Книга - Зачем ищу слова. Стихи

Зачем ищу слова. Стихи
Виктор Владимирович Мазоха


Стихи о простых человеческих чувствах.






Клен у дома




Почему возвращаюсь

все время назад,

И о прошлом грущу,

словно дряхлый старик?

Закрываю глаза:

вижу маленький сад,

Клен у дома, ветвями

к калитке приник…



Знаю, высох любимый

зеленый мой клен,

Постарел с тех времен

и уж всеми забыт.

Да и дом обветшалый

давно уж снесен…

Почему ж это все

пред глазами стоит?



Это было со мною,

и это не сон.

А ведь столько прошло,

столько минуло лет!

И тоска с ветром песню

поет в унисон,

Что возврата туда

больше нет. Больше нет…



Понимаю, нельзя

возвращаться назад –

Это путь в никуда,

это просто тупик.

Закрываю глаза,

снова вижу наш сад,

Клен у дома ветвями

к калитке приник…




Яблоня и кукушка




Промозглый май. Шальной гуляет ветер.

Но «дичка»– яблоня уже в весеннем цвете.

Отшельницей без племени без роду

Сиротка стойко переносит непогоду.



Других здесь яблонь нет по всей округе.

Каким же ветром занесло тебя, подруга?

Одна теперь ты без сестер и братьев

Стоишь в косынке белой и в зеленом платье.



И год за годом так к началу лета,

Ты, зацветая, отцветаешь «пустоцветом».

Здесь нет прохожих, и не ходят в гости

Заброшен дом. Его хозяин – на погосте.



Лишь залетевшая сюда кукушка,

Весть о погоде донесет с березовой макушки.

«Ку-ку…». Ты слышишь? Теплым будет лето –

Такая, говорят, в народе есть примета




Сядь, старушка, поближе ко мне…




Улыбается лучик в окне –

Шлет весенний привет нам с тобою.

Сядь, старушка, поближе ко мне,

Не грусти, вспоминая былое.



А деньки все теплей и теплей –

Ты порадуйся тихой погоде.

Много в жизни прошло февралей,

Вот и этот уже на исходе.



Что зима – пролетели лета!

Все казалось, что завтра иль вскоре

Все изменится: и суета,

И нужда нас оставит и горе.



Неужели все это мечты?

Не бывают же вечными зимы!

Дорогая, присядь. Где же ты?

Все куда-то спешишь одержимо…




Зачем, ищу слова …




Бывает же сентябрь так хорош;

Чуть моросит над парком изумрудным,

И город в нежном сумраке похож

На остров каменный, почти безлюдный…



Умолкли птицы, даже детвора

С утра из дома глаз казать не хочет.

А мне мила унылая пора –

Дух озарения и грустных строчек.



Зачем пишу? Чтобы оставить след

Среди бескрайности следов похожих?

Слова ищу… зачем? Ответа нет,

Лишь потому, что быть его не может…



Есть дождь и парк, и этот чудный клен,

В раздумья погруженный серый остров.

Есть я, и я всем этим опьянен –

В подлунном мире все предельно просто!




Смородина




А помнишь, девчонка, смородину?

Вкус ягоды на губах,

Луну – желто-яркую родинку,

Прилипшую на небесах?



Как пахло степными здесь травами!

Как ласков был ветерок…

И к звездам колечками плавными

"Клубовых" тянул дымок…



"Агдам", сигареты и кустики,

И только лишь мы с тобой.

Как флаг, развивались трусики

На тополе… Боже мой…



Ведь все это – было же, было же!

Лишь в сердце остался след…

Любою строкою не выложить

Всю звонкость ушедших лет



И боль по утраченной Родине –

Назад сожжены мосты.

Кто в нашей сейчас смородине?

И живы ли те кусты?




Ложусь я с криком петухов




Ложусь я с криком первых петухов…

Ночь, верю, не была пустою,

Ведь есть читатель у моих стихов

С такой же страстною душою.



Он, как и я, на все глядит в упор,

За шорами глаза не прячет,

И виртуальный одолев забор,

Со мной смеется он и плачет.



А значит, я не зря ночей не сплю,

Выплескивая душу в строчки.

Я болью о стране листы кроплю

И кровью помечаю точки.



И не люблю приглаженных стихов,

Люблю, когда бушуют страсти.

Ложусь я с криком первых петухов,

И твердо верю – мир прекрасен!




В «Одноклассниках»




Оставив след особой меткой,

Сквозь череду эпох и эр,

Мы яркой пролетим кометой,

Рожденные в СССР.

Нас разбросало по планете –

За дальний, ближний рубежи.

Но силы нет такой на свете,

Чтоб удержала на межи

Порывы юности мятежной

И тягу к близким островам!

И чувствам этим, теплым, нежным,

Что я испытываю к вам,

Мои друзья! Мой класс реальный!

Хоть юность не вернуть назад,

Мы в этой встрече виртуальной,

Как прежде, вместе, и я рад!




Заброшенный дом




Покосившийся старенький дом,

Занесенная снегом дорожка…

У сестричек-берез под окном

Прошлогодние виснут сережки.

Долбит дятел гнилое бревно –

Гость единственный в этой округе.

У калитки – сугробов полно,

Здесь раздолье буранам и вьюгам.

Где хозяин? В сторонке какой

Ищет лучшую долю, сей странник?

Знак надежды вернуться домой –

Заколочены накрест все ставни.




Что-то не так …




Что-то, Серега, не весело мне:

Душу волнует тревога…

Может, и впрямь, отыщу я в вине

Истину, выпив немного.



Ну-ка, дружище, наполни стакан,

Чтобы дойти мне до сути.

Вот ты ответь: мой народ – истукан?

Всяк им, как хочет, так крутит:



Может ударить его по лицу,

Может закинуть куда-то…

Он лишь ответит тому наглецу

Взором своим виноватым.



Что-то не так… Но скажи, что не так?

Что же с народом случилось –

Разве не он восходил на Рейхстаг?

Может, мне это приснилось?



Может, и «Зимний» брал вовсе не он,

Где же, тогда эти «братцы»?

Бьют господину нижайший поклон,

Иль не хотят просыпаться?



Что ж ты, дружище, вина не дольешь?

Выпьем «За счастье» немного.

Впрочем, в вине – хоть убей – не найдешь

Истины. Только – тревогу.




Старик и скворцы




Капелил март, и солнце улыбалось ярко,

Старик смотрел на возвратившихся скворцов

И говорил им: «Вы видали храбрецов!

Здесь вам не Африка – у нас совсем не жарко.



Снег на полях еще, капель звучит не звонко.

Я вовремя, друзья, вам подготовил кров.

Сибирский край, не вам ли знать, порой, суров –

Простудитесь, и так вон голосочек тонкий.



Теперь одни вы у меня остались, видно…».

Вздохнул и по привычке посмотрел в окно –

Пустыми стеклами ответило оно.

«Старуха вас дождаться не смогла… Обидно».



А птицам что – сидят, в пути пришлось им трудно.

О чем там говорит старик – им все равно.

Они по родине соскучились давно,

По запаху ветров, берез, цветеньям чудным.




Смогли бы сейчас…?




Стою на бывшем браном поле –

Все здесь пропитано кровавой болью…

Где шли бои, цветы весною

Еще все пахнут страшной той войною.

Вокруг так тихо, даже птица

Нарушить эту тишину боится –

Здесь помнит всё о смертном бое…



Не находя в душе своей покоя,

Скорблю, и задаюсь вопросом:

Смогли б сейчас, как рядовой Матросов,

Как Куприянов* в дни лихие,

Как многие друзья их боевые,

Не думая о близкой смерти,

В отчаянной свинцовой круговерти,

Пойти на жало пулемета

И грудью лечь на амбразуру дзота?



Вопрос нелегкий, если честно…

Ведь что сейчас мы видим повсеместно?

Фашисты вновь ползут из тени…

Все подвиги подвергнуты сомненью –

И краснодонцев, и Гастелло…

Вдруг стало черным все, что было белым.

И современные ребята

Не знают, может, Зою** и Марата***…



Не знают, что стояли рядом –

В бою под вражеским свинцовым градом –

И белорус, и русский воин…

И что в могиле братской упокоен

Солдат СОВЕТСКИЙ – гордость века! –

Батыр степей, джигит Казбека…



Здесь, на заросшем браном поле,

Земле хватило и крови, и боли:

Слезинками сверкают росы.

Встают, встают нелегкие вопросы…



И все ж, себе твержу с надеждой,

Что духом также мы сильны, как прежде.

Что жизнь не пожалели б тоже

Вдруг окажись мы в обстановке схожей.

И ни за что – в том нет сомненья –

Пред ворогом не стали б на колени!



*Петр Куприянов, белорус. Партизан. 2 ноября 1944 года на территории Латвии геройски погиб, повторив подвиг А. Матросова.



** Зоя Космодемьянская. Комсомолка. Герой Советского Союза. Приняла мученическую смерть после пыток и истязательств.



***Марат Казий, белорус. Пионер. 11 мая 1944 года последней гранатой подорвал себя и окруживших врагов. Герой Советского Союза.




Жизнь собачья




Верный пес мой сидит

на цепи много лет

И уныло взирает

на розовый свет.

Иногда, завывая,

глядит в небеса,

Дурачок, видно, верит

еще в чудеса.



Жалким воем, мольбой

позовет звездолёт –

Небо волю задаром

пред ним распахнет.

В нем так много простора –

беги и беги,

Что не хватит на это

и пятой ноги…



Меня жизнь привязала

как бедного пса;

Наши с ним раздаются

в ночи голоса.

Мы, обнявшись, немного

поплачем, вздохнем:

И сердца наши вспыхнут

счастливым огнем.



Нет, конечно, дружок,

не для жизни в ярме,

Родились мы на грешной

с тобою земле!

Может, вместе, на пару,

возьмем звездолёт

И отправимся в дальний

веселый полет?




Ветка сирени




Кто-то пышный и яркий сирени букет

Нес любимой весенней порою.

И цветочек упал по дороге – в кювет,

Так остался лежать, сиротою.

Дни бежали да теплые лили дожди…

И пророс он, за землю вцепившись.

– Ой, растет, посмотри… на него! Подожди! –

Ты шептала, к цветку наклонившись. -

Мы посадим его в нашем тихом дворе –

Ты мечтала и верила в это,

Что напомнит он нам о чудесной поре

Ароматом весеннего цвета.

Пролетели года, уж виски сединой

Серебрятся, но ты, как и прежде,

Куст сиреневый наш, удивляешь весной,

И, все также, вселяешь надежду…




Пусть метель…




Пусть метель, но, я верю, наступит весна!

В звонкой, яркой примчится она колеснице –

Отойдет все в округе от белого сна,

Оживятся продрогшие за зиму птицы.



По летам приоткрыта уж осени дверь,

Шаг за шагом – вперед и заказано бегство.

Может быть, потому и люблю я апрель,

Что с весною мне вновь возвращается детство.



И однажды ступлю в предзакатную тишь,

Но сейчас, словно узник, уставший в неволе,

С упоеньем любуюсь сосульками с крыш,

И журчаньем ручьев, первой травкой на поле.




Боль




На далеком, далеком острове

Нет печали и нет забот.

Там не мучают боли острые,

И без горя народ живет.



Нет тревоги и черной зависти





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/viktor-vladimirovich-mazoha/zachem-ischu-slova-stihi/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.