Книга - Любовь на контрасте

Любовь на контрасте
Оксана Волконская


Леди не имеет права на ошибку. Главную ошибку в своей жизни Элла Кригер уже совершила и впредь зареклась подпускать к себе близко мужчин. Вот только вредному аристократу Матвею Рокотову плевать на все ее решения. Ему нужна помощь в поисках фамильной реликвии, и он получит ее любой ценой! Даже если придется достать Эллу до печенок! Но кто знает, может, эта авантюра и научит столь контрастных людей понимать друг друга? Или даже подарит нечто больше?





Оксана Волконская

Любовь на контрасте





Глава 1


Вот, вроде, все и позади. За трапом самолета осталась прошлая жизнь и все то, что она надеялась когда-нибудь позабыть. И она искренне желала, что это действительно будет там, где ему следует быть – в прошлом. И ей больше нечего бояться.

На этой мысли Элла Кригер усмехнулась. Да, конечно, очень эпично об этом думать в еще пока не взлетевшем самолете, учитывая ее огромную «любовь» именно к этому виду транспорта. Быстро, эффективно, вот только летать она так и не привыкла, сколько бы этого ни делала.

Девушка перевела взгляд на свои сжатые руки. Изящные ноготки с безупречным французским маникюром оставляли следы на светлой коже. Несколько минут – и они исчезнут. Жаль, что так быстро не исчезают и душевные шрамы.

Успокоиться не получалось. Все время казалось, что сейчас в самолет войдет тот, кто сможет ее остановить. Скорей бы уже взлетели! Раздражение нарастало, и даже ее хваленая выдержка начинала давать сбой.

– Возвращаетесь домой или в командировку летите? – поинтересовался ее сосед. Элла невольно вздрогнула – на его существование она даже не обратила внимания, пока он не заговорил. Машинально изучила парня взглядом – светлые волосы, торчащие в творческом беспорядке, легкая небритость и удивительно темные для такой внешности карие глаза. Резкий контраст. Свет и тьма. Как и в жизни – даже полутона принадлежат только одной стороне.

– Домой, – кратко ответила Элла, не желая вступать в диалог. Эффект попутчика ей ни к чему – своими проблемами она предпочитала делиться с весьма узким кругом людей. Знакомиться в дороге желания тоже не было. И вряд ли возникнет в ближайшие пару лет. Так зачем время тратить?

– Я тоже домой, – открыто улыбнулся парень. Но эта улыбка, напротив, еще сильнее оттолкнула ее. В искренность Элла теперь верила мало. – Долгое время жил за границей, теперь вот уладил дела в Москве и лечу обратно.

– Понятно, – отозвалась его соседка. И ничего в ответ не рассказала о себе. Вежливость вежливостью, но нервы натянуты, как тонкий канат, который вот-вот порвется. В ее случае счет идет на минуты, а вместо этого приходится медлить. Скорей бы уже приземлиться! Странная, глупая мысль, учитывая, что еще даже не завершилась посадка, но она постепенно становилась навязчивой идеей.

– Меня Матвей зовут, – представился блондин. – А вас?

– Элла, – ответила девушка. – Прошу прощения, но я немного не в том настроении, чтобы сейчас общаться.

Несмотря на вежливые слова, тон сомнений не оставлял – Матвея послали. Культурно, изысканно, но в далекий пеший поход – или полет, учитывая, что самолет вот-вот взлетит.



***

Матвей Рокотов только усмехнулся в ответ на немного жеманный тон своей собеседницы и промолчал. Такие барышни встречались ему не в первый раз. Слишком помешанные на себе и своей внешности – вон как заботливо ноготки свои оглядывает. Рыжие волосы искусно завиты и уложены в прическу. Безупречный макияж. Подчеркнутые тушью длинные ресницы обрамляют изумрудные глаза. Хороша чертовка! Но чересчур манерна. Все в ней слишком. И мнит о себе много – сейчас пухлые губы недовольно поджаты, выражая недвусмысленное отношение к данному знакомству. Ну и фиг с тобой, золотая рыбка. И без тебя можно два часа полета скоротать.

И парень достал телефон и углубился в книгу. До взлета оставалось всего пару минут.



***

И кто только решил, что беседа пилота с пассажирами необходима? Лично ее, Эллу, все время пробирала дрожь, словно объявляют, что сейчас им предстоит окунуться в вязкое гнилое болото. А вот и стюардессы рассказывают о правилах безопасности, но она их практически не слышит – от урчания мотора шумит в ушах и сдавливает желудок. И так каждый раз.

– Вы плохо переносите полеты? – не выдержал и вновь спросил Матвей. И немудрено. Рыжая сидела белее мела и судорожно сжимала руки. Даже глаза прикрыла. Похоже, ей и правда плохо. Тут уж воспитание не позволяет мимо пройти, какой бы высокомерной она ни была.

– С детства ненавижу, – прошептала Элла. Он не услышал – скорее прочитал по губам. Самолет двинулся вперед по полосе, набирая скорость. Тонкие пальчики мертвой хваткой вцепились в ткань стильной зеленой юбки. Рокотов не думал и действовал исключительно на инстинктах. Иначе что его заставило оторвать ее пальцы от одежды и взять узкую ладошку? В ответ получил лишь изумленный и немного испуганный взгляд, а затем «Боинг» набрал высоту, и соседка неожиданно сильно сжала его руку, словно пытаясь таким образом обрести спокойствие. Что ж, ему несложно. Хочет молчать – черт с ней, но оставлять девушку наедине со страхами не хотелось.

Элла отпустила руку только после того, как самолет выровнялся на высоте. Она по-прежнему оставалась бледной, но в глазах уже не было застывшего ужаса.

– Благодарю, – проговорила она даже без тени улыбки. – Это очень мило с вашей стороны.

– Не стоит, – хмыкнул Матвей. Любая другая на ее месте тут же начала бы разубеждать. Эта барышня промолчала. А затем и вовсе прикрыла глаза – видимо, пыталась уснуть.

Вот только сон к Элле не приходил. Мысленно она отчитывала себя за проявленную слабость и за купленный у иллюминатора билет. Сто раз ведь зарекалась. И все равно ведь каждый раз наступала на одни и те же грабли. Ничего не меняется. Еще, наверное, стоило поспать ночью, но она все время вертелась, волнуясь перед заседанием. Ничего, дома отоспится. В родных стенах непременно станет легче. Осталось лишь до них добраться.




Глава 2


В зале ожидания народу было полно. Кто-то встречал близких, кто-то, наоборот, ожидал регистрации на рейс. И только высокий шатен не обращал внимания на снующий народ. Он сосредоточился на спутнице, которая пыталась смотреть на табло прилета. Ключевое слово – пыталась, молодой человек вовсе не хотел делить внимание любимой с чем бы то ни было. То и дело касался ее, приобнимал, легонько дергал за волосы и получал в ответ лишь насмешливую улыбку.

– Ну ладно ты, – рассмеялась девушка. – Ты встречаешь лучшего друга, который, наконец-то, решил осесть на родине после долгих странствий. Меня-то ты зачем в аэропорт притащил, Глеб?

Глеб Левицкий загадочно усмехнулся и довольно проговорил:

– Ну, а куда я теперь без тебя, Маргошик?

Отреагировать девушка не успела. Их уединение было неожиданно нарушено.

– Глеб? – подскочил к ним взъерошенный парнишка. – А ты кого встречаешь? Или улетаешь?

– Друга, – улыбнулся Левицкий. – Привет, Ромич. А ты сам что тут забыл? Или моя маман выгнала тебя в свободное плавание, то бишь в отпуск?

Роман Верещагин работал дизайнером в фирме матери Глеба, Лилии Левицкой. С этим неугомонным, вечно полным энергии парнем Глеба связывали дружеские отношения. Поначалу, правда, несколько смущало, что Ромка был не от мира сего, но затем это отошло на второй план. Общаться с ним все-таки было довольно-таки интересно.

– Отпуск? Ха-ха, – кратко обозначил свое отношение к отдыху Ромка. – Нет уж, мне проект надо закончить, – он был тем еще трудоголиком, искренне горящим своей работой. – Я подругу встречаю.

– Подругу? Даже не друга? Неожиданно, – ухмыльнулся Левицкий, но Марго его одернула:

– Глеб, хватит!

С Романом она также была знакома, и очень хорошо к нему относилась. Она сама в некотором роде такая же – стоит заняться любимым делом, и все отходило на второй, а то и на десятый план. Если ей комфортно в собственной работе, так почему бы и нет?

– Маргошик, чудо ты мое! – улыбнулся Верещагин. – Как ты этого зануду терпишь?

«Зануда» в ответ лишь крепче стиснул собственную девушку, словно ожидая, что щедрый на комплименты Роман ее уведет.

– Люблю, потому и терплю, – улыбнулась Маргарита. – А мы Матвея встречаем. Он сегодня должен прилететь.

– Опять наскоком или в этот раз надолго? – полюбопытствовал Роман. Волей-неволей он знал всех, кто имел отношение к его собственной работе. А в недалеком прошлом Матвей захаживал к его коллеге, и однажды ему даже пришлось передавать цветы от ее парня. Лицо Рокотова в тот момент стоило видеть!

– Вроде планирует осесть, наконец-то, – сообщил Глеб. Ему не хватало лучшего друга, вечно мотающегося по разным городам и улаживающего дела развивающейся компании отца.

– Слышите, рейс объявили, – сообщила Маргарита. – Значит, Матвей скоро появится.

– Тоже из Москвы? – усмехнулся Роман. – Готов поспорить, появится он быстрее, чем моя подруженция.

Так и оказалось. Уже минут через десять Рокотов с небольшим чемоданом на колесиках подошел к компании. Лицо его почему-то было не очень довольным. Поздоровался с друзьями, приобнял Марго под недовольным взглядом Глеба, не жаждущего отпускать собственное сокровище.

– Как долетел? – заботливо поинтересовалась Маргарита.

– Отлично, – улыбнулся Матвей. – Если бы не одна зараза, не переносящая полеты и собеседников, вообще замечательно бы было.

– Если бы не собеседники, я бы подумал, что она весь полет трещала, как ненормальная, а так… Чем она тебе не угодила? – удивилась Маргарита.

– Судя по всему, Мэта отшили, – заржал Глеб, слишком хорошо знающий приятеля. И ответный взгляд показал, что он попал в точку.

– Зараза, случайно, не рыжая? – почему-то спросил Роман, каким-то шестым чувством догадываясь, с кем столкнулся Рокотов.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно прищурился Матвей, а Верещагин в это время изучал народ, выходящий в зал встречающих. Его подруга все не появлялась. И он бы начал беспокоиться, если бы не рассказ знакомого. Хотя…Кто знает, что даже здесь может случиться? Неприятное предчувствие холодило кожу, но тут, наконец, появилась и она. Как всегда, безупречно-идеальная. Пышная зеленая юбка до колен, кружевная белая блузка, элегантная прическа, переброшенный через руку бежевый плащ. И вежливо-ледяное выражение лица. Ничего, сейчас он ей все подпортит.



***

Мерный стук каблуков в этом шуме был ее персональным успокоительным. Как и всегда. Пришлось немного задержаться из-за неполадок с багажом, но это не столь важно. Все позади. Во всяком случае, она на это надеялась.

Элла остановилась в середине зала, оглядывая встречающих. И где это чудо запропастилось? Очень странно.

– Эльфеныш! – вопль, почему-то раздавшийся сзади, едва не оглушил. А потом на нее налетел вихрь, который сгреб в охапку и закружил на месте. Неугомонный! Тысячу раз просила так не делать. И все равно Верещагин поступает по-своему.

– Тихо, Рома, тихо, опусти на землю, – скомандовала она и в то же мгновение оказалась на кафельном полу. Из объятий ее, впрочем, не выпустили.

– Зануда! – притворно-обиженно надулся ее самый лучший персональный кошмар в этой жизни.

– Какая есть, – не стала отрицать Элла и тихонько спросила. – Все в порядке?

Молчаливый кивок заставил ее облегченно выдохнуть. Господи, как же она опасалась, что тут что-нибудь случится! Но, кажется, обошлось. Только узнав ответ на самый главный для нее вопрос, она смогла расслабиться и поцеловать непосредственного друга в щеку.

– Здравствуй, дорогой, – запоздало вспомнила о правилах приличия. Впрочем, они друга никогда не волновали. Перехватил ее чемоданчик и потащил куда-то в сторону. К компании, в которой она с удивлением заметила своего случайного попутчика.

Тот буквально пожирал ее взглядом, но уловить эмоции, что бушевали за этими карими глазами, она не могла. Да и не хотела.

– Знакомьтесь, ребята, это мой Эльфеныш! – торжественно представил Ромка и ойкнул, когда она словно ненароком наступила острым каблучком на его ногу. – В смысле, Элла. Моя подруга детства. Это сын моего босса – Глеб, его девушка – Марго и друг – Матвей.

– Очень приятно, – вежливо улыбнулась Элла. Но ничего, кроме вежливости. Слишком устала, слишком хотелось домой, слишком все бесило… Слишком много слишком. И даже Ромка это почувствовал и, перебросившись парой реплик, утащил ее к машине.



***

Вся троица провожала их недоуменными взглядами.

– А еще говорят, что рыжие – страстные, – задумчиво проговорил Глеб. – Меня словно в прорубь окунули. Б-р-р-р…

Маргарита на его выпад возмутилась:

– Как можно судить о человеке по паре минут общения и делать выводы о темпераменте только по цвету волос? Право, Глеб, иногда ты невыносим.

– Только иногда? По цвету – нельзя, – ухмыльнулся ее парень. – Ты у меня всех рыжих переплюнешь.

Разъяренно-грозный взгляд очень плохо сочетался с заалевшими щеками и уж точно не возымел требуемого действия. Матвея эта «сладкая парочка» забавляла еще с момента знакомства с Марго – слишком необычной была девушка, но в глубине души он другу завидовал. Ему пока не встретилась та, которая могла бы зацепить его так же сильно.

– Эльфеныш, – хмыкнул он вслух. – Надо же.

Прозвище совсем не вязалось с его нечаянной соседкой. Впрочем, с ней не ассоциировался и Ромка. Они были очень разными – этот раздолбай и гламурная дива. Но точно близкими. Даже удивительно.

– Зато теперь я точно уверен, что она тебя отшила, – заржал вдруг Глеб. – Сто процентов.

– Это мы еще посмотрим, – по губам Рокотова скользнула коварная ухмылка, не предвещающая ничего хорошего.

***

Всю дорогу Элла мучила Романа расспросами, на которые он стоически отвечал. Каждую мелочь припоминал, за что ему стоило целый памятник поставить. Самый лучший друг в ее жизни. Искренний, настоящий, терпеливый. А теперь и единственный. Такому можно простить даже дурацкого «эльфеныша».

Затем инициативу разговора перехватил Ромка:

– Ты мне лучше скажи, как все прошло.

– Как-как, – вздохнула Элла. – Много криков, оскорблений, свидетельств… В общем, если бы не твой приятель-адвокат, ничего бы не получилось.

– Да уж, это не совсем профиль Кира, но он лучший, – согласился Роман. – Тем более, он понимает твои мотивы. Почему вернулись не вместе?

– Он к жене улетел сразу, – улыбнулась Элла. – Я же себе такого позволить не могла, сам понимаешь.

Роман лишь молча кивнул – понимал. Прекрасно понимал. Все, кроме того, как его маленький эльфеныш умудрился вляпаться в такую историю. За что ей это?

Вот и приехали. И спокойную, размеренную Элку как подменили. Быстрый шаг, едва не срывающийся на бег. Раздраженный взгляд в сторону тормозящего лифта. Но вот дверь и открыта. Практически сразу послышался топот детских ножек и радостный вопль:

– Ма! Плиехала!!!!!!! – и маленький растрепанный ураган радостно повис на безупречной Элле Кригер.




Глава 3


– Приехала, приехала, – рассмеялась Элла, прижимая ребенка к себе.

– Я кучала, – зеленые глаза, так похожие на ее собственные, на мгновение стали грустными. – Ты бойше не уедешь?

– Не уеду, – девушка опустилась на корточки и поправила спутавшиеся кудряшки дочери. – Никуда больше не уеду, Златка!

– Уля! – радостный ребенок получил поцелуй в нос и тут же переключился на другое. – Ма, смотли, какую мне куклу Йома купил! – и она потащила Эллу в комнату.

– Тетя Оля, здравствуйте, – мимоходом поздоровалась родительница с матерью Романа, которая и присматривала за маленьким цунами.

– Здравствуй, Эллочка, – улыбнулась женщина. – Все в порядке? Злата, дай маме хоть разуться.

– Сейчас! – заулыбалась девочка. – Я помогу, – и тонкие пальчики потянулись к застежкам на маминых туфлях. Элла закатила глаза, встретив смеющийся взгляд Ольги Евгеньевны, но промолчала – подавлять детскую инициативу было, по меньшей мере, непедагогично. Пришлось дождаться, когда мелкая справится с обувью, бурча себе что-то под нос.

– Рассказывай, маленькая леди, как ты себя тут вела? – деловито поинтересовалась Элла.

Впрочем, вопрос был глупый. И так понятно, как. Маленький генерал поставил на уши весь дом. Пленных не брал – все сразу поддавались обаянию ребенка.

– Мы гувяви! Много-много! – зеленые глазки светились неподдельным восторгом. – Уф, усе, – выдохнула она. – Ма, идем! Смотли! – и она протянула Элле красивую куклу Белль из старого мультика.

– Какая красота, – улыбнулась та и вполголоса пробормотала. – Ну, Верещагин!

– А я что? – сделал невинное лицо Ромка. – Принцессам надо играть с принцессами, правда, золотко?

Злата лишь что-то согласно пискнула, соглашаясь с крестным. Но Элла была неумолимой:

– А что здесь тогда делает железная дорога?

– Это для меня, – гордо взял на себя ответственность Роман, надувшись, как павлин.

– Дя! – важно поддержала своего заступника Златка, вскинув подбородок. – Ма, ты не селдишься?

Элла только расхохоталась, настолько уморительное ей предстало зрелище. Спелись, заразы. Впрочем, неудивительно. Последние несколько месяцев Роман был лучшим другом мелкой, всегда с ней играл и во всем поддерживал. Так почему бы и нет?

– Не сержусь, – Элла схватила ребенка в охапку и начала щекотать под радостные визги. А сама поверх плеча дочери шепнула одними губами. – Спасибо.

– А теперь шустро моем руки и идем кушать тортик! – скомандовал Ромка.

– Уля!!! Тотик! – Злата вывернулась из рук матери и устремилась в ванную.

– Сначала обед! – строго крикнула ей вслед Элла, но дочь это волновало мало.

– Не стоило столько на игрушки тратиться, – упрекнула друга девушка.

– Стоило, – Ромка был неумолим. – Она мне как племянница. Зарабатываю я достаточно. Мне несложно, эльфеныш, честное слово.

– Ты – чудо, – чмокнула его в щеку Элла. Он ей тоже был как брат. Неудивительно, они знакомы почти двадцать лет. Жили на одной площадке, сидели за одной партой. Такие разные, но все равно дружные. И только с ним она могла временами быть настоящей, без всех оков воспитания, которые вбивались в нее еще с пятилетнего возраста.

Всегда быть вежливой. Элегантно одеваться. Постоянно подбирать выражения. Быть леди – в этих двух словах содержался основной смысл ее воспитания. Бабушка учила ее всему, что знала сама. Вот только так и не смогла научить ее выживать в этом мире, где хорошие манеры не то чтобы сошли на нет, но уже не являлись главной ценностью. Так и осталась она с малых лет идеальной. Безупречной. Замороженной. Именно последним эпитетом ее и называл бывший муж.

– Ма! Я помыва уки! – мелкая выбежала из ванной и обрызгала родительницу, выдирая ее из липких лапок прошлого. – Идем к тотику!

– Идем, золотко, тортик нас явно заждался, – улыбнулась Элла.

Тортик заждался так сильно, что кусок прикончили неимоверно быстро. И Злата снова убежала играть под присмотром Ольги Евгеньевны.

– Эльфеныш, – Роман внимательно изучал подругу, которая задумчиво вертела нагретый фарфор в руках. – Скажи-ка мне, что ты будешь делать дальше. По-любому, уже думала. Или я тебя не знаю от слова «совсем».

– Конечно, думала, – Элла заправила за ухо локон, который утром специально выпустила на свободу из идеальной прически. – Но пока не знаю. Честно.

Сейчас она была без маски. Без неизменной улыбки. Усталый взгляд зеленых глаз, на дне которых затаилась печаль. Напряженное постукивание идеальными ноготками по столу. И полное непонимание того, куда ей двигаться дальше и что делать. Знала только, что нужно жить. Хотя бы ради дочери.

– Ты же понимаешь, что искусствовед в декрете сейчас никому особо не нужен, хотя таких специалистов, как ты, днем с огнем не сыскать? – прямо спросил Роман, не желая увиливать и подводить подругу к этой истине постепенно. Леди Кригер лишь кивнула в ответ. Она думала об этом, и не единожды. В Москве или за рубежом у нее еще был шанс найти работу. В родном городе – вряд ли, каким бы миллионником он ни был. Не в музей же идти работать! В принципе, можно, конечно. Вот только это опять будет до жути нестабильный график, а у нее Златка… Не может же она вечно оставлять ее на Ольгу Евгеньевну и Ромку.

– У тебя есть варианты? – поинтересовалась она. Знала, что просто так он бы эту тему поднимать не стал. Раз начал говорить – значит, давным-давно уже все продумал.

– Лилии Константиновне требуется личный помощник, – сообщил Роман. – С делами ты справишься, специального образования не требуется, мозги у тебя есть, а вкус идеальный.

Он перечислил все эти качества обыденно, будто через запятую, не пытаясь польстить или убедить. Но невольный смешок, так не стыкующийся с безупречной Эллой Кригер, все равно сорвался с губ:

– А твоя начальница об этом знает?

– Знает, – не опустил глаз Роман. – И готова тебя взять, если вы поладите. Я с ней уже говорил. Плюс она прекрасно осознает, что у тебя ребенок, и готова делать небольшие поблажки. Знает, что потом это вернется сполна.

– Прямо сказку какую-то описываешь, – скупо улыбнулась девушка.

– Все просто. У нас работают идейные. Хоть и получают за это неплохие бабки, – Роман смотрел с каким-то даже превосходством. – Или становятся идейными, начав работать у нас.

Элла знала, он не врет. Слишком хорошо помнила, с какими горящими глазами друг возвращался с работы, когда только устроился. И этот огонь в глазах, о чудо, до сих пор не погас. Но способна ли на такое воодушевление замороженная вобла вроде нее? Вызов в Ромкиных глазах не давал пойти на попятный.

– Ну что ж… Давай попробуем.




Глава 4


К вечеру квартира опустела. Роман обнял на прощание Эллу и попросил ее хорошенько отдохнуть. Ольга Евгеньевна удалилась еще раньше. И девушка осталась в трехкомнатной квартире наедине с собственным ребенком, который порядком умаялся за день. А еще ни в какую не хотел отлипать от уезжавшей на пару дней матери. Впрочем, у Эллы были схожие чувства.

Несколько часов она усердно потратила на то, чтобы искупать маленькую чумазую принцессу и уложить ее спать, рассказав на ночь очередную сказку. Злата так и уснула, одной ладошкой обнимая плюшевого медвежонка, а другой держа мать за руку. Осторожно высвободившись из хватки дочери, Элла подоткнула ей одеяло и направилась на кухню. Ей необходимо выпить чаю с мятой, чтобы привести эмоции в порядок и прочистить мозги. Ах да, усмехнулась она про себя, словно наяву услышав голос собственной бабушки, леди так не говорят. Вот только как бы она себя ни вела, ее мысли крайне редко соответствовали тому, что пристало истинной леди.

Первый же глоток мятного чая отозвался прохладой на языке. Итак, что у нее сейчас на руках? Жизненная необходимость найти работу, защитить себя и дочь. Конечно, квартира бабушки – то еще укрытие, ее здесь очень легко найти. Один лишь плюс – закон на ее стороне. Вот только бывшего мужа вряд ли это остановит.

Устроиться в дизайнерскую компанию Лилии Левицкой – выход. Пусть и временный, но она сейчас не в том положении, чтобы довольствоваться большим. Если, конечно, не собирается просить помощи у родителей, выслушивать их упреки и бесконечные разговоры о репутации.

На самом деле это почти забавно. При всех великих возможностях, которыми обладали ее родственники, помощи она попросила именно у Романа Верещагина, ни секунды не сомневаясь, что он сделает все возможное и невозможное. Особенно невозможное.

Говорят, друзья познаются в беде. Раньше она, Элла, об этом как-то даже не задумывалась. Просто всегда знала, что соседский мальчишка ее защитит, придет на помощь, спасет. Впрочем, как и она сделает все, чтобы поддержать такого непохожего на остальных парня.

Они оба были белыми воронами среди одноклассников, соседей. Это и заставляло их первое время держаться вместе. А потом все переросло в крепкую, искреннюю, настоящую дружбу, по которой последние три-четыре года Элла откровенно скучала.

Адриан, ее муж, никогда не понимал, что общего у нее может быть с этим «субъектом». Почему она так упорно цепляется за эту дружбу, когда вокруг есть море куда более подходящих кандидатур – холеных, успешных девушек ее круга. Таких идеальных с фасада и таких же испорченных, пустых и равнодушных внутри. Иногда она, Элла, и сама себе казалось такой. Наверняка и тот парень в самолете посчитал ее такой же. Как там его, Матвей?

Еще один глоток мятного чая, согревающего пальцы и охлаждающего душу. Этот парень чем-то напомнил ей мужа. Наверное, той же уверенностью, непрошибаемостью. Хотя, надо отдать ему должное, он поддержал ее, когда ей стало страшно в самолете и подкатил очередной приступ дурноты. Адриан себя подобной ерундой не утруждал никогда.

Приглушенный звонок телефона едва не заставил ее выронить чашку из рук. Но многолетняя привычка сдерживаться – не черта характера, именно привычка – заставила ее практически мгновенно обрести спокойствие. Хотя бы внешнее. Почти не дрожащей рукой она взяла смартфон в руки, нажатием кнопки убирая звук – еще не хватало, чтобы ребенок проснулся. И только потом прочитала имя звонившего. Ну кто бы сомневался! Он никогда не умел проигрывать!

А она не умела показывать свои слабости. Ни перед кем. И не собиралась начинать.

– Я слушаю, – спокойный, ровный голос, словно не было секундного замешательства. Словно не было застывшего в груди комка.

– Здравствуй, душа моя, – обманчиво-мягкий голос обволакивал со всех сторон, будто закрывая со всех сторон толстенным коконом. Коконом ее собственных страхов. – Думаешь, выиграла?

– Я думаю, что нам с тобой больше не о чем разговаривать, Адриан, – твердо проговорила Элла, скупо улыбаясь тому, что он не может видеть ее сжатые до побелевших костяшек пальцы. Не знает, как тяжело ей дается это равнодушное спокойствие.

– У нас общая дочь, не забывай, – напомнил он, якобы невзначай. Нет, это отнюдь не означало, что он беспокоится о благополучии Златки, нет. Не означало, что собирается принимать участие в ее воспитании. Просто почти тактичное указание на то, что у него все еще имеется возможность на нее влиять. Аргумент, ради которого она пойдет на все.

– Суд принял решение оставить ее со мной, – ровным голосом сообщила Элла.

– Я всегда могу подать апелляцию, – в голосе бывшего слышалась насмешка.

– Не забывай, пожалуйста, что в случае чего мне тоже есть, чем апеллировать, – вежливо отбрила его леди Кригер. – Пока что это – гарант нашей со Златой безопасности, но в случае чего я буду готова обнародовать.

– Стерва ты, Элла, – хмыкнул Адриан и бросил трубку. Несмотря на эту фразу, последнее слово все равно осталось за ней. Но надолго ли?




Глава 5


Утро началось с сакрального: «Ма, я плоснулась! Включи мультики!». А потом маленькое чудовище (то есть, конечно, принцесса) запрыгнуло на нее и начало трясти.

– Ну ма-ам, – заканючила Златка.

М-да, заведи ребенка и сэкономь на будильнике. Звучит прямо как акция в магазине техники. Но долго страдать на эту тему Элла не собиралась. Нужно привести себя в порядок, собрать Злату, отвести ее к тете Оле. Потому как сегодня ее ждало собеседование. На весьма туманную должность – то ли секретаря, то ли администратора, то ли помощницы. В общем, в показаниях Верещагин слегка путался, но Элла решила не заострять на этом внимания.

Притянув к себе мелкую, Элла ее пощекотала, а потом под веселый смех дочери предложила:

– Ну что, наперегонки умываться?

Конечно же, Златка выиграла. Забравшись на маленький стульчик, рыжее чудо под внимательным взглядом матери, которая расчесывала волосы, умыла личико и почистила зубы, попутно забрызгав пастой зеркало. Сама Элла умылась еще быстрее. Заплела дочери красивые косички и отправила ждать завтрака. Пока мелкая носилась по кухне, чуть не сшибая все углы, красилась и следила за кашей.

Потом начался новый этап – уговорить Златку слопать овсянку с фруктами. Бой шел с переменным успехом, в процессе появились и пострадавшие – мамин халат. Но в итоге ребенок накормлен, отловлен для экипировки и спустя всего каких-то полчаса водворен в квартиру соседки.

А сама Элла направилась на стоянку, от души радуясь, что машина отца осталась в городе и что она вписана в страховку. Поскольку на метро девушка ездила очень давно, мягко говоря. И страшно представить, во что может превратиться ее холеный вид после утренней давки.

Нет, Элла Кригер не была помешана на собственной внешности. Просто знала, ее вид – визитная карточка. Не зря говорят, что встречают по одежке. А еще по выдержке, умению говорить и подать себя. А ум… ум разглядывают далеко не сразу, и то не факт, что захотят. Многим проще ориентироваться через призму стереотипов. Вот только Лилия Левицкая – не многие.

Стоя в утренних пробках, Элла перебирала в памяти все, что знала о потенциальной начальнице. Сорок с небольшим лет, имеет взрослого сына (кажется, с ним вчера ее и познакомил Ромка), обладает безукоризненным вкусом, слегка эксцентрична. Фирмой владеет почти пятнадцать лет, на первых порах помог муж, Данил Левицкий. По ее стопам пошла и племянница Василина. А еще Верещагин обожает начальницу. М-да, не так уж и много. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Припарковавшись, Элла, стуча каблуками, направилась в сторону здания. Пропустили ее без задержек, а в коридоре еще и встретил шумный и любимый Верещагин:

– Эльфеныш, привет! – радостно чмокнул ее в щеку друг. Элла поморщилась от этой фамильярности: меньше всего ей хотелось бы показывать, что она устраивается работать по протекции. Вот только когда такие мелочи интересовали Ромку? – Лили пока еще нет, так что пойдем пока ко мне в кабинет, я тебя с Линкой познакомлю. Уверен, вы друг другу понравитесь.

По дороге Роман продолжал что-то тараторить, не позволяя Элле и слова вставить – прекрасно знал, что стоит дать ей говорить, как тут же схлопочет. А отчитывать его при посторонних подруга не будет. Да и вообще, столь наглые нарушения правил приличия позволялись лишь ему.

– Ну вот, эльфеныш, – распахнув дверь, объявил Роман. – Мои владения.

В ответ на его бахвальскую фразу, сидящая за одним из столов шатенка рассмеялась и погрозила ему пальцем:

– Ромич, солнце мое, я так понимаю, я тут в качестве ширмы сижу?

Вот только Верещагина такая ерунда не смутила. Подмигнув девушке, он сообщил:

– Линусик, ты моя муза!

– Мне передать эти слова Кириллу? – полюбопытствовал ледяным тоном гость, сидящий возле стола Василины. Знакомый такой. Будь у Эллы слабее нервы, она бы, наверное, приросла к полу. А тут… Легкий толчок от друга, и она прошествовала в сторону его стола. На стук каблуков обернулся и посетитель Лины.

– Опять ты?! – то ли воскликнул, то ли процедил он. В общем, парень из самолета явно рад ее видеть. Безмерно.

Впрочем, это чувство взаимно. Элла с удовольствием предпочла бы забыть о человеке, который видел ее слабость. Но и спускать такой тон этому нахалу девушка тоже не собиралась. Будто она его преследует! Самодовольный уб…то есть дуб. Засохший такой.

– Вынуждена сообщить, что преследование вашей сиятельной персоны в мои планы не входит, – сухо сообщила Элла, присаживаясь в удобное кресло возле стола Верещагина. Закинула ногу на ногу. Юбка синего платья-футляра тут же поползла на добрый десяток сантиметров вверх под внимательным взглядом этого… как его там? Максима? А, нет, Матвея. Но одергивать ее Элла не собиралась. Нельзя показывать, что он ее смущает. Да и зачем?

– Ты Элла, да? – улыбнулась Лина, вмешиваясь в назревающий конфликт. – Наслышана о тебе. Очень приятно познакомиться.

– Взаимно, – вежливо улыбнулась Элла, краем глаза замечая, как на безупречный коричневый ботинок наступила ярко-алая туфелька. Не самый плохой способ заставить собеседника замолчать. Еще бы он работал!

– А что же тогда входит в твои планы? – обманчиво-мягко поинтересовался Матвей. Его тон почему-то бесил. Как и он сам, впрочем. И что с ней творится? Она же давным-давно научилась справляться с такими ненужными эмоциями, как злость, гнев и прочее.

– Не уверена, что мои планы – та тема, которая будет интересна малознакомому человеку, – с невозмутимой улыбкой ответила Элла, прекрасно зная, как порою спокойствие бесит сильнее откровенных колкостей. А витиеватые, длинные, вежливые фразы – куда более надежный способ победить, чем неприкрытый сарказм.

Но ответить ее сопернику не дали. Василина Лаврецкая, племянница хозяйки фирмы и жена того самого адвоката, который помог Элле отсудить Златку, решительно вмешалась в этот с виду благоприятный разговор.

– Матвей, а ты что пришел?

– Звучит как: «Чего приперся, сударь?» – заржал блондин. – Нет бы сказать, что соскучилась, рада меня видеть. Как-никак меня несколько месяцев не было. А мне вместо этого: «Что приперся?»

– Извини, в этот раз Кирилл для тебя букетов не оставлял, – влез в их разговор Верещагин, который просто не мог остаться в стороне. От его замечания Элла слегка вздернула брови, но вопросов задавать не стала. Ее это не касается. Как и не волнует, что недавний визави от невозмутимого замечания друга начал пыхтеть, словно электрический чайник, у которого сломалось автоматическое отключение и которого не выдернули из розетки.

– Вот вечно ты всю малину испортишь, – тоном обиженного ребенка заявил Матвей. В этот момент он немного напомнил Элле ее собственную дочь, в которую отчаянно пихали овсянку, и девушка невольно улыбнулась. Да, что-что, а портить настроение ее друг умел виртуозно и умышленно. Не зря же до сих пор ее эльфенышем называет.

Телефонный звонок отвлек Верещагина от стеба ближнего своего. Переговорив, он посмотрел на подругу:

– Ну что, идем? Лиля уже здесь.

– Приятно было познакомиться, – улыбнулась Лина. Судя по всему, она прекрасно знала, зачем здесь Элла. Может, она и предложила этот вариант? Кто знает. Но шатенка понравилась Элле гораздо больше ее белобрысого приятеля.

– И мне тоже, – искренне ответила Элла.

На этом она покинула кабинет относительной степени гостеприимства, оставив Лину разбираться с «сударем». А сама вслед за Верещагиным направилась в сторону святая святых – кабинета директора. По дороге друг не стал давать никакие советы о том, как стоит общаться с начальством. Куда больше его интересовало другое:

– Лебедь ты моя эльфокрылая, – практически пропел Роман. – Скажи-ка мне, что вы с Мэтом не поделили? Отличный парень, между прочим.

– Прекрасно, – спокойно откликнулась Элла. – Пусть и дальше будет отличным парнем. Где-нибудь подальше от меня.

– Бука и бяка, – хохотнул Верещагин, на что получил очередное невозмутимое:

– Тебе надо поменьше общаться с моей дочерью, а то вскоре переймешь ее лексикон и будешь так деловые переговоры вести, – заметила девушка, проходя мимо него в распахнутую дверь. Лилия Константиновна приветливо кивнула при виде нее:

– Добрый день! Проходи. Верещагин, а ты куда? Работы нет? – с насмешкой поинтересовалась она. – Иди отсюда, не съем я твою подругу, даже не понадкусываю.

– Да нечего там есть, Лилия Константиновна, – весело откликнулся парень. – Одни мослы да яд. А мы вас ценим все-таки.

– Верещагин! – практически в один голос воскликнули Элла и хозяйка кабинета.

– Понял! – поднял руки в примиряющем жесте этот паяц. – Удаляюсь. Если что, зовите.

Кому была сказана последняя фраза, непонятно. Ни Элла, ни Лилия Левицкая на помощь звать его не собирались. Да и зачем? Неужели два взрослых человека и без всяких добрых балбесов не обговорят детали?

– Присаживайся, – указала на стул женщина. Элла присела на самый краешек стула с идеально выпрямленной спиной. Так ее учили. Так она привыкла.

И пока потенциальная начальница собиралась с мыслями, Элла ее изучала. Очень элегантная. Она, как человек, в которого эту черту вдалбливали с детских лет, не могла не отметить. Каштановые со слегка рыжеватым отливом вьющиеся волосы собраны в элегантный пучок на затылке, лишь несколько прядей обрамляли лицо. Светло-голубой костюм, явно сшитый на заказ, подчеркивал синеву глаз. Успешная, уверенная в себе женщина. И только добрая улыбка, от которой лучиками разбегались морщинки у глаз, не вязалась с образом бизнес-леди.

– Элла, я могу к тебе обращаться просто по имени? – уточнила Лилия Константиновна.

– Да, конечно, – кивнула девушка, предполагая, что сейчас поднимется тема ее ситуации, и… Непонятно, что последует за этим «и». Все ли будет так просто, как утверждал Верещагин? Почему-то девушка почувствовала волнение. Впрочем, это было бы слишком легко. Когда в жизни так бывает?

– Мне Роман сказал, что ты по образованию искусствовед, – подняла совсем другую тему женщина. – Ты работала по профессии?

– Практически нет, – покачала головой Элла. – Хотя диплом у меня с отличием, но я вышла замуж на последнем курсе университета, – что муж был против того, чтобы она работала, девушка озвучивать вслух не стала. Первое время она еще отстаивала свою независимость. А потом родилась Златка, и у Адриана появился весомый аргумент, чтобы она не работала.

Лилия, словно экзаменуя, задала несколько вопросов по ее специальности. Элла отвечала, не задумываясь. Она любила историю, любила искусство, и, несмотря на декрет, с удовольствием пополняла пробелы в собственных знаниях.

– У меня к тебе такое предложение, – улыбнулась Левицкая, когда град вопросов закончился. – Мне нужна помощница. Общаться с клиентами, отвечать на звонки, назначать встречи. И, при необходимости, может потребоваться помочь мне в вопросах дизайна. Тебя устроит такой вариант? – и она назвала весьма немаленькую заработную плату. Ту, о которой в своих обстоятельствах Элла Кригер даже и мечтать не могла.

– Да, конечно, – степенно кивнула Элла, стараясь не выдать своих эмоций. – Только есть один момент…

– Твоя дочь? – прозорливо уточнила Лилия Константиновна. – Я помогу тебе устроить ее в детский сад, – она достала мобильный, кому-то позвонила, переговорила, а затем протянула визитку Элле. – Скажи, что от меня. Если вдруг будут какие-то обстоятельства, можешь брать девочку на работу. Как ее зовут, кстати?

– Злата, – Элла улыбнулась, вспомнив свою шебутную малышку.

– Красивое имя, – мягко произнесла Левицкая. – Буду рада с ней познакомиться. Тогда сегодня займись делами, а завтра в девять жду тебя на рабочем месте.

– Благодарю, – с достоинством, но искренне ответила Элла. И только попрощавшись с начальницей и выйдя из кабинета, она сообразила. Лилия Левицкая действительно была потрясающей женщиной – прозорливой и мудрой. Она обставила их встречу так, что это не выглядело подачкой по просьбе Верещагина. Нет, у Эллы создалось ощущение, что она по праву получила эту работу. Удивительно, не так ли?




Глава 6


– Мэт, ты ничего не хочешь мне сказать? – проникновенно поинтересовалась Василина Лаврецкая, когда за коллегой и его приятельницей закрылась дверь. Только после ее вопроса Матвей отвел взгляд от выхода из кабинета.

– Хочу! – улыбнулся он. – Выйти на работу через четыре месяца после рождения детей – это безумие, Линка. Не понимаю, как Кирилл тебе это позволил.

Василина снисходительно усмехнулась, показывая, что номер не прокатил. Она прекрасно заметила попытку сменить тему.

– Мы достигли компромисса. Я появляюсь на работе максимум два дня в неделю. В идеале – один. Так что ты застал меня здесь практически случайно. Но ты ведь не об этом хотел поговорить? – вновь вернулась к разговору Лина.

Матвей усмехнулся: да уж, она неисправима и до безумия упряма. Наверное, стоит даже порадоваться, что год назад Кирилл так активно взял малявку в оборот и не дал ему возможности увлечься ею по-настоящему. Хотя искушение было велико. Но Ярослав прав – ни с кем Лине не будет так хорошо и комфортно, как с Киром. Только он сможет принять все выверты сумасшедшей девчонки.

– Лина, я хочу найти «Соколиное око», – честно признался он. Ручка, которую девушка машинально вертела в руках, упала на стол. Голубые глаза были расширены от удивления. Но стоит отдать должное, в себя девушка пришла быстро.

– Думаешь, это реально? Это уже давно стало красивой сказкой. Прошло сто лет, Матвей, – мягко произнесла она.

– Я хочу раскрыть эту семейную тайну, – улыбнулся Рокотов. По-мальчишески, открыто, словно не он последние пять лет упорно занимался отцовским бизнесом.

Найти легендарный алмаз, который некогда принадлежал семье Рокотовых, было его детской мечтой. Впрочем, наверное, как и каждого отпрыска этой аристократической фамилии. «Соколиное око» было подарено в начале девятнадцатого века английским графом, затем переходило из поколения в поколение на протяжении ста лет и было утеряно перед самой революцией. Когда-то отец Матвея, Максимилиан Матвеевич, собрал все возможные сведения о собственных аристократических корнях и в одном из писем нашел отсылку, где может быть спрятан камень. Вот только в период его молодости искать алмаз было весьма рискованно и практически невозможно.

– Ты сумасшедший, – покачала головой Лина. Историю о семейном сокровище Рокотовых девушка знала с самого детства – их родители дружили и очень часто устраивали семейные посиделки. «Соколиное око» действительно было сказкой – сказкой, под которую младшее поколение аж четырех семейств засыпало. Когда они подросли, история позабылась, но год назад она снова всплыла. И вот теперь уже взрослый Матвей Рокотов заявил, что собирается найти сокровище.

– Я всего лишь хочу, чтобы миф об этом камне не принес больше никому вреда, – уверенно возразил парень. – К тому же, Лина, это будет настоящим приключением и чудом. Вот ты веришь в чудеса? Я уже не очень, а было бы неплохо, согласись?

– Чудеса – это всегда хорошо, – примирительно согласилась Василина. – Но что ты хочешь в таком случае от матери двоих детей? Чтобы я тебе лопату подержала, пока ты будешь откапывать клад?

Рокотов фыркнул – конечно, именно этого он и хотел от хрупкой голубоглазой девушки. Что еще может хотеть взрослый и сильный парень? Многого, конечно, правда, это многое не учитывает наличие мужа. Так что надо довольствоваться малым.

– Лина, ну ты же имеешь дело с предметами искусства. Может, поможешь мне со всем этим разобраться? С письмами и так далее? – умоляюще посмотрел он на подругу. Наверное, такой взгляд мог бы сработать с почти любой девушкой, но только не с Василиной. Слишком хорошо та его знала.

– Радость моя, – мягко проговорила она, а Рокотов понял, что сейчас его будут мягко и очень элегантно посылать. Так вежливо, что мало кто переплюнет. – Я дизайнер, а не историк, не искусствовед, и… – Лаврецкая оборвала сама себя, глаза заблестели, словно в голову пришла какая-то идея, но девушка себя тут же одернула. – Хотя нет, это не сработает.

– Что не сработает? – подался вперед Рокотов, будто стараясь отловить мысль подруги, остановить ее. – Говори.

– А смысл говорить? – фыркнула Василина. – Нет, я, конечно, могу озвучить, что приятельница Ромки является искусствоведом. Но что от этого изменится, если вы друг друга на дух не перевариваете?

– Какая еще приятельница? – не понял Матвей, а потом сообразил. Так рыжий эльфеныш – искусствовед? Эта вот леди совершенство? Нет, ей, в принципе, подходила эта профессия, но Линка права – уговорить ее будет практически нереально.

– С которой ты сейчас в дебаты вступил. Кстати, откуда вы друг друга знаете? Она года четыре в другом городе жила, – задала вопрос, который ее интересовал еще с самого начала, Василина. Слишком уж нетипичная реакция была и у дамского угодника Матвея, и на самого очаровашку-Мэта у Эллы. Похоже реагировали друг на друга она сама с Кириллом еще полтора года назад. Вот только о прошлом девушки Лина прекрасно знала, как и о недавнем разводе с мужем. Нет, эта белобрысая зараза, определенно, не могла тут никак отметиться. И все-таки?

– А ты откуда знаешь? – уцепился за последнюю фразу Матвей. Но, увидев грозные голубые глаза, добавил. – В самолете вместе летели.

Лина прищурилась, окинула его оценивающим взглядом, затем, придя к каким-то выводам, расхохоталась:

– Ты что, к ней клеился?

– Я? Да вот! Больно надо! – возмутился Матвей, да так активно, что только подтвердил сделанные выводы. Бедненький! Обидели ребенка, отшили. И почему же только что разведенная женщина не стала с ним знакомиться? Ха! Да, похоже, идея сплавить друга за помощью к Элле просто гениальна.

– Да, я так и поняла, – покорно кивнула Василина, вызывая у Мэта ощущение, что он является дебилом. – Так вот, других искусствоведов я не знаю. Если есть желание – приходи сюда завтра и уговаривай.

– А почему сюда? – не понял Рокотов.

– Потому что с завтрашнего дня она здесь работает. Она же на собеседование приходила, – пояснила Лина. – А если нет – беги, ищи, спотыкайся. Только работать не мешай, ладно? У меня и так рабочего времени мало.

Сообразив, что его тактично выставляют вон из кабинета, Матвей попрощался с подругой и удалился. Информацию, которую Лина ему предоставила, нужно обдумать. Только, в любом случае, даже если он и решит связываться с этой леди совершенство, то не раньше, чем убедится в ее компетенции.




Глава 7


Первый рабочий день проходил спокойно. Роман был прав – коллектив у них приветливый, и, если учесть ее дружбу с одним из главных дизайнеров, приняли Эллу хорошо. Секретарша Лилии Константиновны Марина еще с утра притащила ей кружку с ароматным чаем и рассказала вкратце о сотрудниках. Племянницы Левицкой, Василины, сегодня не было. Верещагин сказал, что у девушки особый график, чаще всего она сейчас работает дома – все-таки наличие двойняшек сказывается. Элла понимающе кивнула – она и сейчас не была уверена, что со Златкой на руках получится работать, а тут малышей двое, и они гораздо младше.

Вчерашний день Элла постаралась провести с максимальной пользой. Сходила в детский сад, уточнила, какие бумаги необходимо предоставить. С понедельника Златку должны были принять. Пока что с ней обещала посидеть тетя Оля.

Сегодня Элла изучала проекты, помогала Марине приводить в порядок документы. После обеда секретарша уже убежала по своим делам. А Элла мониторила каталоги интернет-сайтов антикварных магазинов, приглядывая вещички, которые могли бы подойти к дизайнам, находящимся в работе. Знакомые стили, направления. Девушка, казалось, даже не читая описания, могла определить, к какому периоду относится тот или иной раритет. Ну и стоили они, конечно, соответствующе.

На фотографиях все выглядело таким глянцево-изящно-красивым. Но Элла знала, стоило взять, например, в руки вот тот глиняный кувшинчик, поднести ближе к глазам, и можно увидеть тонкую сетку трещинок – время беспощадно к хрупким вещам. И это еще считалось, что предмет в идеальном состоянии.

Элла любила старину. В ее прежнем доме подобных предметов интерьера было немало – муж любил выставлять напоказ и утонченность вкуса, и собственное богатство, которое он почему-то называл элитарностью. Да, Адриан мог себе такое позволить, и Элла любовно подбирала раритеты для его кабинета и большой гостиной. В эти комнаты Злата не допускалась – не дай бог маленький ребенок что-нибудь разобьет. В данном вопросе муж был категоричен, и убедить его не получалось. Тогда это Эллу возмущало. Сейчас… Сейчас на его мнение было плевать. Сейчас она сама бы с удовольствием стукнула мужа старинным канделябром, несмотря на то, что это противоречило всем правилам этикета.

Почувствовав боль в ладони, Элла сообразила, что слишком сильно сжала ручку. Плюс на коже остались бороздки от длинных ногтей. Ничего, со временем она научится с этим жить. Она сможет спокойно на все реагировать, и…

– Привет! – в дверь постучались, а затем сразу, не дожидаясь ответа, на пороге возник ее недавний попутчик. – Можно к тебе?

– Добрый день, – максимально вежливо и корректно поинтересовалась Элла. – Вы по какому вопросу?

Посетителю она, мягко говоря, не обрадовалась. Матвей и так, в принципе, на интуитивном уровне пробуждал желание держаться подальше от него. А еще безумно раздражало, что этот парень каким-то образом вызывал ее на эмоции, заставлял их показывать. Последний раз Элла грешила этим еще в средней школе, потом мамино и бабушкино воспитание принесло свои плоды. Еще бы! Внучка дипломата и известной художницы просто не может вести себя неприлично! Она всегда должна быть совершенной во всем – от внешнего вида до манер. Это сейчас, в более взрослом возрасте, Элла понимала, что у нее отняли детские радости и возможность искренне выражать эмоции. И когда родилась дочь, девушка пообещала себе, что никогда так не поступит со своим солнышком.

Даже удивительно, что все эти воспоминания пронеслись в ней, пока Матвей изучающе оглядывал ее безупречную прическу и элегантное серое платье.

– Давай на «ты»? – предложил парень, присаживаясь на стул напротив нее. – Мне и на работе официоза хватает.

– Без официоза? – тонко улыбнулась Элла. Ну что ж, он сам попросил. – Тогда, будь любезен, закрой, пожалуйста, дверь с другой стороны. Мне работать надо. Насколько я знаю, ты в моих должностных обязанностях не прописан.

– Ого, леди показала зубки, – широко улыбнулся Матвей, сдерживая порыв ответить колкостью. Он был умным мужчиной и прекрасно понимал, что, если хочет добиться успеха в своей идее, Эллу лучше не драконить. Поэтому примиряюще поднял вверх ладонь. – Не злись, пожалуйста, я к тебе по делу. Говорят, что ты искусствовед?

– По образованию – да, – ответила девушка, оставаясь в пределах приличия. При этом Матвей прямо кожей ощущал, насколько ему здесь не рады. Но он знал, женское любопытство – хороший инструмент манипулирования. Вот только Элла Кригер его ожидания обманула – она не задала ни единого вопроса, даже бровью не повела, показывая, что ее заинтриговал его интерес. Полное равнодушие. И это невольно раздражало.

Прошло секунд тридцать. Вопросов так и не последовало. До Рокотова дошло, что он может так хоть до конца рабочего дня просидеть в тишине, если не возьмет разговор в свои руки.

– У меня есть к тебе просьба, – произнес он. Элла на мгновение оторвалась от компьютера и бросила на него быстрый взгляд, в котором все также отсутствовали эмоции. – И касается она твоей профессии.

Девушке пришлось прекратить это бесполезное занятие – игнорирование блондинистой заразы. Парень был упертым и так просто сдаваться не собирался. Чем раньше она его выслушает, тем быстрее он прекратит раздражать ее своим присутствием.

– Какая? – устало поинтересовалась Элла, осознавая, что он все-таки победил. Это было обидно, но не смертельно. В конце концов, насколько она понимала, Матвей – близкий друг сына ее начальницы. Нарываться особо не стоит, мало ли что? Она не в том положении сейчас, чтобы показывать свой характер.

– Я бы хотел попросить тебя оценить одну вещь, – Рокотов положил на стол пакет и достал оттуда коробку. В нее заботливо была упакована небольшого размера ваза с восточным орнаментом. Яркие, сочные краски радовали глаз.

– Тебя интересует, настоящая она или нет? – поинтересовалась Элла, осторожно беря вещицу в руки.

– Мне сказали, что это середина девятнадцатого века, – уверенно солгал Матвей. Ему было интересно, сможет ли девушка распознать подвох.

Элла осмотрела вазу со всех сторон, достала лупу, внимательно изучая орнамент. Затем уверенно заявила:

– Мейсенский фарфор. Подлинный, – осторожно провела пальцем по логотипу со скрещенными кобальтово-синими мечами. – И настолько же современный, насколько и подлинный.

– Ты уверена? – усомнился Матвей, невольно ловя себя на том, что не сводит глаз с тонких пальчиков девушки, словно ласкающих фарфор. Изящные, длинные, унизанные элегантными кольцами, они, казалось, были созданы для того, чтобы играть музыку. – Когда я покупал, утверждали, что это девятнадцатый век, – вновь повторил он.

Его упертость вызвала лишь недовольное поджатие губ, но и только. Голос Эллы прозвучал ровно:

– Вынуждена сообщить, что тебя обманули. Но если сомневаешься в моей компетенции, можешь обратиться к любому другому искусствоведу, – и очередная вежливая улыбка, которая уже действовала на Рокотова как красная тряпка на быка. Во всяком случае, ничем иным он не мог объяснить свою следующую неосторожную фразу:

– Да нет, теперь-то я как раз в твоей компетенции не сомневаюсь. Ты прошла проверку, – и Матвей, чувствуя себя хозяином положения, закинул ногу на ногу и довольно усмехнулся. А вот это он зря. Зеленые глаза собеседницы опасно прищурились:

– Будь любезен, уточни, пожалуйста, о какой проверке идет речь?

Не будь Матвей так сосредоточен на подавлении собственных эмоций, он бы, наверное, был куда как деликатнее. Но вкрадчивые нотки его не насторожили, Рокотов просто бухнул с места в карьер:

– Ваза – это была проверка. Мне нужно было убедиться, что ты действительно хороший специалист. Поэтому я и подсунул тебе и не совсем подлинник, и не фальшивку. У меня очень важное дело, которое я не могу доверить непонятно кому. На кону стоит честь и документы моей семьи.

А вот это уже была ничем не прикрытая наглость. Мало того, что он приперся к ней со своей просьбой, на которую она, мягко говоря, не напрашивалась, так еще вздумал ее проверять, намеренно надеясь поймать на некомпетентности! Это было почти обидно и откровенно злило. Вот он серьезно считает, что с таким подходом она действительно будет ему помогать? После откровенного обмана с его стороны? И ведь не постеснялся признаться! С его стороны это было, мягко говоря, неэтично.

– Убедился? – ласково улыбнулась Элла, ничем не показывая своего гнева. А зачем? Вопить, топать ногами и оскорблять – это совсем не ее тактика. Когда ты говоришь тихо, шансов, что к тебе прислушаются, гораздо больше.

– Да, ты молодец, – похвалил ее Матвей. Почему-то Элла сразу вспомнила стикеры, которые так любил Верещагин. Был там один белый щенок, который радостно скалился под гладящей его рукой. Видимо, она тоже должна так же отреагировать на столь высокую похвалу от нежданного посетителя?

– Благодарю, – церемонно кивнула Элла и добавила. – Раз мы установили мою квалификацию, думаю, мне самое время вернуться к работе.

– Погоди, а как же мой вопрос? – растерялся Рокотов, не ожидая такой смены темы.

– Меня он не интересует, – вежливо отозвалась леди Кригер. – Думаю, стоит поискать помощь в другом месте. Как раз найдешь компетентных специалистов. И проверить их сможешь, благо, есть, чем.

В ее голосе слышалась явственная точка в их разговоре. Но плохим бы бизнесменом был Матвей Рокотов, если бы так просто смирился с отказом. Парень вновь попытался выехать на своей харизме.

– Элла, послушай, – проникновенно проговорил он, глядя на девушку бархатистыми карими глазами. – Я вовсе не хотел тебя обидеть. Просто иногда лучше один раз самому убедиться, чем сто раз услышать. Извини меня, пожалуйста, – попросил он, добавив в голос нотку раскаяния. Обычно этого хватало, чтобы ему простили если не все, то многое. Бывшие пассии тут же забывали о случайно брошенных на других девушек взглядах. Родители смеялись и как-то незаметно заминали разговор о его прегрешениях. Ей перед этим не устоять, определенно.

– Я не обиделась, – равнодушно откликнулась Элла. – Просто мне нужно работать, а ты мне мешаешь. И мне некогда заниматься твоими просьбами.

– Но я заплачу! – предпринял еще одну попытку договориться Матвей. А вот это он зря! За последнее время этот аргумент вызывал у Эллы аллергию. Почему люди считают, что все, абсолютно все, можно решить деньгами? Заплатил – и все, мир вертится вокруг тебя, исполняет любые капризы и прихоти? Вот не зря Матвей напоминал девушке бывшего мужа. Адриан тоже такой. И деньги ставит превыше всего.

– Я не продаюсь, – резко ответила Элла и тут, словно вспомнив, что говорит не с мужем, добавила, – Матвей.

Его имя ощущалось на языке непривычно, казалось чужим, даже слегка отталкивающим. Но ей и незачем к нему привыкать, не так ли?

– Я не это… – попытался оправдаться Рокотов, но девушка снова улыбнулась этой самой ничего не значащей улыбкой.

– Будь любезен, оставь меня наедине с моими должностными обязанностями.

Ее просьба в этот раз была услышана. Матвей решил не спорить, понимая, что ничего этим не добьется, сложил вазу в коробку и вышел. Но от идеи подключить Эллу к поискам не отказался. Уговорить ее теперь стало делом принципа!




Глава 8


– Злата, не надо кормить куклу кашей, она не голодная, – приструнила малышку Элла, наблюдая, как та подсовывает игрушке собственную ложку с едой.

– Ну ма-а-ам! – заканючило рыжее солнышко. – Я больше не хочу! Можно мне зефилку?

– Еще две ложки, потом зефир, – поставила условие мать, и Златка, тяжело вздохнув, с трагическим выражением лица, проглотила еще указанное количество и, схватив лакомство, убежала в зал. Оставалось еще минут пять спокойствия прежде, чем ребенок начнет активно себя развлекать. Стоило девочке покинуть кухню, как Верещагин переключил внимание на Эллу.

– Повтори-ка еще раз, – попросил он. – Мне кажется, я неправильно тебя понял. Я, наверное, ослышался, не иначе.

– Не паясничай, – устало попросила Элла. Сейчас, после рабочего дня, силы словно оставили ее. Слишком долго она не работала.

– Дубль два. Матвей Рокотов предложил тебе работу, а ты отказалась? Ты у меня совсем дурочка или как? – возмутился Роман. – Тебе сейчас деньги совсем не нужны? Радость моя, ты же не от хорошей жизни к нам сейчас работать пошла.

– Разве? – усмехнулась Элла. – По-моему, как раз от хорошей. От чересчур хорошей.

Верещагин поморщился: он, как никто другой, прекрасно знал, чем обернулся ее брак. Чем она пожертвовала, что потеряла. И кто с ней остался после всего произошедшего. Правда, последних практически не было. Впрочем, и от самой Эллы до замужества тоже вряд ли что осталось. Она и так была интровертом, а теперь вообще предпочитала избегать людей. А уж доверять им…

– Знаешь, эльфеныш, ты упустила один принципиальный момент, когда отказывалась, – задумчиво проговорил Роман. – А его стоило принять во внимание хотя бы чисто с практической точки зрения. Нет, я сейчас даже не о деньгах. Но у Матвея есть то, в чем он может неплохо так побороться с твоим козлом. Тот, я уверен, не успокоится.

– И что же это? – полюбопытствовала Элла, обхватывая себя за плечи. О том, что Адриан ей позавчера звонил, она предпочла пока не рассказывать другу. Он и так переживает, многое для нее сделал, договорился с адвокатом, помог найти работу. По-хорошему, к Ромке стоило прислушаться, но этот Рокотов… Один бог только знает, как он ее бесит!

– Связи, милая моя, – слегка снисходительно сообщил друг. – У Матвея есть связи. Его отец в бизнесе лет двадцать, сам Матвей еще с университета ему помогал, сейчас возглавляет и контролирует несколько филиалов. Это не золотой мальчик, который ведет себя как быдло. Более того, Рокотовы – потомственные аристократы. Не те, которые купили себе титул. Их род ведет свое начало еще со времен Алексея Тишайшего. Неслабо, солнце?

– Красиво заливаешь, Верещагин, – рассмеялась подруга детства. – Очень красиво. Скажи-ка мне, дорогой мой, в честь чего это у нас вдруг такая пиар-компания?

– Показываю тебе все возможности, которые открыло бы для тебя это сотрудничество, – ни капли не смутился Роман. Он знал, что их дружба выдержала многое, и что ему прощалось то, что никогда не простят другим.

– А толку-то? – приподняла брови Элла. – Я же уже отказалась от столь выгодного, с твоей точки зрения, сотрудничества.

Только очень внимательный человек мог различить в ее голосе саркастические нотки. Роман таким был. Более того, он прекрасно знал, сколько может быть иронии в этой с первого взгляда милой и чересчур воспитанной леди.

– Ну… Девушка всегда вправе передумать, – подмигнул ей Роман. Он-то прекрасно заметил, как приятельница реагирует на Рокотова. Так что, почему бы и не помочь? Матвей, в случае чего, точно мог бы дать ей защиту.

– Предлагаешь побегать за ним с криками: «Бери меня, я на все согласная?» – уже откровенно насмехалась над другом Элла.

– Хм-м-м… – Верещагин внимательно оглядел соседку с ног до головы, после чего задумчиво пробормотал. – Нет, боюсь, эту фразу он точно не так поймет. Да и не в твоем это стиле. Плюс тебе для этого надо будет ой как налакаться… Ты столько не выпьешь. Ай! – потер он пострадавший лоб, по которому Элла, не церемонясь, заехала ложкой. – Плохому тебя Златка учит, плохому. Где это видано, чтобы мать с дочки пример брала?

– Рома, я тебя, как человек, уставший после долгого рабочего дня, искренне прошу – замолчи, – зевнув, попросила Элла. А ведь еще только восемь. И столько всего предстоит сделать, прежде чем маленький энерджайзер соизволит выслушать сказку на ночь и лечь спать. – Балаболка – она и в Африке балаболка.

– Ничего, я болтаю за нас двоих, – хмыкнул Верещагин. – Из нас с тобой идеальный тандем. Серьезно, я тебя очень прошу. Если он еще раз к тебе с этим вопросом сунется, не посылай его сразу.

– О чем ты? – широко раскрыла зеленые глаза Элла. – Я в жизни никогда никого не посылала. Приличная девушка просто не должна знать таких слов!

– Ага, приличная девушка и посылать должна уметь прилично, – заржал Роман. – И этим искусством ты овладела виртуозно, я в курсе. Просто не спеши с выводами. Подумай о том, что он может помочь. А тебе эта помощь в любой момент может понадобиться.

Элла в задумчивости помешала ложкой в чае уже растворившийся сахар. В чем-то он, может, и прав. Она не в том сейчас положении, чтобы выбирать и привередничать. И думать в первую очередь надо о Златке, а не о своих амбициях. Тем более, что и Адриан не дремлет…

Размышления прервал звонок в дверь. Собравшуюся подняться Эллу остановил Верещагин.

– Я открою, – заявил он, гордо выпятив грудь, словно ему предстояло защитить ее как минимум от бандитов. Элла не возражала, вновь присев на стул и невидящим взглядом уставившись в собственный чай. Из задумчивости ее вывел задорный голос дочери:

– Ой, дядя, пливет! А ты кто? Ты со мной поиглаешь?

Этот невинный вопрос заставил Эллу побледнеть и вскочить на ноги. Мало ли кого там принесло? А Ромка… Каким хорошим другом он бы не был, боец из него никакой. А сейчас может случиться всякое, и… Додумать Элла не успела. Ноги сами ее понесли в сторону входной двери. Вот только дойти до коридора не успела. Знакомый голос заставил ее замереть:

– Привет, малышка. Меня зовут Матвей. А тебя, принцесса?

– Я леди, – важно поправила его девочка. – Меня зовут Злата. Ты плишел со мной поиглать?

Последний шаг до коридора Элла преодолела с трудом – она не была готова к той картине, которая ей предстанет. Матвей Рокотов, этот самый чванливый аристократ и хам, присел на корточках перед ее дочерью с каким-то удивленно-растерянным видом, словно не был готов к такому повороту событий. Может, и правда? Откуда ему знать, что у Эллы есть дочь?

– Эм-м…Ну…– явно растерялся нежданный гость, а малышка уже обратила внимание на другое:

– Ой, какая класота… Это мне? – и захлопала своими невинными зелеными глазками. Перед таким взглядом еще ни один мужчина от трех лет устоять не смог. Матвей не стал исключением, и миленький букет из лилий, гортензий и роз тут же перекочевал к Златке.

– Мама! – обернулось к ней солнышко. – Смотли, какую плелесть мну подарили! Надо ее поставить в воду, чтобы цветочки жили! Идем! – подергала она мать за руку, но девушка уже очнулась от первого шока.

– Солнышко, тебе дядя Рома поможет, – погладила мелкую по голове она. – Я пока с дядей побеседую.

– Холосо, – разрешила малышка. – Ты только его не обижай! Он мой!

– Идем, моя повелительница! – подмигнул ребенку Роман. – Не переживай, твоя мама будет хорошей девочкой, – с намеком покосился он в сторону Эллы, напоминая про недавний разговор. Девушка поморщилась, заподозрив, что ее закадычный друг не так уж случайно поднял эту тему. Еще меньше она верила в такое же «нечаянное» совпадение, как появление Матвея на пороге ее дома. Вот только про дочь потомственного аристократа явно забыли предупредить – настолько растерянное у него лицо. К тому же, учитывая веник в его руках, он бы притащил игрушку, если бы знал про ребенка.

– Проходи, – бросила Элла через плечо. – Чай, кофе будешь?

Не разговаривать же с ним на пороге! В конце концов, ее не так воспитывали. Да и в чем-то Верещагин прав: культурно посылать лучше в культурной обстановке. Ну или хотя бы выслушать стоит. Кто знает, может, Рокотов все-таки сделал выводы из их знаменательной встречи?

– Если можно, кофе, – попросил Матвей, присаживаясь на стул и оглядывая кухню. – Черный, с тремя ложками сахара.

– Хорошо, – то ли ему, то ли каким-то своим мыслям кивнула Элла и засыпала в кофеварку молотый кофе. Больше ничего не произнесла. Просто не знала, что. Способностью болтать без умолку всякие глупости она никогда не обладала, а профи в этом деле сейчас занят ее дочерью. Видимо, это молчание тяготило не только Эллу.

– Не знал, что у тебя есть дочь, – заметил Матвей, ловя себя на том, что следит за перемещениями девушки по кухне. Здесь она была какая-то другая, более уютная, что ли? Хотя и в домашнем костюмчике она казалось безумно элегантной. Рыжие волосы с кажущейся небрежностью подколоты на затылке, но Рокотов готов поклясться – ни одна прядка не выбилась без разрешения этой «леди совершенство». Да и шелковый костюм как-то не особо вязался с домашней одеждой.

– Было бы странно, если бы знал, – пожала плечами девушка. – Мы все-таки чужие люди.

М-да, похоже, домашняя обстановка на характер Эллы не сильно влияла. И откуда только этот кактус свалился на его голову? На первый взгляд красивая, милая, а чуть дотронешься – капец, вот-вот кровь закапает.

– Ты была права, – неожиданно выдал Матвей. – Моя проверка по отношению к тебе была некрасивой. Во всяком случае, скрытая, да еще и с такой подставой

– Я такого не говорила, – Элла в задумчивости покрутила в руках чашку чая. Интересно, его Роман проинструктировал или у самого мозг проснулся? Хотя сомнительно.

– Но подумала, – улыбнулся Матвей. Похоже, в этот раз просто так, без цели чего-то добиться или очаровать. Возможно, его даже чем-то забавляло ее поведение.

– Позволь мои мысли оставить при себе, – вежливо попросила Элла, подходя к столу и наливая ему кофе. Совершенно машинально положила сахар, перенесла на стол, пододвинула ближе к гостю пирожные. – Угощайся.

– Они точно не отравлены? – поинтересовался Матвей. Вот только хитринка в глазах явственно намекала, что аристократ пытается шутить с ее показательно-приличной персоной. Забавно.

– Я тебя не ждала, – лишь слегка повела плечиком Элла. – Так зачем ты пришел?

– Скажем так, – Матвей сделал глоток обжигающего кофе. – После того, как ты меня выставила, я подумал и сообразил, что был не прав. Более того, понял, в чем.

– И в чем же? – брови девушки изумленно поползли вверх – такого предисловия она не ожидала. Даже не так: она всякое могла предполагать, в том числе и очередную попытку ее купить. Но не этого. Хотя, возможно, хитрый лис просто сменил тактику?

– Мне стоило открыть карты с самого начала. Ты никогда не станешь работать вслепую, – решительно произнес Рокотов.

У Эллы, взявшей в руку собственную кружку, невольно дрогнула рука. Он был прав. Она не то что работать, она больше ничего никогда не будет делать вслепую. Теперь она прекрасно знала, чем может обернуться доверие.

– Решил снизойти до объяснений? – уточнила она. Нет, девушка вовсе не собиралась его злить в очередной раз. Но разве этому парню много надо? Почему-то их встречи все время оборачиваются какой-то взрывоопасной смесью, от которой потом трясет обоих. Но в этот раз Рокотов проявлял удивительное терпение.

– Я сейчас все расскажу в общих чертах, – пропустил ее колкость мимо ушей Матвей. – Думаю, тебе можно доверять. Если заинтересует мое предложение, тогда приступим к деталям.

– А ты уверен, что я хочу тебя слушать? – равнодушно откликнулась леди Кригер.

– А что, я ошибся, и тебя, как искусствоведа, не заинтересует возможность участвовать в поисках уникальной вещи? – подбросил новую наживку Рокотов. С их дневной встречи он явно поумнел. Либо остыл, узнал про нее больше информации и лучше подготовился к разговору. Понял, наверное, что она, как теленок, не пойдет за ним на привязи с закрытыми глазами. Интересно, кто ему раньше попадался, что вот так вот слепо шли у него на поводу? Хотя нет. Ей, Элле Кригер, это совершенно неинтересно!

– Любопытное предложение, – без особого энтузиазма откликнулась девушка. – И что же это за вещь?

– Алмаз «Соколиное око». Слышала когда-нибудь о нем? – уже без всяких экивоков ответил Матвей. Элла нахмурила лоб, пытаясь сообразить. Но сколько ни старалась, не могла вспомнить никакой информации о предмете искусства со столь необычным названием.

– Он был утерян более ста лет назад, – пояснил Матвей. – До революции принадлежал моей семье.

– Найти то, что утеряно во время революции, – Элла слегка выдержала паузу. – Ты же понимаешь, что это практически невозможно? В то время драгоценности продавали за копейки, да что там, за еду! И что же, ты хочешь найти того, кому твои предки умудрились по дешевке продать их раритет? Полагаю, он в какой-нибудь частной коллекции осел, если по официальным каналам ты ничего не смог найти.

– Возможно, – пожал плечами Рокотов. – Только брат моего прадеда утверждал, что он его спрятал. Там довольно запутанная история сто лет назад произошла. Если согласишься помочь, расскажу. Заодно и письма покажу.

– У тебя и письма есть? – сейчас Элла не смогла скрыть своего удивления. Письма столетней давности! Боже, это же настоящий раритет, как ни крути. Если они еще и в хорошем состоянии… Во время революции, как она уже озвучила, ценности буквально отдавали за еду. Если, конечно, удавалось их спрятать и их не отбирали. Что уж тут о письмах говорить! О бумагах в те времена вообще думали в последнюю очередь!

– Скажем так, – улыбнулся Матвей. – У всей моей семьи трепетное отношение к нашему прошлому.

– Как же вы тогда алмаз свой потеряли? Кстати, а почему алмаз? – насторожилась Элла. – Алмазами называют необработанные камни, а ваше «Соколиное око», насколько я понимаю, огранено?

– В семейных хрониках значится как алмаз, – пояснил Рокотов. – Не знаю, с чем это может быть связано. А потеряли… Там довольно любопытная история. Так ты согласна помочь?

Девушка молчала, но он видел – она уже на крючке. Она попалась еще с первого вопроса, который ему задала. Ей стало интересно. Он знал такую породу людей – если они займутся любимым делом, их потом за уши не оттащишь. Да что там, он сам таким был.

– Господи, да хватит уже ломаться, согласна она, – вмешался в их разговор Верещагин, который, судя по всему, уже давно грел уши в коридоре. – Будет дурой, если не согласится, а эльфеныш у меня умная.

Элла сделала глубокий вдох. Как иногда все-таки сложно держать себя в руках! Особенно когда хочется сжать в далеко не любовных объятиях шею одной вредины, которая, кажется, напрочь забыла о личном пространстве и границах. Но нет, она все-таки его любит. Да и зачем срываться при свидетелях? Хотя если очень хочется, то немного можно же? Нервы иногда начинают сдавать.

– Слушай, – практически прошипела она, – чудовище для куклы Бель… Ты вроде со Златкой сидишь! Вот и иди сиди!

– Ма-ам, так мы тут иглаем, – наивно влез ее ребятенок. – В шпионов! Ма, а кто это такие? Дядя Йома почему-то не отвечает и велит сидеть тихо.

Господи, в каком дурдоме она живет! И еще не факт, что санитаром, а не пациентом. Кто знает, возможно, самый адекватный был человек здесь вот это вот рыжее чудо с кудряшками?

Элла вздохнула и мысленно досчитала до десяти. После чего строго посмотрела на Верещагина:

– Господин шпион, убедительно прошу вас удалиться в зал, – суровым тоном проговорила хозяйка квартиры. – И стажера своего заберите, – кивнула она на важно выпрямившуюся дочь. – Мне необходимо обсудить ряд вопросов с твоим сообщником.

– А что сразу сообщником? – возмутился Рокотов. – Я тут ни при чем.

– Да, я так и поняла, что мой адрес на каждом столбе развешан, – кивнула Элла и сердито посмотрела в сторону друга. Тот, сообразив, что безопаснее будет послушаться разгневанную девушку, поспешил удалиться. Рыжеволосая фурия перевела взгляд на Матвея.

– Мы с ним ни о чем не договаривались, – примирительно поднял вверх ладони он. – Но если он на моей стороне, может, все-таки, стоит прислушаться и согласиться мне помочь?

Его слова заставили леди Кригер обреченно поинтересоваться:

– Ты не отстанешь?

– Если ты не согласишься мне помочь сейчас, я придумаю еще аргументы, к которым ты прислушаешься, – пригрозил Рокотов, подтверждая ее опасения.

Элла не хотела ввязываться в эту историю. Не тогда, когда ее спокойная жизнь висела буквально на волоске. Но разве кто-нибудь дал ей выбор?




Глава 9


Второй рабочий день стал практически близнецом первого. Разве что с одним отличием – в этот раз Матвей Рокотов на ее рабочее место не приходил и на нервы не действовал. Вот только все еще впереди.

Она все-таки согласилась на его предложение. Не потому что ей требовались его деньги и связи. Не потому что ей стало интересно. Просто поняла, что ни Ромка, ни Матвей от нее не отстанут, пока она не возьмется за поиски этого дурацкого алмаза, пропавшего сто лет назад. Конечно, каждый из них преследовал собственные цели, вот только следствие у них одно. Гордая Элла Кригер, доведенная до нервного тика, просто сдалась под напором двух аферистов.

Так что встреча с Матвеем предстояла после работы. Вчера, в присутствии Верещагина и дочери, просто не представилась возможность все подробно обсудить, выяснить прошлое «Соколиного ока», чтобы хотя бы знать, за что зацепиться. Ведь в истории даже малейший факт может помочь. Пусть даже сама Элла слабо верит в успех этого предприятия.

Сколько таких вот сокровищ кануло в бездну во время революции? Потом всплывали. Чаще всего далеко, в музеях на Западе. В лучшем случае. В худшем, наоборот, оставались где-нибудь на дне болота или озера. Как, например, считаются утонувшими сокровища полячки Марины Мнишек, которая спешно покидала Русь после свержения ЛжеДмитрия. По преданию ее сундуки были полны золота, вот только оно утеряно.

А мешки с драгоценным металлом, которые в девятнадцатом веке Россия выручила за продажу Аляски? Если Элла правильно помнила историю (а в себе она уверена процентов на восемьдесят), то до места назначения оплата не дошла – сто девятнадцать миллионов золотом затонули вместе с кораблем. И еще большой вопрос, кому же фактически сейчас должна принадлежать Аляска.

Так что на дне океанов, рек и болот сокровища оказывались нередко. И кто знает, может сейчас это легендарное «Соколиное око» тоже покоится в иле какой-нибудь реки?

Для начала вообще неплохо бы понять, что это такое и как об него зубы ломать. Как вообще алмаз появился в семье Рокотовых? Как пропал? Если никаких ниточек нет, то и потянуть не за что, и все изыскания Матвея – просто придурь золотой молодежи. Но кто знает? Блондин говорил что-то про письма…

Поймав себя на мысли, что невольно думает о сокровищах Рокотовых, Элла поморщилась. Что ей, своих проблем мало? Вот когда встретится с Матвеем, тогда и будет размышлять. А пока надо реально смотреть на вещи. Мечта найти клад должна остаться далеко в детстве. Сейчас куда важнее защитить дочь. И тут-то как раз ей аристократический кладоискатель, наверное, и сможет помочь. Правда, прибегать к его помощи не хотелось совершенно. Но пусть уж будет. На крайний случай. Ромка прав. Это не та личность, с которой следуеь ссориться.

На этой мысли Элла решительно открыла органайзер и стала составлять расписание встреч для Лилии Константиновны. Мариночка не зря вчера столько времени посвятила ей – сегодня девушка ушла в учебный отпуск на неделю – у заочников как раз настал период пар. Теперь половина ее обязанностей перекинули на Эллу, и девушка сильно подозревала, что своим уходом секретарша весьма облегчила руководству задачу по придумыванию работы.

Время до окончания рабочего дня промчалось практически незаметно. Разве что украдкой заглядывающий в приемную Верещагин сбивал с рабочего ритма. Но друг сегодня надолго не задерживался – понимал, что вчерашние шпионские игры, да еще в которые он втянул Златку, могут аукнуться. Но посидеть с ее дочкой честно пообещал. Во избежание, так сказать.

Итак, теперь ей предстояло поехать в святую святых – квартиру Матвея Рокотова. Она бы, конечно, предпочла без этого обойтись, вот только вряд ли стоит таскать раритеты туда-сюда. А в ее квартире поработать при Златке явно не удастся. Так что чем-то приходится жертвовать. Зато из жилища Матвея можно уйти в любой момент, а вот из своей квартиры аристократа пришлось бы тонко выпинывать. Так тонко, что быстрее она сама себя до нервного тика доведет.

Попрощавшись с коллегами, Элла вышла на стоянку. Жил Рокотов в элитном районе с лощеными многоэтажками, из окон которых, казалось можно любоваться городом с высоты птичьего полета. Квартиры там, Ромка говорил, огромные, многокомнатные. В общем, бриллиантовое жилье для золотого мальчика.

Во двор машину Эллы охрана пропустила без проблем – видимо, хозяин заведомо предупредил, что ожидает гостей. Но стоило припарковаться и выйти из автомобиля, как девушке показалось, что она оказалась за городом – так много здесь росло деревьев. А еще шикарнейшая детская площадка, на которой резвились малыши. Машин стояло мало, должно быть, где-то в доме есть подземный гараж.

Лестничная площадка просторная, в ней, кажется, могла уместиться еще одна комната. Хозяин встречал ее у лифта.

– Кофе будешь? – поинтересовался он, пропуская девушку в квартиру и помогая снять плащ. Все-таки манерами парень не обделен. Да еще какими! Аристократическое воспитание не пропьешь!

– Лучше чаю, – попросила Элла. – Заодно и расскажешь историю камня.

– Злая ты, – притворно надулся Матвей. – Сразу к делу. Нет бы, о чем-нибудь хорошем поболтать.

– О погоде, например? – ехидно поинтересовалась леди Кригер, проходя в его кабинет. Господи, сколько здесь стояло книг! Прямо удивительно! А еще мебель из красного дерева, судя по всему, старинная. Почему-то эта не самая большая комната вызвала у Эллы ассоциации с библиотекой Николая II, которая ныне выставляется в Эрмитаже. Девушка до сих пор помнила, как, будучи там впервые, откровенно застыла перед экспозицией. Вот и сейчас дыхание перехватило, а пальцы закололо от желания прикоснуться к этому великолепию.

– Можно и о погоде, – хмыкнул Матвей. – Об обстановке кабинета я с тобой говорить не рискну, а то решишь, что я опять тебя проверяю.

Элла почти смутилась – оказывается, ее интерес не остался незамеченным. Но потом разозлилась на саму себя: вот зачем она ведется на его подначки? Взрослый человек, а реагирует, как малолетняя дурочка.

– Давай перейдем ближе к делу, – попросила она, присаживаясь на резной стул с удобной подушкой. В этом кабинете везде сохранен единый стиль. Единственное, что выбивалось, – навороченный ноутбук, расположенный на массивном столе. А еще где-то наверняка спрятался сейф, в этом Элла была уверена.

– Хорошо, – Матвея явно забавляли ее попытки придерживаться делового стиля. – С чего конкретно начнем? Что тебе кажется наиболее важным?

– Например, с того, что такое «Соколиное око» и как оно попало в твою семью, – задала волнующий ее вопрос леди Кригер. Происходящее немного напоминало ей сказку. О сокровищах она нередко читала в исторических книгах, знала, что они существуют. Вот только вполне себе материальный потомок княжеского рода, на полном серьезе мечтающий найти фамильный бриллиант – это было что-то из области фантастики.

– «Соколиное око» – крупный желтый бриллиант. Он был подарен моему предку Николаю Рокотову английским графом, которому тот спас жизнь во время битвы под Ватерлоо, – начал свой рассказ Матвей. – Я точно не знаю, но, если верить хроникам, мой пра-пра-прадед вытащил его раненного с поля боя. Без прадеда он вряд ли остался в живых.

– И на столь драматичной ноте решил вознаградить командира чужой страны по-царски? – скептически скривилась Элла. Матвей, видя ее недоверие, только усмехнулся:

– Не забывай, – назидательно поднял он вверх палец, – союзнической страны. Тем более, именно Россия проявила решающую роль в войне с Наполеоном. И именно тогда и была образована Антанта.

– Я смотрю, ты неплохо знаешь историю, – не удержалась от подколки Элла. – Зачем тебе тогда моя помощь?

– Одна голова хорошо, а две – это уже мощная сила, – переделал поговорку Матвей. – Мне дальше рассказывать, или ты продолжишь упражняться в остроумии?

– Что вы, господин наниматель, – хмыкнула Элла. – Я нижайше молчу и внимаю вашему рассказу.

– Хм-м-м… Мне в твоей речи понравилось только слово «господин», – не преминул заметить Рокотов. Продолжить перепалку он не дал, приступив к следующей части рассказа. – Если верить письмам, это был очень крупный бриллиант, янтарно-желтого цвета, в котором, казалось, собрались все солнечные лучи.

– Как поэтично, – то ли восхищенно, то ли язвительно заметила Элла. – И откуда такие метафоры?

– Из этих писем, – указал на пачку обветшавших листков Матвей. – Я не настолько романтик, чтобы такое придумать.

– Насколько ты романтик, я еще в самолете поняла, – неожиданно для себя рассмеялась леди Кригер. От этого смеха ее зеленые глаза засверкали колдовским светом, а рыжие пряди, казалось, заискрились. Поймав себя на том, что беззастенчиво разглядывает собственную… эм…а кого? Наверное, все-таки работницу… Так вот, осознав это, Матвей мысленно дал себе подзатыльник. С этой мадам таких промахов допускать не стоит.

– Так вот, на протяжении ста лет этот бриллиант берегли как зеницу ока. Как же, память о подвиге деда. А потом родились два брата, – в сказочном стиле продолжил потомок княжеской фамилии.

– И что, один умный, второй сильный, но обиженный на голову? – полюбопытствовала Элла. Она понимала, что переходит все рамки делового поведения. Умом понимала. Только придерживаться родного, почти привычного образа что-то не получалось.

– Практически, – кивнул Матвей. – Дело было незадолго до революции. Мой прадед Матвей Никитович Рокотов тогда стал главой семьи, ему исполнилось где-то около тридцати-тридцати пяти. Его брат Александр младше него на пять лет. Но прославился на весь город как известный дуэлянт и игрок.

– Ну в то время неудивительно, – осторожно заметила Элла. – В девятнадцатом-двадцатом веке дуэлянтом становился каждый второй. И за карточным столом просиживать деньги было незазорно.

– Но не все же состояние! – в сердцах бросил Матвей, казалось, переживающий трагедию деда как свою собственную. – Этот… обиженный на головушку родственник умудрился проиграть все свое наследство и даже больше. Приперся к брату, чтобы тот в очередной раз его выручил, и…

– Матвей, не преувеличивай, пожалуйста, – успокаивающе произнесла Элла. – Не надо так горячиться. Это произошло сто лет назад, лично тебя сейчас никто не заставляет выплачивать его долги. Я правильно понимаю, что твоему тезке пришлось отдать камень за долги брата? Тогда он по праву уже не принадлежит твоей семье и…

– Неправильно, – перебил ее Матвей. – Этот придурок его выкрал, когда его долг отказались покрыть, – он даже сжал кулаки, словно в любую минуту в комнату мог зайти его беспокойный прадед.

– Слушай, ну это же чушь полная, – покачала головой Элла. – Вряд ли твой дед прямым текстом написал в письме, что его брат украл у него бриллиант.

– Не в письме. В дневнике, – Матвей осторожно открыл толстую тетрадку в кожаном переплете и протянул Элле. – Он всю жизнь вел дневник. Даже в эмиграцию увез тетрадки.

Взяв практически раритетную вещь в руки, девушка, с трудом разбирая полустертые буквы и продираясь через яты, вчиталась в текст.



«Я даже помыслить не мог, что Алекс на сие деяние сподобится. Брат пришел к вечере. Он в очередной раз проигрался. В этот раз я отказался ему помогать. В сердцах мы поругались, и он ушел. А утром я обнаружил, что из сейфовой шкатулки исчезло «Соколиное око» и деньги. В ней замок с секретом, только члены семьи могли ее открыть…»



На этих словах запись обрывалась. Видимо, у Матвея Никитовича не нашлось сил писать дальше о преступлении брата.

– Он не стал афишировать пропажу бриллианта, – продолжил свой рассказ Матвей. – Пытался найти Александра, но тот как в воду канул. Удалось только установить, что с долгами брат все-таки расплатился. А потом грянула революция. Прадед покинул с семьей уже бывшую Российскую империю.

– Как его выпустили? – удивилась Элла. – Если он действительно был близок к императору…

– Связи всегда творят чудеса, – хмыкнул Матвей. – Даже в такие времена.

Почему-то в этот момент княжеский потомок казался совсем другим – старше, серьезнее, благороднее. Элла в очередной раз задумалась над тем, что в их мире каждый носит маски… И непонятно, что же там, в настоящем человеке, за ней.

– И все? Больше никакой информации о бриллианте нигде не мелькало? – уточнила Элла. С такими данными «Соколиное око» практически нереально найти. Александр Рокотов мог увезти его куда угодно. Спрятать, продать, потерять…

– Было письмо от Александра. Сейчас уже сложно сказать, как ему удалось выслать письмо за границу брату. Оно в ужасном состоянии, гораздо худшем, чем дневники. Смотри, – и Матвей протянул другие листки.

Это письмо Элла читала гораздо дольше. Похоже, по сравнению с братом, у Матвея Никитовича был практически образцовый почерк. Александру же, наверное, стоило поработать в медицинской сфере…

Каялся младший Рокотов в письме долго. Только потом перешел к рассказу. Спасти «Соколиное око» от Временного правительства, а потом и коммунистов Александр смог. А вот вывести его за границу и вернуть брату – нет.



«Я спрятал «око» в родовой усадьбе крестного, в *** (слово затерто) час* (буквы затерты). Помнишь, детьми мы с Димитрием там играли? Я болен и слаб и вряд ли выживу, но верю, ты вернешь «Око» домой. Ты всегда был сильней и благороднее, брат…»



Такими строками Александр закончил свое письмо. А Элла, к собственному изумлению, осознала, что текст слегка расплылся – покаянное письмо младшего Рокотова почему-то вызвало комок в горле и влагу на глазах. «Ты всегда был сильней и благороднее, брат…». Последнее предложение словно набатом отдавалось в мозгу. Оно было куда важнее всех предыдущих строк покаяний. Это было признание. Признание собственной слабости, которая привела к таким печальным последствиям.

– Час? – в задумчивости повторила Элла. – То есть тут может быть что угодно? И в часах, и за часами, и под часами? Если, конечно, не еще что-то.

В задумчивости она накрутила длинную рыжую прядь на палец. Александр Рокотов практически напрямую указал, где искать бриллиант. Вот только от этого легче не стало. Сейчас, сто лет спустя, не то что эти часы – даже усадьбу ту найти непросто. А есть ли вообще смысл ее искать? С тех пор прошла революция, гражданская война, Великая Отечественная… След «Соколиного ока» затерялся за сто лет в веках.

– К письму прилагается план усадьбы. Правда, там ни крестиков, ни каких других указателей нет, – ответил на незаданный вопрос Матвей. Упростил, называется, ситуацию!

– Ты хоть знаешь, что это за усадьба? – как-то даже устало полюбопытствовала Элла, испытывая ярое желание побиться головой стол. Уравнение со всеми неизвестными! Прямо как в русских сказках – поди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю, что. Хотя нет, что нести, известно. Вот только где этот бриллиант взять?





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/oksana-volkonskaya/lubov-na-kontraste/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.