Книга - Метка

Метка
Екатерина Дружинина


Жизнь Анжелики не ладится. Бросил парень, куча долгов, да и в квартире творятся непонятные вещи. А красавец-мужчина, с которым она случайно познакомилась, может оказаться серийным убийцей. Как решить все проблемы и можно ли верить тому, кто предлагает помощь? Слушать своё сердце, и оно не обманет. Даже если случайно отправит в ад…





Екатерина Дружинина

Метка





Глава 1

Неудачные свидания


Погода стояла мерзкая. Бесконечное серое небо вторые сутки плакало холодным проливным дождём, а в окна стучал сердитый ветер. Вот тебе и май… Я упрямо поправила непослушную прядь волос – ничто не изменит моих романтических планов! И, если потребуется, потрачу последние деньги на такси.

Я окинула себя в зеркало критичным взглядом. Всё хорошо, детка, ты – супер! Ты просто не можешь не понравиться! И если не хочешь, чтобы любимое белое пальто, надетое поверх строгого чёрного платья, потеряло свой элегантный вид, вызывай тачку и стартуй на долгожданное свидание.

Я достала из сумочки сотовый и стала выискивать в справочнике номер такси, но вовремя посмотрела в окно. Что же делать? Ливень сменила мелкая морось, и у меня появился шанс сэкономить. Чёрт. Так-то время ещё есть, и пешком успею… А, была – не была! Я схватила зонтик и выбежала на улицу.

Ветер кинул в лицо противную дождевую пыль. Я поспешно стёрла её и выставила вперёд зонтик, чтобы не пострадал безупречный макияж. Всё-таки, правильно сделала, что пешком пошла, а то мало ли… Как ни крути, а знакомства в интернете – дело опасное. Вдруг Игорь не такой, каким кажется? Вот тогда денежка и пригодится – для побега.

Я шла по мостовой, перепрыгивая лужи, и думала об Игоре. Какой у него голос? Появляются ли морщинки в уголках глаз, когда улыбается? Каковы на вкус его поцелуи? Сколько раз я представляла себе нашу встречу и подбирала слова, столько же – сомневалась. Я боялась, что жизнерадостный широкоплечий блондин с лучистыми серыми глазами окажется… Лысым? Карликом? Что греха таить – да, в первую очередь я боялась именно этого.

Игорь появился в моей жизни случайно. На тот момент я не искала отношений – зализывала раны от предыдущих. После разрыва с гражданским мужем сильно пострадала моя самооценка. И, когда красивый незнакомец прислал мне в личку шутку, на которую я просто не смогла не ответить, я даже не допускала мысли о том, что очень скоро соглашусь на свидание. А теперь вот иду и даже волнуюсь. Ведь во вторую очередь я переживала за то, что сама не понравлюсь Игорю.

Впереди разлилась огромная лужа, и мне пришлось ступить на бордюр, чтобы обойти её. А потом меня, такую всю красивую, придорожной жижей окатил проехавший мимо автомобиль… С ног до головы. От души.

– Козёл! – отчаянно крикнула я вслед удаляющемуся форду. И получила «добавки» – небо обрушило на мою бедную голову холодный ливень. А я стояла, опустив зонтик и чуть не плача от обиды, с тоской взирая на пёструю вывеску кафе за перекрёстком, где я должна была встретиться с Игорем.

Что ж, Анжелика, не судьба… Я закрыла теперь уже бесполезный зонт, сняла новые замшевые туфли (жалко!) и поплелась домой под первые в этом сезоне раскаты грома.

– Девушка, может, вас подвести? – злосчастный форд замаячил на другой стороне дороги.

– Иди к чёрту! – я не собиралась садиться в машину к незнакомому человеку, а тем более к гаду, что испортил мне романтический вечер.

– Простынешь, ненормальная! – в подтверждение его слов ветер усилился, и посыпался мелкий град. – Садись, говорю, я не кусаюсь!

Я остановилась и, уперев руки в бока, смотрела на затормозивший напротив автомобиль, пока водитель не соизволил выйти наружу.

– Тебе чего надо? – обрубила я, когда водитель оказался рядом со мной на тротуаре. Его деловой костюм промок до нитки. Собственно, как и я.

– Далеко тебе? – карие глаза насмешливо сощурились. Парень был высоким и крепким, и, чтобы видеть его лицо, мне приходилось задирать голову.

– А тебе какое дело?

– Может, нам по пути.

Грохотнул гром. Я смотрела на обезоруживающе улыбающегося кудрявого шатена, решая, что делать. А ведь и недели не прошло, как я страдала от высокой температуры и сухого кашля.

– Не маньяк, надеюсь? – подозрительно процедила я.

– Нет, – он подмигнул мне и подал руку. А я, недолго думая, вручила ему свои туфли и направилась к форду.

– Куда едем? – красавчик забросил туфли на заднее сиденье. Я назвала адрес, незнакомец забил в навигатор координаты, и машина плавно тронулась с места. Правда, адрес я дала не свой, а подруги, которая жила на другом конце моего маленького провинциального городка. Убедившись, что меня везут в верном направлении, я пригрелась в уютном салоне и почти перестала злиться, украдкой поглядывая на управляющего фордом парня.

– Понравился? – усмехнулся он.

Какая бесцеремонность! Хотя, да. Есть, чему понравиться. Грубые черты лица с чётко выраженными линиями скул и подбородка смягчают мокрые вьющиеся волосы и смуглая кожа. А про тело я вообще молчу – этот товарищ не вылезает из спортзалов.

– Ничего так, – не растерялась я, и парень усмехнулся. Его взгляд скользнул по моим коленкам. Цепкий такой взгляд. Возбуждающий.

– На свидание спешила?

– Ты откуда знаешь? – в душе появилась надежда, что случайный попутчик и есть Игорь.

– А куда ещё могла отправиться красивая девушка в такую погоду? К тому же, ты пошла обратно.

– Потому что ты окатил меня грязью! – возмутилась я. И разочаровалась – это не Игорь. А ещё он только что назвал меня красивой. Сейчас, когда я похожа на мокрую курицу.

– Надо было идти, – серьёзно заметил он.

– Куда?

– На свидание.

– Так?! – я распахнула пальто, которое расстегнула несколько секунд назад, потому что в салоне стало жарко. Тот ещё вид – сырые волосы тонкими сосульками прилипли к шее, платье можно выжимать, на колготках стрела, а под глазами расплылась тушь. Водитель моё действие расценил по-своему, и его взгляд обжёг вырез моего платья.

– Не расстраивайся, – улыбнулся он. – Хочешь, я тебя на свидание приглашу?

– Ты?

– Я.

Форд свернул в спальный район, и я с облегчением увидела Иркин дом.

– Завтра в шесть. Я заеду.

– Э… – и что я должна была сказать? К тому же, у него затрезвонил мобильник.

В смешанных чувствах я вышла под дождь, а когда захлопнула дверцу, вспомнила про туфли. Хотела забрать, но форд сорвался с места.

– А туфли?! – спохватилась я, но машина уже скрылась за поворотом.

Ирка жила в малосемейке на пятом этаже. Пока я поднималась до квартиры, колготки окончательно умерли. Подруга открыла дверь и вылупила глаза.

– Анжелика? Что с тобой случилось?! – взвизгнула она и затолкала меня в квартиру. – Это… Это Игорь, да?! Я же предупреждала!

– Да успокойся ты, нормально всё со мной, – я кинула на пол безнадёжно испорченное пальто.

– Нормально?! – не унималась Ирка. – Да ты себя со стороны видела? Где твои туфли?!

– В машине.

– В какой машине?!

– Блин, угомонись ты! – крикнула я. – Одежду лучше сухую дай. И бруньки налей.

Дважды просить не пришлось, и, пока я приводила себя в порядок, Ирка накрыла скромненький стол – нарезка, солёные огурчики, хлеб и брунька.

– Пельмени ещё есть, – предложила она.

– Не надо. Плесни лучше.

Ирка разлила по стопкам бруньку, и мы выпили.

– Это всё? – морщась, поинтересовалась я. Бруньки было меньше трети пол-литровой бутылки, и я решила, что для сегодняшнего вечера этого подозрительно мало.

– Ещё одна есть, – процедила Ирка, сверкнув в мою сторону убийственным взглядом. – На выходных у бабушки взяла. Анжелика, – зашептала подруга, – он тебя что, того?

– Чего – того? – не поняла я.

– Ну, Игорь этот твой. Лапы распускал, да?

Я удивлённо уставилась на Ирку и прыснула со смеху.

– Фиг ли ты ржёшь, дура?! – взорвалась Ирка. – Ведь я тебе говорила – нечего в интернете знакомиться! Ещё и на встречу попёрлась! К кому, спрашивается? Хрен знает к кому!

Пока подруга сыпала нравоучениями, я наполнила стопки. Приятно, всё-таки, когда за тебя переживают.

– Игоря я не видела.

Иркина тирада оборвалась на полуслове.

– Как это?

– А вот так.

И я рассказала всё, что со мной произошло. С каждым моим словом Иркины брови ползли всё выше, а челюсть – ниже.

– Сивкова, ты в своём уме? – подытожила она. – Ты новости, вообще, смотришь?

– А что?

– А то, что уже три трупа нашли!

– Какие ещё трупы?

– Обычные! В городе серийный убийца орудует, а она в машины к мужикам незнакомым прыгает!

Не дожидаясь меня, Ирка выпила стопку самогона и, морщась, прохрипела:

– Неизвестно ещё, что из себя этот Игорь представляет.

Я последовала примеру подруги и выпила. Расслабилась.

– И как он? – после недолгой паузы поинтересовалась она.

– Кто?

– Водитель твой.

– Во! – я показала «класс» и в деталях описала внешность парня.

– Как зовут?

– Не знаю.

Ирка посмотрела на меня и повертела у виска.

– Анжелика, ты – ненормальная? – возмутилась она. – Такой мужчина подвернулся, а ты даже познакомиться не удосужилась?!

– Ты только что орала, что это мог быть маньяк.

– Так не маньяк же!

– Слушай, давай пельмешек, а?

– Пельмешек захотела? – прошипела подруга. – А секс у тебя когда в последний раз был?

– Ну…

– Гну! Я тут о личной жизни её переживаю, а она – пельмешек!

– Вари давай, а то на свидание не пойду.

Ирка застыла с кастрюлей в руках.

– Какое свидание?

– Обычное. Водила пригласил, – я показала подруге язык.

– И ты чего, пойдёшь? – изумилась Ирка. – А вдруг…

– Ира!

– А Игорь?

– Что – Игорь?

– К нему тоже пойдёшь?

– И к нему пойду, – с вызовом заявила я. – Надо только извиниться, а то нехорошо сегодня получилось.

– На два фронта работать будешь? – полезла с нравоучениями Ирка и закинула в закипевшую воду пельмени.

– Ничего я не буду.

– Да?

– Да. Во-первых, не факт, что этот красавчик завтра приедет.

– А во-вторых?

– А во-вторых, Игорь может оказаться уродом.

– В каком смысле? – не поняла Ирка.

– В прямом. Откуда я знаю, как он выглядит на самом деле? Вдруг это не его фотография?

– А как же духовная связь? – съехидничала она. – Ты же говорила, что вы на одной волне.

Я скорчила недовольную мину. Ира была права, мы с Игорем, действительно, очень быстро нашли общий язык. Он, как и я, много читал, слушал музыку разных направлений, любил говорить о вечном. У него было отличное чувство юмора. В общем, с ним я могла часами пропадать в сети. И меня очень, ну очень устраивала его глянцевая внешность.

– С уродом встречаться не буду, – отрезала я.

А что? Кто меня заставит? Я сыта серьёзными отношениями по горло и теперь хочу пожить для себя. Я хочу секса, просто секса. С красавцем-мужчиной, таким как Игорь или парень с фордом. Ну, а если это заведёт в страну большой и красивой любви, что ж, я не против.

После холодного дождя, тёплого душа и двух стопок бруньки меня разморило. Неудавшееся свидание уже не казалось катастрофой и превратилось в досадное недоразумение с бонусом в виде приятной поездки с сексапильным парнем. Захмелевшая Ирка с энтузиазмом рассмотрела возможные варианты развития событий, взвесила всё за и против, и мы пришли к единогласному решению – надо брать. Собственно, кого именно надо брать, водителя или Игоря, через час уже было всё равно, потому что Ирка принесла с балкона заныканную бутылку бруньки.

Вообще, Ирка – сама простота. Среднего роста, немного полноватая, с медным каре и веснушками на курносом носу, она не стесняется в выражениях и никогда не льстит. Найти общий язык с ней может каждый, а уж если посмотреть в умные зелёные глаза… Умеет Ирка к себе расположить, что тут говорить. И мужики табунами за ней ходили, пока замуж за Славку не выскочила. А как выскочила, так сразу всем ухажёрам от ворот поворот дала, потому что Славка хоть и тихий, а ревнивый оказался. Живут они душа в душу уже три года, недавно скромную двушку купили и теперь планируют ребёночка завести. Сегодня Славка работал в ночную смену и потому Ирка оказалась в полном моём распоряжении.

– Слышь, Сивкова, – подруга задумчиво разглядывала последний в нашей общей тарелке пельмень, – а вдруг это судьба? Может, ты в этом году свою вторую половинку встретишь?

– Не встречу.

– Это ещё почему?

– Потому что год високосный. Беды одни приносит.

Первая беда случилась второго января. Хотя, нет. Второго января у меня, наконец, открылись глаза. А беда пришла намного раньше, когда мой некогда любимый гражданский муж, с большим успехом претендующий на законного, оказался в одной постели со своей бывшей подружкой. Каким образом это случилось, он мне не рассказал, да я и не хочу знать, но после того случая всё пошло наперекосяк. Не подозревая о такой подлости, я не понимала, почему он стал задерживаться на работе, куда деваются деньги и откуда берутся нелепые претензии в мой адрес. Я честно пыталась найти рациональное объяснение таким внезапным переменам в наших отношениях, но в голову даже не приходила мысль о том, что мне изменяют. Когда же в душу закрались сомнения и я начала задавать вопросы, Женька сразу принял линию обороны и стал засыпать меня упрёками, обвиняя во всех смертных грехах.

Ирка сразу заподозрила неладное и попыталась прочистить мне мозги, но я охотно принимала позицию Женьки, соглашаясь с тем, что причина его поведения кроется во мне. И я настолько привыкла во всём с ним соглашаться, что в любом нашем споре бывший парень легко выходил победителем, хоть я и понимала, что в корне неправ он. Но доказать почему-то не могла.

Тем вечером Женька уснул рано. Я всё ещё обижалась на него за то, что он променял встречу Нового года в кругу семьи на работу. Когда я высказала своё мнение на этот счёт, Евгений привёл весомый, по его разумению, аргумент – нам очень нужны деньги, а за выход с тридцать первого на первое предлагали хорошие бонусы. Он сказал это столь убедительно, что я снова проглотила наживку и отпустила любимого на работу, тайком проплакав в подушку всю новогоднюю ночь. А с работы Женька вернулся второго января, и от него разило перегаром…

Это была точка кипения. Момент, когда понимаешь, что всё, тупик. Я собрала свои вещи, но взгляд упал на Женькин смартфон, и рука машинально к нему потянулась. Я никогда не залезала в его телефон, но сейчас это уже не казалось мне преступлением. Там обнаружила его переписку с любовницей и славные эротические фото у новогодней ёлочки.

Мне бы уйти по-английски, но я не смогла. Растолкав Женьку, я яростно лупила его по щекам, тыча смартфоном в его наглую морду. А он отреагировал спокойно и вместо того, чтобы хоть как-то оправдаться, заявил, что я получила то, что заслужила. А это означало, что в его измене виноватой тоже оказалась я…

Меня распирало от возмущения. Впервые за всю нашу совместную жизнь я дала волю гневу и разбила злосчастный смартфон о стену. И ушла, смакуя Женькину реакцию, ведь, уничтожив его любимую игрушку, я, наконец-то, задела его за живое.

– Да кому ты такая нужна?! Кикимора с нулевым размером!

Я старалась не слушать, что кричал мне вслед разгневанный бывший, но эта его последняя фраза подлым червячком угнездилась в моей голове. Да, я не идеал. У меня обычные серые глаза, средний рост, маленькая грудь и бледная кожа. И нет у меня осиной талии. Единственный плюс – волосы. Я всегда хотела иметь красивые длинные волосы. И сделала всё для того, чтобы достичь своей цели. Теперь они густым русым водопадом спадают с плеч до самой талии.

Неделю я жила у Ирки, а потом переехала на съёмную квартиру. Бывший парень полностью исчез из моей жизни. А потом случилось неожиданное – меня сократили. Изумительно! Расставшись с Женькой, я безвыходно повесила на себя и наши долги, потому что деньги мы занимали только у моих знакомых. Мне нужно было платить за жильё, рассчитаться с задолженностями, на что-то жить, в конце концов, а я безработная. И проблема эта оказалась затяжной, потому что работу я нашла только через два месяца. К этому времени моя долговая яма увеличилась, но я не унывала, ведь, в отличие от Женьки, в себе я была уверена. Я умело распределяла свой скромный доход и очень скоро отдала половину долгов. Ещё немного, и можно было бы вздохнуть с облегчением. Но не тут-то было.

Хозяева квартиры неожиданно подняли аренду. Это оказался удар ниже пояса, мне пришлось искать себе другое жильё. Рассчитав свой бюджет, я поняла, что мне светит только отдалённый район, а это прибавляло расходы на транспорт. Как следует всё взвесив, я решила, что смогу выдержать такую нагрузку – всего-то несколько месяцев потерпеть. И, когда я раздам все долги, моя жизнь наладится, а проблема жёсткой экономии отпадёт сама собой. К тому же, у этой ситуации были и плюсы – я похудела.

– Знаешь, Ирка, – задумчиво сказала я, – а ведь я никогда не любила Женьку, просто так сложились обстоятельства, навязали привычку быть с ним рядом. Я сама придумала несуществующие к нему чувства и позволила управлять собой. Просто я хотела семью. Настоящую, крепкую, где царствуют любовь и взаимопонимание. Наверное, поэтому я так быстро сошлась с ним. Чтобы компенсировать то, чего фактически была лишена…

Иришка вздохнула. Я потянулась за брунькой, но подруга тут же убрала со стола бутылку.

– Хватит, – твёрдо сказала она. – А то начали за здравие, а кончим за упокой.

– Угу, – буркнула я и поплелась на заботливо разложенный для меня диван. Зарывшись под одеяло, пробубнила:

– Туфли жалко.



Утром я уехала домой и принялась запаковывать вещи. Завтра я переезжаю. Моя новая квартира находилась в отдалённом районе, но зато всего в нескольких минутах езды от Иркиной малосемейки. Хоть это радует! Я специально не заходила в интернет, потому что знала, что стоит мне начать переписку с Игорем, и все мои сборы отойдут на задний план. Потом всё ему объясню. К тому же, сегодня у меня, кажется, свидание с сексапильным водителем форда.

Если честно, я не верила, что этот парень явится на назначенное мне свидание. Но в глубине души надеялась на обратное. Неизвестность интриговала, этот случай в моей жизни попахивал сюжетом из мыльной оперы. А мыльные оперы, это вам не хухры-мухры. Каждая уважающая себя дамочка тайно мечтает о сериальном отрезке в своей автобиографии и, желательно, со счастливым финалом.

Оделась я ярко. Тёмно-зелёная юбка-карандаш, лимонного цвета блузка, под которой виднелись кружевные очертания белоснежного бюстгальтера, чулки и туфли на высоком каблуке. С туфлями, правда, накладочка вышла – набойки стёрлись напрочь. Но это уж извините, нечего чужие вещи увозить куда попало…

Я рискнула – чтобы добраться до Иркиного дома, потратила последние деньги на такси. Погода, к моей великой радости, наладилась, грело солнце и пели птицы, но ехать на окраину города на общественном транспорте я не хотела. Надеюсь, завтра на мой телефон прилетит смс-ка счастья.

Ставки оправдались – когда я, внимательно выслушав наставления подруги, вышла на улицу, знакомый форд стоял у подъезда.

– Привет, – из-за опустившегося стекла показалась белозубая улыбка. Дверца у пассажирского сиденья приветливо распахнулась. – Шикарно выглядишь.

Я села в машину:

– Привет.

Водитель улыбнулся шире.

– Держи, – в мои руки угодила охапка роз. Белых. Моих любимых.

– Спасибо, – в растерянности я приняла цветы. Откуда он знает? Угадал? И где мои туфли? Спрашивать о последнем было как-то неудобно, и я просто мило улыбнулась. Водитель завёл машину.

– Куда едем? – просто поинтересовался он.

Ха! Он издевается? Вообще-то, это он пригласил меня на свидание. Вообще-то, это он – мужчина. Почему я должна думать, куда мы поедем? И мне интересно, как его всё-таки зовут… Между тем, я сказала первое, что пришло на ум:

– В бильярд.

Парень кивнул, и машина помчалась в центр провинциального городка.

Здесь было жарко. Пахло алкоголем и развратом. Что поделаешь, в моём городе выбор невелик. И более-менее приличные залы с бильярдными столиками теснились по соседству с дискотеками и ставками на спорт. Само собой, по выходным спиртовой беспредел начинался здесь чуть ли не с обеденного времени. А сегодня выходной. Плюс майские праздники. Одним словом – веселье.

Мой спутник галантно провёл меня к бильярдному столу и подал кий. Поинтересовался, не хочу ли я выпить. Если честно, я хотела. Очень. Но боялась ударить в грязь лицом, ибо мой кавалер, похоже, даже и не думал об алкоголе. Его внимательные глаза изучали мои движения и поведение, обжигали просвечивающий из-под блузки лиф. Могу поспорить, он замечал мельчайшие детали. А какие могут быть детали кроме косячных набоек? Да, мне неловко, когда меня так открыто разглядывают. Когда, извините, улавливается недвусмысленное желание. Да, мне немного страшно, потому что я связалась неизвестно с кем (да простит меня Ирка). И да, я хочу этого красавца…

В принципе, а чего тут такого? Мужчина в строгом костюме имеет своё неуловимое притяжение, особенно, если он спортивного телосложения и высокий. И молодой. И, если перед тем, как отправиться к бильярдному столу, он медленным уверенным движением снимает пиджак, по локоть закатывает рукава белоснежной сорочки и расстёгивает на ней верхние пуговки. А потом его лоб покрывается маленькими капельками пота, потому что азарт берёт своё – в бильярд я играю хорошо. Вот только мной теперь овладевает азарт совсем другого плана, ибо какая может быть игра, когда перед тобой встаёт в позы девушка в юбке-карандаше?

Я стала поддаваться и дуть губки.

– Ну что ты, королева? – подыгрывал он и принимался учить меня отрабатывать удар. При этом его дыхание обжигало моё ушко и касалось щеки, а рука каждый раз незаметно скользила по бедру. Запах его одеколона просто сводил меня с ума. И это было чертовски здорово. Мы оба понимали – это прелюдия. И оба охотно играли свою роль. Пока бильярд не отошёл на задний план.

– Я знаю одно тихое местечко, королева, – прошептал он, в очередной раз направляя мой кий. – Там очень красиво.

Бильярдный шарик угодил в лунку. Я победоносно улыбнулась:

– Я выиграла.

Похоже, моему спутнику было не до результатов. Он поставил кии на место, сгрёб меня в охапку и с жаром произнёс:

– Едем?

Куда едем? Его губы обожгли мою шею, а руки по-хозяйски заскользили вдоль спины.

– Там правда красиво? – я старалась держать себя в руках, но это было очень сложно.

– Правда.

– Тогда поехали.

Машина неслась по районам, а в висках пульсировала кровь. Словно в тумане мелькали перед глазами высотки, словно сквозь толщу воды доносились звуки из динамика. Ударами электрошокера отражались прикосновения мужской руки к моим ногам. Как-будто изучая пределы дозволенного, тёплая ладонь скользнула по коленку, а затем, отодвигая юбку, двинулась выше. Тогда я накрыла её своей, запрещая подниматься выше. Парень убрал руку и сосредоточился на дороге.

Чем дальше мы уезжали от города, тем больше мыслей металось в моей голове. Что я делаю? Зачем еду? Ведь понятно, с какой целью молодой человек везёт за город незнакомую девушку. И я хороша, с такой лёгкостью согласилась! Что теперь делать, как на попятную пойти? Но ведь и не было никаких мыслей про отступление, когда за игрой его руки скользили по моему телу. Помнится, ещё вчера я хотела лёгких, ни к чему не обязывающих отношений. Вот, получай. Почему же внутри всё сжалось, словно на костёр ведут?

– Волнуешься? – улыбнулся он.

– Что? – я поняла его вопрос, просто не знала, как ответить.

– Напряглась вся, как пружина. Расслабься.

– Долго ещё? – я хотела сменить тему разговора.

Парень ударил по тормозам и заглушил мотор.

– Приехали.

Мы оказались на краю обрыва. Рядом темнел лес, внизу в алом свете заката серебрилась река.

– Присаживайся, – у самого края на песчано-земляной поверхности он расстелил свой пиджак. Я с трудом села, пришлось немного поднять юбку. Мой спутник устроился рядом и обнял меня. Я внутренне сжалась, но он больше ничего не делал, и я расслабилась.

– Ты прав, здесь очень красиво.

Он улыбнулся.

– Закат прекрасен на любом краю вселенной.

– Наверно, – согласилась я.

Он удивлённо на меня посмотрел.

– Наверно?

Я пожала плечами. Конечно, такому успешному человеку невдомёк, что не у всех в этой жизни есть возможность путешествовать по свету.

– Если хочешь, я покажу тебе закат на берегу океана. Или на море. Когда смотришь на воду, кажется, что солнце там плавится.

Я невольно выдохнула.

– Что такое? – не понял он. Но я молчала. Стало обидно. Зачем, вот скажите, зачем обещать то, что заведомо никогда не выполнишь и об этом знают оба – и он, и она? У мужчин что, натура такая? Но додумать я не успела, потому что парень неожиданно обнял меня второй рукой и прижал к себе. Я посмотрела в карие глаза, и сердце трусливо замерло, потому что именно в них сейчас плавилось солнце…

Его дыхание было совсем близко. Сильные руки прожигали ткань моей блузки, медленно скользили вдоль позвоночника, вызывая дрожь. Я не заметила, как сама потянулась ему навстречу. И тогда он требовательно накрыл мой рот своим. А когда наши языки встретились и с моих губ сорвался едва уловимый стон, он опрокинул меня на землю, и из моей головы полностью улетучились все мысли о том, что на первом свидании не принято даже целоваться…

С каждой секундой его напор усиливался, а я всё сильней сгорала от желания. Покрывая моё лицо и шею горячими поцелуями, он стал расстёгивать пуговки на моей блузке. Дрожащими пальцами я ослабила на его брюках ремень и, задрав рубашку, пробежалась кончиками пальцев по широкой спине, с удовольствием отмечая, как от моих прикосновений его мышцы вздрагивают. Когда с блузкой было покончено, а поцелуи опустились на плечи и декольте, я не выдержала и добралась до молнии на его брюках.

В это мгновение в пространство ворвался душераздирающий женский крик.

– Что это?! – тяжело дыша, плохо соображая, спросила я.

Снова вопль. Оборвался на самой высокой ноте. А после – неестественная тишина.

Выругавшись, он прорычал:

– Жди здесь.

Огромными глазами я смотрела, как мой несостоявшийся любовник скрывается в сумерках, направляясь к небольшому пролеску.

– Эй! Я здесь одна не останусь!

Наспех одёрнув юбку и кое-как застегнув блузку, я, проваливаясь каблуками в песок, поспешила за ним.

– Да подожди ты! – впереди затрещали сучья. – Стой!

Я запыхалась. Глаза защипало. Остановилась и огляделась по сторонам, но ничего подозрительного не увидела. Страх по-прежнему гнал вперёд. Совсем скоро я добежала до кустарника и, не думая, ломанулась вперёд. Колючие ветки цеплялись за одежду, окончательно разрывая блузку.

– Вот собака! – выругалась я и снова побежала. Но не успела преодолеть и десяти метров, как передо мной, словно стена, вырос мой спутник. Я в него врезалась.

– Твою ж мать! Ты что творишь?! – разозлилась я.

– Идём, – он взял меня за руку и быстро повёл обратно к форду. Его сосредоточенность и нахмуренные брови не обещали ничего хорошего.

– Что там? – спотыкаясь, спросила я. – Что ты видел?

– Труп.

– Чего?! – я выдернула руку и остановилась. – Какой труп?!

– Женский, – он снова потащил меня к машине. Неужели я успела так далеко убежать?

В голове образовалась каша. Разве такое бывает? Только что у меня было самое сумасшедшее за всю жизнь свидание, и вдруг – покойник? Нет-нет-нет! Это ошибка. Между тем водитель достал из машины телефон.

– Куда звонить собрался?

– Ментам.

Ещё он вызвал скорую. После коротких официальных переговоров меня начало трясти.

– Слушай, это ты сейчас серьёзно, да? Ну, то есть ты хочешь сказать, что там кричали и теперь…

Осознание случившегося ввело меня в ступор. Я обхватила руками плечи и принялась нервно мерять шагами землю. А потом меня переклинило:

– Мы должны помочь! – выпалила я.

– Кому?

– Той девушке! – он никак не реагировал. – Что ты стоишь?!

Парень внимательно на меня посмотрел и спросил:

– Тебя как зовут?

Я даже растерлась.

– А… Анжелика.

– Послушай, Анжелика. Там, – он ткнул пальцем в сторону леса, – мы уже никому не поможем. Она мертва, понимаешь? Мертва.

– А если ты ошибся? – не особо уверенно предположила я.

По его лицу скользнула горькая усмешка:

– Я никогда не ошибаюсь.

Службы спасения приехали довольно быстро. До их прибытия мы молчали, он даже магнитолу выключил. А ещё накинул мне на плечи пиджак, за что я была благодарна, потому что на улице похолодало, а блузка находилась в негодном состоянии. Сейчас, когда животные инстинкты отступили, мне казалось невероятным, что я так вот просто почти переспала с незнакомым мужиком…

Потом началась тягомотина. Мой спутник и несколько представителей закона с фельдшером отправились к месту нахождения трупа. Потом они вернулись, и меня стал засыпать вопросами усатый дядька. Его интересовало всё, начиная с моего имени и возраста, и заканчивая примерным временем, когда я услышала крики. Пока меня допрашивали, прибыло ещё несколько машин и местность оцепили. Я подумала, что нас отвезут в отделение для дальнейших расспросов, но, слава богу, просто составили протокол и отпустили.

Была глубокая ночь. Несостоявшийся любовник привёз меня к Иркиной малосемейке. Когда пришла пора прощаться, я замешкалась – подумала о том, как теперь добираться до дома. Без денег и в таком виде. Может, попросить, чтобы довёз? Нехорошо. Он ведь думает, что я здесь живу… Когда неловкая пауза затянулась, я виртуозно выкрутилась:

– Цветы…

Он подал с заднего сиденья букет.

– Держи. – Подумал и открыл бардачок. Достал визитку. – Вот. Звони, если что.

Я посмотрела на маленький клочок картона. Александр Родионов. Экстрасенс.

– Экстрасенс? – даже то, что я, наконец-то, узнала его имя, не уняло моего удивления.

– Не похож? – он вскинул изящную бровь.

– Правда, что ли? В смысле… Вы существуете?

Он неожиданно засмеялся:

– Обычно мои клиенты сомневаются в существовании того, с чем я работаю.

Я замялась. Не знала, как реагировать на его ремарку.

– До свидания, королева.

Мне показалось, или он сказал это с нежностью? Сняла и отдала пиджак.

– До свидания, Александр.

На этот раз машина не сорвалась с места – Александр дождался, пока я скроюсь в подъезде.

Ира открыла не сразу. В коротком халатике, рассерженная.

– Анжелика, ты чего? – прошептала.

– Ирка, не убивай.

Сощуренными глазами она посмотрела на букет, но потом я убрала его от груди, и взору подруги предстала вся прелесть моего внешнего вида.

– Ну, Сивкова! – прошипела подруга и затолкала меня в квартиру. – Убью!

– Ир, кто там? – донёсся из спальни Славкин голос.

– Конь в пальто! – рявкнула Ирка и вырвала из моих рук розы. Пока я разувалась, поставила их в воду и полезла в холодильник.

– О-па, какие люди! – на бряканье тарелок показался Славка. Оценив мой вид, присвистнул. – А ты чего вдруг?

– Не спрашивай.

Неопределённо хмыкнув, Слава стащил порезанный Иркой кусок карбоната, поцеловал жену и пробубнил:

– Ладно, девоньки, вы веселитесь, а я спать. Умеешь же ты, Анжелика, в самый неподходящий момент…

– Слава! – рыкнула подруга.

– Да ладно, ушёл я… А с тебя, Сивкова, бутылка. По-любому.

Я сгримасничала, соглашаясь с его претензией.

– А ты чего это в ночи сама открываешь? Благоверного своего бережёшь? – съехидничала я.

Ирка обалдела от такой наглости:

– Так-то, я в глазок посмотрела. И вообще, это ты об осторожности говоришь? Рассказывай, во что вляпалась.

Я села за стол и хлебнула горячего чая. Хорошо… После призналась:

– Ирка, я – лошара.

– Да? – скептически уточнила она. – И давно ты об этом узнала?

– Сегодня.

Я замолчала. Ира тоже не спешила с вопросами. А я никак не могла разобраться с нахлынувшими эмоциями. Пока я решала, с чего начать, Ира любезно принесла мне халат.

– Накинь, а то смотреть страшно.

Тоже мне подружка. Смотреть, видите ли, страшно. Но, если честно, она права.

– Переспала? – строго спросила Ира.

– Нет.

– Издеваешься?

– Нет!

– Сивкова, моё терпенье не резиновое! – начала закипать Ирка.

– Ир, ну правда, не спала, – зашмыгала носом я. – Что он теперь обо мне подумает?

Окончательно расклеившись, я заревела. Ирка сразу смекнула, что дело – дрянь.

– Эй, ну не плачь, а? – попробовала утешить меня подруга и погладила по руке. – Ну, кто что должен подумать?

– Он, – я пихнула ей визитку. – Что я – шлюха.

Услышав последнюю реплику, Ирка фыркнула. Посмотрев на визитку, не поверила:

– Экстрасенс?

– Угу.

– Александр.

– Да.

– Шарлатан, – подытожила Ирка. – А почему шлюха?

– А ты не видишь? – я страдальчески показала на свою одежду. Просто злой рок какой-то: вчера – пальто и туфли новые, сегодня – блузка с бельём… Сама виновата. – Ир, я притягиваю неприятности! – пожаловалась я.

– Просто иногда надо мозги включать, – сердито заметила подруга. Потом задумалась и спросила: – А чего соскочила-то?

– Убили там. Девушку какую-то.

Снова тишина. Только всхлипывания мои да звон бокалов с недопитым чаем, которые Ирка безжалостно сослала в раковину. Их место заняли стопки и непочатая бутылка бруньки.

– Мы ж вроде вчера почти всё выпили, – переключилась я, постепенно успокаиваясь. Чего теперь реветь-то? Что сделано, то сделано. А самогон Иркиной бабули лучше любой микстуры раны душевные зализывает. Поэтому один только вид запотевшей бутылки с красной жидкостью (брунька настаивается на калине) срабатывает успокаивающе.

– Всё да не всё, – передразнила Ирка. – С тобой годовой запас самогона нужен. Ну, что молчишь? Выкладывай!

Я улыбнулась, счастливая от того, что в моей непутёвой жизни есть такая вот Ирка. Мы чокнулись, выпили, и я, морщась, заявила:

– Ирка, я тебя люблю!



Зима, двадцать четыре года назад.



Вьюжила метель, злилась. Не хотела, чтобы Николашка на свет рождался. Да только Ольге не до ворчаний её было – боль так и рвёт изнутри, кровушка по сосудам мается, в ткани изливается и на стол акушерский убегает. Где же она, головка-то? Уж нет сил больше, пора бы… Санитарка по взмокшим волосам гладит иногда урывками – сочувствует. Лучше б воды дала.

Поднатужилась Ольга из последних сил, закричала. Руки в кулаки от боли так сжала, что костяшки побелели. И сразу легче стало… Мысли в голове, словно звери дикие, заметались. Не уж-то отмучилась? А Коленька? Почему не плачет, о рождении своём миру не хвастает?

Попыталась Ольга встать, чтобы на сыночка взглянуть, да только врачи строгие не пустили, зашивать начали. Прямо так, на живую. Пусть шьют, что угодно пусть делают, лишь бы Коленька здоровеньким был! Ведь за грехи платить надо, а она грешна, хоть и не виновата ни в чём. И вьюга пусть метели свои сколько угодно прядёт, по миру носится. Не боится её Ольга. Ничего уже не боится, потому что вот он, самый желанный миг – заплакал Николашка, закричал голоском тоненьким. Громко, заливисто, на радость матери. Отлегло от сердца женского, и потекли по щекам слёзы ручьями горячими. Не от боли теперь – от счастья долгожданного, её и чужой кровью выкупленного.



Коленька сладко посапывал во сне. Ольга рядышком с кроваткой сидела и любовалась на сыночка. Пухленькие щёчки, сжатые в кулачок ручки, пяточки… Маленький ангелочек её Коленька, вот кто. Как же раньше она жила? Без него? Даже сейчас так и зацеловала бы и пяточки, и щёчки, и попочку… Только спит Николашка, да и ей пора.

Встала Ольга, потихонечку к дивану пошла. А сынишка вдруг зашевелился недовольно, плакать собрался. Ольга к сыну метнулась, кроватку качать принялась и колыбельную напевать вполголоса:

Баю, баю, баиньки,
Спи, сыночек маленький.
Киска спит с котятами,
Уточка с утятами,
В норке спит колючий ёжик,
Он устал сегодня тоже.
Спит луна, и звёзды спят,
Николашке спать велят.
Ты не плачь, любимый мой,
Мамочка всегда с тобой.
Завтра солнышко проснётся,
Нам с тобою улыбнётся,
И пойдём с тобой гулять,
Бегать, прыгать и играть…

Вдруг в окно Колиной спальни стукнулась синичка. Точно синичка, потому что сосед недавно кормушку смастерил, на балконе повесил, и синицы теперь у дома стайками кружат. Сжалось сердце Ольгино от предчувствия нехорошего – дурной это знак, когда птицы в окна врезаются. Но быстро все сомнения прочь отогнала, ведь не со зла она тогда, не хотела… Геннадий сам напросился, а она сына, не рождённого, защищала. А если и виновата, то ей за грех отвечать, а не Коленьке. А птицы… Пусть летают, ерунда это всё, ведь она Колю своего в обиду не даст, от любой напасти убережёт.




Глава 2

Плохие новости


Утром меня разбудил звонок следователя. К десяти я должна была явиться в отделение для дачи показаний. Вот гадость! Я еле глаза разлепила. На час у меня заказана газель для переезда, в шесть – встреча с Игорем. Какое следствие? И так день сумасшедший намечается. И на работу завтра. И смс-ка счастья заблудилась… Благо, Ирка выручила, денег одолжила.

С Игорем получилось спонтанно. Когда под утро я вернулась домой, долго не могла уснуть. Зашла в сеть. А там, само собой, куча сообщений от Игоря. Он сокрушался по поводу несостоявшегося свидания, аукался, ибо я пропала почти на трое суток. Последним сообщением значился смайлик с разбитым сердцем. Я наспех отписалась, рассказала о происшествии по пути в кафе и извинилась за долгое молчание. Объяснять причины последнего мне не пришлось, потому что в ответ моментально пришла куча сообщений о том, как он рад снова меня «слышать» и тут же пригласил на новую встречу. Сегодня, на том же месте, в тот же час… Отказываться было неловко, и я согласилась, решив, что к шести успею уладить все свои дела. А теперь вот прокуратура. Кто знает, сколько я там проторчу?

С подъёмом тянула до последнего и в итоге в отделение явилась в абсолютно непрезентабельном виде. Джинсы, поношенные кроссовки, старый свитер. Полное отсутствие косметики, красные от недосыпа глаза, волосы собраны в пучок на затылке. А перед кем мне здесь красоваться? Сегодня ещё коробки из квартиры в квартиру таскать. К тому же, выпитая брунька давала о себе знать – у меня кружилась голова.

– Войдите! – услышала я хриплый бас, когда постучала в обшарпанную дверь кабинета. За письменным столом советских времён сидел поджарый мужчина лет сорока с непростительно мятым лицом и в несвежей рубашке. Громко тарахтел включённый компьютер.

– Здравствуйте, Анжелика Павловна. Проходите, пожалуйста, – он любезно указал мне на стул, на котором сидел экстрасенс Александр. Безупречен. Вот досада… – Мы с Александром Юрьевичем как раз закончили.

Александр наспех подписал распечатанные тут же бумаги и встал. Посмотрел на меня пристально. Неуютно от его взгляда стало, ох как неуютно! А потом вышел, даже не поздоровался. Буду теперь весь день корить себя за то, что позволила себе в неопрятном виде в люди выйти…

– Вы уж извиняйте, Анжелика Павловна, что вот так, спонтанно. В нашем деле время – деньги, ну а последних, как известно…

Мужчина многозначительно замолчал. Я неуверенно улыбнулась и села.

– Что ж, приступим. Конюхов Антон Сергеевич, следователь. Я веду дело о серии убийств в нашем городе. Вы что-нибудь об этом слышали?

Я отрицательно замотала головой:

– Нет.

– Разрешите заметить, что за дачу ложных показаний…

– Ложных показаний? – я не ожидала, что меня могут обвинить в подаче этих самых показаний.

– Ну что вы, Анжелика Павловна! Это всего лишь формальности. Давайте уточним события прошедшей ночи.

Я снова повторила всё, что до этого рассказала ему же несколько часов назад на месте преступления. Антон Сергеевич слушал внимательно, не перебивал. Иногда он кивал, иногда что-то подчёркивал в лежащих перед ним бумагах. Когда я спотыкалась, стараясь упустить интимные детали дела, он начинал хмурить кустистые брови и внимательно на меня смотрел, отчего я путалась ещё больше. Да уж, волнение… Вроде бы, ничего особенного (ха!), всего лишь допрос. А нервы ни к чёрту.

– Вы торопитесь? – учтиво поинтересовался Конюхов, заметив мою нервозность. Время стремительно таяло, уже было почти одиннадцать.

– Я переезжаю сегодня, – призналась я. – Газель на час заказана.

– Вот как! – воскликнул он. – Интересно. А с чем это связано, разрешите узнать?

– Обстоятельства, – уклончиво ответила я. Это моё личное дело, и оно не касается господина следователя.

– Обстоятельства, значит. Хм… А вы, Анжелика Павловна, случайно не знаете, по какой причине Александр Юрьевич Родионов также совсем недавно сменил место жительства? Не более, как месяц назад.

– Нет.

– А как давно вы с ним знакомы?

Вот, блин.

– Позавчера случайно познакомились. Он меня грязью окатил и домой потом подвёз.

Следователь забарабанил по клавиатуре жёлтыми от никотина пальцами.

– Случайно, значит. А вчера вы тоже случайно встретились?

– Нет, не случайно, – хмуро заметила я. Заладил тоже. Только и слышно, что случайно…

– Встреча была назначена?

– Да.

– Где?

Я вздохнула. Вовремя прикусила язык, чтобы не ляпнуть что-то вроде – это допрос? Конюхов ждал.

– Он заехал за мной в шесть.

– К вам домой?

– Нет. К подруге.

– И как зовут подругу? Она тоже с Родионовым знакома?

В общем, я капитулировала. Пришлось рассказать следователю свою жизнь в мельчайших подробностях, начиная от знакомства с Александром и до вчерашнего ужаса. Выжал паразит.

Мои показания Антон Сергеевич слушал беспристрастно.

– Воды хотите? – Конюхов предложил мне стакан минералки. Я отказалась.

– А я, Анжелика Павловна, пожалуй, выпью, – он глотнул. – Что Вы думаете по поводу экстрасенсорики?

– По поводу чего?

– Александр Юрьевич утверждает, что обладает некими способностями. Вы ему верите?

– А при чём здесь это? – не поняла я.

– Вы же вчера ему поверили.

– В смысле?

– В смысле, что спасать некого. Ведь я правильно вас понял, дорогая Анжелика Павловна, что вы не пошли к месту нахождения потерпевшей, потому что многоуважаемый господин Родионов сообщил вам, будто девушка мертва?

Я растерялась. И не успела прийти в себя, потому что Конюхов задал новый вопрос:

– Нина Зобина. Вам знакомо это имя?

– Мы учились вместе.

Я не понимала, к чему ведёт следователь. Нинку я не видела сто лет. После девятого класса наши дорожки разошлись – я пошла в училище, а Нина осталась ещё на два года в школе. Иногда мы пересекались, списывались в сетях, но очень скоро потерялись. У каждой была своя жизнь.

– А когда вы виделись с Зобиной в последний раз?

– С Ниной? Года три назад. Наверно…

– А Виталия Новожилова знаете?

– Да, – ещё больше теряясь, сказала я. – Мы с ним тоже в одной школе учились, только в параллельных классах. И жили в одном дворе. Но я его давно не видела, Виталя после школы в Москву уехал.

– Андрей Лапочкин?

Сердце ёкнуло – нахлынули неприятные воспоминания. Андрея Лапочкина знал весь район, этот парень был местной звездой. Хулиган. По глупости, в силу возраста его уважали ребята и обожали девчонки. Вот только и перегорел он, как звезда, быстро и неожиданно. Зарезали в тёмном переулке. Говорят, мучился долго. Я подробностей не знала, потому что не могла слушать, как местные постепенно из трагедии популярную байку выдувают.

– Не скажу, что мы общались, но знать – знала. Его убили.

– Совершенно верно, – согласился Конюхов. – Пять лет назад. Он был первым.

– Первым?!

– Маша Дорофеева вам знакома? – Конюхов проигнорировал моё восклицание.

– Нет.

– Лариса Уточкина?

– Нет.

– Уверены?

– Абсолютно.

Следователь недовольно нахмурился и достал папку. Показал мне несколько фотографий. На них были две девушки. Я показала на одну из них.

– Вот эту припоминаю… Мы не общались, но пересекались пару раз. Она в компанию Андрея Лапочкина входила, если я не ошибаюсь.

– Не ошибаетесь, Анжелика Павловна. Это Лариса Уточкина, она встречалась с Лапочкиным до того, как его убили. А эту девушку точно не помните?

– Маша Дорофеева? – догадалась я. – Ни разу с ней не встречалась. Почему вы спрашиваете?

Конюхов убрал фотографии.

– Анжелика Павловна, я бы хотел знать ваше новое место жительства. Укажите вот здесь, пожалуйста, – он тыкнул в листок, на котором распечатал нашу беседу. – Родионов больше не назначал вам встречи?

– Нет, – я наспех записывала адрес. – Он дал мне визитку.

– Визитку, значит. Попрошу вас, уважаемая Анжелика Павловна, непременно сообщить мне, если очередная встреча с Александром Юрьевичем всё-таки состоится, – Конюхов дал мне листок со своим номером. – Это в ваших интересах и в интересах следствия. Поэтому, если в течение недели Родионов не свяжется с вами, я буду настаивать на том, чтобы вы сами назначили ему встречу.

– Вы хотите, чтобы я пригласила его на свидание? – не поверила я.

– Если придётся. Видите ли, Анжелика Павловна, я не случайно поинтересовался, были ли вы знакомы с потерпевшими. Пока что вы – единственное связующее звено в этих убийствах.

– Каких убийствах? – я окончательно запуталась.

– Пять лет назад был зарезан Андрей Лапочкин. Убийцу не нашли, дело закрыли. Его вспомнили спустя год, когда в пригороде обнаружили труп гражданки Уточкиной с аналогичными повреждениями. И снова – никаких зацепок. Далее – Москва, на своём рабочем месте убит Виталий Новожилов. Ещё через год – Самара, Дорофеева Мария. Ну, и вчера – гражданка Зобина.

Я онемела. Факт кончины моих давних знакомых, сухо изложенный следователем, шокировал. И пусть с Дорофеевой я не была знакома, а про Лапочкина знала, то смерти Виталия Новожилова и Нинки стали полной неожиданностью. Как говорится, не верю… Даже Ларка Уточкина вдруг стала ближе… Живёшь на свете и знаешь, что где-то там потерялись в мирской суете твои друзья-знакомые, тёплые лучики из детства. И пусть вы, возможно, и не увидитесь больше никогда, но шанс случайно столкнуться на аллее, поинтересоваться, как дела и пойти дальше, всегда есть. Такой вот обычный, но важный шанс. А теперь вдруг, оказывается, что нет его, шанса-то. Нулевая вероятность. Потому что погасли лучики и были те давние встречи последними. Страшно-то как!

– Так это Нина вчера была? – проблема с переездом больше не являлась для меня приоритетной.

– Сожалею, Анжелика Павловна.

– А почему вы считаете, что все убийства связаны?

– Да, на первый взгляд, ничего общего, – охотно согласился Конюхов. – Разные года, города. Но почерк убийцы… Зрелище не для слабонервных, хочу вам сказать. Смахивает на ритуальные.

Я нервно всхлипнула, прикрыв рукой рот. Визитка экстрасенса Александра в моём кармане сделалась килограммовой.

– Вы намекаете…

– Следствие никогда не намекает, гражданка Сивкова. Следствие собирает факты. То, что экстрасенсы и сатанисты одного поля ягодки – факт. То, что убийство Нины Зобиной совпало с приездом в наши края Александра Родионова – факт. Прибыл он из Самары – снова факт. Два года назад, опять же – факт, стажировался в столице. Являются ли эти события совпадениями? Не факт.

– Почему тогда вы его отпустили?

– Факты – есть, доказательств – нет. Но благодаря фактам, Анжелика Павловна, появляются подозреваемые. Опять же, подозреваемый не значит виновный. Поэтому с моей стороны в свете последних событий попрошу вас быть крайне осторожной и не забывать о нашей договорённости. Прочитайте, пожалуйста, и распишитесь вот здесь.

– Я могу быть свободной?

– Можете.

Я не читала, просто оставила в нужном месте автограф. Встала, но вовремя остановилась:

– Подождите. Убийств ведь несколько сейчас было. Нина четвёртая. А кто ещё трое?

– А говорите, ничего об этом не слышали, – заметил Конюхов, но не стал допытываться. – Это девушки, их личности устанавливаются.

– То есть?

– Мы нашли, как бы это помягче… Фрагменты тел. Заявлений о пропажах не поступало. А анализы ДНК ещё не готовы.

– Вы считаете, Нина и эти трое… Это сделал один и тот же человек? – в горле пересохло.

– Ещё рано делать какие-либо выводы, Анжелика Павловна. Ваши знакомые погибли с разницей в несколько лет. Эти трое – в несколько недель. Но все убиты с одинаковой жестокостью. Для одного маньяка очень резкое увеличение частоты убийств. Но и двое серийных убийц – слишком много для нашего городка.



Переезд отнял много сил. Морально я вымоталась ещё там, в прокуратуре, теперь же окончательно утомилась. Наверное, поэтому не совсем хорошо познакомилась с новой соседкой. Грузчики как раз поднимали на этаж компьютерный стол, когда открылась входная дверь соседней квартиры и в проёме показалась седовласая, но ещё достаточно моложавая женщина.

– Ой, здравствуйте, – прощебетала она, не выходя из квартиры. Полное отсутствие мимики надёжно скрывало её эмоции, но по голосу я поняла, что женщина чему-то очень удивлена. – А вы – к нам?

– Да, здравствуйте, – поприветствовала я, втаскивая к себе коробку с вещами.

– Помочь? – она выпрыгнула на площадку, и я почувствовала леденящий сердце колючий взгляд. – Надежда Викторовна я. А тебя как зовут, милая?

Я закинула коробку в прихожую и рассчиталась с грузчиками.

– Спасибо, я уже всё. Я – Анжелика.

– Какое чудесное имя! – просвистела Надежда Викторовна, рассматривая меня с ног до головы. – А ты одна или… С мужем?

– Одна, – отрезала я и уже хотела захлопнуть перед её острым носом дверь, но горе-соседка нисколько не смутилась и продолжила:

– Ты, Анжелика, не стесняйся, заходи в гости. Чайку попьём, поболтаем. У меня разный чай есть, только выбирай, – и она улыбнулась, отчего стала похожа на акулу. – Может, сейчас зайдешь?

Совершенно неожиданно она схватила холодными пальцами меня за запястье. Я машинально выдернула руку и обрубила:

– Мне пора.

Я захлопнула дверь. Что это было? Неадекватная какая-то дамочка.

Разбираться с вещами было некогда – стрелки часов показывали пять вечера. А мне ещё нужно к свиданию подготовиться. Странно, но я не испытывала при этом радости. Даже наряжаться не стала, надела лосины и тунику. Навела лёгкий макияж, волосы забрала в конский хвост. Где прежнее волнение? Азарт? Неуверенность? Не было их. Потому что мне стало всё равно, какой итог выйдет из сегодняшней встречи, а именно – понравлюсь я Игорю или нет. Все мои чувства и мысли были сосредоточены на экстрасенсе Александре Родионове.

Сначала мне было страшно, потому что разговор с Конюховым выбил почву из-под ног. Следователь открыто заявил, что считает возможным причастие Родионова к совершённым преступлениям и рассматривает меня, как потенциальную жертву. Во всяком случае я могла ею стать, а теперь вот перешла в статус живца. Благодаря этому, выйдя из прокуратуры, мне постоянно казалось, что за мной следят.

Потом круговерть с переездом вытолкнула из головы плачевные мысли. И сейчас, в переполненном автобусе, я сама попыталась сопоставить факты, стараясь доказать самой себе, что уважаемый Антон Сергеевич не прав. Кстати, у меня это неплохо получалось.

Во-первых, при всём желании, я никак не могла представить Родионова в роли убийцы. Слишком уверенный, слишком красивый, эпатажный. Разве это маньяк? Хотя, на этот счёт я могу ошибаться. Во-вторых, я снова и снова прокручивала в памяти события прошедшей ночи и задалась вопросом: как он мог убить Нину, если был со мной? Конюхов не дурак, наверняка у него есть своё мнение на этот счёт. Какое? В голову пришла нелепая мысль – вдруг следователь считает нас сообщниками? Но я сразу отмела её, так как она бредовая. Что же тогда? Родионов заранее всё спланировал, привёз измученную Нину в лес, а потом отправился за мной? Но я сама слышала, как она кричала. Сообщник? Вот чёрт, следователь это предполагал. А зачем тогда Александр вызвал полицию? Ох уж эти вопросы! И внутри всё предательски сжимается, стоит вспомнить крепкие объятия и неистовые поцелуи… Я бы и рада не вспоминать, да только не получается.

В кафе народу было мало. Я немного опоздала, но Игоря ещё не было, и заняла свободный столик. Стала ждать. Тайком поглядывала по сторонам, вдруг Игорь всё-таки уже здесь? Я не исключала вероятность того, что его аватарка может оказаться фальшивой. Одиноких парней было всего двое, и никто из них не обращал на меня внимания. Когда я поняла, что Игорь уже порядком опаздывает, достала смартфон, чтобы заглянуть в сеть. Мало ли…

Зайдя в контакт, я не поверила своим глазам – страницу Игоря заблокировали. Тогда я подождала ещё немного и собралась уходить, но решила полностью, так сказать, снять с себя ответственность за очередную несостоявшуюся встречу. Я позвала переминавшегося в углу парня, решив, что это официант:

– Извините, – начала я, когда огромный сутулый парень подошёл к моему столику, – вы не видели, минут тридцать назад сюда не приходил высокий молодой человек? Блондин.

Официант воровато оглянулся.

– Нет, – буркнул грубым голосом.

– Вы уверены? У него ещё тело такое, спортивное. И глаза серые.

– Простите, – парень отрицательно покачал головой. – Я работаю на кухне и не вижусь с посетителями.

С этими словами молодой человек спешно ушёл. Его движения были резкими и почему-то знакомыми. Он напоминал мне кого-то, но я не могла вспомнить, кого. Потом решила, что мне померещилось, и покинула кафе.

Вот так. Теперь уж точно – не судьба. Расстроившись (исключительно из-за потерянного времени), я отправилась в свой новый дом.

Пока принимала душ, звонила Ирка. Пришлось перезвонить.

– Привет, ты чего звонила?

– Как чего? – не поздоровавшись, заявила она. – Как день прошёл? Всё успела?

– Всё, – ответила я. – И даже больше.

Ира не знала о свидании с Игорем, а ещё я не говорила ей о встрече со следователем. Зачем? У неё был тяжёлый рабочий день, не до моих проблем. И так достала её за последнее время.

– Что опять? – тут же отреагировала Ирка.

– Да так, потом расскажу, – если честно, мне и самой не особо хотелось сейчас разговаривать. Усталость взяла своё, единственным моим желанием на данный момент было как следует выспаться перед работой.

– Как знаешь, – не стала настаивать подруга и замолчала. Настала неестественно длинная пауза.

– Ир, ты чего? – интуиция взяла след, я поняла, что Ирка о чём-то умалчивает.

– Да, так, ничего…

– Колись давай!

По ту строну трубки вздохнули.

– Анжелика, ты экстрасенса своего больше не видела?

– Утром у следователя столкнулись.

– У следователя?! Тебя что, вызывали?

– Угу, – я зевнула.

– И ты молчишь?!

– Ой, Ирка, хорош! Обещаю, что на выходных обо всём расскажу! Так чего ты про экстрасенса вдруг вспомнила?

Ирка тут же перестала возмущаться.

– Номера его тачки помнишь? – шёпотом спросила она.

– Шестьсот тридцать семь.

– Точно – он. Короче, его машина весь вечер у подъезда нашего маячит.

– Ты уверена? – голос предательски дрогнул.

– Чёрный форд, шестьсот тридцать семь. Он?

– Он.

– Я так и подумала! У нас во дворе ни у кого форда чёрного нет. Ой, подожди, звонит кто-то…

– Опять соседей затопила? – попыталась пошутить я. А у самой на душе неспокойно, нервы заиграли. Неужели выслеживает?

Щелчок. Крик. Короткие гудки.

– Ира? Ира!!!

Дрожащими пальцами я набрала номер, но мне никто не ответил. Набрала ещё раз, но абонент стал недоступен.



Двадцать два года назад.



Николай рос смышлёным и общительным. Одна беда – добрый слишком. Нет, это, конечно, хорошо, но излишняя мягкотелость до беды довести может. Вот и вчера, в песочнице чужие ребятишки формочки отнимали, а Коленька только глазками хлопал и улыбался неуверенно. Ольга специально молчала, делала вид, что не видит ничего. Наблюдение – наилучшая стратегия для воспитания, все слабые и сильные стороны ребёнка выявляющая.

Когда последняя формочка оказалась в чужих детских ручках, сынишка заплакал. Ольга вмешаться хотела, обидно за сына стало, но сдержалась. К тому же, злость по большей степени на мамашку непутёвую затаилась, а не на обидчика. Куда только смотрела? Её парень хулиганил, а она с подружкой болтала и за ребёнком не следила. А мальчик смекнул, что никто его ругать не собирается, и руки распустил – ударил Николая с размаху по лицу ведёрком.

Ольга такой подлянки не ожидала.

– А ну, пошёл вон! – рявкнула она и отвесила парню звонкий подзатыльник. Она бы на подзатыльнике одном не остановилась, да людей вокруг слишком много было. А мальчишка губы скривил и заорал, как резаный. Мамашка его глаза выпучила, завизжала:

– Что вы себе позволяете?! – не стесняясь, прямо в лицо Оле прокричала, поганцу своему сопли вытирая.

– Что, вспомнила про ребёнка? – съязвила Ольга. – За пацаном своим следить лучше надо. А ну-ка, Николай, собирай игрушки.

Коля начал неуверенно, а потом приободрился – малыши формочки побросали, попятились. Кого-то родительницы забрали, подальше от мамашки неуравновешенной увели. Это ж надо, чужого ребёнка – по голове! Некоторые своё мнение на этот счёт высказывали, да Ольга быстро всех обрубала, за словом в карман не лезла. А когда домой с сыном пришла, пожалела сразу.

– Ты, Коленька, не плачь. Видишь, какие ребятки невоспитанные есть? Ты на них не ровняйся, но и себя в обиду не давай. Если кто-то стукнет или без спросу вещи твои возьмёт, не стесняйся – сразу сдачи давай. Чтобы знали, что нехорошо себя так вести. Нельзя слабину на людях показывать, загрызут. Слышишь, солнышко?

Коля смотрел на маму заплаканными глазками и носиком шмыгал. Что-то сказать пытался. Понимал бы что ещё…

– Ну-ну, – смягчилась Ольга, – иди, пожалею. Болит?

Ольга осторожно потрогала на лбу Коленьки шишку. Мальчик заплакал. Тогда она обняла сына, по голове принялась гладить и нашёптывать успокаивающе:

– Всё хорошо, милый, всё хорошо. Ты не переживай, мамочка тебя в обиду не даст. Никогда не даст, слышишь?

Время было послеобеденное, Николай, убаюканный мамиными объятиями, потихонечку засыпал. Ольга по привычке запела колыбельную:

Баю, баю, баиньки,
Спи, сыночек маленький.
Киска спит с котятами,
Уточка с утятами,
В норке спит колючий ёжик,
Он устал сегодня тоже.
Спит луна, и звёзды спят,
Николашке спать велят.
Ты не плачь, любимый мой,
Мамочка всегда с тобой.
Завтра солнышко проснётся,
Нам с тобою улыбнётся,
И будем мы с тобой учиться,
Как от шакалов защититься.

Первый урок на выживание Ольга провела уже на следующий день. Взяла старую, свою ещё куклу и сказала сыну:

– Коля, она тебя обидела. Она плохая. Дай сдачи.

Коля глазками хлопал, не понимал, чего мать от него требовала. Тогда Оля пояснила:

– Ударь её.

А он по-прежнему стоял и ничего не делал. Ольга вздохнула и повторила указание, но сынок только губки поджал. Пришлось стукнуть малыша куклой. У Коли губы задрожали, а у Ольги сердце сжалось от сочувствия. Но женщина понимала, что так будет лучше. Её сын должен через это пройти. Пускай сейчас – она, чем потом – дворовые. А Коля обиженно на неё смотрел и стоял, как истукан.

– Коля, это не я, это кукла тебя обидела, – объяснила Ольга и снова сына ударила. А кукла пластмассовая, с головой резиновой, лицо чернилами измазано, и голая. Такая очень хорошо на роль обидчика подходила, потому что все обидчики, как псы, грязные и лохматые. Если не снаружи, то внутри – точно.

Коля захныкал.

– Бей, кому говорю! – Ольга раздражённо ударила сына куклой по голове, и он заревел. – Бей!

Коля зло замахнулся и ударил по пластмассовой ручке, да силу не рассчитал – самому ещё больнее стало, отчего и заплакал громче. А Ольга, настырная, на своём стояла:

– Если не ударишь по-хорошему, она тебя ещё раз обидит, – и в подтверждение своих слов лупанула игрушкой Коле по лицу. По носу попала, кровь потекла. Коля её по щекам размазал, ручки свои испачкал. А слёзы текли, с кровью перемешивались, и непонятно, чего больше было – слёз от боли или от страха. Но Ольга жалеть не собиралась, только глаза лихорадочно блестели и румянец на лице пылал. Коля её уже и не слышал, потому что в ушах гудело, а в голове – пустота страшенная. Он решил, что лучшее средство – спрятаться куда-нибудь, желательно – под кровать.

– Куда?! – Ольга схватила убегающего сына за руку. – Нельзя так делать! Слышишь? Нельзя!!! Сожрут, собаки!

У мальчика началась истерика. Ручку из маминых ладоней-тисков вырвать хотел, но та не пустила и закричала так, что сердечко детское ужас леденящий сковал, а грудь от кашля разорвалась. Кашель с каждым новым спазмом всё сильней расходился, потому что Коля ножки поджал, на коленки упал, а голову назад запрокинул, отчего кровь по носоглотке в горло стекала. Кашель угрожал удушьем обернуться, и Ольга смягчилась. Побежала за перекисью и ватой.

– Ну-ка, посмотри на меня, – прохрипела и руками дрожащими неумело ватные жгутики, смоченные в перекиси, в носовые ходы вставить попыталась. Не получилось, пришлось сначала с лица Колиного рукавом своего платья кровь стереть.

– Да не реви ты! – от злости руки ещё сильнее задрожали. – Уж здесь потерпеть, и то не можешь!

Коленька начал успокаиваться. Не по мамкиному указу, а оттого что сил не осталось. Только всхлипывал редко, нервно.

– Ну, вот, кажется, больше не течёт. А если бы сразу дал сдачи, ничего плохого бы не случилось!

Николай вздрогнул и снова заплакал. Ольга поспешно обняла ребёнка за плечи.

– Что ты, солнышко! Разве мама тебя обидит? – а у самой слёзы градом. Как же это сложно, Коленьку от его же слабости уберечь! Ну, ничего, она сильная. Вытерпит. И Коля вытерпит, спасибо маме опосля скажет. – Всё хорошо, милый, всё хорошо. Шшшшш…

Ольга принялась сына на руках, в его же крови испачканных, убаюкивать и колыбельную на самое ушко нашёптывать:

Баю, баю, баиньки,
Спи, сыночек маленький.
Киска спит с котятами,
Уточка с утятами,
В норке спит колючий ёжик,
Он тебе подарит ножик…




Глава 3

Сделка


Господи, что же делать?! Я снова и снова набирала Ирин номер, но ответа не было. В отчаянии позвонила Славе, но он тоже был недоступен, на работе почти всегда выключал телефон. В сотый раз набрав Ирку, я наспех оделась и схватила сумочку, как в дверь позвонили.

Сердце пропустило удар. Кто это может быть? Я затаилась. Возможно, посетитель решит, что дома никого нет, и уйдёт. Но звонки продолжались.

– Анжелика, детка, ты дома? – услышала скрипучий голос. – Это Надежда Викторовна. Открой, пожалуйста.

Соседка. Что надо в такое время? Но, если честно, от сердца отлегло.

– Извини, что так поздно, – начала Надежда Викторовна, когда я открыла. – Решила блинов испечь, а соли-то и нет. У тебя не найдётся немного?

Казалось бы, ничего особенного, бытовая ситуация. Но я застыла, как вкопанная. Сейчас что-то случилось с моей лучшей подругой, а ей – соль.

– Ой, ты спешишь куда-то? – полюбопытствовала соседка, заглядывая за мою спину. – Или не одна?

Вопрос вывел меня из ступора.

– Нет у меня соли!

Я захлопнула дверь и помчалась вниз. Надежда Викторовна в недоумении смотрела мне вслед, я спиной чувствовала её колючий взгляд. Между прочим, я не наврала. Соли у меня, действительно, не было.

На первом этаже как раз в тот момент, когда я уже выходила на улицу, в дверях столкнулась с Родионовым. Чёрт! Инстинктивно отпрыгнула назад и попятилась, ужас отразился на моём лице. Экстрасенс хмуро смотрел на мою неудачную попытку побега и медленно наступал. Какой же он мрачный! И огромный, как гора. Одним прыжком догонит меня и раздавит. Вот только я не собиралась сдаваться… Дамы и господа, пора кричать!

Я не произнесла и звука. Родионов настиг меня и зажал ладонью рот. Я стала брыкаться и пинаться, но мои попытки не увенчались успехом, и уже через несколько секунд я оказалась закинутой в злосчастный форд, причём с такой силой, что даже опомниться не успела. Когда же метнулась к двери, она уже была заблокирована.

– Что на тебя нашло? – громовым голосом спросил он. Меня трясло. – Анжелика!

Он ударил по рулю, глаза горели диким огнём. Я нервно дёрнулась.

– Что ты сделал с Ирой? – всхлипывая, спросила я. Родионов помрачнел ещё больше. – Отвечай!

На его лице заиграли желваки. Я сжалась, готовясь к удару, но экстрасенс ровно ответил:

– Не понимаю, о чём ты.

От нервов мне стало тошно, закружилась голова. Не сразу поняла, что звонит телефон.

– Ответь, – посоветовал Родионов и, немного подумав, добавил: – Давай только без фокусов.

Что он имел в виду, я не знала, но решила, что это угроза. Сглотнув, дрожащими руками достала мобильник. Это у меня получилось не сразу, аппарат несколько раз падал. Звонила Ира!

– Алло, – заикаясь, ответила я. На том конце молчали. – Ира, это ты?

Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем собеседник отозвался. Всё это время Родионов не сводил с меня глаз.

– Ну, здравствуй, Анжелика, – хриплый мужской голос мурашками отозвался по моему телу. – Узнаёшь?

– Жаба?! – не поверила я. – Что тебе нужно?

– А здороваться тебя не учили? – словно настоящая лягушка, проквакал он. – Вот, звоню про долг напомнить. Сечёшь? Давно хотел в гости зайти, да ты всё кочуешь, вот я и решил подружку твою навестить.

– Что с Ирой?

– Пока ничего, – многозначительно заметил он. – Но в следующий раз…

– Мы расстались! – отчаянно крикнула я. Какая же я всё-таки дура, раз решила, что Жаба исчез из моей жизни вместе с Женей…

Жаба был первым и единственным Женькиным знакомым, у кого мы одолжили денег. На самом деле сумма была маленькая, мы рассчитались уже через неделю. Вот только я не знала, что Женька продолжал занимать у Жабы средства и однажды перегнул палку – влез в долг в несколько сотен тысяч. При чём здесь я, спросите? Всё очень просто – бывший парень выставил меня в качестве залога. Сука.

– Детка, а ты совсем не изменилась! Такая же дура набитая! – прогоготал Жаба. – Я, конечно, от бабок никогда не откажусь, но знаю, что у тебя-то их нет. Или что-то изменилось?

– Триста? – зачем-то уточнила я. Где я возьму такие деньги?

– Обижаешь, – по-деловому отозвался Жаба. – Про проценты не забывай. Четыреста пятьдесят.

Я опешила. Всё, катастрофа… И Родионов, словно ястреб, зубы стиснул, того гляди дырку на мне просмотрит.

– Значит так, – рыкнул Жаба. – У тебя два дня. Номер карты у подружки своей возьмёшь. Если денег не будет, из-под земли достану. А уж там… – Жаба довольно хрюкнул и прогнусавил: – До скорой встречи, детка!

Короткие гудки. Через мгновение телефон снова ожил. Я затравлено посмотрела на Родионова, и он кивнул. Поднесла трубку к уху, но не смогла произнести ни слова.

– Анжелика!

Меня тряхнуло. Это была Ира.

– Ира? – всё ещё не верила я. – Ирка! Ты как?!

– Нормально всё, – убийственным тоном заявила подруга. – Напугал, падла. Анжелика, поговорить надо.

Ещё бы… Я бы на Иркином месте себя уже прибила.

– Сейчас? – я покосилась на Родионова. Он выразительно покачал головой. Спорить я не решилась. – Ирочка, солнышко, давай завтра, а? Я после работы сразу к тебе приеду. Ты только двери на все замки закрой, хорошо? Ну, пожалуйста…

Я очень надеялась, что Ира не потребует от меня объяснений. Мы очень хорошо понимали друг друга и без слов, и со словами… Я почти никогда не называла подругу Ирочкой и сейчас сделала это умышленно, чтобы она смекнула, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Вот только как попросить её не волноваться, когда у самой зуб на зуб не попадает?

– Ну, Сивкова, – процедила подруга, – если завтра не явишься…

– Да-да, я поняла! Не открывай больше никому!

Ира сбросила вызов. Я уставилась на погасший мобильник.

– Проблемы?

Его голос пронзил наставшую тишину. Я вытерла непрошенную слезу. Первостепенная цель – не разрыдаться ещё сильней. Что за жизнь такая? Почему если наваливается, то всё и сразу? А плакать хотелось сильно-сильно, с подвываниями. Может, этот пожалеет? Как же хочется, чтобы меня кто-нибудь пожалел!

– Проблемы, – призналась я. Равнодушно так призналась, отрешённо в окошко смотря.

– Могу помочь.

Я уставилась на Родионова. Он был серьёзным. Усмехнулась. Вот ведь ирония какая! Всего пять минут назад я была уверена, что меня похищают, а теперь вдруг помощь предлагают.

– Как? – спросила из любопытства.

– Деньгами.

Я хотела задать глупый вопрос, но потом меня осенило, что он, конечно же, всё слышал. А как не услышать, если динамик такой громкий? Родионов терпеливо ждал. Чего он хочет? Чтобы я согласилась? А что взамен? Ведь не просто так меня выслеживал, у Иркиного дома весь день ошивался. И ведь нашёл. Интересно как? В голове вспыхнула нелепая догадка о том, что он экстрасенс… Но, уж лучше экстрасенс, чем убийца. Недавний ужас напомнил о себе, и я поёжилась.

– Тебе чего надо? – кажется, однажды я уже задавала ему этот вопрос.

Родионов завёл авто.

– Не бойся, не обижу.

– На работу завтра, – пожаловалась я, смирившись с тем, что сейчас меня куда-то повезут.

– Мы недолго.

Машина запетляла по району и выехала на трассу. Страшно уже не было. По крайней мере Александра я не боялась, а о Жабе думать не хотела. Напомнил о нём Родионов:

– Так что с деньгами?

Что с деньгами, что с деньгами… Нет у меня их и не будет, похоже, никогда. Придётся кредит брать. Иначе Жаба из-под земли достанет. А когда достанет… Бррр. Воспользоваться моментом и согласиться на помощь Родионова хотелось (уж лучше быть должной ему, чем Жабе), но… Но.

– Сама разберусь.

Он криво улыбнулась и отрезал:

– Как знаешь.



Я даже не пыталась угадать, куда меня везёт Родионов. Оказалось, в придорожное кафе на окраине. Мы заняли столик в отдалении и заказали кофе. В ожидании заказа Родионов о чём-то сосредоточенно думал, иногда смотрел на меня и хмурился. Я равнодушно изучала окружающую обстановку, вяло предполагая, что же от меня потребовалось Александру Родионову. Совсем недавно в его компании меня бы одолевали неприличные мысли и образы, теперь же из-за свалившихся на мою голову проблем я не чувствовала ни толики волнения. Пустое безразличие.

Принесли кофе. Люблю его. Удивительно, но в этом заведении оказался очень хороший кофе. Качественный. Не всё потеряно в этой жизни…

– Говори уже, – попросила я. Дело в том, что нам принесли уже по второй чашке кофе, а экстрасенс по-прежнему молчал. И думал, думал, думал… А мне вставать завтра рано. Наконец, я услышала:

– Предлагаю сделку.

Глаза серьёзные. Не шутит, гад. И тон такой официальный, что волей-неволей ответишь по-деловому, без иронии.

– Какую? – насторожилась я.

Размышляя, он продолжал внимательно изучать меня. Сказал:

– Я хочу, чтобы в течение некоторого времени ты ежечасно звонила мне и сообщала, где ты, с кем и что делаешь. Заметь, каждый час. Даже ночью.

Я опешила. Он что, извращенец? Что ещё за бред?

– Что я получу взамен? – сам сказал, что сделка.

– Четыреста пятьдесят штук. Триста сейчас, остальное позже.

Я растерялась. Честно. Даже в голове было пусто, потому что я и близко не могла предположить, что сейчас происходит. Ангел на моём правом плече умолял не поддаваться на эту провокацию и не падать в грязь лицом, продавая себя. А чёрт на левом уверял, что ничего такого в том нет, от меня не убудет, а денежек прибавится. Тогда ангел решил схитрить и пошёл ва-банк:

– А если я сексом буду заниматься? Тоже звонить?

Родионов еле заметно дёрнулся и заявил:

– В промежутках занимайся. Или…

– Или? – резко перебила я.

– Или спи со мной.

Это была финальная точка, когда мой бедный мозг коротнул и принял линию обороны.

– И за это платить будешь? – прошипела я. Его глаза хищно заблестели, Родионов цинично хмыкнул:

– Если потребуешь, заплачу.

– Да пошёл ты!!!

Я схватила сумочку и метнулась к выходу.

– Стой! – рявкнул он. Длинные пальцы сомкнулись на моём запястье. – Остынь.

Я выдернула руку, но остановилась.

– Сядь.

Удивительно, но я послушалась. В конце концов, я сама увела разговор не в то русло. Вот только признаваться себе в том, что неожиданное прикосновение сыграло решающую роль в отказе от побега, я не хотела. Просто интересно, что он ещё скажет. Да и ситуация безвыходная. Где ещё я смогу заработать такие деньги? Извини, гордость.

– Подумай, это совсем не сложно. Живи обычной жизнью, делай, что хочешь. От тебя требуются только звонки. Аванс переведу уже сегодня.

Я скрестила на груди руки:

– Зачем тебе это нужно?

Мы смотрели друг другу в глаза. Что он в моих пытался рассмотреть, не знаю, я же хотела угадать его истинные намерения.

– Скажем, у меня личный интерес.

– Личный интерес? – переспросила я.

– Не забивай голову лишней информацией, – посоветовал Родионов и многозначительно добавил: – Меньше знаешь, крепче спишь.

– Ты в курсе, что Конюхов подозревает тебя в серии убийств?

– Ты ему веришь?

Последнюю фразу он сказал с улыбкой. Его что, забавляет сложившаяся ситуация? К тому же, не для того я его об этом спросила, чтобы вместо ответа вопрос услышать. Реакцию увидеть хотела. Растерянность, испуг, злость… Удивление, в конце концов. А ему смешно.

– Ты знал Нину?

– Нет.

– А…

– Никого не знал. И с тобой познакомился случайно.

Раз так сказал, значит, в курсе, что убитые были знакомы. Получается, Конюхов с ним говорил откровенно. Или же вырисовывается не очень хорошая картина. Вот только не верю я, что Родионов – маньяк. Даже несмотря на его необычную, весьма подозрительную просьбу.

– Сколько времени это будет длиться? – похоже, я соглашаюсь на его предложение.

Родионов подал мне мобильник, старую, но надёжную модель.

– Не знаю. Может, месяц. Может, день. Год. Звони всегда с него, в справочнике мой номер.

– Год?!

– Не думаю, что зайдёт так далеко.

– А если всего сутки? Ты готов платить такие деньги за несколько бесполезных звонков?

– Уверяю, они не бесполезные. Они очень важные. Очень. Пожалуйста, запомни это.

– Что будет, если я пропущу время?

– Не стоит этого делать.

– Почему?

Он ненадолго задумался.

– Этого тебе тоже не нужно знать.

– Хм… И когда начинаем?

– Сейчас. Набирай.

Я взяла аппарат и набрала единственный в его телефонной книге номер. Через мгновение у Родионова завибрировал смартфон. Он принял вызов и поднёс телефон к уху. Молчание продолжалось, пока меня не осенило:

– Я в кафе… С… С тобой. Пью кофе.

Он довольно улыбнулся и сбросил вызов.

– Молодец. Только название кафе забыла сказать. И ещё, будь добра, надень вот это и никогда не снимай.

На столе появилась серебряная цепочка с причудливым кулоном в виде спрятавшегося под крыльями ангелочка.

– Это ещё зачем? – кулон мгновенно завладел моим сердцем.

– Считай это маленьким бонусом.

Я надела украшение на шею. На коже, там, где лёг ангелок, появилось приятное ощущение тепла и безопасности. Странное чувство. После я продиктовала реквизиты своей карты, и мы отправились к выходу.

Ночью я спала плохо, потому что боялась пропустить время звонка. Лишь перед рассветом догадалась поставить напоминание. А ровно в девять на мою карту прилетели заветные триста тысяч рублей.



Девятнадцать лет назад.



– Доктор, вы уверены? – Ольга в очередной раз повторила свой вопрос. Не потому, что вердикт мог неожиданно измениться, а потому, что не хватало мужества смириться с такой несправедливостью.

– Сожалею, Ольга Викторовна. Диагноз точный.

Ольга обняла сына, словно хотела защитить от напасти. Пятилетний Николай притих, уткнулся личиком в женские ладони, как спрятался. Вот только от болезни не укроешься, доктор сразу дал понять, что неизлечима она. Всю жизнь теперь на таблетки работать и смотреть, как родная кровинушка в урода превращается.

Почему они? Почему Коленька? Разве справедливо, что её сынок, такой добрый и умный, страдать должен? Зачем наказание такое? Ведь Оля за него всё отдать готова, и жизнь, и совесть.

Она вспомнила, как однажды учила Колю обороняться. Это был второй её урок, но теперь Ольга взяла не куклу, а бездомного котёнка. Он диким был, в руки не давался, но Ольга всё равно его поймала и в детскую принесла, где Коля играл. Сын давно котёнка просил и, когда увидел его, радостно в ладошки захлопал и потянулся к животному. А Ольге того и надо было – вручила дикаря мохнатого сыну, и тот тут же его исполосовал.

– Вот видишь, Коленька, не всегда красивые и пушистые – добрые. И наоборот, тот, кто ужасен снаружи, может оказаться красивым внутри.

Если бы она знала, что слова эти пророческими окажутся… А тогда она хотела, чтобы Коля не побоялся на котёнка руку поднять, ведь если на животном струсит, то что про человека говорить? Но он не смог, просто плакал каждый раз, когда котёнок шипел на него и царапал. Тогда Ольга вспылила:

– Если сам не можешь, тогда я буду тебя защищать! – и она с размаху запустила несчастное животное в стену. Котёнок жалобно пискнул и упал при первой же попытке встать на лапки.

– Мамочка, не надо! – закричал Коля, но Ольгу было не остановить. Чтобы Николай усвоил урок, она рубанула с плеча – схватила котёнка за хвост и ударила об угол. У того что-то хрустнуло, и безжизненное мохнатое тельце обмякло в её руках. Она хладнокровно выкинула его в мусоропровод и пообещала:

– Любой, кто тебя обидит, разделит судьбу этого кота, если только ты не сможешь постоять за себя.

Её урок не прошёл даром. Уже на следующий день мальчуган из соседнего подъезда попытался отнять любимый Колин самосвал. Обидчик действовал уверенно, потому что знал, что Коля парень безобидный и некому за него заступиться, ведь Ольга своей тактике следовала безотказно и в детские споры никогда не встревала. А Коля с опаской на мать покосился и тут же стукнул обидчика по голове. Не больно, просто чтобы видела…

А последующим утром Коля долго спал. Ольга уже начала беспокоиться, и не зря, потому что у её сына поднялась температура. Педиатр, осмотрев Николая, сказал:

– Пневмония. Собирайтесь, мамаша, в стационар.

Это был первый страшный момент в их жизни. Но они справились, не дрогнули. А теперь, вот, другая напасть пришла, непобедимая. А значит, сыночку теперь ещё больше сил понадобится, а ей – мужества, чтобы научить, как за себя постоять. Потому что сверстники не поймут, смеяться будут, что хуже – издеваться начнут. А как не издеваться, если перед тобой урод, не такой, как ты? На уродов всегда набрасываться надо, чтоб своего уродства не замечать.




Глава 4

Игры дьявола


Трудовой день прошёл быстро. Как и ночь, он разделился на часовые отрезки от звонка до звонка, в промежутках между которыми я… Звонила. И было очень сложно не пропустить минуту отчёта перед Родионовым, потому что «поймать на крючок» сговорчивого клиента тяжело и, когда это удаётся, ни в коем случае нельзя упустить волну и отвлекаться на посторонние дела. А Родионов – дело постороннее. И из-за него я проморгала двоих потенциальных покупателей отличных сковородок и кастрюль (ха!) Что поделаешь, четыреста пятьдесят штук в моей небогатой жизни стоят того, чтобы рискнуть потерять вынужденную вакансию неопытного телефонного агента.

После я отправилась к Ирке. Голова гудела, ушам мерещились телефонные трели, но я не могла не явиться к лучшей подруге. Во-первых, обещала. Во-вторых, у неё реквизиты Жабы. В-третьих, мне много нужно ей рассказать. В-четвёртых – посоветоваться, стоит ли связаться с Конюховым. Хотя, в последнем случае я боялась что-либо обсуждать, потому что прекрасно знала, что скажет Ирка, и наши мнения разойдутся…

Перед тем, как войти в обшарпанный подъезд малосемейки, я в очередной раз позвонила Родионову и сообщила интересующие его сведения. Уже собралась нажать кнопку сброса, но услышала короткую фразу:

– Будь осторожна, Анжелика.

А потом отбой. А у меня ноги сделались ватными. Он издевается? Столько раз я ему звонила и ни слова не было в ответ. Что случилось? Зачем он это сказал? И голос какой-то странный, то ли тревога, то ли неуверенность проскользнула. Да, не знаю я, во что ввязалась…

Ирка выглядела не айс, в полумраке прихожей я различила небрежно собранные в короткий хвост волосы, что было для неё нехарактерно, но это и неудивительно, учитывая события вчерашнего вечера. Подруга любит храбриться, но я-то знаю, каково это, когда в квартиру всякая шваль ломится (назовём это «опытом съёмного жилья»). Славка ушёл работать в ночь, и в квартире витало нервное напряжение, которое Ирка тщательно маскировала, хлопоча по хозяйству. Если честно, я не понимала, к чему такая суета, ведь в их двушке всегда царил идеальный порядок, чего не скажешь про моё домашнее гнёздышко. Вот и сейчас Ира чистила плиту, когда, я уверена, она и без того сияла белизной.

Раздевшись, я прошла в кухню. Села за стол. Ира по-прежнему усердно тёрла тряпкой. И молчала. Это очень плохой знак, я попала.

– Ир, присядь, а? – заискивающе начала я. – Честно, дырку скоро протрёшь.

Последнее прозвучало как-то уж совсем жалостливо, зато подействовало, хоть и взрывоопасно, потому что у Ирки затряслись руки, и она в сердцах швырнула ветошь в раковину. Потом повернулась и скрестила на груди руки. А я не знала, что сказать…

– Что молчишь? Красивая?

Твою ж мать! Ну, Жаба, сука паршивая! И я хороша, бросила Ирку в гордом одиночестве, с Родионовым в кафе умотала. Так ведь кто ж знал, что всё так серьёзно окажется? К тому же, на тот момент экстрасенс тоже страх внушал… Вот только сейчас, рассматривая лиловый Иркин глаз и опухшую щёку, я понимала, что нет мне перед подругой никаких оправданий.

– Ир, прости…

– Что делать собираешься? – строго спросила она, оборвав мою жалкую попытку извиниться, и поставила чайник. Уф… Чайник – это хороший знак. Это намёк на то, что Ирка «отходит». Вот как у неё это получается? Откуда такая выдержка? Наверняка, вчера это её в каком-то смысле спасло.

– Долг отдавать буду.

Если до сего момента меня мучали определённые сомнения и душила жаба (ненавижу это слово, независимо от того, с какой буквы оно произносится – с заглавной, или с маленькой), то теперь, увидав лицо подруги, никаких сомнений не осталось.

– Где деньги возьмёшь? – на столе появились конфеты и печенье.

– Найду.

Ирка скептически изогнула бровь, но ничего не сказала. Чай пили в тишине.

– Анжелика, заявление писать надо.

– Ир, ну какое заявление? – взмолилась я. – Это же – Жаба! Ты не представляешь, что мне Женька про него рассказывал! На него хоть сто заявлений пиши, что с гуся вода будет! Сама-то, наверное, не написала.

Упс… Это я зря.

– Не написала, – согласилась Ирка, цедя каждое слово, – но ещё не поздно.

– Почему? – любое её действие всегда продуманно наперёд.

– Потому что я сделаю так, как скажешь ты. Хочешь молчать, пожалуйста. Горбаться на Жабу несколько лет подряд, я со своими синяками вмешиваться не буду. А решишь проучить, я тебя заявой со своей стороны поддержу.

– А ты бы как поступила?

Ира пожала плечами. А у меня руки опустились. Не ожидала я, что Ирка решит меня именно сейчас уму-разуму учить. Она всегда могла посоветовать, и советы эти были дельными. А сейчас вот, когда неразбериха со всех сторон, решила вдруг дать волю действий.

– А Славка что? – спохватилась я.

– Сказал, что если я ещё раз без него окна мыть буду, из дома выгонит.

У меня отвисла челюсть. Ну, Ирка, во даёт! Мужу наврала. А она продолжила:

– Анжелика, мы – люди маленькие. Да, вряд ли этого урода заявлениями напугать можно, но попробовать стоит. Что мы ещё сделать можем? А так хоть знать будет, что лучше с тобой не связываться.

– Это ты серьёзно сейчас? – не поверила я. – Не связываться со мной?

– Зря иронизируешь, Сивкова. Деньги скорее всего отдать придётся. Вопрос в том, как отдать.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/ekaterina-druzhinina/metka/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.