Книга - Алмаз в Центрифуге

Алмаз в Центрифуге
Ольга Валерьевна Ярова


Эта книга вам понравится только в двух случаях: если вы в поиске себя и если уже нашли.

Добро пожаловать в путешествие между мирами, в которое вложены между строк годы опыта самопознания. Простые мысли о главном, которые показаны в ярких красках фантастического сюжета.

Алмаз – это минерал, созданный природой. Только при огранке, болезненном механическом воздействии, становится драгоценным камнем – бриллиантом. А еще Алмаз – это человек из недалекого будущего, который вылетел из зоны комфорта, как камень из скалы, чтобы увидеть край света и построить новую землю, узнать жизненные формы, о существовании которых не подозревал. Сможет ли он после бешеной тряски в центрифуге жизни стать чем-то большим, чем инфантильный взрослый мальчик?

Приятного прочтения!

Содержит нецензурную брань.





Ольга Ярова

Алмаз в Центрифуге





Глава 1. 1


– Просыпайтесь, вы скоро сходите, – чья-то рука настойчиво трясла меня за плечо, в то время как хриплый мужской голос врезался в моё сонное сознание. Этот голос мне не знаком, как и человек, который меня будит.




В нос тут же ударил непривычный запах влажности, как будто я снова в детстве, когда люди ещё стирали дома и потом развешивали сырое бельё прямо в комнатах и на балконах. Я хотел что-то спросить, но побудчик уже прошёл мимо, так же расталкивая других. Других было примерно человек двадцать. В основном мужчины и только две женщины. "Вы сходите" – кто вы, и куда это мы сходим?

Негромкое, но ощутимое жужжание и сквозняк по ногам сразу вызвали ассоциацию с полётом. Могу ли я сейчас куда-то лететь? Осмотрелся повторно: люди сидят в креслах, выставленных ровными рядами. Помещение также небольшое, ровно чтоб вместить всех нас. Шторка, отгораживающая наше помещение от какого-то другого, вероятно. Опять же стойкая ассоциация с салоном космолёта. Чертовщина какая-то.

Мой блуждающий взгляд нашёл то, что искал – окна. Только это не окна, это иллюминаторы. И за ними облака. Однозначно, я лечу. Куда я лечу, если только вчера мы с друзьями зависали в пабе, а сегодня у меня важная конференция по пси-сфере?

Тем временем тот же мужчина в лётном костюме раздал присутствующим что-то, смутно напоминающее древние парашюты. А нет, говорит, катапультирующие устройства. Видимо, устаревшая модель или просто давно лежалые.

– Хэй, а где мы? – шепотом спросил я у сидящего рядом человека.

Язык во рту ворочался плохо, как будто я долго спал и давно не пил. И тут же понял, что вопрос был глупый: тип так же, как и я, в недоумении оглядывал всё вокруг и округлял глаза от своих мыслей. Он тоже начал задавать какие-то вопросы, но я его не слушал.

– Уважаемый! – громко и почему-то хрипло позвал я побудчика. – Уважаемый! – прокашлялся и повторил громче.

Человек был одет как военный, но на форме сверху было ещё несколько жилетов непонятного назначения. Лицо человека оказалось рыхлым, пористым и каким-то помятым, как кожура картофелины – это знатно осадило мое желание пообщаться. Я неприлично долго и пристально рассматривал лицо человека, потому что слишком привык к идеальным, гладким, ровным лицам, даже забыл, что есть другие. Он посмотрел на меня сочувствующим, усталым взглядом и скрылся за шторкой.



Голос из кабины (видимо) посоветовал посмотреть на спинку кресла перед собой: там расположена инструкция по надеванию парашютов. "Средств эвакуации" – как написано на бумажке. Я, естественно, не собирался никуда эвакуироваться, но жилет послушно натягивал, понимая, что и лететь я тоже не планировал, но, как видно в данной ситуации, о моих планах тут никто не заботился. Побудчик снова появился. Со спины он выглядел не менее странно и даже страшно по сравнению с привычными мне образами: немного сгорбленный, хотя плечи широкие, как у спортсмена, штаны свисают на задней части, как будто велики и или сильно растянуты, да и цвет у них какой-то асфальтово-никакой. Но желание узнать, что происходит, пока перевешивало.

Я встал и хотел подойти к нему, но что-то удерживало мои стопы. Магнит? Это же нелепо! Я что, пленник тут?! Это всё могло бы быть сном, однако моя бесплотная надежда рухнула, потому что даже управляемые сны заканчиваются, когда их осознаешь – если ты новичок – или когда причиняешь себе боль – если ты, как я, человек, посетивший целый курс вебинаров по управлению собой в быстрой (пятой) фазе сна.

Люди вокруг тоже вскакивали, пытались звать человека в жилетках, переговаривались. Некоторые всё ещё отказывались надевать средства эвакуации, но на них и не воздействовали. Как говорится, инструкции выданы, а ты решай сам – следовать им или нет. Шум голосов смешался с гулом летающего аппарата.

Я прекратил свои безуспешные поиски пси-сферы. Нет, я точно не мог никуда выйти без неё. Более того, чип должен был сообщить мне, если устройство выхода в Сеть отдалилось от меня более чем на десяток метров. Выходит, мой чип… не работает? Я читал об этом. Кто бы мог подумать, что такая занудная привычка, как читать инструкции по эксплуатации привычных устройств – может оказаться полезной. В такой ситуации советовали расслабиться и попытаться вспомнить произошедшее за ближайшие сутки. Я абстрагировался от внешнего мира и начал.


***

Утро девятого сентября две тысячи сорок четвертого года. Я плавно просыпаюсь от привычной пульсации в шее – это пси-сфера посылает сигнал побудки на мой чип. Пульсация усиливается, начиная зудеть. Не дожидаясь первого слабого электрического разряда, переворачиваюсь на другой бок, беру наушник с тумбочки, устанавливаю его на привычное место, включаю пси. Перед глазами привычный простейший пазл, который я должен сложить, чтоб подтвердить свое пробуждение. Сегодня собачка с розовым мячом, она мне нравится больше других картинок. Считаю это хорошим знаком, день будет отличный.

Умываюсь, принимаю душ. Уже вытираясь, вспомнил, что забыл про скрабирование. Посмотрел на себя в зеркало: пока друзья говорят, что лишний жир на пузе вижу только я, один лимфодренаж можно пропустить. Подумал о книге, которую вчера читал. Там героиня постоянно смотрела в зеркало и отмечала своё настроение по оттенку глаз, наличию отеков под веками и интенсивности цвета родимых пятен. Решил, что скорее всего это вымысел ради увеличения количества страниц печатного издания – и соответственно гонорара за него. Или женщины думают как-то иначе.

За завтраком просматриваю новости, изменения рынка и список дел на сегодня. Открываю окна и надеваю халат: очень помогает быть бодрым во время совещания. Усаживаюсь в своё кресло, включаю легкий массаж поясницы, вхожу в программу, выбираю себе синий костюм и лиловый галстук в полоску. Не понимаю тех, кто зажимает сотню жетонов и на каждом собрании предстает в одном и том же стандартном черно-белом образе. Народ стекается. Подключается шеф. Он сегодня с красным галстуком без узора – зол. Все совещание представляю, кто из них сейчас в чем одет на самом деле, какие звуки у него или неё в квартире, делаю шутливые рисунки.

После полудня отключаюсь, перемещаюсь обедать с Пати и Мэном. Шутка про "итс э пати мэн" наверно никогда не перестанет быть актуальной в нашей компании. Я заказываю сандвич…


***

– Пожалуйста, встаньте и приготовьтесь к движению, – доносится из динамиков. Те, кто до сих пор не встал, поднимаются. Смотрят друг на друга. Пол под ногами начинает пульсировать. Я четко ощутил движение. Магнит – скорее всего, это он – двигает меня ко входу. Едва удерживаю равновесие, хватаюсь за сидение. Всех присутствующих выстроило в одну шеренгу в проходе между креслами. Я примерно в середине. Народ возмущается. Кто-то вдруг судорожно начинает застегивать выданную экипировку.

– Первый пошёл, – безучастно объявляют динамики.

В нескольких метрах от меня человек подъезжает к открывшейся двери и выпадает. Колючий морозный воздух ворвался в душное помещение как мелкий воришка, с молниеносной скоростью ощупывая всё, что не прикрыто: ступни, карманы, ладони, шею. Как будто ищет, где спрятаться. Человека уносит прочь, и истошный напуганный крик быстро удаляется в атмосферу.




1.2


Кого-то впереди меня на самом деле только что скинули с неизвестного летательного аппарата в неизвестную среду с неизвестным "спасательным" средством и без пси-сферы. Это просто не укладывалось в моей голове.

Мои ступни никак не отрывались от пола, как и ступни тех, кто тоже попытался это сделать. "Очередь" неотвратимо двигалась вперед. Впереди стоящий человек упал с такими же криками, как и все предыдущие. Воздух из двери теперь казался горячим, а не холодным, лицо обжигало, по телу проступали мурашки. Хвататься за двери бесполезно, это уже проверено на моих глазах.

В последний момент я не придумал ничего умнее, чем схватиться за стоящую за мной женщину. Это на несколько секунд остановило конвейер. Раздался щелчок. Я почти поверил, что сломал механизм. Что сейчас нас вернут назад хотя бы до починки магнитов, чтобы было время немного подумать, составить новый план.

Но нет. Мы вместе выпали из летающего аппарата. "Какой странный космолёт" – где-то на задворках сознания пронеслась мысль.

Показалось, что я тут же приземлился на подушку, это был спасительный обман, подкинутый мозгом. На самом деле просто воздух оказался слишком плотным. Космолет отдалялся от нас, точнее мы от него, стремительно быстро. В тот момент, когда я понял, что лучше бы хотя бы извиниться перед девушкой, которую крепко сжимаю в руках, она оттолкнула меня, а потом и пнула ногами в живот, выкрикнув какое-то ругательство.

И вот она уже далеко от меня, скрылась за облаками. Я лечу, не видя вообще ничего и нигде – только белые неощущаемые небесные чудовища. Лечу, как видел на старых фото – брюхом вперед, раскинув руки и ноги. На самом деле по-другому никак лететь пока и не получается: сопротивление воздуха слишком сильное. Ноздри раздувало с так, что страшно вдохнуть: вдруг в них сейчас всё небо залетит с такой-то скоростью да в такие дыры. В этот момент пришло четкое осознание того, что без своей пси-сферы я пустое место. Даже не знаю, как пользоваться парашютом.

Я уже готов был проститься с жизнью, как вдруг расплылся всей тушей на чем-то невидимом, отпружинил, упал на это снова, снова… Выставил руку вперед на уровне инстинкта, проткнул непонятно что и в эту дыру провалился. Как будто мыльный пузырь лопнул. На этом моменте всё сильно сжалось в груди и вспомнилось, что надо дышать. Запах был кислый и терпкий.


***

Упал на кусок земли. Настоящей твердой и рыхлой земли. На четвереньки. Сел на землю и зачем-то обнял себя руками.

– Эй, это вообще-то моя клумба! – первое, что я услышал, приземлившись, – женский крик.

"Жив, жив, жив!" – билась зацикленная мысль в моей голове. Женщина подбежала ко мне и с ходу влепила затрещину. Но я даже не смог на неё рассердиться, просто таращился и неосознанно шевелил губами.

– Ты кто и откуда? – спросила незнакомка, немного поумерив пыл при взгляде в мои полные ужаса глаза.

Я показал пальцем вверх. Сам взглянул туда – только облака, неопределенной высоты и протяженности.

– На чем ты летел? – продолжала она настойчиво расспрашивать меня. Я пожал плечами и как можно более искренне и умоляюще улыбнулся.

– Космолёт? – получив кивок после секунды замешательства, она продолжила: – С красными седушками и магнитной дорожкой? – она отступила на шаг назад и осмотрелась.

– Вроде бы, – выкашлял я, перестав задыхаться.

– И скажи ещё, что ты вообще не в курсе, что там делал, да? – уже с опаской осведомилась незнакомка и снова отступила на шаг.

– Как я понимаю, ты знаешь больше, чем я. Расскажешь? Обещаю не двигаться с места, – сразу предупредил я, хорошо разбирающийся в психологии человек, который понимает, что дама напугана и собирается обороняться от меня, если что.

Она отошла ещё на несколько шагов, достала нож из сапога и снова подошла ближе. Видимо, так ей спокойно, пускай. Не думаю, что она собирается причинить мне вред.

– Я не буду тебе ничего рассказывать. Ты заключенный, и я доставлю тебя в тюрьму, до которой ты почему-то не долетел. Ветер был сильный?

От удивления я едва не уронил челюсть в руки, как в шуточных анимациях.

– Вставай. Руки за голову, и иди вперед. Я за тобой. У меня есть оружие, – скомандовала незнакомка.




1.3


Сначала женщина показалась мне молодой. На ней была красная юбка ниже колена, черные сапоги почти до юбки, а сверху – какая-то бесформенная кофта с широким поперечным вырезом от плеча до плеча. Стоя рядом с ней на расстоянии метра, могу предположить, что ей уже около сорока: жилистые кисти рук, чуть вздернутые плечи, несколько крупных возрастных пятен на ключицах, неровная линия подбородка и конечно морщинки.

Вид у нее весьма странный, я не видел такого ни в модных, ни в немодных журналах. Никогда. Хотя по лицу и прочим признакам – мы принадлежим к одному виду и даже примерно к одной расе. Она ярко одевается, у неё красивый голос. Это заставило меня дезориентироваться в возрастных категориях, точно.

Мы прошли через земляной участок. На нем росли неизвестные мне цветы и растения. Красивые. Зашли в жилое помещение, спустились в подвал. Там тихонько пыхтел какой-то механизм. Мигали лампочки. Если сначала мне казалось, что я попал в аграрную эпоху прошлого века, то теперь немного успокоился – эта барышня по крайней мере говорит на моём языке и умеет обращаться с техникой.

– Уважаемая, – обратился я к незнакомке в надежде, что она представится. Этого не произошло, так что пришлось продолжить: – Могу я единоразово воспользоваться вашей пси-сферой?

– Чудак, – пренебрежительно оглядев меня с ног до головы, тихо сказала она и снова принялась копаться в своих кнопках и экранах.

Устройство мне совершенно незнакомо. Напоминает скорее что-то мультипликационное, снятое в двадцатом веке. Лишь сейчас я стал чувствовать боль. От удара о землю, от пинка той странной мадам из самолёта. Шея ныла, ногу немного свело судорогой, но отпускало. Я даже не помню, когда в последний раз до этого испытывал боль. Наносить и получать удары – это всегда ассоциировалось у меня с дореволюционными временами.

– Послушай, я понимаю, что мы не знакомы. Я незваный и, наверное, нежеланный гость. Но мне очень нужно связаться с коллегами по работе, перенести совещание.

– Надолго же тебе теперь придётся его перенести, – усмехнулась женщина. На стене возник виртуальный образ какого-то человека в форме. Это напомнило мне "проекторы", о которых нам рассказывали на уроках истории, ещё когда существовали контактные школы. Незнакомка в красной юбке сообщила, что на её землю приземлился их "клиент", и что она немедленно доставит его – то есть меня – по адресу. Её поблагодарили и отключились.

Женщина снова приказала мне закинуть руки за голову и идти вперед. Мы вновь оказались на поверхности – земле. Подошли к самому краю. "А говорили, край света – это утопия", – с тоской подумалось мне. Трудно представить, но я видел то место, где кончается земля и начинается небо. Как будто нерадивый иллюстратор начал рисовать огород возле дома, а потом устал и ушёл пить чай, оставив картину оборванной на середине. В детстве я видел такой мувик: сказочный персонаж идет по дорожке, а та под ногами заканчивается – дальше не нарисовали. Герой чешет затылок, звучит закадровый смех.

Невольно я протянул руку… и наткнулся на преграду. Невидимое что-то не давало моей руке потрогать небо за "краем света". И это даже немного меня обрадовало, потому что на вид условное «небо» совсем не было похоже на голубую даль с облаками или на черную бездну со звездами. Передо мной на уровне глаз стояла достаточно густая пена, напоминающая по виду взбитые сливки. Теплый молочный оттенок, едва различимые завитки безе. Вспомнился сладкий вкус десертов.

– Так не терпится снова полетать? – хохотнула незнакомка и нажала какую-то кнопку на пульте. Не знаю, когда он появился у неё в руке, и откуда она его достала.

Раздался тихий хлопок, и моя рука резко подалась вперед, я еле удержался на ногах. Женщина подняла рукав, на запястье красовались массивные часы. Старинные, такие как носил мой дед. Говорил, когда-то это было очень стильно и дорого. Бессмыслица.

– Тебе пора, – сообщила барышня. – Когда услышишь сигнал, дергай за кольцо.

– Я ведь так и не узнал, кто ты! Что это за место! Подожди. Блин, не выкидывай меня в небо, пожалуйста! – я даже забыл, когда последний раз кого-то о чем-то просил в таком тоне.

– А ты нахал! – хмыкнула она, – натворил делов в своём мире, упал с космолёта, пробил моё силовое поле, помял мои грядки, а теперь поговорить решил! Прости, детка, не в этот раз. Может, ещё увидимся. Бай-бай! – сказала она и резко толкнула рукой в плечо.




1.4


Я снова лечу, и кажется, даже начал привыкать к этой безысходности настолько, что почти не боялся. В самом деле, кто будет бояться лететь по волнам взбитых сливок. Казалось бы, ничего не изменилось, но без перманентного чувства страха нашлось время заметить много деталей, которые успокаивали и удачно отвлекали мое внимание от полёта. Например, воздух действительно казался тёплым, а не пронизывающим, как в космолёте. Я мог двигать руками и, наверное, мог бы перевернуться на спину, но решил не рисковать. Дышать тоже получалось сносно. Облака всё еще не были похожи на облака, которые все привыкли видеть, поднимая голову вверх. Я всерьёз ощущал себя вишенкой, слишком долго падающей на торт. Казалось, даже пахнет сладким.

Через пару минут (по ощущениям) услышал сигнал, о котором говорила незнакомка. Спохватился и начал искать на себе упомянутое "кольцо". "Дёрни за кольцо, дубина, а то разобьёшься!" – прогромыхали небеса. Сразу вспомнились мифы и кидс муви о Богах Олимпа, хотя гор здесь нет… наверное.

Нужное приспособление махом нашлось, я зацепил его пальцем, когда дёрнулся от испуга. Из моей спины что-то вылетело, раскрылось и стало парашютом. Надо же, прямо как в визуализациях, поразительно! Вероятно, если бы я сейчас проснулся и стал рассказывать об этом Прону, он бы очень посмеялся. И мы оба поверили бы, что это сон, потому что, падая во второй раз за час неизвестно откуда неизвестно куда, нельзя наслаждаться и восхищаться парашютом вместо того, чтобы вопить от ужаса. Но это действительно происходит со мной. Я наконец принял вертикальное положение в полёте и вздохнул полной грудью. Хотя и ненадолго.

Последняя мысль перед очередным падением была о Проне – моем верном и услужливом вечно ворчащем роботе-домохозяине. Друзья подшучивали над ним, меняя вторую букву с третьей*. Он ведь, падла, должен был вызвать СГН, потеряв со мной связь по пси-сфере более, чем на три часа без предупреждения…

Это падение показалось мне более продолжительным, чем прошлое. Может, потому что я наконец нашел контроль над собой и выкроил время подумать о важном. «Важное – это сейчас», – говорил мой дед. – «Если бы в молодости я думал о том, как прекрасно просто ходить на двух ногах без боли в каждом шаге, то сейчас мог бы порадоваться, что хотя бы тогда был счастлив»

Я уже успел немного заволноваться прежде, чем почувствовал притяжение. И снова ассоциация с детскими кошмарами, где меня спящего вытаскивает из-под одеяла рука страшного подкроватного чудовища – сейчас меня тоже затягивало, но уже всего целиком. И не мохнатой лапой, а вообще невидимой силой. "Черная дыра в небе", – подумал я и представил, как бы это выглядело в настоящих облаках. Тоненькая струйка песчаных обломков обволакивает ногу неосмотрительного космонавта и вбирает в себя, внутрь бездонной и нереальной темной пропасти. Человек в скафандре удаляется от глаз зрителя в замедленной съёмке, за ним – его корабль, потом планеты, миры, вселенные…

Тем временем магнетизм усиливался, нарастая за какие-то доли секунды в геометрической прогрессии, и вскоре меня всосало в какую-то иную среду – это сразу ощущаемо по мурашкам на коже и смене температуры – и кинуло на что-то мягкое. Оно было очень похоже на желе, которым меня в детстве угощала бабушка.

"Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Детство я уже вспомнил…" – мрачно отметил я про себя. Желе накрыло меня с головой.


***

– Добро пожаловать в "Секонд Хоум"! Для вашей же безопасности поднимите руки вверх и ожидайте, пока я освобожу вас от парашюта. В случае неповиновения или агрессии я буду вынуждена остановить вас путем временного лишения сознания, – обыденным монотонным голосом заявила мне женщина в черной военной униформе.

Я послушно поднял руки и огляделся. Теперь мы в каком-то помещении, возможно, подземном. Но запахов нет совсем никаких. Металлические стены, два коридора. Я стою на их развилке. За моей спиной глухая стена. Надо мной отверстие, через которое я сюда попал. Уже закрылось. Вокруг меня ходит привлекательная даже в закрытой одежде женщина, трогает в разных местах, отстёгивая крепления парашюта. Уже неплохо!

"Хотя нет, это совсем не женщина", – с досадой подумалось мне. Робот той же модели, что и мой Прон. Или даже улучшенной. Впрочем, это можно было понять только с близкого расстояния – структура кожи слишком идеальная, чтобы быть настоящей, а провода под ней немного выпирают при сгибании локтей, например: в форменной рубашке короткий рукав.

– Могу я узнать, что это за место? – осторожно спросил я.

– Временное место содержания приговорённых к длительным срокам заключения особого класса "Секонд Хоум", – механически отчеканила "дама". – Уполномоченная по обработке прибывших Ви 40-02. Осмотр пройден, проследуйте по левому коридору вперед. Я буду идти за вами.

Я медленно опустил руки и сомкнул их в замок за спиной, прежде чем двинуться вперед. Ви 40-02 помедлила, оценивая уровень опасности моих действий, и тоже сдвинулась с места. Я слышал ее шаги за спиной. Шёл очень медленно. "Надо что-то делать!" – билось в висках.

– А что по правому коридору? – применил я один из заученных приемов: в неловком молчании задай любой вопрос, лишь бы прекратить его.

– Комната спокойствия для особо агрессивных, – безучастно ответил робот.

– Ах, ну да, – сыронизировал я, – люди ведь в незнакомой обстановке обычно поворачивают направо.

– Умно с вашей стороны, – отметила Ви, и я уж подумал, что у меня есть шанс разговорить её, но снова ошибся.

Стена слева от нас неожиданно растаяла, открывая проход в какое-то подобие небольшого конференц-зала. Только в такой же металлической "обработке". За столом сидел некто мужского пола.

– Добро пожаловать в "Секонд Хоум". Присаживайтесь. Сейчас мы проведем небольшую беседу, затем вас проводят в место вашего пребывания, мистер… – он сверился с бумагой на столе: – Вьяманди.

Судя по напевному голосу оратора, я сделал вывод, что это человек или робот, у которого такие голосовые настройки, которых в нашей локации еще не используют. Тут же меня укололо мыслью, что за последние десять лет я отличал живых существ от электронных в основном только по звучанию. Я был уверен, что несовершенных людей с лицом-картошкой или старческими пятнами на ключицах больше не существует в нашем мире. Поэтому сегодня мужчина из космолёта и женщина в красной юбке так отпечатались в моей памяти и, наверное, будут занимать мои мысли еще долго.

Я кивнул и присел. Мебель выглядела не особо отличающейся от той, что я привык видеть. Это успокаивает.

– Как добрались? – добродушно, но без особого интереса спросил мужчина.

– Вы про то, как меня скинули с самолёта, выпнули за край земли, потом засосали в желе, выдули остатки самообладания в трубе, а потом под страхом увечий привели сюда, назвав заключенным? О, прекрасно! – раздражение всё же настигло меня и выплеснулось в этой фразе неожиданно для меня самого.

– Прошу вас, не горячитесь. Какой напиток вы предпочитаете?

– Виски, – кинул я, хотя на алкоголь никогда особо не налегал, да и данный момент не считал подходящим для распития высокоградусного пойла. Будто в этой комнате я произносил исключительно то, что думал в данную секунду, без возможности контроля речи мозгом. Воцарилась тишина. Тяжелая, в которой казалось, что все читают мои мысли и уважают мой внутренний диссонанс. – Стакан содовой, пожалуйста, – исправился я.




1.5


"Может, надо было всё же настоять на виски?" – тоскливо подумалось мне. В слабом алкогольном опьянении мне не было бы так скучно. Я сидел на своём диване в любимой части своего лофта и пялился в окно.

В том металлическом кабинете мужчина за столом рассказал мне, что в это заведение попадают те, кто совершил особо крупное преступление в сфере бизнеса или управления, касающееся международной безопасности или ещё чего-то там – я уже не слушал. Если мне стерли память, значит, очевидно я был участником или осуществителем какой-то аферы против управляющих органов, связанной с крупными суммами или же приведшую к одной или множеству смертей. Будь я человеком среднего звена, меня несомненно отправили бы в обычную тюрьму, где я гнил бы до самой смерти, ведь условия там так и не изменились с начала информационного века, регенерация органов для заключенных запрещена практически во всех случаях. Но так как я – высокопоставленное лицо крупной компании, из моей памяти стерли всё, касающееся моих неправомерных действий, и отправили сюда – в лучшее во всей галактике место реабилитации и самопознания.

"Лучшее, как же. Поэтому меня сюда доставили на какой-то колымаге музейного вида и выкинули за борт, как мусор", – злобно подумал я.

"Это Ваш второй шанс познать или найти себя, чтоб оставить мысли о насилии и мести и продолжить свою жизнь в гармонии с собой и миром", – в который раз в моей голове возник образ мерзкой подделки Будды, мой внутренний голос как только не кривлялся, подражая его напевному голосу с ужасным незнакомым мне акцентом.

Как прикажете "работать над собой" и исправлять "ошибки", если я их не помню? Какой имбецил это придумал? Такая программа явно рассчитана на супер-злодеев, которые годами разрабатывали свои стратегические планы. Без своей памяти они будут еще много лет разрабатывать их вновь, даже если вспомнят, зачем им это было нужно, то есть будут не опасны ещё некоторое время до следующей очистки памяти. Но я ведь не такой!

Хотя, много ли я помню о себе?.. Кажется, помню всё. Родился, рос, учился, работал. А вот мои мысли… о чем я думал всё это время? В голове вновь и вновь картина моего отвратительного поведения в кабинете начальника этого заведения. Я вёл себя как мальчишка-студент в свои не самые лучшие годы: огрызался, язвил, пошловато пошучивал. Будто мне стерли не память об одном событии, а память в принципе о нормах поведения взрослого человека и весь опыт за последние двадцать лет!

"Если Вы будете примерно себя вести в условленный для Вас срок пребывания здесь, то сможете улететь обратно на свою территорию", – слышу я вновь и вновь этот противный мужской голос в своей голове. Только вот мне никто не скажет, какой это срок, чтоб я не планировал свою деятельность и медленно сходил с ума в догадках. "Территория" – что за слово такое? Шифр, вуаль. Чтоб я даже примерно не мог определить, как далеко нахожусь от привычной зоны комфорта. Моральная экзекуция.

Со мной провели несколько тестов, действительно несложных и быстрых, после чего отправили в ячейку. Да-да, для нашего же удобства – как было мне сказано – здесь вещи называются так, как привычно каждому гостю, а не по общим тюремным правилам. "Потому что Секонд Хоум – это не тюрьма, это второй дом, где Вы как бы в гостях у себя самого. Почти дома, но на исправительном сроке". Гениально. Маркетологу шесть из пяти!

Меня нарочито долго вели по сотне витиеватых коротких и длинных коридоров, видимо, пытаясь запутать. Но я и не пытался их считать, систематизировать. Разве что на окраине сознания что-то детское мечтало, что вот-вот ода из стен станет дверью в нескольких сантиметрах от меня. Сексапильная красотка затянет меня внутрь и закроет проход. Страстно поцелует и уведет с собой из этого места по каким-нибудь внутристенным проходам под свист сирен и топот ног охраны, у которой нет шансов нас поймать. Наверное, я любил такие муви.

И вот я сижу на своём зеленом диване в своей любимой части лофта и смотрю в окно. Но за ним только туман – потому что это ненастоящее окно и ненастоящий пейзаж за ним. Всего лишь иллюзия. И это не весь мой лофт, а его кусок, пусть и больше всего используемый мною. И санузел тут не мой, а предусмотренный внутренним распорядком этого странного заведения. Здесь нет моей старинной коллекции оружия по понятным причинам, есть только их плоское изображение на стене, воспроизведенное по моей памяти. Нет моих старинных дисков и устройства для их просмотра, даже картинки такой нет, так как эти высокоразвитые и высокоморальные существа, наверно, и не помнят о существовании подобных вещей. Либо не понимают их ценности и назначения.

Нет в общем-то ничего, кроме дивана с подушками и пси-монитора. Всё остальное мне будут частями возвращать в натуральном виде при прохождении определенных тестов и за баллы, которые я буду получать за послушание и результаты общественного труда. С послушанием у меня всё нормально: принимаю пищу по расписанию, не устраиваю акты вандализма, не пытаюсь сбежать или убить себя – а вот труд пока остается загадкой. При вопросах об этом местный психолог просит не забегать настолько вперед. С момента появления пси-сфер – примерно уже года три-четыре – пользоваться пси-монитором стало просто не нужно, поэтому обратиться к устройству вновь оказалось очень непривычно. Оно для начала сфотографировало меня, проведя какой-то анализ, а потом запросило ввести стандартные параметры местности моего проживания, года рождения и других подобных мелочей.

На главном экране меня ожидали примитивные игры, пустой дневник для записей, альбом для рисунков, календарь, музыкальный плеер со звуками природы и мантрами для медитаций. Не густо. Ну что ж, это лучше, чем ничего.




1.6


По календарю моего пси-монитора я находился в этой тюрьме уже около месяца. Одежду мне разрешили носить свою и за хорошее поведение добавили ещё два комплекта на моё усмотрение. Мне открыли доступ в сеть, позволили читать новости как архивные, так и ежедневные. Теперь я могу просматривать спортивный канал, кулинарный, фильмы, в которых все сцены насилия – только расплывчатые пиксели, и ещё несколько порталов. Никакого онлайн-общения, никаких мессенджеров и даже форумов. При любой попытке написать сообщение или отзыв – меня вышибает из сети на тридцать минут.

За окном теперь можно сменить туман на летний день с покачивающимися кронами деревьев. Я мог бы выбрать небо, но меня до сих пор мутит при его виде. Мне же одного пейзажа за окном вполне хватит, всё равно оно не настоящее. Накопленные баллы я трачу преимущественно на открытие новых каналов, получение новой музыки и новых аудиокниг. Я уже смирился со своим заточением и начал получать от него удовольствие, каждый день проходя тесты и проводя время с пси-монитором. В общем, и правда почти так же, как в моем лофте в моей привычной жизни.

…Как вдруг мне объявили о переводе.


***

– Основываясь на исследованиях вашей личности, мы подобрали подходящую Вам социальную группу, в которой Вы будете чувствовать себя комфортно, – вводила меня в курс дела та же самая Ви. Или какая-то другая той же модели.

Мы снова шли по хитрому сплетению коридоров. Мне очень хотелось бы именно сейчас оказаться человеком из прошлого и нести свои вещи в руках или в пакете. С пакетом, наверно, меня перестало бы преследовать такое жгучее дежавю. Сейчас уже мало верится в то, что этот месяц заключения был реальным. Ощущение пугающей неизвестности вновь прилипло ко мне вторым слоем кожи и действовало подобно жидкому азоту. Холод пробирал буквально до костей.

Стоило мне немного освоиться и что-то обрести на этом этапе своей жизни, как меня снова обнулили, как и в прошлый раз, вырвали из привычной жизни, лишили пси-сферы и выкинули… сюда. Конечно, меня уверили, что мои вещи перенесут в новою локацию, и мне пришлось согласиться. Но "вера" и "доверие" – слова, совсем не ассоциирующиеся с моим нынешним миром.

Вскоре стена перед нами и правда стала дверью. Я знал, что теперь не смогу жить один, не вернусь в ту теплую и родную комнату. "Надо было подольше изображать из себя напуганного или озлобленного психа", – укорял я себя мысленно. Подольше остался бы в зоне комфорта.

Ну кто из разумных существ живёт группами? Это же пережитки прошлого! Точно тюрьма, почти каторга: делить пространство с несколькими людьми, которых я даже не знаю, и без соглашения о правах и обязанностях в сожительстве!

Представлять сокамерников даже не хотелось. Подумаешь: люди. Сколько я их перевидал. Еще столько же не видел бы. А как они воняют иногда – гадость! Издают звуки, но тихо ходят вокруг и как будто подкрадываются в самые неподходящие моменты. Казалось, всё это осталось в далеком прошлом, когда надо было ходить в офис каждый день и выезжать на корпоративные мероприятия в праздники. Я был уверен, что люди больше меня не раздражают. А теперь получается, что? Это только потому что они всегда на экране монитора такие красивые, приятные, аккуратные. А реальный мир, такой же, как раньше – остался, просто за границами моей жизни, и прекрасно существует?


***

Первый встретившийся мне индивид, стоявший как раз у прохода и подпирающий своеобразный "косяк" своеобразной "двери", улыбнулся во все имеющиеся зубы и сказал:

– А ты симпатичный! В моём мире был бы отличной едой, – и облизнулся, вызывающе заглядывая мне за спину прямо на задницу.




Глава 2. 1


– Орн, будь добр, не пугай нового соседа, – снисходительно сказала Ви 40-02 и проплыла вместе со мной мимо незнакомца вглубь помещения. – В его мире люди не контактируют друг с другом напрямую. Ему нужно привыкнуть. Совет: произнося шутку, уточняй, что пошутил.

Я молча проследовал за ней. "Не настолько я и безнадежен в плане общения", – возмутился мысленно, но вслух сказал:

– В моём мире?

– Вы всё узнаете, когда захотите. Совет: не отталкивайте людей, идите на контакты, но будьте тактичны, – тихо, чтоб не унизить меня в глазах окружающих, сказала Ви.

Однако, сообразительный робот! Точно, новая модель. Это место выглядело практически так же, как мой лофт, только вещи расставлены совсем иначе. Вместо одного дивана теперь их пять штук. Вместо другой мебели моей территории, естественно. Ви вручила мне мини-пси-монитор. Пси-планшет, я бы сказал, если сравнивать с моделями техники, которую я знал. И удалилась. Мои картины, мои коврики, моя мебель. Но на таких же спальных местах ещё четыре человека. Сидят или лежат. Один стоит, тот самый, который меня уже поприветствовал. Очень неуютно. Стало ещё неуютнее, когда новый знакомый направился ко мне. В голове тут же вспыхнул образ Тима. Этого мерзкого маленького задиры, который изводил меня каждый день в садике. Вспомнил, как жаловался на него только деду, потому что скажи я маме – скандал будет у всех. Вообще у всех! А дед подкручивал седой ус, как герой его любимого муви, гладил меня по голове и говорил: «Эдакий ты нелюдимый у нас. Давно бы вдарил ему в нос, да он бы и отстал бы от тебя. Делов-то»


***

Как ни странно, именно с плотоядным менталистом я смог сблизиться в первую очередь. Привык к его голодным взглядам и к новому прозвищу. Он оказался общительным и веселым парнем, вроде того, с которым я мессенджился на совещаниях, пока босс его не удалил из конференции. По крайней мере представлял я собеседника примерно так: обычное телосложение, спокойное улыбчивое лицо без грубой мимики, обычные руки на коленях или в карманах – без резкой жестикуляции. Я даже перестал постоянно думать о том, что буду делать, если он до меня дотронется, и искать, где тут кнопка аварийного вызова охраны.

Он приходил ко мне раз в день. Мы сидели на разных концах дивана и разговаривали. Он выглядел уверенным. Неужели не думает, что я мог бы причинить ему вред? Я уже читал о самообороне в условиях замкнутого пространства. Но, наверное, опасным всё равно не выгляжу.

Обменивались непонятными друг другу шутками, я делился прочитанной информацией, рассказал, как попал сюда, как жил в одиночной камере. Мой собеседник в основном слушал. Раз в день Ви приносила мне контейнеры с едой в трёх комплектах: завтрак, обед и ужин. Очень предусмотрительно, что я могу сам выбрать что и когда мне есть. Орн никогда не ел при мне, поэтому я тоже стал откладывать трапезу на время уединения. Может, в его мире правда едят только людей вроде меня? Может, сейчас он просто готовит меня к тому, чтоб съесть потом? От этой мысли становилось не по себе, я упорно гнал её прочь.

Уборная находилась в темном углу напротив меня. Я совсем не стеснялся туда ходить, другие тоже иногда туда ходили, не обращая на меня никакого внимания. Орн спрашивал, как я могу оценить это помещение и людей вокруг. Он задавал много вопросов. Как-то раз я сам спросил его:

– Почему спальных мест здесь пять. Я читал, что в общественных местах былых времен обычно располагали четное количество "коек", – последнее слово я почерпнул из Сети.

"Я шестой", – сказал чей-то голос в моей голове, и я подскочил с дивана.

– Что это?

– Он говорит с тобой? – удивленно вскинул брови Орн. – Ты точно особенный, Еда! Мы не знаем, как его зовут. Он высшее существо, которое постигло возможности своего мозга на все сто. Единственное, что мы знаем: он везде и одновременно нигде, его пол лишь условность, имя жизненной формы, из которой он трансформировался, не имеет значение. Как так вышло – никто не знает.

"Для вас это будет слишком шокирующим. Я расскажу лишь тому, кто готов", – снова раздалось в моей голове. Ощущение отвратительное, будто кто-то засунул липкие щупальца в мой мозг и исследует там всё.

"Я тоже так могу. Представь, два щупальца бороздят пространства твоего маленького мозга. Жаль, тебя нельзя съесть изнутри", – услышал я другой, уже знакомый голос Орна в своей голове.

– И что, от этого никак не избавиться?! – вскрикнул от отвращения и страха я.

– Ты научишься, если захочешь. У тебя же есть твоя умная железка.

– Пси-планшет? – удивился я. – Почему ты так называешь его?

– У нас до этого наука так и не успела дойти, – пожал плечами он.

Если до этого я чувствовал себя единственным невеждой, то теперь нас уже двое, хотя и по разные стороны незнаний. Это частично улучшило моё настроение.

– Я менталист. В нашем мире Луна разлетелась на миллиарды кусочков. Вся цивилизация оказалась разрушена, – затянул мой сокамерник историю, и я затаил дыхание, это очень важная для меня информация. – Спаслись только те, кто смог попасть под землю. Мы разделились на три группы. Первая – менталисты, которые способны управлять не только своим мозгом, но и чужим. Для таких, как я, нашлась группа охотников – они стали нашими руками и глазами на поверхности, где нет места жизни, только временному пребыванию для охоты. А третьи стали едой. Иногда среди этой толпы попадались хорошие самки для образования новых колоний еды с помощью размножения. Размножением занимались только менталисты, чтоб наделить будущую еду лишь теми генами, которые ей допустимы.

– Менталисты бессмертны? – ошарашенно спросил я.

– Нет. Мы порождали новых менталистов тоже, если возникала потребность. В этом и проблема. Менталисты обычно не жили рядом, чтоб не составлять конкуренцию и не драться за еду. Но вот независимо от меня образовалось целое небольшое племя, а затем и государство мне подобных… Ко мне пришли, чтоб присоединить или подчинить. Я не сдался. Поэтому я здесь.

– Но… как же твои способности управлять другими особями? И почему ты видимый в отличии от… шестого? – не мог понять я.

– Из моих способностей мне оставили лишь крохи, когда я попал в это место, "безопасные крохи, которые позволят мне не выходить из зоны комфорта, но не приносящие вред окружающим", как мне тут сказали. Дрессируют меня, на обучение водят как неандертальца какого… – горько усмехнулся Орн.

Мы замолчали. Я и представить не мог, что такое бывает!

– А как это… в твоем мире? Как твой мир мог существовать отдельно от моего?..

– Другая планета, – безразлично кинул сокамерник. – Или другой виток реальности.

– Другой виток… – задумчиво повторил я. – Кто из нас цивилизации не видел, Еда? Ты вроде не похож на обезьяну из каменного века.

– Но ты ведь говоришь, как я, и выглядишь так же! – всё не унимался.

– Ещё скажи, что мы у тебя дома! – рассмеялся Орн.

Внутри меня похолодело. Я знал, что он имеет в виду, но не мог произнести вслух. Даже про себя не мог.

– Или может ты правда уверен, что помнишь свою жизнь? – насмешливо кинул он свой вопрос мне в лицо, едва ли не заплевав слюнями, давясь от смеха. – В каком возрасте ты жахнул первую девицу? Ты любил лакомиться сладким по ночам? Всегда ли ты чистил зубы перед сном, малыш?

Я задохнулся нахлынувшим желанием махом ответить на все вопросы и заткнуть рот этому ублюдку, но ни одного ответа не оказалось в моей голове. Прошлое далее ближайших лет помнилось мне с трудом. Да каких там лет! Месяцев, недель, дней… Есть общее ощущение наполненности знаниями, я могу рассказать какую-то затейливую историю без особых подробностей или наоборот подробности без связи с реальностью, но, когда я пытаюсь сформулировать что-то конкретное о себе, не удается. Слишком расплывчато. Я вообще не уверен, что это мои собственные воспоминания, а не вживленные мне для неведомых целей. Теперь точно не уверен…




2.2


До последнего разговора с Орном ночами я пытался вспомнить что-то из своей прошлой жизни: привычки, мечты, значимые моменты. Теперь же уже несколько дней я силился вместить в свою голову, что есть ещё много миров, планет с разумными существами, витков реальности, для которых мой уровень развития, который я считал супер-прогрессивным, просто ничтожная малость по сравнению с другими. Что всё, что я вижу – защитная иллюзия, созданная с помощью скрытого потенциала моего мозга. Что мой единственный собеседник – если он тоже не иллюзия, учитывая, что он заговорил со мной в отличие от других – выглядит совсем не так, как в моей реальности.

И правда же, с каждым днём из комнаты исчезали какие-то предметы моего быта, менялись цвет и форма вещей. Сначала незначительно, потом ощутимо. Мой лофт стал похож на кабинет начальника этого места, где я вел себя странно: металлические стены, непонятная мебель. Глаза Орна стали белыми, как у слепого, кожа выбелилась тоже, приобретая совсем нечеловеческий оттенок, он стал значительно выше ростом и немного сгорбленным, но вовсе не уродливо, а скорее интересно. Его акцент и тембр голоса значительно менялись. Теперь я начинал верить его рассказам о подземной жизни.

Мне очень захотелось выйти из своего угла. Я долго планировал это, готовился. До ближайшего лежачего места было не менее пятидесяти шагов. Хорошо, хотя бы место моего единственного собеседника находилось ближе остальных. Наверное, я не смог бы пройти мимо них, не начав вглядываться или не закричав от ужаса.

Вышел неожиданно для себя, только проснувшись и еще не успев испугаться. Сделал пару десятков шагов и остановился в ступоре. Я ждал чего угодно… но только не того, что те четверо окажутся такими же обычными людьми. Снова иллюзия? Я видел их всё ещё издалека, но уже более отчетливо.

– Выжал всё из меня и теперь хочешь поговорить с кем-то ещё? – это было первое, о чем спросил меня в этот день Орн, проследив за моим взглядом.

– Почему ты так думаешь? – сказал я и тут же понял, что он просто прочел мои мысли.

– Это логично, – ответил он, не обижая меня очевидным фактом. – К тому же ты первый раз вышел из своей уютной вселенной, это не просто так. Я тут давно, мне даже не нужно уточнять это в твоей голове. Любопытство не наказуемо. Мы ведь с тобой не друзья и не принадлежим к одной касте. Сходи, пообщайся.

– Наверно, рановато… – сглотнул я.

Орн жестом пригласил меня присесть рядом с ним. Я присел.

– Слушай, мне не дает покоя вопрос. Ты ел других людей, и это… нормально?

– Где гарантия, что ты их не ел? – мерзко улыбнулся Орн.

Эти загадки начинали выводить меня из себя. Он сразу это почувствовал и продолжил:

– Ты ведь ешь мясо животных, считая их низшим разумом. Вот так же и я. Ем только тех, кто не равен мне, подобен животному. К тому же, растений, злаков и прочего в моём мире давно нет.

Это оказалось настолько рациональным и "правильным" из его уст, что окончательно оторвало меня от моих привычных представлений о разумности и позволительности тех или иных вещей. Наверно, когда я перестану поражаться, то умру от счастья. Или от внезапной скуки.

– Куда это они исчезли?! – заорал я, бессознательно указывая на людей, которые постепенно испарились из комнаты.

– На прогулку или работы, – ответил мой собеседник. – Мне тоже пора, увидимся. Не дав мне шанса что-то спросить, Орн тоже исчез.

***

Я так и сидел, как дурак, неопределенное количество времени, прежде чем Орн вновь материализовался на другой стороне дивана. Никогда не думал, что поблагодарю Бога, в которого не верю, за то, что рядом со мной снова сидит живой и дееспособный умный каннибал. А ведь я, действительно, несказанно рад! В его отсутствие в голову приходили самые безумные идеи, начиная с того, что люди вокруг всё же оказались частью моего воображения, плюс мысли насчёт смысла этой иллюзии, до таких вещей, которые мой мозг не сформулирует вновь. И слава… да, кому-то ему. Я смотрел на собеседника выразительнее некуда. Он как обычно гаденько лыбился, но вроде бы совсем беззлобно, скорее сочувствующе.

– Пока тебя не выпускают наружу, не время. Но если ты стал замечать отсутствие других, значит, твоё время скоро придёт.

– Отсюда выпускают?! – поразился я.

– Не буду заранее портить тебе сюрприз, – расплылся в улыбке сокамерник.

Я посидел ещё немного и ушел. Долго листал страницы в Сети. Многое из интересующего меня было под запретом доступа, но зато картинок я насмотрелся на всю ближайшую неделю. Теперь расстояние до ближайших коек значительно сократилось. Я мог различать людей и почти людей, не вставая с места. Они чем-то занимались, меняли позы сидя и лёжа, общались. Исчезали и появлялись. Сложно поверить, что всё это добрые знаки. Когда же я буду "готов" и к чему?




2.3


То, что я видел перед собой в тот вечер, не было похоже ни на что, знакомое мне. Небо над небоскребами, уголок которого можно было увидеть только запрокинув голову до перехвата дыхания – это не то. Это же небо с высоты наблюдательного музея – уже лучше, но ерунда. Небо, в которое меня сбросили из космолёта – учитывая те воспоминания, которые смогли оставить след в памяти – это скорее ощущения. Потрясающе падать в невесомую вату разных оттенков, пытаться ухватить сам ветер за загривок, уцепиться, чтобы не упасть. Но то, что открылось мне сейчас, не идёт ни в какое сравнение со всем тем.

Это изумительно. Восхитительно. Я раньше не произносил таких слов, глядя на что-либо. Прямо над моей головой, а также со всех сторон с неизведанной невидимой вышины и до самой земли под ногами простиралась живописнейшая из картин: огромная планета с кольцами – Сатурн? – на невероятно близком расстоянии от глаз. В окружении мириад звёзд, россыпи мелких камней или других небесных тел, сияние… Кажется, всё это величие галактик скоро столкнётся с местом, где стою я… А я буду и дальше стоять и восторгаться. Это ведь невероятное смешение грязи земли, которую мы топчем, и всего прекрасного космического пространства. Пик. Момент истины. Точка, в которой можно увидеть самый грандиозный контраст, ощутить мощь действия его на примитивный человеческий мозг и взгляд. Если бы вовремя не одёрнул себя, то точно попытался бы вытянуть руку и прикоснуться к этому всему. Рациональная часть меня, конечно, подсказала, что такая близость к прекрасному только иллюзия. До планеты неизмеримое земными метрами расстояние. Но какая красота!





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66663414) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.