Книга - Очерки по теории сексуальности

Очерки по теории сексуальности
Зигмунд Фрейд


Эксклюзивная классика (АСТ)
Согласно теории Фрейда, ребенок проживает первые несколько лет детства, неосознанно открываясь для всех возможных видов сексуального опыта. Как же формируется его сексуальность в дальнейшем? Какие стадии развития он проходит в этом длительном и крайне непростом процессе? Какие запреты и наставления родителей в этой весьма деликатной сфере могут оказаться для него полезными, а какие, напротив, могут привести к самым удручающим последствиям?

В работах, вошедших в этот сборник, автор рассматривает вопросы влияния детской сексуальности на дальнейшее формирование человека и его взрослую сексуальную жизнь.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.





Зигмунд Фрейд

Очерки по теории сексуальности



© ООО «Издательство АСТ», 2022




Очерки по теории сексуальности[1 - Перевод выполнен по изданию 1925?г., последнему прижизненному изданию этой работы на немецком языке, которое Фрейд существенно переработал, добавив множество уточнений.]





Предисловие ко второму изданию


Автор нисколько не обманывает себя относительно пробелов и неясностей этого небольшого сочинения; тем не менее он воспротивился искушению включить сюда результаты исследований последних пяти лет, поскольку это разрушило бы единство и документальность работы. Поэтому ниже воспроизводится дословно исходный текст с незначительными изменениями, автор же довольствуется добавлением нескольких примечаний, которые отличаются от более старых наличием особой пометки. Кроме того, заветная мечта автора состоит в том, чтобы эта книга побыстрее устарела, чтобы ее прежняя новизна сделалась общепринятым мнением, а те недостатки, которые имеются в работе, заменились более правильными суждениями.

Вена, декабрь 1909 года




Предисловие к третьему изданию


Более десяти лет наблюдая за тем, как принимают эту книгу и какое воздействие она оказывает, хочу воспользоваться возможностью и снабдить третье ее издание новым предисловием с несколькими замечаниями, призванными предотвратить неверное истолкование и неосуществимые пожелания. Прежде всего следует подчеркнуть, что нижеследующее изложение вытекает сугубо из повседневного врачебного опыта, который должны углубить и сделать научно значимым результаты психоаналитического исследования. Вряд ли эти «Очерки по теории сексуальности» могут содержать что-либо еще, кроме положений, которые навязывает или позволяет подтвердить психоанализ. Поэтому исключено, что их когда-либо удастся развернуть в полноценную «теорию сексуальности», и вполне естественно думать, что ряд важных проблем сексуальной жизни остался за пределами этой работы. Но не следует умозаключать отсюда, что эти пропущенные «ответвления» столь обширной темы неведомы автору или что он пренебрег ими как второстепенными.

Тот факт, что сей труд опирается на психоаналитический опыт, побудивший к его составлению, проявляется не только в выборе тем для обсуждения, но и в расположении материала. В тексте работы соблюдается определенный порядок следования; предпочтение отдается описанию случайных факторов, а более общие соображения отодвигаются на задний план, причем онтогенезу внимания уделяется куда больше, чем филогенезу[2 - То есть индивидуальному развитию в противовес видовому. – Примеч. пер.]. Именно случайные факторы играют важнейшую роль в анализе и почти полностью ему поддаются, а более общие соображения (диспозиционного порядка) проступают лишь следом, как нечто такое, что пробуждается вследствие пережитого; адекватное их рассмотрение выходит далеко за пределы области психоанализа.

Такая же зависимость господствует в отношениях между онто— и филогенезом. Онтогенез можно трактовать как воспроизведение филогенеза, при условии, что последний не изменяется под влиянием новых переживаний. Филогенетические диспозиции обнаруживают себя за онтогенетическим процессом. Но диспозиция, предрасположенность есть фактически осадок более ранних видовых переживаний, который пополняется новыми индивидуальными переживаниями – как сумма случайных факторов.

При этом необходимо подчеркнуть, что настоящая работа характеризуется не только полной зависимостью от психоаналитического исследования, но и преднамеренной независимостью от биологического исследования. Я старательно избегал привносить научные предположения, будь то из общей сексуальной биологии или из сексуальной биологии отдельных видов, в свое исследование, которое посвящено изучению сексуальной функции человеческих существ, каковое стало возможным благодаря методике психоанализа. Моя цель изначально заключалась скорее в том, чтобы выяснить, далеко ли можно продвинуться посредством психологического исследования в области биологии человеческой сексуальной жизни. Посему для меня было допустимо указывать на связи и совпадения, обнаружившиеся в ходе исследования, но у меня не возникало потребности уклоняться в стороны, если психоаналитический метод в некоторых важных пунктах приводил к выводам и результатам, которые существенно отличались от тех, что опирались исключительно на биологию.

В этом третьем издании я добавил много нового материала, но не стал как-то по-особому его обозначать, в отличие от предыдущих изданий. В настоящее время прогресс в нашей области научной деятельности замедлился, однако нельзя было обойтись без некоторых дополнений к этому сочинению, чтобы оно отражало достижения новейшей психоаналитической литературы.

Вена, октябрь 1914 года




Предисловие к четвертому изданию


После того как схлынули паводки военного времени, можно с удовлетворением отметить тот факт, что интерес к психоаналитическому исследованию в огромном мире нисколько не угас. Но не все части теории постигла одинаковая судьба. Чисто психологические изыскания и достижения психоанализа в областях бессознательного, вытеснения, конфликта как причины болезни, выгод от болезни, механизмов образования симптомов и пр. получают все большее признание и принимаются во внимание даже теми, кто в целом отвергает наши взгляды. А вот часть теории, граничащая с биологией (основы которой изложены в этом небольшом сочинении), продолжает вызывать ничуть не меньше возражений и даже побудила кое-кого, кто в течение какого-то времени живо интересовался психоанализом, отойти от него и встать на новую точку зрения, где опять ограничивается роль сексуального фактора в нормальной и патологической душевной жизни.

При этом мне трудно признать, что эта часть психоаналитической теории отдалена от действительности, которую требуется объяснить, намного сильнее, чем все остальное. Собственные воспоминания и постоянно повторяемые исследования уверяют меня в том, что данная часть теории опирается на столь же тщательные и непредвзятые наблюдения, причем не составляет никакого труда объяснить указанное расхождение с общественным признанием моих взглядов. Во-первых, описанные здесь начальные стадии сексуальной жизни человека могут быть подтверждены только исследователями, которые обладают достаточным терпением и техническим мастерством, чтобы довести анализ до детских лет пациента. Часто для этого отсутствует возможность, поскольку врачебная деятельность требует как можно более быстрого, хотя бы и показного, излечения больного. Именно врачи, применяющие психоанализ, вообще имеют доступ к этой области знаний и возможность выносить суждения, на которые не влияли бы их собственные антипатии и предубеждения. Умей род человеческий учиться по непосредственному наблюдению за детьми, то эти три очерка никогда, пожалуй, не были бы написаны.

Также следует помнить, что частично содержание данного сочинения – указание на важность сексуальной жизни для всех человеческих достижений и предпринятая здесь попытка расширить понятие сексуальности – исходно порождало сильнейшее сопротивление психоанализу. Испытывая потребность в полнозвучных лозунгах, люди стали даже рассуждать о «пансексуализме» психоанализа и выдвигать бессмысленный упрек, будто он старается объяснить сексуальностью «все на свете». Этому можно было бы удивляться, будь мы сами способны забыть воздействие аффективных факторов, которые путают и приводят в замешательство. Минуло немало времени с тех пор, как философ Артур Шопенгауэр показал людям, насколько их действия и желания обусловлены сексуальными устремлениями – в обычном смысле слова, – и обширный читательский мир попросту не смог полностью отринуть столь захватывающее представление. Что же касается «расширения» понятия сексуальности, которое стало необходимым вследствие анализа детских неврозов и поведения так называемых извращенцев, то всякому, кто, с высоты своей точки зрения, с презрением смотрит на психоанализ, следует напомнить, сколько тесно расширенная сексуальность психоанализа смыкается с Эросом божественного Платона.

Вена, май 1920 года




I. Сексуальные отклонения[3 - Сведения для первого очерка почерпнуты из хорошо известных сочинений Краффт-Эбинга, Молля, Мебиуса, Хэвлока Эллиса, Шренка-Нотцинга, Левенфельда, Ойленбурга, Блоха и Хиршфельда, а также из «Ежегодника предварительных сексуальных исследований», публикуемого последним из упомянутых авторов. Поскольку полную библиографию по данной теме можно отыскать в указанных сочинениях, я счел возможным обойтись без подробных сносок такого характера. Сведения по психоаналитическому изучению перверсий опираются на материалы, предоставленные И.?Садгером, и на мои собственные изыскания. – Примеч. авт. [Р. фон Краффт-Эбинг (тж. Крафт-Эбинг) – австрийский психиатр и криминалист, один из основоположников сексологии. А.?Молль – немецкий психиатр, исследователь гомосексуальности. П.?Мебиус – немецкий невролог. Х.?Эллис (тж. «Хэвлок») – английский врач, пионер сексологии. А. фон Шренк-Нотцинг – немецкий врач, известный популяризатор психотерапии и парапсихологии. Л.?Левенфельд – немецкий врач, психиатр, друг и корреспондент Фрейда. А.?Ойленбург – немецкий невролог. И.?Блох – немецкий врач, сексолог, сторонник евгеники. М.?Хиршфельд – немецкий врач, исследователь человеческой сексуальности. Журнал, на который ссылается автор, был основан М.?Хиршфельдом в 1897?г. и выходил регулярно до 1923?г., а окончательно был закрыт в 1939?г. И.?Садгер – австрийский криминалист и психоаналитик, ученик Фрейда. – Примеч. пер.]]



Факт наличия половой потребности у человека и животного в биологии выражается допущением существования «полового влечения», по аналогии с влечением к принятию пищи, то есть с голодом. В повседневной речи обозначения, соответствующего слову «голод», не имеется, а наука в качестве такового употребляет слово «либидо»[4 - Слово «похоть» здесь не годится, поскольку оно двусмысленно по своему значению и употребляется для характеристики как самого желания, так и удовлетворения желания. – Примеч. авт.].

Популярное мнение содержит вполне определенные представления о природе и свойствах этого полового влечения. Признается, что в детстве оно отсутствует, появляется в период пубертата в связи с процессами созревания, выражается в непреодолимой тяге одного пола к другому, а его цель, как предполагается, состоит в половом соединении – или, по крайней мере, в таких действиях, которые находятся на пути к нему. Но у нас имеются все основания усматривать здесь целиком и полностью неверное отображение действительности; если присмотреться пристальнее, то мы увидим длинный ряд заблуждений, неточностей и поспешных выводов.

Тут следует ввести два термина. Назовем человека, от которого исходит половое притяжение, «сексуальным объектом», а действие, к которому подталкивает влечение, «сексуальной целью». Тогда научно выполненное наблюдение покажет, что в отношении обоих – сексуального объекта и сексуальной цели – имеются многочисленные отклонения, а отношение между последними и условной сексуальной нормой требует всестороннего изучения.




1. Отклонения относительно сексуального объекта


Популярное мнение о половом влечении нагляднее всего выражается в поэтическом вымысле об исходном разделении человека на две половинки – мужчину и женщину, причем якобы эти две половинки вечно стремятся соединиться вновь в любви[5 - Тут несомненная отсылка к теории Аристофана, изложенной в платоновском «Пире». Фрейд вернулся к этой теме значительно позже – в главе VI работы «По ту сторону принципа удовольствия» (1920). – Примеч. ред. оригинального издания. [Герой этого диалога Платона рассуждает о стремлении «половинок» человека, в незапамятные времена бывших единым целым, но разделенных богами, соединиться вновь; отсюда и возникает любовное влечение к «родственным душам». – Примеч. пер.]]. Поэтому большой неожиданностью будет узнать, что есть мужчины, сексуальным объектом которых выступает не женщина, а мужчина, и есть женщины, для которых сексуальным объектом является не мужчина, а женщина. О таких людях говорят, что они «противоположно сексуальны» или, что точнее, инвертированы, а сам факт описывается как инверсия. Число таких людей довольно значительно, хотя точное установление их численности сопряжено с трудностями[6 - Об этих затруднениях и о попытках установить количество инвертированных см. работу Хиршфельда (1904). – Примеч. авт. [Имеется в виду книга Хиршфельда «Третий пол в Берлине», посвященная изучению берлинских гомосексуалистов. – Примеч. пер.]].


(А) ИНВЕРСИЯ


Поведение инвертированных

Такие люди сильно различаются в своем поведении сразу в нескольких отношениях.

а) Они абсолютно инвертированы, то есть их сексуальный объект может быть только одного с ними пола, тогда как противоположный пол никогда не вызывает у них полового желания, оставляет их холодными или даже вызывает у них сексуальное отвращение. Вследствие указанного отвращения мужчины неспособны совершить нормальный половой акт или при его совершении не испытывают никакого наслаждения.

б) Они амфигенно[7 - Двунаправленно; речь о бисексуальной ориентации. – Примеч. пер.] инвертированы, то есть являются психосексуальными гермафродитами, а их сексуальный объект может принадлежать как к одному с ними, так и к противоположному полу; следовательно, у инверсии отсутствует свойство исключительности.

в) Они случайно инвертированы, то есть при некоторых внешних условиях, среди которых на первом месте стоят недоступность нормального полового объекта и подражание, могут избрать сексуальным объектом лицо одного с ними пола и в половом акте с ним получить удовлетворение.

Далее, инвертированные различаются суждениями об особенностях своего полового влечения. Некоторые из них принимают инверсию как нечто совершенно естественное, подобно тому, как нормальный человек принимает направленность своего либидо, и решительно отстаивают ее равноправие с нормальной направленностью. Другие же восстают против своей инверсии и ощущают ее как болезненную навязчивость[8 - Упорное сопротивление навязчивой инверсии может определять возможность и способность пациента воспринять воздействие суггестии или психоанализа. – Примеч. авт.].

Прочие вариации касаются отношения ко времени. Характерное свойство инверсии либо существует с давних пор, насколько хватает воспоминаний индивидуума, либо обращает на себя внимание только в определенный момент до или после пубертата[9 - Множество авторов обоснованно подчеркивали, что датировка инвертированными сроков возникновения их склонностей недостоверна, поскольку они могли вытеснить из памяти проявления своих гетеросексуальных влечений. Психоанализ подтвердил это подозрение в отношении ставших доступными случаев инверсии и коренным образом изменил их анамнез благодаря устранению детской амнезии. – Примеч. авт.]. Эта особенность либо сохраняется всю жизнь, либо временно исчезает и возвращается, либо представляет собой отдельный эпизод на пути нормального развития; более того, она может проявиться только в позднем возрасте по истечении длительного периода нормальной половой деятельности. Наблюдается также и периодическое колебание между нормальным и инвертированным сексуальным объектом. Особенно интересны случаи, когда либидо меняется и направляется на инвертированный сексуальный объект после какого-либо досадного опыта с нормальным объектом.

Как правило, эти разнообразные разновидности вариаций существуют независимо друг от друга. Однако относительно крайней формы обычно можно предполагать, что инверсия существует с очень раннего возраста и что данный человек свыкся с этой своей особенностью.

Многие авторы отказались бы объединять в одну группу перечисленные мною случаи и предпочли бы подчеркивать различия, а не сходства, согласно собственным предпочитаемым взглядам на инверсию. Но все же, при всей неоспоримости различий, нельзя не заметить, что существует множество переходных ступеней каждого типа, и поэтому мы вынуждены признать наличие связанных последовательностей.


Природа инверсии

Ранее инверсию трактовали как врожденный признак нервной дегенерации. Это представление согласовывалось с тем фактом, что врачи-наблюдатели впервые столкнулись с нею у тех, кто страдал – или производил впечатление страдающего – от душевных расстройств. В этой характеристике инверсии содержатся два указания, которые следует рассмотреть по отдельности, – врожденность и дегенерация.


Дегенерация

Определение дегенерации в данной связи предусматривает ряд возражений, которые касаются употребления этого слова в обыденной речи. Вошло в обычай трактовать как дегенерацию всякие болезненные проявления, которые не имеют непосредственно травматического или инфекционного происхождения. Предложенная Маньяном[10 - В. Маньян – французский психиатр, выдвинул теорию вырождения человечества (в частности, считал пристрастие к алкоголю – конкретно к абсенту – основной причиной упадка французского общества). – Примеч. пер.] классификация дегенератов такова, что даже в самых совершенных формах нервной деятельности не исключается возможность использования этого понятия. При таких обстоятельствах позволительно спросить, какая польза и какое пополнение наших знаний содержатся в термине «дегенерация». Представляется более целесообразным говорить о дегенерации в случаях,

1) когда одновременно наблюдаются несколько серьезных отклонений от нормы;

2) когда работоспособность и жизнеспособность в целом как будто сильно страдают[11 - Мебиус (1900) подтверждает, что необходимо крайне осторожно ставить диагноз дегенерации, а также что этот диагноз имеет малую практическую ценность: «Если окинуть взором обширную область вырождения, которую мы на этих страницах отчасти осветили, немедленно становится очевидным, что диагноз вырождения не имеет, по сути, никакой ценности». – Примеч. авт.].

Однако есть целый ряд обстоятельств, доказывающих, что в этом истинном смысле инвертированные не являются дегенератами.

1) Инверсия встречается у людей, которые не обнаруживают никаких иных серьезных отклонений от нормы.

2) Она также встречается у людей, работоспособность которых не нарушена; более того, эти люди отличаются особенно высоким интеллектуальным развитием и этической культурой[12 - Следует допустить, что поборники «уранизма» вполне справедливо утверждают, будто ряд наиболее замечательных личностей в человеческой истории принадлежал к инвертированным – быть может, даже к абсолютно инвертированным. – Примеч. авт. [Уранизм – мужская гомосексуальность; как правило, честь «изобретения» этого обозначения приписывается немецкому журналисту К.?Ульриху, автору очерков «Исследование загадки любви между мужчинами». Сам Ульрих возводил это обозначение к Афродите Урании – богине небесной любви. – Примеч. пер.]].

3) Если не принимать во внимание пациентов из своей врачебной практики и попытаться охватить более широкую область, то в двух направлениях наталкиваешься на факты, не позволяющие воспринимать инверсию как признак дегенерации.

а) Нужно иметь в виду, что инверсия встречается часто – у древних народов на вершине развития их культуры она была едва ли не институтом, наделенным важными функциями;

б) Она чрезвычайно распространена у многих диких и примитивных народов, тогда как само понятие дегенерации принято соотносить с высокой цивилизацией (Блох); даже среди цивилизованных народов Европы климат и раса оказывают существенное влияние на преобладание инверсии и на отношение к ней[13 - При рассмотрении инверсии патологическая точка зрения подменяется антропологической. Это несомненная заслуга Блоха (1902–1903), который, помимо того, неустанно подчеркивал факт распространения инверсии в древних культурах. – Примеч. авт.].


Врожденность

Как нетрудно догадаться, врожденность приписывали только первому, самому крайнему классу инвертированных, причем основания для этого заключались лишь в утверждениях этих людей, будто никогда в их жизни половое влечение не проявляло иной направленности. Само существование двух других классов, в особенности третьего («случайного»), непросто примирить с гипотезой о врожденности инверсии. Этим объясняется стремление сторонников данного мнения отделять группу абсолютно инвертированных от всех других, тем самым отказываясь от общеупотребительного понимания инверсии. С точки зрения таких людей инверсия в ряде случаев будет врожденной для одной группы, а для прочих станет возникать иными способами.

Противоположное этому мнение гласит, что инверсия полового влечения приобретается человеком. Данный взгляд основывается на следующих соображениях:

1) у многих инвертированных, даже среди инвертированных абсолютно, можно выявить раннее сексуальное впечатление, оказавшее на них сильное влияние, и последствием этого впечатления оказывается склонность к гомосексуальности;

2) у многих других людей можно выявить внешние обстоятельства, равно благоприятствующего и сдерживающего характера, который в тот или иной период жизни приводят к фиксации инверсии (скажем, исключительное общение с лицами того же пола, товарищество в окопах, содержание в тюрьмах, опасности гетеросексуальных отношений, целибат, половая слабость и т. д.);

3) от инверсии можно избавиться при помощи гипнотического внушения, что было бы удивительным при ее врожденном характере.

Учитывая сказанное выше, можно вообще оспаривать существование врожденной инверсии. Нам могут возразить (см., например, работу Хэвлока Эллиса за 1915 г.[14 - Имеется в виду второй том из шеститомного труда Х.?Эллиса «Исследования по психологии пола»: вообще этот том под названием «Сексуальная инверсия» увидел свет в 1900?г., но Фрейд, вероятно, отсылает читателя к немецкому переводу. – Примеч. пер.]), что при более тщательном изучении случаев предположительно врожденной инверсии удастся, пожалуй, тоже выявить некое событие раннего детства, определившее направленность либидо. Это событие просто-напросто выпало из сознательной памяти, но его можно восстановить при соответствующем воздействии. По мнению таких авторов, инверсию следует описывать только как частую разновидность полового влечения, которая предопределяется множеством внешних жизненных обстоятельств.

Очевидная достоверность этого вывода, впрочем, полностью опровергается тем соображением, что многие люди подвержены схожим сексуальным влияниям (в том числе соблазнению и взаимной мастурбации в ранней юности), однако они не становятся инвертированными или не остаются такими навсегда. Посему напрашивается предположение, что выбор между врожденным и приобретенным либо не является принципиальным, либо не охватывает всех условий, подразумеваемых инверсией.


Объяснение инверсии

Природу инверсии нельзя объяснить ни предположением, что она является врожденной, ни противоположным мнением, будто она приобретается. В первом случае необходимо выяснить, что именно врожденное, если не принимать простейшее объяснение – мол, человек рождается уже с половым влечением, нацеленным на определенный сексуальный объект. Во втором случае встает вопрос, достаточно ли разнообразных случайных влияний для объяснения факта приобретения инверсии без участия самого индивидуума. В соответствии с предыдущими нашими рассуждениями отрицание этого последнего фактора недопустимо.


Бисексуальность

Свежее возражение против популярного взгляда предложено в работах Лидстона (1889), Кьернана (1888) и Шевалье (1893)[15 - Ф.?Лидстон – американский врач и психиатр, вместе с коллегой Д.?Кьернаном опубликовал ряд работ по гомосексуальности; Кьернан, кроме того, считается автором терминов «гетеросексуальность» и «гомосексуальность». Ж.?Шевалье – французский психиатр, исследователь гомосексуальности. – Примеч. пер.], и все эти сочинения допускают возможность сексуальной инверсии. Принято считать, будто человеческое существо может быть либо мужчиной, либо женщиной. Но наука знает случаи, в которых половые особенности словно стираются, вследствие чего определение пола становится затруднительным. Прежде всего нужно вспомнить анатомию. Гениталии людей, подверженных таким особенностям, сочетают мужские и женские признаки (это явление известно как гермафродитизм). В редких случаях оказываются сформированными оба половых аппарата одновременно (истинный гермафродитизм), но куда чаще имеет место обоюдная недоразвитость[16 - О последних достижениях в описаниях соматического гермафродитизма см. сочинение Таруффи (1903) и многочисленные работы Нойгебауэра в нескольких томах «Ежегодника». – Примеч. авт. [Ч. Таруффи – итальянский психиатр, автор классического исследования по гермафродитизму. Ф.?Нойгебауэр – польский гинеколог, автор множества медицинских работ, в том числе по гермафродитизму. – Примеч. пер.]].

Важнейшее значение этих аномалий заключается в том неожиданном факте, что они способствуют нашему пониманию нормального анатомического развития. Известная степень анатомического гермафродитизма присуща и норме; у каждого нормального индивидуума мужского или женского пола имеются следы аппарата противоположного пола, которые либо продолжают существовать, не выполняя никакой функции, в качестве рудиментарных органов, либо изменяются и выполняют другие функции.

Эти хорошо известные анатомические факты побуждают допустить, что исходная бисексуальная предрасположенность в ходе развития человека превращается в моносексуальность – с незначительными рудиментарными остатками другого пола.

Велик соблазн перенести это допущение на психическую область и объяснять инверсию в различных ее проявлениях как выражение психического гермафродитизма. Чтобы решить вопрос окончательно, требуется лишь постоянное совпадение инверсии с душевными и соматическими признаками гермафродитизма.

Однако это ожидание не оправдалось. Попросту невозможно предъявить тесную связь между предполагаемым психическим и установленным анатомическим гермафродитизмом. У инвертированных часто встречается общее ослабление полового влечения в сочетании с легкой анатомической атрофией органов (см. указанную работу Хэвлока Эллиса). Так бывает зачастую, но отнюдь не всегда или хотя бы в большинстве случаев. Посему надлежит признать, что инверсия и соматический гермафродитизм в целом независимы друг от друга.

Кроме того, придается большое значение так называемым вторичным и третичным половым признакам и указывается частое их присутствие у инвертированных (см. работу Эллиса). Разумеется, здесь также многое верно, однако нельзя забывать, что вторичные и третичные половые признаки одного пола очень часто встречаются у противоположного пола. Они служат указанием на гермафродитизм, хотя их нисколько не затрагивает смена сексуального объекта применительно к инверсии.

Психический гермафродитизм обрел бы воплощение, происходи наряду с инверсией полового объекта, по меньшей мере, изменение прочих душевных свойств, влечений и черт характера в противоположные, направленные на другой пол. Но лишь у инвертированных женщин мы встречаем подобную инверсию характера с какой-либо регулярностью; у мужчин же с инверсией сочетается полнейшая душевная маскулинность. Если настаивать на существовании психического гермафродитизма, необходимо добавить, что его проявления в различных областях отмечены только незначительной взаимной обусловленностью. Впрочем, то же самое относится к соматическому гермафродитизму; согласно Хальбану (1903)[17 - Г.?Хальбан – польский психиатр. – Примеч. пер.], случаи недоразвитости или атрофии органов и вторичные половые признаки встречаются во многом независимо друг от друга.

Теория бисексуальности в своей простейшей форме была сформулирована одним из представителей инвертированных мужчин: «женский мозг в мужском теле». Но мы не ведаем особенностей «женского мозга». У нас, следовательно, нет ни потребности, ни права подменять психологическую задачу анатомической. Объяснение, предложенное Краффт-Эбингом, видится более корректным, нежели объяснение Ульриха[18 - Имеется в виду журналист К.?Ульрих, придумавший термин «уранизм» для обозначения однополой мужской любви. – Примеч. пер.], но они мало чем различаются по своей сути. Краффт-Эбинг (1895) считает, что у всякого индивидуума бисексуальная предрасположенность обеспечивает наличие мужского и женского мозговых центров наряду с соматическими половыми органами; эти центры развиваются только к пубертатному периоду, по большей части под влиянием независимых от них по своим задаткам половых желез. Но сказанное относительно мужского и женского мозга применимо для мужского и женского «центров»; кроме того, у нас нет ни малейших оснований допускать для половых функций существование отдельных участков мозга («центров») – как, например, для речи[19 - Из библиографии в шестом томе «Ежегодника» явствует, что первым, кто привлек для объяснения инверсии бисексуальность, был, по-видимому, Э.?Глей, который еще в январе 1884 года опубликовал статью «Нарушения полового влечения» в «Revue philosophique». Примечательно еще и то, что большинство авторов, выводящих инверсию из бисексуальности, придают значение этому фактору не только в отношении инвертированных, но и для всех, кто вырос нормальным, то есть, продолжая эту линию рассуждения, они понимают инверсию как результат нарушенного развития. Об этом пишет Шевалье (1893), а Краффт-Эбинг (1895) говорит, что имеется множество наблюдений, «из которых следует по меньшей мере возможное преобладание этого второго центра (подчиненного пола)». Некий доктор Ардуин (1900) утверждает «наличие в каждом человеке мужских и женских элементов» (см. работу Хиршфельда, 1899), однако «один их набор, соответственно принадлежности к тому или иному полу, несоразмерно более развит, чем другой, если речь идет о гетеросексуальных индивидуумах…». Герман (1903) убежден, что «маскулинные свойства и элементы содержатся в каждой женщине, а феминные обнаруживаются в каждом мужчине» и т.?д. Флисс (1906) притязает на собственность на идею бисексуальности (в смысле двуполости). Среди профанов гипотезу человеческой бисексуальности принято приписывать философу Вайнингеру, который умер молодым и который положил эту идею в основу своей не слишком продуманной книги (1903). Перечисленных выше доводов достаточно, пожалуй, чтобы показать, сколь мало обоснованы подобные заявления. – Примеч. авт. (Понимание бисексуальности самим Фрейдом во многом восходит к Флиссу, и однажды он забыл об этом, о чем свидетельствует абзац из «Психопатологии обыденной жизни» (см. главу 7). Впрочем, Фрейд не разделял взгляда Флисса, будто бисексуальность служит объяснением вытеснения. См. обсуждение в работе «Ребенка бьют» и предисловие к сборнику переписки Фрейда с Флиссом. – Примеч. ред. оригинального издания.) [Э. Глей – автор статьи Les aberrations de l’instinct sexuel (Revue philosophique. 17. Bd. 1884). П.?Герман – немецкий врач и этнограф. В.?Флисс – немецкий отоларинголог, автор псевдонаучной теории биоритмов. О.?Вайнингер (Вейнингер) – австрийский философ, автор скандальной книги «Пол и характер». – Примеч. пер.].].

Тем не менее из этих рассуждений можно сделать два вывода. Во-первых, бисексуальная предрасположенность так или иначе связана с инверсией, пусть мы не знаем, в чем, кроме анатомического строения, состоит эта предрасположенность. Во-вторых, нужно работать с нарушениями, которые воздействуют на половое влечение в ходе его развития.


Сексуальный объект инвертированных

Теория психического гермафродитизма предполагает, что сексуальный объект инвертированных противоположен сексуальному объекту нормальных людей. Инвертированный мужчина, утверждает она, схож с женщиной в том, что не может устоять перед очарованием маскулинных свойств, равно душевных и телесных; он ощущает себя женщиной в поисках мужчины.

Это верно в отношении целого ряда инвертированных, однако данное утверждение не открывает нам истинного общего свойства инверсии. Не подлежит сомнению, что значительное число инвертированных мужчин сохраняет психический характер мужественности, обладает сравнительно немногочисленными вторичными признаками противоположного пола и в своем половом объекте ищет, в сущности, женские психические черты. Будь по-другому, не представлялось бы возможным объяснить тот факт, почему проституированные мужчины, предлагающие себя инвертированным, – сегодня, как в древности – во всех внешних проявлениях копируют женщин в одежде и поведении; ведь такое подражание должно было бы оскорблять идеалы инвертированных. У греков, у которых среди инвертированных встречаются самые мужественные мужчины, вовсе не мужественный характер мальчика, а его телесное сходство с женщиной, а также женские душевные качества – робость, скромность, потребность в наставлении и посторонней помощи – разжигали любовь мужчины. Едва мальчик становился взрослым, он переставал быть сексуальным объектом для мужчины и сам становился, быть может, любителем мальчиков. Следовательно, сексуальным объектом в этом случае, как и во многих других, является не лицо того же пола, а тот, кто сочетает в себе качества обоих полов; наблюдается компромисс между позывом к мужчине и позывом к женщине при сохранении условия мужественности тела (гениталий). Таким образом, сексуальный объект выступает своего рода отражением собственной бисексуальной природы[20 - Верно, что психоанализ до сих пор не дал полного объяснения происхождению инверсии, но благодаря ему удалось раскрыть психический механизм ее развития и существенно расширить круг рассматриваемых вопросов. Во всех исследованных случаях мы установили, что лица, впоследствии ставшие инвертированными, в раннем детстве прошли стадию крайне насыщенной, но кратковременной фиксации на женщине (обыкновенно на матери), и что позднее они отождествляли себя с женщинами и выбирали самих себя в качестве сексуального объекта. Иными словами, они шли от нарциссизма и искали молодых, похожих на них самих мужчин, которых могли бы любить так, как их любили матери. Также часто обнаруживалось, что якобы инвертированные отнюдь не были совершенно равнодушными к женским чарам; они постоянно транспонировали на мужской объект возбуждение, вызванное женщиной. Так они поступали всю свою жизнь, воспроизводя механизм, посредством которого у них возникла инверсия. Их навязчивое стремление к мужчине, как оказалось, было обусловлено непрестанным стремлением убежать от женщины.Психоаналитическое исследование со всей решительностью противится любым попыткам отделить гомосексуалистов от остального человечества в группу особого рода. При изучении других сексуальных возбуждений, не только проявляющих себя открыто, было установлено, что все люди способны выбирать объект одного с ними пола и очень часто делают такой выбор бессознательно. Вдобавок либидозная привязанность к лицам того же пола является важным фактором нормальной душевной жизни, играя в ней существенную роль, и выступает движущей силой заболеваний, оттесняя привязанности к лицам противоположного пола. Скорее, психоанализу кажется первичным выбор объекта независимо от пола, одинаково свободная возможность располагать мужскими и женскими объектами, как свойственно детскому возрасту, примитивным сообществам и древней истории; из этой первичности проистекают, в результате ограничения в ту или другую сторону, нормальный или инвертированный типы. С точки зрения психоанализа, исключительный сексуальный интерес, ощущаемый мужчинами к женщинам, является проблемой, которая нуждается в объяснении, а не самоочевидным фактом, связанным с химическим притяжением полов. Окончательный выбор сексуального поведения происходит только после пубертата и является результатом целого ряда факторов, которые далеко не все известны и среди которых встречаются как конституирующие, так и случайные. Разумеется, ряд факторов может оказывать настолько сильное воздействие, что они прямо влияют на результат. Но в целом многочисленность определяющих факторов отражается в многообразии явного сексуального поведения людей, которое можно наблюдать. У инвертированных всегда можно выявить преобладание архаической конституции и примитивных психических механизмов. Самыми существенными их признаками предстают как будто нарциссический выбор объекта и сохранение эротического значения анальной зоны. Но мы ничего не приобретем, отделяя крайние типы инвертированных от остальных людей на основании таких конституциональных свойств. Находимое у таких крайних типов в качестве якобы достаточного обоснования можно также обнаружить (разве что в менее выраженной форме) в конституции переходных типов и у тех, чье поведение выглядит внешне нормальным. Различия в результатах могут носить качественный характер, однако анализ показывает, что различия детерминантами являются сугубо количественными. Среди случайных факторов, влияющих на выбор объекта, мы выделяем фрустрацию (в форме запугивания применительно к сексу в детстве) и отмечаем также важную роль наличия обоих родителей. Отсутствие сильного отца в детстве нередко благоприятствует инверсии. Наконец можно выдвинуть требование, чтобы инверсию сексуального объекта строго отличали от смешения половых признаков у субъекта. Известная степень обоюдной независимости, безусловно, очевидна во взаимоотношениях этих двух факторов.Ференци (1914) выдвинул некоторое количество любопытных идей по поводу инверсии. Он справедливо порицает тот факт, что, поскольку все эти явления объединяет общий симптом инверсии, под ярлыком «гомосексуальность» (или, если проследить его попытки подобрать более удачный термин, «гомоэротизм»), предпринимаются попытки соединить множество условий и состояний, крайне отличных друг от друга и неравноценных как в органическом, так и в психическом отношении. Он настаивает на том, чтобы проводилось четкое различение по крайней мере между двумя типами – «субъектным гомоэротиком», который чувствует и ведет себя как женщина, и «объектным гомоэротиком», который вполне маскулинен и просто подменяет женский объект мужским. Первый из этих типов он признает истинной «промежуточной сексуальностью» в понимании Хиршфельда, а второго менее удачно описывает как «одержимого невротика». Сопротивление склонности к инверсии, а также возможность психического влияния встречаются, по Ференци, только у «объектного гомоэротика». Признавая существование этих двух типов, мы можем добавить, что у многих обнаруживается толика субъектной гомоэротики в сочетании сизвестной долей объектной гомоэротики.За последние несколько лет в трудах биологов, прежде всего Штейнаха, получили объяснение органические детерминанты гомоэротики – наряду с сексуальностью как таковой. Посредством экспериментальной кастрации с последующей пересадкой половых желез противоположного пола у разных млекопитающих удавалось превратить самцов в самок и наоборот. Превращение затрагивало более или менее полно соматические половые признаки и психосексуальное поведение (то есть субъектный и объектный эротизм). Представляется, что носителем этой силы, которая служит сексуальной детерминантой и не является «продуктом» половой железы, образующей половые клетки, выступает так называемая интерстициальная ткань («пубертатная железа»). В одном случае такая смена пола постигла мужчину, лишившегося тестикул вследствие туберкулеза. Он в половой жизни вел себя по-женски, как пассивный гомосексуалист, явно выказывая выраженные феминные половые признаки вторичного характера (волосяной покров, отсутствие растительности на лице, отложение жира на груди и на бедрах). После пересадки тестикул от другого мужчины этот человек стал вести себя по-мужски и направлять свое либидо нормальным образом на женщин. Одновременно у него исчезли соматические женские признаки (см. сочинение Липшютца, 1919).Было бы некорректно утверждать, что благодаря этим любопытным опытам теория инверсии встала на новую основу, и преждевременно ожидать от них универсального способа «лечения» гомосексуальности. Флисс обоснованно утверждает, что эти экспериментальные открытия не обесценивают теорию общей бисексуальной предрасположенности у высших животных. Напротив, мне кажется возможным, что дальнейшие исследования подобного рода дадут непосредственное подтверждение наличия этой предполагаемой бисексуальности. – Примеч. авт. [Ш. Ференци – венгерский психоаналитик, один из активных сторонников учения Фрейда. Э.?Штейнах – австрийский физиолог и пионер сексологии. А.?Липшютц – латвийский физиолог, проводил много полевых исследований в Чили, почему иногда его причисляют к чилийским ученым. – Примеч. пер.]].

Более определенными являются отношения у женщин, среди которых активно инвертированные особенно часто обладают соматическими и душевными маскулинными свойствами и ищут женских качеств в своем сексуальном объекте. Но и здесь, при более внимательном изучении, может проявиться большее разнообразие отношений.


Сексуальная цель инвертированных

Важно помнить о том, что невозможно установить некую сексуальную цель, единую для всех случаев инверсии. У мужчин половое сношение per anum[21 - Через анус (лат.). – Примеч. ред.] отнюдь не всегда совпадает с инверсией; мастурбация столь же часто составляет исключительную цель, и можно полагать, что ограничения сексуальной цели – вплоть до простого излияния чувств – встречаются у них чаще, чем среди гетеросексуальных любовников. У женщин тоже сексуальные цели инвертированных разнообразны, причем особое предпочтение, по-видимому, отдается прикосновению слизистой оболочкой рта.


Выводы

Нетрудно заметить, что мы пока не в состоянии предложить удовлетворительное объяснение происхождения инверсии на основе имеющегося материала. Однако проведенное исследование предоставило нам сведения, которые могут оказаться важнее решения поставленной выше задачи. Мы теперь понимаем, что ранее рассматривали связь сексуального влечения с сексуальным объектом как слишком тесную. Опыт изучения случаев анормальности дает понять, что сексуальное влечение и сексуальный объект лишь соединены друг с другом – чего мы рискуем не заметить вследствие единообразия нормальных форм, в которых влечение и объект как будто неразрывно связаны. Поэтому мы вынуждены ослабить эти мысленные узы между влечением и объектом. По всей видимости, половое влечение сначала не зависит от объекта, возникает вовсе не под влиянием притягательности последнего.


(Б) НЕПОЛОВОЗРЕЛЫЕ И ЖИВОТНЫЕ КАК СЕКСУАЛЬНЫЕ ОБЪЕКТЫ

Люди, сексуальные объекты которых не принадлежат к полу, который считается нормально приемлемым, – то есть инвертированные, – предстают перед наблюдателем как совокупность индивидуумов, в остальных отношениях, не исключено, вполне здравых. С другой стороны, случаи, в которых сексуальными объектами избираются неполовозрелые лица (дети), исходно выглядят единичными отклонениями. Лишь в виде исключения дети становятся «эксклюзивными» сексуальными объектами; по большей части они оказываются в этой роли, когда какой-либо малодушный или утративший половую силу индивидуум принимает подобный суррогат или когда неотложное влечение (которое никак нельзя подавить) не может в конкретный момент времени отыскать более подходящий объект. Тем не менее становится ясно, что половое влечение допускает обилие вариаций объекта и обесценивание последнего; тот же голод, куда более настойчивый в отношении своего объекта, позволяет так поступать только в самом крайнем случае. То же самое приложимо к половому сношению с животными, каковое отнюдь не является редкостью, особенно среди сельского населения; здесь половая притягательность преодолевает видовые границы.

По эстетическим соображениям эти и прочие серьезные отклонения полового влечения хочется приписать душевнобольным, но подобное недопустимо. Опыт показывает, что нарушения полового влечения среди безумцев не отличаются от таких расстройств среди здоровых людей, вне зависимости от расы или сословия. Так, сексуальное насилие над детьми с неимоверной частотой встречается среди учителей и воспитателей просто потому, что они обладают наилучшими для этого возможностями. Душевнобольные же попросту проявляют соответствующие отклонения более ярко и наглядно – или же, что особенно важно, у них эти отклонения становятся преобладающими и вытесняют нормальное сексуальное удовлетворение.

Это удивительное отношение сексуальных вариаций к шкале состояний от здоровья до безумия снабжает нас обширным материалом для размышлений. Я склонен полагать, что объяснением здесь может служить следующий факт: позывы половой жизни относятся к таким, какие даже в пределах нормы хуже всего подчиняются высшим видам душевной деятельности. По своему опыту смею утверждать, что всякий безумец, будь то в социальном или этическом смысле, непременно оказывается ненормальным и в половой жизни. Однако многие из тех, кто аномален в сексуальных пристрастиях, зато во всем другом соответствует среднему человеку, принимают посильное участие в культурном развитии человечества – слабым звеном которого остается сексуальность.

Самый общий вывод из всех этих рассуждений может быть, как кажется, следующим: при огромном множестве условий и среди удивительно большого числа индивидуумов природа и ценность сексуального объекта отступают на задний план. Существенным и постоянным в сексуальном влечении является нечто иное[22 - Наиболее поразительное отличие половой жизни в Древнем мире от современной состоит, очевидно, в том, что античный мир почитал само влечение, а мы ценим объект влечения. Древние чествовали влечение и были готовы облагородить им даже малоценный объект, а мы презираем проявления влечения как такового и находим им оправдания лишь в достоинствах объекта. – Примеч. авт.].




2. Отклонения относительно сексуальной цели


Нормальной сексуальной целью считается соприкосновение гениталий в акте, называемом совокуплением, который ведет к ослаблению сексуального напряжения и к временному угасанию сексуального влечения (это удовлетворение сходно с насыщением при голоде). Но даже в предельно нормальном сексуальном процессе можно обнаружить рудименты, которые при развитии способны приводить к отклонениям, обыкновенно именуемым перверсиями. Это известные промежуточные отношения к сексуальному объекту, наподобие ощупывания и подглядывания, признаваемые предварительными сексуальными целями и лежащие на пути к совокуплению. Такие действия, с одной стороны, сами вызывают удовольствие, а с другой стороны, усиливают возбуждение, которое должно продолжаться до достижения конечной сексуальной цели. Кроме того, одно подобное прикосновение – поцелуй (взаимный контакт слизистых оболочек губ) – у многих народов, в том числе высококультурных, приобрело важное сексуальное значение, хотя задействуемые части тела не относятся к половому аппарату, а образуют вход в пищеварительный тракт. Вот, следовательно, факторы, которые позволяют установить связь между нормальной сексуальной жизнью и перверсиями и которые также пригодны для классификации последних. Перверсии суть поведение, которое либо а) выходит за анатомические границы областей тела, предназначенных для полового соединения, либо б) задерживает внимание на промежуточных отношениях к сексуальному объекту, каковые в норме должны быстро преодолеваться на пути к конечной сексуальной цели.


(А) ВЫХОД ЗА АНАТОМИЧЕСКИЕ ГРАНИЦЫ


Переоценка сексуального объекта

Лишь в редчайших случаях психическая оценка, которую получает сексуальный объект в качестве желанной цели сексуального влечения, ограничивается гениталиями. Как правило, она распространяется на все тело и склонна охватывать все ощущения, исходящие от сексуального объекта. Такая же переоценка распространяется на психическую область и проявляется как логическое ослепление (слабость суждения) по отношению к душевным свойствам и совершенствам сексуального объекта: человек легковерно соглашается с любыми утверждениями своего кумира. В итоге доверчивость любви становится важным, если не основным источником авторитета[23 - В этой связи не могу не напомнить о доверчивой податливости гипнотизируемых перед гипнотизером, которая заставляет заподозрить, что сущность гипноза заключается в бессознательной фиксации либидо на персоне гипнотизера при посредстве мазохистских компонентов элементов сексуального влечения. Ференци (1909) связал это свойство внушаемости с так называемым «родительским комплексом». – Примеч. авт.].

Такую сексуальную переоценку крайне затруднительно примирить с ограничением сексуальной цели, понимаемой как соединение гениталий; зато она помогает превращению других частей тела в сексуальные цели[24 - Впрочем, необходимо отметить, что сексуальная переоценка развивается вовсе не при каждом механизме выбора объекта и что в дальнейшем мы познакомимся с другим, более непосредственным объяснением сексуальной роли иных частей тела. Фактор «жажды возбуждения», который привлекается Хохе и Блохом для объяснения распространения сексуального интереса на другие части тела, отличные от гениталий, мне кажется не заслуживающим такого внимания. Различные пути, по которым направляется либидо, исходно относятся друг к другу как сообщающиеся сосуды, и мы должны принимать в расчет явление перетекания жидкостей. – Примеч. авт. [А. Хохе – немецкий невропатолог, сторонник евгеники и эвтаназии, ярый противник теории Фрейда. Об?И.?Блохе см. выше. – Примеч. пер.]].

Значимость фактора сексуальной переоценки лучше всего изучать у мужчин, любовная жизнь которых вполне доступна для исследований, тогда как любовная жизнь женщин – отчасти вследствие культурных условий, а отчасти вследствие обычной женской скрытности и неискренности – покрыта непроницаемым мраком[25 - В типичных случаях женщины избегают сексуально переоценивать мужчин, зато почти всегда готовы производить переоценку собственных детей. – Примеч. авт.].


Сексуальное использование слизистой оболочки рта и губ

Использование рта как сексуального органа считается перверсией, если губы (язык) одного человека приходят в соприкосновение с гениталиями другого, но не в том случае, когда прикасаются друг к другу слизистые оболочки губ обоих. В последнем исключении и состоит присоединение к норме. Кто испытывает отвращение как к перверсиям к иным практикам, существующим в употреблении у человечества, несомненно, с доисторических времен, тот поддается явной брезгливости, которая защищает его от принятия таких сексуальных целей. Но граница этой брезгливости нередко сугубо условная: мужчина, страстно целующий губы красивой девушки, может с негодованием отвергнуть мысль воспользоваться ее зубной щеткой, хотя нет оснований предполагать, что полость его собственного рта, к которой он не испытывает отвращения, чище ротовой полости девушки. Здесь внимание сосредотачивается на факторе брезгливости, последняя мешает либидозной переоценке сексуального объекта, но может преодолеваться либидо. Отвращение видится одной из тех сил, которые ведут к ограничению сексуальной цели. Как правило, на гениталии их действие не распространяется. Однако нет сомнения в том, что гениталии противоположного пола сами по себе могут быть предметом отвращения и что такое поведение характерно для всех истеричных больных, в особенности для женщин. Силе сексуального влечения нравится преодолевать это отвращение.


Сексуальное использование заднего прохода

При использовании заднего прохода еще отчетливее ясно, что именно отвращение ставит на эту сексуальную цель клеймо перверсии. Но не следует истолковывать как пристрастность с моей стороны замечание, что люди, которые обосновывают свое отвращение тем, что эта часть тела служит для испражнения и соприкасается с тем, что отвратительно само по себе (с экскрементами), во многом схожи с истеричными девушками, которые обосновывают свое отвращение к мужским гениталиям тем, что последние служат для мочеиспускания.

Сексуальная роль слизистой оболочки заднего прохода отнюдь не ограничивается половым сношением между мужчинами, ее предпочтение не имеет ничего характерного для инвертированных чувств. Напротив, педерастия у мужчин, по-видимому, проистекает из сходства с половым актом между мужчиной и женщиной, тогда как взаимная мастурбация является чаще всего сексуальной целью при сношении инвертированных.


Значение других частей тела

Распространение сексуальной цели на другие части тела во всех своих вариациях не открывает нам ничего принципиально нового, ничего не добавляет к нашему знанию о половом влечении, которое проявляется здесь лишь как стремление овладеть сексуальным объектом во всех отношениях. Правда, при выходе за анатомические границы, помимо сексуальной переоценки, проявляется второй фактор, необычный для общепринятого взгляда. Определенные части тела, скажем, слизистая оболочка рта и заднего прохода, постоянно фигурируют в этих практиках и словно притязают на то, чтобы к ним относились как к гениталиям и соответствующим образом с ними обращались. Позднее будет показано, что это притязание оправдывается историей развития сексуального влечения и что оно реализуется в симптоматике ряда патологических состояний.


Непригодная замена сексуального объекта – фетишизм

Некоторые случаи особенно примечательны – речь о тех, когда нормальный сексуальный объект подменяется другим, имеющим к нему определенное отношение, но совершенно непригодным для того, чтобы служить нормальной сексуальной цели. Ради строгости классификации было бы, несомненно, правильнее упомянуть эту крайне любопытную группу отклонений полового влечения среди отклонений в отношении сексуального объекта, но мы отложили упоминание о ней до тех пор, пока не состоялось знакомство с фактором сексуальной переоценки, от которого зависят явления, связанные с отказом от сексуальной цели.

Заменой сексуального объекта становится, как правило, часть тела (например, нога или волосы), в целом совершенно непригодная для сексуальных целей – или некий неодушевленный предмет, имеющий прямое отношение к лицу, пробуждающему сексуальные чувства (одежда или белье). Такая подмена с известной долей обоснованности приравнивается к фетишам, в которых дикари видели своих божеств.

Переходными к случаям фетишизма, где сексуальная цель, нормальная или извращенная, полностью отрицается, выступают случаи, в которых от сексуального объекта требуется наличие фетишистского условия (определенный цвет волос, конкретная одежда или даже телесный недостаток). Никакие другие вариации сексуального влечения на грани патологии не вызывают у нас столь пристального интереса, как эта, учитывая необычность порождаемых ею явлений. Известное принижение стремления к нормальной сексуальной цели (функциональная слабость полового аппарата) служит, судя по всему, предпосылкой для таких случаев[26 - Эта слабость должна выступать конституциональным условием. Психоанализ доказал влияние случайной детерминации через родительское запугивание в раннем детстве, которое способно отвратить ребенка от нормальной сексуальной цели и побудить его к поискам замены. – Примеч. авт.]. Связь с нормой обеспечивается психологически необходимой переоценкой сексуального объекта, которая неизбежно переносится на все, что с ним ассоциируется. Поэтому толика фетишизма всегда присуща нормальной любви, особенно на тех стадиях влюбленности, когда нормальная сексуальная цель кажется недостижимой или ее осуществлению что- либо мешает.

Достань платочек мне с ее груди,
Подвязку хоть на память мне найди![27 - Гёте?И. В.?Фауст. Перевод?Н.?Холодковского. – Примеч. ред.]

Ситуация перерастает в патологию только тогда, когда стремление к фетишу выходит за пределы необходимой связи с сексуальным объектом и занимает место нормальной цели; далее фетиш отчуждается от конкретного индивидуума и становится единственным сексуальным объектом. Таковы вообще условия перехода, при которых обыденные вариации полового влечения превращаются в патологические отклонения.

Бине [1888][28 - Бине?А. – французский психолог, основатель первой лаборатории экспериментальной психологии во Франции; Фрейд отсылает к его работе «Опыты по экспериментальной психологии». – Примеч. пер.] первым выдвинул утверждение (впоследствии подтвержденное многочисленными примерами), что выбор фетиша определяется некими сексуальными впечатлениями, чаще всего полученными в раннем детстве. (Это можно сопоставить с вошедшей в поговорку «прилипчивостью» первой любви у нормального человека: on revient toujours a ses premier amours[29 - Мы всегда возвращаемся к нашей первой любви (фр.). – Примеч. ред.]). Такое развитие особенно очевидно в тех случаях, когда налицо фетишистская обусловленность сексуального объекта. Со значением ранних сексуальных впечатлений мы столкнемся позднее в другом месте[30 - Углубленное психоаналитическое исследование привело к правомерной критике утверждения Бине. Во всех относящихся сюда наблюдениях отмечается первое столкновение с фетишем, при котором тот уже вызывает сексуальный интерес, вне наличия сопутствующих обстоятельств, его объясняющих. Кроме того, все эти «ранние» сексуальные впечатления приходятся на возраст старше пяти или шести лет, тогда как психоанализ заставляет усомниться в том, могут ли в столь позднем возрасте появиться эти патологические фиксации. Истинное объяснение состоит в том, что за первым воспоминанием о появлении фетиша скрывается подавленная и забытая стадия сексуального развития, которая заменяется фетишем, словно «прикрывающим воспоминанием», а фетиш оказывается его остатком и осадком. То обстоятельство, что далее происходит поворот этой ранней инфантильной стадии в сторону фетишизма, как и выбор самого фетиша, обуславливается конституционально. – Примеч. авт.].

В других случаях замена объекта фетишем бывает вызвана символической связью мыслей, которая преимущественно не осознается человеком. Далеко не всегда возможно проследить пути таких ассоциаций. (Скажем, нога с древности выступала сексуальным символом, судя по мифам[31 - Соответственно башмак или тапок выступают символом женских гениталий. – Примеч. авт.], а мех обязан своей ролью фетиша ассоциации с волосяным покровом mons veneris[32 - Букв. «Венерин бугорок» (лат.), женский лобок. – Примеч. ред.].) Тем не менее данная символика, по-видимому, не всегда оказывается независимой от сексуальных переживаний детства[33 - Психоанализ заполнил один из сохранявшихся пробелов в понимании фетишизма, указав на важность для выбора фетиша обонятельного копрофильного удовольствия, утраченного вследствие вытеснения. Нога и волосы суть сильно пахнущие объекты, которые становятся фетишами после отказа от ставших неприятными обонятельных ощущений. В перверсии, соответствующей фетишизму ноги, сексуальным объектом выступает грязная и дурно пахнущая нога. Другой фактор, помогающий разъяснить фетишистское предпочтение ноги, обнаруживается в инфантильных сексуальных теориях: нога олицетворяет женский пенис, отсутствие которого остро ощущается. В ряде случаев «ножного» фетишизма удалось доказать, что скопофилическое влечение снизу, направленное на поиски объекта (исходно на гениталии), преодолевается вследствие запрета и вытеснения; поэтому оно избирает своим объектом ногу или башмак, которые делаются фетишем, а женские гениталии, соответственно, инфантильным ожиданиям, воображаются мужскими. – Примеч. авт.].


(Б) ФИКСАЦИИ НА ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫХ СЕКСУАЛЬНЫХ ЦЕЛЯХ


Возникновение новых намерений

Все внешние и внутренние условия, которые затрудняют или отдаляют достижение нормальной сексуальной цели (импотенция, высокая цена сексуального объекта, опасность полового акта) очевидным образом поддерживают склонность задерживаться на подготовительных актах и образовывать из них новые сексуальные цели взамен нормальных. При тщательной проверке всегда оказывается, что даже самые странные из этих новых намерений уже обнаруживаются как намеки при нормальном сексуальном процессе.


Ощупывание и разглядывание

Известная толика ощупывания необходима – во всяком случае, человеку – перед достижением нормальной сексуальной цели. Общеизвестно, каким источником удовольствия, с одной стороны, является прикосновение к коже сексуального объекта – и какой приток возбуждения, с другой стороны, эти ощущения обеспечивают. Поэтому задержка на ощупывании, при условии, что половой акт вообще состоялся, вряд ли может быть причислена к перверсиям.

То же самое верно в отношении разглядывания – действия, производного, по сути, от ощупывания. Визуальное впечатление остается самым частым способом пробуждения либидозного возбуждения, а естественный отбор полагается на доступность такого способа – если, конечно, следовать подобному телеологическому подходу – и направлен на поиски красоты в сексуальном объекте. Прогрессирующее вместе с обществом сокрытие тела поощряет сексуальное любопытство, которое стремится как бы завершить облик сексуального объекта разоблачением скрытых частей. Впрочем, оно может отвлекаться («сублимироваться») на художественные цели, если удается перевести интерес с гениталий на форму тела в целом[34 - Как кажется, не подлежит сомнению, что понятие «красоты» коренится в сексуальном возбуждении и первоначально означало «источник сексуальной прелести». Здесь стоит упомянуть о том, что сами гениталии, вид которых вызывает сильнейшее сексуальное возбуждение, никогда не воспринимаются как «красивые». – Примеч. авт. Очевидно, в этом абзаце Фрейд впервые использует в опубликованной работе термин «сублимация» (в переписке он употребил это слово 2 мая 1897?г.). – Примеч. ред. оригинального издания.]. Задержка на этой промежуточной сексуальной цели сексуально подчеркнутого разглядывания свойственна большинству нормальных людей; более того, она дает возможность направить известную часть своего либидо на высшие художественные цели. С другой стороны, страсть к разглядыванию[35 - Тж. «скопофилия»; от греч. scopen – «наблюдать». – Примеч. ред.] становится перверсией, если а) она ограничивается исключительно гениталиями или б) связана с преодолением отвращения (как в случае вуайеристов, людей, подглядывающих за отправлением естественных потребностей); или же в) такая страсть вытесняет нормальную сексуальную цель, а не готовит человека к достижению последней. Третье условие особенно выражено у эксгибиционистов, которые, если доверять результатам ряда анализов, показывают свои гениталии для того, чтобы в качестве ответной услуги увидеть гениталии другого[36 - При анализе указанные перверсии, наряду с большинством прочих, открывают нам поразительное разнообразие мотивов и детерминант. Так, стремление обнажаться, к примеру, тесно связано с кастрационным комплексом, это способ постоянно доказывать наличие собственных (мужских) гениталий и одновременно воплощение инфантильного удовлетворения от осознания отсутствия пениса у женщин. – Примеч. авт.].

При перверсиях, направленных на разглядывание и показывание себя, проявляется крайне необычная особенность, которая будет занимать нас еще больше при описании следующего отклонения: в этих случаях сексуальная цель обретает две формы – активную и пассивную.

Силой, противостоящей скопофилии, но порой ею побеждаемой (сходно с тем, что мы наблюдали при отвращении), выступает стыд.


Садизм и мазохизм

Самая распространенная и значимая среди всех перверсий – склонность причинять боль сексуальному объекту и ее противоположность – удостоилась от Краффт-Эбинга названий, соответственно, «садизм» и «мазохизм», в своей активной и пассивной формах. Другие авторы (см., например, у Шренк-Нотцинга, 1899) предпочитают более узкое обозначение «алголагния»[37 - От греч. algos – «боль» и lagneya – «страсть». – Примеч. ред.], подчеркивающее удовольствие от боли и жестокость, тогда как в названиях, выбранных Краффт-Эбингом, на передний план выдвигается именно удовольствие от любых проявлений унижения и покорности.

Что касается активной алголагнии, или садизма, ее корни легко выявляются в нормальном поведении. Сексуальность большинства мужчин содержит элемент агрессии, стремления подчинять, биологическое значение которого, пожалуй, состоит в необходимости преодолевать сопротивление сексуального объекта иными способами, кроме как посредством ухаживания. В таком случае садизм будет соответствовать агрессивному элементу сексуального влечения, который обрел самостоятельность и занял главенствующее положение благодаря смещению.

В обычном словоупотреблении определение садизма применяется как к случаям, когда налицо активная или насильственная установка по отношению к сексуальному объекту, так и к случаям, когда удовлетворение достигается исключительно от унижения объекта и жестокого с ним обращения. Строго говоря, только последний крайний случай имеет право называться перверсией.

Сходным образом термин «мазохизм» охватывает все пассивные установки по отношению к сексуальной жизни и к сексуальному объекту, а крайним их выражением служит удовлетворение от восприятия сексуальным объектом физической или душевной боли. Мазохизм как перверсия, по-видимому, больше отдален от нормальной сексуальной цели, чем его противоположность; можно усомниться в том, возникает ли он исходно, – быть может, он проявляется, скорее, вследствие трансформации садизма[38 - Мое мнение о мазохизме в значительной степени изменилось вследствие дальнейших размышлений, опиравшихся на ряд соображений об устройстве разума и о группах влечений, присущих человеку. Я пришел к заключению, что необходимо выделять первичный (эротогенный) мазохизм, из которого позднее развились две производные формы – феминный и моральный мазохизм. Садизм, не находящий выражения в повседневной жизни, направляется человеком на самого себя, и так возникает вторичный мазохизм, который дополняет первичный. – Примеч. авт.]. Нередко можно увидеть, что мазохизм представляет собой не что иное, как продолжение садизма, обращенного против собственной персоны, которая, отметим отдельно, занимает место сексуального объекта. Клинический анализ предельных случаев мазохистской перверсии показывает, что тут присутствует сочетание целого ряда факторов (например, кастрационного комплекса и чувства вины), которые преувеличивают и фиксируют первоначальную пассивную сексуальную установку.

Преодолеваемая в этих случаях боль оказывается в одном ряду с отвращением и стыдом в качестве сил, противопоставляемых либидо и ему сопротивляющихся.

Садизм и мазохизм занимают особое место среди перверсий, поскольку противоположность активности и пассивности, лежащая в их основе, принадлежит к общим характерным особенностям сексуальной жизни.

История человеческой культуры доказывает наличие теснейшей, вне всякого сомнения, взаимосвязи между жестокостью и половым влечением, однако до сих пор не предпринималось попыток при объяснении этой взаимосвязи пойти дальше подчеркивания агрессивного фактора в либидо. По мнению некоторых авторов, эта агрессивная сторона полового влечения есть, в сущности, остаток каннибальского вожделения, то бишь в ней сохраняется след стремления к овладению, связанного с удовлетворением иной, в онтогенетическом отношении более древней и важной потребности[39 - Ср. в этой связи рассуждения ниже о догенитальных стадиях сексуального развития, подтверждающие это мнение. – Примеч. авт.]. Также утверждалось, что всякая боль содержит в себе возможность ощущения удовольствия. Мы здесь остановимся на том, что удовлетворительное объяснение этой перверсии на сегодняшний день отсутствует, и вполне возможно, что в ней соединяются несколько душевных устремлений, порождая совокупный аффект [40 - Упомянутое выше исследование привело меня к выводу, что необходимо, опираясь на происхождение влечений, особо выделять пару противоположностей, представленную садизмом и мазохизмом, и обособлять их от прочих перверсий. – Примеч. авт.].

Самая же поразительная особенность этой перверсии заключается в том, что ее активная и пассивная формы постоянно встречаются вместе у одного и того же индивидуума. Кто испытывает удовольствие от того, причиняя боль другому в сексуальном сношении, тот также способен испытывать наслаждение от боли, которая может у него возникать от половых отношений. Садист – всегда одновременно и мазохист, хотя активная или пассивная сторона перверсии у него может быть выражена сильнее и воплощать преобладающую сексуальную деятельность[41 - Вместо того чтобы множить доказательства правоты этого взгляда, процитирую отрывок из работы Хэвлока Эллиса (1913): «Все известные случаи садизма и мазохизма, даже приведенные Краффт-Эбингом, всегда имеют следы (как уже доказали Колин Скотт и Фере) обеих групп явлений в одном и том же человеке». – Примеч. авт. [К. Скотт – американский психиатр, автор статьи «Пол и искусство» (The American Journal of Psychology, VII, 1896). Ш.?Фере – французский врач, автор книги о сексуальном влечении. – Примеч. пер.]].

Мы выяснили, что некоторые извращенные наклонности регулярно проявляются как пары противоположностей, и данное обстоятельство, с учетом приводимого далее материала, имеет большое теоретическое значение[42 - Ср. обсуждение «амбивалентности» ниже. – Примеч. авт.]. Кроме того, заставляет задуматься тот факт, что существование пары противоположностей, образуемой садизмом и мазохизмом, нельзя просто приписать упомянутому элементу агрессии. Напротив, следовало бы попытаться увязать такие одновременно существующие противоположности с объединенной в бисексуальности противоположностью мужского и женского, для которой в психоанализе часто вводится противопоставление активного и пассивного.




3. Перверсии в целом



Вариация и болезнь

Разумеется, врачи, первыми изучавшие перверсии на ярко выраженных примерах и при особых условиях, были склонны видеть в них, как и при инверсии, указания на дегенерацию или болезнь. Между тем здесь даже легче отвергнуть это мнение, нежели в случае инверсии. Повседневный опыт показывает, что большинство таких отклонений, по крайней мере наименее серьезные из них, образуют редко отсутствующую составную часть сексуальной жизни здоровых людей, которые воспринимают эти отклонения как норму наравне с другими интимностями. При благоприятных обстоятельствах и нормальный человек способен на какой-то срок подменить нормальную сексуальную цель перверсией или предоставить ей место наряду с первой. Никакого здорового человека, судя по всему, не затруднит дополнить нормальную сексуальную цель той или иной перверсией, и всеобщность этого правила сама по себе вполне достаточна для того, чтобы выявить нецелесообразность употребления уничижительного определения «перверсия». В области сексуальной жизни мы непрестанно сталкиваемся с особыми, в настоящее время неразрешимыми трудностями, когда пытаемся провести четкую границу между простыми вариациями в пределах физиологической нормы и патологическими симптомами.

При этом в ряде перверсий качество новой сексуальной цели таково, что оно требует особого изучения. Некоторые перверсии настолько отдаляются по своему содержанию от нормы, что мы не можем не объявить их «болезненными»; в особенности это верно там, где сексуальное влечение при преодолении сопротивления (стыда, отвращения, ужаса, боли) проявляется в вызывающих изумление действиях (например, лизание кала или глумление над трупами). Но и в этих случаях нельзя с уверенностью утверждать, будто деятелями всякий раз окажутся люди душевнобольные или страдающие тяжкими отклонениями. Также остается справедливым, что люди, которые в остальных отношениях ведут себя нормально, в области сексуальной жизни, находясь во власти самого безудержного из всех влечений, проявляют себя как больные. С другой стороны, за явной ненормальностью в иных жизненных отношениях на заднем плане неизменно обнаруживается аномальное сексуальное поведение.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67562670) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Перевод выполнен по изданию 1925?г., последнему прижизненному изданию этой работы на немецком языке, которое Фрейд существенно переработал, добавив множество уточнений.




2


То есть индивидуальному развитию в противовес видовому. – Примеч. пер.




3


Сведения для первого очерка почерпнуты из хорошо известных сочинений Краффт-Эбинга, Молля, Мебиуса, Хэвлока Эллиса, Шренка-Нотцинга, Левенфельда, Ойленбурга, Блоха и Хиршфельда, а также из «Ежегодника предварительных сексуальных исследований», публикуемого последним из упомянутых авторов. Поскольку полную библиографию по данной теме можно отыскать в указанных сочинениях, я счел возможным обойтись без подробных сносок такого характера. Сведения по психоаналитическому изучению перверсий опираются на материалы, предоставленные И.?Садгером, и на мои собственные изыскания. – Примеч. авт. [Р. фон Краффт-Эбинг (тж. Крафт-Эбинг) – австрийский психиатр и криминалист, один из основоположников сексологии. А.?Молль – немецкий психиатр, исследователь гомосексуальности. П.?Мебиус – немецкий невролог. Х.?Эллис (тж. «Хэвлок») – английский врач, пионер сексологии. А. фон Шренк-Нотцинг – немецкий врач, известный популяризатор психотерапии и парапсихологии. Л.?Левенфельд – немецкий врач, психиатр, друг и корреспондент Фрейда. А.?Ойленбург – немецкий невролог. И.?Блох – немецкий врач, сексолог, сторонник евгеники. М.?Хиршфельд – немецкий врач, исследователь человеческой сексуальности. Журнал, на который ссылается автор, был основан М.?Хиршфельдом в 1897?г. и выходил регулярно до 1923?г., а окончательно был закрыт в 1939?г. И.?Садгер – австрийский криминалист и психоаналитик, ученик Фрейда. – Примеч. пер.]




4


Слово «похоть» здесь не годится, поскольку оно двусмысленно по своему значению и употребляется для характеристики как самого желания, так и удовлетворения желания. – Примеч. авт.




5


Тут несомненная отсылка к теории Аристофана, изложенной в платоновском «Пире». Фрейд вернулся к этой теме значительно позже – в главе VI работы «По ту сторону принципа удовольствия» (1920). – Примеч. ред. оригинального издания. [Герой этого диалога Платона рассуждает о стремлении «половинок» человека, в незапамятные времена бывших единым целым, но разделенных богами, соединиться вновь; отсюда и возникает любовное влечение к «родственным душам». – Примеч. пер.]




6


Об этих затруднениях и о попытках установить количество инвертированных см. работу Хиршфельда (1904). – Примеч. авт. [Имеется в виду книга Хиршфельда «Третий пол в Берлине», посвященная изучению берлинских гомосексуалистов. – Примеч. пер.]




7


Двунаправленно; речь о бисексуальной ориентации. – Примеч. пер.




8


Упорное сопротивление навязчивой инверсии может определять возможность и способность пациента воспринять воздействие суггестии или психоанализа. – Примеч. авт.




9


Множество авторов обоснованно подчеркивали, что датировка инвертированными сроков возникновения их склонностей недостоверна, поскольку они могли вытеснить из памяти проявления своих гетеросексуальных влечений. Психоанализ подтвердил это подозрение в отношении ставших доступными случаев инверсии и коренным образом изменил их анамнез благодаря устранению детской амнезии. – Примеч. авт.




10


В. Маньян – французский психиатр, выдвинул теорию вырождения человечества (в частности, считал пристрастие к алкоголю – конкретно к абсенту – основной причиной упадка французского общества). – Примеч. пер.




11


Мебиус (1900) подтверждает, что необходимо крайне осторожно ставить диагноз дегенерации, а также что этот диагноз имеет малую практическую ценность: «Если окинуть взором обширную область вырождения, которую мы на этих страницах отчасти осветили, немедленно становится очевидным, что диагноз вырождения не имеет, по сути, никакой ценности». – Примеч. авт.




12


Следует допустить, что поборники «уранизма» вполне справедливо утверждают, будто ряд наиболее замечательных личностей в человеческой истории принадлежал к инвертированным – быть может, даже к абсолютно инвертированным. – Примеч. авт. [Уранизм – мужская гомосексуальность; как правило, честь «изобретения» этого обозначения приписывается немецкому журналисту К.?Ульриху, автору очерков «Исследование загадки любви между мужчинами». Сам Ульрих возводил это обозначение к Афродите Урании – богине небесной любви. – Примеч. пер.]




13


При рассмотрении инверсии патологическая точка зрения подменяется антропологической. Это несомненная заслуга Блоха (1902–1903), который, помимо того, неустанно подчеркивал факт распространения инверсии в древних культурах. – Примеч. авт.




14


Имеется в виду второй том из шеститомного труда Х.?Эллиса «Исследования по психологии пола»: вообще этот том под названием «Сексуальная инверсия» увидел свет в 1900?г., но Фрейд, вероятно, отсылает читателя к немецкому переводу. – Примеч. пер.




15


Ф.?Лидстон – американский врач и психиатр, вместе с коллегой Д.?Кьернаном опубликовал ряд работ по гомосексуальности; Кьернан, кроме того, считается автором терминов «гетеросексуальность» и «гомосексуальность». Ж.?Шевалье – французский психиатр, исследователь гомосексуальности. – Примеч. пер.




16


О последних достижениях в описаниях соматического гермафродитизма см. сочинение Таруффи (1903) и многочисленные работы Нойгебауэра в нескольких томах «Ежегодника». – Примеч. авт. [Ч. Таруффи – итальянский психиатр, автор классического исследования по гермафродитизму. Ф.?Нойгебауэр – польский гинеколог, автор множества медицинских работ, в том числе по гермафродитизму. – Примеч. пер.]




17


Г.?Хальбан – польский психиатр. – Примеч. пер.




18


Имеется в виду журналист К.?Ульрих, придумавший термин «уранизм» для обозначения однополой мужской любви. – Примеч. пер.




19


Из библиографии в шестом томе «Ежегодника» явствует, что первым, кто привлек для объяснения инверсии бисексуальность, был, по-видимому, Э.?Глей, который еще в январе 1884 года опубликовал статью «Нарушения полового влечения» в «Revue philosophique». Примечательно еще и то, что большинство авторов, выводящих инверсию из бисексуальности, придают значение этому фактору не только в отношении инвертированных, но и для всех, кто вырос нормальным, то есть, продолжая эту линию рассуждения, они понимают инверсию как результат нарушенного развития. Об этом пишет Шевалье (1893), а Краффт-Эбинг (1895) говорит, что имеется множество наблюдений, «из которых следует по меньшей мере возможное преобладание этого второго центра (подчиненного пола)». Некий доктор Ардуин (1900) утверждает «наличие в каждом человеке мужских и женских элементов» (см. работу Хиршфельда, 1899), однако «один их набор, соответственно принадлежности к тому или иному полу, несоразмерно более развит, чем другой, если речь идет о гетеросексуальных индивидуумах…». Герман (1903) убежден, что «маскулинные свойства и элементы содержатся в каждой женщине, а феминные обнаруживаются в каждом мужчине» и т.?д. Флисс (1906) притязает на собственность на идею бисексуальности (в смысле двуполости). Среди профанов гипотезу человеческой бисексуальности принято приписывать философу Вайнингеру, который умер молодым и который положил эту идею в основу своей не слишком продуманной книги (1903). Перечисленных выше доводов достаточно, пожалуй, чтобы показать, сколь мало обоснованы подобные заявления. – Примеч. авт. (Понимание бисексуальности самим Фрейдом во многом восходит к Флиссу, и однажды он забыл об этом, о чем свидетельствует абзац из «Психопатологии обыденной жизни» (см. главу 7). Впрочем, Фрейд не разделял взгляда Флисса, будто бисексуальность служит объяснением вытеснения. См. обсуждение в работе «Ребенка бьют» и предисловие к сборнику переписки Фрейда с Флиссом. – Примеч. ред. оригинального издания.) [Э. Глей – автор статьи Les aberrations de l’instinct sexuel (Revue philosophique. 17. Bd. 1884). П.?Герман – немецкий врач и этнограф. В.?Флисс – немецкий отоларинголог, автор псевдонаучной теории биоритмов. О.?Вайнингер (Вейнингер) – австрийский философ, автор скандальной книги «Пол и характер». – Примеч. пер.].




20


Верно, что психоанализ до сих пор не дал полного объяснения происхождению инверсии, но благодаря ему удалось раскрыть психический механизм ее развития и существенно расширить круг рассматриваемых вопросов. Во всех исследованных случаях мы установили, что лица, впоследствии ставшие инвертированными, в раннем детстве прошли стадию крайне насыщенной, но кратковременной фиксации на женщине (обыкновенно на матери), и что позднее они отождествляли себя с женщинами и выбирали самих себя в качестве сексуального объекта. Иными словами, они шли от нарциссизма и искали молодых, похожих на них самих мужчин, которых могли бы любить так, как их любили матери. Также часто обнаруживалось, что якобы инвертированные отнюдь не были совершенно равнодушными к женским чарам; они постоянно транспонировали на мужской объект возбуждение, вызванное женщиной. Так они поступали всю свою жизнь, воспроизводя механизм, посредством которого у них возникла инверсия. Их навязчивое стремление к мужчине, как оказалось, было обусловлено непрестанным стремлением убежать от женщины.

Психоаналитическое исследование со всей решительностью противится любым попыткам отделить гомосексуалистов от остального человечества в группу особого рода. При изучении других сексуальных возбуждений, не только проявляющих себя открыто, было установлено, что все люди способны выбирать объект одного с ними пола и очень часто делают такой выбор бессознательно. Вдобавок либидозная привязанность к лицам того же пола является важным фактором нормальной душевной жизни, играя в ней существенную роль, и выступает движущей силой заболеваний, оттесняя привязанности к лицам противоположного пола. Скорее, психоанализу кажется первичным выбор объекта независимо от пола, одинаково свободная возможность располагать мужскими и женскими объектами, как свойственно детскому возрасту, примитивным сообществам и древней истории; из этой первичности проистекают, в результате ограничения в ту или другую сторону, нормальный или инвертированный типы. С точки зрения психоанализа, исключительный сексуальный интерес, ощущаемый мужчинами к женщинам, является проблемой, которая нуждается в объяснении, а не самоочевидным фактом, связанным с химическим притяжением полов. Окончательный выбор сексуального поведения происходит только после пубертата и является результатом целого ряда факторов, которые далеко не все известны и среди которых встречаются как конституирующие, так и случайные. Разумеется, ряд факторов может оказывать настолько сильное воздействие, что они прямо влияют на результат. Но в целом многочисленность определяющих факторов отражается в многообразии явного сексуального поведения людей, которое можно наблюдать. У инвертированных всегда можно выявить преобладание архаической конституции и примитивных психических механизмов. Самыми существенными их признаками предстают как будто нарциссический выбор объекта и сохранение эротического значения анальной зоны. Но мы ничего не приобретем, отделяя крайние типы инвертированных от остальных людей на основании таких конституциональных свойств. Находимое у таких крайних типов в качестве якобы достаточного обоснования можно также обнаружить (разве что в менее выраженной форме) в конституции переходных типов и у тех, чье поведение выглядит внешне нормальным. Различия в результатах могут носить качественный характер, однако анализ показывает, что различия детерминантами являются сугубо количественными. Среди случайных факторов, влияющих на выбор объекта, мы выделяем фрустрацию (в форме запугивания применительно к сексу в детстве) и отмечаем также важную роль наличия обоих родителей. Отсутствие сильного отца в детстве нередко благоприятствует инверсии. Наконец можно выдвинуть требование, чтобы инверсию сексуального объекта строго отличали от смешения половых признаков у субъекта. Известная степень обоюдной независимости, безусловно, очевидна во взаимоотношениях этих двух факторов.

Ференци (1914) выдвинул некоторое количество любопытных идей по поводу инверсии. Он справедливо порицает тот факт, что, поскольку все эти явления объединяет общий симптом инверсии, под ярлыком «гомосексуальность» (или, если проследить его попытки подобрать более удачный термин, «гомоэротизм»), предпринимаются попытки соединить множество условий и состояний, крайне отличных друг от друга и неравноценных как в органическом, так и в психическом отношении. Он настаивает на том, чтобы проводилось четкое различение по крайней мере между двумя типами – «субъектным гомоэротиком», который чувствует и ведет себя как женщина, и «объектным гомоэротиком», который вполне маскулинен и просто подменяет женский объект мужским. Первый из этих типов он признает истинной «промежуточной сексуальностью» в понимании Хиршфельда, а второго менее удачно описывает как «одержимого невротика». Сопротивление склонности к инверсии, а также возможность психического влияния встречаются, по Ференци, только у «объектного гомоэротика». Признавая существование этих двух типов, мы можем добавить, что у многих обнаруживается толика субъектной гомоэротики в сочетании сизвестной долей объектной гомоэротики.

За последние несколько лет в трудах биологов, прежде всего Штейнаха, получили объяснение органические детерминанты гомоэротики – наряду с сексуальностью как таковой. Посредством экспериментальной кастрации с последующей пересадкой половых желез противоположного пола у разных млекопитающих удавалось превратить самцов в самок и наоборот. Превращение затрагивало более или менее полно соматические половые признаки и психосексуальное поведение (то есть субъектный и объектный эротизм). Представляется, что носителем этой силы, которая служит сексуальной детерминантой и не является «продуктом» половой железы, образующей половые клетки, выступает так называемая интерстициальная ткань («пубертатная железа»). В одном случае такая смена пола постигла мужчину, лишившегося тестикул вследствие туберкулеза. Он в половой жизни вел себя по-женски, как пассивный гомосексуалист, явно выказывая выраженные феминные половые признаки вторичного характера (волосяной покров, отсутствие растительности на лице, отложение жира на груди и на бедрах). После пересадки тестикул от другого мужчины этот человек стал вести себя по-мужски и направлять свое либидо нормальным образом на женщин. Одновременно у него исчезли соматические женские признаки (см. сочинение Липшютца, 1919).

Было бы некорректно утверждать, что благодаря этим любопытным опытам теория инверсии встала на новую основу, и преждевременно ожидать от них универсального способа «лечения» гомосексуальности. Флисс обоснованно утверждает, что эти экспериментальные открытия не обесценивают теорию общей бисексуальной предрасположенности у высших животных. Напротив, мне кажется возможным, что дальнейшие исследования подобного рода дадут непосредственное подтверждение наличия этой предполагаемой бисексуальности. – Примеч. авт. [Ш. Ференци – венгерский психоаналитик, один из активных сторонников учения Фрейда. Э.?Штейнах – австрийский физиолог и пионер сексологии. А.?Липшютц – латвийский физиолог, проводил много полевых исследований в Чили, почему иногда его причисляют к чилийским ученым. – Примеч. пер.]




21


Через анус (лат.). – Примеч. ред.




22


Наиболее поразительное отличие половой жизни в Древнем мире от современной состоит, очевидно, в том, что античный мир почитал само влечение, а мы ценим объект влечения. Древние чествовали влечение и были готовы облагородить им даже малоценный объект, а мы презираем проявления влечения как такового и находим им оправдания лишь в достоинствах объекта. – Примеч. авт.




23


В этой связи не могу не напомнить о доверчивой податливости гипнотизируемых перед гипнотизером, которая заставляет заподозрить, что сущность гипноза заключается в бессознательной фиксации либидо на персоне гипнотизера при посредстве мазохистских компонентов элементов сексуального влечения. Ференци (1909) связал это свойство внушаемости с так называемым «родительским комплексом». – Примеч. авт.




24


Впрочем, необходимо отметить, что сексуальная переоценка развивается вовсе не при каждом механизме выбора объекта и что в дальнейшем мы познакомимся с другим, более непосредственным объяснением сексуальной роли иных частей тела. Фактор «жажды возбуждения», который привлекается Хохе и Блохом для объяснения распространения сексуального интереса на другие части тела, отличные от гениталий, мне кажется не заслуживающим такого внимания. Различные пути, по которым направляется либидо, исходно относятся друг к другу как сообщающиеся сосуды, и мы должны принимать в расчет явление перетекания жидкостей. – Примеч. авт. [А. Хохе – немецкий невропатолог, сторонник евгеники и эвтаназии, ярый противник теории Фрейда. Об?И.?Блохе см. выше. – Примеч. пер.]




25


В типичных случаях женщины избегают сексуально переоценивать мужчин, зато почти всегда готовы производить переоценку собственных детей. – Примеч. авт.




26


Эта слабость должна выступать конституциональным условием. Психоанализ доказал влияние случайной детерминации через родительское запугивание в раннем детстве, которое способно отвратить ребенка от нормальной сексуальной цели и побудить его к поискам замены. – Примеч. авт.




27


Гёте?И. В.?Фауст. Перевод?Н.?Холодковского. – Примеч. ред.




28


Бине?А. – французский психолог, основатель первой лаборатории экспериментальной психологии во Франции; Фрейд отсылает к его работе «Опыты по экспериментальной психологии». – Примеч. пер.




29


Мы всегда возвращаемся к нашей первой любви (фр.). – Примеч. ред.




30


Углубленное психоаналитическое исследование привело к правомерной критике утверждения Бине. Во всех относящихся сюда наблюдениях отмечается первое столкновение с фетишем, при котором тот уже вызывает сексуальный интерес, вне наличия сопутствующих обстоятельств, его объясняющих. Кроме того, все эти «ранние» сексуальные впечатления приходятся на возраст старше пяти или шести лет, тогда как психоанализ заставляет усомниться в том, могут ли в столь позднем возрасте появиться эти патологические фиксации. Истинное объяснение состоит в том, что за первым воспоминанием о появлении фетиша скрывается подавленная и забытая стадия сексуального развития, которая заменяется фетишем, словно «прикрывающим воспоминанием», а фетиш оказывается его остатком и осадком. То обстоятельство, что далее происходит поворот этой ранней инфантильной стадии в сторону фетишизма, как и выбор самого фетиша, обуславливается конституционально. – Примеч. авт.




31


Соответственно башмак или тапок выступают символом женских гениталий. – Примеч. авт.




32


Букв. «Венерин бугорок» (лат.), женский лобок. – Примеч. ред.




33


Психоанализ заполнил один из сохранявшихся пробелов в понимании фетишизма, указав на важность для выбора фетиша обонятельного копрофильного удовольствия, утраченного вследствие вытеснения. Нога и волосы суть сильно пахнущие объекты, которые становятся фетишами после отказа от ставших неприятными обонятельных ощущений. В перверсии, соответствующей фетишизму ноги, сексуальным объектом выступает грязная и дурно пахнущая нога. Другой фактор, помогающий разъяснить фетишистское предпочтение ноги, обнаруживается в инфантильных сексуальных теориях: нога олицетворяет женский пенис, отсутствие которого остро ощущается. В ряде случаев «ножного» фетишизма удалось доказать, что скопофилическое влечение снизу, направленное на поиски объекта (исходно на гениталии), преодолевается вследствие запрета и вытеснения; поэтому оно избирает своим объектом ногу или башмак, которые делаются фетишем, а женские гениталии, соответственно, инфантильным ожиданиям, воображаются мужскими. – Примеч. авт.




34


Как кажется, не подлежит сомнению, что понятие «красоты» коренится в сексуальном возбуждении и первоначально означало «источник сексуальной прелести». Здесь стоит упомянуть о том, что сами гениталии, вид которых вызывает сильнейшее сексуальное возбуждение, никогда не воспринимаются как «красивые». – Примеч. авт. Очевидно, в этом абзаце Фрейд впервые использует в опубликованной работе термин «сублимация» (в переписке он употребил это слово 2 мая 1897?г.). – Примеч. ред. оригинального издания.




35


Тж. «скопофилия»; от греч. scopen – «наблюдать». – Примеч. ред.




36


При анализе указанные перверсии, наряду с большинством прочих, открывают нам поразительное разнообразие мотивов и детерминант. Так, стремление обнажаться, к примеру, тесно связано с кастрационным комплексом, это способ постоянно доказывать наличие собственных (мужских) гениталий и одновременно воплощение инфантильного удовлетворения от осознания отсутствия пениса у женщин. – Примеч. авт.




37


От греч. algos – «боль» и lagneya – «страсть». – Примеч. ред.




38


Мое мнение о мазохизме в значительной степени изменилось вследствие дальнейших размышлений, опиравшихся на ряд соображений об устройстве разума и о группах влечений, присущих человеку. Я пришел к заключению, что необходимо выделять первичный (эротогенный) мазохизм, из которого позднее развились две производные формы – феминный и моральный мазохизм. Садизм, не находящий выражения в повседневной жизни, направляется человеком на самого себя, и так возникает вторичный мазохизм, который дополняет первичный. – Примеч. авт.




39


Ср. в этой связи рассуждения ниже о догенитальных стадиях сексуального развития, подтверждающие это мнение. – Примеч. авт.




40


Упомянутое выше исследование привело меня к выводу, что необходимо, опираясь на происхождение влечений, особо выделять пару противоположностей, представленную садизмом и мазохизмом, и обособлять их от прочих перверсий. – Примеч. авт.




41


Вместо того чтобы множить доказательства правоты этого взгляда, процитирую отрывок из работы Хэвлока Эллиса (1913): «Все известные случаи садизма и мазохизма, даже приведенные Краффт-Эбингом, всегда имеют следы (как уже доказали Колин Скотт и Фере) обеих групп явлений в одном и том же человеке». – Примеч. авт. [К. Скотт – американский психиатр, автор статьи «Пол и искусство» (The American Journal of Psychology, VII, 1896). Ш.?Фере – французский врач, автор книги о сексуальном влечении. – Примеч. пер.]




42


Ср. обсуждение «амбивалентности» ниже. – Примеч. авт.