Книга - Шпионы Бога

Шпионы Бога
Саша И.


Вывернуть наизнанку представление о времени и пространстве. Совершить фатальную ошибку, но стать бессмертным. Поступить на службу высших сил и переписать печальные жизненные сценарии. Герои книги далеки от обыденных дней, их деятельность за гранью общепринятого понятия работы, они переступают через порог привычного и уводят нас в таинственное путешествие. Героиня мечтает стать лучше и обрести долгожданное искупление, но тогда она навсегда потеряет возможность воссоединения с любимыми людьми. Что она выберет? И смогут ли верные друзья помочь ей? История не сможет закончиться, пока целы узы родства и любви.






Глава 1


По всей улице разносились жалобные крики мужчины: «Нет, прошу, не уходи! Останься. Навсегда! Я люблю тебя. Я не в силах жить без тебя!!!».

Мужчина был модно и дорого одет, на вид ему было чуть за сорок, брюнет с чуть тронувшей его волосы сединой, красивое умное лицо, голубые глаза, густые брови, которые подпрыгивали при каждом его крике. Лицо его выражало боль и отчаяние. Он смотрел на молодую женщину умоляющим взглядом. Тем взглядом, которым обычно смотрят собаки на покидающего дом хозяина. Казалось, он был готов на всё, лишь бы удержать эту женщину в своей жизни.

Крики и мольбы продолжались еще несколько минут. Неожиданно появился другой мужчина в коричневом кашемировом пальто и такого же цвета шляпе, под которой едва можно было различить черты его лица. Незнакомец внимательно посмотрел на плачущего мужчину, как будто пытаясь прочитать его мысли. Потом резко повернулся к девушке и чётко произнес: «Пора».

Девушка легонько кивнула головой, развернулась и пошла прочь. На лице её блестели свежие слезинки. Густые брови плачущего мужчины подпрыгнули, готовясь к очередному нечеловеческому крику, девушка немного сгорбилась, приготовившись принять на себя удар его крика, замедлила шаг… Но крика так и не последовало. Она обернулась. Совсем недавно плачущий мужчина уже непринужденно стоял на крыльце своего дома, читая утреннюю газету. Его лицо было полно умиротворения и счастья.

Она ещё постояла с минуту, рассматривая всё вокруг. Незнакомец в кашемировом пальто взял её под руку, и они пошли прочь.

«Это всегда будет так тяжело?»– тихо спросила она.

«Всегда, – ответил он, – но и к этому привыкаешь».

Стоял прекрасный теплый осенний день, деревья ещё красовались в своих пестрых нарядах из густых листьев. Лучи солнца шаловливо щекотали щеки девушки, осушая её слезы. Она улыбнулась этому и в очередной раз поняла, что всё правильно, всё происходит так, как это нужно.

Они прошли еще пару кварталов и будто бы растворились в вечерней дымке.

На следующий день та же девушка и тот же незнакомец шли по улицам уже другого города. Солнце ярко озаряло их лица, и можно было разглядеть мельчайшие черты. Девушка была среднего роста, на вид ей было лет двадцать, красивое лицо с необычайно яркими зелеными глазами и тонкими бровями, повисшими, как ниточки. Веснушки придавали особое очарование её облику, они стайками сидели на её щеках и переносице. Казалось, что эту девушку вы могли уже где-то встречать или знать, настолько приятное и располагающее было ее лицо. Её светло-каштановые волосы были собраны в хвост, который задорно подпрыгивал при ходьбе. Фигура выдавала спортивную стройность и силу, желтое платье идеально сидело и придавало женственность всему облику.

Незнакомец был немного старше спутницы. Он был высокий, худощавый, с черными густыми волосами и бровями. Он обладал той внешностью, которая могла заворожить любого человека. Но главное в его облике были выразительные темно-карие глаза, словно проникающие своим взглядом в самую глубину чьей-либо души. Он шагал широкой поступью, а девушка семенила рядом, явно не успевая за ним.

Они прошли несколько кварталов и нырнули в извилистый переулок, освещаемый несколькими тусклыми фонарями. Удивительно, но сюда не проникало солнце, возможно, поэтому здесь всегда горели фонари.

Наконец взгляд мужчины зацепила знакомая вывеска, и он ускорил шаг. Девушка уже совсем не успевала за ним и крикнула капризным голосом:

– Мира! Ну не успеваю я за тобой! Это ты у нас жирафище, а я маленькое нежное существо!

– Ооо…нежное существо…– томно протянул Мироспас, – Славик, давай поторапливайся, а то опоздаем опять. И жирафов попрошу не обижать! Величественные прекрасные создания!

– Фу! Терпеть не могу, когда ты называешь меня Славик. Бееее. – фыркнула Слава.

Недолго думая, она набрала скорость и обогнала Миру, а потом и вовсе пустилась бежать, звонко и громко смеясь. Теперь уже парень не мог за ней угнаться.

Слава добежала до зеленой двери, с вывеской «Всё для дома» над ней. Обернулась, Мироспас еле плелся по брусчатке, нарочито чеканя каждый свой шаг. Слава широко улыбнулась, подумав, что её друг с годами не меняется, как всегда упрям и несговорчив. Внезапно поднялся холодный ветер, листья деревьев тревожно перешептывались, а птицы разлетелись по укромным местам.

Счастливое выражение лица Славы резко изменилось, она строгим криком позвала Миру. Он ускорил шаг и быстро достиг зеленой двери. Они просочились в полураскрытую дверь и исчезли в полумраке.

Дверь захлопнулась.

В комнате было много людей, свет был неяркий, шелковые шторы на окнах тихонько покачивались от сквозняка. Это была просторная круглая комната, на голубых стенах красовались картины с библейскими сюжетами. Потолок был украшен лепниной и искусной росписью с золотыми цветами. Но в комнате не было ни одного предмета мебели. Все присутствующие стояли.

– О! Перворазрядники явились – громко сказал высокий блондин в углу, усмехнулся, а потом торжественно добавил – но, как всегда, с опозданием!

Слава посмотрела с досадой на Мироспаса. Тот в свою очередь ответил на ее взгляд легкой улыбкой и пожал плечами, затем устремил свой взгляд на блондина в углу.

– И как только у вас хватает времени следить за нашей посещаемостью? Видимо, совсем ваша жизнь скучна, коли вы так зорко следите за нашей, Илларион!

Блондин сконфузился, раздались тихие смешки. Было видно, что эти двое воюют уже не один год.

– Прошу к порядку! – раздался властный мужской бас.

Все обернулись и увидели в центре комнаты обладателя баса, невысокого полного мужчину, одетого в добротный темно-синий костюм. Лицо его выражало глубокую серьезность и тревогу. Смотря на него, нельзя было определить его возраст, такой гладкой была его кожа, без морщин или каких-либо признаков старения. Мужчина имел редкие русые волосы, живые кругленькие глазки, которые то и дело прыгали, рассматривая всех присутствующих. Это был Председатель Конторы номер один.

Никто не знал, когда и кем была образована Контора номер один, бытовало мнение, что она существует с сотворения времен. Но была и другая Контора номер два, она появилась позже, но являлась не менее влиятельной. Сотрудники в эти конторы отбирались по таинственному алгоритму. Говорили, что сам Создатель всего сущего выбирал их. Наряду с этими конторами присутствовали также частные уполномоченные лица.

Когда Председатель удостоверился, что всё внимание направлено исключительно на него, он начал медленно негромко говорить:

– Знаю, что многие из вас недоумевают. Знаю, у вас у всех есть много вопросов. Но сейчас не время волнений и вопросов. Сейчас мы обязаны выполнять свои обязанности, которые были возложены на нас, – он остановился, опустил голову и прокашлялся. Затем, взяв побольше воздуха, начал говорить уже более жестко, – мне доложили, что некоторые из вас не справились со своим заданием, а по-простому – провалили всю миссию. Это недопустимо! – его левый глаз напряженно дернулся, – Также мне известно, что некто не соблюдает поставленные сроки. Это тоже крайне возмутительно! Вы все знаете, к чему могут привести задержки или провалы в нашем деле.

– А как же Контора номер два? Они нам часто мешают! – кто-то выкрикнул.

– С этим уже разбираются, – отрезал Председатель, – каждый занимается своим делом, попрошу не забываться.

После этих слов в комнате воцарилось ещё большее напряжение, многие совсем старались не дышать, боялись навлечь на себя гнев Председателя.

Началась долгая монотонная речь Председателя. Все покорно стояли и слушали, негромко говорили слова одобрения и согласия. Так это событие запомнила Слава. Но впоследствии, она еще не раз пыталась в точности припомнить всё, сказанное в тот день Председателем. По своей природе Слава часто пропускала важную информацию мимо ушей, отчего так же часто оказывалась в курьёзных и неудобных ситуациях. На её счастье, Мира всегда был рядом, готовый в любую минуту помочь подруге выбраться из передряги.

После собрания Слава и Мира вышли на улицу, многозначительно посмотрели друг на друга и тотчас же стали совершать какие-то круговые движения, будто танцуя. Через несколько мгновений они стояли лицом к некой двери. Они вошли сквозь неё и оказались в совершенно другом месте. На улице уже стояла глубокая ночь. Где-то вдалеке стрекотали цикады. Их звук всегда раздражал Мироспаса, заставлял вспоминать о прошлом. В воздухе пахло свежестью и соленой водой.

– Я всё никак не могу привыкнуть к этим перемещениям! – капризничала Слава, – представляешь, если б все люди могли этим пользоваться? Не нужны были бы ни поезда, ни самолеты, ни машины!

– Ага, ни пароходы и заводы! Ты решила паломничество организовать через наши коридоры времени и пространства?

– Ну, Миииира… Я просто рассуждаю. Почему ты всегда такой угрюмый, когда мы в морских городах?

– Слава, не отвлекайся от дела! – сердито прервал Мироспас, – тебе ещё надо с ним познакомиться.

– Да, познакомиться, влюбить в себя и уйти от него навсегда, – вздохнула она, – мы как шпионы какие-то, приходим ниоткуда и уходим в никуда. И мне каждый раз всё тяжелее это делать. Неужели хотя бы нельзя, чтоб они меня помнили? – спросила она, поджав нижнюю губу.

– Славик, – Слава опять сморщилась при этом обращение к ней, – ну ты же всё понимаешь, так нельзя. Они не могут нас помнить. И ты их не в себя влюбляешь, а в саму жизнь, добро, любовь. И заканчивай называть нас шпионами.

– Ну, хорошо, анти-шпион, – она не смогла удержаться, – Но могут ли с ними оставаться хотя бы хорошие воспоминания, моменты счастья и радости?

– А они и остаются. Они наполняют их сердца, и поэтому они потом и творят все эти чудеса, помогают себе и другим. Ты их проводник к ним самим, к их внутреннему свету. Проводник указывает и подсказывает нам путь, но проводника потом нужно отпустить. Не забыв тебя, они и отпустить тебя не смогут. И эта боль от потери будет их съедать и губить.

– Но ведь часто, теряя человека, потом мы понимаем, что всё к лучшему. Что человек был в нашей жизни для определенной цели, но не был предназначен нам на всю жизнь? И многие становятся только сильнее, пережив потерю или расставание с близкими.

– Пережить потерю и расставание человека – это одно, а потерю тебя – это другое! Ну что ты как маленькая, право! Опять за старое! Обсуждали уже эту тему тысячу раз! Перестань! Посерьезнее!

– Но я всё равно не понимаю всех этих правил! Почему так, а не иначе? Почему?

– Ты единственный человек на свете, который так часто задает вопрос «почему?»! Порой мне просто хочется щёлкнуть тебя по носу, чтобы ты перестала почемучкать!

После этих слов девушка демонстративно надула губы и с некоторое время молчала. Её друг прекрасно понимал, что не сможет наслаждаться этой тишиной долго, и он был прав.

– Так и кто этот человек? – изображая предельную серьезность, спросила Слава.

– Весьма успешный предприниматель, женат, двое детей.

– Не понимаю тогда, зачем ему наша помощь?

– Этому человеку суждено стать великим борцом за права всего человечества, он способен изменить мир к лучшему. Но есть одно «но»!

– Я вся во внимании, – девушка перебила друга, поправляя невидимые очки на лице и делая вид, что приготовилась записывать за ним в воображаемом блокноте.

– Слава, не ерничай! Есть одно «но» – его жена и вся её семья. Они поработили и подавляют его внутренний свет. Он подавлен, несчастлив, часто в состоянии депрессии.

– Мира! Но это уже новый уровень! Не могу же я человека из семьи увести?!!

– Семьи давно уже нет, если она когда-то вообще была. Жена его не уважает, не любит, дети испорчены и избалованы. Естественно, это их общая ответственность. Если честно, мы слабо можем понять, как и почему он женился на этой женщине. Его путь должен был быть другим.

– Но есть же дети! Возможно, всё из-за них?

– Возможно, – он прищурил глаза, – дети – это всегда благословение. В частности, ради детей необходимо сразу менять ситуацию, если в семье возникает отравляющая атмосфера. Так можно и себя, и детей загубить.

– Но и как же понять, что вот она, отравляющая атмосфера?

– Когда любви нет, – сказал он и взял паузу, – когда родителям даже смотреть друг на друга не хочется, не то, чтобы обниматься и целоваться. Когда уходит тепло из отношений, когда тебе радостней проводить время вне дома, заниматься другими делами и быть на работе, нежели быть со своей семьей – вот это яркий показатель, что семьи уже нет, – он обнял подругу за плечи, – но люди предпочитают закрывать на всё глаза и жить по накатанной схеме, губя свои души. Мы приходим в этот мир для любви и счастья, для того чтобы делать счастливыми и любимыми других.

– А может, кого-то устраивает их жизнь без такого вот счастья, может, они счастливы в своем несчастье. А тут мы со своими благими намерениями.

– Нет, Слава, ты не права. Многие просто бояться изменить ситуацию, они молят о помощи, – он посмотрел на название улицы на стене дома, – и вот тут-то как раз приходим мы с нашими благими намерениями. К не просящему мы и не придем, помни это!

Слава тяжело вздохнула, но больше ей нечего было возразить или добавить. Мира, как всегда, был прав. Он вообще всегда был прав, и это безумно раздражало. Но, тем не менее, Слава нежно любила своего друга, а он её.

Незаметно за этими разговорами они оказались на центральной улице города, наводненной различными маленькими ресторанчиками. На улице было многолюдно по случаю ярмарочного дня. Солнце ярко светило, радуя своим теплом, птицы, словно покупатели рассматривали товары, прыгая с ветки на ветку.

Друзья оглядывались по сторонам, ища нужного им человека. И тут они увидели его. Мужчина был невысокого роста, крепкого телосложения, русые волосы, мягко закручивающиеся в завитки, голубые глаза, добродушный взгляд и улыбка. Он был одет просто, в джинсы и серую футболку. Славе он сразу понравился. Но тут же её пронзило какое-то странное предчувствие. Она отогнала его прочь.

Мужчина остановился у палатки с антиквариатом. Его заинтересовала какая-то вещица. Чтобы увидеть, что именно, Слава медленно подошла к той же палатке. В его руке она увидела кольцо в виде часового механизма. Необычное колечко захватило всё её внимание настолько, что она даже не заметила, как подошла слишком близко к мужчине, который, почувствовав сзади чьё-то лёгкое теплое дыхание, резко обернулся. И тут он увидел глаза, ярко-зеленые глаза Славы, которые словно обволакивали всякого, кто в них смотрит. Он был не в силах отвести взгляд.

Мироспас стоял поодаль и внимательно наблюдал за происходящим. Его охватило какое-то беспокойство, но он решил, что это нервное напряжение первого рабочего дня.

– Охо! Теперь понятно пофему вас нафывают перворафрядниками, – раздался голос за спиной Мироспаса.

Мира знал, кому принадлежит этот голос, и поэтому ему совсем не хотелось поворачиваться и обрекать себя на нежелательное общение.

– Приветствую, Леонидас.

– Фдрафтвуй, Мирофпаф! А я фа вами фрафу пофле фобрания-то побефал, но вы ф фуфтрые, фнаете короткие пути. Коридоры-то для ваф, как дом родной, – приветливо сказал Леонидас.

– Так и какими судьбами? По какому вопросу ты за нами так спешно отправился? – Мироспас посмотрел на незваного коллегу так, чтобы тот точно прочувствовал, что его появление совсем некстати.

– Так меня к вам направили помогать, – довольно произнес Леонидас, а после обнажил все свои зубы в широкой улыбке, – я теперь в вафем подрафделении так скафать.

Это новость совсем не обрадовала Мироспаса, он хотел сразу сообщить об этом Славе, но тут же осекся, увидев, что между Славой и мужчиной что-то происходит. Мира решил подождать, а потом уже совместно со Славой придумать план, как им избавиться от навязанного коллеги. Но бесперебойная болтовня Леонидаса не давала возможности сосредоточиться.

– Леони, друг, ты бы мог на пару минут помолчать? У нас же работа в самом разгаре.

– Ммм…Леони…меня так только мама нафывала. А она у меня така фенфина была, соль Земли. До фих пор фкуфаю по ней. А блины её…ох, Мира, ты таких нигде не пробовал за все сотни лет. А ефё ола…– начал было Леонидас, но Мира резким движением руки его остановил.

– Леонидас, давай ты мне, пожалуйста, потом эту ценную информацию расскажешь. Дело превыше всего. Ты ступай к нам домой, жди там. Мы как закончим, сразу придём.

Немного обиженный Леонидас понял, что ему тут не рады, но будучи профессионалом, согласился с Мироспасом и ушел прочь, растворившись в толпе прохожих.

А в это время Слава всё так же стояла, не шевелясь, и смотрела на мужчину, который на несколько ближайших месяцев должен был стать её миром. Мужчина тоже стоял безмолвно, словно боясь спугнуть редкого дикого зверя. Он пристально смотрел на девушку, понимая, что никогда не видел таких зелёных глаз.

Продавца весьма забавляла сцена, развернувшаяся перед ним, но больше всего он хотел сделать хорошую дневную выручку, поэтому он нарочито громко и звонко сказал: «У меня только самый эксклюзивный товар! Только подлинники!» Слава и мужчина вздрогнули от неожиданности. Ситуация была неловкая, щеки Славы покрыл румянец. Она улыбнулась. Мужчина ответил на улыбку, а потом заговорил низким приятным голосом.

– Вы уж меня извините, пожалуйста, что так неприкрыто любовался вами. У вас исключительный цвет глаз! Никогда не встречал подобного.

– Благодарю вас, – пролепетала Слава, опустив глаза. Непонятно почему ее охватило сильнейшее чувство стеснения. Так обычно смущаются девчонки-школьницы в обществе объекта воздыхания.

Мироспас наблюдал за всем происходящим, параллельно раздумывая, для чего им послали Леонидаса.

– Меня зовут Даниель. А Вас?

– Слава.

– Необычное имя в наших краях.

– А я и не отсюда. Мой дом очень далеко. Я путешествую.

Продавец опять чувствовал себя не у дел, он демонстративно закашлялся.

– Ну, так вас интересует это колечко?

– Ах, да! – воскликнул Даниель.

– 50! – звучно сказал продавец и хитро прищурил круглые глазки.

– 35! Больше не дам, – быстро проговорил мужчина, зная, что надо торговаться, особенно на ярмарочных рынках.

– Да вы что, мужчина! Это ж эксклюзив! Подлинник! – не сдавался продавец.

– Прощу прощения, – сказал Даниель, – но без свидетельства и прочих доказательных документов, это всего лишь кусочек металла, напоминающий часовой механизм. Так что даже 35 – это уже завышенная цена!

– Мужчина, ну возьмите хотя бы за 40. Я уже себе в минус и так иду, – заискивающим масляным голоском уговаривал продавец.

– 35! – опять повторил Даниель.

– Ох, берите! А то, итак, весь день без продаж. Не жалко вам старика!

Слава защебетала: «Да какой же Вы старик! Вы в прекрасной форме! Ладно уж Вам наговаривать на себя!»

Столь искренние слова девушки порадовали продавца. Он выпрямился, подмигнул Славе и весело воскликнул: «Продано!»

Даниель был весьма приятно удивлен, он-то готовился к дальнейшей битве торгов.

Продавец аккуратно протёр колечко специальной мягкой тканью, упаковал кольцо в красный футляр и подал покупателю.

– Но если б не Ваша прекрасная спутница, то мы б еще повоевали за цену! – весело произнес он, опять подмигивая правым глазом.

– Верю! – также весело ответил Даниель. Все дружно рассмеялись.

Такие оживлённые торги вызвали интерес других покупателей, люди стали подходить один за другим к палатке. Продавец переключился на прибывших покупателей, расхваливая свой товар. Даниель и Слава поспешили отойти, дабы не мешать торговле.

– Это Вам, – сказал Даниель, протягивая футляр с кольцом. Слава оторопела.

– Я не могу его принять. Тем более Вы так рьяно за него сражались! – пошутила она.

– Я как Вас увидел, то тут же решил, что это Ваше кольцо. Не знаю, может, это странно, но я это знаю. Возьмите, пожалуйста.

– Но давайте я Вам хотя бы заплачу за него.

– Вы хотите меня обидеть? – ласково сказал мужчина.

– Отнюдь. Но это право, странно. Вы даже меня не знаете, а уже решили сделать мне подарок, да ещё и такой! Кольцо! – ответила Слава и вскинула брови.

– Тогда давайте исправлять эту нелепую оплошность. Я хочу Вас узнать, – неожиданно серьезно сказал Даниель и пристально посмотрел девушке в глаза.

Слава была рада его решительности, но поспешила ее остудить: «А Ваша жена не будет против?»

Этот вопрос явно задел Даниеля. Но он быстро ответил: «Я в разводе. Вернее, в процессе развода». Это была не правда. Даниель вот уже несколько лет мучился в браке, но не решался на официальный развод. Страх, трусость, малодушие. Все эти чувства стучались в его душу, как только он думал о разрыве с женой. Он даже втайне надеялся, что жена первая от него уйдет. Но и это было тщетно, так как её более чем устраивала их жизнь. И, конечно, дети. Самое простое оправдание для большинства людей.

Но встретив Славу, в голове Даниеля сразу сформировалось волевое решение развестись. Удивительно, как порой незнакомцы помогают нам вмиг поменять свою жизнь. И еще он надеялся, что эта девушка станет его судьбой. Даниель был весьма сентиментален, но никогда не показывал этого окружающим. Разве деловой человек его уровня может верить в знаки судьбы?

Слава испытующе на него посмотрела, а потом очень медленно начала говорить:

– Да, так порой бывает. Мне жаль, что Вы через это проходите. Уверена, когда люди женятся, они надеются, что это раз и навсегда.

– Я не знаю, на что я надеялся. Я просто был рад, что меня хоть кто-то выбрал. Мне никогда не везло в отношениях с женщинами, – он остановился, – не знаю, почему я Вам всё это говорю. Простите меня.

– Не стоит извиняться. Я всё понимаю. Извините, но мне нужно идти.

– Я Вас всё же утомил своим рассказом. Но может, Вы согласитесь встретиться со мной завтра?

– Да, конечно. В это же время, здесь же, вон в том маленьком кафе на углу, – мягко проговорила Слава и поспешила удалиться.

– До завтра! – сказал Даниель.

Даниель был счастлив ее согласию. Никогда прежде он не был в компании столь прекрасной девушки. Ему хотелось кричать от радости. Он опрокинул голову и посмотрел ввысь, небо поражало своим нежно-голубым цветом, маленькие облака, барашками, бежали по своим делам, несколько желтых птичек резвились на лету. Казалось, всё вокруг было идеально и счастливо. В этих мыслях он поспешил домой.

Слава после встречи с Даниелем прошла несколько кварталов, где встретилась с Мироспасом.

– Я видел, что всё прошло весьма удачно! – сказал он.

– Да, мне тоже так показалось. Знаешь, Мира, мне он понравился. Но он так глубоко несчастен… Удивительно, как люди так долго могут жить в таком состоянии, ничего не предпринимая, чтобы изменить ситуацию, чтобы стать счастливыми?! Я не понимаю…

– Ох, Славик, – сказал друг, – ну, прости. Слава! Это же люди! Люди полны страхов и нерешительности, но и полны надежд и веры, – он стал гонять камешек на земле, – вот они и сидят, упиваясь своим несчастьем, надеясь и веря, что ситуация сама собой изменится, – он передал камушек подруге, – и это удивительно! Они сами не осознают, какая сила сокрыта в них! – Слава отдала ему воображаемый мяч, – каждый человек способен на великие дела, открытия, достижения! Нужно просто сместить фокус внимания с жалости к себе на реализацию своего потенциала. И вуаля! – он забил камень в дыру тротуара.

– Мира, ты так легко об этом рассуждаешь! – сказала она, – но ведь многие люди вообще в себя не верят, считают себя бесталанными и никчемными. Такие выводы они выносят из семьи, где им это внушили.

– Так в этом и состоит смысл жизни – несмотря ни на что найти истинного себя, не обращать внимания на несправедливые и плохие слова в свой адрес, – горячился он, – упорно идти к саморазвитию и самопознанию, руководствуясь только самыми добрыми побуждениями, – его голос становился громче, – это сложно, не спорю! Гораздо проще идти по пути наименьшего сопротивления, но этот-то путь и приводит людей к несчастью.

– И что же делать, о Великий Просветленный? – насмешливо спросила Слава.

– Зря смеешься, Славик! – он протёр ботинок рукой, – надо постоянно устраивать себе встряски – останавливаться и честно спрашивать себя – а я счастлив тем, как живу? с кем живу? где работаю?

– Но есть же определенные обстоятельства, которые люди не в силах преодолеть, – она крутила новое колечко на пальце, – например, им приходится работать на нелюбимой, но высокооплачиваемой работе.

– Слава, да это всё отговорки ленивых людей, – он наклонился ближе к ней, – если чего-то действительно искренне хочешь, – шептал он, – то ты сделаешь всё для достижения желаемого, – и он резко вскинул подбородок, – а если ситуация совсем безвыходная, то тогда приходим мы!

– И помогаем, – закончила фразу Слава, поставив руки в боки, – поэтому-то у нас самая прекрасная работа на свете!

– А этим движением «руки в боки» ты изображаешь из себя супергероя, Славик, – ущипнул её самолюбие Мира.

– Этим движением я изображаю тебя! – она показала ему язык, который он попытался схватить.

Друзья прошли несколько кварталов, свернули на улицу со старым фонтаном со львами, затем повернули налево и пришли к пункту назначения, к дому, где они временно жили. Дом был небольшой, стены из мелкого кирпича, покрашенные в голубой цвет. Его охранял ветхий заборчик со скрипучей калиткой. Задний двор дома имел небольшой сад, с яблочными деревьями и одним деревом вишни. Смотря на него, Слава всегда вспоминала рассказ, который прочитала очень давно, о вишневом саде. Ей всегда становилось немного грустно при виде ярких ягод вишни.

Они отворили калитку, которая жалобно заскрипела, словно проснувшись от векового сна, жалуясь, что ее потревожили. Запах фруктовых деревьев пощекотал их носы. День уже клонился к закату, небо напоминало картины великих художников. Лилово-розоватые облака, словно большие корабли, проплывали по серо-голубому небу, подсвеченные желтым заревом уходящего солнца.

Они вошли в дом и замерли на месте. Мироспас совсем забыл про Леонидаса, который по непонятным причинам был предписан к ним в команду.

Леонидас стоял на кухне, в нелепом кружевном розовом фартуке, окружённый ароматами свежеприготовленной еды. В руках у него была деревянная лопатка, он открыто улыбался и явно не понимал, почему друзья так удивленно на него смотрят.

– А я вот уфин приготовил. Вы ж, наверное, вообфе есть фабываете.

Друзья всё также стояли без движения и недоуменно смотрели на Леонидаса.

Мира нарушил молчание: «Слава, совсем забыл тебе сказать, что теперь Леонидас работает с нами, распоряжение сверху».

– Ясно. И надолго? – спросила она у Мироспаса.

– Не знаю, – ответил он.

Они говорили так, как будто Леонидаса не было в комнате.

Леонидас был из тех легкого характера людей, которого ничто не могло обидеть. Он был невысокого роста, худощав, с всегда растрепанными волосами, обычно ходил в брючном клетчатом костюме и плаще. Его речь часто поражало заикание, особенно когда он сильно волновался. Из-за своего необычного происхождения он всегда был неким изгоем в любом обществе. Но разве можно судить о человеке по его происхождению?

Потом друзья, будто опомнившись, попросили их простить за неуместный диалог.

– Да ладно вам. Я б тофе удивилфя. Уфинать хотите?

– Звучит заманчиво, – задорно сказала Слава и посмотрела на Миру.

– Полностью согласен, – ответил тот.

Они сели за маленький круглый деревянный столик, который почему-то держался только на трёх ножках. Леонидас заблаговременно накрыл стол: ажурная вязанная белая скатерть, фарфоровые расписные тарелки и серебряные столовые приборы. Слава и Мироспас и не подозревали, что у них всё это есть в доме. Дворянское гнездо – не иначе! У Леонидаса была удивительная черта – он мог сделать даже самые обыденные вещи праздничными и прекрасными.

Ужин был скромным, но с изысками! Сыры редких сортов, вяленое мясо, свежие овощи и травы, а на горячее Леонидас приготовил своё фирменное блюдо – молодой кролик под винным соусом со спаржей и картофелем из духовки. Было видно, что Леонидас хотел впечатлить и порадовать своих коллег.

– Приятного аппетита! – Восторженно сказал Леонидас, но тут он подскочил на стуле, словно сел на гвоздь. – Ой, вино! Вино!

Он выбежал из кухни, а потом вернулся с пузатой бутылкой. Друзья довольно улыбнулись. Уж очень они любили хорошее вино.

Леонидас достал с полки антикварного шкафчика три хрустальных бокала, разлил вино и с радостью сел на место.

– За нас! – громко сказал Мира, раздался звук звенящих бокалов и все громко засмеялись. Это был идеальный вечер после тяжелого трудового дня.

Они говорили о разных мелочах и курьезных моментах в работе, вспоминали свои первые дела, много смеялись и спорили.

Это был один из тех вечеров, когда все проблемы бытия отходят на задний план, когда ты живешь и дышишь только настоящим, которое происходит здесь и сейчас.




Глава 2


Слава сидела в задумчивости, она вспоминала прошедший день. Девушка сидела, поджав ноги под себя, на старом кресле, обитом голубым вельветом. Кресло казалось невероятно маленьким, и было удивительно, как Слава на нем умещалась. Мысли, словно рой трудолюбивых пчёл, проносились вихрем в её голове.

Она всё никак не могла понять, как же люди могут добровольно жить в несчастье? Как можно отвергать свою сущность и бежать от проблем, соглашаясь на унылое существование? Например, Даниель. Слава внимательно изучила его дело и пребывала в замешательстве.

«Видимо, многим так просто удобно, – рассуждала она, – Удобно плыть по течению, не решаясь посмотреть правде в глаза».

– Да как же так?! – вслух воскликнула Слава. Она не заметила, как в комнате появился её приятель.

– Прощу прощения, – сказал Леонидас, – Слава, ты что-то мне сказала?

– Ой, прости Леони, я просто вся в своих мыслях.

– Опять о людях? И об их нелогичности? – по-доброму спросил он.

– Да, я просто этого не понимаю. Они выбирают страдания счастью, они запирают себя в ненужные рамки, не дышат полной грудью воздухом свободы, – тараторила она, – они как будто сами себя наказывают. Но не понятно за что?! Я не понимаю, – она прижала голову к коленям.

– Моя мама всегда говорила, что люди прикрываются нелогичностью своих действий, чтобы оправдать своё невежество, страх или заблуждение, – сказал Леонидас.

– Твоя мама очень мудрая женщина. И значит ли это, что людям просто удобно так жить? – Слава нахмурила брови, – они не хотят жить и быть лучше?

– Это значит, Слава, что порой людям просто не хватает знаний, опыта, мудрости, чтобы жить иначе, – Леонидас пододвинул один из стульев к креслу и сел, – они и не знают, что возможно жить по-другому, счастливее, лучше. И вот тут-то и приходим мы, мы показываем им, что они могут выбрать другой путь.

– А показываем ли мы? Убеждаем или навязываем свою волю? Где эта грань? – спросила она.

– Ооо, Славик, похоже, у тебя кризис веры, – громко сказал Мира. Он невольно подслушал разговор своих коллег.

Мироспас вошел в комнату, принеся с собой запах мускуса и черешни – это были основные ноты его парфюма. Конечно, необычно для такого существа, как Мира пользоваться парфюмом, но это ему помогало лучше понимать людей. «Пользуясь привычками людей, можно легко понять их природу» – всегда повторял он.

– От тебя ничего не скрыть, – смеясь, сказала Слава. В присутствии Миры ей всегда становилось чуточку легче и спокойнее. Эта была того рода связь, когда двое становятся лучше, находясь рядом.

– Мой милый друг, хочу сказать я,

что жизнь не то, что хочешь ты.

Но жизнь есть лучшее занятье от пустоты и суеты.

– Сам только что придумал? – спросила она.

– Это так прекрасно и точно, Мироспас! – воскликнул Леонидас. Он был тронут. Леонидас обладал ранимой душой, любая, казалось бы, незначительная мелочь, могла растрогать его до слёз или привести в полнейший ужас. У него было большое сострадательное сердце, – браво! – он захлопал в ладоши.

– Брависсимо! – подхватила Слава.

– Ну что вы, что вы! Живу и творю только для вас, мои почитатели, – свысока сказал Мира, чем очень насмешил друзей.

– Ох, Мирочка, а я и забыла, как выглядит твоя улыбка! – прощебетала Слава.

– Ох, брось, – отрезал Мироспас, вновь натянув серьезность на лицо. – Пора на работу.

Все трое переглянулись и утвердительно кивнули головой. И через секунду комната была пуста. Старое голубое кресло сиротливо осталось стоять в углу.

Мироспас, Слава и Леонидас стояли посреди городской площади. Они смотрели на людей, как будто оценивая ситуацию. Создавалось впечатление, что они читают мысли прохожих. Но ведь это невозможно, не правда ли?

Тут вдруг Слава удовлетворённо улыбнулась и стремительно направилась в один маленький магазинчик. Это был книжный магазин, весьма популярный среди горожан. Его владелец мистер Рейн открывал двери своего магазина вот уже на протяжении 25 лет. Слава остановилась на пороге магазинчика «Любимые книги», солнце подсвечивало её кожу и волосы, мистер Рейн невольно засмотрелся на девушку. Она шагнула через порог и медленно начала прохаживаться по магазину, внимательно изучая книги на полках. Казалось, она точно знает, что ищет, но еще не знает, где это находится. Предчувствие или чутьё? Потом Слава прошла в самый конец магазина, к высокому шкафу из толстого дерева. «Наверное, дуб» – подумала девушка и подняла высоко голову, и тут её глаза игриво заблестели. На самой верхней полке стояла небольшая желтая книга с золотой тесьмой.

– Я хочу купить эту книгу! – нарочито громко сказала Слава.

– Боюсь, это невозможно, – поспешил к ней с ответом мистер Рейн. Этот стеллаж – моя частная коллекция, книги отсюда не продаются.

–Тогда почему они выставлены в магазине? – резво парировала девушка.

– Я живу на верхнем этаже здания, этот книжный магазин является продолжением моего дома.

– Тогда Вы очень гостеприимный хозяин! Каждый день открывать свой дом десяткам незнакомцев, – трясла головой Слава, – не каждый может похвастаться таким радушием, мистер Рейн!

– А мы знакомы? Как Ваше имя Вы сказали?

– А я и не говорила, – сказала она, – так в какую цену, Вы говорили, эта книга?

– А я и не говорил, – ответил хозяин магазина. Было видно, что девушка его заинтриговала и очаровала своей непосредственностью. Он даже на долю секунды засомневался, а не продать ли ей эту книгу.

Слава как будто уловила это сомнение и продолжила свое наступление! Она немного опустила голову, а потом медленно подняла свои большие зеленые глаза и абсолютно беззастенчиво посмотрела прямо в глаза мужчины. Она вздохнула, а потом начала свою речь.

– Я не большой знаток книг, – переливался её голос, – но эта книга мне очень нужна, – она опустила ресницы, – не для меня, а для моего дорогого друга, – сказала она, – это вопрос жизни и смерти, если хотите. Я от каждой частички моей девичьей души прошу Вас, – она положила руку себе на сердце, – добрый, милый мистер Рейн, продать мне эту книгу, – прошептала девушка.

«Виртуоз своего дела», – только и подумал Мира, глядя на это представление через окно.

Мистер Рейн, да и все присутствующие были так поражены неподдельной искренностью и страстным желанием Славы, что впервые за всю историю существования магазина книга из частной коллекции перекочевала в руки покупателя! Это было невероятно!

– Да, – только и смог сказать владелец магазина и услышал овации от посетителей.

Слава мягко улыбнулась и кинулась обнимать обескураженного мужчину. Все были тронуты таким жестом.

– Что-то в Вас есть, юная леди, что заставляет человека говорить Вам «да».

– У Вас просто доброе сердце, – сказала Слава, – я это сразу поняла. Ну не может человек, любящий книги, быть черствым к чужой просьбе и нужде, – пролепетала она. Эти слова произвели нужный эффект, и щеки мистера Рейна окрасились в ярко-розовый цвет. Слава решила больше не смущать его. Она расплатилась за свою покупку и взяла книгу, которую бережно и с любовью упаковал мистер Рейн в ярко-оранжевую оберточную бумагу и повязал зеленую ленту. Слава в последний раз поблагодарила продавца и засияла улыбкой.

– Спасибо, мистер Рейн! Обязательно зайду к Вам снова!

Владелец магазина проводил девушку грустным взглядом. Ему совсем не жаль было книги, ему было жаль, что прелестная покупательница ушла.

Слава вышла на улицу и поспешила к друзьям. Мира встречал ее аплодисментами, а Леонидас непонимающе смотрел на коллег.

– А фто это за книга-то? И зафем она нам нуфна? – спросил он.

– А это, мой друг, очень хороший и правильный вопрос! Но ответа на него у нас нет! – деловито начал Мира, но не выдержал и рассмеялся, а потом добавил, – и я вижу, твоё заикание иногда уходит!

– Да, так бывает, – ответил он, чувствуя, что Мира переводит тему разговора, – вы мне не хотите объяснить, что это за книга? Это тайна?

– Леони, да мы сами ничего не знаем. Это один пункт в нашем задании. Вот и выполняем! – сказала Слава и поспешила посмотреть на часы башни церкви. Она отдала книгу друзьям. – Ой, я уже опаздываю! Всё, оставляю вас! Ведите себя хорошо! – приказала она.

И девушка легкой походкой поспешила на встречу. Она перешла дорогу, прошла небольшой фонтан в форме огромной чаши с глиняными цветами и исчезла в закоулках узенькой улочки.

«Все города в этой стране похожи друг на друга, – думала она, – маленькие узкие улочки, небольшие аккуратные домики, зелёные аллеи с фонтанами, клумбы цветов и множество пестрящих своими вывесками магазинчиков и кафе».

Даниель сидел на террасе знаменитого в здешних местах кафе. В этом месте в своё время снимали легендарные сцены из нескольких классических кинокартин. Мужчине нравилось чувствовать себя причастным к миру кино, а может ему просто хотелось скрыться в мире фантазий и иллюзорности. Он часто замечал за собой, что не видит истинную природу вещей, что ему легче придумать своё объяснение любым явлениям, предметам или людям. В свои тридцать с лишним лет он едва ли мог похвастаться пониманием и знанием мира. Поэтому его так и привлекла Слава. Казалось, что эта девушка хранит ответы на все вопросы. Даниель с большим нетерпением ждал встречи с ней, он постоянно смотрел по сторонам, ожидая появление девушки. Он повернул в очередной раз голову направо и не заметил, как Слава появилась с другой стороны и опустилась на стул.

– А Вы верите в хорошие и плохие дни? – интересовалась она.

– Ого! А я Вас и не заметил! Вы прям как шпион, – сказал он, на что девушка опустила глаза, – незаметно появились! Здравствуйте, Слава!

– Здравствуйте, Даниель! Так Вы верите? – допытывалась она.

– А какой был вопрос? – растерянно спросил мужчина, но Слава не успела ответить, так как к их столику подошел лощеный официант с готовностью принять заказ. Они выбрали из меню легкие закуски и пряное розовое вино.

– Вы верите в хорошие и плохие дни? – продолжила Слава.

– Пожалуй, да, – он постукивал пальцами по столу, – некоторые дни лучше других. В какие-то дни мы многое успеваем сделать, добиваемся успехов и нужных результатов, встречаемся с любимыми людьми. А какие-то дни полны разочарований, тревог, бед. Так что, да, – он кивнул, – я верю в хорошие и плохие дни.

– Но ведь день не может всегда быть полностью плохим, – она взяла салфетку и стала что-то складывать из неё, – так же, как и полностью хорошим. Всегда есть хорошее и плохое во всем, – салфетка приобретала какую-то форму, – и даже в самый тёмный день нас может что-то порадовать.

– Вы хотите сказать, что не существует только чёрное или белое? – он скрестил пальцы в замок и положил подбородок на него.

– Именно! Я не верю в хорошие или плохие дни! Я верю в значимые дни, – сказала она, – дни, в которые мы можем делать что-то значимое, удивительное, имеющее смысл. А такие дни могут быть и с хорошим, и с плохим наполнением, – она проводила ногтями по линиям сгиба салфетки, – но это не значит, что это будут полностью потраченные зря дни. Я стараюсь сделать каждый свой день значимым. А вы? – она протянула ему салфетку в форме журавля.

– У Вас на всё своё оригинальное мнение и видение, – он вертел журавля в руках, – и, похоже, много скрытых талантов.

– Спасибо! Годы тренировок! – сказала Слава и звонко рассмеялась.

Даниель наслаждался ее смехом, ему давно не было так хорошо и спокойно в присутствии другого человека. Он всегда был погружен в работу и мысли, как осуществить тот или иной проект. Его работа была его жизнью. Он мало проводил времени с семьей, а когда пытался, то день заканчивался ссорами, поэтому он всё больше и больше уходил в работу, а его жена всё чаще упрекала его этим. Замкнутый круг несчастного человека.

– Значит ли это, что и день с плохими событиями может стать значимым? – скорее утверждал, нежели спрашивал Даниель. Он наклонился на бок, чтобы увидеть реакцию Славы, так как официант закрывал собой девушку, сервируя стол закусками и разливая вино по бокалам.

– Вы уловили суть! Именно! – сказала она, – и плохое может обернуться хорошим, – она подняла бокал, призывая собеседника к тосту.

– Как, наверное, Вам легко с таким отношением к жизни! – с завистью в голосе сказал Даниель и легонько стукнул её бокал своим.

Слава поспешила ответить:

– Жить легко можно с любым отношением, – сказала девушка, – главное, чтобы это не угнетало вашу душу.

– Вы правы. Душа первична, – он наслаждался каждым глотком вина, – но должно быть мужество и смелость, чтобы жить, руководствуясь душой и сердцем. А чаще приходится жить и делать из чувства долга.

– А что и кому Вы должны? – Слава ловко наколола сыр на шпажку и поднесла ко рту.

– Да всем – родителям, детям, бывшей жене, партнерам по бизнесу, обществу в целом, – горячился он, – все эти нормы морали и поведения. Мы всегда в рамках, всегда ограничены чем-то или кем-то.

– А по мне так мы сами себя ограничиваем. Что Вам мешает делать то, что хочется, и жить так, как хочется? – бросила она.

– Я не могу, – опустил он голову, – по крайней мере, не мог. Мои неправильные решения приводили меня к еще более неправильным обстоятельствам. И приходилось жить с тем, что есть.

– Нет правильных или неправильных решений. Есть просто действия и последствия, – говорила она, – но всегда можно после какого-то действия совершить еще одно, которое будет противодействием первому. И так можно выровнять ситуацию и последствия. Вы не согласны? – Слава увидела, что Даниель сидел в задумчивости, слегка покачивая головой. Это было явное внутреннее несогласие с собеседником.

– Нет, я более категоричен в этом вопросе. Есть ошибки, а есть правильные действия, – сказал он, – я часто и много ошибался, я признаю. И после совершения ошибки я не мог уже ее исправить никакими противодействиями, я принимал последствия и с ними жил.

– Но только ты решал продолжать жить с этими последствиями. Никто тебя насильно не заставлял.

– А мы перешли на «ты», – улыбнулся Даниель.

– Да. Раз уж мы затронули экзистенциальные темы, то мы обязаны быть на «ты». Сила в простоте и неформальном общении, – безапелляционно заявила девушка.

– Вот с этим утверждением я полностью соглашусь, – кивнул мужчина, и его глаза окружили несколько смеющихся морщинок. Даниель с восторгом смотрел на свою собеседницу. Он не мог понять, как столь юная девушка может обладать такой глубокой мудростью. Казалось, она старше его, но годы не посмели состарить её. Только такое объяснение он смог придумать.

– Браво! – неожиданно, даже для самого себя, воскликнул Даниель.

Слава округлила глаза и смущенно улыбнулась. Она никогда не умела принимать комплименты или похвалу.

– Она у нас слишком скромная, чтобы полностью насладиться Вашим комплиментом! – раздался до боли знакомый голос.

Пара обернулась и увидела за соседним столиком высокого брюнета, сидевшего нога на ногу, в элегантном костюме цвета бордо. Он был как две капли воды похож на Мироспаса, но это был не Мира. Мужчина, не замечая удивления и даже гнева пары, спокойно продолжил свою речь:

– Я ей всегда говорил – учись принимать комплименты, ты же девочка и весьма прехорошенькая. Но Слава никогда меня не слушала, только морщила свой маленький курносый носик, – и незнакомец сморщил нос.

Даниель был полностью обескуражен ситуацией, ничего не понимая, просто вопросительно смотрел на Славу, которая в свою очередь хотела испепелить взглядом того, кто нарушил их прекрасную беседу.

– Познакомься, Даниель, это мой очень дальний, – она искала слова, – и не сказать, чтоб любимый, родственник, Златомир.

– Сказать, что я удивлен – ничего не сказать. Не часто на первом свидании можно познакомиться с родственниками девушки. Но я рад знакомству с Вами, Златомир. Меня зовут Даниель, – весьма приветливо сказал спутник Славы.

– А я знаю! – воскликнул незваный родственник, – Славик мне о Вас все уши прожужжала, – он без спросу взял несколько кусочков сыра, – Даниель такой, Даниель то-то… Вы должно быть исключительный человек, раз Слава так увлечена! С ней обычно такого не бывает, – закончил он. Златомир изучал Даниеля.

Щеки девушки вспыхнули от гнева, она едва сдерживала себя, чтобы не сказать лишнего. Кафе наполнилось множеством посетителей, и было бы абсолютно ненужным привлекать к себе всеобщее внимание, утраивая словесную перепалку на повышенных тонах.

– Мой милый кузен, – цедила слова она, – хочет сказать, что до него донеслись какие-то сплетни от нашей родни о нас с Вами, Даниель. Ему лично я никогда и ничего не рассказывала и не собираюсь, – легко парировала девушка, победно подняв голову, и её хвостик из волос изобразил пружинку в воздухе.

– Ааа…дела семейные… Я понимаю Вас, Слава. Нелегко быть с теми, кого ты собственно и не выбирал для своей жизни, – ласково ответил Даниель.

– А я с Вами не соглашусь! – сказал незнакомец, – существует теория, а для меня так это и есть истина в последней инстанции, что души именно выбирают себе семьи, выбирают с кем им лучше жить. И делают они это для своего же духовного развития, – заключил Златомир.

– Интересная теория. Никогда не слышал о такой.

– Ну, естественно, не слышали. Бизнесменов обычно такие мелочи не интересуют. Прогресс, если вы хотя бы про Гёте слышали.

– Златомир, это уже не вежливо с твоей стороны! – резко сказала Слава, – думаю, тебе пора.

– Золотые слова, мой друг, – раздался спасительный голос Мироспаса, – пойдем, братец. Оставим прекрасную пару наслаждаться вином и тёплым вечером.

– Ты, как всегда, не вовремя, брат мой! – скалился Златомир. Он поднялся со своего места, элегантно поклонился и медленно пошёл прочь, оставляя шлейф своего присутствия.

– Еще один кузен? – поинтересовался Даниель, – и они близнецы!

– Да, у нас большая, – Слава сделала паузу, – недружная семья! Девушка тяжело вздохнула, а на её лице читалось глубокое чувство грусти и разочарования.

– Восхищаюсь тем, как ты легко и честно называешь вещи своими именами, – заговорил мужчина, – я вот так не умею, всегда хочу соблюсти политес и дипломатично подбираю слова, чтобы никого не обидеть.

– А я так больше не делаю. Жизнь нужно проживать максимально честно. Жить честно для себя самого, дышать полной грудью и прыгать, если впереди обрыв!

– И падать? – спросил он.

– Падать и подниматься, и снова падать. А поднявшись, стать лучше, честнее, живее! – распылялась она.

Даниелю стало неловко от всего происходящего, он молча смотрел на Славу. Всего несколько минут назад она была в объятьях его общества, а сейчас ускользала от него, как последние лучи уходящего солнца на закате. Подул мягкий прохладный ветер, Слава пожала плечами, пытаясь не дать ветру её коснуться.

– Ты замерзла?

– Нет. Но мне пора, – сказала она, – несмотря ни на что, это был приятный вечер. Спасибо!

– Я тебя провожу.

– Не нужно, – она остановила его, – правда. Мне хочется пройтись одной. Надеюсь, ты меня сможешь понять, – Слава быстрым движением подошла к Даниелю и поцеловала его в щеку. Прежде чем Даниель успел что-то понять, девушка уже удалялась вдоль по улице.

«Неуловима, словно ветер», – пронеслось в голове мужчины.

Даниель попросил счёт, расплатился и медленно пошёл в сторону дома.

Слава неслась по уже знакомым улицам, она перешла на бег, и через несколько секунд можно было увидеть девушку, которая бежала так быстро, как будто за ней гналась стая бешеных псов. Она бежала вдоль улиц, не обращая внимания на взгляды прохожих, бежала до тех пор, пока в ней не осталось сил. Ноги перестали её слушаться. Она споткнулась о выпирающий камень брусчатки и упала навзничь. Слава лежала, не в силах подняться, не в силах успокоить свой плач, перетекающий в истерику. Она пыталась убежать от всех страшных воспоминаний, которые преследовали её только по ночам, но которые теперь явились при свете дня. Слава опять вспомнила ту красную дверь, длинные коридоры и стук приближающихся шагов.

Из груди девушки вырвался сильный крик, словно раненая птица погибала в терновнике. Вскоре были слышны лишь тихие всхлипы. Плечи слегка подрагивали, она вытирала ладонями лицо, делала глубокие вдохи и выдохи, пытаясь восстановить дыхание, но ничего не помогало – перед глазами стояла всё та же злополучная красная дверь. Некоторые воспоминания способны нас уничтожить, поэтому, хорошо, если срабатывает механизм блокировки памяти. А если не срабатывает? Если ты помнишь всё, как с этим жить? Девушка медленно встала, держась за стену здания, поправила растрепавшийся хвостик и смятую юбку и побрела домой.

А в это же время, в другой части города, такие похожие и такие разные, Мироспас и Златомир быстрыми шагами мерили дорожки городского парка.

– Так и какими судьбами тебя сюда занесло? – начал Мира.

– А никто не отменял Вечный поединок! – быстро ответил Златомир.

– Злат, да зачем вам этот Даниель? У него самая обычная судьба.

– О! А разве не ты, дорогой брат, всегда говорил, что важен каждый человек? – сказал он.

– Да, верно, но… – он не успел договорить.

– Так вот мы и стараемся, – перебил его брат, – ненужных и неважных в этом мире нет. И вообще, – он сделал паузу, – из надёжных источников я знаю, что вас не должно быть на этой миссии.

– Не понял, – искренне удивился Мироспас, и его лоб нахмурили морщины, – а это, прости, что значит?

– А это тебе не у меня надо спрашивать, а у вашего «Великого и Могучего»! Ха- ха, – Златомир был удовлетворен своей шуткой и громко рассмеялся.

– Братец, что-то ты не договариваешь, как будто дело касается тебя лично, – сказал Мироспас, а Златомир ухмыльнулся, – и держись от неё подальше! – пригрозил он.

– Крайний раз это я тебе говорил подобное, – сказал Златомир.

– Ой, избавь меня от своей напускной суеверности! Слово «крайний» используют только русские пилоты вместо слова «последний», чтобы не накликать беду и смерть. А ты бессмертный! – раздражался он.

– А как же быть ближе к людям? Понимать их привычки, обычаи и суеверия? На тебе, кстати, великолепный шарф, хочу заметить! – он ударил прямо в цель, зная любовь своего брата к людской моде.

– Ближе к людям? Да будь твоя воля, ты бы их всех перестрелял! – горячился Мироспас.

– Но разве неинтересно, перед выстрелом, узнать того, в кого стреляешь? Это не война, брат, это – охота!

– Ты никогда не ценил человеческую жизнь, – вздохнул Мироспас.

– А ты, значит, ценил? – сквозь зубы процедил Златомир.

Братья пристально посмотрели друг на друга, как будто пытались увидеть в зеркале все свои изъяны. Они и правда были противоположным отражением друг друга. «Семью не выбирают, но порой хочется иметь либо других родственников, либо вообще быть сиротой», – такие мысли часто приходили в голову Мироспаса.

– Ну, так, где сейчас наша маленькая трудолюбивая птичка? – вопрос Златомира заставил Миру заволноваться. Через сердце протянулась тревога, как будто тысячи иголочек одновременно больно пронизывали его. Разговор с братом только усугубил эту тревогу. Погода вторила настроению. Ветер был не дружелюбным – путал волосы и мысли.

А хрупкая девушка в жёлтой шёлковой юбке и золотистом топе всё ещё медленно брела по улице, но каждый шаг давался ей с трудом, как будто в ней совершенно не осталось сил, но она продолжала свой путь.

Вскоре вдалеке замаячил милый сердцу домик, Слава остановилась на мгновенье, набрала воздуха в грудь и ускорила шаг.

Калитка скрипнула, девушка вошла во двор.

– Ну, наконец-то! – она услышала голос Леонидаса, – а я так волновался! Я видел, что произошло, ты в порядке?

– Нет сил. Я хочу спать, – только и смогла проговорить Слава, – помоги мне, пожалуйста, подняться по лестнице и лечь в постель.

Девушка смотрела на своего друга глазами маленького страдающего ребенка, сердце Леонидаса сжалось. Он знал, что с ней что-то случилось нехорошее в прошлом, все об этом знали, но никто не решался рассказать всей правды о происшедшем. А Леонидас был слишком чутким существом, чтобы выспрашивать. Ходили разные слухи. Но одно было известно точно, что братья-близнецы Мироспас и Златомир были замешаны в этой истории, и что Златомир сильно навредил Славе.

Леонидас осторожно поддерживал Славу, поднимаясь с ней по лестнице дома. Они вошли в гостиную, Слава мягко опустилась в свое любимое кресло и свернулась калачиком. Леонидас накрыл её пледом.

– Я сейчас заварю волшебный чай, – стал тараторить Леонидас, – мне его в детстве мама всегда готовила, «от всех тревог и печалей» – говорила она. Ну, он, может, и не совсем волшебный, но главное-то верить!

Слава с усилием улыбнулась, ей было приятно, что о ней так заботятся. Она закрыла глаза и моментально провалилась в сон. А сон перенес девушку в детство. Она была маленькой девочкой на даче у своей бабушки и дедушки, они пили чай с сушками, которые Слава очень любила, а бабушка подшучивала над ней, что если она будет есть так много сушек, то станет толстой, как слоник из ее любимой сказки. Маленькая Слава дула щёки, обижалась, а потом закатывалась от смеха, представляя себя слоном.

Когда Леонидас вернулся с чаем из кухни, он увидел Славу, сладко спящую в кресле, на её лице была улыбка, как у маленького счастливого ребенка. «Наверное, ей снится чудесный сон», – подумал он и тихонечко вышел из гостиной.




Глава 3


Листья переливались под светом солнца в закате, люди торопились домой, птицы уже не тревожили своим пением, всё дышало умиротворением в ожидании завершения дня.

Фонари становились всё ярче, помогая горожанам пробираться по тёмным улочкам. Компания школьников с шумом пронеслась по главной площади города, чем навлекла лай собак, совершавших свой привычный вечерний моцион с хозяевами. Обычная жизнь в обычном городе. Та жизнь, которая течёт, как горна речка, огибая все ненужные каменистые препятствия, стремясь обрести свое пристанище в нечто большем.

Вскоре площадь и все улицы города опустели, стояла полночь. Месяц заговорчески подмигивал звездам, уверяя, что сегодня будет самая лучшая ночь! Освещаемый месяцем и звездами по улице шел высокий человек с тростью. Он хромал. Лица его не было видно. Мужчина был крупного телосложения, но за счёт высокого роста, это было не так заметно. Он шёл твердой медленной походкой, постукивая деревянной тростью.

Стук трости неизвестного мужчины раздавался по всем улицам, пробегая эхом, отпрыгивая от стен домов. Этот стук и услышала Слава сквозь сон. Девушка вскрикнула и в испуге открыла глаза, к ней в комнату вбежали Мира и Леонидас.

– Что случилось? – встревоженно спросил Мироспас.

– С тобой всё в порядке, – волновался Леони.

– Он здесь, – сказала Слава.

Все переглянулись. В комнате стояла тишина, вплетаемая в тревогу и отчаяние.

– Возможно, это просто дурной сон, – поспешил успокоить подругу Мироспас.

– Нет, я слышала его. Ты же сам знаешь, как это бывает! Он пришел ко мне, к нам всем. И твой брат явно знал о его прибытии, – сказала она, – теперь всё становится ясным. Надо готовиться.

– К чему? – с неким страхом спросил Леонидас.

– К суду, – сказала она.

Слава вылетела из комнаты. Мироспас неподвижно стоял. Леонидас пошел на кухню, готовить завтрак. Он всегда начинал готовить еду, когда паниковал и нервничал, или начинал наводить чистоту, мыть и чистить всё подряд.

Мироспас постучался в дверь комнаты Славы.

– Заходи, – крикнула девушка.

– Ты же не думаешь, что это твоя вина, что он пришёл сюда?

– Это всегда чья-то вина, ответственность, если хочешь. Нам всегда приходится платить по счетам, раньше или позже.

– Да что за бред, Славик! Это было сто лет назад!

– Но счёт-то открыт. И вы с Златомиром мне не особо тогда помогли.

Эти слова пощёчиной ударили Мироспаса.

– Я еще раз прошу у тебя прощения, Слава, – произнёс Мира.

– Не надо. Я простила, но не забыла. Не хочу об этом говорить, – отрезала она.

Славе тяжело было говорить и вспоминать об этом. Но воспоминания мелкими змейками заползали в укромные уголки её памяти. Она снова увидела эту дверь, увидела себя совсем юную и неопытную, стоящую на коленях, не в силах принять решение. Но она его приняла и теперь живёт со всеми последствиями того самого решения. Вина? Ответственность? Нет, это действия и последствия. И никогда нельзя себя оправдывать неопытностью, молодостью, глупостью или малодушием. Мы те, кто мы есть, благодаря или вопреки нашим решениям в определенных жизненных ситуациях. И да, мы многое теряем или приобретаем, прощаем или приветствуем, закрываем и открываем новые двери, пишем новые главы своей жизни. Мысли несли Славу далеко вперёд, но одно она понимала чётко – и даже в самые темные ночи нужно быть благодарным за самую малую толику света, а еще надо быть благодарным за всё и всех, за всё хорошее и плохое, хороших и плохих. Мы те, кто мы есть, благодаря или вопреки.

– Спасибо тебе, Мира, за всё! Правда! – сказала она.

Мироспаса оглушил этот порыв нежности. Он подошёл и крепко обнял подругу. Впервые за долгие десятилетия он чувствовал себя прощённым.

– Я очень тебя люблю, – прошептал он.

– Я знаю, – ответила девушка.

Объятья друга убаюкивали девушку. Умиротворение растекалось по её телу. Громкие стуки ворвались через открытое окно. Друзья вздрогнули от испуга.

Незнакомец шёл по аллее под звон струящихся фонтанчиков, приветствовавших его. Всё еще нельзя было разглядеть его лица, как будто он и вовсе его не имел. Черный длинный плащ развивался от каждого шага, а костюм ослеплял белизной. По обе стороны от мужчины в потоке ночного света стали формироваться непонятные фигуры, частицы собрались воедино, и стало понятно, что это два ребенка лет шести, мальчик и девочка. Дети весело подпрыгивали, не успевая за своим мастером. У девочки в руках была небольшая кукла, а мальчик прижимал к груди крохотного старого плюшевого кролика. Все трое свернули на улицу с высокими тополями и плавно продолжили путь.

– А здесь миленько! – сказала девчушка.

– И пахнет вкусно! – вторил ей мальчишка.

– И много дел, дети, много дел, – заглушил их радость мужчина.

– Много дел, – повторили дети.

Златомир стоял на позиции, как офицер царской гвардии, ожидая прибытия высших чинов. Костюм его был свеж, ботинки начищены до блеска, шляпа слепила новизной. Златомир не любил официоза, а тем более шляп. Он был угрюм и задумчив. Он по-прежнему вспоминал её лицо, смеющиеся глаза, длинные вьющиеся волосы, по-детски румяные щеки. Но явственней всего он помнил её улыбку. Парень уже не мучился от боли потери, он смаковал воспоминания, заглядывал в паутину событий, протирал от пыли старые снимки памяти. Была в этом какая-то приятно-болезненная тоска, но она позволяла ощущать течение жизни.

Небо было чистое и звёздное, месяц висел высоко, чуть задевая высокие сосны на горизонте. Стояла удивительная тишина, неведомая в этих краях доселе. Деревья чуть слышно считали новые листья на ветру, река вдалеке переливалась, отражая сотни тысячи звезд. Златомир чуть сдвинул шляпу наверх и невольно залюбовался пейзажем, на долю секунды он забыл для чего он здесь. Но звонкий и знакомый стук деревянной трости оторвал его от созерцания природы.

Златомир ровно выпрямил спину. Он был похож на солдата во время значимых парадов. Он задрал подбородок, всем видом показывая готовность приветствовать важного гостя.

– Златомир, мой мальчик! Как ты возмужал! – громко произнес мужчина без лица, нарушив идеальную тишину.

– Приветствую Вас, Судья, – раскланялся Златомир, – мы ждали Вас с нетерпением.

– Наслышан, наслышан. Меня задержали в другом столетии разговорами о выборе. Скажи, мой мальчик, что ты думаешь о выборе? Оставлять ли выбор за человеком?

– Монсеньёр, не думаю, что я вправе даже рассуждать на эту тему, – Златомир ответил и опустил голову.

– Ну-ну, мой мальчик, ты уже не тот юнец, что прежде, – сказал он, – тебе и самому когда-то выпал шанс воспользоваться правом выбора!

– И я до конца своего существования буду благодарен за это! – отрапортовал парень.

– И ты не пожалел о сделанном выборе? – Судья поднял голову Златомира и посмотрел ему прямо в глаза.

Под взором судьи никто не мог лгать. Златомир всегда избегал его взгляда.

– Монсеньёр, я не жалею о сделанном выборе. Я лишь жалею, что не сделал его раньше.

Его ответ насмешил Судью.

– Раньше! Да разве то, чему суждено быть после цветения сакуры, случится в сезон урожая? – оглушал смехом Судья, – вам, молодым, еще многому нужно научиться.

Златомир уже не отводил глаз и внимательно слушал.

– Горе в том, что вы не видите очевидного, – сказал он, – ваш взгляд затуманивается ложными понятиями и представлениями, вы сами себе худшие враги на пути к истине, – он снял плащ и подал его Златомиру, – вы отвергаете то, что кажется неудобным, придумываете свои стандарты и подменяете ими правду. Вы мечтаете о немыслимом, но не можете представить к чему приведут ваши желания. Вы все те же несмышленые дети Господа, кичащиеся своей значимостью, – закончил Судья без лица.

Эти слова вошли в Златомира через кожу и направились прямо к сердцу, всё существо его чувствовало боль от правды, которую он не хотел принимать. Его сопротивление делало процесс более болезненным. Отрицая правду, мы калечим свою душу, заставляем страдать сердце, становимся озлобленными и жестокими. А с правдой приходит облегчение и исцеление. Златомир знал эту истину, но был против неё, он был уверен, что может жить во лжи.

Дети весело прыгали вокруг Златомира, который от болезненной правды уже стоял на коленях, они пели глупую считалочку, чем еще больше заставляли страдать мужчину.

– Мы в лес с тобою убежим

И там найдем зарытый клад!

Ты мне скорее расскажи,

Кто ты и в чем ты виноват!

Я знаю тайны все твои

И все секреты наизусть!

Ты всё скорее расскажи,

Тебя я вовсе не боюсь!

Дети кружились в каком-то странном танце, напевая снова и снова одни и те же слова.

Златомир прижал обе ладони к ушам, чтобы заглушить их пение, но это не помогало. Мальчишка и девчонка все громче и громче повторяли слова песенки. Судья стоял и молча смотрел за происходящим, Златомир почти лежал на земле, он боролся с болью во всем теле.

– Довольно, дети! – властно скомандовал человек без лица, – думаю, он нас понял.

– Нууу…, – обиженно протянули дети, – мы еще не наигрались!

– Довольно! – отрезал Судья и медленно двинулся в путь, затем резко повернулся и сердито спросил, – надеюсь, мои апартаменты готовы и в надлежащем виде?

– Разумеется, Монсеньер, – еле выговорил Златомир, его горло всё еще сдавливала остаточная судорога от боли, и он всё еще не мог подняться с земли.

– Прекрасно, мой мальчик, – переменившись в голосе, сказал человек без лица, – дети, пойдемте домой, – он ещё раз оглядел Златомира, – я одолжу это, мой мальчик, – он снял шляпу с головы парня, – ты ведь так и не научился носить шляп.

Мальчик и девочка встали на свои позиции по обе стороны от Судьи. Все трое стали удаляться.

Через пару секунд их уже не было видно.

После ухода Судьи к Златомиру вернулись его силы, он встал с колен, поправил костюм и поспешил удалиться. В голове его всё еще были мысли о ней, но и о том, что Судья точно увидел его ложь. Судья всегда действовал мягко и деликатно, а его орудием наказания были эти дети, существа способные принести невероятную боль солгавшему.




Глава 4


Уже светало. Наряду с первыми петухами начинали просыпаться пекари, чтобы известить город о начале нового дня запахом свежеиспеченного хлеба. Начиналась утренняя рутина: кто-то спешил в церковь, а кто-то – на пробежку. Город дышал своей умиротворенной повседневностью.

Слава сидела на подоконнике в гостиной и вглядывалась в вишневое дерево за окном. Она как будто ждала, что дерево зашевелится и заговорит. За этим занятием её застал Мироспас.

– Ты так и не ложилась?

– Не спится, – вздохнула она.

– Почты еще не было?

– Нет, я проверяла. Наверное, еще слишком рано.

– Первые петухи уже пропели, – сказал он.

– Значит, в этом городе все почтальоны любят поспать! – вдруг весело и непринужденно ответила девушка. Мироспас был рад тому факту, что Слава опять начала шутить.

– А ты повеселела, Славик! – сказал парень, нарочно провоцируя девушку.

– Я в очередной раз повзрослела, Мирочка, – спокойно сказала Слава, не дав никакой реакции на нелюбимое к ней обращение.

– А я в очередной раз наготовил слифком много еды, – ворвался в их разговор Леонидас, опять обернутый в свой нелепый розовый фартук.

– Тогда предлагаю завтракать! – воскликнула Слава, и ее босые маленькие ножки засеменили в сторону кухни.

– Вот так вот не спать всю ночь! Тут и проголодаешься, как зверь! – засмеялся Леонидас.

Завтрак был по-королевски шикарным. Леонидас наготовил, как на целый полк. Тут были и русские сырники, и блины со сметаной, и классические французские круассаны с джемом, и бельгийские вафли с клубникой, и яйца в разной подаче, и, конечно, свежеиспеченный хлеб с маслом. Слава хлопала в ладоши и кричала: «Браво, Шеф Леонидас! Браво!» Леонидас смущенно благодарил, и щеки его краснели одновременно от удовольствия и смущения. Мироспас не успевал прожевывать одно, как уже подносил ко рту кусок чего-то другого не менее вкусного. Это был по-настоящему семейный завтрак, с шутками, смехом, с испачканной вареньем одеждой, обсуждением соседей и горой грязной посуды, которую никто не хотел мыть. Благословен час завтрака, когда в эти минуты ты далек от своих тревог, но близок к себе самому.

– Ох, накормил – так накормил! Леонидас, тебе надо срочно менять род деятельности! Завязывай с этой неблагодарной работой и открывай свой ресторан! Представь, сколько человек ты осчастливишь своей едой?! – громко сказала Слава, потирая свой живот, – я объелась, – заключила она. И все громко засмеялись!

– Да, я мечтал стать поваром, но моя мама была против. Тогда были тяжелые времена, и профессия повара не считалась благонадежной, – с грустью и сожалением в голосе ответил Леонидас.

– Родители…Почему-то они всегда все знают лучше нас…Ведут нас избранной ими дорогой, не понимая, всей трагедии наших умерших мечтаний, – тихо сказал Мира.

Друзья замолчали, словно оплакивали каждый свою несбывшуюся мечту. Но Леонидас решил прервать трагичный момент:

– Не подумайте, что я обижен на маму. Нет. Она хотела лучшей жизни для меня, – сказал он, – я ей благодарен, а иначе я б не оказался здесь сейчас с вами, моими друзьями. А поваром я ещё успею стать!

– Вот это настрой, я понимаю! Не кисни, Мира! – она хлопнула друга по спине, – мы и из тебя ещё космонавта сделаем! – засмеялась Слава.

– Почему космонавта-то? – обиженно пробубнил Мироспас, – я вообще-то летчиком мечтал стать.

– Ой, опять ты со своими деталями!

– Ооо… небо…рассветы и закаты, разные страны и люди, а самое главное – хорошенькие стюардессы! – романтично вздохнул Леонидас, и пунцовый румянец покрыл его щёки.

Мира и Слава посмотрели на друга, переглянулись и прыснули от смеха.

Вот такие простые моменты и делают нашу жизнь по-настоящему счастливой!

После сытного завтрака друзья решили немного прилечь в гостиной, так как с трудом могли передвигаться.

– Как старший в команде, я запрещаю готовить такие завтраки! – шутливо сказал Мироспас.

– Я так и потолстеть могу, – поддержала его Слава.

– Нет не мофеф, мы не толстеем же, – выговорил Леонидас, борясь с тяжестью в желудке.

– И-то правда! – захихикала она.

– Если мы не толстеем, то почему мы чувствуем тяжесть в желудке? – важно спросил Мира.

– Архаический атавизм, – заключил Леонидас и тяжело вздохнул.

Через пару минут все трое мирно спали: Слава – в своем любимом кресле, Мироспас -на диване, а Леонидас – в кресле-качалке.

Слава проснулась первая. Она решила навестить Даниеля, чтобы сгладить впечатление от вчерашнего несуразного свидания, которое так бестактно потревожил Златомир. Она на цыпочках вышла из гостиной, оставила записку друзьям, переоделась в своей комнате и отправилась исправлять ситуацию.

Даниель сидел в кожаном кресле за столом, вокруг него стояли мониторы. Он готовил очередную презентацию проекта в своём офисе, неосознанно вновь и вновь возвращаясь к мысли о Славе. Волнение поселилось в его душе с последней их встречи. Он не имел понятия, как связаться со Славой и где она живёт. «А может, она уже уехала» – страшная мысль поразила его, но он отогнал её прочь.

Его развод был в стадии оформления, но это не делало его жизнь легче. Бывшая жена решила, во что бы то ни стало испортить ему жизнь, сначала угрожая лишить родительских прав, потом выливала тонны оскорблений и проклятий, подключила свою родню к этому процессу. Казалось, в этой женщине не было ни капли доброты и света, так сильно она ненавидела того, кого уже давно и не любила, но кто обеспечивал ей королевскую жизнь. Даниель был основным добытчиком в семье, не жалел себя, работал чуть ли ни 24 часа в сутки, лишь бы у его семьи были все блага. Но разве это самое главное в жизни? Большой дом с бассейном, дорогие машины и одежда? Встреча со Славой перевернула всё в жизни Даниеля. Он ясно увидел, насколько ничтожно несчастлив он был. Дети его игнорировали, обращаясь к нему только за деньгами, жена не баловала своей лаской и любовью, он был одинок в собственном доме, который построил своими руками.

Стук в дверь заставил мужчину выплыть за пределы своих мыслей.

– Войдите, – строго сказал он.

В проеме двери показалась головка его стеснительной секретарши.

– Простите, пожалуйста, сэр, – сказала она, – Вы запретили Вас беспокоить, но здесь одна девушка.

– Какая ещё девушка? Я никого не жду, – грубо отрезал он.

– Это я, – ответила другая голова, показавшаяся в том же проёме, и Даниель расплылся в улыбке, увидев самое милое его сердцу лицо.

Стеснительная секретарша была обескуражена такой шалости девушки, смотрела то вниз на неё, то на своего босса, не зная, что ей делать – бежать прочь или сразу увольняться.

– Спасибо, Беатрис, – добродушно сказал Даниель, – правильно, что Вы меня побеспокоили! Это лучшее, что Вы могли сделать для меня!

Секретаршу ошеломила такая реакция строгого босса, она пошатнулась и выпустила ручку двери, которая в свою очередь воспользовалась свободой и широко распахнулась.

Слава выпрямилась, и Даниель увидел её с распущенными волосами в лёгком хлопковом платье цвета полевых васильков, она смотрела на него так, как смотрят только маленькие дети, когда по-настоящему и бесхитростно кого-то рады видеть. Мужчина не мог отвести своих глаз от незваной гостьи, а потом он заметил кольцо на её руке, которое и стало поводом для их знакомства. Секретарша переминалась с ноги на ногу, ожидая, когда на неё обратят внимание и отпустят.

– Так мне можно войти? – спросила Слава.

– Всегда! – ответил Даниель, – Беатрис Вы можете идти.

Секретарша облегченно вздохнула и поспешила на свое место. Только одна мысль промелькнула в ее голове: «Наверное, это и есть причина развода».

Даниель встал из-за стола и подошёл к Славе, он хотел заключить её в свои объятия, но не решался. Девушка, как будто прочитав его мысли, легко подошла ближе и обняла его. Ещё никогда прежде мужчина не чувствовал такой прилив любви и нежности. Его крепкие руки сжимали хрупкий стан девушки, он вдыхал запах ее волос, пахнущих пионами, и слушал её дыхание. Это был тот самый момент, когда весь мир перестаёт существовать для тебя, существуешь только ты и твой любимый человек. А через пару мгновений Слава подняла голову, Даниель посмотрел на неё и уже не смог остановить свой порыв – он нежно поцеловал её мягкие губы. Это опьянило мужчину настолько, что он уже не осознавал, где находится.

Стук в дверь вернул мужчину в реальность бытия. Слава смущенно опустила голову и отошла на шаг, Даниель рассерженно сказал: «Войдите!» Но никто не входил. Стук в дверь повторился.

– Входите же! – кинул Даниель, но никто не появлялся.

Тогда мужчина кинулся сам открывать дверь, он потянулся к ручке двери, как неожиданно дверь распахнулась, и он увидел его…

– Приветствую Вас, Даниель!

Слава вздрогнула, руки ее похолодели, она узнала этот голос. Она узнала бы его даже в шуме самолетных турбин.

– О! И Славмира тут! – мужчина произнес с лёгкой улыбкой и почтенно опустил голову, сняв шляпу.

Слава нехотя, но покорно склонилась в реверансе. Даниелю всё казалось сюрреалистичным и абсурдным, как будто он оказался в каком-то замке семнадцатого столетия на приеме великосветских персон. Он не понимал, почему этот человек пришёл к нему, и откуда Слава его знает.

– Простите, чем я могу Вам помочь? Мы знакомы? – спросил Даниель.

– Нет, – улыбнулся посетитель, – но я знал Ваших прародителей.

Этот ответ удивил Даниеля.

– Что Вы имеете в виду? – сказал он.

– Ох, мой дорогой мальчик, я так стар, что волей-неволей знаком почти со всеми, – ответил незнакомец, – но сейчас не об этом. Мне нужна Ваша услуга.

– Я Вас слушаю, – лицо Даниеля потемнело.

– Я бы хотел переговорить с Вами без посторонних глаз, – сказал посетитель и посмотрел в сторону Славы.

– Я вас оставлю, – резко сказала Слава и быстрым шагом покинула кабинет.

Девушка вылетела из кабинета. Она пронеслась грозовым ветром мимо стола секретарши, нечаянно смахнув несколько листов бумаги. А затем скорыми шагами преодолела все ступеньки и выбежала из здания.

Девушка перебежала дорогу и резко остановилась, она могла видеть кабинет Даниеля и едва различала две фигуры через окно. Ей было не страшно, но она готовилась к дальнейшему развороту сюжета. Слава постояла несколько минут, привела мысли в порядок и решила действовать.

– Так что Вы имели в виду, сказав, что знали моих прародителей? Или Вы хотели сказать родителей? – спросил Даниель у посетителя.

– Я имел в виду именно то, что сказал. Особенно я запомнил Вашу прабабку Клавдию, – сказал посетитель и уселся в один из кожаных стульев, – легендарная была женщина! А как играла в ней русская кровь! Вот это характер, – он постукивал тростью об стул, – особенно запомнился мне ее разговор с подругами, когда они обсуждали, в чём их следует хоронить, – он положил трость себе на ноги, – эти старушки рассмешили даже меня! Так вот! Старушки горячо спорили, в каком платье каждая из них хочет лежать в гробу, – он продолжал рассказ, – и тут одна старушка говорит Вашей прабабке: «Клав, а тебе можно это твое жёлтое у цветах надеть!» А Клавдия ей так сурово и отвечает: «Аха, и буду я как дура у жёлтом лежать! – мужчина стал громко хохотать и качать головой.

Даниель всё более и более терял терпение, не понимая, что вообще происходит и кто этот человек.

– А самое-то смешное, что ее так и похоронили в том жёлтом платье, так как были уверены, что это её любимое, – он стучал тростью об пол и смеялся, – понимаете, Даниель?

– Нет. Я сейчас ничего не понимаю. Вы кто такой? – спросил Даниель.

– Я сила та, что вечно жаждет зла и вечно совершает благо!

– Это Гёте, Фауст, – сказал Даниель.

– Всегда хотел произнести эти строки, тем более что именно я в своё время подсказал их автору, – сказал посетитель и поправил шляпу.

– Да что Вы мелете! – крикнул он.

– Даниель…давайте не будем горячиться, мой дорогой мальчик.

– Перестаньте меня так называть! Я Вам не мальчик! – бросил он.

– А поведение показывает обратное.

– Кто Вы и что Вам от меня нужно?

– Вот и Ваш дед всегда был таким прямолинейным и несдержанным!

Даниель терял самообладание, и незнакомец прочел это в его сжатых губах.

– Хорошо. К делу. А у Вас есть лимонад?

– Что простите, – Даниель никак не ожидал такого вопроса.

– Лимонад у Вас есть? Для детей, – и незнакомец кивнул, указывая в сторону дивана.

– Каких еще детей? – не успел он до конца договорить фразу, так как увидел мальчика и девочку, ровно сидящих на диване в его кабинете.

– Добрый день, очень рады знакомству, – одновременно сказали дети заученную фразу.

– Когда Вы вошли? –спросил он.

– Мы здесь с самого начала, но Вы нас не замечали, – пролепетала девочка.

– Вы всегда не замечаете чего-то или кого-то из-за своей занятости, – вторил ей мальчик.

Даниель посмотрел на посетителя, тот пожал плечами, подошёл к своему столу, поднял трубку телефона, нажал кнопку вызова секретарши:

– Беатрис, у нас есть лимонад? – обреченно спросил мужчина.

– Лимонад! Ой, да естественно! Я всегда покупаю пару бутылочек для Ваших деток! Вам принести?

– Да, два бокала, пожалуйста! Для детей, – и он положил трубку.

Секретарша была немного обескуражена, так как точно знала, что никаких детей в кабинете ее босса нет. Но, не вдаваясь в подробности, открыла офисный мини-холодильник, налила лимонад в высокие хрустальные бокалы, вставила трубочки и понесла в кабинет.

Открыв дверь, Беатрис открыла и рот. Она увидела двух детей, сидящих на диване босса, весело мотающих маленькими ножками.

– Лимонад, – удивленно и тихо сказала секретарша.

– Спасибо, Беатрис. Подайте детям, пожалуйста.

Дети соскочили с дивана и поскакали забирать лимонад.

– Спасибо Беатрис, – сказали они и стали булькать трубочками в бокалах, делая пузыри.

Даниель отпустил секретаршу. Беатрис закрыла за собой дверь и потом пол дня размышляла о странности сегодняшнего рабочего дня.

– Теперь можно приступить к делу, – довольно сказал незнакомец, – у меня с Вашей семьей давние дела и счёты, поэтому я пришел к Вам, как к последнему старшему сыну из рода.

– Так, – хладнокровно ответил Даниель, он силился понять происходящее.

– Долг Вашего рода – Ваш долг. И я пришел его забрать, – сказал он.

– И что Вы хотите? Первого рожденного моего ребенка? – вспомнив старые страшные сказки, спросил Даниель с сарказмом.

– Оооо, нееет. Этот способ давно устарел, мой дорогой Даниель, – он махнул в его сторону рукой, – всё в наше время намного проще. Одна услуга и долг Вашего рода прощён.

– Какая услуга?

– Поверить мне, – сказал незнакомец.

Даниель пытался привести свои мысли в порядок, что было весьма трудно, когда какие-то непонятные дети скачут по твоему кабинету, а странного вида незнакомый мужчина рассказывает истории из жизни твоей родни.

– Так я вот Вам и говорю, дорогой мой человек, – он встал со стула и начал расхаживать по кабинету, – в Вашем роду все были твердого характера и редко верили в то, что невозможно объяснить и обосновать с научной точки зрения. В Вашей семье, не боюсь сказать, даже не верят в Него! – и незнакомец многозначительно поднял палец к верху, – хотя это не касается вашего любимого деда, – поспешил добавить посетитель.

– В него? Вы говорите о Боге?

– О нем, мой дорогой, о нём, – поспешил он ответить, – в ваше время с ним мало кто считается, что весьма огорчает последнего. Но он не бросает вас, он помогает вам. А я лишь наблюдаю и придаю суду, – он сделал паузу, – иногда.

– Позвольте, да что вы несёте?

– Не позволю. Мы с ним, возможно, и не самые лучшие друзья, но моё уважение у него имеется.

– Да Вы сумасшедший! – выкрикнул Даниель.

– Это представители Вашей семьи мне часто говорят. Я не в обиде. Ибо не ведаете, что творите, – развёл он руками.

– Я был бы Вам благодарен, если бы Вы без всяких ваших присказок и иносказаний объяснили мне толком, кто Вы такой, что Вам от меня надо, – горячился он, – и откуда Вы знаете меня и мою семью?

Было видно, что Даниелю трудно справляться со своим гневом. Для него и правда была понятна только чистая логика и научные факты. Происходящее выбивало его из колеи и нервировало. Ему нужны были ответы. И он еще больше злился на незваного гостя, так как тот помешал его встрече со Славой.

– У Вас есть ответы?

– А у Вас? – ответил вопросом на вопрос посетитель.

– Есть! – уверенно ответил Даниель, – Вы неадекватный лунатик с расстройством личности! И Вы, и Ваши детки, – мальчик и девочка обиженно надули свои пухлые губки, – немедленно покиньте мой офис! – Даниель быстрыми шагами подошел к двери, широко распахнул её и жестом руки указал незнакомцу на дверь, – прошу Вас!

Секретарша, видя происходящее, от любопытства ёрзала на стуле. Всё происходящее сегодня напоминало сюжет её любимых мыльные опер. Редко, выходя в свет и не имея много знакомств и друзей, она часто коротала вечера за просмотром романтических фильмов и сериалов, мечтая о такой же яркой и интересной жизни.

Незнакомец не стал спорить, кивнул детям, что пора уходить и направился к выходу:

– Но я не прощаюсь, – добродушно сказал мужчина, – до встречи, Даниель.

– До свидания, Даниель. Благодарим за лимонад! – как ни в чем не, бывало, весело и одновременно, сказали дети и побежали к выходу наперегонки.

Секретарша встала со стула, улыбнулась и попрощалась с посетителями.

– Что за сумасшедший день! – вскрикнул Даниель после ухода незваных гостей, – Беатрис, больше никогда не пускайте ко мне этого человека и предупредите охрану, пожалуйста.

– Как скажете. Но детки были весьма милы, – не зная зачем, добавила она.

Даниель снисходительно посмотрел на секретаршу, он давно привык к её странностям. Беатрис всегда была чуточку наивна и неопытна в общении с людьми, но являлась прекрасным профессионалом, за что и заслужила определённое уважение в компании, в частности, уважение своего начальника.

Даниель захлопнул за собой дверь, подошёл к столу и сел в своё кресло. Поток мыслей унёс его далеко, он думал и о Славе, и об этом странном посетителе, о своей семье, но тут он вспомнил о предстоящей встрече с инвесторами.

Его всегда угнетали эти встречи, опять доказывать нужность и ценность продуктов компании, убеждать, уверять и показывать наглядно в графиках и диаграммах выгоду инвестирования. Каждый раз одно и то же, каждый раз слышать отказ. Даниель давно хотел расширить производство, что требовало дополнительного вливания капитала и инвестиций. Он не любил находиться в роли просящего, но того требовало дело всей его жизни. Мужчина по-настоящему любил и дорожил своей компанией, относился к ней как к своему ребёнку. Поэтому ему тяжело давались очередные отказы в финансировании. Но! Отчаяние – горе слабых. А чего Даниель боялся всегда, так это быть слабым человеком. Поэтому всегда повторял себе эту фразу, чтобы взбодрить свой дух. Это выражение он вычитал в какой-то книге афоризмов, которую он случайно взял в руки в городском книжном магазинчике, зайдя туда с детьми за учебниками для школы. Фраза принадлежала некоему Ж. Долану. Никогда прежде Даниель не встречал имени этого автора, да и не смог впоследствии найти какую-либо информацию о нём. Но эти слова навсегда поселились в голове мужчины и не раз помогали пережить трудные времена, моменты отчаяния и сомнения. Вот и сейчас, перед действительно важными переговорами с инвесторами, Даниель раз за разом повторял себе эти слова: «Отчаяние-горе слабых», чтобы вспомнить, кто он такой и что наши слабости тянут нас вниз.

Он сосредоточенно проверил все документы, необходимые для встречи, положил их в папку, которую вместе с портативным компьютером уложил в свою кожаную чёрную сумку. Еще раз оглядел офис и вышел к секретарше дать последние рабочие поручения.

Главная дорога из города, как обычно была загружена в будний день. Даниелю нужно было быть на встрече с инвесторами через час. Мужчина решил ещё раз пробежаться взглядом по всем документам, проверив всё содержимое, отрепетировал свою вводную речь и ответы на наиболее вероятные вопросы. Закончив с документами, Даниель стал смотреть по сторонам. Его взгляд привлекла семья в соседней машине, стоявшей параллельно с ним в пробке. За рулем этой машины был пожилой мужчина, а на заднем сидении резвился мальчик лет пяти. Мальчик что-то активно рассказывал деду, жестикулировал и изображал то чудовищ, то супергероя, борющегося с ними. Дед искренне хохотал и задавал каверзные вопросы о том, как же один герой может сразить миллион, а то и триллион чудовищ за несколько секунд. Внук по-взрослому хмурил брови, чесал затылок, а потом давал самый неожиданный ответ. Дед в свою очередь опять заливался смехом.

Наблюдая за милой семейной картиной, Даниель перенёсся во времена своего детства, вспомнил своего пропавшего без вести деда, с которым у него была особенная близкая связь. Дед Роман учил его всему: рыбачить, ездить на велосипеде, забивать гвозди, готовить вкуснейшее картофельное пюре со шпинатом, никогда ничего не бояться и всегда оставаться собой. Он до сих пор помнит, что совместное времяпрепровождение с дедом было его самым любимым занятием. Даниелю не было и двадцати, когда дед пропал. Поначалу все в семье надеялись, что дед просто зарыбачился, заплыл далеко, что он вот-вот возвратится. Но шли дни, а дед Роман так и не появлялся. Его объявили в розыск, даже давали объявление в местные газеты. Прошло несколько месяцев, прежде чем стало ясно, что все поиски напрасны. Даниель тяжело переживал потерю близкого человека, замкнулся, стал проводить больше времени в одиночестве, ушёл в учебу и работу. С потерей деда Даниель как будто потерял часть себя, а ещё в нем поселился страх смерти. Дед Роман был его лучшим другом, впоследствии у Даниеля в жизни не было настоящих друзей, только приятели. Отсутствие опыта близкого общения с людьми сказалось и на его отношениях с женщинами. Он не верил в свою привлекательность, не видел своей ценности, был уверен, что женщинам он мало нравится. Свою будущую жену он встретил по переписке. Они стали общаться, даже не зная, как каждых из них выглядит. Со временем это общение переросло во флирт, они назначили встречу, увидели друг друга и решили строить отношения. Даниель был счастлив, что его полюбили, хотя отношения не были безоблачными. А после всё как у всех: свадьба, дети, поиски работы, переезды, взлеты и падения, быт, ссоры и примирения. Жена Даниеля была в плохих отношениях с его родителями, намеренно отдаляя его от них. Мужчина почему-то не понимал или не хотел понимать всей ситуации, а просто плыл по течению, всё больше и больше уходя в свою работу. Годы шли, а счастья не прибавлялось. Даниель забыл главные уроки деда Романа – ничего не бояться и быть собой.

Дед Роман был энергичным мужчиной, мастером на все руки, дружил с соседями и знал почти всех горожан по имени. Характер у него был не простой, упрямый и несгибаемый, но сердце было добрым и сострадательным.

Дед часто брал несколько подработок, чтобы обеспечить своих родных лучшей жизнью. Трудолюбие и смекалка точно передались Даниелю от деда.

Воспоминания разбудили давно запрятанную боль в душе. Он думал, как бы ему хотелось провести с дедом хотя бы ещё пару часов. И в этот раз внимать его мудрости и следовать ей по жизни.

Сигнал клаксона оторвал Даниеля от его размышлений, дорога потихоньку расчищалась, и мужчина сосредоточился только на вождении. Он проводил завистливым взглядом машину с дедом и внуком.




Глава 5


Слава маленькими торопливыми шагами шла в одно единственное место, которое ей точно могло помочь. Никто не подозревал, но у Славы был один секрет. Девушка знала секретную дверь в коридорах времени, где тебя невозможно отследить, и где ты можешь прыгать во времени, меняя прошлое или будущее. Естественно, это очень опасно, влечет искажения во времени и пространстве, а также может навсегда изменить или стереть судьбы и жизни некоторых людей. Именно поэтому, зная всё это, Слава никогда не пользовалась этой дверью. Только однажды она хотела воспользоваться ею, но была поймана. Её поймал Судья. Но так и не вынес ей наказание за это преступление. А сегодня Судья появился перед ней. И Слава знала, что он готов вынести ей вердикт. Человек без лица мог вынести вердикт без суда, а мог устроить показательное судилище. Ни того, ни другого Слава не хотела. Девушка хотела просто убежать, прыгнуть во времени и спасти себя от всех этих десятилетий боли и страдания. Слава хотела исправить ошибки, переписать историю, не делать или сделать то, на что когда-то не решилась.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=56955220) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.