Книга - Бильярдист

Бильярдист
Алексей Михайлович Каплунов

Владимир Юрьевич Харитонов


Книга о приключениях игрока – бильярдиста. Игра на деньги, погони, убийства. Есть место и любви.

Имена всех героев вымышлены, совпадения случайны.





Владимир Харитонов, Алексей Каплунов

Бильярдист





Пролог


Май 2017-го года. Сочи. Бильярдный клуб «Абриколь».

Рудин сидел за столиком неподалеку от барной стойки бильярдного клуба и неотрывно смотрел на опорожненную наполовину пивную кружку. Точнее, со стороны могло показаться, что внимательно изучает кружку. На самом деле, Алексей даже не видел ее. Непонятно отчего, но именно сегодня, сейчас на него волной нахлынули воспоминания. Возможно, так подействовало пиво, а это была уже четвертая кружка за последний час, а может быть – просто тихий весенний вечер за близким окном и негромкая музыка, льющаяся из развешанных по стенам динамиков, навеяли вдруг неожиданную ностальгию.

Рудин вспоминал, как такими же вот прекрасными вечерами много-много лет назад они со Светой гуляли по улицам Сочи, держались за руки, разговаривали о чем-то романтичном, мечтали вслух. И были счастливы. И однажды прекрасным весенним днем поженились. И были тогда счастливее всех на свете. Ругались, конечно, иногда, дулись друг на друга, но разве у кого-то обходится без этого? Сейчас Алексей не помнил причин тех глупых ссор, да и самих ссор, как таковых, не вспомнил бы, как ни старался, а вот самые прекрасные моменты их со Светланой жизни – сохранились в памяти отчетливо, словно происходили совсем недавно. Прекрасно помнил свои чувства, непередаваемое счастье, когда родилась первая дочка. И то же самое, когда на свет появилась вторая. Помнил совместные праздники, дни рождения, походы в театр и в кино, как выбирались всей семьей на пикники, или просто гуляли по городу, также теперь уже всей семьей…. Он прекрасно помнил дни своего счастья.

И не мог вспомнить, когда и отчего в семье начались разлады. То есть, отчего – это понятно. Рудин сутками пропадал по бильярдным, старался заработать побольше денег для семьи. И ведь зарабатывал же! Благодаря этой работе удалось купить прекрасную четырехкомнатную квартиру, новую «Тойоту Камри», много чего еще по мелочи. Пил Алексей много, конечно. С ранней молодости выпить всегда был не дурак, а как стал хорошо зарабатывать – вошло в привычку. Тем более, что работе практически не мешало, скорее, наоборот. Если попадались серьезные, денежные клиенты – сто пятьдесят граммов коньяка становились просто необходимым подспорьем. Исчезало напряжение, движения становились легкими, раскованными, шары просто сами залетали в лузы. Да и случайные лохи, видя, что предполагаемый соперник изрядно «под шофе», легче шли на «развод». А должную степень опьянения бильярдист изобразить умел. Но когда возвращался домой, зачастую под утро, с крепким запахом алкоголя, Светлана была отнюдь не в восторге. Раз за разом стали возникать скандалы, и жена слышать ничего не хотела об особенностях работы бильярдиста-каталы. И никак не могла понять, что только именно благодаря этой работе их семья неплохо живет. Случалось, и проигрывал, конечно. Непобедимых не существует. Несколько раз даже так крупно, что не мог сразу расплатиться. Тогда он не появлялся в клубах иногда по нескольку дней, до тех пор, пока не удавалось найти требуемую сумму. В смысле, найти того, кто согласится ее одолжить. Долги, как и проигранные деньги, Рудин всегда своевременно отдавал. Потому что – дело чести.

Однажды Алексей пришел домой не слишком даже и поздно, около двенадцати ночи, и принес очень крупный выигрыш. Удачный оказался вечер, и бильярдист не преминул отметить традиционным коньяком, а потом – сразу домой. На такси, потому что права недавно в очередной раз отобрали, за езду в нетрезвом виде. Пришел довольный, в отличном настроении, думал – жена обрадуется таким деньгам. А Светлана закатила грандиозный скандал. Потому что ночь, потому что снова пьяный, потому что опять не сможет отвезти ее завтра на машине, и так далее. Накипело у женщины, бывает, что поделать. А Рудин так устал от ссор, и день у него был непростой, и заработок прекрасный – вот он, в руках. А жена – в крик. И он не выдержал. Ушел к старшей сестре. Перекантоваться, успокоиться, пожить хоть пару дней в тишине, без скандалов и ссор.

Сестра Елена после давнего развода с мужем жила одна в небольшой двухкомнатной «хрущовке». И без лишних разговоров пустила к себе брата. «Конечно, живи, сколько хочешь, хоть два дня, хоть два года. Меня не стеснишь, да и веселее мне будет». Как в воду глядела. И не на два года остался у нее Алексей, а навсегда. Как-то так получилось, что день за днем появлялись денежные клиенты, приходилось работать допоздна, и о возвращении в семью думать пока было некогда. Приехал к себе в квартиру лишь через месяц. Утром, когда жена была на работе, а девочки – в школе. Купил цветы, торт, сюрприз хотел сделать. Но сюрприз ждал дома – его собранные в три большие сумки вещи в одной из комнат, отсутствие его зубной щетки и бритвенных принадлежностей в ванной, и совместных с женой фотографий на положенных местах. Посидел немного в прихожей, пытаясь привести мысли в порядок. Потом аккуратно поставил цветы в вазу, торт – в холодильник, забрал сумки и вызвал такси. Больше он домой не возвращался. Спустя два месяца развелись со Светланой, а еще через полгода она вышла замуж за какого-то инженера. Наверняка чертовски положительного и совершенно не пьющего.

Страдал Алексей года полтора, хотя ни разу самому себе в этом факте не признавался. Все же он по-настоящему любил Светлану, и долго не хотел осознавать, что вот и кончилось его семейное счастье. А потом как-то разом успокоился. То ли привык, то ли все же воспринял случившееся, как данность, и – успокоился. Все-таки, продолжал большую часть времени жить той жизнью, которая нравится – играть в бильярд, «разводить лохов», пить коньяк и общаться с людьми, интересными и разными. А семья… Что ж, Бог с ней, с семьей. Пусть будут счастливы. В довершение всего, подрастающие дочери совершенно перестали с ним общаться. Не иначе, с подачи Светланы. И да Бог ей судья.

Рудин глубоко вздохнул и оторвался наконец от созерцания пивной кружки. Сграбастал означенную кружку, опустошил одним большим глотком и со стуком поставил на стол. В следующую секунду к его столику подошел невысокий худощавый мужчина, явно кавказской национальности, в дорогом черном костюме-двойке. Отодвинул стул, без приглашения уселся напротив. Высокий лоб, пронзительный взгляд темных глаз. Кого-то он Алексею смутно напомнил. Пару минут мужчина внимательно разглядывал бильярдиста из-под насупленных бровей.

– Что-то не помню, чтобы я вас приглашал за мой столик, – первым нарушил молчание Рудин.

– А меня приглашать не надо, – с характерным грузинским акцентом заявил незнакомец. – Я сам прихожу и ухожу, когда надо, понял, да?

– Ну, так и давай, уходи, – разозлился Алексей.

– Уйду, – неожиданно миролюбиво согласился кавказец. – Денег тебе дам, и уйду.

– Денег? – хмыкнул катала. – И за что, если не секрет?

– Какой секрет, да? Ты прошлый год в Нижний Новгород ездил, помнишь?

Ах, вот в чем дело! Рудина передернуло. Такое не забудешь.

– Вижу, помнишь. Ну, так ты же сам туда, по доброй воле ездил, да? И Гиви, брата моего, бильярд учил, тоже по доброй воле. И брат много денег тебе заплатил. За учебу. Так ФСБ и скажешь, да?

– В доме твоего брата оружие и наркотики нашли, – выдохнув воздух через нос, чтобы слегка успокоиться, напомнил бильярдист. – Ему и без меня такой срок светит….

– А, что оружие, наркотики, да? Это не его все, шестеркам его принадлежит. Разболтались совсем. Судья тоже живой человек, от денег не откажется, да?

– Пошел вон отсюда, – сквозь зубы выговорил Алексей, наливаясь нешуточной злобой. – Брат твой в подвале меня гнобил, и кормил, как собаку. Шестерки его руку мне сломали. Денег, говоришь, дашь? Пошел вон отсюда!

– Я тебе только один раз еще скажу, – тоже зло и жестко прошипел кавказец. – Руку ты сам сломал, да? Когда во дворе нечаянно споткнулся. И сам Гиви учил. Никто тебя не заставлял. В подвале не держал. Так и скажешь. Деньги возьми, да?

– Пошел вон отсюда! – в третий раз почти выкрикнул Рудин, вскакивая на ноги. На него стали оборачиваться немногочисленные в этот час посетители.

– Ну, как знаешь, – грузин неторопливо встал. – Смотри, пожалеешь, да?

И вразвалочку направился к выходу. Алексей уселся обратно, сделал знак бармену.

– Коньяку принеси…

«А может, ну его на хрен все, – мелькнула вдруг после второй выпитой рюмки мыслишка. – Взять деньги, изменить показания, и свалить куда-нибудь, да хоть бы и за границу? Грузин этот сказал, что деньги очень большие. И если для Гиви «полтинник» за партию – это как бы норма и ерунда, то могут реально большими оказаться». Тут же вспомнился Сашка, его сочувствующие глаза, фраза: «Тебя вот спасаю…». Ведь Александр тогда действительно его спас. Увидел, узнал кий и сообщил в ФСБ. Если б не он, как знать, может, до сей поры сидел бы Алексей в плену у Гиви. Или, что скорей всего, убил бы его грузин уже. Баран неадекватный…. Лишь благодаря другу Рудин сейчас жив и на свободе.

И как потом пришлось бы смотреть Сашке в глаза? С самим собой, положим, еще как-нибудь договорился бы, а что сказать Сашке? Да нет, и себя не обманешь. Не стоит разменивать на деньги самоуважение, как и уважение друзей. Выпил еще рюмку, закусывать уже не хотелось. «Да вот хрен вам всем до небес! – со стуком опустил на стол, едва не разбив хрупкую посудинку. – Хрен вы меня испугаете! И деньги ваши грязные засуньте себе… куда влезут! Как Высоцкий в роли Жеглова говаривал: «Будет сидеть! Я сказал!».

Следующий вечер выдался на редкость удачным. Лохи шли один за другим. Только девять вечера, а в кармане – уже почти «сотка». И вот – еще один желающий сыграть на «полтинник». Рудин сделал «пьяное» лицо, оглянулся по сторонам. И все хорошее настроение, весь кураж исчезли разом. Взгляд зацепился за смутно знакомую спину в черном пиджаке. И тотчас – узнавание. Брат Гиви. А напротив – двое молодых мужчин в обтягивающих футболках. Руки у обоих мускулистые, предплечья в наколках. Тюремных, похоже. Русские парни, вроде бы. Ну, славяне, по-любому. И старательно прячут глаза. От него, Рудина. Смотрят куда угодно, по сторонам, на собеседника в черном, но только не на каталу. Хотя, спинным мозгом ощущается, – именно о нем сейчас и разговаривают. Или он слишком много о себе возомнил? Думает, что всем присутствующим есть дело именно до него?

Когда разбивал пирамиду, руки заметно тряслись. Но постепенно «вошел в игру», тем более, соперник оказался не таким уж и лохом. Не одолеет Алексея, конечно, но попотеть придется. Появился азарт, появился адреналин, и Рудин целиком окунулся в свою стихию. Закатил удачный шар, распрямился удовлетворенно, краем глаза уловил присутствие за спиной. Хотел повернуться, но чьи-то руки, как тиски, ухватили за предплечья и на секунду обездвижили. «Привет от Гиви», – раздался в ухе шелестящий шепот. И – острая боль где-то внизу спины.

Москва, несколькими днями позже.

Павел сидел на жесткой скамье инкассаторского фургона, уставившись в квадратик бронированного окошка. Смотреть на человека, которого вскоре предстоит убить, тем более, разговаривать с ним, совершенно не хотелось. Фургон не спеша катил по московским улицам, до назначенного в рассчетно-кассовом центре времени оставался еще час, и Павел, от нечего делать, предавался воспоминаниям.

Играть он любил с самого детства. Таким вот азартным уродился, похоже. Сначала – в безобидные детские игры с одноклассниками, типа «камень-ножницы-бумага», чуть позже – в карты, на мизерные в теперешнем понимании, но казавшиеся весьма солидными тогда деньги. Лет в пятнадцать «подсел» на игровые автоматы. Шел как-то по улице своего родного Ростова, размышлял, чем бы таким интересным заняться, увидел вывеску зала игровых автоматов и зашел. Побродил немного вдоль рядов переливающихся разноцветными огнями «одноруких бандитов», понаблюдал за играющими людьми. И решил попробовать. Ну, что такое – сто рублей, даже если и «сожрет» их автомат – ничего страшного. Вставил в прорезь купюру, понажимал на кнопки, как это делали другие игроки. И через пару минут выиграл триста рублей. «Надо же, как просто», – подумал с удивлением. Поиграл на соседнем автомате, и снова выигрыш. Теперь уже – семьсот пятьдесят. Павел забрал у администратора выигранные деньги и благоразумно покинул зал. Неплохой куш за десять минут игры…. Вот в тот момент, наверное, он и «подсел». Стал посещать различные залы игровых автоматов – а их в Ростове в то время было много – практически, каждый день. Но также просто и сразу, как в первый день, выигрывать почему-то не получалось. И даже если удавалось иногда выиграть тысячу рублей или чуть больше, на следующий день эти деньги непременно проигрывались.

Постепенно Павел влез в нешуточные долги. С каковой проблемой разобрался довольно просто – угнал стоящий возле супермаркета дорогой мотоцикл. И продал знакомым мужикам на запчасти. Деньги оказались еще более легкими, чем в первый игровой день, но оставленные без присмотра мотоциклы на улицах попадались крайне редко. Павел продолжал играть в автоматы, и «просидел на игровой игле» почти три года. За деньги, которые занял у знакомого бизнесмена, и никак не мог отдать, Павла однажды чуть не убили. Спасло то, что его призвали в армию. Парень фактически сбежал от кредиторов. Правда, лишь на год. Оставаться на службу по контракту ему не хотелось.

Так получилось, что в армии научился играть в бильярд. Однажды, будучи в наряде, мыл пол в одной из комнат офицерского собрания, где стоял бильярдный стол. И командир роты, завзятый бильярдист, от нечего делать предложил бойцу попробовать свои силы. Получалось у Павла поначалу не очень, однако через час капитан сообщил, что у бойца наличествует несомненный дар бильярдиста. И стал периодически вызывать его, чтобы составил компанию для игры. Через пару месяцев парень почувствовал, что действительно хорошо играет, потому что начал выигрывать у своего учителя – комроты.

Когда демобилизовался, вернулся в родной город лишь на пару дней. Обнялся с родителями, попил водки с приятелями и отправился искать счастья в Москву. Не то, не ровен час, отыщут его кредиторы и открутят голову за долги и набежавшие за год проценты. В столице устроился на работу охранником в ЧОП, поначалу на стройку. А через полгода, после прохождения курсов и получения удостоверения частного охранника, получил и разрешение на ношение служебного оружия. После чего стал сопровождать в качестве охраны бронированные машины одной из крупнейших инкассаторских компаний России. На тот момент в данной компании сложилась следующая практика: экипаж машин составлялся из совершенно незнакомых друг с другом сотрудников. Водитель работал собственно в компании, инкассатор – в банке, заказывавшем машину, а охранник – в ЧОПе, с которым у компании был заключен соответствующий договор. Возможно, делалось это для того, чтобы сотрудники не могли заранее договориться между собой и учинить какую-нибудь пакость, вроде ограбления. Из всех троих вооружен служебным оружием почему-то был только охранник. Однажды данная практика сослужила компании очень плохую службу….

График работы у Павла был достаточно удобный – два дня работы по двенадцать часов, затем два выходных. Жилье – койку в общежитии – компания предоставляла бесплатно. Выходные парень обычно проводил в бильярдных клубах. Совершенствовал мастерство и играл на деньги. Не то, чтобы удавалось игрой много заработать, но обычно был «в плюсе», какой-никакой, а приработок. Однако однажды проиграл по-крупному. Тридцать тысяч рублей, всю свою месячную зарплату. Проиграл какому-то «залетному» игроку, молодому мужику, то ли профессиональному спортсмену, то ли катале. Сделал нелепейшую ошибку, после которой «залетный» Павла просто разгромил. И наотрез отказался дать возможность отыграться. А Павел был уверен, что следующую партию выиграл бы. Он «просек» стиль игры «залетного», его тактику и стратегию, и больше не допустил бы ошибки. Но этот козел испугался и играть не стал. Отчасти, Павел сам виноват, конечно, – заикнулся, что проиграл последние свои деньги. Ну, и что? Больше-то он не проиграл бы! А этот козел – не стал.

И вновь – долги. На этот раз – просто, чтобы дотянуть до следующей зарплаты. А через пару недель после того досадного случая к Павлу в бильярдной подошел незнакомый мужчина. Пригласил поговорить, угостил выпивкой. И за рюмкой хорошей водки сделал шокирующее предложение – ограбить инкассаторский фургон. Сказал, что по достоверной информации через некоторое время в один из московских банков из рассчетно-кассового центра другого банка будет перевозиться очень крупная сумма наличными. Около шестисот миллионов рублей. Перевозить деньги будет машина компании, пользующейся услугами ЧОПа, в котором трудится Павел. Благодаря кое-каким знакомствам, собеседник Павла может договориться, чтобы именно он был отправлен охранять тот фургон. И если Павел согласится, то его доля составит двести миллионов рублей. Парень мысленно присвистнул. Практически, он был уже согласен.

Ему нужно было сделать всего ничего. В строго определенном месте Третьего транспортного кольца (маршрут движения фургона организаторам ограбления тоже был известен) застрелить инкассатора, затем – через переговорное окошко направить на водителя оружие и заставить остановиться у обочины. Там будет ждать машина с подельниками. Вместе они выгрузят деньги из фургона и уедут на «хазу». Павел получит свою долю, и быстро свалит за границу, до объявления всероссийского розыска. Впрочем, с теми деньгами, что будут у парня, что документы сменить, что внешность – совершенно не проблема. Павел согласился.

И ехал сейчас в инкассаторском фургоне с двумя людьми, которых собирался убить. Хорошо все-таки, что увидел их сегодня впервые. Убивать постоянных напарников не в пример труднее.

– Николай, поверни вон за то здание, – наклонился к переговорному окошку инкассатор.

– Отлить надо. Не на обочине же.

– Ладно, – нехотя протянул водитель. – Время позволяет.

Павел по-прежнему смотрел в окно. По пустынной в ночное время улице медленно шел какой-то мужчина. Машина обогнала его, и охранник не поверил глазам. Не может быть! Тот самый «залетный» бильярдист, что обыграл его на тридцатку. Вот это удача! Мгновенная неуправляемая ярость горячей волной ударила в голову. Павел ни секунды не раздумывал. Семь бед – один ответ. Через час с небольшим ему предстоит убить инкассатора и водителя. А сейчас он прикончит этого козла. Из остановившейся за углом здания машины выскочил на улицу вслед за инкассатором. «Покурю», – коротко бросил водителю. Почти бегом выскочил на главную улицу, и быстрым шагом, не бегом, чтобы не спугнуть, двинулся навстречу «залетному». Остановился напротив, посреди тротуара.

– Помнишь меня, козел? – медленно произнес, глядя прямо в глаза своей жертве. Увидел узнавание в глазах. Хотелось бы, конечно, чтобы испугался по-настоящему, осознал, как говорится, но время не позволяло. Выхватил ствол из кобуры, направил точно в лицо «залетному». – Вижу, помнишь. А помнишь, что я обещал тебя найти? Вот и нашел.

И медленно, с наслаждением потянул спусковую скобу….




Глава 1. В городе Сочи темные ночи или щелчок по носу


Соболев вышел из высоких стеклянных дверей отеля на ярко освещенную предзакатным солнцем улицу и сделал глубокий вдох. Почти 8 вечера, и хоть температура воздуха где-то в районе 25 градусов, но с моря дует приятный бриз, и дышать полной грудью – одно удовольствие. Помедлив несколько секунд, повернул направо и не спеша направился вдоль причудливо извивающейся улицы Виноградной, тихонько мурлыкая под нос песенку Антонова: «пройду по Абрикосовой, сверну на Виноградную…». Многочисленные прохожие двигаются также неторопливо, в одиночку, парами и небольшими компаниями. То и дело то тут, то там слышен смех, лица у людей спокойные и доброжелательные, такая вот тут атмосфера, аура умиротворенности. Девушки в коротеньких юбках постреливают глазками, и Соболев улыбается в ответ. По обе стороны улицы призывно переливаются неоновыми огнями витрины и вывески разнообразных развлекательных заведений.

Повсюду столики, плетеные и пластмассовые кресла многочисленных уличных кафе, почти все заняты посетителями, музыка и веселые голоса. И буйство зелени вокруг – высокие каштаны, возможно, высаженные здесь «еще до исторического материализма», как выражался незабвенный Остап, стройные кипарисы, небольшие пальмы с шапками из огромных сочно-зеленых листьев. Совершеннейшая экзотика для Соболева, и экзотика чертовски радующая глаз. В родной Кинешме летом тоже, в общем, неплохо – Волга все-таки, и зелени хватает, но… Сочи – это Сочи. А впереди – целый месяц долгожданного отпуска. В кармане брюк – пластиковая карта, на которой восемьдесят пять тысяч кровно заработанных рублей, и он имеет полное право потратить их все до копейки на себя, любимого. И – ощущение совершенной и полной свободы, от всего и всех. Что еще нужно человеку для счастья?

Остановился возле одной из витрин, посмотрел на свое отражение. Молодой человек лет тридцати, чуть выше среднего роста, подтянутый, спортивный, с аккуратной короткой стрижкой. Легкие светло-серые брюки, белая рубашка с короткими рукавами, застегнутая на одну пуговицу. Ну, нормальный вид для отдыхающего. Правда, совсем не загорелый отдыхающий, и это заметно даже в нечетком отражении витрины, ну да ничего, наверстаем. А в целом – вполне себе симпатичный тип. Соболев подмигнул отражению и двинулся дальше.

«Кондитерская «Ваниль» – возвестила крупная вывеска над дверями заведения, расположенного в соседнем здании. «А не побаловать ли себя для начала чем-нибудь сладеньким?» – поинтересовался молодой человек у своего организма. Организм ненадолго задумался. А на хозяина организма вдруг нахлынули воспоминания.

Мама каждый вечер после работы покупала что-нибудь вкусненькое для единственного сына – тортик, зефир, шоколадные конфеты…. Маленький Сашка Соболев думал, что так делают все мамы на свете. Соседи по коммунальной квартире, тетя Люда и дядя Вася, с ними жили очень дружно…. На общей кухне тетя Люда делала сладкие вафельные сахарные трубочки и петушки на палочке, и всегда угощала маленького Сашу. Он до сих пор помнит тот разлитый по кухне одуряюще сладкий запах…. А молчаливый и суровый с виду дядя Вася – добрейший на самом деле человек – частенько давал Сашке полезные советы по игре в футбол. Маленький Соболев очень увлекался футболом….

Соболев тряхнул головой. И взгляд его зацепился за вывеску на противоположной стороне улицы. Сияющий рекламой комплекс зданий – «Торос-холл», гостиница, «Гастроном», сауна, ресторан «Тбилисо», «Торо Боулинг». И – «Бильярдный клуб «Абриколь».

Теперь Соболев знал, где проведет этот вечер. Организм попытался робко напомнить про кондитерскую, но Александр решительно пресек его поползновения. Перешел дорогу, вошел в здание и, следуя указателям, поднялся на лифте на шестой этаж. У двери с надписью «Абриколь» задержался на минуту. «Вот ведь прикол, – подумал, – у нас в областном центре тоже есть клуб с таким названием…». Взялся за ручку двери, сердце заколотилось чуть чаще, реагируя на легкий выброс адреналина. Решительно потянул дверь и вошел внутрь.

Тринадцать бильярдных столов, на нескольких играют. Барная стойка, с десяток столиков рядом, три или четыре заняты. Все очень тихо и спокойно, ну, так обычно в бильярдных и бывает. Из динамиков на стенах льется негромкая музыка. До боли знакомая и приятная атмосфера. Это в американских боевиках посетители подобных заведений регулярно и увлеченно лупят друг друга киями и пивными кружками, у нас же обычно люди заходят отдохнуть и поиграть.

Соболев заказал чашечку эспрессо и, сев за свободный столик, неторопливо огляделся. За столиком напротив – мужчина лет пятидесяти пяти, невысокий, полноватый, с крупной, начинающей лысеть головой. И – слегка нетрезвый. Потягивает пиво из большой кружки и как-то очень внимательно разглядывает посетителей. Соболев встретился с ним взглядом. И слегка напрягся. Вроде бы вполне доброжелательный взгляд у человека, ни злобы, ни агрессии. Но – словно сквозь прорезь прицела. Выцеливает этак и улыбается. А мужик чуть поднял свою кружку, как бы приветствуя, и Соболев автоматически отсалютовал чашкой кофе в ответ. Мужчина улыбнулся шире, грузно поднялся и сделал два шага по направлению к молодому человеку. Навис над столиком, отхлебнул из кружки, вытер губы тыльной стороной ладони.

– А не желаете ли партийку, молодой человек? На символическую ставку – 10 долларов? – голос спокойный и тоже весьма доброжелательный.

– Да я не очень сильный игрок. И не играю на деньги с незнакомыми людьми, – максимально вежливо проинформировал Соболев.

– Алексей, – протянул руку мужчина. – Да это разве деньги? Я сам играю, только когда выпью. Так что не дрейфь, пошли. Тебя звать-то как?

– Александр, – Соболев пожал протянутую руку.

Ладонь вовсе не рыхлая, как ожидалось, а крепкая, мозолистая, натруженная, словно у мастера каратэ. И рукопожатие крепкое, но корректное, без невежливой демонстрации силы. Тут бы Соболеву насторожиться, но Остапа, как говорится, понесло. Деньги не такие уж большие, а новый знакомый очень настойчив, и отвязаться от него непросто. Но главное в другом. Собственно, ради чего-то подобного Александр сюда и пришел. Ради игры. И выигрыша, разумеется. Поскольку игроком себя считал весьма неслабым, на что имелись серьезные основания. Он был неоднократным чемпионом родной Кинешмы, а также выиграл областной турнир в «Американскую пирамиду», после чего был причислен к профессионалам. Ну, и отчего бы не развлечься на заслуженном отдыхе? Соболев вздохнул, сделал глоток кофе и отставил чашку. Неторопливо поднялся и направился вслед за новым знакомым к одному из свободных столов.

Зеленое сукно порядком затерто, лузы прилично разбиты. Александр сделал вид, что не обратил на сей факт внимания, да он по легенде и не должен разбираться в таких вещах. Тем более, не будешь же ради одной простой игры бродить по залу и исследовать столы. Но кий выбирал тщательно, выискивая максимально неизношенную и строго полукруглой формы наклейку. Его соперник, напротив, как-то напоказ взял первую попавшуюся «палку», даже не посмотрев на ее состояние. И это тоже весьма настораживало. Либо очень сильный игрок, которому все равно, чем играть, либо реально чайник. Ну, очень скоро все выяснится.

Играть решили в «Московскую пирамиду», то есть с одним битком. По жребию разбивать пирамиду выпало Соболеву. Он примерился и точным ударом в биток загнал его в правый угол. Еще удар, и еще шар «свояком» падает в ту же лузу. Следующий «свояк» мягко скатывается в левую дальнюю. Соболев мельком глянул на соперника. Тот, кажется, был не особенно смущен неудачным для него началом. Взгляд слегка расфокусирован, на лице блуждает легкая улыбка. Может, он пьянее, чем казался вначале? Ну да хрен с ним, сам напросился. Попытка на сильном ударе загнать «чужого в угол» провалилась. Бесконтрольные шары задели и развалили пирамиду. Соболев разочарованно вздохнул и распрямился. Наступила очередь соперника.

Мягко и аккуратно, словно опасаясь повредить биток, Алексей уронил белый шар в среднюю лузу. Биток при этом встал под тонкого «свояка в угол». Исполнил его сочинский бильярдист на очень тихом ударе. И в таком же стиле – на скате два подряд «свояка» «из дома». Соболев понял, что это абзац, но поделать уже ничего не мог. Оставалось только наблюдать. А Алексей словно бы небрежно, вновь предельно мягко закатывает два «чужих» шара в дальние лузы ударом «через всю поляну». Биток встал «под чужого» в среднюю лузу. Этот шар даже для начинающих игроков не представляет сложности. А используя небольшой винт, биток после удара легко вывести под следующий шар.

Но… соперник Александра промахнулся. Причем Соболев готов был поклясться, что умышленно. Но раздумывать, для чего и почему – нет времени. И он использовал ситуацию по максимуму. Счет по шарам 6-6. И Алексей опять мажет в простейшей ситуации. «Заманивает на более серьезную игру? – подумал Соболев. – Гм, возможно…». Тем не менее, эту партию он выиграл.

– Ну, ты нормально так, – соперник протянул Соболеву десятидолларовую купюру. – Может, еще партию, на тех же условиях, а, парень?

Новый знакомый, кажется, выглядел слегка смущенным. «Да Бог его знает, может и вправду из-за опьянения бьет не точно. Ну почему бы и не дать отыграться», – великодушно решил Александр. Впрочем, проигрывать он не собирался.

На этот раз разбивать пирамиду досталось Алексею. И он, как-то совершенно не напрягаясь, забил пять подряд достаточно непростых шаров, вывел биток под шестой и… промахнулся в простой ситуации. Через некоторое время Соболев стал богаче еще на десять американских рублей.

…Картина игры сохранилась и в третьей партии. Но при счете 7-7 Алексей вновь попытался промазать по простому шару и подставить его для удара сопернику рядом с лузой. Может быть, планировал проиграть три партии подряд, а затем предложить резко поднять ставку. Но белый шар, тихо подкатившись к дальней лузе, вдруг свалился в нее «дураком». Так говорят, когда падает не прицельный шар, а какой-то неожиданный, причем туда, куда и попасть-то никак не должен. И счет по партиям стал 2-1 в пользу Соболева. Он выиграл всего десять долларов. Тем не менее, ожидаемое предложение все же последовало.

– А может, сыграем покрупнее? – как бы в раздумье спросил Алексей, слегка потягиваясь и разминая уставшую спину. – Тысяч на тридцать российских рублей? Но только одну партию. Как, попробуем?

Соболев задумался. Странно как-то. Насколько он знал, каталы разыгрывают клиента «до пустого кошелька», а тут – одна партия. Он быстро прокрутил в голове моменты только что сыгранных партий. Да есть шанс выиграть, и неплохой. А, была не была! Профессионал он, в конце концов или где?

– Окей, – кивнул он.

Алексей повернулся к маркеру:

– Дима, мы хотим продолжить за другим столом.

– Сейчас, Анатолич, все сделаю, – ответил молодой человек, бейджик на белоснежной рубашке которого свидетельствовал, что это именно Дима, и никто другой.

Он сноровисто расчехлил соседний стол. Белых отметин, что обычно появляются в процессе игры, на темно-зеленом сукне практически не наблюдалось. Достал коробку с белоснежно-чистыми шарами и черным битком. Прям-таки угольно-черным. Сам установил строго по отметке пирамиду. И исчез ненадолго. Соболев только еще начал разбираться в своих ощущениях, нахлынувших предчувствиях, не самых приятных, безусловно…. А Дима уже протягивал Алексею кий. Из нескольких ценных пород дерева, это Соболев понял сразу, доводилось видеть. И стоимостью примерно около двух тысяч долларов. «Вот попал, так попал, – обреченно подумал Александр. – Ну, на кой ляд согласился на эту игру, ведь понимал же, что развод…. Нет, гонор взыграл, профессионал, мля…».

А Дима тем временем вновь куда-то исчез и вновь появился, теперь уже с небольшим подносом, на котором покоился стопятидесятиграммовый графинчик коньяка, хрустальная рюмка и тарелочка с дольками лимона. Поставил перед Алексеем, плеснул в рюмку граммов пятьдесят и с едва обозначенным поклоном отошел в сторонку.

«Ну, вот ни хрена ж себе, – подумал Соболев. – Прямо Метрополь вам или какой-нибудь прочий Англетер. А заказа-то Алексей точно не делал. Стало быть, стандартный заказ, на случай крупной игры. Вот ведь, влип так влип!» Впрочем, отступать было некуда. Себе дороже….

Соперник Александра неторопливо выпил рюмку ароматного напитка. Лицо его слегка раскраснелось, движения стали более свободными и раскованными. Бросили жребий – разбивать ему. Он поставил биток чуть правее отмеченной точки. И, почти не глядя, нанес несильный удар. Биток едва коснулся пирамиды и послушно скатился в правую дальнюю лузу. Еще один легкий удар, почти касание, и еще, и еще…. Пять «свояков» упали в лузы практически на скате. Алексей двигался вокруг стола так, словно просто наблюдал за игрой. Никаких эмоций. Вернее – нет. Скука. Соперник Соболева словно отрабатывал надоевший и скучный номер… Легко, «с руки», забил «чужого в левый угол». При этом биток вернулся в «дом». Соболев шумно вздохнул. Так бить он не умел. И следом – «чужак» на тихом ударе. Партия…. На все про все ушло менее десяти минут.

Встречались Соболеву прежде по-настоящему сильные игроки. Не то чтобы часто, но попадались. Спокойные, искушенные, уверенные. Почти виртуозные. Этот был – без «почти». Как в кино… Александр перевел с карточки на счет Алексея проигранную сумму, расплатился с маркером за стол и, опустив плечи, направился к выходу из бильярдной. Мало сказать, что он был расстроен. Он был раздавлен. Связных мыслей в голове практически не было, лишь одни горькие эмоции. Уже у двери почувствовал легкое прикосновение к локтю. Поднял налившуюся свинцовой тяжестью голову. Рядом, непонятно каким образом возникший, стоял Алексей.

– Да не торопись ты уходить, Саш. Пойдем, я тебя коньячком угощу, поговорим. Или не интересно?

Наверное, последняя фраза повернула мысли Соболева в другое русло. Не интересно? Еще как, блин, интересно! Он вяло развернулся. И еще, где-то очень-очень глубоко теплилась надежда, что этот человек вот сейчас передумает и вернет ему все деньги. Вот возьмет и вернет. Соболев молча направился вслед за Алексеем. Новый знакомый заказал графинчик армянского коньяка и порезанный лимон, разлил по маленьким хрустальным рюмкам.

– Ну, за знакомство! – Опрокинул по-гусарски, бросил в рот дольку лимона, блаженно полуприкрыл глаза. Соболев последовал его примеру. Благородный напиток мягко растекся по пищеводу, принося долгожданное расслабление. Алексей все понял правильно, тотчас налил еще по одной. После третьей рюмки Соболев подумал, что все, в принципе, не смертельно. Ну, проиграл тридцатку, ну что теперь поделаешь, Мог же и выиграть? Не мог! – сообщил Александру кто-то, кто был сейчас объективнее его. У Алексея – не мог!..

А новый знакомый, тем временем, похоже, тоже слегка запьянел. Хотя, он вроде бы уже выглядел слегка пьяным еще только в начале их знакомства…. У Соболева немного кружилась голова. Коньяк делал свое дело, расслабляя усталые мышцы и мысли. А Алексей говорил, самую чуточку заплетающимся языком:

– Ну, ты Саня, понял, наверное, уже, что я здесь завсегдатай. Лохов подыскиваю. Работа такая. Да ты пей, не обижайся. Я сам-то раньше маркером работал, и довольно долго. Правда, хозяевам клуба не нравилось, что иногда играл сам, и выигрывал, что характерно. А однажды в бильярдную, где я тогда работал, заглянули три молодых человека. Кто-то сказал, что они – то ли члены сборной России, то ли кандидаты в сборную. Ну, выпивали они, вели себя слегка шумно, но гостей не задевали и играли только между собой. Я понаблюдал за их игрой, выделил самого сильного игрока, и после завершения очередной партии подошел и предложил ему сыграть в «Московскую пирамиду». Звали его, кажется, Евгений. Он согласился, но назначил ставку в сто долларов с проигравшего плюс оплата стола. Я выиграл две партии подряд, чем привел их всех в явное замешательство. Играть со мной они больше не стали и вскоре ушли.

А на следующий день ко мне подошел представительный такой человек лет сорока, в дорогом костюме, несмотря на жару, что стояла тогда. Представился Сергеем Александровичем. Выговор у него был такой характерный, столичный. Ну, он сказал, что имеет прямое отношение к подбору талантливых игроков на бильярде для возможного участия в сборной России. Но для зачисления в сборную прежде необходимо проявить себя на турнирах определенного уровня. И оставил мне график ближайших соревнований, которые будут проходить в столичных залах, а также свою визитку, где были указаны только имя и номер телефона. Ну, я продиктовал ему свой номер, предложение-то интересное. Правда, что-то я так и не решился тогда ехать в ту шумную Москву, хотя Сергей Александрович и звонил несколько раз, напоминал о соревнованиях. А примерно через год, по лету, ко мне в эту вот бильярдную, где я все еще работал маркером, пришел некий молодой человек, твоего примерно возраста. Представился Максимом и сказал, что меня ему рекомендовал Сергей Александрович. И хотел Максим тренировать при бильярдной перспективных игроков, то есть не всех желающих, а тех, с которыми, как он выразился, есть смысл работать. Видя мой сарказм, предложил мне сыграть в «Московскую пирамиду». С символической, так сказать, ставкой, – двести долларов партия. Ну, отчего бы не сыграть. В общем, четыреста баксов я ему отдал без каких-либо шансов. Такие вот есть талантливые люди, м-да. Было это в две тысячи шестом, то есть десять лет назад.

– Так вот, к чему я веду-то. – Он налил Соболеву и себе, приглашающе поднял рюмку. Чокнулись, выпили, закусили лимоном. Максим этот сейчас как раз в Сочи, приезжает сюда каждое лето, от желающих тренироваться у него отбоя нет. Но первые группы он набирал с моей помощью, так что, если хочешь научиться играть, могу тебя с ним познакомить. Мне не откажет. Кладка у тебя очень неплохая, я заметил. Но тактических ошибок – море, и над этим нужно работать и работать. Я бы рекомендовал тебе индивидуальные занятия. Стоит это пять тысяч рублей в день. Тренировка – четыре часа. И дней через десять будешь играть со мной на равных, ну, или сопоставимо. Групповые занятия дешевле, но проводит он их через день, по два часа, и чего-то серьезного это тебе не даст.

Выглядел Алексей совершенно искренним. Александр слушал, не перебивая, а в голове веером проносились мысли: «Тридцатку проиграл сегодня, пятьдесят отдам за обучение. Может, это продолжение развода на деньги? Это ведь практически все, что у меня осталось. Но предложение очень заманчивое. Учиться у настоящего мастера…. А по словам Алексея, это именно мастер. Ке фер? Фер-то ке?». (Прим. Шутливая смесь французского с русским: «Что делать? Делать-то что?»).

– Алексей Анатольевич, а почему вы решили мне помочь? – глядя на собеседника слегка затуманенным алкоголем взглядом, поинтересовался Соболев. – Из чистого альтруизма? Или?

– Ну, для начала, чего ты вдруг так официально? Можно Анатолич, меня так многие здесь называют. А можно – Алексей, – как я тебе и представился. А все вместе – это уж слишком. – Он широко улыбнулся, вновь наполняя рюмки. – Так что, выбирай.

– Анатолич, наверное, более комильфо, – поразмыслив, решил Соболев, – ты ведь все же, постарше меня будешь.

– Ну, так – значит так, – Алексей пожал плечами, поднял рюмку. Выпили, к взаимному удовольствию.

– Знаешь, Анатолич, мне тут к случаю сразу два анекдота вспомнились. Не возражаешь?

– Давай, – кивнул Алексей.

– Ну, в общем, моются Чапаев и Петька в бане. И Петька, посмотрев на Чапаева, вдруг говорит: «Василий Иваныч, а у тебя ноги-то грязнее, чем у меня!». «Ну, так я и постарше тебя, Петька, буду», – не задумываясь, отвечает Чапай. Погоди, Анатолич, не гогочи, щас быстро второй расскажу, – Соболев с удовольствием видел, что Алексею действительно смешно. Второй анекдот – это про нас с тобой почти что. Так вот. Теплый летний вечер. Колесный пароходик. На палубе два джентльмена. Легкий ветерок, заходящее солнышко, птички и т.д. «Прекрасная погода сегодня, сэр», – говорит один из джентльменов. – Да, безусловно, – отвечает второй. – А не сыграть ли нам в таком случае в карты, сэр? – интересуется первый. – Я бы с радостью, сэр, – отвечает второй, но я не играл в карты уже около десяти лет. – Это не страшно, сэр, – говорит первый. – Я не играл уже около пятнадцати лет. – Ну, в таком случае давайте попробуем. – Они спускаются в салон, там им тотчас выдвигают ломберный стол, стюард приносит нераспечатанную колоду. Один из джентльменов взвешивает колоду на руке и сообщает: «В этой колоде не хватает одной карты». Второй берет колоду в руки, смотрит ее на свет и дополняет: «Вы совершенно правы, сэр. Семерки пик».

Анатолич смеялся долго и самозабвенно. До выступивших слез. Настроение Соболева в результате тоже заметно повысилось. Впрочем, хороший коньяк тут, конечно, сыграл не последнюю роль.

– Про нас, говоришь? – по-прежнему смеясь, Алексей вновь наполнил рюмки. – Это похоже, похоже…. Знаешь, Сань, я думал, что мы здесь, в Сочи, все анекдоты абсолютно знаем. Говорят, что их придумывают в Одессе, но мы-то знаем, что в Сочи. А этих – не слышал. – Поднял рюмку.

– Знаешь, – знакомые в Москве мне что-то похожее говорили, – чокнувшись, скромно сообщил Соболев. – Тогда мы с ними решили, что на самом деле все анекдоты придумывают в Кинешме.

– Где?

– Ну, это мой родной город, в Ивановской области, четыреста километров от Москвы. Маленький, чуть меньше ста тысяч жителей. Но красивый, на берегу Волги. А летом – вообще курорт. Так что в Сочи я, пожалуй, лишь для смены обстановки, – улыбнулся молодой человек.

– Ага, понятно…– Алексей слегка откинулся на стуле. – Знаешь, Саш, отвечая на твой вопрос…. – Он посерьезнел. – Ну, почему хочу тебе помочь. Так вот, ты – из провинции, я так и подумал. Не потому, что манеры там какие-то не такие, нет. Ну, просто аура у нас, провинциалов, особенная, что ли. Я тоже из провинции, из-под Тамбова. Город Мичуринск, может, слышал? Тоже маленький, вроде твоего. Судьба занесла вот в Сочи…. Так вот, в провинции народ особый, более простой, бесхитростный, доброжелательный. Это вот я в тебе и увидел. И решил помочь. Понятно?

– Понятно. Но если я отдам пятьдесят тысяч за обучение, мне просто не на что будет здесь жить. Больше у меня просто нет.

– Да деньги – не проблема, – Анатолич сделал небрежный жест ладонью. – Здесь со мной вечерами поработаешь, заработаешь сколько надо. Вон, кстати, два молодых человека зашли. Играют неплохо, но не в нашем понимании, – он хитро подмигнул. – Со мной играть не будут, ученые. А вот ты можешь предложить им себя в качестве соперника. Обычная ставка у них – сто долларов. Ну как?

Соболев чуть повернул голову и посмотрел туда, куда указывал взглядом Алексей. Двое новых посетителей – совсем молодые парни, едва за двадцать. И похожие, словно близнецы. Оба среднего роста, крепкого спортивного телосложения, с короткими стрижками и уверенными движениями. Синхронно кивнули Алексею, подошли ближе.

– Анатолич, а друг твой играет? – весьма удачно поинтересовался один из «близнецов». – Как насчет «Московской пирамиды?».

– Ну, так у него и спросите, – усмехнулся Алексей Анатольевич, наполняя рюмки Александру и себе. Едва заметно ободряюще кивнул. Соболев опрокинул рюмку и молча поднялся из-за стола.

– Александр, – протянул руку ближнему из парней.

– Николай, – ответил тот, пожимая руку.

– Максим, – представился второй.

«Опаньки, уж не тот ли Максим, про которого Алексей говорил? Тогда, все, туши свечи. Ну, чему быть, того не миновать».

Все трое подошли к Диме, чтобы показал, где играть. Маркер открыл тот самый стол с потертым сукном, на котором вначале играли Соболев с Алексеем. Парни долго и тщательно выбирали себе кии. Подошел Анатолич, устроился неподалеку от стола в плетеном кресле, приготовился наблюдать.

– Ну, так в «Московскую пирамиду»? – уточнил Николай. И, не дожидаясь ответа, продолжил. – Мы с Максом будем играть по очереди. Ставка твердая – сто долларов партия. Проигравший платит и за стол. Идет?

Соболев молча кивнул.

Сыграли пять партий. Из них Александр проиграл лишь одну, Максиму, причем, «на последнем шаре». Короче, ребята действительно играли неплохо, но именно «не в нашем понимании». Вели себя предельно корректно, во время игры – никаких лишних разговоров. Расплатились наличкой, по очереди пожали руку победителю и ушли из заведения. Сияя широкой улыбкой, Алексей хлопнул Соболева по плечу.

– Ну, вот видишь. Красавчик! Да я в тебе и не сомневался. И это только начало. Если сам захочешь, конечно. Ну что, будешь тренироваться?

– Буду, Анатолич.

–Тогда завтра будь здесь как штык в десять утра, познакомлю с Максимом.

– Буду, – еще раз сказал Соболев, пожал Алексею руку и отправился в гостиницу.

На улице уже совсем стемнело, – ну еще бы, первый час ночи. Воздух за день сильно прогрелся, и ночной прохлады совершенно не ощущалось. Отовсюду доносились птичьи голоса, местная пернатая живность устроила настоящий концерт, какого не услышишь нигде, кроме субтропических широт. Соболев шагал неторопливо, глубоко вдыхая наполненный незнакомыми, слегка будоражащими ароматами воздух. И отчего-то вдруг нахлынули воспоминания, никак с окружающим не связанные. Далекие и не очень, они медленно проплывали перед глазами….

Отец работал сварщиком на кирпичном заводе. Не отказывался и от «шабашек» – подварить кому-то что-то, разрезать, приварить…. И на заработанные деньги каждое воскресенье водил любимого сына в кинотеатр. «Терминатор», «Рэмбо», «Кошмар на улице Вязов», «Дракула», – шестилетний Сашка смотрел все подряд с упоением. Чтоб потом рассказать, поделиться незабываемыми впечатлениями с друзьями. Далеко не все дети тогда имели возможность посещать кинотеатры, и когда Сашка приходил в понедельник в детский сад, его обступали со всех сторон, слушали, затаив дыхание. Маленький Соболев с большим удовольствием пересказывал увиденный фильм, наслаждаясь своим безусловным авторитетом и всеобщим вниманием.

Очень хорошо помнил, как отец сварил для него и его друзей вратарские ворота. Их установили на обычной поляне, покрытой густой молодой травой. Траву быстро затоптали – в летнее время играли почти ежедневно. Играли и в обычный футбол, но любимой забавой была игра в «триста». Суть ее была в том, что две команды по очереди били одиннадцатиметровые удары, набирая очки. Обычный, прямой гол – пять очков, от рук вратаря – пятнадцать. Если мяч попадал от штанги – тридцать, от перекладины – семьдесят. Большинству игроков было по десять-двенадцать лет, а Сашке – шесть или семь. Отказать в игре ему, естественно, не могли, все-таки именно ему отец сварил ворота. Но и брать в свою команду – заведомый проигрыш. Так они все думали. А Сашка очень любил футбол…. Смотреть вместе с отцом по телевизору. Внимательно смотрел, как бьют мастера, изучал, запоминал. Он верил, что когда-нибудь сможет так же.

И однажды его все же приняли в команду. Нехотя, пожалели просто, наверное. Конечно, он был самым младшим. И вот его удар…. Он представлял себя Диего Марадоной и абсолютно верил в успех. На саркастические ухмылки вокруг не обращал внимания. Разбежался, ударил по мячу изо всех сил. Мяч попал в перекладину и, отразившись, – в ворота! Семьдесят очков! «Случайно! – загомонили пацаны. – Чисто повезло». Но, по правилам, после забитого мяча – удар того же игрока. Сашка опять попадает в перекладину, на этот раз мяч отражается практически ему под ногу, и ловким встречным ударом Соболев-младший загоняет его в «девятку», еще семьдесят очков! Пацаны его команды вопили от восторга, а он наслаждался минутой славы….

«Интересно, какое впечатление произвела моя сегодняшняя игра на Анатолича? – подумалось вдруг. – Он видел столько сильных игроков…. А вот я таких, как он, еще не встречал…». За мыслями и воспоминаниями Соболев не заметил, как подошел к отелю. Поднялся в свой одноместный номер на втором этаже, приоткрыл окно и с наслаждением вытянулся на огромной кровати. И почти сразу уснул. Сказались психологическое напряжение вечера и триста граммов коньяка. Выпивал он крайне редко, потому как отец с детства внушал, что алкоголь вреден, а к словам отца Сашка всегда прислушивался….




Глава 2. Аз есмь в чину учимых…


На следующий день, позавтракав в гостиничном кафе, Соболев вновь направил стопы в бильярдный клуб. Утро выдалось солнечным и довольно жарким. Улица полна людей, почти все явно двигаются в направлении пляжей. Ну правильно, основная масса сейчас здесь – приезжие, они и прибыли сюда, чтобы беззаботно поваляться на горячем песке, окунуться в прохладную соленую воду и забыть про надоевшие дела и заботы. И снова валяться, прерывая это занятие лишь для того, чтобы время от времени выпить стаканчик коктейля и наполнить желудок чем-нибудь вкусным и типично южным. Соболев вздохнул. Ведь и он приехал в Сочи за тем же самым. Но – человек предполагает, а Бог располагает.

Когда Александр вошел в бильярдную, часы на противоположной входу стене показывали без пяти десять. За одним из столов четверо парней играют пара на пару. Анатолич сидит за столиком неподалеку от барной стойки в компании высокого худощавого мужчины лет сорока. Увидев молодого человека, приветливо кивнул, сделал приглашающий жест. Соболев подошел, поздоровался с мужчинами за руку.

– Максим, – представился худощавый.

– Александр, – представился Александр.

И, спросив взглядом разрешения у Анатолича, уселся на свободный стул. На столике – две маленькие чашки кофе, тарелочка с печеньем.

– Будешь что-нибудь? – спросил Алексей. – Заказать кофе?

– Нет, спасибо, только что позавтракал, – отказался Соболев.

Он исподволь разглядывал Максима, стараясь разглядеть нечто особенное, какие-то черты, присущие только Мастеру. Ничего такого не усмотрел. Человек как человек. Ну, может, взгляд очень уж спокойный и внимательный, и движения совершенно не суетливые, Впрочем, он и не двигался почти.

– Вот о нем я тебе и говорил, – счел нужным сообщить Максиму Анатолич. – Пунктуальный, однако, – улыбнувшись, показал взглядом на часы. Максим кивнул.

– Алексей Анатольевич сказал, что ты неплохо играешь. В его устах это очень высокая оценка.

Соболев пожал плечами:

– А мне вчера сказал, что играю слабовато.

– Ну, все в мире относительно, – Максим улыбнулся. – Ты слабоват для Анатолича, я – для чемпиона мира….

Алексей неопределенно хмыкнул.

– И совершенству нет предела, – продолжал Максим. – А ты, Анатолич сказал, хотел бы поднять свой уровень. Так?

– Так, – кивнул Соболев.

– Алексей Анатольевич сказал тебе, что тренирую я не всех, тем более в индивидуальном порядке?

– Да, – подтвердил Александр.

– Ну, хорошо. Установи пирамиду вон там, – он указал подбородком на один из столов, – разбей произвольно и забей все шары за максимально короткое время. Каждый раз атакуй лузу, не отыгрывайся. Мы допьем кофе с Анатоличем и подойдем посмотреть.

– Ясно. – Соболев поднялся из-за стола и направился к маркеру. Сегодня им оказался другой молодой человек, с бейджиком «Никита» на кармане столь же белоснежной, как у вчерашнего Димы, рубашки.

Пока Никита расчехлял стол, ходил за шарами и устанавливал пирамиду, Соболев выбрал вполне приличный, на его взгляд, кий. Бросил быстрый взгляд в сторону Анатолича и Максима и принялся за дело. Он решил забивать шары по принципу «Американской пирамиды», то есть не одним битком, а всеми все. На то, чтобы забить пятнадцать шаров, ушло пятнадцать минут. Молодой человек удовлетворенно выпрямился и обернулся к подошедшему Максиму. Лицо нового тренера не отразило ровным счетом никаких эмоций.

– Теперь забей все шары одним битком, – бесстрастным голосом произнес Максим. – Если не будет верного шара для удара – отыграйся.

Александр кивнул. Пирамиду разбирал предельно внимательно, стремясь свести ошибки к минимуму. Последний шар забил на тридцатой минуте. В принципе, он был доволен собой. Вопросительно взглянул на нового тренера.

– Ну, что тебе сказать… – Максим потер переносицу. – Над твоей стойкой еще работать и работать. Постановка удара не всегда корректная. Имею в виду и движение ударной руки, и используемую силу. В момент отыгрыша тактических ошибок много. В общем, у опытного игрока, как Анатолич, к примеру, тебе никогда не выиграть. Разве только совсем уж случайно. Тем не менее, готов с тобой работать. Мои условия – пять тысяч рублей занятие. Продолжительность – три-четыре часа, тренировки каждый день. За стол платить не надо, это моя забота. Если согласен, начинаем завтра в десять утра; сегодня у меня другие планы, уж извини.

Он выжидательно смотрел на Соболева.

– Согласен, – коротко ответил тот.

– Тогда до завтра, – Максим протянул руку ему и Алексею и направился к выходу. Соболев тоже протянул руку Анатоличу для прощания, тот ненадолго задержал ее в своей.

– Приходи сюда сегодня вечерком. Глядишь, подберем тебе клиента с лишними бабками, – и хитро усмехнулся.

– Приду, – пообещал Александр.

После кондиционированной прохлады бильярдной воздух на улице казался просто раскаленным. «Градусов тридцать пять, не меньше, – подумал Соболев. Взглянул на часы, время близилось к полудню. – А теперь – на море, и только на море!»

И решительно нырнул в толпу, густым потоком движущуюся в сторону пляжей.

Ближайшим оказался муниципальный пляж «Альбатрос». Песок не очень хороший – черный вулканический, перемешанный с мелкой галькой. И пластмассовые лежаки только платные. Зато не слишком много народу, чистое море и длинные бетонные волнорезы, с которых можно вдоволь понырять. Где-то Соболев слышал, что этот пляж любят и местные жители, и туристы. Правда, первые не очень любят вторых, так это как бы и нормально. Тем более, искать что-то еще нет уже ни сил, ни желания. Александр взял в аренду лежак, бросил на него брюки и рубашку и потопал к вожделенному морю. У самого берега слишком теплая вода не принесла заметного облегчения от зноя. Зато дно оказалось на удивление хорошим – ни крупных камней, ни острых ракушек, ни неожиданных ям. Соболев нырнул, сделал несколько сильных гребков – и вот она, долгожданная свежесть! Он плавал, нырял и просто качался на волнах, пока не почувствовал, что прилично устал. Вышел на берег, упал лицом вниз на лежак, пристроив одежду под голову. Легкий ветерок приятно обдувал влажное тело, солнце уже не казалось обжигающим, а лишь нежно согревающим, и Соболев провалился в мягкую полудрему, которую тихонько заполняли воспоминания.

Почему-то он хорошо помнил свой детский сад. Наверное, потому, что живы тогда были родители…. А еще, в детской группе он был признанным лидером. Помимо рассказов о просмотренных с отцом фильмах, его авторитет поддерживался и тем, что летом он приносил с собой настоящий футбольный мяч, а зимой – пару клюшек и шайбу. И учил остальных детей правилам игры, которые, впрочем, периодически менялись, в зависимости от выгоды «учителя».

Вспомнилось, как приехав на такси с очередного фильма, рвали с отцом кислые ягоды рябины, росшей у дома, и кидали в свое окно на втором этаже. Это был условный знак для мамы, что пора накрывать стол. Причем отец умышленно не докидывал красные шарики, промахивался и говорил сыну, что теперь вся надежда на его меткость. И тот старался, как мог…. «Как же мне не хватает моих родителей, – с тоской подумал Александр. – Их заботы, участия… Безобидных розыгрышей…»

Иногда мама брала Сашку с собой на работу, в канцелярию городского суда. Чтобы попасть собственно в канцелярию, нужно было пройти через большой зал заседаний, в начале рабочего дня обычно пустующий. С разрешения мамы, мальчик взбирался на адвокатскую тумбу и представлял, как защищает невиновного. А вот прокурором-обвинителем быть, отчего-то, никогда не хотелось. Наверное, дело в родителях, которые с самого раннего возраста старались прививать справедливость, милосердие и честность. А отцовский наказ: «Что бы ты ни делал, Саша, жить надо по-честному!» стал девизом на всю жизнь….

Был, впрочем, один случай, не так давно рассказанный Александру двоюродной сестрой Любой, живущей сейчас в Иванове. Случай, открывший отца, Михаила Васильевича, с новой стороны. Семья у него была большая – пять братьев и две сестры. Когда стали взрослыми, разлетелись, как обычно и случается, из родительского гнезда. Не то, чтобы очень далеко, – практически все жили в Ивановской области, – но все же в разных «городах и весях». Обзавелись семьями. Прекрасное отношение друг к другу сохранили, но собирались все вместе крайне редко – дела, заботы, работа и быт затягивали и все больше отдаляли. И вот однажды, году примерно в 1982-м, один из братьев Михаила Васильевича приехал к Любе, чтобы выразить соболезнования по поводу смерти ее отца, и своего брата, соответственно. Сказал, что печальное известие ему сообщил Михаил. Люба сделала большие глаза, потому что ее живой и здоровый отец находился сейчас в соседней комнате. Минуту спустя такие же глаза стали и у отца, Сергея Васильевича, узнавшего о своей безвременной кончине. Через некоторое время явился другой брат с тем же соболезнованием, третий…. Подтянулись и сестры. Последним пришел Михаил. Разумеется, всем хотелось его по-братски побить за дурацкий розыгрыш. А Сашкин отец, тогда еще будущий, нимало не смущаясь, простодушно пожал плечами и сообщил: «А как еще вас всех собрать-то вместе? Живем совсем рядом друг от друга и не видимся годами…». Бить его не стали. Всем стало как-то грустно и неуютно от такой правды. Ну, а потом на столе, естественно, появилась бутылочка, закуска, и родственники понемножку повеселели. Даже посмеялись над «страшной» шуткой Михаила. Кто-то припомнил, что, еще будучи маленьким, он иногда этак нехорошо шутил. К примеру, как-то раз к его маме зашла знакомая почтальонка. Женщины сидели, пили чай, разговаривали, а Миша тем временем в лежащую в коридоре сумку почтальонки два кирпича положил. И уселся рядом за стол с невинной рожей. А немолодая женщина чуть не до вечера таскалась с тяжеленной сумкой, пока не догадалась открыть и проверить…. Скорей всего, впоследствии Михаилу было действительно стыдно за ту именно шутку. Но способности находить остроумные решения в самых разнообразных ситуациях он не утратил до конца дней….

Вспомнился и первый увиденный в жизни бильярдный стол. Самодельный, из ДСП, размером примерно с восьмифутовый заводской, обтянутый какой-то синей тканью. Смастерил его житель соседнего дома дядя Вова Крылов. Устанавливал для игры недалеко от своего подъезда. Где он взял костяные шары, было для всех большой загадкой, купить их в магазине в те времена было не реально. Но – надыбал где-то. Кии были, конечно, самодельные, еловые скорей всего. Взрослые мужики играли на бильярде целыми днями. Азартно играли, видимо, на деньги. Сашка мог наблюдать за игрой часами. Очень хотелось сыграть самому, но маловат был и по росту, и по возрасту. И он торопил время, мечтая побыстрее вырасти и показать всем классную игру….

Пока предавался воспоминаниям, ощутимо перегрелся на солнышке. Быстро поднялся и направился к бетонному бую, чтобы поскорее ощутить прохладные объятия моря. Как же здорово никуда не торопиться и ни о чем не думать! Наплававшись, Соболев понял, что основательно проголодался. Вышел на берег и, подхватив с лежака вещи, отправился в пляжную забегаловку. Еда оказалась так себе, но «червячка заморил», и на том спасибо. И – снова волны, и солнце, и ветерок….

Короче, программу-минимум новоявленный отдыхающий на сегодня выполнил, и в 19-50 вновь заявился в бильярдный клуб «Абриколь». Алексей Анатольевич – тоже на своем «рабочем месте», в руках – большая пивная кружка, на физиономии – доброжелательная улыбка. Пожали друг другу руки.

– Сыграем пару-тройку партий, по десять баксов? – предложил Анатолич. – Чего-то играть не с кем совершенно. А тебя хоть подучу, на ошибки укажу.

– Ну, давай, чего ж, – согласился Соболев. – Аз есмь в чину учимых….

– Вот и лады, – катала одним глотком допил оставшееся пиво….

В этот раз шансов Соболеву он не оставил абсолютно. Хоть и играл простой «палкой». Пошутил еще:

– Тренеру твоему с утра проиграл пятьдесят баксов, отбивать надо.

Александру же было не до смеха. Счет во всех партиях разгромный, а замечаний по игре столько, что от стыда горели щеки. Соболев чувствовал себя совершеннейшим новичком, да что там, просто лохом…. Хотелось провалиться сквозь землю. Или попросить Анатолича дать хоть несколько уроков. По причине физической невозможности выполнить первое, Соболев озвучил второе.

– Ну, тренер у тебя уже есть, – почесав переносицу, заметил катала. – И очень хороший тренер. Ну да ладно….

И в течение следующего часа они отрабатывали один-единственный удар. Плавный кистевой удар, при котором практически не подключается предплечье. В исполнении этого удара Анатоличем чужие шары залетали в лузу как завороженные, под любым углом. И в какой-то момент Александр понял, что и у него начинает получаться. Он взглянул на каталу, тот довольно улыбался.

– Для первого раза – очень даже ничего, – он легонько хлопнул Соболева по плечу. – Ну что, сыграем еще партию?

– Извините, а, может, сыграете с нами? – это произнес один из двух молодых людей, стоящих неподалеку. Обоим лет по тридцать, выглядят достаточно уверенными в себе.

«Ну, да тут все в себе до нельзя уверены, начиная с меня… до недавнего времени», – мысленно хмыкнул Александр.

Анатолич же мгновенно «сделал стойку».

– Во что хотите сыграть и на каких условиях? – поинтересовался словно бы нехотя.

– В «Московскую», – ответил тот же парень. – Сто пятьдесят долларов за партию, проигравший платит за стол.

– А я бы с Вами сыграл, но по пятьдесят долларов, – это второй обратился уже к Соболеву.

«Ну, на ловца и зверь, – вновь мысленно ухмыльнулся Александр. – Что ж, без лоха и жизнь плоха…».

Впрочем, Анатолич парней лохами, похоже, не считал. Потому что махнул рукой маркеру и взял свой фирменный кий. У новых же соперников оказались с собой тубусы с киями, на которые Александр поначалу не обратил внимания. «Еще не известно, кто тут лох», – мелькнула самокритичная мысль.

Пока маркер готовил столы, мужчины представились друг другу. Владимир и Артем, из Пензы. В соперники Соболеву достался Артем, которому выпало разбивать пирамиду первым.

И он аккуратненько так ее разбил – ничего не забил, но ничего и не подставил. «Очень похоже, игра будет тягучей и долгой», – решил Александр. Ему и раньше доводилось встречать игроков, у которых «коронным ударом» считался красивый отыгрыш. Со стороны такая игра совершенно не зрелищная, скучная даже. На самом же деле, похожа на шахматную, где соперники тщательно продумывают, просчитывают комбинации, добиваются оптимальной позиции и делают решающий ход…. Соболев тоже не стал бить рискованного шара, спокойно отыгрался. Соперник последовал его примеру…. За соседним столом Анатолич уже выиграл первую партию, а здесь – ни одного забитого шара. Серия отыгрышей с обеих сторон начала казаться бесконечной.

После очередного отыгрыша Артема один из шаров чуть отошел от борта и встал под кривого и очень рискованного «чужого». Александр задумался на минуту. И выполнил сильный кистевой удар, тот самый, что отрабатывал сегодня с Анатоличем. Белый шар послушно свалился в угловую лузу, при этом еще несколько шаров «встали под удар». Теперь промахнуться нельзя, только забивать…. Вспомнилась вдруг та давняя игра в «триста», когда удалось забить два подряд эффектных гола. В тот раз он просто поверил, что сможет это сделать. Четко представил себе удар, траекторию полета мяча, конечный результат. Создал мыслеформу. И она сработала, вещественно воплотилась. Нужен лишь соответствующий настрой. И вера в свои силы. Главное, не дать разгуляться нервам, сработать спокойно и профессионально.

Соболев сделал два глубоких вдоха. Оценил позицию. Два наилучших варианта – «свояк в левый угол», но после него предстоит удар из «дома». И – «чужак в правый угол». Похоже, все же получилось создать настрой. Выбрав второй вариант, Александр спокойно забил шар на клапштосе – после соударения шаров биток встал четко на место, где только что был белый шар. Теперь можно бить и «свояка в левый угол»… Эту партию он выиграл со счетом 8 – 3.

Очередь Соболева разбивать пирамиду. Он отчего-то был уверен, что соперник не станет бить рискованные шары, предпочтя безопасно отыгрываться. Поэтому разбил привычным сильным ударом. Ни один из шаров в лузу не упал. Ну, хотя бы биток встал так, что кроме «свояка в угол» на сильном ударе бить нечего, а Артем, вроде как, рисковать не любит. Но соперник рискнул. И забил. Затем, «из дома» – еще три «свояка» по углам, причем два из них – на сильном, рискованном ударе. Четыре – ноль. Александр почти смирился с поражением. Мысленно махнул рукой и стал играть открытую, без отыгрышей, игру. Удивительно, но соперник ее принял, перестал «прятать» биток. Следующие несколько минут шары сыпались в лузы с обеих сторон. При счете 7 – 7 Артем «ушел в глубокий отыгрыш». Соболев поступил аналогично. Еще минут двадцать продолжалась игра нервов. Пока Александр не ошибся, и шары не встали под слегка «кривого чужого в среднюю лузу». «Вот и все», – обреченно подумал он. Соперник явно считал также. Не спеша обошел стол, аккуратно примерился и тихонечко двинул кием в биток. Чуть неточный удар, и … слишком слабый! Белый шар коснулся бортов и встал прямо в лузе. Соболев даже глаза протер и посмотрел снова. Да уж, такое везение бывает не часто…. Итоговый результат – 3-0, у Анатолича – 4-1.

Вечер получился весьма удачным. Гости из Пензы расплатились, попрощались и покинули заведение. И практически тотчас, едва разминувшись в дверях, им на смену явился другой персонаж. Крупный и явно основательно поддатый мужчина лет под пятьдесят. Заметно покачиваясь и слегка расставив мощные руки, несомненно, для равновесия, целеустремленно направился к Алексею с Александром.

– Приветствую, – провозгласил зычно. – Удачно, что ты здесь. Давай сыграем партийку, на пятьдесят штук «деревянными». – Он смотрел на Анатолича слегка затуманенным взглядом. – Ты на прошлой неделе у меня «сотку» выиграл, хочу отыграть.

Манера говорить неприятная, в голосе нагловатые нотки, толстые губы то и дело складываются в надменную усмешку. «Да, есть, однако, люди, для которых сто тысяч рублей проиграть, как одну копейку, – подумалось Александру. – Отыграть он, вишь ты, хочет. Ну-ну. Интересно, как поступит Анатолич?»

– Обязательно сыграем, но не сегодня, – максимально миролюбиво произнес тот. – Вы сильно пьяны, да и я подустал слегка. Впрочем, можете предложить игру молодому человеку, – он кивком указал на Соболева.

– Извините, но мне уже пора уходить, – тотчас отреагировал последний. Он прекрасно понимал, что выиграть у человека, еле стоящего на ногах, не составит труда, только выглядеть это будет весьма некрасиво. В глазах Анатолича в первую очередь, да и в собственных – тоже. Принцип «деньги не пахнут» Александру абсолютно не импонировал. Анатолич едва заметно кивнул, и Соболев заметил одобрение в его глазах. Значит, все сделал правильно.

Он топал по ночному Сочи в отель, и от нечего делать вновь предавался воспоминаниям. Почему-то вспомнилась родная коммуналка в поселке Пушкинский, почти на окраине города, где жил с родителями до середины первого класса. Как-то к их соседям позвонила его бабушка и попросила позвать к телефону Галину Геннадьевну Соболеву. Мама подошла, поговорила немного, а потом позвала к аппарату Сашку. Маленький Соболев не заметил в тот момент, как вдруг изменилось лицо мамы.

– Саша, внучок, – услышал он в трубке странно прерывающийся голос бабушки. – Твой дедушка умер….

Сашка молчал. Он не знал, как реагировать, что говорить. Это была первая смерть в его жизни. Мама плакала….

А осенью этого же, 1992-го года, бабушка переехала в их коммунальную квартиру, а семья Соболевых – в бабушкину. Конечно, бабушке не нужны были две комнаты, да и Сашке было гораздо ближе отсюда ходить в школу. Школа № 1, где он учился, была, да и по сей день остается самой крупной в Кинешме. Современное многоэтажное светлое здание с большой спортивной площадкой, прекрасно оборудованными спортивным и актовым залами. И учителя были замечательные, в большинстве – талантливые и любящие свою работу педагоги, но это Александр понял значительно позже, конечно.

Достаточно легко ему давались точные предметы – математика, физика, химия. Возможно, потому, что отец с пяти лет учил его игре в шахматы. На семилетие подарил шахматную доску с памятной надписью на внутренней стороне. В свободные вечера они с отцом не один час проводили за этой увлекательной игрой. Соболев-старший играл неплохо, но иногда все же уступал своему «потомку». Однажды, при полном преимуществе на доске, Александр поторопился и загнал короля противника в пат. Было очень обидно, но винить совершенно некого – поспешишь, людей насмешишь.

Самое интересное – эта обидная шахматная партия помогла ему много позже, в седьмом классе, на олимпиаде по математике. Тогда для участия из их класса отобрали Сашку, его друга Андрея и еще трех девочек. Всего в олимпиаде участвовало тридцать человек, причем половина из них – представители класса с физико-математическим уклоном. Программа обучения в том классе заметно отличалась от общепринятой в понятную сторону.

Задание было настолько сложным, что справились с ним лишь десять человек. А последнюю задачу не решил вообще никто. То есть никто, кроме Соболева. А ему тогда, когда ломал голову над задачей, вдруг вспомнилась та шахматная партия. Отчего, почему возникла она перед глазами – на этот вопрос он ответить не может до сих пор. Но факт остается фактом. И совершенно непонятно откуда взявшаяся уверенность – он может решить эту задачу. Главное – не торопиться. Не торопиться! И решение пришло. Времени оставалось совсем мало, и формулы Александр писал одновременно с письменным разъяснением хода своих мыслей. На следующий день узнал, что стал победителем олимпиады – он единственный полностью справился с заданием.

Самым приятным было тогда нескрываемое удивление прекрасного преподавателя математики Светланы Анатольевны Жаровой. Перед Сашкиным классом торжественно объявила победителя олимпиады. Она, кстати, была классным руководителем того самого специализированного физико-математического класса. Куда и предложила перейти Саше Соболеву для дальнейшего обучения, обещая договориться с директором школы. Разумеется, Сашка был рад безмерно….

И вновь за воспоминаниями незаметно пролетела дорога. Уже у входа в отель Александр вспомнил, что забыл поужинать, если не считать за ужин кофе с бутербродом в бильярдной. Рядом есть какие-то рестораны, но время уже около полуночи, и работают ли в это время – неизвестно. Соболев вздохнул и решил отправляться спать, намереваясь поплотнее перекусить завтра перед тренировкой.

Выйдя из отеля следующим утром, прямиком направился в кондитерскую «Ваниль», дабы не истязать организм грузом неотреагированных эмоций. Черносмородиновый эклер и творожная запеканка оказались просто превосходными, да и кофе – вполне даже ничего. Порадовав организм, молодой человек вышел на улицу. Бильярдная совсем рядом, время с полчаса еще оставалось, и он некоторое время сидел на лавочке, наслаждаясь прекрасным солнечным утром и многоголосым щебетанием беззаботных пернатых. Жизнь прекрасна и удивительна. А скоро непременно станет еще удивительней, когда Соболев станет настоящим мастером бильярда и сможет зарабатывать благодаря этому хорошие деньги.

Без пяти десять ученик уже здоровался с тренером возле бильярдного стола. Посетителей было мало, играли только на двух дальних столах. Не обнаружив Анатолича, Александр огляделся. Максим уловил невысказанный вопрос.

– Твой друг будет вечером, – сообщил он. – По утрам приходит, только если договорится с кем-то на игру.

– Да мы и не друзья, вроде, – сказал Соболев. – Вчера только здесь и познакомились.

– Вот как? – с непонятной интонацией произнес Максим. Но ничего больше не добавил.

Тренером он оказался действительно отличным. Еще вчера, наблюдая, как Александр разбирает две пирамиды, понял, что именно необходимо менять в стойке будущего ученика, в ударе, в самой игре. Объяснял просто, стараясь не задевать самолюбия. Показывал, как надо, и предлагал повторить. Какие-то моменты требовали многократного повторения, и Максим давал нечто вроде домашнего задания. Без малого четыре часа пролетели для Соболева незаметно. Он даже искренне удивился, когда тренер сообщил, что на сегодня хватит. Потом взглянул на часы и удивился снова. Перевел на карту Максима оговоренную сумму, и мужчины расстались до следующего утра.

«А теперь на пляж, и только на пляж», – мысленно провозгласил будущий великий мастер бильярда и по совместительству беззаботный отдыхающий Александр, и немедленно приступил к претворению данного заявления в жизнь.




Глава 3. Любовь нечаянно нагрянет…


Невзирая на жаркий день, народу на давешнем пляже было не то, чтобы уж слишком. Видимо, большая часть туристов пошла на поводу у агрессивной рекламы, повсеместно пропагандирующей частные платные уголки. А море – оно ведь и там, и тут море. И солнце. Ну, разве что песок там покруче будет. Так оно и замечательно, не нужно искать свободного местечка среди лежащих на каждом квадратном метре голых тел, не нужно перешагивать и извиняться, если кого-то заденешь. На девушек в символических купальниках, периодически фланирующих к морю и обратно, можно смотреть, не матерясь мысленно, что какой-нибудь амбал загородил жирной спиной весь обзор….

Соболев взял лежак, упал под южное солнце и предался блаженному ничегонеделанию, переворачиваясь время от времени со спины на живот. «Как пирог в духовке», – подумалось лениво. Приоткрыл глаза, как раз вовремя, чтобы проводить взглядом очередную изящную девичью фигурку. И вздрогнул от неожиданности, услышав совсем рядом приятный и, что характерно, тоже девичий голос.

– Простите, вы не подскажете, где можно взять лежак?

Повернул голову и чуть не навернулся с лежака. Перед ним стояли две девушки, лет по двадцать пять, стройные, едва-едва загорелые, в едва-едва обозначенных купальниках. Хорошенькая блондинка с длинными вьющимися волосами смотрела на Соболева выжидательно. Видимо, она и задала вопрос. Он собрался ответить, но перевел взгляд на вторую девушку, и у него перехватило дыхание. Миниатюрная темная шатенка с огромными выразительными глазами была самой красивой девушкой из всех, что доводилось видеть в жизни. Соболев глупо молчал, не в силах отвести взгляда, девушка игриво потупила глазки, а рядом вновь раздался голос блондинки:

– Оль, пойдем. Молодой человек, наверное, немой.

Александр почувствовал, как краска смущения заливает щеки. Суетливо вскочил, снова лишь чудом не навернувшись, но, к счастью, устоял на ногах. Произнес торопливо:

– Я сейчас принесу!

Голос прозвучал неожиданно хрипло. Блондинка поощрительно улыбнулась и кивнула. Соболев, словно мальчишка, помчался к павильону, где сдавали в аренду лежаки, чувствуя спиной насмешливые взгляды девушек. Возвращался, старательно удерживая на лице невозмутимое выражение. Положил перед красотками два лежака.

– Вот…

Полез в карман брюк за карточкой, расплачиваться же надо.

– Спасибо! – сказала самая красивая девушка на свете.

– Да не за что, – смущенно улыбнулся молодой человек и опять направился к павильону. То, что он вовсе не обязан платить за незнакомых девушек, ему и в голову не пришло.

– Юля, – светловолосая очаровательница протянула вернувшемуся Александру руку. Тот осторожно пожал и почему-то выдал:

– Соболев Александр Михайлович.

Девчонки дружно рассмеялись, а самая красивая девушка на свете произнесла, передразнивая его интонации:

– Сахарова Ольга Николаевна.

Теперь смеялись все трое. Соболев уже достаточно справился со смущением, чтобы поддерживать легкий непринужденный разговор. Оказалось, что девушки приехали из Иванова, а родом – из Кинешмы. Вот это номер! Александр и раньше верил в судьбу, предначертание…. И вот вам пожалуйста…. Надо было приехать в Сочи, чтобы встретить здесь своих землячек. Да каких! При этом, шанс познакомиться с ними в Иванове или Кинешме был, безусловно, исчезающе мал, просто исходя из теории вероятности. Впрочем, по той же теории, шансов встретиться на южном курорте, должно быть еще меньше. Вот и не верь после этого в предопределение….

Молодые люди купались, загорали, болтали ни о чем несколько часов подряд. Проголодавшись, вместе перекусили в той же забегаловке, где Соболев обедал вчера. Всем троим было удивительно легко вместе, компания сложилась как бы сама собой и одномоментно, и молодому человеку уже казалось, что знает этих девушек ужасно давно. День пролетел незаметно. Когда решили собираться, выяснилось, что девушки живут в том же отеле, что и Александр. То есть из всех гостиниц города Сочи они выбрали именно отель «Атмосфера». Соболев твердо решил сегодня больше ничему не удивляться.

– Неплохой пляж, чистый, удобный, – заметила Оля. – Только тащиться в гору после купания – то еще удовольствие, – она вздохнула.

Молодой человек удивился, как не заметил вчера, что подъем действительно весьма крутоват. Вот и еще объяснение, отчего не так уж много желающих отдыхать именно здесь. Ну да ничего, что нам, спортсменам-бильярдистам, крутые горы….

Договорились отдохнуть в своих номерах до восьми вечера, а потом пойти погулять по городу. Соболев совсем забыл о том, что надо идти в бильярдную, зарабатывать деньги на обучение. Оля понравилась так сильно, что не мог думать ни о чем, кроме нее. Этим и занимался, валяясь на кровати в номере – думал о прекрасной девушке с огромными глазами и шикарными темными волосами….

Молодые люди втроем бродили по улицам, пили легкие коктейли и ели мороженое в уличных кафе, разговаривали обо всем на свете и много смеялись. Этим вечером Александр был в ударе – удачные шутки словно сами просились на язык, он блистал остроумием, при этом оставаясь невозмутимым внешне. И, кажется, произвел на девушек должное впечатление. Разумеется, прежде всего хотел произвести впечатление на Олю, потому что с каждой минутой влюблялся в нее все больше. И, видя ее сияющие глаза, ловя быстрые заинтересованные взгляды, с замиранием сердца думал, что имеет неплохие шансы на взаимность. Постепенно на улице стемнело, все трое начали помаленьку уставать и, наконец, единогласно решили возвращаться в гостиницу.

Соболев, вроде бы начавший неплохо ориентироваться в прилегающем к «Атмосфере» районе, предложил девушкам срезать обратный путь и завернул в один из переулков. Юные красавицы последовали за своим рыцарем, что-то оживленно обсуждая. Только Александр уже не слушал их разговор, потому что прямо по курсу нарисовались три коренастые фигуры, и молодой человек спинным мозгом почувствовал приближающиеся неприятности. Фигуры вразвалочку наплывали, пока лишь смутно различимые в неярком свете уличных фонарей. Переулок узкий, и не обойти эту непонятную угрозу, и свернуть некуда. Девчонки весело щебетали рядом, никого не замечая. Да и чего им переживать, они же не одни, рядом сильный мужчина. А сильный мужчина ни о чем не думал, лишь стиснул зубы и сжал кулаки, слушая отдающиеся в голове удары бешено зачастившего сердца. Вот уже можно рассмотреть лица. Парни, лет по двадцать пять, явно весьма нетрезвые. Перебрасываются короткими фразами, состоящими в основном из матерных слов, громко и неприятно гогочут. Тоже увидели наконец Соболева и девушек, как по команде замолчали и слегка замедлили шаги. Александр как бы невзначай оттеснил спутниц к краю улицы, заслоняя собой от возможной опасности, но разойтись с этой троицей все равно не получалось. Ближайший к Соболеву парень сильно двинул последнего плечом, и это было уже явным актом агрессии. Незамедлительно последовало и вербальное подтверждение.

– Э, земеля, тебе сразу две телки не лишку будет? – парень развернулся к Александру и слегка расставил руки в стороны, напрягая спину. «Качок», наверное. – Давай-ка поделимся. Мне одну и парням вон одну. А у тебя еще две руки останется, дома с ними побалуешься. – И опять хрипло загоготал. Еще один тем временем обошел со спины и схватил Юлю за руку.

Драться Соболев не любил и не умел. Не тот характер. Всегда был игроком по натуре, никак не бойцом. Но деваться-то некуда. Не вступая в словопрения, обеими руками сильно толкнул «качка» в грудь. Тот, кажется, не ожидал такого ответа, потерял равновесие и шагнул назад.

– Ну, н-на, с-сука, – взревел с исказившимся от ярости лицом и широко замахнулся для смачного, нокаутирующего удара.

«Пипец», – успел только подумать Александр, приготовившись падать на асфальт. Того, что произошло в следующий момент, он сразу не осознал. Услышал сбоку воинственный крик Юли, и, словно в замедленной съемке, наблюдал, как Юлина изящная ножка входит в соприкосновение с головой «качка». «Качок» рухнул лицом вниз, звучно грохнувшись лбом о тротуар. А светловолосая очаровашка непонятным образом извернулась, освобождая захваченную руку, и, красиво изогнув спину, влупила коленом в пах второму любителю женского общества. Означенный любитель взвыл, скрючившись, прижав руки к причинному месту, и тут же получил острым Юлиным локотком сверху в затылок. В результате чего примостился на асфальт рядышком с приятелем. Сегодня был явно не их день. Третий член дружного коллектива ночных искателей приключений как-то сразу заметно заскучал, недоуменно уставившись на два неподвижных тела. Но долго скучать ему не пришлось, потому что Оля, идеально точно повторив Юлин выкрик, изобразила какой-то невероятный пируэт и в красивом развороте зарядила парню пяткой точно в челюсть. Последний послушно перешел в горизонтальное положение, украсив ландшафт третьей неподвижной фигурой.

Все действо заняло не больше нескольких секунд. Соболев ошарашено переводил взгляд с девушек на поверженных агрессоров и обратно, а Юля, поправив блузку, беззаботно произнесла:

– Наверное, надо побыстрее уходить отсюда. Если кто-то из местных жителей вызовет полицию, нам придется всю ночь давать показания.

«У нее даже дыхание не сбилось», – краешком сознания отметил Александр.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66286914) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.