Книга - Ева

Ева
Сергей Борунов


Земля подходит к закату своего существования – гаснет Солнце, что угрожает гибели всего живого. В поисках решения этой проблемы человечество отправляет отряд своих представителей в другую галактику, на планету Ева. Ученым, военным и простым рабочим придется столкнуться с совершенно иной формой жизни и вступить в непростой диалог с ней. Земляне увидят себя, словно в беспощадном зеркале, обличающем все их недостатки и пороки, не искорененные тысячелетиями эволюции. Но оказывается, и жителям Евы нужна помощь пришельцев с Земли, чтобы все вместе они смогли заслужить второй шанс на жизнь и продолжение развития.





Сергей Борунов

Ева



ЕВА

Кто-то говорит, что нужно отбросить прошлое, чтобы жить настоящим, кто-то говорит, что нужно не думать о будущем, чтобы быть счастливым здесь и сейчас. Но всегда ли это работает?

Рано или поздно, – так произойдёт, – мы поплатимся за свои низменные желания, алчность, жестокость к себе и своему дому. Мы истощим свою обитель, отберём у неё всё, до последней капли. Затем возьмёмся за звёзды. Жаль, что даже они не вечны…

Поиски инопланетной жизни проводились нами не одно столетие. Но когда Солнце, наше свет и тепло, станет вдруг остывать, начнётся настоящая охота за обитаемыми уголками Вселенной. И тогда мы явимся как гости, но не с мольбой о спасении, а неся разрушение, даже не подозревая, что о нас уже давно известно за пределами Солнечной системы.




Глава 1. Экспедиция тысячелетия.


– Вы, взрослые мужчины, верите в детские небылицы? – кричал, надрываясь, грузный мужчина лет сорока пяти. Выкатившиеся от ярости глаза перебегали с одного лесоруба на другого. – Вы делали двадцать кубов за день. Что же теперь? Сегодня ни одного срубленного дерева! В чем дело?

Никто не отвечал, в голове трудяги перебирали возможные оправдания. И вдруг один из них не выдержал:

– Я больше не срублю ни единого дерева! Не стоит никаких денег то, что мы здесь терпим! Нас мучают кошмары! Нас мутит, болит голова! А эти звуки! Вы их слышали?! Деревья будто кричат! Вам хорошо, – пришли, поглядели, увезли лес, задобрили нас деньгами и уехали. Вы понятия не имеете, что это за место! – пожилой, худощавый мужчина отшвырнул огромный топор и продолжил:

– Зачем нас сюда доставили? Пополнить запасы ресурсов родной планеты? Но какой ценой? Не в моих планах умереть тут, среди этих бревен, набивая карман очередному ублюдку!

Последняя фраза вызвала гнев у начальника экспедиции. Но, с трудом сдержав эмоции, он спокойно продолжил:

– Эти «ублюдки» неплохо о Вас заботятся. Завтра утром я выгружу отсюда пятнадцать кубов леса. Товарищ, как Вас? – он указал рукой на старика, тот с дерзостью ответил:

– Тарас Петрович.

– Тарас Петрович, вы отстраняетесь от работы. Вот Ваше жалование за последнюю неделю. – начальник невозмутимо протянул руку с новенькими купюрами и ждал реакции лесоруба. Однако тот не менее спокойно забрал деньги и не смутился спросить:

– Когда меня вернут домой?

– Никогда. Если вы еще не поняли, вы исключены из экспедиции. Живите теперь в лесу. Только не долго, скоро мы его вырубим.

С ехидной улыбкой он развернулся к остальным и добавил:

– Может, кто-нибудь ещё желает присоединиться к Тарасу Петровичу? Я рассчитаю вас прямо сейчас.

Лесорубы переглянулись. Страх овладел ими. Они боялись рубить этот лес, но еще больше их испугала возможность повторить судьбу Тараса Петровича. Все промолчали. Начальник, самодовольно ухмыльнувшись, удалился.

– Петрович, зачем ты так? Что ты теперь будешь делать? Не надо было ему грубить! Бедный Петрович! – на старика посыпались вопросы, советы и сочувствия.

– Тебе надо догнать его и извиниться, Петрович. Уверен, он оставит тебя в экспедиции. Все будет нормально! – сказал огромный молодой человек с глупым и неотесанным лицом.

– Ты, двухметровая детина, ворочаешь тяжеленные бревна, а боишься жирного слизняка, который не может забраться в вездеход? Как ты с этим живешь? Я не собираюсь возвращаться на Землю! Но некоторые планы на эту свинью у меня были. Ну и шут бы с ним. А за меня не переживайте, я в свою молодость и не такого повидал. Без воды и питья обходился по несколько дней. Как жить в своем лесу – знаю, быть может, и тут словчусь. А если нет, что ж, такая смерть мне по вкусу!

Товарищи еще долго упрашивали Тараса Петровича опомниться, но тот стоял на своем. И к вечеру, собрав свои пожитки и запас еды, ушел в лес, со словами:

– Буду наведываться к вам. До встречи!

То, как он повел себя, удивило всех. Ведь всегда он был сдержан и молчалив. Мало про себя рассказывал. Выглядел он лет на шестьдесят-шестьдесят пять. Худой, с седой бородой, впалыми щеками и грустными глазами. Всю жизнь он тяжело трудился, никогда не задерживаясь на одном месте. А когда решил, что пришло время поберечь здоровье, уехал в полузаброшенную деревню, где по соседству стояло всего лишь несколько домов. Старик решил, что глухие места подарят ему глоток свободы, столь желанной после десятилетий труда в подчинении. Однако вскоре понял, что такие места несут лишь бесконечное ощущение отрешенности и одиночества. А важные новости если и доходят до него, то с опозданием в несколько дней.

Ему повезло, и он случайно узнал об одном важном событии, когда одинокая женщина попросила его починить радио – единственную связь с миром. Закончив работу, старик включил приёмник: на всех волнах восторженные дикторы твердили о великом открытии. Сначала он не придал значения – каждый год эти открытия, ничего нового. Но послушав недолго эфир, понял: настало время закончить жизнь так, как ему всегда хотелось – на свободе…

***

Научный прогресс развивается в геометрической прогрессии: сверхскоростной транспорт, высокоразвитая медицина, квантовые компьютеры, биометрические принтеры – и всё это управляется искусственным интеллектом. Казалось бы, наступило долгожданное изобилие и процветание. Но всё обстояло иначе.

Чем совершеннее становилась технология, тем больше требовалось энергетических затрат на её применение. А с учетом непрекращающегося роста населения и стремления людей к комфорту требования к поставкам энергоресурсов возросли на порядки. Вся свободная поверхность планеты использовалась максимально: не осталось больше первозданных уголков природы. Всюду были установлены энергоблоки различного характера: ветровые, солнечные, геотермальные и атомные. И все же нехватка энергии была столь ощутима, что для простого населения вводились ограничения по использованию энергоресурсов. Города перестали светиться неоном, наступили мрачные времена.

После опустошения недр человечество тешилось мыслью, что их всегда согреет Солнце. Но ничто не вечно. Термоядерная реакция пошла на спад. Активность солнечного излучения снизилась. Полярные широты покрылись льдом, люди массово начали переселяются.

Учёные прогнозируют дальнейший спад активности Солнца, что приведёт к климатической катастрофе. Конечно, еще не одно поколение будет любоваться красотой заката, но ведь этого недостаточно. На звезду возлагались большие надежды.

На солнечную орбиту запускались сотни отражающих экранов невообразимых размеров. Их целью был сбор рассеянного солнечного излучения и отражение его на поверхность Земли. Своеобразные искусственные луны. Однако эксперимент провалился: отраженного света едва хватило на то, чтобы покрыть расходы на изготовление этих экранов и их запуск.

В этих условиях целью большинства научных центров была разработка абсолютно нового вида энергии. Учёным полностью развязали руки: никаких ограничений по киловаттам, миллиардное финансирование и, ходили слухи, безграничный человеческий ресурс. По официальным данным, в ходе исследований гибли только добровольно. Но в закрытых кругах знали, что это не так. Для скорейшего достижения целей исследователям предоставляли заключенных, военнослужащих, бездомных, а иногда и простых людей, родственники которых получали «щедрую» компенсацию.

Одним из результатов таких исследований стало преодоление предела скорости света – своеобразная телепортация, ставшая реальностью благодаря антигравитационным частицам. Под их воздействием масса разгоняемого тела становилась отрицательной и, сводя на нет все труды Эйнштейна, в одно мгновение «перемещалась» в пространстве. По неофициальным данным, таким образом была отправлена в безвозвратное странствие не одна сотня вынужденных «добровольцев».

Едва человечество нашло ответ на вопрос «как?», появился и вариант «куда». Всего-то в восьмистах световых годах была обнаружена галактика с очень похожими на Землю планетами. В современных обсерваториях ежегодно открывают новые звезды, галактики, скопления, туманности столь удалённые, что человеческое воображение не в силах представить такие расстояния. Но ещё никогда не удавалось найти планету точь-в-точь как Земля. Моря, леса, горы, причудливые узоры облаков, приютившиеся под светом огромной звезды в центре галактики.

Снимки с телескопов разлетались по всему свету, и весь мир стал обсуждать возможность освоение новой планеты. В головах появилась мысль, авантюрная, опасная, но, в случае успеха, сполна оправдывающая риск. Что, если зачать новую цивилизацию? А нашу планету «законсервировать». Дать возможность природе самоисцелиться, переработать мегатонны отходов в нефть и газ, очистить атмосферу от удушливых газов и вновь покрыть землю непроходимыми дикими лесами.

Однако существовал ряд проблем: во-первых, человек еще не совершал направленных перемещений в пространстве, и вместо райской планеты рисковал оказаться верхом на астероиде. Во-вторых, чтобы перевезти всё население Земли, а это около пятнадцати миллиардов человек, нужны были огромные космические корабли, а чтобы разогнать их до сверхсветовых скоростей, требовалось колоссальное количество энергии, которого с природных станций, работающих на возобновляемых источниках энергии, получить невозможно. Однако время подгоняло, а приближающаяся смерть мотивировала. Пренебрегая всеми тестами и испытаниями, человечество направилось к новой цели.

***

Ворча на начальника станции, Тарас Петрович в гневе углублялся в чащу леса:

– Вырубит он… Я костьми лягу, чтобы ты не вернулся на Землю! Ты у меня еще попляшешь, свинья.

Он, бубня себе под нос ругательства, не заметил, как покинул зону обзора – изученную территорию, постоянно контролируемую камерами. Забыв обо всем, обидевшись, как ребенок, он шёл напрямик, забыв о всякой осторожности. Ведь это не земной лес, и неизвестно, какие звери тут обитают.

Тарас Петрович шёл уже около часа. Опомнившись, что забрёл слишком далеко, он поспешил вернуться к «границе» зоны обзора, чтобы быть в относительной безопасности. Но обернувшись назад, он увидел то, что повергло его в шок. Старик побледнел и попятился. В нескольких метрах за ним, шла маленькая девочка, до безумия похожая на его внучку – Катю.

Худенькая, с густыми русыми волосами, небрежно собранными в хвост, она, как всегда, сверкала зелёными глазами. Едва заметно поднятые брови, оставляли на лице тень наивного, детского удивления, вроде того, которое испытала детская душа, впервые влетев на самолёте. Тогда, переполненная радостью, она и не подозревала, что на смену восторгу придёт ужас, страх и темнота. Погибнув вместе со своими родителями в авиакатастрофе много лет назад, она оставила неизгладимую черную дыру в сердце несчастного старика.

Ком образовался в горле лесоруба, боль от страшной потери вновь зашевелилась в груди. Здравый смысл подсказывал, что это невозможно, его внучка мертва. А была бы живой – не смогла бы оказаться одна, в лесу, да еще и на другой планете. Придя в себя, дрожащим от страха голосом он выдавил:

– Привет, я Тарас Петрович, а как тебя зовут, девочка?

Девочка молча смотрела на старика, на лице не было ни единой эмоции.

– Откуда ты здесь? Где твои родители?

Девочка молчала. Старик начал было все списывать на сумасшедшую голову, которой мерещатся покойники, как вдруг малышка протянула вперед руки. Тарас Петрович был в ужасе. Никогда еще он не испытывал ничего подобного. Поймав себя на мысли, что он боится ребёнка, он встрепенулся и сделал решительный шаг вперед. Протянул руки в ответ, чтобы обнять её. Но как только он попытался прикоснулся к ней, его руки почувствовали обжигающий холод, а девочка будто растворилась под его ладонями, рассыпавшись на маленькие яркие огоньки. Через мгновение образ девочки возник в нескольких метрах от старика. Она смеялась.

– Я тебя обманула, дедушка, прости. Я ненастоящая.

Старик с трудом стоял на ногах. Он был готов к чудесам этого леса, но всё же происходящее его изумляло.

– Но как это возможно? – поинтересовался Тарас Петрович. – Кто ты?

– А ты не узнаёшь?

– Нет, – соврал старик, сам не зная для чего.

– Не обманывай, дедушка. Ты же не против, что я тебя так называю? – поинтересовалась девочка.

– Пожалуй, нет, – старик вновь солгал. Каждый раз при слове «дедушка» его сердце сжималось от досады.










– Ты должен помочь нам остановить это!

– Что остановить?

– Те кошмарные убийства, что вы совершаете!

– Какие убийства? – недоумевал старик.

– Жестокие. Бессмысленные. Варварские.

– О чём ты? Мы никого не убивали!

– Неужели? А почему я до сих пор слышу стук топоров? – спросила внучка и по-детски нахмурилась.

– Так ты про деревья? Но ведь это не убийство! Или…– Тарас Петрович замолчал.

– Или, – заявила «внучка». – Если хочешь и дальше разгуливать здесь без опаски, то ты должен остановить вырубку леса. Любой ценой! – на этой фразе образ девочки исчез.

Тарас Петрович стоял ошеломленный. Он не мог поверить в случившееся. Он, возможно, только что вошёл в контакт с инопланетной расой. А, возможно, обнаружил первые признаки сумасшествия. Но всё было настолько реально, что он отказывался в это верить. Вскоре он решил рассказать о случившемся одному из лесорубов – Саше. Молодому парню, с которым он подружился за время экспедиции. Он взял курс на границу зоны обзора и ускорил шаг.

***

«Экспедиция тысячелетия», как всюду голосили, больше напоминала сбор новобранцев по тревоге. Неорганизованная, неподготовленная, безрассудная. Всё ради права первым попасть на новые земли.

Тарас Петрович знал, что чиновники будут готовы пожертвовать тысячами, а, может, и миллионами землян. И рассчитывал, что, несмотря на его возраст, ему найдется место среди добровольцев. Он не прогадал.

«Счастливчиков» – людей, которых было решено «переместить» в пространстве в составе первой межгалактической экспедиции, даже толком не обследовали врачи. Основным требованием была готовность умереть, остальное – второстепенно.

Тем не менее, в составе экспедиции нужны были химики, физики, геологи, врачи – в общем те, кто сможет изучить возможность заселить новые планеты. В группу учёных набрали около тридцати человек. Главным среди них был назначен доктор Роберт, один из конструкторов ЗОИ – гигантской межгалактической станции. Кроме Роберта, в состав научной группы не решились включать лучших инженеров. Даже тех, кто просился добровольно, – ими рисковать не стали. Перед ними была поставлена задача курировать своих коллег с Земли.

Во вторую группу принимали в основном военных, бывших сотрудников силовых структур и просто крепких мужчин. Их целью была безопасность экспедиции и обеспечение внутреннего порядка. Всего в группу обеспечения безопасности набрали около пятидесяти человек. Среди них были люди с техническим образованием, умением управлять машинами, в надежде на то, что обороняться будет не от кого, а охранять нечего. Тогда члены группы безопасности пригодились бы в мирных целях.

В третью, самую большую группу, набирали тех, кто помог бы в обеспечении комфортного пребывания первых двух групп: медицинский персонал, повара, строители и прочие профессии. В эту группу включали всех без разбора. В неё и распределили Тараса Петровича. Предварительно назначив лесорубом. Первое время, пока учёные исследуют атмосферу и недра, было решено использовать «дедовский метод» – дровяные печи.

Экспедицию из ста пятидесяти человек усадили в небольшой корабль, с запасом еды, питья и медикаментов на месяц, на случай удачной высадки. Внутри их ожидали ампулы со снотворным, врачи рекомендовали вколоть его себе перед разгоном. Тарас Петрович не стал делать укол, ему до смерти (тут, скорее, в прямом смысле этого слова) было интересно, что ощущает человек во время «телепортации». Он пристегнул ремни и откинул спинку кресла. Начался разгон…

Старик был знаком с базовыми законами физики и знал, что с ним будет происходить. Но знать и чувствовать абсолютно разные вещи. А больше всего Тарас Петрович хотел испытать на себе атаку антигравитационных частиц, благодаря которым удалось разрушить предел скорости света. Как такое можно проспать!?

Инженеры обещали, что разгон будет плавным, а полёт комфортным (было бы странно, если бы они сказали правду). Однако сразу после пуска двигателей, путники, не успев заснуть, почувствовали серьезный дискомфорт. Шум и вибрация пугали. Но спустя четверть часа, весь состав экспедиции уснул, кроме притворившегося Тараса Петровича. И вот, после некоторых приготовлений, была дана команда к взлёту.

3, 2, 1, старт! От оглушающего рёва сердце Тараса Петровича защемило. Вначале это было похоже на взлет простого пассажирского лайнера. На долгий взлёт, продолжительный, всё сильнее вжимавший тебя в сиденье. Маска не спасала, было трудно дышать. Корабль-станция продолжал ускоряться. Старик ощущал невероятную тяжесть во всем теле. Спустя мгновение ему уже было трудно держать глаза открытыми. Он чувствовал, как его тело будто набухает. Сердце из последних сил качало свинцовую кровь.

Вскоре старик всерьез запаниковал. Он ясно чувствовал, что его тело вот-вот разорвётся на куски. Он попытался закричать – у него не получилось, попытался взять шприц со снотворным, но не одолел тяжесть собственных рук. В последний момент он заставил себя успокоиться, но мысль, что его здоровье давно не соответствует критериям, подходящим для таких нагрузок, вновь вывела его из равновесия. У него защемило в груди. Он из последних сил старался глубоко дышать, проклиная себя за любопытство и отказ от снотворного.

И в тот момент, когда Тарас Петрович уже готов был расстаться с жизнью, станция перешла на антигравитационный разгон. Тело старика в одно мгновенье превратилось в пушинку. От перепада давления у него пошла кровь носом. Ненадолго он потерял сознание.

С красными от полопавшихся сосудов, глазами, с окровавленным носом и блаженной улыбкой Тарас Петрович принимал на себя «выстрелы» антигравитационных частиц. Он был доволен дважды. «Я выжил!» и «Я знаю, каково это, когда на тебя воздействуют таинственные частицы». Хотя, говоря откровенно, это воздействие неощутимо. Спустя еще полчаса скорость станции приблизилась к скорости света, старик стал замечать эффекты замедления времени, предметы расплывались, впереди еще одно испытание – «телепортация».

Но ожидания не соответствовали реальности. Никакого волшебства. При приближении к скорости света старик заметил легкое искажение пространства и световосприятия. Затем все исчезло и, на мгновение, он оказался в кромешной тьме. А потом метаморфозы повторились в обратном порядке. Началось торможение. И вот сквозь стекла станции появилась одна из сестёр – Ева. Ближайшая к нам планета, очень похожая на Землю.

Увиденное не передать словами. Старику хотелось плакать от восторга. Он прожил всю жизнь с ощущением того, что он ничем не лучше навозного жука в масштабах вселенной, и вот, наконец, поучаствовал в чём-то эпохальном.

Огромная планета перекрывала весь обзор, казалось, она очень близко, хотя до нее оставались сотни тысяч километров. Сине-зелёная, под пышным белым одеялом облаков, она поворачивалась, показывая себя во всей красе. Это воистину незабываемое зрелище, ведь никто не ощущает вращения Земли, стоя на ней. А тут исполинская громадина с легкостью проплывает перед тобой, неспешно вращаясь, будто вальсируя. Тарасу Петровичу даже во сне такого не снилось.

Ева, Дана, Сьюзи и Кармен – так назвали планеты этой далёкой галактики, с огромной пылающей звездой в центре. «Мама» – так просто и в то же время ёмко назвали здешнее светило. Оно было вдвое больше Солнца. Ещё три планеты были мёртвыми, из-за слишком близкого расположения к «Маме». А одна, самая последняя, планета выглядела как маленькая копия «Мамы», только её свечение слегка отличалось по цвету: было более холодным.

Чем ближе они подлетали, тем меньше замечалось движение Евы, плавно полёт превратился в падение, приближающее свершение исторического шага. Первым его сделает начальник экспедиции Вениамин Леонидович.

***

Управлять и руководить экспедицией должен был Вениамин Леонидович. Образцовый госслужащий, который не раз лобызал зады ради очередной прибавки к жалованию. Его спокойствие и влиятельность – лишь притворная маска, скрывающая букет страхов и комплексов.

Делая первый шаг на новые земли, он не светился от счастья, от того, что навсегда вписал себя в историю, но трясся от страха. Видимо, он ожидал, что при контакте с почвой его ступни разъест кислота, причём настолько стремительно, что никто не сумеет его спасти.

Выходя со станции, он чуть не переломал себе ноги. Высокий трап и неровная поверхность оказались для его ног невыполнимой задачей. Экипаж, наверно, расхохотался бы, если бы им в тот момент было до него дело. Все без исключения, раскрыв рты, любовались первозданной красотой новой планеты.

Станция приземлилась на плоскогорье, причём так близко к утёсу, что едва не разворотила себе обшивку и заблокировала один выход. К счастью, основной шлюз не был завален, и был ещё один люк для экстренных случаев.

Все полтораста человек стали весело выпрыгивать из ЗОИ и разбегаться по сторонам, будучи не в силах противостоять желанию всё рассмотреть, потрогать, понюхать и, возможно, надкусить.

Атмосфера здесь была действительно аналогична земной. За исключением некоторых неизвестных примесей, которые стали активно изучать учёные, в основном путём пропускания его через лёгкие своих товарищей.

Лес, который занимал большую часть видимой территории, был необыкновенным. Складывалось ощущение, что ты гуляешь среди сказочных эльфийских лесов миров Толкиена. Огромных размеров, причудливых форм, с воздушными корнями, через которые невозможно было пробраться, с яркими резными листьями. У многих деревьев в широком стволе были большие полые расщелины, в которых могли поместиться два, а иногда и три человека.

Но больше всех экспедиторам полюбились деревья с подсвеченными плодами и те, у которых лёгкие, тонкие листья дрожали на ветру и пели. Порой люди заслушивались и часами стояли завороженные, слушая это пение, а после брали топоры и срубали эти волшебные деревья.

Именно топор был единственным действенным инструментом изучения подземных недр. Ведь, как оказалось, корни деревьев так глубоко и густо проникли в почву, что и приборы, и спецтехника были бессильны. Зато горели эти деревья прекрасно, давая больше тепла, чем метан на Земле. Перезарядив космическую станцию, планировалось повторно «телепортировать» людей на новые территории. Стремление утолить энергетический голод оказалось сильнее инстинкта самосохранения.

Ошеломлённые успехом люди забыли о собственной безопасности. Ведь если планета пригодна для жизни, велика вероятность, что эта жизнь на ней присутствует. Неизвестная, возможно, более развитая цивилизация могла наблюдать за людьми, изучать их намерения, строить план дальнейших действий.

***

После нескольких сотен поваленных деревьев лесорубы стали слышать странные звуки из леса по ночам. Будто кто-то перешёптывался. Но ни слов, ни языка было не разобрать. Вспомнив об этом, Тарас Петрович испуганно поёжился. Нужно было искать место для ночлега.

Он решил переночевать на границе, под камерами, будучи уверенным, что при необходимости ему всё-таки помогут. Выбрав огромное дерево с расщелиной и разложив внутри спальный мешок, старик заснул. Но выспаться ему не удалось. То и дело мерещилась «внучка». То он слышал её голос, то будто кто-то заглядывал к нему в расщелину. Впрочем, чувство, что кто-то за ним наблюдает, не покидало его и наяву.

«Вы не погубите еще одно его прекрасное творение», – произнес красивый, но пугающе низкий голос женщины. «Вы распоряжаетесь тем, что вам не принадлежит, возомнив себя хозяевами Вселенной, но вас раздавят, как тараканов. Ваши кости оплетут корни, из ваших глазниц потекут реки, вы вновь воссоединитесь с природой…посмертно». Старик вскочил. Голос звучал настолько реально, что он не мог понять, сон это был или явь.

Он лежал, не в силах шевельнуться. Страх сковал его тело, он хотел было выглянуть, но, едва попытался встать, как спину тут же окатила волна холодного ужаса. Дыхание перехватило. Еще страшнее было закрыть глаза. Так и пролежал Тарас Петрович до самого утра, между сном и накатывающим страхом.

Словно в детстве, рассвет развеял его кошмары. Он вылез из расщелины и пошёл к границе. Решив не терять ни минуты, он начал стучать по камерам, жестами показывая, что нужно поговорить. Через пятнадцать минут к нему уже прибежала охрана.

– Тарас Петрович, Вам чего? Случилось что? – потревожился старший одного из постов. Несмотря на отстранение, старик не потерял уважения у персонала экспедиции.

– Случилось, передай Саше, что мне с ним потолковать надо. Я тебя прошу, постарайся скорее, а? – попросил дед.

– Да что случилось, Петрович? Может, мы поможем?

– Приходи с Сашей, я всё расскажу.

Охрана трусцой побежала в лагерь. Там все ещё спали. Тарас Петрович заглянул в сумку, запасов было мало, и он решил на завтрак обойтись одним чаем.

«Кто знает, сколько мне еще здесь жить? Надо бы изучить местные травы и плоды», – подумал про себя старик. «Да только вот как это сделать? Попробовать страшно – вдруг яд? Приборов у меня нет. Есть на станции, ну, у них на уме только нефть! Поразительно, здесь столько всего интересного, а им бы поскорее нефть найти, тьфу!».

– Завари вот этой травы! – старик чуть котелок не опрокинул. Перед ним вновь стояла девочка, указывая на низкий куст ярко-зеленой травы с маленькими, нежными цветами.

Не отворачивая головы, старик покосился на камеру. Девочка стояла прямо под обзором.

– Спасибо, внучка, попробую, – с трудом выдавил из себя дед. – А что это?

– Мы не даем названий для растений, нам это не нужно.

– Кто мы? Расскажи. И зачем ты пугала меня ночью?

– Я тебя не пугала.

– То есть, как? Я точно слышал голоса. Мне даже грозили посмертным воссоединением с природой!

– Может, это кто-то другой, но не я.

– Кто-то другой? Кто? Они опасны? Их стоит бояться?

– Как много вопросов! Это я – ребёнок, а не ты. К сожалению, ответить не могу. Просто будь осторожен и не причиняй нашему дому вреда. Кроме этих трав, можешь смело кушать маленькие зеленые шарики на невысоких деревьях. Видел их? Они как будто светятся. Мимо не пройдёшь. А чуть глубже в лесу растут деревья с шишками на корнях. Вы это называете «клубнями». Так вот, они очень вкусные и питательные. А вообще нашими растениями отравиться нельзя, если мы, конечно, этого не захотим. Пока, дедушка, мне надо идти.

– То есть, «если не захотите»!? Подожди, ответь мне на…

Образ девочки растворился. Дед бросился со всех ног бежать к ближайшему посту, чтобы посмотреть запись с камер. И, как назло, встретился там с начальником экспедиции.

– Тебе что тут нужно, дед? Я вышвырнул тебя. Убирайся в свой чёртов лес! – начальник был явно не в духе.

– Да как ты смеешь так со мной разговаривать? Кто тебе дал это право? Это не твоя земля! Я имею полное право здесь находиться и не собираюсь спрашивать у тебя разрешения! – краснея от злости, заорал Тарас Петрович.

– Да? Охрана, уберите его за пределы экспедиционной зоны! – отдал приказ глава экспедиции. Сотрудники не отреагировали.

– Если сейчас же вы не исполните мой приказ, я отстраню вас, вызову другой пост и… Старик не дал ему договорить. Он со всего размаху, что было сил в немолодом теле, двинул ему по лицу. У главы экспедиции пошла кровь носом. Тарас Петрович двинулся на него, но охрана вмешалась.

– Прости, Петрович, мы должны тебя вывести, – сказал один из охранников и взял старика под руку. – Пошли.




Глава 2. «Саботаж»


Старик с подозрением смотрел на только что сорванный пучок трав и кипящую воду в котелке. Трава была вполне похожей на ту, что росли на лугах Земли, во времена, когда их ещё кто-то замечал и собирал. Он задумчиво разделил связку и бросил часть в кипящую воду.

Донёсся приятный аромат. Тарас Петрович прежде такого не вдыхал. Он был неземным (в прямом и переносном смысле). Будто запах осеннего дождя вместе со свежестью морозного утра, леденящей, бодрящей, как чашка крепкого кофе с утра. Старик вдыхал его полной грудью и наслаждался.

«Я пью неземной чай. Вот ведь занесло на старость лет!» – подумал про себя лесоруб и нерешительно сделал маленький глоток. Приятное тепло разлилось по всему телу. Как после глотка добротного спиртного. «Вроде жив», – подметил он и глотнул смелее. Вкус отвара был не так хорош, как его аромат, но пить его было приятно. Но еще больше старика поразил эффект от напитка: прилив бодрости, перестали болеть вечно ноющие колени, прояснился ум после бессонной ночи, он почувствовал себя на десяток лет моложе.

Тарас Петрович присел под деревом и задумался о происходящем: «Как такое возможно? Если Катя – моё воображение, то как я мог знать, что эти травы не ядовиты, а, напротив, имеют целебные свойства? Либо просто везение, либо здесь и впрямь управляют рассудком». Поверить в это старик отказывался. И перебирал в голове возможные варианты, дойдя даже до проказ начальника экспедиции, с целью подорвать его решимость жить в лесу. Но зачем тогда через образ девочки он передал просьбу остановить вырубку? Как не старался он свести все нити воедино, ничего не выходило. Впрочем, размышления лесоруба были прерваны звуками приближающихся шагов. Тарас Петрович насторожился. «Это не внучка», – её шагов он никогда не слышал. Привстав и выставив нож вперёд, старик приготовился к обороне, стараясь успокоить дрожащие от страха руки.

Спрятавшись в расщелине, он выискивал источник звука, который был уже совсем близко. И вот в просвете показались две фигуры. «На вид человеческие», – подумал дед. Пройдя мимо дерева, они остановились у еще теплого кострища и стали озираться по сторонам.

Двое мужчин были одеты в маскировочные плащи, скрывавшие их не только от глаз, но и от инфракрасных датчиков движения камер. Они что-то обсуждали на повышенных тонах. Прислушавшись, старик узнал земную речь. Это были охранник Марк и лесоруб Саша. Спрятав нож, Тарас Петрович вышел к ним навстречу. Они не сразу его заметили, и он услышал часть их диалога.

– Саша, я ещё раз говорю, это слишком рискованно! Если меня поймают, мне конец! – взволнованно говорил охранник.

– Ты же военный! Тебя ни за что не поймают! Ты же понимаешь, сам я не могу. Мое отсутствие на повале сразу заметят! И сопоставят два события, понимаешь!? А у тебя обходы, кто знает, где ты и когда вернешься?

– Саш, ты знаешь, как охраняют станцию? Дело совсем не в том, что я могу свободно передвигаться по зоне экспедиции, а ты нет! Я имею в виду то, что туда невозможно пробраться! Во-первых, спецпропуск, во-вторых, в любой момент могут спросить «зачем ты здесь?», и я не найду, что ответить!

– Ты же понимаешь, что мы всё равно должны это сделать. Он совсем помешался! Если дальше всё так пойдет – нам конец! И мы все присоединимся к Петровичу.

– Что ругаемся, ребята? – сказал Тарас Петрович, выходя из укрытия.

– Петрович! Чёрт подери! Ты что пугаешь так? – заохал Саша.

– Я привёл его, как ты просил, теперь рассказывай, в чем дело? – с серьёзным видом сказал охранник.

– Я даже не знаю, как вам об этом рассказать, чтобы вы меня за сумасшедшего не приняли. – попытался начать старик.

– Говори, как есть! Что ты из ума выжил, мы еще вчера поняли, после скандала с начальником. – шутя, ответил Саша.

– Вот с того-то всё и началось! Я злой был, шёл, куда глаза глядят, а когда опомнился – испугался. Забрёл далеко, лес страшный, вокруг ни души. Я рванул было назад, и тут…

– Что? – в один голос воскликнули охранник и лесоруб.

– Мне навстречу Катенька идёт.

– Тьфу на тебя! Дурак старый! Мы тут думаем, как нам в этом лесу не загнуться, а он шутки шутит! – отчаявшись, крикнул Саша.

– Да я клянусь! Никаких шуток. А ночью мне вообще угрожали. Какой-то голос странный. Говорил о воссоединении с природой, посмертном воссоединении.

– Петрович, ты сожрал что-то! И, похоже, галлюциногенное! – запротестовал Саша.

– Ну, я так и знал, что вы примете меня за сумасшедшего! Дело ваше, только мы все пропадем.

– Ты о чём? – поинтересовался Марк.

– О том, что Катя, ну или не Катя, не знаю, предупредила меня. Говорит: «останови вырубку леса, любой ценой!».

Саша и Марк переглянулись.

– Ты камеры смотрел? Она утром, после нашей встречи, прямо под камерами показывала, какие травы можно заварить, – продолжал старик.

– Смотрел, ничего там нет. – с досадой отвечал охранник. – Но знаешь Петрович, я не считаю тебя сумасшедшим. Это место такое, я по ночам тоже голоса слышу, только не верю, что это местные обитатели. Это всё лес. Он проклятый, его нельзя рубить.

– И кто же проклял лес? Если тут никто не обитает? – осведомился Саша. – Нет, я уверен, здесь кто-то живёт. Конечно, не внучка Петровича, но кто-то тут есть, определенно. И скоро они нас поубивают, пока мы спим. Вот и всё. Потому-то, Марк, мы и должны это сделать!

– Опять ты за своё! – досадовал Марк.

– Вы о чём? Саша, о чём ты тут просил Марка?

– Петрович, да какая разница-то? Ты лучше со своими «видениями» разберись, – раздраженно ответил Саша.

– Я потому и спрашиваю, я вам рассказал, что видел, теперь вы. Что творится в экспедиции?

–Я расскажу, – вклинился Марк. – Этот кретин просто обезумел! Он перестал выдавать пайки и требует с лесорубов вдвое больше леса, а после того, как ты разбил ему лицо, не снимает нас с караула.

– А лес мы валить не хотим! – не выдержал Саша. – Это особенный лес, необыкновенный, нельзя его рубить! Мы до смерти напуганы, голова свинцовая, ноги ватные! А он всё пыхтит, плюётся, мол: «Что вы ноете? Это просто особенности атмосферы. Привыкнете!»

– А ну-ка попробуй, – сказал Тарас Петрович, протягивая Саше котелок с отваром местных трав. – Тебе станет легче.

– Что это?

– Местные травы заварил, вместо чая.

– Ты совсем спятил, старый? Не боишься отравиться? – удивился Саша.

Но Тарас Петрович молча, едва заметно улыбнувшись, принялся залпом пить из котелка. Марк и Саша с удивлением смотрели на него. Старик, закончив, довольно крякнул и ответил:

– Как хочешь.

– Так вот, что я предлагаю, – продолжил Саша. – Марк может свободно передвигаться по базе экспедиции, его никто не хватится. Он проникнет на станцию и заберёт пульт управления. Без него он не сможет управлять станцией и командовать нами.

– А я уже который раз пытаюсь ему объяснить, что лезть на станцию опасно. Что, скорее всего, меня вышвырнут как тебя, понимаешь, Петрович?

– Отличная идея! – воскликнул старик. – А что если я Вам помогу…

***

Ночью начался дождь. Совсем как на Земле. Только тоскливое «ш-ш-ш» звучало чуть ниже, порой даже закладывая уши. Из-за неизвестных примесей в атмосфере и электрических разрядов молний воздух наполнялся ароматом, совсем не похожим на земной озон. Капли, разрезая воздух, периодически оставляли за собой едва заметное мерцание, похожее на тонкую светящуюся паутинку. «Невероятно красиво!», – подумал Тарас Петрович. В прошлом он не раз любовался на Земле северным сиянием и думал, что ничего прекраснее нет во вселенной. Но теперь, промокая под светящимся ливнем, он больше так не считал, и с нетерпением ожидал очередных откровений новой планеты.

Поскальзываясь на мокрых корнях величественных растений, старик в маскировочном костюме спешил в зону обзора, к станции. Она приютилась между утёсом и неизвестными колючими зарослями. Словно паук в центре паутины, она оплела всё вокруг проводами на несколько километров. Три развёрнутые мачты радиосвязи позволяли передавать сообщения на десятки километров. Пол сотни камер видео-охраны наблюдали за периметром и образовывали безопасную «зону обзора». Пронумерованные камеры порой служили неплохим ориентиром на местности для исследователей и лесорубов.

Из центра «паутины» во все стороны были направлены бамперы исследовательских джипов – вездеходов способных ехать практически в любой местности. Безвоздушные колёса «проглатывали» ухабы и торчащие корни, съёмный гусеничный привод вытаскивал джип из вязкой почвы, а гидравлические лапы увеличивали клиренс до полутора метров и позволяли «ходить» по камням.

Всюду были расставлены базы патрульных дронов, которые раздражающе жужжали, слетая на маршрут и садясь на подзарядку. Они, обладая базой лиц членов экспедиции, должны были своевременно оповестить о появлении постороннего.

Словом, подобраться к станции незаметно было практически невозможно. Но у Тараса Петровича были свои соображения. Он обогнул утёс, отыскав более пологий участок, покорил небольшую вершину и оказался прямо над верхним люком станции.

Вид сверху был впечатляющий: густой массивный лес, увенчанный сиянием звезд, очертания ближайшей сестры этой планеты, которая находилась в максимальном приближении к Еве и отбрасывала рассеянное сине-коричневое свечение. Спутники, которые по привычке назвали лунами, напротив, были максимально отдалены и меркли на фоне яркого, но далёкого света маленькой звезды, которую тут ласково назвали «Малышом». «Звезда, вращающаяся вокруг звезды, уму непостижимо», – подумал Тарас Петрович и через несколько секунд спрыгнул на крышу станции.

Эвакуационный люк обычно закрывался изнутри, но не сегодня. Через мгновение, Тарас Петрович уверенным шагом расхаживал по коридорам и отсекам, а в ответ на изумлённые лица объяснял: «Начальник для чего-то вызвал».

И вот его дверь, старик поднял руку, чтобы постучать, но задержался, услышав интересный монолог, явно длившийся не одну минуту:

– …все усилия направлены на поиск углеводородного сырья. Параллельно ведём поиски драгоценных металлов. Лаборатория и геологи работают в две смены. Основной батарейный отсек заряжен на 60%, турбины не останавливаем круглые сутки. Резервный планируем зарядить через пятнадцать дней. Повторяю, полёт за второй группой – ориентировочно через пятнадцать дней. Внутренний порядок в норме, нарастающее возмущение устраняем, как и планировалось, денежной мотивацией. Самых неудобных из экспедиции выгоняем, лишая провизии…

«Вот свинья!» – выругался про себя Тарас Петрович и ворвался в кабинет без стука:

– Доброй ночи, Вениамин Леонидович. Что? Отчитываешься? Понимаю, это дело хорошее…

Начальник экспедиции от удивления лишился речи. Он вытаращил глаза на старика и сопровождал его по комнате взглядом. И только он спохватился окликнуть охрану, как дед его дерзко прервал:

– Брось, Вениамин Леонидович, неужто ты на старика натравишь своих псов? Я к тебе всего на пару слов. Вот поговорим спокойно, а потом пригласишь их, и они отделают меня как следует!

– Ты что, совсем рехнулся? Как ты вообще сюда попал? – вне себя от ярости, закричал начальник.

– Это не важно, куда важнее информация, с которой я к тебе пришёл. В твоих интересах меня выслушать, если хочешь вернуться на землю и выполнить задание своего генерала.

– Какая информация? Что ты можешь знать? Охрана! – через мгновение в кабинет влетели двое мужчин, с услужливыми лицами. – Куда вы смотрите? Как он сюда попал?

– Он сказал, что вы его вызвали! – оправдывались охранники, хватая под руки старика и толкая его к выходу.

Начальник хотел наорать на них в ответ, но Тарас Петрович, понимая, что медлить нельзя, перебил его, освобождаясь от захватов охраны:

– То есть, вам не интересно, как уберечь себя от местных и обезопасить своих людей, я правильно понял?

– О чём это он, Вениамин Леонидович? – с интересом спросили охранники, отпуская старика.

– Да кого вы слушаете? Он из ума выжил! Уведите его!

– Подождите, что, получается, не зря лесорубы отказываются рубить лес? – охранники переменились в лице.

– Болваны! Это дешевая провокация! Нет тут никаких местных, – Вениамин чувствовал, как его власть дала трещину. Старик попал в точку.

– Рассказывай, Петрович, если ему не интересно, то нам – очень даже, – предложили охранники, подставляя старику стул.

– Да что рассказывать? Они себя не показали, только общались со мной, через образ…

Деда на полуслове прервала пожарная сигнализация. Горел отсек №4. Все тут же рванулись туда, где на складе хранилась провизия…

Сбежавшаяся толпа участников экспедиции обошла склад вдоль и поперек, нигде не обнаружив признаков возгорания. И лишь спустя полчаса в вентиляционной шахте один из инженеров обнаружил самодельную дымовую шашку из опилок и селитры.

– Саботаж! – осенило начальника. Он пулей бросился к себе в кабинет. Но там всё так же невозмутимо сидел Тарас Петрович и разглядывал фигурку со стола Вениамина.

– Это твоя работа?

– Ты о чём? О пожарной тревоге? Нет, мы же беседовали здесь с вами. – спокойно ответил старик.

Следом в кабинет вернулась охрана и начала возмущаться:

– Что за шутки, Петрович? Мы ведь были готовы тебя выслушать! К чему всё это представление?

– Никаких шуток, ребята, всё очень серьёзно. Если завтра утром послышится стук топоров, вас ждёт долгая голодная смерть, ибо отсюда улететь вы не сможете! – тон старика удивительным образом переменился, он и сам стал на себя не похож.

– В смысле? Ты о чём это? – удивилась охрана.

– Проклятье! Пульт! Где пульт управления?! Ты забрал его? – разъярённый начальник бросился на старика.

– Можете обыскать меня, я ничего не брал, – дед был абсолютно невозмутим, это раздражало Вениамина еще сильнее. И он решил положить этому конец:

– Запереть его! – Скомандовал он охране, и добавил, обращаясь к старику. – Я настоятельно тебе рекомендую подумать над тем, как вернуть нам пульт управления. Иначе пеняй на себя.

– А я, со своей стороны, настоятельно не рекомендую испытывать на мне свои физические способности. От моей сохранности зависит и состояние пресловутой безделушки. Имейте это в виду.

Старик поймал разгневанный взгляд Вениамина и спокойно проследовал в камеру…

***

Природа современного человека такова, что, готовясь к экспедиции на новые планеты, конструкторы космических станций зачем-то предусмотрели камеры для заключённых. Возможно, они руководствовались не самой безупречной репутацией некоторых членов экспедиции и примеряли на них роль рецидивистов. Или, быть может, планировалось запереть в эти камеры бунтарей из числа аборигенов новых мест, что, пожалуй, ещё отвратительнее. Тем не менее, на данный момент, единственным обитателем тесной камеры был несчастный старик, который, по большому счёту, ни в чём не был виноват.

Очередное утро выдалось на удивление холодным. Завыл ветер, после ночного дождя воздух был тяжёлым, ледяным. Лесорубы и без того не желали идти на повал, теперь же и вовсе ничто их не могло заставить выйти из своих отсеков. Вениамин Леонидович объявил общий сбор, чтобы произнести речь и воодушевить персонал.

Его трясло от волнения, он ощущал, как контроль над ситуацией ускользает из его рук. Он до смерти боялся этого места, наверное, еще сильнее, чем лесорубы, но, выходя из кабинета, всегда делал суровый вид и пытался выглядеть уверенным в себе. Он не имел авторитета перед подчинёнными и был отвратительным руководителем, но удивительным образом выслуживался. Он не раз проваливал важные поручения, но обвинял в этом кого угодно, только не себя. Начальство же ему верило.

Он рос без отца. Его мать всегда считала, что ей все должны. Она ведь растит ребёнка одна. Растит, впрочем, избалованным и капризным, но ведь это не важно, когда у мальчика есть все «необходимые» современные блага. Устроить сына на престижную службу – вот была её мечта. И она сбылась. Правда, в конечном счёте это сыграло с ней злую шутку: она никак не ожидала, что на старости лет, умываясь слезами, будет отправлять сына в космос.

– Друзья! – выдержав паузу, начал Вениамин Леонидович. – Нам всем здесь тяжело, я это знаю. Между нами возникли некоторые разногласия. Но нам нужно найти компромисс. Ведь мы делаем одно общее дело – возвращаем нашему дому свет, тепло и былую силу. В конце концов, у нас нет выхода, иначе мы все здесь застрянем. Если вы ещё хотите вернуться на Землю, приступите к работе. Это не приказ. Это просьба. Со своей стороны, обещаю удвоить паёк и оплату. Очень рассчитываю на ваше благоразумие.

– Можешь не рассчитывать! Иди к чёрту! Где Петрович? Что ты с ним сделал? – послышался гул недовольных голосов.

– Я понимаю Ваше недовольство, – парировал начальник экспедиции. – Признаю, я был излишне груб. Прошу за это прощения. Но, поймите…

– Нет, это ты нас пойми! – прервала его толпа. – Бери топор и вали деревья, и если протянешь день-другой, то мы к тебе присоединимся. Что толку бросаться словами о единении? Продемонстрируй это на деле!

У Вениамина затряслись руки. Скрывать страх становилась всё сложнее. Как и подбирать слова:

– Каждый должен заниматься своим делом! Что толку заставлять строителя петь, а артиста строить дом? Результативность будет нулевой. И к тому же…

Его прервал на полуслове Саша. Он, улыбаясь, вышел к кафедре с пультом управления в руке, вращая какие-то регуляторы и набирая загадочные комбинации:

– Погоди-ка, начальник! Вот я на Земле был программистом. А ты? – Он указал на одного из лесорубов.

– Я юристом.

– А ты?

– Механиком.

– А я врачом!

– А я экономистом.

– Вот видишь, – подытожил Саша, – все они кем-то были на Земле, и уж точно они не глупее тебя. Однако они без колебаний взялись за топоры и пилы. А ты трус. Сидишь в кабинете, напыжившись и изображая из себя большого босса, а сам до смерти боишься этой планеты. Но тут нет общества, тут нет законов, тут будет только человечность. Как истинный лидер, ты должен дать нам пример мужества и бесстрашно пойти на вырубку леса. А если не пойдешь – мы её официально остановим и отправимся домой.

Вениамин побагровел. Страх, стыд и злоба смешались в его сердце. Его положили на лопатки, даже не пустив в дело козырь – украденный пульт управления.

– Где пульт управления? – сквозь сжатые губы выдавил он.

– Наш черёд задавать вопросы. Идешь ли ты вырубать лес? И где Тарас Петрович?

– Не глупи! Пайков осталось на неделю, нам надо подзарядить аккумуляторы, чтобы вернуться на Землю до того, как загнёмся от голода.

– А, кстати, – оживленно ответил Саша. – Вот тебе и стимул, чтобы ты быстрее приступил к вырубке!

Лесоруб быстро вбил какую-то команду на пульте, и на станции заревели сирены. Включилось всё освещение.

– Теперь она разрядится за пару дней, шеф. Рубить лес нужно быстро.

– Всё, хватит! – заорал начальник. – Если вы думаете, что я пойду у вас на поводу, то вы заблуждаетесь! С этого момента выдаю один паёк в обмен на куб леса. Если кто-то из охраны задумает устроить очередной саботаж, то я исключу его из экспедиции! Кстати, Саша, вы присоединяетесь к Петровичу в камере. До тех пор, пока вы не вернёте мне пульт управления. И если вы не знали, система безопасности станции настроена только на меня. На Земле мы предусмотрели возможность бунта, поэтому без меня вы точно не улетите. Собрание окончено.

Последняя фраза обескуражила Сашу. Вышвырнуть начальника со станции было его главной целью. Что теперь делать? Ведь ситуация из напряженной превратилась в критическую. Валить лес никто не собирался, но нужно чем-то питаться. А еще вызволять Петровича. В общем, из неоспоримого аргумента пульт управления превратился в источник неразрешимых проблем.

Охрана, сопровождающая Вениамина, двинулась на Сашу. Но тот не растерялся. Понимая, что старик остался взаперти без каких-либо рычагов воздействия, он лихо швырнул пульт управления своим товарищам, стоявшим позади и что было сил врезал одному из охранников. Однако их реакция была предсказуемой – Саша присоединился к Тарасу Петровичу.

***

Тарас Петрович лежал и обдумывал возможные варианты развития событий. И тут послышались крики:

– Уберите от меня руки! Я клянусь, уничтожу пульт управления! Да пусти меня!

– Уничтожишь, как же, и останешься здесь жить.

Старик узнал голос. В камеру тащили Сашу. Слышны были звуки борьбы и тяжёлые удары. Выводы напрашивались сами собой: договориться не удалось. К тому же охрана встала на сторону Вениамина. «Похоже, я что-то упустил», – с сожалением пробормотал дед.

Через несколько минут всё утихло. Сирены и освещение выключили, Сашу заперли по соседству с Тарасом Петровичем, а лесорубов распустили с условием «лес в обмен на провиант».

Что касается Вениамина Леонидовича, то он себя чувствовал прекрасно. Он преступил черту, за которой нет места неуверенности в себе. Так бывает, у всего есть предел, у страха, у стеснения, у любви. Сами лесорубы указали ему нужные нити воздействия. Сами лесорубы вынудили его действовать радикально, без малейшего милосердия.

– Как всё прошло? – осторожно спросил у Саши Тарас Петрович.

– Знаешь, не так, как хотелось бы. Оказалось, что без этой твари мы никуда не улетим. Они предугадали возможность бунта, система безопасности запрограммирована только на него. Он такой же важный элемент, как и этот пульт. Он управляет доступом на склады. Охрана вся на его стороне, даже Марк. Я не знаю, что делать.

– А как настроены лесорубы?

– Решительно. Больше они деревья валить не будут. И готовы голодать столько, сколько потребуется.

– Это они сейчас так говорят, пока относительно сыты. Через пару дней всё может измениться. – Старик задумался и добавил:

– А что ждёт нас? Как считаешь?

– Если вернём пульт и приступим к работе, «его величество» нас простит. А если нет… То с голоду подохнем.

– Плохи наши дела…

Старик, заблудившись в своих размышлениях, задремал. Ему чудилось то радио, которое известило его об открытии новой галактики, то первые ночные кошмары на новой планете, то его скандал с Вениамином. Разбудил его едва слышный голос:

– Не расстраивайся, дедушка!

Тарас Петрович вскочил, будто его окатили ледяной водой. Потерявшись в пространстве и времени, он несколько секунд не мог прийти в себя. А возле входа с невозмутимым видом стояла его «виртуальная внучка».

– Ты попытался, и мы это оценили. На твоей стороне уже много людей! Ты хочешь помочь нам. Мы тоже будем тебе помогать. Расскажи своим друзьям, чем можно питаться здесь. И сам поешь, ты ведь набрал их. Так не бойся, съешь! – девочка смотрела на старика невинным, но проницательным взглядом. – Только пусть они не болтают охране. У нашего леса еды больше, чем на ваших складах.

– Ты меня испугала до смерти!

– Не кричи! Я не хочу, чтобы обо мне знали.

– Это точно безопасно? – спросил старик, доставая из-за пазухи свёрток.

– Это наш лес, я за него ручаюсь. Не бойся, ты не отравишься. И покажи это своим людям, пусть найдут такие же плоды в лесу.

– Что мне теперь делать? Я здесь взаперти, я не в силах остановить выработку.

– Она уже остановлена. Если твои люди не будут голодать, то не начнут рубить лес.

– Но они не смогут улететь к себе домой!

– Это верно. Отсюда никто не улетит.

– То есть как? – Тарас Петрович непроизвольно повысил голос от удивления и разбудил Сашу. В это же мгновение образ девочки растворился. Старик протянул к ней руки, в попытке задержать, но было поздно. Из-за стены послышался заспанный голос:

– Ты чего там, Петрович?

– Да ничего, сон дурной приснился, – ответил старик, сжимая свёрток.

Аккуратно развернув узелок, он достал несколько зеленых шариков, слегка мерцающих, будто покрытых люминесцентной краской. По форме они были похожи на земные каштаны, и от них исходил приятный аромат свежеиспеченного хлеба. Поняв, что запах могли услышать, Петрович быстро завязал узел, оставив несколько плодов.

– Саша! Ты можешь в сетку просунуть руку? – окликнул Тарас Петрович своего товарища по несчастью. Между ними была глухая стена, но спереди камеры была сетка, чтобы помещение просматривалось.

– Могу, а что? – спросил Саша, но, не дождавшись ответа, перекинул руку через две сетки и перегородку и, шевеля пальцами, пытался ухватиться за старика.

– Вот, держи. – Тарас Петрович вложил ему в руку несколько шариков. Саша крепко сжал кулак, и рука тут же исчезла.

– Что это? – с удивлением и недоверием спросил Саша.

– Это местные каштаны. – иронично ответил Петрович. – Ешь, доверься мне!

– Откуда это у тебя? – Саша вспомнил, про то, как старик им рассказывал о «внучке». Теперь, держа в руках эти «неземные» плоды, разрушать в своем разуме эту легенду было куда сложнее.

– Набрал в лесу, их там было много, как и свободного времени, после исключения из отряда. – старик невольно улыбнулся. – Чтобы наш план сработал, нас не должен мучить голод. И, Саш, нам стоит вернуть ему пульт.

– С какой это радости?

– Послушай, мне нужно, что бы кто-нибудь смог рассказать ребятам, о том, что в лесу много пригодных к употреблению растений! Они же там голодают.

Саша задумался, но затем возразил:

– У меня другая идея. Что, если я устрою тебе встречу с одним из наших? Объяснишь ему, что собирать, что не трогать. И пульт оставим при себе!

– Вениамин на это не пойдет.

– Вот увидишь…



***

Напряжённость в освоении новых земель царила не только в рядах третьей группы. Руководитель научной группы Роберт изо всех сил пытался отстраниться от ситуации с лесорубами, но тщетно. Одни ученые вставали на сторону работяг, отказывались от пайков, уходили жить в палаточный лагерь. Другие – демонстративно называли трусами тех, кто боялся рубить лес, а заодно и тех, кто сочувствовал их лишениям. Но были и совсем обособленные личности.

Его звали Георгий, все называли его «чокнутым профессором». Будучи весьма начитанным и, скорее всего, умным, он был абсолютно нелюдимым человеком, скорее даже мизантропом. Он отказывался участвовать в тех исследованиях, которые сулили возможность обогащения. Его интересовала исключительно наука. Едва ли его можно за это судить, скорее наоборот, если бы не одно «но». Абсолютная безрассудность, граничащая с сумасшествием, и ненависть к людям.

Ему было слегка за сорок. Всю жизнь он посвятил геологии и химии. За свою жизнь был удостоен множества наград, но получил только половину, отказавшись от остальных. После смерти родителей он остался один, родственников у него не было. Образ жизни и характер не позволяли рассчитывать на появление супруги, поэтому единственным его спутником жизни была наука. При этом коллеги в последние годы всё сильнее отвергали его, считая его идеи радикальными, а многие вообще решили, что у него проблемы с психикой.

Лысая голова, густая чёрная борода, и резкие черты лица делали его похожим скорее на преступника, нежели на учёного. Худощавое тело и уставший взгляд, в любую погоду тщательно скрывались под объёмными плащами. Неспешная, хромая поступь выражала абсолютное безразличие ко всему, пока что-либо не увлекало его. Чаще то, на что другие учёные не обращали внимания, неожиданно вызывало у него восторг, в глазах появлялась жизнь, а размеренные движения становились хаотичными и резкими.

Уже на следующий день после приземления Георгий надолго исчез в лесу. Его пытались искать, но на небольшом радиусе от станции. Вернувшись, он не дал никаких объяснений, отказался от комнаты на базе и поселился в палаточном лагере на отшибе. Каждый день он на рассвете уходил и возвращался глубокой ночью. Учёный постоянно ругался с коллегами, отказывался предоставлять какие-либо отчёты Роберту и то и дело похищал оборудование.

Единственным человеком, с кем он мало-мальски общался, был Николай – биофизик и химик, человек, который, даже по мнению Георгия, был достойным представителем ненавистного людского вида. С ним он и делился своими мыслями и результатами наблюдений и исследований.

Николай, будучи человеком очень сдержанным и осторожным, всё, о чём они говорили, никогда ни с кем не обсуждал. Не потому, что считал необходимым хранить тайны, а потому, что не любил слышать в ответ негатив. Они с Георгием не дружили: он, как и остальные, его не выносил, но ему отчего-то очень льстило это доверие между ними, и он им дорожил.

В споре между руководителем экспедиции и временными лесорубами Георгий соблюдал нейтралитет, хотя однажды, когда его достали расспросами, он, казалось бы, высказался в защиту леса:

– Какая мне разница? Я не собираюсь вставать на чью-то сторону! Здесь каждый ответит за свои поступки. Поэтому я веду себя так, как подобает гостю.

Многие тогда не придали значения его словам. Однако позже он стал высказываться куда радикальнее, и стал поддерживать отказ членов третьей группы валить лес:

– Каждым ударом топора вы забираете жизнь. Вам кажется, что если наши деревья безмолвны и бездушны, то значит, и везде так. Черта с два.

И вот тут он обратил на себя внимание. Однако все уговоры окружающих, объяснить, что он имел в виду, категорически отвергались. Наверняка у него были на то веские причины. Возможно, он не был уверен в своих соображениях, а может просто не хотел повергнуть в ужас своих товарищей.

***

Прошло несколько дней. Лесорубы уничтожили последние запасы еды, и уже всерьёз пошли разговоры о том, чтобы брать штурмом станцию. Но тут появился знакомый вездеход. Вениамин уверенными шагами двинулся к толпе, которая приготовилась к атаке.

– Господа, один из вас должен поехать со мной. Ваш предводитель сдался и готов вернуть мне пульт управления. Но я его выпускать не намерен. Даю двойной паёк тому, кто поедет с нами, а после вернёт мне пульт.

– Пошёл к чёрту!

– Засунь себе свой паёк куда подальше!

– Лучше убирайся отсюда, пока можешь! – посыпались угрожающие выкрики.

Но один лесоруб всё же откликнулся на требование Вениамина:

– Я пойду. – Вперёд вышел светловолосый, мужчина в возрасте, но подтянутый и крепкий. Множество морщин на его загорелом лице делили право испортить его внешность с шрамами, полученными в молодости. Звали его Михей. Наверняка это было его не настоящее имя, но другого никто не знал. Михей был бывшим военным. Он готовил молодых разведчиков. Сам не раз участвовал в разведывательных операциях, пока однажды не попался. Его буквально изрешетили, но он чудом остался в живых и, в звании капитана, досрочно отправился на покой. Затянувшиеся раны на теле, обострили душевные переживания, характерные для военных людей, и он поспешил вернуться в строй. На этот раз в гражданской должности.

– Вот и отлично! – процедил начальник экспедиции, жестом приглашая Михея в вездеход.

На станции капитан внимательно смотрел по сторонам, что-то записывал. А когда его привели к узникам, он быстро убрал блокнот и припал к сетке камеры, крепко пожав руку бывшим коллегам.

– Как же я рад вас видеть, чёрт подери! – радостно воскликнул Михей и вполголоса добавил:

– Мы готовы захватить станцию силой. Я всё продумал, а теперь изучил всё изнутри. Главное, взять толстяка живым. Мы заставим его подчиниться.

– Нет! Я не для этого тебя сюда позвал! Вот, возьми. – Старик протянул тот самый свёрток. – Ищите такие же в лесу и ешьте. Не бойтесь, можете мне доверять. Только ни слова охране Вениамина. Они не должны ничего знать. Как только у них кончатся пайки, ситуация будет в наших руках.

Тарас Петрович, убедившись, что на них никто не смотрит, демонстративно съел один из «каштанов» и подмигнул бывшему капитану.

– Откуда это у тебя? – шёпотом спросил Михей.

– Долгая история! Да и ты не поверишь, хотя, пожалуй, я и сам не знаю! – смеясь, ответил старик.

– Вот бы никогда не подумал! Тихий, скромный, молчаливый старик, а взял и всех перехитрил. Ну, ты и лис!

– Мне помогли. Один бы я не справился. Ступай, пока они чего не заподозрили.

***

Рёв вездеходов вновь взбудоражил покой лесорубов. Они насторожились. Вот из одной машины вышел их товарищ, а следом ненавистный начальник. Вокруг собралась охрана Вениамина. Михей шёл к лагерю. На полпути он сделал характерный жест, призывающий не следовать за ним. Начальник экспедиции и охрана остановились. Дальше капитан пошёл один, толпа лесорубов встречала его вопросительными взглядами. Едва заметно кивнув, он позвал с собой нескольких человек в ближайший шатёр. Те сразу засыпали его вопросами:

– Как там Петрович?

– Давай возьмём их здесь!

– Ты смог изучить станцию?

Михей молча достал сверток и взял в руку «каштаны». На несколько секунд он впустил в свое сердце сомнения, а затем решительно отправил плоды в рот. Лесорубы от удивления замолчали.

– Ешьте. Петрович дал слово, что это безопасно, – сказал капитан, протягивая плоды своим друзьям.

– Ты уверен?

– Нет. Но если сработает, станция будет нашей без кровопролития. Я не хочу лишних жертв, даже среди охраны. И готов рискнуть. А вы? Ну же!

Лесорубы неуверенно присоединились. Вшестером они в один миг съели весь свёрток. Вкус их приятно удивил. Твердый снаружи, плод внутри был мягким, словно наполненным арахисовой пастой. И действительно, вкус чем-то напоминал наш арахис, вкупе с вареным картофелем.

– И что теперь? – спросил один из лесорубов.

– Надо выиграть время, – ответил Михей и начал спешно что-то искать.

Найдя подходящий предмет – коробку небольших размеров, и обернув её целлофаном, он стал давать указания:

– Действуем так: это пустышка, а вот это – настоящий пульт управления. Я подойду к толстяку, и, когда буду отдавать прибор, ты его выхватишь и помчишься со всех ног в лес. Спрячешь его вне обзора камер. Фёдор, справишься?

– Да! – ответил рыжий худощавый мужчина лет сорока пяти.

– Но это не всё. Дальше сбавишь темп, дашь себя догнать. Когда убедишься, что они тебя видят, прячь пустышку в ближайших кустах. И наутёк. Понял?

– Да. Но они же поймут!

–Кто? Толстяк и ста метров за тобой не продержится. А среди охраны одни идиоты.

– Кроме Марка…

– Будем надеется, что пустышку возьмёт не он. Пора.

Твёрдым шагом капитан и его люди шли к начальнику экспедиции. Михей держал в руках пульт. Вениамин улыбался, он уже чувствовал приближающийся триумф. Уже придумывал речь. Уже решал, кого он простит и вернёт на Землю, а кто будет обречён на голодную смерть. Капитан уже близко, вот он протягивает коробку. И тут один из лесорубов рванул вперёд. Выхватив пульт, он с невероятной скоростью кинулся в густой лес. Охрана в оцепенении бездействовала, пока Вениамин не начал на них орать:

– За ним! Догнать его! Быстрее, недоумки!

Спохватившись, охрана пустилась в погоню, поскальзываясь на подмерзших лужах. Но беглец был слишком хорош. Михей неспроста его выбрал. В прошлом успешный спортсмен, а после окончания карьеры – тренер по легкой атлетике, Фёдор всё еще был в отличной форме.

Быстро покинув зону обзора, Фёдор углублялся в чащу. Он бежал и смотрел по сторонам в поисках укромного места для настоящего пульта управления. Увидев издалека подходящую яму в почве, заросшую чем-то похожим на лишайник, Фёдор обернулся и осмотрелся. Охрана была далеко. «Спрячу здесь», – подумал он про себя и направился к яме. Но едва устремившись к ней, остолбенел. Возле ямы стояла фигура взрослого мужчины. Он шёл навстречу. Через мгновение изумление Фёдора превратилось в шок. Перед ним стояла точная копия его самого, улыбаясь до ушей и приветливо сияя глазами.

Они молча стояли, глядя друг на друга, пока таинственное существо не прервало тишину:

– Братец! – странным голосом произнесла мистическая фигура. У Фёдора отнялись ноги, он не мог шевельнуться. Перед ним непонятным образом стоял его брат. Брат, который уже двадцать лет находился в местах лишения свободы и с момента заключения не поддерживал ни с кем связь.

Фёдор пытался что-либо сказать, но язык не подчинялся. Он отказывался верить в происходящее и пытался найти логическое объяснение.

«Как он здесь очутился?» – эти мысли прервались в его голове, когда чьё-то мощное тело с разгона сбило его с ног. Охранники налетели один за другим. Фёдор прижал к груди пульт управления и бросил обвиняющий взгляд на свою «копию». Охрана била его ногами, потом пошли в ход дубинки. А потом…

Его «брат» в потрепанном плаще с большим чёрным капюшоном рассыпался на тысячи маленьких светящихся частичек, которые бесшумно разлетались по соседним деревьям. Через мгновение ветви на этих деревьях стали раскачиваться, будто их трепал штормовой ветер. Охрана отвлеклась от избиения бегуна, почувствовав опасность.








Фёдор выжал из этой паузы максимум. Раздав нескольким преследователям смачные затрещины, он вырвался и бросился наутёк, нарочно выронив пустышку. Испуганная охрана схватила коробку и, не проверив содержимое, направилась в сторону лагеря. Они были абсолютно уверены в том, что Фёдор, испугавшись, не заметил потери пульта. Трюк удался.



***

– Опять ваши проделки! – надрываясь, орал Вениамин. – Вы отсюда не улетите! Слышите? Вы все здесь сгниёте! Я вам это обещаю.

– Несправедливо, начальник, удрал один, а выслушивают твои истерики другие. Потерпи, сейчас твои ребята его изловят, вот тогда и выговоришься, – с ухмылкой ответил Михей.

– Ты мне еще смеешь указывать?

– А почему бы и нет? – капитан уже не сдерживал смех. Вид недовольного и орущего толстяка веселил его.

– Да я тебя раздавлю!

– Да, «раздавить» – это как раз по твоей части.

Лесорубы загоготали. Вениамин, побагровев, выхватил у охранника тазер и выстрелил в капитана. Разряд, попавший в бедро, обездвижил Михея, но сознание он не потерял. Начальник экспедиции, окончательно потеряв рассудок, бросился на него с дубинкой ив бешенстве стал избивать капитана, не подумав о последствиях. Даже крики «наших бьют», «бей их, ребята» и «возьмём жирного» не охладили его пыл, началась драка. Тела изголодавшихся лесорубов принимали разряды, как комариные укусы. Они падали, но тут же с криком вскакивали и кидались на охрану.

Вениамин, увидев, наконец, весь масштаб ярости лесорубов, поспешил ретироваться. Охрана сдерживала натиск до тех пор, пока он не тронулся на вездеходе в сторону станции. После чего они сами бросились бежать.

– Вот и выиграли время! – ухмыльнулся Михей, вытирая кровь с лица.

Фёдор вернулся спустя час. Побитый, испуганный, загнанный. В руках он крепко сжимал пульт управления. Прятать его он не стал, так как решил отдать прибор начальнику. Но сначала хотел поговорить с Михеем.

– Их есть нельзя, Михей! – тяжело дыша закричал Фёдор, подходя к лагерю. К нему навстречу сразу стали выходить лесорубы. Бегун заметил на некоторых побои. Вопросов стало ещё больше, чем ответов.

– Что тут произошло? – спросил он, приблизившись к своим товарищам. Но ответа он не услышал – кто-то втащил его в шатёр.

– Ты чего орешь? Об этих «каштанах», кроме нас, никто пока не должен знать! – шёпотом, но с натиском сказал Михей. – Как всё прошло?

– Не так, как мы планировали! – огрызнулся Фёдор, протягивая коробку с краденой электроникой.

– У нас тоже! – улыбаясь ответил капитан. – Ничего, в итоге всё даже лучше, чем надо.

– Вы их отделали?

– Ну, скорее, они нас, правда, быстро – и сразу бежать. Зато есть время всё обдумать.

– А что тут думать? Они не постеснялись руки распустить, давай ответим тем же!

– Нет! Послушай, Петрович совсем не похож на сумасшедшего! Пока я ему верю, и думаю, стоит прислушаться к его советам.

– Да, кстати, на счёт Петровича. Слышал историю, про его внучку?

– Ну.

– Так вот, я понял, почему он её видит! Это всё «каштаны»!

– Да нет. С чего ты взял это? Он её увидел в первый же день, как покинул лагерь. Не думаю, что он сразу начал есть местные дары.

– С чего я взял? Да мне там сейчас такое причудилось! Я остолбенел. Хотел было спрятать пульт, в яме, а оттуда вылез мой братец.

Лесорубы за время экспедиции хорошо узнали друг друга. Михей сразу понял, о каком брате идёт речь. Он задумался, на лице читалась легкая тревога:

– Даже не знаю, что сказать. Двое одинаково с ума сходить не могут. Но у меня ничего подобного не было, а я съел больше вашего.

– Может, не на всех действует? – спросил Фёдор. Он был очень взволнован неожиданной встречей. Хотя совсем недавно посмеивался над рассказами о видениях Тараса Петровича.

– Может, и так. Нужно это проверить! Выясни у остальных, были у кого-нибудь побочные эффекты или нет? К восьми встречаемся у тридцать первой камеры. Петрович говорил, что там видел эти плоды. – Михей выглядел весьма озадаченно. И, хоть в это мгновение он и не знал наверняка, как поступить, сохранял спокойствие и вселял в лесорубов уверенность.

***

Охрана, отобравшая коробку у Фёдора, только вернувшись на станцию, проверила её содержимое. Поняв, что их ждёт неминуемая кара за такую глупость, они решили соврать и сказать, что не смогли догнать лихого бегуна. Начальник экспедиции был разъярён:

– Значит, решили выставить меня идиотом? Хорошо же! – ворвавшись к себе в кабинет, он выхватил из сейфа табельное оружие и направился к заключённым.

– Открывай! – рявкнул он одному из охранников, указывая дубинкой на камеру Тараса Петровича. Охранник подчинился. Старик дремал, полулежа на скамье и был удивлен неожиданному визиту:

– О, какая честь! – хотел было с иронией поприветствовать Вениамина, но был прерван хлёстким ударом дубинкой по плечу.

– Заткнись! Шутки кончились! Где пульт? – орал Вениамин, как ненормальный.

– У меня его нет. Я думал, ребята его отдали, – не без удивления ответил старик.

– Твои ненормальные ребята, – Вениамин сделал недоброжелательный акцент на слове «ребята», – устроили показательное выступление, с погонями и драками. Я намерен ответить тем же.

После этих слов он молча развернулся и направился ко второй камере, где спал Саша. Он разбудил его бодрым пинком и направил на него дуло табельного пистолета. Лесоруб спросонок не понимал, что происходит. Но быстро пришёл в себя, получив парочку ударов дубинкой. Загнав свою жертву в угол, начальник экспедиции продолжал отпускать тяжелые удары, а за стеной слышались крики Петровича.

– Опомнись! Что ты творишь? Я их не подговаривал! Он тут не причём! Оставь его!




Глава 3. «Поход за провизией»


К вечеру стало невыносимо холодно. Осень наступала очень стремительно, не как на Земле. День укорачивался, холодало тут буквально за пару недель. На подходе была зима. Всех беспокоил только один вопрос: насколько сильными тут бывают морозы? Если бы смена времён года происходила плавно, станция должна была покинуть «Еву» к началу осени. Но прогнозы метеорологов оказались ошибочными.

Михей стоял возле тридцать первой камеры, ёжась и пританцовывая. Укутанный, как было возможно, он дышал на ладони и растирал их, чтобы согреть.

– Где его черти носят? – буркнул капитан себе под нос, глядя на часы. – Неужели не отмотал?

Сутки на новой планете длились приблизительно двадцать шесть часов.,. Члены экспедиции договорились отматывать часы назад по утрам, чтобы не было проблем с ориентацией во времени. Но трудности каждый раз возникали. Переводить часы люди забывали.

– Да пошёл он к чёрту! Пойду один! – Михей не выдержал и двинулся вглубь леса. Было довольно темно, хотя звезды сияли ярко. Капитан освещал себе путь большим фонарём и настороженно смотрел по сторонам. В лесу было страшно. Но без этого леса холодов не пережить.

Михея трудно было испугать. Он многое повидал в жизни, но встретить кого-то, как Фёдор или Петрович, боялся, как ребёнок боится темноты. Неизвестность будоражила его воображение и ужасала.

Через некоторое время капитан стал замечать, что, чем дальше он уходит от станции, тем ему становится теплее. Поначалу он это списывал на то, что во время ходьбы тело прогревается. Но дальше перепад температуры стал слишком очевиден. В походном костюме и маскировочной накидке стало жарко. Сначала он снял накидку, потом пришёл черёд и куртки от костюма. Он шёл в одной кофте и чувствовал себя комфортно. «Как такое возможно?» – думал он, настороженно глядя по сторонам. Но тут его раздумья прервались. Он наткнулся на деревья с «каштанами». Решив не задерживаться и управиться как можно скорее, капитан стал быстро срывать каштаны с дерева.

– Эти есть нельзя! – прозвучал какой-то знакомый для Михея голос. – Бери только те, которые мерцают зеленоватым светом.

Михея бросило в пот. Он стал истерично светить фонарём то в одну сторону, то в другую, пытаясь отыскать того, кто говорил с ним. Он знал этот голос давно, но не мог вспомнить, кому он принадлежит. Капитан стоял как вкопанный, высматривая в зарослях собеседника. Как вдруг сзади кто-то легонько взял его под руку. Леденящая волна ужаса окатила Михея, но старые рефлексы сработали мгновенно.

– Твою ж мать! Фёдор! Я тебя сейчас убью! По-твоему, это смешно? Я чуть не обделался от страха! – орал капитан на уложенного на лопатки Фёдора.

– Да я боюсь здесь кричать! Вдруг они услышат!? Решил подойти вплотную. А ты сразу руки распускаешь!

– Кто они? Почему ты вообще опоздал?

– Отмотать забыл.

– Я так и знал! Болван ты, Фёдор, только бегать и умеешь! – с укором сказал капитан, отпустил лежащего товарища и продолжил собирать «каштаны». – А с чего ты взял, что собирать нужно только мерцающие плоды?

– То есть?

– Приди в себя! Ты сам мне это только что сказал!

– Я ничего не говорил! – ответил Фёдор и непонимающе посмотрел на капитана.

Михей застыл. Он вновь стал настороженно прислушиваться и смотреть по сторонам. Затем шёпотом сказал:

– Уходим отсюда!

– А плоды?

– Какие собирать? Те, что мы ели, мерцали?

– Да вроде нет.

– Вот я их и собирал, а потом… Слушай, давай обсудим это в лагере!? – сказал Михей и быстро зашагал в сторону зоны обзора.

– Хорошо, а ты чувствуешь, как здесь тепло? – спросил Фёдор.

– Да. Если в лагере и дальше будет холодать, у нас только два пути: либо перебираться вглубь леса, либо продолжить его вырубать, чтобы согреться.

– И что бы ты предпочёл?

– Перебраться сюда. Кто бы тут не обитал. Вырубать чужой лес – куда хуже, чем гостить в нём.



***

Приближаясь к лагерю и постепенно утепляясь заново, Михей с Фёдором обсуждали увиденное и услышанное:

– Ну определенно здесь кто-то есть! Петрович видит внучку, я брата, ты сейчас тоже с кем-то беседовал! – утверждал Фёдор.

– Я ни с кем не беседовал! – запротестовал капитан – Мне могло просто послышаться. Со страху, знаешь ли, и не такое померещится.

– Может и так, но я себя сумасшедшим не считаю, да и Петрович, хоть и старый уже, не выглядит умалишённым. Как всё это объяснить!?

– Не знаю, но, с учётом всего, что стряслось, Петровичу и Саше может здорово достаться! Нужно их вызволить со станции, перенести лагерь вглубь леса, а там и с провизией вопрос решим.

Лесорубы находились в нескольких километрах от зоны обзора, когда вдалеке, чуть западнее, со стороны станции, они увидели странную мужскую фигуру, мелькающую между деревьев. Михей сразу её заметил и подал сигнал Фёдору. Мужчина шёл очень неуверенно, как будто был пьян, часто останавливался, опираясь на деревья. Фёдор с Михеем переглянулись, и, поняв друг друга без слов, рассредоточились и укрылись в зарослях. Силуэт приближался, но шёл слегка в сторону.

Фёдор сквозь кустарник смотрел то на мужчину, то на капитана, ожидая сигнала к действию. И тут капитан переменился в лице. Он выскочил из укрытия и кинулся навстречу незнакомцу. Фёдор секунду недоумевал, после чего бросился вдогонку. Уже на полпути он понял – капитан узнал идущего человека. Узнал его и сам Фёдор. Это был Саша.

Избитый, в одном нательном белье, замёрзший, он еле передвигал босые ноги. Увидев товарищей, он попытался улыбнуться. И еле слышно проговорил:





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/sergey-borunov/eva/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.