, домашние хлеб и масло, сейчас будут разливать чай, заваренный на донских травах. Подлинная самобытность, за которую так топили участники «Могучей кучки» и примкнувший к ним Гартман.

Финальные полотна «выставки» – серия пейзажей, закат… Падающий за Дон краснокожий шар, пробивая черноту прибрежных зарослей, окрашивает небо и воду всеми оттенками красного – от терракоты до нежно-розового. Точно такого же, который играет в бутылках розового брюта в «Винах Арпачина».



Найти:

Ростовская область, Багаевский район,

Хутор Арпачин

GPS – 47°13? с. ш. 40°10? в. д.

Ростовская область, Багаевский район,

Станица Манычская

GPS – 47°13?57? с. ш. 40°14?25? в. д.



Остановиться:

База отдыха «Арпачин – Завидово»

Ростовская область, хутор Арпачин,

ул. Береговая, 2А

тел.: +7 (918) 554-17-88



Посмотреть:

Завод «Вина Арпачина» – студия вина «Галина»

Ростовская область, Багаевский район,

станица Манычская, ул. Советская, 173А

тел.: +7 (918) 558-01-19; +7 (918) 558-81-65

www.vinaarpachina.com









Б





«Барная миля»


Попытки нанести на карту конфигурацию и протяженность знаменитой ростовской «барной мили» изначально обречены на провал в силу эффекта, который условно можно назвать «сингапурским». Ну, или «дубайским». Сингапур и Эмираты постоянно увеличивают территории за счет намыва новых территорий и островов. То же самое происходит с нашей «барной милей» – она неизменно расширяет свои границы, правда, в рамках имеющегося пространства. Поэтому ей нужна не карта, а глобус, что, кстати, является неплохой бизнес-идеей для производства сувениров и соразмерно масштабам нашего патриотизма.

В этом глобусе роль меридиана, безусловно, играет улица Шаумяна, соответственно, перпендикулярные Газетный и Соборный становятся параллелями. Справедливости ради следует отметить, что по отношению к частям света «глобус» получается опрокинутым ровно на 90 градусов, но для наименования «барная» это даже символично.

С полюсами, говоря словами профессора Преображенского, вообще полный кабак, что опять же вызывает филологическую ухмылку. Кто-то считает такой точкой отсчета угол Шаумяна и Газетного, мы же взяли бы разбег от бутик-отеля «39», c крыши которого под бокал rosе так хорошо производится рекогносцировка местности на предмет дальнейшей траектории движения. Двигаясь по прямой и останавливаясь для размышлений и созерцаний в «Раках и гадах», «Голодранце», «Тепле», «Бабе Любе», «Своем баре» с его знаменитой «Кукарачей», непременно упрешься в атмосферную рюмочную «Хрусталь» с ее винтажными бутербродами и неподражаемой грушовкой. Она-то и есть противоположный полюс, но до него еще нужно суметь дойти.

На этом пути, конечно, необходимы и духовные ориентиры. Долгое время эту функцию выполняла мировая литература. Помнится, когда-то всех впечатляли «Похождения бравого солдата Швейка» Гашека, где главный герой утверждал, что как-то раз «…за одну ночь побывал в двадцати восьми местах, но, к чести моей будь сказано, нигде больше трех кружек пива не пил». На фоне нашей «барной мили» сегодня это выглядит пусть и правдивой, но лишенной фантазии и изящества статистикой.

Зато искрометными выдумками фонтанируют на параллелях сидрерия «Mr. Foх», бары «Дрова» и «Сияние. Вино и друзья». Повернув на юг, можно дойти до гастрокафе «Бульвар», а на север – до брутальной рёберной «Frank», где легко встретить Васю Вакуленко, он же Баста, и гламурной «La Fabbrica», где все фотографируются с Мирко Дзаго. Ни то, ни другое, ни третье барами не являются, но служат спасительными точками, где всегда можно основательно подкрепиться. Как, впрочем, и на параллельном Соборном – там рядом с концептуальными «Север», «Self Wine», «Qвентин» островом надежды торчит «Mr. Pho», проект известных кумиров ростовской золотой молодежи, там тарелка горячего фо бо оказывается спасательным кругом, который приносит все понимающий официант.

Если смотреть на вещи трезвым взглядом, который на этих улицах выглядит манифестом и провокацией одновременно, следует признать – на «барную милю» нас влекут исключительно экзистенциальные, даже философские мотивы. Отдельные горячие головы, прямолинейно трактующие название «миля», пытаются преодолеть ее как спортивную дистанцию, соревнуясь между собой, но среди и тех, и других еще не встретился ни один, кто прошел бы ее полностью и до конца. С учетом постоянно раздвигающихся границ это заставляет всех приходить сюда снова и снова. Понять их можно, ведь еще Квинт Гораций Флакк в I веке до нашей эры популярно объяснил Вару: «Трудным делает Вакх тем, кто не пьет, жизненный путь…»



Главные (субъективно) локации «Барной мили»:

Ресторан в бутик-отеле «39»

г. Ростов-на-Дону, ул. Шаумяна, 39

тел.: +7 (863) 282-80-88

www.boutiquehotel39.ru








Раковарня «Раки и гады»

ул. Шаумяна, 57

тел.: +7 (989) 512-20-20



Бар «Голодранец»

ул. Шаумяна, 67

тел.: +7 (989) 538-66-33



Бар «Свой бар»

ул. Шаумяна, 73

тел.: +7 (863)-279-79-02



Сидрерия «Mr. Fox»

пер. Газетный, 56

тел.: +7 (903) 488-96-21



Бар «Дрова»

пер. Газетный, 39

тел.: +7 (989) 704-09-19



Бар «Баба Люба»

ул. Шаумяна, 71

тел.: +7 (918) 567-50-05



Необистро «Qвентин»

пер. Соборный, 22

тел.: +7 (918) 589-72-31

www.quentin-rostov.ru








Лил поп-ап спикизи рюмочная «Хрусталь»

ул. Шаумяна, 110

телефона принципиально нет



Рюмочная «Ростовская»

ул. Шаумяна, 98

тел.: +7 (863) 263-05-19



Бар «Сияние. Вино и друзья»

пер. Газетный, 52

тел.: +7 (928) 621-62-43



Бар «Selfwinecoffeebar»

пер. Соборный, 22

тел.: +7 (863) 311-12-22




Баста


Василий Михайлович Вакуленко, он же Ноггано, он же N1NT3ND0, он же Баста Хрю, он же Баста Бастилио, он же Баста – постоянная составляющая донской столицы в любое время дня и, к некоторому неудобству некоторой части населения, – ночи. Наша всеобщая, бескорыстная и безграничная любовь к выходцу с Александровки (не самого фешенебельного района города) приводит к безусловному выполнению любого посыла, заложенного в его текстах. Но, прежде чем опрокинуть небо, перевернуть мир или воплотиться в ученике, значительная масса почитателей пошла другим путем. Точнее, маршрутом. Предоставив свой голос для программы навигатора, Баста воленс-неволенс в очередной раз сформулировал принцип жизни в непростом городе – «музончик погромче, стекла пониже, поехали!» Мы и едем – с опущенными стеклами, сабвуферами в багажнике и музончиком, напоминающим на несколько километров окрест, что Ростов-на-Дону – столица российского рэпа. В любое время суток, при любой погоде. Но… раздражение отдельных несознательных горожан постепенно заменяется осознанием необходимости помнить, что Ростов – действительно столица российского рэпа.

В связи с этим главная песня Басты для нас – не легендарная «Сансара» (хотя нет, она, конечно, главная), но определяющая наш ментальный код – «Город». «Здесь уважают дух и ценят за нутро»… «Люди помнят добро»… «Избегают беспонтовой возни»… «Слова наполнять смыслом» – с последним хочется особенно согласиться. Надо, Вася, очень надо наполнять…

Одновременно «Город» – еще и «путеводитель» по знаковым местам. Театральная площадь, Садовая, гастрономические заведения с девушками естественной и неестественной красоты, Лебердон, далее по тексту – не самый плохой маршрут, ради которого стоит приехать в Ростов.



Где смотрят и слушают:

«Ростов-Арена»

г. Ростов-на-Дону, ул. Левобережная, 2Б

www.rnd-arena.ru








Загородный клуб «Embargo Villa»

г. Ростов-на-Дону, ул. Левобережная, 72

тел.: +7 (863) 256-01-23; +7 (863) 247-97-87;

+7 (928) 113-33-42; +7 (863) 221-45-20

www.embargovilla.ru








Автомобили с заниженным клиренсом и тотальной тонировкой

на улицах Ростова-на-Дону ежедневно?




«Благолюбов»


Соединить краски «Пшеничного поля» Ренуара с белым стихом «Сбора винограда» из провансальской тетради Саши Черного. «Под сенью листьев налитые кисти просвечивают матовым стеклом». Помножить на кантилену ноктюрна номер три «As Dur» Ференца Листа. Прибавить древесный аромат сосновых стен просторного светлого дома. Сложить с убегающим к реке бархатным пейзажем пологих холмов и русского перелеска. Вычесть мимолетный ветер, прилетающий с лимана и обносящий перламутровые хлопья цветущего фруктового сада. Добавить цветение розовых кустов возле виноградных шпалер, ледяную прохладу винных подвалов, послеполуденную трапезу в непосредственной близости созревающих гроздьев. Так получается «Благолюбов».

Пожалуй, только здесь можно увидеть, как решительно и одновременно так неспешно деревенские виноделы экспериментируют с виноградными лозами – созданными у нас и привезенными со всех уголков света. Тридцать два винных сорта и двадцать девять столовых – проходя по винограднику, словно совершаешь путешествие по Дону, Крыму, Кавказу, Европе, Новому Свету. Мальбек соседствует с Платовским, Мускат Гамбургский – с Ркацители, Шардоне – с Гурзуфским, Зинфандель – с Красностопом Золотовским.

Пожалуй, только здесь можно увидеть другую жизнь вина, когда, войдя в дегустационный дом, встречаешь бутылки и бокалы вперемежку с мольбертами – идет урок винной живописи, веселой и сосредоточенной одновременно.

Пожалуй, только здесь можно увидеть винодела, чьи загрубевшие, натруженные руки листают в конце рабочего дня последние исследования по нейроэногастрономии, а речь, словно почва, удобрена фразами «цефалическая фаза», «нейромедиатор коры головного мозга», «симфония вкусов».

И уж точно здесь, как и на любой другой винодельне, глядя на скатывающееся за виноградник закатное солнце, по-особому понимаешь и чувствуешь тот самый белый стих из провансальской тетради тоскующего по родине поэта:

В руке стакан. Чуть плещется вино…
Благослови, Господь, простых чужих людей,
Их ясный труд и доброе молчанье…

Дом, где живет вино:

Винодельня «Благолюбов»

Ростовская область, Неклиновский район, хутор Любовка

GPS – 47°28?20? с. ш. 39°09?41? в. д.




Боспор


Следует признать, что главные заповеди путешественника сформулированы не в хартиях Всемирной туристской организации, а в легендарном фильме «О чем говорят мужчины»: «…а Леша хорошо устроился: и поест, и покажет себя высокодуховным человеком». Ну, в общем – вы поняли. Путешествие по следам Боспорского царства – идеальный в этом смысле маршрут. Главное – правильно его выстроить.

В V веке до нашей эры греческие города-полисы на Таманском и Керченском полуостровах объединились в единое царство. Полтора века спустя боспорские греки распространили власть на Приазовье, основали Танаис, греческие эмпории расположились на территории современных Азова, Таганрога, Елизаветовки и множества других донских поселений. Однако, помимо крепостных стен, развалов жилищ, амфор и украшений, греки оставили нам в наследство то, что разошлось дальше границ Боспорского царства, не теряя при этом материальных связей с ним. Виноградные лозы, любовь к виноградарству и виноделию – не менее прочный памятник греческой культуре, давшей всходы на наших землях.

Параллельно линии Ростов-на-Дону – Азов – Елизаветовка – Танаис – Таганрог, а иногда, словно в неевклидовой геометрии, – пересекаясь с ней, проходит линия Эльбузд – Арпачин – Манычская – Любовка – Малофёдоровка – Малая Мартыновка – Цимлянск – Саркел – Ведерников. Духовно обогащаясь на первой, можно основательно подкрепиться на второй.

На этом замысловатом зигзаге уютно расположились наши лучшие винодельни. Продолжая искусство Эллады, их владельцы радушно распахивают двери и сердца, потчуя гостей тихими и игристыми винами, настойками и наливками, собственноручной выделки сыром, домашним хлебом и уникальными блюдами донской кухни. Филоксения – греческое искусство гостеприимства – под южным солнцем достигла поистине олимпийских вершин. Кстати, ведь неслучайно первый известный нам античный чемпион Коройбос был представителем культа, восхваляющего богиню Кулину. Проще говоря – поваром.

Словом, на самом деле у Боспорского царства на Дону – множество дорог. Откровенно говоря, вне зависимости от того, по какой вы пойдете, вы, словно герой культового фильма, покажете себя высокодуховным человеком. Заодно и… ну, в общем, вы поняли.



Показать себя высокодуховным человеком:

Винодельческое хозяйство «Эльбузд»

Ростовская область, Азовский район, хутор Эльбузд

телефон для заказа экскурсий:+7 (988) 565-38-65

www.elbuzdwine.ru

GPS – 46°52?08? с. ш. 39°43?20? в. д.








Винодельня «Кантина»

Ростовская область, г. Азов, ул. Московская, 320

www.cantinaazov.business.site








Завод «Вина Арпачина» – студия вина «Галина»

Ростовская область, Багаевский район,

станица Манычская, ул. Советская, 173А

тел.: +7 (918) 558-01-19; +7 (918) 558-81-65

www.vinaarpachina.com








Винодельня «Благолюбов»

Ростовская область, Неклиновский район, хутор Любовка

GPS – 47°28?20? с. ш. 39°09?41? в. д.



Винодельня «Лоза Лимана» (усадьба Швалевых)

Ростовская область, Неклиновский район,

с. Малофёдоровка, ул. Садовая, 9

тел.:+7 (960) 469-18-18;+7 (988) 995-68-06

lozalimana@gmail.com



Винодельня «Ведерников»

Ростовская область, Константиновский район,

хутор Ведерников

тел.: +7 (928) 456-67-87

www.vedernikovwine.ru








Винодельня «Цимлянские вина»

Ростовская область, г. Цимлянск, ул. С. Лазо, 1

www.tsimlawines.com








Винодельня «Усадьба Саркел»

Ростовская область, Цимлянский район,

пос. Саркел, пер. Западный, 31

www.usadba-sarkel.ru








Винодельня «Вилла Звезда»

Ростовская область, Мартыновский район,

хутор Малая Мартыновка, ул. Административная, 13А

www.villa-zvezda.ru








Винодельня «VINABANI»

Ростовская область, Мартыновский район,

хутор Малая Мартыновка, ул. Административная, 21

www.vinabani.ru









В





Ведерников


Увидев виноградник, гениальный Осип Мандельштам сравнил его с древней битвой. По терруару хутора Ведерников, действительно, проходишь словно через выстроившуюся и готовую к сражению древнегреческую фалангу. Густолистые кусты виноградных лоз – курчавые юноши-эфебы, сбившиеся в безупречный, ощерившийся дротиками молодых побегов строй. Возвышающиеся над ними шпалеры – будто ударные пики-сариссы, становой хребет виноградного войска. А так как «науку Эллады» – виноделие – принесли на эти земли ахейские мужи, поэтическая метафора обретает здесь вполне осязаемые черты.

Ведерников – это колыбель отечественного виноделия. Прибывшие более двух тысяч лет назад греки-колонисты привезли сюда с берегов Пелопонесса виноградную лозу. Переливая в амфоры изготовленное из нее вино, эллины не только прививали окружавшим их народам побеги культуры, но и несли свет любви. «Где нет вина – там нет любви», – провозгласил устами вестника в своих «Вакханках» Еврипид, и вышедший из-под его пера Дионис – податель радости, «услада всех скорбей». Одним словом – «и от страдания верней лекарства нет». На землях Ведерникова почти никогда не прекращали выращивать виноградные лозы – ни сменившие греков скифы, скифов – сарматы, сарматов – хазары. После исчезновения Хазарского каганата и периода забвения виноделием, словно наследники греческой традиции, занялись донские казаки. Причем так, что в 1756 году журнал Петербургской, между прочим, академии наук «Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащих» писал о Ведерникове так: «Здесь виноградные сады приведены в такое размножение, что тамошние жители <…> с немалым успехом упражняются в делании вина с особым искусством, что в отношении доброты крымскому, валахскому и некоторым другим европейским винам не уступает».

Не уступает и даже превосходит. Материнское плато ведерниковского терруара – морской ракушечник, дно древней Меотиды. В сочетании с трудоемкими технологиями укрывного виноградарства, спасающими лозу и одновременно заставляющими страдать ее, они придают автохтонам Ведерникова неповторимую и запоминающуюся минеральность. Их вкусы многослойны, непривычны и сложны, как стих Еврипида.

Лучшие дни, чтобы приехать в Ведерников, – с конца мая и до начала ноября. В это время начинается и заканчивается та самая «древняя битва» виноградников с природой за созревающую гроздь. Моя любимая пора – последние дни августа. С крутого правого берега Дона открывается картина, мало изменившаяся с античных времен. Солнце медленно и тяжело перекатывается по небу, словно огромный, наполненный золотистым вином килик. Верхушки виноградных фаланг начинают покрываться едва заметной благородной ржавчиной, словно гребни давно нечищенных фригийскиих шлемов уставших воинов. В плетеной корзинке обед, мало отличающийся от аттической трапезы: хлеб, козий сыр, вино. И когда длинный день все-таки идет к закату, при прощальном взгляде на реку начинает казаться, что из-за излучины Дона вдруг выходят паруса греческих холкад, до самых палуб забитые пузатыми амфорами. Они готовы принять в свои утробы новое вино. Ведь исход «сражения» почти всегда остается неизменным.



Взглянуть на битву:

Ростовская область, Константиновский район,

хутор Ведерников

GPS – 47°34?57? с. ш. 41°08?47? в. д.



Винодельня «Ведерников»

Ростовская область, Константиновский район,

хутор Ведерников

тел.: +7 (928) 456-67-87

www.vedernikovwine.ru









Верховка


Жители французского Прованса очень любят упоминать свой мистраль. При этом непонятно, жалуются они или хвастаются. Горестные рассказы о развороченной черепице, выветренных почвах и разбитых окнах перемежаются горделивым напоминанием о том, что мистраль является смягчающим обстоятельством при рассмотрении преступлений. Французские суды должны принимать во внимание влияние этого северного ветра на психику правонарушителей. Документальных доказательств этому не найдено, но влияние ветра на умственные способности человека не лишено оснований.

У нас это становится заметно в конце ноября. Именно в это время начинает дуть наш собственный, настоящий мистраль – сильный восточный ветер, который мы называем верховкой. Прилетая с верховьев Дона, он ближе к устьям обретает порой такую силу, что сгоняет воду в нижнем течении реки, почти полностью обнажая ее древнее дно. Эта поистине марсианская картина в одно прекрасное утро предстает перед взором жителей донской столицы, возбуждающе воздействуя на упоминаемые выше способности отдельных горожан. Порою тот же эффект наблюдается в поселениях, примыкающих к Таганрогскому заливу, включая непосредственно и сам славный город Таганрог.

Часть пробужденных верховкой пассионариев достает из сусеков металлоискатели и бродит по песчаному дну, дав клятву не возвращаться домой без найденного клада. Еще треть призывает воспользоваться моментом и убрать из реки (или залива) мусор, если таковой отыщется, и при его обнаружении героически остается в тепле собственных квартир. И наконец, самые отчаянные садятся за руль своих автомобилей, устраивая гонки по речному или морскому (в зависимости от обстоятельств и предпочтений) дну. Периодически и неизменно кто-то рано или поздно попадает в скрытые полыньи или вязнет в песчаном дне. Один из сезонов ознаменовался утоплением только что купленного в салоне внедорожника легендарного британского производителя. Правда, все ушедшие на дно, точнее, получается, что в данном случае – под дно, – автомобили всплывают, в первую очередь в социальных сетях их владельцев. Репортаж, как правило, ведется непосредственно неудержимыми автолюбителями. Жалуются они при этом или хвастаются – сразу не разберешь.




Вёшки


Путь к одному из главных центров европейской культуры в России, возможно, не самый комфортный, но географические координаты его известны до мельчайших подробностей – 49 градусов 37 минут и 38 секунд северной широты и 41 градус 43 минуты и 34 секунды восточной долготы. Их смело можно назвать цифрами нашего культурного кода. Станица Вёшенская! Вёшки…

Впрочем, в этом сопоставлении с культурной Европой и поисках параллелей мы не всегда видим подлинную суть вещей. С одной стороны, ментально Вёшенская и Экс-ан-Прованс – явления одного порядка. Но… Сезанна долго не признавали в собственном городе. Эль Греко с трудом и скандалами укоренялся в Толедо. Барселонцы не очень-то привечали Гауди. Моне все силы отдавал своей усадьбе в Живерни, а в доме-музее Флобера доминирует медицинский отдел, посвященный его отцу и брату. Шолохову было достаточно просто не уехать.

Культурная «европейскость» Вёшенской – не только в наличии дома-усадьбы Михаила Александровича, хотя она, конечно, и есть тот самый духовный ранжир, который ставит ее в один ряд с Живерни, Экс-ан-Провансом или, скажем, Руаном. Удивительно, но уже в XVIII–XIX веках здесь ключом била жизнь, насыщенности которой позавидовали бы иные европейские города. Знаменитая компания «Зингер» не считала зазорным устроить в Вёшках свое правление и бойко торговать не только известными всему миру швейными машинками, входившими в приданое донских казачек, но и косилками, веялками, боронами и прочей аграрной техникой. «Хлебный король» России Парамонов держал здесь свои необъятные склады, открылись недурная больница, несколько училищ и даже классическая гимназия, окончание которой давало право на поступление в университеты. Революция помешала, но преемственность культуры сохранилась.

В этом смысле главная писательская усадьба – не единственный культурный «пит-стоп» Вёшенской. Так называемый «старый шолоховский» дом – традиционный деревянный курень веселого сине-голубого цвета – интересен не меньше, а стоящий в одной из его комнат писательский стол – любопытнее и удобнее, я бы сказал даже – уютнее того, что стоит в «главном» доме. Причем весь этот антураж, характерный более для какого-нибудь Золя или Брехта, удивительным образом не диссонирует, а гармонирует с остальной обстановкой. Вообще здесь хорошо пожить несколько дней, а то и недель – если не в знаменитом вёшенском санатории, то в любой из приличных гостиниц, которых здесь уже немало, и попробовать аутентичную донскую кухню. Рекомендуется в первую очередь «Погребок» – заведение не самое гламурное, но кухня, как и положено, доминирует над интерьером и исключает любой намек на туристскую шароварщину. А еще – побродить меж корабельных сосен, которые как будто невидимый небесный плотник «воткнул» в золотисто-желтые пески; наведаться к Гришке с Аксиньей, продолжающих свой опасный и уже навеки застывший в бронзе любовный флирт на берегу Дона, с которого открывается такой пейзаж, что, действительно, трудно не потерять голову; посидеть на скамейке с Щукарем; полюбоваться на донской закат, вдохнуть наполненный ноктюрном ароматов воздух. Тот самый, в котором витало: «Мелеховский двор – на самом краю хутора. Воротца со скотиньего база ведут на север к Дону. Крутой восьмисаженный спуск меж замшелых в прозелени меловых глыб, и вот берег: перламутровая россыпь ракушек, серая изломистая кайма нацелованной волнами гальки и дальше – перекипающее под ветром вороненой рябью стремя Дона». Собственно, не побывав здесь и продолжая при этом считать себя индивидом, сформованным из образования и культуры, – нонсенс!!!

Кстати, поворот на Вёшенскую с главной автомобильной трассы страны – с обеих сторон, вне зависимости, едете ли вы в первопрестольную или обратно. Не свернуть вы тоже не сможете. Координаты вам известны.



Свернуть:

Усадьба М.А. Шолохова Ростовская область, Шолоховский район, станица Вёшенская, ул. Подтелкова, 94 тел.: +7 (635) 321-9-66; +7 (635) 321-0-62

www.sholokhov.ru

GPS – 49°37?38? с. ш. 41°43?34? в. д.








Старый дом М.А. Шолохова

Ростовская область, Шолоховский район,

станица Вёшенская, ул. Шолохова, 103

www.sholokhov.ru




Винил


«Доктор Хаус». «Стартрек: Возмездие». «Люди Икс: Первый класс». Обе части «Механика» с Джейсоном Стэтхэмом. «Проклятие Аннабель». Снятый по культовому «Заводному апельсину» Бёрджеса «Заводной апельсин». «Страх над городом». «Ла-Ла Ленд» в конце концов. Казалось бы, ничего общего. За исключением одного – во всех этих фильмах появляется виниловый проигрыватель, камера крупно берет ложащуюся на диск пластинку и – звучит музыка. Эмоциональный фон сразу меняется.

Винил вновь модно слушать. Возрождено производство виниловых проигрывателей, его наличие в доме или офисе – эквивалент успешности. Творцы Рунета в порыве стёба ввели в пространство термин «винилофилия». Винил триумфально вернулся. Вместе с ним на главную пешеходную улицу донской столицы вернулся виниловый развал.

Культурные коды, к счастью, невозможно искоренить. Казалось бы – открылась масса современных, комфортных, если не сказать – гламурных музыкальных магазинов на Садовой, Ленина, Социалистической и других улицах города. Там новомодный… sorry, старомодный винил подан в самой удобной упаковке – комфортные залы, кондиционеры, десятки проигрывателей, персональные наушники. Однако каждые выходные на Пушкинской десятки фанатов, паркуясь в самых немыслимых местах, вытаскивают из багажников разномастных машин коробки с раритетными виниловыми пластинками.

Виниловый развал здесь существовал со времен очаковских и покоренья Крыма. Когда на первом этаже многоподьездного дома почти во всю его длину вытянулся фирменный магазин «Мелодия», вокруг, как водится, сразу возник «теневой рынок», предлагавший дефицитные и полузапрещенные диски, являвшиеся понятной альтернативой советскому музыкальному официозу. Этот магазин возник в 1970-е. А в 90-х его не стало, но тяга каждые выходные выходить на виниловый развал между Крепостным и Журавлева осталась. Зыкина и хор Александрова теперь сами стали альтернативой, но здесь все еще можно найти прижизненные записи «Beatles», «Led Zeppelin» или «Scorpions», над которыми не властно время. Как и над продавцами, с ног до головы одетыми в классическую джинсу и раскладывающими по выходным драгоценные раритеты вокруг полукруглых скамеек. Знатоки говорят, что некоторые из них – те же, что приходили сюда еще в 1980-е годы. Почти не изменились. Мистика! Но ведь и в виниле тоже есть нечто мистическое.



Ощутить мистику:

«Виниловый развал»

Ростов-на-Дону, Пушкинская, 197

каждую субботу и воскресенье




Врангель


До жути хотелось бы знать, какой дорогой он ходил в дом, где провел детство?! Не тогда, когда учился в ростовском Петровском реальном училище, да оно и не сохранилось после войны, а в 1919 году – когда вернулся в Ростов-на-Дону уже как командующий Кавказской армией.

Так и тянет представить, как он – высокий, подтянутый, с тонко очерченным лицом, в неизменной черкеске (и неправда, что всегда черной) – выходит из особняка Парамонова и идет в родительский дом в Казанском переулке.

Интересно, о чем он думал тогда? О том, как причудливо усмехается судьба, – так страстно родители не хотели, чтобы он становился военным, а он сейчас идет по улицам своей юности с генеральскими погонами на плечах? Об ответственности за миллионы людей, которая внезапно свалилась на узкие плечи выпускника рядового провинциального училища? Или же он, ловя редкие минуты затишья, просто шел и наслаждался летом, донским воздухом, красками города детства и юности? Ростов-на-Дону тогда был чуть ли не единственным островком прежней, спокойной и мирной жизни: работали театры, рестораны, магазины, парки, музеи. После, в эмиграции, он вспоминал, как непривычно было после ужасов фронта видеть в театре «нарядные туалеты дам, дорогие меха и драгоценные камни, вперемешку с блестящими погонами и аксельбантами военных», и, верится, улыбаясь этим обстоятельствам, он подходил к родному дому, из которого уехал 22 года назад…

Очевидно, есть дома, которые повторяют судьбу своих владельцев, и многострадальная судьба дома Врангеля, его бесприютность – это отражение нелегкой доли главного из его обитателей. Но мы знаем и верим, что никакого другого дома здесь стоять не будет. И к нему по-прежнему можно будет прийти. Хотя бы для того, чтобы повторить тот возможный маршрут, которым шел один из самых благородных людей своего времени. От особняка Парамонова налево по Кузнецкой, которая ныне Пушкинская, пересекая Большой Столыпинский проспект, до самого Казанского, он же Газетный, затем снова налево, вниз мимо старых особняков, вверх через Большую Садовую и снова вниз уже до самого дома. Или же через квартал от Парамоновского дома также налево на Малый проспект, который сегодня Чехова, и уже по всей Большой Садовой опять же до Казанского и снова налево… Или по Малому до Старо-Почтовой, сейчас Станиславского, пока вновь не пересечется с Казанским. Идти и наслаждаться летом, красками южного города, «нарядными туалетами» местных дам и, подходя к многострадальному дому, окончательно понять – как из выпускников провинциального реального училища вырастают те, кто однажды определит ход истории?



Пройтись:

Дом Врангеля

г. Ростов-на-Дону, Газетный пер., 8




Г





Гвардия


По Парижу в сопровождении оркестра двигалась похоронная процессия. Достигнув площади, музыканты скрестили мундштуки с губами, и пространство заполонили вступительные такты… свадебного марша Мендельсона. Прохожие шарахнулись в стороны, кто-то из женщин воскликнул:

– Ils sont compl?tement fous, ces russes! (Эти русские совсем сошли с ума!)

На лицах мужчин, безупречную выправку которых не сломили годы лишений, проступили слезы. Казаки лейб-гвардии Казачьего Его императорского Величества полка провожали в последний путь одного из своих…

Из Парижа через Санкт-Петербург, Новочеркасск, Стамбул и Белград тянутся в нынешний Ростов-на-Дону незримые духовные нити, повествующие об одном из последних и, возможно, самых трудных подвигов донских казаков-гвардейцев. Из охваченного революционными потрясениями Петрограда на Дон гвардейцы вывезли музей, основанный офицерами полка, а когда смута перекинулась на Дон – отправились в эмиграцию с его реликвиями. В конечном итоге музей нашел пристанище в пригороде Парижа Курбевуа. Выставочный центр казачьей гвардии в донской столице – не филиал, но его духовное представительство. Говоря «наш музей во Франции», сотрудники центра нисколько не грешат против истины.

Гвардия – это ведь другая история, другой образ, другая формация казачества. Более того – разрыв шаблона, полное разрушение стереотипов. Не станичное сообщество, но – столичная элита, основу которой составляло донское дворянство, ежедневно имевшее личные контакты с императорской семьей.

Экскурсии на четырех языках, интерактивные перформансы, подлинные артефакты, гастрономические сюрпризы донской кухни – огурцы с мёдом и кофе с селедкой – несмотря на небольшое пространство, здесь можно бродить часами. А почему и как музыка Мендельсона стала полковым маршем казаков-гвардейцев, под звуки которого они шли на парад, в бой и последний путь, вы лучше спросите в центре сами.



Спросить:

Культурно-выставочный центр «Донская казачья гвардия»

г. Ростов-на-Дону, ул. Социалистическая, 162

тел.: +7 (863) 201-90-52

http://doncossackguard.tilda.ws









Гидропланы


Большинство представителей пола, самонадеянно именуемого себя сильным, мечтают, хоть ненадолго, стать летчиками. Управлять «Боингом» не обязательно, главное – следить за тем, чтобы хорошо сидела форма. В костюме летчика легко нравиться девушкам, не платить за ужины в ресторанах, выбивать кредит в банке. При отсутствии «Боинга» и униформы, но при сохраняющейся тяге в небо нужно ехать в Таганрог. Там в недоступной в обыденной жизни близости можно увидеть, как сначала нисходят в залив, а затем взмывают из воды гидросамолеты знаменитого комплекса Бериева. Некоторые можно потрогать руками. Далее – дело воображения.

Полеты наших гидропланов – это как разведение мостов в Петербурге в белые ночи, только страшно романтичнее. Обводя правой рукой ширь залива вслед взлетающему чуду инженерной мысли, а левой прижимая к плечу спутницу неестественной красоты, становишься частью происходящего перформанса. Барышня завороженно следит за плавными взмахами все той же правой руки и внимает уникальным и жутко интересным пояснениям: «А у этого стабилизатор хвоста крепится к заднему лонжерону киля всего на двух шарнирах!»; «А вот тот набирает столько воды, что может за один прием потушить пожар на территории, равной трем Лихтенштейнам или полутора Голландиям!!!» Турбулентные шлейфы в небе трансформируются в шлейфы романтические, и под влиянием обстановки спутница вдруг видит и в тебе белозубого, подтянутого и бесстрашного авиатора, в которого ты и сам веришь где-то глубоко внутри себя. Дальнейшая сюжетная линия может развиваться с той же стремительностью, с какой гидроплан входит в глиссаду. Если правда, что браки заключаются на небесах, то это явно небеса над Таганрогом.

Всем известно, что знаменитый родоначальник отечественного пилотирования Сергей Уточкин на своих показах, стервец, не летал выше двух метров, чтобы из-за ограждений не глазели те, кто не заплатил за входной билет. Весенне-летние авиашоу на ТАНТК имени Георгия Михайловича Бериева, совпадающие со знаменитым днем открытых дверей завода, абсолютно бесплатны. И на земле здесь не менее интересно, чем в небе, – выставленные прямо на территории завода знаменитые «Альбатрос», Бе-12, Бе-103 и, конечно, Бе-200ЧС элегантны и пронзительны, словно белокрылые чайки.

В связи с этим вспоминается, как один непризнанный и потому гениальный донской художник вывесил на официальном здании безапелляционное полотнище концептуального содержания: «В мире есть только три по-настоящему красивые вещи – лошадь, девушка и самолет». Кому, как не нам, живущим в краю степей, амфибий и самых сладкоголосых сирен, омываемых морем, известно это лучше других?! Остальным же стоит приехать и убедиться своими глазами.



Дни открытых дверей ТАНТК им. Г.М. Бериева.

Традиционное время проведения – май – июнь.

Ростовская область, г. Таганрог, пл. Авиаторов, 1

тел.: +7 (863) 432-07-28; +7 (863) 432-06-09;

+7 (863) 431-81-44; +7 (863) 464-74-34

www.beriev.com









Гольф


И идея, и воплощение – просто блеск! И речь сейчас не о том, что и стильно, и современно, и по всем лучшим мировым стандартам обустройства гольф-полей. Есть отдельные домики-отели, предупредительный персонал, титулованные тренеры, прелестное кафе, словом – заграница отдыхает, и это реалии, от которых сердце наполняется гордостью! Здесь другое… Намеренно так планировалось или случайно вышло, но организовать современный гольф-клуб в прямом соседстве с древнейшей казачьей столицей – что могло быть изящнее? Транс-цен-ден-таль-но…, как любил повторять герой известной поэмы «Москва – Петушки». Сублимация прямо чувствуется в воздухе – близость Старочеркасской делает свое дело. И в самом деле, шермиции – вопрос специфический, а здесь каждому доступно помахать клюшкой, постепенно совершенствуясь в мастерстве так, как когда-то донцы упражнялись во фланкировке. Поэтому даже на учебном поле – атмосфера азарта и соревновательности, даже новички стремятся выбить лунку одним ударом! Размеренность и неспешность заграничные, конечно, присутствуют, но исключительно в совокупности с местным азартом и удалью. Это как в Париже в 1814 году, когда образованный донской казак, излагая робевшим аборигенам преимущества отечественной удали перед французским фасоном, снисходительно объяснял на чистейшем русском языке: «У нас дважды два тож четыре, а все ж таки как-то побойчее выходит».



Помахать клюшкой:

Гольф & Кантри клуб «Дон»

Ростовская область, Аксайский район,

станица Старочеркасская, трасса Большой Лог, 10-й километр

тел.: +7 (928) 279-26-00; +7 (863) 292-33-11

GPS – 47.2436° с.ш., 40.0054° з.д.




Греки


Когда греческим богам становится скучно на своем Олимпе, они спускаются в загородные дома и дачи, расположенные на берегу Таганрогского залива или Миусского лимана. Это абсолютно неоспоримый факт, ибо во дворе такого дома меня встретили Гермес, Афина, Афродита и, разумеется, Дионис. На выходные меня пригласил сюда мой однокашник Янис, которого все почему-то называли Иваном, а я все время сбивался на Януса за его умение мгновенно переходить от радости к трагедии и обратно. Янис уверял, что носители божественных имен – его родные дяди и тети. Однако глядя, как они с женой Мелиной хлопочут по хозяйству, в то время как дяди и тети царственно наблюдали за их пылкой деятельностью, изредка вставляя указующие замечания, я понял, что это – просто главные боги. Попутно стало понятно, почему Яниса называли Ваней.

На следующее утро неглавный бог-однокашник поднял меня на рассвете, заявив, что нас ожидает настоящий греческий завтрак. Во дворе под тем же неусыпным присмотром олимпийского совета неспешно порхала Мелина, выставляя на стол плошки, стаканчики, тарелки и ящички. Выйдя во двор, я обнаружил за соседним столиком двух незнакомых мне стариков, которых Янис представил как дедушек, но имен не назвал. Поэтому я мысленно окрестил их Зевсом и Посейдоном, ибо, по самым скромным прикидкам, их суммарный возраст уже приближался к античности. Судя по всему, они со своей трапезой уже покончили.

«Настоящий греческий завтрак» предстал яично-желтым хлебом домашней выпечки, добротной толщины и неожиданной воздушности. В плошках тягуче оседал мёд, вобравший в себя все ароматы Приазовья. В маленьких стеклянных кувшинчиках зеленовато-серебристым отсветом мерцало оливковое масло. В коробочках оказались сушеный розмарин, орегано, тимьян, базилик и другие травы. Я с нетерпением ожидал главного блюда.

Его принесла Деметра – в бутыли допотопного стекла, кристально очищенную, с легким померанцевым оттенком.

– Узо? – пискнул я внезапно сорвавшим голосом, с ужасом поглядывая на часы.

– Это называется сума, – ответила Деметра и налила мне стаканчик.

– Ну, давай! Ямас!!! – подбодрил меня Ваня и провел краткий инструктаж. – Выпиваешь стаканчик, закусываешь ложечкой нашего знаменитого греческого мёда, и идем на море. Хлеб? Да, хлеб тоже можно кушать, но это по желанию, главное – мёдом, мёдом непременно…

Обмакнув губы в прозрачный огонь сумы, я собрался с духом и опрокинул стаканчик в себя. Зажмурившись от удара, сотрясшего слизистую, нос, нёбо и диафрагму, я захотел умереть, но Мелина уже всунула мне в рот ложку зернистого, желто-верескового цвета мёда! Напоследок я вспомнил, что и само ее имя означает «медовая». Мёд мгновенно просочился в желудок вслед за самогонкой и… неожиданно наполнил тело лучезарной, бесшабашной энергией. Я мгновенно уплел ломоть посыпанного травами и политого оливковым маслом хлеба, но это оказалось ненужным излишеством. Ибо ожидаемое опьянение не пришло, вместо него меня охватила жажда немедленной деятельности. Возможно, той самой, что когда-то выплеснула греков за пределы Аттики и привела к «Великой греческой колонизации».

– Теперь я понимаю, как грекам удалось при помощи одного только паруса и весел забраться так далеко от Пелопонесса, – обратился я к старикам, желая польстить им и заодно продемонстрировать знания, которые мы с Янисом на пару получали на истфаке родного универа. – Вы и впрямь потомки тех греков-торговцев (я покосился на стаканчики на их столе), которые основали здесь первые поселения.

– Мы не из торговцев. Из флибустьеров, – не принял моей лести Зевс.

– Корсаров! – авторитетно поправил его Посейдон и, закончив спор, обронил Зевсу: – А кофе выпьем на пляже!

Старики стали спускаться к морю, а когда моя отвисшая челюсть наконец смогла выполнять привычные для нее функции, я спросил у Яниса:

– Шутка?

– Истинная правда! – заверил он меня. – Ты ведь после второго курса перешел на кафедру истории России и перестал заниматься греками. Второе наше пришествие случилось сюда после русско-турецких войн, во время которых греческие корсары здорово помогли Сенявину и Ушакову и на Архипелаге, и в Черном море. Если верить семейным рассказам, один мой дедушка происходит из знаменитого рода Варваци, а второй – не менее знаменитого Качиони. А это были лихие пираты, перешедшие на службу к императрице Екатерине.

– Как Фрэнсис Дрейк – к Елизавете Английской! – подытожил я. – За это надо выпить! Ямас!!! – и потянулся к бутыли, но Янис потянул меня на пляж, соблюдая во всем, как это и принято у греков, гармонию.

Лежа на берегу залива под солнцем, которое светило нам так же, как сотни лет назад греческим пиратам, мы с Янисом перебирали факты влияния греков на нашу жизнь, как капитаны корсарских каперов перебирали трофейные четки, готовясь на абордаж вражеского судна. Я вспомнил, как еще в бытность Чехова таганрогский градоначальник Шувалов в отчете министру внутренних дел писал, что «Таганрог по-прежнему остался иностранным городом». В первую очередь – из-за господства в нем греческой диаспоры. Янис заметил, что старинный казачий род Грековых, дворян, внесенных в «Бархатную книгу», получил свою фамилию не просто так. Я в тон ответил, что те же казаки Яновы ведут родословную от какого-нибудь Яниса. Вспомнив собственную свадьбу в величественном городском дворце бракосочетания в палладианском стиле, с которого начинается переулок Греческий в Ростове, я спросил, что было там до революции?

– Всего лишь греческое двухклассное приходское училище, – залился смехом корсарский отпрыск. – Было выстроено на деньги общины.

Мы еще долго перебирали – дворец Алфераки и целую Греческую улицу в Таганроге, Кукольный театр в Ростове, ту же табачную, хлебную и рыбную торговлю («Значит, все-таки и торговцы, не только пираты», – насмешливо вставил я, но Янис только отмахивался и продолжал перечислять). Не зная, как остановить этот поток превосходства, я решил выяснить действительно волнующий меня вопрос.

– Хорошо, а почему у нас нет ни одного греческого ресторана?

– Зато у нас лучшие заведения гирос в стране, – улыбнулся Янис. – Кстати, организуй для своих студентов гирос, и увидишь, как у тебя резко повысится посещаемость и, возможно, успеваемость. Ресторанов же нет потому, что по-домашнему, с душой, там не приготовить. А по-другому мы не умеем. Кстати, вставай, пойдем продолжим завтрак. Не думаешь же ты, что мы завтракаем только сумой с мёдом?

И мы продолжили. В итоге завтрак плавно перетек в обед, обед – в ужин, ужин – в застольные разговоры. Козьи сыры в травах и масле соседствовали с фаршированными баклажанами, дзадзики – с хрустящими кольцами обжаренных кальмаров, долмадакьей (ну, это понятно), свекольным салатом пандзари, холодными кефтедес, обвалянными в травах, знаменитой тарамасалатой – пастой из тресковой икры, маслин и зелени. Затем Мелина с Афродитой принесли хорьятики – настоящий деревенский салат, нежнейшую копченую ставридку и неизменную мусаку, фантастический вкус которой смог описать только Аристофан:

Устрично-камбально-крабья —
Кисло-сладко-остро-пряно —
Масло-яблоко-медово —
Сельдерейно-огуречно —
Голубино-глухарино-куропачья —
Зайце-поросятино-телячья
Запеканка.

– У нас сегодня ничего особенного на обед, просто суп с рыбой, – объявила Мелина, и на столе оказались тарелки с янтарного цвета бульоном с крупно нарезанными овощами, источающими головокружительный аромат, а на отдельном блюде – вынутая из него разваренная и распластанная надвое рыба, посыпанная рубленым чесноком и специями. Увидев мои глаза, Мелина с неизменной мягкой улыбкой пояснила просто:

– Мы так готовим.

На закате, разведя костер и не уставая то переругиваться, то обниматься и прихлебывать вино, Зевс с Посейдоном приготовили на огне ягненка, золотистое мягкое мясо которого можно было есть губами.

Когда женщины и старики ушли спать, Янис, Гермес и я, разлив по стаканам вино, вернулись к грекам на Дону.

– И все же, – горячился я, – античного в вас больше, чем флибустьерского. Взять хотя бы сегодняшний вечер. По пиратскому обычаю мы бы сейчас должны были хлестать ром, распевать «Пятнадцать человек на сундук мертвеца» и кричать «йо-хо-хо». Вместо этого мы пьем вино и ведем беседы, как в каком-нибудь платоновским «Пире». Кстати, после вашего застолья я понимаю, почему они ели лежа. Я бы и сам сейчас прилег.

– Это ты просто еще не был на наших свадьбах! – со смехом ответил Янис. – Но сейчас ты, конечно, прав. Причем в этой аллегории Гермес играет роль Агафона, я – Сократа, а ты, конечно, – Аристофана. Хотя мне, если честно, всегда больше нравились «Застольные беседы» Плутарха.

– Так может, вспомнишь молодость и, как на семинарском занятии, процитируешь что-нибудь наизусть? – подначил я давнего друга.

Янис поднял глаза к античному меотскому небу над Таганрогским заливом, усыпанному звездами, и с улыбкой ответил:

– Ну, здесь больше подходит Анакреонт:

На пиру за полной чашей мне несносен гость бесчинный:
Мил мне скромный собеседник, кто, дары царицы Книда
С даром муз соединяя, на пиру беспечно весел…




Д





Джаз


Периодически мы хотим законодательно изменить написание имени донской столицы и изобразить его так – «Ростов-на-?ну»! Заменив буквенное «до» на фонетическое, новый бренд хорошо бы разместить на фоне музыкальной партитуры! Например, «Fly me to the moon», «Singing in the rain» или, в конце концов, «I’ve got you under my skin»… Потому что задолго до того, как стать зачинателями российского рэпа, мы официально утвердились в роли столицы российского джаза.

Превращение Ростова в джазовую Мекку стало результатом множества импровизаций, которые и есть душа джаза. В итоге образовался историко-географический парадокс, который объясняется так, как импровизировал «святой саксофонист» Джон Колтрейн: «Я всегда начинаю с середины фразы и двигаюсь в обоих направлениях одновременно».

Середина ростовской джазовой музыкальной фразы – это 1960–1970-е, когда, невзирая на угрозы увольнения и требования положить на стол партбилет (которого у него никогда не было), легендарный Ким Аведикович Назаретов сначала создал не только биг-бэнд, но и… кафедру джаза в нынешней Ростовской консерватории. Затем он станет и первым в стране официальным профессором джазовой музыки. Если же, по Колтрейну, двинуться сначала в одном направлении – к истокам, то здесь вообще закручивается совершенно фантастический сюжет! Эпиграф к нему – мемориальная доска на пережившем все потрясения доме № 27 по Итальянскому переулку в Таганроге. Здесь родился и жил Валентин Парнах – переводчик, танцор, хореограф, основатель парижской «Палаты поэтов», музыкант, родной брат не менее знаменитой поэтессы Серебряного века Софии Парнок. Это он буквально притащит в только что закончившую Гражданскую войну Россию нужные инструменты, и 1 октября 1922 года первый в РСФСР эксцентрический оркестр джаз-банд Валентина Парнаха даст концерт, ознаменовавший рождение джаза в России. Так что – все от Юга.

Двинувшись в другую сторону, мы увидим эту не прерывающуюся связь времен – приезды в Ростов Теда Джонса, Мела Льюиса и Дюка Эллингтона в эпоху махрового застоя, создание детской джазовой школы, носящей сейчас имя Назаретова, муниципальные (!!!) джаз-банды и, конечно, появление новых суперзвезд! Их с завидным постоянством зажигает та самая, созданная Кимом Аведиковичем кафедра Ростовской государственной консерватории! Сын Кима Назаретова Петр, Михаил Радинский, Адам Терацуян, Арам Рустамянц, Олег Аккуратов – обязательно кого-нибудь обидишь, потому что обязательно кого-то забудешь, пытаясь перечислить всех… словом – рука бойца колоть устала.?

Джаз звучит у нас круглый год. Осенью и зимой – в концертных залах и клубах, барах и полуподвалах. С наступлением весны распахиваются окна в Ростовской консерватории и на Буденновский летят синкопы, на Сельмаше вдохновенно импровизирует Арам Рустамянц со своим «New Centropezn jazz quartet», а в Александровке, подарившей миру Басту, свингуют несовершеннолетние из школы Назаретова. На Садовой в «Дон Плазе» публика слаженными абордажными приемами берет фестиваль «Сыр. Вино. Джаз», придуманный вездесущим Алексеем Матвеенко, где не только бесплатно наливают, но и бесплатно слушают виртуозов из «HY-FLY». И когда наступает время подняться на сцену его отцу-основателю Адаму Мартыновичу Терацуяну, все замирают и отрываются от бокалов с красностопом, цимлянским черным или кумшацким. В тот момент, когда маэстро, властно и нежно обнимая свой контрабас, выдает первую долю, мы, разгоряченные солнцем, вином и музыкой, понимаем, что, возможно, живем в лучшем городе в мире. И, возможно, другие города нам завидуют!..



Послушать:

Клуб «New Centropezn Jazz Club»

г. Ростов-на-Дону, ул. Селиванова, 54

www.mecrostov.ru








Бар «Баба Люба»

г. Ростов-на-Дону, ул. Шаумяна, 71

тел.: +7 (918) 567-50-05



«Настоящий джаз для настоящих мужчин».

«Jazz For Ladies». Регулярные концерты

Ростовская государственная филармония.

г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, 170

тел.: +7 (863) 263-35-69; +7 (863) 263-32-64

www.rostovfilarm.ru








Бар «O.W. Grant»

г. Ростов-на-Дону, Газетный переулок, 54/2

тел.: +7 (918) 547-02-78

www.owgrantbar.ru








Джаз-клуб «Esse Jazz Club»

г. Ростов-на-Дону, ул. Красноармейская, 166

тел.: +7 (863) 310-41-10

https://essedon.ru/









Дибров


Потому что все такие, а он не такой! Ну вот самый простой пример – был у нас друг, жил здесь, выучился, какие-то первые карьерные шаги даже сделал, и всегда был душа компании, в телевизоре мелькнул пару раз, а потом вдруг бац! – перебрался в столицу, обещал звонить, встречаться и даже приглашал бывать у него непременно, если вдруг нарочно проходить мимо будем! И проходит всего полгода, неожиданно встречаешь его на углу Садовой и Ворошиловского, и бросаешься на грудь с неизменным – да как же? а чего не позвонил, не предупредил? и где? какими, собственно, судьбами? – получаешь в ответ: «Да я по делам, ибо есть, есть у моей конторы определенный интерес к ВАШЕМУ городу». К вашему… и смотришь ему, важно вышагивающему, вслед и думаешь – вот все они такие! Все!!! Но он – не такой! Он – Дибров!

Потому-то одинаково органично сидят на нем и смокинг от итальянского кутюрье, и мундир казачьего полковника! Одинаково к месту цитирует на память и максимы Ларошфуко (ей-богу, реально были свидетелями), и сентенции своего деда – казачьего атамана! И не факт, что первые были смешнее вторых… С одинаковым азартом ищет трюфели в поместье итальянского графа и варит уху с дядей Лешей в нижнедонской станице! Одинаково страстно играет рок и записывает песенный казачий фольклор! Он не позволит себе сказать родному городу – «ваш»!

В чем его феномен? Ну в самом деле, не в том же, что раз в неделю мы видим его на экране, где он вытягивает ответы на вопросы во франшизной передаче? В том, что благодаря ему мы, жители земли ростовской, задолго до легендарной «Антропологии», узнали о битлах, дудуке, настоящем рок-н-ролле, джазе и другой правильной музыке, которая сформировала наши вкусы и осталась с нами навсегда? В том, что это он, по сути, создал первый отечественный телевизионный фильм, снятый по технологиям высокой четкости, предопределив процессы на долгие годы вперед? В том, что благодаря подаренному родителями, Господом Богом и непрерывным трудом голосу с непередаваемыми и легко узнаваемыми модуляциями органично вписывается в определение «голос нашего поколения»? В феноменальных знаниях и тотальном интеллекте, а еще в неожиданном хулиганском юморе, ставшем свежим ветром на рождавшемся в 90-е новом телевидении? Да, прочитал-то в эфире Новоженов, но молва упорно приписывает именно ему авторство ушедших в тираж: «Король Луи гулять любил / В саду Фонтенебло / А что крестьянин плохо жил / Монарха не… волновало вовсе». J Или в том самом, основанном им «Свежем ветре» – телекомпании, которая творила чудеса на постперестроечном телевидении? Мы-то помним.

Все это и правильно, и справедливо, и за все это воздается и, конечно, воздастся ему еще, и по праву! Но для нас, оставшихся и живущих здесь, он, по сути, стал если не оправданием нашей собственной жизни, то уж точно – средоточием тех воплощенных надежд, которые могли бы у нас быть и которые он за нас же и осуществил! Он как российский вариант Питера Мейла, которого мы ценим не только за литературный поток, но и за смелость воплощенной мечты – бросить насиженное место, переехать в «Солнечный город» и самому рыть русло собственной жизни – с кисельными берегами, молочными реками и Бог знает чем там еще. Мы тоже ведь могли бы, но зачем, если у нас уже есть Дибров, он за нас всё и всем уже доказал. Тем более что (и с этого мы не сойдем никогда) он, разумеется, хорош, но – как в убеждениях героев «Педагогической поэмы» по поводу легендарного Шере – хорош только потому, что он НАШ Дибров. И если бы он был не наш, не с Дона, он, – конечно! безусловно! ежу понятно! к гадалке не ходи! – был бы менее великолепен. Да он, в общем-то, и сам об этом знает! Потому что все – известно какие, а он – не такой.




Е





Евреи


Мы все, конечно, очень благодарны. Но в реальности коллективная благодарность схожа с супружеской изменой – часто, но не одновременно. Еще хуже, когда – с долгом. Редко и по принуждению. При этом когда надо, мы к месту, а чаще не очень, напоминаем, что подарили миру Фанни Гиршевну Фельдман, которая Раневская; Сабину Шпильрейн, впечатлившую Юнга и Фрейда; пионера джаза Парнаха и сестру его поэтессу Софию Парнок; и много кого еще. Подарили в том смысле, что родились неподалеку и позже, но пользуемся их недвижимым либо движимым имуществом, включая бессмертный фольклор, азартно путая Пасху с Пуримом.

Другое дело – глубокая личная благодарность. У каждого здесь, конечно, своя история, но в случае с донскими евреями она может приобретать какие-то очень уж фантастические черты. Персонально моя связана с невыразимым «спасибо» родившейся в Ростове Вере Кацман, которая, став Вейцман, осчастливила тем самым, как выяснилось 16 мая 1948 года, первого президента Израиля. В этом смысле Израиль, собственно, уже как бы должен быть немножечко благодарен нам. Нам – это тем, которые «подарили» (см. выше).

Об этом я цинично и намекнул представителю известнейшего еврейского благотворительного фонда на приеме по случаю выхода на русском языке первой книги Вавилонского Талмуда. На самом деле она была второй в четвертом из шести его разделов, но еврейский счет – не для русского ума. Попал я туда совершенно случайным образом, заблудившись в конференц-залах роскошного для конца 90-х столичного отеля. Честно собравшись уйти в каком-то смысле к конкурирующей организации, праздновавшей этажом ниже выход издания о славянских древностях, я зацепился взглядом за фуршетный стол. И немедленно примкнул к группе кудрявых специалистов (обоего пола) по иудаике. У славянофилов из угощения обещали лишь сбитень.

Представитель Леонид оказался человеком с юмором (что неудивительно) и, хмыкнув, предложил обсудить размер благодарности. Параллельно заметил, что поток очень образованных ростовчан (и не только) в последнее время сильно вырос, а Израиль все-таки государство небольшое. Намеки на легкую пожизненную ренту решительно отверг, обещав подумать над единовременным вспомоществованием. После чего дружески потянул меня на фуршет. Экспортная русская «Столичная» под фантастическую кошерную закуску и некошерные анекдоты, которые Леонид, с учетом аудитории, рассказывал сразу на четырех языках, заставили меня буквально забыть о своих претензиях до пришествия мессии. Мессия, однако, пришел! Ровно через месяц – в виде телефонного звонка русской женщины Светланы, устало сообщившей, что мне, как перспективному исследователю (здесь угадывался сарказм), предоставлен месячный грант, к которому прилагалось свободное пользование служебной квартирой практически в центре первопрестольной.

Отблагодарив уже Леонида, а заодно и Светлану традиционными ростовскими презентами, я немедленно впал в глубокое методологическое заблуждение. Оно сильно попахивало фарисейством. Суть его сводилась к тому, чтобы бесконечное количество раз вызывать у благодарных евреев чувство еще большей благодарности. Нужно лишь раскопать соответствующие факты богатой (в переносном смысле) истории донской еврейской общины. Для чего после возвращения из столицы безмятежно углубился в тему.

Отрезвляющий душ пролился на меня уже на первой букве этого провального исследовательского плана, пижонски изображенной в виде еврейской литеры «Алеф». Донская адвокатура просто лучилась (!) характерными фамилиями, спасшими не одну жизнь, а заодно и честь. Ее (адвокатуры) главная звезда, Владимир Львович Лившиц, и по сей день элегантно ставит правосудие в умопомрачительные комбинации, конвертируя (кто бы сомневался!) уголовные дела в идущую нарасхват художественную литературу. Призрак неизбежного фиаско замаячил на литере М – «Мем». Ростовская медицина, если не вся, то самая ее интимная часть, сильно задолжала еврейской общине, выстроившей в конце XIX века в Ростове шикарную хоральную синагогу. Советская власть синагогу конфисковала и, следуя какой-то неведомой логике, разместила в ней кожно-венерологический диспансер. Его пациенты до сих пор осторожно вышагивают по мраморным полам и лестницам.

Контрольный выстрел в неокрепшую аспирантскую голову был произведен на очередной историко-загульной конференции. Известный ростовский специалист сделал доклад о казаках-евреях и их подвигах на фронтах Первой мировой. Я сдался и судьбоносно обрел в лице докладчика научного руководителя. Первый же день моего присутствия на кафедре ознаменовался захватывающим заседанием ее сотрудников, на котором новообретенный патрон делал отчет о поездке на научное сборище в Иерусалим. По завершению отчета в установившейся завистливой тишине раздался голос бывшего секретаря партийной организации, рассказывающего теперь студентам о прелестях перестройки:

– Вы что, были на конференции в Израиле?

– Заметьте, – парировал шеф, – не только был, но и вернулся обратно!

С выбором я не ошибся. Куски диссертации возвращались с пометками, заставляющими вспоминать анекдоты гениального Леонида. На клавиатуре буквы «з» и «х» находятся рядом, и однажды шефу был отправлен фрагмент, начинавшийся с пассажа: «С моей точки хрения…» На возвращенном опусе сбоку красной ручкой красовалось: «Ни в коем случае НЕ исправлять!!!» Защита полностью расставила точки в вопросе, кто кому должен. Экзистенциальный долг рос, но патрон простил его, променяв донскую столицу на столицу столичную. Одной из причин отъезда стал фактор, граничивший с сюрреализмом.

Дореволюционный дом, в котором профессор обитал с семьей, в первый раз принял своих жильцов 1 марта 1881 года, то есть в день убийства народовольцами императора Александра II. Это обстоятельство, а также этнические параллели заинтересовали шефа, в результате чего он выпустил в свет монографию об участии евреев в революционном террористическом движении. Затем – не менее интригующее исследование о женщинах-террористках, где пресловутый элемент, как выяснилось, играл не меньшую роль. Несмотря на академизм, книжки мгновенно стали хитами. Популярность, однако, вышла патрону боком, ибо любознательные, но сильно пьющие соседи каждые выходные приставали к нему с вопросом, зачем тот угробил царя-освободителя. Факт, что гибель правителя и как минимум совершеннолетие профессора разделяли 90 лет, угарных любителей истории не смущал. Устав страдать от популярности, шеф попрощался.

Но ничто на земле, как справедливо изволил выразиться поэт-песенник, не проходит бесследно. Несмотря на вроде бы закрытый гештальт, жизнь постоянно выдает нам еврейский вексель, давно и щедро оплаченный понятно кем. Множество исторических особняков. Звездные имена. Фольклор, юмор, легенды, книги и прочая, как говорил добрейший и слишком рано ушедший из жизни Леонид, «мирихлюндия». Синагога, в конце концов. Не та, в которой лечат пострадавших от прелестей Венеры. Хотя и она тоже. Мудрые семиты, словно предвидя, какой гембель- таки выкинет история, выстроили еще несколько. Выстроив – сохранили и даже вернули в собственность. Но это уже к Лившицу. В одну из них, так называемую Солдатскую, нас, невзирая (в буквальном смысле) на лица, периодически зовут. Открытая представителям разных конфессий и даже агностикам, община устраивает здесь встречи с заезжими и местными звездами, интеллектуальные перформансы и заседания бизнес-клубов. Приходят все. Даже агностики. Тем более что в конце всегда ждет фантастический фуршет.



Закрыть гештальт:

«Солдатская» синагога

г. Ростов-на-Дону, ул. Тургеневская, 66/18

тел.: +7 (863) 299-02-68

https://www.evreirostov.ru/








Дом, где жила Вера Вейцман

г. Ростов-на-Дону, ул. Обороны, 64

Дом любавичского ребе

г. Ростов-на-Дону, Братский пер., 44



Дом, где жила Сабина Шпильрейн

г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 83




Елпидифор, или Парамоны


Молодежь зовет это место «Парамоны». Среднее, а тем более старшее поколение справедливо уточняет – Елпидифор! В таком разграничении, а главное, замене множественного числа на единственное заложен глубокий символизм. Комплекс зданий XIX века, будучи «складами» и принадлежа за свою историю многим лицам, сегодня реквием одному человеку – Елпидифору Трофимовичу Парамонову. Старшее (опять же) поколение любит называть его «хлебным королем России», филантропом и покровителем искусств, более молодое (в основном бизнес-тренеры и коучи) – гениальным стартапером. На семинарах по маркетингу приводят в пример хрестоматийную историю о разорении Елпидифором своего конкурента по речным пассажирским перевозкам путем предоставления за ту же цену не только места на пароходе, но и бесплатного чая и бутербродов с икрой. Историки-постмодернисты в связи с этим предлагают считать Парамонова родоначальником системы all inclisive, их коллеги-почвенники готовы признать только внедрение «шведского стола».

Приобретенный склад Елпидифор Трофимович удлинял вдоль береговой линии Дона, фасады получили неброский декор из того же красного кирпича. Уникальная система охлаждения помещений посредством подземных родников была разрушена из-за попадания авиабомбы во время войны. Однако подземные ключи пробивались, сам собой возник бассейн-купальня, вода в котором считалась целебной, но по причине аварийности стен его пришлось закрыть. Однажды в январе в неотапливаемом амбаре № 51 был показан артхаусный короткометражный фильм, что привело к идее сделать из «Елпидифора», то бишь «Парамонов», кинокластер. Встречные предложения взывают к центру современного искусства, апарт-отелю, спа-комплексу и ресторану, концертному залу. Пока идут споры, экскурсоводы новой формации проводят здесь театрализованные экскурсии. Следует признать, уже начальное зрелище с обзорной площадки на Седова, когда весь комплекс открывается с высоты, словно каменный корабль, ждущий новой судьбы на верфи жизни, заставляет сжиматься сердце от жалости и надежды одновременно. Уверенность в том, что памятник обретет новую жизнь, не оставляет нас, ведь имя «Елпидифор» означает ни что иное, как «приносящий надежду».



Обрести надежду:

Памятник федерального значения «Парамоновские склады»

г. Ростов-на-Дону, ул. Береговая, створ проспекта Соколова

и переулка Университетского

GPS – 47°13?05? с. ш. 39°43?36? в. д.




Ё





Ёлки зеленые


В 1888 году Чехов опубликовал «Степь». Мгновенно став бестселлером, повесть одновременно предопределила визуальные представления об области Войска Донского – как тех, кто никогда не бывал здесь, так и – не в последнюю очередь – тех, кто имел возможность оценить поэтичность пейзажа, просто свернув за угол и дойдя до конца улицы.

Поэтика Чехова не помешала преобразовательному темпераменту его современников и потомков, чьи кипучая энергия и ширившиеся эстетические потребности требовали наличия в степи корабельных лесов или соснового бора, тоже, кстати, немало воспетых русской словесностью.

В результате южная чеховская степь сегодня открывается местами пейзажем, привычным иным, более северным широтам. И у нас этот пейзаж – исключительно рукотворного характера, а значит, поразителен уже самим фактом своего существования.

Проживая в уникальном регионе, трудно выделить лучшие места, но легко поделиться любимыми. Первое – корабельный лес, окаймляющий северную окраину станицы Вёшенской. Его начали высаживать в тот год, когда Россия праздновала столетие победы над Наполеоном, и сегодня прогулка среди двадцатипятиметровых, протыкающих небо мачтовых сосен – замечательная возможность перезагрузки и релакса. Кстати, неподалеку знаменитый санаторий «Вёшенский», где релакс из эзотерической плоскости научно переходит в медицинскую.

Второе – искусственно выращенные хвойные леса в Усть-Донецком районе, в Кундрючке – так для простоты одним и тем же именем называют две отдельные станицы – Верхнекундрюченскую и Нижнекундрюченскую. Здесь прямо на песке растут не только разлапистые сосны, но и прямо под ними – маслята, зеленушки, рядовки, грузди, синеножки. Есть специалисты, которые находят и белые, и рыжики, и – не сойти нам с этого места – деликатесные сморчки. Здесь, в том числе, начинается та гастрономическая история, которая делает нас трендсеттерами ресторанного мира.

Конечно, есть у нас и другие елки, которые растут там, где им вообще-то совершенно невозможно расти, и всем нам хватает места, где занятно пофантазировать, как Антон Павлович, находивший особую прелесть и в прогулках, и в собирании грибов, описал бы донскую степь сейчас.



Прогуляться:

Санаторий Вёшенский

Ростовская область,

станица Вёшенская, ул. Шолохова, 2Г

www.veshenskiy.ru

GPS – 49?62’94’’ c.ш. 41?71’27’’ в.д.








Ростовская область, Усть-Донецкий район,

станица Нижнекундрюченская

GPS – 47°45?03? с. ш. 40°56?45? в. д.



Ростовская область, Усть-Донецкий район,

станица Верхнекундрюченская

GPS – 47°46?37? с. ш. 40°50?49? в. д.




Ж





Жердёла


Как ни крути, а новый день – к добру:
ЖердЁлы закипают белым цветом,
И сплетничают воробьи об этом.
Еще про то, что майский день хорош…

    Ирина Коротеева

Раздел написан Татьяной Горяйновой



ЖердЁлы и никак иначе. Именно так на Дону называют этот сорт абрикосов. От классического абрикоса отличаются особым ароматом, сладостью, урожайностью, а самое главное, доступностью. Деревья в большинстве своем растут за оградами, потому что вырастают из обычной косточки, особого ухода не требуют, а плодоносят так, что большинство урожая пропадает прямо здесь, на земле – того количества, что собирают с веток, хватает на всё – на вкуснейшее жердЁловое варенье, компоты, сухофрукты, ну и, конечно, на наливочку. Ту, что будет стоять в большинстве донских погребков (а теперь – и ресторанов) рядом с подружками – наливочками из тютины, вишни и малины. Заранее оговоримся: вкусные – все! Выбрать будет очень сложно. Тютина (см. эссе Тютина) – еще один местный специалитет. Во всем другом мире ее называют шелковица. Только у нас она – тютина. Так же, как и жердЁла, зачастую растет прямо на улицах, в парках, в лесополках (или, как часто говорят у нас на Дону, в «поса?дках»), во дворах за гаражами… Местные «гурманы» предпочитают употреблять эту ягоду в свежем виде. На рынке можно купить кулек тютины черной, и более редкой – белой. Хотя и варенье, и уже упомянутая наливочка, и компот из тютины – все это занимает свое достойное место в галерее закруток донских хозяек.

В мае жердЁла зацветает одной из первых. И так как деревьев этих в Ростовской области – целое море, погружаются наши станицы и города весной в белое цветущее благоухающее море. Никого не удивляют они даже на центральных улицах городов. Красиво и как-то по-особенному душевно. Наше, донское, родное…

И еще было время, когда все дети, независимо от возраста, обносили жердЁлы еще зелеными. Не то чтобы эти недозревшие плоды были вкусными, просто тепличных и заморских тогда не было, а эти уже были, хоть и незрелые, но совершенно же невозможно было дождаться лета, когда они, наконец, созреют. И тютина за гаражами…. Сегодняшние дети более благоразумны, и это, конечно, правильно. Но я совершенно точно не смогу пройти мимо жердЁлы, усыпанной еще зелеными плодами, чтобы незаметно не сорвать, тут же не съесть и не ощутить вкус детства. Тот самый!




З





Завтрак у Фанни


Две чашки искрометного юмора – обязательно две, завтракать в одиночку она считала так же противоестественным, как и вдвоем… ну, дальше вы сами знаете. Кокотница с сарказмом, блюдце печали, несколько тарелок невысказанности, ложка одиночества и огромное, бескрайнее блюдо любви.

Завтрак у Фанни «сервирован». Именно этот перформанс открывает фестиваль «Зонтичное утро», посвященный Фаине Георгиевне Раневской. «Завтрак» придумала Анна Валентиновна Цыганкова – изысканная, как мадригал, изящная, как кружевной зонтик, остроумная, как сама Фаина Георгиевна. Она и ее креативная команда. Ради этого и многого другого в самый разгар августовской жары мы едем в Таганрог, где дамы в шляпках и с зонтиками, мужчины в сюртуках с котелками на голове, подтянутые офицеры, словно из чеховских «Трех сестер», и все пронизано той атмосферой дореволюционного Таганрога, из которого виновница торжества умудрилась сбежать, но незримо присутствовала всегда.

«Завтрак у Фанни» – это не про еду, хотя и угощение тоже будет. Это про нас с вами, о том, как, куда и с чем мы в итоге приходим. Как в еще одном, всем известном афоризме Раневской, которая приглашала к себе в гости: «Звонок не работает, поэтому как придете, стучите ногами. – Почему ногами, Фаина Георгиевна? – Ну, вы же не с пустыми руками собираетесь приходить…» «Завтрак у Фанни» о том же – с какими руками мы собираемся прийти к ней, на угол Фрунзе и Тургеневского? С какой головой и каким сердцем? Главное – чтобы не с пустыми.



Прийти:

«Завтрак у Фанни» – автор и организатор —

Туристский информационный центр (ТИЦ) Таганрога,

Ростовская область, г. Таганрог, ул. Петровская, 78

тел.: +7 (863) 436-05-60

www.visittaganrog.ru









Закруткин


Долгое время я полагал, что Закруткин не писатель, а художник. Теперь уже не узнать, каким образом сошлись пути известного писателя и горного инженера, но мой отец бывал у Виталия Александровича, всегда прихватывая с собой какую-нибудь фильдеперсовую бутылку, и изредка – меня. Всю дорогу в Кочетовскую я, представляя себя героем «Поездки на долгих» и впитывая в основном пейзаж за окном автомобиля, вполуха слушал отцовские наставления и ловил лишь обрывки его вдохновенной речи. «Удивительный человек…», «совсем не зазнавшийся…», «тебе повезло, что ты можешь вот так вживую…», «потом будешь вспоминать…», «ты должен…», «как же он пишет…». На этом моменте мы подъезжали к ярко-синему дому, отец замолкал, они обнимались с хозяином и усаживались за стол, а я ускользал внутрь дома, где висели картины, одна из которых, огромного размера, изображала обнаженную женщину, то ли полулежащую, то ли полустоящую на звериных шкурах. Вспоминая, что хозяин «пишет», я полагал, что все картины, а особенно эта, и написаны тем, кто сейчас чокается рюмкой с моим отцом. А еще на стенах висели настоящие шашки, сабли и ружья. Озираясь, я думал – удивительный человек.

«Матерь человеческая», «Плавучая станица» и «Подсолнух» были прочитаны уже потом, когда не стало сначала хозяина ярко-синего дома, а затем и горного инженера. Остальное ожидает своего часа, и не из-за лени, а потому что проза Закруткина читается так, как в то время покупали одежду – на вырост. До некоторых его книг еще нужно дорасти, но именно в этом и кроется залог писательского бессмертия.

Вырастая вместе с его книгами, я одновременно нашел ответ на вопрос, который мысленно задавал себе, уже засыпая на заднем сиденье автомобиля, увозившего нас обратно. Как можно было променять «огни большого города» на станичную, пусть и живописную, глушь? Теперь, приезжая сюда, понимаешь, что только в таких местах и возможно жить художнику. Или писателю. Теперь здесь музей, где все осталось таким, каким было при его жизни. Ну, может быть, перевесили некоторые картины. J И теперь понятно, что каждому крупному таланту нужен только ему принадлежащий уголок леса, вид на реку или море, свой вишневый сад или своя гора. Забавно, как везде одинаково действуют законы писательского метапространства – например, американский кумир и автор «Звездной пыли» Нил Гейман живет в готическом доме, а работать уходит в сплошь обшитый деревом домик в лесу. Очень похожий на кочетовскую обитель.

Проживший здесь большую и, наверное, лучшую часть своей жизни, Закруткин стал почти физически ощущаемым genius loci. Здесь хорошо думается и дышится, здесь понятна почти мистическая его связь с этим местом. Здесь нетрудно догадаться, что не так уж был неправ тот недослушавший и недослышавший своего отца пацан, принявший писателя за художника. Закруткин и был подлинным художником. Не кисти, а Слова.



Увидеть и понять:

Мемориальный дом-музей В.А. Закруткина

Ростовская область, Семикаракорский район,

станица Кочетовская, ул. Набережная, 30

тел.: +7 (863) 562-36-27

www.semikarakorsk-museum.ru









Зонтичное утро


Конечно, Гёте был прав – «Бог кроется в деталях…» Деталь в данном случае – зонт. В Ассирии зонтики полагались только правителям. В Древнем Египте – богам. Полосатый зонт до сих пор служит символом власти римских пап.

Конечно, правильно, что веселая Франция десакрализировала этот удивительный предмет, вложив его в руки ажурных модниц и элегантных щеголей. Это был как входной билет в светское общество. Хочешь прослыть культурным человеком – купи зонтик, а Золя читать уже необязательно.

Конечно, это был гениальный – актерский и режиссерский – ход в виде необъятного ситцевого зонта то в руках, то над головой у знаменитой Лёли, которую безрассудно нервировал Муля, которая задала вечный вектор движения настырным «пионэрам» и которую звали Фаина Георгиевна Раневская. В фильме «Подкидыш» ее актерский гений волшебно показывает нам то властную, дьявольскую «египетскую богиню», то божественное «томное и нежное» создание. И все это – лишь в дуэте с зонтиком.

И, конечно, это была и восхитительно-точная идея – назвать фестиваль в честь знаменитой уроженки Таганрога именно так, как он известен теперь уже всей стране – «Зонтичное утро».

Фестиваль – конечно ??? – это полный восторг души, такая конфетка и даже патока, что мы порой опасаемся, как бы с нами не приключился сахарный диабет. По улицам гуляют типажи, будто сошедшие с экранов фильмов, где сверкала Раневская, или из пьес, в которых она была не менее блистательна. Из одной только вывески на особняке отца Раневской наша знаменитость Игорь Пащенко умудряется сочинить искрометный рассказ в духе Аверченко. Легендарные афоризмы Раневской не просто витают в воздухе – они ходят в нем, нанесенные на майки и блузки, вручную изготавливаемые и продаваемые местными мастерами. Рядом, от самого угла улицы и ровно до заката, «потчует» своим «Завтраком у Фанни» Анна Цыганкова и ее команда. По улицам маршируют пионеры, и лучше не спрашивать их, куда. И, конечно, всюду – зонтики, зонтики, зонтики.

Фаина Георгиевна еще не раз умело использовала властно-модный аксессуар для создания образа то властной фурии, то томной гарпии. Он мелькает, кажется, и в «Золушке», и в «Мечте», где-то еще, и нам все не хватает времени произвести точный подсчет. Мы откладываем его на очередное «Зонтичное утро», ибо нескончаемый кинематографический перформанс под открытым небом идет весь этот день на той самой улице, где она жила. «Подкидышем» мы наслаждались уже три раза и с нетерпением ждем следующего, чтобы на себе проверить очередной перл Раневской: «Сморю фильм в четвертый раз и хочу отметить, что сегодня актеры играли как никогда». Словом, не побывать на этом празднике духа – преступление, совершаемое в извращенной форме.

Приезжайте. Ваш пропуск на фестиваль – разумеется, зонтик. Для дам – parasol от солнца. Для кавалеров – umbrella от дождя. Читать предварительно сборники афоризмов Раневской или смотреть ее фильмы необязательно. Посмотрим и почитаем вместе – в Таганроге.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67962098) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


(здесь и далее по тексту) Instagram и Facebook признаны экстремистскими организациями и запрещены на территории РФ