Книга - Хорошие убийцы 2

Хорошие убийцы 2. Западный Дарфур
Дмитрий Леонидович


Хорошие убийцы #2
Это воспоминания о будущей войне.Тут нет световых мечей, бластеров или бравых космодесантников, бегающих по полю боя в костюмах пятиметровых роботов. Ядерного апокалипсиса и ударов лазерами из космоса тут тоже нет.Все будет гораздо проще и жестче. Как бывало в истории человечества уже много раз.Победит сильнейший. Сильнейшим станет более умный.Продолжение истории Санты, который был дизайнером, а стал наемником.





Дмитрий Леонидович

Хорошие убийцы 2. Западный Дарфур





Пролог


– Настоящий мужчина должен… – в голосе справа присутствовали визгливые нотки.

Бесит! Вот как так можно – мы знакомы меньше часа, а я уже ей что-то должен?

Объясняю вежливо:

– Настоящий мужчина должен только настоящей женщине. Этот долг основан на том, что женщина служит ему поддержкой и опорой до конца жизни, а еще рожает ему детей. Проблема в том, что женщины перестали быть настоящими. Они не хотят выполнять свою часть обязательств, но при этом хотят, чтобы мужчины свою часть выполняли. Сколько детей ты собираешься подарить своему избраннику? Готова ли быть с ним до смерти в болезни и бедности?

Девушка замялась. Кажется, рожать она и не планировала. А перспектива бедности её вовсе смутила. Типичная современная девушка: мужчина должен решать все ее проблемы, а она за это будет радовать мир красотой. Как же это утомляет…

– Совершенно с тобой согласна! – голос слева был грудным, низким. И в нем проскальзывали покровительственные интонации. Казалось, что соседка слева сейчас прижмет меня к своему мощному бюсту и то ли покормит, то ли сменит мне подгузник. Есть такие дамы, которые убеждены, что мужчина – ущербное существо, неспособное выжить без женщины. И это ущербное существо следует осчастливить изо всех сил, невзирая на его сопротивление.

Тоже бесит.

Девица, сидящая напротив, промолчала. Кажется, она была самой умной из подруг.

Как я попал в эту засаду? Родственники позаботились.

Мать решила пригласить толпу гостей на свой юбилей. Арендовали для праздника виртуальный зал на вечер. Среди гостей каким-то образом затесались подруги моей младшей сестры. Эти подруги в количестве трех штук, как бы случайно, окружили меня за столом. Собственно, почему они тут оказались, догадаться несложно – мама в последнее время упорно намекает мне, что пора создать семью. После моего расставания с Кошкой она решила взять процесс в свои руки, и вот…

Терпеть навязчивое общение еще пару часов мне совершенно не хотелось.

Но и сбежать нельзя – мать обидится.

Отговориться срочными делами? Тоже не лучший вариант – сестра даст этим девицам мои контакты, они будут названивать, если сразу поставить их в черный список – обидится сестра или мама. А потом на следующем семейном мероприятии опять все повторится.

Вот если бы какая-нибудь знакомая прикинулась моей девушкой и срочно вызвала к себе, тогда они отстали бы… только какая?

Кошка не подходит, мать ее видела и о том, что мы расстались, знает. О том, что расстались не совсем – не нужно ей знать.

Малышка сейчас учится вроде, не сможет говорить.

Кого-то из черненьких попросить? Ну, как вариант… Я представил себе эту картину. Картина понравилась, так получится даже забавнее.

***

Вышел на минуту в личное пространство, чтобы поговорить без свидетелей.

Только вот с кем? Будда сейчас в реале, скорее всего, у него личная жизнь образовалась, Пинок и Суслик вроде развлечься в «Эротике» собирались, Дублон дежурит на пульте. Толстяк, наверное, на тренажерах на «Черепахе» гоняет или на броневике. Набрал Дедуна.

– Ты сейчас в Лагуне?

– Да, – я это уже и сам вижу, он сидит расслабленный на шезлонге, загорает, пиво хлещет.

– Там из девушек кто с вами?

– Юлали и Наоми.

– Попроси Юлали минут через десять связаться со мной и устроить спектакль, как будто она моя девушка и срочно меня вызывает к себе.

– Сейчас позову ее, – улыбнулся, глазами блеснул. Шутку какую-то задумал. Ну да ладно, не совсем же он дурной, надеюсь, шутка будет не слишком шокирующей.

Нажал отбой связи, вернулся за стол. Жду.

***

Через несколько минут я получил вызов. Принял в открытом режиме, развернул экран перед собой.

Юлали предстала передо мной и окружающими во всем беспощадном великолепии своей чернокожей красоты. В шапке ее волос неторопливо распускался крупный цветок мака. Небольшую грудь прикрывала тряпочка яркого красного цвета, такого едкого оттенка, что резал глаза. По ключицам и стройной шее вилась татуировка, ветки хмеля с маленькими зелеными листочками и более светлыми соцветиями. На тонких плечах и запястьях надеты массивные золотые браслеты с крупными рубинами. В ушах – серьги в форме крупных колец. И на шею надето несколько золотых колец. На заднем фоне торчала пальма, виднелись песок и голубая поверхность лагуны.

Девушка сходу начала сумбурно, жестикулируя узкими ладошками, что-то говорить на суахили. Как всегда, автопереводчик нес какую-то ахинею. То ли не понимал местный диалект, то ли разработчики на этом языке схалтурили. Сквозь поток слов прорывались переведенные сочетания, среди которых я уловил только «коза дранная».

Я дал ей времени немного порезвиться, потом попросил:

– Милая, перейди на французский, я не понимаю.

Девушка улыбнулась уголками рта. Она развлекалась.

– Дорогой, срочно возвращайся к нам домой. У нас, – дальше она старательно выговорила на русском: – Коза козлится. Или котится? Или окачивается? – и дальше опять с переводчиком: – В общем, она рожает сыновей и дочерей. Срочно нужна твоя помощь!

– Да-да, конечно. Сейчас буду, – засуетился я. – Если коза козлится – это серьезно!

Свернул разговор, быстро попрощался с изумленной публикой, поцеловал в щеки маму и сестру и перешел в Лагуну.

***

Там Дедун с Бонусом похихикали надо мной и козлящимися козами.

Юлали со словами «Я молодец?» прижалась ко мне всем телом. Поцеловал ее, уверил, что да, молодец. И пошел с ней в бунгало – раз уж она освободила мне пару часов жизни, почему бы не провести их приятно?

***

Под вечер пришел вызов от сестры.

– Братишка, ты попал.

– ?

– Мои подруги очень интересовались твоими контактами. Светочка, которая сидела от тебя справа, прямо заявила, что даже если у тебя в реале есть эта негритянка, она готова потрахаться с тобой в виртуале. Только я тебе этого не говорила!

– У них совсем плохо с мозгами?

– Ты просто не понимаешь девушек. Для нас, когда рядом с мужчиной красивая и довольная женщина, это как знак качества. Даже не так – как логотип модного дизайнерского дома. Ты, кстати, вообще в курсе, сколько стоят шмотки, которые были на твоей подруге? А зачем вам коза? Взяли бы хорька или геветту, если кошки и хомячки в качестве домашних питомцев вам недостаточно оригинальны.

Я почесал затылок. Неувязка получилась с одежкой, не подумал. Наших чернокожих девиц обеспечивала виртуальными прикидами Малышка. Как кукол наряжала. У нее их много, прикидов таких. Мне кажется, она просто берет их откуда-то по мере надобности. Вряд ли она их покупает, скорее ее парень, Пупс, взломал хранилища нескольких дизайнерских компаний, дал ей туда доступ и научил снимать защиту от копирования.

– Сколько стоят шмотки – не знаю. Коза – потому что у родственников этой девушки принято держать коз, а не кошек. А контакты подругам не давай. Ни к чему это.

– Поздно. Уже дала. Наслаждайся!

И отключилась, язва этакая. Легкомысленная она у меня. Потому что младшая. К тому времени, когда она выросла, я уже давно жил отдельно, работал и отдавал учебный кредит. Ей проще было, образование родители оплатили, они к тому времени успели накопить достаточно. Потом она сразу с парнем своим съехалась, ребенка родила, сейчас с ним дома сидит. С ребенком. Парень работает. Живут не богато, но и не бедствуют. И, насколько я вижу, – счастливо. Все у нее хорошо, я рад за нее, но серьезности такая жизнь не способствует.

***

В последние месяцы моя жизнь кардинально изменилась.

Я больше не работаю в офисе, выполняя дизайнерские проекты.

Я почти не выхожу в реал в человеческом теле. Мне там просто нечего делать. Изредка я выползаю из капсулы, чтобы проверить, все ли в порядке в моей крошечной муниципальной квартирке, все ли хорошо с моим телом. И сразу же возвращаюсь. За квартирой и капсулой следит сервисный робот, он похож на крупную собаку, у которой вместо головы – экран интерфейса и подвижные камеры глаз, а на заднице – рука-манипулятор, направленная вперед, как хвост скорпиона. Выйти за пределы квартиры я не могу – в Русском секторе, как и в других цивилизованных секторах, Карантин. Разрешены прогулки во дворе дома по расписанию, остальные перемещения – только при наличии паспорта от Санитарной службы.

Я теперь редко бываю в игровых мирах. Мне там скучно. Захожу, чтобы встретиться с Кошкой, или недолго посидеть в клубе, посмотреть на веселящихся людей. С Кошкой мы встречаемся пару раз в месяц. Поговорить, поесть вкусного, заняться сексом. Мы отдыхаем вместе, отвлекаемся от повседневной жизни. Она мне жалуется на своего сожителя. Мне приятно выйти за пределы рабочего круга общения.

Меня перестали волновать деньги.

Меня не тревожит контролем начальство.

Мне не нужно приходить на работу к девяти и быть на месте до конца рабочего дня.

Большая часть моего времени проходит в нашем корпоративном пространстве. Там есть все, что нужно для комфортной жизни. Личные комнаты. Столовая, в которой можно абсолютно бесплатно выбрать почти любые блюда с натуральным вкусом. Лагуна есть – небольшой тропический островок, где приятно расслабляться. Спортзал. Плавательный бассейн. Зал с боевыми тренажерами – для тренировок и обучения. Комната для совещаний, конечно, есть, как без этого. Кроме членов нашей команды в этом пространстве присутствуют молоденькие чернокожие девушки легкого поведения, которые случайно оказались на нашей базе в Конго, да так и прижились.

Главная и самая насыщенная часть нашей работы и жизни проходит в реале, но не в человеческих, а в механических телах. Или правильнее сказать – кибернетических. Мы так работаем в Африке, в двух странах.

В Конго у нас база на шахте, где добывается кобальт, стратегически важное для производства аккумуляторов и роботов сырье. Шахта небольшая, но она разрушает монополию китайцев, не позволяет им использовать контроль над ресурсами для давления. Мы контролируем, защищаем и лечим три ближайшие к шахте деревни. И руду с нелегальных разработок у них скупаем. Сейчас в Конго середина сезона дождей и эпидемия желтой лихорадки. И анархия.

В Судане мы захватили и удержали базу посреди пустыни, на пересечении маршрутов, которыми пользовались боевики. Там сейчас засуха и гражданская война.

Как нам удается одновременно удерживать такие отдаленные объекты? Мы просто входим при необходимости в механические тела, которые там уже находятся. Кроме наших тел со стрелковым оружием там стоят автоматизированные системы обороны, к которым подключены броневики, пулеметы на вышках, стрелковые дроны и прочее необходимое. Именно эти средства создают основную огневую мощь.




1. Бросок на юг


Периоды ленивого безделья у нас всегда заканчиваются двумя способами: либо боевой тревогой из-за нападения, либо выходом на связь начальства.

В этот раз появился Санитар, руководитель нашего проекта по линии Службы санитарного контроля.

После взаимных приветствий он предупредил, что военные хотят использовать нас для новой операции в Судане. И это, собственно, всё, а подробности – у координатора от военных.

Скоро появился на связи координатор, Александр Борисович.

– Рад вас видеть, товарищ майор.

– Соскучились по делу?

– Да, не без этого, – признался я.

– Ну так у меня есть для вас много дел!

– Давайте я сразу всех соберу, чтобы дважды не повторять?

– Собирай. Через… полчаса?

***

Через полчаса вся команда была в виртуальном зале для совещаний.

Даже Малышка оторвалась от своих больных, хотя ей я не приказывал, сама захотела. Такой уж у нас медик – повоевать тоже любит. Одно радует: спасает она гораздо больше людей, чем убивает.

– Ну что, товарищи наемники, соскучились? – начал координатор.

Все заухмылялись. Действительно соскучились.

– Наше руководство приняло решение расширять зону контроля в Судане. Серьезно расширять.

Палец даже поднял, чтобы все прониклись.

– Для начала по тем недостаткам, которые выявились во время прошлого контакта с противником. Напомню: тогда оказалось, что оборона базы в пустыне недостаточна при атаке крупных сил, а средства ПВО неспособны полностью защитить даже от одного пакета «Града». А «духи» со своей стороны продемонстрировали, что и «Градов» у них много, и собрать достаточно сил – тоже могут. Чтобы такого не повторилось, вам прислали установку залпового огня «Град».

Суслик не выдержал: – «Духи» не дебилы, в компактную толпу посреди пустыни сбиваться и ждать залпа не станут. «Град» будет бесполезен.

– А вот и нет. Вас укомплектовали ракетами с кассетными боеголовками, в каждой – пять планирующих мин с индивидуальным наведением, осколочных или кумулятивных. Ракеты специально создавались под взаимодействие с автоматической системой целеуказания. Так что с одного пакета вы сможете уничтожить несколько десятков машин и до десятка единиц бронетехники. За одну минуту.

– Это солидно, да, – согласился Суслик. – А запас ракет прислали?

– Есть и запас, и машина заряжания, и даже отдельный робот для обслуживания комплекса. Так что, даже если начнется массовое бегство «духов» из Ливии в Судан, у вас найдется, чем их остановить. По средствам ПВО вас тоже усилили: еще один «Панцирь» вам прислали. И как резервный будет, для подстраховки, и на случай, если все же получится у «духов» подкатить на расстояние удара «Град» или что-то похожее.

Александр Борисович помолчал, обвел всех взглядом. По этой теме вопросов не оказалось.

– Хорошо, с этим ясно, теперь о том, что происходит в регионе. Нас интересует западная часть Судана. Эта местность называется Дарфур, если забыли. Делится на три штата, Южный Дарфур, Западный и Северный, большая часть Северного – пустыня, и в ее центре находится наша база.

Банды «Джанджавид», они же «конные джинны» или «духи», сейчас теряют позиции. С юга их теснят войска Южного Судана. Формально они наши союзники, но на самом деле полностью подконтрольны Китайскому сектору, который там плотно сидит на добыче нефти еще с прошлого столетия. Так что весь Южный Дарфур они захватят, без вариантов.

– Погодите-ка, – остановил его я. – Вы говорили раньше, что «Джанджавид» поддерживается правительством Судана, а правительство поддерживается Китайским сектором. Что, китайцы сами с собой воюют?

– Почти. Правительство Судана давно косит глазами в сторону Иранского сектора, а китайцам это не нравится. Поэтому патроны они продают обеим сторонам конфликта, но советников предоставили Южному Судану, где у них серьезные интересы и полный контроль.

Александр Борисович продолжил:

– А с запада «духов» теснят наемники из Чада и повстанцы из лагерей беженцев, наши прямые союзники. Они почти полностью взяли под контроль Западный Дарфур. Но с ними тоже не все так просто: очень уж чернокожие обижены на арабов. Не забыли, как те уничтожали их деревни и публично людей сжигали на площадях. Хотя, если честно, важнее то, что у них месторождения нефти отобрали и плодородные земли. В Северном Дарфуре арабов много, так что если негры его захватят, начнется резня. Это будет плохо для нашей репутации. К тому же воюют черные не очень успешно, без нашей поддержки самые сладкие куски у них китайцы перехватят. А посему…

Координатор сделал многозначительную паузу.

– Мы с вами захватим столицу штата, Эль-Фашир.

–Чего??? – примерно так отреагировали мы.

– Одной боевой группой захватим крупный город? – уточнил я вопрос.

– Именно. Одной боевой группой, с поддержкой техники с автоматическим или удаленным управлением.

От такого заявления мы прониклись и заткнулись, приготовившись слушать дальше. Сразу стало очень-очень интересно.

***

– На первом этапе операции вам нужно будет захватить аэродром Эль-Фашира. Город вполне цивилизованный, в основном – одноэтажная кирпичная застройка, есть и большие современные здания. И хижины тоже есть. Сейчас там около трехсот пятидесяти тысяч населения. Аэродром имеет трехкилометровую взлетно-посадочную полосу с хорошим покрытием, способен принимать тяжелые транспортники. Есть запасная грунтовая полоса, двухкилометровая. Для военных транспортников тоже подойдет. На территории аэродрома – небольшая трехэтажная диспетчерская вышка, здание аэровокзала, вспомогательные строения. Сложность в том, что от стоянок самолетов и конца ВПП до жилых строений города всего метров триста. Соответственно, безопасность там поддерживать будет сложно.

– Обеспечить оборону и безопасность – практически невозможно с нашими силами, – высказался Толстяк. – Группа с зенитным комплексом в паре километров от полосы засядет – и нет самолета. Или стоянку из миномета обстреляют.

– Вот! И чтобы этого не произошло, вы должны тихо добраться до объекта, быстро его взять, и тут же дать посадку тяжелым транспортам, которые выгрузят компоненты системы обороны. В том числе пулеметы для периметра, бронетехнику, комплексы ПВО и связи. И сервисных роботов, конечно. А дальше наши специалисты удаленно обо всем позаботятся – и периметр смонтируют, и за окрестностями проследят. После чего можно будет принимать новые грузы и двигаться дальше. Аэродром станет нашей главной базой в окрестностях города. Самолеты с оружием долго над вами кружить не смогут, поэтому захват нужно очень точно согласовать по времени.

Я прикинул, как это организовать. Если захват провести ночью, то вполне может получиться. Пока противник разберется, что там за стрельба (а может и не будет стрельбы, если тихо охрану убрать), пока пришлют кого-то… Реально, серьезная атака возможна только утром, самолеты успеют разгрузиться и перелететь на другой, безопасный, аэродром. И у нас появится броня и прочее полезное имущество.

– Это все может выгореть только в том случае, если мы доберемся до объекта незамеченными. А там местность заселенная, – перешел я к конкретике.

– Вопрос правильный. Первые триста километров маршрута вы можете проехать по пустыне на технике, дальше полторы сотни – начинается сахель, это полоса саванны и редколесья на севере Африки, южнее Сахары. Там могут повстречаться кочевники-скотоводы, и рельеф там для техники сложнее. По обстановке решайте, как передвигаться. А последние полторы сотни километров придется идти по плотно заселенным местам. Этот участок вам придется преодолеть пешком, скрытно.

Пробежка в полторы сотни километров нас не пугала, в механических телах усталость нарастает гораздо медленнее, чем в родных, человеческих. Так что, пожалуй, за два дня сможем пробежать. Или за две ночи, с приборами ночного видения. А может и за одну.

Получили от координатора данные разведки, обсудили, как взаимодействовать будем.

И разбежались, сначала – немного подумать, а потом – обсуждать план операции уже внутри команды.

***

Планы планировали после обеда, в столовой. Не то, чтобы мы относились к этой процедуре несерьезно, просто с самого начала было понятно, что планировать особо нечего, годный вариант действий всего один.

Технику с собой протащить мы не сможем. Ну, кроме летающего крыла, которое при хорошей погоде своим ходом долетит. А погоды обещали быть хорошими – в этом регионе сухой сезон. Значит, если особенно сильного ветра не будет, «Солнечный зайчик» долетит и, днем на солнечных батареях, ночью – на аккумуляторах, будет над нами кружить и показывать картинку.

Жальче всего было, что стрелковые дроны использовать не сможем, удобно с ними.

– А что со связью будем делать? – внезапно вмешался в ленивый разговор Толстяк, главный наш спец по технике.

– А что со связью? – удивился я. Я привык, что связь просто есть и делать с этим ничего не надо.

– В этот раз ядро боевой системы будет работать на нашей базе в пустыне, а мы будем от него в шести сотнях километров. Машину связи мы с собой взять не можем. Информация от «Зайчика» по спутниковому каналу будет идти с задержками, этот канал недостаточно широкий. Картинка получится, как со спутника, с малым разрешением и медленная.

Это было не очень хорошо. Воевать по спутнику можно, но система целеуказания будет тормозить и терять цели. Нехорошо, да.

– А само ядро системы мы с собой утащить не можем? У нас там вроде есть резервный блок.

Толстяк: – Не, к нему еще периферия нужна всякая и источник питания. Без машины никак.

Дедун: – А почему вообще нужно отдельное ядро для системы? Там всего один поточный вычислитель, я читал. А в наших телах их по пять штук. Может, можно прямо нам в мозги закачать софт и сами себе боевой системой станем? Или резервное тело для этого взять с собой.

Мысль была интересной. Вот именно на случай таких далеких вылазок без техники. Замкнуть потоки информации и целеуказание на резервного робота и таскать его с собой, во время боя поблизости под кустиком прятать. И не нужно никаких машин связи…

– Толстяк, сформулируй эту мысль для разработчиков, через Санитара отправим. Может, премию выпишут вам за предложение. А пока придется обходиться тем, что есть.

В итоге со связью решили не мудрить. По дороге хватит и спутникового канала, там лишь бы на стадо верблюдов с пастухами не напороться, а во время боя на аэродроме картинка сверху мало поможет, мы больше в помещениях будем воевать, наверное.

– А что с противотанковыми средствами делать будем? – интересуется Суслик.

Правильно интересуется. По данным разведки в городе есть несколько танков, не самых современных, без автоматических систем, но и это противник непростой. И легкая броня в большом количестве присутствует, старые БТР в основном, нашего и китайского производства.

– Надо ПТРК «Копье» брать, – заключает Толстяк. – У нас один комплект есть на складе.

– И все гранатометы, сколько есть, – дополняет Суслик. – Для ближнего боя и чтобы на БТР не тратить ракеты.

Конечно, тащить на спинах противотанковые ракеты, пусковую установку, да еще и одноразовые гранатометы – тяжело. Было бы нереально тяжело, если бы мы были в человеческих телах. А так… бронежилеты у нас удобные, металлопластиковые позвоночники от их веса не болят. Дотащим.

Кроме оружия еще генератор для подзарядки наших тел с собой пришлось брать и топливо для него. Иначе заряда аккумуляторов могло не хватить.

Сильно облегчали переноску снаряжения «карманы». Это емкости в животах наших тел, куда можно складывать компактные, но тяжелые вещи: патроны, мины, гранаты… все, что влезет по габаритам. Внутри поклажа фиксировалась, чтобы не болталась при движении. Груз располагается в центре тяжести тела, автоматика делает поправки, компенсирующие лишний вес, поэтому мы не чувствуем этой тяжести, она не влияет ни на координацию движений, ни на усталость. Хотя расход энергии, конечно, повышает.

Мы определились с оружием. Почти всем придется брать по два ствола: бесшумный – для ночного боя на аэродроме, и обычный – на случай проблем по дороге. Вместе составили список экипировки, чтобы ничего не забыть, ни одной мелочи. Потому что за полтысячи километров за этой мелочью не вернешься.

Всем отдельно напомнил взять лохматый камуфляж под саванну. Нам днем прятаться придется, причем посреди равнины с чахлой травкой.

Сказал «карманы» в животе патронами набить под завязку. Лучше лишнее возьмем, чем не хватит.

Хотя мы расходуем патроны экономно, не так, как обычные люди. Не по сотне тысяч пуль на каждого убитого, как это было по статистике прошлых крупных войн.

Мы все в этом смысле снайперы. Во многом из-за тренировок и «умной» системы целеуказания. Но не только: были исследования, что в войнах прошлого века реально целились в противника всего два процента солдат, остальные в лучшем случае палили «по направлению».

Вся наша команда набрана из этих двух процентов людей, которые определяют результат боя.

Мы – убийцы. Психопаты. Или герои – в зависимости от точки зрения.

Нас специально так подбирали.

***

Поговорили мы, кофе попили и разбежались готовиться…

Выезжаем завтра с утра. Сейчас в Африке день. В Русском секторе, в его Европейском регионе – вечер.

Сижу, никого не трогаю, магазины набиваю.

Очень умиротворяющее занятие.

От него меня оторвал вызов по связи, по личному каналу. У меня же есть личный, где я под своим настоящим именем, и второй – служебный, на нем я просто «Санта». Секретность потому что.

Смотрю, кто ко мне стучится. Светлана, подруга сестры. Которая на юбилее матери рядом со мной сидела и пыталась мне объяснить, что я ей что-то должен.

Ответил ей из виртуала, чтобы она не видела и не слышала, где я нахожусь и в каком теле.

Передо мной из дымки появляется девушка в тонкой маечке, под маечкой – ничего. В смысле – грудь там вполне приятного размера с призывно торчащими сосками, а кроме груди – больше ничего нет.

– Здравствуй, – говорит.

– Привет, – говорю.

– А я вот сегодня совершенно свободна, – говорит. – И мы могли бы провести вечер вместе.

– Не могли бы, – говорю. – Занят я чрезвычайно. И сегодня, и завтра, и вообще.

– Как же так? – удивляется. – Неужели совсем нет времени?

– Да, – печально киваю. – Совсем моя чернокожая красотка мне времени и сил не оставляет. Так что извини, но я по вечерам всегда занят. Но если что, я сохраню твой номер.

Отвалилась… интересно – навсегда?

***

С утра выехали.

Взяли с собой броневик, расселись на нем сверху. «Солнечного зайчика» своим ходом пустили на километровой высоте, чтобы дорогу впереди и по бокам просматривать.

Пустыня вообще довольно красива. Но она красива, когда смотришь на нее впервые. А потом – однообразна. Песок, глина, каменистые гряды. Барханы. Опять глина и камень. Потом барханы куда-то делись, стало плоско, глина оттенок сменила с серого на рыжий, потом скальные выходы появились. В принципе – выглядит симпатично, но пришлось попетлять между ними. Хорошо, сверху дорога видна, по картинке с «Зайчика», который летит над нами, поэтому блуждать между скалами не пришлось. Потом пошел гладкий песок с торчащими из-под него булыжниками. Потом скальные выходы объехали, и опять гладкий песок километров на пятьдесят. Потом барханы пологие километров на сто, а потом опять гладкий песок.

Так и двигались…

Встретили две машины, которые направлялись на север, наверное, в Ливию. Несмотря на то, что мы захватили базу на перекрестке пустынных маршрутов, полностью движение мы не перекрывали. Гражданские машины ездили свободно, хотя и нечасто. Кто-то ехал на заработки в более богатую, несмотря на войну, страну, кто-то – возил грузы.

До края совсем уж бесплодной пустыни мы доехали спокойно. Начали деревья и кустарники изредка появляться. От кустика до кустика сотня метров, но даже это пейзаж меняет, потому что на горизонте теперь не песок, а сливающиеся в полосу кроны.

Обогнули большой скальный массив и чуть изменили направление. Еще полсотни километров. Где-то кусты и деревья растут погуще, уже начинаешь надеяться, что выбрались из пустыни, а нет – потом опять становятся редкими.

Однообразненько тут… Мы все чуть не заснули прямо на броне. Кроме Толстяка и Суслика – один броневиком управлял, другой – «Зайчиком». Им не до сна было.

Как-то постепенно под колесами появилась жиденькая сухая трава. Потом гуще стала.

В полусотне километров от границы пустыни объехали деревню. Даже не деревню – стойбище скотоводов. Арабов, судя по прямоугольным домикам и жестяным навесам, поставленным рядами. Поблизости – огромное стадо какого-то скота. Кажется, верблюды, детально разглядывать не стал.

Дальше – опять началась пустыня на несколько десятков километров. Потом опять редколесье. И опять пустыня. Вот совсем-совсем пустыня, даже без обычных акаций с плоскими кронами. Мы специально маршрут проложили так, чтобы как можно глубже проехать по пустынным незаселенным местам.

Через полсотни километров от стойбища пересекли вади – пересохшее русло реки. При редких здесь сильных дождях оно наполняется. Может, даже не каждый год. Вдоль берегов – полосы растительности. Потом еще одно вади попалось.

Дальше местность слегка разнообразилась. Сбоку от нашего маршрута большие скальные массивы появились. В песчаных долинах между скалами – разветвленные вади, вдоль которых растут полосы густых зарослей. Мелочь, но после нескольких часов дороги по голой равнине – и такое изменение радует.

Мимо симпатичной горы проехали – сама коническая, а сверху обрывистое плоское плато торчит, как шапочка.

Жирафа видели. Листья акации ел.

Вдалеке паслось небольшое стадо каких-то мелких антилоп.

Местность, изрезанная частыми вади с полосами растительности. И опять редколесье. И опять коническая гора, небольшой потухший вулкан, похоже. И опять пустыня.

Баобабы видели. Смешные толстые деревья с растрепанными пучками веток на макушках. Большие.

В восьмидесяти километрах от стойбища скотоводов – следующее поселение. Крошечная безымянная деревушка, на десяток дворов. Объехали ее. Деревушка оказалась негритянской: беспорядочно расположенные округлые дворы, огороженные высокими заборами из кривых деревин вместо столбов и вертикально закрепленных пучков слоновой травы. Внутри каждого двора – одна или несколько круглых хижин с острыми крышами, крытыми травой.

Еще несколько километров – и началась местность, которую уже можно считать заселенной. Небольшие негритянские деревушки или группки из нескольких хижин встречались через каждые пару километров. Может, кто-то здесь наш броневик заметил. Нас это не сильно смущало – вряд ли в таких деревушках есть средства связи, и уж точно они не связаны с арабскими бандами. Они вообще никак с окружающим миром не связаны. Да и далеко еще до нашей цели, даже если заметят – не поймут, куда и зачем едем.

Пересекли полосу полей. Первая обработанная земля, которую мы увидели под колесами.

Так и двигались дальше: несколько километров пустоши, безымянные крошечные негритянские деревеньки, поля, опять пустошь…

Наконец, больше чем в двух сотнях километров от пустыни, нам встретилась настоящая речка. С водой. Мутной и серо-желтой от глины.

Дальше мы не стали искушать судьбу, перед речкой спешились и отправили броневик обратно на базу. Сами устроились на отдых в кустарнике, ожидать темноты. С этого места начинались плотно заселенные земли, был большой риск, что нас заметят, поэтому мы решили идти пешком и по ночам.

До нашей цели оставалась сотня километров.

***

Еще при свете дня я убедился, что речушка, которую нам нужно пересечь – мелкая, нам по пояс. Когда стемнело, мы проверили по картинке с «Зайчика», нет ли поблизости кого, и собрались идти.

– Раздеваемся, переходим реку.

Малышка: – Ой, парни, я что-то стесняюсь.

Дублон: – Было бы чего стесняться…

Пинок: – Да, жалко, что стесняться нечего.

Дедун: – А вот правда, жаль, что нашим телам члены не приделали…

Малышка: – А уж мне-то как жаль!

Разговоры велись по внутреннему каналу, так что выдать себя шумом мы не могли.

Болтовня не мешала бойцам снимать и паковать одежду. На первый взгляд, мокрая одежда нам не могла повредить, но я подозревал, что наша обувь может и не перенести марш-броска на сотню километров с водой внутри. И чавканье мокрых ботинок слушать не хотелось. А еще – неизвестно, как поведут себя сочленения пальцев стоп, если долго держать их во влаге, вдруг поржавеют или засорятся? А уж если ботинки снимать, то почему бы и одежду не снять?

Дедун: – Может, нам написать жалобу разработчикам, чтобы приделали органы размножения?

Малышка: – Это не так просто. Ты представляешь, сколько у тебя там рецепторов? А у женщин еще сложнее, до сих пор не разберутся, где и сколько эрогенных зон у нас есть.

Дедун: – Что, совсем нет шансов?

Малышка: – Возрадуйтесь! Шансы есть и хорошие. Пупс считает, что эту тему уже где-то разрабатывают. Потому что у человечества два любимых занятия – война и секс. Мы занимаемся войной, а где-то корпят над секс-куклами. Просто это получится дороже, дольше и не с первой попытки.

Дедун: – А прикиньте, как здорово будет надеть механическое тело и пойти в гости к какой-нибудь девице в реале…

Бонус: – Или арендовать тело в другом городе, если эта девица далеко…

За болтовней все перешли реку и опять оделись. Попрыгали, чтобы проверить, все ли в порядке. Кое-кто поправил снаряжение. Его было много. У каждого – по два ствола, что само по себе неудобно, а еще и трубы противотанковых ракет и гранатометов приторочены к трубчатым рамам рюкзаков.

Собрались, побежали. Бояться постов, имеющих приборы ночного видения, было рано, так что мы включили инфракрасную подсветку в ночниках.

***

Первые пять километров бежали спокойно. По убранным полям, которые начались сразу за рекой.

Вокруг – тишина. Только наш мерный топот звучит, и ветер посвистывает в ушных микрофонах. Насекомые не стрекочут – засуха, не сезон. Львов, рычание которых часто можно услышать по ночам в саванне южнее экватора, тут нет, их вытеснили люди. И гиен с леопардами – тоже. Те земли, которые пригодны для жизни, используются скотоводами или возделываются, пастухи и фермеры убивают хищников, так что они выжили только южнее, на самой границе влажных лесов.

Потом, перед крупной деревней, перекрывающей узкую долину, нам пришлось уходить на скалистое плато, изрезанное руслами ручьев и речушек.

При прокладке маршрута мы видели на этом плато цепочки огороженных участков земли вдоль рек и удобных долин. По спутниковым фото было неясно, что это, мы решили – выпасы для скота. Многие – большие, метров по триста и больше в диаметре.

Лезть напрямик через эти загоны мы не захотели. Потому что пройти ночью по пустым полям – проблемы нет, никому эти поля не интересны. А вот стада скота без охраны вряд ли оставят. Где-то там скрываются хижины пастухов. И у каждого пастуха под рукой старенький автомат Калашникова. По-другому тут не бывает, угон скота – популярное национальное развлечение.

Пришлось обходить цепочки этих выпасов по гребням водораздела. Осторожно, чтобы не сломать ноги. Долго. Если пять километров по полям мы легко пробежали за полчаса, то девять километров по пологим холмам и скалам пробирались часа четыре.

Я уж думал, выбиваемся из графика. Хорошо, сейчас зима, ночи чуть длиннее, можно многое успеть.

Когда выбрались из скал, рванули, как бешеные лоси, по полям, которые покрывали всю равнину лоскутным одеялом.

В механическом теле усталость почти не чувствуется, так что темп держали, как при беге на средние дистанции. Длинную долину, километров в двадцать, проскочили часа за полтора. По дороге миновали несколько деревень. В этой местности деревни были крупными, на десятки или даже сотни дворов. Местами и современные строения встречались – какие-то длинные фермы, кирпичные дома, крытые жестью, гордо стоящие среди круглых африканских хижин из глины или соломы.

После долины мы проскочили проход между двумя скальными массивами и продолжили бег по плодородной равнине, расчерченной на куски полями, огибая деревни и хутора, если можно так назвать группки из нескольких хижин.

Перед рассветом мы прошли последнюю полосу полей и вышли на обширный кусок необработанной земли, который с этой стороны примыкал к Эль-Фаширу. Здесь, видимо, были неплодородные почвы, а может с водой проблемы, так что с северо-запада на десяток километров от города полей почти не было, тут оставалась обычная саванна с редкими деревьями. Хотя совсем пустой эта местность не была, несколько крупных деревень на ней находились.

Мы нашли удобное место среди невысоких холмиков и спрятались на дневку в кустарнике.

***

После восхода огляделись. Мало ли, вдруг мы в темноте не заметили чего и расположились прямо на дороге или пастбище? Дороги тут, кстати, были, грунтовые, довольно много, правда непонятно, куда они вели. Они заканчивались неожиданно, посреди саванны. Может, это скот гоняли на выпас.

Ну и вот. Огляделись вокруг. Место для дневки мы выбрали вполне удачное. Вокруг – слегка холмистая поверхность саванны с сухой травой и редкими деревьями. На горизонте, на северо-западе – обрывистые скалы со сглаженными вершинами и углами. Мы пробегали недалеко от них, но в темноте не разглядели. Я детальнее посмотрел на них сверху, с помощью «Солнечного зайчика». Скальное плато, обточенное ветром и песком, изрезано ущельями, в ущельях на дне песок. Скалы как будто выплывают из него. Что-то это мне напомнило… в мире «Поле боя» похожие места есть, как будто дизайнеры прямо из этих мест их скопировали. Или это в «Далеком крике»? Точно, в «Далеком крике» такого много, там еще холмистые саванны и африканские деревни нескольких сортов, тоже из этих мест…

Экзотично. Думал ли я, что когда-нибудь увижу это в реале? Нет, не думал. Но увидел.

Что тут еще есть вокруг?

Пустошь. Сухая трава на рыжеватой земле. Редкие акации с плоскими зонтичными кронами. Поля. Деревни. Дороги. Хорошее шоссе, ведущее в город с запада. Аэродром на юго-западной окраине, наша цель. Южнее него – сплошная полоса полей, там почва темная, плодородная. Полоса протянулась на десятки километров и шириной в несколько километров. Озеро на ней есть большое. Интересно, но нам туда не надо.

И в центре города тоже есть озеро с цветущей зеленой водой. А к озеру от юго-западной окраины ведет полоса полей, которая разрезает застройку. Еще весь город рассекает на две неравные части широкое вади, сейчас сухое. Это вади – единственное, что нарушает абсолютно плоскую равнину, на которой стоит город.

Сам город довольно зеленый, много деревьев. Ну, для этих мест много, а так-то и зеленее города бывают. Разделен широкими дорогами на ровные прямоугольники кварталов. Застроен в основном небольшими домиками под жестяными крышами. В бедных кварталах, то есть почти везде, домики внутри каждого квартала смыкаются в беспорядочное скопление трущоб. Улицы ровные и прямые, некоторые – асфальтированные, в Конго я такого не видел, да и в Судане впервые вижу.

На улицах – машины, не траки, а старые, маленькие, четырехколесные. Много. Машины совсем старые – некоторым, похоже, лет по пятьдесят, если не больше.

Есть районы с совсем современной застройкой, рядами одинаковых многоэтажек или коттеджей. Есть и широкая полоса хижин на окраине, там строения от деревень в пустыне отличаются только тем, что крыши жестью крыты, и дворы плотнее расположены.

В целом – симпатичный город. Желания разрушить его не вызывает. Пыльный только очень.

***

Я распределил дежурства. Озадачил Будду наблюдением за окрестностями.

– Санта, мы пришли с опережением графика, – подполз ко мне Толстяк. И остальные члены команды уши насторожили.

– Правильнее сказать – мы не использовали резерв времени, который у нас был.

– Ну да. Теперь до объекта десяток километров, если обходить город по дуге – пусть пятнадцать. За час без проблем пробежим. Можем его уже этой ночью взять, времени будет достаточно.

Я призадумался. С одной стороны – можно использовать резерв времени, чтобы лучше изучить объект и окрестности. С другой – этим мы повышаем риск, что нас заметят, пока мы тут загораем.

– Пока сидим, смотрим, – решил я. – Транспортникам с техникой до нас лететь часов пять, они в Крыму стоят, уже загруженные. Значит, крайний срок принятия решения – вечер по нашему времени. Вот тогда и определимся.

– Лучше заранее, – подсказал Будда. – Пока у них там, с учетом разницы в часовых поясах, рабочий день не закончился, а то разбегутся, как тараканы, а кто-то и бухнуть успеет.

***

День прошел спокойно. В десятке километров от нас бурлила (или, скорее, лениво колыхалась) городская жизнь, в километре с небольшим занимались своими делами жители ближайшей деревни, а мы лежали под кустами и наблюдали с помощью «Солнечного зайчика» за городом и аэродромом.

Обстановка выглядела спокойной. Военная техника по городу не передвигалась, охрана аэродрома не суетилась, солдаты вели себя расслаблено.

Сам аэродром сейчас использовался только международными гуманитарными организациями. То есть редко. От местной авиации остались только ржавые останки двух ударных вертолетов и одного истребителя, они стояли в стороне от ВПП, посреди пустого поля.

Охрана не напрягалась, но и сказать, что нам предстоит воевать с пенсионерами с берданками, было нельзя.

Территория аэродрома имела форму, похожую на кривобокого ската. Длинная ВПП, трехкилометровая, проходила вдоль его хребта и хвоста, с юго-запада на северо-восток. Грунтовая ВПП, двухкилометровая – вдоль восточного края его ромбовидного «тела», с юга на север. Здания и стоянки для самолетов и техники были сосредоточены в северо-западной половине «тела», самым большим было здание аэровокзала. Рядом, на северной стороне периметра, находились два въезда на территорию, главный и грузовой, а также хранилище ГСМ, ангары и склады.

Трехэтажная диспетчерская вышка прикрывала всю северную часть территории, на ее верхнем этаже стоял пулемет. И для снайпера там место подходящее.

Главный пост охраны располагался у въездных ворот. Он был защищенный бетонными блоками, там стояли два часовых с пулеметом, рядом – БТР, в котором дежурили водитель и наводчик. Пост был довольно далеко от здания аэропорта, метрах в трехстах пятидесяти.

И еще один пост, два человека, находился рядом с грузовыми воротами, в пяти сотнях метров от главных. Кроме запертых ворот он там охранял склады и топливохранилище.

В самых дальних углах ограды, западном и южном, стояли две сторожевые вышки, на каждой – по охраннику.

На парковке рядом с аэровокзалом выстроились в ряд три танка. Два были совсем старые, еще с круглыми башнями, не оборудованные активной защитой. Один новее, из того поколения, где активная защита уже была, а необитаемой башни и автоматики – еще нет. Все танки производства Русского сектора. Экипажи в них не дежурили. Еще один БТР рядом с танками стоял, вроде тоже пустой.

Около стоянки бронетехники была врыта в землю смешная зенитка, с двумя короткими толстыми стволами, на низком лафете с четырьмя колесами. Сейчас ее стволы были опущены и направлены вдоль въездной дороги. Очевидно, такой пулемет мог уничтожить любую машину, кроме танка.

На столбах забора, сделанного из сетки, с колючей проволокой поверху, Будда разглядел какие-то приборы – скорее всего камеры, подключенные к пульту охраны. А раз есть камеры – нужно предполагать, что есть и софт, который при обработке картинки с них заметит движение и выведет сообщение охраннику. Хорошо, хоть автоматических пулеметов на заборе не было, как на наших базах.

Общее количество бойцов охраны мы оценили в три десятка, не меньше.

После обеда еще раз обсудили всё и решили проводить захват этой ночью.




2. Аэродром, первая фаза


Мы собрались в виртуальной комнате для совещаний. Тела бросили на месте дневки в Судане, охранять их оставили Дублона. Бонус дежурил на пульте нашей базы в Конго.

– Давайте окончательно определяться, как будем действовать. С учетом наших наблюдений. Будда, что интересного увидел, пока наблюдал?

– На ограде стоят камеры. Разбираться, какие именно и как их можно нейтрализовать – времени и возможности нет. Так что вариант с тихим захватом выглядит очень сомнительным. Входить придется через вход. Шумно и быстро.

– Кто может вмешаться кроме охраны объекта?

– В лагере, построенном когда-то для миротворцев, – Будда покрутил указателем на карте, показав аккуратный прямоугольник современной застройки на северо-западе города. – Стоит крупный отряд боевиков. Назовем его – объект «Лагерь». От ворот аэродрома – два километра. Остальные крупные отряды – в центре города и его восточной части, все они отделены от нас вади и поедут через вот этот мост, – указатель сместился на мост в километре от объекта. – Могут и объехать, но в первую очередь рванут напрямик по хорошей дороге.

– Будем мины ставить?

Суслик: – Да, мы прихватили с собой четыре штуки направленного действия. Одну на мосту, две – на перекрестке с севера от объекта. Еще одну – на пути из лагеря миротворцев. Мины с радиовзрывателями и видеокамерами, чтобы людей там не держать.

– Да уж, людей у нас мало…

Будда: – Они и на БТР могут приехать. И танк подогнать. Одних мин мало.

– С обоих направлений группы реагирования поедут через этот перекресток, – Суслик указал туда, где предлагал ставить две мины. – Тут можно посадить человека с гранатометами.

– А танки если? Гранаты против них слабоваты. Мы гранаты типа «ударное ядро» взяли, они лучше для легкобронированных целей.

Суслик: – ПТРК, установленный в любом удобном месте, перекроет весь город. У него дальность десять километров. Для этого его и тащили. Кроме меня Толстяк с ним управляться может.

– Толстяк, ты с закрытой позиции по минометной траектории стрелять сможешь?

Толстяк: – На тренажерах тренировался. Там нормально получалось. В реале, конечно, не пробовал.

Суслик: – Нет разницы, на тренажере или в реале, все равно на экран смотришь… – Потом добавил: – Лишь бы по тебе в это время не стреляли, это очень отвлекает.

– Поддержка по нашему сигналу заблокирует связь коммов в городе. Кроме нашей. Вирус в сеть запустят. Это усилит неразбериху, – порадовал я команду. – Но радиосвязь между опорными пунктами и постами у боевиков останется.

Все слушали внимательно. Задача была несравнима по сложности с теми операциями, которые мы проводили раньше. У противника могли быть хорошо подготовленные опытные бойцы, и техники полно, и снаряжение у него почти не отставало от нашего. Это не банды в Конго, омерзительные в своей жестокости, но малоопасные для нас. Тут все серьезно.

Я продолжил:

– С внешними силами понятно. Что с самим объектом?

Начал Будда, как самый опытный:

– Я присмотрел две точки для снайперов и поддержки. Главная – вот этот дом, – показал он его на карте, красивый, двухэтажный, современный, из стекла и бетона. – Со второго этажа или с крыши можно накрыть пост на въезде. Сюда в идеале нужно два снайпера и человека с гранатометом, для БТР. Снайперы тихо убирают постовых, поддержка сжигает БТР. До поста всего сорок метров. Одновременно отсюда контролируется подъезд к объекту с севера. И отсюда же можно держать под огнем основные строения: диспетчерскую вышку и здание аэропорта.

– Что в этом доме?

Будда: – Пока наблюдал, туда бегали и ездили люди из охраны. Похоже, там живет начальство этого отряда. Но и мирные могут быть. Наверняка будут.

Я промерил дальности от этого дома до зданий объекта. Триста пятьдесят до вышки, четыреста до аэровокзала. Для наших бесшумных винтовок – приемлемо для первого выстрела, но не для боя. Придется переходить на обычные. Для одноразовых гранатометов – нормально.

– Второе место?

– Здание ресторана вот здесь, – Будда ткнул указателем в точку среди группы домов чуть западнее аэропорта. Оно двухэтажное, со второго этажа хороший обзор на стоянку бронетехники и здания объекта. Есть закрытый дворик, где можно поставить ПТРК. Но дальность около шестисот метров. Для бесшумного оружия – многовато.

– Ночью для любого оружия многовато, – скептически отозвался я.

– С нашими прицелами – приемлемо. А с учетом нашего улучшенного зрения – так и вовсе хорошо, – Будда был прав, алгоритмы обработки видимой картинки, которые использовались нашими механическими телами, сильно облегчали обнаружение целей.

Малышка: – Меня туда надо, я взяла винтовку под усиленный патрон. Она с глушителем, на таком расстоянии выстрел охранникам будет неслышен.

– Но их система целеуказания может засечь вспышку и тепло выстрела, так что снайперы тебя могут заметить. А снайперы у них хорошие, как мы уже убедились при захвате базы в пустыне. И жители ближайших домов тебя услышат.

Малышка: – Значит, буду дуэлиться со снайперами. А какие варианты? Сами они не умрут.

Пинок: – Кого-то надо к ней в охрану оставлять. Тем более, если туда Толстяка с ПТРК посадить, его тоже охранять надо.

– Подождите состав групп обсуждать. Пока определились: есть главная группа в доме напротив въезда, пусть это будет точка «Здание», и вспомогательная – в ресторане, точка «Ресторан». Для того чтобы связать боем тех, кто в зданиях аэропорта, и уничтожить пост на въезде этого хватит. А остальные? Еще пост на грузовых воротах и две сторожевые вышки в дальних концах.

Будда: – Я бы дальних вообще не трогал. Вот услышат они, что пошла стрельба в главном офисе. И что? Одному два километра бежать, другому – три. Ночь. Что делать – непонятно. Они, скорее всего, просто останутся на местах или прятаться станут. Сбежали бы, но забор помешает.

– Вышки – да, далеко. А от запасных ворот близко, не станут там сидеть, побегут к своим.

Будда: – Жалко людей выделять на это, их у нас и так мало. Пока уберут постового, пока добегут до основного места боя…

Я напряг мозг. Подсчитал людей. Распределил их предварительно по двум точкам. Действительно каждый на счету. Вспомнил:

– У нас же еще два резервных робота есть. Их можно в автоматическом режиме послать устранить дальние посты.

Будда: – Они прятаться хорошо не умеют. Заметят.

– Пусть метров на триста подберутся, это несложно – механические тела не греются, в инфракрасном диапазоне не светятся. В темноте не заметят. По общему сигналу выстрелят одновременно, не из бесшумных автоматов, а из обычных, АЕ. Они с такой дальности гарантированно попадут, руки у роботов не дрожат, стреляют они точно. Звуки выстрелов если и услышат – это будет неважно, мы свою стрельбу уже начнем…

…Да, так и сделаем, – решил я. – Дальние вышки не будем трогать, потом с ними разберемся, а пост у грузовых ворот уберем роботами.

Пинок: – Как распределяем людей и оружие между группами?

– Пара Дедуна, Толстяк и Малышка – в ресторан. Старшая – Малышка. Берут с собой ПТРК, все ракеты к нему, пару кумулятивных гранат и одну термобарическую. Остальные – на точку «Здание». Резервные роботы – сначала к грузовым воротам, потом по обстоятельствам.

Суслик: – Мне бы заранее пробежаться, мины поставить.

Толстяк: – Мы столько оружия не дотащим, пусковая установка ПТРК тяжелая и ракеты по тридцать кило каждая, а их пять штук.

Я посмотрел по карте.

– Идем вместе до этой точки, – показал я. – Потом Суслик отдает нам свой груз и налегке бежит ставить мины, к лагерю миротворцев, потом к мосту, потом возвращается к перекрестку. Мы проходим вот тут, группа Малышки идет дальше, входит в квартал с рестораном прямо из саванны. Оружие дотащите, не переломитесь, перед зачисткой здания сложите лишнее в кучку, потом заберете.

Будда: – Санта, погоди. Здесь местный университет на карте обозначен. Ты хочешь между его факультетами пройти. Там, конечно, проход широкий, но давай лучше его стороной обойдем – у мусульман непонятно, чего ожидать от учебных заведений. Может, там половина – фанатики-исламисты, которые круглосуточно территорию дозором обходят. А может – наоборот, и студенты всю ночь гуляют по улицам с девушками под ручку. Молодежь – она непредсказуемая и по ночам спать не склонна.

– Угу, принято, – согласился я. – Севернее него пройдем, тут вот, показал на другую улицу.

Дедун: – С гранатометами я буду?

– Да, ты на втором этаже, а Бонус внизу, Толстяка охранять.

Дедун: – Я с гранатами мало практиковался, а в реале – так и вовсе никогда.

Суслик: – Дедун, ты, главное, не забудь взять с собой съемный оптический прицел. При выстреле гранатой у тебя за спиной не должно быть стены ближе двух метров. Иначе – убить не убьет, но с балкона давлением скинет. И человека сзади не должно быть. После выстрела падай сразу на пол, тебя по вспышке засекут, у тебя будет одна-две секунды до прилета пули. Прицел там простой, разберешься. Хотя даже с оптикой дальность почти предельная получается, так что в танк ты вряд ли попадешь с первого раза, особенно ночью. А вот в дом – попадешь.

Суслик – наш главный эксперт по взрывающимся штукам, он плохому не научит. Дедун молча принял к сведению его советы. Теоретически он вот это вот всё и сам знал, а практически… я надеялся, что ему и не придется гранаты использовать, это резервный вариант, на всякий случай.

Дальше разговор перешел в обычное чаепитие, а потом все расползлись отдыхать перед операцией.

***

Я успел поспать в виртуале пару часов, когда меня разбудил вызов по связи. С личного номера. И вызов такой, душераздирающий – колокола из начала одной старой песни в стиле «готика». Я этот сигнал на своих родных поставил.

Продрал глаза. Мать звонит. Встревожился – может, случилось чего? Обычно родители меня не вызывали, я сам с ними созванивался время от времени. Это с сестрой мать почти каждый день болтала часами, а со мной у нее тем для разговоров гораздо меньше, так что общаемся нечасто.

Кликнул на прием.

На экране мама, лицо вроде спокойное, на нем застыло выражение беспредельного любопытства. Поздоровались, парой фраз обменялись, потом не выдержала:

– А ты не хочешь пригласить к нам свою девушку?

– Какую девушку? – не понял я сразу, еще не проснулся.

– Черненькую. У которой коза козлилась.

Вот же ж… и что ей сказать?

– Понимаешь, мама. Я не могу ее пригласить и вообще познакомить с вами. Я с ней вместе работаю, и по требованиям секретности не могу знакомить со своими знакомыми за пределами фирмы.

Не поверила. Пришлось убеждать. Вроде убедил, но все равно смотрела с подозрением, когда прощалась. Чувствует, что что-то не так. А на самом деле правду же я ей сказал. Работаем вместе. Просто я не дизайнер, а командир отряда наемников, а она – девушка легкого поведения. Одна из четырех. И мы ей даже зарплату официально платим, из бюджета охраны шахты в Конго. По статье «здравоохранение и восстановление», с пометкой «расслабляющий массаж». Смешно сказать – пять монет в месяц. Такие там доходы у местных, шахтеры-нелегалы еще меньше зарабатывают, хотя работа у них намного тяжелее.

Так или иначе, внезапная атака моей любопытной матери была отбита. Временно.

Спать уже не хотелось, перешел в корпоративное пространство, в столовую – кофе пить.

Плохо, что дольше не поспал, вместо этого до начала операции волновался и думал, что там еще можно улучшить и какие неприятности мы не предусмотрели. Бессмысленное занятие, потому что война – это игра как минимум двух игроков, и какой ход сделает противник – предсказать обычно нельзя, сколько ни думай. А если можно, значит противник заведомо слабее. Такое тоже бывает, но не стоит на это рассчитывать. И даже если противник глуп ужасно, есть еще непредсказуемые случайности, которые вносят нотку хаоса в любые планы.

***

Темнота спрятала скалы на горизонте, потом – тростниковые заборы и островерхие хижины ближайшей деревни, потом – окружающую саванну и вообще всё.

На картинке с «Солнечного зайчика», который продолжал парить над нами, видны были огни города. Там было электричество, светились окна домов – блага цивилизации местным удалось сохранить. Мы подождали пару часов, пока все успокоится.

– Ну что, готовы? Самолеты подлетят через два часа. Пора выдвигаться.

Все встали, попрыгали, плотнее приторочили оружие. Пошли. Побежали. Сначала десять километров на юг, чтобы обойти пару деревень. Потом свернули к городу, на запад.

– Первая точка. Суслик, твой выход.

Парень снял с себя все лишнее, оставил только бесшумный автомат, забрал мины, которые мы при переноске рассовали по «карманам». Проверил все.

Суслик: – Я пошел, – сказал и легко побежал в сторону города, к улице, где должен установить первую мину.

Оставшиеся бойцы перераспределили груз между собой. Тем, кто идет с Малышкой и Толстяком, передали все ракеты для ПТРК, у них мы забрали лишние трубы одноразовых гранатометов. Разделились.

Наша группа пошла к городу, обходя с севера комплекс длинных одноэтажных зданий, кажется – студенческие общежития, хотя сейчас ни в чем нельзя быть уверенным. За ними мы повернем южнее, чтобы напрямик выйти к нашей позиции.

Группа Малышки нагрузилась тяжелыми ракетами и поковыляла по саванне на юг, чтобы через километр пути по пустоши выйти прямо на свою точку.

***

Суслик бежал по грунтовке. Справа изгородь, слева изгородь. За ними пусто, только вдалеке дома какие-то. Тут земли много, нарезают участки, не стесняясь, поэтому пустого пространства хватает. Потом изгородь кончилась, под ногами асфальт появился. В ста метрах слева – ангары какие-то. Справа – жилая застройка пошла. Угрюмые кирпичные стены вокруг квадратных двориков, жестяные крыши навесов и домов. Людей на улице нет, тихо.

Перекресток. И не просто перекресток, а место, где сливаются две дороги, по которым может поехать группа реагирования из бывшего лагеря миротворцев. Вот где-то тут и надо ставить мину, чтобы точно мимо нее не проехали.

Суслик свернул на юг, в сторону аэродрома. Сразу за перекрестком нашлось удобное для диверсии место. Магазинчик одежды, стены которого выкрашены в веселенький желто-зеленый цвет. На его углу – дерево растет. Вот под деревом и можно пристроить, мина будет незаметна в темноте.

Боец разложил ножки мины, воткнул ее в землю. Вставил взрыватель, воткнул в крепление маленькую видеокамеру, включил. Проверил по картинке с камеры направление взрыва. Под удар попадет дорога, глухая стена двора напротив. И за перекрестком еще ресторанчик, фасад которого похож на средневековую крепость с крошечными окошками. Чуть подправил положение мины. Хорошо. Всё, теперь дальше.

Суслик побежал к следующей точке, к мосту через вади. Сначала на восток по тихой улочке, застроенной квадратами дворов, с пустырями между ними. И на улице, и на пустырях – голая глина, даже трава не растет. За заборами дворов кое-где растут деревья. Тихо. Темно. Пусто.

По мере продвижения дворики становились более мелкими и бедными. Хотя, казалось бы, Суслик двигался от окраины к центру города. А тут лачуги какие-то стоят.

Добежал до небольшого парка на берегу вади. От него повернул к югу. Было два варианта пути – или по крупной улице, на которой даже есть асфальт, или по берегу вади. По улице есть риск встретить людей. Но там могут не обратить внимания на бегущего человека. То, что он робот – не видно: движения как у человека, одежда – камуфляж, и даже маска на лице. По берегу – совсем пустые места. Если там заметят, это точно вызовет интерес. Решил бежать по улице.

Оказалось – зря.

Путь лежал мимо городского фруктового рынка, на площади перед ним ларечки с фруктами и овощами стоят, и на земле, на кусках ткани, кучи фруктов, или рядами в корзинах и коробках разложены. Много. Никогда таких красивых не видел. И такого разнообразия. А это даже еще не сам рынок, а только площадь перед ним… Всё это богатство охраняют несколько владельцев и охранники. Большинство просто спят на ковриках.

Суслик уже думал – спокойно пройдет. Но нет, не получилось.

В конце площади под навесом три охранника сидели, кальян курили и общались. Один из них, щуплый негр, на бегущего бойца рукой показал, начал что-то лопотать на арабском. Суслик сначала продолжил бег. Но когда укуренные охранники стали за свои старенькие «Калаши» хвататься, остановился, на колено упал и открыл огонь. Бесшумный автомат захлопал и залязгал затвором. Негромко, да и звук странный, те люди, которые этого звука не слышали, не поймут, что это стрельба. Несколько одиночных выстрелов – и трое охранников повалились на землю. Никто из соседей тревоги не поднял.

Суслик побежал дальше. На бегу доложил по связи, что вступил в огневой контакт.

По правую сторону улицы стоял большой многоэтажный дом, окруженный широкими газонами и автостоянками. Слева – какие-то мелкие магазинчики и мастерские. Суслик свернул в проход между ними, чтобы убраться с открытого места. Вовремя свернул – почти сразу со стороны овощных рядов послышались крики. Кто-то увидел убитых охранников.

А Суслик бежал и думал: «Вот зачем они это сделали? Сидели себе ночью, сторожили свои помидоры и арбузы. И картошку с бананами. Мимо пробегает вооруженный человек, никого не трогает. Ну и пусть себе пробегает, казалось бы… так нет же, за автоматы хвататься начали». Было досадно: Суслик не любил бессмысленных убийств.

Опять поворот, в проход между беспорядочно разбросанными железными домиками (боец знал, что это гаражи для маленьких пассажирских машин, на которых ездят многие жители нецивилизованных стран).

Мимо маленькой мечети, тут таких много.

Через узкую полоску кустов.

Выбежал к нужной дороге, почти к мосту.

Здесь.

Присел у дерева на обочине. Огляделся. Никто не видит, никто не гонится.

Быстро установил мину.

Пересек улицу и задворками, мимо ангаров и мастерских, направился обратно, в сторону аэропорта.

В это время на связи появилась группа Малышки…

***

Группа двигалась медленно из-за тяжелой поклажи. У всех парней кроме оружия и собственного снаряжения висели на плечах по две ракеты. Малышку, как самую легкую и трепетную, разгрузили. Она несла всего два контейнера с гранатами, которые весили втрое меньше ракет. Правда, ее винтовки были тяжелее автоматов, но это такая мелочь…

Когда добрались до дворика ресторана, бросили тяжелые контейнеры и лишние стволы под бетонный забор, вздохнули с облегчением. Даже в механических телах хочется иногда вздохнуть.

Малышка: – Санта, мы на месте, сейчас войдем.

Девушка посмотрела на парней. Потом – на забор. На запертую калитку.

– Как входить-то будем? Толстяк, ты замок вскрыть можешь?

Дедун: – Не усложняйте. Через забор перепрыгну, может изнутри открыть можно.

– Давай.

Бонус подставил руки, Дедун привстал над забором, чтобы глянуть, что там внутри. Внутри было тихо. Парень лег на забор и перевалился через него. С той стороны глухо стукнули по земле подошвы. Потом что-то скрипнуло, калитка открылась.

Дедун: – Тут простой засов изнутри был.

Все вошли, присели под кустами, растущими вдоль аккуратной дорожки. Малышка через ночной прицел изучила двор и дом. Никого живого видно не было. И в окнах здания – тоже.

– Дедун, проверьте за зданием.

Пара парней тихо перебежала к углу дома.

Дедун: – Тут чисто. Есть черный вход.

– Толстяк, давай туда, открой им дверь, пусть проверят внутри.

Вход в здание, да еще и в роли командира группы, был для Малышки занятием малознакомым. Ей вообще было непонятно, почему Санта назначил ее старшей.

Толстяк поковырялся в несложном замке отмычкой, открыл дверь. Такое умение тоже входило в набор, который требовался от специалиста поддержки.

Дедун: – Дверь открыта. Мы проверяем дом, Толстяк – около двери.

Пара штурмовиков начала тихо обходить первый этаж. Около «парадного» входа в зал на сдвинутых в ряд столах спал человек. Невысокий худощавый негр. Они почти все тут были невысокими и худощавыми. Рядом лежал старенький «Калашников». Дедун убрал автомат на пол, быстро зажал рот человека рукой и шепнул «Тихо!» на арабском. Бонус ткнул сторожа автоматом в бок и схватил его за плечо, чтобы тот не дергался.

Глаза чернокожего распахнулись, он замычал, попытался освободиться.

Дедун опять повторил: «Тихо!». Потом поинтересовался:

– Еще кто-то в доме есть?

Пленник замотал головой. Ему вкололи снотворное и надели наручники. Переложили засыпающее тело на пол, под стену, чтобы не мешало. Потом быстро проверили остальные помещения. В них действительно больше никого не оказалось.

Группа перетаскала все оружие внутрь, выбрали себе позиции.

Малышка присмотрела себе место в зале на втором этаже. Сдвинула два больших стола в глубине помещения, легла, примерилась. Встала, чуть подвинула столы вбок, открыла окно в сторону аэропорта, опять легла. Теперь ее заметить будет сложно, а она видит все, что нужно.

Дедун тоже открыл себе окно на втором этаже, сложил рядом с ним гранаты.

Толстяк устроился во дворе, в его середине, чтобы дом не мешал пуску ракет в сторону города. Развернул пусковую установку, установил на нее контейнер с первой ракетой. Рядом, на пластиковом ресторанном столике, разложил планшет с картинкой с «Зайчика» и пульт управления от него.

Бонус занял позицию у угла дома. Так он мог держать в поле зрения калитку, Толстяка и почти весь двор.

– Санта, мы готовы, – сообщила Малышка.

***

Наша группа обошла студенческие общежития. Потом, чтобы уйти с улицы, мы пролезли в дырку в заборе и оказались на обширном пустыре, задворках университетской территории. Прошли по ее краю, между кустами и деревьями, мимо свалки (хорошо, рецепторы запаха в наших телах стоят примитивные, все оттенки вони мы не смогли прочувствовать). Обошли все строения стороной, через забор выбрались на улицу. Странную такую улицу, прямо посреди которой росло несколько старых деревьев. За ней шли квадратные дворы жилой застройки с глухими кирпичными заборами. По этой улочке спокойно прошли четыре сотни метров. Никого не встретили. И еще столько же – по двум пустырям размером со стадион. Вышли к улице чуть севернее точки «Здание» – чтобы от поста на въезде на аэродром нас не заметили, когда будем пересекать дорогу.

Я посмотрел на картинку с «Зайчика». Всё спокойно.

– Переходим улицу.

Все перебежали на другую сторону. Тут росли жиденькие кустики, которые нас немного прикрывали. Сместились подальше от дороги, к бетонному забору складской зоны. Там кусты были густыми, под их защитой мы спокойно подошли к дому, который станет нашей позицией.

Свет в доме не горел.

– Остановились, наблюдаем.

Здание, похоже, в своей прошлой жизни было небольшой гостиницей. Или офисом. Во всяком случае, не особняком.

Рядом росли деревья, некоторые – высокие. Их кроны прикроют нас, когда мы будем размещаться на плоской крыше.

Около дома – небольшой дворик, огороженный бетонным забором. Наверное, там раньше было кафе или что-то похожее. Очень удачно этот дворик прикрывал черный вход в дом от глаз постовых, стоящих на въезде на аэродром.

Суслик пробежался вокруг дома. Поискал, как удобнее входить в него. Нам ведь надо было не просто захватить дом, а сделать это без шума.

Суслик: – Войти непросто. На окнах первого этажа решетки. Две двери, на обеих серьезные замки.

– Предложения?

Суслик: – Могу перепилить струнной пилой решетки и вырезать стекло, чтобы открыть окно. Но это долго и услышать могут.

Пинок: – Через окна второго этажа. Решеток нет. Удобнее всего с козырька над главным входом.

Будда: – Как вариант – можно по дереву на крышу подняться и уже с нее в дом, вряд ли там серьезные запоры. Или к окну. Справа дерево близко к стене растет.

Я оценил варианты. С козырька действовать по любому удобнее, чем корячиться на дереве. Если бы знать, что тихо попадем в пустую комнату, тогда можно и покорячиться, но мы-то не знаем, что внутри. Окна закрыты жалюзи. Если пойдем через крышу – нет гарантий, что легко войдем на лестницу, смотреть надо. Пилить решетки – вообще не наш вариант. Пилка шуршит, могут услышать, и долго это. Вот бы как в фантастических фильмах – кислотой полил, и железо само растворилось… но в реальности даже тонкий пруток будет растворяться несколько суток.

– Давайте с козырька. Суслик и Пинок сразу туда, остальные внизу ждем.

Я послал одного резервного робота сторожить дом со стороны аэродрома, с инструкцией открывать огонь, если из черного хода кто-то выбежит. Второго поставил с противоположной стороны, контролировать дверь дома и улицу.

Парни подставили руки, Суслик и Пинок влезли на козырек, встали сбоку от окна, чтобы силуэтом на фоне неба не мелькать. Штурмовик приготовил автомат, на случай неожиданностей, инженер достал инструмент и начал вырезать круглое отверстие в стекле. Потом сунул в него камеру на гибком стержне, продвинул ее между полосками жалюзи, посмотрел, что внутри.

Суслик: – Закрытая комната, людей нет. Кабинет вроде. Охранных датчиков не вижу.

– Открывай.

Суслик сунул руку в дырку и открыл окно. Первым вошел Пинок. Потом Суслик. Потом остальные.

Дверь кабинета заперта не была. И другие внутренние двери заперты не были. Мы вышли в широкий коридор второго этажа. Пинок с Дублоном начали проверять комнаты. Суслик находился рядом на случай, если потребуется помощь. Будда сразу пошел к лестнице, чтобы контролировать ее. Я приглядывал за дверями комнат, которые еще не успели проверить.

Пинок по очереди докладывал:

– Детская, три ребенка.

– Детская, два ребенка.

– Туалет, пусто.

– Ванная, пусто.

– Две девушки.

Я уточнил у Будды:

– Тут от женщин нужно ждать сопротивления? Шахидки там всякие могут быть?

Будда: – Вряд ли. Смертниц заранее готовят, женщины-бойцы бывают, но их мало, а обычные женщины за оружие хвататься не должны. Лишь бы не завизжали.

Девушек пока оставили, не стали будить.

Пинок: – Два совсем молодых парня. Оружия не видно.

– Попробуйте тихо усыпить. Если попытаются шуметь – стреляйте.

Попробовали. Получилось. Из комнаты послышались негромкая возня и мычание, потом все затихло. Правда, пришлось ждать минуту, пока подействует снотворное.

Пинок: – Мужчина с женщиной.

Эта комната была последней на этаже. Я зашел.

– Пробуйте усыпить.

Мы с Сусликом страховали, Пинок и Дублон зажали сонным хозяевам рты, ткнули им в виски стволами и на арабском предложили не двигаться и не шуметь.

Не получилось.

Хозяин дернулся, рукой сбил в сторону ствол Пинка, попытался дотянуться до ящика тумбочки. Суслик выстрелил в него два раза. Тело обмякло.

Женщина ударилась в панику, забилась в руках, замычала.

«Убить? – мелькнула мысль, – Не, не стоит».

– Усыпите ее, – приказал, а сам вышел в коридор.

Вышел я вовремя, в соседней комнате зажегся свет, открылась дверь, и из нее выскочила испуганная девушка в ярко-желтой пижаме с верблюдами. Увидела меня, остановилась.

– Тихо! Замри! – приказал с переводом на арабский.

Девушка застыла.

– Войди обратно в комнату.

Послушалась. Я вошел за ней. Вторая девушка испуганно смотрела на меня с кровати темными, почти черными, глазами.

– Не бойтесь. Мы вас не тронем. Сейчас я сделаю вам по уколу снотворного. Когда вы проснетесь, все уже кончится. Лежите спокойно.

Сделал уколы им в плечо, подождал, пока подействует.

Пинок: – Второй этаж чистый. Детей только не усыпляли.

– Суслик, можешь их как-то запереть в комнатах?

Парень осмотрел двери. Потом притащил пару стульев, подпер ручки их спинкам, попробовал. Не открывались.

Дублон: – Тетка, которой рот зажимал, мне перчатку прокусила и погрызла пластиковое покрытие на ладони, пленку с тактильными датчиками повредила. Теперь все время кажется, что я ежика держу на ладони.

– Суслик, а почему мы усыпляющий газ не используем?

– Потому что грамотный противник, услышав шипение, может просто задержать дыхание на минуту. А за минуту можно много чего сделать. Шум поднять, например.

– Ясно. Давайте вниз.

На первом этаже все прошло более спокойно. В одной комнате обнаружили спящего охранника с автоматом, лежащим рядом с кроватью. Рисковать не стали, просто застрелили его из бесшумного пистолета. Еще на первом этаже жила толстая тетка, старуха, две молодые девушки. Всех женщин усыпили. Без визга и плача не обошлось, но помешать нам этот шум уже не мог.

Вернулись на второй этаж, усыпили детей. Дети тоже шумели, но теперь это было неважно. Окна закрыты, снаружи их не услышат.

Нашли ключи от входных дверей, отперли их.

Резервных роботов я отправил к грузовым воротам аэродрома, они должны зайти через соседнюю улицу, незаметно подобраться к посту на расстояние уверенного выстрела и ждать сигнала.

Наша группа поднялась на крышу и затащила туда оружие. Только Дублон остался внизу – охранять нас от неожиданностей с тыла.




3. Аэродром, штурм


На черном южном небе ярко выделялись звезды и луна. Где-то далеко ехала машина. Ветер шелестел листьями деревьев.

Мы лежали на крыше.

К штурму аэродрома все было готово.

Шмель-1: – Через полчаса будем на месте.

Это транспортники вышли на связь, они подлетали чуть раньше запланированного времени. Не страшно – если не успеем, они могут кругами полетать, топлива должно хватить на пару часов ожидания.

В последний момент мне пришла в голову гениальная мысль:

– Пинок, возьми термобарическую гранату. Одновременно с Сусликом выстрелишь, по диспетчерской вышке.

Это я решил, что возможность сразу в самом начале боя устранить снайпера и пулемет, а может и еще кого-то, кто сидит в вышке, – стоит расхода боеприпаса.

– Сейчас включу отсчет. На пятой секунде Будда и я убираем пост у ворот, гранатометчики целятся, по готовности Суслик сжигает БТР у ворот, а Пинок – вышку. Роботы устранят пост на вторых воротах.

Задержка гранатометчикам нужна, потому что когда они встанут, чтобы прицелиться, их движение могут засечь камеры шлемов постовых. Засечь и пометить их, как цели. Вдруг часовые успеют отреагировать?

– Все готовы? – это уже вопрос ко всем нашим.

Все отчитались плюсиками.

– Включаю отсчет.

В уголке забрала замигала отметка таймера.

На счет «пять» нажимаю на спуск. Винтовка хлопает. Рядом хлопает винтовка Будды. Головы часовых дергаются от попаданий. Пуля тяжелая, так что даже если шлем не пробьет – шею сломает.

Тела еще не успели упасть, а наши гранатометчики уже встают на колено, вскидывают контейнеры на плечи и стреляют. И сразу же падают за низкий бортик крыши, потому что снайпер на вышке гипотетически мог перед смертью успеть выстрелить.

Сначала негромко пыхает взрыв кумулятивной гранаты на броне БТР, потом дымное пламя клубами охватывает всю верхнюю половину диспетчерской вышки.

В это же мгновение роботы, действующие автоматически, устранили постовых на грузовых воротах.

В окнах аэровокзала видна суета.

Стрелять во время боя дозвуковыми патронами на триста-четыреста метров – развлечение так себе. Потому что поправки на скорость цели большие, а вертикальные – так и вовсе громадные и меняются с каждым десятком метров. Не учтешь, не успеешь учесть. Поэтому мы с Буддой сразу меняем бесшумные винтовки на СВЕ с глушителем. Даже если нас засекут снайперы… свою позицию мы и так обозначили выстрелами гранатометов. Зато сможем стрелять точно.

Будда кого-то поймал – его винтовка звонко бьет в ночной тишине. Я тоже увидел цель в окне. Кто-то пытался разглядеть, что происходит. Стреляю.

Толстяк: – Побежали к броне. Пятеро.

Он у нас сейчас комментатор. Наблюдает за общей картиной, потому что остальным пока не до того. Его фраза означает, что кто-то из здания аэровокзала бросился к технике, которая находится рядом на стоянке. Я их вижу в прицел, стреляю. Промахиваюсь, поправку на скорость неправильно учел. Малышка подстрахует.

Один из бегунов валится на асфальт стоянки. Остальные начинают метаться зигзагами. Стреляю еще раз. Опять промах.

Будда: – По нам стреляет снайпер, мне в шлем по касательной прилетело, я ищу его.

Я продолжаю ловить в прицел тех, кто бежит к технике. Двое добрались до танка. Один задерживается, чтобы открыть люк водителя. Я стреляю и попадаю. Второй пытается залезть в люк башни, он с другой стороны, под прикрытием башни. Я вижу, как он откидывает крышку, потом пытается туда запрыгнуть и… тело заваливается на бок. Третий бегун успевает юркнуть в боковую дверцу БТР. Четвертый не успевает – я сбиваю его в момент, когда он притормаживает перед этой же дверцей.

– Суслик, подбей БТР.

Сам я перевожу прицел на здание. Замечаю голову перед открытым окном, похоже – снайпер. Стреляю в него.

Слышу, как рядом хлопает выстрел гранатой. На борту БТР, находящегося на стоянке, мелькает вспышка небольшого взрыва.

Охрана немного упорядочила свои метания и начала отстреливаться в нашу сторону из здания аэровокзала. Первая фаза боя под названием «неразбериха» закончилась.

***

Начало боя прошло так резко, что Малышка даже растерялась. Два залпа – и снесены посты на въездах, а заодно – самая важная для контроля местности точка, вышка.

Когда Толстяк сказал, что из здания выбежали люди в сторону бронетехники, девушка взяла себя в руки. Выход из аэровокзала был между двумя пристройками, так что людей она увидела только через пару секунд, когда они выбежали из узкого прохода.

Навела прицел на первого. Все поправки были посчитаны заранее, прицел выставлен, Малышка только учла по сетке опережение и выстрелила. Выстрел усиленным патроном в замкнутом помещении больно ударил по ушам, даже глушитель не сильно помог. Куда-то попала – фигурка дернулась и завалилась набок.

Две фигурки подбежали к танку. Одна упала, вторая присела за его башней. Малышка увидела, как танкист откинул крышку люка. Сейчас прыгнет в него. Пуле лететь больше половины секунды, надо стрелять заранее. Каким-то чутьем девушка поняла: «Сейчас!» и нажала на спуск, прицеливаясь в точку над люком. Угадала: танкист резко поднялся, схватился руками за края люка, забросил в него свои ноги и… упал на башню, неестественно выгнувшись.

Третий и четвертый бегуны успели спрятаться от нее за бортом БТР. По связи Санта дал команду Суслику, тот подбил БТР гранатой.

Больше никто никуда не бежал… а нет, бежал:

– Еще один выскочил из здания, – сообщил Толстяк.

Малышка увидела, как человек зигзагами пробежал от угла здания к стоянке техники. Проскочил между танками. Дальше побежал, к зенитному пулемету, стоящему в неглубоком окопе. Подбежал, встал за него, стал доворачивать стволы, гладя в прицел. Наверное, хотел по крыше дома, где засела группа Санты, пострелять. Несколько секунд – и нет группы. И крыши тоже нет.

Малышка выстрелила первой. Попала.

Теперь можно оглядеться и действовать спокойно.

Охрана аэропорта оказалась заперта в здании. Постепенно она рассредоточилась около окон фасада и стала стрелять в сторону группы Санты. О том, что есть группа Малышки, они еще не знали.

Девушка спокойно выискивала цели и стреляла. Все внимание противника было обращено в другую сторону, так что даже камеры на шлемах боевиков поймать Малышку не могли, она была за пределами угла их зрения. Одного, второго… а вот третий высунулся с винтовкой, снайпер, и его тоже…

Перед въездом и на стоянке разгорались подбитые БТР. Из окон диспетчерской вышки вырывалось пламя.

Малышка глянула на планшет, чтобы представлять, что происходит. Группа Санты оставалась на своей точке, а вот роботы, которые устранили пост на грузовых воротах, перелезли через них и бежали к тыльной стороне аэровокзала. Боевики сосредоточились в двух пристройках со стороны фасада, так что нападение сзади будет для них сюрпризом.

Санта: – Дедун, Суслик, сейчас одновременно под отсчет выстрелите термобарическими гранатами. Суслик по левой пристройке к фасаду, ближней к нам, Дедун – по правой.

Суслик: – Дедун, в окно посередине пристройки целься.

Санта: – Готовы?

Включился таймер. На пятой секунде хлопнул выстрел гранатой, Дедун исполнил команду. Через две секунды клубы огня почти целиком заполнили левую пристройку, еще через секунду – правую.

Когда прибор ночного видения адаптировался к сполохам пламени, которые мелькали в окнах, Малышка попыталась найти себе цели. Одну нашла, из боковой двери горящей пристройки вывалился человек. Выстрелила. Упал. Выстрелила еще раз, вдруг он просто свист пули услышал и залег.

Толстяк: – Малышка, к нам с севера человек десять бегут. Метров двести.

Малышка: – Дедун, на левую строну!

И сама бросилась к левой стене, распахнула там окно, присела за подоконник. «Вот и первая неожиданность!» – подумала даже с каким-то облегчением. Не могло же совсем всё идти по плану.

Оценила расстояние, перещелкнула колесико прицела на «двойку».

Поймала в прицел первую цель, чтобы не возиться с точными поправками – прицелилась в середину тела, выстрелила. Попала, конечно.

Сбоку защелкал затвором автомат Дедуна. Стреляные гильзы со звонким стуком посыпались на пол – он мешочек к окошку выброса не стал цеплять.

Стрелять немного мешали деревья, растущие с этой стороны, но тепловизор очень помогал. И целеуказатель отмечал противников на забрале шлема, это Толстяк их пометил, как цели.

Поймала в прицел еще одного. Выстрелила. Попала.

Противник был странный. Местное ополчение? Одеты в какие-то тряпки, в лаптях, без касок. Бежали толпой. Потом, когда половина уже получила по пуле, догадались залечь. Посреди пустыря. Начали панически палить длинными очередями. Лучше бы затаились, притворились трупами. Или бегали зигзагами, что ли…

Поймала в прицел следующего, выстрелила. И еще одного. Живые противники кончились.

Теперь все в округе знают, где находится группа Малышки. Группу Санты тоже могли засечь по выстрелам гранат, а могли и не засечь, а вот автоматные очереди этих ополченцев – точно заметили. Печаль…

***

Я осмотрелся, проверил картинку на планшете.

БТР и диспетчерская вышка пылали. Фасадные пристройки к аэропорту начинали разгораться. Вторая фаза боя заканчивалась. Пора делать зачистку зданий, там, по моим оценкам, осталось человек пять боеспособных, может – десяток. Для пары роботов – выполнимая задача. Даю им инструкцию войти в здание, найти и зачистить всех живых.

Толстяк: – С тыльной стороны здания из правого флигеля кто-то бежит.

Малышка: – Это женщины кажется. В черные одежки с ног до головы завернуты. Оружия не вижу.

– Не стреляйте по ним.

Куда бегут эти безумные? Подальше от опасности? Там же три километра пустого пространства и забор вокруг. Конечно, лучше уж бежать, чем сидеть и ждать смерти. Теперь ловить их придется перед тем, как самолеты сажать.

Наблюдение: – Из объекта «Лагерь» вышла группа. Три машины без брони, человек двадцать, – вступила в игру военная разведка, которая сейчас отслеживает спутниковые снимки. Другую помощь они пока оказать не могут, но и это важно – они держат под контролем весь город, пока наше внимание сосредоточено на подъездах к аэродрому.

Думаю, этот отряд из трех машин – что-то вроде наряда полиции. Потому что местные боевики должны как-то порядок поддерживать, а значит – иметь группы, которые могут быстро отреагировать на стрельбу. Например, если скотовод захочет подстрелить угонщика коров. Или наоборот.

– Толстяк, как подъедут – взрывай мину.

Управление минами передано Толстяку, потому что у Суслика сейчас других дел хватает.

На экране планшета вижу, как три машины вырвались на перекресток, и… перед ними вспышка взрыва. Толстяк удачно подгадал время. А Суслик – место для установки. Перед перекрестком водители сбавили скорость и машины сгрудились, под удар поражающих элементов попали все три машины, первая – наглухо, во второй тоже едва шевелятся, в последнем пикапе есть пара пострадавших, остальные забегали с автоматами, попрятались под заборами и за машинами. Потом поняли, что больше никто не нападает, стали помощь раненым оказывать.

Теперь выжившие при взрыве донесут информацию о нападении до своего начальства. Начальство по радио сообщит всем серьезным группировкам в городе, что война идет по-взрослому и не только на аэродроме. Группировки поднимут по тревоге свой состав. В городе боевиков тысяч десять, не меньше. Все-таки столица штата, база для лечения и отдыха, кормушка, транспортный узел и просто важное место. Кто-то ограничится обороной себя, любимого, и будет ждать утра. А кто-то пошлет крупные силы с броней… и произойдет это быстро, эти ребята на подъем легкие.

Потом замечаю непривычную несообразность:

– Толстяк, а почему ты людей из машин как цели не пометил?

Толстяк: – Целеуказатель теряет подвижные цели из-за медленной связи.

Так вот ты какая, медленная связь… хорошо хоть, можно по инфракрасной картинке с «Зайчика» на экране отслеживать передвижения людей и машин.

***

Я бросил взгляд на часы. С начала боя прошло всего пятнадцать минут.

Два робота, действующие в автоматическом режиме, вломились с тыла в здание аэропорта. Оно, здание, имело форму буквы «Н». Верхние ножки этой буквы мы сожгли термобарическими гранатами. А в нижние сейчас вошли роботы. И там сразу вспыхнула стрельба. За роботов я не сильно переживал. Зачистить здание они почти наверняка смогут. Слишком много у них преимуществ перед живым человеком. И уязвимых мест мало, и стреляют быстро и точно, и двигаются по странным траекториям, усложняющим прицельный огонь по ним. Правда, мозгов у них маловато, зато реакция быстрая.

Хорошо, что женщины убежали из здания. Потому что роботы убьют там всех – и боевиков, и раненых, и даже тех, кто попытается сдаться. И женщин бы убили. Просто инструкция у них такая – всех в здании убить. Для более сложного поведения мозгов у них не хватает, да…

После начала стрельбы внутри здания из его бокового выхода в нашу сторону вывалились два человека. Вывалились, замерли, оглядываются. Будда выстрелил первым. Потом я. Будда попал, я – нет. Не успела пуля долететь, боевик сорвался с места и убежал в сторону грузовых ворот. Совсем убежал. Пусть бежит, у нас нет цели убить всех. Нам нужно просто захватить аэродром.

Проблема с дальними постами, которые стояли на сторожевых вышках в углах обширной территории, рассосалась сама собой. Как только запылали здания, постовые решили спасаться. Один рванул со всех ног к грузовым воротам. Там нашел только пару трупов, открыл ворота и сбежал. Второй, которому бежать до ворот было намного дальше, сумел преодолеть забор периметра. Потом, при осмотре ограды, мы узнали, что парень оказался то ли чрезвычайно сообразительным, то ли опытным. Он добежал до ржавого сарайчика (таких на территории штук десять разбросано), оторвал от него лист жести, согнул его пополам и набросил на забор сверху, чтобы прикрыть колючую проволоку. А потом подставил старую пустую бочку, найденную в том же сарайчике, и спокойно перелез. Ну не молодец ли он? Но, как показала практика, кроме сообразительности человеку нужно иметь еще и немного везения. Потому что спасшийся чудесным образом постовой не нашел ничего лучше, чем спрятаться в группе построек, где засела группа Малышки. Без злого умысла, просто он рядом через забор перелазил, это было ближайшее укрытие. Конечно же, его заметили, и Бонус его неожиданно убил. Не оставлять же живым вооруженного противника, который вздумал прятаться в кустах в соседнем дворе?

***

Зачистка здания аэровокзала заняла не так уж много времени. Оно, здание, в сущности небольшое. Метров пятьдесят в ширину и в длину примерно так же. К тому же роботы не церемонились и израсходовали весь свой запас ручных гранат.

Одному роботу при зачистке повредили руку. Левую. Теперь он не сможет прицельно стрелять из автомата. Второму прострелили половину головы, он лишился одного «глаза» и «уха». Это не страшно, даже стрелять ему не сильно помешает. Хуже, что разбился прибор ночного видения и тактический экран на забрале шлема.

Раненного в руку робота я отправил к женщинам, которые сбежали из здания и теперь спрятались испуганной кучкой за каким-то вспомогательным бетонным строением. Робот подошел к ним, потом я подключился к его голосу и вежливо попросил женщин уйти с территории через грузовые ворота. На арабском языке. Те не сразу выползли из-за укрытия, но волшебное слово «Быстро!» задало им хороший темп. Они бежали очень забавно, семеня ногами, бодро двигая толстенькими ягодицами под свободными платьями.

Второго робота я послал проверить здания пассажирского терминала (он тут отдельно от аэровокзала почему-то) и мечети. Зачем в маленьком аэропорту мечеть? Зачем вообще в аэропорту мечеть? Не знаю. В любом случае, там никого не оказалось.

***

Короткая передышка заканчивалась. Зашевелились встревоженные группировки в центре города, и в бывшем лагере миротворцев люди забегали.

Наблюдение: – В вашу сторону выдвигается колонна. Танк, два БТР, грузовик, два пикапа.

Малышка посмотрела на планшете, что там происходит.

По улицам центральной части города двигаются пикапы, за ними танк, БТР, грузовик с бойцами и второй БТР. Едут медленно, вроде как осторожно. Хотя наоборот, безопаснее было бы быстро проскочить улицы. Одичали они тут, не знают, что такое настоящие засады.

Санта: – Толстяк, уничтожай танк. Потом грузовик миной.

Толстяк: – Принято.

Пока все увлеклись колонной, девушка посмотрела на экране на окрестности вокруг своей группы. В университетских кварталах началось какое-то брожение. Группы людей трусцой перебегают и скапливаются около одного из зданий. Раз накапливаются, значит, куда-то собираются. Куда они пойдут? На позицию группы Малышки или группы Санты? Или вообще в аэропорт – пожары, например, тушить?

Во дворике ресторана хлопнул пуск ракеты. Малышка краем глаза заметила, как она черной тенью мелькнула перед окном, потом включился ее двигатель, и она забрала круто вверх и в сторону – чтобы пройти выше домов и ударить по танку сверху. Такие ракеты должны бить в башню, в люк, это самое слабое место в броне танка. Кроме танков последнего поколения, у которых башня необитаема, им ракета бьет… ну, тоже куда-то сверху бьет. В бронекапсулу с людьми, кажется.

Малышка: – Бонус, поднимайся наверх, – девушка заметила, что часть «студентов» определились с направлением и начали двигаться в сторону ее группы. – Дедун, готовься, к нам с севера толпа идет.

Из любопытства переключилась глянуть на картинку в общем канале. Там ехал танк, потом на его башне вспыхнул взрыв, экран залило засветкой от горячих продуктов взрыва. Потом камера адаптировалась, дым остыл, на месте остался неподвижный танк. Похоже, экипажу выжить не удалось, никто не лез из люков.

Малышка вернула картинку на группу ополченцев, которая направилась к ее позиции. Их было много, человек сто. Правда, шли толпой, ни военных навыков, ни героизма не проявляли.

Малышка читала, что бывали случаи, когда опытный снайпер на открытом месте уничтожал десятки, а то и сотню бойцов противника. Тактика была известна: подловить противника на открытом месте, уничтожить командира, заставить залечь, потом уничтожать всех, кто попытается командовать или проявлять опасную активность.

Какая у ее группы цель? Уничтожать ополченцев? Или просто не подпустить близко? Пожалуй, ни к чему их уничтожать. Если командиров убить, остальные просто разбегутся.

На границе между застройкой и широким пустырем ополченцы нескладно выстроились цепью. До них почти триста метров. Для бесшумных автоматов парней это много. А обычные, которые тоже есть, в темноте покажут себя вспышками, позволят противнику стрелять прицельно. Малышка решила подождать, пока «студенты» приблизятся метров на двести. А пока нашла главного руководителя, который разгонял людей по флангам, и стала отслеживать его передвижения.

Наконец, выстроились и пошли.

Малышка: – Дедун, Бонус – по моему выстрелу начинаете.

Неровная цепь «студентов» подошла на двести метров. Пора.

Девушка прицелилась в командира, который предусмотрительно приотстал от своих подчиненных, мягко нажала спуск. Винтовка бахнула, командир упал. Рядом защелкали автоматы парней.

Ополченцы начали валиться на землю. В смысле – залегать. Просто как-то панически и неумело.

Следующей целью Малышки стал человек, который припал к земле и что-то кричал соседям. Может и не кричал, но приподнялся и голову к ним повернул.

После первых попаданий часть «студентов» сообразили, что в этот раз они не охотники, а добыча, и поступили правильно – вскочили и бросились назад, под прикрытие кустов и строений. Так поступило большинство. Десяток человек залегли и начали стрелять заполошными очередями. Кто-то просто залег, прижался к земле и затих.

Дедун и Бонус стреляли, но на них Малышка не очень надеялась – попасть из оружия с дозвуковым патроном в лежащего человека с двухсот метров сложно. А вот для нее условия были идеальными. Она по очереди застрелила всех, кто остался на пустыре. Может кого-то пропустила, приняла за труп, это не принципиально.

Ополченцы, которые убежали, распределились среди кустов, кое-кто из них начал постреливать. Некоторые даже сидя устроились, решили, что их за ветками не видно. Ну не дебилы?

Малышка: – Дедун, Бонус, не тратьте патроны зря.

Девушка сменила очередной магазин и стала без спешки выцеливать тех, кто пытался вести огонь. Патронов у нее было много.

Между выстрелами девушке вспомнилось, как она впервые попала в игровой мир дополненной реальности и взяла в руки оружие. Тогда у нее был охотничий азарт и, если честно, ей нравилось причинять боль – потому что люди, в которых она стреляла, были изрядными козлами. Это было всего несколько лет назад. Теперь она просто выполняла свою задачу. Азарт исчез, когда привыкла быть сильной. Злость – когда перестала чувствовать себя бедной родственницей на празднике жизни.

…За окном ушла в небо еще одна ракета.

***

Когда Наблюдение сообщило о выходе колонны с танком, Толстяк подвел «Зайчика» ближе к цели, я вывел изображение колонны крупным планом себе на планшет.

Над позицией группы Малышки в небе вспыхнул огонек и по искривленной дуге пошел в небо. Повернул, прошел над нами, добрался до своей цели и упал вниз. На экране изображение залило засветкой, потом картинка вернулась.

Донесся звук далекого взрыва.

Колонна притормозила. Вокруг танка побегали люди. Из люков никто не вылез. Через несколько минут все расселись на технику, цепочка машин поползла дальше.

Как только грузовик прошел мост, на обочине дороги возникла вспышка еще одного взрыва. Грузовик остановился. Опять колонна встала, БТР начали вертеть пушками по сторонам, из них выскочили бойцы. Кто-то замер вокруг брони с оружием наготове, кто-то бросился к грузовику. Первый, кто заглянул в кузов, сразу соскочил на землю и, опершись на колесо, стал блевать. Очень уж характерная поза у него была. Несколько человек забрались в кузов, стали искать выживших, вытаскивать их, оказывать помощь.

Через несколько минут к месту взрыва подкатилось несколько машин. Вновь прибывшие стали заниматься ранеными.

Колонна опять двинулась в нашу сторону. В ней осталось два пикапа с пулеметами, два БТР. Теперь они ехали медленно, направив пулеметы и пушки по сторонам. Бойцы не стали загружаться в транспорт, шли по бокам от брони гуськом, с оружием наготове. Я присмотрелся: боевики были неплохо снаряжены. На всех были шлемы и бронежилеты, на шлемах – приборы ночного видения. И забрала с тактическими экранами, наверное, есть.

Чтобы добраться до нашего перекрестка, им потребуется минут десять.

***

Во время передышки я посмотрел, как воюет группа Малышки.

Они подловили каких-то ополченцев на открытом пустыре, заставили их залечь и отступить. Это было немного рискованно. Абсолютное большинство людей в боевой обстановке, услышав свист пуль и выстрелы, мгновенно упадет на землю. Это предсказуемо. А вот дальше возможны варианты. Опытные бойцы залягут, прижмут противника огнем, попытаются приблизиться перебежками или зайти во фланги. Фанатики отбросят осторожность и бросятся в самоубийственную атаку, увлекая за собой толпу, и, как ни странно, за счет скорости большинство успеет добежать до противника и навязать бой на короткой дистанции.

Группе Малышки повезло: ополченцы сразу потеряли командиров и превратились в испуганное стадо, прячущееся в кустах. Но и это стадо, которого ни мы, ни разведка не ждали, создавало проблемы. Ополченцы, сами того не подозревая, перекрыли группе Малышки путь к въезду на территорию аэродрома и к нашей группе. Десяток боевиков засели в небольшом саду прямо у дороги, еще столько же – в сквере в сотне метров от нее. Теперь Малышке некуда отступить, если их прижмут, с одной стороны – длинная ограда аэродрома, с другой – саванна с редкими деревьями.

– Малышка.

– Ась?

– Пока у вас затишье, отправь кого-нибудь найти место, где можно быстро перебраться через забор аэродрома. Дорога через ворота для вас сейчас перекрыта. Посмотрите, где через ограду перебрался постовой с дальнего поста, тот, которого убил Бонус. Вам нужен путь на случай, если вам придется отступать.

Малышка: – Бонус, слышал? Пробегись, посмотри. Тут недалеко должно быть, иначе он на нас не вышел бы. Не найдешь – сам сделай проход, хотя бы срежь колючку с верха.

***

Два БТР и пара пикапов из потрепанной колонны добрались до перекрестка, который вел к парадному въезду на аэродром. И больше двух десятков пехотинцев рядом идут.

– Толстяк, взрывай мину. Одну пока.

Наш подрывник несколько секунд подождал, видно смотрел по камере, чтобы больше боевиков в зоне поражения оказались. Потом – вспышка взрыва, совсем небольшая и нестрашная с такого расстояния. Крики «Аллах велик!» слышны. Они по любому поводу кричат: они попали – кричат, в них попали – тоже кричат. Эмоции выражают. Русские в такие моменты матерятся, а они – вот так вот.

Взрыв прошелся поражающими элементами по тому пикапу, который ехал вторым, и выкосил часть пехотинцев. Первый пикап и БТР остановились, стволами вертят. Пехотинцы под стенами присели, потом начали раненым помощь оказывать.

Задняя бронемашина от нас поворотом улицы скрыта. Сейчас стрелять начнем, их целеуказатели нас обнаружат, и вся их группировка узнает, где мы засели.

Будда: – Санта, давай из бесшумных винтовок.

– Триста метров, я как-то не уверен.

Будда: – Я тихо водителя пикапа сниму, они встанут.

– Нам их не останавливать надо, а уничтожить, иначе как самолеты сажать?

Будда: – До начала ВПП три километра, не увидят. А сама полоса и стоянка закрыты от них строениями. Если будем здесь обороняться – можно сажать. Всех все равно не уничтожим.

– Ладно, давай. Я по пулеметчику из пикапа.

Точно промерили дальность, поправки пересчитали. Потом одновременно выстрелили. Попали оба. Новая вспышка криков «Аллах велик!»

Стоят. Пулеметами вертят, врага пытаются найти. Мы ждем.

Тут я понимаю, что сидеть на крыше становится опасно и в любой момент положение может измениться. Например, нас могут просто обойти и по переулкам зайти нам во фланг. Или через грузовые ворота, где сейчас вообще никого нет, въехать на территорию аэродрома.

– Пинок, Дублон. Берите по одной кумулятивной гранате и спускайтесь вниз. Пока на первом этаже будьте, на всякий случай.

Ушли. Теперь при необходимости смогут внизу быстро дать отпор, если вплотную кто-то прорвется.

Мы с Буддой еще по несколько выстрелов сделали. В кого-то из пехотинцев попали, остальные вычислили направление и попрятались за броню. По картинке с «Зайчика» мы увидели, как боевики выстраиваются за бронетранспортерами.

Будда: – Сейчас попробуют броню вперед пустить и за ней пройти.

– Толстяк, когда в зону поражения второй мины пехота войдет, взрывай. Суслик, по взрыву подожги гранатой передний БТР.

Сам я отложил бесшумную винтовку и взял СВЕ: дальше скрывать нашу позицию не получится, а попадать из нее по подвижному противнику намного легче.

Передний БТР сдвинул в сторону вставшие на дороге пикапы и пополз вперед. И второй втянулся за ним в улицу.

Толстяк: – Взрываю!

Вспышка взрыва. Рядом со мной хлопок старта гранаты – Суслик выстрелил. Еще один взрыв, БТР загорелся. Мы с Буддой из винтовок по засуетившейся пехоте выстрелили по разу.

Застучала пушка второго броневика. Нас заметили. Первый снаряд пролетел нам нами. Потом почти напротив залегшего Суслика разметало кирпичными крошками кусок ограждения крыши. Еще несколько выстрелов из пушки БТР. Некоторые в стену нашего дома попали. Потом БТР на пулемет переключился. И сделать мы с ним ничего не можем – первый БТР, горящий, его прикрывает от выстрела гранатой. Он поверх него стреляет.

Мы с Буддой высунулись в проемы разбитого ограждения, стали стрелять по пехоте. Пули над нами свистят, но попасть из пулемета в лежащего человека – не сильно вероятно.

На несколько секунд обстановка застыла. Пехота боится идти вперед, БТР застрял, ни вперед, ни назад, и мы сделать ничего не можем. Ракету ПТРК на него тратить – жалко. У нас этих ракет четыре штуки всего осталось. Но и лежа на брюхе бой не выиграешь…

– Пинок, подбегите поближе, вас дома от взгляда прикроют, сожгите БТР. Сожжете, и сразу назад, не геройствуйте.

Пинок: – Санта, там их всего человек десять осталось. Можно всех обнулить. Вы будете их прижимать огнем, а мы с фланга зайдем с двух направлений.

Я задумался. Действительно ведь, не больше десятка бойцов на ногах должно остаться, после двух взрывов мин и перестрелки.

– Ладно. Пробуем полностью их уничтожить. Бегите туда, разделитесь, один жжёт БТР и отвлекает внимание, второй из бесшумного оружия тихо добивает. Только на нас не сильно надейтесь – из-за горящего БТР в прицел почти ничего не видно.

Убежали. Пинку такое развлечение только в радость, он любит бой на коротких дистанциях.

Через минуту, Пинок: – Мы на месте. Начинаем.

Я и сам на планшете вижу, что на месте.

***

От дома, где заняла позиции группа Санты, до двора, напротив которого сожгли первый БТР, идет бетонный забор, за ним – ангары. Между забором и дорогой широкая, метров пятьдесят, пустая полоса, кое-где заросшая кустарником. Наверное, здесь планировали строить жилые дома и магазины. Но не построили. Эта полоса не просматривается противником. Боевики допустили ошибку – они сгрудились около дороги, под прикрытием домов. Но эти же дома ограничивают их поле зрения. Им стоило бы обойти застроенный участок, поставить кого-то на дальнем углу, чтобы видеть больше. Но там было бы темно, страшно и одиноко.

Пинок с Дублоном бодрой рысью, прижимаясь к забору, проскочили вдоль пустого участка.

Посмотрели картинку с «Зайчика». В ближайшем квартале, плотно застроенном домами с узкими проходами, видны только два боевика. Они устроили рядом с дорогой, за углом кирпичного забора. Штурмовики почти у них за спиной.

Пинок: – Вышагиваем из-за угла, тихо убиваем этих двоих. Потом ты остаешься там, оттуда виден БТР, а я прохожу до угла следующего двора, – разговор шел по личному чату, чтобы не грузить общий канал.

Дублон, с сомнением: – Пистолеты?

Пинок: – Нет, у них шлемы и броня. Автоматы, их тоже не услышат в этом бардаке.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/dmitriy-leonidovich/horoshie-ubiycy-2-zapadnyy-darfur-66718642/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.