Книга - Фантастические сказки на ночь

Фантастические сказки на ночь
Константин Александрович Жевнов


Вне зависимости от того, видите ли вы текст на экране или держите в руках книгу, перед вами три фантастические сказочные истории. Одна ближе к фантастике ("Оператор"), другая к сказке ("История о том, как…"), ну а третья и вовсе фэнтези с неясными границами, где заканчивается реальность и начинается фантазия ("Туатта де Данаан, или Искусство завязывать шнурки). Эти истории связаны между собой и по сути являются звеньями одной цепи. И хотя в них действуют разные герои, но они взаимно проникают друг в друга, дополняя и давая возможность сложить пазл общей истории.

Так что же связывает советского шестиклассника, сбежавшего с уроков, парня, отправившегося в этнографическую экспедицию по Московской области, и ребят, решивших побродить по окрестностям Дублина ночью 11 ноября – да-да, в то самое время, когда наступает Холлан-тайд и фэйри покидают насиженные места?

Не знаете? У вас есть шанс узнать…

Приятного чтения!





Константин Жевнов

Фантастические сказки на ночь





Предисловие автора.


Всем, доброго времени суток! Ведь, несмотря на то, что на обложке книги вполне русским языком написано, что – сказки на ночь, заглянуть хоть одним глазком, думаю, решат многие. Перед вами действительно – сказки, те, которые ложь, да в них намек… Хотя… Может и не совсем сказки, а вполне возможно, даже и вовсе не сказки. Но тут, каждый решает для себя сам. Например, мои знакомые окрестили их фантастическими сказками и, в общем-то, я с ними согласен. Причем, согласно одному из моих любимых комментариев, это сказки, которые будет интересны не только современным подросткам, но и их ещё не очень престарелым родителям…

Вообще, я давно хотел выпустить эти три истории под одной обложкой, да все как-то не доходили руки. То одно, то другое, а иногда еще и третье. А третье, это просто кошмар! Впрочем, не будем о грустном. Как ни удивительно, все же эта задумка осуществилась, во всяком случае, если вы держите в руках эту книгу, значит точно все получилось, именно так, как и задумывалось.

Три истории, вошедшие в этот сборник, объединяет не только их сказочность, но и общие герои… Хотя, тоже не верно. Общих героев в этих историях нет, но парочка героев третьей истории неплохо осведомлены о событиях, произошедших в первых двух. Ну, вот как-то так, думаю, всех запутал окончательно, чего, в принципе, и добивался. Приятного чтения!

Для тех, кто по случайности дочитал предисловие до этого места сообщаю. Все три истории, наконец-то, обзавелись комментариями, из которых можно, во всяком случае, я так полагаю, почерпнуть что-нибудь интересное. Тексты «Оператора» и «Туатта де Данаан» немного переработаны, не сильно, но изменения по сравнению с изначальными текстами есть. «История о том, как…» – это довольно сильно подправленная «Неделя в кармане», обрезанная до состояния волшебной сказки. В результате, как сказка она сильно выиграла, а вот как часть трилогии несколько выпадает и теряет связность. Так что, если кто-то, ну, очень хочет чуть полнее узнать историю Дарика, ему придется осилить еще и «Неделю в кармане».

Вот теперь точно все. Что хотел – рассказал. О чем хотел – умолчал. Так что, разжигайте камин или зажгите торшер, ну, на крайний случай вполне подойдет и ночник, собирайтесь всей семьей и смело переворачивайте страницу.













История о том, как…


Солнышко весело светило. Электричка, идущая из Москвы, слегка покачиваясь, стремилась в прохладу области. В полупустом салоне, по причине буднего дня, было практически пусто. Не многочисленные пассажиры дремали, пялились, в еще не запыленные после зимы окна, мучились над кроссвордами и другими способами убивали время в пути. Дарик, тоже дремал, привалившись к окну и в полудреме в который раз обдумывал, на кой черт он идет в этот дурацкий поход, при том, что Наташка из «А» класса, ради которой он и согласился, вчера умудрилась заболеть, и по этой причине естественным образом выбыла из их стройных рядов.

Цель похода, гордо названного этнографической экспедицией[1 - Этнографическая экспедиция – исследования, ведущиеся среди живых народов с целью сбора первоначальных этнографических данных об отдельных структурных компонентах традиционно-бытовой культуры и их функционировании как определенной системы. Ну, а если по-русски, то это сбор и запись сказок, легенд, мифов, норм поведения, ритуалов и так далее. Зарисовка и фотографирование национальной одежды и предметов быта.] по сбору фольклорных[2 - Фольклор – устное словесное и музыкальное народное творчество. В более широком смысле кроме словесных жанров, сюда включают всё народное творчество, проявления духовной (а иногда и материальной) культуры народа – язык, верования, обряды, ремёсла.] произведений, была довольно туманна. Ну, подумайте сами, какие такие фольклорные произведения могут быть в Подмосковье? Что, не знаете? Вот и для Дарика сие было тайной за семью печатями. Причем, похоже, не только для него, но и для всех остальных участников экспедиции, включая даже руководителя, учителя истории и труда Ивана Казимировича. Поэтому, единственной оставшейся, более-менее внятной, причиной его участия в этом мероприятии оставалась возможность на законном основании пропустить последние два учебных дня оставшиеся до летних каникул.

Итак, Дарик дремал, иногда выплывая в реальность электрички, но лишь для того, чтобы вновь впасть в грезы, навеянные перестуком колес. Его мысли текли вяло, думалось, как-то так себе, обдумывалось еще хуже, а ехать, между тем, было еще очень далеко и долго. Вдруг! Заметьте, все знаменательные события обычно случаются именно так, вдруг! Дарика, как будто, что-то толкнуло и он ошалело вращая головой попытался понять кто он, где и главное – зачем! Электричка начала тормозить на очередном полустанке. Машинист как обычно, что-то не внятно пробурчал через динамики то ли платформа бер-бор-бур, то ли бор-бур-бер, нет, это не передаваемо. Но вот Дарик в этом бер-бур-боре совершенно отчетливо услышал, а спросонья и не такое услышишь, именно название нужной остановки «Платформа восемьдесят второй километр».

Схватив рюкзак, Дарик пулей вылетел из вагона, причем, даже толком не взглянув в окно. Хотя, чего в него смотреть-то, все полустанки похожи если и ни как близнецы-братья, то уж точно, как карандаши в коробке, отличие только в том, по центру платформа или разделена на два направления, да еще в том, лес вокруг или поле с перелесками. А если ты и не был здесь раньше, то смотри не смотри, много не высмотришь. Единственное, что несколько удивило Дарика при высадке, так это то, что платформа была низкая, прям не платформа, а дорожка бетонная в уровень окружающей земли, даже без заборчика. Он-то думал, что в Подмосковье уже давно все платформы высокие, правда, с другой стороны, так далеко от города на электричке он еще не уезжал ни разу. А тут уже практически провинция, а в ней и не такое бывает. То, что в тамбуре площадка над лестницей закрыта, Дарика абсолютно не удивило, и он лихо десантировался из вагона, держась одной рукой за внешний поручень.

Прыжок с разворотом вышел хоть куда, прямо загляденье, а не прыжок. Коснувшись земли, Дарик отпустил поручень, и это оказалось ошибкой. Квинтэссенция инерции[3 - Инерция – свойство тел сохранять свою скорость при отсутствии действия на него других тел.], в которую превратился его рюкзак, с неодолимой силой повлекла Дарика прочь от вагона. И то ли инерция была слишком велика, то ли ширина платформы слишком мала, но третий шаг назад вывел нашего героя за приделы бетонированной площадки прямиком в скрытую, поразительно высокой и густой в этом месте травой, канаву. Канава была так себе, прямо скажем, не канава, а канавка какая-то. Но для влекомого целеустремленным рюкзаком, да еще и спиной вперед, парня, ее хватило за глаза. Сообщив всему окружающему миру про мать, правда, про чью именно не уточнив и ограничившись скромным, притяжательным местоимением[4 - Притяжательные местоимения – разряд личных местоимений, указывающих принадлежность к участникам речи. Пример: «мой», «твой», «их», «его», «её», «свой» и т.д.], парень последовал за своим инерционным двигателем, прибавив к моменту встречи с землей, к силе инерции еще и силу свободного падения.

Посадка оказалась мягкой, теплая куртка вообще хорошо смягчает падения, а макароны значительно лучше играют роль мата, чем банки с тушенкой, особенно в правильно уложенном рюкзаке. Рюкзак был уложен правильно, банки в нем отсутствовали как класс, поэтому наш герой не получив даже синяка, ну там, или ссадины какой, расположился для отдыха, правда, в довольно странной и не очень удобной позе – ногами вверх. Представив себе, как его высадка выглядела со стороны, Дарик был поставлен перед выбором, либо, залившись краской смущения и обиды, шипя сквозь зубы начать выбираться из этого положения, либо первым начать хохотать над ситуацией в которую попал. Наш герой выбрал второе. Нужно заметить, что он вообще чаще выбирал именно такой путь выхода из неудобных ситуаций, хотя больше предпочитал в них и вовсе не попадать.

Пока Дарик, прямо скажем, не культурно ржал, валяясь в канаве, электричка издала протяжный гудок и под веселый перестук колес набрала ход, растворившись в уже неожиданно по-летнему знойном полдне. От души насмеявшись, парень вылез из канавы и наконец-то смог осмотреться. А пейзаж вокруг был презанятный, удивительный и даже несколько пугающий, впрочем, так, самую чуточку.

В самом центре пейзажа расположился сам Дарик. Должен же быть у пейзажа центр? А Дарик, был отнюдь не самой плохой из возможных точек для центровки окружающей местности. Прямо под ним, а также на добрых метров двести влево и метров на сто вправо находилась старая, на краях немного потрескавшаяся, бетонная платформа. Параллельно платформе слева направо, а может и наоборот, шел железнодорожный путь, причем почему-то один. Столбов вдоль полотна не было, колея была слегка заросшая и в обоих направлениях поразительно быстро терялась за складками местности. А дальше, буквально в сотне метров за железнодорожной насыпью начинался лес. Лес был темным, старым, еловым, на вид абсолютно непролазным и каким-то пыльным, что ли? В общем, производил довольно гнетущее впечатление.

Со стороны канавы, из которой вылез Дарик, напротив разлеглась степь, причем на горизонте она сливалась с небом. Степное раздолье душу радовало больше чем чернолесье с другой стороны железки, но и настораживало тоже больше. Ибо если подобный лес худо-бедно вписывался в картину мира, которую рисовали Дарику школьные знания, передача «В мире животных», собственный опыт и здравый смысл, то вот степное раздолье в Подмосковье в эту картину помещалось значительно хуже. Но продолжим. В той стороне, куда убежала электричка, то есть налево, относительно нашего центра пейзажа, что-то поблескивало и голубело на солнце, и наш герой справедливо решил, что это река. А вот в той стороне, откуда электричка прибежала, все было несколько хуже. Да что уж там, хуже! Просто, паршиво там было.

Наш герой имел твердую четверку по географии, и надо сказать, впервые в жизни пожалел об этом. С какой радостью сегодня он согласился бы иметь по этому предмету твердый кол с минусом. Но не судьба. Знания присутствовали, и оценка была вполне заслуженной. Поэтому Дарик решил больше не смотреть направо, чтобы не расстраиваться. Кроме всего перечисленного, стоило обратить внимание и на более мелкие, чем лес да поле, детали. Примерно в двадцати пяти метрах правее парня стояла кривая табличка, стояла она несколько боком, поэтому для того чтобы прочитать, что же на ней написано, Дарику пришлось подойти поближе.

Подойдя, он прочел надпись. Потом прочел ее еще раз и еще раз. Зачем-то потрогал табличку и даже поковырял одну из букв ногтем. Отошел на пару шагов, прочел ее еще раз и сев на рюкзак тупо уставился в направлении откуда пришла электричка, вид на белоснежные шапки гор, в непосредственной близости от Столицы нашей Родины, больше не вызывал у него неприятных эмоций. На деревянной табличке красивыми выпуклыми буквами было вырезано – «Вольгала»[5 - Вольгала – (Валгалла, Вальхалла) согласно устоявшимся представлениям – «чертог мёртвых», «чертог убитых», «дворец убитых» – в германо-скандинавской мифологии небесный чертог в Асгарде, куда попадают после смерти павшие в битве воины, и где они продолжают прежнюю героическую жизнь. Но достаточно немного отойти от Википедии, как выясняется, что значение притянуто за уши, а для полноты ощущений, нынешнее написание через «а» и вовсе появилось в начале 20-го века. При этом, как и многие другие, этнонимы – это слово вполне внятно расшифровывается по-русски. Вольга-Ла. Вольга – имя, происходит из (воля) – "вольный", значение слога ла: покрывающее, покров, покрывать, прикрывать, крышка, укрытие. Покровительство. Л + а = мера пространства, плоскость, двумерность (площадь). Таким образом Вольгала – это место воли, свободы или спрятанная (прикрытая) вольная земля.], а ниже, похоже гвоздем, было процарапано – «Это финиш, приятель. Ты уже приехал».

***

От созерцания горных вершин, Дарика оторвало чувство голода. Причем к моменту прорыва этого чувства сквозь пелену внутреннего диалога, в котором часть его сознания твердила – «Нужно просто немножко подождать, сейчас придет новая электричка и все образуется», а другая столь же монотонно повторяла уже известное нам притяжательное местоимение в связке с часто используемым совместно с ним существительным, день уже ощутимо стал клониться к вечеру.

И хотя многие современные, а также и не столь современные, авторы рекомендуют для отключения «внутреннего диалога» и перехода в глубокое медитативное состояние, лицезрение картины гор, наш герой об этом не догадывался и его внутренний диалог был упорен подобно морскому прибою. Возможно, его душевное состояние было просто несколько более взбудоражено произошедшими событиями, чем то, которое, обычно, требуется для медитативных практик? Хотя с другой стороны, просидеть в полной неподвижности семь с половиной часов, для молодого человека достижение практически не возможное. Но это все, лирическое отступление.

Итак, Дарик испытал чувство голода. Когда мы говорим о ребенке или даже подростке, что он испытал чувство голода, то обычно имеем в виду, что в него, при определенных усилиях, можно воткнуть бутерброд или как максимум тарелочку супа. Так вот, в данном случае все было совсем не так. Дарик откровенно хотел жра…, но скажем более литературно, очень хотел кушать, настолько, что в сферу его гастрономических интересов попали даже сырые макароны, лежавшие в рюкзаке.

Вообще, нужно сказать, что наш герой не относился, к столь частому в последнее время типу молодых людей, которые склонны к инфантильности и излишним рефлексиям, поэтому сразу же начал действовать. Не стоит думать, что он сначала делал, а потом думал. Нет, нет и еще раз нет! Обычно, оба этих процесса происходили у него одновременно, что, как правило, приносило свои сугубо положительные плоды. Поэтому, спустя каких-то жалких полчаса, рядом со ставшим уже для него родным перроном, горел небольшой, уютный костерок. Также была заготовлена куча валежника, а сам Дарик колдовал над приготовлением ужина в полевых условиях при наличии минимума кулинарных приспособлений.

Варить макароны на костре в алюминиевой миске – это искусство доступное далеко не каждому. Но Дарику удалось добиться вполне приемлемого результата, и хотя макароны частично превратились в кашу, а частично хрустели на зубах, яство было признано годным к употреблению в пищу. О качестве воды пошедшей на приготовление ужина, парень старался особенно не думать. Успокаивая себя тем, что лужа, из которой он эту воду набрал, точно не была отпечатком чьего-нибудь копытца, да и по размерам могла принадлежать только ноге слона, а про слонов в русских сказках ничего не говорилось! Когда Дарик уже готов был приступить к трапезе, и даже поднес ложку ко рту, то услышал голосок:

– Не ешь каку, дизентерию словишь!

От неожиданности, Дарик даже забыл испугаться. За день проведенный на этой платформе, он как-то свыкся со своим одиночеством и как оказалось, вовсе забыл даже о самой возможности существования других людей. Поставив миску, Дарик обернулся на голос. В сгущавшихся сумерках, подсвеченные светом костерка стояли двое. Девчонка лет двенадцати одетая в светлый сарафан чуть ниже колен и имевшая русую косу примерно такой же длины, и мальчишка лет пяти в рубашке-косоворотке перепоясанной веревкой и штанах не понятного фасона. Наличие или отсутствие обуви скрывала густая трава. Оба визитера, казалось, сошли с картинки в этнографическом музее, в районе стенда с подписью, типа, – «Быт, и одежда древних славян в IX-XI вв. н.э.».

– Привет! Мы присядем у огня? – спросила девчонка, и, не дожидаясь ответа, уселась у костра.

– А что ты делаешь? – спросил мальчик и тоже плюхнулся рядом.

– Здравствуйте. Присаживайтесь. Ужин готовлю, – ответил Дарик, немного смущенный напором гостей и тем, что его предложение присесть малость запоздало.

– А зачем ты его готовишь? – вновь спросил мальчик.

– Кушать хочу! – буркнул Дарик и потянулся за своей миской.

– А-а-а! – протянул мальчик, – А почему на костре?

– Потому что печку захватить забыл! – начал заводиться наш герой.

– Ух ты! – воскликнул мальчик, – Ладка, ты слышала, у него печка самоходная есть! А чего ты, как все, у скатерти походной ужин не попросишь?

– У какой к чертям скатерти! Ребят, вы издеваетесь или больные? – наконец взорвался Дарик.

– Как у какой? У походной, у самобранки. А! Я понял! Ты герой! Ладка, он герой! Ты же ведь герой? – после этой тирады мальчика, Дарик выпал в осадок и понял, что пора искать записку примерно следующего содержания – «Улетела. Прощай. Твоя крыша.», он даже потихоньку пошарил по траве вокруг, может она лежит где-то рядом.

– Да какой он герой! – наконец вступила в разговор девочка, – Мал он для героя.

– А вот и не мал! Маратка тоже не взрослый, а герой! – возразил мальчик.

– Марат бы воду из Чернолесья за сто шагов обошел! Не то, что готовить на ней! – возразила девочка.

– Это да, – согласился мальчик, – А кто он тогда?

– А я почем знаю? Тебе нужно, ты и выясняй! – припечатала девочка, – И вообще, мы спешим и опаздываем, мама ругаться будет!

После этих слов оба ребенка синхронно повернули головы и уставились на парня. Причем очень спешащая девочка даже не сделала попытки подняться и уйти. Пауза затягивалась. И абсолютно обалдевшему Дарику, начало становиться как-то не уютно. Наконец девочка пришла к нему на помощь:

– Я Лада. Это мой брат Мирка. А ты кто?

– Не Мирка, а Всемир! – влез мальчик.

– Я Дарик! – сказал Дарик, – А где мы?

– Точно герой! – воскликнул мальчик, – Ладка, а давай его накормим! А то он до Града не доберется, наестся гадости какой-нибудь или еще чего.

Девочка пожала плечами, достала из неприметной сумочки большой, тонкий, цветастый платок, расстелила его на траве и сказала:

– Хозяюшка, угости нас! Ужин на троих, пожалуйста! – и, почти без перерыва, уже парню: – Угощайся!

Если до этого у Дарика все же были небольшие сомнения в том, что его крыша сказала ему: «Прощай!», – то теперь они полностью развеялись. Над расстеленным платком появилось легкое марево, а потом на нем возникли: каравай хлеба, пара горшков, несколько мисочек с какой-то снедью, тарелки, миски, чашки, ложки и как завершающий штрих – громадный самовар.

– Ой! А как это? Ух, ты! – сказал Дарик, после чего учуял ароматы, исходившие от горшков, и решил, что в сумасшествии тоже есть кое-какие плюсы. Встал, обойдя костер, подошел к импровизированному столу и, более ни слова не говоря, решительно приступил к ужину.

В начале пути мальчик попробовал создать Дарику незначительную конкуренцию в плане сметания съестного, но уже к середине, он отказался от этой ни к чему не ведущей затеи и только восхищенно наблюдал за тем, с какой потрясающей скоростью пустеют горшочки и мисочки. Девочка же и вовсе не притронулась к яствам, а ограничилась наблюдением, правда в ее взгляде было не восхищение, а скорее жалость и сочувствие. Когда на скатерти, увы, уже совсем ничего не осталось, за исключением пустой посуды и самовара, наш герой засмущался. Ему стало даже немножко стыдно за свой, ну скажем, порыв. Но что сделано, то сделано. Поэтому оглядев, с легкой грустью, импровизированный стол, Дарик слегка отодвинулся и очень прочувствованно произнес в пространство:

– Спасибо!

В ответ девочка, немного поморщилась, или это Дарику просто показалось в неверном свете костра, и произнесла:

– Да, не за что.

– Может добавки? – тут же влез мальчик.

Немного поколебавшись, Дарик все-таки сумел взять себя в руки и от добавки решительно отказался, путем интенсивного качания головой.

– Благодарю хозяюшка, мы сыты! – произнесла девочка, и после ее слов вновь возникшее легкое марево поглотило остатки пиршества.

Спустя мгновение перед ней лежал все тот же большой цветастый платок, абсолютно чистый, так что если бы не блаженная сытость, Дарик на полном серьезе решил бы, что все это ему просто привиделось. С голодухи. Мираж такой. Своеобразный. Девочка аккуратно сложила платок и убрала его в свою сумочку. В этот момент мальчик наклонился к ней и громким шепотом затараторил:

– Ладка, ты видела? Он три порции в один присест умял! В одиночку! Вот это герой так герой! И не лопнул! – на секунду задумался и продолжил, – Слушай! А может, он того, не герой, а упырь? – и уже нормальным голосом повернувшись к Дарику спросил: – А ты точно, не того…

– Что, не того? – осторожно поинтересовался Дарик, к которому семимильными шагами возвращалось, на время трапезы, покинувшее его, ощущение абсолютной бредовости ситуации.

– Ну не этого…, – помахал рукой мальчишка.

– Что, не этого? – повторив жест спросил парень.

– В смысле, не этот? А то, мы, как ща! – недвусмысленно грозно погрозил кулаком Мирка.

– Нет! – твердо ответил Дарик.

– Чего, нет? – поинтересовался мальчик.

– Ничего нет! В смысле, не этот! – припечатал парень.

– А! Это хорошо! А то уж я подумал невесть чего, – с легкой улыбкой и будто бы по секрету громко зашептал мальчишка.

– Мирка, ну какой же он упырь? Упыри только сырое жру…, ну едят. Вроде бы…, – влезла в разговор девочка и под конец задумалась.

Дарик закатил глаза.

– Приплыли! Мама, роди меня обратно! – вслух подумал он, и тут, радостно понял, что все происходящее просто дурной сон и очень захотел проснуться.

Он слышал, что если во сне себя сильно ущипнуть, то непременно проснешься. Ущипнул он себя сильно. Аж слезы выступили. Не проснулся. Поэтому обиделся на весь белый свет. Но вечная привычка во всем искать положительные стороны, очередной раз примирила его с окружающей действительностью или с сумасшествием, впрочем, он еще окончательно не решил, что лучше. Глубоко вдохнув через нос и выдохнув через рот, Дарик сказал:

– Ребята, я точно не упырь! – и добавил, неожиданно даже для себя самого, – Честное пионерское!

– А, ну если, честное пионерское, тогда ладно, верим! – сказал мальчик и посмотрел на сестру, – И чего делать будем, Ладушка? В смысле, с ним?

– Наверное, нужно на Заставу[6 - Застава – сторожевой или наблюдательный укреплённый пункт отряда служивых людей (военных).] сообщить, пусть там решают. А пока что, давайте спать ложиться, поздно уже, а до жилья еще далеко, не стоит рядом с Чернолесьем в темноте бродить! – немножко подумав, выдала девочка.

Тут Дарик понял, что возник шанс проявить собственную воспитанность и загладить неловкость, возникшую в процессе ужина. И решив по максимуму его использовать, галантно произнес, во всяком случае, ему хотелось думать, что произнес он это достаточно галантно:

– У меня есть спальный мешок, позвольте предоставить его вам для ночлега! А сам я и у костра переночую…, заодно и подежурю…, буду за костром следить…, чтобы не погас.

Так уж получилось, что во время своего монолога Дарик смотрел именно на девочку, ну, случайно так вышло, наверное, да нет, точно случайно. И по мере произнесения своей речи, заметил на лице девочки сначала легкое недоумение, потом удивление и наконец, что-то такое непонятное, но с таким выражением обычно смотрят на маленьких детей не умеющих делать элементарные вещи. Под конец Дарик несколько смешался и даже начал мямлить. Но тут, девочка неожиданно улыбнулась, встала и сказала:

– Благодарю за предложение! Но думаю, ваш спальник сегодняшней ночью никому не пригодится.

Она достала из своей сумочки какой-то предмет, похожий на спичечный коробок и малюсенький прозрачный кристаллик. После чего вложила кристаллик в коробок, отошла от костра метров на десять, поставила коробок на бетон перрона, вернулась обратно и, повернувшись к коробку, громко и четко произнесла:

– Избушка, избушка! Повернись к лесу задом, ко мне передом!

Над коробком повисло марево, потом появился клочок тумана. Он стал стремительно увеличиваться, разросся значительно шире бетонной полосы и, внезапно, пропал. На месте туманного облака стояла изба. Добротная изба размером метров в восемь по фасаду и, казалось, буквально только что сложенная, точнее срубленная, она даже пахла свежим деревом. Дверь была гостеприимно распахнута. Девочка подошла к двери, порылась в своей сумочке, добыла из нее какой-то рисунок, сделанный на кусочке бересты, и прикрепила его над входом.

– Заходи, здесь переночуем, – с улыбкой сказала она и вошла в дом.

Дарик понял, что на сегодня с него уже хватит неожиданностей всех сортов и видов. Поэтому решил больше ничему ни удивляться. Буквально ничему и никогда! Подхватив свой рюкзак, наш герой, направился к дому, в котором еще и свет загорелся, причем, похоже, что электрический. Подумаешь, эка невидаль!

***

Утром Дарик проснулся рано. Ну, как сказать проснулся, вот оно ему было надо, просыпаться ни свет, ни заря. Он был беспощадно разбужен мальчиком Всемиром при живейшем участии девочки Лады. Ну, нравилось, видимо, этим садистам малолетним не давать спать заезжим героям! Как ни странно, встав, он почувствовал себя вполне выспавшимся. События вчерашнего дня подернулись легкой дымкой и уже не так ярко взывали о необходимости пройти медицинское обследование, желательно полное и желательно в стационаре[7 - Стационаре обследование – обследование, осуществляемое с помещением пациента в больницу.].

Особенно не четко вспоминался отход ко сну. Вроде бы девочка сразу ушла в дальнюю половину дома, а мальчишка довольно долго пытался ему что-то втолковать, но под конец плюнул и, показав, где лежат одеяло, подушка и прочие спальные принадлежности, завалился спать. Дарик тоже особо долго не тормозил и, постелив, уснул, раньше, чем его голова коснулась подушки.

А вот теперь, проснувшись, Дарик подивился изменениям, произошедшим в комнате, пока он спал. Не понятно откуда, в центре комнаты появился громадный стол, даже на взгляд очень тяжелый, занявший не меньше четверти вчера еще свободного пространства. На столе был расстелен уже знакомый ему платок, на котором стояли горшок с кашей, блюдо с половиной каравая, пара кувшинов, кроме того, присутствовали и миски-ложки-чашки. Вокруг стола стояли длинные лавки, такие же массивные, как и стол. Было решительно не понятно, откуда столь громоздкие предметы взялись и как их сумели затащить мальчик и девочка, да еще и настолько тихо, что бы его не разбудить?

Быстро одевшись и убрав на место постель, Дарик понял, что ему остро не хватает еще одной утренней процедуры, предшествующей завтраку. Немного помявшись, он шепотом поинтересовался у мальчика:

– Слушай, Мирка, а куда здесь в…, ну…, это, утром сходить можно?

– Утром-то? Сходить? Да куда хочешь! – также шепотом заговорщицки ответил мальчишка.

– То есть на улицу? – даже слегка расстроился парень, уже неожиданно привыкший к повседневности чудес.

– Можно и на улицу, – серьезно кивнул Мирка, – Все зависит от того куда попасть хочешь! – он даже наставительно поднял пальчик.

– В смысле, попасть? – помотал головой Дарик, окончательно потерявший нить разговора.

– То и в смысле! – наставительно произнес мальчишка.

– Мирка! Куда здесь до ветру сходить!?! – несколько громче, чем планировал, вернулся к первоначальному вопросу Дарик.

– Ах, это! Можно и до ветра. Но лично я предпочитаю посетить туалетную комнату, там заодно и умыться можно! – важно покивал Всемир, но развивать тему не стал.

– Хм, а, где? – помахал рукой парень.

– А вот прям там, – мальчик указал на дверь, которой еще пару минут назад, ну, точно не было. Дарик был, даже, почти готов поклясться в этом.

– Хм, это, спасибо! – буркнул, наш герой и смело отправился на разведку.

– Фу! Да не надо, я уж сам как-нибудь, – не очень понятно ответил Мирка, – В общем, обращайся если что.

Туалетная комната, напомнила Дарику туалеты в поездах дальнего следования, только без окна и полотенце висит чистое. Даже перестук колесных пар послышался на долю секунды. Но в целом комната удовлетворила нашего героя, и он остался вполне доволен её посещением. Закончив водные процедуры, все трое разместились за столом и приступили к завтраку. Дарик, вообще-то не очень сильно любил каши, но сегодняшнюю умял без остатка и даже вымазал миску хлебом, причем порядком опередив сотрапезников. В кувшинах оказались парное молоко и родниковая вода. К молоку Дарик всегда относился настороженно, еще со времен детского садика, а вот водичка оказалась выше всяких похвал. Когда все поели, Лада неожиданно спросила:

– Слушай, а у тебя фляга есть?

– Конечно, – ответил Дарик.

– Давай сюда, путь не близкий, надо воды с собой взять, – объяснила девочка.

Дарик сходил к рюкзаку, выудил из него настоящую армейскую фляжку, выменянную еще три года назад у одноклассника на кохиноровский ластик и ярко оранжевую ручку Bic, вернулся и протянул фляжку Ладе. Девочка покрутила фляжку в руках, открыла, понюхала, слегка поморщилась и решительно вернула.

– Так, давай воду лучше в моей возьмем. А то твоя…, слишком маленькая, – не уловимым движением Лада достала откуда-то небольшую, вроде как берестяную фляжечку, – А ты, этот свой, как его…, а рюкзак! С собой возьмешь?

– Естественно, – немного подумав, ответил Дарик.

– Вот и славно! Слушай, а может мы тогда, воду и провизию в него положим? – девочка пару раз хлопнула ресницами и улыбнулась.

После этой улыбки, Дарик понял, что да, он конечно же готов, положить все что нужно в свой рюкзак, который он же с удовольствием и понесет, причем, в принципе, он не против даже и Ладу понести. Но последнее ему не предлагают, наверное, к сожалению. Девочка хлопнула ресницами еще раз и продолжила:

– Я пока хлеб заверну, а ты флягу наполни.

Дарик посмотрел на фляги и решил, что имеет смысл наполнить обе. Сначала он быстренько наполнил из кувшина свою, а потом принялся за наполнение Ладиной. К его удивлению, в нее поместилось как-то уж очень много воды. Когда вода в кувшине подошла к концу, а кувшин сам по себе был не маленьким литра на четыре, а может и побольше, фляга по-прежнему оставалась полупустой.

«Ну и фиг с ней!», – подумал Дарик, и решительно заткнул фляжечку пробкой. А вот когда он попробовал переложить ее в рюкзак, то испытал удивление с новой силой. Фляжечка весила добрых килограмма два, если не три. «Бывает, наверное.» – философски подумал Дарик, уложил фляжки, потом принял у Лады завернутый в вышитое полотенце хлеб, разместил его так, чтобы не помялся, и аккуратно закрыв рюкзак, вслед за ребятами покинул приютивший их на ночь дом.

– Пару минут подождите и двинемся, – сказала Лада, после чего повернулась к дому, поклонилась и произнесла: – Благодарю, ночь избыли!

Дом, как-то вдруг съежился, затуманился и пропал. Девочка сделала несколько шагов, подобрала с платформы коробок и сунула в сумочку. После чего немного порывшись, достала из сумочки пудреницу. «Да, уж. И зачем ей пудреница? Да и как она собирается ей пользоваться в сумерках? Нет! Девчонки не исправимы!» – подумал Дарик, а дальше начались новые странности. Лада открыла пудреницу, вынула из нее горошину и сунула в ухо, поводила пальцем внутри, после чего, то место, где у нормальных пудрениц находится зеркальце, засветилось.

– Вызываю седьмую заставу! – сказала девочка пудренице, а спустя секунд семь, заулыбалась и продолжила: – Ой, здравствуйте, Василий Георгиевич! Это я, Лада, извините, что так рано, – и после небольшой паузы продолжила, – Ну да, к вам собираюсь. К ужину будем. Мы тут парня интересного встретили, хочу к вам привести, показать… Ага, благодарю! До встречи!

Лада еще некоторое время поводила внутри пальцем и вновь обратилась к пудренице:

– Проложить путь к седьмой заставе… По дорогам… Голосом.

После чего захлопнула пудреницу, а может и не совсем пудреницу, сунула ее в сумочку и, развернувшись к Дарику, сообщила:

– Путь проложен, можно идти. К вечеру, если не торопиться, будем на заставе, а если немножко поторопимся, то и на ужин успеем. Пойдемте! – после чего резко повернулась, взмахнув косой и пошла в сторону подсвеченного восходящим солнцем трафарета гор.

***

Они шагали уже часа четыре. Черный лес, остававшийся все время по левой руке, немного отступил и напоминал о себе лишь темной полосой где-то почти у горизонта. Вокруг расстилалась степь. Первый час они шли гуськом, по еле заметной тропинке в постепенно светлеющих сумерках. Потом, почти одновременно с солнцем, наконец перевалившим вершины гор, вышли на торную дорогу. Идти сразу стало веселее. Трепались о каких-то пустяках, Дарик о чем-то рассказывал, Лада улыбалась, а то и смеялась, в общем, получилась вполне приятная прогулка на свежем воздухе. Мирке, впрочем, довольно скоро надоел этот их разговор, и он убежал вперед. Так и шагали себе не торопясь.

Больше всего Дарика удивляли две вещи. Первая. Он перестал относиться к окружающему миру как к бреду сумасшедшего. И начал воспринимать его как вполне себе реальность. Да немного бредовую, но у всего есть свои недостатки. В целом-то, все нормально. Вторая же заключалась в том, что светлый образ черноволосой и кудрявой, кареглазой красавицы – Наташки из «А» класса, стал, как-то бледнеть, выцветать, да и вовсе растворяться. И за ним, все отчетливей стали просматриваться светлая коса и серые глаза, совсем другой представительницы прекрасной половины человечества. А ведь сколько сил и слов было потрачено им, в свое время, на утверждение в сознании окружающих, а прежде всего в своем собственном, того факта, что он однолюб. Да он однолюб! Но, похоже…, нет, точно…, совсем, даже, и не в Наташку.

Ближе к обеду Лада извинившись, умотала к брату, оставив Дарика на дороге в гордом одиночестве. Их спины маячили метрах в двухстах впереди, но без Лады идти стало как-то не интересно, к тому же сразу, буквально рывком, навалился вес рюкзака. Солнышко уже не ласково грело, а полило, да и вообще! Неожиданно слева раздалось покашливание, а вслед за ним и чуть дребезжащий голос:

– Здрав будь, добрый молодец! Куда путь держишь?

Дарик, не так давно оборачивавшийся и видевший лишь пустую дорогу, невольно опешил. Рядом с ним по дороге шагал сухонький, благообразный старичок, ростом едва ли парню по плечо, в громадной, несуразной и к тому же не просто видавшей виды, а откровенно драной, соломенной шляпе. Шляпа ни разу не гармонировала с остальной одеждой старичка. И штаны, и белая рубаха выглядели как новые, красные сапожки казалось, были только-только почищены, без единой пылинки. Длинная седая борода и усы тщательно расчесаны. И вдруг эта шляпа.

– Ээээ… Здравствуйте, дедушка! Я-то? Я туда…, путь, того, держу, – промямлил парень.

– Ну, что туда, а не оттудова, это и ежику понятно. А конкретно-то куда идешь-то? – не удовлетворился ответом незнакомец.

– Конкретно-то? Ну, так…, на седьмую заставу иду! – удивление от внешнего вида, а в особенности от самого факта появления попутчика никак не хотело оставлять нашего героя, и он заикался, мямлил и вообще чувствовал себя не в своей тарелке.

– К седьмой-то, говоришь? К седьмой – это хорошо! Хорошее число. И что, давно идешь-то? – не унимался старичок.

– Так, это…, с утра иду, вот, – продолжил мямлить парень.

– С самого утра-то, говоришь? С утра это хорошо! Утром хорошо ходить-бродить! – закивал старичок столь энергично, что с его шляпы даже посыпался какой-то мелкий травяной мусор.

Растерянность, наконец, стала пропадать и в голове у Дарика стали появляться хоть разрозненные и обрывочные, но мысли, а не сплошной знак вопроса, под шуршание ветра. Он даже решился задать вопрос сам:

– А вы, дедушка, куда идете?

– Я-то? Я да, иду. Владения свои дозором обхожу! – вновь закивал неожиданный попутчик.

– Какие владения? – Дарик понял, что, либо его вопрос был, не очень удачен, либо старичок не совсем адекватен, ну, либо одно из двух, поэтому решился уточнить.

– Мои владения-то? – как-то не совсем к месту обронил старик, – Да, вот, почитай, вся степь вокруг-то, владения мои. Я Старичок-Степнячок!

«Ага! Обыкновенный сумасшедший, похоже. А что главное при общении с сумасшедшими? Главное им не перечить, во всем соглашаться, а то они могут в буйство впасть. А мне тут только буйно помешанного не хватает!», – подумал наш герой, а вслух ответил:

– Очень приятно! А я – Дарик! Будем знакомы! – парень немного помялся, но решил, что первым руку протягивать не стоит.

– Дарик-то? Интересное имя у тебя добрый молодец, – опять затряс своей шляпой старичок, – Слушай, а что, вот так-то с самого утра идешь и даже не присел ни разу? Не перекусил чего?

– Ну да. Как-то не пришлось, – Дарик даже слегка развел руками, что с надетым рюкзаком оказалось не очень удобно, – Но думаю, скоро мы на обед остановимся.

– На обед-то? На обед это хорошо! Обед он всему голова! – старичок вновь мелко закивал головой.

– А вы сами? На обед останавливаться будете? – решил проявить вежливость Дарик.

– Я-то? На обед-то? Да, нет, наверное. Не захватил я с собой обеда-то, – старичок явно стал выглядеть каким-то несчастным и вроде даже обиженным.

– Так давайте я вас угощу! Поделюсь припасами, – предложил Дарик и, остановившись, стал снимать рюкзак.

– Поделишься-то? Вот это дело! А-то, как же без обеда-то быть? – вся несчастность старичка мигом исчезла, а лицо буквально просияло.

– Угощайтесь! – наш герой достал из рюкзака половину каравая и, не скупясь, отломив половину, протянул ее старичку.

– Угощаться-то? Это запросто, это я с превеликим удовольствием! А может у тебя добрый молодец еще, и испить чего найдется? – заинтересовался старичок.

– Как не найтись, найдем! – Дарик протянул старичку свою фляжку, предварительно ее открыв.

– Вот удружил, вот выручил! – еще больше просиял старичок и тут же припал к фляжке.

Вдруг спереди раздался голос Лады:

– Дарик, чего встал? Случилось что?

– Да-нет, все нормально! Я тут с одним дед…, – Дарик обернулся и понял, что старичок в рваной шляпе пропал, как не было. Впрочем, насчет не было, это вопрос. Вместе со старичком пропали пол каравая и фляжка Дарика.

– Что-что? – крикнула Лада.

– Да все нормально. Сейчас подойду, – парень закрыл рюкзак, взвалил его на спину и поспешил к товарищам.

За спиной он услышал хихиканье. Обернулся, но никого не увидел и решил, что оно ему просто послышалось. Фляжку было, почему-то, совершенно не жалко. Ну, может быть так, самую чуточку.

– Давай скорее, мы там место для обеда отличное нашли! – закричал вынырнувший из-за спины сестры Мирка, и тут же припустил вперед.

Дарику ничего не оставалось делать, как последовать за ним, по дороге прихватив дожидавшуюся его Ладу.

***

Место и вправду оказалось отличным, как минимум неожиданным, особенно для тех, кто считает, что степь – это просто очень большое поле, ровное как тарелка. А это совсем не так. В степи встречаются балки и овраги, а в некоторых из них даже прячутся небольшие рощицы. Вот как раз в такой спрятанной в балке рощице и был запланирован привал. Единственное чего не хватало на этом месте, так это маленького родничка, но чего не было, того не было. Под деревьями был оборудован навес, наверное, на случай дождя, присутствовало обложенное камнями кострище и несколько ошкуренных стволов выполнявших роль лавок. Устроившись в тени Дарик достал из рюкзака хлеб и флягу с водой и отдал их Ладе. Она открыла сверток, взвесила его на руке и с подозрением уставилась на парня:

– И когда же ты успел, только?

– Ну, ты Дарик и проглот[8 - Проглот – человек, который поглощает, берёт, использует слишком много.]!

Выпалили девочка и мальчик почти одновременно.

– На пять минут оставить не возможно! – продолжила Лада.

– Слушай, а куда в тебя только влезает столько? – поинтересовался Мирка.

– Да не я это! Я там старичка угостил, такого, в шляпе! – попробовал оправдаться Дарик.

– Ага, ага. Старичка он угостил, причем не какого-нибудь, а в шляпе. На пустой дороге. И куда же твой старичок делся? – поинтересовалась Лада.

– Причем вместе со шляпой, – добавил мальчишка.

– Да откуда я знаю! Вы отошли и вдруг смотрю рядом со мной, старичок идет в соломенной шляпе, а шляпа у него вся изодранная. Сумасшедший какой-то. Все спрашивал, куда я иду и не пора ли остановиться и пообедать. Ну, я его и угостил, хлеба ему отломил и фляжку свою дал. А потом ты меня окликнула, а он пропал, как не было. И хлеб с фляжкой тоже пропали, да не вру я! – Дарик даже немного разозлился под конец.

– А он тебе имя свое называл? – вдруг как-то подобралась Лада.

– Ну, да. Только я не очень запомнил. Старичок какой-то, Степнячок, кажется, а что? – пожал плечами парень.

– Да так. Странно. Они с людьми редко общаются, особенно вот так как с тобой. А имя свое, и вовсе, почти никому не называют, – задумчиво произнесла девочка.

– Кто они? – Дарику вдруг, буквально на мгновение, стало жутковато.

– Ну, у нас для них даже названия общего нет, а кельты их называли дивным народом. Они уже давно, тут у нас на Мид…, ну, на Земле живут. Странный народец, вроде духов, но могут и вполне осязаемыми становиться. Если их не обижать они обычно безвредные. А некоторые, такие как домовые[9 - Домовой – добрый дух, хранитель дома и всего, что в нем находится. Выглядит домовой как маленький старик (ростом 20—30 сантиметров) с большой бородой. Считается, что чем старше домовой, тем моложе он выглядит, так как рождаются они стариками, а умирают младенцами. Покровительствует домовым бог Велес, от которого духам досталось несколько способностей, например, возможность предсказывать будущее, но главное, конечно, это мудрость и умение лечить людей и животных. Домовой обитает практически в каждом доме, выбирая для проживания укромные места: за печкой, под порогом, на чердаке, за сундуком, в углу, или даже в печной трубе.], вообще пользу приносят, – с вполне серьезной мордашкой стала рассказывать Лада.

– Какие еще домовые? А понял! Вы надо мной издеваетесь! Ну, и не верьте! Считайте, что хотите. Я, вообще, не голоден! – правда, последняя фраза Дарика была порядком подпорчена бурчанием в животе, – Вот, только водички попью и все!

– Да ладно тебе, верим мы, верим. А хлеба осталось и на пятерых хватит! – Мирка решительно разрезал, не понятно, откуда взявшимся у него ножом, оставшийся хлеб на пять частей. А один из ломтей протянул Дарику.

– Проехали, – решил парень и взял ломоть.

– На чем и куда? – тут же откликнулся Мирка, но под взглядом сестры прикинулся ветошью, – Шучу. Шучу я. Всем приятного аппетита.

Минут десять все жевали в молчании, а потом как-то постепенно напряжение, повисшее между ребятами, развеялось, и вновь завязался разговор ни о чем, такой же, как и утром. Мирке это опять же довольно быстро надоело и он, отойдя на десяток шагов, уселся к остальным в пол оборота и принялся точить палочку. При этом ножик в его руке то неожиданно появлялся, то так же неожиданно исчезал. Дарику стало не на шутку интересно, особенно после того как мальчишка засучил рукава. Дарик стал присматриваться пристальней и даже пару раз потерял нить разговора. Впрочем, если Лада и обиделась, то виду не подала. Спустя еще пару минут разговор увял окончательно, а Дарик весь ушел в попытку заметить, куда и как мальчишка прячет ножик, но не преуспел. Девочка наблюдала за ним и чему-то улыбалась. Наконец Дарик не выдержал и, поднявшись, отправился выяснять суть фокуса.

– Мирка, а как ты это делаешь? – подойдя, спросил он.

– О! Это очень просто! Берешь и легкими движениями лезвия точишь палочку! – с улыбкой ответил мальчишка, – Главное, чтобы движения были плавными.

– Я не про палочку, я про-то как ты ножик достаешь и прячешь. Я даже заметить не успеваю! – продолжил Дарик.

– Да как обычно, нужен – вызываю, не нужен – отпускаю, – ножик пару раз появился и исчез из его руки, а мальчишка казалось, удивился.

– Как вызываешь и как отпускаешь, можешь медленно показать? – Дарик, конечно понял, что над ним издеваются, но желание понять превозмогло желание обидеться.

– Да как же я тебе медленно покажу? – теперь удивление Мирки было уже точно не наигранным, ну разве что чуточку, но и за чуточку наш герой бы не поручился, – Я скорость регулировать не умею, да и зачем это?

– Ладно, я понял! Не хочешь показывать, так и не надо. Мог бы просто сказать! – вот теперь Дарик понял, что действительно начал обижаться. Сначала эта история с хлебом, теперь ножик. Да ну их всех! Дарик пошел паковать рюкзак.

– Ладка! Ну чего он! Чего он хотел-то? – Мирка казалось, сейчас разревется.

– Я кажется, поняла! Ну, мы с тобой и бестолочи! Дарик, будь добр, подойди сюда – позвала девчонка.

– Зачем? – парень закрыл рюкзак.

– Ну, пожалуйста, подойди. Присядь, я тебе сейчас кое-что покажу и расскажу, – с мягкой улыбкой продолжила уговаривать она.

Дарик нехотя все же подошел к Ладе и чуть поколебавшись, присел рядом. Девочка сняла с запястья правой руки массивный браслет.

– Вот, надень на руку, – сказала она.

Дарик посмотрел на браслет, на свою руку, потом на руку Лады и, прикинув разницу в размерах, поинтересовался:

– Лад, и как ты себе представляешь, что я натяну твой браслетик на свою лапу? Да и зачем?

– А ты попробуй, вдруг получится? – девчонка улыбнулась.

– Ну, давай попробую, – нехотя согласился Дарик, но браслет неожиданно легко оделся и плотно охватил запястье парня, – Ой!

– Так! А теперь сожми руку, как будто у тебя в руке зажата рукоятка. Нет, не так! Во! Молодец! Представь, нет, захоти, чтобы у тебя в руке появился нож. Ну, давай! Пробуй!

Сначала, Дарик решил, что над ним продолжают прикалываться, но потом подумал, что ну и пусть, и сделал все именно так, как говорила Лада. Когда у него в руке появился нож, он удивился и растерялся, ну просто до крайности. Пару минут, не меньше, он сидел и глазел на это чудо.

– Вот! А теперь просто разожми руку, – дав время немножко прийти в себя обалдевшему парню, продолжила девочка.

Дарик разжал руку, и нож мгновенно исчез, как не было. Он перевел взгляд со своей руки на Ладу и попытался спросить, но его попытка была пресечена в корне.

– Вопросы потом. Еще раз! Отпусти. Еще раз. Хорошо. Отпусти. А теперь представь себе, что у тебя в руке молоток. Представил? Захоти молоток! Отлично! А теперь топорик. Хм, это что? Топорик? Интересное у тебя представления о топориках. Отпусти. Для начала хватит.

– Лада, а это как же, это? – на Дарика было жалко смотреть. Похоже, браслет его окончательно доконал. Решение не удивляться разбилось о суровую реальность, причем в дребезги, на четыре части. Не меньше.

– Дарик, браслет, это такая штука. Многофункциональный инструмент. В общем, он может принимать вид любого инструмента нужного в хозяйстве. Только не очень большого. Размером до косы, примерно. Вот, как-то так. Давай я тебе подробно объяснять не буду, вот до заставы доберемся, там тебе все и объяснят. Подробно. Хорошо? – Лада, пыталась поймать взгляд парня, но тот упорно ускользал и напрочь отказывался фокусироваться.

– Ага. Хорошо. А про домовых, ты что говорила? – взгляд Дарика, наконец, начал обретать осмысленность.

– Про домовых? А что я говорила? Ой, слушай, задержались мы, нам уже давно пора идти, а то к ужину опоздаем, – девочка вскочила и стала делать вид, что очень занята сборами. Хотя собирать-то было и нечего. Все уже давно лежало в рюкзаке.

– Слушай, Лада, а где я, а? – Дарик тяжело встал, – Ты, мне можешь сказать?

– Могу. Но лучше, давай дойдем до заставы. Там тебе ответят на все вопросы. И еще. Мы сейчас пойдем совсем близко от Черного леса. А в нем всякое водится. Ты не удивляйся, сильно. И если что браслет он и оружием может стать, только не долго, у него, скажем так, батарейки слабые, – с первыми словами Лада прекратила суетиться и прямо посмотрела на парня.

– Хорошо, пойдем. Сейчас рюкзак возьму и пойдем, – с отстраненным спокойствием ответил Дарик.

– Подожди. Давай тренировку проведем. Попытайся меч вызвать – остановила его девочка.

Дарик попытался, но на беду, буквально за неделю до этого он посмотрел в видеосалоне[10 - Видеосалон – в конце советского периода, в эпоху перестройки – место для публичного просмотра фильмов на видеомагнитофоне. Также имелись видеосалоны в поездах дальнего следования.] фильм «Конан-варвар» и, видимо, бред американского дизайнера холодного оружия оказался заразным. В общем, появившаяся в его руке хреновина, оказавшаяся еще и очень тяжелой, чуть не вывернула парню кисть, а заодно чуть-чуть не отрубила ему ногу. О том, что достаточно разжать руку, что бы это порождение сумрачного заокеанского гения сгинуло, Дарик начисто забыл. Он наоборот вцепился в рукоять двумя руками. Со стороны его борьба с этим заточенным рельсом видимо выглядела довольно комично, во всяком случае, и девочка и мальчик в скорости буквально катались со смеху. Через несколько секунд к ним присоединился и сам Дарик.

***

Примерно через три часа, после того как они покинули место обеденного привала, дорога пошла практически вплотную к Черному лесу. Зачастую до опушки леса было не больше пятидесяти метров. Солнце стояло еще высоко, но Лада начала нервничать и постоянно подгоняла Дарика. Когда же парень попробовал возмутиться, просто указала ему на кромку леса чуть сзади. Среди стволов скользило пять или шесть неясных теней, периодически испускавших странный звук, этакий полуплач-полувой.

– Это упыри[11 - Упырь – живой мертвец, восставший из могилы. Внешне упыри практически ничем не отличаются от человека, единственное их отличие – это острые зубы, так все зубы упыря заострены и больше напоминают акулью пасть, нежели человеческую. Обычно в упырей после смерти превращаются колдуны, однако живым мертвецом может стать и человек, ставший жертвой проклятья. Упырь обладает сверхчеловеческой физической силой и скоростью: он способен поднимать огромный вес и ударом руки пробивать бревенчатые стены, а бегущего упыря невозможно догнать даже на лошади. Еще одной отличительной способностью является поразительная живучесть упыря, он практически не чувствует боли и не восприимчив к колющим и режущим ударам.]. До заката они в поле нам не опасны. Но если не поторопимся, то к закату все еще будем рядом с лесом. Я к встрече с ними не готова, – Лада передернула плечами и вновь ускорила шаги.

– А упыри это кто? – поинтересовался Дарик и тоже ускорился.

– Скорее не кто, а что. Вурдалаки[12 - Вурдалак – мифическое существо, живой мертвец-вампир, то же, что упырь.] это, – ответила девочка.

– Исчерпывающая информация! – буркнул парень, но новых пояснений не дождался.

Так они очень быстрым шагом шли около получаса, пока Дарик не понял, что сейчас сдохнет. Рюкзак стал просто не подъемным и все явственней пригибал к земле. Парень резко остановился, скинул рюкзак и скомандовал:

– Привал три минуты. Лада, быстренько и кратенько рассказывай, что это за упыри такие, а также как далеко нам нужно оказаться, чтобы они для нас не представляли опасности, – при этом он вытряхнул из рюкзака на дорогу все содержимое, и стал закидывать в него только то, что весит поменьше, а толку от него побольше.

– Нам нужно добраться до границы седьмой заставы, это двенадцать верст[13 - Верста – русская мера длины, равная 1,06 километрам.] по прямой, с извивами дороги будет все пятнадцать. Стемнеет через три часа, но опасны они станут уже часа через два, – начала рассказывать Лада.

– Замечательно. Кто или что нас преследует? – Дарик уже практически закончил сортировку вещей.

– Я же говорю – упыри! – воскликнула девочка.

– Лада, мне это слово ничего не говорит. Где-то слышал, но не более того, – парень закинул в рюкзак последние из отобранных вещей.

– Упыри – это ожившие мертвецы! Доволен? Боятся солнечного света, иначе убить можно только отрубив голову, безумно сильные, ловкие и быстрые. Если не доберемся до границы, нас сожрут! Хочешь, верь, хочешь не верь, главное иди быстрее! – девочка с вызовом посмотрела на Дарика.

– Не хочу верить. Но придется. А теперь ходу! – наш герой закинул на порядок облегченный рюкзак за спину и, сделав приглашающий жест, резво зашагал по дороге.

Около двух часов они попеременно то бежали, то быстро шли, сопровождаемые воем-плачем преследующих их существ. Дарик никогда не считал себя чересчур храбрым, трусом тоже не был, но от этих звуков чувствовал, что волосы на затылке становятся дыбом, а ноги ватными. Когда вопли нескольких тварей попадали в унисон, накатывал ужас, от которого мутилось в голове, по спине тек липкий пот, а в животе появлялось ощущение ледяной руки медленно перемешивающей внутренности. Чем ближе солнце клонилось к горизонту, тем сильнее становилось воздействие.

В какой-то момент Дарик осознал, что они еле ползут по дороге, при том, что усилий на каждый шаг уходило непропорционально много. Воздух стал вязким и липким, мир вокруг стал серым и блеклым, наступила абсолютная тишина. Первым остановился шедший впереди мальчишка. Он просто сложился и со всхлипом упал в дорожную пыль. Лада сделала еще пару шагов и остановилась рядом с ним, опустив голову и руки. Дарика хватило еще на несколько шагов, которые он шел, казалось целую вечность. Но когда он поравнялся с Ладой, взглянул на ее опущенные плечи и понял, что это конец, его неожиданно разобрала жуткая злость. Дарик хрипло, как ворон, то ли засмеялся, то ли закаркал, разорвав мертвящую тишину, и ему неожиданно ответил пронзительный волчий вой.

Наваждение схлынуло, как не было. Мир вокруг стал прежним, живым и красочным. Солнце еще не полностью село и заливало все вокруг закатными лучами. А до развилки дорог, от которой до спасительной границы оставалось всего-то метров двести, было и вовсе рукой подать. Дарик за шкирку подхватил мальчишку и при помощи волшебного пенделя придал ему ускорение в сторону заставы, параллельно пихнул девчонку, что бы тоже пошевеливалась, да и сам припустил вслед за ними. Постоянно оглядываясь на бегу, он увидел стаю волков набросившеюся на упырей. Солнце село и от кучи мала на опушке, отделилась одна фигура, бросившаяся за ними. И эта фигура не была волчьей.

Упырь несся со скоростью хорошего автомобиля и, судя по его скорости, вполне успевал догнать беглецов, прежде чем они доберутся до границы. У Дарика оставалось максимум секунд семь. Прикинув оставшееся расстояние, парень несколько опечалился. Ни он, ни бежавшие перед ним ребята, ну никак не успевали, но если дать бегущим впереди пару секунд…

В одно слитное движение он остановился левым плечом к приближающейся твари. Перебросил на левую руку рюкзак, превратив тот в импровизированный щит, и вызвал в правой, поднятой над головой, меч. Уже оценив скорость противника, Дарик не питал особых иллюзий по поводу их встречи. Единственным вариантом было использовать скорость твари против нее самой. Парень даже поразился насколько четкими стали все мысли и ощущения. В последний момент Дарик начал заваливаться назад параллельно резким движением выбросив руку с мечом вправо. Потом последовал удар.

Четкость мыслей была напрочь утрачена. Дарик валялся на спине в дорожной пыли и судорожно пытался вдохнуть. Однако полученные им удары в солнечное сплетение и последующий об землю, не способствовали уверенному дыхательному процессу. Лишь через несколько очень долгих секунд воздух все же смог проникнуть в легкие нашего героя и с восстановлением этого жизненно важного процесса к Дарику резко вернулся интерес к происходящему вокруг. Про подняться на ноги, речь пока не шла, но сесть и осмотреться он сумел.

Прежде всего, его интересовали попутчики. С ними вроде бы все было в порядке. И девочка, и мальчишка находились за границей заставы и пытались отдышаться. В метрах пяти от Дарика в сторону ребят валялось обезглавленное тело упыря, потеря головы очень благодатно сказалась на его поведении, лежал и не дергался. Его башка лежала еще дальше, почти у граничного столба. На правой руке или лапе твари был намотан изодранный рюкзак. Исходя из увиденного, можно было констатировать, что план сработал. Тварь сама напоролась на меч Дарика и напоролась вполне удачно, хотя это смотря с чьей стороны смотреть, сама себе, отрезав голову.

Схватка у кромки леса[14 - Кромка леса – край, граница леса.] тоже закончилась. Волки то ли порешили, то ли прогнали упырей, да и сами растворились в наступивших сумерках. А вот с самим Дариком все было не столь благостно. Все тело было в сильнейших ушибах, на левой руке три глубоких параллельных друг другу пореза, видимо от когтей твари, а на правой было неестественно вывернуто запястье. Кроме того, парень явно получил сотрясение. Еще раз, окинув окружающую картину мутнеющим взглядом и осознав, что все в порядке Дарик слабо улыбнулся и отрубился.

По причине потери сознания наш герой не увидел появления нескольких человеческих фигур, одетых в странные футуристического вида то ли латы[15 - Латы – доспехи.], то ли скафандры, словно соткавшихся из окружающего пространства. Равно как не услышал оживленного диалога, состоявшегося между вновь прибывшими и Ладой, причем в этом диалоге применялись далеко не только литературные выражения, причем обеими сторонами. После окончания общения, две фигуры погрузили Дарика в висящую в воздухе капсулу и в сопровождении ребят умчались в сторону заставы, остальные же вновь растаяли в сумерках.

***

Утром Дарик проснулся рано и снова не по своему желанию. Его тормошил улыбающийся, не меньше чем в тридцать шесть зубов, Мирка:

– Дарик вставай! Ну, Дарик! Ну, вставай! Сколько дрыхнуть-то можно! Тебя командир заставы зовет! Ну, Дарик!

– Доброе утро! Где мы? – парень нехотя, но все же, открыл глаза.

– О! Доброе утро! На заставе конечно. Ну, вставай! – продолжил трясти его мальчишка.

– И как мы сюда попали? – слегка нахмурившись спросил Дарик.

– Ребята с заставы помогли. Ты ранен был, так они тебя сюда отвезли, подлечили и спать уложили. Все вставай, командир ждет! – безапелляционно закончил Мирка.

– И сколько я здесь провалялся? – поинтересовался Дарик.

– Всю ночь, – ответил мальчишка.

– Только ночь? – удивился парень, вспомнив свои повреждения.

– Ну, да. Ну, вставай! – Мирка вновь потянул Дарика за руку.

Поняв, что проще согласиться, чем объяснить, почему нет, парень вскочил с кровати. На удивление ничего не болело. От порезов на левой руке остались лишь розовые полосы, да и правая выглядела вполне здоровой. С рубашкой оказалось хуже. Мирка сказал, что те лохмотья, что от нее остались зашивать было уже бесполезно, поэтому он притащил новую, правда, где взял не сказал. Рубашка была почти копией той, которую носил сам мальчишка, только большего размером и рисунок по подолу был совершенно другой, какие-то тележные колеса в обрамлении странных птиц. В комплекте с рубахой обнаружился также веревочный поясок хитрой вязки. Одевшись и проведя водные процедуры, Дарик был выпровожен на улицу.

Застава представляла собой пять бревенчатых одноэтажных домиков, в одном из которых и ночевал наш герой, стоявших полукругом по одну сторону площади. По другую стояли два здоровенных сарая, а между ними еще одно здание. Больше всего к нему подходило название терем, и было оно в три этажа, с высокой и тоже деревянной кровлей. Все видимое население заставы исчерпывалось собакой неопределенной породы, валявшейся у входа в правый сарай. Но безжизненной застава не выглядела, отовсюду раздавались приглушенные голоса и хозяйственные звуки. Пока Дарик осматривался, Мирка успел сбегать в терем и теперь призывно махал рукой от входа. Парень одернул рубаху и пошел знакомиться с командиром заставы.

Поднявшись по лестнице, ребята оказались в обширном холле второго этажа, из которого наверх уходила еще одна лестница, влево и вправо убегали длинные коридоры, а прямо перед ними находилась высокая двухстворчатая дверь. Не дав Дарику, даже как следует оглядеться, Мирка буквально втолкнул его в эту дверь и затараторил:

– Дядька Василий! Вот привел. А я побегу, – и не дожидаясь ответа буквально испарился оставив Дарика наедине с хозяином кабинета, темно-русым мужчиной лет тридцати. Одет мужчина был почти также, как и Мирка, только на рубаху были нашиты карманы, отчего она немного напоминала гимнастерку[16 - Гимнастерка – верхняя рубашка из плотной ткани, с прямым воротом, принятая как военная форменная одежда, также называлась «Гимнастическая рубаха». Введена в качестве форменной одежды в 1862 году, использовалась вплоть до конца 60-х годов ХХ века.]. Мужчина осмотрел Дарика, улыбнулся открытой улыбкой, сделал шаг вперед и, протянув руку, произнес:

– Клочков Василий Георгиевич, пятидесятник[17 - Пятидесятник – воинская должность и начальный человек (командир) формирования состоящего из 50 человек в Русском войске.], командир седьмой заставы.

– Ветров Дар Иванович[18 - Ветров Дар Иванович – отсылка к персонажу Ивана Ефремова. Дар Ветер ключевой герой романов «Туманность Андромеды», «Час быка». Как и большинство героев Ефремова, Дара Ветра отличает прямодушие и мужественность. В свое время, ряд журналистов высказывал предположение о том, что режиссёр Джордж Лукас создал антигероя своей космической оперы «Звёздные войны» Дарта Вейдера как антитезу Дара Ветра, основываясь на схожести их имён Дар-Дарт и Ветер-Вейдер. В настоящее время эта версия признана ошибочной.], школьник, непонятно, как и куда попавший, – ответил Дарик и пожал протянутую руку.

– Шутишь? Уже хорошо. На «ты» можно? Как тебе понравились наши подопечные? – улыбнулся пятидесятник.

– В смысле? Какие подопечные? – не понял парень.

– Ну, познакомился ты конечно не со всеми, но с упырями уже знаком, – расшифровал свой вопрос командир.

– Вы знаете, Василий Георгиевич, не очень понравились. Я так понимаю, что мои шансы победить были очень невелики? И мне очень повезло, что мы вообще с вами разговариваем? – поинтересовался Дарик.

– Я бы сказал больше, у вас троих вообще шансов не было! – нахмурился пятидесятник, – Ладе я уже высказал все что думаю по этому поводу. Тебе высказывать бесполезно, ты у нас человек новый, порядков не знаешь. Значит так. У меня до обеда времени нет, пока я занят, могу тебе что-то вроде обучающего фильма включить, только он не на экране будет, а сразу в голову информацию передает. Начнешь примерно представлять, где ты находишься, заодно и оружием пользоваться научишься, кое-каким. Готов? – с этими словами мужчина поднялся и направился к закрытому шкафу в углу кабинета.

– Наверное, готов, – немного подумав, решился Дарик.

– Хорошо, – мужчина копался в шкафу и бубнил себе под нос: – Так, еще вот этот кристалл. Угу. И этот. Так, а этот рано. О! И по истории кое-что, так, общие представления. Все, пожалуй, хватит!

Закончив копаться в шкафу, мужчина направился к Дарику, держа в руках обруч, похожий на корону, на котором было закреплено несколько одинаковых прозрачных кристаллов.

– Вот, одеваешь на голову, закрываешь глаза и про себя произносишь «Начать урок», устанешь или прерваться нужно будет, скажешь «Остановить урок». А! Если захочешь продолжать соответственно произнесешь «Продолжить урок». Здесь часа на три-четыре, а я часов через пять освобожусь. Кабинет в твоем распоряжении, только будь добр, до моего возвращения никуда особо не суйся и главное за пределы заставы не выходи. Все понял? – спросил пятидесятник передавая прибор.

– А, да, только…, – замялся парень.

– Вот и молодец, Дар Иванович! Я пошел, до встречи! – командир заставы открыто улыбнулся, хлопнул парня по плечу, да и был таков.

Оставшись один, Дарик минут десять пялился на обруч, а потом решительно взял прибор в руки и, сев на единственный стул в комнате, надел эту штуку на голову, закрыл глаза и про себя произнес: «Начать урок».

На обучающий фильм это было не очень похоже. Краем сознания Дарик ощущал, что в него буквально потоком вливается информация о тварях Чернолесья, их силах и возможностях, а также о том, как проще и эффективней всю эту нечисть упокоить. При этом он с каждой секундой узнавал все больше об оружии и приемах его использования, о силах, и о деталях снаряжения, которые иначе, чем волшебными и назвать-то трудно!

***

Урок завершился неожиданно. Вдруг пришла мысль: «Рекомендуется перерыв» – и поток информации мгновенно иссяк. Но Дарик не спешил открывать глаза, с интересом прислушиваясь к своему организму и памяти. У него было ощущение, что он с раннего детства занимался, причем ежедневно и не по одному часу в день, тренировкой со всеми возможными видами холодного, огнестрельного, энергетического и плазменного оружия. Причем то, что о последних двух типах, он еще совсем недавно даже не подозревал, его тело совершенно не смущало. Разуму было сложнее.

А помимо того, что всем этим многообразием он умел эффективно пользоваться, все это он теперь умел хранить, перевозить, точить, заряжать, а также устранять мелкие и серьезные неисправности. Кроме знаний об оружии и его применении появились знания и о защите, ее эффективности в различных ситуациях, сильных и слабых местах и способах использования. Не были обойдены вниманием и существа из Чернолесья. Теперь о вурдалаках, костомахах[19 - Костомаха – в русском и белорусском фольклоре встающие из могил покойники, сгнившие до костей. Ходячий костяк.], аспидах[20 - Аспид – огромный крылатый змей, способный извергать огонь. Вместо пасти у него птичий клюв. Крылья аспида имеют черную окраску, однако, когда на них падает яркий солнечный свет, они переливаются всеми цветами радуги, поэтому иногда его описывают именно с радужными крыльями. Змей всегда охотится на некотором расстояние от своего жилища, в основном на крупных животных (крупный рогатый скот, свиньи), но если на подконтрольной территории живности становится мало, то он может напасть и на людей.], бескудах[21 - Бескуд – это вампир, но не в полном смысле этого слова. Бескуд пьет кровь и является восставшим после захоронения мертвецом. При этом солнце для взрослых Бескудов совсем не страшно, но они бояться открытого неба. Довольно редкий вид нечисти. У них «кошачьи глаза» (остро реагирующий на свет щелевидный зрачок), серая кожа и треугольные зубы.], кикиморах[22 - Кикимора – злой дух, насылающая кошмары на человека. На вид кикимора очень худая и маленькая: голова у нее с наперсток, а тело тонкое как тростинка, она не носит ни обуви, ни одежды и большую часть времени остается невидимой. Днем кикиморы неактивны, а по ночам начинают шалить. По большей части они не причиняют серьезного вреда человеку, в основном лишь устраивают небольшие проказы: то стучат чем-то по ночам, то скрипеть начинают. Иногда кикиморы показываются на глаза людям, предвещая скорые несчастья: так если она плачет, то скоро случится беда, а если прядет, то значит, вскоре кто-то из обитателей дома умрет. Предсказание можно уточнить, спросив кикимору, тогда она обязательно ответит, но только стуком.], и прочих тварях он знал все, ну или почти все.

Несколько особняком от этих знаний стояли знания о силах. Волшебство – это конечно круто, но только до тех пор, пока читаешь о нем в сказках, причем желательно чтобы волшебник был добрым, типа старика Хоттабыча. А вот если волшебник ни разу не добрый, а даже совсем напротив – темный и злой? А если понимаешь, что помимо обычной волшебной силы есть еще и темная сила смерти? То как? По-прежнему хочется в мир волшебства? Но особенно не по себе становится с того момента, когда понимаешь каким образом и из чего образуется эта самая темная сила. Вот все это Дарик теперь знал и понимал и ему это совершенно не нравилось. Даже вурдалаки и прочие твари Чернолесья воспринимались как-то проще и не вызывали такого отторжения в сознании.

На осмысление, переваривание и раскладывание по полочкам полученных сведений у Дарика ушло минут тридцать. Еще минут пятнадцать понадобилось на обретение пусть и шаткого, но равновесия после предыдущего процесса. Корона на предложение «Продолжить урок», ответила скептическим молчанием где-то в минуту, после чего выдала все то же: «Рекомендуется перерыв». Наконец Дарик открыл глаза, потянулся всем телом, снял обруч и встал.

За время урока, пребывавшее почти в полной неподвижности тело порядком затекло и требовало разминки. Дарик начал выполнять привычный воинский комплекс упражнений и с удивлением понял, что тело к комплексу было совершенно не готово. Между тем, что он знал и тем, что мог, образовалась пропасть. Это было крайне неожиданно и немного пугающе. Тем не менее, Дарик продолжил комплекс и с радостью обнаружил, что все же не пропасть, а всего лишь трещина. А по окончании упражнений, проанализировав ощущения, пришел к выводу, что телу, прежде всего, недостает гибкости и немного силы, а это решаемо.

Поговорить с командиром заставы Дарик, по большому счету, так и не смог. Василий Георгиевич был постоянно нарасхват, решая массу мелких и не очень вопросов, а когда, наконец-то, сумел выделить время на парня, заорала сирена! А кто-то, перекрикивая сирену, истошно заорал:

– Ырка[23 - Ырка – персонаж славянской мифологии, нежить, обитающая в полях. Представляет угрозу для прохожих, оказавшихся в поле в тёмное время суток. Присутствие Ырки выдаёт ощущение в поле, что за путником кто-то следует. Заставляя человека обернуться, Ырка вопрошает к нему имитированными голосами, но оглядка на Ырку означает верную смерть. В настоящее время встретить Ырку очень сложно, ведь лишь отбитые на голову искатели приключений будут гулять по полям в ночи. Поэтому существо еще более озлобленно. Ведь долгое время ему приходится терпеть невыносимый голод.]!

– Позже договорим! – уже на бегу крикнул пятидесятник и бросился к одному из сараев, куда сбегались его подчиненные.

Сначала Дарик по инерции рванулся вслед за ними, но потом сообразил, что будет лишним. Не прошло и пары минут, как суета улеглась, бойцы экипировались и покинули заставу, отправившись ловить загадочного Ырку.

***

Не торопясь Дарик пересек пустой двор и зашел в свою комнату. Хотел было прилечь, но любопытство победило и подтолкнуло на изучение содержимого шкафа. Чего там только не было! Без малого два часа Дарик вытаскивал, примерял, опробовал и засовывал обратно элементы учебного снаряжения. Правда, под конец парень даже немного расстроился, практически все снаряжение действительно оказалось либо совсем учебным, либо имело напрочь заблокированные функции переведения в боевое состояние. Исключение составили лишь комплект силовой брони и боевой браслет ближнего боя, по функционалу и управлению очень похожий на тот, что вчера дала ему Лада, только на пару порядков более мощный.

Вдоволь наигравшись с содержимым шкафа, Дарик вышел на улицу и прямо на площади провел сначала разминку, а потом стандартную тренировку с применением энергетического оружия ближнего боя, разумно переведенного в учебный режим. На примере упыря Дарик в полной мере убедился, что подобной игрушкой можно с легкостью отчекрыжить любую выпирающую часть организма и повторять подвиг твари ему как-то не улыбалось.

С каждой минутой парень чувствовал возрастающее единение тела и духа. Упражнения выходили с каждым разом все лучше, возрастал темп, и появлялась легкость. Трещина между сознанием и возможностями тела стремительно сжималась. На каком-то этапе Дарик видимо впал в подобие транса, потому что парой часов раньше он не осмелился бы даже предположить, что способен совершать такие кульбиты. Наконец комплекс был завершен. Дарик стоял с закрытыми глазами, вдыхал полной грудью и прислушивался к новым ощущениям, поселившимся в теле. От этого замечательного занятия его отвлек голосок:

– Прости, что отвлекаю. Но ты, вроде бы, закончил тренировку?

– Что? – Дарик открыл глаза и увидел немного смущенную Ладу, – О, привет!

– Здравствуй! Еще раз прости, что отвлекла. Все разъехались, даже Мирка в соседний поселок убежал, а я все дела закончила, теперь скучаю. Может, пойдем прогуляемся? – девочка пару раз хлопнула ресницами и выжидательно уставилась на парня.

– А… Ну, да! Прекрасная идея! Я только умоюсь, приведу себя в порядок, и пойдем! – под взглядом этих глаз из головы Дарика мгновенно улетучились все предупреждения о нежелательности покидать пределы заставы.

Скорость, с которой парень приводил себя в порядок, превзошла все мыслимые пределы, он, даже опаздывая в школу, так быстро не собирался. В последний момент, уже выходя, парень все же нацепил на себя пояс силовой брони и браслет, а также сунул в карман пенал со всякой мелочевкой. Так на всякий случай.

Сначала они гуляли по территории заставы, но потом как-то не заметно удалились в степь. А еще чуть позже Лада обнаружила ложбинку, буквально заросшую цветами, и стало совершенно понятно, что просто необходимо прогуляться именно там, а заодно свести венок, а может быть и два. В одетом на голову венке Дарик чувствовал себя довольно глупо, но волевым усилием запретил себе обращать на это внимание, а вот на Ладе венок смотрелся очень органично и придавал ей вид сказочной царевны. В общем, прогулка получилась хоть куда. Единственное что напрягало, так это то, что они прилично удалились он заставы, а солнце между тем все явственней клонилось к горизонту. Наконец они повернули обратно, но не прошли и сотни шагов, как по полю пронеслась тень.

Дарик даже подумать не успел, как на одних рефлексах активировав защиту и сотворив меч, а также не очень-то нежно затолкнув Ладу к себе за спину, уже изучал небо и землю на предмет грозящей опасности. А опасаться было чего. Над полем, явно снижаясь для посадки, парил золотой дракон. Среди тварей Чернолесья драконы отсутствовали, и как на это чудо реагировать Дарик не знал, разрываясь между желанием разинув рот наблюдать грациозный полет и желанием схватив девочку в охапку впереди собственного визга драпать к заставе. Точку в его противоречивых желаниях поставила Лада, взяв за руку и шепнув:

– Это цмок[24 - Цмок – дракон в белорусской и польской мифологии. В отличии от европейского дракона, цмок не враждебен человеку. Сохранившееся в Белоруссии слово «Цмок» в противовес «Змею», делающему акцент на «земляной» природе дракона, указывает на водную стихию. В некоторых белорусских диалектах словом «цмок» называют вяселку (радугу), которая как бы «выцмактывает» воду из реки или озера.], он не злой. Наверно ему нужно что-то сообщить. Подожди, я сейчас, стой здесь и за мной не ходи, он незнакомых не любит, – Лада вышла из-за спины парня и пару раз призывно махнула рукой.

Не прошло и минуты, как туша цмока, по габаритам напоминающая автомобиль БелАЗ[25 - БелАЗ —Белорусский автомобильный завод. Производит большегрузные и карьерные самосвалы. В том числе БелАЗ-75710 – самый большой в мире самосвал грузоподъёмностью 450 тонн, при длине 20,6 метра, ширине почти в десять и высоте 8,2 метра.] средних размеров, плюхнулась на землю в сотне метров от ребят. Земля ощутимо вздрогнула. Цмок опустился на брюхо и, вытянув шею, положил голову на землю. Размеры головы тоже впечатляли. И Лада вприпрыжку к этой голове побежала. Подбежав, она вежливо поклонилась и между ними явно завязалась беседа. А вот Дарик стоял, взирал на происходящее и в который уже раз за последние дни пытался окончательно не съехать с катушек. С одной стороны, драконы это, пожалуй, самые привычные из всех мифическо-сказочных персонажей, с другой же, вид живой, летающей, да еще и говорящей ящерицы размером с двухэтажный дом никак не хотел вмещаться в сознание и постоянно норовил из него выскользнуть с веселым воплем: «Кажется, я сошла с ума, какая досада!».

Меж тем разговор, похоже, развивался по сценарию, с которым Лада была явно несогласна. Она несколько раз взмахивала руками, а один раз даже топнула ногой. Наконец, она круто развернулась и направилась к парню, так и стоявшему все это время с отпавшей челюстью. Внезапно цмок вскинулся всей своей громадной тушей и, ухватив, удалявшуюся с гордо поднятой головой, девчонку передними лапами, взмыл в воздух. Дарик вышел из ступора, бросился к дракону, но это было совершенно бесполезное действие. Цмок в считанные мгновения набрал высоту метров в двести и не торопливо полетел в сторону Черного леса. Лада что-то кричала, но что именно парень разобрать не смог. Пару минут пометавшись по дороге, не в силах решить, что же ему делать, бежать на заставу за помощью или преследовать летающий карьерный грузовик, Дарик плюнул и выбрал второе.

***

Степень собственного идиотизма Дарик осознал довольно скоро, уже примерно через час. Как не медленно летел Цмок, но все же значительно быстрее, чем бежал через степь наш герой. Поэтому уже минут через десять с начала погони Дарик потерял звероящера из виду и продолжал бежать просто в том направлении, в котором скрылся дракон. Так вот, осознание идиотизма пришло в тот момент, когда Дарик перевалив очередную гряду, оказался буквально в сотне метров от стены Черного леса, причем эта стена плавно загибалась и на право, и на лево, и терялась где-то далеко за спиной. Нет, нельзя сказать, что Черный лес возник на его пути внезапно, его стена маячила слева уже довольно давно, но то, что Чернолесье его теперь окружает с трех сторон, все же стало сюрпризом. Дарик оказывается все это время бежал по степному языку, глубоко вклинившемуся в Кощеев удел.

Только сейчас парень хотя бы примерно начал понимать всю грандиозность размеров этого леса. Соваться в него в одиночку, на ночь глядя, практически ничего о нем не зная, это был уже даже не идиотизм, это было еще хуже. Но вот беда, поступить иначе Дарик не мог. За то время пока бежал, он полностью убедил себя, что раз Лада кричала, значит, она звала на помощь, а так как никого другого рядом не было, значит, она звала именно его. А что это значит? О, это многое значит! И прежде всего то, что он просто обязан ее спасти! Как и от кого это уже вторично и вообще проблемы нужно решать по мере их поступления и по мере возможности.

Первая попытка проникнуть внутрь леса успехом не увенчалась. Густота подлеска не оставляла ни малейшего шанса на возможность своего преодоления. Пройдя вдоль стены пару сотен метров, Дарик решил прикинуться медведем и прорваться в другом, как ему показалось более удачном месте. Эта попытка принесла ему пару глубоких царапин на руке и на щеке, а также неодолимую уверенность, что без пары зарядов объемного взрыва преграда является принципиально не преодолимой. Тем не менее, он продолжил движение вдоль кромки леса в надежде на какую-нибудь звериную тропинку. И вот в тот момент, когда солнце уже практически село впереди он услышал очень характерные звуки – пощелкивания и похрустывание. С его новыми знаниями перепутать было невозможно, впереди топала костомаха.

Для тех, кто, в отличие от нашего героя, не знаком с существами, населяющими Черный лес, придется дать некоторые пояснения. Костомаха это скелет, как правило, человеческий, но бывают исключения в виде звериных, а то и собранных из костей разных видов в прошлом разумных и не очень существ. Является самой распространенной тварью Чернолесья. В отличие от упыря не обладает чудовищной силой и скоростью, также более тупое создание, чем костомаха еще поискать нужно. Уровень интеллекта костомахи соразмерим с интеллектом дождевого червя. Но!

Вот всегда вылезет это, но, и все испортит. По уровню злобности костомахе просто нет равных. А главное, не смотря на свою общую тупость, костомахи великолепно владеют оружием, в том числе и дистанционным, при этом упокоить костомаху достаточно сложно. Нужно как минимум снести ей голову, а также крайне желательно лишить ее всех конечностей, поэтому против костомах малоэффективно пулевое и лучевое оружие, во всяком случае, малых калибров. Но мы отвлеклись.

Осторожно выглянув из-за кустов, Дарик и вправду увидел костомаху. Тварь неторопливо двигалась вдоль кромки леса, и что внушало особую надежду, двигалась с грузом. Через плечо костомахи была перекинута палка с висящими на ней тремя тушками зайцев или кроликов, кто ж их разберет, одно можно утверждать наверняка, зверьки были длинноухими. Из урока Дарик знал, что костомахи в пище не нуждаются, значит, она тащила свой груз для кого-то из своих плотоядных товарищей. И вряд ли эти товарищи ожидали тварь на опушке леса. Аккуратно следуя за костомахой, Дарик в скорости был вознагражден. Тварь нырнула в неприметную щель между кустами. Если бы парень не увидел куда именно, не нашел бы. После пары минут аккуратнейшего движения, практически на цыпочках, по тропинке между кустами и подлеском, Дарик вошел в сам Черный лес.

Костомаха все так же неторопливо, удаляясь по тропинке в глубину чащобы, продолжала нести свой груз. Какое-то время Дарик следовал за ней, но остатки здравого смысла, все же решились подать голос, и парень начал подыскивать место для ночлега, свернув и потихоньку двинувшись по другой тропинке. Она вскорости привела его к небольшой полянке, на которой происходило выяснение отношений между волком и упырем. Между участниками встречи в низкой траве лежала тушка толстого зайца. Волк в одиночку явно не тянул против упыря, но и бросать добычу тоже не желал.

Упырь также опасался. Поэтому они медленно кружили вокруг зайца, поджидая удобного момента для атаки. Еще вчера при виде подобной картины, Дарик в ту же секунду, если и не улепетывал бы во все лопатки, то, как минимум, стараясь не шуметь, отступил бы поглубже в лес и постарался оказаться, как можно быстрее и как можно дальше от происходящего. Но это было вчера. Дождавшись подходящего момента, когда упырь оказался к нему спиной, Дарик в три прыжка сократил расстояние и, создав меч, отрубил твари башку.

Упырь рухнул как подкошенный, а его голова, как на заказ, откатилась прямо под ноги волку. Волк поставил на голову лапу, и пару раз покатав ее, на манер мяча, ловким ударом переправил подальше, к краю поляны. После этого задумчиво поглядел на Дарика, подхватил тушку и, рыкнув, двинулся в противоположную сторону. Не дойдя до леса пары метров, волк обернулся, снова рыкнул, и как показалось парню, приглашающе мотнул головой. Дарик не двинулся с места. Волк снова рыкнул, уже громче и вновь мотнул головой. Тут и до костомахи дошло бы, а Дарик все же был поумнее этого существа. Парень осторожно двинулся вслед за зверем. Волк удовлетворенно рыкнул и потрусил вперед, явно соразмеряя скорость своего движения со скоростью человека.

Минут через тридцать, уже в абсолютной темноте, процессия из волка и человека достигла поваленного старого дерева, в корнях которого располагалось волчье логово. Волк снова приглашающе рыкнул и полез под выворотень[26 - Выворотень – дерево, вывороченное с корнями из земли.]. Дарик секунду поколебавшись, встал на четвереньки и последовал за ним. Аккуратно ощупывая пол и стены перед собой, парень добрался до пещерки, сделал еще шаг вперед и услышал предупреждающий рык.

– Понял, дальше дороги нет, – пробурчал он себе под нос. Добрался до стенки и, свернувшись калачиком, лег.

Уснул наш герой практически мгновенно.

***

Утром Дарик проснулся от того, что по нему ползали теплые меховые комочки. Парень открыл глаза и обнаружил в свете, пробивавшемся через вход в логово, что во сне он перекрыл выход и теперь его пытаются форсировать шесть маленьких волчат. Дарик убрал ноги и выпустил эти меховые клубочки наружу. Потом потянулся и полез на белый свет вслед за волчатами.

Вход в логово окружало несколько поваленных деревьев, создававших укромную полянку, на которой резвились волчата. Так как нормальным туалетом место его сегодняшней ночевки оборудовано не было, Дарик отправился искать подходящий куст. Он перелез через громадный в несколько обхватов ствол дерева и практически нос к носу столкнулся с гилистери[27 - Гилистери – в славянском бестиарии похожее на вепря рогатое животное с огромной пастью. Сейчас принято считать, что рога гилистери напоминают рога быка, но в старину считали, что они сродни оленьим.]. Гилистери был молодым, практически подростком, но тем не менее, доходил в холке парню почти до подмышки, а если брать вместе с ветвистыми рогами, украшавшими его голову, то и на добрых пол метра выше.

Рогатый вепрь взревел и бросился в атаку. От первой атаки Дарик ушел, просто отпрыгнув в сторону, но рогатый бронетранспортер не успокоился, после третьей атаки, эта коррида надоела нашему герою и он, вызвав меч, плашмя стеганул вепря по заднице. Гилистери не внял и вновь попытался поддеть парня на свои рога. На этот раз почти успешно. Кончик одного из рогов порвал рубашку и оцарапал Дарику бок. Вот теперь парень разозлился, попутно подумав, что свинья и в Африке свинья, даром, что с рогами, и вообще питаться то чем-то надо. Молодому гилистери не повезло, меч Дарика вошел точно в уязвимое место на шее. А уже спустя двадцать пять минут коза-свин превратился в комплект костей с требухой в обрывках шкуры. Все ценное мясо было срезано и перенесено к волчьему логову.

Дарик развесил все мясо на корнях и ветках поваленного дерева, за исключением не большего кусочка, пошедшего на завтрак волчатам. Увидев, что волчата играют с обрывком кроличьей шкуры, парень решил разнообразить их развлечения и притащил половину передней ноги гилистери. Обрывок шкурки был мгновенно забыт. Новая игрушка пошла на ура, не смотря на то, что ее вес был соразмерим с весом самих щенков, нога непрерывно перемещалась по полянке под веселое рычание и повизгивание волчат. Решив вопрос с питанием и развлечениями в волчьем детском саду, Дарик решил заняться собственным завтраком.

Не далеко от прохода к логову парень нашел еще один выворотень правда не столь гигантских размеров. В оплывшей яме от вырванных корней по-быстрому соорудил костерок и, приладив рядом с огнем несколько гибких веток с нанизанными на них кусками мяса, занялся починкой порванной рубашки, периодически осматривая окрестности и контролируя проход к волчьему логову. Решение захватить с собой пенал с мелочевкой сильнейшим образом облегчило ему жизнь, так как в пенале нашлись, и иголка с ниткой и средства для розжига костра.

Сняв первую готовую порцию Дарик тут же, подбросив дров, поставил готовиться вторую, про запас. Вероятность того, что столь удачная охота повторится в ближайшем будущем, была исчезающе мала, а сколько продлятся его блуждания по Чернолесью, сложно было даже предположить. Примерно через час готовка была окончена. Парень закопал костер, просто обрушив на угли края ямы и захватив приготовленное мясо, переместился на полянку к волчатам. Нужно было, как следует перекусить и обдумать свои дальнейшие действия.

***

Молодой волчице сегодня утром категорически не везло с охотой – за несколько часов ей удалось, и то случайно, поймать только мышь-полевку. Хотя на словах «молодой волчице» придется задержаться. Строго говоря, волчицей она не была, она была волкодлаком[28 - Волкодлак (волколак) – в славянской мифологии человек-оборотень, на определённое время принимающий образ волка. Волкодлака чаще описывали как обычного волка, иногда указывались странности во внешнем виде и поведении, указывающие на его человеческое происхождение. При трансформации в зверя Волкодлак сохраняет разум, но не может говорить. Так же, как и обычные волки, терпеть не может упырей. Волкодлак далеко не всегда враждебен человеку и, в некоторых случаях, вполне может оказать помощь.], да и молодой по меркам волков она уж точно быть не могла, по их меркам она была необычайно старая и опытная, недавно встретившая свою шестнадцатую весну. Свой род, впрочем, как и остальные ее сородичи, она вела от одного древнего волшебника, жившего в такой глубокой древности, что о том времени даже памяти не осталось, у всех остальных. Волкодлаки помнили. Зачем он это сотворил с собой и своими потомками, умалчивали как родовая память, так и легенды их рода. Но что сделано, то сделано. Все потомки этого волшебника могли принимать волчий облик и жить среди волков.

Но вот беда, то ли волшебник был недоучкой, то ли в его чары закралась какая-то ошибка, но не все его потомки могли контролировать смену формы. Причем некоторые при спонтанной смене облика еще и теряли память, что зачастую приводило к трагедиям. А кому скажите понравиться такое соседство? Поэтому еще с незапамятных времен волкодлаки предпочитали селиться отдельно и пореже контактировать со своими бывшими соплеменниками. Хотя за долгую историю ее рода бывали и исключения. Некоторые волкодлаки хорошо контролировавшие смену своих ипостасей селились среди людей и даже создавали с ними семьи, но проклятье внезапного превращения следовало за ними. Не они, так их дети, не дети, так внуки внезапно превращались в диких зверей лишенных человеческой памяти.

Уже очень-очень давно, одна семья волкодлаков обнаружила проход в это место, и недолго думая поселилась здесь. В те стародавние времена лес, в котором они построили свое первое логово, еще не был Черным. Но шли годы, и однажды возникло Чернолесье. Твари, появившиеся в лесу, были враждебны всему живому и волки, а также жившие среди них волкодлаки, вступили в войну с этими порождениями зла, созданными силой смерти. Постепенно установился баланс.

Часть леса контролировалась волками, а часть тварями. Но стычки постоянно случались. В одной из таких стычек пару недель назад погиб ее муж-волк. И вот теперь она в одиночку пыталась прокормить их шестерых детей, из которых минимум двое унаследовали способности матери. Так уж получилась, что остальные волкодлаки жили на другом конце, волчьей части леса и молодая мать до сих пор не смогла передать им весточку о постигшей ее беде.

Тем не менее, не смотря на трудности, она справлялась. До вчерашнего дня. А вот вчера на ее охотничью территорию вторглись твари. И если бы не вмешательство этого странного человека, ее волчата остались бы голодными. На вопрос, зачем она привела человека ночевать в логово, она и сама затруднилась бы ответить. То ли из чувства благодарности, то ли ей так самой было спокойнее. Ну, привела и привела! Главный вопрос, все равно в другом! Удержать свою территорию в одиночку она не сможет, волчата еще слишком малы и вряд ли выдержат переход до владений родственников. Да и как ее встретят сородичи? Среди волкодлаков осталось очень мало тех, кто не утратил способность к оборотничеству и не потерял родовую память. «О-хо-хонюшки» – подумала волчица и повернула назад к логову. Она очень беспокоилась за своих волчат.

Уже на подходе к дому, волчица уловила запах гари, и ее беспокойство скакнуло до небес. Не обращая больше внимания на звуки и запахи леса, она громадными скачками понеслась к логову. У самого поворота на укромную полянку она уловила запах свежей крови, и отчаяние чуть не сбило ее с ног. Неужели кто-то добрался до волчат? Он заплатит! Волчица в несколько прыжков ворвалась на полянку и еле успела остановиться, буквально плюхнувшись на попу и от удивления разинув пасть и выронив из нее тушку мышки.

С волчатами все было в порядке. Шесть серых комочков с лапами, с упоением возились с ногой гилистери, отпихивали друг друга, повизгивали, падали, поднимались, периодически кувыркались через нее, но продолжали терзать и тащить в разные стороны. Рядом с ними сидел пущенный на ночлег человек и что-то пытался сплести из полос коры. И наконец, буквально на каждом сучке или остром корешке обрамлявших полянку деревьев висели куски мяса! Парень оторвался от своего занятия, с удивлением осмотрел ее добычу, усмехнулся, покачал головой, потом улыбнулся волчице и, указав на висящее мясо, сказал:

– Угощайся, а то с одной мыши на такую семью вы ноги протяните.

***

То ли, услышав голос Дарика, то ли, что вернее, учуяв мать, волчата прекратили игру, и умильно повиливая хвостиками, бросились к волчице. Сама волчица сидела с абсолютно ошалелым видом, с приоткрытой пастью и вытаращенными глазами, что довольно плохо сочеталось с представлениями парня о страшных санитарах леса. Вид волчицы был до нельзя комичным, и чтобы не смущать зверюгу своими смешками Дарик отвернулся.

Попытка создать из нарезанных полос коры сумочку или короб для мяса, с очередным треском, порвавшейся полосы, провалилась. То ли кора была выбрана какая-то не правильная, то ли руки у Дарика росли не из нужного места, но все попытки сплести хоть что-то путное заканчивались одинаково. Плюнув на это бесполезное занятие, парень начал прикидывать, что будет лучше, оторвать от рубахи подол или рукава, в целях создания средства для переноски продукта питания типа мясо, жаренное на огне. По всему выходило, что прощаться придется с рукавами.

Но главным, все равно оставался вопрос, спасения Лады. А для того, чтобы приступить к процессу спасения, необходимо было, как минимум понять, где ее искать. О том, что вполне возможно спасать уже некого, Дарик запретил себе даже думать. А значит, что? Значит, нужен язык, а еще лучше проводник, желательно знающий Чернолесье как свои пять пальцев. Языки из костомах и упырей, так себе. Первые вообще говорить не умеют, а со вторыми поговорить сложно, если сразу этих тварей не грохнешь, то разговаривать с ними будет уже не кому.

Да и остальные порождения Черного леса в плане разговорчивости хромают на все конечности. Вот хорошо в сказках, как возникают у главного героя сложности с нахождением пути в тридевятое царство, так раз, как из-под земли, то звери говорящие, то баба Яга перековавшаяся, то уж совсем на худой конец камень на развилке, на котором простым, доходчивым, русским языком написано, куда идти, чтобы буйную головушку сложить. А тут? Эх!

Но как мы уже знаем, Дарик не был склонен к пустым философствованиям и твердо усвоил одну простую мудрость, что под лежачий камень вода не течет, причем абсолютно. Поэтому он начал составлять план действий. А так как стесняться ему было некого, то стал он это делать вслух, временами переходя с бурчания себе под нос на вполне четкие высказывания хоть и шепотом, но достаточно громкие. Также, чтобы легче думалось, парень стал наворачивать круги по поляне, совершая замысловатые жесты руками и временами останавливаясь.

За время его раздумий, волчица успела не только снять с дерева, но и умять приглянувшийся ей кусок мяса, и теперь блаженно вытянувшись лежала на солнышке в окружении бегающих как вокруг, так и по ней волчат. Дарик не заметил, что она сначала навострила уши, явно прислушиваясь к его бурчанию, а потом и вовсе подняла голову и стала внимательно за ним наблюдать. Спустя десять минут мозгового штурма, наш герой окончательно понял, что его идеи топчутся на месте и ничего умнее мысли найти, похитившего Ладу дракона, в его голову не приходит. Причем в направлении, как его найти и вовсе царил полный непроницаемый мрак, без единого проблеска решения. От полной безысходности Дарик посмотрел на волчицу и спросил ее:

– Слушай, тут такое дело, цмок девчонку утащил. Ты не знаешь где его искать? – и после этого выдающегося спича, являвшегося квинтэссенцией идиотизма, выжидательно уставился на волчицу.

Волчица видимо тоже прониклась моментом и состоянием собеседника. Потому-что сделав неопределенное движение мордой, встала и сначала взглянула парню в глаза, а после этого огляделась, словно бы в поисках телефона, неотложку вызвать. Но потом видимо все же передумала. Волчица обошла Дарика, залезла в логово и вскоре появилась оттуда с холщевым свертком в зубах. Бросила сверток у входа и вдруг подпрыгнула, совершив переворот через голову. На землю приземлилась уже не волчица, а молодая женщина, на которой из одежды были лишь длинные почти до пят волосы.

– Отвернись! – потребовала она от парня, оглянувшись через плечо.

От неожиданности Дарик застыл с выпученными глазами.

– Ну же! – снова потребовала женщина.

Парень покраснел, так что прикуривать можно было, и наконец, отвернулся. Спустя пару минут бывшая волчица окликнула Дарика:

– Все. Можешь повернуться.

Дарик опасливо взглянул через плечо и встретился глазами с бывшей волчицей. Та хмыкнула. Женщина была уже одета в видавший виды сарафан, с явными следами не очень умелой починки и занималась тем, что заплетала свои волосы в косу. Дарик полностью обернулся и, не зная с чего начать, выпалил:

– Здравствуйте!

– Ну, здравствуй, добро молодец! А с чего это мы на «вы»? Вроде как раньше ты ко мне на «ты» обращался? – усмехнулась недавняя волчица.

Дарик потрясенно молчал. В голове, как белки, скакали и крутились в колесе мысли. Но часть из них не проходила цензуру, а другая, значительно меньшая часть, не несла вообще никакой смысловой нагрузки.

– Эко тебя проняло! Что про волкодлаков не слыхал? – спросила женщина, уже почти закончившая с косой.

– Нет, – Дарик помотал головой, – Я вообще здесь новенький.

– Ну, полно тебе истуканом-то стоять и пялиться! Можно подумать, что ты женщину первый раз в жизни увидел! – грозно сказала волчица, но глаза ее так и лучились от сдерживаемого смеха, – Тебе помощь-то еще нужна или уже все?

Дарик, наконец, пришел в себя. Он реально устал удивляться. За дни, проведенные в этом загадочном месте, ему пришлось удивляться больше чем за всю предыдущую жизнь.

– Нужна! Очень нужна! – твердо, глядя в глаза женщине, ответил он.

– И мне нужна, – сказала волчица, – Давай так, я помогу тебе, а ты мне.

– Помогу, чем смогу, только не долго, мне Ладу спасти нужно! – слегка набычился парень.

– Хорошо. Рассказывай! – женщина закончила с прической и присела на корень у входа в логово.

– Что именно? – спросил Дарик.

– Как что? Как дело было, и какой был цмок? – уточнила бывшая волчица, склонив голову слегка набок.

Дарик вкратце описал ситуацию с похищением, не забыв упомянуть, что дракон был золотым.

– Золотой, это очень хорошо! – воскликнула волчица, – Значит, и я тебе, и ты мне одновременно помочь сможем! Золотой цмок живет в озере, рядом с владениями моего дяди. Ты поможешь мне с детьми перебраться к нему, а я отведу тебя к дракону. Договорились?

– Договорились! – ответил парень, наконец-то определившийся с тем, что же ему делать, – Только, ты уверена, что это нужный дракон?

– Разумеется! Золотой цмок у нас один! – уверила его волчица, – Я сейчас соберу пожитки. У меня тут две корзины есть. В одну малышей погрузим, а в другую еду и мои вещи. Ты корзины понесешь, а я в волчицу обернусь, так что не беспокойся, внезапно к нам никто не подберется, я предупредить успею. Сейчас корзины принесу и свои вещи. Ты не бойся, вещей не много. Хорошо?

Дарик утвердительно кивнул. Женщина нырнула в лаз, и спустя пару минут, из него появились две корзины и еще один холщевый сверток, а чуть позже и сама хозяйка логова. Вместе они упаковали в одну вещи и припасы, а в другую засунули громко протестующих волчат.

– Так, теперь отвернись. Я оборачиваться буду. Хотя можешь и не отворачиваться, – сказала женщина и бросила на Дарика лукавый взгляд.

– Нет, спасибо! Я уж лучше отвернусь, – буркнул парень и, изучая кроны деревьев с другой стороны от волчицы, присел рядом с собранными корзинами.

Через пару минут мимо него протрусила серая Зверюга, по дороге забросив в корзину с вещами, сверток с платьем. Взгляд, который она при этом бросила на Дарика был до краев полон лукавой усмешки. Махнув хвостом, волчица выскочила с полянки, проверить обстановку, через минуту вернулась, рыкнула и мотнула головой, приглашая парня следовать за ней. Дарик взвалил на плечи сучковатую жердь с повешенными на нее корзинами и двинулся в путь.

***

Солнце уже давно перевалило за полдень, а они все пробирались неприметными тропками. Жердь с корзинами отдавила Дарику плечи, но попытка понести их в руках…, в общем, об этом лучше не вспоминать, под укоризненным взглядом волчицы пришлось быстренько вернуться, подобрать жердь и продолжить путь с прежним положением ноши. Наконец они вышли к довольно широкой тропинке. Волчица долго принюхивалась, но дала добро на движение по ней. Буквально через пару сотен метров они вышли на крошечную полянку, на которой из-под камня бил ключ и брал свое начало веселый ручеек. Волчица подбежала к ручью, долго нюхала, пару раз лизнула воду, и удовлетворенно уселась рядом с ручьем, давая понять, что место для привала подходит.

Дарик аккуратно опустил корзины, облегченно выпрямился и начал разминать плечи. От этого занятия его отвлек сердитый рык волчицы, она стояла рядом с корзиной с малышами и неодобрительно косила на парня глазом.

– Уф! Ну, извини! Забыл, – в полголоса сказал Дарик и стал вынимать из корзины волчат. Когда все шесть меховых шариков, вновь обретя возможность бегать, уже носились по полянке, наш герой занялся обедом. Из второй корзины он достал кусок мяса и отрезал шесть кусочков примерно с кулак величиной.

– Ты жареное или сырое будешь? – спросил он волчицу.

По недоуменному взгляду, он понял, что только полный идиот будет есть жареное при наличии сырого, и положил перед волчицей оставшийся кусок. Сполоснув руки и лицо в ручейке, Дарик достал из пенала соломинку-фильтр, через которую можно было пить воду даже из болота и, сунув ее в воду, погрузился в нирвану. Пока парень пил, волчица собрала пушистые мячики, пару раз легкими ударами лапы уладила конфликты среди детей и, выдав каждому обеденную порцию, сама приступила к трапезе. Когда отобедавшие волчата развалились на солнышке, волчица оставила Дарика за старшего воспитателя, а сама унеслась разведывать дорогу. Парень слегка перекусил и, усевшись в тени, погрузился в негу и полудрему, мышцы спины и плеч уже не болели, а ныли приятной усталостью.

Из полудремы его вывело появление на полянке старичка. Тот аккуратно переступая через волчат, добрался до родника и, сняв с плеч дорожный мешок, стал пить из маленькой берестяной кружечки, постоянно черпая ей воду. Старичок был обряжен в широченную вышитую рубаху, в которую казалось его можно было поместить и два раза, в драные, все в заплатках разных цветов штаны, в начищенные сапоги-гармошкой и шапочку, напоминающую бескозырку, только без лент. «Так, похоже еще один псих, на мою голову» – вяло подумал парень.

– По-здраву будь, добро молодец! – вдруг, неожиданным басом, поздоровался старичок.

– И Вам здравствуйте, дедушка! – довольно вяло отозвался Дарик, полудрема все никак не хотела отпускать его полностью.

– Я присяду тут? – бас старичка резко контрастировал с его внешностью, настолько резко, что парень все-таки выпал из блаженного состояния.

– Конечно, присаживайтесь! – сказал Дарик и даже перешел в положение сидя, из ранее занимаемого положения полулежа, – Угощайтесь! Есть жареное мясо.

– Благодарю! Но откажусь. Мясо это не мое, – старичок примостился в паре метров от парня и заговорил настолько громко, как будто их разделяло, по крайней мере, двадцать, – Продолжаем разговор! Куда путь держишь мил человек?

– Дедушка, да не орите вы так, детей разбудите! – зашипел парень.

– Хех! Детей значит! Ну, хорошо, не буду! – старичок резко снизил громкость и, улыбаясь в длинные вислые усы, продолжил: – Так куда путь держишь?

Дарику очень хотелось ответить что-нибудь типа: «На Кудыкину гору, воровать помидоры!» или «Да никуда, нас и здесь неплохо кормят!», но пересилив себя, все же ответил вежливо:

– К золотому цмоку иду, вопрос ему задать хочу! – все же с некоторым вызовом ответил парень.

– Да не уж-то? К самому цмоку золотому? Вот дела! А как не ответит-то тебе этот зажравшийся звероящер, что делать будешь? – чересчур удивленно сказал старичок и даже пару раз всплеснул руками, но по хитрому прищуру глаз было понятно, что это все, ну очень наиграно.

– Не знаю, – честно ответил Дарик, – Но что-нибудь придумаю!

– Не уж-то голову с плеч окаянному снесешь? – продолжал прикалываться старичок.

Дарик подумал и опять совершенно честно ответил:

– Это вряд ли получится. Да и какой смысл? Без головы он мне точно ответить не сможет. А мне нужно узнать, куда он девчонку дел, которую унес вчера.

– Дела-а! – протянул старичок, – А как звать-то тебя добрый молодец?

– Дариком звать.

– Ага, ага, Дариком значит. А меня зови Старичок-Лесовичок! Я хозяин здешних мест! А к цмоку ты сходи, сходи. Он дракон умный, башковитый значит, глядишь, и расскажет все. А дорога-то к нему здесь одна, не промахнешься, – старичок задумался не меньше чем на минуту и неожиданно продолжил: – Хотя, смотрю, у тебя провожатый есть. Это хорошо! Дарик, а не поможешь ли ты мне, гостинец братцу моему передать? А то стар я уже ноги топтать. Тебе по дороге, тут недалече. За час доберешься, да и сворачивать никуда не нужно, он тебя прямо на дорожке и встретит.

– Ох! А велик ли гостинец, дедушка? – Дарику очень хотелось послать очередного хозяина очередного места куда подальше, причем вместе с его братцем, но что-то удержало его от этого. То ли вежливость при общении со старшими, то ли привычка бескорыстно совершать добрые дела, привитая еще в младшей школе, а может прочитанные в детстве сказки? Парень сам бы затруднился ответить. Правда от предчувствия новой ноши сразу заболела спина, ну да ладно.

– Да нет, вьюнош! Совсем не велик! – старичок ловко перебросил Дарику свой мешок, – Только ты не открывай его! Не надо! Мой братец, пущай сам открывает.

Дарик взвесил мешок в руке. «Тут даже килограмма не будет. А я уже чуть человека не обидел. Хорошо, что удержался» – подумал парень, а вслух сказал:

– Хорошо дедушка, отнесу.

– И заглядывать не будешь? – вдруг забеспокоился старичок.

– Не буду! – ответил Дарик.

– Вот хорошо! Благодарю тебя, добрый человек! Спас мои старые ноги от дальней дороги! – старичок, как-то странно улыбнулся и воскликнул: – О! А вот и твоя провожатая пришла!

Дарик оглянулся и действительно увидел выходящую на полянку волчицу. Повернув голову обратно, он обнаружил полное отсутствие всякого присутствия Старичка-Лесовичка, даже трава примята не была. На этот раз парень даже не удивился, с момента начала разговора он подспудно ожидал чего-то подобного.

Волчица обежала поляну, принюхалась, попила воды и мотнув головой показала Дарику, мол все, собираемся, привал окончен. Дарик поднялся, потянулся и стал перекладывать сладко сопящих волчат в корзинку, потом нацепил на спину мешок старичка и взгромоздил на многострадальное плечо жердь с корзинами. Огляделся вокруг, не забыли ли чего, и тронулся в путь за волчицей.

***

Ну, насчет часа старичок явно напутал. После привала, волчица успокоилась и перестала постоянно принюхиваться и поминутно проверять дорогу, убегая в разные стороны. Уже минут через пять после выхода с полянки, они вышли на широкую тропинку, почти дорогу и шли по ней уже добрый час. Где-то, через полчаса, после выхода на эту дорогу, к Дарику закралось легкое подозрение по поводу мешка. Тот явно потяжелел. Еще через минут десять подозрение превратилось в уверенность. С каждым шагом мешок становился все тяжелее и тяжелее, вместо изначального килограмма он уже тянул на добрые пять, а то и семь.

Дарик продолжал его нести, в душе костеря как сам мешок и его владельца, причем по мере возрастания веса, уровень пожеланий в адрес Старичка-Лесовичка становился все более внушительным. При этом с каждым сделанным шагом все сильнее хотелось заглянуть в мешок. Парень просто не узнавал себя, было ощущение, что кто-то нашептывает ему в уши всякие ужасы касательно содержимого мешка, а параллельно уговаривает снять ноши и обязательно посмотреть, что же он несет. Дарик обливался потом, мешок так давил на плечи, что вес корзин уже не ощущался, но парень упорно переставлял ноги. Волчица начала беспокоиться и бросать на Дарика озабоченные взгляды. Наконец наступил момент, когда наш герой понял еще пару шагов и все, он просто рухнет под весом ноши.

Вдруг волчица замерла, навострила уши и, сделав парню знак оставаться на месте, унеслась за поворот. Дарик остановился, опустил на землю корзины и застыл, понимая, что без посторонней помощи мешок не снимет. Тогда он решил привалиться мешком к дереву, все полегче, чем просто стоять. Стоило ему сделать шаг, как сзади его окликнул писклявый голосок:

– Здравствуй! Ты, что ль Дарик будешь?

– Я, – обернуться и посмотреть с кем он разговаривает было уже выше его человеческих сил.

– Ага, ага! Принес, стало быть, гостинец! Молодец! – тут голосок стал грозным, – Мешок развязывал? Внутрь смотрел?

– Нет, – ответил Дарик и понял, что ему все совершенно фиолетово, он сейчас просто упадет.

– Да ну? – не унимался голосок, – Не уж-то ни интересно было?

– Было, – отрешенно сказал Дарик и пошатнулся.

– Ну, так давай гостинец-то! Чего стоишь тут, качаешься? – пискляво заканючил голосок.

– Помогите мешок снять, отдам, – прошептал парень. Голова у него закружилась, ноги стали ватными, и он начал оседать на землю.

Вдруг сильные руки подхватили его, сняли с плеч мешок и аккуратно усадили под дерево. А голосок продолжил, постепенно переходя из писклявого в гулкий бас:

– Молодец! Выполнил ты просьбу мою, ничего за помощь не потребовав. Будет тебе награда, но какая я уж сам решу! Бывай добрый молодец Дарик!

Может голос и еще чего говорил, но для парня это было глубоко все равно. Он все-таки потерял сознание.

***

Пришел в себя Дарик от того, что волчица облизывала ему лицо длинным шершавым языком. На удивление от нее очень приятно пахло, какими-то цветами и мятой. «Наверное, зубы чистит, два раза в день, пастой» – подумал парень и окончательно очнулся.

Напротив него, сидела волчица и смотрела на него, смешно наклоняя голову, то на левый, то на правый бок. Дарик прыснул, и тут его уколола мысль, а как там волчата. Да не просто уколола, а пронзила вдоль всего хребта, да до самого темечка, так что он аж вспотел весь. Дарик вскочил и бросился к корзинке. Все шесть меховых клубочков были на месте. Дарик плюхнулся на землю и захохотал, давая выход секундному страху. Волчица, проводив его взглядом, повернула голову на бок, как-то особенно смешно, и парень уже не просто захохотал, а скорее заржал.

Отсмеявшись, Дарик встал, утер глаза рукавом рубахи и спросил:

– Ну что, красавица хвостатая, пойдем, что ли дальше?

Волчица фыркнула, вскочила, рыкнула и двинулась по дороге. Наш герой, вновь взвалил на себя жердь с корзинками и двинулся следом, с удивлением отметив, что спина и плечи больше не болят, да и вообще усталости как не бывало.

– Чудеса! Однако, задолбали уже! – себе под нос произнес Дарик.

Но волчица видимо услышала, и слегка оглянувшись и скосив глаз, неодобрительно покачала головой. Они зашагали дальше. Только Дарику послышалось сзади что-то похожее на кряхтение или хихиканье и слова:

– Хе-хе, детей разбудишь! Хе-хе, молодец!

***

За оставшееся время их путешествия, ничего примечательного не произошло. Они так и шли по практически прямой дороге. Когда солнце уже склонилось к закату, волчица остановилась, рыкнула, осмотрелась, несколько раз с силой втянула воздух, задрав голову и еще раз осмотревшись, решительно повернула на еле видную тропку. Вскоре они вышли на поляну, в центре которой стоял почерневший от времени двухэтажный сруб, с на удивление большими окнами, затянутыми какой-то пленкой, отливавшей на солнце ярко красными бликами.

Волчица остановилась, рыкнула, скомандовав привал, и когда Дарик опустил корзины, подхватив сверток со своим платьем, скрылась в кустах. В ожидании ее возвращения, парень стоял, опершись на жердь, и разглядывал дом. Дом не производил впечатления жилого, правда, и на брошенный не походил. Все было чисто, аккуратно, но как-то пусто. Там, где люди живут, обязательно что-то забыто, поставлено и не убрано, да валяется, в конце-то концов! А здесь все было как-то чересчур ухожено и стерильно, что ли. Да еще и эти окна, алыми бликами отсвечивают. В общем, странно как-то!

Через несколько минут появилась волчица. На этот раз помимо сарафана, она была обута в сапожки ярко красного цвета, а на груди висели такого же цвета бусы. Косу волчица обмотала вокруг головы, получив очень странную прическу, а на плечи накинула довольно потрепанную шаль.

– Это дом моего дяди. Он тоже волкодлак, но предпочитает жить в человеческом облике, только охотится иногда во второй ипостаси, – волчица посмотрела на дом, глубоко вздохнула и тихо-тихо сказала: – Ну, пойдем, что ли. Ох, как нас еще встретят-то.

Она подхватила корзинку с волчатами и медленно двинулась к дому, Дарик пожал плечами, подхватил вторую и пошел за ней. Когда до дома оставалось совсем чуть-чуть, дверь резко распахнулась и на пороге появился огромный мужик с длинными взлохмаченными пепельного цвета волосами, до глаз заросший такого же цвета бородой, и с не малых размеров топором на длинной ручке. Одет он был в меховую жилетку, похоже, из медвежьей шкуры и в штаны не определенного из-за количества заплат цвета. Ноги были босыми. Мужик всмотрелся в гостей, и вдруг отбросив топор, с радостным воплем бросился к волчице.

– Фаттушка, золотце мое! Навестить решила! Как же я рад! – басил мужик, обнимая волчицу, – Надолго ко мне? Ох, и внучат привезла! Ай, лапушки! Пойдемте в дом скорее, я самовар поставлю, чай уж забыла вкус-то?

Мужик затопал в дом, на ходу ловко подхватив топор. Волчица улыбалась явно вполне довольная приемом, а парень стоял в сторонке и ждал, что же будет дальше. Волчица подхватила корзинку и, махнув Дарику мол, следуй за мной, пошла в дом. Ну а он что? Пошел.

Внутри дом имел значительно более обжитой вид, чем снаружи. В большой комнате, куда утопал хозяин, стояла громадная русская печь, громадный стол, за которым без труда уместились бы человек двадцать, в окружении лавок, в комнате вообще все было громадным. Вдоль стен стояло несколько шкафов и сундуков, а на стене, лишенной окон висела медвежья шкура. Как вы уже догадались тоже не маленьких размеров. Хозяин растопил самовар, достал из печи горшок, а из одного из шкафов миски и чашки. Пока он накрывал на стол, волчица достала мелких из корзины и разместила их в углу у печки на расстеленной потертой шкуре, неопределяемого без серьезных исследований, зверя. Мужик пригласил всех садиться. Пока рассаживались, на столе появились несколько мисок с ягодами, грибами и с медом.

– Ну как ты жила, Фаттушка? Рассказывай! Да чего же это я! Сначала поедим, расскажешь потом! – из горшка в миски было разлито варево, больше всего напоминавшее грибную кашу, обильно сдобренную кусками мяса. Пахло вроде бы вкусно, на вкус оказалось тоже ничего, только соли маловато и хлеба не хватает.

– Фаттушка, а среди внучков, родовая память есть у кого? – осторожно спросил мужик, закончивший есть первым.

– Есть дядюшка! Минимум у двоих! – гордо ответила волчица.

– Вот хорошо-то как! А ты сама скоро ли обратно? А может, у меня останетесь, насовсем? – просительно, как показалось Дарику, спросил хозяин.

– Останемся, дядюшка, коли не прогонишь, – с поклоном ответила волчица.

– Не прогоню, уж будь спокойна! – ответил мужик и буквально расцвел в улыбке, – Слушай, а кто это с тобой? Отец?

Мужик махнул рукой в сторону печки. До Дарика не сразу дошел смысл вопроса, но когда дошел, он так интенсивно замотал головой, что каждому бы стало понятно, что к появлению волчат на свет, лично он не имеет никакого отношения. Волчица, в полной мере насладившись его пантомимой, ответила:

– Нет, дядюшка. Это друг! Помог нам к тебе добраться. А их отец погиб, – женщина помрачнела, – Твари, будь они неладны.

– Благодарю тебя неназванный друг! Друг Фатты и мой друг! Коли нужна будет помощь какая, обращайся – чем смогу, помогу! – обратился к Дарику хозяин дома.

– Да ладно, пустяки, – ответил парень, – Нам с вашей племянницей по пути было, чего ж не помочь-то.

– А у тебя какие дела в наших краях? – неподдельно удивился мужик, – Уж такой глухомани, как у нас, еще поискать, не найдешь!

– У него цмок девушку унес, – вмешалась волчица.

Дарик сначала хотел возмутиться, мол, Лада совсем не его девушка, а просто знакомая, но потом понял, что, а ведь и правда, дракон его девушку унес! Совсем берега попутал, птеродактиль переросток! Вот не знает он пока как, но точно устроит этой недовымершей рептилии завтра веселый день!

– Это что же, наш что ли? Золотой? Чего это у него на старости лет, заворот мозга случился что ли? – опять удивился хозяин, – Не похоже на него, я, пожалуй, завтра с тобой к нему схожу. Мы с ним старые знакомые. А Фатта пускай дом обживает, внучат растит. О! А вот и самовар поспел!

Мужик поднялся с лавки и утопал за самоваром. Дарик воспользовавшись его уходом, тихо спросил у волчицы:

– Фатта, странное имя. А что обозначает?

– Фатта, была луной Мидгарда-Земли, давно, очень давно. Ее уничтожили. Теперь уже, наверное, никто кроме нас, обладающих родовой памятью и не помнит, какая она была красивая. Вот в честь нее меня и назвали, – так же тихо ответила волчица.

– Вот и самовар! – сообщил очевидную собственно вещь хозяин и водрузил этот предмет на стол, – Вот теперь рассказывай!

И волчица рассказала свою историю, и они выпили взвара с медом и ягодами, оказавшегося гораздо вкуснее привычного чая, а потом все отправились спать. Ибо утро вечера мудренее.

***

Утром Дарик проснулся рано и впервые сам. Привык, наверное, к ранним пробуждениям. Оделся, вышел из дома, размялся малым комплексом и умылся у ручья, протекавшего на заднем дворе дома. Тут и хозяин вернулся с ночной охоты. Позавтракали в тишине, чтобы не разбудить Фатту с детьми, вчерашней грибной кашей и покинули дом. Волкодлак, оставшийся в человеческом облике, обулся в самодельные мокасины и прихватил свой топор и котомку.

Шли быстро, за всю дорогу не обменявшись ни единым словом, только несколькими жестами, и примерно через полтора часа после выхода из дома добрались до лесного озера. Озеро было очень глубоким, имело вытянутую форму почти правильного овала и обладало настолько прозрачной водой, что казалось, можно было разглядеть любую песчинку на дне. Правда, при его совсем не скромных размерах, впечатление было обманчивым. Во всяком случае, дракон, обитавший в его глубине, совершенно не просматривался. Тут молчание было впервые нарушено волкодлаком:

– Вот здесь он живет. Золотой цмок. Сейчас будить будем, – не хорошо улыбнулся он, – Жди здесь.

Волкодлак достал из своей котомки плетку, оканчивающуюся пришитым лоскутом кожи, из-за чего она начинала напоминать футуристическую мухобойку. Спустившись к воде, он начал хлестать этой плеткой гладь озера. Почти минуту ничего не происходило, а потом в центре озера произошло извержение. Со скоростью хорошей ракеты из-под воды вылетел цмок, подняв кучу брызг и волну метра в два высотой. Дракон явно был в ярости, из пасти вылетали языки пламени, а окрестности огласил такой рык, что уши заложило.

– Кто? – загрохотал цмок, – Кто, решился меня разбудить?

В подобной ситуации каждый нормальный разумный, да, впрочем, и не разумный постарался бы оказаться как можно дальше от чересчур возбудившегося парохода с вертикальным взлетом. Но родившийся в Дарике вчера за ужином кураж, воспротивился бегству, а напротив толкнул его вперед и вынудил ответить:

– Я! Я, решил тебя разбудить! Ты куда девчонку дел, орнитохейрус[29 - Орнитохейрус (орнитохе?йр) – род птерозавров, известных по фрагментарным ископаемым остаткам, впервые найденным на территории Великобритании. Жили в меловом периоде на территории Европы и Африки.] позолоченный?

– Кто? Как ты меня назвал? – цмок был явно удивлен подобным сравнением, настолько, что даже перестал плеваться огнем, ну что с него взять палеонтологии не обучался, книг вумных не читал, да и вообще был не знаком с мейнстримом[30 - Ме?йнстри?м – преобладающее направление в какой-либо области: научной, художественной, политической, публицистической и т. д. деятельности для определённого отрезка времени. Часто употребляется для обозначения каких-либо популярных, массовых тенденций в искусстве для контраста с альтернативой, андеграундом, немассовым, элитарным направлением, артхаусом.] в современной западной науке.

– Орнитохейрус, – подсказал волкодлак, – Причем позолоченный. Кстати, доброе утро! Как спал?

– Здравствуй, Бирюк[31 - Бирюк – волк-одиночка.]! Какого ты меня будить приперся, да и еще этого с собой притащил? – цмок, величаво причалил к берегу и лег на дно, так что из воды теперь торчала только голова на длинной шее и верх спины.

– Ты от ответа не уходи, бронтозавр[32 - Бронтозавр – род гигантских четвероногих динозавров-завропод, что вели предположительно полуводный образ жизни, питаясь водорослями и прибрежными растениями. Обладали очень длинной и гибкой шеей.] переросток! Куда Ладу дел? – снова влез в разговор Дарик.

– Да, ты не поверишь, Фатта вернулась! Да не одна, с детьми. Вот решил радостью со старым другом поделиться, – как ни в чем не бывало, продолжил волкодлак.

– Да, ну! Вот радость-то! Приведешь ее ко мне? Столько лет ее не видел! – не наигранно обрадовался дракон.

– Ах ты, скотина золоченая! Отвечай! Куда Ладу подевал? А то сейчас рожу твою чешуйчатую под кирпич отрехтую! – меж тем продолжал разоряться Дарик.

– Бирюк, подожди. Сейчас я этого добро молодца говорливого прихлопну, и продолжим, а то нашли моду, припрутся ни свет не заря, орут, оскорбляют, орнито-херусами, тьфу, обзывают. Вот молодежь пошла! – пророкотал цмок.

– Прихлопнуть ты всегда успеешь. А вот от ответа зря уходишь, не похоже это на тебя, – покачал головой Бирюк, – Ты, что и вправду девку скрал?

– Да не крал я никого! – взъярился дракон и даже крыльями по воде хлопнул, подняв небольшое цунами, – Попросили отнести, я ее и отнес, только она, похоже, против была.

– Да ты что, старый, у тебя в своем озере совсем мозги тиной заросли? Ты что творишь? Девицу скрал из-под носа у парня! Куда дел ее? Отвечай! – заорал на дракона волкодлак, – А я еще не поверил! Подумал, что ошибся парень! Отвечай, иначе не друг ты мне, больше!

Дракон как-то растеряно посмотрел сначала на волкодлака, потом на Дарика и снова на Бирюка, повесил голову и как будто стал меньше размером.

– К Кощею я ее отнес. Попросили меня.

– Да ты совсем рехнулся? А если тебя завтра голой дупой[33 - Дупа – значение: жопа, задница. Синонимы: срака, попа. Происхождение: Польск. dupa, означающее ровно то же самое. Пример текста: Вeсь мир – большaя дупa.] на ежа сесть попросят, тоже выполнишь? – зло поинтересовался волкодлак.

– Дупой-то что ж, она у меня бронированная. Это что же я, сглупил-то так. Бирюк, а что делать-то?

– Что делать, что делать. девицу вызволять, парню помогать! – сказал волкодлак, – Ты, как с нами?

– Не могу я ему помочь, слово я дал не вмешиваться, – пророкотал дракон, – ты уж прости меня, Бирюк, старого. И вообще, я цмок! С чего я буду какому-то человечишке помогать? – взъярился он, – Уходи человек! У Кощея свою девицу ищи! Уходи, пока я добрый!

Дракон резко развернулся, подняв очередную волну, и канул в глубине. Волкодлак задумчиво почесал шевелюру на затылке, смотал кнут и, подойдя к Дарику, сказал:

– Вот так вот. Ты извини парень, но к Кощею я с тобой не пойду. До кощеева замка попробую довести, а дальше нет. А если честно, то и тебе парень не советую туда соваться. Ничего ты там кроме своей погибели не найдешь, – смурной[34 - Смурной – хмурый, нелюдимый, в плохом настроении.] вид волкодлака говорил даже больше, чем его слова.

– Ты мне ничего не должен. За помощь спасибо! Укажи мне дорогу к Кощею, а дальше я уж сам как-нибудь разберусь. А тебя Фатта с внуками ждет не дождется, – твердо сказал Дарик.

– Ну, уж нет! До кощеева замка без провожатого не доберешься. А кто лучше меня дорогу знает? Да никто, пожалуй. Вместе пойдем! – отрезал Бирюк, – Дня за три доберемся. Пошли, путь-то чай не близкий.

И они пошли.

***

Часа три Дарик с волкодлаком шли от озера по широкой тропинке, но постепенно тропинка хирела, и если в начале по ней можно было идти и бок обок, то к концу только по одному. Наконец они добрались до не большой полянки, с которой дальше вели лишь две еле заметные тропки. На полянке Бирюк остановился и сказал:

– Здесь передохнем. Дальше начинаются земли опасные, в них уже кощеевы твари захаживают.

Дарик ничего не ответил, только кивнул. Из своего мешка волкодлак достал два куска вяленого мяса и один протянул парню. Они перекусили, так и не обменявшись больше ни одним словом. Немного посидели, переглянулись, встали и уже собрались продолжать путь, когда сзади раздались голоса:

– Здравствуйте, люди добрые! Куда путь держите? – сказал бас.

– И не совсем люди, но тоже добрые, – вторил ему чуть дребезжащий голос.

«Опять началось!» – подумал Дарик, – «Да сколько можно-то!».

– Столько сколько нужно! – казалось прямо ему в ухо, шепнул бас.

Бирюк развернулся, выхватив топор, который до этого был прилажен у него на спине, и стал дико озираться, Дарик тоже повернулся к голосам. Как он и ожидал под деревом сидели двое старичков, один в бескозырке, а второй в жутко подранной соломенной шляпе. Старички ухмылялись и посмеивались.

– Здравствуйте дедушки! К Кощею мы идем, – ответил Дарик и изобразил полупоклон. Волкодлак зыркнул на него, но ничего не сказал, все так же сжимая топор обеими руками.

– К Кощею значица, собрались. Ну что же это дело хорошее, – сказал басом, тот старичок, что в бескозырке.

– Не уж-то за девицей, собрались то? – сказал дребезжащим голосом, тот, что в шляпе.

– Ну, да, – ответил Дарик, – А вы как узнали?

– А мы добрый молодец Дарик, многое знаем, что в землях наших творится, – сказал старичок-Лесовичок.

– Да почитай-то, что все, – добавил Старичок-Степнячок.

– А ты волкодлак, что предпочитает быть в людском обличии, топорик то убери, а то поломается. Хрусь, знаешь ли, и пополам, – перевел внимание на Бирюка старичок в бескозырке.

– Ага, ага, в дребезги, на четыре части-то, – добавил тот, что в шляпе.

– Покажитесь, я вас не вижу! – прохрипел волкодлак, но топор не убрал.

– Ну что, братец, покажемся блохастому то? – спросил Степнячок.

– Ну не такой уж он и блохастый. Покажемся! – решил Лесовичок.

Бирюк вдруг выронил топор и низко поклонился.

– Ты железку-то подбери, подбери-то. Она тебе-то, еще пригодится! – со смешком произнес Степнячок, и перешел на очень серьезный тон, так что даже дребезжание из голоса пропало, – За то, что решился помочь, зная к чему это тебя привести может, будет от меня тебе дар! Коли выполнишь, что я тебе скажу, спадет с тебя и рода твоего проклятие, а дар останется! Подойди! Шепну что.

Бирюк подошел к старичкам, наклонился и спустя минуту вернулся к Дарику с абсолютно ошалелым видом.

– Ну и от меня будет тебя подарочек, – пробасил Лесовичок, – Коль исполнится. То проклятие и с племянницы твоей спадет и с потомков ее!

– Благодарю! – воскликнул волкодлак и бухнулся на колени.

– Не нас благодари! Себя! – произнес бас.

– И с коленков-то встань, неча их протирать-то, и так штаны хужее, чем у братца-то мого! – добавил дребезжащий голос.

– Так теперь с тобой! – повернулся к Дарику Лесовичок, – Нет у тебя времени по чащобам пробираться. Открою я тебе прямую тропинку к Калинову-мосту, что Змей-Горыныч охраняет, одолеешь змея, приведет тебя тропинка прямо к замку Кощееву. Ну, а не одолеешь, тут и говорить нечего. У змея на центральной голове амулет висит, снимешь его, а как в замок Кощея ступишь, оденешь. Все Кощеевы слуги тебя замечать перестанут. Подойди! Вот тебе узелок. Что хочешь, делай, а в пасть центральной головы закинь. И головы крайние руби, а главную не тронь иначе не победишь его! Усек?

– Да, – сказал Дарик, – Спасибо!

– Спасать меня не надо, я сам кого хошь спасу! Хочешь поблагодарить, так и говори по-человечески! – сказал Старичок-Лесовичок, – В добрый путь!

– И от меня подарочек прими, – вмешался Старичок-Степнячок, – Вот тебе фляжечка, узнаешь? – старичок хитро ухмыльнулся и протянул Дарику его алюминиевую флягу, – В добрый путь!

– Благодарю! – сказал парень и поклонился. Когда он поднял глаза старичков уже, естественно не было, зато тропинок в сторону Кощеева царства стало три.

– Ну что, пошли? – спросил парень волкодлака, – Надаем Горынычу по сопатке?

Бирюк ничего не ответил, только кивнул и, приладив за спину топор, двинулся по центральной тропинке. Дарик повесил флягу на пояс, узелок сунул в карман и двинулся вслед за волкодлаком. Вдруг его ушей, достиг шепот:

– А водица то во фляжечке не простая – живая. Коль беда случится, полей раны водой, да глоточек малый сделай, беда и отступит. Разумно используй дар мой. Сердце свое слушай, но и о голове не забывай!

***

Тропинка была странная, необычайно ровная, без единого корешка и почти не петляла. А окрестности менялись как в калейдоскопе. Вот они идут по ельнику, а вот уже вдоль болотца, а вот березнячок светлый, а вот снова ельник темный, непролазный. Уже солнце перевалило за полдень, а тропинка все не кончалась. Казалось, конца-края ей не будет. Дарик сильно устал, даже двужильный Бирюк притомился и уже не так резво переставлял ноги. Но волкодлак постоянно подгонял парня, и они не останавливались.

Когда они миновали очередной поворот тропинки, то та, вдруг разительно изменилась. Вместо прямой и ровной, она стала вся кочковатая, в переплетении корней. Над тропинкой низко свисали ветви, так что постоянно приходилось пригибаться, а главное появились змеи. Множество змей, в основном гадюки. Волкодлак шедший первым постоянно проверял нависающие ветви и с них нет-нет, да падали очередные гадины. Идти тоже приходилось крайне осторожно, чтобы не отдавить хвост очередной змеюке пересекавшей тропу. Тем не менее, пару раз Дарика пытались укусить, но прокусить туристический ботинок советского производства не смогли.

Вдруг впереди раздался треск и вскрик. Бирюк остановился, а потом бросился вперед, не разбирая дороги, парень побежал за ним. Поперек тропинки лежало упавшее дерево, а под ним шевелилась маленькая змейка, похожая на ужика.

– Неужели опоздал! Помоги! – заорал волкодлак и бросился к дереву.

Он схватил ствол и попытался его поднять. Не очень понимая, что и зачем они делают, Дарик стал помогать. С громадным трудом они вдвоем еле-ели смогли приподнять и сдвинуть ствол, освободив змейку из ловушки. Бирюк наклонился и поднял маленькое тельце в ладонях. Прислушался и глубоко вздохнув, сел в дорожную пыль.

– Жива. Успел, – волкодлак широко улыбнулся и аккуратно, засунул змейку за пазуху.

Дарик переводил дух и недоумевал по поводу поведения попутчика, заодно осматриваясь по сторонам. Его внимание привлек блеск в пыли. Нагнувшись и разгребя пыль, парень обнаружил золотое колечко.

– Не ты обронил? – спросил он волкодлака.

– Это ее, – ответил Бирюк, – Уронила видать. Я возьму?

– Да бери, – Дарик устало привалился к стволу, – Объяснить происходящее не хочешь?

– Хочу. Сейчас с мыслями соберусь и по пути расскажу. Уф! – громко выдохнул волкодлак и встал, – Пойдем потихоньку, спешить уже не нужно.

Они перелезли через ствол, и продолжили путь, все так же стараясь не наступить на снующих тут и там змей. Через некоторое время тропинка вновь стала прямой и ровной. Бирюк подождал Дарика, и они какое-то время шли рядом. Наконец волкодлак начал рассказывать:

– Когда я был еще очень молод, я повстречал вужалку[35 - Вужалка – в белорусском фольклоре девушка-змея, дочь змеиного царя. Подобно русалкам, выше пояса прекрасные девушки, но вместо ног у них змеиный хвост. Помимо своего обычного облика также могут превращаться в изящных девушек или в змей. Отличить такую змейку можно по обязательному атрибуту вужалок – золотым серьгам, реже, золотому кольцу. Отсюда и поверье, будто ужи с желтыми пятнами на голове это вужалки в своем змеином обличье.]. Точнее я не знал, что она вужалка. Да и она не знала кто я такой. Мы встречались только в человеческих обличьях. Ладно, не важно. В общем, мы полюбили друг друга. А потом, как-то наши тайны раскрылись, ну, это долго рассказывать. Мы поссорились, я ее крепко обидел. А когда пришел на следующий день мириться, ее уже не было. Позже я узнал, что она в Кощеевом царстве. Я был молод, собрал волчью стаю, таких же молодых дураков и мы всласть покуролесили на территории Кощея. Я искал ее, но не нашел. А потом мне было предсказано, что если я еще хоть раз перейду границу Кощеевых земель, то обратно уже не вернусь. Я не стал проверять. Да! Короче, испугался я! В общем, с той поры так и живу в тоске, одна отрада у меня была племянницы. Но Леля сгинула незнамо где, а Фатта ушла жить к волкам. Совсем я, видать, замучил ее своей заботой. И вот сегодня все переменилось! Подсказал хозяин леса, где мне мою зазнобу искать. Вдруг помириться сможем. Как ты думаешь – получится?

– Обязательно получится! – улыбнулся Дарик, – Только, вот что Бирюк, дорогу я теперь знаю, что делать тоже. Ты свою змейку нашел, зачем тебе дальше шкурой рисковать?

– Ты мне, что добрый молодец, назад поворачивать предлагаешь? – ощерился волкодлак.

– Ну, в общем-то, да. Я против твоей компании ничего не имею. Но, знаешь ли, чует мое сердце, что двое нас будет, что один я пойду, хрен мы Змея-Горыныча в землю закопаем, а вот он нас запросто. Я отступиться не могу и не хочу, а у тебя выбор есть! – парень прямо посмотрел в глаза попутчику.

– Знаешь, я уже один раз отступился. Второго раза не будет. А там как кривая вывезет, вдвоем у нас всяко больше шансов будет и лучше получится. Перед Калиновым-мостом, избушка есть, там заночуем. Давай ка поторопимся, завтра все силы понадобятся, – Бирюк хлопнул парня по плечу и зашагал вперед.

– Ну, вперед, так вперед! – буркнул себе под нос Дарик и тоже ускорил шаги.

***

Тропинка все вилась и вилась, стелясь им под ноги. Солнце клонилось все ниже. Усталость тоже потихоньку давала о себе знать. Правда, усталость – в основном касалась Дарика. Волкодлак казалось, вообще ничего не замечал. Змейка у него за пазухой пришла в себя, и он долго нес ее на руке, что-то бурча себе под нос, Дарик особо не прислушивался и даже специально немного отстал. Потом змейка переползла к нему на плечо и долго изучала идущего сзади парня, видимо составив какое-то представление о Дарике, змейка вновь скользнула Бирюку за пазуху. Уже в сумерках они, наконец, добрались до избушки.

Избушка. Мда, избушка. Ну, хоть не на курьих ножках и то ладно. В общем, эта развалина даже на избушку не тянула. Дарик вообще бы не подумал, что это в прошлом строение, может быть предназначено для проживания. Даже кратковременного. Но Бирюк посчитал иначе. Дарик не понял, как, но уже через несколько минут все окна избушки были затянуты пленкой, как на доме волкодлака, а из трубы вился легкий дымок. В дом, впрочем, парня не пустили, более того у него была экспроприирована рубаха.

С виноватой улыбкой Бирюк намекнул, что, мол, в его меховой жилетке даме будет неудобно, а вот в рубахе Дарика в самый раз. И еще, как настоящий друг, не мог бы парень какое-то время погрызть вяленого мяса на улице, а то они очень давно не виделись и им с вужалкой нужно немного поговорить и окончательно поставить все точки в их не простых отношениях. Дарик, конечно же, согласился, правда, добавить слово с радостью было бы уже явным преувеличением.

В общем волкодлак с вужалкой уединились в избушке, в которой и на месте двери появилась такая же пленка как на окнах, а наш герой расположился во дворе и принялся с одной стороны яростно вгрызаться в мясо, а с другой не менее яростно давить комаров, которых здесь было просто неприлично много. Из избушки до Дарика доносились, то бас волкодлака, то ласковое журчание и перезвон колокольчиков, во всяком случае, так издали воспринимался голос вужалки. Потом наступала недолгая тишина и опять бас и журчание. Когда парень догрыз мясо и перебил всех окрестных комаров, ну или они уже все наелись и улетели по своим комариным делам, с двери пропала пленка, и появившийся в проеме Бирюк виновато смотря в сторону, позвал его в дом.

В избушке оказалось на удивление чисто и тепло. Свет давали пара светящихся шариков, подвешенных под потолком. В углу была сложена маленькая печурка. А вот с мебелью в избушке оказалось откровенно плохо. То есть ее вообще не было. Но первым делом войдя в избушку, Дарик увидел вужалку. В человеческом обличии та превратилась в миниатюрную женщину с миловидным лицом и с длинными до пят очень светлыми волосами, причем настолько миниатюрную, что ее макушка с трудом доставала до подмышки волкодлака.

Рубашка Дарика смотрелась на ней как платье до колен и, хотя парень не отличался богатырской статью, но в его рубашку без труда поместилась бы еще одна вужалка, а если постараться, то можно было бы засунуть и третью. Они с вужалкой поздоровались друг с другом, и вся компания расположилась у печурки прямо на полу. Ну не так, чтобы всем пришлось сесть на пол. Вужалка расположилась на коленях Бирюка, прижалась к его груди и была явно вполне довольна жизнью.

Немного поговорили о том, о сем, но постепенно разговор свернул на то, что Дарику с Бирюком предстоит сделать завтра. Особых идей у них не было, но тут в разговор неожиданно вмешалась змейка. Очень твердым, не терпящим возражения голосом, она изложила свой план по прохождению Калинова-моста[36 - Калинов-мост – мост через реку Смородину в русских сказках и былинах, соединяющий мир живых и мир мёртвых. Выражение «Перейти Калинов мост» – в большинстве случаев означало смерть. Согласно былинам, герой не может перейдя Калинов-мост остаться прежним, он обязательно изменится. Вот только для одного это окажется преображением, он станет смелее, добрее, сильнее, а для других, дрогнувших, – это переход «На темную сторону», то есть на вечную Кощееву службу.] и вбиванию Змея-Горыныча в землю по самые уши. И Бирюк и Дарик попытались возразить, но по причине отсутствия достойных аргументов, равно как и любого другого мало-мальски стоящего плана, были вынуждены согласиться с планом вужалки. На том они и порешили. Спать улеглись практически там, где и сидели до этого. Змейка свернулась клубочком под боком у волкодлака, а Дарик занял место с другого края печурки.

Это была первая ночь с начала его приключений, в которую Дарик не смог сразу уснуть. Его одолевали мысли. Мысли были и о доме, и о родителях, и об оставшихся где-то там друзьях и знакомых, но главные касались его новых знакомых, Лады, и наконец, его самого и тех изменений, которые с ним произошли за последние дни. Дарик сам себя не узнавал. Вот завтра утром ему предстоит встреча с чудищем, из которой, не смотря на уверения вужалки, у него очень мало шансов, выйти живым и здоровым. А он абсолютно спокоен по этому поводу. Гораздо больше его занимает вопрос как не дать сгинуть его новым знакомым, после стольких лет нашедшим друг друга, которых он и знает то одного сутки, а вторую и вовсе в человечьем обличье увидел чуть больше часа назад.

Ему следовало бы думать о том, как уберечься завтра от Змея и цепенеть от ужаса, а он вместо этого ужасно радуется, что у вужалки и волкодлака, по всей видимости, все хорошо, что годы в разлуке не изменили их чувств, и даже немного беспокоится, как сложатся отношения змейки и волчицы Фатты. И вообще того, что он испытал, даже за пару последних дней многим хватило бы на всю жизнь. И ради чего? Вернее, кого? Ради малознакомой девчонки, с которой он и знаком то пять дней, а видел и того меньше. Удивительно.

Кроме того, чувства азарта и куража привольно завладевшие Дариком, были и вовсе не свойственны, довольно осторожному, хладнокровному и расчетливому парню. А то, что он теперь практически бессребреник, совершающий поступки по принципу: «Делай добро и бросай его в воду», из всех возможных вариантов выбирающий не тот, который наиболее выгоден, а тот, который по совести? Странно все это.

Но, пожалуй, самое удивительное было в том, что предложи Дарику какой-нибудь волшебник бросить все это и забыть, в обмен на возвращение в привычный ему мир, то… В общем, этот волшебник бы плохо кончил и мало пожил. Во всяком случае, Дарик приложил бы все старания, чтобы это предложение не было реализовано. Вообще у парня было такое ощущение, что он всю свою жизнь спал и видел жутко однообразный и тягомотный сон, а теперь проснулся и наконец-то начал жить по-настоящему.

В общем, на этой последней мысли Дарик и заснул.

***

Проснулся парень затемно, ну как проснулся, скорее его разбудили странные ни с чем не ассоциируемые звуки. Нет, воистину! Настоящая женщина всегда остается женщиной, в любых условиях и в любой ситуации! Вот вы когда-нибудь видели, как хрупкая барышня, в которой нет и полутора метров, строгает вяленое мясо топором, лишь чуть-чуть уступающим ей в росте, и раскладывает его на листья кувшинки. И для чего? Лишь для того чтобы ее любимый мужчина, а заодно и его друг, смогли позавтракать не отрывая жесткое мясо зубами, а элегантно укладывая в рот малюсенькие кусочки? Вот Дарик видел, и понял, что это впечатление останется с ним на всю его жизнь, в независимости от того насколько долгой она будет. Кстати отдельный вопрос, когда она успела и где взяла эти листья?

Все было обговорено еще с вечера, поэтому позавтракали в тишине. После завтрака стали собираться, благо и собирать то было не чего. Волкодлак что-то сделал со своим топором, и от этого чего-то лезвие отливало ярко алыми бликами. Топор был прилажен за спину. Вужалка обернулась змейкой и заползла на ладонь Бирюка, а оттуда перекочевала к нему за пазуху. Вот и все сборы.

Дорога до Калинова-моста оказалась на удивление не долгой. Уже через тридцать минут они, прячась в кустах, разглядывали мост и его охрану. Горыныч, надо сказать, не производил впечатления, особенно если сравнить его с золотым цмоком. Если цмок был размером с БелАЗ, то Горыныч тянул максимум на КамАЗ[37 - КамАЗ – Камский Автомобильный Завод. Производит, сравнительно с БелАЗом, небольшие грузовики грузоподъемностью 8-20 тонн. Самый массовый грузовик производимый в РФ.]. Непропорционально короткие лапки поддерживали бочкообразное тело, все это убожество заканчивалось довольно куцым хвостом, который с трудом доставал до земли. По бокам торчали два маленьких перепончатых крылышка, и было решительно не понятно, как с их помощью тварь может летать.

Тело Змея было покрыто белесой чешуей с зеленовато-серым отливом и своим цветом напоминало опарыша переростка. Три маленьких уродливых головы на длиннющих шеях, находящиеся в постоянном движении, вызывали не столько страх, сколько омерзение. Кроме Змея мост охраняли шестеро костомах. Двое, вместе с Горынычем, с этой стороны и четверо на противоположном берегу. Опаснее всего выглядела самая дальняя двойка. У них в руках не было никакого оружия, а что именно висело на поясах, не было видно из-за расстояния.

Все пространство перед мостом было выжжено шагов на сорок-пятьдесят, видимо Горыныч развлекался, но по краям вдоль берега, зелень сохранилась. Более того там росли высокие кусты и даже несколько чахлых деревьев. Дарик и Бирюк приступили к реализации плана. Они по широким дугам стали обходить выжженный участок и добравшись до реки, медленно и осторожно прокрались почти до самого Змея. Дарик затаился за кустами слева, а Бирюк соответственно справа от Горыныча. Ожидание тянулось бесконечно, но на самом деле прошло от силы минут семь. Наконец, появилась вужалка. Она смело ползла по выжженной земле прямо к Змею-Горынычу. Тот, наконец, заметил ее и, наклонив, практически положив на землю, все три головы засипел:

– Ну-с-с, что-с, сестрица-с, названная-с! Приползла-с, на брюхе-с, прощение-с вымаливать-с-с-с?

Это было сигналом, стоило Змею склонить головы как Дарик и волкодлак метнулись к нему. Горыныч был хоть и самой опасной тварью в Кощеевом царстве, умом все же не блистал. Заметил он приближавшихся, только когда им до его крайних голов оставалось максимум пара шагов. Сделать Змей ничего не успел. В одно движение Дарик снес ему мечом левую голову, а потом от души хорошо поставленным футбольным ударом врезал по центральной, по которой тут же добавил, обухом своего громадного топора, Бирюк, также успевший срубить правую башку. Глазки центральной головы Змея закатились, волкодлак, бросив топор, двумя руками схватил челюсти Горыныча и рванул их, почти разорвав, твари пасть. Дарик же закинул в раззявленный рот узелок, данный Лесовичком и сорвал с головы амулет. Челюсти сомкнулись, зубы Змея лязгнули, и он погрузился в блаженный волшебный сон. Однако дело было еще не закончено.

Не на мгновение не останавливая движение, Бирюк с Дариком поменялись флангами и налетели на двух костомах. Те ничего не смогли им противопоставить, с сухим стуком раскатившись по настилу моста старыми костями.

– Дальше я сам! – заорал Дарик и ринулся через мост, впервые с момента выхода с заставы активировав силовую броню. Кураж полностью захватил его, ему и море было по колено, про горы и вовсе нечего говорить.

Вначале все шло хорошо. Дарик благополучно пересек мост, уклонился от ударов костомах стоявших ближе и удачными выпадами лишил обеих черепов. Но дальше пошло хуже. Стоявшие дальше всех твари синхронно выхватили из-за поясов плазменные полуавтоматические пистолеты. Первый их залп парень удачно пропустил мимо, резко изменив направление движения. Второй тоже прошел над головой, так как Дарик проскользнул под очередями, уйдя в перекат, на выходе из переката ему снова повезло, костомахи не правильно рассчитали точку его остановки и заряды ударили буквально перед носом. Следующая очередь была уже только одна, второй костомахе стрелять было нечем, отсеченная рука с пистолетом грохнулась на землю, вслед за ней в последний полет отправилась и голова.

И вот тут Дарик совершил ошибку. Он повторился, попытавшись подкатиться к оставшемуся врагу, и словил всю очередь из трех зарядов. Защита выдержала, но опыт парня подчерпнутый из урока, говорил о том, что защита выдержит еще максимум четыре попадания. Ошибка оказалась практически фатальной. Дарик не учел, что при срабатывании защиты на удар плазмы, кинетическая составляющая попадания не гасится, для этого есть другие элементы, которых в его распоряжении не было. Соответственно, ударами его развернуло и бросило на землю. Не успел он встать, как получил еще три попадания. Защита продолжала действовать, но в плюс ко всем прочим удовольствиям пропущенные попадания контузили парня, и он поплыл. От следующего попадания защита, наконец, спеклась, но шарик плазмы был всего один. Больше выстрелов не последовало.

Лишь через пару минут, очумело тряся головой, Дарик сумел встать на ноги, его качало как лист на ветру, но он уже неплохо видел и почти сносно соображал. Оглянувшись по сторонам, он увидел разорванную на двое костомаху и лежащего на ее костях волкодлака в его зверином обличии с двумя жуткими обгорелыми дырами в теле. Рядом свернулась змейка, из глаз которой одна за другой катились слезы. К горлу Дарика подкатил ком, спотыкаясь, он побежал, а на самом деле еле переставляя ноги, побрел, к Бирюку. Десяток метров, который их разделял, оказался очень долгим, один раз он даже упал.

Волкодлак еще дышал, при каждом выдохе на его пасти и носу лопались кровавые пузыри. Доковыляв до тела Бирюка, Дарик бухнулся на колени и, обхватив голову волкодлака руками, жутко завыл. Так больно ему еще не было ни разу в жизни. Он не плакал, наверное, просто забыл, что это можно делать. Отчаянье, жгучая обида, жалость, злость – все перемешалось в его душе и вырывалось с этим воем. Спасительная здравая мысль еле смогла пробиться через эмоции, практически подмявшие под себя сознание. У него же есть живая вода! Живая вода, лечащая любые раны! Ее просто нужно использовать! Надежда захлестнула его с головой, и он чуть не утонул в ней.

Он не свинтил пробку с фляги, он сорвал ее. Обильно залив прожженные раны, Дарик принялся поить Бирюка. Вода, обильно перемешанная с кровью стекала с его морды, но что-то все же попадало в рот. Вдруг волкодлак дернулся, его раны на глазах стали затягиваться, он задышал, сначала рывками, потом ровнее, еще ровнее. И вот тогда Дарик заплакал, сам не замечая этого. Змейка заползла на его колено и переползла на выпачканный кровью бок волкодлака. Свернулась на нем колечком и замерла. А Дарик лег рядом на спину и, ощущая рукой, как вздымается бок Бирюка, улыбался небу.

***

Они расстались на мосту через три часа. Все то время пока вновь обряженная в его рубаху вужалка чинила разорванную в клочья одежду волкодлака. И пока Бирюк, вновь ставший человеком, одевался и по новой учился ходить – все-таки подобное ни для кого не проходит бесследно, Дарик лежал и улыбался попеременно, то небу, то товарищам. И на душе его было так хорошо и спокойно, что совершенно не хотелось двигаться. Но постепенно блаженное состояние его покинуло и стало понятно, что все еще совсем не закончено, во всяком случае, для него.

Свою рубаху он подарил змейке. На мосту они с Бирюком крепко обнялись, он поклонился вужалке, и та низко, до земли поклонилась ему, взмахнув рукой на прощание, Дарик двинулся в путь. Когда он достиг поворота тропинки, то не смог не обернуться. На мосту по-прежнему стояли две фигуры. Громадная мужская и миниатюрная женская и махали ему вослед. Дарик еще раз взмахнул им рукой и скрылся за деревьями. Впереди у него остался самый трудный участок пути. Но теперь он, почему-то, был абсолютно уверен в успехе. Что-то навсегда переменилось в нем, там у Калинова-моста. Прежний Дарик там умер, но ему на смену пришел другой и уже не Дарик, а Дар.

Ни чего интересного по дороге до замка Кощея в принципе не произошло. Пару раз ему на пути встречались патрули костомах, которые он уничтожил, даже не заметив. Так же походя, он упокоил бросившегося на него упыря. И вот к обеду он увидел впереди цель своего путешествия. Центр Кощеева царства не поражал ни размером, ни чем-либо другим. Обычный четырехугольный дом серого камня, с парой скорее декоративных, чем оборонительных башенок по углам, в три этажа высотой, правда, стоящий на очень высоком фундаменте, метров так под семь. По центру дома располагались главные ворота, ни выносных стрельниц, ни даже какого завалящего рва не было и в помине. У ворот стояли две костомахи в жутко ржавых доспехах и с не менее ржавыми алебардами в руках. Это последнее препятствие Дар прошел так же легко, как и предыдущие. И вот парень оказался внутри.

Первым делом он активировал амулет, снятый с Горыныча, и действительно нежить, населявшая Кощееву обитель, перестала обращать на него внимание. Самым сложным оказалось не войти в замок, а отыскать в нем Кощеевы палаты. Дар вдоволь поплутал по коридорам и переходам, но все имеет свой конец, и спустя пару часов блужданий, парень оказался перед тронным залом. На всякий случай, аккуратно обойдя костомах стоявших на часах перед дверьми, Дар толкнул створку и вошел во внутрь.

***

В самом конце длинного зала стоял трон, украшенный костями и черепами. Перед троном стояла неподвижная фигура в черном плаще с надетым на голову капюшоном. Дар медленно двинулся к фигуре. Когда их разделяло всего около десятка метров, фигура колыхнулась.

Кощей повернулся к нему и, закатив глаза и вытянув в его сторону руку, с придыханием, почти свистящим шепотом, заговорил:

– Я ждал тебя! Приветствую, мой новый ученик! Я дам тебе новое имя! Подойди, Дарт Вейдер!

– Чего? – опешил Дар.

– Чего слышал! – уже нормальным голосом произнес Кощей и сбросил с головы капюшон, – Чего приперся, говорю?

– А…, я это…, того…, за Ладой. Освобождать ее…, типа, – как-то замялся и начал мямлить наш герой. Потрясение от встречи с Кощеем в облике обычного человека оказалось чересчур сильным.

– А, ну-ну. Освобождай. Да, кстати! Когда освободишь, скажешь? – поинтересовался Кощей.

– Ну…, а…, – продолжил мямлить, парень.

– Что, ну? Что, а? Ты внятно мысли выражать умеешь? У меня, знаешь ли, времени не вагон, с тобой тут лясы точить некогда! – постучал пальцем по запястью левой руки местный темный властелин.

– Освободите ее, пожалуйста! – Дар с ужасом чувствовал, что задор и кураж, с которыми он шел и сражался все это время, его стремительно покидают.

– Кого? – продолжил валять дурака Кощей.

– Да, Ладу же! – задор, передумал уходить полностью, оглянулся и даже немного вернулся назад.

– Лаааду! – протянул Кощей, – Извиняй, но не могу! Сложно это! Может, давай кого другого, а?

– Про других, после поговорим! Ладу освобождай! – кураж и веселая злость вернулись полностью и Дарику сильно полегчало.

– И рад бы. Но не могу! – ответил Кощей и отвернулся.

– Тогда я тебя вынужден буду убить, и освобожу ее сам! – неожиданно, даже для себя, ледяным голосом произнес Дар и активировал меч.

– Эх, молодежь! Не дослушают, а все туда же! И, за оружье-то не хватайся! Аль забыл? Я вообще-то, как бы, бессмертный, меня не меч, ни стрела, ни пулемет не берут, – Кощей развернулся и выразительно посмотрел на нашего героя, – Ну, так что, продолжим беседу? Али где?

– Хватит! Где Лада? Отвечай, гад!

– Еще и обзывается. На вид вроде как герой, а присмотришься хам – хамом! – вдруг Кощей как-то подобрался, изменился и перестал выглядеть как киношный сказочный злодей.

Перед Дариком стоял уже не молодой, но подтянутый мужчина, больше всего похожий на киношного же, но офицера царской армии, если он конечно, положительный герой. Выражение его лица тоже разительно переменилось, под взглядом этих серых, ледяных глаз, было, мягко скажем, не уютно. Кощей между тем продолжил:

– Нет ее здесь. У нас с ее дедом был уговор, одобренный советом. Договор исполнен, так что, она уже пару дней как дома сидит, чаи гоняет! А теперь, пошел вон, щенок! Или охрану, кликнуть?

– За щенка, ответишь! – прошипел Дар и слегка пригнувшись, принял боевую стойку.

Кошей одним неуловимым движением перетек метров на семь в сторону и вдруг неожиданно спросил, обращаясь явно не к нашему герою:

– Ну что, доволен?

– Да, вполне, Чародей. Он готов! – раздался спокойный голос почти за спиной у парня.

Дар отпрыгнул, резко увеличивая расстояние, как с Кощеем, так и с источником голоса. Примерно там, где он и ожидал, стоял громадный мужчина, шкафообразной наружности. Его русые волосы были слегка тронуты сединой, в бороде лопатой седина также присутствовала, но в меньшем количестве. Новоприбывший продолжил:

– Ты ентой железякой-то потише маши! Я то, в отличие от него, не бессмертный. Молодец, Дар Иванович! Порадовал подвигами своими ратными старика, уважил! Меня зовут Перун[38 - Перун – бог-громовержец в славянской мифологии, покровитель князя и дружины в древнерусском языческом пантеоне. Аналог скандинавских Одина и Тора, так сказать, в одном флаконе, в иных культурах отразился под именами: Индра, Зевс, Юпитер, Перкунас и многие-многие другие.] Муравлянин[39 - Муравлянин – от могильного холма, где трава-мурава, то есть – оживший, воскресший.], хотя многие предпочитают мое другое имя, этакий творческий псевдоним, Илья Муромец. Пойдем. Нас ждут.

– Угу, щаз! Только шнурки поглажу, и мы поскачем, ага! Ты сначала докажи, что ты тот, за кого себя выдаешь! – отрезал Дар, и чуть изменив свою позицию, приготовился к схватке с двумя противниками.

– И как я тебе докажу? – поинтересовался великан.

–А ты задвинь, что-нибудь значительное, чтобы я, значит, проникся и доверился тебе душой и телом! – зло ответил парень.

– Задвинуть это можно. Только что и куда? – спросил потенциальный Илья, развел руками и даже слегка огляделся вокруг.

– Молодежный сленг учи! Задвинуть – значит рассказывать, заливать, ну или что-то типа того, – рассмеялся Кощей, – А еще, богатырь старший. Перун, вот силой тебя мама с папой не обидели, а с остальным сплошные вопросы! – Кощей быстро вскинул руки, – Шучу! Ладно, разбирайся тут сам, с этим бандитом малолетним, а у меня дела.

Кощей круто развернулся и, продолжая посмеиваться, отбыл по своим делам. В тронном зале Кощеева дворца остались только Дарик и великан. Пауза явно затягивалась. Перун морщил лоб, переступал с ноги на ногу и мучительно решал, что же ему такое задвинуть и по всей вероятности куда. По его лицу было ясно видно, что с наибольшим удовольствием он бы сначала двинул, а задвигал бы уже потом. Наконец его лицо просияло.

– Есть идея! – произнес он, – А давай я тебя с Ладой свяжу, и пускай она тебе сама все это…, во! Доказывает и задвигает!

Великан сунул руку в карман и достал из него пудреницу, такую же, как была у Лады. Проделал примерно те же операции и спустя минуту начал с пудреницей оживленный монолог.

– Привет внучка!.., Да, все у меня в порядке…, Нет…, Да…, Да ну?.., Да я…, Нет…, Точно нет…, Лада, помолчи, хотя бы десять секунд!.., Нет!.., Да послушай же!.., Я тут с твоим подопечным…, Нет!.., Все у него в порядке!.., О-хо-хо-нюшки…, Вот сама ему и объясняй, замучал он меня уже!.., Вот что хочешь, то и объясняй!

Богатырь вынул из уха горошину, сунул ее в пудреницу и спросил:

– Пользоваться умеешь?

– Ни разу в руках не держал, – честно признался Дар.

– Не беда, тут все просто. Подними крышку. Динамик – это горошина, сунь в ухо. Ну и объясняйся с Ладой, сколько тебе влезет. А я пока тут посижу, – с этими словами великан перекинул пудреницу парню, а сам действительно отошел к трону и уселся на него.

Дар поймал пудреницу левой рукой и тут же сместился вправо. Заработал одобрительный взгляд великана, брошенный из-за плеча, деактивировал меч и открыл устройство связи. Вставил горошину в ухо и наконец, взглянул на экран. С экрана на него смотрела явно очень смущенная и раздосадованная Лада. Ее милые черты он узнал бы из тысячи и даже в абсолютной темноте, при том же качестве картинки, что был на экране сомнений и вовсе быть не могло. Лада заговорила:

– Прости Дарик, я правда не знала…

– Лада, с тобой действительно все в порядке? – очень спокойно поинтересовался парень.

– Да, все в порядке, я… – прижала руки к груди девчонка.

– Очень хорошо. Давай позже поговорим и лично, а не по этой… пудренице, – и обратившись к Илье спросил: – Как отключить связь?

– Просто закрой крышку, – ответил великан.

– Дарик, я…, – вновь попыталась, что-то сказать Лада, но парень прервал ее.

– Ты знаешь, у меня выдались очень непростые дни. Но одну простую вещь, я, кажется, для себя уяснил. Если любишь, то сможешь преодолеть все. Если ты не против, давай встретимся попозже, а то меня ждут, – Дар улыбнулся.

– Я очень рада, что ты это понял. И я тебя очень жду! – неожиданно, очень серьезно ответила Лада, – А теперь, до скорого свидания. Иди и решай все возникающие вопросы, так чтобы не было стыдно. А я тебя дождусь, сколько бы ни пришлось ждать.

– До свидания и благодарю! – сказал Дар и захлопнул крышку.

Парень подошел к трону и прямо глядя в глаза великану, спросил:

– У меня два вопроса. Первый Лада действительно ничего не знала и не могла сделать? И второй. Что все это было?

– Отвечаю, – сказал Илья и поднялся, – Лада даже не подозревала о том, что будет. А это все, была проверка. В большом мире, стало слишком мало героев, вот мы, так сказать, и решили, хм, помочь, увеличив их количество.

– Проверка значит, – лицо Дара в этот момент можно было сравнить только с восковой маской.

Он коротко, без замаха ударил великана в челюсть. Не смотря на разницу в возрасте и массе, скорее всего, просто от неожиданности, Перун удар пропустил, покачнулся и сел обратно на трон.

– Никому и никогда не говори об этом, – спокойно сказал богатырь.

– Обещаю, – так же спокойно ответил Дар, – Я готов, куда мы должны идти?

– На крышу, там ждет вимана[40 - Вимана – в индуистских и буддийских мифологических текстах воздушный дворец, царский чертог или небесная колесница. Образ виманы восходит к колесящим по небу повозкам Индры и иных арийских божеств, которые упоминаются в Ведах и имеют параллели в мифологии славян и других индоевропейских народов.]. Полетим на совет, – ответил богатырь и двинулся к выходу из тронного зала.

– Прекрасно, я очень хочу с ними познакомиться, – сказал парень и, нехорошо улыбнувшись, двинулся следом.

***

Что уж такого произошло на совете, Дар впоследствии так никому и не рассказал. Но по косвенным признакам, можно предположить, что обсуждение оказалось бурным, даже чересчур бурным. В общем совет окончился…, и…

Спустя две недели после своего исчезновения, из леса неожиданно вышел молодой парень с рюкзаком. Как ни странно, милиция не особенно долго интересовалась подробностями его блужданий в трех соснах. Нашелся и ладно. Всю страну лихорадило, все ждали перемен и были свято уверены, что они будут к лучшему! На этом фоне исчезновение, а позже счастливое возращение парня прошло вполне буднично, и практически не было замечено ни прессой, ни общественностью.

Ведь глупо говорить о взбаламутившей всю страну заметке некоего А.П. Мышкина в заводской многотиражке города Ожерелье. Причем, размещенной аж на четвертой полосе, между информацией об эпохальной встрече заводской команды по гандболу с соперниками из соседнего Серпухова и не менее важной рекламой продукции местного кооператива. Кстати, встречу заводчане позорно продули. Милиционеры счастливо списали дело в архив, втайне радуясь отсутствию висяка[41 - Висяк – нераскрытое преступление.]. А вот дальше начинается чистая фантастика с элементами волшебной сказки, особенно с точки зрения нынешнего читателя, уже порядком подзабывшего реалии того времени.

Бабушка Дарика, казалось и не заметила двухнедельного отсутствие внука, а позже очень спокойно отнеслась к появлению в их квартире, двух, ну очень дальних родственников по линии своей покойной невестки, которые воспылали любовью к учебе именно в одной из Московских школ. Бюрократическая советская система, слегка смазанная, дедом этих, ну очень дальних родственников, слегка провернулась, и случилось второе маленькое чудо. В необычайно среднюю школу Советского района города-героя Москвы оказались зачислены двое новых учеников – мальчик и девочка. Ведь Советская власть всегда очень заботливо относилась к образованию подрастающего поколения.

Что еще? В начале зимы у них несколько дней гостила миниатюрная беременная женщина с длинными, очень светлыми волосами, приехавшая в гости с целой сворой собак, очень похожих на волков. Но соседей успокоили, сказав, что это порода аляскинский маламут[42 - Аляскинский маламут – очень дружелюбная собака с «плюшевой» внешностью. Псы очень любят быть в центре внимания, они ласковые и добрые. Ну, а то, что некоторые представители этой породы порядком смахивают на волков, так и что с того? Просто такие собаки.]. Собаки были очень умными, вели себя хорошо, так что многие верили, и даже говорили друг другу, мол, сразу видно, что заокеанская порода.

В общем и целом, для нашего героя эта история закончилась вполне благополучно. Согласитесь, могло бы быть и гораздо хуже. А дальше были учеба, работа, любовь, да и просто жизнь, наконец. Но это уже совсем другая история. Хотя кто знает, может быть, и она будет когда-то и кем-то рассказана.

Минск-Москва.

Январь 2018 – Октябрь 2021.











Оператор





Глава 1


Родился я в Месопотамии две тысячи сто двадцать пять лет тому назад, в тот и день и в тот час произошло извержение вулкана Везувий, и видимо, в следствии, этого знаменательного события часть энергии вулкана передалась мне….[43 - Родился я в Месопотамии… – цитата из советского художественного фильма «Формула любви» (1984), по сценарию Григория Горина. Очень вольная экранизация повести Алексея Толстого «Граф Калиостро» (1921).]

Ладно, это шутка. Родился я в 70-х годах 20 века в Москве, в самой свободной в мире стране – Советском Союзе. Правда, для того чтобы понять, насколько велика была свобода в Союзе, нужно было полной мерой черпануть несвободы, но этого удовольствия мы были лишены. Москва, как известно понятие растяжимое, поэтому придется конкретизировать. Была на юге Москвы деревня «Чертаново», давшее название району, вот в самом центре этого Чертаново, я не только появился на свет, но и прожил первые тринадцать лет своей жизни.

С момента рождения биография моя не отличалась какой-то исключительностью, детский сад, ветрянка, игры во дворе, ангины, посещение зоопарка и наконец, школа. Ну, очень, средняя школа. Первая учительница, пятерки, игры на перемене, прием в октябрята, каникулы, первая четверка, игры в марки и фантики, первая драка, уроки, новые предметы, новые учителя, прием в пионеры, первая любовь, много уроков, первый прогул, вторая смена. Класс у нас был довольно большой, хотя не так чтобы очень дружный. Делился он на несколько абсолютно независимых групп по интересам и мировоззрению.

Да, кажется, я забыл представиться, Олег Иванов, на тот момент ученик 6 «Б» класса. Да уж, вот такая у меня редкая фамилия, в нашем классе у меня было аж двое однофамильцев, причем их еще и звали одинаково Женя. Правда, один из моих однофамильцев был девочкой. Но речь не об этом. В какие игры вы играли в детстве? Понятно, что в разные. Наверняка и в казаки-разбойники, и в прятки, и в палки-банки, а также во множество игр с мячом. Вспомнили? Во все это мы тоже играли, но в тот год главной игрой нашего двора, да, пожалуй, и не только двора стала игра в индейцев. Появлению этой игры способствовали три фактора. Первый это наличие прямо-таки в неприличной близости кинотеатра «Ашхабад». Второй прокат в нем фильмов с Гойко Митичем[44 - Гойко Митич – югославский, сербский и Восточно-немецкий (ГДР) киноактёр, режиссёр и каскадёр, стал знаменитым как исполнитель ролей индейцев. Всего сыграл в 15 фильмах, где ему довелось исполнить роли Чингачгука, Текумсе и других.]. И третий самый важный – Чертановский лес[45 - Чертановский лес – технически Битцевский лесопарк (Природно-исторический парк «Би?тцевский лес»), но для настоящих патриотов Чертаново – лес Чертановский, для жителя Беляево, естественно, Беляевский, ну, а для тех, кто появился на свет в Ясенево и сомнений быть не может – это, конечно же, Ясеневский лес.].

Где бы еще отважные пионеры-первопроходцы, смогли бы часами брести вдоль великой реки Чертановки, временами форсируя ее, в поисках… вот тут версии могли диаметрально расходиться, вплоть до драки, от поисков Эльдорадо или золота Макены[46 - Золото Макены – американский художественный фильм 1969 года, поставленный по одноимённому роману писателя Уилла Генри. Сверхпопулярный в Союзе фильм, на ровне с «Великолепной семеркой» создавший образ настоящего вестерна.], до вполне заурядной охоты на оленей и бобров. А в это время не менее отважные индейцы уже выходили на тропу войны и готовы были обагрить свои томагавки кровью бледнолицых. И неважно, кем ты был в этот день, Белым пером или Кожаным чулком, лес с радостью принимал и прятал под своими сводами всех.

В тот майский день, вместо того чтобы идти на два урока труда и физкультуру, я пошел в лес. Да я нагло прогуливал аж три урока. Правда у меня была уважительная причина, записка из медкабинета, что ученик Иванов снят с занятий по причине резкой боли в животе и отправлен прямиком домой. Я думаю, что наша школьная медсестра прекрасно понимала, что ученик Иванов злостный симулянт, но погода была такой солнечной, а взгляд злостного симулянта таким жалобным, что она написала мне записку для классного руководителя, и как выяснилось, запустила всю ту цепь событий, которые привели к началу этой истории.

Итак, счастливо избежав оставшихся уроков, я взял сумку с учебниками и изображая смертельно раненого бойца, медленно и печально прошел вдоль школы. И естественно, как только участок дороги, просматриваемый из окон, был преодолен, я мгновенно выздоровел и, значительно увеличив скорость, понесся к обычному месту встречи всех краснокожих и бледнолицых. Добравшись до ТЭЦ[47 - ТЭЦ (Т?плоэл?ктроцентра?ль) – разновидность тепловой электростанции, которая не только производит электроэнергию, но и является источником тепловой энергии в централизованных системах теплоснабжения (в виде пара и горячей воды, в том числе и для обеспечения горячего водоснабжения и отопления жилых и промышленных объектов).] и не обнаружив компании на обычном месте, я отправился вглубь лесопарка в надежде перехватить их по дороге. Мой путь лежал почти через весь лес на другую сторону, практически в Беляево.

Асфальтированные дорожки окультуренной части парка шли не совсем туда и к тому же сильно виляли, поэтому пользуясь тем, что последний дождь был больше недели назад, я бодро зашагал по одной из многочисленных тропинок, что вели примерно в нужном направлении. Я прошел уже полпути, когда вдруг обнаружил, прямо на тропинке пенек, недолго думая я его, залихватски перепрыгнул…, ну на самом деле попытался перепрыгнуть, и, совершенно неожиданно, умудрился зацепиться за его верхушку ногой.

Как каждый уважающий себя школьник шестого класса, я естественно знал несколько матерных выражений, особенно обогатил мои знания в этой области приход в наш класс матерого второгодника Сереги, но как правоверный пионер считал, что использование подобных слов ниже моего достоинства. Посему с громким кличем: «БЛИИИН!», – я полетел рыбкой… прямо в лужу. Готов поклясться, что только что никакой лужи здесь не было и, вообще, дождей не было давно, откуда же луже-то взяться?

Впрочем, упал я довольно удачно, даже руки успел выставить, да и лужа была не слишком глубока, но тут меня догнал груз знаний в виде школьной сумки. Груз был в принципе так себе, три учебника и сопутствующие тетради, но сумка, преобразованная из ранца, (а какой школьник пятого класса будет носить ранец?) была оснащена массивной металлической пряжкой-замком и естественно, по закону подлости или бутерброда, кому как больше нравится, удар пришелся именно этим закрывательным устройством прямехонько по затылку. Не столько по причине болезненности соприкосновения моего затылка со знаниями, сколько от неожиданности, я ткнулся лицом в грязь на дне лужи. Кое-как очистив лицо, проморгавшись и громко и довольно внятно оповестив окружающий мир о том, что я думаю о лужах, пеньках на тропинках, отечественных замках на ранцах и превратностях жизни, подстерегающих школьников шестых классов буквально за каждым поворотом на их жизненном пути, я, наконец, смог осмотреться.

Увиденное не так чтобы сильно напрягло, но удивило вполне прилично. Хотя, наверное, все окружающее было увидено и осознано мной одновременно, попробую разделить полученные впечатления на блоки. Во-первых, я сидел в приличных таких размеров теплой луже. Во-вторых, шел моросящий теплый дождь или даже скорее дождик. В-третьих, здесь придется сделать небольшое лирическое отступление, благодаря урокам природоведения и ботаники, а также неусыпному вниманию моей матушки к моему образованию, я вполне уверенно мог отличить от других, ну, и друг от друга где-то с десяток видов деревьев. Правда, уверенней всего я опознавал два вида – березу обыкновенную чертановскую и елку, она же ель, что характерно тоже обыкновенную.

Так вот, мои ботанические познания и весь тринадцатилетний опыт жизни не навязчиво подсказывали, что деревья, наблюдаемые мной из лужи, в Москве, равно как и в ближнем Подмосковье не встречаются или, скажем, встречаются довольно редко. А выглядели они действительно довольно необычно, абсолютно прямые стволы, обхватов в…, а кто же его знает во сколько, я не мерил, но явно не в два-три, со слабо светящейся серебристой корой. Наличие на этих стволах кроны в тот момент я не заметил. Причем, отстояли эти стволы друг от друга метров на двадцать, а то и на тридцать, поэтому создавалось ощущение не леса, а скорее необъятного зала с колоннами. И наконец, в-четвертых…

Я был не один. Можно даже сказать, меня окружала приличных размеров толпа, вот только, как бы это, хм, не совсем людей, а точнее, даже совсем не людей. Хотя что-то человеческое в них было. В наличии у каждого из существ было две руки, две ноги, и одна не шибко симпатичная голова на одном туловище. Ростом они были раза в два с половиной выше меня, а если сравнивать с моим лучшим школьным другом Юркой, то и во все три. На телах, руках и ногах была одежда то ли кожаная с меховыми вставками, то ли меховая, но местами вытертая до кожи, кроме того, наличествовали сапоги или скорее унты, перетянутые несколькими кожаными шнурками. В руках существа держали громадные круглые щиты, обтянутые такими же шкура-кожами, как и те, из которых была сделана их одежда, а также здоровенные топоры и дубины.

Из-за плеча у многих торчали рукояти, не пойми-чего, но, наверное, тоже оружия. А у нескольких в руках были луки, примерно такие, с которыми выходили на тропу войны наши индейцы, то есть палка, на палке натянута веревка, только луки у них были малость побольше, ну, то есть, побольше их роста, этакие согнутые копья, в обхвате как моя рука. На головах, у некоторых из них, были высокие шапки, похожие на те, в которых в учебнике истории за пятый класс, рисуют монголо-татар. У других головы были не покрыты, а еще у одного, стоящего немного дальше от окружавшей меня толпы, на голове был, вроде бы, металлический шлем, увенчанный двумя оленьими рогами.

А вот с лицами или даже мордами все было несколько менее привычно и прилично. Существа имели кожу зеленовато-серого цвета. Низкие, я бы даже сказал, очень низкие лбы, глубоко посаженные маленькие глазки, здоровенные треугольные, почти звериные уши, и нос… Да, а вот с носом было совсем плохо, точнее очень хорошо, короче, здоровенные у них были носяры, любой грузин обзавидуется, огромные, на пол лица и с ярко выраженной горбинкой. Вот только низ подкачал, ноздри были малость вывернуты, ну, как у коров, если видели. На головах росли волосы, причем, только по центру головы, помните прически Ирокезов[48 - Ирокезы – группа племён, проживающих в США (штаты Нью-Йорк, Оклахома) и Канаде (провинции Онтарио и Квебек). Дали название одноименной прическе. Которая стала очень популярна в субкультуре панков и го?тов первой волны. Хотя она и была названа по племени ирокезов, однако это наименование не соответствует действительности. Индейцы не вздымали скальповую прядь в высокий и узкий гребень, используя лак для волос, разве что в художественных фильмах, но в тех, и ковбои сплошь носили обтягивающие джинсы, к которым, к тому же, и грязь не прилипала. Впервые «ирокез» стал носить шотландский певец, лидер группы The Exploited Уотти Бьюкэн, после чего это переняли многие панк-рок музыканты и фанаты этого направления.]? Вот у этих были точь-в-точь! И наконец, рты… Из ртов, тоже не маленьких размеров, торчали нижние клыки, очень похоже на кабанов, я в учебнике природоведения видел.

От всего увиденного мое сознание малость опешило и, выдав на-гора, не блещущую оригинальностью и мудростью мысль «Блин!», решило уйти на каникулы, передав управление телом более подготовленному к подобному подсознанию. Подсознание некоторое время осмысливало ситуацию и выдавив на поверхность две мысли: «Замуровали демоны!» и, почему-то, «Зара-Бара-быс-бой!» – тоже отказалось от каких-либо активных действий.

И вот, я сижу в луже, лупаю глазами, видимо маскируюсь под лягушку. А эти клыкастые стоят и смотрят на меня и тоже глазами лупают. В общем, в гляделки мы все явно проиграли. Так прошло некоторое время. Первым от нашего лупанья отошел тот клыкастый, который с рогами, он оторвался от созерцания моей лужи и меня, в качестве ее главного украшения, осмотрел своих, и начал верещать, размахивая руками с зажатой в одной из них дубиной. Ну, верещать это я, наверное, загнул, как можно верещать басом? Но все равно, похоже было. В ответ на его вопли, от толпы отделились двое, один монголо-татарин и один ирокез, и потопали к моей луже. Подошли. Стоят. Монголо-татарин стоит, лупает. Ирокез тоже. А у меня внезапно с каникул возвращается сознание и начинает вместе с подсознанием активно намекать, что что-то здесь не так и пора бы вежливо делать ноги. Тут рогатый опять начал верещать и вывел из ступора ирокеза. Ирокез пожал плечами и выдал что-то типа:

– Агрых-грым-торох-гры-гра-грых.

Я как вежливый пионер, естественно ему ответил:

– Здравствуйте!

Ирокез вновь впал в легкий ступор, но ситуацию разрядил монголо-татарин:

– Грым-за-грых! Аграх-гую-гу, граха-грым!

При этом он несколько раз ударил себя в грудь рукой с зажатой дубиной. На это я подумал: «Серьезный мужик, и не боится же себе дубиной, хм… ноги отбить». Потом я немного еще подумал и не менее вежливо ответил:

– И вам здравствуйте, уважаемый Грымзагрых!

И вот тут вся толпа как-то резко выдохнула, зашевелилась и загудела. А рогатый чему-то сильно обрадовался и опять начал верещать. На его верещание отреагировали мои ирокез с монголо-татарином. Они как-то резко, что, вообще, не вязалось с их размерами, забросили щиты себе за спину и оказались рядом со мной. Монголо-татарин схватил меня за ноги, причем одной рукой, во второй он сжимал свой топор. А ирокез так же схватил меня за руки, причем как он это умудрился сделать я, так и не понял, вроде бы руки у меня были внизу, одна в луже о землю упиралась, вторая на колене, и вдруг раз и обе на верху, запястье к запястью, и их сжимает ирокезовская лапища.

Схватили они меня и потащили к рогатому. Оказавшись повыше, я увидел, что буквально в сотне метров за спиной у рогатого протекает широкий ручей или даже скорее небольшая речка, а кроме того наконец увидел кроны серебристых великанов. Надо сказать, что вид крон ввел меня в некоторое оцепенение. Стволы тянулись вверх на добрых метров пятьдесят-семьдесят, без единого сучка или веточки, а выше были кроны. Нет, не так, КРОНЫ! Перевитые между собой громадные ветви в серебристо-золотисто-зеленоватой листве, через которую не было видно даже кусочка неба.

Однако пока я предавался созерцанию окружающего пейзажа, мои клыкастые, почти дотащили меня до рогатого. Сказать, что я не был испуган, наверное, нельзя. Правильнее сказать, я настолько офонарел от происходящего и видимого мной, что просто не успел испугаться. Когда до рогатого осталось не больше десятка метров, воздух наполнился странным свистом. У тащившего меня за ноги монголо-татарина неожиданно между кромкой щита и шапкой появилось украшение в виде длинной белой палочки с пером на конце.

Видимо это украшение не способствовало возможности дальнейшей моей транспортировки, так как лапа монголо-татарина разжалась и мои ноги неожиданно обрели свободу. Полусекундой позже свободу также обрели и руки. Под действием силы тяготения, с ускорением в 1g, я рухнул вниз с почти метровой высоты. Закон подлости и тут не оплошал, поэтому ударившись ногами о землю, я тут же приложился пятой точкой к гадскому закрывающему устройству на моей сумке. Как можно было так извернуться на ремне сумке, чтобы замку оказаться не вниз к земле, а вверх, мне решительно не понятно и кажется, вовсе противоречит законам физики, впрочем, я ее учу первый год, поэтому, возможно, знаю еще не все законы, описывающие поведение сумок, переделанных из ранцев.

В общем, не важно, приложившись о сумку и позорно взвизгнув, я огляделся и попытался осознать происходящее. И ирокез, и монголо-татарин валялись на земле не подавая признаков желания продолжать наше знакомство и путешествие. Толпа клыкастых около лужи ломилась в противоположную от меня сторону, на бегу перестраиваясь из толпы в подобие древнегреческой фаланги. При этом клыкастые свирепо орали свои: «Грым, грых» – ну, или что-то очень похожее.

А вот прямо передо мной происходило нечто. В центре композиции стоял рогатый, в одной высоко поднятой руке он сжимал свою дубину, а в другой, на уровне груди, какую-то резную деревяшку, до этого болтавшуюся у него на шее. Перед ним, наверное, на расстоянии метра висела…, да не знаю я, что это было, больше всего похоже на исполинских размеров мыльный пузырь, только плоский. И в пленку этого пузыря били стрелы, много стрел. Когда стрелы соприкасались с пузырем, они вспыхивали, странным бездымным не ярким пламенем. Некоторые сгорали полностью, от других оставались кончик пера, а то и часть древка, падавшие на землю перед пленкой. А из резной деревяшки периодически вылетали лучи, очень похожие на те, которыми принцесса Лея стреляла в штурмовиков, в фильме «Звездные войны» почему-то часть четвертая, только были желтого цвета.

Я сидел на своей сумке и заворожено смотрел на происходящее. Но тут мыльный пузырь лопнул со звуком разбитого хрустального бокала, и через мгновение, рогатый стал напоминать пернатого дикобраза. Вот в этот момент ступор, в котором я прибывал с момента попадания в лужу, меня и отпустил, и здесь можно смело сказать, я испугался, безумно испугался. Все что происходило до этого, как-то не доходило до моего сознания, ощущаясь скорее, как сон вдруг резко превратилось в реальность, и это было как ушат ледяной воды. То, что происходило дальше, не так чтобы контролировалось мной. Подсознание, очнувшись, приняло решение спасать мое тело, пока оно не превратилось в тушку. Я вскочил и бросился к речке.

Зачем я на бегу подхватил эту резную хреновину, которую ранее держал в руке рогатый, для меня до сих пор абсолютный секрет. Подсознание, наверное, решило, что рогатому эта штука уже не к чему, а мне еще очень даже может и пригодиться.

Так, я, наверное, не бегал никогда, даже когда сдавали стометровку. Добежав до берега, я в прямом смысле, кубарем скатился в воду, а когда в метре от меня в воду на излете ткнулась стрела, моя резвость превзошла все, даже собственные, ожидания.

Вы пробовали бежать по воде? А по колено в воде? В тот момент – это меня как-то, вообще, не напрягало. На одном дыхании я пролетел с километр по руслу реки, правда, по колено я провалился только пару раз, в остальное время вода была по щиколотку или чуть выше. В голове даже мыслей не было, лишь, где-то на очень дальней периферии сознания пульсировала фраза: «Твою налево, через коромысло» – правда, что именно выражала эта фраза я ответить затрудняюсь. Лишь перестав слышать шум боя и крики сражавшихся (знать бы еще с кем клыкастые сражались?), преследовавшие меня пока я удирал по речке, я внезапно осознал, насколько же устал.

Некоторое время, я еще упрямо топал вперед, а потом понял, что еще пару шагов, и я просто упаду и утону. Голова была девственно пуста, навалилась апатия, хотелось просто сесть, а еще лучше лечь, и будь, что будет. Наверное, там мое приключение и закончилось бы, но глаза уперлись в очень знакомый предмет. На другом, глубоком берегу речки, стоял плот. Самый обычный плот, прям как на картинках в книге про Робинзона[49 - Робинзон Крузо – роман английского писателя Даниэля Дефо (1660—1731), впервые опубликованный в апреле 1719 года. На русском языке впервые издан под названием «Жизнь и приключения Робинзона Круза, природного англичанина». Написан как автобиография морского путешественника и плантатора Робинзона Крузо, желавшего ещё более разбогатеть скорым и нелегальным путём, но в результате кораблекрушения попавшего на необитаемый остров, где и провёл следующие 28 лет.], только без мачты. Мозг вяло переварил эту информацию, и я медленно поплелся к плоту. Речка не обладала ни быстрым течением, ни особенной глубиной, тем не менее, ее форсирование отняло у меня последние силы. Добравшись до плота, я просто рухнул на него, и этим случайно, отогнал его от берега, к которому он не был никак закреплен.

Что было дальше, я не знаю. Я просто вырубился.




Глава 2


Проснулся я от солнечных лучей, бивших, казалось, прямо в глаза, спокойно потянулся и резко вспомнил все, что происходило до того, как уснул. Вспомнил и вскочил, чуть не сверзившись с плота. Пока я спал, плот каким-то чудом вынесло течением в довольно большое озеро, и сейчас он слегка покачивался метрах в тридцати от берега то ли мыса, то ли острова. На берегу росли нормального размера кусты и деревца. А самое главное, на деревцах висели груши, ну может и не груши, но что-то очень на них похожее. Организм тут же сообщил, что он только завтракал, и то, похоже, вчера, и пара-тройка груш – это как раз именно то, чего ему очень сильно не хватает.

Я никогда в жизни, не плавал на плоту, даже на лодке выходил всего пару раз, но был очень неплохо знаком с произведениями Купера, Лондона и Рида[50 - Купера, Лондона и Рида – Джеймс Фенимор Купер (1789-1851), Джек Лондон (Джон Гри?ффит Че?йни) (1876-1916) и Томас Майн Рид (1818-1883) – англоязычные писатели, авторы авантюрно-приключенческих романов XIX века, в случае Лондона, начала века XX.]. Посему решение задачи, пришло мгновенно, нужно спуститься в воду со стороны плота обратной суше и, изображая ногами двигатель, подогнать свое плавсредство к берегу. Уже начав выполнение задуманного я? Неожиданно? осознал, что в правой руке у меня намертво зажата резная штуковина, позаимствованная у рогатого, а на плече по-прежнему висит школьная сумка. Сумку открывать было откровенно страшно, так как я живо представил себе, что увижу внутри. Тетради ладно, в крайнем случае, перепишу, а вот учебники…

Деревяшка аккуратно была уложена на настил плота и накрыта сумкой, чтобы случайно не скатилась в воду. Я слез в воду и начал толкать плот.

Минут через десять, у меня появилось легкое чувство, что-либо я делаю что-то не то, либо товарищ (а может господин?) Рид, отправляя своих героев на подобное мероприятие, очень слабо представлял физический процесс толкания тяжелого плота силами одного человека на спокойной воде. Нельзя сказать, что я совсем не приблизился к берегу. Но по ощущениям, работать двигателем мне предстояло еще минут двадцать, а то и все тридцать. Вода не была холодной, но все равно, я уже прилично устал болтать ногами и начал потихоньку замерзать.

Когда я уже всерьез решил отказаться от этого гиблого процесса, немного передохнуть на плоту и просто переплыть оставшееся расстояние, то задел что-то ногой. На плоту я оказался раньше, чем успел бы произнести слово «мама». Выглянул за борт и со всей очевидностью понял, что я – идиот. До дна было не больше чем полметра. Процесс швартовки плота к берегу оказался не самым простым занятием, но я считаю, что справился с ним не плохо. Мне удалось завести плот в небольшую бухточку с маленьким пляжем, и даже на четверть вытащить его на берег.

Итак, судно было заведено в надежную гавань, паруса убраны, якоря отданы, а экипаж, счастливо и с честью перенесший все тяготы и лишения путешествия, отпущен на берег. Для него наступило время отдыха по кабакам и тавернам (всегда было интересно, чем одно отличается от другого). Экипаж, то есть я, отправился за грушами с целью вознаградить свой исхудавший организм за все трудности последнего времени. Деревца были не высокими, максимум в два моих роста и буквально усыпанными плодами. При ближайшем рассмотрении груши оказались… грушами, только немного странного цвета и, казалось, светились изнутри.

Эти странности нисколько не смутили меня, и уже через несколько минут команда вкушала изысканные яства и дары тропических островов, возлегая в шезлонгах под прибрежными пальмами, ну хорошо не пальмами, а кустами и не в шезлонгах, а прямо на песке, какая-разница-то? Отобедав или отленчевав (можно подумать, что вы знаете производное от слова ленч), я, внутренне ужасаясь тому, что сейчас увижу, открыл сумку. Хм, в принципе, все было совсем не так плохо, как я себе нафантазировал. Конечно, содержимое сумки подмокло, но отнюдь не выглядело, как после купания. А вот попытка достать тетрадь успехом не увенчалась. Точнее вместе с тетрадью стало доставаться все содержимое сумки, причем оно чем-то постоянно цеплялось за нее. Когда я до половины достал всю стопку, моим глазам предстал обломок белой палочки торчащей из учебника литературы.

Вы поверьте, я, обычно, довольно шустро соображаю, но здесь я минуты три тупо пялился на обломок этой палочки, прежде чем понял, что это. Вот тут-то меня и проняло по-настоящему. Из пачки учебников и тетрадей торчал обломок стрелы, почти пробившей всю стопку. Фестивальное настроение, царившее в моей душе после причаливания, как-то незаметно исчезло и сменилось озабоченностью. И тогда же я первый раз задал себе вопрос: «А где я собственно нахожусь?».

Наверное, будь я постарше, то начал бы паниковать, метаться, строить и опровергать теории, но я был обычным советским мальчишкой, попавшим в ПРИКЛЮЧЕНИЕ! И правда, что, солнышко светит и греет, травка растет, птички поют, хм, действительно поют, так что жизнь прекрасна и удивительна! Единственное что омрачало радость от приключения, это то, что мама будет волноваться, но эта мысль тоже довольно шустро смоталась на периферию сознания и там тихонько пропала. Поэтому со стрелы были поочередно сняты учебники и тетради, а сама стрела выдернута из учебника истории и закинута в кусты. Учебники были разложены на песочке – пускай сохнут. Тетради последовали за учебниками – ну да с дыркой. Конечно, будут ругать, но ничего прорвемся, зато будет, что рассказать друзьям: пусть обзавидуются!

Вслед за учебниками на песок последовала школьная куртка, пионерский галстук и рубашка, а после некоторых колебаний и кеды с носками и брюками. Нужно сказать, что я оказался очень обеспеченным Робинзоном, у меня оказалась смена одежды – спортивная форма. Жаль конечно, что мы уже перешли на летнюю форму одежды, и вместо треников у меня были спортивные трусы, но зато они были классные! Предмет зависти половины класса, белые с красной полосой и надписью на заднем (он же единственный) кармане «Adidas».

В комплекте к трусам была и футболка, вроде бы обычная, белая, но с левой стороны, там, где у рубашек карман, были маленькие красные буквы «СССР»! Переодевшись, я продолжил инвентаризацию своего имущества, в наличии был сломанный пластиковый пенал с двумя ручками и огрызком карандаша, ластик опять куда-то потерялся, а ведь был, я точно помню. Большая канцелярская кнопка, ну так на всякий случай. Нож складной туристический «Белка», очень красивый, жутко не удобный и абсолютно, принципиально тупой. Точить его лезвие было бесполезно, сломать невозможно! Во всяком случае, я даже не слышал, о том, чтобы кому-то это удалось!

На руке по-прежнему висели часы «Электроника», тоже моя гордость. Они упорно показывали восемьдесят восемь часов и восемьдесят восемь минут, а также значок будильника. Попытка нажатием на кнопки, причем включая кнопку перезапуска, а для этого идеально подходила шариковая ручка, вызвать в них хоть какую-нибудь ответную реакцию ни к чему не привела. Время часы показывали то же самое. И…, а и все. Инвентаризация закончена.

Кнопка была заботливо спрятана в пенал – а вдруг пригодится. Пенал убран в сумку, а сумка отправлена к прочим вещам сушиться на солнышке. Потрогав кеды, я решил не мешать их высыханию и отправился на осмотр своих владений, следуя вдоль береговой линии. Предположение, что у них уже может быть хозяин, мне даже в голову не пришло. Примерно через час, съев еще четыре груши, я вернулся на место своей якорной стоянки. Ура! Сбылась голубая мечта практически любого мальчишки, а также доброй половины девчонок моего возраста! Я Робинзон! У меня есть собственный необитаемый остров! Ура, и, еще раз, – ура!

Первый день робинзонады, прошел просто великолепно! Я купался, загорал и ел груши. Благая идея построить хоть какое-нибудь укрытие от непогоды, пришла мне в голову только ближе к вечеру, сильно ближе, темно уже почти было. А идея костра, и вовсе, когда уже ни черта кроме линии пляжа и разглядеть было невозможно. Хотя нет, груши, что сорванные, что оставшиеся на ветках с наступлением темноты начали слабо светиться, а когда стало совсем темно, превратились в маленькие тусклые фонарики. В свете, испускаемом грушами, было сложно разглядеть даже соседние листья, но смотрелось очень красиво, жаль, что они все светились только желтым светом, а то выглядело бы как новогодняя гирлянда.

До наступления тьмы я успел наломать веток кустарника, окружавшего пляж и нарвать травы росшей выше по берегу, хоть и немного, но на что-то типа кровати хватило. В темноте было немножко страшновато, но видимо впечатлений последних двух дней хватило, так что, стоило мне лечь на импровизированное ложе, как я мгновенно уснул. Если мне что-то и снилось, то я не запомнил.

***

Проснулся я до рассвета, от того, что совершенно, зверски замерз! Под утро выпала роса, причем настолько обильная, что вся моя одежда стала настолько мокрой, будто бы я ее постирал и не стал отжимать. Я вскочил и начал изображать на берегу что-то среднее между утренней гимнастикой и пляской шамана из племени тумбу-юмбу, при этом отстукивая очень сложный ритм зубами. Мои шаманские пляски продолжались до тех пор, пока взошедшее солнце, не обогрело землю, ну и меня вместе с ней. Это более чем часовое физическое упражнение отчетливо доказало мне, что необходимо строить хоть какое-нибудь укрытие, иначе так недолго и ноги протянуть.

Постройка шалаша – это очень простое занятие, если у вас есть топор и, хотя бы пару метров крепкой веревки. Если вышеперечисленных предметов нет, то «бяда-а». Наверное, есть люди, которые могут построить шалаш хоть голыми руками и в тундре, но я к ним явно не относился. До обеда шалаш был построен двенадцать раз, но, не один из вариантов не перенес столкновения с действительностью даже на стадии каркаса. Легкий ветерок, периодически принимавшийся дуть с озера, разрушал конструкцию или приводил ее к состоянию пизанской башни. После обеда тщетность моих усилий стала очевидна даже для меня самого. Подкрепившись очередной парой груш, я решил провести детальную разведку своего острова.

Часа четыре я слонялся по зарослям груши и кустарника немного похожего на иву, но ничего достойного внимания так и не нашел. Когда прогулка мне уже порядком надоела, и я решил, что пора возвращаться, удача улыбнулась мне. Продравшись через очередные заросли, я оказался на приличных размеров поляне, почти идеально круглой, метров под семьдесят в диаметре. В самом центре поляны стояло странное каменное сооружение. Громадный серого цвета валун каплевидной формы, во всяком случае, каплевидной формы была та часть, что торчала из земли. К валуну с высокой стороны было пристроено, что-то напоминавшее крыльцо или открытую веранду. Две небрежно отесанные стены из такого же, как валун камня, метра три длинной и два с половиной в высоту, были перекрыты каменной плитой грязно-белого цвета, отесанной значительно ровнее.

В результате под крышей получалась комнатка метров в восемь-девять. С валуна открывался вид почти на весь остров, как можно было не увидеть его издалека, стало для меня загадкой. Стены стояли крепко и в отличии от моих шалашей точно не собирались падать под порывами ветра. На боку валуна, обращенном в комнату, я увидел вырезанный странно знакомый знак. Круг в центре, которого был равносторонний треугольник, соединенный с окружностью тремя лучами, продолжавшими биссектрисы углов[51 - Биссектриса угла – на случай, если кто-то забыл, ну, или как вариант, даже и не знал – биссектриса – это крыса, что вечно шарит по углам, делит угол пополам!]. Сам треугольник был разделен на четыре одинаковых треугольничка поменьше, при этом, центральный был выпуклым, а три крайних выдолблены. Не испытывая ни малейшего желания еще раз ночевать под открытым небом, я решил переехать на поляну и отправился за своими вещами.

Переезд оказался неожиданно долгим. Раз пять я пересек остров от берега до берега и, хотя вроде бы возвращался по своим следам, не мог выйти на поляну. Заросли надежно скрывали вершину валуна, а залезть на грушу не получалось, слишком гибкими были стволы этих деревьев и не были способны удержать даже мой не великий вес. Наверное, если бы я не знал, что поляна существует, я бы ее так и не нашел.

Но все когда-нибудь кончается. Кончились и мои блуждания. На поляну я вышел уже под вечер. Идея перенести свою постель с берега, не встретила понимания и одобрения у организма. За день я устал зверски. Немножко передохнув, я пошел рвать траву для новой лежанки. Закончил я уже при севшем солнце, ориентируясь по тени валуна перекрывавшей гирлянды светящихся груш. День был завершен, и так же, как и накануне, я уснул, казалось, раньше, чем успел лечь.

Да, ночевка под крышей имеет свои преимущества! Я проснулся, когда солнце уже взошло, я проснулся сухим, и я проснулся не от холода! Слава крышам!




Глава 3


Утро красит нежным цветом

Бока древнего камня,

Просыпается с рассветом

Вся Советская земля!

Ну, может не совсем советская и даже не совсем земля, а также, не так, чтобы с рассветом, но просыпается это точно. Я на острове уже семь дней. Никогда бы не подумал, что буду с удовольствием обустраивать быт! За прошедшие дни мной были проделаны тропинки от поляны к бухте «Якорная стоянка» и еще пяток ведших в различные части острова. Потерять поляну с домом, как в первый раз, теперь стало крайне проблематично. По берегу был собран плавник и героически перетащен на поляну. Топливом для костра я был обеспечен надолго. Правда, самого костра пока что так и не появилось. Книжная мудрость предложила массу способов разведения огня, правда, большинство из них требовали наличия, не имевшихся у меня предметов, как-то кресало, огниво, трут или на худой конец спички с зажигалкой.

Из способов менее требовательных к материальной части самым простым был разжигание огня с помощью стекла от часов. Часы «Электроника» как выяснилось, не были знакомы авторам приключенческой литературы конца 19 начала 20-го века. С помощью зайчика от их стекла, казалось, проще заморозить подопытную былинку, чем зажечь. Второй способ, пришедший к нам еще из каменного века и, по уверениям ученых, исправно служивший добрую половину средних веков, а именно ударом камня о камень высечь искру, также потерпел фиаско.

Единственными камнями крупнее песка на острове оказались те, в которых я нашел приют. Последний способ, из имевшихся в арсенале моей памяти, был способ, основанный на трении. Все очень просто, в теории, берем большую деревяшку с трещиной, вставляем в нее палочку, так, чтобы при вращении палочки края деревяшек терлись друг о друга, кладем рядом мелкие легко зажигаемые былинки, быстро вращаем палочку и вуаля, костер готов. Руки я стер очень быстро. Хотя способ оказался не безнадежным, палочка и коряга в месте соприкосновения прилично нагрелись.

В процессе копания туалетной ямки, на корнях ивообразных кустов были обнаружены плоды, напоминающие арахис. После опробования и признания новой еды съедобной, на весь следующий день я превратился в смесь свиньи с экскаватором. За день было перерыто метров тридцать квадратных грунта и добыто три с небольшим портфеля орехов.

А вот самый простой из всех описанных способов добычи пропитания – ловля рыбы… В общем, рыбу я не люблю, ловить мне ее не чем и наконец ловить я ее не умею. Может быть, поэтому и не люблю. Зато могу поймать лягушку. Но есть, не буду! У меня груши и орехи есть!

На восьмой день робинзонады произошло сразу несколько важных событий. Как обычно проснувшись утром и отправившись на утренние гигиенические процедуры, я понял, что у меня что-то со зрением. Стоило немного расфокусировать взгляд, как вокруг всех предметов появлялась странная разноцветная дымка. Вокруг растений она имела зеленоватый цвет, над землей желтовато-коричневый, над водой голубой. Дымку можно было трогать, и она как будто прилипала к пальцам, вытягиваясь тонкими нитями, а потом отрывалась и нити опадали и пропадали.

Было похоже, на то, как сунуть палец в разогретую солнцем жвачку. Но не чувствуешь ничего, только видишь. Неожиданно выяснил, что над лягушками дымка имеет золотистые вкрапления, причем хорошо различимые на расстоянии. Если вдруг придется переходить на лягушковую диету – то очень полезный навык, или глюк? А черт его знает! Некоторое время поигравшись с разноцветными дымками, и так ничего по их поводу не решив, я занялся более насущными заботами. Костер за это время превратился прямо-таки в идею фикс. Реально он был не так чтобы и нужен, но сам факт робинзонады настойчиво требовал овладения огнем.

После завтрака я вновь приступил к добыче огня. На сей раз руки были обмотаны носками, и огонь просто обязан был покориться! Наверное, он об этом не знал. Когда я окончательно выбился из сил, деревяшки были горячими, даже очень горячими, но гореть совершенно не собирались. Вскочив, я швырнул палочку об корягу с воплем: «Да чтоб ты сгорела, зараза!». И вот тут произошло нечто, наверное, больше всего похожее на чудо. Вслед за палочкой из моей руки вылетел, ну не знаю, как сгусток огня, наверное. Он ударился в корягу, и та вмиг вспыхнула и почти мгновенно прогорела, от коряги остались лишь воспоминания и кучка углей. От неожиданности я плюхнулся на пятую точку и начал активно отползать от пламени.

Упершись спиной в ствол груши, я минут десять переводил свой взгляд с прогоревшей коряги на свою руку и обратно. Спустя еще с полчаса, осмотрев останки коряги, я приступил к экспериментам. Какое-то время я кидал палочки, встряхивал руками, кричал про заразу и предлагал ей сгореть, но ничего не происходило. Пока я тормозил и экспериментировал, угли, оставшиеся от коряги, успели прогореть и остыть, так что с костром промашка вышла.

Вообще, детская психика необычайно пластична, подумаешь, попал неизвестно как, неизвестно куда, подумаешь, груши светятся, или огонь из руки вылетел и сжег деревяшку нафиг. Эка невидаль! Все происходящее воспринимается как само собой разумеющееся. Я был ребенком, и эта пластичность мне была совершенно не чужда. Мельком погоревав, что костра опять не получилось, я совершенно спокойно отправился по своим делам. Куда-куда, на пляж, разумеется. Лето ведь, понимать нужно!

Самое удивительное, что за весь срок пребывания на острове, я умудрился ни разу не вспомнить о резной хреновине, доставшейся мне от рогатого клыкастого. А тут вспомнил. Хреновина по-прежнему была на плоту. Вот только когда я взял ее в руки, она начала светиться, почти как груши, правда в отличие от груш светилась она не долго, секунд пять, а потом потихоньку свечение пропало. Да уж, хреновина, резная, на одной стороне вырезаны какие-то письмена по кругу, а вот на другой, точно такой же треугольник в окружности, как и на камне у которого я жил. Прикольно, знать бы еще, что написано.

Под вечер я вернулся на поляну и принес с собой эту резную деревянную штуку с целью проверить действительно ли на ней и на камне одно и то же изображение. Изображено было не просто одно и то же, у них еще и размер совпадал, а главное изображение на камне было негативом по отношению к деревяшке или наоборот. То есть там, где на деревяшке были вырезаны выпирающие элементы, на камне были вырезаны вогнутые. Абсолютно не думая о последствиях, я приложил деревянный диск к камню, немножко повертел и вот дерево и камень совместились…

Диск засветился и начал поворачиваться по часовой стрелке без всякого моего участия, Попытка вытащить его ни к чему не привела. А дальше в голове у меня раздался голос, на распев, начавший произносить слова на совершенно незнакомом мне языке. А еще чуть погодя у меня в голове взорвалась бомба. Конечно, никакой бомбы не было, но ощущения были очень похожи. Я упал и отрубился.

Пока я прибывал не в себе – то видел сон. Нет, точнее, я слышал сон. В этом сне я слышал голос, говорящий на странном неизвестном мне языке, который я тем не менее понимал. Голос то становился слабее, почти переходя в шепот, то усиливался и, казалось, орал мне прямо в ухо, многие слова я понимал и не понимал одновременно. Непонятно? Попробуйте дать первокласснику учебник за десятый класс, прочитать сможет, может быть повторит, но вот что поймет, одному богу известно. Голос вещал:

– Провожу сканирование объекта. Объект по классификатору человек. Совпадение генной структуры шестьдесят два, семьдесят шесть, восемьдесят семь. Объект имеет иномировое происхождение. Согласно составленному каталогу объектов этого мира, близкую структуру имели объект номер семьдесят шесть тысяч тринадцать и двести двадцать четыре тысячи шестьдесят семь. Последнее наблюдение близкого объекта двести девяносто два цикла назад. Попадание исследуемого объекта ориентировочно сквозь межмировую щель при спонтанном выбросе В-энергии накопителями класс М. Требуется дополнительное исследование.

Объект обладает потенциалом В-класса в 96 баллов. Подкласс С. Подклассы Ж и Н выражены слабо. Собственный запас В-энергии объекта равен четыре тысячи двести шестьдесят два и семь десятых процента от нормы. Возможности канала аккумуляции В-энергии ноль целых четыре десятитысячных от относительной нормы согласно классификатору ЧВ. Контакт объекта с модулем произведен с помощью ключа доступа первого класса. Объект имеет ранг – оператор. Доступ в модуль разрешен. Объект не имеет В-метки ключник. Объект имеет ранг – чужак. Доступ в модуль запрещен. Объект представляет интерес для дальнейшего изучения. Доступ в модуль разрешен частично. Конфликтная ситуация. Требуется помощь оператора. Оператору направлен вызов. Оператор не отвечает. Последний сеанс связи с оператором двести девяносто два цикла назад. Конфликтная ситуация. Запустить протокол девяносто два бис три.

Поиск нового оператора. Структур, отвечающих критерию оператор на сто процентов, не обнаружено. Продолжаю сканирование. Обнаружена структура, отвечающая критерию оператор на девяносто два процента. Проверка потенциала структуры. Потенциал структуры не достаточен. Рекомендуется установка блоков первичного накопления В-энергии. Рекомендуется расширение канала аккумуляции В-энергии в тысяча семьдесят шесть раз. Вероятность успешной операции девяносто четыре процента. Значение выше порогового значения.

Вероятность успешного слияния личностной информационной матрицы оператор со структурой объекта тридцать семь процентов. Вероятность успешного завершения слияния ниже порогового значения. Вероятность успешного слияния безличностной информационной матрицы оператор со структурой объекта восемьдесят семь процентов. Вероятность успешного завершения слияния выше порогового значения. Начать слияние. Установка блоков произведена. Расширение канала произведено. Загрузка матрицы произведена. Начинаю активацию….

Когда я пришел в себя, была ночь, и еще мне было плохо. Очень плохо. Меня тошнило, болела голова, причем, так что ее хотелось оторвать и выбросить. Болело и крутило в животе, при этом я был весь в холодном поту, а ноги и руки противно тряслись, особенно тряслись ноги и не выражали готовности к работе по передвижению тела из точки А в точку Б. Кое-как, помогая ногам руками, я дополз до туалетной ямки. Всю ночь меня попеременно то несло, то рвало, неудержимо как Штирлица на Родину. А с рассветом я то ли упал в обморок, то ли заснул.




Глава 4


Я проснулся. В голове было пусто и гулко как в колоколе с вырванным языком. А потом в этой пустоте зародился шум. Он был глухим и каким-то вязким, от него хотелось отмахнуться и вернуться к гулкой пустоте, он то ненадолго затихал, то вновь возвращался. Наконец, шум оформился в мысль, и эта мысль зудела где-то на периферии сознания назойливым комаром. Постепенно мысль с периферии переместилась к центру, а потом заполнила все сознание и, наконец, была сознанием осознана. «Активация матрицы произведена успешно. Слияние выполнено успешно. Полная распаковка баз будет осуществлена в течении десяти суток. Оператору рекомендуется перейти в каюту управляющего полуавтоматического модуля-разведчика серии МР-211К бортовой номер 749 и оставаться в ней до полной распаковки информационных баз».

***

– Нет, Олег, ты не прав! Нет никаких более прогрессивных формаций, последовательно сменяющих друг друга. У тебя уже давно распакованы базы по социальной инженерии, уж не поленись, вспомни. Социальных моделей, по которым способно самоорганизоваться человеческое общество, всего две. Это общество принуждения и общество сопричастности или иначе индивидуалистов и коллективистов. В терминологии твоего мира – рабовладение и феодализм. И это взаимоисключающие друг друга модели.

– Ладно, хорошо. Объясни разницу между ними.

– Лентяй. У этих моделей есть одно основополагающее различие. Ответственность. Рабовладелец не связан ответственностью со своим рабом. Он не в коей мере не обязан как-либо заботиться об интересах своего раба, любое его действие по отношению к рабу всегда правильно, любая подачка которую он бросает своему рабу это всегда его прихоть и блажь, но никак не обязанность. И наконец, рабовладельческое общество лишено вертикальных социальных лифтов. Раб никогда, и не при каких условиях, не сможет сменить свое подчиненное положение и стать хозяином. Даже если он формально становится свободным, его никогда не пустят в пул тех, кто принимает решения. Для таких «бывших» рабов придумали морковку, в развитых обществах, ее называют вхождение в средний класс или малый бизнес.

– А при феодализме, что не так?

– Нет. Феодал связан со своим подчиненным обоюдной ответственностью, обоюдной верностью и обоюдной службой. Феодал обязан заботиться о своем подчиненном. Его действия по отношению к своему подчиненному регулируются, прежде всего, здравым смыслом, у них общая цель, и достигнуть ее самостоятельно не способен ни один из них. Феодал не может отмахнуться от интересов своего подчиненного, он лишь на определенное время способен обуздать эти интересы ради общей пользы. И дар феодала подчиненному это именно дар за верность и службу, а не подачка рабу. При Феодализме, особенно в развитых обществах, вертикальные социальные лифты работают, причем работают в обе стороны. Умный и трудолюбивый способен с самого низа добраться до самого верха феодальной пирамиды. А глупый и ленивый скатиться к самому ее подножью. Если посмотреть на графическое выражение этих моделей, то рабовладение – громадный прямоугольник «рабов», узенькая прослойка «свободных или среднего класса» и крошечный треугольничек или прямоугольничек сверху – «хозяев-рабовладельцев». Феодализм – пирамида, монолитная пирамида, где каждый является сеньором для одних и подчиненным для других, и так до самого верха, при этом правитель феодального общества оказывается заложником и выразителем интересов всего общества.

– Что-то в нашем средневековье я не помню такого благолепия.

– А ваше средневековье и не было Феодализмом в чистом виде. На протяжении всего периода средних веков, ваш Феодализм периодически сползал в различные варианты рабовладения, пока, наконец, не проиграл схватку рабовладельческому обществу, называемому у вас Капитализмом. Кроме того, даже в ваши средние века, чересчур заигравшийся в рабовладение феодал всегда рисковал получить стилетом в бок или вилами в брюхо. К тому же историю вашего средневековья писали победители – рабовладельцы. Неужели, ты допускаешь даже мысль, что победитель скажет о побежденном что-то хорошее? Тем более даст кому-либо возможность усомниться в том, что устоявшийся порядок вещей самый лучший и правильный?

– Брр… Ну, это ты уже хватил. Капитализм – это рабовладельческое общество?

– Конечно. При капитализме налицо все признаки рабовладения. Хозяин не несет перед так называемым «наемным работником», никакой ответственности, нужен работник – взял, не нужен – выбросил за ворота. Сдох на работе или заболел – взял нового. Абсолютная свобода от ответственности. Наличествует морковка среднего класса, причем даже расширенная малым бизнесом и свободой предпринимательства. Если очень постараться капиталистический раб способен забраться за этой морковкой на ступень среднего класса, но еще проще с этой ступени скатиться назад, и вовсе невозможно перепрыгнуть с нее на ступень хозяев-капиталистов. Все социальные гарантии, которое дает капиталистическое общество, это либо красивые слова, либо вынужденная временная мера в период борьбы с той или иной феодальной системой. То есть та самая подачка с хозяйского стола. А самым страшным в системе капиталистического рабовладения является непонимание большей частью рабов – что они рабы.

– Неожиданно. А социализм?

– Это чистейший феодализм. Причем в случае твоей страны уже практически обреченный.

– Почему? С чего ты взял? Как это обреченный? Да ты…ты…

– Не горячись.

– Да пошел ты! Жестянка чертова!

– Вспомни, на какие группы делится общество.

– Ээээ… Воины, священники, торговцы, ремесленники.

– Расшифруй.

– Названия условные конечно. Воины – не обязательно военные, группа людей привычных к быстрому принятию решений, готовых экспериментировать и искать новые пути. Готовые к жертвам, в том числе жертве собственной жизнью, для выживания общества, или ради продвижения общества по пути прогресса. Наверное, их еще можно назвать творцами.

– Ну, в принципе правильно. Ты забыл упомянуть, что выходцы из этой группы являются идеальными правителями при Феодальной системе. Кроме того, они склонны к крайне жестким решениям, порой граничащих с жестокостью. Дальше.

– Священники или хранители. Тоже условное название. Группа людей – охранителей полученных знаний. Как правило, связаны с той или иной религией. Являются идеальными вторыми при правителях воинах. Не склонны к необдуманным решениям даже при быстрой смене ситуации. Стараются принимать решения по уже проверенным схемам. Будучи на своем месте являются прекрасным предохранителем общества от потрясений и социальных экспериментов. Что еще. Из их рядов выходят прекрасные судьи, врачи-практики, учителя, как я уже говорил советники руководителей. Все вроде бы.

– Не все. Представители этой группы часто склонны к фанатизму. При попадании на высокие руководящие посты склонны, вообще, не принимать решения, авось само образуется. Патологически боятся инноваций. В большинстве случаев, идя по проверенному пути, не отслеживают последствий, что часто приводит к прямо противоположным результатам, чем было задумано. В периоды спокойствия и мира становятся идеальными руководителями, при которых происходит спокойный рост культуры и благосостояния общества. Но долгое пребывание у власти «священников» может привести общество к застою или даже к гибели. В моменты потрясений и кризисов руководители из их числа, становятся смертельно опасны для общества. Дальше.

– Что у нас дальше. Торговцы. Что о них говорить, торгуют помаленьку, в названии все сказано.

– Нет. Ты не прав. Ты категорически не прав. Торговцы – это носители философии принуждения. Это лживые и беспринципные люди, склонные к словоблудию, льстецы и предатели. Люди, воспринимающие все вокруг и саму жизнь как товар. И подчиняющие свою жизнь лишь одной алчности. В феодальном обществе эти люди занимают самую низшую ступень, а в рабовладельческом самую высокую. В развитых обществах помимо торговли для них открывается множество путей. Представители этой группы постоянно пытаются прорваться в так называемую «Культуру», и горе тому обществу, которое их туда допустило. Модные писатели, журналисты, пророки всех мастей, актеры, режиссеры, поэты и живописцы основатели новых стилей и направлений, аферисты – вот лишь малая доля доступных и желаемых ими мест. Из их среды выходят уголовники и продажные чиновники, политики и юристы. И имя им легион. Так что одним из самых важных дел, для общества Сопричастности, является контроль и удержание этого класса в самом низу общественной пирамиды и по возможности уничтожение этой группы. Ты понял?

– Да уж. Как-то иначе я себе все это представлял. Ладно, продолжим. Ремесленники – самая большая часть общества, по большому счету само общество, так как представителей трех ранее перечисленных групп по сравнению с этой исчезающее малое количество. Обычные люди. Хорошие и плохие, хороших больше. В большинстве своем ведомые и управляемые. Куда поведут, туда и пойдут. Являются производящей основой общества. Сильно зависят в своих мотивациях от «так принято» и «так все делают». Редко морально стойки. Склонны поддаваться узаконенным порокам, при этом если в обществе выработаны высокие моральные критерии, то будут «как все», способны к самопожертвованию, если верят, что их дело правое. Под воздействием словоблудия Торговцев легко предают прошлые идеалы и надевают рабские ошейники. В большинстве своем, принципиально социально необучаемы. Готовы наступать на одни и те же грабли даже в течение жизни одного поколения. Пожалуй, все.

– Я считаю, что сейчас ты сам ответил на вопрос, почему общество твоей страны обречено.

– Может быть ты и прав, но конкретизируй.

– Пожалуйста. В момент образования твоей страны у власти стояли воины, многие из них были глупы и жестоки, но они двигали страну вперед семимильными шагами. После гибели вашего Вождя-воина и его приемников, к власти пришли священники, ведь коммунизм – это тоже религия, но они лишь идеальные вторые. В мире на тот момент было относительно спокойно, поэтому их власть на первых порах была искренно поддержана обществом. Пинок, который получило общество от Вождей-воинов, еще на протяжении долгих лет позволял обществу расти вверх. Постепенно движение замедлилось, а потом и вовсе остановилось. Вожди-священники оказались не готовы руководить в такой ситуации, но и уступать место вождям-воинам они тоже не захотели. Более того они стали откровенно бояться воинов, и всячески вычищать их из властных структур. В этом им с громадным удовольствием помогали Торговцы, на тот момент еще не вошедшие во власть, но уже практически полностью оккупировавшие Культуру общества. Собственно, ты застал последние годы феодализма в своей стране, в управляющих структурах уже полно торгашей и, хотя до сих пор их меньше чем священников, это уже ничего не решает. Воинов в ваших управляющих структурах нет, и предпосылок для их появления тоже нет. Скорее всего, Торговцы будут действовать проверенным временем способом, создание ситуации, в которой Священники, применяя проверенные методы, раз за разом будут терпеть неудачу. При правильной подаче информации, а средства информации частично уже в руках Торговцев, так что подача будет правильной, в неудачах будут винить не отдельных некомпетентных управленцев, а всю систему. Результатом может быть только одно, недовольство общества, революция сверху, свержение феодальной системы и переход к рабовладению, сначала мягкому, но по мере укрепления власти Торговцев все более жесткому.

– Но почему, как это стало возможно?

– Ахиллесовой пятой феодализма является передача и наследование власти. Общества сопричастности в этой точке значительно более уязвимы, чем рабовладение. Феодализм значительно более требователен к обучению и интеграции молодого поколения в общество их отцов. Малограмотный и дурной отпрыск рабовладельца при всем желании не сможет, во всяком случае, быстро, разрушить систему. А вот аналогичный отпрыск феодала разрушит ее мгновенно. А ведь простейшей и традиционной является передача власти от отца к сыну. Что делать если наследник не способен заменить родителя? Искать замену на стороне? А как же родительская забота и любовь? Масса вопросов. Мало кто, даже из Воинов, способен ради успеха Дела поступиться интересами детей. А из прочих групп и вовсе единицы. Поэтому во все времена Феодальная система была вынуждена выкручиваться, придумывая массу писанных и неписаных законов наследия. Но все эти законы худо-бедно работают, только до тех пор, пока общество не развито и у власти остаются Воины. В развитом обществе, вопросы наследия резко обостряются. Руководитель особенно крупный, даже понимая, что наследник не тянет, постарается приткнуть его на какое-нибудь не очень ответственное, но «теплое» местечко. Количество этих «теплых» местечек растет. Обиженные наследники, не занятые ничем полезным, но обеспеченные благами по максимуму, сбиваются в стаи, в которых очень комфортно чувствуют себя Торговцы. И вот одно-два-три поколения и в обществе сформирована «пятая колонна» индивидуалистов. Причем «колонна», имеющая в обществе завидные связи, консолидированная и готовая к действию. Противоборствовать этому очень тяжело. Наша цивилизация встретила еще только две, в которых этот вопрос был так или иначе решен, и которые смогли выйти на планетарный уровень развития.

– А остальные?

– А остальные погибли.

– Как погибли? Стали рабовладельческими?

– Нет. Совсем погибли. Если рабовладельческая система побеждает на этапе развития близком к вашему, то общество деградирует, и, как правило, погибает за сто-двести лет. Во всяком случае, примеров обратного, нам не известно.

М-да, уж. Сто-двести лет и хана Земле… Приплыли.

Я в модуле. Я в модуле уже двадцать два дня. Приведенный выше разговор, это я с ИИ модуля разговаривал, с его личностной матрицей точнее. ИИ – это искусственный интеллект, типа наших компьютеров только мощнее в миллиарды, а может и больше раз и на каком-то другом принципе основанный, я пока что не разобрался. У ИИ несколько личностных матриц, и он их подбирает в зависимости от ситуации. Поэтому создается впечатление, что ты с разными людьми говоришь, а на самом-то деле собеседник у меня один.

Вообще, модуль это только звучит так пренебрежительно, по факту это здоровенный, космический или как он по-местному называется межмировой корабль. Принцип у него другой он создает В-пробой и прыгает от одного мира к другому. А я теперь – оператор этого модуля. Только оператор, это не как у нас там, оператор ЭВМ или станка с ЧПУ. Нет. Оператор – это должность такая. Полностью Оператор реальности. По штатному расписанию в модуле должно быть трое. Навигатор, оператор и корректировщик. Но старого экипажа уже очень давно нет. И что с ними случилось модуль не в курсе.

Модуль закачал в меня массу информации, которую оператор должен знать, и я теперь ее учу или, наверное, правильней вспоминаю. Я ее как бы знаю, но не помню, и нужно расслабиться, и вспомнить. Я так много теперь знаю, что аж самому страшно, куда там выпускникам институтов. А в перерывах между «вспоминаниями» мы с ИИ беседуем на разные темы. Вот так и живу. А еще я теперь, даже не знаю, как правильно сказать, ладно, я теперь волшебник, прям как в сказках. Только волшебник-недоучка. Простейшие вещи сделать могу, а вот что посложнее пока нет, учиться еще нужно. Вот и учись потихоньку, корабль, ну в смысле модуль, изучаю, с ИИ беседую и пытаюсь всю эту кашу у себя в голове как-то разнести, классифицировать и научиться использовать.

***

Молния. Щит земли. Еще одна молния. А мы ее в электромагнитную ловушку. Не будем столь прямолинейны, техно-волшебник я, в конце-то концов, или погулять вышел. И сразу три огненных шара в сторону пригнувшейся фигуры, перебегающей справа. Так один спекся. В прямом, кстати, смысле. Под ногами начинает шевелиться и бугриться земля. Похоже корни. Отпрыгиваю и заморозкой их. Отшевелились. Где же этот хренов громовержец? И, похоже, есть еще второй. Или он универсал?

Нет, их не меньше чем двое. Для универсала слишком сильные молнии. Еще один прыжок, так на всякий случай. Песчаный смерч во все стороны, посмотрим, как ты в меня через песочек кидаться будешь и сразу отражение. Приманку оставил, а теперь в сторону. Где же этот Зевс недоделанный? В зеркало бьет молния. Ага! Попался голубчик, а хорошо заныкался, точно слабенький, но универсал. Огненное копье и метеоритный дождь. Копье он как-то играючи заблокировал, а вот россыпь мелких горящих камешков превратила его в решето.

Все что ли? Ай! Больно-то как. В ногу впилась стрела. Не смертельно, но я похоже отбегался. Отталкиваюсь одной ногой и, совершив поражающий воображение прыжок метров на восемь, плашмя падаю за кучу какого-то железного хлама. Перекат со стрелой в ноге, знаете ли, противопоказан. Ломаю и выдергиваю стрелу. Малое исцеление. Это минуты на четыре затянется. Взгляд вокруг. Во все стороны летит мельчайшая водяная взвесь, и все, что отразится в этих мельчайших капельках, я увижу. Да, рано расслабился. Метрах в двадцати от меня начинает бугриться земля. Это что-то новенькое. Из-под земли вылезает карикатура на человека – земляной или каменный голем.

Ну, это ерунда. Копье воды. Ага, все-таки земляной. Фигура, в центре груди которой, образовалось отверстие, что пролезть можно, разваливаясь на куски, оседает на землю. И тут же, из-под моих ног вырываются сотни побегов. Стальная трава. Бронекостюм выдержит, но пора сматываться, батарея в нем конечно не слабая, но и не беспредельная, а в бою я ее зарядить не смогу. Концентрация потеряна, и водяная взвесь бессильно опадает вокруг росой.

Выпрыгиваю из-за укрытия и получаю стрелу в плечо. Твою налево! Как же ушастые их зачаровывают, что их стрелы бронекостюм пробивают как простую одежду? Ставлю щит воздуха, интегрированный со щитом огня. И получаю камнем по затылку. Да что же это такое! Разворачиваюсь, выпуская веером десяток огненных шаров. Получаю еще одну каменюку прямо в ро… по лицу короче. Успеваю заметить, что один шарик вроде бы в кого-то попал и острая боль пронзает сердце. Стрела…, как же так…, щит же стоял….

– Симуляция четвертого уровня закончена. Поражено целей семнадцать из двадцати. Набрано восемьдесят четыре балла. Оценка неудовлетворительно. Экзаменуемый погиб, – нежный женский голос, сообщающий результаты симуляции на полигоне, вызывает еще большее раздражение, чем провал экзамена.

Умеет же чертов ИИ поиздеваться. Хотя по результатам понятно, ушастых было двое. Вот же железные нервы у этих ребят, и это не выдумка ИИ, все персонажи с которыми я на полигоне встречаюсь с реальных срисованы. Это вот надо, больше часа под скрытом просидеть, ради одного выстрела. Зато какого. Ладно, пора на разбор, заодно допрошу ИИ, что ушастые со своими стрелами делают и как от этой напасти защититься.

Встаю, отряхиваюсь, ох, как же больно в тех местах куда стрелы и камни угодили. Накладываю на себя малое очищение, уф, как под контрастным душем побывал. Очень, знаете ли, от фантомных болей помогает. Мне, когда первый раз на полигоне башку оттяпали, думал, что с ума сойду. Иду на разбор, это небольшая комнатка рядом с полигоном. Сажусь в вертящееся кресло и движением руки вызываю водяные экраны. Тэкс, будем фильму смотреть, про то, как злые ребята бедного Олежку замочили.

– Олег, ну сколько можно! – теперь голос принадлежит мужчине, по моим ощущениям за пятьдесят, я его про себя Стариком называю.

– А что-такого-то я натворил? Ну, расслабился…, под конец… и поплатился. Впредь больше не повторится, осознал, исправлюсь!

– Хватит вести себя как мальчишка! Ты раз за разом делаешь одну и ту же ошибку! Полное отсутствие эффективности, одно позерство и молодчество! Ну, зачем эти прыжки твои? А? А, вот этот жест? Руки перед собой вытянул, пальцы в замок сцепил, указательные вытянул, и начал шарами кидаться, приговаривая бах-бах-бах, а потом еще и на пальцы подул? Что это было?

–Эм…, так…, тебе не понять, эээ…, я потом расскажу, – чувствую, что щеки предательски покраснели. Ну не буду же я рассказывать ИИ, что в Клинта Иствуда[52 - Клинт Иствуд – Кли?нтон (Клинт) И?ствуд-младший – американский киноактёр, кинорежиссёр, композитор. Обладатель пяти наград Американской киноакадемии: четырёх премий «Оскар» в номинациях «Лучший режиссёр» и «Лучший фильм года». Попав в кино, Клинт оказался востребован в качестве положительного героя вестернов. «Хороший, плохой, злой», «За пригоршню долларов», «На несколько долларов больше» и многие-многие другие.] играл?

– Плохо, Олег! Ты конечно не Корректор, но и как Оператор, обязан сдать шестой уровень полигона, а ты второй месяц четвертый сдать не можешь!

– Я постараюсь. Кстати, а чем это эльфы свои стрелы напитывают, что они костюм на вылет прошивают?

– Прахом, разумеется.

– Как прахом, я же точно видел, ушастый из светлых был!

– А эльфы, вообще, интересные ребята, что темные, что светлые. У них общество похоже на ваших нацистов. Внутри себя они живут по довольно развитой схеме феодализма, а вот остальные расы считают низшими и готовы общаться с ними лишь как с рабами. Отсюда и способности в Н-силе, у светлых поменьше, у темных побольше.

– Прах. Прах – это плохо. Ну и как мне от него защищаться? Абсолютный кокон ставить не вариант, щит воздуха с огнем сил жрет не меряно, а защита только по фронту, вот сегодня, ушастый меня за ним и подловил. А все остальные мои щиты эта гадость насквозь пробивает. Разве что, ветер держать? Да нет, тоже не вариант, слабый стрелу не отклонит, а сильный меня подвижности лишит, и хана, у меня же не только лучники в противниках. Нет, не знаю.

– Броня духа. Прах любой силы ее не пробьет, а стрелу без зачаровки костюм остановит.

– Хм, броня духа, это вроде как, из арсенала силы Жизни. А я, вроде как, стихийник.

– Ну и что? Я же тебе не воскрешение сделать предлагаю, массовое. Малое исцеление тоже не на одной воде замешано, но его же ты пользуешь и вроде не плохо, хех, для стихийника.

– Так в нем силы Жизни всего ничего, а тут…

– И тут не много. Любой живой, в таких приделах как броня духа, способен использовать силу Жизни. Ты у нас вроде как не мертвый, пока…, так что вперед тренироваться. И вообще, мой тебе совет, научись броню духа носить непрерывно, даже в туалете, пригодится.

Вот и поговорили. Тренируйся. А я в «поле» хочу. Интересно тут конечно, ничего не скажешь, я столько нового узнал и делать научился, что на пару жизней хватит. Но я действительно мальчишка с шилом в одном месте. Мне не учений, а приключений хочется!




Глава 5


У меня сегодня день рождения. Мне исполнилось четырнадцать. Правда, выгляжу на все двадцать. Постоянные тренировки и В-усиление постарались. По меркам создателей модуля – я теперь совершеннолетний. Это ИИ мне сегодня сообщил. А еще сообщил, что он переходит в мое подчинение, так как согласно протоколу, какому-то там, ИИ имеет право опекать разумного до совершеннолетия, а вот после, только советовать и подчиняться. Еще я сегодня получил подарки. Угу, от родных, друзей и знакомых, с тортиком…

От ИИ конечно, он мне и родня, и друзья, и знакомые. А тортик был, я его на синтезаторе сварганил, получился, почти как у мамы. Ладно. ИИ в качестве подарка выдал мне в постоянное пользование малый комплекс В-устройств, модель МКУ-16-74/2-СВКУ, для работы Оператора в мирах с повышенным В-фоном и не дружественным населением.

В комплект комплекса входил бронекомбинезон с функцией хамелеон, способный принять вид любой одежды, в В-фоне он практически не ощущался, так что местные уровнем до архимага, ничего подозрительного заметить не смогут, да и архимаг увидит лишь фон, как от слабенького амулета. Поддержка функционала хамелеона шла за счет местного В-фона, в комбинезон был встроен уловитель, а на встроенной батарее он мог функционировать до двух циклов без подзарядки.

М-да, уже и время стал считать, как создатели модуля, дожил. Цикл это 372 полных оборота этого мира вокруг местной звезды, оборот происходил примерно за двадцать три часа с копейками по времени Земли, это ИИ на основании моих воспоминаний вычислил. К бронекомбинезону прилагался шлем, с аналогичной функцией, но у него был существенный недостаток, он хоть и проецировал вид моей головы, но вот если кто-нибудь решит до нее дотронуться, то его ждет сюрприз, рука наткнется на шлем сантиметрах в четырех-пяти от моей проецируемой внешности. Для разведки не критично, для вживания в местное общество не приемлемо.

Дальше шел комплект выживания в виде изменяемого контейнера, он мог принимать вид плоского ранца, сумки, да почти любой вид, но с сохранением изначального объема, волшебство-с. В контейнере располагались аптечка, мертвого не поднимет, но пару-тройку смертельно раненых запросто. Пищевой синтезатор в виде скатерти, вылитая скатерть-самобранка, вот и думай после этого, не было ли у Земли с создателями модуля, контактов раньше?

ИИ утверждает, что нет, вот только, торчит он в этом мире черт знает сколько циклов. Возможно, просто не знает. Дальше, универсальный спасательный модуль, разворачивается в небольшой домик размером с четырехместную палатку, только кубическую, высотой чуть выше двух метров. На спасмодуле, тоже хамелеон стоит. Так что, хочешь пряничный домик – пожалуйста, хочешь шалаш в Разливе[53 - Шалаш в Разливе – после июльского кризиса 1917 года в Петрограде Временное правительство издало приказ об аресте более сорока видных деятелей большевистской партии. В. И. Ленин, в ночь с 9 на 10 июля перебрался вместе с Г. Е. Зиновьевым в Разлив под видом косца, где поселился в шалаше.], нет проблем. Запасная универсальная В-батарея. Дыхательный аппарат, для подводного плавания или для не подходящего газового состава, тоже почти вечный с уловителем. Связной маяк, последнего шанса, почти с гарантией пробьет любое глушение, даже купол абсолютной защиты и даст весть ИИ, в моем случае штука почти бесполезная, Корректора-то в экипаже нет, спасать меня некому. Все устройства заряжены на полную, здорово, классный комплектик.

А на десерт, комплект экстремального выживания – то бишь оружие. Первое это наруч универсального клинка – по желанию материализует любой вид клинкового оружия, от перочинного ножика, до громадного двуручника. Веса практически не чувствуется, но инерция у клинка реальная, зачем так сделано, не знаю, для реалистичности, наверное, потом у ИИ спрошу. В общем меч-кладенец какой-то. Рубит практически все, плюс им можно развеять значительную долю чар не стихийного происхождения. Ну, так и создавался он для борьбы с владеющими Н-энергией. Н-энергия, это сокращение от некротической, что это за зверь, потом расскажу, но зверь страшный.

Вторым номером шел щит. Принцип почти такой же, как и у наруча. Выглядит как перчатка без пальцев, может создавать щит любой конфигурации и вида. Но есть отличие. Перчатка сама по себе прилично весит, так что при создании щита вес на руке не меняется, и инерция отсутствует как класс. Защиту перчатка создает вообще безумную, ей, по-моему, даже тактический ядерный заряд удержать можно, а уж молнии, шарики и прочее из арсенала стихийников хочешь – отводи, хочешь – обратно отражай, очень полезная между прочим функция. Также, как и меч-кладенец, в основном заточена на защиту от Н-арсенала, не то что жалкий прах, малый армагеддон можно удержать, правда, последний, щит поглотить не сможет, просто в сторону от меня отведет.

Третий предмет – это хорошо известный мне ключ, тот, что я с рогатого подобрал, их раса, кстати, Урук-орк-хай называется. Ключик не простой, помимо функции ключа к модулю, в нем зашит связной блок, теперь настроенный на меня. Так что все, что я увижу, ИИ тоже увидит, если я конечно функцию не отключу. Еще в нем заложена активно-пассивная защита от Н-воздействий, кстати, именно этой функцией рогатый, тьфу, шаман Урук-орк-хаев, против эльфов и пользовался. Правда, запас энергии в ключе не шибко большой, зато я его могу напрямую от своего резерва запитать. А Шаман вот не мог, ключ на него настроен не был.

И последний, четвертый предмет, просто бальзам на мою израненную душу, выглядит как длинноствольный пистолет времен Пушкина с Дантесом, ну не точь-в-точь конечно, но отдаленно похож. Эта штука называется – скорчер[54 - Скорчер – выжигатель. Скорчеры, равно как бластеры, БЛИКи, лайтнинги относятся к энергетическому стрелковому оружию и различаются в основном по мощности (что эквивалентно дальности действия), дизайну и используемым характерным частотам.]. Единственный предмет моей экипировки, который я сам зарядить не могу, заряды к нему только в модуле синтезировать можно. Еще более фантастическая штука, чем все остальное. Из него можно вести огонь зарядами плазмы почти, что солнечной температуры, только очень маленькими, а то ненароком можно и весь мир сжечь. Скорчер конечно не абсолютное оружие, но защититься от его огня очень непросто, а от очереди в упор, наверное, и невозможно. Нет, наверняка способы есть, но я о них не знаю. К скорчеру полагалось две запасные обоймы, обе штатно крепились на поясе комбинезона.

Отдельно шел простенький кулон с полупрозрачным камешком каплевидной формы. Его можно использовать как диктофон с функцией видеозаписи. А вот если сжать его в зубах или в кулаке, и подумать про себя кодовую фразу, что имеет смысл делать только в случае неизбежной смерти Оператора, камень кулона способен считать меня. И если в течении чуть больше чем сорока суток кулон попадет в модуль, то ИИ сможет меня оживить и воссоздать, а вот если срок будет больше, то только просмотреть мою память. А вот вражинам, достанется только мертвое тело, которое даже с помощью Н-техник разговорить невозможно.

Вот такие вот сказочные вещички у меня теперь есть. Для полного комплекта только гуслей-самогудов не хватает, что это за штука я толком не помню, но кажется у Садко[55 - Садко – герой былин новгородского цикла. По наиболее полному варианту былины, Садко был сначала бедным гусляром, который зарабатывал на хлеб насущный игрой на пирах. Однажды девять дней подряд Садко не был зван ни на один пир. Тогда он пошел к Ильмень-озеру и стал играть на пустом берегу. Неожиданно из озера показался сам царь морской, который объявил, что «утешен» игрой гусляра и хочет его наградить. Получив наставление морского царя, Садко отправился в Новгород и побился о закладе с тремя богатыми купцами, утверждая, что в Ильмень-озере есть чудесная «рыба-золоты перья». Спор, кстати, Садко выиграл.] такие были. Нет, определенно были у Землян контакты с создателями модуля. Вот я все – создатели, да создатели, а кто они, я пока что не знаю, закрытая информация. Для получения доступа нужно сдать все тесты на полного Оператора, а у меня полигон до сих пор висит. За прошедшее время, я, освоив броню духа, легко и непринужденно прошел четвертый и пятый уровни, а вот дальше затык.

На шестом меня встретил архимаг с окружением. И что бы я ни делал, время симуляции каждый раз не превышало пары десятков секунд. Единственный способ – это сразу же ставить купол абсолютной защиты. И вот, сколько купол могу удержать, столько и живу. Могу долго почти два часа, а толку? Снимаю, бац-бац и конец симуляции. А ведь у меня потенциал раза в три выше, чем у самого крутого местного архимага!

Так вот, этот гадский ИИ, мне сегодня сообщил, что шестой уровень симуляции принципиально не проходим без снаряжения! Я черт знает, сколько времени там бился и дох, выучил бездну новых техник, а оказывается, я в принципе не мог его пройти! Шестой уровень подстраивается под силу экзаменуемого, и общая сила противника превышает его собственную ровно в двадцать раз! Нет, ну не гадство? Хотя с другой стороны, если бы я знал, что до совершеннолетия мне на шестом делать нечего, как-то я очень сомневаюсь, что столько бы изучил. Может ИИ и прав. Но все равно, жестянка он бездушная, вот!

Хех, я тут на днях, посмотрел снаряжение, которое положено Корректировщику. Вы знаете, почувствовал себя словно дикарь с каменным топором против танка Т-54[56 - Танк Т-54 – первый в мире послевоенный (т.е. созданный после Второй мировой войны) танк. Т-54 экспортировался и стоит на вооружении армий многих государств, использовался в большинстве локальных конфликтов после Второй мировой войны. Танк стал известен своей высочайшей надёжностью и простотой, высоко оценивавшимися многими экспертами.]. Помимо прочего Корректировщику полагается пилотируемый голем[57 - Голем – персонаж еврейской мифологии (по другой версии Персидской мифологии), существо одной из основных стихий, или их сочетания, оживлённое магами с помощью тайных знаний. Идея Голема, как существа, созданного искусственно для выполнения работы, является предшествующей идее робототехники. При этом, факт проявления Големом мышления, не предусмотренного создателем, позже широко использовался в сюжетах «восстания машин».] с просто безумно навороченной системой обороны и нападения, там только перечисление штатного оружия голема, две страницы занимает, а в комплекте к нему идут еще два полуавтоматических, с несильно меньшим обвесом. Корректировщик способен, по-моему, и, кстати, ИИ это подтверждает, превратить средних размеров страну в пустыню, и при этом даже не запыхаться. Вот даже не представляю, как местные смогли такого монстра завалить, причем без последствий в виде необитаемого материка, ИИ, кстати, тоже не представляет, а ключ Корректировщик заблокировал почти сразу, как покинул модуль. Зачем? Чужая душа потемки.

Ладно, хватит время терять, полигон ждет! Облачаюсь в новое снаряжение и вперед!

***

С первого раза не получилось, и со второго, и с третьего, и с четвертого. Только после двух дней на полигоне, более-менее освоив снаряжение, я смог пройти шестой уровень. Еще двое суток шлифовки и прохождение стало, хоть и не сто процентным, но достаточно уверенным. И лишь на восьмой день после совершеннолетия, наконец, совместив собственные возможности с возможностями МКУ, я почувствовал себя на шестом уровне вполне комфортно. После этого неожиданно легко дался седьмой уровень. Хотя по условию для получения статуса полного Оператора этот уровень и не был нужен, но интересно же, понять предел своих возможностей.

На седьмом уровне был бой с группой архимагов в пять-семь штук. Но возможности противника были четко привязаны к их реальным прототипам, а не как на шестом к возможностям экзаменуемого. Единственной трудностью седьмого уровня было В-кольцо или слияние, которое с завидной регулярностью пытались создать противники. При слиянии сила Ведущего слияние волшебника многократно возрастает и достигает просто космических масштабов.

Но у всего есть как свои плюсы, так и свои минусы. Если разрушить В-кольцо, то откатом, противника на некоторое время полностью лишает сил, как волшебных, так и физических. Некоторые при этом могут упасть в обморок, а то и вовсе впасть в кому. Время восстановления на прямую зависит от имеющейся В-силы. Архимаги ребята не слабые, но и их глушит секунд на пять с гарантией. А что такое пять секунд в бою с применением В-техник? Это гарантированный… конец карьеры. И чем он закончится для проигравшего, В-путами или могилой, решает только победитель.

Кроме полигона для получения статуса полного Оператора, пришлось сдать еще несколько тестов по теоретическим дисциплинам. Как по мне, то тесты не были чересчур заумными, и сдал я их сравнительно легко. После получения статуса, модуль действительно перешел в мое полное подчинение, а я получил полный доступ к информации и обнаружил, что на корабле раза в два больше помещений, чем я считал ранее. Ах да, восьмой уровень полигона – уже не уровень оператора. Совсем. Он применяется для отработки работы с големами и похож на фронтовую операцию средних размеров. Брр!

***

Трое суток, занимался самообразованием по истории создателей модуля. Прошерстил, хоть и в общих чертах, всю историю как новейшую, так и полулегендарную. Если свести содержание совсем уж к схематичному виду, то получается примерно следующее.

Начнем с новейшей истории, хотя какая она к чертям новейшая. Модуль находится в этом мире двести девяносто два лета! И за все это время не имел связи со своими создателями! Попал он сюда при исследовании спонтанного М-пробоя, примерно такого же, как и тот, в результате которого здесь очутился я. М-пробой это производное от слова меллорн[58 - Меллорн (Мэллорн) – «Золотое дерево». Разновидность деревьев, изначально росших на Тол-Эрессэа, а оттуда впоследствии перевезенных в Эльдалонде. Во всяком случае, так считают эльфы. Кора меллорнов была гладкой, серебристо-серой. От прямого ствола ветви расходились вверх и в стороны, как у бука. Листья, тоже похожие на буковые, но большие по размеру, с внешней стороны были бледно-зеленого цвета, а с внутренней – серебристые. Осенью они не опадали, а приобретали бледно-золотой оттенок. Весной на меллорне появлялись золотистые бутоны, собранные в соцветия (как у вишни). Как только цветы распускались (а цвели меллорны все лето), листья опадали, так что весной и летом рощи меллорнов были устланы и покрыты золотом, а кора сверкала серебром.]. А меллорны это те самые странные деревья, в лесу из которых я встретил группу Урук-орк-хаев. Главной особенностью меллорнов является то, что они генерируют В-энергию. Причем, в «промышленных» масштабах. Они, конечно, не единственные генераторы, но, пожалуй, самые мощные.

В более-менее сравнимых количествах В-энергию создают некоторые минералы, но они крайне редки, во всяком случае, создатели модуля обнаружили всего шесть миров, в которых именно минералы генерируют основное количество В-энергии. Еще есть В-существа, например, драконы – они тоже генерируют В-энергию. Но в мирах ими заселенных, людям, да и прочим разумным, хм, скажем так, не очень-то комфортно, да ладно – смертельно опасно, вот правильное обозначение.

Вообще любое живое существо, без разницы, растение, животное или разумный, участвуют в создании В-поля, но их вклад крайне невелик. В таких мирах В-энергии настолько мало, что настоящих волшебников просто не бывает. Сильнейшие из предрасположенных к В-энергии разумных, не поднимаются выше слабеньких шаманов. Так, о чем это я. Ах да. М-пробой. Довольно редкое явление, в результате которого сформированный (старый) М-лес, пытается расширить ареал своего распространения на другой мир. Пробои бывают спонтанными и упорядоченными.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66865713) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Этнографическая экспедиция – исследования, ведущиеся среди живых народов с целью сбора первоначальных этнографических данных об отдельных структурных компонентах традиционно-бытовой культуры и их функционировании как определенной системы. Ну, а если по-русски, то это сбор и запись сказок, легенд, мифов, норм поведения, ритуалов и так далее. Зарисовка и фотографирование национальной одежды и предметов быта.




2


Фольклор – устное словесное и музыкальное народное творчество. В более широком смысле кроме словесных жанров, сюда включают всё народное творчество, проявления духовной (а иногда и материальной) культуры народа – язык, верования, обряды, ремёсла.




3


Инерция – свойство тел сохранять свою скорость при отсутствии действия на него других тел.




4


Притяжательные местоимения – разряд личных местоимений, указывающих принадлежность к участникам речи. Пример: «мой», «твой», «их», «его», «её», «свой» и т.д.




5


Вольгала – (Валгалла, Вальхалла) согласно устоявшимся представлениям – «чертог мёртвых», «чертог убитых», «дворец убитых» – в германо-скандинавской мифологии небесный чертог в Асгарде, куда попадают после смерти павшие в битве воины, и где они продолжают прежнюю героическую жизнь. Но достаточно немного отойти от Википедии, как выясняется, что значение притянуто за уши, а для полноты ощущений, нынешнее написание через «а» и вовсе появилось в начале 20-го века. При этом, как и многие другие, этнонимы – это слово вполне внятно расшифровывается по-русски. Вольга-



Ла. Вольга – имя, происходит из (воля) – "вольный", значение слога ла: покрывающее, покров, покрывать, прикрывать, крышка, укрытие. Покровительство. Л + а = мера пространства, плоскость, двумерность (площадь). Таким образом Вольгала – это место воли, свободы или спрятанная (прикрытая) вольная земля.




6


Застава – сторожевой или наблюдательный укреплённый пункт отряда служивых людей (военных).




7


Стационаре обследование – обследование, осуществляемое с помещением пациента в больницу.




8


Проглот – человек, который поглощает, берёт, использует слишком много.




9


Домовой – добрый дух, хранитель дома и всего, что в нем находится. Выглядит домовой как маленький старик (ростом 20—30 сантиметров) с большой бородой. Считается, что чем старше домовой, тем моложе он выглядит, так как рождаются они стариками, а умирают младенцами. Покровительствует домовым бог Велес, от которого духам досталось несколько способностей, например, возможность предсказывать будущее, но главное, конечно, это мудрость и умение лечить людей и животных. Домовой обитает практически в каждом доме, выбирая для проживания укромные места: за печкой, под порогом, на чердаке, за сундуком, в углу, или даже в печной трубе.




10


Видеосалон – в конце советского периода, в эпоху перестройки – место для публичного просмотра фильмов на видеомагнитофоне. Также имелись видеосалоны в поездах дальнего следования.




11


Упырь – живой мертвец, восставший из могилы. Внешне упыри практически ничем не отличаются от человека, единственное их отличие – это острые зубы, так все зубы упыря заострены и больше напоминают акулью пасть, нежели человеческую. Обычно в упырей после смерти превращаются колдуны, однако живым мертвецом может стать и человек, ставший жертвой проклятья. Упырь обладает сверхчеловеческой физической силой и скоростью: он способен поднимать огромный вес и ударом руки пробивать бревенчатые стены, а бегущего упыря невозможно догнать даже на лошади. Еще одной отличительной способностью является поразительная живучесть упыря, он практически не чувствует боли и не восприимчив к колющим и режущим ударам.




12


Вурдалак – мифическое существо, живой мертвец-вампир, то же, что упырь.




13


Верста – русская мера длины, равная 1,06 километрам.




14


Кромка леса – край, граница леса.




15


Латы – доспехи.




16


Гимнастерка – верхняя рубашка из плотной ткани, с прямым воротом, принятая как военная форменная одежда, также называлась «Гимнастическая рубаха». Введена в качестве форменной одежды в 1862 году, использовалась вплоть до конца 60-х годов ХХ века.




17


Пятидесятник – воинская должность и начальный человек (командир) формирования состоящего из 50 человек в Русском войске.




18


Ветров Дар Иванович – отсылка к персонажу Ивана Ефремова. Дар Ветер ключевой герой романов «Туманность Андромеды», «Час быка». Как и большинство героев Ефремова, Дара Ветра отличает прямодушие и мужественность. В свое время, ряд журналистов высказывал предположение о том, что режиссёр Джордж Лукас создал антигероя своей космической оперы «Звёздные войны» Дарта Вейдера как антитезу Дара Ветра, основываясь на схожести их имён Дар-Дарт и Ветер-Вейдер. В настоящее время эта версия признана ошибочной.




19


Костомаха – в русском и белорусском фольклоре встающие из могил покойники, сгнившие до костей. Ходячий костяк.




20


Аспид – огромный крылатый змей, способный извергать огонь. Вместо пасти у него птичий клюв. Крылья аспида имеют черную окраску, однако, когда на них падает яркий солнечный свет, они переливаются всеми цветами радуги, поэтому иногда его описывают именно с радужными крыльями. Змей всегда охотится на некотором расстояние от своего жилища, в основном на крупных животных (крупный рогатый скот, свиньи), но если на подконтрольной территории живности становится мало, то он может напасть и на людей.




21


Бескуд – это вампир, но не в полном смысле этого слова. Бескуд пьет кровь и является восставшим после захоронения мертвецом. При этом солнце для взрослых Бескудов совсем не страшно, но они бояться открытого неба. Довольно редкий вид нечисти. У них «кошачьи глаза» (остро реагирующий на свет щелевидный зрачок), серая кожа и треугольные зубы.




22


Кикимора – злой дух, насылающая кошмары на человека. На вид кикимора очень худая и маленькая: голова у нее с наперсток, а тело тонкое как тростинка, она не носит ни обуви, ни одежды и большую часть времени остается невидимой. Днем кикиморы неактивны, а по ночам начинают шалить. По большей части они не причиняют серьезного вреда человеку, в основном лишь устраивают небольшие проказы: то стучат чем-то по ночам, то скрипеть начинают. Иногда кикиморы показываются на глаза людям, предвещая скорые несчастья: так если она плачет, то скоро случится беда, а если прядет, то значит, вскоре кто-то из обитателей дома умрет. Предсказание можно уточнить, спросив кикимору, тогда она обязательно ответит, но только стуком.




23


Ырка – персонаж славянской мифологии, нежить, обитающая в полях. Представляет угрозу для прохожих, оказавшихся в поле в тёмное время суток. Присутствие Ырки выдаёт ощущение в поле, что за путником кто-то следует. Заставляя человека обернуться, Ырка вопрошает к нему имитированными голосами, но оглядка на Ырку означает верную смерть. В настоящее время встретить Ырку очень сложно, ведь лишь отбитые на голову искатели приключений будут гулять по полям в ночи. Поэтому существо еще более озлобленно. Ведь долгое время ему приходится терпеть невыносимый голод.




24


Цмок – дракон в белорусской и польской мифологии. В отличии от европейского дракона, цмок не враждебен человеку. Сохранившееся в Белоруссии слово «Цмок» в противовес «Змею», делающему акцент на «земляной» природе дракона, указывает на водную стихию. В некоторых белорусских диалектах словом «цмок» называют вяселку (радугу), которая как бы «выцмактывает» воду из реки или озера.




25


БелАЗ —Белорусский автомобильный завод. Производит большегрузные и карьерные самосвалы. В том числе БелАЗ-75710 – самый большой в мире самосвал грузоподъёмностью 450 тонн, при длине 20,6 метра, ширине почти в десять и высоте 8,2 метра.




26


Выворотень – дерево, вывороченное с корнями из земли.




27


Гилистери – в славянском бестиарии похожее на вепря рогатое животное с огромной пастью. Сейчас принято считать, что рога гилистери напоминают рога быка, но в старину считали, что они сродни оленьим.




28


Волкодлак (волколак) – в славянской мифологии человек-оборотень, на определённое время принимающий образ волка. Волкодлака чаще описывали как обычного волка, иногда указывались странности во внешнем виде и поведении, указывающие на его человеческое происхождение. При трансформации в зверя Волкодлак сохраняет разум, но не может говорить. Так же, как и обычные волки, терпеть не может упырей. Волкодлак далеко не всегда враждебен человеку и, в некоторых случаях, вполне может оказать помощь.




29


Орнитохейрус (орнитохе?йр) – род птерозавров, известных по фрагментарным ископаемым остаткам, впервые найденным на территории Великобритании. Жили в меловом периоде на территории Европы и Африки.




30


Ме?йнстри?м – преобладающее направление в какой-либо области: научной, художественной, политической, публицистической и т. д. деятельности для определённого отрезка времени. Часто употребляется для обозначения каких-либо популярных, массовых тенденций в искусстве для контраста с альтернативой, андеграундом, немассовым, элитарным направлением, артхаусом.




31


Бирюк – волк-одиночка.




32


Бронтозавр – род гигантских четвероногих динозавров-завропод, что вели предположительно полуводный образ жизни, питаясь водорослями и прибрежными растениями. Обладали очень длинной и гибкой шеей.




33


Дупа – значение: жопа, задница. Синонимы: срака, попа. Происхождение: Польск. dupa, означающее ровно то же самое. Пример текста: Вeсь мир – большaя дупa.




34


Смурной – хмурый, нелюдимый, в плохом настроении.




35


Вужалка – в белорусском фольклоре девушка-змея, дочь змеиного царя. Подобно русалкам, выше пояса прекрасные девушки, но вместо ног у них змеиный хвост. Помимо своего обычного облика также могут превращаться в изящных девушек или в змей. Отличить такую змейку можно по обязательному атрибуту вужалок – золотым серьгам, реже, золотому кольцу. Отсюда и поверье, будто ужи с желтыми пятнами на голове это вужалки в своем змеином обличье.




36


Калинов-мост – мост через реку Смородину в русских сказках и былинах, соединяющий мир живых и мир мёртвых. Выражение «Перейти Калинов мост» – в большинстве случаев означало смерть. Согласно былинам, герой не может перейдя Калинов-мост остаться прежним, он обязательно изменится. Вот только для одного это окажется преображением, он станет смелее, добрее, сильнее, а для других, дрогнувших, – это переход «На темную сторону», то есть на вечную Кощееву службу.




37


КамАЗ – Камский Автомобильный Завод. Производит, сравнительно с БелАЗом, небольшие грузовики грузоподъемностью 8-20 тонн. Самый массовый грузовик производимый в РФ.




38


Перун – бог-громовержец в славянской мифологии, покровитель князя и дружины в древнерусском языческом пантеоне. Аналог скандинавских Одина и Тора, так сказать, в одном флаконе, в иных культурах отразился под именами: Индра, Зевс, Юпитер, Перкунас и многие-многие другие.




39


Муравлянин – от могильного холма, где трава-мурава, то есть – оживший, воскресший.




40


Вимана – в индуистских и буддийских мифологических текстах воздушный дворец, царский чертог или небесная колесница. Образ виманы восходит к колесящим по небу повозкам Индры и иных арийских божеств, которые упоминаются в Ведах и имеют параллели в мифологии славян и других индоевропейских народов.




41


Висяк – нераскрытое преступление.




42


Аляскинский маламут – очень дружелюбная собака с «плюшевой» внешностью. Псы очень любят быть в центре внимания, они ласковые и добрые. Ну, а то, что некоторые представители этой породы порядком смахивают на волков, так и что с того? Просто такие собаки.




43


Родился я в Месопотамии… – цитата из советского художественного фильма «Формула любви» (1984), по сценарию Григория Горина. Очень вольная экранизация повести Алексея Толстого «Граф Калиостро» (1921).




44


Гойко Митич – югославский, сербский и Восточно-немецкий (ГДР) киноактёр, режиссёр и каскадёр, стал знаменитым как исполнитель ролей индейцев. Всего сыграл в 15 фильмах, где ему довелось исполнить роли Чингачгука, Текумсе и других.




45


Чертановский лес – технически Битцевский лесопарк (Природно-исторический парк «Би?тцевский лес»), но для настоящих патриотов Чертаново – лес Чертановский, для жителя Беляево, естественно, Беляевский, ну, а для тех, кто появился на свет в Ясенево и сомнений быть не может – это, конечно же, Ясеневский лес.




46


Золото Макены – американский художественный фильм 1969 года, поставленный по одноимённому роману писателя Уилла Генри. Сверхпопулярный в Союзе фильм, на ровне с «Великолепной семеркой» создавший образ настоящего вестерна.




47


ТЭЦ (Т?плоэл?ктроцентра?ль) – разновидность тепловой электростанции, которая не только производит электроэнергию, но и является источником тепловой энергии в централизованных системах теплоснабжения (в виде пара и горячей воды, в том числе и для обеспечения горячего водоснабжения и отопления жилых и промышленных объектов).




48


Ирокезы – группа племён, проживающих в США (штаты Нью-Йорк, Оклахома) и Канаде (провинции Онтарио и Квебек). Дали название одноименной прическе. Которая стала очень популярна в субкультуре панков и го?тов первой волны. Хотя она и была названа по племени ирокезов, однако это наименование не соответствует действительности. Индейцы не вздымали скальповую прядь в высокий и узкий гребень, используя лак для волос, разве что в художественных фильмах, но в тех, и ковбои сплошь носили обтягивающие джинсы, к которым, к тому же, и грязь не прилипала. Впервые «ирокез» стал носить шотландский певец, лидер группы The Exploited Уотти Бьюкэн, после чего это переняли многие панк-рок музыканты и фанаты этого направления.




49


Робинзон Крузо – роман английского писателя Даниэля Дефо (1660—1731), впервые опубликованный в апреле 1719 года. На русском языке впервые издан под названием «Жизнь и приключения Робинзона Круза, природного англичанина». Написан как автобиография морского путешественника и плантатора Робинзона Крузо, желавшего ещё более разбогатеть скорым и нелегальным путём, но в результате кораблекрушения попавшего на необитаемый остров, где и провёл следующие 28 лет.




50


Купера, Лондона и Рида – Джеймс Фенимор Купер (1789-1851), Джек Лондон (Джон Гри?ффит Че?йни) (1876-1916) и Томас Майн Рид (1818-1883) – англоязычные писатели, авторы авантюрно-приключенческих романов XIX века, в случае Лондона, начала века XX.




51


Биссектриса угла – на случай, если кто-то забыл, ну, или как вариант, даже и не знал – биссектриса – это крыса, что вечно шарит по углам, делит угол пополам!




52


Клинт Иствуд – Кли?нтон (Клинт) И?ствуд-младший – американский киноактёр, кинорежиссёр, композитор. Обладатель пяти наград Американской киноакадемии: четырёх премий «Оскар» в номинациях «Лучший режиссёр» и «Лучший фильм года». Попав в кино, Клинт оказался востребован в качестве положительного героя вестернов. «Хороший, плохой, злой», «За пригоршню долларов», «На несколько долларов больше» и многие-многие другие.




53


Шалаш в Разливе – после июльского кризиса 1917 года в Петрограде Временное правительство издало приказ об аресте более сорока видных деятелей большевистской партии. В. И. Ленин, в ночь с 9 на 10 июля перебрался вместе с Г. Е. Зиновьевым в Разлив под видом косца, где поселился в шалаше.




54


Скорчер – выжигатель. Скорчеры, равно как бластеры, БЛИКи, лайтнинги относятся к энергетическому стрелковому оружию и различаются в основном по мощности (что эквивалентно дальности действия), дизайну и используемым характерным частотам.




55


Садко – герой былин новгородского цикла. По наиболее полному варианту былины, Садко был сначала бедным гусляром, который зарабатывал на хлеб насущный игрой на пирах. Однажды девять дней подряд Садко не был зван ни на один пир. Тогда он пошел к Ильмень-озеру и стал играть на пустом берегу. Неожиданно из озера показался сам царь морской, который объявил, что «утешен» игрой гусляра и хочет его наградить. Получив наставление морского царя, Садко отправился в Новгород и побился о закладе с тремя богатыми купцами, утверждая, что в Ильмень-озере есть чудесная «рыба-золоты перья». Спор, кстати, Садко выиграл.




56


Танк Т-54 – первый в мире послевоенный (т.е. созданный после Второй мировой войны) танк. Т-54 экспортировался и стоит на вооружении армий многих государств, использовался в большинстве локальных конфликтов после Второй мировой войны. Танк стал известен своей высочайшей надёжностью и простотой, высоко оценивавшимися многими экспертами.




57


Голем – персонаж еврейской мифологии (по другой версии Персидской мифологии), существо одной из основных стихий, или их сочетания, оживлённое магами с помощью тайных знаний. Идея Голема, как существа, созданного искусственно для выполнения работы, является предшествующей идее робототехники. При этом, факт проявления Големом мышления, не предусмотренного создателем, позже широко использовался в сюжетах «восстания машин».




58


Меллорн (Мэллорн) – «Золотое дерево». Разновидность деревьев, изначально росших на Тол-Эрессэа, а оттуда впоследствии перевезенных в Эльдалонде. Во всяком случае, так считают эльфы. Кора меллорнов была гладкой, серебристо-серой. От прямого ствола ветви расходились вверх и в стороны, как у бука. Листья, тоже похожие на буковые, но большие по размеру, с внешней стороны были бледно-зеленого цвета, а с внутренней – серебристые. Осенью они не опадали, а приобретали бледно-золотой оттенок. Весной на меллорне появлялись золотистые бутоны, собранные в соцветия (как у вишни). Как только цветы распускались (а цвели меллорны все лето), листья опадали, так что весной и летом рощи меллорнов были устланы и покрыты золотом, а кора сверкала серебром.