Книга - Образ жизни

Образ жизни
Александр Баранов-Кочевник


Стихотворные произведения замечательного петербургского журналиста, поэта, автора и создателя множества музыкальных мероприятий в нашем городе – Александра Баранова-Кочевника. Книга содержит нецензурную брань.





Образ жизни



Александр Баранов-Кочевник



© Александр Баранов-Кочевник, 2022



ISBN 978-5-0056-0343-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




Мемуары XXI века


    Поэт Александр Баранов-Кочевник
    «Предисловие к избранному»

Мне кажется, что вся жизнь, а значит и все стихи у Александра избранные. Ибо жизнь и поэзия у Саши переплетены в тугой неразрывный узел – хода времени. Он всегда только сам избирал для себя, именно ту жизнь, которой хотел жить. И события времён пропускал через свою душу, а затем писал о жизни и времени свои, донельзя, искренние, моментами яростные, стихи. Далеко не каждый творец может этим похвастаться.

Вот я привожу его короткое четверостишье, из стихотворения, где он не таясь, не кокетничая, пишет о своей судьбе, и о своём предназначении.

Я раб Свободы! Раб стихии вольной.
…
Я сам себе избрал судьбу такую.
Прекрасную.
Шальную.
Кочевую.

Это определение себя, лишь малая толика истинно глубокой, неравнодушной, переживающей, талантливой личности Александра.

Четверостишье из стихотворения «Д Е Н Ь Р А С П А Д А»:

Я пью до дна, я пью до стона,
Я пью за кровь былых побед-
За то, что нет уже закона
И ничего святого нет…

Сколько горького разочарования и обиды за судьбу Родины разлито в этих строках!

Широта его личности проявляется во всём. Он любит дружить, любит объединять талантливых, интересных людей. Смотреть, слушать их и восхищаться ими. Посвящать своим близким друзьям стихи: Александру Вагину, Тамаре Азимовой, Константину Силиверстову. Мне он не посвящал стихов, зато было приятно видеть и слушать его выступления на фотовыставках, где он с неподдельным, трепетным вниманием и интересом относился к моим работам, рассуждая о них глубоко, тонко и умно.

Но, как скажите, обойти в предисловии к книге, тягу Саши, к простанародному, порою, площадному русскому юмору. Иногда на грани приличия – с матерком. Ни в коем случае не сравниваю, но даже солнце русской поэзии А. С. Пушкин сочинял похабные с юмором стишки. И получается, что Саше, как говорится, сам Бог велел, положение обязывает. Он же, долгое время, являлся председателем «Барковского клуба». Народного поэта известного в России «срамными» стихами. Александр, он такой, своего рода, если хотите, эдакий, русский Франсуа Вийон. Конечно в определённом сегменте творчества. Восприятие жизни Александром через добрый с сольцой, да перчинкой юмор, разве не черта истинно русского мужичка и поэта? Он всем своим обликом и поведением на концертах и вечерах старается являть и показывать неординарный образ поэта – в его понимании. Чего только стоит пресловутая красная бандана, лихо надеваемая на голову перед прочтением стихов, подарок Тамары Азимовой… А читает он стихи всегда наизусть, выгодно отличаясь от некоторых поэтов, которые выпорхнув на сцену, запинаясь читали с телефона свои «недопеченные» вирши, будто только минуту назад написанные за ближайшим углом, насилуя, при этом, слух бедных любителей поэзии.

Возвращаясь к многогранному образу Александра Баранова – Кочевника и той же красной бандане, хочу сказать, что он помимо различных художественных ассоциаций, вызвал у меня одну – стойкую, связанную с романтическим образом, морского флибустьера из песни «Бригантина».

Капитан, обветренный, как скалы,
Вышел в море, не дождавшись дня,
На прощанье подымай бокалы
Золотого терпкого вина.

Вот именно таким капитаном – обветренным, как скалы, я сделал Сашин портрет у морских цепей на мосту Ломоносова. Это он, это его жизнь! На этом можно бы и закончить. Но не могу не сказать, что в его жизни есть и мудрые, философские стихи – «Вера» и прекрасно написанная маслом картина – автопортрет. Мы неожиданно увидели её просто на кухне, со Стефаном Шурко, когда были в гостях у Саши. На ней он неуловимо похож на человека мира – Святослава Рериха. Такой же добрый, открытый всем ветрам творчества, художник пера и кисти. Только не на фоне вечных Гималаев, а на фоне любимого им Санкт – Петербурга.



    Юрий Пантелеев
    Заслуженный деятель Русской культуры.




Образ жизни



    ПЕРВОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Если мог бы я волком выть,
То, забросив рутину правил,
Я бы мир этот злой оставил
И пошел по лесам бродить,
Если мог бы я волком выть.

Если б мог я в себя впитать
Эту сырость и слякоть эту,
Я б бродил до зари по свету,
И, забыв про свою кровать,
Беззаботно лежал в кювете.

И еще, если б мне сейчас
По мальчишечьи, в дым, влюбиться,
Я б летал над землей, как птица,
И носил на руках ее,
Ту, которая значит – Все,
Ту, которой могу гордиться.

    1965 г.
    АДАМ
Я брошу кости вдоль меридиана,
Раскину руки вширь по параллелям,
Я буду пьяный. От природы пьяный.
Под звездным хмелем.

И, лежа на Земли невинном чреве,
Бесстыдно – голый и беспечный просто,
Я буду дико тосковать о Деве —
Которой для меня Отец не создал

И, трахая земной постели брюхо,
Я буду жадно жаждать этой твари —
Пусть это будет
Падла,
Стерва,
Шлюха!
Но, чтоб еще и
Мать,
Сестра,
Товарищ…

И вдруг – о, Господи – сверкнули Божьи очи,
Сошел с небес. Ребро без боли вынул.
«Ну что ж, страдай, – сказал. – Страдай, сыночек».
Сказал – и сгинул.

    АЛЕКСАНДРУ ВАГИНУ
Когда начнет напропалую изменять
Не только верная жена, но и Фортуна,
Налей вина, возьми тетрадь,
Возьмись за струны —
И за страницами последними потрать
Кусочек жизни разлинованной своей.

И хочешь – верь, и хочешь – пой,
И хочешь – плачь,
Года летят, как эти хрусткие страницы.
Наступит день, когда тебе —
Давно за тридцать.
Придет с гвоздями и веревками палач,
Твои тетради принимающий в утиль.

Да! Стиль коряв, и прост, и груб,
Да! Жизнь полна помарок, прочерков, ошибок,
А тело – шрамов, переломов и ушибов…
И ты уйдешь,
Потомкам так и не открыв
Своей Планеты очарованнной секрет…

Но, смерти Нет!
Как нет запретов и пределов.
И у креста, свой путь
Бессмысленный проделав,
Ты вдруг увидишь,
Что поспешно отреклись
От твоего – еще не Ветхого – завета
Апостолы твои.

Осталась, лишь, Планета —
Твой зачарованный магический сундук,
Навечно запирающий в себя
Твои сокровища.

    ПРОИЗВОДИТЕЛЬ
Константину Селиверстову
Весь в чаду парижских спален
Я лежал, горизонтален.
Я лежал, любовью скован,





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67142517) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.