Книга - Анна и Дракон

Анна и Дракон
Виктория Борисовна Волкова


Что делать, если застала мужа с другой? Особенно, если эта другая – родная племянница. Начать новую жизнь, или упиваться горем на обломках старой? Как жить дальше и не сойти с ума? В голову лезут дурные и тревожные мысли, а по ночам снятся завораживающие сны: то дракон, грозный зверь, иногда позволяющий себя погладить, то незнакомый красавец-мужчина, требовательный и властный любовник, способный довести до безумия изощренными ласками. Как сохранить душевное равновесие, если весь день смакуешь подробности снов? И что предпринять, когда сны превращаются в реальность, руша прежний мир и меняя его навсегда!





Виктория Волкова

Анна и Дракон





Пролог. Анна


Каждую ночь Анне снился дракон. Стоило только закрыть веки, как тут же из глубины подсознания появлялись глаза. Прищуренные, умные, внимательно наблюдающие за ней. Временами казалось, что она сходит с ума. Но дракон в ее снах вел себя прилично. Иногда предупреждал об опасности, но чаще всего улыбался. Если, конечно, может улыбаться огромная тяжеловесная туша, килограммов так под триста. Этой ночью, осмелев, Анна протянула руку и коснулась кончиками пальцев чешуи. Холодной и крепкой, словно броня. А потом неожиданно огромный зверь подставил морду и слегка потерся носом об ее ладонь. Расхрабрившись, Анна погладила твердый, будто каменный нос, становившийся теплым под ее пальцами. Почувствовала тихое сопение. Дракон заглянул ей в глаза, словно прося разрешения на более смелые ласки, и Анна, не сразу догадавшись, что он задумал, легкомысленно кивнула страшному зверю. Он поднял лапу и, вытянув вперед кривой палец, осторожно провел когтем по ничем не прикрытой груди девушки. Но, вероятно, зверь не рассчитал силы. Анна вскрикнула от боли, а к соску потянулась, а потом закапала вниз тонкая струйка крови. Дракон глянул на нее печальным взглядом, а потом скосил глаза на испачканный красным коготь. Анне взбрело в голову обтереть палец дракона. И она во сне потянулась за кружевной белоснежной салфеткой, хотя тут больше подошла бы скатерть. Но зверь остановил ее, предупреждающе рыкнув. От его утробного рева Анна вздрогнула и проснулась. Почувствовала боль справа. Она, подскочив с постели, понеслась в ванную и, включив свет, с изумлением глянула на свое отражение в зеркале. На правой груди алела ссадина. Тонкая и глубокая, отдаленно напоминающая английскую «D».

«Еперный балет, – ругнулась про себя. – Наверняка подрала во сне!»

Она подозрительно осмотрела длинные ногти на обеих руках, пристально вгляделась в широкие просветы между лунками и шеллаком и с мыслью: «Завтра нужно записаться на маникюр» вернулась в постель.




Пролог. Драго


Он опять видел всполохи. Красные и зеленые. Заполонившие все небеса и мигающие, словно тысячи вспышек. Закрывающие информацию и приводящие в замешательство. Ибо красные обозначали смерть, а зеленые – новую жизнь. Красные всполохи были редкие и отрывочные, возникающие из ниоткуда и уходящие в никуда. А зеленые, подобные кометам, разрезали пространство, направляясь к центру и сразу же от него. Интенсивность зеленых говорила о скором событии, а спокойная размеренность красных – об отдаленном. Драго задумался, понимая, что такая небесная неразбериха может означать только одно – конец света. Но тогда бы этот фейерверк видели и другие наблюдатели, и уже бы началась суматоха. Скорей всего, эти всполохи имели другое значение и касались лично его. Или, что еще хуже, его близких. Драго мысленно связался с сестрами и племянницей. Тремя прекрасными женщинами, составляющими его семью. Много времени это не заняло, Лючия и Эмма жили здесь, в замке, и спали тремя этажами ниже. Лючию, своего близнеца, Драго чувствовал постоянно, и поэтому не стал просить небеса показать всю информацию. Преданная и верная сестра – личный помощник, секретарь и нянька одновременно – терпела его характер и чудачества. Помогала нести груз титула, а следовательно, и власти. Жизнь Лючии была предопределена заранее, тесно переплетясь с его еще в утробе матери. Все было предопределено. И великий дар, посланный небесами мальчику-первенцу, и девочка-близнец, отданная ему в услужение. Такая пара близнецов рождалась в каждом поколении семейства Кэлоджеро, словно небеса понимали, что одному нести бремя власти не по силам. Эмма, старшая сестра и вторая помощница, обустраивала быт властителя судеб и вела хозяйство поместья. Драго отсканировал мозг каждой, тут все было спокойно. Его сестрам ничего не угрожало. Их здоровье находилось в полном порядке и смертельной опасности не подвергалось, беременность в обозримом будущем тоже не грозила. Лючия спала крепко, без всяких снов, а Эмма, которая в одной из прошлых жизней наверняка была сорокой, даже во сне вздыхала по брильянтовому браслету, запавшему в душу во время последней поездки в Палермо. Оставалась племянница. Виолетта жила за океаном. И сканировать ее мысли Драго не стал. Иначе наутро у девочки разболится голова. Хотя – Драго бросил взгляд на старинные часы, вот уже третье столетие отмеряющие время на этой планете, – там наступило утро, придется вызывать дух Виолетты. Дух племянницы поведал властителю судеб о новом платье, новом любовнике, русском программисте и новой только-только зародившейся жизни.




1


– Я думал, все будет намного хуже, – пробормотал Сергей Красильников, снимая с шеи ненавистный галстук-бабочку и прямо в смокинге падая на огромную кровать. – А ты боялся, Сержио? – Невзирая на вечернее платье и драгоценности, Виолетта со всего размаху плюхнулась рядом и черными будто маслины глазами томно воззрилась на любовника. – Ну-у-у… – деланно протянул Сергей, – наверное, твоего дядюшку. Он повернулся на бок и аккуратно провел костяшками пальцев по животу девушки. Сегодняшняя встреча с Драго Кэлоджеро переводила Виолетту Луци из разряда подруг сразу в невесты. Неделю назад Виолетте позвонили из отчего дома и весьма настоятельно попросили прибыть в родовой замок в следующий уик-энд. Хотя сама просьба больше походила на приказ. При любых других обстоятельствах Сергей наплевал бы на всякие просьбы, а тем более приказы. От кого бы они ни исходили. Но в данном случае не хотелось отпускать Виолку одну на другой континент. Да пожить хоть пару дней в настоящем средневековом замке на юге Италии, когда еще представится возможность? А также глянуть хоть одним глазком на напыщенных итальянских аристократов, ведущих свой род от римских патрициев.

– Честно говоря, – медленно пробормотал Сергей, склонившись над Виолеттой и одна за другой расстегивая жемчужные пуговички на ее платье. – Думал, что твой дядюшка окажется старым ханжой, брюзжащим по любому поводу. Да еще и велит поселить нас в разных концах замка и… – А мой дядюшка Драго не оправдал всех твоих ожиданий, – нетерпеливо хихикая, перебила его Виолетта. – Ну да! Вместо дряхлого старика зубастый бизнесмен, – добродушно согласился Сергей, пытаясь справиться с последней пуговицей.

– А знаешь, – довольно хмыкнула Виолка и, повернувшись на бок, прижалась к жениху грудью. Глянула широко распахнутыми близорукими глазищами и поведала, будто великую тайну. – Драго по-итальянски значит дракон, а фамилия Кэлоджеро переводится как самый красивый и сильный. Так вот, я племянница сильного и красивого дракона.

– Поэтому весь замок украшен фигурками драконов, а с гобеленов в гостиной вообще чудовища смотрят.

– Ничего ты не понимаешь, – заявила Виолка. – Этим гобеленам цены нет.

– Ну конечно, – отмахнулся Сергей. – Их ткали сто девственниц в полнолуние…

– Нет, – улыбнулась она. – Об этом история умалчивает. Но дядя говорит, что это работа раннего средневековья. А соответственно каждый из них стоит по миллиону долларов.

– Пусть нам на свадьбу хоть один подарят, – хмыкнул Сергей.

– Боюсь, дядя не согласится. Кстати, как он тебе?

– Да ничего вроде, – передернул плечами Сергей и ловко стащил с Виолетты платье. – Нормальный мужик! Драго ди Кэлоджеро, крепкий высокий человек, одетый с иголочки, встретил нового члена семьи настороженно. Опалил пронзительными зелеными глазами. Задал несколько странных вопросов, но по большому счету оказался радушным хозяином. Лично провел по замку, показал в галерее предков Виолетты. Сергей впечатлился убранством комнат, больше походивших на залы музея.

«Хорошо, что мы живем в Нью-Йорке, – хмыкнул он про себя. – Среди рыцарей и картин в потемневших рамах я точно бы сошел с ума! А приехать на пару дней к соскучившимся родственникам – просто бальзам на душу. Жаль, конечно, что все это достояние перейдет по наследству потомкам графа, а Виолке даже арбузной корки не достанется, – мысленно огорчился Сергей, вспомнив рассказ Виолетты, что ее мать – единоутробная сестра Драго, а наследниками считаются истинные Кэлоджеро. – Истинные Кэлоджеро, твою мать! – выругался про себя Сергей. – Можно подумать, принцы крови!» – Но тут же одернул себя, вспомнив радушие хозяев замка.

Драго весь вечер занимал гостей беседой, смеялся, подтрунивал над сестрами. Как-то неожиданно для себя Сергей в шутливой форме попросил у сиятельного графа Кэлоджеро руку Виолетты. Тетушки заохали, Виолетта смутилась, Драго кивнул. И разговор переместился на свадьбу и приготовления к ней. Энтузиазм Сергея пропал, но в этот момент Драго резко поднялся из кресла и пригласил его к себе в кабинет. Черное сицилийское вино и сигары, полыхающее пламя в камине. Что еще нужно мужчине для полного счастья? Хозяин разлил темно-красную жидкость по бокалам, раскурил сигару и задумался, сосредоточив взгляд то ли на огне в камине, то ли на кованой решетке… Пауза затянулась. – А ваши родственники планируют посетить торжество? – словно очнувшись, поинтересовался Драго. – Не думаю, – замялся Сергей. Он предпочел смолчать о том, что два месяца назад размеренная жизнь его семьи была беспардонно нарушена. Раз и навсегда. И даже если страсти улягутся, никогда не вернется в прежнее русло. В трубку рыдала мать, отцу частенько вызывали скорую. Виной всему оказался старший брат Вадим, пойманный женой на горячем. И с кем? С придурковатой Алкой!

«Бог ему судья», – мысленно скривился Сергей, не понимая, как можно променять красивую Анечку на ее племянницу, напоминающую дворняжку. Как бы в душе Сергей ни проклинал брата, но обсуждать дела своей семьи с родственником Виолетты не собирался. Но Драго смерил его усталым взглядом и тяжело вздохнул. Будто сам был в курсе происходящего в семействе Красильниковых. – Думаю, они обязаны присутствовать, – произнес Драго тоном, не терпящим возражений. Он не повысил голос, даже говорил чуть тише обычного, но у Сергея не возникло и мысли противоречить. – Пусть Виолетта передаст данные ваших родных моим адвокатам, они быстро оформят визы и все остальное. Вино было выпито, сигары выкурены, а разговор исчерпан. Дорогие читатели! Если история нравится, не поскупитесь на лайки и комменты. Подписывайтесь на автора и присоединяйтесь к группе вконтакте!




2


Итак, она попала в сказку. О Золушке, Спящей красавице или в любую другую. Огромный средневековый замок, примостившийся на высокой скале, возвышающейся над заливом. Обрамленные зубцами круглые башни из грубого камня подавляли. На их фоне любой человек казался мелким насекомым. Но, видимо, так и задумывалось хозяевами. Сразу от замка начинался парк, а за ним открывался потрясающий вид на море. Анна шла по идеальной дорожке, посыпанной толченым желтым камнем, мимо клумб с розами экзотических сортов, и вдыхала, вдыхала морской воздух. Словно с каждым вздохом начинала жить заново. Кошмар последних месяцев еще напоминал о себе, как слегка затянувшаяся гнойная рана. Стоит лишь тронуть, и все существо пронзит острой болью. Но мозг уже начал блокировать весь негатив, а невероятная поездка в Италию сделала свое дело, отогнав на задний план все подробности недавней трагедии. Два месяца назад она застала мужа с другой женщиной. В офисе. На диване. В самый разгар любовного действа. Когда все становится ясным и понятным и исключает двоякое толкование. Когда весь ужас ситуации усиливался от осознания, что разлучницей оказалась ее родная племянница. Мир перевернулся, земля разверзлась, и небо рухнуло. А потом последовало предательство матери и сестры. И довод: «Ты сама, Аня, мужика довела, что он стал на стороне искать ласки!» сменился более чудовищным: «Аллочка Вадима любит с самого детства, не то, что ты!» После такого не хотелось жить. И она уговаривала, останавливала себя ради Настьки, умом и только умом понимая, что нельзя на плечи девятилетнего ребенка взваливать еще одну трагедию. На помощь неожиданно пришла свекровь. Яростно порвала отношения со старшим сыном и перевезла невестку и внучку к себе. Но следовало признать, что итогом десяти лет совместной жизни стали расшатанная психика и помутнение рассудка. То, что она сходит с ума, Анна уже не сомневалась. Одни ее сны чего стоили. Ладно дракон, иногда появляющийся во сне! А голос? Чаще нежный, ласкающий, а иногда требовательный и властный. Она постоянно слышала его в своей голове, и беспрекословно повиновалась. Голос ее ночного любовника, приходящего в ее сны и изощренными ласками доводившего до сладкого безумия. Анна понимала, что очень скоро ее отправят в психушку, но ничего не могла с собой поделать. Она чувствовала себя обязанной безропотно выполнять его приказы. Такая зависимость пугала, и Анна попробовала пить на ночь снотворное, но на следующий день ее любовник из снов велел отказаться от лекарств, и она не посмела его ослушаться. В моменты просветления в голове проскакивала мысль рассказать о своих снах кому-нибудь, хотя бы Ирке, подружке детства, но Голос запретил ей.

Да и как рассказать?

«Знаешь, Ира, мне дракон расцарапал грудь, а Голос велел выкинуть все ночнушки и спать голой. Так, что ли? – устало подумалось ей. – Этому есть диагноз – шизофрения, кажется».

Но Анне казалось легче и проще называть происходящее защитной реакцией организма, блокировкой сознания. Поездка в Италию, неожиданная и скоропалительная, принесла покой и облегчение. Ехать она не собиралась, но свекровь настояла, мотивировав тем, что Вадим не едет. А ей, Анне, нужно развеяться и показать Насте Италию, искупаться с ребенком в море. Последние доводы, как самые весомые, возымели действие. В душе Анна радовалась, что поездка на Сицилию не доставила никаких неудобств. Сначала летели до Франкфурта, потом частным самолетом до Палермо. И самолет, настоящий «Гольфстрим»… Свекровь лишь качала головой и повторяла, что зря ее младший сын женится на богатой особе графских кровей. Сережка, встречавший их в аэропорту Франкфурта, рассеянно убирал со лба косую челку, глупо улыбался и повторял одно и то же: – Она тебе понравится, мама… Весь перелет Анна дремала, наслаждаясь близостью своего эфемерного любовника. Он гладил ее по голове, нежно целовал, осыпая поцелуями глаза, щеки. И она словно ощущала его прикосновения, дарующие долгожданный покой и умиротворение. Чувствовала, как его рука пробирается ей под блузку, легко очерчивает силуэт груди и ныряет под бюстгальтер, сильно обхватывая грудь целиком. Сначала одну, потом другую. Ласково проводит кончиком пальца по недавнему шраму. Он не позволял себе ничего более откровенного, и Анна мысленно поблагодарила его за это, если можно быть благодарной тени, солнечному зайчику или ряби на воде. Потому что она и так едва владела собой, молясь, чтобы родственники ничего не заметили. Но они тихо переругивались и не обращали на нее, притворявшуюся спящей, никакого внимания. Сквозь дрему и ласковый шепот Голоса она слышала Сережкины рассказы о невесте-аристократке, об ее дядюшке, то ли герцоге, то ли графе; о замке, где устраивается свадьба; о гостях, чье количество уже перевалило за три сотни. Дорога от Палермо до поместья лежала среди оливковых рощ и античных развалин. И Анна снова силилась подремать, но Голос не дал ей этого сделать, тихо приказав смотреть в окно. А там мелькали поля и виноградники, принадлежащие графу ди Кэлоджеро. А потом из-за холма показался замок, скорее похожий на декорацию к страшной сказке, чем на дом, где живут люди, а теперь их семье предстояло тут поселиться почти неделю. На крыльцо высыпала странная публика, среди которой явно выделялись три красивые женщины с одинаковой горделивой осанкой. И даже беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что они родственницы. Виолетта и Эмма де Луци и Лючия ди Кэлоджеро. Сам граф гостей встречать не стал и на ужине не появился. Сергей посоветовал не обращать на это внимания: хозяин замка обладал большими причудами и всегда поступает, как вздумается, нисколько не заботясь о мнении окружающих. «Мне этот граф абсолютно не интересен», – подумала Анна, слушая причитания свекрови. Ей хотелось оказаться в постели, закрыть глаза и…

Ее призрачный друг не заставил себя ждать. Его руки требовательно и подчас даже грубо скользили по ее телу, не оставляя места для тайн. Она выгибалась под ним, принимая его, покоряясь ему. В какой-то момент Анна решила, что это вовсе не сон, а реальность, настолько явно было происходящее. Ей казалось, что любовная схватка длилась всю ночь, ни на минуту не прерываясь и не заканчиваясь, и лишь под утро удалось уснуть. Но ведь это же только сон, не так ли? Она брела по дорожке, ведущей к морю, и мысленно радовалась тому, что хоть на пару часов удалось избавиться от родственников и хозяек замка. Подготовка к свадьбе, идущая своим чередом, воскрешала недавнюю трагедию, и вся обстановка дома словно душила. В конце аллейки из сформированных в небольшие деревца кустов роз показался ограждающий каменный парапет. За ним далеко внизу разверзлась голубая гладь моря. Волны бились о высокие скалы и убегали куда-то за горизонт. Сбоку Анна приметила небольшую кованую калитку, позеленевшую от времени, и ведущую вниз узкую лестницу с выбитыми местами ступеньками. Идея побродить по кромке прибоя испарилась сама собой. Слишком опасно. Крутой склон, выкрошенный камень вместо ступенек. Можно запросто расшибить голову, и затея собраться с мыслями обернется раскиданными по скале мозгами. Анна внимательно глянула вниз, но так и не поняла, доходит ли лестница до самого низа или обрывается где-то посередине. А если так, то куда ведет?

Пришлось возвращаться обратно в парк. Присев на скамейку, Анна задумалась, пытаясь осознать, что по приезде домой нужно все-таки идти к психиатру, что сны снами, но вчера была явная галлюцинация. И если это болезнь, то она никак не рассосется. Следовало признать, что помочь себе Анна не в силах. От тяжких мыслей ее отвлекли доносившиеся обрывки разговора. Словно в тумане она подскочила и двинулась навстречу. Двое мужчин спорили между собой и взывали к справедливости третьего, стоявшего спиной. Он сделал знак рукой, призывая спорщиков закрыть рты, а потом что-то им ответил. Анна не разобрала слов. Но его фигура и властный голос показались до боли знакомыми. Анна застыла на месте, хотя мозг давал команду ногам развернуться и бежать. Бежать со всех ног. Как можно дальше! Мужчина повернулся и, увидев русскую гостью, бросился к ней. Она услышала, как он рыкнул: «Я знал, что найду тебя здесь!». И потеряла сознание.




3


Его любимая женщина спала. После того как она потеряла сознание, он перенес ее в застекленную витражами беседку, наложив на всякий случай заклятия, чтобы никто не попал в эту часть парка. Его гвардейцы в униформе садовников несли охрану снаружи, чтобы ничто не нарушило покой их властителя. Драго положил любовницу на кушетку и провел рукой в воздухе, словно очерчивая круг. Вся одежда – и его, и ее – оказалась аккуратно сложенной на кресле. – Опять ты мне снишься? – недоверчиво пробормотала Анна. Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, силясь понять необъяснимое, – она шла по дорожке и внезапно уснула? – Нет, моя госпожа. Вот мы и встретились. – Голый Драго шутливо поклонился, и Анна рассмеялась. Наконец она смогла полностью разглядеть его. Стройная сухопарая фигура – ни грамма жира, ни кусочка дряблой кожи; лицо, щедро украшенное патрицианским носом, с волевым подбородком; черные волосы и глубоко посаженные зеленые глаза, пронизывающие насквозь. – Добро пожаловать домой, моя госпожа, – уже серьезно сказал Драго, укладываясь рядом с ней на кушетку и привычно устраивая руку на ее груди. – Ты…? – Она попыталась повернуться набок и посмотреть ему в лицо. – Ты… – повторила она, не в силах вымолвить и слова. – После побеседуем. Найдем время. А сейчас… – Он порывисто вздохнул и пригвоздил Анну к кровати, поднимая ее руки над головой. – Я слишком долго ждал этого… Возвращение в реальный мир требовало сил, а они иссякли. Пусть только сон, пусть галлюцинации, но Анне нравится пребывать в сказочном мире, с этим человеком, наслаждаться близостью с ним и дарить ему всю себя без остатка. Сколько времени они провели вместе, она не ведала, ибо все остановилось и замерло, остались лишь руки Драго, его страсть, и он сам внутри нее. Анна сжимала бедра, не желая его отпускать, а он и не стремился покинуть ее, продолжая любовное танго. Она выгибалась и стонала, царапала его спину и обнимала ногами. Силы покидали Анну, но Драго поил ее из старинного кубка, содержимое которого имело странный вкус, но заставляло снова кидаться в любовный водоворот с удвоенной страстью. То, что кубок появлялся из ниоткуда в руке любовника и отправлялся в никуда, нисколько ее не пугало. Мозг Анны лишь отмечал эти события и относил их в разряд должных. – Пока достаточно, – сказал Драго, внезапно прекратив страстный поединок. – Иначе завтра ты не сможешь ходить, моя госпожа. – Поговорим? – неуверенно предложила она. – Потом, – пробурчал Драго. – А теперь спи… – Меня могут хватиться в замке, – слабо запротестовала она. – Исключено, – веско отрезал он. – Я перенесу тебя в твою спальню. Спи, моя госпожа… – Он слегка провел по лицу Анны, погружая ее в сон. Глубокий и спокойный. Драго любовался спящей в его объятиях женщиной, обретенной только сегодня. Тогда, месяц назад, он вызвал домой Виолетту, смутно понимая, что происходит, пока в своем кабинете не добрался до головы Сержио. Там в одной куче были перемешаны интегралы и матрицы, преферанс, сильная, почти щенячья, привязанность к Виолетте и нежная забота о маленькой девочке. Драго мысленно обратился к Лючии: – Кажется, у нашего жениха внебрачный ребенок. Спроси Виолетту! – Это племянница, – последовал ответ через минуту. – Дочка старшего брата. Он заглянул поглубже, в отдел, ответственный за память, и почти сразу же увидел злое лицо мужчины и красивую женщину. Но красота поблекла от печали и грусти. Женщина сидела на кухне и неумело пыталась прикурить сигарету. У нее ничего не получалось, сколько она ни щелкала зажигалкой. Она сломала сигарету и в сердцах бросила в мусор. Изуродованная белая пахитоска с бледно-розовым ободком от помады казалась ей слишком символичной, так как женщина долго смотрела на нее, а потом пошла спать. Драго внезапно осознал, что не может упустить ее. Он нашел ту, что искал. Мать его будущих детей. И неважно, что она сейчас замужем, ее брак доживал последние дни. Она принимала решение, и он сделает все, чтобы это решение оказалось в его пользу. Кэлоджеро еле дождался, пока Сержио поймет, что беседа закончена, и выйдет из кабинета. Потом быстро, почти рывком перенесся в свою келью в северной башне. И сосредоточился на той, которую встретил только сейчас. Что и говорить, он долго искал ее, и собирался продолжить поиски, несмотря на недовольство родственников и обеспокоенность старого Дракона. Но он прекрасно понимал, что родственники и сестры ему все простят, а великий император, старый Дракон, приходящийся Драго праотцом, всегда смотрел на поиски любимца сквозь огромные, покрытые чешуей и снабженные острыми когтями пальцы. Много тысячелетий назад он разбросал своих сыновей по всем планетам, и далекому предку Драго досталась Земля, наполненная кипящей водой и лавой. Тогда основоположник рода Кэлоджеро прибыл на эту планету с женой и детьми. И Драго помнил легенды о том, как яйца с потомством переправлялись в империю, дабы младенцы появились на свет вовремя. Как хранились там, в тайном хранилище, под личным присмотром императрицы. Потом еще несколько поколений жили так по привычке, считая своим домом империю, держа там дворцы и прислугу. Но с появлением человека управлять планетой стало легче, а жить спокойнее. После обвала стены в императорском дворце, когда погиб весь приплод нерожденных еще принцев и принцесс, Император решил, что каждый властитель обязан оставаться в человеческом обличье, брать в жены здоровую аборигенку, предварительно изменив ей ДНК, и вынашивать потомство на собственной планете. Поэтому сегодняшние простые и понятные требования Драго никем не оспаривались. Его женой должна стать красивая и здоровая женщина, способная зачать и выносить близнецов и обладающая к тому любым паранормальным даром. Задача усложнялась тем, что Драго принадлежал к высшему обществу, где почти невозможно встретить подходящую женщину. Моделей он сразу отвергал из-за нездорового образа жизни, а дочки богатых родителей здоровьем и красотой не блистали, баловались кокаином и травкой. Впрочем, как и модели. Оставалось искать среди среднего класса. Он и искал. До сегодняшнего дня.




4.1


Анна проснулась и не поняла, где находится. Помещение казалось мрачным и незнакомым, в углу полыхал огонь в огромном камине, куда запросто поместился бы кабан на вертеле. А возможно, когда-то и помещался. Сицилия… замок… Драго… Она заворочалась, пытаясь разглядеть комнату, явно не походившую на отведенную ей спальню. Потом ощутила тяжесть обнимающих ее рук и собственную наготу. Драго притянул ее к себе посильнее, и его ладонь по-хозяйски заскользила по телу любимой. Словно нуждаясь в подтверждении, он хрипло произнес: – Ты моя… Моя жена! Она попыталась протестовать, но все протесты Драго заглушил поцелуем, долгим и требовательным, разжигающим жар. Ночь постепенно перешла в день, а затем в вечер, огромная кровать сменилась на шкуру около камина, а грубая страсть на нежность и ласки. И только потом настал черед разговоров. Они лежали, раскинувшись на подушках, неведомым образом материализовавшихся на огромной овечьей шкуре около очага. Анна чувствовала себя маленьким ребенком в колыбели из больших сильных рук, укачивающих и успокаивающих, дарящих безмятежное счастье. Драго объяснил ей, что является экстрасенсом, чуть ли не самым сильным в мире. Он что-то долго говорил, как нашел ее, грустную и несчастную, на кухне, с незажженной сигаретой в руке. Как влюбился с первого взгляда и пришел к ней ночью, во сне. Он собирался наплести ей еще что-нибудь, но Анна поверила и этим басням Лафонтена.

Драго смотрел в ее доверчивые глаза и не чувствовал угрызения совести. Он был властителем судеб, и его приказы считалось законом на этой планете. Три прекрасные Мойры, держащие в руках священные нити, не задумываясь, исполняли его волю. И никто в целом мире не поставил под сомнение ни одно его слово. Так почему же Анна, выбранная им себе в утешение, должна в чем-то усомниться? Драго злился на себя. Злился, потому что не мог сказать всю правду возлюбленной и, как мальчишка, мысленно уговаривал ее поверить ему. Последний раз он обращался с подобной просьбой к своей няне лет в шесть, но его мольбы случайно услышал отец, и после хорошей выволочки манипулировать людьми без особой на то надобности Драго прекратил. Он даже не посмел сказать Анне об испытаниях выпавших на долю его супруги. Умолчал о том что это случится скоро, буквально на следующей неделе. Испытания физические и моральные. Он прекрасно понимал, что не сможет их облегчить или смягчить. Взять ее в жены он мог только после обряда. Драго задумался, как отнесется Анна к его истинному облику? Или к своему собственному, который после церемонии станет похож на его? Любимую ждали боль и страдания, но он не стал пугать ее, справедливо решив, что словами все равно невозможно ничего передать. Вдруг испытав к ней такую огромную нежность, Драго понял, что эти последние дни перед их свадьбой он просто обязан наполнить радостью и любовью. Тогда потом, когда она будет лежать в коме, возможно, ему удастся привнести в ее сознание яркие воспоминания об этих счастливых днях. Он повернулся и потянул ее за собой. Она оказалась сверху, приподнявшись на локте, заглянула ему в лицо. Каким-то десятым чувством Анна поняла, что он чего-то недоговаривает. И это что-то – отнюдь не приятный сюрприз. Драго великолепно владел лицом, но на долю секунды оно омрачилось, и Анна заметила. Но она отмахнулась от глупых домыслов. Главное, находиться с ним рядом столько времени, сколько отпущено на это судьбой. – Погуляем по парку, – предложил Драго любимой и, слегка касаясь, провел, пробежал пальцами по позвоночнику. Это прикосновение заставило ее задрожать. Анна положила голову ему на грудь, уткнувшись лицом в жесткие черные волосы. Драго погладил ее по волосам и тихонечко поцеловал в макушку. – Пойдем, моя госпожа, – настойчиво повторил он. – Я хочу познакомиться с твоей дочкой. Анна подняла на него глаза, и он заметил, как сверкнули слезы. Она молча кивнула, стараясь сдержаться. Он шутливо скинул ее с себя и быстрым движением руки очертил пространство около окна. И тотчас прямо на этом месте появилась круглая ванна на чугунных ножках, такая огромная, что в ней поместились бы человека четыре. Ванна, наполненная горячей водой и благоухающая ароматом жимолости, полюбившейся Анне. Она уставилась на саму ванну, на пар, исходивший от нее. – Полезай, – скомандовал Драго и, заметив, что она колеблется, подхватил ее на руки и быстро опустил в воду. Горячая, слегка маслянистая жидкость мгновенно обволокла все тело, затекла в каждую пору на коже, в каждую складочку. – Через пару минут я присоединюсь к тебе. – Он медленно поцеловал ее и отошел к массивному дубовому бюро, стоявшему около противоположной стены. Вода оказалась именно такой, как она любила. Анна, повернувшись, не замедлила сообщить ему об этом. – Привыкай, – улыбнулся Драго, – мне нетрудно исполнять твои желания… «Мои желание мелковаты или Драго и вправду всесилен?» – мысленно усмехнулась Анна. Она нежилась в воде и смотрела в окно. Белые облака медленно тащились по небу, норовя зацепиться за флюгер, установленный на крыше южной башни. Внизу виднелись строго очерченные дорожки и клумбы парка, образующие сложный и непонятный узор. Небо сливается с парком, или парк уходит в небо», – безмятежно подумала Анна, любуясь пейзажем, но от картины за окном ее охватило ощущение абсолютного счастья. Она закрыла глаза. Ее покой нарушил всплеск воды, и руки Драго плавно притянули ее к своей груди. Он усадил ее к себе на колени и начал бережно массировать плечи, обеими руками одновременно. Анна откинулась назад и облокотилась на него. Закрыв глаза, она подумала было, что в парк сегодня они вряд ли спустятся, и смогут ли вообще оставить гостеприимную башню. Но в следующий момент она почувствовала, как руки Драго переместились на грудь и начали играть сосками и как внизу, словно как по команде, раскрылись складки, радушно пропуская внутрь Драго. Она замерла в ожидании его движений и беспокойно задвигалась, призывая начинать. – Сейчас, малышка, сейчас, – прошептал он ей в ухо, успокаивая, нежно перебирая пальцы левой руки. Внезапно Анна ощутила тяжесть на безымянном пальце. Она подняла руку и уставилась на кольцо. Огромный прямоугольный изумруд обвивала грозный платиновый дракон с мощной бриллиантовой спиной и такими же крыльями. Кольцо оказалось точно по руке и сидело как влитое, занимая всю фалангу… – Я решил сегодня заявить свои права на тебя, – прохрипел сзади Драго, ритмично двигаясь в ней.




4.2


«М-да, – подумала Анна, – такого странного предложения руки и сердца, скорей всего, не получала ни одна женщина в мире». Но толчки внутри нее становились более глубокими и настойчивыми, и Анна потеряла нить мысли, отсчет времени и саму себя, растворившись в Драго, превращаясь с ним в единое целое. Потом они гуляли по парку, куда Лючия по приказу Драго прислала Настю. Кэлоджеро сразу очаровал девочку рассказами о своих проделках в школе, об играх и прочих шалостях, за которые ему попадало от отца. Потом к ним присоединилась Лючия и увела Настю смотреть щенков. – Ты можешь выбрать себе одного, – небрежно бросил вдогонку Драго, и не успел договорить фразу, как раздался радостный визг девочки. – Ура! Как хорошо, что теперь мы живем без папы! Мне можно держать собаку! Анна в душе даже удивилась, она совсем забыла о существовании Вадима, будто его и не существовало вовсе в жизни девочки. – Мне понравилась твоя дочь, – торжественно заявид Драго, словно Настя выдержала какой-то сложный экзамен. – Я очень рада, – с долей ехидства заметила Анна и, решив его подразнить, добавила: – Что-то я не помню, когда давала согласие на брак с тобой… Он осклабился и улыбнулся. Так, наверное, улыбался питекантроп, когда волок добычу к себе в пещеру. – Попробуй снять, – ласково предложил он. Анна потянула кольцо с пальца, но оно осталось на месте, совершенно не сдвинувшись. Она озадаченно осмотрела кольцо, палец, затем снова кольцо, и гневно уставилась на Драго. Тот не захотел ничего объяснять, а потянул ее вглубь по аллейке, к клумбе с сиреневыми розами. – Этот сорт называется Шарль де Голль, – радостно сообщил он. Как будто ее интересовали розы… – Почему я не могу снять его? – вернулась Анна к мучившему ее вопросу. – Кольцо – артефакт, семейная реликвия, и надевается на палец будущей графине в день помолвки. Снять его невозможно. Одним словом, теперь ты моя невеста. – И когда же свадьба? – гневно осведомилась Анна. – На следующей неделе, – спокойно сообщил Драго. – В твоем голосе, Аннета, столько желчи, что у тебя должно быть горько во рту, – добавил он, усмехнувшись. – Но я помогу тебе… Он яростно впился ей в губы, раздвинув их, вторгся языком в рот. Его язык вдруг стал слишком гибким и начал обвиваться вокруг ее языка, властно скользя по нежной плоти. Его руки на ходу расстегивали змейку на сарафане и, приспустив лямки, бесцеремонно доставали грудь. «Нелепо что-то доказывать в такой ситуации», – мысленно отмахнулась Анна. Во-первых, она не могла двинуться с места, словно приклеившись к Драго намертво; во-вторых, она жаждала новых ласк, хотя прошло не более двух часов, как они принимали ванну. Ее руки уже обвивали его торс, ее бедра уже прижимались к нему и выгибались навстречу. – Ах, Аннета, сколько ж в тебе противоречий! – тихо прошептал Драго, прервав странный поцелуй. – Скажи, моя госпожа, ты выйдешь за меня замуж? – Его голос зазвучал чуть-чуть насмешливей. – Да! – выдохнула она, признавая этим гортанным звуком его полную победу. Он приподнял подол сарафана и начал оглаживать внутреннюю поверхность бедра, медленно, очень медленно продвигаясь к заветной цели. Аннета таяла в его объятиях и теряла разум. Интересно, что она скажет потом, после свадебного обряда? Драго огляделся по сторонам, думая, что заниматься любовью на садовой дорожке он не решился бы даже во время учебы в колледже. И, как назло, вокруг не виднелось ни скамейки, ни беседки, и даже их наличие не помогло бы им сейчас. По соседней аллее к ним приближались люди, и, судя по доносившемся возгласам, это, скорее всего, родственники Аннеты. Она же не слышала никого и ничего, полностью сосредоточив свое внимание на болтах его джинсов. Драго осмотрелся еще раз. Совершенно не хотелось, чтобы кто-то посторонний видел будущую графиню ди Кэлоджеро в таком состоянии. Его взгляд остановился на любимых розах. Анна испытала легкое головокружение, и мир вокруг внезапно окрасился в нежно-сиреневый цвет. Она почувствовала, что лежит на мягкой поверхности, бархатистой и упругой одновременно. Драго раздел ее донага и примостился рядом. – Где мы? – шепотом спросила Анна. – В розе, – так же шепотом ответил Драго… – Ты шутишь?! – Глаза Анны расширились, она отказывалась принимать такую действительность. – Мы занимаемся любовью в розе?! В обычном цветке?! – Ну да, в розе, мой любимый сорт Шарль де Голль. Я показывал тебе его, помнишь?… Кстати, рядом стоит мать Сержио и восхищается красотой моих цветов. – Драго хохотнул, явно забавляясь ситуацией, и потянулся губами к шее любимой.

– Подожди, я не могу так, – попыталась остановить его Анна. – Она не увидит нас и не услышит, – прошептал Драго. – Мы размером сейчас не больше пчелы и глубоко в цветке. А на сам цветок я наложил заклятие, она его просто не заметит. И потом, эта женщина тебе уже не свекровь. Ты же подала на развод перед отъездом, как я просил?

Анна кивнула.

– Почти месяц назад! – ответила она, на минуту задумавшись. – Я найму адвоката в России, чтобы тебе не присутствовать в суде. Процедура развода не затянется! – Драго мысленно попросил Лючию связаться с адвокатской конторой, ведущей дела Кэлоджеро с начала прошлого века. Он собственнически провел обеими руками по телу возлюбленной. И прошептал восхищенно: – Только полный идиот способен поменять красавицу на несформировавшегося подростка! – Моей племяннице двадцать лет, просто она худенькая, – попробовала объяснить Анна и поняла, что эти люди остались в прошлом. И она с ними никогда больше не встретится и не услышит ничего обидного в свой адрес. Ее настоящее и будущее находится здесь, с Драго. И это будущее пугало ее, интуиция предлагала спастись, а нереальность настоящего манила сладким калачом в ловушку. Но выпутаться из этой паутины она уже не могла, даже если бы очень захотела. Ее пугал Драго, пугал и притягивал. Своей властью над ней и абсолютным могуществом над остальным миром. Он не произнес ни слова любви, не проявил ни грамма уважения. Она становилась игрушкой в его руках и соглашалась с этим своим новым состоянием. Даже во сне он приказывал ей. Подай на развод, согласись на поездку… – Эй, – пробормотал Драго, – она ушла… Он бережно погладил ее по щеке, потом по ключицам, слегка коснулся груди, очертил круг на животе. Анна ощутила, как взрывается что-то внутри, как жар страстей разливается по чреслам. – Драго, прошу тебя… Он не заставил себя долго упрашивать. Потом они лежали в розовом бархатном лепестке, как в колыбели, убаюканные ветром и ароматом цветка, пока громкий голос Лючии не вторгся в ленивые мысли Драго и не напомнил об отсутствии совести и присутствии на ужине. Их обоих, через сорок минут, обязательно!




5


За огромным дубовым столом собралось человек двадцать гостей, приехавших на свадьбу Виолетты и Сержио. Драго, находясь в превосходном настроении, источал добро и благодушие. Справа от него сидела Лючия, а слева – Анна. Он то и дело наклонялся к ней, брал за руку или касался ногой под столом. Находиться рядом с ней и не дотронуться до нее стало настоящей пыткой для Драго, хотя он понимал, что буквально через пару часов она снова окажется в его объятиях. Он не стал объявлять за столом о своих матримониальных планах. Но эти изменения в его личной жизни не прошли мимо близкого окружения. Посвященные заметили торжественное перемещение русской гостьи во главу стола, древнее, принадлежавшее когда-то праматери-императрице кольцо на тонком безымянном пальце. Лючия, вышколенная за долгие годы службы, просто поклонилась Анне, выразив почтение к избраннице своего монарха. Эмма вслед за ней сделала то же самое. Виолетта в безмолвном ужасе уставилась на кольцо и тихо прошептала: – Значит, оно существует… Сержио, его родственники не догадались ни о чем. Да и кто бы посвящал их в тайны мира тайсаров? Они даже не осознавали, куда попали. Еще утром Драго дал указание гвардии не подпускать к Анне никого из ее родственников, кроме дочери. Невидимые и бестелесные, они исправно исполняли его волю. За два дня к Анне подходила только Настя, а у остальным нашлись дела поважнее, чем болтать с бывшей невесткой. Анна оказалась в изоляции и даже не подозревала об этом. Драго счастливо всматривался в ее глаза, полные любви и желания, и не собирался ее ни с кем делить. Райс Братт, его канцлер, изображавший из себя местного доктора, делая вид, что сосредоточил свое внимание на суфле из осетрины, спросил по-тайсарски: – Могу я поздравить вас, сир? – Только после свадебного обряда, – усмехнулся Драго. – Мне послать сообщение на Тайсар? Вероятно, император захочет прислать своих представителей… Конечно, захочет! А то и прибудет сам. Старый Дракон ни за что не пропустит свадьбу внука.

Драго весело усмехнулся, но тут же слегка сморщил нос, мельком глянув на мать жениха, сверлящую Анну недовольным взглядом. – Как? – изумилась Эмма, заметив легкое раздражение брата, и живо поинтересовалась у гостей. – Вы уже три дня в Италии и до сих пор не видели Рим? Как ты мог, Сержио? Сергей пожал плечами и вернулся к поглощению устриц, не объяснять же этой итальянской матроне, что он не так богат, чтобы оплатить для четверых человек, пусть даже и самым близких родственников, путешествие в Рим. – Мы планировали заехать на обратном пути, – путаясь в английских глаголах и с чудовищным акцентом, заверила хозяйку его мать. – На обратном пути не получится, – встряла в разговор Лючия. – У вас вылет заказан из Палермо. Думаю, за оставшиеся три дня до торжества вы могли бы побывать в Риме. Эмма права. Драго делал вид, что не прислушивается к разговору, но в своих мыслях аплодировал сестрам стоя. Конечно, идея отправить родственников Аннеты в путешествие по Италии приходила ему в голову не единожды, но он счел ее слишком эгоистичной. Но в этой идее был еще один недостаток. Без Насти Анна заскучает и начнет беспокоиться, отвлекаясь от него самого. Он мысленно поблагодарил Лючию и Эмму. – Драго, – обратилась к нему сестра, – ты не против, если наши гости воспользуются твоим «Гольфстримом»? – Конечно, берите! – великодушно разрешил он. – Только, Сержио, я прошу вас лететь вместе с семьей. Вы знаете язык, и нам не придется никого разыскивать по Риму. Остановитесь в нашем особняке на виа Чичероне. Просьба опять прозвучала как приказ, и Сергей понял, что проигнорировать ее не получится. – Тем более, дорогой, – к разговору присоединилась Виолетта, – оставшиеся дни я посвящу примерке платья, а видеть невесту в свадебном наряде до свадьбы – плохая примета. – Хорошо, Виолка, – покорно вздохнул жених. Он не стал даже задумываться, с какой целью их всех выпроваживают из замка. Скорее всего, причина проста. Вечный конфликт отцов и детей, вернее, свекрови и невестки. Мать невзлюбила Виолетту еще до знакомства, Та же ответила на это полным пренебрежением, хотя проявила большое внимание к Ане и Насте. С другой стороны, глупо отказываться от путешествия по Италии на халяву. Итак, было решено лечь спать пораньше, чтобы с первыми лучами солнца вылететь в Рим. Но утром выяснилось, что у Насти поднялась температура и обметало горло. Анна осталась с ней. А группа экскурсантов сократилась до двух человек, его родителей. Мысль провести вместе с ними три дня, пусть даже в Риме, представлялось Сергею изощренной пыткой. Он и так уехал несколько лет назад за океан, лишь бы быть подальше от извечных проповедей матери, полного равнодушия отца и немотивированной злости старшего брата. «Интересно, – мрачно подумал он, – за это меня причислят к лику святых?!»




6


Как только «Гольфстрим» исчез из пределов видимости, у Насти, как по мановению волшебной палочки, сразу спала температура. И девочка стала ныть и канючить, что не желает лежать в постели, а хочет спуститься вниз и поиграть с щенками.

– Ты не представляешь, мама, какие они смешные, – захихикала она. – Лохматые, толстенькие, на широких лапках. Я себе выбрала одного и решила назвать Кузей…

Драго не сразу понял, о чем идет речь, а потом расхохотался.

– Выходит, моя собака Матильда – Кузькина мать? Или как правильно сказать по-русски?

– Ну да, именно так, – улыбнулась Анна, и от этой улыбки Драго почувствовал, что пьянеет.

– Отпусти дочку играть, – попросил он. – Зачем здоровому человеку лежать в постели?

– Могла бы поехать с родственниками в Рим, – тяжело вздохнула Анна.

– Потом съездит, подумаешь, – скривился Драго. – Рим – вечный город, никуда не денется! Пойдем, я покажу тебе море, – предложил он, когда Настя с радостными воплями убежала во двор. – Ты же хотела спуститься на берег…

– Но как ты узнал? – в замешательстве поинтересовалась Анна. – Я никому не говорила.

– Я знаю все, о чем ты думаешь, – пошутил он, и Анне вдруг показалось, что это и не шутка вовсе.

Она снова шла по дорожкам, вымощенным розовым песком. Но остановившись около калитки, испуганно глянула вниз, а затем удивленно воззрилась на Драго. – Как же мы спустимся? – поинтересовалась она. – Ступени разрушены.

– В замке есть лифт, – улыбнулся он и даже залюбовался сменой реакций на ее лице. От растерянности до гнева.

– Тогда зачем мы пришли сюда? – не понимая уточнила Анна.

– Ну разве это не приключение? – усмехнулся Драго. – Только мы с тобой и непроходимая дорога. Испытание на взаимовыручку и романтика. Согласна?

– Да, – проблеяла Анна, все еще слабо представляя, как она в легком платье и в балетках станет карабкаться по скальному грунту.

Драго улыбнулся во весь рот и велел:

– Тогда держись за меня!

Она неловко обняла жениха за плечи, и тут же его рука обвилась вокруг ее талии. Драго распахнул калитку и ступил на первую ступеньку из массивного, покореженного временем мрамора. Будто какой-то неведомый зверь, провел острыми когтями по камню, оставляя глубокие и рваные царапины. Анна с удивлением взглянула на Драго, легко сбегающего вниз вместе с ней на руках. Он точно знал, куда поставить ногу и где обойти старинные порушенные в крошку ступени, предпочитая пройти по лежащим невдалеке камням. По дороге мелькали невысокие чахлые деревца и низкорослые кустики, непонятно как уцепившиеся за скалы и пустившие в них корни. Многие растения оказались поломаны, а вокруг Анна снова приметила странные следы когтей на камнях, да еще более глубокие рытвины, похожие на зубы.

«Кто-то грыз камни? – ехидно осведомилась она у самой себя и так же едко мысленно хмыкнула: – Ну-ну!»

За своими фантазиями и домыслами Анна не заметила, как лестница закончилась и последняя ступенька вывела прямо на пляж.

Драго, не разжимая объятий, понес невесту ближе к берегу и аккуратно уложил на стоявшую там на помосте кровать, покрытую белоснежным бельем и завешенную тонкими летящими занавесками.

– Нас здесь никто не побеспокоит, – довольно хмыкнул Драго, откупоривая запотевшую бутылку «Вдовы Клико» и разливая искрящийся напиток по высоким бокалам.

Облокотившись на груду подушек, Анна потягивала пузырящуюся влагу и наблюдала за прибоем. Вот волны с белыми гребешками воинственно стремятся к берегу, а потом приползают к нему, как игривые котята.

– Ты же хотела позагорать, – весело напомнил Драго, помогая снять платье, а затем и купальник. – Он тебе не понадобится, – бросил он добродушно и принялся снимать с себя майку-поло и брюки, под которыми не оказалось белья.

– А если заметят? – пугливо осведомилась Анна и добавила смущаясь: – Мы же опозоримся…

– Это частная территория, моя любовь, – прошептал он, укладывая ее на подушки. – Любому нарушившему наш покой грозит строгое наказание. Да и периметр поместья тщательно охраняется.

Драго провел рукой по груди, потом собственнически огладил шею и ключицу и впился в губы поцелуем. Анна, все еще не привыкнув к его напору, задохнулась от охватившего ее восторга. Бешено стучало сердце, пресловутые бабочки в животе танцевали румбу или сальсу, но Анна уже не обращала внимания, полностью растворяясь в ласках любимого, а Драго рыча умело доводил ее до самого пика, чередуя мелкие толчки с глубокими. Она застонала, а потом после решительного выпада любовника ее голос сорвался на крик, растворившийся в прибое и унесенный ветром за горизонт. Анна долго приходила в чувство, все еще силясь поверить, что трахалась с Драго на пляже и кричала во все горло.

«Вот ведь позорище», – саму себя укорила она. Но руки Драго опять заскользили по ее телу. Анна выкинула из головы все мысли, понимая, что не может сосредоточиться ни на чем другом, кроме вот этого мужчины, без устали ласкающего ее.

– Посмотри наверх, – велел он, когда она пришла в себя.

Анна взглянула на скалу в направлении, указанном Драго.

– Видишь просвет в скале? – уточнил он и для верности махнул куда-то рукой.

Анна, честно говоря, не заметила ничего. Да и что может заметить голая женщина, еще не отошедшая от любовных ласк?

– Да, – пробормотала она, собираясь улечься на грудь любовнику и подремать.

«Какая еще пещера и кому она нужна?» – хмыкнула Анна, оглаживая живот Драго. А потом и вовсе закрыла глаза.

– Я хочу заняться с тобою любовью в этой пещере, – прошептал он ей на ухо. И Анна аж подскочила от его слов.

– Как мы туда попадем? – изумилась она. – А самое главное, зачем?

– Тебе понравится, – отмахнулся он, плюхаясь на подушки и снова сгребая ее в охапку.




7


– Одевайся, моя госпожа, – следующим утром велел Драго.

– Мы же никуда не собирались, – пробормотала Анна, кутаясь в мягчайшее одеяло.

– Нас ждут пещеры, любовь моя, – вкрадчиво напомнил Кэлоджеро. – Хочу показать тебе красоту подземного мира.

– Это обязательно? – усомнилась Анна. – Я не хочу никуда идти.

– Это моя просьба, – улыбнулся граф, и Анна не смогла устоять. Впрочем, как и всегда.

Анфиладой комнат они прошли через залы, увешанные темными картинами и гобеленами. Затем Драго взял возлюбленную за руку и, понажимав какие-то кнопки в стене, объяснил:

– Сейчас подойдет лифт, моя госпожа. По склону есть небольшая тропа, но она труднопроходима, а у тебя нет подходящей обуви.

– А почему ты не перенесешь нас туда? – поинтересовалась Анна, удивляясь, что приходится идти пешком, когда Драго обладает невиданными талантами.

– Там я бессилен, – развел руками граф. – Придется дойти ногами, хотя мне самому не очень нравится этот способ передвижения, – хмыкнул он и, увидев ее перепуганное лицо, добавил шутя: – Но привык!

– Я тоже, – улыбнулась Анна и воззрилась на открывающиеся двери лифта.

– Прошу, – предупредительно бросил Драго и ввел Анну в просторную кабину, где стоял низкий диван и висело огромное зеркало в массивной золотой раме. Ковер на полу и вовсе удивил Анну.

– Странный лифт, – пробормотала она.

– Он вечно застревает, – пожаловался Драго. – А тут минимальный набор удобств. Есть бар и ватерклозет.

– Роскошно, – фыркнула она и хотела еще что-то добавить по поводу сияющих позолотой стен, как Драго, усевшись на диван, потянул ее за собой. А потом принялся целовать, спускаясь все ниже и ниже.

Анна не помнила, сколько они ехали и куда. А когда лифт, остановившись, открыл двери, она увидела каменные плиты, отесанные вручную, и голые стены тянувшихся вдаль коридоров.

– Не бойся, – прошептал граф и, взяв невесту на руки, вынес из лифта. Он не поставил ее на ноги, продолжая нести лишь ему одному известной дорогой. Анна сначала озиралась по сторонам. Но длинный путь вдоль каменной стены утомил ее. Уткнувшись в грудь любимому мужчине, она прикрыла глаза, наслаждаясь близостью любимого мужчины и его запахом, а затем и вовсе задремала. Она пришла в себя от мягкого шепота Драго.

– Анна, – позвал он и аккуратно посадил ее на каменное высокое кресло, походившее на трон, а сам уселся рядом на точно такое же.

Она огляделась вокруг, чувствуя, что попала в декорации фильма про Индиану Джонса.

– Где мы? – прошептала она, не смея повысить голос.

– Это одна из пещер, находящихся под замком, – объяснил Драго и попросил: – Оглянись по сторонам, любовь моя.

Анна внимательно пригляделась. Абсолютно круглую комнату украшали драконы. Они летали, сидели, целовались и пели. Всевозможных расцветок и размеров. Нарисованные на камнях, выточенные барельефами на стенах, да и просто большие и мелкие статуи, стоявшие по всему периметру.

– Кто-то увлекался драконами, – хихикнула Анна, но осеклась, заметив строгий взгляд Драго.

– Они прекрасны, – заявил он напыщенно и провел ладонью по одной из маленьких фигурок, примостившихся на подлокотниках кресел. – Самая древняя и великая раса, – объяснил он и прищурившись глянул на Анну.

– Тебе нравятся?

– Наверное, – легкомысленно бросила она, передернув плечами.

– Пойдем я тебе покажу остальные помещения подземного дворца.

– Это настоящий драконий храм, – улыбнулась Анна, не понимая восторгов Драго.

– Совершенно верно, – кивнул он и, словно маленькую, взял за руку, помог спуститься с высоких ступенек, ведущих к тронам, и повел дальше.

Анна с ужасом осознала, что если не дай бог потеряется или Драго захочет ее наказать, то ей самой в жизни отсюда не выбраться. Даже дверь в «тронном» зале она не смогла бы найти самостоятельно. Кэлоджеро просто толкнул рукой стену, и та отъехала в сторону. Пышная красота зала сменилась пустым и невзрачным коридором. Анна, ведомая Драго, озираясь шла по таинственным подземельям, подсвеченным теплым размытым сиянием.

– Это точно пещеры? Или дело рук прошлых поколений? – пролепетала она, изнывая от любопытства.

– Что-то сотворила мать-природа, – пробурчал Драго, – но и многие поколения, жившие тут до нас, внесли свою лепту.

– И все преклонялись драконам? – изумилась Анна.

– Абсолютно, – непререкаемым тоном заметил граф. – Мы пришли, – возвестил он, снова толкая совершенно гладкую стену. И когда часть стены подалась в сторону, пригласил: – Добро пожаловать, моя госпожа!

Анна сделала шаг и в восхищении застыла. Пещера, нет, скорее всего, комната, выбитая в скале, заканчивалась широким полусводом, за которым виднелась синева слившихся воедино моря и неба.

– Как красиво, – пробормотала она, пересекая пустое помещение и подбегая к окну, выполненному природой по собственному проекту. Анна попробовала выглянуть наружу, чтобы понять, где именно находится.

– Там обрыв, моя госпожа, – предупредил Драго и, подойдя сзади вплотную, обвил руки вокруг талии возлюбленной. Анна, почувствовав себя в безопасности в кольце его рук, вытянула шею, дабы разглядеть окрестности.

– Эту пещеру я показывал тебе вчера с пляжа, – предупредил ее вопросы Драго. – И помнишь, чем мы собирались тут заняться?

– Даже если бы я забыла, – улыбнулась Анна, поворачиваясь к любимому. – Можно по пальцам одной руки перечислить все наши занятия.

– Человеческим или драконьим? – усмехнулся Драго.

– Да, пожалуй, хватит и драконьих, – хихикнула Анна, вспоминая давешний сон и драконью лапу.

«Сколько там было пальцев? – пронеслось в голове. – Три или четыре? И сам сон, неспроста привидевшийся почти перед отъездом в Италию. Ох, неспроста!»

– Точно, – хохотнул Драго и принялся расстегивать ее платье.

– Но тут сплошные холодные камни, – пробормотала она, искренне не понимая, как в пустой пещере можно заниматься любовью, если с собой нет даже пледа.

– А вчерашняя кровать тебя не устроит? – с сомнением в голосе поинтересовался Драго и, повернувшись назад в пещеру, махнул рукой. Анна, проследив за ним взглядом, охнула от неожиданности:

– Драго, с ума сойти!

– Все для тебя, моя госпожа, – довольно заметил он и повел ее к ложу, материализовавшемуся вместе с балдахином из ниоткуда.




8


Сергею Красильникову Рим не понравился. Да и как может понравиться жителю Большого Яблока античный город с его руинами и брусчаткой? Он сходил с родителями в Сан-Петро, погулял около Испанской лестницы и даже посетил музеи на Капитолийском холме. Терпение иссякало капля за каплей и закончилось в какой-то лавке, где мать долго выбирала сумку, смутно похожую на Фурла. Ему хотелось заорать благим матом, но приличия, задери их коза! Возвращение на Сицилию Красильников воспринял как избавление от адских мук. Он счел за благо подремать во время полета. Во-первых, чтобы избежать дальнейшего общения с предками, а во-вторых, только дурак откажется от сна в изумительно комфортном самолете, где кресло в мгновение ока, ну и с помощью стюарда превратилось во вполне сносную кровать. Поэтому, вернувшись в замок, он чмокнул в губы невесту и весело предложил:

– Давай сходим к морю, Виолка!

Томная красавица, на миг превратившаяся в хулиганку, подмигнула ему, неожиданно соглашаясь. Сергей помнил, как в первые дни пребывания в замке они с Виолкой прошли через какие-то комнаты, убранные в средневековом стиле, и, выйдя в обычный современный коридор, вызвали лифт и на нем спустились на пляж. Но сейчас в этом самом коридоре не оказалось и намека на лифты. Даже кнопки отсутствовали. Но невесту это не смутило, и она потянула Сергея прочь.

– Можно спуститься по лестнице, – заявила она и направилась в парк, взяв жениха под руку.

Выйдя на крыльцо, Сергей поднял голову и уставился на идеально круглый блин, отливающий холодным желтым светом.

– Луна, твою мать, – пробормотал Красильников в восхищении и вместе с Виолой прошел к калитке на краю обрыва.

– Включи фонарик, – скомандовала невеста. Сергей подчинился и даже посветил в непролазную тьму.

– Ты считаешь, что это безопасный путь? – он с сомнением глянул на невесту. Она кивнула.

– Я бы и днем не рискнул, – сумрачно бросил Сергей и предложил, боясь показаться трусливым: – Что-то мне плавать расхотелось, – пробормотал он, потянувшись к ней. – Может, лучше устроимся на лавке или на травке? – Красильников прильнул к губам невесты крепким поцелуем, а потом принялся стаскивать с себя майку.

– Что ты делаешь? – изумилась Виолетта.

– Хочу усадить тебя на эту тряпку, – пробубнил Сергей, раздражаясь на нее за недогадливость.

– Тут недалеко беседка есть, – бросила она хрипло, махнув в сторону деревянного павильона с витражными окнами. – А там кушетка…

– Конечно, – согласился Красильников и, подхватив Виолку на руки, кинулся к шестигранному домику с причудливой крышей.

Когда через час с небольшим Виолетта, разомлев от ласк, заснула, Сергей неспешно вышел из беседки. Ленивой походкой побрел к обрыву, намереваясь снять на сотовый лунную дорожку. Все так же ярко светила луна, горели звезды на черном небе, и сама ночь казалась волшебной.

– Я не забуду этот миг никогда, – шепотом дал клятву Сергей и, подойдя к парапету, уставился на вычерченную на водной глади широкую неровную полосу, серебрящуюся и мерцающую на легких волнах. – Твою мать! – восхитился Сергей и, обалдело глянув вниз, выругался снова: – Твою… мать!

Только теперь в голосе вместо восхищения угадывались нотки тревоги и страха.

Да! Страха! Глубинного и не поддающегося никакой логике. Красильников зажмурил глаза, потом снова открыл их. Потряс башкой, решив, что от кодов чокнулся окончательно.

Внизу по пляжу разгуливал дракон. Килограммов под триста. С переливающейся серебряной чешуей и золотыми крыльями. Злая морда, хищный оскал, острые зубы и пар, валивший из пасти.

«Усраться можно. Такой твари попадись под руку, – мысленно охнул Сергей. – И костей не соберешь. Хорошо, что я в безопасности», – выдохнул он и тут же понял, что хищник-то с крыльями. А взлететь ему, чтобы полакомиться тощим программером, ничего не стоит. Мозг сотни раз приказывал бежать, но ноги не слушались. Красильников застыл на месте, наблюдая, как исполинское чудовище, фыркая, било хвостом и крыльями по воде. Отряхивалось от брызг, а потом, словно дурашливая собака, принялось валяться в песке. Сергей, будто завороженный, прилип к месту и не мог оторвать глаз от злобного существа, в гордом одиночестве веселившегося на пляже. Вдоволь набаловавшись, зверь поднялся на мощные лапы и слегка взмахнул крыльями, накрывая песком всю округу. Досталось и Сергею. Он смахнул песчинки с лица и груди и снова уставился на дракона. Тот уже входил в воду, поднимая вокруг себя волны. Нырнул поглубже, вызвав небольшое цунами, затопившее полностью пляж, поплыл под водой, подсвеченной лунной дорожкой и, внезапно вынырнув, с грозным раскатистым рыком взмыл в облака.

– Твою ж мать, – ошалело пробормотал Красильников. – Твою же мать! Как же я умудрился кукуху словить?

Он постоял с минуту-другую, пытаясь понять, что случилось с его сознанием, если он не злоупотребляет спиртным и наркотиками.

«Одно ясно, – подумал Сергей. – После свадьбы нужно брать Виолку и валить домой. А то от безделья совсем ума лишусь. Да и Виолетте незачем знать о чудесном шоу моего головного мозга».

Красильников вернулся в беседку, где безмятежно спала невеста и, в который раз отряхнувшись от песка, примостился рядом.

«Вот только песок откуда взялся, если глюки накрыли?» – сам у себя в ужасе поинтересовался Сергей.

– Сразу после свадьбы уедем, – поморщившись от головной боли, предупредил он Виолетту следующим утром. – Торжество в замке, конечно, прикольно, но это не наш формат, милая.

– Как скажешь, любимый, – тут же согласилась невеста и, проведя по спине будущего мужа, воскликнула возмущенно: – Ты весь в песке, Сержио! Спускался ночью на пляж?




9


В пятницу ближе к вечеру стали прибывать основные гости. Замок заполнился разномастной публикой. Русские мальчишки-программисты, как дети, с открытыми ртами бродили по залам второго этажа, особенно внимательно рассматривая обширную коллекцию оружия. Они словно застыли у огромных витрин с арбалетами, кирасами, рапирами, саблями, ножами и алебардами, и уже не могли двигаться дальше. Красивые женщины их не интересовали, сигары и выпивка тоже. Подружки невесты, прибывшие с мужьями, важно восседали на террасе и обсуждали нового концептуального художника, абсолютно талантливого. По мнению Виолетты, нового Гогена. Анна не любила Гогена и к концептуальному искусству относилась очень подозрительно. Она собиралась подойти к Насте, вместе с другими детьми возившейся с щенками невдалеке от конюшни, но в этот момент ее перехватила свекровь. – Ну что ты себе возомнила, Аня? – устало обратилась она к невестке, пренебрегая всяческими приветствиями. – Этот человек не нашего круга. Он покалечит тебя морально и выкинет потом за ненадобностью. Зачем тебе это? Я давно тебя знаю, ты же девочка не алчная. И вряд ли все это богатство вскружило тебе голову. И потом… – Свекровь перевела дыхание, и продолжила монолог: – Вадим так любит тебя… Я надеюсь, что все у вас наладится, хотя бы ради Насти. – Татьяна Вадимовна, я подала на развод перед отъездом и наняла адвоката, – спокойно объяснила Анна, пропустив мимо ушей все предостережения свекрови. Она не стала ничего добавлять. Все было бы лишним. И свекровь это поняла и, тяжело вздохнув, удалилась. Анна поднялась к себе. Времени до ужина оставалось немного. Приняла ванну и облачилась в бледно-сиреневое платье от Оскара де ла Ренты, роскошный подарок Драго. Вечернее платье в пол, цвета той самой розы, ставшей их любовной колыбелью. Откровенный вырез и драпировки, пронизанные красным бантом. Платье-напоминание. Платье-надежда… А за несколько минут до ужина приехала Соланж. Казалось, ее никто не ждал, поскольку, как заметила Анна, ее приезд вызвал смущение и бесконечные хлопоты. А может все-таки ждали, но не были до конца уверены, что эта дамочка почтит своим присутствием свадьбу Виолетты. Лючия и Эмма сразу бросились к гостье с объятиями и поцелуями. Виолетта смотрела удивленно на странную размалеванную девицу в короткой кожаной юбке и майке явно на два размера меньше, плотно обтягивающей пышный бюст, главную достопримечательность хозяйки. И еще глаза, огромные, голубые, со странным блеском. Лишь после того, как Лючия пристально посмотрела и что-то шепнула Виолетте, на ее лице появилась почтительная улыбка, и она подошла к вновь прибывшей гостье за своей порцией поцелуев. А Драго даже не скрывал, как он счастлив. За ужином Анна сидела напротив Соланж, занявшей место Лючии справа от Драго. Лючия ничуть не воспротивилась. Анна находилась слева от него, хотя предпочла бы оказаться на другом конце стола, рядом со свекровью и свекром, категорически возражавших против стремительно развивающихся отношений между их невесткой и хозяином замка. Анна видела, как Драго нарочито и явно занимал разговорами гостью, но решила не устраивать сцен. Она тупо смотрела на свою тарелку, силясь впихнуть в себя хоть кусочек. И в горло не лезло ничего… – Ах, Драго, ты совсем не уделяешь внимания своей невесте, – пропела Соланж хриплым контральто. И, наклонившись через стол, обратилась к Анне: – Не обижайтесь на меня, милочка!! Мы с Драго давние… – Она замолчала, словно подыскивая нужное слово, и, смутившись, добавила: – Партнеры. – Я это уже поняла, – спокойно отрезала Анна, про себя решив, что не станет реагировать на выпады соперницы. – Соланж не так выразилась, – постарался исправить ситуацию Драго, – мы деловые партнеры… – Я поняла и это, – улыбаясь холодно и надменно, ответила Анна. Ее душила дикая ярость, но она постаралась говорить спокойно и тихо. – Ты ничего не ешь, Анна, – заметил Драго, явно пытаясь сгладить углы… – Спасибо, но я уже сыта. – Анна передернула плечами, удостоив его коротким ответом. Ее глаза встретились на минуту с торжествующим взглядом свекрови, кричавшим, вопившим ей через весь стол: «Ну, что я тебе говорила?!» – Анна, прошу тебя… – Драго потянулся, чтобы взять ее ладонь, но Анна невзначай убрала руку, словно собиралась поправить волосы. – Ах, Драго, – снова встряла в разговор Соланж, явно пренебрегая присутствием Анны, – давайте поиграем в къянх! Я так давно не играла. У тебя сохранился комплект для игры? Драго загорелся словно мальчик и снова переключил все свое внимание на пошлую француженку. Две головы, темная и светлая, наклонились друг к другу, и Соланж что-то зашептала. Словно, заговорщики! Драго долго раздавал указания, как и где поставить стол для къянха. Потом гости спорили, играть в длинную партию или в короткую, разбивались на команды. Соланж и Драго набирали игроков. Слуги вкатили огромный зачехленный стол, при ближайшем рассмотрении оказавшийся мраморным, словно выточенным из цельного куска вместе с ножками и лузами. «Какой-то космический бильярд!» – насмешливо подумала Анна, увидев, как устанавливают одна под другой огромные шайбы, сделанные из горного хрусталя, переливающиеся при свете ламп. Зрелище становилось захватывающим. Анна никогда не видела ничего подобного. Из мраморных луз выехали резные шатры, гибкие и подвижные, словно сделанные из ртути. Драго переходил от одного шатра к другому, слегка дотрагиваясь и проверяя, как они отцентрованы. Казалось, он настолько поглощен предстоящей игрой, что напрочь забыл об окружающем мире. Он издавал гортанные звуки, и другие игроки ему отвечали. Как будто вели беседу на своем языке, придуманном еще в детстве. Анна осмотрелась. В комнате, кроме нее, нходилось еще несколько человек. Остальных гостей это действо не заинтересовало, и они перешли на террасу. Анна пыталась понять правила игры, но никто не потрудился ей объяснить или пригласить играть. Она попробовала следить за происходящим на столе, где хрустальные шайбы мягко скользили по полированному мрамору и потом оказывались в шатре. Но происходило это настолько неожиданно, что Анна не могла заранее догадаться, в каком именно шатре окажется шайба. В какой-то момент непонятная игра утомила, и Анна, отвернувшись к окну уставилась на бродивших по парку Сергея и Виолетту. Парочка шла в обнимку и что-то радостно обсуждала. «Завтра у них свадьба! – подумала Анна. – Пусть все счастливо сложится!» Ее мысли переключились на жениха и невесту. Она вспомнила, как сама десять лет назад выходила замуж за Вадима. Глупая влюбленная девочка… От воспоминаний ее отвлек шум в комнате. Радостный крик Соланж. Видимо, ее команде удалось забить гол. Анна оглянулась и с удивлением обнаружила, что победе радуются все игроки. Она перевела взгляд на Драго и с удивлением заметила помаду на его щеке и воротник белоснежной рубашки, испачканный ярко-розовыми мазками, так совпадающими с цветом губ французской гостьи.




10


Едкая горечь затопила сердце. От осознания собственной глупости хотелось открутить голову самой себе. Анна тихонько поднялась и никем не замеченная вышла в сад. «Что переживать, – попыталась утешить она себя. – Нужно ехать домой и зализывать раны. Прийти в себя. Хотя пережить еще одно предательство, когда только-только пришла в себя после подлости Вадима, невозможно. Но придется свыкнуться с мыслью, что все мужчины изменяют. Или это мне так везет?» Она зашла в почти пустую оранжерею и опустилась на скамейку, явно оставленную кем-то из садовых рабочих. Полумрак в тихом сыром помещении показался Анне спасением. Она постепенно стала возвращаться в тот мир, где жила все эти годы. Нужно покинуть сказку и возвращаться в реальность. Постепенно, шаг за шагом. Для начала отбросить никчемную жалость к себе и пойти собирать чемодан. И сразу после свадьбы уехать со свекрами. – Неужели ты думаешь, что я позволю тебе бросить меня? – Прогремевший голос походил на раскаты грома, и пустое пространство оранжереи только усиливало этот эффект. Она резко повернулась. Драго подошел совсем близко, а она не слышала. – Что ты здесь делаешь? Тебя ищут все. Охрана замка, гости… Мне пришлось прервать игру! – Удивительно, что кто-то хватился меня, – не скрывая раздражения, заметила Анна. – Почему? – опешил Драго. – Ты моя невеста… – Ага, невеста-невидимка, невеста-тень! Прекрасное приобретение! – закричала она. – Да что с тобой? Перестань! – Я перестану, Драго. Правда, перестану. Завтра после свадьбы меня здесь не будет, и ты сможешь спокойно продолжать развлекаться с Соланж… – Соланж? – пробурчал он удивленно. – Она – важная гостья, только и всего. – Господи, – прошептала Анна с болью в голосе. – Ты же говоришь, что настоящий волшебник, Драго? Тогда хоть напусти чары, используй магию! Взмахни волшебной палочкой, чтобы никто не заметил, что ты весь перепачкан помадой, даже рубашка. Хотя проще, наверное, пойти умыться и переодеться… – Ты сердишься на меня, потому что ревнуешь, детка! – сделал важное открытие Драго, и лицо его приняло самодовольное выражение. – Ревную?! – Анна задохнулась от гнева. – Сержусь?! Да, я сержусь на себя, потому что опять хожу по огороду! – Не понял, прости. – Самодовольство сменилось непониманием. – Я хожу по огороду, а там разбросаны грабли. Вот я на одни наступила, они мне по лбу дали. Потом на другие встала… – Грабли? – Вон, как те, – Анна кивнула на кучу садового инвентаря, стоявшего в углу. – Кажется, я понял, что ты хочешь сказать, в чем обвиняешь… – Он протянул к ней руку. – Пойдем, я хочу доиграть… – Иди сам. Я не хочу. – Анна увернулась от его объятий, всем своим видом показывая, что ситуация не улажена. Драго напрягся. – А чего же ты хочешь? – Глаза любовника от злости превратились в щелочки. – Хочу побыть одна, хочу уехать домой, хочу, чтобы ты снял это кольцо с моего пальца! – Такие простые желания, дорогая, но боюсь, что не смогу их осуществить! Ты моя! И ты мне нужна! – медленно проговорил Драго, словно давая понять, что все претензии Анны для него ничего не значат. – Нет, не думаю. При необходимости меня может заменить Соланж… – Соланж? – расхохотался Драго. – Никогда! Он понял, что пришла пора сказать правду любимой женщине, иначе может потерять ее. И грош цена тогда его силе и могуществу, если Анна уйдет. Принуждать ее он не может и останется верен ей. Именно она стала единственной для него. Но и Анне придется хранить обет верности: кольцо не позволит ей принять другого мужчину. Даже в разлуке они останутся единым целым. Только для чего?! Их сломанные жизни не принесут никому радости. – Что ты видишь, когда смотришь на Соланж? – неожиданно для себя спросил Драго. – Красивую женщину, – ответила Анна. – Хотя немного развязную. – Эх, Анна, как и все люди, ты замечаешь только внешнюю оболочку или упаковку, а суть от тебя ускользает. Не всегда то, что ты видишь, и есть действительность. Истина иногда оказывается спрятана очень глубоко. – Почему? – Вот что тебя поразило в Соланж при первой встрече? – Твоя рубашка в ее помаде… Драго рассмеялся. – Анна, ты – моя наивная девочка и воспринимаешь мир буквально… Он хотел добавить еще что-то поучительное, но Анна перебила его: – Вот если б я обнималась с мужчиной и просила тебя не понимать все буквально, что тогда? – Я бы оторвал ему голову, – рыкнул Драго, а потом, усмехнувшись, добавил: – Ладно, убедила! Он примирительно улыбнулся и протянул ей руку. – Пошли к гостям, все хотят доиграть. – Иди сам, у меня нет желания. – Эх, Анна, Анна, если ты решила, что один мазок помады способен перечеркнуть наше будущее, то, наверное, у нас нет и настоящего. Но я прошу тебя подумать, реальность иногда обманчива, – Драго вздохнул и добавил: – Я возвращаюсь к гостям, не задерживайся тут. Он повернулся и зашагал прочь. – Драго, – тихо позвала она, понимая, что все кончено. – Драго! От невыносимой боли свело живот дикой судорогой. Она не могла дышать, не могла говорить. Только хватало сил повторять его имя и надеяться, что он не уйдет из ее жизни. Но он не слышал или делал вид, что не слышит, и уходил все быстрее и быстрее, прочь из оранжереи.




11


Анна долго стояла у французского окна, позволявшего выйти в сад, и размышляла. О себе, о Драго, о разных мирах и восприятии жизни.

«У нас совершенно нет точек соприкосновения. Никаких. Кроме секса. Восхитительного и фееричного. И все, ничего больше». Она еще не расслышала позади себя шорох, не заметила отражение на стекле, но внезапно инстинктивно повернулась на взгляд. В нескольких шагах от нее стоял тощий чуть ниже среднего роста человек странной внешности и улыбался во весь рот, совершенно лишенный зубов. Анна изумленно уставилась на вытянутый длинный череп, покрытый редкой бесцветной порослью, больше напоминавшей мох, а не волосы. Всмотрелась в пустые, ничего не выражающие глаза, остававшиеся неподвижными и внимательно следившие за жертвой. Так наблюдает хищник за отставшей от стада антилопой, просчитывая последний решительный бросок. Анна почувствовала, как леденеет от ужаса спина и от страха начинает колотить дрожь. – Ну где ж ты, Драго? – мысленно обратилась она к любовнику. – Где же твоя хваленая телепатия? Ты же должен чувствовать меня! Ощутить, как мне сейчас страшно! Помоги мне! – закричала она, не открывая рта, так как от ужаса не могла бы вымолвить ни слова. Оставалось лишь молча звать Драго…

Анна осмотрелась вокруг, не собираясь ждать помощи, а самой дать отпор мерзкому существу, отдаленно похожему на человека. «Окно!» – подумала она в первую минуту. – Но чтобы его открыть, нужно повернуться к этому существу спиной, – напомнила она себе и, подчинившись интуиции, отказалась от этой идеи. Человечек все еще внимательно разглядывал ее, не гипнотизировал, просто наблюдал, ясно давая понять, что ей не уйти… «Ага! Как же!» – Анна перестала паниковать, мысленно сосредоточившись на оружии. Им может стать все что угодно. Грабли, лопата, например. Все это находилось в пределах видимости, но слишком далеко. А на расстоянии вытянутой руки ничего! Сейчас каждый шаг ценился на вес золота, или даже больше. Любое неосторожное движение стоило жизнь.

«Ну ничего, гад, сейчас отхватишь, – полная мрачной решимости, подумала Анна. – Знаешь, что такое каблук-шпилька? Самое мощное орудие современной женщины. Придется бить ногой, только бы не промахнуться… Нужно еще что-то». Она мысленно осмотрела себя, заметив, как ее противник замотал головой, сперва с маленькой амплитудой, затем все больше и больше. Шея с каждым движением удлинялась, расстояние между охотником и жертвой становилось все меньше и меньше. «Прям маятник Фуко», – пронеслось в голове Анны. И она на миг увидела Исаакиевский собор, свой класс, приехавший в Питер на каникулы, и классную. Мерзкую бабу, имевшую обыкновение бить нерадивых учеников кусочком мела по голове. Отвлекся, заболтался. И – тюк! Получи прямо в темечко… «Прямо в темечко! А ведь это выход…» – Анна лихорадочно нащупала кольцо и напрягла руку, правильно зажав пальцы. Ох, сколько раз она наблюдала за этим коротким ударом. Нет, ошибиться нельзя! Башка с частыми проплешинами все еще вращалась из стороны в сторону, и Анна видела глаза существа уже рядом с собой. Еще пара таких кругов, и эта страшная голова достанет ее. Анна не ведала, что случиться дальше, но в смертельной опасности происходящего уже не сомневалась. Она выждала момент, когда оживший маятник пронесся мимо ее лица и начал заходить на следующий круг, лишь на секунду потеряв ее из виду. Анна выбросила руку вперед, в глубине души молясь, чтобы глазомер ее не подвел. Удар оказался точным, а выпад своевременным. Огромный изумруд врезался в хрупкую черепную коробку, раскалывая ее пополам. Существо, взвыв от боли, потеряло равновесие и, накренившись на бок, упало. Анна сделала шаг к нему, намереваясь нанести коронный удар шпилькой в колено, но в этот момент в оранжерею вбежали двое садовников. – Не подходите близко, госпожа! Опасно! – предупредил один из них, закрывая Анну спиной от врага и будто не смея прикоснуться к ней, каждым движением оттеснял Анну от поверженного «Фуко». Она оглянулась по сторонам. Оранжерея наполнилась мужчинами всех возрастов и комплекций. Они молча, без всяких разговоров, становились вокруг злоумышленника. Тот, обреченно поскуливая, лежал на полу. Анна видела только его сгорбленную фигурку. Шея так и осталась тонкой и вытянутой, теперь «Фуко» не смог бы даже стоять без посторонней помощи. – Тайсары… Сколько же вас здесь? – громко захныкал незваный гость. Анна отвернулась к окну, втайне надеясь поскорее забыть этот кошмар. И тут она осознала, что великий волшебник Драго так и не услышал ее крики о помощи… – Я гнал все мысли о тебе, прости! – прошептал ей в ухо такой знакомый голос, и руки, родные и сильные, обхватили ее сзади. – Я просто идиот, Анна! Он развернул и быстро оглядел ее. – Он не дотронулся до тебя? Укусов, порезов нет? – Драго тщательно осмотрел ее плечи и руки, а потом, словно что-то сообразив, рванул с себя смокинг и бережно укутал в него Анну. – Никаких ссадин или синяков, милая? – снова уточнил он. Она посмотрела в его глаза, полные боли и раскаяния, и не стала ничего говорить. Лишь отрицательно махнула головой и уткнулась в его плечо. Он гладил ее волосы и, слегка касаясь губами волос, вдыхал ее запах, нежный и пряный. Запах любви. – Ты очень храбрая женщина, Анна! – сказал ей Драго прямо в ухо. – В одиночку противостоять стуну сможет далеко не каждый мужчина… – Простите, ваше величество! – послышался пронзительно-визгливый истерический голос из круга. – Я не знал, что эта землянка ваша… жертва. – Это моя женщина, – не оборачиваясь, прогремел Драго, делая ударение на последнем слове. – Ты прикоснулся к ней, стун? – Не-е-ет! – завопил «Фуко». – Нет!! Я не знал… не знал… Но я ничем не обидел ее… А она пробила мне голову и сломала шею… Договорить он не успел. Послышался возбужденный шум голосов, и под него, как под аккомпанемент, в оранжерею величественно вступила Соланж. Толпа расступилась. Размалеванная полуголая девица, уверенно прокладывая себе дорогу по людскому коридору, подошла к пленнику. Ее нога, обутая в золотую плетеную босоножку, опустилась на шею поверженному существу. – Ты напал на женщину великого Тайсара, стун! И знаешь, что тебя ждет… Пленник внимательно всмотрелся в лицо Соланж, в ее глаза, и ужас парализовал его. – Вы… – Ты не смеешь обращаться ко мне, стун! – резко оборвала его Соланж. – Ты виновен, и твоя вина абсолютно ясна. – Где Мойры? – хриплым контральто обратилась она к Драго. – Сейчас прибудут, – отмахнулся он, все еще оставаясь рядом с Анной, обнимая ее так, словно боялся выпустить из рук. – Но, монс… то есть Соланж… я хочу, видеть Амбраху, вождя стунов, – учтиво, но твердо заявил Драго. – Нарушен основной закон, и все племя стунов понесет наказание… – Не-е-ет, не делайте этого… я один виноват, – просипел с пола «Фуко». – Один? – Драго усмехнулся. – Не смеши меня, стун, у вас коллективный разум. Один на все племя… – Амбраху, – позвал Драго, не меняя интонации. – Я велю тебе прибыть сюда немедленно. – Слово властителя судеб – закон для несчастного стуна, – проговорило точно такое же существо, появившееся из ниоткуда. Амбраху низко поклонился Драго и, повернувшись к соплеменнику, заметил Соланж. Он упал ниц на землю, не смея поднять глаз. – Встань, вождь стунов, – произнесла Соланж своим необыкновенным контральто. – Встань, имей мужество выслушать приговор. В оранжерее появились три красавицы, очень похожие между собой. У каждой Анна заметила какие-то предметы в руках. Первая держала книгу, вторая – нити, а третья – ножницы. «Мойры, – подумала Анна, – как из греческих мифов». И тут же услышала голос Драго в своей голове. Сам Кэлоджеро не раскрыл рта. – Это и есть Мойры. Девушки, подойдя к Драго, низко поклонились. – Что ты хочешь сделать с пленником? – про себя испуганно осведомилась Анна, не смея высказаться вслух. – Убью, – хладнокровно проговорил Драго, также не издав ни одного звука, – каждый, кто посмеет причинить тебе боль или испугать, будет приговорен… – Убив, ты сделаешь его национальным героем. Ведь он не причинил мне зла… – мягко возразила Анна. – Она права, Драго, – вступила в немой разговор Соланж. – Тебе досталась не только храбрая, но и умная женщина. Мои поздравления, малыш! – Но стуны нарушили закон! Им нет места на моей планете! Хотя… – Драго ласково улыбнулся Анне. – Будь по-твоему, Анна! Я вышлю отсюда племя уродцев. А этому сохраню жизнь. Тогда для всех стунов он превратится в изгоя. Это и станет ему наказанием! Соланж величественно кивнула. Анна посмотрела на любовника. Ее прижимал к себе совсем другой человек, надменное лицо, говорившее о высочайшей власти, его голос был ровным и тихим, но каждое слово ловилось толпой. Анне стало страшно от одной мысли, что этот человек, обнимающий ее и во всеуслышание объявляющий свои права на нее, оказался темной лошадкой. Самый обычный прикид, – ни мантии, ни короны, ни скипетра в руках, – но высшая власть исходила от Драго, распространяясь повсюду, как дурман, заставляя беспрекословно повиноваться. Ее нежный и обходительный любовник исчез куда-то, а его место занял незнакомец, правящий целым миром. Драго объявил приговор. Потом быстро расписался в книге, поднесенной ему первой Мойре, и, взяв из рук второй длинную серебристую нить, тонкую, как паутина, передал ее Соланж. Пленник закричал страшным голосом. А оцепеневший Амбраху упал на колени: – Пощадите, ваше величество! Наше племя не сможет обитать на Альтейне. Там нет никакой жизни… – Там есть флора, но нет фауны. И это для вас самый приемлемый вариант. Амбраху, – устало повторил Драго. – Твои люди перешли с растительной пищи на животную, преступив через мои законы. Сначала в пищу шли маленькие птички, потом настал черед млекопитающих. Я дал вам возможность остановиться, помнишь? Амбраху понуро кивнул. – Но ты пренебрег моим мнением, – продолжал Драго. – Но не так давно вы перешли на людей и начали их пожирать с удвоенной скоростью. Твои соплеменники даже имеют наглость проникать в мой дом и тут устраивать охоту на моих гостей… – Не наказывай всех. Прошу тебя! – стал умолять Амбраху. – Нет, я говорил тебе в последний раз, что не потерплю людоедов на своей планете. И не надоедай мне, стун, а то я изменю решение. – Когда приговор вступает в силу? – обреченно проблеял Амбраху. – Сейчас, – отрезал Драго, поморщившись, и махнул рукой, словно сделал знак убираться.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68495378) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.