Книга - Эволюция сознания. Базовые когнитивно-поведенческие паттерны и основные переходы

Эволюция сознания. Базовые когнитивно-поведенческие паттерны и основные переходы
Сергей Анатольевич Фролов


В книге представлены основные этапы развития сознания с точки зрения пяти базовых когнитивно-поведенческих паттернов, управляющих адаптационной деятельностью живых организмов. Инновационный подход предлагает увидеть развитие жизни на Земле с точки зрения эволюции сознания и развития возможностей различных групп видов по восприятию и обработке информационного потока.





Сергей Фролов

Эволюция сознания. Базовые когнитивно-поведенческие паттерны и основные переходы



ЭВОЛЮЦИЯ СОЗНАНИЯ

Базовые когнитивно-поведенческие паттерны

и основные переходы




Краткий обзор




All life – is problem solving.

Karl Popper



История жизни на Земле – это не только биологическая эволюция, то также и когнитивная. Биологические, поведенческие и когнитивные сферы развиваются совместно и неразрывно, как необходимые и обязательные условия выживания организмов в естественной среде. На хронологической шкале эволюции жизни на Земле отмечено множество значимых событий и периодов, но на нее до сих пор не нанесены основные этапы развития когнитивной деятельности и эволюции сознания.

В данной работе предлагается подход к эволюции сознания с точки зрения формирования пяти базовых когнитивно-поведенческих паттернов, лежащих в основе способностей и возможностей живых организмов решать адаптационные задачи с помощью поведения.

Представленный подход разработан с применением методов анализа «больших данных» (bigdataanalysis), которые позволили обобщить базовые жизненно важные задачи, связанные с выживанием и репродукцией живых организмов, а также соответствующие когнитивно-поведенческие решения, используемые основными видами живых организмов.

Для основных видов живых организмов были определены множества адаптационных задач, которые данные виды должные решать на регулярной основе для выживания и возможности передать гены. Из всего множества задач были выбраны только такие, которые могут быть решены с помощью поведения, основанном на распознании организмом ситуации, ее значения для жизни и выбора поведения или реакции.

Каждой такой задаче поставлены в соответствие видоспецифические когнитивный и поведенческий паттерны, с помощью которых организмы находят решение данной задачи.

Полученный массив видов, задач, когнитивных и поведенческих паттернов был обобщен, сегментирован и сгруппирован по типам базовых задач и когнитивно-поведенческих паттернов, имеющих универсальный характер.

Анализ данных позволил определить пять общих (исходных, универсальных или глобальных) типов жизненно важных задач, и выделить пять основных групп живых организмов, объединенных на основе пяти общих базовых адаптационных задач и пяти соответствующих базовых (универсальных или исходных) когнитивно-поведенческих паттернов, управляющих их решением. В этой связи общий подход к эволюции сознания может быть предварительно назван когнитивно-коупинговым (англ. cognitive – сознание, cope – справляться) или когнитивно-эволюционным.

Базовые задачи и паттерны

Ниже представлен список пяти общих базовых адаптационных задач и базовых когнитивно-поведенческих паттернов.



Задача 1: оказаться в благоприятной среде с источниками энергии для жизни. Когнитивная деятельность: распознание благоприятной среды. Дифференциация среды в бинарной системе: «пригодная – непригодная».

Поведение: движение – от «нежелательной» к «благоприятной».

Первый базовый когнитивно-поведенческий паттерн: «бинарный».



Задача 2: захватить добычу и/или избежать нападения.

Когнитивная деятельность: распознание отдельных объектов, элементов, феноменов и их ключевых свойств. (Дистанционное) распознание и дифференциация хищника и добычи.

Поведение: атака и захват, уклонение и защита.

Второй базовый когнитивно-поведенческий паттерн: «элементарный».



Задача 3: скрыть или манифестировать свое присутствие и/или наиболее существенные признаки.

Когнитивная деятельность: распознание деталей контекста и своей репрезентации для управление вниманием других организмов.

Поведение: камуфляж, демонстрация, манифестация, введение в заблуждение и т.п.

Третий базовый когнитивно-поведенческий паттерн: «манипуляторный».



Задача 4: взаимодействие в группе.

Когнитивная деятельность: извлечение значения групповой динамики связанных в единую систему объектов и соотнесение своего поведения с группой.

Поведение: взаимодействие, сотрудничество и/или соперничество, комбинирование, координирование.

Четвертый базовый когнитивно-поведенческий паттерн: «комбинаторный».



Задача 5: оперирование представлениями и образами объектов в отсутствие самих объектов вне актуальной ситуации их непосредственного присутствия.

Когнитивная деятельность: ассоциирование, абстрагирование, мышление, логика, рассуждение, воображение, управление знаками, символами, ассоциациями, значениями.

Поведение: систематизация, теоретизация, интеграция, изобретение, творчество, построение знаковых и символических систем, в том числе – речь, наука, культура и т.п.

Пятый базовый когнитивно-поведенческий паттерн: «символический».




Основные тезисы


Таким образом, все адаптационные задачи, встречающиеся в живой природе, которые могут быть решены с помощью такого поведения, которое требует от организма принятия решения, подразделяются на 5 общих типов задач, которые связывают адаптационную деятельность всех живых организмов на протяжении всей истории жизни на Земле.

Все живущие, и когда-либо жившие, организмы можно объединить в 5 основных групп по числу общих базовых адаптационных задач, которые необходимо решить видам данной группы для выживания и продолжения рода – от одной до пяти.

Выживание и репродукция живых организмов на Земле возможны на основе решения 5 типов общих (универсальных, глобальных, исходных) адаптационных задач. Все без исключения живые организмы, ныне существующие или когда-либо населявшие Землю, должны решать от 1 до 5 типов общих базовых адаптационных задач, чтобы выжить и продолжить род.

Также это правило справедливо и в обратную сторону – в живой природе все задачи, связанные с выживанием и репродукцией, могут быть редуцированы к этим пяти типам базовых задач. В живой природе не существует иных типов базовых задач (имеющих когнитивно-поведенческое решение), кроме этих пяти. Все адаптационные задачи, которые требуют решения на когнитивно-поведенческом уровне – видоспецифические, групповые, индивидуальные, кросс-видовые и т.п. – представляют собой производные или частные случаи пяти общих базовых адаптационных задач и решаются на основе соответствующих пяти базовых когнитивно-поведенческих паттернов.

Каждая из пяти общих базовых адаптационных задач представляет собой единую, целостную, не редуцируемую до суммы составных задач более простого уровня, жизненно важную задачу, от решения которой зависит выживание не только отдельного организма, но и всего вида в целом. Каждый новый базовый когнитивно-поведенческий паттерн формируется на основе всех предыдущих, сформированных на более ранних этапах (треках).

Каждая новая базовая задача возникает в истории жизни на Земле в определенном хронологическом порядке, вызывая необходимость группе видов сформировать специализированный базовый когнитивно-поведенческий паттерн для управления ее решением.

Каждая группа образует самостоятельный эволюционный трек в истории жизни на Земле, объединяющий различные виды организмов по числу базовых адаптационных задач. Всего таких треков 5 – по числу базовых адаптационных задач.

Каждая задача и ответственный за ее решение паттерн – это новая необходимость и возможность для организма воспринимать и обрабатывать большее число элементов окружающей среды для реализации адекватного поведения с целью выживания и репродукции.

Все возможные виды и формы поведения, требующие решения, представляют собой производную этих пяти базовых когнитивно-поведенческих паттернов. Каждая новая общая базовая адаптационная задача связана с формированием нового базового когнитивно-поведенческого паттерна и оснащает все виды данной группы новыми когнитивными способностями и поведенческими паттернами.




Введение


На настоящий момент учеными описано более 1,5 миллиона видов живых организмов. Несмотря на различия в морфологии, среде обитания, образе жизни, пищевой базе и т.п., все живые организмы должны выполнять несколько универсальных глобальных/базовых задач: искать благоприятную среду, добывать еду, не стать едой, найти партнера, продолжить род, обеспечить потомству выживание.

Общая картина живой природы на данный момент выглядит так, как будто эволюция живой природы коснулась разных видов в разной степени. В настоящее время в едином пространстве сосуществуют несколько основных групп видов, которые кардинально отличаются своей морфологией, видовым возрастом, образом жизни, репродуктивными стратегиями, средой и условиями обитания, когнитивными способностями и т.п. Бактерии, насекомые, растения, грибы, рыбы, членистоногие, рептилии, птицы, млекопитающие, человек и др. составляют единую биологическую систему Земли и делят между собой ресурсы, пространство и место для жизни.

Одни виды как будто не подверглись эволюции за всю историю жизни на Земле и остались на изначальном уровне – прокариоты, одноклеточные, простейшие, полипы, медузы и т.п. Другие же – как будто «остановились» в своем эволюционном развитии на определенном этапе: крокодилы, крабы, черепахи, акулы и т.п. Третьи, например, млекопитающие, наиболее «поздняя» из основных групп видов, продолжают эволюционировать и модифицироваться, осваивая новые среды обитания и приспосабливаясь к новым условиям жизни.

Может показаться, что общая картина живой природы выглядит парадоксальным образом с точки зрения эволюции и естественного отбора – либо одни виды не «понимают» своей выгоды в эволюции и остаются на прежнем уровне функционирования. Либо другие виды не имеют возможности противостоять эволюции и вынуждены безропотно подчиниться требованиям эволюции, начать изменяться, отказываясь от своего привычного образа жизни. В итоге одни группы видов остаются на своем изначальном уровне функционирования, «довольствуясь» имеющимся, а другие – переходят на новый, энергетически более затратный, требующий больше сил и ресурсов для обеспечения своей жизнедеятельности.

К такой картине эволюции живой природы возникает очень много вопросов, например: что заставляет одни виды переходить на новый, энергозатратный образ жизни? Что позволяет другим видам не делать этого и оставаться на прежнем, более экономичном образе жизни? Каким образом «естественный отбор» позволяет сосуществовать видам, находящимся на разных стадиях эволюционного развития? В какой момент происходит эволюционный «переход» и при каких обстоятельствах он прекращается?

Наиболее общий и распространенный ответ – эволюция возникает в результате возникновения адаптационных задач и давления факторов, угрожающих выживанию и репродукции. Такое заключение без сомнений, верно, но оно не объясняет того, каким образом организм распознает саму задачу. Ведь для того, чтобы решить задачу организму необходимо выделить ее из всего информационного потока окружающей обстановки, а также распознать ее значение для своей жизни и выбрать наиболее подходящее поведение или реакцию.

Все живое на земле отличается от неживого способностью и, одновременно, необходимостью приводить свои взаимоотношения с окружающим миром к желательным или хотя бы приемлемым. Жизнь любого живого существа – это постоянное решение множества задач различного характера – сложных и простых, глобальных и мелких, спонтанных и регулярных, привычных и новых, общевидовых и индивидуальных и т.п. Но одного поведения не достаточно, чтобы решить жизненно важную задачу; эффективное решение требует того, чтобы организм был способным выделить задачу из всего окружающего контекста и информационного потока, распознать ее значение и выбрать наиболее подходящее поведение или реакцию для ее решения.

Для управления решением повторяющихся, регулярных, общих задач организмы и каждый вид вырабатывают собственные когнитивно-поведенческие паттерны – устойчивые структуры, позволяющие в кратчайшие сроки и с минимальными энергетическими затратами решить задачу наиболее эффективным способом.

Но помимо видоспецифических, существует также 5 общих базовых задач, лежащих в основе выживания 5 основных групп живых организмов. Эти задачи возникают в истории жизни на Земле последовательно в ходе эволюции, в определенной очерёдности, под воздействием и давлением адаптационных факторов. Без решения таких задач выживание и репродукция данной группы видов невозможны.

Каждая из этих задач характеризуется тем, что она актуальна для всех без исключения организмов и видов данной группы, лежит в основе решения остальных задач – индивидуальных, внутривидовых, групповых и т.п. В этой связи они могут быть охарактеризованы не только как общие, но и как базовые; без их решения невозможно или бесполезно решение других задач. Они носят устойчивый, постоянный и регулярный характер, требуют решения от каждого представителя данной группы без исключений в каждом следующем поколении с момента появления.

В результате решения общих базовых задач также формируется соответствующий когнитивно-поведенческий паттерн, управляющий решением данной задачи. Каждый когнитивно-поведенческий паттерн отвечает за распознание данной задачи, распознание ее значения и принятие решения о наиболее адекватном поведении/реакции при данных условиях.

Каждый живший когда-либо на Земле организм представляет собой результат способности своих предков решать задачи по выживанию и репродукции. Но не каждый из них смог подтвердить эту способность и передать жизнь следующим поколениям. Борьба за выживание и «естественный отбор» постоянно заставляют живые организмы совершенствовать свои способности решать жизненно важные задачи: добывать энергию для жизни, не стать энергией для других, найти партнера и, в итоге, передать гены следующему поколению.

Выживание и репродукция каждого вида определяется соответствием числа общих адаптационных задач и базовых когнитивно-поведенческих паттернов. Возникновение новой общей адаптационной задачи в общем объеме данного вида приводит либо к формированию новых видов, выстраивающих свою жизненную стратегию на новом наборе когнитивно-поведенческих паттернов. Либо – к исчезновению данного вида.

Способность приводить свои взаимоотношения со средой – означает способность распознавать вызовы среды и свои потребности, соотносить их с окружающими обстоятельствами, различать ситуации, которые требуют решения, обучаться, запоминать, выделять из всего окружающего контекста и информационного потока задачи и вызовы и выбирать наиболее адекватные реакции и/или поведение из имеющегося арсенала для их решения. С помощью когнитивной деятельности и поведения организм приводит в соответствие свои взаимоотношения со средой к желательными или приемлемым. Или не приводит, погибая в попытке это сделать.

Решение каждой общей базовой адаптационной задачи потребовало от группы видов развития когнитивных способностей по распознанию и обработке информации, а также формирования новых поведенческих паттернов. В результате решения новых адаптационных задач, группы виды оснащались новыми когнитивным и поведенческим паттерном, активирующих новые способности организмов по обработке все большего объема информации и повышая вариативность своего поведенческого арсенала.




Основные положения о сознании живых организмов


Вопрос наличия сознания и когнитивной деятельности у живых организмов, помимо человека, до сих пор остается «полем битвы» различных подходов и направлений. Этот вопрос, возможно, остается одним из наиболее дискутируемых и спорных среди специалистов в области эволюции живой природы и поведения животных. Предлагаемый в данной работе подход к изучению эволюции живой природы основывается на следующих положениях в отношении когнитивной деятельности живых организмов, помимо человека.

Когнитивная деятельность управляет поведением живых организмов, обеспечивая восприятие, распознание, оценку, интерпретацию, соотнесение, анализ, удержание в памяти и выработку программы действий для решения жизненно важной задачи.

Когнитивная деятельность присуща всем живым организмам, включая одноклеточных, бактерии, растения, грибы, насекомых и др., независимо от сложности, степени осознанности, способности к рефлексии, морфологии и т. п.

Когнитивная деятельность – любая деятельность, направленная на распознание для выработки поведения или реакции, включая восприятие, оценку, интерпретацию, удержание в памяти, соотнесение, сравнение, различение, а также выбор наиболее подходящего поведения из всего имеющегося арсенала.

Когнитивная деятельность не обязательно связана с наличием нервной системы или мозга; не рассматривается как аналог или синоним сознания, мышления, разума, интеллекта, рефлексии и т. п.

Когнитивная деятельность – рассматривается как неотъемлемый и ключевой компонент адаптационной деятельности организма по выживанию и процветанию, позволяя организму ориентироваться в пространстве, определять благополучную среду, отдельные объекты, параметры, свойства, коммуницировать, взаимодействовать в группе, решать жизненно важные задачи, выбирать наиболее подходящее и эффективное поведение (реакцию) из имеющегося адаптационного арсенала.

В данной работе под адаптационными задачами понимаются любые вызовы, угрозы и риски во внешней среде, которые могут быть решены с помощью поведения (могут быть решены на уровне поведения), и игнорирование которых ведет к уничтожению, невозможности продолжить род или смерти потомства – как отдельного организма, так и всего вида в целом.Поведение – любые действия или реакции организма, прямо или косвенно направленные на решение задач, связанных с выживанием и продолжением рода. Также в работе могут использоваться равнозначные термины: коупинговое (англ. – cope) поведение или адаптационное поведение – любое регистрируемое поведение, прямо или косвенно, осознанное или нет, связанное с решением любых жизненно важных (адаптационных) задач: добычи пищи, обеспечения безопасности, продолжения рода и взращивания потомства.




Сознание и поведение


Вопрос – обладают ли животные сознанием и насколько справедливо применять термин «сознание» к живым организмам, помимо человека, до сих пор остается болезненной темой для многих биологов и психологов. Первые работы, посвященные сознанию животных, начинают появляться лишь в последней четверти прошлого века. Однако методы исследований и научная терминология в этой области еще не окончательно разработаны и во многих аспектах противоречивы. Так, в вышедшей в 1981 году книге выдающегося американского биолога, основателя когнитивной этологии Дональда Гриффина (Griffin, 1981) – «Вопрос осознанности животных») («The Question of Animal Awarenes»), был предложен взгляд на управляющую роль сознания в организации поведения живых организмов.

Несмотря на то, что в работе Гриффина собраны вполне безобидные и убедительные примеры того, как различные виды животных демонстрируют способность принимать верные решения, даже в сложных ситуациях, руководствуются «рациональными соображениями», демонстрируют эмпатию и способность извлекать смыслы и значение из происходящего, решают многоходовые нетривиальные задачи и т.п. Основной дискурс работы Гриффина заключается в том, что животные не бездумные, механические существа, действующие на одних лишь «инстинктах» и «генах», а вполне осознанные и способные к вариативному решению сложных задач.

Работа была встречена критиками крайне сдержано, подход Гриффина к сознанию животных был оценен как «чрезмерно либеральный» (Thomas, R. K., & Lorden, R. B., 1993), а приведенные примеры охарактеризованы как «демонические вирши о поведении животных» (Davis, H., 1989, цитата по Thomas and Lorden, 1989). Однако революционное значение этой работы для науки о поведении животных переоценить невозможно – она стала едва ли ни первой научной работой в западной науке, указавшей на то, что животные (помимо человека и высших приматов) способны мыслить, принимать решения, выходящие за рамки простых автоматизмов, «рассуждать», «прогнозировать» и т.п. – что до этого считалось прерогативой исключительно человека (и, от части, высших млекопитающих). Всего лишь за какие-то 80 лет биологическое представление о поведении животных эволюционировало от изувечивающих здравый смысл идей Жака Лёба до признания роли сознания в управлении поведением и решением жизненно важных задач.

К этому времени биология столкнулась с определенными трудностями в своих попытках объяснить адаптацию, поведение и эволюцию живой природы исключительно с точки зрения развития «клетки» и «аминокислот». Подходы и теории, предлагавшие модели, в которых у организмов сначала на появлялись органы или гены, а уже затем появлялось адаптивное поведение – перестали удовлетворять даже самые неприхотливые умы (хотя попытки приписать ведущую роль в эволюции, например генам – не прекращаются и по сию пору). Постепенно происходит осознание идеи, высказанной еще Леонтьевым в середине 20-го века о том, что «орган и функция хотя и являются неразрывно взаимосвязанными, но вместе с тем связь их не является неподвижной, однозначной, раз и навсегда зафиксированной, так что аналогичные функции могут осуществляться различными органами» (Леонтьев А.Н., 1972). Другими словами, сначала формируется функция (поведение), а уже затем – специализированный орган.

Постепенно, преодолевая стереотипы и предрассудки, термин «сознание» (cognition) за последние десятилетия отвоевал и упрочил свое место в науках о живой природе, поведении живых организмов и эволюции. Так, Sara J. Shettleworth, одна из наиболее видных специалистов в области сознания и поведения животных, дает такое определение сознания у животных: «сознание (cognition) в широком смысле включает в себя восприятие, обучение, память и принятие решений, то есть, все способы, которыми животные воспринимают информацию о мире с помощью органов чувств, обрабатывают, сохраняют и на основании которой, принимают решения о своих дальнейших действиях» (Shettleworth, 2010; перевод – С.Ф.).

Изучение сознания живых организмов не только стало объектом исследования различных научных дисциплин о живой природе, но и дало начало становлению новых. В результате стали появляться самостоятельные биологические школы, изучающие поведение и биологическую жизнь с точки зрения сознания, управляющего адаптацией и решением задач по выживанию и репродукции: когнитивная этология, когнитивная биология, когнитивная экология и др. Все больше внимания ученых стал привлекать вопрос того, как функционирует сознание животных, как изучать эволюцию сознания, какие могут быть предложены классификации живой природы по типам обработки информации и т.п.

Формирование самостоятельных дисциплин, изучающих сознание животных, возникает как реакция на определенный кризис, в котором оказалась современная биология, обходя сознание животных стороной. Необходимость рассматривать сознание животных, как механизм, управляющий адаптационным поведением, указала на возможное решение и направление выхода из этого кризиса. Можно сказать, что в «бессознательной» биологии наконец-то стало пробуждаться сознание и его признание его роли не только в формировании поведения живых организмов, но и в эволюции в целом.

Постепенно преодолевая стереотипы и предрассудки, термин «сознание» (cognition) за последние десятилетия отвоевал и упрочил свое место в науках о живой природе, поведении живых организмов и эволюции. Стало появляться все большее сторонников этой идеи, стремительно выросло число новых исследований и работ, подтверждающих наличие сознания не только у приматов и высших млекопитающих, но даже у бактерий, растений и грибов. То есть – у всего живого на Земле.




Адаптационная функция сознания


О том, что сознание человека имеет адаптационную функцию, писал еще Уильям Джемс в конце 19 века: «…наши внутренние способности изначально приспособлены к формам того мира, в котором мы живём, думая с тем, чтобы обеспечить нашу безопасность и благосостояние в его среде…. Различные процессы чувствования и мышления развились до того состояния, в каком они оказывается теперь благодаря нашим реакции на внешний мир…» (Джеймс У., 1902, 1991). Однако о том, чтобы обсуждать адаптационную функцию сознания у животных в то время не могло быть и речи, поскольку вопрос наличия сознания у животных не возникал по причине категорического отвержения самой идеи.

Тем не менее, почти через век после выхода книги Джеймса, по мере возвращения животным прав на обладание сознанием, вопрос адаптационной функции сознания у животных все же возник. Действительно, если сознание человека имеет адаптационное значение и выполняет приспособительную функцию, обеспечивая безопасность и благополучие в среде, и при этом сам человек представляет собой продукт эволюции жизни на Земле, то закономерно предположить, что сознание человека также представляет собой эволюционный продукт, унаследовавший основные паттерны и функции от своих предшественников и дальних предков.

Сознание животных и всех предков человека не могло иметь иной функции, кроме как адаптационной, но пройдет много десятилетий с того времени, как выйдут работы Дарвина и Джеймса, прежде чем сознание будет признано за животными как «функция управления и контроля поведения» (Huber&Wilkinson, 2012).

В своей работе «Cognition, Evolution and Behavior», Sara J. Shettleworth (2010) применяет свое определение сознания (cognition) к животным, но вообще говоря, оно в полной мере и в равной степени относится к любому живому организму и виду, независимо от места на «Scalanaturae», морфологии, степени развитости и сложности сознания и организма в целом – от бактерии до человека, включая насекомых, растения и грибы.

Изначальная функция сознания – «контролировать поведение, позволяющее организму адаптироваться в изменяющейся среде, ориентироваться в сложной обстановке, находить еду, избегать хищников, тем самым повышая свои шансы на выживание и репродукцию» (Huber&Wilkinson, 2012; перевод цитаты – С.Ф.). Любому организму и виду необходимо приводить свои взаимоотношения с окружающей средой к желательным (приемлемым), и для этого с помощью имеющихся органов сбора информации об окружающей среде и ее обработки, решать жизненно важные задачи и принимать решения о дальнейших действиях. То есть – управлять поведением для решения вопросов выживания и репродукции.

С этой точки зрения, сознание – это адаптационный механизм, главная функция которого – распознание жизненно-важных ситуаций и формирование адекватной реакции/поведения. Не обязательно наличие нервной системы и мозга, тем более неокортекса – врановые или попугаи, не обладая неокортексом демонстрируют не менее, а порой более впечатляющие когнитивные способности по сравнению даже с млекопитающими, у которых мозг и неокортекс развиты намного лучше. Одноклеточные и простейшие демонстрируют «рациональное» адаптационное поведение и способности решать сложные и составные задачи, связанные с их выживанием и благополучием: обучаться, запоминать, приспосабливаться, коммуницировать и т. п.

Можно до бесконечности спорить о том, насколько удачен термин «сознание» и насколько близко он подходит к обозначению данной функции у животных. Сознание человека безусловно несравнимо сложнее, чем сознание прочих живых организмов. Но мы точно не можем отрицать, что способность и необходимость приводить свои отношения с окружающей средой с помощью поведения (реакций) к желательной или приемлемой – является наиболее сущностным свойством любого живого организма, отличающим его от неживого.

Противоречивость, возникающая при использовании термина «сознание» возникает по большей части из-за того, что исторически и традиционно он закрепился исключительно за человеком, подразумевая наличие осознанности, речи, абстрактного мышления, рефлексии, эмпатии и т.п. Однако когнитивная деятельность не обязательно подразумевает человеческое сознание – всем животным на Земле без исключения необходимо анализировать происходящие вокруг них события и принимать решения о своих дальнейших действиях, чтобы остаться в живых и получить шанс на продолжение рода. На данный момент, более подходящего или просто альтернативного понятия не предложено, и из всех наиболее близких по смыслу, стал использоваться термин сознание (cognition), при всей условности и понимании кардинальной разницы между сознанием человека и сознанием животных, растений, насекомых и т. п.

В количественном отношении сравнение сознания человека с сознанием большинства видов животных практически едва ли возможно и порой различия велики настолько, что затрудняло биологам, этологам и «сравнительным» психологам признавать качественное единство сознания человека и других живых организмов. Это еще сильнее укрепляло предвзятое отношение к применению термина «сознание» в отношение живых организмов, помимо человека. Однако и в настоящее время, все еще находятся «ортодоксальные» психологи и биологи, категорически отвергающие саму идею наличия сознания у животных. Вдобавок, вопрос наличия сознания у бактерий, грибов, растений и насекомых – также остается полем для жарких дискуссии даже среди тех, кто готов признать право на обладание сознанием животными. Хотя простейшим, грибам и растениям не менее, чем человеку или животным необходимо управлять своим поведением для выживания и повышения шансов на репродукцию. В свою очередь, это означает необходимость в наличие механизма, воспринимающего, обрабатывающего, анализирующего и принимающего решение о дальнейших действиях, то есть – сознания.

При всей огромной и непреодолимой разнице между сознанием человека и остальной живой природой, тем не менее без когнитивной деятельности ни один живой организм не смог бы соотнести свое поведение со своими потребностями, а следовательно – выжить. Главная и основная функция сознания – управление поведением для решения задач выживания и репродукции – присутствует в любом организме независимо от того, насколько сложен сам организм и его сознание, насколько близко к человеку и на какую органическую основу опирается. В этом смысле качественных различий не существует – сознание животных способно выполнять все те же базовые адаптационные функции, необходимые организму для выживания и репродукции: распознание благоприятной среды, отдельных объектов (феноменов) и жизненно важных ситуаций, коммуникация, взаимодействие и т. п. Наличие такого механизма (сознания) и есть «родовой» признак, отличающее все живое на Земле от неживого.

Также нельзя проводить знак равенства между сознанием и интеллектом, мышлением, способностью к рассуждениям, речью и тем, насколько осознанны поведение и действия организма. Безусловно, они не осознанны в том смысле как мы это понимаем применительно к человеку – живые организмы не могут выразить речью и объяснить свои поступки, поразмышлять над ними в свободную минуту, обсудить с друзьями и коллегами свои планы и сомнения с использованием речи как это делает человек. Но это не отменяет того факта, что прежде, чем реализовать поведение, любой организм должен распознать значимую ситуацию, отделить ее от остального информационного потока и окружающей картины мира, распознать ее значение и выбрать наиболее адекватное поведение из имеющегося арсенала.

Сознание не обязательно связано с осознанностью даже применительно к жизни и поведению человека. Лишь небольшая доля всех действий и поведения людей осуществляется осознанно, в то время как подавляющая доля взаимодействия с окружающей средой и другими людьми проходит вне границ осознания. Собственно, подавляющее большинство психотерапевтических подходов и методик построено на том, чтобы помочь человеку осознать свои поступки, мотивы, устремления. Вне осознанности находятся самые простые и привычные поведенческие акты – как мы держим зубную щетку, зашнуровываем ботинки, застегиваем пуговицы на пальто и т. п.

Более того, во многих сферах развитие определенных навыков требует переведения их в область не осознаваемых, автоматических, например – вождение автомобиля или велосипеда. Еще в большей степени это касается профессиональных навыков – перевод определенного набора действий в сферу неосознанности является обязательным свойством и признаком профессионализма. Например, профессиональные спортсмены или хирурги по мере совершенствования своих умений, способны безупречно выполнять все более сложные действия, затрачивая все меньшее время и энергию на формирование, регулирование и контроль своих действий. Наблюдая за их действиями, может показаться, что сознание уже никак не участвует в формировании и контроле за поведением и действиями. Это, конечно, не так – многократное повторение доводит действие до «автоматизма», но это не означает, что сознание перестало участвовать в их организации.

Сознание, находясь «за сценой» поведения, управляет верным выполнением и соотнесением действий с требованиями и условиями текущего момента. Профессиональные навыки подразумевают то, что решение о дальнейших действиях принимается в кратчайшее время. Когнитивный компонент, связанный с распознанием и пониманием того, что именно требуется и что наиболее эффектно сделать в данный конкретный момент, сокращается до минимума и к нулю. Этот феномен лег в основу концепции, ставшей известной как «четыре уровня компетентности», высший из которых – «неосознанная компетентность» (Martin M. Broadwell, 1969; Noel Burch, 1970).

Тем не менее, среди биологов и в настоящее время можно встретить представителей механистического взгляда на жизнь, склонных объяснять способность живых организмов решать адаптационные задачи генами, тропизмами, инстинктами, врожденным механизмами и т. п. Хотя это больше походит на простое упрямство, ведь обрабатывать информацию, отделять существенное из общего информационного потока, накапливать опыт, извлекать значение ситуации и отдельных объектов, способность коммуницировать и обмениваться важной информацией, координировать совместные действия, менять стратегии и находить решение и т. п. – все эти способности присущи всем живым организмам без исключения. Тем не менее, каким-то непостижимым образом для части исследователей это до сих пор не является доказательством наличия сознания у живых существ, от бактерии до человека, включая насекомых, растения и грибы.

Управляющий механизм, позволяющий организму приводить свои взаимоотношения со средой к желаемым или как минимум, приемлемым – обязательное условие и родовой признак всего живого на Земле. Этот механизм – сознание, благодаря которому живые организмы способны выполнять когнитивную деятельность по распознанию задачи и выработки наиболее адекватного поведения для ее решения. Число жизненно важных задач, которые для этого требуется решить и степень их сложности, в данном случае не имеет значения, поскольку оценку «сложности» или «примитивности» мы даем с точки зрения человека, сравнивая с человеческими задачами и способностями их решать. Согласно такому определению сознания, выполняющего функцию управления поведением, все живое, чья жизнь, выживание и репродукция требует решения адаптационных задач, обладают сознанием и используют его для сохранения и продолжения жизни своей собственной и всего вида в целом.

Вообще, оценка сознания живых организмов с точки зрения когнитивных возможностей человека фундаментально не верная. Например, бактерии или одноклеточной для выживания необходимо оценить среду и определить, в какой стороне находится благоприятная для жизни среда, а в какой – враждебная. Возможно, с точки зрения человека эта задача покажется примитивной, но для организма, у которого нет ни мозга, ни нервной системы, ни каких-либо специальных сенсорных органов – это задача одновременно и сложная, и жизненно важная. Тем не менее каким-то образом простейшая определяет – в какую сторону ей необходимо двигаться и не сбивается с курса по ходу своего движения.

Антропоцентричный подход не помогает понять ни поведение, ни сознание живых организмов, но лишь уводит в бескрайние и бесплодные дебри сравнений одних видов с другими (или человеком). Как уже было сказано, речь не идет о том, что сознание живого организма эквивалентно сознанию человека, с его способностью к рефлексии, образованию речи, распознанию символов и знаков и сложными абстрактными построениями. Но насколько обоснованно утверждать, что сознание человека – это и есть единственная форма сознания? Если же сознание человека – это высшая, наиболее совершенная форма сознания, то законы эволюции неумолимо требуют признать то, что должны быть предшествующее формы сознания, которыми обладали предковые формы человека, не ограничиваясь гоминидами и даже гоминоидами. И чтобы не впасть в креационизм, мы также не можем допустить что сознание появилось просто из «ниоткуда», внезапно, в какой-то момент истории жизни на Земле, а следовательно, в той или иной форме, оно должно было существовать с самого начала зарождения жизни, в том числе у LUCA («последний универсальный общий предок»).

Глаз человека, мухи или медузы – это все еще глаз, хотя разница между ними огромная и, например, глаз медузы могут видеть только биологи. Для обычного человека у медузы вообще нет глаз, хотя в действительности их несколько – до 24 в зависимости от вида (например, Tripedalia cystophora, см. рабты O'Connor, M., Nilsson, D. E., & Garm, A., 2010).

Сознание бактерии, рептилии, растения, млекопитающего и человека – отличаются в количественном смысле, но не в качественном, поскольку выполняют одни и те же функции: распознавание ситуации, требующей действия, распознавание значения данной ситуации и распознание наиболее адекватного поведения. Еще Дарвин указывал на то, что «разница в разуме между человеком и высшими животными, сколь бы велика она ни была, несомненно, является различием в степени, а не вида» (Darwin C., 1871).

Однако даже сам Дарвин затруднился указать на тот переломный момент в истории жизни на Земле, когда происходит принципиальный, качественный переход от «пра-сознания» к сознанию «высших» животных и человека. Тем не менее, справедливо следующее утверждение: если организм демонстрирует поведение, которое позволяет ему улучшить (или сохранить) свои благоприятные взаимоотношения с окружающей средой и решать задачи, препятствующие этому, то мы можем говорить о наличии сознания и когнитивной деятельности.

Справедливо и обратное утверждение – решение любых задач, которые могут быть решены с помощью поведения, включают когнитивный компонент. Независимо от того, насколько сложны эти задачи, развиты сознание и органы, обеспечивающие его работу, организм должен быть способным выполнять приспособительную (адаптационную) функцию. На Земле нет такого живого организма, которое бы не обладало бы такой функцией. Каждый живой организм стремится привести свои отношения со средой к желательным или приемлемым. Не обладая этой функцией, то есть способностью к когнитивной деятельности, организм (как вид) не выживет и не получит шанс на репродукцию. Можно сказать, что главное и ключевое отличие живого организма от неживого – наличие функции, управляющей поведением для приведения своих взаимоотношений со средой к желательным (приемлемым).

Итак, сознание живого организма направлено на решение задач адаптации в самом широком смысле этого слова. Сознание позволяет организму распознать жизненно-важную ситуацию, вычленить ее из всего окружающего пространства и информационного потока, определить ее значение и выбрать наиболее адекватное поведение из имеющегося арсенала и передать команду/инструкцию соответствующим органам для ее реализации. Независимо от того, насколько примитивна или сложна когнитивная деятельность с точки зрения человека, осознанна или нет, рациональная или автоматическая, намеренная или спонтанная, целенаправленная или инстинктивная, врожденная или приобретенная, в отношении типичной или новой ситуации и т.п. – это все еще когнитивная деятельность, если она включает восприятие, оценку, интерпретацию и выбор поведения. Если объект способен самостоятельно улучшать условия своей жизни и самостоятельно воспроизводить себя – это живой организм, а механизм, который позволяет это сделать – сознание и поведение.

Если организм способен приводить свои взаимоотношения со окружающей средой (в том числе другими организмами) к желательным (или хотя бы приемлемым) значит, организм обладает сознанием и способен осуществлять когнитивную деятельность. Другими словами, способность распознавать свои потребности и адаптационные задачи, а также формировать поведение, управлять им, и менять его для решения адаптационных задач, то этот организм обладает сознанием. И не имеет значение, каким способом, какими органами они это делают, обладают ли нервной системой, мозгом или с помощью протоплазмы.




Эволюция психики и советская школа психологии


Теория эволюции психики Леонтьева А.Н., тезисно представленная в одноименной работе «Очерк развития психики» (Леонтьев, 1947) является классической в советской и российской психологической школе. Леонтьев А.Н. рассматривает психику человека как продукт эволюции всей живой природы, начиная с момента ее зарождения и появления простейших организмов. В качестве центрального образования, которое эволюционирует, Леонтьев определяет способность живых организмов к «отражению». Согласно представлениям Леонтьева «отражение» поэтапно усложняется в результате развития живой природы и последовательно проходит 4 основные стадии развития: сенсорную, перцептивную, интеллектуальную и, конечном итоге, достигает высшей стадии развития – сознание человека.

Стремление Леонтьева А.Н. увидеть в психике современного человека эволюционный продукт предшествующих стадий, по аналогии с органической жизнью, воплотилось без преувеличения в революционную концепцию и давшую мощный импульс развитию психологии в нашей стране. Практическое значение его концепции выходило далеко за рамки теоретической психологии и затрагивала основы биологической эволюции, практической психологии и развития ребенка. Однако теория изначально содержала несколько фундаментальных вопросов, которые остались без ответа и, в итоге, не позволили создать целостную и завершенную концепцию. Ниже перечислены несколько из них.



Что именно эволюционирует?

Первая фундаментальная проблема, которую сам Леонтьев А.Н. выносит в начало своей работы связана с том, что на настоящий момент наука не может дать универсального, исчерпывающего и однозначного определения психики. Более того, не может окончательно определиться с тем, кто или что является носителем психики. В этой связи в психологии принимается 4 равнозначных подхода (четыре варианта на выбор – антропопсихический, биопсихический, нейропсихический и панпсихический. Но такая вариативность не вносит ясности; наоборот, только усложняет общую картину своей неопределенностью и множественностью вариантов.

Какой именно из этих четырех вариантов лежит в основе его теории, Леонтьев А.Н. однозначно не указывает, хотя из общей логики его концепции можно предположить что он все же сторонник биопсихической парадигмы, согласно которой психикой обладают все живые организмы. Этот вывод можно сделать из того, что Леонтьев А.Н. наделяет психикой и способностью к отражению не только человека и «высших» животных, но также простейших и одноклеточных. В то же время, Леонтьев А.Н. ограничивается рассмотрением исключительно свободно перемещающихся организмов, в то время как растения и грибы остаются вне поля зрения ученого. С одной стороны, эта неопределенность проистекает от того, что не ясно – являются они носителями психики или нет. С другой – они точно способны к отражению, но отсутствие критериев и прямой обратной связи не позволяет четко отнести их к той или иной стадии развития психики (отражения). Согласно биопсихической парадигме растения и грибы также наделены психикой, однако сам Леонтьев А.Н. ничего не сообщает о том, каким из перечисленных типов психики они обладают.



Что движет эволюцией психики?

Каковы были триггеры и драйверы, которые обеспечили переходы с одной стадии – на другую. Почему одни виды совершили переход на новую стадию, а другие – нет? Возможно вопрос верно должен звучать иначе: что заставило одни виды покинуть «зону комфорта» и перейти на новую стадию, и что позволило другим – остаться на прежнем? Но в какой бы формулировке не звучал вопрос, остается еще один, не менее важный: что лежит в основании и каковы критерии выделения этих стадий, что является границами и можно ли определить примерную хронологию? Какие события в истории жизни на Земле повлияли на переходы с одной стадии на другую? Как они связаны и основными этапами развития органической жизни и существует ли эта связь вообще?

Каковы критерии классификации организмов на основании стадий эволюции психики?

Вопрос четких критериев, которые позволяли бы отнести те или иные виды к данной стадии развития психики, также остался не раскрытым. Психика лягушки, вороны и кошки находится на одном уровне развития или на разных? На какой стадии находится психика медузы и полипа? На одной или на разных? На какой стадии развития находится психика гусеницы? Остается ли психика на том же уровне при превращении гусеницы в бабочку? Может ли быть такое, что гусеница и бабочка обладают психикой одного уровня развития? Или может быть психика гусеницы делает скачок в развитии при превращении в бабочку?

Однако в своей теории Леонтьев А.Н. не указывает четких оснований и критериев для выделения этапов (стадий) развития. В результате такая неопределенность не позволила Леонтьеву установить прямою и однозначную связь между живыми видами и стадиями развития их психики. Наличие такой связи позволило бы однозначно относить данный живой организм к определенной стадии развития психики и наоборот, данная стадия развития психики (отражения) включала бы однозначный перечень видов, достигший данного уровня развития психики (отражения).



«Лестница» или «дерево»?

В работах Леонтьева и его последователей эволюция представляется как естественный, линейный и стадиальный процесс, наподобие развития ребенка из беспомощного младенца в разумного, осознанного молодого человека. Все живые виды в его теории подразделяются на тех, кто достиг более высокой стадии и тех, кто отстал или задержался в своем развитии. Представляется так, что одни виды «пожелали» оснаститься более сложными формами отражения и поведения, а другие решили довольствоваться тем, что имели.

Общая картина выглядит так как будто одни виды обладали стремлением к самосовершенствованию, а другие – нет, поэтому они остались на менее совершенной вследствие своей недостаточной жажды к развитию. Во всяком случае, теория оставляет в стороне вопрос что именно заставило одни виды перейти на новую стадию развития, и почему другим удалось остаться на прежней. Является ли эволюция психики линейным, ступенчатым и общим для всех видом процессом, в результате которого виды овладевают все более развитой и совершенной психикой? Эволюция психики – это стадии развития, ступени роста, параллельные траектории или ответвления?

Попытки преобразования теории Леонтьева, предпринятые в дальнейшем. Фабри К.Э. и Филипповой Г.Г (2012). и др., внесли определенный вклад и предложили новый взгляд на отдельные аспекты, но все вышеперечисленные вопросы остались незатронутыми. К сожалению, сам Леонтьев А.Н. не успел завершить свою работу и довести до конца свою концепцию об эволюции психики, опередившую время на несколько десятилетий. Понимание эволюционной природы психики (сознания) человека, сформировавшейся в результате деятельности (поведения), направленного на решение адаптационных задач – заслуживает наивысшего признания и уважения. К сожалению, он был полностью проигнорирован западными учеными, более чем на полвека задержавшихся в развитии своих концепций эволюции психики и сознания. Российская психологическая школа, унаследовав теорию Леонтьева, также не внесла существенных приращений к изначальным положениям. Более того, отечественная психология окончательно запуталась в том, кто является носителем психики, в какой момент она возникает, в результате чего и под влиянием каких факторов эволюционировала.

Психика понимается как единство сознания и деятельности, а сам Леонтьев А.Н. – основоположник т.н. «деятельностного подхода» в психологии, сознание все еще является прерогативой исключительно человека. Прочие живые организмы, согласно ставшей классической для советской школы теории Леонтьева, обладают психикой, то есть единством сознания и поведения, но при этом парадоксальным образом, лишены права обладать сознанием. Чем были вызваны опасения советских и российских психологов совершить решающий шаг и признать за живыми организмами сознание – на этот вопрос сейчас уже вряд ли кто-то ответит. Сама теория Леонтьева А.Н. в настоящее время преподается студентам психологических факультетов как наследие отечественной психологии, но практического приложения и дальнейшего развития она, к сожалению, так и не получила. И если идея о том, что некоторые виды обладают психикой, еще может быть воспринята в научной среде, то обладание живыми организмами сознанием, до сих пор, вызывает зачастую отторжение и протест.




«Случайное» решение и сознание


Иногда приходится слышать возражения в таком духе: действия живых организмов лишь кажутся «разумными», но это не может быть когнитивной деятельностью, тем более у тех, которые не обладают неокортексом или хотя бы нервной системой. Такие действия живых организмов, которые кажутся «разумными» или «осознанными» – это всего лишь инстинкты, рефлексы, врожденное поведение или гены. Ни о какой когнитивной деятельности не может быть и речи, применительно к животным и тем более простейшим.

Один из наиболее распространённых аргументов противников сознания у живых организмов основывается на «случайно-удачной» модели. Согласно этой модели, решение той или иной задачи организмы находят случайно, методом «проб и ошибок». В результате «естественного отбора» верное решение постепенно закрепляется в генах как удачный опыт, совершенствуясь в новых поколениях. В такой модели поведение формируется в результате случая, естественного отбора и генов и может показаться что сознанию здесь нет места; просто автоматическая реакция на повторяющуюся ситуацию, закрепленная внутри вида длительным повторением. Для таких описаний обычно используется универсальный термин – «инстинкт» и «инстинктивное поведение». Универсальность этого термина заключается в том, что он универсально ничего не объясняет и универсально может быть использован как специалистом, так и любым дилетантом для объяснения любого поведения. Допустим, какому-то организму случайно удалось «правильно» отреагировать на жизненно важную ситуацию, выработать «нужное» поведение и решить данную задачу. Например, освоить новый способ нападения или защиты, добычи пропитания, привлечения самки и подчеркивания своей генетической состоятельности, и т.п. Другие организмы, которые не смогли повторить этот опыт погибли или не получили шанса передать свои гены. Через несколько поколений наиболее эффективное поведение закрепилось в генах и стало автоматической («инстинктивной») реакцией на соответствующий стимул. Такое объяснение до сих пор широко распространено среди этологов и психологов, и оно по какой-то причине не вызывает дополнительных вопросов в отношении когнитивной деятельности. Даже если допустить, что поведение сформировалось по такой «случайно-удачной» схеме, это не отменяет того факта, что прежде чем воспроизвести «случайное» поведение, организм должен распознать его «выгоду» в первый раз, а затем, для того чтобы повторить удачный опыт – необходимо в первую очередь, распознать наступление аналогичной ситуации – в следующий и каждый новый раз. Для воспроизведения опыта организм должен сначала распознать значимые элементы жизненно важной ситуации, затем распознать значение этих элементов и на этом основании выбрать (распознать) наиболее эффективное поведение или реакцию в своем адаптационном арсенале.

Львица на охоте каждый раз оказывается в новой локации, в новых условиях и обстоятельствах. Ее универсальные навыки распознания добычи и охоты заложены в генах, развиты с опытом и подтверждены «естественным отбором». Тем не менее, каждый раз львица должен распознать рабочую дистанцию, направление ветра, соотнести со своим положением, оценить размер и состояние потенциальной жертвы, высоту травы, объекты прикрытия и т.п. Вообще говоря обработка такого множества параметров – непростая задача даже для человека. При этом каждая конкретная ситуация характеризуется уникальными показателями и требует их оценки и соотнесения. Помимо параметров среды, охотясь в группе, львицы должны учитывать и соотносить свое поведение с другими сородичами, перестраивая свое поведение в соответствии с выводами о меняющейся каждое новое мгновение текущей ситуации.

Собака или кошка, встретившись с незнакомым объектом, при возможности, изучает его, собирая информацию о нем до тех пор, пока у нее не сложится представление о ее ключевых свойствах и в целом о значении объекта – опасный, полезный, нейтральный и т.п. Если возможности изучать нет, то активируется такое поведение, которое наиболее адекватно возможному значению данного объекта в данный момент – напасть, убежать, подать сигнал, держаться в стороне, защищаться и т.п. Но в любом случае, поведение будет «выбрано» исходя из представлений о данной текущей ситуации, независимо от того, насколько они полны или верны.Паук, в ходе эволюции, возможно «случайно» обнаружил выгоду от выработки клейкого материала и использования паутины для ловли добычи. Информация о предыдущем видовом опыте использования клейкого материала и паутины находится в генах каждого отдельного паука – это не подлежит сомнению. Но перед каждым строительством новой паутины паук должен определить наиболее подходящее место, соответствующее набору ключевых параметров и требованиям к строительству паутины, а также контролировать ее плетение соответствующего размера и формы в каждой новой ситуации, новой локации и при новых условиях.В генах не может храниться информация обо всех возможных ситуациях и поведении на каждый отдельный случай. Только наиболее важные, универсальные и общие паттерны, на основе которых организм вырабатывает наиболее адекватное поведение в каждой конкретной ситуации при данных условиях. Тем более нелепо пытаться объяснять такое сложное, вариативное поведение и когнитивную деятельность с помощью «инстинктов», к которым в данном случае более всего подходит скиннеровское определение «объяснительной фикции».Без способности оценивать ситуацию и принимать решение никакой живой организм не только не смог бы выжить, но мы не могли бы даже назвать его живым вообще. Способность распознавать жизненно важную задачу, выбирать поведение/реакцию и активировать соответствующие органы для решения выживания и репродукции – это отличительный признак живого объекта от неживого. Именно таким образом мы можем точно сказать, что данный объект живой, а другой – не живой или рукотворный. Другими словами: живой организм – любая когнитивно-поведенческая структура, способная к самовоспроизведению (самостоятельной репродукции).

Поведение, Тинберген и IRM

Представления о том, что поведение живого организма формируется не случайно, в ХХ веке эволюционировали от идей первых бихевиористов с их упрощенной формулой S-R («стимул-реакция»), к представлениям о внутреннем механизме, в котором организуется поведение в ответ на стимул. Нобелевские лауреаты Конрад Лоренц и Николаас Тинберген предложили концепцию IRM (Innate Releasing Mechanism), с помощью которой попытались объяснить поведение животных.

Само же поведение Тинберген представлял как «результат высшей степени сложной интеграции мышечных сокращений» и предлагал рассматривать поведение как «координированную мышечную активность» (Tinbergen N., 1951), а задача этолога – «анализировать поведение как координированную мышечную активность» (Tinbergen N., 1951). Концепция IRM фактически представлялась аналогом некоего «черного ящика», внутри которого происходит «магия», благодаря которой организм вырабатывает наиболее адекватное поведение именно в тот момент и применительно к той задаче, которая требует решения более других. При этом остается не понятным, что, собственно, из себя представляет этот IRM, если это не отдельный орган или структура, а некий виртуальный механизм? Если это функция, то что ее осуществляет и контролирует? Откуда она и как сформировалась в живом организме?

На эти вопросы предложенная концепция организацию поведения не смогла дать исчерпывающего ответа. Примечательно, что одновременно «красной нитью» в работах Тинбергена звучит мысль о том, что «животные реагируют крайне избирательно и лишь на отельные стимулы, оставаясь «слепыми» ко всем остальным, которые они способны воспринимать своими органами чувств» (Tinbergen N., 1951). Но по какой-то причине Тинберген не связывает поведение живых организмов и когнитивную деятельность, которая, собственно, и обеспечивает распознание объекта, его локализацию, значение для своей жизни и благополучия, выработку решения и координацию дальнейших действий и реакций.

Тем не менее, исследования Тинбергена позволили ему сформулировать «классические 4 вопроса», хотя пожалуй, самый главный вопрос не вошел в их число: каким образом и что именно позволяет организму из всего информационного потока в каждой конкретной ситуации выбирать безошибочно только те элементы и объекты, которые указывают ему, какое поведение или реакцию необходимо сформировать и запустить в данный момент времени.

На тот момент, когда Тинберген пишет свои работы многие биологи были убеждены, что изучение функции поведения (того, как поведение способствует выживанию и репродуктивному успеху) – невозможно (Buyers, 2016). Сам Тимберген также полагал, что «изучая сенсорную способность, мы можем сделать вывод, какие изменения в окружающей среде могут или не могут быть восприняты животными, но положительный ответ о том, что вызывает наблюдаемую реакцию, невозможно. (Tinbergen N., 1951).

Ближе к концу ХХ века, когда в научной среде в научной среде стали допустимы представления о том, что поведение живых организмов управляется сознанием, возникло предположение что координированная мышечная активность – не единственная характеристика поведения. Не менее важная – это адаптационная функция поведения, направленная на решение жизненно важных задач. Кстати, сам Тинберген не был в этом полностью уверен и полагал, что существует еще какое-то предназначение поведения, кроме адаптационного, хотя ни одного примера, к сожалению, не привел. Возможно, по этой причине у Тинбергена, по его собственному признанию, «ушло более 10 лет на то, чтобы понять, с какой целью чайки оттаскивают скорлупу вылупившихся птенцов подальше от гнезда» (Tinbergen, 1963, цитата по Byers, J. A., 2106).




Поведение, когнитивная деятельность и «3С»


Инстинктами, врожденным поведением, генами – невозможно объяснить то, каким образом живые организмы, в том числе бактерии, способны распознать жизненно важную ситуацию и ее значение, предварительно выделив ее из общего информационного потока каждый раз, когда она возникает.

Прежде чем совершить действие или выдать реакцию, организм совершает как минимум все три полноценных акта когнитивной деятельности («3C» – «три когнитивных акта»):

Распознать жизненно важную задачу. Это означает – распознать существенные элементы, то есть такие, которые имеют значение именно в данный момент в данной ситуации и отделить их от несущественных.

Распознать значение ситуации – ее модальность, то есть – значение для своей жизни и благополучия.

Распознать (выбрать) наиболее адекватную реакцию из всего имеющегося поведенческого арсенала, сформировать и передать «инструкции» соответствующим органам для дальнейшей реализации.

Эти три акта когнитивной деятельности («3C») раскрывают содержание «виртуального органа» IRM, концепцию которого предложили Лоренц и Тинберген. Принятию решения организма о своем поведении предшествуют эти три когнитивных акта, независимо от того, насколько верны были сделаны «выводы» и удачны принятые решения. Одного лишь распознания объекта в непосредственной близости от себя еще не позволяет сделать верный выбор и принять правильное решение о поведении. Бегущая навстречу собака – не достаточная информация для принятия решения о дальнейших действиях; необходимо распознать ее намерения и степень угрозы. Задача, с которой, сами собаки, как можно видеть, справляются как правило даже лучше, чем люди.

Для принятия решения и активации адекватного поведения требуется еще целый ряд параметров, как минимум – расстояние до объекта (феномена), направление и характер движения, скорость перемещения, размер, общий вид и т.п. Ведь это может быть как хищник, так и потенциальная жертва. Ошибка может стоить упущенной добычи или еще хуже, смертью в пасти хищника. Окончательное решение о реакции и поведении будет сделано на основании распознания значения объекта (феномена), его ключевых элементов и ситуации в целом.

И даже после выбора общей стратегии поведения и реализации, организм продолжает контролировать и управлять поведением с помощью когнитивной деятельности, определяя и меняя направление движения, прогнозируя развитие событий, изменяя скорость, ускорение и силу движения и действий. В каждый момент времени, поведение меняется или может быть изменено в соответствии с текущей ситуацией, соотносится с возникающими нюансами, учитывает обстоятельства и контекст. Чем лучше организм справляется с решением таких задач, тем выше его шансы на выживание.

Любой без исключения живой организм на Земле – от самых простейших и примитивных до высших млекопитающих (приматов, дельфинов и т.п.), включая человека, не только наделены способностью a) распознавать жизненно важные ситуации; b) извлекать значения и c) выбирать наиболее адекватное поведение, но обязаны это делать постоянно и безупречно. Сниженная способность решать такие задачи успешно или регулярные неудачи, означают смерть индивидуального организма и, в перспективе – всего вида в целом. «Естественный отбор» методично и безжалостно отсеивает тех, чья когнитивная деятельность оказалась ошибочной хотя бы в одном из этих трех компонентов.

Сознание (cognition) и когнитивная деятельность всегда сопровождают живой организм там, где возникает задача, связанная с выживанием и продолжением рода. Регулярное решение любой жизненно важной задачи образовывает когнитивно-поведенческий паттерн. Если есть задача и она решена – значит присутствовало сознание и когнитивная деятельность. Никакая задача не может быть решена без участия сознания (когнитивной деятельности), поскольку даже если решение было найдено «случайно», сама задача должна была быть распознана в качестве ситуации, требующей действия. Уже один этот акт распознания указывает на когнитивную деятельность у всех живых организмов.

Выбор наиболее адекватного поведения – означает соотнесение своих действий с распознанной ранее ситуацией, что также указывает на когнитивную деятельность, независимо насколько проста задача и примитивна и «неосознанно» решение. Иначе бы поведение живых организмов было бы хаотичным, неуместным и бесцельным; в природе же мы наблюдаем исключительно рациональное поведение, направленное на решение адаптационных задач – выживания и репродукции. Тот факт, что все эти шаги совершаются неосознанно, автоматически, в максимально сжатое время – не отменяет наличия когнитивной деятельности в выработке и управлении данным поведением. Также в данном случае не имеет значение насколько эффективное решение было найдено – это также результат когнитивной деятельности, независимо от того, оказалось ли оно удачным или нет.




Когнитивная деятельность млекопитающих


Исходный тезис звучит следующим образом: все живые организмы управляют своим поведением для приведения своих взаимоотношений с окружающей средой к желательным (приемлемым) с помощью когнитивной длительности, которая требует и позволяет из всего бесчисленного множества элементов окружающей среды распознать жизненно важные ситуации, распознать их значение и выбрать наиболее подходящее поведение.Этот тезис одновременно представляется и очевидным – для тех, кто допускает наличие когнитивной деятельности у живых организмов (помимо человека), и невероятным – для всякого рода креационистов, радикальных биологов, зажатых в тисках предубеждений и ригидных верований в абсолютную власть «клетки» и «аминокислот», а также поверхностных психологов, высокомерно полагающих, что исключительно человек может быть наделен сознанием.

Меньше всего споров и отторжения вызывает признание наличия сознания у так называемых, «высших» млекопитающих, в первую очередь, приматов, дельфинов и т.п. Само по себе применение эпитета «высшие» основывается на смутных критериях, замешанных в единый винегрет – размер мозга и неокортекса, способности решать задачи, близкие к тем, которые способен решать человек, социальное устройство, близкое к человеческому и т.п.

В действительности, никаких достоверных критериев, которые делали бы эти виды более «высшими» чем лягушки или кошки – не существует. Более высокий ранг мы присваиваем данным видам лишь на том основании, что они больше нам напоминают нас самих и, с нашей точки зрения, ближе всего к нам, к людям, которых мы все еще нарциссически и безосновательно считаем «венцом природы».

В такой системе координат на антропоцентричной шкале некоторые виды действительно оказываются ближе к человеку, а некоторые дальше, что позволяет оценивать их когнитивные способности на тех же принципах, что и человека. Из чего мы делаем нехитрый вывод: чем выше способности данного вида решать человеческие задачи, тем более развиты когнитивные способности данного вида с нашей точки зрения.

С одной стороны – это верно, но с другой – не зная о том, как сформировалось наше собственное сознание, мы лишь сравниваем когнитивные способности других видов с человеком по отдельным параметрам. Но приблизиться к пониманию того, что из себя сознание этих видов, а заодно и наше собственное – человеческое – такой подход не помогает. Скорее даже мешает, увлекая бесконечным перебиранием новых видов и сравнением все новых параметров. В итоге мы до сих пор не имеем даже приблизительной картины эволюции сознания человека, основных этапов и ключевых моментов.

Если признать за некоторыми видами наличие сознания, даже если это только наши ближайшие «родственники» из «Каменного века», то возникает закономерный вопрос – в какой момент жизнь совершает переход от «некогнитивной» жизни к когнитивной? Каковы критерии и основания, позволяющие нам четко дифференцировать вид, обладающий когнитивной деятельностью, от вида, который им не обладает? Если переход от «некогнитивной» жизни к «когнитивной» все же состоялся, то каковы были причины, драйверы, и как «некогнитивные» организмы решали свои адаптационные задачи? Не можем же мы в 21 веке снова вернуться к теории «тропизмов», оскорбившей каждого мыслящего человека и неоднократно опровергнутой несложными опытами (см. работы Леонтьева А.Н., Вагнера В.А., Ладыгиной-Котс Н.Н., Н. Тинбергена).

Любой владелец домашних питомцев, не обладая специальным образованием, может ежедневно наблюдать как его питомец, например, собака, кошка или попугай – проявляет когнитивные способности на регулярной основе – анализирует, различает, изучает, обучается, хитрит и обманывает, интегрирует информацию, прогнозирует, комбинирует, извлекает смыслы, соотносит, общается, сотрудничает, заботится и т.п. Другими словами, производит огромное множество видов когнитивной деятельности и «разумного» поведения, в котором она (когнитивная деятельность) очевидным образом себя выявляет.

Речь не идет об «осознанных» действиях – даже в общем объеме поведения человека осознанных действий не так уж много. Другое дело, что человек способен осознать и выразить хотя бы часть в понятной другому человеку форме, например, с помощью речи и словами. Животным это пока не вполне доступно в том виде, как это способен делать человек. Хотя знаменитые и потрясающие эксперименты с гориллой Коко (см. работы Francine Patterson) указывают на то, что вопрос общения – больше относится к способам и каналам коммуникации, чем к способности животных обобщать опыт и обмениваться информацией. С обучением, осмыслением и мышлением у Коко ни разу не возникло никаких проблем, скорее наоборот – она демонстрировала соизмеримые с человеком когнитивные способности; главные вопрос был лишь в способе обмена мыслями и представлениями с человеком.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66990320) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.