Книга - Ежимила – принцесса Листвянки

Ежимила – принцесса Листвянки
Елена Шилова


Детская книжная вселенная
Повесть-сказка о доброй, смелой и справедливой девочке-ежонке Ежимиле, которая после пожара в родном лесу вместе с родителями и маленьким братиком из Сосновки переселяется в Листвянку. Ежимила попадает в разные истории, в которых ей приходится давать оценку поступкам лесных жителей. Здесь она находит друга-волчонка Волкашку, помогает ему стать лучше и прокладывает мостик к потеплению отношений между двумя семьями – ежей и волков, имеющих разные характеры, поведение и взгляды на жизнь. В этой сказке раскрывается тема дружбы, добра, заботы друг о друге, воспитании детей. Ведь как говорит отец Ежимилы – Ежислав, «плохих детей не бывает, бывает недостаток в заботе и внимании к ним».





Елена Шилова

Ежимила – принцесса Листвянки



Дорогие ребята!

Надеюсь, никто из вас не пожалеет, что эта книга оказалась у него в руках. Читая страницу за страницей, вместе с обаятельной Ежимилой вы подружите обитателей лиственного леса и научите их, как правильно поступать. Я верю: сказочная история о жителях Листвянки вам не просто понравится, а вы захотите прочитать ее продолжение. Желаю вам найти такого же доброго и справедливого, похожего на девочку-ежонка, друга. Мир! Дружба! Ежимила!



    С наилучшими пожеланиями, автор







Глава 1

Сосновка в опасности


Пожар! Пожар! Горим! – то и дело выкрикивали испуганные сороки-почтальонки. Одни из них тревожно кружили над охваченной дымом Сосновкой, другие стучались в окна и двери обитателей леса, пытаясь их разбудить. Обычно сороки хорошо знали своё дело, без задержек доставляя письма, газеты и журналы. А сейчас птицы и сами не представляли, как себя вести, поэтому своим криком ещё больше пугали попавших в беду зверей.

– Ежислав, просыпайся, – шёпотом произнесла Ежианна, жена порядочного ежа и мать двух замечательных ежат, и потрясла мужа за плечо. – Иди посмотри, кто там шумит?

Ежислав вскочил с постели и нацепил на нос очки. Хотя он был ёж достаточно молодой, без них давно уже не обходился. А всему виной – чертежи. Чтобы прокормить жену и маленьких ежат, ему приходилось чертить днями и ночами. Отец семейства был инженером.

Как только Ежислав открыл дверь и вышел на крыльцо, запах дыма и горелой травы заполнил уютный домик ежей. Ежианна скрестила на груди лапки и с тревогой поглядывала на спящих деток. Свернувшись в кроватке клубочком, Ежимила досматривала сон про большую жёлтую грушу. Или про огромное красное яблоко. Девочка каждое утро рассказывала маме сны, в которых они с друзьями находили разные фрукты. А потом поровну делили их и ели. Вку-у-у-у-усно!

Ежимир, совсем ещё младенец, спал в своей колыбельке. Малыш кряхтел и размахивал крохотными лапками во сне. Ему, наверное, приснилось, как будто Ежимила отобрала у него любимую сосочку-грибочек. А Ежимиру это ужасно не нравилось.

Ежислав выбежал за калитку. Весь лес был укутан дымом. Издалека слышалось потрескивание горящих деревьев и доносились крики испуганных зверей. Горела соседняя Еловка. Скоро огонь доберётся и до их Сосновки. А ветер непременно ему в этом поможет. Соседи в панике бегали от одного дома к другому. Спрашивали, нет ли у кого лишней тележки, чтобы уложить вещи и посуду.

– Дайте хотя бы корзину! – кричали с деревьев белки и кидали вниз ложки-плошки, мешочки с орехами и сушёными грибами.

– Звери добрые, помогите! – то здесь, то там раздавалось в лесу.

Зажиточное семейство медведей толпилось у тачки, в которую они пытались запихнуть побольше своего добра. Под тяжестью поклажи колёса не выдерживали и разлетались в разные стороны. Тачка падала на «пузо», и всё добро вываливалось на землю.

– Неуклюжая! – ревел и топал косолапыми ногами хозяин. – Что ж ты такая нерасторопная! – ругался он на медведицу и снова принимался чинить тачку. Та виновато разводила лапами и начинала заново её заполнять.

Из каждого домика выносились котомки и складывались у заборов в большие кучи. Зайцы, чтобы сократить время, швыряли узелки прямо из окна. Жители Сосновки готовились к эвакуации. Но они спасали в первую очередь не себя, а своё имущество.

– Беда, Ежианна, – сказал Ежислав жене, когда прибежал домой. – Вся Еловка в огне. Скоро и на нас перекинется. Надо срочно уходить!

Ежианна, привыкшая во всём слушаться мужа, на этот раз решила с ним поспорить:

– Может, всё обойдётся? Вдруг утром пойдёт дождь и потушит в Еловке пожар. И до Сосновки он не доберётся.

Ей было очень жалко будить ежат. А ещё больше – оставлять свой уютный домик с кружевными занавесками и вязаными ковриками на полу.

– Не обойдётся! – резко возразил ей Ежислав.

– Сколько у меня времени на сборы? – осторожно спросила Ежианна и начала складывать самые нужные вещи, которые они возьмут с собой.

– Нисколько! – остановил её Ежислав и, подхватив на руки Ежимилу, скомандовал:

– Бери малыша и на выход!

Ежианна так и сделала. С маленьким Ежимиром на руках она задержалась на пороге. В последний раз провела взглядом по стенам родного дома, тяжело вздохнула, вытерла слезу и побежала догонять мужа.

Деревья, деревья, деревья. Этому лесу не было ни конца ни края. Бесконечная дорога в беспросветной темноте. Подпрыгивая на руках у отца, Ежимила прислушивалась к разговору взрослых. Она давно проснулась, но не показывала виду.

Ежимиле было очень страшно. От едкого дыма щипало в глазах и першило в горле. Когда была жива её бабушка, она что-то рассказывала про пожар. Но девочка запомнила только то, что он похож на страшное с красными языками чудовище. И всё. Если бы она только знала, что пожар окажется совсем рядом с их Сосновкой, то бабушку внимательнее бы слушала.

«Вот откуда взялся этот пожар? – размышляла Ежимила. – Он и вправду чудовище, раз заставил родителей на ночь глядя покинуть родной дом. А ведь они оба говорили, что никуда и ни за что из любимого леса не уйдут. Что бы ни случилось».

«Неужели этому страшиле, – продолжала рассуждать Ежимила, – совсем не жалко зверей? Взял и прогнал их из дома. Ладно Ежимира несут на руках – он маленький, ему можно. Но как понимать, что она, совсем взрослая девочка, всю дорогу куда-то «едет» на папе?»

Да-да, взрослая! Потому что Ежимила умеет считать до ста, писать и читать. Девочка вспомнила свои книжки, которые остались дома, и ей стало очень грустно. Особенно было жалко последнюю, со сказками. Её Ежимиле подарили на день рождения родители. Какие красивые картинки в ней! Девочка по памяти «перелистывала» страницы и всё больше злилась на пожар.

– Умоляю, Ежианна, не останавливайся! – сказал отец, когда увидел, что мама от него отстала. – Мы должны раньше других выйти к реке и переправиться на тот берег. Иначе начнётся столпотворение, и мы тогда погибнем. Если не от огня, то от давки. Шансов на спасение не будет.

Ежианна, представив эту страшную картину, из последних сил поплелась за мужем. Ежимиле было очень жалко маму, но она ничем не могла ей помочь.

Крошка Ежимир, выронив свой грибочек, то и дело просыпался. Он капризничал и требовал любимую сосочку. Мама тогда принималась петь ему песенку. Когда младенец снова заснул, Ежианна пожаловалась мужу:

– Ах, Ежислав, посмотри на нас! Что мы будем делать на новом месте? Без денег, без документов, без вещей. Мне всё-таки не стоило бы тебя слушать, и …

– Никаких «и»! – перебил её муж. – Мы правильно поступили. А добро, за которое ты переживаешь, заново наживём. Я же у тебя кто?

Ёж – руками не возьмёшь! Так ты про меня говоришь? – и засмеялся.

– Тихо ты! Ежимира разбудишь, – зашикала на него жена и впервые за всё это время улыбнулась.

Ежианна шла и думала, какой же у неё замечательный муж. Вместе они все трудности преодолеют. Она дала себе слово больше никогда не жаловаться и не жалеть покинутый дом. Но он был такой уютный, чистый. Там всегда пахло грибным супом, а по воскресеньям – пирожками с грушевым вареньем. Воспоминания о доме снова заставили Ежианну прослезиться.

Ежимила тоже заплакала. От дыма у неё болели глазки, и она хотела кушать. Девочка больше не могла притворяться спящей.

– Папа, когда же закончится эта противная дорога и наступит утро? – жалобно спросила она. А про свой урчащий животик промолчала. Зачем расстраивать родителей? Еды всё равно никакой у них не было. Она же сама слышала, как мама сказала, что с собой ничего не взяли.

– Потерпите, Ваше Колючество, осталось совсем немного, – ласково ответил Ежислав и крепче прижал к себе свою маленькую принцессу.




Глава 2

Бобрентий и переправа


Когда рассвело, семейство ежей вышло на окраину леса. Здесь уже не пахло дымом. Солнце поднялось выше, и впереди показалась река. На редких деревьях щебетали птички, над цветущими растениями кружили пчёлы, а в траве стрекотали кузнечики.

– Море! Море! – закричала Ежимила, не боясь разбудить братика. Он уже проснулся и требовал свою утреннюю порцию молока.

– Это не море, а река, – поправил дочку отец, – но можно сказать, и море. Вон она какая широкая!

– Наконец-то мы пришли, – с облегчением сказала Ежианна, – теперь можно и покормить малютку.

Привал ежи устроили прямо на берегу. Ежимила спрыгнула с папиных рук на травку. Она принялась скакать и делать приседания, чтобы разработать ножки. Не сразу у неё это вышло.

Сначала девочка хромала, точь-в-точь как старенькая сова Сователла. Как она там? И как остальные соседи по Сосновке?

Ежимила вспомнила своих друзей – белочек, лисят, енотиков, волчат. Девочка надеялась, что с ними всё хорошо. Может, они с родителями тоже пошли в эту сторону, и они скоро встретятся? Хорошо бы!

Мама устроилась под маленькой сосенкой и покормила Ежимира. Довольный, он агукал и пускал пузыри, а потом заснул крепким сном. Папа пошёл к реке осматривать спуск.

Сделав из мягкой хвои постельку, Ежианна положила на неё спящего Ежимира. А сама позвала дочку по грибы. Обычно она запрещала их есть сырыми. Готовила из них суп или тушила. Ежианна очень заботилась о здоровье мужа и детей. В журнале «Питание ежей», который она выписывала каждый месяц, так и написано: «Сырые грибы плохо усваиваются». Но маме сейчас было не до советов врачей.

Им повезло. У старого большого пня они увидели целую семейку грибов. Как будто специально их поджидали, чтобы накормить другую семейку – ежей. Так уж устроена природа: одни помогают выжить другим.

Ежианна собрала грибы в подол своего сарафана, а Ежимила положила по одному грибочку в карманы. Отца всё ещё не было. Мама начала волноваться.

– Ты же его знаешь, мам, – пыталась успокоить её девочка, – может, он уже и плот соорудил, чтобы реку переплыть. – И принялась очищать грибы: для мамы, папы и для себя.

– А руки? А руки ты помыла? – начала было отчитывать мать Ежимилу. Но потом, сообразив, что сказала что-то не то, остановилась. Они же завтракают не дома за столом, а прямо на траве, как какие-то бродяжки…

«Бедные мои детки», – повторяла Ежианна, пытаясь прожевать сморщенную грибную шляпку. Самый большой и свежий гриб она оставила для мужа. Мужчинам больше нужно есть для поддержания сил.

А вот и отец! Пришёл запыхавшийся, но очень довольный.

– Мы спасены! – торжественно объявил он и, быстро подкрепившись, стал рассказывать, что на реке он увидел лодку и даже разыскал её хозяина – бобра. Бобрентий жил неподалёку, он им и поможет. Ежислав в это верил. Он по жизни был такой. В зверях видел только хорошее и не ожидал от них никакой подлости. А бывало, они с ним поступали плохо. И не раз.

«Ёже мой! Дорогой, ну нельзя же быть таким доверчивым», – часто упрекала его Ежианна. Но муж только отмахивался и отвечал: «Надо верить в зверей! И поступать с другими так, как хочешь, чтобы с тобой поступали».

Поэтому и в этот раз Ежианна засомневалась, что какой-то незнакомый бобёр согласился бесплатно их на тот берег перевезти. Ведь денег у них не было ни одной копеечки…

Спорить было некогда. Родители подхватили на руки детей и поспешили к лодке. Толстый усатый господин Бобрентий их уже поджидал на берегу.

– Вся семья в сборе! – довольным голосом проговорил он сквозь усы. – Попрошу вас оплатить перевозку и пройти на «корабль». А без денег он не поплывёт, – добавил бобёр и рассмеялся.

Ежианна с укором посмотрела на мужа. В её взгляде читалось: «Ну что я тебе говорила?! Вот тебе и все звери хорошие!»

Ежимила испугалась: если их не посадят в лодку, то им придётся возвращаться обратно. А там пожар! «Чёртова река! Чёртов жадный бобёр!» – повторяла про себя девочка и со злости кусала губы.

– Послушайте, господин Бобрентий, – пытался договориться с перевозчиком Ежислав. – А как же взаимовыручка? Это вам не знакомо? Мы же должны помогать друг другу, протягивать лапу помощи.

– Ни стыда у вас нет, ни совести! – в сердцах выпалила Ежианна. – Мы всю ночь шли по лесу, голодные, без сил. Пожалейте хотя бы наших маленьких ежат! – и от обиды залилась горькими слезами.

– Эй, дамочка, полегче! Если всех жалеть, то и от голодухи можно умереть. Не подмажешь – не поедешь. И не поплывёшь тем более! – возразил господин Бобрентий и громко захохотал.

Крошка Ежимир открыл сонные глазки и, увидев страшного бобра, заревел. Да так громко, что тот даже уши закрыл, чтобы не оглохнуть.

«Так тебе и надо!» – подумала Ежимила, а сама прижалась к маме.








Ежислав сел на корточки и взялся за голову: «Ёже мой! Что же нам теперь делать? Как убедить хозяина лодки?» – размышлял отец ежового семейства. Скоро и остальные звери начнут прибывать. И произойдёт то, чего он так боялся – столпотворение и паника.

– Господин Бобрентий, может это сгодится в качестве оплаты? – дрожащим голосом сказала Ежианна и протянула бобру свой медальон.

Он был необыкновенной красоты и очень дорогой. Но Ежианне он дорог по другой причине. Этот медальон – единственное, что осталось от её матери.

– Нет, мамочка, не отдавай его! – взмолилась Ежимила.

Украшение было сделано в форме сердечка с крышечкой. Открываешь – а там фотография любимой бабушки.

– Бабушка-а-а-а! – протянула девочка, и слёзы снова хлынули из глаз.

– У нас нет другого выхода, – еле слышно проронил Ежислав и поднялся на ноги.

Как же ёж был рад этому медальону! В эту минуту он оказался для них единственным спасением. Но последнее слово оставалось за господином Бобрентием.

– Почему же не сгодится? Очень даже подойдёт, – неожиданно быстро согласился бобёр, рассмотрев поближе медальон. – Ценная вещичка, – и, положив бабушкин портретик в карман, добавил: – Садитесь в лодку! Да побыстрее!

Река была спокойной, без волн, поэтому вёслами бобёр работал легко и быстро. Ежимила смотрела на воду и думала о поведении господина Бобрентия. Он забрал у ежей самое ценное, что у них осталось от умершей бабушки – её портрет.

– Мамочка, а бабушка точно не обидится? Она нас не осудит? – всё-таки решилась спросить Ежимила маму.

– Ни за что на свете! – пообещала ей Ежианна. Потом обняла дочку и добавила: – Это же для спасения её внуков и детей. Поэтому успокойся и не думай больше об этом.

Ежислав чувствовал себя виноватым. Он даже подумать не мог, что господин Бобрентий окажется таким корыстным. А так хорошо начиналась их беседа! Поговорили и о погоде, и о Сосновке с Еловкой. Полчаса Ежислав выслушивал, как бобру нелегко живётся с его женой.

«Пилит и пилит, окаянная, хоть совсем домой не возвращайся», – жаловался он. Оказывается, есть за что пилить. Ежислав теперь понял это. Не зря ему Ежианна всегда говорила: «Зверям доверяй, но проверяй!» А он её не слушал. Никогда не знаешь, кто окажется в звериной шкуре – друг или… вот такой господин Бобрентий.

Лодка пристала к берегу, и семейство ежей выбралось на сушу.

– Глаза б мои больше его не видели! – сердито проговорила Ежианна, когда бобёр замахал вёслами и отправился в обратный путь.

– Никогда не прощу! У-у-у-у! – крикнула ему вдогонку Ежимила, показав маленький кулачок. Словно этого было мало, девочка подняла с земли шишку и запустила в реку.

– Он меня сильно разочаровал, – грустно сказал жене Ежислав. – Ты, Ежианна, права: не все звери хорошие.

Девочка ни разу не слышала, чтобы отец на кого-то ругался. А чтобы как она показывал кулаки и шишками бросался – тем более. Такой уж был характер у этого инженера Ежислава, самого воспитанного ежа на свете.

Папа, поправив соскочившие с носа очки и посадив поудобнее на спину дочку, сделал первый шаг в неизведанный край. Тропинка была широкая. Мама с малюткой Ежимиром на руках шла рядом. Ежимиле так больше нравилось. Она поглядывала поочерёдно на родителей и думала, какие они у неё хорошие, добрые, умные. Братик как будто понял, что сестрёнка не упомянула о нём, тут же закряхтел и заворочался, словно обиделся.

– Но самый лучший у нас – это ты! – исправила свою ошибку Ежимила, и Ежимир сразу угомонился.

На горизонте показался лес, но не такой, в котором они жили раньше. Деревья были пониже и потоньше, и на их ветках росли не иголки, а листочки. Девочка сначала встревожилась, но потом себя успокоила. Бабушка всегда говорила: «Новая жизнь потому и называется новой, что всё в ней новое и всё другое».




Глава 3

Знакомство с господином Волколюбом


К полудню семейство ежей в полном составе стояло у входа в густой лиственный лес. Слева, на самой высокой осине красовалась табличка. «Листвянка» – без труда прочитала Ежимила название. Справа, на берёзе, чуть поменьше осины, висела другая табличка. На ней были нарисованы дома и стрелки, куда поворачивать. «Хозяин леса, школа, почта, аптека…» – стала перечислять Ежимила вслух. Список был большой.

– Хорошее изобретение, – похвалил Ежислав, имея в виду указатели, – сразу понятно, где хозяина Листвянки искать.

Первым делом ежи и отправились к нему. Ведь это он выдаёт разрешение зверям поселиться в его владениях.

– Хоть бы у нас всё получилось, – сказала Ежианна, – хоть бы он оказался на месте и принял нас в Листвянку!

– А где же ему быть? – удивился Ежислав, как будто напрочь забыл, как работал хозяин Сосновки – очень ленивый лось, господин Лосентий. Его никогда не было на месте. То солнечные ванны принимает, то рога свои ветвистые начищает, то чай у кого-нибудь вёдрами пьёт. Но никто ему не перечил – хозяин леса же!

Чем глубже ежи заходили в лес, тем интереснее и необычнее он казался Ежимиле. Земля в нём была покрыта не ковром из иголок, как в Сосновке, а разного цвета и формы листьями. «Больно, наверно, здесь падать, – подумала девочка, посмотрев себе под ноги. – Тогда придётся не падать», – тут же нашла она решение.

Зато этот лес казался гораздо светлее. Из-за того, что ветки деревьев были не такие густые, как в Сосновке, солнечные лучи легко проникали даже в самую чащу. «Неплохо, – сразу сообразила Ежимила, – хоть до позднего вечера с друзьями играй!» А то, что она их непременно найдёт, девочка не сомневалась. Она была очень общительной, поэтому все с ней хотели дружить. Хозяином леса оказался молодой, в меру модный волк – господин Волколюб. Его имя с фотографией красовались прямо на двери дома, в котором он принимал зверей. Одну половину его портрета занимала застывшая в улыбке пасть, а другую – огромная бабочка на шее. Красная в белый горошек, Ежимиле она напоминала мухомор.

– Вот вырядился! – прыснула от смеха мама, посмотрев на снимок. – Но ничего удивительного, обычный самовлюблённый волк.

– Ежианна, я тебя умоляю… – протянул отец и с укором посмотрел на маму.

– Молчу-молчу, – сказала та и, чтобы больше не смеяться, закрыла лапкой рот.

На двери рабочего дома господина Волколюба висел шнурок, а на его кончике – маленькая зелёная груша. Это и был звонок. Крошка Ежимир, до этого скучавший у мамы на руках, подумал, что это игрушка. Он ухватился лапками за грушу и выдернул её. Малыш у ежей был очень сильный.

Позвонить, как положено воспитанным зверям, у них не получилось, поэтому пришлось стучать в дверь.

– Да входите же уже! Входите! – услышали они недовольный голос хозяина, и зашли в дом.

Господин Волколюб сидел за огромным дубовым столом, заваленным кроссвордами.

Развалившись в кресле, он расчёсывал свою шевелюру. Увидев в руках младенца оторванную грушу, обиженно сказал:

– Только что прибыли, а уже имущество портите!

Ежислав извинился за поведение малыша и стал глазами искать, куда бы жену с дочкой посадить. Но в комнате было только одно место – кресло хозяина. Так и остались стоять.

Пока папа рассказывал об охваченной пламенем Еловке и застеленной дымом Сосновке, Ежимила стала изучать обстановку. На стене она увидела портрет мальчика-волчонка, сидящего верхом на олене с грустными глазами. На голове мальчика красовалась красная кепка в белый горошек, а на шее – уже знакомая девочке бабочка-мухомор. «Сын, наверное», – подумала Ежимила и оказалась права.

Ежимир вертел в руках свою новую игрушку, а Ежианна с интересом разглядывала другой портрет. На нём была изображена молодая располневшая волчица в красном платье в белый горошек. Опять двадцать пять! А её образ дополняла широкая шляпа с пером.

«Фу, какая безвкусица, – подумала Ежианна, – мухоморовая мода какая-то в этой Листвянке. – Ну ничего, – решила женщина, – она-то научит их, как правильно одеваться, чтобы не смешить зверей».

Выслушав Ежислава, господин Волколюб выгреб из-под кроссвордов домовую книгу и начал её листать. В ней были записаны все дома и жители Листвянки.

– Так-так… есть у меня как раз один свободный дом. Давно уже пустует, – сказал хозяин леса.

А потом, захлопнув её и хитро посмотрев на Ежислава, добавил:

– А как вы докажете, что вы и вправду ежи, а не какие-нибудь другие звери? Ведь документов у вас никаких нет…

Этого вопроса никто не ожидал – ни Ежислав, ни Ежианна, ни Ежимила. Поэтому все трое удивлённо посмотрели друг на друга.

Отец семейства наконец обрёл дар речи и проронил:

– Простите, господин Волколюб, я не совсем вас понял. Что мы должны доказать? Что перед вами сейчас стоят ежи, а не медведи?

– Или не зайцы? – подключилась к разговору возмущённая Ежианна.








– А как вы хотели? – продолжал в том же духе хозяин Листвянки. – У вас же нет документов, в которых написано: «Ежи». Почему я должен вам верить на слово, а? Я вот тоже могу сказать, что я не волк, а бегемот!

Спорить с владельцем леса у ежей не было никакого желания, и они стали отвечать на его глупые вопросы. Рассказали о строении своего тела, привычках, питании, условиях проживания. Когда закончился допрос, господин Волколюб выписал четыре справки. На каждом листочке накарябал слово «ёж» и поставил печать.

– Вот теперь порядок! – довольным голосом сказал хозяин Листвянки и вручил ежам документы.

Потом он снова открыл домовую книгу и напротив адреса «Улица Берёзовая, дом 8» поставил жирный плюс.

– Добро пожаловать в Листвянку! – проговорил господин Волколюб и повёл ежей в их новый дом.

По дороге Ежислав спросил у хозяина Листвянки, как у них тут с работой. Когда господин Волколюб услышал, что тот инженер, то очень обрадовался. И для Ежианны занятие найдётся – хорошая швея без дела сидеть не будет. Есть у них одна модная супружеская пара.

– Наверное, себя со своей женой имеет в виду, – сказала шёпотом мужу на ушко Ежианна, вспомнив мухоморовый цвет на портретах.

Ежи посмотрели друг на друга и улыбнулись. Ах если бы они тогда знали, какие беды принесёт им знакомство с семьёй господина Волколюба! А пока они, довольные и радостные, спешили за хозяином Листвянки. Им очень не терпелось увидеть свой новый дом и начать его обживать.




Глава 4

И это называется дом?


Дом, к которому господин Волколюб привёл ежей, стоял в самом конце Берёзовой улицы. В нём раньше проживала семья хомяков. А куда она делась теперь – об этом хозяин Листвянки умолчал. Ежианна хотела его спросить, но передумала. Она не доверяла этому неприятному щёголю – правду всё равно не скажет.

– Вот мы и пришли! – торжественно объявил волк, остановившись у перекосившегося забора.

Как только он толкнул калитку, та неприятно заскрипела и упала во двор. Через образовавшуюся дыру на ежей смотрел неуютный, заброшенный деревянный домик. На его соломенной крыше торчала половинка развалившейся трубы. Огород был запущен и давно зарос травой. Маленький колодец стоял заваленный сухими ветками и прогнившими листьями. Дорожка, ведущая к крылечку, вся потрескалась. Из-за этого она казалась усеянной многочисленными чёрными змейками. Никто даже ступить на неё не осмеливался.

Всё что угодно могли представить себе ежи, но только не это! Ежианна схватилась за сердце, Ежислав – за голову, а Ежимила – за мамин сарафан. Так и стояли молча, не в силах проронить ни слова.

– И это называется дом?! – первой не выдержала Ежимила. – И здесь мы будем жить?

– И это называется дом! И здесь вы будете жить, – точь-в-точь повторил слова девочки хозяин Листвянки.

– А нет ли у вас другого, господин Волколюб, более подходящего? – спросил Ежислав, когда к нему вернулся дар речи.

– Он же совершенно непригоден для жизни с маленькими детьми! – поддержала мужа Ежианна и с негодованием посмотрела на волка.

– Ну если вы от него отказываетесь, это ваше право, – обиженно сказал тот. – Скоро прибудут другие погорельцы с вашей Сосновки. Его с лапами оторвут!

«И то правда, – подумал отец семейства, – надо соглашаться, иначе можно вообще оказаться на улице».

«Ёже мой… – подумала Ежианна, – сколько же нужно всего сделать, чтобы привести его в нормальный вид».

«Там, наверно, живут пауки», – сразу решила Ежимила и вздрогнула. Она их боялась больше всего на свете.

И только крошка Ежимир ни о чём не думал и ни о чём не тревожился. Он увидел сидящую на заборе птичку и внимательно за ней следил. Младенец агукал и пытался по-своему повторять её чирикания.

Ежислав протёр запотевшие очки и сказал:

– Нам не остаётся ничего другого, господин Волколюб, как согласиться на ваше предложение, – и добавил: – Благодарим за помощь.

– Вот это другое дело! – сразу приободрился волк, – обживайтесь! Если что нужно, вы знаете, где меня искать, – и пошёл восвояси, напевая себе под нос: «Зна-ет в лю-бви толк о-ба-я-тель-ный волк».

– Тот ещё типчик, – сказала Ежианна, кивнув в его сторону, когда хозяин Листвянки отошёл подальше.

Ежи зашли в дом. Внутри он оказался не таким страшным, как снаружи. Крыша хоть была и ветхая, но от дождя и ветра его защищала. У самой двери стояла печка. Чуть подальше – стол с лавкой, а у окна – две кровати. Вот и вся мебель.

Но как же в доме было грязно! Ежианна, привыкшая к идеальной чистоте, чуть в обморок не упала при виде занавесок и скатерти, почерневших от пыли. На полу валялась опрокинутая посуда. С потолка, со всех четырёх углов, свисала паутина.

«Я так и знала, что здесь обитают пауки», – только подумала Ежимила и сразу завизжала. Она увидела одного – вот такого жирнющего! Паук с недовольным видом спустился со своей паутины и быстренько сбежал через окно.

– И не возвращайся! – крикнула ему вдогонку девочка. Но паук ей такого не обещал.

Осмотрев обстановку, Ежислав попытался хоть как-то приободрить жену и дочку:

– Дом, конечно, не мечта, но жить можно, – сказал он и даже постарался улыбнуться.

Как только Ежимир угомонился и заснул, мама с Ежимилой, засучив рукава, принялись исправлять беспорядок. Папа пошёл чистить колодец. Вернулся он не только с водой, но и с фруктами!

Ежимила при виде трёх спелых жёлтых груш, которые папа принёс на своих иголках, радостно захлопала в ладоши.

– Где ты их взял, дорогой? – удивилась мама.

В Сосновке груши не росли. Их привозили только по воскресеньям и продавали на базаре. Пока дети спали, Ежианна приносила их в корзинке и пекла вкусные пирожки с грушевой начинкой. Вот бы вернуть то время назад!

Когда все подкрепились, Ежислав, хитро подмигнув, сказал:

– Пойдёмте-ка, девочки, я вам кое-что покажу.

– Сад, самый настоящий сад! – запрыгала от счастья Ежимила, когда они завернули за домик.

– Глазам своим не верю… – от удивления еле смогла проговорить Ежианна.

Сад, как и дом, тоже выглядел запущенным, но это было неважно. Главное, в нём росли фрукты, которые очень любили ежи – груши с яблоками. За ними даже на деревья лазать не нужно! Вот они, готовенькие, лежат внизу – спелые и сладкие. Что пожелаешь, то с ними и делай. Хочешь – так ешь, хочешь – вари из них компоты и варенье, хочешь – на зиму суши.

Ежимила с мамой принялись собирать фрукты. Они торопливо складывали их в подол сарафана Ежианны, как будто боялись, что их кто-то отнимет. Подол не выдерживал, и яблоки с грушами сыпались обратно на землю. Хохоча, они собирали их снова и снова. А непослушные фрукты выпрыгивали с другой стороны.

Наблюдая, как жена с дочкой радуются и веселятся, ёж подумал: «А жизнь-то налаживается».

Весёлый сбор урожая прервал громкий заливистый плач. Это проснулся крошка Ежимир. Не увидев никого рядом с собой, он испугался и звал родителей с Ежимилой.

– Ещё один «ёж – руками не возьмёшь» растёт, – довольным голосом сказал Ежислав, кивая в сторону дома.

– Пап, а ты его лапками, лапками! – посоветовала ему Ежимила.

Все трое так и покатились со смеху. Умеет же она рассмешить! А потом, спохватившись, побежали успокаивать не на шутку разбушевавшегося Ежимира. Младенец скучал по своей колыбельке, к которой он так привык, и по своим игрушкам.

Каждому из них чего-то не хватало. Ежимиле – книжек с красивыми картинками, маме – корзинки с разноцветными клубочками и спицами, папе – толстого альбома с его чертежами.

Наконец-то всё ежовое семейство угомонилось. И взрослые, и дети, довольные и счастливые, без задних лап завалились спать. Это была их первая ночь в Листвянке.




Глава 5

Рога и подарки


Ежимилу разбудил скрип закрывшейся двери. Она открыла глаза и ущипнула себя за носик. Больно! Значит, не спит. Получается, путешествие из Сосновки в Листвянку ей не приснилось, а было на самом деле. Взрослые отправились осматривать округу.

Чтобы не разбудить Ежимира, девочка на цыпочках подошла к столу и стала читать записку. «Никуда не уходи. Скоро будем. Мапапа». Родители так всегда подписывали свои записки. Ежимила, конечно же, их читала. Честно-честно! Или почти всегда, когда не забывала.

«Интересно, куда это они пошли?» – ломала голову девочка. И вдруг она увидела две причудливые ветки в окне. Но они не стояли на одном месте, а двигались то влево, то вправо. Ежимила очень испугалась и спряталась под стол. Ходячие деревья! Ну и ну! Бывает же такое! Потом показалась голова.

Никакие это были не ветки, а самые настоящие рога. И принадлежали они оленю, охраннику Листвянки – господину Олентию. Он делал утренний осмотр леса и решил заглянуть в заброшенный домик. Ежимила сразу же узнала господина Олентия. Это на нём сидел верхом маленький волчонок на портрете в кабинете у господина Волколюба.

Ежимила выбралась из-под стола, открыла окно и сказала:

– Доброе утро!

– Здравия желаю! – ответил по-военному олень, осматривая через распахнутое окно внутренность домика. – Я охранник леса, господин Олентий.

– А я Ежимила. Мы тут новенькие, только вчера заселились, – продолжила знакомство девочка. И вспомнив, что в таких случаях обычно говорит отец, поспешила добавить: – Мы – порядочная семья ежей из Сосновки.

– Ну это мы ещё посмотрим. Прежние жильцы тоже так говорили. А сами вон какой беспорядок после себя оставили… – протянул господин Олентий.

Потом охранник леса сказал, что рад был знакомству и, покачивая ветвистыми рогами, удалился. Листвянка была большая, и хулиганов в ней, как и в любом другом лесу, хватало. Поэтому у господина Олентия работа никогда не заканчивалась.

Вскоре вернулись родители. Но не одни. Они вели за собой если не целую Листвянку, то половину точно. Так во всяком случае показалось Ежимиле. Сороки-почтальонки ещё вчера всем рассказали о новых жильцах. Поэтому многие захотели с ними познакомиться лично и помочь им обустроиться на новом месте. Ежислав с Ежианной шли впереди, а за ними строем вышагивали лесные звери. Одни с корзинками в лапках, другие с котомками на спине, в которых они несли свои подарки.

– Меня, меня подождите! – то и дело кричал барсук.

Он топал последним и всё время отставал. Самовар, который он тащил, постоянно выскальзывал из его лап.

В домике всё равно бы все не поместились, поэтому Ежианна приглашать их во внутрь не стала. Но была и другая причина. И Ежимила об этом знала. Мама всегда была рада гостям, но сейчас она просто стеснялась своего ещё не обжитого жилища.

Звери разместились у дома, прямо на траве, и там же разложили свои подарки. Ежимила выскочила на крылечко и всплеснула руками. Чего тут только не было!

Куница принесла тарелки и ложки.

– В новый дом – новая посуда! Будете грибные щи хлебать и меня вспоминать! – не забыла похвалить она себя.

Бурундуки-близнецы передали плотничьи инструменты: рубанок, топор, молоток и пилу.

– Отцу семейства без них ну никак нельзя! – сказали они хором. – А то как же трубу починить и забор новый поставить?

Ежи только и успевали благодарить лесных жителей за их щедрые подарки – нужные и не очень. Но принимали всё. Иначе звери бы обиделись. Мама заливалась румянцем, а папа всё повторял:

– Право слово, не стоило… Мы бы сами… Нам так неудобно…

Крот пожертвовал свои журналы и прямо здесь начал их показывать. Но сослепу он держал их вверх ногами. Поэтому Ежимила так и не поняла, кто на них нарисован.

– Мне они всё равно ни к чему, – с сожалебуквы не вижу, – и, подняв вверх палец, подытожил: – Чтение до добра не доводит.

«Глупости болтает, – подумала Ежимила. – Не надо просто читать в темноте и чертить чертежи при свете лампы». Мама им с отцом так всегда говорит.

Зайчиха достала из корзинки распашонки с ползунками. Осмотрев девочку с ног до головы, довольным голосом сказала:

– Как хорошо, что угадала с размером! А ну-ка примерь!

Ежимила даже обиделась, что её приняли за младенца. Но зайчиха не унималась. Успокоилась она только тогда, когда принесли Ежимира и прямо спящего нарядили в обновку.

Белки зазвенели чашками. Ежимила их насчитала целых двадцать штук!

– Куда нам столько? – спросила смущённая Ежианна, принимая чашки и блюдца к ним.

– А из чего же вы будете чаем гостей поить? – тут же нашлась что ответить одна белка. – Лишними не будут!

– Спасибо, конечно, – поблагодарила Ежианна и добавила: – Но у нас ведь даже самовара нет…





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67151815) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.