Книга - Православная Церковь Чешских земель и Словакии и Русская Церковь в XX веке (история взаимоотношений)

Православная Церковь Чешских земель и Словакии и Русская Церковь в XX веке (история взаимоотношений)
Михаил Витальевич Шкаровский


Предлагаемая читателю книга посвящена истории взаимоотношений Православной Церкви Чешских земель и Словакии с Русской Православной Церковью. При этом главное внимание уделено сложному и во многом ключевому периоду – первой половине XX века, который характеризуется двумя Мировыми войнами и установлением социалистического режима в Чехословакии. Именно в этот период зарождавшаяся Чехословацкая Православная Церковь имела наиболее тесные связи с Русским Православием, сначала с Российской Церковью, затем с русской церковной эмиграцией, и далее с Московским Патриархатом. Монография написана на основе большого комплекса ранее неизвестных архивных документов. Книга предназначена для историков, религиоведов, а также всех интересующихся русской, чешской и словацкой историей.





Михаил Шкаровский

Православная Церковь Чешских земель и Словакии и Русская Церковь в XX веке (история взаимоотношений)



© Шкаровский М.В., текст, 2021

© Издательский дом «Познание», оформление, 2021




Предисловие


Между Православной Церковью Чешских земель и Словакии с самого начала ее зарождения и Русской Церковью существовали дружеские, фактически родственные отношения. Их объединяли не только участие русского духовенства в создании Чехословацкой Церкви, но и общность истории, части храмов и паствы. Почти весь XX век Чехословацкая Церковь имела наиболее тесные связи с Русским Православием, сначала с Российской Православной Церковью, затем с многочисленной русской церковной эмиграцией на территории страны, и, наконец, с Московским Патриархатом. В настоящее время эти связи продолжают развиваться.

Православие на чешских землях имеет тысячелетнюю историю, но в период их пребывания в составе Австрийской (Австро-Венгерской) империи оно почти полностью исчезло. В 1910 г. в Чехии насчитывалось лишь 1063 православных, в основном входивших в русские общины (первая из них возникла в Праге еще в 1871 г.). Помимо пражского прихода на нынешней территории Чехии до Первой мировой войны были образованы русские общины и построены каменные храмы в трех, пользовавшихся большой популярностью у российской знати, курортных городах: Карловых Варах (Карлсбаде), Франтишковых Лазнях (Франценсбаде) и Марианских Лазнях (Мариенбаде).

В начале XX столетия произошло национальное пробуждение восточнославянского, близкого к украинцам и русским, народа русины (карпатороссы), проживавшего в Подкарпатской Руси (Закарпатской Украине) и восточной части Словакии. Этот процесс сопровождался переходом греко-католиков (униатов) в Православие. В его возрождении активно принимали участие сначала Российская Церковь, а в 1920-е гг. русские эмигранты.

После образования в 1918 г. независимой Чехословакии около полумиллиона человек покинули Католическую Церковь и 8 января 1920 г. основали Национальную Чехословацкую Церковь. Один из ее руководителей – бывший католический священник Матфей (Матей) Павлик после принятия монашеского пострига с именем Горазд был хиротонисан в Белграде 25 сентября 1921 г. Сербским Патриархом Димитрием во епископа Чешско-Моравского. Однако вскоре в Национальной Чехословацкой Церкви победило либерально-радикальное (реформистское) течение, и епископ Горазд 21 июля 1924 г. покинул ее; вместе с ним ушли около 10 тыс. человек. В развитии Православия в стране значительную роль сыграли русские эмигранты.

В начале 1920-х гг. Чехословакия стала одним из основных центров российской эмиграции, в том числе церковной. Именно в Праге в ноябре 1919 г. возникла первая студенческая эмигрантская организация – «Союз русских студентов в Чехословакии». Правительство охотно принимало беженцев из России, развернув для них широкую программу помощи под названием «Русская акция». Именно Прага наряду с Парижем стала важнейшим центром Русского христианского студенческого движения (РСХД). Возникшие в Чехословакии русские православные общины (кроме монастыря прп. Иова в Словакии) подчинялись управляющему русскими приходами в странах Западной Европы митрополиту Евлогию (Георгиевскому), до 1930 г. состоявшему в юрисдикции Московского Патриархата, а в 1931 г. перешедшему в Константинопольскую Церковь. Непосредственно эти общины окормлял епископ Бельский Сергий (Королев).

В первой половине 1920-х гг. в Чехословакии были созданы две церковные юрисдикции, к которым принадлежали православные чехи – Сербской и Константинопольской Церквей. После заключения в 1924 г. правительствами Чехословакии и Югославии договора, решившего вопрос в пользу юрисдикции Сербского Патриархата, почти вся православная паства перешла под омофор епископа Горазда.

В 1929 г. епископ Горазд завершил организацию своей епархии, добившись признания 6 июня чехословацким правительством Православной Церкви в Чехии и Моравии в качестве юридической организации с утверждением ее устава. 22 сентября 1929 г. на очередном собрании Чешской религиозной православной общины, ставшем первым епархиальным собранием, было объявлено о создании Чешской православной епархии и выбраны ее руководящие органы. Согласно переписи 1930 г. в Чехословакии уже насчитывалось 145, 5 тысяч православных. В конце 1920-х гг. в Закарпатье и Словакии была создана Мукачевско-Пряшевская епархия Сербской Церкви. Однако в 1939 г. при разделе этих земель подавляющая часть епархии временно отошла к Венгрии. Возглавлявший епархию епископ Владимир (Раич) был отстранен от управления и 19 июля 1941 г. выслан в Сербию.

До 1941 г. Чешская епархия находилась в юрисдикции Сербского Патриархата, хотя была тесно связана с русскими общинами. В годы II Мировой войны эта епархия, как и общины епископа Сергия, вошли в состав Средне-Европейского митрополичьего округа Русской Православной Церкви за границей. Особенно большая помощь чешским православным верующим была оказана русским духовенством после разгрома в 1942 г. Чешской и Моравской епархии гестапо, в связи с укрывательством в православном соборе Праге борцов сопротивления, смертельно ранивших рейхспротектора Богемии и Моравии Рейнхарда Гейдриха. Декретом рейхспротектора от 26 сентября 1942 г. та часть Православной Церкви Протектората, которую возглавлял епископ Горазд, была запрещена, ее храмы закрыты и разграблены, имущество конфисковано в пользу III рейха, все священники и многие миряне отправлены в концлагерь или на принудительные работы в Германию. Часть чешских православных общин сохранилась в подполье.

В 1944–1945 гг. при русских храмах в Судетах проживало несколько групп православных архиереев и сопровождавших их лиц, эвакуированных с оккупированной территории СССР и из Югославии, в том числе в Карловых Варах – Архиерейский Синод Русской Православной Церкви за границей во главе с митрополитом Анастасием (Грибановским).

В 1945–1946 гг. уже Московская Патриархия помогла возрождению и становлению Чехословацкой Православной Церкви. 10 января 1946 г. в Москву прибыла делегация Чешской епархии во главе с епископским администратором протоиереем Честмиром Крачмаром. Он высказала просьбу Патриарху Алексию о принятии епархии в юрисдикцию Московского Патриархата. 14 января Первосвятитель дал принципиальное согласие, начались переговоры с Сербским Патриархатом. 2 апреля 1946 г. главой учрежденного в Чехословакии экзархата Русской Церкви с титулом архиепископа Пражского и Чешского был назначен Владыка Елевферий (Воронцов). Окончательно Сербская Православная Церковь отпустила Чешскую епархию в юрисдикцию Московского Патриархата решением своего Архиерейского Собора от 15 мая 1948 г.

23 ноября 1951 г. Русская Православная Церковь даровала автокефалию Чехословацкой Православной Церкви, которую первоначально возглавил Елевферий (Воронцов). В последующие годы межцерковные связи Праги и Москвы еще более упрочились, регулярно происходил обмен церковными делегациями, согласовывалась внешняя церковная политика (правда, до начала 1990-х гг. в этой сфере ощущалось сильное давление советских государственных органов). В целом влияние Русского Православия в Чехии и Словакии в XX веке было огромно, и его трудно переоценить. В настоящее время братские отношения Русской Церкви с Православной Церковью Чешских земель и Словакии с продолжают успешно развиваться.

Историография избранной темы не очень велика. С 1990-х гг. в России стали появляться труды, рассматривающие те или иные аспекты избранной темы. История русских православных церквей и монастыря в Чехии и Словакии, в том числе в дореволюционный период, вызывала интерес российских историков. Из основных работ по этой теме следует назвать книги и статьи протоиерея Алексия Мальцева, Д.В. Быстрова, В. Черкасова-Георгиевского, В.В. Антонова, А.В. Кобака, В.А. Гаврилова и др.,[1 - Прот. Алексий Мальцев. Берлинский Братский ежегодник. Православные церкви и русские учреждения за границей. СПб., 1906; Берлин, 1911; Флоровский А.В. Русские в Марианских Лазнях. Прага, 1947; Быстров Д.В. Русские храмы в Чехии // Невский архив. Вып. 4. СПб., 1999. С. 393–413; Черкасов-Георгиевский В. Русский храм на чужбине. М., 2003; Хранители веры православной. Из жизни двух представителей Русской Православной Церкви в Чехии – священника Николая Рыжкова и владыки Сергия / Сост. В.А. Гаврилов. Прага, 2004; Русские храмы и обители в Европе / Авт. – сост. В.В. Антонов, А.В. Кобак. СПб., 2005; Русский православный храм святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Карловых Варах. М., 2007; Подворье Русской Православной Церкви в Карловых Варах. Прага, 2008; Колупаев В.Е. Православная книга русского зарубежья первой половины XX века: из истории типографского братства Иова Почаевского, Волынь – Карпаты, 1903–1944. М., 2010.] а также работы чешских историков Р. Швандрлика и К. Иберл (Шарфовой).[2 - Швандрлик Р. Православная церковь св. Владимира в г. Марианске-Лазне [б/м, 1990-е]; Иберл (Шарфова) К. Священник и зодчий отец Коломацкий. Прага, 2006.]

Значительный вклад в изучение истории Поместных Православных Церквей, в том числе Чехословацкой, внес преподаватель Московской Духовной Академии К.Е. Скурат.[3 - Скурат К.Е. История Поместных Православных Церквей. В 2-х частях. М., 1994; Его же. Исторический очерк Православной Церкви Чешских земель и Словакии // Богословский вестник Московской Духовной Академии и семинарии. 2003. № 3. С. 179–191.] Религиозную политику коммунистических властей в Чехословакии после окончания Второй мировой войны исследовали в своей коллективной монографии Т.В. Волокитина, Г.П. Мурашко и А.Ф. Носкова.[4 - Волокитина Т.В., Мурашко Г.П., Носкова А.Ф. Москва и Восточная Европа. Власть и церковь в период общественных трансформаций 40-50-х годов XX века: Очерки истории. М., 2008.] Некоторые сюжеты взаимоотношений Русской и Чехословацкой Церквей освятил протоиерей Владислав Цыпин.[5 - Прот. Владислав Цыпин. История Русской Церкви 1917–1997. История Русской Церкви. Кн. 9. М., 1997.] Нацистскую политику в отношении Русской Православной Церкви в Германии и на некоторых оккупированных немецкими войсками территориях, в том числе чешских, исследовал московский историк А.К. Никитин.[6 - Никитин А.К. Нацистский режим и русская православная община в Германии (1933–1945). М., 1998.] Ведущим специалистом по истории Православной Церкви Чешских земель и Словакии на постсоветской территории является украинский историк В.В. Бурега, написавший большое количество статей и монографию совместно с чешским исследователем П. Мареком.[7 - Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке // Церковно-исторический вестник. 2002. № 9. С. 157–173; Его же. Чехословацкая Православная Церковь: путь к автокефалии. 1945–1951 // Власть и Церковь в СССР и странах Восточной Европы. 1939–1958 гг. (Дискуссионные аспекты). М., 2003. С. 200–219; Marek P., Bureha V. Pravoslavni v Ceskoslovensku v leteh 1918–1953, Prispevek k dejinаm Pravoslavne cirkve v ceskych zimich, na Slovensku a na Podkarpatske Rusi. Brno, 2008.] Несколько работ по данной теме, в том числе в соавторстве с украинскими учеными, написал и автор монографии М.В. Шкаровский.[8 - Шкаровский М.В. Русские и чешские православные общины Чехии в первой половине XX века // Проблемы истории Русского зарубежья: материалы и исследования. Вып. 2. М., 2008. С. 108–134; Его же. Нацистская Германия и Православная Церковь. М., 2002; Его же. Труды митрополита Елевферия (Воронцова) по созданию автокефальной Чехословацкой православной церкви // Вопросы теологии. 2019. Т. 1. № 4. С. 541–575; Бурега В.В., Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь Заграницей и православные приходы в Чехии и Моравии в годы Второй мировой войны // Труды Киевской Духовной Академии. 2008. № 9. С. 159–171; Бурега В.В., Шкаровский М.В. Елевферий (Воронцов), митрополит // Православная энциклопедия. Т. 18. М., 2008. С. 283–284; Шумило С.В., Шкаровский М.В., Данилец Ю.В., П.И. Гайденко. Афонский старец из Закарпатья. Иеросхимонах Аввакум (Вакаров) и его время (1899–1972). Киев, 2019.]

В монографии активно использовались труды чешских, словацких и сербских историков: Л. Харбуловой, Р. Радич, П. Марека, П. Алеша, Я. Суварского, Р. Поповича, Е. Филиппович и других. При всем различии и порой политизированности их позиций эти труды представляют значительную ценность вследствие использования значительного комплекса документов государственных и церковных архивов Чехии, Словакии и Сербии.[9 - Harbulova L. Ladomirovske reminiscencie. Z dejin ruskej pravoslavnej misie v Ladomirovej 1923–1944. Preshov, 2000; Ale? P. Pravoslavna cirkev u nas. Preshov, 1998; Suvarsky Ja. Biskup Gorazd. Praha, 1979; Радиh Р. Држава и верске заjеднице 1945–1970. Д. 1. Београд, 2002; Radic R. Srpska pravoslavna crkva i pravoslavlje u Cehoslovackoj // Tokovi istorije. Београд. 1997. № 1–2. S. 109–118; Vopatrn? G. Pravoslavnа c?rkev v Ceskoslovensku v letech 1945–1951. Brno, 1998; Vopatrn? G. Pravoslavnа c?rkev a zidе v letech 1938–1941. Praha, 1999; Монах Горазд. Судьбы святой православной веры на территории бывшей Чехословакии // Православный путь. Джорданвилл. 2000. С. 109–146; Marek P. Pravoslavni v Ceskoslovensku v leteh 1918–1942, Prispevek k dejinаm Pravoslavne cirkve v ceskych zimich a na Slovensku. Brno, 2004; Филиппович Е. Моя православная Чехия: История и современность. М., 2013; Поповиh Р. Хришhанство у Историjи (Зборник студиjа из црквене историjе). Београд, 2007.]

Значительную ценность представляют опубликованные воспоминания и исследования непосредственных участников описываемых в монографии событий: митрополита Евлогия (Георгиевского), архиепископа Нафанаила (Львова), правителя дел Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей епископа Григория (Граббе), архиепископа Виталия (Максименко), протопресвитера Александра Киселева, протоиерея Димитрия Константинова, дочери протоиерея Николая Рыжкова А.Н. Рыжковой[10 - Архиеп. Виталий (Максименко). Мотивы моей жизни. Джорданвилл, 1955; Архим. Нафанаил (Львов). Страничка из жизни обители преподобного Иова // Православная жизнь. 1996. № 7. С. 3–31; Еп. Григорий (Граббе). Завет Святого Патриарха. М., 1996; Митр. Евлогий (Георгиевский). Путь моей жизни. Воспоминания Митрополита Евлогия (Георгиевского), изложенные по его рассказам Т. Манухиной. М., 1994; Рыжкова А.Н. «Мученик за православную веру и верность славянству». Воспоминания дочери протоиерея Николая Рыжкова // Христианское чтение. 2012. № 3. С. 108–155; Прот. Александр Киселев. Облик генерала Власова (записки военного священника). Нью-Йорк, 1975; Прот. Димитрий Константинов. Записки военного священника. СПб., 1994.] и других.

В книге были использованы сборники документов, прежде всего издания «Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Народных Комиссаров – Совете Министров СССР. 1945–1970 гг.» и «Власть и церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг.», содержащие материалы по истории создания и развития автокефальной Чехословацкой Православной Церкви.[11 - Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Народных Комиссаров – Совете Министров СССР. 1945–1970 гг.: в 2 т. Т. 1. М., 2009; Власть и церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Документы российских архивов. Т. 1. М., 2009.]

Предлагаемая читателю монография основана, главным образом, на архивных документах. Ее источниковую базу составляют материалы 11 государственных (пяти российских, трех германских, двух американских, одного болгарского и одного чешского), а также четыре церковных архивов.

Документы о создании русских храмов на современной территории Чехии и деятельности их общин в дореволюционный период хранятся в Российском государственном историческом архиве Санкт-Петербурга. Они находятся в фондах Канцелярии Святейшего Синода (Ф. 796), Канцелярии обер-прокурора Синода (Ф. 797), Хозяйственного управления Синода (Ф. 799) и др. Особый интерес среди российских архивов в плане избранной темы представляет находящейся в Москве Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Здесь большинство документов по истории русской церковной эмиграции содержат обширные фонды Совета по делам Русской православной церкви (Ф. 6991), в том числе личные дела архиереев Московского Патриархата, служивших в Чехословакии, прежде всего митрополита Елевферия (Воронцова), и Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей (Ф. 6343). Следует назвать и личные фонды ряда известных зарубежных церковных деятелей, в частности, митрополита Западноевропейского Евлогия (Георгиевского).

Российский государственный военный архив в Москве (РГВА), хранит трофейные документы III рейха, вывезенные из Германии в 1945–1946 гг. Очень богат фонд Рейхсминистерства церковных дел (Ф. 1470), при этом его материалы территориально относятся лишь к оккупированным европейским странам и самой Германии, включая Чехословакию. Не менее содержателен фонд Главного управления имперской безопасности (Ф. 500). Он включает специальное дело с приказами шефа полиции безопасности и СД о религиозной политике на оккупированных восточных территориях за июль-ноябрь 1941 г. В нескольких делах хранится скопированная службами РСХА частная и деловая переписка русских священнослужителей различных европейских стран за 1937–1942 гг. (Оп. 3 Д. 450, 453, 454, 456). Отдельные документы о Русской Православной Церкви за границей хранятся также в фондах Рейхсминистерства юстиции (Ф. 1146), Рейхсминистерства занятых восточных территорий (Ф. 1358), Рейхсминистерства просвещения и пропаганды (Ф. 1363) и ряде других.

Религиозную ситуацию в Чехословакии в 1945-1950-е гг. можно изучать по отчетам Совета по делам Русской православной церкви, хранящимся в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) – в фонде Центрального Комитета ВКП(б) – КПСС (Ф. 17). В Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга (ЦГА СПб) материалы по истории русской церковной эмиграции содержит фонд Ленинградского уполномоченного Совета по делам Русской православной церкви (Ф. 9324).

Из немецких архивов, прежде всего, следует указать Федеральный архив в Берлине (Bundesarchiv Berlin – ВА), где наибольшее значение для избранной темы имеет фонд Рейхсминистерства иностранных дел, в котором хранятся дела, содержащие донесения немецких посольств и уполномоченных МИД о религиозной ситуации в европейских странах. В фонде Главного управления имперской безопасности имеется богатейшая информация о положении Русской Православной Церкви на оккупированной территории Восточной Европы, в том числе в Чехословакии: в трех группах сообщений представителей этого ведомства за 22 июня 1941 – 21 мая 1943 гг. (R 58).

Фонд Рейхсминистерства церковных дел содержит, прежде всего, материалы о положении приходов Русской Православной Церкви на территории Германии, однако с информативной целью министерство также получало различные сообщения и докладные записки о религиозной ситуации на оккупированной территории СССР и на Балканах. Таким образом, в этом фонде отложились дела, содержащие богатую информацию о Православных Церквах в Протекторате Богемии и Моравии (Чехии) и Словакии (R 5101). Кроме того, в Федеральном архиве отдельные акты, относящиеся к германской церковной политике в этих регионах, содержатся в фондах Имперской канцелярии (R 43/II), Рейхсминистерства юстиции (R 22), Рейхсминистерства финансов (R 2), Внешнеполитической службы национал-социалистической германской рабочей партии (NS 43) и др.

Ценным архивохранилищем является Политический архив Министерства иностранных дел в Бонне (Politisches Archiv des Ausw?rtigen Amts Bonn – АА), где хранятся десятки дел с аналитическими записками, отчетами, письмами, телеграммами немецких дипломатических служб о религиозной ситуации в странах Восточной и Центральной Европы, в том числе в Чехии, Словакии, Венгрии и т. д. (Inland I-D, 4740–4742, 4797–4800 и др.).

В архиве Института современной истории в Мюнхене (Institut f?r Zeitgeschichte M?nchen – IfZ) также, как и в Федеральном архиве Берлина, имеется фонд Рейхсминистерства занятых восточных территорий. Он меньше по объему, но содержит много важных документов, отсутствующих в Берлине. (МА 794, 795, 797). Судьба власовского движения, в котором участвовали и православные священники, прослеживается в документах ОКХ (МА 143) и Рейхсминистерства пропаганды (МА 26/1-2). О церковной ситуации в Чехии и Словакии говорится в материалах немецкого военного командования (MA 1039), Главного управления имперской безопасности (МА 447, 558, Fа 231/3) и Внешнеполитической службы «Восток» (МА 128).

Следует отметить Центральный государственный архив Болгарии в Софии (Централен държавен архив – ЦДА). Здесь интерес представляют документы Болгарской Православной Церкви 1930-х – 1945 гг., прежде всего фонд Священного Синода (Ф. 791к), где имеются сведения о значительной материальной помощи, оказанной в годы Второй мировой войны русскому монастыря прп. Иову Почаевскому в Словакии для его издательско-миссионерской работы. В работе были использованы и некоторые материалы из Национального архива в Праге (Nаrodn? archiv v Praze – NA), в фондах Министерство образования и национальной осведомленности и Срвета Министров.

Интересные материалы содержатся и в двух, содержащих русские церковные документы, архивах американских университетов. Первый из них – Бахметьевский архив русской и восточно-европейской истории и культуры находится в Колумбийском университете г. Нью-Йорка (The Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture, New York). В этом архиве, в частности, использовались, документы фонда известного деятеля Русской Православной Церкви за границей протоиерея Владимира Востокова. Другой архив принадлежит Стенфордского университету, расположенному в Селиконовой долине вблизи г. Сан-Франциско (Калифорния). Одна часть архива хранится в Гуверовском институте войны, революции и мира (Hoover Institution on war, revolution and peace Archives, Stanford University): коллекции А. Даллина, Н. Иванова, Б. Николаевского, Г. Фишера и др., а вторая – в специальной коллекции университетской библиотеки (Stanford University, Special collections Librarian). Здесь особенный интерес представляет фонд епископа Григория (Граббе).

Вторую группу образуют четыре церковных архивов, прежде всего Синодальный архив Русской Православной Церкви за границей в г. Нью-Йорке (CA). Из состава его документов для подготовки монографии использовались материалы нескольких в дел: переписка председателя Архиерейского Синода митрополита Анастасия и Берлинского епископа Серафима 1938–1939 гг. (Д. 24/42), заявления православного духовенства, желающего выехать в Россию и письма об отправке церковной литературы и утвари на территорию СССР 1941–1942 гг. (Д. 17/41), переписка митрополита Анастасия с различными гражданскими и церковными инстанциями в период оккупации Югославии 1941–1944 гг. (Д. 15/41), документы русских общин в Словакии и Венгрии 1941–1942 гг. (Д. 18/41), дела с протоколами заседаний Архиерейского Синода РПЦЗ за 28 ноября 1940 – 18 сентября 1946 гг. и протоколами Архиерейских Соборов 1921–1949 гг., личные дела митрополита Анастасия (Грибановского), архиепископа Аверкия (Таушева), епископа Георгия (Граббе) и т. д.

На севере штата Нью-Йорк, в небольшом городке Джорданвилле находится Архив Свято-Троицкой Духовной семинарии Русской Православной Церкви за границей. Здесь были использованы личные фонды генерала П.Н. Краснова, церковного писателя В.А. Маевского, историков В.И. Алексеева, протопресвитера Михаила Польского, журналиста В.К. Абданк-Коссовского, содержащие материалы по истории русской церковной эмиграции в годы Второй мировой войны.

Эти материалы дополняет Архив Германской епархии Русской Православной Церкви за границей в г. Мюнхене (АГЕ). Здесь содержатся дело «Разная переписка. Военные годы» с документами начальника канцелярии Архиерейского Синода РПЦЗ до начала 1930-х гг. Е.И. Махараблидзе, книга постановлений 1934–1948 гг. Духовного собора русского монастыря прп. Иова Почаевского, который почти до конца войны находился в Словакии. Следует отметить и дело «Указы Архиерейского Синода РПЦЗ. Распоряжения Патриархии. 1923–1951 гг.», в котором собраны различные материалы по истории Православной Церкви на оккупированных нацистами территориях Европы.

Следует упомянуть и Архив автокефальной Американской Православной Церкви в Сайоссете (штат Нью-Йорк) – The Archives of the Orthodox Church in Amerika Syosset (OCA Archives). В этом архивохранилище использовались материалы известного церковного историка протоиерея Димитрия Константинова, переписка различных Поместных Православных Церквей с Американской Церковью.

В монографии активно использовались статьи и публикации документов из православных периодических изданий военных лет – прежде всего газеты «Православная Русь» (Ладомирова, Словакия), журналов «Церковная жизнь» (Белград), «Церковное обозрение» (Белград), «Сообщения и распоряжения Высокопреосвященнейшего Серафима, митрополита Берлинского и Германского и Средне-Европейского митрополичьего округа» (Берлин), «Бюллетень Представительства Архиепископа Берлинского и Германского для русских православных эмигрантских приходов в королевстве Венгрия» (Уйвидек – Нови Сад, Венгрия).

Автором монографии является доктор исторических наук профессор Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия и Санкт-Петербургской Духовной Академии, главный архивист Центрального государственного архива Санкт-Петербурга Михаил Витальевич Шкаровский.




Глава 1

Создание и развитие Православной Церкви в Чехословакии





1. Возрождение Православия на чешской земле в 1918–1939 гг


Православие на чешских и словацких землях имеет тысячелетнюю историю. Его появление было связано с именами просветителей славян святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. Государство Великая Моравия стала источником распространения Православия в других славянских землях, а азбука, созданная по просьбе моравских правителей, стала основой для развития славянской письменности и культуры. Святые Кирилл и Мефодий прибыли в Моравию по приглашению местного князя Ростислава и приказу Византийского императора из Константинополя, однако, чтобы отвести обвинения в ереси, они отправились в Рим, где были торжественно встречены Римским Папой Адрианом II. Св. Кирилл скончался в Риме, а св. Мефодий был поставлен Папой в архиепископы Моравии и Паннонии.[12 - Vanicek V. Velka Morava a Cyrilometodejska misie / Dejiny zemi koruny ceske. Paseka. Praha, 1995. S. 28–31.]

После смерти св. Мефодия в 886 г. его преемником был епископ Горазд, однако вскоре славянская церковная организация в Чехии и Моравии прекратила свое существование, ученики свв. Кирилла и Мефодия оказались вынуждены покинуть страну. Первоначально разрешенное Римским Папой богослужение на славянском языке в дальнейшем было запрещено. Некоторое время оно сохранялось в Чехии в Сазавском монастыре, основатель которого преподобный Прокопий Сазавский скончался в 1053 г. После передачи Сазавского монастыря немецкому духовенству (в 1055–1057 гг.) кирилло-мефодиевская традиция в Чехии в основном исчезла.[13 - Шестаков А. Преподобный Прокопий Сазавский по книге «Жития святых чтимых православной Церковью» арх. Филарета (Гумилевского). М., 2000. С. 187–190; Новак Г. Православная Церковь в Чехословакии. Исторический обзор //ЖМП. 1961. № 9. С. 57–61.]

В период средневековья Православие сохранилось только в некоторых приходах Словакии и в Подкарпатской Руси (Закарпатье). Мукачевская епархия находилась в юрисдикции Константинопольского Патриархата до захвата Константинополя турками в 1453 г., потом поддерживала связь с Киевской митрополией, позже с Молдавской, и наконец – с Сербской Церковью.[14 - Новак Г. Указ. соч.] В XIII–XV веках, несмотря на давление католических королей Венгрии, в некоторых местностях Словакии – в Спише и Пряшевской Руси – существовали православные приходы и монастыри, которые принадлежали Киевской митрополии вместе с Мукачевской епархией.[15 - Скурат К.Е. История Поместных Православных Церквей: Учебное пособие. В 2 ч. М., 1994. Ч. 2. С. 223–224.]

Изначальная проповедь Православия на территории Чехии и Моравии отразилась на гуситском движении. Ведущие чешские исследователи деятельности Яна Гуса и гуситов в XVI веке не отрицают значения визита Иеронима Пражского в Вильно и Псков для ознакомления с практикой Православия. Подтверждением этому служит посольство части гуситов в Константинополь в 1451 г. с участием чешского иерея Константина Ангелика, в ходе визита которого обсуждалось присоединение Чешских земель к Православной Церкви. Патриарх обещал прислать епископа, однако падение Константинополя в 1453 г. не дало возможности для развития этого диалога. Также имеются сведения о поставлении священников у гуситов православным епископом.[16 - Там же.] Однако попытки установить связи с русским Православием путем отправки посольства Яна Рокиты к Ивану Грозному потерпели неудачу, так как царь расценил гусизм как ересь, худшую чем немецкий протестантизм.

В XVII веке и в Словакии православные оказались под управлением Римского Папы, в 1649 г. была заключена Ужгородская уния. В Подкарпатской Руси она не смогла подорвать среди местного населения верность православным традициям. Поэтому в 1721 г. унию заново пришлось вводить в Марамороше, являвшемся одним из центров православной жизни Закарпатья. Но и после этого Православие еще долго сохранялось в местных монастырях и отдаленных горных селениях. Более ста лет понадобилось, чтобы организационно ликвидировать в этом крае Православную Церковь. В некоторых источниках Мукачевская православная епархия упоминалось еще в XVIII веке.[17 - Новак Г. Указ. соч.]

Ярким представителем православного движения того периода в Подкарпатской Руси был священник Михаил Андрелла (Оросвиговский). Он служил в с. Великие Лучки, в 1669 г. порвал с унией и начинает проповедовать Православие, за что был арестован и заточен в подземельях Мукачевского замка, где подвергли жестоким пыткам. После освобождения о. Михаил отправляется в Мараморош, где на то время уния не имела распространения. Здесь он, кроме пастырского служения, активно занимается литературной деятельностью. На творчество о. М. Андреллы имели большое влияние украинские православные полемисты, в частности, афонский старец Иоанн Вишенский. Священник-писатель прослужил на приходе в с. Иза до своей смерти в 1710 г.[18 - См.: Шумило С.В. Старец Иоанн Вишенский: афонский подвижник и православный писатель-полемист. Материалы к жизнеописанию «блаженной памяти великого старца Иоанна Вишенского Святогорца». Киев, 2016.]

Православие в Подкарпатской Руси продержалось до конца XVIII века, явив миру имена выдающихся исповедников веры. Так в 1735 г. в Хустском замке был замучен до смерти последний закарпатский православный епископ Досифей (Феодорович). Но и после этого Православие продолжало тайно, в подполье, сохраняться в крае. Несмотря на то, что официально власть принадлежала лишь греко-католическим епископам, местное население нередко продолжало обращаться за требами к священникам соседней Румынии, тайно читало запрещенные православные книги. Так продолжалось до начала ХХ века.[19 - Шумило С.В., Шкаровский М.В., Данилец Ю.В., П.И. Гайденко. Афонский старец из Закарпатья. Иеросхимонах Аввакум (Вакаров) и его время (1899–1972). Киев, 2019. С. 15–16.]

В период пребывания чешских и словацких земель в составе Австрийской (Австро-Венгерской) империи Православие там фактически не существовало. Тем ни менее кирилло-мефодиевская традиция вошла в чешский и словацкий католицизм, а в XIX веке стала частью национального возрождения. Именно к этой традиции обратились деятели чешского «католического модернизма» в поисках новых духовных ценностей, возникших на волне стремления к реформированию католицизма.

После многовекового перерыва первое православное богослужение на чешских землях состоялось во время Славянского съезда в Праге 1848 г. Его совершил сербский священник Павел Стаматович под открытым небом на Конном рынке (нынешняя Вацлавская площадь).[20 - Филиппович Е. Свет Православия в Чехии и Словакии. Прага, 2009. С. 63.] Усиленный интерес к Православию в Чехии появился со второй половины XIX века в среде чешских интеллигентов, преимущественно в высших политических и культурных слоях, в связи с началом национального возрождения. Этот интерес был также связан с идеей славянской общности, ставшей противовесом гнету со стороны австро-венгерских властей. В 1840-е гг. начался обсуждаться вопрос о возможности появления в Праге православной церкви, – об этом, в частности, говорилось в переписке настоятеля российской посольской церкви в Вене протоиерея Михаила Раевского и известного чешского общественного деятеля А. Ганки.

Важнейший вклад в возрождение Православия на чешских землях во второй половины XIX–XX веках внесла Русская Православная Церковь. В 1867 г. в Москве состоялась Всероссийская этнографическая выставка и Славянский съезд. В этих мероприятиях участвовала чешская делегация, возглавленная известным ученым-историком Ф. Палацким и видным общественным деятелем Ф. Ригером. В результате их переговоров с властями стало возможным переселение чешских эмигрантов в Российскую империю. В 1868–1874 гг. более 15 тысяч человек переселилось из Чехии на Волынь, где в дальнейшем большинство переселенцев приняло Православие.

В 1870 г. Первый Ватиканский собор провозгласил догмат папской непогрешимости, против которого среди католиков, в том числе чешских, возникла серьезная оппозиция. Некоторые чехи увидели ценности, которые Православие как «мирная и политически нейтральная конфессия» несет в себе.[21 - Пилиповиh Р. Проблеми православне jурисдикциjе у Чехословачкоj 1923–1931 // Саборност. 2001. № 5. С. 208.] Вскоре была создана Старокатолическая Церковь, вступившая в переговоры с Российской Православной Церковью. В это же время – в июле 1870 г. первые 12 чехов обратились к митрополиту Санкт-Петербургскому и Новгородскому Исидору (Никольскому) с просьбой о принятии их в Православие.[22 - Голос. СПб. 1870. 15 июля.] В том же году в праздник Покрова Божией Матери в Свято-Троицком соборе Александро-Невской Лавры Владыка Исидор совершил чин присоединения чехов к Православной Церкви.[23 - Иберл (Шарфова) К. Священник и зодчий отец Коломацкий. Прага, 2006. С. 13–14.] Известный поэт Аполлон Майков воспел это событие в своем стихотворении, которое прочитал после богослужения за братской трапезой. В начале XX века в Киеве и в Санкт-Петербурге возникли сообщества чехов и словаков, которые видели в Российской империи защитника своих интересов.

После освящения 4 августа 1874 г. в центре Праги русского храма во имя свт. Николая (Микулаша) Чудотворца и святых равноапостольных Кирилла и Мефодия члены его причта начали активную миссионерскую работу. Служившие в Праге русские священники наметили путь, которым пошло развитие чешского Православия после распада Австро-Венгрии и провозглашения независимой Чехословакии. Уже в 1870-е гг. протоиерей Александр Лебедев высказывался за перевод богослужебных текстов на чешский язык, творческое переосмысление гуситского наследия, выработку особого чешского варианта Православия, опирающегося на многовековые местные религиозно-культурные традиции. Его преемник – о. Николай Апраксин осуществил перевод на чешский язык основных православных богослужебных и вероучительных текстов, выпустил свою редакцию чешского перевода Нового Завета и заложил традицию совершения в Праге православных литургий на чешском языке.[24 - Русский православный храм святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Карловых Варах. М., 2007. С. 9.]

Эти начинания активно поддержал и развил служивший настоятелем храма в 1901–1914 гг. известный миссионер протоиерей Николай Николаевич Рыжков. С 1903 г. он развернул особенно широкую миссионерскую деятельность в чешской среде и в последующие два года принял в православную веру более 300 чехов-старокатоликов (154 семьи). В том же 1903 г. пастырь начал преподавать Закон Божий на чешском языке, а затем издал православный катехизис на чешском. Он также добился утверждения чешского как литургического языка и права ведать церковными метриками для православных на территории Чехии. Однако создание отдельного прихода для чехов австро-венгерские власти не разрешили, усмотрев в распространении Православия опасность панславизма.

В 1903 г. в Праге при активном участии о. Николая Рыжкова было создано общество «Православная беседа». Его главная цель состояла в православной миссионерской деятельности среди чехов (организация лекций, издание православной литературы и т. д.). В 1905 г. «Православная беседа» насчитывала 76 членов, а к 1914 г. – около 100, ее почетным председателем был бывший преподаватель Санкт-Петербургского университета, проживавший в Праге на пенсии Иосиф Антонович Шебор. В 1910 г. на чешских землях насчитывалось уже 1063 православных, в основном входивших в русскую общину.[25 - Иберл (Шарфова) К. Указ. соч. С. 15.] В целом действия русского духовенства были направлены на создание целостной концепции православной миссионерской деятельности в чешской среде, и они добились в этом существенных успехов.

С началом летом 1914 г. Первой мировой войны австрийские консульства попытались мобилизовать своих подданных, в частности переселившихся в Россию чехов, сохранивших гражданство Австро-Венгрии. Но переселенцы не исполнили этого приказа, а уже имевшие российское гражданство чехи и словаки вступили в российскую армию. Часть других переселенцев, а также большое количество мобилизованных в австро-венгерскую армию и добровольно сдавшихся в плен чехов и словаков вошли в состав сформированного в Киеве Чешского легиона, в составе которого было православное военное духовенство. В самой Чехии в годы Первой мировой войны православных храмов не существовало, русская церковь в Праге была закрыта и «о религиозных нуждах православных чехов тайно заботились румынские священники».[26 - Новак Г. Указ. соч.]

В целом чешское Православие возникло в качестве результата взаимопроникновения двух ветвей: христианского движения в Моравии, вышедшего из «католического модернизма» рубежа XIX-ХХ веков в поисках национальной Чешской Церкви и создавшего ее в виде своей модели Православия, опирающегося на народную память и истоки христианства на чешских землях, а также традиционного Православия Русской и Сербской Церквей. Сосуществование и смешение нескольких национальных православных традиций в Чехословакии в межвоенный период привело к синтетическому феномену Чешской православной епархии.[27 - Marek P., Bureha V. Pravoslavni v Ceskoslovensku v leteh 1918–1953, Prispevek k dejinаm Pravoslavne cirkve v ceskych zimich, na Slovensku a na Podkarpatske Rusi. Brno, 2008. S. 267.]

Вскоре после окончания Первой мировой войны и образования 28 октября 1918 г. независимой Чехословакии произошло зарождение Национальной Чехословацкой Церкви. Часть чешского католического духовенства обратилась к Папе Римскому с требованием упразднения целибата, основания Чехословацкой католической Патриархии и введения в качестве литургического языка чешского вместо латинского. Папа ответил отказом на эти требования, не соглашаясь главным образом на введение института женатого духовенства. Однако отказ только усилил кризис, в результате около полумиллиона человек покинули Католическую Церковь и 8 января 1920 г. основали Национальную Чехословацкую Церковь.

Вскоре представители этой Церкви обратились в Белград, и в августе 1920 г. начались продолжавшиеся около двух лет переговоры о ее переходе в юрисдикцию Сербской Православной Церкви. В январе 1921 г. в Праге состоялся Церковный Собор под председательством бывшего католического священника, доктора богословия Карела Фарского, участники которого высказались за принятие православной догматики и юрисдикционное подчинение Сербской Церкви. Обращение к ней объяснялось историческими причинами, так как согласно закону от 10 августа 1868 г. это была единственная легально признанная Православная Церковь на территории Австро-Венгерской империи. Правительство Чехословакии втором параграфом первого закона республики от 28 октября 1918 г. подтвердило юридическое положение о легитимности Сербской Церкви на территории страны.

Архиерейский Собор Сербской Церкви назначил в Чехословакию своего делегата, которому поручалось провести работу по первоначальной организации Православия в этом регионе. Этим делегатом стал будущий священномученик епископ Нишский Досифей (Васич). Он присутствовал как официальный представитель Сербской Патриархии на следующем Соборе Национальной Чехословацкой Церкви 29 августа 1921 г. Собор принял в качестве официального учения Никейско-Константинопольский Символ веры и постановления семи Вселенских Соборов. Тогда же были выдвинуты три кандидата во епископы на открывающиеся кафедры: Карел Фарский для Пражского диоцеза (епархии), Рудольф Паржик для Восточно-Чешского диоцеза и Матфей Павлик для Моравско-Силезского диоцеза. Однако хиротония первых двух кандидатов была отменена в связи с тем, что последовал протест от ряда приходов, которые заявили, что Фарский и Паржик исповедуют Православие притворно, оставаясь в душе чуждыми ему.[28 - Колупаев В.Е. Православная книга русского зарубежья первой половины XX века: из истории типографского братства Иова Почаевского, Волынь – Карпаты, 1903–1944. М., 2010. С. 92.]

В тоже время чехословацкое государство, исходя из идеологии президента Томаша Масарика, стремилось создать новую Чешскую Церковь протестантского характера на основе идейно-религиозное наследие гусизма. В этих условиях с 1918 г. началось становление чешского православного движения, целью которого являлось создание автокефальной Чешской Православной Церкви, догматически всецело православной, но в обрядности имевшей ряд специфических черт, приближавших ее не только к кирилло-мефодиевской традиции, но и к культурно-ментальному облику чехов ХХ столетия. Эта сложная задача в итоге была реализована во многом благодаря деятельности епископа Горазда, и окончательному решению многолетних споров о юрисдикции в пользу Русской Православной Церкви.

Один из руководителей Национальной Чехословацкой Церкви – бывший католический священник Матфей (Матей) Павлик (1879–1942) перешел в Православие и 21 сентября 1921 г. принял монашеский постриг в сербском монастыре Крушедол на Фрушка Горе с именем Горазд в честь Горазда, ученика святого равноапостольного Мефодия. 22 сентября в монастыре Гргетег иеромонах Горазд был возведен в сан игумена, а вечером того же дня в монастыре Хопово – в сан архимандрита. 24 сентября 1921 г. в Белграде состоялось наречение архимандрита Горазда во епископа Чешско-Моравского. Хиротонию совершили Патриарх Сербский Димитрий, Первоиерарх Русской Православной Церкви за границей (РПЦЗ) митрополит Киевский и Галицкий Антоний (Храповицкий), митрополит Скопленский Варнава (Росич), епископ Нишский Досифей (Васич) и епископ Битольский Иосиф (Цвийович). Важнейшую роль в подготовке хиротонии святителя Горазда сыграл Владыка Досифей.[29 - Святые Чешских земель и Словакии. М., 2003. С. 57–58.]

В 1922 г. Владыка Горазд с целью распространения Православия предпринял поездку в Северную Америку, где проживало немало чехов и словаков, интересовавшихся новым религиозным движением в Чехословакии и желавших принять в нем участие. В ходе своей миссионерской поездки епископ основал семь православных приходов. Однако во время его длительного отсутствия в Национальной Чехословацкой Церкви победило либерально-радикальное (реформистское) течение. К. Фарский и Ф. Калоус (бывший католический священник и доктор богословия) издали «Чехословацкий катехизис», который имел мало общего с Православием. В нем отрицалось Божество Иисуса Христа и вообще существование личного Бога; Спаситель признавался одним из пророков, подобных Моисею, Сократу, Магомету, Будде, Зороастру, Конфуцию и Яну Гусу; излагалось учение, что Духа Святого нет, а существует только «Божие воодушевление в человеке»; отрицалось приснодевство Богоматери, Христос назывался плодом супружеской жизни Иосифа и Марии и т. п. С выходом в свет этого катехизиса Сербский Патриархат прекратил общение с Национальной Чехословацкой Церковью. Узнав об этом решении Сербской Церкви, епископ Горазд вернулся на родину, после длительной безуспешной борьбы с радикалистами, он 21 июля 1924 г. официально покинул утратившую догмат о Боговоплощении Церковь; вместе с ним ушли около 10 тыс. человек, оставшихся верными Православию.[30 - Там же.]

Почти одновременно с Национальной Чехословацкой Церковью (переименованной позднее в Чехословацкую Гуситскую Церковь) была основана «Чешская православная община в Праге» (образованная в 1918 г. из существовавшего с 1903 г. общества «Православной беседы»), которая 29 марта 1921 г. признала юрисдикцию Сербского Патриархата. Ее первым духовным наставником был священник Алексий Ванек, в общину в основном вошли уроженцы Словакии и Закарпатской Украины, перешедшие из униатов в Православие. 16 марта 1922 г. Президиум Совета Министров Чехословакии дал согласие на ее регистрацию, а 31 марта Министерство образования утвердило устав. 15 июня 1922 г. председателем общины был избран доктор юридических наук, адвокат Милош Червинка, а духовным руководителем – приехавший 30 октября 1921 г. в Прагу архимандрит Савватий (в миру Антонин Йидржих Врабец, 1880–1959) – этнический чех, длительное время служивший в России.[31 - Подробнее см.: Marek P. Pravoslavni v Ceskoslovensku v leteh 1918–1942, Prispevek k dejinаm Pravoslavne cirkve v ceskych zimich a na Slovensku. Brno, 2004.] После окончания Уфимской Духовной семинарии и Киевской Духовной Академии он проводил миссионерскую работу на Волыни среди переселенцев-чехов, в 1919 г. был награжден грамотой Святейшего Патриарха Тихона и затем служил ректором Холмской и Кременецкой Духовных семинарий.

По свидетельству митрополита Евлогия (Георгиевского), архимандрит Савватий «мечтал сделаться настоятелем нашего Пражского прихода. Однако наша русская колония с ним не ладила, и о. Савватий направил свою деятельность в другую сторону… При поддержки [Милоша] Червинки Савватий составил петицию к Вселенскому Патриарху об образовании самостоятельной православной Чешской Церкви».[32 - См.: Путь моей жизни. Воспоминания Митрополита Евлогия (Георгиевского), изложенные по его рассказам Т. Манухиной. М., 1994.]

Сообщение об избрании его духовным руководителем общины архимандрит Савватий направил Константинопольскому и Сербскому Патриархам, а также митрополиту Антонию (Храповицкому). Первоиерарх Зарубежной Русской Церкви поздравил о. Савватия, которого лично знал по своему прежнему служению на Волыни, с избранием и сообщил, что, к сожалению, не может сам совершить его епископскую хиротонию, но всячески будет способствовать общине в осуществлении этого намерения. Осенью 1922 г. митрополит Антоний даже рекомендовал православным жителям Закарпатья обращаться за помощью к архимандриту Савватию, которого Владыка считал будущим епископом не только для Чешских земель, но и для всей Чехословакии (в результате к архимандриту в то время присоединились 28 закарпатских православных общин).[33 - Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке // Церковно-исторический вестник. 2002. № 9. С. 159.]

Однако Сербский Синод отказался рукоположить о. Савватия во епископа (так как уже состоялась хиротония Владыки Горазда), после чего архимандрит отправился в Стамбул, где 4 марта 1923 г. был хиротонисан Константинопольским Патриархом Мелетием IV (Метаксакисом) во епископа и в тот же день утвержден архиепископом Пражским и всея Чехословакии. Сербский Патриарх Димитрий отправил в Стамбул телеграмму, в которой сообщал, что на территории Чехословакии уже существуют приходы в сербской юрисдикции, предостерегал о возможном расколе Чешской Церкви и просил не рукополагать архимандрита Савватия, но эта телеграмма была получена уже после хиротонии.[34 - Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 6991. Оп. 7. Д. 42. Л. 49–51.]

3 марта 1923 г. Патриарх Мелетий IV и Константинопольский Священный Синод издали Томос «О создании Православной Архиепископии в Чехословацкой республике», в котором говорилось: «По просьбе детей Православной Церкви в Чехословакии, Бог благословил и услышал голос нашего служения, заботы о православных общинах, которые находятся за пределами различных святых церквей. Мы решили со священными и выдающимися митрополитами, окружающими нас в соответствии с соборным соглашением, что благодаря этому каноническому акту организуем православную жизнь в Чехословакии, чтобы все было «в мире и порядке», как говорит Павел: «Ибо Бог не Бог беспорядка, а порядка и мира». Соответственно, со Святым Духом, соборно пообщавшись, мы определяем, что отныне все православные христиане с их конституциями, живущими в Богом охраняемой Республике Чехословакии, будут слиты в нераздельную церковную область, которая будет носить название «Православная Архиепископия Чехословакии».».[35 - Поповиh Р. Хришhанство у Историjи (Зборник студиjа из црквене историjе). Београд, 2007. С. 341.] Согласно Томосу архиепископия создавалась из трех епархий: Чешской, Моравской и Карпаторосской.

4 марта Милош Червинка был рукоположен во священника, возведен в сан «протопресвитера Апостольского Патриаршего Константинопольского Престола» и назначен канцлером Пражской архиепископии. 16 марта Патриарх Мелетий написал митрополиту Антонию (Храповицкому) об архиерейской хиротонии архимандрита Савватия.[36 - ГАРФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 39. Л. 1об.] Первоначально Зарубежная Русская Церковь сохраняла благожелательное отношение к новому иерарху и в ряде случаев поддерживала его.

29 марта на заседании ее Архиерейского Синода была заслушана грамота Константинопольского Патриарха «о назначении архимандрита Савватия Архиепископом Пражским и всея Чехословакии, и об освобождении Высокопреосвященнейшего Антония от звания Экзарха Вселенского Патриарха по отношению к Прикарпатской Руси, подчиненной ныне Архиепископу Пражскому и Чехословацкому». Синод также заслушал письмо архиепископа Анастасия (Грибановского) из Константинополя от 5 марта 1923 г., с донесением по вопросу «об автономии Православной Церкви в Чехословакии» и доклад митрополита Антония о его ответе Константинопольскому Патриарху о подчинении решению Фанара с просьбой «не предпринимать уже несправедливого решения в отношении к Галиции, подчиненной юрисдикции его, как Митрополита Киевского и Галицкого».[37 - Там же. Л. 1–2.] Синод принял все эти материалы к сведению и таким образом признал за Владыкой Савватием права, принадлежавшие ранее митрополиту Киевскому, как экзарху Подкарпатской Руси (Закарпатья).

25 мая 1923 г. Синод постановил на предстоящем Архиерейском Соборе РПЦЗ рассмотреть вопрос «Об отношении к автономной Церкви в Чехословакии в связи с вопросом о Русской Православной Церкви в Чехословакии».[38 - Там же. Д. 41. Л. 3.] Собор состоялся 31 мая – 1 июня того же года, и его участники приняли к сведению создание автономной Чехословацкой Церкви Константинопольского Патриархата.

Таким образом, в стране были созданы две церковные юрисдикции, к которым принадлежали православные чехи – Сербской и Константинопольской Церквей, что вызывало путаницу и разделения среди верующих. Между двумя православными иерархами началась определенная борьба. «Савватий (Врабец) видел в Горазде соперника, неофита и латинофона, тем ни менее обладавшего высокими достоинствами и получавшего с помощью государства верных себе людей».[39 - Пилиповиh Р. Указ. соч. С. 210.] Первоначально архиепископ Савватий имел более прочные позиции, чем епископ Горазд, но последний как преданный чешский патриот и авторитетный православный духовный лидер постепенно сумел завоевать доверие значительно большего числа верующих.

Осознав трудную ситуацию, в которой оказался ее представитель в Праге, Константинопольская Патриархия, рассчитывая на духовную дипломатию, направила ему в помощь своего экзархa в Западной и Центральной Европе митрополита Амасийского Германa. Но эта миссия окончилась неудачей, и Владыке Герману пришлось улететь из Праги ни с чем.[40 - Mrzljak J. Opca crkvena povijest, III dio. Zagreb, 1967. S. 116.]

В феврале 1924 г. между правительства Чехословакии и Королевства сербов, хорватов и словенцев был заключен договор, который урегулировал все вопросы православных общин в Чехословакии (в пользу юрисдикции Сербского Патриархата) и протестантских в Королевстве. В частности, по этому договору Православной Церкви в Подкарпатской Руси была предоставлена автономия и право иметь своего епископа, но в юрисдикции Сербского, а не Константинопольского Патриарха.[41 - Церковные ведомости. 1924. № 9. 10 мая.]

Проходившие в июле 1924 г. переговоры Владык Савватия и Горазда закончились безрезультатно и к концу года почти вся чешская православная паства перешла под омофор епископа Горазда, избранного в декабре председателем Епархиального совета. При этом Владыка Савватий утверждал, что президент Чехословакии Бенеш «образовал новую сербскую юрисдикцию по желанию» русского митрополита Евлогия (Георгиевского).[42 - Bundesarchiv Berlin (BA), R 5101/21950, Bl. 12.]

22 ноября 1925 г. на общем собрании Чешской православной общины были проведены перевыборы духовного руководителя и председателя, ими стали епископ Горазд и доктор Богдан Исидор Заградник. После утверждения результатов собрания Министерством образования и народного просвещения (22 декабря 1925 г.), 23 февраля 1926 г. все имущество общины, ее делопроизводство и архив были изъяты у архиепископа Савватия и переданы Владыке Горазду. С этого времени архиепископ и о. Милош Червинка лишились возможности оказывать заметное влияние на церковную жизнь в Чехии. У Владыки Савватия осталась лишь один небольшой приход в Праге и несколько общин в Подкарпатской Руси (Закарпатье).

Приходы, подчинявшиеся архиепископу, не имели официальной регистрации и существовали как не признанные (хотя и терпимые) государством религиозные организации. Поэтому нет точных сведений, сколько общин и какое количество верующих признавали каноническую власть архиепископа Савватия. В своих письмах в государственные органы Владыка и его помощники постоянно стремились завысить эту цифру. Так, например, 22 июля 1936 г. верующие Закарпатья подали в МИД меморандум, в котором сообщалось, что архиепископу Савватию в Подкарпатской Руси подчиняется 10 общин (7 приходов и 3 монастыря), в которых служат 40 священнослужителей. Общее число верующих, состоящих в этих общинах, оценивалось в 20 тыс. человек. Меморандум подписали 8 священников и 12 мирян. Этот документ был переправлен из МИДа в Министерство образования, которое в своем отзыве отмечало, что реально число последователей Владыки Савватия в Подкарпатской Руси составляет лишь несколько сотен человек.[43 - Бурега В.В., Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь Заграницей и православные приходы в Чехии и Моравии в годы Второй мировой войны // Труды Киевской Духовной Академии. 2008. № 9. С. 163; Nаrodn? archiv v Praze (NA), fond Ministerstvo ?kolstv? a nаrodn? osvety 1918–1945 (M?ANO), karton 811, c. 129292/1936, 91885/1936.]

Архиепископ неоднократно обращался в суд с требованием пересмотреть отношение государства к общинам Константинопольской юрисдикции, однако все эти попытки оказались безуспешными. В 1936 г. Владыке Савватию удалось заключить соглашение с чешскими старокатоликами об их унии с возглавляемыми им православными общинами, но в 1938 г. это соглашение было расторгнуто руководством старокатоликов.[44 - ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 42. Л. 64.]

В 1929 г. епископ Горазд завершил организацию своей епархии, добившись признания 6 июня чехословацким правительством Православной Церкви в Чехии и Моравии в качестве юридической организации с утверждением ее устава (подготовленного диаконом Владимиром Грузиным и утвержденного 12 марта 1929 г. Сербским Синодом). 22 сентября 1929 г. на очередном собрании Чешской религиозной православной общины, ставшем первым епархиальным собранием, было объявлено о создании Чешской православной епархии и выбраны ее руководящие органы.[45 - Скурат К.Е. Исторический очерк Православной Церкви Чешских земель и Словакии // Богословский вестник Московской Духовной Академии и семинарии. 2003. № 3. С. 185–187; Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке. С. 161–165; Монах Горазд. Судьбы святой православной веры на территории бывшей Чехословакии // Православный путь на 2000 год. Джорданвилл, 2000. С. 109–115.]

К этому времени Владыка Горазд уже провел большую миссионерскую работу, уделяя особое внимание созданию собственных храмов православных приходов. В 1923 г. началась постройка первой православной церкви свв. Кирилла и Мефодия в Худобине (освященной в 1924 г.), затем был возведен каменный храм св. Прокопия в Штепанове (освященной в 1928 г.). В 1930 г. был освящен храм Пресвятой Троицы в Дольних Коуницах, 25 мая 1931 г. – церковь св. Вячеслава (Вацлава) в г. Брно и т. д.[46 - Иберл (Шарфова) К. Священник и зодчий отец Коломацкий. Прага, 2006. С. 6–7.]

Сам Владыка трудился над переводами богослужебных книг; написал «Жития святых», «Катехизис», «Оправдание православной веры в спорах с другими христианами, не только с католиками», «О православной вере 1168 вопросов и ответов» и другие книги; неустанно совершал богослужения, проповедовал, обучал основам православной веры; ввел в церковную практику оригинальное обиходное пение, взяв за основу русское пение, и, использовав местные музыкальные традиции. В 1933 г. епископом была издана фундаментальная литургическая книга «Нотный сборник молитв и богослужебных песнопений Православной Церкви». Тогда же были созданы партитуры для панихиды, воскресные тропари и прокимены. По инициативе Владыки в Пражской консерватории было организовано обучение православному церковному пению. Чтобы помочь верующим освоить церковные песнопения епископ Горазд проводил систематические занятия по православной литургике в приходах, много разъезжая по стране. Так с ноября 1934 по март 1935 гг. он пребывал в Вилемове, с 8 марта по 8 июля 1935 г. – в Штепанове, с 17 ноября 1935 по 3 апреля 1936 гг. – в Брно и т. д.[47 - Филиппович Е. Моя православная Чехия: История и современность. М., 2013. С. 145–147.]

Правда, остается не вполне ясным вопрос о том, какой видел Чешскую Православную Церковь епископ Горазд: национальным вариантом Православия или же «национальной ступенью» к слиянию со вселенским Православием. С одной стороны, исследователи П. Марек и В. Бурега в своей монографии приводят различные аргументы в пользу второго варианта,[48 - Marek P., Bureha V. Указ. соч. S. 149.] однако имеются и данные в пользу первого, в частности письмо священника Иозефа Жидека 1922 г. о том, что Владыка Горазд мечтал о реформе всего православного богослужения в мире на основе национальных элементов и традиций.[49 - Там же. S.156–158.]

На заседании Священного Синода в 1926 г. Патриарх Димитрий от имени Сербской Церкви выразил епископу Горазду полное доверие и поблагодарил Владыку и его сподвижников за непрекращающуюся миссионерскую работу. Согласно переписи 1930 г. в Чехословакии уже насчитывалось 145523 православных: в Чехии – 14828, в Моравии и Чешской Силезии – 9695, кроме того, в Словакии – 9073 и в Подкарпатской Руси (Закарпатье) – 111969.[50 - ?uvarsk? Ja. Biskup Gorazd. Praha, 1979. S. 197, 237–238; Монах Горазд. Указ. соч. С. 120, 124–125.]

В 1933 г. удалось приобрести бывший католический храм св. Карло Борромео в Праге на Рессловой улице (построенный в 1730–1736 гг.), который после приспособления к православному обряду и освящения 28 сентября 1935 г. во имя свв. Кирилла и Мефодия стал кафедральным собором епископа Горазда. В храме был установлен иконостас, созданный югославским художником Святославом Вуковичем по проекту профессора В.А. Брандта; иконы для собора написали М.В. Васнецов и о. Всеволод Коломацкий.[51 - Вестник Германской епархии Русской Православной Церкви за границей. 2009. № 4. С. 27.] Освящение этого собора в качестве представителя Сербской Церкви возглавлял митрополит Загребский Досифей (Васич).

Не прекращалось и строительство новых церквей: в 1932 г. были освящены храмы св. Эгидия в Йозефове и Успения Пресвятой Богородицы в Вилемове. В 1933 г. Владыка Горазд пригласил из Подкарпатской Руси известного архитектора, инженера, строителя и иконописца российского эмигранта протоиерея Всеволода Владимировича Коломацкого (впоследствии архимандрита Андрея, 1896–1980), построившего за свою долгую жизнь в Чехословакии безвозмездно более 90 православных храмов (как правило, в русском стиле).

Всеволод Коломацкий родился в русской семье деревенского псаломщика в селе Сарожинцах Киевской губернии, окончил Киево-Подольское Духовное училище и поступил в Киевскую Духовную семинарию. Во время его учебы на последнем курсе началась Первая мировая война и Всеволод вступил добровольцем в Чешский легион, вместе с солдатами которого впоследствии уехал в Чехословакию. Современная чешская исследовательница справедливо отмечала: «Вся его жизнь является неординарным примером служения Церкви и верующим и заслуживает нашей благодарности и внимания».[52 - Иберл (Шарфова) К. Указ. соч. С. 6–7.]

Уже вскоре после его приглашения епископом Гораздом в Чехию о. Всеволод возвел в Ржимицах церковь св. Людмилы, освященную в 1934 г., в 1934–1936 гг. он построил храм свв. Кирилла и Мефодия в с. Худобин под Оломоуцем, а неподалеку – в с. Стршеменичке – церковь св. Вячеслава (Вацлава). В 1938 г. о. Всеволодом Коломацким был возведен освященный в мае следующего года кафедральный собор во имя свт. Горазда в г. Оломоуце (Моравия) и т. д.[53 - Там же. С. 11–12.]

Всего к началу Второй мировой войны в Чехии и Моравии было построено 10 новых православных церквей и 3 часовни; 11 основных и 7 филиальных общин обслуживал 21 священник; издавалась ежедневная газета «Вестник Чешской православной епархии» с приложением для юношества.[54 - Чернохаус А. Святой великомученик Горазд // За Православие и Самодержавие (С.-Петербург). 2001. № 9. С. 11; Православная Русь. 1941. № 4. С. 6.]

Это интенсивное развитие осуществлялось несмотря на серьезные препятствия. Так в отчете Сербскому Патриарху Варнаве епископ Горазд сообщал о яростной пропаганде против Православия со стороны президента Т.Г. Масарика, некоторых политических партий, католиков и Национальной Чехословацкой Церкви.[55 - Святые Чешских земель и Словакии. С. 58.] Существовали и обвинения в уклонении Чешской епархии от Православия. В ответ на них епископ в 1939 г. писал: «Нашим символом веры является неизменное Никейско-Константинопольское исповедание веры. Наша Церковь не является какой-либо сектой и не имеет какие-либо признаки сектанства. Только духовно слепой человек не видит ее внутреннего возрастания, по сравнению с состоянием 1924 г., и ее внешнего укрепления, видимого за эти 14 лет».[56 - Скурат К.Е. Исторический очерк Православной Церкви Чешских земель и Словакии. С. 188.]

Большие надежды епископ возлагал на Россию и возрождение Русской Православной Церкви, отмечая: «Все говорит за то, что будущее наше будет тесным образом соединено с Востоком… В тело Руси… вложена закваска такой веры, которая по глубине и открытой прямоте русского характера может дать чудесные цветы новой духовной жизни».[57 - Филиппович Е. Указ. соч. С. 148.] Называемый верующими «народным апостолом» Владыка Горазд был епископом-миссионером: приезжая в какой-либо приход жил там по нескольку месяцев и посещал каждую православную семью. Еще до начала войны он со своей кафедры резко выступил против нацистской расовой теории и шовинизма. С христианской точки зрения епископ доказывал равенство всех людей перед Богом.

Осенью 1938 г., когда нависла угроза над Чехословакией, Владыка Горазд разослал различным православным иерархам прочувственное пастырское послание, в котором отождествлял свои интересы с интересами и страданиями народа. «В этом достойном и прекрасном обращении, – как оценил его Патриарх Румынский Мирон, – епископ протестовал против несправедливости, которую терпела его родина от немецкой диктатуры».[58 - Там же.] Однако основные испытания и трагические потрясения были впереди.




2. Испытания Второй мировой войны


В конце 1938 г. в истории Чехословацкой республики начался трагический период. 29–30 сентября в Мюнхене министрами иностранных дел Великобритании, Франции, Италии и Германии был подписан печально известный договор, по которому населенные в основном немцами пограничные северные и северозападные области Чехословакии (Судеты) отходили к Германии. Польские войска оккупировали Тешинскую область, к Венгрии отошли южные и юго-западные районы Словакии, а также южная часть Подкарпатской Руси (Закарпатской Украины). К концу 1938 г. Чехословакия потеряла треть своей территории, около 5 миллионов населения и 40 % промышленного потенциала.

Однако в таком урезанном виде страна просуществовала всего несколько месяцев. 14 марта 1939 г. было провозглашено самостоятельное Словацкое государство, а на следующий день – 15 марта чешские земли были оккупированы германскими войсками (все Закарпатье захватила Венгрия). Чехословакия перестала существовать. 16 марта А. Гитлер подписал указ, в соответствие с которым чешские земли (Чехия, Моравия и Силезия) включались в состав III рейха в качестве Протектората Богемия и Моравия, управляемого немецким протектором.

О состоянии православной епархии после оккупации чешских земель позволяет судить письмо, направленное епископом Гораздом в Министерство образования и народного просвещения Протектората 4 апреля 1939 г. Владыка сообщал, что к середине марта в состав его епархии входило 11 общин, из которых 2 располагались в Чехии и 9 – в Моравии: «В результате отхода земель к Германии и Польше ни одна церковная община не была утрачена». Все административные центры православных приходов остались на территории Протектората. Тем не менее, на отторгнутых территориях проживал 1391 человек православного вероисповедания (то есть 5, 7 % от общего количества православных в Чешских землях).[59 - ?uvarsk? Ja. Указ. соч. S. 213.]

Епископ Горазд сообщал в министерство, что верующие, оказавшиеся за пределами Протектората, «до настоящего времени остаются в духовном подчинении Чешской православной епархии в Праге». Он полагал, что, прежде чем предпринимать какие-либо реформы в деле организации церковного управления, следует дождаться стабилизации политической ситуации и уже затем в сотрудничестве с правительственными органами Германии, Польши и Протектората приступить к урегулированию церковных проблем. Владыка также считал, что это урегулирование должно стать результатом соглашения чешского православного епископа с архиепископом Берлинским и митрополитом Варшавским.[60 - Там же.]

Cербская Православная Церковь восприняла порабощение Чехословакии, как акт агрессии против всего славянства. Ее Синод весной 1939 г. пригласил Владыку Горазда принять участие в предстоящем в мае Архиерейском Соборе и выступить на нем с сообщением о положении Чешской епархии и политических переменах в стране, однако германские власти запретили епископу поехать в Югославию (это отмечалось на заседании Собора 9 мая).[61 - Дурковиh-Jакшиh Л. Учешhе патриjарха Гаврила и Српске цркве у догаh а jита испред и за време 27. марта 1941. године и ньихово страданье у току рата // Гласник. Београд. 1980. № 8. С. 125.]

Даже в условиях раздела и оккупации Чехословакии епископ Горазд старался воодушевлять свою паству, воспитывая в ней любовь к Родине. Он снова обратился с посланием к Предстоятелям Поместных Православных Церквей, в котором описал тяжелое положение оккупированной страны. Епископ верил, что правда победит. В Пасхальном послании 1941 г. Владыка писал: «Вручая милостивому Богу судьбу человечества и нашу судьбу, надеемся на Его справедливость, которая победит навеки».[62 - Свет Православия (Пряшев). 1951. № 10. С. 170; Монах Горазд. Указ соч. С. 127.] Не прекратил епископ и миссионерской, научной и литературной деятельности, в частности, начал писать «Жития святых».

Не желая примириться с германской оккупацией, епископ Горазд подготовил обширный труд о церковно-политическом развитии чешского и словацкого народов и истории их государства, в котором содержалась научная критика нацистской идеологии и уверенность в поражении Германии: «Если справедливость должна победить, – в чем я нисколько не сомневаюсь, – то я убежден, что победа последует за Советским Союзом, на который вероломно, ни за что напала гитлеровская Германия… Мы должны что-то делать; наш народ должен доказать, что любит свою родину не только на словах, но и на деле… по тому, как мы отнесемся к данному положению, будут судить нас наши же люди после победного окончания войны. Весь наш народ борется не на жизнь, а на смерть, равным образом как русский, сербский другие народы. Пусть будет, что будет, но мы не можем отстать от начатой справедливой борьбы».[63 - Журнал Московской Патриархии (ЖМП). 1967. № 9. С. 61–62.]

Архиепископ Савватий избрал другую линию поведения, 15 марта 1939 г. – в день оккупации Чехии Владыка отправил немецкому послу в Праге письмо с просьбой взять под защиту подчиняющихся ему православных верующих в Закарпатье, причем сослался на преследование своих сторонников со стороны прежних чехословацких властей. 20 марта архиепископ написал о том же в Рейхсминистерство науки, воспитания и народного образования, попросив сообщить, – на каких основаниях существует Православная Церковь в Германии, чтобы по согласию с Константинопольским Патриархом заняться реорганизацией Православной Церкви в Протекторате «в новом политическом направлении». Наконец, 3 мая 1939 г. Владыка Савватий обратился в Рейхсминистерство церковных дел с просьбой распространить государственное признание Православной Церкви в Германии на Протекторат Богемии и Моравии, опять отметив, что чехословацкое правительство 15 лет вело борьбу с ним.[64 - BA, R 5101/21950, Bl. 7, 10, 12.]

Получив вскоре запрос Рейхсминистерства церковных дел о некоторых документах, архиепископ Савватий 23 мая переслал в Берлин подготовленный им устав православных церковных общин в Богемии и Моравии. При этом Владыка написал о возможности вхождения своих общин в будущую автокефальную Германскую Православную Церковь: «Разве не в интересах Германского рейха, чтобы все находящиеся под управлением Берлинского епископа православные общины подчинялись бы своей автокефальной Германской Церкви, вместо того, чтобы находиться в зависимости от маленького локального Синода (РПЦЗ) или Сербской Церкви, которой также подчиняется получающий от нее материальную поддержку Русский Синод в Карловцах».[65 - Ebd., Bl. 15.]

Через несколько дней совсем не разделявший подобные идеи находившийся в юрисдикции РПЦЗ архиепископ Берлинский и Германский Серафим (Ляде) обратился к епископу Горазду с просьбой о встрече с ним и митрополитом Загребским Досифеем (бывшим делегатом Сербской Православной Церкви в Чехословакии), прибывшим в Протекторат в качестве личного представителя Сербского Патриарха Гавриила на освящение 29 мая храма свт. Горазда в г. Оломоуце. При этом Владыка Серафим предупредил, что архиепископ Савватий отправил в Берлин своего секретаря, протопресвитера Иосифа Рыбака, который представил Рейхсминистерству церковных дел просьбу о государственном признании в Протекторате его церковной организации.[66 - Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке. С. 167.]

В конце мая действительно состоялась встреча архиепископа Серафима с митрополитом Досифеем и епископом Гораздом, во время которой Владыка Серафим подробно сообщил о действиях архиепископа Савватия. 8 июня 1939 г. архиепископ Серафим еще раз встретился в Праге с епископом Гораздом и подписал с ним протокол о том, что Чешская епархия этого Владыки, оставаясь в сербской юрисдикции и сохраняя самостоятельность внутренней церковной жизни, предоставила архиепископу Серафиму полномочия действовать от ее имени перед германскими ведомствами. Впрочем, этот протокол предусматривал его обязательное утверждение Сербским Синодом.

3 июля 1939 г. о. Иосиф Рыбак передал Владыке Серафиму письмо архиепископа Савватия, в котором тот просил Берлинского архиепископа взять на себя представительство его общин перед германскими ведомствами и предоставлял полную свободу действия от их имени. Передавая письмо, о. Иосиф заметил, что «этим сделан первый и лучший шаг к консолидации связей Православных Церквей в Центральной Европе». В то же время протопресвитер постарался очернить в глазах Владыки Серафима епископа Горазда, заявив, что тот в своих посланиях и сборнике «травит германскую нацию» и вообще «никогда не был православным в истинном смысле слова». Отец Иосиф также отметил, что епископа Горазда поддерживают старые чехословацкие служащие, которые еще остались на рабочих местах и сегодня саботируют все своим пассивным сопротивлением. Протопресвитер просил помочь в признании за два-три месяца устава их организации, чтобы можно было решать финансовые вопросы савватиевских общин на территории отошедшего к Венгрии Закарпатья.[67 - BA, R 5101/21950, Bl. 28–29.]

30 июля архиепископ Серафим передал в Рейхсминистерство церковных дел пересланную в Берлин Владыкой Савватием новую редакцию «Устава Православной Церкви в Протекторате Богемия и Моравия», в которой говорилось, что основанная Константинопольским Патриархом автономная архиепископия в Праге охватывает: а) Богемскую епархию с общинами в Праге, Куттенберге (Кутной Горе), Подёбраде (Подебрадахе) и находящимися в стадии организации общинами в Пилзене (Пльзне) и Колине; б) Моравскую епархию с общинами в Брно, Моравской Остраве, Всетине, Просснитце (Простейове) и Злине; в) бывшую Украинскую православную митрополию в Карпатской Украине, сейчас в эмиграции, с общины в Праге, Мельнике, Брно, Гёдинге (Ходонине) и Юнг-Бунцлау (Младе). В уставе также отмечалось: «Для защиты интересов Святой Греко-Православной Церкви Греко-Православная Церковь в Протекторате Богемия и Моравия образует рабочую конференцию с православной епархией в Германии, и соответствующий Берлинский епископ будет действовать в качестве представителя [этой Церкви] перед имперскими ведомствами».[68 - Ebd., Bl. 30.]

Однако и к этому уставу, и к организации архиепископа Савватия в целом Владыка Серафим относился критически; как только он получил новую редакцию устава, то тут же сообщил о ней епископу Горазду. Пражский епископ быстро откликнулся и 17 июля 1939 г. написал резко критический обзор деятельности архиепископа Савватия и его церковной организации. Уже 1 августа архиепископ Серафим передал в Рейхсминистерство церковных дел этот обзор, написанную епископом Гораздом 14 июля докладную записку о состоянии своей епархии и четыре номера газеты «Вестник Чешской православной епархии».

В обзоре от 17 июля говорилось, что у Владыки Савватия в Протекторате нет ни одного церковного здания, ни одной церковной общины, ему подчиняются лишь три священнослужителя: протопресвитер Иосиф Рыбак, иеромонах Гавриил (Мрас) и один диакон; архиепископ «в Праге имеет небольшой кружок людей, и предпринял попытки создать общины в Брно и Простейове, но обе попытки закончились провалом». За 18 лет Владыка Савватий не написал ни одной брошюры и не сделал ни одного доклада, он регулярно служит только в часовне, которую предоставляет ему Национальная Чехословацкая Церковь в своем молитвенном доме, причем эти богослужения посещают от 5 до 14 человек. Помимо данной часовни имеется лишь одна часовня в частном доме в г. Брно.

Епископ Горазд предупреждал рейхсминистерство, что признание им Константинопольской юрисдикции архиепископа Савватия православные верующие в Богемии и Моравии воспримут, как враждебный шаг. Владыка писал, что по законам православного церковного права на одной и той же территории может быть только одна официальная юрисдикция, и так как Православная Церковь в Германии признана государством, «рейхсминистерство конечно не допустит, чтобы наряду с юрисдикцией епископа Берлинского и Германского, то есть наряду с юрисдикцией Русского Православного Архиерейского Синода за границей в Германии учреждались другие юрисдикции». Подобным образом в Протекторате только одна юрисдикция признано официально, а именно юрисдикция епископа Пражского, то есть Сербской Православной Церкви, поэтому епископ Горазд призывал не признавать архиепископа Савватия.[69 - Ebd., Bl. 52–65.]

2 августа архиепископ Серафим и сам написал в рейхсминистерство негативный отзыв об уставе организации Владыки Савватия: «Существенный недостаток устава состоит в том, что в нем все православные храмы в Протекторате рассматриваются принадлежащими архиепископу Савватию, в то время как в Богемии и Моравии существует признанная правительством Протектората епархия епископа Горазда, подчиняющаяся Синоду Сербской Православной Церкви. Устав должен содержать ясное указание на то, что архиепископу Савватию принадлежат только те общины и храмы, которые добровольно хотят подчиниться юрисдикции православного Константинопольского Патриарха». При этом Владыка Серафим отметил, что у архиепископа Савватия действительно имеются лишь община в Праге и недавно созданная община в Брно.

Еще раньше – 26 июня 1939 г. свой критический отзыв об организации Владыки Савватия в Рейхсминистерство церковных дел прислал крупнейший немецкий специалист по Православным Церквам – директор Восточно-Европейского института в Бреслау профессор Ганс Кох. В результате в министерстве решили не утверждать составленный архиепископом Савватием устав.

3 ноября 1939 г. было заключено компромиссное соглашение о включении в Берлинскую и Германскую епархию РПЦЗ русских общин Протектората с сохранением их юрисдикционной принадлежности к Западноевропейскому экзархату митрополита Евлогия (Константинопольского Патриархата). Этот факт побудил рейхсминистерство к попыткам включить в Берлинскую епархию на тех же условиях и все чешские православные общины. 16 ноября один из чиновников министерства написал архиепископу Серафиму: «После включения евлогианских церковных общин заключенный с ними договор, вероятно, может быть использован, как образец для включения обеих чешских епархий. Я прошу рассмотреть это дело в связи с уже состоявшимися переговорами и в подходящее время сделать подробное сообщение». В тот же день министерство написало запрос о правовом положение чешских епархий рейхспротектору, где, выдавая желаемое за действительное, указало: «Обе епархии ищут включения в здешнюю православную епархию Берлинскую и Германскую, корпорации публичного права».[70 - Ebd., Bl. 74, 110.]

Однако уже 18 ноября епископ Горазд написал архиепископу Серафиму, что Сербский Синод 5 октября отказался признать подписанный Владыками в Праге протокол от 8 июня 1939 г. При этом Владыка Горазд считал, что Синод не выступил против того, чтобы епископ от случая к случаю просил Берлинского архиепископа представлять дела его епархии в органах власти Рейха, и просил о подобной «братской помощи». 20 ноября архиепископ Серафим известил о неудаче министерство, указав, что он будет продолжать действовать, в надежде, что соглашение еще можно заключить.

После этого рейхсминистерство активизировало свои контакты с архиепископом Савватием. 30 мая 1940 г. оно известило адвоката Владыки в Берлине Р. Шмидта, что представленный ранее устав слишком обширен для утверждения, поэтому рекомендуется использовать договор от 3 ноября 1939 г. между евлогианскими общинами и архиепископом Серафимом, как образец для желаемого включения общин архиепископа Савватия в Берлинскую епархию.

В конце июля состоялась встреча Владык Серафима и Савватия, в ходе которой последний заявил, что ему в Протекторате подчиняются уже пять общин: чешская и украинская в Праге, немецко-украинская община в Брно, чешско-болгарская в Просснитце и украинская община в Подёбраде, а еще несколько должны быть организованы. Архиепископ Савватий продолжал настаивать на принятии своего, несколько отредактированного устава.

4 сентября 1940 г. архиепископ Серафим снова написал критический отзыв в рейхсминистерство об очередном варианте устава, указав на преждевременность создания запланированного Синода из архиепископа и викарных епископов: «Я сомневаюсь в целесообразности существования двух чешских епархий различных юрисдикций. Это не соответствует, как я полагаю, ни государственным, ни церковным интересам. Объединение всех подчиненных архиепископу Савватию и епископу Горазду общин я считаю невозможным ввиду обоюдных недружественных отношений». Владыка Серафим рекомендовал исправить устав, ограничившись рамками «Устава православной епархии в Германии», а параграф о представительстве Берлинским архиепископом интересов епархии перед Рейхом заменить особым соглашением, подобном договору от 3 ноября 1939 г.[71 - Ebd., Bl. 126, 169.]

Рейхсминистерство согласилось с доводами Владыки и 16 сентября известило адвоката Р. Шмидта, что новый вариант устава также слишком обширен, не отражает реальное положение дел, и вопрос может стоять только о включении церковных общин архиепископа Савватия, при сохранении их нынешнего правового состояния, в Берлинскую и Германскую епархию, взяв за образец договор от 3 ноября 1939 г.

После этого архиепископ Савватий еще раз переделал устав и 19 октября представил в рейхсминистерство его новый вариант от 10 сентября 1940 г., указав, наконец, пять имеющихся у него общин. При этом он надеялся на изменение позиции министерства, так как 2 ноября по приглашению правительства Польского Генерал-губернаторства участвовал в Кракове в архиерейской хиротонии епископа Холмского и Подляшского Илариона (Огиенко).[72 - Politisches Archiv des Ausw?rtigen Amts Bonn (PA АА), Polen V, 289, Bl. 76.] Однако Рейхсминистерство церковных дел 22 апреля 1941 г. окончательно отвергло необходимость утверждения устава в принципе и вновь предложило войти в Берлинскую епархию РПЦЗ.

Владыка Савватий ответил 14 мая категорическим отказом, сославшись на невозможность проведения включения без разрешения Константинопольского Патриарха. Архиепископ указал также, что окормляемые им украинцы, белорусы и казаки не хотят переходить в юрисдикцию эмигрантского Русского Синода, который не имеет своей территории и рассматривается Московским и Константинопольским Патриархатами лишь как группировка, а не Церковь: «Я хотел лишь принять участие в церковно-правовом единстве всех православных верующих в Германии, Протекторате и Генерал-губернаторстве, и поэтому обратился к архиепископу Серафиму, чтобы войти с ним в тесный контакт, однако я не мог предполагать, что мое обращение к Серафиму будет понято иначе и приведет к выводам, подобным присутствующим в Вашем сообщении».[73 - BA, R 5101/21950, Bl. 176, 191, 213–215.]

28 мая 1941 г. архиепископ Савватий вдогонку послал в рейхсминистерство еще одно свое письмо, в котором вновь пытался соблазнить немецких чиновников идеей создания автокефальной Германской Православной Церкви на основе уже существующей автокефальной Православной Церкви Польского Генерал-губернаторства (не зная, что против этой идее было высшее руководство III рейха): «Отдельные народы в Германии – члены единой автокефальной Церкви могут иметь автономию, и так как Церковь в Польше получит свою автономию, а Горазд может быть епископом Моравским, я также стану членом автокефальной Церкви Германии в качестве архиепископа Пражского».

На это письмо дал свой негативный отзыв и рейхспротектор, написав 11 июня, что вся Церковь этого архиепископа – не признанная государством церковная группа, в которой состоит не более 100 человек.[74 - Ebd., Bl. 216–218, 220.] После этого контакты Рейхсминистерства церковных дел с Владыкой Савватием полностью прекратились.

Впрочем, архиепископ неоднократно пытался легализовать свое положение и в Протекторате. Так 14 декабря 1940 г. он направил в местное Министерство школьных дел и народной культуры письменную просьбу о том, чтобы состоявшееся в 1926 г. утверждение епископа Горазда в должности духовного руководителя Чешской религиозной православной общины было отменено, однако 19 февраля 1941 г. министерство ответило отказом. Вскоре архиепископ Савватий подал жалобу на это решение в Высший административный суд. В ответ епископ Горазд 3 января 1942 г. составил обширное «Отводное сочинение» («Odvodn? spis»), в котором подробно описывалась история развития Православия в Чехии и Моравии в 1918–1926 гг. и содержался критический разбор утверждений и доводов, приведенных в жалобе Владыки Савватия. Рассмотрение дела затянулось, а 14 декабря 1942 г. жалоба архиепископа (уже после его ареста) была отозвана, и судебное разбирательство прекращено.[75 - Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке. С. 170.]

Если в отношении Владыки Савватия планы Рейхсминистерства церковных дел не увенчались успехом, то в контактах с епископом Гораздом ситуация сложилась иначе. 14 августа 1940 г. епископ по приглашению министерства приезжал в Берлин, и в заметке, составленной по итогам переговоров, говорилось, что он в свете «дела включения Чешской Православной Церкви в Берлинскую епархию» разрабатывает новое соглашение, которое должно быть предложено Сербскому Синоду в Белграде.

В ходе дальнейшей переписки, 19 сентября чиновники рейхсминистерства рекомендовали епископу взять за основу связей его епархии с архиепископом Серафимом все тоже соглашение от 3 ноября 1939 г. В ответе от 30 сентября 1940 г. Владыка Горазд просил архиеп. Серафима побыстрее написать ему, как он представляет применение отдельных пунктов соглашения с евлогианами в отношении Чешской епархии, чтобы представить Сербскому Синоду детальное и точное предложение.[76 - BA, R 5101/21950, Bl. 130, 134, 186, 188–189.]

Рейхсминистерство церковных дел также пыталось оказать влияние в этом направлении на Сербскую Церковь. Еще 6 июня оно пригласило Загребского митрополита Досифея на конференцию Лютеранской Академии в Зондерсхаузене 4-17 августа 1940 г. При этом в приглашении сообщалось о включении евлогианских общин в Берлинскую епархию РПЦЗ и предлагалось использовать соответствующий договор с «необходимыми модификациями» для находящейся в сербской юрисдикции Чешской епархии. К сожалению, реакция имевшего репутацию германофила и приезжавшего ранее в Берлин митрополита Досифея неизвестна.

Впрочем, известно, что общее отношение Сербского Синода к стремлению архиепископа Серафима расширить свою епархию было негативным. В начале 1940 г. в сербской печати появились сообщения, что германское правительство планирует создать на территории III рейха автокефальную Православную Церковь, в состав которой кроме Германской епархии РПЦЗ должна была войти Польская Православная Церковь, а также православные общины в Австрии, Венгрии, Чехии, Моравии, Словакии и Подкарпатской Руси. В прессе также сообщалось, что в Стамбул направлен специальный делегат, который должен провести переговоры с Константинопольским Патриархом о признании этой новой Поместной Церкви. За дарование автокефалии Православной Церкви в III рейхе Патриарху якобы была обещана материальная помощь, необходимая для выплаты его долгов турецкому правительству. Подобная информация появилась также в газете «Cesko-slovensk? boj» («Чехо-словацкий бой»)[77 - Radic R. Srpska pravoslavna crkva i pravoslavlje u Cehoslovackoj // Tokovi istorije. Београд. 1997. № 1–2. S. 114–115.] и в русской эмигрантской газете «Последние новости».

Эти сообщения лишь отчасти соответствовали действительности. Рейхсминистерство церковных дел после начала Второй мировой войны действительно выступило с инициативой создания наднациональной Православной Церкви на всех завоеванных территориях. Предполагалось лишение автокефального статуса Польской Православной Церкви и подчинение епархий, как оказавшихся в составе Германии, так и располагавшихся на территории Генерал-губернаторства Берлинскому архиепископу Серафиму. Однако германский МИД и внешнеполитическая служба НСДАП не поддержали этот план. В результате уже в январе 1940 г. было принято решение об отказе от создания наднациональной Православной Церкви III рейха.[78 - Подробнее см.: Шкаровский М.В. Нацистская Германия и Православная Церковь. М., 2002. С. 117–122.] Таким образом, сведения, проникшие в европейскую печать, были не совсем точны. Тем не менее, они вызвали беспокойство у Сербской Патриархии.

21 февраля Сербский Синод рассмотрел вопрос о притязаниях архиеп. Серафима подчинить себе всех православных на территории Германии и Чехии. В этой связи Патриарх Гавриил (Дожич) обратился к председателю Архиерейского Синода РПЦЗ митрополиту Анастасию с просьбой оказать влияние на архиепископа Серафима, чтобы тот не вмешивался в церковные дела в Чехии и в других местах, куда распространяется каноническая юрисдикция Сербской Церкви. В ответ Первоиерарх РПЦЗ заявил, что Владыка Серафим делает это вынужденно, в качестве посредника между немецкими властями и православными в Рейхе, так как находится на соответствующем месте в Берлине.[79 - Дурковиh-Jакшиh Л. Указ. соч. С. 128.]

14 июня 1940 г. Синод Сербской Церкви принял постановление, в котором указал, что «не может принять ни в каком виде вмешательство Серафима в дела других церковных областей и никогда не признает его акции по смене юрисдикции в Чехии, Моравии и Подкарпатской Руси».[80 - Там же.]

На своем внеочередном заседании 4 ноября 1940 г. Синод вновь рассмотрел положение православных приходов на территории III рейха и строго осудил деятельность Владыки Серафима. Сербская Церковь не признала изменений, которые произошли в результате этой деятельности в Польше, и выразила опасения относительно ситуации в Чехословакии. В частности, от епископа Горазда стало известно о том, что архиепископ Серафим «склонял» его заключить с ним соглашение подобное соглашению с епископом Сергием от 3 ноября 1939 г. Священный Синод также считал, что существуют опасные для него планы создания Совета епископов Православной Церкви в Германии во главе с архиепископом Серафимом, с которым Синод не хотел иметь ничего общего.[81 - Там же. С. 129; Радиh Р. Држава и верске заjеднице 1945–1970. Део 1, 1945–1953. Београд, 2002. С. 260–261.]

Обсуждение деятельности архиепископа состоялось и на Архиерейском Соборе в Белграде 25 ноября 1940 г. Правда, германские власти не позволили епископу Горазду выехать в Югославию для участия в работе Собора. Тем ни менее, Собор заслушал сообщение Синода о положении Православной Церкви в III рейхе, Подкарпатской Руси и Генерал-губернаторстве, причем было отмечено, что архиепископ Серафим «покушался» и на епископа Горазда, но без успеха. Сербская Церковь высказалась против «насилия» со стороны Владыки Серафима, который якобы «помогает гитлеровской Германии».[82 - Дурковиh-Jакшиh Л. Указ. соч. С. 129; Radic R. Srpska pravoslavna crkva i pravoslavlje u Cehoslovackoj. S. 115.]

Сложившаяся ситуация заставила Сербский Синод 5 февраля 1941 г. направить митрополиту Анастасию еще одно письмо, в котором сообщалось, что архиепископ Серафим «оказывает давление на Чешскую православную церковь, и лично на Е. Пр. епископа Чешского и Моравско-Силезского Г. Горазда, от которых требует соединения с Немецкой Православной Церковью и выхода из юрисдикции Сербской Православной Церкви». Синод просил митрополита Анастасия повлиять на архиепископа Серафима, чтобы он и подчиненные ему церковные органы оказывали должное почтение епископу Горазду и не нарушали церковный мир.[83 - ГАРФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 328. Л. 2.]

20 февраля митрополит Анастасий направил письмо архиепископу Серафиму с просьбой дать разъяснения по поводу ситуации, сложившейся в Чехии и Моравии. В ответе от 27 февраля архиепископ писал: «Обвинение, изложенное в письме Архиерейского Синода Сербской Православной Церкви, ни на чем не основано. Не может быть и речи о том, что я когда-нибудь оказал давление на Преосвященного Епископа Горазда, и хотел побудить его к уходу из юрисдикции Сербской Православной Церкви». Архиепископ Серафим также сообщил, что направил копию отношения Синода Сербской Церкви епископу Горазду в надежде, что тот «сам напишет Святейшему Патриарху и опровергнет эту злостную клевету». В заключение Владыка отмечал, что случившееся – это не просто недоразумение, а «систематическая травля», направленная как против него лично, так и против Синода РПЦЗ: «Я считаю крайне необходимым и полезным выяснить, от кого исходит эта злостная клевета». 19 марта 1941 г. митр. Анастасий довел до сведения Сербского Синода содержание письма Владыки Серафима.[84 - Там же. Л. 3–5.] Этим конфликт был временно исчерпан.

Синод Сербской Церкви также активно поддерживал епископа Горазда в его столкновениях с архиепископом Савватием. Так 8 января 1941 г. Синод одобрил решения епископа Горазда и Епархиального совета, которые осудил попытки Владыки Савватия захватить церковную власть в Протекторате, и поручил им и далее защищать права и интересы Православия в Чехии в рамках юрисдикции Сербской Православной Церкви. В это же время Синод написал в югославский МИД ходатайство с просьбой защитить Православие на территории бывшей Чехословакии и обратиться к германским властям за разрешением на приезд еп. Горазда на заседание очередного Архиерейского Собора (5 февраля). Вопрос о покушениях архиеп. Савватия на захват церковной власти в Протекторате и его неудачных попытках отстранить еп. Горазда еще дважды рассматривался на заседаниях Сербского Синода – 5 февраля и 1 апреля 1941 г.[85 - Дурковиh-Jакшиh Л. Указ. соч. С. 131.]

Между тем, используя некоторое благоволение к нему Рейхсминистерства церковных дел, епископ Горазд 28 августа 1940 г. попросил у него разрешения на учебу пяти чешских кандидатов в священники на Богословском факультете Белградского университета, так как Сербский Синод 28 июня ответил, что примет этих кандидатов на факультет, если германское правительство разрешит им учиться в Белграде. Министерство отправило 18 сентября свое разрешение рейхспротектору, однако тот 26 сентября ответил отказом, сославшись на существующий принципиальный запрет получения высшего образования чешскими студентами. Не смирившись, церковное министерство 12 октября обратилось за поддержкой в Рейхсминистерство науки, воспитания и народного образования, прося учесть особое положение маленькой епархии. Но и это ведомство 16 ноября ответило отказом.[86 - BA, R 5101/21950, Bl. 179–185.]

До оккупации Югославии в апреле 1941 г. епископ Горазд оставался в непосредственном подчинении Священному Архиерейскому Синоду Сербской Церкви. К этому времени, согласно сообщению сербского церковного календаря, Чешско-Моравская епархия, насчитывала 27002 верующих. Из них 16037 (10655 чехов и 5382 русских) проживало в Чехии и 10965 (9927 чехов и 1038 русских) – в Моравии.[87 - Radic R. Srpska pravoslavna crkva i pravoslavlje u Cehoslovackoj. S. 115.]

Епархия состояла из 22 общин, имевших 11 церквей и 9 богослужебных мест, в которых служили 22 священника. Предпоследней – в сентябре 1940 г. протоиереем Иосифом Резеком в сослужении 12 священников была освящена новая церковь свв. Вячеслава и Людмилы в г. Тржебичи (построенная в 1939–1940 гг. о. Всеволодом Коломацким).[88 - Гласник. 1941. № 1. С. 22.] Последним же – в марте 1941 г. был образован приход в Градце Кралове в Восточной Чехии. 16 марта первое богослужение в новом храме совершил иерей Вацлав Чикл, в приходской совет вошли четыре русских эмигранта.[89 - Православная Русь. 1941. 14 июня.]

Кроме того, во второй половине 1941 г. о. Всеволодом была построена церковь Пресвятой Троицы в с. Челеховице-на-Гане (Моравия). Там ранее существовала православная община, но богослужения проводились в помещении местной школы. По воспоминаниям Д. Травничковой: «Десять семей в Челеховицах никак не могли рискнуть начать строительство собственного храма, но отец Коломацкий был настолько убедительным, он настолько сильно верил в постройку церкви, что в 1940-ом г. даже ходатайствовал в гестапо, чтобы получить разрешение. Мы все, конечно, уже думали, что его скорее арестуют, чем дадут разрешение, но он, вернувшись, принес его». В феврале 1941 г. был куплен участок земли, в июне состоялась закладка новой церкви, 31 августа на здании установили три креста, которые после совершения литургии освятил о. Иосиф Резек. К концу года церковь была оштукатурена, и о. Всеволод расписал ее потолок.[90 - Иберл (Шарфова) К. Указ. соч. С. 71–73.] Однако это был последний храм, который успели построить до разгрома Чешской епархии.

6 апреля 1941 г. нацисты без объявления войны начали бомбить Белград, и в течение недели с небольшим вся Югославия оказалась оккупирована немецкими и итальянскими войсками. Патриарх Гавриил был интернирован в монастыре Раковица, а Священный Синод Сербской Церкви на несколько месяцев фактически лишился возможности проводить свои заседания. После взятия Белграда, в руки нацистов попал архив Сербской Патриархии, в котором имелись и документы, присылавшиеся сюда епископом Гораздом с 1921 г. В частности, здесь хранились письма, отправленные им в Белград через югославское консульство в Праге в 1940 г. В них Владыка высказывал надежду на скорое падение III рейха.[91 - ?uvarsk? Jа. Указ. соч. S. 220.]

Через три недели после оккупации Югославии епископу Горазду стало известно о готовящихся арестах православного духовенства в Протекторате, и 28 мая 1941 г. он обратился к архиепископу Берлинскому и Германскому Серафиму с прошением о том, чтобы он принял Чешскую и Моравскую епархию «под свое архипастырское попечение, заботу и защиту, как в церковном, так и в государственно-политическом отношениях», поскольку «всякий епископ должен подчиняться высшему органу». Епископ отмечал, что написал прошение без согласия Матери-Церкви, поэтому он выражал желание и надежду, что после окончания войны вопрос его епархии будет урегулирован каноническим образом, по соглашению с Сербской Церковью, и она санкционирует этот шаг.[92 - BA, R 901/69300, Bl. 105.] Оккупация Югославии сделала невозможными существовавшие прежде церковные связи, и решение еп. Горазда полностью являлось его собственной инициативой.

Как видно из немецких документов, массовые аресты священников Чешской епархии не планировались, но негативное отношение к ней рейхспротектора после разгрома Югославии проявилось очень ярко. Так 4 июня 1941 г. он написал представителю германского МИДа в Праге, что Сербская Церковь в последнее время действует с особой враждебностью к Германии, а подчиняющаяся Сербскому Патриарху Чешская Православная Церковь «бросается в глаза своей с каждым годом растущей деятельностью и открыто панславянской программой. Сегодня Церковь имеет в Протекторате большой успех. Так недавно в Кёниггретце состоялось учредительное собрание чешской православной общины, на котором православный священник Чикл из Праги представил Православную Церковь, как единственное возможное вероисповедание всех славянских народов». Рейхспротектор делал вывод, что в будущем существует возможность враждебной Германии панславянской совместной работы чехов и сербов под религиозным покровом.[93 - Ebd., R 5101/21950, Bl. 234.]

Между тем архиепископ Серафим развернул активную деятельность, направленную на то, чтобы добиться согласия различных германских ведомств на включение чешских общин в свою епархию. 19 июня согласие на это выразило ведомство шефа полиции безопасности и СД, 7 августа – германский МИД, Рейхсминистерство церковных дел естественно также было согласно, так как само ранее проявляло инициативу в этом вопросе.

Как видно из интервью одного из членов Синода Сербской Церкви немецким журналистам 11 сентября 1941 г., он тогда принципиально не возражал против подчинения Чешской епархии архиепископу Серафиму, а лишь выражал сомнение, что это в германских интересах: «Если бы Немецкая Православная Церковь была автокефальной, то у Чешской Православной Церкви была бы возможность объединиться с автокефальной Немецкой Церковью… Если германское государство не учредит автокефальную Православную Церковь при жизни архиепископа Серафима, то еще не известно, каким образом это сможет произойти после его смерти, и какую позицию займет Русская Православная Церковь».[94 - Ebd., R 901/69301, Bl. 14, R 901/69300, Bl. 105, 186.]

Местные власти также не были против перехода, о чем рейхспротектор Богемии и Моравии 1 сентября написал в Берлин, а 11 сентября – председателю Совета Министров Протектората, предписав ему организовать все, что необходимо для юридического оформления указанного присоединения.[95 - NA, fond Predsednitstvo ministerskе rady 1918–1945 (PMR), slozka «Pravoslavnа obec nаbozenskа v Praze. 1941», c. 42309/II 6 – 1941.] В Протекторате (как до этого и в Чехословацкой республике) вопросы конфессиональной политики курировало управление культов при Министерстве образования и народного просвещения. Поэтому правительство поручило этому министерству заняться подготовкой присоединения Чешской православной епархии к Берлинской. 26 сентября Министерство образования направило Епархиальному совету Чешской епархии письмо, в котором епархия рассматривалась, как присоединенная к «диоцезу архиепископа в Берлине и в Германской империи», в связи с чем предлагалось, как можно быстрее разработать необходимые изменения в Уставе епархии 1929 г., чтобы юридически оформить указанное присоединение.[96 - Там же, c. 46069/II 6 – 1941, c. 113201/1941 – V/2.]

Полученное предписание стало неожиданностью для епископа, поскольку официального ответа на свое письмо от 28 мая он от архиепископа Серафима не получал. В письме же Министерства образования речь шла о присоединении к Берлинской епархии, как о вопросе решенном, при чем было очевидно, что государственные органы именно епископа Горазда считают инициатором этого присоединения. Поэтому Владыка направил еще одно письмо архиепископу Серафиму, в котором просил дать разъяснения по поводу сложившейся ситуации.[97 - Там же, c. 49057/II 6 – 1941, c. 129071/1941 – V/2]

7 октября 1941 г., во время приезда в Прагу, Владыка Серафим встретился в здании Епархиального Управления с еп. Гораздом, священниками Вацлавом Чиклом и Владимиром Петршиком. На вопрос епископа, почему Владыка Серафим не ответил на письмо от 28 мая, архиепископ сказал: «Я взял Чешскую епархию под свою охрану до конца войны, также как и Православную Церковь в Словакии». После этой встречи в письме Министерству образования от 10 октября епископ Горазд выразил согласие разработать специальное приложение к Уставу своей епархии, которое бы отразило новое положение дел.

11 октября Владыка Серафим письмом (полученным в Праге 15 октября) сообщил епископу Горазду о согласии Рейхсминистерства церковных дел и протектора Богемии и Моравии на планируемое присоединение, которое будет иметь временный характер «до тех пор, пока не будет решен вопрос о юрисдикции православной епархии в Чехии и Моравии». В ответном письме от 18 октября епископ спрашивал, как может быть на практике осуществлено планируемое объединение епархий, чтобы оно не вошло в противоречие с каноническим правом, и просил добиться разрешения рейхсминистерства именно на временное включение своей епархии.[98 - Монах Горазд. Указ. соч. С. 127; Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке. С. 168–169.]

20 октября епископ Горазд известил Министерство образования о получении официального ответа от архиепископа Серафима и подчеркнул: «Я распоряжусь, чтобы Епархиальный совет предпринял ускоренные шаги, дабы… присоединение православной епархии Чешско-Моравской к епархии архиепископа Берлинского и Немецкого было законным образом отражено в Уставе православной Чешско-Моравской епархии». Получив это письмо, Министерство образования сообщило в Совет Министров Протектората, что как только из Епархиального совета будет получен обещанный проект внесения изменений в Устав епархии, сразу же будет подготовлен и проект соответствующего правительственного постановления.[99 - NA, f. PMR, slozka «Pravoslavnа obec nаbozenskа v Praze. 1941», c. 50667/II 6 – 1941, c. 129071/1941 – V/2]

В литературе высказывались разные мнения по поводу личного отношения епископа Горазда к присоединению его епархии к Берлинской. Так доцент гуситского богословского факультета Карлова университета в Праге монах Горазд (Вопатрны) полагает, что указанное присоединение было совершено по желанию самого епископа и вовсе не являлось результатом давления на него государственной власти.[100 - Vopatrn? G. Pravoslavnа c?rkev v Ceskoslovensku v letech 1945–1951. Brno, 1998. S. 16.]





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=64654351) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Прот. Алексий Мальцев. Берлинский Братский ежегодник. Православные церкви и русские учреждения за границей. СПб., 1906; Берлин, 1911; Флоровский А.В. Русские в Марианских Лазнях. Прага, 1947; Быстров Д.В. Русские храмы в Чехии // Невский архив. Вып. 4. СПб., 1999. С. 393–413; Черкасов-Георгиевский В. Русский храм на чужбине. М., 2003; Хранители веры православной. Из жизни двух представителей Русской Православной Церкви в Чехии – священника Николая Рыжкова и владыки Сергия / Сост. В.А. Гаврилов. Прага, 2004; Русские храмы и обители в Европе / Авт. – сост. В.В. Антонов, А.В. Кобак. СПб., 2005; Русский православный храм святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Карловых Варах. М., 2007; Подворье Русской Православной Церкви в Карловых Варах. Прага, 2008; Колупаев В.Е. Православная книга русского зарубежья первой половины XX века: из истории типографского братства Иова Почаевского, Волынь – Карпаты, 1903–1944. М., 2010.




2


Швандрлик Р. Православная церковь св. Владимира в г. Марианске-Лазне [б/м, 1990-е]; Иберл (Шарфова) К. Священник и зодчий отец Коломацкий. Прага, 2006.




3


Скурат К.Е. История Поместных Православных Церквей. В 2-х частях. М., 1994; Его же. Исторический очерк Православной Церкви Чешских земель и Словакии // Богословский вестник Московской Духовной Академии и семинарии. 2003. № 3. С. 179–191.




4


Волокитина Т.В., Мурашко Г.П., Носкова А.Ф. Москва и Восточная Европа. Власть и церковь в период общественных трансформаций 40-50-х годов XX века: Очерки истории. М., 2008.




5


Прот. Владислав Цыпин. История Русской Церкви 1917–1997. История Русской Церкви. Кн. 9. М., 1997.




6


Никитин А.К. Нацистский режим и русская православная община в Германии (1933–1945). М., 1998.




7


Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке // Церковно-исторический вестник. 2002. № 9. С. 157–173; Его же. Чехословацкая Православная Церковь: путь к автокефалии. 1945–1951 // Власть и Церковь в СССР и странах Восточной Европы. 1939–1958 гг. (Дискуссионные аспекты). М., 2003. С. 200–219; Marek P., Bureha V. Pravoslavni v Ceskoslovensku v leteh 1918–1953, Prispevek k dejinаm Pravoslavne cirkve v ceskych zimich, na Slovensku a na Podkarpatske Rusi. Brno, 2008.




8


Шкаровский М.В. Русские и чешские православные общины Чехии в первой половине XX века // Проблемы истории Русского зарубежья: материалы и исследования. Вып. 2. М., 2008. С. 108–134; Его же. Нацистская Германия и Православная Церковь. М., 2002; Его же. Труды митрополита Елевферия (Воронцова) по созданию автокефальной Чехословацкой православной церкви // Вопросы теологии. 2019. Т. 1. № 4. С. 541–575; Бурега В.В., Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь Заграницей и православные приходы в Чехии и Моравии в годы Второй мировой войны // Труды Киевской Духовной Академии. 2008. № 9. С. 159–171; Бурега В.В., Шкаровский М.В. Елевферий (Воронцов), митрополит // Православная энциклопедия. Т. 18. М., 2008. С. 283–284; Шумило С.В., Шкаровский М.В., Данилец Ю.В., П.И. Гайденко. Афонский старец из Закарпатья. Иеросхимонах Аввакум (Вакаров) и его время (1899–1972). Киев, 2019.




9


Harbulova L. Ladomirovske reminiscencie. Z dejin ruskej pravoslavnej misie v Ladomirovej 1923–1944. Preshov, 2000; Ale? P. Pravoslavna cirkev u nas. Preshov, 1998; Suvarsky Ja. Biskup Gorazd. Praha, 1979; Радиh Р. Држава и верске заjеднице 1945–1970. Д. 1. Београд, 2002; Radic R. Srpska pravoslavna crkva i pravoslavlje u Cehoslovackoj // Tokovi istorije. Београд. 1997. № 1–2. S. 109–118; Vopatrn? G. Pravoslavnа c?rkev v Ceskoslovensku v letech 1945–1951. Brno, 1998; Vopatrn? G. Pravoslavnа c?rkev a zidе v letech 1938–1941. Praha, 1999; Монах Горазд. Судьбы святой православной веры на территории бывшей Чехословакии // Православный путь. Джорданвилл. 2000. С. 109–146; Marek P. Pravoslavni v Ceskoslovensku v leteh 1918–1942, Prispevek k dejinаm Pravoslavne cirkve v ceskych zimich a na Slovensku. Brno, 2004; Филиппович Е. Моя православная Чехия: История и современность. М., 2013; Поповиh Р. Хришhанство у Историjи (Зборник студиjа из црквене историjе). Београд, 2007.




10


Архиеп. Виталий (Максименко). Мотивы моей жизни. Джорданвилл, 1955; Архим. Нафанаил (Львов). Страничка из жизни обители преподобного Иова // Православная жизнь. 1996. № 7. С. 3–31; Еп. Григорий (Граббе). Завет Святого Патриарха. М., 1996; Митр. Евлогий (Георгиевский). Путь моей жизни. Воспоминания Митрополита Евлогия (Георгиевского), изложенные по его рассказам Т. Манухиной. М., 1994; Рыжкова А.Н. «Мученик за православную веру и верность славянству». Воспоминания дочери протоиерея Николая Рыжкова // Христианское чтение. 2012. № 3. С. 108–155; Прот. Александр Киселев. Облик генерала Власова (записки военного священника). Нью-Йорк, 1975; Прот. Димитрий Константинов. Записки военного священника. СПб., 1994.




11


Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Народных Комиссаров – Совете Министров СССР. 1945–1970 гг.: в 2 т. Т. 1. М., 2009; Власть и церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Документы российских архивов. Т. 1. М., 2009.




12


Vanicek V. Velka Morava a Cyrilometodejska misie / Dejiny zemi koruny ceske. Paseka. Praha, 1995. S. 28–31.




13


Шестаков А. Преподобный Прокопий Сазавский по книге «Жития святых чтимых православной Церковью» арх. Филарета (Гумилевского). М., 2000. С. 187–190; Новак Г. Православная Церковь в Чехословакии. Исторический обзор //ЖМП. 1961. № 9. С. 57–61.




14


Новак Г. Указ. соч.




15


Скурат К.Е. История Поместных Православных Церквей: Учебное пособие. В 2 ч. М., 1994. Ч. 2. С. 223–224.




16


Там же.




17


Новак Г. Указ. соч.




18


См.: Шумило С.В. Старец Иоанн Вишенский: афонский подвижник и православный писатель-полемист. Материалы к жизнеописанию «блаженной памяти великого старца Иоанна Вишенского Святогорца». Киев, 2016.




19


Шумило С.В., Шкаровский М.В., Данилец Ю.В., П.И. Гайденко. Афонский старец из Закарпатья. Иеросхимонах Аввакум (Вакаров) и его время (1899–1972). Киев, 2019. С. 15–16.




20


Филиппович Е. Свет Православия в Чехии и Словакии. Прага, 2009. С. 63.




21


Пилиповиh Р. Проблеми православне jурисдикциjе у Чехословачкоj 1923–1931 // Саборност. 2001. № 5. С. 208.




22


Голос. СПб. 1870. 15 июля.




23


Иберл (Шарфова) К. Священник и зодчий отец Коломацкий. Прага, 2006. С. 13–14.




24


Русский православный храм святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Карловых Варах. М., 2007. С. 9.




25


Иберл (Шарфова) К. Указ. соч. С. 15.




26


Новак Г. Указ. соч.




27


Marek P., Bureha V. Pravoslavni v Ceskoslovensku v leteh 1918–1953, Prispevek k dejinаm Pravoslavne cirkve v ceskych zimich, na Slovensku a na Podkarpatske Rusi. Brno, 2008. S. 267.




28


Колупаев В.Е. Православная книга русского зарубежья первой половины XX века: из истории типографского братства Иова Почаевского, Волынь – Карпаты, 1903–1944. М., 2010. С. 92.




29


Святые Чешских земель и Словакии. М., 2003. С. 57–58.




30


Там же.




31


Подробнее см.: Marek P. Pravoslavni v Ceskoslovensku v leteh 1918–1942, Prispevek k dejinаm Pravoslavne cirkve v ceskych zimich a na Slovensku. Brno, 2004.




32


См.: Путь моей жизни. Воспоминания Митрополита Евлогия (Георгиевского), изложенные по его рассказам Т. Манухиной. М., 1994.




33


Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке // Церковно-исторический вестник. 2002. № 9. С. 159.




34


Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 6991. Оп. 7. Д. 42. Л. 49–51.




35


Поповиh Р. Хришhанство у Историjи (Зборник студиjа из црквене историjе). Београд, 2007. С. 341.




36


ГАРФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 39. Л. 1об.




37


Там же. Л. 1–2.




38


Там же. Д. 41. Л. 3.




39


Пилиповиh Р. Указ. соч. С. 210.




40


Mrzljak J. Opca crkvena povijest, III dio. Zagreb, 1967. S. 116.




41


Церковные ведомости. 1924. № 9. 10 мая.




42


Bundesarchiv Berlin (BA), R 5101/21950, Bl. 12.




43


Бурега В.В., Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь Заграницей и православные приходы в Чехии и Моравии в годы Второй мировой войны // Труды Киевской Духовной Академии. 2008. № 9. С. 163; Nаrodn? archiv v Praze (NA), fond Ministerstvo ?kolstv? a nаrodn? osvety 1918–1945 (M?ANO), karton 811, c. 129292/1936, 91885/1936.




44


ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 42. Л. 64.




45


Скурат К.Е. Исторический очерк Православной Церкви Чешских земель и Словакии // Богословский вестник Московской Духовной Академии и семинарии. 2003. № 3. С. 185–187; Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке. С. 161–165; Монах Горазд. Судьбы святой православной веры на территории бывшей Чехословакии // Православный путь на 2000 год. Джорданвилл, 2000. С. 109–115.




46


Иберл (Шарфова) К. Священник и зодчий отец Коломацкий. Прага, 2006. С. 6–7.




47


Филиппович Е. Моя православная Чехия: История и современность. М., 2013. С. 145–147.




48


Marek P., Bureha V. Указ. соч. S. 149.




49


Там же. S.156–158.




50


?uvarsk? Ja. Biskup Gorazd. Praha, 1979. S. 197, 237–238; Монах Горазд. Указ. соч. С. 120, 124–125.




51


Вестник Германской епархии Русской Православной Церкви за границей. 2009. № 4. С. 27.




52


Иберл (Шарфова) К. Указ. соч. С. 6–7.




53


Там же. С. 11–12.




54


Чернохаус А. Святой великомученик Горазд // За Православие и Самодержавие (С.-Петербург). 2001. № 9. С. 11; Православная Русь. 1941. № 4. С. 6.




55


Святые Чешских земель и Словакии. С. 58.




56


Скурат К.Е. Исторический очерк Православной Церкви Чешских земель и Словакии. С. 188.




57


Филиппович Е. Указ. соч. С. 148.




58


Там же.




59


?uvarsk? Ja. Указ. соч. S. 213.




60


Там же.




61


Дурковиh-Jакшиh Л. Учешhе патриjарха Гаврила и Српске цркве у догаh а jита испред и за време 27. марта 1941. године и ньихово страданье у току рата // Гласник. Београд. 1980. № 8. С. 125.




62


Свет Православия (Пряшев). 1951. № 10. С. 170; Монах Горазд. Указ соч. С. 127.




63


Журнал Московской Патриархии (ЖМП). 1967. № 9. С. 61–62.




64


BA, R 5101/21950, Bl. 7, 10, 12.




65


Ebd., Bl. 15.




66


Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке. С. 167.




67


BA, R 5101/21950, Bl. 28–29.




68


Ebd., Bl. 30.




69


Ebd., Bl. 52–65.




70


Ebd., Bl. 74, 110.




71


Ebd., Bl. 126, 169.




72


Politisches Archiv des Ausw?rtigen Amts Bonn (PA АА), Polen V, 289, Bl. 76.




73


BA, R 5101/21950, Bl. 176, 191, 213–215.




74


Ebd., Bl. 216–218, 220.




75


Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке. С. 170.




76


BA, R 5101/21950, Bl. 130, 134, 186, 188–189.




77


Radic R. Srpska pravoslavna crkva i pravoslavlje u Cehoslovackoj // Tokovi istorije. Београд. 1997. № 1–2. S. 114–115.




78


Подробнее см.: Шкаровский М.В. Нацистская Германия и Православная Церковь. М., 2002. С. 117–122.




79


Дурковиh-Jакшиh Л. Указ. соч. С. 128.




80


Там же.




81


Там же. С. 129; Радиh Р. Држава и верске заjеднице 1945–1970. Део 1, 1945–1953. Београд, 2002. С. 260–261.




82


Дурковиh-Jакшиh Л. Указ. соч. С. 129; Radic R. Srpska pravoslavna crkva i pravoslavlje u Cehoslovackoj. S. 115.




83


ГАРФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 328. Л. 2.




84


Там же. Л. 3–5.




85


Дурковиh-Jакшиh Л. Указ. соч. С. 131.




86


BA, R 5101/21950, Bl. 179–185.




87


Radic R. Srpska pravoslavna crkva i pravoslavlje u Cehoslovackoj. S. 115.




88


Гласник. 1941. № 1. С. 22.




89


Православная Русь. 1941. 14 июня.




90


Иберл (Шарфова) К. Указ. соч. С. 71–73.




91


?uvarsk? Jа. Указ. соч. S. 220.




92


BA, R 901/69300, Bl. 105.




93


Ebd., R 5101/21950, Bl. 234.




94


Ebd., R 901/69301, Bl. 14, R 901/69300, Bl. 105, 186.




95


NA, fond Predsednitstvo ministerskе rady 1918–1945 (PMR), slozka «Pravoslavnа obec nаbozenskа v Praze. 1941», c. 42309/II 6 – 1941.




96


Там же, c. 46069/II 6 – 1941, c. 113201/1941 – V/2.




97


Там же, c. 49057/II 6 – 1941, c. 129071/1941 – V/2




98


Монах Горазд. Указ. соч. С. 127; Бурега В.В. Проблема юрисдикции Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии в XX веке. С. 168–169.




99


NA, f. PMR, slozka «Pravoslavnа obec nаbozenskа v Praze. 1941», c. 50667/II 6 – 1941, c. 129071/1941 – V/2




100


Vopatrn? G. Pravoslavnа c?rkev v Ceskoslovensku v letech 1945–1951. Brno, 1998. S. 16.