Книга - Железный комендант

Железный комендант
Кирилл Казанцев


Оборотни в законе
Вот уж никогда не думал начальник благовещенской пограничной комендатуры майор Ветров, что на него, как на живца, будут ловить китайских мафиози! Но именно он стал ключевой фигурой в многоходовой комбинации, которую разработала ФСБ. Китайские боевики уже давно орудовали в регионе. А главари отсиживались за Амуром. Надо во что бы то ни стало заманить их в Россию. Но для начала необходимо вычислить их российских пособников. Двухголовая гидра мафии будет неуязвима до тех пор, пока не поймают и не обезвредят оборотней при власти, прикрывающих разбойничий беспредел. И Ветров понимает: ему надо притвориться одним из таких оборотней…





Кирилл Казанцев

Железный комендант





Глава 1


Машина летела по бездорожью на максимальной скорости. Свет фар выхватывал из темноты то искореженные ветрами ветви деревьев, то кусты, то детали рельефа – холмистый склон, поросший густой травой, живописную долину. Ветров резко бросил руль вправо, и колеса запрыгали на камнях, вспенили воду. Ручей был неглубокий, но с быстрым течением. Потоки воды веером разлетались из-под колес, захлестывали лобовое стекло. Водителю пришлось включить дворники. Преодолев водную преграду, машина выскочила на берег и вновь затряслась на ухабах. Он должен был успеть, успеть во что бы то ни стало. До поселка, где располагалась комендатура, минут пятнадцать езды. Вывернув из-за сопки, Ветров увидел озеро огоньков внизу – это светились окна в домах. Дорога пошла под гору. Данила выжал газ до отказа. «УАЗ» громыхал, как разбитое корыто, – того и гляди развалится, но он не обращал на это внимания. Его глаза были прикованы к светившимся в темноте окнам. Где-то там был и его дом. Душу терзала тревога. Поселок быстро приближался, и нехорошее предчувствие росло.

Вот он уже на главной улице, освещенной фонарями. Свернул в знакомый переулок – и едва не закричал от ужаса. Его дом был объят пламенем. На какое-то мгновение за клубами дыма ему почудились черные тени, метнувшиеся от дома в кусты. Данила в отчаянии ударил по тормозам, выскочил из машины и побежал к дому. К двери подойти было невозможно, тогда он бросился к окну. Отовсюду било жаркое пламя. Ветров чувствовал, как горит на нем одежда, скручиваются от жара волосы. Внезапно окно распахнулось, и он увидел жену. Одежда на ней горела. Крича от боли, она протянула к нему руки… и тут на нее рухнуло перекрытие. Язык пламени с воем вырвался из оконного проема и ударил Даниле в лицо, сжигая кожу, волосы, выжигая глаза. На долю секунды он увидел перед собой разверзшийся ад и… с хриплым воплем подскочил на кровати.

Сердце колотилось как бешеное. С трудом поднявшись, Ветров на подкашивающихся ногах прошел на кухню, налил кружку воды и залпом осушил ее. В окно лился бледный утренний свет. Из-за черных вершин могучих елей медленно поднималось солнце. Обессиленный, он опустился на табуретку и смахнул с лица капли холодного пота. Кошмарные видения медленно отступали…

Он не знал, как на самом деле погибли его жена и сын. Ему сообщили позже, по рации. Данила приехал на пепелище, долго ходил по месту, где раньше стоял дом, месил жижу из остывающих головешек и воды, пока кто-то не увел его. Похороны он помнил плохо. Казалось, рассудок его помутился от осознания собственной вины в гибели самых дорогих ему людей. В том, что пожар не был случайностью, Данила не сомневался ни на йоту.

Будучи начальником отделения пограничной береговой охраны, он наступил на хвост местной рыбной мафии, специализировавшейся на вылове ценных пород рыбы, крабов, моллюсков. За небольшой промежуток времени – с июня по февраль – тысячи тонн «неучтенки» синего камчатского краба и краба-стригуна ушли, минуя российскую биоресурсную охрану, в южнокорейский город Пусан, а оттуда – в Японию. От своего информатора Данила узнал, что на берегу, в глухом районе, работает целый подпольный завод по переработке добытых морепродуктов. А в ходе операции выяснилась еще одна немаловажная деталь: оказалось, что у капитанов задержанных браконьерских судов имелась точная информация о расстановке сил береговой охраны в территориальных водах и исключительной экономической зоне России. По всему выходило, что на бандитов работал кто-то из своих.

Вскоре после операции ему позвонили и предупредили, чтобы не лез куда не надо, но он послал звонившего «по матушке», а все собранные материалы по рыбной мафии передал в управление. А потом был пожар…

Когда спустя некоторое время после похорон Ветров вновь приступил к своим обязанностям, то понял, что за время его отсутствия ничего не изменилось. Подпольный консервный завод продолжал работать, а морские деликатесы все так же вылавливали как местные, так и японцы. Сволочей, что подожгли его дом, он не смог найти – постоянно мешала местная полиция, прикормленная бандитами. Все вокруг кормились с браконьерства – начиная от бомжей, работавших грузчиками на консервном заводе, и заканчивая отдельными представителями руководства края. Он словно бился головой о стену, но все его усилия были напрасны. И тогда он сорвался. Как-то ночью Данила взял со склада конфиската на заставе взрывчатку, заминировал консервный завод и взорвал его к чертовой матери. В душе как-то разом потеплело от созерцания того, как на месте заводских корпусов поднимаются грибовидные облака взрывов, как огненный смерч сметает постройки и технику. Затем бритоголовые «быки» из охраны подняли в воздух вертолеты. Началась такая свистопляска, что только держись. Ветрова спасли выучка, физическая выносливость и опыт – годы, проведенные на границе с Афганистаном, где боестолкновения с бандами наркокурьеров были обычным делом.

Как раз тогда, в мае, в Охотском море проводилась пограничная операция по противодействию незаконной добыче водных биоресурсов «Волна». После всей этой ночной кутерьмы, наскоро переодевшись и умывшись, он на рассвете вышел в море на борту пограничного сторожевого катера «Грозный» Северо-Восточного пограничного управления береговой охраны ФСБ России. Операция была назначена на полдень, но Данила решил ударить раньше, чтобы обеспечить себе хоть какое-никакое алиби. На нарекания начальства ему было наплевать.

В ходе рейда в море обнаружили сотни две немаркированных крабовых ловушек. Затем патрульный катер засек судно под камбоджийским флагом. Началось преследование, стрельба. Чтобы остановить браконьеров для досмотра, он попросил по рации поднять в воздух вертолет с оперативной группой ФСБ. Со сторожевика, что находился неподалеку от них, обещали помочь. Но шли минуты, судно уходило к японским берегам, а поддержки все не было. Дали предупредительный залп осветительных ракет. Браконьеры немедленно ответили залпом из крупнокалиберного пулемета. Данила едва успел пригнуться. Иллюминатор рядом разлетелся на осколки, две пули прошили стальную обшивку. Командир группы отдал приказ стрелять по корме браконьерского судна, чтобы повредить энергетическую установку. Дали залп, но браконьеры каким-то чудом уклонились. Пули попортили правый борт, рубку, но это никак не сказалось на скорости и маневренности противника. По рации пришел приказ прекратить преследование, так как судно уже вышло в территориальные воды Японии. Якобы командование уже связалось с береговой охраной Японии и те сами разберутся с браконьерами.

– Как же, разберутся, – хмыкнул Данила и отобрал рацию у командира группы. – Повторите, вас не слышно. Повторяю, не слышно!

Отключив приемник, он приказал командиру бить на поражение: «Всю ответственность беру на себя».

Чувствуя себя в полной безопасности, браконьеры обстреляли их на прощание из пулемета. На «Грозном» полетела навигационная РЛС. Одному из матросов пробило плечо. Данилу и самого зацепило осколками.

– Ну все, суки, доигрались, – процедил он сквозь зубы и грозно посмотрел на бледного командира. – Топи их!

Вопросов больше не было. Пограничный катер дал залп из артиллерийской установки. Снаряд попал в боезапас, отчего корабль браконьеров буквально разорвало пополам. В считаные секунды остатки судна, объятые огнем, затонули. Спастись никому не удалось. Из экипажа пограничного катера никто серьезно не пострадал, однако само судно нуждалось в серьезном ремонте.

В порту их встречала целая делегация из управления. Начальник так орал, что половина личного состава едва не оглохла, а вторая часть находилась в предобморочном состоянии. Когда после обеда Данила явился в управление для «прилюдной порки», его ждал сюрприз. Оказалось, до этого по телевидению выступал президент, который во всеуслышание заявил в ответ на ноту протеста со стороны японского правительства, что пограничники действовали правильно и так будет со всеми, кто проявит агрессию по отношению к гражданам Российской Федерации. Поэтому удивленный не меньше его начальник управления зачитал приказ о присвоении Даниле Андреевичу Ветрову внеочередного воинского звания и о его переводе в пограничное управление ФСБ России по Хабаровскому краю на должность начальника одной из комендатур. А он-то думал, что так и умрет капитаном… Но начальству, как говорится, виднее. Оно и перед руководством страны отличилось, и от строптивого героя избавилось.

Впрочем, герою было все равно. Наскоро собравшись и простившись с родными могилами, майор Ветров отправился в почетную ссылку. На новом месте ему выделили дом в селе. Пара дней ушла на то, чтобы ознакомиться с обстановкой и принять дела у своего нового заместителя. С самим комендантом, майором Пилипенко, на чье место был назначен Ветров, приключилась темная история. Он пошел поохотиться – и исчез. Ни тела, ни даже следов коменданта обнаружить не удалось, несмотря на то, что силами местного погранотряда был прочесан весь район предполагаемого места охоты…

Не прошло и недели, как Ветров приступил к своим обязанностям, а руководство решило провести проверку боеготовности личного состава, состояния воинской дисциплины и правопорядка в подразделениях, обустроенности городков пограничных застав и состояния режима государственной границы. Готовясь к предстоящей инспекции, Ветров объезжал заставы, проверял отчеты. К вечеру он возвращался домой и буквально валился на кровать от усталости. Очень не хотелось засыпаться на первой проверке.


* * *

…Стряхнув с себя тяжелые мысли, Ветров умылся и вышел во двор полюбоваться восходом солнца. Яркий шар солнца парил над верхушками деревьев. Данила зажмурился и прикрыл глаза рукой, вдыхая смолистый запах леса. Потом сладко потянулся, разминая суставы, и приступил к зарядке. Сделал несколько упражнений из карате, затем из айкидо – отработку перемещений и базовых форм движения тела «кихон доса»; плавно перешел к различным техникам единоборств, а после – к бревну, подвешенному у сарая на толстой цепи: на нем он отрабатывал удары. В какой-то момент его мысли улетели так далеко, что когда он очнулся, то обнаружил, что разбил руки до крови. Потеря самоконтроля – это очень плохо. Раздосадованный, он сунул руки в бочку с водой, что стояла возле сарая, и услышал, как к дому подъехала машина. Двигатель снизил обороты, а затем смолк. Хлопнула дверца. Обернувшись, Ветров увидел знакомый «УАЗ» с военными номерами и прапорщика Олега Семенова, своего водителя.

– Здравия желаю, товарищ майор, – вяло козырнул Олег.

– Здорово! Сейчас оденусь и поедем, – бросил ему Данила и вошел в дом.

Там он быстро надел форму, застегнул ремень, проверил оружие, нахлобучил фуражку, захватил планшет и ежедневник. Ключи от дома висели в прихожей на гвоздике. Закрыв дверь, майор сунул их в карман и вышел за калитку. «УАЗ» стоял «под парами».

– В комендатуру? – поинтересовался Олег, разминая в пальцах сигарету.

– Нет, к Лапину на заставу, – сердито ответил Ветров. – И выкинь сигарету. Закуришь в моем присутствии – на «губу» отправлю.

Олег тяжело вздохнул, выкинул сигарету и стал разворачиваться.


* * *

Новый современный гостиничный комплекс со знакомым каждому русскому названием «Путин» располагался в одном из живописнейших мест туристической части города – парке Хэйлунцзян. По набережной Хэйхэ, вымощенной разноцветной плиткой, среди изящных фонарей и красивых лавочек прогуливались туристы; тут же сновали «помогайки», предлагая на ломаном русском свои услуги, так как большинство туристов были из России. На противоположном берегу Амура, окутанный туманной дымкой, виднелся Благовещенск, который старался ни в чем не уступать китайскому собрату. Там тоже пытались строить небоскребы, украшали набережную и здания иллюминацией.

Многие из россиян останавливались и фотографировались у поющего фонтана или на фоне Амура, а нагулявшись, отправлялись в гостиницу. На верхнем этаже гостиничного комплекса располагался ресторан «Красный феникс», где, кроме обычных курицы, говядины и свинины, можно было заказать змей, улиток, насекомых, червяков, утиные языки и потроха. Почти все готовилось на пару или быстро обжаривалось во фритюре, чтобы сохранить вкус свежих продуктов. Ну и, конечно, обилие специй: имбирь, зеленый лук, сахар, соль, соевый соус, рисовое вино, крахмал и масло плюс большое количество чеснока.

Были здесь и совсем уж экзотические блюда, вроде «Битвы тигра с драконом», которое готовилось из мяса кошки и кобры. В меню не значились запрещенные законом блюда для отъявленных гурманов, от которых цивилизованных людей бросало в дрожь, но и их можно было заказать по договоренности.

О наркотиках и малолетних проститутках и говорить нечего. И все эти «милые» шалости сходили владельцу «Красного феникса» Ли Хай Су с рук лишь потому, что он работал на господина Ван Цзянь Чжэня – отца местной преступной группировки «Две головы дракона», которая имела своих людей и в милиции, и во властных структурах. Группировка была разделена на две части. Одну часть, контролировавшую бизнес в Хэйхэ, возглавлял сам Ван Цзянь Чжэнь, а вторую, в Благовещенске, – его младший брат Ван Цзянь Бо. «Красный феникс» стал постоянным местом деловых встреч руководителей «триады», и поэтому не стоило удивляться тому, что рядом с гостиничным комплексом и днем и ночью тусовались атлетически сложенные молодые парни с цветными татуировками на руках. Центральным персонажем тату неизменно был черный дракон в окружении человеческих черепов.

Встречи руководителей «триады» проходили в VIP-зале, закрытом для простых смертных. На этот раз встреча была особенной, так как в ресторан приехал сам Линь Яо – владелец корпорации «Куньлунь», группы акционерных предприятий международного сотрудничества, утвержденных министерством внешнеэкономических связей и внешней торговли КНР. Трудно было найти сферу деятельности, в которую корпорация не запустила бы свои щупальца. Ко всему прочему, Линь Яо являлся депутатом Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП). Именно он, используя свою власть и связи, прикрывал мафиозную группировку и направлял ее действия в нужное русло. Братья Ван отлично понимали, что без его поддержки им долго не протянуть, так как китайское руководство начало активное наступление на «триады». Не помогало даже прикрытие с помощью законно функционирующих фирм. Все труднее становилось отмывать сверхприбыли в Китае через подпольные меняльные лавки, а потому приходилось перетаскивать свой бизнес в Россию. Китайское землячество в Благовещенске росло день ото дня. Весь бизнес там находился под контролем «триады». Линь Яо активно помогал этому и получал немалую выгоду, покупая у братьев Ван по бросовым ценам лес и другие природные ресурсы.

Ли, улыбаясь во весь рот, провел гостей в зал, куда услужливый официант принес на чайной доске заварник и ча-хай и стал разливать чай в высокие чашки. Заполненную высокую чашку он тут же накрывал другой, широкой чашкой, переворачивал и передавал участникам чаепития.

Линь Яо взял со стола о-сибори – влажную махровую салфетку, вытер полное широкое лицо, как бы отстраняясь от всех забот и хлопот, дабы полностью насладиться трапезой. Затем, приподняв высокую чашку, поднес ее к носу и медленно вдохнул неповторимый аромат.

Некоторое время сидели молча и пили чай. Высокий худощавый Ван Цзянь Чжэнь сохранял абсолютное спокойствие и, казалось, получал истинное наслаждение от чаепития. Его брат Цзянь Бо напоминал медведя, которого силой усадили за стол. Все эти церемонии были ему не по нутру. Сила распирала его изнутри. Могучие мышцы то напрягались, то расслаблялись. Он пил чай, но предпочел бы употребить маотай или, на худой конец, шаосинское рисовое вино.

Молчание нарушил хозяин ресторана.

– Повар приготовил сегодня для вас нечто особенное. Вы не уйдете разочарованными или голодными.

– Никто в этом не сомневается, Ли, – спокойно ответил старший из братьев Ван.

– Да, в этом сомнений нет, – согласно кивнул Линь Яо. – Я сомневаюсь в другом – что мои заводы получат необходимое сырье в назначенный срок. Это меня действительно сильно беспокоит.

– Откуда у вас появились такие сомнения, депутат Линь? – уважительным тоном спросил Ван Цзянь Чжэнь, отставив от себя чашку с чаем. Добродушный вид и улыбчивость депутата могли обмануть кого угодно, но не его. Разговаривая с ним, следовало взвешивать каждое слово.

– Лао Ван, в бумагу огонь не завернешь, – хитро прищурился Линь Яо. – До меня дошли слухи, что на границе возникли какие-то проблемы.

– Я решу все проблемы, – уверенно ответил Ван Цзянь Чжэнь и посмотрел на младшего брата. Тот согласно кивнул, поняв все без слов.

– И в чем же суть проблем? – невинно спросил Линь Яо. – Может, я смогу чем-то помочь?

Его улыбка стала шире.

– Нет, мы сами все сделаем, – покачал головой Цзянь Чжэнь, не желая показывать слабости, – начальник комендатуры русских оказался несговорчивым.

– Что, отказался взять деньги? – делано удивился депутат.

– Нет, попросил слишком много, – поджал губы Цзянь Чжэнь.

– И как вы решили проблему? – изобразил интерес Линь Яо, отстраняясь от стола и давая возможность официанту поставить перед ним тарелку тушеного мясом с ростками молодого бамбука.

– Ну, проблема решилась сама собой. Он просто исчез, – сурово ответил Цзянь Чжэнь.

– Да, русским следовало бы помнить, что чрезмерность навлекает беду, а умеренность призывает богатство, – вздохнул Линь Яо, протирая салфеткой палочки из слоновой кости. – Только на место пропавшего коменданта пришел новый, и с ним, похоже, будет сложнее, чем с предыдущим.

– Если есть деньги, можно и с богами договориться, – вспомнил Цзянь Бо старую китайскую пословицу, ловко орудуя палочками.

– Верно говоришь, Сяо Ван, только ты не знаешь этого человека, – ухмыльнулся депутат. – По своим каналам я получил досье на него. Он настоящий воин. Получил много наград. Не подчиняется приказам начальства. Сюда его перевели с другого участка границы. Люди, делавшие там бизнес, так и не смогли с ним договориться. В конце концов он расстрелял судно браконьеров, хотя начальство приказало отступить.

– Если с ним не удастся договориться, то он тоже исчезнет, – отрезал Цзянь Бо, которого раздражало, когда к его имени прибавляли приставку «сяо» – младший. Он считал себя равным брату.

– Сяо Ван, ты слишком горяч. Голову-то можно отрубить, да языкам не запретишь говорить, – назидательным тоном напомнил Линь Яо. – Действовать нужно тоньше. Есть много способов уговорить человека, не прибегая к насилию.

– У нас есть люди, которые этим займутся, – пообещал Цзянь Чжэнь, переходя с птицы на тушеного карпа в соевом соусе. – В организации имеются психологи для работы с представителями власти; есть женщины, способные соблазнить любого мужчину; он может оказаться любителем азартных игр или запретных удовольствий. У любого человека есть слабое место, нужно только его найти.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – засмеялся Линь Яо и с серьезным лицом добавил: – Только не затягивай. В долгой игре нет победителя. Из-за отсутствия сырья я каждый день теряю деньги.

– Сырье будет, – поспешил заверить его Цзянь Чжэнь.

– А как прошли переговоры с Кривым? – поинтересовался Линь Яо, ободренный этим заверением.

– В Поднебесной нет трудных дел; надо только, чтобы были люди с головой, – засмеялся Цзянь Бо. – Кривой принял наши условия. Он понимает, насколько мы сильны, и решил сотрудничать, а не воевать. Мы будем пользоваться услугами его пассажирско-перевозочной фирмы и использовать склады. Сумма аренды мизерная.

– Значит, склады наши, – задумчиво произнес Линь Яо, обдумывая услышанное, – это хорошая новость. Постепенно мы захватим весь Дальний Восток. И все богатства этой земли будут принадлежать мне.

– Нам, – поправил Цзянь Чжэнь и, перехватив недобрый взгляд депутата, поправился: – Китаю.

Линь Яо хитро прищурился, глядя на лидера «триады», и подумал, что парень высоко метит, да плохо кончит. Приближалось время, когда придется избавиться от балласта. Китайская экономика более не нуждалась в деньгах, полученных полукриминальным или криминальным путем. Инвестиции шли со всего мира, внешнеторговый оборот Китая рос как на дрожжах. Впереди маячила перспектива обогнать по товарообороту Америку. И, выходя на новый уровень, следовало обрубить все связи с криминалитетом. Братья должны решить его проблемы с поставками, создать мощное землячество на территории России, подмять под себя местную промышленность, – а потом исчезнуть.

Официант принес фарфоровые кувшины с расширенным горлом, заполненные подогретым шаосинским вином. Линь Яо правой рукой поднял свою крошечную нефритовую пиалу, придерживая ее донышко левой рукой, и с улыбкой произнес тост:

– Каждому небо дарует жизнь, каждому земля готовит смерть. Так пусть мы встретим свою смерть тогда, когда на карте останется только одно государство – Великий Китай, а мы будем богатыми, знатными и уважаемыми людьми, постигшими все великие истины.

Его тост бурно поддержали. Следующий тост предложил Цзянь Чжэнь:

– Большой лавке нужны маленькие лотки, большому кораблю – маленькие лодки. Наши предприятия малы по сравнению с «Куньлунь», но сотрудничество обоюдовыгодное. Пусть так и будет всегда.

– Хорошо сказал, – улыбнулся Линь Яо, кивнул и осушил свою пиалу.

– Как вы дальше планируете поступить с Кривым? – поинтересовался Линь Яо.

– Мы внедрили наших людей в его группировку и с их помощью возьмем его под контроль, – по-деловому ответил Цзянь Чжэнь.

– И какие же функции выполняют в группировке ваши люди? – прищурился Линь Яо, внимательно изучая лицо собеседника.

Цзянь Чжэнь выдержал его взгляд и бесстрастно ответил:

– Они выполняют роль наводчиков, сдают наших торговцев, которые отказываются мне платить или пытаются обмануть. Русские с ними расправляются, а остальные начинают платить мне еще больше, только бы получить защиту. Так мы не вызываем недовольства у простых людей, держим торговцев под контролем, а плохими остаются только русские. Это нам на руку. В нужный момент можно сыграть на этой ненависти к варварам.

– Понимаю, – улыбнулся депутат. Его лицо излучало благодушие. На губах блуждала легкая улыбка. Напомнив братьям Ван о сырье для заводов, он переключился на отвлеченные темы. Рассказал, как отдыхал недавно в Удалянчи, о местных минеральных источниках. По его словам, тамошние врачи творили чудеса.

Цзянь Чжэнь кивнул брату, и тот достал обшитую красным бархатом и украшенную золотыми драконами шкатулку.

– Это для вас, депутат Линь, подарок от нас с братом, – поклонившись, произнес Цзянь Бо.

– Зачем вы себя утруждали? – ухмыльнулся Линь Яо, глаза которого изучающе скользили по шкатулке. – Спасибо, но я не могу это принять.

– Пожалуйста, примите, это женьшень, для продления жизни, – настойчиво продолжал Цзянь Бо. Он знал, что отказ депутата – формальность, обусловленная традициями. И оказался прав.



– …Надо решить проблему на границе, – сухо сказал Цзянь Чжэнь брату, когда после ухода депутата они спускались на лифте.

На душе у него были нехорошие предчувствия. Взгляд депутата Линя напоминал ему взгляд сытого волка. Пока Линь позволял им жить, но придет время, и он сожрет их – вернее, позволит сожрать МГБ. Главное, чтобы это время не настало раньше, чем они смогут закрепиться в России.

– Да, брат, я все сделаю, – кивнул Цзянь Бо.

– Если будут проблемы, сразу сообщай мне, – предупредил Цзянь Чжэнь.

Они вышли в холл комплекса, и весь персонал, попадавшийся навстречу, кланялся и угодливо улыбался. Служитель стоянки подогнал к крыльцу их машины: черный «Хаммер», принадлежавший младшему брату, и белый «Роллс-Ройс Фантом» – старшему. Цзянь Чжэнь бросил служителю щедрые чаевые и задумчиво посмотрел на реку. За «рекой черного дракона» начиналась территория русских. Там было их будущее.


* * *

Лесовский был не в восторге, что его оторвали от дел и бросили, что называется, «на амбразуру», но приказы начальства не обсуждались. На Дальнем Востоке сложилась критическая ситуация с контрабандой леса, угрожавшая национальным интересам страны. Чиновники погрязли в коррупции, а сотрудники местного управления ФСБ действовали вяло и безынициативно. В довершение поступила информация, что в пограничной службе происходит утечка информации. Сразу же по приезде Лесовский стал готовить операцию по внедрению агента в банду, действовавшую на территории Хабаровского края. Кандидат уже был подготовлен до него, и майору осталось лишь побеседовать с агентом, уточнить кое-какие моменты плана, провести психологическую подготовку и приступить к выполнению.

Че – так звали китайца, подготовленного к внедрению, – попался на контрабанде наркотиков. Его подельников в перестрелке положили всех до единого, а парня забрали в управление, промыли мозги и убедили работать на ФСБ.

«УАЗ» прыгал по ухабам грунтовой дороги. Кабину хлестали еловые ветки, сквозь разрывы крон деревьев прорывались редкие солнечные лучи. Старая дорога лесорубов. Ей не пользовались уже довольно давно. Просека вела почти до самой границы, а потом резко обрывалась. У Лесовского было тревожно на душе. Нет, это не обычное волнение перед сложной операцией, а нечто другое. Может быть, предчувствие…

Они находились в нескольких десятках километров от границы, а внедряемый агент трясся как осиновый лист. Было от чего разволноваться. Лесовский скосил глаза вбок – Че сидел рядом на заднем сиденье. Бегающий взгляд и капли пота, стекающие по лицу, делали его похожим на приговоренного, стоявшего перед расстрельной командой. Во взгляде китайца был настоящий ужас. Парень боялся, и это естественно, ведь ему предстояло внедриться в группировку, которую возглавляли братья Ван, славившиеся своей жестокостью. Предыдущих агентов, о которых доложили майору, после провала собирали потом по кусочкам. Лесовский сверился с картой и подумал, что Че придется еще два километра отмахать пехом, через непролазную тайгу и болото. Зато он практически без риска пересечет границу. Пограничников об операции не предупреждали, и, если что, можно запросто схлопотать пулю. Однако иначе нельзя – среди погранцов завелся оборотень.

– Скоро будем на месте, – весело сообщил капитан Мещеряков, сидевший впереди рядом с водителем.

Лесовскому он напоминал задиристого мальчишку. Рыжие вихры, веснушки и открытая улыбка – салага, что тут еще скажешь, и тем не менее подающий надежды. По-настоящему опытных сотрудников, равных ему, в местном управлении не было. Кивнув, майор посмотрел на Че.

Китаец совсем сник. Зубы стиснуты, пальцы сведены в замок. Вся его поза говорила о страшном напряжении. Чтобы как-то разрядить ситуацию, Лесовский дружески похлопал парня по плечу и сказал на китайском:

– Ну что, Че, теперь у тебя начинается новая жизнь. Тебе больше не надо быть преступником, зарабатывать на кусок хлеба, продавая наркотики. У тебя будет все – и деньги, и уважение.

– Да, конечно, – кивнул китаец, не поднимая глаз.

– Подумай, Че, ты помогаешь не только нам, но и своей стране, – продолжал Лесовский вкрадчиво, понизив голос. – Россия и Китай ведь не враги. Мы союзники. А братья Ван – бандиты. Если ты поможешь разобраться с ними, то в первую очередь поможешь своей стране. Мы же не заставляем тебя предать свой народ, украсть какую-то секретную информацию или кого-нибудь убить. Это наша помощь союзному государству, твоему народу. Если ты все сделаешь, то станешь настоящим героем и для нас, и для своих соотечественников, которые смогут дышать свободнее.

– Да, конечно, – бесцветным голосом повторил Че, глядя в окно.

– Сам понимаешь, что задание опасное, но не все так страшно, как кажется на первый взгляд, – заверил его Лесовский, а сам подумал, что толкает парня на верную смерть.

– Я помню инструкции, – сглотнув подступивший к горлу комок, произнес Че.

– Главное – перейти через границу, – кивнул Лесовский. – Маршрут ты помнишь. Когда доберешься до Хэйхэ, сразу отправляйся в гостиницу «Путин». Там тебя встретит наш связной и передаст инструкции. Если попадешься на границе, то скажешь, что собирал женьшень.

– Да, я понял, – отозвался Че, и Лесовский отметил, что парень немного успокоился. Казалось, что он наконец-то принял какое-то решение и волнение сменилось уверенностью. Вот только знать бы какой… О провале не хотелось и думать, ведь на подготовку нового агента уйдет уйма времени, а начальству нужны результаты, и немедленно.

– Саша, останови, надо зайти в кустики, пока к границе не подъехали, а то потом будет не до этого, – приказал Мещеряков водителю.

– Давай, только недолго, – буркнул Лесовский и, глянув на Че, поинтересовался: – Выйти не хочешь?

– Нет, – коротко ответил китаец.

Когда Мещеряков вернулся, Лесовский сказал, что тоже, пожалуй, сходит, и глазами указал капитану на агента: мол, остаешься за старшего.

Выбравшись из «УАЗа», Лесовский захлопнул дверь, отвернулся к лесу и стал расстегивать ширинку. Солнце ласково припекало, в лесу пели птицы, а воздух пах еловой смолой – не день, а сказка. Однако насладиться всеми прелестями таежного лета ему не дали. Стоило майору отвернуться, как Че напал на капитана. Повернувшийся на шум водитель получил пинок в лицо и мгновенно отключился.

– Черт, – вырвалось у Лесовского, когда он увидел, как китаец душит Мещерякова ремешком бинокля. Отбиваясь, капитан выхватил пистолет, но китаец перехватил руку с оружием.

– Не дури, Че, – закричал Лесовский, выхватывая свой пистолет из кобуры.

Грохнул выстрел. Пуля, пробившая стекло, пролетела у майора мимо виска, слегка опалив волосы. Лесовский отшатнулся, вскинул оружие, но в этот момент китаец бросил капитана и, распахнув дверцу со своей стороны, нырнул в густой подлесок.

– Вот сука, – прохрипел Мещеряков, откинувшись на сиденье и растирая горло.

– Я его возьму, доложи в штаб, – коротко бросил Лесовский и вломился в подлесок следом за китайцем.

Че забрал пистолет капитана и теперь в любой момент мог пустить его в ход. Майор слышал, как в тридцати метрах впереди трещат ветки, но разглядеть ничего не мог. Однако нетрудно было понять, что китаец шел в сторону границы.

И как такое могло случиться?! Видать, у парня совсем крыша поехала. Или страх перед главарями «триады» был настолько велик, что Че решил выбрать смерть от рук русских, чем разоблачение. Хотя он мог сначала перебраться через границу, а потом сбежать, ломал голову Лесовский, осторожно пробираясь вперед. Нет, все-таки Че сдвинулся. Чего-чего, а этого майор никак не ожидал. Парень стойко держался на допросах, показал себя молодцом, потом с ним работали, склонили к сотрудничеству. Он согласился – и теперь выкинул такой фортель…

Прислонившись к могучему стволу сосны, Лесовский крикнул:

– Че, успокойся, давай поговорим! Пока никто не пострадал, дело можно уладить!

В ответ прозвучал одиночный выстрел. Пуля сорвала кору с дерева по соседству, и Лесовский мрачно заключил: «Это значит «нет». Тогда будем разговаривать по-другому…» Он резко ушел вправо и стал обходить китайца. Внезапно треск ветвей прекратился – Че затих. Лесовский сделал несколько шагов и прижался к стволу дерева. Куда же он делся, сволочь?

Внезапно справа, метрах в пятидесяти, майор уловил какое-то движение в просвете между ветвями. Стараясь не шуметь, он двинулся следом, пригибаясь и осторожно раздвигая еловые лапы. На пути попались обломанные ветки. В одном месте у камня мох был придавлен подошвой кроссовки. Следовательно, он на верном пути. Примятая трава, порванная паутина – все указывало направление движения беглеца.

В кармане завибрировал сотовый. Лесовский вздрогнул, судорожно сунул руку в карман и отключил его, не взглянув на экран. В этот момент ему было не до разговоров. Китаец находился где-то рядом с табельным оружием капитана. Опасность – реальнее не придумаешь. Следовало решить, что делать дальше. Догонять Че не имело смысла: тот сразу заметит преследование и начнет стрельбу. Если держаться на расстоянии, то в какой-то момент китаец устанет и остановится отдохнуть. Вот тогда майор его и настигнет.

Впереди послышался шум текущей воды, и в воздухе запахло влагой. Река или ручей. Лесовский сделал еще несколько шагов и понял, что китаец сзади. Шестое чувство не раз спасало жизнь майору. Развернувшись, он прыгнул спиной на кусты, одновременно нажав на спусковой крючок. Стрелял навскидку, даже не целясь, больше для острастки. Че тоже выстрелил в него. Лесовский, падая, видел лицо китайца, искаженное ненавистью и страхом, как в замедленном кино. Его пистолет. Вспышка. Облачко пороховых газов. На бедре китайца образовалась кровавая дыра. Из раны немедленно брызнула кровь. Убойная сила отбросила тело противника к стволу. Он все-таки попал, а Че промазал. Пуля китайца ушла выше – туда, где секунду назад была голова Лесовского. Лицо несостоявшегося агента исказила гримаса боли. Лесовский прицелился в Че, сделал шаг назад и… кубарем покатился вниз. Ветки немилосердно стегали по лицу, разрывали одежду и кожу, пока он наконец не рухнул в обжигающе холодную воду быстрой речушки. Моментально течение подхватило майора и потащило дальше вниз. Он стал барахтаться, пытаясь ухватиться за скользкие камни, ноги бессильно цеплялись за каменистое дно. Хлебнув воды, Лесовский ударился о громадный валун и потерял сознание.


* * *

Получив звонкую пощечину, майор Пилипенко с трудом открыл глаза и вновь увидел ненавистные лица палачей. Крепко сбитые китайцы, утюжившие его несколько часов подряд, выглядели еще злее, чем раньше. Лица их блестели от пота. На белых рубашках появились темные пятна. Избитый, закованный в наручники майор сидел в одних трусах на табуретке. Кровь из разбитого рта стекала на его объемистый живот.

Ад для Пилипенко начался, когда после обильных возлияний Дмитрий Иванович решил поохотиться в тайге с друзьями. В какой-то момент он потерял остальных членов группы и заблудился в лесу. С трудом майор вспоминал, как бродил пьяный, орал до одури, а потом упал в овраг и отключился. Очнулся он уже в маленькой камере на полу в одних трусах. Потом за ним пришли и потащили на допрос. Китайцев интересовал новый интегрированный комплекс охранных систем, схема расстановки видеокамер и датчиков и что-то еще. Майор пытался объяснить, что с техникой у него нелады, что он пропустил мимо ушей все лекции о новой системе и понятия не имеет, где что находится, но китайцы ему не верили и продолжали бить.

– Господин Пилипенко, у вас нет выхода, – заговорил по-русски тонким звенящим голосом высокий худощавый старик в круглых очках. – Если вы не станете с нами сотрудничать, то будете казнены. Вы достойно держались все это время, но, может быть, хватит геройства?

– Какое там геройство, я ничего не знаю!!! – заорал в ответ Пилипенко, потеряв самообладание. – Приехали какие-то люди в гражданском, установили эту хрень, потом всех собирали в зал и читали лекции… Но я не запоминал, на кой мне?!

– Это смешно, – сухо захохотал старик в очках. – Вы хотите сказать, что не знаете карты укреплений своего участка границы?.. Вы все знаете! Вы умрете здесь, если не скажете. – Он встал, подошел к майору и, наклонившись над ним, прошептал: – Вы даже не представляете, какие бывают пытки. Все, что было до этого, – только разминка.

От слов старика Пилипенко задрожал всем телом и взмолился:

– Господи, ну почему я не прочитал эту дурацкую инструкцию!..

Старик позвал подручных, и те стали приближаться к майору, поигрывая бамбуковыми палками.

– Я ничего не знаю, мать вашу, сволочи косоглазые! – заорал Пилипенко, встретившись взглядом со стариком.


* * *

Капитан Лапин, начальник заставы «Каменка», со всей страстью и энтузиазмом, на которые был способен, рассказывал начальнику о новой системе охраны, которую установили на его участке границы. За пультом оператора сидела молоденькая чернявая девушка-прапорщик, и Ветров решил полюбоваться ее стройными ножками и делать вид, что слушает начальника заставы. Капитан ничего не замечал и продолжал увлеченно рассказывать:

– Система поставляется с подробной трехмерной моделью объекта, которая имеет картографическую привязку. На 3D-модели объекта указаны места расположения видеокамер и датчиков и отображается их состояние. Видите картинку?

Он указал на экран компьютера, где было выведено изображение заставы.

– Мы находимся вот здесь. В этом здании, в моем кабинете. Реализована возможность управления датчиками и камерами, постановка объектов на охрану простым набором определенного кода, их снятие с охраны, получение текущей видеоинформации в реальном времени, ведение журнала событий, архивирование данных. Потом, после происшествия, можно пролистать журнал событий назад и узнать, что? в тот момент творилось в интересующем нас секторе. Это очень удобно. Вот видите, вся застава защищена периметральной системой наблюдения; это камеры, и еще имеется трехуровневая система защиты – датчики на окнах, объемные датчики в помещениях, система контроля и управления доступом с помощью электронных карт. Система позволяет контролировать на мониторе из моего кабинета всю обстановку – ситуацию на прилегающих территориях, внутри помещений, просмотр видео с любой из наружных и внутренних видеокамер в помещениях – и получать любую информацию об установленном здесь оборудовании.

– Очень интересно, продолжай, – кивнул Ветров и подмигнул девушке. Та улыбнулась в ответ, а затем сосредоточилась на мониторе, так как Лапин попросил вывести на экран участок границы с системой охраны.

– При срабатывании инфракрасных датчиков, установленных на границе, тепловизоры фиксируют нарушителя, сопровождают его, и система выдает дежурной смене всю необходимую для его задержания информацию: время и точное место нарушения границы, изображение нарушителя и маршрут его передвижения. Система не только обнаруживает нарушителя, но и на основе анализа общей ситуации прогнозирует модель его поведения и сама рассчитывает и предлагает варианты по его наиболее эффективному задержанию. Она поддерживает несколько программ оперативно-служебной деятельности. Перечень этих программ может моментально изменяться по желанию оператора. Весь личный состав заставы также находится под контролем системы. Видеокамеры снимают все происходящие на заставе события. Изъять эту информацию из архива невозможно без соответствующего уровня доступа. Категории пользователей системы имеют доступ только в пределах своей компетенции и в рамках предоставленных им полномочий. Так, коды сервера системы есть только у генерала – начальника управления. Вы можете просматривать информацию, но изменить ее не сумеете.

На экран внезапно выскочил подсвеченный красным прямоугольник с изображением участка границы. Один из секторов также выделился красным, а установленное на стене устройство запищало условленным сигналом.

– А это что значит? – поинтересовался Ветров, глядя на расширившиеся глаза капитана.

– 55, боевая тревога, нарушение, – прошептал Лапин и, опомнившись, заорал: – Тревожную группу на выезд!

Подчиненных из его кабинета как ветром сдуло.

– Капитан, а что за нарушитель, сколько их и куда движутся? Ты говорил, мы все это можем узнать, – спросил Ветров.

– Да-да, сейчас… Катя, покажи нам ситуацию в зоне нарушения, – попросил Лапин девушку за монитором, и та развернула картинку с границы на весь экран.

– И что это? – Ветров показал на экран, имея в виду ветку дерева, загородившую видеокамере обзор.

– Черт, Васильков, я же приказал ветки попилить, – схватился за голову начальник заставы, потом покосился на майора и пояснил: – Наверное, дерево упало или ветка обломилась. Я до этого проверял, все было чисто. На всех камерах свободный обзор.

– Ясно, – кивнул Ветров. – А что датчики показывают?

– Мечущийся объект, – бодро доложила прапорщик.

– Зверь какой-нибудь, – предположил Лапин, – нарушитель не стал бы метаться у границы.

– А может, он сомневается, переходить ему или нет, – пошутил Ветров и приказал девушке: – Листни-ка журнал событий системы видеонаблюдения. Что там было до этого?

Она послушно нашла нужную запись и вывела ее на экран. Было видно, что какая-то большая темная масса пронеслась по направлению к системе из леса, однако понять, что это, даже на покадровом просмотре было нельзя.

– На медведя не похоже, – с сомнением в голосе произнес капитан, – может быть, лось?

– Давай не будем гадать на кофейной гуще, а съездим на место и посмотрим, что к чему, – предложил Ветров, глядя в окно. Тревожная группа уже была готова к выезду. Собаки лаяли из кузова бортового «Урала». На площадку выкатил БТР.

– Давай, капитан, без лишнего шума, – предложил Данила начальнику заставы. Тот отдал распоряжение, чтобы вертолет в воздух не поднимали. Колонну возглавил Ветров на своем «УАЗе».

– Что там? – поинтересовался обеспокоенный водитель.

– НМО, – хмуро ответил майор, – неопознанный мечущийся объект.

В глазах Олега промелькнула тревога. Ему совсем не хотелось встречаться с НМО, тем более возглавлять колонну.

– Так, может, вам лучше на БТРе? – робко предложил он.

– Там сиденья жесткие, – криво улыбнулся Ветров в ответ. – Давай, рули.

Между тем небо быстро темнело, наливаясь свинцовыми грозовыми тучами. Вдали на горизонте сверкали молнии, предвещая неминуемый дождь.

Зона нарушения располагалась на самом глухом участке тайги. В одном месте дорогу перегородило упавшее дерево, и бойцам пришлось оттаскивать его в сторону. За двести метров до точки нарушения Ветров приказал заглушить двигатели и спешиться. Собак решили держать позади. Если это зверь, то кто-нибудь из них мог пострадать, а собак на границе берегли – на подготовку каждой уходили годы.

Знаками Ветров показал, чтобы двигались за ним. Бойцы взяли на изготовку автоматы. Зверь не зверь, а осторожность никогда не помешает. Вскоре до них стали доноситься какие-то жуткие всхлипы и хрипы. От этих звуков мороз продирал по коже.

– Медведь, – шепнул Лапин, кравшийся рядом с майором с пистолетом в руке. Ветров ничего не ответил. Потом послышалась какая-то возня в траве. Майор дал знак, чтобы бойцы окружили заросли, где кто-то копошился, затем громко крикнул:

– Эй, там, в кустах, выходите с поднятыми руками, или открываем огонь на поражение! Бежать некуда. Все оцеплено.

Ответом ему было конское ржание.

– Не медведь, – буркнул он капитану и полез в кусты. Лапин последовал за ним.

Остальные тоже полезли вперед. В кустах недалеко от «системы» лежала раненая лошадь. Пуля пробила ей шею. Вся трава вокруг была в крови.

– Что за черт, – выдохнул Лапин, опуская пистолет.

Лошадь последний раз дернулась, вытянулась и затихла.

– Откуда ее сюда занесло?

– Это лошадь местного лесника, – ответил Ветров, оглядываясь.

Он несколько раз заезжал на кордон, беседовал с егерем Иваном Проскуриным, познакомился с его семьей и отлично запомнил лошадь, на которой тот объезжал свои владения, – каурую кобылу по кличке Верба. Похоже, с Иваном что-то случилось. Может, натолкнулся в лесу на кого-то, мало ли лихих людей шатается по округе.

– А что она тут делает? – задумчиво пробормотал Лапин.

– Надо проверить кордон, – рявкнул Ветров, не дожидаясь, пока начальник заставы сделает выводы. – Вы, с собаками, сюда! Идем пешком. Всем быть начеку. Остальные остаются на месте и ждут сигнала.

– Да, и приберите тут все это безобразие, – добавил Лапин, чтобы показать свой авторитет. Майор покосился на него, но ничего не сказал.

Их небольшой отряд из восьми человек и четырех собак быстро преодолел напрямик два километра непролазной тайги и вышел к кордону. Бойцы укрылись в подлеске. Ветров и Лапин подобрались ближе. Майор прильнул к окулярам бинокля, несколько секунд изучал обстановку, затем передал бинокль начальнику заставы, бросив:

– Не нравится мне все это.

– Да вроде бы все спокойно, – пробормотал Лапин, разглядывая дом.

Действительно, ничего на первый взгляд подозрительного. На веревке перед домом сушилось мокрое белье. Под навесом стоял «Патриот» Проскурина. По двору бегали куры. На лавке под окном кошка, умываясь, терла лапами уши. Все как всегда. Однако Ветрова насторожил тот факт, что не было слышно детей Проскурина. Мальчик и девочка, близнецы лет по шесть, устроили настоящий цирк, когда он приезжал в прошлый раз. Уснуть в половине десятого они не могли. Возможно, смотрели телевизор, но Данила чувствовал, что что-то не так.

– Подберемся и посмотрим, что у них там происходит, – предложил он капитану. Тот рванулся, но Ветров его остановил: – Ты останешься здесь прикрывать меня и управлять личным составом, а я возьму Фролова. Сержант, пойдешь со мной!

– Есть, – ответил бритый крепыш в камуфляже и передернул затвор автомата.

– Все, пошли, ты справа, а я слева. И не высовывайся, – распорядился Ветров и быстро побежал через кустарник вдоль опушки леса.

Лапин вздохнул и посмотрел на небо. Начал накрапывать мелкий дождик. Раскат грома ударил совсем рядом и басовито прокатился по окрестностям. Запахло озоном.


* * *

Ветров неслышно проскользнул к стене дома и заглянул в окно. Дети егеря сидели на полу, обнявшись, с бледными, точно мел, лицами и плакали. Они буквально вжались в дальний угол гостиной между стеной и диваном. Мужчина в порванной и окровавленной рубашке прижал к стене жену егеря Наталью. Приставив пистолет ей к виску, он истошно орал на китайском, чтобы они все замолчали, но никто не понимал, что он говорит, поэтому и женщина, и дети продолжали рыдать в голос. Еще Ветров успел заметить, что у китайца прострелена нога. Тот остановил кровотечение, перетянув бедро ремнем. Вся штанина у него была пропитана кровью. Внезапно китаец стал поворачиваться. Данила едва успел нырнуть в последний момент под подоконник. Не теряя времени, он бросился вдоль дома к крыльцу. Свернув за угол, увидел Фролова, подкравшегося с другой стороны к входной двери. Парень осторожно взялся за ручку. Помешать ему майор уже никак не мог. Тут же деревянную дверь прошила пуля. Фролов рухнул на ступени, сраженный в грудь. Ухватив парня за руку, Ветров оттащил его в сторону – и вовремя. Следующая пуля легла аккуратно в то место, где только что лежал раненый. Уловив сбоку движение, майор резко повернулся. Его пистолет уперся в лоб высунувшемуся из-за угла Лапину.

– Я же приказал ждать! – прорычал он, облегченно выдохнув.

– Я услышал стрельбу, – принялся оправдываться капитан.

Из леса послышался собачий лай, и из кустов показались пограничники. Ветров махнул им, чтобы убрались с глаз долой, и те попрятались. Затем майор попытался прижать рану на груди Фролова. Тот кашлял. На губах показалась кровь. Пуля, скорее всего, пробила легкое и застряла где-то внутри. Лапин стал ему помогать, оторвал от рубашки рукав, свернул. Ветров быстро вытаскивал у раненого ремень из штанов. Оба вздрогнули, когда у них прямо над ухом во всю глотку заорал китаец. Он видел пограничников и от этого окончательно тронулся умом.

– Он сказал, что будет есть лапшу, если мы ему не помешаем, – перевел Лапин, нахмурившись. – Какая-то бессмыслица.

– Ты где китайскому учился? – поинтересовался у него Ветров, который прекрасно понял, что сказал китаец.

– На курсах, – буркнул Лапин, уловив скрытую иронию в голосе коменданта.

– Плохо, значит, учился, – подытожил Ветров, затягивая повязку на грудной клетке раненого ремнем. – На самом деле этот урод сказал, что убьет заложников, если мы попытаемся его схватить.

– Он слишком быстро говорил, – попытался оправдаться Лапин.

– Я войду внутрь и попытаюсь его обезвредить, а ты оставайся здесь, это приказ, – сурово произнес Ветров.

Мысленно он представлял, как врывается внутрь, китаец стреляет в него, а он успевает выстрелить в ответ. Все должно получиться. Судя по всему, китаец очень хорошо стреляет, и у него будет мало шансов выжить. Главное – успеть самому выстрелить. Плевать на жизнь. Это будет его искуплением. Из-за него погибли жена и ребенок. Настал момент отдавать долги.

– Я тоже пойду, – внезапно упрямо возразил Лапин.

– Ты не выполнишь приказ? – в упор глядя на капитана, прошептал Ветров. – Да я тебя в порошок сотру!

– В черту такие приказы, – смело ответил Лапин, покраснев, – входить одному – это самоубийство.

Кулаки Ветрова сами собой сжались. Он сначала думал двинуть в челюсть капитану и ворваться внутрь, а потом решил, что тот, пожалуй, прав. То, что задумал Данила, действительно смахивало на суицид. Самоубийство – выход для слабых. Кроме того, Ветров еще не нашел тех тварей, которые расправились с его семьей… Нет, ему нельзя умирать. Лапин смотрел на него широко открытыми глазами, ожидая решения. А парень-то оказался что надо. Такого можно брать с собой в разведку. Криво улыбнувшись, Ветров произнес:

– На этот раз, капитан, я тебя прощу, но попробуй еще раз не подчиниться приказу, пожалеешь. Я не шучу.

– Договорились, – кивнул Лапин. – Теперь нужен другой план.

– Видишь вон там солому? – показал Ветров на стог у торца здания. – Натаскаешь соломы к стене и подожжешь.

– Как? – изумился Лапин.

– Спичками, – терпеливо пояснил майор и, приподнявшись, махнул разведчикам, чтобы подбирались к нему. Лапин на этот раз не решился спорить и пополз за соломой. Он понял задумку майора.

Когда все собрались, Ветров махнул одному из солдат, чтобы поджигали дом. Лапин стоял рядом с оружием на изготовку. Дождь тем временем усиливался. Капли тяжелели, и уже вся трава на поляне перед домом заблестела, как посеребренная. Боец некоторое время возился со спичками, потом сухая солома вспыхнула, потянуло запахом гари. Несколько секунд, и из-за дома показались языки пламени, а все вокруг стало заволакивать дымом. Китаец внутри издал душераздирающий вопль и выстрелил в окно. Это послужило сигналом к началу атаки. Лапин выстрелил в замок, Ветров ногой распахнул дверь, и внутрь пустили собак. Вопль китайца превратился в визг. Отбиваясь от рычащих овчарок, он выстрелил в одну из них. И в этот момент Ветров и Лапин плечом к плечу вошли в дверь и одновременно выстрелили, уложив того на месте. Пуля Ветрова попала китайцу в лоб, начальник заставы угодил в сердце. Бойцы отозвали собак.

Ветров подошел к кричавшим детям, сгреб их в охапку и вынес из дома. Лапин помог выйти женщине. На улице уже организовали тушение пожара. Выстроившись в цепь, бойцы передавали ведра с водой к занявшейся стене. Усилившийся дождь окончательно подавил последние очаги возгорания, и все получили возможность вернуться в дом. Труп накрыли скатертью. Ветров вытер лицо и спросил у женщины:

– Где ваш муж?

– Я-я-я не знаю, – заикаясь, ответила Наталья, обессиленно опустилась на стул и закрыла лицо руками. Дети подбежали к ней и обняли, крепко прижавшись с боков.

Ветров посмотрел, как в дом заносят раненого Фролова, вздохнул и вышел на крыльцо. Там стоял Лапин и смотрел в сторону леса. Не оборачиваясь, он спросил:

– Думаешь, он там?

– Да, и, возможно, ранен, – ответил майор.

– Я сообщил о случившемся в штаб и вызвал своих парней. Фролова надо срочно везти в больницу, а еще… – Лапин запнулся и резко развернулся, выхватив пистолет. Ветров тоже потянулся было за оружием, но, разглядев людей, показавшихся из-за дома, положил руку на ствол капитана:

– Опусти оружие, все нормально.

– Нормально, – неуверенно повторил Лапин, косясь на майора. Его нервы были взвинчены до предела:

– А это кто?

– Грибник я, – вяло пошутил Лесовский. Грязная вода вперемешку с кровью стекала с его одежды. На пол-лица красовался синяк. С трудом удерживая на руках тело егеря, он прислонил его к стене, а затем опустил на лавку. Потом сел рядом сам.

– Он жив. Просто, падая, ударился головой и поранил руку.

– Эй, парни, помогите занести его внутрь, – крикнул Лапин бойцам, затем спросил у коменданта: – Вы знаете этого человека?

– Да, больше, чем хотелось, – хмуро подтвердил Ветров.

Лесовский вяло улыбнулся:

– И ты это говоришь после всего, что мы вместе пережили…

– Ага, давай отойдем, пошепчемся, – предложил Ветров и оттащил чекиста от лавки, давая бойцам Лапина перенести егеря в дом.

– Куда отойдем? – отмахнулся Лесовский. – Я еле на ногах стою.

– Вон туда, – Ветров указал под навес, – там нам никто не помешает обменяться впечатлениями.

Кряхтя, Лесовский поплелся за ним. Под навесом он опустился на поленницу. Ветров встал рядом и, оглядевшись, тихо спросил:

– Твоя работа?

– Что ты имеешь в виду? – делано удивился чекист.

– Я говорю про бешеного китайца, который всех нас чуть не перестрелял, – процедил сквозь зубы Ветров.

Лесовский посмотрел ему в глаза и примирительно сказал:

– Ладно, Данила, не кипятись. Этот китаец сорвал нам очень важную операцию. У него просто крыша поехала. Никто не ожидал такого поворота, ведь парень согласился работать на нас за немалые деньги.

– Интересно, почему там, где ты появляешься, начинают умирать люди? – покачал головой Ветров. – Ты словно чума какая-то.

– Кто бы говорил, – огрызнулся Лесовский. – А кто недавно целый корабль с людьми на дно отправил?

– Они не были людьми, – фыркнул Ветров и отвернулся. – Уроды стреляли по нам, я защищал своих. Потом они снова вернулись бы и куролесили в наших водах.

– Признайся, что просто мстил за свою жену и ребенка, – тихо произнес Лесовский. – Ты еще легко отделался. Я с шефом как раз находился на планерке, где присутствовал наш начальник управления. Тебя бы в два счета посадили, если бы не одно обстоятельство – корабль перевозил груз, который не должен был попасть в Японию.

– Какой груз? – поинтересовался Ветров.

– Это секретная информация, – отрезал чекист.

– Да иди ты куда подальше со своей секретностью! И не трогай моих родных! – рявкнул в ответ Ветров, стиснув зубы.

– Поверь, я очень тебе сочувствую, но то, что произошло с твоей семьей, – роковое стечение обстоятельств, – попытался убедить его Лесовский. – Ты отказался взять взятку, не шел с ними на контакт, и они решили тебя устранить. Просто исполнители оказались отморозками и закидали твой дом зажигательными бомбами.

– Если бы я взял взятку, то ничего этого не случилось бы… – простонал Ветров, закрывая лицо руками. – Твою мать, почему я не взял у них деньги?

– Вот именно, почему? – подхватил Лесовский. – Помнишь, какую тогда в Таджикистане ты разыграл партию? Сделал вид, что соглашаешься играть на их стороне, а потом обвел всех вокруг пальца. Почему ты здесь так не действовал? Вышел бы на меня, все рассказал бы…

– А ты слышал, что в стране сейчас идет борьба с коррупцией? – желчно спросил Ветров. – Решишь поиграть вот так, а тебя под белы ручки и в тюрьму. Скажут потом, что был оборотнем… Я решил, что это подстава. Начальство-то меня недолюбливает.

– Это верно, но не настолько же, – возразил Лесовский. – Да и любить-то тебя особо не за что. Мы вот по твоей информации два месяца готовили операцию, а ты пошел и взорвал консервный завод, уничтожив все улики.

– Так вы все знали? – изумился Ветров. – А я-то всегда считал, что воюю в одиночку.

– Знали, блин… да ты все завалил, – скривился Лесовский. – Знаешь, Данила, постарайся хотя бы здесь держать себя в рамках. Я за тебя поручился перед начальством, сказал, что ты сможешь взять ситуацию под контроль…

– Ты бы у меня сначала спросил, прежде чем поручаться, – тяжело вздохнул Ветров. – Я не просил перевода и повышения.

– Тут творятся дела почище, чем на том консервном заводе, – попытался объяснить Лесовский, – поэтому мне нужна твоя помощь. Нужен человек, которому можно полностью доверять. К китайцам практически невозможно внедрить агента. Остается играть в поддавки. Заставить их открыться. В данный момент мы не можем проводить операции на территории Китая, поэтому нужно выманить руководителей «триады» сюда.

– А я-то что должен делать? – спросил Ветров. – Как я их выманю?

– Очень просто – так же, как там, в Таджикистане, – улыбнулся чекист. – Сделаешь вид, что соглашаешься работать на них, а когда будет крупная партия товара, прикроешь лавочку, а мы тебе поможем. Братьям Ван придется выехать сюда, чтобы лично разобраться в ситуации. На них тоже давят определенные люди. Братья обязательно постараются показать, что не зря занимают свое место. А когда они приедут, мы их прихлопнем.

– А я, значит, буду играть роль живца, – возмутился Ветров. Такой расклад ему совершенно не нравился. Он отлично понимал, что произойдет, когда он задержит крупную партию товара, несмотря на договоренность. Его просто устранят.

– Почему же живца, – нахмурился Лесовский, – мы сделаем все, чтобы отвести от тебя подозрение. Скажем, неожиданная проверка. Что ты мог сделать? Неожиданный приказ из Москвы… Мы обязательно тебя прикроем, не переживай.

– А где вы до этого были? – зло буркнул Ветров.

– Давай встретимся и поговорим обо всем в спокойной обстановке, – предложил Лесовский, глядя на подъезжавшую колонну машин.




Глава 2


Встреча с Лесовским состоялась на следующий день в штабе погранотряда. Они находились в кабинете один на один, и Ветров сразу в лоб задал мучивший его всю ночь вопрос:

– Ты ведь знаешь, кто убил моих?

Чекист отвел глаза в сторону, и Данила почувствовал, что тот готовит для него очередную байку. Все стало предельно ясно. В одно мгновение Ветров оказался перед столом, сгреб Лесовского за отвороты кителя и прижал к стене:

– Отвечай! Или я за себя не ручаюсь!

– Ладно, ладно, только без рук! – закричал чекист и отпихнул его. – Да, знаю.

– Дай угадаю… они теперь на вас работают, и вы их холите и лелеете, – срывающимся голосом произнес Ветров. От нервного напряжения у него задергался глаз и задрожали губы.

– Нет, эти отморозки на нас не работают и никогда не работали, – ответил ледяным тоном Лесовский. – Они работали в охране консервного завода, который ты взорвал. В тот день ты их вырубил, а потом, когда на пожарище приехал босс, он вышиб обоим мозги. Мы нашли их трупы, потом арестовали так называемого начальника службы безопасности фирмы, контролировавшей завод, и тот во всем признался.

– Значит, они мертвы? – недоверчиво переспросил Ветров и в отчаянии врезал кулаком по столу, воскликнув: – Господи, почему их нельзя убить дважды? Почему они не попали мне в руки?!

Обессиленный, он опустился на стул и закрыл лицо руками.

– Коньяку налить? – вздохнув, предложил Лесовский, но Данила отрицательно покачал головой. Алкоголь ему в таких случаях не помогал – становилось только хуже.

– Чаю? – не сдавался Лесовский.

– Давай, – кивнул Ветров, опустил руки и откинулся в кресле.

– Давай поговорим о наших делах здесь, – предложил чекист и, выглянув в приемную, попросил у секретаря: – Организуйте нам, пожалуйста, чайку.

– Хорошо, поговорим, – кивнул Ветров. В этот момент ему все стало как-то безразлично. Пропала цель. Последнее время он жил одной лишь мыслью о мести. А что теперь ему осталось? Убийцы мертвы, но это не радовало.

Лесовский посмотрел на него с сочувствием, сел в кресло напротив, достал из черного дипломата папку, положил на стол, открыл и показал две фотографии:

– Это братья Ван, руководители группировки «Две головы дракона». Их банда занимается всем, чем придется: торговля живым товаром, наркотики, золото, камни, сырье, нефть. Больше всего нас интересует контрабанда леса. Это направление их деятельности приняло угрожающие масштабы. Местные рубят лес, а китайцы его вывозят за чисто символическую цену. У них вся промышленность работает на нашем лесе. Младший из братьев Ван контролирует оптовые площадки по продаже леса. У него целая агентурная сеть на территории Амурской области – это люди из китайской диаспоры в Благовещенске, бывшие узники советских лагерей, разбросанные по глухим селам… Через них он нанимает местных. Те рубят лес и свозят его на склады, которые контролируют местные братки. Потом со складов ценные породы дерева идут через границу как низкосортная древесина или дрова. Доходы у них с этого дела просто баснословные.

– Я понял, какова моя задача, – перебил его Ветров. Про местные дела он уже успел наслушаться, так что ликбеза не требовалось.

– Надо узнать, когда и где будут отправляться крупные партии контрабанды, и сообщить мне, – просто ответил Лесовский.

Принесли чай. Хозяин кабинета положил себе в стакан дольку лимона и посмотрел на задумавшегося коменданта.

– Было бы неплохо, если бы ты вычислил оборотня, который им помогает. Это кто-то из ваших. Короче, узнаешь, когда будет крупная партия, и автоматически станет понятно, кто им помогает.

– По-твоему, это так просто, – фыркнул Ветров, поражаясь грандиозности замыслов чекиста. – Как я узнаю, когда будет новая партия товара?

– Спросишь у местных, – ядовито улыбнулся Лесовский.

– Так они мне и сказали, – покачал головой Ветров. – Местные не горят желанием сотрудничать с властями, потому что многие сами или их родственники заняты в этом бизнесе. Нужен человек, вхожий в группировку братьев Ван, китаец. Насколько я понял, у вас такого человека нет. А если я сунусь в китайский квартал в Благовещенске и начну предлагать всем сотрудничество, то меня просто прибьют. Чужаков там не любят. Здесь в поселке китайцев раз-два – и обчелся. Все друг друга знают. Как только я побеседую с кем-нибудь из них, через минуту это будет известно всему поселку, а через час – и в Благовещенске. Да никто со мной даже разговаривать не станет. Что я им могу предложить? Или ты мне дашь миллион долларов для вербовки?

– Нет, не дам. – Лесовский, улыбаясь, отпил чаю.

– Знаешь, у меня и своей работы по горло. Еще ты тут лезешь со своими шпионскими играми, – разраженно бросил Ветров.

– Это как раз входит в твою работу – пресекать потоки контрабанды, – напомнил ему Лесовский и вкрадчиво продолжил: – Данила, доверить это я никому не могу. Сам я для местных чужой, а ты уже примелькался. Все знают, что ты комендант. Я тебе помогу, дам подсказку, где искать, а ты мне поможешь.

Он достал из папки фотографию старого лысого китайца лет семидесяти-восьмидесяти.

– Вот, смотри. Это Лю Цзяньлинь. Он живет здесь в поселке с его основания, работает сторожем на складе, а в свободное от работы время калымит, собирая женьшень, древесных лягушек и тому подобное. Поймаешь его за этим делом и предложишь сотрудничество.

– Да это все равно что голой задницей ежа пугать, – хватил по столу ладонью Ветров так, что бокалы зазвенели. – Ты сам на него посмотри. Ему лет сто. Не сегодня завтра – на тот свет. Мне ему что, пожизненным пригрозить? Да он плюнет мне в рожу, и все дела. Таким все по барабану. Ты китайцев не знаешь.

– Ну, кое-что знаю. Самое страшное для них – это потерять лицо. А этот Лю в прошлом работал на КГБ, стучал на своих соседей. У меня тут на него досье имеется, там много подвигов. Покажешь ему и скажешь, что если откажется сотрудничать, то содержание досье станет известно всем. Думаю, после этого он не откажет. Только действуй с ним очень деликатно, все-таки старый человек. Сильно не дави. Не дай бог, сердечный приступ или инсульт шарахнет.

– Не учи, – ухмыльнулся Ветров. Казавшийся вначале безумным, план Лесовского обретал смысл. А ведь у них действительно могло получиться. Забрав досье, он, прищурившись, спросил: – Давай, Сергей, колись; поди, еще полно тузов в рукаве.

– Узнаешь в свое время, – многообещающе бросил Лесовский.

Ветров задумчиво размешал сахар в своем стакане, бросил туда лимон и отхлебнул чаю.

– Как я уже говорил до этого, к тебе в ближайшее время должны подкатить с предложением. Сразу не соглашайся, подумай, можешь поторговаться, китайцы это любят, но сильно цену не задирай, а то пришьют, – продолжал чекист свои напутствия. – И неплохо было бы, чтобы ты продемонстрировал, что тебе нужны деньги.

– Что, ходить у всех в долг брать? – хмыкнул Ветров, представляя, как это будет выглядеть. Может, ему еще с фуражкой перед комендатурой сесть? Тогда китайцы точно поймут, что он нуждается. А с чего ему, собственно, нуждаться? Он зарплату почти никуда и не тратит, только продукты покупает в поселке. Машина казенная, одежда тоже…

Словно читая его мысли, Лесовский покачал головой:

– Да, есть в моем плане одно слабое место: тебе деньги почти не нужны. Ты не играешь, не бухаешь, не тратишь деньги на баб. На хрена они тебе? Это китайцев может насторожить. Поймут, что ты засланный казачок. Вон, даже не куришь. Не человек, а робот для несения пограничной службы, модель «ноль один». С этим надо что-то делать, иначе они к тебе даже подойти не решатся.

– Ну, курить ты меня не заставишь, – нахмурился Ветров.

Он бросил курить, когда познакомился с женой, – дал ей зарок, что если она его поцелует, то он навсегда оставит вредную привычку. Звучало это по-детски. Она поцеловала, он бросил, и с тех пор сама мысль о сигаретах внушала ему отвращение. Развилась непереносимость к табачному дыму, и все курящие подчиненные сильно страдали от его наездов.

– Как насчет алкоголя? – поинтересовался Лесовский.

– Нет, – отрезал Ветров, – от него у меня депрессия.

– Вот, блин, и не придумаешь даже, – хлопнул по столу с досады чекист. – Ну, будешь делать вид, что бухаешь. Хотя могут заметить. Нужно что-то реальное… Слушай, а карты? Если ты начнешь наведываться в казино? Кстати, у китайцев есть одно подпольное казино… Хотя нет. – Он снова покачал головой и задумался. – Люди просто так внезапно играть не начинают. Нужен какой-то толчок, чтобы все выглядело естественно… – Внимательно посмотрев на коменданта, Лесовский аккуратно спросил: – У тебя есть кто-нибудь?

– Женщина? – уточнил Ветров.

– Ну, не знаю, может, ты мужиков предпочитаешь… Конечно же, женщина! – воскликнул Лесовский. – Давай, колись.

– Я пока еще не успел, переезд, то да се… – замялся Ветров. – Да тут и выбор-то невелик.

– Так, отставить! Чтобы завтра же нашел бабу, – с наигранной строгостью приказал Лесовский, – это нужно для дела. Я даже тебе подскажу, где искать. Съезди на КПП, там девушки нормальные работают.

– А если мне не понравится никто? – медленно спросил Ветров. Такого развития событий он не ожидал и теперь старался понять, во что это все выльется.

– Я же не заставляю тебя на ней жениться, – раздраженно буркнул чекист. – Выберешь себе посимпатичней и пойдешь в загул – по ресторанам, казино. Будешь дарить ей дорогие подарки…

– А может, я лучше машину в кредит куплю? – предложил Ветров.

Идея с загулом ему не нравилась. Во-первых, придется дурить голову какой-то девке, и чем все это закончится – непонятно. Ее жизни также будет угрожать опасность, если его захотят убить. Во-вторых, к хорошему быстро привыкаешь. Трудно будет возвращаться к нормальной жизни.

– Нет, машина не пойдет, – сразу отмел его идею Лесовский, – женщина тебе намного дороже встанет. Так что не парь мне мозги и завтра же дуй на КПП на смотрины. А вообще, машину в кредит тоже можешь купить, заодно. От этого твое финансовое положение станет еще более катастрофическим.

– В принципе, мне все ясно, – подвел итог Ветров. – Но кто мне потом это компенсирует, когда все закончится?

– Тебе китайцы все компенсируют, – напомнил Лесовский с хитрым прищуром. – Ты что, забыл, что будешь на них работать за деньги?

– А вот если я наберу кредитов, а китайцы мне ничего не компенсируют? – ледяным тоном осведомился Ветров, не склонный доверять красивым обещаниям. – Что мне в таком случае делать?

– Тогда руководство все компенсирует, – пообещал Лесовский, глядя на приятеля честными глазами.

– Ой, смотри, Серега, я тебе голову отверну, если кинешь, – пригрозил ему Ветров.

– Договорились, – улыбнулся Лесовский и протянул ему новенький сотовый. – Это для связи со мной. Больше ни с кем по нему не разговаривай. И помни о мерах предосторожности. Возможно, что у тебя дома и на работе уже жучков наставили.


* * *

Линь Яо присел с журналом на лавочку, скрытую от солнца обширной тенью, которую давали росшие вокруг деревья. В сквере было относительно спокойно. Тишину нарушали лишь приглушенные звуки городской жизни, доносившиеся с проспекта. Дул прохладный ветерок, пахнущий специями. Редкие прохожие быстро проходили мимо. Время было обеденное, и большинство из них, заскочив в кафе или закусочную, торопились назад на службу. На лавочке по другую сторону дорожки какой-то старик читал газету. На следующей лавочке сидела девушка с журналом. В ушах у нее торчали наушники плеера. Она мотала в такт музыке головой и переворачивала страницы. Осмотревшись, Линь Яо вынул из кармана портсигар, достал сигарету, прикурил от позолоченной зажигалки, затянулся. Он курил только «Panda» по сто долларов за блок, которые продавались в государственных магазинах. Конечно, депутат сам никогда их не покупал, а лишь принимал в качестве подарка в благодарность за ту или иную услугу. Эти сигареты служили в Китае индикатором достатка и высокого статуса человека. Ими давали взятки государственным чиновникам и полицейским.

– Вы не возражаете, если я здесь присяду? – поинтересовался подошедший к лавочке пожилой худощавый господин в легком дорогом костюме и круглых очках.

– Конечно, я буду только рад собеседнику, – с улыбкой ответил Линь Яо.

– Стоит ли радоваться, если не знаешь собеседника, – сверкнул очками подошедший, опускаясь на лавку рядом с депутатом.

– Я оптимист, – возразил Линь Яо.

Формальный обмен любезностями закончился. Ответ на пароль был принят, и незнакомец попросил называть его в разговоре инженером Чэном. Он представлял Второе бюро МГБ, на которое депутат работал с незапамятных времен.

– Я передал вам всю информацию, но вы настояли на личной встрече. С чем это связано? – поинтересовался Линь Яо.

– Нам интересен «медведь», – ответил Чэн, имея в виду нового коменданта Ветрова, которого назначили на место Пилипенко, что томился в застенках МГБ.

– Да, неплохо будет склонить его на нашу сторону, – кивнул Линь Яо.

– Почему вы поручили это дело ненадежным людям? – сухо спросил Чэн. – Они могут все испортить.

– На самом деле «медведем» будет заниматься мой человек, который работает у братьев, – ответил Линь Яо, глядя на собеседника сквозь клубы табачного дыма. – Он сделает все как надо, но у меня большие опасения, что русские могут предпринять какие-то шаги после исчезновения прошлого «медведя». Новый может оказаться не тем, за кого себя выдает, – голова тигра, а хвост змеи.

– У нас есть возможность проверить информацию, которую он будет давать, – спокойно заявил Чэн.

– Хорошо, значит, в этом деле я положусь на вас, инженер Чэн, – заключил Линь Яо.


* * *

Выставить Кирпича на бабки оказалось делом нехитрым. Наколка была верной. Кирпич с бабками ожидал приезда Фонарей, а явились они. Открыв на стук дверь, квартиросъемщик, упитанный низенький китаец, обомлел. И было от чего. На пороге он увидел троих дюжих молодцов в джинсовках. Довольный Барсук поприветствовал хозяина квартиры кастетом. В прошлом боксер, он мог с одного удара отправить человека на тот свет. Затем они все вместе ввалились внутрь и принялись наводить порядок. Пятеро испуганных китайцев, находившихся в квартире, вяло сопротивлялись. Лютый, напоминавший рассерженную гориллу, в одиночку отправил всех отдыхать. Благодаря навыкам, полученным в спецназе, он атаковал молниеносно. Китайцы еще только начали вставать из-за стола, а он уже был рядом с ними, преодолев за доли секунды расстояние от двери до центра комнаты. Схватив ближайшего противника, Лютый шваркнул его об стену, еще двоих приложил к столешнице. Опрокинул стол на третьего, а затем схватил еще двоих и столкнул их лбами. Тот, что оказался под столом, попытался вылезти. Сердито рыча, Лютый прыгнул на него сверху так, что хрустнули кости, и повернулся, довольный, ожидая похвалы главаря – невысокого парня в кожаном пиджаке, с бородкой и изящными квадратными очками на переносице, который вошел в комнату последним и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Все называли его Виктором Борисовичем. Он работал директором оптовых складов, а по совместительству организовывал налеты на китайских торговцев. Не то чтобы ему не хватало денег на основной работе. Место было прибыльное, но уж слишком спокойное. Бандит и авантюрист до мозга костей, Виктор Храмской просто не мог обойтись без острых ощущений, которые испытывал, расправляясь с невинными людьми. Осмотрев погром, что учинил Лютый, он отрывисто рявкнул:

– Че встали? Быстро обшмонать их и проверить хату. Ищите бабки. Времени в обрез. Скоро их китайская братва должна подъехать. Мне воевать с половиной Китая не в кайф. И поменьше шумите, а то соседи ментов вызовут.

Барсук и Лютый кинулись переворачивать мебель, выгребая все из шкафов. Попутно они обыскали и связали китайцев. Храмской тем временем присел на стул, положил ногу на ногу и задумчиво закурил. Минут через десять безуспешных поисков Лютый сконфуженно доложил, что денег нет.

– Может, твой «барабан» лажу слил?

– Заткнись, – рявкнул на него Храмской и указал на китайца, открывшего дверь. – Приведи его в чувство.

Китайца вернули в сознание несколькими зуботычинами.

– Где деньги?! – проревел Барсук, демонстрируя окровавленный кастет.

В ответ китаец залепетал что-то на своем, не понимая, чего от него хотят. Барсук занес руку для удара, но Храмской остановил его. Он достал из бумажника сто долларов и, помахав ими перед носом у торговца, ласково пояснил:

– Нам нужно вот это. Иначе… – он красноречиво приставил пистолет к виску жертвы, – иначе тебе конец.

Это объяснение показалось китайцу достаточно доходчивым. Он подполз к системному блоку компьютера, стоявшего у стола, снял крышку и достал пакет с деньгами.

– Вот, видали? Если человеку все объяснить, то можно обойтись без мордобоя, – улыбнулся довольный Храмской, забирая деньги.

– Точно, – мрачно буркнул Барсук и со всей силы врезал в благодарность китайцу по лицу кастетом. Тот, лишившись передних зубов, покатился по полу и затих.

– Все, валим, – рявкнул Храмской. Они вышли из квартиры, спустились по лестнице на улицу, где их ждала угнанная «шестерка».

Сотовый Храмского был отключен на время «операции». Когда он его вновь включил, то увидел, что ему поступило два звонка с хорошо известного номера. Игнорировать звонившего было нельзя. Садясь в машину, Храмской вызвал номер звонившего.

– Ты где сейчас? – прорычал в трубку Кривой. Он, как всегда, был в плохом настроении и пьяный.

– Да тут к знакомым заехал, – замялся Храмской. Он скрывал от шефа свое «невинное» увлечение. Кривой всеми правдами и неправдами старался легализоваться, и узнай, чем занимается его «правая рука» в свободное от работы время, он бы эту руку, не задумываясь, оттяпал.

– Ты, это, Витек, мухой сюда. Надо перетереть кое-что, – зло пояснил Кривой. – Я с китайцами встречался. Они недовольны.

– И чем же они недовольны? – осторожно спросил Храмской, наблюдая за тем, как Барсук стирает кровь с кастета.

– Ты подгребай, я тебе все раскидаю, и будем думать, – прорычал Кривой, снова выходя из себя. – Я тебе не баба, чтобы о таких делах по телефону трепаться! Давай меньше базарь, понял?

– Понял, – буркнул Храмской и выключил телефон. – Едем к боссу на хату.


* * *

Стоя на террасе своего трехэтажного особняка, Цзянь Чжэнь с тоской смотрел на простиравшуюся перед ним панораму, способную своей красотой заворожить взгляд даже самого черствого и равнодушного человека. Роскошная вилла площадью почти с гектар утопала в зелени, вокруг раскинулись заросшие бурной растительностью склоны гор, а в центре плескалось небольшое рукотворное озеро. Справа зеленел тщательно ухоженный японский сад, все площадки перед домом и гаражом на восемь машин были выложены мрамором, радовали глаз клумбы с цветами, аккуратно подстриженные кусты разной формы, подсветка. Везде виделась рука профессионального ландшафтного дизайнера. Охраны Цзянь Чжэнь не заметил, но знал, что она рядом. Его охраняли лучше, чем первых лиц Китая. Было грустно оттого, что скоро он все это потеряет. Ему придется бежать из своей собственной страны, потому что изменилась генеральная линия партии. Он был больше не нужен Китаю. Агент по недвижимости сообщил ему, что после проведения независимой оценки стоимость виллы колеблется в пределах двадцати миллионов евро. Больше он получить не сможет. Это было очередным ударом. Только в постройку дома он вложил двадцать пять миллионов, да еще столько же ушло на взятки чиновникам, чтобы получить землю и разрешение на строительство.

Вздохнув, Цзянь Чжэнь повернулся и посмотрел на большой мозаичный бассейн со спа, расположенный прямо на крыше. Там ждала прекрасная Тое Ода. Это его немного успокоило. В конце концов, жизнь продолжалась. Налив себе порцию маотай, он залпом опрокинул крошечную нефритовую пиалу, крякнул и полез в бассейн. Прохладная вода взбодрила, а по коже побежали мурашки, когда нежные руки любовницы легли ему на грудь. Тое Ода призывно улыбалась. Черные глаза блестели, а зубы были похожи на нитки жемчуга – ровные и белые. Последнее ему дорого обошлось, как и многочисленные пластические операции девушки, но Цзянь Чжэнь не жаловался. Тое Ода была почти совершенна. Он не любил японцев, как и все китайцы, однако эта женщина была совсем другое дело. Его чувства к ней были выше всех предрассудков и традиций.

– Поцелуй меня, мой господин, – ласково попросила девушка, и ее голос был подобен звуку хрустального колокольчика. Щеки Тое Ода покрылись нежным румянцем.

Обнимая, он взял ее за горло и поцеловал долгим поцелуем. Через некоторое время она начала отбиваться, задыхаясь:

– Отпусти, слышишь, пожалуйста, отпусти!

– Ты должна обращаться ко мне «господин», – взревел Цзянь Чжэнь, схватил девушку за волосы и окунул в воду, преодолевая ее сопротивление.

Во все стороны полетели брызги. Вода вспенилась. Ногти женщины больно царапали ему кожу, но Цзянь Чжэнь терпел, стиснув зубы. По его расчетам, прошла минута. Когда сопротивление Тое Ода стало ослабевать, он, продолжая держать ее за волосы, вытащил голову на поверхность. Девушка судорожно вдохнула воздух и закашлялась.

– Ты поняла, шлюха, я твой господин! – закричал он, брызгая слюной.

– Поняла, – бросила она в ответ и, неожиданно оживившись, ударила его головой в лицо, вырвалась, оттолкнула от себя со всей силы ногами и, подпрыгнув, зацепилась за край бассейна. В следующее мгновение она уже выбрасывала тело из воды.

– Ты разбила мне губу, тварь, – зарычал Цзянь Чжэнь, бросился за девушкой, попытался ухватить ее за лодыжку, но получил пяткой в нос и отлетел обратно, грязно ругаясь. Выскочив из бассейна, Тое Ода метнулась к двери в дом.

– Я убью тебя! – заорал он, подтянувшись на руках, но увидел лишь голый зад любовницы, исчезнувшей за дверью.

Охваченный яростью, Цзянь Чжэнь выпрыгнул рывком из бассейна, обрушив на площадку целые потоки воды. В доли секунды он оказался у двери и кинулся вниз по лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней. В коридоре он почти настиг ее, но в этот момент к ним навстречу вышла уборщица Ци Си в сопровождении начальника охраны Ли Бяо Ю. Они оба замерли, увидев хозяев в чем мать родила. Взвизгнув, Тое Ода метнулась в спальню, Цзянь Чжэнь – за ней. Он не позволил ей захлопнуть дверь, протиснулся в щель и, на секунду обернувшись, заорал:

– Вы чего вылупились! Вон отсюда!

– Да, господин, – кивнул начальник охраны, – она пока уберет ваш кабинет.

– И не спускай с нее глаз, – рявкнул Цзянь Чжэнь и нырнул в спальню, плотно закрыв за собой дверь.

В следующее мгновение ему пришлось уклоняться от просвистевшего в воздухе меча. Еще два раза лезвие прошло рядом. Цзянь Чжэнь перепрыгнул через кровать, сорвал со стены изогнутый меч-дао, и комната наполнилась звоном клинков. Цзянь Чжэнь придерживался традиционной техники владения мечом, которая включала в себя разрубание, срубание, преграждение, укол и разрезание, в то время как Тое Ода, учившаяся у своего отца, мастера кендо, фехтовала более искусно. Ей было легче управляться прямым обоюдоострым мечом – цзянь. Просчитывая точные направления для датотсу и интервалы между атаками, она быстро завладела инициативой. Последовало еще три удара, после чего меч Цзянь Чжэня отлетел в сторону, а лезвие прямого меча Тое Ода уперлось ему в горло.

– Быстро на кровать, – скомандовала она, наступая, затем визгливо выкрикнула: – Я сказала – на кровать! Или хочешь, чтобы я тебе отрубила твое достоинство?

Цзянь Чжэнь подумал, что глупо злить женщину, у которой в руках меч, и поспешил выполнить ее требование. Тое Ода приковала его руки и ноги к столбам – основаниям балдахина, а затем, снова взяв меч, стала водить лезвием по его животу.

– Что, мой господин, ты готов умереть? – смеясь, спросила она.

– Да, шлюха, я всегда готов к смерти, – дерзко выкрикнул он и плюнул ей в лицо. Она спокойно стерла слюну, посмотрела на его вздымающееся орудие и кивнула:

– Что ж, я буду убивать тебя медленно.

В комнате повисла зловещая пауза. Опустив меч на стеклянный столик у кровати, она взяла лежавший на нем пульт и нажатием кнопки открыла дверцы потайного шкафа с подсветкой, вмонтированного перед кроватью. Внутри на полках были расставлены сосуды, заполненные бальзамирующим составом, а в нем в прозрачной желтизне плавали отрубленные головы людей. Изуверская ухмылка исказила губы Цзянь Чжэня. Что может быть приятнее, чем видеть доказательство смерти своих врагов? Он лично убил каждого, а Ю позаботился о телах. Следовало избавиться от голов, но Цзянь Чжэнь не мог. Глядя на них, он вновь и вновь испытывал те чувства и переживал момент казни. Отрубленные головы точно поработили его. Он не мог прожить дня, чтобы не заглянуть в потайной шкаф. Две его прошлые любовницы тоже заглянули туда, но ничего не поняли, началась истерика, и ему пришлось от них избавиться. Лишь Тое Ода выдержала это испытание и не испугалась. Вот почему они были так близки. Она понимала его, как никто другой. Даже Ю, беспрекословно выполнявший все приказы, скорее всего, считал его психом, а брат прямо так и заявил, хотя сам недалеко ушел от него.

– Ты готов? – оскалилась Тое Ода, продолжая ежедневный спектакль.

Она проворно запрыгнула на него и стала плавно двигаться вверх-вниз, наблюдая за его реакцией. Цзянь Чжэнь застонал и напрягся, испытывая ни с чем не сравнимое блаженство, а она дико рассмеялась и ускорила ритм, бросив с вызовом:

– Посмотрим, сколько ты сможешь продержаться.


* * *

После работы Лю не сразу пошел домой, а сделал крюк по тайге, проверяя места, которые наметил еще в прошлый раз. Попутно прошелся по точкам, что были обведены на карте синими чернилами. Эти пометки на видавшей виды карте района он сделал шесть лет назад. Пометки пятилетней давности были черные, трехлетней – зеленые, двухлетней – красные, а в этом году в ход пошла розовая гелевая ручка. В трех точках удалось собрать неплохой урожай. В четвертой кто-то побывал до него. Что ж, везти всегда не может, и в лесу не он один собирает травы – желающих зачерпнуть из природной кладовой пруд пруди. Сложив корни женьшеня в небольшой рюкзак и прикидывая предполагаемые барыши, Лю двинулся дальше, чтобы обследовать еще не проверенные места.

В темном углу у оврага в зарослях он сразу же увидел знакомые приметные красные ягоды женьшеня. Несмотря на почтенный возраст, зрение у него было еще крепкое, многие молодые могли позавидовать. Довольная улыбка скользнула по губам старика. Он неторопливо приблизился, отодвинул ветки, траву и понял, что нашел то, что искал. Растению было не меньше шести лет. Аккуратно собрав плоды, он вдавил их рядом в землю, чтобы потом, лет через шесть, если посчастливится, вернуться на это же место и собрать богатый урожай. Вытащив из рюкзака костяную лопатку, китаец принялся аккуратно, чтобы не оборвать почки и не повредить корень, окапывать куст. Торопиться ему было некуда, а терпения не занимать, тем более что неповрежденные растения ценились куда как дороже. Минут десять он примерялся, разрыхлял почву, подкапывал, а затем осторожно извлек корень и, очистив от земли, залюбовался. Экземпляр попался действительно хороший. Основной корень разветвлялся на две утолщающиеся части, напоминавшие борющихся людей. Просто редкая удача найти такое.

– Хорошо, – пробормотал Лю, блаженно улыбаясь.

– Да, хорошая добыча, – подтвердил вдруг кто-то у него за спиной на хорошем китайском.

Улыбка моментально соскочила с лица Лю. Он резко обернулся и побледнел, увидев высокого широкоплечего мужчину с суровым лицом и холодными серыми глазами. Самое плохое, что чужак был в форме майора пограничной службы. С бандитами китаец бы договорился без проблем, но с пограничниками в последнее время было много сложностей. Один раз Лю уже задерживали, но, учитывая его преклонный возраст и вполне искреннее раскаяние, отпустили, взяв небольшой штраф. А этот парень, если судить по погонам, – начальник, и так просто его не отпустит. Еще Лю было не по себе оттого, что он не услышал, как чужак подошел к нему сзади. Такого с ним отродясь не бывало. Справившись с первоначальным испугом, Лю стал разыгрывать проверенный сценарий. Изображая из себя дряхлого и больного старика, он трясущейся рукой показал пограничнику выкопанное растение и проскрипел:

– Товарищ начальник, это я для себя. Больной совсем стал, а пенсии на лекарства не хватает. Я местный. В поселке живу.

– Значит, для себя, – усмехнулся Ветров. – Чай с женьшенем, настоечка – и хворей как не бывало…

– Да, точно, я еще мазь делаю, – закивал Лю с готовностью, – могу и вам сделать. Рецепт передается от отца к сыну уже много поколений.

– А что у тебя, старик, в рюкзаке? – Ветров указал глазами на лямки, врезавшиеся в плечи китайца.

Лю сделал вид, что не расслышал слов майора, и продолжал бормотать себе под нос:

– Вы только скажите. Я сделаю для вас мази сколько надо. И родственникам сделаю. Руку даю на отсечение – забудете про все болезни.

– Я спрашиваю, что в рюкзаке? – повысив голос, терпеливо повторил вопрос Ветров.

– Я в поселке сторожем работаю, – проскрипел невпопад Лю, глядя на незнакомца невинными глазами старого маразматика.

– Эй, дедуля, а вот я тебя сейчас пристрелю за попытку сопротивления, – зло процедил Ветров, потеряв терпение, и потянулся к кобуре.

– Зачем стрелять? – перепугался Лю, моментом скинул рюкзак и передал его майору.

– Женьшень, – констатировал Ветров, обследуя его содержимое, – и довольно много. Так-так, это уже серьезно.

– Я старый человек, чего вы от меня хотите? – дрожащим голосом простонал Лю. – Я старше вас в два раза.

– Да хоть в три, – сухо ответил Ветров и бросил рюкзак на землю. – Забирай, лечись, а я, так и быть, забуду о женьшене, если ты, старик, поможешь мне в одном деле.

– В каком деле? – насторожился Лю. В голове у него сразу зашевелились тревожные мысли. Все это было неспроста, и дело, похоже, вовсе не в женьшене.

– Знаешь братьев Ван? – Ветров пронзил старика взглядом.

Лю постарался сохранить лицо бесстрастным и отрицательно покачал головой, чувствуя, как его сердце тронули холодные пальцы страха и оно бешено заколотилось. Даже простые разговоры на эту тему могли навлечь смерть.

– На складе, который ты охраняешь, люди из «триады» хранят свой товар, – пояснил Ветров. – Группировка называется «Две головы дракона». А руководят ею братья Ван. Мне надо, чтобы ты кое-что разузнал.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – снова покачал головой Лю. Чужак знал вещи, которые ему не положено было знать, и подталкивал его перешагнуть черту, из-за которой не возвращаются.

Ветров достал из кармана несколько свернутых листков бумаги, развернул их и принялся читать вслух: «Лю Цзяньлинь, родом из уезда Шэньсянь провинции Хэбэй, из семьи сапожников. Родился в 1931 году. Завербован в 1948 году. Оперативный псевдоним – Мудрец…»

Прочитав с полстраницы, он поднял голову и увидел, что глаза бедного старика готовы выскочить из орбит. Этого было достаточно. Клиент созрел.

– Ну что, будем сотрудничать или как? – ласково поинтересовался Ветров, убирая компромат обратно в карман.

– Вы не можете, – выдавил из себя Лю. Перед глазами у него все плыло. Чтобы не упасть, он оперся спиной о ствол дерева. – Я уже давно не работаю на КГБ. Это все в прошлом.

– Ничего не в прошлом, – спокойно возразил Ветров, – из КГБ так просто не уходят. Нам нужна ваша помощь. В обмен мы обещаем, что больше не потревожим вас, а ваше досье будет уничтожено.

– Я не могу, – жалобно простонал Лю.

– Можете, – усмехнулся Ветров, – и поможете. Если откажетесь, то в ближайшее время ваше досье всплывет где-нибудь в неподходящем месте. Вы же этого не хотите?

– Это шантаж, – выдохнул Лю и с тоской подумал, каким он был в молодости глупцом, когда согласился работать на русских. Теперь вот вынужден расплачиваться за это до конца жизни… Он-то, дурак, думал, что все кончилось с развалом СССР. Оказалось, нет.

– Вы не оставляете нам выбора, – пожал плечами Ветров, стараясь играть как можно реалистичнее. – Запомните, мы знаем все про ваши прошлые и нынешние дела. Все знаем. Тем не менее мы предлагаем вам выбор – работать на нас или жить в страхе всю оставшуюся жизнь, ожидая, что досье неожиданно всплывет. Наше ведомство ведь не застраховано от утечки информации. А поработаете на нас немного, и будете жить дальше спокойно. Обещаю.

– Чего вы хотите? – перебил его Лю.

Страх в его душе постепенно оседал, уступая место расчетливой уверенности, что он сможет выкрутиться и на этот раз. Сколько раз старик заглядывал в пропасть и оставался жив – не перечесть. Главное, хорошо все продумать. Отказаться он не мог, значит, следовало сделать вид, что он согласен с навязанными правилами игры, выиграть время, все тщательно взвесить и решить, что делать дальше. Русские не очень умные, и обмануть их будет нетрудно.

– Я уже сказал, что мне надо, – вздохнул Ветров и присел на ствол поваленного дерева. – Братья Ван. Они возят лес. Я хочу знать, когда придет крупная партия. Еще хочу знать, кто из русских помогает им на границе.

– Но я не очень много знаю, – возразил Лю, – меня не посвящают в такие дела. Я всего лишь сторож.

– Ты хитрый, как лис, и изворотливый, как гадюка, поэтому не надо плакаться, – раздраженно рявкнул на него Ветров. – Ты сможешь узнать все, если сам этого захочешь. Помни про досье.

– А вы его вправду уничтожите? – с сомнением спросил Лю. – Какие у меня гарантии?

– Слово офицера, я лично его уничтожу, – пообещал Ветров, и на этот раз он говорил чистую правду. Если старик поможет, то Данила заставит Лесовского уничтожить досье.

Лю глядел в глаза пограничника и видел, что тот говорит правду. За свою долгую жизнь он научился определять это, однако душу все равно грызли сомнения. Что такое «слово офицера» в наше время, когда брат готов продать брата…

– Так мы договорились? – поинтересовался Ветров.

– Я сделаю все, что смогу, – уклончиво ответил Лю.

– Еще неплохо бы узнать, где тут в лесу местные дровосеки калымят. Этим бизнесом руководят твои соплеменники, поэтому узнать будет не сложно, – продолжал Ветров. – Узнаешь что-нибудь, звони мне на мобилу. Или отправь сообщение. Сотовым-то умеешь пользоваться?

– Умею, – буркнул Лю, – только со своего телефона я звонить не буду.

Ветров протянул ему свой старый телефон:

– Вот, будешь звонить с этого.


* * *

– Ну, что Кривой? – поинтересовался Барсук, поставив кружку пива на барную стойку. Лютый сидел рядом, и, судя по взгляду, ему уже было все по барабану.

Храмской опустился на высокий стул перед Барсуком, поставил борсетку себе на колени и трагически вздохнул:

– А что Кривой? У него все пучком, бабла полно, сидит у себя в тереме и в ус не дует.

На лице Барсука отразилось усилие осмыслить сказанное и понять, в чем подвох.

– Ну, я думал, он тебя звал, чтобы задание какое-то для нас дать, – неуверенно пробормотал он. – Иначе зачем он тебя тогда тягал к себе?

– Нет, ЦУ не было, – усмехнулся Храмской. – Пахан интересовался, кто потрошит китайских торговцев. Китайцы к нему подходили и интересовались. Вроде он не хочет с ними ссориться. Короче, Кривой сказал, чтобы мы нашли этих отморозков и наказали.

– Каких отморозков? – Брови Барсука удивленно скакнули вверх.

Храмской, сдержав ругательство, терпеливо объяснил:

– Отморозки – это мы. Мы же пощипали китайцев.

– Да это понятно, – кивнул Барсук, – тока как мы себя сами искать-то будем?

– Вот это я как раз и хотел спросить у тебя, – ответил Храмской с нарочито серьезным лицом.

– Не знаю, – развел руками Барсук и оглянулся за поддержкой к Лютому, но тот лишь громко засопел.

– Ладно, не парься, – решил смилостивиться над недалеким подельником Храмской, – найдем каких-нибудь лохов и подставим. А еще проще – скажу, что мы выяснили, будто бы китайцы замутили все сами. Торговцы не хотели отстегивать своим за охрану, и те их наказали. А потом решили свалить на наших, чтобы менты к ним не лезли.

– Круто, – похвалил Барсук. В его глазах стояло восхищение.

Босс всегда умел находить выход из любой ситуации. Такого продувного типа не найдешь во всем мире. Затем блеск в его глазах угас, а лицо приобрело задумчивое выражение. После минутного колебания Барсук выдал:

– Слушай, Витек, а че ты ему сразу так не сказал, когда он тебя спрашивал?

– А то, что сначала надо изобразить работу, а потом хавальник разевать, – язвительно бросил Храмской и поманил к себе бармена: – Эй, Санек, налей мне виски. – И, повернувшись к Барсуку, продолжил: – Я так смотрю, желторылые нацелились нас выдавить отсюда, а Кривой не догоняет. Вот мы и поможем ему принять решение. Пора с ними кончать. А то лезут везде, как тараканы… Уже скоро весь бизнес будет под ними.

– Да, в натуре, пора их мочить, этих «якудза» гребаных, – внезапно поддакнул Лютый.

Храмской тяжело вздохнул и воздел глаза к небу. Судя по всему, в очереди при раздаче мозгов его подопечные не стояли. Опрокинув стопку виски, он закусил лимоном и спокойно разъяснил Барсуку с Лютым, что «якудза» – это японцы, а у китайцев «триады» и следует понимать разницу. Китайцы очень обижаются, когда их путают с японцами.

– Да один хрен, – махнул рукой Барсук. – Ты, Витек, лучше скажи, когда бабки делить будем.

– Бабки? – нахмурился Храмской, словно пытался что-то вспомнить. – А я разве не сказал, что уже вложил их в дело?

– Как? – изумился Барсук. – Но мне деньги нужны!

– Всем деньги нужны, – согласно кивнул Храмской с деланым сопереживанием в голосе, – времена нынче трудные. Но у вас ведь есть зарплата. Вы же, как-никак, имеете постоянную работу.

– Да ты че, в натуре, издеваешься, что ли? – возмутился Лютый, расправляя плечи. – Я уже жене на шубу пообещал дать! Да она меня порвет.

– Пацаны, вы не догоняете, – воскликнул Храмской обиженно, – я для вас стараюсь. У нас будет большое дело, по сравнению с которым все прошлое – семечки. Вы получите столько денег, что не будете знать, куда их девать.

– Я найду куда их деть, – буркнул недовольный Барсук, а Храмской тем временем продолжал подробно расписывать будущие перспективы, и напряжение за барной стойкой понемногу стало спадать.

Обещание большого куша Барсука несколько приободрило. Лютый тоже успокоился. Храмской попросил еще виски и подумал, что надо бы звякнуть старику. Пусть Лю выведет его на большие бабки. Потрошить мелких торговцев ему порядком надоело. Да и парни оторвут ему голову, если он им в конце концов не заплатит. Храмской давно кормит подельников обещаниями. Если бы они узнали, что их деньги были проиграны час назад в карты Кривому, то точно очень расстроились бы. Впоследствии это негативно отразилось бы на его здоровье. Ему просто повезло, что Барсук с Лютым тупые как пробки и верят его обещаниям.


* * *

Человек, называвший себя инженером Чэном, смотрел на него сверху вниз. Пилипенко растянули на некоем подобии дыбы. Подручные старика копошились рядом.

– На этот раз, если вы не расскажете то, что нам нужно, вы умрете, – с садистской улыбкой заверил его Чэн. – Нам надоело ждать.

Один из китайцев показал Пилипенко медную кастрюлю, второй опустил туда за хвост здоровую живую крысу, которая отчаянно крутилась и пищала. Кастрюлю быстро за ручки привязали к голому животу майора. Пилипенко с содроганием чувствовал, как тварь ползает там внутри, царапая его кожу когтями. Затем один из китайцев принес паяльную лампу и разжег ее.

Видя непонимание в глазах майора, Чэн пояснил:

– Когда мы начнем нагревать кастрюлю паяльной лампой, крыса испугается и начнет вас грызть. Она прогрызет вас насквозь. Это страшная смерть.

Пилипенко бросило в холодный пот. Он понимал, что молить палачей о пощаде бессмысленно. Вне себя от ужаса, майор пытался найти выход и не находил его.

– Значит, отказываетесь говорить? – грустно улыбнулся Чэн. – Поймите, о вашем подвиге никто не узнает. Бросьте свое геройство, или умрете.

– Да какое, к чертям, геройство, – простонал Пилипенко.

Подручный старика приблизил пламя паяльной лампы к дну кастрюли. Крыса внутри тревожно завозилась. Пилипенко попытался втянуть живот, но это не помогло. Животный ужас овладел не только его телом, но и сознанием, и майор, не выдержав, закричал, что все расскажет, хотя сам не понимал, что собирается рассказать. Чэн дал знак подручным, чтобы прекратили казнь. Кастрюлю отвязали, крысу выкинули. Дрожащего Пилипенко отвязали, подтащили на подгибающихся ногах к столу и усадили напротив старика. Чэн подвинул к нему карту района, всучил маркеры и приказал:

– Отметьте на карте места расстановки датчиков охранной сигнализации, видеокамер.

Пилипенко взял маркер, взглянул исподлобья на старого китайца и наугад поставил на карте точку:

– Здесь.

– Что здесь? – сдвинул брови старик.

– Видеокамера, – хрипло пояснил майор и почувствовал, как от страха пот струйками стекает у него по спине. Если палачи догадаются, что он врет, ему конец. Однако что еще было делать? И он стал врать дальше. Он даже сам не подозревал, что способен так вдохновенно врать. Вскоре вся карта была расчерчена разноцветными маркерами. Он показал все, что его просили. Чэн был доволен. Он взял карту, повертел ее в руках и так и сяк, потом бросил пленнику:





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/kirill-kazancev/zheleznyy-komendant/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.