Книга - Варко. Там высоко

Там, высоко-высоко
Эн Варко


Астре Линсоу оставалось закончить последний курс магодизайна, чтобы получить обещанную от хозяина вольную. Увы, злосчастное пари с Лораном Ронским разрушило ее планы. Теперь свобода Астры зависит от наглого некроманта, требующего от нее невозможного: в кратчайшие сроки освоить высшую магию и разбудить фею…





Эн Варко

Там, высоко-высоко





ГЛАВА 1. Книжная лавка мистера Бесона




Звонкая трель дверного колокольчика заставила меня спрятать конспекты в стол. Последнее время мы с мистером Бесоном искренне радовались любому, кто заглянет на огонек. Но не сейчас. Я позвоночником ощутила приближение неприятностей.

В салон сначала вошел высокий молодой человек лет двадцати пяти с надменным породистым лицом, в муаровом камзоле, лакированных туфлях и с модной тросточкой. Белоснежное жабо оттеняло смоляные локоны, синеву выбритых щек и жгучие черные глаза. Я помнила этого денди: на прошлой неделе он выбирал у нас книгу. Причем и зашел-то он сначала понарошку, дождь переждать. Даже, правильнее сказать, заскочил, так как такие важные птицы редко захаживают в наш район. И уж тем более ничего не покупают. Но дела у нас последнее время шли не очень, вот мистер Бесон и предложил пари знатному посетителю, что без покупки тот не уйдет. Если уделит нам десять минут своего времени.

Это оказалось верным ходом. Денди заинтересовался:

– На что спорим?

– На нее…

Я и опомниться не успела, как мистер Бесон схватил меня за плечи и подтолкнул к молодому мужчине. Увы, мистер Бесон был в своем праве. Конечно, он очень хороший, но я не коренной житель королевства, соответственно, мой хозяин имеет полное право распоряжаться мной. Вот только никогда я раньше и подумать не могла, что он этим правом когда-нибудь воспользуется. Мистер Бесон был для меня как отец.

Разумеется, я здорово тогда растерялась. Стою, глазами хлопаю, мысли все разлетелись. В какой-то момент мелькнула робкая надежда, что денди откажется. Но нет. Он меня оглядел с ног до головы, хмыкнул и согласился.

Мало того, сел на стул, положил ногу на колено, а на нее тросточку и продолжил пожирать меня глазами. Как я обезьяной то на один шкаф по лестнице карабкаюсь, то на другой: сначала, чтобы достать озвученную хозяином книгу, затем чтобы принести денди и, получив отрицательный ответ, спешно бросаться за другой. Горка забракованных книг на полу росла, мистер Бесон давал мне краткие распоряжения, я носилась, как угорелая, а посетитель все сильнее ухмылялся: то книга на его вкус пошлая, то чересчур заумная, то слишком дешевая…

Когда, совершенно запыхавшись, я принесла очередную книгу, он встал, даже не взглянул на нее. Бросил в забракованную кучу и больно схватил меня за руку.

– Идем, – невыразительно проговорил он.

– Еще одна попытка, – голос мистера Бесона прозвучал настолько по-особому, что я, позабыв обиду, обернулась.

Обычно мистер Бесон выглядит весьма непримечательно, ну, может, подвижен сверх меры. И рост у него не большой, но и не маленький; и черты лица правильные, но мелкие; и тонкий рот улыбчивый, но без подобострастия. А тут суетность вся исчезла, посерьезнел, стал как-то выше, значительней, а видавший виды коричневый сюртук вдруг приобрел некоторую респектабельность. На мгновение даже показалось, что в глазах мелькнули зеленые искорки.

Денди послушно застыл, наблюдая, как хозяин не спеша вытащил из сейфа черную книгу в золотом окладе и торжественно водрузил на стол. Я принялась растирать ноющее от крепкого захвата запястье, а денди, забыв обо мне, попытался открыть книгу. Не тут-то было.

– Что это? – нетерпеливо поинтересовался он.

– Антикварное издание, милорд. Трактат о стране фей, написанный герцогом Иппатом Ронским, великим магом и выдающимся военачальником.

– Это мой отец, мистер.

По губам мистера Бесона скользнула тонкая улыбка, словно он знал это.

– Почему книга не открывается?

– Вы слышали, милорд, о пыльце фей? – вопросом на вопрос ответил мистер Бесон. – Она обладает уникальным свойством – может превращать слова в реальность.

– Что-то подобное слышал, но все феи вымерли. А может, и вовсе их не было. О них мало кто знает. Пустой народец, – нахмурился молодой человек, пытаясь открыть книгу.

– Она не откроется, пока не станет вашей, – предупредил хозяин. – Что же касается пыльцы – немного ее осталось. И, очень редко, ее используют в книгопечатании, обрабатывая особо ценные книги. Как вы понимаете, стоят такие книги недешево. И их мало кто читает. Предпочитают хранить, как ценные сокровища. Ведь с каждым годом цена на пыльцу растет, а сама по себе эта субстанция летучая и действует лишь один раз.

– То есть книга одноразовая? – поджал губы денди.

Но я уже давно книги продаю. Увидела, что заинтересовался.

– Написанное оживет лишь раз, но сам текст останется. Потом это будет самая обычная книга. Если, конечно, можно назвать обычной книгу, написанную вашим отцом.

Денди больше не раздумывал и решительно произнес:

– Беру.

И, согласно пари, не торгуясь, выложил на прилавок озвученную мистером Бесоном сумму. Равную, между прочим, стоимости моего годичного обучения в университете.

Лишь денди вышел за дверь, как хозяин и сам засобирался. Сбегал наверх, в свою спальню, вернулся с раздувшейся заплечной сумкой и обратился ко мне:

– Вырученные от книги деньги отдашь за обучение. Как раз хватит оплатить последний курс.

– А вы? – Перспектива столь неожиданного отъезда испугала настолько, что я забыла про свое намерение подуться на вероломного хозяина.

– Мне надо кое-кого проведать.

Мистер Бесон легонько щелкнул меня по носу. Вдруг показалось, что он сейчас обнимет меня, но вместо этого хозяин подмигнул, и лицо его помолодело ужасно.

– Я вернусь, Астра. Обязательно вернусь. А пока приглядывай за нашей лавкой. И смотри не растеряй покупателей. У нас с тобой их и так кот наплакал.

Он ушел. А через пару дней вернулся денди. Да не один, а с девушкой. При ее виде мне вдруг самой вслед за конспектом захотелось нырнуть в стол.

Высокая, стройная, в модном в этом сезоне платье из набивного шелка и легкомысленной шляпке на роскошных белоснежных волосах – она застыла на пороге, чтобы окинуть критическим взглядом помещение.

И я вместе с ней увидела пыльные листья фикуса в кадке у стены (я как раз сегодня купать его собиралась), швабру в дальнем углу (ой, забыла убрать), допотопные счеты на столе (зато удобные), крохотное чернильное пятнышко на белоснежной блузе (я нечаянно, правда!), пальцы с неровно обрезанными ногтями (потому что на лекции опаздывала), и, собственно саму себя: с поспешно собранными в пучок волосами цвета ржавчины, зелеными, чуть раскосыми глазами и заостренными ушами.

Увиденное красавицу не впечатлило. Она с удивлением взглянула на денди. Тот продолжал учтиво придерживать дверь, прижимая свободной рукой к груди печально знакомую мне книгу.

– Лис, это здесь, – негромко ответил он на немой вопрос.

Она соизволила приблизиться к столу, ну а ее кавалер следом. Причем от его внимания я засмущалась даже сильнее, чем от ее презрительного разглядывания. Мне теперь не только хотелось спрятать неухоженные руки под стол, но и застегнуть блузку на верхнюю пуговку. Я с возмущением взглянула на денди и получила в ответ невообразимо наглую улыбку.

«Я знаю, что ты смущена. И мне нравится это». Вот что говорил взгляд этого типа.

– Эй ты, позови своего хозяина, – приказала красавица.

– К сожалению, мистер Бесон отсутствует. – Я заставила себя улыбнуться. – Чем могу помочь?

Девушка выразительно взглянула на молодого человека, и он положил книгу на стол.

– Эта книга – фальсификация. Отец моей невесты и друг покойного отца со всей убедительностью доказал: Иппат Ронский не мог быть автором этого нагромождения нелепиц. С феями он никогда дела не имел и сочинительством сказок не увлекался. Сожалею, но вынужден потребовать свои деньги назад. И пари… Твой хозяин проиграл его.

– Какое пари? – спросила Лис и, не услышав ответа пялившегося на меня денди, раздраженно повторила вопрос. – Лоран, какое пари?!

– Увы, тут я ничего не могу сделать, – собрав остатки мужества, ответила я. – Вопрос с пари, как и с возвратом денег, вам следует обсудить с мистером Бесоном.

– И когда я смогу поговорить с ним? – Денди был сама любезность, но каждое его слово вызывало внутреннюю дрожь.

– Зачем разговаривать? – не дала мне ответить Лис. – Пусть эта особа вернет деньги, и дело с концом. Лоран, дорогой, какой ты, право, еще ребенок! Разве можно что-либо покупать в столь сомнительных заведениях?

Она тесно прижалась к молодому человеку, но тот не обратил на девушку внимания. Я попыталась открыть книгу, и она поддалась. Это было очень добротное издание, на прекрасной бумаге, с чудесными иллюстрациями… но самое обычное. С первой картинки мне улыбалась девушка, такая же рыжеволосая, зеленоглазая, как и я. Только с обычными ушами и прозрачными как у стрекозы крылышками за спиной.

– Боюсь, разговор с мистером Бесоном вас разочарует. – Я захлопнула книгу и почувствовала, что начинаю злиться. – Эта книга уже не подлежит возврату.

– На каком основании? – вкрадчиво осведомился Лоран.

– На основании здравого смысла, милорд. Вы пользовались ею, и она утратила волшебство…

– Какое волшебство? – опять встряла девушка. – Лоран, что за глупости она несет? Какое волшебство?!

Но тот опять проигнорировал свою спутницу.

– Или вы скажете, что и пыльцы никакой не было? – перешла я в наступление.

– Частично. Я не смог разглядеть в подробностях ритуал обращения фей в волшебные цветы.

– Лоран, феи вымерли. Их нет! Соответственно, и ритуалы с ними связанные, теряют всякий смысл. Это глупейшая книга, – топнула разозленная невниманием жениха девушка. – Милочка, если ты немедленно не вернешь деньги, я буду вынуждена обратиться в полицию.

– Описание ритуала много места занимало? – я решила не обращать на истеричку внимания.

– Одну страницу. А что?

От испытывающего взгляда Лорана меня пробрал озноб. Словно он узнал нечто компрометирующее меня. А такого не могло быть, потому что не могло быть никогда. Я вздернула подбородок и заученно отбарабанила (вот уж никогда не думала, что мне так скоро пригодится нуднейший курс юридического права, который я сдала летом):

– Согласно закону о правах потребителей, вы можете потребовать деньги назад, если количество бракованных страниц превышает один процент. В этой книге (я заглянула в ее конец) – 1025 страниц, а, по вашим словам, бракованная лишь одна…

Пока выдавала эту тираду, разнервничалась ужасно. Особенно нервировал марш, который девушка принялась выбивать по столешнице. Пальцы у нее длинные с аккуратными, не в пример моим, ноготками, а на одном из них перстень. Из тех, которые лишь адепты смерти носят: с огромным аметистом и магическим огоньком внутри. Мне не повезло разговаривать с некроманткой. Кстати, по-моему, я ее где-то видела. Да и денди, при здравом размышлении, тоже. Причем не только в нашей лавке. Скорее всего, в университете… Вот не случайно мистер Бесон пенял, что у меня отвратительная память на лица. Это непростительный недостаток для продавца. Да и для магодизайнера, которым я мечтала стать, тоже. Клиента нужно помнить и чтить как родную маму или отца.

– А ведь я тебя знаю, – вдруг сказала Лис. – Ты дотациошка с третьего курса.

– Уже с четвертого, – машинально поправила я.

Вообще-то я училась на факультете магических искусств. Он выпускал магоискусников самых различных направлений. Студенты впоследствии становились косметологами, модистками, парфюмерами, ювелирами, дизайнерами. И пусть эти профессии не самые денежные, зато всегда востребованные, а главное, освоив одну из этих специальностей, вместе с дипломом можно было получить вольную и статус полноправного гражданина королевства. Собственно, ради таких, как я, факультет и организовался, а спонсировала обучение сама Королева Илрисс Светозарная. И так как далеко не все хозяева были готовы вкладываться в своих рабов, многим из нас приходилось усиленно работать, чтобы оплатить учебу. Поэтому по университетскому городку большинство из нас не ходило, а ползало, засыпая на ходу. Студенты с других факультетов над нами посмеивались, но больше всего нам доставалось от некромантов. Они и придумали для нас эту обидную кличку – «дотациошки».

«Закрою магазин пораньше и куплю себе пирожное, – решила я. – Нет, два пирожных». После сегодняшней беседы одного будет недостаточно. Я слегка улыбнулась, представив, как разожгу камин, заберусь с ногами в кресло. В одной руке ароматный кофе, в другой хрустящая трубочка с моим любимым мятным кремом…

– Короче так, нищебродка, – прервала мои мечтания девица, – или ты сейчас забираешь назад книгу, или я посылаю запрос в миграционную службу о наличии у твоего хозяина лицензии на использование труда эмигрантов. Ты какой расы? Можешь не отвечать. И так вижу по ушам, что Эльфозиана. А чтобы простому лавочнику разрешили иметь в услужении эльфийку – это нонсенс.

Я не знала, есть ли у мистера Бесона лицензия на меня. Никогда не задумывалась над этим. Но сделалось вдруг страшно. С миграционной службой шутки плохи.

Ее появление связано с историей дьюингов, к которым относился мой хозяин. Изначально эти людские племена ютились на каменистых землях в Горах Отчаяния, что на северо-западе нашего континента. Дьюинги не жили, а выживали. И дело было не столько в суровом климате, сколько в том, что их окружали завистливые и кровожадные соседи. Так продолжалось до тех пор, пока двенадцать вождей-магов не объединились, избрав свою первую Королеву – Ириду Грозную. В ходе кровопролитных войн королевство быстро расширилось, а непокорные народы были укрощены. Правда, не все. Орки, гномы и эльфы, например, оказались практически стерты с лица земли. Восемнадцать лет назад рухнул последний оплот сопротивления не-людей – грозный Эльфостан. Все взрослое население погибло. В живых остались лишь младенцы в возрасте до трех лет. Их решили пощадить и распределили среди наиболее зарекомендовавших себя в борьбе с не-людьми ветеранов. Цель прежней королевы была благородной: попытаться восстановить популяцию не-людей, но воспитать из них мирных граждан Королевства дьюингов, без былой агрессивности. И так как на содержание таких, как я, выделялось хорошее пособие, разобрали детей охотно. Впоследствии, если у воспитанника обнаруживались магические способности, то ему предоставлялась возможность приобрести магическую специальность, а его хозяин получал приличный бонус в виде королевской премии по окончанию его воспитанником высшего заведения. Такая политика привела к тому, что нелегальный рынок продажи детей инородцев расцвел буйным цветом. Пираты, не боясь штормов Океана Скелетов, бороздили его грозные воды в поисках заселенных не-людьми земель. И хоть у островитян магический дар практически отсутствовал, охотников стать их хозяевами было предостаточно. Тем более что предприимчивые работорговцы научились подделывать королевские лицензии. Это позволяло нечистоплотным хозяевам получать государственное пособие на своих воспитанников вплоть до их совершеннолетия. Для борьбы с мошенниками и создали миграционную службу. Методы этой борьбы были весьма суровы: вплоть до тюремного заключения хозяина с полной конфискацией имущества и умерщвлением его питомца.

Поэтому я скрепя сердце вытащила из сейфа бархатный мешочек, где лежали вырученные за книгу деньги.

– Пересчитывать будете? – угрюмо поинтересовалась я.

Лис открыла рот, но Лоран опять перебил ее:

– Нет. Но разговор, как понимаешь, еще не закончен.

Он несколько раз подбросил мешочек, слушая звон златонов, а потом галантно предложил своей спутнице локоть.

– Ну, двигаем громить ювелирную лавку, дорогая?

Они ушли, а я заглянула в кассу. Там лежал десяток медняков и три сребрала. Похоже, пирожного мне сегодня не видать. Расстроившись, я раскрыла злосчастную книгу о феях, поспешно перевернула первую страницу, где на меня с безмятежной улыбкой смотрела фея, а на следующей прочитала:

«Феи – один из самых бесполезных народцев на земле. Их магия направлена на то, чтобы кружить голову мужчинам. Невоздержана, как фея – худшего оскорбления нельзя нанести эльфийке…»

Я густо покраснела. Ну, надо же! И на этот бред мистер Бесон заключил пари на меня? Мне стало так тошно, что я сделала то, что никогда не позволила бы себе раньше – использовала книгу вместо дров, чтобы сварить кофе. Вот только благородный напиток получился горьким. И пирожных решила не покупать.




ГЛАВА 2. За все надо платить




Легкие искорки защекотали ладони, и дверной замок послушно щелкнул. Я с грустью перевернула дощечку на «Закрыто». Мистер Бесон отсутствовал почти неделю, и принимать посетителей книжной лавки в первую половину дня было некому. Утешало одно – большая часть покупателей приходила вечером, когда у меня заканчивались лекции. И все же выручки сильно упали. А главное, я понятия не имела, как долго еще будет отсутствовать хозяин. Невзирая ни на что, я скучала по нему. Не из-за денег. Всего неделя осталась до полнолуния, и я добуду то, что могло бы решить мои финансовые проблемы. Вот только вряд ли с таким подневольным лицом, как я, кто-то будет всерьез разговаривать. С мистером Бесоном я всегда чувствовала себя как за каменной стеной. Он вникал во все хитросплетения законов, принимал решения, договаривался о поблажках и скидках, он подписывал все сделки… Он по вечерам слушал мою болтовню о том, как прошел день. Теперь мне было страшно и одиноко.

Тяжело вздохнув, я поправила лямку сумки, набитой учебниками, и двинулась в сторону нашего университета. Здание было видно издалека: высокое, в четыре этажа, цвета густой охры, с величественным портиком белого мрамора и сложной скульптурной композицией на крыше. Творец всего Сущего Охон и шесть Межмировых Духов в виде четырех обнаженных мужчин и двух дев строго взирали сверху на сонных студентов, которые стекались спозаранку в храм магической науки. Автором этого творения являлся известнейший скульптор девятнадцатого века гном Артот Чернобров. В университете очень гордились этим фактом. Правда, его введение в сонм Духов еще одной женщины архимагов возмутило, но признанный мастер аргументировал свою позицию необходимостью соблюдения симметрии. И мудрые старцы поворчали, но согласились.

Скульптуры и правда получились как живые. Но мне больше нравился чудесный университетский сад: тенистый, раскидистый, напоминающий своей неухоженностью дикий лес. В конце лета опавшие яблоки плотно устилали землю, а к началу учебы аромат от гниения разносился по всему городу. Я любила этот запах, как и сам университет, с которым, возможно, вскоре мне предстояло расстаться.

Город просыпался неохотно, но ближе к университету улицы оживали, а на Университетской площади так и вовсе было многолюдно. Я услышала грохот догоняющего меня экипажа и оглянулась. Поравнявшись, усатый кучер осадил пару гнедых, и из кареты выглянуло улыбающееся личико:

– Астра!

– Доброе утро, Соль. – Я во все глаза рассматривала выпорхнувшую на мостовую подругу.

Выглядела она как важная дама. Жемчужный жакет и юбка, расшитые причудливыми цветами с капельками бирюзы, выгодно подчеркивали и золотистые кудри, и нежность кожи, и глубокую синеву глаз. На острых ушках эльфийки как капельки росы сияли топазы, а сама она лучилась от счастья.

На мое изумление она ответила задорной улыбкой.

– Рассказывай, – нетерпеливо бросила я. – Откуда такая роскошь?

– Представляешь, я вчера познакомилась с таким человеком… Ох, Астра, я не верю, что такое со мной произошло…

Соль махнула рукой, отпуская экипаж. Он загрохотал, отъезжая, а мы с подругой влились в один из ручейков, стекающихся со всех сторон на занятия студентов.

– Что за человек-то?

– Он учится на факультете некромантии.

– Шутишь? – удивилась я.

Некромантов у нас никто не любил. Туда только отпрысков аристократических семей принимали. Они себя называли чистокровными дьюингами, так как вели свой род от небольшого племени с одноименным названием, что объединил все остальные племена людей. Считалось, только дьюинги способны к магии смерти, а, следовательно, только они могут заниматься на элитном факультете некромантии. Преподавали у них лишь архимаги, а учились они во второй половине дня, когда студенты с других факультетов расходились по домам. Предварительно тщательно вымыв все коридоры, между прочим. И все же периодически пересекаться с этими снобами нам приходилось. В основном на магических турнирах, где некросы-первокурсники оттачивали на наших бедных мальчиках боевые умения. Ну и недавняя моя встреча с двумя представителями этого племени лишний раз подтверждала, что от некромантов лучше держаться подальше.

Подруга не разделяла моего мнения. Она сияла, как новенький сребрал.

– До сих пор в себя прийти не могу! – заявила подруга. – Даже страшно делается – вот как я счастлива!

На нее оглянулись идущие рядом студенты, и Соль заговорила тише:

– Я тебе так благодарна…

– За что?!

– Ты просила меня вчера подменить?

Просила. Мне в книжную лавку бежать нужно было, и мы договорились с Соль, что она одна дежурить будет, пока мистер Бесон не вернется.

– Так вот, вымыла я коридор и пошла грязную воду сливать. Вдруг у меня кто-то ведро отнимает и говорит: «Не дело такой красавице тяжести таскать». Я чуть не заорала от неожиданности. Ты же знаешь, Астра, слух у меня очень чуткий, а тут не услышала, как ко мне приблизились. И голос такой мягкий, бархатистый. И духи… Святые Заступники, какие духи! Ты же знаешь, я диплом по парфюму пишу, так вот лионийский первоцвет там сто процентов присутствовал. Представляешь? Он же кучу златонов стоит! А еще…

Между тем мы вошли в яблоневую аллею. Ее подметали каждый день, но все равно раздавленные яблоки раскрашивали мощенные белым камнем дорожки ржавыми пятнами. Чем ближе к проходной, тем сильнее стучало сердце. Я намного больше прониклась бы радостью за подругу, если бы не снедавшее меня беспокойство. Оно росло с каждым шагом, а подруга продолжала щебетать:

– Знаешь, какой он чуткий и предупредительный? Проводил меня до дома. Всю дорогу расспрашивал о том, как я к миссис Кронт попала, как мне живется и как учится. Всего ли хватает. Про тебя, между прочим, тоже спрашивал… А сегодня из магазина посыльный пришел, платье это принес. Я сначала вернуть подарок хотела. Дай, думаю, только примерю… А оно село на меня как влитое. И я не нашла в себе сил его снять. Просто не нашла! И Миссис Кронт головой качает, улыбается: «Бери-бери. Господин достойный, из хорошей семьи. Ты с ним поласковее». На крыльцо выхожу, а там меня экипаж ждет. Словно я важная дама!

Я покачала головой. Соль неисправимая оптимистка и отказывалась видеть очевидное. Миссис Кронт баловала эльфийку и не скупилась на ее образование, так как не без основания рассчитывала получить за нее Королевскую Премию. Впрочем, даже если Соль не окончит университет, миссис Кронт всегда сможет выгодно продать свою подопечную какой-нибудь богатой семье. Эльфийки всегда в цене. Особенно с магическим даром, который к совершеннолетию входил в силу.

У входа в университет возникло небольшое столпотворение. Все обнажали запястья и показывали метку гоблину Фуссо. Ее ставили в начале года в канцелярии всем студентам. Разумеется, при условии сданной сессии и оплаты следующего учебного года. Увы, у меня такой метки не было. Всю первую неделю обучения Фуссо пропускал меня, так как верил честному слову, что я заплачу. А позавчера он спустил с крыльца студента без метки, вслед ему полетела сумка с учебниками. Я думала, умру от страха, когда напирающая сзади толпа вытолкнула меня к турникету. Гоблин грозно посмотрел и уже открыл рот, но неожиданно словно впал в прострацию, и мне удалось проскочить. Вчера снова повезло. У Фуссо пуговица некстати оторвалась. И он принялся ползать среди студенческих ног и подолов платьев, не обращая на меня внимания. Пробегая через турникет, вдруг подумалось, что Фуссо жалеет меня, но теперь, чем ближе я подходила к нему, тем сильнее сомневалась в этом…

– Ты почему такая невеселая? Что-то случилось? – спохватилась подруга.

Я не посвящала Соль в свои неприятности. Зачем нагружать друзей проблемами, которые они все равно не смогут решить?

– Не выспалась, – буркнула я и внутренне подобралась.

Студентка впереди сдвинула манжет, и Фуссо рассеянно кивнул, разрешая войти в здание. Затем он перевел взгляд на парня, что перед нами.

– Ты что ел на завтрак? – грозно зарычал вдруг гоблин.

– Чесночную колбасу, мистер.

– Я не мистер… пчхи, болван. Сколько раз… пчхи… можно говорить пчхи… не есть… пчхи… пчхи… пчхи…

Из глаз Фуссо потекли крупные слезы, нос быстро распухал, а зеленая кожа начала буреть. Наверно, парень с первого курса, раз не знал, что у нашего привратника аллергия на чеснок.

– Теперь первоклашке капец, – сочувственно шепнула Соль.

Я согласно кивнула. У Фуссо масса возможностей испортить жизнь студентам. Например, сказать, что метка подделана и отправить через полгорода в городскую ратушу, чтобы поставить новую. Или устроить унизительный обыск на выходе, заподозрив в выносе магических препаратов. Или привлечь в помощь свою жену Мигверу, что совсем плохо. Она администратор, и одна из ее обязанностей – проверять сделанную дежурными работу. Заставить перемывать полы ей как нечего делать. А если муженек обратит внимание Мигверы на конкретного студента или студентку, их жизнь очень надолго превратится в ад.

Фуссо продолжал чихать, а очередь все нарастала. Студенты начали взволнованно переговариваться – у нас опоздания не приветствовались.

– Я могу идти? – пробормотал оробевший первокурсник.

Гоблин согнулся в чихе, и парень воспринял это как знак согласия, ну а я рванула следом.

Оказавшись в здании, мы с подругой разбежались в разные стороны, так и не договорив. Соль опаздывала на спецкурс по зельеварению, а у меня по средам ландшафтный дизайн в университетской оранжерее. И мне пришлось здорово повозиться с одним не желающим вовремя расцветать упрямцем. Да и сам зимний сад после каникул хотелось привести в должный вид. Хорошо еще, что руководство на его содержание выделяло достаточное количество магической энергии. Можно было обходиться без половых тряпок, садовых ножниц и прочего инструментария.

Приятные хлопоты вытеснили из головы печальные мысли. Я не заметила, как пролетели три часа. Поэтому встретились мы с Соль лишь на последней паре. И то перед самым началом занятия.

В аудитории все уже были в сборе. И как всегда группа разделилась на две неравные части. Большая галдела на первых рядах. Будучи пусть и не-людьми, зато коренными жителями королевства, они называли себя «свободнорожденными» и требовали, чтобы мы обращались к ним «мистер» и «мисс». Мы же о свободе пока могли лишь мечтать и делали все, чтобы эта мечта сбылась. Зато в дружбе, взаимовыручке и успеваемости «свободнорожденным» было до нас далеко. Гномы Троп и Трын – будущие гении-ювелиры, малютка Миа – настоящая волшебница по части парикмахерского искусства, ну и мы с Соль тоже нашу компанию не позорили. Каждый мастак в своем деле. Время от времени мы устраивали небольшие посиделки, и мистер Бесон с удовольствием присутствовал на них. Он любил слушать нашу болтовню и дымить трубкой с приготовленными Соль ароматическими травками.

– Астра, ты трактат о светящихся статуях законспектировала? Дай списать, – вместо приветствия закричал мне Троп.

Но достать нужную тетрадь я не успела. Прозвенел звонок, а следом в аудиторию вошел мистер Портик.

– Садитесь.

Он обвел всех строгим взглядом и остановился на мне. Пенсне привычно съехало по горке длинного носа и так же привычно водворилось назад на переносицу длинным узловатым пальцем.

– Астра, ректор требует немедленно к себе…

В моей душе все похолодело. Предчувствие часа расплаты обрушилось на меня снежным комом. Надо ли говорить, что поднималась я из-за парты крайне неохотно? С трудом передвигая ноги, добрела до конца коридора, спустилась по широкой лестнице на второй этаж и замерла у дверей с инкрустированным бриллиантами панно. Демон злобно сверкнул на меня рубиновыми очами, а дракон ненадолго оторвался от сражения, чтобы любезно сообщить:

– Время приема студентов по средам с трех до четырех часов после полудня.

Меня это приободрило. Сегодня был четверг, а значит…

Но только я повернула назад, как дверь распахнулась.

– А-а, вот и ты, милочка. Лорд Диабо о тебе уже дважды спрашивал, – оскалилась эльфийка Пирта.

Выглядела она как и в тот день, когда я впервые переступила порог университета: хрупкая голубоглазая блондинка с несколько угловатой фигурой и неизменным лорнетом, что сжимали тонкие пальчики с заостренными ноготками. Добавьте к этому всегда черный низ и белый верх с обязательно пышным кружевным жабо. С виду девочка-одуванчик, а на поверку – редкостная вредина. Среди студентов ходили слухи, что нашу секретаршу ректор давным-давно уже придушил, а потом воскресил из мертвых. После этого, как и водится у оживших мертвецов, Пирта демонстрировала боссу собачью преданность, а вот всем остальным приходилось несладко.

Вздохнув, я вошла в приемную. Пирта ненадолго занырнула в кабинет ректора, а потом вынырнула, аккуратно притворив за собой дверь.

– Жди. Тебя вызовут, – холодно проинформировала она и продефилировала за свой рабочий стол, заваленный бумагами.

Время шло. Пирта увлеченно строчила что-то и перекладывала исписанные листы из одной стопки в другую. Время от времени она срывалась с места, чтобы проводить входящих и выходящих к лорду Диабо посетителей, а я все сидела. Сначала меня колотила дрожь от страха, что выгонят, но затем я стала испытывать нетерпение, граничащее с негодованием. Да пусть выгоняют! Лишь бы все закончилось побыстрее. И когда, окончательно решившись, я встала, чтобы уйти, эльфийка ледяным тоном сообщила:

– Проходи.

Плотные шторы не пропускали солнечных лучей, и в кабинете было темно, как ночью. У нашего ректора непереносимость дневного света. Болезнь эту он подцепил в результате одного неудачного магического поединка, но это не мешало ему уже второй десяток лет бессменно руководить университетом. Темный силуэт шевельнулся, и я ощутила на себе тяжесть взгляда.

– Так-так… Астра Линсоу? Садись. – Если взгляд давил, то от металла в голосе меня почти парализовало.

Один из стульев отодвинулся, и я буквально рухнула на него. Пара черных свечей вспыхнула, осветив часть стола, длинные и сухие руки лорда ректора и квадратный графин с чем-то жутко красным.

– Мне сообщили, что ты не оплатила обучение. Тебе есть что сказать в свое оправдание?

Я прокашлялась:

– Возникли непредвиденные обстоятельства, мой лорд. Я обязательно оплачу. Честное слово!

– В подобных разговорах я предпочитаю, чтобы студенты использовали прошедшее время. «Сдал», «выполнил», «оплатил» – вот то, что я готов выслушивать. И я не выношу словосочетания «непредвиденные обстоятельства». В моем понимании это не что иное, как оправдание собственной безалаберности и безответственности. И это в лучшем случае…

– А в худшем? – робко осведомилась я и испугалась. Зачем спросила?!

– А в худшем, Астра, это попытка сделать из меня дурака, – загремел ректор, и от этих раскатов голова ушла в плечи. – Деньги должны были поступить в кассу еще на прошлой неделе. Где они?!

Графин забулькал, наполняя бокал. Пригубив вино, лорд продолжил:

– Таким студентам, как ты, и так во многом идут навстречу. Треть обучения оплачивает наша добрая королева из своих личных средств. Еще треть денег поступает от благороднейших семейств королевства, вдохновленных ее примером. От вас требуется немногого – испытывать благодарность своим благодетелям, достойно учиться и вовремя платить оставшуюся часть. И что я вижу?

У меня защипало в глазах, но я постаралась взять себя в руки.

– Я готова заплатить неустойку… На следующей неделе… Лорд Диабо, честное слово, я все отдам.

– Твое честное слово ничего не значит. Ты подписала договор и нарушила его. Если бы я тебя не вызвал, ты так и продолжала бы обманывать меня. Обманывать Фуссо, которого теперь ждет наказание. Обманывать преподавателей, возлагавших на тебя надежды. Обманывать королеву, вложившую в тебя деньги. А это, Астра, равносильно предательству. Боюсь, тебе придется навсегда распрощаться не только с университетом, но и с мечтой стать полноценной жительницей нашего славного королевства.

– Лорд Диабо, – взмолилась я, – дайте мне шанс! Пожалуйста!

– Чем ты лучше других, Астра? Почему ради тебя я должен нарушать правила?

– Мистер Потрик решил выдвинуть мой дипломный проект на ежегодное состязание магических школ. Он считает…

Я замялась, не зная как закончить фразу. В моих устах это звучало как-то нескромно.

– …что ты умеешь делать мир красивее, – закончил за меня лорд. – В курсе. Я просматривал черновые наброски твоего проекта – «Вечный сад»: одни растения отцветают, другие одновременно с ними расцветают. Забавно, не более. Приоритетным направлением нашего университета является боевая магия. Думаю, твои умения можно использовать с большей пользой…

Он многозначно замолчал, а я воспрянула духом: неужели удастся выкрутиться?

– У нас есть стопроцентный победитель будущего состязания. Наш университет неплохо продвинулся в создании разумной нежити. И поверь, Астра – в них наше будущее, и королевская комиссия это отлично понимает. Группа студентов под руководством Лорана Ронского ведет очень интересные разработки в области управления нежитью. Их проект я курирую лично. На днях Лоран жаловался, что в его команде не хватает магоискусников – во время тренировок трупы быстро разваливаются, и студенты не успевают их восстанавливать должным образом.

Лоран Ронский? Живо вспомнился недавний посетитель, и сердце сжалось в неприятном предчувствии.

– Я не работаю с трупами и ничего не смыслю в некромантии, – буркнула я расстроено.

– Придется пройти ускоренный курс. У тебя будет месяц на то, чтобы подготовиться к сдаче переводных экзаменов, но официально ты задним числом уже зачислена на четвертый курс некромантии. Поэтому возьмешь в библиотеке книги из этого списка и начинай готовиться. – От лорда Диабо ко мне скользнул листок. – У некромантов никто не будет давать тебе поблажек. Чем быстрее освоишь необходимый минимум знаний, тем лучше для тебя.

При виде списка до конца страницы из меня вырвался стон:

– Это невозможно! Я не смогу!

– Должна, – сурово припечатал лорд. – И если ты не оправдаешь надежд, твоему хозяину придется выплатить университету неустойку.

Никаких дел с надменными некромантами мне иметь не хотелось. Тем более в вопросах воскрешения. Мистер Бесон считал, что эксплуатация мертвецов – это кощунство, и я с ним была полностью согласна. Но с другой стороны, ректор прав – ответственность за мои поступки полностью лежала на мистере Бесоне. По крайней мере до тех пор, пока я не получу вольную. В случае моего исключения хозяину придется выплатить все средства, вложенные за меня высокородными спонсорами за все время моего обучения. Чтобы выплатить долг, хозяин вполне может продать меня какому-нибудь богатому снобу вроде Ронского. Я этого больше всего боялась, поэтому прошептала:

– Я постараюсь.

– Вот и умница. С завтрашнего дня приступаешь к учебе… Да, вот еще. Если кто-то из некромантов предложит тебе в полночь прогуляться по университетскому подземелью, настоятельно советую не отказываться. Это не любовное свидание, а часть процесса обучения.

– И часто меня будут приглашать? – Ох, как же мне все это не нравилось.

– Три-четыре раза в неделю. Может, больше.

– Что? – не поверила я ушам своим. – А спать когда?

– Привыкай к жизни некромантов и аристократов, девочка. – В голосе лорда Диабо послышалась усмешка. – У нас жизнь ночная. Так что высыпаться будешь днем.

Ага, а как же книжная лавка? Я ведь и кушать должна, а где деньги взять? Не удержалась и всхлипнула. Лорд Диабо разозлился:

– Хватит хандрить, Астра. Любая на твоем месте прыгала бы от радости. Чтобы рабыня получала ту же специальность, что дети самых именитых семейств Дьюна? Да такого не бывало еще в истории нашего славного королевства!

– Меня вполне устраивала моя специальность. – Плакать хотелось все сильнее.

Мне она правда нравилась. У меня все было распланировано. Вот закончу университет, получу диплом, и королевство даст за меня мистеру Бесону откупные, а мне вручит вольную. И пусть за нее в течение десяти лет мне придется вносить в казну львиную часть своего заработка. Это не пугало. Магодизайнер – достойная профессия, а жить скромно я привыкла. Но в роли некроманта я себя совсем не представляла. От слова абсолютно.

– У тебя есть выбор: либо я пишу приказ о переводе тебя на другой факультет, либо возбуждаю против твоего хозяина судебное дело…

Не было здесь никакого выбора. Это знали мы оба. Я зажмурилась и произнесла:

– Я согласна.




ГЛАВА 3. Заботливый враг




Когда я вышла из кабинета, ноги у меня подкашивались. В коридорах было пустынно, а намытые полы влажно блестели. Дежурные недавно покинули здание, и все замерло в ожидании прихода студентов-некромантов. Настенные часы показывали, что до начала занятий осталась пара часов.

«Не пойду, – неожиданно решила я. – Хватит с меня на сегодня потрясений. Возьму книги и домой».

Эта мысль принесла облегчение. Чуть не бегом я направилась в нашу университетскую библиотеку. Она считалась одним из крупнейших хранилищ магических трактатов. Половина первого этажа, где мы получали книги и занимались в читальном зале, была лишь вершиной айсберга. Архивы уходили на несколько этажей вниз, и я всегда очень жалела, что студентов туда не пускали.

Книжным залом общего доступа управлял мистер Робсон. Когда книги возвращались в срок и в хорошем состоянии, это был милейший человек: маленький, круглый, добродушный. Но нарушители библиотечной дисциплины боялись его почти как нашего ректора, если не больше. С лордом Диабо встречались немногие и, как правило, перед тем, как с треском вылететь из университета, а вот с мистером Робсоном общаться приходилось значительно чаще. Среди студенчества ходили упорные слухи, что библиотекарь – великий мастер проклятий. Например, у нас в группе от его гнева пострадала мисс Элта. На первом курсе она прожгла в учебнике по алхимии дыру, а вскоре у нее вскочило синее пятно в полщеки. Правда, Соль утверждала, что пятно это больше походило на алхимический ожог, тем не менее, как и остальные студенты, за несколько дней до сдачи учебников подруга начинала пить успокоительное и жаловаться на ночные кошмары.

А вот я мистера Робсона совсем не опасалась. У меня с самого начала с ним сложились чудесные отношения. Трепетное отношение к книгам нас роднило.

– Доброго дня, Астра, – поздоровался он, и морщинки приветливо собрались вокруг глаз. – А я тут как раз тебя вспоминал. У нас среди новых поступлений трактат Тицита Средиземного «О красоте земной и небесной». Не желаешь взглянуть?

– Может быть, позже, – с тяжелым вздохом отозвалась я и протянула ректорский список. – У меня через месяц переводные экзамены. Готовиться надо.

Мистер Робсон внимательно прочитал, покачал головой, но комментировать не стал, а двинулся меж книжных рядов. Вскоре передо мной друг на друга легли внушительных размеров талмуды. «Основы некромантии», «Введение в язык мертвых», «Основные принципы проведения некроритуалов», «Энциклопедия практикующего некроманта», «Словарь языка мертвых» – названия вгоняли меня в тихую панику. Они мне не нравились. А главное, как все это выучить за месяц?

Последним мистер Робсон с самым торжественным видом выложил свиток, запечатанный сургучной печатью.

– А это что? – испуганно поинтересовалась я.

– Сюрприз, – подмигнул мистер Робсон. – Мистер Бесон просил передать, если с тобой вдруг такая напасть приключится. Перед тем, как эти талмуды штудировать, это сначала прочитай.

– Спасибо, мистер Робсон! – У меня даже слезы на глазах выступили. Да чтобы ни было в этом свертке, на сердце стало неожиданно тепло.

Как только библиотекарь заполнил формуляр, а я там расписалась, книги друг за другом воспарили над моими вытянутыми руками. Левитирующее заклятие мистера Робсона здорово мне помогло, но все равно учебники закрывали обзор. Будь я не столь стеснена в средствах, взяла бы экипаж, но, к сожалению, мне предстояло идти вместе с этим нагромождением перед собой через полгорода.

– До свидания, мистер Робсон, – вздохнула я.

– Удачи, девочка. И не вешай нос. Помни, какой бы темной ночь ни казалась, за ней всегда следует рассвет, – напутствовал библиотекарь.

«Дожить бы еще до рассвета», – мрачно подумалось мне.

Мой пессимизм не замедлил оправдать себя. Не успела я выйти в коридор, как всеми своими талмудами обрушилась на направляющегося в библиотеку посетителя. И не кого-нибудь, а главного виновника всех моих бед.

– Ум-мрах, – затейливо и непонятно выругался Лоран Ронский и с возмущением уставился на меня. – Ты что, глаза дома забыла?

– В библиотеке, – огрызнулась я и расстроенно присела рядом с книгами.

Левитирующе-скрепляющее заклятье сдулось. Теперь придется использовать собственные магические резервы для его восстановления, а они невелики. Настроение, и без того мрачное, рухнуло в бездну.

Вздохнув, я настроилась на магические зрение и начала напитывать узор энергией. Книги шевельнулись, а потом с видимой неохотой стали забираться вкривь да вкось друг на друга. Я подправила внушительную стопку. Потом подумала и заставила пару книг поменяться местами. Так оказалось куда лучше. Удовлетворенно хмыкнув, я вытянула ладони вверх, и книги поднялись в воздух. Но вместо того, чтобы зависнуть там, где я им приказала, все это скопище некромантской писанины устремилось к Лорану.

– Медленно работаешь. И неэффективно, – неодобрительно заметил денди.

Учебники залетели ему за спину и там застыли. У меня так никогда не получилось бы – при управлении энергетическими потоками мои глаза и руки всегда должны были находиться рядом с объектом воздействия. Но несмотря на восхищение таким мастерством, замечание денди возмутило. Нашел с кем тягаться! Он дьюинг, а я представитель пусть магической, но вырождающейся расы. У него безграничный доступ к резервам магии, а у меня – кот наплакал. Его с пеленок учили магии, а я только четвертый год учусь.

– Как умею, так и работаю, – сдержанно отозвалась я и попыталась призвать назад свои учебники.

Не тут-то было. В ответ на мои жалки потуги на лице Лорана расцвела саркастическая ухмылка.

– Идем. Я провожу тебя.

И не дожидаясь согласия, быстрым шагом направился к выходу, а мои учебники поплыли следом. Мне ничего не оставалось, как пристроиться в хвост. Куда я от книг?

При проходе через турникет меня ждало еще одно потрясение. Наш бессменный привратник исчез. Вместо него на меня мрачно взирал одним глазом циклоп.

– А где Фуссо? – осмелилась спросить я.

Вместо ответа великан мрачно смерил меня взглядом с головы до ног. Это заставило меня прибавить шагу. Кто же его знает – вдруг решит учинить досмотр. Тем не менее, расстроилась еще сильнее. Мысль о том, что я стала причиной неприятностей нашего гоблина, угнетала.

Экипаж дожидался Лорана на университетской стоянке в компании с парой скучающих извозчиков. Подходя, я невольно залюбовалась вороными красавцами, запряженными в черную карету денди. Рога были отполированы до блеска, шерсть лоснилась, а грива и стелющиеся по земле хвосты тщательно расчесаны. Единороги нервно прядали ушами, их бархатистые ноздри раздувались, а тонкие ноги в белых обмотках в нетерпении постукивали по булыжникам. Было удивительно, как эти волшебные животные до сих пор не сорвались с места. Тем более что толстый кучер безмятежно дремал, выпустив вожжи из рук и положив хлыст на колени.

Как только денди приблизился, кучер встрепенулся, дверца распахнулась, а книги послушно нырнули в черное нутро кареты. Лоран выразительно поднял бровь, уставившись на меня, но я медлила.

– Не бойся, – ухмыльнулся он, – ты теперь в моей команде, а своих я не трогаю.

– Зачем я вам?

– Мне нравятся феи, – хмыкнул Лоран. – Очень темпераментные особы. А ты— вылитая фея с картинки.

– Вы же сами сказали, что книга – фальсификация, – язвительно ответила я. – Возможно, это автопортрет? Я неплохо рисую, знаете ли.

– Что же, – не менее язвительно отозвался Лоран, – я совсем не против обзавестись собственным художником. Рад, что мистер Бесон предоставил такой шанс.

– Вы вернули порченый товар. – Я неприязненно посмотрела на денди. – Ни один суд не признает, что мистер Бесон проиграл пари.

– Если мистер Бесон на суд явится, – рассмеялся он мне в лицо.

Что мне было на это сказать? Абсолютно нечего. Только и оставалось, как покорно забраться в карету. Лишь только денди устроился напротив, она сорвалась с места.

Некоторое время мы ехали в молчании, а когда за окном замелькали дома моей улицы, Лоран небрежно заметил:

– Сегодня можешь не приходить, а утром тебе пришлют форменное платье некромантки. В этом безобразии (я вжалась в сидение, когда его рука замерла в миллиметре от моей груди) являться в группу даже думать не смей. Завтра в половине шестого буду ждать тебя у крыльца, а пока настоятельно рекомендую начать чтение с «Основ Некромантии». Завтра отчитаешься за первые десять глав. И если я буду разочарован, пеняй на себя.

Уточнять, что ждет меня в случае невыученного урока, не хотелось. Как и видеть Лорана в роли своего учителя. И как только карета остановилась, я поспешила избавиться от столь тягостного соседства.

Прежде всего я решила смыть осадок сегодняшнего дня горячей водой. Но не успела принять ванну и переодеться, как дверной колокольчик требовательно зазвенел. Только это оказался не клиент, а моя лучшая подруга.

– Астра, я так переживала! Зачем тебя вызывал ректор? – воскликнула она вместо приветствия.

Соль уже успела сбегать домой и переодеться, сменив дорогой наряд на более практичные юбку и блузку.

– Меня переводят на другой факультет. – Я не удержалась и всхлипнула.

Но вместо ожидаемого сочувствия услышала вопль восторга:

– Астра, я так рада за тебя!

– Шутишь? – удивилась я. – Там же трупы! И я ничего не знаю о некромантии.

– Узнаешь. Ты умная, – с уверенностью, которой я не ощущала, заявила Соль. – Зато там настоящая магия, не то что у искусников! Ох, Астра, я столько слышала об этом удивительном факультете! Ты знаешь, что обучение у юношей длится не четыре года, как у девушек, а семь лет?

– Как это?

О некромантах вообще мало кто знал. Особенность их обучения, как и специфика работы, являлась чуть ли не военной тайной королевства. Но слухи, разумеется, ходили и по большей части нехорошие. Так, люди шептались, что эльфы на самом деле победили дьюнов в битве за Эльфостан, а ночью на них напали убитые накануне родичи. А когда Иппат Ронский со своими рыцарями въехал в эльфийскую столицу, копыта коней хлюпали по лужам крови. Были и другие истории о сомнительных и совсем не рыцарских победах дьюнов, но все они рассказывались за закрытыми дверями и окнами, так как считались опасной крамолой. Как, собственно, и все разговоры о некромантах. Поэтому осведомленность о них подруги напугала.

– Удивлена? – Подруга, как ребенок, радовалась моему смятению. – По окончании предпоследнего курса у молодых людей предполагается трехгодичная военная служба. Лоран тоже недавно вернулся.

– Лоран? Лоран Ронский?! – Я уставилась на Соль.

Она что, на полном серьезе восхищалась сыном убийцы своего народа?! Похоже, что так. И не просто восхищалась. Лихорадочный блеск в глазах и болезненный румянец у моей всегда спокойной и бледной подруги пугал. Я попыталась просканировать ее ауру на предмет магического вмешательства, но она оказалась чистой и незамутненной. Ну, может, чуть ярче обычного. С другой стороны, специалист по аурам из меня был аховый, если не сказать больше, могла и не разглядеть вмешательства.

Я вздохнула и пригласила подругу разделить со мной ужин. А пока готовила омлет, попыталась воззвать к ее здравому смыслу.

– Соль, а ты не думала, с чего вдруг Лоран решил за тобой приударить?

– «Приударить»? – лазоревые глаза широко распахнулись. – Нет, Астра, ты ошибаешься. Он не опустится до пошлой интрижки. Он выше этого. И вообще, Лоран считает, что с эльфами поступили в высшей степени несправедливо. Даже вынашивает план возродить Эльфостан.

– А пока решил облагодетельствовать тебя? – усмехнулась я и бросила кусочек масла на сковороду.

– И тебя тоже. Ты ведь моя лучшая подруга. Кстати, я говорила, что Лоран о тебе расспрашивал?

– Что-то припоминаю…

Масляный островок утонул в желтой лужице, а когда она вспенилась по краям, я бросила туда листик остролиха. Кухню наполнил божественный аромат. Это заставило забыть о проблемах. Пара белых ломтиков хлеба отправилась на сковороду и весело зашипела, а я взялась растирать специи, чтобы взбить их с яйцами. Потом замерла, пораженная. Точно! Чуть желтой цедры и ломтик острого перца дополнят должным образом блюдо. Довольная этим маленьким откровением, я замурлыкала под нос песенку, в ожидании маленького чуда. Как же я проголодалась!

Соль вдруг перестала резать салат.

– Астра, давай сразу договоримся, – наконец, произнесла она. – Лоран мой.

Пестик замер в моей руке.

– Вообще-то, у него есть невеста, – напомнила я, когда обрела дар речи, а настроение вновь безнадежно испортилось.

– Мне Лис рассказывала. Это фиктивный брак, – отмахнулась подруга. – Среди знатных семейств дьюингов принято заключать помолвки, когда дети еще в пеленках. Потом они проводят много времени вместе, но если дружба не выливается в нечто большее, помолвка расторгается. У них – так и не переросла. А помолвку они не расторгают исключительно из прагматических отношений.

– Ты встречалась с Лис?!

– А что тут такого? – снисходительно посмотрела на меня Соль и произнесла, явно копируя чужую речь: – Для современных людей дружба превыше глупой ревности. А Лис и Лорана связывают исключительно деловые отношения.

Я видела Лис, и она не показалась мне столь прагматичной, как говорила моя подруга. Да и какие прагматические отношения могут связывать девушку с молодым человеком, покупающим ей бриллианты, я не представляла.

– Она красивая девушка, – с сомнением покачала я головой.

– Красивее меня? – Темные луки бровей вопросительно взлетели вверх, как недавно взлетали у Лорана. С таким же насмешливым ожиданием. Подруга тревожила меня все сильнее.

Ответить я не успела, так как колокольчик известил о посетителе. Поручив Соль заботу об омлете, я поспешила в зал. А пока обслуживала покупателя, не переставала думать о так сильно изменившейся подруге. Теперь я не сомневалась: на нее наложили заклятье. Мою милую, скромную, нежную Соль подменили, и с этим нужно было что-то делать. Но что? У магов просить помощи бесполезно. Никто не станет переходить дорогу сыну герцога Ронского ради таких, как я и Соль. А значит, нужно было придумать что-то свое.

– А сдача?

Я очнулась. Мистер Пир с раздражением смотрел на меня. Густо покраснев, я отсчитала пять медняков и быстро завернула «Чудесную историю о нежной нимфе и похотливом карлике».

Решение созрело неожиданно. Этот навязчивый некромант неизвестно зачем портит жизнь мне, навязывая свое присутствие, а мою подругу сводит с ума настолько, что ее не узнать. Так почему не решить проблему ко всеобщему удовольствию? Магию некромантов мне, разумеется, не преодолеть, но у меня есть свои маленькие тайны.

И как только за покупателем закрылась дверь, я помчалась на кухню.

– Соль, а хочешь, Лоран будет навсегда только твоим? Я недавно вычитала в одной старинной книге одно средство! Но ты должна мне кое-что принести…




ГЛАВА 4. Начало новой жизни




Встала я на заре и решила первым делом заняться уборкой. Не дело держать торговый зал в черном теле. Да и остальной дом тоже. В чистом помещении думается и лучше, и веселее. Я начала с того, что искупала фикус и протерла пыль на книжных полках, ну а после взялась за влажную уборку. К моменту открытия магазина все блестело и сверкало, отчего настроение и вправду чуть-чуть улучшилось. У меня даже осталось немного времени понежиться в ванной.

Где лучше всего пытаться разбудить в себе оптимиста? Конечно, в теплой водице, выдувая из ароматной пены радужные шарики. Ну и стану некромантом. Почему бы нет? Очень даже нужное занятие в парковом магодизайне. Композиция из мертвых тюльпанов и хризантем может быть весьма забавной. И не буду больше расстраиваться, что золотые бабочки не пережили холодов. Мертвым морозы не страшны. А еще можно в ритуальное агентство устроиться – наводить лоск на трупы. Чтобы улыбались и махали на прощание ручкой провожающим.

Я нервно хохотнула и купаться дальше расхотелось. Всегда безоговорочно действующее средство в этот раз не сработало. Не поднял настроение и неожиданно ранний покупатель, который приобрел сразу три книги. А потом оно окончательно рухнуло в бездну, когда пришел посыльный и принес платье. Оно было из мягкого и немнущегося материала, в черно-серой гамме, оживленное неброской серебряной вышивкой. С ним в комплекте шли лакированные полуботинки, шелковые перчатки и сумка для тетрадей. У меня никогда не было такого элегантного гардероба, но я ненавидела серый. Этот цвет всегда вгонял меня в уныние, а сейчас особенно.

Тем не менее, хочется мне этого или нет, я должна учиться, чтобы не вылететь с треском из университета. Ну и пусть, что на некроманта. Мне осталось продержаться всего ничего: меньше года до вольной. И тогда я стану сама себе хозяйка. Так неужели отступлю? Мысленно отвесив себе хорошую оплеуху за упадническое настроение, я подошла к учебникам.

Книги лежали там, где их вчера и оставила: на тумбочке в самом дальнем углу книжного зала. Взяла в руки «Основы некромантии» и открыла. «Разложение тела магического существа – одно из увлекательнейших явлений природы», – гордо известила меня первая строка, после которой следовала невообразимо ужасная картинка. Я поспешила перевернуть страницу и пересчитала, сколько их всего в десяти главах, которые Лоран поручил прочитать. Получилось сто пятьдесят шесть. По пятнадцать-шестнадцать страниц каждая глава.

Мне нестерпимо захотелось чего-нибудь вкусненького.

Пока сбегала в соседнюю кондитерскую лавку, пока перекинулась новостями с гномихой Эшли, пока перекусила – время уже приблизилось к полудню. Еще пара часов, и у наших занятия закончатся, а меньше чем через шесть часов за мной заедет Лоран. Больше медлить было нельзя, и я вновь приблизилась к ненавистным учебникам. И тут вспомнила о свитке и предупреждении мистера Робсона прочитать его в первую очередь. Почему я об этом только сейчас вспомнила? Понятия не имею. Может, потому что вчера обида на мистера Бесона, по причине которого со мной все приключилось, была слишком сильна, а сегодня, когда в первый раз подошла к учебникам, свитка там не было. А подумав так, похолодела от ужаса. Да так сильно, что в глазах потемнело. Неожиданно прощальный подарок мистера Бесона показался чрезвычайно важным. Мной овладела непоколебимая уверенность – без этого свитка мне точно не выпутаться из той странной ситуации, в которой я, по милости моего хозяина, оказалась. К счастью, он нашелся быстро: забился в щель между тумбочкой и стеной.

Вчера, в смятении чувств, я не обратила на скромный рулон желтоватого пергамента должного внимания, а зря. Прежде всего материал, из которого он был изготовлен, только с первого взгляда казался простым. Я часто встречала случаи, когда дешевые вещи маскировали под дорогие. Так вот, здесь все было наоборот. Старая бумага на поверку оказалась очень тонко выделанной кожей. Сургучная печать, скреплявшая края, выглядела довольно массивной, а когда я попыталась осторожно поддеть ее, шевельнулась и превратилась в спящего дракончика. Совсем не страшного, а очень даже милого. Не удержавшись, погладила его по спинке. И невольно вскрикнула, когда он вскинул голову, посмотрел на меня вспыхнувшими изумрудами глазками, а потом сладко зевнул и взмахнул крыльями. Свиток развернулся.

С такой магией я сталкивалась впервые. Но и на этом сюрпризы не закончились. Еще более удивительной показалась надпись, сложенная из священных символов Охона-Творца. Магам нашего уровня разрешали использовать пять символов из двадцати восьми. Те, что означали стихии. С помощью этих знаков мы составляли формулы планируемых магических преобразований. Говорить же на святом языке, а тем более записывать эти слова могли лишь архимаги и священники высшей иерархии. Я знала, что в архивах нашей библиотеки хранилось много подобных книг, но таким, как я, доступ к ним был запрещен.

«Arcogitusestusagenduhomorusnatuesturuses» – прогремело в моей голове раскатом грома. Надпись вспыхнула ослепительно белым пламенем, а масляная лампа на соседнем столике зажглась сама по себе. По помещению пронесся ветерок, и сильно запахло озоном. От неожиданности я выронила свиток, и его тотчас охватило пламя.

Некоторое время я смотрела, как золотые края хрупких хлопьев медленно чернеют и осыпаются пылью. В голове и сердце царила странная пустота, но дверной звонок заставил меня очнуться. Огонь в лампе погас, а от книжных стеллажей на пол падали густые тени. В помещении стало значительно темнее.

– Астра!

Я чуть не закричала, услышав требовательный оклик Лорана, и бросилась встречать неприятного гостя. Денди уже стоял у прилавка и нетерпеливо барабанил пальцами по столешнице. При виде меня он недовольно нахмурился.

– Почему не одета до сих пор? – грозно вопросил он.

– Так еще рано, – возразила я и осеклась, бросив взгляд на настенные часы.

Они показывали без десяти шесть. Куда-то подевалась почти четверть дня. И я не понимала, как такое могло случиться. Но поразмышлять над этим мне не позволили.

– Сама переоденешься? Или хочешь, чтобы я помог? – приподнял бровь Лоран.

Теперь он смотрел на меня с каким-то странным любопытством, а улыбка, которая кривила его губы, показалась мне страшнее гнева.

– Сама, – пискнула я и сломя голову бросилась вверх по лестнице.

Если обувь удивительным образом пришлось по ноге, то вот платье отказывалось застегиваться. Я шипела от злости и заламывала назад руки, пытаясь нащупать крючки, но их было очень много, а спешка скорее вредила, чем помогала: когда, наконец, крючки закончились, обнаружились две лишние петельки. Мысленно призвав Охона дать мне смирения, я начала перестегиваться.

В душе что-то оборвалось, когда чужие пальцы коснулись спины.

Я сама не поняла, что в тот момент больше чувствовала: страх или возмущение. И обернулась так резко, что шейные позвонки хрустнули.

– Вы… Да как вы смеете!

– Не фырчи, моя маленькая фея, – ухмыльнулся мне в лицо этот наглец. – Я только помогу.

И правда, с платьем он справился быстро, но отпускать при этом не спешил. Его руки обвили мою талию и прижали к себе. От ужаса я даже забыла, как дышать.

– Ах, какие у нас милые грудки, – промурлыкал он, и его дыхание опалило шею.

Декольте действительно было непривычно смелым для меня. А вид сверху! Я попыталась вырваться, но безрезультатно.

– Пустите! – взмолилась я.

– Разумеется, отпущу. Но, если помнишь, я давал тебе домашнее задание. Думаю, сейчас самое время проверить его. Итак, для начала я хочу услышать от тебя классификацию видов смерти Олунда Серого.

– Я не успела прочитать!

– Это очень плохо. – Губы прикусили мочку уха, а рука с талии скользнула вверх.

И тогда я со всех сил пнула наглеца каблуком в голень. Он взвыл от неожиданности, а я бросилась к камину и вооружилась кочергой.

– Вы попрали все правила приличия, милорд. Если вы не считаете меня полноценной личностью, это ваше право. Но вы нарушили права собственности мистера Бесона, войдя туда, куда вас не приглашали, и пользуясь тем, что вам не принадлежит.

Голос мой дрожал, сердце было готово вырваться из груди, а в глазах стояла пелена слез. Я понимала: мне и секунды не выстоять, захоти он наказать меня, но без боя все равно решила не сдаваться.

– Гордость – вредное качество для рабыни, – прошипел в ответ Лоран. – Но ты права, чужую собственность пользовать без ведома хозяина не дело. Обещаю уладить эту проблему как можно быстрее. А пока жду тебя в карете. И очень советую поторопиться, если не хочешь вылететь из университета.

Приведя в порядок несколько растрепавшуюся прическу и собственные нервы, я спустилась вниз. Кучер по-прежнему дремал, единороги били копытами и нетерпеливо фыркали, а в черном нутре кареты меня ждал человек, к которому у меня не было ни капли доверия. Закрыв замок на дверях книжной лавки лишь с третьей попытки, я направилась пешком в сторону университета.

«Сама дойду», – решила я. Но мне не позволили этого сделать. Карета двинулась следом, а когда поравнялась, дверца распахнулась, и меня воздушной волной втащило внутрь.

– Не глупи, Астра. Без меня тебя никто в университет не пустит. Обещаю, что к тебе и пальцем не прикоснусь, – холодно заметил Лоран, а потом подмигнул. – Если, конечно, не будешь провоцировать. Вы, девочки, все такие кокетки…

Я буду кокетничать с Лораном? Самоуверенности ему было не занимать, но, надо отдать должное – вел он себя после того возмутительного инцидента весьма корректно. Сидя напротив, ни разу не позволил себе коснуться даже края моей одежды. И руку не подал, когда я выбиралась из кареты. Стоял в стороне и смотрел, как я спускаюсь на мостовую.

– Ножки тоже красивые, – бесстрастно произнес он.

Я вспыхнула, поспешила оправить юбки и устремилась к зданию университета.

Вместо гоблина Фуссо на страже по-прежнему стоял циклоп. Точнее, скучал. Кроме него и нас с Лораном поблизости никого не наблюдалось. Обычные студенты и преподаватели разошлись по домам, а некроманты уже сидели в аудиториях. И судя по свету из окон, занимали они исключительно второй этаж, где были самые лучшие аудитории.

Я с некоторым испугом взглянула на одноглазого громилу. Но он не стал проверять наши метки. Хотя о чем я говорю? Вряд ли на холеной руке Лорана стоял штамп королевской канцелярии.

Несмотря на то, что занятия начались полчаса назад, Лоран не демонстрировал ни капли волнения. Он шел впереди размеренным шагом, а его спина излучала надменное спокойствие. Подойдя к одной из аудиторий, он без стука распахнул дверь и выжидательно взглянул на меня с самым что ни на есть каменным выражением лица.

Студентов в аудитории было намного меньше, чем мест в ней, а девушек так и вовсе всего три. Лис я заметила сразу. Роскошная блондинка сидела у окна за свободной партой. Презрительно улыбнувшись, она что-то шепнула своим соседкам, и те засмеялись. Преподаватель – невысокий седовласый человек с острой бородкой клинышком и профессорской красной мантией – прервал свой рассказ. Но не для того, чтобы высказать замечание за опоздание, а чтобы по-приятельски поздороваться с Лораном.

– Эльфийка, – прокомментировал один из парней с копной ярко-рыжих волос и послал мне воздушный поцелуй: – Иди ко мне, милашка!

Платье показалось мне вдруг слишком обтягивающим и чересчур открытым под прицелом нескромных глаз. Я попятилась, но упругая воздушная волна подтолкнула меня под попу. От неожиданности я споткнулась. Это было встречено общим смехом.

– Новенькая? – вопросительно посмотрел на меня мужчина.

– Профессор Спирус, это Астра Линсоу. Ее перевели на некромантию в связи с доукомплектацией группы, – представил меня Лоран и многозначительно окинул взглядом аудиторию. – Итак, к общему сведению – Астра находится под моим покровительством. Надеюсь, объяснять не надо, что это значит?

Смешки стихли. Лоран двинулся за парту к Лис, а я поспешила занять ближайшее свободное место.

Лекция прошла как в тумане. Как называлась дисциплина, я так и не успела посмотреть в расписании, что-то из области теоретической некромантии. Профессор обильно сыпал незнакомыми мне словами, рисовал на доске непонятные схемы, выписывал вереницы сложных формул. Я мужественно переписывала все в тетрадку, но надежда, что я когда-нибудь разберусь в этой абракадабре, таяла на глазах. Единственное утешение: кроме меня, никто ничего не писал, каждый занимался своим делом. В аудитории стоял непрерывный гул, и мне приходилось напрягать слух, чтобы разобрать речь профессора. Наконец, Спирус повернулся к аудитории и изрек:

– Таким образом, мы видим, что Драконы и Демоны существуют не только в легендах. Представители этих миров антиподы по своей сущности, и если первые являются созидателями, творцами, то вторые представляют собой разрушение и смерть. Это два мира являются магическими полюсами в бескрайнем Океане Мироздания, а мы равноудалены от обоих. Это создает определенные трудности в пополнении магической энергии столь необходимой для преобразования нашей действительности. Создатель Охон вручил своим созданиям Источник Магии, но жадные эльфы узурпировали его. К сожалению, нам так и не удалось его заполучить… Кински, почему это произошло? Кински!

Та, кого профессор спросил, в этот момент сидела к нему спиной и болтала с Лис. Она даже не обернулась. Вместо нее ответил Лоран:

– Вам официальную версию или как на самом деле?

– Лоран, у нас государственное учреждение, – возмутился Спирус.

– Понятно, – ухмыльнулся Лоран и подмигнул мне. – Источник представлял собой рубин размером с голубиное яйцо. Жадные, как вы говорите, эльфы предпочли разрушить его, чтобы он не достался никому. Энергия от его разрушения оказалась столь сильной, что живые эльфы превратились в мертвых. Дьюингам пришлось изрядно потрудиться, чтобы упокоить их. Но, как оказалось, не окончательно. Мертвецы периодически пробуждаются. Причем не только эльфы, но и другие расы. Боевые маги вынуждены постоянно держать границы с Эльфийским Лесом под контролем, чтобы обеспечить мир и покой мирных граждан. Чтобы беречь живых, маги со временем научились брать под контроль некоторых особей восставших мертвецов и бросать их в сражение с враждебной нам нечистью. Этот вид магического искусства получил название некромантия.

Когда Лоран закончил говорить, я услышала, как в окно бьется муха. Студенты слушали его, словно он вещал какую-то сакральную истину. Это, право слово, было мне непонятно – он ведь намекнул, что сам не особо верил в то, что говорил. Но надо отдать денди должное – голос у него был поставлен хорошо.

– Неплохо, – скупо похвалил Лорана профессор. – Осталось лишь добавить, что из-за преступления эльфов дьюингам теперь приходится черпать большую часть энергии из разрушения тел живых организмов. В этом есть определенные минусы…

– И весьма существенные, – хмыкнул Лоран под смешки аудитории.

– …Но и наше великое преимущество, – недовольно покосившись на денди, продолжил Спирус. – Ибо отныне мы почти всемогущи. Как говорил Создатель Охон: «Cogios egou sumaos!».

Он торжествующе обвел взглядом аудиторию, но из внимающих слушателей нашел только меня. Я в изумлении хлопала глазами. Несмотря на незнакомый язык, фраза была мне понятна. Как и то, что профессор произнес ее не совсем верно. В ней отсутствовали очень важные символы, наполняющие ее жизнью. Cogitorus ergoru sumatos – вот как она должна была звучать, что означало: «Все, что мыслю, существует».

Перед моим внутренним взором вдруг возник дракон. Очень похожий на того, что из свитка, только гораздо больше. Он парил над бескрайним серым океаном с нависшими над ним тяжелыми облаками. Время от времени он камнем падал вниз, но каждый раз, когда до водной поверхности оставалось совсем чуть-чуть, выравнивал полет. И когда в глубинах волнующейся пучины показывался женский силуэт, из драконьей пасти вырывалась молния. От этого волны злобно вспенивались, пытаясь дотянуться до дракона. И он возносился, чтобы через некоторое время снова рухнуть и выпустить очередной разряд. От этих зигзагообразных движений веяло горьким отчаянием. Я видела, что силы дракона на исходе. И все же в его упрямом желании прожечь в океане дыру чувствовался неведомый мне смысл. Вдруг поверилось, что если с ним все будет хорошо, то и я обязательно справлюсь со своими проблемами.

– Cogitorus ergoru sumatos, – прошептала я. Тучи раздвинулись, и крутобокая луна выглянула из них. Призрачный свет проложил дорожку через пенистые волны. Я сбежала по ней и призывно закричала, замахала руками. Он заметил меня и в несколько взмахов приблизился так, что я смогла разглядеть его глаза. Они были цвета изумрудов.

Резкий перелив звонка оказался полной неожиданностью. Да я уснула! Мысль обожгла стыдом, и я воровато оглянулась. Хвала Святым Стихиям, этого никто не заметил. И вообще, каждый занимался чем угодно, только не слушаньем лекции профессора: кто читал, кто болтал, кто спал, но, не стесняясь, как я, а лежа на партах, удобно положив под головы руки. Лис и Лоран так и вовсе самозабвенно целовались. Я поспешила отвернуться, и все же денди успел заметить мой взгляд и, не прекращая поцелуя, издевательски махнул мне рукой.

Профессор с явным облегчением захлопнул папку с конспектом лекции и поспешил из аудитории, а следом лениво потянулись некроманты, переговариваясь между собой. На меня никто подчеркнуто не обращал внимания, что радовало. Я воспользовалась переменкой, чтобы срисовать остаток схемы с доски, а в отдельную тетрадь выписать из конспекта лекции непонятные слова и термины. Столбец получился довольно внушительным, но у меня дома был справочник, а впереди два выходных. Странный сон с драконом оказал благотворное влияние. Мною овладело упрямство.

Следующие две пары прошли намного легче. «Магоэкономию» и «Диалектику духа» читали и у искусников. Только у нас были простые преподаватели, а здесь все как одни имели профессорские мантии и красные тиары архимагов. И рассказывали они намного интереснее: эти лекции все слушали с увлечением, а я и вовсе не заметила, как пролетело время. Все оказалось не так страшно, как мне казалось.

Так я думала, пока не начался спецкурс практической некромантии.




ГЛАВА 5. Спецкурс




Вслед за остальными студентами я проследовала к распахнутой железной двери в торце здания. Из нее несло затхлой сыростью. Чугунная лестница едва освещалась, и мне с непривычки приходилось идти медленно. В результате я быстро отстала от группы, а когда спустилась в просторный сводчатый зал, то никого не обнаружила.

Низкий потолок поддерживали колонны, лишенные всяких архитектурных изысков. Если не считать, конечно, серых гирлянд паутины. Масляные светильники горели далеко не все и лишь в центре зала. Их мутный свет отражался в лужах на земляном полу. А вот арочные ниши, прорубленные в каменных стенах, находились в густой тени. Где-то там был проход, в котором скрылись студенты.

Я сделала несколько шагов и в нерешительности остановилась. В университетских подвалах мне еще ни разу не доводилось бывать. Будь моя воля, я и сейчас обошлась бы без этого сомнительного удовольствия. Воздух казался удушающим, невзирая на то, что по полу гуляли сквозняки. В одном углу мерно отбивала ритм капель, в другом слышалось мышиное шуршание. Под ногами быстро проползла сороконожка и юркнула в трещину подножья ближайшей колонны. Ощущение, что я оказалась в склепе, овладело мной столь сильно, что я нервно оглянулась и вздрогнула. Лестничный проем, по которому я только что спустилась, оказался закрыт решетчатой дверью. На ней угрюмо висел амбарный, проржавевший от сырости замок.

Испугаться этим обстоятельствам помешало другое: чья-то жесткая рука впилась в мое плечо. Я круто обернулась – на меня скалился скелет всеми тридцатью двумя отполированными до блеска зубами. Дальше, как говорится, я сначала действовала, а потом думала. С омерзением сбросила с себя костяную длань и прошептала «morius». Это невесть откуда взявшееся слово прозвучало неожиданно прямо в голове и озвучило вспыхнувшее во мне сильнейшее желание. И скелет с сухим треском рассыпался у меня под ногами.

– С ума сошла! – В одном из темных арочных проемов показался рыжеволосый некромант и с гневом воззрился на меня. – Я с Сэмом месяц возился. Он у меня был почти разумный!

– Он д-дотронулся до меня. – Мои зубы отбивали дрожь, а плечо горело огнем.

– Сэм просто хотел тебя проводить, – презрительно процедил рыжеволосый. – Идем, ты всех задерживаешь.

Я хотела поинтересоваться, почему рыжеволосый сам не вызвался в сопровождающие, а послал жуткий скелет, но некромант повернулся ко мне спиной.

Он шел так быстро, что иногда я переходила на легкую рысцу. Узкий коридор имел много ответвлений. Источником света в нем служили старомодные факелы, но они встречались редко, зато сильно трещали и норовили погаснуть. Впрочем, некроманту, в отличие от меня, это было нестрашно. Перед ним плыл небольшой, но довольно яркий голубой шарик. Увы, я не могла позволить себе сотворить такой же – магическую энергию искусникам выдавали дозированно и согласно учебному плану. А собственные мизерные запасы тратить на подсветку я считала верхом расточительности. Лучше уж постараться не отставать от своего нелюбезного проводника. Что и пыталась делать.

Мы ныряли то в один проход, то в другой, пока не услышали невнятное бормотание. Впереди нас по полу поползли наши тени, которые становились тем гуще, чем светлее и холоднее делалось вокруг. Когда под ногами захрустел иней, мы вошли в хорошо освещенную комнату, где собралась вся группа.

По центру стоял стол, вокруг которого все и сгрудились. На нас вначале никто не обратил внимания. Все взгляды были устремлены на Лорана и кучерявого парня в золотом пенсне. Лоран держал открытой массивную черную книгу, а кучерявый смотрел в нее. Он издавал отрывистые злые звуки:

Hict locsht estc,

ubirt mort gauts

suctur vitae…

Мои зубы начали отбивать чечетку. Собираясь в университет в спешке, я забыла захватить с собой плащ. Да и если бы захватила, вряд ли догадалась взять его с собой в подземелье. Я не предполагала, что здесь окажется столь холодно, а новые сокурсники не предупредили. Между тем девушки были укутаны в плащи. Да и большинство молодых людей тоже.

Лоран прервал чтение и жестом приказал приблизиться. Некроманты расступились, и я остолбенела – на столе лежал гоблин Фуссо. При жизни зеленое, а сейчас мучнисто-белое тело с головы до ног покрывали магические символы.

– Он умер? – прошептала я, потрясенная.

Неизвестно откуда взявшийся мужской плащ подплыл ко мне и лег на плечи.

– Фуссо с самого начала был мертв, – снисходительно объяснил Лоран.– И его надо время от времени «подзаряжать», чтобы он мог и дальше функционировать должным образом.

– Мертвый привратник? – Я вдруг вспомнила о его жене. – А Мигвера знает?

Громкий смех мне стал ответом.

– До-о-га-ды-ыва-ется, – простонал рыжий паяц, сгибаясь в три погибели от хохота.

Я решительно не понимала причин этого веселья, и от этого было вдвойне обидно. Лишь Лоран сохранял серьезность. Он окинул меня высокомерным взглядом и приказал:

– Иди сюда. Посмотрим, на что ты способна. Сможешь прочитать?

Он кивнул на тетрадь, что лежала поверх книги. Хотя книгой она казалась лишь на первый взгляд. Это был самый настоящий магонакопитель! Редкая и не имеющая цены вещь. Нам на факультете искусств рассказывали про них. Магонакопители способны улавливать рассеянную в воздухе магию, делали их из стекловидных тел медуз, которых вылавливали в Море Забвения. Промысел считался очень опасным, медузы попадались редко, а сами магонакопители заряжались годами, прежде чем стать годными к употреблению – неудивительно, что пользоваться ими могли лишь избранные. Тетрадь, которая лежала на этом чуде магического искусства, была самой обычной. В ней крупным разборчивым почерком было записано заклинание символами, которых я точно не проходила. И все же оно мне было понятно.

– Рабов не учат истинному языку, Лоран. – Пронзительный голос Лис подействовал на меня как удар хлыста.

Как же я ненавидела это слово! Мистер Бесон никогда не называл меня так.

– Ну так как? – спросил Лоран, проигнорировав реплику невесты.

Я покачала головой, не смея признаться в том, что символы мне каким-то образом знакомы.

– Не понимаю, Лоран, зачем нужен весь этот фарс? – возмущенно фыркнула девушка. – И никто из нас этого не понимает. Она ни демона не смыслит в некромантии, и вероятность того, что она будет хоть на что-то способна после Посвящения, ничтожно мала. Возможно, девчонку нужно было оставить в покое. Осваивала бы свою бытовую магию, раздувала в себе свой ничтожный магический огонек – от этого всем нам было бы больше пользы.

Несмотря на то, что слова Лис не доставляли радости, я была полностью согласна с ней. Мне и самой не терпелось узнать, зачем я здесь.

– Астра не способна к магии не потому, что ее лишена, а потому что часть ее магии изымается. И тебе это отлично известно, – резко возразил Лоран. – И, кстати, Лис, заканчивай такие разговоры. Мне они неприятны.

– Эльфы, гномы и прочие не-люди – всего-навсего тупиковые ветви развития цивилизация. И при всем уважении к твоему покойному отцу, его проект – старческий бред, а ты такой же фантазер, как и он, – презрительно фыркнула блондинка.

– Такой же экспериментатор, – невозмутимо поправил Лоран невесту, а потом строго взглянул на меня… – Смотри в тетрадь – нужно, чтобы у тебя был зрительный контакт с символами, и слово в слово повторяй за Стэшем.

– И Фуссо оживет?

Потому что если нет, пусть они все свои эксперименты с собою совершают. Разумеется, этого я вслух не сказала, но Лоран, похоже, понял. Уголки его губ дрогнули:

– Он восстанет… Давай, Стэш, начинай. Я не смогу питать книгу вечно.

И я поняла, почему Лоран держал перед кучерявым парнем в пенсне магонакопитель, а не положил на подставку. Он подзаряжал ее. Раньше даже представить не могла, что человек способен сам выделять магическую энергию. Да еще в таком количестве! Воздух рядом с книгой наэлектризовался, а символы на странице запылали, словно угли в камине.

Стих был небольшим, и Кучерявый прочитал его нараспев. Все это время я смотрела не на символы, как велел Лоран, а на Фуссо. Уродливый шрам шел от правой ключицы к сердцу. К горлу подкатила тошнота, так живо представилось, как он умер. И мне нестерпимо захотелось, чтобы это ужасное напоминание о смерти исчезло навсегда. А сам гоблин был жив. И чтобы к Мигвере сегодня вечером пришел живой муж, а не мертвый. Может, и к нам, студентам, она тогда станет намного добрее.

Мои щеки опалило жаром от раскалившейся добела книги. Кучерявый закончил и выжидательно уставился на меня, среди некромантов раздались смешки, а Лис громко фыркнула:

– Тупая рабыня.

И тогда я повторила:

Hicus locustsh estus

ubier morus gaudus

suctcur vitae…

А потом в моей голове возник Голос. Он доносился словно издалека, но при этом весьма отчетливо и властно. И губы послушно вторили ему:

Serosvitus…

Воздушная волна пришла изнутри , а в нос ударил резкий запах соли и йода. Смотрящие на меня некроманты качнулись, а их лица – презрительные, негодующие, насмешливые – начали расплываться, превращаясь в одно серое пятно…



Я кружилась по осеннему саду. А вместе со мной кружились золотые и багряные листья.

«Там-там-там, там-там-там» – напевало высокое-высокое небо.

И пусть скоро листья упадут на землю и пожухнут, небо окутают низкие и тяжелые облака, а музыка в душе стихнет и танец закончится – сейчас мне было хорошо…



Очнулась я от мерного покачивания.

Так-так-так, так-так-так – гулко бренчало внизу. Мгновеньем позже пришло понимание, что я нахожусь в карете, за окном ночь, и мы во весь опор мчимся по городу. В желтоватых пятнах света масляных фонарей отражались фрагменты мостовой и фундамента домов. По ним невозможно было определить, где именно едем: остальной город утопал во мраке. А вот карета, увы, была хорошо знакома по мягкому дивану и тонкому аромату духов того, кто сидел рядом.

– Как ты себя чувствуешь? Голова болит? Слабость? Тошнота? – шевельнулась темнота напротив.

Голос Лорана звучал безразлично, словно забота о моем здоровье входила в перечень его скучных обязанностей.

– Благодарю, – вежливо поблагодарила я. – Особенно за то, что решили доставить меня домой. Там, несомненно, мне станет лучше.

– Мы едем не к тебе домой, – равнодушно бросил денди.

И словно в подтверждение его слов в окне промелькнул хорошо освещенный пост городской охраны. Мы выезжали из города.

– Выпустите меня! – Меня обуял страх.

Я открыла дверцу кареты и собиралась закричать еще громче, но мой рот мгновенно оказался зажат, а платье затрещало от резкого рывка.

– Не трепыхайся. Я обещал, что пальцем тебя не трону, если не будешь провоцировать меня. А ты меня постоянно провоцируешь, – насмешливо заметил Лоран, крепко прижимая к себе.

– Пожалуйста, я хочу домой. – Мне хотелось плакать.

– Ты вернешься туда, если будешь послушной девочкой. Ты будешь послушной девочкой?

Я кивнула, пытаясь унять бешеное сердцебиение. А когда он разжал тиски, поспешила пересесть на прежнее место. За окном свет фонарей сменило призрачное мерцание далеких звезд. Они то исчезали, то выныривали из-за крон деревьев. Взывать о помощи было больше не к кому. Оставалось лишь надеяться на порядочность моего похитителя. Весьма призрачная надежда, судя по его поведению. Но хоть какая-то. Неимоверным усилием воли я постаралась взять себя в руки.

– Куда вы меня везете?

– К себе, разумеется. Я же похотливый похититель красивых девушек, – жарко прошептал Лоран, наклоняясь ко мне.

Он хотел снова вывести меня из себя, но я решила не поддаваться. Рассудительность и спокойствие в такой ситуации были моим единственным оружием.

– Я принадлежу мистеру Бесону, – напомнила я.

– Верно. Да только он исчез, а после себя оставил кучу долгов. В ближайшие дни его лавку выставят на аукцион для их уплаты. Ну и тебя вместе с ней, если я сообщу Диабо, что ты бесперспективна. Ребята настаивают на этом, и мне очень сложно будет объяснить своей невесте, почему я решил пойти наперекор группе… Какого демона ты не слушаешь что тебе говорят! – взорвался вдруг Лоран.

Я чуть не закричала от ужаса – столь стремительной оказалась смена настроения. Мой похититель ненадолго замолчал, а потом его голос опять зазвучал спокойно.

– Прости, я не хотел тебя пугать. Но я и правда в ярости. Тебе нужно было лишь повторить то, что говорил Стэш. Энергии, которую я в тебя вливал, хватило бы для включения Фуссо. Но ты в очередной раз решила проявить самодеятельность. Он не должен был улыбаться.

Лоран так странно произнес последнюю фразу, что встревожилась:

– Что с Фуссо? Он жив?

Некромант коротко хохотнул:

– Мертвец? Нет, конечно. Но раньше он был послушным, а теперь стал функционировать неправильно. Ты сбила все установки, и это было опасно. Мне с трудом удалось успокоить Ромуса. Он громче всех требовал, чтобы тебя выкинули из университета. Кстати, как тебе удалось в такой короткий срок так настропалить его против себя?

– Кто такой Ромус?

– Тот рыжий парень, которого я попросил проводить тебя в лабораторию.

– Я ему ничего не делала, – буркнула я. – А что теперь с Фуссо будет?

– Перенастроим. Мы его несколько подпортили…

– Как подпортили?!

– Огнем. Хлыстами тоже, – начал вспоминать Лоран. – Ах, да, Лис в него еще молнию запустила.

– Изверги! – Окончательно расстроилась я, а Лоран устало вздохнул.

– Астра, гоблин мертв.

Некоторое время он молчал, а потом заговорил спокойно и даже задушевно:

– Летом он поехал с обозом встречать нашу группу на приграничье. Он должен был погрузить отловленных нами мертвецов в клети, но один вырвался и напал на Фуссо. Я пытался его спасти, но не получилось. Я не всесилен. Когда его, вместе с другими погибшими, доставили в университетский склеп, видела бы ты горе Мигверы! Теперь она единственный живой гоблин в городе, а может, и в стране. И слушая ее рыдания, я обещал себе тогда сделать все, что в моих силах, чтобы она не чувствовала себя одинокой. Несколько недель мы с ребятами обучали мертвого Фуссо выполнять команды на расстоянии. Вбухали кучу энергии. И у нас получалось! Заметила, что Фуссо пропускал тебя в университет вопреки правилам?

– Так это ты ему приказал?!

– Так могут поступать только живые. – Голос некроманта прозвучал самодовольно. – Мертвецы всегда действуют по жесткой схеме, пусть иногда и довольно сложной. Фуссо так и вовсе выглядел почти идеально. Никому из простых студентов даже в голову не приходило, что университетский привратник мертвец. Да что студенты! Мигвера мертвому мужу была рада даже больше, чем живому. При жизни он часто ее поколачивал, когда напьется (а выпить он любил). А тут послушным сделался. Я мог заставить его приколотить гвоздь, принести воду, да и другую простую работу сделать. Даже звонко шлепнуть Мигверу по… э-ээ… В общем, шлепнуть. Вот только одно ее не устраивало. Мигвера обожает чесночную похлебку, а у Фуссо обнаружилась стойкая непереносимость чеснока. Я пообещал ей это исправить, а заодно внести в него еще кое-какие усовершенствования. А теперь все мои настройки сгорели. У нас осталось лишь два управляемых на расстоянии образца. Циклоп Нем и скелет Ромуса Сэм. Правда, скелета я еще не проверял. Но Ромус хвастает, что у него получилось нEчто.

– НичтO – Это было нехорошо, но я не удержалась от злорадного смешка.

– Что ты хочешь сказать?

Я уже пожалела о вырвавшихся словах. Сейчас было не время и не место хвастаться этим, но сказав «А», пришлось говорить и «Б». Добавив в голос слез, я нажаловалась, как Ромус на меня скелет натравил. А то, что натравил – не было теперь ни тени сомнения.

Моя маленькая уловка удалась. Лоран не стал злиться:

– Тут моя вина. Не думал, что Ромус решится меня ослушаться. Я ведь ясно дал всем понять, чтобы тебя не обижали. Ну а насчет Сэма – может, и хорошо, что так вышло. Если его смогла разметать даже такая неумеха, как ты, вряд ли он долго продержался бы в бою. Сэм сделал тебе больно?

Некоторое время я вглядывалась в темноту. Мне показалось или Лоран действительно встревожился за меня?

– Астра, я задал тебе вопрос, – с угрозой прорычал он, и наваждение спало.

Что за глупости лезут в голову! Денди волнует лишь собственный авторитет в группе.

– Только испугал, – буркнула я.

– Помню-помню, как страшна ты в страхе, – насмешливо фыркнул Лоран. – До сих пор голень болит.

Вспомнившаяся история с переодеванием заставила щеки вспыхнуть.

Между тем карета, сделав круг, остановилась перед освещенным крыльцом большого особняка. Лоран выпрыгнул первым и подал мне руку. Я сделала вид, что не заметила. Выходить мне совершенно не хотелось.

– Я слишком вымотан, чтобы расходовать на тебя Силу, а у меня на сегодня намечено еще несколько важных встреч, – нахмурился он. – Поэтому давай не будем больше друг другу действовать на нервы. Я хочу тебе кое-что показать, а потом отвезу домой. Уверен, тебя это заинтересует.

Это я ему действую на нервы? С трудом удержав возмущение, спрыгнула на землю. Все равно ничего другого не оставалось.




ГЛАВА 6. Эксперимент




Я последовала за Лораном к парадному крыльцу. Крылатые львы сияли свежеотполированной медью, а до золотых перил так и вовсе было страшно дотронуться. В их зеркальном блеске отразилось мое лицо с огромными испуганными глазами. Входить внутрь мне решительно не хотелось. Дом, как и его владелец, доверия не внушал: оба подавляли своей роскошью и высокомерным молчанием. Единственное, что радовало – я не заметила ни собак в округе, ни решеток на окнах, а почти сразу за особняком начиналась роща. Все это давало определенный шанс. Вот только нужно придумать, как добраться до города…

Я мысленно обругала себя за тупость. В сумке лежало немного денег. Их должно хватить, чтобы оплатить проезд на дилижансе до города. Если его посчастливится встретить, конечно. Или на худой конец переночевать в придорожной таверне.

– Ой, кое-что забыла, – пискнула я и бросилась назад к карете.

Но стоило лишь извлечь наружу сумку, как Лоран тотчас отобрал ее у меня.

– Что там у тебя?

– Конспекты, – промямлила я.

И с тоской посмотрела в черный провал кареты, куда они вновь отправились.

– А я-то испугался! Думал, ты ко мне с ночевкой собралась, – весело хмыкнул Лоран. – Сумка тут полежит. В любом случае конспекты тебе этой ночью не понадобятся.

Я обреченно поднялась по широкой мраморной лестнице вслед за своим похитителем. Подойдя к резным дверям, он небрежно ударил тростью по дверному звонку, и не успел язычок коснуться позолоченных стенок, как створки распахнулись. Остроухий эльф-дворецкий казался воплощением невозмутимости. Он чопорно поклонился, приветствую нас.

Войдя внутрь, я оробела еще сильнее. Размеры холла, обилие зеркал, мрамора и золота потрясали. А больше всего – массивная люстра в полпотолка. Там горели сотни небольших ламп, и я просто представить не могла, сколько времени должно было уйти на их зажжение. Огоньки отражались в зеркалах, резных багетах, белоснежном глянце полов и колонн. От всего этого сияния слезились глаза, и хотелось зажмуриться.

Пока я рассматривала все это, не заметила, как дворецкий снял с меня плащ Лорана.

– Нравится? – подмигнул мне денди.

– Богато, – осторожно ответила я, приходя в себя.

– Прикажете накрывать на стол? – с достоинством поинтересовался дворецкий.

Неужели, как и Фуссо, мертвец? Жить в таких хоромах, в окружении нежити… Я невольно поежилась от этого предположения. И Лоран истолковал этот жест по-своему.

– В голубой гостиной. И пусть зажгут камин, гостья продрогла… Ты что предпочитаешь – мясо птицы или седло барашка? – обратился Лоран ко мне. – Предупреждаю, барашек – это коронное блюдо моего повара. Рекомендую.

– Я не голодна. – Увы, трель из живота оказалась столь оглушительна, что пришлось поправиться. – Точнее, не ем мяса. Но вы не беспокойтесь, я поужинаю дома.

– Я намереваюсь тебе кое-что показать и рассказать. И не хочу, чтобы меня постоянно перебивало бурчание твоего желудка. Мне твоего кислого вида вполне хватает. Так что говори, что желаешь на ужин или я заставлю тебя есть то, что предпочитаю сам.

– Тогда немного сливок, пожалуйста, – сдалась я, и голова сразу закружилась при упоминании об этой вкусности.

Последний раз я ела утром, а сейчас… Ох, я даже не знала, который сейчас час. Но, судя по всему, очень поздно.

– И только? – удивился Лоран. – У меня хорошие повара. Так что смелее!

– Тоже мертвецы? – язвительно поинтересовалась я.

– Нет, – засмеялся Лоран. – Некоторые специальности мертвецам пока, увы, недоступны. Приходится обходиться услугами дипломированных специалистов. Вот будешь хорошо учиться, возьму в штат… Так что будешь заказывать? Смелее. У Листора великолепная память.

Я разозлилась. Глядя на каменную маску дворецкого, я с ненавистью прошипела:

– Сливки взбить. И, если можно, листик мяты туда добавить. И от бисквитного кекса не откажусь… Да, и кофе. Со сливками и корицей.

– С виду хрупкая, а такая обжора, – хмыкнул Лоран и обратился к дворецкому. – Передашь наш разговор слово в слово мистеру Ричи. Пусть поторопится. И не забудь Виолин сказать про камин.

Повинуясь властному хозяину, я поднялась за ним на второй этаж и последовала по длинной портретной галерее. У каждого портрета мраморные нимфы держали канделябры, но лишь в одном месте свечи были зажжены. Я невольно замедлила шаг, разглядывая портрет статного мужчины в стальных доспехах. Царственная осанка, надменно вздернутый подбородок, длинный нос с легкой горбинкой, ледяной взгляд и крупные чувственные губы – это была вылитая копия Лорана, только старше.

– Иппат Ронский, мой отец, – коротко прокомментировал Лоран.

Тяжело терять своих родных. А Иппат Ронский умер, если не ошибаюсь, лет пятнадцать назад, когда Лоран был еще ребенком. Может, именно этим и объяснялся его несносный характер?

– Мне жаль, что ваш отец ушел из жизни так рано.

– Жаль? – неприятно засмеялся мой мучитель. – Он уничтожал таких, как ты, тысячами. Возможно, убил и твоих родителей… И тебе его жаль? Ты серьезно?

Как же он меня раздражал! И чего мне вздумалось сочувствовать этому снобу? Это голод и усталость сделали меня временно сентиментальной.

– Астра, прости. Но меня бесит, когда мне лгут.

– Ну так отправьте меня домой. Я не понимаю, чем может помочь вам никчемная рабыня. Да еще лгунья.

Из окна миллиардами глаз на меня смотрела ласковая ночь. Полнолуние уже завтра, и я с нетерпением ждала этого часа.

Я сильно вздрогнула, когда почувствовала руки на своих плечах. Лоран тотчас отдернул их и прошептал сквозь зубы наверняка что-то неприятное обо мне. Ну и пусть. Чем сильнее его злю, тем быстрее он захочет от меня избавиться.

– Давай договоримся так, – отчеканил Лоран, – мы сейчас ужинаем, а потом проводим один небольшой эксперимент. Если он проходит удачно, я оплачиваю все долги твоего хозяина, твое обучение у искусников и больше ни разу не приближусь к тебе на магический выстрел.

– А если неудачно?

– Тогда мы пойдем длинным путем и повторим попытку. Но до этого ты будешь учиться искусству некроманта и делать все, что скажу, без лишних вопросов.

– И что это за эксперимент?

– Я же сказал – без лишних вопросов. То, что сочту нужным, ты узнаешь, но не более.

Нет, все-таки он меня довел! Я с вызовом взглянула этому самоуверенному типу в глаза. В густом, почти черном фиолете плясало оранжевое пламя свечей, отчего взгляд казался бешеным. Но и чарующим тоже. Я сбросила столь неуместное очарование и закусила удила:

– Это если я соглашусь участвовать в вашем эксперименте. А я его не давала. И не дам, по крайней мере, до тех пор, пока вы не расскажете его суть.

– Дашь. У тебя нет выбора. И очень скоро ты поймешь это, – зло бросил он. – Нам туда…

И он быстро двинулся по галерее, не заботясь, последую ли я за ним.

Голубая гостиная, в отличие от той части дома, что я успела увидеть, покорила своим уютом и подействовала умиротворяюще. Шелковые обои и причудливым образом драпированный тюль мягко светились в полумраке. Белоснежная мебель казалась невесомой от покрывавшей ее кружевной резьбы. В пушистом ковре ноги утопали по самые щиколотки. И никаких обнаженных каменных девиц с канделябрами, никаких портретов и зеркал в кичливых подрамниках. Комнату освещали пара трехрожковых подсвечников да огонь в камине, облицованном изразцовой плиткой. Но больше всего меня восхитил клавесин. Небольшой, на причудливо согнутых ножках, он стоял у окна, а на его полированной крышке играл лунный свет.

Не удержавшись, я приблизилась к этому благородному инструменту и коснулась клавиш. Они радостно отозвались волнующе чистым звуком. По спине пробежали мурашки от удовольствия.

– Ты умеешь? – удивился Лоран. – Сыграешь мне?

– Вы будете разочарованы. – Я с сожалением отошла подальше от соблазна и спросила: – Где здесь ванная комната?

– Там, – показал Лоран на спрятанную за тюлем дверь.

Когда я вернулась, меня встретили чудесные звуки вьемонского вальса.

Надо отдать должное, Лоран играл бесподобно. Музыка лилась то нежно, как вздохи влюбленных, то рассыпалась озорным бисером. Человек, который так чувствует музыку, не может быть плохим.

Я тихо приблизилась и встала за его спиной, наблюдая, как длинные пальцы порхают по клавишам. Мне тоже хотелось порхать. В лунном свете по траве из облаков под ласковое мерцание звезд…

Когда пришли слуги и начали накрывать на стол, Лоран прервал игру и обернулся ко мне. На его лице играла грустная улыбка. Она полностью преобразила его, и я невольно улыбнулась в ответ.

– В детстве этот вальс мне всегда на ночь играла Эриана. Давненько я его не вспоминал. А тут вспомнилось.

– Ваша рабыня? – уточнила я, так как имя было эльфийское.

Прозвучало, признаюсь, несколько резко. Но как получилось.

– Моя няня. – Лоран резко захлопнул крышку клавесина и встал. Я последовала за ним к столу.

Мой похититель ел быстро, но при этом аккуратно. Кровавая лепешка бифштекса таяла на глазах, и каждый кусочек запивался густым вином, которое то и дело подливал в хрустальный бокал прислуживающий за столом эльф. И скорее всего, неживой. Я нервно сглотнула. Заметив это, Лоран махнул лакею. Когда тот вышел, аппетит постепенно овладел и мною.

Сливки оказались восхитительны, бисквит таял во рту, а кофе – умопомрачительно ароматный: с взбитой пенкой, а на ней розочкой из корицы. Признаюсь, съела я неподобающе много, но никак не могла остановиться. Изящная астра из нежного крема буквально умоляла меня: «Тезка, ну съешь меня, пожалуйста!». Я вздохнула и нерешительно потянулась к вазочке с пирожными.

– Вкусно? – Вопрос Лорана заставил меня одуматься и вспомнить, где я нахожусь.

Он с улыбкой стирал остатки вина с уголков ярко-красных губ белоснежной салфеткой. Словно вампир кровь.

– Сладко, – буркнула я и убрала руки на колени. – Вы говорили про какой-то эксперимент.

– Действительно.

Лоран залпом осушил бокал, поднялся и жестом пригласил следовать за собой. Он снова превратился в высокомерного сноба, и это радовало. Так я чувствовала себя в большей безопасности.

В молчании мы спустились сначала в холл, где Лоран прихватил плащ, а затем в подземелье, заставленное рядами стеллажей. Магический огонек некроманта выхватывал книги, лежащие вперемешку со всевозможными пробирками, штативами, заспиртованными частями тел самых невообразимых существ, грудами костей и прочей гадостью. Пропетляв по лабиринту всякого некромантского хлама, мы уткнулись в небольшую железную дверь. Но прежде чем открыть ее, Лоран заставил меня надеть плащ.

– Там холодно, – объяснил он.

Там оказалось не просто холодно! Лишь дверь открылась, нас окутало обжигающее ледяное облако, от которого я раскашлялась. А когда оно развеялось, взору предстала белоснежная комната круглой формы. Ее освещало огромное количество черных свечей. Они лучами расходились в разные стороны от постамента в центре. Он казался высеченным из цельного куска оникса, а на нем стоял хрустальный гроб.

Лоран легонько подтолкнул меня, заставляя подойти ближе. Сердце пронзила боль, когда я увидела рыжеволосую красавицу с чуть заостренным подбородком и легкомысленной ямочкой в его середине. Ее одеяние было неподобающе легким для такого места. В нем нужно танцевать при лунном свете, а не покоиться в гробу.

– Что она делает здесь? – глухо спросила я.

– Отец привез ее из своего последнего похода. Забросил все свои проекты и часами просиживал в подземелье, пытаясь оживить. Его стали называть сумасшедшим, чураться его. Герой войны превратился в посмешище среди дьюингов. Но ему было все равно, он был одержим. И однажды он исчез, а потом на груди у этой девушки нашли его завещание. И условием получения наследства было оживить покойницу. Кто она и откуда – отец никогда не рассказывал, но на первой странице твоей книги изображена именно эта красавица. Хотя, может быть, и ты – вы ведь с ней очень похожи. Так или иначе, на такое совпадение трудно не обратить внимание. Я решил присмотреться к тебе, и это оказалось правильным решением. Теперь я знаю. Ты, как и эта девушка, фея.

– С чего вы решили? Наше внешнее сходство с этой несчастной ничего не значит. Есть много внешне похожих друг на друга людей, гномов и эльфов, но это еще не доказательство их родства. Уверена, вы очень разозлились бы, если бы кто-то сказал, что какой-то эльф или гном может иметь с вами общие корни, потому что у него такие же, как у вас, черные волосы или нос с горбинкой. К тому же, у меня есть свидетельство того, что я эльфийка, – холодно заметила я и многозначительно дотронулась до своих заостренных ушей.

– Ушки у тебя эльфийские, – согласился Лоран. – Только у Перворожденных есть еще одно неоспоримое доказательство их чистокровности. О которой, впрочем, мало кому известно. Как только они выходят из грудничкового возраста, у них формируется стойкая непереносимость молока. Не знала?

Нет, этого я не знала. Эльфов не так часто встретишь в наше время. В университете училось от силы пятеро, но при этом ни с кем, кроме Соль, я так и не сдружилась. Хотя то, что Соль всегда кривилась от сливок, замечала. Ну, так у каждого свои предпочтения в еде. К тому же она не отказывалась совсем от молочных продуктов, а сыры так и вовсе обожала. Между тем Лоран продолжал. И от самодовольной уверенности в его голосе мне хотелось выть.

– В книге написано, что феи любят сливки и мяту столь же сильно, как кошки корень валерианы. Ничего тебе не напоминает? А еще они собирают цветочную пыльцу, которая ненадолго может оживить самые заветные мечты. И цветы эти не простые. В них обращались феи после своей смерти – во всяком случае, так было написано в твоей книге.

Я вспомнила первую фразу из книги, где говорилось о невоздержанности фей относительно мужчин. Жаль, что я тогда сожгла ее, разозлившись на этот бред. Надо было все же перелистать, и тогда не попала бы в столь глупое положение. Интересно, что Лоран еще вычитал в ней?

– Все слишком гипотетически, господин экспериментатор. – Я попыталась спрятать тревогу под пренебрежительной усмешкой. – А пирожные не только феи любят. Любую девушку спросите.

– Есть еще одно доказательство, – ответил мне усмешкой на усмешку Лоран. – Пикантное.

Он сделал несколько пассов рукой. Повинуясь приказу, фея поднялась в воздух и медленно перевернулась лицом вниз. Ее легкие одежды и волосы затрепетали, словно от порыва ветра, хотя в комнате не было ни намека на сквозняки.

– Вот что я обнаружил у тебя, когда помогал одеваться. – Лоран самым бесстыдным образом обнажил спину усопшей.

Вдоль лопаток шли две тонких серебристых полоски.

– Обычно они не видны. Проступают лишь перед полнолунием, а когда луна идет на убыль, пропадают. Как я понимаю, это крылья?

– Прикрой ее. – Мне невыносимо было видеть, как вольно обращается Лоран с феей.

– Сначала ответь, – нахмурился он.

И как только с моих губ сорвалось «да», вернул ее на место. Я расправила складки на одежде и принялась красиво укладывать разметавшиеся волосы вокруг головы, мысленно прося у феи прощения. Меня душили слезы, и я прилагала все усилия, чтобы не разрыдаться в голос.

– Астра, я не хочу тебя расстраивать.

Я снова кивнула.

– И все же, это еще не все. Плохо то, что я показал книгу лорду Диабо. Он был другом и соратником моего отца. Они вместе участвовали во многих военных компаниях. Но мне нужна была консультация, и лорд Диабо дал весьма исчерпывающие доказательства того, что мой отец не мог написать эту книгу… А потом вдруг сам предложил перевести тебя в нашу с Лис группу. Тебе повезло, что у тебя заостренные ушки. Пока все считают тебя эльфийкой, ты в безопасности. Но теперь ты под пристальным вниманием. Имей в виду.

– Зачем лорду Диабо это понадобилось? – испугалась я.

– Думаю, ему нужен твой хозяин и ты для него всего лишь приманка. Диабо уверен, что мистер Бесон хочет продать какой-то очень ценный секрет о Иппате Ронском, поэтому и организовал это дурацкое представление с тобой и книгой. Это лорд Диабо попросил нас с Лис разыграть ту сценку в книжной лавке, чтобы потом посмотреть, какой со стороны твоего хозяина последует новый шаг.

Мне больно было слышать это. Я любила мистера Бесона как отца. Но то пари всю неделю не выходило у меня из головы. И книга. Хозяин никогда не показывал мне ее раньше. Хотя знал, кто я, а та книга была о феях. Но главное, вручил он ее не кому-нибудь, а сыну Иппата Ронского.

– Ты понимаешь, что будет, если узнают, кто ты на самом деле? – тихо спросил Лоран.

Увы, да. Все научные трактаты о фауне нашего мира относили фей либо к вымышленным сказочным персонажам эльфийского эпоса, либо к вымершему виду псевдолюдей. То, что я прочитала на первой книге странице книги о феях, лишь подтверждало расхожее мнение. Полуразумные существа женского пола с ярко выраженным стремлением к соблазнению мужчин – вот как нас описывали в народных сказках. Даже мои друзья были полностью уверены, что фея и легкомысленная девушка – это одинаковые по смыслу слова. Как я ни пыталась доказать обратное.

– Но Астра, – хмыкала Соль, – феи, согласно легендам, обитали в Гиблых Болотах рядом с Эльфостаном. Во всех эльфийских сказаниях они фигурировали как повернутые на мужиках низшие магические формы. А значит, так оно и есть.

– Нет, не так, – горячилась я.

– Тогда покажи хотя бы одну разумную фею.

И я молчала. Потому что приводить в пример себя не хотелось. Идти против общепринятого мнения теоретиков-магов и эльфийских сказаний – лишь пробуждать нездоровый интерес к своей особе. Очень опасный для меня интерес. Особенно со стороны нашей королевы Илрисс Светозарной.

Ее Величество – исследовательница и страстный коллекционер экзотических существ. Причем не только низших. У нее даже зверинец есть особый. Нас один раз водили на экскурсию. Жуткое и удручающее зрелище, хотя для несчастных и воссоздавали «их естественную среду обитания»: для гномов – пещеры, для эльфов – леса, для нимф – большие аквариумы… Жители зверинца и правда мало напоминали разумных: голые и дикие, они сосредоточенно занимались своими нехитрыми делами, не обращая внимания на непрекращающийся поток экскурсий. Мы с друзьями потом целый месяц ходили пришибленными, не смея в глаза друг другу посмотреть. Но цель того кошмара, что мы увидели, была благородной. Так нам говорил наш экскурсовод. Наша королева осуждала предыдущую королеву Ириду, при которой дьюинги завоевали весь материк, и этот зоопарк являлся частью программы по восстановлению популяции разумных магических рас. Тех из нас, кому не посчастливилось родиться с магическим даром, хотели в будущем поселить в резервациях в надежде на последующее увеличение численности населения не-людей. Королева очень рассчитывала, что в естественной среде обитания рождаемость детей с магическим даром будет выше, чем сейчас. А значит, и магонакопители некромантов будут заряжаться быстрее.

Может, и так. Звучало все это убедительно. Вот только муки несчастных узников Королевского Зоопарка не заканчивались и после смерти: их отдавали в университетский морг, чтобы студенты-некроманты оттачивали на них свое мастерство.

Все эти мысли промелькнули у меня в голове, и под ложечкой противно засосало.

– Вы что-то хотите предложить мне за свое молчание? – угрюмо поинтересовалась я у Лорана.

– Только одно. Открой эту дверь.

Я заметила прямоугольный проем в стене лишь после того, как на него показал Лоран. И немудрено – там не было ни дверных ручек, ни замочных скважин, ни дверных петель. Подойдя ближе, я замерла в нерешительности: за ней что-то чуть слышно гудело.

– Что там?

– Не бойся. Просто приложи руку, – заметил Лоран.

Я обернулась. Обычно холодные глаза теперь горели магнетическим огнем. Да так, что меня оторопь охватила.

– Что со мной будет?

– Ничего страшного, – нетерпеливо отозвался он, а потом поправился: – Во всяком случае, не страшнее перспективы попасть в королевский зверинец. Ты ведь в курсе, что все экспонаты королевы голые?

Я поспешно приложила руки к двери, но ничего, кроме обжигающего холода и легкой вибрации, не почувствовала.

– Не получилось, – разочарованно выдохнул Лоран.

– Там находится что-то важное для вас? – рискнула спросить я.

– Наследство моего отца, – кивнул Лоран. – По завещанию открыть дверь сможет только эта прелестница в гробу.

– Вы же некромант, – удивилась я, не видя в этом особой проблемы. – Почему вы этого еще не сделали? Заставили бы ее, и дело с концом.

– Астра, оживить и поднять – разные вещи. Девушка должна быть живая. По-настоящему живая. А я некромант, как ты правильно сказала, а не Создатель. Несколько раз я отправлялся в экспедиции в Эльфийский Лес, пытался найти остатки ее народа. Думал, может, другая фея сможет заменить ее. Я потерял много своих людей, но никого из фей так и не нашел. Ни живых, ни мертвых.

Лоран вдруг с треском переломил трость пополам, и она загрохотала по мраморным плитам. Меня это испугало, а его, наоборот, успокоило.

– Когда утром я понял, что ты фея, во мне пробудилась надежда, что сегодня я, наконец, открою эту чертову дверь. Но ты ее разбила.

– Вы поговорите с лордом Диабо, чтобы меня вернули на мой факультет? – с надеждой спросила я. – Раз от меня нет никакого толка…

– Нет, красавица. Мне нужно то, что хранится за этой дверью. А я не привык отступать от своих планов, даже если для этого придется применить кардинальные меры. И ты поможешь мне в этом. Уверен, что поможешь. Ты ведь не хочешь очутиться в клетке…

Он смерил меня взглядом и, хищно оскалившись, припечатал:

– Голышом.

Я скинула плащ и швырнула его шантажисту.

– Я поняла вас, милорд. – Мой голос дрожал от ярости, да и всю меня трясло вовсе не от холода. В этот момент я его не чувствовала. – Раз эксперимент закончен, могу я быть свободна?

– Можешь, – благосклонно кивнул он. – Я провожу тебя до кареты. А завтра, надеюсь, ты не заставишь меня снова одевать тебя.

Я гордо проигнорировала его ухмылку:

– Разумеется, милорд.

Выходя из дома, я чуть не врезалась в благоухающую блондинку. Она успела сменить некромантское платье на вечерний наряд. Увидев меня, Лис остолбенела и воззрилась на Лорана:

– Что она у тебя делает?

Слушать объяснения жениха я не стала, бросилась к знакомой карете, а потом всю дорогу плакала, пока меня не привезли домой.




ГЛАВА 7. Друзья познаются в беде




Разбудил меня настойчивый трезвон колокольчика, доносившийся из полуоткрытого окна. Я взглянула на настенные часы и ахнула – стрелки двигались к полудню.

– Подождите, пожалуйста, – крикнула я в окно и принялась спешно одеваться.

Заправляя блузку в шерстяную юбку, спешно собирая волосы в пучок, освежая лицо холодной водой, не переставала ругать себя. Нашла время спать! Я возлагала огромные надежды на субботу и воскресенье, чтобы хоть как-то подправить дела в лавке. И вот, вместо того чтобы привечать редких покупателей, нежусь, как последняя лентяйка, в постели.

Cунула ноги в растоптанные, зато удобные туфли, вихрем слетела с лестницы, встала у прилавка и разблокировала магический замок.

– Входите, открыто, – задыхаясь от бега, выкрикнула я.

Только это оказался не покупатель.

Издатель популярного у дам журнала «Тайны светской жизни» выглядел как всегда безукоризненно. Пышные седые усы с готовностью раздвинулись в приветливой улыбке, рука в белой лайковой перчатке чуть приподняла блестящий цилиндр, а тело воспроизвело тонкий намек на поклон. Мистеру Сонтусу удивительным образом удавалось совмещать любезность ко мне, как к девушке, и снисходительное высокомерие свободнорожденного жителя королевства.

– Мое восхищение, мышонок! Ты даже спросонья умудряешься выглядеть аппетитно. – Сам он, как обычно, напоминал балованного вальяжного кота. Чуть не облизывался, глядя на меня.

– Спасибо, мистер Сонтус. Рада видеть вас, – соврала я. – Желаете что-нибудь выбрать почитать на выходные? К нам недавно поступил новый детектив Липуса Утужного. Идеальное убийство! И его никогда бы не раскрыли, если бы не досадная слу…

– Нет-нет, мышонок. – Как же я ненавидела, когда он так меня называл. – Моя жизнь и так сплошное расследование. Вот сейчас разыскиваю мистера Бесона. Он мне задолжал, и мне очень хотелось бы получить свои деньги назад.

– Разумеется, вы их получите, мистер Сонтус. Как только мистер Бесон вернется…

– Если вернется, – с тонкой улыбкой перебил меня мистер Сонтус. – Но, на самом деле, это не так уж и важно – вернется он или нет. Мистер Бесон обещал мне отдать деньги сегодня. И я их получу. Я деловой человек, милая. Договор для меня превыше всего.

– Но мистер Сонтус, ваши журналы еще не проданы, – взмолилась я. – Дайте мне несколько дней отсрочки, и обещаю, что все верну.

– Отсрочка предполагает дополнительное соглашение, мышонок, а его я могу заключить только с мистером Бесоном, – огорченно развел руками седовласый джентльмен.

– Тогда давайте я возвращу вам ваши журналы? – с надеждой произнесла я.

Издатель с грустной улыбкой покачал головой:

– К сожалению, милая, на это я тоже пойти не могу. Кто у меня купит журналы недельной давности? Разумеется, никто. Мистер Бесон заказал партию для своих постоянных клиенток. То, что она не раскупилась – не моя проблема.

Пришлось вытащить из кассы все деньги да еще мелочь из размена добавить.

Мистер Сонтус одарил меня еще одной слащавой улыбкой и ретировался, а я отправилась на кухню. Прокопченный очаг, потемневший от времени дубовый стол, громоздкие стулья с подлокотниками и массивный буфет действовали на меня почти столь же умиротворяюще, как и ванна. И вообще, кухня у нас с мистером Бесоном любимое место в доме: мы там и готовили, и столовались, и самых близких друзей встречали, да и сами часто посиживали вместе по окончании трудового дня. Он курил ароматный табак, а я что-нибудь штопала или вязала, и все это под веселое гудение огня в очаге. Неужели мистер Сонтус прав, и мистер Бесон не вернется?

Я тряхнула головой, прогоняя эту паническую мысль, разожгла очаг, на крючья повесила чайник, а вниз поставила противень с песком, чтобы он раскалился. После этого помчалась наверх приводить себя в нормальный вид. Когда спустилась, чайник весело фырчал, а песок раскалился. Ванна с ароматическими маслами, что готовила для меня Соль, взбодрила. Все стало казаться не так и страшно. Возможно, случилось что-то непредвиденное, что задержало мистера Бесона. Он обязательно вернется сегодня или в ближайшие дни. Ну не мог он бросить книжную лавку без каких-либо вразумительных распоряжений и с кучей долгов.

– Все наладится. Все обязательно наладится.

Я повторяла это все время, пока молола душистые зерна кофе. И пусть это были последние запасы, сейчас я нуждалась в заряде бодрости. А так как я не знала, когда еще смогу позволить себе мой любимый напиток, решила сделать его идеально. Оставив кофе «доходить» на раскаленном песке, бросилась в подвал. Некоторые предпочитают добавлять в закипевший кофе немного холодной воды, чтобы осадок опустился на дно. Но я делаю это охлажденными сливками из молока коров инбурской породы. И никакой иной! Мы с мистером Бесоном в этом вопросе были на редкость единодушны. Он тоже обожал сливки и знал в них толк. Когда я благоговейно вытащила в теплую кухню милое сердцу лакомство, баночка мгновенно запотела. Подхватив кофейник с готовившимся сбежать из него кофе, переставила его на стол и тонкой струйкой влила немного сливок. Другую часть я намеревалась взбить с сахаром, корицей и мятой.

Увы! Утро определенно не задалось. Стоило только волшебной жидкости коснуться благородного напитка, как она расползлась хлопьями. Я чуть не взвыла от отчаяния: сливки скисли. Голодной я, конечно, не осталась. В буфете нашелся хлеб, а в подвале сыр. Но разве это завтрак? Так, набивание желудка, чтобы ноги носили. Но, главное, мне теперь придется последние деньги тратить на свежие сливки. Без них мое ночное мероприятие было невозможно.

Остальная половина дня прошла также удручающе. Посетителей, на которых так рассчитывала, оказалось не столь много, чтобы спасти от финансовой пропасти, в которую катилось книжное дело мистера Бесона. Я взялась разбирать вчерашние лекции, но даже со словарем и учебником дело продвигалось медленно от отвращения, которое вызывали во мне описания жутких ритуалов с использованием жертвоприношений. Да еще и щедро снабженных красочными иллюстрациями. Особенно запомнилась одна из них. Там обнаженная девушка лежала в центре пентаграммы. О том, что она была еще жива, свидетельствовало искаженное страданием лицо. На ее груди и животе кровоточила надпись: «transmigrus anmarus». «Душа, изыди», – услужливо всплыл в голове перевод. Зачем некромантам понадобилась ее душа, я прочитать не успела. Колокольчик звякнул, и дверь отворилась, впуская тонкий аромат фиалок.

А следом впорхнула Соль в чудесном костюме небесно-голубого цвета и очаровательной шляпке, отороченной белым мехом. Сияние на ее лице сразу померкло при виде меня.

– Астра, что случилось?! – воскликнула моя лучшая подруга.

– Ты мне все равно не поможешь. – Я постаралась улыбнуться. – Чудесно выглядишь.

– Знаю, – кивнула Соль и многозначно добавила, – Лоран подарил.

– Вы снова встречались? – Я невольно нахмурилась, но подруга не заметила моего беспокойства.

– Нет. Он прислал экипаж, кошель с деньгами и новое платье. А шляпку я сама купила. И новые туфли с сумочкой. Как я тебе?

Подруга крутанулась, и подол шелковыми волнами послушно заструился вокруг стройных ножек.

– Шикарно, правда? – радостно поинтересовалась она.

– Да, конечно. Но ты не думала, что за все бывает расплата?

– Расплата? – Соль с усмешкой воззрилась на меня. – Чем расплатиться могут такие, как мы? У нас нет ничего. Ты, Астра, уже взрослая девочка. Должна понимать – этот мир принадлежит Лорану и подобным ему. И если не хочешь, чтобы тобой всю жизнь помыкали, найди себе тоже такого покровителя, что тебе по нраву, и приворожи его. Твой мистер Бесон, конечно, видный мужчина, но он мещанин. Да и девушки его, похоже, не интересуют, если он до сих пор относится к тебе по-отечески. Или все же не совсем?

Она игриво толкнула меня плечом, а я поморщилась: ненавижу, когда Соль такая.

– Помнишь, ты мне кое-что обещала? – хмуро спросила я.

– Ну, конечно! – Она достала небольшой флакон и протянула мне. – Я три ночи лук нюхала, чтобы флакон наполнить. Все-таки мне здорово повезло, что моя подруга в книжной лавке работает. Да с такими знаниями тебе и университет заканчивать не надо. Найдешь себе знатного холостяка, и готово: всю жизнь будешь как сыр в масле кататься.

– У меня другие представления о счастье. Да и привороты караются законом. Особенно на некромантов. Поэтому, Соль, прошу, никому ни слова.

– Да, о чем речь! – поспешно закивала эльфийка. – А Лоран точно станет моим?

– Да, но вот с тобой сложнее. Возможно, однажды ты устанешь от него, но уже ничего изменить будет нельзя.

– Устану от Лорана?! Да никогда!

– И все же… Снадобье будет готово через месяц. И за это время я прошу тебя крепко подумать, так ли тебе нужна его любовь.

– Тут и думать нечего. Нужна, конечно! – уверенно заявила подруга, а потом подозрительно прищурилась. – А ты, случаем, не ревнуешь меня к Лорану?

– Вот еще, – оскорбилась я, но чувство вины овладевало мной все сильнее.

Нет, разумеется, самодовольный и наглый денди мне совсем не нравился. И я мечтала избавиться от него. Вот только будет ли Соль счастлива? Приворот должен был подействовать на Лорана так, что он всю жизнь будет молиться на мою подругу. Если она, конечно, так сильно воспылала к нему, как говорит. Об этом средстве мне рассказывал мистер Бесон. А он во время Последней Эльфийской войны служил разведчиком и много знал об обычаях малых народов Эльфийского Леса. Ну, а вдруг чувства Соль перегорят?

Я вспомнила надменную ухмылку Лорана, его раздевающий взгляд… Бр-р-р. Я бы долго не смогла находиться с ним! А если Соль встретит того, кто действительно ее достоин? Лоран ведь ее не отпустит. Он собственник. Хозяин жизни. Из тех, кто только берет. С сомнением я посмотрела на Соль. Мне все меньше и меньше нравилась моя задумка, а поэтому добавила:

– И все же, ты должна поклясться, что в течение месяца никак не покажешь Лорану свои чувства. Ни словом, ни жестом. Поклянись или я ничего делать не буду.

– Ну, клянусь, – нахмурилась Соль и с подозрением уставилась на меня. – Или все-таки ты выдумала эту историю с приворотом, чтобы держать меня от Лорана подальше?

Я не успела опровергнуть это глупейшее предположение. Звонок снова прозвенел, и в лавку ворвалась шумная компания. Точнее, шумели гномы. Маленькая дриада Миа, как всегда, держалась скромно, прячась за широкой спиной Тропа.

– Вот ты где, пропащая! – басовито зарокотал Троп, нежно поглаживая русую бородку.

К огромному огорчению гнома, она росла не так быстро, как хотелось бы. Думаю, именно на этой почве он поначалу и сдружился с нашей Миа. Это она придумала ему прическу, где роскошная русая шевелюра на голове отвлекала взоры от жалкой растительности на подбородке. Но со временем удивительные способности маленькой дриады к парикмахерскому искусству гнома интересовали все меньше, а вот сама девушка – все больше.

– Решила к некромантам переместиться, изменщица? – ухмыльнулся красавчик и модник Трын, но в его обычно насмешливых глазах сейчас плескалось сочувствие.

Миа выпорхнула из-под защиты двух закадычных друзей и устремилась ко мне. Взяв меня за руку, она огорченно покачала головой.

– Бедняжка Астра! Что с тобой эти упыри сделали? И дня не прошло, а на тебе лица нет. Под глазами синяки, кожа сухая, цвет волос поблек. Там страшно? Да?

Я с благодарностью взглянула на Миа. Пугливость маленькой дриады давно у нас стала привычным поводом для добродушного подтрунивания. Она боялась даже до университетской уборной дойти в одиночестве, а когда ее спрашивали преподаватели, начинала трястись как осиновый лист и чуть не падала в обморок. Но при всем этом Миа была настоящей умничкой: ее конспекты радовали глаз своей аккуратностью, а все задания выполнялись правильно и в срок. Что же касается ее умения делать прически и наводить красоту на нас, девочек, тут ей и вовсе цены не было. Очередь к ней выстраивалась на несколько дней вперед. Миссис Стоу, хозяйка самого престижного в столице салона красоты, никогда не отдала бы наше маленькое чудо в университет, если бы одна из постоянных клиенток Миа не настояла. Графиня Митлок входила в попечительский совет по адаптации не-людей к жизни в королевстве, а ее муж возглавлял министерство финансов, поэтому мистер Ниру и подчинился. Но став студенткой, Миа работать меньше не стала, а клиентов даже прибавилось. По этой причине дриада крайне редко участвовала в наших посиделках.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/en-varko-26974983/varko-tam-vysoko/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.