Книга - Воскрешение вампира

Воскрешение вампира
Дж. Раймер, Томас Прест

Л.И.Моргун


В седьмой и последней книге сериала читатель вновь встретится с самым благовоспитанным вампиром из всех кровососов, которые когда-либо орудовали и промышляли своим гнусным промыслом на туманном Альбионе, с истинным джентльменом среди всех вампиров – по имени Варни. Его вновь терзают проблемы, на этот раз морально-этического плана. Обуреваемый мыслями о природе Вселенского Добра и Мирового зла, он совсем близко подходит к роковому решению. Предыдущие 6 книг опубликованы в электронной форме и доступны для скачивания на сайте "Литрес": Книга 1. Варни. Похождения вампира. Кровавый пир; Книга 2. Варни Вампир, Кровавый пир продолжается; Книга 3. Варни вампир. Утро кровавого пира; Книга 4. Утро кровавого пира; Книга 5. Варни-вампир-5. Обручённые кровью; Книга 6. Варни-вампир. Вампир из-за границы.





Дж. Раймер, Томас Прест

Воскрешение вампира







© Перевод А. Новикова, Е. Бирюковой, Л. Здановича и др. под редакцией Л.И.Моргуна. 2020





Оглавление








Глава 179. ГОСТИНИЦА – ПРИБЫТИЕ ЩЕГОЛЕЙ – ЮНАЯ НАСЛЕДНИЦА




Может ли такое быть правдой, и если да, то как до жути странно, что существо, наполовину принадлежащее миру призраков, все еще бродит по подлунному миру, пробуждая ужас в сердцах всех, кто соприкасается с его зловещим влиянием.

Как страшно само бытие вампира Варни!

Есть и кое-что хорошее в этом – мы собирались сказать «человеке», и все же вряд ли будет оправданно наделить его таким определением, – если учесть присущий ему странный дар возобновляемого существования. Если и на самом деле его телесное разложение не было результатом смерти, и что лучей «холодной девственной луны» было достаточно, чтобы его оживить, то кто сможет сказать, когда этот процесс закончится, и кто посмеет утверждать, что и сегодня по улицам огромного Лондона не могут ходить подобные существа? И ужасна сама мысль о том, что, возможно, убаюканные безупречной внешностью того, кто выглядит как гражданин мира в самом широком смысле этого понятия, мы можем впустить вампира в свой домашний круг!

И все же такое возможно. Ведь мы видели, что Варни был человеком благородной вежливости и утонченных манер, и что, вероятно, накопив столь обширный опыт за время долгого общения с обществом – общения, растянувшегося на множество лет, – он научился приспосабливаться к вкусам и чувствам всех персон и практиковать на них то умственное обаяние, которое наделяло его столь опасной властью.

Иногда также могло показаться, что он сожалеет о своем фатальном даре бессмертия, и якобы с радостью стал бы таким, как все люди, и жил и умер так, как жили и умерли те, кого он видел вокруг себя. Но, будучи вынужден подчиняться сути своего естества, он никогда не мог набраться смелости и предпринять меры по уничтожению самого себя – такому уничтожению, которое окончательно лишило бы его возможности воскрешения.

Безусловно, изобретательность такого человека могла бы подсказать некие средства, чтобы положить конец его существованию, и после которых в бренных останках его тела больше не тлела бы ни единая искра той жизненной силы, которая столь часто вновь и вновь разгоралась в полноценное пламя.

Вероятно, некая из подобных попыток может стать его концом, и мы увидим, что вампир Варни не обратится в прах, подобно всем обитателям этого мира, а претерпит некий бурный распад и будет навсегда вычеркнут их списка живых существ, населяющий сей огромный мир.

Но, чтобы прекратить сии размышления и перейти к реальным фактам, мы сейчас перевернем еще одну страницу в странной и бурной истории вампира Варни.




* * *



Одним грозовым и ненастным ноябрьским вечером заляпанный грязью и насквозь промокший тарантас подкатил к дверям лондонской гостиницы. Это заведение не числилось среди первоклассных, но прославилось своей респектабельностью и располагалось тогда на Барлингтон-стрит рядом с Олд-Бонд-стрит, где в те годы среди светской публики было модно демонстрировать себя и, как полагали некоторые, свою элегантность. Впрочем, мы, ныне живущие, с улыбкой смотрели бы на их костюмы, модные всего лишь пятьдесят лет назад, но пятьдесят лет порождают странные мутации и революции в одежде, манерах и даже образе мыслей.

Экипаж, хотя и не из самых шикарных, все же имел достаточно аристократических претензий, чтобы создать в гостинице немалую суматоху. Даже хозяин, увидев корону на его дверце, решил, что не помешает лично поприветствовать гостей, оказавших ему честь тем, что выбрали его гостиницу.

Гостями же оказались пожилые мужчина и женщина, молодой человек фривольной и пижонистой внешности примерно двадцати двух лет, и молодая леди, настолько закутанная в шали, что виднелась лишь часть ее лица. Впрочем, и этого немногого хватало, чтобы признать ее красавицей.

Вся путешествующая компания явно ухаживала за девушкой и заботилась о ней, но было ли такое отношение вызвано душевным расположением или неким более интересным мотивом, пока нельзя было определить наверняка, поскольку эти факты выявятся раньше, чем мы далеко углубимся в этот маленький эпизод.

– Шагай осторожнее, Аннет, – сказал пожилой господин, когда девушка вышла из экипажа. – Смотри под ноги.

– О, да-да, – поддакнула пожилая дама, которая была не такая уж и пожилая, хотя и перевалила на вторую половину шестого десятка. – Да, иди осторожнее, милочка.

Девушка не ответила на эти добрые советы, но, оттолкнув руку молодого пижона, вошла в гостиницу самостоятельно.

Дама немедленно последовала за ней.

– Итак, Френсис, – сказал господин слуге, который спустился со своего места позади экипажа. – Итак, Френсис, надеюсь, ты в точности помнишь, что сказал тебе мой брат, лорд Лейк?

– Да, сэр, – ответил Френсис, однако далеко не с самой уважительной интонацией.

– Ты помнишь, ты ведь помнишь, Френсис, как мой брат велел тебе прислуживать нам с этим тарантасом так же, как ты прислуживал бы ему.

– О, да.

– О, да! Что ты имел в виду, говоря мне «о, да!»?

– Хотите, чтобы я сказал «о, нет!»?

– Френсис, это возмутительно! Ты уволен.

– А вот что я думаю о вас и об увольнении, – заявил Френсис и щелкнул пальцами перед носом пожилого господина. – Я никогда не должен был прислуживать вам, мистер Лейк. Я конюх лорда Лейка, но никто не сможет передать меня такому лицемерному типу, как вы, так что вы лишь вынули слова из моего рта, ибо я намеревался уволиться сам, да и Джордж тоже. Эй, Джордж!

– Да, – отозвался кучер, – чего надо?

– Согласен быть на побегушках у Джонатана Лейка?

– Да чтоб он сдох, – лаконично ответил кучер.

– Теперь, мистер Лейк, – добавил Френсис, – вы знаете, что мы о вас думаем. Вы мошенник. И мы проехали с вами настолько далеко, лишь бы мисс Аннет, нашей юной леди, не пришлось трястись и мучится почтовой карете, когда в карете моего господина и ее отца намного удобнее. Мы отвезем ее к каретнику, у которого стоят остальные кареты моего господина и дожидаются его возвращения в Англию, а потом вы нас больше не увидите.

– Негодяи!

– О, валяй, продолжай. А ты мошенник. Верно, Джордж?

– Заправский мошенник, это точно, – подтвердил кучер. – И еще: мы не верим и слову о том, что здесь происходит. Леди Аннет есть леди Аннет, да будут благословенны ее нежные глазки. Пошли, Френсис, я промок.

– И я тоже, – согласился Френсис и встряхнулся, разбрызгав не меньше воды, чем только что вылезший из воды ньюфаундленд. – Я готов, мистер, и ты наше решение знаешь, а мы не из тех, кто свои решения меняет. Мы служим нашему хозяину, но не будем служить мошеннику.

Несколько слуг из гостиницы подошли к двери, чтобы послушать этот весьма любопытный обмен репликами, и он их немало удивил. В любом случае, как бы они этот диалог ни восприняли, он не повысил их уважение к новым постояльцам. Один из слуг по имени Слоп догнал карету и окликнул Френсиса:

– Постой! Постой!

– Ну, что?

– Я говорю, молодой человек, просто скажите, где вы остановитесь переночевать, и я зайду к вам повидаться и опрокинуть стаканчик.

Френсис склонился над крышей кареты и крикнул:

– Джордж! Джордж!

– Здесь я, – отозвался Джордж.

– Тут один из гостиничных слуг хочет с нами познакомиться. Думаю, мысль неплохая – сам видишь, он сможет рассказать нам о леди Аннет, и что дамы там делают. Что на это скажешь, Джордж?

– Хорошая идея, Френсис.

– Очень хорошо. Эй, тебя как звать, старина?

– Слоп. Соломон Слоп меня зовут.

– Что ж, ежели придешь в любой вечер в «Голову короля», что на Велбек-стрит, то найдешь там или меня, или Джорджа. И мы всегда любили хорошую компанию и будем очень рады тебя видеть, когда тебе захочется. Как насчет завтра?

– Приду, приду. Завтра я легко смогу прийти часов в восемь, так что можете меня ждать. Доброй ночи.

– Доброй ночи, Слоп. Приятный вечерок, верно? Поезжай, Джордж, а то меня дрожь бьет и лихоманка замучила. Езжай, и удачи тебе, чтоб нам быстрее переодеться. Думаю, никогда в жизни так не промокал.

– Ни я, ни я, – поддакнул Джордж, который, как вы уже заметили, был не очень силен в грамматике. Но это не имело особого значения, потому что ему платили за умение обращаться с лошадьми, а не за времена, склонения и спряжения.

Оставив слуг лорда Лейка, как они себя назвали, давайте вернемся в гостиницу, где семейный вечер к тому времени стал проходить достаточно приятно.

Насколько это касается хозяина заведения, то мистер Лейк завоевал его полностью, заказав лучшие комнаты, лучший ужин, какой только может предложить гостиница, и за любые деньги, лучшие вина, и вообще вел себя по-королевски в том, что касалось расходов.

Однако слуги, частенько узнававшие на собственном опыте, что самые экстравагантные особы оказываются не самыми щедрыми по отношению к ним, не забыли сцену перед дверью гостиницы. И теперь из уха в ухо шепотом передавалось немало предположений, касающихся обстоятельств, вынудивших кучера и конюха отнестись к этому семейству столь презрительно, а также высказать столь решительное нежелание им служить.

Когда Слоп вернулся, он собрал нескольких своих приятелей в холле.

– Я скоро все об этом узнаю, – сказал он. – Я договорился завтра вечером пропустить с ними по стаканчику в «Голове короля», что на Велбек-стрит, и сами увидите, что они мне все расскажут. Уж я не упущу шанса вызнать кое-что задаром.

– И я…

– И я…

– Ну, я, конечно, все расскажу, когда вернусь. Можете не сомневаться, что такое стоит знать. Вы же видели молодую леди. Я-то успел разглядеть лишь глаз и кончик носа, и должен сказать, что она красавица, это точно.














Глава 180. НОВЫЙ ПОСТОЯЛЕЦ ЛОНДОНСКОЙ ГОСТИНИЦЫ – ТАИНСТВЕННЫЙ ГОСТЬ




Не успела в лондонской гостинице утихнуть суматоха после прибытия важных гостей, как к ее дверям подкатил еще один экипаж, и хозяин бросился встречать нового постояльца, мысленно называя себя везунчиком, потому что ему подвалили сразу два денежных клиента за вечер.

Джентльмен высунул из окна экипажа голову в меховой дорожной шапке и спросил хозяина:

– Ваши лучшие комнаты заняты?

– Не лучшие, сэр, ибо у нас есть несколько апартаментов, во всех отношениях равных между собой. Но один из них только что заняла одна семья. Семья Лейк, сэр.

– Мне все равно, кто там у вас живет. Я выйду из кареты, если вы сможете меня разместить.

– О, безусловно, сэр, вы найдете наши апартаменты первоклассными, заверяю вас, сэр. Прошу вас, заходите. Позвольте подержать над вами зонтик, сэр. Нынче скверный вечер, сэр. Боюсь, зима наступает как-то странно, сэр, и предсказывают, что…

– Молчите. Меня ваше мнение на этот счет не интересует. Если и есть такое, что я не выношу больше всего, так это болтунов.

Этот выпад заставил хозяина замолчать, и более он не произнес ни слова, хотя мысленно вряд ли молчал, и эти мысли были не очень-то добры по отношению к незнакомцу, который столь бесцеремонно прервал его дружеские замечания.

Поэтому, войдя в холл, он поручил вновь прибывшего заботам главного слуги, а сам удалился в свои покои, пребывая в мрачном настроении.

– Надеюсь, у вас тут тихо, – сказал незнакомец главному слуге.

– О, конечно, сэр. Наша гостиница тихая, как овечка, заверяю вас. У нас сейчас только три постояльца, сэр. Это семейство Лейк – весьма уважаемые люди, сэр. Брат лорда Лейка, сэр, и…

– Даже слышать не хочу, кто у вас живет. Какое мне до них дело? Терпеть не могу чертовых слуг-сплетников.

Слуга ужасно оскорбился и после этого молчал, проводив джентльмена в его апартаменты, где тот, оставшись в одиночестве, развалился на кровати.

– Так-так! Одному богу известно, как это закончится. Что ж, посмотрим, посмотрим. Они приехали, и это уже хорошо. А я теперь, полагаю, настолько хорошо замаскировался, что они меня не узнают. О, нет, да я теперь и сам себя с трудом бы узнал, чисто выбритого. На континенте все привыкли меня видеть с бородой и усами. Ладно, посмотрим, чем все кончится. Слава судьбе, что они не уехали куда-нибудь, где я не смог бы их найти.

Он позвонил в колокольчик.

– Слуга, принесите мне лучшее, что есть в этом доме. И запомните: моя фамилия Синий.

– Сэр! Си… Синий, сэр?

– Да, Диггори Синий.

– Да, сэр… Да сэр. Конечно. Какая странная фамилия, – пробормотал он, спускаясь по лестнице, чтобы сообщить хозяину: – Должен сказать сэр, что джентльмен из номеров 10 и 11 говорит, что его зовут Диггори Синий.

– Синий… Синий, – сказал хозяин. – Странное имя для христианина.

– Возможно, он не христианин, – произнес сам мистер Синий, заглядывая в бар, где происходил разговор хозяина и слуги. – Как вы можете понять, что человек – христианин?

– Прошу прощения, сэр, и в самом деле я… гм-м… тысяча извинений, сэр.

Странный джентльмен фыркнул, прошел к двери и дал указания слугам в своей карете, отослав их. Затем г-н Синий направился по лестнице в свои комнаты, не сказав более ни слова хозяину, которого ужасно раздражал тот факт, что его застукали вместе со слугой за обсуждением имени одного из гостей.

– Чтоб ему пусто было, – пробормотал он, – как он посмел обзавестись такой фамилией, как Синий!? И, боже праведный, даже если его фамилия Синий, то какой дьявол заставил его крестных родителей назвать его Диггори? Сэм, Сэм!

– Да, сэр.

– Запиши его в книгу, Диггори Синий.

– Да, сэр.

– Будь я проклят! Ну почему приперся еще кто-то, словно я грешник?

Хозяин не смог бы выругаться лучше, потому что подбежал к двери, к которой подкатывала еще одна карета. Из нее вышел благородного вида мужчина, закутанный в подбитый мехом богатый дорожный плащ.

– Можете разместить нас? – спросил он.

– Да, сэр, с удовольствием.

– Кто у вас сейчас живет, хозяин?

– Семья Лейков, сэр, и мистер… Синий, сэр.

– Спокойные люди, как я полагаю. Скорее всего, я остановлюсь у вас на неделю или две. Мне нужны лучшие апартаменты из тех, что сейчас не заняты.

– Да, сэр. Сюда, пожалуйста… сюда.

Последний гость, похоже, отличался плохим здоровьем, потому что шел очень медленно, как человек сильно ослабевший, и не раз останавливался, следуя за хозяином вверх по главной лестнице гостиницы, как будто ему было абсолютно необходимо перевести дыхание. Более того, хозяин слышал, как тот глубоко вздыхал, но не мог понять, были ли причиной этих вздохов умственное или физическое расстройство. Однако этот джентльмен сильно возбудил как любопытство хозяина, так и его симпатии, поскольку был полной противоположностью мистера Синего и выслушивал с утонченной и благородной вежливостью все, что ему говорили, но при этом было очевидно, что из-за слабости ему приходилось делать усилия, чтобы говорить.

– Мне очень жаль, сэр, – сказал хозяин, проведя джентльмена в его комнаты, – мне очень жаль, что вы нездоровы.

– Я, скорее, инвалид, но смею надеяться, что скоро мне полегчает, спасибо, спасибо. Оставьте только одну свечу, я не люблю яркий свет. Укажите в счете столько свечей, сколько пожелаете, но гореть всегда должна только одна, хозяин.

– Как пожелаете, сэр, как пожелаете. Надеюсь, вам здесь будет удобно, и могу заверить вас, сэр, что ничто не сравнится с моим желанием обеспечить вам уют.

– Я в этом уверен, хозяин, вы очень добры, спасибо.

– Как мне вас называть, сэр, на случай, если другой джентльмен захочет с вами увидеться?

– Черный.

– Черный, сэр?!

– Черный.

– О, мистер Черный!

– Да, сэр, разумеется, почему бы и нет?

– О, конечно. Я… лишь подумал, что это немного странно. Видите ли, сэр, у нас уже поселился джентльмен по фамилии Синий. Вот и всё, мистер Черный, спасибо, сэр.

Хозяин поклонился и вышел, а мистер Черный наклонил голову с видом благосклонного императора, из-за чего хозяин, спустившись к жене, сказал:

– Вот это настоящий джентльмен. Он выслушивает все, что ему говоришь, как джентльмен, и не рявкает на тебя, как тот мистер Синий. Мне совершенно ясно, что мистер Черный – человек светский и безупречный джентльмен. Эй, что это? Да это же колокольчик мистера Черного, и он почти оборвал проволоку. Сэм, Сэм! Беги наверх в номер восьмой и узнай, чего он хочет.

Сэм помчался по лестнице и, когда вошел в восьмой номер, обнаружил мистера Черного лежащим на полу – в обмороке и без сознания.

Встревоженный слуга примчался вниз по лестнице к хозяину с этой новостью, и тут же послали за ближайшим врачом, но без лишнего шума и суматохи, ибо хозяин не хотел тревожить остальных гостей новостью о том, что в доме появился больной человек. Хозяин знал, что многим такое известие не понравится и может вынудить сменить место проживания.

Когда врач прибыл, его сразу же провели наверх. Мистера Черного к тому времени уже переложили с пола на кушетку, где тот лежал, не подавая никаких признаков сознания – к ужасу хозяина, уже начавшего думать, что тот мертв, а только покойника в гостинице ему не хватало!

Врач пощупал пульс, послушал сердце и сказал:

– Он в обмороке, но при этом отчаянно слаб.

– Он и выглядит изможденным, верно, сэр?

– Воистину так. Как же он истощен!

Посредством значительных усилий и использования стимуляторов врачу удалось привести мистера Черного в сознание. Придя в себя, тот осмотрелся с тем странным отсутствующим выражением, которое возникает у человека, только что вышедшего из транса, и чья память ему временно отказывает.

– Как вы себя чувствуете, сэр? – спросил врач.

Пациент не ответил.

– Советую уложить его в постель, хозяин, – добавил врач, – и дать чего-нибудь теплого и питательного. Я пришлю для него кое-какие лекарства.

Тут мистер Черный сделал попытку заговорить. Похоже, к нему начала возвращаться память, когда он сказал:

– Боюсь, я причинил вам немало хлопот, но усталость от быстрого путешествия… вот что меня подвело. Завтра мне станет гораздо лучше. Спасибо вам всем.

– Я зайду завтра и проверю, как у вас дела – если пожелаете, – предложил врач.

– Буду премного вам обязан. Сейчас у меня достаточно сил, чтобы удалиться спать без чьей-то помощи, спасибо.

Гость не стал возражать, когда хозяин послал ему вместе с Сэмом вина со специями и сказал, когда оно было доставлено:

– Надеюсь, рядом со мной не проживает некто, кто заявится в номер поздно и потревожит меня, потому что я нуждаюсь в полноценном ночном отдыхе.

– О, нет, сэр. Молодая леди из семейства Лейк ночует в номере через один от вашего, то есть, в номере девятом. А соседний номер сегодня ночью и вовсе свободен, так что у вас будет тихо, как в церкви, сэр.

– Спасибо, и доброй ночи, Сэмюэл.










Глава 181. НОЧНАЯ ТРЕВОГА – СМЯТЕНИЕ – МИСТЕР СИНИЙ ПОД ПОДОЗРЕНИЕМ






В полночь хозяин гостиницы внезапно выпрыгнул из кровати на пол, словно его ударило электричеством, прихватив при этом все постельное белье и оставив жену дрожать от холода.

– Боже милосердный! Что это было!? – вскрикнул он.

И не без основания, ибо покой всего дома был нарушен двумя громкими криками – такими, какие еще никогда не звучали в этих стенах, – после которых наступила могильная тишина.

– Убийство! Убийство! – воскликнула хозяйка. – Кто-то украл все постельное белье.

– Забудь о постельном белье! – прикрикнул на нее хозяин, торопливо одеваясь при свете ночника, стоящего на комоде. – В доме что-то произошло, если только мне не приснился самый странный сон из всех, что кому-либо снился, и, наверное, самый реальный. Ты их слышала?

– О, эти ужасные крики!

– Значит, то был не сон, ибо ясно же, что два человека не могут увидеть один и тот же сон одновременно. Ага, что это? Стучат в дверь, это точно. Кто там? Кто там? Погодите.

Хозяин поднял щеколду на двери своей спальни, и в нее ворвался, облаченный лишь в развевающуюся ночную рубашку, не кто иной, как молодой человек, приехавший с дамами. Одним прыжком он бросился на хозяйскую кровать с криками:

– О, защитите меня! Спасите! В доме воры или кто-то еще, и они меня убьют. Спасите меня, спасите, я не могу драться, я никогда не дрался, спасите мою жизнь, спасите!

– О, каков наглец! – взвизгнула хозяйка, а хозяин, справедливо взбешенный таким вторжением, схватил юношу и вышвырнул его из спальни таким мощным пинком, что тот скатился по лестнице и едва не свалил Сэма, который взбегал наверх с фонарем. Сегодня была очередь Сэма не спать всю ночь, потому что в гостинице всегда кто-то дежурил на случай пожара или иного происшествия, из-за которого пришлось бы разбудить всех постояльцев.

К тому времени хозяин облачился достаточно, чтобы выглядеть пристойно. Он выбежал из спальни, держа свечу, и первым, кого он встретил на лестнице, оказался мистер Синий – полностью одетый и с пистолетом в руке.

– Боже милостивый, сэр, – воскликнул хозяин, – что за суматоха, и что произошло, сэр?

– Этого я вам сказать не могу, и мне не меньше вашего не терпится это узнать. Сюда, сюда. Кричала молодая дама. Бога ради, дайте мне свет!

Хозяин механически протянул ему свечу и, к своему удивлению, увидел, что один глаз мистера Синего закрыт повязкой и решил, что его лицо было загриммировано. Как бы то ни было, он был настолько сильно закутан, что хозяин узнал его только по голосу.

Однако прежде чем кто-либо из них успел пересечь коридор и подойти к двери комнаты молодой леди, появились мистер и миссис Лейк, полуодетые, но нетерпеливо желающие узнать, что происходит.

– Не знаю, – ответил хозяин. – Я лишь услышал крик.

– Который донесся из комнаты той молодой леди, – добавил мистер Синий.

– Какой молодой леди? – резко осведомился мистер Лейк. – Весьма странно, что вы, незнакомец, настолько точно знаете, в какой комнате находится та молодая леди. Мы с миссис Лейк войдем и проверим, не случилось ли что с Аннеттой. Надеюсь, что с ней все хорошо.

Мистер Лейк бросил на мистера Синего подозрительный взгляд. Так же поступил и хозяин, ибо, когда Синий говорил в присутствии Лейков, его голос был совершенно иным – настолько, что хозяин уже не смог бы опознать его по голосу, и это хозяина весьма озадачило.

– О, зайдите, зайдите, мистер Лейк! – воскликнула миссис Лейк, появляясь в дверях комнаты Аннетты. – Она мертва!

– Мертва?! –вскричал мистер Синий. – О, нет, нет, нет!

Он метнулся мимо хозяина, мистера и миссис Лейк, и через миг оказался в комнате. Они вошли следом, как только оправились от изумления, вызванного таким поступком, и увидели, как Синий, стиснув руки, склонился над прекрасной девушкой, лежащей на кровати.

– Нет-нет, – сказал он, – она не мертва. Она в обмороке. Лишь Господь знает, что его вызвало, но она не мертва. Хвала небесам!

Он повернулся и, не сказав ни единого слова присутствующим, ушел в свою комнату, оставив их удивленно переглядываться. Молодая дама тем временем открыла глаза, непонимающе осмотрелась и быстро заговорила:

– Помогите, помогите, помогите! Какой ужас… ужас… ужас!

– Аннетта, моя дорогая Аннетта, – сказала миссис Лейк, – что случилось? Прошу вас, сэр, уйдите, – попросила она хозяина. – Дорогая Аннетта, что тебя встревожило? Уйдите тоже, мистер Лейк. Я вам все потом расскажу. Пока для меня это тайна. Идите, я скоро вернусь.

Мистер Лейк вышел и в коридоре обнаружил хозяина. Тот пребывал в полном изумлении, потому что не мог понять ни начала, ни конца всего произошедшего.

– Хозяин, кто этот тип, который только что вел себя так странно? – спросил мистер Лейк.

– Его фамилия Синий, сэр.

– Синий… Синий… Странное имя, и странный человек. Где я мог его видеть?.. Как только он вскрикнул и вошел в комнату, мне в его голосе показалось нечто знакомое, и все же я его не знаю. Подозреваю, хозяин, что в этом ночном происшествии он замешан больше, чем ему хотелось бы.

– Ну, сэр, даже не знаю, – ответил хозяин, в чьих интересах теперь было не причинять неудобства или бросать подозрение на любого из гостей. – Думаю, это маловероятно, сэр. Я бы сказал, что молодой леди приснился плохой сон, и это почти все, что можно об этом сказать.

– Возможно, и так.

– Можете положиться, что так оно и окажется, сэр.

– Надеюсь, надеюсь. Такие происшествия весьма неприятны, и если что-либо подобное повторится, нам придется немедленно уехать, знаете ли. Но сейчас я не могу ничего об этом сказать, пока не узнаю от миссис Лейк, что расскажет обо всем этом Аннетта. Только этим мы и должны руководствоваться. Утром мы поговорим на эту тему, сэр.

В поведении мистера Лейка было много суровости. И в самом деле, его более чем оправдывало неудовольствие от недавнего происшествия. Что же касается мистера Синего, то его поведения было, безусловно, достаточно для возбуждения немалых подозрений в том, что он каким-то образом причастен к происшествию. Более того, все его очевидные усилия скрыть внешность были сами по себе чрезвычайно подозрительны. Ему явно было что скрывать, и когда хозяин остался один в коридоре, у него возникло сильное желание с утра пораньше объявить мистеру Синему, что он предпочел бы получить обратно занятую им комнату, чем находиться с ним под одной крышей.

И тут хозяину внезапно пришло в голову как, должно быть, пострадал от всей этой суматохи бедный мистер Черный, ведь Сэм рассказал ему о желании мистера Черного выспаться в тишине. Ему даже стало стыдно от мысли, что столь вежливого господина настолько ужасно потревожили, и он, несомненно, утром съедет.

«Интересно, проснулся ли он? – подумал хозяин. – Если бы я смог хоть как-то извиниться перед ним сегодня и успокоить, то все может кончиться хорошо. Для начала подойду к его двери и послушаю. Может статься, что ему действительно что-либо понадобится, а если так, то я проявлю внимание, если постучу и загляну в его комнату. Да, так и сделаю. Даже представить невозможно, что он спал бы посреди всего этого шума».

Он подошел к двери мистера Черного и прислушался.

За ней было тихо, как в могиле.

«Каким бы стало ужасом, если бы он, при его хрупком здоровье, скончался из-за такого потрясения!» – подумал хозяин и вздрогнул от одной этой мысли.

Проведя несколько секунд в мучительных размышлениях, он пришел к выводу, что теперь уже никак не может вернуться в свою комнату, не удостоверившись в благополучии мистера Черного, и поэтому постучал в его дверь – сперва негромко, затем громче и еще громче, но не дождался никакого ответа.

«Нет, так не пойдет, я должен как-то туда войти», – подумал хозяин.

Он повернул ручку и через миг обнаружил, что дверь не заперта. На ближней к кровати стороне стола горела свеча, а на кровати лежал крепко спящий мистер Черный. Он выглядел настолько спокойным и умиротворенным, несмотря на все его уродство, что хозяин искренне удивился этому зрелищу.

– Что ж, вот что я, в любом случае, называю крепким сном, – сказал он. – И это милосердие для бедняги. О, боже, он просыпается.

Мистер Черный открыл глаза и посмотрел вверх.

– Премного извиняюсь, сэр, – сказал хозяин, – но поскольку в доме был небольшой шум, я пришел узнать, во-первых, не потревожил ли он вас, и, во-вторых, не желаете ли чего-либо, сэр.

– Нет-нет, спасибо. Так, говорите, был какой-то шум?

– Э-э… небольшой, сэр.

– Что ж, я крепко спал и не слышал его. Впрочем, я сплю настолько крепко, что, даже если у меня возле уха выстрелить из пушки, это меня не разбудит. Но я весьма вам признателен за внимание, хозяин.

– Могу ли я принести вам что-нибудь, сэр?

– До утра ничего, спасибо.

– Спасибо, сэр, доброй ночи, сэр, доброй ночи.

«Что ж, – подумал хозяин, когда выяснив, что все спокойно, начал спускаться в свою комнату, – он настоящий джентльмен, до последнего дюйма, и это точно. Очень спокойный и вежливый. И он не был потревожен, а это утешение для меня».












Глава 182. СЛУГА РАССКАЗЫВАЕТ ДЖОРДЖУ И ФРЕНСИСУ ИСТОРИЮ ЛЕЙКОВ




На протяжении ночи более не случилось ничего такого, что могло бы встревожить постояльцев лондонского отеля, но тут самое время дать рассказать мисс Аннетте о ночном происшествии. Она поведала о нем миссис Лейк, и этот рассказ быстро разлетелся по всему отелю, обрастая, несомненно, множеством дополнений и выдумок.

Она сказала, что, удалившись на отдых и будучи очень усталой после путешествия, вскоре заснула. И перед этим, насколько ей помнится, заперла дверь своей комнаты, хотя и не может поклясться, что сделала это, ибо была чрезвычайно усталой. Она не знала, как долго спала, но ей приснился страшный сон, в котором ее преследовали волки по какой-то сельской местности, пока она не укрылась в лесу. После этого волки оставили ее в покое и оставили преследование, кроме одного, который поймал ее и сомкнул клыки на ее горле, пока она, измученная, лежала на куче сухих листьев, подвернувшейся ей в лесу.

Далее она сказала, что, ощущая боль во сне, она реально проснулась в тот момент и увидела рядом с собой человеческое лицо, причем тот человек прижался ртом к ее шее и сосал ее кровь.

Вот тогда она и испустила те два вопля, что так переполошили весь дом, после чего вампир, как она его назвала, оставил ее, а она потеряла сознание.

Конечно, ее рассказ в таком виде вполне можно было бы назвать сном, а переход от волка к человеку мог быть одним из тех фантастических перемен, что нередко происходят во сне – а в данном случае это было серьезно, – но она показала на две отметки от зубов на шее и на небольшую ранку, на которой даже утром виднелось немного свернувшейся крови.

Такое доказательство потрясло всех, как и можно было ожидать, и весь отель охватило смятение. Мистер Синий оставался в своей комнате. Мистер Черный встал и заявил, что сегодня чувствует себя намного лучше, чем вчера, приписав свое временное недомогание телесной усталости, а Лейки пребывали в состоянии внезапного смятения, которое трудно описать.

Хозяин тоже едва не лишился чувств при мысли о вампире, находящемся в его гостинице, и в барной гостиной был созван большой совет с участием хозяина, мистера и миссис Лейк, а также мистера Черного, которого удостоили такой чести благодаря тому, что он был образцовым джентльменом и спокойным человеком.

Они решили говорить по очереди, и первое слово взял хозяин.

– Господа и вы, мадам, – начал он, – вы легко можете представить, как я сожалею о том, что произошло, и могу лишь сказать, что если я могу сделать что угодно, лишь бы выяснить все обстоятельства, то проделаю это с величайшим удовольствием. Приказывайте мне что угодно, но… если я и подозреваю кого-либо из находящихся в этом доме, то это мистер Синий.

– Я тоже, – сказала миссис Лейк.

– А я не знаю, что добавить к тому, что мои подозрения насчет преступного деяния со стороны мистера Синего настолько сильны, что, если он не покинет гостиницу, то мы уедем сегодня же вечером, – заметил мистер Лейк.

– Исчерпывающий ответ, – согласился хозяин. – Но если вы, мистер Черный, удостоите нас своим мнением, то я уверен, сэр, что мы будем вас премного обязаны.

– Боюсь, – спокойно, как и подобает джентльмену, начал мистер Черный, – что мое мнение почти не будет иметь важности, ибо я ничего не знаю обо всем произошедшем, кроме того, что услышал от разных людей – пока что-то происходило, я спал. Но есть одно обстоятельство, которое мне, безусловно, кажется неприятным и подозрительным. Это то, что мистер Синий, как он себя называет, не спал и был полностью одет, и это делает его единственным человеком в гостинице, который был таковым, если не считать вашего ночного сторожа.

– Это факт, – подтвердил хозяин, – я его видел.

– Тогда это решает вопрос, – заявил мистер Лейк, – выселите его. Бог знает, существуют ли вампиры, но в любом случае, такое подозрение ужасно, так что вам лучше избавиться от него немедленно.

– Я так и сделаю.

– Стойте, – возразил мистер Черный. – Прежде чем вы это сделаете, не стоит ли приложить некоторые усилия для установления точной истины? И это, по моему мнению, было бы весьма желательно.

– Да, стало бы, – согласился Лейк. – вы должны понять, сэр, что молодая леди находится под моей особой заботой, и я, фактически, очень ее уважаю и ценю, по ряду причин. И поэтому я готов сделать всё, что обеспечило бы ей спокойствие и счастье, и это станет для меня священной целью.

– Тогда я рекомендовал бы, чтобы ваша жена, сэр, провела ночь в покоях молодой леди, – сказал Черный.

– О, я не могу… не могу, – отказалась жена хозяина.

– Я тоже, не могу, – поддакнула миссис Лейк, – и это точно. Я даже думать не могу о таком, и я не смогу там оставаться, потому что от ужаса упаду в обморок.

– Да и я тоже! – воскликнула жена хозяина. – Мне уже плохо, стоит лишь подумать о таком.

– Тогда я должен промолчать, леди. Конечно, джентльмен не может взяться за такое, если только он не очень близкий родственник леди. Но скажу, что мы можем сделать. Допустим, мы с вами, мистер Лейк, побудем на страже в коридоре, оставив дверь в комнату молодой леди просто закрытой? Тогда мы услышим, если внутри возникнет нечто тревожное, и эффективно обезопасим ее от вторжения снаружи. Что вы скажете о таком плане действий? Есть еще и ваш сын, он может дежурить вместе с нами.

– Боюсь, он для этого слишком нервный.

– Верно, – согласился хозяин, – и он может снова прыгнуть в мою постель, как он это сделал прошлой ночью от испуга. Умоляю вас, господа, не берите его в свою компанию. Я бы пошел и сам, но я всегда такой сонный, что не могу держать глаза открытыми после полуночи. Не то чтобы я чего-либо боюсь, но всё дело в сонливости, господа. Я на ногах весь день, и… как видите, не очень-то гожусь для охраны.

– Я пойду, – сказал Черный.

– Сэр, – сказал мистер Лейк, – я весьма смущён, что доставляю вам так много проблем, но могу лишь сказать, что буду вам воистину очень обязан, если вы составите мне компанию, и я надеюсь, что мы получим удовольствие от поимки мистера Синего, если тот окажется виновным.

– Или же мы все признаем его невиновным, – добавил Черный. – Давайте будем справедливы даже несмотря на все подозрения. Будет ужасно, если мы заклеймим этого джентльмена вампиром, когда, возможно, он боится этих созданий не меньше, чем их опасаемся мы.

Тут к ним подошел молодой Лейк. Он был весьма бледен, когда извинялся перед хозяином за непреднамеренное ночное вторжение в его комнату.

– Дело в том, – сказал он, – что я по характеру смел, как лев, поэтому, как только что-нибудь случается, я убегаю.

– Воистину странный способ демонстрации собственной храбрости, сэр, – сказал Черный. – Почему же вы убегаете?

– Из страха совершить что-либо безрассудное, сэр.

– Гм-м, я в жизни точно еще не слышал лучшего оправдания для бегства в одной ночной рубашке. Но мы не призовем вам делать что-либо сегодня ночью. Лучше запритесь в своей комнате, и, даже если вы что-либо услышите, совсем не обязательно из нее убегать.

– Знаете, сэр, полагаю, что так будет лучше всего, ибо если я из нее выйду, то могу совершить что-либо безрассудное, скажем, убить кого-нибудь, о чем я потом пожалею, знаете ли.

– Безусловно.

– Раз мы это поняли, отец, то я не выйду, что бы ни случилось. Я мог бы поговорить с Аннеттой, но боюсь, что не смогу, так или иначе, быть с ней любезеным.

– Молчи! – сказал старый Лейк и неодобрительно нахмурился, глядя на сына, словно предполагал, что тот выдаст больше семейных секретов, чем следовало. После такого молодой человек замолчал – похоже, он сильно боялся отца, который, безусловно, если и не был лучше него, то был во всяком случае умнее и храбрее сына, всего лишь на несколько шажков отошедшего от абсолютной глупости. Сын был довольно глуп, чтобы быть злонамеренным, а отец был достаточно хитроумным, чтобы быть таким. Как странно, что порок обычно присущ двум противоположностям интеллекта, что глупость и талант приводят к сходным результатам – пренебрежению к обычным моральным обязательствам. Но это, увы, так.

Мы можем пропустить остаток дня, и сделаем это более охотно, потому что нам не терпится донести до читателя некие подробности, о которых Джордж и Френсис, слуги лорда Лейка, откровенно поведали гостиничному слуге Слопу.

И, действительно, не имея ни малейшего желания что-либо скрывать, они словно упивались, рассказывая как можно больше о том, что было для них важнее всего.

Это было то самое настроение, о котором Слоп просил бы в молитвах, если бы он молился о том, чтобы разузнать как можно больше, потому что, хотя Слоп и отличался редким пренебрежением к своим делам, он всегда проявлял интерес к чужим, и любопытство было проклятием его существования.

Заявившись в таверну «Королевская голова» на Чисвелл-стрит[1 - Прежде эта таверна располагалась на Велбек-стрит (см. главу 179). Выберите любой вариант.], он обнаружил, что слуги лорда Лейка уже там, как они ему и говорили, и что кружки с чем-то очень горячим и крепким уже заказаны, и вскоре им и Слопу стало очень радостно и приятно находиться с ними вместе.

Однако сперва, прежде чем поведать историю того, что они хотели рассказать о семействе Лейков, они потребовали у Слопа рассказать обо всех событиях в гостинице. И, будьте уверены, что в его пересказе не были упущены никакие подробности и упомянуты все допустимые обстоятельства.

Несомненно, что пары чего-то крепкого и горячего материально помогли вымыслам и талантам Слопа в этом интересном деле.








Глава 183. РАЗГОВОР СЛУГ О СЕМЕЙСТВЕ ЛЕЙКОВ




Кучер и конюх с явным интересом выслушали рассказ Слопа. Поразительно, но они не проронили ни слова, пока тот говорил, а когда он закончил, они переглянулись и кивнули, словно говоря: «Ага! Мы можем сделать из всего этого кое-какой вывод: о том, что ты, мистер Слоп, на самом деле ничего об этом не знаешь».

– Это все? – уточнил Джордж.

– Да, – сказал слуга, – и, думаю, вполне достаточно.

– Более чем достаточно, – заметил Френсис. – Но как бы то ни было, раз ты вроде бы парень правильный, то и мы не прочь рассказать, что мы об этом думаем.

– Нет-нет, – вмешался Джордж, – не совсем так.

– И почему же?

– Потому что, видишь ли, Френсис, мы пока еще не знаем, мальчик мой, что об этом думать.

– Ну, как бы то ни было, во всем этом есть некая правда. Но мы расскажем мистеру Слопу о том, что некогда произошло и не очень отличалось от событий в лондонской гостинице.

– Но сперва скажи ему, кто она такая, – посоветовал Джордж. – Тогда лучше поймет все остальное, да и слушать ему будет интереснее.

– Хорошо. Тогда слушайте, мистер Слоп.

– Уже слушаю в оба уха.

Тут резко прозвенел колокольчик и Слоп, не раздумывая, вскочил:

– Иду! Иду!

Джордж и Френсис расхохотались, а Слоп смутился.

– Увы, джентльмены, – сказал он, – премного извиняюсь, но я так привык кричать «Иду!», когда звенит колокольчик, что на миг забыл, что здесь этого делать не следует. Надеюсь, вы выкинете это недоразумение из головы и расскажете мне все, что собирались.

– Забудь об этом. – сказал Френсис и, сделав очередной глоток чего-то крепкого и усевшись поудобнее, заговорил.

– Лорд Лейк – наш хозяин, и очень хороший человек, но только он… э-э… как там его доктор назвал, Джордж?

– Ну, кажется… и как он сказал, Фрэнк?

– Это я тебя спросил. Помнится, он назвал его хрипохрюндик, или что-то в этом роде.

– Вот-вот, что-то вроде того. Странно, верно?

– Очень.

– Прошу прощения, джентльмены, – произнес приличный на вид господин, сидящий в полутемном углу помещения и при этом отчаянно уродливый – во всяком случае, в видимой части его лица, остававшейся не закутанной. – Прошу прощения, но полагаю, что упомянутое вами слово звучит как «ипохондрик».

– Точно, точно! Я вспомнил, когда услышал. Так вот, говорят, что это из-за того, что он был весьма ворчливый и своенравный без особых на то причин. А ежели не считать этого, чего от бедняги не зависело, то он был вполне достойным хозяином из всех, что надевали кожаную обувь. Верно, Джордж?

– Я тебе верю, мальчик мой.

– Так вот, видите ли, графиня Бекбайт была его тещей, да еще и злобной старухой, и когда леди Лейк умерла, как раз она и доставила лорду Лейку новость о том, что его жена мертва, и что драгоценное дитя, которое она только что подарила миру, тоже дало дуба, то бишь, того.... Верно, Джордж?

– Все так и было, мальчик мой.

– Так вот, лорд Лейк очень долго пробыл, как про него говорили, безутешителен, и близко сошелся со своим братом, которому предстояло стать следующим наследником, и они все поехали за границу вместе.

– Кто все? – уточнил Слоп.

– Хорошо, скажу: лорд Лейк, его брат, жена брата и сын. Все они сейчас в лондонской гостинице. Теперь знаешь?

– Знаю. Продолжай.

– Так вот, они не собирались вместе четырнадцать лет, пока не померла старая графиня Бекбайт, и тут моему лорду пришло письмо, а в нем говорилось, что драгоценное дитя, которое его жена подарила миру перед тем, как покинуть его, вовсе не умерла, а была похищена старой графиней – никто не знал, для чего, – и что она жива и здорова, и готова приехать к папочке, как только он скажет. И она приехала, и это была молодая леди Аннетта, и теперь она тоже в лондонской гостинице.

– Гм-м, но что-то я не понимаю, – сказал Слоп.

– Конечно, не понимаешь.

– Угу.

– Но поймешь, если станешь слушать дальше. Нельзя ведь ожидать, что человек поймет все и сразу, знаешь ли. Просто дослушай до конца, и скоро будешь знать про это все. Но расскажет тебе про это Джордж.

– Нет-нет, – запротестовал Джордж.

– Чего вдруг? Это же ты все узнал, а потом рассказал мне. Короче, не валяй дурака и расскажи все, как есть, старина.

– Ну, если надо, то расскажу, – согласился Джордж. – Дело было так… Хотя, когда мне приходится что-либо рассказывать, мне всегда кажется, будто меня тянут за слишком туго затянутую уздечку. Сейчас расскажу.

– Я уже очень приятно удивлен, и уж точно хочу выслушать все до конца, – сказал Слоп. – Так говорите же.

– Ну, ты должен знать, что лорд жил в старом полуразвалившемся городе в Италии, как его? А… он вроде как Рим называется. Городу жуть как требовался ремонт, но это к делу не относится. Конечно, у нас были конюшни и выезд, и еще была симпатичная терраса, по которой лорд Лейк иногда гулял, да и его брат тоже, пока экипаж готовили к выезду, поэтому я мог слышать, о чем они разговаривают, если хотел. Так вот, однажды брат мистера Лейка, или почтенный Дик Лейк, как его иногда называли, расхаживал там один, и я видел, что его буквально трясет, да только понятия не имел, из-за чего. Раз или два я слышал, как он сказал: «Годится… и это сойдет».

Потом на террасу вышел лорд Лейк и сказал, протягивая брату письмо: «Боже праведный, прочти это». Добавить сахарку?

– Что?

– Это значит, – пояснил Френсис, – что есть такой способ рассказывать, когда пересказываешь, что люди говорят такое, чего ты хочешь сам. Вот вам сахарок, а теперь продолжим.

Итак, брат прочитал его, а потом сказал:

– Провидение Господне, здесь сказано, что леди Аннетта не твоя дочь, а самозванка.

– Да. О, что же теперь со мной будет?

– Успокойся, – сказал брат, – и предоставь это дело мне. Пусть она поедет со мной в Англию, и мы разгадаем эту загадку. Я люблю ее, как любил бы собственное дитя, но все же в этом письме содержится такое утверждение…

– Ну? Ну?

– И все! После этого они пошли по террасе, и больше я их не слышал. Потом, через день или два, лорд Лейк пришел ко мне и сказал: «Джордж, мой брат и его семья вместе с леди Аннетта едут в Англию. Я хочу, чтобы ты и Френсис сопровождали их и прислуживали им так, как делали бы это для меня». Конечно, мне не хотелось что-либо говорить, и мы поехали, но раз мы считали брата лорда лицемером, то больше не хотели иметь с ним дело после приезда в Лондон. И мы ушли, как ты уже знаешь.

– Все это хорошо, – сказал Слоп, – но ты собирался рассказать мне еще кое-что.

– Собирался, – подтвердил Френсис, – так что слушай. Когда мы остановились в городе под названием Флоренция и ночевали в старом дворце, посреди ночи началась тревога и мы обнаружили, что поднялась она в покоях леди Аннетты. Она сказала, что какой-то мужчина залез к ней через окно, и она проснулась как раз вовремя, чтобы его увидеть и закричала. Мужчина скрылся через окно, такчто его никто не смог увидеть. А самым странным было то, что окно находилось так высоко, что добраться до него без лестницы было невозможно, но никаких следов лестницы не осталось.

– И кто это был?

– Никто так и не узнал, но через день рассказывали, что вампир пробрался в домик неподалеку, впился в горло девочки лет семи и высосал у нее половину крови, оставив лежать при смерти. И девочка описала его настолько близко к тому, что рассказала леди Аннетте о мужчине, что прокрался в окно ее спальни, что мой хозяин очень встревожился и уехал из Флоренции как можно быстрее, что и не удивительно.

– Странная история.

– Это точно. И то, что ты рассказал мне о прошлой ночи, напомнило мне о ней.

– Не сомневаюсь. Господи, да я сам весь дрожу.

– Тебе-то чего бояться? Те, кто знают о вампирах, говорят, что их два вида. Одни всегда нападают на своих родственников, и больше ни на кого, а вторые всегда выбирают красивых молодых девушек, и больше никого. И если они не могут добраться до тех, или других, они голодают до смерти, усыхают и умирают, ибо они не принимают никакой пищи или воды, если только их не заставить.

– Но кто тебе такое рассказал?

– Один старый итальянский священник, который говорил по-английски.












Глава 184. ТАИНСТВЕННЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ – НОЧНАЯ ВАХТА




В этот момент незнакомец, который просветил конюха и кучера насчет слова «ипохондрик», встал со своего места в углу и, испустив низкий стон, направился к выходу.

Компания уставилась на него со страхом и изумлением. Он был высокого роста, но пугающе худ, и мимолетный взгляд на его лицо, который им удалось сделать, показал, что он еще и уродлив. Незнакомец быстро вышел из заведения, после чего там на несколько минут воцарилось молчание, которое прервал кучер.

– Вот что я тебе скажу, Фрэнк, мальчик мой.

– Выкладывай, – отозвался Френсис.

– Тебе не кажется, что если ты никогда прежде не видел того, кто так похож на вампира, то ты увидел его сейчас?

– Вот дьявол. Ты ведь это не всерьез?

– Да, всерьез, и, что меня поразило, если и есть тот, кому нам не следовало говорить то, что мы недавно разболтали, так это вампир. Ежели лошадь – это лошадь, то этот тип – самый настоящий вампир, Фрэнк. Я это знаю… я это чувствую.

Фрэнк выглядел так, словно его объял ужас.

– Подумать только, – пробормотал он, – мы ведь только что сказали ему, где найти леди Лейк, если он этого захочет. Боже! А вдруг это тот же вампир, что залез в окно во Флоренции! Я его остановлю, он еще не мог уйти далеко, и можете меня повесить, если я не остановлю его и не выясню, кто он такой, прежде чем он натворит дел. Я не засну, если этого не сделаю.

Не дожидаясь ответа, хотя и кучер, и Слоп явно хотели что-то сказать, храбрый Френсис бросился на улицу. Но минуты через три он вернулся и уселся с разочарованным видом.

– Исчез, – сообщил он.

– Ага, прямо-таки улетел, как ракета. Мог бы и сам догадаться. Но, в конце концов, Фрэнк, может, он и не вампир. Разве вампиры ходят по пабам? Ответь-ка на этот вопрос и, думаю, твой ответ решит это дело, Фрэнк.

– Ты серьезно? Может, и так, старина, если сможешь это доказать. Будет странно для вампира идти в паб и пить, но я не вижу, что могло бы ему помешать зайти паб, заказать себе выпить, заплатить за выпивку, но не притронуться к ней. Посмотри туда!

Фрэнк указал на полный до краев стакан с чем-то, стоящий на столе как раз там, где сидел таинственный мужчина, и для кучера и Слопа он стал таким очевидным доказательством, что они с грустью переглянулись.

– Думаю, теперь ты убежден, старый судья, – добавил Фрэнк.

– Более чем.

– А по мне мурашишки так и пробежали, – сказал Слоп.

– Что ж, – добавил Фрэнк, – никогда, знаете ли, не бывает бесполезным убраться с пути чего-то необычного и из ряда вон, и это факт. И все, что я могу сказать, так это то, что мне нечего сказать.

– И то хорошо.

– Но если вы, мистер Слоп, позовете нас завтра и дадите знать, не случилось ли что-то плохое в гостинице, мы будем вам очень признательны. Потому что для нас естественно, что мы проявляем интерес к тому, что там происходит касательно молодой леди, которую мы считаем и будем считать не кем иным, как нашей молодой леди, и если она не была, то должна ей быть. И вот что я вам скажу: приглядывайте за этим простофилей, молодым Лейком.

– Хорошо.

– Он хочет быть очень любезным с леди Аннеттой, но она его терпеть не может. Но вы нам скажете, если он попытается преуспеть в этом слишком сильно, и нам, наверное, придется что-то придумать, чтобы ему помешать.

Все это Слоп искренне пообещал и, все еще нервничая из-за мысли, что почти час провел в одном помещении с вампиром, вернулся в гостиницу. Поскольку он не обещал хранить какие-либо секреты, то полностью и подробно рассказал хозяину о недавней встрече.

Тот выслушал его с немалым интересом, но, поскольку ничего не мог предпринять, будучи хозяином гостиницы, то решил ничего не делать.

– Слоп, – сказал он, – ситуация мне совершенно не нравится, заверяю тебя, и меня трясет от мысли о том, что может случиться ночью. Ты знаешь, что в коридоре возле комнаты молодой леди будет сидеть охранник, иначе бедняжка, несомненно, не заснет и на минуту, и я совершено уверен, что какие-нибудь события случатся. Чему быть, того не миновать. Меня и так весь день трясет, и я уже разбил девять винных бокалов, и могу лишь сказать: хорошо бы они все съехали.

Хозяину не нравилась мысль просить хороших постояльцев покинуть его заведение, но он посоветовался с мистером Черным, которого считал единственной надеждой в этой ситуации. Ибо, если бы этот джентльмен не посоветовал бы сидеть и ждать вампира, то хозяин, несмотря на все соображения о прибыли, обязательно попросил бы уехать постояльцев, которые привезли с собой таких сомнительных родственников.

Наступила ночь, и с каждым прошедшим часом тревога всех, кто имел отношение к событиям в гостинице, возрастала. Но нет нужды отнимать время и внимания читателя домыслами и размышлениями, когда ждут пересказа факты интересного и странного характера.

Достаточно того, что в одиннадцать часов леди Аннетта удалилась на отдых.

В коридоре рядом с комнатой, в которую прекрасной девушке прошлой ночью заявился непрошенный визитер, поставили два стула и столик, на котором горели две свечи. На них уселись мистер Черный и мистер Лейк, полные решимости сделать все, что в их силах, дабы раскрыть тайну появления вампира и поймать его, ежели он вновь покажется.

За первые полчаса вахты мистер Лейк поделился с компаньоном деталями происшествия во Флоренции, о которых ему поведал Френсис, и которые неам ет нужды пересказывать. Достаточно сказать, что повествование было выслушано мистером Лейком с большим интересом.

– А удалось ли вам выяснить, кто был тот полуночный гость? – спросил он.

– Вообще ничего.

– Это ужасно странно.

– Воистину так, и это дало ей множество поводов для беспокойства.

– И я буду очень рад, сэр, если с моей помощью удастся прояснить, как происходили эти таинственные и действительно жуткие визиты.

– Вы очень добры, сэр. Что это?

– Полагаю, это часы где-то на соседней церкви бьют полночь. Тише! Сейчас подсчитаю. Да, двенадцать.

– Полночь. Как тихо сейчас в доме. Мне сказали, что это очень тихая гостиница, и это оказалось действительно так, но в данном случае, пожалуй, в доме даже тише, чем обычно.

– Несомненно. Тиша, тише! Что это? Кажется, я услышал, как где-то медленно и осторожно открывают окно. Вот! Снова этот звук. Вы его слышите? Тише, и прислушайтесь.

– Жизнью клянусь, но я ничего не слышу.

– Значит, слух у вас не такой острый, как у меня. Посмотрите туда.

Он указал на дверь комнаты мистер Синего, которая оказалась приоткрыта всего на пару дюймов, и шепотом добавил:

– Что вы об этом думаете?

– Клянусь небесами! Я и раньше его подозревал.

– И я… и… замрите. Но, нет, наверное, будет лучше, если вы спуститесь по лестнице и приведете швейцара. Подмога нам точно не помешает. Дверь на верхней площадке лестницы открыта. Можете на меня положиться – я буду внимательно караулить, пока вас не будет. А теперь идите скорее, или на нас могут напасть и убить быстрее, чем мы это поймем.

Его слова побудили мистера Лейка буквально сбежать по лестнице, чтобы разбудить ночного вахтера и обнаружить, что эту личность действительно требуется разбудить.

– Эй, приятель, вставай!

– А? Что? Пожар?

– Нет, тебя вызывают наверх, вот и все. Да ты просто красавчик, коли считаешь себя ночным вахтером, а сам дрыхнешь без задних ног. Если не считать того, что ты одет, ты готов не больше, чем любой в доме.

– Прошу прощения, сэр, я всегда сплю с открытым глазом.

– Ладно, ладно, беги наверх, и быстрее!

И в этот момент их ушей достиг громкий вопль, а ночной вахтер отпрянул и снова упал в большое кожаное кресло, из которого только что поднялся. На его лице отразился ужас, а мистер Лейк побледнел и задрожал от страха.

– Боже милостивый! – воскликнул он. – Что это?

Яростно зазвенел колокольчик, потом звон оборвался, словно тянущуюся к нему проволоку оборвали, что реально и произошло. Затем мистер Лейк собрал всю свою храбрость и взбежал по лестнице, предоставив ночному вахтеру следовать за ним по пятам – или не следовать, пусть решает сам. Но когда он подбежал к двери на вершине лестницы, то обнаружил ее запертой, и всех его сил не хватило, чтобы ее открыть.

– Помогите! Помогите! Помогите! – услышал он крик из-за двери.








Глава 185. ВАМПИРСКИЙ ПИР – ТРЕВОГА И ПОГОНЯ.




Теперь в гостинице раздавался общий звон колокольчиков из всех занятых спален, и шум в доме был просто ужасающим.

Мистер Лейк забарабанил в дверь и вскоре к нему присоединился вахтер, который, оправившись от первого потрясения, вызванного этим криком, выказал больше мужества и решимости, чем кто-либо мог от него ожидать. Это был довольно грузный человек, и без особых церемоний он бросился на дверь с такой силой, что распахнул ее и вывалился в коридор.

Все было погружено во тьму.

– Свет! Свет! Свет! – закричал мистер Лейк. – Свет! Мистер Черный, где вы? Мистер Черный! Мистер Черный!

Дверь – это была дверь мистера Синего – распахнулась настежь, и появился джентльмен со свечой в одной руке и крепко зажатым пистолетом в другой. Это было очень странно, но на нем бы искусственный маскарадный нос огромных размеров и рыжий парик.

– Кто запер мою дверь? – воскликнул он. – Кто запер дверь моей комнаты снаружи, что мне пришлось взламывать ее? Кто это сделал?

– А где же вампир? – сказал мистер Лейк.

– Свет! Свет! Свет! – крикнул ночной вахтер.

Через минуту хозяин и несколько официантов, полуодетые, но с фонарями в руках, вооруженные первыми попавшимися под руку предметами, которые они смогли найти в суматохе, появились на месте происшествия.

– В чем дело? В чем дело? – воскликнул хозяин. – О боже, в чем дело?

– Бог его знает! – воскликнул мистер Лейк и бросился в комнату молодой леди. Затем он быстро вышел и, пошатываясь, направился к одному из кресел.

– Она вся в крови, – сказал он.

Мистер Синий и хозяйка гостиницы бросились в комнату. Через минуту мистер Синий вышел и, войдя в свою комнату, закрыл за собой дверь. Всем показалось, что они услышали, как он упал во весь рост на пол.

– Я в недоумении, – сказал хозяин, – что все это значит?

– И где мистер Черный? – спросил мистер Лейк.

– Сюда! – крикнул официант, указывая на бесчувственное тело, лежавшее так близко к столу, что его никто сразу не заметил. – Вот и он. Он выглядит так, будто он мертв.

Бедного мистера Черного подняли, глаза его были закрыты, как и рот, и он, казалось, с трудом дышал. Его усадили в кресло, и держали, пока ему в лицо плескали водой, чтобы он пришел в себя. Через некоторое время, когда один из официантов, посланных за доктором, который прежде ухаживал за молодой леди, появился вместе с этим джентльменом, он медленно открыл глаза.

– О! Пощады, пощады…! Где я сейчас нахожусь?

– Что все это значит? – спросил врач.

– Никто не знает, сэр, – сказал хозяин, – в этом вся и прелесть. Но барышне опять очень плохо; не проводите ли вы, жена, доктора в ее комнату? Боже милостивый, я сойду с ума! Мой отель, который имеет славу одного из самых спокойных мест во всем Лондоне – да, самый спокойный, я могу сказать… Я разорен!

– Мистер Черный, – сказал мистер Лейк, – умоляю вас, объясните мне, что все это значит.

– Все … все, что я знаю, – еле слышно проговорил мистер Черный. – Все, что я знаю…

Все собрались вокруг него, с испуганными и тревожными лицами, чтобы послушать. Дрожащим голосом мистер Черный рассказал:

– Я … я сидел здесь и ждал, когда мистер Лейк вернется с ночным вахтером, когда кто-то внезапно подошел ко мне и ударил. Удар пришелся мне по макушке, причем такой сильный, что я упал как будто подстреленный.

– А потом? Что потом?

– Ничего. Я больше ничего не видел, пока вы не нашли меня.

– Но, мистер Черный, вы не можете сказать нам, кто вас ударил? Каким он был? Вы сможете опознать его при встрече?

– Боюсь, что нет. В самом деле, я едва ли заметил что-то больше, чем то, что он был высок.

– Ну что ж, – воскликнул мистер Лейк, – все, что я могу сказать, это то, что у меня были подозрения со вчерашнего вечера, но теперь я уверен. Что скажете, хозяин? Неужели в доме нет ни одного человека, которого нельзя было бы справедливо заподозрить?

Говоря это, он посмотрел на дверь комнаты мистера Синего, и действительно, взгляды всех остальных тоже были обращены в ту сторону. Хозяин, собравшись с духом, подошел к двери и сказал:

– Он больше ни на минуту не задержится в моем доме. Мы его выгоним. Такого рода вещи недопустимы. Мы его выгоним. Я говорю, господа, мы его сейчас же выгоним.

Одно было совершенно ясно: хозяин хотел, чтобы кто-нибудь вышел вперед и помог ему избавиться от мистера Синего; но когда он увидел, что никто даже не пошевелился, он обернулся к двери и выглядел довольно глупо.

При любых других обстоятельствах, возможно, такое поведение вызвало бы смех у всех присутствующих, но дело, в общем и целом, носило слишком таинственный и серьезный характер, чтобы позволить себе посмеяться над этим.

– Я, – сказал мистер Лейк, подходя ближе, – выгоню его отсюда, если никто другой этого не сделает!

Казалось, мистер Синий прислушивался к тому, что происходило в коридоре, потому что в ту же секунду он распахнул дверь и сказал:

– Кто меня выгонит и зачем?

– Вампир, вампир, – раздался хор голосов.

– Идиоты! – воскликнул мистер Синий.

– Задержите его! Задержите его, мы не успокоимся, пока это дело не будет тщательно и законно расследовано. Задержите его.

– Пусть тот, кто не дорожит своей жизнью, – сказал мистер Синий, – только дотронется до меня, и ему придется восхищаться последствиями своей опрометчивости. Я не из тех, с кем можно шутить; я хочу немедленно покинуть этот отель и пусть только кто-нибудь осмелится встать у меня на пути.

– Вас зовут не Синий, – сказал хозяин, – вы не тот, за кого себя выдаете.

– Вы так думаете?

– А! Вы признаете это, – сказал Лейк. – Держите его, я дам за него десять фунтов, живого или мертвого. Я часто слышал о вампирах и, клянусь небом, теперь верю в них. Хватайте его, говорю я, хватайте.

С этими словами он сам бросился вперед и уже собирался схватить мистера Синего, когда один хорошо направленный удар этого человека заставил его растянуться на полу. После этого никто не выказал особого желания нападать на него, и ему было позволено спокойно и медленно спуститься по лестнице отеля, в то время как Лейк собирался с силами, несколько смущенный происшедшим падением. Но его страсть не была подавлена, так как он вновь бросился за предполагаемым вампиром, но было уже слишком поздно. Дверь гостиницы захлопнулась с грохотом, который эхом разнесся по всему дому, и мистер Дж. Синий исчез, вампиром ли он был или нет.

– Хозяин, я покидаю ваш дом, – сказал Лейк.

– Я разорен, – сказал хозяин – Это дело непременно попадет в какую-нибудь воскресную газету. Мистер Черный, что делать?

– В самом деле, у меня так болит макушка, – ответил мистер Черный, – что я не могу сейчас думать ни о чем другом.

– Вот еще беда на мою голову, – пробормотал хозяин.

Затем мистер и миссис Лейк отправились в комнату молодой леди и застали ее в состоянии крайней тревоги. История, которую она рассказала, сводилась к следующему.

Она рассказала, что спала, совершенно уверенная в том, что с ней ничего не случится, так как за дверью ее комнаты следят. Она понятия не имела, как долго проспала, когда ее разбудила чья-то рука, закрывающая ей рот и мешающая дышать. Она пыталась освободиться, но тщетно. Чудовище вцепилось ей в шею зубами, и все, что она помнила, это то, что ей чудом удалось вырваться на свободу, чтобы издать всего один крик, а потом она потеряла сознание.

– Дорогая моя, – сказала миссис Лейк, – мне нужно серьезно поговорить с вами на предмет, о котором я уже говорила. Уходите, Лейк.

Лейк вышел из комнаты, а затем миссис Лейк продолжила:

– Это совершенно ужасная история, Аннетта. Мы все вас так любим и так восхищаемся вами…

– Остановитесь, сударыня, остановитесь, – сказала молодая девушка, – я знаю, что вы хотите сказать, вы снова будете уговаривать меня выйти замуж за вашего сына, чего я никогда не сделаю, потому что питаю к нему величайшее отвращение.

– Не выйдете? Но кто защитит вас от вампира лучше, чем законный муж?

– Вероятно, никто, но, по крайней мере, я оставляю за собой право выбирать, кому поручить это дело. А сейчас я чувствую себя ужасно больной и слабой; прошу вас, не утомляйте меня больше разговорами на тему, относительно которой мы никогда не сможем прийти к согласию. Я лучше предпочту умереть.

– И такое очень скоро может случится, если вампир высосет всю вашу кровь.

– Да будет так. Да поможет мне небо!

– Тьфу ты! Ты умри ты как захочешь и когда захочешь!.








Глава 186. ВСТРЕЧА В СЕНТ-ДЖЕЙМССКОМ ПАРКЕ.




Еще один день прошел в гостинице, и так как мистер Синий был так любезен, что удалился, и этот отъезд, казалось, был окончательным, поскольку он больше не показывался, мистер Лейк отменил свое решение об отъезде.

Вероятно, ему было гораздо удобнее остаться, хотя он и делал вид, что делает это из уважения к хозяину, который не должен был быть наказан за невинное укрывательство такого подозрительного персонажа, как мистер Синий, будь он вампиром или нет.

Но день, как мы уже сказали, прошел, и сейчас около половины девятого вечера, и было совсем темно, так как луна взойдет только через час, поэтому никто не видит, как мистер Лейк направляется к Сент-Джеймсскому парку.

Он вошел в него через узкий проход и направился к Сент-Джеймсскому дворцу, точнее к ограде его частного сквера, выходящего на парк; затем под тенистыми деревьями он остановился и вопросительно огляделся.

– Он должен был прийти сюда незадолго до девяти, – пробормотал он. – Тише!

Часы на здании Конной гвардии пробили три четверти девятого.

Мистер Лейк отступил, когда двое мужчин медленно подошли к тому месту, где он стоял, и пробормотал:

– Это Миллер, но, черт бы его побрал, кого он привел с собой?

Один из мужчин приблизился, оставив другого шагах в двенадцати от него.

– Мистер Лейк, я думаю – сказал он.

– Да, Миллер, это я; но кого, во имя дьявола, ты привел с собой? Ты сошел с ума, если доверяешь в таком деле кому-то, кроме себя?

– О, не беспокойтесь об этом, сэр. Дело в том, что он служит у меня уже несколько лет, он мой управляющий и такой же большой мошенник, какого вы и хотели видеть. Я не смогу ничего полностью скрыть от него, поэтому лучший выход, как я нахожу, – это сразу же ввести его в курс дела.

– Мне это не очень-то нравится.

– Вы можете полностью положиться на Ли, так его зовут, и вы никогда не знали второго такого мошенника, как он, сэр. Кроме того, кому-то ведь, как вы понимаете, нужно было доверить роль отца, и именно он возьмет ее на себя, и еще, вы также понимаете, сэр, что…

– Тише, тише! Говорите тише! И приведите сюда этого законченного негодяя, раз уж мне все равно придется иметь с ним дело! Позовите его сюда, Миллер, и мы поговорим на ходу, это всегда безопаснее, чем обсуждать такие дела в одном месте, где любой может спрятаться. На ходу шпиону гораздо труднее следить за вами и в то же время подслушивать вас.

– Вы – гений, мистер Лейк.

– Боже! Мне не нужно никаких комплиментов от вас, Миллер, я хочу просто поговорить о деле.

К этому времени мистер Миллер сделал знак своему спутнику, чтобы тот подошел, что тот и поспешил сделать. Он сразу же поприветствовал мистера Лейка и сделал несколько тривиальных замечаний о погоде. Мистер Лейк ответил довольно отстраненно, а потом сказал:

– Я полагаю, сэр, мистер Миллер ознакомил вас с делом, в котором, по-видимому, я должен рассчитывать на ваше любезное содействие?

– О нет, – сказал Миллер, – я, конечно, вкратце изложил ему суть дела, но я всегда предпочитаю, чтобы заказчик сам давал всем всевозможные указания и рассказывал свою собственную историю.

– Ну, сэр, я думаю, что вы могли бы рассказать ему, а не доставлять мне хлопот. Но, однако, если это теперь должен сделать я, то так и быть. Так что, пожалуйста, слушайте внимательно, сэр.

– Конечно, – сказал Ли.

– Значит, мой брат – лорд Лейк. Это скорее новый титул, так как наш отец был первым, кто получил его, и он оставил большие поместья моему брату и его детям. Титул достаётся только наследникам мужского пола, я получу этот титул, если я переживу своего брата, но, черт возьми, у него есть дочь, и ей достанутся все поместья.

– Я понимаю.

– Старая графиня Бхакбайт по моей просьбе тайно увезла ребенка при его рождении и заботилась о нем за вознаграждение, которое израсходовало две трети моего дохода, но старая кошка перед своей смертью призналась, что это ребенок лорда Лейка, но, к счастью, она не выдала меня. Так вот, мистер Миллер был ее поверенным, и мы вдвоем подделали письмо, якобы найденное в бумагах старой графини, в котором она заявляет, что собирается выдать ребенка за ребенка лорда Лейка, но на самом деле его ребенок умер.

– О да.

– Это подействовало на лорда Лейка, который в какой-то степени отрекся от девушки, и я хочу окончательно решить этот вопрос, предоставив кого-то, кто якобы действительно будет ее отцом.

– Я понимаю, – сказал Ли, – но это будет неловко, если его раскроют.

– Я хочу защититься от любых неприятных последствий, заставив ее выйти замуж за моего сына, но не думаю, что она согласится. Абсолютное страдание, до которого я намерен довести ее, если смогу, может сподвигнуть ее на этот шаг, и тогда все будет в порядке. Секрет в моих руках, и я собираюсь распорядиться им так, как посчитаю правильным.

– Очень хороший план.

– Видите ли, у нее уже есть любовник, молодой гвардейский офицер, но он естественно бросит ее, как только узнает, что она дочь клерка адвоката, а не лорда… Ха! Ха! Ха!

– Вполне вероятно. Хорошо, я согласен. Я буду ее как-бы-отцом.

– Благодарю вас, а теперь о деньгах. Миллер получает тысячу фунтов. Чего вы хотите? Только будьте умеренным.

– Вы должны будете заплатить мне пятьсот фунтов.

– Черт возьми! Ну, я не хочу скупиться. Но вы должны иметь в виду, что это очень хорошая плата. И теперь мы должны подготовить первоклассный рассказ, настолько полный во всех своих частях, что в нем не будет никакого сомнения. Рассказ, который выдержит любую проверку и критику.

– Это лучше сделать в моем кабинете, – сказал адвокат. – Я думаю, что теперь мы прекрасно понимаем друг друга, и вряд ли нам нужно обговаривать что-либо еще прямо сейчас. Денежные вопросы улажены, и так как мистер Ли уже взялся за это дело, я абсолютно уверен, что оно будет хорошо сделано.

– Я рад слышать это от вас, Миллер, и я вполне смирился, хотя, должен признаться, не сразу, с тем, что мистер Ли приложит к тому руку.

– Спасибо, – сказал Ли, – спасибо, мы, конечно, справимся. В самом деле, теперь, когда вы мне всё объяснили, это кажется довольно легким и простым делом.

– Вы так думаете?.

– Я действительно так думаю.

– Тогда вы снимаете с моей души груз беспокойства, потому что я думал, что это будет трудно устроить. Спасибо что успокоили меня, мистер Ли.

– О, такое делается каждый день, мой дорогой сэр.

Они ходили взад и вперед, разговаривая, и к тому времени, как они уладили свои дела, они стояли в центре главной аллеи. Парк был очень тих и имел совершенно пустынный вид. В самом деле, приближалось время, когда находиться в нем незамеченными становилось труднее из-за повышенной бдительности ночных стражей.

Луна постепенно исчезла, или, казалось, что исчезла, когда ее закрыли легкие пушистые облака, и стороны, которые вели этот интересный диалог, разошлись. Мистер Лейк торопливо пошел к своей гостинице, а адвокат и его сообщник постояли еще несколько минут, разговаривая шепотом. Затем они повернули к Зеленому парку, и в этот момент их заинтересовала высокая призрачная фигура, закутанная в огромный плащ, но, казалось, не замечавшая их, потому что ее глаза были устремлены на Луну, которая в этот момент снова начала появляться из-за облаков.

Она вытянула вперед руки, словно хотела прижать к сердцу прекрасную спутницу.

– Странно, – прошептал адвокат.

– Очень, – сказал его спутник. – Теперь я хотел бы знать, кто это такой.

Адвокат пожал плечами и сказал:

– Скорее всего, какой-нибудь безобидный псих. Говорят, что такие часто ночами бродят по паркам.

– Странно, вы только посмотрите на него сейчас. Он, кажется, поклоняется Луне, и вон как он шагает вперед; и видите, там другой человек встречает его, и они уже оба поднимают руки таким странным образом к Луне. Что же, черт возьми, это может значить?

– Я действительно не знаю.

– Возможно, какие-нибудь религиозные фанатики.

– А! Это очень вероятно. У нас их полно, всевозможные прыгуны, крикуны и раздирающие тела, а возможно это кто-то из тех, кто называет себя лунарианцами. Что касается меня, то я скорее поклонюсь Луне, чем стану, как это делают большинство женщин, посещающих церковь и часовню, поклоняться какому-нибудь распутному евангельскому вору-пастору, у которого… О боже! …такие изящные руки, и такие бакенбарды, и говорит он так мягко и внушительно. Из всех негодяев на земле больше всего я ненавижу тех, кто щеголяют в стихарях!






Глава 187. КЛАДБИЩЕ В ХЭМПСТЕДЕ. ВОСКРЕШЕНИЕ ВАМПИРА.




До полуночи осталось полчаса. Небо всё ещё было затянуто облаками, но порой можно было увидеть проблески луны, когда облака проскальзывали перед ее диском, и великолепный поток серебряного света разливался по ландшафту. И этот пейзаж, во всех отношениях рассчитанный на то, чтобы выглядеть красивым и величественным под целомудренным лунным ликом, находился в пределах многих миль от Лондона. Это Хэмпстед-Хит – излюбленное место, где в небольшом масштабе собраны редчайшие ландшафтные красоты, которые самые романтичные горные графства Англии могут представить удовлетворенному взору туриста.

Те, кто знаком с Лондоном и его окрестностями, конечно, хорошо знакомы с каждым укромным уголком, поляной, деревом и лощиной в этой прекрасной пустоши, где в любое время года есть много мест, которые можно порекомендовать посмотреть. В самом деле, если бы оно было, как и должно быть, лишено извозчиков и прачек, едва ли можно было бы найти более восхитительное местечко, чем одна из загородных вилл, которые разбросаны по этой живописной пустоши.

Но уже почти полночь. Грядет время, когда народное суеверие трепещет, когда голоса невежества и предубеждения понижаются до шепота и когда слабые сердцем и робкие духом воображают себе миры неведомых ужасов. В данном случае, однако, мы увидим, что имелисьо бы некоторые оправдания, если бы даже самые смелые в ужасе отступили от того, что происходило.

Но мы не будем предвосхищать событий, ибо действительно в этом случае мы могли бы сказать, что для каждого времени свои ужасы.

Если бы кто-нибудь стоял на той части большой дороги, которая ведет прямо через вересковую пустошь и далее в Хендон или Хайгейт, в зависимости от того по левому или правому пути он направляется, и, дойдя до таверны замка, посмотрел бы через широкое пространство пустоши на запад, то в течение некоторого времени он не увидел бы ничего, кроме густых кустов цветущего вереска и живописных елей, которые там растут в большом количестве. Но через какое-то время появилось бы кое-что более значимое.

Без четверти двенадцать из зарослей кустарника, частично скрывавших глубокую пещеру, поднялась человеческая фигура, и там она стояла в этот тихий и спокойный час ночи так неподвижно, что едва ли казалась живой, но вскоре на небольшом расстоянии поднялась другая, а потом появилась третья, так, что эти три странных существа теперь стояли на фоне неба, как ориентиры. И когда Луна выглянула из-за облаков, которые на короткое время заслонили ее лучи, они выглядели странными, высокими и сверхчеловеческими.

Один заговорил:

– Пора, – сказал он глубоким, глухим голосом, который звучал так, словно доносился из могилы.

– Да, время, – сказал другой.

– Время пришло, – сказал третий.

Затем они двинулись, и по жестам, которыми они пользовались, казалось, что между ними происходит оживленная дискуссия, после чего они двинулись в совершенном молчании в сторону деревни Хэмпстед.

Однако, не дойдя до нее, они свернули на узкую тенистую дорожку между садовыми стенами и задними дворами конюшен, пока не оказались рядом со старым кладбищем, которое стояло на возвышенности и которое тогда – по крайней мере, в западной его части – не было окружено никакими зданиями. Те виллы, которые сейчас окружают его, построены недавно.

Плотная масса облаков теперь была поднята южным ветром и закрыла поверхность луны так, что в этот момент, и поскольку каждый миг можно было ожидать, что пробьет двенадцать часов, ночь была темнее, чем когда-либо после захода солнца. Это обстоятельство, вероятно, было воспринято таинственными существами, искавшими кладбище, как благоприятное для них, и они без труда проникли в эти священные места, посвященные умершим.

Не успели они пройти и дюжины футов между старыми надгробными камнями, как из-за большого квадратного монумента показались еще два человека.

И если бы поверенный, мистер Миллер, был там, он, вероятно, подумал бы, что они очень похожи на тех, кого он видел в парке, и даже без колебаний заявил бы, что это те же самые люди.

Эти два человека присоединились к остальным трем, которые не выказали никакого удивления, увидев их, а затем все пятеро встали у стен церкви, так что они были совершенно защищены от наблюдения, и один из них заговорил.

– Братья, – сказал он, – вы, те, кто по закону своего существа посягает на человеческую природу, сегодня вечером нам предстоит работа, которую мы никогда не оставляем незаконченной и которой мы не смеем пренебрегать, зная, что она должна быть выполнена. Здесь лежит один из членов нашего братства.

– Да, – ответили остальные, за исключением одного, который затем заговорил с явным неудовольствием.

– Зачем, – сказал он, – когда их было достаточно и более чем достаточно, чтобы выполнить эту работу, вызывать меня?

– Не более чем достаточно.

– А почему бы и не позвать тебя, – сказал другой, – ведь ты один из нас. Ты должен внести свой вклад вместе с нами в освобождение брата от земли, которая давит ему на грудь.

– Я был всецело занят своим призванием. Если Луна снова засияет во всем своем блеске, вы сами увидите, насколько я бледен и истощён и нуждаюсь в…

– Кровь, – сказал один из них.

– Кровь, кровь, кровь, – повторили остальные. И тогда первый оратор сказал тому, кто жаловался:

– Ты – тот, кого мы рады видеть с нами на этой опасной службе. Ты силен и смел, твои деяния известны, ты прожил долго и еще не сокрушен.

– Я не знаю имени нашего брата, – с любопытством сказал один из собеседников.

– У меня их много.

– Как и у всех нас. Но под каким именем мы можем узнать тебя лучше всего?

– Слейтон – так меня называли во времена правления Эдварда Третьего. Но многие знают меня по прозвищу Варни-Вампир!

После этих слов, кто-то собирался что-то сказать, но Варни перебил его:

– Идемте, – сказал он, – меня вызвали сюда, и я пришел помочь в эксгумации тела нашего брата. Это одно из условий нашего бытия, которое мы вынуждены выполнять. Тогда пусть уже эта работа будет выполнена немедленно, потому что у меня нет свободного времени. Пусть с этим будет покончено. Где лежит вампир? Кто же он такой?

– Это человек с хорошей репутацией, Варни, – сказал первый оратор – Мягкий, честный, религиозный, насколько это возможно, человек, гордый, трусливый, надменный, мирской последователь религии. Ха-ха-ха!

– И что же сделало его одним из нас?

– Он запачкал руки в крови. Жил-был бедный мальчик, единственный ребенок его брата, который остался сиротой. Он убил мальчика, и теперь он будет одним из нас.

– Он использовал оружие?

– Да, и очень острое – оружие недоброжелательности. Мальчик был молод и кроток, но грубые слова, побои и брань свели его в могилу. Он на небесах, а этот человек станет вампиром.

– Хорошо, давайте откопаем его.

Каждый из них достал из-под темных плащей короткое обоюдоострое, широкое, с плоским лезвием оружие, похожее на мечи, которые носили римляне; тот, кто взял на себя роль проводника, повел их к свежей могиле, и они начали осторожно, с необычайной быстротой и силой раскапывать землю.

Было удивительно наблюдать, как они слажено работали, и через десять минут один из них ударил лезвием своего оружия по крышке гроба и сказал:

– Это здесь.

Затем крышка была частично приподнята в направлении Луны, которая, хотя теперь и была скрыта, через очень короткое время должна была появиться в небольших просветах между облаками, мчавшихся по небу с огромной скоростью.

Затем они прекратили свою работу и некоторое время молча стояли вокруг могилы, в ожидании, когда луна покажет свое прекрасное лицо. Один из них заговорил шепотом:

– Что с ним будет? – спросил он, указывая на могилу – Должны ли мы будем помочь ему?

– Нет, – сказал Варни, – я слышал о нем такое, что не заставит меня поднять руку или голос в его защиту. Пусть летит, визжа, как испуганный призрак, куда хочет.

– Тише, – сказал другой, – смотрите, луна скоро освободится от облаков, которые плывут между ней и землей. Вот, она снова сияет свежестью, скоро в гробу появится жизнь, и наша работа будет сделана.

Так и произошло. Облака открыли лунный лик, и с внезапной вспышкой великолепия она снова засияла, как и прежде.






Глава 188. ВАМПИР. – ПОЛЕТ. – СТОРОЖ В ДОЛИНЕ ЗДОРОВЬЯ.




Мертвая тишина воцарилась теперь над всей этой сценой, и те, кто частично эксгумировал тело, стояли неподвижно, как статуи, предвосхищая событие, которого они с таким нетерпением ожидали.

Красота и интенсивность лунных лучей увеличивались с каждым мгновением, и весь окружающий пейзаж был освещен совершенным потоком мягкого, серебристого света. Старая церковь выделялась прекрасным рельефом, и каждое дерево, и каждый дикий цветок, и каждая травинка на церковном дворе были видны в ее самых прекрасных и изящных пропорциях и конструкции.

Крышка гроба была приподнята с одной стороны примерно на шесть дюймов, и эта сторона была обращена к луне, так что некоторые лучи, это было совершенно ясно видно, нашли свой путь в это печальное вместилище для мертвых. Однако прошло четверть часа, и ничего не происходило.

– Вы уверены, что он – один из нас? – прошептал Варни.

– Совершенно верно, я знал это еще много лет назад. На нем была отметина.

– Достаточно. Смотри.

Из могилы донесся глубокий и страшный стон, но его трудно было назвать стоном, он больше походил на вой, и крышка, которая была приоткрыта, заметно задрожала.

– Он идет, – прошептал один из них.

– Тише, – сказал другой, – тише, наш долг будет исполнен, когда он встанет на ровную землю. Тише, пусть он ничего не слышит, пусть ничего не знает, потому что мы не должны ему помогать. Смотрите, смотрите.

Все они смотрели вниз, в могилу, но не выказывали никаких признаков волнения, хотя зрелище, которое они там увидели, было таким, какое, как можно было бы предположить, вызвало бы волнение в груди любого человека, вообще способного что-то чувствовать. Но мы не должны рассуждать об этих странных ужасных существах так, как мы рассуждаем о человеческой природе, в нашем обычном представлении.

Крышка гроба с каждой минутой дрожала все больше и больше. Глухие страшные стоны усилились, а затем труп вытянул свою ужасную руку из открытой расщелины и отчаянно схватился за влажную землю, которая была вокруг.

На одной стороне гроба еще оставалось достаточно плесени, чтобы его можно было задержать, но по мере того, как покойник боролся в своем узком последнем пристанище, она все больше отваливалась в сторону, так что его задача высвобождения с каждой минутой становилась все легче.

Наконец он издал странный воющий вопль, и с огромным усилием ему удалось откинуть крышку гроба, затем он сел, и выглядел таким ужасным и отвратительным в погребальной одежде, что даже вампиры, которые стояли вокруг этой могилы, немного отпрянули.

– Готово? – спросил Варни.

– Еще нет, – сказал тот, кто призвал их к страшному обряду и таким образом взял на себя некое руководство ими, – пока еще нет. Мы не будем помогать ему, но мы не можем и оставить его, не сказав ему, кто он и что он.

– Сделай это сейчас.

Труп встал в гробу, и лунный свет упал на него.

– Вампир восстань, – сказал тот, кто только что разговаривал с Варни. – Вампир, восстань и делай свою работу в этом мире, пока не завершится твоя участь. Восстань вампир – восстань. Преследуй своих жертв в особняках и в коттеджах. Будь ужасом и опустошением, иди куда хочешь, и если рука смерти поразит тебя, холодные лучи луны вернут тебя к новой жизни. Вампир восстань, восстань!

– Я пришел, я пришел! – закричал труп.

В следующее мгновение пятеро вампиров, выкопавших его из могилы, исчезли.

Стеная, крича и охая, он сделал еще несколько попыток выбраться из глубокой ямы. Он тщетно цеплялся за нее, земля рассыпалась под ним, и только когда в конце концов он дотянулся до верха и скинул внутрь выкопанную землю, которая лежала кучей по бокам, так что она образовала холмик, на который он смог встать, он наконец смог выбраться.

Затем, хотя он вздыхал и время от времени издавал жалобный вопль, занимаясь своей работой, он повинуясь странному инстинкту, начал осторожно засыпать могилу, из которой он только что выбрался, и не прекращал своего занятия, пока тщательно не сформировал над ней холмик из плесени и дерна, так что никто бы и не подумал, что могилу совсем недавно потревожили.

После того как он закончил, им овладело какое-то безумие; он подошел к воротам кладбища, выходящим на Черч-стрит, и, приложив руки к губам, издал такой ужасный вопль, что, должно быть, разбудил всех в Хэмпстеде.

Затем, повернувшись, он побежал, как загнанный заяц, в противоположном направлении и, повернув на перекрестке направо, побежал по переулку, называемому Фрогнал Лэйн, идущему параллельно городу, ибо городом Хэмпстед вполне можно назвать сейчас, но тогда он таковым еще не был.

Следуя этой дорогой, он вышел на окраину вересковой пустоши, а затем снова повернул направо, потому что со странным упорством он всегда старался держаться, насколько мог, лицом к свету луны, он бросился вниз к лощине, где стояла небольшая группа домиков, наслаждающихся таким покоем, так что можно было услышать трепетание крыльев разбуженных им птиц.

Было совершенно ясно, что новый вампир еще не имел ни малейшего представления о том, что он делает, или куда он идет, и что он просто с безумной поспешностью мчался вперед, повинуясь первому импульсу своей ужасной природы.

Место, в которое он попал, называется Долиной здоровья: теперь это место очень популярного курорта, но тогда это было просто скопление нескольких белоснежных коттеджей, которые можно было бы назвать виллами. Сторож как раз совершал свой ночной обход, когда увидел странную фигуру человека, приближающегося к нему с ужасающей скоростью, как будто собираясь взять Долину здоровья штурмом.

Сторож был настолько парализован страхом, что не мог найти в себе достаточно сил, чтобы воспользоваться трещоткой, хотя она была на расстоянии вытянутой руки.

Не обращая на это ни малейшего внимания, вампир дико рванулся вперед.

Оцепеневший стражник хотел было уйти с дороги, но не смог, и в следующее мгновение он был брошен на землю, а ужасное существо, не ведавшее, что творит, накинулось на него.

На луну набежала туча, и вампир в изнеможении опустился у садовой ограды и лежал там, как мертвый, а сторож, уже почти потерявший сознание, живописно лежал на спине неподалеку.

Прошло полчаса, и начался легкий моросящий дождь.

Вампир медленно поднялся на ноги, начал заламывать руки и стонать, но прежняя жестокость его поведения уже прошла. Это был всего лишь первый прилив новой жизни, и теперь он, казалось, более полно осознавал, кто и что он есть.

Он дрожал, медленно ковыляя вперед, пока не добрался до того места, где лежал сторож, и тогда он снял с этого стража долины шинель, шляпу и некоторые другие части одеяния, все это он надел на себя, периодически постанывая при этом и время от времени останавливаясь, чтобы сделать жест отчаяния.

Затем, он прокрался по узкой тропинке, которая снова привела его в пустошь, и там он, казалось, немного заколебался, идти ли ему в Лондон или в деревню. Наконец он, по-видимому, избрал первый путь и быстрым шагом двинулся через Хэмпстед вниз по склону холма к Лондону, огни которого виднелись вдали.

Когда сторож пришел в себя, то первым делом он разбудил всех, кто спал в Долине здоровья, с невероятной быстротой запустив свою трещотку, и к тому времени, как он разбудил всю округу, он чувствовал себя почти готовым снова упасть в обморок при одном воспоминании об ужасном привидении, которое сбило его с ног.

Эта история поутру разнеслась по всей округе, разумеется, с многочисленными дополнениями, и прошло довольно много времени, прежде чем обитатели долины смогли уговорить другого сторожа рискнуть и пойти на эту работу, так как предыдущий свой пост оставил.

А самое странное было то, что сторож заявил, что он мельком увидел лицо нападавшего и что оно было похоже на лицо мистера Брукса, которого похоронили только вчера, и что если бы он не знал, что этот джентльмен мертв и похоронен, то подумал бы, что это он сам сошел с ума.

Но могила мистера Брукса с полукруглым земляным холмиком была на месте, и все знали, что мистер Брукс был очень уважаемым человеком. Он что ни день ездил в город и делал это только для того, чтобы давать аудиенции дамам и джентльменам, которые испытывали небольшие денежные затруднения, и помогал их. Добрый мистер Брукс!. Он брал всего лишь сто фунтов в качестве процентов. Почему он должен быть вампиром? Благослови его Господь! Слишком сурово, правда!

Были, конечно. такие, которые называли его кровопийцей даже тогда, когда он был ж еще ив, и теперь он стал им практически. И все же у него была своя скамья в церкви, и он отписывал в год целую гинею на больницу – и он действительно это делал, и люди говорили, что это было для того, чтобы он мог немедленно отправить туда любого из своих слуг в случае болезни. Но тогда мир был так суров!

До сих пор рассказ сторожа о призраке, посетившем Долину здоровья, рассказывают старухи, которые по воскресеньям заваривают то, что они называют чаем на своих посиделках.

Но теперь нам пора вернуться в Лондон и посмотреть, что происходит в гостинице, где остановились Лейки, и как воплощается подлость дядюшки – то злодейство, о котором он имел честь рассказать мистеру Ли, клерку поверенного.

Будем надеяться, что справедливость все же восторжествует, и что лорд Лейк и его прекрасное дитя не станут жертвами козней, которые пускают в ход против них те, кто должен был бы быть их лучшими друзьями.






Глава 189. МИСС ЛЕЙК ПРОВОДИТ УЖАСНУЮ НОЧЬ. – НАКАЗАНИЕ САМОЗВАНЦА.




Хозяин лондонской гостиницы сделал все возможное, чтобы сохранить в глубокой тайне события той ночи, но люди будут говорить, даже когда им нечего особо сказать, так что мы не можем удивляться тому, что они это делают, когда у них имеется такая тема для обсуждения.

На самом деле история о вампире в гостинице стала известна почти всему Лондону в течение дня, последовавшего за вторым покушением на жизнь молодой дамы, ставшей объектом нападения монстра.

Мистер Лейк пребывал в странном расположении духа по отношению ко всему произошедшему. Он еще не знал, верить ему или нет, приписывать ли это, в конце концов, сну или, как намекала миссис Лейк, ибо она была женщиной, любящей строить козни и всегда готова была приписать их другим, что это был просто план молодой девушки избавиться от предполагаемого союза с молодым мистером Лейком и, возможно, вызвать сочувствие всех, кто слышал ее историю.

Однако такая точка зрения, хотя и не произвела на мистера Лейка особого впечатления, подсказала ему нечто такое, что, по его мнению, вполне способствовало бы другим его планам и замыслам.

– Если бы, – сказал он, – я сумел внушить своему сыну хоть немного мужества, он, во всяком случае, мог бы произвести благоприятное впечатление на свою кузину.

Преисполненный этой мыслью, он вызвал молодого джентльмена к себе на беседу и, тщательно прикрыв за собой дверь, сказал тихим доверительным тоном:

– Конечно, ты слышал об этом .. об этом деле с вампиром?

– Да, конечно, слышал. Как можно про это не слышать? Никто в доме не говорит ни о чем другом. Я боюсь ложиться спать, скажу я вам… то есть боюсь сделать что-нибудь опрометчивое, вот и всё.

– Я понимаю тебя, и нет смысла скрывать от меня, что ты трус.

– Я трус? Я… О, ты очень ошибаешься. Это далеко не так! Я просто предпочитаю не вмешиваться, когда случается э… что-нибудь э-э-экстраординарное, из страха совершить опрометчивый поступок; знаете ли, избыток смелости – вот что меня тревожит.

– Ну, есть случаи, от которых не было бы никакого вреда, не будь ты таким опрометчивым.

– Ах! Покажи мне хотя бы один, и тогда увидишь.

– Очень хорошо, твоя кузина, ты же знаешь – а ты знаешь, что она твоя кузина, – не хочет выходить за тебя. А если ты не женишься на ней, все наши хорошо продуманные планы могут быть разрушены любой мелочью, с которой они могут столкнуться. Ты понимаешь это?

– Но что же мне делать, если она этого не хочет?

– Я подскажу тебе. Ты должен пробудить в ней благодарность, избавив ее от всех этих глупых страхов перед вампирами, а когда женщина чувствует и знает, что мужчина совершил храбрый поступок ради нее, главный вход в ее сердце для него открывается.

– О, но… я … я… Вампир – это ведь довольно неприятно.

– Да ладно, ты же не такой дурак, чтобы действительно верить, что это все-таки не сон. Только не говори мне… Какие тут ещё могут быть вампиры?! Здесь нет никакой опасности.

– Да, да, ты можешь так думать.

– Я это знаю. Послушай меня…

Сын прислушался, и отец добавил:

– Ты должен добровольно дежурить у двери твоей кузины в ожидании этого вампира, и, конечно же, никто и не подумает прийти. Все это слишком нелепо, так что, как видишь, ты ничем не рискуешь. Ты понимаешь это?

– Но если я ничем не рискую, то не вижу в этом никакого смысла, потому что, если всё будет в порядке, то как она может быть благодарна мне за то, что я спас ее от всего этого, если ничего не было?

– Очень хорошо сказано, сын мой, очень хорошо. Но поскольку на самом деле ее не от чего будет спасать, предположим, что мы сделаем что-то, что будет соответствовать нашим собственным целям.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ты же помнишь мой длинный серый дорожный плащ – что мешает тебе взять его с собой, и когда ты удостоверишься, что твоя кузина крепко спит, ты можешь надеть его, частично прикрыть лицо, войти в комнату и притвориться вампиром, а когда она будет в припадке ужаса, ты погасишь свет, а затем своим естественным голосом воскликнешь: "Ах, несчастный, я поймал тебя… Я поймал тебя! Как ты смеешь вторгаться в святая святых этой комнаты?" и все такое, и ты можешь стучать по стульям сколько угодно, чтобы внушить ей, что ты участвуешь в смертельной борьбе, а потом ты включаешь свет, и делаешь вид, что вампир сбежал.

– Ну, мне это даже нравится, и если бы я был совершенно уверен…

– В чем?

– Что не было и не будет никакого настоящего вампира, тогда я не возражаю против этого.

– Тьфу ты!

– Хорошо, хорошо, я сделаю это. Обещаю, я сделаю это. Я вижу, как важно мне заполучить ее в жены. Гм!

"И если я это сделаю, – добавил он про себя, – то буду чертовски осторожен, чтобы вы не завладели деньгами, потому что после того, как мы поженимся, я просто расскажу обо всем лорду Лейку".


* * *

В течение дня мистер Лейк искал случая поговорить с мистером Черным.

– Милостивый государь, – сказал он ему, – Вы, кажется, совсем нездоровы, и я буду настаивать, чтобы вы не дежурили сегодня ночью у дверей молодой леди, у которой был такой неприятный посетитель.

– Да, я чувствую себя не слишком хорошо, – сказал мистер Черный. – Дело в том, что это происшествие вконец расшатало мои нервы!

– Мой дорогой, не говорите больше ни слова, вам вовсе не стоит беспокоиться об этом. Мой сын, который любит свою кузину и очень ревнует к любому, кто возьмётся защищать ее, кроме него самого, будет сам лично наблюдать за ее дверью.

– Я рад это слышать!

"Мне надо быть начеку сегодня вечером, иначе этот трус все испортит, – подумал мистер Лейк. – думаю, что любого необычного шума в доме будет достаточно, чтобы он упал в обморок. Чертова трусость, она все портит!"

Мистер Лейк сам не был абсолютно уверен, что вампир – всего лишь иллюзия и плод воображения его племянницы, поэтому, когда наступил вечер, он сделал всё, что было в его силах, чтобы подбодрить мужество своего сына.

Он даже позаботился о том, чтобы тот выпил стакан чего-нибудь крепкого и горячительного, так как по собственному опыту знал, как алкоголь действует на слабое духом сердце.

Но больше всего мистера Лейка порадовала та легкость, с которой он таким образом уладил все дела с мистером Миллером и его клерком, которые, он не сомневался, выдумают такую историю, которая убедит непокорную Аннетту в том, что Ли ее отец.

"Тогда, – подумал старик Лейк, – мы, конечно, сможем уговорить строптивую выйти замуж за моего сына. О, все будет хорошо. Пусть ни один заговор впредь не надеется на успех, если это нам не удастся. У нас всё получится".

Это очень хорошо, когда кто-то говорит, что план увенчается успехом, но любое непредвиденное дуновение воздуха может прогнать мрачные фантазии тысячи заговоров! Мистер Лейк стоял на краю пропасти, про которую и не подозревал, иначе ее ужасающая высота привела бы его в смятение.

Т ем временем мисс Лейк пребывала в сильном душевном унынии; если что-нибудь и могло окончательно сломить дух юной и невинной девушки, так это, конечно, те обстоятельства, которые окружали ее теперь и лишали той помощи и сочувствия, которые она могла бы получить от родных отца или матери. Было уже чудом, что она не утонула в этом несчастье полностью.

Она не возражала, чтобы молодой Лейк наблюдал за ее дверью. На самом деле, она плакала и была так подавлена, что едва ли могла понять, какое предложение ей сделали.

– Я не буду спать, – сказала она. – Одному Богу известно, что со мной будет.

– Не отчаивайся, все будет хорошо. Конечно очень печально, что мой брат лорд Лейк узнал, что ты не его дочь. Я бы отдал всё, что у меня есть, лишь бы всё вернуть назад и предотвратить подобное известие, ибо оно нанесло удар и по его счастью, и по твоему.

Молодая девушка ничего не ответила на это, но одного взгляда, которым она одарила его, было вполне достаточно, чтобы показать ему, как сильно она сомневается в искренности слов дружбы и привязанности к ней, слетевших с его губ. В его пустом, бессердечном характере было что-то такое, что она, юная, невинная и не знающая жизни девушка, видела насквозь, и он чувствовал это. И самым раздражающим из всего было то, что его бессердечие и эгоизм были очевидными даже для такой юной особы, как она.

Но вот наконец наступила ночь, и вместе с ней беспокойные страхи молодого Лейка усилились. Он весь, как сказал официант Слоп, дрожал как желе.

Только многократные дозы бренди удерживали его от того, чтобы совсем отказаться от всей затеи, так что к одиннадцати часам вечера он находился в ужасном состоянии между страхом и опьянением; и так как любые два порыва делают все возможное, чтобы победить друг друга, то он не мог окончательно опьянеть из-за своих страхов и полностью испугаться из-за выпивки. Но в конце концов он наконец-то занял свое место у двери комнаты, которую занимала его двоюродная сестра, а затем, поставив перед собой стол, на котором были лампа, бренди и сигары, он приготовился пройти через то, что для него казалось ужасным испытанием.

– Ты… ты действительно думаешь, – прошептал он отцу, который пришел пообещать ему, что он будет в своей комнате в пределах досягаемости и в любой момент готов будет прийти на его зов о помощи, – ты действительно думаешь, что вампира здесь нет?

– Именно так.

– Да? Но на самом деле сейчас, правда…

– Я уже говорил тебе это и раньше! Это все чепуха… Вот старый серый дорожный плащ, спрячь его под стол. А теперь я тебя оставлю; уже половина двенадцатого, и скоро тебе будет чем заняться. Развлекайся!



Варни Вампир, или кровавый пир







(с) Перевод Андрея Новикова, 2020








Глава 179. ГОСТИНИЦА – ПРИБЫТИЕ ЩЕГОЛЕЙ – ЮНАЯ НАСЛЕДНИЦА






Может ли такое быть правдой, и если да, то как до жути странно, что существо, наполовину принадлежащее миру призраков, все еще бродит по подлунному миру, пробуждая ужас в сердцах всех, кто соприкасается с его зловещим влиянием.

Как страшно само бытие вампира Варни!

Есть и кое-что хорошее в этом – мы собирались сказать «человеке», и все же вряд ли будет оправданно наделить его таким определением, – если учесть присущий ему странный дар возобновляемого существования. Если и на самом деле его телесное разложение не было результатом смерти, и что лучей «холодной девственной луны» было достаточно, чтобы его оживить, то кто сможет сказать, когда этот процесс закончится, и кто посмеет утверждать, что и сегодня по улицам огромного Лондона не могут ходить подобные существа? И ужасна сама мысль о том, что, возможно, убаюканные безупречной внешностью того, кто выглядит как гражданин мира в самом широком смысле этого понятия, мы можем впустить вампира в свой домашний круг!

И все же такое возможно. Ведь мы видели, что Варни был человеком благородной вежливости и утонченных манер, и что, вероятно, накопив столь обширный опыт за время долгого общения с обществом – общения, растянувшегося на множество лет, – он научился приспосабливаться к вкусам и чувствам всех персон и практиковать на них то умственное обаяние, которое наделяло его столь опасной властью.

Иногда также могло показаться, что он сожалеет о своем фатальном даре бессмертия, и якобы с радостью стал бы таким, как все люди, и жил и умер так, как жили и умерли те, кого он видел вокруг себя. Но, будучи вынужден подчиняться сути своего естества, он никогда не мог набраться смелости и предпринять меры по уничтожению самого себя – такому уничтожению, которое окончательно лишило бы его возможности воскрешения.

Безусловно, изобретательность такого человека могла бы подсказать некие средства, чтобы положить конец его существованию, и после которых в бренных останках его тела больше не тлела бы ни единая искра той жизненной силы, которая столь часто вновь и вновь разгоралась в полноценное пламя.

Вероятно, некая из подобных попыток может стать его концом, и мы увидим, что вампир Варни не обратится в прах, подобно всем обитателям этого мира, а претерпит некий бурный распад и будет навсегда вычеркнут их списка живых существ, населяющий сей огромный мир.

Но, чтобы прекратить сии размышления и перейти к реальным фактам, мы сейчас перевернем еще одну страницу в странной и бурной истории вампира Варни.




* * *



Одним грозовым и ненастным ноябрьским вечером заляпанный грязью и насквозь промокший тарантас подкатил к дверям лондонской гостиницы. Это заведение не числилось среди первоклассных, но прославилось своей респектабельностью и располагалось тогда на Барлингтон-стрит рядом с Олд-Бонд-стрит, где в те годы среди светской публики было модно демонстрировать себя и, как полагали некоторые, свою элегантность. Впрочем, мы, ныне живущие, с улыбкой смотрели бы на их костюмы, модные всего лишь пятьдесят лет назад, но пятьдесят лет порождают странные мутации и революции в одежде, манерах и даже образе мыслей.

Экипаж, хотя и не из самых шикарных, все же имел достаточно аристократических претензий, чтобы создать в гостинице немалую суматоху. Даже хозяин, увидев корону на его дверце, решил, что не помешает лично поприветствовать гостей, оказавших ему честь тем, что выбрали его гостиницу.

Гостями же оказались пожилые мужчина и женщина, молодой человек фривольной и пижонистой внешности примерно двадцати двух лет, и молодая леди, настолько закутанная в шали, что виднелась лишь часть ее лица. Впрочем, и этого немногого хватало, чтобы признать ее красавицей.

Вся путешествующая компания явно ухаживала за девушкой и заботилась о ней, но было ли такое отношение вызвано душевным расположением или неким более интересным мотивом, пока нельзя было определить наверняка, поскольку эти факты выявятся раньше, чем мы далеко углубимся в этот маленький эпизод.

– Шагай осторожнее, Аннет, – сказал пожилой господин, когда девушка вышла из экипажа. – Смотри под ноги.

– О, да-да, – поддакнула пожилая дама, которая была не такая уж и пожилая, хотя и перевалила на вторую половину шестого десятка. – Да, иди осторожнее, милочка.

Девушка не ответила на эти добрые советы, но, оттолкнув руку молодого пижона, вошла в гостиницу самостоятельно.

Дама немедленно последовала за ней.

– Итак, Френсис, – сказал господин слуге, который спустился со своего места позади экипажа. – Итак, Френсис, надеюсь, ты в точности помнишь, что сказал тебе мой брат, лорд Лейк?

– Да, сэр, – ответил Френсис, однако далеко не с самой уважительной интонацией.

– Ты помнишь, ты ведь помнишь, Френсис, как мой брат велел тебе прислуживать нам с этим тарантасом так же, как ты прислуживал бы ему.

– О, да.

– О, да! Что ты имел в виду, говоря мне «о, да!»?

– Хотите, чтобы я сказал «о, нет!»?

– Френсис, это возмутительно! Ты уволен.

– А вот что я думаю о вас и об увольнении, – заявил Френсис и щелкнул пальцами перед носом пожилого господина. – Я никогда не должен был прислуживать вам, мистер Лейк. Я конюх лорда Лейка, но никто не сможет передать меня такому лицемерному типу, как вы, так что вы лишь вынули слова из моего рта, ибо я намеревался уволиться сам, да и Джордж тоже. Эй, Джордж!

– Да, – отозвался кучер, – чего надо?

– Согласен быть на побегушках у Джонатана Лейка?

– Да чтоб он сдох, – лаконично ответил кучер.

– Теперь, мистер Лейк, – добавил Френсис, – вы знаете, что мы о вас думаем. Вы мошенник. И мы проехали с вами настолько далеко, лишь бы мисс Аннет, нашей юной леди, не пришлось трястись и мучится почтовой карете, когда в карете моего господина и ее отца намного удобнее. Мы отвезем ее к каретнику, у которого стоят остальные кареты моего господина и дожидаются его возвращения в Англию, а потом вы нас больше не увидите.

– Негодяи!

– О, валяй, продолжай. А ты мошенник. Верно, Джордж?

– Заправский мошенник, это точно, – подтвердил кучер. – И еще: мы не верим и слову о том, что здесь происходит. Леди Аннет есть леди Аннет, да будут благословенны ее нежные глазки. Пошли, Френсис, я промок.

– И я тоже, – согласился Френсис и встряхнулся, разбрызгав не меньше воды, чем только что вылезший из воды ньюфаундленд. – Я готов, мистер, и ты наше решение знаешь, а мы не из тех, кто свои решения меняет. Мы служим нашему хозяину, но не будем служить мошеннику.

Несколько слуг из гостиницы подошли к двери, чтобы послушать этот весьма любопытный обмен репликами, и он их немало удивил. В любом случае, как бы они этот диалог ни восприняли, он не повысил их уважение к новым постояльцам. Один из слуг по имени Слоп догнал карету и окликнул Френсиса:

– Постой! Постой!

– Ну, что?

– Я говорю, молодой человек, просто скажите, где вы остановитесь переночевать, и я зайду к вам повидаться и опрокинуть стаканчик.

Френсис склонился над крышей кареты и крикнул:

– Джордж! Джордж!

– Здесь я, – отозвался Джордж.

– Тут один из гостиничных слуг хочет с нами познакомиться. Думаю, мысль неплохая – сам видишь, он сможет рассказать нам о леди Аннет, и что дамы там делают. Что на это скажешь, Джордж?

– Хорошая идея, Френсис.

– Очень хорошо. Эй, тебя как звать, старина?

– Слоп. Соломон Слоп меня зовут.

– Что ж, ежели придешь в любой вечер в «Голову короля», что на Велбек-стрит, то найдешь там или меня, или Джорджа. И мы всегда любили хорошую компанию и будем очень рады тебя видеть, когда тебе захочется. Как насчет завтра?

– Приду, приду. Завтра я легко смогу прийти часов в восемь, так что можете меня ждать. Доброй ночи.

– Доброй ночи, Слоп. Приятный вечерок, верно? Поезжай, Джордж, а то меня дрожь бьет и лихоманка замучила. Езжай, и удачи тебе, чтоб нам быстрее переодеться. Думаю, никогда в жизни так не промокал.

– Ни я, ни я, – поддакнул Джордж, который, как вы уже заметили, был не очень силен в грамматике. Но это не имело особого значения, потому что ему платили за умение обращаться с лошадьми, а не за времена, склонения и спряжения.

Оставив слуг лорда Лейка, как они себя назвали, давайте вернемся в гостиницу, где семейный вечер к тому времени стал проходить достаточно приятно.

Насколько это касается хозяина заведения, то мистер Лейк завоевал его полностью, заказав лучшие комнаты, лучший ужин, какой только может предложить гостиница, и за любые деньги, лучшие вина, и вообще вел себя по-королевски в том, что касалось расходов.

Однако слуги, частенько узнававшие на собственном опыте, что самые экстравагантные особы оказываются не самыми щедрыми по отношению к ним, не забыли сцену перед дверью гостиницы. И теперь из уха в ухо шепотом передавалось немало предположений, касающихся обстоятельств, вынудивших кучера и конюха отнестись к этому семейству столь презрительно, а также высказать столь решительное нежелание им служить.

Когда Слоп вернулся, он собрал нескольких своих приятелей в холле.

– Я скоро все об этом узнаю, – сказал он. – Я договорился завтра вечером пропустить с ними по стаканчику в «Голове короля», что на Велбек-стрит, и сами увидите, что они мне все расскажут. Уж я не упущу шанса вызнать кое-что задаром.

– И я…

– И я…

– Ну, я, конечно, все расскажу, когда вернусь. Можете не сомневаться, что такое стоит знать. Вы же видели молодую леди. Я-то успел разглядеть лишь глаз и кончик носа, и должен сказать, что она красавица, это точно.














Глава 180. НОВЫЙ ПОСТОЯЛЕЦ ЛОНДОНСКОЙ ГОСТИНИЦЫ – ТАИНСТВЕННЫЙ ГОСТЬ




Не успела в лондонской гостинице утихнуть суматоха после прибытия важных гостей, как к ее дверям подкатил еще один экипаж, и хозяин бросился встречать нового постояльца, мысленно называя себя везунчиком, потому что ему подвалили сразу два денежных клиента за вечер.

Джентльмен высунул из окна экипажа голову в меховой дорожной шапке и спросил хозяина:

– Ваши лучшие комнаты заняты?

– Не лучшие, сэр, ибо у нас есть несколько апартаментов, во всех отношениях равных между собой. Но один из них только что заняла одна семья. Семья Лейк, сэр.

– Мне все равно, кто там у вас живет. Я выйду из кареты, если вы сможете меня разместить.

– О, безусловно, сэр, вы найдете наши апартаменты первоклассными, заверяю вас, сэр. Прошу вас, заходите. Позвольте подержать над вами зонтик, сэр. Нынче скверный вечер, сэр. Боюсь, зима наступает как-то странно, сэр, и предсказывают, что…

– Молчите. Меня ваше мнение на этот счет не интересует. Если и есть такое, что я не выношу больше всего, так это болтунов.

Этот выпад заставил хозяина замолчать, и более он не произнес ни слова, хотя мысленно вряд ли молчал, и эти мысли были не очень-то добры по отношению к незнакомцу, который столь бесцеремонно прервал его дружеские замечания.

Поэтому, войдя в холл, он поручил вновь прибывшего заботам главного слуги, а сам удалился в свои покои, пребывая в мрачном настроении.

– Надеюсь, у вас тут тихо, – сказал незнакомец главному слуге.

– О, конечно, сэр. Наша гостиница тихая, как овечка, заверяю вас. У нас сейчас только три постояльца, сэр. Это семейство Лейк – весьма уважаемые люди, сэр. Брат лорда Лейка, сэр, и…

– Даже слышать не хочу, кто у вас живет. Какое мне до них дело? Терпеть не могу чертовых слуг-сплетников.

Слуга ужасно оскорбился и после этого молчал, проводив джентльмена в его апартаменты, где тот, оставшись в одиночестве, развалился на кровати.

– Так-так! Одному богу известно, как это закончится. Что ж, посмотрим, посмотрим. Они приехали, и это уже хорошо. А я теперь, полагаю, настолько хорошо замаскировался, что они меня не узнают. О, нет, да я теперь и сам себя с трудом бы узнал, чисто выбритого. На континенте все привыкли меня видеть с бородой и усами. Ладно, посмотрим, чем все кончится. Слава судьбе, что они не уехали куда-нибудь, где я не смог бы их найти.

Он позвонил в колокольчик.

– Слуга, принесите мне лучшее, что есть в этом доме. И запомните: моя фамилия Синий.

– Сэр! Си… Синий, сэр?

– Да, Диггори Синий.

– Да, сэр… Да сэр. Конечно. Какая странная фамилия, – пробормотал он, спускаясь по лестнице, чтобы сообщить хозяину: – Должен сказать сэр, что джентльмен из номеров 10 и 11 говорит, что его зовут Диггори Синий.

– Синий… Синий, – сказал хозяин. – Странное имя для христианина.

– Возможно, он не христианин, – произнес сам мистер Синий, заглядывая в бар, где происходил разговор хозяина и слуги. – Как вы можете понять, что человек – христианин?

– Прошу прощения, сэр, и в самом деле я… гм-м… тысяча извинений, сэр.

Странный джентльмен фыркнул, прошел к двери и дал указания слугам в своей карете, отослав их. Затем г-н Синий направился по лестнице в свои комнаты, не сказав более ни слова хозяину, которого ужасно раздражал тот факт, что его застукали вместе со слугой за обсуждением имени одного из гостей.

– Чтоб ему пусто было, – пробормотал он, – как он посмел обзавестись такой фамилией, как Синий!? И, боже праведный, даже если его фамилия Синий, то какой дьявол заставил его крестных родителей назвать его Диггори? Сэм, Сэм!

– Да, сэр.

– Запиши его в книгу, Диггори Синий.

– Да, сэр.

– Будь я проклят! Ну почему приперся еще кто-то, словно я грешник?

Хозяин не смог бы выругаться лучше, потому что подбежал к двери, к которой подкатывала еще одна карета. Из нее вышел благородного вида мужчина, закутанный в подбитый мехом богатый дорожный плащ.

– Можете разместить нас? – спросил он.

– Да, сэр, с удовольствием.

– Кто у вас сейчас живет, хозяин?

– Семья Лейков, сэр, и мистер… Синий, сэр.

– Спокойные люди, как я полагаю. Скорее всего, я остановлюсь у вас на неделю или две. Мне нужны лучшие апартаменты из тех, что сейчас не заняты.

– Да, сэр. Сюда, пожалуйста… сюда.

Последний гость, похоже, отличался плохим здоровьем, потому что шел очень медленно, как человек сильно ослабевший, и не раз останавливался, следуя за хозяином вверх по главной лестнице гостиницы, как будто ему было абсолютно необходимо перевести дыхание. Более того, хозяин слышал, как тот глубоко вздыхал, но не мог понять, были ли причиной этих вздохов умственное или физическое расстройство. Однако этот джентльмен сильно возбудил как любопытство хозяина, так и его симпатии, поскольку был полной противоположностью мистера Синего и выслушивал с утонченной и благородной вежливостью все, что ему говорили, но при этом было очевидно, что из-за слабости ему приходилось делать усилия, чтобы говорить.

– Мне очень жаль, сэр, – сказал хозяин, проведя джентльмена в его комнаты, – мне очень жаль, что вы нездоровы.

– Я, скорее, инвалид, но смею надеяться, что скоро мне полегчает, спасибо, спасибо. Оставьте только одну свечу, я не люблю яркий свет. Укажите в счете столько свечей, сколько пожелаете, но гореть всегда должна только одна, хозяин.

– Как пожелаете, сэр, как пожелаете. Надеюсь, вам здесь будет удобно, и могу заверить вас, сэр, что ничто не сравнится с моим желанием обеспечить вам уют.

– Я в этом уверен, хозяин, вы очень добры, спасибо.

– Как мне вас называть, сэр, на случай, если другой джентльмен захочет с вами увидеться?

– Черный.

– Черный, сэр?!

– Черный.

– О, мистер Черный!

– Да, сэр, разумеется, почему бы и нет?

– О, конечно. Я… лишь подумал, что это немного странно. Видите ли, сэр, у нас уже поселился джентльмен по фамилии Синий. Вот и всё, мистер Черный, спасибо, сэр.

Хозяин поклонился и вышел, а мистер Черный наклонил голову с видом благосклонного императора, из-за чего хозяин, спустившись к жене, сказал:

– Вот это настоящий джентльмен. Он выслушивает все, что ему говоришь, как джентльмен, и не рявкает на тебя, как тот мистер Синий. Мне совершенно ясно, что мистер Черный – человек светский и безупречный джентльмен. Эй, что это? Да это же колокольчик мистера Черного, и он почти оборвал проволоку. Сэм, Сэм! Беги наверх в номер восьмой и узнай, чего он хочет.

Сэм помчался по лестнице и, когда вошел в восьмой номер, обнаружил мистера Черного лежащим на полу – в обмороке и без сознания.

Встревоженный слуга примчался вниз по лестнице к хозяину с этой новостью, и тут же послали за ближайшим врачом, но без лишнего шума и суматохи, ибо хозяин не хотел тревожить остальных гостей новостью о том, что в доме появился больной человек. Хозяин знал, что многим такое известие не понравится и может вынудить сменить место проживания.

Когда врач прибыл, его сразу же провели наверх. Мистера Черного к тому времени уже переложили с пола на кушетку, где тот лежал, не подавая никаких признаков сознания – к ужасу хозяина, уже начавшего думать, что тот мертв, а только покойника в гостинице ему не хватало!

Врач пощупал пульс, послушал сердце и сказал:

– Он в обмороке, но при этом отчаянно слаб.

– Он и выглядит изможденным, верно, сэр?

– Воистину так. Как же он истощен!

Посредством значительных усилий и использования стимуляторов врачу удалось привести мистера Черного в сознание. Придя в себя, тот осмотрелся с тем странным отсутствующим выражением, которое возникает у человека, только что вышедшего из транса, и чья память ему временно отказывает.

– Как вы себя чувствуете, сэр? – спросил врач.

Пациент не ответил.

– Советую уложить его в постель, хозяин, – добавил врач, – и дать чего-нибудь теплого и питательного. Я пришлю для него кое-какие лекарства.

Тут мистер Черный сделал попытку заговорить. Похоже, к нему начала возвращаться память, когда он сказал:

– Боюсь, я причинил вам немало хлопот, но усталость от быстрого путешествия… вот что меня подвело. Завтра мне станет гораздо лучше. Спасибо вам всем.

– Я зайду завтра и проверю, как у вас дела – если пожелаете, – предложил врач.

– Буду премного вам обязан. Сейчас у меня достаточно сил, чтобы удалиться спать без чьей-то помощи, спасибо.

Гость не стал возражать, когда хозяин послал ему вместе с Сэмом вина со специями и сказал, когда оно было доставлено:

– Надеюсь, рядом со мной не проживает некто, кто заявится в номер поздно и потревожит меня, потому что я нуждаюсь в полноценном ночном отдыхе.

– О, нет, сэр. Молодая леди из семейства Лейк ночует в номере через один от вашего, то есть, в номере девятом. А соседний номер сегодня ночью и вовсе свободен, так что у вас будет тихо, как в церкви, сэр.

– Спасибо, и доброй ночи, Сэмюэл.










Глава 181. НОЧНАЯ ТРЕВОГА – СМЯТЕНИЕ – МИСТЕР СИНИЙ ПОД ПОДОЗРЕНИЕМ






В полночь хозяин гостиницы внезапно выпрыгнул из кровати на пол, словно его ударило электричеством, прихватив при этом все постельное белье и оставив жену дрожать от холода.

– Боже милосердный! Что это было!? – вскрикнул он.

И не без основания, ибо покой всего дома был нарушен двумя громкими криками – такими, какие еще никогда не звучали в этих стенах, – после которых наступила могильная тишина.

– Убийство! Убийство! – воскликнула хозяйка. – Кто-то украл все постельное белье.

– Забудь о постельном белье! – прикрикнул на нее хозяин, торопливо одеваясь при свете ночника, стоящего на комоде. – В доме что-то произошло, если только мне не приснился самый странный сон из всех, что кому-либо снился, и, наверное, самый реальный. Ты их слышала?

– О, эти ужасные крики!

– Значит, то был не сон, ибо ясно же, что два человека не могут увидеть один и тот же сон одновременно. Ага, что это? Стучат в дверь, это точно. Кто там? Кто там? Погодите.

Хозяин поднял щеколду на двери своей спальни, и в нее ворвался, облаченный лишь в развевающуюся ночную рубашку, не кто иной, как молодой человек, приехавший с дамами. Одним прыжком он бросился на хозяйскую кровать с криками:

– О, защитите меня! Спасите! В доме воры или кто-то еще, и они меня убьют. Спасите меня, спасите, я не могу драться, я никогда не дрался, спасите мою жизнь, спасите!

– О, каков наглец! – взвизгнула хозяйка, а хозяин, справедливо взбешенный таким вторжением, схватил юношу и вышвырнул его из спальни таким мощным пинком, что тот скатился по лестнице и едва не свалил Сэма, который взбегал наверх с фонарем. Сегодня была очередь Сэма не спать всю ночь, потому что в гостинице всегда кто-то дежурил на случай пожара или иного происшествия, из-за которого пришлось бы разбудить всех постояльцев.

К тому времени хозяин облачился достаточно, чтобы выглядеть пристойно. Он выбежал из спальни, держа свечу, и первым, кого он встретил на лестнице, оказался мистер Синий – полностью одетый и с пистолетом в руке.

– Боже милостивый, сэр, – воскликнул хозяин, – что за суматоха, и что произошло, сэр?

– Этого я вам сказать не могу, и мне не меньше вашего не терпится это узнать. Сюда, сюда. Кричала молодая дама. Бога ради, дайте мне свет!

Хозяин механически протянул ему свечу и, к своему удивлению, увидел, что один глаз мистера Синего закрыт повязкой и решил, что его лицо было загриммировано. Как бы то ни было, он был настолько сильно закутан, что хозяин узнал его только по голосу.

Однако прежде чем кто-либо из них успел пересечь коридор и подойти к двери комнаты молодой леди, появились мистер и миссис Лейк, полуодетые, но нетерпеливо желающие узнать, что происходит.

– Не знаю, – ответил хозяин. – Я лишь услышал крик.

– Который донесся из комнаты той молодой леди, – добавил мистер Синий.

– Какой молодой леди? – резко осведомился мистер Лейк. – Весьма странно, что вы, незнакомец, настолько точно знаете, в какой комнате находится та молодая леди. Мы с миссис Лейк войдем и проверим, не случилось ли что с Аннеттой. Надеюсь, что с ней все хорошо.

Мистер Лейк бросил на мистера Синего подозрительный взгляд. Так же поступил и хозяин, ибо, когда Синий говорил в присутствии Лейков, его голос был совершенно иным – настолько, что хозяин уже не смог бы опознать его по голосу, и это хозяина весьма озадачило.

– О, зайдите, зайдите, мистер Лейк! – воскликнула миссис Лейк, появляясь в дверях комнаты Аннетты. – Она мертва!

– Мертва?! –вскричал мистер Синий. – О, нет, нет, нет!

Он метнулся мимо хозяина, мистера и миссис Лейк, и через миг оказался в комнате. Они вошли следом, как только оправились от изумления, вызванного таким поступком, и увидели, как Синий, стиснув руки, склонился над прекрасной девушкой, лежащей на кровати.

– Нет-нет, – сказал он, – она не мертва. Она в обмороке. Лишь Господь знает, что его вызвало, но она не мертва. Хвала небесам!

Он повернулся и, не сказав ни единого слова присутствующим, ушел в свою комнату, оставив их удивленно переглядываться. Молодая дама тем временем открыла глаза, непонимающе осмотрелась и быстро заговорила:

– Помогите, помогите, помогите! Какой ужас… ужас… ужас!

– Аннетта, моя дорогая Аннетта, – сказала миссис Лейк, – что случилось? Прошу вас, сэр, уйдите, – попросила она хозяина. – Дорогая Аннетта, что тебя встревожило? Уйдите тоже, мистер Лейк. Я вам все потом расскажу. Пока для меня это тайна. Идите, я скоро вернусь.

Мистер Лейк вышел и в коридоре обнаружил хозяина. Тот пребывал в полном изумлении, потому что не мог понять ни начала, ни конца всего произошедшего.

– Хозяин, кто этот тип, который только что вел себя так странно? – спросил мистер Лейк.

– Его фамилия Синий, сэр.

– Синий… Синий… Странное имя, и странный человек. Где я мог его видеть?.. Как только он вскрикнул и вошел в комнату, мне в его голосе показалось нечто знакомое, и все же я его не знаю. Подозреваю, хозяин, что в этом ночном происшествии он замешан больше, чем ему хотелось бы.

– Ну, сэр, даже не знаю, – ответил хозяин, в чьих интересах теперь было не причинять неудобства или бросать подозрение на любого из гостей. – Думаю, это маловероятно, сэр. Я бы сказал, что молодой леди приснился плохой сон, и это почти все, что можно об этом сказать.

– Возможно, и так.

– Можете положиться, что так оно и окажется, сэр.

– Надеюсь, надеюсь. Такие происшествия весьма неприятны, и если что-либо подобное повторится, нам придется немедленно уехать, знаете ли. Но сейчас я не могу ничего об этом сказать, пока не узнаю от миссис Лейк, что расскажет обо всем этом Аннетта. Только этим мы и должны руководствоваться. Утром мы поговорим на эту тему, сэр.

В поведении мистера Лейка было много суровости. И в самом деле, его более чем оправдывало неудовольствие от недавнего происшествия. Что же касается мистера Синего, то его поведения было, безусловно, достаточно для возбуждения немалых подозрений в том, что он каким-то образом причастен к происшествию. Более того, все его очевидные усилия скрыть внешность были сами по себе чрезвычайно подозрительны. Ему явно было что скрывать, и когда хозяин остался один в коридоре, у него возникло сильное желание с утра пораньше объявить мистеру Синему, что он предпочел бы получить обратно занятую им комнату, чем находиться с ним под одной крышей.

И тут хозяину внезапно пришло в голову как, должно быть, пострадал от всей этой суматохи бедный мистер Черный, ведь Сэм рассказал ему о желании мистера Черного выспаться в тишине. Ему даже стало стыдно от мысли, что столь вежливого господина настолько ужасно потревожили, и он, несомненно, утром съедет.

«Интересно, проснулся ли он? – подумал хозяин. – Если бы я смог хоть как-то извиниться перед ним сегодня и успокоить, то все может кончиться хорошо. Для начала подойду к его двери и послушаю. Может статься, что ему действительно что-либо понадобится, а если так, то я проявлю внимание, если постучу и загляну в его комнату. Да, так и сделаю. Даже представить невозможно, что он спал бы посреди всего этого шума».

Он подошел к двери мистера Черного и прислушался.

За ней было тихо, как в могиле.

«Каким бы стало ужасом, если бы он, при его хрупком здоровье, скончался из-за такого потрясения!» – подумал хозяин и вздрогнул от одной этой мысли.

Проведя несколько секунд в мучительных размышлениях, он пришел к выводу, что теперь уже никак не может вернуться в свою комнату, не удостоверившись в благополучии мистера Черного, и поэтому постучал в его дверь – сперва негромко, затем громче и еще громче, но не дождался никакого ответа.

«Нет, так не пойдет, я должен как-то туда войти», – подумал хозяин.

Он повернул ручку и через миг обнаружил, что дверь не заперта. На ближней к кровати стороне стола горела свеча, а на кровати лежал крепко спящий мистер Черный. Он выглядел настолько спокойным и умиротворенным, несмотря на все его уродство, что хозяин искренне удивился этому зрелищу.

– Что ж, вот что я, в любом случае, называю крепким сном, – сказал он. – И это милосердие для бедняги. О, боже, он просыпается.

Мистер Черный открыл глаза и посмотрел вверх.

– Премного извиняюсь, сэр, – сказал хозяин, – но поскольку в доме был небольшой шум, я пришел узнать, во-первых, не потревожил ли он вас, и, во-вторых, не желаете ли чего-либо, сэр.

– Нет-нет, спасибо. Так, говорите, был какой-то шум?

– Э-э… небольшой, сэр.

– Что ж, я крепко спал и не слышал его. Впрочем, я сплю настолько крепко, что, даже если у меня возле уха выстрелить из пушки, это меня не разбудит. Но я весьма вам признателен за внимание, хозяин.

– Могу ли я принести вам что-нибудь, сэр?

– До утра ничего, спасибо.

– Спасибо, сэр, доброй ночи, сэр, доброй ночи.

«Что ж, – подумал хозяин, когда выяснив, что все спокойно, начал спускаться в свою комнату, – он настоящий джентльмен, до последнего дюйма, и это точно. Очень спокойный и вежливый. И он не был потревожен, а это утешение для меня».












Глава 182. СЛУГА РАССКАЗЫВАЕТ ДЖОРДЖУ И ФРЕНСИСУ ИСТОРИЮ ЛЕЙКОВ




На протяжении ночи более не случилось ничего такого, что могло бы встревожить постояльцев лондонского отеля, но тут самое время дать рассказать мисс Аннетте о ночном происшествии. Она поведала о нем миссис Лейк, и этот рассказ быстро разлетелся по всему отелю, обрастая, несомненно, множеством дополнений и выдумок.

Она сказала, что, удалившись на отдых и будучи очень усталой после путешествия, вскоре заснула. И перед этим, насколько ей помнится, заперла дверь своей комнаты, хотя и не может поклясться, что сделала это, ибо была чрезвычайно усталой. Она не знала, как долго спала, но ей приснился страшный сон, в котором ее преследовали волки по какой-то сельской местности, пока она не укрылась в лесу. После этого волки оставили ее в покое и оставили преследование, кроме одного, который поймал ее и сомкнул клыки на ее горле, пока она, измученная, лежала на куче сухих листьев, подвернувшейся ей в лесу.

Далее она сказала, что, ощущая боль во сне, она реально проснулась в тот момент и увидела рядом с собой человеческое лицо, причем тот человек прижался ртом к ее шее и сосал ее кровь.

Вот тогда она и испустила те два вопля, что так переполошили весь дом, после чего вампир, как она его назвала, оставил ее, а она потеряла сознание.

Конечно, ее рассказ в таком виде вполне можно было бы назвать сном, а переход от волка к человеку мог быть одним из тех фантастических перемен, что нередко происходят во сне – а в данном случае это было серьезно, – но она показала на две отметки от зубов на шее и на небольшую ранку, на которой даже утром виднелось немного свернувшейся крови.

Такое доказательство потрясло всех, как и можно было ожидать, и весь отель охватило смятение. Мистер Синий оставался в своей комнате. Мистер Черный встал и заявил, что сегодня чувствует себя намного лучше, чем вчера, приписав свое временное недомогание телесной усталости, а Лейки пребывали в состоянии внезапного смятения, которое трудно описать.

Хозяин тоже едва не лишился чувств при мысли о вампире, находящемся в его гостинице, и в барной гостиной был созван большой совет с участием хозяина, мистера и миссис Лейк, а также мистера Черного, которого удостоили такой чести благодаря тому, что он был образцовым джентльменом и спокойным человеком.

Они решили говорить по очереди, и первое слово взял хозяин.

– Господа и вы, мадам, – начал он, – вы легко можете представить, как я сожалею о том, что произошло, и могу лишь сказать, что если я могу сделать что угодно, лишь бы выяснить все обстоятельства, то проделаю это с величайшим удовольствием. Приказывайте мне что угодно, но… если я и подозреваю кого-либо из находящихся в этом доме, то это мистер Синий.

– Я тоже, – сказала миссис Лейк.

– А я не знаю, что добавить к тому, что мои подозрения насчет преступного деяния со стороны мистера Синего настолько сильны, что, если он не покинет гостиницу, то мы уедем сегодня же вечером, – заметил мистер Лейк.

– Исчерпывающий ответ, – согласился хозяин. – Но если вы, мистер Черный, удостоите нас своим мнением, то я уверен, сэр, что мы будем вас премного обязаны.

– Боюсь, – спокойно, как и подобает джентльмену, начал мистер Черный, – что мое мнение почти не будет иметь важности, ибо я ничего не знаю обо всем произошедшем, кроме того, что услышал от разных людей – пока что-то происходило, я спал. Но есть одно обстоятельство, которое мне, безусловно, кажется неприятным и подозрительным. Это то, что мистер Синий, как он себя называет, не спал и был полностью одет, и это делает его единственным человеком в гостинице, который был таковым, если не считать вашего ночного сторожа.

– Это факт, – подтвердил хозяин, – я его видел.

– Тогда это решает вопрос, – заявил мистер Лейк, – выселите его. Бог знает, существуют ли вампиры, но в любом случае, такое подозрение ужасно, так что вам лучше избавиться от него немедленно.

– Я так и сделаю.

– Стойте, – возразил мистер Черный. – Прежде чем вы это сделаете, не стоит ли приложить некоторые усилия для установления точной истины? И это, по моему мнению, было бы весьма желательно.

– Да, стало бы, – согласился Лейк. – вы должны понять, сэр, что молодая леди находится под моей особой заботой, и я, фактически, очень ее уважаю и ценю, по ряду причин. И поэтому я готов сделать всё, что обеспечило бы ей спокойствие и счастье, и это станет для меня священной целью.

– Тогда я рекомендовал бы, чтобы ваша жена, сэр, провела ночь в покоях молодой леди, – сказал Черный.

– О, я не могу… не могу, – отказалась жена хозяина.

– Я тоже, не могу, – поддакнула миссис Лейк, – и это точно. Я даже думать не могу о таком, и я не смогу там оставаться, потому что от ужаса упаду в обморок.

– Да и я тоже! – воскликнула жена хозяина. – Мне уже плохо, стоит лишь подумать о таком.

– Тогда я должен промолчать, леди. Конечно, джентльмен не может взяться за такое, если только он не очень близкий родственник леди. Но скажу, что мы можем сделать. Допустим, мы с вами, мистер Лейк, побудем на страже в коридоре, оставив дверь в комнату молодой леди просто закрытой? Тогда мы услышим, если внутри возникнет нечто тревожное, и эффективно обезопасим ее от вторжения снаружи. Что вы скажете о таком плане действий? Есть еще и ваш сын, он может дежурить вместе с нами.

– Боюсь, он для этого слишком нервный.

– Верно, – согласился хозяин, – и он может снова прыгнуть в мою постель, как он это сделал прошлой ночью от испуга. Умоляю вас, господа, не берите его в свою компанию. Я бы пошел и сам, но я всегда такой сонный, что не могу держать глаза открытыми после полуночи. Не то чтобы я чего-либо боюсь, но всё дело в сонливости, господа. Я на ногах весь день, и… как видите, не очень-то гожусь для охраны.

– Я пойду, – сказал Черный.

– Сэр, – сказал мистер Лейк, – я весьма смущён, что доставляю вам так много проблем, но могу лишь сказать, что буду вам воистину очень обязан, если вы составите мне компанию, и я надеюсь, что мы получим удовольствие от поимки мистера Синего, если тот окажется виновным.

– Или же мы все признаем его невиновным, – добавил Черный. – Давайте будем справедливы даже несмотря на все подозрения. Будет ужасно, если мы заклеймим этого джентльмена вампиром, когда, возможно, он боится этих созданий не меньше, чем их опасаемся мы.

Тут к ним подошел молодой Лейк. Он был весьма бледен, когда извинялся перед хозяином за непреднамеренное ночное вторжение в его комнату.

– Дело в том, – сказал он, – что я по характеру смел, как лев, поэтому, как только что-нибудь случается, я убегаю.

– Воистину странный способ демонстрации собственной храбрости, сэр, – сказал Черный. – Почему же вы убегаете?

– Из страха совершить что-либо безрассудное, сэр.

– Гм-м, я в жизни точно еще не слышал лучшего оправдания для бегства в одной ночной рубашке. Но мы не призовем вам делать что-либо сегодня ночью. Лучше запритесь в своей комнате, и, даже если вы что-либо услышите, совсем не обязательно из нее убегать.

– Знаете, сэр, полагаю, что так будет лучше всего, ибо если я из нее выйду, то могу совершить что-либо безрассудное, скажем, убить кого-нибудь, о чем я потом пожалею, знаете ли.

– Безусловно.

– Раз мы это поняли, отец, то я не выйду, что бы ни случилось. Я мог бы поговорить с Аннеттой, но боюсь, что не смогу, так или иначе, быть с ней любезеным.

– Молчи! – сказал старый Лейк и неодобрительно нахмурился, глядя на сына, словно предполагал, что тот выдаст больше семейных секретов, чем следовало. После такого молодой человек замолчал – похоже, он сильно боялся отца, который, безусловно, если и не был лучше него, то был во всяком случае умнее и храбрее сына, всего лишь на несколько шажков отошедшего от абсолютной глупости. Сын был довольно глуп, чтобы быть злонамеренным, а отец был достаточно хитроумным, чтобы быть таким. Как странно, что порок обычно присущ двум противоположностям интеллекта, что глупость и талант приводят к сходным результатам – пренебрежению к обычным моральным обязательствам. Но это, увы, так.

Мы можем пропустить остаток дня, и сделаем это более охотно, потому что нам не терпится донести до читателя некие подробности, о которых Джордж и Френсис, слуги лорда Лейка, откровенно поведали гостиничному слуге Слопу.

И, действительно, не имея ни малейшего желания что-либо скрывать, они словно упивались, рассказывая как можно больше о том, что было для них важнее всего.

Это было то самое настроение, о котором Слоп просил бы в молитвах, если бы он молился о том, чтобы разузнать как можно больше, потому что, хотя Слоп и отличался редким пренебрежением к своим делам, он всегда проявлял интерес к чужим, и любопытство было проклятием его существования.

Заявившись в таверну «Королевская голова» на Чисвелл-стрит[2 - Прежде эта таверна располагалась на Велбек-стрит (см. главу 179). Выбери любой вариант.], он обнаружил, что слуги лорда Лейка уже там, как они ему и говорили, и что кружки с чем-то очень горячим и крепким уже заказаны, и вскоре им и Слопу стало очень радостно и приятно находиться с ними вместе.

Однако сперва, прежде чем поведать историю того, что они хотели рассказать о семействе Лейков, они потребовали у Слопа рассказать обо всех событиях в гостинице. И, будьте уверены, что в его пересказе не были упущены никакие подробности и упомянуты все допустимые обстоятельства.

Несомненно, что пары чего-то крепкого и горячего материально помогли вымыслам и талантам Слопа в этом интересном деле.








Глава 183. РАЗГОВОР СЛУГ О СЕМЕЙСТВЕ ЛЕЙКОВ




Кучер и конюх с явным интересом выслушали рассказ Слопа. Поразительно, но они не проронили ни слова, пока тот говорил, а когда он закончил, они переглянулись и кивнули, словно говоря: «Ага! Мы можем сделать из всего этого кое-какой вывод: о том, что ты, мистер Слоп, на самом деле ничего об этом не знаешь».

– Это все? – уточнил Джордж.

– Да, – сказал слуга, – и, думаю, вполне достаточно.

– Более чем достаточно, – заметил Френсис. – Но как бы то ни было, раз ты вроде бы парень правильный, то и мы не прочь рассказать, что мы об этом думаем.

– Нет-нет, – вмешался Джордж, – не совсем так.

– И почему же?

– Потому что, видишь ли, Френсис, мы пока еще не знаем, мальчик мой, что об этом думать.

– Ну, как бы то ни было, во всем этом есть некая правда. Но мы расскажем мистеру Слопу о том, что некогда произошло и не очень отличалось от событий в лондонской гостинице.

– Но сперва скажи ему, кто она такая, – посоветовал Джордж. – Тогда лучше поймет все остальное, да и слушать ему будет интереснее.

– Хорошо. Тогда слушайте, мистер Слоп.

– Уже слушаю в оба уха.

Тут резко прозвенел колокольчик и Слоп, не раздумывая, вскочил:

– Иду! Иду!

Джордж и Френсис расхохотались, а Слоп смутился.

– Увы, джентльмены, – сказал он, – премного извиняюсь, но я так привык кричать «Иду!», когда звенит колокольчик, что на миг забыл, что здесь этого делать не следует. Надеюсь, вы выкинете это недоразумение из головы и расскажете мне все, что собирались.

– Забудь об этом. – сказал Френсис и, сделав очередной глоток чего-то крепкого и усевшись поудобнее, заговорил.

– Лорд Лейк – наш хозяин, и очень хороший человек, но только он… э-э… как там его доктор назвал, Джордж?

– Ну, кажется… и как он сказал, Фрэнк?

– Это я тебя спросил. Помнится, он назвал его хрипохрюндик, или что-то в этом роде.

– Вот-вот, что-то вроде того. Странно, верно?

– Очень.

– Прошу прощения, джентльмены, – произнес приличный на вид господин, сидящий в полутемном углу помещения и при этом отчаянно уродливый – во всяком случае, в видимой части его лица, остававшейся не закутанной. – Прошу прощения, но полагаю, что упомянутое вами слово звучит как «ипохондрик».

– Точно, точно! Я вспомнил, когда услышал. Так вот, говорят, что это из-за того, что он был весьма ворчливый и своенравный без особых на то причин. А ежели не считать этого, чего от бедняги не зависело, то он был вполне достойным хозяином из всех, что надевали кожаную обувь. Верно, Джордж?

– Я тебе верю, мальчик мой.

– Так вот, видите ли, графиня Бекбайт была его тещей, да еще и злобной старухой, и когда леди Лейк умерла, как раз она и доставила лорду Лейку новость о том, что его жена мертва, и что драгоценное дитя, которое она только что подарила миру, тоже дало дуба, то бишь, того.... Верно, Джордж?

– Все так и было, мальчик мой.

– Так вот, лорд Лейк очень долго пробыл, как про него говорили, безутешителен, и близко сошелся со своим братом, которому предстояло стать следующим наследником, и они все поехали за границу вместе.

– Кто все? – уточнил Слоп.

– Хорошо, скажу: лорд Лейк, его брат, жена брата и сын. Все они сейчас в лондонской гостинице. Теперь знаешь?

– Знаю. Продолжай.

– Так вот, они не собирались вместе четырнадцать лет, пока не померла старая графиня Бекбайт, и тут моему лорду пришло письмо, а в нем говорилось, что драгоценное дитя, которое его жена подарила миру перед тем, как покинуть его, вовсе не умерла, а была похищена старой графиней – никто не знал, для чего, – и что она жива и здорова, и готова приехать к папочке, как только он скажет. И она приехала, и это была молодая леди Аннетта, и теперь она тоже в лондонской гостинице.

– Гм-м, но что-то я не понимаю, – сказал Слоп.

– Конечно, не понимаешь.

– Угу.

– Но поймешь, если станешь слушать дальше. Нельзя ведь ожидать, что человек поймет все и сразу, знаешь ли. Просто дослушай до конца, и скоро будешь знать про это все. Но расскажет тебе про это Джордж.

– Нет-нет, – запротестовал Джордж.

– Чего вдруг? Это же ты все узнал, а потом рассказал мне. Короче, не валяй дурака и расскажи все, как есть, старина.

– Ну, если надо, то расскажу, – согласился Джордж. – Дело было так… Хотя, когда мне приходится что-либо рассказывать, мне всегда кажется, будто меня тянут за слишком туго затянутую уздечку. Сейчас расскажу.

– Я уже очень приятно удивлен, и уж точно хочу выслушать все до конца, – сказал Слоп. – Так говорите же.

– Ну, ты должен знать, что лорд жил в старом полуразвалившемся городе в Италии, как его? А… он вроде как Рим называется. Городу жуть как требовался ремонт, но это к делу не относится. Конечно, у нас были конюшни и выезд, и еще была симпатичная терраса, по которой лорд Лейк иногда гулял, да и его брат тоже, пока экипаж готовили к выезду, поэтому я мог слышать, о чем они разговаривают, если хотел. Так вот, однажды брат мистера Лейка, или почтенный Дик Лейк, как его иногда называли, расхаживал там один, и я видел, что его буквально трясет, да только понятия не имел, из-за чего. Раз или два я слышал, как он сказал: «Годится… и это сойдет».

Потом на террасу вышел лорд Лейк и сказал, протягивая брату письмо: «Боже праведный, прочти это». Добавить сахарку?

– Что?

– Это значит, – пояснил Френсис, – что есть такой способ рассказывать, когда пересказываешь, что люди говорят такое, чего ты хочешь сам. Вот вам сахарок, а теперь продолжим.

Итак, брат прочитал его, а потом сказал:

– Провидение Господне, здесь сказано, что леди Аннетта не твоя дочь, а самозванка.

– Да. О, что же теперь со мной будет?

– Успокойся, – сказал брат, – и предоставь это дело мне. Пусть она поедет со мной в Англию, и мы разгадаем эту загадку. Я люблю ее, как любил бы собственное дитя, но все же в этом письме содержится такое утверждение…

– Ну? Ну?

– И все! После этого они пошли по террасе, и больше я их не слышал. Потом, через день или два, лорд Лейк пришел ко мне и сказал: «Джордж, мой брат и его семья вместе с леди Аннетта едут в Англию. Я хочу, чтобы ты и Френсис сопровождали их и прислуживали им так, как делали бы это для меня». Конечно, мне не хотелось что-либо говорить, и мы поехали, но раз мы считали брата лорда лицемером, то больше не хотели иметь с ним дело после приезда в Лондон. И мы ушли, как ты уже знаешь.

– Все это хорошо, – сказал Слоп, – но ты собирался рассказать мне еще кое-что.

– Собирался, – подтвердил Френсис, – так что слушай. Когда мы остановились в городе под названием Флоренция и ночевали в старом дворце, посреди ночи началась тревога и мы обнаружили, что поднялась она в покоях леди Аннетты. Она сказала, что какой-то мужчина залез к ней через окно, и она проснулась как раз вовремя, чтобы его увидеть и закричала. Мужчина скрылся через окно, такчто его никто не смог увидеть. А самым странным было то, что окно находилось так высоко, что добраться до него без лестницы было невозможно, но никаких следов лестницы не осталось.

– И кто это был?

– Никто так и не узнал, но через день рассказывали, что вампир пробрался в домик неподалеку, впился в горло девочки лет семи и высосал у нее половину крови, оставив лежать при смерти. И девочка описала его настолько близко к тому, что рассказала леди Аннетте о мужчине, что прокрался в окно ее спальни, что мой хозяин очень встревожился и уехал из Флоренции как можно быстрее, что и не удивительно.

– Странная история.

– Это точно. И то, что ты рассказал мне о прошлой ночи, напомнило мне о ней.

– Не сомневаюсь. Господи, да я сам весь дрожу.

– Тебе-то чего бояться? Те, кто знают о вампирах, говорят, что их два вида. Одни всегда нападают на своих родственников, и больше ни на кого, а вторые всегда выбирают красивых молодых девушек, и больше никого. И если они не могут добраться до тех, или других, они голодают до смерти, усыхают и умирают, ибо они не принимают никакой пищи или воды, если только их не заставить.

– Но кто тебе такое рассказал?

– Один старый итальянский священник, который говорил по-английски.












Глава 184. ТАИНСТВЕННЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ – НОЧНАЯ ВАХТА




В этот момент незнакомец, который просветил конюха и кучера насчет слова «ипохондрик», встал со своего места в углу и, испустив низкий стон, направился к выходу.

Компания уставилась на него со страхом и изумлением. Он был высокого роста, но пугающе худ, и мимолетный взгляд на его лицо, который им удалось сделать, показал, что он еще и уродлив. Незнакомец быстро вышел из заведения, после чего там на несколько минут воцарилось молчание, которое прервал кучер.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/dzh-raymer-tomas-prest/voskreshenie-vampira/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Прежде эта таверна располагалась на Велбек-стрит (см. главу 179). Выберите любой вариант.




2


Прежде эта таверна располагалась на Велбек-стрит (см. главу 179). Выбери любой вариант.