Книга - Академик

Академик
Игорь Алгранов


В твоем мире что-то не так. Оказывается, с неба без конца падают не только звезды для «загадать желание». Один из таких «метеоритов» с руками, ногами и дурной головой чуть не прикончил тебя, так что пришлось сделать это с ним. Зато он оставил после себя, кроме кучки бурой пыли, странный амулет. И понеслась… Кто знает, сколько их еще будет, а ты один на всю Тайю. И двоих ты уже упустил. Этот сезон звездопада не к добру, и это дело нужно как-то разгребать, ведь «звезды» уже начали изменять твой мир под себя.Содержит нецензурную брань.






Глава 1 (Пролог). Звездопад


Меня зовут Ми-ха Гре-тай. Я убиваю людей.

Ну как – людей… Скорее, нелюдей. Разве это люди? Те, которые падают с неба Сэд знает с какой высоты, пробивают армированные крыши и потолки, проламывают бетонные полы и выживают без царапинки? А если такой вот падёныш, пробив крышу, вдруг оказывается внутри стены или еще какой дряни, имеющей толщину, например, в один лит? Тогда она взрывается на мелкие кусочки, разлетаясь и накрывая всю округу, а ему или ей, – если вдруг баба, – снова хоть бы хны? А? И ведь ни синяка, ни гематомы! Потом, правда, эта сэдова неуязвимость все ж таки проходит. Потому и убиваю.

Ну, а что делать? Работа теперь у меня такая. Правда не знаю, скажет ли когда-нибудь хоть кто «спасибо». Так что, скорее, хлопотное хобби безработного «воска». Да и разве ж это убийство? Ты его насквозь прострелишь, а он через секунду рассыпается в грязно-коричневую пыль и исчезает. Ведь не прострелишь – пиши пропало. Натворит дел, чует моя чуйка. Двоих я уже упустил… Из-за них я перестал смотреть на ночное звездное небо. Видеть его не могу, аж трясёт.

Амулет резко завибрировал и налился красным. Опять падёныш. Второй раз за три дня. Зачастили. И снова – мужская особь. Иначе брюлик стал бы как пережаренный куриный желток. Ну, раз, два, пять, я иду искать. Кто не спрятался, можешь не рыдать. Старик Ве-ни-ам был прав. Маг-нум, секретная вещица «спецаков» – убойная штука, не то что иглометы Стражей. Но самое главное – дело в моей находке, серебре. И всё, дело пошло на лад. Целая история с ним. Ну, об этом как-нибудь потом.

Опасный падёныш пошел в последнее время. Никак не хочет помирать без боя. Готовят их там теперь, что ли? Хе-хе, прямо школа падёнышей где-то, будь им земля гранитом.

Так, вот и продмарк. Оцепления пока нет – значит не очухались еще, а может и вовсе не заметили явления с неба. Бывает, че. Мой сэдов «маячок» тянет меня на крышу, аж подпрыгивает. Неужели не пробил насквозь вшивую торговую конторку? Я осмотрелся. Продмарк стоит посреди пустыря, закатанного в металлоасфальт, и на добрых триста литов вокруг, кроме пары плат на пустой стоянке – время-то недетское – ни души, ни здания, чтобы моему клиенту укрыться. Если не убёг, замечу сразу. Та-ак… Как туда забраться-то? Ага, есть пожарная лестница с торца. Нужно только дождаться когда ржавая плата взлетит и уберется с прохода. Бедняга-водила только что не станцевал еще над полутрупом. Да, с дохлым аккумулятором на грузовой платформе – это не жизнь. Давай уже сваливай, неладный ты свидетель. Ладно – водила, поискрив контактами под днищем, все же завел гену и отчалил, скрежеща днищем по бетону на всю округу. Ну, воровато оглядываемся: двое грузчиков в проеме зоны разгрузки не в счет – безмятежно курят в душную и неподвижную вечернюю тьму пустыря, считай, спиной ко мне.

Ма-слят я сподобился серебрить случайно. В моем деле почти все случайно, мать его. Тогда это был один из падёнышей из первого десятка, гад едва не убег, нашел я его в компании умопомрачительно роскошных баб в дорогой гостинице, в люксе для шишек, уж на что был – ни рыба, ни мясо, а денег отродясь у падающих не водилось. Гад надумал метнуть в меня охлажденным серебряным прибором типа «нож для фруктового салата», – хотел, видать, прошить насквозь особо тупым предметом. А большим блюдом того же благородного металла прикрылся от моего ствола, дурачок. И неожиданно быстро, с одного выстрела, под телочьи визги принял свой заслуженный конец. А так – всади хоть весь барабан, и то бывало не сдохнет, даже если в голову. Вырубит только. Бегай тогда за ним, пока оберег не кончится… Намаялся я с ними по первости. Потом я вдруг понял, что дело было в серебре. И надо его, выходит, совсем немного. Тогда я придумал макать концы ма-слят в раствор на часок-другой. И понеслась, стали дохнуть как миленькие… Не сразу, конечно, но гораздо быстрее. Но они все равно прут! И становятся злее, что ли.

Вот мы и на крыше, но амуль даже не вжикнул. Странно. Неужто сбежал? Тогда плохо дело. Пробоина в загудронированной кровле неслабая, края все оплавленные. Как эти человеко-болиды не обгорают, в нижних слоях-то? Я заглянул в отверстие. Внизу было тихо и темно. Понятно, почему никто пока не поднялся на уши. Приятель угодил в один из закрытых на ночь офисов, что под самой крышей. Сигналку там, походу, не включают. И правда, зачем, раз охрана внизу вокруг шляется и крыша слоиста и крепка. В самом деле, не от падающих же нелюдей обороняться. Это теперь, считай, по моей части.

Я еще раз зыркнул по сторонам и спрыгнул вниз на остов чего-то смахивающего на огромный полуразрушенный стеллаж, прежде набитый доверху папками для бумаг. Стеллаж словно ждал меня чтобы окончательно с грохотом развалиться на части, подняв бумажный вихрь. М-мать! Сгруппировался и вовремя отпрыгнул в сторону от падающих пудовых полок с неподъемными коробками и пачками. Век электроники, бюрократы! Темно как у Сэда в жо…

– Х-хы!..

Ах, ё! Получаю такой охрененный удар в живот, что в секунду складываюсь пополам. Спасает прессак, в былые темные времена прокачанный до дерева. Броник бы нательный сверхтонкий где достать! Бешено вибрирующий амулет добавляет боли, резко ударяя по переносице раскаленными гранями, и слабым светом освещает летящее снизу колено в рваной джинсе. Еле уворачиваюсь – моему носу и так хватит. Не глядя – кувырок вправо, главное, подальше от проклятых железок. Еще раз кувырнуться, теперь уже влево и назад, от летящей в мою сторону болванки и присесть на корточках. Не успеваю зафиксироваться, как маг-нум послушно оказывается в руке и дважды выплевывает серебро в скользкую тень, прыгающую ко мне через груду мусора с охрененной скобой наперевес. Второй ма-слят попадает, и тень, выронив страшное орудие и раскинув конечности звездой, против воли летит обратно в дальний угол, чтобы с грохотом и хрипом затихнуть под стопками папок. Скоба звенит о бетонный пол в шаге от меня.

Поднимаюсь. На полусогнутых быстро и бочком крадусь в ту сторону. Бумага, что завалила тело, шуршит, как песок от ветра в Западных дюнах, и вдруг исторгает из себя в то место, где только что был мой лоб, рваный болт от этажерки. Вот дрянь, как ма-слят! Нет, не дохнут они сразу после падежа, даже с серебром. Оберегает их что-то… Вслед за болтом как Сэд из табакерки выпрыгивает и партнер. Не успеваю уйти в блок – опять боль. Теперь в груди, от мощного пробивного в прыжке. Заодно прыгун-боец – отлетая, на автомате пытаюсь его разглядеть в отсветах сквозь дыру в потолке – использовав мой грудак как ступеньку, хватается за рваную потолочную ферму и, гребаный акробат, сигает на крышу в одном прыжке. Падаю и одновременно наудачу палю ему вслед. Быть может, все же пробьет оберег? Сколько точно он длится, до сих пор не выяснил, что-то около суток. Мне везет – падёныш вдруг истошно кричит и перейдя на хрип, исчезает из виду. Не иначе, прошил легкое. Успел.

Быстро выбираюсь из душной конторки на чуть более свежий ночной воздух. Вот он, голубь, как на ладони в свете фонарей на парковке. Встал у края крыши, перекосило всего, держится за бок и хрипит, и с надеждой смотрит вниз. Дурачок, на меня надо смотреть. Смерти своей в дуло. А он возьми и повернись! Лицо молодое, перекошенное, злое и… испуганное, что ли? Правильно – бойся, нелюдь. Еще раз стреляю, и дурачка швыряет во тьму.

Походу, всё.

Ф-фу-ух…

Время привычно замедлилось. Я убрал оружие, послушно спрятавшее длинный ствол, и немного постоял у края, упершись руками в колени, чтобы отдышаться и переждать боль в груди и кишках. Потом снова посмотрел вниз. На месте тела лишь черный вихрь – значит я не ошибся, и паденец стал разлагаться. Или что у них там – рассыпаться? «Пыль ты и в пыль разлетишься» – почему-то вспомнилось мне. Так всегда говорят, когда высыпают пепел умершего из урны в море с мыса Горя и Надежды.

Внизу забегали, засуетились, смотрят наверх. Вдали – мигалки, сирены. Самое время, че. Пора мне уходить.

А ведь сначала было совсем не так. Пока не появился Ве-ни-ам со своим чудо-маг-нумом. И дальше будет совсем не так. Потому что нужна была идея. И она у меня теперь есть.




Глава 2. Иринка


Промозглый январский вторник не задался с самого утра. Иринка проспала лишних полчаса после на автомате выключенного будильника, потом в ужасе проснулась сама и резко встала не с той ноги на жидкий хвост облезлого рваноухого кота Кеши. Кот дико заорал и вполне предсказуемо в секунду распластал «не ту ногу» когтями. И без того безрадостное серое утро заиграло яркими кровавыми нотками и такими нужными для скорого пробуждения болевыми ощущениями.

Похоже, ненавистная фамилия Беспалых, – все что осталось от бывшего, – становилась пророческой. В следующий раз злющая рыжая сволочь, неизвестно на какой помойке подобранная приехавшим как-то погостить сердобольным племянником Петюней («тетя Ира, ему же жить негде!») и вечно достающая по утрам, откусит палец на ноге, и хорошо, если мизинец, а не большой.

Пока Иринка шипела от боли, пока искала, чем достать и проучить бандита, забившегося под продавленный почти до пола матрац уставшей кровати, и сверкавшего оттуда пятнами бриллиантовой зелени, пока доковыляла до ванной из спальни, кровища залила всю голень и заляпала пол в коридоре. Продолжая шипеть и морщиться, Иринка промыла и обработала раны. На особенно глубокие пришлось наложить повязки. Ну, хоть какой-то повод не надевать юбку.

Эх, не опоздать бы! Тогда объясниловку писать придется. Иринка представила кислую мину стервы Болдуевой, зама шефа по персоналу и передернулась. Повернутая на собственной значимости климактеричка при полном попустительстве начальства решила, что у них не обычная вшивая контора по производству и сбыту всякого чистящего и моющего барахла би-ту-би, снимающая пару офисов в занюханном бизнес-центре на окраине, а прям корпорация Джонсон-н-Джонсон с собственной высоткой в деловом центре на Манхеттене. И за пять минут опоздания скипидарила мозги не по-детски и не менее получаса.

Интересно, дают инвалидность за потерю пальца на ноге? – подумалось почему-то Иринке. Да, с таким нервным кошаком и до инвалидного кресла недалеко. В следующий раз он порвет хозяйке какую-нибудь жизненно-важную артерию… Иринка с горечью усмехнулась. На счет «хозяйки» – это была смешная шутка.

Работа биохимиком на коммерческом производстве дезинфицирующих средств Иринке даже нравилась. Иногда. Не об этом, конечно, вчерашняя студентка биофака мечтала, штудируя в институте молекулярную, медицинскую и органическую и патологическую химию, молекулярную биологию и неврологию…

Но здесь платили неплохие деньги за довольно простую работу и вдобавок хорошо и бесплатно кормили, а там, где было интересно, хоть и была призрачная надежда когда-нибудь продвинуться дальше мэнээс и заняться чем-то перспективным, понадобились бы долгие годы, а то и десятилетия работы за идею, жалкие гроши и довольно поганенькие обеды в столовке… Нет уж, желудок и остальной кишечный тракт Иринка вдоволь нагробила еще в общаге и универе, хватит. У нее не казенное нутро. Да и за съемное столичное жилье теперь уже одинокой, приезжей, к тому же очень в меру симпатичной и слегка склонной к полноте девушке платить как-то надо.

Хорошо хоть «чемодан без ручки» от бывшего не успела нажить. Иначе тогда бы – совсем край-тоска и никому-никому не нужна в большом и чужом городе, хоть и со «смыслом в жизни»…

Иринка тяжко вздохнула, рассеянно глядя на ритмично шевелящиеся уши полосатого бандита, нагло поглощавшего незаслуженный «Доктор Клаудер», дожевала круассан с сыром, наспех разогретый в микроволновке, и запила вкусным горячим кофе из любимой темно-зеленой кружки. На кофе она не экономила, тем более, что знала, из чего и как делают растворимый. Взгляд на часы на микроволновке быстро вывел девушку из задумчивости. Иринка ойкнула и, звонко брякнув чашкой о видавшую виды стальную мойку, схватила со стола айфон и побежала одеваться.

Бежать вниз по эскалатору «Коломенки» в это безрадостное утро Иринке без конца мешали какие-то невероятных размеров в обхвате бабки в тулупах и с железобетонными тележками, наверняка туго набитыми просроченной тушенкой «госрезерва». Иринка краем уха слышала, что где-то на Нагатинской со склада его сбывали по дешевке, за сущие копейки. И потому в последнее время, все пенсионеры города, а по Иринкиным ощущениям – так и всего замкадья, с пяти утра ломились на тот злосчастный склад. Чтобы чуть позже, гружеными, атаковать метро в самый час пик. Непреходящий вялотекущий кризис…

Поезд в нужную Иринке сторону как раз подошел к платформе. В очередной раз больно ударившись истерзанной ногой о нестерпимо жесткий «госрезерв» и шипя сквозь зубы на вдохе, Иринка, наконец, соскочила с эскалатора. Не сбавляя скорости – в надежде успеть под жизнерадостное дикторское «осторожно, двери закрываются!» – девушка запрыгнула в крайнюю дверь последнего вагона.

И провалилась.

Иринка, пребывая в диком до немоты ужасе, решила, что случилось именно то, чего она безумно боялась в последнее время – в вагоне взорвалась бомба. И значит – это всё.

Конец!

Выходит, они всё врали, все эти знатоки потустороннего! Насчет взлететь над телом или его ошметками, которые вряд ли покажут в новостях… И насчет безучастного разглядывания прежней себя и окружающих или их ошметков… И насчет тоннеля и света в его конце. Какой, к черту, тоннель, когда она… Падает!

И такой пакостно-восторженный голос, уносясь куда-то вверх, стремительно затихая и снижая тональность до баса, продолжил загробно вещать: «Следующая станция – Ту-у-у…»

Стоп! Что это еще за «Ту-у-у»? И куда можно падать в многокилометровой толще земной коры, в самой верхушке которой метростроевцы годами едва-едва выгрызают узкие тоннели взрывчаткой и всякими бурами? – пронеслось в ее голове. – Получается, и здесь наврали – о твердом нутре родной планеты?!

Но Иринка падала. И это, по всему, действительно выходила даже не драма, а настоящая трагедия!

Кажется, прошла целая вечность. Это что… космос?! Звезды? Или это искры полетели из выпученных глаз? – Иринка попыталась зажмуриться, но тело не слушалось, даже веки… Она только и могла, что слегка вращать глазными яблоками. Но ведь тело было на месте! Эти покалывания в пальцах рук и ног, будто затекших после бесконечно долгой неподвижной позы…

Откуда-то сверху, – должно быть, Иринка успела перевернуться в пустоте, – с бешеной скоростью начала расти планета, красивая, серебристо-голубая… Не Земля, точно! Незнакомые очертания континентов, вернее, одного – странной формы, похож на огромные крылья бабочки, разложенные под небольшим углом к экватору с небольшой перемычкой посередине… Да, виды не оставляли сомнений в чуждости мира. И закатное солнце (или это восход?), огненным кольцом охватившее крутые бока планеты, все же как-будто белее… И целых две луны! Вокруг Иринки появилось свечение – атмосфера… Если падать с такой скоростью, то от Иринки не останется и мокрого места… Но страха почему-то совсем не осталось… Все чувства усохли, ушли куда-то. И вообще, как я дышу? – подумала вдруг она, но тут же забыла эту глупую и ненужную мысль.

А потом Иринку в одно мгновение поглотили бесконечно густые белые облака, вместе с вращающейся планетой стремительно убегавшие в ночную тьму.




Глава 3. Ми-ха


Ми-ха насилу вырвался из черного и тягучего сна, в котором не было ничего приятного, и приподнялся на локте. На столе вибрировал «умник». Ми-ха на автомате накрыл его широкой ладонью, ориентируясь в темноте по звуку и слабому отсвету экрана, но тут же, зашипев, отдернул руку. «Умник» молчал, а светил и вибрировал, точнее, подпрыгивал как ужаленный, амулет. Вдобавок он раскалился почти добела. Сэд, баба! – подумал Ми-ха и потянул к себе талисман за цепочку. – Не люблю убивать баб, пусть даже нелюдей.

Которую ночь он спал, не раздеваясь, только скидывал осточертевший амулет. Потому, рывком встав с продавленного дивана, Ми-ха лишь стащил со стола тяжелую от начинки нательную переноску собственного изобретения, продел руки в лямки и на ходу застегнул ее на груди. Накинув жесткую клепанную кожанку, он, не включая нигде свет, проверил на ощупь наличие увесистых колких ма-слят в левом кармане, прочей нужной мелочи – в правом, затем, бесшумно ступая, шагнул из своей съемной дыры в гулкий бесконечный коридор на сто восьмом этаже высотки на окраине Потиса и тихонько прикрыл дверь.

Выходя, он мельком взглянул на розовые огоньки часов на плите – три ночи. По ночам падают самые отпетые и упорные на «не хочу умирать». Зато намного меньше зевак, рискующих схлопотать ма-слят или подручный предмет, не сильно уступающий им по скорости. Ми-ха недобро усмехнулся, вспомнив свист того рваного болта в сумраке продмарка, едва не стоившего ему всего.

Держать свою тачку в Потисе было накладно. Особенно, не имея постоянного и приличного заработка. Тем более – со статусом «воска». Поэтому Ми-ха всегда брал такси. И теперь он ткнул вызов такси на «умнике», владелец которого и не подозревал, что его личным кодом пользуется кто-то еще. Главное – менять коды лохов почаще и не светить особо тратами…

– Куда едем, бро? – спросил робот-водитель, по внешнему виду Ми-хи определив представителя молодежной тусовки, склонного к неформальному стилю общения. Ми-ха усмехнулся. Пусть будет так – на то и расчет.

– Давай в Центр пока, а там видно будет…

– Куда в Центр, бро?

Ми-ха понял, что недоделанный «психолог» с туповатыми нейромозгами не отстанет, пока не скажешь точный адрес. К Сэду! – выругался он про себя. Амулет не путеводитель, адрес не сообщает, только направление, и то на глазок…

– Давай на Бульвар Иос, сто сто пять.

Такси бесшумно взлетело над мостовой и плавно понеслось по улице в полуметре над дорогой. Ми-ха откинулся на заднем сиденье и попытался заснуть. До Бульвара не менее получаса быстрой ночной езды, а он недоспал уже часов триста, наверное… И этот проклятый недосып совсем не помогает его главной проблеме в жизни на текущий момент.

Которая состояла в том, что он ничегошеньки не помнит из своего прошлого, кроме того, что полгода назад внезапно очнулся от сильного тычка на городской окраине, в сточной канаве, мокрый, грязный и чудовищной раной на затылке – только что мозги наружу не выдавило.

Обнаружившие его Стражи так и не смогли опознать парня ни на месте по сетчатке, ни в участке по экспресс-днк-запросу, ни в бесплатной городской клинике для бедных по сверхглубокому скану… Что ж, потеря личности или сбой в системе учета не такое уж редкое явление в последнее время. При себе у него ничего не оказалось, даже микровпайки на бедре. Только странный браслет в виде стальной цепочки со свинцовыми шариками, – по одному в каждом звене, – туго обхватывал грязное запястье. На вид – довольно дешевый, так что ни Стражи, ни медперсонал не позарились.

После того как он ровно месяц без одного дня провалялся в клинике и слегка оклемался, его вышвырнули, выдав новый пасс на имя Ми-хи Гре-тая, бомжа, пропавшего без вести три года назад и подходившего по основным параметрам более всего, тем более что ни пальцев, ни данных сетчатки, ни дна-скана на него в системе не оказалось, только плохое фото, по которому определенное сходство прослеживалось. А еще начислили жалкое пособие, чтобы не сдох от голода, и выделили клетку в спальной высотке на окраине, чтобы не валялся больше по канавам. С запретом на спиртное и, естественно, на легальную легкую наркоту. Чтобы таким образом не просаживал деньги законопослушных налогоплательщиков. Радуйся, что получил хоть какой-то социальный статус.

Правда, «воски» (вообще-то – «восстановленные», но в обиходе их прозвали «воски», вроде как, считай, чудом воскресли из небытия) имели существенные ограничения в правах, вроде запрета занимать любые административные должности. Вообще, Аппарат был для них закрыт, и тем более – Турнир. А значит, в лучшем случае, лет через пять Ми-ха сможет поднять свой статус разве что до «служебного» (в том же обиходе «слуги» или даже «обслуга»), то есть сможет работать в сфере обслуживания Аппарата, а не простых обывателей. И только еще через пять – теоретический допуск к участию… Пока же – даже дворником вдоль периметра Монолита не возьмут. Так что влачи, «воск», влачи. Ну или ищи способы обходить систему…

– Приехали, бро! – звуки синтезированной речи как-то особенно неприятно отозвались серией болевых уколов в воспаленном хроническим недосыпом мозге. Ми-ха неторопливо потер виски и только потом открыл покрасневшие глаза и вставил в щель приемника карту.

Чужую, конечно. На пособие не накатаешься, даже на Рельсе накладно. И к тому же, светить свои бесконечные разъезды по Потису простому «воску» с ограниченным передвижением совсем ни к чему.

Труднее всего оказалось прятать оружие, за одно ношение которого гражданскому, тем более «воску», грозило пожизненное. За применение и вовсе один путь – в смертники. Даром что «чистейший полимер», «детекторы не берут», «передовые научные разработки». Знать бы только – чьи. Даже это странное название «маг-нум» оказалось засекречено, Ми-ха проверял. А друг Ве-ня не желал колоться. Слишком уж приметная вещь, пришлось чуть не самому шить скрытую переноску под одеждой. Хорошо хоть ствол – чудо инженерной мысли – был сделан наподобие телескопа и мгновенно выдвигался, стоило лишь коснуться предохранителя. И так же чудесно прятался в «теле». И никакого, пусть минимального, люфта и зазора! Ми-ха погладил оружие сквозь одежду.

Вещь, однозначно. Одни разгоняющие магниты с тройным полем чего стоят, технически подкованный Ве-ня прямо писал кипятком. Правда за ма-слятами опять скоро надо будет идти к подкованному, но там какие-то сложности с материалом для них. Если ничего путного не придумается в самое ближайшее время, то придется рискнуть и грабануть кого-то из Стражей. При том что Ми-ха совсем не был уверен, что иглы штатного оружия Охраны порядка вообще подойдут и будут хотя бы вполовину такими же эффективными. Но на безрыбье… Старик Ве-ни-ам что-нибудь придумает.

Ми-ха остановился посреди ярко освещенной площади Лидерства и стал потихоньку крутиться на месте, вроде как рассматривая высоченные, живые и яркие, вывески на небоскребах вокруг главной площади Центра и Монолита. Амулет почему-то затих, хотя две минуты назад при выходе из такси скакал как бешеный. Впрочем, Ми-ха уже привык и даже не обращал внимания. Подождать еще пару минут, и сигнал появится. Он всегда появляется. И они всегда появляются, вот уже пять месяцев как.

Скольких он уже отправил в мир иной? Под сотню? Ми-ха давно бросил счет. А ведь он даже не понимает до конца, почему их убивает. За что. Ведь ничто не мешает ему взять да выкинуть этот сэдов амулет. Зашвырнуть подальше в Залив… И только двое ушли. И эти две занозы сейчас где-то в бескрайнем Потисе и неизвестно что поделывают. И уж точно не грузчиками в продмарке или санитарами в госпитале подрабатывают. На след одного он уже вышел, а вот второй, тот что разрушил кровельный склад… Найти его – задачка похуже, чем иголка в стоге сена, – подумалось вдруг Ми-хе. И всего одна примета только – огненно-рыжий. Ищи тушкана в степи…

Ми-ха резко остановился и потер лоб. Что такое иголка, он знал. А вот «стог», «сено» и «тушкан» вылезли из подсознания неожиданно и без каких-либо объяснений. Похоже, Ми-ха когда-то был фермером… Сыном фермера? Термины были как будто не связаны с городской жизнью… Он словно и без справки в вайднете знал, что за чертой Потиса тоже была своя жизнь, но совсем не значимая, обособленная. Какие-то бескрайние сухие поля, и кучки людей, возящихся на ней на тракторах и комбайнах… И все это могло тянуться бесконечно за горизонт до самого привычно низкого неба или до недосягаемой Той стороны. Или даже… до еще одного города. Ми-ха вдруг отчетливо вспомнил название – Атис. Да, точно был еще один город! Где-то там, очень далеко, на другой, той самой Той стороне Тайи. Вот уже тридцать лет как вражеской. До которого даже можно было бы добраться, если суметь преодолеть Кордоны Стражей, Перешеек отчуждения и бескрайнюю отравленную Великую пустошь…

От воспоминаний голова Ми-хи так сильно разболелась, что ему пришлось обхватить ее обеими руками и сжать. Пальцы левой руки коснулись бугристого шрама на затылке. Спустя пару секунд он усмехнулся – полегчало, но толку-то? Приступом головной боли памяти не прибавило. Разве что вспомнил, что есть еще один город на планете, где-то чуть ли не в другом полушарии, бесконечно далеко и уж точно не для «воска», пораженного в правах.

Ми-ха зажмурился до радужных кругов, прогоняя бесполезные видения и, открыв глаза, огляделся. Вокруг все также сновали равнодушные к его проблемам люди, стал накрапывать мелкий дождь, но свежести с собой не принес.

На груди опять завибрировал амулет. Пора, – буднично подумал Ми-ха, приложил руку к камню и, еще раз, теперь как танцор, крутанувшись на месте, быстро направился в сторону наибольшей пульсации.




Глава 4. Не такая


Падение было ужасным. Нет, не так – падение было чудовищным. Это все, что она сейчас помнила. Иринка застонала и потерла горячие виски, с трудом согнув в локтях одеревеневшие руки. Походило на то, что в самом конце падения она отключилась. Тут она вспомнила, что прямо перед ударом даже не кричала уже, а сипела обрывками связок, сама не зная зачем. Удивительно (о, она еще может удивляться!) – боли почти не было. Ну той, которая по идее должна была быть в теле от взрыва в вагоне метро, если он был, и тем более от такого удара! Он-то уж точно ей не приснился. В одно мгновение вернулся весь пережитый ужас и с новой силой охватил и парализовал мозг и все остальное измученное тело девушки.

Наконец, Иринка пришла в себя, перестала издавать бессмысленные звуки и даже смогла приподнять голову и оглядеться. Вокруг было на удивление тихо. Она лежала на какой-то непонятной штуковине (или даже в ней?) посреди огромного, почти пустого, пожалуй что гаража. На бескрайнем бетонном полу была нанесена разметка, вроде той что делают у супермаркетов, только почему-то оранжевая, и кое-где «ячейки» были заняты другими непонятными плоскими штуковинами без колес, не сильно-то похожими на автомобили, но вероятно способными двигаться. Как-то ведь они здесь оказались? И как же Иринка тут оказалась?

Девушка осторожно, словно боясь увидеть что-то страшное, посмотрела наверх и ахнула. Прямо над нею в далеком потолке зияла огромная дыра с рваными краями, по форме очень отдаленно напоминавшая звезду. Или силуэт человека с раскинутыми руками и ногами. Ее силуэт! В дыре в отсветах каких-то огней (должно быть, города?) шевелилось близкое ночное небо – низкие черно-серые облака невозмутимо ползли по своим делам куда-то вправо.

Сколько уже она тут лежит? Пять минут? Полчаса? Час? Иринка с невероятным трудом приподнялась на локте и тут же вскрикнула от неожиданности. Острый край порванного металла той самой непонятной конструкции, на которой лежала девушка, глубоко впился в плечо. Но боли почти не ощущалось. Только какое-то неудобство. Иринка аккуратно освободилась и села, а потом все же решила подняться. Продолжать сидеть тут могло быть опасно. Если ей не приснились весь этот перелет в пространстве, чудовищное падение и это странное место, то…

Иринка снова оглянулась. Пока, кроме этих странных плоских прямоугольников на бетонном полу, ничто не вызывало удивления. На вид – обычный паркинг в современной городской высотке, разве что совсем нет технических надписей и табличек на стенах и редких высоких опорах-столбах. Или надписи просто не видны Иринке отсюда.

Иринка попробовала встать на ноги. Как-будто нигде ничего не сломано, даже ушибов нет. Как такое возможно? Она еще раз с опаской взглянула на потолок, и ее передернуло. Тут она вспомнила о своей сумке, в которой по обыкновению лежали все ее ценные вещи, в том числе кошелек и «айфон». Иринка оглянулась. Сумки не было. Или ее кто-то уже прихватил, или… она осталась там, в вагоне.

Иринка с ужасом вспомнила, что она что-то такое уже читала в новостях в инете, – телевизор она давно не смотрела и даже дома не держала, – «в последнее время в вагонах метрополитена участились случаи обнаружения бесхозных сумок, рюкзаков с личными вещами и документами граждан…»

Пуховик пришлось снять и бросить – от него остались одни вонючие обожженные лохмотья. Иринка похлопала себя по карманам джинсов. Ничего, только одежда! Ни завалящего чека, ни рваной сотки, которая должна быть в заднем кармане – вчерашняя сдача из дрянного магазинчика «24 часа» на первом этаже хрущевки, в которой она снимала квартиру. Пусто. Хорошо хоть, одежду оставили. Но кто?

Внезапно она почувствовала необычайный прилив сил и напряглась как пружина. Кто-то или что-то враждебное приближалось со стороны (Иринка быстро оглянулась) проема, где виднелись лестничные пролеты. Какая-то сила буквально швырнула ее к ближайшему столбу несущей опоры. Иринка вжалась всем телом в облупившуюся желтую плитку и замерла, не дыша.

Только благодаря удивительной тишине и звонкому эху странного гаража под крышей, Иринка услышала легкую и почти бесшумную поступь незнакомца. Внутри по телу неожиданно и быстро растеклась теплота и какая-то полнейшая уверенность – приближается опасность. Отчего-то Иринка в секунду поняла, что от незнакомца не стоило ждать добра. Даже не поняла, а почуяла всей кожей. Самое удивительное, что тело готово было защищаться. Но Иринка этого не хотела! Она вообще не понимала, что тут делает, и почему проклятый вагон метро словно поджидал ее там, чтобы швырнуть в неизвестность. И вот теперь…

Краем глаза, боясь смотреть в сторону звуков, девушка заметила движение и задержала дыхание. К покореженной плите-платформе-или-что-это-там осторожно, но быстро подошел какой-то высокий черноволосый, коротко стриженный крепыш в кожанке с заклепками, синих джинсах и весьма крепких на вид ботинках. В левой руке он держал, как любили говорить в криминальных сводках там, дома (а она сейчас где?!), предмет, похожий на пистолет. Вернее, на револьвер. Огромный!

Иринка вдруг с ужасом обнаружила, что тело ее само, без каких-либо команд со стороны нервной системы, приняло привычную боевую стойку, как обычно в зале и… Нет, это какой-то бред! Иринка чудовищным усилием воли разжала кулаки и начала тихонько отползать за спасительный столб. Под ногой на бетонном полу что-то предательски хрустнуло, и крепыш мгновенно обернулся. Только реакция и натренированные ноги спасли резко присевшую девушку, и облицовочная плитка на столбе вдруг буквально взорвалась над головой и завалила ее брызнувшими во все стороны осколками. Почему-то оглушающего звука от выстрела не последовало.

Иринка закричала. Нет, завизжала. Наверное от страха, а больше – от совершенного чувства нереальности происходящего.

– Не надо! Стойте!!! – выкрикнула она, заваливаясь набок и вытянув вперед ладони, словно могла так защититься от крепыша-убийцы.

Крепыш сделал несколько быстрых шагов в ее сторону и направил страшную безмолвную «пушку» прямо в Иринкин глаз. Иринка зажмурилась, боясь даже прикрыть лицо руками, только бы стрелок не решил, что она способна сопротивляться, хотя вряд ли это поможет… Что же, похоже вот и вся ее недолгая и, в общем-то, довольно нелепая жизнь…

Выстрела и правда пришлось ждать целую вечность. Так и не дождавшись удара судьбы, Иринка решилась чуток приоткрыть правый глаз, ведь она помнила, что убийца целился в левый…

Крепыш продолжал стоять над ней, но оружие почему-то опустил. На лице его застыло наистраннейшее выражение – словно бы он усиленно боролся с какими-то сомнениями, а то и вовсе с самим собой. Наконец, спустя еще целую вечность, парень посмотрел на нее. У него были красивые карие глаза. Внезапно он спросил:

– Ты кто?

Иринка от удивления раскрыла свои и без того немаленькие зеленые глазищи (единственное, что она считала красивым на своем лице) и уставилась на несостоявшегося киллера. Она была уверена, что язык был не русский, и вообще не какой-либо из знакомых ей. Но девушка его поняла сразу. Как?! Все же она не решилась тянуть с ответом – вдруг еще передумает, пушку-то он не убрал…

– Иринка… – слабым голосом выдавила она из себя.

Кареглазый нахмурился, и Иринка заметила ужасный шрам на его правой щеке. Странно, но шрам совсем не портил его довольно красивого, хоть и давненько не бритого лица.

– И-рин-ка, – зачем-то почти по слогам повторил он. Потом неожиданно добавил:

– Ты, что же, И-рин-ка… даже не попытаешься на меня напасть? Ударить?

Иринка обалдела окончательно.

– Я? Ударить тебя? – мысли снова ошалело заметались в голове Иринки. – Зачем?

Тут Иринка с ужасом осознала, что и правда хотела его ударить. И еще как! «Хотела» – слишком мягкое слово… Симпатичный крепыш пожал плечами.

– Откуда мне знать. Все вы одинаковые…

Типичный маньяк! – внезапно осенило Иринку. – Женоненавистник, убийца девушек в темных местах. Насильник, может быть даже трупов. Полчаса на другой планете, и первый встречный оказывается маньяком! Превосходно! Так… Только спокойнее с ним, не дергаться! Пусть успокоится, потом может удастся бежать. Только куда бежать-то? – Иринка с ужасом поняла, что деваться ей от кареглазого маньяка, по сути, некуда.

– Я н-не такая!.. – почему-то вдруг вырвалось у нее.

Шрам на щеке киллера дернулся вверх, тонкие губы обнажили вполне приличные зубы.

– Правда? – опять жуткая усмешка. – Надо же.

Он кивнул в сторону развороченной железяки и дыры в потолке.

– Твоя работа?

Иринка судорожно кивнула.

– Хм…

Крепыша снова вогнало в ступор секунд на пятнадцать. Потом он все же собрался с мыслями, вздохнул и резко протянул ей руку.

– Тогда пошли, «не такая».

Зажмурившись, Иринка схватилась за протянутую ладонь. Сильным рывком он поставил девушку на ноги, и она коснулась ладонями его груди, но тут же убрала руки за спину. Не обратив на это никакого внимания, крепыш со шрамом неожиданно убрал оружие куда-то под мышку, резко развернулся и бодро пошел к выходу.

– А куда? – запоздало спросила Иринка и затравленно оглянулась.

– Пока домой. А там видно будет. Пошли, а то ведь передумаю. Еще не хватало напороться на Стражей.

По всему выходило, что лучше ей пойти с ним. Тогда была хоть какая-то надежда разобраться в происходящем. Иринка еще раз нервно посмотрела на дыру в потолке и засеменила следом за своим без пяти мгновений убийцей.




Глава 5. Гоша


Всполох. Двумя неделями ранее.

Гоша не любил рано вставать.

Какое счастье, что в питерской академии Права некий бесконечно мудрый «чел из деканата», составляя расписание, чаще всего ставил на первые пары «перваков» и второкурсников! Гоша учился на третьем, и занятия его потока в основном начинались со второй, иногда даже с третьей пары.

Красота! Уважают «старичков», когда захотят, – подумал он, потягиваясь в теплой кровати, не желавшей отпускать ленивого студента на волю. Вставать и правда сильно не хотелось. Тело прилично болело после вечерней тренировки. Последний спарринг случился особенно жестким – против Гоши поставили здоровяка Коляна, работавшего охранником в какой-то секьюрити-шараге. Колян был не слишком умен, но зато решителен и быстр на расправу и при любом удобном случае пускал вход свои умения. Кто-то из приятелей Коляна как-то рассказывал Гоше в раздевалке, как тот стерег какой-то что-ли магаз что-ли дорогих вин и, не разбираясь, по одному лишь подозрению в краже, сходу пробил какому-то бедолаге аккурат в переносицу. Тот, говорили, упал как кегля и больше не вставал, пока не приехали менты и скорая. Коляну все сошло с рук.

Вот и вчера Колян по своему обыкновению был напорист и пробивал очень жестко. Гоша едва успевал уходить с линий атак этого бронепоезда из мира охранного дела. Но пару-тройку раз все же пропустил в корпус и голову очень болезненные удары. Правда, и Гоша, в конечном счете, в долгу не остался и даже умудрился красивым и быстрым «маваши» отправить быка в нокдаун. Чем тот был немало озадачен и позже, прощаясь на выходе из зала и сжав до хруста своей огромной клешней ладонь Гоши, потребовал скорого реванша. Гоша и сам был удивлен неожиданной победе на татами и при расставании кое-как отшутился от навязчивого амбала. Сам он не отличался особой крепостью и габаритами – обычный парень, как сказал бы кто-то, глядя со стороны. Среднего роста и такого же телосложения, а также ничем не примечательной внешности…

Вставать все же пришлось. Хоть и ко второй паре, но сегодня опаздывать было никак нельзя. Ему просто необходим этот зачет по трудовому праву – последняя надежда для допуска к зимней сессии, как ни крути! Гоше очень не хотелось бегать за несговорчивыми преподами перед самыми праздниками, а то и после них. Долгов и так было предостаточно.

Размяв тело парой растяжек и ката, – благо просторная бабушкина сталинка с высоченными потолками позволяла делать хоть сальто, – Гоша сбегал в душ, потом на кухню – заварить крепкого зеленого чая. Утро выдалось на редкость солнечным и холодным, что Гошу очень порадовало. Питерская зимняя темень, помноженная на гнусную черную слякоть первых двух недель декабря, навевала на приезжего сибиряка-студента тягостные мысли. А тут, пожалуйста, в полном согласии с классиком – мороз и солнце! Красота!

Гоша наскоро сложил высокий бутерброд из продуктов, заранее заботливо нарезанных бабулей для любимого внука – доброй половины батона, щедро смазанной сливочным маслом, толстенного куска сыра, такого же – колбасы, и добавил сверху листьев салата. Окропив получившуюся «башенку» майонезом, – для полнейшей калорийной и вкусовой завершенности композиции, – Гоша с блаженством откусил от всего этого великолепия, а запил великолепие вкуснейшим горячим чаем. Замычав от восторга и продолжая жевать, он включил «ящик». Невероятно красивая ведущая новостей с неподдельно серьезным видом вещала последние новости. Оказывается, в последнее время участились случаи внезапного и необъяснимого исчезновения людей самых разных слоев общества, тем не менее благополучных, не маргинальных и т.д. и т.п… Все эти случаи объединяет странная особенность… Пресс-служба метрополитена отрицает любую причастность спецслужб и криминальную составляющую…

Гоша слушал вполуха, жевал и смотрел в окно на снующих внизу по набережной людей, проезжающие машины, троллейбусы, автобусы. Взгляд его упал на фотографию лучезарно улыбавшейся девушки на дверце холодильника, и Гоша враз погрустнел.

«Мы не подходим друг другу, понимаешь?»

Катя всегда была точна и тактична в формулировках. Пожалуй, даже сверх необходимого. Что и говорить – прирожденный юрист. Не единожды Гоша слышал при расставании от прежних избранниц: «Ты мне не подходишь, понимаешь?». Что обычно означало не то, что они сами подходили любому, а то что им это было и не нужно. Одним своим существованием и достоинствами они способны осчастливить любого, не то что середнячка вроде Гоши. И кандидату стоило соответствовать. Где-то он даже читал про подобное – «таковы особенности воспитания во многих семьях с целью создать основу для…»

Он снова посмотрел на фото. Внутри привычно защемило, и чтобы отвлечься, он вперил взгляд в телевизор. Сюжет про исчезновения уже закончился, и брутальный коллега Фила Коннорса порадовался окончанию затянувшегося слякотного периода, а затем начал с помощью литературных изысков маскировать необходимую информацию о погоде, между делом не забыв помянуть восхитительно эффективный препарат от геморроя.

Спустя четверть часа Гоша вышел на улицу, и от яркого солнца и блеска редких снежинок ему снова захотелось жить. Насилу отбросив унылые воспоминания, он перешел улицу и бодро зашагал по мосту через Черную речку к метро.

Зайдя в метро, быстро пройдя турникет, привычно погладив его карточкой, и встав на эскалатор, Гоша по обыкновению начал ненавязчиво рассматривать окружающих. Утренний плотный пассажиропоток давно схлынул, и народ на эскалаторе, упакованный в разнокалиберную зимнюю экипировку, состоял из обособившихся на две-три ступеньки вверх-вниз одиночек или же кучковался малыми группами по общим интересам, в составе коих групп Гоша безошибочно и быстро узнавал беззаботных собратьев-студентов. Некоторые, правда, все же имели на лицах печать легкой озадаченности ввиду неминуемо приближающейся сессии.

Завидев стоящий у платформы поезд, Гоша решил пробежаться, хотя в принципе и не опаздывал. В два прыжка преодолев расстояние от эскалатора до последнего вагона, едва не защемленный схлопывающимися створками, он запрыгнул в полупустой последний вагон.

Вагон почему-то оказался без пола.

Нет, пол имелся! Но Гоша провалился, прошел сквозь него словно бы с усилием, как тупой бабулин нож сквозь контрабандное финское масло, которое он полчаса назад вопреки всем санкциям невозбранно намазывал на свой шикарный бутерброд! Секунду он наблюдал происходящее как в замедленном кино: остальные пассажиры спокойно ходили по этим прочным стальным листам, рассаживаясь на свободные диванчики вдоль стенок вагона. Внезапно динамики прохрипели и завыли нестройным хором: «Следующая станция з-з-з-з…» На последнем слове их будто заклинило. И мгновенно все исчезло, унесясь куда-то вверх.

Гоша падал в черную бездну. Ему стало так страшно, что перехватило дыхание, и он даже не мог кричать. Последний раз он так жутко падал лишь во сне, и то лет пять тому назад…

Где-то там, наверху, остались вагон метро, станция, а еще выше – бабуля со своей чудесной питерской квартирой, мечтой гуляки-студента, престижная академия Права с некоторой перспективой вылететь без надежды на хорошее трудоустройство по специальности… И бесконечно милая и любимая студентка Катя, которую Гоша – он все еще верил! – однажды смог бы вернуть…




Глава 6. Девочка из толпы


– Есть будешь? – небрежно бросил через плечо убийца и скинул куртку на спинку дивана, стоявшего справа в дальнем углу комнаты и явно видавшего дни получше.

Иринка, не зная что делать, стояла посреди комнатки и озиралась по сторонам, хотя, честно говоря, глазу зацепиться было не за что. Квартира, если ее так можно было назвать, больше походила на довольно просторное купе поезда или, даже вернее, каюту невысокого класса на каком-нибудь пароме. Тот же – словно вот-вот сейчас откинется вверх – узкий вытянутый стол в торце комнатки под широким то ли темным окном, то ли экраном во всю стену, в котором почему-то ничего не было видно. Какой-то типичный длинный и затертый коврик под столом.

По другую сторону стола, слева, аккурат напротив дивана, почти вся стена до входной двери была занята малюсенькой кухней – в самом дальнем углу тускло серебрился узенький холодильник, еще левее – сверхкомпактная стальная мойка, в которой даже руки пришлось бы мыть каждую по очереди. Как будто электроплита с двумя блюдцами черных дисков сверху, еще какое-то оборудование и шкафчики не совсем понятного назначения.

В ответ на вопрос парня Иринка на автомате покачала головой. Потом вдруг сообразив, что не слишком радушный хозяин жилища смотрит не на нее, а в открытый и откровенно пустой холодильник и что-то там долго разглядывает, ответила:

– Нет. Можно воды?

Все так же не глядя на нее, он пожал плечами, захлопнул верхнюю дверцу, открыл нижнюю и достал из морозилки плоский круглый пакет с содержимым, отдаленно смахивающим на замороженную пиццу.

– Как хочешь.

Он сунул пакет в щель компактного агрегата над холодильником и нажал на одну из кнопок. Аппарат тихонько загудел и замигал ярким желтым индикатором. Иринка догадалась, что этот прибор – что-то вроде микроволновки или электропечи. Правда, парень со шрамом даже не снял упаковку. Затем он взял с мойки пустой стакан, набрал воды прямо из-под крана и, наконец обернувшись, протянул его Иринке.

– Держи.

Девушка взяла стакан и осторожно сделала глоток. Обычно она не пила воду прямо из-под крана. Вода в стакане была в меру холодная и даже вкусная, и, к немалому удивлению Иринки, совсем не пахла хлором или чем-то подобным.

– Садись, – парень махнул рукой в сторону дивана, а сам сел на доселе невидимый табурет, который он ловким движением достал из-под стола. Иринка осторожно присела на предложенное место и стала смотреть на стакан в руке. Аппарат продолжал мерно гудеть.

– Ну, что будем делать с тобой, И-рин-ка? – вдруг спросил он после минутного молчания и искоса взглянул на нее. Иринка вздрогнула от неожиданности и осторожно посмотрела ему в глаза.

– Как тебя зовут? – решилась спросить она парня.

Тот хмыкнул, отвернулся и стал смотреть на индикатор. Потом все же ответил:

– Зови меня Ми-ха.

Иринка неожиданно для самой себя улыбнулась и повторила тихо:

– Ми-ха… Надо же. Как моего старшего брата в детстве…

Ми-ха снова повернулся к ней и внимательно посмотрел в глаза.

– Откуда ты?

Иринка пожала плечами.

– Судя по всему – с Земли. Планета такая… Мы ведь не на Земле?

Парень со странным именем пацаненка из подворотни помотал головой и в задумчивости потер лоб.

– Вот значит как. С Зем-ли. Неожиданно, что уж там. И много вас там таких?

Иринка улыбнулась одними уголками губ.

– Насчет таких же точно не скажу, но в целом населения – человек миллиардов семь наберется.

– Вот даже как, – он протянул руку и коснулся угла большого экрана (Иринка, наконец рассмотрела, что это экран, а не окно), что висел над столом. На экране появилась незнакомая надпись в центре. Прочитать ее девушка не смогла. – Эту планету называют Тайя. О Зем-ле, да и вообще о других мирах, да еще чтоб обитаемых, слышу впервые. – Ми-ха вздохнул. – Если бы я был спецак, точно принял бы тебя за шпионку с Той стороны. А это – вплоть до высшей меры, если что.

У Иринки снова похолодело внутри. До сих пор все окружающее не укладывалось в ее голове, но чем дальше, тем больше она убеждалась, что попала явно не в рай. И тут даже есть какие-то опасные спецаки, наверняка – спецслужбы.

– Сэд, – явно выругался Ми-ха, глядя в экран с надписью. – Забыл оплатить вайднет.

Агрегат резко пискнул, – так что Иринка вздрогнула, – и перестал гудеть, а индикатор на нем сменил цвет на зеленый. Запахло чем-то вкусным, наподобие мясного пирога. Иринка вдруг поняла, что ужасно проголодалась, и даже сглотнула слюну. Ми-ха заметил это и усмехнулся. Встав, он открыл крышку сверху агрегата, достал из него изрядно потолстевшую «пиццу», а также плоскую тарелку из шкафчика для посуды, бросил на нее пиццу и поставил на стол.

– Вот, угощайся.

Иринка осторожно взяла горячий кусок и, понюхав, откусила. Оказалось вполне съедобно и вкусно. Ми-ха взял кусок и себе, и некоторое время они сидели молча, сосредоточенно жуя. Иринка запивала еду водой из стакана, странный парень с жутковатым шрамом и немного забавным именем ел всухомятку.

– Но я не спецак, – внезапно продолжил он, дожевав последний кусок. – И видел, как вы падаете. Слишком быстро, слишком вертикально. Явно не с Той стороны, как ходят слухи. И я совсем не верю той чуши, которую говорят в новостях. Да, про вас весь Потис гудит время от времени, если засекают падения. Кто-то даже якобы что-то видел и растрындел, что падают совсем не метеориты, а чудовища под людской личиной. Но это, конечно, бред. Никакие вы не чудовища, хоть и не люди, – он замялся, подбирая слова. – Не совсем люди. Хм…

Ми-ха снова сделал паузу, потом вдруг резко дернулся и взглянул на нее. Будто иглы воткнул глазами.

– Ты ведь не монстр, а?

Иринка едва не подавилась и испуганно замотала головой. Парень удовлетворенно кивнул.

– Но и в версию как будто бы от спецаков я не верю. Даже если бы Там научились это делать. Нет, никто на Тайе не умеет зашвыривать людей через небо. По небу свободно летают только птицы, а мы только и можем, что у самой поверхности на магнитах болтаться… Дирижабли не в счет. Слишком опасно.

– Где – «Там»? – спросила Иринка, с трудом улавливая суть. Все, что он говорил, казалось ей каким-то невообразимым бредом.

– На Той стороне, – коротко ответил Ми-ха.

Он снова замолчал и какое-то время сидел неподвижно, уставясь в экран с надписью. Иринка решила, что он заснул, сидя с открытыми глазами, и боялась пошевелиться, чтобы не разбудить его. Спустя пару минут у нее затекла нога и девушка осторожно пошевелилась, пристраивая ногу поудобнее. Диван предательски скрипнул, и Ми-ха, вздрогнув, посмотрел на нее, как будто увидел впервые, совсем не узнавая. Постепенно взгляд его стал более осмысленным, и он неожиданно произнес:

– Первый почти прикончил меня. Голыми руками. Пришлось сделать это с ним… Арматуриной. Что он вырвал из разрушенной стены. Каким-то чудом в ней оказался сер… нужный сплав.

Невидящий взгляд его в этот момент был особенно страшен. Иринка снова похолодела и еще крепче сжала обеими руками теплый и влажный от вспотевших ладоней стакан.

– Зато вот… Оставил после себя в кучке то ли пепла, то ли праха, – Ми-ха резко стянул через голову со своей шеи какой-то амулет и с силой швырнул на стол.

– Наводчик Сэдов. Теперь я всегда знаю, когда вы и где. Светится и даже жжется, и чем ближе, тем сильнее.

Иринка осторожно взяла амулет в руки.

– Тяжелый… А почему он не светится? Я же совсем рядом.

Ми-ха хмыкнул.

– Реагирует только на падение. Или на твою… защиту сразу после падения. На свечение. Или еще Сэд знает на что. Потом это быстро проходит. Слишком быстро, мать его. – парень стиснул зубы до скрипа, но потом все же расслабился и даже усмехнулся, скосившись на девушку. – Ну… С прибытием тебя, значится.

Иринка аккуратно положила амулет на стол.

– И что же – ты всех, кроме меня?..

Ми-ха протяжно вздохнул.

– Не всех. Двое ушли. Но я их найду.

Иринка снова увидела недобрый блеск в его глазах.

– А это обязательно? – неожиданно для самой себя вдруг спросила она. – Убивать нас… их.

Ми-ха снова хмыкнул.

– Есть варианты? Если не я их, то они бы меня. И то, что я узнавал о тех, кто успевал убежать, только укрепляет. Скоты везучие… – он устало потер виски. – Чую, не просто так это все!

Иринке хотелось спросить, что там такого страшного натворили ее «однокашники», но она поняла, что момент не слишком подходящий. Ми-ха стал заметно нервничать, и ей не хотелось его еще больше распалять.

– Но я же не пыталась тебя убить…

Ми-ха усмехнулся, глядя в стол. Который раз.

– Если ты мне ответишь, И-рин-ка с Зем-ли, кто ты на самом деле и что тут делаешь…

– Если бы я сама знала! – почти выкрикнула Иринка, и Ми-ха с удивлением взглянул на нее. – Еще утром я просто ехала на работу, спустилась в метро…

– Метро? Что это?

– Подземка. Поезд такой под землей.

– А, – коротко ответил парень, но Иринке показалось, что он вряд ли понял, о чем она.

– Да, и ни о чем таком не помышляла. Кошмар какой-то! А еще у меня кот дома остался. Сидит там голодный с неубранным лотком!

На кота Ми-ха не отреагировал. Видимо все же догадался, что это какой-то домашний питомец.

– Значит, ты вся такая из себя обычная и неопасная?

– Я биохимик! Лаборант! А не шпионка или диверсант!

– Хм…

Ми-ха сотый раз внимательно посмотрел на нее и как будто о чем-то задумался. Но потом все же спросил.

– Знаешь, что мне в вас не понятно?

– Что же?

– Если, как ты говоришь, ты самая обычная девочка из толпы и, значит, вы все, – он показал пальцем вверх, – будто бы совершенно случайные люди из миллиардной массы таких же с… Земли и, значит, по логике, должны быть все с разными и тоже случайными способностями и навыками, так? Тогда почему из сотни падёны… упавших ты реально первая, кто не стал пытаться меня прикончить? Причем у других это вполне профессионально выходило! Я ведь охоту, считай, из-за этого и начал. Не только из-за этого, конечно…

Он устало оперся локтями на стол и опустил тяжелую голову на ладони. Иринка нахмурилась, исподлобья глядя на понурившегося мужчину, час назад едва не убившего ее, но отчего-то ей все больше нравившегося. Помыться ему не мешало бы, конечно. И еще побриться.

– Ну, я вообще-то… тоже могла. И если честно, даже очень сильно хотелось тебя… обезвредить.

Ми-ха покосился на нее, не двигая головы и недобро усмехнулся:

– Что, тоже боец?

Девушка еще сильнее сдвинула брови.

– Зря смеешься. Я вообще-то – красный пояс по тхэквондо… первый юношеский разряд. С подросткового возраста увлекалась. Правда, подзабросила. Времени совсем нет.

– Тхэквондо? Сэд, слово какое-то как будто знакомое… Борьба, что ли? Вроде нашей та-и-до? Здесь у нас все по ней с ума сходят. Что-то вроде национальной идеи. Еще бы – такой шанс…

Ми-ха зло усмехнулся своим мыслям.

– Наверное, – Иринка не обратила внимания на его странную усмешку. – Ну, это не совсем борьба. Рукопашка, только все больше ногами.

– А, – парень снова задумался на секунду. – Я не то чтобы разбираюсь. А красный пояс – это как?

Иринка скромно пожала плечами.

– Ну, выше среднего точно. Тренера с черным я пару раз укладывала. Говорил, что зря бросила.

– Та-ак, – Ми-ха снова помрачнел, как туча. – И ты туда же…

Он внезапно поднял вверх указательный палец, словно его осенило.

– Что? – опять спросила Иринка.

– Выходит, не простые вы люди из толпы. Один, помню, тупые ножи метал мастерски, другой вот – болты от этажерки, третий голыми руками чуть не убил. Сплошь прыгуны, атлеты, борцы… И ты вот, оказывается, первого встречного, не морщась, ногами отметелить способна. Ты что, не знала про поле защиты? Оно должно еще действовать…

Иринка посмотрела на него огромными глазами, снова помотала головой и задумалась о своей гипотетической неуязвимой крутости, но на ум ничего больше дельного не пришло.

– Смотри.

Ми-ха внезапно схватил ее запястье правой рукой, а левой быстро достал из ящика рядом с плитой здоровенный кухонный нож с широким лезвием.

– Что ты делаешь? – только и успела просипеть испуганная Иринка.

Он вдруг полоснул тесаком по ее ладони. Девушка вскрикнула, но неожиданно, с удивлением глядя на свою руку, осознала, что опять почти не чувствует боли. И порез, едва появившись, прямо на глазах стал медленно, но верно затягиваться. Парень отпустил ее руку и с грохотом швырнул нож обратно в ящик.

– Что со мной такое творится здесь? – прошептала Иринка, разглядывая свою ладонь.

Ми-ха снова оскалился.

– Не переживай, скоро это пройдет. Но у меня и против этого есть средство.

Иринка промолчала, и без того находясь уже в перманентном шоке от происходящего.

– А может ты еще что-нибудь эдакое умеешь? – спросил Ми-ха после недолгой паузы, покрутив в воздухе кистями рук.

Иринка утвердительно и довольно вяло кивнула в ответ. После еды и от гаммы испытанных эмоций ей внезапно жутко захотелось спать. Девушка незаметно для себя опустила голову на потертую диванную подушку и практически мгновенно заснула. Последнее, о чем она успела подумать, было: как там без нее рваноухий выживет один в пустой квартире. И еще – что исполосованная мерзавцем нога совсем не болит.




Глава 7. Стас


Всполох. Неделей ранее.

Стасу по жизни не слишком везло.

Природа в лице родителей не наградила его ничем, что могло бы хоть как-то помочь или пригодиться в жизни. Ну, по крайней мере, он так считал. Внешность? Я вас умоляю. Стас мрачно усмехнулся. Чуть красивее обезьяны – это про него. И ростом не слишком вышел, и ноги колесом, и рябая физиономия, и походка вразвалочку. А главное – рыжий. Плюс ко всему, это чертово «плотное телосложение». Ничего с вышеперечисленным, а особенно с последним, он поделать не мог. И даже долгие часы тренировок и несчетное количество избитых «груш» и соперников на ринге не особо помогали, разве что тело стало определенно крепче. Метаболизм, мать его. А кушать, вернее, что-то жевать хотелось почти постоянно.

Вот и сейчас ему жутко хотелось перекусить. Особенно после такого стресса. Будь проклят этот поганый день, когда он снова спустился в метро! Стас всегда ненавидел подземку, еще с детства. С тех пор как старый совковый турникет, не замененный вовремя на более мирный рогатый трипод, сильно ударил, зажал и страшно напугал его, четырехлетнего мальца, бросившего жетончик недостаточно сильно в щель приемника.

Даже когда Стас вырос и возмужал, неприязнь к метро осталась. И стала дополнительным стимулом обзавестись «колесами». И даже самые глухие московские пробки он предпочитал относительно быстрому перемещению «низом». Детский страх застрял в голове на всю жизнь. И как выяснилось – не зря.

В эту третью пятницу января, в мерзкую слякотную оттепель, старенькая «астра» с утра наотрез отказалась заводиться – похоже, опять отсырели свечи. Времени возиться с движком не оказалось – и опаздывать было никак нельзя. В строительный гипермаркет, где он работал старшим продавцом, собиралось нагрянуть большое начальство с «внеплановой» проверкой, и менеджер лично обзвонил всю смену, чтобы все постирали и погладили форму и «чтобы как штык и огурчик». «Бодры, приветливы, активны», мать, мать, мать! И Стас, плюнув на все – только бы не опоздать (ведь только-только получил повышение!) – впервые за пятнадцать лет спустился в этот мрачный неприветливый ад.

Чтобы, едва сев в последний вагон поезда, провалиться черт знает куда! Бесконечно жуткий немой полет с глазами, вылезающими из орбит, и вот – теперь он даже не на Земле. И вдобавок, лежит, развалясь, не в самом подходящем для этого месте. Если, конечно, это не галюны. Стас ущипнул себя за руку. Руки, кожа, ощущения – все на месте. Кроме боли. Вот черт! Спит он, что ли?

Стас с трудом сел и посмотрел сначала наверх. Ночь, на ясном небе куча звезд и… целых две разнокалиберных луны маячили прямо над разломом крыши. Вдобавок, чуть в стороне (Стас присмотрелся и ахнул) маленькой яркой спиралью из сотен миллионов бесконечно далеких звезд и розового межзвездного газа закрутилась невероятно красивая галактика, светившая на небе едва ли слабее меньшей из двух лун.

С минуту, пока не затекла шея, Стас пялился на пугающее великолепие чужого неба, потом, наконец, опустил голову и огляделся по сторонам. Похоже, пробив край какой-то поганой плоской крыши, он своим падением взорвал полстены, так что обломками серого кирпича завалило все вокруг в радиусе метров пятидесяти.

Снаружи здания, крышу и стену которого он разрушил при стремительном падении, обломки кирпича лежали повсюду. Унылый задний двор-колодец, залитый фантастическим светом двух лун и розовой спирали, выглядел удручающе – прямоугольник бетонной площадки, запертый среди глухих стен без окон и дверей и вообще без каких-либо видимых выходов и просветов. Совершенно пустой, если, конечно, не считать пары здоровенных прямоугольных контейнеров, которые чернели в самом дальнем углу и, судя по виду, нетронутые лежали там очень давно. И вдобавок, Стас застрял в разрушенной стене довольно высоко, метрах в семи от поверхности.

Он, кряхтя, развернулся и, свесив ноги, заглянул в темноту помещения. Постепенно глаза пообвыкли, и он разглядел внутри какой-то склад. Везде лежали стопки каких-то здоровенных пыльных рулонов из материала, как будто похожего на рубероид. Выбор дальнейших действий оставался невелик – попытаться пробраться через дурацкий склад, так как со двора вряд ли вообще можно было выбраться без посторонней помощи. Не оставаться же на чертовой кирпичной кладке в ожидании неизвестно чего. Вряд ли аборигены, особенно владельцы этого склада, кто бы они там ни были, обрадуются разрушенному имуществу.

Сколько же он провалялся на этой стенке? Стас потряс рыжей кучерявой головой и попытался вспомнить момент удара. Вышло плохо. Вероятно, мозг отключился в самом конце.

– Чтобы я еще хоть раз в жизни спустился в этот метрогадюшник! – зло пробормотал он и осекся. А что, если теперь он при всем желании не сможет попасть в подземку? И вообще куда угодно на матушке-Земле?

Надо прыгать, – подумал Стас и опять посмотрел в темноту склада. Не переломать бы ноги! Наконец, решившись, он стянул с себя только мешающие обрывки уничтоженной падением куртки, развернулся и лег животом на стену. Аккуратно сполз вниз, свесился на руках, разжал пальцы… и через секунду рухнул на какие-то коробки, удачно смягчившие удар. После чего Стас, вдруг потеряв равновесие, завалился назад. Впрочем, даже сильно ударившись пятой точкой об пол, он опять не почувствовал боли. И вообще чувствовал себя как огурчик. А ведь он сейчас должен был быть тем самым огурчиком на смотринах большого начальства…

– Стой, мерзавец! Что это ты там делаешь?!

Луч света от мощного фонаря ослепил валявшегося на полу Стаса, а грубый окрик заставил вздрогнуть от неожиданности.

– Не двигайся! А то прострелю насквозь!

Невидимый за слепящим лучом владелец громкого хриплого баритона явно не думал шутить и для пущей острастки выставил впереди фонаря какой-то странный предмет в вытянутой руке.

– Смотри, не дергайся. И не вздумай бежать, не то замучаешься потом шипы из задницы доставать.

Глаза Стаса, прикрытые им ладонью, чуть привыкли к свету, и ему немного удалось разглядеть оружие, которым угрожал неизвестный. На пистолет оно походило мало, хотя общие черты, конечно, имелись – вроде вытянутого прямоугольного корпуса и короткой рукоятки, которую крепко сжимала волосатая лапища незнакомца.

Луч резко дернулся вверх и осветил разрушенные стену и крышу.

– Сэд тебя разорви… – глухо произнес владелец фонаря, явно шокированный увиденным. – Как ты это сделал?

Только сейчас Стас вдруг осознал, что он без труда понимает незнакомца, хотя язык определенно был чужд его слуху. Более того, кажется, Стас спокойно мог говорить на нем.

– Что скажет управляющий? – продолжил сокрушаться голос из темноты. – Здесь же, считай, половины стены и крыши нет! И вся проводка – в хлам…

Стас приподнялся на локте и взглянул на стену. В голубом свете фонаря зрелище развороченной части здания выглядело особенно жутко.

– И, конечно, все это дерьмо должно было случиться в мою смену! – Луч света вернулся к Стасу и еще больше приблизился. – Ну ничего, бандит, сейчас прибудут Стражи и заберут тебя куда следует. Это же надо, взорвать стену склада! Где твои сообщники? – луч резко метнулся вправо, потом влево. – Ждут снаружи? М-м?!

Стас медленно сел и снова прикрылся рукой от вернувшегося луча.

– Нет у меня никаких сообщников. Я просто упал… на крышу, – спокойно ответил он и поднялся на ноги.

– Ага, так я тебе и поверил! – оружие в руке снова угрожающе дернулось. – А ну не двигайся, я сказа…

Договорить незнакомец не успел. Стас вдруг с удивлением обнаружил, что стоит сбоку от источника света, а правая рука привычно наносит молниеносный и сокрушительный джеб по крупному силуэту, темнеющему на фоне скачущих отсветов на стенах.

– Ах-р… – только и успел выдать здоровенный охранник склада и, как пловец, синхронно взмахнув руками, грузно завалился назад. «Пушка» издала серию тихих щелчков, и сверху вдруг кусками посыпалась штукатурка. Падая, здоровяк с грохотом задел в темноте какие-то предметы, а пятно света от фонаря сделало бешеную дугу по потолку и стенам и пропало.

Но Стаса это все уже не слишком интересовало. Тело, полное сил и энергии, как будто само несло его к едва светлеющему проему в дальнем конце помещения. Казалось, что он мог своротить горы. Правда, походило на то, что ему здесь не слишком-то будут рады. Пусть. Лишь бы тут не было чертовой подземки.

Спустя пару минут ко входу на склад с воем сирен и всполохами от мигалок на боках подкатили две платформы. Еще спустя минуту с соседней крыши на крышу склада бесшумно скользнула черная тень. Осторожно заглянув в пролом, Ми-ха разглядел в темноте характерные силуэты нескольких Стражей, обшаривавших помещение внизу – чуть продолговатые шлемы и приталенные доспехи хорошо бликовали в отсветах фонариков. Один из них вдруг выхватил лучом неподвижно лежащего на полу охранника и что-то резко крикнул остальным.

Страж склонился над пострадавшим, проверил пульс на шее и что-то тихо спросил у него. Застонав, тот чуть приподнялся на руках и вдруг громко прохрипел, глядя на Стража выпученными глазами и едва шевеля сломанной челюстью:

– Рябой весь… рыжий…

Голова охранника снова безвольно упала. Ми-ха осторожно отполз от края и воровато огляделся. Амулет предательски молчал. Ми-ха понял, что опоздал и придется идти по быстро остывающему следу.




Глава 8. Право на лучшее


Всполох. Тремя неделями ранее.

Верховный правитель Ле-он тихонько рыгнул и сел в огромное кожаное кресло.

Кресло одиноко стояло на невысоком пьедестале посреди просторного зала с высоченными потолками и издали выглядело как трон.

– Передай Эл-ми, что я очень доволен обедом, – кинул он небрежно, удобно развалясь и вытянув в сторону левую ногу, стоявшему рядом высокому широкоплечему мужчине в черных матовых доспехах Элитного Стража. – Жаркое было просто великолепно!

Мужчина кивнул, но не двинулся с места.

– Что-то еще? – недовольно приподнял седую бровь Ле-он.

– Да, монсэр. Сегодня третье митра. До События осталось ровно двадцать два дня.

– Сэд!.. – выругался правитель и, слегка подобравшись, оперся локтями на подлокотники кресла. – Как летит время… Просил же предупреждать пораньше, Ко-ри!

Ко-ри снова невозмутимо кивнул и протянул ему гибкий лист планшета.

– Что это?

– Указ о предварительном отборе для События на подпись, монсэр.

Ле-он неохотно взял планшет в руки и за секунду пробежал глазами подсвеченный текст.

– Двадцать четыре? Почему так много? Всегда обходились шестнадцатью. Что это еще за выходки?

Уголки губ Элитного Стража едва заметно дернулись вверх.

– Восьмерых – в резерв. В том числе – «списки». Много сильных бойцов прошли отбор и подали заявки в этом году, монсэр.

– Правда? Сэд. Куда смотрит Совет? Совсем они там обленились, что ли?

– Это и есть их предложение, монсэр. Учтены риски.

– Хм… Все ли? – правитель поводил указательным пальцем по складке на лбу. – Ладно.

Он прижал большой палец к правому нижнему углу планшета и выждал положенных семь секунд. Передумывать правитель не собирался. Двадцать четыре так двадцать четыре. Так будет даже лучше, еще и зрелищнее получится. Недовольному стаду будет где спустить пар. Что ж, старые пердуны пока еще не зря жрут свой весьма сытный паек.

Ко-ри опять одной головой поклонился протянутому планшету и взял его правой рукой. В левой он держал целую пачку таких же и уходить явно не торопился.

– Еще что? – Ле-он поднял на него глаза стального цвета. Здоровяк в доспехах начал раздражать своей нагловатой неотступной учтивостью. Думать о делах после такого чудного обеда не хотелось совершенно.

– Да, монсэр. Сообщение от вашего доктора. Рекомендации по быстрому двухнедельному возвращению формы. На всякий случай.

– Это еще зачем? – Ле-он возмущенно фыркнул. – Сам же сказал, что учтены все риски.

– Вам нужно прекрасно выглядеть во время события. Это его обязанность, монсэр. Он просил передать, что крайне переживает по этому поводу.

– Переживает он, как же, – правитель с силой потер давно наметившийся второй подбородок. – Всем бы только свою задницу прикрыть. Негодяи! Скажи, пусть сам зайдет попозже. И вообще, оставь эту пачку на столике. Я после все просмотрю.

Страж опять кивнул, наверное, двадцатый раз за время аудиенции и развернулся было, чтобы уйти, но вдруг на полпути замер и повернулся обратно.

– Еще одно дело, монсэр, – он покачал в руке пачку. – Без докладной записки, к сведению. От спецотдела.

Ле-он приподнял обе брови, что означало, что он внимательно слушает.

– За последние полгода участились странные случаи падения неизвестных предметов, предположительно, небесной природы.

– Почему это должно быть интересно мне? – недовольно спросил правитель.

– Специальная группа отработала по всем предполагаемым местам падения объектов. Есть некоторые странности и ходят не менее странные слухи среди горожан.

– Ну и?

– Ни в одном из случаев, не смотря на значительные разрушения, не было обнаружено никаких следов инородных материалов, как это обычно бывает при падении метеоритов. Куда девается источник разрушений, специалисты пока не могут объяснить. Но слухи ходят странные, монсэр.

Ле-он усмехнулся. Слухи! Тайная служба в своем репертуаре…

– Давай, не тяни тушкана за уши.

Страж оставался на удивление серьезным.

– Опрос предполагаемых свидетелей показал, что по крайней мере в двенадцати случаях из шестидесяти четырех зафиксированных непосредственно в зоне падения были замечены странные субъекты, ведшие себя крайне агрессивно – несколько десятков очевидцев получили серьезные травмы, минимум семеро – погибли. Связано ли появление этих субъектов с падением метеоритов – неизвестно. Но связь определенно прослеживается, пока, однако, не ясно, какая.

– Так что там за слухи?

– В народе говорят… – Старший Страж неожиданно вдруг замялся, словно стесняясь говорить, – что с неба падают чудовища в людском обличье. В народе их уже прозвали Падальцы. И что их нельзя убить обычным оружием. И даже что появился охотник на монстров. Защитник простых людей.

Ле-он вздохнул.

– Сэд, какая чушь… Почему это должно быть интересно мне? – повторил он. – Пусть этим занимаются звездочеты… мозгоправы, наконец. И вообще – мало ли у нас психов, которым и вовсе не нужны метеориты, чтобы появился повод пробить башку своему соседу? Идиоты…

– Спецотдел посчитал эту информацию достаточно важной, чтобы донести…

– Я понял, спасибо, Ко-ри. Раз так, пусть продолжают свои наблюдения, – раздраженно прервал его Ле-он. – Так и быть… Если этот таинственный защитник существует, я хочу на него посмотреть. И пусть допросят всех причастных и очевидцев повторно, и сделают, наконец, нормальный отчет, раз уж их так беспокоят небеса, – язвительно добавил он и снова указал рукой в сторону почти невидимого изящного столика из стекла рядом с пьедесталом «трона». – И будь так любезен, позови Сан-чи.

Ко-ри стотысячный раз кивнул и, положив документы на столик, с достоинством удалился. Элитные доспехи при этом не издали ни звука. На то они и элитные, хоть колокольчик к нему привязывай, – подумал Ле-он, – все лучшее должно быть собрано вокруг лучшего правителя Этой Стороны. Подумать только – двадцать первый Турнир! Кто мог знать тогда, чем обернется один маленький указ, так вовремя проведенный через пять лет после окончания Душной Войны. Так вовремя… Когда он понял, что больше не сможет выигрывать. Он взошел на трон сорокалетним, молодым и полным сил, победителем после войны, в которой проиграли все. Но и сейчас, спустя двадцать лет он все еще полон сил и желаний. Разве что волос на голове поубавилось, а те что есть давно седые от государственных забот. И лишний жирок нарос на боках…

Сан-чи вошла, как обычно, почти бесшумно. Только легчайший звон длинных сережек ласкал слух в уютной тишине зала. Мягко ступая длинными стройными ногами с тонкими изящными икрами и покачивая изумительными изгибами и обводами. Золото пышных волос обильно спадало до самой прекрасной… Ле-он улыбнулся сладким мыслям – да, до пояса и ниже, до чудесных округлостей сзади. Наряд был не менее прекрасен, особенно тем, что почти ничего не скрывал.

– Я здесь, монсэр…

– Сан-чи, он ушел. Иди сюда и прекрати называть меня «монсэр».

– Да, Ле-о.

От Сан-чи невозможно было оторвать взгляд. Ле-он и не хотел. Девушка своей чарующей походкой преодолела оставшееся расстояние до постамента и присела около его ног, опустившись на колени. Восхитительный аромат ее благовоний отбивал всякую охоту думать о чем-либо и о ком-либо, кроме…

– Устал, милый? Так много важных дел?

Девушка удивительно изящно указала жестом на стопку «важных дел» на столике.

– Ты одна меня понимаешь, и без всяких ненужных слов, – Ле-он взял ее руку и поцеловал. – Ты просто прелесть, Сан-чи.

Сан-чи одарила его нежным взглядом огромных голубых глаз прекрасной миндалевидной формы, умело подчеркнутой минимумом косметики. Все как он любил. Красавица погладила его бедра через брюки и привычным, изумительно ловким движением расстегнула ширинку.




Глава 9. Джаббат во плоти


Всполох. Двумя неделями ранее.

Гоша лежал в огромной горячей яме и смотрел на усыпанное звездами небо.

Какое-то время он не мог даже пошевелиться, так же как отвести глаз от невероятно красивой розово-платиновой спирали на небе. Два полумесяца по краям неба, серебристый и бледно-желтый, и еще чудовищная ломота в теле добивали всякую надежду на иллюзорность происходящего. Вдобавок, вокруг этого фантастически яркого куска ночного неба как-то уж совсем недобро и плотно сгрудились черные высотки.

Гоша приподнял голову. Напрасно – обзор не улучшился. Тогда он приподнялся на локтях, подтянул к себе непослушные ноги и осторожно встал. Так почти получилось, но край ямы был все еще слишком высоко. Тогда Гоша залез на обломок армированного асфальтового покрытия, что валялся рядом, и тогда наконец смог выглянуть наружу и немного осмотреться. По всему выходило, что это он сотворил нехилый кратер прямо посреди огромной городской площади, освещенной высокими фонарями…

Издалека к нему со всех сторон бежали тени.

Вдалеке виднелись всполохи красно-синих мигалок. Наверняка, тоже по его душу. Что ж, попал так попал. Только вот куда? Он снова с опаской взглянул на небо. Непривычные глазу небесные тела исчезать явно не собирались и нахально светили сверху.

Тени приближались и что-то кричали. А ведь это контакт! – вдруг осенило его. Гоша, любивший читать фантастику на досуге, начал судорожно вспоминать подходящие сюжеты, но почему-то ему на ум пришел лишь Волк из «Ну погоди!» с его изумительным «Привет лунатикам!». И ведь именно этот дурацкий эпизод (хотя почему дурацкий? пророческий!) Гоша видел сегодня утром по телику, бездумно переключая каналы после новостей и погоды! Да уж, вряд ли он сейчас, после пережитого, придумает сказать инопланетянам что-то более интеллектуальное. И в книжках всегда все выдумывают и врут…

Толпа еще больше приблизилась. Внезапно Гошу охватило сильнейшее чувство опасности. А еще невероятно сильная ярость. Он был готов драться с первым, кто сунется! Гоша, обалдев, смотрел на свои руки, на окаменевшие кулаки, и ноги, принявшие боевую стойку…

– Ты смотри, разворотило-то как…

– Это все неспроста, ребята, точно вам говорю.

– Смотрите, там человек!

Толпа окружила кратер и заслонила высотки и даже часть неба. Из-за света дальних фонарей Гоша видел только разнокалиберные черные силуэты, нервно размахивавшие руками и качавшие головами.

– Откуда он там мог взяться? Вокруг земля горит…

– Кажется, он пьян.

– Точно, выглядит как типичный воск.

– Какой-то оборванец!

– Не пей, воск, служащим станешь!

– Может, эта пьянь спала тут на лавочке?

– Ага, а с неба возьми и рухни большой и пламенный привет, хе-хе!

– Да ну, не выжил бы. Смотри, какая дыра!

– Милый, пойдем отсюда, я боюсь!

– Эй, ты там живой вообще? Чего скрючился?

Гоша с трудом разжал кулаки, но на всякий случай остался в стойке, слегка выпрямив ноги. Он понимал инопланетян! И даже мог отвечать. Но выдавить из себя хотя бы пару слов пока не получалось.

– Сейчас Стражи прикатят и разберутся, кто он и откуда.

– Ага, разберутся. И заодно с этой пьянью тоже.

– Смотри-ка, едут уже!

– Вспомни Стража, он тут же харю и покажет…

– Потише ты, потише!

Всполохи мигалок бесшумно приближались, еще причудливее освещая хаотичное шевеление черных силуэтов. Странно, но никто почему-то не рискнул спрыгнуть к нему в яму, помочь выбраться… Будто вторя его мыслям, кто-то из толпы предложил:

– Может, вытащить его, а?

На это с противоположной стороны вдруг раздался предостерегающий мужской кашель:

– Кхм!.. Народ! А что если это один из них… – голос неожиданно задрожал, – ну, тех Падающих… монстров? Моя теща такое про них рассказывала! Вы думаете, почему так часто стали пропадать наши дети?

– А власти скрывают!

Гоша слушал все это и еще больше дурел от невозможности и нелепости происходящего. Кто все эти люди? О чем они вообще говорят? А как же контакт? Встречи на высшем уровне?

– Точно! – вдруг закричал кто-то сбоку. – Смотрите, на нем ведь ни царапинки!

– Это Падалец!

– Джаббат! Явился во плоти!

– Бежим отсюда!!!

Тени, с воплями, бросились вдруг врассыпную, и очумевший от услышанного Гоша снова остался один. Правда, совсем ненадолго – он даже не успел подумать, как ему выбраться из ямы. Мигалки как раз дотащились до ямы, преодолев, наконец, бескрайнюю площадь, и ослепили его светом фар.

Ну вот и местные менты, – с грустной улыбкой подумалось Гоше. – Давайте знакомить дубинку с вашими почками… К яме быстро приблизились три высокие, странно приталенные тени, силуэтами похожие на боевых роботов из крутого фантбоевика.

– Не двигаться! – строго приказал один из силуэтов мужским голосом и тут же спросила: – Что вы тут делаете? Как вы здесь оказались?

Гоша снова непроизвольно сжал кулаки и, заметив это, чудовищным усилием воли не дал себе встать в стойку.

– Я… упал, – нашелся он.

– Вы очевидец? – снова спросил строгий голос.

Гоша впал в легкий ступор. Конечно, он очевидец! Куда уж очевиднее! Гоша кивнул утвердительно.

– Статус?

– В смысле? – не понял Гоша.

– Наверное, башкой сильно треснулся, – тихо сказал другой приталенный силуэт.

– Горожанин? Служащий? Фермер? Воск? – терпеливо продолжил задавать вопросы первый.

Начинается, – подумал Гоша, – попахивает сегрегацией местного разлива…

– Может, для начала поможете вылезти? – Гоша решил пока уклониться от прямого ответа. Мало ли что. Но слово «воск» ему как-то сразу не понравилось, особенно после насмешливых криков испарившейся толпы.

Силуэты молча переглянулись, один из них удалился в сторону мигалок. Спустя полминуты он вернулся, и в яму спустился конец тонкого троса. Едва Гоша ухватился за него, трос резко дернулся вверх, так что Гоша едва не напоролся на рваный край ямы с торчавшими из него кусками арматуры.

Как только он вылез и попытался отряхнуться, троица сразу окружила его. Все трое «инопланетян» смахивали на клонов героя «Робокопа». Гоша сразу мысленно окрестил их «легионерами». Уж больно похожи они были друг на друга в своих блестящих доспехах и шлемах, из под «забрал» которых тонким краешком были видны квадратные подбородки. В руках у двоих были продолговатые предметы, очень отдаленно смахивавшие на земное оружие. У третьего, самого высокого, в руках был еще довольно странный на вид дивайс, похожий на смарт со слишком уж выпирающей камерой.

– Стойте прямо, не шевелитесь и не закрывайте глаза, – приказал самый высокий, сделал шаг вперед и поднес устройство к лицу Гоши, направив объектив ему прямо в правый глаз. Устройство пискнуло и ослепило его яркой вспышкой. Спустя пару секунд сканер в руке «легионера» начало неприятно пищать и мигать красным.

– По базе ноль, – сказал человек в доспехах, обращаясь к спутникам, и как-то недобро уставился своим «забралом» на Гошу. – Вы задержаны.

– За что? – удивленно спросил Гоша. – Прямо так сразу?

– Подозрение на неучтенного стертого.

– Ты не дергайся, воск, – резко сказал другой «легионер», стоявший у него за спиной, – задержим до выяснения, проверим метку и отпустим, если чистый.

– Ага, как же, – усмехнулся третий, – ты что забыл, Че-д? Приказ задерживать всех причастных к подобному дерьму… – он кивнул на кратер.

Влип, – подумал Гоша, и жуткая ярость вдруг снова охватила его. Кулаки сжались, тело напряглось как пружина. Почему-то возникла твердая уверенность, что он без труда сможет расправиться с троицей в доспехах, не смотря на имеющееся у них оружие. Он никогда не ощущал такого дикого прилива сил! Но… Он замер, что есть силы борясь с искушением начать бойню. Это как-то неправильно! Черт возьми, он не преступник! Наоборот, втайне мечтал стать известным правозащитником, а заодно и успешным юристом. Жаль, что там, дома, совместить подобное нынче было практически нереально… И вообще, он же вроде как инопланетянин! Однако, судя по всему, не стоило кричать об этом во всеуслышание. А стоило сначала разобраться, куда он попал, почему и как. И вообще, приличные инопланетяне не ведут себя агрессивно! Ну разве что в совсем дешевых второсортных боевиках и ужастиках…

– Шагай, воск, – толкнул его в плечо тот, которого назвали Че-дом. Гоша снова дичайшим усилием воли подавил желание ответить на тычок (так, что у него даже потемнело в глазах), и последовал за высоким в сторону мигалок. Че-д… Да, именно так, – подумал вдруг Гоша, – с легким придыханием между слогами. Такие у них имена…

Транспорт у «легионеров» оказался вполне зачетным. Два больших, довольно странных на вид, прямоугольных контейнера парили в полуметре над землей и задорно освещали окружающую местность яркими фарами спереди и режущими глаза мигалками по всему периметру снизу. Отдаленно они напоминали подвешенные в воздухе микроавтобусы без колес и c очень узкими горизонтальными окнами, скорее даже, бойницами.

Че-д снова подтолкнул Гошу, остановившегося, чтобы получше рассмотреть машины, и молча указал на ближайшую, сбоку у которой виднелся открытый проем. Гоша, пригнувшись, залез в темноту проема, и тут же позади него захлопнулась доселе невидимая дверь, быстро выскочившая откуда-то сбоку. Гоша пошарил в темноте руками и нащупал жесткую металлическую скамью, на ощупь всю в равномерных круглых отверстиях, этакая здоровенная терка. «Контейнер» резко тронулся с места, и Гоша упал задом на «терку», сильно ударившись головой о стенку. Боли, впрочем, он почти не почувствовал.

Вот я и в «клетке», и едем, судя по всему, в «обезьянник», – горько усмехнулся Гоша. – В других базах, естественно, меня тоже не обнаружат, и пошло-поехало движение по инстанциям. Может, и правда лучше было сбежать? – пришла запоздалая мысль ему в голову. Ладно, поживем – увидим. Главное, что жив-здоров и ни царапинки. Хотя после такого падения от меня должна была остаться разве что кипящая лужица на дне того кратера…

Гоша откинулся, поудобнее устраиваясь на жестком сиденье, и решил пока сильно не расстраиваться. Все происходящее выглядело как странное, но местами даже забавное приключение. Жаль только, что бабуля дома будет слишком уж убиваться о пропавшем внуке. А еще он может никогда больше не увидеть студентку Катю.

Гоша не знал, что убийца ему подобных уже стоял над кратером и озирался по сторонам, крепко сжав в левой руке свое смертоносное оружие. В другой руке он что есть силы сдавливал – словно вымещая злость – опять так не вовремя погасший амулет.

* * * * *




Глава 10. По наклонной


Всполох. Шестью днями ранее.

Стасу безумно хотелось есть.

Он несколько часов бежал по пустынному ночному городу, залитому розово-белым светом с небес, среди бесконечных рядов черных высоток с редкими голубоватыми точками освещенных окон на боках. Город был удивительно пуст и темен. Стас вспомнил ярко освещенную ночную Москву, с бесконечными вереницами огней, с ее нескончаемым потоком машин и людей, разве что слегка редеющим с заходом солнца… Или здесь просто такой унылый район? Ну да, он же грохнулся на какой-то склад. Промзона на высокой окраине сменилась спальным районом в низине, вот и все дела. Вниз и бежать легче.

Наконец, Стас выбежал на большую освещенную площадь, стены домов на которой были сплошь увешаны здоровенными вывесками, большая часть из которых, правда, не горели, а первые этажи – сплошь из стеклянных витрин, в основном закрытых роллетами. Людей на площади опять не оказалось, зато в большом количестве имелись клумбы с розовыми кустами. Посреди площади в бетонном круге торчал одинокий фонтан без воды. Стас посмотрел на вывески, но прочесть ни одной не смог. Получалось, что хоть он и понимал речь местных на слух и даже мог говорить, читать и писать ему все же еще придется научиться.

Я вам не гребаный школьник! – мысленно крикнул кому-то Стас. Кто-то же или что-то стояло за этим наглым выдергиванием из привычного мира… Желудок снова напомнил о себе, громогласно спев арию протеста против издевательств и пыток голодом. На одной из вывесок рядом с большими цветастыми закорючками местного алфавита Стас заметил рисунок, изображающий как будто стакан пива и будто бы хот-дог. Бинго! Юноша воровато оглянулся и быстро пересек площадь по-диагонали в направлении витрины под вывеской.

К его неописуемой радости роллет на двери, хоть и был опущен, оказался не заперт, вероятно, из-за сломанного замка. Осторожно, чтобы не шуметь, Стас поднял роллет вверх до упора и тихонько подергал стеклянную дверь. Снова не заперто! Вот так удача! – подумал он и еще раз убедившись, что его никто не засек, толкнул дверь в темноту.

Внутри кто-то орудовал. Слышны были шорохи, тихая ругань, звон стекла и звуки передвигаемых коробок. Стас замер на пороге, потом сообразил, что на фоне проема, освещенного с улицы, его должно быть видно как на ладони, и шагнул в спасительную тень слева. Определенно, то ли в магазинчике, то ли в кафешке, то ли в заведении «все в одном» вовсю «работала» шайка воришек. Когда глаза привыкли к темноте, Стас разглядел три суетливые тени. Две из них бегали меж рядов стеллажей, на ходу что-то хватая с них, а третий взломщик, помогая себе фонариком, возился под прилавком с кассой, судя по характерным металлическим звукам – не иначе пытался вскрыть сейф.

Живот Стаса снова предательски громогласно рыкнул. Все три тени одновременно испуганно дернулись и замерли на своих местах.

– Джи-до, баклан! Я велел прикрыть дверь! – прошипел тот, что возился за прилавком, выключая фонарик.

– Я закрыл! Ты же сам видел! – подала голос та тень, что находилась поближе ко входу.

– Тогда с какого Сэда я туплю в проем и пялю площадь?

– Джаббат… Я не стебу ваще…

– Так закрой! И встань на стреме! Лошара…

– Ага? А бухло?

– Ладно. Берите только самое дорогое. Но хотя бы дверь прикрой.

Не желая быть обнаруженным, Стас тихонько сделал еще пару шагов в сторону от двери и, сходу налетев на невидимую в темном углу вешалку для одежды, с грохотом вместе с ней упал на кафельный пол.

– Джи-до!

– Это не я, Ба-ри!

Тень за прилавком включила фонарик и ослепила лучом валявшегося на полу Стаса. Дежавю, блин, какое-то! – подумал он и прикрылся рукой.

– Твою… это что за баклан?

– А я стебу?.. – тот, которого называли Джи-до, резко подскочил к Стасу и направил на него «ствол», на вид почти такой же как у охранника склада. – Ты че, лох, охренел в конец? Не сечешь, что тут люди работают? Иглу в глаз захотел?

Стас сел и примиряюще поднял руки. Опять сильно захотелось драться, но эти местные братки могли быть весьма полезны…

– Ребят, извиняйте. Просто жрать охота – сил нет, вот и зашел на огонек…

– На какой огонек? Ты че, бухой?! – спросил слегка обалдевший Джи-до. Стас только пожал плечами и приопустил руки.

– А может, он потник? – подал вдруг голос из темноты третий. – Накроют нас!

Луч фонарика дернулся.

– Если потник, иглу в рот – и всего делов.

– Я от облавы ушел, – быстро ответил Стас, – Ну, там где склады… – Стас замялся, подбирая слова. – Рубероид брали.

– Склад работали, что ли? – удивленно спросил Джи-до. Стас кивнул. Не объяснять же им, что он попросту свалился с неба.

– Видок у тебя, конечно… – с сомнением протянул Джи-до.

– Слышь, ты, голодающий, – обратился к Стасу тот, что стоял за прилавком и походил на лидера шайки, – сиди тихо и не рыпайся. Мы сейчас тут дело закончим и свалим, а потом ты жри себе, сколько влезет. Если успеешь до того, как потники в своих кольчугах прискачут.

Тени заржали, но старший тут же цыкнул на остальных.

– Эй, братуха! Держи, – кинул третий ему из темноты какой-то шуршащий пакет приличных размеров. Стас ловко поймал его и вскрыл. Внутри оказались ароматизированные снеки, которые как-то уж слишком сильно пахли копченым беконом. Но Стасу и такая еда сейчас показалась чуть ли не манной небесной. За несколько секунд он с диким хрустом умял всю пачку и громко отрыгнул.

Тени меж рядов снова засмеялись, правда, теперь уже тише. Под прилавком что-то громко щелкнуло.

– Е-е! Фартануло! – тихо воскликнул Ба-ри, набивая рюкзак содержимым сейфа. – Всё, кончай возню. Линяем! – Он резво перескочил через стойку и кинулся к выходу. – Как бы те потники сюда не сунулись заодно.

Его напарники уже направились к выходу, гремя рюкзаками, судя по звукам, туго набитыми бутылками, и опередив главаря, выбежали на улицу. Стас бросил пустой пакет из-под чипсов на пол и быстро встал.

– Парни, можно мне с вами? Корешей моих взяли. Мне бы сейчас на дно…

Сам того не ведая, он сказал нужную фразу. Старший банды притормозил у выхода и смерил Стаса взглядом. В полосе света от дверного проема он оказался невысоким крепышом, одетым во все черное и с балаклавой на голове.

Издалека донеслись завывания сирен.

– Ба-ри! Потники! – донесся снаружи крик Джи-до.

– Ладно, давай, – сказал крепыш Стасу. – Своих не бросаем… Только чтобы все четко. И если Стражи накроют – врассыпную. Сечешь?

Стас снова молча кивнул и вслед за Ба-ри выскочил наружу.

Внезапно на площадь с разных сторон повылетали «контейнеры» с мигалками, в количестве не менее трех, а сколько их еще там, за домами… Машины были подобны тем, что он видел у склада, когда украдкой наблюдал из-за угла за происходящим. Значит, сейчас из них повалят такие же «солдатики» в доспехах, как тогда… Ах да, Ба-ри назвал их Стражами…

– Джаббат! – выругался Ба-ри и крикнул подельникам: – Рассыпались!

Джи-до и третий мгновенно испарились, кинувшись в щели между соседними домами. В отличие от них Ба-ри зачем-то бросился прямо к центру площади. Не зная что делать, Стас рванул за ним. Внезапно из-за ближайшего угла вылетела еще одна «мигалка» без колес и подлетела почти вплотную к главарю воришек. Из нее на ходу выскочил блестящий «оловянный солдатик», мощным ударом закованной в броню ноги сбил крепыша с ног и, запрыгнув ему на спину, прижал коленом к земле. Разогнавшись, Стас лишь слегка подпрыгнул и точно таким же ударом буквально снес «солдатика» со спины Ба-ри. Страж, коротко вскрикнув, отлетел на несколько метров и затих.

Стас рывком поставил крепыша на ноги и оглянулся. Машина Стражей, пролетев с пару десятков метров по инерции, уже разворачивалась. Остальные пока находились далеко.

– Эй, куда нам бежать?! – тряханул Стас никак не желавшего приходить в себя налетчика. Наконец, тот сумел сфокусироваться на Стасе и прохрипел:

– Люк… на дне фонтана. Потник… не пролезет.

– Ходу!

Стас подхватил Ба-ри под руку, но тот еле двигал ногами, вдобавок ему мешал рюкзак, в который вор вцепился мертвой хваткой. Тогда Стас схватил крепыша, закинул себе на плечи вместе с рюкзаком и рванул к фонтану.

– Стоять! Не двигаться! – раздался позади властный окрик. – Стреляю на поражение!

Стас ускорился, страха не было. Бог даст – промажет… Внезапно он услышал сзади щелчки, подобные тем, что издавала пушка охранника, и тут же ощутил мощные удары в спину и зад, хорошенько швырнувшие Стаса вперед, так что он едва не упал. Боли он не ощутил, только жутко неприятное покалывание и онемение. Вот и фонтан… С боков, наконец, ломая голые розовые кусты вокруг, подлетели еще две «мигалки» и из них повалили Стражи, не меньше десятка. Столько народу ради кучки воров? Серьезно?

– Задержать любой ценой! – вдруг услышал он тот же громкий голос сзади, усиленный динамиками.

Одним прыжком преодолев бетонный бордюр, Стас со своей не слишком-то легкой ношей приземлился внутри круга и в паре метров от себя увидел люк. Чтобы не терять драгоценные секунды, он, не останавливаясь, как футболист, сделал подкат в его сторону. Едва зацепив пальцами свободной руки крышку люка и взревев как медведь, Стас что есть силы дернул ее вверх. Тяжеленная крышка взмыла в воздух как пушинка, и аккуратно прилетела первой парочке запрыгнувших было в фонтан стражей. Крышка сбила их с ног и едва не размазала по мостовой.

Но Стас всего этого уже не видел. Вместе с новым приятелем и его бесценным рюкзаком на плече, он летел вниз по трубе канализации, готовясь принять сильнейший удар о невидимое дно бесконечно глубокого колодца. Падать придется на ноги, как будто неуязвимые… пока что. Неуловимая, скользкая мысль проскочила в голове Стаса, что такому неудачнику по жизни вроде него просто не может долго везти, и очень скоро лафа закончится. Может, это все – как в компьютерной игре, вроде доты. Только что оживший персонаж неуязвим. Секунд пять… Так что слишком обольщаться не стоило.




Глава 11. Товарищ по несчастью


Иринка спала как младенец.

Она безмятежно растянулась во весь рост на затертом диване гостеприимного маньяка, разбросав по подушке каштановые волосы, стриженые под каре, и улыбалась во сне. Вдруг в одно мгновение Иринка проснулась и вспомнила, где она. Нет, все события прошлой ночи и странный парень в кожанке металлиста ей не привиделись. Квартира-клетка также осталась на месте, а значит и сама Иринка все еще была в ней. Выходит, она и вправду теперь на этой чертовой… Иринка напряглась, вспоминая название. Ах да, ну да – Тайя!

Приподняв голову, девушка осторожно оглянулась. Впрочем, и движения глаз было бы достаточно, чтобы понять, что в малюсеньком помещении, освещенном приглушенным потолочным светом, больше никого не было. Кареглазый маньяк-убийца бесследно исчез, пока она расслабленно давила подушку. Он или совсем не спал или, что более вероятно, спал рядом, сидя в кресле. И ведь мог сделать с ней все, что ему вздумалось…

Взгляд Иринки упал на огромный ящик в углу за креслом, со стенками из черного матированного пластика. Встав и подойдя поближе, Иринка сообразила, что это душевая кабина. Она совмещала в себе и туалет. Ну, инопланетяне тоже моются и справляют нужду вполне по-человечески, а это уже хорошо, – неожиданно подумала Иринка и сама удивилась столь оптимистичной мысли в своей голове, периодически наполнявшейся паническими настроениями.

Иринка сладко потянулась и села за стол. Среагировав на ее движение, экран над столом проснулся и выдал картинку, как будто с видом из окна, если бы оно здесь было. Ну, хозяин все же оплатил местный инет, – усмехнулась она, вспомнив фразу, брошенную накануне Ми-хой. В общем и целом, вид был хорош – с высоты птичьего полета на город и огромный залив, залитые солнцем. Светило поднялось уже довольно высоко, и на небе было ни облачка.

– Здесь красивая местность, – произнесла Иринка, задумчиво глядя в экран.

Можно было бы даже вообразить, что она проснулась на Земле. Просто оказалась вдруг где-нибудь в роскошных апартаментах высотки на Манхэттэне. Эх, мечты, мечты… Однако, против данной версии несколько выступало отсутствие в заливе острова и зеленой рогатой статуи с вымпелом в руке на нем. А еще излишне скромные размеры «апартаментов» и особенно – череда безумных событий последних нескольких часов.

И по всему выходило, что обратный путь в родные края весьма тернист, а то и вовсе заказан. И придется как-то устраиваться на новом месте. Иринка тяжко вздохнула, потом сладко потянулась и замерла с поднятыми руками.

Амулет лежал на столе.

Кареглазый куда-то ушел, оставив его, хотя Иринка четко уловила из всего вчерашнего разговора мысль, что парень не расставался с амулетом ни на миг.

Девушка осторожно взяла камень в руки и накрутила на палец толстую цепочку. Довольно грубая работа на вид, не слишком-то изящная безделушка. Увидеть такое можно было бы скорее в отделе бижутерии, а не в ювелирном. Разве что увесисто и прочно. Хотя… Вещь вполне могла оказаться предметом старины. Удивительно, но камень казался теплым на ощупь.

Иринка осторожно положила амулет на стол. Хотелось есть, аппетит после сна разыгрался зверский, так что не долго думая, она встала и заглянула в холодильник. Со вчерашнего вечера в нем ничего не поменялось – пустые полки наводили уныние. Без особой надежды, Иринка заглянула в морозильное отделение. Там, в самом уголке, сиротливо жались друг к дружке две заготовки «пиццы» наподобие вчерашней. Выбрав одну, девушка с опаской посмотрела на агрегат, стоявший сверху. Аккуратно засунув кругляш в щель приемника, как это делал вчера ее м-м… новый приятель, Иринка с сомнением потрогала ряд кнопок и нажала наугад крайнюю слева. Получилось – индикатор загорелся, и аппарат начал мерно гудеть.

Пока еда готовилась, Иринка решила по-быстрому привести себя в порядок, тем более что тело уже начало чесаться без привычного ежедневного двухразового душа. Как хорошо, что он ушел, – подумала девушка, раздеваясь и залезая в душевую кабину, – не знаю, смогла бы я при нем… Иринка с наслаждением подставила лицо и тело тугим горячим струям воды.

Выбираться из уютной теплой кабины, нагретой горячим паром, не хотелось. Но крепыш мог вернуться в любой момент. Не хватало еще оказаться мокрой и голой перед одетым симпатичным мужиком. Это ей-то, девахе, стесняющейся своего тела! Пусть даже этот Ми-ха – инопланетянин. Подгоняемая этой вдруг возникшей в голове жутковатой мыслью, Иринка стремительно выпрыгнула из кабины и, подскользнувшись, едва не грохнулась на пол. Откуда-то сверху, из ящика над кабиной, на девушку само вывалилось огромное белое полотенце, накрыв ее с головой и напугав до чертиков.

Снова пронзительно пискнул агрегат, снова пошел вкусный запах. Интересно, водится ли у инопланетян кофе? – подумала Иринка, натягивая джинсы и майку, и принялась заглядывать во все шкафчики подряд, открывая и нюхая разнокалиберные банки. Наконец, что-то отдаленно похожее было найдено, и Иринке даже удалось вскипятить воду в очередном компактном настольном дивайсе и заварить ароматный напиток в кружке.

Как голодная тигрица, Иринка набросилась на еду и за пару минут приговорила незамысловатый завтрак. Довольная, она откинулась на спинку дивана, размышляя, что же ей делать дальше, а также о том, что жизнь здесь в принципе не так уж и паршива. И наверное, тут даже можно как-то устроиться. Вот хлеб насущный, конечно, мог быть и получше…

Внезапно амулет на столе завибрировал и вспыхнул красным.

Иринка, не двигаясь, как завороженная смотрела на камень, в глубине души надеясь, что это не более чем ложное срабатывание. Иначе… Если верить рассказам ее нового знакомого, где-то рядом с неба падает еще один землянин. Земляк… И этот абориген c именем Ми-ха и невыносимо тяжелым взглядом точно его убьет, когда обнаружит!

Камень начал скакать по столу как бешеный и стал ярко-алым. Получается, человек вот-вот упадет совсем-совсем рядом!

Иринка вдруг ясно осознала, что должна предупредить товарища по несчастью. Быстро натянув кроссовки, Иринка схватила амулет и кинулась к выходу. Выскочив из квартирки и захлопнув дверь, она вдруг сообразила, что попасть внутрь сама не сможет. Ну и ладно! Там видно будет. Иринка бросилась к лифту, на бегу застегивая кофту и непослушную ширинку на узких джинсах.




Глава 12. Ве-ни-ам


Ми-ха шел по 87-й линии, опустив голову – вроде как задумался – и считал плитку под ногами. Вокруг по тротуару сновали вечно куда-то торопившиеся горожане, служащие, изредка попадались воски, которых он узнавал по потухшему взгляду. По проспекту шуршали генами разноцветные и разнокалиберные платы. Насчитав сто восемьдесят третью плитку от угла дома, он, не оглядываясь, шагнул в неприметный проем в стене и быстро спустился по узенькой лестнице в низкий подвальчик, один из сотни таких же в глыбе основания огроменной высотки под номером 7546. Район здесь был не самый лучший – Седьмой Верхний, сплошные неразличимые ряды спальных высоток, тянувшиеся на многие ли по довольно крутому горному склону.

Район обслуги Аппарата. Но все равно получше, чем его Тринадцатый Нижний – пристанище восков и прочих опустившихся горожан. Дно оно и есть Дно. Хуже только фермером, наверное. Да и то не факт. У тех вроде бы есть какие-то поблажки, соцпакеты и выплаты на рекультивацию бесплодных земель, отравленных Душной Войной. Правда, говорят, труд тот еще сэдов. И мрут они от канцы как песчаные мухи…

У Ми-хи опять разболелась голова, и он решил, что лучше будет переключиться. Например, на предстоящий разговор с Ве-ней. Он коснулся пальцем едва заметного сенсора слева, толкнул низкую дверь, грязную снизу от вездесущего налета уличной пыли вперемешку с солью Залива и постоянных пинков ногами, и погрузился в темноту коридора.

В очередной раз Ми-ха удивился, как Ве-ни-ам хорошо устроился за внешне неприметной подвальной дырой. Длинный черный коридор, в котором никогда не горел свет, несколько раз изгибался и разбегался в стороны – главное продолжать считать. Четыре развилки – три раза налево, один – направо. Потом через пару шагов встать лицом к левой стене и тихо назваться. Стена бесшумно уйдет в сторону – и вот. Шикарная квартира-офис-лаборатория-мастерская и еще Сэда на плате.

Ми-ха шагнул из тьмы в свет и очередной раз прикинул, что в этот простор, пожалуй, уместится не один десяток спальных клеток, подобных его конуре. В которой, кстати, сейчас безмятежно дрыхнет еще одна большая проблема, возникшая в его странном деле. Проблема с большущими зелеными глазами, на его вкус вполне себе симпатичной мордашкой и очень классной попой. Ми-ха даже замер на секунду от неожиданности, удивившись своим мыслям.

– Привет, Ве-н! – кинул он вперед себя, переступая порог. – Дома? Дело есть.

Просторная прихожая, из которой три широких проема вели в разные части квартиры, была на удивление и безукоризненно чиста. Вряд ли толстый и неповоротливый Ве-ня когда-либо делал уборку сам. Но Ми-ха никогда никого не видел здесь, даже прислугу. Хитрый тип этот Ве-ни-ам, ох, непростой, – подумал он, встав посреди прихожей и оглядываясь. На голых стенах, какой-то слишком красивой красной кирпичной кладки, между проемами на уровне глаз висели маленькие квадратики картинок с неведомыми Ми-хе видами и сюжетами. Наверняка, стоили кучу бабла.

– А, Ми-ха! Проходи, не стесняйся, – донесся далекий хриплый рык из правого проема, который вел в мастерскую и лабораторию. Ми-ха пошел по длинному коридору на звук, пока не остановился посреди огромного зала, вдоль стен которого все было заставлено стеллажами, упиравшимися в потолок, огромными шкафами, столами с кучей оборудования и какими-то бесконечными рядами пробирок и прочих склянок, токарным, сверлильным и фрезерным станками. Наличествовал также аппарат для сварки и даже нечто, похожее на станок зубного (или еще какого хирурга) с кушеткой и прочими приспособлениями.

Среди всего этого технического великолепия, в дальнем углу, за одним из столов на высоком крутящемся табурете восседала туша Ве-ни-ама. Туша сосредоточенно ковырялась в начинке какой-то электронной штуковины и по привычке недовольно кряхтела.

– Как жизнь, неряха? – не оборачиваясь, спросил толстяк. – Опять явился, не помывшись? С порога ведь воняешь.

– На себя посмотри, – вяло огрызнулся Ми-ха. Препираться по поводу внешности ему сейчас хотелось меньше всего. – Дело есть. – Он помолчал и добавил. – Даже два. Нет – целых три.

– Даже так? – усмехнулась плечами широченная спина толстяка, и тот, наконец, соизволил развернуться на стуле.

Короткие седые усы и бородка вокруг рта шли его круглому лоснящемуся лицу с маленькими бегающими глазками и такому же круглому, почти лысому черепу. Одет он был просто – белая клетчатая рубаха с закатанными до локтей рукавами, затертые серые штаны с пузырями на коленях и все тот же серый безразмерный жилет с кучей карманов и тысячей мелочей в них. Ну и, конечно, старые протертые до дыр шлепки на босу ногу.

Ве-ни-ам, дружище, – подумалось вдруг Ми-хе. Ведь это он, толстяк, спас его тогда, истекавшего кровью после первой стычки с паденышем. Случайно нашел, прогуливаясь недалеко от Восьмого Лока на набережной Залива. И притащил сюда, в эту чудо-квартирку. А позже, когда Ми-ха оклемался, снабдил его чудо-самострелом, которому позавидовали бы даже вояки…

– Ну и? – с привычной усмешкой озадачился толстяк, глядя на Ми-ху. Тот оставался серьезным.

– Ну, во-первых и самое срочное – кончились ма-слят. Осталось всего три штуки. А клиентура у меня, сам знаешь, сложная и очень нервная.

– Понимаю. Но ма-слят еще не готовы, только-только достал материал, – Ве-ня, не вставая со стула, перекатился на колесиках к соседнему столу и начал рыться в одном из ящиков. – Я работаю над этим, но дело сложное. Тем более, этот твой раствор антихлора увеличивает время производства… Cлушай, а зачем раствор?

– Долго объяснять. Но без него толку мало мне от твоего маг-нума.

– Надо же, – толстяк покачал головой. – Вот, – он протянул Ми-хе кулак, – есть пока четыре. Устроит?

– Плохо, – Ми-ха почесал затылок, но взял иглы и сунул их в карман. – Ладно, хоть что-то. Сколько с меня?

Ве-ни-ам только развел руками.

– Ты же помнишь уговор. Сочтемся как-нибудь.

Ми-ха со вздохом кивнул и продолжил.

– Во-вторых, нужна пара свежих кредиток и чистый умник, без истории.

– Ишь ты какой прыткий – пара кредиток, чистый умник, – покачал головой Ве-ни-ам. – Думаешь, я их из зада достаю, что ли? Раз – и готово, да? Прополоскал и можешь пользоваться. Звонить надо заранее, Ми-ха. Сколько раз объяснять?

– Карты я бы и сам достал, нужно больно к тебе ходить за такой ерундой! – вдруг зло огрызнулся Ми-ха. – Не до того мне сейчас.

– Что там? – посерьезнел Ве-ни-ам. – Случилось что у тебя?

– Случилось.

– Ну так выкладывай, не тяни, – толстяк недовольно сложил короткие руки на неохватном животе и стал перебирать сцепленными пальцами.

Ми-ха ненадолго задумался, как объяснить странную ситуацию со вчерашней пришелицей с небес и не вызвать подозрений у приятеля, не знавшего тонкостей его дела. Ве-ни-ам со слов Ми-хи знал только, что тот занимается довольно опасными и не совсем законными вещами. Как, впрочем, и сам Ве-ни-ам. С его слов.

– Возникли трудности? Опять клиент ушел, не расплатившись? Ну говори, чего клещами тянуть приходится?

– В общем…

– Что?

– Нужно сделать личность одной… моей знакомой. Подруге.

– Подруге? Хех! – хохотнул вдруг Ве-ня. – Ну ты даешь! Напугал старика! – но потом вдруг посерьезнел. – А что за подруга-то? У нее проблемы с властями?

Знал бы ты, друг Ве-ня, какая это подруга… – мрачно подумал Ми-ха, глядя в добрые бесцветные глаза приятеля, – и какие у нее были проблемы. Когда я, прежде чем прийти сюда, к тебе, стоял над ней, – спящей и безмятежной, – приставив маг-нум к ее виску, и почти нажал на спуск… Сэд, Сэд, Сэд и Джаббат!

– Нет, вроде. Пока нет. Но будут точно, если ты не поможешь с доками. Нужен статус воска. И пристроить куда-то.

– Понятно… Откуда она взялась-то?

– Ну, кто ж ее знает. Сам понимаешь…

Ве-ни-ам задумался.

– Слушай, а нельзя ее Стражам подсунуть? Как с тобой вышло – помнишь, ты рассказывал? И все вроде бы законно, а? – спросил он Ми-ху после минутного раздумья.

– Ага, ищи ее потом свищи по всем кварталам Дна… – тут Ми-ха сообразил, наконец, подходящий довод. – Она мне денег должна. Пока не расплатится, в общем.

– А, ну тогда ясно, – Ве-ни-ам как будто успокоился. Или сделал вид, что успокоился. Хитрющий, гад, – усмехнулся про себя Ми-ха, – всегда себе на уме. Но слишком уж полезный. И хороший он человек, ведь жизнь спас. Ми-ха вспомнил, как тот когда-то ответил на его вопрос, чем он занимается по жизни: «Помогаю хорошим людям, вроде тебя».

– Я тебе тогда сброшу по вайднету ее снимок, сетчатку и пальчики.

– Не вопрос, давай, присылай, – Ве-ни-ам снова стал добродушен как обычно. – Травки хочешь? Заварил недавно. Травки хорошие, тонизирующие. А то что-то ты какой-то бледный. И нервный. Ты садись, садись, в ногах долгой силы нет.

– Давай, – Ми-ха оглянулся и присел на первый попавшийся стул. – Только недолго. Дела.

Ве-ни-ам, кряхтя, встал со стула и зашаркал шлепками в сторону жилого сектора своего уютного подземелья. Ми-ха снова рассеянно посмотрел по сторонам и позволил себе чуток расслабиться. Проклятый недосып, – сотый раз за последнюю неделю подумалось ему.

И тут на него накатила знакомая волна, которую Ми-ха ни с чем уже не мог спутать. Он по привычке сжал левой рукой на груди амулет. Кулак сомкнул пустоту – камня не было! Зато ощущение жжения и неожиданная боль в голове пришли как старые друзья – без приглашения. Ми-ха вскочил и бросился к выходу. Как же это он забыл брюлик? Засмотрелся дурак на девку…

– Постой, Ми-ха! – раздалось откуда-то из недр бездонной квартиры. – А как же травки?

– В другой раз, Ве-ня, в другой раз… – только и успел буркнуть Ми-ха, вываливаясь во тьму коридора. В его голове запоздало промелькнула мысль, что о самом главном он с толстячком так и не поговорил.




Глава 13. Что ты такое?


Иринка выскочила на улицу и замерла от неожиданности. По широкому проспекту, волнами холмов уходящему к подернутому дымкой горизонту (ну вылитый Сан-Франциско, прямо как в ее мечтах!), в обе стороны неслись стройные плотные ряды бесколесных «брикетов» местного автопрома, волшебно и c тихим рокотом паривших над чересчур блестящим асфальтом. Вчера ночью, садясь с Ми-хой в какую-то машину, то ли маршрутку, то ли такси, она даже не заметила, что тачка была без колес! Такой вот стресс по прибытии…

Тротуары, в отличие от проезжей части, оказались довольно пусты, людей было совсем немного. Да и люди все были какие-то странные на вид… Большая часть их была одета совсем не по погоде. На улице было солнечно и тепло, даже жарко. Большинство же прохожих кутались в плащи и теплые куртки, вяло передвигали ноги и вообще смахивали на вполне знакомый ей контингент. Иринка таких вдоволь повидала около своего дома в Москве, сидевших на корточках возле соседнего подъезда, где обитал дилер.

И кроме Иринки никто-никто из этих людей, привычно уткнувшихся глазами в тротуар, не смотрел на ясное, почти белое небо. Да и что они там могли такого необычного увидеть? Амулет бешено дергался и мигал, не переставая. Иринка прикрыла его кофтой и, не отрываясь, смотрела на небо. И вот, наконец… Сначала появилась едва заметная светящаяся точка, малюсенькая звездочка на дневном небосводе. Какое-то время точка стояла на месте. Спустя минуту она начала вдруг стремительно расти, и вот – появился белесый хвост. Секунд через двадцать точка увеличилась настолько, что Иринка даже смогла различить человекоподобные очертания. Падает, как она тогда – раскинув руки-ноги-голову звездой… А потом вдруг «звезда» резко исчезла за крышей ближайшей многоэтажки через дорогу. Иринке даже показалось, что среди городского шума и гомона толпы она услышала хлопок или звук далекого взрыва, донесшийся сверху.

И все. На небе остался только рваный белый шлейф, который тут же начал таять и через минуту исчез совсем. Значит, человек, как и сама Иринка, упал на крышу! Или довольно метко попал в крышу… Иринка огляделась по сторонам, соображая как перебежать оживленную улицу с кучей полос. Справа, в полусотне метров она заметила что-то вроде подземного перехода и быстро побежала к нему.

Перебежав улицу по переходу, Иринка кинулась к высотке. На ее счастье подъезд был открыт, более того – распахнут настежь. Она метнулась к лифтам, маячившим в дальнем конце просторного холла. Здесь ее ждал облом – все четыре лифта оказались защищены хитроумными подобиями земных домофонов. Зато путь на пожарную лестницу был свободен. Сотня этажей пешком… Но Иринка снова уже чувствовала тот необычайный прилив сил, как после своего падения. И она, не колеблясь, бросилась к лестнице.

– Я узнал, что у меня есть огромная семья, – начала она читать вслух вдруг пришедшие на ум детские стишки, в ритм прыжкам через пролеты, чтобы не сбивать дыхание. – И тропинка, и лесок, в поле – каждый колосок…

Сколько она уже преодолела? Пятьдесят? Шестьдесят? Восемьдесят?

– Речка, небо надо мною – это все мое, родное!

Родное, как же… Более чужого, чем это проклятое белое небо, ничего и быть не может. А вот ее детям, если вдруг они у Иринки здесь появятся, окажется в самый раз…

На стенах мелькали какие-то большие желтые значки – наверняка, цифры – но получалось, что прочитать-то она их не могла. И в надписях на бытовой технике в каморке Ми-хи тоже ничего нельзя было разобрать. Ладно, поживем-увидим. Пока что земляка надо спасать…

Наконец, после бесконечного числа ступенек и пролетов, она уперлась в тупичок с небольшой дверью, оказавшейся запертой наглухо. Недолго думая, Иринка, у которой все же здорово перехватило дыхание от такого подъема, сделала вдох и мощным йоп-чаги вышибла дверь. Не успев даже толком удивиться, что ей удалось это с первого раза, Иринка выскочила на залитую солнцем крышу, зажмурилась от яркого света, бьющего по глазам после полумрака, что царил на лестнице…

И вдруг получила удар в грудь такой чудовищной силы, что чуть не улетела с крыши. Падая, Иринка врезалась головой в поребрик, что шел по периметру крыши. В голове что-то ярко вспыхнуло и взорвалось дикой болью. А как же все эти безболезненные травмы до этого? Черт подери, кто ее ударил-то?!

Словно в ответ на ее немой вопрос, сверху ей прилетел еще один удар ноги, – едва успев раскрыть глаза, Иринка успела заметить! – обутой в… кроссовку «Nike»! В голове опять будто что-то взорвалось… Все же Иринка, превозмогая боль и не дожидаясь следующего удара, перекатилась влево и услышала тяжелый шлепок о бетон подошвы той самой стильной кроссы… Иринка крутанулась на месте и успела сделать подсечку «найку». Хозяин модной обувки жестко шмякнулся где-то рядом, но тут же с выдохом сделал подъем с прогибом. Иринка тоже быстро вскочила, оттолкнувшись руками, и встала в стойку. Невысокий, блондин, в джинсе и свитере, от обгоревшей куртки – одни рукава… Ее бил земляк! Гаденыш! Вернее, паденыш… Лицо вытянутое, злое, глаза бешеные… Истинный ариец, блин! Бетон в том месте, куда он попал ногой вместо головы Иринки, раскрошился, как после удара кувалды…

– Эй, подожди! – крикнула Иринка, – остановись! Я же своя!..

Земляк зарычал и снова атаковал. Молниеносный рывок вперед, и сразу же бронебойный фронт-кик. Кикбоксер… Тот еще бык! Иринка резко присела и, защищая солнечное сплетение, поставила блок обеими руками. Но все равно отлетела назад и, разрушив часть короба вентиляции, упала на колени. Куски бетона брызнули во все стороны. Слишком мощно… Паденыш опять высоко подпрыгнул и выставил колено, чтобы пригвоздить ее к крыше… Вот ведь упорный гад! – пронеслось в голове Иринки. Снова перекат, Иринка что есть силы ударила обеими ногами из положения лежа – и оба противника разлетелись в стороны, сметая провода и ломая антенны. От его колена в бетоне осталась вмятина… Твою жеж гребаную мать! Так может продолжаться до бесконечности… Или пока кто-то из них не скинет другого с крыши…

И тут блондин, вне себя от ярости, схватился за какую-то трубу, что торчала из стены, осталась от антенны… И оторвал ее! Теперь у него в руках был дополнительный и весьма весомый аргумент… Которым он мог, например, проделать в Иринке дыру. По ясным голубым глазам было видно, что сможет. Иринке вдруг стало по-настоящему страшно…

Ариец кинулся вперед. Ей ничего не оставалось, как только из последних сил уворачиваться от бешено, с диким свистом, вращающейся трубы. Наконец, Иринка снова пропустила страшный удар, всего на секунду отключилась и…

Парень стоял над поверженной Иринкой, занеся трубу над головой, как двуручный меч, чтобы вогнать рваным краем в девичью грудь. Вбить осиновый кол, будто поганой вурдалачке. Прямо в сердце, под раскаленный амулет…

– Нет, – только и успела прошептать Иринка, – только не так…

– Stirb, Schei?e! Auch was bist du?!* – вдруг прорычал блондин. Труба пошла вниз… Иринка закрыла глаза.

За что?!!

Знакомые быстрые щелчки откуда-то слева… Три, четыре, пять… Справа вдруг слышен звон упавшей трубы и глухой удар падающего тела. Иринка открыла глаза, увидела над собой лишь чистое небо… Странный шорох, словно кто-то над ухом сыплет песок из кулака. Она повернула непослушную голову на звук, и вот – рядом лежит проклятая труба, рваный ее край скалится ей прямо в лицо, а за трубой – заплетается странный вихрь из коричневой пыли…

Над Иринкой склонилось знакомая фигура. Ему так идет этот шрам…

– Ми-ха? – прошептала она и широко раскрыла свои огромные глаза.

Ей показалось, или он ей мягко улыбнулся? Ми-ха снова, как тогда, в гараже, резко поднял Иринку с земли и отвернулся, глядя куда-то вдаль…

– Спасибо, – снова прошептала она его спине, едва держась на ногах. Он пожал плечами.

– Не за что.

Не оборачиваясь, он протянул правую руку в сторону. В левой он держал свое оружие.

– Отдай камень.

Иринка дрожащими руками сняла остывающий камень с шеи и молча положила его в раскрытую ладонь.

– Пойдем. Стражи стали гораздо расторопнее.

Все так же не оборачиваясь, Ми-ха направился к выходу. Иринка обернулась и посмотрела на кучку то ли пыли, то ли пепла, а также на ужасающую разруху вокруг. Потом подняла глаза выше, на город и залив, купающиеся в лучах щедрого местного солнца. А ведь ариец или не смог, или не захотел подавить в себе слепую ярость на время подаренной силы. Она ведь срывает башню похлеще отходняка после наркоза… Как она сама выдержала? Что ж, от буйных соплеменников стоит держаться подальше. От местных, впрочем, тоже.

– Пойдем, – тихо согласилась она и поплелась вслед за своим нежданным и чудесным спасителем. Несколько часов назад тоже пытавшимся ее убить. Плевать… Что ей сейчас было нужно, так это забиться в угол и упасть в положение лежа часа на два-три. А еще Иринке до жути захотелось выпить водки. Должна же у инопланетян быть водка, иначе как они тут не сходят с ума от такой вот херни, без конца падающей с неба? И чертов Ми-ха должен знать, где здесь наливают.

__________________

* – Умри, бл#дь! Что ты такое?! (нем.)




Глава 14. С чистого листа


Всполох. Семь дней до События.

Гоша сидел в углу «обезьянника» в позе «грустно обхватил колени» и смотрел на стены, исписанные незнакомыми надписями на знакомом языке.

Черт! Неделя, как он здесь, и ровным счетом ничего не происходит! Лучше бы сбежал. Нет, конечно, пару раз выводили в свет. Первый раз – на безуспешное установление личности. Вдобавок, там зачем то потребовали снять штаны, извращенцы. Второй раз – опросили об инциденте на площади.

Гоша, не будь дураком (не зря же он, не смотря на некоторый общий пофигизм к учебе, на лекциях по уголовному праву внимательно слушал советы препода о правильном стиле общения с силовиками), оба раза сообщил одно и то же – что шел и упал в яму… И что было до того совсем не помнит, так как ударился головой о камень. В первый раз его молча отправили обратно в «обезьянник».

Во второй раз усталый пожилой Страж сказал только, что «достали эти упившиеся и обдолбавшиеся воски», и – опять отправил назад в камеру. На вопрос, почему в камеру, а не на волю или, на худой конец, в больницу для обследования, ответа, как Гоша и предполагал, не последовало. И все. Баланда средней паршивости – два раза в сутки, прогулка – один раз. Нары, толчок и стена – все как положено. И даже на йоту не продвинулся в освоении местной письменности, потому что некого спросить, что вообще такого проникновенного пишут на стенах камер местные предварительно заключенные. Хорошо хоть вчера отвели помыться…

И вот, наконец, свершилось – в коридор пожаловал очередной красавчик-легионер в доспехах, и даже, оказывается, по его, Гошину, душу. Страж подошел к клетке Гоши и небрежно ударил дубинкой по прутьям решетки.

– На ноги, воск. На выход!

Голос показался Гоше знакомым. Юноша медленно встал, не желая травмировать затекшие колени. Вчера он делал у стены стойку на руках и проткнул ладонь невесть откуда взявшейся канцелярской кнопкой, валявшейся на полу. В отличие от удивительных первых суток, ранка заживала непривычно долго, и к тому же воспалилась, так что рука даже здорово опухла. Гоша полдня безуспешно пытался вызвать медика или хоть кого-то с аптечкой. Правда, сегодня опухоль спала. Но, как говорится, осадочек остался.

Решетка откатилась в сторону, и внутрь камеры заглянул очередной клон робокопа-легионера. Гоша вспомнил голос – это был Че-д из патруля на площади. Ну, по крайней мере, голос у легионера был точь-в-точь как у Че-да.

– Привет, Че-д! – Гоша решил рискнуть и немного поболтать с охранником. – Как там огни с неба? Все еще падают?

Полоска подбородка, видневшегося из-под забрала шлема, даже не дернулась.

– Не болтать, – легионер привычно грубо подтолкнул Гошу к выходу. В этот раз драться Гоше почему-то совсем не хотелось. Что это было за наваждение тогда? Стресс от кошмарного падения? Защитная реакция? Выброс адреналина?

Грубоватый конвоир долго вел его по коридорам и, наконец, привел его в какой-то светлый и пустой кабинет с прямоугольником толстого темного стекла на одной из стен. Из мебели в кабинете имелись только большой стол и два стула по разные стороны от него. Страж подтолкнул Гошу к стулу у стены, убедился, что тот сел, и неожиданно быстро вышел. Ого, – подумал Гоша, озираясь, – эта комнатушка поинтереснее прошлых вызовов. По нашему – что-то вроде «допрос на уровне федералов». Чем это я им так стал вдруг интересен? Нормально, вроде, косил под местного воска, впавшего в беспамятство…

– Назовите себя, – вдруг раздался голос из невидимых динамиков.

Гоша от неожиданности вздрогнул и чуть не назвался земным именем, но вовремя вспомнив легенду, ответил:

– Я не помню. Упал, очнулся…

– Достаточно, – прервал вдруг его голос. – Как вы оказались на площади?

– Я уже говорил, – пожал плечами Гоша, – не пом…

– Вам знаком этот человек? – снова резко прервал его голос. Неожиданно на темном стекле появилась большая фотография. Снимок явно был сделан с большого расстояния и в темноте, с помощью камеры наблюдения с инфракрасной подсветкой. На фото было видно мужчину, стоявшего посреди какой-то стоянки вполоборота к объективу камеры. Лицо его было довольно трудно различить, но все же можно было разглядеть рубленый профиль, провалы глубоко посаженных глаз, короткие темные волосы и глубокий шрам во всю правую щеку. В левой руке виднелось какое-то грозное на вид оружие с длинным стволом. Левша. Пожалуй, стоило запомнить эту деталь. Гоша пожал плечами.

– В первый раз вижу. А он кто?

– Не отвлекайтесь. Посмотрите еще раз, внимательно.

Гоша снова взглянул на фото. Серьезный дядька… Решительный. Не хотелось бы с ним встретиться в темном переулке. Кто его знает, что у него там на уме. Да еще с такой «пушкой».

– Нет. Ни разу не видел. А в чем, собственно…

– Мы предполагаем, что этот преступник охотится за такими непомнящими неучтенными как вы.

Гоша напрягся. Что это еще за маньяки-головорезы по его душу? Вот это поворот…

– Хотите что-либо добавить? Может быть, вспомнили что-то важное?

Гоша обалдело помотал головой. Но потом вдруг решился.

– Я, кажется, вспомнил свое имя. Вроде бы меня раньше звали… Ги-ор, – сказал он с придыханием. Пусть так, не называться же Гошей. Несолидно как-то.

– Это все?

Гоша кивнул.

– Что ж… Информация принята к сведению. Задерживать вас больше нет необходи… – голос осекся, но тут же продолжил: – нет оснований. Вас направят в соцотдел Аппарата для получения имени… – снова пауза, – Ги-ор Кре-тай и соответствующего статуса. Вопросы?

Гоша снова пожал плечами. Какие уж тут вопросы… Слишком мало информации. А статус и так понятно какой. Наверняка, самый паршивый и, – судя по тычкам Че-да, – самый бесправный. Гоша усмехнулся про себя. Прямо хоть дипломную работу пиши в полевых условиях…

– Одна маленькая просьба, – голос вдруг как-будто смягчился и включил режим «доброго следователя». – Если встретите этого человека, немедленно свяжитесь с нами.

Гоша опять кивнул. Потом, сообразив, спросил:

– А как связаться-то? И с кем?

– Ваш личный наладонник, судя по всему, утерян. Вы получите новый. Там будут все нужные контакты. Звоните контакту «спецотдел» или по номеру три семерки. Назовете кодовое слово – «метеор». Вас свяжут со мной лично.

Вот черт… Вербуют они меня, что ли? – сообразил вдруг Гоша. – Хотя… так и так некуда мне от них деваться. И к тому же, если это правда насчет того типа с «пушкой», то… Кажется, я основательно влип.

– А многих он убил?

– Ни одного тела не найдено, но, определенно, на его счету есть жертвы, – ответил голос после паузы и тут же добавил: – Беседа окончена.

Матерый маньячище… Умело прячет трупы. Тогда как они узнали? Вот ведь заразы! Ничего толком не рассказали… Гоша поднялся, ощущая неприятную слабость в ногах. За вами охотится маньяк, так что идите себе. Почаще оглядывайтесь. И что, вот так запросто теперь отпустят?

– До свидания. Всего наилучшего в начинании новой жизни с чистого листа.

Дверь открылась, на пороге появился Че-д. Или его очередной двойник.

– Давай, воск, на выход.

Нет, все-таки снова старый добрый Че-д… Гоша направился к выходу. К удивлению Гоши, Че-д повел его не обратно, в подвал с «обезьянником», а совсем в другую сторону.

– Куда это меня? – осторожно спросил он конвоира, миновав пару долгих лифтов наверх, добрых полкилометра петляющих коридоров и не одну тысячу одинаковых дверей. Он вспомнил свое удивление, когда после задержания у кратера и получасовой езды в «клетке» вылез из остановившегося патрульного «короба» и, задрав голову, увидел в ночи чудовищную серую громаду высоченного здания, освещенного снизу мощными прожекторами, в самом верху острыми пиками башен разрезающего надвое тяжелое покрывало невесть откуда набежавших черных туч…

– В соцотдел, куда же еще, – усмехнулся тот. – Ты не ссы. Дадут статус, получишь карту и умника. Пожрать себе купишь. Без бухла, правда. Ну, как-нибудь переживешь, хе-хе! Без-алко тоже, говорят, пить можно. Зажав нос.

В одном из кабинетов его снова просканировали, сняли пальцы и зачем-то еще отрезали клок волос. Спустя еще полчаса ему выдали какую-то карточку с кракозябрами и подобие дешевого китайского смартфона фирмы «нонэйм». На вид, правда, довольно крепкого. И выставили за дверь. Что ж, – подумал Гоша, – зато без лишней волокиты. Удивительно для такого огромного количества дверей. Точно хотят побыстрее избавиться…

За дверью его все еще ждал Че-д.

– А ты думал что? – сказал тот в ответ на его удивленный взгляд и вдруг разговорился: – По Аппарату воску шляться не положено. Тем более в одиночку. Мало ли что… Ты ненадежный элемент. А там, все-таки, – легионер показал пальцем куда-то вверх, – резиденция Самого! Высоко-высоко… Так что, шагай, воск, на выход. Теперь еще лет пять тебе сюда дороги точно не будет. Ну если только опять в наш гостеприимный подвал, в камеру, не захочешь…

Че-д вдруг наклонил забрало прямо к Гошиному уху.

– Я тебе по секрету скажу, ты вроде парень что надо, – зашептал он Гоше на ухо, – Сам любит иногда прийти поговорить через решетку с задержанными. Участливо так, со вниманием. Обещает помочь… Одним словом – Правитель! – легионер быстро оглянулся по сторонам и продолжил:

– Но на самом деле у нас там внизу только такие, вроде тебя, неопасные. Которые ненадолго задерживаются. По крупному-то у нас сидят совсем в другом месте.

– Где? – неожиданно для себя спросил Гоша, слушавший его краем уха. Ему не давала покоя какая-то скользкая мысль касаемо происходящего.

– Где-где… Сядешь – узнаешь, – ухмыльнулся Че-д, но потом все же добавил: – Под Ареной, конечно, где ж еще. Здорово ты в яме долбанулся…

Конвоир вдруг отстранился и громко скомандовал:

– Все! Топай давай.

Он снова обидно и больно толкнул Гошу дубинкой в плечо в сторону маячивших лифтов. И тут Гошу осенило. Похоже, они собираются ловить убийцу на живца, раз так легко его отпускают, едва сообщив радостную новость о маньяке!

– Эй, постой! Мне же нужна защита от этого убийцы! – он встал как вкопанный посреди коридора, а потом дернулся в противоположную сторону – к дальним лифтам, откуда они с Че-дом попали в эту часть здания. – Отведи меня назад, вниз, к этому… за стеклом!

– А ну, не безобразничай! – рявкнул конвоир, преградив ему путь, и угрожающе поднял дубинку.

Гоша понял, что помощи от твердолобого Че-да ждать бессмысленно, и, постояв немного на месте, нехотя направился к выходу. А что если вломить этому «робокопу»? Глядишь, сразу снова посадят. Гоша сжал кулаки, но тут же вспомнил невыносимо тоскливые дни, проведенные в камере и… передумал. Свобода, хоть какая, даже мнимая и полная опасностей, все же лучше клетки, в которой даже не прилечь толком. Тем более, что получить дубинкой по хребту или схлопотать перелом челюсти тоже не слишком-то улыбалось.

Ладно, – подумалось ему, – город большой, пойди-найди маленького новоиспеченного воска, да еще неприметного серого мыша, вроде меня. Надо только пока не высовываться, – продолжал размышлять он, понуро шагая к лифтам. – Займусь, наконец, изучением местной письменности и законов. В общем, забьюсь подальше в угол, лягу на дно. А там видно будет. Надо осмотреться, а не бежать, сломя голову, не пойми куда…




Глава 15. Свобода не пахнет


Всполох. Семь дней до События

Последние полчаса Стас упорно, без остановки, бежал по коллектору городской канализации. Подгоняемый не столько страхом, сколько таинственным «адреналином», все еще продолжавшим действовать после падения и изрядно придававшим сил, он лихо месил инопланетное дерьмо своими прочными зимними ботами. На встречающихся развилках, не зная куда податься, он освещал своды фонариком Ба-ри и просто выбирал тоннель с самым широким просветом.

Не оглядываясь и все так же держа на плечах не слишком удачливого партнера и его довольно увесистый рюкзак, Стас отмахал уже не меньше десятка километров по этим катакомбам. Да уж, катиться по наклонной получалось как-то слишком уж буквально. А боты теперь точно придется выбросить…

Ба-ри застонал и, кажется, пришел в себя. Наконец-то, – подумал Стас. Выбрав место почище, он аккуратно прислонил бедолагу к кривой стенке коллектора и посветил ему в лицо. Вор открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света. Стас поднял луч кверху, чтобы не слепить его и чтобы тот мог разглядеть его лицо.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=44520539) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.