Книга - Министерство Астрологии

Министерство Астрологии
Елена Олеговна Рудакова


Мир, где знаки зодиака действительно существуют и влияют на реальность. Москва, наши дни. Главная героиня вынуждена скрывать свой истинный Знак Зодиака, чтобы сохранить работу, ведь она Близнецы, и ей нет места на серьёзной должности аналитика. Ожидаемо правда вскрывается, и начальство увольняет героиню. Но впереди сверкает шанс начать всё сначала, и героиня старается попасть в Министерство Астрологии, где надеется изменить мир и сделать его немного справедливее к зодиакальным Знакам-неудачникам. Как устроено Министерство Астрологии? Правда ли, что там царит диктатура Овнов? Почему в этом мире уже не двенадцать, а тринадцать Знаков Зодиака, включая загадочных Змееносцев? Как в этом мире работают больницы, институты, тюрьмы и зоопарки? И существуют ли Знаки Зодиака на самом деле или они придуманы для контроля над людьми?





Елена Рудакова

Министерство Астрологии





Глава 1. Увольнение


Турникеты сегодня исчезают из автобусов, троллейбусов и метрополитенов европейских городов. И только в школах и офисах, где менеджеры-параноики штрафуют подчинённых за пятиминутные опоздания, они продолжают выполнять свой молчаливый долг. Алла слышала от коллег, что якобы аппараты на входе в её офис московский метрополитен списал в начале десятых, когда хищные турникеты, бьющие по бёдрам безбилетников, заменили на гуманные машины со стеклянными открывающимися дверцами.

– Женщина, простите, пожалуйста!

Алла заметила на входе девушку в классическом синем деловом костюме и с меланхоличной улыбкой на лице.

– Чем могу помочь? – поинтересовалась Алла, так как больше здесь никого не было, и, очевидно, обращались к ней.

– Я могу припарковаться у входа, если не работаю здесь?

– Не знаю, я на метро езжу.

– Погодите… – девушка немного лениво прищурила глаза, – Алла? Алла из четырнадцатого интерната?

Перебрав картотеку воспоминаний детства, Алла расплылась в улыбке и хотела обнять старую знакомую, но между ними схлопнул клыки тиран-турникет.

– Юля? – улыбнулась Алла, опираясь на аппарат. – Сколько лет, сколько зим! А ты что здесь делаешь?

– Я пришла на собеседование в эту… – Юля проверила телефон, – в фирму «Иванов аналитикс».

– Звёзды сошлись, – усмехнулась Алла. – Так ты на вакансию маркет-аналитика? Можешь быть моей коллегой!

– Да, наверное, – замялась Юля. – Так что насчёт машины?

– Подожди здесь, я охранника позову. И начальству скажу, что ты пришла.

Весело шагая по коридору и слушая гудение дешёвых ламп, стрекочущих как цикады в июле, Алла уже обрисовывала в голове их разговор после собеседования о детстве и старых друзьях, как вдруг осознание беды ударило холодным камнем в живот. Юля знала её с детства. Значит, Юля знала её тайну.


***

Сохраняя спокойствие, Алла разбирала утреннюю почту в своём уголке опен-спейса, скрытом раскидистым суккулентом от глаз коллег. Благодарность от клиента за сбывшийся прогноз динамики рынка стиральных машин, несколько новых запросов от менеджеров разных уровней, спам от HR о днях рождениях в этом месяце – ничего необычного.

– Хей, доброе утро, – коллега бухнулся за соседний стол и протянул Алле бумажный стаканчик с кофе через мясистые листья суккулента.

– В честь чего такая щедрость?

– У тебя сегодня благоприятный день, как у всех Водных Знаков. Я решил начать череду твоей удачи с бесплатного кофе от штатного астролога.

– Разве это не читерство – помогать собственным прогнозам сбываться? – рассмеялась Алла, пытаясь скрыть новую волну тревоги.

– Давай не будем биться над одним из основополагающих онтологических вопросов астрологии в девять утра. Мнения очень разнятся, и не только в академических кругах. Скажем, в Гугле астрологам запрещено разглашать анализ натальных карт сотрудников кому бы то ни было, кроме топ-менеджеров, чтобы это не вызывало обозначенных тобой парадоксов. А вот в Эппле астрологи рассылают открытые персонализированные прогнозы всему штату каждую неделю. Но у них и соотношение сотрудник-астролог одно из высочайших в мире.

Коллега мог болтать часами и не нуждался в реакции собеседника, поэтому Алла сосредоточенно следила за Юлей, появившейся на входе в опен-спейс и проследовавшей за начальником в переговорную.

– Типичные Рыбы, – сказал астролог, громко щёлкая мышкой. – Вот смотри, она первый раз в новом коллективе, в новом офисе, где потенциально будет работать. А даже ничего не рассматривает, ни с кем не здоровается. На всё пофиг.

– Эй, ты поосторожнее, – напомнила Алла.

– Ах да, прости. Ну ты менее типичные Рыбы, ведь и родилась на границе с Водолеем. А она явно в середине Знака, хоть я и не помню число сейчас.

– Саша же хотел Деву или Козерога в наш отдел. Зачем они ещё одних Рыб собеседуют?

– А я знаю? Моё дело маленькое – прогнозы клепать.

Час Алла провела как на иголках. Силуэты на полупрозрачных стенах переговорной плясали, как в японском театре теней, и Алла не понимала, почему начальник и Юля разговаривают стоя, а не сидя. Ещё через полчаса Юля выплыла из кабинета, как старый модуль МКС, отшвартовавшийся от основной станции и полетевший на Землю умирать, неловко махнула рукой Алле на прощание и быстрым шагом вышла из офиса.

– Мда, типичная, – прокомментировал астролог.

– Денис, зайди, пожалуйста! – громко крикнул начальник из переговорной.

– Опять начинается, – лениво пожаловался астролог, вставая.

Тревога сжимала горло тугим обручем и не давала дышать. Алла сбегала на кухню, чтобы выпить самого крепкого кофе из сине-золотой упаковки с надписью «Для Рыб и Раков», но на обратном пути увидела пожилую сотрудницу из отдела кадров, заходящую в ту же переговорную. Алла убеждала себя, что те обсуждают, годится ли Рыба Юля для работы бизнес-аналитиком, и что это стандартная процедура, но альтернативное объяснение происходящего казалось столь же возможным и в десятки раз более ужасающим.

Дверь переговорной вновь открылась, и голос начальника позвал:

– Алла, зайди, пожалуйста!

Сжав кулаки так, что короткие ногти впились в ладони до боли, Алла неуверенно вплыла в кабинет, как новый блок МКС, промахивающийся мимо станции и улетающий в открытый космос, и села на свободный пуфик напротив начальника, астролога и коллеги из отдела кадров.

– Алла, у меня вот… – начала было кадровичка, но начальник жестом остановил её.

– Потом, – сказал он. – Алла, ты же знакома с Юлией? Претенденткой на должность бизнес-аналитика?

– Да, мы учились вместе в школе, – так спокойно, как могла, ответила она.

– И что ты про неё думаешь? – буднично спросил начальник, расставляя ноги и упираясь в них локтями. – Как ты знаешь, мы искали Деву или Козерога. Словом, спокойного и усидчивого специалиста, но чтобы он немного…

– Растормаживал наших Рыб, – подсказал Денис-астролог и неловко усмехнулся, как бы извиняясь за слова об Алленом Знаке Зодиака.

– Именно, – щёлкнул пальцами начальник. – Как ты считаешь, ты сможешь сработаться с ещё одними Рыбами? Денис говорит, что вероятность твоей эффективной работы с Рыбами процентов шестьдесят против восьмидесяти-девяноста у Девы или Козерога. Что думаешь?

– Я не видела Юлю много лет, так что сложно судить… – растерялась Алла. Она не могла понять, узнали ли коллеги правду от её старой знакомой. Она словно играла в дурака с открытыми картами, но не видела карт соперников. – Но раз Денис считает, что лучше найти кого-нибудь Земного Знака, то имеет смысл его слушать.

– Думаешь, Знак Зодиака так важен? – нахмурился начальник, а кадровичка заёрзала на пуфике.

– Не думаю, что чрезвычайно… – Алла уже пожалела о том, что сказала ранее. – В любом случае профессиональные качества важнее того, что написано в натальной карте.

– Поэтому ты подделала свою? – спросил начальник, глядя Алле в глаза.

– Что вы имеете в виду? – Алла через силу уставилась ему в глаза.

– Ты знаешь, мы же маленькая фирма. Не силовики, не суперкорпорация. Так что мы не пробиваем сотрудников по всем возможным базам, чтобы найти что у них за душой. Юлии я задал стандартные вопросы о её бэкграунде, и слово за слово она рассказала о тебе, о парковке, об интернате, немного об учёбе. Оказывается, она ходила в класс с математическим уклоном, а ты – в художественный. А специализацию вы выбирали, разумеется, не сами, а интернат распределял вас соответственно Знакам Зодиака. И я подумал: почему же девочку-Рыбы с врождённым, по словам Дениса, талантом к точным наукам отправили в художественный класс?

Начальник замолчал, словно ожидая ответа, но Алла промолчала.

– Я попросил Ольгу Аркадьевну, – начальник кивнул в сторону кадровички, – проверить твои данные. Копии твоего паспорта утверждают, что ты родилась четырнадцатого марта. Страница с начальной картой в паспорте подтверждает, что ты Рыбы. Но стоило Ольге Аркадьевне порыть информацию о вашем интернате, и в списках учеников Алла Моторова оказалась Близнецами.

Кадровичка лишь кивнула, сочувственно глядя на неё.

– Это правда, – честно ответила Алла. – У меня никогда не было художественного таланта. Все учителя хотели, чтобы я шла в актрисы, журналистки, танцовщицы… Саша, у тебя же сын Близнецы, да? Ты того же от него ждёшь?

– Алла, не передёргивай, – раздражённо-понимающе сказал начальник.

– А у меня не было художественного таланта, – продолжала она, совладав с волнением. – Вот никакого. Зато в уме трёхзначные числа умножала и ЕГЭ по математике на девяносто шесть баллов сдала. В институтах запрещено проверять Знаки Зодиака абитуриентов, и меня взяли на экономику. Вот только Близнецам-экономистке даже с красным дипломом работы не найти. Вы бы позвали на собеседование Близнецов?

Астролог и кадровичка неловко отвели взгляды, а начальник прямо сказал:

– Нет, не позвали бы. Это простая логика.

– Для вас простая, – согласилась Алла. – Но я работаю здесь три года. И работаю хорошо – клиенты становятся постоянными из-за моих прогнозов. Правда ли важно, в какой день года я родилась?

Начальник посмотрел на астролога, потом на кадровичку. Кивнул сам себе, потёр руки, постучал ногами. Алла нервно сглотнула, но не отводила уверенного взгляда от босса. Если корабль попал в шторм, нужно опустить паруса и ждать, тогда буря пройдёт без потерь. Где-то она такое читала. Но не помнила, предназначался ли этот совет для обычных кораблей или для космических.

– Увы, всё не так просто, – вздохнул начальник, и мачта ни разу не космического корабля затрещала. – Мы бы не позвали Близнецов не потому что вы плохи в математике или статистике. Мы бы не позвали вас, потому что вы импульсивны и непредсказуемы. И именно это ты доказала своим поступком.

– Я купила поддельный паспорт в даркнете, как все Близнецы, не работающие в чёртовых театрах, – сжимала серую ткань брюк над коленками Алла.

– Это преступление, – отрезал начальник. – И позволь напомнить, что сокрытие истинного солнечного Знака Зодиака – более тяжкий проступок, чем поддельные документы. Да?

– Да, – испуганно ответила кадровичка. – Статья УК РФ номер… какой же номер…

– И что вы предлагаете? – с вызовом спросила Алла.

– Расстаться по-хорошему, – дёрнул уголком губ начальник. – Ты права, ты была очень ценным сотрудником. Но не самым честным.

Она могла бы сказать многое, но лишь сжала до боли кулаки. Сила и закон играли не на её стороне. Ища поддержку, она обратила взгляд на Дениса-астролога, который был её соседом по офису и почти другом больше года, но тот не решался посмотреть в ответ. Корабль потонул.

– Мы не доложим о тебе полиции, – продолжил начальник. – А тебя я прошу написать заявление по собственному. Я подпишу его задним числом. Это всё.


***

В мире более десяти тысяч сортов винограда, и из каждого можно сделать вино. Однако, помимо фруктового совиньона, ягодного шираза, тяжёлого каберне, кислого шардоне и терпкого мерло, вы едва ли найдёте что-то необычное в ближайшем супермаркете. Поэтому куда более волнующе выбирать вино не по сорту, а по региону. На скидках порой можно найти австралийские, южноамериканские, калифорнийские и африканские вина за триста рублей, и, выбрав самую красочную картинку, перенестись на горные чилийские плантации винограда, потягивая напиток из дешёвого икеевского бокала и закусывая картошкой фри из доставки Мака.

Выбирая вино по пути к подруге, Алла всегда руководствовалась четырьмя критериями: красное, полусладкое, не меньше двенадцати процентов алкоголя и романтичная упаковка. На этот раз она откопала в конце полки новозеландское мерло с разноцветным кенгуру на упаковке. Кенгуру опирался на хвост и целился ногами прямо в оранжевое солнце южного полушария.

Надя оказалась удачливее прочих воспитанников детского дома-интерната, откуда они с Аллой вышли. К восемнадцати годам Надя, как и Алла, получила свою законную сиротскую однушку в Люберцах, но недавно её дальние родственники-алкоголики отошли в мир иной то ли от цирроза печени, то ли просто от передозировки этиловым или не очень спиртом, и Наде упала с неба просторная сталинская квартира с трёхметровыми потолками на Проспекте Мира. Правда, вместе с квартирой ей досталась и тринадцатилетняя дочь родственников, опекуншей которой она стала, дабы вселиться в квартиру. Теперь она могла сдавать люберецкую однушку, но все арендные деньги всё равно уходили на новую «племянницу», настоящая степень родства которой с Надей для Аллы осталась непонятной.

– Бонжур! – поприветствовала подругу Надя, открывая дверь.

Надя вымахала худой и высокой девушкой за сто девяносто сантиметров. Её голову украшали ярко-голубые дреды, собранные в пучок, как корона. На голове удавалось насчитать двадцать отверстий для пирсинга, считая уши, брови, нос и губы. Словом, двадцатичетырёхлетняя Надя олицетворяла собственную исполнившуюся мечту десятилетней давности, когда в интернате им запрещали красить и ногти, и волосы.

– Что, мать, уволили? – спросила Надя, принимая бутылку вина.

– Да, твари.

– Из-за Знака?

– Да, – Алла хлюпнула носом, сдерживая слёзы.

Надя размашисто обняла подругу длинными руками и успокаивающе похлопала по спине.

– Выпьем за то, чтоб все они сдохли! Я пиццу уже заказала.

Алла расплылась в благодарной улыбке. Не первую и не вторую жизненную передрягу они отмечали таким способом.

– Уже обустроилась? – спросила Алла, глядя на коробки неразобранных вещей в гостиной. Но в прошлый её визит вереница коробок начиналась раньше, в прихожей.

– Да нет ещё, но работаю над этим. Кстати, нашла человечка для аренды.

– А с Полиной как? Она не дома? – спросила Алла про племянницу.

– Нет, но скоро должна прийти, – ответила Надя с кухни, моя бокалы. Скорее всего, они стояли в раковине с прошлой недели, с последнего визита Аллы. – А в целом… Ну, она подросток, с ними же нельзя общий язык найти. Просто не буду ей докучать, а буду давать карманные деньги с аренды. Идеальная опекунша, я считаю.

Надя любила переводить всё в шутку, но Алла понимала, что подруга едва ли стала опекуншей ради квартиры. Помня их сиротское детство, Надя не хотела, чтобы дальняя родственница-«племянница» попала в дом-интернат, жестокий к детям любого возраста.

– Я была в её школе, чтобы документы какие-то заполнить, – продолжила Надя, громко намывая посуду, – и, оказывается, она вундеркинд почти. Она же Козерог, очень трудолюбива. Правда, классная руководительница сказала, что Поля не верит в свои силы, что тоже типично для Козерогов, так что надо её как-то подбадривать.

– Опять эти грёбаные Зодиаки, – зло хмыкнула Алла.

– Се ля ви, – пожала плечами Надя, возвращаясь с чистыми бокалами. – Она довольно застенчивая, но у них в школе классы разбиты по Зодиакальным Тригонам, как и у нас было. И, к счастью, Тригон Земли – это совершенно не то же самое, как отбитый Тригон Воздуха, где мы учились.

– Вот из-за того, что людям с детства вбивают чушь про гороскопы, меня и уволили, – не выдержала Алла.

– Давай только без твоих конспирологических теорий про то, что государства придумали миф про Знаки Зодиаки, чтобы контролировать граждан!

– Нет, в это я уже не верю. Я думаю, это простая человеческая глупость плюс необразованность, помноженные на жажду чуда.

– Ты сейчас скорее религию описала, – усмехнулась Надя, разливая вино.

– Религии – того же поля ягоды, но они хотя бы продвигают идеи добра, любви. Формально. А Знаки Зодиаки зачем? Инструмент тотальной дискриминации. Вот на сколько работ ты не смогла попасть из-за того, что ты Водолей? И из-за того, что процент убийц среди Водолеев якобы больше, чем среди любого другого Знака Зодиака?

– Ал, ну ты ниже пояса не бей, а? Ты думаешь, я сейчас брошусь тебе доказывать, что мы живём в справедливом обществе? Нет, разумеется. Но я хотя бы не врала про свой Зодиак. И вот, работаю архитекторкой. Не совсем работа моей мечты, конечно. Фирма маленькая, ничего грандиозного я не создаю, а делаю бесконечные чертежи раскладки декоративных кирпичей на стене чьей-нибудь дачи. Но я хотя бы работаю в той сфере, в которой хороши Водолеи: в сфере творчества. А ты с детства убедила себя, что Зодиаки ничего не решают, и прёшь по самому сложному пути. Отлично!

– Если бы не зодиакальная чушь, мы бы с тобой и в интернате не оказались. У нас треть детей жили Водолеи да Близнецы, от которых родители, неправильно рассчитавшие дату рождения, отказались. Моя мать так вообще хотела сделать аборт, но, к счастью или к несчастью, оказалась глубоко православной женщиной и сдала меня в приют. Правда, к моим десяти годам она забыла, что православная, и перестала высылать подарки. А сколько у нас было Овнов? Один! Один на весь интернат. И то потому, что его родители в аварии погибли…

Аллу прервал курьер, принёсший пиццу.

– Подруга, я тебе искренне сочувствую, – сказала Надя, когда они сели за стол в гостиной посреди коробок с одеждой есть пиццу. Стол возвышался над бардаком, как заброшенный остров над холодным морем. – Но то, что Зодиаки не пустой звук – научный факт. Сколько исследований было сделано, сколько экспериментов… Над чем вот, по-твоему, Министерство Астрологии трудится?

– Да ясно над чем. Над распилом бюджета.

– Ну, скажем, не у нас. В каждой стране есть такое министерство. Не просто же это так.

Спорить с Надей о Знаках Зодиака Алла не любила и, если бы не увольнение, не стала бы поднимать старую тему. Но пережитая несправедливость – как тяжёлый камень, брошенный в сосуд. Пока избыток воды не выльется из сосуда слезами или словами, кромка воды не станет ровной вновь.

Дверь хлопнула, и в квартиру зашла Полина, бледная девочка с большими серыми глазами и растрёпанными кучерявыми волосами.

– О, Поля, будешь пиццу? – предложила Надя.

Но девочка молча пошла в свою комнату.

– Подростки, – развела руками Надя и продолжила есть.

За окном заходило солнце, вино подходило к концу, а глаза Аллы всё ещё сияли от непролитых слёз. Жужжание машин на Проспекте Мира, как тряска ночного поезда, то ли раздражало, то ли расслабляло.

– Надь, я не знаю, что теперь делать, – призналась Алла, отчаянно откусывая полкуска пиццы. – Я ведь не найду работу. Мне хоть в трудовой и написали, что я по собственному желанию ушла, но я всё ещё Близнецы. А врать о Знаке больше не хочу.

– Хоть чему-то тебя жизнь научила, – улыбнулась подруга. Её глаза тоже блестели, но от австралийского мерло. – Ал, ты, может, думаешь, что в тебе нет таланта, но я-то его вижу. Вот только это не стихи и не рисование, которые мы мучали в нашем классе с творческим уклоном. Это талант изменить мир! Тебе кажется, что Зодиаки – это херня? В тебе столько энергии Воздуха, что ты можешь это доказать и всё изменить! Я могу твою энергию руками пощупать, вот её сколько!

– О, налакалась, подруга. И как же я его, по-твоему, всё изменю?

– Да я хэзэ. Всё человечество хэзэ. Но надо же что-то делать! – Надя встала и с пьяной решимостью открыла окно. Алла испугалась, что подруга сейчас закричит на весь Проспект Мира, но та лишь страдала от жары.

– И что?

– Я не знаю! Но ты всегда была упорнее меня. Вот даже документы подделала, чтобы работу получить. А я полтора года после вуза безработной болталась. А сколько наших постигла стереотипная судьба детдомовских, особенно Водолеев, и они попали в тюрьму? Вот Юлька тебе только всё подпортила, сучка.

– Она ничего не сказала, мой начальник сам всё понял, – призналась Алла. После слов подруги её укутала тёплая, как шарф, гордость, и она почувствовала прилив решимости. – Знаешь, Надь, я поняла. Вот ты спросила: над чем Министерство Астрологии трудится? И я подумала: а почему бы им не поработать над чем-нибудь полезным? Почему бы не над тем, чтобы доказать, что Зодиаки – херня?

– Вот это моя Алла! Вот это правильный настрой!

– Да! Почему бы мне не пойти в Министерство Астрологии? Уж я-то знаю, над чем они должны работать.




Глава 2. Собеседование


Ехать в московском метро в утренний час пик – всё равно что крутить вечное колесо Сансары. Особенно, если едешь по кольцевой. Двенадцать станций-пересадок кольцевой ветки, как двенадцать Знаков классического Зодиакального Круга, прячутся под городом, молча управляя судьбами пассажиропотока. Аллин путь от однушки в Люберцах до Министерства Астрологии лежал через отрезок кольцевой линии от станции Таганская, украшенной на схеме метро символом Тельца, до станции Новослободская, помеченной знаком Козерога.

Разумеется, наобещав по пьяни подруге, что она отыщет работу в Министерстве Астрологии, Алла не говорила всерьёз. Однако после трёх недель тщетных поисков вакансии аналитика, на которую могли бы принять Близнецов, Алла проверила сайт Министерства, и с удивлением наткнулась на объявление о поиске статистиков. Примечательно, что объявление заканчивалось припиской «готовы рассмотреть претендента любого возраста, пола и Знака Зодиака». Отправив резюме, Алла получила приглашение на собеседование через три дня.

Сталинская высотка Министерства Астрологии возвышалась над Останкинским Прудом. Небольшой пруд, кажущийся тонким рвом вокруг Министерства, сжат между Останкинском телебашней, Телецентром Первого Канала и Останкинской усадьбой, скрытой расцветающим весенним парком. К высотке в центре пруда вёл горбатый каменный мост-тротуар через пруд-ров, начинающийся высокими железными воротами и КПП.

– Вы куда? – грубо спросил охранник в высокой ушанке, словно ещё живший в зиме.

– На собеседование, – ответила Алла.

– Ваш паспорт и имя-фамилия того, к кому пришли.

Алла чуть не протянула ему старый фальшивый паспорт, который на всякий случай всегда носила в сумке, но вовремя заменила его на настоящий.

– Я к Андрею Иннокентиевичу Ибрагимову, – Алла сверилась с записью в блокноте, – кабинет триста…

– Понял-понял, проходите, – махнул рукой охранник и нажал на кнопку открытия турникета.

За воротами идеально чистая белая каменная дорога вела к высоким ступеням Министерства. Высотка отличалась от прочих сталинских небоскрёбов: четыре симметричных крыла, олицетворяющие четыре Стихии, встречались под Центральной Башней, где огромный зодиакальный круг красовался меж окон подобно советскому гербу на здании МИДа. Крылья Стихий-Тригонов украшали барельефы соответствующих Знаков Зодиака. Хаотично разбросанные по высотке барельефы облипли здание со всех сторон, словно мухи, слетевшиеся на огромную банку варенья. Алле даже стало не по себе.

Сверившись со схемой на входе, Алла направилась к ближайшему левому корпусу, принадлежавшему Тригону Огня и украшенному символами Овна, Льва и Стрельца. Первый этаж Крыла Огня напоминал и старый советский аэропорт в провинциальном городе, и торжественный холл Государственного Кремлёвского Дворца, куда Аллу с одноклассниками когда-то водили на балет. Длинные мраморные лестницы под неправдоподобно острым углом уходили вверх и почему-то вниз, а между лестничными пролётами тянулись вверх шахты лифтов. Хромированные двери лифтов без единой царапинки отражали солнечный свет из высоких окон за спиной Аллы. Стену холла украшала гигантская цветная мозаика с известными революционерами Знаков Огня, и конечно же, со Сталиным-Стрельцом в центре. Эту мозаику знал каждый российский школьник из учебников истории.

Табличка у лифта показывала структуру этажей Министерства в Крыле Огня, но понять её постороннему человеку оказалось непросто. Какие-то этажи назывались этажами Овнов, какие-то – этажами Стрельцов, какие-то – этажами Львов, и были схематично помечены их зодиакальными символами. Часть этажей отводилась под Центр Астрологических Исследований, часть – под Управление Министерства Астрологии по г. Москве. Именно в последнем, нижнем, разделе Алла нашла фамилию «Ибрагимов» и отправилась на третий этаж на лифте.

Этот этаж выглядел минималистично и просто по сравнению с торжественным холлом, и Алла будто снова оказалась в стенах своего университета. Надпись на деревянной двери нужного кабинета гласила «Директор Управления Министерства Астрологии по г. Москве. А. И. Ибрагимов».

Постучавшись, Алла услышала женский голос изнутри:

– Войдите!

За дверью оказалась маленькая комнатка, где сидела уставшая секретарша напротив входа в сам кабинет директора.

– Моторова на собеседование? – просила женщина, не поднимая взгляда от монитора.

– Да.

– Проходите, – она кивнула на дверь кабинета.

Изнутри кабинет выглядел шикарнее, чем снаружи: тяжёлая мебель из тёмного дерева, деревянный же глобус на ножках, в котором, если верить фильмам, обязан прятаться мини-бар, массивные зелёные шторы и фотографии в золотых рамках.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – мужчина за столом указал на стул напротив себя.

Короткие русые волосы с редкой проседью старили директора, но он не мог быть старше сорока. Простая голубая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей приближала его к имиджу брокера с Уолл Стрит, и золотые часы в купе с маковской техникой на столе добавляли баллов. Однако, безвкусно обставленный кабинет засасывал частицы западного имиджа директора в чёрную дыру российских реалий.

– Я Алла, приятно познакомиться. Я на собеседование.

– Знаю-знаю, – Ибрагимов отвлёкся от монитора и, наконец, протянул руку для приветствия. – Просто Андрей. Расскажите немного о себе, пожалуйста.

Алла повторила стандартную информацию из резюме про школу, институт и работу, но, стоило ей остановиться на обязанностях маркет-аналитика с прошлой должности, как Ибрагимов её остановил:

– Погодите-ка. Простите за бестактный вопрос, но как вы устроились аналитиком с вашим Знаком Зодиака?

Алла растерялась, но не оттого, что ей придётся снова врать, а оттого, что никто бы не стал называть подобный вопрос бестактным.

– Честно говоря, устроилась по знакомству.

– Не осуждаю, не подумайте. Воздушным Знакам тяжелее всех найти работу. Так что вам доводилось считать?

– Спрос, предложение, потребительский интерес, влияние курса валют, многое другое. Я видела ваш список требований, и скажу, что подхожу примерно на восемьдесят процентов. Более чем достаточно, учитывая, что среднестатистический работодатель среднестатистически принимает кандидата, который соответствует шестидесяти процентам требований.

– Мне нравится ваш настрой, – по-доброму, но покровительственно улыбнулся Ибрагимов. Точь-в-точь как её бывший начальник. – Я читал ваше резюме, и тоже так считаю. Хотя специфика работы у нас иная и отличается от вашего бэкграунда, нам нужна обычная статистическая аналитика. Скажем, сколько Раков в этом месяце попало в больницы, динамика зарплат Тельцов по сравнению с прошлым годом, как показатели Скорпионов соотносятся со Змееносцами – вечная тема. В общем, зависит от задания.

– Звучит просто. А в чём цель расчётов?

– В основном, чтобы сообщить это наверх, и правительство думало о новых законах для Зодиакального Кодекса. Плюс у нас же некоторые отрасли лицензируются Министерством Астрологии. Мы часто устраиваем проверки, смотрим, соответствуют ли предприятия требованиям лицензирования. Мы всех новеньких сначала в поле отправляем, так что и вас к какой-нибудь команде-тригону припишем.

– В поле? Что вы имеете в виду? Мне за три года работы не приходилось отходить дальше рабочего компьютера, честно говоря.

– Так вы и обсчитывали холодильники да пылесосы. А мы имеем дело с живыми людьми, и знаете, – Ибрагимов наклонился вперёд и добавил тише, – иногда стоит понять, какие люди стоят за сухими цифрами Зодиаков. И стоит ли общественности знать некоторые корреляции или нет.

То ли он намекал на взятки, то ли на манипуляцию общественным мнением. Алле не хотелось терять потенциальную работу, но она осторожно спросила:

– Не совсем понимаю, что вы имеете в виду?

Ибрагимов открыл папку с документами и перевернул несколько страниц. На одной из них оказалась фотография Аллы, но не та, которую она прикрепила к резюме. Он задержался на каком-то жёлтом листе, быстро изучил его глазами и слегка улыбнулся.

– Что вы думаете о Знаках Зодиака? – спросил Ибрагимов, захлопнув папку и сложив руки на ней. – В целом.

– Что это несправедливо, – честно ответила Алла и тут же сморщилась, пожалев об откровенности.

– «Это»?

– Дискриминация по Знакам Зодиакам. В школе, на работе, везде…

– Диктатура Овнов, верно? Так ведь во всех газетах пишут? – ухмыльнулся Андрей.

– Именно. И вы, и мой предыдущий начальник – оба Овны. Как и многие-многие начальники моих знакомых.

– Ничего не поделать, мы «прирожденные лидеры», – иронично процитировал он клише из статей. – Вы видите общество со стороны дискриминируемых. Это ужасно, не спорю. А мне приходится смотреть со стороны угнетателей. Но ведь это русская интеллигенция хотела освободить крестьян, а не сами крестьяне…

– Так Министерство хочет освободить нас, чернь?

– Прошу прощения, плохое сравнение, – лицо Ибрагимова покраснело, будто он правда пожалел о сказанном. Однако махнув рукой, он полетел в омут с головой, продолжив: – Я имею в виду, что крестьяне могли и не понимать ужасающего разрыва между ними и аристократами. Они работали в поле день и ночь, а многие и близко не видели шикарных поместий дворян. Но вот дворяне видели хибары крестьян, проезжая мимо на каретах, и прекрасно всё понимали. Будьте добры, не смотрите на меня так, словно ненавидите. Я сочувствую вашему положению и хочу лишь подчеркнуть, что осознаю несправедливость ещё отчётливее, чем вы сами или чем любой Близнец или Водолей, пытающийся не быть креативной игрушкой Овнов и Стрельцов.

– Всё ещё не понимаю, что вы хотите сказать, – устало ответила Алла, без энтузиазма слушая очередного напыщенного Овна.

– Почему вы думаете мы позвали вас на собеседование, несмотря на ваш Знак Зодиака?

– Ума не приложу пока что.

– Это идёт вразрез с политикой Министерства, между нами говоря. На должность статистиков мы обычно берём Козерогов, Дев и Весы. Хотя формально мы обязаны нанимать все Знаки Зодиака пропорционально, но Крыло Воздуха стоит полупустое. Там два этажа – это вообще музей Министерства, потому что место некуда девать. А наше Крыло, Крыло Огня, забито под завязку. Кстати, эти нижние этажи, принадлежащие Управлению по Москве – формально организации, отделённой от основного Федерального Министерства – почти никто не проверяют на соблюдение квот. Я могу команду из одних Овнов нанять, если захочу.

– Это должно быть вне закона, – не выдержала Алла.

– Именно! Вы простите за ту неуместную аллюзию к дворянам. Спикер из меня всегда был такой себе, иначе до Федерального Министерства дослужился бы. Хочу сказать, что уважаю вашу смелость и ваш выбор профессии, нетипичной для Близнецов. Знаете это клише, что Близнецы изменчивые, импульсивные, тэдэ, тэпэ? А сколько я повидал таких Овнов! В сотни раз больше, чем Близнецов! Так что я взял себе за правило не судить о людях по их натальным картам.

– Но мою вы всё равно проверили, – Алла показала на папку под ладонями Андрея.

– Мы Министерство. Разумеется, мне принесли полное досье на вас. Так что хочешь не хочешь, а я узнал всё. В том числе и то, что вы не по знакомству устроились аналитиком, а по поддельному паспорту. Именно это меня в вас и заинтересовало.

– И ваше начальство не будет в шоке от Близнецов в роли статистика?

– Им уже пришлось смириться. У меня лучший астролог – Водолей, а астрологу нужно знать не меньше математики, чем вам.

– Приятно знать, что кто-то трудоустраивает все Воздушные Знаки, а не только Весов.

– В тридцатых, когда наше Министерство только появилось, а случилось это одновременно с большей частью астрологических научных центров других стран, мы должны были стать гарантом справедливости в мире, начинающем открывать истинное влияние Знаков Зодиака на судьбы. Как видите, сейчас мы справляемся не сказочно. Но, если мы будем работать слаженной репрезентативной… или как сказать. В общем, командой из разных Знаков, то мы будем работать лучше.

– Понимаю, – кивнула Алла. Ей хотелось бы спросить, насколько реалистично, по мнению Ибрагимова, бороться с несправедливостью посредством бюджетной организации в России, но решила, что критика Министерства не прибавит её кандидатуре победных очков. – Мне близко ваше мнение.

– Супер! – Ибрагимов открыл один из множества блокнотов на столе и что-то записал, сверив время на телефоне, несмотря на дорогие часы на запястье. – Боюсь, что разговор придётся на этом закончить. Мы обязательно вам перезвоним для следующего этапа!

– Даже в случае отказа? – подняла бровь Алла.

– Да, я прошу секретаршу всем звонить, это честно. В течение недели мы дадим ответ. Спасибо за ваше время.

Ибрагимов то ли искренне, то ли фальшиво улыбнулся на прощание, и Алла почувствовала, как ветер надежды поднимает опрокинутый корабль её карьеры навстречу новым волнам.


***

«Круто! И думаешь, правда могут взять?» – прислала Надя сообщение в Телеграме.

– Не хочу слишком надеяться, – наговаривала войс-сообщение Алла недалеко от ворот Министерства, – но предчувствие хорошее. Начальник вроде приятный тип, но будто придуривается всё время. Тебе бы понравился. А, прикинь! Он сказал, что его мечта – якобы сделать Министерство Астрологии снова справедливым. Вообще, суть Министерства в том, что они дают лицензии на… то ли на производство чего-то, то ли на какие-то услуги. Ну и статистику считают для того, чтобы понять как что лицензировать в каких сферах. Я так поняла… Странно, что мы в новостях про это не слышим. И чувак считает, что принципы лицензирования – опять же по моему пониманию – можно изменить и сделать более справедливыми.

– Звучит круто, – почти тут же ответила Надя голосовым, – но слишком круто. В мою фирму как-то приходила проверка от Министерства Астрологии, так они хотели того же, что налоговики или пожарные во время проверок – взяток.

«Это меня и смущает, – написала в ответ Алла. – А ты как?»

– Да нормально, – отправила Надя голосовое. – Полина только чудит. Пришла из школы в слезах, закрылась в комнате. Полчаса до неё достучаться не могла. Потом думаю – ну я как мамаша, и отвалила. Через два часа сама вышла и рассказала, как её Огненные в школе буллить стали.

«Вот ведь твари. За что?»

– Ал, буллить нельзя за что-то, что за виктимблейминг?.. Это ещё давно началось, когда по школе поползли слухи про её родителей и их проблемы со спиртным. А теперь стали издеваться над их смертью…

«Ужасно. Но можно же классную привлечь? Или директора»

– Можно, но я не уверена, что хуже не сделаю… Мы ведь сами такие ситуации разруливали.

«Так мы и жили в детском доме, Надь. А Полине повезло, что у неё ты осталась»

«Эх, подумаю, – написала Надя через минуту. – Удачи с работой, короче»

Через три дня Аллу позвали на второе собеседование в Министерство.




Глава 3. Министерство


Разговаривать с людьми страшно. Разговаривать с коллегами страшнее вдвойне. Разговаривать с начальниками – втройне. Разговаривать с потенциальными начальниками – всё равно что смотреть в глаза Ктулху. Алла не помнила, были ли у Ктулху глаза в оригинале, но её взгляд прилип к символу Овна на станции Курская-кольцевая, что снова напомнило ей об Ибрагимове из Министерства. Накануне её пригласили на второе собеседование, и теперь Алла пыталась убить тревогу инстаграмными постами о комфортной рабочей среде и сторис об очищении круга общения от токсичных людей, но никто не мог ей объяснить, как попасть хоть в какую-нибудь рабочую среду, минуя таких людей.

– К Валерию Михайловичу Зингеру, – сказала Алла на проходной.

– К кому-кому? – нахмурился охранник.

– Эм… – Алла проверила имейл от отдела кадров Министерства с координатами сотрудника, к которому она шла. – Начальник Воздушного Отделения Управления Министерства Астрологии по Москве.

– А, проходите, – с ухмылкой кивнул охранник.

Воздушное крыло Министерства, снаружи выглядевшее не менее значимым, чем Огненное, изнутри казалось в разы проще – всё равно что вышедшая из обращения десятирублёвая купюра против свежеотпечатанной сотни долларов. Крутые мраморные лестницы перекрыли жёлтыми лентами с надписями «осторожно». Мозаику на стене холла закрыли старой строительной плёнкой, будто планировали отреставрировать лет восемь назад, но передумали в прошлом году, а убрать не решились. Лифты не сияли хромированным блеском, но скрипели старыми дверями, обитыми ДСП. Табличка-указатель – возможно, единственная деталь интерьера из текущего века – подсказала Алле подняться на третий этаж.

Такой же коридор, по которому она шла в прошлый раз в Огненном Крыле, на этом этаже вывел её к кабинету В. М. Зингера. Дверь оказалась приоткрыта, и силуэт пожилого мужчины за старым офисным столом отчётливо проступал на фоне неплотных задёрнутых штор.

– Разрешите войти? – поинтересовалась Алла.

Мужчина дёрнулся и оглянулся к окну, прежде чем понять, что говорят из-за двери.

– Госпожа Моторова? – улыбнулся он и встал. – Пожалуйста!

– Я на второе собеседование, – объяснила Алла, садясь в кресло напротив стола. – На прошлой неделе я встречалась с Андреем Ибрагимовым.

– Знаю о вас, разумеется, – радушно усмехнулся Зингер в седые пышные усы а-ля Лукашенко. – Для нас воздушные аналитики на вес золота.

– Серьёзно? – удивилась Алла, но почувствовала надежду.

– Конечно, вас же так мало! Так когда вы можете приступить?

– Да хоть завтра. Хоть сегодня.

– Хорошо! То, что это собеседование – просто формальность. Нам нужны специалисты. Вы же Близнецы, я правильно понял?

– Да.

– Близнецы-статистик – чрезвычайно интересно! – Зингер проверил заметки в планере. – Однако нам следует закончить с формальностями. Следуйте за мной!

Зингер, прихрамывая, пошёл прочь от кабинета. Алле подумалось, что он не моложе шестидесяти, и болезни вкупе с рабочими неурядицами приковывают его к земле. Пропетляв по одинаковым коридорам и не встретив никого по пути, они остановились у другой шахты лифта без поясняющих табличек.

– Мы сейчас подпишем контракт? – предположила Алла.

– Одна формальность до этого. Но не переживайте, дорогая, не переживайте!

В старом лифте Зингер нажал на кнопку 31, и Алла даже не подозревала, что в Министерстве так много этажей. Кабина ходила ходуном, как прибрежный японский дом, содрогающийся от землетрясения и готовый разрушиться от следующей ударной волны. Но вместо разрушения лифт прибыл и распахнул двери в широкой светлой восьмиугольной комнате.

– Мы в основании Башни Федерального Управления Министерства Астрологии, – пояснил Зингер и показал на центр комнаты. – Вот этот лифт, ну и винтовая лестница, ведут вверх в Башню. А эти четыре лифта – вниз в Тригоны.

Они оказались в той самой Башне на вершине Министерства, что восседала посреди четырёх смежных крыльев Тригонов и была украшена гигантским Зодиакальным Кругом снаружи. Центральный лифт с шахтой, уходящей в потолок, переливался как начищенная серебряная медаль, как и лифт, ведущий в Крыло Огня. Подъёмники Крыльев Земли и Воды казались старыми, но добротными, а деревянный лифт, выходящий из Крыла Воздуха, пробуждал чувство жалости и сочувствия, будто сломанная игрушка ребёнка бедных родителей.

Центральный лифт мог похвастаться лишь пятью сияющими голубыми кнопками внутри, и Зингер нажал на вторую. Прохромав по коридору и миновав стеклянные двери с надписью «Отдел кадров», Зингер и Алла оказались в опен-спейсе, полном женщин за компьютерами. На груди каждой из них мерцали увесистые однотипные броши с их Знаками Зодиака.

– Варечка, ты не могла бы дать мне тест для новой сотрудницы? – обратился Зингер к женщине, пьющей чай из позолоченной чашки за столом в углу офиса.

На лацкане бирюзового пиджака Варечки сверкала стразами брошь с символом Тельца. Образ женщины, как и её рабочий стол, кричал стереотипами о Тельцах: крупные серьги, длинные бусы, кольца на каждом пальце, вычурные папки и яркие блокноты на столе, коврик для мыши с орнаментами персидского ковра и фотографии родственников в золотых рамках.

– Валерий Михайлович, я ведь его в ваш отдел уже отправила, – удивилась женщина и указала на коробку печенья. – Угощайтесь.

– Нет, спасибо. А кому ты отдала?

– Мальчик такой приходил, тоже новенький… – защёлкала пальцами Варвара, пытаясь вспомнить. – Матвей… Нет, Максим!

– Да что же он мне не сказал! – неуклюже в сердцах топнул ногой Зингер, и несколько человек спрятали смешки за кашлем. – Алла, пошли.

Зингер намеревался направиться обратно к лифту, как наткнулся на высокого мужчину в синем выглаженном костюме с блестящим символом Девы на лацкане. Он озирался, будто редко бывал в этом отделе, и сидел на краешке стола женщины с брошью в виде эмблемы Скорпиона на блузке. Женщина-Скорпион методично ставила печати на бумаги и откладывала их в сторону мужчины-Девы.

– Валера, ваш отдел до сих пор проводит допотопные тесты? – подняв бровь, спросил незнакомец.

– Не было распоряжения не проводить, – пожал плечами Зингер.

– Добро пожаловать в наш коллектив, – обратился Дева к Алле, протягивая ухоженную руку. – Аркадий. Астрофизик.

– Алла. Статистик, – она пожала его ладонь.

– Простите, но нам нужно спешить, – обратился Зингер будто бы ко всем присутствующим и медленно побежал к выходу.

Домчавшись лифта, прячущегося между пальмой и кулером, они с Аллой отправились вниз в Воздушное Крыло, сделав пересадку в основании Башни.

– Поди ищи этого Максима по всему Крылу теперь… – пожаловался Зингер.

– У него нет определённого рабочего места? – Алла не понимала, что происходит, но старалась поддерживать диалог.

– Есть конечно. Но, хоть Управление по Москве и находится внизу Крыльев, по делам приходится бегать по всем четырём, даже пяти, корпусам, считая Башню. Вот как мы с тобой сейчас. Ничего же, что я на «ты»? Мы все тут стараемся быть на «ты». Под «мы» я имею в виду Воздушных… Эх, мне уже с десяток лет обещают, что Управление по Москве переедет в другое здание, чтобы беготня прекратилась. Так нет! Огненные хотят в одном здании с Федеральным Управлением сидеть, карьеру делать!

Они вышли на двадцать каком-то этаже, где в холле лифта их подкарауливала бронзовая статуя с завязанными глазами и весами в руках, какие обычно ставят у судов. Но эта античная богиня держала на чашах весов символы Водолея и Близнецов.

– Она раньше на первом этаже Крыла Воздуха стояла, – сказал Зингер. – Но там ремонт, так что её на этажи Весов перенесли. Знакомый сюжет, да? Весы уравновешивают Водолеев и Близнецов – так Тригон Воздуха и работает. Ну и я, как директор, Весы, конечно.

– Довольно несправедливая метафора, – сказала Алла о Немезиде. – А мы на этажах Весов?

Они вновь шли по бесконечным путанным коридорам, и на двери каждого кабинета блестел символ Весов.

– У каждого этажа Воздушного Крыла есть своё предназначение. Управление по Москве занимает со второго по пятый этаж. Выше – сборная солянка из отделов, подконтрольных Федеральному Управлению, потом узнаешь. А на последних этажах имеются отделы Весов, Близнецов и Водолеев. Представители Знаков Зодиака занимаются проблемами, специфичными для их знаков. Остальные Крылья устроены так же…

– Даже и не знала, что в стране такое есть.

– На глобальные решения Министерства мелкие отделы не влияют, вот и говорить про них смысла нет.

Они оказались в кабинете с необычно высокими для многоэтажки потолками и с неожиданными картинами на стенах. Из большинства рам выглядывали абстрактные пятна и геометрические фигуры, но среди них затесалась серия итальянских пейзажей с высокими и узкими, как зелёные шприцы, кипарисами.

– Инга! – крикнул Зингер девушке, сидящей с ноутбуком напротив одной из картин. – Привет! Не видела Максима?

– Привет. Мы закончили на сегодня, и он обратно к вам пошёл.

– Да чёрт! – топнул ногой Зингер. – Хоть всё сделали?

– Нет, но до девятнадцатого века дошли.

– И то хлеб… Где ж его теперь взять?

– Позвони ему, он всегда с телефоном, – пожала плечами Инга, и прядь бесконечно длинных тёмных волос упала на спину.

На экране Инги светилась статья на французском языке с крошечными изображениями натюрмортов в стиле импрессионизм. Алла даже не могла предположить, чем может заниматься Инга в рамках Министерства.

– Вот ещё! – гордо ответил Зингер. – Алла, идём!

Она откровенно запуталась в этажах, Крыльях и коллегах, а Зингер хромал и хромал по извилистым коридорам Министерства. Алла будто пришла на экзамен по химии, зная только то, что периодическую таблицу увидел во сне Менделеев, и теперь старалась сделать вид, что всё идёт по плану.

– Обратно, где начали, едем, – пояснил Зингер в новом лифте. – Ну, в Управление по Москве.

– Поняла.

Четвёртый этаж пахнул свежими булочками с корицей, чей аромат казался настолько чужим и неестественным для казённого учреждения, будто кто-то положил две параллельные реальности друг на друга, как два листа бумаги, и просветил через них фонариком. Зингер повёл Аллу на источник запаха, и скоро они оказались в небольшой столовой, где стальные лотки для еды уже опустели – обеденное время закончилось – но вместо супов и котлет на прилавке красовались две пышные корзины с булочками и хлебом. Сотрудники разбились на две вереницы: одна тянулось очередью к булочкам, другая – к кофемашине.

– Максим! – крикнул Зингер в толпу.

Юноша, едва отошедший от второй очереди с бумажным стаканчиком, махнул директору рукой и аккуратно пошёл к нему, боясь расплескать напиток.

– Где тебя носит? – незлобно заворчал Зингер. – Это Алла, новый статистик.

Максим выглядел подростком, случайно оказавшимся в теле взрослого. Из-под старого пиджака, положенного по дресс-коду, ехидно проглядывала старая футболка с неким аниме персонажем. На шее и запястьях висели верёвочные украшения, отдающие духом Индии. В левом ухе блестела серёжка с крохотными волнами – символом Водолея.

– Приятно, – пробулькал Максим, отхлёбывая кофе. – Я Макс, астролог.

– Взаимно, – слегка улыбнулась Алла. – В смысле, взаимно приятно.

– Ты брал у Вари тест? – спросил Зингер.

– Тест?.. А, она мне дала его, точно. Но не сказала зачем.

– Ясно всё с вами, – махнул рукой Зингер, усаживаясь за ближайший столик. – Молодые, безответственные… Уйду на пенсию, что с вами будет?..

– Валера, не боись. Что надо делать?

– Где тест-то?

– В рюкзаке моём, – Макс показал на соседний стол. – Могу отдать.

Но тут нагрудный карман Зингера загудел, и директор извлёк древний кнопочный телефон. Прищурившись, он прочитал сообщение и чертыхнулся, затем обратившись к Максиму с Аллой:

– Ибрагимов вызывает. Слушай, Максим, ты же сам недавно тест проходил. Проведи его с Аллочкой, будь другом.

– Да без базара, – кивнул он.

– Отлично. Ну, Алла, дорогая, – сказал Зингер, вставая и похлопывая её по плечу. – Мы ждём тебя завтра. Устроим тебе рабочее место, а там и работу отыщем. Максим, у тебя в городе есть какая работа?

– На этой неделе нет.

– Ну, с другими Стихиями соединим, – пообещал Зингер. – Бывайте!

Зингер ухромал обратно к лифтам, и между Аллой и Максимом повисла густая тишина. Максим ел кофе с булочкой, а Алла неловко оглядывала столовую и перебирала пальцы под столом.

– Пошли, – решительно сказал Макс, засовывая полбулки в рот. – Это полчаса, не больше.

– Директор не объяснил, какой тест мне нужно сдать, – призналась Алла, пока они шли по коридору. – И для чего, если меня уже наняли. Как я поняла…

– Рили? Даже не сказал? Ну он даёт. Это тест на соответствие Знаку Зодиака. О, давай сюда.

Они зашли в пустой кабинет, выглядевший как школьный класс. На стене висела доска, на ней белели таблицы и цифры, начерченные мелом. Простые шкафы были хаотично и под завязку забиты книгами. На ближайшей к Алле полке лежали толстые старые тома из «Энциклопедии зодиакальной антропологии».

– Садись сюда.

Макс показал на первую парту, а сам уселся за учительский стол. Предварительно он положил на парту Аллы несколько свежих листов А4. Плохо пропечатанные задания и маленькие клетки для ответов навевали нехорошие ассоциации с ЕГЭ.

– Суть теста такова, – начал объяснять Максим, заметив недоумение на лице Аллы. – Это тест на соответствие твоему Знаку Зодиака. Близнецы, верно? Это очень грубый инструмент, и я, как астролог, не понимаю, как мы его до сих пор юзаем. Но плевать. Наша сейчас задача – понять, насколько Близнецы по имени Анна соответствуют среднестатистической абстракции Близнецов.

– И мы это поймём по моим выборам между белым и чёрным голубем? – удивилась она, пролистывая задания.

– Якобы да, – усмехнулся Максим. – Главное, не стрессуй, тут нет неправильных ответов. Я соответствую Водолею процентов на двадцать вроде. Но я и по профессии астролог, а не актёр.

– Сложно было стать астрологом, если не секрет?

– Сложно… – честно сказал Максим, и на пару секунд его глаза, парализованные воспоминаниями, остановились на зелёной стене. – Но я здесь. И ты здесь. Остальное не важно.

– Очень романтично, – усмехнулась Алла. – И сколько у меня времени?

– Для Воздушных Знаков тесты не по времени. Там на последних страницах творческие задания, можешь даже домой взять. Для Дев, Козерогов и прочих «математически одарённых», – Макс изобразил кавычки, – даётся полчаса. И их тест больше на экзамен по вышмату похож. Слава господу богу, что я уже выпустился из уника.

– И на что влияют мои результаты?

– Почти ни на что, не парься. Их отправят в архив. Что влияет на твою работу на самом деле – твоя натальная карта. Но её никакими тестами ни измерить, ни изменить. Но по ней тебе подберут коллег, подберут задания, место в офисе и коллективе.

– Звучит фаталистично.

– Не мы такие, жизнь такая. Да ты начинай, у меня и другая работа есть. Я тут должен сидеть, типа контролировать, чтоб ты не жульничала и в интернете ответы не искала.

Зачем кому-нибудь пришло бы в голову гуглить такие вопросы, Алла не знала. Первая страница теста казалась детской анкетой в начале дневника за второй класс. Любимый цвет, любимое животное… Дальше начались моральные и околоморальные выборы. Спасти тридцать человек, убив одного. Спасти тысячу, но пытать преступника… Дальше ей предстояло оценить четверостишия и сказать, какие из них «несут культурную ценность» – что бы это ни значило. В конце ей предлагалось нарисовать рисунок на тему «Счастье» и написать эссе о «зимовке амурского тигра».

– Чувствую себя интеллектуально оскорблённой, – призналась Алла, кладя листы на стол Макса через пятнадцать минут.

– Чувствовал то же самое, – понимающе улыбнулся Макс. – Астролог настолько же творческая профессия, насколько статистик. В гробу я видел эти стихи.

Алла чувствовала облегчение, говоря с Максимом. Она будто пришла на концерт группы «Сплин», а на сцену вместо них вышел Моргенштерн. Весь зал радуется, подпевает, а Алла стоит в танц-партере, потому что уходить глупо, а возмущаться ещё глупее – побьют. И вот через железное ограждение, в другой зоне танц-партера, она наконец встретилась взглядом с человеком, насколько же ошарашенным происходящим, как и она.

– Рада, что отмучилась, – призналась Алла

– Тогда всё, – улыбнулся Максим, забирая её тест и направляясь к выходу. – До завтра, видимо.

– Так, а когда и куда мне приходить? – растерялась Алла. – В это Крыло или другое?

– Валера и этого не сказал? Чудак-человек. Мне откуда знать-то? Приходи… в Министерство.


***

– … так всё и прошло, – закончила Алла записывать голосовое сообщение Наде. – В голове пока мутно. Да и Министерство мутное, они все одержимы своими Знаками. Надеюсь, меня не заставят носить брошь с Близнецами. Представь, если тебе сказали носить украшение с номером твоей группы крови. Тот же уровень маразма. И тот же уровень осмысленности. Но работа вроде есть, с голода теперь не помру.

«Вау, ну они и душные, – ответила текстом Надя. – Но можно поздравлять с выходом на должность, да?»

«Вроде да. Но до сих пор не уверена… А ты как?»

– Да пойдёт, – отправила Надя голосовое, и её голос тихо звучал на фоне музыки. Наверняка подруга смотрела очередной сериал. – По работе запара, но это не новость. Полина опять не говорит, запирается в комнате. Завтра пойду, может, в школу, узнаю, в чём беда. Никогда такими родительскими делами не занималась, неловко – капец.

«У тебя получится!» – отправила Алла вместе с мотивирующим стикером котика.

– Пасиба. У тебя когда время будет? Ты же теперь недалеко от моей хаты работаешь, кстати. Заходи в гости!




Глава 4. Зоопарк


Алла задумалась, не пахнет ли она как лиса. Может быть, она – японский демон кицунэ, и поэтому мать отказалась от неё? Едва ли. Лисы вроде рождаются весной, а Алла появилась на свет в начале июля. Возможно, в её квартире прячется лиса? Или она по незнанию купила лисий освежитель для воздуха? Как бы то ни было, но соседская такса сверху второй час кряду пыталась прорыть туннель в Аллину квартиру. Владелец таксы, тучный мужчина-Лев с маленькими глазами, рассказывал соседке, что купил собаку для охоты на лис, но после покупки и таксы, и квартиры в Люберцах денег на дачу не хватило. Поэтому такса теперь охотится только на голубей и воробьёв.

– Животное, – то ли констатировала, то ли выругалась Алла и решила, что её сон уже проиграл битву с таксой и пора навёрстывать упущенное крепким кофе.

Окна однушки выходили во двор, но стоило Алле открыть форточку, как шум автострады перекричал и скребущуюся таксу, и вскипающий чайник.

– Доброе утро, – пожелала самой себе Алла и заварила дешёвый растворимый кофе.

Рядом с кофейной банкой Алла обнаружила не выкинутый тест на соответствие Знаку Зодиака. Зингер проверил его неделю назад и жирно вывел «70%» на титульном листе.

– И что это значит? – подозрительно спросила Алла, когда приняла тест из рук начальника. – Разве процент не завышен?

– Не думаю. Почему он должен быть завышен? Ты Близнецы? Близнецы. Всё нормально.

– Но я ожидала другого. Это ведь тест на… – Алла изобразила нечто невнятное рукой, – творческие способности. А у меня с ними не густо.

– Видимо, ты недооцениваешь себя, – по-доброму улыбнулся Зингер. – Теперь два сотрудника в нашем Крыле будет соответствовать своему Зодиаку больше чем на половину. Я здесь единственный с показателем в шестьдесят пять процентов, хех.

– Но тогда не означает ли тест, что я плохая специалистка по статистике?

– Разумеется, нет, – рассмеялся Зингер. – Дочка, не выдумывай. От Близнецов ожидается авантюрность, интеллект, склонность к философствованию… У тебя, выходит, всё вышеперечисленное имеется. Ты ещё и ветреная дама, конечно, но кто из нас, воздушных знаков, не грешен…

Тогда Алла не ответила Зингеру, глубоко погружённая в неожиданное разочарование. Она могла бы поспорить на сто тысяч рублей, которых в жизни в глаза не видела, что получит десять-двадцать процентов по тесту и будет «хвастаться» перед Максимом с его тридцатью. Однако чем больше Алла размышляла о тесте, тем больше убеждалась, что её надежды оказаться «нитакими» Близнецами были простым ребячеством. Ни большой, ни маленький процент соответствия Зодиаку не имеет смысла, так как любой результат ничего не доказывает и не опровергает, а является рандомным. Тот тест составили из несвязанных вопросов по непонятным критериям, и если Алла признаёт, что результаты значат хоть что-то, значит, она признаёт легитимность теста, а вместе с тем и существование Знаков Зодиака.

Так Алла убеждала себя неделю подряд, но белые листы продолжали ехидно смотреть на неё из-под банки кофе, как караулящая такса смотрит на лису из засады. Алла гипнотизировала бумагу, надеялась, что лиса победит таксу и отплатит той самым ехидным взглядом из всех.


***

Удивительно, но Министерство выделило Алле почти кабинет. «Почти», потому что технически она делила большую комнату с Максимом и двумя другими коллегами Воздушных Знаков, но кабинет крест-накрест разделяли высокие дубовые шкафы в потолок. Светлую часть комнаты с окнами уже оккупировали сослуживцы, поэтому Алле достался тёмный угол с чудесным видом на бордовую стену, украшенную абстрактной картиной с сине-красными пятнами.

Дешевые жёлтые лампы утомляли глаза через пару часов работы, но солнечный свет не проникал через полки, плотно заставленные папками с документами, оставшимися от предыдущей коллеги, сидящей здесь. Алле объяснили, что выкидывать папки не стоит, но она может занять вон ту половину нижней полки. Через ту половину полки Алла иногда видела Максимовы кеды.

– Что как? – спросил Макс, как раз появившись из-за стеллажа.

– Нормально, – кивнула она. – Вчера Ибрагимов прислал имейл, чтобы я проанализировала рождаемость Скорпионов и Змееносцев за пять лет. Сейчас буду данные искать. У тебя есть что-нибудь по ним?

– Ничего кроме того, что ты на общем сервере найдёшь. Но это точно не срочно, потому что Зингер зовёт нас к себе.

– Нас?

– Да, тебя и меня. Для тригона.

– Для тригона? – подняла бровь Алла.

– Ну, не тормози. Ты Близнецы, я Водолей, Зингер Весы. Вместе мы Воздушный тригон. А тригон – классическая рабочая группа для заданий в городе. Уравновешиваем друг друга, эмоционально сочетаемся, бла-бла.

Для Аллы осталось загадкой истинное отношение Максима к Зодиакам. Он часто шутил про абсурдность законов или даже астрологических прогнозов, составленных им самим, а на прямые вопросы отшучивался.

Кабинет Зингера прятался за лабиринтом коридоров на противоположном конце этажа, и для новенькой Аллы его поиски представлялись непосильной задачей. К счастью, Максим помнил короткий путь через столовую, и вот они уже стучали в дверь начальника. Не дожидаясь ответа, Максим распахнул дверь, и они зашли в простой кабинет, который мог бы принадлежать бедному профессору математики в универе, где отучилась Алла.

После приветствий, неторопливых жалоб на погоду и самочувствие Зингер перешёл к делу:

– У нас плановая проверка зоопарка на этой неделе. Плюс тот запрос от Управления по Новосибирску.

– А, про тигров? – с трудом вспомнил Максим.

– Именно. Так что сейчас едем в зоопарк. В этом году Воздушное Крыло Управления по Москве ответственно за проверку, поэтому я поеду сам. Ты, Максим, едешь, потому что занимаешься тем запросом. А Алла прекрасно подойдёт нашему тригону как статистик. И у меня указание от Ибрагимова взять тебя в поле.

– Интересно, но неожиданно, – призналась Алла. – Мне что-нибудь приготовить?

– Не переживай, – улыбнулся Зингер. – Просто смотри.

Рабочей машиной вызвался управлять Максим, но Зингер забрал ключи, напомнив, что Весы – лучшие водители, и Максим, буркнув под нос, что реакция зависит не столько от Зодиака, сколько от возраста, плюхнулся на заднее сиденье вместе с Аллой. Легковушка выплыла из ворот главного входа Министерства, напугав тургруппу из Китая, как акула, выплывшая на стаю рыб из-за кораллового рифа, и неторопливо направилась к Московскому зоопарку на Баррикадной.

– Когда тебе довелось побывать в зоопарке последний раз? – поинтересовался Зингер у Аллы, смотря на неё через зеркало заднего вида.

– В школе на экскурсию водили… Лет в десять, наверное.

– Нам приходится часто ездить, – добавил Максим. – Каждый раз, когда они новых животных привозят, или если детёныши рождаются, или если вольеры местами меняют. Но и плановые проверки раз в квартал, наверное.

– Раз в полгода, – поправил Зингер.

– А зачем? – удивилась Алла.

– Чтобы анализировать их поведение, – пожал плечами Зингер. – Понимаешь, животные в зоопарке живут, к сожалению, в совершенно неестественных условиях. И что самое сложное для нас – размножаются в неестественные для них периоды. Например, самки белых медведей обычно рожают прямо в спячке и обычно в конце зимы. То есть подавляющее большинство полярных медведей – Козероги и Водолеи. Но в зоопарках они могут спариваться и рожать в совершенно другое время. В прошлом году нам пришлось выписать зоопарку постановление отселить белого медвежонка от матери, потому что он родился в декабре, то есть Стрельцом. От самки-Козерога. Не лучший расклад для медвежонка, сама понимаешь.

Алла весьма смутно помнила таблицу взаимоотношений Знаков Зодиака, которую зубрила в школе, но кивнула и спросила:

– Разве Зодиаки влияют на животных так же, как на людей?

– Некоторые корреляции отличаются, – потёр подбородок с неровной щетиной Максим, – но в целом да, почему они должны быть иные? В момент их рождения Солнце пребывало в определённом созвездии для всей планеты, и этот Зодиак будет влиять и на людей, и на животных…

– И на технику, произведённую в это время, – добавил Зингер, – и на проекты, начатые тогда, и даже на страны, тогда образовавшиеся…

– Я читала статью, что теорию со странами-Зодиаками опровергли ещё в девяностых, – Алла наблюдала за потоком велосипедистов-доставщиков в разноцветных майках на тротуаре.

– Ещё бы, – усмехнулся Макс. – День России у нас когда? Двенадцатого июня. То есть Россия – страна-Телец. А Тельцы хоть и упорные, но ленивые. Спроси наших историков из Земного Крыла, и они тебе расскажут, что страны-Тельцы проигрывают семьдесят процентов войн, а в двадцати процентах из них случаются революции. Новейшая история России пока не подтверждает этих процентов для нас, но кто знает, что готовит будущее… Как видишь, астрология – штука политическая.

– Хотя бы не для животных, – перевёл тему Зингер. – Почти приехали.

Их ждали. Автомобиль с логотипом Министерства Астрологии с лёгкостью нашёл парковку для работников зоопарка, и за шлагбаумом уже караулила женщина средних лет в зелёной униформе.

– Валерий Михайлович, – расплылась в улыбке она, когда тот вышел из машины, – рада вас снова видеть!

– Привет, Светлана Анатольевна, – улыбнулся Зингер, и они обнялись. – Это Максим. Это новенькая Алла.

– Мы знакомы, – напомнил Максим.

– А, вы же нам с медвежатами помогали, верно? – припомнила Светлана.

– Ага, – кивнул Максим. – Как Маша?

– Чудесно, – Светлана весело то ли хихикнула, то ли крякнула, и длинные золотые серёжки зазвенели в её ушах. – Уже набрала пятнадцать килограммов после начала прикорма, значит – здорова! Надеемся понянчить её новых медвежат в этом году. Но чуть позже, чем в тот раз…

Светлана направилась к зоопарку, и их маленький коллектив шёл шумно, как военный парад. Не только серьги смотрительницы зоопарка звенели, но и браслеты, и дюжина цепочек на шее, и даже кольца. Один из браслетов развернулся на запястье Светланы, и золотая голова тигра зыркнула на Аллу голубыми драгоценными глазами.

– Типичный Телец, – прошептал Максим Алле на ухо.

Смотрительница действительно напоминала Варвару – женщину из отдела кадров Министерства, которую Алла и Зингер встретили в Федеральном Управлении, и та носила кучу украшений и крупную золотую брошь в виде символа Тельца.

Они прошли несколько позеленевших прудиков с птицами, где утки мирно плавали среди фламинго. Прошли бегемотов, дельфинов и тюленей. Однако внимание Аллы похитили еноты, шуршащие сеном в маленьком деревянном теремке в сени деревьев их вольера. Заметив её любопытство, Зингер остановился и сказал:

– Они – одна из тем прошлых исследований Министерства. В этом вольере вместе с енотами живут енотовидные собаки.

– А это разные виды? – оживился Макс, всматриваясь в теремок. Все зверьки казались одинаково серыми и милыми.

– Эти виды происходят из разных семейств, и их схожий внешний вид – результат конвергентной эволюции, – пояснила Светлана. – Схожие экосистемы, то есть среда обитания, диета и враги, порождают схожее эволюционное давление, и виды развиваются по схожему пути.

Изучив картинки на ограждении вольера, Алла заметила, что енотовидные собаки помельче и щеголяют рыжеватым мехом, но не могут похвастаться знаменитым полосатым хвостом, как у енотов.

– Когда они рождаются? – спросил Максим.

– Почти все Рыбы, – ответила Светлана. – Некоторые поздние енотовидные собачки даже Овны, но, так как большинство здесь одного Знака Зодиака, ладят славно.

– Иначе бы Министерство не одобрило общий вольер, – напомнил Зингер.

– Посетителям мы часто рассказываем, – продолжила смотрительница, – поучительную историю про вмешательство в окружающую среду на примере енотовидных собак. В тридцатых годах в СССР начался проект по акклиматизации енотовидной собаки. Сами собачки родом с Дальнего Востока, но для обогащения охотничьих угодий почти десять тысяч зверьков вывезли в семьдесят шесть разных областей страны. В азиатской части собачки не прижились из-за суровых зим, а в европейской части расплодились и расселились дальше вплоть Западной Европы. Они до сих пор являются крупной угрозой для европейских птиц, лисиц и барсуков…

– Но самое примечательное в истории, – вмешался Зингер, – что благодаря морозным зимам тридцатых годов почти все енотовидные собаки родились позже, то есть стали Овнами, а не Рыбами. А тогда астрологию ещё чуть ли не лженаукой считали и отправили тысячи агрессивных хищников-Овнов осваивать охотничьи угодья. Те и освоили.

– Но мы же не знаем, как вышло бы, будь они Рыбами, – заметила Алла. – Возможно, то же самое.

– Возможно, но я так не думаю, – сказал Зингер, стуча по клетке ограждения.

Алла забыла, что Московский зоопарк был словно разрезан на две части широкой автомобильной дорогой – Большой Грузинской улицей. Дабы перебраться из старой части в новую, нужно пересечь тонкий подвесной мост, с которого открывался вид на дорогу и на Кудринскую Сталинскую Высотку – худую сестру здания Министерства Астрологии. Пробравшись через фудкорт возле очередного утиного прудика, они оказались у широкого, но пустого вольера с надписью «Амурский тигр».

– Пришли, – с грустью сказала смотрительница.

– И где «клиенты»? – осмотрел вольер Максим.

– О, там за домиком кто-то прячется, – заметил Зингер.

– Значит, Мегера, – улыбнулась Светлана. – Она так добычу караулит. Не добычу, конечно, но работников так пугает.

– Она опасная? – спросила Алла.

– Нет, почти ручная, – рассмеялась Светлана. – Она не дикая, родилась в зоопарке. Просто так играет.

Смотрительница оказалась права. Калитка внутри вольера приоткрылась, и оттуда вышел молодой парень с ведром еды. На солнце блеснула пластиковая плёнка, укутывающая одну из его рук. Под плёнкой красовалась свежая татуировка – чёрные тигриные полосы на всё предплечье.

– Мегера, я тебя вижу! – весело крикнул парень. – Никогда хвост не прячешь!

С диким рыком тигрица рванула из укрытия и приподнялась на задних лапах в метре от него. Кошка могла бы убить несчастного на месте, но тот смело шагнул вперёд и заключил её в объятия.

– Вау, как в цирке! – удивилась Алла.

– Подобное поведение не редкость для животных, выросших в неволе, – заметила Светлана. – Если бы они и друг с другом так ладили…

– Ради этого мы и приехали, – заметил Зингер. Он зажимал в руках толстую тетрадь и делал пометки, не отрывая взгляда от Мегеры.

Учуяв запах еды, из-под куста в дальней части вольера появился новый тигр. Он казался крупнее Мегеры и двигался плавнее, словно грузный пассажирский Боинг в сравнении с резвым боевым Сухим. «Боинг» аккуратно приближался к играющей Мегере и её другу-человеку, но не смел приблизиться к ведру с мясом. Стоило тигру подойти слишком близко, как Мегера рыкнула и прыжком развернулась на сто восемьдесят градусов. Встретившись взглядами, тигры выгнулись как для прыжка и зарычали друг на друга, а парень поспешил покинуть вольер. Тигры рычали друг на друга, будто кошки – на телевизор, показывающий незнакомого кота.

– Это Элинг, – представила Светлана другого тигра, – самец. Живут вместе почти три года, а тигрят всё нет. И грызутся, прости господи, как кошка с собакой.

– Не как кошка с собакой, а как Овен с Раком, – поправил Максим.

– Тоже верно, – вздохнула Светлана.

Мегера утолила голод первой и гордо удалилась от ведра, и тогда Элинг смог наброситься на еду. Парень с тигриной татуировкой выжидал момент, когда Мегера уйдёт, и вернулся в вольер поиграть с Элингом, который с удовольствием бегал за мышкой на верёвочке.

– Он тоже рождён в неволе? – догадалась Алла.

– Именно, – ответила Светлана. – Обе кошки очень ласковы с людьми, но друг с другом – никогда.

– Это объяснимо, – решительно сказал Максим. – Гон у амурских тигров происходит с января по март. Беременность длится около ста дней. Получаем, что тигрята могут быть Овнами, Тельцами, Близнецами или Раками. Вашим тиграм повезло: они Овен и Рак, классические враги.

– Но как-то же они прожили вместе три года, – вступилась за животных Алла.

– В наше Управление пришёл запрос от Новосибирского зоопарка, – сказал Зингер. – У них самец-Близнецы достиг возраста полового созревания. Очень подойдёт вашей самке-Овну.

– Мы знаем… – печально вздохнула Светлана и посмотрела на Мегеру, которая аппетитно вылизывала лапу, ещё окровавленную после еды. – И его к нам привезти не получится, у нас нет места. А у них есть для нашей Мегеры…

– Однако мы должны подтвердить, что у вашей кошки и новосибирского тигра могут родиться здоровые тигрята, – продолжил Зингер, – поэтому нам нужна полная натальная карта.

– Мы дадим, конечно, – вдруг оживилась Светлана. – Вы имеете в виду, что решение о переводе Мегеры не окончательно?

– Министерство так быстро решения не принимает, – рассмеялся Максим. – Бюрократия!

Зингер злобно зыркнул на Макса, но тот пожал плечами. Оба знали, что он был прав.

– Даже если бы не бюрократия… – продолжил Максим, – качественный анализ совместимости отбирает уйму времени. Ведь солнечный Знак Зодиака – лишь верхушка айсберга. Мало кто помнит, что и у нас, и у зверей есть ещё Знак Зодиака по Луне и по асценденту, восходящему созвездию. А если вспомнить Венеру, Марс, Юпитер и прочие планеты да двенадцать домов в каждом из них, то вычислять совместимость можно бесконечно.

– Вы главное не торопитесь, – улыбнулась Светлана. – Мегера дорога нам. Если перевод полезен для неё, если есть шанс, что она отигрится, мы только порадуемся. Так будет лучше и для Мегеры, и для вида в целом. Но если это бессмысленный стресс для кошечки – то зачем?..

Кошечка слизала всю кровь с лап, зевнула острыми клыками и вспомнила, что она не единственный зверь в вольере. Поднявшись и потянувшись, она развязной походкой направилась на вылизывающего Элинга, словно гопник на прохожего с дорогим айфоном. Однако на полпути тигрица решила, что устала, и прилегла вздремнуть.


***

– Люблю задания, в которых всё очевидно! – радовался Максим.

Они вернулись в офис Министерства, и Максим плюхнулся за стол в его четверти кабинета, отгороженной книжными шкафами. Документы тигрицы рассыпались по тяжёлому столу, как горох из разбитой банки.

– Ты ведь ещё не проверил совместимость, – заметила Алла, присаживаясь на край стола коллеги.

– Ты сама всё видела. Даже если тигр в Новосибирске не идеальный кандидат, может, они хоть как-то будут общаться, а не шипеть друг на друга из разных углов, как сейчас.

– Но что, если перевод Мегеры – это шило на мыло? Разве ты не должен учесть все переменные? Все эти… – Алла презрительно взмахнула рукой, – Зодиакальные дома? День перевода? День основания новосибирского зоопарка? День, когда родились голуби, которые гадят на ограду вольера?

– Ты смеёшься, а я проверю почти всё из этого, – гордо ответил Максим, надевая очки и открывая ноутбук. – И для тебя у меня тоже есть работа.

– А ты теперь мой босс?

– Нет, но Зингер сказал подогнать тебе пару массивов данных по этому кейсу для тренировки. Так, что у меня тут есть?.. О! Проанализируй-ка данные из Уссурийского Дальневосточного Заповедника. Скажи мне, какова вероятность, что московские тигры заведут котят.

– Это нужно спросить у ветеринаров. А я лишь могу проанализировать случайные корреляции между датами рождения родителей и количеством появившихся детей.

– Именно так и работает наука астрология!


***

Летний дождь застал Аллу на пороге Надиного дома у неработающего домофона. Дозвониться до подруги по телефону не выходило, так как Надя всегда держала его на беззвучном режиме. Ожидая её ответа, Алла поймала взглядом плавно ползущую по двору машину. Округлый силуэт выделял автомобиль на фоне ЗИЛов и Фордов, припаркованных во дворе, и смотрелся как иностранный посол, случайно попавший на студенческую вечеринку в ПТУ. Когда авто выплыло ближе к Алле, оно уже казалось более мирским – на кузове красовался огромный аниме-стикер с кото-автобусом из фильма «Мой сосед Тоторо». Именно этот автобус и напоминала машина её инопланетной формой.

Не успела Алла выдумать теорию про секретного агента США, что выслеживает её по городу, как Надя ответила и, ругаясь на домофон, побежала на первый этаж открывать дверь.

«Новые мюсли Небеса – тринадцать вариантов для каждого Знака Зодиака!» – кричал телевизор в квартире, когда они вошли.

– Да чтоб тебя! – ругнулась Надя на девайс и выключила.

– Что как? – спросила Алла, садясь в кресло и осматривая прибранную квартиру. – Разобрала вещи?

– Да, наконец-то! – возвела руки к потолку Надя. – А ты что же, без вина?

– Обижаешь.

На стол воздвигнули тёмную бутылку с логотипом «Фраскати, Италия», где бы этот Фраскати ни находился. На этикетке красовалось цветастое дерево, где вместо листьев и фруктов росли мультяшные цветы и сердечки, и в магазине Алла не выдержала.

– Пицца на подходе, – отозвалась Надя.

Вдруг дверь в коридоре громко хлопнула, и в гостиной появилась Поля. Угрюмый подростковый взгляд сосредоточился на винной бутылке, будто Полина пыталась пробудить телепатические способности, поднять её и разбить о головы взрослых. Но вместо сверхъестественных манипуляций Поля сказала:

– Вы говорили про пиццу…

– Да! – резко оживилась, вскакивая, Надя. – Да, я заказала две икс-икс-эль. Хватит на всех.

– А с чем? – спросила девочка.

– Одна – с грибами, другая – с ветчиной.

– Не ем грибы, – сморщилась Полина.

– Я не знала… – растерялась Надя. – А ветчину?

– Сойдёт… Несмотря на то, что я пробую практиковать вегетарианство.

Полина села за стол, и над ним кучевым облаком повисла неловкая тишина. Спустя минуту неловкость казалась настолько ощутимой, будто это облако заискрилось от молний.

– Что ж… – разбила тишину Алла. – Полина, ты в каком классе сейчас?

– В седьмом. А вы?..

– Тётя Алла, – вставила Надя.

– Просто Алла, – улыбнулась она. – Мы с твоей… тётей как раз со школы дружим. И как учёба?

– Пойдёт.

– Не считая буллей, – скривилась Надя.

Полина бросила красноречивый взгляд на тётю, а затем указала на Аллу, мол, не смей говорить об этом с посторонними.

– Мы с Аллой выжили не одну драку, – пояснила Надя, – и не одну травлю. Ты можешь ей доверять. Но твоё положение лучше: ты и не в детдоме, и не в классе Воздушного Тригона.

– Спасибо за обесценивание моих проблем, – проскрипела зубами Поля, не отрывая взгляда от вина.

– Прости, – ответила Надя. – Я лишь хочу помочь.

– Простейший способ борьбы с буллингом – обсудить его с учителями, – вмешалась Алла.

– Мы ни разу так не делали, – напомнила Надя.

– Потому что были подростками-максималистами, – усмехнулась Алла. – Сейчас я понимаю, что мы сразу же должны были заявить и об Андрее, и о Лене, и о Насте. Но мы считали, что это ябедничество.

– Это и есть ябедничество, – сказала Полина. – Я решу свои проблемы сама. Я просто пришла поесть пиццу, мне не нужны ваши советы.

К счастью, момент ознаменовался приходом курьера, и неловкий разговор прервался вполне ловкой пиццей с парой бокалов вина. После еды Алла почувствовала прилив тёплых чувств к Надиной племяннице и предложила:

– А пойдёмте все в зоопарк! Завтра!

– Вай нот, – мечтательно улыбнулась Надя, – Ой, Ал, это же в зоопарке у меня было, помнишь? Первый раз с Мишей. Ох, первый поцелуй, прямо у вольера с… Кто же там был?..

– С зебрами, я вас спиной прикрывала! – рассмеялась Алла. – И зебры эти жрали, как лошади!

Полина не смотрела на надоедливых взрослых, доедая пиццу с ветчиной.


***

Вооружённая новыми знаниями, Алла чувствовала себя настоящей экскурсоводкой, показывая Наде с Полиной зоопарк. Увы, субботний день выдался дождливым, и вокруг больше не было машин со стикерами Тоторо, но достаточно родителей с детьми, которые плакали, наступив в очередную лужу.

– Здесь держат енотов вместе с енотовидными собаками, – рассказывала Алла. – А вы знали, что и у зверей можно вычислить зодиакальную совместимость? Ну, якобы можно. Тут почти все звери Рыбы и ладят хорошо.

– Рыбы! – закатила глаза Надя. – Есть у меня коллега Рыба. Та ещё селёдка. Полгода добивалась от неё одной бумажки.

– Дамочка, прошу вас воздержаться от высказываний в сторону Рыб! – вдруг вмешался пожилой мужчина с карикатурно вытянутым, как у кильки, лицом. – А что, если я начну ваш Знак поносить при всём честном народе?

– Ну попытайся, – ответила Надя и продемонстрировала тому неприличный жест.

– Да что вы себе позволяете! – покраснел мужчина, но вдруг сдулся и сделал шаг назад. – Да ну вас! Не буду опускаться до вашего уровня!

– Скатертью дорожка, – помахала рукой Надя.

Полина неожиданно звонко рассмеялась вслед Рыбе. Алла впервые слышала её смех и видела улыбку.

– Пойдёмте, я покажу вам, что мы здесь делаем по работе, – предложила Алла.

Вольер с амурскими тиграми был спокоен и на первый взгляд пуст, но из-под куста выглядывал полосатый хвост.

– Мы, так сказать, изучаем тигров, – объяснила Алла. – Тигрицу, которая под кустом… А может, это самец. В общем, тигрицу, скорее всего, перевезут в Новосибирский зоопарк, потому что у местной пары не может быть котят. И мы в Министерстве поводим экспертизу, насколько вероятно, что она сможет окотиться с новосибирским тигром. Правда, проверяя массивы данных по рождаемости тигров, я не нашла строгой корреляции между Знаками родителей и количеством их котят. Были и родительские пары Овнов с Раками, и ничего, размножились…

– Она шевелится! – заметила Надя, подбежав к стеклу и уставившись на тигриный хвост.

– Ты как ребёнок, – презрительно фыркнула Полина.

Но стоило Поле подойти к вольеру, как её глаза загорелись, и вот она вместе с Надей умилялась подёргиваниям длинного хвоста. Пока спутницы Аллы пытались отыскать второго тигра в вольере, она проверяла телефон, обновляя Инстаграм.

И вдруг её плеча коснулась чья-то рука. Рефлекторно отскочив и ругнувшись, Алла увидела за собой смотрителя зоопарка. Того самого парня с полосатым тигриным орнаментом на руке.

– Прошу прощения, – сказал парень. – Вы же из Министерства Астрологии?

– Да. Чем обязана?

К ним подошла другая работница зоопарка в форменной зелёной футболке. На её предплечье тоже красовалась татуировка, но с орнаментом в виде пятен на шкуре жирафа.

– Вы уже приняли решение о переводе Мегеры? – спросила женщина.

– Нет, – ответила Алла. – Но я не принимаю подобных решений в любом случае.

– Ясно, – вздохнул парень. – Просто, раз вы здесь… Мы хотели попросить вас не забирать Мегеру.

– Я ведь сказала, что не я решаю… – растерялась Алла.

– Но вы работаете в Министерстве, – будто с завистью сказала работница. – Вы ведь знаете людей… которые ответственны?

– Разумеется, – нахмурилась Алла, понимая, к чему клонят смотрители.

– Мегера дорога всем нам, – признался парень, почёсывая ещё свежее тату. – Она объединяет весь отдел хищников. Она его сердце. Мы сделаем что угодно, чтобы Мегера осталась с нами. В семье.

– Назовите цену, – прямо сказала девушка с татуировкой пятен жирафа.

– Я не беру взятки, – строго сказала Алла.

– Мы знаем, как дела делаются, – сказал парень. – Не только мы с Наташей, но и весь зоопарк готов скинуться, только скажите сколько. Если Новосибирск платил за Мегеру – скажите сколько, и мы дадим больше!

Хоть смотрители и старались говорить очень тихо, Надя с Полиной уловили суть разговора и с любопытством наблюдали за происходящим.

– Я повторяю, что не я ответственна за решение, – сказала Алла. – И запрос из Новосибирска был строго официальным. Насколько мне известно… Участвовать в преступлениях я не собираюсь.

– Представьте, что у вас хотят забрать ребёнка, – жёстко сказал парень. – Что бы вы делали? Вы бы не предлагали взяток? Вы бы не боролись?

– Вы можете подать официальную жалобу, – предположила Алла.

– Нет! – резко ответила смотрительница. – Ваше Министерство не принимает никаких жалоб касаемо животных, представьте себе. Вы там работаете, а даже некомпетентны!

– Не смейте повышать на меня голос, – смерила её строгим взглядом Алла. – Я искренне сочувствую вашей ситуации, но сделать что-либо просто не в моих силах.

– Простите, – вздохнул парень. – Но мы в отчаянии, поймите. Мегера больше, чем домашнее животное для всех нас. А то, что они не спариваются с Элингом – так мы же не можем их заставить! У нас и другие животные годами не приносят потомства, но у нас их не забирают почему-то!

– Мы понимаем, что амурские тигры – вымирающий вид… – добавила девушка. – Но в стране куча других тигриц-Овнов, которые подойдут новосибирскому самцу. Мы знаем зоопарки, заповедники, контакты… Но ваши коллеги не захотели нас слушать.

Глаза обоих смотрителей наполнились скорбью, и она могла вот-вот вылиться слезами.

– Я… я постараюсь поговорить с начальником, – пообещала Алла, но, увидев озарённые надеждой глаза смотрителей, поспешно добавила. – Но я абсолютно ничего не обещаю. Абсолютно.

– Всё равно спасибо! Спасибо от души! – счастливо ответили оба, поочерёдно пожимая Аллину руку.

Словно испугавшись, что она передумает, смотрители поспешили удалиться, а Алла осталась стоять с полупротянутой рукой, переваривая информацию и собственное недообещание.

– Так вот как люди общаются с теми, у кого есть власть, – присвистнула Надя. – Чуть ноги тебе целовать не стали.

Алла зачем-то проверила время на телефоне, не запомнила и взглянула внутрь вольера. То ли Мегера, то ли Элинг выглянул из-за куста. Кошка развалилась на траве, подставляя шкуру тёплому весеннему дождику.

– Ты правда сможешь помочь тигрице? – с вызовом спросила Полина.

– Конечно сможет, – ответила за Аллу Надя. – Тётя Алла всё может, да?

– Очень не уверена, – почесала затылок под спутанным хвостом та. – Но я постараюсь. За справедливость нужно бороться.

– Да! – с горящими глазами подтвердила Полина, а Надя потрепала её по плечу.


***

Дети, что воспитывались в детдоме, со строгими родителями или с родственниками-аллергиками, могут столкнуться с одинаковой проблемой – невозможностью завести собственные цветы в комнате. В интернате, где росла Алла, воспитательницы украшали подоконники аляпистыми фикусами или громоздкими пальмами, и те смотрелись совершенно по-чужому и не к месту, словно молчаливые шпионы, приставленные к подросткам. Алла же любила простые ромашки, колокольчики и васильки, но, как ребёнок, выросший без дачи, оказалась лишена летнего удовольствия собирать полевые цветы по утрам и лишь изредка могла любоваться полузасохшим клевером в пустынном дворе интерната.

Едва Алла получила люберецкую квартиру, она составила список необходимых покупок. Цветы оказались на третьем месте после кровати и микроволновки, и квартира обросла фиалками, анютиными глазками и львиным зевом, но ни в коем случае не фикусами или пальмами.

Алла пошла по проторенному пути, и чтобы обжиться в офисе Министерства, купила горшок с необычными крупными желтолистыми ромашками. Те заняли почётное место между клавиатурой и подставкой для чайной чашки, а Алла теперь могла отвлечься на них, думая о сложном отчёте.

– Уже придумала имя? – как-то спросил Максим, видя, как Алла аккуратно стирает пыль с цветка.

– Разрываюсь между Максимом и Валерием, – пошутила она.

Как и на прошлом рабочем месте, Алле приходилось совмещать кучу заданий каждый день. Словно многозадачный Иисус Христос, она несла кресты KPI-ев на Голгофу квартальных показателей.

Сегодня с утра на неё неожиданно повесили отчёт о цветочных предпочтениях Знаков Зодиака. Оказалось, что Тельцы охотнее всего покупают розы, Стрельцы – кактусы, а Близнецы – ромашки. Вот только статистическая значимость каждого результата и их Р-значения едва-едва превышали показатель результата, полученного чисто случайно, так что Алла заготавливала лекцию для Зингера о том, что Зодиаки не влияют на покупку определённых цветов.

– Готова? – спросил внезапно нарисовавшийся Максим.

– К чему? – уточнила Алла через полминуты, дописав предложение.

– Наш тригон едет в зоопарк, – ответил Макс, но, заметив недоумение на лице Аллы, добавил: – Ты, я и Зингер. Едем в зоопарк проводить поведенческие тесты на тигрице.

– Мы зоологи что ли, подобным заниматься?

– Лучше – астрологи!


***

Зингер озабоченно оглядывал вольер, пока Максим листал мемы в телефоне, а Алла проверяла почту с новыми заданиями от Ибрагимова. Поляна амурских тигров казалась пуста, и миска, полная свежего мяса, подтверждала, что кошки явно не поблизости.

– Наконец-то! – взмахнул руками Зингер, увидев Светлану-смотрительницу.

– Прошу прощения! – расплылась в улыбке та и расправила руки будто для объятий так быстро, что дюжины золотых браслетов на её запястьях запели металлические песни. Её приглашение осталось без ответа. Тогда она неловко добавила: – Мы не ждали вашу почтенную делегацию сегодня.

Из-за поворота выбежал запыхавшийся парень-смотритель с тигровой татуировкой на руке. Светлана обеспокоенно посмотрела на него и вопросительно приподняла бровь. Парень испуганно посмотрел на Аллу, затем перевёл взгляд на начальницу и неопределённо пожал плечами.

– Мы хотели бы видеть тигрицу… – заметил Максим, – как там её звали?

– Мегера, – с раздражением ответил парень-смотритель. – Она… болеет.

Он с мольбой посмотрел Алле в глаза, и она почувствовала, как совесть ударила её под дых за то, что она и не попыталась поговорить с Зингером. Испугалась. Не Зингера, а того, что её мнение посчитают неважным и глупым и больше никогда не прислушаются к её доводам по поводу бессмысленности и недоказанности Зодиаков.

– Но мы можем её увидеть? – напирал Максим.

– А что вам нужно от нашей девочки? – с подозрением спросила Светлана, упирая звенящие руки в боки.

– Спокойно, – сказал Зингер одновременно и Максиму, и смотрительнице. – Нам всего лишь необходимо провести стандартные процедуры.

– Но вы не можете, Мегера болеет! – сделал шаг вперёд парень с татуировкой. Он пытался грозно смотреть на Зингера, но его взгляд постоянно метался от него к Алле, и в глазах читалась мольба.

– А действительно, зачем какие-то тесты? – спросила Алла. – Разве в прошлый раз мы не получили все документы о Мегере?

– Алла, это не твоя компетенция, – холодно ответил Максим и переключился на смотрителей. – Тогда мы запрашиваем доступ к видеоархиву. Мне нужно ознакомиться с записями жизни вольера, чтобы проанализировать поведение тигрицы.

– Что вы хотите анализировать? – бровь смотрительница начинала дёргаться.

– Да, что? – подхватил парень.

– Цирк прямо… – почесал затылок Максим. – Мне вам корочку из Министерства показать? Вы думаете, я не имею права просить чёртовы видеозаписи?

– Раз Мегера болеет, последние записи могут иметь мало смысла для астрологического анализа, – предположила Алла.

– Именно! – радостно показал на неё пальцем парень.

– Тогда посмотрим старые, – развёл руками Максим.

– Но разве видео может полностью передать поведение живого существа, уникальной амурской тигрицы? – спросила Светлана.

– Тогда проводите нас к ней! – потребовал Макс.

У вольера повисла тишина. Туристы осторожно обходили работников стороной и просили детей говорить тише.

– Мы можем приехать в другой день, – решил Зингер.

Максим закатал глаза и показательно рассмеялся.

– Вы зря смеётесь, – серьёзно сказала Светлана. – Мы любим Мегеру. Весь зоопарк. Мы как семья: и люди, и животные. Мегера одна из нас…

– При чём тут это? – нахмурился Макс.

– Вы хотите забрать её, – вступился смотритель с татуировкой. – Забрать нашу Мегеру, нашу подругу. И в ответ не даёте никаких гарантий, что ей будет лучше в Новосибирске с другим тигром!

– Это не наша работа! – устало рассмеялся Макс.

– Максим, помолчи, пожалуйста, – вмешалась Алла. – Это неуважительно.

– Что, прости?

– Так, всё, хватит! – поднял руки Зингер. – Давайте возьмём перерыв и подумаем. Мы действительно приехали в зоопарк без предупреждения. Светлана, давайте условимся о дате и времени, когда вы сможете показать нам Мегеру.

– Зависит от её здоровья, – неопределённо ответила она, поглядывая на парня-смотрителя.

– Нам необходимо подписать назначение о переводе до конца месяца, – напомнил Максим. – Простите, таковы формальности.

– Дайте нам хотя бы ещё одну неделю, – попросил парень с татуировкой, – чтобы все могли попрощаться с Мегерой. Некоторые сотрудники сейчас в отпусках…

– В любом случае это Валерий Михайлович Зингер, кто принимает решение о переводе, – напомнил Максим.

– Да, – скромно поддакнул Зингер.

– Тогда мы надеемся на его понимание, – сказала Светлана, поочерёдно глядя на него и Аллу.


***

На обратном пути до Министерства рабочий тригон не общался. Алла продумывала аргументы в защиту Мегеры, Максим будто бы делал противоположенное, а Зингер подпевал радио. Тяжёлые железные ворота Министерства разъехались, приветствуя прибывшую служебную машину, и Зингер, продолжая подпевать под нос «Dance for me, dance for me, dance for me, oh, oh, oh», рваными толчками добрался до парковки.

Стоял тёплый июньский день, и некоторые сотрудники Министерства обедали на высоких лестницах, ведущих ко входам в Крылья Стихий. Разложив на мраморе пластиковые контейнеры и металлические термосы, они обсуждали последние сплетни Министерства, пока Зингер, Максим и Алла пробирались сквозь салаты, макароны и курицу.

– Эй, Валера! – вдруг окликнули Зингера.

К тригону подбежал бодрый Андрей Ибрагимов, директор Управления Министерства Астрологии по Москве. Заметив Аллу, он приятно удивился:

– О, была в поле? Похвально! Как ощущения?

– Интересно, но неоднозначно, – ответила та.

– Мы в зоопарке были, – пояснил Зингер.

– А, вашему Крылу досталось дело амурской тигрицы, верно? – понял Ибрагимов. – Забавно, мне недавно из зоопарка звонили, взятку предлагали, чтобы вы тигрицу не переводили.

– Взяли? – спросил Максим.

– Тогда бы я вам не рассказывал, – рассмеялся Ибрагимов.

– Андрей, если честно, это дело сложное, – признался Зингер. – Давайте все вместе поговорим у меня.

– Но это же чисто наша Воздушная юрисдикция, раз дело поручено нам, – заметил Максим.

– Не хочу огорчать, – дёрнулся, будто от укола, Ибрагимов, – но вы всё равно будете просить мою подпись на постановлении о переводе тигрицы.


***

Захватив в буфете по стакану дрянного кофе, тригон и Ибрагимов расселись в кабинете Зингера. Выслушав краткий пересказ событий в зоопарке, Андрей резюмировал:

– Понятно, что ничего не понятно. Валера, почему вы пошли туда, не договорившись заранее? Максим, почему ты не закончил расчёт совместимости московской тигрицы и новосибирского тигра до финального теста? Алла… Окей, к тебе пока вопросов нет.

– Я сделал расчёт совместимости московской пары, и этого оказалось достаточно, – закатил глаза Максим. – Ни разу не встречал менее совместимых животных. Включая людей. Будь я астрологом-гинекологом, сказал бы ей: детка, разводись с этим Раком, а то вся жизнь встанет раком! Я сделал набросок совместимости с новосибирским. Вероятность тигрят такая себе, ниже среднего.

– И есть ли смысл переводить Мегеру? – вмешалась Алла.

– Разумеется, – ответил Максим. – Вероятность появления детёнышей в Новосибирске больше. А они у нас кто? Амурские тигры, вымирающий вид. Рисковать в таком случае просто нерационально.

– Ты сам сказал, что вероятность рождения тигрят ниже среднего, – напомнила Алла. – И мы выпишем бумажку о переводе, оглядываясь только на мифическую и недоказанную вероятность? Это ли рационально?

– Дай мне пять минут, и я докажу в цифрах, – пообещал Максим, – а пока…

– Погоди, – остановил его жестом Ибрагимов. – Алла, что ты предлагаешь?

– Я считаю, – прокашлялась Алла, – что мы все некомпетентны принимать такое решение. Мы не зоологи, не ветеринары, не экологи… Мы решаем задачу о судьбе тигрицы, живого существа, вслепую. Решаем на основании массивов данных о совершенно других тиграх из заповедника с Дальнего Востока, живущих в совершенно других условиях. И единственное общее, что у них есть с нашими тиграми, – периоды рождения.

– Мы, прошу прощения, в Министерстве Астрологии сидим, – напомнил Максим.

– И дело не столько в цифрах, – продолжила Алла, – сколько в отношении. Быть может, у Мегеры вообще не может быть тигрят. Но ей хорошо в Московском зоопарке, и смотрителям с ней хорошо, и посетители её любят. Видели, как смотрители с ней обнимаются, целуются и играют, как с домашней кошкой? А видели, как дети на неё смотрели и просили у родителей футболку с ней в сувенирном магазине? Разве она не достойна спокойной счастливой жизни? Она могла бы прожить хорошую тигриную жизнь в Московском зоопарке. Да, она не хочет спариваться с соседом по вольеру. Но захочет ли она это делать в Новосибирске? А если не захочет, её будут принуждать? Это справедливо?

– Алла, ты забыла, что мы говорим о животных, – сказал Максим. – Мы не можем знать, есть ли у них эмоции и действительно ли тигрица привязалась к смотрителям. Мы лишь можем действовать с точки зрения рациональности. Да, ей может не понравиться переезд и сначала не понравиться новый самец. Но они вымирают! И, не подумай, я всем сердцем люблю тигров. И именно поэтому я говорю, что выживание вида важнее дискомфорта отдельно взятого тигриного индивидуума.

– Давайте успокоимся, – предложил Зингер.

– Нет, что ты, это очень интересно! – улыбнулся Ибрагимов. – Итак, Алла, твоё мнение?

– Оставить Мегеру в зоопарке хотя бы до более тщательной проверки с участием ветеринаров и прочих компетентных экспертов.

– Максим, твоё мнение?

– Перевести тигрицу в Новосибирск, потому что её шансы забеременеть повышаются. Повышаются от нуля до двадцати-тридцати процентов, не мало!

– Прекрасно! – хлопнул в ладоши Ибрагимов. – Максим, прости, но Алла кажется более убедительной.

От удивления брови Аллы взлетели на лоб.

– То есть теперь мы множим круги бюрократии и добавляем докторов, экологов, зоозащитников, юристов, парикмахеров, айтишников… – заметил Макс.

– Прошу прощения, мне пора идти, – поднялся с кресла Ибрагимов. – Алла, на секундочку…

Ибрагимов и Алла оказались одни в коридоре, когда начальник захлопнул дверь в кабинет Зингера за собой.

– Хорошо, что ты уверенно чувствуешь себя в коллективе, молодец, – улыбнулся Ибрагимов. – Как коллеги?

– Мы ладим… Андрей, спасибо за поддержку.

– Пустяки. Именно поэтому я рассказывал тебе, как важно работать в поле. Увидеть своими глазами и людей, и животных. Понять, что стоит за цифрами. Увы, кто-то не может перестать видеть цифры, даже видя тигра в лицо. В морду… А астрология и статистика вещи коварные: придашь слишком большое значение случайному фактору или перепутаешь причинность и корреляцию – и поломаешь судьбы. Поэтому я всегда предпочитаю быть осторожным.

– Наверное, это хорошо, – всё ещё чувствовала растерянность Алла.

– Знаешь этот стереотип, что Водолеи упёртые и радикальные? Честное слово, я в это не верю, но Максим – удивительное подтверждение этого клише.

Они оба рассмеялись, и Алла ощутила облегчение: она сохранила семью зоопарка в целости до поры до времени, а быть может, и навсегда. Андрей ушёл прочь по запутанному коридору, а из кабинета выглянул Максим.

– Довольна? – ехидно спросил тот.

– Макс, я сказала своё честное мнение и…

– Забей, не оправдывайся, – по-доброму улыбнулся Максим. – Ты держалась молодцом. А я сплошал, что не подготовил вменяемый анализ совместимости. Ибрагимов хитрец, подловил меня… Ну, тигром больше, тигром меньше, какая разница! Главное, что в нашем Крыле появилась смекалистая сотрудница. Я голодный. Пообедаем вместе?

– Я попозже ем обычно, – ответила Алла. – Но спасибо.

Максим ушёл по другому коридору, и Алла осталась одна у старой двери Зингера, переваривая услышанное. Максим был прав: тигров нельзя сравнивать с людьми. Но, вспоминая Мегеру, чья судьба не принадлежала ей самой, а зависела от прихоти случайно эволюционировавших обезьян по другую сторону клетки, Алла чувствовала, что похожа на эту тигрицу. Трагедией Мегеры было то, что она и не подозревала, кто и как решает её судьбу. Но знала ли это Алла?..




Глава 5. Казино


Самым неприятным минусом работы в Министерстве Астрологии оказалась дорога на работу. Ни к высотке Министерства, ни к Останкинскому Телецентру не проложили метро, и Алле приходилось на ВДНХ или Менделеевской пересаживаться на медленный монорельс и катиться до остановки, почему-то носящей название «Астрологический центр». Потом – перебегать улицу Академика Королёва, потому что пешеходный переход стоял на вечном ремонте, и даже Зингер не помнил, когда последний раз безопасно пересекал магистраль.

Неожиданным образом даже лифт добавлял трудностей. Каждое утро перед ним столпотворялась очередь из заспанных Близнецов, Весов и Водолеев. По четверо они втискивались в единственный работающий лифт – это вам не Крыло Огня, – его двери шумно схлопывались, и подъёмник бурчал и жужжал, будто переваривая пассажиров, вместо того чтобы доставить их до верхних этажей, где путанные коридоры распределяли работников по кабинетам.

Избежав участи быть съеденной, Алла добралась до компьютера, который после включения шумно переваривал собственные внутренности и обдавать ноги Аллы горячим воздухом. На рабочем столе со вчерашнего дня висел отчёт о домашних животных, зарегистрированных на разные Знаки Зодиака. Алле поручили найти связь между Знаком Зодиака хозяина и типом питомца, но аналитика не имела смысла: обычно животных заводили семьи, а не одинокие люди, а семьи в подавляющем большинстве разнозодиакальные.

Однако после танцев с бубном над экселевской базой данных Алла выяснила, что Близнецы склонны покупать попугайчиков, Львы – кошек, а Рыбы – маленьких собачек. Статистическая значимость выводов снова не превышала десяти процентов, и Алла отправила Ибрагимову письмо, в котором весьма скептически прокомментировала результаты. Она не поленилась загуглить рекламные плакаты, где девушка в синей футболке со знаком Рыбы обнималась с чихуахуа, а брутальный мужик с татуировкой символа Льва на предплечье держал на руках кошку. «Прошу принять во внимание возможность влияния рекламной индустрии на полученную корреляцию» – гласило письмо.

Рабочий телефон, использующийся исключительно для внутренней связи, хрипло задребезжал, и из трубки донёсся голос Ибрагимова:

– Алла, зайди ко мне, пожалуйста.

– Сейчас?

– Да, мы тебя уже ждём.

Не став уточнять, кто такие «мы», Алла заторопилась. Ибрагимов, будучи Овном, сидел в Крыле Огня, а не с каждого этажа Крыла Воздуха можно было попасть в остальные. Алла пока не прошла географию Министерства, поэтому просто спустилась на первый этаж и по улице вошла в пафосный холл Огненных Знаков, а оттуда добралась до этажа Управления по Москве на четвёртом этаже.

– Алла, проходи! – воскликнул Андрей, едва Алла распахнула дверь. – Готова к новому заданию в поле?

Помимо Ибрагимова, в кабинете сидел мужчина в идеально выглаженном костюме, которого Алла уже где-то встречала, и незнакомая девушка с пышными рыжими волосами. Последняя не обратила внимания на вошедшую, а мужчина смерил её с макушки до пят холодным, насекомым взглядом.

– Здравствуйте, – кивнула всем Алла. – Что за задание? Меня Зингер не предупреждал.

– Я его не ставил в известность, – признался Ибрагимов. – Садись-садись! Знакомься, это Аркадий из Земного Крыла.

– Мы знакомы, – сказал мужчина с глазами насекомого. – Помните, мы встречались в отделе кадров?

Взгляд Аллы упал на блестящую брошь со знаком Девы, и воспоминание вернулось: они встречались, когда Зингер привёл Аллу в отдел кадров в поисках теста на соответствие Зодиаку, и этот Аркадий поприветствовал новенькую.

– Если мне не изменяет память, вы астрофизик, – вспомнила Алла. – Что мы можем делать на одном задании?

– Чудесная память! – похвалил её Ибрагимов. – Но об этом позже. Быть может, и с Софьей ты уже знакома?

Софья протянула руку Алле и улыбнулась зелёными змеиными глазами.

– Не думаю, – сказала Софья. – Я астролог-Стрелец из Огненного Крыла. Буду курировать задание нашего тригона.

– Так что за задание? – спросила Алла. – И я думала, что тригон – это три Знака Зодиака одной Стихии, а мы из разных…

– В общественном понимании, – пояснил Ибрагимов, – существуют лишь Тригоны Огня, Воды, Воздуха и Земли, и по этому принципу образуют тригональные классы в школах или палаты в больницах, но применение тригона может быть гораздо интереснее. Мы Министерство Астрологии и можем позволить себе роскошь планирования взаимодействий сотрудников согласно их натальным картам. Команда из трёх человек статистически более устойчива, чем пара или четвёрка сотрудников. А делая прогнозы зодиакальной совместимости участников команды, мы можем использовать полный потенциал всех участников…

– Короче говоря, – вмешалась Софья, – мне нужны двое напарников для задания, и вы двое подходите лучше всех остальных сотрудников Министерства для работы со мной. И у нас троих – идеальная прогнозируемая динамика отношений для лицензирования казино.

– О, играть идём? – удивилась Алла.

– Надеюсь, – весело рассмеялась Софья, показывая белые зубы. – Понимаете, я Стрелец, сами знаете, какие у нас отношения с азартными играми… Дева будет меня уравновешивать, откровенно говоря. А Близнецы хороши в артистизме. И я думаю, артистизм нужен для похер-фейса в казино. Может, и для задания пригодится. Так и построился тригон.

– Рядовое задание по проверке казино на соответствие условиям лицензирования, – прервал Аркадий. – И почему-то это важнее влияние Альдебарана на ретроградный Меркурий в июне 2032 году!

– Аркаша, не кипишуй, – вмешался Ибрагимов. – До твоего Меркурия ещё много лет, а нехватка кадров прямо сейчас!

Аркадий со злостью поправил чёрный галстук и затянул его так туго, будто пытался покончить с собой. Софья, напротив, расстегнула верхнюю пуговицу ярко-жёлтого пиджака и пожаловалась:

– Жарко сегодня, как летом. Надеюсь, по дороге развеемся.


***

Учась в университете, Алле не повезло связать судьбу с одногруппником, любящим поиграть. Дольше пяти месяцев Алла не продержалась, так как однажды утром возлюбленный испарился, прихватив её кошелёк, дабы отыграться в мелком казино у метро, но у него не вышло, да ещё и девушка почему-то не простила кражи пяти тысяч рублей. С тех пор отношение Аллы к азартным играм сохранялось паршивым и предвзятым.

Не только предубеждение, но и отсутствие денег оберегли её от посещения роскошных казино в центре столицы. О заведении «Арлекин» на Тверской Алла знала из сериалов про красивую жизнь, но ей бы и в голову не пришло заявиться туда поиграть или выпить коктейль за половину месячной зарплаты.

Но теперь она и астрофизик Аркадий с астрологом Софьей пришли сюда до открытия и при свете дня, а тучный хозяин казино с ярким отпечатком похмелья и неприличных денег на лице самолично встречал их на парадном входе.

– Валентин Лебедев к вашим услугам, – изобразил шутливый поклон мужчина. – Задавайте любые вопросы, мы прозрачны!

– Зададим, не переживайте, – строго, но с улыбкой ответила Софья. – Я, признаться, большая любительница «Арлекина».

– Ещё бы! – обрадовался Лебедев. – Вы ведь Стрелец, верно? У нас Стрельцам всегда везёт!

– Как вы угадали? – искренне удивилась Софья.

– Уверена, эта информация есть в твоём Инстаграме или Контакте, – заметила Алла.

– Обижаете! – рассмеялся Лебедев, но опровергать не стал.

Главный зал казино походил на дитя любви пятизвёздочного отеля из Шарм-аль-Шейха и блошиного рынка в Измайловском Кремле. Стены блестели позолотой и красным якобы мрамором, кое-где висели то ли персидские, то ли советские ковры, а по периметру возвышались винтажные статуэтки и сувениры. Этажерки со скульптурками поменьше разделяли зал на зоны. В центре, под гигантскими хрустальными люстрами, находились зоны рулеток, а у стен приютились столы для покера и прочих карточных игр. Игровые автоматы стыдливо запрятали на балкон второго этажа, но яркий свет отражался металлическим блеском от их ручек, выдавая бандитов.

– Где отметки о смешанных и тригональных играх? – спросила Софья, и в её руках появились блокнот с ручкой.

– На столах, – ответил Лебедев и показал на ближайшую к ним рулетку, где золотой краской вывели цифру тринадцать в углу, – вот это смешанный стол, тут все Знаки играют.

– Хорошо. Как посетители могут узнать Знак Зодиака других игроков?

– Так нет же правила, что они обязаны знать…

– Есть правило, что они не могут врать об их Знаке Зодиака, – напомнила Софья. – И это не требование лицензирования, а законы Зодиакального и Уголовного Кодексов Российской Федерации.

– Всё соблюдаем, не переживайте! Охрана проверяет.

– Отлично. Кто у вас ответственен за допуск посетителей в казино? – продолжила Софья. Она с интересом разглядывала каждый стол, но её внимание походило не на настороженную внимательность проверяющего из государственной инстанции, а на любопытство ребёнка, оказавшегося на новой площадке.

– Охрана и фейсконтроль, – ответил Лебедев. – А, ну фейсы вас не интересуют… Охрана проверяет паспорта всех входящих и сверяет с календарём благоприятных и неблагоприятных дней.

– А что со Змееносцами делаете? – спросила Софья.

– Их только в неблагоприятные дни пускаем, – усмехнулся Лебедев. – Но нам, Змееносцам, это не преграда, мы всё равно удачливые.

– Как сильно удача зависит от Знака Зодиака? – поинтересовалась Алла.

– Если бы мы знали это точно, казино бы не существовали в принципе, – снова усмехнулся Лебедев, словно и не умел отвечать без усмешек. – Но пока мы соблюдаем ваши правила, шансы у всех более-менее одинаковые.

– А как сильно изменятся шансы, – продолжила Алла, – если вы пустите, скажем, Змееносца в благоприятный день и Рыбу в неблагоприятный?

– Я порекомендовал бы вам посмотреть старую документалку «Под столом», – сказал Лебедев, крутя фишки между пальцами, – там показано много экспериментов с азартными играми.

– Да, наслышана о ней, – подтвердила Алла. – Но, насколько я знаю, её сняли в США в шестидесятых годах. Разве не изменилось положение созвездий, влияющих на благоприятные дни?

– Кстати, да, – вмешался Аркадий, который до этого печатал что-то в телефоне и не проявлял интереса к разговору. – Наш отдел изучал это, и признали, что благоприятность сместилась на несколько минут с момента съёмки фильма.

– Это не отменяет силы таблицы благоприятных дней, утверждённой Министерством, – заметила Софья. – Казино должно иметь таблицу на видном месте, но почему-то здесь её не видно.

– Как, мы же её на входе прошли! – заволновался Лебедев.

Он не соврал: направо от центрального входа висела огромная таблица, обрамлённая золотой рамой. Таблицу нарисовали достаточно большой, чтобы в каждый день текущего года вошло три секции: красная, жёлтая и зелёная. В каждой находились символы Знаков Зодиака, и Знаки из зелёной секции не пускали в казино, так как это были их удачные дни. Знаки из жёлтой и красной секции могли играть, но последние делали это на свой страх и риск, ведь они пришли в неблагоприятный день.

Софья подошла к таблице вплотную и стала читать каждую клетку. Она ясна знала её наизусть и лучше таблицы умножения, и в этой таблице её что-то смутило.

– Это разве стандартная таблица? – спросила она.

– Да, но наши астрологи исправили несколько дат, – признался Лебедев.

– Мне жаль, но это незаконно, – нахмурилась Софья.

– Три месяца назад наши астрологи подавали обращение о пересмотре нескольких дней на благоприятность, – с претензией сказал Лебедев, – Мы регулярно проводим эксперименты, чтобы подтвердить справедливость ограничений, которые накладывает таблица. И мы доложили вам о неточностях.

– Но пока таблица не пересмотрена, вы обязаны использовать старую, – пожала плечами Софья. – Изменение требований лицензии – долгий процесс.

– А какого рода эксперименты вы проводите? – поинтересовалась Алла.

– Играем в рулетку, что же ещё, – рассмеялся Лебедев, – и проверяем удачу.

– У вас есть данные экспериментов?

– Алла, это не наша работа сейчас, – заметила Софья.

– Почему? – удивилась Алла. – У нас есть доказательства, что таблица, которую используют казино по всей стране, может быть неправильной. А если в ней есть неточности, то кто знает, какие ещё требования Министерства Астрологии и Зодиакального Кодекса могут быть необоснованны?..

– Какие дни, по вашему мнению, неправильные? – спросил Аркадий у Лебедева.

– Вот посмотрите… – показал тот на таблицу. – Вот тут в феврале у Скорпионов на самом деле благоприятный день. Вот тут у них же неблагоприятный. Вот тут у Змееносцев перепутано. В июле опять у Скорпионов. Здесь…

– Тренд ясен, – кивнул Аркадий. – Очевидное влияние смещения Скорпиона-Змееносца. Софья, в каком году таблицу разработали?

– В тысяча девятьсот восемьдесят четвёртом, – без раздумий ответила та.

– Ну понятно… – вздохнул Аркадий. – Она правда изменилась, значит.

– Да! – обрадовался Лебедев. – Нам, как казино, нет смысла врать в этом…

– Вообще-то есть, – заметила Алла.

– Ситуация, однако… – упёрла руки в боки Софья. – Обратимся к начальству.


***

Ибрагимов выслушал историю об изменившемся календаре и задумчиво поскреб затылок, то ли как немецкая овчарка, пытающаяся вычесать клещей, то ли как русский помещик девятнадцатого века, услышавший об освобождении крестьян и прикидывающий, говорить ли крепостным или авось прокатит. Затем вздохнул и спросил:

– Календарь благоприятных дней не только в казино используется, верно, Аркадий?

– Во-первых, я из исследовательского отдела астрофизики, – гордо заметил Аркадий, – и составлять календари – не наша работа. Во-вторых, я читал, что у каждой лицензируемой отрасли свой календарь. В-третьих, вам должно быть виднее, вы возглавляете астрологическое лицензирование по всей Москве.

– Есть такая тонкость, – вмешалась Софья, – что календарь благоприятных и неблагоприятных дней – это две разные вещи. Неблагоприятные дни мы знаем намного точнее, потому что они используются в авиации, чтобы люди не покупали билеты на несчастливые дни. А благоприятные дни уже менее важны. Если человеку, скажем, проводят операцию, то медицинский астролог должен назначить подходящий день с учётом натальных карт пациента, доктора и анестезиолога. А общий календарь для всех Знаков Зодиака менее точен, конечно.

– Кто и как вообще определил благоприятные дни? – поинтересовалась Алла.

– В восьмидесятые провели глобальное исследование на выборке из пятидесяти тысяч человек, – ответила Софья. – Результаты совпали с результатами из других стран.

– Но, выходит, результаты неправильные, – сказала Алла.

– Правильные, но не релевантные, – возразил Аркадий. – Двадцать лет прошло.

– А как определяли «благоприятность»? – наседала Алла. – Это понятие растяжимое.

– Ничуть, – вновь возразил Аркадий. – Особенно в условиях казино. Ты выиграл – благоприятный день. Проиграл – неблагоприятный. Если проигрыш и выигрыш не выбиваются из интервала случайных показателей – обычный день, ни удачный, ни неудачный.

– Действительно ли так выглядел эксперимент в восьмидесятых? – спросила Алла.

– Нет, – ответила Софья. – Участники субъективно оценивали произошедшие события и своё состояние в течение двух лет. На основании опросов построили календарь.

– Звучит не слишком научно, – заметила Алла.

– И правда, – удивился Ибрагимов. – Можем ли мы вообще использовать таблицу?

– Давайте проведём эксперимент! – щёлкнула пальцами Алла. – Свой собственный контролируемый и рациональный эксперимент.

– У нас недостаточно ресурсов, – устало заметил Аркадий.

– Что ты предлагаешь? – с интересом спросил Ибрагимов у Аллы.

– Ничего сверхъестественного, – пообещала Алла. – Но опровергнуть результаты эксперимента гораздо проще, чем подтвердить их правдивость. Если результаты верны, и мы знаем, что в день Н Скорпионы будут выигрывать, а Девы – проигрывать, то если мы будем в день Н, это подтвердится. А если не подтвердится, то мы заключим, что календарь больше не верен.

– Ты же статистик, да? – обратился к ней Аркадий. – Должна понимать, что благоприятные дни не означают стопроцентную гарантию, что условная Дева выиграет. Это означает, выигрыш Девы будет на три-пять-семь или сколько-то процентов более вероятен, чем Скорпиона или другого Знака.

– Я не дурочка, понимаю, – ответила Алла. – Не важен процент, важно наличие корреляции. При достаточной выборке, при многократном повторении эксперимента мы должны прийти к тем же выводам, что и наши коллеги в восьмидесятых.

– Вывод? Будем много играть в казино! – радостно заявила Софья.

На секунду разговор замер, и все обернулись на Ибрагимова. Он хранил молчание, делая быстрые заметки в блокноте. Оторвавшись от бумаги и снова по-барски потерев затылок, Ибрагимов заявил:

– Софья, ты права.

– Приятно слышать, – шутливо приложила руку к сердцу астрологиня.

– Если казино заявляют, что календарь неправильный, нам нужно его пересмотреть, – решил Ибрагимов, – Календарь подтверждён Федеральным Управлением, и, чтобы заставить их пересмотреть его, нам нужны доказательства. Поручаю вашему тригону их найти.

– Это нереально много времени… – закатил глаза Аркадий.

– Это нереально много рулетки и покера в казино! – радостно погрозила ему пальцем Софья. – Итак, для начала нам нужно тринадцать добровольцев.


***

Министерство работало как гигантский муравейник. Не только потому, что люди сидели в сталинской высотке, которую могли бы построить муравьи, будь они в пятьсот раз больше и коммунистами, но и потому, что у каждого сотрудника был строго очерченный перечень обязанностей. Вырвать тринадцать муравьёв из ежедневного цикла рабочей сансары казалось почти невозможным. Алла-Близнецы и Софья-Стрелец оказались костяком испытательной команды добровольцев. Аркадия-астрофизика, желающего отвалиться от тригона и вернуться к телескопу, вынудило остаться начальство, но прочие коллеги почему-то наотрез отказывались играть бесплатно – без расходов – в казино в рабочее время. Алла чувствовала себя глупой муравьишкой, что зовёт серьёзных муравьёв-рабочих на поиски места для нового муравейника, но все слишком заняты копанием туннелей, очисткой личинок от песка и перетаскиванием листьев с места на место.

Неделя поисков не принесла плодов, и тогда Ибрагимов объявил, что Министерство закажет в казино еду с выпивкой. Тут же Зингер вызвался представлять Весы, а Максим – Водолеев. Ибрагимов решился представлять Овнов, потому что сообразил, что правило с напитками к нему относится тоже. Остальные знаки отыскала Софья по всем отделам и этажам. Алла могла пересчитать знакомых коллег по пальцам рук, но ей удалось завлечь Варвару-Тельца из отдела кадров, с которой они познакомились в первый день. Но, увы, Софье с Аллой не удалось привлечь ни одного Змееносца.

В назначенный день двенадцать коллег оказались у входа в «Арлекин», и владелец Лебедев уже улыбался прибывшим. Рядом с ним стоял официант, прямой и бледный, как статуя, с круглым подносом и тринадцатью бокалами шампанского на нём. Когда один бокал остался не востребован, Лебедев удивился:

– Играть будут только классические зодиаки?

– Можете взять шампанское, – объявила Софья. – Вы ведь Змееносец, верно? Поможете нам!

– Всегда рад помочь, – криво улыбнулся Лебедев и залпом осушил бокал. – Ох, обещал себе до обеда не начинать. Но всё ради вас.

Для посетителей и сотрудников час стоял ранний, но несколько вышколенных официантов и крупье суетились у рулетки в центре зала. Министерской комиссии накрыли банкетный стол с закусками и выпивкой, что вызвало удивление Ибрагимова:

– Тут намного больше, чем заложено в бюджете.

Алла ни разу не играла в казино и правила рулетки знала смутно и лишь по голливудским фильмам. Однако коллеги выглядели намного увереннее неё и уже расселись на высокие деревянные стулья вокруг стола. Алла поместилась между Софьей, руководящей процессом, и Максимом. Напротив них оказались скучающе вертящий телефон в руках Аркадий и Зингер, с вожделением смотрящий на закуски с чёрной икрой, но стесняющийся попробовать.

– Итак, правила сегодняшнего дня! – задорно объявила Софья и положила мешок с фишками на стол. – Каждому из нас достаются фишки, эквивалентные ста тысячам рублей. Ваша задача – просто играть. А наш тригон, включая Аркадия, Аллу и вашу покорную слугу, ведёт записи и анализирует игру. И участвует тоже.

– Выигрыш можно будет забрать? – поинтересовался Максим. – Призовой фонд больше миллиона!

– Увы, Министерство оплатило только еду, а не фишки, – с наигранным разочарованием посмотрела Софья на Ибрагимова.

Девушка-крупье приняла мешок из рук Софьи и ловко разметала равное количество фишек всем за столом.

– Не будете ли вы добры объяснить правила? – спросил Аркадий у крупье.

– Конечно, – ответила та, опасливо смотря на Лебедева. – Классическая рулетка – это колесо с тридцатью шестью секторами красного и чёрного цветов и дополнительным зелёным сектором «зеро». Я раскручу рулетку, запущу шарик, и выиграет один-единственный сектор. Но вы можете делать ставки не только на конкретное число, но и на красное или чёрное, чётное или нечётное, на дюжины, или на диапазон от одного до восемнадцати и от девятнадцати до тридцати шести. Вопросы?

– А как выиграть? – наивно спросил Зингер.

– Знает только госпожа Удача, – улыбнулся Лебедев. – Как много игр вы планируете?

– Скажем, пятьдесят, – пожала плечами Софья.

– Нет, – вмешалась Алла. – Игроки не должны знать количество игр, это отразится на нашей стратегии.

– Разве это плохо? – не понял Аркадий. – Люди в казино играют со стратегией, и она влияет на результат, как и благоприятные дни.

– Да, пусть просто будет пятьдесят, – помявшись, согласилась Софья.

– А у кого из нас сегодня неблагоприятные дни? – поинтересовался Ибрагимов.

– У Рыб, Тельцов, Раков, Козерогов и Змееносцев, – ответила Софья, и коллеги этих знаков приуныли, включая Варвару из отдела кадров. Зато Лебедев-Змееносец загадочно улыбнулся. – А благоприятные у Водолеев, Львов и Близнецов.

– Сейчас зажжём! – пообещал Алле Максим-Водолей, толкая её в бок.

Крупье попросила выставить ставки, и Алла впервые задумалась о стратегии. Перед ней лежал лист, куда она будет вписывать выигрыши и проигрыши игроков, и вчера ночью она долго думала, как организовать запись результатов эффективнее, но она ни разу не задумалась о собственной стратегии. Вспомнив, что у Максима благоприятный день, как и у неё, она просто повторила его ставку – пять тысяч рублей на красное.

– Ставки сделаны, ставок больше нет, – объявила крупье и запустила колесо.

Выпал красный сектор «32», и Алла ринулась записывать результаты. Задание Аркадия было идентичным, дабы позже сверить результаты. Не заметив, как выиграла пять тысяч, Алла задумалась о новой ставке. Решила поставить на чёрную.

– Ты специально это делаешь? – уточнил Максим, который, очевидно, сделал такую же ставку.

– Я не заметила, – честно ответила Алла, фиксируя ставки на бумажке.

– Ставок больше нет, – объявила крупье.

Шарик долго крутился по колесу, пока неожиданно не упал в зелёный сектор «0».

– Ес! – крикнул Лебедев и стал загребать все фишки к себе.

– И это у вас неблагоприятный день! – заметила Софья.

Игры повторялись снова и снова, и голова Аллы шла кругом от подсчёта выигрышей и проигрышей тринадцати человек. Аркадий уже перешёл на фотографирование ставок, но Алла волновалась, что они запутаются, используя фотографии, и потеряют больше времени в попытках пересчёта всех фишек.

Лебедев собрал больше трёхсот тысяч, а самой невезучей оказалась Варвара-Телец. Непривыкшая к азартным играм и проигрышам, Варвара чуть не плакала, когда последняя фишка утекла из её рук к Лебедеву. Для Максима и Аллы день и впрямь выдался удачным: оба увеличили количество фишек в полтора раза. Пожилой коллега-Козерог в тяжёлых роговых очках вытирал пот со лба, пытаясь мудро распределить оставшиеся три тысячи в последней игре.

– Вася, ты историк, а не математик, – обратился к нему Ибрагимов. – Просто делай то, что говорит интуиция. Это именно то, что нужно эксперименту.

– Эксперимент есть эксперимент, – буркнул историк.

Послушавшись совета, историк поставил на чёрное, но, конечно же, сыграло красное.

– Результаты уже впечатляют, – призналась Софья, – и это за один день.

– Позвольте поинтересоваться, а сколько дней мы планируем играть? – спросил Зингер, уже оказавшийся у фуршетного стола и потягивающий шампанское. – Не поймите превратно, казино – весёлое дело, но у меня работа отдела стоит.

– Полагаю, это решится после анализа данных, – ответила Софья.

– Не думаю, что это так сложно, – вмешался Аркадий, пробегаясь глазами по заметкам, сделанным во время игры. – Ясно, что для Змееносца день благоприятный, а не наоборот.

– Это всего один день, – вмешалась Алла. – Нам нужна большая выборка.

– Один день, но пятьдесят игр, – парировал Аркадий. – И наша задача какая? Показать, что на основании календаря невозможно сделать прогноз о победителях. Мы доказали это.

– Ты хочешь сказать, что больше смысла играть нет? – удивилась Софья. – Я знаю, что ты просто не любишь веселье!

– Ну, раз астрофизик так говорит… – с важной интонацией заметил Лебедев, – почему бы и не поверить и не пересмотреть календарь?

– Хотя присутствие хозяина казино за столом не позволяет назвать эксперимент строго научным, – добавил Аркадий, не глядя на Лебедева. – Быть может, есть смысл продолжать, как бы мне ни хотелось избежать этого злачного места.

– Точно есть смысл! Ещё как есть! – крикнули несколько коллег из-за стола с напитками.

– Согласен с Аркадием, что нам нужен другой Змееносец, – заметил Ибрагимов. – Алла, ты как считаешь?

– Да, нужен незаинтересованный человек, – кивнула та. – И, полагаю, мы можем прийти в часы, когда казино открыто. Потому что сейчас весь персонал сконцентрирован на нас, нет отвлекающих факторов, а в настоящем казино это не так. Если так называемые благоприятные дни действительно влияют на победу, то они могут влиять и на концентрацию человека. То есть нужно провести тест в условиях, максимально приближённых к реалистичным…

– Поддерживаю! – щёлкнула пальцами Софья. – И дресс-код! О-бя-за-тель-но!

– Только не это, – закатил глаза Аркадий.

– Звучит как логичное требование для эксперимента, – вставил Максим. – Аркаша, солнце моё, жду не дождусь увидеть тебя в смокинге.

– У меня нет его, – ответил тот хмуро.

– Тогда, будь добр, не приходи в свитере в ромбик. Или что модно среди астрофизиков?

Софья и Ибрагимов засмеялись, а Алла серьёзно спросила у начальника:

– Андрей, что именно случился, если мы докажем, что календарь не работает?

– Как мы и обсуждали, Федеральное Управление его перепроверит.

– А если и следующий не будет работать?

– Снова перепроверят.

– А если и следующий?

– Кто знает, – загадочно подмигнул Ибрагимов.


***

Москва – жестокий работодатель и зачастую не позволяет работникам перекусить. Министерство оказалось не менее строгим наёмником, и Алла порой не могла оторваться от аналитики, чтобы найти в лабиринте коридоров кафетерий и перекусить булочкой. Увы, она знала, что и Надя выходила по вечерам из архитекторского бюро голодной.

Их традиция длилась не первый год, и раз в неделю они встречались дома у одной из подруг и заказывали самую вредную, но вкусную еду, что существовала в интернете. Порой они устраивали соревнование: кто найдёт самый невероятно калорийный ужин. И тогда Алла находила бургер с пятью котлетами и тройным сыром, Надя – трёхуровневый осетинский пирог с мясом, рыбой и брынзой, а сходились они на двухкилограммовом сете запечённых роллов с жирным угрём.

Есть неполезную еду по-человечески – своего рода искусство. Бургеры можно есть есть ножом и вилкой, а суши – тщательно прожёвывать, а не глотать целиком, как волк – добычу. Однако главным аксессуаром ужинов оставалось вино. Разноцветные бутылки совиньона и узкие бокалы придавали аристократичности любой пицце, даже «Русской XXL» с начинкой из картофельного пюре и малосольных огурцов.

Сегодня подруги пошли дальше и заказали три вока. Они уже окружали вино, будто новогоднюю ёлку, сытным хороводом картонных коробочек, и на каждой виднелась бирка, подписанная корявым почерком: «гречневая лапша с курицей», «рисовая лапша с креветкой» и «стеклянная лапша с овощами». Винная бутылка оказалась не одинокой ёлкой сегодня. Рядом с ней скромно примостилась молодая ёлочка – бутылочка саке, бесплатно прилагающаяся к дорогому заказу.

– Полина! – громко крикнула Надя. – Еда готова!

– Как будто ты сама её приготовила, – усмехнулась Алла.

Она раскрыла свой вок, яростно разломила одноразовые бамбуковые палочки и вцепилась ими в самый большой кусок курицы.

– Здрасте, тётя Алла, – поздоровалась Поля, садясь за стол и пододвигая к себе вегетарианский вок.

Все замолчали, усердно всасывая лапшу, как пылесосы всасывают бахрому на шторах. За окном закатывалось солнце, но группа рабочих продолжала разбирать новую плитку на проспекте Мира, чтобы заменить её ещё более новой. Один из работяг чистил отремонтированный участок шумным строительным пылесосом, всасывая салфетки, прилетевшие из суши-вок-забегаловки на углу дома.

– Поля, как школа? – спросила Алла.

Полина неопределённо покрутила рукой в воздухе и продолжила есть.

– Эх, даже скучаю по тем временам… – продолжила Алла.

– Ал, – строго обратилась к ней Надя, – вот представь, что тебе было бы тринадцать, а какая-то двадцатичетырёхлетняя тётя затирала бы тебе, как хорошо в школе. Пока нам после школы поджидал Андрей. Понравилось бы, а?

– Воу, полегче, – помахала перед собой палочками Алла, будто готовая к бамбуковому сражению. – Поняла, не буду больше.

Алла пригубила стопку саке, и то оказалось омерзительно похоже на водку. Закусив кусочком курицы, она ощутила, как молекулы алкоголя впиваются в мягкие волокна мяса, отравляя его. Запив саке вином, Алла обнаружила, что горечь и сладость удачно подчёркивают друг друга.

– На самом деле лучше стало, – вдруг сказала Полина. – Нашла подругу.

– Это самое главное, – радостно и немного по-пьяному кивнула Алла и Поле, и Наде. – А учителям не рассказывали про…

– Про буллинг? – Поля резко посмотрела на Аллу и сузила глаза. – Нет. Мы сами справимся.

– Я постоянно предлагаю ей поговорить с учительницей, но Поля считает, что будет только хуже, – призналась Надя. – И, вспоминая интернатские годы, я могу понять почему. Ябед травят сильнее всех.

Алла кивнула, признавая резонность слов. Школа намного жёстче, чем Москва в целом или Министерство в частности, и подростки травят психику хуже, чем пропущенные ланчи травят желудок.

– У нас на работе смешной случай недавно был, – переменила тему Надя, покрасневшая от сытного ужина. – Значит, заказал нам один бизнесмен проект дачи по направлению Рублёвского шоссе. Бизнесмен Лев, и это канонический случай Льва – хочет львов на воротах, льва посреди бассейна, львов на изголовье кровати и прочее, и прочее. Плюс на стене столовой – огромная голова льва из мозаики, которую я проектировала. Но недавно что-то случилось с его астрологом, и он к другому перешёл. А тот стал пудрить бизнесмену мозги его лунным знаком, его восходящим знаком, нисходящим и всеми, которые бывают, и внушил ему, что влияние созвездия Козерога на его жизнь сильнее, чем Льва. И тут же львы стали не милы олигарху. И он как решил проблемы? Позвонил нам и сказал, что всех львов нужно переделать в козерогов. И мы теперь всем офисом сидим, львов в баранов перекраиваем. А мраморные львы на забор уже готовы были. Им теперь гривы спиливать надо и рога приклеивать.

Полина рассмеялась, лениво перебирая остатки лапши в коробочке.

– Живут же люди, – вздохнула Алла. – Как будто есть какая-то разница между солнечными, лунными и прочими знаками…

– Ну, статистически, видимо, есть, – пожала плечами Надя.

– Неубедительная, – призналась Алла. – Для большинства исследований, которые я сделала, влияние Знаков Зодиака не превышает двух-трёх процентов. То есть, скажем, Козерог станет юристом с большей вероятностью, чем Рыбы. И это звучит весомо, пока не посчитаешь, что на сто юристов-Рыб придётся сто два юриста-Козерога, и смысл принимать во внимание такую статистику теряется.

– Я знаю решение, – твёрдо сказала Надя.

– Правда? – почти поверила Алла.

Вместо слов Надя вылила оставшееся вино в бокал подруги. Они чокнулись, а звон ещё долго висел в воздухе и распространялся, и распространялся по комнате. Со временем он становился всё тише и тише, но был едва уловим. И даже когда затих, он всё ещё был в комнате, волной летая от стены к стене, как слабый свет Зодиакальных созвездий, прилетевший на Землю из глубин времён и космоса и почти погасший, но, всё же видимый и ощутимый.


***

– Моя главная претензия к эксперименту – это то, что мы задействовали Лебедева, – признался Аркадий. – В остальном дизайн приемлем.

Они с Аллой и Софьей обсуждали детали следующего этапа эксперимента с Ибрагимовым в его кабинете. Начальник выглядел заспанным, уставшим и словно с похмелья. Аркадий скучал, а Софья разложила на столе начальника лист А4, где за цветастыми стикерами с супергероями и цветными стрелками скрывался план эксперимента, напоминающий план захвата Парижа.

– Нужно задействовать кого-то из Министерства, – заметила Алла.

– Я пыталась найти нашего Змееносца, – вздохнула Софья, – но не вышло.

– Алла, попробуй ты, – предложил Ибрагимов. – Ты новенькая. Я замечал, что старичкам в коллективе намного сложнее отказать новеньким. Скажи, что твоя карьера зависит от их помощи!

– Со Змееносцами такое не работает, – заметил Аркадий. – В их созвездии вспыхнула последняя сверхновая в нашей галактике, с тех пор они и такие.

– Я попытаюсь, – серьёзно ответила Алла. – Это важное дело.

– Отлично, – Ибрагимов показал ей большой палец.

– Напиши мне сразу, если кто согласится, – попросила Софья, – мне нужно составить индивидуальный план благоприятных дней для каждого участника эксперимента.

Прежде Алле не доводилось заходить в Крыло Воды, и она растерялась. Дабы не заблудиться, она спустилась на первый этаж и через улицу попала в нужный корпус. Главный холл был, разумеется, выполнен в синих цветах. Стену напротив входа украсили синей мозаикой, имитирующей пруд с карпами и лилиями, и крупные символы трёх классических водных зодиаков: Рыб, Скорпионов и Раков – выступали из основной мозаики фиолетовыми барельефами. Символ Змееносца стыдливо прятался под ними. Он явно был добавлен в девяностые и не лучшим художником, так как вышел кривоват и абсолютно не вписывался в композицию.

Табличка у лифтов рассказывала, что в Крыле Воды находилась министерская бухгалтерия. Видимо, потому что Рыбы славились усидчивостью и скрупулёзностью. Здесь же нашлось управление семейной зодиакальной политики, видимо, благодаря Ракам. Алла хмыкнула и отправилась на третий этаж Управления Министерства по Москве, так как сомневалась, что имела право привлекать кого-то из Федерального Министерства к эксперименту.

Третий этаж встречал посетителей тёмным холлом и ярким аквариумом. Перед ним располагался стол, за которым должен был бы сидеть секретарь, но никого не было, и вокруг стояла удивительная тишина. Алла огляделась и заметила коричневый указатель, подобный тем, что стоят на улицах в центре города и указывают путь к достопримечательностям. Этот же знал лишь четыре достопримечательности и указывал в направлениях офисов Рыб, Раков, Скорпионов и Змееносцев. Алла направилась в глубь мрачного коридора, ведущего к последним двум знакам.

Почему-то все комнаты, встречающиеся на пути Аллы, оказывались либо складами, либо библиотеками, либо складами-библиотеками, и это походило на лабиринт из бесконечных коридоров, в который попадают герои ужастиков и не могут выбраться до конца жизни. Ну, или через тридцать лет они находят выход к людям, но больше не узнают семью и друзей, отдав разум воображаемым и не только демонам.

– Вы кого-то ищете? – вдруг окликнул Аллу со спины женский голос.

Она подпрыгнула от неожиданности и как могла спокойно ответила:

– Да. Вернее, не кого-то конкретного. Мне нужны Змееносцы.

Женщина лет сорока с короткой стрижкой на пепельных волосах улыбнулась и показала на развилку коридоров впереди.

– Налево Скорпионы, направо Змееносцы. Если вам к Змееносцам, то следуйте за мной.

На развилке Алла оглянулась на коридор Скорпионов и заметила один-единственный кабинет с четырьмя работниками, скрючившимися за компьютерами. Но новая знакомая вела Аллу к Змееносцам.

За новым поворотом они оказались в ярком и просторном современном опен-спейсе человек на сто, и после тишины этажа Аллу оглушил гул офиса. Гудящие принтеры и кофемашины, перекрикивающиеся коллеги и звонящие телефоны – удивительно, как Алла не слышала этого в жутковатом коридоре.

– Вы не по главному коридору пришли, – словно ответила её мыслям женщина.

Она присела за ближайший стол, отхлебнула кофе из бумажного стаканчика, закинула ногу на ногу и обратилась к Алле:

– Вы откуда и по какому вопросу?

Алла представилась и кратко и сухо обрисовала ситуацию с экспериментом и необходимыми добровольцами для него, не забыв упомянуть, что часы посчитают рабочими и дадут бесплатные снеки и напитки.

– Интересно… – женщина прикусила кончик ручки и нервно пожевала его. – Ко мне уже приходил ваш коллега… Хмурый мужчина, как же его знали…

– Аркадий Тополев?

– Точно, Аркадий! Но он настолько без энтузиазма рассказывал, что я просто соврала, что ни у кого из моего отдела нет времени. Знаете, Девы! Им сложно вдохновлять людей на подвиги.

– Так вы начальница отдела?

– Пардон, не представилась! – она отряхнула лацканы бордового пиджака и как-то по-официальному улыбнулась. – Тамара Омарина, руководительница отдела Змееносцев Управления Министерства Астрологии по Москве. Приятно познакомиться, Алла.

– Взаимно. Так кто-нибудь из ваших сотрудников свободен часа на три-четыре? Это важное исследование, которое…

– Да я поняла-поняла. Знаете, Алла, вот вы меня увлекли! Я сама приду на эксперимент, только скажите когда.

Алла удивилась, потому что не предпринимала никаких усилий и не пыталась быть красноречивой. Но, раз результат оказался удовлетворительным, она лишь ответила:

– Обязательно.


***

Ко второму эксперименту Софья подошла обстоятельнее, чем к первому, который был генеральной репетицией премьеры. И, хотя премьера и планировалась грандиозной, репетиция прошла спонтанно, в спешке и без костюмов и грима. Теперь же режиссёрка натаскала актёров, переработала сценарий, вызвала из отпуска костюмера и приготовилась блистать.

Три дня перед вторым экспериментом Софья и Алла составляли теоретический прогноз исхода пятидесяти игр в условиях реального казино и при учёте индивидуальных гороскопов всех тринадцати участников процесса.

– Максим, то есть Водолей, в третьей игре увеличит выигрыш с вероятностью сорок процентов, сохранит фишки с вероятностью пятьдесят процентов и проиграет с вероятностью десять процентов, – зачитывала Алла результат расчётов.

Она сидела в Огненном крыле в собственном кабинете Софьи и зачитывала свои результаты с ноутбука, сверяя их с цифрами, полученными коллегой ранее. Рабочий день закончился два часа назад, но они планировали разобрать прогноз хотя бы трёх участников игры.

– Нет, вероятность проигрыша должна быть выше, – сказала Софья, задумчиво постукивая ногтями по столешнице. – Ты учла ретроградный Меркурий?

– Его не было в твоём прогнозе, – устало вздохнула Алла, открывая экселевскую таблицу Софьи и пробегаясь глазами по клавиатуре.

– В примечаниях к шестому дому добавила.

– Ну ты бы ещё на другой странице написала, – разозлилась бы Алла, если бы не устала, как марафонец, – я не читала примечания, их неудобно открывать.

– Тогда всё неправильно…

Софья уронила голову на сложенные лодочкой ладони и застонала.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/elena-olegovna-rudakova/ministerstvo-astrologii/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.