Книга - На вздохе. Сборник стихов

На вздохе. Сборник стихов
Тимофей Поршнев


Жизнь не подчиняется порядку. Только хаосу! И именно в юности его власть ощущается с особой силой: нет никакого авторского замысла, есть настроение и нестабильное психическое состояние.





На вздохе

Сборник стихов



Тимофей Поршнев



Корректор, редактор Тимофей Поршнев

Иллюстратор, дизайнер обложки Федор Поршнев



© Тимофей Поршнев, 2021



ISBN 978-5-0055-3975-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




«Бери, мой друг, и наслаждайся…»


Бери, мой друг, и наслаждайся
Собранием стихов.
Давай, давай, скажи, признайся,
Что любишь игры слов.

Нет, это не роман, не повесть
И не рассказ лихой.
Страницы эти написала совесть
Воздушною рукой.

Ты в каждой строчке видишь душу,
Что льётся вся рекой.
Ты понимаешь: океан, не лужу,
Поэт создал строкой

И каждый стих в тебя заходит,
Тревожит сердце он.
Сей гость капризный, чувства полный,
С собой приносит звон

Но он уйдёт, стоять на полке,
Покинет твой уж взор.
На сердце он кинжалом колким
Оставит свой узор




«Грязный снег. Чужой пейзаж…»


Грязный снег. Чужой пейзаж.
Веет горькою прохладой.
Справа ржавый весь гараж,
Слева кашель дряхлой «Лады».

Небо серо. Мутен день.
Сердцу тягостно, тоскливо.
Ждёшь, когда взойдёт сирень…
Ждёшь, как станет всё красиво.

Будет чудная весна,
Жизнью мир обогатится.
Пусть хранит тоску душа,
Чтоб смогла слеза пролиться.




Завет стреле


О грозный луч! О вестник смерти!
Смирен мой друг перед тобой.
Судьбы ниспосланный наместник,
Что в мире прозван был стрелой!
Куда летишь ты, рассекая
Пространства пустоши собой?
Кого ты ищешь, презирая
Своей истерзанной душой?

Мой славный друг, великий воин!
Зачем же надо так страдать?
От ветра ничего не скроешь:
Вся пустошь мира – его мать.
Бывает он свиреп, спокоен —
Сего нельзя предугадать.
Но знаю точно: коль он зноен,
Убьёт тогда любую рать.

Ему не стоит, друг, перечить:
Твоя судьба в его руках.
Тебя пошлёт врагов увечить,
Чтоб обратить злодеев в прах.
Прошу, стрела, доверься ветру!
В полёте на его плечах
Внимай ты моему завету,
Не забывай о сих речах!




Болезнь


Мне нынче каждый день бросает
Щепотку грязи прям в глаза.
Затем с волненьем ожидает,
Как вниз покатится слеза.
Я проглочу свою обиду,
Останусь крепок, как скала.
И не подать ещё бы виду,
Как в сердце колет вновь стрела.
В ушах опять играет песня
Про то, как жизнь людей мала.
Мотив мне этот очень въелся:
Убрать его – рука слаба.
И мысли тут же лезут в разум.
От них – увы – одна беда.
Ох, если б сжечь их вместе разом,
В момент и – просьба – навсегда!
Они не те пустые звуки,
Что мучат люд весь без конца.
Их ноты, словно чьи-то руки
Воруют радость у меня.
Пустым я взглядом озираю
Бетонный лес, его поля.
И в нём в отчаянье блуждаю,
В себе весь гнев храня.
Откуда вся печаль и злоба?
Что за напасть и кем дана?
Я слышал, что в речах народа
Мою болезнь зовут «душа».




Дом


О мой родимый дом, я так скучаю!
Я так тоскую без тебя!
В стенах Москвы душой пока страдаю.
Пока… Но вот придёт пора…

С весной, с рассветом радостным природы
И с пробуждением цветов
Я снова окунусь в лучи свободы,
Родные сосны встречу вновь!

Под звуки оживляющих мелодий
Я осмотрю любимый край!
Не там – о нет! – не в дальнем небосводе,
А здесь – он здесь – желанный рай!

Мне только тут приятно в полдень с книгой
Уютно на скамье лежать.
И только тут возможно тёмной ночью
На небе звёзды увидать.

Не надо сердцу ни долин испанских,
Ни сакуры, где скрыт покой!
О Боже! Всё! Снимаю злую маску,
Прошу: верни меня домой!




Месяц и небо


Месяц

Послушай, небо, как жестоко
Со мной природа обошлась.
Моя судьба – жить одиноко,
Глядеть на лес, на моря гладь!
Часами я парю печально
Меж огоньками ярких звёзд.
О для меня большая тайна,
Откуда счастье в них взялось!
И как они, всего лишь точки,
Пленяют мысли, взгляд людей?
И почему, хотя ничтожны,
Они горят еще сильней?
Чем хуже я? Что не родился
Такой же милою звездой?
Иль, может, тем, что я стремился
Стать полной, яркою луной?
Скажи же, небо, что я сделал?
Когда ошибку допустил?
Ночами долгими не ведал,
Зачем звездою я не был!

Небо

Покоен будь, дружок мой месяц.
Тебя никто не наказал.
Конечно, звёзды ярче светят!
Но как же ты, позволь, узнал,
Что у Земли, простого шара,
Картина в точности твоя?
Усвой же, месяц, что не надо
Судить других с самих себя.
Ты жил во лжи, в плену у злости,
Стыдясь своей же красоты.
Сладчайший плод небесной грозди,
Дружок мой месяц, – это ты!
Тебя поэты воспевают,
С тобой девицы говорят,
Когда пред сном они мечтают,
Когда во сне они парят.




Блаженному


Из века дальнего, из Рима,
Я глас услышал Твой бессмертный!
Сквозь пустошь тонкую эфира
Ко мне явился Ты, Аврелий!
Учитель Правды, брат Христа,
Ты мне на всё открыл глаза!
За годы долгие впервые
Моя душа
Свободна от печали!
Ты снял оковы с моей выи[1 - Устаревший вариант – шея.],
Что столько лет меня терзали.
О мудрый гость, Тебя я ждал!
Тебя я ждал, и Ты явился!
Святой, я пред Тобою мал!
Ты дал слезам моим пролиться!
О как легко дышать!
О как приятно видеть
Просторы моря и земли,
Узоры леса и реки!
Отныне злоба вся зарыта,
И Истина теперь открыта:
Для всех живых Закон един!
Я вижу, слышу, я дышу!
За всё Тебя благодарю,
Тебя,
Блаженный Августин!




«Мой старый друг, ты жив ещё?..»


Мой старый друг, ты жив ещё?
Такая скука нынче жить.
Совсем здесь некого любить,
А ждать… Скажи зачем? Кого?

Как мне противен каждый день…
Не знаю… то ли это злость…
Иль виновата рыбья кость?
А может, это снова лень?

Тут стукнул, знаешь, Новый год…
Весёлый праздник для детей,
Для взрослых – гроб иных затей,
Потерянных меж гор забот.

Опять попляшут друг за другом
Январь, февраль, за ними март…
Где новизна? Ну где ж азарт?
Вся наша жизнь подвластна кругу:

Родишься как-то невзначай,
Начнётся вечная рутина,
Взрастёт живот… Вот так картина!
И улетишь в далёкий край.

Но я отвлёкся, друг, прости!
Моя ужасная привычка.
Как поживает твой сынишка?
Успел за лето подрасти?




Шторм


Била молния по волнам,
Небо наполняло океан.
В страхе сумрачном и полном
Грозный шторм людей гонял.

Вверх и вниз кидало судно,
Корпус весь уже трещал.
Всё вокруг казалось мутным,
Словно смерть пришла морям.

Сколько пережили люди!
Сколько бурь и сколько гроз!
Всё напрасно… Все минуты
Жизни взял их Дейви Джонс.

Он утащит их под воду,
Унесёт с собой ко дну.
Там забудут про свободу,
Предадутся злому сну.

А тем временем на небе
Солнце тучи разгоняет.
Всё спокойно. В новом свете
Океан лучи купает.




«Дерево красным цветком разгорелось…»


Дерево красным цветком разгорелось.
Медленно снизу гуляет река.
За горизонтом немного виднелась
Часть потихоньку ушедшего дня

Падают листья, в реке обретая
Новый ночлег и свой новый приют.
Ветки, не зная далёкого края,
Тянутся вниз и сквозь ветер поют.

Ветер уносит их песню далече
Под белоснежной красивой луной.
Ветер разносит их песнь по планете,
Дабы весь мир окунулся в покой.




Смерть Союза


«Скажи, прошу, отец
Как жили при Союзе?
Какой страны конец
Настал при лысом трусе?
Чего желал тогда народ,
Другим смотревший прямо в рот?»

«Жилось неплохо, сын!
Мы были небогаты,
Товар всегда один,
Зато вокруг все рады:
Страну любили без стыда,
Ведь Родина всегда одна.

Ни слава, ни почёт
Не правили умами:
«В Союзе люд живёт
Своими же трудами!»
Все были искренни, добры,
А в Новый год и веселы!

И было всё своё:
И фильмы, и игрушки.
Сейчас уже не то:
Прекрасны только пушки.
Бесплатно было и жильё:
За честный труд оно твоё!»

«А как же коммунизм?
Вы жили жалким бредом!
Он лучше, чем царизм?
Дополнен глупым дедом,
Страну твою поверг в огонь:
Была разруха, глад и вонь!»

«Не путай! Та война
Идеи не имеет.
Мертва была страна:
Лишь красный ветер веет.
Потом грузин один пришёл,
Порядок быстро он навёл».

«Убийством всех людей?
Тогда был страх, смятенье!»
«Сейчас тебе милей?
Свобода – то явленье,
Что хаос сеет без конца,
Не так уж много в ней добра.

Сначала научись
Не криком, а словами
Искать тот компромисс
Между душой с делами.
Сейчас вокруг любой соврёт,
Ведь больше совесть не живёт.

Ты видел, что с детьми?
Родители плевали!
Какими же людьми
Потом их дети стали?
Вопрос сегодня не в словах,
А в наших собственных делах.

Вокруг полно тупиц!
Россия им чужая!
Убрать бы их с границ
Туда, где жизнь другая.
Вот было бы смешно смотреть,
Как их там смехом встретит смерть.
Куда плывёт страна?
Тошнит меня от «умных»!
Им всем нужна война:
Похожи на безумных!
И плакать будут их внучата,
Как о Союзе мы когда-то.

Жилось неплохо, сын!
Мы были не богаты,
Товар всегда один,
Зато вокруг все рады:
Страну любили без стыда,
Ведь Родина всегда одна!»




«Когда стоишь у края мирозданья…»


Когда стоишь у края мирозданья,
То слышишь шёпот сотен душ.
И каждый глас – всего лишь часть сознанья,
Которым правит вечный Муж.

И холод медленно рождает в теле
Желанье тихо улететь,
Отдав все страхи и надежду вере,
Что не придётся умереть.

И там блуждаешь, сердцем ждёшь минуты,
Когда дадут тебе ответ:
Что есть душа? И что есть ныне люди?
Зачем родился ты на свет?

И в мире тёмном тихо ты утонешь.
Не слыша больше никого,
Ты будешь падать, верно, вспомнишь,
Что ты не сделал ничего.




Лермонтову


Ты свет презрел, душой возненавидел,
Открыл ему его же злостные пороки.
Но он был слишком глуп, он не прозрел
И не признал твои кинжала строки.
Ты обречён был стать больным страдальцем,
Который знал лишь грусть и тень немой печали.
Ты знал, что это Бог своим же пальцем
Указ отдал: тебя поэтом ангелы венчали!
Ты не боялся злого языка, молвы:
Они ничто пред словом вечным неба.
Ты осквернил традиции смешной толпы,
Не предал ты поэта свято кредо.
Любовь лишь жгла твоё печально сердце
И счастья вечного тебе не подарила.
Души твоей тогда закрылась дверца
И демона внутри случайно пробудила.
Ты рвал себя, кричал и так страдал,
Но знал об этой муке только ты.
С обычной жизнью навсегда порвал,
Оставив в прошлом юности мечты.
И в поиск вечный ты душой пустился,
Хотел найти свободу, рай, покой.
К горам тогда любимым воротился,
И там ты жил и летом, и зимой.
Ты стал большим приятелем Кавказа —
Его теперь великий, славный житель.
Но вот твоя печальная проказа
Тебе же принесла туда погибель.
Пока был дождь и бесы наблюдали,
Пока домой шёл злой, живой вандал
И люди к помощи чужой взывали,
У гор Поэт безмолвно умирал.

Ты был пророком и природы братом:
Она всегда твой радовала глаз.
И после, знай, тобой покрыты златом
Остались лира да твой друг – Кавказ.




«Воспой мне сады Аполлона!..»


Воспой мне сады Аполлона!
Даруй поэтический дар
Тому, кто не знает урона,
Но знает народный пожар!

Эвтерпа[2 - Муза поэзии (прим. авт.)], тобою влекомы
Ряды изумительных слов.
И были с тобою знакомы
Цари из благих мастеров.

О Муза, к тебе я взываю!
Прошу посетить меня в ночь.
Тебя я люблю, воспеваю,
Как будто родную мне дочь.

И вот у двери появилась
Слуга Аполлоновых лир.
С Парнаса ко мне ниспустилась,
Чтоб я описал этот мир.

В ловушку мою ты попалась,
С Эллады ко мне прилетев.
Эвтерпа, уже догадалась,
Что твой мне не нужен напев!?
Как Август[3 - Первый римский император – был, как и положено хорошему политику, жутким лицемером. Всю жизнь он фактически играл разные роли, заманивая противников в ловушку. По легенде, перед своей спокойной смертью великий император сказал: «Хорошо ли я сыграл комедию жизни?» (прим. авт.)], великий и хитрый,
К себе я тебя заманил.
И гневной и красной палитрой
Тебя злой поэт загубил.

Но ради чего столь жестоким
С поэзии Музой я был?
Отныне страданьем глубоким
Меня Аполлон наделил.

Но гнева богов лжевеликих
Душою своей не боюсь!
Замену Эвтерпе предикой
Нашёл я, и имя ей – Русь!




Третий Рим


Не так прекрасен древний имперский град,
Что пал когда-то, гневом сраженный вмиг,
Как новый царь, что славен ныне,
Миром владея рукой державной.

Москва, ты видишь, как поглощает страх
Твоих врагов всех! Вид крепких стен один
Способен ужас в душах вражьих
Вызвать своей величавостью!

Сегодня каждый должен узреть её,
Царицу градов. Гордо она стоит,
Краса вселенского масштаба,
Всеми что названа Третьим Римом!




Потерянное фото


Я помню день: была то осень,
И я направился к Толстым.
В Поляне Ясной, между сосен
Себя я чувствовал живым.

Повсюду краски наливные
Во мне будили интерес.
И листья малые, большие
Палитрой украшали лес.

Но меж картинами благими
Одна была прекрасней всех:
В наклоне древо золотыми
Шуршало листьями поверх

Озёрной зыби, где виднелось
Красы дневное отраженье.
И мне так сильно захотелось
Запомнить в точности мгновенье.

Я сделал фото, был доволен,
Порой рассматривал его.
И всякий раз душой болея —
Лекарством было мне оно.

Но в час ужасный я не вспомнил
О том, что я его хранил.
И пальцем, как заваражённым
Случайно фото удалил.

И пусть! Ведь это только фото.
И без него я проживу.
Да ну! Подумаешь! Всего-то…
Я всё ж скучаю по нему.




Крестоносец


В священном зное Палестины
Звенел кольчугой рыцарь веры.
Он шёл в пустынные долины,
В тревоге, славою пленённый.

Вокруг души людской не видно,
Он был один среди природы.
Лишь солнце греет землю мирно
И спят усталые породы.

Всё жарче небо припекает,
И ветер слабнет с каждым мигом.
Вода свободу обретает,
Взмывая вверх воздушным ликом.

И рыцарь бедный всё молился,
Надеясь на поддержку Бога:
«Прости, Господь, уж я смирился,
Не надо мне величья столько!

Я жить хочу, даруй мне счастье.
Не требую наград я боле.
Отныне вся душа во власти
Твоей небесной, вечной воли!»

Услышал Бог молитву воина,
Кому Он дал Своё всесилье.
Тогда на небе вдруг невольно
Явилось туч седых обилье.

И грянул дождь, полились капли
На красный крест брони страдальца.
Его доспехи стали дряблы.
Судьба ужасна у скитальца!

Он взором грустным видит Бога,
Что с гневом жутким наблюдает
За тем, как рыцарь веры скоро
В объятья смерти попадает.

Сказал тогда Господь скитальцу:
«Ты слаб? Бросаешь цель святую?
Отдашься в рабство злому страху?
Ужель ты жаждешь жизнь такую?»





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66486844) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Устаревший вариант – шея.




2


Муза поэзии (прим. авт.)




3


Первый римский император – был, как и положено хорошему политику, жутким лицемером. Всю жизнь он фактически играл разные роли, заманивая противников в ловушку. По легенде, перед своей спокойной смертью великий император сказал: «Хорошо ли я сыграл комедию жизни?» (прим. авт.)