Книга - Сказания Древних

Сказания Древних
Майкл Бранд


История о трёх героях, ставших пешками в игре Богов, теперь обрела цельный формат. На протяжении четырёх книг они будут исправлять ошибки прошлого, борясь с настоящим – и делать важные шаги для окутанного тайной будущего. Ведь пророчество не дремлет – а это значит, что скоро должно случится неминуемое…В сборник вошли ранее опубликованные части «Наёмник из ниоткуда», «Поиски желанного» и «Ангел тьмы».





Сказания Древних



Майкл Бранд



© Майкл Бранд, 2021



ISBN 978-5-0055-4765-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




Введение от автора





Приветствую вас, мои дорогие читатели!


Перед началом вашего чтения я бы хотел сказать несколько важных слов. Обратите внимание: тот труд, что вы держите сейчас в своих руках, заслуга каждого из вас. Ведь вы наверняка стали фанатом этой серии, раз приобрели её, верно?

Ну хорошо, шутки в сторону. Как писатель, шедший к своему личному успеху в течение четырех лет, я бы хотел поблагодарить вас за все, что вы сделали для создания этого сборника. Сопереживая всем героям, вы прошли их жизненный путь до логического конца, чтобы в конце окончательно понять, стоило ли это вашего времени и сил, потраченных на чтение. И это очень важно, поверьте…

И, наконец, долгожданное заключение. Я посвящаю все свои труды той, кто всегда поддерживала меня на всем пути моего становления – и как личности, и как писателя. И хоть этот жанр литературы не слишком приходился ей по душе, она внесла свою огромную лепту критика и цензора в создании каждого произведения и сборника в целом. Спасибо тебе, моя дорогая!

Пожалуй, на этом все. Желаю каждому из вас достижения своих целей, несмотря ни на какие преграды – и чтобы бы каждый провёл как минимум десяток вечеров вместе с полюбившимися героями серии «Сказания Древних»!

Искренне ваш, Майкл Бранд.




Книга 1. Наёмник из ниоткуда





Пролог



Солнце медленно ушло за горизонт, а на почерневшем небе мелкими, но очень яркими белыми точками стали проявляться звезды. Город Золден, расположенный на самом востоке Хальмстада – древнего королевства людей, наконец встретил долгожданный холодный вечер, с каждой секундой плавно переходящий в мрачную и таинственную ночь.

В это время обычно гулял местный купец Равик, наслаждаясь свежим воздухом на улицах постепенно окутывавшегося во тьму старого города. Однако сегодня, решив внести небольшие изменения в свою прогулку, он отпустил с вечернего караула своего лучшего стража, всегда сопровождавшего его в этом городе и неустанно следившим за безопасностью своего господина. Равик хотел привести свои мысли в порядок и потому не желал никого видеть рядом, считая, что именно сейчас, на этой короткой прогулке никто не должен ему мешать. И это было его ошибкой.

За купцом пристально следил юноша лет восемнадцати, одетый в легкий, но изрядно потертый плащ с накинутым на темноволосую голову капюшоном. Среди прочих горожан его можно было отличить по узорчатым перчаткам, чей внешний вид был слишком богат для всей остальной его одежды, но оставался крайне неприметным для обычных зевак и пьяниц, населявшим Золден в это время суток.

Парень крепко сжимал свой короткий кинжал, доставшийся ему по наследству, и осторожно следовал за купцом, явно задумывая что-то недоброе. А сегодняшнее отсутствие вечно угрюмого стража только подталкивало его, заставляя юное сердце бешено колотиться от странного возбуждения…

Вдруг, неожиданно для юноши, уже несколько дней выслеживавшим свою цель, Равик неожиданно изменил свой привычный маршрут и исчез в переулке, чем вызвал на лице таинственного преследователя легкую усмешку. Всё складывалось слишком хорошо, чтобы быть правдой – и парень понимал, что другого шанса у него может не быть… Сжав рукоять кинжала крепче, он уверенно пошел вслед за Равиком, стараясь не упустить его. Несколько секунд, отделявших юношу от цели, показались ему бесконечностью – и только потом, уже исполнив предначертанное, он понял, что Равик всё равно не смог бы избежать своей печальной судьбы, как бы тот не пытался уйти от неё своим ужасно медленным и слегка хромым от лишнего веса шагом.

В переулке было ещё темнее, чем на улице – он был закрыт с двух сторон высокими трехэтажными домами, тень которых плотно укрывала это место, а с третьей стороны располагалась каменная городская стена, на которой висел одинокий факел, служивший единственным источником света. Тучная фигура купца, слегка освещённая этим факелом, показалась парню ещё противней, чем раньше. Равик опустился на колени и начал копаться в кустах, старательно выискивая что-то очень важное. Однако парня это совсем не интересовало – на секунду он представил, что увидел обычного слизняка, который почему-то всё это время был для всех человеком, и эта мысль ещё прочнее убедила его в собственных намерениях. Эта ночь должна была стать для него удачной…

С этой мыслью парень неспешно продвигался к купцу, стараясь приблизиться к нему на самое удобное расстояние до его шеи, и неожиданно услышал, как под его ботинком предательски заскрипела сухая ветка. Насторожившись, Равик резко повернулся и выпрямился в полный рост, чтобы попытаться разглядеть своего преследователя. Юноша на мгновение остановился и почувствовал, как от страха сжалось его сердце – ему показалось, что купец его узнал и теперь поднимет тревогу. Кинжал, спрятанный за его спиной, в любую секунду уже готов был поразить купца, но парень выжидал, изо всех сил стараясь не предаваться панике.

Однако Равик не спешил звать на помощь стражу – напротив, пристально осмотрев незнакомца с ног до головы, он подошел ближе и уставшим голосом спросил:

– Вы… вы от Джованни?

– Нет, – ответил юноша, и довольная улыбка появилась на его лице. Если бы не темнота, то она наверняка раскрыла бы все его замыслы.

– Тогда кто ты? – в недоумении воскликнул купец. – И что ты вообще…

Но Равик не успел договорить – лишь глухой хрип донёсся из его уст, и купец согнулся от резкого удара в живот. У него потемнело в глазах, ноги бессильно подкосились, однако Равик нашел в себе силы сопротивляться – он попытался встать, крепко схватив убийцу за плечо. Но следующий удар вовремя сбил его намерения, и кровь купца хлынула из открытой раны, обильно заливая его одеяние и плащ нападавшего.

Но убийца не останавливался. Ярость и гнев переполняли его, и даже вид крови и звук разрезаемых мышц жертвы не пугали его.

– За сестру, мразь! – с каждым ударом повторял он, безуспешно пытаясь проглотить противный ком в горле и сдерживая поступающие слезы.

Равик уже давно был мертв, но юноша понял это только тогда, когда от усталости отпустил его обмякшее тело, тяжело рухнувшее на землю.

Парень тяжело дышал. Несколько томительных дней ожидания и слежки сейчас лежали перед ним, бессильно распластавшись на холодной земле и залив всё вокруг своей кровью. Странные эмоции переполняли его – но отвращения, о котором так часто говорили многие его соратники, описывая свои первые убийства, он не чувствовал. Ликование переполняло его душу, и лишь лёгкий страх предательской пеленой застилал ему эту радость – ведь, если бы стража зашла в этот переулок…

Немного отдышавшись, юноша вспомнил о главной цели своего задания и, достав дрожащими руками маленький свёрток, осторожно вложил его в незапачканный кровью карман Равика. Теперь, когда задание было выполнено, он настороженно взглянул в сторону единственного выхода из переулка и спрятал окровавленный кинжал в маленькие ножны, скрывавшиеся под его плащом.

Парня колотило от избытка чувств. Теперь его тошнило, и страх, накативший ещё большей волной, сковывал все его конечности. Он пару раз резко вздохнул, стараясь не смотреть в сторону Равика, и, уже собираясь уходить, неожиданно перевел взгляд на свою перчатку, окровавленную и порванную в нескольких местах от сопротивления и натиска Равика.

– Отлично, – тихо прошептал парень и резко, почти рывком, стянул перчатку с руки и забросил её куда-то в темноту, – Осталось совсем немного…

Выйдя из переулка, он на ходу снял с себя плащ, попытался аккуратно свернуть его и, держа его наперевес легко и непринужденно, отправился к трактиру «Кружка мёда», чтобы доделать начатое. Через несколько минут он уже покинул его, отдав вторую перчатку трактирщику с просьбой передать её некому наёмнику, только сегодня прибывшему в этот город и оставшемся ночевать в этом трактире.

Теперь, когда всё задание было выполнено, юноша поспешил к городским воротам, желая добраться до логова своих соратников ещё ранним утром. Он почти бежал, освещаемый светом редких факелов, и вскоре оказался на месте, с улыбкой встретив своего давнего друга, несшего в эту ночь караул у ворот.

– Уже уходишь, Гелар? – спросил дозорный, уже потянувшись к рычагу, открывавшему тяжёлые врата Золдена.

– Да, друг. Выпустишь? – поспешно ответил юноша, пытаясь говорить как можно тише.

– Конечно. Береги себя, Гелар.

Дозорный приоткрыл ворота, и парень, спешно поблагодарив его, покинул город. Он забежал в конюшню, сел на своего оседланного коня, который терпеливо ждал его прихода, и, пришпорив его, отправился в путь. Гелар направлялся в логово Незримых, надеясь, что сегодня избавил мир от ещё одной напасти, от ещё одного негодяя… Однако так жестоко он ещё никогда не ошибался.



* * *

Гелар приехал днем следующего дня, едва не загнав своего жеребца. Ему не дали отдохнуть с дороги – едва он передал поводья своему соратнику, как услышал, что Старейшина, глава их ордена, желает его видеть. Несмотря на вяжущую усталость, парень одобрительно кивнул и поспешил в кабинет Старейшины, готовя подробный доклад о выполненном задании.

Однако это оказалось лишним – едва парень переступил порог кабинета, как увидел главу ордена, беседующим с Олероном, своей правой рукой и лучшим убийцей в этом ордене. Увидев растерянного юношу, Старейшина с улыбкой подозвал его к себе, задал пару наводящих вопросов о заказе, и, выслушав краткие ответы Гелара, сдержанно похвалил его за идеально выполненное задание.

Этот невысокий и почти седой, как лунь, старик всегда вызывал уважение в глазах Гелара. Его мудрый взгляд, рассудительный подход к любому заказу, простая доброжелательность и учтивость к каждому из Незримых всегда восхищали юношу, заставляя его робеть в присутствии главы ордена и с почётом перенимать его бесценный опыт.

– Подожди, Гелар, – неожиданно произнёс он, уже отправив парня на заслуженный отдых в казарму Незримых, – А где твои перчатки?

Парень на секунду замешкался, но, увидев угрожающий взгляд Олерона, быстро нашёл подходящие слова.

– Я охотился, мастер. И был крайне неосторожен, когда свежевал добычу, – слегка склонив голову, ответил он, – Теперь мне придется ходить без них…

– Ни в коем случае! – с улыбкой парировал старик, – Обратись к Галсу – пускай выдаст тебе новые. По крайней мере, в дальних походах пригодятся… А теперь – ступай.

Гелар кивнул и быстрым шагом вышел из кабинета Старейшины, закрыв за собой дверь. Оставшись вновь наедине с главой ордена, Олерон заметил:

– Почему вы похвалили посвященного, мастер? Он ведь мог допустить ошибку, и, наверно, не одну…

– О, отбрось свою подозрительность, Олерон! Мальчик сделал то, что требовалось! Да ещё оставил сверток и ушёл незамеченным – разве можно требовать большего от начинающего? – пояснил Старейшина.

– Нет, – Олерон скрестил руки на груди, – К сожалению, нет. Ох, не нравится мне эта идея со свертком…

– У нас с тобой нет выхода. Мне очень нужно встретиться с Грегором. Он придет на мой зов, остается только ждать.

– Но если он найдет нас и придет сюда не один? – пробурчал Олерон, – Мы сильны, но мы не сможем отбиться от целой армии даже в нашем логове…

– У нас есть связной в Золдене, забыл? От него мы все узнаем раньше, и успеем предпринять меры. Все под контролем, Олерон… – ответил Старейшина, удобно усаживаясь в своем кресле.

Он не заметил таинственной усмешки Олерона, знавшего об этом заказе чуть больше, чем ему следовало знать.




Глава 1



В темной полупустой комнате крепости горела всего одна лампада. Она с трудом освещала силуэт незнакомца, которого привели сюда на допрос. И, когда стража сняла с него капюшон, то ее неяркий свет позволил разглядеть его лицо.

У незнакомца были слегка отросшие черные волосы, собранные в небольшой хвост, и карие глаза, в которых то и дело проблескивала какая-то странная искорка. Его небольшой шрам, яркой полоской располагавшийся на левой щеке, мог вызвать некоторые вопросы, но в остальном незнакомец был непримечателен – ровные белые зубы, совершенно прямой нос и полное отсутствие бороды или усов… И, что самое досадное – он не был похож ни на одного разыскиваемого преступника.

Вот о чем думал глава стражи Кай, нервно теребя свои усы и пытаясь узнать в допрашиваемом хоть кого-то из известных ему бандитов. Но это было тщетно – они видели друг друга впервые.

– Как тебя зовут, выродок? – спросил Кай грозным голосом, не выдержав потока собственных мыслей, – Тебя обвиняют в убийстве знатного горожанина Золдена!

Незнакомец молчал, и только слегка оттянутая в усмешке правая щека красноречиво говорила об его ответе.

– Что ты скажешь в свою защиту? – добавил Кай, теряя терпение, – Или ты хочешь сказать, что ты ни в чем невиновен?

– Вы так много хотите знать, генерал, я слегка удивлен… И разочарован. Да, – незнакомец неприятно усмехнулся, – Именно разочарован. Особенно после того, как ваши люди применили ко мне силу, пока вели сюда. А я ведь даже не сопротивлялся….

Слабый огонёк в лампаде затанцевал от смеха главы стражи.

– Да, мои ребята немного вспыльчивы, признаю, – ответил он, присев на стол перед допрашиваемым, – Но не без оснований, знаешь ли…

Незнакомец с досадной улыбкой окинул Кая взглядом и остановил свой взор на его мече, свободно болтавшемся в ножнах на его поясе.

– Есть ли на меня какие-нибудь улики, генерал? – резонно спросил он, – Потому что я готов вам помочь…

Глава стражи молча достал из ящика своего стола пару узорчатых перчаток. Одна из них сразу же привлекла внимание незнакомца – она была порвана в нескольких местах и обильно выпачкана кровью. Вторая же оказалось абсолютно нетронутой, словно её до этого надевали всего несколько раз.

– Такие хорошие перчатки кто-то порвал… – после недолгого осмотра с досадой заметил допрашиваемый и указал на них рукой, – Можно?

Кай отрицательно покачал головой.

– Чтобы ты уничтожил единственную улику на себя? Руки прочь!

Незнакомец с молчаливой улыбкой встретил отказ и продолжил слушать возбуждённую речь главы стражи.

– И как же удачно ты оставил эту улику на месте убийства! А вторую подбросил трактирщику, который, как честный человек, передал всё нам!

– Но наёмники обычно не носят перчатки, – с прежней улыбкой ответил незнакомец, показывая свои руки, – Да и эти мне маловаты…

Кай подскочил с места, словно его ужалили.

– Нет, это невозможно… А ну надень целую, быстро! – он положил руку на меч и прибавил, – И не вздумай её испортить!

– Смотрите, генерал…

Взяв в руку перчатку, незнакомец попытался натянуть её на свою широкую ладонь, и, когда в комнате допроса раздался треск рвущейся кожи, он с наигранным удивлением повернулся к главе стражи.

– Видите? Не мой размерчик…

Наступило тревожное молчание. Кай с недоумением смотрел то на перчатку, то на допрашиваемого, и молчал, не веря своим глазам.

– Кажется, вы поймали не того, – продолжал незнакомец, – Но моя помощь всё ещё может вам пригодится – просто признайтесь в этом, генерал…

Кай злобно выругался. Этот хитрец был прав, и глава стражи не мог это отрицать.

– Кто ты? И почему я должен тебе в чем-то признаваться? Ты ведь всё ещё для меня преступник!

– Меня зовут Грегор. Наёмник из… из ниоткуда. Очень приятно познакомится, – он протянул руку Каю, но тот не ответил взаимностью. Пожав плечами, Грегор продолжил как ни в чем не бывало. – Я никого здесь не убивал. Но я могу найти того, кто это сделал, если мы сможем договориться.

Глава стражи недоверчиво усмехнулся.

– Ну и как ты это сделаешь? Это ведь невозможно…

– Границы своих возможностей мы определяем сами, генерал. Надеюсь, вы это понимаете, – но, встретив взгляд Кая, полный непонимания, Грегор поспешил объясниться, – Мне нужно осмотреть место убийства и труп бедняги, и тогда я найду настоящего убийцу. Смогу помочь и себе, и вам…

– Какой ты резвый! И ты думаешь, что я тебя сейчас отпущу? – усмехнулся Кай, – Даже кандалы сниму и выдам оружие?

– Отнюдь. Но тогда ответьте… Почему вы задержали именно меня? У меня с лицом что-то не так, или есть ещё улики, которые могут на меня указывать? – спокойно заметил Грегор.

Кай покачал головой и с грохотом опустился на деревянный стул напротив наёмника, схватившись за голову.

– На тебя – нет. Но в кармане убитого был найден сверток с компрометирующим письмом. Я, конечно, не испытывал к нему особого уважения, но то, что там было написано… – Кай скривился и потянулся к ящику стола, где лежала его самодельная трубка и табак.

– И это все? – Грегор усмехнулся, – И вам не кажется всё происходящее абсурдным? Кстати, как хоть звали этого несчастного?

– Равик. И знаешь, если верить письму, то никакой он не несчастный…

– Мое предложение все еще действует, генерал. Давайте сотрудничать.

– А разве я могу доверять тебе? – задумчиво спросил Кай, стараясь не показать свою растерянность, – Ведь если ты попробуешь замести свои следы или вовсе сбежать…

– То я бы уже это сделал, – мгновенно заметил наёмник без тени сомнения на лице, – Но мне уж очень хочется узнать, кто меня подставил. Поговорить с ним по душам… И, возможно, организовать ему личную встречу с Равиком…

Наступило недолгое молчание, и Кай резко выдохнул и спокойно произнёс:

– Спасибо за честность, Грегор. Я согласен, – он протянул руку наёмнику, и рукопожатие наконец состоялось, – Но помни: на время расследования ты всё ещё будешь находиться под конвоем стражи, а твои личные вещи будут у меня. Я узнаю от тебя имя настоящего убийцы, с доказательствами и уликами – и ты свободен. А если нет, то, несмотря на сегодняшний разговор…

– Я вас понял, генерал. И рад, что мы договорились, – одобрительно кивнул Грегор, – Потому что большего от вас требовать никак не могу…

Кай лишь развёл руками и громким басом позвал стражу. В следующее мгновение в комнату влетело четверо его подчинённых.

– Отведите его на место убийства, затем к коронеру, а потом ко мне в кабинет, – глухим голосом произнёс он, – Приказ понятен?

– Так точно, капитан! – ответил один из стражников, и наёмник слегка улыбнулся.

– А ты… Даже не думай сбежать, а то они быстро тебя успокоят. Удачи, Грегор… – сухо попрощался Кай, – Сегодня она тебе пригодится…

– Ага. Но вам-то она потребуется не меньше, капитан, – с улыбкой заметил Грегор, приподнимаясь со стула, – Потому что я не зря увидел в вас генерала…

Стража вывела наёмника из комнаты допроса, оставив главу стражи наедине со своими мыслями. Но вскоре Кай тоже покинул её, не в силах в ней находиться, и предусмотрительно забрал улики с собой. Через несколько минут он вернулся в свой кабинет, с порога опустился на своё любимое кресло с трубкой в руках, и, закурив, неожиданно поймал себя на мысли, что его очень быстро убедил этот таинственный незнакомец по имени Грегор.



* * *

Первым местом, которое сегодня должен был посетить наёмник, оказался тот самый переулок, в котором всего несколько часов назад было совершено недавнее убийство.

Поэтому конвой стражи, выведя Грегора из подземелья крепости, где располагались комнаты допроса и пыток, повел его через весь город, представший перед наёмником во всей полуденной красе. Ярко-зеленые сочные листья деревьев переливались на солнечном свету, озарявшим собой небольшие деревянные дома и усадьбы с миниатюрными, но от того ещё более красивыми садами, при взгляде на которых можно было разглядеть все цвета радуги, переливавшихся друг с другом и дававшим новые оттенки цветов, почти ослепляя прохожих своей красотой. А торговая площадь, через которую сейчас держал путь конвой стражи, была густо заполнена горожанами, стоявшими у прилавков торговцев, наперебой хваливших свой изысканный и чрезвычайно редкий товар. С первого взгляда казалось, что в Золдене царили полная идиллия и невозмутимое спокойствие.

Однако внимание Грегора, всё это время изучавшим город своим лёгким, но очень внимательным взглядом, насторожила одна маленькая деталь. Он был во многих городах и деревнях Хальмстада, но впервые видел, чтобы оружие носили абсолютно все горожане. Мужчины и женщины, стоявшие на площади, купцы с их доброжелательными улыбками на лицах… Даже случайные дети, игравшие в салочки и пробежавшие сейчас мимо конвоя, имели при себе небольшие ножи, которые Грегор лишь мельком смог разглядеть. И хоть они предназначались скорее для устрашения, чем для активного использования – от этого наёмнику почему-то не становилось легче.

Кроме того, он увидел в глазах горожан Золдена то, чего обычно не замечал у обычных жителей любого города или села Хальмстада – страх пронизывал их, глубоко отпечатавшись в каждом скованном и напряженном движении. Они словно ожидали опасность, готовясь встретить ее во всеоружии – а яркие синяки под глазами некоторых мужчин с очень усталыми и сонными лицами только подтверждали эту догадку.

В это мгновение Грегор поймал себя на тревожной мысли, заставившей его инстинктивно потянуться за собственным клинком – недавнее убийство могло быть не первым, и не последним в недавней истории Золдена. Но когда его рука не нащупала привычной рукояти за спиной, Грегор с неудовольствием вспомнил, что его оружие сейчас находится у Кая. А это означало, что ему нужно было стараться сохранять спокойствие…

Тем временем, пока наёмник был занят размышлениями, конвой уже пересёк торговую площадь и пару улиц, приведя его в тот неприметный и темный переулок, где был убит Равик. Грегор осмотрелся вокруг и, отметив несколько улик, решил рассмотреть их последовательно.

Медленно опустившись на землю, он стал разглядывать следы, оставшиеся после противостояния таинственного убийцы и купца. Одна пара следов была чётко отпечатана и, Грегор, осмотрев её подробнее, понял, что она была оставлена сапогами с хорошей кожаной подошвой, которые, скорее всего, принадлежали Равику. Вторую же пару можно было различить с трудом – рядом с ней была лужа крови, которая залила почти все улики, оставленные убийцей.

Но вдруг Грегор взглянул на более слабый след богатых сапог и проследил их путь, ведущий в небольшие кусты, растущие близ городской стены. Он слегка усмехнулся и полез в эти кусты, предчувствуя, что найдёт что-то, что не смогли найти стражники Кая.

И вскоре удача улыбнулась ему – отогнув один куст целиком, Грегор увидел маленькую шкатулку с маленьким замочным отверстием.

– Лакированное дерево, изящная выделка… – прошептал он, разглядывая находку, – Нужно показать её Каю.

Он наклонился, чтобы поднять ее, и осторожно оглянулся, взглянув на свой конвой. Трое стражей дремали, прислонившись к стене одного из домов, а четвертый ходил из угла в угол, занятый своими мыслями и совершенно позабывший про него.

– Отлично, избежим лишних вопросов…

С этими словами Грегор забрал шкатулку и, спрятав ее за пазуху, быстро поднялся с земли. Осмотрев место преступления еще раз, он подошел к бодрствующему стражнику, и произнёс:

– Я закончил. Отведете меня к коронеру?

– Конечно, – ответил страж после недолгой паузы и добродушно, как бы извиняясь, улыбнулся.

Через пару минут, когда ему удалось разбудить своих напарников, которые видели уже третий сон и были очень недовольны своим пробуждением, они отправились дальше по указанному капитаном стражи маршруту.



* * *

Переулок, ставший последним пристанищем Равика, располагался на другом конце города от дома коронера, к которому теперь вел наёмника конвой стражи. Грегору пришлось вновь пересечь уже немного опустевшую, но по-прежнему людную и очень шумную торговую площадь. Но на этот раз наёмник уже не смотрел по сторонам – его мысли были заняты шкатулкой, которую он крепко прижимала к своей груди. И, хоть сейчас картина преступления становилась для него немного понятнее, Грегор не мог объяснить себе наличие этой находки в кустах близ места убийства. Разные мысли посещали его голову, но он отметал каждую из них, пока не решил, что лучше будет дождаться разговора с коронером.

А конвой тем временем миновал площадь, обогнул крепость, в которой вели допрос Грегора, и повернул в сторону храма, сразу приковавшего к себе внимание наёмника.

Храм богини Вейлос, чья статуя украшала его шпиль, был крайне высоким, монументальным и торжественно красивым. Грегор ненадолго остановился и поднял голову вверх, любуясь творением мастеров Золдена. Сейчас перед ним стояло олицетворение рассказов из его детства, вернувшее его обратно в то время, когда он был совсем юным мальчишкой. Не по годам повзрослевшим мальчишкой…

Но в следующее мгновение один страж из конвоя окликнул его, отвлекая Грегора от воспоминаний, и отряд продолжил движение дальше, которое уже вскоре завершилось – за этим храмом, на его заднем дворе спрятался неприметный дом коронера с расположившимся неподалёку городским кладбищем, усеянным ровными могилами с каменными надгробиями.

Грегор осторожно вошел в дом, дверь которого была распахнута настежь, и один из стражников, проследовавших вместе с ним, выкрикнул имя коронера и вскоре присоединился к остальному конвою, ждавшему наёмника снаружи.

Послышался глухой скрип. Из закрытой комнаты вышел недовольный мужчина в маске и лёгкой робе, держа в руке ступку с неизвестным веществом. Весь дом за мгновения наполнился запахом различных алхимических реагентов.

– Моё почтение, мастер, – произнёс Грегор, – Мне нужно осмотреть тело Равика.

– Одну минуту… – глухим голосом пробурчал коронер.

Он зашёл в свою комнату и закрылся на замок. Воспользовавшись этим моментом, Грегор непринуждённо осмотрелся вокруг. Оленьи рога, висевшие над камином, лёгкий пряный аромат, исходящий от аккуратно разложенных трав, маленькая комната для алхимических опытов – Грегор невольно поймал себя на мысли, что конвой перепутал дом коронера с домом какого-то успешного травника.

Однако в эту секунду снова послышался уже знакомый скрип. Коронер освободился – снял маску и переоделся в длинную черную тунику, и теперь наёмник мог рассмотреть лишь мелкие ожоги на его смутном и морщинистом лице, и густые, даже вихрастые усы, за которыми коронер, скорее всего не следил.

Он отвел наёмника в отдельное крыло дома, где обычно лежали готовящиеся к погребению тела погибших и очень быстро нашёл среди них тело Равика, накрытое чистой белой тканью.

– Вы как нельзя вовремя. Сегодня вечером его должны похоронить, – устало произнёс коронер, мельком оглядев своего гостя.

Грегор понимающе кивнул.

– Я могу осмотреть его раны и одежду?

– Конечно. Но я буду здесь. Одежда Равика в этом ящике, – коронер указал на прикроватную тумбочку.– Ее собирались сжечь. Не понимаю, зачем она вам нужна…

– Поэтому вы и не расследуете это убийство, мастер, – слегка улыбнулся наёмник, – Приступим к осмотру?

Коронер сдернул ткань, накрывавшую труп убитого, и наёмник слегка скривился, увидев тучное тело Равика, покрытое странными пятнами и синяками.

Однако внимание Грегора привлекли более свежие раны купца. Насчитав около двенадцати подобных ранений, наёмник отметил, что хоть удары убийцы наносились хаотично в область живота и груди Равика, но всего одна рана была нанесена очень точно. Осмотрев её внимательнее, Грегор лишь убедился в своих догадках – именно резкий удар в грудь, доставший до сердца жертвы, просто не оставил никаких шансов Равику на выживание – он истек кровью за пару минут, и даже его тучность не спасла бы его от этой участи.

– Значит, и вся одежда Равика должна быть в его крови, – задумчиво подытожил Грегор, и опустился к ящику с одеждой несчастного.

Первым он достал расшитый бархатом и серебром богатый сюртук купца. Мельком осмотрев его, наёмник с удивлением отложил его в сторону и задумался. На левой части сюртука остались засохшие комки земли и сгустки крови, немного испачкавшей внутренние карманы, а правая часть насквозь пропиталась кровью владельца. Теперь у Грегора было больше вопросов, чем ответов – и некоторые из них он захотел решить прямо на месте, немного расспросив коронера.

– Кто осматривал тело убитого до меня? – задумчиво спросил он, продолжая осматривать содержимое ящика Равика.

Коронер лишь развёл руками.

– Сам глава стражи Кай и я. Больше никто.

– А вы доставали сверток? – с прищуром продолжил наёмник.

– Нет. А какой сверток? Мне ничего о нём неизвестно… – с удивлением поинтересовался коронер.

Но Грегор ответил не сразу – в одном из внутренних карманов сюртука Равика он нашел небольшой ключик и, осторожно достав его на свет, с победной улыбкой заметил:

– Уже неважно… – коронер непонимающе взглянул на него и на новую улику, но Грегор продолжал, – А ключ я отдам Каю. Ему он понадобится…

Также наёмник увидел на дне ящика кожаные сапоги купца, следы которых он смог различить на месте убийства. Однако Грегор не заострил на них внимание – сегодня он собрал предостаточно улик, чтобы предоставить их главе стражи Золдена.

Поблагодарив коронера, Грегор не стал больше тратить своё драгоценное время и спешно покинул его дом. Конвой стражи, едва увидев его на пороге, поспешил обступить наёмника, чтобы вернуть его своему капитану, уже ждавшему подробного отчёта о вчерашнем таинственном убийстве.




Глава 2



Наёмник вошел в кабинет Кая, оставив стражу ждать снаружи. Впрочем, никто из них и не стал противиться этому решению – каждый из них знал, что главу стражи стоит беспокоить только по самым важным вопросам. А о его безопасности можно было не беспокоиться – Кай никогда не снимал с пояса свой меч, пока находился на службе.

Грегор переступил порог кабинета главы стражи и слегка усмехнулся, увидев в Кае ценителя дорогой, но в то же время и очень простой красоты. Мебель, оконные рамы – все было из светлого дерева, – до сих пор сохранили свою целостность и оттого только украшали своей роскошью полутемный кабинет главы стражи. Книжные полки, располагавшиеся за столом, где сейчас сидел Кай, были заполнены различными документами и манускриптам, а на самом столе лишь стояла чернильница и горой возвышалась куча бумаг, лежали несколько перьев.

Осмотрев все вокруг, Грегор переключился на посетителя, с которым беседовал Кай. Точнее, на посетительницу – это была совсем юная девушка, лет двадцати, высокого роста, довольно стройная, даже хрупкая, одетая в лёгкое зелёное платье, которое выгодно подчеркивала ее фигуру. Рыжие волосы спускались до плеч, а во взгляде ее голубых глаз читались решительность и ум. Грегор прислонился спиной к стене, терпеливо ожидая своей очереди, и внимательно наблюдал за понравившейся ему незнакомкой.

Вскоре они договорили, и девушка, закончив разговор, удивленно посмотрела на Грегора. Он слегка улыбнулся, не отводя внимательного взгляда от неё, и получил милую улыбку в ответ. И она с легкостью и непревзойденной грациозностью прошла к двери, оставляя за собой легкий лавандовый аромат, снова, на мгновение взглянула на него, словно изучая, и вышла из кабинета.

Грегор, проводя взглядом девушку, на мгновение забыл, зачем он пришёл к главе стражи, пока сам Кай, с загадочной ухмылкой наблюдавший за ним, не окликнул его.

– Очаровательная особа, не так ли? – спросил капитан, наблюдая за эмоциями своего следующего посетителя.

– Конечно. Ваша дочь, верно? – невозмутимо ответил Грегор, присаживаясь за стол.

Удивлению Кая не было предела, ненадолго обескуражив его, но глава стражи быстро совладал с ним, вернувшись к скептическому отношению ко всем вопросам.

– Тебе ведь это уже было известно, верно? – с лёгким недоверием парировал он и прибавил, глядя на шкатулку и ключ, которые с прежней невозмутимостью достал Грегор, – А это ещё что?

– У вас похожий разрез глаз, одинаковая форма ушей, её цвет волос совпадает с цветом ваших усов и редеющей шевелюры… А ещё ваш взгляд. Вы в ней души не чаете, ведь она наверняка единственное сокровище в вашей жизни…

С каждым следующим фактом недоверие Кая сменялось непониманием и лёгкой завистью к ещё недавнему преступнику, разоблачившему его семейную тайну всего за несколько минут.

– Но об этом позже, – спокойно продолжал Грегор, – Перед вами шкатулка, принадлежавшая убитому, и ключ, который я нашел в его потайном кармане. Новые улики для нашего дела…

Капитан задумчиво осмотрел находку и, когда любопытство взяло над ним верх, недолго думая открыл её предоставленным ключом. Лёгкий щелчок открывающегося замка подстегнул Кая действовать дальше и, когда крышка шкатулки была открыта, он с удивленным видом начал рассматривать ее содержимое и, развернув её боком к Грегору, достал из шкатулки пачку писем и тяжёлый серебряный перстень с золотым кораблем на вставке.

– Неплохо, очень даже неплохо, – победно усмехнулся Кай, рассматривая личные вещи купца, – Надеюсь, Равик не будет сильно зол из-за подобного… вмешательства…

– Ему уже наверняка всё равно, капитан, – Грегор взял в руки перстень и задумчиво осмотрев его, прибавил, – Я видел всего два таких кольца за свою жизнь… И все они принадлежали членам торговой гильдии.

– А от тебя вообще что-нибудь можно скрыть, Грегор? – с ноткой досады и обиды произнёс Кай, – Такое чувство, будто знаешь всё на этом свете!

– Отнюдь. Просто моё прошлое не даёт о себе забыть, – снисходительно улыбнулся Грегор, – И потому, пока вы будете разбираться с новыми уликами, я бы хотел…

Кай отрицательно покачал головой.

– Я не выпущу тебя за пределы моего кабинета, пока ты мне расскажешь обо всём, что видел сегодня. А улики пока подождут… – он демонстративно отодвинул шкатулку с письмами, – Итак, я тебя внимательно слушаю.

Наёмник слегка улыбнулся.

– Хорошо, капитан. Но, прежде чем я начну рассказ, ответьте мне на один вопрос. Свёрток, который вы нашли, был выпачкан в крови?

– Нет… Мне его принёс утренний патруль, который и поднял тревогу о вчерашнем убийстве. Почему тебя это интересует? – настороженно спросил глава стражи.

– Отлично… – в это мгновение Кай готов был поклясться, что увидел странный огонёк в глазах наёмника, – И кто входил в тот патруль?

– Трое стражей: Фрей, Легот и Мауль. Но лично мне передавал улику страж Легот с объяснением, что нашел этот свёрток недалеко от убитого. А также он выдвинул предположение, что свёрток мог выпасть…

Грегор не смог сдержать победную улыбку.

– Допустим, что это так. Я был на месте убийства и могу с уверенностью сказать, что всё это было бы возможно, если бы Легот нашел свёрток в двух-трёх шагах от тела Равика. Но тогда я сомневаюсь в его честности – ведь убийца не мог оставить такую улику, не спрятав её получше… Скажем, в каком-нибудь из карманов убитого… Или же просто вложить ему свёрток в руки.

– Мои ребята – проверенные, Грегор, – глухим голосом отрезал Кай, – И в их честности я не сомневаюсь, слышишь?

Наёмник покачал головой и слегка усмехнулся.

– Руки Легота были в крови, когда он передавал вам свёрток? Его броня или штаны?

– Да, – глава стражи задумчиво потёр подбородок, – Он говорил мне, что был крайне неосторожен и поскользнулся в крови. И его напарники это видели…

Грегор задумчиво посмотрел в окно. Уже начинало темнеть, и, заметив едва проявившиеся на вечернем небе звезды, он вдруг поймал себя на одной странной, но весьма логичной догадке.

– Кто был на страже городских ворот в ночь убийства? – неожиданно выпалил он, повернувшись к Каю, – Надо бы допросить этого дозорного – он многое знает…

– В этом нет никакого смысла… Ночью из города никого не выпускают.

– А за плату? – с прищуром спросил Грегор, – Не все же в этом городе играют в честность?

На лице Кая появилось явное недовольство.

– Хорошо, допустим. Ты скажешь мне наконец, кто убил Равика?

– Это был молодой парень, такой же комплекции, как и я. В прошлом – законопослушный горожанин, но решившийся на убийство из-за личной ненависти к жертве…

Кай нервно забарабанил пальцами по столу.

– Но как ты это узнал!? – его удивление, быстро сменившееся неподдельным сомнением, мог бы заметить даже ребенок.

– Прошлое, капитан, – слегка улыбнулся Грегор, – Я убивал также, но мне было тогда всего шестнадцать лет. Никакого опыта – до этого я жил почти спокойной жизнью, и вдруг первое убийство. И лишь такая же ненависть…

– То есть мне придется сейчас доверять твоему опыту, да? – недовольно заметил Кай, – И это после того, как ты потратил почти целый день на расследование?

Грегор откинулся на спинку деревянного стула и сложил пальцы рук в замок.

– А разве вы решите это дело быстрее, чем за день? Не мне это не знать, капитан…

Кай побагровел, но ничего не ответил. Наёмник, который ещё утром был для него обычным преступником, в который раз оказывался дальновиднее его самого – и этот факт раздражал Кая больше всего.

Однако Грегор отвлёк главу стражи от подобных мыслей, кратко рассказав ему обо всём, что смог узнать за сегодня. Кай, через некоторое время взявший себя в руки, выслушал его очень внимательно, местами удивляясь услышанному – и, когда Грегор подошёл к концу своего повествования, он изумлённо прошептал:

– Без тебя я бы не справился… Ты ведь понимаешь, что сейчас именно ты можешь расследовать это дело? У тебя в руках практически все варианты.

– Именно, – улыбнулся Грегор, – И потому я предлагаю вам начать завтрашний день с допросов. Если вы ещё не хотите меня казнить, конечно…

Кай с усмешкой покачал головой.

– Нет. Теперь уж точно нет. Одно лишь только меня тревожит – нам придется допросить завтра как минимум четверых стражников. Дозорного зовут Бальтазар, а имена тех, кто еще были в дозоре в тот день, уже тебе известны… Впрочем, разберемся – встретимся здесь же, завтра в полдень. А пока ты свободен…

– Благодарю, – Грегор поднялся из-за стола и нерешительно продолжил, – Я могу взять свое оружие и сверток с письмом, который вы нашли у Равика?

– Только потому, что я тебе доверяю, Грегор, – после недолгих размышлений ответил Кай, – И да, ты все еще не можешь выезжать из Золдена, пока мы не закончим расследование.

Грегор молча кивнул и быстрым шагом вышел из кабинета, направляясь за своими личными вещами и оружием. И едва дверь кабинета закрылась за спиной наёмника, Кай недовольно хмыкнул – он уже второй раз за день слышал, что среди его подчинённых мог быть предатель…



* * *

Вскоре Грегор покинул крепость. Свежий поток воздуха ударил его в лицо, вызвав на лице счастливую улыбку. Теперь наёмник был свободен, и сейчас ему надо было найти место, чтобы переночевать, и он решил вернуться в трактир, зная, что плутать по незнакомому городу поздним вечером в поисках другого места для ночлега – не самая лучшая затея.

Оказавшись на торговой площади, он заметил знакомый женский силуэт. Подойдя ближе, Грегор узнал в ней ту незнакомку, с которой беседовал Кай до встречи с ним. Она стояла, прислонившись к стене, и что-то внимательно читала на пергаментном листе. Девушка настолько увлеклась этим занятием, что не заметила подошедшего к ней Грегора и невольно вздрогнула, услышав непривычный для неё голос:

– Ждёшь отца, верно?

Она подняла глаза на него и слегка улыбнулась.

– Да. Сегодня он почему-то задерживается. Наверное, ты загрузил его новыми уликами, да?

– Похоже на то, – ответил наёмник и оперся спиной к стене рядом с незнакомкой, – Он немного задержится… А сейчас уже слишком темно и небезопасно, чтобы стоять одной – особенно после недавнего события…

Девушка с прищуром взглянула на Грегора и, свернув пергамент в трубочку, произнесла:

– Хочешь отвести меня домой? Но ведь мы даже не знакомы…

– Так у нас будет время, чтобы узнать друг друга, – он с лёгкой улыбкой указал на соседний дом, – Если ты, конечно, не живёшь так близко…

Она рассмеялась, и Грегор невольно поймал себя на мысли, что хочет слышать её смех чаще.

– Хорошо, – улыбнулась она, убирая прядь непослушных волос, – Моё имя Беатрис. Будем знакомы.

Грегор с улыбкой представился девушке в ответ и последовал за ней, увлекая её отвлеченным разговором. И, не прошло и нескольких минут, как они уже разговаривали словно давние знакомые, общаясь также легко и непринужденно.

Однако, хоть всю предстоящую дорогу они говорили лишь о жизненных мелочах, Грегор многое узнал о своей крайне разносторонней собеседнице, которая, помимо помощи своему отцу в запутанных делах и умению играть на лютне, очень хотела научиться фехтовать. И именно это желание вызвало у Грегора лёгкую улыбку.

– Это несложно, поверь мне, – произнёс он и дотронулся правой рукой до рукояти своего клинка, привычно висевшего на его спине, – Если хочешь, могу тебя научить…

– А вот мой отец так не считает, – обиженно заметила Беатрис, – Но… Почему бы и не попробовать, верно?

Грегор одобрительно кивнул, и Беатрис, указав рукой в сторону своего дома, до которого оставалось дойти всего пару шагов, добавила:

– Вот мы и на месте. Спасибо, что проводил. А ты сейчас куда? В трактир?

– Наверно. Надо же где-то переждать время до завтра.

– И это после того, как тебя обвинили в убийстве Равика именно там? – взволнованно спросила девушка, – Неужели у тебя здесь нет знакомых, кто смог бы тебя приютить на время?

Грегор усмехнулся и уклончиво заметил:

– Нет причин для беспокойства, Беа, – девушка слегка улыбнулась, когда он назвал ее по имени, – Я не впервые посещаю подобные места. Там, по крайней мере, видно настоящее положение города…

Беатрис непонимающе взглянула на него.

– В настоящем трактире не напиваются, Беа, – пояснил Грегор, – Проводят весело время, устраиваются на ночлег… Но пьяниц там быть не должно. Тем более таких, кто готов убить тебя за косой взгляд или просто проверить на прочность…

– Ты говоришь так, словно всю жизнь только и жил в трактирах… – настороженно заметила Беатрис и увидела, как на лице Грегора появилась горькая улыбка.

– Как-нибудь я расскажу тебе об этом, – строго заметил он, – Но не сейчас… Кстати, мы сможем встретиться завтра?

– Только если вечером – тогда я свободна, – девушка слегка обняла своего спутника, – Удачи тебе, Грегор.

– Спасибо, Беа, – улыбаясь, ответил он, – До завтра…

Они разошлись, и Грегор, проводив её взглядом до дома, вспомнил о своей первоначальной задаче и поспешил вернуться в трактир, из которого его сегодняшним утром вывела стража.



* * *

Пройдя пару домов, наёмник наконец дошел до этого места. Его легко можно было спутать с любым из домов в Золдене, но благодаря парочке вонючих пьяниц, замертво лежавших у входа, и вывеске «Кружка меда», написанной почему-то на эльфийском языке, этот трактир был узнаваем даже для приезжих и самих горожан.

На мгновение остановившись, Грегор проверил, как быстро вытаскивается его клинок из ножен. Странное предчувствие говорило ему о том, что сегодня он может ему пригодится. Впрочем, и излишняя осторожность, которую он приобрел с годами, еще никогда не приносила ему вреда.

Он осторожно вошел в трактир, стараясь не привлекать внимание, огляделся вокруг и, ступив пару шагов, пересекся взглядом с курчавым светловолосым мужчиной, разливавшего напитки двоим гостям.

– Зараза…

Едва увидев незваного гостя, трактирщик поспешно схватился за кинжал и с криком указал на него пальцем. Все твердо стоявшие на ногах посетители перевели свое внимание в указанном направлении и также достали свое оружие. Кто-то даже вышел из-за стола, шатаясь и некрепко держась за него, но упорно готовясь к бою.

Грегор с трудом сдержал скептическую улыбку. Он знал, что не будет мешкать, если ситуация выйдет из-под контроля. Но вариант с возможным кровопролитием не слишком пришелся ему по душе, и потому он медленно продолжил идти на восставшую против него толпу, не вынимая своего верного клинка.

– Я вижу тень ненависти на ваших лицах, – заметил наёмник с мрачноватой ухмылкой, не спуская глаз с застывшего в нерешительной позе трактирщика. – Но я вас разочарую – меня оправдали. Так что, могу я тут переночевать?

Светловолосый мужчина, на лице которого Грегор успел разглядеть небольшой ожог, в следующее мгновение отложил кинжал и облегченно выдохнул. Его примеру последовали многие посетители его трактира, однако троица изрядно подпитых парней не захотела сдаваться и пропускать наёмника дальше входа.

– Нет! Гони его взашей, Бертрам! – рявкнул рыжий, один из этой компании, обращаясь к трактирщику, – Убийцы должны гнить в тюрьме!

В трактире сразу стало тихо. Так было всегда, когда посетители подобных мест хотели посмотреть на бесплатный и весьма увлекательный мордобой, который, по счастью, можно было наблюдать здесь почти каждый день.

Не обращая внимания на пронизывающие взгляды пьянчуг, Грегор внимательно оглядел рыжего с головы до ног, и слегка усмехнувшись, уверенно произнёс:

– Я не к тебе обращался, дружище.

– А я к тебе! Свали отсюда! – продолжал орать рыжий, сплюнув перед собой для придания себе особой храбрости, – Или я с моими друзьями…

– Выведите меня силой? Или убьете прямо здесь? – с пренебрежением перебил его наёмник, окинув парня спокойным и невозмутимым взглядом, – Так подходите, решим все прямо сейчас. Надеюсь, что каждый из вас уже оставил завещание.

Он с легким звоном вынул свой полуторный меч из ножен. Легкое сияние клинка в свету свеч и лампад вызвало ужасающий трепет у всех посетителей трактира, и рыжий, переглянувшись со своими соратниками, нерешительно отступил.

– Вот и славно. Проверь портки, смельчак, – с легкой ухмылкой обратился Грегор к рыжему, убирая меч, – Я думаю, их уже стоит сменить…

Послышался грубый мужской смех. Не предпринимая никаких резких действий, троица, слегка покачиваясь, расступилась и лишь попыталась прожечь незнакомца взглядом, полным ненависти и гнева. Но наёмник не обратил на это внимание, остановившись на разговор с единственным трезво мыслящим человеком в этом заведении – с трактирщиком Бертрамом.

– Ну, так что? Мне повторить вопрос?

– У нас есть свободная комната. Вы на одну ночь?

Грегор одобрительно кивнул, протягивая небольшой мешочек с монетами. Но трактирщик покачал головой и передал ему ключ.

– Все бесплатно – в счет сложившегося недопонимания, -поспешил возразить он и добавил, – Ваша комната под номером четыре, находится на втором этаже.

– Благодарю. И чуть не забыл – Грегор перегнулся через стол, чтобы его слова были слышны только трактирщику, – Не беспокойте меня, пока я не проснусь завтра.

Бертрам понимающе кивнул.

– Как скажете.

Слегка улыбнувшись, Грегор обернулся к сегодняшним постояльцам трактира и с долей иронии прибавил:

– Всем доброго вечера и скорого облегчения утром…

Его проводили взглядом все посетители трактира – кто-то зауважал дерзкого незнакомца, кто-то был расстроен отсутствием драки, а троица во главе с рыжим решила продолжить разговор с ним этой ночью.

Но Грегор смог предвидеть и такой исход – поднявшись в свою комнату, он закрыл за собой дверь и сложил пальцы в знак Ургадж. На двери возникла красно-оранжевая пентаграмма, вся исписанная рунами Древних. В ее центре был основной рисунок, напоминающий изображение молнии, а по кругу от неё исходили странные символы, напоминавшие человеческий глаз и обычные огоньки пламени. Теперь, благодаря этой пентаграмме, пробраться невредимым в комнату было невозможно – и только сам Грегор мог ее убрать, если она не сработает раньше.

Проверив свою работу, он положил свой меч у изголовья кровати, которая была больше похожа на койку в городских казармах, разделся и лег спать. Вскоре он уснул, и его сон был настолько глубоким, что он не услышал предсмертные крики наглой троицы, наведавшейся к нему глубокой ночью – пентаграмма защитила наёмника, мгновенно испепелив незваных гостей.



* * *

Наступило утро. Грегор проснулся в дурном расположении духа – в эту ночь он снова стал заложником своих кошмаров. Он быстро встал и полностью собрался в путь, стремясь покинуть этот трактир как можно скорее. Открыв дверь, он увидел небольшие, слегка дымящиеся кучки пепла и недовольно хмыкнул.

– Только бы это на мой счёт не засчитали…

Осторожно переступив через пепел, Грегор спешно спустился вниз, где его уже ждал, тщательно протирая железные кружки, трактирщик Бертрам, проведший всю ночь без сна.

– От тебя одни беды! – басом сказал он, едва увидев наёмника, – Ты бы слышал их крики!

– Не слышал – ведь я просил меня не беспокоить, – хладнокровно заметил Грегор, – И проблемы идут не совсем от меня. Мне продолжать?

Завороженный его спокойствием, Бертрам с удивлением кивнул. Грегор остановился и, окинув опустевший трактир непринужденным, но внимательным взглядом, продолжил:

– Беги из этого города, Бертрам. Или жди и погибай здесь. Выбор за тобой.

– Все мы погибнем, рано или поздно… – философски ответил разоруженный прямотой наёмника трактирщик, продолжая протирать кружку от засохших следов медовухи.

Грегор одобрительно кивнул.

– Верно. Но тогда какой смысл так жить, когда у тебя нет жизненных целей, и ты к ним не стремишься? Я сомневаюсь, что содержать трактир, постоянно наблюдать пьяные драки и жить в нищете было твоей целью. Твоей мечтой.

Бертрам задумался. Наконец кружка покинула его руки, и наёмник, заметив это, направился к выходу, лишь прибавив:

– Бывай. Уверен, тебе будет над чем подумать сегодня.

И через мгновение он услышал тихий голос Бертрама.

– Спасибо тебе, незнакомец…

Наёмник слегка улыбнулся, не оборачиваясь кивнул и спешно покинул трактир. Он уже предвкушал насыщенный событиями новый день, который он уже никогда не сможет забыть…




Глава 3



В логове Незримых было неспокойно – скука, вызванная уже недельным отсутствием заказов, угнетала молодые сердца посвященных, желавших испытать себя в новых и не менее опасных делах. И, когда Гелар отправился на разговор со Старейшиной, то это навело его соратников на различные мысли – долгожданная надежда закралась в их неопытные и слабые души, заставляя думать, что этому счастливцу Гелару выдадут новый заказ, – и потому они с нетерпением ждали своей очереди, желая в очередной раз проявить свою сомнительную удаль на благо великого Братства.

Однако их разговор был совсем не об этом. Парня ещё со вчерашнего дня тяготила одна история, рассказанная его более опытным соратником Галсом, совершившего убийство женщины и трёх её детей из-за заказа подозревавшего её в измене мужа. Гелар знал, что никогда не расскажет её никому – но она каждым словом врезалась ему в память, окончательно разочаровав его в избранном пути. И потому он хотел бежать – и уже знал, как избежать лишних вопросов от Старейшины или вечно подозрительного Олерона.

– Мастер, я хочу ненадолго вернуться в Золден, – решительно заявил он, закрыв за собой дверь кабинета, – Я хочу взять следующий заказ – и заодно попрощаться с моей семьёй. Навсегда.

Глава Братства оторвался от прочтения книги и удивленно посмотрел на него.

– Это опасно, Гелар. Я понимаю твоё нетерпение и чувства к семье, но… – Старейшина помолчал, а потом добавил, – Но гарантирует ли ты мне, что этот заказ не станет твоим последним?

– Я дал клятву служить Братству. Теперь я не могу ослушаться вас, – Гелар покорно склонил голову, – И потому я вернусь к указанному вами сроку, мастер. И с выполненным заказом, конечно…

В кабинет Старейшины вошел Олерон с письмом в руках и, не говоря ни слова, занял свободный стул и продолжил читать. Гелар с трудом подавил в себе желание стереть его самодовольную улыбку чем-нибудь острым.

– А что скажешь ты, Олерон? – участливо поинтересовался старейшина, – Гелар…

– Я слышал часть вашего разговора, мастер, – небрежно перебил его Олерон, – Не вижу особых препятствий. Главное, чтобы он вернулся в срок и живым. Ведь наше братство дорожит своими людьми.

Старейшина задумчиво постучал костлявыми пальцами по столу.

– Тогда решено. Ты можешь вернуться в Золден. У тебя неделя. Успеешь? – с лёгким прищуром спросил он.

Гелар благодарно кивнул и произнёс:

– Да, мастер. Спасибо вам.

– Ступай. Закончи то, что не успел сделать и выполни вот этот заказ – глава Братства передал парню заранее приготовленный свёрток, – Но возьми с собой еще двух ребят – помогут тебе и немного развеются. А потом приметесь за работу – новые заказы уже идут из Галерии, Валнера и Маралда. Скоро всем нам будет чем заняться.

– Я могу выбрать попутчиков самостоятельно? – с удивлением переспросил Гелар.

– Да, я разрешаю. Только пускай придут ко мне – я их отмечу.

Гелар склонил голову с благодарной улыбкой и вышел, оставив Олерона и главу Братства наедине. И, едва он покинул кабинет Старейшины, как на него накинулись с расспросами все посвященные, бросив все дела, за которыми они коротали время и безуспешно развеивали скуку.

Он рассказал им обо всем, умолчав лишь о деталях предстоящей поездки. На лицах многих заиграла восторженные улыбки от понимания, что скоро они смогут наконец-то заняться любимой работой. Тем временем Гелар поспешил покинуть толпу своих соратников, и, выбрав Галса и его знакомого Вильма в попутчики, кратко сообщил им суть своего задания и попросил зайти к Старейшине.

Время ожидания проходило мучительно долго – Гелару уже давно не терпелось выступить в путь. Пытаясь занять себя делом, он успел наточить свой кинжал, подлатать броню и приготовить припасы на пару дней вперед, прежде чем услышал заветную новость о том, что им пора выступать.

Так, во второй половине этого же дня Гелар, полностью готовый к своему новому заказу, покинул логово Незримых в компании Галса и Вильма. Проехав немного и оглянувшись, он посмотрел на озеро, окруженное с трех сторон горой, которой было уже много лет, разглядел маленький, едва заметный проход в логово, и странно улыбнулся.

Он словно хотел запомнить это место, потому что уже знал, что никогда не вернется сюда…



* * *

На душе у Грегора было неспокойно – странное, душащее волнение, под гнетом которого он находился уже второй день, захватило его. Вчерашняя разборка в трактире тоже внесла свою лепту в настроение наёмника, а погода на улице добавляла и без того лишней серости в его мысли. Однако проливной дождь и мрачные тучи на небе угнетали не только его – многие горожане суетились, застигнутые врасплох непогодой, и бежали в поисках укрытия, не замечая ничего вокруг.

Первым делом, которое должен был сделать Грегор этим дождливым утром, заключало в себе поиски Бальтазара – дозорного, которого он подозревал в помощи убийце. И, понимая, что найти стража в незнакомом и охваченном непогодой городе будет крайне непросто, Грегор решил пройти к воротам Золдена, чтобы расспросить стражников о Бальтазаре.

И удача улыбнулась ему – сделав пару шагов, наёмник увидел старика в небогатой и заплатанной одежде, стоявшего под небольшим навесом дома на противоположной улице и жестом звавшего его. Грегор, уже изрядно промокший, неторопливо подошел к нему, и осторожно встав рядом с ним, закрывая его своей тенью, спросил:

– Все в порядке, отец?

– Да. Это из-за тебя погибла троица пьянчуг во главе с таким … – старик нахмурился, – Крупным рыжим парнем?

Грегор тяжело вздохнул.

– Это долгая история. Но вообще-то из-за меня, верно…

Лицо старика выпрямилось, и он широко улыбнулся. Грегор давно не видел такой искренней радости, особенно вызванной чей-то смертью.

– Спасибо тебе. Эти ублюдки убили моего сына, и им тогда все сошло с рук. Вот, держи, это тебе, – старец протянул Грегору кошель с золотом, – За работу ведь полагается плата, верно?

– Верно. Но ты потерял своего сына, кормильца и опору. И отдаешь, возможно, последние деньги мне, хотя потом тебе будет тяжело без них. Оставь их себе, отец – богатые должны платить, а тебе они сами понадобятся, – Грегор вежливо отодвинул кошель, – Скажи мне лучше, где я могу найти Бальтазара? Мне очень нужно с ним встретиться.

Честность наёмника очень растрогала старика – проронив скупую слезу в память о сыне, старик взял себя в руки и произнёс:

– Ты мудр не по годам. Я знаю семью Бальтазара – они живут в соседнем доме от нас… – объяснил он дрожащим голосом и указал рукой в сторону нужного дома, – И сейчас у него, кажется, выходной…

– Отлично, – улыбнулся наёмник, – Теперь хоть буду знать, где его искать. Второй дом на первой улице от ворот, верно?

– Да, все правильно. Только вряд ли его жена туда тебя пустит…

– Посмотрим, – Грегор слегка приобнял старика, – Не печалься, отец – боль утраты не должна мешать тебе жить, какой бы невыносимой она не была. Удачи тебе.

– Спасибо, сынок. Иди, у тебя ещё много дел… Надеюсь, что еще свидимся.

Оставив старика, Грегор поспешил на поиски нужного дома – и уже через несколько минут, немного поплутав по городу, он отыскал его. Это был большой бело-красный дом с явными следами старости – потрескавшаяся побелка и краска и треснувшие перила крыльца слишком явно указывали на это. Наёмник постучал в дверь, но никакого ответа не последовало. Подозрительная тишина насторожила его, и, лишь оглядев крыльцо, он понял, что Бальтазар сейчас дома – разбросанные осколки от осушенной бутылки медовухи, запах которой еще витал в воздухе, были на то прямой подсказкой.

Грегор критично осмотрел трухлявую, рассыпающуюся на глазах дверь, отделявшую его от плененного пьяным сном стража, и, немного разбежавшись, выбил её своим плечом. Дверь разлетелась на несколько кусков, и наёмник влетел в дом Бальтазара, едва не потеряв своё равновесие.

Стряхнув с себя пыль и деревянные щепки, Грегор окинул непринуждённым взглядом жилище стража и слегка усмехнулся. Внутри дом Бальтазара выглядел не лучше, чем снаружи – помимо бедной обстановки, которую мог позволить страж на своё жалование, складывалось впечатление, что чистоту в доме здесь не наводили уже очень давно. Но особенно портил всю картину Бальтазар – он не успел дойти до собственной кровати и заснул прямо на полу, держа в правой руке полупустую бутылку с медовухой.

Грегор, уже уставший наблюдать пьянство в этом городе, без лишних церемоний разбудил стража, вылив все содержимое бутылки ему на лицо. Бальтазар захрипел, и, перевернувшись на бок, стал отплевываться. Наёмник недовольно хмыкнул и сильным рывком, держа пьяного стража за шиворот, отволок его к ближайшей стенке, чтобы придать ему подобие сидячего положения. Бальтазар, немного проехавшись по грязному полу, уже почти проснулся от хмельного сна и смог удержать свое тело в равновесии относительно стены.

– Подъем! – рявкнул Грегор.

Страж резко замотал головой.

– Ох, не ори, Марфа… дай поспать…

– Я тебе не Марфа! Подъем, пьяница! – не сдержавшись, наёмник схватил Бальтазара за грязную рубаху и бесцеремонно встряхнул его, окончательно развеяв остатки пьяного сна стража.

– Так! Я… почти… готов. Не бей! – медленно, тщательно обдумывая все сказанное, выговорил Бальтазар, – Кто ты?

– Друг Кая. Мне нужно кое-что прояснить, – наёмник согнулся, стараясь разглядеть глаза стража, – Кого ты выпустил из города, когда был в дозоре?

– Никого…

Страж отвел взгляд в сторону, и Грегор это заметил.

– Лжешь! Но причина мне понятна. Ты боишься Кая…

– Мне нельзя это говорить! Ты ведь знаешь, что он, в лучшем случае, меня уволит! – бледнея и все сильнее прижимаясь к стене, – закричал Бальтазар.

Грегор тяжело вздохнул.

– Спокойно, – его голос звучал твердо и уверенно, заставляя полупьяного стража прислушаться к словам, – Расскажи мне все, что знаешь о недавнем происшествии. И я тебя не выдам – при условии, что ты будешь честен и откровенен со мной. Ну, согласен?

Бальтазар помедлил и, борясь с собственным страхом, передал Грегору вскрытое письмо, местами заляпанное высохшей кровью и свежими пятнами от выпивки.

– Черт… хорошо. Вот, все что я знаю… Это от моего друга, которого я выпустил тогда, получил только вчера, поздно вечером, – он глухо зарыдал, – Я не знал, что он убийца, клянусь!

Грегор победно улыбнулся. Аккуратно сложив письмо, он выпрямился в полный рост и произнёс, похлопав стража по плечу:

– Не сомневаюсь. Надеюсь, в нем есть что-то важное. Бывай, Бальтазар.

Не медля ни минуты, он спешно покинул дом, и, едва оказавшись на улице, сразу открыл письмо и начал внимательно читать его, надеясь найти хоть какую-нибудь зацепку.

– «Дорогой Бальтазар. Прости, что не сказал тебе раньше. Я знал, что скажи я это раньше, ты бы не выпустил меня из Золдена», – Грегор пробегал глазами строки письма, и наконец нашел то, что уже давно искал, – «Но теперь я вынужден скрываться. Где именно – не скажу, ты пойдешь на поиски. Бывай, друг. Это мое последнее письмо, поэтому передай моим родителям и сестренке, что я их очень люблю. Я не успел с ними попрощаться… Твой друг, Гелар».

Довольная улыбка вновь озарила лицо наёмника. На ходу сложив письмо, он поспешил к Каю, зная, что тот уже должен был собрать своих стражей для предстоящего допроса.



* * *

Через несколько минут Грегор прибыл в кабинет Кая, который уже читал драгоценную улику, найденную наемником, пока тот упорно пытался восстановить свое сбивчивое дыхание от продолжительного бега.

Дочитав до конца, Кай молча положил письмо на стол и сжал кулаки. Его лицо выражало смятение и недовольство, которое он безуспешно пытался спрятать от внимательного взгляда наёмника. Молчание затянулось, но Грегор ждал слова от главы стражи, который, злобно оскалившись, наконец произнёс грубым голосом:

– Бальтазар. Я его…

– Нет, – спокойно остановил его наёмник, – Он помогал своему другу, а не убийце. К сожалению, узнав, что это одно и то же лицо, он решил уйти в глубокий запой, но…

– Это не оправдывает его! – возмущённо воскликнул глава стражи, резко выскочивший из-за стола.

Грегор также поднялся со своего места.

– Он ваш подчиненный, и вам это решать, – резонно заметил он, – Только, прошу, попробуйте его понять… Его предал друг, а если он лишится еще и работы…

– Я буду сдержан, – Кай с трудом выговорил эти слова, стиснув кулаки, – А сейчас нам пора на допрос. Разделимся – тебе я отдам двоих, а мне останется третий… Согласен?

Грегор одобрительно кивнул и отправился вслед за Каем, который привёл его к комнате допроса, где всего пару дней он сам допрашивал наёмника.

– Когда закончишь, я буду в своем кабинете. Встретимся там, – задумчиво произнес он и сдержанно прибавил, с печальной улыбкой взглянув на наёмника, – Удачи.

Переступив через порог комнату допроса, резкими воспоминаниями отозвавшейся в его памяти, Грегор увидел спокойно сидящих рядом стражей. Они были заняты дружеским разговором, но, едва увидев наёмника, прекратили его и представились своими именами.

– Фрей и Мауль, значит? – задумчиво переспросил Грегор, – Что ж, приступим…

Он очертил левой рукой странный символ, складывая пальцы в знак Керд, и в головах стражей, окутанных странным свечением, на мгновение помутнело.

– Пару вопросов, уважаемые, если позволите, – как ни в чём не бывало продолжил наёмник, – Как свёрток, который предназначался Равику, мог оказаться так далеко от его тела?

Стражи переглянулись, и Мауль неуверенно произнёс:

– Мы не знаем… Мы помним, как Легот упал прямо на тело Равика и долго с него поднимался…

– Он был весь в крови, – прибавил Фрей, – Отбил ногу, кажется… Просил позвать лекаря, что мы и сделали…

Грегор победно улыбнулся.

– Значит, вы оставили его одного с телом убитого? И не видели ничего подозрительного?

Братья одновременно замотали головой. Наёмник молча кивнул, сложил пальцы в знак Ваальд, сняв действие своего предыдущего заклинания, и быстро вышел из комнаты, оставив стражей в недоумении и растерянности.

Не прошло и минуты, как Грегор влетел в кабинет Кая, застав его за допросом третьего стража. Легот сидел напротив своего начальника и медленно отвечал на его вопросы.

– Грегор! – воскликнул от неожиданности капитан, едва наёмник появился в дверях.

Он непринуждённо кивнул и, не замечая никаких эмоций главы стражи, повторно наложил знак Керд, направив его в сторону Легота. Через мгновение страж схватился за голову и захрипел. Кай бросился к нему на помощь, но Грегор остановил его жестом и властно произнёс:

– Легот! На кого ты работаешь?

– На капитана… Кая, – медленно произнес подозреваемый.

– Допустим. Ты подкинул нужный сверток Равику?

Легот посмотрел на Грегора стеклянными глазами и усмехнулся. Наёмник достал кинжал и быстрым рывком подлетел к нему, в очередной раз удивив Кая своими скрытыми способностями.

– На кого ты работаешь!?

– Не… скажу…

Грегор схватил Легота за горло и бесцеремонно воткнул в его ногу кинжал. Истошный крик стража оглушил Кая, так и продолжавшего смотреть на все происходящее с явным непониманием и даже ужасом.

– Это я! Я всё устроил! – задыхаясь, кричал страж, – Меня попросили…

– Кто? – невозмутимо спросил Грегор.

Легот покачал головой и застонал. Наёмник слегка усмехнулся, резко вытащил кинжал, раскрывая глубокую рану, из которой фонтаном брызнула кровь, и уже замахнулся для второго удара, но вопль Легота его остановил:

– Это Джованни! Он подкупил меня! Он заставил меня подкинуть свёрток!

Наёмник молча опустил окровавленный кинжал и быстрым движением сотворил знак Ваальд. Легот тяжело выдохнул и развалился на стуле, потеряв сознание.

– Поверить не могу, – разочаровано произнес Кай, – Он меня предал. Даже не Бальтазар, а именно он!

– Вам надо успокоиться, капитан. Выслушайте меня сейчас очень внимательно, – Грегор вытер свой кинжал об одежду стража, – Пожалуйста, навестите семью Гелара. Может, мы поймём, куда он смог уехать из Золдена… А я… Я пойду к Джованни.

– А что делать с этим телом? – остановил его Кай, – Ты чуть не убил моего стража!

– Чуть. Я знал, что делаю, – наемник слегка усмехнулся, и эта усмешка заставила главу стражи на мгновение оторопеть от страха, – Леготу ничего не угрожает, кроме… кроме небольшого летаргического сна. Через пару часов он сам придет в себя – как раз для предстоящего разговора с вами.

Кай обеспокоенно взглянул на не подававшее признаков жизни тело стража и молча кивнул, и Грегор, тяжело выдохнув, решительно вышел из кабинета, провожаемый растерянным и печальным взглядом капитана стражи.




Глава 4



Грегор поспешил в крепость, стоявшей в южной части Золдена, и, как нередко казалось многим жителям города, словно нависавшей над их домами. Она была не просто большой, а весьма огромной в сравнении с многочисленными домами и усадьбами: её башни уходили высоко в небо, заставляя Грегора поднять голову, чтобы разглядеть их шпили, а её размеров хватало, чтобы в случае осады укрыть большинство жителей города. Но мрачность и некоторая угловатость, ставшие основным описанием этой крепости, часто отпугивали многих приезжих, привыкших к более изящным дворцам и храмам.

У массивных деревянных ворот, ведущих внутрь крепости, стояли два стража. Одного Грегор узнал сразу же – это был страж из его вчерашнего конвоя, который тоже признал его издалека, пока наёмник только поднимался по каменной лестнице в сторону крепости. В ответ на просьбу Грегора, страж лишь слегка улыбнулся и, не задумываясь, открыл ему ворота крепости, несмотря на недоумение своего напарника.

Зал в замке выглядел очень богато. В нескольких шагах от входа стоял очень большой стол, на котором всегда стояла еда, полы были устланы выделанными шкурами, на стенах висели стойки с довольно неплохим оружием и трофеи с охоты – головы оленей, волков и других животных. А в конце этого зала был трон, на котором восседал ярл. Удивлению Грегора не было предела – за всё время своих долгих путешествий по городам и сёлам Хальмстада он впервые видел, чтобы ярл был весьма привлекательной женщиной, а не бородатым, наполовину седым или сошедшим с ума от возложенной на него власти мужчиной.

Вокруг ярла стояли два советника и Беатрис. Занятые бурным спором, они не заметили Грегора, который медленно приближался к ним, стараясь соблюдать тишину. И вскоре он услышал часть их разговора:

– Но вы не понимаете! Джованни…

– Все, что ты говоришь про него – клевета. Выметайся из дворца, шлюшка, – брызгая слюной, прокричал мужчина в богатом сине-коричневом кафтане и смешным чепчиком на голове.

Грегор несдержанно рассмеялся, обратив на себя изумлённые взгляды спорящих.

– Мне не нравится твой тон, уважаемый, – прибавил он, медленно подходя к нему, – Это не твой дворец, и ты не имеешь права оскорблять кого-либо в этом городе, будь ты хоть сыном ярла.

Краем глаза наёмник увидел одобряющую улыбку ярла, с удивлением смотревшей за его сдержанными и оттого пугающими советника движениями.

– Но я не потерплю… – попытался возразить он, потряхивая своим чепчиком и грозя рукой.

– Потерпишь, – Грегор положил руку на рукоять своего меча, свободно висевшем у него на спине, – Боль вытерпеть куда сложнее. Особенно не плача и не умоляя о пощаде…

Советник злобно посмотрел на него, стиснув зубы, и промолчал. Но Грегору было все равно – потеряв интерес к важной персоне Золдена, он осторожно наклонился к оробевшей Беатрис и прошептал ей на ухо:

– Как закончишь, приходи туда, где мы вчера встретились. Нужно поговорить.

Девушка понимающе кивнула, и Грегор, извинившись за прерванную аудиенцию перед ярлом, поспешил покинуть крепость, несколько разочарованный тем, что встречу с Джованни придется перенести на более позднее время.



* * *

Через некоторое время Беатрис освободилась и пришла на место встречи. Дождь уже давно прекратился, а Грегор, предусмотрительно спрятавшийся от него под острой крышей какого-то дома, дремал, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Невольно задержав взгляд на лице своего недавнего знакомого, Беатрис осторожно положила руку на его плечо, нарушив его сон.

– Грегор… – прошептала она, рассматривая высокие скулы наёмника, которые привлекли ее внимание ещё с первой их встречи.

Услышав знакомый голос, наёмник проснулся и, узнав в разбудившей его девушке Беатрис, приветливо улыбнулся.

– Ты пришел тогда… не очень вовремя, – продолжила она, встретившись с ним взглядом. Его карие глаза словно пленили Беатрис, и она на мгновение задержала руку на плече наёмника, но, неожиданно спохватившись, поспешила её убрать.

– К сожалению, – с прежней улыбкой заметил Грегор, – Но…

– Ш-ш-ш, спасибо тебе за это, – Беатрис положила палец на его губы, – Теперь наш ярл хочет познакомиться с тобой. Не каждый день ее советника так грубо и заслуженно ставят на место.

Наёмник слегка пожал плечами.

– Это будет ему уроком, надеюсь. Хотя такие, как он, обычно необучаемы… – он помолчал и неожиданно прибавил, – Ты голодна?

– Не слишком. Мне надо заглянуть к травнице – пополнить свои припасы. А что? – с неподдельным интересом спросила девушка.

– Хотел пригласить тебя на свидание в более интересное место, чем алхимическую лавку. А потом заглянули бы к кузнецу, чтобы выбрать тебе меч.

Грегору на мгновение показалось, что у Беатрис засветились глаза.

– Ты не забыл! – радостно воскликнула она и неловко добавила, – Но… Я не могу принять это от тебя. Мне просто нечем отплатить…

– За подарки обычно просто благодарят, а не платят, – с прищуром заметил наёмник и слегка улыбнулся.

Беатрис благодарно обняла Грегора, едва сдержав лёгкое смущение, и, с трудом выпустив его из объятий, произнесла:

– Тогда сначала заглянем к кузнецу. Его зовут Фист, и он гном… – она немного помолчала, пытаясь подобрать слова, – Но не каждый берет у него заказы…

– И очень зря, – спокойно заметил наёмник, – Гномы – лучшие мастера в оружейном деле, и с ними гораздо проще найти общий язык, чем людьми… Ну, веди, Беа.

Спустя пару минут они уже стояли у дома кузнеца, располагавшейся на соседней улице от места их встречи. Дверь в дом была открыта, и Грегор с интересом осмотрел лавку Фиста, украшенную рогами поверженных обитателей леса и обставленную оружием различного вида и гравировки, ярким блеском переливавшихся на свету двух небольших свечей.

Но самого кузнеца не было в лавке: Грегор и Беатрис нашли его во внутреннем дворе дома, где стояла кузница, достойная, казалось, самих богов. Она была велика даже для человека – огромные меха, тяжёлая наковальня, от которой веяло невыносимым жаром, – и было очень удивительно, как Фист в одиночку управлялся с ней.

Сейчас гном был увлечен своей повседневной работой – ковал мечи для стражников, точил их, и все равно, несмотря на простоту и некоторую рутинность, он улыбался, и даже густые рыжие усы и борода не могли это скрыть. Увидев посетителей, Фист задумчиво отложил клинок и пристальным взглядом оглядел Грегора, остановив свое изучение на рукояти его меча.

– Хо-хо, Беатрис, – гном приветственно улыбнулся, – Ты привела нового покупателя?

Беатрис кивнула, и Грегор решил вмешаться в разговор.

– Фист, я полагаю?

– Да, уважаемый. Чем могу помочь? – кузнец сложил руки на груди в ожидании.

Наёмник лёгким движением снял ножны клинка со спины и слегка обнажил его.

– Я хотел бы подобрать для Беатрис клинок. Желательно, чтобы он был полуторным или одноручным, но главное, чтобы он был легче моего, – Грегор передал свой меч кузнецу на профессиональный осмотр, – Да и мой клинок поточить нужно…

– Хм… наша сталь, гравировка клана Горячего Горна… Я давно не видел такого оружия, – заметил кузнец с улыбкой, свойственной отцу, который осматривает свое дитя, – Такого клинка без особых инструментов мне не изготовить, а их забрали люди Маркелло…

Грегор насторожился, услышав знакомое имя, но Фист, вернув клинок наёмнику, лишь добавил:

– Поэтому могу предложить только то, что есть в лавке… Подберём товар не хуже.

– Хорошо, веди, – с некоторым разочарованием заметил наёмник, – Вы и из нашей, людской стали чудеса создаете, что любой позавидует.

– Метко сказано, уважаемый! Итак, прошу за мной, – подытожил с хохотом Фист.

Возвратившись в лавку, кузнец долго ходил между витрин и стоек, пока не нашел один меч, похожий на клинок Грегора. Задумчиво посвистывая, он критично осмотрел своё творение, заботливо протер его и, вновь удостоверившись в его качестве. Наёмник слегка улыбнулся, увидев на лезвии клинка две выгравированные угловатые руны гномов, сочетание которых в переводе означало «Защита воина».

– Вот, моя гордость! – кузнец бережно положил меч перед Грегором и Беатрис, – Ковался нашим народом специально для людей во времена Второй Эры…

Поймав на себе одобрительный взгляд своего спутника, Беатрис осторожно взяла в руки меч и, зачарованная синим блеском стали, начала его рассматривать. Грегор невольно поймал себя на мысли, что этот клинок, казалось бы, по-настоящему светился, переливаясь на свету.

– Где у тебя манекен? – наконец он нарушил молчание, заметив восхищение в глазах девушки, – Мы с Беатрис проверим клинок.

Фист улыбнулся и жестом пригласил наёмника и его спутницу следовать за ним. Вернувшись на внутренний двор, гном остановился у единственного потрепанного манекена, из фигуры которого торчало непослушное сено.

– А вот и он. Прошу, мастер!

Грегор кивнул, осторожно доставая свой полуторный меч, взял его в обе руки и широко расставил ноги, слегка согнув колени.

– Беа, возьми этот клинок, и встань в такую же стойку, как я.

Девушка повторила его движения, встав в такую же стойку, но странное чувство растерянности всё ещё не покидало ее.

– Хорошо, – одобрительно кивнул наёмник, – А теперь смотри внимательно.

Находясь в двух шагах от манекена, Грегор сделал шаг вперед и быстро рубанул его, рассекая левое плечо и грудь воображаемого противника. Послышался легкий треск дерева об металл, но клинок не застрял, а плавно продолжил движение, заданное правой рукой Грегора, и остановился у его левой ноги.

– Попробуй повторить. Но держи клинок крепко – я не хочу, чтобы ты покалечилась…

Слова её спутника придали ей сил, и она, хоть и с трудом, но выполнила этот удар, повторив его в точности, как сделал его Грегор. Отойдя от манекена, девушка взглянула на него, ожидая увидеть одобрение на его лице. Но наёмник не выразил ни единой эмоции – он лишь молча кивнул и обратился к кузнецу, с улыбкой наблюдавший за обучением.

– Мы берем этот меч, Фист – сдержанно заметил Грегор, – Сколько с меня?

– Сто монет, дружище. Прости, но меньше никак – для других он стоил бы двести.

Наёмник усмехнулся, понимая, что торговаться было бессмысленно. На пару секунд Беатрис, наблюдавшей за этим, показалось, что Грегор откажется. Но нет – он передал кузнецу мешочек с монетами.

– Спасибо, Фист. Вот, здесь должна быть нужная сумма.

Кузнец пересчитал монеты и кивнул.

– Это тебе спасибо, – он промедлил, но мысли предательским потоком слетели с его уст, – У меня мало заказов – кому-то не нравится, что я гном, а у кого-то просто не хватает денег… Сырье часто со складов воруют, а ведь мне жить на что-то надо.

– Если я могу помочь, то скажи, чем именно, Фист, – передавая клинок Беатрис, невозмутимо произнёс наёмник.

– Ты не поможешь… – раздражённо ответил кузнец и продолжил на своем языке, – Черт бы забрал этого Маркелло!

– Кто знает… Но, может быть, скоро ты узнаешь о его трагической смерти, – на чистом гномьем наречии ответил Грегор. Фист побледнел, – Удачи, дружище…



* * *

Беатрис переполняли странные чувства. Её мечта сбылась – она держала её в своих руках, до сих пор не веря в произошедшее – но одно предательское ощущение не давало ей покоя, лишая полноценной радости. И, когда лавка кузнеца осталась далеко позади, она не удержалась от вопроса:

– У меня не получилось, Грегор? – с небольшой тревогой заметила она, стараясь поймать его взгляд.

Он остановился и, удивлённо посмотрев на неё, глухим голосом произнёс.

– Наоборот. Просто… – Грегор отвёл взгляд, и наступила неловкая пауза, – Просто воспоминания.

Девушка промолчала, но наёмник спокойно продолжил:

– А ты справилась отлично. Пожалуй, я точно буду учить тебя…

– Но тебе приносит это боль! – с явным непониманием воскликнула Беатрис, – Зачем тогда заниматься этим, если…

– Чтобы я перестал жить прошлым, – отрезал Грегор, – Мне нужно измениться. Считай, я помогаю и тебе, и себе…

Он остановился и, к удивлению девушки, искренне улыбнулся.

– Потому что настоящее мне нравится куда больше… – Беатрис смущённо опустила глаза, и Грегор с прежней серьёзностью продолжил, оглядываясь по сторонам, – Куда теперь?

– Мне нужно к Гелинде, нашей местной травнице. Хочу закупить немного кореньев и реагентов.

Наёмник молча кивнул и жестом пригласил свою спутницу возглавить их прогулку. Золден, этот таинственный город, всё ещё был для него загадкой, в которой ему ещё предстояло разобраться. И грязные, незнакомые улицы, по которым он сейчас держал путь вслед за Беатрис, были лишь очередным рубцом на теле правления ярла и её советников, с которыми Грегор ещё хотел разобраться…

– Мы пришли.

Грегор удивленно посмотрел сначала на Беатрис, чей голос прервал его размышления, а потом на указанный ею дом. Привыкший к тому, что травники обычно не покидают природу, стараясь селиться ближе к ней, в скошенных и ветхих лачугах и далеко от цивилизации, Грегор с усмешкой поймал себя на мысли, что эта травница, скорее всего, была исключением.

– У нее на внутреннем дворе садик? – задумчиво спросил он.

– Да. А как ты узнал? – изумлённо воскликнула Беатрис, – Ты бывал у неё раньше?

Грегор отрицательно покачал головой.

– Просто догадался. Пойдем? – и, увидев одобрение на лице девушки, он молча последовал за ней.

Едва наёмник переступил порог дома травницы, как удивился окружившей его чистоте и педантичности самой хозяйке дома, разложившей все реагенты, травы и коренья по полочкам в порядке, известном только и понятном только ей самой. Через мгновение Грегор увидел и её саму – она сидела в удобном кресле и читала какой-то фолиант, не обращая внимания на посетителей.

– Гелинда! Дорогая! – Беатрис подбежала к травнице, едва успевшей успела отложить книгу и подняться с кресла, чтобы поприветствовать подругу.

После недолгих объятий Беатрис продолжила:

– Как у тебя дела, подруга?

– В порядке, моя дорогая. Ты давно не забегала ко мне, и тебе наверняка нужны мои травы, верно? А это что за красавчик? – Гелинда указала на Грегора.

Наёмник поймал себя на мысли, что больше никогда не придет в эту лавку.

– Я с Беатрис, – с лёгкой улыбкой заметил он, – Тоже хочу травы купить.

– И какие же? – с легким прищуром уточнила травница, спрятав непослушный локон кудрявых черных волос.

– Вороний глаз, зверобой, тысячелистник и вербену, – с прежней невозмутимостью сказал Грегор, – Всё по три штуки.

Беатрис с удивлением взглянула на него, и, когда Гелинда занялась выполнением заказа для наёмника, шёпотом спросила:

– А почему ты не сказал мне о том, что ты – алхимик?

– Не было удобного случая, – пожав плечами, также тихо ответил он, – Да и мои знания далеки от идеала. Потому обычно и молчу…

В это мгновение вернулась Гелинда, неся с собой всё нужные травы для Грегора. Внимательно пересчитав их, она воскликнула:

– С вас шестьдесят монет… – и, взглянув на внимательно смотревшую за ней Беатрис, игриво прибавила, – Но я могу вам продать это вдвое дешевле…

Грегор усмехнулся. Понимая, к чему клонит ее странный, но очень завораживающий взгляд, медленно изучающий его тело, он решил действовать более холодно.

– Очередной заказ? На кого ведём охоту – домовой или обычный вор? – произнёс он, чувствуя на себе обеспокоенный и пронизывающий взгляд своей спутницы.

Гелинда игриво закусила губу и покачала головой.

– Есть один зверь… Одна неприрученная пантера, которая нуждается в ласке…

– Рыбалка в вашей компании не входила в мои планы, – с лёгкой улыбкой парировал наёмник, – Или охота на пантеру, если пожелаете…

– Какой ты неприступный! – с лёгким разочарованием заметила травница.

Беатрис, всё это время молчаливо наблюдавшая за разговором, с лёгким восхищением взглянула на Грегора, и, встретившись с ним взглядом, одобрительно улыбнулась.

– Беа, ты ведь тоже хотела что-то купить? – спросил он, аккуратно раскладывая купленные ингредиенты для зелий.

– Да… – неожиданно вспомнила Беатрис и обратилась к Гелинде, – Нострикс и молочай – по две штуки каждый.

– Сейчас принесу, – травница начала недовольно шуршать в коробочках с травами, и через минуту вернувшись с нужными ингредиентами, – Ещё двадцать монет.

– Вот, – Грегор отвязал мешочек с монетами, и отсчитал травнице нужную сумму. Беатрис тем временем забрала свои ингредиенты, и Грегор вместе с ней поспешил убраться из лавки, провожаемый разочарованным и озлобленным взглядом Гелинды.

Но, не успев пройти и несколько шагов от дома травницы, как их нагнал мальчуган, и, спросив имя у наёмника, вручил ему записку. Он отдал парнишке пару монет, и гонец убежал.

– «Через два часа жду тебя в моем кабинете. Это срочно. Не опаздывай. Кай…» – прочитал вслух Грегор и тихо выругался.

– Через два часа? Ты еще успеваешь, – положив ему руку на плечо, заметила Беатрис.

Наёмник отрицательно покачал головой.

– Я не закончил с одним делом… И я должен прийти раньше – кто знает, сколько мальчишка бегал с этим поручением… Но, – он выдержал небольшую паузу и взял её за руку, – Я могу проводить тебя?

Беатрис не выпустила его руки, и, зачарованно глядя в его добрые глаза, прошептала:

– Конечно…

Так они и держали путь по городу, держась за руки, и время для них словно остановилось. Некоторые прохожие оборачивались, глядя им вслед, но Беатрис была слишком счастлива, чтобы замечать это – радостная и лёгкая улыбка озаряла ее лицо. И Грегор, случайно взглянувший на Беатрис во время разговора, все понял. Понял без лишних слов.

Когда они подошли к дому, девушка ненадолго задержалась и заметила:

– Мне нужно кое-что сказать тебе, Грегор.

Он молча кивнул и слегка улыбнулся, догадываясь, о чём сейчас думает его спутница.

– Я понимаю, что это прозвучит довольно странно, особенно после твоего подарка… Мы почти не знаем друг друга, но… Нет, я не могу это сказать…

Беатрис медлила, но сосредоточенный взгляд Грегора и его едва заметная улыбка окончательно убедили ее высказать все, что было у нее на душе.

– Я хочу увидеть тебя снова. И буду рада, если ты не уедешь на следующий день… – продолжила она, с облегчением выдыхая, и внимательно посмотрела на своего спутника, – Ты меня понимаешь?

Грегор на секунду отвёл взгляд, и лишь одна мысль внезапно возникла в его голове, невольно заставив его вздрогнуть: «Ну и на что же ты рассчитывал? Она – ребёнок, но в теле взрослой девушки…». Однако он быстро успокоился, сумев подавить в себе все тревожащие его душу сомнения.

– Да, Беа. Но прошло всего несколько дней… Не думал, что я такой обаятельный… – с долей иронии заметил он, все ещё не веря своим ушам.

– Мой отец всегда говорил мне, что не нужно молчать о своей симпатии… – надломленным голосом прошептала Беатрис, – Иного шанса может и не представится, и, мне кажется, что я больше не увижу тебя в Золдене…

Грегор привлек ее к себе, запустив руку в её густые рыжие волосы.

«Нет, я ошибся, – невольно подумал он, глядя в её чарующие зелёные глаза с расширившимися зрачками, – Она – ангел, которого этот мир совсем не заслужил…»

Он осторожно обнял её за талию, ожидая, что она может вырваться из его объятий, и, почувствовав её руки на своей спине, ласково поцеловал её губы. Беатрис закрыла глаза и крепко прижала его к себе – и, после поцелуя наёмник с удивлением взглянул на её красное от смущения лицо.

– Но моя жизнь довольно трудна и нередко бывает опасна, Беа…

Девушка лишь покачала головой.

– Несмотря ни на что… – ответила она, уткнувшись головой ему в грудь.

Грегор тяжело вздохнул, осознав смысл этих искренних слов Беатрис, которые слышал впервые за всю жизнь. За это короткое время она смогла увидеть в нем что-то родное и во всем признаться, и наёмник лишь покачал головой, понимая, что сам бы никогда не решился сделать такой шаг…

Он провёл ладонью по ее густым волосам и почувствовал себя очень странно – ему стало очень легко на душе, словно он сбросил с себя самые тяжёлые оковы прошлого, и, поддавшись этому далеко забытому чувству, он с удивлением усмехнулся. Прошлое отступало, постепенно вытесняемое тревожным, но чарующим, томительным настоящим, о котором он и не мог мечтать последние пару лет.

Предательская слеза потекла из его глаза, но Грегор быстро смахнул её и, крепко обняв Беатрис, с явным неудовольствием прошептал:

– Прости, Беа, но я должен идти к твоему отцу. Я вернусь, как только смогу…

Она прижалась к нему еще сильнее, а потом отпустила, ласково погладив его по щеке.

– И я буду ждать тебя, дорогой Грегор… – неловко добавила Беатрис и, улыбнувшись ему на прощание, неторопливым шагом направилась в сторону своего дома.

Грегор долго смотрел ей вслед, глубоко пораженный простой искренностью слов своей спутницы. Неожиданное признание внесло смуту в его мысли, и лишь через пару минут он спохватился, что его ждёт одно нерешенное дело, требующее незамедлительного и очень скорого решения – ведь до встречи с Каем у Грегора оставалось меньше часа… И наёмник не собирался тратить это время попусту.




Глава 5



Гелар уже полдня держал путь в Золден – и сейчас всего несколько часов отделяли его от цели, позволяя ему лишь издалека разглядеть едва заметные очертания своего родного города.

Привыкший путешествовать в одиночку, в этом походе Гелар не мог даже спокойно поохотиться, находясь под чутким надзором своих же попутчиков, которых Старейшина благоразумно приставил за ним во избежание его побега. И потому он с нетерпением ожидал приезда в Золден – однако его соратники в этот план совершено не вписывались…

Разбив небольшой лагерь, чтобы переждать надвигающийся вечер и восстановить силы после долгого похода, молодые братья-убийцы Вильм и Галс решили разжечь костер, пока парень находился в утомительных раздумьях, и, доставая мясо оленя, прихваченное из логова Незримых, хором позвали его.

Гелар не отозвался. Его застывший взгляд, зачарованно рассматривавший землю, несколько испугал Галса, но, стоило ему сделать несколько шагов навстречу к парню, как Вильм остановил своего брата, грубым голосом заметив:

– Оставь его, Галс. У новичков такое бывает…

Галс внимательно взглянул на своего соратника, а потом на младшего брата, и, нехотя кивнув, вернулся к мясу. Увлеченные приготовлением скорого ужина и разговорами, братья не заметили ухмылку Гелара, заметную даже сквозь легкую вечернюю темень и долго не сходившую с его уставшего лица.

Через час мясо было готово, и Вильм снова окликнул Гелара, всё это время терпеливо сидевшим на бревне сваленного вчерашним ветром дерева. Услышав своё имя, парень встал, держась руками за живот, и тихим голосом произнес:

– Братья мои, мне нездоровится. Я немного прогуляюсь, и вернусь к вам через пару минут, хорошо?

Вильм и Галс кивнули, мельком проверив наличие всех его вещей в лагере, и Гелар медленно спустился с небольшой сопки, где был разбит лагерь, и направился в сторону леса, желая исследовать окрестности. Гнетущие мысли, хаотично преследовавшие его, не давали парню покоя – и даже находясь в тишине, среди спокойного леса, Гелар всеми силами пытался избавиться от них, стараясь думать о своей матери или сестре, ждавших его дома.

Он остановился у молодого дуба, только распустившего свои листочки. Зачарованно любуясь его зарождающейся красотой, Гелар опустил взгляд на его корни и испуганно отшатнулся. Половина из них были гнилыми.

– Мне пора домой. И как можно скорее… – пронеслось в его голове, и он опрометью побежал в сторону лагеря, подгоняемый тревожными мыслями.

Вскоре парень оказался на месте и увидел братьев, скорчившихся в странных позах. В их руках были куски недоеденного мяса, которое Гелар успел приправить собственно приготовленным ядом перед походом. Проверив каждого, он с усмешкой прошептал:

– Вы сами меня этому научили…

Он осторожно закрыл им веки, бережно собрал их оружие и одежду, спрятав добычу в седельные сумки своего коня, затушил костер и, ловко запрыгнув в седло, мельком осмотрелся вокруг.

– Какая красота. Ни души – только тишина и спокойствие, – подумал он и на мгновение улыбнулся, – Но мне уже пора уходить…

Несмотря на спускающуюся вечернюю темень и постепенно надвигающийся холод, парень поспешил в Золден, движимый единственной, но такой желанной целью – увидеть тех, ради кого он обрёк себя на эти переживания. На эту гниль, которая началась зарождаться в его сердце…

И в этот момент, стремительной стрелой рассекая лесную тишину топотом копыт своего коня, Гелар надеялся, что он не собьётся с пути. Что его жертва должна оправдаться…



* * *

Джованни удобно расположился в своем любимом кресле и, занятый разговором со своим другом Маркелло, старательно пытался открыть бутылку вина. Постепенно надвигающийся вечер на улицы Золдена – города, который Джованни считал своей резиденций, был отличным поводом для того, чтобы отметить завершение этого скучного и томительного дня.

Но в этот вечер Джованни пребывал в особой радости – недавнее письмо от его старого знакомого, пришедшее всего пару часов назад, заставляло советника уходить в мечтательные дискуссии со своим напарником, смакуя очередной бокал игристого вина и наслаждаясь, словно умудренный ценитель, лёгкими нотками смородины в каждом глотке этого расслабляющего напитка.

Но сложившаяся идиллия оказалась нарушена Грегором, бесцеремонно ворвавшимся в кабинет Джованни, и советник, резко подскочив со своего кресла, дрожащим от гнева голосом спросил:

– Какого черта?! Мы сейчас решаем важные вопросы!

– Заметно. Но если вы сейчас выгоните меня, то больше уже ничего не решите, – иронично заметил Грегор, – И говорить я буду лично с вами.

Наёмник поймал на себе пристальный взгляд Маркелло и невольно узнал его, вспомнив свой недавний визит в крепость и бессмысленный спор, свидетелем которого ему посчастливилось стать.

– Кто ты такой, Феарг тебя раздери?! – возмутился советник, – Сначала унижаешь меня перед Лейлой Прекраснейшей, а теперь распоряжаешься здесь, словно её ищейка!

– Хочу поблагодарить вас за этот случай. – Грегор повернул голову и посмотрел ему в глаза. Маркелло, стиснув зубы, отвёл взгляд, – Теперь мне доверили дело о недавнем убийстве, и Лейла Прекраснейшая отправила меня к вам, Джованни.

Заметив раздражение своего друга, советник решил действовать более тактично.

– Маркелло, оставь нас… – сдержанно заметил он, – Думаю, что это ненадолго.

– Хорошо. Я подожду внизу, – недовольно хмыкнул Маркелло и, отставив наполовину осушенный бокал вина, вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Оставшись наедине с наёмником, Джованни молча опустился в своё кресло и скрестил руки на груди в ожидании разговора. Но Грегор не спешил – он медленно осматривался в кабинете советника, зная, что должен найти хоть какие-нибудь подтверждения слов Легота и своих собственных догадок. Остановив свой взгляд на столе, обитом красным бархатом и усеянном кучей бумаг, Грегор непринуждённо осмотрел два случайных листа и победно усмехнулся.

Советник явно нервничал и не спускал глаз с Грегора. Стараясь сохранять спокойствие, он заметил:

– Ну что, убедился? А теперь…

Грегор молча отложил бумаги и спокойно направился к двери.

– Да, правильно… ты очень догадливый, – осклабился Джованни и резко побледнел, когда наёмник заблокировал дверь канделябром и вернулся к нему, на ходу обнажая выпачканный в крови Легота кинжал.

– А теперь поговорим… – присаживаясь за стол напротив советника, произнёс Грегор и непринужденно воткнул кинжал в дорогую обивку стола, – Надеюсь, мне не придется уродовать твоё лицо также… Мне же не стоит этого делать, да?

Джованни испуганно закивал головой, изображая послушное понимание.

– Отлично. Легот мне все рассказал.

– Я не знаю никакого Легота… Я вообще ничего не знаю! – ещё больше бледнея, залепетал советник, – Произошла какая-то чудовищная ошибка!

– Да? Ну хорошо, – Грегор схватил случайный указ Джованни и достал письмо из свертка, который забрал у Кая, – Сравни почерк.

Джованни нервно сглотнул.

– Меня заставили! – он замолчал и опустил глаза, – Я был должен…

– Кому!? – нетерпеливо гаркнул Грегор, заставив советника испуганно вжаться в кресло.

– Оле… Олерону, – дрожащим голосом проскулил Джованни, – Он помог мне стать тем, кем я являюсь сейчас. И не так давно попросил вернуть долг…

Грегор рывком поднялся со своего места и, немного подумав, спросил:

– Твое письмо может пройти в Братство?

– Да. Но оно должно быть подписано мной…

Наёмник слегка усмехнулся и вытащил кинжал из стола советника.

– Тогда мне нужно две твоих подписи на чистых листах. И ты меня больше никогда не увидишь. Обещаю.

Джованни быстро выполнил требование незваного гостя и, подвинув подписанные пергаментные листы к нему, сказал:

– Все готово… А теперь, изволь покинуть мой кабинет.

Грегор загадочно улыбнулся, осмотрев эти листы и, забрав их и своё письмо, иронично заметил:

– Теперь пора выполнить своё обещание…

Его голос приобрел слегка насмешливый оттенок, заставив Джованни искоса взглянуть на своего собеседника. И усмешка Грегора стала последним видением в его жизни – он почувствовал странный, жгучий холод в области своего кадыка, и, схватившись за него, в стремительно надвигающейся агонии понял, что наёмник сдержал своё слово. Пелена застелила его глаза, и Джованни повалился на пол, держась рукой за окровавленный кинжал, застрявший в его же горле.

Грегор склонился над телом советника, резко вытащил кинжал с характерным хлюпаньем и вытер об воротник его дорогого сюртука. Вдруг его внимание привлек небольшой клинок Джованни, и наёмнику пришла безумная идея. Забрав кинжал советника, наёмник быстро изучил содержимое ящиков стола Джованни и случайно наткнулся на неоправданное письмо.

– Для Олерона. Отправить завтра, – задумчиво прочитал вслух Грегор и иронично добавил, – А дело становится всё интереснее…

Спрятав письмо, наёмник освободил выход из кабинета и, едва приоткрыв дверь, услышал чьи-то знакомые шаги. Вскоре из-за поворота показался силуэт Маркелло, и Грегор поспешил спрятаться за книжным шкафом, зная, что сейчас у него нет права на ошибку.

Маркелло зашёл в кабинет Джованни и на секунду обомлел, увидев окровавленное тело своего друга. И в это мгновение Грегор спешно покинул своё укрытие. Советник оглянулся, услышав скрип и хлопок закрывающейся двери, резко повернулся и скривился от боли, почувствовав что-то холодное в своем теле. Это был клинок Джованни, направленный рукой наёмника.

– Ублюдок… – прохрипел Маркелло.

– Возможно. Но разве вы лучше? – усмехнулся Грегор и осторожно положил захлёбывающегося собственной кровью советника на пол.

Пока агония медленно пожирала тело несчастного, Грегор невозмутимо осматривал Маркелло, желая найти последнюю составляющую для своего плана. И к своему счастью он быстро нашёл её – на поясе у советника висел кинжал, которым наёмник и собирался воспользоваться.

Вернувшись к телу Джованни, Грегор, слегка усмехнувшись, воткнул в его раскрытую рану кинжал Маркелло и поспешил скорее убраться из кабинета, сжимая в руках всё необходимое, что могло пригодиться ему или Каю, уже давно ожидавшего от него вестей.



* * *

Едва Грегор переступил порог кабинета главы стражи, как услышал жёсткий, преисполненный недовольства голос Кая:

– Ты опоздал… Он убит, да?

Грегор закрыл за собой дверь и, заняв место напротив капитана, облегчённо выдохнул.

– Оба…

Кай громко выругался и ударил кулаком по столу.

– Я ведь должен сейчас схватить тебя и оставить гнить в нашей тюрьме – ты ведь это понимаешь?

– Конечно. Я не буду сопротивляться, – спокойно парировал Грегор и вытянул обе руки, – Но прежде чем вы это сделаете, подумайте, чего стоили жизни этих двоих. Во что они превратили ваш город! Люди запуганы – они боятся за себя, за детей. Эта тюрьма еще хуже той, куда я могу сейчас отправиться.

Кай раздражённо оттолкнул руки наёмника и закурил, нервно барабаня пальцами по столу.

– Лейла не сможет править одна, Грегор.

– Тогда предложите ей свою кандидатуру…

Глава стражи громко рассмеялся.

– Исключено. Она даже не посмотрит на меня, – он помолчал, и наёмник увидел, как Кай изо всех сил сдерживается, чтобы не выдать своей грусти, – И она не заменит Беатрис матери…

– Боюсь, скоро она не будет нуждаться и в отце… – иронично заметил Грегор, – Как прежде.

Капитан гневно сверкнул глазами.

– К чему ты клонишь?

– Лейла – весьма привлекательная женщина для вашего возраста, Кай, – серьезно заметил наёмник и с улыбкой прибавил, – А о вашей дочери позабочусь я. Если она сама этого захочет…

– А с чего ты взял, что я дам тебе своё отцовское согласие?

– С того, что вы желаете Беатрис добра. А ей нужен человек с холодным разумом, но добрым сердцем.

Кай засмеялся, выпуская из носа облачко дыма. Ему казалось, что на его душе с каждой секундой становилось всё легче и легче.

– С разумом согласен, но вот с сердцем… – он отложил свою трубку, – Кстати, что там у нас с убийством?

– Я нашел того, кто за всем этим стоит. Это Олерон. И я еду к нему, – продолжал наёмник.

Капитан с удивлением встретил план Грегора.

– Тот самый Олерон? Из Братства? Но ты ведь не знаешь, где находится их орден. Никто не знает…

– Верно. И узнаю об этом только от гонца, которому Джованни хотел передать это письмо…

Глава стражи слегка покачал головой, принимая письмо из рук наёмника.

– Скорее всего, всё будет гораздо проще, – с довольной улыбкой заметил Кай, – Гелар должен приехать завтра. Я сам узнал об этом только сегодня от его сестры Эммы.

Грегор ненадолго замолчал и спустя несколько мгновений задумчиво произнес:

– Что-то подсказывает мне, что мы с ним поладим, – он отвлечённо взглянул в окно, – И я приведу его к тебе…

– Откуда такая уверенность? – настороженно спросил капитан, – Вы ведь даже незнакомы…

Грегор слегка улыбнулся.

– Он совершает мои ошибки, Кай. И если он действительно приедет завтра, то это лишь в очередной раз докажет его невиновность. В душевном, а не физическом плане, конечно…

– Спасибо тебе, Грегор, – капитан вернул письмо наёмнику, – Но я должен рассказать о твоей роли в смерти ее советников одному человеку.

– Нашему ярлу? – внимательно взглянув на Кая, спросил Грегор, – Так это же ваша работа – я понимаю. Будем надеяться, что она все поймет правильно…

– Надеюсь, – облегчённо выдыхая, произнёс капитан, – Ну, ступай…

Наёмник кивнул и молча вышел из кабинета. Покинув крепость, он поспешил к Беатрис, надеясь застать её дома. Терзаемый мыслями о предстоящем походе, он не хотел покидать город, хотя бы не попрощавшись с ней. Но в глубине души, втайне даже от самого себя, он надеялся на совершенно другой исход.

Грегор постучал в дверь, и через мгновение он увидел её, одетую в легкую зеленую сорочку, едва скрывавшую её красивые длинные ноги в плетеных босоножках. Пораженный этим милым вечерним образом, он слегка улыбнулся и, увидев ответную улыбку на её лице, произнёс:

– Привет, Беа. Ты не занята?

– Здравствуй… Не знала, что ты вернёшься так быстро… Войдёшь? – девушка жестом пригласила его в дом, но Грегор остался стоять около двери.

– Я ненадолго… – пояснил он, – Ты была права. Скорее всего, завтра я уеду из Золдена…

– Как? – испуганно перебила его Беатрис, – Но мы ведь…

– Поедешь со мной? – договорил Грегор.

Она замолчала и удивлённо взглянула на него, сомневаясь в серьёзности его предложения.

– Да, – не задумываясь ответила она, – Конечно, поеду. Завтра зайдешь за мной? Я уже буду готова.

Грегор слегка улыбнулся.

– Спасибо тебе, Беа… – она улыбнулась ему в ответ, когда их глаза встретились, – Поход будет не из легких, но мы должны справиться…

– Грегор?

Он удивленно взглянул на нее, и в следующую секунду стал заложником ее объятий.

– Это я должна тебя благодарить.

– Мне пора, Беа, – осторожно заметил он, – Нам обоим надо будет выспаться перед завтрашним днем.

Беатрис кивнула и нехотя отпустила его, и Грегор, осторожно проведя рукой по ее щеке, подождал, пока она не зайдет домой. И, едва за ней захлопнулась дверь, он поспешил дальше, пока Беатрис провожала его постепенно исчезающий силуэт самым нежным взглядом, о каком только он сам мог мечтать.

На улице уже давно стояла непроглядная полуночная темень, однако Грегор даже и не думал о сне. Придя в другой трактир под названием «Веселый охотник», он сразу попросил трактирщика его не беспокоить, поднялся к себе в комнату, разжёг несколько свечей, любезно оставленных прошлым хозяином комнаты, и сел писать письмо Олерону, копируя стиль письма Джованни. И, когда с работой было покончено, Грегор прочитал вслух своё поддельное письмо:

– Дорогой Брат, я сделал всё, как мы и договорились. Этот Грегор долго сопротивлялся, но теперь сидит в местной тюрьме и никогда отсюда не выйдет. Я уж это устрою. Спасибо тебе за твою помощь, брат. Живи долго и со вкусом. Твой должник Джо.

Сравнив все еще раз, он аккуратно сложил это письмо и запечатал. К счастью, печать Джованни не отличалась от печати наёмника, которая досталась ему на память от первого убитого им связного.

Он очертил рукой знак Фаогр, благодаря которому он мог завтра проснуться рано, упал на соломенную кровать и сразу заснул. Он должен был встретить следующий день свежим и бодрым, чтобы быть готовым к любым переменам, которые он внесёт в его новый план.




Глава 6



Гелар приехал в Золден ранним утром следующего дня. Остановив своего коня у ворот, он невольно поймал себя на мысли, что уже соскучился не только по своей семье, но и по родному городу, ещё неделю назад казавшийся ему тюрьмой.

Когда к нему подошёл молодой парнишка, работавший здесь помощником конюхом, Гелар слез с коня и, передавая ему поводья, отвлечённо поинтересовался:

– Сегодня Бальтазар у ворот?

Юнец отрицательно покачал головой, и Гелар, слегка улыбнувшись, облегчённо выдохнул. Проводив своего коня до нечищеного стойла, он решительным шагом направился к воротам Золдена, желая покончить со всеми вопросами, уже давно тяготившими его мысли.

Его пропустили с явной неохотой: незнакомый парень с накинутым на голову капюшоном не мог внушать доверия, и лишь спокойствие и беспрекословность Гелара во время осмотра его личных вещей убедили дозорных открыть ворота.

Оказавшись в городе, парень медленным и уставшим шагом направился к себе домой, надеясь увидеть там свою семью, ожидавшую его прихода. Он мечтал увидеть свою любимую и единственную сестру Эмму, ставшей причиной его опасного путешествия. Однако он даже не подозревал, какой сюрприз приготовила ему судьба…

Первые подозрения возникли у Гелара сразу же, когда он подошёл к парадной двери своего дома. К его удивлению, она была закрыта, и потому ему пришлось идти к запасной двери, к которой можно было пробраться со стороны внутреннего двора. Зайдя в дом, Гелар настороженно осмотрелся вокруг, смотря на пол, усеянным комки земли и грязи, лежавшими здесь повсюду, и на выпачканные стены, на одной из которых остался след мужской руки.

Парень прошёл внутрь и резко отпрянул, увидев страшную картину: всё в доме было перевёрнуто вверх дном, многая мебель сломана, а посуда перебита. В следующее мгновение он почувствовал странный сладковатый запах и с трудом сдержал приступ тошноты. Чувствуя странную слабость, Гелар пересилил себя и, осторожно вынув свой меч, тихим шагом направился на второй этаж, где услышал подозрительный шум.

Когда он поднялся наверх, то увидел очень знакомый силуэт, стоявший посередине комнаты спиной к нему и державший в руках окровавленный нож. Опустив взгляд ниже, Гелар чуть не выдал себя криком боли и отчаяния – рядом с этим силуэтом лежали мертвые тела его матери и сестры.

Бессильная ярость поглотила парня – он перехватил клинок и быстро подскочил к таинственному убийце, забыв обо всех правилах скрытности. Все произошло почти мгновенно: короткий разбег с резким выпадом, поразившим правую ногу незнакомца и почти повалившем его, завершился быстрым разрезающим ударом по горлу, который Гелар сделал с особым, ненавистным пристрастием.

Незнакомец упал, захлебываясь собственной кровью и корчась в агонии. Но парню этого оказалось мало: он перевернул его, чтобы выместить на весь свой гнев и боль, но неожиданно остановился, задержав острие своего меча над окровавленной головой убийцы, уснувшего вечным сном. Это был его отец.

Гелар побледнел, с отвращением отбросил свой клинок и, с трудом держась на ногах, схватился за голову, всё ещё не веря во всё происходящее.

Но слабость оказалась сильнее парня – через мгновение он упал рядом с телом своей матери и бессильно зарыдал. Наверное, он так бы и прошёл весь оставшийся день, оплакивая свою семью и несбывшиеся надежды, но нетерпеливый стук в дверь заставил его собраться. Выругавшись, Гелар быстро убрал свой окровавленный меч и спустился вниз, желая поглядеть на утреннего попрошайку, которого он бы с большим удовольствием выкинул сейчас из своего дома.

Но когда он открыл дверь, то пожалел, что его желания не оправдались. В дом вошёл жилистый воин в лёгких кожаных доспехах с полуторным мечом на спине.

– Кто ты? И почему являешься сюда, будто ты здесь хозяин? – грозно спросил Гелар.

– Я – решение твоих проблем, – с каменным лицом сказал незнакомец, – Но для тебя просто Грегор.

Гелар удивлённо повел бровью.

– Не понял? Объясняю. Я знаю, что смерть Равика произошла от твоей руки. Ты мстил за свою сестру – и потому пошел к Незримым, чтобы после убийства спокойно уйти… Даже не пытайся сбежать… – усмехнулся Грегор, заметив нервно бегающие глаза Гелара. – Я продолжу?

– А это надолго? – язвительно спросил парень.

Наёмник недовольно скрестил руки на груди.

– Могу пропустить неинтересную часть.

– Будь уж так любезен.

– Что ж, – Грегор ненадолго задумался и иронично заметил, – Я всецело на твоей стороне и помогу тебе не потерять свободу.

– Почему это? – ухмыльнулся Гелар.

– А разве добрый поступок нуждается в какой-либо причине? – поймав недовольный взгляд парня, Грегор отбросил все шутки и продолжил уже серьезно, – Мне нужен Олерон. Скажешь, где его логово – и я даже тебе заплачу.

Незримый отрицательно покачал головой.

– Нет. Я не продаю своих людей.

– Когда-то и я думал также, – усмехнулся Грегор и протянул ему распечатанное письмо Джованни, – Когда был таким же наивным, как и ты…

Гелар осторожно развернул находку наёмника и медленно прочитал её вслух:

– «Дорогой Брат, всё идёт по плану. Твой юнец сработал отлично – теперь за его убийство будет отвечать твой давний знакомый Грегор», – парень удивлённо взглянул на своего собеседника, но тот невозмутимо кивнул, призывая его продолжать чтение, – «Знаешь, я даже немного завидую тебе… И хоть Маркелло сделал всё сам – развлек и обесчестил его сестрёнку, он всё равно поверил в вину Равика… Смотри, не потеряй такого послушного пса. Живи долго и со вкусом. Твой должник Джо».

Повисло тяжёлое молчание. Гелар молча вернул письмо Грегору и, схватив ножку от уже разломанного стола, с бессильным криком разбил её о стену. Обернувшись, он увидел усмешку на лице своего незваного гостя и возмущённо воскликнул:

– Ты смеёшься надо мной, да? Потому что они меня использовали!?

– Потому что я убил их…

Гелар опешил и, отбросив обломанную ножку стола, подошёл ближе к Грегору.

– Ты? Но… Хорошо, теперь я понимаю тебя. Карта Хальмстада есть?

Грегор кивнул и молча передал ему пергаментную карту, на которой была изображена все провинции людских земель. Гелар пару минут осматривал ее, а потом ответил нужное место пальцем, выпачканным в крови.

– Логово находится здесь. Что теперь?

– Мы идём к Каю, – спокойно заметил наёмник.

– Нет! – Гелар резко обнажил свой меч, – Ты обещал, что поможешь мне!

– И я сдержу слово. Нам нужно убедить Кая в том, чтобы он закрыл глаза на твоё преступление – и ты будешь свободен.

– Допустим… Но… как же моя семья? – медленно проговорил парень, убирая клинок в ножны, – Я нашёл их мертвыми около получаса назад…

– Через час, на утреннем обходе стражи, их тела найдут и как можно скорее похоронят. И ты сможешь прийти, попрощаться с ними, – невозмутимо ответил Грегор, – Пора завершить это дело, Гелар. Следуй за мной.

Гелар молча кивнул и неохотно отправился вслед за наемником. Через несколько минут они уже стояли в кабинете главы стражи, наблюдая за сидящим в своем кресле Кая с трубкой в зубах, занятым разбором каких-то бумаг. Грегор заметил странную улыбку на его лице, но не придал этому особого значения.

– Кай, – начал он, сев напротив капитана, – Я привёл Гелара.

– Ого, – Кай осмотрел парня беглым взглядом, и грозно спросил, – Что ты скажешь в свое оправдание?

– Я мстил за свою сестру, и… – Гелар помедлил, но Грегор одобрительно кивнул ему, и он продолжил, – И был окончательно ослеплен и одурачен нашими советниками…

Капитан внимательно взглянул на юного убийцу и слегка усмехнулся.

– Ты совершил невозможное, Грегор. Что ж, теперь вы оба оправданы – и я доложу о вашем успехе в расследовании Лейле Прекраснейшей…

Он поднялся из-за стола и протянул руку наёмнику. Грегор одобрительно улыбнулся и после крепкого рукопожатия передал слово Гелару, и он рассказал обо всем увиденном сегодня. Глава стражи молча выслушал его, хмуро выругался и по-отечески обнял парня.

– Нам пора идти, Гелар, – резонно заметил наёмник, – Кай, я был искренне рад помочь вам.

Кай многозначительно кивнул ему и поспешил созвать всю стражу, чтобы разрешить последнее последствие гнетущего несчастья, накрывшее Золден с того злополучного дня смерти Равика. Наёмник и Незримый тем временем покинули его кабинет и, оказавшись на свежем воздухе, остановились у ворот крепости.

– Вот и все, Гелар, – выдохнул, произнёс Грегор, – Теперь, кроме Олерона, тебе никто не угрожает.

– Ты так беспокоишься за мою шкуру? – с лёгкой иронией спросил парень.

– Не совсем. Просто не хочу потерять твоего наставника из виду. У меня с ним личные счёты, и… это очень долгая история. Кстати, – наёмник передал ему запечатанный им сверток Незримых, где лежало поддельное письмо, – Ты мог бы передать это Олерону лично?

Гелар удивлённо посмотрел на него.

– Нет, Грегор. Я туда не вернусь. И завтра же уеду отсюда. Но если тебе очень нужно, – парень почесал затылок и слегка усмехнулся, принимая сверток. – То я передам это письмо тому, кто сможет пронести его в Братство. Услуга за услугу, так сказать…

Грегор сдержанно поблагодарил его и, попрощавшись, отправился в трактир «Веселый охотник», где теперь мог спокойно отдохнуть. Едва он переступил порог этого заведения, как почувствовал сильную усталость, тяжким грузом навалившуюся на его тело. Он вежливо попросил трактирщика его не беспокоить попусту, с трудом добрался до своей комнаты и сразу же заснул, едва упав на расстеленную кровать.

А Гелар тем временем поспешил исполнить просьбу Грегора и вскоре вернулся к себе домой. Слабость взяла над ним верх – он лег на тоже самое место, рядом с убитой матерью, и, потратив все свои силы на скорбный плач, крепко уснул. Стража и коронер, пришедшие забирать тела его семьи, не стали будить его, и потому Гелар проснулся лишь вечером этого же дня.

И на следующий день, после похода на могилу к своей семье, он с огромным облегчением покинул Золден, отправившись в своё путешествие. Но о его дальнейшей судьбе уже ничего не было известно…



* * *

Наёмник открыл глаза. Он лежал на очень сухой и рыхлой земле, ничем не напоминавшей ту кровать, в которую он бессильно завалился сегодня утром. С трудом найдя в себе силы, Грегор поднялся, стряхнул с себя пыль и грязь и, посмотрев вперёд, с трудом сдержал своё удивление.

Он увидел деревянный домик, слегка покосившийся, но не потерявший свою красоту. Резные рамы, широкие окна, крепкая дубовая дверь – они особенно выделялись на серых стенах, которые никак не омрачали дом, а украшали и выделяли его среди множества других деревенских домов.

Из дома выбежал мальчишка. Его растрёпанные волосы колыхались на ветру, и весёлый детский смех заполнил всю округу. Но гулял он недолго – его позвала мама. Грегор не расслышал ее голоса, но в глубине души он догадался, кому он принадлежит.

Он попытался подойти ближе, но много ему пройти не удалось – расстояние было велико, и потому наёмнику пришлось наблюдать за домом и его хозяевами издалека. В окне он увидел маму мальчика: на ней было одето белое кружевное платье, которое не закрывало ее красивых рук. Она что-то объясняла мальчику, и он не смотрел на неё.

Грегор улыбнулся. Она воспитывала мальчика, но без криков и побоев – на ее лице было лишь спокойствие и лёгкая улыбка. Ребенок внимательно слушал ее и кивал. Эта картина очень успокаивала наёмника, но он уже знал, что последует за ней.

Грегор услышал шум и повернул голову в сторону дороги, ведущей в деревню. Он увидел поднятые клубы пыли и силуэты всадников, едва заметных, но все равно внушавших страх. Некоторые всадники несли зажжённые факела и на полном скаку бросали их в дома. Пламя и дым были очень хорошо видны с холма, где стоял наёмник. Он рванулся вперёд, но ноги его не послушались. От бессилия он упал на колени и посмотрел на горящую деревню.

Крики детей и женщин, разрывающих мертвую тишину, полностью уничтожали Грегора. У него нервно задёргался глаз, и он со всей силы ударил кулаком в землю, понимая своё бессилие, а на его невозмутимом лице застыла гримаса ненависти и отвращения. И тут он увидел родителей того мальчика. Отец, крепкий и сильный мужчина лет тридцати, держал в руках молот. На нем почти не было одежды – рваная рубаха и штаны, все было в грязи.

Грегор перевёл взгляд в сторону леса и увидел мать, бегущую вместе с мальчиком в надежде спастись. Не раздумывая, он бросился к ним, но какой-то барьер остановил его, держа на расстоянии от них.

Он услышал свист стрелы и увидел, как падает мама мальчика, держась за свою пробитую грудь. Ребенок заплакал, но она сказала ему ледяным тоном:

– Беги в лес. И жди там своего отца.

Но мальчик не мог уйти. Он сжимал ее руку, и шептал: «Не умирай, не умирай, мама…». Шептал и плакал, глотая слезы, чтобы вновь повторить свою молитву. Но мама уже его не слышала: она нашла силы лишь погладить сына по голове, и ее глаза закатились. Она умерла. На глазах собственного ребенка.

Понимая, что он не сможет увести мальчика в безопасное место, Грегор во весь голос крикнул:

– Малыш, в лес! Беги в лес! – он заревел, и по его щекам текли слезы, которые он был не в силах остановить.

Мальчик оглянулся в его сторону, но никого не увидел. Он раздумывал, но приближающиеся крики бандитов быстро убедили его убраться отсюда. Юнец побежал в лес, и перед тем, как исчезнуть в его чаще, посмотрел на деревню в последний раз. Грегор, все время следивший за ним, тоже обратил внимание на уже выгоревшие дома. Он увидел отца мальчишки, поваленного на землю с размозжённой головой – Грегор сразу распознал его молоту, лежавшего совсем недалеко от тела, – увидел несчастных женщин и девушек, которых ожидала участь страшнее, чем смерть. Его разрывал гнев, но, скованный неизвестной силой, он ничего не мог сделать и лишь кричал, колотя в исступлении землю так, что в кровь разбил свои кулаки, и рыдал, окончательно добитый всем тем, что наблюдал здесь.

Мальчик уже скрылся в лесу, но Грегор этого не заметил. Он поднял голову всего раз – и разглядел лицо главаря бандитов. Он был очень рад и даже возбужден – глаза его нервно бегали в поисках жертв, а ухмылка показывала всю его отвратную сущность.

Грегор с криком метнулся к нему, ловко вытащив свой клинок из ножен. На удивление, барьер не сдержал его, и он почти добрался до него. Но, стоило ему сделать пируэт, резко оттолкнувшись от земли, как вдруг все исчезло. Абсолютно все вокруг стало было белым, и очертания выгоревшей деревни и людей в одно мгновение сменились на зал лечебницы.

Грегор выругался и убрал меч в ножны, чувствуя, как ненавистный барьер вновь сдерживает его, делая лишь безмолвным наблюдателем.

В отдельной комнате лежала девушка, а рядом с ней сидел парень и плакал. Девушка была стройной, с рыжими волосами и очень красивым, добрым и ещё неискушенным тяжестями жизни лицом. Она даже умирала легко, не тратя много сил и чувств на прощание.

– Не печалься, брат. Ты справишься, – с огромным трудом прошептала девушка, – Я… в тебя… верю…

И через мгновение ее дыхание остановилось, но парень продолжал сжимать ее горячую руку и не переставал рыдать, пока два помощника коронера не оттащили его от койки. Они закрыли за ним дверь, а он сел перед ней на колени и ревел, понимая, что стал теперь одинок. Одинок в этом чертовски несправедливом и жестоком мире.

Грегор смотрел на все происходящее уже спокойнее, но слезы, не переставая, предательски текли из его глаз, несмотря на то, что он пытался сдержаться. Он подошёл к парню, и хотел по-дружески положить ему руку на плечо, но барьер сработал. Снова.

Лечебница исчезла, и Грегор в негодовании закрыл глаза – он видел эти сны снова и снова, и они словно высасывали все жизненные силы из него. Он уже знал, каким будет следующее видение.

Вокруг Грегора возникла большая городская площадь. Все купцы уже покинули свои прилавки – уже вечерело, и из-за редкости факелов ничего нельзя было увидеть дальше нескольких шагов. Но один силуэт, заметный даже при этом тусклом свете, стоял неподвижно, и чего-то ждал. Наёмник сразу узнал его – эльфийские уши предательски торчали у незнакомца, и меч выглядывал из-под плаща.

– Учитель… Нитирнваэль… – прошептал Грегор и двинулся к нему, но вновь был остановлен невидимым барьером, – Опять наблюдать, не зная, что предпринять… Дерьмо.

На крышах показались шесть силуэтов. Это были Незримые, и Грегор знал, за кем они пришли. Они тихо спустились, но эльф смог их услышать и оголил клинок. Теперь он выглядел устрашающе, и наёмник с прежним восхищением, как и в своей юности, взглянул на старого эльфа, ожидая окончания поединка.

Двое приблизились быстрее, чем оставшиеся, и начали операцию раньше положенного. Оба были вооружены только короткими кинжалами и мечами, которые уже были готовы вонзиться во врага.

– Готов умереть, эльф? – презрительно спросил Незримый.

– Да. А ты? – усмехнулся Нитирнваэль и рванулся к ним, стиснув в руках свой клинок.

Два простых удара и две бессмысленных жертвы. Один упал, держась за разорванную грудь, а другой зажимал глубокую рану в животе. Оба уже не могли больше сражаться, упав на землю и медленно истекая кровью. Но оставалось ещё четверо, подошедшие чуть позднее, но всё ещё готовые растерзать старого мастера.

Они молча вытащили клинки из ножен. Никаких пафосных речей, просто нечестный, яростный бой против одного старого эльфа. Незримые дрались очень эффективно и быстро, но это мало им помогало – один из четверки уже лежал, закрывая рану на горле и медленно погружаясь в небытие. Но остальные ещё могли фехтовать и были очень опасны.

Грегор нервно переступал с ноги на ногу. Он знал, какой будет конец, и не хотел это смотреть в очередной, но такой же больной для его души раз.

Оставшаяся троица смогла отвлечь внимание Нитирнваэля, и нанести ему рваную рану на правой руке и груди. Постепенно теряя кровь, эльф смог нейтрализовать ещё одного, с необычайной для раненого ловкостью отрубив ему руку. И чувствуя постепенно надвигающуюся слабость, Нитирнваэль рискнул и использовал самый сложный фехтовальный прием, которому так и не успел обучить Грегора.

Устремив острие своего клинка к Луне, как бы доверив ей свою судьбу, он резко развернулся и начал яростно и быстро разрезать воздух вокруг своего тела, ритмичным и уверенным шагом приближаясь к своим врагам. Такой прием всегда вводил противников в ужас, и один из Незримых не стал исключением – на секунду его парализовало от страха, и он стал жертвой этой вертушки – его внутренности разлетелись, забрызгав всю площадь вокруг.

Но через мгновение эльф неожиданно зашатался и потерял равновесие, распластавшись на луже свежей крови. И оставшийся Незримый воспользовался этим – он быстро подскочил к старику, ещё не успевшему подняться с земли, сделал несколько ударов в живот, схватил его и мерзко усмехнулся.

– Вот теперь-то ты и сдохнешь, эльф, – прошептал он и воткнул мастеру кинжал в горло.

– Нет! – крикнул Грегор и в ярости рванулся к Незримому.

Но барьер не пустил его, а убийца не смог услышать его крика. Наёмник снова был немым наблюдателем, страдавшим каждый раз, когда он оказывался в таком сне.

Грегор знал, кто убил его учителя. Это был Олерон – тот самый Олерон, которого он искал уже шесть лет, и следы которого он нашёл лишь пару дней назад. Он на всю жизнь запомнил лицо, которое выглядывало из-под капюшона: гнилые зубы, щетина и неровно подрезанные усы, поломанный нос… И глаза, темные и мертвые, в которых, казалось, отпечатались само безумие… И Грегору не хотелось больше видеть их – хотя его кошмары считали иначе.

– Ну сколько можно мучить меня? – крикнул он в гневе, обращаясь к ночному небу.

Ответа не последовало. Но видение резко прервалось, оставив самый трогательный момент сна нераскрытым.

Грегор услышал странный шум и понял, что это сработал знак Фаогр. В следующее мгновение он покинул это странное место, где все сны были столь реальны, как сама жизнь, и где любое воспоминание превращалось в кошмар, заставляя его владельца страдать…



* * *

Грегор проснулся и резко подскочил с кровати, чтобы посмотреть в окно. На улице уже ярко светило солнце, суетились горожане – в городе кипела дневная работа, и наёмник понял, что проспал всего несколько часов.

Он торопливо спустился вниз и собрался идти к Каю, чтобы попрощаться, но у выхода его остановил трактирщик и передал ему письмо. На нем была поставлена магическая печать, и наёмник сразу распознал адресанта. Грегор отсыпал трактирщику пару монет, снял печать и раскрыл письмо.

– Здравствуй, друг. Мне нужна твоя помощь. Как только получишь это письмо, приезжай в Галерию. Я буду ждать тебя днём в трактире, где мы в первый раз встретились, а вечером в городской библиотеке. Это очень важно, поэтому сильно не тяни. Если у тебя нет сейчас других дел, конечно… Твой друг Каспар, – прочитал вслух Грегор и, слегка усмехнувшись, прошептал, – Уже еду, старина…

Наёмник быстрым шагом направился к крепости и нашел Кая в окружении нескольких стражей и ярла. Глава стражи сидел рядом с Лейлой Прекраснейшей и рассказывал какую-то милую историю – они оба смеялись, и Грегора невольно посетила мысль, что их встреча явно была не по расписанию Лейлы, которого она очень любила придерживаться.

Он решил дождаться своей очереди и осторожно, стараясь никому не мешать, подошёл ближе и облокотился на одну из колонн в ожидании своей очереди. Но Кай заметил его и жестом позвал к себе. Наёмник кивнул и медленно направился к ним.

– Здравствуй, Грегор. Все в порядке? – настороженно спросил капитан.

– Да. Зашёл попрощаться и попросить… – он поклонился, почувствовав на себе взгляд ярла.

– Продолжай, Грегор. Ты справился с довольно трудным делом, и потому тебе полагается награда, – вмешалась в разговор Лейла.

– Благодарю… – Грегор почтительно склонил голову, – Если что-то случится: сообщение ли придет от Олерона, или придет ещё один Незримый в город – пожалуйста, отправьте гонца за мной. Я помогу справиться с этой проблемой. Только сообщите об этом вовремя, прошу вас. Я еду в Галерию, так что вы знаете, где меня искать.

– Хорошо, – почти одновременно сказали Лейла и Кай. Они переглянулись и засмеялись.

Грегор неловко переступил с ноги на ногу.

– И ещё кое-что… Я могу купить здесь дом? – неуверенно спросил наёмник, – Чтобы потом вернуться сюда…

– Само собой. У нас есть один, свободный. Хорошо обставленный внутри, и с облагороженным садиком. Тебя устраивает? – ответила Лейла.

– Конечно, – Грегор поклонился, – Сколько вы за него хотите, ярл?

– Ты будешь удивлен, – с доброй улыбкой заметила она и повелела своему слуге, который в это время проходил мимо, – Принеси ключ от дома Вольдемара.

– Слушаюсь, – почтительно склонив голову, отозвался слуга, и пошел исполнять волю ярла.

– С его бывшим владельцем все в порядке? – непринужденно спросил Грегор, желая хоть как-то развеять тишину, повисшую в зале.

Лейла ненадолго задумалась.

– Да… Он уехал из Золдена несколько лет назад, забрав почти всю свою семью и оставив дом своему брату, который недавно умер, когда работал на фамильной ферме, – поймав на себя внимательный взгляд Кая, очарованного её голосом, она слегка улыбнулась, – С той поры прошло всего две недели, а потом приехал ты. А за домом ухаживали несколько моих слуг – так что с ним все должно быть хорошо…

Слуга вернулся, держа маленькую подушечку с ключом. Он подал ее ярлу, преклонив колени и опустив голову. Лейла взяла ключ, встала с трона и, отпустив слугу, вручила ключ Грегору со словами:

– Этот дом стоил очень много… Но его цену ты уже заплатил, избавив меня от этих двух негодяев и … – она помедлила, подумав, что такие слова неприлично говорить ярлу Золдена, – В общем, это моя благодарность за твои заслуги. Теперь этот дом – твой.

– Благодарю вас, – неловко улыбаясь, сказал Грегор и поклонился, – Тогда, пожалуй, я пойду…

Лейла кивнула, и Грегор уже направился к выходу, как вдруг услышал голос Кая:

– Беатрис хотела уехать с тобой, верно? – спросил он, вспомнив о вчерашнем разговоре со своей дочерью.

– Да. Вы ведь ее отпустили? – Грегор медленно развернулся и внимательно посмотрел на него.

Кай улыбнулся.

– Разумеется. Ты – человек слова, Грегор. Но если с ней что-то случится…

– Она будет под моей защитой, Кай, – уверенно произнёс наёмник, – Обещаю.

– Тогда удачи вам. В походе она зачастую бывает крайне нужна, – добродушно заметил Кай и подмигнул ему, – Возвращайтесь скорее…

Наёмник почтительно склонил голову и, слегка улыбнувшись, покинул крепость. Спустя несколько минут он уже стоял у дома Кая и обнимал Беатрис, уже готовой к предстоящему путешествию.

И сейчас, чувствуя её чарующий запах и нежные руки на своей спине, Грегор невольно поймал себя на мысли, что время вокруг них словно остановилось. Что вся суета лишь иллюзия жизни, в то время как ощущение счастья и чистой, непорочной любви – это и есть сама жизнь…

– Ты готова? – тихо спросил он, неохотно выпуская её из своих объятий.

– Конечно, Грегор, – улыбнулась она.

– Тогда нам пора. Не стоит заставлять судьбу ждать, – заметил Грегор, принимая наплечный мешок Беатрис.

Дозорный открыл им врата. Посмотрев на него внимательно, наёмник не сразу узнал в нем Бальтазара, скрывавшем своё разбитое лицо под капюшоном, накинутым на его почти седую голову.

Однако, едва покинув Золден, Грегор наконец облегчённо выдохнул. Всё, что осталось за этими вратами его уже не могло интересовать – ведь сейчас он вместе с Беатрис уже ехал в Галерию на помощь своему старому другу Каспару, которого не видел уже несколько месяцев…




Глава 7



Все города и села Хальмстада были соединены большими дорогами, по которым ещё не так давно ездили купцы со своими обозами, и было их так много, что они с трудом могли разъехаться, не сломав колесо на своей телеге. Но за ближайшие пару месяцев все изменилось – из-за участившихся нападений бандитов и более страшных чудовищ торговый путь из Золдена в Галерию опустел. И сегодняшний день не стал исключением – Грегор и Беатрис, прошедшие уже большую часть пути, не встретили ни одной души, и наёмник всю дорогу был насторожен, готовясь к засаде или неожиданной встрече с чудовищем.

Вскоре наступил вечер, и Грегор, чувствуя вяжущую усталость, решил поискать место, где можно было разбить лагерь. Беатрис указала ему на маленькую рощицу, находящуюся недалеко от дороги, и он молча кивнул, одобряя её выбор. Бегло осмотрев местечко перед рощей, он неуклюже слез с коня и, передав ей поводья, направился искать хворост.

Беатрис не стала терять время – привязав коней отдыхать после тяжёлого дня, она приготовила место для будущего костра и достала немного еды из своего наплечного мешка. Через несколько минут, держа в руках охапку веток, вернулся Грегор, развел костер и под руководством девушки приготовил ужин.

Пока мясо жарилось на костре, наёмник уделил немного времени фехтованию, обучив свою спутницу основам боя на мечах – нанесению быстрого колющего удара и умению держать блок. Лёгкая улыбка впервые озарила его лицо при виде успехов Беатрис, но усталость и манящий запах готового ужина заставил его прервать урок. Они ели молча, тяжело дыша после тренировки, но с огромным аппетитом, стараясь не тратить время на разговоры. И, когда с ужином было почти покончено, Беатрис с интересом произнесла:

– Грегор, пожалуйста, расскажи мне о своей семье. Моего отца ты знаешь, а я о твоих родителях даже не слышала.

Наёмник чуть не поперхнулся от такой неожиданной просьбы.

– Я сирота, Беа, – он отставил свою часть ужина, приготовившись к долгому разговору, Меня воспитал мой дядя… Злобный был старик, но много чему научил и меня, и мою старшую сестру Элизу.

– У тебя есть сестра? Это так мило, – улыбнулась Беатрис, – А вот я первый и единственный ребенок в семье. Моя мама умерла при моих родах…

Она замолчала и опустила взгляд, стараясь сдержать подступающие слёзы. Грегор подвинулся к ней ближе и нежно обнял ее незапачканной рукой, крепко прижав к себе.

– Я сочувствую тебе, Беа. Твоя мама бы тобой гордилась, я уверен, – успокаивающе произнёс он и тяжело прибавил, – Моей сестры тоже нет в живых…

– Ох, и щекотливую же тему я подняла… – попыталась пошутить Беатрис и, немного помолчав, с улыбкой добавила, – А помнишь, ты говорил мне, что занимаешься алхимией? Кто тебя этому научил?

– Хм… – Грегор ненадолго задумался и, покончив с ужином, лег на собственный мешок, – Это был мой лучший друг Каспар. Кстати, мы к нему едем сейчас – поэтому скоро ты познакомишься с ним лично… А пока, если не хочешь спать, то я расскажу тебе о том, как мы познакомились…

– С удовольствием, – ответила девушка и легла рядом, слегка приобняв своего спутника.

Наёмник взглянул на звёздное небо, собираясь с мыслями. И когда история полностью восстановилась в его памяти, он неторопливо начал свой рассказ.



* * *

Пару лет назад я был в Галерии – выполнял заказ одного вельможи, которого очень интересовали маги-отшельники. Наверное, он считал их самыми опасными преступниками, но я не хотел узнавать у него причины подобной ненависти. Да и какой в этом смысл, если тебе сразу отсыпали полцены за заказ, верно?

Я нашел Каспара в трактире. Выглядел он, как обычный маг в самом расцвете сил: роба кроваво-красного цвета со знаком детеныша дракона, старые потёртые краги, которые, как я узнал позже, достались ему ещё от учителя. И, что самое удивительное, у него при себе не было ни посоха, ни кинжала, однако на его хищном лице выражалось опасное, вызывающее недовольство и явное желание забыться.

Он выпил уже не одну кружку медовухи, но взгляд его не был расплывчатым. Словно он был абсолютно трезв и понимал, что творилось вокруг.

Пройдя к его столику, я присел и крикнул трактирщику, чтобы он принес ещё две кружки выпивки. Каспар посмотрел на меня с лёгким недоверием, но когда мы выпили и разговорились, то все пошло как нельзя лучше.

Он рассказал о своей нелегкой судьбе. Ему тогда было почти тридцать лет, и единственной целью, которая ещё могла привнести радость в его жизнь, были новые знания, ради которых он и путешествовал раньше… Выслушав его, я не смог выполнить заказ – мне претила сама мысль об его убийстве, – и я впервые нарушил свои личные правила. До сих пор помню это неловкое признание:

– Каспар, мне нужно кое-что тебе сказать.

– Говори, конечно. Я тебя утомил? – спросил он.

– Нет, отнюдь нет. Но… У меня на тебя заказ, – медленно закончил я.

Каспар встретил мои слова крайне спокойно, но странный, почти безумный огонек в глазах выдал его. Он оценивающе оглядел меня и, усмехаясь, промолвил:

– Так чего же ты ждёшь?

Моё сердце яростно забилось, а рука плавно опустилась на рукоять кинжала.

– Я отменяю его. У меня появилась масса вопросов к моему заказчику. Как и у тебя, скорее всего…

Он быстро допил свою выпивку и резко поднялся со стула.

– Ты прав, черт возьми. Хорошо, Грегор. Пойдем, навестим твоего заказчика.

Через полчаса мы уже стояли у дома этого вельможи и терпеливо ждали его лакея, чтобы он впустил нас внутрь, к своему хозяину. Но вельможа вышел сам, и был очень не рад увиденному.

– Это он? – грозно спросил Каспар.

Я навсегда запомнил этот день – и особенно страх на лице моего заказчика. Только тогда я понял, насколько я был глуп…

– Кто он? Вы знакомы? – стараясь говорить спокойно, спросил он у меня.

– Знакомы. И у нас будет к тебе пару вопросов, – произнёс я.

Но Каспар не стал тратить время на это. На его лице резко проявились морщины и шрамы, он усмехнулся и выкрикнул заклинание:

– Ceangal!

Вельможа упал на колени, связанный по рукам и ногам. Он даже не мог ничего крикнуть, хотя отчаянно пытался – об этом говорил его раскрытый в ужасе рот.

Каспар медленно подошёл к нему, положил руку ему на голову и произнес:

– B?sachadh!

Глаза вельможи закатились, и он, неестественно дернувшись, умер через несколько секунд.

И в тот день я впервые увидел его искреннюю улыбку. Она озаряла его уставшее от жизни лицо – он тогда повернулся ко мне и довольно произнёс:

– Спасибо, друг, – он протянул мне руку, – Мне приятно, что ты сделал правильный выбор. Может, вернёмся в трактир и пропустим ещё по одной кружечке?

Я просто кивнул, и весь тот оставшийся день мы провели в трактире, рассказывая задушевные истории и вспоминая сложные и, на удивление, похожие ситуации из жизни…



* * *

– Вот так я и обрёл друга, Беа, – задумчиво продолжая рассматривать небо, подытожил Грегор, – Кстати, уже стемнело… Может, ляжем спать?

Беатрис улыбнулась, и, обняв своего спутника покрепче, заснула. А Грегор, боясь лишний раз пошевелиться, так и остался лежать, смотря на редкие, но очень яркие звёзды. И через пару минут его самого сморил сон, вызванный спокойным шелестением листьев рощицы.



* * *

Утро выдалось прохладнее, чем ожидал Грегор, проснувшийся раньше своей его спутницы. Из рощи доносились песни птиц и крики зверей, и наёмник, слегка улыбнувшись, взглянул на Беатрис, свернувшуюся в клубок рядом с ним. Аккуратно прикрыв ее своим плащом, он снова возжёг уже потухший костер, сложив пальцы в знак Лазрар, и, увидев маленькие танцующие искорки пламени среди полусгоревших веток, достал из своей сумки купленные ингредиенты, осторожно присаживаясь около костра.

Смешав зверобой, тысячелистник и спирт, предусмотрительно оставленный им самим со старого похода, Грегор сварил целебное зелье, которое легко залечивало его неглубокие порезы и ссадины. А взяв вербену, вороний глаз и обычную питьевую воду, он решил приготовить немного яда для затяжных, утомительных и часто непредсказуемых боев на мечах.

Почувствовав травяной запах с нотками свежего лимона, Беатрис проснулась и испуганно осмотрелась по сторонам, не увидев своего спутника рядом. Однако, слегка приподнявшись, она разглядела его, сидящего около костра, и облегчённо выдохнула. Борясь с остатками сна, она нехотя поднялась и подошла к наёмнику, осторожно обняв его со спины.

– Скоро уже поедем? – спросила она, опустив голову на его плечо и наблюдая за бурлящей жидкостью в маленькой чугунной ступке над костром.

– Да, Беа… – Грегор осторожно поцеловал её в щёку и слегка улыбнулся, встретив её смущенный взгляд, – Через полчаса отправляемся…

Он сдержал своё слово – покончив с приготовлением яда, Грегор поспешил собраться в путь и в компании Беатрис отправился дальше, подгоняемый тревожными мыслями о беде, затронувшей его друга.

И вскоре, проехав по дороге вдоль знакомой рощицы, наёмник разглядел вдалеке очертания Галерии. Ее красивые красные башни и стены позволяли отличить город на достаточно большом расстоянии. Он находился на большом скалистом холме, забраться на который было практически невозможно, а дорога, ведущая в город, оборачивалась вокруг него, что выгодно затрудняло его осаду.

Победно улыбнувшись, Грегор указал Беатрис на самую высокую башню в городе и остановил коня, чтобы она могла внимательно рассмотреть Галерию и немного полюбоваться увиденным.

Она молчала, завороженно смотря на город, и Грегор, подведя коня ближе, увидел в её глазах неподдельное восхищение. Он осторожно дотронулся до её плеча и, встретившись с ней взглядом, тихо прошептал:

– Нам пора, Беа…

Прошёл еще час – они уже постепенно поднимались к городским вратам, и Грегор невольно улыбнулся вновь, представляя встречу со своим другом, по ворчанию и шуткам которого он уже давно успел соскучиться.




Глава 8



Грегора и Беатрис пропустили в Галерею без особых проблем – в отличие от стражей Золдена, дозорный не стал расспрашивать их о цели визита в город, ограничившись лишь непредвзятым осмотром снаряжения ранних путников, молча записал их имена в специальную книжку и крикнул своим, чтобы они открыли ворота.

Оставив своих коней в городской конюшне, находившейся близ главных ворот на окраине Галерии, наёмник и его спутница отправились на поиски Каспара. Но сосредоточиться им было довольно тяжело – Грегор должен был следить за Беатрис, зачарованно смотревшей по сторонам, и не отпускать её руки, чтобы не потерять её среди горожан, густо заполонивших основные улицы и торговую площадь.

Галерия привлекла девушку своей красотой, не замечать которую было бы огромным преступлением для такого беспечного путника, как она: широкие улицы города ежедневно очищались от мусора, а дома, отделанные красным кирпичом, привлекали внимание любого приезжего. И Беатрис не была исключением – она не могла оторвать взгляд от этих домов и постоянно замечала что-нибудь интересное, сопровождая увиденное своим восторженным комментарием.

А Грегор, побывав в этом городе не раз, сразу занялся поиском того места, где он впервые встретился с Каспаром. «Старая телега» – именно так назывался этот трактир, который находился в центре Галерии, близ торговой площади. Но если найти его было не так уж сложно, то попасть в него было уже сложнее – незнакомцев и приезжих здесь не очень жаловали. Однако Грегора это совершенно не беспокоило.

Вскоре они вышли к центру города, и наёмник начал внимательно осматриваться вокруг, разыскивая вывеску нужного трактира. Лавки купцов, толпа покупателей, одетых в пестрые, разноцветные одежды, крайне затрудняли ему поиск, и он, тяжело вздохнув, выставил руку перед собой и сотворил знак Игриф.

Одна вывеска засветилась и через мгновение сразу же погасла. Но наёмник вовремя заметил это и направился в её сторону, крепко держа Беатрис за руку и расталкивая прохожих. Заклинание не подвело наёмника, указав на нужную ему цель. Грегор слегка усмехнулся, читая надпись на вывеске.

– Seann Сhairt… Отлично, мы на месте! – воскликнул он и зашёл внутрь, пропуская Беатрис вперёд.

Трактир был полон теми, кто очень любил расслабиться днём за доброй кружечкой местного эля или медовухи. Осмотревшись, наёмник разглядел в другом конце зала знакомый, немного сгорбленный и не привлекающий лишнего внимания силуэт чародея, который сидел за столом и пил, коротая время в ожидании своего друга.

Грегор слегка улыбнулся и, обернувшись к Беатрис, произнёс:

– Благодарю тебя за терпение, Беа. Сейчас я познакомлю вас…

Он неторопливым шагом подошёл к Каспару, усадив за стол напротив себя Беатрис, сел рядом с ним. Маг смерил наёмника дерзким и изучающим взглядом своих карих глаз, но через секунду, признав в нём своего друга, искренне улыбнулся, не в силах сдержать явное удивление на своем лице.

Они с лёгким хохотом обнялись, похлопав друг друга по плечу.

– Здравствуй, Грегор. Честно говоря, я не надеялся увидеть тебя ещё неделю, но всё складывается как нельзя лучше… – чародей перевёл взгляд на Беатрис, – Кстати, представишь меня своей спутнице?

– Меня зовут Беатрис, – поспешила заметить девушка, – А вы – Каспар, верно? Грегор много про вас рассказывал.

– Надеюсь, что только хорошее, – усмехнулся Каспар, с прищуром взглянув на Грегора, и добавил, – По пути никаких проблем не возникло? Дикие звери или что-то пострашнее не встречалось?

– Нет, к счастью… – ответил Грегор, присаживаясь вместе со своей спутницей за стол, – А почему ты спрашиваешь?

– На тракте от Золдена до Галерии было замечено странное существо, похожее на мантикору. Потому и интересуюсь – вдруг она тебе случайно встретилась, ты уже избавил нас от этой напасти…

Увидев на лице Беатрис лёгкий испуг, Грегор осторожно взял её за руку и, невольно вспомнив истории Нитирнваэля о подобных существах, веско заметил:

– Мантикоры давно вымерли, как и остальные чудовища…

– Да, я тоже был очень удивлен, когда услышал об этом, – Каспар отставил свою полупустую деревянную кружку, – Но несколько убитых, разорванные большими когтями и отравленные неизвестным нам ядом говорят об обратном. Задумайся, Грегор – за нее заплатят пятьсот монет.

Теперь на лице Беатрис отразилось неподдельное удивление.

– Хорошо, – задумчиво произнёс Грегор, – Но ведь ты звал меня не только ради этого заказа, верно?

– Конечно, нет. Мне действительно нужна твоя помощь… – Каспар допил содержимое своей кружки одним залпом и с грохотом опустил пустую кружку на стол, – Нужно найти вора, укравшего одну ценную книгу из городской библиотеки.

– Ты серьезно, Каспар!? Ты ведь сам с этим легко бы справился, разве нет? – искренне воскликнул наёмник и почувствовал на себе глубокий и несколько укоряющий взгляд Беатрис, внимательно слушавшей их разговор.

– Я уже четыре года как не настроен шутить, Грегор, – без тени сомнения ответил чародей, – Вор украл из нашей библиотеки фолиант Древних «Cunning agus draoidheil», зачарованный на сокрытие и защиту владельца от магии. Вот в этом-то вся и проблема, понимаешь?

– Зараза… Эта книга очень редкая. Всего два экземпляра на весь Хальмстад… – Грегор немного помолчал, обдумывая предложение Каспара, и решительно добавил, – Я найду вора, не беспокойся. И начинать поиски мне стоит с библиотеки, верно?

– Пожалуй, да, – кивнул Каспар и, слегка пошатываясь, вышел из-за стола, – Я проведу вас к ней, но потом буду вынужден ненадолго покинуть вас…

Грегор и Беатрис последовали его примеру, и наёмник решительно заметил:

– Веди, Каспар. Честно говоря, мне уже не терпится…

Покинув трактир, маг провел их через узкие улочки, соединявшие большие улицы и опутывавшие Галерию, словно огромная и безупречная паутина. И через несколько минут все уже были на месте, и Каспар, по-дружески положив руку на его плечо, пояснил:

– Если бы Магистрат не желал меня видеть сейчас, то я с радостью помог бы тебе…

– Но, как видишь, сегодня мне не придется распутывать это дело в одиночку, – с лёгкой улыбкой заметил Грегор, мельком взглянув на свою спутницу, – Где тебя искать, когда мы закончим?

– Там же, где и всегда, – Каспар небрежно поправил капюшон своей потрепанной магической одежды, – Надеюсь, что я успею туда к вашему приходу…

Грегор одобрительно кивнул, и чародей через несколько секунд скрылся из виду, оставив его и Беатрис, с удивлением и восхищением рассматривавшую гордость каждого жителя Галерии – её величественную библиотеку.

Она оказалась ещё красивее, чем любое другое здание в Галерии: её высокие колонны, вытесанные из белого мрамора, красная черепица на крыше, крепкие и широкие дубовые двери – всё увиденное настолько поразило девушку, что она ненадолго лишилась дара речи, и Грегор, понимая важность предстоящих поисков, молча взял её за руку и провёл внутрь. И тогда перед Беатрис предстало настоящее великолепие библиотеки – разделенная на три этажа, каждый из которых представлял выстроенный заполненный книжными полками лабиринт, она всё равно сохраняла единую систему лестниц и навесных переходов, и потому заблудиться в ней было крайне трудно, особенно ориентируясь по картинкам, развешанным на свободных от шкафов и полок стенах библиотеки.

Они завороженно смотрели на это чудо строительной мысли, внимательно изучая всё вокруг, где проходил их путь. Однако, дойдя до широкой мраморной лестницы, ведущей на верхние этажи библиотеки, наёмник постарался сосредоточиться и, на мгновение закрыв глаза, задумался, пытаясь понять, где могла находиться «Cunning agus draoidheil». Немного поразмыслив, он попросил Беатрис не отставать и быстрым шагом направился на третий этаж.

Посетители с недоумением смотрели на почти бежавшего по удивительно тихим библиотечным залам наёмника и его спутницу и с укоряющим взглядом провожали их удаляющиеся фигуры, которые быстро скрывались за многочисленными книжными полками. И, дойдя до третьего этажа, Грегор ненадолго остановился, несколько растерявшись среди множества книг и небольших постаментов, где лежали самые дорогие и редкие экземпляры литературы.

Понимая, что использование магии знаков медленно ослабляет его, Грегор всё равно решился вновь прибегнуть к ней, не желая провести в библиотеке весь остаток своего дня. Он сотворил знак Игриф и, увидев свечение в противоположном конце зала, не раздумывая поспешил туда, стараясь достигнуть указанного знаком места до того, как он перестанет работать. На удивление, Беатрис не только не отставала от своего спутника, но ещё и успевала мельком рассматривать все, что попадало под ее беглый взгляд – книжные полки, занятые пьедесталы, небольшие, но привлекавшие внимания полотна художников…

Свечение прекратилось именно тогда, когда Грегор оказался на месте, и присев на корточки, он начал внимательный осмотр, надеясь, найти хоть какую-нибудь зацепку для решения загадки исчезновения древнего фолианта.

Перед ним стоял маленький пьедестал, на котором должна была лежать украденная книга. На первый взгляд, вокруг не было никаких следов, но чутье наёмника упорно убеждало его в обратном, и он, повинуясь этому чувству, повторно осмотрел пьедестал и увидел на нём маленькие засохшие капельки крови.

– Порезался? – удивлённо заметил он, – Но вор не мог пронести сюда оружие. Разве что маленький нож, если бы его не смогли хорошо осмотреть…

– А кто ведёт осмотр? Может быть, стража могли просто подкупить? – неуверенно предположила Беатрис.

Грегор слегка улыбнулся.

– Вполне возможно, молодец. Но нам важно знать, как он порезался, понимаешь?

Беатрис кивнула и ненадолго задумалась, а наёмник задумчиво продолжил:

– Я видел эту книгу. На ней есть печать, которая и является магическим оберегом, но… Но ведь это невозможно! – продолжил он и, подумав о фолианте, сотворил знак Игриф.

Девушка с удивлением наблюдала за своим спутником, явно увлечённым новыми уликами в ходе поисков, и не мешала, давая ему сосредоточиться. И через мгновение Грегор осознал правоту своих мыслей – оглянувшись, он увидел легкий, едва заметный свет на книжной полке в нескольких шагах от него.

Приставив лестницу к полке, он спокойно достал потрёпанный фолиант с трухлявым, почти рассыпающимся в руках переплётом и передал его Беатрис.

– Вору нужен был не фолиант… – произнёс Грегор, с некоторой досадой глядя на дыру посередине обложки «Cunning agus draoidheil».

Девушка бережно приняла книгу у наёмника и, внимательно рассмотрев её, и удивлённо спросила:

– Как, Грегор? Как ты это сделал?

– Когда я расследовал убийство в Золдене, твой отец часто задавался этим вопросом, – улыбнулся он. – Расскажу об этом чуть позже, когда мы спросим стража об этой находке. Нам пора, Беа…

Они неторопливо спустились на первый этаж, и Грегор увидел одиноко стоящего стражника, несшего дневной караул в библиотеке и отчаянно боровшегося со сном, который то и дело побеждал его, заставляя несчастного закрывать глаза и дремать, опираясь спиной о стену.

– Мое почтение, – сдержанно заметил он, – Я нашел вашу пропажу.

Страж испуганно подскочил на месте и, посмотрев на нарушителя своего сна, настороженно оглядел его с головы до ног и презрительно усмехнулся.

– Шутить вздумал? А ну…

– А я по-твоему похож на шута? – спокойно парировал Грегор и позвал Беатрис, всё это время не выпускавшей фолиант из рук, – Вот книга. Только позволь узнать, почему на ней сорвана печать? Как вы допустили это?

– Кажется, для этого наняли именно вас, разве нет? – поспешил исправиться страж.

Грегор досадно усмехнулся.

– Кто в день кражи осматривал посетителей?

– Вигс. Но он со вчерашнего дня не выходит из дома. Расспросите об этом старшего библиотекаря – он должен передать вам всю информацию.

– Прекрасно. Значит, и книгу отдадим ему – обернувшись к Беатрис, заметил Грегор, – А где мне искать…

– В его кабинете на втором этаже, – перебил его страж и устало закрыл глаза.

Наёмник неохотно кивнул и вместе с Беатрис отправился на поиски более разговорчивого и знающего человека в этой библиотеке, и через пару минут они уже мирно беседовали у него в кабинете. Хорошо все обдумав, старший библиотекарь разрешил оставить «Cunning agus draoidheil» у наёмника на время расследования и рассказал, где живёт Вигс, после чего Грегор и Беатрис, поблагодарив его, вскоре покинули библиотеку.

Но, не отходя далеко от входа, они присели на ступеньки, чтобы перевести дыхание, и спустя несколько минут Беатрис, положив голову на плечо своего спутника, тихо спросила:

– Идём к Вигсу?

Грегор молча кивнул, и, тяжело поднявшись, осторожно взял Беатрис за руку и пошел навстречу к своей новой цели в деле, которое уже делал поскорее закончить…



* * *

Услышав от своих подчинённых известия о прибывшем в логово Незримых гонце, Олерон с трудом успел перехватить его и, бесцеремонно взяв гонца под руку, повел к себе. Заведя его в свой кабинет, Олерон крепко запер дверь и зажёг свечи, чтобы хоть немного сделать это место уютнее.

– Располагайся и чувствуй себя как дома… – с ложным гостеприимством заметил он, внимательно рассматривая нежданного гостя, – Какие вести?

Его кабинет был скорее небольшой жилой комнатой, которая очень нуждалась в постоянном уходе: по углам висела паутина, некоторая мебель прогнила, из-за чего в комнате стоял противный запах плесени и сырости, а также было довольно темно и душно, потому что одно вытесанное отверстие в скале с огромным трудом выполняло функцию окна. Зато вид из него был прекрасен – можно было увидеть горное озеро, расположившееся здесь как на ладони.

Гонец сел на шатающийся стул и молча достал письмо. Олерон резко выхватил его из рук своего гостя и, пробежав глазами несколько строчек, нацарапанных на пергаменте, ядовито усмехнулся. Теперь он знал, что его заклятый враг находится в тюрьме и совсем нескоро ее покинет – и это приводило Олерона в неописуемый восторг, ведь единственный человек, которого он боялся, сейчас был прямо у него в руках.

Ещё раз внимательно перечитав письмо, Олерон решил написать ответ своему исполнительному другу, о чём и известил своего гостя. Гонец молча достал перо, чернила и скрученный в трубочку лист пергамента, готовясь записывать. И, наконец собравшись с мыслями, Олерон начал медленно диктовать:

– Здравствуй, Джо. Благодарю тебя за безупречно выполненное задание. Но ты же прекрасно понимаешь, что это ещё далеко не все – как выполнишь следующее, так мы будем в расчете. Возможно… А пока у меня нет больше просьб для тебя – но поверь, как будут, я сразу же тебе сообщу. Твой дорогой и терпеливый Брат… – он откашлялся и добавил хриплым голосом, – Все записал?

Гонец кивнул, аккуратно свернул лист и поспешил убрать его в небольшую походную сумку, небрежно висевшую на плече. Олерон нехотя достал кошель и отсыпал пару монет, и его гость сгреб их, после чего быстро встал, уже собираясь идти, но резко остановился – Олерон ненадолго задержал гонца, вновь схватив его за руку и добавив:

– Поторопись, парень. Тебе ведь за это деньги платят, – произнёс он, стуча гнилыми зубами.

Гонец снова кивнул, желая поскорее покинуть обитель своего заказчика, и Олерон, видя это, отпустил его, нетерпеливо указав в сторону двери, развернулся в сторону импровизированного окна и посмотрел на небольшое горное озеро, думая о том, как занять место своего мастера. Ведь теперь, когда Грегор был в недосягаемости от него…

Он обернулся и слегка ухмыльнулся. Его гостя и след простыл – он оставил после себя лишь распахнутую настежь дверь, поспешив в Золден, – и Олерон резким движением руки затушил свечи и лёг на кровать, собрав руки за головой в замок, и продолжил думать о своём прекрасном будущем, которого он уже так давно желал.

Обманчивое ликование маленькой победой над наёмником согревало его, позволяя ему мечтать о его предстоящих свершениях. Однако он и не мог предположить, что эта победа была настолько же обманчива, как и он сам…



* * *

Грегор и Беатрис неторопливо шли по городу, блуждая по улицам в поисках дома Вигса. Занятый непослушными мыслями, наёмник безуспешно пытался сосредоточиться и понять, какие зацепки могли бы привести его к очень догадливому вору. Однако Беатрис, решившая обсудить мучивший ее вопрос, мгновенно отвлекла его от размышлений:

– Теперь расскажешь? – глядя ему в глаза, спросила она, – Как ты расследуешь подобные дела? И почему вообще за них берешься?

Он нехотя кивнул, понимая, что Беатрис не отстанет от него без ответа, и ответил:

– Ты видела лишь часть моей работы, Беа. Когда я был вынужден избрать путь наёмника, то мой учитель Нитирнваэль начал меня готовить к нему, натаскивал на любую работу – грязную и не очень, – ради которой меня бы наняли… – Грегор тяжело вздохнул, чувствуя странную, ломящую боль в груди, – Я не хочу вспоминать это время.

Беатрис внимательно взглянула на своего замолчавшего спутника. Сжав кулаки, он несколько секунд смотрел вдаль и, набравшись с силами, продолжил:

– Помимо владения мечом меня научили магии, основанной на воле и концентрации. Игриф – один из восьми знаков этой магии, и для расследований он крайне необходим. А что касается дела… Попробуй сама понять, как я до этого додумался. Это не очень сложно.

Девушка ненадолго задумалась.

– Ты увидел на пьедестале кровь, верно? – неуверенно начала она, – Но ведь это могло означать, что порезаться мог кто угодно – как страж, так и вор…

– Правильно. Но тогда любой бы из стражи сказал, что его напарника ранили… – медленно продолжил Грегор, – А так как ничего подобного мы не услышали ни от стражи, ни от старшего библиотекаря, то это означает, что порезаться мог только вор.

– Хорошо, но… Погоди, ты говоришь, что видел эту книгу, – Беатрис указала взглядом на фолиант, который нес Грегор. – Поэтому ты предположил, что вор мог неаккуратно вскрыть печать и забрать лишь ее содержимое, оставив саму книгу.

Грегор одобрительно посмотрел на нее.

– Вот ты и сама ответила на свой вопрос, умница, – с улыбкой заметил он, – А мне оставалось только проверить свою догадку, которая, к счастью, оказалась правильной…

Беатрис тоже улыбнулась в ответ и слегка покраснела.

– Тогда, может быть, ты подробнее расскажешь мне о своей работе? – заинтересовано спросила она, – Я ведь заслужила небольшую награду за свою догадливость?

– Сомневаюсь, что тебе понравится эта история… – задумчиво произнес он, остановившись у широкого крыльца белого дома стража, – Кстати, мы уже пришли…

Снаружи дом Вигса ничем отличался от остальных – такой же высокий и белый, но с ярко красной крышей и с одним окном, выходившим на небольшое, несколько неопрятное крыльцо, откуда хозяин дома мог увидеть пришедших гостей.

Наёмник подошёл к двери и уже хотел было постучать, как вдруг увидел, что дверь оказалась не заперта – замок был аккуратно вскрыт. Слегка усмехнувшись, Грегор внимательно осмотрел крыльцо, и, склонившись над чёткими следами мужских сапог, понял, что у Вигса побывал незваный гость, который до сих пор мог оставаться у него дома.

Отказавшись от лишнего риска, Грегор сдержанно попросил Беатрис подождать его снаружи и, обернувшись, поймал её понимающий взгляд.

– Будь осторожнее… – с волнением заметила она.

Грегор молча кивнул, поправил ножны своего клинка и, осторожно приоткрыв дверь, медленно вошёл в дом стража.

Первое, что он почувствовал, был терпкий и тошнотворный запах, резко ударивший его в нос. Выхватив клинок, наёмник направился к ближайшему окну, желая проветрить дом, но, оглянувшись, резко остановился, крепко сжав свой меч в руках.

Грегор увидел окровавленный труп Вигса, лежавший навзничь в гостиной, и, опасливо осмотревшись вокруг, подошёл к нежданной находке. Сдерживая подступающую тошноту, он увидел на теле стража первые признаки гниения и грубо выругался.

– Узнать бы, кто причастен к этому… – глухим прибавил он и быстрым движением сотворил знак Керд, надеясь поймать хоть какие-нибудь следы пребывания убийцы, который мог затаиться в этом доме.

И, лишь убедившись в безопасности этого места, Грегор настежь распахнул окно и позвал Беатрис, предупредив её о неприятной находке. Она неуверенно зашла в дом и испуганно отпрянула, едва увидев тело Вигса. Грегор заботливо глянул на нее, встал перед ней, закрывая собой тело и произнёс:

– Ты в порядке, Беа?

Девушка едва заметно кивнула, но ее почти бледное лицо говорило об обратном. Грегор принес стул, посадил Беатрис у окна, попросив её не смотреть на труп, и вернулся к осмотру убитого стража. Раны на его теле почти не сохранились, и наёмник сильно занервничал, пытаясь найти какую-нибудь зацепку, но тщетно – процесс гниения очень хорошо уничтожил все, что могло бы привлечь его внимание. Через несколько секунд он в нетерпении оторвался от трупа и решил осмотреть комнату, где произошло убийство.

Он с удивлением отметил, что мебель в доме стояла так, как будто здесь ничего не произошло – ничего не было перевёрнуто или разбито. Но, переведя свой взгляд ещё раз на тело стража, Грегор задумался, попытавшись представить полную картину произошедшего.

– Тело Вигса лежит около камина… Он явно не ожидал встретить убийцу, – медленно рассуждал он, – Но если бы замок пытались вскрыть снаружи, то Вигс бы наверняка все это услышал…

– Но разве в этом доме один этаж? Убийца мог прийти со второго, – еле слышно сказала Беатрис, повернувшись к Грегору и, вновь увидев разлагающееся тело, быстро отвернулась, борясь с очередным приступом тошноты.

Наёмник победно улыбнулся.

– Молодец, Беа! Я сейчас осмотрю второй этаж и вернусь. Тебе уже легче?

– Немного… – ответила Беатрис и тяжело приподнялась со стула, – Не вздумай оставлять меня здесь! Я пойду с тобой…

Грегор помог ей подняться и, слегка приобняв её за талию, провел по довольно крутой лестнице, ведущей наверх, где его уже давно ждала главная зацепка. Едва они перешли на второй этаж, как наемник увидел открытое окно в комнате напротив и, подойдя к нему, выглянул наружу. Вид из него выходил прямо на небольшой переулок, и потому почти весь обзор закрывала стена соседнего дома, на которой имелись маленькие выемки, вполне удобные для цепких человеческих пальцев.

Опустив взгляд ниже, Грегор разглядел снаружи, прямо под оконной рамой, маленький мостик, оставленный ещё строителями, и при небольшой ловкости попасть сюда, перепрыгнув с соседнего дома, и открыть окно, которое никогда не записалось на замок, представлялось вполне возможным. И хоть такой план был весьма необычен, Грегор слегка улыбнулся, понимая, что находится на верном пути.

И через секунду он нашёл ещё одну улику прямо под собой – это был маленький значок с двумя большими выгравированными буквами «Н». Наёмник поднял его, задумчиво осмотрел и молча передал его Беатрис. Девушка начала задумчиво разглядывать находку, а наёмник тем временем решил осмотреть весь второй этаж, но, не увидев ничего примечательного, поспешил вернуться к Беатрис, державшей в своей руке единственную ошибку убийцы.

Девушка нарушила тишину первой, взглянув на своего уставшего спутника:

– Ты больше ничего не нашел, Грегор?

– Нет, Беа. Все как назло чисто, – он недовольно покачал головой, – Что скажешь про значок?

Беатрис разочарованно пожала плечами.

– Только то, что на нём изображены не инициалы убийцы…

– Возможно это инициалы того, кто его нанял. Скорее всего, это местный купец или советник, у которого постоянно работает наш убийца. Знать бы ещё полное имя этого богатея.

– Всегда можно спросить у Каспара, – предложила девушка.

– Пока в этом нет необходимости, – с холодной решительностью сказал Грегор, – Он и так завтра получит и книгу, и артефакт.

– У тебя есть план? – удивленно спросила девушка.

Грегор уверенно кивнул головой, принимая значок из её рук и пряча его в карман своей кожаной куртки.

– Да. Надеюсь, он сработает, – подытожил он, оглядываясь вокруг, – Пойдем – нам больше нечего тут делать…

Они вышли на свежий воздух, и Беатрис стало значительно легче. Известив первого случайного стражника о трагедии, произошедшей в доме Вигса, Грегор вместе с Беатрис медленно направился в сторону торговой площади, где он должен был начать работу над своим планом.

Но тут чей-то женский крик разрезал тишину на улице:

– Беатрис!

Они вместе обернулись в сторону голоса и увидели немолодую женщину, бегущей за ними со связкой фруктов в руках. Грегор заметил, что Беатрис немного оживилась и слегка улыбнулась, явно узнав ту женщину.

– Родственница? – настороженно прошептал он.

– Да. Это моя тётя Гертруда, – с нежностью в голосе ответила девушка, – Я так давно не виделась с ней…

Они пошли навстречу к Гертруде, и через несколько мгновений Беатрис оказалась у неё в объятиях. Решив сопроводить свою тетю до её дома, девушка заняла её разговором, в который лишь иногда вмешивался Грегор, занятый мыслями о предстоящем плане. Так незаметно прошло время, и уже перед входом в облагороженный и милый садик Гертруды Беатрис уверенно произнесла, крепко её обнимая:

– Тётя, мы с Грегором сейчас на задании, поэтому мы заглянем к тебе немного позже, хорошо?

Гертруда одобрительно кивнула и, слегка улыбнувшись, спросила:

– А что за задание, мои милые?

– Нам нужно отдать эту вещь владельцу, – ответил Грегор и протянул ей значок, – Не подскажете, чьи инициалы могут быть здесь выгравированы?

– Отчего ж не подсказать! Это же Натаниэль, один из самых состоятельных купцов в Галерии, если не во всем Хальмстаде!

Грегор и Беатрис удивлённо переглянулись. Расспросив Гертруду о том, где можно было бы найти Натаниэля, наёмник улыбнулся, понимая, как теперь ему нужно действовать дальше, и сдержанно поблагодарил её.

Вскоре они попрощались с Гертрудой, обещая навестить её в скором времени, и отправились в сторону ближайшей лавки торговца, где наёмник купил карту Галерии и немного еды в предстоящий поход, чтобы потом немедленно отправиться в сторону особняка Натаниэля и продолжить это интересное, но уже немного затянувшееся расследование.




Глава 9



Галерия с древних времён была очень удивительным городом, не похожим на все остальные обители людей – она словно делилась на две части: одна, находившаяся на самой вершине холма, была отдана горожанам и зданию Магистрата для работы и суеты, а другая была словно райский уголок – она располагалась на южной стороне, и городские стены были ниже, чем у основных городских ворот. Именно здесь всегда царили праздная безмятежность и покой, и потому эту часть Галерии особенно облагородили очень богатые и состоятельные люди, которые построили там свои особняки, наняли прислугу, выполнявшую почти любую работу, посадили собственный сад, чтобы он радовал глаз – и их спокойная и безмятежная жизнь складывалась крайне удачно.

И как раз в один из таких особняков направлялись Грегор и Беатрис, желая разобраться в некоторых вопросах касаемо пропавшей печати, на которые они пока не смогли найти ответы.

Наёмник предусмотрительно спрятал фолиант в свой наплечный мешок, чтобы избежать лишних взглядов зевак, и неторопливо беседовал с Беатрис, которая все ещё упорно пыталась добиться от своего спутника сведений о его плане, который он с тем же упорством держал в секрете.

– Мы же не можем просто так отдать этот значок Натаниэлю! – с явным непониманием в голосе возмущалась девушка.

– О нет, все будет куда интереснее, – улыбнулся Грегор, – Просто доверься мне.

– Может, посвятишь меня в свои планы сейчас? Или я дальше никуда не пойду.

Грегор остановился и вздохнул. Сначала ему показалось, что теперь придется признаваться, но в следующую секунду он придумал вариант лучше.

Сделав вид, что он хочет объяснить детали своего плана, Грегор резко привлек Беатрис к себе и нежно поцеловал её в слегка раскрытые губы. Её лицо вспыхнула от неожиданности, но она не стала сопротивляться. Через несколько секунд наёмник решил закончить поцелуй и, осторожно взяв Беатрис за голову, пристально взглянул в ее голубые бездонные глаза, в которых он тонул все время, проведённое с ней рядом.

Она была явно ошеломлена, но милая улыбка не сразу покинула ее лицо. И он, отбросив все лишние мысли и немного подумав, мягко, почти мелодично, произнёс:

– Беа, не упрямься – у меня нет причин тебя обманывать. Но пока… – он накрутил один локон ее волос на палец, – пока я не могу тебе все рассказать. Здесь могут услышать.

Беатрис крепко обняла его, насколько ей хватало сил, и прошептала:

– Хорошо – я верю тебе… Только не предавай и не оставляй меня…

– Обещаю, моя дорогая… – она удивленно взглянула на него, но Грегор невозмутимо продолжил, – Натаниэль уже заждался, верно?

– Точно… Пойдем, – ответила она и с легкой, но счастливой улыбкой последовала вслед за своим спутником.

Когда до особняка Натаниэля оставалось пару шагов, Грегор тихим голосом предупредил Беатрис:

– Говорить буду я, хорошо? Надеюсь, что мы сможем быстро убедить его.

Девушка кивнула и прошла во внутренний дворик особняка, следуя за Грегором, внимательно осматривавшим все вокруг. Во дворе располагалось шесть стражников, вооруженных тяжёлыми алебардами, и каждый из них охранял проход в очередную часть сада. Грегор немного помрачнел – если бы сделка не состоялась, то шансов уйти у них было бы маловато.

Один из стражников, облаченный в яркие красные доспехи, остановил их и, представившись сержантом стражи Натаниэля, учтиво спросил о цели их прихода.

– У нас назначена встреча с вашим мастером… – поспешил ответить Грегор, – По вопросу об одном товаре, который я хотел бы увидеть и, возможно, купить.

Страж недоверчиво посмотрел на посетителей, и слегка скривив губу, спросил:

– А мечи вам зачем? – его внимание особенно привлек меч Беатрис, который она, в отличие от своего спутника, никогда не прятала.

Грегор расслабленно пожал плечами.

– Времена нынче неспокойные, – спокойно ответил он, – Без нужды доставать не будем.

– Что ж… Хорошо, проходите. Натаниэль в доме, – неохотно произнёс страж и пропустил их, провожая незваных гостей пристальным взглядом.

Они нашли купца в его кабинете, который задумчиво рассматривал какую-то безделушку, привезенную им из своего недавнего путешествия в Маралд. Сам купец был высокого роста, с большой черной бородой и усами, слегка полноватый и со шрамом на щеке. Но его уродовал отнюдь не этот шрам, а его очки с очень большими круглыми линзами и ядовито-зеленый сюртук, в котором он любил встречать гостей.

Натаниэль вскоре заметил посетителей, но не подал виду – и потому Грегор начал разговор первым:

– Мое почтение, Натаниэль. Мы по поводу одного товара, который вы недавно приобрели.

– Оставьте нас, – властным тоном сказал купец своей личной охране. Когда она покинула его кабинет, он продолжил, – Прошу вас за стол.

Грегор мельком взглянул на дверь и, пропуская Беатрис вперёд, сел перед купцом, скрестив ноги.

– Так какой вы хотите товар? – с заискивающей улыбкой спросил Натаниэль.

– Мы хотим помочь вам. Только прошу, дослушайте до конца.

Купец одобрительно кивнул и взял немного табака, чтобы ему было интересно слушать.

– Мы знаем, что у вас есть вещь, который изначально была в одной очень редкой книге, – Грегор увидел настороженность на лице Натаниэля, – Я несколько лет посвятил свою жизнь исследованию этого артефакта. И не знаю, хотите ли вы его продать или нет, но уверяю вас – он поможет вам кое-что найти…

– Это я все и так знаю, – нетерпеливо перебил его Натаниэль, – Потому он и у меня. Я уже нашел разлом, который он легко расширит… Что-то еще? Или лекция наконец закончилась?

– Осталось совсем немного. Артефакт сам по себе не откроет разлом. Для этого нужна помощь мага. Потому я вместе со своей помощницей, – Грегор указал на Беатрис, с крайним недоумением смотревшую на него, – предлагаю вам нашу помощь.

Купец недоверчиво усмехнулся.

– Но вы собираетесь это сделать не бесплатно, верно? И почему именно вы?

– Люди нашей профессии очень требовательны к цене за свои услуги. А мы, – Грегор посмотрел в глаза Натаниэлю, чтобы он услышал его следующие слова, – лишь ищем приключения и хотим совершенствоваться. Если в разломе будет что-то интересное, то мы возьмём всего одну вещь, которая заинтересует нас, а остальные реликвии достанутся вам.

Натаниэль задумчиво почесал подбородок и усмехнулся.

– Убедили! – громко сказал он, – Сегодня в полночь встретимся на месте.

– Не покажете на карте? – участливо предложил Грегор, подсовывая ему карту Галерии.

Купец нарисовал угольком крестик на нужном месте и окликнул слугу. Он быстро набросал своему господину договор, который Грегор и Натаниэль незамедлительно подписали, скрепив его крепким рукопожатием и одним бокалом хорошего красного вина.

После выполнения этих важных процедур, Грегор и Беатрис поспешили покинуть его особняк. И лишь отойдя на некоторое расстояние, Беатрис настороженно спросила:

– Ты уверен, что он придет на место встречи?

– Абсолютно уверен, – победно улыбнулся наёмник, – Я так рад, что мне в кой-то веки пригодились знания об этом артефакте… Осталось лишь предупредить Каспара, который, я надеюсь, ещё коротает время в трактире.

Беатрис слегка улыбнулась.

– То есть это и был твой план? Поймать купца с поличным?

– Как по мне, этот вариант гораздо лучше, чем его допрос и смерть из-за несчастного случая. Я и так в Золдене сильно нагрешил, придерживаясь более радикальных мер… – невозмутимо заметил Грегор, – А теперь пойдем к Каспару.

Спустя полчаса неспешной прогулки они пришли к «Старой телеге», где все ещё сидел и думал о смысле бытия чародей, ожидая вестей от своего друга. Однако он прервался, едва увидев Грегора и Беатрис на пороге трактира, и пригласил их к своему столу. Несмотря на то, что выпил он уже ни одну кружку выпивки, его голос был тверд, мысли быстры, а взгляд все так же проницателен, и потому он прекрасно понял всё, что пытался объяснить ему наёмник.

– Каспар, собери как можно больше стражи и жди нас в этом месте, – заметил Грегор в довершение свое рассказа и ткнул пальцем в крестик на карте, – Только подумайте о хорошем укрытии – к нам придет наш вор.

Чародей немного преобразился, услышав это, и одобрительно улыбнулся.

– Молодчина, дружище! – он по-дружески похлопал его по плечу, – Поймаем его – и вернём артефакт! Так, хорошо… Когда у вас встреча?

– Сегодня в полночь.

– Черт, осталось всего пару часов… Зараза! Ну ничего, придется побегать, – слегка усмехнулся Каспар и, слегка качаясь, поднялся из-за стола, – Кстати, после того, как мы поймаем этого недотёпу, можете здесь отдохнуть – я оплатил вам здесь двухместную комнату на ближайшие пару дней…

– Благодарю, Каспар. Ну, тогда встретимся на месте, как и договорились.

Чародей уже повернулся к выходу, как вдруг услышал спокойный голос наёмника:

– И да, друг… Если вдруг что-то пойдет не так, я не ручаюсь за здоровье и жизнь вора. Постарайтесь не выдать себя, пожалуйста. И если нас с Беатрис заведут в дом или другое помещение, иди к нам один. Ты один целой сотни стражей стоишь…

– Все пройдёт по высшему разряду, Грегор, – не оборачиваясь, твердо произнёс Каспар и покинул трактир с хищной улыбкой на своем уставшем лице.

Проводив взглядом друга, Грегор заказал у трактирщика жареную курицу с овощами, не в силах противостоять своему голоду, и сел обратно за столик к своей спутнице.

– Как ты, Беа? – заботливо спросил он, – Для тебя это был явно не самый лёгкий день.

– Это точно, – улыбнулась она, – Поскорей бы принесли поесть – я очень сильно голодна… Такие расследования мне не привычны… А ты в порядке?

– Сегодня не было убийств, и, хоть я и потратил немало сил на знаки, дело завершиться совсем скоро – всё идёт как нельзя хорошо, – медленно рассудил Грегор, постукивая пальцами по столу, – Для меня это обычный день, но сейчас я провожу его в компании очень дорогого мне человека…

Беатрис немного зарумянилась и опустила свой взгляд. Вскоре принесли еду, и они наконец смогли утолить свой голод, лёгкие отголоски которого преследовали их с самого начала их пути. И, отстранившись от своей тарелки, Грегор посмотрел на часы, висевшие над прилавком трактирщика, и с неудовольствием осознал, что время их отдыха подошло к концу – они показывали одиннадцать часов вечера.

– Ты готова? – спросил Грегор.

– Да. Пора в путь? – удивлённо ответила Беатрис.

– К сожалению… – он неохотно поднялся со стула, поправляя ножны своего клинка, и подал ей руку, – Пойдем.

Они отправились в путь по темной улице, освещенной лишь приглушённым лунным светом, на встречу, которая должна была наконец закончить расследование, связанное с древним фолиантом и украденным таинственным артефактом. И Грегор искренне верил в то, что на этом его работа закончится, однако судьба решила иначе.



* * *

Грегор и Беатрис пришли на место встречи несколько раньше, чем было оговорено, и потому им пришлось ждать Натаниэля с его стражей. И, пока никто не мог помешать их разговору, Беатрис решила воспользоваться этим моментом и задала вопрос, который волновал её весь день:

– А что, если он не придет?

Наёмник задумался. Действительно, если бы Натаниэль что-нибудь заподозрил, то весь его план мог бы провалиться, а сам купец сбежал бы из города вместе с артефактом… Грегор невольно поймал себя на этой мысли и занервничал, но через мгновение нашел в себе силы собраться и ответить:

– Мы будем надеяться на лучшее, Беа.

И правда оказалась на его стороне – Натаниэль пришел ровно к полуночи, чем очень удивил Грегора, явно не ожидавшего от купца такой пунктуальности, – и, конечно же, он появился вместе со всей стражей. Пользуясь почти полной темнотой, наёмник осторожно очертил знак Игриф, задумавшись о воре и убийце Вигса, и свечение лишь подтвердило его догадки, указав ему на ближайшего человека Натаниэля – на его сержанта…

Сам купец нес в руках странный артефакт, очень похожий по форме на тот, который выкрали из печати «Cunning agus draoidheil», и Грегор, узнав находку, не смог сдержать свою хитрую улыбку.

– Останьтесь здесь, – властно приказал Натаниэль своему сержанту и обратился к Грегору и Беатрис, указывая пальцем на дом, являвшийся их местом встречи, – Пойдёмте, милостивые маги. Нам нужно пройти в подвал этого дома. Там и совершим нужный ритуал…

Наёмник кивнул и, осторожно оглянувшись, разглядел в нескольких шагах от дома знакомый кожаный плащ.

– Ведите, Натаниэль.

Купец открыл дверь старым, изрядно проржавевшим ключом, и она с тяжёлым скрипом отворилась. Едва Грегор и Беатрис вошли в дом, с трудом поспевая за нетерпеливым Натаниэлем, как резко почувствовали запах тления и сырости. Наёмник настороженно осмотрелся вокруг и с досадой понял, что внутри все было почти разрушено: ни одной целой полки или мебели, по полу была развеяна лишь пыль и грязь, противно скрипящая под ногами. Обшарпанные стены, и вся обстановка вокруг намекала на то, что дом был заброшен уже не один десяток лет, хотя и выглядел снаружи, как и все остальные дома в Галерии.

Вскоре спустились в подвал, и Грегор услышал крики, доносившиеся с улицы. Однако Натаниэль был так увлечен поисками разлома, что, казалось, не слышал вообще ничего вокруг, лишь приближаясь к своей заветной цели… Тем временем Беатрис стояла и в нерешительности переминалась с ноги на ногу, иногда поглядывая на своего спутника, подсчитывавшего с явной улыбкой на лице, успеет ли купец найти разлом раньше, чем подвал этого дома навестит разгневанный чародей, который уже осторожно спускался вместе с двумя стражниками к ним, перебив всю личную охрану купца, связав сержанта и оставив весь свой отряд на его караул.

Однако Натаниэль справился раньше, чем рассчитывал Грегор – все это время он искал тайный рычаг, который открывал единственную дверь в этом подвале. Дёрнув за него, купец открыл дверь и увидел прозрачную магическую стену, за которой можно было разглядеть очередные, более древние развалины. У Каспара, притаившегося на лестнице вместе со своими помощниками, на секунду от удивления открылся рот – Натаниэль оказал ему большую услугу, развеяв самое главное сомнение в его жизни – проход в Затерянный город и вправду существовал и всё это время находился у Магистрата под самым носом.

А тем временем Натаниэль, не подозревавший о слежке, молча передал артефакт наёмнику и, отойдя от магической стены подальше, с напускной вежливостью попросил:

– Разбейте ее, мастер.

– Разумеется… Только пусть моя ассистентка, – Грегор повернулся к Беатрис и незаметно подмигнул ей, – проверит лестницу. Если она обвалится в ходе ритуала, мы не сможем вернуться.

На лице купца уже отразилось лёгкое нетерпение, но он неохотно согласился. Беатрис скрылась из виду и, обнаружив ошеломленного открытием Каспара с двумя стражниками, жестом указала им идти за ней, крикнув:

– Грегор, все в порядке!

– Хорошо! – прокричал ей наёмник, доставая фолиант из своего наплечного мешка и победно улыбаясь.

Однако купец уже почуял неладное.

– Грегор? Тот самый Грегор, который убил Эрикса, своего заказчика? Вместе с… А, черт! Это ты? Отвечай! – рявкнул он, хватаясь за кинжал.

Наёмник резко поднялся, окончательно открыв фолиант взору Натаниэля, и хотел уже что-то крикнуть в ответ, как вдруг услышал тяжёлый голос своего друга:

– Да. Это он. Но его руки чисты, в отличии от твоих. Каспар, приятно познакомиться, – из темноты вышел чародей, сопровождаемый Беатрис и стражей, – А теперь прошу пройти за нами, Натаниэль. У Магистрата будет к тебе пара вопросов.

У Натаниэля резко изменилось лицо. Страх обуял его, и он в панике забегал глазками по подвалу, словно загнанная в угол мышь, и, понимая, что пути выхода ему отрезаны, он решился на отчаянный шаг. Разбежавшись, он влетел в магическую стену, надеясь пробить её собой – но стена лишь откинула его назад с той же силой, с которой он влетел в неё, и купец бессильно упал на сухую землю подвала.

Грегор подошёл к нему и проверил его дыхание.

– Без сознания, – невозмутимо подытожил он.

Каспар облегчённо выдохнул и отдал приказ стражникам заковать несчастного беглеца в кандалы и отвести его к первому пленнику, ждавшему своего господина в окружении других стражей. Вскоре купца вывели из заброшенного дома, и Каспар, оставшись наедине с Грегором и Беатрис, с нескрываемым волнением произнёс:

– Я до сих пор глазам своим не верю…

– Что может быть за этой стеной? – настороженно спросил Грегор.

– Baile Caillte, друг, – чародей с восхищением произнёс эти слова, – Я искал его всю жизнь… Надо бы убедить Магистрат отправить туда экспедицию.

– Я думаю, что он одобрит твое предложение, Каспар, – уверенно заметил Грегор, по-дружески похлопав его по плечу.

Чародей слегка улыбнулся и задумчиво осмотрел магическую стену. Она представляла собой преграду неестественно яркого пурпурного цвета, на которой, на удивление, не осталось ни единой царапины после удара Натаниэля.

Находка настолько зачаровала его, что Каспару невольно казалось, как он мог бы осматривать её целую вечность – но он вовремя спохватился, вспомнив, что его сейчас ждет стража с двумя преступниками во дворе этого заброшенного дома.

– Пойдёмте отсюда, – решительно заметил он и радостно добавил, – Грегор, Беатрис… Спасибо вам. То, что вы сделали… Это неоценимо…

Девушка слегка улыбнулась, а Грегор не удержался от молчаливого и крепкого рукопожатия. Покинув дом, чародей забрал у Грегора «Cunning agus draoidheil» и найденный у Натаниэля артефакт, и, облегчённо выдохнув, произнёс:

– Завтра утром должно состояться заседание Магистрата. Я пришлю за вами гонца. Вы ведь будете ночевать в нашем трактире, да?

Грегор и Беатрис одновременно кивнули.

– Вот и славно. Тогда увидимся с вами завтра, – одобрительно заметил чародей и, попрощавшись с ними, отправился к страже.

Всю дорогу до трактира Грегор и его спутница молчали, уставшие от насыщенного и очень волнительного дня. И, лишь оказавшись в оплаченной Каспаром комнате, Беатрис тихо прошептала своему возлюбленному.

– Грегор, иди умываться, раздевайся и ложись спать.

Он с удивлением взглянул на нее, но беспрекословно повиновался. Через несколько минут он лег в постель, как и хотела Беатрис – и почувствовал под одеялом её горячее, свободное от лишней одежды тело. Девушка не стала медлить: она плавно приблизилась к Грегору и нежно поцеловала, томно дыша. Он почувствовал, как её тело вспыхнуло, и она медленно, как бы нехотя, завершила поцелуй и томно посмотрела на него, намекая, чего именно она хочет.

Грегор улыбнулся, чувствуя, как новый прилив сил окутал его, лишив усталости – свежий лавандовый запах увлек его, и он, не в силах сопротивляться, полностью поддался её желаниям. Он прижал ее хрупкое, нежное тело к себе, в порыве страсти начал целовать её губы и шею, запустил руку в длинные рыжие волосы и, словно небольшой, ведомый лёгкими волнами корабль, продолжил раскачиваться, обречённо утопая в ее бездонном лавандовом море…



* * *

Следующее утро Грегор встретил с улыбкой. К его удивлению, ему не приснился кошмар, как в любую другую ночь – и это ещё лишний раз подтвердило тот факт, что он наконец обрёл своё счастье, которое сейчас лежало рядом с ним, находясь в крепком сне после вчерашнего тяжёлого дня и бурной ночи.

Грегор провел рукой по ее волосам, слегка касаясь их кончиками пальцев, и улыбнулся. Обычно, после проведенного вечера с девушкой, он встречал следующее утро в трактире за кружкой эля или на каком-нибудь трудном задании. Но этот случай был иным – он понимал, что теперь не сможет покинуть Беатрис. Особенно после того, как она доверилась ему. Во всех отношениях.

Он осторожно поднялся с кровати и с лёгким недовольством посмотрел в зеркало. Немного всклоченные волосы и едва проявившаяся щетина, встретившие своего владельца в отражении, не слишком порадовали Грегора, но в целом он остался вполне доволен своим видом. Расправив свои волосы руками и придав им подобие пышной прически, Грегор одобрительно подмигнул своему отражению, и, одевшись, подошёл к Беатрис и, нежно дотронувшись до её оголённого плеча, прошептал:

– Доброе утро, моя дорогая…

Она невольно приоткрыла глаза и увидела своего любимого, присевшего на кровать рядом с ней. Улыбнувшись, она приподнялась и крепко обняла его, желая что-то спросить… Но в дверь постучали, и Грегор продолжил, поцеловав её в губы.

– Одевайся потихоньку… А я сейчас вернусь.

Он на ходу схватил свой клинок, спрятанный в расшитые золотой нитью ножны, и в одно мгновение закинул его себе на спину, стянул ремень и закрепил его положение, позволяя отклоняться в сторону правой руки, которой он и привык доставать и держать клинок.

Проверив, насколько быстро покидает ножны его верный спутник, Грегор поспешил открыть дверь и с удивлением увидел мальчишку лет двенадцати, встретившего его испуганным взглядом. Будучи совсем ещё подростком, он уже отличался заметными ссадинами и лёгкими ранами – и наёмник слегка усмехнулся, вспомнив о своём юношестве. Молодой гонец сжимал в руке маленькое письмо, которое должен был прочитать, но наёмник, в следующее мгновение отогнав все лишние воспоминания, попросил его:

– Говори, парень. Только кратко, пожалуйста.

Мальчишка замолчал, но потом быстро сообразил и ответил:

– Вас ждут через час на заседании Магистрата. Вас и вашу… – он увидел Беатрис, занятую одеванием своего платья, – И вашу девушку…

Грегор слегка улыбнулся и отсчитал гонцу пару монет.

– Вот, молодец, – он протянул монеты, и мальчишка с благодарной улыбкой забрал свою награду, – Подожди нас немного – покажешь нам дорогу, хорошо?

– Как скажете, – кивнул гонец и спустился в общий зал трактира.

Грегор закрыл дверь и оглянулся в поисках Беатрис, которая за время разговора уже успела одеться и сейчас укладывала непослушные рыжие волосы перед зеркалом.

– Нас ждут, Беа, – произнёс он, обнимая ее за талию.

Она быстро развернулась к нему и провела рукой по его колючей щеке.

– Конечно, дорогой. Сейчас буду готова.

И Беатрис сдержала слово – через полчаса они уже направлялись в здание Магистрата на заседание, на которое крайне редко допускались обычные жители Галерии, но где почему-то желали видеть именно их, бывших родом совсем из других мест.

Мальчишка привёл Грегора и Беатрис к большому собору, величественно стоящему на самом высоком возвышении холма. Девушка была удивлена красотой это храма, озарённого яркими лучами утреннего солнца: особенно выделялись белые мраморные колонны и большая статуя Калдары, богини власти и правосудия, стоявшей на крыше собора и, как нередко казалось многим горожанам, словно наблюдавшей за всей Галерией. Взгляд богини был суров, и Беатрис невольно содрогнулась, посмотрев ей в глаза.

– Вам сюда, – произнёс юный гонец, – Мне стоит подождать вас здесь?

– Разве в этом есть необходимость? – серьезно спросил Грегор, внимательно смотря на него и протягивая ещё три монеты.

Гонец замялся и молча принял плату.

– Беги гулять, парень, – подражая Грегору, с лёгкой улыбкой продолжила Беатрис, и мальчишка, весело подпрыгнув от радости, быстро поблагодарил их и поспешил на торговую площадь.

А Грегор и Беатрис тем временем вошли в распахнутые ворота собора и, пройдя по длинному коридору, по обеим сторонам которого висели портреты прежних глав Магистрата, оказались в его большом зале. С верхнего уровня храма на них смотрели члены Магистрата, одетые в красивые черные мантии с различными узорами, который отличал каждого управителя Галерии. Всего в ордене их было восемь – шесть людей, выбранных из числа самых богатейших и достойнейших родов Галерии, и два эльфа, заслугами доказавшие важность своего пребывания в Магистрате, до недавних времён бывшим исключительно людским орденом.

А внизу, на нижнем уровне храма стояли Натаниэль и его сержант, закованные в кандалы. За ними пристально следила вся стража, которая находилась в соборе, и Каспар, специально сменивший свой походный, изрядно потёртый и побитый жизнью плащ и прочую лёгкую одежду на свою вторую сине-черную робу, которая только показывала его почти болезненную худобу и небольшие шрамы на руках.

Все советники были заняты шумным обсуждением важного вопроса о судьбе пленников, но в одну секунду резко замолчали, когда увидели Грегора и Беатрис, с удивлением осматривавших их с нижнего уровня собора. Один из восьмёрки Магистрата, с чьим голосом и мнением всегда считались, поднялся со своего трона, чтобы разглядеть таинственного ловца воров, о котором с такой интригой рассказал ему Каспар. Вслед за ним поднялись и все остальные, также движимые любопытством.

Молчание затянулось, и он, взмахнув рукавом своей мантии, решил продолжить заседание, обратившись к гостям.

– Прошу вас, Грегор и Беатрис. Меня зовут Сарем. Я один из членов Магистрата, а вот, – он развел руками, показывая своих коллег, расположенных по обе стороны от него, – Вот мои друзья, также состоящие в нашем великом ордене.

Наёмник и его спутница почтительно склонили голову в приветствии. Сарем продолжил:

– Ты, Грегор, поймал этого гнусного вора, – советник показал пальцем на Натаниэля, – и вернул нам книгу, в целости и сохранности. Чего ты хочешь взамен?

Грегор повернулся в сторону Каспара и почувствовал на себе его просящий, почти умоляющий взгляд, и не раздумывая произнёс:

– Не знаю, рассмотрите ли вы такое предложение, но… – Грегор откашлялся, чувствуя, как его голос предательски задрожал, – В том доме, где все мы поймали Натаниэля, Каспар обнаружил магическую стену, закрывающую проход в Затерянный город. Я прошу, чтобы вы дали согласие на открытие этой стены и собрали туда экспедицию.

Послышался шепот – Магистрат совещался. Грегор всматривался в их лица, пытаясь понять, кто всё-таки поддержит его просьбу. И, когда совещание было окончено, результаты приятно удивили Грегора – против него был только один из всей восьмерки Рандольф, и ему дали слово.

– При всем уважении к тебе, – презрительно произнес советник, нагло рассматривая наёмника с головы до ног, – ты ещё не искупил вину за убийство, которое ты совершил пару лет назад. И вообще – я до сих пор не верю, что ты привёл настоящего вора.

Те советники, что поддержали наёмника, были крайне недовольны такой выходкой своего коллеги, но им ничего не оставалось, как ждать ответа таинственного гостя, сохранявшего томительное молчание. Каспар гневно посмотрел на советника, выдвигавшего обвинения его другу, Беатрис занервничала, готовая уже сказать что-нибудь сгоряча, но Грегор решил ответить на все сам, не сдерживая нарастающий гнев:

– Неприятно, когда обычный наёмник, которого ты подозреваешь в убийстве своего сына, приезжает в твой город, правда? Желание мстить ещё не охладело в тебе, и ты не можешь принять эту утрату. Но на большее, чем ядовитые усмешки и взгляды, ты не способен… Знаешь, почему? У тебя просто кишка тонка, Рандольф. И я ни капли не сожалею о том, что произошло с твоим сыном, ведь это не моя вина, что он вырос полным подобием своего отца, – Грегор с ненавистью посмотрел Рандольфу в глаза, и тот отвёл взгляд, – А что касается дела: я нашел в доме мертвого стража Вигса значок с гравировкой инициалов Натаниэля. Это означало, что его люди убили Вигса.

– Значок при тебе, Грегор? – спокойно спросил Сарем, стараясь вернуться к недавнему происшествию.

– Да, – наёмник достал его из левого кармана куртки, – Могу передать это вам.

Сарем кивнул, и Грегор передал значок стражу, который поднялся на верхний уровень собора и принес его советнику. Он задумчиво осмотрел улику, дал каждому своему коллеге и подождал, пока все смогут сделать свои выводы. Потом он продолжил:

– Мы выполним твою просьбу. Но пока мы будем собирать экспедицию, вы должны разрушить магическую стену и немного осмотреть Затерянный город. Ведь в наших же интересах, чтобы все члены экспедиции вернулись, верно? – Сарем ненадолго отвлёкся и, выслушав своего эльфийского коллегу, поспешно добавил, – А также, поищите в библиотеке книгу «Daoine gun fheum» – она нам сейчас очень нужна. Каспар идёт с вами – он сможет помочь. Если вы согласны, скажите, чего хотите взамен.

Грегор ответил не раздумывая.

– Я хочу знать все о резне в деревне Фарлам, которое уничтожило её пятнадцать лет назад. И было бы неплохо, если бы вы нашли информацию об инциденте с отравлением, произошедшем в Маралде семь лет назад. Мне нужна любая информация, но особенно я был бы рад узнать, кто был главным виновником этих бед.

Члены Магистрата зашептались, и вскоре Сарем ободрительно произнес:

– Мы согласны на эти условия и найдем эту информацию к вашему приходу. А теперь я имею честь объявить вам, что наше заседание окончено.

Он попросил всех покинуть собор, и через минуту компания уже стояла у его ворот, решая, что им делать дальше.

– Грегор, там может быть очень опасно, – нарушив молчание, хмуро произнёс чародей, – Ты уверен, что Беатрис следует идти с нами?

– Уверен. Или ты забыл про знак Дийон? – ответил Грегор, обнимая девушку.

Каспар слегка усмехнулся и продолжил:

– Пожалуй, я воздержусь от чтения тебе лекции о том, как я отношусь к магии знаков. Ты ведь мог научиться самой настоящей, неподдельной магии…

– Мог, это правда, – поддержал спор Грегор. – И тратил бы много сил на создание одного заклинания, потому что не получил мутаций, которые делают вас восприимчивыми к магической стихии.

Чародей выругался, вспомнив то ненавистное время, когда сам получал эти мутации, и невольно поморщился.

– Ладно, действуй, как сочтешь нужным… – отмахнулся он и обратился к Беатрис, – Надеюсь, ты умеешь владеть клинком?

– Не так хорошо, как Грегор, но всё же владею, – ответила девушка, обдумав каждое слово.

Каспар улыбнулся и, взглянув на своего друга, одобрительно покачал головой.

– Тогда я зря волнуюсь… Мы откроем этот проход в Затерянный город. Хотя, если честно, – он замолчал в нерешительности, – Я ведь до сих пор не верю, что моя мечта сбывается.

Грегор и Беатрис слегка улыбнулись, и наёмник по-дружески похлопал чародея по плечу. Вскоре, налюбовавшись открывшимся видом Галерии, они отправились в тот старый заброшенный дом, навстречу своему маленькому, но незабываемому приключению.




Глава 10



Каспар, Грегор и Беатрис с трудом нашли нужный дом – снаружи его действительно было не отличить от любого другого городского дома, но стоило лишь открыть дверь и немного пройти внутрь, как можно было сразу определить, когда последний раз здесь жили люди. И в этот раз под Грегором, замыкавшим их небольшой отряд, треснула и сломалась лестница, ведущая в подвал, и наёмник, потеряв равновесие, кубарем скатился по ней. Через секунду к нему подбежали взволнованные Беатрис и Каспар, но он глухим голосом заверил их:

– Падение прошло успешно…

Медленно приподнявшись с пола, Грегор отряхнулся и начал с интересом наблюдать за тем, как его друг приступил к уничтожению магической стены. Чародей создал маленький поток искр, постепенно увеличивая его и разрушая преграду, и наёмник услышал раздражающий резкий треск и в следующее мгновение увидел в стене образовавшуюся трещину, которая угрожающе расширялась, заполняя все больше и больше пространства. И, когда она пересекла всю стену, преграда окончательно разрушилась и исчезла, как будто ее и не было.

Каспар самодовольно усмехнулся.

– Да, эту стену явно не мастер накладывал.

– Не знаю. Вроде бы, она смотрелась вполне уверенно, – иронично заметил Грегор, – Пойдем, друг – нам ещё книгу искать…

– А как мы там будем ориентироваться? – обеспокоенно спросила Беатрис, – Факела у нас ведь нет.

Каспар вопросительно посмотрел на Грегора, но наёмник не растерялся и ответил:

– В Затерянном городе мы точно должны найти факел – и даже не один. А пока будем пользоваться магией.

– И, раз так, то я пойду первым, – продолжил чародей, кладя Грегору руку на плечо и улыбаясь, – Надеюсь, никто не против?

Все дружно согласились с предложением Каспара и, заручившись его магической поддержкой, начали продвигаться в Затерянный город. Чародей шел впереди, держа в правой руке созданный заклинанием идеально гладкий белый шар, который освещал темноту катакомб Галерии на расстоянии нескольких шагов, а за ним медленно и осторожно следовали Грегор и Беатрис, стараясь смотреть под ноги.

Их путь пролегал через небольшую пещеру, о существовании которой все это время никто не знал. Ее свод, весь испещренный сталактитами, угрожающе нависал над их головами, а на полу, также плотно усеянным сталагмитами, было сложно определить, куда сделать следующий шаг, не поскользнувшись на влажном камне и не сломав себе ногу. Потому Грегор держал Беатрис за руку и вел за собой, стараясь не упускать ее действия из виду.

Спустя несколько минут экспедиции Каспар почувствовал поток свежего воздуха, который чуть не сбил его с ног. Порядком удивившись, он ускорил шаг, на мгновение позабыв о своем напарнике и его спутнице, но далеко уйти не смог – перед его глазами раскинулись развалины Затерянного города, подсвеченные тусклым зелёным светом древних настенных светильников. Он остановился, не в силах сдвинуться с места, развеял свой магический шар и начал зачарованно рассматривать свою мечту, лежавшую перед ним как на ладони, пытаясь запомнить все, что могло привлечь его внимание. Грегор и Беатрис вскоре нагнали его и уже хотели возмутиться из-за его неосторожности, но не смогли – их тоже очаровал раскинувшийся прямо под ними вид с открытого прохода пещеры.

– Я так счастлив, Грегор… – дрожащим от волнения голосом произнес чародей, – Я так давно его искал…

Беатрис улыбнулась, но продолжала молчать, настороженно смотря в темноту – она заметила странное движение, о котором пока решила не говорить, считая, что ей всё привиделось. А наёмник, окинув небрежным взглядом древние развалины, лишь устало положил руку на плечо друга, по-прежнему приобнял Беатрис за талию и произнёс:

– Пойдёмте. Найдем библиотеку, книгу – и дело с концом. А по пути успеете ещё налюбоваться видами.

– Но теперь ведёшь ты, Грегор. В подземельях ты бывал чаще, чем я, – добавил чародей, – Я буду за тобой и Беатрис – на случай, если придется прикрывать тыл.

– Хорошо, Каспар, – неохотно согласился Грегор и пошел первым, смотря на первые факела, озарявшие ему путь своим тусклым зелёным цветом, – Не отставайте.

Вниз от прохода в пещеру спускалась маленькая каменная дорожка, вытесанная прямо в скале ещё с давних времён. Она вела в центр Затерянного города, постепенно приближая маленькую экспедицию к их цели – древней библиотеки, огромные каменные своды которой были заметны наёмнику даже сквозь темноту.

Грегор медленно ступал по сырой земле, понимая, что любой неверный шаг мог привести к крайне печальному исходу – до нижнего уровня города было ещё несколько десятков метров, – а за ним осторожно, придерживаясь за скалу, следовали Беатрис и Каспар. И едва чародей успел пройти вслед за девушкой, как вдруг на то место, где он стоял секунду назад, обрушилась каменная глыба, с грохотом разбив дорожку за его спиной.

Каспар быстро обернулся, настороженно посмотрел наверх и, поймав испуганные взгляды своих друзей, успокаивающе произнёс:

– Я открою портал. Будем дома вовремя.

Грегор и Беатрис облегчённо выдохнули и продолжили путь, спускаясь все ниже и ниже. Через несколько минут дорога изменилась – она расширилась, став ещё просторнее и безопаснее, и вскоре привела их к самому первому жилому кольцу Затерянного города.

Проходя мимо полуразрушенных домов, выточенных из камня, чародей зачарованно рассматривал расписные стены с причудливыми светильниками, светившимися неярким нефритовым цветом. Мертвая тишина настораживала его, и за время пути он несколько раз обернулся, боясь увидеть какого-то тихого и неуловимого врага, пристальным взглядом провожавшего его вглубь своей обители.

Но беда пришла откуда её совсем не ждали – Грегор услышал странный хруст под ногами и, остановив жестом Беатрис и Каспара, он осторожно убрал ногу и грубо выругался. Это была человеческая кость.

Грегор поднял её и увидел висящий на ней небольшой обрывок ткани, показавшейся ему очень знакомой – но, боясь ошибиться, он молча передал свою находку Каспару. Беатрис невольно испугалась, задержав взгляд на побледневшем лице чародея.

– Я ведь ничего не перепутал, Каспар? – постепенно догадываясь, шепотом спросил Грегор, – Это остатки вашего одеяния?

– Всё верно, друг, – мрачно подытожил чародей, – Рука того самого несчастного – мы искали её тогда весь день… Что ж. Мы в дерьме…

У Беатрис по спине пробежали мурашки, но Грегор успокаивающе погладил ее по руке и, поймав её испуганный взгляд, уверенно прибавил:

– Всё будет хорошо, Беа.

Девушка посмотрела на своего возлюбленного и с трудом улыбнулась. В этот момент она вспомнила о таинственном движении и рассказала обо всем Грегору. Чародею стало не по себе – его тревожные догадки в одно мгновение стали реальными. Ведь таинственный зверь мог быть рядом, в темноте, которую не могли развеять старинные светильники, и действительно наблюдать за ними, выжидая удобного случая для нападения…

Грегор молча выслушал Беатрис, и, несколько раздумав, решительно произнёс:

– Нам нельзя отвлекаться от цели. Забираем книгу и уходим через портал, который откроет Каспар. Если чудовище нападет – бегите, я справлюсь один.

– Что? – удивленно воскликнула Беатрис, – Мы тебя не бросим!

– Это исключено, Грегор, – мрачно согласился чародей.

Но наёмник лишь отрицательно покачал головой.

– Только ты сможешь вывести нас отсюда, Каспар. А жизнь Беатрис для меня ценнее моей. И кто же тогда остаётся на защиту всех нас от чудовища?

Все замолчали, осознавая его слова, а Грегор тем временем продолжил:

– Поэтому, если зверь явится – бегите. Как только сможете укрыться, и услышите, как я кричу ваши имена, подайте знак. Но если же услышите что-то другое… Не рискуйте – уходите отсюда.

Каспар и Беатрис нерешительно кивнули и последовали за ним, продолжая спуск в глубокие уровни Затерянного города. И чем ниже они спускались, тем больше костей они встречали на своем пути – и это лишь подтверждало догадки Грегора о том, что в этих катакомбах было настоящее чудовище. Крайне ненасытное чудовище.

И тут Грегор сам увидел его. Зверь спал на одном из куполов старого храма, свернувшись клубком, и довольно сопел. Это действительно была огромная мантикора – тело существа было львиным, и крылья тоже были покрыты шерстью, в отличие от скорпионьего хвоста, который имел форму огромной, пропитанной насквозь ядом внушительной булавы. В морде, слегка прикрытой этим хвостом, также угадывались львиные черты, но огромные костяные рога делали внешний вид чудовища ещё более устрашающим.

– Ступайте как можно осторожнее и тише, – прошептал наёмник, указав на чудовище, – Попробуем обойти его.

Однако зверь лишь притворялся, что спал – один из его жёлтых глаз, слегка прикрытых тяжёлым веком, пристально наблюдал за каждым движением новых посетителей Затерянного города.

Грегор осторожно осмотрелся вокруг и с тревогой потянулся за своим клинком. Теперь их путь пролегал сквозь неосвещенную часть развалин, усеянных обглоданными костями, лежавших здесь словно в напоминание о том, что чудовища совсем не вымерли, а лишь спокойно живут в тех местах, где ещё не бывал человек.

И в этот момент наёмник вновь услышал непривычный, но до боли знакомый хруст – Беатрис нечаянно оступилась и задела одну из костей, с шумом упавшую в основную груду отбросов. Грегор удивлённо обернулся и увидел, как мантикора, воспользовавшись этим, резко подлетела с купола и устремилась на них.

– Бегите! – рявкнул он, быстро вынимая свой полуторный меч из ножен и накладывая знак Дийон на своих спутников.

Каспар взял Беатрис за руку, побежал вместе с ней через логово чудовища и ненадолго остановился лишь под каменной аркой, которая вела к противоположной стороне Затерянного города. У арки Беатрис обернулась и сама увидела этого страшного зверя. Страх сковал ее, но чародей резко встряхнул девушку и, бесцеремонно схватив ее за руку, продолжил искать укрытие в этих каменных развалинах.

Чудовище приземлилось прямо перед Грегором, встретившего её с холодным спокойствием. Раскрыв свою пасть и пытаясь изобразить хищную улыбку на своей окровавленной морде, она начала кружить вокруг наёмника, выжидая время для атаки – однако он внимательно следил за каждым ее движением и тоже ждал, словно проверяя её терпение.

И он оказался прав – чудовище резко подскочило к Грегору, пытаясь насадить его на свои рога, но он ловко отскочил в сторону и тяжёлым взмахом меча отрубил один рог у мантикоры. Она взревела и бросилась на него, но Грегор оглушил ее, ослепив знаком Керд, и в следующее мгновение быстрым прыжком отскочил от неё, вложил в удар всю силу и отрубил ей ядовитый хвост, который, бессильно извиваясь, упал на запятнанную свежей кровью землю.

Рёв чудовища разнёсся по Затерянному городу, и Беатрис невольно содрогнулась. Каспар тревожно оглянулся и с трудом разглядел мантикору, покалеченную и ослепленную, и своего друга, уверенно державшегося рядом с ней.

– Беатрис…

Девушка испуганно оглянулась и, увидев знакомый силуэт вдали, решительно прошептала:

– Мы остаёмся здесь. И ждём Грегора.

Каспар помедлил, но вскоре одобрительно кивнул и, встав рядом с Беатрис, начал зачарованно рассматривать мантикору, в бессильной ярости рвавшей воздух вокруг себя, надеясь зацепить наёмника.

Но Грегор стоял от нее в нескольких шагах и терпеливо ждал. И, когда приступ ярости и боли чудовища пропал, он решительно подскочил к ней и быстро, наклонив клинок под углом, ловким ударом вонзил его в глаз. Мантикора пронзительно завыла, и наёмник резко отпустил ее морду, чтобы в следующую секунду вытащить свой меч и с ненавистью пробить ей второй глаз, ослепив чудовище окончательно.

От резкой боли мантикора зашаталась и через мгновение бессильно упала на землю. Чувствуя приближающуюся слабость, Грегор перехватил клинок и, тяжело дыша, сильным ударом отрубил ей голову. Воткнув меч в землю, он с трудом удержал равновесие, осторожно перехватил свой трофей и выкрикнул имя своего друга, настороженно вглядываясь в темноту.

И он увидел их – Каспар подал знак, наколдовав магический шар, ярким светом озаривший его и Беатрис, – и наёмник неторопливым шагом направился к ним, пытаясь на ходу вложить свободной рукой меч в непослушно болтавшиеся на его спине ножны.

Едва Грегор показался из темноты, Беатрис поспешила к нему и, лишь осмотрев его на отсутствие видимых ран, допустила к чародею, с восхищением принявшего трофей из его рук.

– Пятьсот монет, говоришь? – с усмешкой спросил наёмник, – А мне как раз нужны были деньги…

Каспар пропустил нервный смешок.

– Считай, что ещё легко их заработал… – и, поймав полный укора взгляд Беатрис, он серьезно прибавил, – Пора продолжать путь. Осталось совсем немного…

Чародей указал рукой в сторону слабоосвещенной дороги, которая заканчивалась древним каменным зданием, своды которой удивительно напомнили Грегору те, что он видел с верхних уровней Затерянного города. Экспедиция медленно двинулась туда, настороженно оглядываясь по сторонам. И чем ближе они подходили к библиотеке, тем меньше света озаряло им путь, и потому, когда от цели их отделяло всего несколько шагов, Каспар снова вызвал заклинанием магический шар.

Едва попав в первый зал библиотеки, чародей досадно выругался – перед его взором предстали доверху заполненные древними фолиантами полки старинных шкафов, также вытесанных в камне, как и сама библиотека. Опустив взгляд на пол, который был также усеян корешками и разлетевшимися в разные стороны обрывками рукописей, Каспар лишь разочарованно произнёс:

– Среди такой кучи книг, нам не найти нужную раньше, чем мы не умрем здесь от голода…

Но наёмник лишь тяжело улыбнулся.

– Неужели твоя магия не в силах найти нужную книгу, Каспар?

Чародей отрицательно покачал головой и снова выругался, хрустя пальцами, как вдруг услышал решительный голос Грегора.

– Не спускай глаз с книжных полок, друг…

Каспар удивлённо посмотрел на него, а Беатрис лишь улыбнулась, догадавшись, чем именно воспользуется ее возлюбленный. Грегор лёгким движением очертил рукой знак Игриф, и чародей увидел свечение на другом конце зала. Не раздумывая, он побежал к нему и достал экземпляр «Daoine gun fheum» и, осмотрев несколько страниц и оценив состояние книги, Каспар с восхищением воскликнул:

– Ты не перестаешь меня удивлять, Грегор…

– Это лишь магия знаков, друг, – слегка улыбаясь, произнёс наёмник, – Надеюсь, что теперь ты ее признаешь как подвид настоящей магии…

– Быть может, я просто не знаю нужного заклинания. Но я подумаю над этим, обещаю… – с долей иронии заметил чародей, – А сейчас нам пора возвращаться…

Поймав одобряющие взгляды своих спутников, чародей осторожно перехватил свою тяжёлую находку и выкрикнул:

– Fosgailte!

Заклинание открыло портал, и, проводив Грегора и Беатрис вперёд, Каспар зачарованным взглядом ещё раз окинул библиотеку и так же исчез в портале, который сразу же закрылся за спиной чародея, завершив изрядно измотавшее его путешествие в древнюю обитель его последних мечтаний.



* * *

Олерон неторопливо прогуливался по логову Незримых, занятый размышлениями о своем ближайшем будущем. Его мысли, которые он уже давно не мог отличить от несбыточных своих грёз и алчных желаний, плавно переносили его в счастливый мир, где он пользовался огромным уважением и властью, которая могла сниться разве что главам городов Хальмстада. И, уже порядком погрузившись в свои мечтания, Олерон с досадой выругался, когда услышал ритмичные шаги в кабинете Старейшины, которые успокаивающий поток его мыслей.

– Какого черта там творится? Старикашка в конец из ума выжил? – проворчал он и, заложив руки за спину, направился к своему мастеру.

Олерон застал его в не самом лучшем расположении духа – глава Братства напряжённо думал, и, сам того не замечая, ходил по своему кабинету.

Незримый усмехнулся. Для него всегда было забавно наблюдать за суетящимся и задумчивым Старейшиной, вопреки всему сохранившему в себе честность и доверие, которыми Олерон нередко пользовался в своих корыстных целях.

– Все в порядке, мастер? – фальшиво взволнованным голосом спросил он.

– Нет… У нас проблемы…

Олерон нехотя опустился на стул, понимая, что ему придётся выслушать всё, что тревожило старика, и скрестил ноги в ожидании речи главы Братства. Но он молчал, и потому Незримому пришлось начать разговор первым:

– Что случилось, мастер?

– Во-первых, Грегор так нам и не ответил, – медленно начал Старейшина, наконец остановившись, – Во-вторых, уже скоро должны прийти заказы из крупных городов Хальмстада, а их все нет. И в-третьих, я волнуюсь за Гелара и тех парней, которых он выбрал в сопровождение…

На секунду самодовольная усмешка исказила лицо Олерона, но, вовремя взяв себя в руки, он убедительно и невозмутимо произнёс:

– Связные докладывают, что заказы придут на следующий день, поэтому за них не стоит волноваться. Как и за Гелара – он взрослый мальчик, и слово сдержит, – попытался объяснить он, чувствуя, как сам начинает верить своим словам, – А что насчёт Грегора, то я догадываюсь, что он просто не хочет налаживать с нами контакт. Или пока не торопится это сделать.

Старейшина устало упал в кресло и, резко выдохнув, расслабленно откинулся на его спинку.

– Хорошо. Надеюсь, что все будет так, как ты и говоришь. А мне… Мне надо поспать.

Олерон почтительно склонил голову, поднялся с кресла и уже хотел уходить, как услышал полусонный голос своего мастера:

– Спасибо тебе, Олерон. Мне… недолго осталось. И я искренне рад, что могу отдать управление Братством в надёжные руки. В твои надежные руки…

Незримый обернулся и, с удивлением взглянув на Старейшину, уверенно добавил:

– Я не подведу ваших ожиданий, мастер.

– Очень на это надеюсь… Ну, ступай, – слегка улыбаясь, сказал Старейшина и, проводив своего преемника взглядом, через несколько мгновений уснул в своем кресле.

Олерон осторожно закрыл за собой дверь, вернулся в свою комнату, не встретив никого из посвящённых, лег в свою заранее приготовленную постель и криво усмехнулся, представляя себя главой Братства. Ему крайне нравилась эта роль, и он уже не хотел ждать, когда Старейшина передал бы ее сам. Но не прошло и нескольких минут, как он, окрылённый новыми мечтами, крепко уснул, мерно храпя в своей кровати и ожидая подходящего момента, чтобы наконец претворить свои планы в жизнь.




Глава 11



Гонец неторопливо вёл своего вороного жеребца по тракту, направляясь в сторону Золдена. Этот вечер он уже должен встречать именно в городе, но, к сожалению, его шальные деяния заставили его задержаться в большой деревне Роквуд.

И лишь теперь, напившись вдоволь местной бражки и дважды отдохнув с Сабиной, самой красивой жрицей любви в деревне, гонец решил продолжить свой путь. Он не скрывал своего крайнего недовольства тем, что ему приходилось покинуть такое прекрасное место, словно позабыв о своём почти пустом кошельке, который изрядно потерял свой вес за время пребывания посланника в Роквуде… Однако даже сейчас, с трудом удерживаясь в седле, он был счастлив, вспоминая праздно проведенное время и прекрасную встречу с Сабиной, не пытаясь сдержать глупую улыбку.

Но, неожиданно для самого гонца, его путь оказался прерван внезапным естественным желанием, и он с кряхтением слез с коня, и, пытаясь удержать своё равновесие и не расплескать выпитую бражку по дороге, заковылял в ближайшие кусты, оставив своего верного четвероногого спутника без присмотра.

И, едва гонец успел застегнуть свои портки, как услышал недовольное ржание своего жеребца, и, не раздумывая ни секунды, он быстро вылетел из кустов, выхватив свой короткий меч, но резко остановился, увидев незнакомца, который успокаивающе гладил по холке оставленного коня.

Покачиваясь, посланник двинулся к нему, желая отогнать от своего единственного спутника в пути, но странник спокойно повернулся к нему, скинул капюшон и сам отошёл от коня, дружелюбно улыбнувшись.

– Здравствуй, друг, – произнёс он, приподнимая плащ, под которым мирно покоился в ножнах его клинок, – Не подскажешь, как пройти в Рольфстаун?

Гонец почесал затылок и, угрожающе взмахнув мечом перед собой, хрипловатым голосом ответил:

– Видишь тракт? Иди по нему до первого перекрестка, а потом выбирай левую дорогу. Через два дня будешь там.

Закончив недолгое объяснение, он резко прервался и наклонил голову, пытаясь перебороть подступающую тошноту, и не заметил хищную усмешку странника, не спускавшего взгляд с его походной сумки.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарил его незнакомец и участливо добавил, – Много пил вчера, да?

В ответ послышалось невнятное бурчание гонца, вступившего в борьбу с икотой.

– Вот, это поможет, – странник достал маленькую медную флягу и протянул ее своему собеседнику, – Через час будешь свежим, обещаю.

Не замечая подвоха, посланник лишь кивнул и высушил её за считанные секунды, желая наконец избавиться от наступающего похмелья.

– Как тебя звать, незнакомец? – все также хриплым голосом заговорил он, возвращая ему пустую флягу.

– Зелмар. Родом из Маралда, а сейчас держу путь из Золдена в Рольфстаун, – невозмутимо представился странник и слегка усмехнулся.

Гонец протянул ему руку.

– А мое имя Рик, – он скривился, почувствовав резкую опоясывающую боль, – Приятно познакомиться…

– Воистину приятно, – заметил странник и, схватив Рика за руку, достал свой кинжал, все это время ожидавшего своего часа под плащом владельца.

Посланник побледнел – он только сейчас узнал в незнакомце того, кто передал ему письмо для Олерона ещё тогда, в Золдене… Рик попытался вывернуться, но боль почти парализовала его, и он мог лишь бессильно наблюдать, как к его глотке медленно приближается острое лезвие кинжала. Он попытался закричать, но странник лишь сдавил его руку и, усмехаясь, медленно спросил:

– Письмо Олерона у тебя?

Вспоминая, как Олерон обычно расправляется с предателями, Рик решил промолчать и только покачал головой.

– Хорошо, – хищная усмешка странника навлекла на гонца ещё больше ужаса, – А знаешь? Давай я сам проверю. А ты пока полежи… Отдохни…

И в следующее мгновение Рик упал на землю, держась руками за пробитую кинжалом шею и безуспешно пытаясь остановить обильное кровотечение. Тем временем, пока посланник отчаянно боролся за свою жизнь, убийца молча осмотрел его сумку и сразу же нашел лежавшее на виду письмо Олерона, узнав печать своего наставника. Он забрал свою находку и, покачав головой, вытер клинок об одежду задыхающегося гонца и, оглянувшись, убрал оружие обратно под плащ. Вскоре Рик затих, бессильно распластавшись на земле, и странник заботливо перетащил его тело в ближайшие кусты, оставив за собой грязный кровавый след, и, ещё раз окинув посланника взглядом, с облегчением произнёс:

– Хорошо, что я не ошибся.

Убийца поднял голову и неожиданно остановился. Страх в одно мгновение пронзил его – его внимание привлёк молодой дуб, который он видел всего пару дней назад. Однако этого времени хватило, чтобы дерево изменилось до неузнаваемости – теперь это был лишь сухой, разваливающийся от внутренней заразы ствол, украшенный всего лишь одной свежей веточкой, на которой сиял одинокий листочек. И вот, повинуясь сильному дуновению ветра, он опал, а через несколько секунд на глазах развалился и сам дуб, с треском разбив ствол о твёрдую землю.

Подгоняемый ужасом, мгновенно охватившим всё его тело, странник выбежал на тракт, проворно запрыгнул в седло коня Рика и погнал его в сторону Рольфстауна, сохранив в кармане письмо своего бывшего наставника, планы которого уже начинали давать предательские трещины…



* * *

Портал выбросил друзей на заполненную городскую площадь в самый разгар вечерних торгов. Горожане в страхе расступились, когда из раскрытого над их головами портала легко приземлилась на ноги Беатрис, потом неосторожно упал Грегор, прижимая к себе отрубленную голову мантикоры, и затем рухнул Каспар, злобно выругавшись от боли. Девушка помогла им подняться, и они медленно, провожаемые изумленными взглядами жителей Галерии, отправились к собору Магистрата.

Путешествие в Затерянный город сильно сказалось на них – измотанные встречей с его древним хранителем, они шли молча, держа в руках самое ценное, что им удалось забрать из этих катакомб – Каспар нёс столь важный для Магистрата фолиант, а Грегор, помимо своего трофея, вёл за руку свою возлюбленную, время от времени улыбавшейся ему, когда их взгляды встречались.

– Грегор, – неожиданно произнёс чародей, нарушив долгое молчание, – Получается, что найденный нами проход в Затерянный город – не единственный? Раз мантикора смогла там спокойно жить…

Наёмник слегка усмехнулся.

– К сожалению, да, Каспар. Где-то внизу холма, на котором расположена Галерия, должна быть неприметная пещера, ведущая к нижнему уровню катакомб. Но, думаю, что экспедиция сможет пройти и нашим путем, если на первое запасётся веревкой.

– Надо будет потом найти этот скрытый проход – вдруг там мы найдём что-то новое… – мечтательно заметил Каспар, – Что-то важное для нашей истории и истории всего Хальмстада.

– Никогда не думал, что тебя по-настоящему заботит именно это, друг…

Чародей опустил взгляд и промолчал, и Грегор, мельком взглянув на уставшую Беатрис, невозмутимо продолжил:

– У меня есть предложение… Как насчёт того, чтобы завтра заглянуть в гости к Гертруде?

Каспар одобрительно кивнул, а на лице Беатрис появилась радостная улыбка.

– Да, да! Я ведь так давно её не видела…

Грегор улыбнулся ей в ответ и хотел сказать, что-то ещё, но услышал внезапно огрубевший голос своего друга:

– Мы пришли.

Остановившись у ворот собора, Каспар оставил друзей наедине и постучал, но ответ последовал не сразу – лишь через минуту к нему явился один из слуг собора, полусонным голосом объявившим ему о проходящем там заседании Магистрата, и чародей, недовольно покачав головой, оперся спиной о стену и ненадолго задумался, глядя на Грегора и Беатрис, которые любовались пурпурным закатом.

На мгновение им показалось, что солнце просто прячется за высокие дома Галерии, а не уходит за горизонт, оставляя жителей города во власти темной и таинственной ночи, и Беатрис с восхищением прошептала:

– Как же тут красиво!

Грегор молча обнял её свободной рукой, и Беатрис, улыбнувшись, положила голову ему на грудь, продолжая наблюдать за очаровавшим её закатом.

Каспар с лёгкой улыбкой посмотрел на них и невольно вспомнил свои счастливые времена с его женой, эльфийкой Фейлонией – те времена, когда она ещё была рядом с ним. Вслед за хорошими воспоминаниями у него всегда шли плохие, дарившие ему лишь терзающую боль утраты, которую он пытался заглушить выпивкой и работой, но всегда безуспешно. К его удивлению, она пропала при очень странных обстоятельствах – когда он сдружился с Грегором. Ведь именно тогда он понял, что в этом непредсказуемом и суровом мире у него есть друг, который придет всегда, если ему потребуется помощь. И это было взаимно.

В этих размышлениях незаметно прошли несколько минут, и врата собора со скрипом отворились, словно приглашая своих новых посетителей внутрь. Слуги, открывавшие ворота, с испугом отпрянули от Грегора, хорошо рассмотрев отрубленную голову мантикоры, которую он не выпускал из рук. Каспар хмуро усмехнулся, наблюдая за ними, и молча прошёл вперед, ведя за собой своих уставших спутников.

На сборе Магистрата присутствовали все восемь советников. На их лицах застыло недовольство после прошедшего заседания – но, едва увидев чародея, наёмника и его спутницу, медленно вошедших в их зал, они все поднялись со своих мест, сразу позабыв обо всех недавних спорах. И даже Рандольф, ненавидящий Грегора и Каспара, не смог скрыть своего удивления, увидев их возвращение из Затерянного города – места, куда бы он не отважился отправиться, даже если бы ему предложили место Сарема, о котором он мечтал уже двадцать лет.

– Здравствуйте, Сарем! – твёрдо произнёс чародей и поклонился, – Мы принесли то, о чем договаривались.

Глава совета кивнул, жестом подозвал стража и приказал, чтобы тот забрал ценный экземпляр книги у Каспара и принес ему на осмотр. И тут его внимание привлек Грегор – точнее, его трофей, который он держал за рог в правой руке. Заметив пристальный взгляд всех остальных членов Магистрата, Грегор поспешил объясниться:

– При осмотре Затерянного города мы обнаружили вот это существо, – наёмник поднял отрубленную голову зверя так, чтобы все могли ее рассмотреть, – Это мантикора. Древнее существо, которое жило без вашего ведома не одну сотню лет. Но теперь подземелья Галерии чисты.

– С чего бы это? – резко спросил Рандольф, опередив Сарема. – Вдруг там есть ещё не одна такая… тварь?

Грегор криво усмехнулся, мельком взглянув на советника, и неторопливо начал своё объяснение, вспоминая строки из старинного бестиария, который нередко любил перечитывать, находясь на обучении у Нитирнваэля.

– Мантикоры живут маленькими семьями – у них никогда не бывает больше двух детенышей. Но посмотрите внимательно на голову этого чудовища: его уцелевший костяной рог, – наёмник вытянул руку, чтобы наглядно сравнить его длину со своей конечностью, – говорит нам о том, что это был самец, а морщинистая, собранная в складки шкура на голове указывает на то, что это была немолодая особь. А место обитания прямо говорит о том, что потомство она не могла оставить – в подземельях очень сыро и неудобно, а мантикоры любят простор и открытое пространство…

На лице Рандольфа отразилось лишь немое возмущение, и он побеждённо опустил взгляд, словно отстранившись от дальнейших бессмысленных споров, где он совершенно не мог одержать верх. А Сарем слегка усмехнулся и, окинув наёмника восхищенным взглядом, медленно произнёс:

– Мы долго искали документы, в которых сохранились свидетельства о нужных тебе событиях – и кое-что нашли. Всё в этих двух книгах, – он указал рукой на стража, который поспешил спуститься к Грегору с обещанной наградой, – Я оставил там закладки, чтобы тебе было удобнее искать…

– Сарем, – обратился Грегор к главе Магистрата и принял книги у стража, с робким удивлением осматривавшего его трофей, – Что мне делать с головой мантикоры? Вроде бы, за нее награда полагается.

– Отдай ее стражу, – на мгновение задумавшись, отметил Сарем, – А пока ты будешь разбираться с книгами, награду заберёт Каспар.

Грегор кивнул, выполнил распоряжения Сарема и передал слово своему другу, сел на ближайшую лавочку в компании Беатрис и нетерпеливо зашелестел страницами книг, желая найти хоть что-то, что могло бы пролить свет на интересовавшие его события. И пока Каспар был занят докладом Магистрату о путешествии в Затерянный город, Грегор с разочарованием проверял очередную страницу и все больше хмурился, не находя никаких ценных сведений – в обеих книгах были подчёркнуты кое-какие сведения о резне в Фарламе, а об отравлении в Маралде вообще нашлось несколько строчек, хотя тогда погибло немало человек.

– «Пятнадцать лет назад на деревню Фарлам напала объединенная шайка бандитов, которая, совершив разбой, решила замести следы своего нападения и сжечь её дотла. Королевские солдаты нашли виновных и повесили. Все убитые были отомщены великим королем Рольфстауна…» – внимательно прочитал Грегор недовольным голосом и выругался.

– А что там про Маралд написано? – задумчиво спросила девушка, осторожно положив руку на его плечо…

– Сейчас, – мрачно заметил Грегор и, поискав нужную строчку, произнес, – «Некоторые события в нашей истории очень трудно объяснить. Например, рассмотрим происшествие в лечебнице Маралда, когда от неизвестного яда погибли несколько десятков пациентов. Королевская стража так и не смогла найти виновных…»

Беатрис замолчала и сочувственно обняла своего возлюбленного. Он тяжело вздохнул, с разочарованием захлопнул книгу и, взяв оба фолианта с собой, отправился к Каспару, на поясе которого висел большой кожаный мешочек с монетами. Увидев свою награду, Грегор досадно усмехнулся – никакие деньги не могли бы избавить его от кошмаров, причины которых не давали ему покоя уже несколько лет.

Каспар завершил речь и, увидев Грегора, передал ему мешочек. Наёмник молча повесил его на свой пояс, едва заметным кивком поблагодарив друга, и обратился к Сарему:

– Это все? Больше ничего не нашли?

Глава совета отрицательно покачал головой.

– Мы с трудом и это нашли, пересмотрев всю нашу библиотеку, – произнёс он и, помедлив, заметил, – Прости, если твои ожидания не оправдались, но заметь – свою часть договора мы тоже выполнили…

– Да, вы сделали все возможное, – медленно произнес Грегор и категорично прибавил, – Но эти книги мне не нужны.

Советники хором охнули от столь неожиданного выпада наёмника, а Сарем удивленно повел бровью, словно выжидая следующего действия своего гостя. Тем временем Каспар, чувствуя упрёк в голосе Грегора, нерешительно попытался сгладить сложившееся недоразумение:

– Господа… – начал он и остановился, почувствовав на себе пристальный взгляд своего друга.

– Я очень благодарен вам, Сарем, и всем, кто принял участие в поисках этих книг, – Грегор многозначительно посмотрел на хмурого Рандольфа и продолжил, – И, если позволите, то я хотел бы остаться в вашем городе ещё на пару дней и немного отдохнуть после недавнего путешествия.

Глава совета слегка улыбнулся и облегченно заметил:

– Конечно, Грегор. Мы всегда будем рады помочь тебе, и нам будет приятно видеть всех вас на улицах нашего города.

Рандольф недовольно хмыкнул, и Сарем с нескрываемой злобой посмотрел в его сторону, чем вызвал ответную легкую улыбку наёмника. Решив закончить заседание, Грегор поклонился и, обнимая Беатрис, уверенно произнёс:

– Тогда мы не смеем больше вас задерживать, Сарем, – и, наклонившись к Каспару, шёпотом добавил, – Мы ждём тебя снаружи.

Чародей одобрительно кивнул, и Грегор вместе с Беатрис покинул собор, с каждым шагом ритмично звеня монетами в своем мешочке. Остановившись у ворот собора, Грегор взглянул на заключённую в объятия ночи Галерию, пытаясь избавиться от всех угнетавших его мыслей о прошлом. Его спутница лишь молча обнимала его, не решаясь начинать разговор, и потому они так и любовались чарующим и успокаивающим видом города, ожидая Каспара. Но он не появился ни через несколько минут, ни через полчаса… И Грегор уже собирался идти к нему на выручку, как вдруг из собора вышел чародей с недовольным и крайне уставшим лицом.

– Не ждите меня, – твёрдо произнёс он, – Это надолго – я не приду ночевать в наш трактир. Где встретимся завтра?

– У Гертруды, – немного помедлив, ответил Грегор, – Знаешь, где она живёт?

Каспар молча кивнул.

– Тогда до завтра, друг, – произнес наёмник и успокаивающе положил ему руку на плечо, добавив, – Все будет хорошо.

Чародей попытался улыбнуться и слегка покачивающейся от нехватки сил походкой вернулся обратно в собор. Проводив его, Грегор и Беатрис медленным шагом направились в трактир. Беатрис еле стояла на ногах, и, когда она чуть не упала, зацепившись за камень, Грегор осторожно взял ее на руки, несмотря на все ее сопротивления и собственную усталость. На удивление, он быстро дошел вместе с ней до трактира, и, остановившись перед входом в Старую Телегу, взглянул на неё – Беатрис заснула, убаюканная его ритмичными шагами.

Слегка приоткрыв дверь, наёмник вошёл в трактир и медленно прошел в свою комнату, лишь мимоходом поздоровавшись с трактирщиком. Он аккуратно положил Беатрис на постель, но случайно разбудил ее, когда готовился ко сну. Девушка сладко потянулась, в полусонном состоянии сняла с себя одежду и юркнула под одеяло. Грегор же осторожно прилёг рядом и почувствовал, как Беатрис прижалась к нему и окончательно заснула. Вскоре и он последовал ее примеру, отогнав от себя все тревожные мысли, вовлекаемый в объятия расслабляющего сна.




Глава 12



Грегор с трудом открыл глаза и почувствовал странную тяжесть, не дававшую ему подняться с кровати. Он осторожно поднял голову и увидел Беатрис, лежавшую на его груди, словно на мягкой подушке. Слегка улыбнувшись, он провёл рукой ее по волосам, и она проснулась, немного приоткрыв глаза, и обняла своего возлюбленного ещё крепче.

– Беа, просыпайся, – прошептал Грегор, закручивая на палец локон её рыжих волос, – Ты ведь не забыла, какие у нас сегодня планы?

Беатрис немного приподнялась, обнажив свое слегка загорелое тело, легла рядом с ним и, борясь с остатками чарующего сна, с некоторым удивлением взглянула на Грегора.

– Мы… Идём в гости к моей тётушке?

– Да. Сегодня мы немного отдохнем…

Она медленно подползла к нему и нежно поцеловала.

– Уже собираюсь, любимый, – нехотя прошептала она и уже захотела встать, как Грегор мягко остановил ее, прикоснувшись к ее руке и привлекая к себе.

– А может выйдем немного позже? – улыбнулся он, – Где-нибудь… через часик?

Игривая улыбка озарила лицо Беатрис.

– Или через два, – довольно заметила она и жадно поцеловала его, потихоньку подбираясь к нему ближе.

Увлечённые друг другом, они совершенно потеряли счёт времени – приятное чувство, которое не так давно познала Беатрис, захватило её, и она, закрыв глаза, крепко обняла Грегора, переносясь в своих мыслях куда-то далеко, за пределы их комнаты, трактира, Галерии… Она чувствовала резкие эмоциональные приливы и сообщала об этом своему возлюбленному лёгкими постанываниями, иногда срывавшимися на крик. И с каждым новым приливом, волной пробегавшей по её горячему телу, её крики становились все громче, постепенно, но крайне уверенно приводя её к тому, чего она так страстно желала.

И вскоре удовольствие наконец настигло Беатрис, и она, извиваясь всем телом, громко застонала, раздирая своими на удивление цепкими пальцами спину Грегора – и лишь спустя некоторое время, казавшейся ей лишь неуловимым мгновением, она обняла его тело своими бедрами, нежно поцеловала, щекоча его своей грудью, и, тяжело дыша, прошептала:

– Это было очень громко, да?

– Весьма, – с лёгкой улыбкой заметил Грегор, – Впрочем, мне это очень понравилось.

Беатрис смущенно опустила глаза.

– Знаешь, – произнесла она, окинув себя и своего возлюбленного лёгким взглядом, – Теперь нам нужно привести себя в порядок.

– Конечно, – он поцеловал её в лоб и лёг рядом, – Жаль только, что бадья одноместная… Пойдёшь первая?

Беатрис кивнула и, улыбнувшись, игриво прибавила:

– Только не подглядывай…

Грегор проследил взглядом за ее идеальными бедрами, вскоре скрывшимися за стеной, и устало положил голову на подушку, занятый мыслью о том, как он мог бы обезопасить Беатрис во время следующего путешествия. Но, так и не найдя ни одной подходящей идеи, он разочарованно поднялся с кровати и, быстро натянув портки, отправился к Беатрис.

Она лежала с закрытыми глазами в большой деревянной бадье, заполненной тёплой водой, и Грегор, поддавшись соблазну, осторожно подошёл к ней и присел рядом. Он взглянул на ее спокойное, миловидное лицо, которое украшали слегка розоватые тонкие губы, и улыбнулся. Лёгкий румянец Беатрис особенно подчеркивал ее красоту, и он не удержался, ласково проведя рукой по ее щеке.

Беатрис открыла глаза и неловко улыбнулась, встретившись взглядом с Грегором:

– Я ведь просила не подглядывать…

– Но мне было тяжело удержаться, Беа… – игриво заметил он, – Ты у меня такая… очаровательная.

Беатрис слегка покраснела и, поцеловав Грегора, грациозно встала, взявшись за его поданную руку. Капли воды медленно стекали по её телу, словно подчеркивая её стройную фигуру, и она, потянувшись за полотенцем, прошептала:

– Я уже закончила, дорогой.

Грегор слегка приобнял её за талию.

– Тогда подожди меня, хорошо? И скоро мы пойдем…

Девушка кивнула, проведя рукой по растрепанным волосам Грегора и, озорно подмигнув, пошла одеваться. Оставшись наедине с самим собой, наёмник снял портки, добавил немного горячей воды и залез в бадью, чувствуя, как его обычно напряжённое, словно натянутая струна лютни тело начинает постепенно расслабляться. Посидев в ней ещё пару минут, Грегор несколько раз обтерся намыленной жёсткой мочалкой, от которой потом у него около часа горело все тело, промыл голову, ненадолго нырнул в воду, задержав дыхание, и с шумом вылез, оглядываясь в поисках полотенца.

Вскоре он, чистый и свежий, вышел к Беатрис, уже готовой к выходу. Она надела то самое зелёное платье, которое было на ней при их первой встрече, и ждала его, стоя около окна. Услышав знакомые шаги, девушка обернулась и увидела Грегора, так заинтересованно смотревшего на нее.

– Все хорошо? – взволнованно спросила она, оправляя платье.

– Да, абсолютно. В этом наряде ты выглядишь просто изумительно, – мило улыбнувшись, заметил Грегор. Она смутилась и отвела взгляд, а он задумчивым взглядом окинул комнату, собрал свою одежду и добавил, – Так, вроде все. Сейчас вернусь.

Беатрис удивлённо посмотрела на него и, когда Грегор скрылся вместе со своей одеждой за стеной, она осторожно проследовала за ним и, прислонившись к стене, начала подглядывать за своим возлюбленным. Он скинул всю одежду в бадью, потом достал каждую вещь, хорошенько ее отжав, и повесил их сушиться. Но стирка так и закончилась, не успев начаться, – Грегор сложил пальцы в знак Регорд и провел рукой вдоль развешенной одежды, на которой в следующее мгновение исчезли все пятна, и одежда наконец приобрела свой естественный цвет.

Девушка завороженно следила за его действиями, пытаясь понять, почему ему так легко удаётся справиться даже с таким занятием. А тем временем Грегор, проверив свою работу, отошёл на шаг назад, сотворил знак Лазрар, еле собрав пальцы в правильную позицию, и направил руку на свои вещи. Вспыхнувшее в ней пламя разделилось на искры, которые быстро высушило все, что висело напротив Грегора. Теперь его одежда была чистой и слегка горячей, как он и любил.

Наёмник быстро оделся и, обернувшись, увидел Беатрис, внимательно наблюдавшей за ним из своего укрытия. Она подошла к Грегору, и, виновато опустив глаза, произнесла:

– Я не удержалась, прости.

– Ох, ещё и непослушная, – он добродушно улыбнулся и провел рукой по ее слегка влажным волосам, – Люблю тебя.

– И я тебя, – ласково ответила она и, прикоснувшись к его теплой одежде, прибавила, – А ты расскажешь мне о твоей магии? Она очень завораживает.

– Это ты ещё магию Каспара не видела, – с лёгким смехом отметил Грегор, возвращаясь в спальню, – Расскажу, конечно. А ты уже готова?

Беатрис кивнула, и он лёгким движением закрепил ножны на своей спине, прицепил кошелек к поясу и, перекинув через плечо походный мешок Беатрис, произнес:

– Тогда не стоит заставлять Гертруду ждать, верно?

Они покинули трактир, и стоило им переступить его порог, как они с удивлением отметили – на улице было лишь несколько горожан, торопливо проходивших мимо по своим делам, и потому им казалось, что вся Галерия ещё спит, хоть солнце уже давно встало и освещало ярким светом все её окрестности.

– Ты все ещё хочешь услышать рассказ о моей магии? – неожиданно спросил наёмник, пройдя с Беатрис одну улицу в томительном молчании.

Девушка оживилась, удивленно взглянула на него и, улыбнувшись, одобрительно кивнула.

– Так… С чего бы тогда начать… – задумчиво произнес Грегор и, ненадолго замолчав, медленно продолжил, – Я уже говорил, что мы, наёмники, можем сотворить всего лишь восемь знаков. Давай расскажу о каждом по порядку, хорошо?

Беатрис согласилась, слегка кивнув головой, и приготовилась внимательно слушать своего спутника, который наконец начал свой рассказ:

– С одним знаком ты уже знакома – это знак Игриф. Он вызывает активное свечение того объекта, о котором ты думаешь, и крайне необходим при расследованиях.

– Ты, вроде, использовал его в библиотеке, да? – участливо спросила девушка, – Когда мы ещё искали фолианта для Каспара?

– Верно, – улыбнулся Грегор, – Тогда я расскажу об оставшихся семи знаках. Те знаки, что привлекли сегодня твое внимание, называются Регорд и Лазрар. Первый помогает в походе, а именно очищает одежду от грязи и неприятного запаха, а второй создает огненную волну, которая помогает разжечь костер и разогреть еду. Хотя Лазрар наверняка можно было использовать в бою, если бы не трудность его сотворения…

Наёмник похрустел пальцами и невольно вспомнил о длительных и порой мучительных тренировках управления своей волей и внутренней силой, которые всегда тратились на использование любого из знакомых ему знаков.

– Из твоих уст звучит так просто… – осторожно заметила Беатрис, – Но ты ведь очень этому долго учился?

– Да. И с некоторыми знаками все равно трудно управляюсь, – Грегор ненадолго задумался и через мгновение продолжил, – Я ещё не рассказал тебе про знаки Керд и Ваальд. Они взаимно исключают друг друга – один ослепляет жертву и затуманивает ей сознание, а второй оживляет ее, создавая волну, снимающую все отравляющие эффекты и лечащую почти любые раны.

– Всего пять, – загибая пальцы, заметила девушка, – Осталось ещё три.

Грегор слегка улыбнулся, довольный внимательностью своей спутницы.

– Верно, Беа. Также есть знак Фаогр – он помогает тебе проснуться в нужное время. Если ты используешь его, то точно можешь спокойно спать – он всегда разбудит тебя и в случае опасности… И заключительные два знака – Дийон и Ургадж, – применяются исключительно в бою: первый используется для защиты себя и своих напарников, а второй накладывает руну, которая испепеляет все вокруг.

– Ого, – удивленно произнесла Беатрис, – И после этого ты говоришь, что магия Каспара лучше?

– Мой друг гораздо сильнее меня. По крайней мере, в магии уж точно. Просто… – наемник невольно содрогнулся, – Просто ты не видела, на что он способен в гневе…

– Расскажи об этом, пожалуйста. Я ведь почти ничего не знаю о Каспаре.

Грегор задумался и через несколько секунд одобрительно кивнул.

– Хорошо – у меня есть одна история. Только не упоминай об этом при нем – он очень не любит вспоминать эти моменты…

Девушка согласилась, и Грегор неторопливо начал рассказ о чародее, пытаясь вспомнить все, что тогда упоминал Каспар, и опустить те моменты, от которых Беатрис могло стать плохо.



* * *

У моего друга когда-то была семья – жена Фейлония и дочь Миранда. Они жили в Галерии и были счастливы вместе, пока один несчастный случай не разрушил их крепкую семью.

Фейлония была эльфийкой, и однажды представители ее народа попросили показать путь новым купцам в Маралд. Она согласилась, и, спросив разрешения у Каспара, забрала с собой дочку, чтобы немного отдохнуть вместе с ней. Однако он и не подозревал тогда, чем все может обернуться…

Где-то на середине их пути на обоз купцов было совершенно нападение. На месте никто не выжил, однако найденный список с именами всех купцов показал, что трое из этого списка смогли уйти невредимыми. И среди этих счастливцев оказалась его дочь Миранда.

Каспар был вне себя от горя, и как только он опознал Фейлонию, которая приняла яд, чтобы избежать участи страшнее смерти, решил найти и отомстить убийцам, также попросив Сарема помочь ему в поисках дочки.

Прошел месяц. Каспар отыскал тот отряд, что был виновен в смерти его жены. Прочитав ещё раз письмо Сарема о том, что Миранду до сих пор не нашли, он, едва сдерживая слезы, направился к капитану отряда.

Он думал, что не сможет убить их, и потому уже прощался с этим миром. Однако он смог – тридцать пять вооруженных до зубов и натренированных солдат королевской армии были убиты в собственном гарнизоне в Маралде. Очевидцы говорили, что наблюдали огненный дождь в течение нескольких минут, а кто-то даже видел каких-то существ, которые добивали раненых солдат.

Я был в тот день в этом городе и не решился проверять, что оказалось причиной такого массового убийства. Потом меня вызвали расследовать это дело, и увиденное меня поразило – весь гарнизон был выжжен, не осталось ни одной живой души. А тела были настолько изуродованы, что их почти невозможно было опознать. Вся земля вокруг была залита кровью, а дерево, стоящее посередине гарнизона, продолжало догорать.

Я не смог тогда выполнить это задание, потому что не знал, кто или что было способно на такое. Но мне хорошо запомнился этот случай, и я был крайне удивлен, когда в рассказе своего друга услышал описание знакомого мне гарнизона. Каспар очень точно описал все, что происходило в тот день, и я поверил ему, потому что знал, какого терять близких тебе людей. Он запомнил лицо каждого солдата, полное страха и боли, что не только успокаивало его поломанную душу, но даже приносило радость. А потом, как он закончил с отрядом, он устроил настоящий взрыв с огненным дождем и исчез. Никто из горожан не видел моего друга ни до происшествия, ни после.

Но Каспар не смирился, отомстив за Фейлонию. Теперь, все эти четыре года, он ищет свою дочку сам, и пока безуспешно. К сожалению, я не могу в этом ему помочь – поиски Миранды пройдут по всему Хальмстаду, если не по всему Мортхиру, а сделать это вдвоём, к сожалению, почти нереально.



* * *

Наёмник тяжело вздохнул, закончив этот печальный рассказ, и через мгновение услышал тихий голос Беатрис, который мгновенно вывел его из собственных мыслей:

– Вы – очень сильные мужчины, Грегор. Я с трудом пережила смерть своей матушки, хоть и не знала ее… А вы…

Она замолчала, не найдя нужных слов, и Грегор обнял ее, готовый признаться ей в том, что мучило его с самого утра.

– Беа … – ласково начал он.

Девушка удивлённо взглянула на него и остановилась.

– Да, дорогой?

– Я боюсь тебя потерять, Беа, – резко выдохнув, продолжил он, стараясь не упускать ее взволнованный взгляд, – Хочу, чтобы ты была в безопасности.

– А что-то может случиться? – настороженно спросила Беатрис.

– Пока нет. Сегодня вечером нам нужно выезжать из Галерии и ехать в логово Незримых. Там будет очень опасно, и я… – Грегор помедлил, – Хочу, чтобы ты осталась с тетей на три дня. Потом я вернусь и заберу тебя в Золден.

– В Золден? – непонимающе переспросила она, – Но ты ведь там не живешь…

Грегор осторожно достал ключ и положил его в руку девушки.

– Это ключ от моего дома. Точнее, от нашего дома…

Но он не успел закончить – Беатрис крепко обняла его с радостной улыбкой на лице и воскликнула:

– Я согласна, любимый! – она нежно поцеловала его в губы и добавила уже спокойнее, – Только на кого я тебя оставлю, м?

– Надеюсь, что Каспар согласиться поехать – вдвоем мы должны быстро управиться.

– Тогда все будет хорошо, – с улыбкой ответила Беатрис и уткнулась ему головой в грудь, – Осталось только пережить несколько дней предстоящей разлуки…

Грегор нежно поцеловал её в лоб и решительно прибавил:

– Я вернусь сразу же, как только смогу, Беа…

Она еле заметно кивнула, и, посмотрев ему в глаза, ещё раз улыбнулась. Но эта улыбка была совершенно другой – и Грегор спустя несколько мгновений понял, что её отличало – она была счастливой…

Так они медленно отправились к Гертруде, наслаждаясь теми драгоценными минутами, что оставались до отъезда наёмника и чародея из Галерии.



* * *

Вскоре Грегор и Беатрис добрались до дома её тётушки. Калитка, открывавшая проход во внутренний двор, была настежь распахнута, и потому они без труда прошли во ухоженный двор, где ровными рядами были высажены плодовые деревья, радовавшие хозяйку своим красивым внешним видом и спелыми плодами почти круглый год, а чистая и ухоженная зелёная полянка по обе стороны дороги, выложенная тёмно-коричневым кирпичом, также удивляли каждого гостя Гертруды своей простотой, ещё более подчёркивающей красоту этого двора.

Также вокруг дорожки были высажены красные и фиолетовые цветы. Грегор не смог узнать их все – его интерес распространялся лишь на те растения, из которых можно варить зелья. Но увидев, как Беатрис заинтересовалась большим цветком с фиолетовыми лепестками и жёлтой серединкой и наклонилась к нему, чтобы ощутить его аромат, он решил расспросить Гертруду о нём подробнее.

Грегор постучал в дверь и услышал неровные, шаркающие шаги, которые медленно приближались к нему. Он немного насторожился, но мелодичный голос Гертруды успокоил его:

– Кто там?

– Это я, тетушка, – громко сказала Беатрис.

– Сейчас открою! – радостно воскликнула Гертруда и отворила дверь.

Они обнялись и поцеловались, и тётя медленно оглядела свою племянницу с улыбкой.

– Я так долго тебя не видела, Беатрис! Даже той встречи было мало! Как ты похорошела – прямо вся светишься!

Беатрис неловко улыбнулась и снова, на этот раз крепко, обняла Гертруду.

– Я тоже соскучилась, тетушка, – ответила девушка, – Зато сейчас мы встретились, и я даже смогу остаться у тебя на пару дней.

– Это просто замечательно! – воскликнула Гертруда и наконец-то обратила внимание на наёмника, всё это время наблюдавшим за ней и Беатрис, – О, Грегор, и ты пришел! Отлично! Ну, не стойте, проходите в дом!

Гертруда подтолкнула вперед свою племянницу и ее возлюбленного, а потом вошла вслед за ними, прикрыв за собой дверь. Она уже хотела повернуть ключ, но Грегор вовремя вспомнил о своём друге и осторожно заметил:

– Тетя Гертруда, пока не закрывайте дверь, пожалуйста. Просто один из нашей компании задерживается…

Хозяйка дома добродушно улыбнулась и вытащила ключ, положив его на соседнюю тумбочку.

– Хорошо, Грегор… Ну что, прошу за мной!

Дом Гертруды оказался очень просторным, и внутри было чисто и крайне уютно. Грегор снял обувь и с разрешения хозяйки повесил свой меч на стойку в прихожей, и Беатрис последовала его примеру.

Гертруда отвела их на кухню, а сама, проследив, чтобы они удобно расположились за столом, побежала в кладовку за консервированными овощами и мясом, а Грегор и Беатрис тем временем с интересом осмотрели её кухню. В ней не было ничего лишнего – огромный дубовый стол, который мог вместить около десятка человек, камин и печка, отделанные белым кирпичом и глиной, и множество полочек и тумбочек, в которых Гертруда, скорее всего, прятала какие-нибудь приправы или ингредиенты.

Вскоре хозяйка дома вернулась, неся с собой две банки: одна была с помидорами, а другая со смесью лука, чеснока и больших кусочков мяса, и, попросив наёмника разжечь огонь в печке, она снова оставила Грегора и Беатрис наедине. И едва её шаги затихли в кладовке, наёмник склонился над печкой, собрал пальцы в позицию знака Лазрар и быстро поджёг угольки в печи. Характерное потрескивание подсказало ему, когда убрать огненную волну, возникшую в его руке, и, проверив печку, он сел обратно за стол, и как раз в этот момент зашла Гертруда с мешком картошки и большой головкой сыра. Пригласив свою племянницу нарезать сыр к столу, она выложила на противень три десятка картофелин и поставила его в печь на пару минут.

Грегор же предпочел не мешать – он просто наблюдал за ними, думая о том, когда придет Каспар. И вскоре послышался лёгкий стук в дверь. Гертруда удивлённо обернулась, но Грегор успокоил ее, выходя из-за стола:

– Наверно, это мой друг пришел. Я открою, не беспокойтесь.

Она кивнула, и Грегор неторопливо пошел встречать опоздавшего гостя. Открыв дверь, он увидел Каспара, держащего в руке бутылку дорогого вина. Вид у него был помятый и крайне усталый, но лёгкая улыбка на его лице и свежий хмельной запах говорили совершенно об обратном.

Радостно поприветствовав своего друга и внимательно оглядев его с головы до ног, чародей также снял свои кожаные сапоги и только после этого переступил порог дома. Гертруда и Беатрис вышли из кухни, чтобы поприветствовать его, и Каспар торжественно передал им бутылку вина со словами:

– Здравствуйте, дорогие дамы! Прекрасно выглядите! Сегодня просто чудесный день, и потому давайте выпьем за это!

Хозяйка дома со снисходительной улыбкой приняла подарок чародея и, поблагодарив его, забрала Беатрис, чтобы быстро накрыть стол. Когда они покинули прихожую, Грегор, с усмешкой наблюдавший за этой сценой, заметил:

– Ты уже выпил, Каспар?

– Да! А что так заметно? – громко воскликнул чародей.

– Очень, друг. Ты даже не представляешь как… – осторожно похлопав его по плечу, критично ответил Грегор, – Есть повод?

– Конечно! Магистрат одобрил раскопки в Затерянный город. И я буду принимать в них участие! – Каспар звонко рассмеялся, – Представляешь, Грегор!

Наёмник слегка улыбнулся и, увидев Беатрис и Гертруду, занятых приготовлениями на кухне, решительно продолжил:

– Мне нужна твоя помощь, Каспар.

Чародей внимательно взглянул на него и с несвойственной для его веселого состояния серьезностью заметил:

– Все что угодно, друг. Говори!

– Сегодня вечером я выезжаю в логово Незримых, – тихо произнёс Грегор, – Беатрис остаётся с Гертрудой. Я хочу, чтобы ты поехал со мной. Поможешь?

Каспар одобрительно кивнул головой, не раздумывая ни секунды.

– О чем речь, Грегор! Поеду – раскопки все равно только через неделю начнутся…

Из кухни послышался голос Гертруды:

– Мальчики, идите за стол!

– Хорошо! – одновременно отозвались Каспар и Грегор, после чего наёмник медленно подытожил, – Спасибо, друг. Тогда сегодня, после обеда, выдвигаемся.

Они прошли на кухню и увидели, как на трети стола удобно расположился весь сегодняшний обед: у каждого в тарелке было несколько дымящихся картофелин и ломтиков сыра, также были открыты банки, принесенные Гертрудой из кладовки – аппетитный запах мяса мгновенно распространился по комнате. Тем временем Каспар откупорил бутылку и разлил всем вино в маленькие серебряные бокалы.

Вдруг Гертруда неожиданно выскочила из-за стола со словами:

– Опять забыла!

Оставив в недоумении своих гостей, она быстро вернулась, держа в руках буханку свежего хлеба. Беатрис и Грегор слегка улыбнулись, а Каспар тяжело выдохнул и наконец сел за стол

После того, как хлеб был разрезан, обед считался официально начавшимся. Самой разговорчивой, опять же, оказалась хозяйка дома, которая умудрялась и есть, и задавать различные вопросы всем своим гостям, начав расспросы со своей племянницы, по которой успела соскучиться еще с прошлой их встречи.

Беатрис рассказала Гертруде о недавних новостях, о своем отце, который бесконечно трудился без отдыха и выходных, и много ещё о чем, что случилось за те семь лет, пока Гертруда не видела свою племянницу. Каспар и Грегор в это время спокойно уплетали все, что было на столе и в их тарелках, успевая при этом слушать женские разговоры. Вскоре и еда, и вино закончились, и потому они откинулись на спинку стульев, переводя дыхание.

Потом у Гертруды появились вопросы к Грегору, и теперь все слушали его. Она расспросила наёмника о его работе, и он вкратце и с лёгкой доброжелательной улыбкой пересказал все то, что рассказывал Беатрис за все время их путешествия. Но к следующему вопросу он оказался не так готов, как ему хотелось бы:

– Грегор, – с интересом обратилась к нему хозяйка дома, – А у тебя есть семья?

Он тяжело вздохнул и впервые за разговор отвёл взгляд. Каспар и Беатрис уже хотели помочь ему, рассеяв возникшее молчание, но Грегор собрался с силами и ответил серьезным, почти металлическим голосом:

– Она у меня была. А сейчас… Сейчас моя семья – это все, кто сидит за этим столом.

Гертруда сочувственно положила ему руку на плечо и, отвлеченная горем своего гостя, не осознала смысла конца его ответа. Понимая, что сейчас расспрашивать Грегора ещё о чём-то будет совсем бестактно, она переключилась на чародея, которого знала больше, чем Грегора и даже Беатрис – они часто пересекались в библиотеке, где она любила брать различные книги для чтения перед сном, и он всегда помогал ей с выбором хорошего произведения.

Она поблагодарила Каспара за заключительную книгу, которую он ей посоветовал – это был переведенный им лично с эльфийского языка сборник любовных стихов. Чародей слегка улыбнулся, слушая ее, и кратко рассказал о том, что произошло с ним за ближайшие пару недель.

За время долгого общения с ним Гертруда поняла, что он всегда избегал лишь одной темы в их задушевных разговорах, которая непосредственно касалась его личной жизни и прошлого – Каспар не подпускал к ней никого, и даже его единственный друг Грегор никогда не мог знать о том, что творилось на его душе. И, теперь зная, что эта тема была крайне болезненна и для её нового знакомого, Гертруда умело обходила её, увлекая своих собеседников интересными рассказами – так Грегор узнал многое о цветах и уточнил название того цветка, что приглянулся Беатрис, не говоря уже о политике Магистрата и отношения хозяйки дома к магии.

И за такими спокойными и непринужденными разговорами быстро прошёл целый день, а на улице уже стало темнеть. Глядя на солнце, которое постепенно близилось к закату, Грегор тихо произнёс, обращаясь к чародею:

– Пора, друг.

Каспар кивнул, и Грегор обратился к хозяйке дома:

– Нам пора идти, тетя Гертруда.

– Как? Уже?! – почти одновременно воскликнули Гертруда и Беатрис.

– К сожалению, – осторожно произнес он и добавил с легкой улыбкой, – Спасибо вам за радушный прием.

– Вам спасибо, мальчики. Хоть день не так скучно прошёл… Погодите, а как же Беатрис? Разве она не с вами?

Девушка невольно замялась, но Грегор быстро сообразил, что нужно ответить:

– Она соскучилась по вам, тетя Гертруда. И потому останется погостить у вас чуть подольше. А мы пока с Каспаром завершим одно дело и вернёмся.

Гертруда слегка улыбнулась и уже поднялась, чтобы проводить их, но Грегор прибавил:

– Тетя Гертруда, можно вас попросить…

– Да? – удивлённо приподняв бровь, спросила она.

– Я хотел бы поговорить с Беатрис, – уверенно продолжил он.

Хозяйка дома понимающе кивнула.

– Хорошо, Грегор. А я пока провожу Каспара…

Она вышла вместе с чародеем, оставив Грегора и Беатрис наедине. И едва девушка услышала скрип закрывающейся за Гертрудой двери, отделявшей кухню и прихожую, как сразу подбежала к Грегору и крепко обняла его. Он почувствовал, как ее грудь дрожит, и, когда она ослабила свои объятия, он внимательно посмотрел на нее. Беатрис плакала: слезы катились по ее щекам, и она никак не могла этому помешать. Грегор ласково вытер ее слезы и мягко, нежно поцеловал ее в губы, запустив руку в ее пышные волосы, вновь обняв ее как можно крепче.

Они с трудом закончили этот поцелуй, не желая расставаться друг с другом. Глаза Беатрис снова стали влажными, но Грегор, не отпуская ее руки, успокаивающе произнес:

– Не плачь, дорогая. Всего несколько дней, и мы снова увидимся…

Она вытерла свежие слезы рукавом своего платья и произнесла тихим, немного надорванным голосом:

– Я буду ждать тебя, любимый…

Грегор взглянул на нее и пообещал себе, что сделает все, чтобы она была счастлива с ним, совершено забыв о том, что такое слезы. Он осторожно обнял ее и с огромным трудом прошептал:

– Мне пора идти, Беа.

Беатрис крепко прижалась к нему и, отпустив лишь через несколько секунд, переборола очередной прилив слез и заботливо произнесла:

– Будь осторожнее. И помни, что я люблю тебя.

– Как и я тебя, мой ангел.

Она удивленно подняла на него глаза, услышав это милое для нее имя, как вдруг из прихожей раздался нетерпеливый крик Каспара:

– Грегор, поторопись!

– Иду! – крикнул он в ответ и продолжил уже тише, – Пока, Беа.

Грегор улыбнулся ей, медленно развернулся к двери и вышел, чувствуя непомерную тяжесть, тисками сдавившую ему грудь. Оставшись наедине с собой, Беатрис села за стол и зарыдала, уже не в силах сдерживаться.

Сам же наёмник быстро обулся, забрал свой меч и, ещё раз поблагодарив Гертруду за гостеприимство, быстро покинул ее дом в сопровождении недовольного и ворчащего Каспара. Он слышал плач Беатрис, и на душе у него было ещё неспокойнее. Но лишь понимание того, что он увидит её после того, как разберётся с делом всей своей жизни, отрезвляло его, не давая ему вернуться в дом Гертруды за своей любимой…

А тем временем, проводив Грегора и Каспара, Гертруда вернулась на кухню и, застав свою рыдающую племянницу, попыталась успокоить ее, но безуспешно – Беатрис не могла и не хотела ничего слышать. Тогда Гертруда решила действовать по-другому: она спустилась в кладовку и достала несколько листиков лаванды и иван-чая, потом поднялась обратно на кухню и сварила Беатрис чай. Девушка с благодарностью выпила его и вскоре почувствовала, как ее тело начинает медленно расслабляться, постепенно переходя в состояние сна.

Потом Гертруда заботливо довела Беатрис до своей кровати и уложила ее спать, убрала все на кухне, проверила, закрыт ли замок, и потом легла рядом с племянницей, которая уже давно спала, не дождавшись своей тёти. Поэтому Гертруда решила отложить разговор с ней на следующий день, и, перевернувшись на другой бок, быстро уснула, уставшая после такого насыщенного для нее дня.




Глава 13



Бледный лунный свет озарил кабинет Олерона этим безветренным и крайне спокойным вечером, застав его лежащим постели и занятым чтением книги «Ночи Альзура». С интересом перелистывая страницы, он словно уходил в ее неизведанный и полный опасностей мир – мир первой Эры, когда в Хальмстаде только стали появляться маги, желавшие бороться с Древними, и когда был основан орден Незримых, который со времён своего создания всегда был на стороне тех, кто больше ему платил.

Олерон перечитывал эту книгу уже в третий раз, с надеждой полагая, что именно ее чтение поможет ему быстрее уснуть. Однако сегодня он не смог проверить свою догадку – в дверь несколько раз постучали, и Олерон, окончательно потерявший всякий настрой читать уже знакомое произведение и нетерпеливо ждать столь драгоценного для него сна, нервно отбросил книгу и недовольно крикнул:

– Открыто!

В кабинет вошёл один из посвященных – совершенно худой юнец, трясущийся от страха, словно за ним гнался оживший древний монстр.

– Вас вызывает Старейшина, – прерывистым голосом произнес он.

Олерон резко подскочил с постели, быстро накинул легкий плащ на своё сухое и неестественно бледное тело, желая прикрыть свои шрамы, служившие ему напоминанием о временах его боевой молодости, и раздраженно оттолкнул посвященного, так не вовремя вставшего в дверях.

– Ну, что встал, олух! – рявкнул он, – Дай пройти!

Через следующее мгновение он, словно выпущенная стрела, вылетел из своей комнаты и. побежал в кабинет Старейшины, но, придя на место, с досадой обнаружил отсутствие своего мастера. Оглянувшись, он вновь увидел юнца, принёсшего ему эту весть, и с прежним раздражением крикнул на него, подскочив к нему:

– Почему ты мне не сказал, что Старейшины нет в его кабинете!?

– А вы и не спрашивали, – попытался дерзнуть юнец и сразу же схлопотал за это пощечину от своего наставника.

– Где Старейшина!? – не своим голосом гаркнул на него Олерон.

Юнец осторожно поправил челюсть, и, сплюнув себе под ноги, глухо ответил, не поднимая головы:

– Он сейчас в лазарете.

На лице Олерона появилась злобная усмешка – его мечта осуществлялась сама собой, и он был особенно рад тому, что ему не пришлось марать свои без того грязные руки убийством старика. Ведь сейчас, волею непредсказуемой судьбы, единственный человек, с мнением которого он был вынужден до сих пор считаться, находился при смерти, совершенно неспособный к управлению Братством.

Однако Олерон не успел вовремя спрятать свои эмоции – посвященный мельком взглянул на него, но его наставник, ослеплённый резко нахлынувшим на него счастьем, с трудом собрал в голос всю трагичность и поспешил исправиться:

– Умеешь не вовремя подлезть под руку, – проворчал он и, неловко похлопав юнца по плечу, с искренней улыбкой прибавил, – Когда мастер выздоровеет, получишь несколько ударов плетью за свою нерасторопность и упрямство.

С этими словами Олерон резко развернулся и уверенной походкой направился в лазарет. Прежняя усмешка озаряла его некогда хмурое лицо – ведь даже сейчас он полагал, что его будущая власть, которая будет построена на устрашении, даст большие плоды, чем вся работа его мастера. Но посвящённый, оставленный им в полутьме, каждую ночь окутывавшей всё логово Незримых, думал совсем иначе, дрожа от бессильного гнева и ненависти к своему наставнику.

Спустившись по деревянной лестнице, Олерон попал в комнату травника, которая среди Незримых считалась лазаретом – вокруг были развешены различные травы и коренья, большинство из которых он видел впервые, а также стояло несколько ящиков с зельями и ядами, которые только что сделал умелец-травник. Но его привлекло совсем не это – почти все Братство стояло вокруг единственной кровати, на которой лежал Старейшина. Он был в сознании, однако слабость постепенно истощала его, и потому старец мог лишь смотреть на плачущих посвященных, искренне сочувствующих ему.

Олерон нетерпеливо растолкал всех, чтобы пройти ближе к своему мастеру, который, едва увидев своего лучшего Незримого, несколько преобразился и даже немного повеселел.

– Олерон, пришло твое время. Через несколько дней болезнь добьет меня, но я слаб уже сейчас… Теперь ты – мастер Братства Незримых, и твое слово – закон, – медленно произнес Старейшина, стараясь четко выговаривать каждое слово, – А теперь сними перстень с моей руки, и дай мне отдохнуть… Я чувствую, как силы покидают меня…

Олерон почтительно склонил голову и аккуратно снял перстень, поцеловав руку Старейшины. И, как только этот ритуал был закончен, старик устало закрыл глаза и задремал. Травник проверил его ровное и спокойное дыхание, и все тихо покинули лазарет, сохранив на лице грусть и подавленность.

Последними вышли Олерон и травник, и, решив воспользоваться случаем, новый предводитель Незримых оглянулся по сторонам и прошептал:

– Сколько ему ещё осталось?

– Если переживет эту ночь, то следующая будет его последней, – угрюмо ответил алхимик.

– Тогда… Может стоить облегчить страдание нашего мастера?

Травник остановился, почувствовав, как Олерон осторожно взял его за руку, криво усмехнулся и, разглядев холодную решительность в темных глазах своего собеседника, заинтересованно заметил:

– Ядом или кинжалом?

– На твое усмотрение. Сделаешь это – и станешь моим главным помощником… Поднимешь свой статус и расширишь свою… как ее…

– Лабораторию, – хищно улыбнулся алхимик и, на мгновение задумавшись, уверенно прибавил, – Хорошо… Завтра утром я ему дам лекарство, которое окажется… не совсем лекарством, мастер.

Олерон с довольной улыбкой похлопал его по плечу.

– Хорошо, что мы понимаем друг друга. А сейчас поговорим с нашими подчинёнными, – и, собравшись с силами, он крикнул, – Слушайте все!

Посвященные удивленно обернулись и почти одновременно посмотрели на своего нового мастера. Олерон невольно усмехнулся – долгожданная власть уже опьянила его, а ведь он только ощутил ее сладкий и манящий вкус.

– Мой первый приказ, – продолжил он, – Всем завтра быть наготове – с этого дня мы начнём свою полноценную работу! По моим расчетам, завтра должен приехать гонец с заказами из всех городов Хальмстада!

Толпа радостно загудела, и Олерон закончил свою речь властным тоном под одобрительные возгласы юных Незримых:

– А теперь всем спать! Нас будет ждать тяжелый, но крайне успешный день для нашего Братства!

Услышав слова нового главы Братства, толпа поспешила разойтись по своим казармам, а он отправился в свой кабинет и лег в постель, но, охваченный ликованием от такого щедрого подарка судьбы, долго не мог заснуть – ведь теперь он мог навсегда позабыть о своих коварных планах и сразу перейти к управлению орденом, упиваясь данной ему властью, которой ему никогда не хватало…

Но вскоре лёгкая усталость наконец взяла над ним верх, и Олерон невольно поддался соблазнительной слабости объятий сна, отложив все свои планы на завтрашний, крайне переломный для его судьбы день.



* * *

Несколько часов назад Грегор и Каспар покинули Галерию и отправились на северо-восток в сторону своей заветной цели – логова Незримых. Согласно расчетам наёмника, уже утром следующего дня они должны были оказаться на месте, если бы продолжали путь всю ночь, не останавливаясь на привал. И, вовлеченный в эти размышления, постепенно истощавшие его силы и решительность, Грегор с удивлением встретил неожиданный вопрос своего друга:

– А мы не попадём туда через портал?

– Нет, – он устало взглянул на чародея, – Ты ведь не знаешь, где находится логово.

Каспар молча выдохнул и растерянно оглянулся по сторонам, всматриваясь в сгустившуюся тьму, плотной пеленой укрывшую поле и небольшой лес вдали, вдоль которого они держали путь.

– А ты сам-то знаешь? – через несколько мгновений произнёс он, – Не хотелось бы потратить предстоящую бессонную ночь впустую…

Грегор слегка улыбнулся, заметив нотки раздражения в голосе своего спутника, и успокаивающе произнёс:

– Знаю. Сейчас покажу.

Он остановил коня и начал искать в своем наплечном мешке пергаментную карту Хальмстада, и, спустя пару минут недолгого поиска, наконец смог найти ее на самом дне, укромно спрятанной под его снаряжением и припасами. Аккуратно достав карту, Грегор с улыбкой передал её Каспару, и вскоре чародей, внимательно осмотрев её, недовольно добавил:

– Да, путь неблизкий. Но ты был прав – этого места я не знаю. Только… Ты точно уверен, что завтра утром мы будем там?

– Да… – Грегор убрал карту и, вслушавшись в слова своего друга, настороженно спросил, – Постой, а почему ты спрашиваешь? Ты же сам говорил, что тебе ещё неделю нечего делать в городе…

Чародей хмуро усмехнулся.

– Я просто волнуюсь – ведь я должен привести тебя к Беатрис в срок. И, безусловно, живым и здоровым…

Грегор пристально взглянул на него, и Каспар сразу же понял по его недовольному лицу, насколько он оказался прав. Через мгновение наёмник молча опустил голову и, не сказав ни слова, продолжил путь, ударив своего коня по бокам. Чародей последовал его примеру, и вскоре нарушил сложившуюся тишину, невозмутимо продолжив:

– Может, поговорим об этом?

Грегор тяжело вздохнул и, посмотрев вдаль, глухим голосом произнёс:

– Нам нужно сосредоточиться на деле, друг.

– Но дело не даст тебе того опыта, что пережил я, Грегор…

Наёмник с удивлением взглянул на своего друга и увидел снисходительную улыбку на его лице. На мгновение он невольно поймал себя на мысли, что Каспар, словно мудрец, откроет ему какую-то тайну, о которой он совершенно не подозревал.

– Вы уже помолвлены? – продолжил чародей, – Но пока ещё не обвенчались, верно?

Грегор молча кивнул и пристально посмотрел на Каспара.

– Ваши чувства взаимны?

– Безусловно, – Грегор почувствовал, как его голос на секунду дрогнул от обуревавшего его волнения, – Беатрис уехала со мной, почти незнакомым ей человеком, в другой город, оставив своего отца в Золдене. И это далеко не все…

Услышав его ответ, чародей одобрительно кивнул и по-дружески похлопал его по плечу.

– Твоё прошлое никогда не давало мне покоя. Но, стоило мне увидеть её на пороге трактира, как я испытал самое странное чувство в своей жизни… Я впервые оказался спокоен за тебя – судьба теперь оказалась на твоей стороне, понимаешь?

Грегор продолжал молчать, но его внимательный взгляд был выразительнее любых слов.

– Просто… Чтобы не случилось, не упусти её. Порой своя счастливая семья – это единственное, что наполняет тебя смыслом жизни. Поэтому не совершай моих ошибок…

Каспар опустил взгляд и лёгким движением руки накинул капюшон, безуспешно пытаясь скрыть за ним нахлынувшую душевную боль – дрожащий голос предательски выдавал его, но он всё равно продолжал:

– Живите полной жизнью, ради всей вашей семьи. И дарите друг другу счастье. Ведь оно так мимолётно, но так бесценно, и горе тому, кто не познал его в простых мелочах…

Чародей замолчал, не в силах противостоять возникшим воспоминаниям, и Грегор, резко остановив коня, сдержанно произнёс:

– Спасибо, друг. Ты сейчас в состоянии продолжать путь или стоит сделать привал?

Смахнув слезы правой рукой, Каспар улыбнулся и ответил жёстким голосом:

– Едем дальше. Почти половину пути проехали, а утро уже скоро – нам надо поторопиться.

Он резко пришпорил коня, направив его вдоль тракта, и наёмник без раздумий поспешил за ним. Так их жеребцы мчались по большой дороге, холодный ветер обдувал всадников, резко и громко свистя – и Грегор, прижавшись к шее своего коня, снова задумался. Но теперь все его мысли были посвящены Беатрис – он искренне волновался за нее, потому что сам тяжело переживал эту вынужденную, но крайне томительную и ужасно долгую разлуку.



* * *

Расчеты Грегора оказались верны – чародей с трудом держался в седле, крайне измотанный отсутствием сна в течение уже второй ночи подряд, но Грегор на протяжении всего похода упорно подбадривал его, не давая уснуть, и это помогло им ранним утром прибыть к логову Незримых.

Они с интересом осмотрелись вокруг – оказалось, что древний орден нашёл своё убежище в руинах полуразрушенной от собственной старости постройки, о происхождении которой ничего не было известно ни чародею, ни наёмнику. Однако в одном их мнения сошлись – это строение было частью большой и очень крутой горы, что делало его крайне неприступным.

– Неплохой выбор, – заметил Каспар, внимательно осматривая гору, – При правильном подходе тут можно выдержать осаду всей королевской армии.

– Согласен… Но Незримые никогда не подходили к делам правильно, – критично заметил Грегор, – Пора приступать, Каспар.

Чародей кивнул и неторопливым шагом направился вслед за Грегором, который, проехав ещё несколько шагов за ним, проворно выскочил из седла, привязал поводья своего коня к толстой ветке, и, сняв наплечный мешок, начал что-то в нем искать. Каспар последовал его примеру, и, закончив, с непониманием посмотрел на своего друга.

Вскоре Грегор отыскал то, что хотел – в его руках оказалось неотправленное письмо Джованни, являвшееся единственной уликой против Олерона. Спрятав его в карман своей накидки, он поднялся и аккуратно закинул мешок на седло своего коня, инстинктивно проверил, как быстро достается клинок из ножен, и тяжело выдохнул.

– Ты готов? Обратного пути уже не будет.

– Веди, друг, – немногословно ответил чародей, задумчиво глядя вдаль.

Грегор усмехнулся и уверенным шагом направился к логову. Он давно пытался представить себе встречу с Олероном, но тщетно – ведь даже сейчас, находясь у его обители, наёмник не поддавался эмоциям, понимая, что до Олерона ещё предстоит добраться через посвящённых Братства, которым явно не могло понравится сегодняшнее вторжение. Однако препятствия на этом не закончились – на входе в логово находилась магическая дверь, которую Грегор видел второй раз в своей жизни. И, наученный горьким опытом, он знал, что она открывалась только тем, кто знал пароль – и после трёх ошибок в нём она поднимала тревогу во всем логове, извещая всех о незваных гостях.

Нерешительно остановившись у двери, наёмник и чародей внимательно осмотрели её и, когда Грегор осторожно дотронулся до неё, услышали замогильный хриплый голос:

– Что есть первая инстанция в нашем деле? – медленно спросил он, чётко выговаривая каждое слово.

Каспар удивленно посмотрел на задумавшегося Грегора, который отчаянно перебирал все возможные варианты ответа в своей голове. И через несколько секунд наёмник неуверенно произнёс:

– Братство?

– Нет! Осталось две попытки. Повторяю: Что есть первая инстанция в нашем деле? – голос уже приобретал нотки насмешки, но оставался также холоден и страшен.

Каспар одернул своего друга и прошептал:

– Грегор, давай подумаем… Мы сможем открыть ее, если соберёмся с мыслями…

– У тебя есть идея?

– Да… – нерешительно произнёс чародей, – Глава их ордена. То есть… Ты меня понял.

– Что ж, выбора у нас все равно нет, так что… – резонно рассудил наёмник и ответил на вопрос зачарованной двери несколько увереннее, но с таким же вопрошающим тоном, – Мастер?

– Нет! – теперь голос негодовал, – Осталась одна попытка. Повторяю: Что есть первая инстанция в нашем деле?

Каспар усмехнулся и настороженно начал перебирать в голове все заклинания, какие только мог вспомнить, но в следующее мгновение услышал радостный возглас своего друга:

– Догма!

На мгновение вокруг них воцарилось молчание, и Грегор осторожно положил руку на рукоять своего клинка, надеясь на худшее, как вдруг услышал:

– Вы можете пройти, – с некоторым разочарованием прохрипел таинственный голос, – Открываю дверь.

Послышался хруст ржавых замков, и дверь немного отворилась. Каспар с лёгким восхищением взглянул на своего друга и удивлённо спросил:

– Как? Как ты это сделал?

– Просто немного подумал – и решился. Можешь считать это удачей…

– Но ты прекрасно же знаешь, что я в неё не верю, – угрюмо заметил чародей.

– А я поверил. И вот что вышло, – на лице наёмника заиграла хищная улыбка, – Пора, Каспар. Накинь капюшон и следуй за мной… Сейчас начнется веселье…

Чародей кивнул и, выполнив наказ своего друга, прошёл за ним внутрь логова, оставив дверь за собой слегка приоткрытой. Вход никто не охранял, и потому наёмник спокойно миновал его, огляделся в поисках посвящённых и, никого не увидев, направился в основной зал. Каспар осторожно последовал за ним, пытаясь разглядеть в полутьме возможные ловушки Незримых, и через несколько мгновений услышал разочарованный вздох своего друга.

Основной зал логова оказался куда просторнее, чем предполагал Грегор – в его центре стоял огромный ясеневый стол, в несколько раз больше, чем дома у Гертруды, вдоль стен находились слегка затронутые плесенью шкафы и тумбы, на каменном потолке висела большая люстра из козьих рогов, а также по стенам, рядом с проходами в отдельные части логова, были развешаны лёгкие светильники.

Наёмник усмехнулся, осматривая этот зал, и с досадой прошептал:

– Ну и куда нам теперь? У нас есть целых три прохода – он может быть где угодно…

– Попробуй применить свою удачу, – иронично заметил Каспар, – Уж она-то тебе точно поможет…

– Тогда… – Грегор ненадолго задумался, – Я думаю, что нужно идти в левый проход…

– А я пойду в правый. Так и проверим, где прячется Олерон, – ответил чародей, – Если что, встречаемся здесь.

Грегор одобрительно кивнул и, проводив взглядом своего друга, направился в выбранный проход, который оказался отделен запертой дверью от основного зала. Однако для наёмника, всегда носившего с собой пару отмычек, это препятствие не стало непреодолимой проблемой – легко взломав замок, он слегка приотворил ее и оказался в настоящей казарме Незримых, в которой стоял затхлый запах, резко ударивший Грегора в нос.

Чутье сыграло с ним злую шутку – перед ним лежали пятнадцать посвященных, которые по собственному желанию или по шутке судьбы вступили в орден Незримых, но нужного Грегору человека среди них не было и быть никак не могло – даже не зная Олерона, наёмник сомневался, что ему хватило бы благородства вести такой же образ жизни, как и эти юнцы, обреченные на раннюю смерть во сне.

Грегор тихо закрыл дверь за собой и лёгким движением руки наложил на нее знак Ургадж. Красно-оранжевая руна вспыхнула, закрывая посвященным единственный путь отступления, и наёмник, вытащив кинжал, подошёл к первому спящему юноше. Парень мерно дышал, даже не подозревая о надвигающейся опасности – и Грегор на мгновение задумался, крепко стиснув кинжал в руке. Но его сомнения быстро улетучились, едва он вспомнил о Нитирнваэле, и, обуреваемый бессильным гневом, он плотно закрыл парню рот и легко перерезал ему горло.

Когда юнец перестал дёргаться в стремительно приближавшейся агонии, наёмник осторожно обтер кинжал об его одежду и перешёл к следующему Незримому. Так, методично повторяя эти действия из раза в раз, он невольно придавался искренней жалости к посвященным, но не останавливался, зная, что не должен поступать иначе – воспоминание о своём учителе быстро отрезвляло его, и Грегор понимал, что эти бедные овечки, приведённые судьбой к нему на убой, на самом деле были гиенами, от которых нужно было избавиться раз и навсегда.

И потому, подходя к очередной занятой койке, он пытался думать только о своём друге, который наверняка уже должен был найти Олерона. Однако Каспар, исследовавший правое крыло логова, не мог похвастаться таким успехом – он обнаружил лишь две комнаты, одна из которых была также заперта, а во второй находилась кузница и различные верстаки. И, мимоходом осмотрев открытую комнату, в которой не было никакого прохода дальше, чародей продолжил поиски и вскоре увидел большую каменную лестницу, ведущую вглубь логова. Оглянувшись по сторонам, Каспар спустился вниз и, издалека услышав приятный запах трав и пряностей, с лёгкой усмешкой понял, что приближается к комнате травника.

Пройдя дальше, он обнаружил владельца этой комнаты, который безмятежно спал на полу, постелив себе шкуру пещерного медведя. Увиденное несколько озадачило Каспара, но стоило ему поднять голову чуть выше, как он всё понял – на кровати травника спал старик.

Чародей поймал себя на мысли, что старик не причинит особого вреда ни ему, ни Грегору, и потому решил заняться лишь травником – осторожно встав рядом с ним, он вытянул руку вперёд и грозным голосом прошептал:

– B?sachadh.

Через мгновение травник очнулся ото сна и, не в силах произнести ни слова, забился в судорогах. Руки перестали быть подвластны ему – заклинание постепенно вытягивало и выкручивало каждую конечность, принося несчастному невыносимую боль и заставляя его в исступлении биться о пол, лишь создавая лишний шум. И Каспар, зная об этом, просто наступил травнику на грудь и стал терпеливо ждать окончания действия заклинания.

Однако он не учел одного – старик проснулся, и, посмотрев на чародея уставшим взглядом, тихо спросил:

– Ты пришел вместе с Грегором?

Каспар удивленно обратил на него внимание.

– Да. Откуда ты…

– Это не столь важно. Как закончишь, приведи сюда Грегора. Он должен кое о чем знать… – недовольно прервал его старик, – Поторопись. Кто знает, когда меня заберет B?s…

Озвучив свою просьбу, старик закрыл глаза и снова задремал, и Каспар, перестав чувствовать предсмертные судороги травника, тотчас завершил заклинание и поспешил к уже ожидавшему его в назначенном месте Грегору. Встретив его недовольный взгляд, чародей поспешил объясниться, и через пару минут его сбивчивого рассказа наёмник резонно заметил:

– Я не знаю этого старика. Но… Как закончим с Олероном, то поговорим с ним.

– Ты уверен? – чародей слегка приподнял бровь, – Может, нам отсюда придётся спешно убегать?

Грегор отрицательно покачал головой.

– Нет, не придётся. Здесь остались только мы, Олерон и этот старик.

– А посвященные?

– Я их убил. Пока они спали, – наёмник ненадолго замолчал и опустил руку на ножны кинжала, – Но давай не будем об этом, хорошо?

Чародей понимающе кивнул и указал на закрытую дверь.

– Вот. Скорее всего, он прячется там – заперся на крепкий замок, зараза. Но не мне предстоит её взламывать, друг…

Но у Грегора был совершенно другой план – он лишь легко достал свой полуторный клинок из ножен и, чувствуя, как гнев вновь обуревает его, со всей силы ударил ногой в дверь. В следующее мгновение она слетела с ржавых петель и с грохотом упала на каменный пол, разбудив Олерона. Он ловко подскочил с кровати и быстро схватился за свой меч, но не успел отразить ни одного удара – его клинок предательски выпал из рук после заклинания Каспара:

– D?-armachadh! – Олерон недоуменно взглянул на чародея, и, встретившись с ним взглядом, услышал его уверенный голос, – Ceangal!

И в следующее мгновение глава Незримых бессильно упал на колени, скованный магическими путами, и злобно посмотрел на Грегора, который безмятежно наблюдал за происходящим.

– Взял с собой своего дружка, потому что знал, что не справишься со мной, да!? – рявкнул он, брызгая слюной.

– Убить тебя один на один – это дело нескольких секунд, Олерон. Но я не хочу торопиться… – с хищной ухмылкой заметил наёмник, – Да и зачем? Ты ведь итак прекрасно знаешь, зачем я пришёл сюда, верно?

По спине Олерона побежали мурашки, и он громко закричал – по логову волной прокатилось эхо, но никакого отклика не последовало.

– Никто не придет, – Грегор медленным шагом начал приближаться к нему, – Твои посвящённые мертвы. И скоро ты с ними встретишься.

Глава Незримых попытался разорвать магические оковы, но тщетно – они лишь причиняли ему обжигающую боль, волной распространявшуюся по всему телу, – и через несколько секунд он дрожащим голосом воскликнул:

– Стой! Я прошу честный бой! Развяжите меня!

– А когда ты, последний из шестерки убийц, добил моего раненого и ослабленного учителя, ты думал о честном бое!?

На лице Олерона застыло неподдельное удивление, смешанное с ужасом.

– Откуда ты это знаешь? – спросил он, невольно округлив глаза.

– Я бы тебе объяснил, но ты меня всё равно не поймешь, – Грегор перехватил клинок в обе руки, подойдя к нему на расстояние одного шага, – Прощай, Олерон.

Наёмник ударил, высвободив весь накопившийся гнев, всю злобу и ненависть, которые переполняли его в этот момент, и в следующее мгновение голова его заклятого врага покатилась по каменному полу. Магические путы мгновенно исчезли, и тело Олерона бездыханно упало, заливая весь кабинет кровью. Чародей немного побледнел, и Грегор вывел его из комнаты, не сказав ни слова, и закрыл за собой дверь. Затем, тяжело дыша, достал лоскуток шероховатой ткани и молча начал оттирать ещё не засохшую кровь со своего меча. Закончив с этим, наёмник небрежно отбросил лоскуток, убрал клинок в ножны и, оглянувшись, взглянул на Каспара, на лице которого застыла гримаса отвращения и лёгкого страха.

– Каспар, с тобой все в порядке? – обеспокоенно заметил Грегор.

– Вроде бы, – дрожащим голосом ответил чародей, – У нас есть с собой спиртное?

– Да. Все настолько плохо?

– Пойдем поговорим со стариком, а потом выпьем. Как можно так мерзко убивать, Грегор! – воскликнул Каспар, борясь с подступающей тошнотой.

Наёмник слегка усмехнулся и, молча кивнув, неторопливо направился вслед за своим другом в комнату травника. Едва переступив её порог, он увидел старика, спокойно спящего на большой кровати, и вопросительно посмотрел на Каспара, ответ которого оказался крайне простым – чародей лишь подтолкнул своего друга вперёд со словами:

– Давай уже покончим с этим.

Грегор нехотя кивнул и осторожно приблизился к кровати – и стоило ему подойти к ней почти вплотную, как старец приоткрыл глаза. Осмотрев нового гостя уставшим взглядом, старик искренне удивился, признав в нем наёмника, и немного оживился, осторожно приподнявшись.

– Грегор, верно? – с лёгкой нотки радости спросил он, – Мои посвященные зовут меня Старейшина. Рад познакомиться.

– Взаимно… Вы хотели меня видеть?

– Ещё неделю назад я отправил тебе письмо, чтобы ты явился сюда. Но ты пришел только сегодня… – старик прищурился, – Не очень пунктуально с твоей стороны, Грегор…

– Я не получал никакого письма. Зато узнал многого нового – в частности, то, что Олерон меня подставил, – Грегор невозмутимо достал уцелевшее письмо Джованни и передал его удивлённому Старейшине, – Он вел переписку со связным в Золдене и строил многим козни, держа город в страхе.

Перечитав письмо несколько раз, старик тихо выругался и с бессильной яростью бросил его на пол со словами:

– Он ещё жив?

– Из всего вашего Братства остались в живых только вы.

Честность и серьезность гостя настолько обезоружила Старейшину, что он ненадолго забыл о важном разговоре, и наступила тишина, которую вскоре развеял сам Грегор, присев на стул близ кровати старика.

– Так о чем вы хотели поговорить?

Старейшина удивленно взглянул на него и неуверенно произнёс:

– О твоём прошлом. Мне кое-что о нем известно, и тебя это наверняка заинтересует…

– И что же вы хотите взамен? – слегка усмехнувшись, поинтересовался наёмник.

– Уже ничего, – старик облегченно выдохнул, – У меня предстоит сегодня самая серьезная встреча в моей жизни, и теперь мне нечего просить… Считай, что тебе повезло, Грегор…

Каспар, всё это время сидевший на стуле в другом углу комнаты и молча наблюдавший за происходящим, недовольно хмыкнул и покачал головой, чувствуя очередной приступ тошноты, ознаменованный воспоминанием об убийстве Олерона.

– Что вам известно? – голос наёмника слегка дрогнул, – Для меня действительно это очень важно.

Старик улыбнулся и откашлялся, приготовившись к предстоящему долгому рассказу.

– Дело было несколько лет назад, – задумчиво начал он, – В тот день к нам нагрянул гонец из Рольфстауна – принес нам с десяток заказов со всего Хальмстада. Но главный заказ, помеченный неизвестным высокопоставленным вельможей, он оставил лично мне и наказал, чтобы я отдал его своему самому лучшему Незримому…

– И вы, несомненно, отдали его Олерону и снарядили ещё пятерых посвященных вместе с ним, верно? – не выдержал Грегор.

– Все так. Но будь добр, прояви терпение к человеку на его смертном одре, – усмехнулся старик и, увидев послушный кивок Грегора, продолжил, – Так вот… Я поручил это задание Олерону и отпустил его, а он прихватил пару ребят с собой… Но вернулся он только один. И это все из-за моей ошибки… Если бы я только знал, чем всё это обернётся…

– Просто цель оказалась сильнее, чем обычный купец или горожанин, – усмехнулся Грегор.

– Не только! Я лишь потом, украдкой посмотрел на маркировку и печать этого заказа, и страх пробил меня до самых пят. Там была поставлена личная королевская печать и подпись, Грегор! Сам король Рольф заказал Нитирнваэля…

Каспар удивленно посмотрел на старика, не веря услышанному, а Грегор резко подскочил со стула и воскликнул:

– Это невозможно!

– Я прекрасно понимаю твои чувства, Грегор, но потерпи – я скоро закончу свой рассказ. Сядь и дослушай его, – успокаивающим голосом произнёс Старейшина и добавил, – С того дня я стал с нетерпением ждать того гонца, что привез мне этот чудной заказ, а перед сном искал информацию в моей личной библиотеке о Нитирнваэле. Через две недели приехал гонец, и я расспросил его об этом заказе. Он был не слишком разговорчив, и только благодаря выпивке я смог узнать почти всю информацию, что сейчас передаю тебе. Не знаю, поверишь ли ты в неё или нет, но у меня, в моем столе, ты найдешь доказательства этому. Готов услышать это, не перебивая меня?

Наёмник молча кивнул и сел перед Старейшиной, который, лишь устало улыбнувшись, резко завершил свой рассказ:

– Сам король Рольф – причина твоих несчастий. И все из-за банального пророчества… Ах, погоди, я сейчас его в оригинале вспомню… – старик на мгновение прикрыл глаза, борясь с головной болью, -Th?id an r?gh daonna a sgrios le sliochd an fheadhainn, или что-то вроде этого…

Грегор повернулся к своему другу, и Каспар невозмутимо перевёл:

– Людской король будет свергнут потомком Древних.

Услышав эти слова, Грегор по-настоящему испугался – его память пронзили некоторые, давно заглушенные воспоминания, воскресшие в его голове прямо сейчас, и он с огромным трудом преодолеть их и дрожащим голосом спросил:

– Но почему я?

– Придворный маг Рольфа рассчитал все даты рождения «потомков Древних», пришедшихся на период правления своего господина, и король отдал приказ убить всех младенцев и детей, кто был рождён в эти дни. Но, к тому времени как были сделаны эти расчеты, тебе едва исполнилось восемь лет, и твоя семья жила в деревне, староста которой, по неудачному стечению обстоятельств, был должен королевским сборщикам налогов и замечен в революционном настрое…

– И Рольф решил убить двух зайцев сразу – уничтожая неугодного ребёнка и его родную деревню, – Грегор горько усмехнулся, – Мудро и цинично. В стиле политиков.

Старейшина одобрительно кивнул.

– Он думал, что ты погиб в тот день, потому что хорошенько оплатил этот заказ бандитам. Но потом до него дошли слухи о твоей сестре, выжившей после этого ада. Когда ей стало плохо, она пошла к лучшему знахарю Маралда, даже не догадываясь, что больше не увидит тебя, – наёмник стиснул зубы, сдерживая слёзы, – Ее отравили, подсыпав яд в новое лекарство, которое только стали распространять по больницам и алхимическим лавкам. Правда, этой партией «лекарства» отравилось ещё много людей… А потом в немилость Рольфа попал Нитирнваэль, потому он что хотел разобраться в резне, произошедшей в твоей деревне. А как убили его, ты уже давно знаешь…

Старик замолчал, утомленный таким долгим разговором, положил голову на подушку и взглянул на наёмника, который, собравшись с силами и переборов все нахлынувшие на него воспоминания, наконец произнес:

– Это очень ценная информация… Спасибо вам, – он поднялся со стула и осторожно добавил, – Так всё-таки, может быть я чем-нибудь смогу вам помочь?

Старейшина слегка усмехнулся и окинул Грегора уставшим взглядом.

– Вылечить меня ты не сможешь… А назначить встречу пораньше – вполне. Это ведь твоя работа, верно?

– Не совсем… – тяжело дыша, произнес наёмник и потянулся за кинжалом, – Но, боюсь, сегодня мне придется сделать исключение.

– Давай, Грегор… – он протянул наёмнику руку и через силу улыбнулся, – Я засну, и проснусь уже там, на встрече с B?s… Спасибо тебе…

Увидев пугающую решимость в глазах, Каспар резко поднялся и уже готов был остановить своего друга, но Грегор невозмутимо произнёс:

– Нет, Каспар. Это будет мое бремя, но не твое. Мы почти закончили.

– Но ты можешь усыпить его знаком Фаогр, друг, – обеспокоенно заметил чародей, – И мы решим всё без крови.

Грегор отрицательно покачал головой и приподнялся со стула.

– Здесь мои знаки бессильны – так он будет умирать ещё дольше. И мучительнее…

Дыхание Старейшины наконец стало ровным и спокойным, и Грегор, несмотря на упрекающий взгляд своего друга, не стал долго раздумывать – осторожно, но крепко взяв протянутую руку, он лёгким движением кинжала перерезал старику запястье. Кровь обильным потоком вырвалась из раны, и он, вытерев кинжал об одеяло, медленно подошёл к Каспару.

– Пойдем, друг, – наёмник закрыл собой тело, видя отвращение на лице своего напарника, – Поищем кое-какие доказательства в его кабинете и уйдем отсюда.

Чародей недовольно хмыкнул.

– То есть на слово ты ему не поверил?

– Поверил. А вот насчёт людей Рольфа я совсем не уверен…

С этими словами наёмник вылетел из комнаты, вернувшись в основной зал, и, едва чародей догнал его, решительно направился в единственный неисследованный проход, который привел их в кабинет Старейшины.

Пройдя внутрь первым, Грегор выругался – в кабинете царил полный беспорядок: некоторая мебель, сделанная из ясеня, оказалась перевёрнута и даже сломана, личный стол Старейшины был сдвинут, а листы бумаги, собранные в большие стопки, разлетелись по полу. Осмотревшись вокруг, он невольно поймал себя на мысли, что поиски нужного заказа могут занять целые часы, даже если воспользоваться знаком Игриф… Но, хорошо все обдумав, он решил начать осмотр с ящичков в столе Старейшины, и ему сразу же улыбнулась удача – он достал договор с королевской печатью и подписью, о котором говорил старик, и, прочитав его, молча передал находку Каспару.

Чародей внимательно осмотрел договор и через несколько мгновений на его лице возникла неподдельная ненависть как к королю, так и к самим Незримым.

– Выпьем? – предложил он, тяжко вздохнув, – А потом поедем в Рольфстаун и убьём этого властного ублюдка?

Грегор хищно улыбнулся, и Каспар увидел в его глазах странный, крайне нездоровый огонёк, которому, словно оставленному без внимания костру, нужно было дождаться лишь одного сильного порыва, чтобы разгореться до пределов безумия.

– Конечно, поедем… А ты сможешь открыть туда портал?

Каспар отрицательно покачал головой.

– Рольфстаун хорошо защищён от воздействия магии – понадобится немало сил, чтобы начать там спокойно колдовать. Прости, Грегор – нам придется ехать…

– Ничего, – с небольшим разочарованием произнес наёмник и устало осмотрелся вокруг, – Пойдем отсюда. Нас уже ничего здесь не держит.

Вскоре они покинули логово Незримых и вернулись к своим коням, терпеливо ждавших их прихода. Грегор открыл свой наплечный мешок, закинул на его дно найденный договор, достал флягу, наполненную вином, и молча передал ее Каспару.

Чародей сделал несколько глотков, вернул флягу своему другу, довольно улыбнувшись, и услышал его задумчивый голос:

– Сможешь сжечь это логово дотла?

Каспар с удивлением посмотрел на наёмника и ответил с улыбкой:

– Насчёт дотла – не обещаю, но превратить это место окончательно в руины вполне возможно…

– Тогда сделай это. И мы поедем… – Грегор осушил флягу и, посмотрев в нее, недовольно вздохнул, – А как пересечем границу с провинцией Рольфстауна, то сделаем привал и отдохнем.

Каспар слегка усмехнулся и задумчиво кивнул, подбирая нужное заклинание, отошёл от своего друга на несколько шагов вперёд, подойдя ближе к логову, вытянул обе руки, медленно устремляя их к небу, и выкрикнул:

– Br?th a h-uile c?il gu luath!

Логово Незримых мгновенно охватило всепоглощающее пламя, вызванное огненным дождем чародея – и через пару минут на его месте остались лишь полуобгоревшие каменные руины. Каспар довольно улыбнулся, увидев результаты своей работы, и заметил:

– Ну как, хватит? Я думаю, пора тушить! – и, увидев одобряющий кивок Грегора, с интересом продолжавшего смотреть за его действиями, чародей вытянул правую руку в сторону логова, воскликнув, – Gu le?r!

Пламя начало резко затухать, обнажая разрушенную и сожженную обитель Незримых, и, когда оно исчезло окончательно, то чародей вернулся к Грегору, который по-дружески похлопал его по плечу и восхищенно произнёс:

– Отличная работа, Каспар. Такое длинное заклинание – и какая сила!

– Просто много тренировок, дружище. Ну что, в путь?

Грегор ловко запрыгнул на своего коня и, поудобнее расположившись в седле, решительно заметил.

– Да, Каспар. Пора.

И через минуту они отправились в Рольфстаун, придерживаясь кратчайшей дороги – им обоим не терпелось покончить с этим делом, потому что в Галерии у них остались неоконченные и не менее важные для каждого из них дела. Но они и не думали унывать – они шли верным путем, видя и понимая, что скоро смогут вернуться к своей обычной жизни. И к тем, кто уже ждал их…




Глава 14



Тем временем Беатрис с трудом открыла глаза, разбуженная ласковыми солнечными лучами. Она перевернулась на спину и, не увидев рядом с собой Грегора, испуганно огляделась вокруг и в одно мгновение вспомнила все, что произошло с ней вчера вечером.

Тоска новой волной настигла девушку – и только понимание того, что её возлюбленный скоро вернется, удержало её от свежих слез, согревая душу. Нехотя поднявшись с кровати, она подошла к зеркалу, и, увидев свои растрёпанные волосы и уставшее лицо, резко отпрянула от него, быстро оделась и вылетела из комнаты.

Не сбавляя шаг, Беатрис пробежала по лестнице и спустилась в прихожую, собираясь искать свою тётушку в ее большом доме, но вдруг услышала добрый и мягкий голос Гертруды, доносившийся из кухни:

– Беатрис, ты уже проснулась? Садись завтракать!

Девушка медленно прошла туда и остановилась у порога, увидев Гертруду, одетую в чистенький белый фартук и ласково улыбающуюся ей. Потом взгляд Беатрис остановился на большом столе, на котором уже стояли свежеиспечённый порезанный хлеб и крынка молока.

– Ну чего же ты стоишь, Беатрис! Давай кушать, пока все свеженькое! – воскликнула Гертруда и, не дожидаясь своей племянницы, заняла место за столом.

Девушка последовала ее примеру и попыталась налить молоко себе в стакан – ее руки предательски тряслись, и она чуть не разлила все содержимое крынки мимо. Это не осталось незамеченным, и Гертруда решила поговорить с Беатрис, пользуясь удачным моментом.

– Беатрис, с тобой все хорошо?

– Да… Да, – неуверенно ответила девушка, пряча взгляд.

Гертруда слегка улыбнулась, понимая причину, по которой ее любимая племянница не хотела продолжать разговор, и потому она решила спросить прямо:

– Тоскуешь по Грегору?

Беатрис удивленно взглянула на свою тетю, застыв с куском хлеба у рта. Она не выдержала ее пристальный взгляд и опустила голову, пытаясь сдержать слезы, но чувства оказались сильнее:

– Очень сильно, – всхлипывая, прошептала она.

– Ты его любишь – я это вижу, – продолжила Гертруда, слегка прищурившись, – А он тебя?

– Да. Я в этом уверена, – не задумываясь ответила девушка, – Иначе я бы сейчас не сидела у тебя, тётя – и совсем нескоро бы тебя увидела…

Гертруда внимательно посмотрела на Беатрис.

– Но и последний вопрос… Прости меня, если я лезу не в свое дело – ведь ты уже взрослая, но я ведь желаю тебе только добра, ты это знаешь…

Беатрис покраснела, понимая свою тетушку без слов, и молча кивнула головой. Однако ожидаемых нотаций от Гертруды не последовало – она лишь спокойно взглянула на свою племянницу и, осторожно взяв её за руку, ласково заметила:

– Ты наверняка знала и хотела этого, верно? Я не стану тебя за это осуждать.

Девушка подняла на нее свои глаза, полные слез, и крепко обняла свою тетю, наконец позволив своим чувствам и эмоциям освободить ее уставшую душу. Она зарыдала, и Гертруда попыталась успокоить ее, поглаживая свою племянницу по спине.

– Как мне дальше быть, тетя!? – воскликнула она в перерыве между плачем, – Я так сильно по нему скучаю – и не могу ничего с собой поделать!

– Наберись терпения – он скоро вернется. И с ним все будет хорошо, слышишь? – спокойным тоном объясняла Гертруда, – А сейчас поешь – тебе нужно быть красивой и сильной, Беатрис.

Девушка нехотя села обратно за стол и начала завтракать. Но аппетит вернулся к ней, и она съела всю свою часть завтрака, и Гертруда, довольно улыбнувшись, ласково осмотрела свою повеселевшую племянницу и уверенным голосом произнесла.

– А теперь собирайся – пойдем прогуляемся… Свежий воздух пойдёт тебе на пользу…

Девушка послушно выполнила наказ своей тети, почти позабыв о своей тоске, и, дождавшись Гертруду, вскоре вышла на улицу, где провела свой день вместе со своей тетей, занимавшей её лёгкими и непринужденными разговорами.



* * *

До Рольфстауна оставалось всего пару часов езды, но уже почти стемнело, и потому Грегор и Каспар решили подождать завтрашнего утра и устроили привал у крупного озера, где наёмник предложил остановиться. Привязав поводья коней к ближайшему дереву, он отправился собирать ветки для костра, а чародей пошел охотиться на уток, уже представляя, как он будет с удовольствием есть их нежное мясо, слегка поджаренное на тлеющих угольках костра.

Но охота оказалась не самой легкой: когда Каспар попал молнией в одну утку из большой стаи, решившей отдохнуть на озере, то все оставшиеся птицы на озере резко взлетели, и он больше не смог больше ни в кого попасть, истратив ещё с десяток молний. А потом, с досадой провожая взглядом напуганную стаю уток, чародей понял, что его подбитая его молнией утка сейчас находится в центре озера, и он, недовольно ворча, с трудом взгромоздился на высокий камень у поверхности озера и громко произнес, направив руку в сторону своей добычи:

– Toirt!

Убитая утка подлетела с поверхности озера, словно снова почувствовала глоток жизни, и, направляемая магией, через несколько секунд оказалась в руках у Каспара. Довольный своей работой, он осторожно спрыгнул с камня и увидел Грегора, несущего целую охапку сухих веток в руках. Сбросив их на землю, наёмник пошел собирать маленькие камни, богато усеявших почти весь берег близ озера, и вскоре вернулся с десятком внушительных камней, скинув их рядом с валежником. Разломав большие ветки, он огородил будущий костер собранными камнями, а потом применил знак Лазрар.

Язычки пламени мгновенно подожгли некоторые ветки, и вскоре костер разгорелся, разрезая наступившую темноту, постепенно охватившую окрестности. Грегор облегченно выдохнул и увидел освежёванную утку, которую протягивал ему чародей с довольной улыбкой на его освещённом лёгким огнём лице.

– Что, в охотники заделался? – усмехнулся Грегор, принимая добычу Каспара.

– Надо же было хоть чем-то заняться, пока ты бегал за ветками, – хмыкнул чародей, – Сможешь ее пожарить или справимся магией?

– Ну уж нет, сами справимся…

Соорудив из оставшихся толстых веток некое подобие вертела, Грегор нанизал утку на очищенную от коры ветку и подвесил над костром – и вскоре утка, сдобренная приправами, уже приобрела лёгкую золотистую корочку с черными вкраплениями от угольков. Каспар, в течение почти всего похода отчаянно боровшийся с голодом, довольно улыбнулся, раззадоренный соблазнительным запахом мяса.

– Ну не томи, давай уже есть! – нетерпеливо воскликнул он, зачарованно следя за каждым движением своего друга, стелившего полотно чистой ткани, заменявшей в пути скатерть.

Наёмник усмехнулся и, проверив её готовность, аккуратно переложил утку поближе к проголодавшемуся чародею – он сразу накинулся на ещё неостывшую утку и, оторвав ей ножку, начал ее есть, немного причмокивая от удовольствия. Грегор с лёгкой улыбкой взглянул на своего друга, сел напротив него и, неторопливо приступил к ужину, занимаемый мыслями о Беатрис.

Всякий раз, когда Грегор думал о ней, он невольно вспоминал все веселые и приятные моменты, которые она подарила ему, и озарялся доброй улыбкой, которая уже так давно не появлялась у него на спокойном и серьёзном лице. И за время похода Каспар не раз замечал это за своим другом – и сейчас, переводя дыхание, осторожно спросил:

– Снова думаешь о ней, да?

– Да. Я опять улыбаюсь? – иронично заметил Грегор, внимательно взглянув на Каспара.

– Ага. На этот раз ещё и глуповато, – пошутил чародей и добавил, – Я тоже часто думал о моей Фейлонии. И также улыбался.

– Не волнуйся, Каспар, – уверенно произнёс Грегор, – Скоро всё кончится – мы отомстим и за моих родных, и за твою семью…

– Да, только Рольф мне жизнь испоганил гораздо раньше, – с недовольной усмешкой произнес Каспар, – Об этом знала только Фейлония… И сейчас, я думаю, самое время рассказать это тебе – завтра ведь нас ждёт такой судьбоносный день…

Наёмник слегка усмехнулся.

– Что ж, рассказывай – ночь ещё нескоро.

– С чего бы начать… – чародей сел поудобнее и ненадолго задумался, – В восемь лет мои родители отдали меня в школу чародейства и тайн магии в Рольфстауне, где я должен был пройти пять магических ступеней, потратив на каждую из них два года, и в неполные восемнадцать лет уже быть профессионалом магического искусства…

Он замолчал и хрипло откашлялся.

– Но полностью прошёл я всего три ступени, не закончив четвертую. А знаешь почему?

Грегор отрицательно покачал головой.

– Потому что на меня, как на лучшего ученика школы, обратил внимание наш достопочтенный король, – чародей выругался, отвёл свой взгляд, полный бессильной злобы, и, успокоившись, решил продолжить свой рассказ, – Я должен был выполнить одну из его прихотей, а именно с помощью магии выкрасть троих младенцев, указанных им, для проведения какого-то ритуала…

– И, надеюсь, ты отказался? – содрогнулся Грегор.

– Конечно. И имел глупость сообщить об этом отказе королю лично, один на один. Как сейчас помню отвратную усмешку Рольфа и его слова: «Ты укусил руку, которая тебя кормила, подлец. Пошел вон!». Стража выкинула меня из дворца, на следующий день учителя выгнали меня из школы, а потом родители отказались от меня – выкинули на улицу… В один день все перевернулось, и из ученика магической школы, который подавал большие надежды, я стал нищим и не кому не нужным человеком… Даже своим родителям…

Грегор тяжело вздохнул и твердым голосом произнес:

– Да. Помотала же нас жизнь. А твои родители ещё живы?

– Возможно. Они остались жить в Рольфстауне, но я даже встречаться с ними не хочу, – чародей криво усмехнулся, – Особенно с моим папашей – вдруг не смогу сдержаться, и придется хоронить тирана в закрытом гробу.

– А что было потом? – заинтересованно спросил наёмник, – Ты приехал в Галерию и начал строить свою собственную жизнь?

– Ну, если это можно так сказать. Закончил обучение самостоятельно, проводил каждый вечер в библиотеке, и работал, чтобы просто оплатить комнату в трактире и спокойно встретить следующий день. Потом поехал в эльфийские земли, где и встретил свою жену… – задумчиво ответил Каспар, – Но это уже другая история…

Наступила тревожная, полная боли от прошлого тишина, которую разрезал тяжёлый голос наёмника, зачарованно смотревшего на пламя костра:

– Тогда мне тоже есть, что тебе рассказать, друг… – он ненадолго замолчал, собираясь с мыслями, – Когда мою деревню сожгли бандиты, я со всех ног бросился бежать в другую деревню – там, в доме моего дяди, временно жила моя сестра Элиза. Старик приютил меня – но однажды, посчитав меня достаточно взрослым, он отправил меня работать в Маралд. Мне тогда было четырнадцать…

– А твоя сестра? Она осталась у твоего дяди? – спросил Каспар.

– Элиза тогда уже работала там помощницей лекаря. Она была старше меня на шесть лет, и… – голос Грегора задрожал, и он крепко стиснул кулаки, – Она очень любила меня. Как вспомню, как мы беззаботно прожигали жизнь, то всегда становится не по себе…

Каспар тяжело вздохнул и ободряюще похлопал наёмника незапачканной рукой по плечу.

– Поэтому я поехал в Маралд, и начал работать в трактире. Мне пророчили судьбу вечно веселого и небритого трактирщика, но потом я встретил Нитирнваэля, – Грегор горько улыбнулся и неуверенно добавил, – А дальше ты уже знаешь – несколько лет обучения, которое я также, как и ты, не закончил… И потом началась самостоятельная, суровая жизнь наёмника – без всяких прикрас и удовольствий…

Увлечённые разговором, они не заметили, как быстро съели свой ужин, оставив от утки лишь обглоданные косточки. И, небрежно скинув их в костёр, наёмник взглянул на озеро, на гладкой поверхности которого отражались яркие звёзды.

– Пора спать, друг – решительно произнёс Грегор, – Завтра нам придётся рано встать…

Каспар устало кивнул, вытер пальцы об ткань и лёг недалеко от костра. Через несколько мгновений наёмник услышал храп своего друга, и, отчистив пятна с полотна знаком Регорд, осторожно укрыл им чародея. Грегор присел рядом с ним, безуспешно пытаясь остановить поток своих нескончаемых мыслей о прошлом, и вскоре, окончательно уставший, наложил знак Фаогр, лёг на мягкую листву и сразу же уснул, собираясь с силами перед предстоящим тяжёлым днём.



* * *

Услышав знакомый треск, Грегор резко открыл глаза. Знак Фаогр не подвел его – он разбудил наёмника ранним утром, когда солнце только начинало выглядывать из-за горизонта.

Нехотя поднявшись с земли, на которой ему так сладко спалось, он отряхнул свою одежду и обратил внимание на Каспара, удобно лежавшего под одеялом, которое ещё вчера было для них скатертью, и довольно сопел. Наёмник слегка усмехнулся, присел рядом с чародеем и громко позвал его, но Каспар лишь лениво перевернулся на другой бок.

И тогда, наклонившись над ухом Каспара, Грегор крикнул:

– Подъем, дружище!

– Что… Уже пора? – сонным голосом пролепетал чародей, открыв глаза и испуганно осмотревшись по сторонам.

– Ага, – Грегор вытащил из-под него одеяло и, неаккуратно сложив его, запихнул в свой наплечный мешок, – Вставай – через пару часов езды мы будем в Рольфстауне!

– Эх, черт… Встаю, встаю…

Каспар нехотя попытался встать с земли, но неожиданно понял, что его тело сильно затекло, и он невольно скривился от боли, потирая загудевшую спину. Но наёмник не раздумывая сложил пальцы в знак Ваальд и направил его на чародея – легкое и обволакивающее действие знака через несколько секунд устранила боль, и Каспар смог наконец-то полностью встать и поблагодарить своего друга. Собрав все свои вещи и проверив костер, друзья наконец оставили это дивное место и поехали в сторону Рольфстауна.

Через пару часов, как и предполагал Грегор, они уже подъехали к городу, и, остановившись на плановый досмотр перед получением разрешения на въезд, Каспар тихо спросил:

– Ты готов, Грегор?

Наёмник молча кивнул, и чародей продолжил:

– Перед тем, как пойдем его разыскивать, давай снимем комнату в трактире, хорошо? Потом сделаем все тихо, отдохнем и обратно в Галерию, да?

– Сомневаюсь, что получится тихо, – Грегор слегка усмехнулся, и Каспару на секунду стало не по себе, – Но завтра мы уже будем в Галерии, не волнуйся.

Чародей замолчал, терпеливо ожидая окончания досмотра. Через несколько минут дозорный наконец открыл им ворота, и страж, возвращавший им вещи, вежливо заметил:

– Если ищете, где переночевать, то в трактире «Хмельной страж» для вас найдётся парочка свободных комнат.

– Спасибо, это очень кстати, – с улыбкой поблагодарил стража Грегор, принимая у него свое оружие и наплечный мешок, – Доброго вам дня.

Как только они миновали городские ворота и оставили своих коней в конюшне, Грегор недовольно спросил, глядя на раскинувшуюся перед ним столицу Хальмстада:

– Знаешь, где находится этот трактир?

– Конечно, – улыбнулся чародей, – Следуй за мной.

Петляя по узким улочкам и переулкам старого квартала Рольфстауна, Каспар вскоре вывел своего друга к нужному трактиру, где они и решили остановиться на один день – чародей оплатил две свободных комнаты и, забрав от них ключи, уже готов был идти, как вдруг Грегор придержал его за руку и участливо спросил у трактирщика:

– Мы – приезжие, хотим посмотреть на дворец Рольфа. Не подскажешь, как туда попасть?

Хозяин заведения хитро улыбнулся.

– Что-то больно я уж забывчив стал последнее время…

– Надеюсь, что это, – Грегор попытался изобразить добрую улыбку, протягивая владельцу заведения несколько монет, – освежит тебе память.

– Определенно, – с усмешкой сказал трактирщик, – Он расположен на самой возвышенной точке, и сам по себе довольно высок – не пропустите. А вот сегодня ходить туда не советую… Там сейчас король пир устроил.

Грегор с наигранной учтивостью поблагодарил его и направился вслед за Каспаром. Они поднялись наверх и, осмотрев свои комнаты, сбросили всё лишние вещи и спешно покинули трактир, взяв с собой лишь оружие и договор Старейшины, являвшийся единственной зацепкой, которая хоть как-то обличала злодеяния Рольфа.

Быстрым шагом минуя улицы Рольфстауна, они вскоре заметили королевский дворец и услышали отдаленные человеческие крики. Каспар усмехнулся и, как бы отвечая на безмолвный вопрос удивленно взглянувшего на него Грегора, пояснил:

– Вот тебе королевское гостеприимство во всей красе – люди пришли его поздравить, желая угодить очередному капризу нашего короля, а его солдаты их гонят и избивают. Выродок…

Они поспешили к дворцу, и, достигнув его ворот, увидели лишь двух одиноко стоявших стражника – толпу разогнали, и на каменной брусчатке, ведущей ко дворцу, виднелись свежие следы крови. Переглянувшись, друзья сразу поняли, что нужно сделать – и вскоре оба стража уже лежали без сознания за огораживавшей дворец Рольфа каменной стеной, ослеплённые знаком Керд и магией чародея и надежно скрытые от лишних глаз листвой.

Остановившись у закрытых ворот, Грегор глухо произнёс:

– Если случится что-то непредвиденное – не вмешивайся.

– А что именно должно случиться? – насторожился Каспар.

– Увидишь. Скрой лицо, друг, – мрачно ответил наёмник и, опустив капюшон на своё лицо, дёрнул рычаг, открывавший проход в обитель короля.

Врата дворца со скрипом открылись, и гости, присутствовавшие на пиру, увидели незваных гостей. Это были два таинственных незнакомца, одетых абсолютно одинаково: их плащи с капюшонами были черны, словно ночь, кожаные сапоги громко стучали по плитке, которой были выложены все полы дворца. Их лица были скрыты от всех, и король не догадывался о том, кто почтил его своим визитом. Одетый в мантию бордового цвета, которая волочилась по полу, Рольф не должен был покидать своего трона – хватило бы лишь того, что он задумчиво почесал бы свою почти седую голову или потрогал себя за такую же серебряную бороду, прожигая своего собеседника подозрительным и надменным взглядом своих темно-зеленых глаз.

Однако интерес взял над ним верх – король сошел с трона, выйдя в центр зала, и первым прервал тишину, повисшую в зале, своим властным голосом.

– Кто вы такие, и почему заявились на пир, устроенный в мою честь, без моего приглашения?

Все присутствующие – королевская семья, гости, барды и трубадуры – застыли и молча пронизывали своим взглядом пришедших.

– Ты тоже пришел, когда тебя не звали, король, – презрительно произнёс первый незнакомец и скинул капюшон, – Резня в деревне Фарлам тебе о чем-нибудь говорит?

Все гости ахнули, а Рольф побледнел. Он ожидал увидеть любого человека, но никак не олицетворение своего пророчества. Перед ним стоял Грегор и злобно усмехался, с удовольствием смотря на испуганное лицо короля, завопившего на весь дворец.

– Ты!? Но ведь ты погиб тогда, почти пятнадцать лет назад! Это невозможно!

– Ну так полюбуйся на невозможное! – рявкнул Грегор и почувствовал, как его тело охватывает какое-то странное чувство, которое он никогда не мог объяснить.

Он начал гореть – но огонь шел изнутри и совсем не причинял ему вреда, а наоборот, только усиливал его. От его одежды пошёл лёгкий дым, и Грегор почувствовал необычайный приток сил, который мгновенно сделал его свежим и бодрым. И готовым убивать.

По телу Рольфа пробежал холодок и, когда второй незнакомец, снял капюшон, под которым скрывался его заклятый враг Каспар, он рявкнул, держась за сердце и чуть не падая от слабости.

– Стража! Убить их, убить!

Чародей, испуганно наблюдавший за изменениями в своём друге, уже хотел выкрикнуть заклинание, как вдруг услышал властный голос Грегора:

– Chan e a-mh?in an ciontach a gheibh b?s!

Все стражники остановились на месте, связанные магическими путами, и замолчали – магия забрала у них голос. Гости не на шутку испугались и уже было побежали к выходу, но грозный выкрик наёмника остановил их:

– Сидеть, господа! – Каспар наконец понял, что никак не смог бы помешать той магии, что овладела Грегором, – Присаживайтесь поудобнее и наслаждайтесь…

Рольф испуганно оглядывался вокруг, пытаясь найти хоть какую-нибудь помощь – Грегор медленно продвигался к нему и, чётко отбивая каждый шаг о каменный пол дворца, говорил всё более неестественным и рокочущим голосом:

– Разве дурацкое пророчество – это цена жизни моей семьи? Разве оно стоило жизни моей сестры, моего учителя?! – крикнул Грегор, чувствуя ярость, пронизывающую все его тело, из-за которой он горел все сильнее, – Нет. Но ты убил их. Руками своих выродков… Сделал всё, чтобы сохранить свою поганую власть.

Рольф трусливо смотрел на него и чувствовал, как у него предательски намокают штаны.

– Ты не посмеешь убить короля! Тебя объявят вне закона во всех провинциях!

Теперь Грегор воспламенился полностью – вся его одежда обуглилась, а тело горело ярким и чистым пламенем, пугая всех вокруг. Многие вскочили со своих мест, и сразу сели под действием магии Каспара, мгновенно сотворенной им.

Обуреваемый гневом и яростью, наёмник вытащил свой кинжал, бесцеремонно поднял Рольфа за плечо и ответил:

– Ошибаешься… Я поздравляю тебя, король… – его голос прозвучал в тишине, словно гром среди ясного неба, – Sgiath!

И он ударил Рольфа в живот – король содрогнулся от боли и закричал. Он мог уже потерять сознание или умереть от шока, но всё ещё оставался жив – сработало наложенное Грегором заклятие, обеспечивавшее королю долгую и мучительную смерть. Гости побледнели, а сын Рольфа, ещё неокрепший юноша, резко поднялся, желая помочь своему отцу, но был остановлен своей предусмотрительной матерью-королевой, с ужасом смотревшей за происходящим.

Наёмник не мог остановиться – с каждым яростным ударом он все громче кричал, выкрикивая имена тех, кого он так хотел увидеть в живых, и бил снова. Он видел их – свою сестру Элизу, которая махала ему издалека рукой, темные, едва различимые силуэты своих родителей на фоне выжженной деревни… И учителя Нитирнваэля, ставшего ему вторым отцом и воспитавшим его таким, каким он был сейчас. Слезы потекли из глаз Грегора, и он снова почувствовал приток энергии, поддерживавшей его изнутри. Ещё одно воспламенение, которое усилило его ярость и ненависть к жертве.

На теле Рольфа не было живого места – всё вокруг было залито горячей кровью, король чувствовал, как все его тело перестает слушаться, но сознание всё ещё не покидало его. Он ощущал только могильный холод, потому что оглох от собственных криков боли, но он не мог умереть, и это вызывало у него настоящий страх.

– Ты хотел избежать пророчества, Рольф… – прорычал Грегор, опустив его на колени и отбросив окровавленный кинжал в сторону, – Ну вот, я здесь, и оно сбывается. Скажи мне, разве смерти моих родных того стоили? Скажи мне!

Рольф отрицательно помотал головой и взмолился:

– Отпусти меня, выродок. Дай мне умереть. Пожалуйста…

– Что ж, ты сам этого попросил, король.

Грегор вынул свой полуторный меч с усмешкой, от которой у многих кровь останавливалась в жилах, и, с лёгкостью подкинув свой клинок, со всей силы ударил Рольфа по правой руке, отсекая ее под самое плечо. Снова крик короля нарушил мертвую тишину, но уже ничего не могло помешать наёмнику в исполнении пророчества. Мрачно усмехаясь, Грегор перехватил клинок и прибавил:

– Отправляйся в Ifrinn, Рольф.

Король поднял на него уставшие глаза и почувствовал очередной приступ боли, когда Грегор сдавил то место, где только что была его собственная рука. Он оказался для него последним – когда Рольф открыл рот и вновь закричал, наёмник, воспользовавшись этим, с размаху воткнул в его глотку свой клинок по самую рукоять, и король так и остался стоять на коленях, не изменив своего положения.

Благородный огонь охватил Грегора, очистив его от крови Рольфа, и через мгновение исчез, наконец оставив своего владельца. Наёмник поднял голову и увидел бледные лица всех, кто был в зале – даже Каспар, повидавший многое за свою жизнь, держался от него на расстоянии и дрожал от страха, но, встретив спокойный взгляд своего друга, чародей облегченно выдохнул.

Перестав гореть, Грегор критично осмотрел себя. Одежда на нём сохранила тот же вид, как и до этого страшного перевоплощения, а сам наёмник почти мгновенно восстановил покинувшее его спокойствие. Он легко поднялся, доставая свой меч из тела короля и убирая его в ножны, молча спрятал свой кинжал, лежавший в нескольких шагах от него, и по-дружески похлопал по плечу своего друга, полностью лишённого дара речи. В зале вновь воцарилась гнетущая тишина, которую разрезал уверенный голос Грегора:

– Теперь вы – полноправная правительница Хальмстада, – сказал он, обращаясь к королеве, – И… Если вы захотите отомстить за своего мужа, то я готов принять вашу месть именно сейчас. Потому что она касается только нас обоих…

– На вас нет никакого греха. Я благодарна вам за такой… – она помедлила, испуганно подбирая нужные слова, – … подарок. И мстить за этого выродка не собираюсь.

Грегор поклонился.

– Тогда прощайте, королева.

Каспар выкрикнул заклинание, которое освободило всю закованную стражу, и вместе с Грегором покинул дворец, провожаемый изумленными и полными страха взглядами гостей. Они направлялись в трактир, надеясь, что всё уже кончилось. Однако это было не так – едва за их спинами закрылись ворота дворца, королева приказала вызвать к себе наемного убийцу, только недавно посетившего её город.



* * *

По пути в трактир Каспар невольно содрогнулся, вспоминая то, что произошло всего во дворце с его другом. Он не знал природу этого явления и, следовательно, не мог совладать с ним – это вызывало у него настоящий, сковывающий и беспомощный страх.

– Грегор, это что такое было!? – не сдержался он, – Я думал, что окончательно потерял тебя в этом безумном огне!

Наёмник слегка усмехнулся.

– Прости, что не предупредил раньше. Но ты бы стал расспрашивать об этом явлении, а я о нем толком и сам ничего не знаю.

– Да, ты прав… – тяжело выдохнул чародей, – А сейчас сможешь рассказать то, что знаешь? Я очень хочу в этом разобраться…

– Хорошо, – устало произнёс наёмник, – Но недолго – я потратил слишком много сил…

Каспар с усмешкой кивнул, и Грегор продолжил:

– Это умение проявилось у меня в третий раз за всю мою жизнь. И первые два раза были куда спокойнее, чем вот этот. По-моему, когда я увидел виновника всех моих несчастий, то огонь внутри меня вырвался наружу, чтобы поглотить его.

– А что было в первые два раза? – заинтересованно спросил чародей.

– Они проявились, когда я видел смерть Элизы и Нитирнваэля. Я кричал, бил в исступлении землю – казалось бы, вполне нормальная реакция на смерть родных тебе людей, верно? Но потом, когда я успокаивался, то замечал, как одежда на мне тлела, а на земле оставались следы пепла после ударов. Хорошо, что этого никто не видел – иначе Рольф об этом уже бы знал и смог бы подготовиться к нашему приходу…

Они уже подошли к трактиру, и Грегор почувствовал вяжущую слабость, сбивающую его с ног, и устало обратился к своему другу:

– Я сейчас лягу спать, Каспар. Сможешь посидеть в моей комнате?

– Конечно, – ответил чародей и обеспокоенно спросил, – А что-то должно случиться?

– Да. За нами идёт наемный убийца, – мрачно усмехаясь, произнес Грегор и вошёл в трактир.

Не тратя время на лишние разговоры, наёмник зашёл в свою комнату и, не раздеваясь, бессильно упал на кровать – сон почти мгновенно сморил его. Каспар аккуратно закрыл за собой дверь и сел на единственный стул. Ожидание, пока его друг сможет полноценно отдохнуть, он решил потратить на разумное объяснение той магии, что вырвалась из его друга в этом злосчастном дворце. За этим чародей и провел все это время, пока не услышал ровные и таинственные шаги, медленно приближавшиеся к комнате Грегора…




Глава 15



Грегор открыл глаза и понял, что находится в большом зале неизвестного ему дворца. Он лежал на холодном мраморном полу и смотрел на огромную люстру, висевшую прямо над ним. Попытавшись встать на ноги, наёмник с неудовольствием осознал, что тело не сразу послушалось его, и он, превозмогая странную тяжесть, державшую его всё это время, наконец поднялся и осмотрелся вокруг. Зал оказался намного больше, чем он предполагал – дворец был настолько велик, что мог бы вместить не одну сотню человек. Его огромные мраморные стены, украшенные витражами и статуями выше человеческого роста, поддерживали массивный потолок дворца, расписанный фресками, которые изображали различные сцены битв богов с Драконами.

Наемник удивлённо оглядывался по сторонам, зачарованный всем, что его окружало, пока не услышал громкий мужской голос:

– Подойди, Грегор. У меня есть к тебе разговор.

Грегор повернул голову в сторону звука и увидел Морноса, главного бога в пантеоне людей, отвечавшего за область знания и рассудка. Он сидел на огромном троне, под стать его росту, и гладил левой рукой странное существо, сильно напоминавшее летучую мышь – только без глаз и с огромной пастью, которую она частенько открывала, когда зевала, обнажая два ряда своих устрашающих зубов.

Сам Морнос выглядел так, как должен выглядеть настоящий бог: на нем не было никаких доспехов – лишь лёгкая туника покрывала его крепкое тело сурового воина, а борода и волосы пшеничного цвета, голубые глаза и лицо, покрытое шрамами и морщинам, указывали на то, что Морнос прожил довольно долгую жизнь, даже по меркам богов.

Не раздумывая, Грегор послушно отправился к нему. Летучая мышь встрепенулась, почуяв запах гостя, и обнажила свои острые зубы, но тут же успокоилась, когда Морнос ласково погладил ее по голове. Наёмник подошёл к трону и, поклонившись, нерешительно встал, стараясь не смотреть богу в глаза и искоса поглядывая на чудовище, которое отдыхало всего в паре метров от него.

– Здравствуй, Грегор, – доброжелательно улыбнулся Морнос, – Я бы предложил тебе присесть, но, к сожалению, здесь нет стульев. Сможешь выслушать меня?

– А я могу сесть на пол? – ответил наёмник, настороженно наблюдая за неизвестным ему существом.

– Конечно! Не бойся… – продолжил бог, указывая на своего ручного зверя, – Это B?s, или, как её зовут по-простому, Смерть. Сейчас она не голодна, да и не поглотит никого без моего разрешения.

– Что ж, это очень обнадеживает, – усмехнулся Грегор и сел на пол, скрестив ноги, – Так о чем вы хотели поговорить?

Морнос засмеялся, и стены его дворца задрожали.

– Удивительно! Любой бы при виде меня начал лебезить и пытаться мне во всем угодить, но ты, видимо, исключение! – произнес он сквозь смех, – И мне это очень нравится!

Грегор слегка улыбнулся и через несколько мгновений услышал спокойный, полный серьезности и рассудительности голос бога знаний:

– Ты совершил невозможное, Грегор. Выжил тогда, когда любой бы умер, нашел друзей, девушку и отомстил за всех своих погибших родных… Что двигало тобой все эти годы? Почему ты стал тем, кем ты являешься сейчас?

– Я… – задумчиво произнес наёмник, – Я просто хотел жить. Не почему-то, а вопреки всему. И для меня не было важно, был ли это злой рок судьбы или просто неудача. Я искренне рад тому, что стал таким. Потому что не важно насколько зла с тобой судьба – ты сам кузнец своего счастья.

Морнос одобрительно улыбнулся.

– Значит, я не ошибся. Я отдал Силу в правильные руки. Знаешь, ты меня очень сильно порадовал, Грегор. И потому я хочу тебе объяснить, что именно овладело тобой во дворце Рольфа, а также дать увидеться с теми, с кем ты давно желаешь встретиться. Ты готов?

Наемник молча кивнул, и бог знаний неторопливо начал свой рассказ:

– Ещё при рождении, в утробе матери, в тебя заложили основу Силы, которую нужно было развивать. Ты ведь знаешь о пророчестве, устрашавшее Рольфа? В нем есть один маленький момент, неучтенный его придворным чародеем – у «убийцы» Сила должна быть развита. И потому все дети, которых убили по приказу короля, пострадали из-за его страха и непомерных амбиций.

– И разве тебе не жаль их? – не выдержал Грегор, – Особенно детей, которые ещё не почувствовали вкус жизни?

– Нет. Жалость и невозможность при этом что-либо изменить – удел слабых, – решительно парировал Морнос и невозмутимо продолжил, – Так, о чем я… Ага, вспомнил… Но в тебе, Грегор, Сила развилась до такого момента, что сравнила тебя с Древними. С потомками Драконов, понимаешь? Мы, боги, сражались с ними, и с огромным трудом победили этот народ – представь, какая Сила сокрыта в тебе! С ней ты получаешь возможности быть лучше любого человека, эльфа, гнома и прочей расы, и, возможно, что это не предел! Ты ведь доволен?

– Вполне, – честно ответил Грегор, – А моим потомкам Сила тоже передастся?

Морнос отрицательно покачал головой.

– Скорее всего, они останутся обычными людьми – потому что Сила не содержится в вашем наборе генов и проявляется скорее как мутация, чем норма… – медленно заметил он, – Однако ты и вся твоя семья окажетесь здесь, в моих Чертогах, и будете пировать здесь до скончания веков!

– Очень щедро с вашей стороны, – учтиво поблагодарил Грегор и добавил, – Что ж, пользуясь нашей увлекательной беседой… Меня всегда тревожил один вопрос… А что происходит с умершими, которые не прошли в ваши Чертоги?

Морнос на мгновение задумался.

– Их души поглощает богиня Марво, тем самым очищая от грехов и боли прошлой жизни, и потом выпускает их обратно в Мортхир. Примерно так, – объяснил он с лёгкой улыбкой, – Видишь, Грегор, теперь тебе известны тайны мироздания – можешь этим гордиться.

Наёмник улыбнулся и поднялся с мраморного пола.

– Спасибо вам, Морнос. Больше вопросов у меня не будет…

– Тогда приготовься, Грегор. Сейчас ты встретишься с Элизой и Нитирнваэлем – они пируют в моих Чертогах. Ты будешь первым из смертных, кому будет позволено вступить туда при жизни.

– А мои родители? – удивленно заметил Грегор, – Их души не подошли?

Бог знаний тяжело вздохнул и печально произнёс:

– К сожалению. B?s всегда прилетает на места, где погиб хотя бы один достойный моих Чертог. Иногда, правда, она бывает очень своевольна и не всегда забирает нужные мне души, но в деревню Фарлам я её не отправлял…

Существо резко засопело, когда услышало, что речь зашла о нем, но Морнос быстро успокоил его, вновь ласково погладив по голове. И, как только оно заснуло, бог ободряюще прибавил:

– Смелее, Грегор. Они тебя ждут.

Наёмник кивнул, опёрся руками на массивные мраморные двери, изрезанные витиеватыми узорами, и, хорошенько оттолкнувшись, с огромным трудом приоткрыл их. Пройдя дальше, он оказался в таком же большом зале – но теперь он был весь заставлен столами и скамьями, за которыми сидели и пировали души достойнейших. По углам зала были расставлены большие бочки с вином, медовухой, элем и прочей выпивкой, а у противоположной стены от входа стояли огромные вертела, на которых жарилось самое разное мясо, и уютно располагались полки с различными овощами и головками сыра.

Двери с шумом захлопнулись за спиной Грегора, и все сразу же замолчали и обратили на него внимание. Наёмник усмехнулся и уверенно двинулся вперёд, пока не был остановлен знакомым женским голосом:

– Грегор! Иди сюда, братик!

Грегор повернул голову в сторону звука и едва сдержал свои слёзы. Прямо к нему, второпях подбирая свое сиреневое платье, бежала Элиза, а через несколько столов от неё он увидел Нитирнваэля, который медленно пробирался к нему. Разглядев его одежду, наёмник с трудом скрыл своё удивление – они оба были одеты так же, как в его вещих снах.

– Грегор! – вновь воскликнула Элиза и ласково обняла своего брата, мило улыбаясь, – Как же ты возмужал, Грегор! Я так соскучилась!

– Я тоже рад тебя видеть, Элиза, – Грегор попытался улыбнуться, – Но я ненадолго, ведь я не умер. Встреча с тобой и учителем – это маленький подарок Морноса как вам, так и мне…

– Жаль… То есть, я рада, что ты до сих пор жив, но… – по её щеке потекла слеза, – Просто я думала, что мы все теперь вместе, а тут все так неоднозначно…

Грегор успокаивающе провёл рукой по её рыжим волосам и, быстро смахнув слезу, тихо произнёс:

– Не горюй, Элиза. Придет время, и мы будем вместе. Как раньше…

К этому моменту к ним подошёл Нитирнваэль, звеня своим эльфийским полуторным мечом, и крепко обнял своего лучшего и неповторимого ученика, не тратя слов на приветствие.

– Ты очень сильно изменился, Грегор. Совсем не такой юнец, каким я тебя запомнил, – радостная улыбка разгладила морщины на его вытянутом лице, – Пройдешь с нами?

– Не сегодня, учитель. Я не умер.

– Ого, – удивился Нитирнваэль, – Тогда находится здесь для тебя ещё большая честь, чем для умершего. Признавайся, за какие заслуги Морнос пропустил тебя сюда?

Грегор опустил взгляд и на мгновение замолчал.

– Я убил короля Рольфа… – Нитирнваэль и Элиза испуганно посмотрели на него, не веря его словам, и наёмник решительно прибавил, – Да, именно он оказался виновен в том, что вы оказались здесь раньше положенного срока.

– Нет, Грегор. Именно здесь… – эльф меланхолично провел правой рукой по воздуху, словно охватывая всё Чертоги, – ты понимаешь, что положенный срок – это тот период жизни, который ты оставил там, в Мортхире. Ты поймёшь это, но позже…

Элиза настороженно взглянула на него и, решив сменить тему разговора, заинтересованно спросила:

– Как ты сам? Друзья появились?

– Конечно, – наёмник слегка улыбнулся, – С нашей последней встречи многое изменилось… А вам здесь нравится?

– Не слишком, Грегор, – мрачно ответил Нитирнваэль и нахмурился, выделив морщины на своем лице, – Особенно мне, почти единственному эльфу, который вообще не привык праздно проводить своё время.

– Постой, ты сказал «почти», – с удивлением заметил наёмник, – То есть ещё кто-то?

Нитирнваэль одобрительно кивнул.

– Да. Эльфийка, которая просит называть себя Фейлонией. Она часто вспоминает о своем муже и дочери… – эльф задумчиво почесал подбородок, – Черт, я забыл их имена…

– О Каспаре и Миранде, – неожиданно выпалил Грегор.

– Каспар? Но этого не может быть! – резко воскликнул Нитирнваэль, гневно сверкнув глазами, – То есть она была замужем за человеком и родила полуэльфа? Это ведь позор для эльфийской расы! Для эльфийской крови!

Грегор и Элиза с лёгким недоумением взглянули на него, и наёмник осторожно заметил то, что с таким же гневом ответил бы на его месте чародей:

– Они любили друг друга. И пускай их судьбы были трагичны, но они испытали это чувство. А при всем уважении к вам, учитель, можете ли вы похвастаться этим же?

Нитирнваэль хотел было что-то сказать, но не успел – по Чертогам раскатным громом прозвучал величественный голос Морноса:

– Возвращайся в тронный зал, Грегор. Тебе пора обратно, в Мортхир.

Встретив разочарованный взгляд своего брата, Элиза крепко обняла его. И, едва она выпустила Грегора из своих объятий, как к нему подошёл Нитирнваэль и, примирительно обняв своего ученика, с улыбкой прибавил:

– Прости мою бестактность, Грегор. Я не хотел никого обидеть.

– Все хорошо, учитель…

Грегор тяжело вздохнул, услышав грохот распахнувшихся двери Чертог, и медленно, борясь со своими эмоциями, неостановимой волной нахлынувшей на него, направился в сторону маленького раскрывшегося прохода в тронный зал Морноса. И, когда до выхода оставалось всего несколько шагов, он обернулся к Элизе и Нитирнваэлю, по щекам которых текли слезы, помахал им на прощание рукой и скрепя сердце покинул Чертоги. Морнос, все это время наблюдавший за Грегором, с любезной улыбкой встретил его и не удержался от вопроса:

– Во время вашего разговора я заметил удивление на твоём лице. Что его вызвало?

– В ваших Чертогах пирует жена моего друга, – прямо ответил наёмник, пряча свой взгляд, – И он по ней безумно скучает…

– Что ж, это вполне по-человечески… – философски заметил бог знаний, – Но тебе пора идти. Я открою портал.

Не сходя с трона, Морнос поднял обе руки и прошептал заклинание. В другом конце зала образовалась небольшая черная воронка с рыжей окантовкой, постепенно расширявшейся по мере приближения в сторону удивлённого Грегора.

– Я могу рассказать об увиденном моему другу?

– Нет, Грегор, – сурово, но в то же время сочувственно ответил Морнос, – К сожалению, я сегодня и так нарушил слишком много правил.

– Тогда… Спасибо вам, – Грегор почтительно склонил голову и неохотно вошел в приблизившийся к нему портал.

На мгновение всё вокруг пропало, и он снова очутился вне пространства и времени, там, где обычно находятся души в момент отдыха их собственного тела, готовясь к новым мгновениям следующего, не менее интересного дня. Однако Грегору не пришлось долго ждать – он услышал голос Каспара, который громким эхом раздался в его голове:

– Грегор, просыпайся! Грегор!

И он понял, что скоро проснется. Ему оставалось лишь не сопротивляться этому – он закрыл глаза и открыл их уже тогда, когда находился в обычной комнате в трактире, разбуженный криком своего друга.



* * *

– Ну, наконец-то, Грегор! Я думал, что ты не проснешься!

Грегор осторожно приподнялся с кровати и увидел силуэт связанного человека в черной накидке с накинутым на голову капюшоном, рядом с которым стоял Каспар, обеспокоенным взглядом осматривавшего своего сонного друга.

– Что случилось? – наёмник указал рукой в сторону пленника, – И это ещё кто?

– Ты был прав, Грегор. За нами шел наемный убийца, – сбивчиво объяснил Каспар, – Сидим тут, вдвоём тебя дожидаемся… Так что, допросим его?

Грегор молча кивнул и, усмехнувшись, обнажил кинжал. Но, стоило чародею рывком снять с пленника капюшон, как наёмник резко отпрянул от своего неудачливого убийцы – перед ним на коленях стоял Гелар. Правая бровь парня была рассечена, но рана с запекшейся кровью не принесла ему такого беспокойства, как уязвлённая гордость.

– Только развяжите меня, выродки, и я вас уничтожу! – скрипя зубами, дерзко воскликнул он и резко поднял голову.

Его взгляд, полный бессильной ярости, встретился с лёгкой усмешкой наёмника, и Гелар, признав в нем своего недавнего знакомого, смутился и опустил голову. В следующее мгновение раздался громкий смех Грегора, от которого у парня пробежал по спине холодок.

– Судьба действительно непредсказуема! – наконец заметил Грегор, как только серьёзность вернулась к нему, – Ну, что ты нам скажешь, Гелар?

– Я хотел помочь вам, – Каспар недовольно хмыкнул, но Гелар спокойно продолжил, не поднимая головы, – Приехал сюда, чтобы немного подзаработать, и встретил гонца королевы, который провел меня во дворец. Аудиенция с его госпожой была крайне короткой – она скудно описала вас и заплатила мне в три раза больше, чем я получил за свой первый заказ. Это меня насторожило, но деньги я принял и пошел проверять трактиры – надеясь найти вас и предупредить…

– Что ж, считай, что я тебе поверил, – усмехнулся Грегор, – Так ты знаешь, где сейчас находится королева?

Гелар одобрительно кивнул.

– Во дворце. Но народ поднимает мятеж против нее – скорее всего, она уже отбывает вместе со своей семьёй по реке Андрос к своему братцу Николасу в город Валнер. Я подслушал об этом у ее слуг, когда пересчитывал монеты за твою голову, – тихо заметил он и нервно дёрнул скованными магическими путами конечностями, – И что, теперь вы отпустите меня?

– Да. Но ты пойдешь с нами. Поможешь нам разобраться с твоей недальновидной заказчицей, – решительно произнёс Грегор.

Каспар с недоумением взглянул на своего друга и досадно воскликнул:

– Ты в своём уме!? Мне стоило таких трудов поймать его – и всё ради того, чтобы ты сейчас просто отпустил его?

– Предлагая мне пойти на убийство собственной заказчицы? – продолжил с лёгкой ухмылкой Гелар, совсем не скрывая своего удивления.

– Придется, Каспар. Не беспокойся – я доверяю ему, – медленно произнес наёмник и обратился к парню, – Нет, Гелар. Я хочу просто поговорить с ней. Но, если что-нибудь пойдёт не по плану, то ты ведь прекрасно понимаешь, на чьей стороне ты должен быть, правда?

Гелар понимающе кивнул, и Каспар, увидев одобрительный кивок своего друга, неохотно снял магические путы. Освободившись от ненавистных ему оков, парень тяжело поднялся, потирая растянутые запястья, и принял свой меч из рук чародея. Оглядев своего старого знакомого ещё раз, Грегор иронично спросил:

– Вы ведь уже наверняка познакомились, верно? Судя по твоим словам…

Каспар лишь гневно сверкнул глазами в ответ, и Грегор, примирительно улыбнувшись, обратился к Гелару:

– А теперь приведи нас к королеве, пожалуйста.

– Хорошо… – нехотя согласился Гелар, – Только не отставайте. Она уже могла уплыть…

Наёмник пожал плечами и указал парню на дверь.

– Но тогда это уже будет твоя проблема.

Едва они покинули трактир, как увидели целую толпу горожан, вооруженных всем, что попалось им под руку – ножи, топоры, вилы, палки… Они, не знавшие страха и не колебавшиеся ни минуты, спешно продвигались в сторону дворца, сметая и громя всё на своём пути, словно не замечая ничего вокруг – даже городская стража, отчаянно пытавшаяся дать отпор, не могла помешать им в достижении их кровавой цели…

Гелар в нерешительности оглянулся и взглянул на Грегора, искренне надеясь, что он отказался от своей затеи. Но ответ наёмника оказался крайне красноречив: он начал медленно доставать свой клинок из ножен, пронзая Гелара пугающе спокойным взглядом, и парню ничего не оставалось, как побеждённо опустить глаза и ускорить свой шаг, чтобы обогнать разъяренную толпу и свернуть в ближайший переулок.

Спустя несколько минут исследований узких улочек Рольфстауна, Гелар вскоре вывел Грегора и Каспара к дворцу, у которого уже собралась приличная толпа мужиков, стоявших прямо перед закрытыми воротами королевского сада и бессильно отпускавших непристойные шутки и возгласы о страже, охранявшей ворота. Резкие крики на мгновение оглушили наёмника, но, собрав все свои силы, он очертил рукой знак Игриф, подумав о королеве. Однако даже лёгкого отблеска свечения нигде не оказалось, и Каспар осторожно предположил:

– Может быть, она укрылась во дворце? Смотри, тут ведь слишком много стражи…

– Нет, Каспар. Королева отплывает – и, к сожалению, она уже в пути. Нам надо ее опередить, – уверенно ответил Грегор и повернулся к Гелару, – Путь до ближайшей верфи знаешь?

Парень кивнул и стремительно побежал в нужную сторону, и Грегор вместе с Каспаром бросились его догонять. Увиденное крайне удивило некоторых мужиков, все это время внимательно наблюдавших за ними, и они любезно известили об этом всех остальных:

– Эй, ребята! За ними – они что-то знают!

И вся толпа, дружно толкаясь, медленно двинулась за неизвестной им троицей, стараясь не упускать их из виду. Тем временем Грегор едва успевал на бегу чертить знак Игриф и оглядываться по сторонам – и лишь на четвертое сотворение знака, ему наконец улыбнулась удача:

– Стойте! – крикнул он и, остановившись, указал рукой в сторону едва уловимого свечения, – Я нашел ее. За мной!

Теперь все уже поспешили вслед за Грегором – и, спустя несколько минут непрерывного бега, Каспар тяжело задышал и уже начал сбавлять шаг, но Гелар с ехидной улыбкой подбодрил его, громко заметив:

– Давай же, дедуля, соберись!

– Я тебе покажу дедулю! – грозно рявкнул Каспар и, почувствовав необычайный приток сил, быстро побежал за парнем, постепенно сокращая отставание.

Через минуту они остановились у ближайшего к верфи дома, решив спрятаться за ним и немного восстановить дыхание. Гелар уже успел получить увесистый подзатыльник от нагнавшего его чародея за неудачную шутку, и Каспар, крайне удовлетворённый собой, устало прислонился к стене, едва не валясь с ног от усталости. И лишь Грегор, все ещё сохранявший серьёзность, внимательно следил за побегом королевы – она забирала с собой почти всю свою свиту, с трудом умещавшуюся на её корабле вместе со своими семьями.

– Ну да. А сбежать только одной, ей, видимо, королевский сан не позволяет, – прошептал он с кривой усмешкой на устах и, осмотревшись по сторонам, прибавил, – Пойдёмте, покончим с этим.

Каспар и Гелар почти одновременно кивнули, и парень, резко обнажив свой клинок, встретил на хмуром лице чародея лёгкую улыбку, сразу сбившую с него всю спесь. Грегор на мгновение взглянул на обоих и, тяжело вздохнув, с досадой покачал головой:

– Как дети малые. Соберитесь! Гелар, с королевой буду говорить я – успеем ещё повоевать… Ты ведь не против? – парень одобрительно кивнул, не сказав ни слова, – Ну и славно. Тогда выходим – иначе её найдут раньше нас…

И чутьё не обмануло наёмника: пока он вместе со своим напарниками осторожно продвигался к кораблю королевы, к верфи потихоньку приближались мужики, разбившиеся на небольшие группки для удобного нападения на выживших членов королевской семьи. Однако они даже не подозревали, что за ними следовала стража Рольфстауна, восседая в полном боевом снаряжении на своих конях – не желая восставшим давать ни единого шанса на исполнение из безумной и кровожадной идеи.

Стражники, стоявшие на охране корабля, обратили внимание на трёх приближающихся мужчин, неожиданно появившихся из-за переулка. Узнав среди них двоих, кто идеально подходил под описание убийц их короля, они выхватили свое оружие и, не раздумывая, бросились на них, несмотря на то, что незнакомцы не подавали никаких признаков враждебности. И потому резкий щелчок вырывающихся в бой клинков спокойного Грегора и Гелара, жаждущего крови и мести, и треск молнии в руках Каспара, готового уже абсолютно на все, были лишь вынужденным ответом, на который стража не успела вовремя отреагировать. Верность присяге королевской семье не спасла их – все шестеро стражей стали первыми погибшими в тот переломный для истории Хальмстада день…

Наёмник воткнул одному стражу свой меч в грудь, плавно увернувшись от его косого удара, метнул во второго кинжалом, попав ему в правый глаз, и лёгким пируэтом разрубил его от плеча до бедра. Тем временем Гелар убил третьего стражника, в прыжке пронзив его грудь клинком и повалив на землю, прокручивая меч в свежей ране несчастного, а Каспар расправился с оставшимися, воздев руки к небу и с огромным усилием ударив в землю заряженной молнией, мгновенно испепелившей всех выживших стражников. Ловя удивлённые взгляды Гелара и Грегора, Каспар со снисходительной улыбкой заметил:

– Ну как тебе такой дедуля, Гелар?

– Уважаю, – зачарованно смотря на чародея, с восхищением ответил парень, – Но почему молния не поразила нас?

Каспар уже собирался что-то сказать, как Грегор нетерпеливо перебил его:

– Оставьте эти безумно интересные лекции на потом, хорошо? – он с противным хрустом достал кинжал из головы стража, – Нас ещё ждут дела…

Взойдя на корабль первым, наёмник увидел трясущуюся от страха королевскую свиту в компании крайне удивленной королевы и ее молодого сына, восседавших на своём троне в центре палубы. Встретившись с яростным взглядом принца, через мгновение Грегор услышал грозный голос юнца, больше походивший на истеричный возглас:

– И ты здесь! Пошел вон отсюда, выродок!

Наёмник громко засмеялся, смутив принца, готовившего бурную речь к их встрече, и краем глаза увидел едва подоспевших Каспара и Гелара.

– Выродком был только твой папаша, мальчик, – с лёгким презрением парировал Грегор, – Или ты по-прежнему будешь…

Но он не успел договорить – принц резко подскочил со своего места и схватился за меч, стоявший у изголовья с трона, вызывающе крикнул:

– Я не позволю порочить имя моего отца, мразь!

Мать попыталась удержать своего вспыльчивого сына, но он лишь нетерпеливо сбросил её руку со своего локтя и побежал к Грегору, неуклюже размахивая своим мечом. Наёмник молча сотворил знак Дийон на своих спутников, сделал шаг вперёд и, когда принц был уже совсем близко, резко ушел вправо и в чарующе грациозном пируэте ударил парня по бедру. Принц споткнулся и выронил свой меч, зажимая свежую рану, из которой обильно хлынула кровь. Видя его беспомощность, Грегор спокойно откинул оружие принца в сторону и, перехватив свой клинок, молча наступил ногой на грудь своего противника, вдавив его в деревянную палубу корабля.

– Только не моего сына, мастер! Только не моего сына! – услышал он дрожащий от плача голос королевы и, поймав на себе полные ужаса взгляды королевской свиты, слегка усмехнулся.

– Я уже допустил одну ошибку, которая чуть не стоила мне жизни, – наёмник повернул голову в сторону королевы, убирая свой клинок в ножны, – Я оставил в живых вас и вашу семью, королева…

Увидев лишь материнские слёзы в глазах королевы, он посмотрел на скорчившегося от боли принца и с лёгкой усмешкой произнёс:

– Придется теперь устранять мою ошибку… Правда, парень?

Но принц ничего не ответил и выдал себя лишь взглядом, полным ненависти и отвращения. Наёмник спокойно выдержал его, медленно достал кинжал и, задумчиво глядя на постепенно слабеющего парня, продолжил:

– За свои слова надо уметь отвечать. Жаль, что тебя этому не научили.

Грегор подкинул кинжал и с размаху метнул его в голову принца, который дёрнулся лишь несколько раз и застыл, дав наёмнику возможность резко, с неприятным хрустом вытащить нож из его черепа, разбрызгивая кровь по палубе. Чародей съёжился и на мгновение закрыл глаза, но Гелар, с довольным видом наблюдавший за наёмником, толкнул Каспара, видя, как королевская свита начала в ужасе бежать с корабля.

Однако ни один не успел покинуть его – Каспар выкрикнул успокаивающее заклинание, которое подействовало на всех, кроме королевы. Ее крики и плач разнеслись по всему Рольфстауну, и толпа восставших услышала их и остановилась, издав полный радости клич. Воспользовавшись этой заминкой, стража под командованием генерала Джуры решила напасть на слабо вооруженных мужчин и наконец подавить восстание. Однако все сложилось совсем так, как хотел генерал стражи – восставшие быстро пришли в себя и, довольные и счастливые, начали бой с ними, опрокидывая их импровизированным оружием солдат с коней и спокойно добивая их, беспомощно распластавшихся, уже на земле. И лишь пешие воины под прикрытием нескольких арбалетчиков ещё могли дать отпор простому люду, затягивая и без того проигранную битву.

А тем временем на корабле, королева, в несколько мгновений утратившая свой разум, решила наброситься с первым попавшимся под руку предметом на наёмника. Но Гелар среагировал быстрее, чем Грегор – он на ходу выхватил свой меч и, закрыв собой спокойно стоящего наёмника, просто выставил клинок перед собой. План парня сработал – находясь в нервном припадке, королева сама напоролась на его меч и захрипела, когда лезвие пронзило её насквозь.

– За подлость и властолюбие тоже следует платить, – хладнокровно заметил он и, бесцеремонно схватив свободной рукой ещё живую королеву за плечо, потащил ее к борту корабля и пинком скинул её со своего клинка в воду.

К этому моменту отряд стражи был почти сломлен, потеряв большую часть пехотинцев и всех арбалетчиков, и отделившая от бойни часть восставших уже бежали в сторону корабля, желая посмотреть, кто же смог провернуть за них самое важное дело в их плане. И, когда один из них указал на падающую за борт королеву, то все дружно завопили:

– Да! Нет больше тирании!

Но их радость мгновенно улетучилась, когда они разглядели троих неизвестных им людей, удерживавших в страхе всех, кто находился на королевском корабле. Посовещавшись, смельчаки решили переждать остальных и из укрытия понаблюдать за всем, что будет происходить на судне.

Действие заклинания резко закончилось, и Каспар не успел наложить его снова. Часть свиты сбежала, сталкивая в воду несчастных женщин и детей, прорывавшихся на свободу, и на корабле вскоре остались лишь самые бесстрашные и безрассудные, готовые противостоять убийцам своих господ.

Завязался бой. Пользуясь своим численным превосходством, королевские слуги медленно обступали Грегора, Каспара и Гелара со всех сторон, то и дело норовя ударить их в спину. И у парня сдали нервы – следуя урокам Старейшины, он бросился в бой. Не замечая ничего и никого вокруг, Гелар махал мечом из стороны в сторону, неожиданно меняя направление своих ударов и продолжая эту неистовую битву. Его ярость придала силу его напарникам – они, все это время стоявшие спина к спине в глухой обороне, воспряли духом – чародей начал усиленно колдовать, вызывая ослепительно яркие молнии, а Грегор, наложив на себя знак Дийон, резко отскочил от своего друга и откинул в сторону руку, крепко сжимавшую меч, желая призвать Силу.

Клинок вспыхнул ярким пламенем, повергнув всех в изумление и даже на мгновение остановив сражение. Встретив завороженные взоры своих врагов, наёмник с хищной улыбкой поднял меч перед собой, держа его обеими руками, и совершил непредсказуемую серию ударов, легко вращая клинок вокруг тела и разрезая всех, кто стоял неподалёку от него. Узрев настоящую Силу и первых ее поверженных, защитники королевы уже были готовы сдаться, но страх смерти и невозможность бегства заставили их продолжить бой.

И вдруг, в порыве слепого гнева и ярости, Гелар неожиданно почувствовал резкую боль и следующий за ней противный, пугающий могильный холод, постепенно охватывавший все его тело. Он пропустил удар, не успев отскочить в сторону, и оказался проткнут мечом одного из свиты королевы, которого в следующую секунду настигла магия Каспара. Тело парня через мгновение отказалось ему повиноваться, и он зашатался, чувствуя слабость в немеющих ногах, с грохотом упал на палубу и громко вскрикнул от боли, отозвавшейся в каждой клеточке его плоти. Грегор, в это время добивший очередного советника Рольфа, подбежал к Гелару и быстро осмотрел его.

Вскоре молния Каспара сразила последнего врага из королевской свиты, и он, устало оглядевшись, увидел своего друга рядом с умирающим Геларом. Опустив взгляд ниже, Каспар заметил мокрую от свежей крови палубу, и, почувствовав резкий прилив тошноты, тяжелым голосом произнёс:

– Моя помощь нужна?

Грегор обернулся к нему и, отрицательно покачав головой, благодарно заметил:

– Нет, Каспар, спасибо тебе… Подожди меня у причала, хорошо? Там тебе будет лучше.

Чародей кивнул и спешно покинул корабль, и Грегор, проводив его взглядом, посмотрел на Гелара, жадно хватавшего ртом воздух, и с надеждой прошептал:

– Твоя семья ждёт тебя. Скоро вы встретитесь…

– А где… я окажусь? – хрипло спросил парень, из последних сил вцепившись в руку наёмника, словно не желая отпускать его без ответа.

– Я не знаю, Гелар, – тяжело произнёс Грегор, вспомнив об обещании Морносу, – Но там тебе понравится. Там ты будешь собой…

– Хорошо бы… – медленно произнес он и искренне улыбнулся, – Спасибо тебе… Грегор…

Его дыхание остановилось, а рука бессильно упала на палубу, забрызгав ботинки Грегора свежей кровью. Он осторожно опустил ему веки и неловко поднялся, встав в полный рост. Собираясь покинуть корабль, наёмник сделал несколько шагов, напоследок оглянулся и отпрянул в испуге – на груди Гелара сидело знакомое ему чёрное безглазое существо с огромной пастью.

– B?s… – прошептал Грегор, инстинктивно кладя руку на рукоять своего клинка.

Существо услышало наёмника, повернуло к нему свою окровавленную голову и угрожающе щёлкнуло зубами. Но Грегор усмехнулся, чувствуя, как его страх отступает, и также тихо прибавил:

– Этот парень, – он указал пальцем на Гелара, – вел себя крайне отважно и самоотверженно. Если это как-то влияет на проход в Чертоги Морноса, то считай, что я замолвил за него словечко.

Смерть повернула голову в сторону Гелара, потом посмотрела на Грегора, и через мгновение резко взлетела, оставив на куртке парня следы от своих длинных и слегка закрученных когтей.

– Bidh mi ga thogail nas fhaide air adhart, – услышал наёмник ее едва разборчивый рык и молча кивнул, провожая взглядом.

B?s исчезла также таинственно, как и появилась на палубе этого корабля, и Грегор, тяжело выдохнув, спустился к своему другу, которому уже было немного легче – чародей сидел на бочке и пил в ожидании наёмника. Встретившись с охмелевшим взглядом Каспара, Грегор с усмешкой присел с ним рядом и иронично заметил:

– Помогает?

– Очень… – устало взглянув на него, произнёс чародей, – Меня воротит от такого количества крови…

– Идти можешь? Теперь мы закончили с этим делом…

– Это все? – настороженно переспросил Каспар, – То есть, мы возвращаемся в Галерию?

Грегор молча кивнул и, улыбнувшись ему в ответ, по-дружески похлопал его по плечу.

– Да. Отдохнёшь – и уезжаем.

На лице чародея впервые за такое долгое время засверкала восторженная улыбка – его мысли уже были заняты предстоящими делами в Галерии, и он одним залпом осушил остатки своей выпивки и посмотрел вдаль. К ним приближалась заметно поредевшая толпа воинственных мужиков, из которой выступил вперёд их главарь, мужчина сорока лет с седой бородой и с огромным шрамом на лице.

– Спасибо вам, ребята! – воскликнул он с добродушной улыбкой и обратился к Грегору, – Особенно тебе, парень! Хотел бы я быть на твоём месте – убить всю королевскую семью и свиту да ещё выжить после этого!

– Поверь, на моем месте лучше не оказываться, – слегка усмехнулся наёмник, – А вообще, рад был помочь. Теперь-то вы сможете восстановить свой город, сделать его таким, каким хотите именно вы…

– Верно говоришь, парень! – громко сказал громила, выходя из толпы, – Только вас, вроде, было трое, а сейчас – двое… Кто-то погиб?

Грегор горько улыбнулся и посмотрел на опустевший корабль королевы.

– Да… Вы легко его найдете: он молод, весь в крови и на его куртке вы обнаружите большие полосы от когтей. Если вы хотите поблагодарить нас по-настоящему, то похороните его с почестями. Он лично убил королеву и нескольких ее слуг.

В толпе послышались одобрительные возгласы, и главарь, усмехнувшись, красноречиво посмотрел на громилу, и тот понимающе кивнул, не произнеся ни слова.

– Ну, а мы пойдем, – продолжил Грегор, поднимаясь с бочки и помогая встать Каспару, – Вернёмся в наш город, потому что уже закончили со своими делами.

– Как вас звать хоть, парни? – спросил главарь.

– Я Грегор, наёмник из… – он остановился, задумавшись на несколько мгновений, и решительно добавил, – … Наёмник из Золдена. А это Каспар, чародей из Галерии.

Каспар попытался сделать реверанс, но едва удержался на ногах и был вовремя пойман своим другом. В толпе прокатился лёгкий смешок, который тут же исчез после одного неодобрительного взгляда главаря.

– Удачи вам на вашем пути, Грегор и Каспар, – благодарно произнёс он, – И да – теперь вам всегда будут рады в нашем родном городе.

Наёмник молча кивнул и, слегка улыбнувшись, попрощался с главарем. Видя печальное состояние своего друга, тяжело перебиравшего ногами по земле, Грегор взял его под руку и медленно направился в сторону городских ворот, отказавшись от навязчивой идеи открыть портал в Галерию и через несколько минут уже увидеть Беатрис. Им оставалось пройти всего несколько улиц, оставив город за своей спиной, но Каспар был уже не в силах продолжать путь. Посмотрев на наёмника стеклянными глазами, чародей слабым голосом попросил его:

– Пойдём в трактир, Грегор… Я не смогу сейчас поехать с тобой…

Грегор обеспокоенно оглядел своего утомленного друга и не раздумывая согласился. Теперь они направились обратно в трактир, переполненный празднующими мужчинами и женщинами, некоторые из которых уже были пьяны, а кто-то ещё крепко держался на ногах. И, едва они переступили порог трактира, как все сразу обратили на них внимание. Охмелевшие взоры, полные недоверия, прожгли наёмника и чародея насквозь, но стоило одному из празднующих узнать вошедших гостей и закричать об этом на весь трактир, как все сразу же успокоились. Под одобрительные возгласы Грегор и Каспар поднялись в свои комнаты, и чародей, удобно расположившись на своей кровати, сонным голосом пробурчал:

– Не буди. Проснусь сам.

Крепко обняв подушку, через мгновение он уснул, и наёмник, беглым взглядом осмотрев его комнату, вышел и осторожно закрыл за собой дверь. Недолго думая, он отправился к себе и прямо в одежде лег на кровать, но, вопреки своим ожиданиям, не смог заснуть – события, произошедшие сегодня, глубоко врезались ему в память, и наёмнику ничего не оставалось, как просто лежать на кровати и терпеливо ожидать пробуждения чародея.

Однако, впервые за долгое время, его мысли отражали его спокойствие и уверенность – он думал о своем будущем с Беатрис, встречи с которой он желал больше всего на свете, и слегка улыбался, вспоминая счастливые моменты, проведённые с ней.

И, когда он наконец вспомнил о своём друге, он посмотрел в единственное окно своей комнаты и крайне удивился – на улице был уже вечер, а на небе появилась красивая белая луна, озарившая город своим ненастоящим, но очень ярким светом.

Грегор усмехнулся и пошел искать Каспара, отчаянно борясь с нетерпением наконец покинуть ненавистный ему Рольфстаун через его портал. Но, зайдя в его комнату, он увидел крепко спящего чародея, мерно похрапывавшего в мягкой кровати, и, слегка улыбнувшись, Грегор лишь осторожно подвинул стул к окну, сел и начал рассматривать вечернее небо, думая о Беатрис.

Он давно хотел увидеть ее. Хотел быть с ней, не отходя от неё ни на шаг – теперь весь смысл его жизни был именно в ней. Ведь именно она стала для него той путеводной звездой, которую он искал все время, что себя помнил… И теперь ему ничего не оставалось, как просто ждать. Ведь скоро все должно было измениться в лучшую сторону…




Глава 16



В тот же день, поздним вечером Магистрат закончил свое очередное совещание, поставив точку в вопросе о строительстве храма в честь богини плодородия и женской красоты Фиос. Советники крайне устали от бесконечных споров, связанных с улучшением жизни в их родном городе и нередко касавшихся личности каждого, кто имел право голоса в этом соборе – и потому Сарем решил отвлечь себя и своих коллег от важных дел и затеял непринужденный разговор, который скоро коснулся скромной персоны Грегора и его компании.

– Признаться честно, я не думал, что они справятся с этим заданием, – с лёгкой улыбкой отметил он, – Уже начал бояться за них, когда отпустил чародея после той вечерней аудиенции…

Сарем окинул советников внимательным взглядом и продолжил, обращаясь ко всем, кто проявил интерес к его воспоминаниям:

– Однако они отлично сработались! Каспара я знаю довольно давно, и он не стал бы участвовать в том, что никак не могло удовлетворить его неутолимую жажду знаний. Но вот Грегор… Очень необъяснимый человек. До сих пор помню, как он принес сюда башку этой зверюги, – он нервно сглотнул, когда это воспоминание во всех красках всплыло в его памяти, – А как он о ней рассказывал, а? Словно знал о ней всё наизусть…

– И я все равно не поверил ни единому его слову, – резко возразил Рандольф и пристально взглянул на Сарема, полагая, что глава совета совсем не случайно начал разговор о наёмнике, – Такого лжеца и пройдоху ещё свет не видывал.

Все советники почти одновременно взглянули на него и слегка улыбнулись. Только у каждого из них улыбка была совершенно разной: Феаннаг и Лориан, эльфийские братья-близнецы, ставшие членами Магистрата, всегда презрительно оценивали любой поступок и слово Рандольфа, никогда не понимая вечно брюзжащего и недовольного старика, совершенно не следящего ни за собой, ни за своей речью. Однако вся людская часть Магистрата, кроме главы совета, относилась к нему с большим уважением, полагаясь на его старость и огромный опыт, что крайне ценилось в их совете. А Сарем всегда придерживался другого мнения – он всегда был снисходителен к старику, потерявшему единственного сына и, вследствие этого, свой разум, но совсем не желал прислушиваться к его мнению и подчиняться устаревшим правилам, которые Рандольф любил всячески навязывать всем своим коллегам. Поэтому он и продолжил спор, желая добиться истины и вывести своего советника на чистую воду.

– Он выполнил даже больше, чем его просили, Рандольф. И ты до сих пор не доверяешь ему? – с примирительной улыбкой парировал он.

– Этот ублюдок и чародей убили моего сына! – рявкнул Рандольф, и голос его задрожал от бешенства.

– Тише, тише… – Сарем выставил обе руки перед собой, – Но ведь за ними не доказали вины. Да и у Эрикса лекари выявили смерть от судорог, которые часто случались у него и до этого… И ты до сих пор уверен, что виноваты именно Каспар и Грегор?

Испепеляющий и полный злобы взгляд Рандольфа был лучшим ответом на вопрос, поставленный главой Магистрата – и Сарем вежливо извинился, понимая, что нарушил грань дозволенного в разговоре с ним, и решил развлечь остальных советников интересными историями, оставив старика наедине со своими мыслями. Однако спустя несколько минут разговор вновь зашёл о компании Грегора. Только теперь всё говорили о самой неприметной ее участнице, о которой никто не мог похвастаться богатыми сведениями.

– В такую красавицу любой влюбиться, – нескромно пошутил один из советников, и все слушатели Сарема дружно поддержали его громким смехом.

Но эльфы, сидевшие чуть поодаль от главы совета, сохранили свою серьёзность, и Феаннаг, лёгким движением руки поправив свои длинные чёрные волосы, строго заметил:

– Аккуратнее, брат. Не скажи это при Грегоре, а то точно без языка останешься!

Эта фраза четко запомнилась Рандольфу, всё это время молча подслушивавшего разговор своих коллег, и он впервые за вечер грубым голосом спросил:

– А кто-нибудь их видел в Галерии?

– Их? – задумчиво переспросил Лориан, отвлечённый от рассказа Сарема, – Нет. Вроде бы, Грегор и Каспар недавно уехали из города, а про их прекрасную спутницу я ничего не знаю.

Рандольф с ухмылкой встретил ответ эльфа, показывая всем советникам то, что осталось от его побитых временем и пожелтевших зубов. И Сарем невольно вздрогнул – безумная мысль посетила его голову, и он, догадавшись о гнусных намерениях старика, решил поговорить с ним наедине, втайне надеясь, что его собственные страхи окажутся беспочвенны.

Вскоре истории закончились, и советники медленно начали расходиться по домам. Однако глава совета попросил Рандольфа ненадолго остаться и, выждав момент, когда никто не сможет их подслушать, угрожающе заметил:

– Рандольф, я не знаю, что ты задумал, и знать не хочу… – ему стало не по себе, разглядев безумный блеск в глазах старика, – Но если ты доберешься до девушки, и с нее упадет хоть волосок, то у тебя будут огромные проблемы. Я понятно объясняю?

Советник одобрительно кивнул и опустил взгляд, не прибавив ни слова.

– Тогда ступай. Совещание окончено, – мрачным голосом подытожил Сарем.

Рандольф склонил голову, что-то недовольно пробурчав в ответ, и быстрым шагом направился к воротам собора. Слова Сарема никак не остановили его – старик улыбался, раззадоренный и уверенный в правоте своего безумия, и перед самым выходом к нему наконец пришла идея, которую он искал весь вечер. Рандольф ненадолго остановился и, хорошо всё обдумав, шаркающей походкой направился к одному из молодых слуг, занятого открытием ворот для его персоны.

– Эй, парень, не суетись, – успокаивающе произнёс он, доставая туго набитый кошель, – Хочу кое о ком узнать. Если ответишь – получишь свое месячное жалованье прямо сейчас.

У лакея жадно загорелись глаза, и он уверенно кивнул, что заставило Рандольфа ядовито усмехнуться и участливо продолжить:

– Помнишь компанию, которая приходила сюда пару дней назад?

Слуга вопросительно взглянул на него, и старик тяжело вздохнул, начиная терять терпение.

– Хорошо… У одного из них была с собой огромная отрубленная башка…

– Так, припоминаю… – парень задумчиво почесал затылок.

– Знаешь, куда они отправились после совещания?

– Я слышал, что этот убийца чудовища и его спутница сказали господину чародею, что они будут ждать его… – лакей ненадолго замолчал, стараясь вспомнить все, что произошло в тот день, – У Гертруды, точно!

Рандольф одобрительно похлопал его по плечу, совершенно не пытаясь сдержать свою отвратительную ухмылку.

– Отлично, парень. Держи, заслужил, – советник протянул ему награду, и юнец принял ее, почтительно склонив голову, – А теперь открывай ворота – я пойду домой.

Слуга кивнул и тотчас повиновался требованию Рандольфа, дёрнув за рычаг. Ворота собора с привычным скрипом отворились, и старик, жадно вдохнув свежий холодный воздух, отправился на поиски любого стражника, который нес караул поблизости от его дома в сегодняшнюю ночь. И, вскоре он встретил подходящего – страж отчаянно боролся со сном, прислонившись боком к стене и мерно похрапывая. Рандольф усмехнулся и, нависнув над ним, грозным голосом произнес:

– Спим на службе, да? – страж испуганно открыл глаза и, оглядевшись вокруг, в одно мгновение узнал советника, который медленно продолжал, выделяя каждое слово, – Завтра собирай своих. Идём в дом Гертруды. И не вздумай проболтаться Сарему об этой операции.

Страж поспешно кивнул, и старик, довольно усмехнувшись, расслабленно заметил:

– А теперь отдыхай, парень. Тебе завтра понадобятся силы.

Рандольф оставил его и медленно направился к себе домой, зная, что совсем скоро он наконец-то сможет сполна отомстить за смерть своего единственного сына. И больше его уже ничего не могло волновать – он лишь думал о своей боли, полностью поглотившей его и плотной пеленой затуманившей ему разум.



* * *

Тем же поздним вечером, когда солнце уже давно ушло за горизонт, уступая место холодной и темной ночи, проснулся Каспар и, чувствуя долгожданный приток сил и бодрости, осторожно приподнялся с кровати. Грегор, всё это время сидевший в его комнате и смотревший в окно, настороженно повернулся в его сторону, услышав едва различимый скрип. И, когда их взгляды встретились, Чародей невольно вздрогнул и, не признав своего друга в полумраке, быстро наколдовал магический шар, яркий свет которого ослепил наёмника. Потирая глаза, Грегор выругался, и Каспар, немного сконфуженный, виновато произнёс:

– Прости, Грегор. Я думал, ты спишь у себя…

– Как видишь, – спокойствие вернулось к наёмнику, и он, поправив ножны своего полуторного клинка, продолжил, – Теперь мы можем вернуться в Галерию?

Чародей слегка улыбнулся и задумчиво прибавил:

– Да. Надо будет отъехать от Рольфстауна до ближайшей деревушки и там открыть портал. Сейчас соберусь, и можем отправляться.

Грегор молча кивнул и повернулся в сторону окна. Будучи уже готовым к предстоящему походу, наёмник решил скоротать время ожидания своего друга за любованием Галерией, полностью утонувшей в ночи, и невольно подумал о скорой встречи со своей любимой. Однако стоило ему вспомнить о Геларе, как странное чувство на мгновение охватило его и исчезло, едва он услышал одобрительный возглас чародея, внимательно осматривавшего комнату перед уходом.

– Ну, можем идти!

Грегор резко поднялся со стула и почувствовал лёгкое головокружение.

– Пора домой. А то слишком уж мы тут засиделись.

Каспар одобрительно кивнул и, усмехнувшись, вышел из комнаты вместе с наёмником. Спустившись вниз, они обнаружили всех вчерашних посетителей трактира, охваченными пьяным сном: некоторые из них спали в обнимку, кто-то – на забрызганном полу, а самого трактирщика сморило прямо за его стойкой.

– Вот тебе и власть народа… – усмехнулся Грегор, мельком осмотревшись вокруг.

Чародей недовольно хмыкнул и подтолкнул своего друга к выходу из душного, пропитанного запахом дешевой выпивки трактира, и, едва они вышли на улицу, как их сразу обдало прохладным ветром. Каспар выругался, почувствовав лёгкий озноб, на мгновение сковавший все его тело, и наёмник, внимательным окинув своего друга, иронично заметил:

– Потерпи. Сейчас ускоримся – сразу согреешься!

Каспар сердито посмотрел на Грегора, но не сказал ни слова – лишь усиленно потерев ладони, он устремился вслед за своим другом к городским вратам, не сбавляя шаг. Зайдя по пути в конюшню, они с лёгким нетерпением запрыгнули в седла своих коней, вывели их на главную городскую дорогу и поспешили на выход из Рольфстауна. Однако вскоре их ненадолго остановили новые дозорные – обычные горожане, участвовавшие в недавнем восстании, получили работу погибших стражей, – и они, признав убийц королевской семьи, безоговорочно пропустили Грегора и Каспара, лишь на пару мгновений задержав их незатейливым разговором.

– Хо-хо, мужики! – воскликнул один из дозорных, – Приветствую! Уже покидаете нас? А куда путь держать будете?

– Да, – Грегор слегка улыбнулся и внимательно взглянул на привратника, несколько удивлённый таким любопытством, – Возвращаемся в Галерию, к себе домой.

– Тогда счастливого вам пути!

Наёмник и чародей услышали резкий металлический скрип цепи и ненадолго оглушивший их грохот огромных деревянных ворот, за которыми скрывались необъятные и родные, но крайне опасные просторы Хальмстада. Грегор благодарно кивнул дозорным и, мельком взглянув на своего друга, с нетерпением ожидавшего этот момент, наконец пришпорил коня, направляя его по единственной дороге, ведущей вглубь человеческих земель. Каспар последовал за ним, и, городские ворота закрылись, когда силуэты наёмника и чародея постепенно растворились во тьме, исчезнув за горизонтом.

Через несколько часов Грегор и Каспар вели своих коней по тракту, оставив Рольфстаун далеко за своими спинами. Небо понемногу начинало светлеть, и Грегор заметно занервничал, вспомнив о своем обещании Беатрис – этим утром он уже должен был вернуться в город, а не находится в дне пути от него, теряя равновесие в седле из-за усталости.

Однако удача улыбнулась им обоим – доехав до ближайшего указателя, Каспар внимательно прочитал его и с довольной улыбкой сообщил:

– Можно открывать портал. Ты готов?

– Вполне, – пробурчал наёмник с усмешкой, – А где именно мы окажемся?

– Я телепортирую нас недалеко от Галерии, – чародей ненадолго задумался, – Не пройдёт и часа, как мы уже окажемся дома.

И он, увидев одобрительный кивок Грегора, проворно слез со своего коня и, протянув руку вперед, выкрикнул:

– Fosgailte!

В нескольких шагах от Каспара возникла большая черная воронка, и Грегор, не мешкая ни секунды, также спустился на землю, ловко перехватил поводья обоих жеребцов и повел их в сторону воронки. На удивление, кони совершенно не сопротивлялись, и наёмник спокойно прошёл внутрь портала и оказался на той самой поляне, где он несколько дней назад разбил лагерь во время путешествия с Беатрис. Воспоминания свежим потоком нахлынули на него, но неожиданно появившийся Каспар остановил их – чародей выругался, неудачно упав на землю, но скоро поднялся и зачарованно посмотрел на свой родной город. Восторженная слеза потекла по его хмурой щеке, и он, не оглядываясь, закрыл за собой портал и молча принял поводья своего коня у наёмника, готовясь наконец завершить их долгое путешествие.



* * *

Ранним утром в дом Рандольфа постучались. Его слуга, знавший, насколько ценен сон для самочувствия и хорошего настроения его господина, с крайним неудовольствием открыл дверь и увидел перед собой молодого парня, который нетерпеливо произнёс:

– Мне нужно передать Рандольфу письмо.

– Почему именно ему? – подозрительно спросил слуга, – И зачем так рано?

– Потому что отправительница письма убедительно посоветовала мне обратиться именно нему, как к главному по выслеживанию и дознанию члену Магистрата, – протараторил юнец, – И пояснила, что дело это крайне срочное, и от него…

Слуга нетерпеливо выставил руку перед собой и слегка усмехнулся.

– Хорошо. Оставь мне это письмо, и ты свободен.

– Ага! А деньги? – недовольно воскликнул гонец и скрестил руки на груди, – Нет уж, я подожду твоего господина!

Увлечённые разговором, они не заметили спускавшегося по лестнице из своей спальни Рандольфа, недовольный голос которого наконец разбавил их спор.

– Ты его дождался, – хмуро произнёс он, – Что в письме?

– Известие о смерти…

Лицо советника отразило лёгкое недоумение, и он хотел было крикнуть на своего слугу и гонца, нарушивших его сон, но вовремя остановился, услышав спокойный голос гонца:

– Рольф умер. Точнее, был убит…

– Передай мне это письмо, парень! – воскликнул советник, и на его лице заиграла странная ухмылка, – Плачу сто монет!

Гонец удивленно взглянул на него, и, встретившись взглядом с его обомлевшим слугой, сразу же согласился и отдал письмо. Рандольф быстро расплатился с ним, пожал руку и, попрощавшись, проводил его взглядом, пока парнишка не покинул его двор. И, едва он потерял гонца из виду, то сразу же побежал вскрывать письмо, оставив недоумевающего слугу наедине с открытой дверью. Его руки тряслись, когда он вскрывал письмо маленьким ножичком, но вскоре пергаментная бумага с королевской печатью оказалась у него в руках, и он, оперевшись о спинку кровати, принялся внимательно читать письмо:

– «Мое почтение, советник Рандольф. Благодаря вашей особой преданности нашему королю и короне, сообщаю вам первому прискорбное известие: наш король Рольф убит двумя выходцами из Галерии. Одного из них наша стража смогла опознать – это был ваш чародей Каспар. Прошу вас поймать его, а заодно с ним и его знакомого, который и совершал это гнусное преступление. Поймайте их живыми или уничтожьте на месте – главное, чтобы они были наказаны, а мой муж отомщен. С уважением, Королева Габриэль, правительница Рольфстауна и всего Хальмстада», – прочитал Рандольф и ядовито усмехнулся, сложив письмо и спрятав его в своё пестрое одеяние, – С удовольствием, моя королева, с превеликим удовольствием…

Он резко поднялся с кровати и, спешно спускаясь вниз, на бегу крикнул своему слуге:

– Беги к Сарему и проси, чтобы он быстро собирал всех советников и вел их к дому Гертруды! Живо!

Испуганный слуга тотчас побежал в сторону дома Сарема, а Рандольф поспешил к стражу, и, увидев его спящим на том же месте, где он и оставил его вчерашним вечером, нетерпеливо рявкнул:

– Подъем!

Страж быстро подскочил на ноги, слегка пошатываясь, и, сразу же узнав советника, низко поклонился:

– Помню вас, – произнёс он сонным голосом, – И просьбу вашу выполнил. Через полчаса несколько моих ребят будут здесь.

– Отлично. Тогда я подожду с тобой.

Советник сел рядом с ним, и страж замолчал, чем очень выручил Рандольфа – он размышлял, представляя, как захватит Гертруду и Беатрис под подозрением в содействии убийцам короля, а в доказательство преподнесёт это счастливое письмо Сарему, который бы наверняка бросился их защищать. И тогда он посмотрел бы на его обомлевшее, белое от страха лицо – ведь тогда слово Сарема утрачивало весь смысл, и он оказывался у власти, не говоря уже мести за своего любимого сына.

Рандольф криво ухмыльнулся и начал терпеливо ждать, предчувствуя, что его судьба сегодня кардинально измениться. Однако он и не предполагал, насколько эти перемены бы его не порадовали…



* * *

Вскоре наёмник смог вздохнуть спокойно, взойдя на привычную дорогу на холме под Галерией. Освещаемый ярким солнечным светом, он вместе с Каспаром следовал к городским вратам, медленно ведя своего уставшего коня. Они оба с трудом держались в седле, но счастливая улыбка озаряла их лица – их путь наконец был завершён, и осознание этого придавало им больше сил, чтобы вернуться ко всему привычному, чего они лишились на все время их похода.

Через несколько минут они уже стояли у городских ворот и терпеливо ожидали, когда стража Галерии закончит свой плановый осмотр перед пропуском путником в город.

– Ты так неспокойно спал, когда отдыхал после воздействия Силы… – наконец нарушил тишину чародей, порядком устав от неё, – Что тебе снилось?

Грегор бросил на него удивленный взгляд.

– Мне приснилась встреча с Элизой и Нитирнваэлем. Это… – он задумался, пытаясь подобрать слова, – Это был лучший мой сон за последнее время. Правда, он резко оборвался из-за твоего крика, и я не успел все осмыслить…

– Как жаль, что они не увидят тебя таким, какой ты сейчас…

Наёмник горько улыбнулся и лишь через несколько секунд тихо прибавил:

– Да, Каспар. Но после этого сна я понял, что теперь мне предстоит жить, больше не думая об отмщении. Не думая о прошлом, которое так сильно тяготило и тебя…

Чародей замолчал и, посмотрев на стражу, ещё возившуюся с осмотром их личных вещей, решил выбрать другую тему для разговора:

– Грегор, ты ведь помнишь день нашей первой встречи? – медленно начал он и, увидев одобрительный кивок своего друга, продолжил, – Как часто тебе приходилось отменять уже принятые тобой заказы?

Наёмник слегка улыбнулся, удивленный таким простым вопросом, который на мгновение поставил его в тупик.

– Мне это было не впервой… Нитирнваэль часто говорил мне об этом – всегда можно отказаться от задания из-за своих личных убеждений и понятия чести, – он слегка улыбнулся, вспомнив мелодичный голос своего наставника, – Тем более, мы никогда не были связаны чём-то подобным, как, допустим, Догмат у Незримых…

Грегор хотел рассказать что-то ещё, но его отвлёк одобрительный возглас стража, закончившего осмотр. Врата Галерии распахнулись, и друзья наконец-то смогли пройти в город, оставив все самое страшное и неизведанное из их похода за его стенами. Осторожно выпрыгнув из седла, Каспар передал поводья своего коня Грегору и, пока он отводил их верных спутников в городскую конюшню, он наслаждался родным городом, устремив руки к свободному от облаков небу и с довольной улыбкой вдохнув привычный воздух Галерии.

– Вот, что значит родина! – воскликнул он, встретив наёмника с почти пустым наплечным мешком в руках, – Нас не было всего три дня, а мне казалось, что это была целая вечность!

Грегор одобрительно похлопал его по плечу и отправился в сторону дома Гертруды, погруженный мыслями о своём сне – он отчаянно боролся с желанием рассказать своему другу, но данное им обещание Морносу и страха непонимания и недоверия удерживали его, заставляя молчать, не в силах отказаться от назойливых мыслей. Вскоре они уже оказались около дома Гертруды, и Грегор нерешительно постучал в дверь, а Каспар лишь подбадривающе подмигнул ему и отошёл на пару шагов, как бы угадав, что произойдет дальше.

Дверь открыла уставшая и сонная Беатрис, но, стоило ей узнать гостя, как ее сон мгновенно исчез. Её радости не было предела: она крепко обняла его, чувствуя подступающие слезы, и, с нежностью взглянув на своего возлюбленного, она, измотанная этими днями разлуки, прильнула к его груди. Грегор слегка улыбнулся и прижал девушку к себе, чувствуя ее трепещущее дыхание, и до сих пор не веря в то, что их встреча произошла по-настоящему, Вдруг из-за открытой двери показалась удивленная Гертруда, готовая уже отругать свою невнимательную племянницу. Однако, увидев на пороге дома Грегора и Беатрис, заключивших друг друга в объятия, она лишь мило улыбнулась и жестом позвала Каспара пройти в дом, чтобы оставить влюбленных наедине.

Вскоре девушка спохватилась и, нехотя освободившись из объятий Грегора, воскликнула:

– Пойдем в дом, любимый. Я так по тебе соскучилась!

Грегор улыбнулся, встретив влюблённый взгляд Беатрис, и осторожно провёл рукой по её слегка румяной и очень нежной щеке.

– Но теперь нам не придется больше расставаться, Беа.

Она улыбнулась ему в ответ, взяла за руку и завела его в дом своей тётушки. Наёмник пропустил её вперёд и, пройдя на кухню, увидел Каспара, уже сидевшего за столом и с довольным лицом уплетавшего свежий хлеб и молоко. Грегор молча подсел к нему, пока Беатрис побежала помогать своей тётушке, и присоединился к завтраку, с жадностью накинувшись на еду – вчерашнее голодание после использования Силы сильно сказывалось на нем, и он не замечал настороженного взгляда чародея, с беспокойством следящим за ним, готовясь отразить любые изменения в поведении своего друга. Однако спустя несколько мгновений, остановившись, чтобы перевести дыхание, Грегор спокойно заметил, заставив Каспара подпрыгнуть на стуле от неожиданности:

– Расслабься, Каспар. Сила повлияла на меня, но не уничтожила мой разум, – встретив его изумлённый взгляд, он поспешно добавил, – У тебя просто на лице всё написано – сложно не заметить…

– Неплохо, неплохо, – усмехнулся Каспар, – Теперь ты понимаешь, какой это дар, правда?

Грегор молча кивнул и слегка улыбнулся, увидев Беатрис и Гертруду, забежавших на кухню. Однако улыбка быстро слетела с его лица, когда он разглядел в их глазах неподдельный страх – и, резко поднявшись из-за стола, он обеспокоенно спросил:

– Что случилось?

– У нашего дома стоят несколько стражников во главе с Рандольфом, – Каспар поперхнулся молоком, услышав имя своего любимого советника, – Они требуют, чтобы мы их впустили.

Грегор отрицательно покачал головой.

– Нет, вы остаётесь дома, – решительно ответил он, кладя руку на рукоять своего верного клинка, – Я сам поговорю с ними.

– Мы поговорим, – уверенно поддержал его Каспар, осушив крынку молока, – И… Лучше собирайте вещи. Рандольф никогда просто так не приходит.

Беатрис и её тётя непонимающе взглянули на наёмника и чародея, но безоговорочно послушались их советов и, проводив их обеспокоенным взглядом, побежали в свои комнаты. И, стоило Грегору и Каспару выйти во двор дома Гертруды, как они услышали очень знакомый и восторженны голос советника.

– Ну что же, господа! – воскликнул он, оглядываясь на свою стражу, небольшой толпой обступившую его со спины, – Вы обвиняетесь в убийстве короля Рольфа!

Каспар сделал шаг вперёд, с трудом сдерживая подступающий гнев и ненависть к обезумевшему старику, и, сжав кулаки до противного хруста в пальцах, с вызовом спросил:

– Есть ли какие-то доказательства, старик?

– Конечно! – злобная усмешка исказила лицо Рандольфа, и он, увидев бегущих членов Магистрата, начал размахивать письмом королевы, словно боевым знаменем, – Вот оно!

Когда все советники оказались на внутреннем дворе дома Гертруды, Рандольф с торжественной улыбкой передал письмо Сарему и начал наблюдать за реакцией главы Магистрата. Однако он услышал резкий голос Грегора, постепенно переходящий в крик:

– Рольф убил мою семью, полагаясь на старое пророчество о потомке Древних, – Сарем удивленно посмотрел на наёмника, – Именно из-за него я стал сиротой. И я свел с ним личные счёты. Лично с ним, понимаешь? А теперь ты упрекаешь меня в этом, когда сам явился в дом моей семьи, желая заключить их в городскую тюрьму, чтобы отомстить за своего сына!

Сарем довольно улыбнулся и отставил письмо, восхищённо смотря на Грегора, за которым с таким же интересом наблюдали из окна спальни Беатрис и Гертруда, уже собравшие все необходимое для поездки. Разбавляя неловкое молчание, Каспар с усмешкой заметил:

– Стойте. Грегор, а мне одному кажется, что Рандольф – уже второй, кто упорно говорит нам об убийстве своего сына?

И тут Грегора осенило – он вспомнил восклицание Натаниэля, который также упрекал его в причастности к смерти Эрикса, вопреки распространённому мнению о несчастной случае с сыном Рандольфа. Усмехнувшись, наёмник уверенно обратился к Сарему, не спуская глаз со старика:

– Сарем, когда закончим с этим абсурдным делом, приведите стражу в дом Рандольфа. Он и Натаниэль были заодно, я уверен.

– Это наглая ложь и клевета! – не своим голосом рявкнул Рандольф, бледнея.

– Да? Тогда почему, объясни нам, Натаниэль знает о том, что Грегор убил твоего сына? – не выдержал Каспар, опередив этим вопросом своего друга, – Как можно объяснить то, что знают и в чем уверены только двое из всей Галерии!

Рандольф усмехнулся, безуспешно пытаясь спрятать парализовавший его страх, и с лёгким пренебрежением заметил:

– Это просто догадки – у вас ведь нет и не будет вещественных доказательств. И у меня дома вы ничего не найдете!

– Тогда у меня остаётся все пара вопросов к вам, Рандольф, – грозным голосом произнес Сарем, развернув письмо, – Как вы объясните то, что королева прислала письмо лично вам, а не всему Магистрату? И почему она упоминает о вашей «особой преданности королю и короне», когда долг каждого советника, входящего в Магистрат, служить только жителям Галерии?

Старик нервно сглотнул.

– А… Ну… Королева Габриэль меня очень хорошо знает, Сарем. Потому что я… как-то выполнял для нее и короля одно поручение, и…

– Не убедили, – не выдержав, перебил его глава Магистрата, – Потому мне придется хорошенько обыскать ваш дом и тогда я смогу дать окончательное толкование тому, предатель вы или нет. И если это будет моей ошибкой, то я сам подам в отставку.

У Рандольфа злобно загорелись глаза, но, вспомнив о наёмнике, он спросил:

– А что делать с ними? Закон говорит…

– Закон говорит, что убийца короля должен быть жестоко наказан, – медленно произнес Сарем, выдержал паузу и, взглянув на Грегора, невозмутимо ожидавшего своего приговора, с лёгкой улыбкой добавил, – Но там ни слова не сказано ни о потомке Древних, ни о пророчестве. А это значит, что Грегор не виновен.

Дослушав Сарема до конца, Рандольф с ненавистью посмотрел на него, крайне недовольный его решением, которое уже хотел оспорить, но вовремя остановился, на мгновение потеряв дар речи – Феаннаг и Лориан, несколько опоздавшие ко встрече всех советников, вели заключённого в кандалы Натаниэля, следуя в окружении трёх арбалетчиков и генерала стражи, постепенно приближаясь прямо к дому Гертруды. Рандольф побледнел, и Сарем, заметив это, лишь разочарованно улыбнулся. Вскоре конвой наконец подошёл к толпе советников, и, пока Лориан передавал рапорт генерала стражи о признании Натаниэля, Феаннаг не удержался от ироничного замечания, с презрением окинув старика:

– Беда пришла, откуда ее совсем не ждали, верно, Рандольф? Натаниэль нам кое в чем признался, и теперь мне будет очень интересно, как ты это сможешь объяснить всем тем, кто совершенно не подозревает, что ты предал нас!

Лориан, снисходительно оглядев всех присутствующих, мягким голосом произнес:

– Натаниэль, прошу, расскажите нам обо всем, что вы говорили вчера нашему генералу стражи.

Купец поднял голову, показывая всем последствия своего гнилого характера, который был совершенно не уместен в тюрьме любого из городов Хальмстада: на его лице красовались несколько синяков, один из которых вздулся, почти полностью закрыв обзор одному глазу, были выбиты пару зубов, сломан нос – но второй глаз продолжал смотреть на всех с нескрываемой надменностью, постепенно переходящую в ненависть.

– Я долго работал на Рандольфа. Его последняя идея заключалась в краже артефакта из старинной книги, и я лишь должен был послать туда своего человека, незаметно передать ему эту побрякушку и получить довольно кругленькую сумму. Но потом пришел он, – купец мотнул головой в сторону Грегора, – И все испортил. Теперь я вам все рассказал…

– Отлично, – мягко заметил Лориан, и обратился к своим коллегам, – Ну и что вы скажете?

Наступила неловкая пауза, а на Рандольфа нельзя было взглянуть без слез. Будучи полностью уверенным в победе, он совершенно ослеп, уже празднуя её, и волею судьбы и обстоятельств превратился из яростного охотника в жалкую загнанную добычу, трясущуюся от страха в ожидании приговора.

– Убить, – почти одновременно сказали все советники.

Рандольф побледнел, с неподдельным испугом глядя на них, и попытался возразить, чувствуя, как его хриплый голос срывается на крик:

– Но Закон запрещает убийство члена Магистрата!

Лориан отошёл от связанного Натаниэля и, приблизившись к Рандольфу, желая рассмотреть нарастающий ужас в его нервно бегающих глазках, медленно, сохраняя такую же мягкость и мелодичность в голосе, произнес:

– В Законе есть одна глава, посвященная работе высших органов управления Галерии, или, по-простому, Магистрату. И каждый советник, входящий в него, должен работать на благо города – это прописано, Рандольф, так что не сжигайте меня своим взглядом, – с легкой улыбкой заметил Лориан и невозмутимо продолжил, – А нарушение этого пункта карается смертью или пожизненным изгнанием из Галерии. Но это не единственное твое преступление, и потому приговор я считаю вполне обоснованным.

Страх уже полностью овладел Рандольфом: он начал заикаться, нервно трястись и трусливо оглядываться, словно сзади него стоял палач, который только и ждал сигнала для его казни.

– Но никто не посмеет убить меня! – в отчаянии выкрикнул он, почти плача, – Мы ведь так прекрасно работали все эти годы – и неужели среди вас найдётся хладнокровный убийца!?

– Ошибаешься.

Это слово, произнесённое надломленным и уставшим голосом чародея, внезапно нарушило многие планы Сарема и прочих советников Магистрата, значительно упростив им работу. Каспар медленно вышел вперёд и оглянулся в сторону дома Гертруды. Беатрис и ее тетушка все также напряжённо наблюдали за происходящим, и Каспар, поймав их тревожный взгляд, отрицательно помотал головой. Они ненадолго отошли от окна, и чародей уверенно повторил, с нескрываемым презрением смотря на старика:

– Ошибаешься, Рандольф. Так думал и твой сын.

Советник нервно дернулся к нему, но остановился, чувствуя странную слабость, сковавшую его движения.

– Ни для кого не секрет, что Эрикс был полной копией своего отца, верно? – обратился Каспар ко всем присутствующим и, увидев их дружное согласие, продолжил, – Так вот. Твой сыночек заказал меня, Рандольф. За то, что он не любил чародеев. За то, что считал нас угрозой. Но мы – угроза лишь тогда, когда нас пытаются уничтожить!

Старик увидел в глазах Каспара то, что заставило его быстро отпрянуть от чародея, несмотря на резкий и почти неконтролируемый поток гнева, разрывавший Рандольфа изнутри.

– Но ты оказался прав. Я убил его. И сделал бы это ещё раз – ещё с большим удовольствием…

Советники изумлённо взглянули на чародея и испуганно зашептались, но Сарем жестом попросил их замолчать, не произнося ни слова.

– А теперь я сделаю тебе подарок, о котором ты скулишь уже так долго… – презрительно произнес Каспар и, крепко схватив Рандольфа за ворот его сюртука, яростно выкрикнул, – B?sachadh ann an cruaidh!

Через мгновение старик забился в нервных судорогах, мгновенно распространившихся по всему его телу, и, отпущенный чародеем, он бессильно упал на землю, охваченный сильным жаром, постепенно сжигавшим его изнутри. Все с ужасом наблюдали за мучительной смертью Рандольфа, сознание которого с пугающей долготой растворялось в небытие, сопровождаемое его криками, и только Грегор обеспокоенно смотрел на своего друга, чувствуя переполнявшую его боль.

Вскоре Рандольф затих, и Каспар, тяжело дыша, облегченно заметил:

– Вот и все. Теперь я в твоей власти, Сарем.

– Именно, мой дорогой Каспар, – с лёгким испугом произнёс глава Магистрата, – Но я снимаю с тебя все обвинения в счет твоих заслуг перед Галерией. И теперь мне остается лишь найти того, кто сможет занять освободившееся место советника. Ведь теперь нас семеро…

Чародей на мгновение замолчал и невольно вздрогнул, услышав шепот Грегора:

– Может быть, ты станешь новым советником?

Этот обычный вопрос придал Каспару огромную уверенность, и он, благодарно взглянув на своего друга, осторожно произнёс, мысленно готовясь к вежливому отказу Сарема.

– Не думал, что скажу это… Но, может, моя кандидатура подойдёт?

Однако глава Магистрата смог удивить его – он не задумываясь согласился, несмотря на лёгкий неодобрительный шёпот среди советников и поспешно прибавил:

– После похорон Рандольфа ты сможешь вступить на должность. А до этого, Грегор и Каспар, я более не смею вам мешать, – Сарем немного помолчал, подбирая слова, и закончил, – Вы и так очень нам помогли, и наша благодарность не заставит себя ждать. А пока, пожалуй, мы пойдем.

Стража забрала тело Рандольфа и вместе с советниками вскоре покинула внутренний двор дома, оставив Грегора и Каспара одних. Они переглянулись – на их лицах застыла усталая улыбка, предвещавшая каждому начало новой и ещё более лучшей жизни, – и, крепко обнявшись, они отправились навстречу к вышедшим к ним из дома Гертруды и Беатрис, наконец ощущая душевное равновесие в себе и втайне желая, чтобы их будущее было ещё лучше их счастливого настоящего.




Глава 17



Вскоре все собрались на кухне, желая узнать все о сложившейся ситуации с Рандольфом. Наёмник терпеливо отвечал на беспокойные вопросы Беатрис и Гертруды, и по возможности его дополнял чародей, потративший все силы на наложение заклинания. Он отчаянно боролся со сном, иногда засыпая и резко пробуждаясь, чтобы напомнить Грегору о какой-нибудь детали, важной для всего повествования.

И, когда их вопросы наконец закончились, Грегор кратко пересказал во все самое важное из недавнего похода, ощущая странную легкость – прошлое больше не тяготило его, словно отпустив его, попрощавшись с ним во дворце Рольфа. И, как только он закончил свой рассказ, Гертруда не говоря ни слова подошла к нему и сочувственно, почти по-матерински обняла его, а потом уступила место Беатрис, которая лишь ласково взяла любимого за руку и наконец спросила:

– Почему ты старался не говорить при мне об этом?

– Честно говоря, мы с Каспаром только пару дней назад узнали, что настоящий убийца моей семьи – Рольф… И, я… – Грегор тяжело вздохнул и горько улыбнулся, – Я знаю, как это сейчас прозвучит, но… Я боялся тебя потерять. Ведь я всю жизнь терял дорогих мне людей – и я не хотел, чтобы это произошло и с тобой…

– Грегор, – тихо произнесла она.

Он поднял голову и, взглянув в ее бездонные голубые глаза, понял, как его разум тонет в них, ускользая все глубже и глубже и словно останавливая время вокруг.

– Грегор, – уверенно повторила Беатрис, – Пока ты был вдали от меня, я… Я кое-что поняла. Понимаешь?

Он кивнул и снова улыбнулся. Каспар слегка приоткрыл глаз и начал наблюдать за влюблёнными, пока его взгляд не встретился с укоряющим взором Гертруды, заставившей его неловко отвернуться.

– Несмотря ни на что… И сейчас… Сейчас я ещё больше уверена в том, что сделала все правильно, – продолжила девушка, и с особой смелостью в голосе заметила, – Ведь я люблю тебя, Грегор. Вместе с твоим прошлым.

– Как и я тебя, Беа, – он посмотрел на нее взглядом, полным нежности и искренней, неподдельной любви, и спросил, – Мое дело наконец окончено. Ты… станешь моей женой?

Беатрис мило улыбнулась и ответила, не думала ни секунды:

– Да, любимый!

Грегор тоже не стал медлить – он ласково привлёк Беатрис к себе, слегка приподняв её за талию, и нежно поцеловал, понимая, что теперь никогда не расстанется с ней. И, когда он осторожно завершил поцелуй, то увидел настоящую, довольную и полную счастья улыбку Беатрис, и хотел что-то сказать, как услышал радостное восклицание Гертруды, невольно сорвавшееся с её уст:

– Счастья вам, дорогие мои!

От ее возгласа резко проснулся Каспар и едва удержал равновесие, чуть не упав со стула, Мгновенно взбодрённый этим, он осторожно поднялся и, увидев своего друга и Беатрис, излучающих радость и счастье, с доброй улыбкой произнёс:

– Помни о моем совете, Грегор. Не соверши моих ошибок, дружище. Поздравляю вас!

Грегор понимающе подмигнул ему и вновь взглянул на Беатрис:

– Сегодня возвращаемся в Золден? – нетерпеливо спросил он, – В наш дом?

– Конечно, Грегор, – с улыбкой кивнула она.

– Постойте, так надо же отпраздновать здесь! – суетливо заметила тетушка, – А потом все вместе и поедем в Золден, правда, Каспар?

– Это верно, – улыбнулся чародей и потёр свои ладони в предвкушении вкусного обеда, – Я открою всем нам портал, поэтому можем не торопиться.

Беатрис что-то прошептала на ухо Грегору, и он, серьезно оглядев присутствующих, одобрительно произнёс:

– Согласен. Давайте праздновать!

Через полчаса уже все было готово, и вся новая семья Грегора собралась за этим столом. Занятые обедом и долгим разговором, они засиделись до вечера, и вовремя спохватившись, спешно убрали все со стола и начали готовиться к предстоящему пути в Золден.

И вскоре, когда все приготовления были успешно завершены, Каспар вытянул руку вперед, и с лёгкой улыбкой открыл портал в нескольких шагах от себя. Беатрис зачарованно посмотрела в образовавшуюся воронку, но, стоило наёмнику взять её за руку, как все её страхи тут же улетучились. Она взглянула на Грегора взглядом, полным доверия, смелым шагом вошла в портал вслед и исчезла, переместившись вместе с ним Золден. И, когда Каспар и Гертруда медленно проследовали за ними, портал с шумом закрылся прямо за спиной чародея, перенеся их к наёмнику и Беатрис, уже с нетерпением ожидавших их на месте.



* * *

Через несколько минут они, освещаемые слегка розоватым закатом, оказались перед входом в Золден и остановились у ворот, готовясь к плановому осмотру. Однако дозорные не спешили никого осматривать – из окна одной башни высунулся седой страж, и, мельком осмотрев путников, узнал одного из них:

– Грегор, это ты? – воскликнул он, не веря своим глазам.

Наёмник вышел вперёд и, встретившись глазами с дозорным, слегка усмехнулся – им оказался Бальтазар, отращенная борода и усы которого мешали сразу распознать его, делая стража таким же безликим, как и всех его собратьев.

– Ты угадал, Бальтазар! Впустишь нас в город? – ответил ему Грегор, пытаясь закрыться рукой от солнечного света, бившему ему прямо в глаза.

– Сейчас!

Наёмник услышал скрип механизмов, отпирающих ворота, и треск самих ворот, тяжело отворяющихся в стороны. Он вновь усмехнулся и, жестом позвав всех остальных, тихо произнёс:

– Сейчас пойдем к Каю и Лейле… Не отставайте.

И, когда ворота окончательно открылись, он аккуратно взял Беатрис за руку и прошел вместе с ней в Золден, а за ними нерешительно направилась Гертруда, подталкиваемая чародеем.

Город за время их отсутствия значительно преобразился: потеряв свою мрачность и неопрятность, он стал не менее красивым, чем Галерия. Путников уже не встречали пьяницы, город был очищен от мусора, дома покрашены в новый, более яркий цвет – Золден оказался гораздо приветливее, чем всего пару недель назад.

Компания направилась ко дворцу ярла, и, пройдя торговую площадь, Каспар, до этого не бывавший в Золдене, недовольно хмыкнул. Он увидел купца, который привлекающий внимание всех покупателей своим иноземным магическим товаром, который издалека показался чародею подделкой. Однако, подойдя к лавке купца ближе, Каспар внимательно рассмотрел его товар и купил sireadh – порошок сиреневого цвета, нужный для проявления стертых записей в старых потрёпанных книгах.

В это время Грегор, Беатрис и Гертруда уже подошли к дворцу ярла, и оглянулись в поисках Каспара, который быстрым шагом уже двигался к ним. Дождавшись чародея, они решили поговорить со стражей, чтобы их пропустили внутрь.

Однако один из стражи ещё издалека узнал Беатрис и крикнул:

– Госпожа Беатрис! Проходите!

Девушка кивнула, слегка улыбнувшись, и почувствовала на себе восхищенный и полный ласки взгляд Грегора. Стража расступилась, опустив алебарды и открыв проход во дворец Лейлы Прекрасной, а слуги ярла через несколько мгновений открыли врата, отворившиеся со скрипом и тяжёлым грохотом. Компания прошла в огромный зал, в центре которого сидели Кай и Лейла, что-то обсуждая с некоторыми горожанами, стоявшими вокруг них маленькой группой.

Услышав привычный грохот раскрывающихся ворот, все сразу же обратили на них внимание, на время забыв о разговоре, а потом смогли разглядеть и нежданных посетителей, медленным шагом вошедших во дворец. Кай с нескрываемой радостью взглянул на вернувшуюся из длительного похода Беатрис и, поднявшись, нетерпеливо направился к ней. Группа горожан расступилась, пропуская счастливого отца, соскучившегося по своей любимой и единственной дочери, который, крепко обняв и поцеловав её, воскликнул:

– Беатрис, дорогая! С тобой все хорошо?

– Конечно, отец, – улыбнулась она, и услышала немного недовольный голос тетушки, – Здравствуй, братец! Не узнаешь меня после стольких лет?

Кай удивленно осмотрелся и увидел Гертруду, пристально и с лёгкой улыбкой следившую за ним. Они также обнялись, и лишь после этого Кай уже обратил внимание на наёмника и чародея, стоявших чуть поодаль от членов его семьи.

– Благодарю тебя, Грегор, – сдержанно, но с нескрываемым уважением в голосе заметил он, – Ты сдержал своё слово…

Грегор слегка улыбнулся и, поймав говорящий взгляд своей возлюбленной, медленно произнёс:

– Кай, благословите ли вы нас? Я хочу просить у вас руки вашей дочери…

С тревогой закончив свою мысль, наёмник внимательно взглянул на Кая, и увидел, как предательская слеза потекла из его глаза, и капитан стражи, быстро смахнув её, восторженно воскликнул, протягивая ему руку:

– А я знал, что вы подходите друг другу. Ещё с вашей первой встречи это почувствовал… – рукопожатие состоялось, и Кай слегка улыбнулся, – Ты доказал мне доброту своего сердца. Я благословляю вас.

В зале поднялись радостные и торжественные крики. Беатрис крепко обняла своего отца, а Грегора по-дружески похлопал по плечу Каспар, и тихо спросил:

– Я могу навещать вас время от времени?

Грегор удивленно взглянул на своего друга и, не задумываясь, ответил:

– Конечно, что за вопрос!?

– Просто хотел уточнить, – слегка усмехнулся Каспар и прибавил, – А пока вы будете укреплять свою семью, я попытаюсь найти свою…

– Да будет так, друг.

Закончив разговор с чародеем, Грегор обратил внимание на всех, кто присутствовал в зале, и улыбнулся, увидев знакомые лица. Рядом с Лейлой, стоявшей во главе группы и заинтересованно наблюдавшей за происходящим, стояли несколько горожан, из которых Грегор сразу же узнал трактирщика Бертрама, кузнеца Фиста Рыжеборода и травницу Гелинду.

– «Эх, только Гелара здесь не хватает», – неожиданно подумал он и, тяжело вздохнув, быстро отогнал от себя эту печальную мысль.

Кай пригласил всех подняться к ярлу, и компания Грегора охотно проследовала за ним. Тем временем Лейла завершила переговоры, послала нескольких слуг на помощь поварам в кухню под своим дворцом, желая устроить вечернее празднование, и распорядилась отправить своего пажа за жрецом храма Вейлос, чтобы провести обряд венчания. И, рассадив всех гостей, Лейла вместе с Каем села во главе стола и, с лёгким умилением глядя на Грегора и Беатрис, начала неторопливый рассказ об изменениях, произошедших в Золдене за время их отсутствия.

Увлечённый этим рассказом, Грегор с удивлением взглянул на Бертрама, когда тот с позволения ярла протянул ему бутылку дорогого вина:

– Спасибо тебе, что заставил меня задуматься, – решительно произнес он и слегка улыбнулся, – «Кружки Мёда» больше не существует. Я открыл свою винокурню, и вот, один из моих лучших экземпляров.

Грегор смущённо улыбнулся и с благодарностью принял его дар, как вдруг увидел маленький футляр, который ему передавал Фист Рыжебород, сидевший напротив него:

– А мои заказы пошли в гору, когда Маркелло перестал меня притеснять. Вот вам с Беатрис от меня скромный подарок…

Наёмник открыл этот футляр и, увидев два больших золотых кольца с гравировкой «Gr?dh agus urram a ch?lie», передал этот подарок Беатрис, удивленно рассматривавшей кольца и загадочную надпись из его рук.

– Это прекрасная работа, Фист! – с улыбкой воскликнул он, – Только вот мне интересно…

– Я легко об этом догадался. Еще когда ты был у меня в лавке испытывал для неё меч, который… – он успел мельком осмотреть свое любимое оружие, свободно висевшее в ножнах на поясе Беатрис, и довольно присвистнул, – … сейчас в очень хорошем состоянии. Я уже тогда понимал, что всей твоей холостяцкой жизни пришел конец – и поверь мне: мы, гномы, прекрасно это чувствуем и ещё никогда не ошибались!

Все дружно и непринужденно засмеялись, и, когда в зале вновь восстановилась тишина, серьезным голосом заговорил Кай, теребя свои усы:

– Ну, раз уж все сегодня благодарят Грегора, то и мне есть что сказать. Именно благодаря тебе я сейчас сижу здесь, перед тобой, со своей любимой, – Кай нежно взглянул на мило улыбающуюся ему Лейлу и продолжил, – Вместе своей единственной и дорогой мне дочерью, которую ты полюбил… И я тебя удивлю…

Кай ненадолго замолчал, создав небольшую паузу, и, поймав на себе удивленные взгляды всех присутствующих, уверенно продолжил:

– Помнишь, что ты сказал мне перед уходом из комнаты допроса?

– Конечно, Кай, – с лёгким непониманием заметил наёмник.

– Ты не ошибся, Грегор, – улыбнулся Кай, – Я стал генералом стражи Золдена…

Грегор слегка улыбнулся и, внимательно оглядев всех вокруг, на мгновение замолчал, отмечая все произошедшие изменения в облике пришедших на пир горожан – их лица, выражали искреннюю радость, а глаза блестели, переливаясь разными цветами на свету, полные решимости и жизненной силы. В зале царила долгожданная безмятежность, казавшаяся для многих невозможной еще месяц назад, под темным гнетом Братства над городом…

– Поздравляю всех вас, друзья, – с восхищением воскликнул он, – Золден действительно преобразился, последовав вашему безупречному примеру.

– А я хочу поблагодарить тебя, Беатрис, – неожиданно произнесла Гелинда, с улыбкой смотря на свою подругу, – За ту мотивацию, что ты в меня вложила. Я облагородила свою алхимическую лавку и купила маленький участок для рассады некоторых трав и кореньев. И, если что понадобится, ты всегда знаешь, к кому обратиться, верно?

Едва Гелинда смогла завершить свою речь, как ворота распахнулись, и во дворец вошёл паж Лейлы и жрец, одетый в длинную, расписанную древними узорами мантию, которая была настолько большой, что волочилась по полу. Каждый свой шаг он отстукивал своим крепким ясеневым посохом, и, подойдя к столу, он поправил свою вытянутую шляпу и произнес твердым голосом, едва выдававшим его старость:

– Грегор и Беатрис, встаньте, пожалуйста!

Они послушно поднялись и, увидев одобряющий кивок жреца, подошли к нему. Но перед этим Грегор успел захватить с собой футляр, подаренный кузнецом, и Фист, краем глаза заметив это, слегка улыбнулся. Оглядев всех присутствующих ещё раз и остановив свой взгляд на ярле, жрец почтительно склонил голову и молча вышел из дворца, жестом попросив влюблённых следовать за ним.

Ворота закрылись за спинами Грегора и Беатрис, и они медленно последовали за жрецом в тот храм, что привлек внимание наёмника ещё во время расследования убийства Равика – только теперь, к его удивлению, благодаря легкому восстановлению он выглядел гораздо прочнее и свежее, чем раньше. Пройдя внутрь, Грегор и Беатрис на мгновение обомлели и, стараясь не отставать от жреца, на ходу любовались красивой росписью, украшавшей потолок и стены храма, большими фресками, запечатлевшие великие сцены богов человеческого пантеона, и рассмотрели простое, но в тоже время очаровывающее убранство храма – два ряда резных деревянных скамей и пьедестал, на котором работал жрец.

Заняв свое привычное место, он поднял руки вверх, как бы обращаясь к Вейлос, богине любви и семейного счастья, и громким голосом, раздавшийся эхом по всему храму, произнес:

– Итак, сегодня мы видим счастливое явление – зарождение новой семьи! Но, согласно законам и правилам моей богини, я обязан вас спросить… Хранила ли ты свою невинность, Беатрис, до встречи с Грегором?

– Да, – не задумываясь, ответила девушка.

– А после встречи? – с прищуром заметил жрец.

– И после, – решительно сказал Грегор, видя растерянность на лице Беатрис.

Жрец снисходительно улыбнулся и продолжил:

– Клянетесь ли вы хранить верность и любить друг друга?

– Да, – одновременно ответили влюбленные, с нежностью глядя друг на друга.

– Тогда, силой данной мне богиней Вейлос, я скрепляю ваш союз, основанный на искренней любви и взаимном уважении, – торжественно воскликнул жрец и восторженно добавил, – И имею счастье объявить вас мужем и женой!

Грегор достал кольца, подаренные им Фистом, и аккуратно надел одно из них на тоненький пальчик Беатрис, а второе протянул ей. Она повторила обряд, последовав его примеру, и подняла голову, чтобы рассмотреть лицо своего мужа. В этот момент Грегор заметил счастливую улыбку Беатрис и медленно, совершенно осторожно, словно она была хрупким цветком, обнял Беатрис за талию и, ненадолго встретившись с ней глазами, нежно поцеловал ее. Он почувствовал ее трепетное колыхание груди, ласковое прикосновение рук к его телу, ощутил едва уловимое биение сердца, и на мгновение ему показалось, что время остановилось вокруг них – они могли бы продолжать этот поцелуй ещё очень долго, если бы жрец резким кашлем вежливо не намекнул им покинуть храм и вернуться на празднование во дворец.

Они последовали немому совету жреца, и Грегор зашёл в основной зал, держа Беатрис на руках. Все гости сразу же поднялись со стульев, приветствуя их, и, как только Грегор торжественно поставил свою ненаглядную жену на пол, то дворец в одно мгновение наполнился радостными криками и восторженными аплодисментами.

К моменту их прихода стол уже накрыли различными яствами, и, как только влюблённые заняли свои места, чтобы начать празднование, то первой со своего трона поднялась Лейла Прекраснейшая, поднимая полный бокал вина:

– Я буду кратка, дорогие мои, – радостно воскликнула она, – Пускай ваша любовь будет искренней и долговечной!

Грегор окинул Беатрис взглядом, полным ласки и нежности, и произнёс:

– Да будет так!

Все гости хором повторили его слова, словно заклинание, залпом осушили первые бокалы до дна и приступили к еде, от которой ломился огромный стол ярла.

Потом, в течение всего вечера, каждый, кто был за этим столом, сказал напутственные, красивые и мудрые слова: Кай и Гертруда посвятили свои речи Беатрис, при завершении которых они едва сдерживали слезы счастья и умиления, а речь Фиста Рыжеборода и сказанные ранее слова его лучшего друга Каспара, так иронично похожие друг на друга, ещё глубже врезались в душу и память Грегора.

Вскоре, устав сидеть за столом и уничтожать все съестное на столе, гости начинали петь и плясать, подзадориваемые красивыми мелодиями, исполняемые придворными музыкантами Лейлы. И даже она вместе с Каем приняла участие в этих танцах, хоть и старалась держать себя более сдержанно. И лишь Грегор и Беатрис, обнявшись, медленно танцевали, стараясь не поддаваться всеобщему, охватившему всех вокруг веселью.

Они не могли оторваться друг от друга, ведь теперь они наконец-то были едины. Они стали той семьей, о которой мечтали с самого детства, и теперь понимали, что больше никогда не расстанутся. Заметив у Беатрис искреннюю улыбку, полную любви и счастья, Грегор ласково провел рукой по ее волосам и прошептал:

– Я буду беречь тебя, обещаю…

Она благодарно поцеловала его, и они ненадолго замедлили свой танец, уделив время долгому поцелую.

Вскоре наступила ночь, но гости не спешили расходиться – веселье никого не покидало даже ни на минуту, и празднование, посвященное столь пророческому обряду венчания, продлилось до самого утра следующего дня, завершившись началом долгожданной совместной жизни Грегора и Беатрис.




Глава 18



Кай недовольно хмыкнул, усаживаясь на противно скрипящий стул в огромном зале. Он уже хотел было сказать об этом вслух, однако с неудовольствием вспомнил, что он сейчас находится не во дворце своей благоверной Лейлы, а на важных переговорах правителей всех провинций Хальмстада. И, почувствовав на себе пристальный взгляд Лейлы, он и вовсе отбросил эту затею, осторожно расположился на стуле и затих.

Он никогда не лез в дела Лейлы, понимая, что она и так оказала ему большую услугу, взяв его на эти переговоры. Ведь даже несмотря на их любовный союз, Лейла все равно оставалась ярлом Золдена, и вся власть была сосредоточена в ее руках. Однако сегодня, в первый раз за все время их взаимоотношений, он знал все ее планы на сегодняшние переговоры. И потому ехидная улыбка почти не сходила с его лица, сильно раздражая Витольда, правителя Маралда, и его двоюродного брата Николаса, короля города Валнер.

В этом огромном дворце, в котором ещё две недели назад был убит Рольф, предстояло решить главный вопрос – все собравшиеся должны были определиться, кто станет новым королем Рольфстауна, ныне переименованного в Тионад. Властители остальных городов Хальмстада заметно нервничали, желая получить город в свои руки, косо поглядывали друг на друга, и лишь Сарем не был лишён спокойствия и уверенности, задумчиво ожидая решения своих коллег. Даже Лейла, всегда рассудительная и мудрая, мерно отстукивала пальцами определенный такт по столу, который успокаивал ее, и, не выдержав, она решила первой нарушить долгожданную тишину, возникшую после неудачного спора в зале дворца:

– Мы никогда не разберемся с этим делом, если будем продолжать молчать, – иронично заметила она и встретилась глазами с Николасом, недоуменно и нагло осматривавшего ее.

– А мы и так знаем, чем все закончится, – резко ответил Николас, – Мы начнем голосовать, все проголосуют за себя, и никакого результата не будет. Поэтому, будь уж так добра, Лейла – не мешай нам думать…

– А ты всегда такой самоуверенный? – громко, словно кидая королю вызов, произнес Кай.

Все взгляды сразу переместились на него, осуждая резкость и неэтичность его слов, и Николас, осклабившись, произнёс:

– Вывести бы тебя из зала, – он сделал многозначительную паузу, – Эх, забыл твое имя, прости..

– А давай сделаем так: мы проведем голосование, и если оно не даст результатов, то я покину этот дворец навсегда, – медленно проговорил Кай и, усмехаясь, прибавил, – Раз ваша светлость так обеспокоена моим присутствием здесь, за одним с ней столом.

План Кая сработал – Николас побагровел от злости, согласился на его предложение, и, решив избавиться от него как можно скорее, фальшиво грозным голосом произнёс:

– Открывается голосование на выбор будущего короля Хальмстада! Итак, свой голос я отдаю, – король Валнера помолчал, создавая некоторую интригу, – Конечно же себе!

– Я тоже голосую за себя, – решительно вступил в разговор Витольд.

– Как и я, – тихо подтвердил Сарем, опустив голову от усталости.

И тогда Лейла впервые за все переговоры улыбнулась, внимательно взглянув на Николаса. Её победная и надменная улыбка заставила молодого короля нервно заерзать на кресле, и через мгновение он её услышал решительный голос:

– Сарем. Я отдаю голос за Сарема.

Николас резко подскочил со стула, едва удерживая в себе истошный крик, готовый вырваться наружу, как вдруг обратил внимание на ехидно смеющегося Кая и в ярости ударил кулаком по столу.

– Вы провели меня! – рявкнул он, по очереди указывая пальцем на Кая, Лейлу и Сарема, – И это будет для вас последней ошибкой. Ты со мной, братец? – обратился Николас к Витольду, обуреваемый неисчерпаемым гневом.

– Нет, Николас, – с долей иронии заметил Витольд, – Я, как и все здесь сидящие, обязаны служить королю города Тионад, а не тебе.

– Ну и к черту вас! В следующий раз вы не будете рады встрече со мной!

Николас вылетел из дворца, провожаемый сочувственными взорами всех оставшихся правителей провинций Хальмстада. Витольд также вышел из-за стола, почтительно склонил голову и вежливо заметил:

– Верховный король Сарем, вы в любой момент можете рассчитывать на меня и на мое войско. А пока имею честь откланяться, ибо меня ждут важные дела, – с этими словами он, подкрутив свои усы, покинул дворец, оставив нового короля и их помощников наедине.

Сарем добродушно улыбнулся своим друзьям. Сегодня его мечта, к которой он стремился около тридцати лет, наконец сбылась, и он не мог не узнать, почему Кай и Лейла проголосовали именно за него. Однако ответ Кая до глубины души поразил бывшего главу Магистрата:

– Теперь пророчества будут идти в одну ногу с законами Хальмстада. Вот что просил тебе передать…

– Грегор… – невольно перебил его Сарем и громко рассмеялся, – Черт возьми, это лучшая благодарность за всю мою жизнь. Передайте ему, что он и вся его семья, как и вы, будете желанными гостями в теперь уже моем дворце.

Кай и Лейла благодарно улыбнулись, глядя на искрящегося счастьем Сарема, и одновременно задумались о том, как незначительный поступок может в корне изменить жизнь любого человека, будь он простым крестьянином или политиком, который желает и, несомненно, достоин королевского трона…



* * *

В этот же день вечером Каспар вернулся в «Старую Телегу» после очередных раскопок в Затерянном городе, которые увенчались грандиозным успехом – чародей смог найти «Tilleadh gu beatha», одну из книг Древних, на поиски которой безуспешно потратили уже несколько столетий.

Попросив трактирщика принести ему чего-нибудь новенького из яств, Каспар поднялся наверх и открыл книгу на случайной странице – он мог позволить себе такую небрежность, неплохо понимая и разбираясь в языке Древних. Однако, прочитав название главы, чародей потёр свои глаза и с удивлением всмотрелся в красивые и витиеватые руны, не веря увиденному.

– Нет, это невозможно, – зашептал он и отодвинулся от книги, схватившись за голову.

Открытая глава «Tilleadh gu beatha» повествовала о возможности поиска пропавших в любой части Мортхира, и Каспар с лёгким трепетом и ужасом, ненадолго сковывавшим его тело, продолжил читать этот священный для него фолиант.

И это чтение он запомнил надолго – чародея бросало то в жар, то в холодный пот, и через полчаса он, абсолютно уставший и выжатый, обессиленно закрыл книгу и пошел готовиться ко сну. Но стоило Каспару только залезть в бадью, до краев наполненной горячей водой, и попытаться успокоить свои проворные мысли, касавшихся новых поисков своей дочери Миранды, как он услышал нетерпеливый стук в дверь. Выругавшись, он пошел открывать дверь своему нежданному гостю, замотав полотенце на поясе.

В дверях его встретил гонец, который с улыбкой протянул ему письмо. Чародей ответил ему такой же доброй улыбкой, узнав в нем мальчишку, указавшего Грегору и Беатрис дорогу в собор Магистрата, отдал ему пару монет и, ласково потрепав его по голове, попрощался с ним.

Через мгновение гонец убежал, вновь оставив Каспара наедине с самим собой. Чародей закрыл дверь, внимательно осмотрел таинственное послание и, увидев на нем подпись Сарема, поспешил вскрыть его письмо дрожащими от усталости руками. Вскоре печать поддалась, и чародей, мельком пробежав глазами по строчкам, удивленно округлил глаза и стал внимательно читать вслух:

– «Здравствуй, Каспар. Пишу тебе из Тионада, чтобы сообщить радостную весть: меня избрали королем этого города и, следовательно, и всего Хальмстада. Мой пост главы Магистрата остаётся свободным, и я хочу, чтобы его занял достойный человек. Это будешь ты, Каспар. Я отдаю этот пост тебе. Не подведи меня… С уважением, Сарем»

Перечитав это письмо несколько раз, чародей отбросил письмо на свою кровать и вновь схватился за голову, окончательно запутавшись. Теперь перед ним стоял тяжёлый выбор: с одной стороны его ждала семья, которую он мечтал восстановить уже несколько лет, а с другой – та работа, о которой мечтал каждый в этом городе.

Каспар снова лег в бадью, думая, что сможет прийти к разумному решению во время мытья, но его усилия были тщетны – он лишь с трудом восстановил своё спокойствие и, окончательно обессиливший, шатающейся походкой добрался до своей кровати и, тяжело свалившись в неё, сразу же уснул, оставив все размышления на следующее утро.



* * *

Грегор пришел в свой родной дом, уставший после тяжелого трудового дня. Когда Кай и Лейла уехали в Тионад, они оставили наёмника за главного советника в Золдене, и Грегор на собственной шкуре ощутил всю тяжесть работы ярла и его помощников. За весь день он ни разу не присел, подгоняемый различной дворцовой суетой, и потому даже его натренированные ноги с трудом принесли его домой.

Он тихо выругался и застонал, когда наконец-то смог сесть в кресло. Окончательно расслабившись, Грегор ненадолго погрузился в свои думы, размышляя о том, что его прежняя работа, до поездки Кая и Лейлы, была гораздо легче и лучше – ещё больше месяца назад он устроился личным телохранителем ярла и ее персональным учителем фехтования. Однако на их уроки очень часто приходила Беатрис и иногда подменяла Лейлу, когда ярл уставала или была не в духе. Грегор глупо улыбнулся, вспомнив о том, как он с Беатрис мог задержаться на часок в тренировочном зале, и уделить внимание не только ее обучению…

И вдруг, к своему удивлению, Грегор понял, что Беатрис не встретила его. Он нехотя поднялся с кресла и начал осматривать весь дом в ее поисках. Забежав на кухню, он увидел небольшую записку с безупречно ровным и слегка витиеватым почерком Беатрис, прикреплённую к большому камину. Не раздумывая ни минуты, он тут же сорвал находку и быстро прочитал:

– «Дорогой, если ты читаешь эту записку, а меня все ещё нет дома, то не волнуйся – я ушла к Гелинде. Вечером вернусь… И, Грегор… ты не мог приготовить что-нибудь вкусненького сегодня?» – он облегченно выдохнул, улыбнувшись, тихо ответил, – Хорошо, дорогая…

Грегор не был против этого неожиданного отсутствия Беатрис, прекрасно понимая, что вести домашнее хозяйство – крайне нелегко и утомительно. Однако он всё-таки не мог не насторожиться, ведь за это был первый ее поход куда-либо за ближайшее время…

Немного поразмыслив, Грегор решил удивить свою молодую жену, устроив ей романтический вечер, и отправился к Бертраму. Через несколько минут он вернулся домой, держа в руках дорогую бутылку вина, переоделся в домашнюю одежду и разжёг огонь в печи. Наученный кулинарному искусству у своей нелегкой жизни, наёмник быстро справился с нарезкой овощей, достал из кладовки кусок мяса и аккуратно порезал его на маленькие кубики, скинул все в котел, уже наполненный водой до ручек, приправил получившийся суп, добавив немного соли, перца и лаврушки, и поставил его в печь. Теперь надо было накрыть стол и поставить несколько свечей, и Грегор, быстро управившись с этим, через несколько минут достал из печи котел, и запах свежеприготовленного супа распространился по всему дому.

Грегор попробовал его на вкус, одобрительно кивнул, затушил огонь, подогревающий печь, и уже хотел было поставить котел обратно, чтобы суп не остыл, как вдруг услышал скрип открывающейся двери. Понимая, что Беатрис вернулась, он снова насторожился, не услышав ее привычного голоса, и потому решил подождать её и накрыть на стол – он разлил по тарелкам суп, нарезал хлеб и быстро поджёг свечи знаком Лазрар. И в этот момент на кухню вошла подавленная Беатрис, и, крепко обняв своего мужа, тихо произнесла:

– Грегор, мне надо кое-что тебе сказать…

Напряжение на мгновение сковало всё его тело, но он быстро собрался и, ласково погладив ее по щеке, обеспокоенно заметил:

– Говори, конечно. Что случилось?

– Я… – Беатрис потупила взгляд, – Я беременна, любимый…

Грегор невольно засмеялся, чувствуя облегчение, и Беатрис удивленно подняла на него глаза и увидела счастливую улыбку на его лице.

– Это просто прекрасная новость, Беа, – он нежно поцеловал ее в лоб, пытаясь успокоить, – Или ты взволнована чем-то ещё?

– Нет! – поспешно воскликнула Беатрис, – Просто я боялась, что ты… будешь не рад или испугаешься… Ведь это произошло слишком быстро, и…

Грегор вновь улыбнулся, и внимательно взглянув на неё, решительно прибавил:

– Я всю жизнь мечтал о семье, Беа! И скоро у нас будет в ней прибавление… Разве можно пугаться этого?

Беатрис ещё крепче прижалась к своему мужу и тихо произнесла:

– Я люблю тебя, дорогой.

– И я тебя, Беа, – ответил Грегор с нескрываемой радостью и нежностью в голосе.

Так они и стояли в крепких объятиях, совершенно позабыв обо всем вокруг. Суп уже давно остыл, огоньки свеч слабо развевались и едва могли осветить кухню, а за окном уже давно стемнело. Однако для них это было совсем неважно – ведь теперь они были будущими родителями крепкой и дружной семьи, и теперь их жизнь должна была измениться в лучшую сторону.



* * *

В Чертогах Морноса тоже было неспокойно: бог знаний вел переговоры со своей любимой старшей сестрой Динистрией, богиней судьбы, предназначения и злого рока. Морнос хмурился, но не повышал голос на сестру, несмотря на свой титул среди богов, и терпеливо ждал, когда Динистрия попытается его понять:

– Брат, ты ведь понимаешь, что даже если я дам тебе согласие, то это будет в первый и последний раз, понимаешь? – мягко заметила она, – Погибшим нельзя возвращаться в Мортхир неочищенными от памяти о прошлой жизни! И я вообще молчу про тех, кто сейчас находится в твоих Чертогах! Им-то зачем покидать такое желанное для многих место?

– Один парень очень хочет вернуться, потому что его родителей не оказалось в моих Чертогах. И ему нет больше смысла находиться в них, – медленно проговорил Морнос.

– Так почему ты не отправишь его ко мне? – с прищуром заметила его сестра, – И тогда он вернётся, только ничего не будет помнить о прошлой жизни….

– Он должен прийти на помощь Грегору в час нужды, сестра. Тебе ведь не надо напоминать твое же пророчество о великом воине, приручившим Силу?

Динистрия ненадолго задумалась, вспоминая о сути своего предсказания. Глядя на ее недовольное лицо, Морнос слегка усмехнулся, догадавшись, что его сестра наконец-то восстановила у себя в памяти текст пророчества. И вскоре она лишь покачала головой и неохотно произнесла:

– Хорошо, Морнос. Делай, как считаешь нужным.

Он широко улыбнулся и довольно кивнул:

– Спасибо тебе, сестрёнка. Мы не подведем, – произнес он и озорно подмигнул ей.

Динистрия загадочно осмотрела его с ног до головы, фыркнула и вышла из Чертогов младшего брата, поспешив в свою обитель. А Морнос тем временем вышел в основной зал Чертогов и, увидев толпы веселившихся душ, сохранивших разум и облик своего прошлого тела, сразу же заприметил Гелара, стоявшего в стороне от всего этого веселья. Парень сидел на скамье за большим столом и молча пил медовуху – однако, когда к нему медленным шагом подошёл бог знаний, он поспешил выйти из-за стола и поклониться, чем очень порадовал его.

– Пойдем, парень. У меня есть для тебя хорошие новости, – заметив оживление на лице юноши, Морнос поспешно добавил, – Но об этом поговорим в моем тронном зале.

Гелар кивнул и медленно последовал за Морносом. Вскоре они оказались в нужном месте, и бог знаний с лёгкостью продолжил, закрыв за собой врата:

– Ты можешь вернуться в Мортхир, Гелар. Но ты забудешь обо всем, что видел в моих Чертогах – к сожалению, таковы правила… Так что, ты готов?

На лице парня появилась радостная улыбка.

– Конечно. Но, даже если я все равно все забуду, позвольте узнать… Почему я попал в ваши Чертоги?

– Потому что ты проявил себя, защищая себя и своих друзей. Однако, не совсем поэтому ты здесь… В мои Чертоги попадают те, кто смог использовать свои знания на практике и спасти тем самым множество других жизней. И совершенно не важно, эльф ли он, гном или человек… А у тебя, – Морнос помолчал, стараясь подобрать слова и не сказать ничего лишнего, – У тебя несколько другое дело.

Гелар понимающе кивнул, зная, что Морнос больше ничего не расскажет, и потому стал терпеливо ждать, пока не услышал его ровный и спокойный голос:

– Твоя душа всем нам очень важна… Поэтому сейчас ты вернёшься в Мортхир и найдешь Грегора. Ему скоро понадобится твоя помощь.

– А как же Каспар? – удивленно спросил парень, – Они ведь лучшие друзья, разве нет?

Бог знаний задумчиво почесал подбородок и слегка улыбнулся:

– На вашем жизненном пути встреться опасности, которые вы переживете только втроём, – он немного помолчал и добавил, – Тебе пора, Гелар. Я открою портал.

Парень одобрительно кивнул и отошёл на несколько шагов, пока Морнос сосредоточено шептал заклинание, открывшее небольшую черную воронку в другом конце зала. Собравшись с духом, он поклонился богу знаний и уверенно направился в сторону портала. Ему оставалось сделать всего один шаг, чтобы оказаться в Мортхире, но он услышал отчётливый голос Морноса:





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66584394) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.