Книга - Скажите, вы любите коктейли?

Скажите, вы любите коктейли?
Никита Закевич


Старый недобрый лозунг «Цель оправдывает средства» популярен и в новое время: в борьбе за справедливое мироустройство на космических станциях политики и представители власти интригуют, лгут и даже убивают. Пол – опытный детектив. Отправившись с очередным заданием на одну из окраинных станций, он оказывается невольным свидетелем ужасных экспериментов над людьми. Не в силах смириться с увиденным, он решается на кардинальные действия. Жаль, он не сразу понимает, что по-настоящему стоит бояться не жутких монстров, а тех, кто их создал.Содержит нецензурную брань.





Никита Закевич

Скажите, вы любите коктейли?





Пролог


Детектив поправил мятый ворот рубашки, поперхнулся. Замученная женщина, внимательно изучающая бумаги его отчёта, даже не шелохнулась. Только постучала пальцем по какому-то слову в рапорте и, щёлкнув автоматической ручкой, перенесла нужное в собственные записи на планшете.

– Не просветите, зачем я здесь? – невольно вырвалось у детектива. Женщина только хмыкнула и, махнув широкими полами брюк, поудобнее закинула ногу на ногу.

Он провёл здесь так много времени, что неловкость почти испарилась. Недвижимый, никем не замечаемый, он сидел на неудобном пуфике вот уже несколько часов, обратившись в часть окружающего интерьера. Даже уборщик, небрежно толкающий тележку с чистящими средствами и вёдрами до следующего сухого островка офисов, перестал коситься на странного посетителя.

А странным он мог называться в полной мере. Грязный, взмокший, с опухшими и мокрыми, как при сильной аллергии, глазами – всё тело ломило, его трясло внезапными судорогами, из носа то и дело текло красное. Организм, переживший невероятный стресс сверхбыстрого перелёта, отчаянно требовал отдыха. Между тем, главное испытание было ещё впереди. Молчание затягивалось, и отметин на бумаге становилось всё больше. И хуже всего был пуфик, маленький и нелепый, который притащили явно из коридора специально для неожиданного гостя. Видимо, чужаки здесь редкость.

Тем страшнее и непонятнее была причина образовавшейся заминки.

– Так значит, – неожиданно потянула женщина. Она с удивлением посмотрела на детектива, не в силах поверить, что этот несчастный и есть причина её переработок. Поправила старомодные очки, облизнула тонкие пересохшие губы. – так значит, вас зовут? Пол Тодевичкус, верно? Прямиком с Меркурия? Всё верно?

– Верно. Когда я буду свободен? – капризно спросил он, выплёскивая поток накопившейся желчи. – Я очень устал, мне никто ничего не говорит. Я пережил тяжёлый перелёт. У меня много дел. И я…

– Значит так, – проговорила она негромко, но детектив тотчас осёкся. Вероятно, это была одна из тех властных чиновниц, что одним своим видом вселяла трепет в подчинённых. Когда-то давно, в прошлой жизни, детектив едко усмехнулся бы и продолжил, но сейчас, разбитый и поникший, он не мог дать отпор и ребёнку. – я ознакомилась с вашим отчётом, затем с личным делом. Последнее расследование прошло не так хорошо, верно?

– Что? – нервно дёрнулся он, отодвигаясь на пуфике всё сильнее, лишь бы оказаться подальше.

– Действительно, вы выглядите уставшим. – холодно сказала она, изучив его с ног до головы. Взгляд хищника, изучающего добычу. Хотя, скорее, жертву. – Вы утверждаете, что впереди много дел, что вам тяжело. И эта перестрелка, то что вам пришлось пережить, это выше сил обычного человека. Не так ли?

– Хотите отправить меня на пенсию?

– Хочу предложить вам работу. – уточнила она, театрально растянутым движением руки подводя жирную черту под своими записями. – Судя по всему, потеря такого кадра сильно повредит отделу расследования. Незачем рисковать вами, верно?

Детектив запнулся, прокручивая сказанное снова и снова – и никак не осознавая смысла слов. Женщина вежливо улыбнулась, приняв отсутствие ответа за растерянность или даже страх.

– Я думал, вы недовольны моей работой. – выдавил из себя детектив.

– Это зависит от произошедшего в последний раз. – чеканя каждое слово, сказал она. Поправила очки, облизнула зубы и небрежно провела пальцем по какой-то строчке в отчёте, давая понять официальность происходящего. – Тут говорится, что вы встретили нечто ужасное на этой станции. Какие-нибудь комментарии?

Он уставился на чиновницу непонимающим, пустым взглядом. В стёклах её очков, среди белого блеска от света, чудилось размытое отражение какого-то убого червя, перемолотого жерновами жизни. Пол грустно покачал головой, и с бульканьем выдавил единственное слово:

– Нет. – звуки, издаваемые сдавленным горлом, напомнили о нём. Детектив зажмурился.

– А насчёт повышения? Что скажете?

– Нет.

– Хорошо. – немедленно отозвалась она, показательно резко захлопывая папку с личным делом. Положила ладони на бумагу, разгладила неровности всеми силами стараясь сохранить спокойствие. Голос, холодный как могильный воздух, был полон презрения. – Буду честна, это предложение не терпит отказа. Мы предлагаем вам работу. У нас, на станции, в центральном секторе. Вы хоть знаете, какая это честь и ответственность? Любой бы отдал что угодно, чтобы получить это звание. Вы вообще понимаете, что я вам говорю? Повторя…

Слова женщины едва касались его воспалённого сознания. Детективу чудился всплеск волн далёкого моря, неожиданные вопли чаек. Он был далеко отсюда, в странном месте на одной из планет, там царила солёная сырость, свежесть и яркий солнечный свет. Волны бились о скалы, пенились, он зябко одёрнул кожаный плащ. Он широко улыбался, придерживая шляпу, когда брызги врезались хлёстким порывом, барабанили по толстой одежде. Свободный конец ремня трепался по ветру, как хвост бумажного змея-дракона.

Он хотел остаться в выдуманном мире, как подросток, взявший в руки долгожданную книжку. Но реальность прорывалась сквозь грёзы, как солнечные лучи через туманное одеяло, жёсткими словами чиновницы. Вот бы было хоть что-то, способное избавить его от пережитых воспоминаний, очистить душу от отпечатка ужаса – но, к несчастью, это невозможно.

– Разумеется, потребуется операционное вмешательство… – слышались отрывки пламенной речи распалившейся женщины. – Таково требование…Вопрос верности и доверия…Имплантация в кору мозга…Рядовая операция для служащих…Конечно, потеря памяти…Но едва ли…

– Что? – вдруг оживился он, и краска неуверенно, робко прилила к белому лицу. Болезненные пятна, проступившие на щеках, означали надежду, но, судя по поморщившейся чиновнице, выглядели отвратительно. Будто кому-то пришло в голову раскрасить румянами щеки покойника.

– Потеря памяти, детектив. – неохотно повторила она. – Одно из побочных действий при вмешательстве в ЦНС. Но таковы стандарты нашего сектора. Мы берём лучших, а затем лишаем их изъянов, присущих человеку.

– Я могу потерять память?

– Только последние пять, может, семь дней. – она несколько раз кивнула, в подтверждение собственных слов. Откинула прядь волос, провела пальцем по едва заметному бугорку шрама. Отметина, можно сказать, знак качества профессионала своего дела, клеймо. Доказавшего свою профессиональность и верность, теперь ещё и укреплённую механизмом под черепом. – Зато, после внедрения, вы получите доступ к базе данных напрямую через сенсоры. И канал связи с сотрудниками безопасности, и многое другое – этот чип, по сути, будет вашим документом для доступа в соответствии с должностью. Он есть у всех, даже у меня.

– Я потеряю память.

– Да. – раздраженная необходимостью объяснять банальные вещи, она мягко хлопнула по столу. – Вы вообще меня слушаете? Вы боитесь ложиться под нож хирурга? Вы осознаёте суть сказанного?

– Нет, вернее, да. – забормотал Пол, запутавшись в собственном опухшем языке. – Нет. Да, я осознаю. Я согласен.

– Тогда, для протокола, вам потребуется ещё раз изложить всё произошедшее на Меркурии-4. Вкратце. Начинайте.

Пол вдруг замялся, и вместо слов из его груди вырвался странный писк. Звук выходящего из шарика воздуха, противный и смешной. Он глуповато ощерил зубы, извиняясь за заминку. Дрожащей рукой откинул сальные волосы назад, тревожно усмехнулся. Последнее, чего ему бы хотелось, так это переживать весь ужас произошедшего, пусть и в воспоминаниях. С другой стороны, стоит приложить усилия, и вскоре это всё обратится в смутный сон незнакомца.

– Какие-нибудь вопросы? – подняла брови она.

– Нет, госпожа адъютант. Просто я до сих пор удивлён, что вы взяли это дело под личный контроль. Позволите сначала выпить воды?

– Разумеется. Можете звать меня просто, Сэм.




Глава 1


Внезапная вспышка фотокамеры заставила его нахмуриться и отмахнуться.

– Эй, там, – немедленно захрипел начальник охраны, обращаясь к кому-то из своих. – уберите этого клоуна с фотоаппаратом, живо! И чтоб больше никаких посторонних, вы мешаете работать!

«Вы мешаете работать. – с усмешкой пронеслось у него в голове. – Как можно вообще работать в таких условиях?»

Он медленно опустился на корточки, сцепил руки в замок и недовольно цокнул языком. Место происшествия едва ли можно было назвать удачным для следствия. Узкий, не освещённый предбанник инженерного цеха, стальные прутья заменяли пол, всюду тянутся трубы, со стыков которых обильно капает, считай льётся, горячая вода. Воздух пропитан сыростью, жаром недалёкого промышленного цеха, стены обшиты ржавыми пластинами. Кое-где поросла чёрная плесень.

– Так точно, шеф. Эй, ты! С нами, на выход.

Тяжёлые сапоги сотрудников безопасности, крякающие резиной при каждом движенье, постепенно удалялись, оставив его наедине с мыслями. Благодать.

– Извиняемся ещё раз. – угрюмо повторил начальник, гораздо тише обычного командного тона. Опасается, что подчинённые почувствуют слабость, решил он, фыркнув. – Да, понимаю, детектив. Звучит смешно и нелепо, но у нас тут совсем недавно авария случилась. Кипяток хлестал, кое-как починили. А потом и вот это! Так что мы…

– Так что вы, в попытке задержать преступника, ринулись напролом, потеряли равновесие, и сшибли свежезаваренную трубу с этим самым кипятком. И мне теперь это разгребать.

– Под напором! – уточнил, чуть не воя от стыда, начальник. По его налившемуся краской лицу казалось, что именно ему не повезло обвариться. – У меня два человека под ножом хирургов…

– Ладно. А кто устроил диверсию?

Начальник вдруг осёкся, что случалось довольно редко, а самодовольная мина обратилась в кислую гримасу. Детектив решил, что это знак свыше, и нехотя принялся за работу. Первым делом, следовало перевернуть тело – в конце концов, судя по следам вокруг, это делали уже неоднократно, так что восстановить картину по положению тела было невозможно.

Пострадавший мало походил на человека. Голова, подобная лопнувшему при варке яйцу, не оставляла никакой надежды на опознание традиционными методами. Детектив пошарился в карманах мертвеца, но содержимое обратилось в какую-то мешанину из бумажного мусора и слизи. Только одежда покойника, строгий синий костюм, весь заляпанный, помятый и съёжившийся, будто вросший из-за кипятка в своего владельца, подсказывал единственно верный вариант.

– У вас никто не пропадал из бухгалтерии? – неспешно, подбирая каждое слово проговорил детектив, аккуратно поворачивая лопнувшую черепушку. Судя по всему, удар в затылок пришёлся задолго до горячего душа. Сильный, точный, единственный – бил человек, знающий как и куда. Возможно, одной из дубинок охранников. Детектив тяжело вздохнул, пробормотав что-то про невозможность определить причину смерти. – Или из архивов?

– А кто их знает? – удивлённо отозвался начальник, с интересом заглядывающийся на работу детектива через плечо. – Я думал, вы отпечатки снимите, или сканером своим проверите его кровь, всё ДНК ж в базе есть! Так мы и сами могли!

– Здесь уже ничего не узнать. – скривился несколько оскорблённый детектив, осторожно, чтобы не оскользнуться, вставая в полный рост. – Всё сварено, это просто кусок мяса. А анализ лучше подождать от «мясников», так надёжнее. Узнайте, – добавил он неохотно, – кто в последнее время себя странно вёл из ваших, и приведите на допрос инженера, который заваривал тут в первый раз.

– Это ещё зачем?

Детектив достал мятую пачку сигарет, похлопал по брюкам в поисках зажигалки. Десятки предположений и догадок роились мотыльков, но самой назойливой и самой неприятной из них была старая истина – власть развращает, а самый властный и самый неприятный человек в радиусе пятидесяти миль стоял сейчас у него за спиной, нетерпеливо сопел в ожидании ответа. Звонко щёлкнула зажигалка, детектив пристроился к огоньку, раскуривая сигарету. Глубоко, жадно вдохнул едкий дым, тот наполнил лёгкие приятным жжением. Хорошо…

– Ну так что, дек? – чуть ли не с издёвкой спросил начальник, только чтобы напомнить о своём присутствии.

– Идите. – строго ответил он, с видимым наслаждением выпуская струйку дыма. – Мне нужно сделать несколько снимков, для отчёта.

Когда шаги начальника охраны стихли вдали, он воровато оглянулся в поисках камер наблюдения, затем склонился над телом. В руках показался ручной анализатор, подключенный к местной базе биометрических данных. Мигнула крошечная синяя кнопка, аппарат легонько завибрировал, оповещая о начавшейся в мозгах компьютера работы. На экране высветилось несколько строчек, комбинация из цифр и букв.

– Вэбстер. – сказал детектив вслух, пробуя фамилию потерпевшего на вкус. – Звучит, как кто-то из отдела исследований. Но что ты тут делал, Вэбстер?

Позади послышалось успевшее изрядно надоесть кряканье резиновых сапог. Детектив спешно выключил анализатор, положил свободную руку на кобуру. Никогда не стоит исключать вариант, что поборники закона решили сами вершить правосудие. И никогда не стоит давать им, а особенно начальнику охраны, повода думать, что вы их подозреваете. Иначе однажды очередная проржавевшая труба с кипятком вдруг прорвётся над вашей комнатой.




Глава 2


– Полагаю, мы сможем помочь друг другу. – воодушевлённо произнёс репортёр, жестом приглашая детектива присесть. – Итак, вы прибыли на станцию, чтобы расследовать убийство. Или я не прав?

– Вы прозорливы. – ответил он, падая в обшарпанное кресло, шероховатое на ощупь. – Я бы хотел задать несколько вопросов, и получить на них ответ.

– Да-да, – спешно закивал он, буквально источая дружелюбие. – Вам что-нибудь налить? Вы знаете, капитан у нас был большой любитель выпить. Последние несколько месяцев каждый день, да всё с доставкой прям в кабинет – целыми подносами возили, что-то зелёненькое. Коктейль, странный выбор, ну да ладно. Прям из центра присылали, представляете? Из самой Авроры!

– Если можно. – неохотно согласился он, позволяя себя уговорить. Пока журналист суетился у шкафа, бренча бутылками, он достал из чемодана толстую папку отчета последнего проверяющего. Зелёная кожа обложки мягко мерцала на свету, как змеиная чешуя. Это пугало, учитывая предательское коварство змей.

– Документ по состоянию станции? – с нотками вежливого любопытства, вкрадчиво спросил репортёр.

Детектив буркнул что-то утвердительное и перелистнул страницу. За ней, как и всегда, оказалась очередная, с мелким печатным текстом скучного обзорного отчёта проверяющего станции. Датировалось несколькими месяцами назад, и, судя по излишне формальным фразам, проверяющий желал поскорее отделаться от работы и улететь отсюда подальше. И его можно было понять.

Половина персонала отсутствовала вовсе, другие сменялись так часто, что личные дела служащих разных отделов приходилось хранить сразу в нескольких помещениях, которые постоянно расширялись. Доступ к рабочей документации на компьютерах имел только начальник охраны, как единственный действующий глава отдела. Отсутствие иерархии и достаточно опытного персонала приводили к хаосу во всех сферах – эта помойка буквально разваливалась, трещала по швам, несла катастрофические убытки! И, будто в насмешку над государственной системой, всё же продолжало существовать.

– Так что, выпьем, дек? – мягко, но настойчиво спросил он, как бы напоминая о своём существовании. Детектив, не глядя, нащупал стакан и пригубил напиток, подавился от неожиданности и с упрёком посмотрел на газетчика. – Забыл предупредить, да. Я люблю послаще. Будете пить или налить другое?

– Нет, я на работе.

– Что ж, обидно. – процедил он, кажется, распознав презрение. Люди его профессии легко угадывают его, поскольку и сами часто ощущают подобное. – Тогда я тоже. Мне некогда с вами тут, у меня тьму статей редактировать…

– Я задам вам всего несколько вопросов, – детектив жестом приказал репортёру заткнуться, и тот мгновенно прикусил язык. Возможно, из-за нахальной грубости приезжего, возможно, из-за официального тона человека, способного создать кучу проблем. Во всяком случае, на бумаге. – и прошу вас на них ответить. Всё, что вы скажете мне, будет использовано в целях следствия, значит, лгать или утаивать что-либо…чревато последствиями. Вам всё ясно?

– Более чем. – сухо произнёс он, склонив голову набок, что на неё легли чёрные тени. Будто провалы в иссохшем черепе, который к тому же, был крайне огорчен происходящим. Причмокнув алкоголем, он сделал несколько долгих глотков, чтобы оттянуть необходимость говорить.

– Хорошо. – продолжил детектив, привычно игнорируя резко возникшую неприязнь. Жители отдалённых уголков никогда не любят приезжих, особенно если про тех изначально известно, что они не задержатся надолго. – Тогда начнём. Что вы слышали про капитана?

– Что? – поперхнулся он.

– Капитан. Раньше заведовал станцией, два года назад был смещён. Все главы всех отделов, с тех самых пор, не задерживаются на своих постах. Причина?

Он смерил детектива оценивающим, почти испытывающим взглядом. Если бы человек был способен поражать неприятелей молниями, то кресло гостя уже давно бы полыхало огнём.

– Я не понимаю, о чём идёт речь. – наконец, с булькающим звуком изрёк он. Скрестил руки на груди, неповоротливо опёрся о витрину с алкоголем.

– Я вам помогу. Как близко вы были знакомы с капитаном?

– Я…Да я не особо. Ну, как и все – он запирался сутками у себя в комнате, ну, где центральное управление. Иногда встречал, пару раз, в общем. Не помню, сколько или где. Ну, вот.

– А что насчёт его отставки? Что вы слышали об его уходе, как воспринял персонал?

– Ну, э-э. Обычный день.

– Никаких происшествий?

– Ну, нет.

– Никакого волнения? Обычно люди привязываются к капитану.

– Ну, нет.

– А насчёт замены? Никто не интересовался, когда пришлют нового?

– Ну-у…

Детектив понимающе кивнул. Репортёр бубнил себе под нос что-то не разборчивое, а затем вовсе мотнул головой, как собака, и рывком вернулся к своим черновикам. Это означало конец разговора, и детективу ничего не оставалось, кроме как схватить папку подмышку и направиться к выходу.

– Спасибо за уделённое время. – бросил он у самых дверей, в надежде на последнее откровение.

– Эй, дек. – не подвёл газетчик, пересилив гордыню ради хотя бы призрачного намёка на интересную новость. Детектив покосился на мутное зеркало, висящее у самого входа, силясь разглядеть бармена за пятнами жира и трещинами, склеенными изолентой. – А к чему такие вопросы? У нас проблемы?

– Нет, просто любопытно. Не часто встретишь такую тихую станцию.

– А, понимаю. – торопливо проговорило шевелящееся мутное отражение, суетливо оглядываясь по сторонам в поисках чего-то. – А что насчёт того дела? Нашли виновника?

– Нет. – спокойно соврал детектив. – И вряд ли найду. Доброй ночи.

Уже в коридоре, у перекрытого сетчатой решёткой иллюминатора, крошечного оконца на бесконечно величественный космос, детектив заметил скамейку. Чернота клубилась за окном космической пылью, переливалась красным и белым, чуть ниже станции, на самой границе видимого из иллюминатора пространства, зияла фиолетовая бездна, раскинувшая свои щупальца без всякого порядка. Завихрения взорвавшейся несколько миллионов лет назад звезды продолжали медленно угасать, подобно туману перед рассветом. И над этим бескрайним, пугающим своей древней мощью великолепием зависла дряхлая, целиком состоящая из окружившего её мусора исследовательская станция людей.

Меркурий-4.

Настолько жалкий, что в названии даже поставили цифру.

Ещё на подлёте детектив подумал, что она походила на маленький астероид, чернильная клякса на фоне фиолетового, уродливая и нелепая – того и гляди, расколется пополам, лопнет от своей ничтожности.

Детектив с трудом оторвался от космоса, присел на скамейку. Сплёл ноги, открыл папку на последней странице. Копия дела капитана, ушедшего, по словам местных, в отставку по собственной воле. Посеревшая от сырости фотография, неразборчивый почерк секретаря повествовал о былых заслугах, кое-где виднелись корявые пометки проверяющего о верной службе и крепком здоровье.

Он покачал головой, и перевернул пузатую папку, вновь открыл первую страницу. Там красовался свежий отчёт о происходящем за последний месяц на станции. Под отчётом о великолепных результатах работы стояла уверенная, размашистая подпись. Подпись капитана, пропавшего несколько лет назад.




Глава 3


Жирная муха билась о потолок. С силой и упорством, она вновь и вновь врезалась в стальную поверхность всей своей тушкой, создавая невыносимый, мерзкий звук. Шмяк!

Детектив сидел за крошечным металлическим столом, одним из тех, на которых остаются странные мокрые отпечатки, если руки лежат на поверхности слишком долго. Наверху электрически гудела лампа, её едва хватало на комнату – полумрак, мягкая завеса теней, и только бесноватое насекомое нарушало спокойствие. Он протяжно зевнул, скучающий взгляд гулял по пустой допросной, неизменно возвращаясь либо к пузатой папке перед носом, либо к странным, жутковатым пятнам на полу. Там, куда обычно усаживают допрашиваемого. Неудивительно, что молчание в этой комнате – редкий гость.

Единственная дверь заскрипела и открылась. Мелькнула яркая полоска коридорного света, послышался хлопок, и всё вокруг вновь растворилось в темноте. У двери стоял, слегка пошатываясь от волнения, худощавый мужчина в прорезиненных штанах. Мятая, с пятнами пота, футболка, чёрные от машинного масла руки, карандаш за ухом – всем видом он будто кричал о своей профессии.

– Ну, значит, мне сказали… – запнулся рабочий, легонько пнув несуществующий камешек. – Мне сказали, значит, что вы хотите, ну, поговорить. Стало быть, вот я и пришёл.

– Пришёл? – детектив из последних сил по-собачьи встрепенулся, чтобы хоть как-то взбодриться. По первому взгляду на рабочего было понятно, что с ним уже беседовали, может, даже сам начальник охраны. Но протоколы требовали, чтобы их встреча состоялась, какой бы бессмысленной она не казалась детективу. – Разве вас не привёл конвой?

– Ну, в общем, да.

– Присаживайтесь.

– Да, хорошо. – протяжно заскрипел отодвигаемый стул, детектив терпеливо подождал, затем вновь продолжил.

– Вы разговаривали по пути? – требовательно, как строгий учитель, спросил он. Постарался поймать взгляд рабочего, но тот пристально изучал собственные колени. – Напоминаю, за ложь представителю внутреннего расследования последует наказание.

– Ну, да, мы говорили.

– Вот как. И о чём же?

– Ну, о всяком.

– Например? – с иронией спросил он, сдерживая смешок. Бесполезная беседа, результат которой был известен заранее, начинала его веселить.

– Ну, спрашивали о семье, о здоровье, о рыбалке в том году. Мы ж тут все друг друга знаем, все дружим. Короче, о всяком.

– Поподробнее.

Рабочий немного замялся, нахмурился. Кажется, в его уста не вложили точного ответа на столь глупый вопрос. Душевная борьба смятением отразилась на тревожном лице: брови зашевелились, краешек рта беспорядочно задёргался. Рабочий шмыгнул носом, выпучил глаза, как рыба. Когда детектив уже был готов махнуть рукой и вернуться к формальным вопросам, он вдруг дёрнулся и в страхе оглянулся на запертую дверь.

– Что такое?

– Они могут слышать! – со свистом прошептал он, сглотнув. Сверкающие безысходной мольбой зрачки впервые уставились на детектива. Тот поёжился, неприятный холодок пробежал между лопаток. Странное чувство. – Они всегда знают. Всегда! У них везде камеры, всё видят, всё слышат…

– Так? – только и смог выдавить из себя детектив, отодвигаясь подальше от обезумевшего рабочего. Допрашиваемый, напротив, перегнулся через весь стол, только что не уселся детективу на колени, и продолжал шептать, со свистом, прикрывая рот руками.

– Они сказали, чтобы я молчал. Понимаете? – от рабочего пахло перегаром и чесноком, детектив вдруг разглядел тонкие полосы шрамов на подбородке. Следы ожога током, профессиональное клеймо любого служащего инженерного отдела, они змеями вились по шее, практически во всю нижнюю челюсть. Словно он когда-то попытался выпить электричество. – Чтобы вы улетели. Но тут происходит нечто странное, понимаете? Понимаете?

– Догадываюсь. – сухо ответил детектив, старающийся не упускать из виду руки сумасшедшего.

– Я не могу сказать здесь. Они узнают! – многозначительно кивнул рабочий. Неспешно, угадывая опасения детектива, достал из кармана скомканную, пережеванную сотнями прикосновений, бумажку. На ней красовалось несколько цифр. – Вот! Здесь код доступа к техническим помещениям, там тихо. Там я могу сказать, там они не найдут! Не услышат. – вкрадчиво добавил он из-за переплетения пальцев. Будто бы прикрытый рот помешает, при желании, разобрать сказанное по записи с видеонаблюдения. – Приходи через час, дек! Я, – добавил он гораздо спокойнее, понемногу отползая назад. – буду у западного сектора. Там, где сходятся вместе все трубы. Вам стоит на это взглянуть.

Когда рабочий уселся и обмяк, явно растратив последние душевные силы, детектив с сомнением уставился на камеру над головой. Неужели начальник допустил произошедшее по своей воле? Или это и правда местный псих, и никто с ним не говорил заранее? И почему ещё никто из охраны не ринулся ему на помощь?

В ответ на немой вопрос, послышались спешная, знакомо крякающая поступь. Сразу несколько человек, они ворвались в допросную, подхватили безвольное тельце подозреваемого и мгновенно выволокли наружу. Через миг его место занял начальник охраны.

Суровое, ничего не выражающее лицо, едва шевелящиеся желваки, пересохшие, стиснутые губы. Он явно был не доволен.

– Ну? – сухо, с нажимом спросил начальник.

– Допросил. – немедленно отозвался детектив, впрочем, не убирая руки с кобуры. Последнее, чего ему бы хотелось, так это оказаться ещё одним «ушедшим в отставку» на этой станции. Что бы не происходило в её недрах, это дело явно высших инстанций. Теперь его работой было дожить до сеанса связи, чтобы доложить начальству и вызвать подкрепление.

– И как? Кто здесь ищейка, ты или я, а? – негромко, но очень грозно сказал он и дёрнулся всем телом, едва сдержавшись, чтобы не ударить кулаком по столу. – Докладывай. Что узнал? Кто убийца?

– Этот сумасброд, – с вызовом ответил детектив. – мне ничего не дал. Никакой информации! Анализатор бесполезен, вы утверждаете, что отчёт криминалистов невозможен. Никаких следов.

– И что это значит?

– Значит, что я не справился. Мне пора улетать.

– И?

– Ну, – притворно замялся он, как замялся бы любой, признающий поражение. – мне достанется в центре, вот что. Если по горячим следам раскрыть не удалось, то, согласно статистике, уже не раскроют никогда. Мой шеф, скорее всего, пошлёт вам ещё два или три запроса. Отчёт о случившимся, уже лично ваш.

– И? – требовал продолжение главный охранник.

– Потом дело закроют. – пробормотал детектив, стремительно вставая с насиженного места. Уже на полпути к выходу, ободряюще похлопал по плечу, и добавил. – Извините. Виновному сойдёт всё с рук.

К счастью, хмурый охранник, кажется, не собирался отвечать. Детектив вдавил кнопки на приборной панели, потянул ручку двери, протиснулся на ту сторону. Едва сзади раздался металлический шелест, свидетельствующий о восстановлении полной изоляции допросной, выхватил ручной коммуникатор. Крошечный планшет, единственный способ связаться с членами станции для тех, у кого нет доступа к каналам связи.

В коротком списке зарегистрированных служащих объекта, рабочий числился в самом конце, среди не активных на данный момент пользователей.

«Там, где сходятся вместе все трубы. – эхом прозвучало в голове детектива. – Вам стоит на это взглянуть.»

Он потёр переносицу, из-за чего зачесалось ещё больше. Следующий сеанс связи должен был начаться сразу после допроса подозреваемого, и директивы требовали от него незамедлительного запроса на подкрепление. Однако шаттл особого отряда по неотложному вмешательству, Ш. О. Н., способен прибыть уже в течение двадцати минут. Едва ли вооруженные до зубов головорезы, выбивающие незапертые двери с помощью взрывчатки, поспособствуют раскрытию дела.

Природное любопытство столкнулось с долгом перед рабочими процессами. Детектив засунул руки в карманы, в раздумьях напевая себе под нос. Практика подсказывала, что даже самое странное и запутанное дело оказывается именно тем, чем кажется – история не придумала ничего хитрее, чем прятать свою банальность за якобы невероятной хитростью. Но разве допустил бы глава местной охраны столько нелепых ошибок, если бы взял под контроль всю станцию? Стал бы простой работник захиревшего инженерного отдела пытаться сообщить что-то циничному детективу, который в любой момент может махнуть рукой и улететь на другой край вселенной? И, если да, то почему это произошло именно сейчас, а не несколько месяцев назад, когда сюда прибыл с проверкой агент со своей охраной?

– И, в конце концов, – неожиданно для самого себя сказал вслух детектив. – почему охранники не выволокли его за шкирку, едва что-то пошло не по плану?

Ответ на эти вопросы таился в самой мрачной, сырой и запущенной части любой космической станции. Учитывая общее состояние всего Меркурия-4, выбраться живым из его катакомб казалось невероятно сложным трюком.




Глава 4


Технический отсек поприветствовал его странным запахом, похожим на застарелый пот, и тусклыми лампами, многие из которых не работали и были покрыты толстым слоем пыли. Висящие под потолком, они тянулись редкой цепочкой вглубь лабиринта, состоящего из неряшливого переплетения труб и проводов. Всюду что-то сочилось, капало, иногда искрилось, плесень и ржавь тянулись причудливыми узорами всюду, куда только могли дотянуться, словно соперничая за жизненное пространство. Тут и там виднелись подтёки, через каждые десять метров попадались заваренные за ненадобностью двери. Станция явно доживала свои последние деньки.

Указанное рабочим место едва ли отличалось от сотен других, похожих друг на друга, пересечений мрачных туннелей. Детектив не мог точно ответить, что позволило ему сделать выбор в пользу именно этого крошечного пятачка свободного пространства, ничем не отличающегося от тех, что он прошёл десять минут назад – интуиция, по-особенному таинственный полумрак или просто утомлённость путешествием. Судя по многочисленным клапанам, регуляторам давления, вентилям и треснувшим мониторам, это был один из центров управления коммуникациями. В конце концов, почему бы и нет?

Доступ сюда имел только обслуживающий персонал и капитан, поэтому встреча в «техах» не вызывала подозрений. Детективу вспомнились раскрытые дела, большинство окутывал мокрый холод запретных простым смертным отсеков; он усмехнулся. Нет ничего подозрительнее, чем встреча в столь непритязательном месте. Но выбирать не приходится.

Минуты тянулись неохотно, как вязкий мёд – нет ничего неприятнее, чем ожидание неизвестного. Рука, между тем, привычно легла на пояс, пальцы нащупали рукоять пистолета, знакомые шероховатости пластиковой накладки. Несмотря на всю старомодность, близкую к нелепости или фарсу, он вселял приятную уверенность, даровать которую может только проверенное оружие. Что сейчас, что в момент первого выпуска этой модели многие столетия назад, пули остались ультимативным способом уничтожения живой силы, как ни крути.

Тишина, вкупе с темнотой, старательно подтачивали рассудок детектива. Тени шевелились на границе видимости, в такт биения сердца, но всегда замирали, стоило только начать поиск силуэтов, что их отбрасывают. Детектив позволил себе спрятаться в водовороте воспоминаний, сонно прикрыть веки. В любом случае, если хоть кто-нибудь решит приблизиться, то об этом сообщит гулкой отзвук шагов.

Станция размещалась на самой границе исследованного космоса, за ней находилась лишь бесконечная бездна пустоты. Ни одного объекта, лишь чёрные дыры, медленно перемалывающие нить мироздания, да взорвавшаяся суперновая, чьи светящиеся рукава давно зажевали дыры, распотрошили и растянули точно нитки старого свитера. Торговые суда заглядывали в этот сектор, лишь чтобы укрыться от налогов за простой, поскольку станция едва ли была способна стребовать с них плату. Специалисты, назначенные сюда ради разработки научных проектов сомнительного содержания, не отличались ни открытиями, ни достижениями – словом, станция походила на свалку списанного барахла, непригодного для использования, но выбросить окончательно рука не поднимается. Ещё пару лет, и она окончательно обрастёт астероидным полем, обратится в мёртвый кусок прогнившего мусора. Это объясняет ту халатность, с которой государственный проверяющий отнёсся к своей работе.

Но почему работники станции укрывали факт пропажи капитана? И, если это такой важный секрет, почему ему удалось так легко про него узнать? Что мешало местным, заранее предупреждённым о его скором прилёте, в один голос утверждать, что кэп сейчас у себя в кабинете, занят вычислениями какой-нибудь траектории, и слишком занят, чтобы принять гостя лично? Тем более, что в его обязанности не входит помощь в подобных расследованиях. И почему, после стольких лет замалчивания факта отсутствия капитана, они вдруг прокололись, послав первый за долгое время отчёт с его личной подписью?

– И почему, чёрт-те что, на это никто не обратил внимания! – зашёлся негодованием детектив, имевший неосторожность ознакомиться с злосчастной пузатой папкой уже на половине пути сюда, а не в уютном кресле своего офиса, сразу при получении. – Одного этого достаточно, чтобы объявить об измене и прислать целую армию! И теперь я здесь, весь в машинном масле, в этой трекля…

Странный звук заставил его буквально подавиться словами и, выгнув шею, с опаской вглядываться в мерцающий редкими лампами длинный, тёмный коридор. Шум обратился в неразборчивый хрип, затем шорох, и, кажется, стих – память о нём эхом звучала в пустой голове. Жуткие образы, подсказанные воображением и первобытным страхом неизвестного и внезапного, всплывали в мыслях, тянули свои призрачные щупальца, сверкали когтями и клыками из-за ближайшего поворота. Словно случайно увидеть мрачного незнакомца, замершего на той стороне улицы, когда ты проснулся глубокой ночью и вдруг решил посмотреть в окно.

Когда ему показалось, что всё кончено, звук повторился. Гораздо ближе и отчётливее, чем прежде, он уже не был аморфной фантазией заскучавшего в засаде детектива. Ржавый скрежет, за ним другой звук – сомнений больше быть не могло. Что-то приближалось к нему из глубины технических туннелей, медленно и неуклюже перебирая ногами, почти волоча своё тело вперёд.

«Кто-то пьяный. – подсказал сам себе детектив, отчаянно пытаясь собраться с духом. – Наверняка, один из забулдыг-уборщиков.»

– Эй! – властно окрикнул он темноту. Вышло не так строго, как хотелось бы, но эхо, подхватившее голос, усилило его стократ. – Кто здесь? Выходи, иначе я за себя не ручаюсь!

Ответом стал кашель, мокрое хлюпанье смертельно больного человека. Затем послышался смазанный смешок, незваный гость прошипел что-то и быстро заковылял к детективу. Тот выхватил кольт, взвёл курок и прицелился в мерцающую маслянистыми лампами темноту. Из-за ближайшего поворота, всё время оставаясь в тени, вышел человек. Он едва стоял, качался вусмерть пьяным, защищаясь от тусклого света, как от прожектора.

– Ты кто, нахрен, такой?

Незнакомец пошатнулся и сделал несколько неловких рывков вперёд, на встречу голосу, вступив в пяточек света. Детектив захлебнулся, слова застыли в горле, вместо крика из неё вырвалось только бульканье. Непослушная рука, не в силах удерживать ставший предательски скользким пистолет, опустилась.

Перед ним стоял, в мятом костюме, работник бухгалтерии. Пошатываясь, он всем своим видом выражал неуверенность, как оказавшееся в незнакомом месте животное. Обваренные в кипятке руки, вернее сказать, костяные обрубки, удерживали голову от окончательного расползания в фарш. Между сжатыми пальцами текло что-то гадкое, некогда бывшее лицом или даже мозгом. Бухгалтер подался вперёд, очевидно интересуясь куда пропал источник голоса – видеть он, очевидно, не был способен. Свежие чёрные пятна на одежде красноречиво свидетельствовали о том, что из морга медики отпустили его не по своей воле.

– М-мать. – только и смог выдавить детектив.

Бухгалтер резко рванул навстречу звуку. Детектив вжал курок – оглушительный грохот выстрелов, пять или шест выстрелов, всё вокруг заволокло пороховой дымкой, едва заметной. Во рту появился вкус металла, в ушах звенело, пронзительно и тревожно.

Тяжело дыша, он опустил разряженное оружие.

Бухгалтер, который должен был лежать на полу, остался стоять на своём месте. Детектив издал полный ужаса и удивления писк, подкосившиеся колени сами собой заставили его отшатнуться.

Бухгалтер, между тем, почувствовал свою власть над ситуацией. С гнусным хрустом распрямился, убрал руки, выставив напоказ разваливающееся на ошмётки месиво, целиком обратившееся в один большой, покрытый кровоточащими струпьями, ожог. Его абсолютно не волновали несовместимые с жизнью раны, по костюму стремительно растекались свежие пятна, под ногами уже собралась приличная лужица.

Вдруг он негромко зарычал, раны зашевелились и с хлюпаньем оголив полупустой рот. Оставшиеся зубы походили на звериные клыки. И вдруг прошептал всего несколько слов, совершенно разборчиво, настолько простых и человеческих, что стало лишь страшнее:

– Я тебя съем.

Бухгалтер шагнул вперёд.

Детектив дико закричал и, не помня себя от страха, побежал.

Ещё никогда в жизни он не бегал так быстро, в особенности, по мокрым и тёмным лабиринтам технического отсека.




Глава 5


Низкий, монотонный вой сирены однозначно сообщал о том, что критическая ситуация взята под контроль, однако, угроза не миновала до конца. Да и может ли она миновать, когда всюду снуют вооружённые, озлобленные солдаты?

Детектив сидел на корточках, прижавшись к холодному. Он едва замечал происходящее вокруг, скорее инстинктивно отмечая действия ШОНовцев. Основные проходы были перекрыты, действия большинства сотрудников координировались с помощью развернувшегося в главном холле оперативного центра: часть панелей настенного покрытия было бесцеремонно выжжено лазером, оголив электропроводку, и теперь из зияющих брешей тянулись десятки, сотни кабелей; компьютеры стояли прямо на полу, их количество росло с каждой минутой, будто грибы после дождя. Координаторы, внимательно изучающие мерцающие на экранах цифры и схемы, спешно переговаривались, жестами показывали что-то друг другу, механически дублируя информацию в рацию. Несколько человек стояло у каждой, даже запертой, двери с оружием – длинные, страшные на вид винтовки с раздвоенным дулом, на поясах болтались ножи и набор гранат. Казалось, они готовились штурмовать крепость, а не усмирять беспорядки на забытой всеми станции на границе мира.

Иногда издалека доносились далёкие вопли, слышались ругательства, затем громогласные выстрелы, отголоски которых заставляло стёкла звенеть, и всё стихало. Можно лишь догадываться, предназначались ли эти выстрели виновникам криков, или были лишь предупредительными.

– Так значит, – донеслось откуда-то сверху. Детектив протяжно моргнул, чтобы прогнать ступор, поднял голову. Над ним стоял командир специального отряда, в массивной пехотной броне, из-за чего казался невероятно широким. Толстые накладки на наиболее уязвимых частях тела, дублирующие изгибы суставов, надёжно предохраняли от прямого попадания пули, но едва ли были способны выдержать давление энергетического луча. Он держал шлем в руке, в своей когтистой железной лапе; голова, торчащая над бугристыми наплечниками, казалась до нелепого крошечной, напоминая залезшего в костюм отца младенца. Младенца с грозной, обветренной мордой, на котором красовалось переплетение глубоких шрамов. – Так значит, мы имеем дело с переворотом? После пропажи капитана местная охрана решила пойти ва-банк, объявить военную хунту, и держала всех в страхе?





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/nikita-zakevich/skazhite-vy-lubite-kokteyli/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.