Книга - Без тормозов. Мои годы в Top Gear

Без тормозов. Мои годы в Top Gear
Джереми Кларксон


Впервые в России – собрание лучших текстов Джереми Кларксона, многолетнего ведущего Top Gear, самого популярного автошоу на Земле. Если вы еще не знакомы с Джереми, вы убедитесь, что этот человек способен рассказать об автомобилях ярче, злее и компетентнее всех на свете. Но свое мнение у него есть и по поводу мироздания и самых разных событий. И вот здесь о тормозах он забывает. Именно поэтому его вызывают в суд восемь раз в неделю, а единственный человек, которого он не обругал в своих колонках и на ТВ, – его собственная жена. Если вы читали Кларксона, эта книга – лишний повод убедиться, какой же он все-таки негодяй. И первоклассный писатель.





Джереми Кларксон

Без тормозов. Мои годы в Top Gear



Редактор Артур Кляницкий

Руководитель проекта И. Серёгина

Корректор Е. Чудинова

Компьютерная верстка А. Фоминов

Дизайнер обложки Ю. Буга

Фото на обложке Fotobank



© Jeremy Clarkson, 2012

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина нон-фикшн», 2014



Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.



© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru (http://www.litres.ru/))


* * *


Моим друзьям







Введение


Однажды я, наверное, напишу автобиографию. Но эта книга – еще не она. Это подборка текстов, что я писал для журнала с тех самых пор, как меня попросили положить жизнь на телевидение, корчить там рожи и на опасной скорости входить в повороты.

Какие-то из этих заметок написаны много лет назад и отражают взгляды, которых я придерживался тогда. Не обязательно я думаю так и сейчас, ведь я стал старше и мудрее. В общем, если вы не согласны с моими взглядами, не переживайте. Очень вероятно, что я и сам с собой не согласен.



    Джереми Кларксон
    2012 год




1993








Статистические данные


От иной статистики поневоле вскинешь бровь. Взрыв Кракатау, например, был слышен за 20 000 км, на Фолклендских островах. Современный британский эсминец, чтобы пройти расстояние, равное собственной длине, сжигает тонну топлива. А вот самое поразительное. За сто лет автомобили истребили столько народу, что далеко обогнали все великие битвы человеческой истории.

Автомобили – это безответственно, вредно для окружающей среды, шумно и опасно. Это такая же глупость, как незащищенный секс, но кому охота натягивать резинку? Ровно поэтому больше шести миллионов человек постоянно смотрят по BBC программу Top Gear («Высшая передача»). И ровно поэтому автомобилям посвящено 130 специальных журналов и газет, а стиральным машинкам – ни одной.

В этой стране водительские права воспринимаются не как привилегия, а как законная свобода личности, а у того, кто их уже имеет, появляется еще одна свобода – владеть автомобилем. Вот и носятся по дорогам 22 млн машин, убивающих деревья, людей и все, на что им случится наскочить.

В наши дни всякий автовладелец, не считая тех, кто вчера ехал по шоссе A1, и водителей Nissan Micra, хоть немного интересуется автомобильной темой. Не обязательно технической стороной, но хотя бы в плане того, во сколько обходится содержание машины, с какой скоростью она может ехать, где ближайший дилер, как защититься от угона, где дешевле застраховаться и, самое важное, годится ли машина для съема телок.

В журнале Top Gear мы и собираемся отвечать на все эти вопросы (хотя, если вы прыщавый семнадцатилетний пацан, мечтающий снять Шэрон Стоун, тут мы особо не поможем).

Мы пишем и для парня в «аляске» и серых туфлях, слегка обеспокоенного ценой страховки на Austin Maxi, и для увешенного медалями старика с кайзеровским усом, до сих пор гоняющего на Alvis[1 - Автомобили марки Alvis выпускались в Англии до 1967 г.]. Не забудем и ребят в комбезах, что шпарят номера шасси наизусть не хуже, чем я старые монтипайтоновские скетчи[2 - Монти Пайтон (англ. Monty Python) – невероятно популярная в Британии комик-группа.]. У нас найдут что-нибудь и фанат автогонок, и красноухий юнец, журчащий слюнями над фотками Lamborghini, и отец, озабоченный покупкой подержанного Metro для восемнадцатилетней дочери, и богатый испорченный паренек, ломающий голову, сменить ли нынешнюю машину на Lancia Integrale или на Cosworth. Вообще-то, лучше на Cosworth.

Мы постараемся быть веселыми, что для Квентина будет непросто, и постараемся быть серьезными, что решительно невозможно для меня.

А значит, месяц за месяцем в этой колонке будет лишь два слова о машинах и бесконечные рассуждения о пороках социализма, о пользе курения и о том, какая скучища крикет. Вы-то думали, я предвзято высказываюсь в передаче. Да что вы видели!

Конечно, иногда зайдет речь и о машинах, которые я гонял по вашим гостиным, но это будет коротко, по делу и без технических терминов, потому что, во-первых, я в двигателях по правде ничего не понимаю, и, во-вторых, вы не понимаете тоже.

Хотите пробник? Сегодня утром я проехался на 330-сильном[3 - Автор имеет в виду британские лошадиные силы (1 б. л. с. = 1,013869665424 метрической л. с.).] Citro?n модели ZX Rallye Raid по специальному внедорожному полигону. Это было как скачка на необъезженном мустанге сквозь барабан стиральной машины, и пятиточечный ремень безопасности давил мне на мошонку. На третьем километре я задумался о ребятах, которые таким манером гоняют через всю Сахару.

И решил, что вот они-то, наверное, и есть единственные на свете дураки, у которых хватит ума читать мою колонку.

Что касается остальных, я бы на их месте читал Квентина. Он куда симпатичнее и употребляет слова вроде «инвектива» или «елейный», а значит, он еще и умнее.



    Октябрь 1993 года




Норфолк


В прошлой жизни я пару лет снабжал паддингтонскими мишками сувенирные и игрушечные лавки по всей Британии. Карьера коммивояжера мне не очень шла – как и пиджак, который приходилось носить, – но зато я как свои пять пальцев изучил все британские шоссе и проселки.

Я знаю пути из Кропреди в Бэгуоллис, из Лондон-Аппрентис в Марчингтон Вудландс. Знаю, где припарковаться в Бэсингстоке, и что в Оксфорде негде. Но я абсолютно ничего не помню о Норфолке. Бывать мне там точно приходилось: я в подробностях помню магазины, которые снабжал, в… как его? каком-то из городишек этого плоского и безликого графства. И вот еще – я не помню там названий ни одного места.

Вчера мне приспичило ехать на свадьбу в какой-то тамошний городок. Никаких шоссе к нему и близко не подходит, никаких известных мне мест поблизости нет, и боже упаси, если по пути кончится бензин.

Пятьдесят километров Cosworth дожигал последние пары, и вот я приметил халупу, что лет сорок назад сошла бы за автосервис. Мужик в этом сервисе называл неэтилированный бензин «эта новая бодяга», а когда я подал ему пластиковую карточку, поглядел так, будто ему протянули кусок ладана.

Однако потопал в свою хибару и сунул карточку в кассу, доказав тем самым, что Норфолк пока не догнали никакие изобретения XX века.

И это неудивительно, потому что попасть в Норфолк практически невозможно. Из Лондона туда едешь через такие местности, как Хорнси и Тоттенхэм, пока не выберешься на дорогу M11, которая сначала идет в нужном направлении, но потом, будто спохватившись, отворачивает к Кембриджу. А чтобы ехать из любого другого места, понадобится Land Rover, оборудованный для Camel Trophy.

Но вот вы прибыли и, маясь у стойки регистрации в ожидании, пока местный абориген закончит работать мойщиком окон, гинекологом и глашатаем и решит для разнообразия побыть портье, берете в руки свежий номер Norfolk Life. Это самый тонкий журнал в мире.

В тот вечер, когда мы сообщили в баре, что едем на свадьбу в Торндон, повисла гробовая тишина. Чей-то дротик ударился в потолок, а бармен уронил стакан. «Никто, – сказал он, – не ездит в Торндон с тех пор, как он сорок лет назад сгорел дотла». И тут же вышел вон, бормоча под нос про какую-то «вдову».

Вместе с тем ездить по Норфолку бывает весело. Я вообще привык, что многие показывают пальцем, когда я проезжаю. И обычно кричат: «Смотри, Cosworth!» В Норфолке же кричат: «Смотри, машина!» В любом другом месте спрашивают, какую скорость можно выжать из этой машины, а вот в Норфолке спрашивали, можно ли на ней пахать. Еще местные западали на спойлер: они думали, что это такой опрыскиватель для полей.

Не сомневаюсь, тут замешано ведовство. Правительству не стоит развивать туризм на норфолкских озерах, а всех приезжих обязательно нужно информировать, что «возможны встречи с ведьмами».

Власти тратят миллионы, рассказывая нам о вреде курения, но ни пенни не потратили на предупреждения не соваться в Норфолк никому, кроме поклонников оргий и ритуальных закланий домашней живности.

Если еще кто из моих друзей соберется пожениться в Норфолке, я поздравлю их телеграммой. Правда, она не дойдет, потому что там еще не слыхали о телефоне. И о бумаге. И о чернилах.



    Декабрь 1993 года




1994








Дети


Было так: стою в буфете в Пеббл-Милл[4 - Телевизионная студия в г. Бирмингем.], и тут звонит жена и сообщает, что беременна. В первый момент я обрадовался, ведь это значило, что у меня все запчасти в норме, но в следующий миг на меня посыпались мысли о заботах. Их список вышел таким длинным, что после шести чашек горячего сладкого чаю и нескольких мальборин я пожалел, что те самые запчасти мне не удалили хирургически при рождении: именно так следовало бы обходиться с глупыми людьми.

И дело не столько в том, что теперь прилично выспаться мне светит не раньше 2110 года, и даже не в том, что каждый мой кровно заработанный пенни загребут извращенцы или козлобородые, рулящие частной школой, которую мы выберем (но это лишь в том случае, если у нас останутся хоть какие-то деньги после того как наш банковский счет досуха высосут неизбежные мегаинвестиции в памперсы, пирамидки и пухлогубую шестнадцатилетнюю шведку-няню).

Мы уже спорим об именах. Мне нравится вариант Боадицея, если будет девочка, и Румпельштильцхен, если иное, но мои предложения встретили такой же прием, как и моя идея целый день держать дома шестнадцатилетнюю блондинку.

Я пытался доказывать, что после ночи вытирания со стен какашек и срыжек я устану так, что думать не смогу ни о каком горизонтальном джоггинге с нянями. Но на все мои протесты мне заявили, и довольно твердо, что няня будет или страхолюдина, или никакая.

Но даже споры не самое плохое в деторождении. И мы не слишком грустим, что денечки, когда можно было просто взять и свалить в Калифорнию, в прошлом. Нет, конечно, ребенка можно взять с собой, только я твердо убежден, что брать грудных детей в долгие перелеты нужно запретить законом.

Авиакомпании запрещают курить под предлогом того, что это мешает другим пассажирам, но позволяют детишкам вопить всю дорогу от Корнуолла до Новой Шотландии.

Младенцев следует перевозить в звуконепроницаемых ящиках, надежно убранных в багажное отделение, а поскольку я не хочу сажать своего младенца в ящик, то он никуда не полетит. А значит, не полетим и мы.

И на званом ужине с нами не будет весело. Как всякая пара, произведшая потомство, мы будем говорить только о своем чаде и выставлять себя занудами и тупицами. Я даже, может быть, начну носить вельвет.

И уж конечно, придется пойти в церковь и отречься от Сатаны. Но это всё мы можем пережить.

А вот одно упоминание слова на букву V заставляет миссис Кларксон бросаться за бутылкой водки и спицей.

Мысль о Volvo – вот что нам трудно вынести. У Cosworth, который служит нам второй машиной, только две двери, и в коляски он никак не годится, несмотря на большую ручку сзади. Да и к тому же в него постоянно залезают воры, так что с ним придется расстаться.

В моем Jaguar и дверей, и места хватит под целую детскую на колесах, но ставить там специальное кресло – значит убить его подоночий имидж, стало быть, нужна новая машина.

И уж если нам придется быть нудными и скучными, носить вельвет, жить без гроша, безвылазно сидеть в юго-западном Лондоне и вообще поступиться собой со всех сторон, тогда этой машиной будет Volvo с наклейкой «ребенок с нами» и, может быть, даже с какой-нибудь зверушкой на капоте.

Мне надо отойти. Звук кипящей воды, вливаемой в уже горячую ванну, ни с чем не перепутаешь.



    Март 1994 года




Автомобильная журналистика


Последнее время мне приходит столько писем от совсем мелких ребят, что я подумываю, не называть ли свой дом Нетландией[5 - Нетландия, Неверленд, Небыляндия или остров Небывалый – вымышленное место, в котором происходит действие произведений Джеймса Барри о Питере Пэне.]. По всему выходит, что любой мальчишка до четырнадцати лет готов отрезать от себя кусок, лишь бы получить мою работу.

Тормозните, ребятки. Во-первых, с этой работы еще не ушел я. Во-вторых, хотя я и разъезжаю постоянно на Ferrari и Aston Martin, я еще больше времени трачу, объясняя людям, что они тоже могут себе это позволить. И вот как.

Прежде всего, начните с основ. Не важно, пусть у вас девять внебрачных детей или вы спите с собственной сестрой, писать нужно грамотно. Увы, это умение недоступно большинству людей, пишущих нам в передачу. Не хочу быть расистом, но понимание местного диалекта тоже будет кстати. Я знаю, в наши дни есть возможность изучать любые экзотические языки, но британские автомобильные журналы, за исключением Max Power, по большей части печатаются на английском. Поэтому нужно как минимум закончить среднюю школу.

А когда, наконец, распутаетесь с образованием, лучше всего найти работу в местной газете. Годика три в деревенском листке, и начнешь мало-мальски разбираться в свадебной моде, пони-клубах и конкурсах огородников, но главное – научишься рассказывать истории.

Квалифицированному журналисту уже можно искать работу в национальной газете. Но практически все без исключения материалы о машинах берут у фрилансеров, которые уже не первое тысячелетие в бизнесе. И если вы по-прежнему хотите писать про автомобилизм, лучше всего податься в один из 130 автомобильных журналов. Пишите им письма: краткие, конкретные и подобострастные. И не сдавайтесь.

Шлите рассказы про свою машину. Будут хорошими – мы их напечатаем. А там, глядишь, попросим продолжения или даже предложим попробоваться в постоянные перья. Имейте, однако, в виду, что наш журнал – самый большой, а в нем всего пять штатных авторов, считая редактора. Даже астронавтов больше, чем автомобильных журналистов на жаловании.

И еще я открою вам маленький секрет. В обед в пабе мы не болтаем про машины. И нам плевать, на каких машинах мы сами едем вечером домой. Мы любим машины, но мы не сдвинутые. Если вы сдвинутый, проситесь в Autocar.

Наверх, в сливки этой профессии выбиваются ремесленники – одинаково ловко пишущие и о Lamborghini, и о заседании приходского совета. Например, парень, редактирующий наши тексты, сдал на права с пятого раза и много лет ездил на Datsun Sunny. Поначалу он о машинах знал меньше, чем Барбара Картленд[6 - Барбара Картленд (1901–2000) – английская писательница, невероятно плодовитый автор многочисленных любовных романов.] о пескоструйных аппаратах. И не важно, что вы можете на глаз отличить Lantra от Corolla, или за семь секунд разбираете MG на запчасти, или без запинки способны оттарабанить время разгона до 100 км в час всех моделей Ferrari. Если не умеете писать, вам у нас не место.

Впрочем, конечно, если вы девица с моральными устоями кролика и можете прислать нам чек, от которого побледнеет Littlewoods[7 - Littlewoods – сеть мультибрендовых магазинов.]… Тогда приступайте с понедельника.



    Апрель 1994 года




Михаэль Шумахер


Михаэль Шумахер немец. Это значит, ему положено быть толстяком, горлопаном и долдоном и носить смешную одежду, подходящую к идиотским куафюрам на лице.

Однако его торс напоминает по форме треугольный плавленый сырок, а на лице ни следа растительности. На брифингах после гонок он ведет себя умно и скромно, если победил, и спешит поздравить соперника, если победили его.

И потому, повстречав Шумахера в этом месяце на Сильверстоуне, я слегка расстроился от того, что он мрачный и вспыльчивый, а общительности в нем – как в том краснокожем чуваке из «Пролетая над гнездом кукушки». У меня с моими горшечными цветами случались беседы посодержательнее. А они-то мертвые.

Я сказал ему, мол, моя жена надеется, он станет чемпионом мира, а он так на меня глянул, что я было решил, будто нечаянно ляпнул: «Вы самый мерзкий тип, с каким мне только приходилось сталкиваться в жизни».

Позже я попробовал еще разок и спросил, что он думает о Mustang. Судя по его реакции, мой вопрос по-немецки означал: «Я знаю, что вы любитель юных мальчиков, и все расскажу менеджеру вашей команды, если вы не дадите мне денег». Я поинтересовался, приходилось ли ему раньше водить Mustang, и приготовился к очередному испепеляющему взгляду. «Да», – ответил он. «Где?» – спросил я, не сознавая, что по-немецки это прозвучит как: «Чтоб ты под бульдозер попал, гнусный червяк».

В общем, я сдался и просто смотрел, как самый быстрый парень «Формулы-1» справляется с самой медленной в мире спортивной машиной.

В первом круге кроме нас на треке были другие машины, так что мы просто не спеша прогулялись. На втором круге вместо того, чтобы подарить мне поездку всей моей жизни, мистер Шумахер решил демонстрировать разные положения водителя за рулем.

На третьем мы ехали вслед за нашим оператором, так что я спросил, нельзя ли нам увидеть один-другой лихой и ловкий занос. Увидели, но, вот досада, каждый из них окончился закруткой. Я поневоле задумался, нельзя ли было избежать этого кручения, если бы мистер Шумахер держал баранку обеими руками. Но кто я такой, чтобы сомневаться в умениях величайшего из рожденных Германией гонщиков?

Кузов нового Mustang не назвать особенно изящным или брутальным, но он здоровый и заметный. На него все оборачивались, и все знали, что это за машина, хотя это был первый в Британии экземпляр.

Что до ходовых качеств, то это американец, и довольно неплохой, с голливудской улыбкой и крепким рукопожатием. Это большая, душевная, честная машина, которая, имея кондиционер, круиз-контроль, электропривод сидений, стекол и крыши и восьмицилиндровый V-образный движок на 5 литров, стоит в Штатах всего лишь $22 000.

Она не очень скоростная – предложи ей разогнаться больше 200, и получишь в ответ искренне недоумевающий вид – а повороты презирает так же, как я вегетарианцев.

Она всеми силами стремится ехать только прямо, но все равно никому ведь и в голову не придет, что такая тачка умеет поворачивать, так что здесь никаких сюрпризов. С этой машиной ты всегда знаешь, чего ждать.

А еще она славно ревет, если не разгонять движок больше 3500 оборотов в минуту – после этого он звучит как-то придушенно. Но, ребята, вы слышали, как Сталлоне берет верхнее до?

Да, Mustang – это туповатый медлительный качок, но с таким парнем хорошо вечером на улице, у него грозный и опасный вид.

Это автомобильный эквивалент Carlsberg Special, и, наверное, поэтому мистер Шумахер так скучал. Его-то, в конце концов, спонсирует Mild Seven, самые фуфловые и жалкие сигаретки, какие мне только попадались. У них столько же общего с волосаторуким Mustang, сколько у селедки.

В общем, чемпион только пробормотал что-то про ухватистость и про «неплохо для американской машины» и ничего не сказал о том, каков Mustang на дороге. Так что я проехался сам и тут же по уши влюбился.



    Сентябрь 1994 года




Исландия


Привет из Исландии, страны огня и льда. Сейчас 11 вечера, а солнце заливает крыши самой северной из мировых столиц.

Я потягиваю скотч, который тут стоит ?12 за стакан, и только что прочел текст брачной клятвы, чтобы узнать, нет ли там какой лазейки для отступления: местные женщины – что-то невероятное. На прошлой неделе Times писала, что рядом со средней исландкой любая мировая супермодель махом получит комплекс неполноценности, но это кошмарное преуменьшение. Если бы тут появилась Эль Макферсон[8 - Эль Макферсон – австралийская топ-модель, актриса и дизайнер.], от нее всех бы тошнило.

Вчера я интервьюировал мисс мира, и меня лихорадило с первой до последней секунды. Через пять минут коленки у меня по твердости сравнялись со сметаной – а эта мисс здесь главная коряга после Бьорк[9 - Джеймс Кнапп (1940–2001) – крупный британский профсоюзный деятель, председатель национального профсоюза железнодорожников.].

Наш продюсер не успел пробыть в Исландии и пять минут, как юная дамочка, прямо под носом у своей мамаши спросила его, были ли у него исландские подружки. А потом пустилась объяснять, почему стоило бы такую завести. Не хотите ли погулять с моей мамой?

Телевизионные звукооператоры, как правило, загадочные и диковатые существа, и наш Мюррей не исключение, но когда он в четыре утра фланировал по улицам Рейкьявика, размахивая патлами до плеч, то был Мелом Гибсоном в пуловере с ромбами, Томом Крузом в темных очках. Местные девушки хотели от него детей.

Природа тут прекрасна и тиха: геологическое умопомешательство от края до края, а дороги еще красивее, чем женщины. Шоссе номер один – это полуторатысячекилометровая лента асфальта, опоясывающая весь остров и заморенной тощей тропой проходящая через лавовые пустыни, вулканы и обширные поля пепла. На ней установлено ограничение скорости в 90 км/ч, но для большинства участков этого хватает. Если вдруг вам интересно: никакой дороги номер два нет.

Из всех городов, где мне случалось бывать, с Рейкьявиком ни один и близко не сравнится по оживленности. Летом все 120-тысячное население каждый пятничный и субботний вечер выходит тусоваться. Тусовки всюду – на улице, в клубах, в квартирах, и продолжаются они до утра понедельника, когда пора на работу. Можно успеть основательно накачаться.

Но заметьте: здесь никто не пьет за рулем. Да, это наказуемо, и да, наказание суровое, но дело не в том. В Исландии никто не садится за руль пьяным из-за высокой вероятности того, что собьешь кого-то знакомого. А даже если вы и не знакомы, ты точно знаешь его через третьих лиц.

Сознание того, что придется идти на похороны человека, которого сам убил, железно гарантирует, что ты изо всех сил постараешься не убивать.

У нас, к несчастью, такая гарантия не действует. Мы обитаем в пригородах, и соседей видим, только когда у них чуть разъедутся шторы. Всякий, кто открывает в пригороде ресторан или бар, может не сомневаться, что когда через десять лет будет его продавать, имущество ничуть не износится: окрестные жители, решив поразвлечься, берут курс на яркие огни большого города.

Тут и начинаются наши проблемы. Такси для нас дорого, автобусы набиты рабочим классом, а Джимми Кнапп успешно закончил начатую лордом Бичингом[10 - Ричард Бичинг (1913–1985) в начале 1960-х гг. занимал пост председателя Британских железных дорог, реорганизовал их работу.] расправу над железной дорогой.

Машина – единственное практичное средство передвижения, особенно для одинокой молодой дамы, которая боится того, что бывает на темной автобусной остановке в три часа ночи. Кстати, в Исландии последнее преступление на почве секса зарегистрировано в 1962 году. Но машину брать нельзя, ведь если не пить, то особо не повеселишься. А пить нельзя, поскольку водить пьяным запрещено.

Так что люди или сидят вечером дома над бараньими ребрышками и телепрограммой, или садятся за руль и рассекают по дорогам бухими. Ни один из вариантов не делает Британию особо приятным местом для жизни.

Но смотрите, какой может быть выход. Если ваша деревня не способна предложить ничего лучше викторины «Эрудит» по четвергам в местном пабе, а все окрестные девчонки смахивают на трактор, не надо замышлять переезд в какой-нибудь серый жуткий пригород в десяти километрах от какого-нибудь кошмарного городского центра.

Есть альтернатива. Нужно всего-то выработать вкус к китовому мясу и свалить в Исландию. И если встретите там нашего звукооператора, передайте, чтобы возвращался домой.



    Ноябрь 1994 года




Боб Сигер


Вчера вечером в одном из пяти величайших городов мира я ел аллигатора с Бобом Сигером.

С того долгого и жаркого лета 1976 года, когда я болтался по всему Стаффордширу, пытаясь отделаться от обременительной подростковой тоски, я просто молился на самую землю, по которой ходил старина Боб.

Я понимаю, что иметь кумиров – это кошмарное ботанство, но в песнях этого парня слова – настоящая поэзия, мелодии – не уступят самым смелым грезам Элгара и Шопена, а его выступления вживую – без вопросов лучшие на свете.

После выступления Боба в Hammersmith Odeon[11 - Hammersmith Odeon – концертный зал в Лондоне, еще известный как Hammersmith Apollo.] в 1977 году управляющий Odeon написал в Melody Maker, что за все годы работы лучшего концерта не видел. Я тоже был там, и заявляю: все было еще круче.

И вот через 18 лет я в ресторане в центре Детройта ем отбивную из аллигатора с самим Бобом. Язык у меня не то что присох к небу, он просто разбух во весь рот. Я хотел поговорить о музыке, но Боба не заткнуть, а смех его похож на скрежет бетономешалки, и Боб хотел поболтать о машинах. Он родился в Детройте и, с небольшим перерывом на Лос-Анджелес, который не может терпеть, всю жизнь тут и прожил.

Он довольно горячо доказывал, что если ты детройтец, то обязан быть наполовину человеком, наполовину восьмицилиндровым мотором. Работают здесь только на автозаводах, все твои соседи – рабочие, и единственный способ избежать конвейера – это музыка. То, что Motown[12 - Motown Records – знаменитая американская студия звукозаписи, основанная в 1959 г. в Детройте. Название Motown составлено из частей слов Motor town (англ. «город моторов», т. е. Детройт).] начался с Города моторов, – не простое совпадение.

Автобусы здесь ездят пустыми, так же как и бессмысленный монорельс. Железнодорожный вокзал в запустении. В Детройте все ездят на машинах, потому что все обожают машины. И Боб Сигер не исключение.

Это становится ясно при первом взгляде на GMC Typhoon, в котором великий Боб приехал. У него есть парочка мотоциклов Suzuki, на которых он рассекает по Америке, вдохновляясь на песни вроде Roll Me Away, но для семейных поездок в супермаркет у Боба служит 285-сильный полноприводной пикап – может, вы помните, в прошлом году в нашей передаче мы гоняли по треку на его братце-грузовичке, GMC Syclone.

У Бобова друга Дениса Куэйда тоже, судя по всему, есть такой пикап, и у меня просто зудело спросить, что из себя представляет Мэг Райан – они муж и жена, – но Боб заливался соловьем, в перерывах между жеванием рептилии рассказывая нам о прежней детройтской жизни, о гонках от светофора до светофора на тюнингованных маслкарах, о том, что боковое расположение выхлопной трубы дает 15 лишних сил, и о том, как выставляли посты, предупреждавшие о полиции.

Я попал в рай. Человек, с которым я почти двадцать лет мечтал встретиться больше, чем с кем-либо еще, оказался фанатом машин. Но лучшее было еще впереди. Покончив с обедом, Боб откинулся на стуле и вытянул из кармана пачку Marlboro. Он курит! И Уитни Хьюстон, как сообщил Боб, тоже. К этому моменту я настолько впал в детство, что меня, наверное, легко было принять за четырехлетку – может, я даже слегка намочил штаны, – но вечер еще не кончился, и большая счастливая лужа ждала меня впереди.

Я робко спросил, устраивают ли еще уличные гонки. «Само собой, – услышал я в ответ, – почти каждую пятницу и субботу по вечерам на Вудворде кто-нибудь гоняется».

И это, скажу я вам, не сентиментальная игра в рок-звезду, помнящую о своих корнях. Это настоящие гонки.

Немалые бабки переходят из рук в руки, и сотня или около того чуваков съезжаются на своих Charger, Road Runner и еще бог весть на чем. И от полуночи до рассвета выстраиваются у стоп-линии, дожидаются зеленого и рвут. Мы видели это воочию, и, к счастью для вас, даже записали для новой серии передач под названием «Мир моторов» (Motorworld).

Мы узнали, что в минувшие дни три главных американских автоконцерна выставляли на эти уличные гонки свои новые машины, чтобы увидеть, чего они стоят в плане скорости. И что даже в наше время инженеры нет-нет да и стащат из цеха новый, в разработке, движок, чтобы на Вудворде увидеть, будет ли из него толк.

И вот из этого всего вышли Марта Ривз, Марвин Гэй, Смоки Робинсон, Дон Хенли, Тед Наджент и Боб Сигер – и еще добрая тыща звезд, родившихся и выросших в Городе моторов.

А у нас Лонгбридж[13 - Лонгбридж – промышленный район в Бирмингеме, где располагаются автомобильные заводы.] и Take That[14 - Take That – английская «мальчиковая» поп-рок-группа, успешная в 1990-е гг.]. От которых мне хочется блевать.



    Декабрь 1994 года




1995








Книги


Квентин Уилсон прочел море всяких книг и имеет склонность вставлять в обычный разговор длинные и непонятные цитаты из Шекспира. С другой стороны, у моей жены на тумбочке только классика Penguin с оранжевыми корешками, и все про теток в шляпах с накомарниками, что в безделье разгуливают по маковым полям. Это хорошее чтение перед сном, но только если нужно скорее отрубиться. «Субботний ноябрьский день уже перетекал в сумерки, и широкие, бескр-рр…х-рр…»

А с Квентиновыми книжками мне приходится по уши зарываться в словари, выискивая каждое слово. Святые небеса, этот малый читает Чосера[15 - Джефри Чосер (1343–1400) – английский поэт, «отец английской поэзии», первым начал писать не на латыни, а на родном языке.] для души!

У моих книжек на обложке обязательно нарисована подлодка или реактивный истребитель, а внутри полно славных парней, которые, кажется, никак не могут победить, но на последней странице раз – и побеждают. Мне нравятся сюжеты, а Харди не увидит сюжета, даже если тот выскочит на него из кустов и откусит пятку. Я считаю, хороша лишь та книга, которую невозможно отложить. Однажды я пропустил свой самолет – специально – потому что сидел дома и дочитывал «Красный шторм»[16 - «Красный шторм» – остросюжетный роман американского писателя Тома Клэнси о Третьей мировой войне между странами Варшавского Договора и НАТО. Вышел в 1986 г.]. И если бы ко мне в спальню, когда я перевалил за половину «Адвоката дьявола»[17 - «Адвокат дьявола» – роман Эндрю Найдермана, широко известен благодаря одноименной экранизации Тэйлора Хэкфорда.], вошла принцесса Диана в чем мать родила, я бы не оторвался даже на то, чтобы скомандовать ей исчезнуть. А вот жена у меня потратила два года – именно года – на чтение «Диких лебедей», романа про какую-то дамочку в Китае, у которой есть дочь, собравшаяся переехать в другую страну.

Но вот недавно я прочел книгу, в которой нет сюжета, нет F-16 на обложке, нет ни хороших, ни злодеев, и она безоговорочно пришлась мне по сердцу. И это меня слегка тревожит. Книга называется «Проклепанный» (Rivethead), ее написал американец по имени Бен Хампер, который в газетной рецензии характеризует свое произведение как «невероятно увлекательное». «Я смеялся, – пишет он там. – Я плакал. Я многое узнал. Я разделся догола и крутил кульбиты перед обалдевшими соседями». Наш человек.

В общем, «Проклепанный» – это рассказ о жизни человека, который каждое утро отправляется на завод General Motors во Флинте, штат Мичиган, где собирают автобусы и грузовики. По идее, конечно у этой книжки должен быть оранжевый корешок, но, к счастью, это не так. Поскольку, будь оно так, я бы и не узнал, чем ответил General Motors на японскую угрозу. Ну, то есть, американские машины продавались с рыбными сэндвичами под водительским сиденьем и дребезжащими в дверцах бутылками из-под колы, и концерн решил: рабочим пора понять, что планку качества нужно держать выше. Рабочие же были, в общем и целом, шайкой обкуренных остолопов, которые думали только о еженедельном чеке и о том, сколько пива удастся заглотить в обед, и потому решение дирекции нанять человека ходить в костюме кота вдоль конвейера и погонять работяг выглядело странновато. Еще страннее, что ему придумали имя Хауи Мейкем.

Позже придумали не менее чудну?ю штуку: расставить по заводу здоровенные электронные табло. На них людям показывали, сколько произведено, сколько продано, и прочее такое, но еще на них писали лозунги. В один день надпись на табло гласила: «Качество – становая жила мастерства», в другой: «Техника безопасности – гарантия безопасности», но Хэмпер сберег сарказм для того дня, когда, выглянув из-под днища семейного пикапа, узрел на табло девиз: «Обжимать заклепки – это весело!».

Дальше Бен гадает, висят ли на канализационной станции щиты, сообщающие ассенизаторам: «Качать дерьмо – это весело!». И спрашивает, почему «слабоумные педики», измыслившие этот лозунг, если они думают, что клепать – такое уж веселье, не сбегаются в обеденный перерыв к конвейеру поразвлечься от души.

Кроме того Хампер наезжает на ребят типа Спрингстина и Джона Кугара-Мелленкампа[18 - Джон Кугар-Мелленкамп (р. 1951) – американский рок-музыкант.], вопрошая, что они знают о ежедневном черном труде? Бен считает, их нужно заставить писать о том, в чем они разбираются: например, о кокаиновых оргиях, белужьей икре и налоговых убежищах.

Я прочел эту книгу в порядке исключения, потому что я интересуюсь автомобильной промышленностью, но я советую ее всем, даже тем, кто ни разу не был на автомобильном заводе и вовсе не собирается туда соваться.

Я пробовал уговорить Квентина прочесть ее, но поскольку первое слово там «мертвый», а не «аффрикаты», он сказал, что не будет заморачиваться… и спросил, что нынче пишут про Дженет и Джона[19 - По книжкам про Дженет и Джона британские дети учились читать в 1950–1960-е гг.].



    Январь 1995 года




Ралли


Вот что написано на первой странице буклетика самой странной автогонки в мире: «Авторалли никогда не играли заметной роли в жизни незрячих людей».

Не играли, точно, и никогда не будут. Мужчины не рожают. Рыбы не проектируют субмарин, продюсеры BBC не принимают решений. А из слепых не выходит отличных водителей-раллийщиков.

Однако они могут быть штурманами. Более того, за последние шесть лет в Индии состоялось 25 ралли, на которых штурманы имели больше общего с летучей мышью, чем с Тони Мейсоном[20 - Тони Мейсон – британский раллийный штурман и телеведущий.].

Буду честен, я говорю сейчас не о тех ралли, когда колеса машин касаются земли только в минуты техобслуживания. Наша разновидность скорее похожа на квест.

Но даже здесь, как ни досадно, есть правила, и самое вредное – что на всех машинах должны быть ремни безопасности. Потому, когда участвовал я, в заезде было всего 66 экипажей, а это совсем слабенько для страны с девятью миллионами слепых.

Но я-то бывалый и знаю, что лучше всего правила обходить простой наглостью. Я решил, что если стащу у штурмана стенограмму, он и не заметит, и мы выиграем. Но организаторы это предусмотрели: все указания отпечатали брайлем, а этот язык для меня все одно что суахили или дойч. Как и все, мы должны были следовать лоции. Но в отличие от остальных, свернули не туда на первой же развилке.

Я сейчас объясню. Брайль был английский, а этот язык – не из резюме моего штурмана. Так что он вслух читал мне все указания, букву за душераздирающе медленной буквой.

Таким порядком мы стартовали и направились на нашем Maruti Gypsy в центр Мадраса, и мистер Падманабхан бормотал: «ч-и-р-з-к-и-м-е-т-н-а-л-л-а-в». Имея карандаш, лист бумаги и пару недель в запасе, вы бы расшифровали это как «через километр поворачивайте налево».

Беда в том, что у меня ушло пять километров на понимание, и к тому времени мы заблудились окончательно и безнадежно. И ладно, я не петрю в брайле, мой тамильский штурман тоже не особо с ним боек. Так я и завяз со слепым спутником в городе, где никогда не бывал (и, к слову, больше не хочу оказаться), на одном, что ужасно, куске суши с Португалией и Йеменом. Все могло кончиться неважно.

Мы плелись по дороге, и вдруг мистер Падманабан оторвался от стенограммы и спросил: «Что такое п-зд-к-р-р-а-л-п-к-т». Сказать по совести, путного ответа у меня нет и сейчас.

Между тем мы как-то – я полагаю, чисто случайно – выкатились на контрольный пункт. Выдохнув, я спустил стекло и спросил, сильно ли мы отстали. Однако, забавно: мне ответили, что мы прибыли первыми, и это было странно, ведь стартовали-то мы последними.

Впрочем, все тут же стало кристально ясно: нам сообщили, что это шестой контрольный пункт, а с первого по пятый мы как-то проскочили. А я отлично знал, где и как. Мы проехали через Тибет.

Тем не менее поперли дальше, и вдруг штурман велит мне остановиться. «Мы на седьмом контрольном пункте», – заявляет он. Ничуть не бывало. Мы остановились посреди какой-то промзоны, а объяснять слепому, что он ошибся, довольно непросто. Причем ошибся не впервые.

«Простите, – сказал я, – но пункта здесь нет».

«Есть, есть», – настаивал штурман. И я, щадя его чувства, выскочил из машины, чтобы проштамповать карточку у несуществующего распорядителя на контрольном пункте, которого не было.

«Я же говорил», – сказал мне мистер Падманабхан, когда я плюхнулся обратно на сиденье.

После гонки на базе выяснилось, что мы сошли с дистанции, так как сумели найти всего один контрольный пункт. Все думали, что мы плюнули на гонку и отправились восвояси. На нас даже не заказали обед, но это, вообще-то, хорошо, потому что состоял он, судя по виду, из мертворожденных дроздов, которых потоптали ногами, а потом обваляли в карри, лавровом листе и имбире.

Как же мы смеялись, когда штурманы выковыривали из зубов половинки клювов. А уж как смеялись штурманы, вспоминая, сколь никчемными были их пилоты.

Такой спорт стоит завести в Британии. Эй, ротарианцы, рыцари Круглого стола, хорош гонять по улицам на больничных кроватях, кончайте парные забеги по пабам на трех ногах[21 - Британская забава – переходить из паба в паб, связав свою левую ногу с правой ногой компаньона.], да позвоните в Общество слепых. А потом сообщите мне, когда и где!



    Февраль 1995 года




MGF


В высшей лиге тусовщиков бытуют свои правила, которых нет ни в одной книге об этикете. И самое важное такое: когда позовут к столу, не приходить первым, иначе не сможешь выбрать, с кем рядом сидеть.

Ну и последним тоже нельзя оказаться, потому что останется одно место и уж, будь уверен, оба соседа окажутся невыносимыми.

Кто не придерживается этих простых правил, может попасть между футболистом и вегетарианцем. Или между гомиком и телепроповедником. Или между туристом-трейлероводом и социалистом. Тут могут быть самые жуткие сочетания, но хуже нет, чем оказаться между двух MG-владельцев.

Прежде всего, у них обоих будут бороды, которыми они насорят тебе в суп. Потом, как любители свежего воздуха, они наверняка окажутся вегетарианцами. Это значит, тебе долго будут втирать про ужасную участь невинных телят и про лисят с острыми ушками и милыми хвостиками… и куриными перьями, застрявшими в хищных клыках. А когда им подадут ореховые котлетки, разговор перейдет на их кошмарные машины.

Что ж, мы с вами знаем, что старый MG – безвольное ведро ржавчины, которое текло при любом дождике, ломалось, чуть на улице похолодает, и перегревалось, стоило выглянуть солнышку. Он поворачивал с проворством атакующего носорога, останавливался с величавостью супертанкера, а высокооктановый бензин хлебал так, будто у него под капотом V-образный восьмицилиндровый движок от Chevy.

Однако наши бородатые друзья смотрят на дело иначе. Им даже нравятся постоянные поломки, потому что это повод забраться своему драндулету под брюхо.

А вечером в пабе можно будет без конца трепаться о том, что именно ломалось, и что и как ты чинил. Для нас с вами наконечник рулевой тяги – одна из самых скучных вещей во Вселенной, но для эмдживода – это стальное божество, практически предмет поклонения, автомобильное яйцо Фаберже.

Эмдживод будет говорить о наконечнике рулевой тяги два часа кряду без заминок и повторов. И только потому смолкнет, что через два часа вы его пристрелите. Только из-за фанатов MG люди считают придурками всех автомобилистов-любителей. В наше время стоит лишь заметить, что любишь машины – и поэтому в случае выигрыша в лотерею купишь Ferrari, – как собеседник с воплями скрывается за горизонтом.

Он вспомнил, как однажды его втянули в разговор о наконечнике рулевой тяги, и опасается, что у вас те же намерения, что вы активист движения в защиту британского эля и пьете только такое пиво, в котором есть грязь.

Вот потому-то я настороженно встретил новый MG. Если сейчас за одну любовь к машинам прослывешь фриком, можно представить, как тебя заплюют, если войдешь в бар, помахивая ключами от MG…

Все в баре подумают, будто у тебя на стоянке Midget семидесятых годов и ты сейчас станешь потчевать публику увлекательным рассказом о том, как утром регулировал зажигание. Все поголовно прикинутся больными или вспомнят о срочных делах, чтобы моментально смыться.

Кроме хозяина, конечно, которому деваться некуда. Для него единственный выход – самоубийство. Он даже может броситься на рукоятку своего ручного пивного насоса и умереть в корчах, не ведая, что на самом деле ключи у вас от нового MG.

Я не сомневаюсь, что MGF – чудесная, отлично скомпонованная машина с умным движком. И посмотреть на нее приятно, а белые кругляши индикаторов весьма оживляют в остальном вроде бы заурядный интерьер.

Могу спорить, картер у нее не протечет, а механика – такая же надежная, как в вашем холодильнике. И хотя еще ни один журналист не проехался на ней – как бы многие из них ни убеждали вас в обратном, – я уверен, что она легко управляется и дает хорошую скорость.

А еще она английская, что автоматически ставит ее выше Barchetta и Speeder, MX-5, SLK и Z3 и любого другого родстера, который появится в ближайшие месяцы.

Беда, однако, в том, что, купив новый импортный кабриолет, ты сразу кажешься всем свободным и незашоренным человеком. Но если вместо этого выберешь конструкцию с эмблемой MG на капоте, люди решат, что ты лох.



    Май 1995 года




Ford GT40


В 1962 году Энцо Феррари пытался продать свой бизнес, и Генри Форд вроде бы склонялся купить. Переговоры были на полном ходу, и до росчерков под договором оставалось несколько дней, когда старик Энцо решил, что под гнетом фордовской планетарной бюрократии его гордость и радость увянет и зачахнет.

Мистер Форд взбеленился и приказал своим напомаженным конструкторам создать такую машину, которая в Ле-Мане разделает Ferrari в пух и перья. Он собирался преподать итальяшке урок на всю оставшуюся жизнь.

Возмездие отлилось в форму спорткара GT40, который под разными личинами четырежды выигрывал 24-часовую гонку в Ле-Мане.

С тех пор как я вышел из того возраста, когда катаются по маленькому кругу, крепко держась двумя руками за срам, я остаюсь горячим поклонником Ferrari, особенно модели 250 LM. Но был такой Ford, который утер ей нос.

GT40 стал моей любимой машиной, и я даже уговаривал папашу купить ее себе взамен разбитой тачки Cortina. Форду, убеждал я его, нужны деньги, чтобы строить больше «джити-сороковых».

У меня в комнате стояли три модельки GT40, а все стены были уклеены плакатами с ним. И даже, лет в восемь, мне повезло посидеть в настоящем «сороковом» – я в ту же минуту решил, что придет день, и у меня будет такая машина.

Как и Lamborghini Miura, тоже созданная с целью посрамить Энцо Феррари, GT40 – из той эпохи, когда автодизайн достиг расцвета. Гляньте на нынешние McLaren или Diablo: разве есть в них убийственная сексапильность суперкаров шестидесятых?

Да, с тех пор появилось немало изящных машин, но ни одна не похвастает выразительностью линий GT40 – я, конечно, говорю, о гонщике, а не об удлиненном и размытом Mark 3.

Этим летом я был в Гудвуде на Фестивале скорости, и хотя на тамошний склон взлетало с ревом много поразительных машин, GT40 по-прежнему оставался лучшим. Да, поистине самая элегантная машина всех времен и народов.

И довольно быстрая. Разгон до 100 км/ч занимает 5,4 секунды, а на трассе М1 можно было, если надо, закинуть стрелку в сектор 280. Тогда не было скоростного ограничения, потому что гомосексуализм еще не изобрели.

И двигатель на ней стоял годный. Я всегда держался того мнения, что кубики в моторе не заменить ничем, а это была машина с 7000 кубиков, запакованных в V-образный восьмицилиндровик.

И вот она стоит, во дворе гостиницы Elms Hotel в Эбберли, заправленная и готовая в путь. Ключи у меня в руке, солнце светит, и соблазн гонять кругами одолевает. Сейчас исполнится моя тридцатилетняя мечта, я проеду на GT40, и, в общем, плевать, что это обычный дорожный автомобиль с 4,7-литровым трехсотсильным мотором от Mustang и с багажником.

Ford едва успел склепать семь таких аппаратов, как американский журнал Road & Track написал, что это криво сработанный кусок ослиного дерьма, и дал отмашку остальным писакам. И вот я, парень, который любит GT40 больше всех других машин, сейчас втоплю на нем по трассе.

Но я не смог. Впервые за десятилетие дорожных испытаний разных машин мне пришлось после отчаянной борьбы признать, что я не помещаюсь в кабину. Нет, это не найджелмэнселловское[22 - Найджел Мэнселл (р. 1953) – английский автогонщик, чемпион мира по автогонкам в «Формуле-1».] нытье про «неудобно». Я действительно не смог уместить колени под приборной доской, голову под крышей и поставить ступни сколько-нибудь близко к педалям.

Если бы перед Джоном Маккарти[23 - Джон Маккарти (р. 1956) – британский журналист, больше пяти лет проведший в заложниках у ливанских террористов.], только что сошедшим с бейрутского рейса, поставили пинту, и едва он собрался бы отхлебнуть, помочились туда, он обломался бы меньше, чем я в тот день.

Но теперь я рад, что так вышло. Да, я доволен, что Форд выпустил тачку для хомяков и прочих мелких грызунов, доволен, что поездка в Вустер обернулась для меня пустой потерей времени, и мне пришлось переписывать заготовленный для передачи текст. И я счастлив, что сойду в могилу, так и не покрутив баранку GT40, потому что реальность не омрачит мою мечту.

В детстве я бредил Ванессой Редгрейв, а теперь узнал, что она, вероятно, из тех женщин, которые не бреют подмышки. И был еще один спорткар, проехать на котором я мечтал с тех пор, как стал есть с бьющейся посуды, – Ferrari Daytona – в вождении оказавшийся похожим на Seddon Atkinson[24 - Seddon Atkinson – марка британских тяжелых грузовиков.].

Так что если вы ребенок, одержимый желанием однажды сесть за руль McLaren или Diablo, позвольте посоветовать вам встать в ведро с удобрением. Потому что, когда вы вырастете, эти авто уже покажутся старыми и страшными рядом с хетчбэком, на котором вы будете ездить на работу.



    Сентябрь 1995 года




«Бигфут»


После где-то миллиона лет безделья человек в последние лет сто, похоже, взаправду прогрессирует. Он моторизовал свои колеса, отрастил крылья, добрался до Луны и, самое главное, изобрел факс. Но в последние двадцать лет опять никакой движухи. Где следующая модель Concord? Когда полетим на Марс? Что пришло на смену рок-н-роллу?

По-моему, тут виновата миниатюризация. Умные головы перестали изобретать новое, а взялись уменьшать то, что уже есть. В 1970-е у меня была стереосистема – громоздкий деревянный ящик, а ее звукосниматель напоминал машинерию ньюкаслских доков. А сегодня кнопки на проигрывателе приходится нажимать пинцетом, и чтобы читать дисплей, нужен телескоп.

Или вот фотоаппараты. В прошлом месяце в Штатах я видел мужика с фотоаппаратом, по виду, легче воздуха. Если такой уронишь, он будет парить над землей, что, может быть, и здорово, но, сказать по совести, никто не переплюнет мой Nikon, для которого в аэропорту требуется особая команда носильщиков.

Или вот Кейт Мосс.

Ну послушайте. Мне нравятся пышные бюсты, много еды на тарелке, и «Терминатора-2» я лучше посмотрю в кино, чем на видео. И еще я люблю большие машины: до меня это дошло недавно, когда я сел за руль «бигфута».

Прежде всего, его девятилитровый V-образный 8-цилиндровик жрет горючку со скоростью 23 л на каждые 300 метров. Ничего так. Это будет около 82 л на километр, и при такой цифре получаем машину, нигде не имеющую соперников по неэкономичности.

Она, конечно, быстрая. Никаких испытаний не проводилось, но могу доложить, что, тронувшись с места на полном газу, разогнался до 100 км в час секунды за четыре.

Это впечатляюще для любого автомобиля, но особенно примечательно для тачки с шинами под два метра высотой. На водительское сиденье нужно забираться по раме, протискиваясь на кокпит сквозь люк в плексигласовом полу. А весь кузов грузовичка, водруженный там наверху – туфта. Пластмассовая имитация – Ford 150 – даже двери не открываются.

В кабине только одно, установленное посредине сиденье с пятиточечной гоночной сбруей, и где-то тысячи две с половиной индикаторов на приборной доске. И предупреждающие лампочки, про каждую из которых мой инструктор подробно рассказал, прежде чем позволил мне тронуться с места. Но я не слушал ни слова.

И что он объяснял мне о переключении скоростей, я тоже пропустил мимо ушей. Коробка автоматическая, но хотя сцепления и нет, нужно отводить рычаг назад всякий раз, как переходишь на повышенную. Тут потом возникла загвоздка: слово «отводить» оказалось неточным. Рычаг, как я быстро обнаружил, надо изо всех сил дергать.

Лекция кончилась, я нацепил свой ошейник, и инструктор, уже наполовину скрывшись в люке, обернулся и спросил: «А вы вообще водили скоростную машину?» Я ответил, что водил Diablo, и он исчез со странной улыбочкой на лице.

Чтобы завести многоэтажку-двигатель за спиной, в «бигфуте» ты просто жмешь резиновую пумпочку и тут же благодаришь бога, что догадался надеть шлем. Мотор ревет как Harrier на вертикальном взлете, а когда дашь газу, весь видимый мир дрожит и сотрясается.

Примерно через секунду моего межзвездного полета несколько приборов и характерный шум подсказали, что было бы в общем-то неплохо переключить скорость, и я двинул рычаг назад. Ничего не произошло. Обороты росли, и я попробовал еще раз. Опять ничего – не считая нескольких загоревшихся тревожных лампочек.

Но я уже порядком обозлился, и как следует дернул рычаг, отчего машина, как мне показалось, просто сиганула вперед. Я мог бы догнать и обогнать Diablo.

И хотя ехал я по мокрой траве, «сцепление с дорогой» мне показалось прекрасным. Насколько прекрасным, я правда понять не успел, потому что стал бороться с третьей передачей, но вместо третьей, видно, включил первую. Дело происходило в Вермонте, но рев услышали на Гибралтаре.

Мне дали еще пять минут, а потом ребята с Форда нажали на дистанционном пульте кнопку «выкл» и заглушили мотор. Я хотел было задать им жару, но, глянув на тахометр и увидев, что разогнал девятилитровый двигатель стоимостью в ?100 000 до 10 000 оборотов в минуту, предпочел слинять.

Я бежал без остановки до самого Чикаго, а, добежав, подумал, что «бигфуты» попусту пропадают на выставках, перешагивая там через седаны. На этих машинах нужно ездить по делам. Я скоро переселяюсь в Чиппинг-Нортон, и уж там, не сомневаюсь, у «бигфута» будет шумный успех.



    Ноябрь 1995 года




Техас


Знаете что? Когда в следующий раз приедете в сервис за машиной, а она еще не готова, потерпите, как терпите боль в кресле у зубного.

И вознесите хвалу своей счастливой звезде за то, что не живете в Лаббоке, штат Техас.

Обычно я бываю в Америке раз 6–7 в году и, как правило, неплохо провожу там время. Но это потому, что приезжаю я чаще всего или в Сан-Франциско, один из трех величайших городов Земли, или в Детройт, который просто земной рай, или в Колорадо, где отличные горнолыжные трассы и зазубренные горизонты.

Ки-Уэст тоже неплох, даже при том, что у местных мужчин странная привычка держаться за руки, и в нашем отеле жил Майкл Бэрримор[25 - Майкл Бэрримор (р. 1952) – британский актер.]. Еще мне нравится Новая Англия, а штат Юта своим совершенно бредовым пейзажем весьма напоминает Исландию.

Но Лаббок был моим первым столкновением с «кондовой» Америкой. Это дыра в самой середке Техаса, несколько элеваторов, торчащих из трейлерного парка. Гордится Лаббок тем, что здесь родился Бадди Холли[26 - Бадди Холли (1936–1959) – американский певец и автор песен, один из первопроходцев рок-н-ролла.], а других поводов для гордости нет.

Однако в Лаббоке я познакомился с Биллом Клементом, самым застенчивым из всех автомехаников, готовых в любой миг обозвать клиента «долбаным ящером». Над входом в его контору, расположенную на бульваре Мартина Лютера – Билл произносит «Лузера» – Кинга, висит табличка, на которой перечислено, кому запрещен вход. Список этот слишком длинный, чтобы приводить его здесь целиком, но, вообще говоря, включает всех, от жен и подружек до проповедников, политиков и курильщиков. Слюнтяи, студенты и волосатики тоже там. А для пущей уверенности, что не проникнет кто попало, – ограда с колючей проволокой и ворота на замке, который озадачил бы даже Q[27 - Q – персонаж бондианы, снабжающий Бонда полезной шпионской техникой.].

Если попробовать покричать или, хуже того, погудеть в клаксон, Билл распахнет окно и разрядит вам в грудь револьвер 44-го калибра. Я не шучу. В Техасе закон позволяет пристрелить любого, кто после наступления темноты посягает на вашу собственность.

Последним, кто хотел прорваться к Биллу в гараж, был молодой черный парень из «ниггертауна». «В тот вечер у него случилась передозировка свинца», – гордо поведал нам Билл.

За воротами не менее красноречивые знаки: на дверях конторы наклейка: «Говори по-английски или уе. вай». Немецкая каска времен Второй мировой на кофейном столике и список «негрильских имен» на стене. «Сраные бриты», заехавшие потрепаться, поначалу насторожили Билла, но все изменилось, когда он узнал, что наш оператор – южноафриканец. После этого вопросы снялись, и Билл прочел нам лекцию о двигателе Merlin и о том, почему Spitfire – лучший самолет в истории.

К тому же он видел, что мы приехали на минивэне Chevrolet, а это тоже удача, потому что будь мы на Ford, он бы нас пристрелил. Билл лучше будет толкать Chevy, чем водить Ford. Всякому, кто хотя бы секунду думал, не арендовать ли Ford, запрещено приближаться к биллову гаражу на милю.

Письменным столом в кабинете Билла служит нос Chevrolet 1957 года. Во дворе обитают больше двух сотен старых Chevy, а в личном музее – 17 полностью восстановленных аппаратов серии SS[28 - SS – особо спортивные (SS – Super Sport) исполнения автомобилей Chevrolet: Impala, Chevelle, Nova, Camaro и El Camino.]. «Их не особо покупали, кто не поклонник Третьего рейха», – пояснил Билл.

В гараже Биллу помогает Боб, купивший свои джинсы тринадцать лет назад и с тех пор заметно разжиревший. Вместо того, чтобы выкинуть старые портки, Боб носит их спущенными ниже зада. То еще зрелище, когда он наклоняется.

У Билла прикид тоже не ахти. Джинсы на десять сантиметров кургузее нужного, брюхо на десять сантиметров толще, волосы на десять сантиметров короче. Меня не впечатлили ни его очочки под Бадди Холли, ни идеально прямой пробор. А когда он презрительно обозвал Rolling Stones «куколками», я уже собрался заехать ему по роже.

Впрочем, он сберег свои зубы, выказав интерес к двигателю Aston Martin Vantage. Он заскакал за своим смешным столом, когда я сообщил, что там стоит V8 с двумя нагнетателями, и запищал от восторга, услышав, что крутящий момент достигает 745.7 Н·м. Но тут же полиловел от злобы, когда я добавил, что объем – 5,4 л (у Билла запрещена метрическая система), – и, наконец, взорвался, услышав, что Aston Martin принадлежит Форду.

Билл ненавидел Ford, почти как я – Билла, но у него все-таки была одна симпатичная черта. Это его футболка. На ней написано, цитирую дословно: «Если ты не видел Бога… ты медленно ездишь».



    Декабрь 1995 года




1996











Jaguar XJ220


Час назад на пустом шоссе я выжал из Jaguar-XJ220 скорость в триста двадцать. Это был кайф, но еще больше радовала картинка в зеркале: там я видел Porsche 959 и Ferrari F40. А впереди шел F50.

По-настоящему, мы не соревновались, но ведь невозможно, сходя с круговой развязки, не втопить мощный ягуаровский акселератор в такой же мощный коврик и не услышать, как запоют альтом турбины.

Я впервые сел за руль британского амбала, и пусть по сравнению с итальянской парочкой он оказался тяжеловат, все же эта машина гораздо лучше, чем я думал. Однако, хотя и погонял я жирного кота по полной, остался осадок какой-то незавершенности. Я вел одну из самых удивительных машин мировой истории, и мне было скучно. А дело в том, что прямо перед этим я управлял совершенной машиной, чемпионом мира, упряжкой из 1800 лошадок.

Это была лодка – непобедимый 43-футовый катер класса 1 из Victory Team[29 - Victory Team – команда ОАЭ по гонкам Класса 1.] с парочкой движков-«бигблоков» Chevrolet, режущий океан крутящим моментом в 1500 футофунтов (2034 Н·м). В этом катере только два сиденья. На левом расположился Саид Аль-Тайер – управлять газом и четырьмя передачами. На правом я – за баранкой. Остекление кокпита взято от американского истребителя F-16, и приборная доска вполне подошла бы реактивному самолету, но при этом – автомобильный руль и гоночное автосиденье с пятиточечным ремнем, так что на машину тоже, можно признать, смахивает.

Двойной катамаранный нос, далеко выступающий вперед, застил вид. С этим надо было что-то делать, поскольку Саид уже разбудил стального зверя в ?600 000 ценой, а вывести его из гавани предстояло мне.

«Наверное, волнуетесь», – сказал я в переговорное устройство, взяв курс в открытое море. «О, нет, – ответил Саид, – я в первый раз сел мотористом». С этими словами он дал газ до отказа.

Скорости переключаются неуклюже медленно, но спутниковый спидометр мотает мили с непостижимой уму быстротой. Через 30 секунд после старта мы уже делали 100 миль в час. И тут же 120, 125, 130. На скорости 132 м/ч нас было слышно в Барнстэпле, но большего наши маленькие винты не могли. С большими гоночными эта красавица дает до 144. Впрочем, 132 – это довольно нехило, особенно если глянешь вбок и увидишь воду всего в метре внизу. У нее твердый, какой-то бетонный вид. Меня заворожило это зрелище, и я не слышал, как пилот спасательного вертолета умолял нас сбавить ход. Похоже, его Jet Ranger не мог за нами угнаться.

Тут, поскольку мы шли в открытом море по прямой, а впереди были иранские территориальные воды, Саид попросил меня сделать широкий поворот направо. И это оказалось ни с чем не сравнимое ощущение. Этим катером пробовал управлять Деймон Хилл, и сравнил его с автопогрузчиком, несущимся на скорости 500 км в час, но это гон, потому что катер слушается немедленно – едва заметный поворот руля, и двойной нос без всякого крена идет в сторону. И, при том, что Victory весит четыре тонны, я почувствовал, как днище подо мной держится за воду. Это было как на гоночном автомобиле. «Да, – подтвердил Саид, – И переворачивается она тоже, как гоночный автомобиль, так что в следующий раз не крутите так сильно».

Палуба катера – по сути, самолетное крыло, такая конструкция тащит катер из воды, чтобы уменьшить трение. Так что, когда мы еще разок вышли за сотню, наши винты только на треть окунались в море. Все остальное летело по воздуху. Езда, почти как на Jaguar, но вообще-то так не всегда. Современные катера должны, если надо, вести гонку при ветре в 40 узлов и двухметровой волне, да еще делать в среднем 100 миль в час.

Если вы такого зрелища не видали, настоятельно советую вам поскорее посмотреть. Катера скачут с волны на волну, и мотористы изо всех сил стараются дать полный газ, пока днище в воде, и убрать, когда оно в четырех метрах над. Винты крутятся со скоростью в два Маха[30 - Примерно 2200 км/ч.]: плюхнешься – переломаешь валы.

Гоночные трассы строятся, чтобы по ним удобно было гонять, но море создано, чтобы производить погоду и чтобы было где жить акулам. Если вы не справитесь с управлением на гоночной трассе, Мюррею Уокеру[31 - Мюррей Уокер (р. 1923) – английский журналист и комментатор «Формулы-1».] будет о чем поговорить. Если же вы не сладите с катером Класса 1, большой гроб вам не понадобится: лишь бы поместилось ухо, палец ноги или иной небольшой кусочек, который удастся найти. Ощущения самые пронзительные.



    Февраль 1996 года




Полонез


Не сомневаюсь, вы каждое утро поджимаете губы, обнаружив, что почтальон опять набил ваш ящик рекламной макулатурой. Вы не хотите выигрывать барабанную сушилку, вам не нужна карта Amex, и вы бы лучше купили Razzle[32 - Британский журнал «любительского» порно.], чем Reader’s Digest.

Но представьте на минуту, какова была бы ваша жизнь, если бы вам нужно было читать все, что сунули в ящик. Вообразите, что все счета и банковские извещения вас заставляют вскрывать, а не отправлять прямиком в мусорное ведро.

Так вот, именно это каждое утро происходит в Телли-Тауэрс. Мне приходится собирать все фуфло, доставленное почтальоном, и читать.

Я имею в виду пресс-релизы мировых автомобильных компаний – тома, заставляющие по-новому трактовать понятие скуки. Они нуднее, чем романы Джейн Остин, тоскливее, чем собрание приходского совета.

Не далее как на прошлой неделе Nissan поменял на Micra радиаторную решетку или что-то подобное, и бедняга Пэт[33 - Почтальон Пэт – нарицательное имя всех английских почтальонов.] заработал грыжу, пока дотащил их пресс-релиз до нашего ящика. Дочитав до восемнадцатой страницы, я понял, что все сообщение можно было уместить в одной фразе: «Мы чуток видоизменили Micra».

Однако сегодня вместе с талмудом про новый двигатель Corsa и буйной диатрибой по поводу Hyundai Lantra Estate в почте нашлось послание, от которого я охренел.

FSO не умер. Польская автомобильная компания сумела пережить переход от коммунизма к Леху и обратно к коммунизму. Более того, ее продукция до сих пор поставляется в Великобританию. Только не это!

Я по-прежнему считаю, что худший автомобиль в истории человечества – это Nissan Sunny. У него нет ни одного достоинства: все можно найти в других машинах или лучше, или дешевле. Но водить хуже всего на свете Polonez.

Один плюс у этой машины был: дешевизна. Но уж тут иначе никак, потому что на самом деле это даже не автомобиль. Это коробка, под которой беспечный покупатель обнаруживал трактор сороковых годов.

Большинство потребителей отпугивал уже дизайн, но тут Polonez соревновался разве что с Vartburg и Trabant, а упоминаний об этих марках в книге Джереми Кларксона «Прекрасные автомобили» вы не найдете никогда.

Но вы и близко не можете себе представить, какой ужас – водить эту поистине кошмарную тачку, и едва успев подивиться ее способности подскакивать на три метра над дорогой, замечать, что рулевое управление не работает, потому что передние колеса забетонированы.

Если двигатель Polonez изобрел Карл Бенц, то он, выходит, полностью отказался от идеи внутреннего сгорания. Рев этого мотора распугивал птиц, а топлива сгорало, будто в дизель-электропоезде.

До того я последний раз ехал в Polonez в прошлом году. Это был мини-кеб, и он сломался в хитроуском тоннеле. И мне еще пришлось препираться с жирным водилой, когда тот потребовал оплаты.

После тогдашней долгой прогулки до терминала сквозь выхлопной туман, я ничего не слыхал об этом прыще на заднице мирового автомобилизма. До нынешнего утра. Похоже, FSO выпустил новую модель под названием Caro, и она нашла кое-какой спрос в Британии. В прошлом году здесь продано 480 штук, и я могу лишь предположить, что эти покупатели совершают вылазки на дорогу только ночью. Ни одного Caro не попадалось мне на глаза.

Но я и так понимаю, что машина эта ужасная, хотя нельзя отрицать одного. За ?4527 она дешевая.

А еще ее можно заказать с 1,9-литровым ситроеновским дизелем, и в будущем она обзаведется гидроусилителем руля от ZF и тормозами фирмы Lukas. И может стать наполовину приличной тачкой, но, не сомневайтесь, цена тоже подрастет.

То есть получится полуприличная машина по неприличной цене. И никто не станет этим заморачиваться, потому что, если верить пресс-релизу, 10 % акций FSO выкупила Daewoo, и в ближайшие 5–6 лет довыкупит до 70 %.

Замысел прост. Daewoo повезет комплектующие старых Astra и Cavalier из Кореи в Польшу, где их будут свинчивать в приблизительный, но недорогой образец машины будущего тысячелетия.

Все это мы, конечно, уже проходили – на примере Vouxhall. Никаких скоростных машин. Птички на деревьях и благонамеренное человечество, катающееся туда-сюда в Vectra. Помилуй, боже!



    Март 1996 года




Зеленые


В истории человечества найдется немало героев-революционеров, чьи мечты о новом мировом порядке сияли, как самые яркие звезды на небосклоне, а потом выгорали и рассыпались в прах. В XX столетии мир прошел через разгул экстремистских идеологий – от фашизма до коммунизма – и выжил. Когда рухнула Стена, все вздохнули с облегчением, но противники сложившегося порядка, всеми силами старающиеся задавить свободу мысли и демократию, будут всегда. Идеалисты не исчезают: они просто объединяются под новыми знаменами.

Вот теперь они вернулись с лозунгами защиты среды. Только на сей раз в стремлении низвергнуть диктат корпораций и передать власть народу они, похоже, действительно задели публику за живое. «Если мы не образумимся, планета погибнет. За пять минут по геологическим часам мы превратили райский сад в мусорную свалку».

Это полная шняга. Судьба планеты их ни капли не заботит: для них это орудие, которым можно таранить неприемлемую для идеалистов систему – демократию.

Но они вызвали большой шум. И, перепугавшись растущей симпатии публики к так называемым зеленым, глупые близорукие правительства по всему миру обложили драконовскими ограничениями того, кого сочли самым безответным, – двигатель внутреннего сгорания.

А все автомобильные компании дружно спасовали. Отчего бы им не прийти на Даунинг-стрит да не объяснить, что автомобили ежегодно вносят в казну королевства нехилых ?18 миллиардов? Нет, вместо этого мы получаем идиотскую рекламу Mercedes, в которой от Е-класса, проехавшего мимо, распускаются маки.

Предложу вашему вниманию несколько фактов. Лондонский марафон производит двуокиси углерода больше, чем любое из соревнований в годовом календаре «Формулы-1». Средний коттедж выбрасывает в атмосферу так называемых парниковых газов больше, чем ваше авто. И если верить консультанту из «Друзей Земли»[34 - Friends of the Earth International – международная экологическая организация.], с которым я говорил, 97 % двуокиси углерода на планете имеют природное происхождение. И даже если трехпроцентный вклад человека не растворится спокойно в океане, то вызванное им потепление отзовется более переменчивой погодой, более обильными снегопадами на суше, и значит, понижением уровня моря!

Автомобили не вызывают астму. Не гадят на улицах и не распространяют тиф. С появлением каталитического дожигателя вредный выброс в выхлопных газах резко уменьшился. Свинца убавилось на две трети, серы – десятикратно.

Но эко-чудилы все равно вопят, чтобы мы оставили машины в гараже и поехали на автобусе. Зачем? Затем, что это замедлит экономику до скорости черепах, захвативших Ньюбери-байпасс. Будь их воля, мы все сидели бы на деревьях, жевали чечевицу и не мыли голову. Сами они, видно, так и живут, если посмотреть, насколько их взгляды расходятся со здравым пониманием реальности.

Когда у меня разыгрывается астма или лезут прыщи, я принимаю надлежащие лекарства. Если я мерзну, то включаю обогреватель. Собираясь в город, сажусь в Jaguar. Проголодавшись, покупаю бигмак. А разозлившись, закуриваю Marlboro.

С этими вещами жизнь приятна и легка. Они создают рабочие места и достаток. Удерживают общество на выбранном пути.

Отнимите их, и нам придется задуматься о новом курсе. Придется изобрести систему, где деньги не играют роли, и, значит, не заработаешь на выпуске продуктов, вредных для окружающей среды.

Такую систему, разумеется, не установить коллегиально, ответственность должен будет взять на себя кто-то один. Выходит, избирательного права мы тоже лишимся.

И все не провернешь на уровне страны. Бесполезно прибираться в Британии, если Франция продолжает шпиговать Тихий океан плутонием. И, значит, нужен мировой диктатор. По сути, бог.

Если зеленым когда-нибудь удастся воплотить свои идеалы, нам придется распрощаться со свободой мысли и распахнуть объятия навстречу гестапо, КГБ или как там будет называться их тайная полиция.

По сути дела, экологическое движение ровно так же опасно, как фашизм или коммунизм.

Но бояться нечего. Экстремизм всегда побивается здравым смыслом. В один прекрасный день в бункере Гринписа прогремит долгожданный выстрел из «люгера».



    Май 1996 года




Nissan Skyline


Японским автопромышленникам стоило бы поближе присмотреться к Линфорду Кристи[35 - Линфорд Кристи (р. 1960) – выдающийся британский спринтер.] и Барбаре Картленд. Первый не старается выглядеть большой розовой вороной, вторая не пытается выиграть на стометровке.

Nissan пора признать: «Все самые элегантные машины делаются в Европе или в Америке, а если мы пытаемся их копировать, выходит беспомощная имитация типа Supra».

И добавить: «Ребята, мы же не понимаем их “души”, так давайте не пробовать ее клонировать».

Душа – это то, что приобретается, когда выигрываешь чемпионат «Формулы-1» и гонку в Ле-Мане девяносто девять раз. Нельзя сконструировать душу или характер. Их зарабатывают.

С машинами – как с людьми. У меня куча, просто море знакомых, но друзья – это те, кого я знаю долгие годы. «Задушевные» дружбы куются, когда вы вместе пьете, вместе попадаете в полицию.

Есть, конечно, и короткие пути. Я буду весьма любезен с тем, кто подарит мне миллион фунтов. И не шваркну трубку на рычаг, если мне позвонит принцесса Диана в легком эротическом томлении.

Nissan Skyline GT-R – именно из таких коротких путей. Nissan смирился с тем, что никогда не догонит Европу по изяществу и стилю, и решил двигаться туда, куда не пройдет Европа: в автокибернетику, где кремний – бог, а синьор Пининфарина[36 - Джованни Баттиста Фарина «Пинин» (Pininfarina) (1893–1966) – выдающийся дизайнер автомобилей и инженер, основатель кузовостроительной и дизайнерской фирмы Carrozzeria Pininfarina S. p. A.] – ноль.

И выбор оправдался. Skyline не копирует никого из европейцев. Он настолько же японец, как и мой Nintendo Game Boy, только куда занимательнее.

Я балдел еще от старой модели, но теперь появилась новая, которая, после недельной оргии высоких скоростей и крутых виражей, развеяла все мои сомнения. Забудьте Ferrari 355. Забудьте Lotus Elise.

Если хотите, чтобы ваша тачка была последним словом в плане мускулов и ловкости, и вам плевать на дизайн и комфорт, Nissan Skyline – это ваш императорский пингвин. Царь горы. Главный сыр в Стилтоншире.

И объясняются ли все способности этой машины полным приводом или рулевым управлением на 4 колеса, особенным ли дифференциалом, электронными ли примочками, я не знаю, и плевать хотел.

Skyline огибает углы проворнее любой другой машины. И если его вдруг слегка занесет, поймать его – раз плюнуть.

Вот только ценник, увы, тоже взлетел к небесам: с ?25 000 за старую модель до ?50 000 за нынешнюю.

Ну а главная проблема – даже не цена, а драный Nissan GB. Как и прежде, они не будут официально ввозить Skyline, оправдываясь тем, что разрешение на ввоз в Евросоюз обойдется в миллион фунтов, но оговариваясь, что если сто человек всерьез заинтересуются, тогда можно и попробовать.

Какая-то сотня человек. Боже мой, да каждый год тысячи спускают состояния на штаны для гольфа, а другие тысячи каждый лишний пенни с банковского счета тратят на модели самолетов.

Не сомневаюсь, несчастная сотня рассудительных покупателей, которые решат приобрести Skyline вместо Porsche, М3 или даже Ferrari, у нас найдется.

Я вполне понимаю, что ниссановский шильдик отпугивает, но ведь и значок Volvo ни у кого не вызывал бурного энтузиазма, пока не появилась T5.

А когда несколько человек обзаведутся Skyline и о них узнают, вы будете всем казаться мудрым и рассудительным человеком и водителем-виртуозом. И многие женщины, поверьте мне, захотят провести с вами ночь.

А клиенты увидят в вас сдержанную особу, напрочь чуждую пижонства. Они удвоят заказы, вы сможете тратить еще больше денег в компании Энди Миддлхерста[37 - Энди Миддлхерст (р. 1963) – известный британский автогонщик.] и разгоните мотор, скажем, до 420 сил. Включая замену турбин – керамические не вытянут (это облегчит вас на ?3200), – да для того же Porsche это семечки.

Что касается надежности, здесь я не вижу никаких вопросов. Маркиз Блэнфорд говорит, что у его Skyline старой модели с 390-сильным движком ничего не ломалось до 65 000 км.

Маркиз особо отметил, что другой машины, которая так же легко идет по снегам Вербье, перевозит домочадцев и не воняет баблом, просто нет. Вот это все – и плюс еще скорость до 290 км/ч.

Я понимаю, что увлекся, но всякий раз, когда я за рулем Skyline, мне не терпится добраться до компьютера, чтобы об этом написать. Вордсворта вдохновляли цветы, а я воспламеняюсь от Nissan.



    Октябрь 1996 года




Chevrolet Corvett


Эй, тюфяк, что поделываешь? Давай угадаю: ты проснулся, пошел на работу, там заигрывал с секретаршами, вернулся домой и пялился в ящик. Сейчас идет NewsNight, ты читаешь эти вот буквы, зеваешь и гадаешь, зачем природа оставила мужчинам соски.

Это нормально, я примерно тем же и занимаюсь обычно, и потому знаю, что Хут Гибсон раздражал бы вас так же, как и меня.

Эталонный американец с полньюмановскими глазами, проходил школу во Вьетнаме, пилотируя Phantom и сбивая МиГи, которыми, может быть, управляли лучшие русские летчики.

Он так поднаторел в стрельбе из поднебесья, что его отправили в академию готовить асов, и там он стал инструктором покруче Келли Макгиллис. После этого Хут оказался в Патаксент-Ривер и испытывал все новые опытные модели сверхскоростных реактивных самолетов.

Когда его летная карьера закончилась, армия вместо стола с бумажками дала ему «шаттл» – на котором Хут слетал в космос не меньше пяти раз.

Так вот, на чем же мистер эталон американского героя ездит, оказываясь на родной техасской земле и под скоростным лимитом в 90 км в час? На Viper? На Jaguar? На бумере?

Хм, нет. У мистера Гибсона темно-фиолетовая Toyota Camry с салоном в тон. Я заметил, что это ужасная машина, и он согласился, но добавил, что она, по крайней мере, надежная, а это для него важно.

Ладно, это я могу понять, но в «Битве за космос» – кстати, лучшая книга в мире – Том Вулф пишет, что в прежние годы летчики-испытатели и астронавты рассекали по улицам на Corvett – первой американской спортивной машине.

Почему бы, спросил я, вам не завести такую? «Потому что, – ответил Гибсон, – это кусок фуфла».

Оба-на. Мистер Плечистый парень именует свой автомобильный аватар «фуфлом»? Тут нужно было разобраться, так что спустя два дня в Неваде я арендовал яично-желтый Corvette с автоматической коробкой.

Я грациозно скользнул в ослепительно сияющий кокпит; ожив, замурлыкал 5,7-литровый V8, и вот изящный нос заскользил в сторону бульвара Лас-Вегас. Все было здорово. Corvette – убийственно красивая машина, а мои взгляды на американские V-образные восьмицилиндровики хорошо документированы. Рулилось легко, колонки звучали сочно, и я уже стал подозревать, что Хуту, пожалуй, стоит высказываться только о самолетах.

Но тут я наехал на комок жвачки. Святые небеса, оказывается у Corvette вообще никакого хода подвески! Колеса прикреплены прямо к твоим ягодицам.

Я подумал, что машина неисправна, и тем же вечером она окончательно сломалась. Но и красный Corvette, заменивший желтый, оказался таким же кошмаром.

Так и быть, открою вам тайну. Chevrolet Corvette – это медленный автомобиль, который совсем не держит дорогу.

Поскольку подвески у него нет и крен компенсировать нечем, машину заносит, и, видно, потому на ней стоит антипробуксовочная система. Но срабатывает она с таким упреждением и так жестко, что я решил ее отключить и… ой! мама! куда… мальчики и девочки, нас несет вперед кормой. Забавно было, пока я не заметил, что отбойник уже рядом.

Вот еще один секрет. Когда тебя несет боком, антиблокировка тормозов не срабатывает. Впрочем, все обошлось: мы замерли в добрых двенадцати сантиметрах от отбойника. Я как раз застыл в послестрессовой позе – когда выдыхаешь и опускаешь плечи сразу на метр-полтора, – и тут появился блюститель порядка.

Этот парень свое хозяйство знал, и разговор очень скоро перешел на Corvette, едва не убивший меня.

– Знаете, какой у «вета» большой недостаток? – спросил полисмен. – Это самая паршивая машина в мире.

Он не видел, как меня вертело, но сказал, что и не подумал бы выписывать штраф за превышение: он знает, как легко потерять управление на самом рукожопом творении Детройта.

– Чертов «вет» так легко крутится, что, бывает, запаркуешься, вернешься, а он мордой в противоположную сторону, – добавил полицейский. И уже садясь в машину, дал совет: – Вечером опустите крышу и оставьте ключи в замке. Если повезет, может, его угонят.

Мне всегда нравился Corvette, и одно время я забавлялся мыслью обзавестись им. Но теперь я поумнел.

Тут все просто, ребята. В Америке хорошо делают космические корабли. А у нас хорошо делают автомобили.



    Декабрь 1996 года




1997











Rover 200


Грешен, я не особо задумываюсь о трудностях пожилых водителей. Вообще-то меня эти водители бесят. Как многие из вас уже поняли, я переехал в деревню – там все миленько, романтично и прочее.

Но, сказать по чести, тут слишком многие водители курят укроп. Nissan Sunny выскребаются рывками с боковых дорог и независимо от загруженности дороги ковыляют по шоссе на шестидесяти километрах в час, чихая на 30-километровую пробку позади.

Знаете, вчера я порадовался, когда один такой, 25 км не дававший мне проехать, свернул в деревню на тех же шестидесяти[38 - В Англии в городах и поселках действует ограничение скорости в 48 км/ч (30 м/ч).] километрах в час, и его чпокнула полицейская камера.

Проезжая, наконец, мимо него, я заметил, что водителю далеко за сто. Я это понял, потому что пиджак у него был не коричневым, не серым, не зеленым, а такого особенного цвета, намешанного из этих трех, который, за неимением более подходящего слова, можно назвать «старым».

В общем, надеюсь, у него отобрали права и конфисковали машину, потому что плестись по пустому шоссе со скоростью 60 км/ч – антиобщественно, а нарезать с такой скоростью по деревне – глупо. По-моему, хорошо было бы заставить его написать в местную газету заметку о том, что старики водят хуже молодых.

Производители автомобилей это, конечно, понимают. И задумываются. Какое на нашей памяти самое значительное достижение в области водительской безопасности?

Ремни? Зоны деформации? Антиблокировка тормозов? Не-а. Подушки безопасности? Да нет, конечно. Система против проскальзывания под ремень? Нет.

Я вам скажу. Самое большое достижение в плане водительской безопасности – это… Rover 200.

Вот поглядите. Еще в восьмидесятые и BMW, и Audi, и SEAT, и Volkswagen, и Porsche, и Daihatsu, да практически любой автоконцерн планеты ориентировался и в дизайне, и в рекламе на молодого потребителя.

Но парочка компаний корпела и над уютными пледами на колесах. Например, Volvo. Человек, не доживший до 78-ми, нипочем не купит ни 300-й, ни 200-й, и уж тем более 700-й Volvo. И вдруг у них появляется 850-я модель, затем T5. В мгновение ока Volvo оказался на BTCC[39 - British Touring Car Championship (BTCC) – чемпионат Великобритании по шоссейно-кольцевым автогонкам в классе туринг.], а T5-е по телевизору носились по каньонам и мчали сквозь ураганы. Volvo с носком в трусах нарисовался на дискотеке и флиртовал с десятиклассницами.

Попробовал подобный трюк и Nissan. Наколотив кучу денег на продажах говнокаров старичкам на девятом десятке, он запустил молодежную Micra. Небритые каскадеры брали ее в работу.

Седой покупатель получил ясное послание: «Пенсионер? Отвали!».

Старичков теснили со всех сторон. Но в любом городке всегда найдется бар, где наливают несовершеннолетним, и среди автопроизводителей найдется такой, что захочет угодить публике старше восьмидесяти.

У нас это Rover с его традиционализмом и хромированными накладками на пороги. Может, 600-й и современная модель, но в нем по-прежнему чувствуется консервативная сдержанная элегантность. И зачем что-то менять в 800-м, если он так славно подходит для отставного семейного врача из Карлайла?

И вдруг откуда ни возьмись – 200-й, со скоростью 220 км/ч, ведомый в бой движком от Honda Civic. Он миленький, как Renault Mеgane Coupe, и так же весело гоняет – это слишком очевидно не годится для подагрических преферансистов.

Боже ты мой, большинство «двухсотых», которые я видел, – радостно-сиреневого окраса, а он совершенно не сочетается со «старым цветом».

И рекламировал 200-й какой-то чертила в шикарном костюме, с домом-ангаром и подружкой – топ-моделью. Единственной уступкой традиционным ценностям был эпизод в конце, где этот тип хряпает печенье.

Ролик обошелся в ?750 000, причем большая их часть уплыла к Стингу, который написал саундтрек. Но старики этого Стинга знать не знают. Я имею в виду столь глубоких, что не видят разницы между The Police и полицией, рассылающей фотки, на которых ты забыл снизить скорость на въезде в деревню.

Послание, однако, ни фига не в бутылке. Rover прошел путем СЕАТа, Nissan, Volvo и многих других.

С появлением 200-го у стариков отняли последний бар в городе. Им придется обходиться теми машинами, на которых они ездят сейчас.

И которые в самом недалеком будущем сломаются и рассыплются на части.

После этого старичью придется кататься на автобусах, и Британия укрепит репутацию страны безопасных дорог.

Rover 200, несомненно, величайший вклад в нашу дорожную безопасность со времен сэра Роберта Марка[40 - Роберт Марк (1917–2010) – знаменитый британский полицейский деятель, комиссар лондонской полиции.].



    Январь 1997 года




Аэроглиссеры


Вчера я был на волосок от гибели: на скорости в 100 миль в час мой аэроглиссер перевернулся в кишащем аллигаторами болоте. Похоже на сюжет из таблоида, но правда.

Я много лет доказывал, что лодки намного опаснее и намного увлекательнее машин. Болиды «Формулы-1» несутся быстрее самых скоростных гоночных мотоциклов, а их морские кузены, катера Класса 1 в наши дни разгоняются до 145 миль в час.

Лишь немногие водномоторщики, отправляясь на гонку, хлопочут об обратном билете, поскольку в среднем двое могут на финише пахнуть гораздо хуже, чем на старте.

Видите ли, гоночную трассу проектируют с заботой о безопасности спортсмена. Заравнивают колдобины, подальше отодвигают от апекса железные отбойники, огромные пространства внутри кольца засыпают гравием, чтобы тормозить потерявшие управление болиды.

На воде таких роскошеств нет. «Старую шпильку» в Донингтоне можно проехать тысячу раз и узнать ее, как собственную ладонь, но на море поверхность всякий раз будет новая.

На прямой в Сильверстоуне я, имея более скоростную машину, могу обойти Деймона Хилла, но на лодке скорость по прямой зависит только от того, насколько у тебя играет очко.

Море редко дает выжать из катера всю его колоссальную скорость, так что идешь на безопасной и смотришь в зеркала – как там соперники. Если кто догоняет, даешь чутка газку.

Гонка становится все опаснее, лодка все больше пролетает по воздуху, все громче шмякается об воду.

Но тот, сзади, все равно приближается. Идти быстрее – чистое самоубийство, но ты гонщик, и ты прибавляешь еще. И теперь твои победные очки зависят от очка того, который сзади. Сможет ли он его покрепче сжать?

Это великая морская игра – кто первый сдрейфит, и тут, случись что, не будет ни маршалов, ни гравийных уловителей. Если катер перевернется, ты, скорее всего, полностью потеряешь ориентацию – а будешь уже под водой. Если у тебя еще останется голова, ты ее лишишься.

Так вот, я управлял чемпионским катером Класса 1, а в прошлом месяце – его ровней из водной «Формулы-1», но ни тот, ни другой и рядом не стоял с аэроглиссером.

В принципе это поднос, который может быть до 18 футов длиной. А сзади у него мотор с пропеллером.

Если мотор достаточно мощный – а я нашел одного малого, который поставил себе турбованный семилитровый движок от Cadillac, – на такой лодке можно ездить по суше. Вообще-то мы засняли, как тот парень именно это и делал, для моей новой программы «Экстремальные машины», которая начнет выходить через год.

Потом мы погрузили всю свою экипировку – ценой примерно в ?100 000 – на другой аэроглиссер и отправились на какие-то флоридские реднекские гонки. Но так и не доехали.

Пилот завел мотор, зад глиссера осел, вода захлестнула борт, и дальше было как с Herald of Free Enterprise[41 - Британский паром Herald of Free Enterprise 6 марта 1987 г. перевернулся и затонул в бельгийском порту Зеебрюгге.].

Дело усугублялось тем, что пассажиры, чтобы не преграждать путь воздушному потоку, сидят в метре с небольшим над палубой. А значит, центр тяжести где-то в поднебесье, так что мы кувыркнулись кверху дном, не успел наш режиссер вымолвить «Пиз…».

И вот я полностью одетый, в защитном шлеме, барахтаюсь в море, а глубина 5 м. Поклажа наша на дне, и ее рвут зубами аллигаторы и акулы.

Но я снова забираюсь на глиссер, потому что очень уж велико удовольствие. Дроссель чувствительный – примерно как у VR6, чего не скажешь о рулевом управлении. Давишь рукоять, перо отклоняется, и заставляет глиссер повернуть… в недалеком будущем.

И вот еще чем отличаются машины от катеров. На гоночных болидах углепластиковые тормозные диски, на катерах тормозов не бывает. Отключи мотор и начнешь мало-помалу терять ход, однако при отключенном пропеллере нет воздушного потока, в котором поворачиваются рули.

Не счесть, сколько раз я круто выворачивал руль, а глиссер шел прямо вперед. Спохватившись, давал газу, и катер, развернувшись вокруг своей оси, мчал в противоположном направлении. Но даже если все делаешь правильно, между движением руля и поворотом катера обязательно будет задержка, и все повороты проходятся с мощным заносом.

На дороге это зовется «полицейский разворот», и людей типа Тиффа Нидла и Ника Берга он веселит. Но они никогда не проделывали такого на катере при скорости в 110 км/ч, на воде, когда туманное солнце Флориды красит лотосы в ярко-оранжевый.

Если говорить об азарте, то машины хороши, мотоциклы – еще лучше, но аэроглиссеры – это самый крутяк.



    Февраль 1997 года




Мотоциклы


Если вы из числа наиболее рассудительных моих читателей, то можете подумать, будто у нас в редакции самой неудачной темой для трепа в курилке должны быть машины.

И то сказать, 16 часов в день ребята крутят баранку, а остальные восемь – об этом пишут. Им ни за что не придет в голову за пивом или во время перекура при минусовой температуре обсуждать преимущества Proton перед Escort.

Что ж, открою вам маленький секрет. Они не особо болтают об автомобилях, но дело вовсе не в пресыщении. Они не треплются о них только потому, что треплются о мотоциклах.

Редактор ездит на мотоцикле. Замредактора тоже. И главный художник. И художественный редактор – а ведь это девушка. Недавно мы были на Барбадосе с редактором-испытателем, и он каждый день на пляже читал журнал Bike.

Я уже больше не захожу к ним, а то вечно забываюсь и упоминаю слово на букву «а». Ну это ведь автомобильный журнал: естественно ожидать, что людям в редакции будет интересно узнать, что я только что проехался на турбованном Ferrari F50.

Ну, я и говорю: «Послушайте, народ. Я вчера проехал на турбованном F50». И знаете что? А ничего. Тогда я повторяю, и если очень свезет, кто-нибудь подымет голову и пробормочет, мол, Triumph T595 быстрее, или какую-нибудь подобную бодягу.

И тут начнется. «Да, но подвеска лучше у Blade». «Это конечно, но мне больше нравится сорокатрехмиллиметровая телескопическая вилка Showa на 916-м».

Ну, а я как свиные ребрышки в синагоге.

Я с ними больше не спорю. Да, да, да, байки дешевле машин, на них веселее, и они быстрее – пока не приходится объезжать углы.

Я пытался им объяснять, что на трассе, где есть повороты, машина может обойти мотоцикл на несколько кругов, но тут в комнате повисала мертвая тишина, и все хватались за логарифмические линейки и калькуляторы. Через три минуты шеф-редактор объявит, что по его расчетам, трассу в Тракстоне T595 на самом деле должен проходить быстрее, чем F50-й.

Что ж, теперь-то я могу заткнуть их всех навсегда: недавно я управлял истребителем-бомбардировщиком Strike Eagle, а с его скоростями никакой байк, разумеется, и близко не стоял. Заметьте: я управлял им в небе, а не на земле. Плевать, что я до тех пор даже Cessna не трогал за штурвал, ВВС США позволили мне пилотировать аппарат, который стоит $50 миллионов и за 90 минут сжигает на $7000 керосина.

Вы можете подумать, будто в небе скорость не ощущается, но это совершенно не так, и пилот горел желанием это доказать. В общем, на высоте в 3000 метров он потушил все, что мог, и сбросил скорость примерно километров до 240 в час. А потом, осведомившись, готов ли я, врубил форсаж. И позвольте сообщить вам, мистер Шин и мистер Фогарти[42 - Карл Фогарти (р. 1965) и Барри Шин (1950–2003) – знаменитые британские мотогонщики.]: вы ничего не видели. Я не засекал время, но, прикидываю, мы за 10 секунд разогнались до 1126 км/ч.

И тогда, чтобы наглядно показать, что такое Strike Eagle, пилот поставил машину стоймя и свечой прошел с 300 м до 5,5 км за 11 секунд ровно.

Все мы ездим в лифтах, и это веселит, когда лифт скоростной, но попробуйте представить, каково это: взлететь по вертикали на 5 км за время, в которое Ford Mondeo разгоняется до сотни.

И передышки мне не дали: показав, какое ускорение можно выжать из Eagle, летчик перешел к маневренности. Скажем так: эта машина играючи отвалит тебе 10g, а на такое не способен ни один известный мне мотоцикл.

Ну, и мотоцикл не может закинуть вам в форточку пятисоткилограммовую бомбу. Более того: в схватке МиГа и Ducatti итальянец проиграет. А Strike Eagle еще никто никогда не сбивал. Никто.

Ну, а самое лучшее было, когда летчик сказал: «Ведите машину». Я сделал бочку и мертвую петлю, держал строй с другим истребителем, слетал взглянуть на новый завод BMW, прошел над Кити-Хоуком и практически перешагнул звуковой барьер. Strike Eagle может двукратно превысить скорость звука, но только над водой, а меня на тренировке по катапультированию не учили выживать в таких условиях.

Но меня, не вру, это ничуть не заботило. Я искренне верю, что испытал самое экстремальное: в сравнении с этим все прочее скучновато.

В моих глазах у мотоцикла есть лишь одно преимущество перед истребителем-бомбардировщиком. На мотоцикле тебя не стошнит. А в самолете может. Два раза.



    Апрель 1997 года




День рождения Jaguar


Этим летом в Риме Ferrari отмечает пятидесятилетие и закатит такой праздник, что недавний юбилей Элтона Джона покажется сборищем старикашек за доминошным столом.

Говорят, парад 10 000 Ferrari остановит в Риме все движение, и что на тусовке будет сам папа. Силы небесные, сам папа! Папа римский идет на день рождения автомобильной компании.

Загляните в афишу в журнале Q: я сомневаюсь, что в тот вечер кто-нибудь из рок-звезд дает концерт. Эрик Клэптон, Крис Ри, Джей Кей, Род Стюарт: все они обзавелись пятьсотпятидесятыми Ferrari, и, по слухам, будут в Риме – чесать языки об Армани и четырехкамерных движках.

А вот я – нет, не поеду. Я решил, что в это время буду в Ковентри, в резиденции Королевского британского легиона, где Jaguar отмечает свой не полувековой, а семидесятипятилетний юбилей.

Так несправедливо. Бал по-настоящему будет на заводе Brown Lane, и соберется тысяча человек, в том числе… э-э… Дэвид Платт[43 - Дэвид Платт (р. 1966) – английский футболист и футбольный тренер.]… или нет? Королева – наш эквивалент папы, – увы, появиться не сможет, потому что в этот день открывает компьютерный парк в Телфорде. Не то фабрику собачьей еды в Кумбране.

Картина жалкая, кто спорит, но тут нет вины Jaguar. Они-то как раз отлично поработали и наскребли тысячу добровольцев, готовых прийти и отпраздновать рождение машины, про которую нам говорят, что это лишь пучок проводов, горсть «циклона Б» и лист-другой металла.

Занятно. С тех пор, как British Aerospace отдал немцам Rover, я получил сотни писем от отставных майоров из Богнор-Реджиса, которые пишут, что все это прискорбно и ради чего воевали… и т. д. и т. п.

Но в Великобритании публике говорят, что машины коптят и что британцы ничего не умеют делать, так что мы пожали плечами, да и утерлись. Как всегда.

Несколько лет назад Европейский совет, как он тогда звался, решил ввести стандарты чистоты для всех европейских пляжей: не самое идиотское из его решений.

Само собой, Британия тут же пустила на свои самые опесоченные берега бородатых субъектов в «алясках», но, к нашему ужасу, требований не выдержал ни один пляж. Поройтесь в заголовках Daily Mail, на все лады срамившей Британию – главного европейского засранца.

Однако, согласно моим источникам, картина-то не вполне объективная, потому что представители других стран, разъехавшись по домам, не стали делать ровным счетом ничего. Никакие бороды никуда не доехали с проверкой – правительства просто отрапортовали: «Наши пляжи чистые». Ага, это выходит, на девственно-диких берегах северной Шотландии грязно, а нехило унавоженные поля перемешанной с мусором гальки, именуемые Грецией, свежи, как утренняя роса!

На континенте к правилам относятся с разумной долей презрения. У Италии в текущем тысячелетии было столько властителей, и столько правительств сменилось после войны, что итальянцы привыкли смотреть на государство, как на прах под ногами.

Какой смысл исполнять новый закон, если через неделю из-за гор придет Ганнибал со слоном – и с новым сводом законов?

Там вы можете сколько угодно носиться и, размахивая руками, кричать, что Ferrari – это квинтэссенция звериного обличья капитализма и что автомобили убивают детей. Никто и ухом не поведет.

То же самое во Франции. Когда правительство захотело обложить дальнобойщиков новыми налогами, те не ограничились чинной забастовочкой. Нет. Они перегородили все шоссе и стояли, покуривая Gitanes, пока здравый смысл не восторжествовал.

И даже бельгийцы сейчас вышли на улицы и швыряются камнями, недовольные закрытием тамошнего завода Renault.

Но у нас никто и не пискнет, кроме кучки патлатых чмошников с подозрительными пятнами на штанах.

Вот поэтому в Италии вся страна веселится на улицах в день рождения Ferrari, а в Британии день рождения Jaguar отметит один человек из 56 000.

И на большее нам рассчитывать никак не приходится, потому что едва ты выйдешь на улицу с флагом, появится чиновник из мэрии и попросит флаг спрятать.

А если вы принимаете гостей во дворе, сосед из дома 54 позвонит в полицию, и те приедут прикрутить вашу музыку.

Утешает только то, что в Америке еще хуже: я слыхал, будто в Лос-Анджелесе теперь запрещается употреблять спиртное после двух часов ночи – даже у себя дома. Могу поспорить, день рождения General Motors – это будет что-то.



    Июнь 1997 года




Нельсон Мандела


Вы знаете, что Гринпису только дай порассекать по морям на лодочках да поспасать от затопления абсолютно безвредные буровые платформы. Но однажды – бывает и такое – они придумали хитрый план.

Зеленые утверждают, что земля существует 46 миллионов лет: такую цифру трудно уместить в голове. Поэтому они предлагают представить, что планете всего 46 лет – иными словами, она в средних годах.

Дальше объясняют, что о первых сорока двух годах ее жизни мы не знаем почти ничего, а динозавры появились только в последний год. Млекопитающие возникли восемь месяцев назад, и лишь в середине прошлой недели приматы стали ходить на задних ногах.

Занятно было такое читать, да только все это белиберда, потому что утверждение про 46 миллионов лет элементарно не соответствует действительности. На самом деле Земле 4600 миллионов лет, и пересчет на человеческий век еще больше ошеломляет. Последняя ледниковая эпоха была не в прошлый уик-энд! А полчаса назад!

Но как бы ни было я сейчас не намерен дискутировать об экологии. На самом деле поговорить я хочу о ничтожности Нельсона Манделы.

Если разделить век Земли на тысячу миллионов, чтобы ей было как бы 46 лет, то 70 лет превратятся в 1/400 секунды. Значит, для Земли существование Нельсона Манделы вообще не имело никакого значения. И Гитлера тоже. И Джими Хендрикса. Поистине, в одну четырехсотую секунды что бы ты ни сделал, что бы ни сказал – не оставит никакого следа.

4600 миллионов лет ты был нерожденным и еще дольше будешь мертвым, так что нужно вылетать из утробы так, будто тебя гонят с собаками. В реальном времени у тебя всего 600 000 часов, а потом ты уже не с той стороны травы.

Как лучше всего ими распорядиться? Ну, можно смотреть «Гордость и предубеждение», тогда час кажется сутками, но растягивать скучную жизнь – это даже хуже, чем вообще не начинать жить. Поэтому, кстати, и не стоит ездить на новой Corolla.

Глаз она определенно не радует. Да, у нее выпендрежная решетка радиатора, и глазья, будто для океанских глубин, где свет в дефиците.

Но все, что дальше, – полный стилистический вакуум, взять ли седан, универсал, лифтбэк или хэтчбэк. Правда, в этот раз продвигают полуспортивную G6 (этот индекс мог бы означать, что Японию выпихнули из Большой семерки за то, что делала скучные машины). У нее, как ни крути, есть спортивные черты: изящные легкосплавные диски, красная подсветка приборов, кожаная оплетка руля. А еще там ладная шестиступенчатая коробка, которая бибикает, когда даешь задний ход.

Прикольно? Подумываете о покупке? Придержите коней: на этой тачке стоит 1,3-литровый – самый маленький из всех новых королловских движков. Это значит, трогаясь со светофора, ты будешь глотать пыль за старичками на совершенно не спортивных 1,6-литровых лифтбэках.

Toyota оправдывается, что, поставив на G6 движок поменьше, они сократили расходы на страховку. Но это как есть неострый карри, чтобы утром не жгло в заднице. Жизнь слишком коротка, чтобы париться о страховых премиях. Или о жжении в заду.

Corolla G6 удивляет меня снова и снова. Чем бы я в нее ни бросался, она, как ботан на перемене, сторонится игры и веселья.

Моторчик, на самом деле, вполне неплох, и коробка совершенная прелесть, вот только переключать скорости тут – все равно что есть муку.

Как-то вечерком я выкатил ее на сжатое поле, зная, что любые колеса с мотором могут позабавить, если есть площадка гектаров в 50 и скользкая, точно парень из Ист-Энда. Я покрутил полицейские развороты, просто потыкался туда-сюда, да и поехал домой в полном недоумении. Кроме шуток, уж лучше бы я повалялся с книжкой – оранжевым корешком.

Corolla G6 – это, безусловно, самый дурацкий способ пустить по ветру ?14 000. Эта машина – для людей, которым жизнь кажется утомительной работой, а не увлекательным приключением. Для некурящих фанатиков-садоводов в вязаных кофтах, полагающих, что «Е» – это гласная буква. Для тех, кто считает, что прожить семьдесят лет или семьдесят пять – существенная разница. В общем, не для вас, и, уж ясное дело, не для меня.



    Сентябрь 1997 года




1998








Экстремальные машины


В ближайшее время на BBC-2 начинается шестинедельный показ моего нового фильма «Экстремальные машины», и хотя у нас есть и специальный журнал, и видео, и музыкальный держатель для туалетной бумаги, я использую для нескольких важных заявлений и эти страницы.

Ferrari F50 – скукота. Dodge Viper – просто роман Гарди[44 - Томас Гарди (1840–1928) – британский писатель викторианской эпохи.] на колесах. И даже McLaren F1, такое мое мнение, навевает зевоту: всё потому, что за последний год я получил доступ к разнообразнейшим машинам, которых не коснулась проза жизни.

Гордону Мюррею, создателю McLaren F1, по закону пришлось предусмотреть в конструкции фары и клаксон. Еще он должен был обеспечить соответствие машины разнообразным экологическим нормам на 20 лет вперед. Понимаете, F1 – это всего лишь автомобиль, снаряд для перемещения людей и их пожитков из пункта A в пункт Б. Я знаю одного фермера в Йоркшире, который ездит на McLaren каждый день: по ухабистому проселку до пивнушки.

А теперь посмотрим на гоночный снегоход. Его не связывают требования безопасности или надежности. Ему не нужны ремни на сиденьях, и заправляться он может хоть азотной кислотой, никого это не волнует. Назначение у него чистое, как сам снег. Задача одна – развлекать.

Такая же песня и с хувербайком. Его можно купить за ?10 000 в смазке, и, клянусь богом, ни одна машина на свете не доставит вам столько веселья, потому что на машине ты знаешь, куда едешь, а на хувербайке – никогда. Ты можешь тянуть руль до упора и свешиваться, пока земля не начнет ошкуривать тебе щеку, но хувер все равно несет тебя туда, куда ты больше всего боишься.

Примерно то же и с аэроглиссером. V-образный 8-цилиндровый мотор крутит самолетный пропеллер с такой невероятной силой, что на глиссере спокойно можно ехать по дороге. Но я бы не советовал, поскольку у вас не будет возможности выбирать направление. И тормозов не будет тоже.

Публика считает, что трудно остановить супертанкер, но, как человек, собственноручно управлявший самым большим, могу сказать: это чепуха. Танкер Jahre Viking на 50 футов длиннее, чем Эмпайр-стейт-билдинг, но переход от крейсерской скорости в 14 узлов к полной остановке укладывается у него всего в пять миль.

На глиссере у вас такой номер не пройдет. Но какая из тридцати с лишним испробованных машин пришлась мне больше всех по душе? Ну, с тридцатью семью миллионами лошадиных сил в распоряжении «шаттл» был самым быстрым из них, но по каким-то причинам NASA не пустило меня им порулить. А вот ВВС США оказались куда более сговорчивыми, и доверили мне ручку управления Strike Eagle с 2,2М «на спидометре». Это была чума.

И я до конца своих дней буду должником Стива Кертиса, пустившего меня за руль в первое же плавание его гоночного катера Класса 1. Мы разогнались до 150 м/ч при ограничении в 5 м/ч, наверное, поставив своего рода рекорд.

Ах, виноват, Стив Кертис – это ведущий британский моторист в гонках на скутерах Класса 1, дважды побеждавший на чемпионатах мира. Но вы-то о нем не слышали, так как были заняты просмотром крикетного матча Гламорган-Ланкашир.

Странно, однако, что по остроте ощущений 150 м/ч в Соленте не дотягивают до 70 м/ч в новозеландском карьере. Люди, подарившие миру тарзанку, изобрели еще и джетспринт: гонки в суповых тарелках, оснащенных мощными моторами.

Должен сказать, однако, что если учесть все обстоятельства, второе место отходит боевому вертолету Apache – просто потому, что я хочу пролететь на нем в рождественский сочельник вдоль Оксфорд-стрит. Без всякой причины: хочу, и все.

Ну а самая любимая из всех игрушек для больших мальчиков у меня – катер Riva Aquarama. Он сделан из дерева, едва ли может выжать и 50 м/ч и сконструирован 32 года назад – но это самая прекрасная скульптура, изваянная руками человека.

И еще он создан с таким тщанием, какого я потребую от глазного хирурга, что будет на следующей неделе оперировать мою дочь. А приводится в движение двумя V8, звук которых – просто пердеж Господа. Не спорю, Aquarama стоит ?250 000 – в двадцать раз дороже любого другого катера, – но, глядя на нее, этому не удивляешься. И понимаешь, почему список людей, покупавших эту штучку с прицелом на буйные ночи на юге Франции, читается как перечень гостей королевской свадьбы в Монако: Питер Селлерс, Роже Вадим, Брижит Бардо, Софи Лорен, король Хуссейн, Ферруччо Ламборгини, Ричард Бартон.

Дайте мне на выбор Riva Aquarama и Ferrari 355, и я возьму катер. Может, тут сказывается то обстоятельство, что 355-й у меня уже есть. А может, и не сказывается.



    Февраль 1998 года




Jaguar XJR V8


Мой последний Jaguar, прибыв ко мне, был синим. Когда мы прощались через два года, стал каким-то иссизо-бурым.

Объяснение простое. Время. Когда у меня загорается лампочка топливного индикатора, я понимаю, что можно расслабиться. Ее успокаивающий огонек означает, что индикатор в порядке, а бензина еще примерно литров пять, а то и десять.

Завидев указатель «заправочная 1 км и 27 км», я еду еще двадцать семь, а потом и дальше. Я никогда и ни за что не останавливаюсь, пока компьютер не сообщит, что мой запас хода составляет 0 км. Но и тогда я еду. И в этом со мной солидарен Тифф. Мы с ним взяли и подсчитали, что на поклоны горловине бензобака тратится несколько суток жизни. У меня этого времени нет.

Ну и если я отказываюсь поить лошадку, то и на ее проклятое мытье времени тратить не стану. Я как-то делал пробу на аллергены, и у меня нашлись аллергии на пыль, пыльцу и на мытье машин. Едва увижу флакон Turtle Wax, слезы ручьем. А покажите мне губку, и я буду чихать, пока не лопнет селезенка.

Ferrari у меня до сих пор в тонкой пленке ноябрьской глины, и, по-моему, смотрится зачетно. Мика Сало, очевидно, родственная душа – его 355-й, если слегка прищуриться, сойдет за крупную мокрицу. Он просто зарос грязью.

Правда, с новым Jaguar у меня некоторая загвоздка. Видите ли, он черный, и по имени, и по природе. Это кошмар.

У черной машины не бывает эффекта грязевой оболочки, и, грязная, она смотрится ужасно. Мне приходится ее мыть, но утром, когда роса испарится, машина опять укутана слоем пыли. И я снова мою.

За месяц я 42 часа машину вел и 420 часов – мыл, и не могу даже отдаленно описать, какая это нудная работа.

Кстати, какой-то тип ночью вяжет в узлы шланг, который я накануне аккуратно намотал на барабан. И когда я утром поворачиваю кран – бдыщь! – напор воды срывает кишку с крана.

Позволю себе небольшой комментарий: насадить шланг обратно на кран невозможно, – не трудно, а невозможно, – если у тебя нет докторской степени по астрофизике и машиностроению.

Так что в итоге я таскаю воду ведрами с кухни, выплескиваю на крышу и наблюдаю, как вся вода к чертям испаряется, прежде чем я успею набрать новое ведро.

Тут наступает время пошарить под раковиной, и я обнаруживаю, что купленный всего неделю назад автомобильный шампунь испарился тоже. Я ору на детей, они отпираются. Пепелю взглядом жену, она плачет, и я угрожаю придушить пса, если не признается, что шампунь слопал он. Но пес никогда не признаётся, и это приводит меня к неизбежному выводу: шампунь растаял в воздухе. Если только его не стырил, проникнув в дом, тот тип, что завязывает узлами мой шланг.

Остается пользоваться жидкостью Fairy, которая, как я теперь выяснил, содержит соль и при длительном употреблении превращает любой автомобиль в DeLorean[45 - Автомобили марки DeLorean (выпускавшиеся в 1981–1983 гг.) имели неокрашенный кузов.]. Все равно, я лью ее щедро и снова плещу воду на вымытую машину, ведро за ведром, вдруг обнаруживая, что немалые ее куски вообще не мылись.

Как это может быть? Я тер ее по науке, поверхность за поверхностью, но половина крыши, три четверти задней правой двери и квадратный метр капота – грязны, как и до начала мытья.

И вот я мою заново, а потом тянусь за замшевой салфеткой, купленной вчера в автосервисе и впитывающей влагу, может, чуть получше алюминиевой фольги. Яростно тру, пока не пролью семь потов и не задышу на манер кузнечных мехов. С тех пор, как начал ездить на этой тачке, я уже потерял почти два стоуна[46 - Стоун – английская мера веса. 1стоун равен ок. 6,4 кг.] веса.

И все же, провозившись два часа, я обязательно отступаю полюбоваться делом своих рук, которое… никуда не годится. Искусственная замша оставляет столько разводов, что кузов будто из варенки. А решение только одно. Тряпка, Turtle Wax и еще несколько минут ручного труда.

Разумеется, после этого машина чистая… пока не падет ночной туман. Меня это настолько достало, что мы взялись строить гараж, который, по всему выходит, обойдется в цену двух «шаттлов».

Вот вам совет. Jaguar XJR V8. Шикарный. Должен быть синим.



    Июль 1998 года




Экзамен по вождению


До того, как стал риелтором и разъездным обсуждальщиком каминов, Квентин украшал переливами своего тенора телепередачу под названием «Автошкола». Вы, может быть, ее помните. Она рассказывала о людях, обучающихся вождению, и сделала звездой Морин, у которой был рот вверх тормашками. Увы, водить эта Морин так и не научилась, но что за беда? Какой-то чиновник в бежевых брючках выдал ей удостоверение, официально позволяющее шпарить зимой по Снейк-Пасс[47 - Отрезок шоссе А57 между Манчестером и Шеффилдом, который зимой часто закрывается из-за снегопадов и обледенения] на Ferrari F40.

Ну не прелестно ли это? И Морин такая не одна. В той передаче была другая дамочка, которая, уже сдав экзамен, взяла еще один урок, поскольку чувствовала себя за рулем не слишком уверенно. А где ей было взять уверенности, если она всюду возила с собой на переднем сиденьи псину размером с антилопу гну.

Ох, как мы смеялись… ровно до того дня, когда некая автомобилисточка, типа той собачницы, не влетела на детскую площадку в садике, убив тридцать детишек.

Как ни жаль, я каждый день вижу за рулем людей, рожденных ездить в автобусе. Сгорбившись над баранкой и почти прижав к подушке безопасности полупустые грелки, которые привыкла звать грудью, пялится такая в туман, не оглядываясь ни направо, ни налево.

Хоть Том Круз будет из соседей машины махать в окно причиндалами, она не осмелится скосить глаза в сторону. Катит вперед, окаменев. Что твоя жертва Горгоны. Такие не глянут в зеркало, посмотреть, что творится сзади, и не повернут головы увидеть, кто едет рядом: прут своим курсом и плевать хотели на катавасию за кормой.

Вчера догнал одну на свободном и пустом автобане, ехала 50 км в час. Солнечный щиток опущен, а голова просунута между ним и стеклом, и, разумеется, эта курица не видела, что я обгоняю, когда стала – вообще без всякого предупреждения – поворачивать направо.

Все мы такое видим и хотим, чтобы полиция прибавила бдительности и суровости, но давайте смотреть на вещи здраво. Даже если полиция остановит такого водилу, его ведь не обвинишь в том, что он «неправильно сидит за рулем», или в езде со скоростью 50 км в час.

Нет. Чтобы решить проблему, следует добраться до ее корня – инструктора-экзаменатора. Я где-то жалею этих бедняг. Вот подумайте. Если экзаменуемый на дороге пугает вас до полусмерти, вы ему, конечно, поставите зачет. Так останется лишь слабенькая вероятность, что темной ночью на дороге он где-то выскочит вам навстречу.

А вот если не поставите, все шансы будут за то, что через полгода он явится снова, готовый в этот раз пугать вас уже до смерти.

Вот как это можно исправить. Во-первых, тому, кто провалит экзамен трижды, просто сообщать, что больше сдавать он не может. Такому человеку придется смириться с тем, что он неспособен водить, как я смирился с тем, что никогда не смогу стать астронавтом или лесбиянкой.

Во-вторых: не допускать до экзамена людей старше двадцати пяти. Посмотрим правде в глаза. Если вождение и машины настолько вам неинтересны, что вы за целых восемь лет не почесались выучиться на права, значит, из вас нипочем не выйдет приличный водитель.

Это факт: в том, что тебе неинтересно, мастером не станешь. Доказательство: я не мастер играть в крикет.

В общем, вождение станет не правом, а привилегией, и боюсь, что экзамен на водительское удостоверение придется слегка изменить. Экстренное торможение и поворот задним ходом останутся; останется езда по городу – удостовериться, что вы ориентируетесь в пространстве.

Уцелеет и теоретическая часть, и не переживайте, что живете в Норфолке или Корнуолле. Я не предлагаю включать в программу изучение дорожной сети, так что кататься по всей Англии вам не придется.

Но кроме всего прочего нужно будет проехаться по треку, уложившись во временной норматив – ничего дикого, ровно с той поспешностью, чтобы на поворотах визжали шины. Мы должны убедиться, что машины вы не боитесь и, если нужно, можете кинуть стрелку спидометра подальше вправо.

Скоростных ограничений превышать не требуем, – они установлены не просто так, – но хотим точно знать, что по шоссе A44 вы будете двигаться быстрее, чем 50 км в час. А если не будете, слепая вы, глухая, старая ведьма, то однажды ночью мы поставим на ваш Rover 400 турбину. С заклиненной перепускной заслонкой.



    Декабрь 1998 года




1999








Уход с Top Gear TV


Многим кажется, будто ведущий Top Gear – едва ли не лучшая работа в мире. Дармовые тачки, перелеты бизнес-классом; можно разбить машину, и никто слова не скажет, и притом слава, удача и фуа-гра жирными ломтями. Поэтому, думаю, кого-то из читателей может слегка озадачить известие о том, что я оттуда ушел. А ушел вот почему.

Теперь не нужно каждое утро елозить по лицу бритвой. И покупать новые туфли, едва нынешние малость обшарпаются, а главное – ноги моей больше не будет в этой дыре, прикидывающейся вторым городом Великобритании.

Насколько мне нравился Пеббл-Милл, настолько я со временем возненавидел, всеми фибрами души, этот город. Если вам не случалось в сырой февральский день проезжать через Кингс-Хит, то вам не понять, что такое настоящий ужас.

Вы, наверное, видели репортажи из колумбийских городов, опустошенных недавним землетрясением. Так вот, Кингс-Хит – типа этого, только хуже. За семь дней Господь сотворил небо и землю, а потом, чтобы соперник не заскучал, дал Вельзевулу сотворить Бирмингем. Мне жаль Джеймса Мэя, парня, которого прочат на мое место. Его заманили обещаниями несказанного богатства, пресмыкающихся автомагнатов и пьянящего коктейля из многоголосой лести и Dom Pеrignon. Но он не учел, что на пути из Англии в Пеббл-Милл придется проезжать Кингс-Хит.

Есть, конечно, и другие причины, почему мне пришлось уйти.

Например, все встрепенулись, когда я назвал Corolla скучной, и по-настоящему изумились, увидев, как я в ней засыпаю за рулем. И потом опять удивились, как я растоптал Vectra: семь минут экранного времени отказывался сказать о ней хоть что-нибудь.

К тому времени, как я подступал к Cadillac Seville STS, наскоки Кларксона еще не стали почерком. Но теперь публика привыкла и ждет их. Шокирующий прием стал предсказуем, и, значит, больше не шокирует.

То же самое с метафорами. Впервые услышав, как я сравниваю какую-то машину с лучшими частями Камерон Диас, вы назавтра, видимо, все уроки напролет хихикали, вспоминая. Но сегодня это уже избито.

Я никогда не устаю выдумывать новые способы описания машин, и меня частенько можно застать в четыре утра, записывающим полулежа какие-то фразы на клочке бумаги.

Вот и прошлой ночью я думал об одной машинке. «Чувствую себя ребенком, которого оставили возле паба с бутылкой “криспа” и сумкой “колы”. Отлично, только теперь мне это некуда пристроить.

Я, конечно, продолжу писать в этот журнал, и мистер Мердок всегда будет храбро отгонять голодного волка от моего крыльца, но я уже начинаю скучать по Top Gear.

Мне не хватает трёпа с Квентином и Тиффом; вспоминаю, как мы зубоскалили насчет Стива Берри, и что он разбил на прошлой неделе. Я скучаю по глазам Вики и по ее умению привносить эротизм абсолютно во все. Скучаю по моменту, когда садясь за руль очередной тачки, думаешь: «Так-с, что у нас тут есть?»

Вы можете решить, будто самое лучшее в той работе – бесконечная череда новых и новых автомобилей. Но нет. Самым лучшим было садиться к компьютеру с выжидательно мигающим на экране курсором, а спустя четыре дня отдавать продюсеру семь минут видео.

Само вождение всегда было обузой. Ждешь на обочине перед закрытым поворотом бог весть где, пока по рации не сообщат, что дорога свободна. Выезжаешь по сигналу, а она не свободна, или оператор потерял фокус, и, в общем, нужно все проделать снова и снова, и снова.

Поверьте мне. Не такое уж удовольствие вести Ferrari, если с тобой оператор, тонна оборудования, а с капота в глаза бьет здоровенный юпитер.

Меня часто спрашивают, что нужно, чтобы работать в Top Gear, и на это у меня всегда один ответ. Конечно, любите машины, но больше любите писать. Настолько, чтобы за этим делом отдыхать душой. Смотрите на новую Alfa и любую машину, как на орудие, которое помогает вам производить текст.

Пусть вас не волнует, за какое время она разгонится до 100 км/ч. Беспокойтесь лишь о том, как объяснить эту бессмысленную цифру зрителям или читателям.

Итак, чем же я заполню пустоту на месте Top Gear? Все просто. Буду писать, писать и писать, пока публика не заулыбается вновь.



    Март 1999 года




Mercedes S-класса


На прошлой неделе Энди Уилман, человек-ковер, которого вы иногда видите в Top Gear, спросил, не одолжу ли я ему ключи от Mercedes S-класса, который мне на время дали.

Ничего удивительного. Если кто приезжает к тебе погостить, он обязательно спросит, нельзя ли проехать на машине, которая стоит во дворе. А новый S-класс – это событие. Иные считают его лучшей машиной во всем мире. А иные говорят, что он даже лучше, вот Энди и захотелось самому пойти и проверить, не блекнет ли легенда на фоне реальности.

Тем более странно было, что через пять минут он вернулся, не прокатившись ни метра.

– Что такое? – спросил я.

– А зачем? – ответил Энди.

И он, пожалуй, прав. Когда Mercedes представляет новую модель S-класса, ты, вроде, и так знаешь, что она будет совершенно бесшумной и безудержно быстрой. Можно не сомневаться: все работает как часы, включая часы. Ну и какой смысл заморачиваться проверять?

Чего мы хотим? Если честно, то дивиться игрушкам – и, поверьте мне, S-класс удивляет, и более чем. Вот смотрите: в каждом сиденье установлено общим счетом 40 моторчиков, а еще миниатюрные вентиляторы, которые, пока едешь, подогревают или охлаждают тебе задницу.

Но мало того: в зависимости от того, как отрегулируешь температуру, специальная панелька подсвечивается красным или синим. Просто балдеж. Не нужно сидеть думать: холодно моей заднице или жарко? Глянул, и понял.

Ну и вокруг тоже есть что поразглядывать: телевизор, телефон, стерео и спутниковый навигатор, упакованные в одном ящичке размером 15?15 на приборном щитке.

Что ж, тех, кому за тридцать, это немало впечатляет – в годы нашей юности усилители были размером со стиральную машину, телевизоры показывали мир черно-белым, спутников не было, а твой телефонный номер записывался как «дарроуби 35».

Закономерно, для меня, ребенка докалькуляторной эры, компьютеры – темный лес. Но это не мешает мне лупить по всем кнопкам и радостным визгом сопровождать появление меню на телеэкране. Обычное включение музыки по радио уже дает пожилым людям планеты надежду когда-нибудь купить Интернет и подстригать им газон.

Насколько я могу судить, кондиционер в S-классе газоны стричь умеет, как и многое другое. Бикини-ваксинг для жены? Пиццу испечь? Кто знает… Точно не я, потому что его интерфейс для меня непроницаем.

В американских машинах назначение кнопки написано по-английски прямо на ней. На кнопке открывания люка написано «люк». В других частях мира понимают, что существует такая вещь, как языковой барьер, и вместо слов рисуют символы.

Это тоже хорошо работало. Находишь кнопку с рисунком люка и, нажав ее, – если только ты не в Alfa Romeo, – открываешь люк. Но что, если в машине придумана какая-то новая опция, о которой ты не слыхал? Тогда значок на переключателе ни о чем тебе не скажет.

У S-класса на приборной доске есть кнопка, на которой нарисован вроде как полевой круг-геоглиф. Нажимаешь ее, и знаете что? Зажигается красная лампочка. Ничего не жужжит, никакого тихого шелеста, какой на Enterprise[48 - Enterprise – звездолет Звездного флота из сериала «Звездный путь: Энтерпрайз».] сопровождает открывание дверей. Просто лампочка зажглась.

А рядом другая кнопка. На ней натрафаречены как будто булочка и бутербродница. И снова при нажатии не происходит вообще ничего. Я бы сказал, что из всех кнопок в S-классе, а их там сотни, 80 %, похоже, не выполняют никаких функций вообще.

Конечно, ответы можно найти в справочнике, но, знаете ли, тот справочник не тоньше Библии, а смысла в нем еще меньше. Пока доберешься до главы «Как ходить по воде», твоя машина превратится в груду ржавого железа.

И к тому же я, кажется, знаю, зачем все эти пупочки. Они слегка меняют поведение машины: чуть поживее на поворотах, чуть более склонна к заносу задних колес… И по правде сказать, это глупо, потому что ты не можешь вылететь в полицейский разворот, пока ты еще не отъехал от дома, с кучей друзей на заднем сиденье, которые спрашивают: «Эй, а вот эта зачем?».

Безусловно, попробовать порулить S-классом стоит. Со всеми этими Морин, выскакивающими на тебя с каждой боковой дороги, и школьниками, серфящими на твоем заднем бампере, не с руки расшифровывать древнеегипетские иероглифы всякий раз, как захочешь подстроить радио.

Разумеется, никто из покупателей S-класса не водит машину сам – у них есть водители. Но теперь водителей понадобится два: один – вести машину и распинывать пешеходов, жаждущих вашего автографа, а второй должен шарить в компьютерах, уметь управлять спутником на орбите и быть на ты с бортовой электроникой. В общем, если что, мы с Энди Уилманом свободны.



    Май 1999 года




2000








Англия


Очередные новости о Rover по поводу 75-го. 8000 штук, проданных в Великобритании – это больше, чем Alfa Romeo 156, а итальянцы в опросе назвали 75-й «прекраснейшей машиной в мире».

Более того, целая кодла автообозревателей с Ближнего Востока назвала новый Rover своей машиной года. Вот так, ребята. Красота.

Что ж, как ни досадно оказаться человеком, мочащимся в костер, но я не проникся. Сколько бы жидкокристаллических дисплеев ни смонтировали на приборной доске и каким бы шедевром техники ни был двигатель серии K, имя Rover все равно отдает послевоенным аскетизмом, и потому 75-й – это своего рода Werther’s Original[49 - Популярная в Великобритании марка немецкой карамели и ириса; в рекламе обыгрывалась тема связи поколений.] на колесах.

А потом еще эта реклама, где новый 25-й едет по колесу рулетки. К чему это? Там за рулем должен был сидеть доктор Финли[50 - Главную роль в сериале «Доктор Финли» (1993) исполнял Дэвид Ринтул.], а не цыпочка в шелковой ночнушке.

И я не вижу, как можно поправить дело: пока правит бал BMW, никак. Представьте, что Manchester United купил Liverpool и говорит им: «Играйте хорошо… но не лучше нас!» Все, на что может рассчитывать Rover, – это второе место, и именно потому они готовятся объявить миллионах о шестиста убытков. Такую сумму деловые люди в Сити определяют как «немало».

Вот еще Marks & Spencer, который, как и Rover, ассоциируется со средним возрастом и центральными графствами, и тоже собирается сообщить нам какие-то катастрофические цифры. Тем временем страна вложила ?758 миллионов в постройку купола, куда никто не хочет ходить, в Огненную реку, которая так и не потекла, в огромное колесо, которое сломалось, и в Пламя надежды, что должно было гореть в Бирмингеме целый год, но затухло через пять дней[51 - Купол Миллениума, Огненная река (фейерверк на Темзе), колесо обозрения (Лондонский глаз), Пламя надежды – проекты Тони Блэра к Миллениуму. Все проекты обернулись провалом, за который Тони высмеивали.].

В Бразилии наши футболисты проиграли важный матч, и, насколько я знаю, крикетисты в ЮАР тоже не блеснули. В общем, не самое радужное начало третьего тысячелетия для всех мистеров смитов и мистеров робинсонов на этой планете.

Кто-то, конечно, скажет: все это было предсказуемо, и следует смириться с тем, что Англия – это просто телефонный код 44, домен. uk в Интернете, 51-й штат Америки и 13-й член Европейского союза. Они напомнят, что империя исчезла, Шотландия, Уэльс и Ольстер ушли, и мы теперь не более чем мелкий островной народец в мировой деревне.

Но я все равно горжусь, что я англичанин, – негромко, на случай, если спросят. Мне нравится, что здесь вечно плюс 14 и моросит, потому что так мы больше времени проводим за работой и меньше – на пляже. А это, в свою очередь, помогает обогащаться.

Вот взгляните, скажем, на Францию. Да, они выиграли чемпионат мира и дьявольски близко подобрались и к регбийной мировой короне, но что с того? В их представлении роскошная машина – это Peugeot 406, а их студенты ищут работу в Лондоне, потому что в Париже ее нет.

А Германия? Представьте, как они радовались, купив Rover – натянули нос Томми. Но теперь выясняется, что самый долгоруливший из их канцлеров погряз в коррупции, и та маленькая покупочка обойдется им в 600 млн фунтов в год.

Разумеется, я не великий поклонник картонного Тони, но ведь он шотландец. Так же как его генеральный казначей, его лорд-канцлер, его министр финансов, его министр иностранных дел и новый парнишка по транспорту. Там еще есть Прескотт, который валлиец, а из оставшихся большинство гомики. От Англии в правительстве только Мо Моулэм[52 - Мо Моулем (1949–2005) – британский политик, лейборист.], так она, без вопросов, там самая четкая.

А еще у нас есть Ричард Кёртис, Марко Пьер Уайт[53 - Марко Пьер Уайт (р. 1961) – знаменитый британский шеф-повар и ресторатор.] и Тара Палмер-Томкинсон[54 - Тара Палмер-Томкинсон (р. 1971) – британская актриса, звезда телевидения и модель.]. «Ноттинг Хилл» (Notting Hill) и «Мужской стриптиз» (The Fool Monty). Прошлым вечером я даже пробовал английское вино, и оно оказалось чумовым.

Но самое главное, у нас есть Jaguar. Мой старый XJR только что впервые подвел меня после 30 000 абсолютно безупречных километров. Я серьезно: за все это время ни разу ничего не сломалось, а вот свою Toyota Land Cruiser я только и делаю, что возвращаю дилеру на ремонт.

Я изучал варианты замены. Сейчас у моего дома стоит Grand Cherokee, но он слишком тряский. Mitsubishi Shogun слишком торопливый, а Mers M-класса слишком гилфордский[55 - Гилфордский – Гилфорд – городишко в Суррее. Время от времени автор поминает эти места как символ скучной и пошлой Британии.]. Значит, где-то в этом году нам придется купить или Discovery или Range Rover, потому что они по-прежнему несравненно лучшие полноприводные внедорожники в мире.

А что насчет спортивных машин? Я знаю, что новый Boxster – послушная машина, развивающая достойную своего шильдика скорость, и я в курсе, что шестицилиндровый SLK готов задать всем жару. Но послушайте, никто из них не сравнится с голой свирепостью, которой вас наделяет TVR. Эти машинки настолько резкие, что почти сгодились бы в шотландцы.

Если же бюджет не позволяет такой покупки, то ваш ответ – Mazda MX-5, машина, которая и наполовину не была бы столь хороша, если бы не Lotus Elan.

И, в любом случае, империя у нас еще есть. Это небольшой островок в Тихом океане, его население, последний раз, как я справлялся, было 8000 человек. И у каждого, что примечательно, Rover 75.



    Март 2000 года




Публикации


В прошлом году меня навестил школьный приятель: вспомнить былые денечки, глотнуть виски да спросить, не хочу ли я написать для его нового издательства книжку про Ferrari. «Здорово было бы», – сказал приятель.

Нет, не здорово. На прошлой неделе я держал готовую книгу в руках, и должен сказать: от моего текста там не осталось живого места, и если кто хотел ее купить, пусть лучше спустит деньги в унитаз. Больше смысла.

Рецензии на нее плохие, но и они не отражают всего кошмара. Это худшая в мире книга, ну, может быть, после «Мандолины капитана Корелли» и «Весенних соков» Э. Э. Гилла.

На прошлой неделе самолет, в котором я летел, потерял управление и сухим листом падал с 12 000 километров до 6000, где пилотам удалось его удержать. Я сказал тогда, что сесть в этот самолет было самой большой моей глупостью, но наш фотограф тут же уточнил: «Нет, самая большая твоя глупость – твое ток-шоу».

Однако на самом деле мы оба неправы. Моя самая большая глупость – чертова книжка про Ferrari. В свою защиту могу сказать лишь то, что за этот смешной опус я не получил ни пенса, и если каким-то чудом мне за него что-нибудь обломится в будущем, я все отдам бедным и неимущим.

Но меня хотя бы немного утешают свежие вне-, все– и просто дорожники у Audi, Volvo и BMW. По-моему, они показывают, что ошибаться свойственно всем.

Тут я должен сразу заявить, что ни одну из этих машин я не водил, но я понимаю, зачем их выбросили на рынок и почему они представляют собой что-то вроде шоколадного костюма для сталевара. Очевидно, Джонни-Автомагнат вбил себе в голову, что если к нормальному универсалу добавить кое-какие черты внедорожника, это будет фурор среди британцев, дважды в день мотающихся в школу. Хорошая мысль. Только неверная: люди покупают внедорожники не затем, чтобы месить грязь и толочься на ухабах. Их не увлекает большой клиренс или зубастые протекторы. Нет, они думают, и, может быть, небезосновательно, что если машина сконструирована с расчетом на Африку, то есть на страшную жару, то она лучше обычной машины защищена на случай аварии где-нибудь в конце Лабурнум-драйв.

А еще людям нравится просторный и разгильдяйский салон, задуманный с расчетом на овец и отделанный пластиком, чтобы легче оттирались черные штрихи от миллиона рифленых подошв.

И этих людей не одурачишь «икс пятым». Они махом определят, что это обычная модель 5-й серии, которой велели слоняться по улицам на ходулях. Испытатели уже отчитались: «В вождении замечательно похожа на автомобиль». Но я добавлю: «И вполовину не настолько похожа, как могла бы, не будь она так высоко от дороги».

Впрочем, задержимся на этом месте и поглядим, какими преимуществами обладает все– вне-дорожный автомобиль в сравнении со своими нормальными собратьями: 1) э-э… 2) м-м… 3) наверное, он лучше ездит по проселкам.

Что ж, опять задержимся и вспомним, когда вам последний раз приходилось ездить по проселкам.

Даже если иной раз приходится заезжать к друзьям, у которых проезд к дому в плачевном состоянии, когда это бишь вам приходилось оставить машину у ворот и переть пешком? Но какая дорога уже непроходима для обычного автомобиля, но не настолько непроходима, чтобы привлекать полноценный Range Rover?

Даже если такие дороги бывают, станете ли вы в ясном уме и твердой памяти покупать поднятую машину, чтобы ездить по ним? Правда? Переплатите за нее продавцу, будете переплачивать на заправках и смиритесь с болтанкой ради одного дня в году, когда приходится выезжать на проселок?

Я-то не против, только у этих новых машинок, похоже, внутренности ровно те же, что у «гражданских» шарабанов, на базе которых они сделаны. Так что всякий раз, как вы побежите в магазин, оставив детей в машине играть в прятки, она просто рассыплется на запчасти.

Штука простая: внедорожники и минивэны конструируются с расчетом на детей. А BMW 5-й серии и его подобия – нет.

Так почему я думаю, что эти новые все– вне– дорожники такая крутизна? Одно время мне казалось: потому, что я восхищаюсь тем чуваком из рекламы Volvo, который бросает жену на растерзание медведям и едет за пиццей.

То есть эти машины любят зависать у барной стойки в борцовских майках. Они ездят в спортзал, где качаются перед зеркалом. А вся эта художественная ковка на морде – аналог усов. Густой надгубной заросли в стиле Фредди Меркьюри. Будь у этих машин собственная воля, мы не загнали бы их ни на M1, ни на A38. Нет, они прямиком рванули бы на Гомосек-серкус.

Но дело в том, что в мире борцовских маек только короткий шажок от Питера Мандельсона[56 - Питер Мандельсон (р. 1953) – влиятельный британский политик, лейборист.] до Брюса Уиллиса в «Крепком орешке», и вот именно его, как мне кажется, воплощает собой, среди других, внедорожник Audi. Нормальный городской автомобиль вдруг оказался посреди деревенской улицы, и теперь ему нужно пробиваться обратно в цивилизацию.

В отличие от настоящего внедорожника, который не годится для города, и от нормального A6, на котором не повозишь детишек, подкачанный Audi, как ни странно, справляется в обеих ситуациях. На бумаге – даже с самыми суровыми раскладами; на деле, могу спорить, – только с самыми щадящими.

Купите себе такого красавца. Вероятно, он дешевле, чем моя книга о Ferrari, и куда занимательнее – даже если продавец забудет привинтить колеса.



    Сентябрь 2000 года




2001








Внедорожники


Что вы почувствуете, если принесенный из магазина горчичный порошок при добавлении воды взорвется и зашвырнет полкрыши вашего дома в Хамберсайд? Если в банке с надписью «горчичный порошок» на деле окажутся удобрение, натрий и аммиак, вы возмутитесь.

И я уж точно возмутился бы, купив BMW X5. Она выглядит как здоровенный внедорожник. И на ощупь как здоровенный внедорожник. И стоит, при цене в ?45 000, уж точно как здоровенный внедорожник. Но если вы поедете на ней по бездорожью, уповайте на то, что в багажнике у вас лежит пара крепких ботинок на обратную дорогу.

Обычно если вы скачете по бездорожью на большом полноприводном джипе, то, застряв, начинаете дергать все рычаги подряд и давить все кнопки на приборной панели, пока наконец машина не двинется. Но в X5, кроме системы контроля тяги на спуске, спертой у Range Rover, нет ничего. С равным успехом можно поковырять пальцем в решетках обдувателей. Или в носу.

То же самое с тойотовским новичком RAV4. Он прилично смотрится и с ?18 000 на ценнике кажется неплохим приобретением. Но у него только один ведущий мост.

Я спросил Toyota, нельзя ли взять RAV на тест-драйв. Они перезвонили мне с таким ответом: «Э-э… мы бы с удовольствием вам помогли, но у нас только один тестовый образец, и он в Йорке, отрезан наводнением».

Вот удача: ты покупаешь внедорожник, приспосабливаешься к его норову и к огрехам управления, и вот, когда случается потоп столетия, твой джип застревает.

А Honda тоже может не смеяться. Вы, может быть, заметили, что на днях я брал на тест-драйв и их аппарат и могу доложить, что там много места впереди и почти никакого – внизу. Выхлопная прямо над дорогой и, без сомнения, к чертям оторвется, стоит только наехать на скомканный фантик. Проблема простая. Автопромышленники заметили, что хозяева полноприводных машин, как правило, не съезжают с твердых дорог. И тогда зачем париться, экипируя их для бездорожья?

С первого взгляда все логично, но на самом деле это вопрос в стиле «Почему Луна сделана из сыра?». Все равно что спрашивать, почему все хотят ужинать в ресторанах? Куда дешевле остаться дома и высасывать из ковра пылевых клещей. А зачем священникам церкви? Без сомнения, проще было бы устраивать их религиозные тусняки в каком-нибудь большом сарае? Или, при том, сколько сейчас прихожан, прямо у викария в прихожей.

Компьютер, на котором я все это пишу, способен связать меня с тайским трансвеститом в Сайгоне. И пусть этой возможностью я никогда не захочу воспользоваться, приятно знать, что мог бы. Хуже того. Купить X5, или RAV4 или HR-V с их мосластыми и своенравными брутальными рычагами, это все равно что купить компьютер, который обещает доставку жаркого порева прямо в офис, и, придя домой, обнаружить, что максимум его способностей – поддельное фото вывалившейся сиськи Бритни Спирс.

Не только внедорожники не могут дать того, что написано на этикетке. Гляньте на эти дурацкие средние минивэны, которые сейчас плодятся, как кролики. «Я так понимаю, что в этом кузове помещается много пассажиров?» – «Ну-у, нет, сэр, только пять». Продавец напирает на то, что у этих машин высокий салон, но какая в этом выгода? Кто из ваших знакомых водит машину стоя?

Это как Rodster Targa, остромодные в дни, когда панк уступал место новой романтике. Продавались они под видом кабриолетов, так что, сорвав шесть ногтей, истребив четырнадцать кусков пластыря и потратив одиннадцать часов, ты убеждался, что, убрав крышу, получаешь дыру размером с парочку крикетных бит.

Такая вот идея езды с ветерком. А что, в общем, ветерок-то был. Обычно он цеплял только одну прядь волос, и ты выходил из машины с какой-то фигней на голове, похожей на торчащий в прическе сук.

Еще мошенников? Что ж, есть Opel[57 - Opel входит в концерн General Motors; в Британии выпускается под маркой Vauxhall.] и Ford, которые, прикрываясь британским флагом, делают машины по большей части в Германии. А еще Nissan, провозгласивший, что Micra – английская, как сам пудинг, хотя двигатель, коробка передач и кузовные панели для нее ввозятся оттуда, где восходит солнце.

Насколько я знаю, единственной британской запчастью в первых «микрах» были держатели туалетной бумаги, которой сборщики подтирали зад.

Провинился даже Ferrari. В начале 1980-х годов они забрали себе в голову, что имя искупает все, и машина может в управлении и по ходовым качествам не сильно отличаться от дубового бруса. К счастью, они довольно скоро поняли, что это не так.

Позвольте провести аналогию: вы приглашаете девицу на ужин, и весь вечер получаете авансы, однако едва доходит до дела, она рвет когти. Как вы думаете, сколько раз она успеет это проделать, пока весь город не научится обходить ее десятой дорогой?

BMW заявляет, что X5 – машина для спорта. И они правы. Эта машина гораздо спортивнее любой другой в своей категории, но если бы инженеры обеспокоились оснастить ее агрегатами для езды по лесным тропам, то она уже не была бы лучшей.

Так что она как бы и делает то, что заявлено на этикетке. Однако, если внимательно читать состав, обнаружишь, что его нет.



    Январь 2001 года




Производство автомобилей


Когда BMW сдал назад насчет Rover, все носились по полям, размахивая руками и вопрошая, что сталось с британской автоиндустрией. Вообще-то и я, стыдно признаться, не остался в стороне от этой беготни с размахиванием.

Но потом люди постарше и поумнее поднялись на подагрические ноги и, не повышая голоса, пояснили, что на тот момент Британия собирала больше автомобилей, чем когда бы то ни было прежде.

Но это в прошлом. Honda объявила, что не собирается больше ничего выпускать в Суиндоне, Nissan прекращает сборку Micra на севере Англии, а Opel перестанет строить машины в Лутоне. Последнее меня удивило; я думал, машин там не строят уже три года – переключились на Vectra.

Есть, конечно, во всем этом и своя польза. Если иностранные компании перестанут к нам вторгаться и строить заводы на заливных лугах, нашим традиционным осенним дождям будет куда пролиться, помимо сводов Йоркского собора и чайного магазина миссис Миггинс в Телфорде.

А еще вспомните: мы не первый год долдоним автофабрикантам, что нам нравятся цены пониже, и вот, едва General Motors подвернулась возможность сэкономить несколько фунтов за счет переноса цехов в Бонгобонголенд, он, конечно же, ее не упустил.

Люди, принимающие эти решения, – американские бизнесмены, и в их глазах Земля – не шар, а совокупность точек и тире в бухгалтерском отчете. Сделать машину в Лутоне – плевать, что это и где оно – стоит 5000. А в Лахоре – плевать, что это и где оно – 3000. Значит, делать нужно в Лахоре.

Ну да, тысячи рабочих в Бедфордшире выкинут за ворота. Но кого это парит, кроме хозяина местного магазина игрушек, который на Рождество продаст чуть меньше кукол, чем обычно? Помните, мы живем в мировой деревне, и рабочее место, исчезнувшее в Лутоне, – это рабочее место, возникшее где-то еще.

В былые годы General Motors платил своим рабочим в Англии, а те часть денег опускали в благотворительные кружки. Теперь капиталисты просто исключили посредника. Они спустили в благотворительную кружку все рабочие места, и от этого всем лучше. Мы с вами получаем дешевые машины, а чайные пакетики миссис Миггинс не топит канализация.

Только вот Лутон, конечно, пустеет.

«Да, я хочу купить машину подешевле, но мог бы я с чистой совестью купить ее, зная, что ради этого кого-то обрекли на прозябание?»

В общем, я стараюсь не иметь дела с теми, кто в Mcdonalds швыряет стулья в витрину и высевает коноплю перед парламентом. Я не разгуливал по Ницце в бандане и дредах. И не я звал на баррикады в Сиэтле. Никогда не мог понять возмущения таких людей. Если уж получать в рыло полицейской дубинкой, так уж за что-то более существенное, чем планетарное распространение гамбургеров.

Когда я планирую день, этот пункт встает в самый-самый конец списка возможных дел. Дальше лисьей охоты. Дальше растления шестнадцатилетних мальчиков. И вообще всего. На глобализацию котлет мне начхать. И, по правде говоря, в тех странах, где можно насмерть отравиться кубиком льда, бывает разумно, если проголодался, прошвырнуться до большой желтой «М» и вонзить зубы в сочный бигмак с картошкой фри.

То же самое с банками. Люди в костюмах дают взаймы людям с костями в носу, и хотят, чтобы долг вернулся с процентами. На мой взгляд, здоровая практика.

Но у банков, говорят нам противники капиталистической глобализации, море денег, при том что в мире есть страны, у которых денег гораздо меньше. Несправедливо, говорят антиглобалисты. Может быть, но Barclays, насколько мне известно, не содержит армии и не тратит 90 % дохода на новенькие «калаши» в смазке.

И все-таки недавно новости из Детройта заставили меня усомниться в этих кондовых центрально-английских взглядах.

Да, я хочу купить машину подешевле, но мог бы я с чистой совестью купить ее, зная, что ради этого кого-то обрекли на прозябание?

Вот вы бы купили, например, джемпер, зная, что он связан пятилетней девочкой в ножных кандалах, которой за работу платят «рогипнолом»?[58 - Рогипнол – снотворное.]

Нет. Так почему бросаетесь покупать новую Vectra, прекрасно понимая, что ее невысокая цена – прямое следствие закрытия завода General Motors в Лутоне и вышвыривания на улицу тысяч рабочих? Ты сэкономил стольник, и провались эти несчастные ублюдки, которым теперь приходится кормить детишек землей. Или другими детишками.

Так я обнаружил себя на стороне тех, кого тревожит глобализация мирового хозяйства. Конечно, какая-нибудь Гватемала может выиграть от лутонского несчастья, но знаете что? Мне эти Гватемалы никуда не уперлись. Мир – не деревня, это вам подтвердит любой, кто слетал в Новую Зеландию. Мир огромен, и до Гватемалы километры и километры. Так же как и от гребаного Лутона до Детройта.

Я считаю, нужен какой-то механизм, напоминающий автомобильным фабрикантам, что козявки на их компьютерных дисплеях – это человеческие судьбы и рождественские подарки для детей.

Может быть, закрытие заводов надо разрешить не иначе, как если сам председатель совета директоров придет в сборочный цех объявить о закрытии голым и в лохматых шлепанцах.



    Февраль 2001 года




Подержанные Royce


Несколько лет назад паренек по имени Квентин Уилсон явился на телевидение и сообщил, что подержанный Rolls-Royce можно купить всего за ?6000. Я хорошо это помню. Так хорошо помню, что не забыл даже ту фемтосекунду, в которую раздумывал, не воспользоваться ли его советом.

А что? Rolls-Royce, как ни крути, суровый и волевой старикан, который расплющит всякого, кто рискнет встать на его пути. Так что вполне мог бы стать безопасным местом для детей по дороге в школу.

Но для тех, у кого детей зовут не Ахмедами, идея смехотворная. Потому когда этот загадочный персонаж с волосами, которые, казалось, то редеют, то через минуту снова густеют, понес про то, как купить коробку на Rolls за 28 пенсов, я принялся бросать в экран вещи.

«Захлопнись, – орал я. – Мне насрать, что ты там блеешь». За шесть штук я лучше сделаю фронтальную лоботомию, без которой никто и мысли не допустит загнать к себе во двор Rolls-Royce. Эта машина – диван с пуговицами на спинке для тех непроходимых пошляков, что считают стеклопакеты законным и стильным дополнением к историческому особняку.

Но это еще не все. У того «ройса», о котором трепался Уилсон – модель Shadow, – дизайн точно как у Lada. Я не вру! Квадратный капот, квадратные окна, квадратная крыша, квадратный багажник. Искривляется в таких машинах только одна поверхность: коврики, брошенные под ноги предыдущим владельцем.

А потом движок: 6,7-литровый V8, обеспечивающий, если верить людям, которые его сконструировали, «адекватный» запас мощности. Но чему «адекватный»? Прижмите педаль, чтобы воспользоваться просветом в потоке машин, и вы нипочем не подумаете: «Вот это адекватная мощность». Совсем наоборот. Вы, скорее всего, подумаете так: «Мать твою, сломалась». А называть эту машину хоть в каком-то смысле бесшумной никому и во сне не приснится. Ну да, она бесшумная по сравнению с кипящей лавой, рухнувшей в исландское ледяное море с высоты в три километра. Тихая, если сравнить с ревом, который издал бы Брайан Блесид[59 - Брайан Блесид (р. 1936) – английский актер, обладатель мощного низкого голоса.], насилуемый сорока двумя тунисскими торговцами. Но не верьте в эту бодягу, будто на скорости в сто километров в час слышно только тиканье часов. Эту машину не разогнать до сотни, а если и разгонишь, единственные часы, которые ты сможешь услышать, – это Биг-Бен.

И все равно вчера мне звонит этот придурок Э. Э. Гилл, который кропает в Sunday Times ресторанные обзоры и вялые статейки про голодающих Африки, и говорит, что намерен купить шоколадный Royce. Заметьте, этот человек купил TVR, не имея ни малейшего понятия, за что платит. Он знал о покупке ровно столько, что это вполне мог оказаться венчик для яиц или дровяная плита. И когда ее доставили, и это оказалась машина, он спросил продавца, почему там два спидометра. «Это тахометр, дубина».

Но поскольку он водит меня в хорошие рестораны, я должен был хоть чем-то ему помочь. И потому я позвонил Деймону Хиллу, у которого есть свои люди из числа ройсодилеров, свел с ним Гилла, и теперь Э. Э. счастлив со своим шоколадным Shadow II 1978 года.

Машина обошлась в ?10 000, и за эти деньги Гилл получил золоченые шильдик и Нику на радиаторе. Все работает, даже подсветка пассажирских косметических зеркал, а пробег всего 110 000 км. Ну, этой цифре я не верю. Могу спорить, пробег скручен, но техпаспорт врать не может, и у машины был только один хозяин.

Ну да, она, конечно, шумная, медленная и до смешного «ушитая» сзади, но приходится признать, что за эти деньги ты получаешь довольно много автомобиля… с одной лишь оговоркой. Касающейся стиля и вкуса.

Дело в том, что, я, выходит, опять пропустил появление новой моды. Говорят, Джон Даймонд, журналист, недавно умерший от рака, купил Royce напоследок: мол, гори оно огнем, – и этого хватило, чтобы старую перечницу зауважали.

И точно. Я заметил, нынче, если Royce – так за рулем чувак типа Ника Хорнби[60 - Ник Хорнби (р. 1957) – английский писатель.] или Гая Ричи: чуть за сорок, бритоголовый, весь в черном и в очочках, как у Боно, чтобы миновать контроль на входе в «Мет-бар».

Старина Roller стал любимой машиной публики из «Карт, денег, двух стволов».

Подтянутые, энергичные, продвинутые горожане. Прогуляйтесь в районе Шарлотт-стрит, где кучкуются рекламщики: там же от шоколадных «ройсов» не продохнуть.

Забавно, правда? VW новым «жуком» и Chrycler PT Cruiser хотели обаять именно такого вот потребителя, и оба с треском провалились. На PT Cruiser ездит Джим Дэвидсон[61 - Джим Дэвидсон (р. 1953) – английский комик и телеведущий.], а на «жуках» я видел только школьных учителей.

Кто бы мог такое предположить? Квентин Уилсон, как и подсказывала его переменчивая лысина, совал голову в будущее. Почему я не купил Royce, когда он советовал? Завтра цены пробьют потолок.

И бесполезно пытаться заменить Royce другой машиной того периода. Фокус не удастся. К черту Stag, Aston и старый Rover: Rolls Royse семидесятых – идеальная машина на заре светлого нового века мистера Блэра.

Все животные равны. Но некоторые равнее.



    Май 2001 года




Возраст


Я чувствую себя на девятнадцать. Думаю, что у меня тело, как в девятнадцать. Мне кажется, я выгляжу на девятнадцать. Вообще, что мне не девятнадцать, я понимаю, только когда пытаюсь поступать как в девятнадцать.

Беда в том, что мои легкие дряхлели постепенно. В девятнадцать я мог бы добежать до Лас-Вегаса и финишировать ну разве что с парой капель пота на лбу – и то от жары. А нынче я не то что через две ступеньки: я каждую одолеваю в два приема. И на ближайшей площадке перекур.

То же самое с выносливостью. В девятнадцать я мог тусоваться и пить неделю напролет, теперь я отрубаюсь в одиннадцать вечера. А похмелье? Боже мой. Я сейчас только после Рождества отхожу.

И это тоже было не так, что в один прекрасный день мне вдруг хватило стакана сухого вина. Все менялось медленно. Сегодня четырнадцать пинт, завтра тринадцать с половиной, потом двенадцать, и наконец теперь, двадцать лет спустя, я косею, нюхнув фруктового соку.

Я стравливаю это все на вас, – как стравил бы уже на второй пинте, верьте мне, – потому что прошлую неделю я провел за рулем Audi Quattro 1990 года. Грустно признать, но это было похоже на свидание с бывшей подружкой, которая со дня вашей последней встречи успела родить троих и устроиться работать на шоколадную фабрику. С ума сойти, как я мог этим увлекаться?

Ну, правда. В конце 1980-х, когда я писал для журнала Performance Car, с двадцатиклапанной Audi Quattro по крутизне равнялись M5, Ferrari, Subaru Impresa и здание Ллойда, слепленные в один ком. Я выбирал ее машиной года каждый год, потому что никакая другая – именно, никакая – с ней и близко не стояла.

Что ж, миновало всего одиннадцать лет, но, святые небеса, как все изменилось. Сегодня ездить на Audi Quattro – все равно, что слушать Tubular Bells.

Ну, то есть, где у нее колеса? Как я мог не заметить, что эта тачка стоит на четырех пуговицах. Они всего 14 дюймов в диаметре, не вру – на 4 дюйма меньше, чем у RS4.

А еще дворники, которые не прячутся под обрез капота. Они гордо торчат, попадая во встречный воздушный поток и увеличивая трение, не включаются на скорости и вдобавок раскраивают череп тому, кого ты собьешь.

Забираемся внутрь: там цифровая приборная панель, которую Honda неблагоразумно вернула к жизни на S2000, и э-э… и всё. Вот скажите мне, как мы, черт побери, могли ездить без кондиционеров? В такую вот майскую жару мне приходилось кататься с расхабаренным окном, и все равно каждый вечер прямиком из-за баранки надо было топать в душ.

А еще магнитола. Blaupunkt Melbourne с кнопками, которые нужно давить. Ты давишь, и красная стрелка механически передвигается по шкале. Брюнелевская машинерия.

Но хуже всего дверные панели. Сегодня в самом дешевом и самом кошмарном Hyundai ставят рельефную обивку, а вот на Quattro просто приклеивали тряпку, чтобы ты не видел металл – который лязгает при каждом закрывании двери. По совести сказать, видал я коровники, что захлопывались с большим достоинством.

Поразительно. Никогда бы не подумал, что дизайн автомобилей в последние десять лет развивался столь стремительно и вещи, которые сегодня сами собой разумеются, еще каких-то одиннадцать лет назад не были доступны даже как дополнительные опции на самом навороченном и нафаршированном суперкаре.

И все же в одном отношении ни одна современная машина и свечку держать не достойна старому быку – это чертово корыто бесподобно ездит.

Тут, я знаю, редактор журнала Top Gear быстренько найдет себе важное дело, требующее на месяц уехать в Чили, но однажды он влетел на двадцатиклапанной Quattro в кукурузное поле. Задним ходом и на скорости под 140. И я поныне не понимаю, как.

Да, прежде всего, ее чуток сносит на поворотах, но если ты уберешь газ, нажмешь тормоз или просто умрешь, хвост начинает уходить по кругу так плавно, что даже безрукий сможет вернуть его на место.

И говорить нечего, что 2,2-литровый пятицилиндровик с турбиной – слабоват против RS4, но на гонках – я знаю, потому что гонял сам, – вы мне не поверите, как недалеко отстает старый, но легкий Quattro. За километр до финиша разрыв был в один корпус.

Более того, Quattro – это автомобиль, который просто требует жесткого вождения. RS4 – колосс, один из величайших в мире пожирателей расстояний, но когда ты буднично катишь куда-нибудь, он превращается в кошечку. А вот Quattro совсем не понимает значения слова «катить».

Проехавшись на нем от Чиппинг-Нортона до Уилтшира, моя жена сообщила, что шла в среднем XXX км в час (вымарано, потому что кто-то должен возить меня домой после вечеринок), и я, честно скажу, не поверил. Но назавтра, даже не прикладывая усилий, я умудрился проделать то же самое. И это при том, что окно было опущено.

Вот что заставило меня задуматься о том, в каком направлении развивается современная автоинженерия. Несомненно, машины становятся удобнее, экологичнее, и в них стало куда больше всяких игрушек. Но что касается азарта, то Quattro легко сравняется даже с Subaru R1.

Сам того не замечая, я старею и теряю скорость, но Quattro по-прежнему девятнадцать. Может, сейчас Моби самый крутой, но Майк Олдфилд[62 - Майк Олдфилд (р. 1953) – британский мультиинструменталист и композитор, работавший в различных жанрах.] делал то же еще раньше. И лучше.



    Июль 2001 года




Trabant


Пока европейцы поголовно бледнеют при мысли о единой валюте, опасаясь, что она превратит нас в бесформенную массу, я наконец-то нашел предмет, объединяющий весь наш континент. Мы можем говорить на разных языках, есть разную еду, предаваться разным извращениям после наступления темноты и держать разных собак, но, поверьте мне, автосалон в Цвиккау ничем не отличается от любой другой автомобильной выставки в любом городе Европы.

Те же самые ребята в вареных джинсах так же слоняются и покупают с молчаливого неодобрения жен всякую ерунду типа деталей рулевого колеса, задних фонарей в сборе и гамбургеров с коровьим бешенством. Та же самая уму непостижимая система оповещения и та же шеренга скучающих подружек в неподобающих прикидах.

Цвиккау – это бывшая Германская Демократическая Республика, которая так звалась, разумеется, потому, что никакой демократии там не было. А что там было, так это огромный и бесполезный автозавод на краю милого старинного городка – там делали Trabant.

Когда рухнула Стена, власти решили очистить дороги от этих безнадежных таратаек с 26-сильными двухтактными моторами и удручающим индексом безопасности.

Когда на Trabant ездили все, было не так страшно, но в объединенной Германии им пришлось делить дорогу с Audi, и смесь вышла не менее разрушительная, чем Bayleys с лаймовым соком. Вы, может быть, помните, как в 1995 году целая семья восточных немцев на Trabant погибла в столкновении с A8. Пострадал ли водитель Audi? Поехал домой с помятой решеткой радиатора.

Не уживался Trabant и с экологической политикой новой Германии. Я тут кое-что подсчитал в уме: Mercedes S-класса за 50 км выбрасывает в атмосферу столько же ядов, сколько Trabant выкашливает за три секунды.

Единственная польза от этой заболоченной заводи коммунизма у капиталистической реки была в том, как корежило партию зеленых. Trabby пора на свалку, но это будет выглядеть как фанаберия буржуев. Нельзя оставить восточных бедняков совсем без колес, пусть даже эти колеса убивают планету.

А, нет, была и другая польза. Trabant породил первый немецкий анекдот, где не говорилось про какашки. Это была газетная карикатура: продавец Trabant стучится в дом и кричит: «Ваша машина здесь!»

Не въезжаете? Ну, на Trabant записывались в очередь и ждали по двадцать лет, и после падения Стены их еще долго доставляли покупателям.

Так или иначе, через 12 лет после закрытия контрольно-пропускного пункта «Чарли», Trabant в массе своей вымерли, но теперь в Германии возникло движение за сохранение ограниченной популяции для потомков. И вот специально устраивается выставка.

Ничуть не парясь насчет буржуйской фанаберии, я прикатил на Jaguar E-Type. Крыша спущена. В колонках играет Дайдо. И на меня никто не обращает внимания.

Потому что запарковался я возле самой длинной машины, какую мне только приходилось видеть. По-моему, хозяин говорил, что в ней полных 15 метров. Хотя, может, он диктовал мне мамин рецепт творожной запеканки.

Но куда тревожнее было другое: меня начало засасывать. Всякий знает, что, какова ни будь погода на автошоу, под ногами обязательно болото. Цвиккау исключением не был. И притом еще луковое бедствие. Повсюду стояли прилавочки с пиццей, пивом, хот-догами, и опять с пивом, и еще с пивом. Но все равно царил тот всепроникающий запах, что окутывает любую автовыставку от Португалии до Балтийских зыбей. Жареный лук.

А еще знатный замес был с музыкой. Trabant в рабочем состоянии можно купить всего за ?30, и потому он весьма популярен у молодых ребят, которые потом вкладывают ?30 000 в установку стереосистемы, способной с четырехсот шагов сорвать двери полицейского фургона.

Поэтому сопровождала выставку пульсирующая какофония басов. Организаторы знали, что так будет: спрашивается, зачем они пускали в динамики свой саундтрек?

То есть классический ярмарочный репертуар. Начали со «скорпов», потом Брайан Адамс, Тото, «Европа» и все прочее, от чего у диджея возникает чувство, будто он работает на какой-нибудь безбашенной софт-роковой FM-радиостанции в Калифорнии.

Но мы же ничего не слышим, дебил. Не твоим слабосильным динамикам тягаться с Trabant-пикапом, который превратили в саундпушку.

Удивительно, чего только из Trabant не делают. Мне попался экземпляр с шестнадцатиклапанным фольксвагеновским мотором, потом еще один с двухтактником, разогнанным до 68 лошадей. А еще был идиот – кузен Михаэля Шумахера, попытавшийся придать Trabby сходство с болидом. Безуспешно.

И все равно каждый останавливался и фотал это уродство.

Куда бы я ни двинулся, прорубаясь сквозь луковую какофонию, всюду меня ждало то же самое. Кто-то сказал, что даже самые лучшие машины в истории не имели такой популярности. И это привело мне на ум крабов с острова Рождества. Миллионы пускаются в брачный поход, но лишь самые приспособленные выживают.

Есть перекличка с нашим обществом, правда? Немцы попробовали коммунизм, но он долго не продержался. Значит, туда же дорога и машинам, которые он породил. Простое решение. Один Trabant поставить в музей, остальных пристрелить.



    Август 2001 года




Убийство


Если бы можно было выбирать, большинство из нас предпочло бы мирно скончаться во сне или героически погибнуть у штурвала обреченного авиалайнера. Увы, из каждых ста тысяч читающих эти буквы 1,4 придется горько разочароваться. Потому что вас убьют.

Если это вам не ко двору, езжайте в Аргентину, там из каждых ста тысяч насильственной смертью умирает лишь 0,1 человека. Нигер тоже выглядит неплохо при 0,2, но это лишь потому, что убийцы там, как и все остальные, страдают свирепейшим поносом и не успевают сделать свое дело между посещениями клозета.

На другом конце шкалы – Свазиленд, где из каждых 100 000 человек 88 прибывают к райским вратам с дымящимся «данлопом»[63 - Dunlop – марка автомобильных покрышек.] на шее. В Африке нынче убийства столь популярны, что Штаты уже даже не в высшей лиге. При всем усердии наркодилеров Детройта и Чикаго бывший чемпион завершил прошлый сезон всего с 14 000 случаев: спасибо, главным образом, жалким результатам Нью-Гэмпшира, где убийцы преуспели всего четырежды.

И все-таки, для того, кому предстоит быть убитым, Штаты – лучший вариант. В прошлом году там почти в половине случаев жизнь быстро и почти безболезненно отнимали пистолеты или револьверы. 2000 душ взяли на себя еще более проворные винтовки, дробовики и автоматы. Об остальных позаботились топоры и бензопилы.

В Британии быть убитым – куда более мрачная история. Здесь один из самых распространенных способов душегубства – «нанесение ударов». Господи. Мне кажется, что заживо съели – и то лучше, чем до смерти запинали.

Но еще тревожнее, что на восьмом месте среди орудий убийства в Соединенном Королевстве стоит моторный транспорт.

Да, я в курсе, что в мире британцы славятся как приверженцы честной игры: мы не палим в сидящего фазана и травим лисиц верхом, хотя могли бы сесть в Range Rover, но ведь правда, если надо кого-то завалить и слинять, то машина страшно ненадежное средство. Если нужно завалить продавца газет, почему бы просто его не поджечь? Не почикать газонокосилкой?

Давайте признаем, убегать на орудии убийства – это куча проблем. Чтобы сбить человека насмерть, нужно ехать не меньше 65 км в час. На такой скорости машина тоже получит серьезные повреждения. И дело не столько в том, что ремонт – это неудобства и траты, а в том, что легавый, даже если не видел, как вы скакали по тротуару, разбитый плафон заметит, как пить дать, и возьмет вас за жабры.

Другая трудность в том, что современные машины делаются с заботой о безопасности пешеходов, так что даже если ты поймаешь его точнехонько между фар, он почти наверняка потопает дальше, отделавшись разве что синяками. Вот цифры: из 43 000 пешеходов, сбитых в прошлом году, от полученных повреждений скончались менее 900.

Дворники сейчас прячут под закраину капота, чтобы залетевший пешеход не раскроил череп о прочную гайку, которой они крепятся. Сами капоты делаются гибкими и мягкими в середине, но прочными там, где под ними находятся агрегаты подвески. Бамперам придают такую форму, чтобы тело человека подбрасывалось вверх, на крышу, а не летело под колеса.

В общем, если придется использовать для убийства машину, тщательно выбирайте модель. Безусловно избегайте Daihatsu Sirion, который на последних испытаниях Евро НКАП получил по три звезды за безопасность водителя и защиту пешехода: другими словами, окажетесь в том же состоянии, что и парень, которого вы собьете.

Но абсолютно худшим выбором будет Honda Civic, которая, как установлено, почти в два раза лучше защищает пешехода, чем любая другая машина.

Ну а что же подойдет? Наверное, неплохо сгодится тачка с выступающими украшениями на радиаторе, как у Rolls-Royce. Кстати, вам, может быть, интересно узнать, что в Швейцарии Spirit of Extasy[64 - Официальное название фигурки богини Ники на радиаторе Rolls-Royce.] запрещен: там Royce продают с гладкой радиаторной решеткой.

Но не оставляйте надежды: в свободном мире, где не держат золота НСДАП, радиатор Royce устроен так, что при наезде на пешехода статуэтка проваливается внутрь корпуса. А вы-то думали, это затем, чтобы ее не покорябали.

Выходит, что вам по-настоящему поможет в убийстве киоскеров, так это машина с коротким носом – чтобы жертва прилетела головой прямо в ветровое стекло. Подходящие аппараты, отобранные на краш-тестах, – Renault Clio, Ford Fiesta и VW Polo. Неплохо сгодится и Audi A4 – вот, по крайней мере, одна причина его купить – и BMW 5-й серии. Но идеальный вариант – это, похоже, минивэны. Peugeot 806, Chrysler Voyager и Opel Sintra – машины убийства, способные потягаться с девятимиллиметровым «узи».

Простите, если от нынешней колонки вас покоробило. Но давайте начистоту: зашел бы я с другого конца, стал бы расписывать, какие безопасные есть машины, вы бы на середине второго абзаца перевернули страницу.

И правильно. Конечно, похвально, что Королевский автоклуб и другие организации настаивают, чтобы капоты делали вроде пуховых одеял, а фары надувными, но в Британии поныне каждый из нас имеет примерно равные шансы или погибнуть под колесами – или от руки убийцы.



    Сентябрь 2001 года




Голландцы


В этом месяце мы с вами отправляемся в Голландию, где земля на воде, а люди под травой, мужчины гомики, а женщины голые, и, когда идешь по Амстердаму, из каждой двери тебя уговаривают зайти и окунуться в скверну и разврат.

Я сейчас делаю серию телепередач о европейских странах и людях, которые там живут. И сказать по совести, это работенка несложная.

Каждое из племен, живущих по эту сторону моря, нам есть, за что не любить. Испанцы тырят нашу рыбу, не имея ни малейшего понятия, как ее готовить. Французы знают, как готовить рыбу, но их хрен заставишь ее подать. Еще тут есть итальянцы, у которых нет чувства юмора, немцы, которые не умеют играть в футбол, и бельгийцы, которые тоже не умеют играть в футбол, главным образом потому, что считают себя рыбой.

И глумиться над ними тоже легко, потому что в Европе трудно найти страну, которую бы мы в свое время не отвалтузили. Это, конечно, не про Бельгию, которую британцы сами изобрели, чтобы нашим воякам было где играть выездные игры.

Про голландцев, однако, такого не скажешь. Они как-то раз имели наглость заплыть в Темзу и потопить весь наш флот. И даже прикончили лорда Сэндвича[65 - Джон Монтегю, граф Сэндвич (1718–1792) – английский дипломат, первый лорд Адмиралтейства. В честь него названо блюдо, известное как «сэндвич».]. Правда, потом они промахнулись, забрав по мирному договору Суринам – жалкую дыру в Южной Америке, – а нам отдав свой Новый Амстердам. Название мы потом сменили – на Нью-Йорк.

Однако, вместо того, чтобы досадовать, голландцы напоминают нам, что в Англии нет ни одного футболиста из Америки, а вот их сборная – поголовно суринамцы, или как там бишь тебя зовут, если ты оттуда. Так что, в их понимании, они выиграли и войну, и мир.

Мне голландцы нравятся. Их терпимость. Непринужденность в вопросах секса и наркотиков. Буквально вчера парень, с которым меня знакомили, припозднился и пояснил, что долго скачивал порнофильм из Интернета. Сказал это таким тоном, будто речь шла о заезде в магазин.

А потом была дамочка в баре. Соцработник. Под сорок. Ухоженная. Хотя не красотка. Через пять минут разговора уже расписывала мне прелести эрекционного кольца. Ошарашивает.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/dzheremi-klarkson/bez-tormozov-moi-gody-v-top-gear/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Сноски





1


Автомобили марки Alvis выпускались в Англии до 1967 г.




2


Монти Пайтон (англ. Monty Python) – невероятно популярная в Британии комик-группа.




3


Автор имеет в виду британские лошадиные силы (1 б. л. с. = 1,013869665424 метрической л. с.).




4


Телевизионная студия в г. Бирмингем.




5


Нетландия, Неверленд, Небыляндия или остров Небывалый – вымышленное место, в котором происходит действие произведений Джеймса Барри о Питере Пэне.




6


Барбара Картленд (1901–2000) – английская писательница, невероятно плодовитый автор многочисленных любовных романов.




7


Littlewoods – сеть мультибрендовых магазинов.




8


Эль Макферсон – австралийская топ-модель, актриса и дизайнер.




9


Джеймс Кнапп (1940–2001) – крупный британский профсоюзный деятель, председатель национального профсоюза железнодорожников.




10


Ричард Бичинг (1913–1985) в начале 1960-х гг. занимал пост председателя Британских железных дорог, реорганизовал их работу.




11


Hammersmith Odeon – концертный зал в Лондоне, еще известный как Hammersmith Apollo.




12


Motown Records – знаменитая американская студия звукозаписи, основанная в 1959 г. в Детройте. Название Motown составлено из частей слов Motor town (англ. «город моторов», т. е. Детройт).




13


Лонгбридж – промышленный район в Бирмингеме, где располагаются автомобильные заводы.




14


Take That – английская «мальчиковая» поп-рок-группа, успешная в 1990-е гг.




15


Джефри Чосер (1343–1400) – английский поэт, «отец английской поэзии», первым начал писать не на латыни, а на родном языке.




16


«Красный шторм» – остросюжетный роман американского писателя Тома Клэнси о Третьей мировой войне между странами Варшавского Договора и НАТО. Вышел в 1986 г.




17


«Адвокат дьявола» – роман Эндрю Найдермана, широко известен благодаря одноименной экранизации Тэйлора Хэкфорда.




18


Джон Кугар-Мелленкамп (р. 1951) – американский рок-музыкант.




19


По книжкам про Дженет и Джона британские дети учились читать в 1950–1960-е гг.




20


Тони Мейсон – британский раллийный штурман и телеведущий.




21


Британская забава – переходить из паба в паб, связав свою левую ногу с правой ногой компаньона.




22


Найджел Мэнселл (р. 1953) – английский автогонщик, чемпион мира по автогонкам в «Формуле-1».




23


Джон Маккарти (р. 1956) – британский журналист, больше пяти лет проведший в заложниках у ливанских террористов.




24


Seddon Atkinson – марка британских тяжелых грузовиков.




25


Майкл Бэрримор (р. 1952) – британский актер.




26


Бадди Холли (1936–1959) – американский певец и автор песен, один из первопроходцев рок-н-ролла.




27


Q – персонаж бондианы, снабжающий Бонда полезной шпионской техникой.




28


SS – особо спортивные (SS – Super Sport) исполнения автомобилей Chevrolet: Impala, Chevelle, Nova, Camaro и El Camino.




29


Victory Team – команда ОАЭ по гонкам Класса 1.




30


Примерно 2200 км/ч.




31


Мюррей Уокер (р. 1923) – английский журналист и комментатор «Формулы-1».




32


Британский журнал «любительского» порно.




33


Почтальон Пэт – нарицательное имя всех английских почтальонов.




34


Friends of the Earth International – международная экологическая организация.




35


Линфорд Кристи (р. 1960) – выдающийся британский спринтер.




36


Джованни Баттиста Фарина «Пинин» (Pininfarina) (1893–1966) – выдающийся дизайнер автомобилей и инженер, основатель кузовостроительной и дизайнерской фирмы Carrozzeria Pininfarina S. p. A.




37


Энди Миддлхерст (р. 1963) – известный британский автогонщик.




38


В Англии в городах и поселках действует ограничение скорости в 48 км/ч (30 м/ч).




39


British Touring Car Championship (BTCC) – чемпионат Великобритании по шоссейно-кольцевым автогонкам в классе туринг.




40


Роберт Марк (1917–2010) – знаменитый британский полицейский деятель, комиссар лондонской полиции.




41


Британский паром Herald of Free Enterprise 6 марта 1987 г. перевернулся и затонул в бельгийском порту Зеебрюгге.




42


Карл Фогарти (р. 1965) и Барри Шин (1950–2003) – знаменитые британские мотогонщики.




43


Дэвид Платт (р. 1966) – английский футболист и футбольный тренер.




44


Томас Гарди (1840–1928) – британский писатель викторианской эпохи.




45


Автомобили марки DeLorean (выпускавшиеся в 1981–1983 гг.) имели неокрашенный кузов.




46


Стоун – английская мера веса. 1стоун равен ок. 6,4 кг.




47


Отрезок шоссе А57 между Манчестером и Шеффилдом, который зимой часто закрывается из-за снегопадов и обледенения




48


Enterprise – звездолет Звездного флота из сериала «Звездный путь: Энтерпрайз».




49


Популярная в Великобритании марка немецкой карамели и ириса; в рекламе обыгрывалась тема связи поколений.




50


Главную роль в сериале «Доктор Финли» (1993) исполнял Дэвид Ринтул.




51


Купол Миллениума, Огненная река (фейерверк на Темзе), колесо обозрения (Лондонский глаз), Пламя надежды – проекты Тони Блэра к Миллениуму. Все проекты обернулись провалом, за который Тони высмеивали.




52


Мо Моулем (1949–2005) – британский политик, лейборист.




53


Марко Пьер Уайт (р. 1961) – знаменитый британский шеф-повар и ресторатор.




54


Тара Палмер-Томкинсон (р. 1971) – британская актриса, звезда телевидения и модель.




55


Гилфордский – Гилфорд – городишко в Суррее. Время от времени автор поминает эти места как символ скучной и пошлой Британии.




56


Питер Мандельсон (р. 1953) – влиятельный британский политик, лейборист.




57


Opel входит в концерн General Motors; в Британии выпускается под маркой Vauxhall.




58


Рогипнол – снотворное.




59


Брайан Блесид (р. 1936) – английский актер, обладатель мощного низкого голоса.




60


Ник Хорнби (р. 1957) – английский писатель.




61


Джим Дэвидсон (р. 1953) – английский комик и телеведущий.




62


Майк Олдфилд (р. 1953) – британский мультиинструменталист и композитор, работавший в различных жанрах.




63


Dunlop – марка автомобильных покрышек.




64


Официальное название фигурки богини Ники на радиаторе Rolls-Royce.




65


Джон Монтегю, граф Сэндвич (1718–1792) – английский дипломат, первый лорд Адмиралтейства. В честь него названо блюдо, известное как «сэндвич».