Книга - Психологическая системная профессиография

Психологическая системная профессиография
Е. М. Иванова


Монография посвящена проблеме психологического изучения профессиональной деятельности. Излагаются эмпирические и теоретические предпосылки развития отечественной профессиографии. Прослеживается динамика развития методологических, теоретических и методических основ изучения профессиональной деятельности. Обосновываются теоретико-методологические положения по ключевым вопросам проблемы. Представлена оригинальная технология психологического системного профессиографирования, обеспечивающая решение информационных, экспертных, конструктивных, диагностических, прогностических, методических и формирующих задач в разных сферах профессионального труда, и примеры ее применения. Книга предназначена для специалистов в области психологии труда, инженерной психологии, эргономики, организационной психологии, студентов-психологов, специалистов, занятых проблемами профессионального труда, служб занятости населения, профконсультационных и кадровых служб.





E.M. Иванова

Психологическая системная профессиография



© Е.М. Иванова, 2003

© ПЕР СЭ, оригинал-макет, оформление, 2003


* * *




Введение


Потребность в психологическом изучении профессиональной деятельности возникла еще во второй половине XIX в. в связи с развитием технического прогресса и стремлением к наиболее экономически эффективному использованию его достижений в промышленности, на производстве и на транспорте.

Современное развитие научно-технического прогресса, необозримо разнообразное расширение сфер профессиональной деятельности, появление совершенно новых для нашего общества коммерческих организаций, изменение социально-экономических взаимоотношений в обществе и т. п. с еще большей остротой активизировало интерес к проблемам психологического изучения профессиональной деятельности. Произошло осознание сложности достижения успешного подбора кадров, обучения управления людьми, осуществляющими какую-либо профессиональную деятельность, и понимание того, что требуется научно-обоснованная система знаний для обеспечения экономически эффективной и безопасной организации и управления этой деятельностью.

Сложность решения данной проблемы, с одной стороны, состоит в том, что в настоящее время не только существует трудно обозримый «мир» профессий, но и происходят очень быстрые и комплексные инновации в этой области. С другой стороны, в связи с инновациями профессионального труда, да и вообще с ранее уже известными проблемами человека, возникающими в связи с его профессиональной деятельностью, не менее остро стоит вопрос о психологическом обеспечении профессионально-консультационных служб, служб занятости, кадровых служб различных организаций (обучение, отбор, подбор, аттестация, выдвижение резерва кадров), служб безопасности труда и др.

Центральной задачей психологической науки в сфере профессионального труда является обеспечение взаимосоответствия человека и профессии в современных условиях развития общества. В реальности согласованное взаимодействие человека и профессии, раскрывающееся в профессиональной деятельности, наступает не сразу и не всегда. Это, с одной стороны, связано с тем, что организацию, проектирование, планирование, стимулирование, обеспечение (техническое, материальное, правовое) и управление трудовой деятельностью человека осуществляют специалисты из различных областей знания и практики (технических, экономических, социологических, правовых и других). В каждой из этих областей существуют свои специфические задачи, свои законы работы, нормы и правила, которые в большинстве случаев не согласуются с природой, особенностями и возможностями человека. С другой стороны, сам человек не всегда готов к избранной им же профессиональной деятельности. Его представления о профессии и своей роли в организации, представления о целях деятельности и своих возможностях рассогласуются с той реальностью, в которую он попадает.

Для того чтобы правильно определить причины трудностей, которые испытывает человек при исполнении профессиональной деятельности, выявить причины деформации личности или профессиональной деформации, оценить уровень его психологической готовности к их преодолению, раскрыть его индивидные и личностные возможности, необходимо прежде всего изучить и проанализировать конкретную профессию (предмет, задачи, средства и условия) или профессиональную ситуацию, в которой протекала его деятельность. Только сопоставление объективной (нормативной) реальности профессии с мотивационно-эмоциональными, когнитивными и операторными особенностями поведения человека при исполнении деятельности позволят выявить причины его неуспешности в работе или стратегии преодоления трудностей.

Изучение профессии также позволяет составить психологический прогноз критических моментов в экстремальных профессиях и кризисных ситуациях, который может своевременно обеспечить психологическую помощь в их преодолении. Знание о «мире профессий» и его разнообразии с точки зрения психологических особенностей значимо и для выбирающих профессию и сменяющих ее.

Итак, психологическая помощь человеку в сфере профессионального труда возможна на основе предварительного целенаправленного изучения реальной или моделируемой профессии.

Для психолога, работающего в данной области, наиболее сложным является ориентация в разнообразном, трудно обозримом «мире профессий», так как каждая профессия имеет свою специфику, выраженную в задаче, предмете, средствах и условиях ее исполнения. Без знания и понимания того, какие требования профессия предъявляет к человеку как к личности, какие психологические процессы должны активизироваться у него в той или иной профессиональной деятельности, какова напряженность и сложность работы, психолог не сможет грамотно выполнять свои профессиональные задачи.

Психологическая профессиография является тем теоретико-методичеким инструментарием, который обеспечивает психологическое изучение любой профессиональной деятельности как для научно-познавательных, так и для практических целей. Это область научно-практического знания. Она включает теоретико-методические средства изучения профессиональной деятельности человека, психологические описания разных видов труда и их классификацию. Профессиография позволила сформулировать психологические признаки и психические регуляторы труда, описать своеобразие образа мира, специфичного для разных типов профессий, и раскрыть качества субъекта труда, необходимые профессионалам этих типов. Психологическая профессиография позволяет понять, спрогнозировать и оценить особенности поведения и действий человека в экстремальных видах профессиональной деятельности, а также определять причины ошибок человека и разрабатывать средства психологической помощи. Ее использование обеспечивает организацию и решение разнообразных практических задач в таких областях, как психология труда, инженерная психология, эргономика, психология управления, организационная и спортивная психология и др.

В настоящей работе представлена психологическая системная профессиография, разработанная с позиций субъектно-деятельно-стного подхода, обеспечивающая надежное экономически эффективное и психологически гуманное решение практических задач в сфере профессионального труда.




Раздел I

Теоретические основы формирования психологической системной профессиографии





Глава I

Теоретико-эмпирические предпосылки психологического изучения профессиональной деятельности





1.1. Профессиональная деятельность как объект психологического изучения


Профессиональная деятельность осуществляется человеком, которого с позиций современного научного знания можно назвать субъектом труда [5, 6, 10, 17, 18, 34, 48, 172, 173, 188, 222, 245] как инициатора позитивной творческой активности, осознанно и целенаправленно исполняющего социально востребованный труд. Труд же с психологической точки зрения можно рассматривать как «множество состояний сознания» субъекта труда [152, с. 103].

Профессиональная деятельность должна исполняться человеком в рамках конкретной профессии, которая в данном случае рассматривается как «трудовой пост», представляющий собой одну из форм существования профессии [152, с. 64], а в отношении к субъекту труда является объектом труда.

Таким образом, профессиональная деятельность, осуществляемая при взаимодействии субъекта труда с объектом труда, представляет собой сложный многопризнаковый динамичный процесс.

В современном познании, особенно гуманитарном, понятие деятельности играет ключевую, методологически центральную роль, поскольку с его помощью дается универсальная характеристика человеческого мира [302, с. 266]. Именно изучение человека в деятельности (познавательной, общественной, производственной, деятельности искусства и др.) наиболее полно и достаточно глубоко позволяет раскрыть причинно-следственные связи, обусловливающие его взаимодействие с профессией в конкретных социально-исторических и технико-экономических условиях, и понять «природу» отношений субъекта к себе, к другим людям и к объективной реальности; оценить его знания, умения, навыки и психофизиологические возможности, а также прогнозировать направленность его преобразований [41, 133, 146, 204, 223, 228–230, 260].

Познание профессиональной деятельности в большей степени, чем какой-либо другой, позволяет объяснить те субъектно-объектные взаимосвязи, которые обусловливают деяние и поведение человека. Это связано с тем, что трудовая деятельность объективно задана и нормативно зафиксирована в специальной документации, являющейся тем ориентиром, в рамках которого человек реализует себя как индивид, активный деятель и специалист. Не менее важно и познание того, что же предопределяет образование таких субъектно-объектных взаимосвязей, которые позволяют человеку достигать лично желаемого и социально необходимого даже в случаях, когда процесс труда организован нерационально. Для понимания сути данного вопроса необходимо обратиться и к рассмотрению внешних условий, воздействующих на человека и формирующих его, и к самому человеку как индивидууму, субъективно отражающему объективную реальность, так как «человек обретает «идеальный» план жизнедеятельности только и исключительно в ходе приобщения к исторически развившимся формам общественной жизнедеятельности, только вместе с социальным планом существования, только вместе с культурой[1 - Понятие «культура» в данном случае интерпретируется как знания, накопленные опытом предшествующих поколений и зафиксированные в исторических, научных, технических, юридических и литературных источниках.]» [135, с. 156]. Именно избирательное целенаправленное усвоение культуры, созданной предшествующими поколениями, обеспечивает индивидуализацию личности, развитие ее неповторимых черт, способностей, дарований. Только в процессе избирательного освоения культуры и обеспечивается иерархия установок и ориентации личности, проявляется ее направленность [177, с. 403].

Но кроме прошлого опыта, накопленного в обществе, на человека оказывает существенное влияние система отношений, актуально сложившаяся в настоящем обществе, так как «вне этих отношений человеческая деятельность вообще не существует. Как именно она существует, определяется теми формами и средствами материального и духовного общения, которые порождаются развитием производства и которые не могут реализоваться иначе как в деятельности конкретных людей» [178, с. 82–83]. В процессе трудовой деятельности человек неизбежно вступает в определенные общественные отношения с другими людьми (социально-экономические, социотехнические, социально-психологические и духовные), что создает необходимость изучения соотношения и взаимосвязей материальных и духовных ценностей [14, 36, 99, 104, 145, 190, 209, 237].

Наряду с культурно-историческими, социально-экономическими и техническими условиями, воздействующими на человека как на субъекта труда, существуют еще и социальные связи между субъектами труда. Эти связи обусловлены социальными статусами – позициями, занимаемыми индивидом в трудовом коллективе, и социальными ролями. Последние представляют собой объективные, выработанные обществом функции, которые должен выполнять человек на конкретном трудовом посту. В свою очередь адекватное исполнение социальной роли зависит от соблюдения субъектом труда правил трудового поведения, которые называются социальными нормами, и от того, что для субъекта труда является социально ценным.

Взаимодействие людей в процессе профессиональной деятельности определяется также организацией их социальных взаимосвязей на следующих уровнях [233, с. 16]:

1) совпадение целей социальной организации, социальной системы и личности;

2) общность требований социальной позиции в организации и ожидании индивида;

3) совпадение ролевых требований социальной организации и реального поведения личности;

4) совпадение нормативных требований социальной организации, норм социальной группы и норм личности;

5) общность систем ценностей, принятых организацией, социальной системой, личностью.

При изучении профессиональной деятельности познание предмета, средств и условий труда является лишь необходимым объективным ориентиром, позволяющим понять сущность субъекта труда как личности и как профессионала, так как субъективное отражение человеком заданной объективной реальности является регулятором его поведения и деятельности. Субъективное отражение объективной реальности всегда индивидуально, и поэтому «психологию интересует прежде всего деятельность индивидов, индивидуальная деятельность» [182, с. 202], а затем уже ее проявления в совместной деятельности людей, решающих конкретную профессиональную задачу.

Для психологии наиболее важным является изучение характера, формы и динамики отражения объективной реальности субъектом труда и факторов, обусловливающих конкретные типы этого отражения в профессиональной деятельности. Среди факторов четко выделяются две самостоятельные, но взаимодействующие группы: 1) объективные факторы; 2) субъективные (субъектные) факторы. К первой группе относятся социальные, производственно-технические, экономические, организационные и санитарно-гигиенические характеристики профессионального труда. Вторая группа факторов включает личностные, профессионально-психологические, психофизиологические и индивидуально-типологические качества субъекта труда. Их изучение должно раскрыть, как в сознании субъекта труда преломляется заданная объективная реальность и каково ее влияние на его трудовое поведение, на функциональное состояние и на результаты труда.

Наряду с научным психологическим пониманием профессиональной деятельности необходимо раскрыть и практические проблемы, успешное решение которых может обеспечить данная психологическая область знания. Так, практика профессионального труда человека от момента выбора им профессии и до завершения его профессиональной карьеры ставит перед психологической наукой множество вопросов. Это и проблемы профессионального самоопределения [115, 151, 209, 224] и становления профессионалом [151, 186, 226, 249]; проблемы профессионального обучения [64, 84, 268, 284], профессиональной готовности и пригодности [7, 39, 80, 223, 228]; проблемы профессиональной адаптации и роста [37, 50, 187, 230], безопасности профессионального труда и профессиональной работоспособности [92, 137, 164, 175, 281]; проблемы кризисов профессионального развития, профессиональных деструкций и деформаций [26, 114, 216, 301, 320] и др. Эти проблемы обусловлены необходимостью достижения взаимосоответствия человека и профессии, так как именно оно делает человека успешным, счастливым, удовлетворенным своей деятельностью и взаимоотношениями, что позитивно сказывается на эффективности и результативности его труда.

Для обеспечения взаимосоответствия человека и профессии требуется применение теоретико-эмпирических знаний не только из психологической науки, но и из других научных областей. Это необходимо в связи с тем, что человек является сложной многоуровневой динамичной системой, структура которой наиболее полно раскрыта в интегральной характеристике личности как индивидуальности В.С. Мерлиным [187]. В то же время и профессия (трудовой пост) является многопризнаковой структурой, обусловленной социотехническими, социально-экономическими, технологическими взаимосвязями. Поэтому психологическое изучение профессиональной деятельности требует комплексного научного обеспечения. Во-первых, научное объяснение деятельности человека как субъекта труда возможно, если известны закономерные связи между деятельностью индивида и деятельностью общества [14, 121, 190, 237, 252, 304]. Эти связи раскрываются общей социологией с использованием знаний о законах развития общества, о механизмах действия и формах проявления этих законов в деятельности личностей и социальных групп [233, с. 8]. Человек рассматривается как личность, обладающая социальным качеством, которое проявляется в его деятельности. Это качество определяется следующими признаками: социально обозначенной целью деятельности; социальным статусом и ролью; нормами и ценностями, обусловливающими трудовое поведение; уровнем образования и специальной подготовкой и др. [233, с. 11].

Знания о признаках социального качества субъекта труда, социальных связях и уровнях социального взаимодействия людей являются необходимым звеном при оценке степени профессиональной готовности субъекта труда к освоению и исполнению данной деятельности. Они необходимы также для прогнозирования возможностей адаптации человека в избранной им профессии. Эти знания не менее значимы при осуществлении регулирующего воздействия на социально-психологическую адаптацию субъекта труда в конкретной профессиональной среде.

Во-вторых, объяснение поведения субъекта труда в процессе деятельности требует следующих знаний: 1) закономерностей и тенденций формирования и изменения его профессиональной направленности и определяющих ее факторов (интересов, мотивов, ценностных ориентаций, личностных установок, воли и т. п.) [4, 7, 11, 22, 23, 34, 58, 122, 138, 212, 270, 310, 311, 319, 333, 336]; 2) закономерностей формирования и изменения психических процессов (восприятия, внимания, памяти, мышления и др.) [24, 27, 31, 46, 60, 74, 97, 214, 220, 258, 274]; 3) индивидуально-типологического своеобразия и его проявления в поведении человека [2, 42, 106, 155, 187, 191, 249, 279, 300].

Эти знания закономерностей взаимодействия субъекта труда с объективно-предметной реальностью трудового процесса и с другими людьми позволяют раскрыть их взаимосвязи по следующим показателям: а) характеру отношения субъекта труда к своей деятельности, к предметам и орудиям труда, к людям, с которыми он работает; б) степени осознанности социальной ценности выполняемой им работы; в) мере удовлетворенности своим трудом и производственными условиями; г) степени инициативности и активности субъекта труда, потенциальным резервам профессионального роста.

В-третьих, функциональные возможности организма субъекта труда можно определить и спрогнозировать на основе знания механизмов регуляции психическими, физиологическими и биологическими процессами, известными в области медицины, биологии, физиологии, психофизиологии и психологии [2, 16, 31, 57, 58, 78, 92, 106, 110, 155, 179, 191, 254, 278, 289, 307].

К еще одной группе знаний, необходимых при изучении человека в трудовой деятельности, относятся экономические, технические, технологические закономерности и перспективы развития производительных сил и производственных отношений и научно-технического прогресса [145, 181, 221, 260].

Для изучения психологической сущности профессиональной деятельности субъекта труда необходимо также знание и понимание специфики нормативных характеристик конкретного трудового поста (размеры, форма, фактура характеристик предмета и результата труда, режимы работы технических средств труда и их пространственное размещение); характера специфических действий и точности их исполнения; заложенные в профессиональной задаче пространственные, временные, информационные и операциональные характеристики орудий труда; санитарно-гигиенические, социально-психологические и морально-правовые характеристики труда, зафиксированные в документации технической, технологической, инструкционной и правовой. Именно эти характеристики обусловливают в определенной мере активизацию тех психических и психофизиологических процессов, личностных качеств, эмоционально-волевой регуляции и др., которыми должен обладать человек, исполняющий конкретную деятельность.

Но активизация возможна только в том случае, если человек готов к этой объективной реальности, она ему нужна, жизненно значима и необходима как воздух. Понимание же этого явления требует осмысления сущности человека, его взаимосвязей с профессиональной деятельностью.




1.2. Человек и профессия


Чем является для человека профессия? Может ли профессия «ожить» без человека? Почему в практике профессионального труда востребована психологическая наука? Как обеспечить взаимосоответствие человека и профессии? Эти вопросы являются стержневыми в проблеме психологического изучения профессиональной деятельности.

Человек начинает думать о том, кем он будет в разные периоды своей жизни. Уже у детей дошкольного возраста появляется мечта быть каким-то специалистом (милиционером, шофером, летчиком, художником, артистом, доктором, поваром и т. п.). В школьном возрасте наступает осмысление собственного будущего «в мире профессий», а при завершении школьного обучения возникает потребность осознания кем быть, появляются вопросы: что я могу? чего хочу? что знаю? где учиться? Но это все прелюдия к сложному, длительному, трудно прогнозируемому пути в профессию. Настоящая «жизнь» в профессии начинается с того самого момента, когда человек становится «проводником» профессии, т. е. активным деятелем, созидателем социальных ценностей.

Жизнь человека – духовная и физическая – ее ценность, богатство и сохранность в большей мере связана с успешной «жизнью» в профессии [17, 37, 45, 73, 135, 154, 217].

Профессия как род занятий человека, нормативно регламентированный социальными, юридическими и техническими правилами исполнения, реализуется в трудовой деятельности и существует независимо от желания исполнителя. Этот род занятий появляется в разных сферах (идеологической, общественной, производственной, экономической, потребительской, законодательной и др.) в связи с закономерностями развития общества (научно-техническим прогрессом, культурой, экономикой и т. п.) и потребностью социума, его духовным, интеллектуальным и потребительским спросом. Профессия как объективная реальность «оживает» только в профессиональной деятельности, исполняемой человеком; в то же время, осваивая профессию, человек познает себя, свои возможности и профессиональную реальность как общественную и жизненную необходимость, осознает свою социальную роль и ответственность.

Таким образом, человек и профессия – это два взаимосвязанных явления, нормальное взаимодействие которых позитивно и для общества и для самого человека как индивидуума и профессионала.

Для каждого мыслящего человека профессиональная деятельность – это целая жизнь, то, к чему он стремится, о чем мечтает; то, что он изучает, познает, осваивает, осознает и преобразует. Профессиональная деятельность поглощает большую часть жизни человека и является ее своеобразным источником. Именно в этой деятельности человек начинает познавать себя [42, 50, 113, 141, 181].

Ценность профессиональной деятельности заключается еще и в том, что она востребована обществом и человек может осознавать себя в качестве его значимого «организма». И в то же время она же может способствовать не только развитию человека, но и его разрушению. Путь в профессиональную деятельность – это многоэтапный и сложный путь, сопровождающийся кризисами профессионального становления человека как личности [114, 152, 322, 324, 328]. Позитивное социально-направленное движение по этому пути требует от человека разумной активизации всех его сил (духовных, психических и физических), как данных природой, так и присущих ему как члену социума [40, 76, 119, 151, 212, 280, 285, 313, 316, 325].

Продвигаясь по этому пути, человек должен преодолевать на каждом этапе (оптации, профессионального образования, профессиональной адаптации, мастерства и др.) кризисы профессионального становления. Возникают эти кризисы в связи с закономерным изменением ведущей деятельности и социальной ситуации при переходе с одного этапа на другой [26, 114, 216, 301, 329, 317 и др.]. Так, Э.Ф. Зеер выделяет ряд «нормативных кризисов»: учебно-профессиональной ориентации; профессионального выбора; профессиональных экспектаций (несоответствие профессиональной деятельности ожиданиям); кризисы профессионального роста и профессиональной карьеры; социально-профессиональной самоактуализации; утраты профессиональной деятельности и др. [114, с. 186–190].

Преодоление кризиса может иметь конструктивный характер – тогда происходит профессиональное развитие личности. Но не всякому человеку и не на всех этапах развития профессионала удается самостоятельно найти конструктивное решение. В таких случаях могут возникать деструктивные изменения, что приводит к нарушению целостности личности, снижает ее адаптивность и устойчивость, отрицательно влияет на продуктивность деятельности и даже может привести к развитию профессиональной деформации специалиста.

Для понимания трудностей, испытываемых человеком в профессиональной деятельности, и способов их преодоления прежде всего необходимо познать сущность человека, осмыслить взаимосвязь его с миром и раскрыть силы, обеспечивающие его жизнь как уникального явления [11, 245, 309, 325, 326]. Человек многогранен и непредсказуем в своем отношении к миру, людям, обществу и к конкретной профессиональной ситуации, в своих мироощущениях и переживаниях-оценках, в своих психических и физических возможностях. Его устремления и действия могут быть рациональными и иррациональными (например, стремление к знаниям и их чудовищное использование). Он может любить и ненавидеть, созидать и разрушать, быть самостоятельным (свободным) и зависимым. Истоки человека лишь частично могут быть поняты и рационализированы. «Тайна личности, ее единственности, никому не понятна до конца. Личность человеческая более таинственна, чем мир. Она и есть целый мир», – так писал Бердяев [30, с. 14].

Чем же обусловлены те или иные проявления человека? От чего они зависят? Какие механизмы и условия способствуют той или иной регуляции его поступков? Ответы на эти вопросы пытались найти специалисты различных областей знания: философы, социологи, психологи, физиологи, медики и другие специалисты [245, 304, 305, 318, 321, 323, 334]: «…изучение человека, специфики человеческого способа существования заключается в том, – писал С.Л. Рубинштейн, – чтобы раскрыть человека во всех для него существенных связях и отношениях…). Отношение человека к миру, к бытию и отношение человека к человеку рассматривается в их взаимозависимости и взаимообусловленности» [245, с. 286]. Что же является основой сущности человека, обусловливающей его развитие, становление, самоопределение в мире, в жизни и в деятельности? Это его духовная основа. «В каждое мгновенье своей жизни человек занимает позицию по отношению как к природному и социальному окружению, к внешней среде, так и к витальному психофизическому внутреннему миру, к внутренней среде. И то, что может противостоять всему социальному, телесному и даже психическому в человеке, мы называем духовным в нем», – писал В. Франкл [283, с. 111–112].

О главенствующей роли духовности как основы жизни человека писали Н.А. Бердяев, С.Л. Рубинштейн, В. Франкл, Э. Фромм и др. «Духовность в человеке раскрывается через его направленность, ценности и смыслы, через его представление о должном, о морально-нравственном императиве, который регулирует поступки человека, его представлении о подлинно человеческом отношении к себе, к другим и к деятельности». В. Франкл выделяет три категории ценностей: созидательные, ценности переживания и ценности отношения [283, с. 173–174]. «Ценности отношения выделяются в разряд высших ценностей, как более жизненно значимые для человека и как ценности, раскрывающие духовную сущность человека» [283, с. 174]. Именно эти ценности активизируют силу духа, ответственность и позволяют человеку преодолевать экстремальные ситуации. К созидательным ценностям относятся те, которые обеспечивают творчество в деятельности. Ценности переживания характеризуют интенсивность чувствительности человека к явлениям окружающего мира в зависимости от осознания, осмысленности разных явлений. Эти ценности можно рассматривать как основные пути поиска человеком смысла жизни: «Первый – это что он дает миру в своих творениях; второй – это, что он берет от мира в своих встречах и переживаниях; третий – это позиция, которую он занимает по отношению к своему положению…» [283, с. 300].

Необходимость в нахождении смысла жизни, как считает В. Франкл, обусловлена тем, что сама жизнь ставит перед человеком вопрос, на который ему приходится ежедневно и ежечасно отвечать не словами, а действиями. «Смысл не субъективен, человек не изобретает его, а находит в мире, в объективной действительности. Именно поэтому он выступает для человека как императив, требующий своей реализации» [283, с. 11].

Рассматривая духовное начало как идеально разумное Я (переживания нравственного порядка, сознание долга и т. п.), С.Л. Франк считает, что оно «…выступает как объективная и сверхиндивидуальная инстанция в нас и вместе с тем как последний абсолютный корень нашей личности» [282, с. 128]. Духовное существо человека отражается на всем строении душевной жизни, придает особый «стиль» всему, даже чисто соматическим потребностям и вкусам. «О внутреннем, духовном существовании человека, – пишет Франк, – в известной мере говорит все в нем – его манера ходить, одеваться, говорить, его чисто «физические» вкусы … и т. д.» [282, с. 133].

Духовная жизнь «…будучи, с одной стороны, объективным знанием, есть вместе с тем выражение глубочайшего качественного своеобразия души как особой «единственной и неповторимой» точки зрения, как абсолютной внутренней оригинальности индивидуального бытия и его центральной формирующей силы» [282, с. 177]. Сущность природы духовной жизни человека С.Л. Франк видит в трех ее состояниях: состоянии чистой душевной жизни, состоянии самосознания и предметного сознания, состоянии духовной жизни. «Чистую душевную жизнь» он характеризует как «… зародыш и субстрат всякого сознания вообще» [там же, с. 60]. Самобытность «чистой душевной жизни», которую он называет еще и стихией, С.Л. Франк усматривает в том, что это «… бесформенный мир грез и мечтаний, страстей и стремлений, восторгов и отчаяний» [282, с. 149]. «… Здесь нет ни субъекта, ни объекта в собственном смысле, нет различия между «Я» и «не Я». «Чистая душевная жизнь» вневременна, неизмерима и динамична. И по своему существу она есть «чистая потенция»» [там же, с. 85]. И в то же время С.Л. Франк отмечает, что вне «чистой душевной жизни» немыслимо «сознание и знание» [там же, с. 90], потому что «она … есть чистая жизнь, образующая наше существо и сознаваемая именно в самый момент ее переживания» [там же, с. 102].

С.Л. Франк выделяет в «чистой душевной жизни» «элементарные душевные реакции» типа «приятного» или «тягостного», или «… что то же – элементарные оценки как «должного» и «недолжного» или «дурного»» и рассматривает их как «… первичные, душевные действия суть реальные качественные стимулы, направляющие движение душевной жизни» [282, с. 104]. В этих первичных моментах «проявления душевной силы» он усматривает качественную первооснову динамического волевого начала душевной жизни человека [там же, с. 105].

Формирующими «центральными единствами душевной жизни» Франк называет «чувственно-эмоциональный» и «сверхчувственно-волевой моменты переживания душевной жизни» [282, с. 124]. Это же отмечает и С.Л. Рубинштейн, говоря о том, что «первоначальное открытие бытия человеком – это прерогатива чувственного. Она обусловлена тем, что чувственность непосредственно вплетена во взаимодействие человека с окружающим миром» [244, с. 238].

С.Л. Франк пишет еще и о том, что душевная жизнь, не замкнутая в себе область бытия, она является своеобразным началом «…специфическая природа состоит именно в функции направленности, познавательной устремленности на объективное бытие…» [282, с. 136]. Поэтому вся совокупность процессов, из которых складывается «видение» человека: процессы сосредоточения внимания, восприятия, различения, суждения и другие – входят в состав душевной жизни [там же, с. 77]. Но конкретно для человека существует только то, что ему нужно, важно, что ему хочется – это «… предметный мирок человека» [там же, с. 146]. В «предметном мирке» человека «… обнаруживается также творческая, в высшем, объективном смысле формирующая сила нашей души» [там же, с. 170]. Человеческая душа, в представлении С.Л. Франка, – это «… живое индивидуализированное субъективное единство, формирующее знание в ограниченное субъективное целое, необходимое для задач практической жизни» [там же, с. 148].

Обособленность или «единичность» внутреннего мира человека, отмечает Франк, обусловлена, с одной стороны, тем, что его душевная жизнь «приурочена к особому пространственно-временному месту и питается особым и ограниченным чувственным материалом ощущений, а с другой – управляется особой субстанцией, которая формирует чувства и стремления человека и подбирает подходящий к себе субъективный мирок. В силу этого и интересы каждого человека, и его предметное сознание суть «нечто» субъективное, обособленное, единичное» [282, с. 174]. И в то же время душевная жизнь человека является «проводником высших, общечеловеческих и даже сверхчеловеческих начал и движущих сил. Эта внутренняя общность душевной жизни достигает наиболее глубокого и полного осознанного своего существования в лице духовной жизни» [там же, с. 175].

По мнению Франка, «… всякая общность человеческой жизни, солидарность и взаимоприспособляемость человеческого поведения, наличность взаимного личностного понимания, объективность духовной культуры – религии, искусства, нравственной правовой жизни – возможны лишь в силу этого внутреннего единства и коренной общности духовной жизни» [там же, с. 176]; «… человеческая душа подобно листу дерева, который, будучи относительным существом, обособленным от других листьев, вместе с тем питается единой жизнью ствола и корня дерева и через эту внутреннюю сторону образует живое единство со всеми другими листьями» [282, с. 177].

При взаимодействии человека с внешним предметным миром кроме переживаний он стремится к познанию предмета, в процессе которого формируется определенное оценочное отношение (позитивное или негативное) к нему, осознаваемое как связь между этим предметом и своим «Я», что, по мнению С.Л. Франка, можно трактовать как самосознание: «… всякое практическое предметное сознание сопровождается этим характерным образованием «ядра» душевной жизни: когда мы «сознательно» относимся к предмету практически, т. е. оцениваем его, любим или ненавидим, стремимся к нему или отталкиваемся от него…, … т. е. сознаем, что это отношение есть связь между предметом и нашим «Я»» [282, с. 54–55].

Душевную жизнь Франк рассматривает как зародыш и субстрат всякого сознания вообще. Сознание же, по его мнению, может проявляться в трех видах: сознание как душевная жизнь, как предметное сознание и как самосознание. ««Сознание как душевная жизнь» является потенциальной основой предметного сознания и самосознания» [там же, с. 60]: «… душевная жизнь есть общий фон, всеобъемлющая стихия, лишь на почве которой и в неразрывном единстве с которой возможны высшие формы сознания, – как самосознание, так и предметное сознание» [там же].

Кроме базовой основной составляющей душевной жизни С.Л. Франк выделяет и «периферическую» сторону, которую он рассматривает через связь души с телом в двух областях: в предметном сознании и в душевной жизни. В предметном сознании «… в зависимости от телесных процессов складывается определенный характер доступных нам восприятий…» [282, с. 182]. Через посредство действия, памяти, воображения и мысли они служат исходной точкой предметного сознания, основой которого является характер душевной жизни, ее направленная активность. Эта активность может быть ограничена в силу каких-либо телесных нарушений: «… даже слепой и глухой страдают не от недостатка чистого знания, а более всего от ограниченности своего живого общения с действительностью…» [282, с. 183].

Телесные изменения могут быть причиной спонтанных реакций в душевной жизни и «отражаются» в ней возникновением таких ощущений, которые способствуют появлению переживаний эмоционального и чувственно-волевого характера. Эти переживания могут быть отрицательного характера, «ослабляющего» волю человека, и положительного, когда активизируется «действие души на тело» [там же, с. 200].

«Зависимость душевной жизни от телесных процессов, – пишет С.Л. Франк, – конституирует ту сторону душевной жизни, которую она реально соприкасается с предметным миром…» В силу этого «… душевная жизнь приобретает чуждые ей самой пространственно-временные определения, становится … совокупностью реальных процессов, совершающихся в определенном месте в определенное время» [там же, с. 184]. По мнению Франка, общее развитие душевной жизни в связи с изменениями телесного организма в периоды детства, отрочества, юности, зрелости и старения, а также изменчивость душевной жизни, обусловленная изменчивостью окружающего внешнего мира (смена дня и ночи; времен года; разрушения предметной обстановки; рождение, старение и умирание и др.) «… все это запечатлевается в душевной жизни и сопутствуется в ней потоком соответствующих ощущений и настроений» [там же, с. 187]. Но духовное человека раскрывается в условиях объективной действительности и именно той, которую он воспринимает. «Для человека значимо только то, что для него присутствует» [308, с. 443].

В связи с тем что мир, в котором живет человек, необозримо многообразен, сложен, непредсказуем – представляет собой «… безграничный океан неизвестного» [282, с. 210], у человека существует практическая потребность правильно ориентироваться в нем, а следовательно, и познавать его. И как отмечает С.Л. Франк, «… знание направлено на раскрытие состава реальности и отвечает на вопрос: что действительно есть?» [там же]. Но «всякое человеческое знание неизбежно ограничено; оно охватывает фактически лишь ничтожную часть реальности…; … всякое человеческое знание подвержено заблуждениям – в силу обманчивости некоторых восприятий…» – и требует их исправления [там же]. Что еще раз подтверждает динамический характер развития духовного мира человека. Эту же мысль высказывает и Н.А. Бердяев [30].

Всякое человеческое знание стремится к ответу на вопросы: что подлинно есть? каково содержание реальности? Рассматривая реальность как явление, которое тоже позволяет понять сущность человека, С.Л. Франк предлагает различать объект и направленность на него человека [282, с. 226].

Иные аспекты сущности человека выделяет Э. Фромм. Так же как К. Ясперс и В.Н. Мясищев, он рассматривает человеческую природу как «… продукт исторической эволюции, развивающийся в синтезе с врожденными механизмами и законами» [286, с. 39] и отмечает, что ее можно наблюдать «… лишь в ее конкретных проявлениях и в конкретных ситуациях» [там же, с. 400] и во взаимосвязи и взаимозависимости социально-экономических, психологических и идеологических факторов. Так же как С.Л. Рубинштейн, В. Франкл, Н.А. Бердяев и В.Н. Мясищев и др., он обращает внимание на уникальность человека с точки зрения умения по-своему решать свою человеческую проблему и отмечает особую роль различных ориентаций человека, реализуемых им в специфических отношениях с окружающим миром [286]. Он считает, что «… ориентации, при помощи и посредством которых индивид вступает в отношения с миром, определяют суть его характера. Характер, в свою очередь, может быть определен как (относительно постоянная) форма, которая выполняет роль проводника человеческой энергии в процессе ассимиляции и социализации» [286, с. 442–443], а также исполняет «… важную функцию отбора идей и ценностей» [там же, с. 444].

В связи с тем, что каждому человеку как индивиду свойственно разное восприятие среды, в которой он живет, взаимодействует, мыслит, переживает, Э. Фромм предлагает условно разграничить различные ориентации, выделив среди них «плодотворные» и «неплодотворные». Но при этом он обращает внимание на целый ряд важных посылок, отмечая, «… что данные понятия являются «идеальными типами», а не конкретными описаниями характера какого-нибудь отдельно взятого индивида. В действительности, характер каждой личности представляет собой сочетание всех или некоторых из этих ориентаций, при доминирующей роли одной из них…» [там же, с. 446].

Плодотворность Э. Фромм рассматривает как установку, способ реакции и ориентации человека в отношении мира и самого себя в процессе жизни: «Плодотворность – это реализация человеком заложенных в нем возможностей, использование потенциальных сил» [там же, с. 481]. А плодотворное использование человеком своих сил Фромм характеризует как его потенцию.

В связи с тем, что в процессе жизни каждый человек, чтобы выжить, должен обладать способностью брать вещи от других людей, овладевать вещами, сберегать их и обменивать, а также понимать других людей и отстаивать себя, он вырабатывает разные способы ориентации в мире, и руководствуясь ими, вступает в определенные отношения с окружающим его миром.

Итак, плодотворную ориентацию Э. Фромм рассматривает как «… определенную основополагающую во всех аспектах установку, способ отношений во всех сферах человеческого опыта…» [там же, с. 476] и как «… определенный способ восприятия мира» [там же, с. 484]. Исходным условием плодотворности Э. Фромм считает наличие у человека как репродуктивной, так и созидательной направленности, а также позитивной направленности на человека (любви к нему), которая проявляется через заботу, ответственность, уважение и знания [286, с. 492]. К специфическим плодотворным свойствам мышления человека Э. Фромм относит заинтересованность его в предмете, с которым он взаимодействует, и объективность его оценки, которая определяется «… способностью видеть объект таким, какой он есть на самом деле, в действительности…» [там же, с. 499]. Суть объективности плодотворного мышления, по мнению Фромма, заключается в том, что оно «…определяется природой объекта и природой субъекта, вступающего во взаимоотношения с объектом в процессе мышления» [там же, с. 500–501]. У человека, который преимущественно ориентирован плодотворно, основные социальные установки – это преданность, честность, настойчивость. В целом плодотворная ориентация характеризуется как «деятельная», «любящая», «мыслящая» [там же, с. 508].

Для неплодотворной ориентации специфичны такие социальные установки, как «… беспомощное подчинение, господство, отчужденность, деструктивность…» [там же, с. 511]. Э. Фромм выделяет несколько разновидностей этого вида ориентации: восприимчивая (впечатлительная), авторитарная (эксплуататорская), стяжательная («экономящая») и «рыночная» ориентация [там же, с. 446–474].

Характерной чертой восприимчивой ориентации является то, что в сознании человека «сосредоточение всех благ» находится вовне. Люди данной ориентации стремятся к «всемогущим помощникам», «демонстрируют своеобразный вид верности», им необходимо покровительство и любовь многих людей. «Они вынуждены быть верными многим людям. Сказать «нет» для них представляется проблемой, поэтому они легко попадают в конфликт между верностью и обещанием» [286, с. 448]. Они часто попадают в зависимость от других, пассивны в преодолении собственной тревожности и подавленности. Но в то же время у людей данной ориентации мироощущение оптимистическое и дружелюбное. Но искренность и сердечность проявляются тогда, когда они стремятся добиться расположения к себе. Эту ориентацию Фромм характеризует как «берущую».





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/e-m-ivanova/psihologicheskaya-sistemnaya-professiografiya/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Понятие «культура» в данном случае интерпретируется как знания, накопленные опытом предшествующих поколений и зафиксированные в исторических, научных, технических, юридических и литературных источниках.