Книга - Непрямое освещение

Непрямое освещение
Светлана Яри


В сборник вошли стихотворения, написанные в течение тридцати лет – с 1992 по 2022 год. Автор стихов: Светлана Юрьевна Князева (псевдоним Яри) родилась в Москве в 1972 году. В 1996 году окончила Российский государственный гуманитарный институт по специальности историк-архивист. В 1998 году поступила в Литературный институт имени А.М.Горького, который сразу же оставила по семейным обстоятельствам. Работает с 2000 года в Московском государственном объединенном музее-заповеднике хранителем коллекции редких книг. Публиковала стихи в 2013 году в издании «Поэт года», книга третья. Ведет поэтические страницы в социальных сетях.





Светлана Яри

Непрямое освещение





Экзаменационное


Закончен утренний чай,
Шпаргалки, книги, билеты…
Зовет волнующий май,
Но ждать придется до лета.
Как меч Дамокла, повис
Экзамен – прочь искушенья!
И я учусь у актрис
Искусству самовнушенья.
Нет, правда, мне не понять
Науки мудрой и строгой,
Но, май, я буду опять
Отличницей-недотрогой.

    1992 г.



Сон


А.Б.


Я в тишину вошла, как в воду…
Сон, руку протяни,
Я переспорю непогоду
И холод простыни.
Прикосновеньем сна согрета,
В траву я упаду,
Вдыхая пряный запах лета,
Почти в полубреду.
И город весь – стальной и дикий,
Промозглость февраля
Сменю на привкус земляники
И на полет шмеля.

    1993 г.



«Попросятся слова на губы…»


Попросятся слова на губы —
В словах мелодия простая,
Отложены подальше шубы,
И снег на улице растаял.
Я на зиме поставлю точку,
И туфли выну из картона:
Каблук подобен молоточку,
Асфальт – пластинкам ксилофона.

    1993 г.



«Я как-то сразу повзрослела…»


Я как-то сразу повзрослела,
И, будто, запахи – не те,
И пыль невзрачная осела,
Уже не кружит в пустоте.
И комнат прежних не узнаешь,
Хоть все знакомо мне самой,
Как если на год уезжаешь,
И возвращаешься домой.
И вещь любая мне подскажет,
Что я – не та, наперебой,
И буду я, не сяду даже
Стоять с закушенной губой.

    1993 г.



«Когда рассвет едва забрезжит…»


Когда рассвет едва забрезжит
И у звезды свет жесткий,
Еще кифара слух мой нежит,
Не вторгся ветер хлесткий.
Морфея плену уступают
И Музы, и ремесла,
И волны мыслей не вскипают,
И спят сомнений весла.
Но утро с грацией эстета
Рифмует сон и бденье…
И чем-то вдруг душа задета,
И близко пробужденье.

    1993 г.



«Опускаются сумерки синие…»


Опускаются сумерки синие,
Глубины в феврале не избыть…
Ранний вечер единственной линией
Суть предметов умеет раскрыть.
Обрисованы контуры здания,
Силуэты деревьев тонки…
И рисунку не нужно названия,
Нет помарок у твердой руки.
Этой точности я с наслаждением
Доверяю – на свой глазомер,
Так, наверное, стихотворением
Помогает увлечься размер.

    1995 г.



«Накинутый на плечи шарф…»


С.Ж.


Накинутый на плечи шарф
Тревожит ветер, душу – грезы,
Ухваткой легкой не спеша
Меня влекут метаморфозы.
И все, увиденное мной,
Мне возвращается сторицей,
И набегающей волной
Сменяются событья, лица.
Пой, ветер, шарф мой теребя…
Ах, если бы аллей путями
Вернуться в прежнюю себя
С иными, чистыми страстями!
Нет, тихий парк, осенний тлен
И голых кленов очертанья —
Вот все, что мне дано взамен
За грустные переживанья.
Когда ж сгустится темнота,
И все потонет в небреженье,
Я буду знать, что есть места,
Как светлых мыслей отраженье.

    1995 г.



Истина


Лик у Истины яснее
Светлых дней, но злу угоден
Наговор: «Она страшнее
Самой страшной из уродин».
Всяк смотрел – и оргорчался,
Век тянулся несчастливый,
Но король ей повстречался
По прозванью Справедливый.
И когда они венчались,
Чары, скрытые фатою,
Потускнели и умчались,
Обернувшись красотою.

    1995 г.



«От мыслей (тоже род привычек)…»


От мыслей (тоже род привычек)
Бегу, беспечности в угоду,
И, тесноту презрев кавычек,
Пускаю фразу на свободу.
Ведь чувства требуют разгула,
Не зная плена и бессилья…
Я только книгу распахнула,
А удалось расправить – крылья.

    1995 г.



Футляр


В.


Имея наружность особы
Пружинистой, как ягуар,
Я жду только случая, чтобы
Себя распахнуть, как футляр.
А ты не пытайся, не мучай.
Внутри его белый атлас,
И, может, волнующий случай
Сейчас наступает как раз.
Не пробуй снимать с меня мерку,
Искать потайные винты,
На крышке есть зеркальце сверху,
И в нем отражаешься – ты.

    1996 г.



«С улыбкой первый снег ловлю…»


С улыбкой первый снег ловлю.
О, подтвержденье ожиданий!
Я, может, зиму и люблю
За эту редкость опозданий.
Все высветлив, все обнажив
До самой белизны исподней,
Она, метели закружив,
Ведет нас к сказке новогодней,
От выцветшей избавив хны,
От теплых дней непостоянства,
В оковах белой тишины
Сжимая крепко круг пространства.

    1997 г.



«Здесь нет ни моря, ни песка…»


«Допишет Музы смуглая рука».

    А.А.Ахматова

Здесь нет ни моря, ни песка,
Откуда голос – Муза, совесть?..
И где перо мне отыскать,
Чтоб записать такую повесть.
В моей чернильнице пока
И капли нет священной влаги…
Гречанки смуглая рука
Иной касается бумаги.
Нет на листе ее пятна,
И тени след не обозначен,
О, Муза – звук, и так бледна,
Что воздух вместе с ней прозрачен.

    1998 г.



«Не курорты с пляжами…»


Не курорты с пляжами,
Не морские дали
И не горы даже мне
В душу вдруг запали,
А в конце вакации,
В самый миг прощальный —
Пыльные акации
С площади вокзальной.
Задержала, помню я,
Взгляд на них подольше,
А внутри как молния:
«Не увижу больше».
Вида все засохшего,
Листья поредели,
Ну, чего хорошего
В них на самом деле,
Им не стать душистыми
С этаким соседством…
Я прощалась с листьями,
Расставалась с детством…

    1998 г.



«О, как я верю чудесам…»


О, как я верю чудесам,
Как под лучом сверкает ваза!
И кажется: вот весь Он сам
Переливается, как страза.
Но все меняется потом:
Оттенки, свет и вся квартира —
Тень накрывает, как зонтом,
Блеснувшую частицу мира.
Кто дал увидеть это так,
Тот дал постичь мне то, что зримо:
Все перемены – только знак
Того, что все неповторимо.

    2001 г.
Примечание к первому четверостишию: У Данте в «Божественной комедии» Бог уподобляется Троице, его ипостаси: Бог-сын, Бог-отец и Бог-дух символизирует радуга, рожденная радугой




«У сердца есть две половинки…»


С.Ж.


У сердца есть две половинки,
Попробуй, его разорви —
И все мои вздохи, слезинки,
Как семечки из сердцевинки,
Посыплются – только лови.
Поймай, им легко в неге сладкой
Рядком на ладони лежать,
По кожице твердой и гладкой
Их можно потрогать украдкой,
В кулак можно крепко зажать.
Слова о любви всюду те же,
И страсти все так же шумят —
И здесь, и где угол медвежий,
А вот у любви вечно свежий
И яблочный впрямь аромат.

    2001 г.



«Узнала я, что сумрак зряч…»


Узнала я, что сумрак зряч.
Лишь яркость дня уйдет в забвенье,
Он зажигает, как циркач,
Цепь фонарей в одно мгновенье.
Летящей бабочке ночной
Он смотрит в душу, не мигая,
И по поверхности речной
Скользит, дорожкой пробегая.
Он охраняет нас от зла,
Пленяет светом золотистым,
И кажется, что всюду мгла,
А мир – лишь он, и мир стал чистым.
Но что он чувствует, когда
Блеснет роса на ветках сада,
И, став прозрачною, звезда
Ему шепнет: «Огней не надо».

    2001 г.



«Пока расстаться не спешим…»


Пока расстаться не спешим,
Мы одинакового роста:
Как Гулливер – среди вершин,
Как муравьи – в траве: все просто.
Гордыня унесет наверх,
И у разлуки нет отсрочки,
Мы разлетаемся навек
И уменьшаемся до точки.
Все перепутается тут:
Мир сверху мал, далек, без лифта.
Кто великан, кто лилипут?
И все сложней, чем в книге Свифта.

    2001 г.



«Из тьмы выхватывать лоскут…»


Из тьмы выхватывать лоскут —
Строку – тянуть, как край сорочки,
Разглаживая там и тут
Все сборки, складки, бугорочки.
Скорей к лицу ее прижать,
Вдохнуть тепло (а вдруг осталось!),
Поверх ладонью пробежать,
И вновь, и вновь – там, где помялось…
Увлечься всей этой игрой —
Соблазн великий для Поэта.
Так ближе к Истине порой:
Она – нага, а мысль – одета.

    2001 г.



«Не согласна я с долей людскою…»


М.К.


Не согласна я с долей людскою,
От обид твоих, жгучих, как яд,
С сильным грохотом, пеной морскою
Откачусь без задержки назад.
Ну, зачем я была терпелива,
Все свергая, громя и круша,
В час сильнейшего шторма, прилива,
Пусть поет так, как хочет, душа.
Я терзаться не буду сомненьем,
Пусть мутят воду ил и песок,
Чтоб без ропота, с благоговеньем
Не коснуться твоих больше ног.
Волны я расплескаю такие,
Что глубины смогу обнажить,
Потому что закон у стихии:
Не стоять, не смиряться, а жить.

    2001 г.



«Обернуться бы белым туманом…»


Обернуться бы белым туманом,
Всю души моей грусть растянуть,
Мутным облаком, влажным и рваным,
Даль окутать, и в ней утонуть.
Клоком виснуть на ветках дрожащих,
Каждой капелькой взбалтывать взвесь,
Опускаться на листьях кружащих
В желтый лес, побелив его весь.
Все сравнять: все и зыбко, и бледно —
С тем, чтоб небо на землю спустить…
И растаять, как призрак, бесследно.
Ведь нельзя же так долго грустить.

    2002 г.



«Все ниже солнце круглое садится…»


Все ниже солнце круглое садится,
Трава блестит холодною росой,
Вдали янтарных тучек вереница
Летит, как дым, над красной полосой.
Деревья кроны алые качают,
Как факелы, в руках, – со всех сторон,
И что за час торжественный встречают —
Рожденья, свадьбы или похорон…
И я причастна к этой сцене строгой,
Хотя обрядов древних не творю,
И всякий раз с восторгом и тревогой
Хожу встречать вечернюю зарю.

    2003 г.



Иннокентию Анненскому


Закат был ал, а мрак лилов —
Проста определенность цвета…
Для светлой памяти поэта
Не находилось нужных слов.
Картины призрачных времен,
Осенне-зыбкого распада…
Нет, взглядов пристальных не надо —
Названий, дат или имен…
Звезды далекой легкий звон,
Стихи, звучащие, как эхо…
Дары таланта и успеха
Необъяснимы, как и он…

    2003 г.



«Легкий говор колоколен…»


Легкий говор колоколен,
Льется благодать…
Господи ты мой, доколе
Буду я страдать.
Чтобы сердце не щемило
Болью и тоской,
Пасха людям подарила
Радость и покой.
Вот и мне немного легче,
Господи, прости.
Руку сжав мою покрепче,
Впредь не отпусти.

    2004 г.



«И глаза мои светлы да кротки…»


С.Ж.


И глаза мои светлы да кротки,
И к друзьям терпима, и к врагам,
Но на мне незримые колодки —
Так мешают всем моим шагам.
Кто надел их, тот о них не ведал,
Враз лишил спокойствия и сил,
Никаких мне обещаний не дал,
Моего согласья не спросил.
Долго, долго узницей пробуду,
Да и как дождаться перемен,
Ведь ему порой сама, как чуду
Я молюсь с опущенных колен.

    2004 г.



«Город пылью покрыт «под ретро»…»


«Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши,

Нежели богатому войти в Царствие Божие…»

    Евангелие от Луки

Город пылью покрыт «под ретро»,
Как мистической серой мглой…
Вдруг дождинка, дрожа от ветра,
Золотой промелькнет иглой.
Будто взявшись из ниоткуда,
Вмиг исчезнет она легко,
Пропуская – нет, не верблюда,
А меня сквозь свое ушко.
Ярче день от ее свеченья,
И иного уже не ждешь,
И не будет иметь значенья,
Золотой ли прольется дождь.

    2004 г.



«Под небом невзрачным, ночным и пустым…»


Под небом невзрачным, ночным и пустым,
Снежинки так густо летели…
Не освободить теперь жестом простым
Себя от всевластья метели.

Пройдет и она, все проходит… о, нет,
Навряд ли я это признаю:
Ведь в ссоре с собой я уже много лет,
И как помириться – не знаю…

И если ты будешь со мной заодно,
Отстанешь от времени бега,
Посмотришь мне в душу, как ночью в окно, —
Там снова все мутно от снега…

    2005 г.



Торговец


Горячий воздух, крики чаек,
Сверкает море вдалеке…
Он смотрит вниз и различает
Следы прохожих на песке.
Ракушки, бусы, амулеты —
Все на виду, пришел – гляди,
К чему вопросы и ответы,
Плати, бери и уходи.
И гул людской, и моря всплески —
Привычный шум, на сердце – грусть…
Он разбирает арабески,
Хоть знает все их наизусть.
И только к вечеру стихает
Разноголосицы поток,
Но завтра будут – он-то знает —
Следы ложиться на песок.

    2006 г.



«Пусть хватило соломы и глины…»


Пусть хватило соломы и глины,
Будто ласточке, мне для гнезда,
И, ныряя в ночные глубины,
Шлейфом вдруг задевала звезда.
Мне казалось, не может случиться
Ни тревог, ни потерь, ни беды,
Но внезапно так сильно напиться
Захотелось прохладной воды.
Я напрасно искала повсюду
Родниковую воду с морской,
Лишь камней пересыпанных груду
Различая с усталой тоской,
Но не скрыть мне мучительной жажды
Там, где камни всегда и песок,
Ведь испивший воды хоть однажды,
Снова сделать захочет глоток.

    2001–2008 гг.



«Когда-то крылышки согрело…»


Когда-то крылышки согрело
Тепло полуденного света,
И тельце бабочки сомлело
И замерло в мгновенье это.
Она задумалась невольно
О чем-то важном и глубоком…
О, как пронзительно и больно
Вдруг обожгло ей крылья соком.
Не улетела, не вспорхнула —
Туда, к цветам с росой нектарной…
Как крепко бабочка уснула
В горящей капельке янтарной.

    2008 г.



Кипр


Здесь Адонис встретился где-то
С Афродитой – грустная сказка,
Но в такое чудное лето
Ни к чему печаль и опаска.
Здесь комки земли красноватой,
Что-то в пальмах от ананаса,
И с погодой чуть жарковатой
Никакого нет диссонанса.
Здесь у афроамериканцев
Мчатся бойко шустрые байки,
Все свои в толпе иностранцев —
Те же шорты, кепки и майки.
Жизнь не давит ношей и грузом,
И не рвется сердце на части,
Море свежим пахнет арбузом,
И дышать им – это же счастье.

    2008 г.



«Непохожесть почти что, как кара…»


Непохожесть почти что, как кара,
Слишком сложен любой человек.
Из мужчины и женщины пара
Получается редко в наш век.
Только что же поделать с любовью,
Что не хочет людей разлучать,
И, как ангел, сойдя к изголовью,
Оставляет надежды печать.
И двоих снова манит дорога
(Ей доверься и не прекословь…),
Им помочь обрести в себе Бога
Смогут Вера, Надежда, Любовь…

    2009 г.



Доброй девочке Кате


Пока еще не радует тепло,
Но подожди, изменится погода.
Дыханием скорей согрей стекло —
Пусть стает лед до будущего года.

Душа запомнит где-то глубоко,
Воспримет глаз или уловит ухо:
И белый цвет – белей, чем молоко,
И шелест хлопьев – легче-легче пуха.

    2010 г.



«Я стихов написать не умею…»


Я стихов написать не умею —
Самых мудрых и нежных стихов,
Но пьянею, пьянею, пьянею,
И вдыхаю, как свежесть духов,
Аромат чьих-то трепетных строчек,
И читаю всю ночь напролет,
И, не видя кавычек и точек,
Устремляюсь в щемящий полет.
И когда, откровений искатель,
Я влюбляюсь в слова горячо…
Я читатель, читатель, читатель,
Ну, конечно, а кто же еще?

    2010 г.



«Я вас невольно мучаю…»


О.Х.


Я вас невольно мучаю,
Я это точно знаю,
Хоть и сама падучею
Едва ли не страдаю.
И выхода не видится —
Такая власть дается,
Что лучше нам не видеться,
Наверно, остается.
Но как все упрощается,
Когда мы снова вместе,
Никто не изощряется
Намеками о мести.
Никто не скажет главного,
Никто не огорчится,
И ложному от явного
Уже не отличиться.

    2010 г.



Вечер в Мелихе


Алая кромка
Поднятой бровкой
Вдруг изогнулась вдали…
С башни негромко
Бьют со сноровкой,
Тихо идут корабли…
Чувства, что были
Отзвуком боли,
Слижет спокойная гладь…
Камни покрыли
Искорки соли —
Людям полезная кладь.
Вечер на Мальту
Неторопливо
В знойной сошел тишине.
Город – базальту,
Камень – заливу,
Жар передарит волне.

    2010 г.



«В слове «Хельга» слились: божество…»


«И твое лишь имя, Ольга…»

    Н. Гумилев

В слове «Хельга» слились: божество
И звучанье суровых аккордов,
И вершин вековых торжество,
И изломы извилистых фьордов.
В слове «Ольга» напевность славян
Усмирила варяжское лихо,
И княгиня среди христиан
С этим именем стала великой.
У него судьбоносная власть





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/svetlana-yari/nepryamoe-osveschenie/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.