Книга - Служба по Восстановлению Памяти

Служба по Восстановлению Памяти
Маир Арлатов


Тринадцатилетний Эрни проходил практику по делам несовершеннолетних на астероиде-колонии и вёл жизнь обычного парня, отбывающего срок заключения, пока не прилетел корабль с богатенькими "любителями мальчиков". Эрни удается спастись, к счастью, вовремя попав в руки полиции. На корабле, на котором он улетел, обнаружено два замороженных трупа. Чтобы разобраться в ситуации, полиция обращается в Службу по Восстановлению Памяти. У Эрни много тайн, которые он тщательно скрывает от всех…





Маир Арлатов

Служба по Восстановлению Памяти



Каждый человек – это Вселенский Мир!

Каждый хозяин такого Мира – его Бог!

Позволять другим Богам управлять своим Миром, значит, поверить

в иллюзию своего несовершенства.

(М. Арлатов)


Глава

1 Мясники



В наше время считается обычным делом отправлять несовершеннолетних правонарушителей в отдаленные астероидные колонии на так называемые общественные работы. Тринадцатилетний Эрник был одним из таких «счастливчиков». Вот уже два месяца как он, терпеливо снося издевательства сверстников и нравоучения воспитателей, по шесть часов в сутки горбатился, добывая синюю руду – блюитон в колонии для несовершеннолетних "Синий Аист". Каждую неделю прилетал грузовой корабль и под завязку загружался добытыми тяжким трудом ископаемыми. Вместе с кораблем на астероид прибывала провизия и очередная партия подростков, и иногда отбывали те, чей срок заключения подошел к концу. Эрник держался особняком. Все эти компании по интересам или группировки по взаимной ненависти к начальству или кому-либо из подростков его раздражали. Он предпочитал одиночество и совершенно не нуждался в друзьях, желая лишь одного – окончания своего годичного срока.

Самым страшным событием на астероиде было, когда прилетали – «мясники». Обычно это случалось раз в полгода. Тогда прилетал особый корабль. Слухи о нем и его странных пассажирах заставляли трепетать от ужаса сердца подростков. О нем старались говорить украдкой и во всех ужасающих подробностях. Эрнику вскоре стало ясно, что после прибытия этого корабля каждый из невольных жителей астероида сделает все, чтобы спасти свою жизнь. А потом воспитатели и надсмотрщики будут подсчитывать пострадавших, самоубийц и списывать все на несчастные случаи. Как ни ужасны были слухи, Эрник относился к ним скептически, но все же по ночам ему порой снились бесконечные пропитанные страхом погони и истерзанные тела подростков, подвергшихся насилию со стороны мужчин, у которых под красными плащами не было никакой одежды. Этих мужчин и называли… мясниками.

От работы Эрник старался не увиливать, в отличие от многих. Он хотел стать сильным, способным дать отпор любому, кто посягнет на его жизнь и даже со временем стал ощущать в себе эту силу. Он искренне радовался, рассматривая в зеркало свое тело. Для достижения лучшего результата стал ежедневно после пробуждения делать отжимания и подтягивания. Вскоре он обратил внимание, что сверстники все реже придираются к нему. Они даже начинали его побаиваться и многозначительно замолкали, когда он проходил мимо.

Дорога от жилых бараков до шахты занимала десять минут. Эрнику нравилось идти неторопливым шагом и смотреть в небо. Разноцветные, словно живые ленты сияния, затмевающие собой все видимое пространство над головой, с их далекими, сверкающими точно алмазы, звездами, завораживало постоянной сменой цветов и оттенков. Без них мрачный пейзаж астероида едва ли бы радовал глаз. По требованию воспитателей ему не раз приходилось работать на заводе, устанавливающим на астероиде комфортный для жизни климат и поддерживающим гравитационное поле. В атмосферу выбрасывались специальные химические вещества, вызывающие в небе такое причудливое сияние. Уже подойдя к шахте, Эрник заметил в небе особо яркую звездочку. Ее яркость преодолевала сопротивление сияющих лент и увеличивалась на глазах. Эрник невольно замедлил шаг.

– Смотрите, корабль! – прокричал кто-то из группы ребят, идущих впереди него.

Тут уж у всех сразу изменились планы. Захотелось узнать, что за корабль летит к ним. И все, кто шел впереди него и позади, забыв о работе, помчались к корабельной стоянке. Эрник не отставал. Потом притаившись за черным валуном он, как и все, терпеливо ждал, когда корабль опуститься на платформу. Подростки сильно волновались. То и дело до слуха Эрника доходили их противоречивые предположения.

– Это почтовики наверно. Что-то давно их не было.

– А может инспекция какая-нибудь?

– Вряд ли, мы бы знали об этом.

– Это наверно директору на юбилей подарки везут!

– Даже если и так, ты чего радуешься? Подарки ему, а не тебе.

– Тихо, вы! Надзиратели услышат, двойную норму влепят!

Пока корабль опускался, скрываемые в тени валунов любопытные зрители, старались вести себя очень тихо. Но вдруг одному из них что-то показалось:

– Эй, гляньте, на корабле нет опознавательных знаков!

– Тогда это…

И с воплем: «Мясники!», все рванули прочь от стоянки. Эрник едва удержал себя на месте. Сильнее, чем поддаться общей панике, он хотел увидеть тех, кто покинет корабль и даже подкрался поближе.

Время тянулось немилосердно медленно, словно садистки наматывая на стрелки ожидания оголенные нервы. Эрник постарался взять себя в руки и сконцентрировался на дыхании. Бешено стучавшее сердце, постепенно сбавило темп.

И вот тишину стоянки нарушил звук опускаемого трапа. Затем открылась тяжелая металлическая полукруглая дверь, и в слабо освещенном проеме появился силуэт человека в плаще. Эрник вздрогнул.

«Точно! Все как ребята говорили!».

Этот первый человек начал спускаться, вслед за ним появился следующий. Вскоре человек тридцать столпилось перед кораблем. Все они были в желтых улыбающихся масках и красных плащах. Иногда до Эрника долетали обрывки их разговоров и хохот.

Неожиданно звук приближающегося автомобиля заставил всех замолчать. Эрник привстал, пытаясь рассмотреть, кто приехал встречать гостей.

«Это директор! Скорее всего, он пригласит главных из них к себе в кабинет, а остальных направит в гостиницу. Я должен узнать, что в действительности здесь происходит!».

Приняв такое решение, Эрник поспешил коротким путем к зданию, где располагался основной руководящий состав.

«Лишь бы меня не заметили…», – с тревогой думал он, пробираясь общими тропами, с особой осторожностью преодолевая освещенные редкими фонарями участки пути. До административного здания он добрался благополучно. Перед входом спрятался за валуном и некоторое время ожидал, не появится ли кто, не послышатся ли подозрительные звуки, затем решительно вошел внутрь. В коридоре было сумрачно. Осторожно с оглядкой Эрник поднялся на второй этаж и остановился перед дверью с надписью на позолоченной табличке: «Директор. Герберд – Джорт – Турскоф». Между собой все воспитанники колонии звали его Логопед за раздражающую посвистывающую хрипотцу в голосе. Оглянувшись по сторонам, Эрник нажал на ручку двери. Та легко поддалась, издав щелчок, и дверь открылась.

«Так торопился, что дверь не запер…», – усмехнулся он.

Несмотря на полумрак, царящий в кабинете, хорошо различима была вся его обстановка: длинный стол с множеством стульев, два громоздких шкафа с овальными зеркалами, почти полностью закрывшие собой стену, отходящую стразу от входа, длинный, заполненный на половину водой и живностью, аквариум сбоку от части стола, где заседал сам директор, и большое окно с тяжело свисающими по бокам шторами. Эрник прошел сразу к той части стола, где обычно сидел директор. На столе кроме письменных принадлежностей и журналов контроля и учета лежали толстые альбомы с фотографиями воспитанников колонии. Равнодушно пролистывая альбомы, он вдруг услышал голоса снаружи и спешно подбежал к окну. К входу в здание сворачивал директор и компания из пяти человек в плащах.

«Надо спрятаться! Срочно!!!».

Эрник заметался по кабинету в поисках укрытия. Шкафы, именно в них он заглянул в первую очередь, были битком забиты разного рода документами и журналами. Голоса приближались… В последний момент Эрник юркнул под стол, надеясь, что люди будут слишком заняты и его не заметят.

Дверь открылась.

– Господа, можете снять маски, – проговорил директор, собираясь включить свет. – Здесь вас никто не увидит.

– Окно закрой! – велел ему строгим голосом первый из вошедших.

– Да, да немедленно закрою.

Только после этого включился свет и входящие начали снимать маски, вешая их у входа на вешалку.

– Проходите, садитесь.

Директор направился к столу.

– Надеюсь, в прошлый раз проблем не было? – поинтересовался у директора тип с острыми чертами лицами и каким-то нездоровым блеском в прищуренных глазах.

– Что вы! Какие проблемы, господин Ливандский, – директор натянуто засмеялся. – Все прошло как обычно.

Гости директора стали рассаживаться, шумно двигая стульями по полу. Эрник успел рассмотреть их лица, и был уверен, что никогда их не забудет. Мысленно он радовался, что остался незамеченным и, молился, чтобы все так и оставалось.

– Для меня есть что-нибудь новенькое? – слащавым голоском поинтересовался худой старичок.

– Я знаю вашу страсть к мускулистым юношам, господин Шике, и могу предложить хороший экземпляр. Вот, пожалуйста, взгляните на видео.

– Сгораю от нетерпения!

– А я закурю, не возражаете? – вопросительно произнес один из гостей.

Директор и присутствующие не возражали.

Пока господин Шике увлеченно смотрел видео, при этом нервно теребя штанину и постукивая начищенной до блеска туфлей, директор предложил гостям посмотреть альбомы с фотографиями.

– В нашей компании прибыли очень влиятельные люди, они не должны быть разочарованы, – недвусмысленно намекнули директору.

– Отметьте, кого доставить в номера, я все сделаю.

– Вот этого, этого… И этих парочку…

– А у этого такое милое личико… У господина Улуа особая страсть к мальчикам с девичьими лицами, такие есть? Уж очень хочется его порадовать…

– Да, взгляните на последнюю страницу.

– То, что надо! Прелесть!

В душе невольного свидетеля их разговоров все переворачивалось от возмущения и подступающего к сердцу колючего пронизывающего страха. Эрник боялся поверить услышанному. Боялся признаться, что их – воспитанников колонии – по сути бесправных, лишенных свободы практически во всех сферах жизни, какая-то шайка богатых извращенцев рассматривает как источник развлечений.

– Ой, ой, какой красавчик! – возбужденно воскликнул тот, кому директор передал видеофайлы. – И как его зовут?

– Покажите-ка… А… это Эрник Клайнерс. Примерный воспитанник, рекомендую…

Услышав свое имя, паренек испуганно вздрогнул.

«Боже… Что же это?!», – он даже зажал рот рукой, чтобы случайно не выдать свое присутствие.

– Какая фигура! Ну, просто, конфетка! Я выбираю его!

– Через час он будет у вас в номере, – пообещал директор.

– Я весь в предвкушении! Если он будет послушным ягненком, я заплачу втрое установленного тарифа.

– Вы наш благодетель!

– Да, да я такой… – господин Шике хрипло рассмеялся.

– Вы уже решили, какое мероприятие будет проведено в этот раз? – поинтересовался директор.

– У господина Эфшира есть замечательная идея. Господин Эфшир, будьте любезны, поделитесь с нами.

– Предлагаю собрать всех вместе и устроить пир. Должны быть вино, пиво, сладости и все, что так любят подростки. Но, вы же понимаете, это будет особый пир…

– Я понимаю…

– Угощение мы привезли с собой. Только если не хотите сами поучаствовать, ничего не пробуйте и персонал предупредите.

– Все сделаю как надо – не в первый раз, – заверил директор.

– У вас скоро юбилей намечается, не так ли? – вкрадчиво поинтересовались у директора гости.

– Да, через месяц.

– Мы вас искренне поздравляем и надеемся на дальнейшее сотрудничество. Можете не волноваться за свое тепленькое местечко. Уверяем, претендентов не будет – мы обо всем позаботимся…

– Очень признателен. А то уже пятьдесят спихнут на пенсию того и гляди.

– Вот и успокойтесь, голубчик. Берегите свое здоровье.

– Кажется, мы все уже решили, не будем зря тратить время. Хотя… чем дольше мы здесь находимся, тем больше накапает на ваш счет, Мистер Герберд, – произнесший эти слова засмеялся наигранным смехом.

– Уверен, вы не будете разочарованы. Оставайтесь сколько хотите.

– Посмотрим, посмотрим…

Гости поднялись из-за стола и направились к выходу. Все они были воодушевлены предстоящими событиями и одаривали друг друга слащавой похвалой и чрезмерной любезностью.

«Ублюдки! Ублюдки! Ублюдки!..», – яростно сжимая кулаки, повторял про себя Эрник. Даже когда в кабинете погас свет, на ключ закрылась дверь и стихли шаги в коридоре, он продолжал сидеть под столом, пытаясь прийти в себя. Только услышав голоса снаружи, выбрался из-под стола и подошел к окну, украдкой выглянув. Гости в сопровождении директора направились в сторону гостиницы.

– Чертовы извращенцы! Устрою я вам пир!

Решение пришло неожиданно.

Первым делом он убедился, что дверь действительно заперта на ключ. Затем подошел к директорскому столу. Порывшись в ящиках, удалось найти ключ от двери, который он сразу спрятал в карман, а также связку ключей от шкафов. Из них он вытащил документы и скидал большую часть в кучу на полу, туда же отправил все альбомы и журналы с директорского стола. Случайно остановив взгляд на видеоплеере, взял его в руки и включил. Устройство было размером с ладонь, но хранило гигабайты видео о жизни в бараках. Эрник никогда не сомневался, что за ними следят, но, чтобы так… Даже туалеты были нашпигованы следящими устройствами под завязку! В гневе Эрник ударил по плееру кулаком, но устройство не пострадало, даже ни единой трещины не появилось.

– Уроды! – яростно выкрикнув, Эрник швырнул его в общую кучу.

Оставалось лишь найти, чем поджечь все это. Под руку попалась зажигалка с позолоченным узором. Директор любил побаловать себя хорошей сигарой.

Пламя охотно взялось поедать бумагу. Убедившись, что делать в кабинете больше нечего, Эрник подбежал в двери. Он не ошибся – ключ подошел идеально. Закрыв за собой дверь, он спешно спустился вниз.

«А теперь на корабль! Пусть только посмеют меня остановить!».

Со стороны бараков донеслись голоса подростков и ругань воспитателей.

«Облава началась!», – понял он.

Затем оглядевшись по сторонам, короткими перебежками направился к корабельной стоянке. Впереди послышались шаги. Эрник замер, спрятавшись за ближайшим валуном. Шли двое. Один жалобно хныкал.

– Дяденька, отпустите-а… Я ничего вам не сделал… Ну, пожалуйста… Ну, что вы ко мне прицепились?

– Иди вперед, не зли меня!

– Ну, отпустите…

Эрник украдкой выглянул.

Мужчина в красном плаще, крепко держал паренька за плечо, периодически подталкивая, заставлял идти перед собой. И вдруг мужчина обмяк, хватка ослабла и он, как подкошенный, рухнул на тропинку, покрытую толстым слоем синей пыли. Незадачливый пленник, недоумевая, оглянулся и увидел Эрника с тяжелым камнем в руках.

– Этот гад поймал меня…

– Давай оттащим с дороги, – попросил его спаситель, откидывая камень в сторону.

Вдвоем они оттащили тело за кучу камней. Эрник принялся его обыскивать.

– Что ты делаешь?

Но Эрник отвечать не собирался.

Кроме плаща, черных туфель и именного ключа – треугольной складной пластины серебряного, цвета, который он без лишних размышлений сорвал с шеи и спрятал в кармане рубахи, на теле ничего не оказалось.

– Он что? Голый? – удивленно выдохнул спасенный.

– Возможно.

– Кровищи сколько… – парень замер, глядя на разбитую голову мужчины.

– Теперь уходи, прячься! – строго велел ему Эрник. – И ничего из их еды не ешь и всем, кому сможешь это передай.

– А можно с тобой?

– Мне балласт не нужен!

Сказав так, Эрник бросился бежать с места преступления. Произошедшее не произвело на него сколько-нибудь шокирующего впечатления. Он даже был рад, что убил одного, хотя может и не убил, теперь не узнать наверняка. Он вновь и вновь прокручивал в голове с каким хладнокровием поднял первый попавшийся под руку камень, вышел из укрытия и нанес удар. Он не сомневался в правильности своего поступка.

Прежде, чем спуститься к кораблю, он оглянулся. Одно из окон административного здания ярко светилось, но паники и криков «Пожар!» пока не было слышно.

Парень подбежал к кораблю, огляделся по сторонам и, поднявшись по трапу, остановился перед дверью отдышаться. Затем вынул из кармана именной ключ, развернул его и приложил к индикатору. Через секунду замигала зеленая лампочка. Глубоко вздохнув, Эрник взялся за ручку двери и потянул в сторону. Та легко поддалась. Затем также легко за ним закрылась. Зеленый цвет индикатора сменился на красный – сигнал ожидания возвращения очередного пассажира.

Внутри было светло и тихо. Найти пульт управления не составило труда. Эрник сел в кресло штурмана и окинул взглядом систему.

«Детская игрушка…», – презрительно усмехнулся он, начав вводить программу полета, умело нажимая нужные кнопки и рычаги. Корабль послушно реагировал на его команды и уже через минуту сообщил о готовности отправиться в путь. Прошла еще минуту, и корабль рванулся ввысь. Еще мгновение – преодолен защитный барьер астероида.

– Какого черта здесь проис… – вдруг донесся до пилота раздраженный мужской голос и торопливые шаги.

Нажав команду «автопилот», Эрник медленно повернул кресло.

У входа в растерянности замерли два невероятно рассерженных типа в форме механиков.

Эрник, одарив их презрительным взглядом, холодно, четко проговаривая каждое слово, произнес:

– Я инспектор по делам несовершеннолетних Эрни Клайнерс! Вы арестованы!

***

По программе свидетелей Эрник был поселен на окраине тихого городка в уютной просторной квартире. Приглядывать за ним, назначили местного полицейского, в обязанности которого входило наполнять холодильник и шкафы продуктами питания и регулярно справляться о его здоровье. Бывший воспитанник колонии не мог и мечтать о таком внимании к своей персоне. Он был свободен и почти счастлив. Для полного счастья не хватало какой-то незначительной детали, которую он никак не мог вспомнить.

В первые часы своего пребывания в квартире, он осмотрел внимательно каждый ее сантиметр в поисках следящих устройств. Неприятные, но забытые воспоминания не давали ему покоя. Не найдя ничего подозрительного, он почувствовал облегчение. Может не так все плохо, как он себе напридумывал? И никто не станет следить за ним? Он ведь всего лишь тринадцатилетний мальчишка. Утешив себя тем, что он не такая важная птица, чтобы кто-то всерьез начал интересоваться каждым его шагом, он вскоре окончательно успокоился. Уверенность, покинувшая его во время осмотра квартиры, вновь вернулась к нему в утроенном размере. Он принялся осматривать содержимое кухни и с небывалым наслаждением без остатка съел разогретую в микроволновке пиццу.

В гостиной находился современный телевизор с выходом в интернет – всегда найдется, чем себя занять.

Потом он вышел на балкон, чтобы осмотреть прилегающую к дому территорию. Все, что видел, радовало глаз: аккуратные однотипные домишки, ухоженные зеленые лужайки, ласковое майское солнце, чириканье воробьев под крышей. По улице изредка проезжали велосипедисты. Он вспомнил слова следователя, что в этом городе запрещены все виды транспорта, кроме велосипедов и колясок. Ничто не должно нарушать царившие в нем покой и умиротворение.

Эрник решил прогуляться до ближайшего гипермаркета и на деньги, что были ему выданы как «карманные расходы», присмотреть себе что-нибудь из одежды. Уж в этом он был привередлив похлеще иной барышни. Прогулка оказалась не слишком удачной. Ничего подходящего под его изысканный вкус не нашлось. По возвращении, обратил внимание на молодых людей, старательно делающих вид, что не смотрят на него. Но их взгляд жег ему спину, пока он не свернул к подъезду.

«Всего лишь местные», – успокоил он себя.

Но неприятный осадок остался где-то глубоко внутри. Этих же людей он заметил вечером, когда вышел на балкон подышать свежим воздухом. А потом снова, когда выглядывал украдкой из окна. Они все также стояли напротив дома, словно им больше нечем было заняться.

«У меня начинается паранойя…».

Прежде чем заснуть в уютной мягкой постели, решил, что утром выйдет к ним и познакомится.

«Надо что-то делать с моей скромностью. Не все же люди плохие, как мне всегда кажется…».

Утром долго не хотелось просыпаться. Он ворочался с боку на бок, наконец, поднялся и поплелся в ванную. После легкого завтрака решил выглянуть в окно.

«Эта парочка опять там. Очень странно…».

Набравшись храбрости, Эрник схватил с вешалки кожаную куртку и вышел из квартиры, не забыв закрыть ее на замок. Но когда оказался за пределами подъезда, увидел, что никого перед домом нет.

«Они не могли далеко уйти. Не могли!».

С такими мыслями он обошел вокруг дома, потом походил у соседних.

«А что если за мной следят? Но следователь уверял, что никакой слежки вестись не будет и бессмысленно. Может позвонить ему и спросить? Нет, подожду немного. А то еще в психи запишет и в дурку! Впрочем, пока ничего серьезного не случилось. Подумаешь, померещилось…».

Он решил вернуться обратно. Перед квартирой его ожидал неприятный сюрприз. В ручку двери был сунут сложенный треугольным конвертиком клочок бумаги. Эрник осторожно взял его и развернул. Он увидел одно слово «бойся», написанное от руки корявым почерком. Не было восклицательных знаков, которые следовало бы ожидать. Пока Эрник пытался понять, что может значить это странное послание, записка неожиданно вспыхнула и начала стремительно с пугающим шипением разгораться. Он резко выронил горящую бумагу из руки, и когда та достигла пола, растоптал ее. Вскоре погасли последние искры.

«Все сижу дома и лечу нервы! Попрошу у полицейского успокоительное, а то точно психом стану…».

Ближе к обеду, когда он смотрел увлекательный боевик о космических рейнджерах, в дверь раздался настойчивый звонок. Эрник нехотя поднялся. Заглянув в видеофон, замер озадаченный. В коридоре и на площадке никого не было. Едва он успел вернуться в комнату, как звонок повторился. Результат просмотра видеофона оставался прежним.

«Это не может быть случайностью».

Эрник решительно отключил звонок.

Интерес к фильму совершенно пропал. Неожиданно накатила волна жуткого леденящего душу страха. Комната стала казаться маленькой и неуютной. Пропало ощущение безопасности. Воздуха не хватало. В отчаянии он выскочил на балкон.

Напротив дома, стояли все те же подозрительные типы.

– Кто вы? Что вам от меня надо?! – в отчаянии выкрикнул Эрник.

Только люди сделали вид, что не слышат его.

Вернувшись в комнату, он тщательно запер балконную дверь и занавесил шторами окна.

«Безопасное место? Совсем небезопасное, господин следователь, как вас там… Сегодня же ночью делаю отсюда ноги!».

В голове стали рождаться способы незаметным образом покинуть жилище, и что с собой в дорогу взять.

«Пойду налегке. А куда? Разумеется, к следователю! Где-то была его визитка… Точно! Доберусь до соседнего города и позвоню ему. Так меня никто не вычислит. Теперь решить, как выйти из дома…».

Наступления ночи Эрник ждал с нетерпением, может поэтому на него вновь накатил страх. Слух необычайно обострился, ему вдруг стало казаться, что он слышит рядом чье-то дыхание. Даже свет, горевший во всех комнатах, не мог его успокоить. Хотелось забраться под одеяло и притвориться незаметным.

Собрав остатки воли в кулак, Эрник решительно направился к двери, и предварительно взглянув в видеофон, вышел из квартиры. Затем закрыл ее, подошел к лестничному маршу. Чудесным образом страх испарился.

«Теперь на чердак!», – скомандовал он себе, и начал торопливо подниматься по лестнице.

Через чердак его путь лежал на крышу, оттуда на пожарную лестницу. Прыгать на землю пришлось высоко, но он справился. Потом, потирая ушибленную коленку, и, оглядываясь по сторонам, вышел на соседнюю улицу и побежал к центру города.

Да, ему казалось, что он бежит к центру города. Может, далекие огни спутали все карты, но он неожиданно обнаружил себя в окружении полуразрушенных зданий, среди куч, поросшего травой строительного хлама. Совершенно обессилевший от долгого бега, он прислонился к одной из кирпичных стен.

«Передохну и в путь! – сказал он себе, закрывая глаза. – Совсем немного осталось…».

Ночь между тем становилась все темнее, а любые звуки отчетливее. Послышались приближающиеся шаги. Эрни открыл глаза и прислушался, чувствуя, что проходить будут рядом, огляделся по сторонам в поисках подходящего укрытия. На глаза попалась земляная ниша с частично сохранившимся бетонным фундаментом. Туда он и забрался, плотно прижавшись к земле.

– Сигнал теряется, – произнес один из идущих.

– Он где-то здесь, – сказал другой.

Это были двое парней, которые явно кого-то искали.

– Похоже, в подвале прячется…

Они остановились напротив спрятавшегося мальчишки и, повернувшись в его сторону, начали изучать показания приборов, закрепленных на их запястьях. О том, что это именно приборы указывало голубое свечение, исходившее от них. Эрник затаил дыхание.

– У него на куртке маячок, так что далеко не уйдет.

– Не пришлось бы до утра искать.

– Все равно никуда ему отсюда не уйти. Зона отцеплена. Рано или поздно он выйдет на нас. Ну, или к болоту, а там уже есть наш человек.

– Давай к южному сектору.

Парни продолжили путь. Эрник уже не сомневался, что речь шла именно о нем.

«Значит, они нарочно меня вынудили покинуть квартиру, чтобы здесь вдали от людей… прикончить? И маячок в куртке…».

Он принялся рыться в карманах, так как это было самое удобное место подложить маячок. Не обнаружив ничего подозрительного, он снял куртку и стал ощупывать рукава, воротник, тщательно проверил застежку, декоративные вставки. И вот на спине нащупал небольшое утолщение размером с рисовое зернышко. Обрадовавшись находке, осторожно извлек его, осмотрел, насколько это было возможно в темноте.

«Надеюсь, больше маячков нет…».

Первым порывом было уничтожить прибор, но он прогнал это желание, решив, что данную находку необходимо использовать с выгодой для себя. Внимание привлекла прыгающая по щебню жаба, и решение было найдено! Изловив земноводное, он прицепил к нему маячок, у которого на такой случай имелось крючковатое приспособление. Убедившись, что прибор не отвалится, отпустил жабу на свободу. Та и рада была ускакать прочь от опасного двуногого существа. Эрник улыбнулся своей сообразительности.

Опять послышались голоса и торопливые шаги. Преследователи возвращались.

– Вижу объект на двенадцать часов. В тех зарослях. Посвети…

Пока эти двое были заняты, Эрник осторожно вышел из развалин и направился в противоположную сторону.

«Что значит, зона отцеплена? Сработает сирена или что посерьезнее? Только бы не собаки…».

Внезапно путь преградило невидимое, но ощутимое препятствие, вызвавшее в нем приступ внезапной неконтролируемой паники. Эрник отскочил от источника страха точно ужаленный.

«Вот она… – понял он. – Но я могу ее пройти. Это всего лишь низкочастотная установка. Я смогу! Надо лишь немного потерпеть».

Собравшись с духом, он решительно направился к преграде. Состояние паники усиливалось с каждым шагом. Сердце колотилось все быстрее, в горле пересохло, появился шум в ушах. Неимоверным усилием воли заставлял он себя делать шаги, игнорируя нестерпимое желание вернуться назад.

«Еще… еще…».

Ему стало казаться, что зона страха никогда не закончится. Руки и ноги похолодели, его периодически сотрясала нервная дрожь.

«Я смогу…».

Невидимая преграда закончилась внезапно. Обессилев, Эрник упал на колени.

«Я смог!».

Но расслабляться было еще рано. Там, где он находился не было укрытий и в любой момент его могли обнаружить. С трудом поднявшись, он заторопился уйти подальше от опасного места.

К утру ему удалось преодолеть значительное расстояние. Все сильнее стал ощущаться холод, даже куртка не защищала. Еще очень хотелось есть. Между тем небо над головой начало светлеть.

«Куда это меня занесло?», – оглядываясь, размышлял он. Вокруг стояли высокие деревья, но это был явно не лес. Уж слишком ухожено между ними и трава короткая. Неторопливо дойдя до конца тропинки, он увидел первые жилые дома. В душе начали зарождаться недобрые предчувствия. И чем ближе Эрник подходил к домам, тем сильнее они становились.

– Это же… – Эрник не мог поверить увиденному. – Я же здесь… Как же так? Я ходил кругами всю ночь?!

Прячась за редкими деревьями и кустарником, он вышел на свою улицу.

«Хорошо, вернусь домой. Не будут же меня убивать на глазах у людей. Запрусь и не стану выходить, чтобы не случилось…».

Ему удалось благополучно добраться до квартиры. Оказавшись внутри, и заперевшись на все запоры, впервые за всю ночь почувствовал себя в безопасности. Потом осмотрел комнаты, убедившись, что за время его отсутствия ничего в квартире не изменилось. Свет, горевший в каждой комнате, навел его на интересную мысль.

«Свет отключить, телевизор не включать. Лучше даже счетчик вырубить, чтобы они своими устройствами не заставили снова меня выйти».

Отключив счетчик, он облегченно вздохнул, будучи уверенным, что предусмотрел все для своей безопасности. Была только одна проблема – без электричества не работал видеофон.

«У двери должен быть глазок», – вспомнил он и поспешил убедиться, что это действительно так.

Довольный результатом своей работы направился на кухню. Перекусив всухомятку, прямо за столом заснул.

За короткое время, что он спал, ему снилось, как толпа народа преследует его словно зверя по какому-то многоэтажному зданию, где одни лишь закрытые металлические двери и запутанные лестничные пролеты. И куда бы он не бежал: будь то подвал или чердак, которые так манили к себе ощущением безопасности, он замечал за собой оставляемые обувью следы. Пытаясь в очередной раз затереть их, вдруг обнаружил, что окружен. Путей к отступлению не было, и, тогда ему не оставалось ничего, кроме как в состоянии панического ужаса вернуться к не менее суровой реальности.

Просыпаясь, Эрник случайно смахнул со стола пустую тарелку, и та, ударившись об пол и не разбившись, долго крутилась на месте. Падение тарелки лишь усилило негативное впечатление от сна. В ушах опять появился неприятный шум, заставивший и без того бешено стучавшее сердце забиться еще быстрее. Эрник сделал несколько глубоких вздохов, стараясь избавиться от нервного напряжения. Затем направился в ванную комнату, принять душ и окончательно прийти в себя. Во многом такой способ помогал ему обрести душевное равновесие.

День в целом прошел спокойно. В основном Эрник ел и спал. Ему даже стало казаться, что ночное приключение – это плод его фантазии, разыгравшейся на почве приобретенной склонности к паранойе. На самом деле ничего не было, и, возможно, даже ему все приснилось. И почему только он отключил электричество?

Ближе к вечеру он поймал себя на том, что в голове стали появляться мысли, уговаривающие его, причем в весьма убедительной форме, давя на слабость подростковой психики, пойти прогуляться.

«Консультант в гипермаркете обещал, что нужного качества одежду доставят сегодня… Тут всего-то два квартала… А если в квартире оставить включенным свет, возвращаться будет не страшно. Будь же взрослым, наконец! Девчонкам нравятся смелые и сильные парни. А ты трус и слабак!».

Пожалуй, если бы мысли не противоречили его собственные представлениям о себе, Эрник решил бы, что они принадлежат ему. Но он никогда не считал себя трусом и слабым. Даже в гневе не ругал себя и не принуждал что-либо делать. Обычно он уговаривал себя. Но вот идти по слабо освещенной улице в гипермаркет с чего бы вдруг? Нельзя что ли дня дождаться? Едва стоило догадаться, что мысли не его, как они исчезли.

«Опять их штучки? Значит, они уверены, что я здесь…».

Анализируя свое первое посещения гипермаркета, Эрник понял, как к нему попал маячок. Народу было немного и парня, столкнувшегося с ним в проходе, он запомнил хорошо. Не помешала разглядеть его лицо даже надвинутая на глаза бейсболка. Редко у кого он встречал такие выразительные зеленые глаза…

«Один из них… он», – ему вспомнились слова одного из преследователей, прицепившего ему маячок.

В квартире становилось все темнее и темнее. Свет уличных фонарей едва проникал через плотно зашторенные окна спальни. Эрник лежал в постели, глядя в потолок. Спать давно уже не хотелось. Ночь предстояла быть долгой и утомительно скучной.

«Хоть бы комиксы какие были или кроссворды. Чем заняться? Ну, вы там посоветуйте, что ли в гипермаркет сходить, затариться литературой…».

Обращение к тому, кто внедрял в его голову посторонние мысли, вызвало у Эрника ироническую улыбку. Он был доволен, что смог их вычислить, а значит победить в этом странном состязании.

«А до следока я все равно доберусь, и вы меня не остановите!».

Потом он слегка пожалел, что поспешно выдал свои намерения. Оставалась слабая надежда, что пока он спал, не успели изобрести прибор, читающий мысли или хотя бы не успели ввести его в эксплуатацию. Конечно, работы в этом направлении велись давно, но крайне безуспешно.

«Надеюсь до спецслужб вам еще очень далеко».

Именно им обычно в первую очередь доставались самые передовые изобретения.

Утром стали ясны первые последствия отключения электричества. Часть продуктов в холодильнике оказалась безнадежно испорчена и запах соответствующий. Кое-что оставалось пригодным к употреблению, но положение нужно было срочно спасать. Рискуя быть разоблаченным, Эрник побежал включать счетчик. И тут его поджидал неприятный сюрприз – электричества не было! Сколько он не щелкал выключателем толку ноль.

В расстроенных чувствах Эрник вернулся на кухню. Захотелось промочить горло. Он включил кран, а вода… не потекла. Выручил теплый консервированный апельсиновый сон.

«Осталось при такой духоте отопление включить, – подумал он раздраженно, выпивая очередной стограммовый пакет сока. – Ну чтобы уж наверняка довести клиента до нужного состояния. И приставленный ко мне полицейский не подает признаков жизни. Неспроста это все…».

Прибрав кое-как в холодильнике, он несколько часов нервно мерил комнату шагами, взвешивая свои шансы на долгосрочное пребывание в квартире, и понимал, что их совсем немного. С водой он бы продержался дня три-четыре. А без нее его можно будет брать тепленьким уже через сутки.

«Лучше бежать, пока есть силы», – наконец решил он.

Поспешно надев куртку, он принялся искать подходящее средство для самообороны. Но кроме длинных кухонных ножей, которые неудобно носить при себе ничего полезного не нашел. Ни одного баллончика освежителя воздуха, что уж там мечтать, например, об аэрозоле для защиты от собак. Электрошокер вообще был где-то за гранью реальности.

«Ничего, я так справлюсь».

Очень тревожно на душе становилось по мере того, как он приближался к входной двери. Эрник настолько привык находиться в квартире, ощущая себя в относительной безопасности, что мир за ее пределами начинал все сильнее пугать его. В последний момент он резко остановился и поспешно вернулся на кухню. Его била нервная дрожь.

«Совсем расклеиваюсь…», – огорчился он.

Прежде чем снова повторить задуманное, он решил выглянуть в окно, стараясь делать это как можно незаметнее. Снаружи ничего подозрительного не оказалось.

На этот раз он уговорил себя открыть дверь и не поддаваться панике. Затем закрыл ее, как положено на ключ. Прислушался. С верхнего этажа послышались шаги. Кто-то спускался. Не желая встречаться с ним, Эрник поспешил к выходу.

По пути решил покинуть эту часть города тем путем, которым возвращался после ночного приключения. Он надеялся, что деревья и декоративные насаждения скроют его от любопытных глаз. Чем дальше уходил он от населенного пункта, тем сильнее ощущал на себе чей-то жгучий взгляд. Но найти источник никак не удавалось.

Эрник уже не шел, он почти бежал, временами оглядываясь по сторонам и все глубже погружаясь в состояние беспричинного все возрастающего страха. Он уже не мог успокоить себя убедительными объяснениями своего состояния. Хотя все объяснения уже не казались ему такими уж убедительными, скорее глупыми.

Неожиданно лесопарковая зона закончилась, и он выбежал к большому черному болоту, на котором ничего не росло. Он него неприятно пахло, на поверхности появлялись и шумно хлопали пузыри. Почва под ногами начала проседать, вынуждая держаться ближе к деревьям.

Эрник прошел несколько шагов вдоль болота, как вдруг в метрах десяти из-за дерева вышел парень, явно поджидая его. Эрник даже вздрогнул от неожиданности, замер и в поисках путей отступления, оглянулся. Позади на некотором расстоянии тоже стоял парень. Если первый, увиденный им, казался безоружным, то у этого в руках было что-то похожее на кусок железной трубы. Оба молча приближались. И от их молчания становилось лишь страшнее. Эрнику ничего не оставалось, как попытаться преодолеть болото.

– Остановись! – выкрикнул тот, что был с трубой, догадываясь о намерении беглеца, и даже рванулся вперед, чтобы успеть удержать его. Но Эрник уже ступил в черную жижу болота, оставив преследователей у его окраин разочарованно разводить руками. За ним они последовать не решились.

Эрник так спешил, что не чуял под собой ног. Болотная грязь едва успевала прицепиться к его обуви. Он пришел в себя лишь, когда выскочил на твердую почву.

«Никогда еще я так не боялся… – подумал он, распластавшись без сил на земле и пытаясь привести дыхание в порядок. – Намерения у этих типов более чем серьезные…».

И тут над головой средь ивовых кустов послышалось какое-то шевеление. Эрник вздрогнув, весь напрягся от ожидания увидеть очередной источник своих неприятностей. Глаза метались в поисках ближайшего укрытия. И он успел лишь встать на колени, как из кустов выскочила красивая с длинными, распущенными, волнистыми каштановыми волосами девушка лет шестнадцати. На ней было платье с желтыми цветами, едва прикрывающее колени, голубая ажурная кофточка с неестественно длинными рукавами, а на ногах белые туфельки без каблучка.

– Братишка! – не давая ему опомниться, воскликнула девушка.

– Ан…жел…ика?! – Эрник не мог поверить своим глазам.

Перед ним была его старшая сестра, с которой он не виделся уже почти год. Девушка бросилась к нему и, взяв за руку, помогла встать.

– Ты… откуда здесь?

– Некогда разговаривать. Бежать надо. Тебя убить хотят!

Она потянула его за собой. Он и не возражал. Встреча с родным человеком была столь неожиданной, что не было сил чему-либо сопротивляться.

Выбравшись из кустов, они оказались перед развалинами. Эрник узнавал эти места. Останавливаясь передохнуть, сестра произнесла:

– Я была у них в плену и сбежала. Они такое задумали, просто кровь в жилах стынет.

– Но почему меня хотят убить? Я же ничего не делал.

– Если не делал, то почему ты стал таким важным свидетелем, что попал под программу защиты?

– Я только помню, что угнал корабль…

– Ну да с двумя трупами на борту.

– Нет, такого не было!

– Это факт. В деле все зафиксировано. Со мной что ли спорить будешь?

– Ничего не понимаю… – Эрник совершенно растерялся от полученной информации. – Это я их что ли… убил?

– А я по-твоему?

– Из пистолета?

– О, это было бы просто. Но ты ведь любишь сложности. Одному шею свернул, другому позвоночник сломал.

– Да, ладно… Не может такого быть!

– Все некогда разговаривать! Нам нужно убраться от этого места подальше. Побежали, пока нас не засекли.

Только сестренка не могла бегать долго, уже через триста метров она остановилась перевести дух. Потом она останавливалась все чаще. Такие остановки заставляли Эрника еще больше нервничать.

– Извини, я не спец по марш броскам, – призналась Анжелика. – Давай передохнем.

– Что такое страшное ты узнала?

– Ты разозлил каких-то извращенцев – любителей мальчиков. Даже мерзко об этом говорить. Может лучше тебе не знать их планы? – девушка устало присела на землю.

– Почему? Говори.

– В общем… Прежде, чем тебя убить, заказчики хотят получить кое-какие доказательства…

Эрник внимательно смотрел на сестру, пытаясь понять, куда она клонит. Ей было тяжело говорить о чем-то.

– Доказательства?

– Короче, им нужно видео, где ты меня того… Для этого я им и понадобилась. Ты понял, о чем я?

Догадка потрясла Эрника, он потерял дар речи. Его широко открытые глаза дали Анжелике подтверждение того, что братец понял, о чем она умышленно не договорила.

Найдя в себе силы, Эрник проговорил.

– У них не получится… Я никогда…

– Запомни меня хорошенько, братец, – она понизила голос, добавив угрожающие нотки. – У них все получится! Ты еще не знаешь на что они способны. Но если нас поймают… – она вытащила из бокового кармана кофты перочинный ножик и демонстративно щелкнула, освобождая лезвие. – Я скорее отрежу твое хозяйство, чем позволю им такое со мной сделать. Хотя могу и сейчас, пока не стало слишком поздно…

– Нет, пожалуйста, не пугай меня! – взмолился отчаянно Эрник.

– Я не пугаю. Лишь открываю глаза на ближайшую возможную перспективу.

– Ну, почему это со мной происходит?

Эрник в отчаянии закрыл лицо руками.

– Даже знать не хочу, почему. Побежали скорее!

Но далеко убежать не удалось. Анжелика первой заметила среди строений подозрительных личностей и, указав на них брату, заставила отступить за кирпичную стену.

– Давай внутрь. Пройдем насквозь. Только тихо…

Пройдя полпути Эрник замер на месте. На вопросительный взгляд сестры, указал пальцем вверх. На верхнем этаже, сквозь полуразрушенное перекрытие виднелся силуэт стоящего человека.

– Засада… – трагическим голосом прошептал Эрник, и теперь уже сам стал выбирать безопасный маршрут.

Идти по щебенке было крайне неудобно, при каждом шаге она предательски шуршала. По пути Эрник подобрал металлический прут, готовя себя к неизбежной встрече с преследователями. Им удалось незамеченными уйти подальше от опасного места и тут далекий стук по каменной стене чем-то металлическим, заставил их вздрогнуть и остановиться. Стук повторился, кроме этого до них вскоре донеслась речь одного из преследователей, усиленная специальным устройством.

– И где же спрятались наши голубки? Мы все равно вас найдем. Папочка уже рядом… Эрник, нехороший мальчик, тебе следует приготовиться к встрече…

– Чего замер? – Анжелика дернула брата за рукав куртки. – Уходим! Там выход!

Оцепенение, неожиданно сковавшее его тисками колючего страха, так же быстро прошло. Эрник вновь поспешил за сестрой. Впереди и, правда, был выход, еще издали он разглядел остатки когда-то массивного крыльца, с полуразрушенными ступенями.

Преследователи продолжали стучать по стенам и что-то говорить, но Эрник их уже не слушал. Ему хотелось скорее выбежать из развалин и скрыться в зарослях кустов, что так манили к себе спасительной зеленью. Ему стало казаться, что преследователей с каждым шагом становится все больше, и он слышит их торопливые шаги.

На последней ступеньке Анжелика споткнулась и упала, испуганно вскрикнув. Эрник бросился к ней на помощь.

– Ты как?

– Нога… – девушка скривилась от боли. – Кажется… сломала.

Эрник помог ей подняться и довел до ровной площадки, потом начал осматривать ногу, осторожно ощупывая покрасневшее место.

– Нет, все в порядке. Небольшой вывих и царапины.

– Ты должен бежать. Оставь меня! Скорее! – Анжелика устало опустилась на землю.

– Я не оставлю тебя!

– Уходи, кому говорю! Они убьют тебя!

– Но они и тебя убьют.

– Я им не нужна. Им нужен ты!

– Нет, нет, и не проси. Я смогу защитить тебя! Поверь мне.

– Да, что ты можешь? Тебя же трясет от ужаса. Уходи, пока не поздно.

Но Эрник решил стоять на своем, несмотря на все возражения сестры. У него кроме нее никого роднее не было.

Анжелика поняла, что спорить бесполезно. Поднявшись, прихрамывая, она дошла до края стены и осторожно выглянула. Потом резко отпрянув, испуганно посмотрела на брата. Он все понял без слов. Вскоре послышались многочисленные шуршащие шаги. И вот с разных сторон беглецов стали окружать, враждебно настроенные люди с палками и обрезками труб в руках. Эрник отступил к стене, выставив перед собой оружие. Анжелика пряталась за его спиной. Преследователи все теснее смыкали круг.

– Не подходите… – угрожающе проговорил Эрник и несколько раз со свистом рассек воздух железным прутом, держа его в обеих руках. Он следил за каждым шагом приближающихся людей и готов был в любую секунду броситься в драку.

И тут из толпы вышел уже знакомый ему зеленоглазый тип, он молча направился к нему, не имея в руках никакого оружия. Эрник сконцентрировал на нем все свое внимание, и, видя, что его угрозы не действуют, приготовился атаковать. Он ясно понимал – отсутствие оружия у противника еще ничего не значит. Расстояние между ним и зеленоглазым катастрофически снижалось. Эрник не выдержал и напал первым. Только мощный удар пришелся по воздуху, нападавший ловко увернулся, потом схватил за прут и, выкручивая, вырвал его из рук. Все произошло так быстро, что Эрник на мгновение оказался в замешательстве. Единственное, что ему оставалось это драться врукопашную. Когда преследователь отбросил прут в сторону, он накинулся на него с кулаками. Только противник был не промах, он знал о его намерениях и, используя защитный прием с выворачиванием рук, повалил мальчишку на землю. Эрник отчаянно сопротивлялся, пытаясь встать, но тут на него накинулись еще двое парней и крепко прижали к земле.

– По-вашему не будет… лучше убейте… – прерывисто дыша, сквозь зубы процедил Эрник. Если б только было можно он сжег бы всех присутствующих взглядом пылающим ненавистью.

Зеленоглазый достал из кармана куртки браслет и защелкнул его на запястье правой руки беглеца. Другой в это время прицепил пластырь у локтевого сгиба левой руки и достал шприц.

– Заканчивайте с ним! – взволнованно произнесла Анжелика. – Показатели запредельные!

Зеленоглазый глянул на помощника со шприцом и утвердительно качнул головой.

Эрник напряг последние силы, отчаянно задергался, пытаясь избавиться от захвата. Но это не помогло. Он почувствовал укол в руку и захотел закричать, но из горла вырвался лишь приглушенный хрип. Волна жара прокатилась по всему телу, вызвав болезненные конвульсии. Он содрогнулся несколько раз, судорожно захватывая ртом воздух. Не прошло и минуты, как глаза закатились и сознание покинуло его.

Зеленоглазый поднялся с земли и, повернувшись к немым свидетелям жестокой сцены, сказал:

– Благодарю за помощь. Все свободны. Понадобитесь, я свяжусь с вами.

И разношерстная публика: от подростков до пожилых людей, поздравляя друг друга с успешным выполнением работы, и делясь впечатлениями, стала расходиться.

Зеленоглазый поднял мальчишку и, закинув на плечо, направился к выходу из защитной зоны. Его взялись сопровождать двое парней и девушка с каштановыми волосами в желтом коротком платье.

***

Эрник очнулся, лежа на надувном матрасе. В голове туман, правая рука немилосердно болит, словно ее сдавили тисками. Приподнявшись, он стал осматриваться.

Он находился в просторной, светлой комнате. Сразу в глаза бросился круглый стол на одной ножке с четырьмя стульями. Правая стена помещения была на верхнюю половину зеркальной.

«Допросная…», – догадался он, задержав взгляд на зеркальной стене.

Но вскоре боль в руке отвлекла на себя его внимание. Все дело оказалось в злополучном серебристом браслете. Он явно был не по размеру. Эрник принялся изучать его, нажимая на непонятно для чего предназначенные кнопки и двигал в разные стороны подвижные детали. Что-то сработало, и браслет ослабил хватку, только вот снять его так и не удалось. Наконец, он решил забыть о браслете, переключив внимание на левую руку. Пластырь уже практически растворился в воздухе, заканчивая свою миссию по предотвращению попадания микробов в рану.

У изголовья лежала его кожаная куртка, которая тоже была мала. Со стороны ног стояли ботинки. Он взял один и прислонил к своей ноге, превосходящей его почти вдвое. Затем стал надевать. Как бы это странно не казалось, но обувь начала изменяться, увеличиваясь в размерах, пока не приняла идеальную форму. Далее изменениям подвергся другой ботинок.

После этого Эрник поднялся и стал обходить комнату по кругу. У входной двери задержался, убеждаясь, что она заперта. Приблизился к кулеру с водой, стоявшему недалеко от входа и, взяв пластиковый стакан, напился воды. Затем встретил на пути туалетную комнату, в которой умылся, пытаясь смыть неприятные воспоминания яркими картинками, вспыхивающие в голове. Взглянув в висящее над раковиной зеркало, увидел в нем отражение далекое от привычного образа тринадцатилетнего мальчишки с темно-русыми волосами. Он с огорчением понял, что начал забывать, как выглядит на самом деле.

Торопливо вытерев лицо бумажным полотенцем, он поспешил вернуться в комнату допросов. Немного походив по ней, наконец, присел за стол, временами поглядывая в сторону входной двери. Рано или поздно кто-нибудь о нем вспомнит. Ему оставалось только ждать. Чтобы скрасить свое ожидание, опять принялся мучить браслет. Хотелось во чтобы то ни стало разгадать его механизм и избавиться, наконец, от раздражающей кожу вещицы. Но когда он рискнул пустить вход зубы, со стороны двери послышался звук отодвигаемой засовы. И вот дверь отворилась.

В помещение вошел зеленоглазый коротко стриженый блондин, одетый по-деловому в пиджак темно-синего цвета, бирюзовую рубашку и зеленый галстук. Появление гостя вызвало в душе сидящего за столом человека бурю негодования, которое незамедлительно отразилось в его карих глазах и напрягшихся скулах.

Отодвигая стул, с намерением сесть напротив него, посетитель, пристально глядя, спокойным голосом произнес:

– Эрни Клайнерс, курсант высшей полицейской академии, проходил зачетную практику как инспектор по делам несовершеннолетним в колонии № 17 «Синий Аист». Возраст 23 года, образование высшее, не женат…

– А ты кто?

– Меня зовут Бохрад, – посетитель не рискнул предложить ему для пожатия руку, чувствуя, что парень настроен не очень-то дружелюбно. Он сел, продолжая внимательно изучать своего клиента. Потом сказал: – Я руковожу Службой по Восстановлению Памяти.

– Никогда не слышал.

– Это очень секретная организация. Вижу перемены, так сказать, на лицо… – Бохрад видел перед собой симпатичного темно-русого парня с правильными чертами лица. От пережитых волнений лицо его было бледным с налетом нескрываемой усталости и затаенной печали, отчего особо выделялись дугообразные серые брови, а светло-карие глаза казались необычайно большими и чрезвычайно выразительными.

– Как обстоят дела с памятью?

– Лучше, чем прежде, – недовольно пробурчал Эрни.

– Вспомнил все или еще есть провалы?

– Провалов нет. Значит… все было подстроено, чтобы выудить из меня нужную информацию?

– Мы лишь выполняли свою работу и, согласись, мы с ней справились.

Эрни тоже не спускал с собеседника глаз. Его мучил один важный вопрос, который он поспешил озвучить:

– Значит… Анжелика не существует?

– Ее роль исполняла наша сотрудница. Твоя сестра давно вышла замуж, и ей явно не до тебя.

– А я… поверил.

– Что ж награжу ее премией за убедительность, – Бохрад весело улыбнулся.

Эрни перевел взгляд на браслет собеседника и сравнил со своим. Они были одинаковыми.

– Так, чего мне ожидать теперь?

– Скоро придут представители следственных органов. Пообщайся с ними. Они должны быть довольны за потраченные деньги. Скрывать что-либо не имеет смысла.

– Это понятно. Ну, а потом?

– Мы обсудим этот вопрос, когда твои гости уйдут. Кстати, пока их нет, можно кое-что спросить? Любопытство так и гложет, – Эрни молча кивнул. – Как тебе удалось перейти болото?

– Пошел по нему и все.

– Так оно же жидкое!

– Я не заметил. Показалось твердое, как асфальт.

– А защитный барьер как преодолел?

Эрни не хотелось говорить на эту тему, слишком сильны были неприятные воспоминания, но посетитель ждал ответа, прожигая пристальным полным восхищения взглядом.

– У меня сильная воля.

– Да, что есть, то есть, – согласился Бохрад. – Ты доставил нам массу хлопот.

– Вы, что, всех своих клиентов доводите до нервного срыва?

– У нас индивидуальный подход к каждому клиенту, основанный на информации заказчика и сведений, полученных в результате наблюдений. В твоем случае пришлось действовать жестко. И сроки поджимали… Единственный способ разблокировать память, было использовать самый мощный стимулятор – страх.

– А вкололи что? Из головы будто часть мозга вынули.

– Неприятные ощущения скоро пройдут. Это было вещество, которое в совокупности с адреналином, позволило вернуть тебе твой настоящий вид. Понимаю, ты вправе сердиться…

– Еще бы! Ну и методы у вас…

– Другие варианты не подходили.

– А браслет? Может снимешь?

– Пока не могу. Он позволит нам контролировать твое поведение. Не хотелось бы, чтобы заказчики пострадали. Они очень впечатлены твоей расправой на корабле.

– Это была самооборона! Я представился и попросил их сдаться – все по инструкции! Они не послушались моего совета.

– Так никто тебя не обвиняет. Прошу, как бы тебя не злили следаки, держи себя в руках. Договорились?

– Хорошо, – буркнул Эрни.

Бохрад провел какие-то манипуляции со своим браслетом и вскоре радостно воскликнул:

– А вот пришло сообщение! Твои гости уже здесь. Ну до встречи!

Он спешно встал и направился к выходу. У двери остановился и, оглянувшись, задумчиво произнес:

– А я все никак не мог понять, зачем тебе одежда из аквапласта. Генетическая аномалия?

Эрни качнул в ответ головой. Это была еще одна тема из его личной жизни, о которой он распространялся крайне неохотно. Если в данном случае Службе по Восстановлению Памяти страх помог вернуть забытое, то обычно происходило наоборот. От избытка негативных эмоций Эрни забывал, что он взрослый человек и превращался в запуганного подростка. Во время зачетной практики, он решил использовать эту необычную способность, но едва не забыл, с какой целью попал в колонию для несовершеннолетних правонарушителей.

Следователи были в курсе его физической особенности и восприняли произошедшие в нем изменения, как само собой разумеющееся. Их было двое: главный, которого он знал по Программе Защиты Свидетелей – коренастого телосложения высокий светловолосый пожилой господин по имени Сельвейер и второй, которого он видел впервые – высокий, худой, немного сутулый молодой человек, исполняющий роль его помощника – Рейвел Хоудс.

Оба были в пиджаках и при галстуках, всем своим видом давая понять, что люди они чрезвычайно серьезные.

Допрос велся часа три. Главный в основном задавал вопросы, а его помощник фиксировал все на видео и часто делал пометки в электронном блокноте.

Эрни узнал, что после его отлета «мясники» вызвали корабль, который всегда был у них на подхвате и покинули астероид, взорвав его. Так они скрыли все следы и убрали всех свидетелей, а их было без малого триста человек. В том числе среди погибших значился директор колонии – «мясникам» балласт был не нужен.

Сам Эрни рассказал, как расправился с людьми, оказавшимися на корабле, как обнаружил преследователей и долго пытался уйти от них. Выждав удобный момент корабль «мясников» обстрелял его самонаводящимися ракетами. И вскоре им удалось его подбить. Им бы наверно повезло больше, если бы не патрульный эсминец, курсирующий неподалеку. «Мясникам» пришлось скрыться.

Когда патрульные вошли на борт потерявшегося корабля, они застали там напуганного мальчишку, совершенно не понимающего, что он здесь делает и два трупа, запертых в креокамере.

Сам Эрни без утайки выдал все имена, что помнил, составил фотороботы и рассказал им массу интересного. Следователи были довольны. Дело предстояло быть громким и, пожалуй, самым значимым за последние годы.

– Если у нас появятся еще вопросы, мы назначим новую встречу, – уведомил его напоследок главный следователь, и, вставая, протянул для пожатия руку. – Приятно было с вами работать, Эрни Клайнерс.

Эрни тоже поднялся и ответил рукопожатием.

Проводив гостей взглядом, облегченно вздохнул. Потом направился к кулеру, чтобы напиться воды. Жажда долго не проходила.

Минут через пять пришел Бохрад, и с порога поинтересовался:

– Как прошло?

– Ты же сам все знаешь.

Эрни вернулся за стол, стараясь не смотреть на улыбающуюся физиономию посетителя. Она его начинала раздражать.

– У тебя признаки обезвоживания, – обратил внимание Бохрад.

– Интересно, с чего это вдруг?

Но сарказм Эрни остался незамеченным. Бохрад прошел к столу и сел, напротив.

– Прежде чем мы отправимся в столовую, хочу сделать тебе деловое предложение: переходи к нам работать.

– В Службу по Восстановлению Памяти? – в глазах Эрни вспыхнуло недоверие.

– Я отправлю в академию запрос о твоем переводе. Все документы они вышлют. Диплом, считай, ты уже получил. Еще слышал, тебя собираются наградить орденом за особые заслуги. Полный социальный пакет, приличная зарплата, интересная работа. Соглашайся. Не понравится, всегда сможешь уйти.

– Ты это серьезно? Это не очередной розыгрыш?

– Все совершенно серьезно.

– Я как-то не уверен, что хочу у вас работать. После всего, что случилось…

– Понимаю, – Бохрад дотронулся до браслета на руке Эрни, и тот, как по волшебству раскрылся.

Эрни принялся растирать запястье и поинтересовался:

– У тебя такой же. В чем его польза?

– О, этого я тебе рассказать не могу. Ты же не сотрудник нашей организации. Вот если бы был… – в зеленых глазах мелькнула затаенная хитрость.

– Но я же ничего не смыслю в вашей работе.

– Хоть попытайся, – и спохватился: – Слушай, ты есть хочешь?

– Очень, – нехотя признался Эрни, отводя взгляд.

– Так вот, соглашайся скорее и пойдем в столовую.

– А не соглашусь, не пойдем?

Перспектива остаться голодным совсем не привлекала.

Бохрад, вздыхая, с ноткой огорчения ответил:

– Конечно, пойдем, но твой отказ меня огорчит. Мне нужен такой человек как ты.

Эрни вдруг не сдержал улыбку и смущенно отвернулся.

– Что смешного?

– Ты так уговариваешь, что хочется согласиться.

– О, если бы ты знал, сколько времени и сил я потратил, чтобы уговорить Илаис, ты бы понял, что я готов на все ради ценных кадров. Хорошо, я не заставляю тебя прямо сейчас принимать такое важное решение. Подумай все, взвесь, познакомься с ребятами. Поверь моему слову, у всех у них были серьезные проблемы в жизни и с памятью в том числе. Им пришлось через многое пройти.

– Сколько всего на тебя работает?

– Трое.

– А кто были те люди, участвовавшие в облаве?

– Это волонтеры. Приходится часто прибегать к их услугам. Не беспокойся, они тебя на улице не узнают и пальцами тыкать не будут.

– Хорошо бы…

Бохрад поднялся.

– Так ты есть идешь?

– Иду.

– Браслет не забудь. Он твой на случай, если согласишься работать, ну а в противном случае придется вернуть.

Оба вышли из комнаты. Яркий солнечный свет, влетающий в широкие окна коридора, вынудил Эрни зажмуриться.

– Думаешь, зацепить меня побрякушками?

– Ну а вдруг… – Бохрад с нескрываемым интересом взглянул на парня, рассматривающего браслет. – Это последнее слово техники, а не побрякушка.

– Я подумаю. А Илаис… та самая… Анжелика?

– Хотелось бы соврать, сказать нет, но ты все равно рано или поздно все поймешь. Начнутся истерики, скандалы… В общем, да, это она.

Эрни не знал, как реагировать на его слова. Внутренне он был готов к подобному ответу. Он долго шел молча, раздумывая над стратегией своего поведения и предложением о работе. Наконец, останавливаясь, уверенно произнес:

– Хорошо, я согласен.

Бохрад повернулся к нему и, на радостях обхватив его за плечи, воскликнул:

–Эр ни Клайнерс! Я был уверен, что ты примешь мое предложение. Ты не пожалеешь! Добро пожаловать на Службу по Восстановлению Памяти!!!




Глава 2 Первое дело




Начинался первый рабочий. Эрни хоть и вышел пораньше, но все же опоздал к утреннему совещанию. И все из-за задержки в проходной. У него отсутствовал пропуск. Охранник был в курсе его появления и потому без лишних слов вызвал симпатичную девушку, которая уведомила нового сотрудника Службы по Восстановлению Памяти, что изготовление пропуска займет максимум десять минут, и проводила его в специальный кабинет для снятия биометрических данных и фотографирования.

Эрни старательно скрывал волнение по поводу своей задержки. Время бежало медленно и ему начинало казаться, что он опаздывает не на десять минут, а самое меньшее на полчаса. Пунктуальность была его давней привычкой.

– Положите правую руку ладонью вниз на эту платформу, – попросила девушка. – Теперь левую…

– Долго еще?

«И почему Бохрад не предупредил меня о пропуске? Я бы на час раньше пришел», – сердился Эрни.

– Почти все готово.

Через минуту девушка вручила ему пропуск, попросив всегда держать его на виду, то есть прицепленным на рубашку в районе груди. Кроме того, к пропуску полагалась магнитная карта, открывающая все двери в этом здании.

– И куда теперь? – поинтересовался новый сотрудник, всерьез опасаясь затеряться в лабиринтах коридоров административного здания.

– Третий этаж, – с улыбкой подсказала девушка, – кабинет номер семь. Ближайший лифт там…

Чем ближе приближался Эрни к дверям кабинета СпоВП, тем сильнее испытывал внутренне волнение. Он даже начал сомневаться в правильности принятого им решения перейти на работу в эту странную организацию. И начиналось все не так гладко, как хотелось бы. Как его встретят другие сотрудники? И как после всего, что произошло, ему самому относиться к ним? Хотя он и лиц-то их толком не помнил. Только лишь Бохрада и… Анжелику.

У двери № 7 с табличкой, на которой было выгравировано наименование службы, Эрни остановился перевести дух. Сердце взволнованно прыгало в груди. Чтобы успокоиться он присел ненадолго на стул, цепляясь взглядом за витиеватый узор зеленой ковровой дорожки пролегающей по всему коридору. Потом встал, и, подумав, что минута, другая, при его опоздании погоды не сделают, решил пройтись по этажу и ознакомиться с тем, какие организации еще здесь находятся. На ближайшем кабинете табличка отсутствовала, такое же открытие ожидало его у следующей двери. Вскоре он понял, что иных организаций, кроме службы, на которую он устроился, просто нет.

«Возможно, весь этаж принадлежит этой службе», – предположил он.

Вздохнув, он уверенно направился к двери кабинета № 7 и постучал. Вскоре донесся ответ:

– Входите!

Эрни открыл дверь, приготовившись высказать свое оправдание по поводу опоздания, но начальник кабинета – Бохрад его опередил:

– А, Эрни, входи, входи. Мы уж заждались. Присаживайся.

Помимо начальника за столом находилась светловолосая девушка и двое парней. Все выглядели солидно, по-деловому, в костюмах и при галстуках. Появление Эрни тут же приковало к себе внимание присутствующих.

– Меня задержали, – стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды он прошел к свободному месту за столом, но сесть не спешил. Он ощущал неловкость за свой, несоответствующий общей обстановке, внешний вид. На нем была клетчатая рубашка из аквапласта и черные, потертые на коленях джинсы. Да, что и говорить, достать подходящую одежду ему всегда было нелегко.

– Вижу, получил пропуск, а то я, признаться, опасался, что ты передумаешь. Я всем уже сообщил, кто вливается в наш дружный маленький коллектив, – и, подойдя к девушке, представил ее: – Знакомься, это Илаис.

Девушка встала и с улыбкой протянула ему правую руку.

– Илаис… Но если хочешь, можешь звать меня Анжеликой.

– Ты на нее не похожа, – пожимая, ответил Эрни.

Илаис была похожа на одну из тех юных красавиц, что украшали дорогие журналы, рекламирующие косметику. Когда она улыбалась, создавалось впечатление, что случайно встретил упавшего на землю светловолосого ангела. Эрни опасался, что будет сердиться на эту девушку за обман, но ни капли обиды или злости не почувствовал. Да и как можно было сердиться, глядя в эти лучезарные, наполненные восхищением синие глаза?

– Эрни, ты мой герой! Еще никто не защищал меня, рискуя жизнью.

– Я надеюсь, мы больше не будем об этом вспоминать?

– Вот это правильно! – весело произнес Бохрад.

Девушка, многозначительно хмыкнув, вернулась на место.

– А меня зовут Шаруханд, но можно просто Шарух, – вставая, представился парень, не дожидаясь, когда за него это сделает шеф.

Эрни, пожимая его руку, отметил, что парень довольно силен. Длинные, черные, волосы были собраны в густой хвост, и исчезали за спиной. В его темно-карих, кажущихся черными, глазах было что-то настораживающее, даже пугающее. Он смотрел на него немигающим пристальным взглядом, будто не просто оценивал его с каких-то своих позиций, а даже заглянул глубже, в ту часть души, где скрывались покрытые пылью времен, тайны. Этот взгляд вызывал в душе противоречивые чувства и некоторую растерянность.

– Хотелось бы, чтобы ты не держал на нас обиду за случившееся.

– Я и не держу.

– Дело не в том, что мы делали свою работу, – вклинился Бохрад. – Просто Шарух противник всяких интриг и разборок. И если его вывести из себя всем не поздоровится.

– Но это бывает крайне редко, – пояснил, последний пока еще неизвестный ему сотрудник.

– Да, в последнее время ничего такого не случилось, – произнес Шарух, возвращаясь на место.

Поднялся сотрудник, с кем Эрни еще предстояло познакомиться.

– Я, Аманти.

– Эрни.

– Аманти у нас специалист по всяким… – Бохрад смолк, подбирая подходящее слово, и наконец, выдал: – Побрякушкам!

Аманти кивнул, смущенно улыбнувшись, и заметил:

– Ты не надел браслет.

– Наверно это обязательно… – Эрни окинул взглядом присутствующих, обратив внимание, что у всех без исключения имеются на запястьях серебристые браслеты, – но я пока воздержусь. Вы же не возражаете?

Аманти весело отреагировал на его слова:

– Так это всех поначалу напрягает, но потом – ничего, привыкаешь так, что руку отдашь, лишь бы не снимать его.

Наконец, Эрни получил возможность сесть. После знакомства он почувствовал себя немного раскованней.

Бохрад вернулся за свой стол и уже оттуда продолжил совещание.

– Хочу, чтобы вы все помогли Эрни освоиться с новой для него работой, и надеюсь, наше совместное сотрудничество будет успешным. И для поднятия настроения сообщаю: у нас есть два новых клиента.

Перед Бохрадом на столе лежали две толстые папки, на которые Эрни только сейчас обратил внимание. Одну из них он подал Илаис, другую Аманти.

– Назначаю две группы: Аманти и Шаруханд и Илаис и Эрни. Изучите клиентов, составьте план действий и сдайте мне отчет не позднее завтрашнего утра. А теперь, если нет вопросов, можете приступить к заданию.

Присутствующие начали вставать из-за стола.

– Эрни, пойдем в мой кабинет, – попросила Илаис, прижимая к себе папку с документами.

Эрни с готовностью последовал за ней. У самого выхода услышал слова Шаруха, прозвучавшие ему вслед:

– Новичкам везет…

Уже в коридоре девушка сказала:

– Не обращай внимание. Этот тип давно неровно дышит в мою сторону. Ненавижу с ним работать!

Привела она Эрни в один из кабинетов, на двери которого отсутствовала пояснительная табличка.

– Тут я работаю, – бросая папку на стол, сообщила Илаис.

Первым делом она отдернула шторы, запуская в кабинет солнечный свет. Потом некоторое время любовалась пейзажем за окном и вернулась к столу, проговорив:

– Ну, что приступим?

Эрни, усаживаясь на единственный свободный стул, кивнул.

Девушка, раскрыв папку, начала вслух читать:

– Итак, перед нами клиент пожилого возраста, мужского пола с букетом хронических заболеваний. Взгляни на фото…

Эрни взял протянутый ему документ. Ему хватило одного взгляда, чтобы запомнить клиента и узнать его даже среди тысяч похожих лиц.

– Волосы русые, глаза голубые, брови дугообразные, густые, нос и лоб широкие, подбородок узкий…

– Зачем нам знать такие подробности? Ведь мы его все равно скоро увидим, – искренне недоумевал Эрни.

– Ситуации бывают разные. Вдруг данные документа не совпадают с тем клиентом, что по ним числится.

– А что такое бывало?

– Да с тобой же и было! – воскликнула Илаис, улыбнувшись.

– Со мной?

– Нам прислали документы на 23 – летнего инспектора – курсанта полицейской академии. Мы решили – дело за сутки раскрутим – подход-то давно уже отработан. Пара сеансов регрессивного гипноза и все! Но сюрприз поджидал там, где никто не ждал, – рассказчица неожиданно умолкла.

– Вам прислали 13-летнего мальчишку, – догадался Эрни.

– Извини, ты просил не вспоминать. Продолжим по делу: клиента зовут Славиш Тодеруш – владелец антикварного магазина. Год назад, путешествуя по заснеженным горам и зеркальным пещерам планеты Руиза, потерял сознание. Его нашли в очень тяжелом состоянии с признаками раздвоения личности. В ходе выздоровления, обнаружилось, что он не помнит ничего до путешествия.

– А что хотят от него узнать заказчики?

– Как обычно: где спрятано завещание, ключи и коды банковских счетов. Даже как-то скучно…

Перелистав бумаги, приложенные к делу, Илаис, передала папку напарнику. Нехотя листая документы, Эрни произнес, внимательно взглянув на девушку:

– Я так догадываюсь, из нас двоих – гипнозом владеешь ты?

– Поэтому я здесь. Еще Аманти кое-что может, но он больше по части осознанных сновидений.

– Интересно, а от меня какой толк?

– Пока не знаю, но Бохрад никогда не ошибается.

– Он по какой части спец?

– Психология и связь с общественностью.

– А Шаруханд?

– Это наша тяжелая артиллерия! Припугнуть, если нужно, довести до нервного срыва, используя психотропные устройства и препараты. Хорошо разбирается в ядах и всякого рода оружии, но особая страсть… – девушка понизила голос до шепота, – чур, я ничего не говорила, лично мне это кажется отвратительным – пытки! Но ты об этом все равно скоро узнаешь. Да и я не удивлюсь, если… – она решительно встала, направилась к двери и, резко распахнув ее, раздраженно воскликнула: – Ну, конечно! Что ж это вы за дверью притаились? Подслушиваете?

Из коридора донеслось что-то вроде сбивчивого бормотания.

– Ладно, входите. Можете убедиться, вашего нового знакомого я еще не загипнотизировала. И не собиралась, в общем-то…

В кабинет вошли Аманти и Шарух. Оба растерянно переглядывались между собой.

– Ну, мы это… – неуверенно начал Шарух.

– Мимо проходили, решили глянуть, – продолжил Аманти.

– Вы, что, с делом уже разобрались? – строго спросила девушка, проходя к столу.

Шаруханд, приблизившись, обратился к Эрни, с усмешкой косясь в ее сторону:

– Это она нарочно кабинет без удобств выбрала – гостей не любит.

– Особенно таких надоедливых, как ты! – парировала Илаис.

– Я и Илаис частенько цапаемся, не обращай внимание. Как тебе у нас, Эрни?

– Пока не могу сказать ничего конкретного.

– Из данных твоего личного дела, я выяснил, что ты очень честный, это так?

– Шарух, ты бы не приставал к нему, – вкрадчиво попросил Аманти.

– Ну, как же, ведь мы все сгораем от нетерпения, узнать побольше о нашем знакомом.

– Ты же ознакомился с делом, – напомнил Эрни. – В чем еще сомневаешься?

– Утверждаешь, там все правда?

Эрни пожал плечами.

– Я же не читал его. Как могу что-то утверждать?

– А сам-то как считаешь? Ты честный или нет?

Эрни усмехнулся, догадываясь, куда он клонит.

– Хочешь подловить хитрым вопросом: нравится ли мне Илаис?

Аманти, услышав его ответ, весело рассмеялся и похлопал друга по плечу.

– Он тебя сделал, Шарух. Эрни курсантом был, его просто так на удочку не поймаешь.

Шарух решил не сдаваться.

– Так, что нравится?

– Вы прекращайте обо мне говорить! – возмутилась Илаис. – Терпеть этого не могу! Лучше уходите, пока не рассердилась!

Смеющиеся глаза Шаруха смотрели на Эрни так пристально, что ему на миг показалось, еще секунда, и он забудет свое имя. Он вдруг порадовался, что этот парень не умеет гипнотизировать. Просто оценивает, пытается внушить страх и делает какие-то свои умозаключения. Прерывая затянувшуюся паузу, Эрни сказал:

– Вообще-то, первым мне понравился Бохрад. Он заинтересовал новой работой и перспективами. Потом познакомился с вами. И вы мне тоже все понравились. И я… не стукач, если ты на это намекаешь.

– Похоже, в твоем деле нет одной существенной записи, что ты скрытый телепат, – усаживаясь на край стола, посмеиваясь, произнес Аманти. Между делом он взял папку и принялся изучать ее содержимое.

– Я просто догадался.

– А мы ничем таким не занимаемся, – проговорил Шарух. – И тут кругом прослушка…

– Не верь этим болтунам! – возмутилась Илаис. – В моем кабинете ничего такого нет!

– Я понял, понял… – Эрни усмехнулся. – Шарух рассчитывает поселить во мне сомнения, подозрительность, потом страх, чтобы узнать, через какое время я невероятно помолодею.

– Ну, а что вполне естественно желание одного человека знать подробности о другом, – не отрывая глаз от документов, прокомментировал Аманти.

– Аманти… – окликнул его сердито Шарух.

– Что? – он поднял на него глаза. – Разве я не прав? Я тоже ознакомился с делом Эрни, но об этой его способности там ни слова. Мне тоже жутко интересно.

– Вы что-то задумали? – насторожилась Илаис.

В кабинете повисла напряженная тишина. Слышно было, как одинокая муха бьется в стекло. Эрни не нравилось, когда речь заходила о его способности. Не хотелось ничего доказывать или оправдываться.

Он первым нарушил тишину:

– Хотите во всем убедиться? Хорошо. Где и когда мы это сделаем?

– А ты смелый парень! – восхищенно воскликнул Шарух.

– Мне обо всем доложить Бохраду? – угрожающе предупредила Илаис. – Я ведь доложу…

– Успокойся, Илаис, я только проверял его. Обещаю, я не стану ставить над ним опыты, даже если он меня об этом попросит.

– Я тебя знаю, Шарух… Ты же спать спокойно не сможешь, пока все тайны не разгадаешь.

– Ну, все забудем об этом. И спать я буду спокойнее, чем наша летаргическая леди, так что за меня не беспокойся.

– Да, Эрни, – вклинился Аманти, – ты прости нас, мы немного увлеклись, забыли, что ты все это недавно пережил.

– Не уверен, что вы не будете пытаться вернуться к этому вопросу, – не скрывал сомнений Эрни.

– Не будем, – пообещал Шарух и, улыбнувшись, добавил: – К тому же все данные о твоем превращении есть в отчете. Говорю же, просто проверял. Очень рад с тобой познакомиться, уверен нам есть чему поучиться друг у друга.

После его слов Эрни почувствовал облегчение. В ответ произнес:

– Я постараюсь в ближайшее время и с вашими делами ознакомиться. А то мне ничего про вас неизвестно. Неудобно как-то…

Приятели многозначительно переглянулись.

Илаис засмеялась.

– Так их! А то зазнались совсем. Возомнили о себе невесть что. Какие мы здесь важные птицы!

– Это будет непросто, – загадочно протянул Аманти, – Бохрад прячет их в своем кабинете за семью печатями.

– Спасибо за подсказку.

– А мы, вообще-то, че пришли… – Шарух вдруг решил сменить тему. – Смотреть на клиента идете?

– Чего ты о нашем клиенте так беспокоишься? – задала вопрос Илаис.

– Нам по пути будет.

– Да, идемте! Вместе веселее, – поддержал друга Аманти.

Илаис подошла к нему и протянула руку. Аманти закрыл папку, возвращая ей.

– Хорошо, идем, – согласилась девушка, поместив документы на полку одного из шкафов среди прочих других. – Кстати, про какую летаргическую леди вы говорили?

Все направились к выходу из кабинета. Эрни не отставал, по пути спросив:

– Вы, что, и у коматозников в памяти копаетесь?

– Интересное дельце нам Бохрад подкинул, – начал Шарух, – даже не знаем, как к нему подступиться.

– Спящая красавица бальзаковского возраста, – добавил Аманти.

– Никаких проблем с ее охраной и непредсказуемым поведением.

– А я думала, что это у нас такое скучное дело. Что она должна вспомнить?

– Куда скипетр спрятала.

– Она что… королева? – удивленно предположил Эрни.

– Не похоже, – произнес Аманти. – Скорее это очень ценная семейная реликвия. Иначе родственники не стали бы тратить на ее воспоминания столько денег.

Вскоре четверо сотрудников Службы по Восстановлению Памяти вышли из административного здания. Погода стояла солнечная и теплая. Ветерок лениво шептался в листьях, растущей вдоль тротуара белой акации.

– Предлагаю после посещения гостиницы сходить куда-нибудь, – весело сказал Аманти. – Эрни, ты наверно ничего еще здесь не видел.

– Не видел. Некогда было.

– В центре есть классная кафешка, – вспомнила Илаис, – мы в ней частенько отмечаем удачные дела.

– Точно! – воскликнул Шарух. – Мы же дело Эрни еще не отметили! Это большее упущение!

– Я не против, – уведомил Эрни.

В гостинице, как вскоре понял Эрни, обычно находились клиенты СпоВП. За ними велось постоянное наблюдение. Кроме клиентов в ней проживали и настоящие постояльцы, которые совершенно ни о чем не догадывались. И наличие несколько пунктов охраны никого не настораживало. В одном из них, что располагался на верхнем этаже, и находилась система наблюдения за особыми клиентами. Там и собрались сотрудники службы до посещения кафешки, чтобы оценить обстановку и прийти к какому-либо решению. Оборудование было самое совершенное и, причем не в таком уж большом количестве, как представлял себе Эрни. Всего два монитора с сенсорным управлением и миниатюрный голограммный транслятор. Он-то думал, что вся комната должна быть обставлена пикающими и мигающими устройствами, кучей разнообразных наушников и «умных» очков.

Илаис выбрала первый монитор и включила его. Затем поднесла к нему свой браслет. Эрни оставалось лишь догадываться, что она делает. Девушка решила избавить его от мучительных размышлений:

– Я скачиваю показания здоровья клиента, чтобы прервать сеанс гипноза, если они начнут превышать норму.

– Ты собираешься сейчас провести гипноз?

– Это будет ознакомительный сеанс, после него решу, что буду делать дальше.

Шарух и Аманти сидели за вторым монитором и переговаривались вполголоса о чем-то, изучая изображения спящей леди во всех ракурсах.

– Эрни, пойдем со мной, вдруг помощь понадобится.

Они вышли из комнаты охраны. Отыскав нужную дверь, Илаис остановилась.

– Нам сюда.

Дверь не была заперта.

Эрни и Илаис прошли внутрь. В кресле перед выключенными телевизором спал пожилой мужчина в точности тот, что был изображен на фотографиях в деле.

– А его не надо предупредить? – скрывая беспокойство, поинтересовался Эрни.

– Врач напичкал его снотворным. Он полдня проспит. Так даже лучше.

Илаис некоторое время внимательно всматривалась в лицо мужчины, потом взяла его руку, с силой надавив пальцами в центр ладони. Мужчина вздрогнул, глаза под закрытыми ресницами забегали, дыхание участилось. Девушка проверила показания браслета.

– Славиш, ты должен слышать только мой голос, – монотонно повелительным тоном произнесла девушка. – Ты должен слышать только мой голос. Ты меня слышишь?

Мужчина с трудом разомкнул губы и промямлил что-то невразумительное.

– Ты отвечаешь четко и ясно, слышишь меня?

– Да, – уже четко ответил клиент.

– Как тебя зовут?

– Славиш Тодеруш.

– Сколько тебе лет?

– Славишу Тодерушу 54 года.

Ответ озадачил Илаис. Удивленно вскинув бровями, она бросила на напарника беглый взгляд. Потом вновь обратилась с вопросом к клиенту:

– А тебе сколько лет?

Клиент повторил ответ слово в слово.

– Как тебя зовут?

– Славиш Тодеруш.

– Славишу Тодерушу 54 году, а тебе сколько лет?

Эрни все больше удивлялся. О клиенте в деле была запись про раздвоение личности, одну из которых Илаис как раз пыталась вызвать на контакт. Последний ее вопрос поставил сознание клиента в тупик. Какая последует реакция?

– Славишу Тодерушу 54 года, – настойчиво повторил клиент.

– Теперь ответь мне, как называется корабль, на котором ты прилетел на Руизу?

– Я Славиш Тодеруш, мне 54 года…

Тело мужчины начало судорожно дергаться. Он вдруг открыл глаза и, вскочив с кресла, попытался схватить девушку за шею. Та, вскрикнув, ловко отскочила в сторону, выпуская его руку. Эрни инстинктивно преградил путь мужчине и толкнул его обратно в кресло. Потом обойдя сзади, стал удерживать за плечи, не позволяя встать. Клиент вскоре перестал сопротивляться и обмяк.

– Не пора ли заканчивать? – спросил Эрни.

Илаис кивнула. Она была напугана такой неожиданной реакцией. Переведя дух, вновь подошла к клиенту, взяла за руку и повелительным голосом велела ему спать.

Покидая номер гостиницы, Эрни поинтересовался:

– Что это было?

– Я должна все обдумать. Пойдем еще раз посмотрим записи.

По возвращении в пункт охраны их ожидали приятели с весьма недоумевающими выражениями лиц. Они не стали сразу приступать к Илаис с расспросами. Терпеливо дождавшись, когда она просмотрит запись произошедшего события.

– Мы все видели, – наконец, нарушил молчание Аманти, – это очень странно. Если бы не Эрни, он мог убить тебя.

– Вы заметили, что ярость в нем вызвал вопрос о названии корабля? – спросила задумчиво девушка.

Оба покачали головами, ожидая дальнейших ее объяснений.

– Это значит, он не просто не знает названия корабля, на котором прилетел… В него введена команда на убийство любого, кто попытается узнать, что было до посещения Руизы. То есть кто-то хочет… – ее вдруг посетила ошеломляющая догадка. Она даже рот открыла не в силах выразить свои эмоции словами.

– Кто-то хочет… – ненавязчиво повторил ее слова Аманти.

– Илаис, не томи, мы все хотим знать, что тебя так поразило, – нетерпеливо высказался Шарух. – Может воды принести?

– Нет, – девушка замотала головой. – Это потрясающе!

– Ну, мы это уже поняли… – Аманти в задумчивости почесал в затылке. – Теперь, пожалуйста, расшифруй, что все же случилось.

– Точно! Все сходится! У клиента вообще нет памяти! – глаза у девушки засверкали от невероятного открытия.

– Как это нет? – не мог понять Эрни.

– Это клон! А настоящий Славиш Тодеруш все еще на Руизе, попивает горячий кофе в местном ресторане и закусывает пирожными.

– Это вполне возможно, – согласился Шарух. – Если использовать специальный ускоритель по выращиванию клонов, тогда можно создать такого, который будет помнить только то, что нужно его хозяину.

– Получается настоящий Славиш создал себе клона, чтобы избавиться от проблем с родственниками. Необычный ход… – Аманти многозначительно усмехнулся.

– Все дело закрыто! – воскликнула Илаис, и, смеясь, поцеловала в щеку Эрни. Тот никак не ожидал от нее такой реакции и растерянно посмотрел на девушку. – Эрни, ты мой герой! Ты спас меня от бешеного клона! Спасибо!

– Эх, нам бы со своим дельцем так же быстро справиться, – с завистью, вздыхая, проговорил Шарух.

– Илаис, с вас еще отчет, – вкрадчиво напомнил Аманти.

– О, Аманти, это я оставлю на десерт. Вот шеф обрадуется. Не каждый раз нам деньги достаются так легко.

– А я могу вам помочь, вдруг леди очнется и все такое, – предложил Эрни заскучавшим приятелям.

– Это очень любезно с твоей стороны, но с женщиной мы и сами справиться в состоянии, – ответил ему Шарух. – Аманти, а ну это дело… Пошли в кафе!

– Пойдем, вдруг, что умное придет, вдали от этого сонного царства.

И забыв на время о проблемах, веселый квартет отправился в кафе, отпраздновать парочку хорошо выполненных дел в жизни сотрудников СпоВП.

После кафе все разошлись по своим делам. Эрни вернулся в квартиру – ту самую, что была предоставлена ему по Программе Защиты Свидетелей. Аманти заверил, что все хитрые штучки, влияющие на психику, он убрал и Эрни может жить спокойно. А вода и электричество если и отключатся, то не по его вине. После обеда новый сотрудник СпоВП посетил несколько торговых центров и смог приобрести себе приличную одежду. Даже понимая, что в ближайшем будущем ему вряд ли грозит неожиданное превращение в мальчика, он, из приобретенной предусмотрительности, предпочел пользоваться только одеждой способной менять свои размеры. Так ему было более спокойно за свое будущее.

Новые знакомства принесли ему много приятных впечатлений и знаний. Единственное, что продолжало беспокоить – он никак не мог понять, чем он, собственно, может помочь службе. У него не было специфических способностей, открывающих путь к подсознанию людей, потерявших память. А те способности, которыми он наделен и успешно применяет для спасения жизни, вряд ли годятся для использования данной организацией.

«Я бы не в жизнь не догадался, что клиент – клон, – с трудно скрываемым сожалением признался он себе. – Нет, что-то здесь не так. Сходить к Бохраду и попросить выложить все на чистоту?».

Но все же он решил не торопиться. Как добросовестный ученик полицейской академии, получивший диплом и орден, которые как раз были на пути на новое место его работы, он понимал, что лучше всего попытаться самому во всем разобраться, не привлекая раньше времени внимание к своей проблеме.

Утром он пришел на совещание без опоздания. Среди присутствующих не хватало Аманти. Поздоровавшись, Эрни занял одно из свободных мест, с интересом ожидая, когда Бохрад перестанет копаться в документах. В кабинете стояла напряженная тишина.

– Аманти что-то задерживается, на него не похоже, – отрывая глаза от бумаг, задумчиво проговорил шеф.

Шаруханд отвлекся от щелканья по браслету, сообщив:

– На связь не выходит. И он все еще у себя дома.

– Что могло с ним случиться? – забеспокоилась Илаис.

Но ее вопрос так и повис в воздухе.

– После совещания сходим к нему, – объявил Бохрад. – Илаис, я ознакомился с твоим отчетом. Честно, потрясен. Даже предположить не мог, что все так выйдет. Я велел врачу определить является ли клиент клоном и, если это действительно так, нашего заказчика ждет неприятный сюрприз.

Илаис с улыбкой на губах качнула головой, соглашаясь с ним.

– Шарух, в твоем отчете, ты выражаешь сомнения в возможность проникновения в память человека, находящегося в коме. Я с тобой вполне согласен, но дело есть дело. Раз люди пришли к нам, значит, они нам верят, их нельзя разочаровывать. У нас много времени, чтобы решить эту задачу. Предлагаю всем сконцентрировать внимание на этом деле, поскольку на сегодня иных нет. На этом совещание закончено. Давайте-ка для начала сходим, проведаем Аманти. Мне что-то не нравится его отсутствие.

– Думаешь, у него опять… приступ депрессии? – предположил Шарух.

– Возможно.

– Но он вчера был такой веселый, – с грустью напомнила Илаис. – И обычно он не отключает связь…

– Вот все на месте и проверим. Благо, что недалеко.

Идти пришлось пешком. Эрни уже начал привыкать, что в этом городе в основном приходится рассчитывать на свои ноги.

Аманти жил в небольшом особняке в центре города. Это был красивый двухэтажный дом из желтого кирпича с красной черепичной крышей. Вокруг зеленые ухоженные лужайки. Толстое ореховое дерево, растущее у входа и видимое, еще издали, давало прохладную тень, когда солнце, достигнув зенита, нещадно пригревало южную часть дома. Особняк был окружен высоким металлическим забором. Вход на его территорию защищали массивные ворота, которые на данный момент были обмотаны цепью и закрыты на электронный замок.

– Шарух, открыть сможешь? – с надеждой спросил Бохрад.

– Если отмажешь от полиции – запросто!

– Действуй!

Парень просунул между прутьев руку, достал замок, удобно расположил его на ладони, и принялся набирать код. Вскоре замок открылся. Затем размотав цепь, он толкнул ворота. Заметив вопросительный взгляд шефа, решил оправдаться:

– Он сам мне его сказал.

– Тогда причем здесь полиция?

– На случай, если бы я ошибся.

– Надеюсь, ты не пытал его перед этим, – с усмешкой проговорила Илаис.

– Ты чего? Мы же друзья. Хочешь, и тебе свой код скажу?

– К сведению, мне больше нравится Эрни, потому что он в отличие от тебя знает, когда нужно промолчать.

Шарух окинул Эрни, слышавшего ее слова, подозрительным взглядом. Эрни сделал вид, что ничего не замечает.

– Илаис, не находишь, что Эрни очень странный. Сегодня, кроме «здравствуйте», мы от него ничего еще не слышали? – полушепотом обратился к ней Шарух. – Он определенно что-то замышляет.

– Хватит выдумывать! И держись от меня подальше!

Она собралась оттолкнуть его, но Шарух поспешил отойти в сторону, опередив ее намерения.

– Хорошо, хорошо, но я предупредил.

Возле входной двери все опять остановились.

– Тоже заперто, – заметил Бохрад. – Шарух, осилишь?

– Эх, чтобы вы без меня делали?

Парень набрал нужный код и отключил сигнализацию.

Первым вошел Бохрад.

– Леди, прошу, – Шаруханд отвесил поклон, пропуская ее вперед, затем прошел сам.

Эрни входил последним. Осматриваясь по привычке, он искал следы взлома или иные доказательства проникновения преступных элементов в дом, но ничего подозрительного не было. В доме все чисто и прибрано. Сразу видно, что Аманти в этом отношении был ответственным человеком.

У входа стояла его обувь, на вешалке висел зонт и черный шелковый шарф.

Эрни неторопливо обходил комнату за комнатой, задержавшись на кухне, отметил, что в ней идеальный порядок, чего за собой в последнее время не наблюдал.

«Не похоже на человека в состоянии депрессии», – пришел он к выводу.

– Идите скорее сюда! – донесся до него встревоженный голос Шаруханда.

Эрни поспешил на зов.

Все собрались в спальне на втором этаже. Сквозь полумрак непонятно было, чем вызвана такая мрачная пауза. Эрни нашел выключатель и когда зажегся свет, прошел вглубь комнаты.

На постели в одежде лежал Аманти. Его руки располагались вдоль тела. Лицо казалось мертвенно-бледным, даже Бохрад растерялся от увиденного.

– Он жив? – нарушил тишину Эрни.

Шарух осмелился приблизиться к лежащему парню и внимательно вгляделся в его лицо.

– Дышит вроде.

– Браслет включи, – посоветовала Илаис.

Когда браслет был включен, всем стало понятно, что Аманти жив, но все процессы в его организме чрезвычайно замедлены. И если ситуация не изменится финал вполне предсказуем.

– Он что-то предлагал по поводу клиента? – спросил Бохрад, сурово посмотрев на Шаруха.

Тот, вздохнув, отошел от друга и нехотя произнес:

– Он только хотел проверить, но я запретил ему это делать. Я-то думал, он забыл об этом. То есть, ты думаешь, что это ничто иное как…

– Он вошел в ее сон? – догадалась Илаис, опасаясь своей догадки.

– Откуда я мог знать, что он решится на это?

Шарух в отчаянии заломил руки и принялся нервно вышагивать по комнате.

– Успокоились все! – велел шеф. – Надо взглянуть на спящую леди. А там решим, что делать. Шарух, останься с ним.

– Да, конечно, я на связи, не забывайте.

После этого втроем сотрудники службы отправились в гостиницу. При входе их встретила женщина врач и сообщила, что клиентка неожиданно вышла из комы.

– Срочно сообщите ее родственникам. Пусть приезжают немедленно! – велел ей Бохрад.

Наблюдать за клиенткой, было решено из пункта охраны, так как Бохрад не хотел случайно напугать ее и вернуть в прежнее состояние. Женщина сидела, устало свесив голову. Ее черные длинные волосы спадали на колени.

– Она что-то говорит, – обратила внимание Илаис.

Все прислушались. Бохрад усилил звук.

– Язык неизвестный.

– Эсперанто, – уточнил Эрни.

– Ты его знаешь? Можешь перевести? – Бохрад с надеждой посмотрел на парня.

– Могу. Говорит о каком-то скипетре: «Я посадила его в саду под молодой яблоней».

– Посадила? Ты правильно перевел?

– Не сомневайся.

– Совершенно непонятно, что это значит, – разочарованно проговорила Илаис.

– Она все повторяет: «Я посадила скипетр в саду под молодой яблоней».

Родственники клиентки не заставили себя долго ждать. Не прошло и полчаса, как две модно расфуфыренные дамы вышли из подъехавшего к гостинице такси. У одной в руках была маленькая собачка с голубым бантом на голове, у другой в глаза бросалась блестящая дамская сумочка.

– Вы пока погуляйте, – глядя на них в монитор, попросил Бохрад. – Я ими сам займусь.

Эрни и Илаис без возражений покинули комнату охраны. Спускаясь на лифте, девушка призналась:

– Я так волнуюсь. Аманти, как он мог так рисковать?

– Но он ведь очнется, я прав?

– Хотелось бы. В прошлый раз он неделю в коме пролежал. Потом с депрессией долго боролся.

За гостиницей располагался парк. Туда-то Илаис и повела своего напарника. Сев на скамейку, оба долго молчали.

– Знаешь, у него все это из-за чертова комплекса неполноценности, – неожиданно заявила она. – Он считает, что от него на СпоВП мало пользы. Хотя на нем висит вся техника и связь. Он постоянно что-то новое придумывает. И эти браслеты – его изобретение, – Илаис, вздохнув, закрыла лицо руками. – Ну, чего ему спокойно не живется?!

Эрни не знал, что сказать на это. Но он хорошо понимал чувства Аманти, и даже подумал про себя: «А я себя считаю неполноценным… Тут вот как все выходит на самом деле».

Минут через двадцать томительного ожидания пиликнул браслет Илаис. Девушка сразу приободрилась.

– Да, шеф, слушаю.

– Возвращайтесь к Аманти, я скоро буду.

И связь прервалась.

Шарух даже не позаботился закрыть после их ухода двери. Илаис и Эрни застали его сидящим на полу спальни в очень удрученном состоянии.

– Что у вас? – не вставая, первым делом поинтересовался он.

Илаис рассказала, что произошло в гостинице, закончив фразой: «Шеф звонил, обещал скоро прийти».

– Ничего если я окна открою, а то как-то мрачно здесь, – предложил Эрни и, не дожидаясь разрешения, выполнил задуманное.

Солнечный свет несколько развеял тревожную атмосферу, царящую в спальне. Илаис выключила свет. После этого Эрни присел рядом с Шарухом.

– Извини, что отвлекаю от тяжких дум, можно спросить?

Шарух взглянул на напарника с интересом.

– Ну, спроси.

– У тебя какие странные наклонности имеются – это так, чтобы быть в курсе.

– Интересный вопрос…

– Если не хочешь не отвечай.

– Почему же, отвечу. К примеру, я живу в Историко-Палеонтологическом Музее.

– Да, ладно! – не поверил Эрни и переглянулся с Илаис. Та, усмехнувшись, кивнула.

– Честно, «Секция восковых фигур» отдел «Пытки». Даже не представляю другого места, где бы я мог спокойно спать. Кстати, по вторникам вход в музей бесплатный. Хотя для тебя могу организовать свободный вход в любое время.

– Я подумаю…

– Понимаю… только у человека с психическими отклонениями могут быть такие странные наклонности. Но мне кажется это своего рода лекарство от разных фобий. Когда понимаешь, как тонка грань между жизнью и смертью, начинаешь больше ценить то, что имеешь.

– Ты еще и философ?

– Есть маленько.

– Эрни, не вздумай к нему ходить! Он сначала усыпит твою бдительность, потом привяжет к дыбе и начнет изощренно издеваться.

– Илаис! – возмущенно воскликнул Шарух, просверлив ее сердитым взглядом. – Откуда такие выводы? Ты же ни разу не была у меня в гостях. И вообще у тебя предвзятое мнение о моей скромной персоне. Может это тоже какие-то комплексы?

Не выдержав пристального взгляда черных глаз, Илаис вышла из комнаты, шумно хлопнув дверью.

– Не могу понять, чем я ее раздражаю, – произнес Шарух. – Что она обо мне знает, чего я не знаю?

– Может просто боится? – осторожно предположил Эрни.

– Думаешь?

– После всего, что я только что узнал о тебе, и мне как-то не по себе стало.

Шаруханд, посмеиваясь, произнес:

– Эрни, честность – твое слабое место! Мог бы соврать, что-нибудь убедительное. Например, очень хочется побывать в музее, но времени свободного нет. А ты сразу признаешься, что от моего образа жизни у тебя волосы дыбом встают.

– Ты очень интересный человек, правда. Обещаю в ближайшее время посетить музей.

– Если опасаешься тех ужасов, что Илаис наговорила, советую расспросить обо всем Аманти, когда он очнется. Он у меня частый гость. Говорит, нашел идеальный способ избавиться от депрессии. Как же это я не доглядел за ним… – Шарух со стоном обхватил голову руками. – Если он умрет, никогда себе этого не прощу! Ведь догадывался о его замысле…

– Что уж теперь себя казнить. Он бы все равно поступил по-своему.

– Надо было оставить его у себя ночевать. Точно в следующий раз так и сделаю! А будет сопротивляться, найду, чем успокоить.

– Привяжешь к электрическому стулу?

Шарух, засмеявшись, затряс головой, потом пристально посмотрел на собеседника.

– И кто из нас садист?

– Я это так… беседу подержать. Ненавижу ждать! – Эрни поднялся. – Я, пожалуй, схожу, Илаис проведаю.

– Сходи, сходи, утешь несчастную. Рыдает наверно в три ручья.

Едва Эрни дошел до двери, как она распахнулась. Перед собой он увидел Бохрада, следом шла Илаис. Шеф был чрезвычайно взволнован, в руках держал барсетку. Эрни поспешил отойти в сторону. Бросив беглый взгляд на девушку, заметил, что она вовсе не плакала.

– Как он?

– Без изменений, – поднимаясь на ноги, проговорил Шаруханд.

– Плохо, очень плохо…

Бохрад присев на край кровати, положил барсетку у изголовья Аманти, потом взглянул на показания браслета. После этого проверил реакцию его зрачков на свет. Увиденное не радовало.

– Что мы можем сделать? – с надеждой спросила Илаис.

– Я ни в чем не уверен. Клиентка, едва выдав свой секрет, умерла, а он… – Бохрад, горько вздохнув, закрыл глаза.

– Боже… он не очнулся. Он все еще с ней в контакте, – Шарух принялся в волнении ходить по комнате. – Это все моя вина! Это я виноват… – и вдруг его посетила догадка: – А если адреналин в сердце? Он может очнуться?

– Я думал об этом и прихватил с собой, – шеф поставил барсетку на колени и, открыв, вынул нужную капсулу и шприц. – Можем рискнуть, а не поможет, используем электрошок.

Сказав так, он заправил шприц препаратом, выдавил из него воздух, затем расстегнул на груди Аманти рубашку. На место предполагаемой инъекции прилепил бактерицидный пластырь.

– Я не могу на это смотреть, – дрогнувшим от волнения голосом, проговорила Илаис и поспешно вышла из комнаты.

И вот набравшись духу, шеф занес над Аманти руку со шприцом.

– Ты это делал раньше? – тихо поинтересовался Шарух.

– Не отвлекай меня. Это должен быть мощный удар. Чтобы сразу… – Бохрад глубоко вздохнул и вдруг резко изменил свое намерение. Отвернувшись от пациента, сердясь на себя, сказал: – Не могу! Простите… Рука дрожит. Если мы его резко вернем в реальность, боюсь, мы его потеряем, как личность. Он, конечно, будет жить, но кому нужна такая жизнь?!

– Я об этом не подумал…

– Если резко рискованно, давайте сделаем это медленно, – после некоторых раздумий решил предложить Эрни. – Внутривенно. Чтобы вернуться из сна, нам достаточно испугаться. Но в его случае просто испуга будет недостаточно, надо чтобы это был настоящий ужас, а это состояние наступает не слишком быстро. И действовать нужно пока сердце не остановилось, и сон не перешел в смерть. Я, если честно, не знаю, что на самом деле получится, сужу из личного опыта.

Бохрад задумчиво посмотрел на пациента, потом переглянулся с Эрни и, соглашаясь, произнес:

– Это вариант… Может получиться, Шарух, как думаешь?

– Вряд ли уж хуже будет. Действуй, шеф!

– Эрни, если твой совет поможет ему, я тебе двойную премию выдам.

– А если нет? Уволишь? – Эрни иронично усмехнулся.

Бохрад начал готовить правую руку Аманти к процедуре. Как обычно прилепил пластырь – индикатор, который специальной подсветкой указывал точное место для укола. И прежде, чем вколоть шприц, обратился к Эрни:

– Ты уже ищешь повод сбежать?

Эрни предпочел промолчать.

– Все готово, – через минуту произнес Бохрад, откладывая использованный шприц в барсетку. – Осталось только ждать.

Шарух и Эрни подошли ближе, чтобы следить за показаниями физического состояния Аманти.

– Как забилось сердце… – вскоре заметил Шарух. – И дыхание стало прерывистым. Давление зашкаливает… Аманти, очнись, прошу…

Бохрад завис над пациентом, держа наизготовку миниатюрный электрошокер.

И вдруг напряженную тишину нарушил громкий крик, напугавший присутствующих. Тело Аманти содрогнулось, и он неожиданно резко сел, продолжая кричать, но уже сбивчиво, пока также неожиданно не смолк, открыв глаза. Ему не хватало воздуха.

В комнату вбежала Илаис, и замерла, не спуская глаз с Аманти.

– Аманти, все, все, успокойся, – Бохрад отложил в сторону электрошокер и в порыве радостных эмоций, крепко обнял его.

– Я… я… – заикаясь, заговорил Аманти. Его начала бить нервная дрожь.

– Воды скорее!

– Сейчас! – Шарух тут же бросился бежать на кухню.

– Я… хотел уйти с ними… на их планету. А вы… – он закрыл лицо руками и горько заплакал.

– Тихо, все в порядке, – пытался успокоить его Бохрад. – Илаис, принеси плед, пожалуйста. В гостиной его видел на диване.

Девушка охотно отправилась выполнить его просьбу.

Этим пледом шеф бережно укутал Аманти и помог удобно сесть. Тот, утирая слезы рукой, судорожно глотая воздух ртом, проговорил:

– Они звали меня на свою планету… Как вы могли?

Прибежал Шарух со стаканом и маленьким чайником, заполненным водой. Налив, протянул шефу.

– Попробуй попить, тебе станет легче.

Аманти удалось осилить полстакана. Только после этого он принялся осматривать присутствующих. В его глазах начало появляться желание осознать, что с ним случилось. Судорожно вздохнув, он спросил:

– Зачем вы здесь?

– Ты помнишь, кто мы? – нетерпеливо поинтересовался Шарух.

– Да, ты, Шарух, это Илаис, Эрни и наш шеф. Какой ужас! – он вновь закрыл руками глаза. – Я вас подвел, простите…

– Нет, все в порядке. Но ты не должен был так поступать, – укорил шеф. – Это рискованно. О чем ты только думал? – Аманти, не сдержавшись, всхлипнул, и шеф тут же поспешил сменить тон: – Не надо так расклеиваться. Я не буду тебя больше ругать, обещаю. Все, успокойся, возьми себя в руки. Ты справился со своей задачей. Спящая леди исполнила желание заказчиков и поведала им великую тайну о скипетре, посаженном в саду под молодой яблоней, – Бохрад вновь обнял парня за вздрагивающие плечи и вдруг сердито воскликнул: – Вот наглец! Я тут распинаюсь перед ним, а он смеется!

Друзья почувствовали облегчение и заулыбались. Расчувствовавшись, Шарух подошел к Эрни и порывисто обнял его.

– Спасибо, спасибо, спасибо… Если бы не ты…

– Все нормально, – Эрни растерянно замялся, не зная, как бы повежливее от него отвязаться. И обрадовался, когда Шарух, пряча навернувшиеся слезы, выпустил его из своих крепких рук.

Затем его внимание привлекла девушка.

– О, нет, нет, – она выставила перед собой руку, собираясь защищаться, – терпеть этого не могу. Обними лучше кого-нибудь другого.

Шарух огорченно вздохнул и обратил внимание на друга, вернувшегося из вечного сна, который уже почти перестал смеяться.

– Аманти, ты как?

– Кажется все, приступ истерии прошел, – он убрал от лица руки и взглянул на него.

– А встать можешь?

– Наверно.

– Вставай, вставай, – Шарух взял его за руку. Вместе с Бохрадом они помогли ему подняться. А когда Аманти оказался на ногах, Шарух обнял его крепко-крепко. – С возвращением, друг!

– Задушишь… – с трудом произнес Аманти.

– Прости, прости… я так рад, что готов с тебя пылинки сдувать. Есть хочешь? Могу приготовиться что-нибудь.

– Нет, нет, не стоит. Мне бы полежать немного…

– Ээ… – вмешался Бохрад. – Никаких полежать! Ближайшие пару часов даже не думай об этом. Пойдем лучше на кухню, – шеф, поправил на нем плед и, обхватив за плечи, добавил: – Уверен, Шарух сумеет приготовить всем отличный кофе.

– Непременно!

Шарух вышел из комнаты раньше всех и поспешил на кухню. Бохрад сопровождал Аманти, внимательно следя за каждым его шагом, а тот временами сетовал на слабость в ногах.

Илаис и Эрни вышли следом.

– Ты опять отличился? – с улыбкой спросила напарника девушка.

– Да ничего особого. Просто дал удачный совет.

– Ты меня удивляешь все больше и больше, – она взяла его за руку, смутив окончательно.

На кухне все собрались за большим круглым столом. Пока Шарух варил кофе, Илаис успела расставить чашки. Кухня постепенно наполнялась приятным ароматом кофе.

– Никак не могу понять, что значат слова той леди, – напомнил Шарух.

– Аманти, ты хоть понял, о чем она говорила? – поинтересовался Бохрад.

– Скипетр, посаженный в саду под молодой яблоней? Значит, именно так переводится эта фраза? Я не знал, думал тарабарщина какая-то.

– Это Эрни перевел ее слова, – подсказала Илаис.

– Теперь мне понятно, почему она все время видела синие розы, – Аманти загадочно улыбнулся.

– Причем здесь розы и скипетр?

Шарух осторожно снял с огня медную турку и, поставив ее на стол, принялся разливать кофе.

– Скипетр – это розы. Сорт такой, понимаете? Эта леди звала их скипетр. А на самом деле…

– «Скай Петр» – Небесный Петр… – догадался Бохрад. – Самый редкий сорт роз. Аманти, ты гений! Дай, я тебя еще раз обниму.

Аманти решительно отодвинулся от него подальше, запротестовав:

– Не надо больше обнимать, не люблю я этого.

– Это же надо сорт роз, – удивленно проговорил Эрни. – Кто бы мог подумать.

– Что ж, – Бохрад поднялся, решив произнести речь, – поздравляю всех с удачным возвращением нашего друга и решением еще одного трудного дельца. Со своей стороны, я даю вам недельный отгул. Наберитесь сил, поправьте здоровье. В общем, живите полной энергичной жизнью. И, Аманти, надеюсь, никаких депрессий в ближайшее время не предвидится?

– О, чем ты, шеф? Я почти счастлив!

– Почему почти?

– Я спать очень хочу.

– А мы ему, видите ли, мешаем, – иронично прокомментировал Шарух. – Ничего придется нас потерпеть. Рекомендации шефа надо выполнять!

Речь шефа с пожеланиями недельного отпуска была воспринята всеми с большим энтузиазмом.

Свежезаваренный горячий напиток оказал на Аманти благотворное действие. Глаза его весело заблестели, о желании уснуть он больше не вспоминал.

Шеф и его команда весь день составляли компанию Аманти. Парень полностью пришел в себя и не позволял гостям скучать. Лишь под вечер друзья решили расходиться. Для прощания остановились на крыльце.

– Кстати, Аманти, – обратился к нему Бохрад, – ты говорил о ком-то, кто звал тебя с собой на другую планету.

– Прошу, забудьте об этом, – парень смущенно потупился.

– Беспокоюсь, как бы ночью за тобой не пришли…

Шеф произнес фразу таким серьезным тоном, что все настороженно замерли.

– Я же не в себе был. Ну, привиделись мне маленькие добрые человечки, так еще и не то бы привиделось, если бы ты меня с того света не вытащил.

– Может, я с тобой останусь? – заботливо предложил Шарух.

– Идите, я в порядке. Утром сообщу, как ночь провел.

– Буду ждать, смотри не забудь.

Аманти проводил друзей до ворот, пожелав всем удачного пути.

– Счастливо оставаться, спокойной ночи, – желали ему в ответ друзья.

Затем заперев ворота на электронный замок, он вернулся в свой особняк – уютное гнездышко, дарующее ему чувство безопасности и такого желанного одиночества. Ему хотелось многое осмыслить, покопаться в себе, проанализировать полученную в астральном путешествии информацию. У него еще было много разных дел, которые хотелось закончить до ночи.

«Все-таки я остался жив! – включая сигнализацию, радостно подумал Аманти. – И недельный отдых в самый раз!».

Эрни воспринял предложение о недельном отдыхе неоднозначно. С одной стороны, ощущение свободы не могло не радовать, но с другой он совсем не знал, чем ему эти семь дней заниматься. Половину прошлой ночи, вперемешку с воспоминаниями о приятно проведенном времени в кафе, его посещала все более тревожащая мысль о собственной профессиональной пригодности. Он был уверен, что ответ на все его сомнения хранится в «личном деле», с которым все кроме него ознакомились. Он чувствовал в этом факте некоторую несправедливость. Уже в ту же ночь у него созрел план. Нет, пойти и попросить шефа дать ему дело – как вариант – даже не рассматривался. Отвечать на каверзные вопросы шефа при его – патологической честности – хуже нет.

План был прост: проникнуть в любой кабинет на третьем этаже и приоткрыть окно, что было успешно им выполнено еще до утреннего совещания. Затем, дождавшись ночи, подняться на нужный этаж, влезть в окно и проникнуть в кабинет № 7. День прошел так быстро и был полон событий, что, лишь оказавшись в своей квартире Эрни вспомнил о своем плане. Оставалось перейти ко второй части плана – дождаться ночи.

Часа икс Эрни ждал с особым нетерпением. Хотя в случае неудачи – например, его могли поймать охранники – он мог лишиться всего: работы, уважения и даже испортить «личное дело» неприглядными характеристиками, он старался ни о чем таком не думать. Зачем заранее готовить себя к провалу?

В два часа ночи он покинул квартиру, предварительно оставив в ней браслет, который все это время носил в кармане брюк. Его не без оснований обуревали сомнения по поводу таящихся в нем сюрпризов и возможных маячков. В черной кожаной куртке при отсутствующей луне и редком уличном освещении, он был практически незаметен. Эрни подобно черному призраку бесстрашно шел по темным улицам к административному зданию. Людей не было, и никто не мог стать свидетелем его ночной прогулки.

Окно, до которого он собирался добраться, находилось в затемненной части здания. Оценивая свой маршрут, Эрни приблизился к желобу и, проверив его на прочность, начал взбираться. Он полз тихо, как кошка. Обувь с мягкими прорезиненными протекторами отлично заглушала металлический звук, образующийся при соприкосновении с желобом.

На третьем этаже он перепрыгнул на подоконник, помогая себе удерживаться в вертикальном положении при помощи специальных перчаток. Перешагнул на другой, потом на нужный и ловко проскользнул внутрь.

Убедившись, что вокруг здания тихо, осторожно закрыл окно и направился к двери. Она была заперта. Эрни пришлось воспользоваться магнитной картой.

«Надеюсь, охранники спят…» – переживал по этому поводу, Эрни еще до начала операции, но другого выхода не видел. Минут пять простоял он за дверью в ожидании охраны, и когда решил, что время вышло, открыл ее и вскоре оказался в коридоре. Приближаясь к двери шефа, старательно пытался уговорить себя не волноваться, но непослушное сердце продолжало трепыхаться в груди.

«Дело-то пустяк. Войти и выйти. Может это и неправильно, но я так не считаю».

Эрни сделал глубокий вдох, задержал дыхание и решительно провел магнитной картой по замку. Запорное устройство издало едва слышный щелчок. Путь был свободен.

Войдя внутрь, он бегло осмотрелся. Единственное место, где шеф мог хранить дела – его рабочий стол. К нему Эрни и направился, бесшумно ступая по мягкому ковролину. Его ждала удача – в первом же выдвинутом ящике лежали стопки папок с названиями: «Личное Дело». Эрни включил фонарик, чтобы побыстрее найти папку со своим именем. Другие его не интересовали.

– А вот оно…

Он положил папку на стол и открыл. На первой странице была его фотография в полный рост и прицеплен канцелярской скрепкой список, находившихся в деле документов с указанием страниц. Эрни удивился, что шеф использует не самый современный способ хранения сведений о сотрудниках, хотя и более надежный в смысле сохранности. Электронную информацию без специального считывающего устройства в руках не подержишь, и нет гарантии, что кто-то слишком умный не исправит имеющиеся в ней сведения. К тому же в самый важный момент может внезапно случится непредвиденный сбой в системе или банально сесть аккумулятор.

Эрни некоторое время с интересом изучал характеристики, не находя в них сколько-нибудь полезную информацию. Потом переключился на изучение всего, что было связано с его появлением в этом городе. На маленьком кусочке бумаги от руки была сделана следующая надпись: «Скромен, в стрессовых ситуациях хладнокровен, расчетлив, развито чувство справедливости, коммуникабелен, склонен к проявлению благородства, честен, предпочитает одиночество, вредных привычек не имеет…».

– И это все? – разочарованно спросил он вслух и продолжил дальше изучать документ.

Когда дошел до отчета, в котором говорилось, какие использовались средства и способы влияния на его психику с целью восстановления памяти, в кабинете внезапно включился свет.

Эрни испуганно захлопнул «Дело» и, вскочив, на два шага отошел от стола.

На него с нескрываемым интересом смотрел Бохрад. И вошел он явно не через дверь, а будто сквозь стену. Шеф был одет скромно в белую рубашку и джинсы. У Эрни сложилось впечатление, что он заранее готовился застать его врасплох.

– Наконец-то! – радостно воскликнул шеф. – А я все думаю, когда и ты решишь со своим делом ознакомиться. Все еще в первый день это сделали.

Эрни был ни жив, ни мертв. Совершенно неожиданное появление шефа спутало ему все карты. Он смотрел на него во все глаза, совершенно не понимая, откуда тот мог здесь взяться.

– Э… ты что-то побледнел, приятель. Успокойся, возьми себя в руки, сделай глубокий вдох и задержи дыхание, насчет четыре выдохни. Еще раз… – Бохрад своим примером показывал ему, как нужно дышать. Эрни послушно последовал его совету и смог немного успокоить дыхание. Голова закружилась, и в ногах появилась слабость. – Садись обратно, – Бохрад указал ему на стул. – Не бойся, я тебя не съем. И не вздумай превратиться в мальчишку – я не знаю, как с ними обращаться.

На негнущихся ногах Эрни подошел к стулу и сел, уткнувшись взглядом в папку с его документами. Бохрад не спуская с него изучающего взгляда, присел рядом.

– Извини, не хотел тебя так напугать. Чего ночью-то? Мог бы днем подойти. Мне скрывать нечего. Три дня с тобой знакомы, а ты уже решил ограбить шефа. Скажешь что-нибудь?

Эрни отрицательно мотнул головой, старательно избегая смотреть в его глаза.

– Ну, правильно, что тут скажешь. Но ты же неспроста пустился в эту авантюру? Подняться на третий этаж, добраться до нужного окна, рискуя жизнью… – Эрни осмелился посмотреть на шефа, удивленный его знанием таких подробностей. Потом удивление сменилось недоумением, когда он осознал, что Бохрад совсем не сердится на него. Уж слишком по-доброму смотрели его глаза. – Да, да, я в курсе твоих передвижений. Мысли, конечно, читать не умею, но вот оставленное тобой приоткрытое окно навело на некоторые размышления.

– Ты… не злишься? – спросил Эрни.

– Вообще-то надо бы, но у меня не получается. Ты бы знал, как я переживал, наблюдая, как ты ползешь по стене. Я ведь каждую секунду мог лишиться ценного сотрудника!

– Не правда! Ничего во мне ценного нет.

– Вот оно что… догадываюсь, куда ты клонишь. Значит, не веришь, что годишься для нашей работы? Считаешь, талантов маловато?

– Но ведь так и есть!

– Эта тема требует серьезного обсуждения, – Бохрад поднялся. – Я тут за стенкой живу. Прошу ко мне в гости. Чайку попьем.

– Ты здесь живешь? – с недоверием спросил Эрни.

– Да, а что тебя так удивляет? Идем, приглашаю…

Бохрад улыбнулся довольный произведенным на парня впечатлением. Дождавшись, когда он встанет и подойдет ближе, коснулся стены. Панель бесшумно отъехала в сторону, открывая взору вполне жилой вид, прячущихся за стеной комнат.

– Теперь ясно, как ты вошел…

– Это мой маленький секрет, о котором все знают.

– Кроме меня.

– Но теперь ты тоже в курсе. Неужели не интересовало, кто твой шеф и где живет?

– Я решил отложить расследование на потом.

Бохрад провел гостя в гостиную. Эрни отметил, что вкусы хозяина апартаментов весьма скромные. Простая, но удобная мебель, репродукции картин известных современных художников, небольшая библиотека. Круглый стол в центре, за который было предложено гостю сесть.

Пока Эрни осматривался, Бохрад хозяйничал на кухне.

– Ты давно тут живешь?

– Уже года два будет, – донесся ответ из кухни.

Вскоре на столе появилась ваза с печеньем, сахарница, чайник и чашки. Наполнив чашку Эрни и свою, Бохрад занял место за столом.

– Поведай мне, чем ты сам себя не устраиваешь? – первым предложил начать разговор Бохрад.

Чай был обжигающее горячим. С первой попытки Эрни сделать глоток не получилось. Хотя он очень хотел пить.

– Я просто не знаю, что делать. Когда был курсантом, передо мной была инструкция. И не возникало вопросов, как поступать, – Эрни, вздохнув, сделал повторную попытку отпить чая. Опять не получилось. Он даже рассердился: – Почему чай такой горячий?

Бохрад за это время даже не притронулся к своей чашке. В зеленых глазах, пристально наблюдающих за гостем, поблескивали хитрые искорки.

– Вот перед тобой очень горячий напиток, как же ты будешь его пить без инструкции?

– А можно просто воды?

– Ты не увиливай от ответа.

– Как выпить горячий напиток без инструкции? – повторил вопрос Эрни. Бохрад молча кивнул. – Я даже не знаю, как его пить по инструкции…

– Не сердись, что я заставляю тебя страдать от жажды, – Бохрад открыл сахарницу и пододвинул к нему, спросив: – Что это?

Эрни взял маленький белый кусочек, ощутив в пальцах холод.

– Лед?

– Это и есть хорошее решение для горячего напитка, не так ли?

– То есть ты хочешь сказать…

– Продолжай, не молчи.

– Я будто этот лед – на первый взгляд бесполезный, но иногда очень необходимый.

– Поскольку я всегда пью чай со льдом, лед для меня жизненно необходим. Ты весьма сообразителен. Может это грубое сравнение, но оно доходчивое. И уверяю, ты себя недооцениваешь. Необязательно иметь массу талантов, чтобы потрясать воображение окружающих.

Эрни положил в чашку несколько кусочков льда и, наконец-то, смог промочить горло.

– Но я все еще не уверен, что достоин тех денег, что ты мне собираешься платить.

– Не привык быть состоятельным?

– Мне всегда приходилось экономить.

– А ты найди себе хобби. Шаруханд купил себе Музей и вполне счастлив.

– Что?

– Да, да. Он не говорил? Скромничает…

– Аманти приобрел особняк и часами может гоняться с сачком за бабочками по некоторым своим лужайкам, которые принципиально засадил дикими цветами и никогда не косит.

– А Илаис?

– Это ты сам у нее узнай.

– Ты обо всех все знаешь?

– Стараюсь, так что многие их тайны мне известны, – Бохрад весело улыбнулся. – Просто мы все одна семья. И ты очень удачно в нее влился. Как я могу не ценить такого сотрудника, который за последние два дня спас две жизни? Короче говоря, представь, будто я выдал тебе инструкцию, следующего содержания: «Приглядывай за Илаис».

– Почему за ней?

– Поскольку судьбы у всех непростые, бывают порой срывы, депрессии и прочие изощренные психические расстройства, всем нам требуется внимание. Шаруханд присматривает за Аманти, а Аманти за ним. У них складный тандем получился. А я за Илаис не всегда могу присмотреть и помочь. Считай, что это мое тебе важное задание.

– А она, значит, будет за мной приглядывать? – догадывался Эрни.

– А я за вами всеми. И выбрось из головы мысли о своей ненужности.

– Постараюсь.

– Налить еще?

Эрни кивнул, заметив:

– Вроде с мятой?

– Плюс валерьяна и зверобой, чтобы нервы не шалили.

– Вкусный.

– Так как тебе мое задание?

– Странное конечно, но я уже начинаю привыкать к странностям. Начало есть, думаю, справлюсь.

– Вот и хорошо. А премию я тебе выплачу, как и обещал.

Эрни пожал плечами.

– Я бы хотел попросить…

– О чем?

– Чтобы никто из ребят не узнал о сегодняшнем происшествии.

– И я тоже хотел бы тебя об этом же попросить.

– А тебе-то чего опасаться? – Эрни с удивлением взглянул в глаза собеседника, пытаясь найти в них ответ.

– Если Шарух узнает, как ты ловко проник в здание Администрации, он непременно решит повторить твой трюк. Кто знает, что он еще натворит. Охранник здесь всего один и тот выше второго этажа не поднимается.

– Я и не знал… Мог бы спокойно спрятаться где-нибудь и выждать удачный момент.

– Вот и я о том же. Как же мне потом от любопытных типов отбиваться?

– Обещаю молчать.

– Вот и хорошо!

– Я наверно пойду, – Эрни отодвинул опустевшую чашку.

– Опять через окно?

– Внизу ведь охранник.

– Не вздумай! Я провожу.

Проходя обратным путем через кабинет, Бохрад сообщил Эрни, что тот может приходить просматривать документы в любое время.

– Только пометки не делать и страницы не вырывать. Я проверю.

– Буду аккуратен.

Бохрад провел гостя через проходную. Сторож, наблюдавший за ними, не склонен был чему-либо удивляться.

– Спокойной ночи, Гервел, – пожелал ему на обратном пути влиятельный постоялец.

– И вам, господин, спокойной ночи!


Глава

3 Эксперименты над собой



Первый свободный день из поощрительной недели отдыха Эрни решил начать после обеда. До обеда он спал. Спал упорно и настойчиво, пока не надоело. Своим долгим присутствием в царстве сна, он старался сгладить неприятное впечатление, полученное ночью. По его представлениям шеф не должен был быть столь лояльным к сотруднику, совершившему возмутительный поступок. То есть к нему. Но с другой стороны он был ему благодарен за то, что не уволил.

«Что-то я стал много бояться, – в полудреме размышлял он. – Боюсь увольнения, боюсь опоздать, боюсь оказаться ненужным и еще много чего боюсь. Надо бы что-то с этим делать. Найти что ли подходящий стимул к жизни? Вот только где?».

Окончательно устав спать, глядя в потолок, Эрни вспомнил о Бохраде, о его разрешении посещать кабинет и в любое время знакомиться с документами.

«Ну ладно, это занятие на полдня максимум. А дальше что? С ума можно сойти!».

Внимание привлек пиликающий звук.

«Браслет! Надо ответить, а то сбегутся всей толпой, опомниться не успею».

Он быстро вскочил и бросился в гостиную. Там на журнальном столике пиликал браслет. На его боку мигала голубая неоновая полоска.

– И что мне с тобой делать? – совершенно растерялся Эрни.

Интуитивно он коснулся светящейся полоски. Над браслетом возникло миниатюрное лицо Аманти.

– Привет! Спишь что ли?

– А что мне еще делать?

– Слушай, иду в гости, не возражаешь?

– Один?

– Да. Позвать еще кого-то?

– Нет, не надо, у меня здесь бардак.

– Через пять минут буду.

И связь отключилась

– Черт! Черт! Черт!

Эрни положил браслет на стол и бросился в спальню, чтобы одеться. По пути он попытался хоть как-то привести свое жилье в порядок: подобрал валяющуюся на полу одежду, застелил наспех постель, отдернул шторы.

– Ну, надо же! – он, спешно вбежав в ванную, взглянул на свое лицо. – Побриться не успеваю…

И тут в дверь позвонили.

С зубной щеткой в зубах, он пошел встречать гостя. Тот засиял от восторга, встретившись с его помятой в зубной пене физиономией. Поскольку Эрни говорить вразумительно не мог, то просто изъяснялся жестами, предлагая гостю войти. Сам же поспешил обратно. Через несколько минут вышел оттуда, приведя себя в относительный порядок. Только увидев гостя, вспомнил, что забыл причесаться.

– Привет, Аманти, я слегка не в норме, извини. Выходной, гостей не ждал.

– Будет тебе, – гость плюхнулся на диван. – А бардак, так я и сам не люблю прибираться, все время вещи разбрасываю, где попало.

– Но я же видел… У тебя в доме идеальная чистота.

– Именно для этого существуют горничные.

У Эрни отлегло от сердца.

– Точно! Разбогатею, непременно найму парочку.

Аманти весело рассмеялся.

– Ой, тебе же надо наверно предложить чего-нибудь? – растерянно проговорил Эрни. – Из меня хозяин еще тот… И в холодильнике мышь повесилась.

– Не суетись ты так, присядь.

Эрни огорченно вздыхая, опустился на диван. Ему было неловко находиться рядом с Аманти. Тот выглядел как жених с глянцевого журнала. Правда, без черного пиджака. Поверх синей рубашки была накинута белая с черными блестящими стразами ветровка. Эрни давно обратил внимание, что этот парень предпочитает носить вещи со сверкающими украшениями. Даже на черных брюках в районе колен и карманов в глаза бросались серебристые рисунки из мелких блестящих камней. Причем рисунки были весьма экстравагантными – черепа с костями.

– Хотел пригласить тебя к Шаруху сходить, что думаешь?

– Я обещал его навестить в ближайшем будущем. Можем сходить.

– А подкрепимся в кафешке. Я тоже еще ничего не ел.

– Хорошо, оденусь только по приличнее.

– Я подожду, не спеши.

Эрни не любил заставлять гостей себя ждать. Его отсутствие заняло несколько минут. В последний момент он вспомнил о волосах и расчесался. Щетина на щеках еще не выглядела слишком пугающей, как показалось ему спросони.

– Все я готов.

– А тебе идет этот цвет.

Аманти по достоинству оценил его рубашку цвета темный металлик с перламутровыми пуговицами и запонками. Рубашка хорошо сочеталась с черными джинсами. И даже трудно было догадаться, что одежда из специального материала – редкого в применении.

– С трудом достал.

– А браслет не берешь?

– Пусть тут побудет. С ним ведь ничего не случится?

– Только батареи сядут.

– Слушай, я. вообще-то, не знаю, как им пользоваться и, если честно, боюсь сломать.

– Нет ничего проще. Просто надень. Он заряжается от твоего тела. В пути объясню все его тонкости, – Аманти с улыбкой протянул ему браслет.

– Снять-то я его потом смогу?

– Без проблем.

– Просто у меня с ним связаны неприятные воспоминания…

– Знаю, знаю, – Аманти насильно сунул в руку Эрни браслет и направился в прихожую. – Не мог я учесть такой вариант, но это все уже в прошлом.

Эрни, помедлив, приложил браслет к правой руке и тот, почувствовав ее тепло, защелкнулся на запястье. Эрни забеспокоившись, поспешил к гостю.

– А теперь покажи, как снять.

Аманти показал ему на какие кнопки нажимать. Когда браслет раскрылся, Эрни облегченно вздохнул.

– А почему в первый день я не мог его снять?

– Потому что твой браслет управлялся дистанционно.

– Бохрад говорил, что он будет контролировать мое поведение. Каким образом? Или он пошутил?

– Нет, не пошутил. Когда браслет подключен к дистанционному управлению, в нем накапливается электрический заряд достаточный чтобы лишить сознания.

– По типу электрошокера? А сейчас получить удар током мне не грозит?

– Совершенно верно. Если только… – Аманти выдержал интригующую паузу, – ты не позволишь взять твой браслет под контроль.

– Это еще как?

– Я покажу, ты только не нервничай.

– Он должен быть застегнут? В снятом виде нельзя показать?

– Надень его. Ты будешь в моей власти всего минутку, не больше.

– Ты обещал…

Эрни очень хотелось узнать, как происходит дистанционное управление, и потому решился на эксперимент. Когда браслет был на руке, Аманти, поднес к нему свой.

– Видишь эту звездочку. Поворачиваешь так… И все твой браслет для тебя становится совершенно бесполезным. А мой становится способным передавать на твой сигналы, чтобы добиться нужного результата. Радиус приема пять километров.

– А как его заставить ударить током?

– Мне надо передвинуть эту пластину. Открывается шкала, и остается лишь выбрать нужное напряжение. Хочешь испытать? – Аманти внимательно посмотрел на приятеля, ожидая его решения.

– Если только самое низкое.

– Ощутишь лишь небольшое пощипывание. Это предупреждение.

Эрни проследил за его манипуляциями, и когда команда достигла его браслета, затряс рукой.

– Все, все, понял. Скорее возвращай, как было.

– Я изменяю положение звездочки и все! Ты свободен!

– Не зря я опасаюсь всех этих штук. Но браслет интересный, я, пожалуй, теперь начну его носить.

– Он моя гордость! Я тебе открою все его секреты.

Приятели, наконец, надели обувь, и вышли из квартиры. Аманти был веселым, неутомимым собеседником. От него Эрни узнал много интересного о всяких электронных штучках. Пока шли до кафе, Эрни даже почувствовал себя неловко, ощущая насколько он отстал во многих современный вопросах.

– Откуда ты так много знаешь?

– Общаюсь с умными людьми, закончил пару академий и теперь заканчиваю один заочный институт.

Эрни удивленно замер на полушаге, осознав, что не встречал в своей жизни парня, в таком молодом возрасте ведущего столь познавательную жизнь.

В кафе они сделали заказ, и в ожидании попивали легкий безалкогольный коктейль.

– Я, вообще-то, избегаю алкоголь, он на меня плохо влияет, – признался Эрни.

– Я тоже. Не хочется забыть хоть малую часть того, что осело в моей голове. Илаис и Бохрад того же мнения, а вот Шарух позволяет себе иногда, особенно когда находится в плохом настроении. А еще он обожает заварные пирожные. Захватим ему парочку?

Эрни с улыбкой согласился.

Музей представлял собой двухэтажное высокое здание практически все из стекла. Хотя снаружи увидеть его внутреннее содержимое не представлялось возможным. Автостоянка перед зданием была забита автобусами и автомобилями. Люди постоянно входили и выходили из здания. Было шумно.

– Приезжают даже с разных стран, – уведомил Аманти. – Здесь всегда полно народу. Даже я, сколько хожу, не со всеми экспонатами ознакомился.

– И часто ходишь?

– Каждый свободный день.

Приятели подошли к высокому парадному крыльцу.

– Глянь на этих пташек, – Аманти указал вверх. На всякого входящего сердито смотрели черные грифоны, поддерживающие крыльями прозрачную арку. Их хвосты, словно чешуйчатые змеи, обвивали колонны, на которых они сидели. – Я обожаю их!

– Как живые.

– Шарух утверждает, а я склонен верить каждому его слову, что они действительно были живые, пока не окаменели, и он лично доставил их с какой-то планеты. По секрету, он ищет способ их оживить и заработать на них.

– Как же можно было двум грифонам придать одинаковые позы, если предположить, что они на самом деле неискусственные?

– Да, я тоже не раз задавался таким вопросом. Но сам посуди, разве станет нормальный человек тратить время и деньги на огромную лабораторию по изучению животных, будь они ненастоящие?

– А может он под странным предлогом скрывает истинную цель?

– Эрни, сразу видно, что ты не знаешь Шаруха. Он никогда ничего не скрывает.

– Не уверен. У любого найдется пара секретов, которые он постарается спрятать от посторонних, как можно дальше.

– Не буду спорить. Но в отношении Шаруха ты не прав. Идем.

При входе посетителей поджидал швейцар. Он всех приветствовал и услужливо открывал двери. В приемной встречал музейный работник и интересовался у посетителей, что именно они хотели бы посетить и направлял в нужный отдел.

– Мы к другу, – Аманти поднял руку, показывая браслет. – Он со мной.

Работник кивнул и отступил в сторону.

– Это наш пропуск. Можно хоть ночью прийти. И главное, не задают лишних вопросов.

Аманти повел Эрни по первому этажу, занимаемым картинной галереей. Люди толпами скапливались возле некоторых, страстно обсуждая художественные направления. Далее приятели попали в узкий коридор. Из приоткрытой двери с надписью: «Аукционный зал» доносился голос:

– Лот № 17 «Чучело русалки» начальная цена сто тысяч. Кто предложит больше? Сто двадцать тысяч. Следующий…

– Тут раз в неделю проводят аукционы.

– И чучело русалки настоящее, – с сарказмом произнес Эрни.

– Даже не сомневайся. Подделки здесь не терпят.

Коридор заканчивался ступенями, ведущими в подвальные помещения. Вдоль стен под потолком горели светильники, сделанные под старину, освещая путь. Неоновая вывеска «Секция № 5: Пытки, пыточные инструменты, палачи и жертвы от средневековья до наших дней» привлекала к себе внимание еще издали.

Эрни почувствовал внутреннее беспокойство. Все же раньше ему не приходилось сталкиваться с темной стороной человечества. А тут посетителям предлагалось окунуться в атмосферу ужаса и боли. Еще издали Эрни уловил взгляды восковых фигур мучеников инквизиции, закованных в кандалы. Его беспокойство усилилось, в руках появилось ощущение холода.

«Меня начинает пугать даже вид этих бедняг, что же будет дальше? Страшно подумать…».

Наконец, они вошли в зал. Тусклое освещение придавало экспонатам реалистичный вид. Искусственная кровь казалась настоящей, а отрубленные головы смотрели на посетителей словно живыми, полными ужаса глазами. Эрни опустил взгляд в пол, стараясь не смотреть на экспонаты, и сосредоточил внимание на дыхании. Аманти что-то увлеченно рассказывал, но заметив подозрительное помалкивание приятеля, оглянулся.

– Ты чего?

– Извини, я прослушал. Ты что-то про испанский сапог говорил…

– Совсем плохо?

Эрни кивнул, с трудом сдерживая рвущийся наружу завтрак.

– А ты не сдерживайся. Видишь эти штуки… – Аманти указал на круглые фаянсовые емкости, установленные перед каждой сценой, изображающей чудовищное насилие над человеком. – Они как раз на такие случаи. Я сам, когда первый раз сюда пришел, облюбовал парочку.

Эрни не надо было повторять дважды. В таком деле против желания своего организма сложно устоять. Избавившись от содержимого желудка, Эрни почувствовал облегчение. Рядом был установлен кулер с водой. Это было то, что нужно в такой сложный момент. Окончательно придя в себя, Эрни отправился догонять друга. Когда взгляд случайно цеплялся за что-нибудь пугающее или отвратительное, Эрни вновь ощущал приступ тошноты и потому старался не смотреть по сторонам. Впереди послышались знакомые голоса. Эрни ускорил шаг.

Вскоре зал с экспонатами закончился. Эрни вышел в светлую уютно обставленную комнатку. Шаруханд и Аманти сидели на треугольном диване. Перед ними находился столик, на котором лежал принесенный Аманти пакетик с пирожными. Его появление было встречено веселыми улыбками. Шарух поднялся и шагнул навстречу, протягивая для пожатия руку.

– Добро пожаловать в мой любимый дом ужасов! – проговорил он, сделав акцент на последнем слове.

– Я обещал прийти.

– Как тебе?

– Жутко и отвратительно.

– Именно такого ответа я и ожидал. Присаживайся.

Эрни сел рядом с Аманти.

– Мы тут обсуждали, как весело провести выходные, – уведомил Аманти.

– И что решили?

– Аманти только вчера с того света вернулся, а сегодня уже вновь хочет почувствовать себя жертвой.

– Я страсть как боюсь эту «железную бабу». Она мне сегодня даже приснилась. Я, когда мимо прохожу, ноги подкашиваться начинают.

– Даже не думай! Не обижайся, но на такой эксперимент я своего согласия не дам!

Аманти огорченно вздохнул.

– А я тебе пирожные принес, надеялся, что ты войдешь в мое положение и поможешь перебороть страх.

– В другой раз, Аманти. Не хочу я рисковать. Помрешь еще, потом отвечай.

– Ну, это не оправдание. Твой друг нуждается в помощи, а ты…

От их разговоров Эрни почувствовал себя плохо. Шарух не упустил из виду первые признаки его ухудшающегося самочувствия и, указывая рукой в сторону, пояснил:

– Туалет там.

Эрни поспешил в указанном направлении.

«Вот значит, как они развлекаются! – рассматривая в зеркало свое побледневшее лицо, по которому стекали капли воды, подумал Эрни. – Если не думать предвзято, это, пожалуй, хороший способ избавиться от страхов. Все, срочно беру себя в руки! Хватит поддаваться эмоциям!».

Он еще раз умылся и вытер лицо полотенцем.

– Ты наверно в шоке от наших разговоров? – с таким вопросом встретил его возвращение Аманти.

– Это еще мягко сказано, – Эрни усмехнулся.

– Я благодарен Шаруху, если бы не его методы, я не достиг бы многого в своей жизни. Таких трусливых типов, каким был я – еще поискать. Теперь с улыбкой вспоминаю о пережитом.

Шаруханд многозначительно покачал головой, соглашаясь:

– Да, нам есть, что вспомнить.

– Только не сейчас, прошу, а то Эрни навсегда заречется сюда ходить.

– Если хотите вспомнить, я с интересом послушаю, – сказал Эрни.

– Тогда пусть Шарух тебе все расскажет, мне как-то неловко, – Аманти поднялся, смущенно улыбнувшись. – Я настолько изменился, что уже не боюсь ни в чем признаваться. И меня это радует, – он глянул на хозяина Музея. – Ну, так я вечером прихожу?

– Аманти, я сказал: нет!

– Ну, пожалей ты меня, я же всю ночь бессонницей страдать буду. Хочешь, на колени встану?

– Не зли меня! – Шарух встал, в гневе сжимая кулаки.

– Хорошо, хорошо. Не хочу, чтобы ты снова вызвал охрану, и мы месяц не разговаривали. Пока, счастливо оставаться!

Когда Аманти ушел, Шаруханд успокоился. Присаживаясь, проговорил:

– Мне приходится быть жестким. Он для меня точно младший брат.

– Я понимаю.

– И я его знаю, как облупленного! – Шарух опять в раздражении сжал кулаки, ударив ими по столу. – Ведь припрется сегодня и всю ночь будет стоять у входа.

– Он действительно достиг успехов в избавлении от страхов? – с ноткой недоверия поинтересовался Эрни.

– Это так. Он даже один оставаться боялся, а теперь одиночество важная часть его жизни. Ты что его «дело» не читал?

– Нет, еще.

– Советую ознакомиться, много интересного найдешь.

– Я так догадываюсь, суть избавления от страхов в твоих методах – это пережить их?

– Верно. Но не просто пережить. Самое важное переключить восприятие. Адреналин должен перестать опустошать организм, его же можно заставить приносить удовольствие. Экстремалы этим хорошо пользуются. Правда, у них появляется адреналиновая зависимость, что тоже не очень хорошо. В этих вопросах много тонкостей.

– Как же Аманти согласился на такие эксперименты?

– Все постепенно получилось. Сначала он старался привыкнуть к ощущениям, вызываемым экспонатами в моем Музее, стал не только смотреть, но и трогать их – это у меня не запрещено. Его страх постепенно сменился любопытством. Потом я заметил, как он примеряет на себя роль жертвы, – на этом слове Шарух стал посмеиваться. – Ты бы видел, как он комично смотрелся в кандалах, когда я его внезапно застал врасплох. Тогда я понял, как сильно он боится оказаться беззащитным перед кем-либо, неспособным защитить себя. И он это понял. Потом долго плакал, не в силах смириться со своими слабостями. Тогда мы и нашли способ, как решить его проблемы. Он испытал на себе почти все оборудование, в пределах разумного, конечно. Теперь вот «железная баба» ему покоя не дает.

– Получается ты палач, а он жертва… – задумчиво проговорил Эрни, прерывая затянувшуюся паузу.

– Как это не ужасно звучит, но мне нравится своя роль. Ты знаешь, что палачи были тонкими психологами и большинство пыточного оборудования служило лишь в качестве устрашения?

– Я вообще про эти дела мало, что знаю.

– Кстати, – Шарух пристально посмотрел на гостя, – у тебя вижу тоже много проблем, но можешь не беспокоиться, даже в мыслях нет намерений, поиздеваться над тобой. Но если захочешь о них поговорить всегда рад. Мне жутко нравится копаться в чьих-нибудь психологических проблемах.

– Ты прав, проблем у меня много, – пряча взгляд, признался Эрни. – В моем случае от психологов толку будет мало. Давно собираюсь что-нибудь предпринять, не знаю только, что.

– В твоем случае я помочь если и могу, то только советом.

Эрни, с улыбкой, решил напомнить:

– Ну, да ты же пообещал не ставить надо мной опыты, даже если я буду об этом просить.

– Я слово свое сдержу, несмотря на то, что твоя необычная способность меня очень интересует.

– Так давай поможем друг другу, – Эрни пристально посмотрел в черные глаза. – Забудь про обещание. Ты же понимаешь, что мне одному не справиться…

Шаруханд встал и принялся, бурно жестикулируя, ходить по комнате, периодически восклицая:

– Ох, зря! Зря ты меня соблазняешь! Я ведь, как клещ уцеплюсь и не слезу, пока будет что из тебя вытрясти. Ты этого хочешь? – неожиданно остановившись напротив, он уперся руками в стол, пристально немигающим взглядом посмотрев на гостя. – Вот ты опять побледнел. Да тебя только мысль о возможных испытаниях пугает, а что будет, когда до дела дойдет?

Эрни не выдержал его взгляда, но намерений отступать не поубавилось. Он вдруг подставил свой браслет к его браслету и другой рукой быстро провел необходимые манипуляции. Затем поймал встревоженный взгляд Шаруха.

– Не… понял…

Шаруханд выпрямился и поднес браслет к глазам. Потом недоумевая, посмотрел на Эрни. Тот, опуская глаза, взволнованно произнес:

– Надеюсь, ты понимаешь, отчего я хочу избавиться. От обещания освобождаю.

– Эрни… – Шарух подошел к нему и присел на диван, тихо проникновенно сказав: – Ты же меня будешь ненавидеть…

– Я не хочу больше превращаться в испуганного мальчишку. Мне нужно научиться себя контролировать.

Шарух опустил голову на руки, погрузившись в тягостные раздумья. Эрни терпеливо ожидал его решения.

– Твоя решимость достойна похвал, что тут сказать, – наконец, вымолвил Шарух. – Если я соглашусь, тебе придется несладко.

– Догадываюсь. На эти дни я в твоем распоряжении, только без сексуальных извращений, хорошо?

Шарух, посмеиваясь, обнял его за плечи.

– Эрни, ты даже не представляешь, куда вляпался. Передумай, пока не поздно.

– Чего уж там… Можешь начинать.

– Нет, нет, так сразу ничего у нас не получится. Для начала я должен взять у тебя кровь, чтобы определить твое состояние. Потом и решу, что делать. Не хватало, чтобы ты после первых испытаний превратился.

– А если вдруг такое случится, обратно получится? Нужный препарат есть?

– У препарата ограниченный срок действия – четыре часа. Но у меня есть рецепт. Так что если, что, я его изготовлю. Если не передумал, вставай, пойдем в лабораторию.

Решив, что отступать поздно, Эрни поднялся и последовал за Шарухом.

Лаборатория представляла собой большое светлое помещение, запираемое на электронный замок. В воздухе пахло дезинфицирующими препаратами. Кругом столы и непонятное оборудование, много мониторов, шкафов с инвентарем. Все казалось стерильным, как в офисе престижной больницы.

– Садись сюда, – Шарух подвел приятеля к столу, стоявшему отдельно от всех. Эрни заметил, как он старательно скрывает радость от открывшихся ему возможностей. Как не радоваться, когда добыча сама в сети идет?

– Ты еще и врач… – произнес Эрни, наблюдая, как он выставляет на стеклянную поверхность стола необходимое оборудование для предстоящей процедуры.

– Есть кое-какие полезные навыки. Волнуешься?

– Немного.

– Вот сейчас тебе совершенно не о чем волноваться. Мне необходимо получить чистый образец, контрольный, так сказать. Закатай рукав.

Шарух взял медицинский жгут и перевязал им руку над локтевым сгибом, потом наложил пластырь и ввел иглу точно в индикаторный указатель. Интересной особенностью такого пластыря помимо индикатора было то, что он по прошествии некоторого времени растворялся в воздухе, а бактерицидные свойства делали взятие крови безопасной процедурой.

Эрни старался не смотреть на бегущую по прозрачной трубке в пробирку темно-красную жидкость. Он хотел, чтобы это побыстрее закончилось.

– Вот и все.

Шарух закрыл пробирку стерильной пробкой и убрал в контейнер.

– Что теперь? – спросил Эрни.

– Теперь тебе нужно привыкнуть к своей новой роли. И как бы тебе, что-то не нравилось, придется это выполнять. Сексуальных извращений не будет, на этот счет можешь быть спокоен. Твой поступок с браслетом навел меня на интересную идею. Сейчас ты свободен, но помни, как только ощутишь легкое пощипывание в руке, ты должен в течение десяти минут быть у крыльца Музея. Если не успеешь, тебя ждет наказание. Аманти сообщил тебе про электрошок? – Эрни кивнул. – Связь с кем-либо через твой браслет отсутствует. Ты сможешь говорить только со мной и то, когда я этого захочу. Как тебе начало игры?

– Жестко. Но я ведь сам напросился… Могу идти?

– Иди.

– А у тебя случайно нет черного хода?

– Ага… – развеселился Шарух, хитро взглянув на парня, – еще играть не начали, а ты уже об уступках просишь.

– Я через зал как-то… – Эрни растерянно пожал плечами.

– Ладно, идем, провожу. Это мой тебе подарок, за то, что отдал свою жизнь в мои цепкие садистские лапы. Встретишь Бохрада или Илаис ни слова! Нам же спокойнее будет.

– Обещаю.

Шаруханд вывел Эрни из Музея через запасной выход, и долго смотрел ему вслед. А Эрни уходя, каждую секунду ожидал, что вот-вот ощутит под браслетом сигнал – предупреждение. Но время шло и ничего не происходило.

Эрни возвратился в свою квартиру. В пути его посетила мысль зайти в ближайший супермаркет и закупить провизии, но знание о том, что Шарух может напомнить о себе в любой момент, а он окажется неспособным вовремя выполнить его условия, давало серьезный повод для беспокойства. Лишиться сознания посреди толпы покупателей – не самое приятное удовольствие. Он ходил по кухне расстроенный из-за своей непредусмотрительности. Хотелось съесть чего-нибудь, чтобы успокоиться.

«Ладно, потерплю до удачного момента, – твердо решил он. – Лучше порядок наведу».

Между делом он размышлял, как будет вести себя, когда просигналит браслет. Он все чаще отвлекался от работы и подолгу рассматривал его. Ощущение своей зависимости от этого предмета, а по сути, от того, кто им в данный момент управлял, вызывало тревожное волнение.

«Приятного мало ждать. Добежать, я, возможно, успею, если не буду чем-нибудь серьезным занят, но этим лишь умножу свои мучения. Шарух именно на это рассчитывает, но в мои планы это не входит. Придется терпеть».

После уборки квартиры, Эрни прилег на диван отдохнуть. И даже не заметил, как задремал. И вот тут-то сработал браслет, заставивший его вздрогнуть и открыть глаза. Сердце тут же лихорадочно запрыгало в груди.

– Правильно, нечего расслабляться… – пробурчал он, усаживаясь.

От нарастающего волнения пересохло в горле.

«Попью воды, успокоюсь и буду ждать. Это только в первый раз страшно…».

Вот, в общем, таков был его план на ближайшие десять минут.

Во время ожидания он невольно бросал взгляд на часы, висящие на стене. Стрелки монотонно и бесшумно отсчитывали неизбежно приближающееся мгновение до наступления неотвратимого наказания. А то, что оно будет, Эрни не сомневался.

Электрический разряд настиг его посреди гостевой комнаты. От боли на несколько секунд парализовало дыхание. Эрни ожидал получить разряд, лишающий сознания, и даже удивился, что ожидания не сбылись. Вскоре боль прошла. Осталась лишь память и дрожь во всем теле.

– Не забываешь обо мне? И решил пожалеть на первый раз? Понимаю…

Он снова прилег на диван.

«У тебя имеются данные о моем состоянии. Ты видишь пульс, давление… когда я засыпаю, они изменяются. И ты этого допустить не можешь. Да, так и есть…».

Чтобы убедиться в своих выводах, Эрни вновь заснул. Предупредительный сигнал как всегда был неожиданным. Эрни потряс рукой, разгоняя кровь, чтобы избавиться от неприятных ощущений и повернувшись на бок, опять закрыл глаза. На этот раз волнение быстро прошло. Электрический удар уже больший по мощности резко вырвал его из сонного состояния. Тело судорожно задергалось. Эрни не мог остановить конвульсии, лишь стонал, скрючившись от боли. Наконец, все закончилось.

«Ничего терпимо, – приходя в себя, подумал Эрни. – Почему сознание не теряю? Или это еще не максимум? И как в браслете может копиться столько энергии?».

Спать больше не хотелось. Он включил телевизор, чтобы узнать последние новости, потом посмотрел пару приключенческих фильмов, стараясь забыть о голоде, который все больше давал о себе знать. К концу второго фильма Шарух вновь напомнил о себе. Эрни стойко выдержал пытку электричеством и продолжил досматривать фильм, но вскоре Шарух позвонил.

– Я не понял, почему ты отказываешься выполнять мое требование?

– Я занят, – холодно ответил Эрни, даже не взглянув на собеседника.

– Это не то, что я хотел бы услышать.

Шарух вновь отдал предупреждение.

– Жду через десять минут! Не зли меня!

– Мне жаль тебя разочаровывать, но я не побегу.

Связь отключилась.

Эрни вздохнул, с огорчением заметив, что фильм закончился, а он все самое интересное из-за разговора пропустил.

За окном начинало темнеть.

«Ты мне наверно всю ночь спать не дашь. Чем же заняться?».

Перещелкав на пульте все возможные каналы, и не найдя ничего интересного, он зашел в интернет и заказал фильм, который смотрел когда-то давно, и который произвел на него неизгладимое впечатление.

Очередной электрический удар он пережил также стойко, как и все предыдущие. Ему стало казаться, что он уже начинает привыкать к болезненным судорогам и кратковременной остановке дыхания, которыми сопровождалась экзекуция.

К середине фильма браслет вновь подал сигнал – предупреждение. Внимательно наблюдая за развитием сюжета, Эрни не сразу понял, что десять минут давно истекли. А когда понял это, поставил фильм на паузу, и удивленно задумался.

Неожиданно в дверь позвонили.

– Кто бы это мог быть?

Эрни подошел к видеофону и удивление его подпрыгнуло на несколько пунктов. У двери стоял Шарух с бутылкой шампанского в одной руке и коробкой конфет в другой.

Эрни нерешительно приблизился к двери и открыл.

– Эрни! Сколько можно надо мной издеваться? Кто из нас палач: я или ты?

Шаруханд, не спрашивая разрешения, прошел в прихожую.

– Это я… издеваюсь? – закрывая за ним дверь, недоумевая, проговорил Эрни.

– Я из-за тебя весь на нервах. Все жду и жду, когда ты прибежишь ко мне и станешь умолять о пощаде. Эти слова мне согрели бы душу. Разве позволительно так испытывать мое терпение? Я пройду, не против?

– Ну… проходи.

Шарух вручил ему шампанское с конфетами и принялся снимать обувь. Проходя в гостиную, сказал:

– Неси бокалы, будем отмечать.

– Отмечать что?

– Твою победу! – Шарух весело засмеялся.

– После шоковой терапии я с трудом соображаю… О чем ты?

– Неси, я потом все объясню.

Оставив шампанское и конфеты на столе в гостиной, Эрни прошел на кухню, а там замер в растерянности. У него не было ничего подходящего для шампанского: ни бокалов, ни хотя бы стаканов. Один лишь чайный сервиз. Пришлось возвращаться с парой чашек.

– У меня только это. Бокалы еще не купил.

– Ладно, давай сюда.

Шарух ловко снял с горлышка бутылки защитный кожух, провернул пробку и та, как и положено этому напитку выстрелила, высвобождая струю белой пены. Когда шампанское было разлито, Шарух пододвинул Эрни чашку, и, продолжая стоять, сказал, не сводя внимательных глаз с озадаченного парня:

– Ты справился с испытанием, поздравляю! Теперь браслет не ограничивает твою свободу.

Он залпом выпил шампанское и сев на диван, раскрыл коробку конфет, одну тут же сунув в рот. Заметив, что Эрни, все еще держит чашку в руке и не собирается пить, поинтересовался:

– В чем дело?

– Ты, конечно, можешь мне приказать, несмотря на то, что я не пью…

– И я приказываю, как раз зная это. Пей, свои успехи надо отмечать торжественно!

Эрни решительно поставил чашку на стол.

– Завтрак я оставил в Музее и больше ничего не ел. Боюсь вырубиться.

– Боже мой, что творится! – всплеснув руками, воскликнул Шарух. – Ты голодал весь день? – Эрни в ответ кивнул. – Почему?

– Я хотел сходить в супермаркет, но побоялся упасть в обморок от электрошока.

– Сделал бы заказ по телефону.

– Если бы у меня были нужные номера, так бы и поступил.

– Даже справочника нет?

Эрни помотал головой.

– Мог бы интернетом воспользоваться.

– Не оплачен пакет местных услуг.

– Вот дела… Ты прости, сейчас я что-нибудь закажу, – Шаруханд встал и, отыскав взглядом телефон, созвонился с местной пиццерией. Возвращаясь, добавил: – Через десять минут будут.

Эрни вдруг начал нервно смеяться, стараясь не смотреть в его сторону.

– Ты чего? Не пугай меня…

Шарух на всякий случай взглянул на показания браслета, но судя по выражению лица, ничего подозрительного в показаниях не обнаружил.

– Ты успокойся, я не буду заставлять тебя пить шампанское, если не хочешь.

Но от его слов Эрни стало еще смешнее. Он закрыл лицо руками, не в силах остановиться.

Шарух обеспокоенный его поведением сходил на кухню, найдя свободную чашку, наполнил ее водой и вернулся обратно.

– Выпей, понимаю, нелегко пришлось. Теперь вот отходняк…

Эрни долго не мог успокоиться. Когда раздался звонок в дверь, Шарух велел ему остаться и сам отправился встречать курьера. Вскоре он принес три плоских коробки с пиццей и вместительный бумажный пакет с выпечкой. Эрни тем временем отправился на кухню, чтобы умыться и прихватить нож.

– Ты скоро там?

– Иду, иду, – Эрни с трудом удалось подавить очередной приступ смеха.

Стараясь не смеяться, он вернулся в гостиную. Но когда приступил к нарезке пиццы, не смог удержаться. Он выронил нож на стол и без сил опустился на пол перед диваном, продолжив безудержно смеяться.

– Мне тоже хочется посмеяться. Может, примешь в свою компанию?

Шарух вместо него нарезал пиццу и налил себе еще шампанского. Вскоре Эрни начал успокаиваться. От смеха его лицо раскраснелось и стало жарко. Он взял чашку с водой и залпом осушил.

– Давно так не смеялся.

– Мне страсть как интересно, что тебя развеселило?

– Ты, – Эрни сел на диван и, взяв кусок пиццы, откусил.

– А поподробнее…

– Боюсь обидеть.

– А ты не бойся, мстить не буду.

Эрни внимательно посмотрел на приятеля и улыбнулся.

– Нет, только не начинай снова, – возмутился Шарух и постучал по браслету. – А то палец так и чешется…

– А кто-то только что сказал, что мстить не будет.

– Это не месть – это лекарство от истерического смеха, – и тут же спохватился: – Все забудь, я пошутил, – Шарух взял его за руку, в которой помимо браслета находилась недоеденная пицца и, прислонив свой браслет, снял с дистанционного управления. – Ты свободен! Больше никакого электрошока! – и сочувственно поинтересовался: – Больно было?

– Терпимо, но я ожидал по максимуму.

– Так три последних раза так и было.

– Аманти говорил, что если по максимуму, то человек вырубается.

– А ты ни разу? Тебе повезло, дружище! Так, что тебя рассмешило?

Потянувшись за очередным куском, Эрни ответил:

– Я просто не встречал таких заботливых палачей.

– Так, ты и настоящих не встречал, я надеюсь, – Эрни в ответ кивнул. – К тому же я не о тебе забочусь, Эрни, я о себе забочусь. Не могу я потерять такую многообещающую жертву, как ты. Да еще по ее же непредусмотрительности. Но, что тебе точно от меня не грозит, так это пытка голодом.

– А почему ты решил прийти? Я думал, всю ночь будешь издеваться.

– Я бы с радостью, но какой кайф, если тебе побоку мои угрозы?

– Я бы мог добежать, честно, но беготня измотала бы меня. Рано или поздно мне пришлось бы узнать, что такое электрошок. Я решил, зачем зря мучиться?

– Хитрец! – Шарух несильно толкнул его в плечо. – Но ты не думай, что я так просто от тебя отстану.

– Ты уже придумал что-то ужасное?

– Да, именно так. Ты ешь, ешь. Потом одевайся и пойдем ко мне.

Эрни поперхнулся, закашлявшись. Шарух постучал по его спине.

– Предупредил бы, меня же опять вывернет.

– Возможно, но тебе придется привыкать. Кстати, этот пакет я советую прихватить с собой. Вдруг опять проголодаешься. У тебя дела на завтра есть?

– Разве что продукты купить. А что?

– Встреч никаких?

– Никаких.

– Здорово!

– Мне начать бояться?

Шарух, посмеиваясь, шутливо произнес:

– Вообще-то, давно пора. Ты отстаешь от графика.

Перспектива вернуться в Музей не испортила Эрни ни аппетита, ни настроения. Наевшись, он, к удовлетворению Шаруха, выпил свою чашку пенистого напитка. На вопрос: «Не боится ли он приобрести алкогольную зависимость?» бодро ответил: «Нет!».

Снаружи царила звездная ночь. Прохладный ветер заставлял путников сильнее кутаться в куртки. Они шли, почти не разговаривая. Эрни сжимал в руке пакет с еще теплой выпечкой.

Приближаясь к Музею, оба увидели сидящего на ступенях крыльца Аманти. Голова его тяжело свешивалась к коленям.

– Эй, спишь что ли? – окликнул его Шарух.

Парень вздрогнул, затем спешно встал, сделав несколько шагов навстречу идущей парочке.

– Я же говорил…

Аманти сложил в мольбе руки, посмотрев жалобно, проговорил:

– Пожалуйста… Я так замерз.

– Что мне с тобой делать?

– Я на все согласен… Только не унижай меня очередным отказом, умоляю.

– Ладно, пошли к черному ходу.

Аманти сразу воспрянул духом, задумчиво с нескрываемым интересом, взглянув на спутника Шаруха.

– А почему через него?

– Не хочу Эрни портить настроение.

Аманти решил переключить внимание на Эрни.

– Эрни, я догадываюсь, но стесняюсь спросить…

– Лучше и не спрашивай… – отмахнулся Эрни.

– Шарух…

– Ты правильно догадался. Эрни весьма настойчиво уговорил меня опробовать на нем мои методы.

Аманти сочувственно пожал Эрни руку.

– Держись, приятель, я как никто другой буду за тебя переживать.

Над крыльцом запасного входа горел одинокий фонарь. Его свет Эрни заметил издали.

– Пожалей его, пожалей… – недовольно проворчал Шарух.

– Эрни, ты на пожизненно в жертву записался или временно? – не унимался Аманти.

– До конца наших выходных.

– Ну, это еще нормально. Возможно, не возникнет зависимости, от которой мучаюсь я.

– Какой зависимости?

– Психологической. Тянет меня сюда и все.

– Попахивает мазохизмом.

– Согласен, но мне надо это пережить.

Вскоре они вошли внутрь. Шарух привел приятелей в комнату отдыха, знакомую Эрни по первому его посещению Музея.

– Эрни, будь здесь. А я разрешу Аманти прикоснуться к объекту своего кошмара и выпровожу домой.

– Только прикоснуться? – разочарованно произнес Аманти.

Шарух обхватил друга за плечи и повел его в секцию пыток.

После их ухода Эрни некоторое время прислушивался к удаляющимся голосам, пытаясь понять, о чем они говорят. Только слова были неразборчивы, и он быстро бросил это бесполезное занятие. В комнате было тепло. Он снял куртку, кинув ее на спинку дивана. Затем сел, принявшись увлеченно изучать содержимое принесенного пакета. От приятного аромата выпечки проснулся, задремавший было аппетит.

Шарух отсутствовал минут двадцать. На его губах играла многозначительная улыбка.

– Не соскучился еще по мне?

– Не успел.

– Идем в лабораторию.

Эрни, вздыхая, отложил в сторону опустевший наполовину пакет.

– Опять кровь будешь брать?

– Буду. Есть возражения?

– Никаких.

После посещения лаборатории, Шарух надел ему на глаза повязку и стал водить замысловатыми путями из зала в зал, желая запутать его.

– Зачем так стараться, если ты все равно приведешь меня в зал пыток? – искренне недоумевал Эрни.

– Минутку терпения.

Наконец, они остановились.

– Итак, слушай меня очень внимательно. Я оставляю тебя здесь одного. Можешь делать что хочешь: кричать от ужаса, плакать, сходить с ума. Правда, если что-то сломаешь, придется с тебя взыскать, – и тут же весело воскликнул: – Это шутка! У тебя в распоряжении вся ночь. Туалета здесь нет, придется воспользоваться знакомыми тебе емкостями. Двери звуконепроницаемые и они будут заперты.

– Повязку можно снять?

– Еще рано. Хочу, чтобы ты насладился возрастающим чувством тревоги, – Шарух поднял правую руку Эрни и нащупал на запястье пульс. – А сердечко как бьется… Значит процесс идет в нужном направлении.

– А вода здесь имеется?

– Есть, этого добра здесь много, – и вкрадчиво поинтересовался: – Уже в горле пересохло?

– Я начинаю паниковать, тебе же этого надо.

– Парализующий душу страх, доводящий до состояния безумного ужаса – это звучит так возбуждающе… Ах, да мы же на эту тему ни?ни… Прости, забылся, просто чувственные ассоциации похожи.

– Может, ты уже пойдешь и предоставишь мне возможность испытать все прелести, что описываешь?

– Да, сейчас. Еще хочу сказать, что здесь установлены датчики движения, которые автоматически включают звук и движения фигур. Желаю тебе беспокойной ночи!

Послышались удаляющиеся шаги. Эрни осторожно снял повязку, стараясь смотреть в пол. Затем медленно поднял глаза, просматривая коридор перед собой. Далеко впереди увидел Шаруха, закрывающего прозрачную дверь на замок. Тот, поймав его взгляд, помахал ему рукой.

«Пока все не так плохо. Свет есть. Главное, не делать резких движений…».

Эрни медленно повернул голову влево. Перед ним разыгрывалась сцена из фильма ужасов про зомби. Парочка из них весьма живописно поедала человека, будто бы еще живого, копошась в его кишках. Один держал за волосы свою голову. Из могильных холмов, всюду, бросающихся на глаза, торчали когтистые руки, готовых выбраться на свет кровожадных тварей. Над всем этим царила ночь и огромный окрашенный в кровавые оттенки диск луны. Все было неподвижно, но казалось еще секунда, и жуткая сцена оживет.

«Это не пыточный зал, хоть в этом повезло», – обрадовался Эрни, затем медленно повернул голову в другую сторону.

Взору предстала пещера, наполненная пауками и змеями.

«Терпимо. Проверю как все это со спецэффектами…».

Он сделал шаг и сцены по обе стороны от него ожили. Обратив внимание, что твари, издающие злобное рычание, хоть и пытаются выйти в коридор, но не могут, Эрни окончательно успокоился.

«Совсем не страшно».

Каждый его следующий шаг становился все смелее. В основном в данной секции были представлены сцены жизни кровожадных мифических существ, выдуманных персонажей фильмов ужаса и всякого рода нечистью. Все они искали его взгляда, поворачивая головы и скаля клыки, тянули к нему лапы, некоторые пытались завлечь двуликой красотой. Эрни начал с интересом изучать представленные экспонаты, даже входил на сцены и трогал их.

«Как настоящие… – то и дело удивлялся он про себя. – Почти страшно».

Несколько раз он, правда, серьезно струхнул, когда некоторые из объектов появлялись перед ним совершенно неожиданным образом. Или, когда на него накинулась стая больших летучих мышей, он стал от них отбиваться, приняв за настоящих.

Но вскоре интерес пошел на убыль, его потянуло в сон. Он всерьез задался вопросом, где устроиться на ночлег.

В одной из сцен его привлекла кровать, удивившая своей формой и размерами. Мало того, что она маловата, так еще и квадратная! Правда, постель выглядела чистой, манящей мягкостью перины и белизной простыней…

Восковая красотка соблазнительным голоском предложила путнику прилечь, отдохнуть, при этом вкрадчиво поинтересовавшись, чего он желает укоротить: голову или ноги?

«Вот значит, почему кровать квадратная! Ну и сервис…».

– В другой раз, – ответил он красотке, отбиваясь от ее настойчивых рук.

В следующей сцене ему посчастливилось застать врасплох целующуюся парочку: прекрасную леди в длинном розовом платье с глубоким декольте и вампира в черном фраке. Они стали возмущаться, выражая это в устрашающем шипении.

– Не обращайте внимание, – проговорил Эрни, останавливая взгляд на открытом гробу, стоявшем в глубине сцены.

«Похоже, ничего лучшего я не найду».

Он вошел внутрь и внимательно осмотрел гроб, убеждаясь, что тот надежно стоит на опорах, а красное бархатное ложе мягкое.

«И подушка есть. Никогда не спал в гробу. Уж этого Шарух явно от меня не ждет».

Усмехнувшись собственной сообразительности, он без зазрения совести занял кровать вампира.

Вскоре стихли все звуки, кое-где выключился свет.

«Тихо, как в музее», – с иронией подумал Эрни и закрыл глаза. Сон сморил быстро.

Проснуться его вынудило что-то, что надоедливо щекотало ему лицо: то на нос сядет, то на лоб. Решив, что это муха, Эрни попытался прогнать ее рукой, пару раз ударив себя по лицу. До слуха донесся подозрительный смешок. Он открыл глаза, увидев перед собой треугольный кончик обстриженного павлиньего пера на длинном белом стержне. Затем повернул голову. В таинственном полумраке стоял Шарух, дотрагиваясь до его лица этим странным пером.

– Все, все, встаю, – сонно пробурчал Эрни, закрывая лицо рукой.

– Ты меня разочаровал, Эрни. Я мечтал застать тебя запуганным до смерти в каком-нибудь темном уголке, вздрагивающего от каждого шороха, трясущегося, молящего о спасении. А ты… Что совсем страшно не было, одному среди всех этих кажущихся живыми кукол?

Эрни, спуская ноги на пол, ответил:

– Было пару раз.

– Этого мало… А чего в гробу спал? Тут есть вполне приличные постели.

– Они наверно с секретами?

Шаруханд многозначительно улыбнулся.

– Перестраховываешься, значит. Надевай обувь и пойдем, покажу тебе один секрет.

– Может не надо?

– Не перечь мне! – Шарух несильно стукнул его пером по плечу и повел в ту часть секции, которую Эрни не успел изучить ночью.

В одной из сцен был изображен безобидный на вид гостиничный номер. Спальня с балдахином, старинные канделябры с горящими, но несгораемыми свечами, гобелены на стенах.

– Входи, – Шарух подошел к кровати и терпеливо дождался, когда Эрни встанет рядом с ним. – Снимай обувь и ложись.

– Не скажешь, что будет?

– Скоро узнаешь.

– А отказаться можно? – без всякой надежды спросил Эрни.

Ответом было лишь насмешливое отрицательное покачивание головы Шаруха.

Сняв обувь, Эрни осторожно сел на кровать, проверяя на мягкость, затем положил на нее ноги и медленно опустился целиком, замирая от нехороших предчувствий.

– Как тебе? – поинтересовался Шарух.

Эрни хотел ответить, что «нормально», даже открыл для этого рот, как неожиданно его с силой потянуло вниз. Он успел вскрикнуть, как кровать сложилась, погрузив пленника в кромешную мягкую тьму. Эрни решил не сопротивляться и тем более не кричать, чтобы не веселить паникой своего мучителя. Он просто закрыл глаза, ожидая, когда тот освободит его из заточения. Вскоре над головой открылось прямоугольное окошечко, и яркий свет ударил по глазам, заставив прищуриться.

– Ты в порядке?

– Вполне. Брюки вот только намочил.

Шарух, посмеиваясь, приподнял верхнюю мягкую преграду, отделяющую пленника от свободы. Эрни к этому времени уже догадался, что оказался в гробу.

– Вылезай, любитель спать в гробах.

– А здесь мило. В следующий раз я непременно заночую в этой гостинице.

– Про брюки наврал?

– Ага, а ты вижу, переживаешь за реквизит? Учти, в следующий раз я могу не суметь проконтролировать естественные позывы.

Шарух, огорченно вздыхая, покачал головой и развел руками.

– Ох, огорчаешь ты меня… я же шел сюда, мечтая увидеть, как ты оконфузишься от страха, а потом будешь умолять меня ничего не говорить Аманти. Твои мольбы были бы отрадой для моих ушей.

Выбравшись из гроба, Эрни стал надевать обувь, внимательно посматривая на приятеля.

– Тебе правда хочется унизить меня и заставить молить о чем-нибудь?

– Каждый за свои труды должен получать достойную награду. А что может быть для палача ценнее мольбы и стенаний?

– Но я спрашиваю тебя, а не палача.

– Как человек я слишком слаб, чтобы отказать в помощи другу. Ты уже начал жалеть о нашем знакомстве?

– Наверно скоро начну.

– Не затягивай с этим.

Шаруханд вывел его из секции под названием «Комната страха» и повел привычным маршрутом в лабораторию. После проведения кровавой процедуры, сообщил:

– Теперь умывайся и пойдем завтракать.

Завтрак состоялся в столовой, находящейся в личных апартаментах Шаруханда. Все было горячим и вкусно пахнущим.

– Присаживайся.

– Значит, ты тут живешь? – осматриваясь, произнес Эрни.

Его поражало обилие света, зеркал и пространства.

– Это только столовая. Кстати, как в гробу спалось?

– Тебя так и тянет узнать про всякие мерзкие тонкости?

– Натура у меня… пытливая. Ты ешь не стесняйся. Гарантирую, ничего в еду не подсыпал и лишать тебя сознания не входит в мои планы. И не переживай, ближайшие три-четыре часа мне будет не до тебя.

– Ух, отлегло от сердца!

Эрни и не пытался скрывать своей радости. Он чувствовал, что нуждается в отдыхе. Шарух лишь снисходительно посмеивался. О своем вопросе он не забыл:

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Про гроб? Помню… – Эрни после некоторых раздумий, решил начать завтрак с мясного блюда. – Нормально спалось. Только когда на бок поворачивался, коленки в стенку упирались. Даже сон видел, как я казню тебя на электрическом стуле.

– Даже так?

– Всем, кроме тебя, было весело.

– Кому это всем? – Шарух даже про еду забыл от любопытства.

– Помню, ведьмы были, леприконы и этот… вампир со своей дамой сердца. После казни все танцевали, голова зомби читала стихи. В общем, бред какой-то.

– Интересный сон.

После сытного завтрака Шарух ушел, велев Эрни находиться в его апартаментах. Примерно час Эрни исследовал комнаты, потом почувствовал сильное желание еще немного поспать. Внимание привлек диван, расположенный в центре гостиной. Рядом с ним находился стол на коротких ножках с вазой, заполненной апельсинами. Отказаться от такого лакомства было невозможно. Съев парочку, он лег, закинув руки за голову и закрыл глаза.

«Судя по выражению лица Шаруха, скоро мне предстоит унижаться, плакать и умолять о пощаде. Боже… во что я ввязался? Как дожить до конца недели, вот в чем вопрос».

– Ты опять спишь? – разбудил его удивленный голос Шаруха.

– Набираюсь сил для предстоящего испытания, – вяло пробормотал Эрни.

– Вставай, вставай.

– Ты вроде рано пришел.

– Я-то вовремя, это ты долго спишь. Вставай, кому говорю! Приводи себя в порядок и переоденься.

Эрни нехотя повернул голову в бок и открыл глаза, недовольно взглянув на своего мучителя. Тот, кинул ему одежду: белые штаны и белую рубаху, надеваемую через голову.

– Будешь ходить без обуви, привыкай к новому имиджу. Через полчаса зайду.

Через полчаса Эрни предстал перед глазами Шаруха в образе средневекового каторжника: босого, в великоватой по размеру одежде. А Шарух был в широком черном плаще, застегивающемся на пуговицы, за спиной которого свисал треугольный капюшон.

– Как самочувствие? – заботливо поинтересовался Шарух.

– Не очень, честно. Хорошо, что здесь пол с подогревом. В отделе пыток наверно холодно будет…

– Да… ведь еще и заболеть можешь, – Шарух выдвинул из дивана скрытый ящик и, взяв оттуда пару тапочек, вручил ему. – Придется тебя пожалеть немного. Одевай и пошли развлекаться.

Как Эрни подозревал, Шарух привел его в отдел «пыток». Эрни шел следом за ним, стараясь не смотреть на экспонаты. От нарастающего тревожного волнения усилилось дыхание, и начала кружиться голова, а в ногах появилась слабость.

Шарух, оглядев свою жертву, поинтересовался.

– Неизвестность пугает, правда?

Эрни предпочел промолчать.

– Теперь повернись налево и посмотри, что тебя ожидает.

Эрни выполнил повеление палача. Глазам предстала небольшая серая комнатка с массивным деревянным стулом, обвитый, словно плоскими черными змеями, кучей ремней. Справа находился металлический стол с различными пыточными инструментами, выглядевшими устрашающе.

– Ты хочешь, чтобы я… – остальные слова застряли в горле.

– Да, именно этого я и хочу, – палач подошел к стулу, освобождая сиденье от ремней и поманил его пальцем. – Ты уже дал свое согласие, теперь наслаждайся представлением. Нас здесь никто не побеспокоит.

Эрни сложно было решиться войти в пугающую комнату, а от мысли, что ему придется добровольно сесть на стул и позволить связать себя, подкашивались ноги.

– Ты, конечно, можешь этого не делать, убежав куда-нибудь и спрятаться, дрожа от страха. Я на твоем месте наверно так бы и поступил. В конце концов, подобная ситуация в твоей жизни не встречалась, и ты не знаешь, как реагировать.

– Если я сбегу, что будешь делать ты?

– Буду доставлять тебе массу беспокойства. Наверно придется применить силу. Что ты выбираешь?

Эрни, помедлив, подошел к стулу и сел, положив руки на подлокотники. Он сидел с закрытыми глазами, пока Шарух максимально ограничивал его свободу. Его сотрясала нервная дрожь.

– Эрни, – палач склонился над ним, – посмотри на меня и скажи, только честно, чего ты ожидаешь от меня? Какая надежда живет в тебе?

Не открывая глаз, Эрни проговорил дрогнувшим голосом:

– Я очень надеюсь, что мы просто поговорим, и ты меня освободишь.

– Расскажи, что сейчас чувствуешь?

– Я не могу об этом говорить. Ты же сам все видишь…

– Вижу, – палач отошел к столу с инструментами. – В мои планы входит довести тебя до момента, когда начнется превращение. И нам обоим придется постараться достичь его.

Услышав металлическое бряцанье инструментов, Эрни, вздрогнув, открыл глаза и отыскал взглядом палача.

– Ты… будешь их применять?

Шарух повернулся к нему боком, чтобы он видел его действия. Для начала пощелкал щипцами, поднес к глазам ножовку, проверяя остроту заточки… Откуда-то сбоку достал прозрачную банку со льдом и поставил на видное место. Переложил с места на место изогнутые ножи…

– Ты меня очень напугал, правда, – Эрни дернулся, проверяя крепость ремней. – Прошу, умоляю, не надо меня резать. Неужели ты так со мной поступишь? Шарух…

Шарух вновь подошел к нему и дотронулся до браслета на правой руке.

– Его придется снять.

Перед снятием бегло взглянул на показания. Эрни не спускал с палача глаз, по всему его равнодушному виду понимая, что нужно ожидать самого худшего.

Положив браслет в карман своего плаща, палач перешел к другой руке. Сначала проверил крепость ремней, затем закрыл кисть руки от глаз жертвы высокой металлической ширмой.

– Что ты собираешься делать? – сознание Эрни металось в панике, ища спасения. – Ты же хотел услышать мои мольбы. Я умоляю тебя, пожалуйста, прекрати все это…

Окинув пленника изучающим взглядом, палач проговорил:

– Основные приготовления закончены. Тебе остается только ждать. Я скоро вернусь, надо кое-что сделать…

Эрни вдруг ощутил прилив окрыляющей радости после его ухода. У него появилось время, чтобы попытаться вырваться на свободу. Но сколько бы он не дергался, ремни не ослабевали. Радость сменилась отчаянием от ощущения, как без пользы тают драгоценные минуты.

Послышались далекие шаги. Эрни напряженно прислушался к ним, чувствуя, как все внутри сжимается от страха. Вот появился палач, но… почему-то прошел мимо, не глянув в его сторону. Эрни облегченно выдохнул. Шаги удалялись.

«Может Аманти пришел? Не будет же он меня резать при нем. Хотя он сказал, что нас не побеспокоят…».

Вскоре Эрни устал дергаться. Он сидел, закрыв глаза, прислушиваясь к пульсирующему шуму в голове. Он чувствовал, что от ожидания страх лишь усиливается.

«Он просто испытывает меня. Пугает. Не может он причинить мне вред. Мы же работаем вместе. И чего я так перепугался? А Шарух хорош, так убедительно играет роль палача! На самом деле он заботливый и совсем не жестокий. Он просто талантливый актер. Надо ему подыграть. Хотя… я и так уж очень убедительно подыгрываю. Все, успокаиваюсь и верю в то, что это всего лишь игра. Ну, да он сам постоянно говорит, что это представление. Может встретить его с улыбкой? Он же этого никак не ожидает… – Эрни попытался выдавить из себя улыбку и недовольный результатом сердито подумал: – Нисколько не хочется улыбаться. О, я слишком все всерьез воспринимаю!».

Вновь послышались шаги. Причем шли двое и о чем-то разговаривали. Эхо, разносившее звуки по всему залу и искажая их, делало невозможным понять суть беседы.

«Может их окликнуть, и они меня спасут?», – родилась робкая обнадеживающая мысль, но она тут же исчезла, едва Эрни увидел идущих: Шаруха в плаще палача и еще какого-то мужчину в синей форме врача.

«Что это значит? – Эрни судорожно сглотнул. – Это же не для меня?».

Едва стихнув, шаги послышались вновь. На этот раз шел один человек.

«Это он! Я пропал!».

Интуиция Эрни не подвела.

Палач неторопливо дошел до пыточной комнаты и, остановившись перед входом, весело спросил:

– Продолжим?

– Не надо, умоляю…

– Чего ты так разволновался, я же ничего еще не начал.

– И не начинай. Давай, забудем все. Отпусти меня, мне плохо.

– И насколько плохо?

Палач взял в руку странную железяку с отверстиями, похожую на приспособление для обрезания сигар и посмотрел на пленника. От напряжения по бледному лицу парня бежали крупные капли пота, а в часто мигающих глазах застыл неописуемый страх.

– Очень, очень…

– Могу дать воды, если хочешь.

Эрни мотнул головой.

Палач взял со стола стакан и, выйдя в коридор, наполнил водой из кулера. Потом вернулся и осторожно поднес ко рту страдальца. Эрни пил, захлебываясь, временами клацая зубами по стакану.

– Спасибо, можешь не говорить. Так вот я расскажу тебе, чем мы сейчас займемся. Взгляни на это устройство… – палач указал на приспособление в своей руке. Поднеся деревянный прут размером с палец и просовывая его в одно из отверстий, прокомментировал: – Я засовываю прут в отверстие, легонько нажимаю и… – раздавшийся резкий щелчок, заставил парня вздрогнуть. – Смотри, какой ровный получился срез. Вот так же легко, за непринужденной беседой я почикаю твои пальчики, сложу их в банку со льдом, – палач постучал по ней остатком прута. – Если интересует, почему со льдом – чтобы не испортились. Кстати, в моем кабинете ждет хирург. Я его специально для тебя вызвал. Он пришьет их тебе обратно так хорошо, что шрамов не останется. – Эрни слушал его слова пытаясь уловить хоть намек, что это все жестокая шутка. Он смотрел на палача во все глаза, боясь поверить, что его действительно ждет такая страшная участь.

– Даже не сомневайся, все будет так, как я говорю. Так, с какого пальчика начать? Может с мизинца?

– Шарух, прошу, не делай этого!

– Догадываюсь, ты наверно боишься крови, так не переживай, ты ее не увидишь. Будет немного больно, тут уж придется потерпеть.

Эрни с такой силой сжал подлокотники стула пальцами руки, скрытыми за ширмой, что Шаруху пришлось напрячься, чтобы их разжать. Под нее он подложил ровную платформу.

– Ты не сдерживайся, кричи, обзывай меня. Не держи гнев в себе. Ведь хочется же…

– Я не верю, ты не можешь так со мной поступить, – Эрни начал биться головой о спинку стула. – Я не верю, что все это со мной происходит. Я тебя ненавижу!!!

Палач засунул мизинец в подходящее отверстие и… раздался щелчок.

Эрни закричал от боли. Потом разразился яростной тирадой:

– Ты ублюдок, отрезал мне палец! Ты отрезал мне палец!!!

– Ну, да… кровища так и хлещет, – палач наклонился и поднял из корзины, что находилась у передней ножки стула, отрезанный палец, и протянул Эрни. – Смотри, аккуратная работа, – затем опустил его в банку со льдом.

Эрни захлестнула волна ужаса и отчаяния. Он ощутил на лице неудержимо бегущие по щекам слезы.

– Ты плач не стесняйся. Плакать надо всем не только женщинам.

Палач внимательно наблюдал за жертвой, читая ее психическое состояние как открытую книгу. И когда у Эрни начались непроизвольные судороги, он отложил в сторону режущий инструмент и вынул из кармана медицинский пистолет. Туда была уже вставлена капсула с нужным веществом.

Эрни понял, что началось превращение. Он вновь станет мальчишкой, а это значит еще более беспомощным против ненавистного палача. Он забыл о боли в руке, целиком сосредоточившись на внутренних ощущениях организма.

Шарух поднес пистолет к правому предплечью и прямо через рукав поставил укол. Пленник даже не почувствовал этого.

Через минуту судороги прекратились. Еще через несколько Эрни пришел в себя и открыл глаза. Бегло осмотревшись, понял, что превращение не состоялось. Потом вопросительно взглянул на палача.

– Все, превращение не произошло, и мы можем продолжить начатое.

– Не-ет!!! – закричал Эрни. – Хватит! Не надо! Ты же получил, что хотел, что тебе еще от меня надо? Зачем продолжаешь мучить меня?

– Неужели так было больно? – палач, недоумевая, улыбнулся.

– Чертовски больно! Ты, урод! Лучше себе отрежь!

– Пожалуй… стоит попробовать.

Шарух взял со стола инструмент, встал напротив пленника и демонстративно засунул большой палец в самое большое отверстие.

– Давай, режь, что страшно? Это же совсем не больно, ублюдок!

Глядя на палача, Эрни не сомневался, что тот не станет отрезать себе палец. Чтобы палач, да на такое решился!

И вдруг раздался знакомый щелчок.

– Боже… как больно… – мучительно простонал Шарух, прижимая раненую руку к себе.

Эрни увидел, брызнувшую в разные стороны кровь и палец, падающий на пол. Совершенно обескураженный таким безумным поступком, он зажмурил глаза.

Палач тем временем схватил первую попавшуюся тряпку и перевязал ею раненую руку. Затем подобрал отрезанный палец.

– Не бойся, все уже закончилось. Вот палец. Конечно, на руке он смотрелся лучше…

Вид отрезанного пальца вызывал у Эрни тошнотворное впечатление. Он смотрел на него с отвращением, но не мог отвести глаз.

– Даже не знаю, что с ним теперь делать. Банка одна. Твои пальцы и мой могут перепутаться… – рассматривая палец, палач вдруг… лизнул его, чем вызвал у невольного зрителя чувство нескрываемого омерзения.

– Мм… – причмокивая, промычал Шарух. – Вкусно. Пищевой краситель с фруктовым ароматом… Хочешь попробовать?

Окровавленный палец оказался перед носом Эрни. Тот резко отшатнувшись, ударился головой о спинку стула.

– Поаккуратнее, не хочешь не надо. Голова что ли лишняя? – палач отошел от парня на пару шагов, все также с интересом осматривая палец. – Толку от него теперь никакого. Очень жаль, что он из… воска, – и оглянулся. – Не веришь?

Шарух размотал окровавленную тряпицу и показал Эрни руку.

– Твой, кстати, тоже…

– Так я и поверил! Я истекаю кровью, а он еще издевается!

– Давай, посмотрим, что с рукой на самом деле, – Шарух приблизился и, пристально глядя разгневанному пленнику в глаза, убрал ширму. – И что ты видишь? – затем он стал расстегивать ремни с этой руки.

Эрни совершенно растерялся. Палец был на месте! Когда рука освободилась, он поднес ее к глазам.

– Рассмотри получше.

– Но…

– А ведь больно было по-настоящему, не так ли? Ты сам себя обманул, Эрни, поверив, что я могу причинить тебе вред. Сам посуди, зачем мне тебя калечить?

Эрни устало уронил руку и, мучительно простонав, закрыл глаза.

– Я видел, как ты пытаешься быть мужественным и сильным. И тебе было очень страшно. Но хочу тебя обрадовать, я нашел способ предотвращать твои превращения, ты уже и сам, наверно, это понял. За прошедшие дни мне удалось собрать важные сведения о твоем организме. Правда, препарат пока в жидком состоянии, но я собираюсь создать капсулы. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Эрни мотнул головой.

– Ты сейчас очень злой и потому я побаиваюсь тебя освобождать. В общем, пока ты в таком состоянии тебе лучше сидеть здесь.

– А врач?

– Это кукла. Я специально разыграл весь этот спектакль, чтобы довести тебя до предела твоих защитных сил.

У Эрни вновь побежали слезы.

– Ты… чудовище!

– Все правильно, ты должен меня ненавидеть, бояться и замирать в благоговейном трепете. Что мы сейчас делаем: я оставляю тебя здесь, пока ты не придешь в себя, или второй вариант сам предложишь?

– Оставь меня.

– Хорошо. Но руку мне придется привязать, не хочу, чтобы ты освободился. Твоим освободителем должен быть я. Когда будешь готов, позови меня.

Привязав руку, Шарух удалился.

Эрни долго плакал, не в силах успокоиться. Ему было стыдно за проявленную слабость. Стыдно за свой страх и доверчивость, даже за то, что он оказался в таком беспомощном состоянии и не мог вытереть слезы. Даже слова Шаруха о препарате, избавляющем его от превращений, не радовали. Перенесенный стресс оказался слишком сильным. Мозг отказывался что-либо анализировать. Когда слезы закончились, он просто всхлипывал, судорожно глотая ртом воздух. Эрни твердо решил не звать Шаруха, сидеть до последнего.

«Даже если захочу в туалет ни за что не позову!».

Эрни даже не злился на него, обижался. Ему хотелось, чтобы была злость, тогда бы он смог смотреть ему в глаза. А с обидой это сделать было сложно.

Шарух догадывался, что гордость не позволит Эрни позвать его, и потому выждав около часа, сам отправился к нему. Эрни сидел, понуро свесив голову.

– Эй, ты как? Похоже, решил затаить смертельную обиду и разговаривать, значит, отказываешься.

Шарух приблизился, заглянув ему в глаза, но Эрни сердито мотнул головой.

– Как же мне теперь быть? – Шарух присел перед ним на корточки. – Эрни просил меня помочь ему избавиться от страхов, но, похоже, ничего не выйдет. К его страхам добавится еще куча комплексов неполноценности. Он принял игру за реальность и запутался по уши. А вчера в два счета обставил меня, даже электрошока не испугался. Он совсем мне не доверяет. Хотя я не скрывал, что будет не сладко…

Немного помолчав, Шарух принялся расстегивать ремни. Когда пленник был освобожден, помог ему подняться и, поддерживая, повел в свои апартаменты. Эрни за всю дорогу не проронил ни слова. Увидев знакомый диван, лег на живот, уткнувшись носом в подушку. Шарух решил к нему не приставать.

Ближе к вечеру, Эрни почувствовал себя плохо. Он повернулся на бок, потом на спину. Тело сковала странная слабость, стало трудно дышать. Непроизвольно из груди вырвался стон, заставивший его очнуться от тяжелого сна, но вскоре он вновь провалился в дремотное состояние. Стон стал повторяться все чаще.

Шарух, заподозрив неладное, вошел в гостиную.

– Эрни…

Подойдя ближе, принялся тормошить спящего. В ответ донеслось бредовое бормотание. Он прикоснулся к его лбу.

– Да, у тебя жар! Это наверно из-за препарата… Намудрил я что-то с дозой. И лекарства давать опасно…

Он быстро сбегал за холодной водой и полотенцем, смочив его, положил на лоб. Болезненное состояние длилось часа два, все это время Шарух не отходил от больного, следя за ним. Потом Эрни стало легче, и он даже открыл глаза.

– Прости, с препаратом я где-то ошибся, побочные явления наверно.

Эрни попытался встать.

– Я помогу.

– Я сам!

– Хорошо, хорошо.

Шаруханд решил отступиться. Ему оставалось лишь наблюдать, как Эрни пошатываясь, неуверенно походкой движется в сторону туалетной комнаты. Когда он вернулся, попросил одеяло, собираясь вновь отправиться в царство сна. Шарух бережно накрыл его одеялом. Весь вечер он внимательно наблюдал за состоянием Эрни и даже прицепил ему на руку браслет, переведя его в режим дистанционного управления. Только тогда смог успокоиться и заняться делами в лаборатории.

Он вернулся к себе глубоко за полночь. Еще раз убедился, что Эрни в порядке и отправился в спальню.

Внезапно его крепкий сон был прерван яркой вспышкой света, озарившей комнату. Щурясь, он приподнялся и увидел Эрни с подушкой в руках.

– Как ты можешь так спокойно спать, зная, что я здесь? А вдруг я хочу тебя убить?! – он быстро подошел и яростно запустил в него подушкой. Затем также быстро вышел из спальни, выключив за собой свет.

Шаруханд некоторое время приходил в себя от потрясения. Потом накинув на плечи халат, решил спуститься вниз. Эрни сидел перед столиком, очищая и поедая апельсины. Рядом с ним образовалась приличная куча апельсиновых корок. Присев на край дивана, Шарух долго смотрел на него, с опасением ожидая каких-нибудь непредсказуемых действий. Нарушить тишину первым не решился.

Эрни украдкой косился в его сторону. Ситуация показалась ему комичной, чтобы не рассмеяться он закусил нижнюю губу. Дочистив очередной апельсин, выдавил из себя:

– Спасибо.

– За что?

– Ты возишься со мной как с ребенком. И за то, что палец не отрезал.

– А что это сейчас в моей спальне было?

– Хотел напугать тебя.

– Получилось. У меня до сих пор душа не на месте… Давно тут сидишь?

– Давно. Не спится мне.

Эрни осмелился посмотреть на Шаруха и, не выдержав, улыбнулся, поспешив отвести взгляд.

– Так, ты хочешь меня убить или нет?

– Уже нет, можешь спать спокойно.

– Утешил! – Шарух сердито всплеснул руками. – И, вправду, как после всего этого я могу спокойно спать?

– Вот и я не могу.

Эрни разделил апельсин пополам. Одну половинку оставил себе, другую положил на край стола, что был ближе к Шаруху. Тот взял половинку апельсина, проговорив:

– Мы же не можем оставить все как есть.

– Не можем, – согласился Эрни.

– Значит, что-то мы должны решить.

– Я хочу, чтобы мы продолжили игру. Если тебе, правда, будет необходимо отрезать мне палец, я не буду возражать.

– Эрни, – Шарух подсел к нему ближе, пытаясь заглянуть в глаза, – твои слова радуют меня. Не буду я тебя калечить, но вот больно может быть.

– Я научусь не бояться неизвестности. Но признаться, – он удрученно склонил голову, – я жутко испугался. От воспоминаний в дрожь бросает. Даже страшнее было чем, когда угнанный мною корабль обстреляла озверевшая банда извращенцев.

– Не надо стыдиться своих чувств. Ведь для того я и разыграл весь спектакль. За такое короткое время тебе пришлось пережить широкий спектр чувств. Правда, больше негативных, но надо это исправлять. Давай с юмором относиться ко всему, что нам предстоит еще натворить?

Эрни кивнул.

– Расскажи подробнее о препарате, что ты вколол.

Шарух отделил дольку апельсина и положил в рот, потом поведал Эрни о своих лабораторных исследованиях:

– Исследуя кровь, я обнаружил, что вырабатываемый твоим телом адреналин странным образом преобразуется в неизвестное белковое соединение, которое накапливается, заставляя все активнее делиться стволовые клетки. Достигнув критического уровня, происходит стремительное омоложение. Я придумал специальный элементарный состав, не позволяющий белковым соединениям влиять на стволовые клетки. В самый пиковый момент команда на омоложение в мозг не подается, и процесс превращения прекращается. Осталось разобраться с дозой и научить тебя контролировать выброс адреналина. Чем меньше адреналина, тем менее активно белковое соединение.

– Тебе понадобилось так мало времени для этого?

– Большую часть трудиться – в смысле бояться – приходилось тебе, – Шарух весело посмотрел на парня. – Хочу сделать препарат в сухом виде, чтобы не надо было ставить уколы, а постоянно иметь его при себе. В общем, в своем успехе я абсолютно уверен, чего не скажешь о некоторых.

– Зная о моей зависимости от этого препарата, ты же всегда будешь меня им шантажировать. Какой ужас!

– Возможно буду угрожать и даже шантажировать, но ты ведь постараешься максимально уменьшить свою зависимость? Не дрейфь! Жизнь прекрасна!

Шарух обнял его за плечи, прошептав в ухо:

– Добро пожаловать в ад, жертва ты моя ненаглядная! – Эрни поежился от его слов. – И больше не кидай в палача подушкой и не пугай его – это как-то неправильно. Даю тебе на завтра выходной, но территорию Музея не покидать!

– С чего вдруг такая щедрость?

– Ты что-то плохо выглядишь, рыдаешь по пустякам – это непорядок.

– Надеюсь, нормальную одежду я могу надеть?

– Не возражаю, можешь выбрать из моего гардероба. Я спать, мне вставать рано.

Шарух ушел, оставив Эрни размышлять над услышанным и поедать апельсины. Спать он больше не ложился. Когда фрукты закончились, переоделся в свою одежду и отправился исследовать Музей. Долго изучал картины в галерее, заглянул в биопалеонтологический отдел. Охранник, делавший обход, случайно застал его за рассматриванием чучел животных в частности гигантского медведя и хотел вызвать помощь, чтобы выпроводить непрошеного гостя, но увидев браслет, лишь коротко кивнул и продолжил путь. Когда начали появляться первые посетители, Эрни вернулся в апартаменты Шаруха. Хозяина дома не оказалось. В столовой на столе его поджидал еще теплый завтрак.

«Наверно надо посетить пыточный зал. Может, удастся самому преодолеть ужас и отвращение, а то методы Шаруха пострашнее будут. Ему нравится давить на самое болезненное место, – размышлял Эрни, уминая за обе щеки овощное рагу. – К тому же там настоящее только пыточное оборудование, а все остальное – крашеный воск. Но как же все реально выглядит…».

Идти сразу после завтрака Эрни не решился. Ему нужно было психологически подготовиться, и он потратил на подготовку около часа.

Входил в зал пыток, по привычке, глядя в пол. Потом заставил себя поднять голову и посмотреть на ближайшую сцену ужасного издевательства над человеком. Глубоко вздохнув, решительно вошел внутрь. Поначалу трудно было заставить себя прикоснуться к чему-нибудь, но он преодолел это внутреннее сопротивление.

«Все не так уж страшно. Даже желудок помалкивает».

Переходя от сцены к сцене, он случайно увидел сидящего на ступеньках Аманти. Тот молча, с интересом, наблюдал за его действиями.

– Аманти, привет! – обрадовано воскликнул Эрни и направился к нему.

– Привет!

Обменявшись рукопожатиями, оба сели на ступеньку.

– Давно тут сидишь?

– С полчаса. Вижу, в тебе проснулась исследовательская жилка?

– Если я не возьмусь за себя, за меня возьмется Шарух.

Аманти, улыбнувшись, покачивая головой, сказал:

– Да, от него просто так не отвяжешься.

– А ты опять из-за «бабы» пришел?

– Из-за нее…

Аманти оглянулся. Эрни проследил за его взглядом. Позади них находилась громоздкая металлическая штуковина, в которой может поместиться человек. Но ее внутренне содержание состояло из опасных длинных шипов. А вокруг для большего эффекта были разбросаны окровавленные части тел.

– Впечатляющее зрелище.

– Очень. Раньше такие штуковины на рынках выставляли и провинившихся в нее ставили. Вреда практически никакого, только страх и трепет.

– Ты наверно все тут на себе испытал? – предположил Эрни.

– Только баба эта осталась. Ты сам-то как?

– Стыдно вспоминать…

– Все так ужасно было? – в серых глазах Аманти возникло сочувствие.

– Да, в том то и дело, что нет. Я просто решил, что он, и вправду, собирается отрезать мне пальцы. Он целое представление разыграл, и я поверил. В общем, сопли, слезы, мольбы и все в том же духе. Позор, да и только!

– Шарух может довести до слез. Со мной это постоянно случается. До сих пор не могу привыкнуть к его методам. Вон там по правую сторону сцена № 6 есть – уроды всякие в колбах, – Аманти указал взглядом, – так вот, зная, как я боюсь воды, он велел мне залезть в колбу, дал связку ключей – штук сто и говорит: «Ты выйдешь отсюда, когда откроешь замок. Но знай у тебя всего три минуты, потом вода заполнит коблу». И представляешь, уходит. И вот я в состоянии дикого ужаса наблюдаю, как из-под ног начинает пробиваться вода. Замок над головой. Я начинаю лихорадочно вставлять один ключ, второй, третий… Они не подходят, а вода уже до колен дошла, потом до поясницы. Мне бы успокоиться, осмотреться. Тогда бы я увидел, что в верхней части колбы на уровне глаз просверлены отверстия. Это означало, что я не задохнусь – давление воздуха удержало бы уровень воды в районе подбородка, но я ничего не видел. А потом еще ключи уронил. Колба узкая, согнуться невозможно. Я пытался пальцами ног подцепить ключи, но куда там. Что со мной было – не передать. Через полчаса, Шарух освободил меня. Я чувствовал себя отвратительно. Еще реветь начал безудержно. Шарух меня валерьянкой потом отпаивал. Он заявил: «Пока с этим испытанием не справишься, о другом можешь даже не мечтать!». Он ведь ни к чему не принуждал, не настаивал, просто иногда спрашивал, готов я или нет. Однажды я решился повторить неудачный опыт, рассчитывая, что все будет как в первый раз. Но нет, задачка усложнилась, – Аманти усмехнулся, – представляешь, он в воду пиявок запустил!

– Ты справился?

– В этот раз я действовал профессионально. Сосредоточил внимание на замке, осмотрел скважину и быстро нашел нужный ключ. Вода лишь до колен успела дойти. Все ноги были в пиявках, но как я был счастлив! Тогда и начал понимать, что такое быть хладнокровным и расчетливым. Шарух никогда не упоминает о моих неудачах и не смеется надо мной, когда я веду себя неадекватно. И я благодарен ему за это. Будь все иначе, я и с первым испытанием никогда бы не справился.

– Обо мне говорите? – прервал возникшую паузу вопрос Шаруха. – Похвально, похвально.

Приятели были так увлечены беседой, что не заметили, как он подошел. Аманти вскочил, увидев, как Шарух выходит из соседней сцены и радостно заулыбался.

– Шарух, привет! Я тут вспоминал, как ты надо мной издевался.

– Хочешь выдать все мои секреты, усложнив мне задачу?

– Извини, я об этом не подумал…

Шарух подошел к ним и, пожав гостю руку, похлопывая по плечу, весело сказал:

– Не сержусь. Я не слишком вам помешал?

– Нет, что ты! Я все жду и жду, когда ты обо мне вспомнишь.

– Значит, не хочешь отступать?

– Не хочу!

– Ну, тогда пойдем.

Вдвоем они подошли к пугающему своими шипами чудовищу. Эрни предпочел наблюдать издали. Шарух внимательно осмотрел устройство, потом предложил Аманти войти.

– Твоя задача стоять прямо и не шевелиться. Со всех сторон шипы. Они действительно очень острые. Думаю, для начала полчаса хватит. Может тебе руки связать, чтобы ты ими не размахивал?

– Не надо, я все понял. Дай минутку, отдышусь, потом закрывай.

Шарух выждал минуту, затем громко хлопнул металлической дверцей, закрыв ее на засов.

– Ты как там?

– В порядке.

– Я окошко закрываю, станет плохо – кричи.

Аманти в ответ не издал ни звука. Закрыв небольшое окошко, расположенное в верхней части устройства, Шарух направился к Эрни.

– Ты какими это судьбами сам сюда зашел? – поинтересовался он, сверля парня насмешливым взглядом.

– Решил немного освоиться.

– Правильно! И как тебе?

– Все очень реалистично выглядит.

– Пойдем, кое-что покажу.

– Твое «пойдем» меня начинает настораживать.

– Это будет полезно увидеть.

Они подошли к сцене, где разыгрывалась казнь какой-то красотки при помощи гильотины, голова которой уже лежала в корзине. В глазах ее отражались силуэты посетителей, оказавшихся рядом.

– Изобретатель этого устройства, названного, кстати, его фамилией был казнен своим изобретением – вот такая ирония судьбы. Потрогай нож, убедись, что он острый.

Эрни выполнил его просьбу.

– Острый.

– Теперь оттащи тело и займи его место.

– Ты вчера говорил, что у меня сегодня выходной, – напомнил Эрни.

– Я помню об этом. Я не буду тебя мучить, просто хочу кое-что объяснить.

Вздохнув, Эрни оттащил безголовое тело красотки в сторону. Шарух поднял перекладину, которая предназначена была для фиксации головы в нужном положении, ожидая, когда он займет свое место.

– Быстрая смерть, – проговорил Эрни, опускаясь на колени.

– Я бы не был в этом так уверен. Поскольку сознание свое мы ощущаем в голове, а она без тела живет несколько минут, представь, какие испытывает мучения казненный человек.

Шарух опустил на шею Эрни деревянную перекладину и, зафиксировав ее, насмешливо проговорил:

– И где я еще найду себе такую покладистую жертву? Ты как?

– Нормально, но неудобно.

Потом Шарух связал руки Эрни за спиной.

– Так вот, побудь здесь, не дергайся. Я скоро приду.

– Я, вообще-то, никуда уходить не собирался, мог бы и не лишать меня свободы.

– Разрешаю тебе бояться, злиться и строить планы мести, – напоследок произнес Шарух.

Эрни не было страшно, и злости к нему он не испытывал. Немного огорчился, что Шарух нарушил свое слово про обещанный выходной. Голова рыжей красотки, которая при ближайшем рассмотрении выглядела не так уж красиво, была прямо перед его глазами. Он мог видеть с какой скрупулезностью выполнены малейшие детали, особенно отрубленная часть. Эрни старательно пытался понять, что ему хочет объяснить Шарух. Определенно, это было как-то связано с гильотиной, но вот что именно?

Шаруханд возвращаться не спешил. Эрни чувствовал, как в неудобной позе постепенно затекают ноги. Хотелось устроиться поудобнее, но никак не получалось. Чтобы себя занять он принялся развязывать веревку. И когда практически ее снял, послышались далекие шаги. Но не возвращать же веревке прежнее положение. Эрни поспешил освободить руки, понимая, что Шаруху может это не понравиться.

– И как ты тут?

В его руке был большой арбуз.

– Нормально.

– Успел развязаться, я смотрю.

– Не знаю, чего ты добивался, но мне совсем не страшно. Только ноги судорогой сводит, скоро я их чувствовать перестану.

Шарух положил арбуз рядом с корзиной и принялся убирать фиксирующую перекладину, освобождая голову пленника, многозначительно проговорив:

– Мученик мой совсем осмелел, ничего не боится…

Эрни вытащил голову и сел, разминая ноги.

– Встань и положи сюда арбуз.

Когда арбуз занял место головы, Шарух зафиксировал его положение перекладиной, переглянулся с недоумевающим приятелем и рванул рычаг вниз. Нож гильотины со свистом рассек воздух, а затем в мгновение ока разделил арбуз на две части. Розовый арбузный сокбрызнул на руки Эрни, заставив его вздрогнуть. Эрни вдруг с ужасом осознал, какой опасности подвергался все это время.

– Тихо, тихо, только не падай в обморок. Этой демонстрацией я не ставил целью напугать тебя. Я хочу сказать, что все оборудование здесь настоящее. Ни в коем случае не пытайся испытать его на себе без моего контроля, – Шарух произнес предупреждение, пристально вглядываясь в побледневшее лицо Эрни. Потом подобрал половинки арбуза и вручил ему.

Парень все еще пребывал в шоке.

– А если бы гильотина сработала, когда я был там?..

– Поэтому я всегда объясняю правила, которые необходимо соблюдать. Ты хорошо меня понял?

– Понял. А как же посетители? Они могут случайно что-нибудь не так сделать.

– А где ты тут видишь посетителей? Эта секция закрыта для посещений. Здесь хозяин только я. Идем, Аманти проверим. Что-то он там слишком тихо себя ведет.

Из железной бабы не доносилось ни звука.

– Аманти, – открывая окошко, осторожно проговорил Шарух. – Ты живой?

– Пожалуйста… выпусти меня, – едва слышно проговорил Аманти.

– Ладно, сейчас, твое время закончилось. Мог бы и позвать.

Аманти выходил из нашпигованного шипами устройства, еле волоча ноги. Его руки были изранены в кровь.

– Я же предупреждал: стоять и не шевелиться, – рассердился Шарух. – Надо было руки связать. Зачем я тебя послушал?

Аманти устало опустился на пол и обхватил голову руками. Немного переведя дух, произнес:

– Я в порядке. Устал очень. Я даже уснул, или мне так показалось. Чудился шепот чей-то… Но не так было страшно, как я представлял.

– Ты доволен результатом?

– Пока не совсем осознал. Разрешишь потом еще раз попробовать?

– Будет видно. Идем, залечим твои раны.

Шарух помог ему подняться и, поддерживая, сопроводил до своих апартаментов. Эрни следовал за ними. Вскоре все втроем собрались за столом, на котором их ждал разрезанный гильотиной арбуз. Шарух принес из кухни тарелки и нож. Потом нарезав его, предложил: «Налетайте!». Аманти уже и не вспоминал о неприятностях с железной бабой. Его руки были залеплены пластырем.

Эрни положил кусок арбуза в свою тарелку, отщипнул кусочек на пробу, но в отличие от остальных, есть не спешил.

– Не нравится? – Шарух заметил его нерешительность.

– Не хочу рисковать.

– У тебя на арбузы аллергия? – посочувствовал Аманти.

– Не в этом дело. Вот думаю, а вдруг Шарух специально хочет меня накормить арбузом, чтобы потом устроить пытку и с наслаждением наблюдать, как я вымаливаю у него поход в туалет.

Шаруханд, услышав его ответ, заразительно засмеялся. Аманти ничего веселого в его словах не усмотрел. Он первым высказал свое мнение:

– Это было бы очень жестоко. Но уверен, Шарух так не поступит.

– Эрни, – немного успокоившись, обратился к нему Шарух, – я обещал оставить тебя сегодня в покое, я выполню обещание.

– А как же показательный урок с гильотиной?

– Это и был лишь показательный урок, чтобы накрепко в памяти отложились мои наставления.

– То есть я могу есть арбуз спокойно? – Эрни пристально посмотрел в его глаза.

– Да, на здоровье!

– Но, если все же ты решил меня обмануть, то это зря – тебя ждет яростное неповиновение!

– Приму к сведению.

Эрни отмел в сторону дурные подозрения по отношению к Шаруху и с наслаждением принялся есть арбуз. Аманти обратил внимание, что он делает это не как обычные люди и, встретившись взглядом с Шарухандом, удивленно проговорил:

– Впервые вижу, чтобы арбуз ели вместе с семечками.

– Мне нравится, – сказал Эрни, заметив их удивленные переглядывания. – Они твердые, но, когда раскусишь, придают мякоти дополнительный вкус.

Приятели еще долго удивлялись необычной привычке Эрни. Они даже сами попробовали есть арбуз с семечками, но им это не пришлось по вкусу. Шарух выполнил свое обещание. Остаток дня и ночь Эрни провел, ни о чем не беспокоясь.

Проснулся он очень рано. Не зря видно говорят, что утро мудренее вечера. Ибо вскоре после того, как он открыл глаза, его вдруг посетила очень заманчивая мысль. Причем натолкнуло на нее отсутствие на руке браслета. Шарух за ужином попросил его, чтобы отдать Аманти для каких-то усовершенствований.

«Точно! Сыграем в прятки! Ох, он у меня побегает, да поищет!».

Эрни быстро встал, оделся, сложил постель так, чтобы казалось, будто он все еще спит, затем стал осматриваться в поисках подходящего укрытия.

«Единственное место, где он меня пока искать не будет – это его спальня! А потом я буду ходит за ним следом. Гениальная идея! Если за час он не сможет меня найти, уверен на все сто – подключит к поискам Аманти. В таком случае будет посложнее. Зато повеселюсь от души!».

Улыбнувшись, довольный тем, какой переполох будет от его проделки, Эрни осторожно приблизился к спальне Шаруха. Также осторожно приоткрыл дверь и заглянул. Шарух спал, ни о чем не подозревая. Эрни окинул беглым взглядом комнату, решив, что самое подходящее место спрятаться у него под кроватью. Что вскоре он благополучно и сделал. К тому же очень вовремя – минут через пять прозвонил будильник. Шарух немного повалялся в постели, потягиваясь, затем решил вставать. Первым делом отправился в душ, потом стал одеваться. Судя по его бодрым движениям, он пребывал в отличном расположении духа.

«Какое его ждет разочарование…», – посмеиваясь, лежа под кроватью, подумал Эрни.

Накинув поверх обычной одежды плащ палача, Шарух взглянул перед уходом в зеркало, оценивая свой внешний вид, и проговорил вслух:

– Ну, все пора будить спящего красавца!

Эрни вылез из-под кровати и, приблизившись к двери, чуть-чуть ее приоткрыл, желая знать, что будет происходить дальше.

Шарух спустился в гостиную, и встал напротив дивана.

– Эрни, вставай.

Не дождавшись ожидаемой реакции, перешел к более действенному способу – решил растормошить спящего. Сюрприз, приготовленный Эрни, удался!

– Что это значит? Эрни, ты где?

«Сейчас он осмотрит гостиную, заглянет в столовую, – размышлял Эрни. – Затем отправится искать в музейных секциях. Это должно надолго затянуться».

Шаруханд сел на диван, задумавшись. Потом связался с Аманти.

– Привет, не разбудил? У меня проблема, нужна твоя помощь. Приходи скорее.

«Делаю поправку: ходить за ним не придется. Шарух понял, что один явно не справится. Надо срочно искать новое укрытие».

В спальне надежного укрытия определенно не было. Гардероб, туалет и душ исключались сразу.

«Ладно, пока сижу здесь. Цель номер один: продержаться в неизвестности как можно дольше. Хорошо бы до завтрака…».

В ожидании появления Аманти, Шарух мерил гостиную нервными шагами, между делом успев осмотреть имеющиеся в ней шкафы и туалетные комнаты. Потом сходил в столовую.

Аманти пришел быстро, как мог. Половину пути преодолел бегом.

– Что случилось? – отдышавшись, поинтересовался он.

– Эрни исчез. Похоже, решил спрятаться. Вот ведь хитрец, знает, что без браслета его сложно найти.

– Может он просто, как вчера экспонаты рассматривает?

– Возможно, но я чувствую не все так просто. Ты изменения в его браслет внес?

– Да, держи.

– Вдвоем мы его быстро найдем. Из Музея ему не выйти.

– С чего начнем?

– С верхнего этажа. У сотрудников поспрашиваем, еще видеокамеры надо бы проверить.

И вскоре они покинули апартаменты.

Понимая, что скорого их возвращения ожидать не следует, Эрни вышел из спальни Шаруха, размышляя, что делать дальше. Потом долго сидел на диване, с сожалением глядя на гору апельсиновых корок.

«Хоть бы один остался… Перекусить бы чего-нибудь. Неужели, и правда, я не могу покинуть Музей? Э… нет, уважаемый господин палач, вы не знаете всех моих способностей!».

Он встал и подошел к ближайшему окну. Выглянув, обратил внимание, что между стеклом и шторами достаточно места, чтобы спрятаться. Он проверил одну из штор на свет.

«Не просвечивает. Если встать на подоконник, никто не догадается, что здесь притаился я. Лишь бы они были слишком заняты, чтобы смотреть в окно. Хороший вариант, буду иметь его в виду…».

Эрни решил выйти из апартаментов и оценить обстановку. Приближаясь к комнате отдыха, вдруг услышал голоса, приближающие со стороны коридора, ведущему к черному ходу, и, насторожившись, попятился обратно. Приятели возвращались.

– Он где-то здесь, я точно знаю! – заявил Шарух.

– Наверно в зале пыток, – предположил Аманти. – Там есть, где спрятаться. Ведь ты меньше всего ожидаешь его там найти. Из чувства противоречия.

– Ну, если я его найду – четвертую!

– Не злись на него. Он сам настоял на игре и хочет, чтобы она, по возможности, развивалась по его правилам.

– Ты так думаешь? Давай осмотри левую сторону, я – правую.

Эрни облегченно вздохнул, и, дождавшись, когда они войдут в пыточный зал, прошел в комнату отдыха.

«Чего-то вы быстро верхний этаж осмотрели. Спрячусь я пока за диваном. Вы же потом опять в апартаменты вернетесь, я надеюсь…».

Эрни отодвинул диван от стены сантиметров на двадцать, что при беглом взгляде было практически незаметно. Присел сбоку, затем протиснулся в треугольный проем в нижней части образованный между стеной и диваном.

«Хорошо, что я худой. Ну и пылищи тут!».

Находиться пришлось в неудобном лежачем положении. Причем довольно долго.

Шаги возвращающихся приятелей он услышал задолго до их появления. Они шли молча, озадаченные неудачными поисками.

Аманти прошел к дивану и сел.

– Невероятно! – наконец, воскликнул Шаруханд. – Кстати, он уже не первый раз выделывает подобные кренделя. Знаешь, что позавчера сделал?

– Очень интересно.

– Вошел ко мне в спальню, разбудил меня и говорит: «Как ты можешь так спокойно спать, зная, что я здесь? А вдруг я хочу убить тебя?» Потом швырнул в меня подушкой и ушел. В тот момент я реально струхнул. Чего смеешься?

Сквозь смех Аманти произнес:

– От людей, поедающих арбузы вместе с семечками всего можно ожидать.

Шаруханд тоже начал посмеиваться.

– Ну, все, все. У меня назначено три пытки на сегодня. Время идет, а жертва где-то бегает – не порядок!

– Но не может же он весь день скрываться. Рано или поздно мы его найдем.

– Вот уж он от меня получит по полной программе! Сходи в комнату страха, а я в апартаментах посмотрю, вдруг вернулся.

Они разошлись.

Эрни с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться.

«Поищите меня, поищите…».

Минут через двадцать парни вернулись не в шутку встревоженные.

– А если он все же сбежал из Музея? – осторожно предположил Аманти.

– Видеокамеры засняли бы. Не улетел же он на самом деле! Давай рассуждать логически: наверху его точно нет. В апартаментах тоже. Остаются две секции…

– Комнату страха я проверил.

– Закрой ее на замок, пожалуйста.

Аманти выполнил поручение.

– Методом исключения остается зал пыток… Где же он мог там спрятаться? Мы же все проверили.

– Может, ты его попросишь выйти. Пообещаешь не сердиться на него.

– Идиотская ситуация получается. Жертва изощренно измывается над палачом. Где ж такое видано! Скоро уже завтрак принесут, а у меня были такие планы на это утро.

Шаруханд подошел к входу в зал пыток и громко произнес:

– Эрни! Хватит прятаться, выходи. Обещаю, я не буду сердиться на тебя. Ты победил, можешь предъявить свои условия, если такие имеются. Я знаю, что ты здесь!

Замолчав, оба прислушались к возникшей тишине.



– Наверно он тебе не верит.

– Я не знаю, что делать.

Аманти шепотом предложил:

– Давай затаимся здесь. Рано или поздно он даст о себе знать. Там такое эхо…

Шаруханд согласился. Оба сели на диван, не произнося больше ни слова. Эрни старался дышать через раз.

Мимо прошли люди, обычно приносившие Шаруху еду. По шагам Эрни определил трех человек. Поздоровавшись, они прошли в апартаменты. В животе Эрни появились первые признаки бунтарства. Вскоре люди прошли в обратном направлении.

– Да, похоже, тактика выжидания нам не подходит, – огорчился Шарух. – Пойдем что ли, поедим.

– Я не против.

Эрни дождался, когда парни начнут подниматься по лестнице, и громко выкрикнул:

– Ау-у… Я здесь!

Планы парней тут же изменились. Они быстро вернулись в комнату и замерли, глядя в сторону зала пыток.

– Он точно там! Еще издевается над нами! Аманти, хватит смеяться!

– Ты бы себя видел. Сколько страсти!

– Так, теперь мы точно уверены, что он скрывается здесь. Идем, проверим все сначала. Никуда он от нас не денется!

И они снова, но уже более воодушевленно, отправились на поиски. Эрни осторожно выполз из укрытия, сдержал болезненный стон, разминая затекшие конечности, потом бесшумно поднялся в апартаменты, а оттуда прямиком в столовую.

– Сейчас позавтракаю! А эти оболтусы пусть поразвлекаются.

Пока ел, инстинктивно разыскивал, куда бы спрятаться на случай появления обозленных неудачными поисками визитеров. У окон тоже привлекательно в качестве укрытия смотрелись шторы. Сунув в рот очередную ложку супа и закусив ее куском хлеба, он прошел к окну, чтобы убедиться, что не обманывается на их счет. Потом спокойно доел суп, второе, даже успел отпить немного чая, когда послышались голоса. Схватив со стола ванильную булочку, Эрни бросился к окну, и, взобравшись на подоконник, присел за шторой.

Приятели подошли к столу и застыли в недоумении.

– Он успел позавтракать, пока мы… – Аманти удивленно замолчал.

– Ничего не понимаю, – Шарух выдвинул стул, собираясь сесть.

– Шарух, он тебя сделал! Не хочется чувствовать себя проигравшим, правда?

– Аманти, ты явно на его стороне?

– Конечно! Жертвы палача должны держаться вместе.

– Садись уже, жертва палача.

– А ты не думаешь, что он все еще где-то здесь, и может быть… даже наблюдает за нами?

– Вполне возможно.

Эрни в это время сидел себе тихо и ел булочку, отщипывая пальцами кусочек за кусочком.

– Ты ничего не ешь, – заметил Аманти.

– Аппетита нет. Эрни, если ты здесь выйди, перестань прятаться. Я, правда, сердиться не буду. Объясни, чего ты хочешь добиться? Хочешь, мы даже можем поменяться ролями.

– Ты это серьезно? – Аманти перестал жевать от удивления.

– А что я еще могу предложить? Надеюсь, он меня не услышал.

– А я все слышал, – решил отозваться Эрни.

Приятели оглянулись на его голос.

Эрни зашевелился, отодвигая штору, потом повернулся, сев поудобнее на подоконнике и насмешливо взглянув на потрясенную парочку, продолжил доедать булочку.

– Эрни! Как же я рад тебя видеть! – откровенно обрадовался Шарух. – Иди к нам.

– Пока не могу. Ноги затекли. Если бы не они поиграл бы с вами до обеда.

Аманти начал смеяться, избегая смотреть на напарника.

– Аманти, ты сегодня все утро смеешься надо мной, – с ноткой обиды произнес Шарух. – Совсем ни во что мой авторитет не ставишь.

– Прости, не могу остановиться.

Эрни в его утешение сказал:

– Шарух, ты только представь, как я смеялся, наблюдая, как вы бегали туда-сюда, но не расстраивайся, ты же знаешь верный способ поднять себе настроение.

– О, да, я за испорченное утро сполна с тобой рассчитаюсь!

– Ты что-то про четвертование говорил, хотя обещал не калечить.

– Ты все слышал… Но это я сгоряча.

Эрни доел булочку, потом спрыгнул с подоконника и направился к столу. Шарух не спускал с него глаз.

– А… боишься, что сбегу? – догадался Эрни. – Мог бы, но что-то лень. Расслабься и ешь свой завтрак.

Присев, он налил в свой остывший чай кипятка, и как ни в чем не бывало, продолжил прерванный завтрак.

– Не-ет, – покачивая головой, проговорил Шарух, – никто еще так надо мной не издевался! Ах, да, чуть не забыл, – он вынул из кармана плаща браслет. – Возвращаю.

Эрни с подозрением взглянул на вещицу.

– И что в нем изменилось? Повысилась мощность электрошокера?

– Добавился показатель уровня адреналина в крови.

– То есть он будет постоянно брать у меня пробы?

– Здесь другая система, – Шарух приложил браслет к своему запястью. – Прибор анализирует сведения о сердечном ритме, дыхании, теплообмене, электрической активности и некоторые другие показатели. Точность девяносто девять процентов. Так… он сейчас показывает шесть процентов, правда, из ста процентов, рассчитанных на твой организм. Проценты всегда будут накапливаться, и как только будет сто, начнется превращение. А в моем случае уровень адреналина всегда будет падать. Аманти, давай на тебе проверим, – Аманти протянул ему руку. – Четыре процента. Мы немного переволновались…

– Ладно, давай сюда. Посмотрим, что у меня.

Эрни надел браслет. Через минуту на голографическом мониторе появилась шкала. Уровень адреналина остановился на пятнадцати с половиной процентов.

– Что показывает? – поинтересовался Аманти.

– Пятнадцать с половиной. Значит, в отличие от вас, мой уровень всегда будет расти? – оба утвердительно кивнули. – Полезная вещь этот браслет. Как только вы до всего додумываетесь? – и после некоторой паузы поинтересовался: – Ну, что, вы уже позавтракали?

– Ты не торопись, – ласково проговорил Шарух. – Нельзя же сразу после еды. Через час тебя ждет четыре испытания.

– Ты вроде три планировал…

– Четвертый – бонус за плохое поведение!

За час обещанного отдыха Эрни несколько раз смотрел на показания браслета. Он хоть и пытался казаться спокойным, внутренне росло волнение. Постепенно уровень достиг семнадцати процентов. Аманти выразил желание оставить их одних, но Шарух настоял на его присутствии, будто бы ему надо будет помочь.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/mair-arlatov/sluzhba-po-vosstanovleniu-pamyati-51693351/chitat-onlayn/) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.